Читать онлайн Когда в прикупе – жизнь

Не секрет, что некоторые мужчины постоянно испытывают стойкий дефицит острых ощущений. В детстве они занимаются спортом, хулиганят, а повзрослев, «выходят в люди» или спиваются, если не повезло. Взяв очередной «эверест», такие на лаврах не почивают. Адреналин падает, депрессуха растет, пока новое приключение не овладеет ими. Финал авантюры угадать сложно: все хотят в прикупе козырного туза, а могут получить обыкновенную шестерку.

В отличие от карт, в реальности ставки несравнимо выше. Когда на кону здоровье, а часто и жизнь, «банковать» намного интереснее и гораздо страшнее. Знаю это не понаслышке: хит «Не стоит прогибаться под изменчивый мир» стал надолго моим гимном.

Впервые погибнуть я мог в девять лет. Смерть в этом возрасте не воспринимается, однако жуткий страх ее неотвратимости запомнил надолго. Жили мы тогда на Суворовской, рядом с Преображенкой. Окончив школу, я без присмотра слонялся по улице. У нас верховодил некто Самолдин, местный Квакин. Мне строго-настрого запрещалось подходить к «плохому мальчику», но став безнадзорным, я сразу попал в его компанию. Мы весело носились по району и от души хулиганили. Однажды Самолдин предложил залезть на крышу нашего дома. Интуитивно я понимал, что делать это не стоит, однако струсить при пацанах не мог и пошел за ребятами.

Чердак встретил нас жаром раскаленного железа, грязью и кислой вонью голубиного помета. Вожак подвел нас к небольшому слуховому оконцу. Сверху двор завораживал и пугал.

– Пошли! – скомандовал он.

Несмотря на смрад и полумрак, покидать помещение не хотелось, но, преодолев страх, я вылез наружу. Крыша оказалась крутой, как ледянка, и я присел на корточки. От свежего воздуха и ветра кружилась голова, и мир, такой интересный из окна, вмиг оказался чужим и враждебным.

– Что прилип? – смеясь, спросил Самолдин, сидя верхом на коньке крыши. – Давай сюда!

Я на четвереньках пополз к нему.

– Иди, не бойся! – подначивал тот. – Смотри.

Он встал и уверенно зашагал.

Осторожно, боясь потерять равновесие, я выпрямился и сделал пару робких шагов. Осмелев, пошел быстрее, споткнулся, упал и начал скользить вниз. Край крыши, за которым бездна, неумолимо приближался. Я уже видел остатки ржавого ограждения и лихорадочно искал опору. Мне повезло. Стыки листов затормозили мое сползание, и, цепляясь за них, я полез вверх. Мальчишки смеялись на до мной. Не обращая на них внимание, я добрался до спасительного окна и перевел дух. Стеб сверстников не смог затмить пережитой ужас. Этот случай навсегда предостерег меня от коллективного безумия, но не от собственных ошибок.

Прошло тридцать лет. Я уже год жил в Анапе и, совмещая финансовые аферы с серфингом, уверенно гонял на доске, получая удовольствие от скорости.

13 сентября 2003 года запомнится мне навсегда. Дул норд-ост, море напоминало спокойное озеро, обещавшее неофитам комфортное катание. Я взял небольшой серф и, без труда разогнав его, вышел на глиссер. Скорость нарастала, парус, как нож, резал воздух и гнал серфинг вперед. Один, на хрупком куске пластика, я несся по огромному морю, «держа ветер в руках»! Свист ветра убаюкивал, время растянулось. Опомнился, когда полоска суши еле виднелась за спиной. Пытаясь понять, куда приплыл, я сел на доску. У берега, вдалеке, виднелись паруса детской регаты, с другой стороны маячил силуэт корабля.

Я развернулся. Ветер «подкис», и сразу разогнаться не получилось. Новые попытки успеха не имели. Тащиться «на руках» не хотелось, и я ждал сильный порыв. Наконец впереди зарябило. Это шло спасение. Ветер тараном ударил в парус, и серф, придя в движение, запрыгал блинчиком на небольших волнах. Встав в петли, я успокоился, но ненадолго. Ветер то стихал, то вновь «включался», и, чтобы сохранять скорость, пришилось лавировать.

Берег неумолимо приближался. Соревнования обрели четкие очертания: помимо парусов различались лодки и спортсмены в них. «Вырос» и пароход. Доска ровно держала курс. Корабль стремительно приближался. Стали четко видны его надстройки.

«Пропущу! – подумал я. – А если ветер совсем «скиснет», как вернусь? Течение унесет в море!»