Читать онлайн Прости твою мать. Книга-освобождение от вины, обид и ожиданий
До прочтения этой книги мне казалось, что тема сепарации от мамы мною глубоко изучена. Но автор смогла меня удивить. Тем, как понятно она говорит о сложном. Честно и просто о том, что больно и глубоко.
Для меня эта книга о том, что мама в первую очередь – живой человек. Не идеальный образ, вписывающийся в лекала наших ожиданий, а реальный человек со своими ограничениями и странностями. Легко любить идеальную маму – а ты научись любить ту, которая есть.
«А зачем учиться?» – спросит тот, кто загнал свою боль и обиду на маму глубоко внутрь. Затем, что иначе не повзрослеть.
Книгу рекомендую читать вместе со своим внутренним ребенком. По ролям. Посмеетесь и поплачете. И потом внутри так чисто и светло, как после генеральной уборки. И все по полочкам…
Спасибо Ярославе за такую мудрую книгу, а ее маме спасибо за такую мудрую Ярославу.
ОЛЬГА САВЕЛЬЕВА, писатель
Такая книга была нужна уже очень давно. Ни «за», ни «против», ни демонизация, ни обожествление – только честный взгляд и серьёзный разговор о сложности отношений родителей и детей. Автор не гладит по шёрстке и не нагнетает. И это создаёт то, что нужно, – ощущение облегчения и полного принятия.
ПАВЕЛ ЗЫГМАНТОВИЧ, психолог, автор книги «Черная психология»
© Рындина Я.С., текст, 2025
© Бортник В.О., обложка, 2025
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
Вступление
«Вот бы мне тоже такие отношения с мамой!» – самый частый отклик подписчиков, наблюдающих в социальных сетях за нашим совместным с мамой отпуском. На экранах телефонов тысяч людей мы смеемся, много говорим, планируем новые путешествия, обсуждаем все на свете, делаем селфи и ездим на шоппинг. Ну просто идеальная картинка из рекламы стирального порошка!
А за картинкой с теплым очагом, как в каморке папы Карло, скрывается секретик: годы моей психотерапии, скандалы, драки, бойкоты продолжительностью в несколько месяцев, взаимные оскорбления, манипуляции и обиды. Честно говоря, глядя на свои сегодняшние отношения с мамой, я с трудом верю, что эти воспоминания – не страшный сон и не кадры из фильмов Балабанова. Это реальность, в которой я жила многие годы, в которой я росла и формировалась как личность. Сгущать краски и драматизировать – не в моем стиле. Тут ситуация из разряда «из песни слов не выкинешь». Мои отношения с мамой все детство были полярными и непредсказуемыми: в любой момент любовь и принятие могли смениться отвержением и агрессией.
Болезни у нас в семье не приветствовались. Заболевший, как чумной в средневековой Европе, объявлялся персоной нон грата. Каждый сморк и чих сопровождались критическими комментариями мамы о том, что нужно закрывать варежку и не заражать остальных. Будучи первоклассницей, до этого не посещавшей детских учреждений, болела я часто. И каждый раз получала порцию упреков, что я всех тут в могилу сведу этими детскими вирусами. Мамины «пророчества» меня ужасали, и я пыталась сделать все, что было в моих силах, чтобы не заболеть.
Вершиной этого невроза стала шапка-ушанка, которую мама велела завязывать плотнее, чтобы не продуло уши. В школе еще во время предпоследнего урока я мысленно начинала готовиться к завязыванию шапки. Думала, кого попрошу мне помочь, если собственных сил не хватит, чтобы не оставить даже миллиметровой щели между шапкой и ушами. Сначала я пыталась сама, но щель предательски виднелась. Тогда я, действуя строго по плану, обращалась за помощью к учительнице. Каждый раз, завязывая мне шапку, она говорила: «Рындина, да ничего тебе там не продует, иди уже». Ее слова меня не утешали. Не ей ведь дома встречаться с экспертной комиссией по плотности прилегания шапки к ушам и получать очередной вердикт о несовершенстве техники завязывания. «Сколько можно тебя учить? Когда ты уже руки начнешь из жопы вытаскивать? Не видишь, что ли, что завязано плохо?!»
Следующий остров надежды располагался по дороге из школы домой – в магазине. Там меня уже знали все продавцы. Они по очереди несли вахту помощи странной заплаканной девочке в ее ежедневной проблеме плохо завязанной шапки. Когда узел на подбородке начинал натирать и вызывать болезненные ощущения, я немного успокаивалась. Это был знак: шапка завязана максимально крепко, и я могу надеяться, что дома меня встретят спокойно. Не заподозрят в вероломной попытке заболеть и всех свести в могилу.
Я поняла, что ситуация с шапкой, как нынче принято говорить, кринжовая, в возрасте 25 лет на очередной встрече с психологом. Первые три года моей личной психотерапии были полностью посвящены попыткам проработать обиды на маму. Не потому, что я горела желанием наладить с ней отношения или простить ее за что-то. Просто мысли о том, как могло бы быть, веди она себя иначе, и насколько несправедливо она поступала, занимали большую часть эфирного времени в моей голове. И мне это не нравилось. Я хотела не думать о ней и ничего к ней не чувствовать, но получалось ровно наоборот.
Каждый день я так или иначе возвращалась к мыслям о маме. О том, как она была неправа, как жестоко и неправильно вела себя со мной. Я в красках представляла себе диалоги, в которых говорила ей все прямо. Смело и жестко предъявляла все ошибки ее воспитания, а она смиренно опускала глаза и извинялась, не в силах справиться с чувством вины и стыда за свое поведение. Эти садомазо-фантазии приносили мне боль и наслаждение одновременно. Наслаждение от проживания долгожданного возмездия и боль от несбыточности этого момента. Мне было жалко тратить драгоценные минуты жизни на бесплодные мечтания, но и отказаться от них я не могла. Казалось, ну вот сейчас, еще немного – и я найду нужные слова, после которых все изменится. Она поймет меня навсегда, и полюбит, и примет так, КАК МНЕ ЭТОГО ХОЧЕТСЯ.
Те из вас, кто сейчас находится в таком же болезненном процессе эмоциональной сепарации от мамы, наверняка узнали себя в описании выше. Вот еще несколько признаков незавершенной сепарации (отделения), кроме фантазий о разговорах, где она во всем призналась и за все извинилась:
• Первый и главный признак: вам больше 25 лет, и вы по-прежнему живете на одной территории с мамой и зависите от нее финансово; или, например, при наличии собственной семьи не спешите снять или купить отдельное жилье.
• Принимая решения, вы невольно думаете о том, что скажет или сказала бы мама, узнай она об этом.
• Вы регулярно ищете повод подтвердить мамину неправоту в чем бы то ни было и испытываете кратковременное облегчение, когда кто-то соглашается с вашим мнением о ней и ее ошибках.
• Вам важно искать и предоставлять маме доказательства вашей зрелости, успешности и независимости.
• Вы испытываете сильную злость или даже неконтролируемые вспышки гнева, когда мама говорит или делает то, что вам не нравится.
• Перед встречей с мамой вы репетируете гипотетические диалоги с ней у себя в голове.
• Вы не можете отказать маме в чем бы то ни было, даже когда хотите это сделать.
• Вы требуете от мамы – вслух и про себя – безусловного принятия и одобрения вас, всех ваших чувств, мыслей, желаний и проявлений.
• Вы злитесь, когда видите, что у вашей мамы с кем-то хорошие отношения.
• Вы завидуете тем, кому, по вашему мнению, досталась «идеальная мама вашей мечты».
• Вы считаете себя недостойным маминой любви и стремитесь эту любовь заслужить.
• Вы говорите, что ничего не чувствуете к маме, однако при разговоре с ней или о ней внутри вас поднимаются раздражение, злость, а порой жалость к себе или «необъяснимые слезы».
• Вы испытываете трудности в выражении чувств, как негативных, так и позитивных, при контакте с мамой.
Если в этом списке вы обнаружили совпадения с вашей жизнью хотя бы по трем пунктам – эта книга для вас. Я точно не хочу рисовать сахарные картины, где в результате прочтения книги вы с мамой становитесь лучшими друзьями, заселяетесь в пряничный домик, лепите там глиняные горшки и печете пироги из улыбок и объятий. И мама поддерживает и любит вас так, как вам надо. До конца своих дней. Тем более многие приходят в тему «мамы», когда самой мамы уже нет в живых и налаживать отношения в этом смысле не с кем.
Я прошла тернистый путь. От ребенка, которого били собачьим поводком за четверки с минусом и ставили в угол на горох. Через студентку, оскорбляющую маму при любой возможности и считающую ее неадекватной. До взрослой самостоятельной девушки, ежедневно ругающейся с мамой если не в реальной жизни, то в своем воображении. И наконец, к взрослой женщине, которая по своей воле проводит с мамой отпуск и с удовольствием дарит ей букеты цветов раз в неделю. Просто так, из благодарности и любви. И я могу сказать, что зачастую люди даже на четверть не раскрывают потенциал отношений с мамой – и тех, что были, и тех, что еще есть.
Нет-нет, не думайте, что сейчас всю книгу мы будем учиться радикально и безапелляционно прощать маму и отбивать ей поклоны. Мы всего лишь займемся оздоровлением того участка вашей психики, который хранит в себе опыт отношений с ней. Делать мы это будем в первую очередь для вас и ради вашего же спокойствия. Прощать или ненавидеть, благодарить или игнорировать – это вы решите сами. Я лишь предложу маму очеловечить, изучить и безболезненно разместить в своей жизни факт ее существования. Помогу освободиться от эмоциональных оков, жить с постоянной оглядкой на которые тяжело и больно.
Когда-то я пришла работать воспитателем в частный детский сад с гуманным педагогическим подходом. В первые пару месяцев я выскребла себе мозг чайной ложечкой, размышляя, что было бы, если бы моя мама знала, как можно по-другому относиться к детям. Слушать их, понимать их чувства и потребности, поддерживать и давать свободу. Отпустило меня в один день. Я вдруг осознала: да все то же самое и было бы! Она бы сказала, что вся эта психология – хрень, и продолжила бы делать то, что делала. Не будет уже лучшего прошлого, Ярочка, не будет. Мысль грустная, но целебная.
С этой мысли и начался мой путь выздоровления. Обиды, ожидания, которым уже не суждено сбыться, злость, претензии, бесконечный внутренний диалог о том, как надо было, – все это отправляло мое существование каждый день.
Невозможно строить здоровые отношения, заниматься своим развитием и получать удовольствие от своей жизни, если у тебя есть большая гниющая рана.
Конечно, если эту рану не трогать, избегать острых углов и прикрывать бинтиком, то на краткие промежутки времени можно даже забыть, что она есть. Но одно неосторожное движение – чей-то вопрос или взгляд, сообщение или звонок, случайное воспоминание – и режущая боль стремительно врывается в сознание. Напоминает о том, что никуда не ушла. Именно эта боль об отношениях с мамой – самое сильное, заметное и всеобъемлющее чувство из всех, доступных вам на сегодняшний день.
Я знаю, что вы чувствуете, и знаю, как не хочется в этом копаться. Я даже знаю, какими словами вы отговариваете себя от погружения в тему мамы. Мол, чего прошлое-то ворошить, ну было и было, мне все равно, она уже ничего не поймет и не изменит. Вот кому точно нужен терапевт, так это ей, а со мной все нормально. Я с этими же словами пришла к психологу. Та в изумлении на меня посмотрела и сказала: «Что ж вы тогда пришли и уже 30 минут мне рассказываете о том, как неправа ваша мама, если вам все равно?»
Играть в равнодушие вредно не потому, что ЭТОЖМАТЬ, как можно быть к ней равнодушной?! А потому, что вы позволяете своим ранкам разрастаться и заражать болью весь организм. Вроде как обиды на маму, но вот уже и муж кажется каким-то холодным, и подруги как-то неправильно вас поддерживают, а начальник и вовсе не ценит и не видит ваших талантов. Обиды на маму постепенно проникают во ВСЕ ОТНОШЕНИЯ в вашей жизни. Что бы вы ни делали, вам все время будет казаться: чего-то не хватает – даже если отношения объективно хороши.
Эта книга – выжимка моего личного и профессионального опыта в теме проработки тяжелого детства и дальнейших отношений с мамой. Я не буду убеждать вас, что прощение и благодарность – это единственный и необходимый финал для всех. Скорее наоборот, я хочу помочь каждому читателю освободить себя от гнетущих переживаний и остаться ровно в той позиции по отношению к маме, которая позволит чувствовать себя спокойно и устойчиво.
Часть первая
Семь материнских грехов
Мамы косячат! Жестко и необъяснимо. Смотришь со стороны и думаешь: я, конечно, такую дичь творить не буду, я-то человек разумный, книжки вон по психологии читаю, на семинары хожу. Вообще, я заметила, что самые лучшие мамы на свете – это те, у которых еще нет детей. Я как раз из таких. Лучше них – среди тех, у кого дети есть, – только мамы, пришедшие домой с очередного тренинга и решившие: с этого момента все у них будет по-другому, по-правильному. Длится эта идеальная жизнь обычно неделю, до первой поездки к бабушке или до первого похода с ребенком в магазин. Мир неизменно приглашает каждого из нас явить ту самую дичь, которую мы поклялись никогда не повторять. И подавляющее большинство мам нет-нет да соблазнится. Откликнется на манкое приглашение сотворить что-нибудь эдакое, что заставит их ребенка иметь разной степени трудности в жизни. И раз это – я имею в виду косяки и ошибки – происходит практически с каждой мамой, то, может, это не так уж и ненормально? Скорее, естественно? Ну ладно, что это я тут защищаю этих бессовестных женщин, не думающих о будущем своих детей?! Все они – «грешницы», оскверняющие святость детства!
В этой главе мы рассмотрим популярные материнские «грехи», которые существуют в реальной жизни. В них матерей чаще всего уличают. Если говорить серьезно, не прибегая к моему любимому сарказму, – он, кстати, стал одной из моих ведущих психологических защит не случайно, как вы понимаете, одна «грешница» постаралась. Так вот, безусловно, все эти материнские проявления способны принести немало бед в жизнь человека, маленького или взрослого. Однако разбор этих ошибок нужен не для того, чтобы читатели фотографировали отрывки из книги и отсылали своим мамам со словами: «Вот, смотри, даже в книжке написано, что ненормально себя так вести!» Я хочу, чтобы каждый, чья мама вела или продолжает вести себя подобным образом, увидел – он не один и ему не кажется. Я знаю, как велика природная тяга ребенка к матери.
Часто дети, даже взрослые, готовы скорее не поверить себе, чем признать, что их мама не идеальна, что не нужно виноватить себя или принимать как должное мамино порой токсичное поведение, которое разрушает отношения и личность ребенка.
Возможно, вам покажется странным мое предложение рассмотреть поближе материнские косяки и загоны. Мы ж тут вроде собрались, чтобы маму в конце концов простить, а не демонизировать еще больше?! Все верно. Прощение и отпускание возможны только после того, как процесс отделения от мамы запущен и по большей части пройден. А первый шаг в сепарации от мамы – это признание ее неидеальности и проживание разочарования по этому поводу. Не то чтобы я думала, будто вы не догадываетесь о неидеальности ваших мам. Эта книга потому и оказалась в ваших руках, что та самая «неидеальность» наверняка слишком хорошо вам известна. Суть тут в том, что люди, захваченные идеей несовершенства своей мамы, часто эту идею с таким вкусом и причмокиванием смакуют, что сами не замечают, как становятся заложниками этих маминых несовершенств.
Ведь до тех пор, пока мама «неправильная», можно активно заниматься ее починкой, а не собственной жизнью.
Перечисление материнских грехов просто необходимо, чтобы эти люди могли разделить одну большую проблему – «мама не такая» – на две отдельные: мамины несовершенства и то, как факт существования этих несовершенств влияет на них, людей, жизнь.
Предлагаю вам посмотреть на мам с большего расстояния, чем вы привыкли. Это нужно, чтобы выползти из сладкого плена, в котором есть грешница-мать и невинный жертвенный ребенок, и стать наконец-то взрослым, трезво оценивающим факты своей жизни человеком без обид и бессмысленных ожиданий. Буквально я хочу попросить: представьте, что все, о чем вы будете читать дальше в качестве описания материнского поведения, вы видите со стороны. С расстояния минимум 10 метров, не находясь в этой ситуации в качестве участника. Время от времени вы будете забывать об этом и обнаруживать себя в эпицентре той или иной истории. Такие моменты стоит помечать отдельно, а для чего – объясню позже.
И еще одно примечание. Его я дописываю сюда уже в середине работы над книгой. Читая ее, вы непременно подумаете: вот опять, как и везде, виноватой во всем выставили маму. А отца убрали за скобки, потворствуя тому, что отцы и сами обычно делают – самоустраняются из темы семьи и воспитания детей. Так вот: да, эта книга именно про мам, их косяки, слабости и несовершенства. Именно мам я хочу этой книгой ОЧЕЛОВЕЧИТЬ в глазах все еще обиженных взрослых детей и самих матерей, требующих от себя невозможного. Хочу, чтобы именно от мам уже отстали все, кто по-прежнему возлагает на них вину за мировые и личные катаклизмы! Хочу, чтобы сами мамы и их взрослые дети научились разделять ответственность и вину. И, прости господи, за эти затасканные и изнасилованные горе-психологами слова, но все же – отпускать обиды, прощать друг друга и жить в настоящем. Распоряжаясь тем, что есть, а не тем, что могло бы быть, если бы мама…
Глава 1
«Я же как лучше хочу!» Причинение любви и нанесение добра. Гиперопека
Одна из мам, с которой мне довелось работать, когда я была воспитателем в детском саду, каждый день провожала своего сына в группу так, будто он уезжает в Австралию на поиски золота. Хотя малыш просто шел кушать манку с друзьями и делать поделки из пластилина. Мама обнимала его до хруста костей, держала за руки и говорила, что все будет хорошо. При том, что видимых причин чему-то не быть хорошо особо-то и не наблюдалось. Стоит ли говорить, что именно от нее мы – педагоги – получали ежедневные инструкции по эксплуатации ее ребенка? Это было подробное описание: что ему есть и пить, с какой скоростью жевать, по какому графику какать, когда играть, во что и с кем, что надевать и ни за что не снимать, а что снимать и с какой периодичностью.
В какой-то момент стало происходить кое-что логичное и ожидаемое для любого психолога, но не для мамы: ребенок начал обкусывать губы до крови, не давая им зажить. Затем в ход пошли ногти, после – воротники футболок и рубашек. Мама в свойственной ей манере обильно поливала ребенка мазями и лекарствами, а также, вопреки нашим рекомендациям навестить психолога, кормила гомеопатией. Ребенок тем временем начал драться в саду и дома, кусаться и бить других детей по малейшему поводу.
Хеппи-энда у истории нет. Мои попытки донести до мамы связь гиперопеки и накапливающейся у ребенка агрессии потерпели фиаско. Мальчика перевели в другой сад, где «педагоги могут создать атмосферу, в которой дети не провоцируют друг друга на драки, чувствуют себя спокойно и не грызут ногти от тревоги».
Гиперопека – это одна из форм авторитарного стиля воспитания. В ней много агрессивного захвата воли и свободы человека, который пока не имеет достаточно ресурсов, чтобы себя защитить или отказаться от причиняемого ему добра. К большому сожалению и удивлению многих, гиперопекающую маму мало волнует сам ребенок. Такую маму больше всего беспокоит она сама: ее нужность и значимость, ее спокойствие, правильность, хорошесть, наличие у нее смысла в жизни. Все это дружно не осознают – ни ребенок, ни сама мама. И уж тем более об этом не думают боготворящие таких «героических» мам люди, считающие гиперопеку большой любовью и благом.
Не хотелось бы устраивать соревнование, но все же: факты говорят о том, что последствия гиперопеки в жизни взрослых детей порой даже хуже, чем последствия регулярного применения физических наказаний. Почему это так?
Дети, которых мамы запирают в своих опекающих заботливых клеточках, как правило, имеют серьезные задержки в эмоциональном и социальном развитии.
Ведь мамам просто необходимо как можно дольше удерживать их в состоянии зависимых малышей. Такая инвалидизация не проходит бесследно. Психика не получает должного количества стимулов и опыта, чтобы формироваться в соответствии с возрастом. Она остается на том уровне развития, который позволяет мама. То есть буквально: что ребенку дает, например, опыт прогулки в одежде не по погоде? В такой ситуации малыш встречает стимулы, провоцирующие его сенсорные анализаторы сделать выводы: так, мы, конечно, добились своего и пошли гулять зимой в сандаликах, но результаты бунта сомнительны. Прогулка длилась минуту, и эта минута была холодной и неприятной. В следующий раз, так и быть, утеплимся.
На основании личного опыта, который родители помогают организовать, ребенок растет, развивается и становится все более автономным. А именно автономность ребенка – самый страшный сон для гиперопекающей мамы. Поэтому она, сознательно или нет, делает все от нее зависящее, чтобы ребенок не осваивал навыки принятия решений и анализа ситуации в принципе.
Намечался у меня как-то молодой человек, выросший в семье, где мама считалась его лучшим другом. Это была первая в моей жизни «дружба», когда «лучший друг» выбирал своему 25-летнему сыну носки, назначал за него свидания и давал мне рекомендации по поводу внешности и выбора одежды, которую сыночка точно оценит. Я намекнула своему ухажеру, что мама, похоже, имеет чрезмерный доступ к его личной жизни. Буквально в секунду розовощекий довольный мужчина (я ведь пришла в нужной одежде) превратился в разъяренного краснолицего подростка, шипящего: «Не твое дело, это мой выбор, как мне жить, не нравится – уходи». Не нравится, ушла.
Эта история демонстрирует еще одно удивительное последствие гиперопеки – тревожный тип привязанности. С одной стороны, у ребенка есть желание иметь надежного, властного человека рядом и страх его потерять. А с другой – избегание близких отношений и боязнь чрезмерного контроля и захвата личных территорий.
Вечный вопрос в теме гиперопеки – определение границ. Где я – просто заботливый, любящий и ответственно исполняющий свои обязанности родитель, а где – уже спрут, внедривший свои щупальца во все сферы жизни ребенка и учинивший там свою абсолютную спрутячью монархию?
Вот вам чек-лист, по которому можно сориентироваться: считать ли вас гиперопекающим родителем и была ли такой ваша мама (а то и по сей день остается).
1. Чрезмерный контроль. Вы пытаетесь контролировать каждое действие ребенка, даже мелкие решения. Вы хотите как лучше, и ваш вариант однозначно принесет больше пользы. Это похоже на ситуацию, когда рядом с готовящим шашлыки человеком крутится советчик, считающий, что без его ценных рекомендаций дело не выгорит. Вы всегда хотите знать, где и с кем ваш ребенок, и обижаетесь, если он хочет принимать самостоятельные решения и не желает посвящать вас в свои планы.
2. Постоянное вмешательство. Ну конечно, кто, кроме вас, может собрать его рюкзак?! Ведь складывать в него тетради – явно работа высшей сложности, требующая инженерного образования. Каждое действие ребенка нужно перепроверить и исправить, а если исправлять нечего – улучшить.
3. Боязнь за безопасность. Почти каждая мама волнуется о безопасности своего ребенка. Да, есть те, кто не только не волнуется, но еще использует страх ребенка оказаться в небезопасности, как воспитательную палочку-выручалочку. О них расскажу отдельно. Гиперопекающая мать становится настоящим секьюрити: она готова прикрыть ребенка в любой потенциально опасной ситуации. А таковыми, по ее мнению, можно считать почти все попытки ребенка контактировать с внешним миром. Есть, пить, трогать, говорить, играть и вообще взаимодействовать с чем-либо и кем-либо ребенок должен строго после позволения мамы. Кастинг на «абсолютную безопасность» для ребенка проходит, как правило, лишь она одна.
4. Эмоциональное вмешательство. Когда у вашего ребенка плохое настроение, мир рушится. Нужно срочно исправить это! Грустить? Нет, это неприемлемо! Вы на страже счастливого и радужного настроения 24/7. Грустный ребенок равно плохая, не выполняющая свои обязанности мать. Поэтому все вероятности падения в плохое настроение пресекаются. А если причиной этого состояния становятся ваши запреты и ограничения, значит, самое время обвинить ребенка в нелюбви к вам и неблагодарности за вашу материнскую жертву!
5. Отсутствие личного пространства у ребенка. Личное пространство? Нет-нет, оно для тех, кто не любит свою маму и оскорбительно хочет отвергнуть ее заботу, скрывая хоть что-то о себе. Или, еще хуже – желает остаться наедине с собой! Ребенок просто не понимает: вы всегда рядом, чтобы не упустить момент для новых ценнейших советов! А проверка переписок с друзьями и чтение личного дневника – всего лишь невинная предосторожность. Кто, как не мать, искреннее и детально проанализирует ваши личные записи, выделив в них главное – недостаточное количество упоминаний о любви и благодарности к матери на фоне мыслей о друзьях и первых влюбленностях! Но даже за этот предательский эгоизм она вас прощает!
6. Недоверие к способностям ребенка. Естественно, ваш ребенок не способен налить себе воды без вашей помощи. Вода, знаете ли, вещь опасная! Сначала он наливает себе воду, а потом водку! Вы не должны этого допустить. Никому, кроме вас, ребенок доверять не должен. Особенно себе. Ведь даже если ему 40 лет, он все еще ваш малыш, так мало знающий о РЕАЛЬНОМ МИРЕ. Благодаря вашей удушающей гиперопеке, то есть, прошу прощения, необходимой заботе, ребенок действительно испытывает трудности с адаптацией к жизни. Глядя на это, вы подтверждаете свое мнение, что он пока не готов хоть что-то делать самостоятельно.
7. Изоляция ребенка от внешнего мира. Зачем вообще нужны эти друзья, когда у вашего ребенка уже есть лучший друг – вы? Ну правда, общение с другими детьми – такое ненадежное мероприятие! Другие дети имеют огромный недостаток – они могут понравиться вашему ребенку больше, чем вы. С ними даже можно обсуждать вас, пока вы не слышите! А это уже и вовсе за гранью добра и зла – не иметь доступа к мыслям и мнению вашего ребенка, чтобы вовремя их скорректировать!
8. Желание, чтобы ребенок соответствовал идеалу, или, наоборот, вседозволенность. Тут как карта ляжет. Либо вам нужно, чтобы ребенок был ходячим доказательством вашей материнской продуктивности. Буквально каждым своим действием подтверждал, что вы – не гиперопекающий, а гиперталантливый родитель и педагог. Либо наоборот – вам все равно, что говорят люди, главное, чтобы ребенок был доволен и счастлив. Если для этого приходится делать за него уроки, пока он отсыпается после ночной «катки в доту», – вы готовы и на эту жертву ради его «благополучия».
9. Чувство вины, если вы что-то не делаете для ребенка. Представьте, что вы вдруг не успели приготовить ребенку ужин из пяти блюд! Как это вообще называется? Как вы теперь будете жить с этой болью и стыдом? Как людям в глаза посмотрите, если выяснится, что ваш ребенок вынужден сам мыть за собой тарелки и подрабатывать в свободное время, которое он почему-то проводит не с вами?! У родителя, которому не в чем себя обвинить, ребенок должен быть всегда свободен для радости совместного времяпрепровождения!
Если в трех и более пунктах вы узнали себя или свою маму, значит, в вашей жизни есть место гиперопеке и ее последствиям. Ироничный язык повествования я использую отнюдь не для того, чтобы высмеять тех, кто гиперопекает или гиперопекаем. Он нужен, чтобы разрядить имеющееся в этой теме напряжение. Я не понаслышке знаю, сколько на самом деле эмоций, прежде всего гнева, приходится подавлять детям гиперопекающих родителей. Этот заряд может выстрелить в любой момент. В особенности, когда человек вновь встречается с подробностями годами происходившей с ним заботливой оккупации физического и психического пространства.
В 2015 году мир был потрясен историей Джипси Роуз Бланчард. Эта девушка стала известной не благодаря успехам или талантам, а из-за убийства своей матери Ди-Ди. Происшествие привлекло внимание общественности и даже легло в основу популярного сериала. А все потому, что причиной убийства была многолетняя гиперопека Ди-Ди над Джипси, ставшая для девочки настоящей тюрьмой.
Ди-Ди Бланчард страдала делегированным синдромом Мюнхгаузена – расстройством, при котором человек (в данном случае мать) выдумывает или вызывает у другого (ребенка) симптомы болезни, чтобы привлечь внимание и получить заботу окружающих. А Ди-Ди это еще и помогало зарабатывать деньги на сборах для лечения Джипси.
Мать убеждала всех, что Джипси серьезно больна, приписывая ей множество заболеваний. Среди «диагнозов» девушки значились лейкемия и мышечная дистрофия. Почти всю свою жизнь Джипси провела в инвалидной коляске, хотя для этого абсолютно не было показаний. Девушка подвергалась множеству ненужных медицинских вмешательств. Например, Ди-Ди заставила врачей провести дочери операцию по удалению слюнных желез, что привело к хронической сухости во рту. Ей установили желудочный зонд, через который Джипси питалась, хотя в этом не было необходимости. Также девушке были назначены многочисленные курсы лечения от эпилепсии, хотя она не страдала этим заболеванием. Ежедневно Ди-Ди давала Джипси сильные препараты. Они вызывали побочные эффекты и делали ее состояние еще более уязвимым. Помимо этого, мать регулярно брила дочери голову, чтобы создать иллюзию прохождения химиотерапии. Каждое действие Ди-Ди имело цель – внушить окружающим и самой Джипси, что она безнадежно больна и полностью зависит от своей матери.
Эта гиперопека лишила Джипси возможности развиваться самостоятельно. Контроль Ди-Ди включал ограничение свободы передвижения и запрет на общение с ровесниками. Кроме вышеперечисленных заботливых зверств мать врала дочери о ее настоящем возрасте. Она скрывала истинный год рождения девушки, чтобы Джипси как можно дольше оставалась несовершеннолетней. Общение с отцом и другими родственниками, которые могли рассказать Джипси правду, мать свела к минимуму и строго контролировала.
Поддержание легенды требовало многочисленных махинаций с документами. Ди-Ди сфабриковала медицинские карты, заключения, описания симптомов и болезней. Она вводила врачей в заблуждение своей искусной ложью и постоянно меняла специалистов.
Со временем Джипси начала осознавать реальность своего положения. Агрессия и чувство несправедливости годами накапливались в ней, перерастая в протест. Сначала он выражался в мелких нарушениях маминого контроля – например, попытках общаться с другими людьми через интернет или ночных вылазках на кухню с целью отпить из открытой бутылки с газировкой.
Переломным моментом в этой истории стало интернет-знакомство Джипси с Ником Годеджоном. Впоследствии он стал ее союзником в борьбе за свободу, первым половым партнером и сообщником в убийстве Ди-Ди. Ник разделял чувство отчаяния Джипси и ее ненависть к матери. Вместе они начали планировать убийство.
Только вдумайтесь: даже у такой зависимой и ослабленной физически и психически девушки протест против матери постепенно приобрел радикальные формы. Обретя в лице Ника поддержку и увидев его готовность действовать, она потеряла контроль над накопленной агрессией. Джипси и Ник не стали искать другие пути освобождения. Они решили, что убийство – единственный способ вырваться из-под контроля Ди-Ди.
В июне 2015 года молодые люди воплотили свой план в жизнь – убили Ди-Ди во сне. Это стало кульминацией долгих лет подавления и ущемления прав и свобод Джипси.
Вот что мне важно сказать тем взрослым, в жизни которых была или до сих пор есть гиперопекающая мама. Вам не кажется, что это перебор – это он самый.
Если вы чувствуете вину за то, что злитесь на маму и не хотите больше ей подчиняться, – значит ВЫ САМИ УЖЕ ГОВОРИТЕ С СОБОЙ ЕЕ ГОЛОСОМ.
И уличаете себя в предательстве. Возможно, это единственная самостоятельность в вашем поведении, которая понравилась бы вашей маме. Хорошая новость: уж своим-то внутренним голосом вы можете управлять. Осталось только вернуть себе право это делать.
Представьте, что ваши самостоятельность и воля – это штурвал корабля, а сам корабль – это ваше поведение и ваше состояние (мысли, чувства, ощущения). Сейчас у штурвала мама или ваш внутренний голос, подозрительно ее напоминающий. А если мама у штурвала вашего корабля, то кто управляет ее кораблем? Кто сейчас отвечает за ее чувства, мысли и поведение?! А? Есть варианты? Наверное, тот, кто боится его отпустить, потому что мама обидится. Ведь тогда ей придется вернуться к своему штурвалу, отпустив ваш и отдав вам, наконец, вашу волю и свободу. Представьте, что подходите к своему штурвалу, говорите: «Я возвращаю себе свою свободу, волю и самостоятельность. Теперь я – капитан этого корабля. У тебя, мама, есть свой корабль. Вернись на него», – и забираете у мамы управление.
Внимательно представляйте каждую деталь и прислушивайтесь к своим ощущениям. Каково это – быть капитаном? Выпрямите спину, поставьте ноги на ширину плеч – капитан должен стоять уверенно. Дайте себе время, чтобы буквально физически ощутить: с этого момента любые ваши решения, потребности, желания, чувства и мысли если и находятся под контролем, то только под вашим.
Глава 2
«У вас всегда мать виновата!» Манипуляции и запугивания. Жертвенность
Ко мне на консультацию однажды пришла мама с пятилетней дочерью. Ее запрос был даже немножко мистическим. Со слов матери, дочь начинала биться в истерике каждый раз, когда мама (именно мама, никто другой) подходила к окну, стояла или сидела рядом. Истерики и крики «отойди» продолжались уже несколько месяцев. Я, как любой профессиональный психолог, в первую очередь решила поработать детективом.
– В последние время у вас в семье были какие-то инциденты, связанные с окном? – спросила я у мамы.
– Да нет, ничего необычного. Даже не знаю, чего она вдруг. Хочется, чтобы уже прекратила, невозможно с ней рядом находиться! Сил моих нет!
– Может, мультики или сказки с каким-то беспокойным сюжетом увидела? – не сдавалась я.
– Да нет, говорю же вам, я ей мультики вообще не включаю. А сказки только добрые читаем, про дружбу. Там нечего бояться. Я потому к вам и пришла, что не понимаю, откуда это взялось.
Я решила не тратить время на разговоры с «ничего такого не помнящей» мамой и познакомиться поближе с девочкой. Мы стали играть в «семью» с помощью песочницы и набора фигурок в моем кабинете. Когда строили домик для семьи, я как бы невзначай спросила: где в этом доме будут окна, какой из них будет вид, может ли мама подойти посмотреть? Да-да, я – само коварство. Реакция девочки не заставила себя ждать. С тревогой в голосе она начала говорить, что маме к окнам подходить нельзя. На закономерный вопрос «Почему?» девочка выдала шокирующий и жутковатый ответ. Она сказала: «Потому что, если маме будет грустно или мы себя будем плохо вести, мама может уйти в окно. Поэтому всем нужно вести себя хорошо и маму к окнам не пускать».