Читать онлайн Под знаком плюса

Раннее утро. Раннее настолько, что троллейбусы с привязанными рогами тихо дремлют в депо. Первые лучи летнего солнца заливают улицы странно тихого и спокойного города. Москва шестидесятых. Фильм Марлена Хуциева «Июльский дождь» я нашла случайно. Тягостно-тревожной весной 2022 года я, как и многие, искала крохотные островки стабильности и предсказуемости, за которые можно было бы хоть немного зацепиться. В такие моменты нам так нужно пространство, где ничего, совсем ничего не происходит. Словно режиссёр снимал эту картину не для зрителя шестидесятых, а для нас с вами. И оттого такие долгие кадры городских улиц. И камера неспешно скользит по Москве. И молодая женщина прячется от внезапно настигшего летнего дождя под козырьком. Уже затянулись раны самой жуткой в истории человечества войны. Всё дышит светлой радостью и большой верой в будущее. Человек в космосе, свежий ветер, красивый город. И дождь. Тёплый, ласковый, обновляющий.

Даже самые тяжёлые потрясения однажды проходят. Наступает лето. Крупные капли стучат по козырьку. И мир, снова оказываясь на краю пропасти, всё же способен устоять. Я ухожу в неё как в убежище, в эту Москву шестидесятых. Тогда я ещё не знаю, что уже декабрь всё того же двадцать второго собьёт меня с ног наповал, словно кеглю в боулинге. И я буду катиться куда-то, не видя дороги, не понимая куда. И просто надеясь на лучшее. Мне больше ничего не останется.

Мы познакомились в последние дни августа 2008 года, когда мне не успело ещё исполниться семнадцать. Я поступила в университет и искала альтернативу студенческому общежитию. Мама случайно увидела объявление на столбе: сдаётся комната. Пять минут от универа. Мне нужно было жильё, а она вынуждена была покупать лекарства слишком дорогие, чтобы на это хватало только пенсии. Так я обрела настоящего друга. Спустя два года моя семья переедет в Омск, и я покину квартиру в пяти минутах от универа. Но наша дружба продлится целых тринадцать лет. И ей совершенно не будет мешать разница в возрасте в почти полвека.

Она была потрясающе образованной, много лет прожила в Москве, трудилась в космической отрасли и объездила весь Союз. Её цветущая молодость – та самая Москва шестидесятых. Я смотрела «Июльский дождь» и… узнавала. Молодые звёзды советского кино на театральных подмостках, проходная огромного конструкторского бюро, её любимые сырники из кулинарии. Словно я тоже прикоснулась к той Москве, которую мне не суждено было узнать. Все эти годы она учила меня может быть самому главному, что вообще нужно знать об этом мире. Живи сейчас. Сейчас, потому что никакого «потом» может не быть. Плевать, что там думают другие. Живи так, как хочешь именно ты. Потому что нет никаких других шансов. Потому что это твоё время. Только твоё. И оно не бесконечно.

Однажды она получила странную квитанцию из налоговой инспекции. И отправилась на личный приём к начальнику, так и не сумев ничего добиться по телефону. Дело было зимой, но настала оттепель. А валенки несколько прохудились и промокали. Их уже чинили, но хорошего мастера по валенкам нынче днём с огнём не найдёшь – так она говорила. В тот день начальник налоговой повёз её на своей машине покупать новые валенки за его личный, начальника, счёт. И она долго выбирала, потому что не может же женщина схватить какие попало валенки лишь бы побыстрее! Домой она вернулась с триумфом. На красивом внедорожнике. С начальником налоговой. И новыми валенками.

А пару лет спустя в неё влюбился импозантный мужчина. Да ещё и врач. Да ещё и на лет пятнадцать моложе. Впрочем, незадачливый ухажёр был изгнан с безапелляционным «да нафик ты мне сдался!» и рекомендацией проследовать домой к жене.

Каждую весну рассада тянула к потолку свои зелёные макушки. Ездить на дачу часто ей не позволяло здоровье. Помидорам не было уготовано другой участи, кроме как сгинуть в мощных лапах сорняков.Но каждый раз уже в феврале я ехала в строительный гипермаркет и грузила в багажник несколько пакетов грунта. Потому что жизнь должна продолжаться. Мы выбирали самый удачный цвет для берета на весну. Тащили рулоны обоев со строительного рынка, потому что на старые «уже нет никаких сил смотреть».

Лишь многим позже я поняла, с какой безусловной и бескорыстной отдачей она пыталась вложить в меня то лучшее, что смогла познать за свою такую разную жизнь. Она никогда не уходила в наигранный позитив. Не пряталась от сложностей и проблем. Её реальность не была нежно-розовой. «Вокруг сволочи, этот мир полон дерьма, но мы прорвёмся». Она обладала просто феноменальной, безоговорочной и абсолютной верой в себя. Умением играть на своей стороне.

Той весной, когда она ушла, снег долго-долго лежал в полях, не желая таять. Я ходила по совсем ещё сырым полевым дорогам очень долго в бесплодных попытках осмыслить и прожить свою потерю. Какой-то своей частью я всё ещё там, под этим грустно-бездонным апрельским небом. Это был достойно пройденный путь. Жизнь, бьющая через край. Настоящая, красивая, смелая и честная. Эта дружба. Она мне как подарок. Такой нечаянный, такой внезапный. И такой ценный.

Мне жаль, что в тот день, когда в трубке телефона я услышала «у вас пришёл положительный анализ на ВИЧ», я уже не могла поехать к ней и услышать коронное «Юлька, прорвёмся!». Но даже расставаясь у черты, мы сохраняем главное – любовь. И потому я прорвалась.

Я хочу посвятить эту книгу памяти своего дорогого друга. Пусть у каждого будет пространство, куда можно вернуться, когда устал. Зачерпнуть жизни и света. Даже если это пространство воспоминаний. Впитанное однажды остаётся с нами навсегда. Стоит закрыть глаза – и ты уже в Москве шестидесятых. Потрясения позади. Человек в космосе. А по козырьку стучат капли июльского дождя.

Посвящается Т.А.

О чём эта книга?

Эта книга не о ВИЧ-инфекции. Я лишь немного коснусь медицинских аспектов в той части, где это необходимо для цельности моего рассказа. Я узнала о своём диагнозе в самом конце 2022 года, спустя почти восемь лет после заражения. Почему так вышло, мы ещё поговорим. Пять месяцев спустя я сделала свой диагноз публичным, выпустив на эту тему цикл публикаций. Подробный разговор о моих мотивах тоже впереди, а пока скажу лишь, что это был выбор без выбора. Я просто не могу иначе, так уж я сделана. С тех пор к моей публичной деятельности добавилась ещё одна ипостась – ВИЧ-блогер.

В эти почти два года жизни с открытым диагнозом я получаю множество сообщений от людей буквально со всего мира. К моему удивлению, очень часто это люди безо всякого ВИЧ. «Расскажите, как вам удалось со всем этим справиться? Что помогло?».

Из ответов на подобные вопросы постепенно родилась и кристаллизовалась идея этой книги. Иногда жизнь ставит нас перед фактом уже свершившихся кардинальных перемен. Ещё вчера всё было предсказуемо и понятно. Да, не всегда просто. Да, не без проблем. Но относительно спокойно. И вдруг случается что-то такое, что ломает самые основы нашего бытия. Земля уходит из-под ног, и спустя секунду обнаруживаешь себя подкошенным навзничь. Лежишь и моргаешь, пытаясь найти в себе силы осмыслить новую реальность, боясь дышать и шевелиться. Работают ли руки-ноги, цела ли голова? Сможешь ли подняться? Неизвестно. Страшно. Больно.

Болезнь, смерть или предательство близкого человека, развод, банкротство. На свете существует множество вещей, способных сломать даже самые крепкие фундаменты. Но к счастью, мы способны заживлять раны. Мы способны меняться, вставать, признавать, идти дальше и создавать новые миры взамен утраченных.

Нет, я не наставник, не гуру и ни в коем случае не собираюсь никого учить жить. Я не уверена, что сама хорошо это умею. Эта книга – рассказ о моём опыте. Если хотите, авторская дорожная карта. Я давно работаю с людьми, для людей и про людей. Поэтому мне доводилось встречать и тех, кто ничего не хочет знать о чужом болезненном опыте. Мол, слушая о чужих болезнях, «накаркаешь» такую же себе. Звучит по-детски наивно, словно ребёнок закрывает глаза ладошками и уверен, что теперь его никто не видит. Правда в том, что мы никогда не знаем о планах жизни на нас. Хорошо, когда всё хорошо. Но лично я бы не отказалась иметь карту аварийных выходов на всякий случай. Если непредвиденное всё же случится, искать её будет уже поздно.

Я разбила свой рассказ на семь глав, семь частей, семь верстовых столбов. Пусть это будет наша с вами спокойная беседа за чашечкой кофе или травяного чая – как вам больше нравится. Каждый вечер мы садимся за стол, накрытый скатертью. Зажигаем свечу в бронзовом подсвечнике. Качается маятник часов. У нас впереди семь вечеров и семь глубоких разговоров о важном.

И последнее. Если именно сейчас ваш мир рассыпается на части, а под ногами разверзается пропасть, просто знайте, что это не навсегда. В эпицентре бури сложно поверить, что однажды она закончится, но это действительно так. Знайте, что вы не одиноки. Знайте, что за этой полосой боли – всё тот же прекрасный и светлый мир. Ночью солнце опускается за горизонт, уступая место темноте, но оно никуда не исчезает. Да, свою ночь каждому из нас приходится прожить в одиночку. Но она конечна. Я буду безмерно счастлива, если благодаря этой книге вы получите хоть каплю тепла и поддержки.

А теперь поднесём спичку к фитилю и придвинемся ближе к столу.

I. Упасть в колодец

Наше сегодняшнее не терпит пауз. Стоит остановиться – и ты теряешь. Кто-то другой обязательно обойдёт тебя на повороте. Нынче в цене продуктивная продуктивность, личная эффективность и строгий тайм-менеджмент. Культура достигаторства не предлагает нам пространства пустоты и одиночества. Но кажется, у Её Величества Жизни есть своя точка зрения на этот счёт.

Тёмные глубокие колодцы. Склепы. Мрачные холодные подземелья. Места, куда совсем не проникает свет, считаются страшными и нежеланными. Но есть то, что их объединяет, помимо темноты. Покой. Подземелье – царство глубокого подлинного покоя.

Говорят, самые судьбоносные вещи случаются с нами в самый обычный полдень. Почти так и было, только время на часах приближалось к трём часам дня. В моей студии уже собралась группа желающих оздоровить свою спину с помощью упражнений. Рутинно. Понедельник, среда, пятница. Я уже готовилась начинать занятие, но тут зазвонил телефон. На экране высветился незнакомый номер. Возможно, кто-то хочет записаться на пробное занятие. Я ответила.

– 

Это диагностический центр. Вы сдавали анализы…

– 

Да, сдавала несколько дней назад.

– 

Ваш тест на ВИЧ… Он пришёл положительный.

Женщина на том конце провода произнесла слово «положительный» как-то глухо, испуганно, полушёпотом.

– 

Спасибо. Куда подойти? Хорошо. Да, я записала адрес. До свидания.

Я улыбнулась и начала занятие. Самообладание всегда было моей сильной стороной. Годы работы помогают делать её хорошо даже когда ты не тотально в процессе. «По-ло-жи-тель-ный», – стучало в висках. «Это какая-то ошибка, мы всё проверим и выяснится, что что-то перепутали или тест ошибочный», – говорила рациональная часть, поправляя очки на переносице. И только глубинная интуиция молча и прямо смотрела в глаза и держала за руку. Слова были не нужны.

За несколько дней «до» был обычный планово-профилактический визит к гинекологу. И мы решили сдать всё, по максимуму. Возраст перешёл за отметку «тридцать», и наверно пора уже пройти диагностику поглубже. Я не знаю, почему тест на ВИЧ не входит в базовые анализы в нашей стране с огромной заболеваемостью. Но сдают его только по желанию, либо в особых случаях. Постановка на учёт по беременности, госпитализация, необходимость хирургического вмешательства. Ничего этого со мной не случалось, к тому же на момент постановки диагноза я уже восемь лет не имела никаких отношений. Ну какие половые инфекции?

А тогда, восемь лет назад, у меня были обычные отношения с обычным человеком. Довольно долгие, стабильные. Мы были вместе два года, вели речь о свадьбе и планах на семью, но не сложилось, так бывает. Прошло много лет, давно всё забылось, потерялись контакты и связи. Я не буду рассказывать, как я узнала, что мой бывший молодой стоит на учёте по ВИЧ с 2018 года (мы расстались двумя годами раньше), чтобы никого не подставлять. Медицинская тайна и всё такое. Но я узнала точно и достоверно.

Мне предстояло сдать не только подтверждающие диагноз анализы, но и множество других. В первую встречу мы долго говорили с моим врачом. О странной и несколько раз возвращавшейся несмотря на всё лечение ангине, которая приключилась со мной в начале 2015 года. Мои симптомы отлично попадали в статью из медицинского справочника «Острая стадия ВИЧ-инфекции». И кто его знает, почему никто из трёх последовательно сменённых мной отоларингологов не заметил ничего странного.

Нужно было сдать пробы на туберкулёз, иммунограмму, рентгены, УЗИ, расширенная биохимия… Нужно было понять, что натворил вирус за восемь лет скрытого течения болезни. А на это нужно время. Время до всех результатов, вердиктов, решений. Назначения лечения. Время неопределённости, которое нам всегда так тяжело выдерживать. И быстрее нельзя.

Что мы делаем, если жизнь сталкивает с чем-то абсолютно непонятным и до сей поры неизведанным? Современный человек в поисках информации конечно же идёт в интернет. Ходила этой дорогой и я. Мы надеемся, что найденное поможет нам справиться с неопределённостью и снова обрести хоть какое-то ощущение почвы под ногами. Но на деле всё не так просто. Любого пришедшего за информацией о ВИЧ человека в интернете с распростёртыми объятиями встречают они: ВИЧ-дессиденты. То, что эти люди существуют до сих пор, кажется странным только на первый взгляд.

Появление отрицающих ВИЧ десятилетия назад было понятным и даже предсказуемым. Всё новое вызывает страх и отторжение, особенно если речь идёт о новых болезнях и пока мало изученных вирусах. Но теперь, когда ВИЧ исследован вдоль и поперёк, найдены эффективные схемы терапии, наработана огромная клиническая практика по всему миру? Но ВИЧ-дессиденты потрясающе попадают в потребности психики шокированного новостью человека.

Тебе сказали, что ты неизлечимо болен? Но разве ты плохо себя чувствуешь, дорогой? Анализы? Не верь, это подделка. Это просто фармацевтическая промышленность хочет нажиться на тебе (путём выдачи бесплатных лекарств видимо). Вируса не существует, это всё заговор и враньё. А значит – алилуйя! – твоя жизнь на самом деле никак не изменилась. Случившееся – не более чем страшный сон, обман, наваждение. Не нужно лечиться. Не нужно слышать «встать на учёт», словно ты какая-нибудь корова. Не нужно принимать препараты и отслеживать своё самочувствие. Не нужно регулярно сдавать анализы и чётко по графику посещать своего врача. И главное: совершенно не нужно чувствовать себя каким-то не таким. Ты обычный! Нормальный!

У пришедшего за информацией о ВИЧ два глобальных пути: пойти по пути принятия новой реальности или же отправиться на шаткую и опасную дорогу отрицания. Первый путь сложен, но обещает награду и полноценную жизнь. Второй выглядит невероятно привлекательно и легко, но сулит погибель. Снова как в сказках, правда? У ВИЧ-дессидентов есть свои движения. Правда, лидеры их довольно часто меняются: прежние оказываются на кладбище с завидной регулярностью, их сменяют новые. Есть шутка очень чёрного юмора, встреченная мной однажды на просторах интернета: больше ВИЧ-дессидентов – меньше ВИЧ-дессидентов. Тяжелее всего приходится детям, чьи родители придерживаются подобных убеждений. Их, как и взрослых, никто не лечит от «придуманного вируса». Но детский организм не может сопротивляться болезни так долго, как взрослый. Страшные новости приходят регулярно из разных городов страны. Это – трагическая и кровавая плата за такую знакомую нам человеческую трусость. За слабость, не дающую посмотреть прямо и открыто в лицо реальности, принять её и продолжать жить.

Мой рецепт жизни внутри пространства неопределённости звучит так: только факты. Их долгими зимними вечерами я собирала словно бусины на нить, создавая своё ожерелье знаний. Я была исследователем и немного грибником. Тем, кто отделяет полезные и вкусные грибы от червивых и ядовитых. Этот факт научный, его мы положим в корзинку. Это непонятный бред. А вот это вообще чьи-то эмоции, и даже не про факты вовсе. «Ожидаемая продолжительность жизни не отличается от среднестатистической». «Терапия уменьшает концентрацию вируса в крови до неопределяемых, то есть ничтожно малых значений». «Люди с неопределяемой вирусной нагрузкой не могут передавать вирус даже при незащищённом половом контакте». «Современные препараты хорошо переносятся и крайне редко вызывают побочные явления». «Препараты предоставляются бесплатно». А ещё я составляла список вопросов врачу для следующего приёма. Рекомендую. Сбор фактов не снижал неопределённость. Но помогал справляться с жизнью внутри неё. С ожиданием и бездействием, которого не избежать.

В сказаниях и мифах герои часто сталкиваются с вынужденной паузой. Не обойти, не перепрыгнуть. В финно-карельском эпосе «Калевала» дева-прародительница носит тяжесть беременности семьсот лет, изнемогая от тяжести и не имея возможности сократить предначертанный срок. Иона проводит в чреве кита три дня и три ночи. Каждому процессу – свой срок, и вечная мудрость через истории тянет к нам руки из глубины веков. Мы привыкли жить в другом мире. Что будет, если я остановлюсь? Мир уйдёт вперёд. А я останусь. Кто-то другой будет побеждать и покорять вершины. Закроются все окна всех возможностей. Нужно спешить, иначе не успеешь. И мы спешим. Но потом случается что-то, что не оставляет выбора. И вот ты уже летишь в бездонный тёмный колодец.

Середина декабря – время самой густой тьмы. День убывает до точки своего минимума в ночь с 21 на 22 декабря, а после снова начинает нарастать. Перед точкой минимума концентрация тьмы велика как никогда. В том декабре я делала свечи. Купила натуральный воск и вытащила из шкафов все запасы трав. Тёмными вечерами я погружала руки в горячий воск, смешивала его с травами, крутила и лепила. В ту зиму я сделала столько свечей, что часть запасов целы до сих пор. Их хватит на ещё несколько сезонов. Такие свечи часто называют ведьмиными. Лепные кусочки воска с вкраплениями травы способны гореть без фитиля. Достаточно, чтобы занялась одна веточка. Горящая свеча быстро становится небольшим факелом с ярким вертикальным пламенем. Воск и трава выгорают почти до конца, оставляя после себя лишь горку чёрного пепла. Пепел уходит в землю, и в положенное время из неё проклюнутся ростки новых трав. Но не раньше. Не раньше.

Колодец не был моим наказанием. Он был моим убежищем. Тёмное замкнутое пространство часто становится пристанищем для уставшей и вымотанной души. Местом, куда не проникает свет, где нет звуков, нет никаких признаков внешнего мира. Наша жизнь во многом состоит из рутин. Возможно, в каком-то смысле она даже держится на них. Рутины словно нитка, связывающая нити событий между собой. Каждый день я вставала с постели, чистила зубы, работала, ела, планировала новые задачи и контролировала выполнение текущих. В разные сложные моменты моей жизни работа с её рутинами и процессами часто становилась поручнем, за который я держалась, чтобы устоять на ногах. Теперь рутины колоннами поддерживали своды. Для стороннего наблюдателя всё оставалось как прежде. Часть меня могла аккуратно выполнять свои обязательства. А душе предстояло оставаться в колодце ещё некоторое время. Время покоя, отдыха, укрепления и восстановления.

Есть такая известная загадка. Дорога. На ней камень. На камне написано всего одно слово. Идут мимо бедные – радуются. Идут богатые – плачут. Идут влюблённые – расстаются. Какое слово написано на камне?

Я работаю с людьми двенадцать лет. Сначала как тренер групповых программ в фитнес-клубе, потом как преподаватель йоги и владелица собственной студии, реабилитолог, консультант по здоровому образу жизни. А ещё организатор авторских путешествий. Человек, который везёт группы людей в разные места, иногда такие непростые. Перед моими глазами за эти годы прошли многие истории радостей и горестей. Видела я и тех, кто не давал себе возможности пробыть в колодце нужный срок. И тех, кто вовсе не хотел оттуда выбираться. Первые сообщали, что они «айм файн». Помните мем с собачкой, сидящей на стуле посреди горящей комнаты? Всё прекрасно. Нельзя быть слабым. Нельзя быть размазнёй. Что бы ни случилось в твоей жизни – завтра утром надо быть на пробежке. В попытке «проскочить» кризисную фазу они падали в заветы всевозможных гуру личной эффективности и писали сотню целей. А на следующий день находили себя рыдающими на полу среди груды пустых бутылок.

На дорожном камне написано слово «временно». Это одно из главных слов. Оно означает, что ничего не бывает бесконечным. Но одновременно это значит, что каждому процессу должно быть отдано положенное ему время. Всё временно. Всему присуще время. И оно всегда конечно.

Дорога всегда под нашими ногами, но будем ли мы делать шаги – только наш добровольный выбор. Можно остаться на месте. Такой вариант тоже существует. Однажды судьба свела меня с женщиной, потерявшей сына много лет назад. Тяжёлая болезнь забрала его ещё подростком, но мать так и не смогла с этим смириться. Она рассказала мне, что создала для себя альтернативный мир. В нём сыр не умер, а просто уехал учиться. Далеко, в другую страну. Оттуда нельзя позвонить, и приехать не получится. Но он всегда помнит о маме. У него всё хорошо. Сейчас он уже совсем взрослый молодой мужчина, красавец. Нашёл хорошую работу, увлечённо делает карьеру и подумывает жениться на красивой девушке. А там и до внуков недалеко. Здесь нет места ни оценкам, ни тем более осуждению. Выбор – наше священное право.

Колодец – убежище. Со временем глаза привыкнут к темноте, на сырых каменных кирпичах можно будет нарисовать цветы и солнышко. На холодный пол бросить ковёр. Обжиться. И отказаться продолжить путь. Я не знаю, какой путь правильный. Может быть, правильного и вовсе нет, а есть какой-то свой. Но важно помнить, что просить о помощи – нормально. Что мы можем помочь душе набраться сил и опереться на что-то или кого-то, чтобы найти в себе силы идти дальше. Близкие, друзья, супруги, психологи и психотерапевты. И да, психиатры тоже. Нужные книги и фильмы. Путешествия. У каждого свой инструмент и свой способ.

Когда мои глаза привыкли к темноте и прошёл шок падения, я зажгла одну из отлитых в тёмные времена свечей и увидела подземный ход. Длинный, ведущий в абсолютную и непроглядную темноту.

II. Перейти ночь

Герои сказок и мифов часто сталкиваются с необходимостью совершить переход. Пересечь дремучий лес, преодолеть страшную реку забытья, добраться до неведомой страны. Всегда это путь сложный и полный опасностей. Мы можем отказаться совершать переход. И одновременно это означает остаться неподвижным навсегда.

Есть одно главное условие, без которого нельзя начать движение. Нужно принять своё никогда. «Никогда» – главное слово этого этапа. Понять и принять то, что что-то изменилось окончательно и бесповоротно. Жизнь, которая была до этого момента, окончена. Её больше не существует. И жизнь эта никогда не вернётся. Совсем никогда.

На момент постановки диагноза я жила с болезнью уже долгие годы. Истинная точка невозврата была пройдена давно, но всё это время инфекция никак не проявляла себя. Я училась, открывала свою йога-студию, возила туристические группы по стране, активно тренировалась. И с каждым годом чувствовала себя всё более здоровой. Моё «никогда» накрыло свое неотвратимостью многим позже. Но накрыло.

Мне часто пишут люди с ВИЧ. Есть среди них и особая категория. Это те, кто ждёт лекарство. На первый взгляд эти люди выглядят очень адекватными, знающими, разбирающимися и умными. Это не ВИЧ-дессиденты с их теориями заговора и вечными разоблачениями. Здесь научные статьи, обсуждение последних новостей и бесконечный оптимизм: лекарство скоро! Прогресс не стоит на месте, наука идёт вперёд. Скоро у нас появится средство, которое избавит от болезни навсегда.

ВИЧ хитрый вирус. Помимо «активных» копий, от которых помогают избавиться препараты, он ещё и умеет хранить в клетках свою резервную информацию. И вот против этих резервов терапия не работает, потому что находятся они в как бы «спящем» состоянии. Этакая резервная копия, из которой вирус может сам себя восстановить. Кстати, примерно так же устроен вирус герпеса. Почти у всех нас он есть. Но проявляется неприятными высыпаниями только в те моменты, когда иммунитет почему-то снижен и не может оказать сопротивления. Поэтому АРВТ (антиретровирусную терапию, как правильно называются препараты от ВИЧ) нужно принимать непрерывно, всю жизнь. Если человек перестанет пить таблетки, через время вирус начнёт размножаться снова. То самое заветное чудо-лекарство, которого так ждут, должно уничтожить «резервную копию». Тогда человек избавится от болезни полностью. Но пока такого лекарства нет. Будет ли? Мы не знаем. Наверное, когда-нибудь такой прорыв случится.