Читать онлайн Детские страхи и методы их преодоления. От 3 до 15 лет. Теория и практика детского психолога

Откуда берутся страхи

«Боюсь! Мне страшно!» – даже если мы никогда не пугали детей Бабайкой или «дядей, который заберет», они все равно начинают бояться. Даже если мы их холим и лелеем, всячески показывая, что этот мир хороший и любит тебя. В чем причины этого возникшего, как нам кажется, ниоткуда страха?

Первая причина: наша древняя рептильная сис-тема.

Она помогла нам выжить и помогает до сих пор. И тот, кто боялся и убегал, был молодчиной! Он выжил и «дошел» до нынешних времен, проявляясь в нас и в наших детях.

Так что осторожность детей – это часто признак здоровой психики, которой нужно больше времени, для того чтобы убедиться, что все безопасно. И уж потом начать куролесить и шалить.

Вторая причина: наша собственная тревожность.

Если мы сами не спокойны как слон, а постоянно дрожим как осиновый лист, вряд ли ребенок будет «слоненком». К большому сожалению, ребенок считывает родителей по зеркальным нейронам. И вообще, мы с ним – большая единая энергетическая система. Наши страхи – это и его страхи.

Поэтому, если хотите спокойного «слоненка», нужно научиться погружать себя в состояние спокойного «слона».

Кстати, наверняка вы замечали, что с папами дети обычно гораздо смелее и спокойнее, так как чаще всего у отца есть ресурс спокойно встретиться лицом к лицу с «опасностью»: сказать страшному жуку: «Привет, малыш!» – и взять его на ладонь; или цыкнуть на лающую собаку так, что она завиляет хвостом, и объяснить ребенку, что собака таким образом сама дает понять, что нас боится, а потом показать ей вместе язык.

Третья причина: не освоены паттерны взаимодействия с миром.

Ребенок растет и начинает себя лучше осознавать, у него появляется чувство собственного «я», и он понимает в какой-то момент, что он теперь совсем отдельный человек, не продолжение мамы и папы. А если он отдельное «я», то как справляться с этим миром? Паттерны еще не освоены. А что, если гроза? И как быть, если ревет трактор? Что делать, если отбирают лопатку и ведро в песочнице?

И пока эти навыки взаимодействия с окружающим миром и другими еще не наработаны, будет страшно и тревожно.

В этот период важно, чтобы взрослый рядом правильно себя вел, помогал «идти на страх» и получать навык его преодоления. Взрослый тот, кто скажет, что гроза – это здорово! Что сейчас дождь пойдет и все цветы и деревья польет, а мы побежим по лужам домой пить чай и смотреть мультики, потому что в грозу и дождь приятнее всего смотреть мультики!.. И ух как круто ревет трактор! Давай издалека послушаем, отойдем подальше и повосхищаемся им. А теперь ты пореви как трактор! Я вот так реву, а ты как? А если у тебя ведро отобрали, то сначала я объясню мальчику, что тебе так не нравится, это твое ведро и ты имеешь право его не отдавать, а потом ты и сам (сама) научишься говорить нет, это очень полезный и важный навык.

И – раз! – тревога улетучивается или потихоньку развеивается. А опыт у ребенка трансформируется в уверенность в себе. И эти преодоленные мелкие страхи не превращаются в страх детских площадок и детских садов, школ и жизни в целом, не накапливаются в большие тяжелые страхи, с которыми потом так тяжело справляться.

Четвертая причина: подавление агрессии.

До сих пор в нашем обществе принято считать, что сердиться плохо.

– Как ты со мной разговариваешь?! (нельзя сердиться на меня)

– Почему ты рычишь на тетю, она просто хотела тебя потрогать! (нельзя защищать свои границы)

– Зачем ты стукнул мальчика? Он забрал у тебя твою игрушку, но надо делиться! (нельзя чувствовать «мое» и «мне не нравится», надо быть удобным и безопасным)

– Зачем ты кидаешь ложку?! Ты должен доесть до конца! Бабушка варила суп и старалась! (нельзя чувствовать свои потребности, должен соответствовать моим ожиданиям и ожиданиям мира)

Подавляя гнев ребенка и вообще его чувства, которые нам не нравятся, с которыми мы не знаем, что делать, мы подавляем его силу, его целостность, не даем стать самим собой. Мы активизируем и стимулируем наращивать ложное «я», а не здоровое, крепкое, основанное на том, что можно быть самим собой, выражать самого себя, а не удобного и послушного этому миру.

Чем больше мы подавляем ребенка и запрещаем ему чувствовать злость, тем тревожнее он будет, тем больше у него будет всевозможных страхов. Когда нельзя сердиться и надо быть послушным, чтобы тебя любили, это значит не разрешать себе отстаивать себя, быть естественным и непосредственным, чувствовать свое право на себя, на свои проявления, на то, что быть живым.

Когда ребенок проявляет себя, как есть, выражая все сопутствующие конкретной ситуации эмоции, он понимает, что такой, какой он есть, он уже ценный и замечательный. Нам, родителям, остается только научить его, как проявлять свою злость как нормальное, естественное, важное чувство социально приемлемым способом и научиться проживать ее, контейнировать и выдерживать эти эмоции, которые помогут впоследствии чувствовать себя собой и сильным.

Когда мы проявляем свою злость, чувствуем ее всем телом, мы наливаемся силой. Психика получает сигнал, что с ситуацией можно справиться. Мы понимаем, что мы есть, что мы не слабые, а сильные, что можно говорить нет, требовать, хотеть, иметь право на себя! Когда ребенку нельзя реализовать сигнал системы на гнев, когда нельзя это чувствовать, то он подавляет много энергии, чтобы остаться любимым, принимаемым, и отказывается от этой своей части, которая сердилась. Это называется расщеплением. Вся подавленная энергия направляется в аутоагрессию, в гнев на себя. Ребенок расщепляется в первую очередь со своей внутренней силой. И остается в той своей части, которая сдается, чувствует беспомощность. Так как нельзя быть сильным, потому что это не нравится взрослым (а он пока не понимает и не умеет выражать гнев по-другому), ребенок отказывается от этой части себя, думая, что она плохая. Так появляются чувства «я плохой», «меня не любят», «я слабый», «я боюсь этого мира», «я не справлюсь с жизнью».

Ребенок старается жить в той своей части, которая не теряет любовь родителей. А это чаще всего потухшая, замороженная, послушная часть, которая ассоциируется психикой как слабая. Ребенок, который живет в этой части, становится очень тревожным и зависимым или подавленным, напряженным и нелюдимым.

Пятая причина: слабое солнышко, не напитанное.

Что такое солнышко? Нам хорошо, мы светимся и радуемся этой жизни, когда удовлетворены три основные потребности.

Первая потребность: чувствовать себя ценным просто так, от того, что мы живы. Это не про самооценку, которая формируется от соответствия ожиданиям этого мира. Самооценка – это когда мы чувствуем себя хорошими от того, что сделали что-то полезное и были хорошими для кого-то, кто хотел нас видеть такими. А самоценность – это то, что дано нам по праву рождения. Ребенок родился – и он уже огромная ценность, хотя не сделал ничего хорошего. И он ценный, даже если орет, кусается и делает что-то, что нам не нравится. Он ценный сам по себе. Это чувство самоценности формируется от отношения родителей к детям в первые четыре года жизни. Когда мы ударились, нас жалеют, целуют и успокаивают, гладят больное место. Мы понимаем, что мы ценны. Когда нас обнимают и любят просто так, просто потому, что мы есть. Потом это переданное чувство ценности мы интегрируем в себя как кого-то доброго внутри нас, который всегда относится к нам хорошо, что бы ни случилось, что бы мы ни сделали. Если этого не происходит, если от родителей мы получаем много критики, недовольства и неприятия того, какие мы есть, мы интегрируем в себя внутреннего критика. Такие дети, а потом и взрослые очень тревожны, напряжены и относятся к себе плохо, ругают себя за ошибки, корят себя, не принимают и стремятся быть идеальными, чтобы их любили, или закрываются от любви. А если мы чувствуем себя безусловно ценными, то мы хорошо реализуемся в мире, мы его не боимся, мы чувствуем себя живыми, жизнерадостными и спокойными. Мы можем опираться на себя прежде всего.

Вторая потребность: чувствовать себя любимыми. И это чувство рождается не от того, что нас кормят и дают крышу над головой. Оно зависит напрямую от уровня принятия нас такими, какие мы есть. От уровня разрешения и принятия родителями всех наших эмоций без осуждения, обвинения и подавления. Чем больше мы принимаем нашего ребенка, тем больше он удовлетворяет эту потребность.

Третья потребность: чувствовать себя в безопасности. Чтобы спокойно расти и развиваться, нам важно чувствовать, что мир вокруг хороший, он любит и принимает меня и если что-то случится, у меня есть поддержка в лице моих родителей, у меня есть границы, которые регулируют мои родители, я могу чувствовать себя маленьким и защищенным. Родители большие и главные. Хорошая иерархия обеспечивает чувство безопасности. Если ребенок управляет родителями и становится главным, то он начинает получать удовольствие не от того, что маленький и родители хорошо управляют его жизнью, а от чувства власти. Он ощущает не: «Эти прекрасные большие люди мои, а я – их, они меня любят, какое счастье!», – а: «Когда я управляю ими и они делают все, как я скажу, это и значит любовь». И тогда ребенок чувствует, что он сильный, только, когда управляет другим, а тот слушается! Ребенок в этом случае тратит колоссальное количество энергии на контроль всех, а не на жизнь, и тоже становится очень тревожным, и всего боится.

Солнышко должно быть напитано, накачано энергией. Если вы понимаете, что какая-то потребность ребенка мало удовлетворена, работайте с ней, и это будет влиять на уменьшение тревоги у ребенка в целом.

Шестая причина: туча, которая закрыла солнышко ребенка.

Туча – это стрессовая ситуация или несколько ситуаций, которые вызвали много чувств (гнев, обида, печаль, страх, боль) и с которыми ребенок еще не справился, находится в них. Он как бы застрял в этих чувствах и не может вернуться в себя, в солнышко, в чувство покоя, безопасности, любви и самоценности.

Когда с нами случается стрессовая ситуация, первое, что мы ощущаем, – это боль. Например, нас толкнули или обозвали. Если мы в солнышке, мы сможем отреагировать легко или понять, что это не про нас, а про человека, которому сейчас плохо. Из солнышка можно ответить: «Мне так неприятно, мне это не нравится!» Или можно просто пойти дальше, поняв, что с этим человеком лучше не связываться, но с нами-то все хорошо! Если же мы «выпали» из солнышка, то нам больно («я слабый», «я никчемный, поэтому со мной так можно», «я правда дурак», «мир меня не любит»). Боль чувствовать невыносимо. Чаще всего это наша расщепленная часть, плохая для нас же самих, и мы ее вытесняем. Поэтому, когда что-то случается, мы как бы перескакиваем через боль и сразу начинаем чувствовать страх. Повышается уровень тревоги и напряжения. Если это не почувствовать, не распознать, то мы попадаем в следующее чувство – печаль, затем ощущаем обиду, расстраиваемся, можем застрять в тревоге или пойти дальше – почувствовать гнев. Чем сильнее мы гневаемся, тем больше была боль. Чтобы снять гнев, нужно убрать боль, вернуть себя в солнышко. Если это не происходит с ребенком, он замораживается, потухает. Или живет в вечной тревоге и страхах. Потому что вся эта туча невыраженных и непережитых чувств не пролилась, а значит, не исчезла и продолжает закрывать солнышко. Эта туча – агрессия, направленная на себя. И солнышко гаснет или не так ярко светит, как могло бы. Если ребенок может ответить обидчику, сказать, что ему обидно, заплакать, рассердиться на него, сообщить родителям, что ему было страшно, и попросить о помощи, то мы, родители, можем буквально развести эти тучи руками. Обнимая, помогая решить конфликтную ситуацию, повторяя, что с ним, ребенком, все хорошо, показывая, что он ценный и любимый, а с этой ситуацией в следующий раз можно поступить так или так, мы рассеиваем тучу. Ребенок получает новый опыт, ощущение поддержки, понимание и осознание своей силы и умений. Если же получилось иначе, все чувства блокируются, невыраженный гнев превращается в ярость, страх, ужас и вытесняется в подсознание. Ребенок будет испытывать постоянную тревогу и страх, не понимая, почему.

Есть еще одна причина страхов – шоковая травма.

Такие ситуации, как развод, потери, насилие, где ребенок не смог ни напасть, ни убежать, провоцируют психику «сдаться». Так как невозможно пока это вынести и пережить, то, чтобы сохранить нас хоть как-то, психика отделяет ту часть, где было очень страшно и больно, и мы продолжаем жить, избегая тех ситуаций, где подобное может повториться, чтобы снова не почувствовать ту травмированную часть. Наша психика строит забор, чтобы закрыться от тех тяжелых переживаний, чтобы их не повторить, не пережить заново. Поэтому после пережитых шоковых травм дети стараются многого избегать, как бы боятся жить, тратят много энергии на ограничения, тревожатся.

А теперь давайте разберемся, что делать с каждым детским страхом по отдельности и как поддерживать ребенка в солнышке.

Часто это страх, который появляется не сразу. Его можно назвать накопленным. Какое-то стрессовое событие могло случиться до этого.

Например, ребенок потерялся в магазине или еще где-то, либо был переезд, либо какие-то глобальные изменения в семье (смерть близких, развод, рождение еще одного ребенка).

Мой сын потерялся в зоопарке на восемь минут. Так получилось, что он поехал на самокате в одну сторону, а муж в другую.

Ему было шесть лет. До этого он уже оставался дома один или с собакой, и ему это даже нравилось. Но после случая в зоопарке он почти целый год не то что один дома не мог оставаться, а даже стал бояться быть один в комнате. Боялся даже в местах, где вокруг есть знакомые люди: например, в палаточном лагере на отдыхе. Стал бояться засыпать. Ждал меня у туалета, все время проверяя, не исчезла ли я оттуда. О том, чтобы пойти куда-то одному, и речи не шло, хотя до этого в деревне он смело ходил к соседям за чем-нибудь даже в темноте.

Что происходит с психикой ребенка в стрессовый момент? Шоковая травма. Если мы не можем напасть или убежать (привет нашей рептильной нервной системе!), психика сдается, чтобы не умереть эмоционально. Животные притворяются мертвыми, а мы «отключаем» часть себя, чтобы почувствовать себя в безопасности, но те невыносимые чувства (страх, ужас, гнев, ярость, боль) вытесняются, а дальше начинают «стучаться» к нам в похожих ситуациях. Например, как в ситуации выше, когда ребенок остается один. Чувства страха и тревоги возникают снова, но ребенок вновь не может их переварить, контейнировать и чувствует просто тот свой старый страх, поэтому и бежит к нам или ходит за нами хвостиком.

Что же делать?

Не надо мучать ребенка словами: «Как ты меня достал! Дома куча народу, что ты ходишь за мной по пятам?» Ребенок сам страдает от этой зависимости. И если этого не было раньше и началось вдруг, это точно неспроста.

Поэтому первое: относимся к страху ребенка с пониманием и сочувствием: «Да, сынок (доченька), я понимаю, что тебе страшно одному (одной)».

Второе: начинаем программу ежедневных тренировок примерно по такому плану:

1) предлагаем ребенку посидеть вместе. В это время трогаем ребенка, поглаживаем, прижимаем к себе, похлопываем от макушки до пяток. Это заземляет, возвращает ребенка в тело, он выдыхает в этот момент, включается парасимпатическая система, которая помогает снять напряжение и восстановить нервную систему;

2) проговариваем чувства ребенка: «Знаю, что тебе страшно. Покажи, как ты боишься. Дрожишь? Давай вместе подрожим!» И потряситесь вместе с ребенком, подрожите. Обычно ведь мы говорим: «Да не бойся! Ну что тут страшного?» – и не даем тем самым ребенку прожить его чувства. Он их подавляет, и они в него снова с большей силой «стучатся». А когда мы проговариваем их, то разрешаем и даже, более того, подталкиваем это чувствовать и одновременно отпускаем страхи;

3) предлагаем ребенку подышать: «Глубокий вдох, долгий выдох. Посмотри, как надувается твой животик, как будто у тебя там шарик. У тебя какого цвета будет шарик? У меня синий. Поехали!» И повторяем пять раз. Дыхание тоже очень успокаивает и возвращает из тучи страхов в себя, в свое тело, стабилизирует психику;

4) предлагаем ребенку обратить внимание на свои игрушки. «Вон сидит заяц и говорит: “Я с тобой!” И мишка говорит: “Мы вместе в комнате, я на тебя смотрю и любуюсь, какие у тебя волосики, какие штанишки/платьице, как ты играешь!” А что еще он говорит (наклоняемся к мишке)? Говорит: “Я тебя люблю!”» Можно обнять ребенка игрушкой, погладить большой мягкой лапой головку и все тело. Это расширяет видение и восприятие ребенка. Когда страшно, то все очень сужается. А это расширение и погружение в волшебный мир тоже гармонизирует и успокаивает;

5) отвлекаем ребенка делами: «А сейчас я включу тебе аудиосказку, и ты будешь лепить. Слепи мне один колобок и грибочек, а я приду к тебе через пять минут с сюрпризом».

И если получилась эта маленькая программа тренировки, очень хвалим ребенка, что он смог побыть сам, один, и дарим маленький подарок.

В следующий раз уходим уже на десять минут. Ребенку предлагаем что-то нарисовать, собрать конструктор или мозаику. Тренировку обязательно закрепляем якорями – небольшими «призами» и своей сильной эмоциональной реакцией: «Круто! Ты победитель! Здорово, что у тебя получилось побыть одному!»

Не торопитесь. Тренировки сначала должны быть совсем короткими. Первые несколько раз оставляйте ребенка не больше чем на пять минут. А потом каждый день понемногу увеличивайте это время.

Главное: создать условия, чтобы показать самому ребенку, что он справляется и у него получается. Дальше само пойдет.

Сказка-массажик на ночь «Щенок Зайка»

Жил был щенок. Звали его Зайка. Он очень всего боялся. (Делаем вибрирующие движения по всему телу.)

Дрожит как заяц, если услышит, как мяукает кошка. (Делаем царапающие движения по телу ребенка.) Прячется под диван, если сольется вода в туалете. (Проводим волнистые линии от плеч до поясницы, барабаним, а потом засовываем ладонь под разные части тела ребенка, если он лежит на животе, то под живот, если на спине, под спинку.) А если позвонят в дверь (прижимаем указательный палец к спине и говорим: «Дзынь-дзынь!»), то мигом залезает на руки к своему хозяину мальчику Ване (подставляем имя и пол ребенка) и скулит. (Прячем ладони под мышку ребенку и замираем.)

А еще Зайчик везде ходил за Ваней и все за ним повторял. («Шагаем» двумя пальцами по телу ребенка.) Пойдет мальчик на кухню перекусить, и Зайчик за ним, бу-дет кушать свой корм.