Читать онлайн Суперкишечник! 4-недельный план перепрограммирования микробиома, восстановления здоровья и потери веса

Знакомство с кишечником

Возможно, вы многими чертами похожи на своих родителей, бабушек и дедушек. Может, вы унаследовали от мамы кудрявые волосы, а от деда отвращение к кинзе. Но, в отличие от генов, которые определяют такие признаки как текстура волос и вкусовые предпочтения, микробиом, который вы носите в своем кишечнике, не является микробиомом ваших предков, поколений людей, живших задолго до вас. Он отличается даже от микробиома ваших родителей. Коллекция ваших персональных микробов непознаваемым образом отличается от родительских и прародительских.

Мы, люди, живущие в двадцать первом веке, становимся свидетелями тревожных изменений глобального климата: закисления океанов, разрушения коралловых рифов, уменьшения площади полярных ледяных шапок, сильнейших засух, лесных пожаров, наводнений. И все это, конечно же, часть изменения экологии Земли под влиянием человеческой деятельности.

Если люди способны воздействовать на океаны и полярные ледяные шапки, то разве не можем мы оказывать губительное воздействие на восьмиметровую экосистему нашего желудочно-кишечного тракта? Конечно же, можем. Такая же экологическая катастрофа развертывается параллельно земной в наших ртах и ниже. Конечно, там не свирепствуют ураганы, но человеческие усилия драматически нарушили внутреннюю микробную среду наших организмов, повлияли на расселение микробов в кишечнике, на их токсичность, которая загрязняет нашу внутреннюю среду. Не следует, конечно, сгущать краски и сравнивать ситуацию с ухудшением земной экологии, но все же мы можем утверждать, что изменения в желудочно-кишечном тракте являются почти столь же бедственными.

Микробиом современного человека весьма мало напоминает микробиом изолированных групп населения – африканских и южноамериканских племен, ведущих жизнь охотников и собирателей. Это немногие народы, образ жизни которых отражает тот образ жизни, какой люди вели на протяжении предшествующих нескольких миллионов лет без воздействия антибиотиков и других факторов, разрушающих микробиом. Туземные народы, ведущие традиционный образ жизни, сохраняют те виды бактерий, которые отсутствуют у нас, в то время как у нас есть приобретенные нами виды, которых нет у туземных народов. Откровением для нас является то обстоятельство, что у туземцев практически не наблюдают язв желудка, желудочно-пищеводного рефлюкса, геморроя, запоров, синдрома раздраженной толстой кишки, дивертикулита, рака толстого кишечника и других расстройств, которые современные антропологи называют «болезнями цивилизации», массово поражающими современных людей.

За время жизни многих тысяч человеческих поколений микроорганизмы научились сосуществовать с нами, их хозяевами, в таком тесном и интимном сожительстве, что сейчас существуют виды микробов, которые могут жить только в толстом кишечнике человека и нигде больше – ни в болотах, ни в горах, ни на свалках, но только в отрезке человеческого кишечника длиной полтора метра. Эти живые существа смогли приспособиться к жизнедеятельности человека и поселились внутри нас.

Однако в течение нескольких последних десятилетий это мирное сосуществование пережило сильное потрясение. Некоторые виды бактерий стали исчезать из нашего кишечника. Старые виды заменяются новыми, и микробы, которых мы обычно связываем с инфекционными заболеваниями, теперь доминируют в микробиоме многих людей. Шокирует тот факт, что у многих из нас микробы расселились по всей длине желудочно-кишечного тракта, создав, по существу, очаг инфекции длиной восемь метров, каждый участок которого чреват вспышкой воспаления. Возможно, и вы ощущаете это изменение в расселении микробов в виде рецидивирующих экзематозных высыпаний, плохо поддающейся медикаментозному лечению депрессии. Коренная причина кроется в микробах, которые живут и размножаются по всей длине вашего ЖКТ.

Современные удобства избавили нас от отчаянной жестокой борьбы, которой была насыщена человеческая жизнь на протяжении предшествующих нескольких миллионов лет. Мы не носим на себе шкуры убитых нами животных, а покупаем в магазинах одежду и обувь, произведенные на неведомых нам фабриках. Мы едим мясо животных, которых предварительно убили другие люди; овощи мы покупаем в пластиковых пакетах или едим их в виде салатов, которые нам подают в барах. Мы не сами собираем плоды с деревьев, кустов или выкапываем их из земли. Расстояние, которым мы отделили себя от боен, полей, огородов и садов, создало для нас инфантильную, вычищенную, стерилизованную, пропитанную антибиотиками и химикатами жизнь.

Комфорт, массовая коммерциализация питания, отсутствие крови и грязи у нас под ногтями – все это вместе взятое привело к незаметной, но гигантской эпидемии. Многие из нас появляются на свет за счет кесарева сечения, получают искусственное вскармливание, которое приводит к пищевой аллергии, ожирению и дивертикулам в течение дальнейшей жизни. Заболевшие циститом или пневмонией люди принимают антибиотики, за что – спустя месяцы или даже годы – расплачиваются язвенным колитом или синдромом навязчивости. Мы замораживаем пищу, чтобы продлить срок ее хранения, но лишаем себя живых полноценных бактерий, которые, по законам природы, заводятся в пище при ее естественной ферментации, и создаем угрозу заболевания аутоиммунным тиреоидитом и розовыми угрями.

Центры по контролю и профилактике заболеваний проанализировали заболеваемость поражениями желудочно-кишечного тракта и сообщили о тревожном увеличении заболеваемости язвенным колитом в течение последних нескольких лет – с 1999 по 2015 год она возросла на 50 %. Когда-то рак толстого кишечника считался болезнью пожилого и старческого возраста, но теперь им часто заболевают люди на четвертом, пятом и шестом десятках жизни. Это тревожный сигнал, свидетельствующий о неблагоприятном сдвиге в состоянии здоровья человеческой популяции. Вероятно, его причина кроется в нарушениях микробиома.

Поскольку дипломированные врачи, по большей части, не знают об этой эпидемии нарушений микробиома, постольку они продолжают лечить внешние симптомы дисбиоза обычными, общепринятыми средствами – болеутоляющими, противовоспалительными, антидепрессантами, статинами; рекомендуют стратегии избегания определенных видов пищи. В иных случаях врачи ищут поздние проявления, назначая такие исследования как колоноскопия; но в любом случае основная причина остается нераспознанной, а значит, нелеченой. Неумение распознавать и лечить вызванные дисбиозом состояния не только провоцирует развитие язвенного колита и рака толстого кишечника, но и способствует возникновению многих других хронических нарушений здоровья.

Включаем свет в тонком кишечнике

Нарушения микробиома, возникающие у большинства современных людей, часто ограничены толстым кишечником, конечной станцией, на которой мы прощаемся с неперевариваемыми остатками пищи и микробами, которых смываем в унитаз. Однако у значительной доли населения проблемы становятся много хуже. Когда болезнетворные бактерии начинают господствовать в толстом кишечнике, они, не удовлетворившись этим, направляются, так сказать, к северу и колонизуют тонкий кишечник, оккупируя его частично или целиком, включая подвздошную, тощую и двенадцатиперстную кишку плюс желудок. Если патогенные бактерии захватывают тонкий кишечник целиком, то это значит, что они захватили все восемь метров ЖКТ. Лего себе представить, что такое массивное заражение имеет более тяжкие последствия для здоровья: развивается воспаление тонкого кишечника, увеличивается число патогенных микробов – триллионы их живут и погибают, создавая дополнительную токсическую нагрузку на организм в результате всасывания в кровь продуктов разложения погибших микробных тел.

Долгое время тонкий кишечник был, так сказать, слепым пятном клинической медицины – главным образом, из-за своей труднодоступности. При выполнении гастроскопии эндоскопист может осмотреть пищевод, желудок и двенадцатиперстную кишку, но редко заходит дальше, так как длина тубуса прибора и многочисленные изгибы тонкого кишечника затрудняют осмотр нижележащих отделов. То же можно сказать и о колоноскопии. Длина тубуса колоноскопа – около двух метров, что позволяет осмотреть толстый кишечник, а вышележащие отделы тонкого остаются недоступными. Осмотр возможен только до слепой кишки, которая является границей между толстым и тонким кишечником. Эта ситуация создает вечную проблему определения, например, места кровотечения в тонкой кишке, так как, если какой-нибудь двухмиллиметровый сосуд является источником кровотечения в двадцати сантиметрах ниже двенадцатиперстной кишки или на двадцать сантиметров выше слепой кишки, то источник этот остается невидимым.

Помимо этого, в течение многих лет дисбактериоз считали нарушением, локализованным исключительно в толстом кишечнике. Микрофлору определяли по анализу кала, состав которого, по большей части, обусловлен микробиомом толстой кишки. Однако к настоящему времени доказано, что тонкий кишечник также играет важнейшую роль в формировании микробиома. Когда дисбиотические микробы поднимаются из толстого кишечника в тонкий, они создают тяжелые патологические состояния – избыточный рост бактерий в тонком кишечнике (ИРБТК) и избыточный рост грибов в тонком кишечнике (ИРГТК).

ИРБТК был обнаружен восемьдесят лет назад, но обнаружили его в участках тонкого кишечника, удаленных во время хирургических операций, или при патологоанатомических вскрытиях. Считалось, что это редкое состояние, возникающее только у людей с серьезными, угрожающими жизни кишечными заболеваниями. Доступность анализа выдыхаемого воздуха для выявления ИРБТК (этот тест мы обсудим ниже, я расскажу также о самостоятельном его проведении), валидность которого была подтверждена многими исследователями, в том числе доктором Марком Пиментелем из медицинского центра «Седар-Синай» в Лос-Анджелесе, позволяет картировать местоположение микробов в ЖКТ. Это, в свою очередь, позволяет обойти затруднения, связанные с ограниченностью возможностей гастроскопии, колоноскопии и анализов кала. В течение последних 10–15 лет применение дыхательного теста изменило наши представления о ИРБТК: теперь стало ясно, что диагноз распространен гораздо шире, чем думали раньше.

Ниже в этой книге я попробую доказать, что ИРБТК распространен настолько широко, что его эпидемия по размаху превосходит размах и масштаб эпидемии сахарного диабета 2-го типа и предиабета, и все это происходит на глазах врачей, но не находит отражения ни в газетных заголовках, ни в работе больниц, ни в оздоровительных мероприятиях в компаниях и на предприятиях. Я уверен, что ИРБТК в настоящее время настолько вездесущ, что поражает людей всех общественных слоев, независимо от географии, пола, уровня доходов или возраста. Если вы цивилизованный человек, носите туфли и чистите на ночь зубы, то очень велики шансы на то, что все это относится и к вам. ИРБТК нарушает ваше здоровье, ограничивает повседневную деятельность и часто перечеркивает ваши надежды на хорошее самочувствие.

Заболевание характеризуется поразительным многообразием симптомов и признаков. ИРБТК и, в меньшей степени ИРГТК, могут проявляться ноющей или острой болью в суставах и мышцах (фибромиалгией), императивными позывами на дефекацию при синдроме раздраженной толстой кишки, нарушающим сон синдромом беспокойных ног, камнями желчного пузыря, непереносимостью пищи и аллергией, кожными сыпями, социальной изоляцией, чувствами ненависти, тревожности или депрессии и сотнями других расстройств здоровья и социальными трудностями. Эти микробные нарушения могут осложнять течение сахарного диабета 2-го типа, ожирения, эпилепсии, сердечных и аутоиммунных заболеваний. Они могут проявляться в виде таких широко распространенных расстройств как тревожность, экзема, бессонница, запор и болезненные менструации. Нарастает число данных, указывающих на то, что проявлениями такого микробного дисбаланса могут стать аутизм и раннее наступление менархе у девочек. Научившись распознавать признаки, вы начнете понимать, что любые расстройства здоровья у каждого человека следует рассматривать сквозь призму этих вездесущих нарушений.

Исследование хирургически удаленных участков тонкого кишечника с ИРБТК показывает, что патогенные бактерии, находящиеся там в избыточном количестве, вызывают воспаление кишечной стенки, иногда причиняют изъязвление, снижают способность тонких ворсинок к всасыванию питательных веществ и нарушают тем самым процесс пищеварения, что приводит к поносам и синдрому нарушенного всасывания (мальабсорбции). Особенно распространено нарушение переваривания жира и белка, что приводит к появлению специфических признаков, которые мы будем обсуждать ниже; пока скажу только, что, если вы, например, видите в своем кале капельки жира, то это значит, что патогенные бактерии заблокировали процессы пищеварения в тонком кишечнике.

Так же, как люди, бактерии и грибы живут и умирают. Хотя их родичи не устраивают пышных похорон и не ставят надгробных памятников, их жизненный цикл, в отличие от нашего, длящегося много десятилетий, измеряется часами или днями, то есть отличается молниеносным круговоротом. При таком стремительном чередовании жизни и смерти триллионов тварей в нашем ЖКТ, куда деваются продукты разложения этого невообразимого количества трупов? При отсутствии завещаний и дележа имущества, останки триллионов микробов перерабатываются другими микробами и нашими кишечными ферментами, а оставшиеся удаляются с калом. Но при дисбиозе некоторые остатки погибших бактерий проникают в кровоток и «экспортируются» в другие части тела. В 2007 году группа французских ученых сообщила о подтверждении этого критически важного феномена. Они назвали этот поток токсичных продуктов разложения «метаболической эндотоксемией»; было обнаружено, что эта эндотоксемия лежит в основе множества современных заболеваний, особенно тех, причиной которых является воспаление – например, сахарный диабет 2-го типа, сердечные и нейродегенеративные заболевания. Главной движущей силой эндотоксемии является вещество, называемое липополисахаридом (ЛПС). Это вещество образуется в клеточных стенках таких микроорганизмов как кишечная палочка, или клебсиелла, которые являются обычными обитателями толстого кишечника и всегда обнаруживаются в кале. Когда эти микробы погибают, высвобождаются вещества, составляющие их клеточную стенку, и, если клетки слизистой оболочки кишечника повреждены патогенными бактериями, то ЛПС может преодолеть поврежденный барьер и проникнуть в кровь. Последствия эндотоксемии становятся особенно тяжелыми, если патогенными микробами поражены все восемь метров кишечника.

Поскольку кровь, питающая ЖКТ, по венам оттекает в печень, то именно печень первой принимает поток микробных токсинов. Кровь, оттекающая от кишечника, пораженного ИРБТК, содержит в десять раз больше ЛПС, чем кровь, оттекающая от здорового кишечника. После прохождения через печень микробные токсины поступают в общий кровоток и разносятся по всему организму. Таким образом, триллионы бактерий и грибов, обитающих по всей длине ЖКТ, могут влиять на все другие органы человеческого тела. Этим можно объяснить, например, каким образом размножение бактерий в кишечнике может проявляться воспаленной и ожиревшей печенью, розовыми угрями кожи или прогрессирующими ментальными нарушениями при деменции – все эти расстройства происходят очень далеко от места их микробного происхождения. Современная медицина достигла больших успехов в абляции[2] проводящей ткани сердца при нарушениях ритма или в уменьшении массы болезненных мышц и суставов при фибромиалгии, но она не в состоянии справиться с размножением бактерий и эндотоксемией, которые вызывают эти заболевания или, по меньшей мере, утяжеляют их течение.

Наименование этих ситуаций «ИРБТК» или «ИРГТК», однако, отражает недооценку нарушений, которые они вызывают. Вместо того чтобы называть эту ситуацию «избыточным ростом бактерий в тонком кишечнике», ее следовало бы назвать просто «ростом бактерий», потому что последствия этого феномена сказываются далеко вне тонкого кишечника. Хотя избыточный рост грибов не достигает таких масштабов, как избыточный рост бактерий, он все же проявляется размножением и распространением тех видов грибов, которые начинают оказывать патогенное действие вне тонкого кишечника.

Бактериальная «хандра»?

Уже много лет известно, что приблизительно у трети людей, страдающих депрессией (потенциально инвалидизирующим заболеванием, которое часто слабо реагирует на назначение традиционных антидепрессантов), выявляют повышение содержания в крови C-реактивного белка, а также других маркеров воспаления. Но каким может быть источник этого воспаления, которое запускает депрессию в отсутствие, скажем, распухших коленных суставов или пневмонии? Между прочим, именно те страдающие депрессией люди, у которых повышен уровень маркеров воспаления, хуже всего отвечают на лечение антидепрессантами.

В целом ряде клинических исследований отважные добровольцы, не страдающие депрессией, соглашались на инъекции ЛПС, полученного из клеточных стенок бактерий. В течение нескольких часов после искусственного повышения уровня эндотоксинов в крови у добровольцев появлялись характерные эмоциональные признаки депрессии: мрачное настроение, тревога, утрата мотиваций, нарушение когнитивных функций. Функциональная визуализация их головного мозга позволила выявить все МРТ-признаки депрессии. Неизбежный вывод: продукты разложения бактерий, поступающие в кровоток, играют роль в возникновении депрессии, особенно депрессии, не поддающейся лечению обычными антидепрессантами. Неудивительно, что, учитывая все это, фармацевтические компании стали экспериментировать, добавляя к антидепрессантам противовоспалительные средства, чтобы блокировать действие медиаторов воспаления. Правда, без учета причин воспаления, а именно – факторов, связанных с избыточным ростом бактерий, то есть, опять-таки, чисто симптоматически.

От авторов таких наблюдений ускользнул тот факт, что помимо этой искусственно созданной ситуации, когда ЛПС непосредственно и целенаправленно вводили в вену, высокий его уровень присутствует в крови великого множества людей ежедневно на протяжении лет, и ЛПС поступают в кровоток из-за избыточного количества бактерий в кишечнике, что приводит к эндотоксемии.

ИРБТК и ИРГТК – это состояния, которые многие из нас, включая и меня, прежде считали нечастыми и даже редкими, но теперь мы можем быть уверенными (учитывая научные данные, результаты общедоступных анализов кала и наличие устройств, позволяющих мгновенно выявлять локализацию роста бактерий в кишечнике), что эти нарушения столь же распространены, как заказы на маркетплейсах. Хотя очень немногие когда-либо слышали об ИРБТК и ИРГТК, ими страдают десятки миллионов человек. Например, у 35–84 % из 35 миллионов американцев с диагностированным синдромом раздраженной кишки, а также у равного числа тех, кто пока остается без диагноза, но страдает от мучительных дефекаций и вздутия живота, имеет место ИРБТК. Мы также знаем, что из 12 миллионов американцев с болью и инвалидностью от фибромиалгии до 100 % страдают избыточным ростом бактерий в тонком кишечнике, так же как и большинство людей с синдромом беспокойных ног, ожирением печени, дивертикулами кишечника, непереносимостью пищи, желчнокаменной болезнью, аутоиммунными и нейродегенеративными заболеваниями, сахарным диабетом 2-го типа. ИРБТК присутствует также приблизительно у 50 % взрослых американцев, страдающих избыточным весом и ожирением. Также мы знаем, что около трети людей с ИРБТК страдают одновременно и РГТК. Эта напасть не мародерствует на проселочных дорогах и не терроризирует людей в их хижинах, но она – чудовище, порожденное современной жизнью и обитающее в восьми метрах нашего кишечника.

Сложите эти числа и вы поймете, что, хотя эпидемия сахарного диабета 2-го типа и предиабета только в США поразила к настоящему времени уже более сотни миллионов людей, число лиц, страдающих ИРБТК, равно или даже превосходит эту цифру. Критики, конечно, постараются оспорить эти оценки, но полученные данные подтверждают, что избыточный рост бактерий и грибов и вызванные им заболевания очень распространены, и здоровая микрофлора кишечника является сейчас исключением.

Мы сталкиваемся с медицинским вызовом беспрецедентного масштаба. Оглянитесь вокруг себя, и вы непременно увидите человека, а, может быть, и не одного, страдающего этим расстройством. Трудно переоценить мощь этой волны изменения человеческой физиологии, вызванного нарушенным симбиозом с микробами.

Однако, если у вас нет ни ИРБТК, ни ИРГТК, то у вас, вероятно, – да что там, почти наверняка – имеет место дисбиоз. Значительные нарушения в видовом составе бактериальной и, возможно, грибковой флоры, населяющей ваш толстый кишечник, представляют ощутимую угрозу здоровью, независимо от того, регулярный у вас стул или вам требуется масса времени для успешной дефекации.

Помимо токсичных продуктов разложения микробных тел, сами микробы также могут в самых тяжелых случаях проникать в кровоток, а кровь разносит их туда, где их ни в коем случае не должно быть, – во внутренние органы. Назовите навскидку любой орган, и вы, вероятно, обнаружите обитающих в нем бактерий, оказывающих свое специфическое воздействие на здоровье. Теперь мы знаем, что бактерии, поселившиеся в желчном протоке и желчном пузыре, могут стать причиной образования желчных камней. Как правило, бактерии, обитающие в неположенных местах, принадлежат к видам кишечной палочки, синегнойной палочки или энтерококка; в норме эти бактерии присутствуют в толстом кишечнике и кале.

Патогенные бактерии и грибы были обнаружены в артериях, молочных железах, предстательной железе и даже в головном мозге – и это свидетельства проникновения микробов, влияние которого на здоровье мы начинаем осознавать только теперь.

Подобно бактериям, такие грибы как Candida albicans, Candida glabrata и Malassezia, могут подниматься вверх по всей длине ЖКТ и высвобождать продукты своего разложения, которые разносятся затем по всему организму. У некоторых людей живые грибы ухитряются выскользнуть из кишечника и угнездиться в других местах. Этим можно объяснить, почему у людей с избыточным ростом грибов часто возникают грибковые инфекции в подмышечной области, в горле, пищеводе, влагалище, паховой области и в головном мозге. Хотя грибковые поражения изучены хуже, чем бактериальные, уже сейчас можно сказать, что воздействие избыточного роста грибов влияет на здоровье намного сильнее, чем думали раньше. Недавно было обнаружено, что ткань мозга людей, умерших от болезни Альцгеймера, засеяна грибами; это наблюдение, о котором мы поговорим немного позже, вызывает особую озабоченность.

Это не инфекция в общепринятом смысле слова, когда какой-то один бактериальный или грибковый вид начинает бесконтрольно размножаться, образует наполненный гноем абсцесс и повреждает орган, в котором это происходит. ИРБТК будет более корректно назвать «заражением», то есть захватом без полного господства. Это больше похоже на заселение вашего кухонного шкафа муравьями – они не выгоняют вас и вашу семью из дома, но сильно раздражают и портят запасы вашего любимого шоколада.

Таким образом, дело не просто в избыточном росте микробов. Микробы ЖКТ воздействуют на другие органы за счет распространения своих токсичных продуктов и могут даже живыми проникать в них. В течение жизни всего двух поколений, с тех пор как в моду вошли расклешенные джинсы, а бабушки начали жаловаться на исчезновение благородных манер, изменились виды бактерий и грибов в человеческом ЖКТ; образование их побочных продуктов стало расти по экспоненте, а положение нас, их хозяев, стало весьма серьезным. Соответственно, изменилось и наше взаимодействие с ними.

Дисбиоз и, определенно, ИРБТК и ИРГТК, возможно, не диагностируются врачами, не обсуждаются в телевизионных новостях и не являются предметом панических разговоров в социальных сетях, но эти состояния могут иметь неблагоприятные последствия для вашего здоровья. Это настолько неестественные и запущенные состояния, что один только прием дорогих пробиотиков или употребление в пищу кимчи не способны их вылечить. Чтобы понять, как возникает это бедствие в нашей внутренней среде, мы начнем повествование с самого начала нашей индивидуальной жизни: с Мамы.

Микробиом, полюбить который может только мать

Наши матери первыми приобщают нас к величайшему микробному приключению нашей жизни. Начинается это приобщение с прохождения по родовым путям, затем продолжается грудным вскармливанием и физическим контактом с мамой. За счет всего этого новорожденный получает микробиом своей матери. Рождение, первые недели и месяцы жизни закладывают фундамент процесса заселения организма младенца микробами; это часть интимной и чудесной связи матерей с детьми.

Однако в наше время эта связь портится и извращается. Одним из главных вредоносных факторов, нарушающих баланс кишечных микробов у детей, является прискорбная коммерциализация материнства. Под «коммерциализацией» я имею в виду финансовые интересы, которые вмешиваются в естественное явление, называемое деторождением. Акушеры, запуганные угрозой судебного преследования и мотивированные большей платой за кесарево сечение, а также увлеченные агрессивной рекламой смесей для искусственного вскармливания, заменяющих материнское молоко, нарушают нормальную передачу микробиома ребенку. Нет никаких вопросов: случаются ситуации, когда кесарево сечение становится суровой необходимостью, но коммерческий интерес перевернул ситуацию с ног на голову, а это с самого начала ставит ребенка в невыгодное положение.

12 % детей, появившихся на свет с помощью кесарева сечения, и 17 % детей, не получающих грудное вскармливание, начинают жизнь, лишенные преимуществ приобщения к изобилию материнского микробиома. 1 из 3 детей, родившихся с помощью кесарева сечения, начинает жизнь с иным микробиомом в сравнении с ребенком, родившимся в результате естественных родов. В первом случае новорожденный получает свой микробиом в виде популяции микробов, обитающих в больнице. В нем доминируют нежелательные виды из семейства энтеробактерий – того самого семейства, бактерии которого обнаруживаются в анализах кала и в толстой кишке при ИРБТК. Эта разница сохраняется в течение многих лет после рождения. Но даже вагинальное родоразрешение не гарантирует перенос новорожденному здоровой микрофлоры, потому что большинство рожающих женщин страдают от тех же нарушающих состав микробиома факторов, от которых страдают многие из нас. Поэтому матери не могут передать своим детям сбалансированный нормальный микробиом. Еще хуже то, что матерям назначают антибиотики во время родов, например, при выполнении эпизиотомии, а также для профилактики стрептококковой инфекции новорожденного. Подобным же образом, дети, лишенные грудного вскармливания, получают микробы только с кожи матери, а также из пищи и окружающей среды, то есть им достается совершенно другой набор микробов, набор, в котором отсутствуют виды бактерий, антитела и питательные вещества, содержащиеся в грудном молоке. Самые тяжелые нарушения микробиома наблюдают у недоношенных детей, потому что они, как правило, получают интенсивные курсы антибактериальной терапии, часто в течение всего времени, что они находятся в отделении интенсивной терапии, разлученные с матерями.

Но что, если, подобно многим другим современным людям, женщина детородного возраста любит сладкие и газированные напитки, принимает нестероидные противовоспалительные средства для облегчения менструальной боли, до беременности принимает противозачаточные средства или использует внутриматочную спираль, потребляет с хлебом гербицид глифосат[3] – короче, если у нее чудовищно изменен микробиом? Потенциальным следствием может стать укорочение периода внутриутробного развития ее ребенка и преждевременные роды или выкидыш. (Вы только подумайте об этом: нарушение микробиома у беременной женщины может стать причиной преждевременных родов – какое поразительное сочетание!). Матери, страдающие язвенным колитом или болезнью Крона, передают своим детям иной микробиом в сравнении с матерями, у которых нет этих заболеваний. Измененный состав микробов сохраняется у ребенка в течение длительного времени после рождения. Отражением мощного влияния материнского микробиома является патологическое воздействие гингивита у матери – да, поражения десен, образования, удаленного от матки на десятки сантиметров. Материнский гингивит может повысить риск преждевременных родов или рождения ребенка с пониженным весом.

Теперь вообразите себе ребенка, рожденного естественным путем здоровой матерью, получавшего грудное вскармливание в течение первых двух лет жизни (исключительно грудное вскармливание первые шесть месяцев, а затем с добавлением искусственных смесей и твердой пищи согласно рекомендациям Всемирной Организации Здравоохранения). Этот ребенок не получал антибиотики и другие лекарства, живет на здоровом питании без глифосата, гербицидов и пестицидов. Ему позволено активно взаимодействовать с окружающей средой, то есть копаться в земле, гладить домашних животных, прикасаться к другим детям. Иными словами, он получает возможность обладания здоровым и полезным микробиомом, потому что сводятся к минимуму факторы, нарушающие здоровый баланс микробов, и получают преимущество факторы, способствующие развитию здорового биома. Если мы проанализируем состав кишечной флоры у этого ребенка, то вы явим смесь полезных бактерий, причем число их будет резко уменьшаться в направлении подвздошной и тощей кишок. Этот микробиом будет богат такими здоровыми и полезными видами бактерий как лактобациллы, бифидумбактерии и аккермансии; госпитальные и патогенные штаммы в кале такого ребенка окажутся в меньшинстве. У него будет регулярный стул, не будет кожных сыпей и аллергии, для него будет характерно нормальное ментальное, эмоциональное и физическое развитие. Этот ребенок будет находиться на нормальном конце шкалы качества человеческого здоровья, будет иметь благоприятную кишечную флору, обеспечивающую долгую и здоровую жизнь. К несчастью, такой теоретически здоровый ребенок становится в нашем современном мире исключением из правила.

На другом краю шкалы находится ребенок, родившийся с помощью кесарева сечения, через несколько недель после рождения переведенный на искусственное вскармливание, периодически получающий антибиотики, употребляющий фабричные фруктовые соки, питающийся крекерами и фастфудом в подростковом возрасте. С течением времени у такого ребенка развивается непереносимость многих видов пищи, бронхиальная астма, перемежающийся понос, а также поведенческие и ментальные расстройства. При исследовании его кала на микрофлору мы, скорее всего, обнаружим такие виды бактерий, как клебсиелла, цитробактер и сальмонелла, причем они будут обитать не только в толстом кишечнике, но и в других, вышележащих отделах ЖКТ. Педиатр будет добросовестно назначать ингаляции бронхолитических средств, стероидные мази, средства, нормализующие функцию кишечника, а также лекарства, облегчающие течение СДВГ. Расстройства здоровья не оставят его также в подростковом возрасте и даже когда он станет молодым взрослым человеком. К тому моменту у пациента обнаруживают, как правило, синдром раздраженного кишечника, мигрень, акне и экзему, а кроме того, этому бывшему ребенку придется бороться с избыточным весом, предиабетом и ожирением печени.

Как это ни печально, но я готов побиться об заклад, что последняя ситуация вам хорошо знакома.

Научное исследование связи между нарушениями микробиома и разнообразными детскими болезнями позволило выявить сложнейший клубок изменений кишечной флоры. Проявления нарушений микробиома удалось достоверно обнаружить в дыхательных путях и кишечнике детей, страдающих бронхиальной астмой, детей с повышенным риском развития сахарного диабета 1-го типа, а также детей с замедленным ростом и развитием. У ребенка с поносами в течение первых двух лет жизни в более позднем возрасте часто обнаруживаются признаки отставания в когнитивном и физическом развитии.

Это не просто изменения состава кишечной микрофлоры, которые могут интересовать только микробиологов. Это важное и поистине драматическое изменение в составе множества наших микробных партнеров, сосуществующих с нами. Это изменение оказывает мощнейшее влияние на здоровье человека от рождения и до взрослого возраста.

Формула неудачи

Не существует ни одной смеси для искусственного вскармливания, пусть даже и самой лучшей, которая могла бы предоставить ребенку все полезные ингредиенты, содержащиеся в материнском молоке. Состав грудного молока сформировался за миллионы лет эволюции. Оно является природным источником таких факторов как антитела, пребиотические волокна и олигосахариды, пробиотические микроорганизмы, фосфолипиды, бактериоцины (природные, продуцируемые микробами антибиотики), которые подавляют рост патогенных вредоносных бактерий, а также другие компоненты, жизненно важные для поддержания нормального роста и развития. Ни одна из искусственных смесей и близко не может воспроизвести состав человеческого грудного молока. Ни одной хорошей искусственной смеси для детского вскармливания не существовало ни пятьдесят, ни сто тысяч, ни миллион лет назад; ни одного ребенка не кормили смесями из бутылочек после выхода из родовых путей. У новорожденного могло быть только одно питание – материнское молоко.

Никто, конечно, не сомневается в том, что производители искусственных смесей много работают над усовершенствованием своей продукции. Они внедряют инновации – например, вводят в основу органические ингредиенты и пребиотические волокна; применяют казеин, превращенный в форму А2 (форму, характерную для казеина, содержащегося в женском грудном молоке) – эта последняя мера позволяет снизить риск будущих аутоиммунных заболеваний. Но губительный процесс продолжается и включает такие ошибки как использование для создания смесей нежирного молока (женское грудное молоко имеет жирность 3–4 %, как и цельное коровье молоко) и включение в формулы генетически модифицированных продуктов со всеми вытекающими отсюда последствиями, в том числе нарушением микробиома ребенка.

До внедрения этих усовершенствований производство детских питательных смесей не раз отмечалось громкими скандалами. Например, «Нестле» широко рекламировало и навязывало свою продукцию африканским женщинам, внушая им, что смесь по питательности превосходит грудное молоко. Несчастные женщины, от души стремившиеся приобщиться к современному миру, начали приобретать продукт, применение которого привело к смерти миллионов детей от недостатка питания (по большей части, это случилось потому, что матери разбавляли смесь, чтобы сэкономить). В США «Нью-Йорк Таймс» сообщила о том, как производители детских питательных смесей за вознаграждение предлагали практикующим и больничным врачам раздавать новоиспеченным матерям при выписке пакеты с пробами новой питательной смеси. В результате было отмечено шестнадцатикратное повышение инфекционной заболеваемости детей в первые два месяца жизни.