Читать онлайн Тишина во мне

Книга 4

Глава 1. Первая встреча с тишиной

Я не заметила, как она пришла. Не было ни громкого хлопка двери, ни вздоха облегчения, ни даже осознанного выбора. Она просто вошла. Медленно, почти незаметно, словно тёплый воздух, просачивающийся в комнату через приоткрытую форточку. И только спустя время я поняла, что больше не слышу привычного гудения внутри – того бесконечного шёпота дел, мыслей, воспоминаний и тревог, что всегда жили фоном.

Тишина. Она оказалась не пустотой, как я всегда думала, а чем-то полным, плотным, как утренний туман, в котором всё мягче, чище, спокойнее. Я сидела у окна с чашкой чая, и вдруг заметила, что чай остыл, а я так и не сделала ни глотка. Я просто смотрела на медленно падающий снег, и это было… достаточно. Ничего не требовалось ни от меня, ни от мира. Ни решений, ни слов, ни усилий.

До этого момента я боялась тишины. Она казалась мне синонимом одиночества, отверженности, забвения. Я заполняла каждую паузу звуками – разговорами, музыкой, новостями, даже шумом приборов. Боялась остаться с собой, потому что там, внутри, было слишком много невысказанного и слишком много боли. Но в этот раз она пришла иначе. Не как холодная пустая комната, а как мягкое одеяло, которым накрывают в детстве, когда засыпаешь на диване и тебя осторожно переносят в кровать.

Я не знаю, что стало спусковым крючком. Может быть, усталость. Может быть, то, что я слишком долго пыталась бежать, обгоняя саму себя. Может быть, просто пришло время. Но я почувствовала, что больше не хочу держать руль изо всех сил, сопротивляясь каждому повороту. Я отпустила – и в этот момент услышала, как тихо внутри.

Эта тишина была живой. В ней что-то дышало, что-то согревало изнутри. Я поняла, что это моё собственное сердце. Я слышала его не как механический звук, а как ровное, тёплое биение, подтверждающее: я есть. Здесь. Сейчас. И этого достаточно.

Мир вокруг замедлился. Даже звуки, что были – шорох снега под колесами редких машин, треск дерева в батарее, дыхание кота на коленях – звучали мягко, как будто кто-то убрал лишнюю громкость. Я заметила, что перестала проверять телефон. Не потому что заставила себя, а потому что ничего не хотелось впускать в этот хрупкий покой.

Тишина не потребовала от меня усилий, она просто пригласила остаться. И я осталась.

Я вспомнила, как раньше в любой паузе появлялось беспокойство. Сидишь – и сразу тянется рука к книге, к экрану, к блоку дел, чтобы заполнить. Но теперь пауза была не провалом, а местом, где можно дышать. Я слушала себя. И слышала.

В этой тишине я впервые поняла, что значит быть в мире без борьбы. Не доказывать, не защищаться, не торопиться. Просто есть. Это было новым чувством – как будто я вернулась домой, но этот дом всегда был внутри меня.

Я боялась, что это состояние исчезнет. Что стоит мне сделать одно движение – и оно распадётся, как сон на рассвете. Но оно оказалось устойчивее, чем я думала. Я могла идти по улице, слышать гул машин, голоса людей, но внутри было тихо, как в глубине озера, куда не доходит ветер.

И я поняла, что вся моя жизнь до этого была похожа на стояние у шумной дороги, где машины проносятся, обдавая тебя горячим воздухом. Я привыкла думать, что так и должно быть. Но теперь я сделала шаг в сторону, на тропинку, где трава и тень деревьев, и вдруг услышала, что у дороги есть край, а за ним – другое пространство.

Эта первая встреча с тишиной стала чем-то вроде обещания самой себе: я больше не вернусь в тот постоянный шум. Не потому, что он плохой, а потому, что я наконец узнала вкус другого.

Тишина не отгораживала меня от жизни – наоборот, она впустила её глубже. Я стала замечать, как падает свет на стол, как дрожит пламя свечи, как меняется вкус чая, когда он чуть остывает. Раньше всё это было просто фоном, теперь – основой.

Я не пыталась объяснить это никому. Не потому, что боялась непонимания, а потому, что чувствовала: тишина – это не то, что можно передать словами. Это можно только прожить.

С того утра я стала возвращаться к ней снова и снова. Иногда в тишину было легко войти – просто закрыв глаза и сделав пару глубоких вдохов. Иногда приходилось ждать, отслоить слой за слоем всё лишнее, пока не останешься в центре. Но я знала: она есть. Всегда. Даже если шум вокруг кажется невыносимым.

Я стала спать лучше. Есть медленнее. Реже перебивать людей. Чаще смотреть в окно без причины. И чем дольше я оставалась в этом состоянии, тем яснее понимала: это не временный отдых, а новый способ быть.

Тишина перестала быть редким гостем. Она стала моим внутренним климатом. Я поняла, что именно в ней я могу по-настоящему слышать не только себя, но и других – без спешки, без ожиданий, без борьбы.

Это и была первая встреча. Та, после которой уже невозможно забыть, что внутри может быть тихо.

Глава 2. Слушание без слов

Иногда мне кажется, что мы разучились слушать по-настоящему. Не ради ответа, не ради того, чтобы вставить своё, не ради того, чтобы найти в чужих словах подтверждение своим мыслям, а просто… чтобы быть рядом, пока другой человек раскрывается. Я долго не знала, что это значит. Слушание всегда казалось мне чем-то активным: кивай, поддакивай, поддерживай взгляд, вставляй уточнения, задавай вопросы. И лишь потом, в тишине, я поняла, что настоящее слушание – это когда внутри так спокойно, что нет никакой надобности вмешиваться.

Оно похоже на то, как садишься у ручья и просто смотришь, как течёт вода. Ты не меняешь русло, не ускоряешь поток, не зачерпываешь горстями. Ты даёшь реке быть. И вдруг замечаешь, что слышишь не только шум воды, но и тихий треск веток, и шёпот травы на берегу, и далёкий птичий крик. Всё это было всегда, но ты не слышал – потому что пытался управлять.

Я стала пробовать слушать так же людей. Не спеша, не обдумывая наперёд, что скажу в ответ. Просто быть, пока они говорят. И оказалось, что в их словах есть паузы, дыхание, колебания голоса, в которых скрыто больше смысла, чем в самих фразах. Иногда человек вдруг замолкает, и в этой паузе ты слышишь то, что он не может произнести. И не нужно вытягивать это, не нужно требовать. Достаточно остаться рядом, чтобы он знал – его молчание тоже принимают.

Слушание без слов требует внутренней тишины. Потому что иначе чужая речь становится ареной для своих мыслей. Ты слушаешь не его, а себя, только громче, чем обычно. И я поняла, что раньше всегда так и было: я примеряла чужие истории к своей жизни, искала в них отражения или угрозы, подбирала советы. Это было не про другого человека, а про меня.

Когда внутри стало тише, место освободилось. И в это место стало входить чужое – бережно, без шума. Я заметила, что люди сами меняются, когда чувствуют, что их слушают по-настоящему. Они перестают торопиться, начинают выбирать слова, иногда даже замедляют дыхание. Как будто им тоже передаётся мой ритм.

Бывают разговоры, в которых почти нет слов. Мы сидим напротив друг друга, пьём чай, и всё сказано ещё до того, как чашка коснулась губ. Это редкость, но именно в такие моменты я понимаю, что присутствие иногда важнее любой фразы.

Слушание без слов – это ещё и про себя. Про умение слышать то, что я обычно заглушала. Лёгкое напряжение в плечах, дрожь в животе, покалывание в пальцах – всё это сигналы. Не всегда тревожные, иногда наоборот – знаки того, что я на своём месте. Но чтобы их услышать, нужна тишина.

Я стала ловить эти маленькие внутренние разговоры. Не спорить с ними, не анализировать, а просто признавать: да, я это чувствую. И этого достаточно. Иногда после таких признаний тревога уходила сама, потому что она была услышана.

Мне кажется, мир слишком устал от криков. Мы все пытаемся перекричать друг друга, а в итоге никто никого не слышит. И может быть, самое ценное, что мы можем дать другому человеку, – это пространство, в котором он может говорить своим темпом, своими словами, а иногда и вовсе молчать.

Я думаю о том, сколько раз я сама мечтала, чтобы кто-то просто выслушал меня – без оценки, без спешки, без «я знаю, что тебе нужно». И теперь я могу быть таким человеком для других. Не всегда, не со всеми, но с теми, кому это важно.

Слушание без слов оказалось не пассивным, а очень активным состоянием – только энергия идёт не в то, чтобы реагировать, а в то, чтобы быть. Это другая работа, тонкая и глубокая. Она не видна со стороны, но чувствуется кожей.

В такие моменты время течёт иначе. Нет часов, нет планов, есть только этот разговор – или это молчание – и ощущение, что всё уже на своих местах.

Слушание без слов научило меня ещё одному: в мире гораздо больше смыслов, чем слов. И когда перестаёшь цепляться за фразы, начинаешь слышать самое главное.

Глава 3. Шум, который уходит

Я раньше не понимала, сколько во мне чужого. Чужие голоса, чужие ожидания, чужие формулировки. Они жили во мне так долго, что казались моими собственными мыслями. «Ты должна», «ты обязана», «надо быть сильной», «надо успеть» – это звучало как внутренний фон, бесконечный и назойливый. И только когда шум начал уходить, я поняла, насколько он был громким.

Это не было похоже на внезапную тишину. Скорее на то, как медленно выключается старый телевизор: сначала изображение тускнеет, звук становится тише, и только потом остаётся ровное серое мерцание, которое вскоре гаснет. Так же и здесь: сначала отдельные голоса становились приглушёнными, потом растворялись совсем.

Я заметила это в один вечер, когда шла домой после долгого дня. Обычно в такие моменты внутри всё бурлило: планы, недосказанности, обиды, вопросы. Но в тот раз я услышала, как ветер трёт голые ветки друг о друга. И это был единственный звук, который заполнил меня. Не мысли, не заботы – просто ветер и ветки.

Мне казалось, что этот внутренний шум – часть меня, что без него я потеряю ориентацию, стану безразличной. Но оказалось, что с его уходом появляется место для настоящего. Внутри стало просторнее, как в комнате, из которой вынесли лишнюю мебель.

Я начала понимать, что шум был защитой. Если всё время занято мыслями и внутренними разговорами, нет шанса услышать то, что действительно важно. А это часто больно. Услышать, что ты устала до предела. Что ты хочешь другого. Что ты живёшь не там, где хочешь, и не так, как мечтала.

Когда шум уходит, остаёшься наедине с этим. И это страшно. Но именно в этом страхе есть освобождение. Потому что, пока он глушится бесконечной болтовнёй внутри, ничего не меняется.

Теперь я всё чаще выбираю тишину. Не полную – жизнь всё равно звучит, – но такую, в которой нет лишнего. Я выключаю музыку, если она больше не радует. Отключаю уведомления. Меньше читаю чужие мнения. И замечаю, что мир не рушится, когда я перестаю быть в курсе всего.

Шум уходит не сразу. Иногда он возвращается, громко и резко, как сосед с дрелью в воскресное утро. Но теперь я знаю, что можно дождаться, пока он затихнет. Можно не поддаваться панике и не пытаться перекричать его своими звуками. Он уйдёт. И останется тишина, в которой я могу услышать себя.

Глава 4. Тишина как опора

Тишина внутри – это не пустота и не вакуум. Это не про отсутствие мыслей, звуков или событий. Это про внутренний слой, на который можно опереться, когда всё остальное колышется, рушится или выходит из-под контроля. Я долго шла к этому пониманию. Раньше мне казалось, что опора – это что-то внешнее: дом, работа, человек, отношения, привычки. Всё то, что можно потрогать или обозначить словами. Но всё это оказывалось слишком хрупким. Стоило исчезнуть хоть одному элементу, как я падала. И только теперь я поняла, что единственная прочная опора – это то, что внутри меня и не зависит от чужих рук и решений.

Тишина как опора не пришла ко мне внезапно. Она собиралась по крупицам. Сначала это были короткие мгновения, когда я вдруг ловила себя на том, что дышу ровно, без рывков, и не спешу. Потом – минуты, когда в голове нет ни одной срочной задачи, а тело расслаблено настолько, что я чувствую, как оно просто есть, без напряжения. Эти минуты складывались в часы, часы – в дни, и в какой-то момент я поняла: эта тишина никуда не девается, даже когда жизнь становится громкой.

Я начала проверять её на прочность. Случалось, что новости приносили тревогу, что люди приходили со своей болью, что планы рушились. Но внутри оставалось место, которое не трогало ничто из этого. Как будто там был тихий залив, в который не доходили волны внешних бурь. Иногда я шла туда, чтобы переждать. Иногда просто жила в нём, пока вокруг шумели события.

Это чувство невозможно подделать. Оно не приходит от медитаций по расписанию или от правильных книг. Оно вырастает тогда, когда ты перестаёшь бежать от себя и соглашаешься остаться – даже если внутри шумно, больно или пусто. И чем дольше ты там, тем глубже становится эта тихая основа.

Тишина как опора – это не изоляция. Я всё так же разговариваю с людьми, смеюсь, участвую в жизни. Но я больше не растворяюсь в чужих эмоциях, не тону в общей панике, не подхватываю чужой ритм. Это как иметь свой устойчивый шаг и не сбиваться, даже если рядом кто-то идёт быстрее или медленнее.

Иногда мне кажется, что эта внутренняя тишина – как корни. Чем глубже они уходят в землю, тем устойчивее дерево. Оно может гнуться под ветром, может сбрасывать листья, но не вырвется с корнем. И так же я: могу переживать, волноваться, плакать, но внутри остаётся что-то, что не рушится.

Я помню момент, когда это стало особенно очевидно. Был день, когда всё пошло не так. Звонки, которые я не хотела принимать. Слова, которые ранили. Вопросы, на которые не было ответов. И всё же, среди этого, я почувствовала, что внутри тихо. Я сидела на кухне, слушала, как капает кран, и поняла: этот звук – единственный, который действительно сейчас существует. Остальное – вокруг, но не внутри.

Я перестала бояться непредсказуемости. Раньше меня пугало, что жизнь может измениться в любую секунду. Теперь я знаю: да, может. Но внутри останется место, которое никто не заберёт. Это место и есть моя опора.

Я думаю, что именно эта тишина делает нас взрослыми. Не возраст, не опыт, не количество прожитых историй, а умение оставаться в своём внутреннем зале, даже если вокруг гремят стены. И в этом зале нет ни страха, ни спешки, ни нужды что-то доказывать. Там просто есть я.

Глава 5. Дыхание в глубину

Когда-то я дышала, не замечая этого. Как большинство людей: поверхностно, торопливо, только чтобы поддержать жизнь. Вдох – выдох, и снова вперёд. Я не знала, что дыхание может быть дверью внутрь. Что оно способно привести туда, где всё замедляется, где каждое мгновение обретает вес.

Я начала замечать дыхание в те моменты, когда жизнь казалась слишком быстрой. Когда сердце колотилось от тревоги, когда мысли мчались, сбивая друг друга. И вдруг я ловила себя на том, что едва вдыхаю – коротко, не давая воздуху дойти до низа живота. Как будто сама себе запрещала наполняться.

Я попробовала дышать глубже. Сначала это было неестественно. Лёгкие сопротивлялись, тело напрягалось. Но потом, через несколько попыток, я почувствовала, как с каждым выдохом уходит что-то лишнее. Как будто я выпускала не только воздух, но и обрывки мыслей, усталость, застарелое напряжение.

Глубокое дыхание стало для меня маленьким якорем. Стоило сделать несколько медленных вдохов, и шум вокруг отступал. Не исчезал совсем, но переставал владеть мной. Это было похоже на то, как ныряешь под воду: сверху волны и ветер, а в глубине – тишина и плотная, обволакивающая прохлада.

Я заметила, что дыхание напрямую связано с тем, как я живу. Когда я спешу, оно короткое и неровное. Когда я тревожусь, оно застревает в груди. Когда я злюсь, оно становится резким. Но стоит позволить себе вдохнуть медленно и глубоко – и всё меняется. Мысли замедляются, сердце бьётся ровнее, тело расслабляется.

Теперь я дышу глубоко не только в трудные моменты. Я делаю это утром, когда просыпаюсь, и вечером, перед сном. Я дышу глубже, когда стою у окна и смотрю на небо. Когда иду по улице и чувствую запах дождя. Когда слушаю музыку или читаю.

Глубокое дыхание – это способ вернуться домой к себе. Оно мягко напоминает: я здесь, я жива, я могу остановиться. Это то, что всегда со мной, даже когда всё остальное меняется.

Иногда я думаю, что дыхание и есть та самая внутренняя река, которая всегда течёт, даже если я о ней забываю. И стоит лишь опустить туда ладони, чтобы вспомнить, кто я, где я, и что мне не нужно никуда спешить.

Глава 6. Слова, которые не нужны

Есть слова, которые вырываются из уст, потому что мы боимся тишины. Боимся, что нас не поймут, что нас неправильно прочитают, что в паузе кто-то поставит свой смысл, чужой, и он окажется сильнее нашего. Я жила так долго – заполняя каждый промежуток звуками, чтобы не дать другому подумать «что-то не то». Я боялась пустоты между репликами, как будто именно там могла родиться опасность.

Но теперь я знаю: тишина между нами иногда говорит больше, чем любые фразы. Когда я молчу – не потому что не знаю, что сказать, а потому что всё уже сказано телом, взглядом, дыханием – в этот момент я чувствую правду. Не ту, что звучит в красивых словах, а ту, что живёт в пространстве, которое мы делим.

Слова устают, когда мы их используем как щит. Я помню, как пряталась за ними, пытаясь выглядеть умной, сильной, вовлечённой, заботливой. Но за всем этим – усталость от бесконечного объяснения себя. И в какой-то момент я просто перестала. Перестала оправдываться, перестала заполнять паузы, перестала спасать чужой комфорт разговорами.

Слова, которые не нужны, уходят сами, когда внутри появляется уверенность, что молчание – это не пустота, а форма близости. Мы можем сидеть рядом, не произнося ни звука, и всё равно быть вместе. Даже ближе, чем если бы я рассказывала о своих днях, переживаниях, планах.

Я стала внимательнее слушать, когда перестала спешить отвечать. Иногда люди приносят тебе историю не для того, чтобы ты комментировала или давала совет, а просто чтобы она была услышана. И тогда лучшее, что можно дать – это молчание, которое принимает.

Я учусь говорить меньше, но глубже. Каждое слово теперь должно быть настоящим, родившимся из того самого тихого места внутри. Иногда я могу слушать целый час, а потом сказать только одну фразу. И она окажется нужной.

Я понимаю, что многие слова раньше были шумом – фоном, чтобы заглушить свой внутренний голос. Теперь же я позволяю ему звучать даже тогда, когда снаружи кажется, что ничего не происходит. Потому что этот внутренний голос и есть я.

Есть разговоры, в которых слова становятся лишними уже на втором предложении. Когда ты понимаешь, что смысл давно передан, и всё, что дальше – это попытка обернуть его в слишком много упаковки. Я больше не упаковываю. Я отдаю просто, без лишнего, и оставляю место для дыхания между нами.

Я научилась не бояться фраз «мне нечего добавить» и «давай просто побудем». Раньше они казались холодными, как будто я отказываюсь от общения. Теперь я знаю: в них – самая тёплая честность.

Тишина в разговоре – как мягкое кресло. В неё можно опуститься, расслабиться и понять, что не нужно держать спину прямо, чтобы быть услышанной.

Я всё чаще замечаю, что самые важные вещи в жизни происходят без слов. Когда мы держим за руку того, кто в горе. Когда встречаемся глазами и понимаем, что чувства взаимны. Когда утро начинается с чашки чая, поставленной рядом без просьбы. Когда кто-то остаётся, даже если ты молчишь целый вечер.

Слова нужны для договорённостей, для истории, для обмена мыслями. Но для настоящей близости они избыточны. И чем тише я становлюсь, тем яснее вижу, с кем мне действительно по пути.

Слова, которые не нужны, уходят, а вместе с ними уходит и страх, что без них я буду непонятой. Потому что те, кто должны понять – поймут и без лишних предложений. А те, кто не услышат тишину, всё равно не услышат и многословие.

Теперь я выбираю говорить только тогда, когда мои слова – как камень в воду: не просто шум на поверхности, а круги, которые расходятся долго и глубоко. Всё остальное я оставляю тишине.

Глава 7. Уменьшение громкости жизни

Есть момент, когда ты осознаёшь: жизнь стала слишком громкой. Не только от внешних звуков, но и от внутреннего шума – дел, мыслей, обязательств, чужих историй, бесконечных потоков новостей. Этот шум становится фоном, к которому привыкаешь, как к гулу города, пока не поймёшь, что усталость, которую носишь в теле, растёт именно от него.

Я начала убирать громкость постепенно. Сначала – отключила уведомления. Телефон перестал дёргать меня каждый раз, когда кто-то что-то написал или выложил. Потом я перестала включать телевизор фоном. Оказалось, что тишина в комнате не давит, а дышит.

Я перестала одновременно делать несколько дел. Если я готовлю – я готовлю. Если иду – иду. Если разговариваю – не проверяю телефон и не думаю о списке покупок. Этот выбор быть в одном действии сразу убавил громкость в голове.

Я стала выбирать, что читать и слушать. Не всё подряд, не всё, что «полезно знать», а только то, что откликается и питает. Остальное – как шум на улице: пусть остаётся там, я не обязана его тащить домой.

С людьми – так же. Я перестала общаться только ради того, чтобы поддерживать контакт. Если разговор становится тяжёлым или громким от лишних эмоций, я мягко сворачиваю его. Не от того, что не ценю человека, а потому что хочу беречь свой внутренний уровень звука.

Громкость жизни уменьшается и тогда, когда ты убираешь лишнее в быту. Меньше вещей – меньше обязанностей. Меньше встреч, назначенных «чтобы не забыли» – больше пространства для тех, кто действительно важен.

Я научилась замечать, когда день становится слишком шумным, и останавливать себя. Иногда достаточно просто выйти на улицу без телефона, пройтись медленно и слушать, как снег скрипит под ногами или как ветер трогает ветви. Эти звуки мягкие, они не требуют ответа.

Чем тише становится вокруг, тем яснее я слышу себя. И тем быстрее понимаю, что мне нужно, а что – просто привычный шум.

Я больше не ищу громких событий, чтобы почувствовать, что живу. Мне достаточно утреннего света в окне, запаха кофе, тишины рядом с человеком, который дорог. Громкость ушла, но жизнь стала объёмнее.

Снижение громкости – это не про то, чтобы уйти от мира. Это про то, чтобы настроить свой собственный регулятор и не позволять никому крутить его за меня. И в этой новой, тёплой тишине я понимаю: слышу намного больше, чем раньше.

Глава 8. Место, где можно быть собой

Есть пространство, куда никто не имеет ключей, кроме меня. Оно не за семью замками, не окружено высоким забором, и всё же туда невозможно попасть ни по чьему приглашению, кроме моего. Это не комната, не дом, не сад. Это место внутри, где я перестаю играть, где сбрасываю все маски, где дыхание становится ровным и мягким, потому что больше не нужно быть кем-то.

Я долго шла к нему. В юности я думала, что место, где я могу быть собой, – это рядом с кем-то. С тем, кто примет, поймёт, не осудит. И я искала это в людях, строила отношения, как двери, за которыми будет моя свобода. Но всякий раз, когда я заходила за эти двери, оказывалось, что даже там я продолжаю быть осторожной, подстраиваться, что-то скрывать, что-то приукрашивать.

Потом я искала это в пространстве. Переезжала, переставляла мебель, наполняла комнаты тем, что люблю. Но каждый раз я обнаруживала, что и в самой уютной обстановке можно быть далёкой от себя, если внутри шумно.

Место, где можно быть собой, оказалось не в географии, не в других людях и не в интерьере. Оно – в тишине, которую я научилась выращивать внутри. Там нет чужих мнений, там нет правил, кроме моих собственных. Там можно смеяться или плакать, злиться или молчать. Там я могу быть неидеальной, медленной, слабой, сильной, любой.

Я прихожу туда, когда мир слишком громкий. Закрываю глаза, дышу глубоко и проваливаюсь внутрь, туда, где меня никто не оценивает. Иногда это – мгновение в метро, когда я отвожу взгляд от людей и чувствую своё сердце. Иногда – утренние минуты в кровати, когда ещё не включён телефон. Иногда – тёмный вечер на кухне, когда я сижу с чашкой чая и смотрю в окно.

В этом месте я могу не отвечать. Могу не быть вежливой, если не хочу. Могу отказаться от всего, что от меня ждут, и это не разрушит мир. Потому что этот мир – мой.

Я стала защищать это пространство. Раньше я позволяла его нарушать. Стоило кому-то позвонить, написать, попросить – я отдавала его, как будто оно не моё, а общее. Теперь я знаю цену. И не каждому можно туда войти.

Это не про эгоизм. Это про то, что если у меня нет места, где я могу быть полностью собой, – я теряюсь в других. Перестаю слышать себя, растворяюсь в чужих ожиданиях. И тогда возвращение становится долгим и болезненным.