Читать онлайн Российская история с точки зрения здравого смысла. Книга первая. В разысканиях утраченных предков

Андрей Н.

РОССИЙСКАЯ

ИСТОРИЯ

с точки зрения здравого

смысла

Издание второе, переработанное и дополненное. Историческое расследование. Рекомендовано для образованных людей, влюблённых в историю отечества.

КНИГА ПЕРВАЯ

В разысканиях утраченных предков

2024

Внукам посвящается

Предисловие

Уважаемые читатели!

Несомненно, влюблённые в историю отечества, дотошные и въедливые исследователи, найдут в тексте множество ошибок и нестыковок с источниками не известными автору, либо допущенных по невнимательности или в связи с собственными заблуждениями. Не судите строго. Не ошибается только тот, кто ничего не делает. Желая помочь собственному разуму разобраться с далёким прошлым отчизны, блуждая по просторам интернета, я встретился с идеями очень неординарных личностей. Яркие и смелые мысли неизвестных гениев указали направление поиска. Что из этого получилось, судить вам. По стилю изложения произведение не сухой академический труд и не художественная литература. Сложные в расшифровке сообщения российских летописей, исключаемые из рассмотрения специалистами с формулировкой «выдумка» того или иного древнего летописца, рассмотрены в книге с прагматической точки зрения. Задумайтесь перед прочтением. Вы всерьёз увлечены историей России, у вас есть вопросы, и вы ищите на них ответы? Буду рад, если книга окажется полезной.

Историей, как и любой другой наукой, интересуются люди увлечённые, но есть определённая часть граждан в нашем отечестве, к которой я непосредственно апеллирую. Сразу оговорюсь, ни в коей мере не хочу разговоров о расовом превосходстве и национализме. Главная идея книги: многие, живущие ныне на земле, хотели бы знать, кто они и откуда родом их предки. Вычленить из современного межнационального многообразия людей определённую категорию практически не возможно. За тысячелетия совместного проживания потомки Адама переплелись родственными связями и образовали смешанную общность – человеческую популяцию. Так получилось, что исследование идёт в совершенно определённом направлении. В связи со сложностями современного «перевода» смысла российских летописей, мне пришлось рассмотреть «тёмные пятна» истории под углом естественного, рационального поведения действующих лиц. Цель: поиск истоков конкретного этноса и связанного с данным народом года рождения нашей державы.

История государственности России началась не на пустом месте и вершилась не абстрактными личностями, а вполне реальными, имеющими имена и отличительные черты внешности. В потомках, живущих ныне, часть антропологических отличий сохранилась. Возможно, наследникам будут интересны сведения о далёких предшественниках. Дочитав предисловие, вы сможете определиться, входите в их число или нет.

Исключая людей, увлечённых историей, они сами разберутся, какие книги читать, прошу не осуждать автора за узкую направленность материала, так как лишь часть из вас имеет к героям повествования непосредственное отношение. Прежде, чем дать пояснения по национальному вопросу, хочу сделать небольшое важное уточнение: если вы однажды решите, что данная книга полезна, но не планируете иметь потомство, не весь функционал приобретения будет полностью использован1. Решение остаётся за вами, но лучше заранее указать на особенность, имеющегося в продаже предмета печатной индустрии. О чём идёт речь, вы поймёте, закончив чтение.

По большому счёту, изложенное в историческом расследовании имеет отношение ко всем читателям, считающим Россию своей родиной, но есть один специфический нюанс. Информация для тех, кто является непосредственным интересантом, сопричастным к описываемым событиям!

Возможно, открыв оглавление, вы заявите, что тема «избитая», много раз переписана и не интересна, а кому-то текст покажется скучным и непонятным. Даже если вы отложите книгу при первом знакомстве, надеюсь, вы вернётесь к ней позже, когда однажды взглянув в зеркало, увидите в его отражении колючий взгляд серо-синих глаз. Взъерошив русые волосы, вы вспомните о книге, которую когда-то отставили, и вернётесь к прочтению уже осознанно. Эта книга для вас. Она о ваших далёких предках. Чудесным образом только им присущие гены, пройдя в предыдущих поколениях сквозь столетия трансформаций, сохранились в вашем облике. Цвет волос и глаз – память о прошлом. Книга может помочь узнать о себе что-то новое и интересное, кем были твои далёкие прародители, как они оказались на территории будущей России.

Различие людей по цвету глаз и волос или чему-то ещё, не может служить поводом для расизма или национализма. Биологу, пишущему о синих китах намного легче, никому в голову не придёт упрекать его за выбор из многочисленной фауны отдельного вида. С людьми сложнее, как описать прошлое определённой нации, чтобы не обидеть других? Повествование идёт о предках тех, кто сохранил лишь малую часть генетических признаков, они не хуже и не лучше, просто они подтверждение прошлого. История отечества разнообразна и наполнена интересными событиями, связана с великими именами. С другой стороны, если прочитав книгу, кто-то вдохновится идеей и захочет рассказать историю своего народа и поведает биографии Алыпа или других неизвестных потомков Аттилы, тем самым обогатит общее знание человечества? Судьбы разных этносов тесно переплетены в историческом развитии России. Неизвестные страницы ждут своих первооткрывателей.

Изучение истории – весьма увлекательное занятие для людей пытливых. Прошлое спрятано глубоко, и сделано сие в определённые времена с вполне определёнными целями. Тем ценнее находки достоверных сведений в летописях. Изложенные в исторических документах факты не обязательно отражают истину. Поиск в интернете зачастую не может помочь с ответами, а порой просто вводит в заблуждение. Правильны ли мои предположения – судить вам. Исследование даёт направление поиска и шанс задуматься: кто ты, кто передал тебе свои генетические признаки? Надеюсь, моё расследование какую-то часть читателей зацепит и заставит самостоятельно продолжить поиски ответов на загадки давно минувших дней.

Спасибо, что дочитали предисловие до конца. Пока не понятен сюжет? Откройте, пожалуйста, последнюю страницу. По названиям глав вы без труда разберётесь о каком периоде человеческой цивилизации пойдёт речь.

Андрей Н.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

«Повесть временных лет»

Самым читаемым и спорным историческим документом о прошлом России, безусловно, является летопись преподобного Нестора, сохранившая ценнейшую информацию о наших предках. Труд почтенного монаха будоражит умы увлечённых исследователей многие столетия, баталии вокруг описываемых событий не стихают и поныне, что вызывает уважение к людям не равнодушным к истории, ищущим подтверждение сведениям древних рукописей или опровержение откровенным ляпам в них. Я хочу сразу расставить точки над «i», дабы не утруждать вас, уважаемые читатели, если вы никогда в жизни не открывали «Повесть временных лет», вам не надо читать эту книгу. Если вы прочитали летопись Нестора, и вам всё стало понятно, книга вас вряд ли заинтересует. Если вы несколько раз перечитывали летопись, и каждый раз у вас возникали вопросы и сомнения, вам стоит потратить время на чтение. Если вы одержимы поиском ответов на несуразицы в летописях, наши устремления попадают в унисон.

При первом прочтении труда Нестора я был поражён точностью повествования, наличием дат событий и вполне понятным сюжетом развития. Спустя десятилетие при чтении «Повести…» в попытке разобраться неожиданно пришло осознание: я не понимаю, как заставить разум согласиться с летописными событиями. В связи с чем к автору труда возникли определённые вопросы. Найти ответ и при повторном прочтении не удалось, прошло ещё время, прежде чем история получила продолжение. Лет через десять вновь созрело желание перечитать документ, в результате орган тела, ответственный за мышление, воспротивился принимать за чистую монету рассказы Нестора, разум подсказывал: так быть не может, пришло время разбираться!

В ходе поисков возникла необходимость систематизировать найденную информацию в определённом порядке, будет жаль, если проделанная работа останется невостребованной. Судите сами, всё, что получилось, отдаю на ваше рассмотрение, но очень прошу! Прежде прочитайте, пожалуйста, начальные главы летописи до окончания княжения Владимира Святославича. Если появятся вопросы, вы начнёте сомневаться в той или иной истории монаха Нестора – добро пожаловать, буду рад представить собственную трактовку становления государственности Руси и отдельных фактов, дошедших до нас с большими искажениями в «Повести временных лет». Со своей стороны, выражаю огромную благодарность неизвестным авторам, делившимся яркими нешаблонными мыслями по теме на просторах интернета. Ваши подсказки, как луч света в темноте, становились путеводителем в поисках разгадок.

Человек по природе своей рационален, он действует в угоду основным инстинктам, как правило, в соответствии с общепринятыми нормами поведения. Встречающееся порой представление, что предыдущие поколения заботились в первую очередь о признании собственных заслуг благодарными потомками, с великодержавными мыслями они ложились, с ними вставали, вызывает определённое сомнение. Люди жили обыденной жизнью, земными заботами, думали о делах насущных, о детях и внуках, как, собственно, и все мы. Даже великим (по нашим меркам) личностям было невдомёк, куда волны жизненных перипетий несут их по бесконечной реке времени. Мы сегодня можем обратить взгляд на огромную территорию России, в чём, несомненно, заслуга предыдущих поколений, что получилось совсем не обязательно вследствие заранее продуманного плана и неустанных трудов, стоявших у кормила власти. Такова диалектика развития, а в какой-то мере воля случая. Историю творит народ, а умные правители появляются «на гребне волны» в нужный момент, олицетворяя собой свершения миллионов.

Сказанное не относится к личным амбициям, египетские фараоны ещё при жизни строили пирамиды, оставляя потомкам величественные сооружения не для укрепления мощи державы, а ради прославления собственного имени. Поступки отметившихся на страницах истории героев будут выглядеть рациональными, если вместо надуманных причин вы найдёте им простое и понятное объяснение. В чём интерес поиска истины в давно прошедшем? Обсуждая деяния предыдущих поколений, как, разумеется, и саму историю человечества в глобальном масштабе мы можем извлечь из неё уроки, сделать выводы, построить прогнозы на будущее, ради чего стоит тщательно штудировать манускрипты, находя объяснение непонятному, ибо за ошибки приходится расплачиваться.

К великому сожалению, до нас дошёл не оригинал «Повести временных лет», а переписанный список, правленый и до, и после Нестора, возможно, неоднократно. Предвосхищая разумный выпад, раз летописи переписывались не единожды, в них не осталось ничего от истины, какой смысл этим заниматься? Стоит заниматься во имя того, чтобы отделить зёрна от плевел, что само по себе чрезвычайно интересно и увлекательно, попытаться найти объяснение удивительным несуразностям рассказов. Кто и с какой целью правил рукописи? Вопрос пока остаётся открытым. В процессе изложения последовательная цепь событий выстроится в определённую версию, вы вправе принять её или попробовать найти альтернативное объяснение. Для разминки нейронов в качестве ярких примеров прошу вас обратить внимание на очевидные ошибки и нестыковки в «Повести временных лет».

«В год 6360 (852), индикта 15, когда начал царствовать Михаил, стала прозываться Русская земля. Узнали мы об этом потому, что при этом царе приходила Русь на Царьград, как пишется об этом в летописании греческом» (ПВЛ)2. Первая дата, в летописи 6360 год по византийской системе летоисчисления от «сотворения мира» или 852 год по современной от Рождества Христова, чрезвычайно интересна краткостью изложения и полным отсутствием смысла. Важность фразы в том, что она является началом отсчёта лет государства Российского! Автор летописного свода недвусмысленно заявил о новом имени державы. В событиях под первой годичной датой есть выражение «отсюда числа положим». Таким образом составитель дал понять: начертано не просто число, начинается летописный отсчёт событий нового государства.

Предлагаю договориться на берегу: монах Нестор совершил величайший подвиг для сохранения истории отечества, он не виноват в том, что до него написали в книгах предшественники. Заслуга автора в добросовестном перенесении текста с древнего ветхого свитка в новую рукопись. Возможно, он что-то добавлял от себя, ещё более запутывая смысл, но я всё равно безмерно благодарен ему за возможность изучать невообразимо древний (для бурной истории страны) документ, а так как в заглавии указано авторство, прими, отец родной, как должное: твоим именем назван труд, тебе и держать ответ перед потомками!

Начало Русской земли уважаемый монах положил от 6360 года. Набор цифр – не курьёз. На самом деле исторический календарь древнейших цивилизованных прародителей составлял несколько тысячелетий. Как прочие народы, соотечественники пошли на поводу у римлян и начали вести счёт лет от Рождества Христова, украв тем самым из собственной жизни историю в пять с половиной тысячелетий. В дополнение к древней дате монах указал 852 год от Р.Х., а также пояснил, когда начал царствовать царь Михаил. С каким самодержцем связал российскую историю монах Нестор? Сказанное относится к византийскому императору Михаилу III, получившему от своих единоплеменников нелицеприятное прозвище – Пьяница. Яркую характеристику он получил за пагубное пристрастие к зелёному змию. К чему привело распространённое «увлечение» царственной особы, вы узнаете в соответствующей главе. Монарх плохо закончил не только собственное непутёвое существование, царской династии пришёл конец, на смену пришла «новая». Неувязка хронографа в том, что Михаил стал императором в 842 году. Невольно напрашивается вопрос к Нестору, почему он недостоверно положил числа? Не знал даты вступления на престол византийского правителя? Зачем упоминать о том, в чём не уверен или точно не знаешь?

Загадка не только в неправильно указанной дате начала царствования Михаила, Нестор написал, что Русская земля стала «прозываться» именно с приведённой даты, а в качестве объяснения указал: в тот самый год приходила русь на Царьград, как пишется в летописании греческом. Дело в том, что в указанном Нестором году на Византию нападал начальник пограничных с империей войск арабов Али-ибн-Яхъя-ал-Армени, как выяснил российский историк А.А. Васильев. На территории Фракии случались пограничные стычки с болгарами (Продолжатель Феофана), но отсутствуют какие-либо сведения о русах или других народах, воевавших с византийскими ромеями, о чём мы можем судить именно из греческих источников. Откуда могла попасть фраза в летопись? Дата очень интересная, в ней не сходится вообще всё, что написано, хотя де-факто именно в нескольких строчках первой даты зашифрован глубинный смысл. Выяснив в процессе движения к цели, что случилось в основополагающем году, немного поправим Нестора, он дал ценнейшую информацию, запутавшись в смысле фразы лично и опосредованно запутав читателей.

Следующая математическая сложность: «А от первого года царствования Михаила до первого года княжения Олега, русского князя, 29 лет» (ПВЛ). Прибавим указанную цифру к 852 году, получается 881-й (у Нестора 882) – начало правления Олега. Хорошо, зачтём. Запомните странную дату, а лучше запишите, а также то, что Нестор назвал «неопознанного родственника» князем! Интересный момент, Олег считается монархом не сразу после смерти предыдущего правителя, а с того момента, как пришёл в Киев. Рюрик умер в 879-м, годы царствования нового владельца престола следовало вести от смерти «основателя династии». Допустим, Олег получил соответствующий статус после убийства Аскольда, но в Киев он пришёл с сыном Рюрика, которого предъявил как действующего князя, за что (по версии достопочтенных летописцев) вынужден был совершить убийство Аскольда и Дира, потому что они незаконно назвались представителями царствовавшей династии. Замечу, сам Олег величал себя перед Аскольдом князем, таковым не являясь, о благородном происхождении и родственных связях с Рюриком опекун скромно умолчал. А Игорь должен быть законным отпрыском монаршего сословия с момента появления на свет. С какой стати Олег становится вровень с официальным наследником? Почему не ранее захвата киевского престола? Кем был до этого? Кем соответственно считался Игорь? Почему его годы княжения не учитывались с момента смерти отца?

Далее ещё интереснее. От 881 года «до первого года Игорева 31 год». Бедный Игорь, родился принцем при здравствующем родителе, а стал полноценным правителем лишь в 912 году. Сколько же ему исполнилось лет при вступлении в законные права наследования власти? Появился на свет незадолго до смерти отца единственным из детей, по лествичному праву законный наследник, так как рождён при правлении Рюрика и отсутствии побочных родственных линий. В летописи же наш «писатель» не счёл нужным упомянуть Игоря в списке князей, а юридически именно с него начинается генеалогическое древо династии Рюриковичей (исключаем основателя). По летописной версии отец умер в 879 году, оставив малолетнего сына на попечение, то ли родственника, то ли просто хорошего человека. Ни дату рождения наследника Нестор не указал, ни кем был Игорю его воспитатель Олег. В разных вариациях списков бедные монахи как могли выкручивались, называя Олега то племянником, то шурином Рюрика, то просто очень благородным по происхождению человеком, без уточнения родственных связей.

Внимательно разберём загадочную историю рождения Игоря. Он должен был появиться на свет до смерти отца (со слов летописей), то есть до 879 года. Самым малым из возможного допустим 878 год и добавим к возрасту 3 года, пока Олег добрался до Киева и сел княжить. В таком случае малышу четыре, и он вполне мог поместиться на руках, как в красноречивом изложении Нестора описан эпизод предъявления наследника престола Аскольду и Диру. Следовательно, в момент вступления в полные права князя Игорю исполнилось 34! Совершеннолетие наступало в те времена приблизительно в 15 лет и по всем династическим законам монархии при достижении Игорем возраста дееспособности, Олег должен был сложить властные полномочия и передать престол законному наследнику. Допустим, Олег, поклявшись Рюрику заботиться о его сыне, забыв обещания, по собственному усмотрению назначил себя правителем, мало того, назвался князем, что не соответствовало ни фактически (в ПВЛ происхождение не указано), ни юридически (канонам о престолонаследии), хотя такое поведение возможно представить. Получается, наш «Светлый князь» – узурпатор? В таком случае ореол величия над Олегом слегка блекнет, он лишил законных прав наследника славной династии Рюриковичей.

Следующее дополнение во втором издании появилось благодаря неравнодушным любителям российской истории. За отсутствием достоверной идентификации личности Рюрика существуют версии происхождения Олега от старшего брата князя, призванного на русскую землю. Такой исторический персонаж действительно был, он погиб. Дабы не нарушать последовательность срыва покровов тайн, усопший некогда брат до определённого времени пребудет инкогнито.

Лествичное право – порядок воцарения родственников из княжеской линии в последовательности от старшего из братьев к следующему. Затем вниз по лестнице, а после смерти наследников первой очереди место заступает сын старшего из братьев. Подобная схема восхождения на престол просуществовала недолго по причине банальной: любой отец желает передать власть собственному сыну, а не брату. На первый взгляд предположение о возможном происхождении Олега не лишено логики и имеющихся в жизни прецедентов. Предельно кратко приходится дать отвод версии: исключением из списка правителей являются сыновья, чей отец не получил престола до рождения наследника. Отстранявшиеся члены правящей фамилии получили прозвище изгоев и на законное замещение трона прав не имели. По сообщению Нестора прибывших с Рюриком братьев было двое. Синеус и Трувор не оставили потомства. Кем бы ни был старший брат вышеуказанных родственников, престола на Руси он не имел, следовательно, сын получал законный отвод и характерное прозвище. Кроме того, брат жены Рюрика (одна из версий родства Олега) не может быть сыном его же старшего брата. Простите великодушно, ещё и инцест повесить на благородного основателя династии?

Удивительным образом среди сторонников кровного или не очень родства двух «первых» согласно математике Нестора правителей (речь не об Игоре) затерялась запись из Новгородской Первой летописи, наиболее древнем документе, максимально сохранившем сведения первичного свода, где Олег всего лишь воевода.

Беспринципное поведение опекуна по отношению к законнорожденному князю не самая забавная несуразность. Олег женит Игоря в 903 году в возрасте 25 лет. Вполне нормально, парируете вы. Возникает сложный вопрос хронологии: «родственник», выступивший в роли свата зрелому жениху, привёл жену Игорю из Пскова – города, построенного по приказу брачующейся супруги, правда началось строительство много позже бракосочетания, после смерти князя-неудачника. В описании женитьбы к Нестору вопросов нет, но есть у нас ещё более интересные документальные свидетельства, где женитьба Игоря расписана в стиле душещипательного лирического романа. Видимо спохватившись, что Псков на момент свадьбы возвести не успели, поднаторевшие «писатели» начали выдумывать различные замены «запротоколированной» родине невесты. Города и деревни её младенчества размножились в Изборск, Плесков и Выбутово (Житие Святой Ольги).

История встречи влюблённых (Степенная книга) выглядела так: Игорь пошёл поохотиться в Псковскую область (получила название намного позже по имени города) и увидел девушку в лодке, она перевезла его на другой берег реки. Интересно, если бы князья не увлекались охотой, что можно было придумать для оправдания прогулки в несколько сотен километров? Игорю девушка очень понравилась. Вернувшись в Киев, он рассказал «дяде», что встретил спутницу жизни, единственную и неповторимую. Олег (по летоисчислению Нестора) подумал недолго, лет 8–10 не больше и решил-таки женить племянника. На момент заключения брака Ольге исполнилось 10 лет. Цифра из Устюжского свода. В каком возрасте девица катала по речке жениха? Из какой она семьи? В наших повестях жена князя Игоря из трудового народа, но не очень простого, варяжского, от племени Олега. Этот момент настойчиво педалировался «работниками копировального производства».

Вопрос, зачем нужно женить сына Рюрика на девушке из рода Олегова, если последний уже родственник отца жениха? Почему князь вопреки законам и обычаям берёт простолюдинку, но обязательно определённого рода-племени? Озвученный монахами династический союз не соответствовал общепринятым правилам вступления в брак царствующих особ, князю предписано было искать равную пару. Почему Олег так унизил сына Рюрика?

Всё, что касается предыстории женитьбы Ольги и Игоря не относится к Нестору, здесь, надо отдать ему должное, автор, не имея достоверной информации, скупо сообщил: свадьба состоялась в 903 году, единственным уточнением является место, откуда привели невесту, – из Пскова. Нестор должен был знать, что такого населённого пункта при живом Игоре ещё не существовало, в чём причина ошибки? О родине княгини скажет веское слово преподобный Иоаким3 и реабилитирует коллегу.

Загадка, связанная с невестой, лихо закручена в «Степенной книге», попытаюсь объяснить, что это за документ, насколько он может называться историческим. Книгу написали (1560 г.) во времена Ивана Грозного (1530 – 1584) представители церкви. Суть работы заключалась в том, чтобы описать династическую линию Рюриковичей. Всевозможную информацию в солидный манускрипт собирали из различных источников, в том числе письменных, поэтому по законам жанра данный труд имеет право называться исторической летописью, с той лишь оговоркой, что именно в нём собран весь несусветный бред в отношении биографии княгини. Книга писалась намного позже произведения Нестора, в ней вычурно выглядит объяснение, почему Пскова не было, а Ольга именно из этой местности. Придумавшие «Степенную книгу» посчитали, что избежали ошибки с названием города, но описание жизни княгини даёт полное право усомниться в достоверности изложенного. Я думаю, вам будет интересно и полезно самостоятельно познакомиться с данным произведением, манускрипт писали в содружестве отечественные авторы Киприан и Макарий, будучи митрополитами, а консультантом при них трудился немец Герард Фредерик Миллер. Нестор по неизвестной причине написал – Псков, от нелепой ошибки пошла вкривь и вкось реальная биография первой русской царицы (как её величали католики). Авторов «Степенной книги» разумно спросить: скажите, пожалуйста, отцы-писатели, в каком году родилась Ольга? Странно, что творцы, хорошо разобравшиеся в агиографии святой Елены, не смогли дать ответ на краеугольный вопрос российской истории. Заметьте, в наших летописях даты связанные с рождением и концом жизни главных действующих лиц, как правило, отсутствуют. С чем связана подобная историческая амнезия? Высчитать приблизительные годы появления на свет и ухода к праотцам того или иного персонажа возможно, сопоставляя различные события из первоисточников и связывая вместе биографические данные актёров первых ролей бесконечной пьесы с названием «Жизнь».

Идём далее: «а от первого года Игоря до года Святославова 33 года». Святослав стал правителем в 945 году, после убийства отца древлянами. В летописи сказано: стал править малым возрастом. На момент смерти родителя наследнику ещё мало лет, что акцентируется тем как он не может сильно бросить копьё. Внимание, очередная историческая коллизия, почему никто из летописцев не называет дату рождения Святослава? Хотя бы приблизительно. Год рождения до сих пор не могут вычислить из-за ляпов в летописях, потому что сразу рассыпается стройное, хрестоматийно-выверенное повествование Нестора. Давайте прикинем условно, в каком возрасте можно считать человека малым? Для времён «седой старины» возраст 12 лет уже не малый. Попробуем представить, что в 945-м мальчику было не более. Несложные арифметические расчёты предполагают появление на свет наследника Игоря в конце 30-х годов (938–939)4. На момент рождения сына папе стукнуло под 60, попадаем в нормальный возраст отцовства? Даже если были до него дети, не поздний ребёнок Святослав? Почему мы ничего не знаем о предыдущих отпрысках семейства Игоря? Согласно правилам престолонаследия, на место отца заступал старший сын, в таком случае Святослав должен быть первым мальчиком в семье Игоря и Ольги либо старшие из сыновей должны были умереть раньше отца. Можно поверить в то, что единственный ребёнок монархической династии родился, когда папе в пору было становиться дедом? Странности генеалогии «рюриковичей» как по волшебству исчезают в последующих поколениях, описываемых более достоверно. По Нестору, в 945 году сыну должно быть ещё меньше лет, чем десять, он сидел на одной лошади с воеводой во время осады Коростеня. Вы будете сильно удивлены, узнав подробности о составе семьи Святослава в «младенческом» возрасте. Странно, почему на многочисленных родственников мужа Ольги никто не обратил внимания? Бедный Татищев!

Самым фантастическим моментом в биографии Игоря является его смерть. Нелёгкая доля выпала сыну Рюрика, древляне во главе с князем Малом привязали очень немолодого главу государства к двум деревьям и разорвали на части. Несчастному было в момент экзекуции 67 лет минимум, согласно летописи Нестора. У кого могла подняться рука на человека в столь почтенном возрасте? Мог ли он сам скакать на коне и ходить на древлян? Этот вопрос лишь для меня камень преткновения? Не всем удаётся прожить до такого степенного возраста, а в нашем случае человек не просто идёт собирать дань, он отпускает дружину, чтобы собрать ещё «побольше». Похоже на старческий маразм. Может быть, действительно глава Русского государства под закат жизни потерял рассудок? Но и это не последняя загадка в биографии Игоря. Мы ещё вернёмся к его возрасту после того, как выясним, когда же на самом деле умер Рюрик.

Следующая нестыковка летописи по годам – морской поход на Царьград в 866 году. «Пошли Аскольд и Дир войной на греков и пришли к ним в 14-й год царствования Михаила» (ПВЛ). Нестор красочно расписал неудачу похода. Внезапно поднялась буря и разметала корабли безбожников. Стихия возникла не сама по себе, описанное монахом событие случилось по провидению Божьему, когда греки омочили край Ризы Богородицы в водах, где находились корабли нападавших. Для ознакомления с ситуацией: действие происходило в заливе Золотой рог, сама гавань выходит не в открытое море, а в узкий пролив Босфор, при всём желании наказать варваров не получается из-за закрытости водоёма, в нём большая волна невозможна, если, конечно, исключить волю Всевышнего. К нашему счастью, были и другие свидетели произошедшего, совсем по-другому описавшие знаменательное событие, а главным из них, несомненно, является достопочтенный патриарх Константинопольский Фотий, видевший осаду воочию. Нападение станет отправной точкой в расследовании, оспорить дату греков невозможно, она подтверждается другими источниками, а вот у нашего летописца с цифрами беда. У византийцев был на вооружении эксклюзивный календарь, и счёт лет они вели по индиктам весьма точно. В дошедших до нас византийских летописях отсутствует точная датировка нападения руси, но существует документ неопровержимый, списанный с греческого первоисточника. Внимание! Важнейшая дата, нападение на Царьград произошло в 860 году! Откуда в отечественных летописях взялся 866-й?

Основополагающий для начала государственности 862 год – призвание Рюрика. Несколько слов в защиту авторов отечественных летописей. Ходят досужие предположения, что великого правителя выдумали, а Нестор переписал байку из древнего в новый свод. Получается, что все летописцы, написавшие про Рюрика, такие же глупцы и переписывали сказки? Хорошо, если его не было, против кого восстал Вадим Храбрый? При исключении Вадима, надо перечёркивать историю Татищева (да и Никона в придачу), а сегодня обе признаны подлинными. У кого отпрашивались Аскольд и Дир в отсутствие сюзерена Рюрика, и какая необходимость заставила их пойти в Киев? Отрицать Аскольда неразумно, он ходил на Константинополь, судьбоносный исторический факт подтверждён! В правящей династии российских князей частенько среди потомков мелькало имя Рюрик, в честь кого представители княжеского рода называли царственных отпрысков? Если не было основателя династии, значит, не было Игоря, Олега и так далее? Нигилистам впору закрыть «Повесть временных лет» и сказать – всё вымысел. Отрицать неподвластное разуму проще всего, задача исследователя в другом, мы имеем скудную информацию, надо найти подтверждающие её факты либо опровергнуть весомыми аргументами. В древней Ладоге, куда прибыл Рюрик, найдены аналогичные артефакты, отнесённые археологами к тому же историческому периоду, что и найденные в датском городе Рибе. Откуда они у нас, с кем прибыли? Украшения каждого из народов имеют национальные отличия, не могли славянки и представительницы других этносов носить подвески чуждой им культуры.

Вопрос с Рюриком гораздо сложнее! Он не просто был, на его место метят сразу два кандидата. Ютландский конунг, сын короля данов Готфрида, и не менее любимый публикой славянский князь Рюрик с братьями Синеусом и Трувором, рождённые, согласно «традиции Мекленбурга» француза Ксавье Мармьё, от повешенного в 808 году короля ободритов Годелайба (Годлиба), личность его подтверждена в «Анналах королевства франков». Кстати, лишён жизни он не кем иным, как датским королём Готфридом. Оба персонажа реальны, вы можете поинтересоваться самостоятельно, почитав летописи франков и выбрать любого на роль первого русского князя, пусть Рюрик будет тем, кто вам более симпатичен. Если выберите потомков Годлиба, потрудитесь объяснить, каким образом у славянского князя все сыновья носят неславянские имена? Почему нет ни слова о них ни в одной иностранной летописи? Почему они не заняли престол отца? Если выберите потомков Готфрида, помощью вам будут всё те же анналы, так как в них речь идёт о сыновьях короля данов. Но вопрос стоит немного по-другому: ни в одном из документов, кроме древнерусских, нет даже намёков на то, что любой из указанных персонажей отправился куда-либо в 862 году. Большие сомнения знаменитой записью посеял Нестор в умах многочисленной плеяды историков.

Возьмите в руки «Повесть временных лет» и попробуете приблизительно вычислить даты жизни главных действующих лиц. Боюсь, у вас ничего не получится. Начнёте собирать информацию из других источников – нестыковок будет ещё больше. Возможно ли разгадать исторический ребус и сопоставить годы жизни князей так, чтобы не надругаться над разумом? Попробуйте. Интересно, что в итоге получится?

В биографиях главных героев есть неопровержимые факты, категорически не совпадающие с летописными годами событий. Приведу один из примеров: первая русская княгиня приняла христианство в 955 году, согласно Нестору, а до этого времени отправилась в поездку по стране и привлекала в новую веру своих подданных, построила храм, после чего он был освящён, о чём есть записи в церковных документах! Последующим поколениям служителей церкви пришлось поменять дату на более позднюю, в головах духовных лиц не укладывалось, как могло случиться, что церковь построена по приказу Ольги до того, как княгиня обратилась к Православию.

С крещением связана ещё одна пикантная история, рассказанная Нестором, как сущая правда: «В год 6463 (955). Отправилась Ольга в Греческую землю и пришла к Царьграду. И был тогда Константин, сын Льва, и пришла к нему Ольга, и увидев, что она очень красива лицом и разумна, подивился царь её разуму, беседуя с нею, и сказал ей: "Достойна ты царствовать с нами в столице нашей". Она же, поразмыслив, ответила царю: "Я язычница; если хочешь крестить меня, то крести меня сам – иначе не крещусь". И крестил её царь с патриархом» (ПВЛ). Пытливый ум въедливых читателей отметил исторический казус: Константин, предлагая Ольге руку и сердце, был женат, имел семью и мог говорить с официальным посольством княгини лишь в присутствии её окружения, или при свидетелях в узком семейном кругу с супругой и детьми. О визите монарх написал лично. В какой момент «Казанова» успел шепнуть на ушко очень немолодой женщине, что она прекрасна и что он готов бросить к её ногам ромейское царство? Летописцы скромно умалчивают о возрасте Ольги. Прикиньте, сколько было обольстительнице в 955-м, учитывая, что она катала на лодочке юного Игоря, дай Бог памяти в каком это году.

Ещё один интересный момент в биографии страны связан с принятием новой веры, теологический вопрос для очень дотошных исследователей, открыта нестыковка давно, есть разумное объяснение, но оно рушит конструкцию летописного крещения Руси. Представляю исходные данные из первоисточника, называется он «Церковный устав князя Владимира». Когда Русь приняла крещение, был создан вышеупомянутый документ, содержащий пункты устанавливающие взаимоотношения власти верховной и духовной, а также другие сведения касаемо религиозных правил. По нашим летописям документ принадлежит Владимиру, читаем: «В имя Отца и Сына и Святаго Духа. Се аз, князь великий Василей, нарицаемый Володимер, сын Святославль, унук Игорев, блаженный Ольги, усприал есмь крещение святое от греческих царей Константина и Василья и Фотея патриарха, узях перваго митрополита Михаила на Киев и на всю Русь, иже крести всю землю Рускую» (Фонд изучения наследия П.А. Столыпина).

О чём собственно речь? Князь принял Православную веру от греческих царей и патриарха, но имя Фотий принадлежит человеку, жившему за 100 лет до указанного события. Как оно попало в устав и что с ним связано? Это не ошибка автора, он добросовестно переписал имена, не задумываясь, тем самым спас для нас очень важный хронологический нонсенс и сохранил имя первого документально подтверждённого митрополита Русской Православной церкви! Подробности в книге, а неизвестному писарю низкий поклон за ошибку.

Ответы на летописные головоломки предстоит искать вместе с вами, уважаемые читатели. Что из этого получится, пускай каждый решает сам. Если мои попытки найти разумное объяснение записям прошлого подвигнут самых дотошных из вас «направить свои стопы́» к многочисленным летописным источникам разных стран и народов и послужат импульсом начать сопоставлять изложенную информацию, буду считать свою миссию исполненной. Собранные в книге выдержки в какой-то мере могут помочь в поисках, возможно, вы найдёте собственную трактовку той или иной записи в «Повести временных лет», желаю удачи!

Не все невероятности древнерусских летописей указаны в данной главе, я привёл лишь часть для примера, а далее мы начнём «препарировать» интересные моменты истории, вызывающие очень острые вопросы, и главное – попытаемся распутать клубок нелепостей и недоразумений.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Нападение на Царьград

18 июня 860 года на закате дня огромная флотилия кораблей вошла во внутреннюю гавань Константинополя. По водной глади залива Золотой рог величественно скользили большие лодки с находящимися на борту вооружёнными людьми. Происходящее действо оказалось столь неожиданным для греков, что они не успели поднять цепь, отделявшую внутреннюю бухту от пролива. Высокорослые воины стояли в выдолбленных из цельного ствола дерева кораблях, размахивая длинными мечами, внешним видом наводя ужас на обывателей. О размере лодок и количестве воинов, размещавшихся в них, речь пойдёт в другой главе, для отечественного водного транспорта корабелы далёкой страны придумали особое название – лодьи, по размерам они были меньше классического корабля, но значительно превышали размер лодки. По сохранившимся артефактам грузоподъёмность судна достигала 15 тонн, что позволяло разместить на борту несколько десятков воинов, припасы и снаряжение.

Момент нападения выбран очень удачно, случайно или нет – вопрос обсуждается и поныне. Попробуем на него найти ответ, узнав подробности рейда, а также проанализируем возможные варианты развития событий. Армия и флот Византии ушли далеко от города, император Михаил III забрал в поход даже часть гарнизона столицы. Русский историк А.А. Васильев в книге «Византия и арабы» указал цифру ромейского сухопутного войска в 40 000 человек. Уважаемый исследователь поверил в сверхвыдающиеся способности Михаила-полководца, способного преодолеть сотни километров в считанные дни и бросить войско на глазах противника. Катастрофические последствия подобного поведения наглядно демонстрирует история с Феоктистом на Крите (глава о Михаиле Пьянице). Цифра Васильева относится к походу 861 года, поэтому оставлю известие на вашу рецензию.

Город оказался практически без защиты, по какой причине, станет ясно в дальнейшем. Царьград, как называли столицу Византийской империи, располагался на берегу пролива Босфор у самого выхода к Мраморному морю. С одной из сторон его каменные стены проходили вдоль морского побережья, с другой – вдоль бухты Золотой Рог, третья часть – материковая. Если взглянуть на карту, форма города геометрически представляла не очень ровный треугольник. Со стороны суши крепостные стены были двойными и выше, чем остальные, как сообщает арабский автор «Книги путей и стран» Ибн Хордадбех: самая высокая на сухом пути построена высотой в 21 локоть, вторая – 10, а со стороны бухты город был укреплён намного слабее. Крепостная стена, выходящая к заливу, возведена одинарной, высотой в 5 локтей (если принять единицу измерения в 60 см, то преграда будет не более 3 метров, размер локтя в указанную эпоху не мог быть больше, чем у ныне живущих), между каменным ограждением и кромкой воды расстояние составляло 50 локтей. Дополнительной защитой от посягательств со стороны залива служила цепь, натягивающаяся при подходе неприятеля и препятствовавшая проникновению врага во внутренние воды города. Как говорится, судьба – злодейка: именно в этом месте византийцы глаза в глаза узрели страшных варваров.

Характеристику напавшим пришельцам дал Константинопольский патриарх Фотий. Через века до нас дошли его драгоценные слова в проповедях, произнесённых перед соотечественниками, первая: в момент страшной угрозы, вторая: сразу после ухода врагов. В «Беседе на нашествие россов» (произнесена непосредственно во время осады) святой отец донёс до сознания обезумевших от страха сограждан следующие слова: «Посему народъ вышелъ отъ страны сѣверной, устремляясь какъ бы на другой Іерусалимъ, и племена поднялисъ отъ краевъ земли, держа лукъ и копье; они жестоки и немилосерды; голосъ ихъ шумитъ какъ море; мы услышали вѣсть о нихъ, или лучше, увидѣли грозный видъ ихъ, и руки у насъ опустились, скорбь объяла насъ и муки, какъ женщину въ родахъ; не выходите въ поле и не ходите по дорогѣ, ибо мечъ со всѣхъ сторонъ (Іер. VI, 22–25)» (Патриарх Константинопольский Фотий «Две беседы по случаю нашествия россов на Константинополь», изд. «СПбПДА», Санкт-Петербург, 2010, стр. 421).

Ещё одна характеристика нападавших, данная во «Второй бесѣде на нашествіе россовъ», после набега.

«III. Народъ ничѣмъ не заявившій себя, народъ непочетный, народъ считаемый наравнѣ съ рабами, не именитый, но пріобрѣтшій славу со времени похода къ намъ, незначительный, но получившій значеніе, смиренный и бѣдный, но достигшій высоты блистательной и нажившій богатство несметное, народъ гдѣ-то далеко отъ насъ живущій, варварскій, кочевый, гордый оружіемъ, не имѣющій стражи (внутренней), неукоризненный, безъ военнаго искусства, такъ грозно, такъ мгновенно, какъ морская волна, нахлынулъ на предѣлы наши, и какъ дикій вепрь истребилъ живущихъ здѣсь, словно траву, или тростникъ, или посѣвъ, – и какое наказаніе свыше! – не щадя ни человѣка, ни скота, не жалѣя женскаго безсилія, не милуя нѣжныхъ младенцовъ, не уважая сѣдины старцовъ, не смягчаясь воплями, кои укрощаютъ и звѣрей, но буйно сражая мечемъ всякій возрастъ и полъ раздѣльно» (Четыре бесѣды Фотiя святѣйшаго архiепископа константинопольскаго и разсужденiе о нихъ архимандрита Порфирiя Успенскаго», тип. Императорской АН, Санктпетербургъ, 1864, стр. 18 – 19).

Какие ценные сведения, характеризующие пришельцев, оставил нам автор воззваний? Греки раньше не воспринимали представителей весьма отдалённого (территориально) этноса за опасного противника, он был незначительным, бедным, кочующим, ничего не значащим для великих ромеев, но оказалось, что народ этот очень гордится своим оружием, умеет нападать неожиданно, дерзко, без страха. В отрывках есть сообщение об оружии налетевших как ураган варваров. Обратите внимание, в одном случае проповедник упоминает лук и копьё, в другом меч. Попробуем разобраться в данном вопросе. Вооружение определяет способ сражения: лук и стрелы, а также в какой-то степени и копьё отличаются от оружия ближнего боя (меч, сабля, топор) тем, что в первом случае можно биться на дистанции с противником, а во втором – при непосредственном контакте. Второй вид боя подразумевает бо́льшую опасность для сражающихся сторон, для ведения контактного поединка надо иметь изрядную смелость и силу. Метание копья также требует наличия силы, но всё-таки бросок не диктует непосредственного соприкосновения с противником, и ответных действий можно избежать. В различных племенах и народах укоренялись особые условия жизни и способы нападений, соответственно вооружение каждого из этносов считается парафернальным.

Развивая мысль, вывожу гипотезу. Нападавшие были из разных народов и умели сражаться: одни – в ближнем бою, другие – на дистанции. В чём различие? Народ, носивший меч, не носил лук и копьё. Им не было необходимости поражать противника издалека. Набегом, как правило, метательным оружием пользовались конные воины. Вооружённая мечами и топорами, воюет тяжёлая пехота, одетая в броню и не бегающая от врага. Существовали как род войск и конные рыцари, закрытые железом с головы до ног, на лошадях, защищённых металлическими пластинами, но это не тот случай. О нападавших верхом летописцы умалчивают, тем самым сужают круг возможных агрессоров. С вооружением людей с длинными мечами мы познакомимся чуть позже, кто они и к какой нации относятся. Вторая группа ополчившихся недругов, вооружённая луками и копьями, отличалась не только оружием, но и самостоятельными действиями. Высадившись на берег, предводители разных частей воинства на глазах перепуганных греков бросили жребий и определили местности для разграбления (Первая беседа, V). Сообщение патриарха является подтверждением прибытия к Константинополю неоднородного состава налётчиков. Кто они, почему пришли вместе? Решение исторического ребуса, откуда напавшие, позволит выяснить, кто пришёл и почему у них неодинаковые виды вооружения.

Группировки «варваров» вели себя совершенно по-разному. В то время, когда одна часть вооружённых людей бросилась грабить окрестности Константинополя, убивать мирных жителей и сжигать постройки, вторая группа, более организованная, под руководством своего военачальника пошла на взятие города приступом. Я нашёл описание эпизода нападения у одного исследователя российской истории. Автор, С.Э. Цветков, в книге «Начало русской истории. С древнейших времён до княжения Олега» озвучил очень интересные подробности: «Предав огню и мечу загородные виллы, дворцы и монастыри, русы приступили к осаде. И здесь они действовали напористо и целеустремленно. Осадных машин и приспособлений у них не было, но они воспользовались строительными инструментами, которые всегда носили на себе. Одни из них принялись рыть подкопы под стены, в то время как другие попытались возвести вровень со стеной земляную насыпь, позволявшую перейти на городские укрепления».

Я не смог отыскать авторство первоисточника выдержки, очень надеюсь, что человек нашёл столь важное сообщение в исторических летописях. Опираясь на него, можно ещё раз подтвердить тезис о неоднородности прибывшего воинства, исходя из различий в поведении. Поиск первичных документов занимает много времени, иногда удобнее использовать цитату известного историка, с той лишь оговоркой – «доверяй, но проверяй!». Если первоисточник не найден, а выдержка интересная, я оставляю решение на суд читателя, доверять вставленному фрагменту или нет, а если есть вопросы, откуда информация, даю ссылку на автора, далее ищите самостоятельно. От себя могу подтвердить из представленного отрывка: грозные воины могли иметь при себе строительный инструмент. Что они носили на поясе? Кроме длинного меча, каждый имел нож и топор. Топор – оружие ближнего боя, такой же, как меч. Кто умело сражался мечом, тот умел пользоваться топором, а при необходимости рубящее оружие удобный инструмент, всегда носимый при себе, им допустимо воспользоваться в земляных и строительных работах, исключив прочие шанцевые приспособления.

Какие интересные сведения можно почерпнуть из проповедей Фотия и смогут ли они помочь в поисках истинной картины нападения?

Появление диких варваров застало греков врасплох. Они не ожидали подобного поведения от людей, им ранее знакомых, кого не воспринимали как угрозу империи. Народ, представший с оружием в руках, считался незначимым, не умеющим воевать, не имеющим боевого строя, не представляющим серьёзной опасности. Ранее у жителей столицы не было стычек с напавшими внезапно агрессорами и уж тем более войн под стенами города. Подданные ромейского государства не были беззаботными бездельниками, имперская жизнь состояла из непрекращающихся столкновений с врагами на удалённых границах. С трёх сторон греки были окружены арабами. На севере постоянные конфликты начались с образованием Болгарского царства, лишь в Чёрном море ромеи чувствовали полное превосходство, арабский флот не проникал в столь отдалённый район мореплавания, а болгары не имели собственных кораблей и могли воевать исключительно на суше. Внушительная флотилия соперников греков серьёзно поменяла расклад сил в бассейне Понта Эвксинского. В последующем греческие колонии Тавриды предупреждали жителей столицы о кораблях неприятелей, проходящих в сторону Фракийского Босфора.

Предполагаемая причина нападения? В проповеди Фотий сокрушается по поводу недостойного поведения византийцев по отношению к инородцам. Греки поступили с кем-то несправедливо. Сурово наказали за долги, а кого-то даже лишили жизни. В первой гомилии он очень сильно возмущается поведением сограждан по отношению к иностранцам и ставит своим в вину за такое поведение: вы вели себя непристойно, за что пришло божье наказание.

В чём выражалась вина греков? После смерти отца, императора Феофила, в 842 году власть наследовал сын Михаил. Пока мальчик был мал, государственными делами занималась вдова с прежним окружением, но в 855 году был убит глава регентского совета, фактически правивший страной. Происходила расправа не без участия подросшего Михаила, пожелавшего заняться делами государства самостоятельно.

Надежды юноши не оправдались, власть удержала в руках мама. Спустя год молодой император получил-таки возможность «порулить» державой. Отпрыску в это время исполнилось 18 лет, пока нет точной информации, когда глава ромейского государства начал выпивать, но именно во времена его самостоятельного правления начались несправедливые нападки греков на иностранных купцов. О личности Михаила III, о том, каким был самодержец Византии и за что получил метко характеризующее поведение прозвище Пьяница, будет рассказано в следующей главе.

Торговые связи купцов из разных стран в эпоху могущества ромеев просто потрясающи. Гости проникали в отдалённейшие уголки мира. В качестве примера могу привести совершенно уникальный случай из книги Сергея Маркова «Круг земной»: на Камчатке в районе озера Ушки на севере полуострова были найдены очень древние медные монеты. Остаётся загадкой, как они попали туда.

В Византию стекались пути многих торговцев из различных стран мира. Греки имели представление о том, каким образом добирались торговые люди в Константинополь – главный город мира, где пересекались интересы различных наций. В столицу империи удобнее всего попасть морем, жители страны мореходы с большой буквы, ими с древних времён исследованы Средиземное, Чёрное и Азовское моря, где издавна находились греческие колонии. Кораблестроение имели и другие народы, кроме потомков Ясона и Одиссея, знакомые с водной стихией. В относительно населённой части мира помимо изведанных греками морей существовал огромный Атлантический океан и загадочное «Варяжское» море, куда не один отважный мореплаватель империи не добирался. Вы, конечно, можете возразить, а как же Пифей, он побывал там ещё до рождения Христа. Да, возможно, он и был в крайних пределах земли, но греки не смогли проложить на Балтику торговый путь и не знали навигации по далёкому морю, но были люди, освоившие дикие и отдалённые от византийской цивилизации просторы «Свейского» моря.

Речь пойдёт о народе, сильно напугавшем заносчивых ромеев. Дерзким набегом высокорослые воины заявили о себе на весь мир. В царственный город наши герои добирались издалека, с северного моря, носившего название «Варяжского». Через Ладогу-озеро прошли они в реку Волхов, далее вверх в Ильмень-озеро, затем из реки Ловать волоком в Днепр к Киеву и в Чёрное море, а там вдоль берега до Константинополя. Кем были отважные северные мореходы? Кто возил товары с Балтики в город мира? Об этом есть сведения у арабов и персов, встречавшихся с купцами с характерной внешностью: «Что же касается до русских купцов – а они вид славян – то они вывозят бобровый мех и мех чёрной лисицы и мечи из самых отдалённых (частей) страны славян к Румскому (Средиземное) морю, а с них (купцов) десятину взимает царь Рума (Византии), и если они хотят, то они отправляются по…, реке Славян, и проезжают проливом столицы Хазар, и десятину с них взимает их (Хазар) правитель » (А.П. Новосельцев, В.Т. Пашуто, Л.В. Черепнин, В.П. Шушарин, Я.Н. Щапов «Древнерусское государство и его международное значение», изд. «Наука», Москва, 1965, стр. 384 – 385). В Киеве незадолго до описываемых событий происходили важные исторические трансформации, о них чуть позже, а пока примем общепринятую историю расселения народов и отправим торговать в Царьград наших подопечных.

К купцам стали очень плохо относиться. За небольшие долги местным ростовщикам кого-то продали в рабство, кого-то лишили жизни. В первой проповеди Фотий сокрушается и осуждает отношение к иностранцам, дословно его слова звучат так: «Тѣхъ, которые должны намъ нѣчто малое и незначительное, мы жестоко истязали, наказывали; не вспоминали о благодарности по минованіи благодѣянія, и за то, что сами получали прощеніе, не миловали ближнихъ, но, освобождаясь отъ угрожавшихъ намъ ужасовъ и опасностей, становились отъ этого болѣе жестокими; не думали о множествѣ и величіи собственныхъ долговъ и прощеніи ихъ Спасителемъ и не обращали вниманія на маловажность и незначительность въ сравненіи съ нашими долга одинаковыхъ съ нами рабовъ, но, получая себѣ человѣколюбивое прощеніе многаго и великаго, другихъ за малое безчеловѣчно ввергали въ рабство» (Патриарх Константинопольский Фотий «Две беседы по случаю нашествия россов на Константинополь», изд. «СПбПДА», Санкт-Петербург, 2010, стр. 420).

Ростовщики подавали жалобы на задолженность иностранных купцов эпарху столицы5, иск рассматривался администрацией города, и выносилось решение. Совпали жестокие приговоры как раз по времени с началом относительно самостоятельного правления царя Михаила. Условно можно считать годы единоличного царствования с 856-го по 866-й, о чём свидетельствует византийская хроника, попавшая в Брюссельскую библиотеку и опубликованная Францем Кюмоном. Рукопись датируется периодом 1280–1300 годов и написана на бумаге западного производства, таким образом, она может быть отнесена к переписанной европейцами неизвестной византийской летописи, предположительно из Константинополя. Для чего такие подробности? Сведения Брюссельской хроники в конце второй её части включают нападение 860 года с точной датировкой события, что само по себе очень ценно, но есть не менее интересные даты правления Михаила III: «(Михаил, сын Феофила, со своей матерью Феодорой – четыре года, и один – десять лет, и с Василием – один год четыре месяца. В его царствование, 18 июня, в 8-й индикт, в лето 6368, на 5-й год его правления, пришла русь на 200 кораблях, которая молитвами достославной богородицы была побеждена христианами и по мере сил поражена и истреблена)» («Византийский временник», т. 52, изд. «Наука», Москва, 1991, стр. 153).

Загадка записи заключается в следующем: автор указал точную дату по древнейшему летоисчислению и по греческому, что византийские летописцы позволяли себе крайне редко. Лишь изредка в хрониках империи к индиктам привязаны даты, к тому же потомки эллинов точно знали годы царствований своих императоров. Михаил правил с Василием – период указан точно. Один с 856 года, будем считать после убийства главы регентского совета и удаления матери из дворца, но с ней-то он правил не 4 года, а с 842-го по 856-й, почему в хронике четыре? Благодаря таким ошибкам мы с вами можем выяснить, кто, когда и у кого списывал. Ничего не меняется в жизни, как переписывали с ошибками друг у друга много лет назад, так и сейчас происходит то же самое. В конце главы сведения, собранные из разных источников, разложим по полочкам и попробуем найти ответ на вопрос, почему у упоминавших событие авторов разное число кораблей нападавших безбожников. После чего выясним, кто занимался плагиатом.

Попробуем расшифровать запись хроники: 8-й индикт (греческий счёт лет) соответствует 860 году, и пятый год правления Михаила с 856-го попадает точно в цель, откуда взялись нелепая ошибка времени правления с матерью плюс дополнительная дата 6368-й? Благодаря таким нюансам можно с уверенностью сказать, болгарин был не первый, кто писал русскую летопись!

Продолжим ход событий до нападения. О непристойном поведении молодого императора становится известно в Киеве и Новгороде. В описании жизни главы Византии мы ещё раз удостоверимся в праведности возмущения и гнева напавших людей. Они пришли не просто грабить, они пришли защитить себя и других от нечеловеческого отношения. Могли жестокие приговоры иностранным купцам послужить причиной нападения? Вполне. Историко-хронологическая картина осады города свидетельствует сама за себя.

Греки не увидели среди напавших единоначалия, как волна растеклась по побережью неисчислимая, несущая смерть неуправляемая масса людей. Никита Пафлагонянин в «Житии патриарха Игнатия», сочинении начала X века, сообщает: «В это время запятнанный убийством более, чем кто-либо из скифов, народ, называемый Рос, по Эвксинскому понту придя к Стенону и разорив все селения, все монастыри, теперь уж совершал набеги на находящиеся вблизи Византия острова, грабя все (драгоценные) сосуды и сокровища, а захватив людей, всех их убивал. Кроме того, в варварском порыве учинив набеги на патриаршие монастыри, они в гневе захватывали все, что ни находили, и, схватив там двадцать два благороднейших жителя, на одной корме корабля всех перерубили секирами» («Древняя Русь в свете зарубежных источников», хрестоматия, т. II, Русский Фонд Содействия Образованию и Науке, Москва, 2010, стр. 135). Эмоциональное высказывание грека могло относиться к народу, пришедшему с росами, сложно представить, каким образом по жребию одни и те же люди осаждали город и одновременно грабили острова?

Русский историк Н.Т. Беляев в статье «Рорикъ Ютландскiй и Рюрикъ начальной лѣтописи» приводит следующий факт из сочинения арабского писателя XI века Аль-Бакри: «Обогнувъ Испанію, норманы снова какъ и въ 844 году разорили Севилью, забрались въ Некоръ, въ Марокко, поднялись по Ронѣ, сожгли Арль и Нимъ и направились въ Италію, къ Риму; только случай завелъ ихъ не туда, a въ Люну, y Пизы, но, по Аль-Бекри, часть ихъ добралась до Греціи; послѣ двухъ зимовокъ, къ 861 году, они вернулись назадъ къ себѣ» («Сборникъ статей по археологии и византиновѣдѣнию, издаваемый семенарiемъ имени Н.П. Кондакова», III, Прага, 1929, стр. 241). Норманнам, однажды покорившим Средиземное море, не составило труда и в походе 859 – 861 годов заглянуть известным маршрутом в Мраморное море, где на острове Теревинф отбывал ссылку патриарх Игнатий в монастыре богатом украшениями из драгметаллов.

Вопрос требует дополнительного рассмотрения непредвзятым взглядом для всесторонней оценки картины нападения. Для нас более важна другая информация из высказывания свидетеля набега.

Никита озвучил название народа, греками отнесённого к скифам, но даже из пантеона свирепых варваров выделяли росов особенно, как самых жестоких. Одно из древних имён русов – скифы, патриарх нам в свидетели!

Утверждение греческого бунтаря-философа необходимо принять с определённой оговоркой: огульно зачисленных в скифские народы представителей различных этносов науке придётся разделить на самостоятельные племена, резко отличающиеся как по характеру быта, так и внешне. Росы – самостоятельный народ, поставленный в один ряд с другими коренными жителями будущей России. Первый раз собственное имя отдельного этноса из сонма скифских народностей прозвучало правильно из уст греческих летописцев. Вся история мира представлена неправдоподобно из-за нелепой ошибки нескольких европейских писателей, поэтому для нас с вами так важен исторический момент нападения. Не приди росы к стенам Константинополя, намного легче уверовавшим в собственные фантазии толкователям истины вводить обывателей в заблуждение и не спешить с ответом на вопрос: что за племя испокон веков проживало в Европе? Кто должен считаться коренным жителем и каково правильное имя этого народа?

Нападение закончилось так же неожиданно, как и началось. Внезапно прекратив осадные работы, захватчики сели на корабли и убыли восвояси. Поведение, не поддающееся нормальному объяснению. Что случилось? Они испугались, что вскоре прибудет византийская армия или поняли, что не одолеть крепостные стены? Разумеется, греки не преминули приписать чудесное избавление от нашествия и разграбления города чуду, сотворённому по их просьбе Пресвятой Богородицей. Перепугавшись от страха, вместо того чтобы взять в руки оружие и защищаться, граждане великой империи достали священную ризу и стали обносить её вокруг крепостных стен, а затем ещё и окунули край накидки в воду. Внезапный уход так поразил ромеев, обезумевших от вида врагов, что можно было в самом деле поверить в Божественное избавление. Патриарх Фотий на радостях придумал по поводу совпавших дат новый христианский праздник «Положение честной ризы Пресвятой Богородицы во Влахернах». Священная реликвия действительно первоначально была внесена в храм 2 июля, но праздник начали отмечать только по избавлению от набега. По сообщениям наших летописей, внезапно на море разразился страшный шторм, корабли нападавших разметало и разбило о берег, и лишь незначительная часть из них смогла вернуться домой. О трагедии сообщает Нестор в легендарном «эпосе», а также Симеон Логофет, творивший в середине X века. Примечательно, что ни сам Фотий, непосредственный участник событий, ни сторонний наблюдатель, предшественник Иоанна Диакона, очевидец событий, ни о какой буре не вспоминают.

Иоанн Диакон, капеллан венецианского дожа, вписал в четырёхтомную хронику известие земляка, побывшего во время нападения в Константинополе, составившего краткую заметку. Непосредственный свидетель происшествия находился во время осады на крепостной стене и своими глазами видел происходящее снаружи укреплений и внутри города, а историк «города каналов» сохранил факт. На латыни отрывок из записей «Венецианских хроник» выглядит так: «eo tempore Normannorum gentes cum trecentis sexaginta navibus Constantinopolitanam urbem adire ausi sunt; verum quia nulla racione inexpugnabilem ledere valebant urbem, suburbanum fortiter patrantes bellum quamplurimos ibi occidere non pepercerunt, et sic predicta gens cum triumpho ad propriam regressa est» (Giovanni Diacono «Cronaca Veneziana». STORIA D'ITALIA, Roma, 1890, р. 116–117)6.

Странно, не правда ли? Очевидец событий написал о 360 кораблях и что они беспрепятственно удалились. Кто в таком случае автор рассказа о внезапно налетевшей буре и о том, какой вред она причинила? Прежде, чем выяснять кто из высказывавшихся ближе к истине, имеет смысл рассказать о ключевом предмете эпоса – ризе Богородицы и процессе омовения её в воде.

Риза Богородицы

Подчеркну значимость для верующих нахождения в городе ценной реликвии, тем более жителей столицы Византии – поборников христианской религии. Необходимо дать хотя бы вкратце описание предмета, о котором будет идти речь, и что воистину произошло со святыней в самый опасный для горожан момент. Приключения ризы сохранил для нас в собственном сочинении друг Фотия, непосредственный участник событий 860 года, хартофилакс7 храма Святой Софии в то грозное время, священник отец Георгий. Обретение христианского сокровища городом греческий монах поведал как предание, так как много воды утекло с незапамятных времён. В V веке новой эры два благородных господина из Константинополя отправились в Иерусалим помолиться. В доме одной благочестивой еврейки они остановились и узнали о сохранившейся с давних пор священной реликвии, находившейся в ковчеге.

«Во время преставления своего пречистая богородица приказала честную свою ризу жене некой жидовине, благоговейне суще, на благословение роду ея» (ПСРЛ, т. 31 «Летописцы последней четверти XVII в.», изд. «Наука», Москва, 1968, стр. 34).

В небольшом сундучке лежала накидка Пресвятой Богородицы, исцеляющая больных, обращавшихся за помощью. В благодарность за предоставленное жильё бесценную вещь, принадлежавшую матери Христа, греческие аристократы Галвий и Кандив у женщины украли. Как бесценная вещь могла сохраниться в течение нескольких веков в частном доме – уму непостижимо. Как смогли передавать её из поколения в поколение, сохраняя от всяческих напастей? Можно лишь поразиться вере и ответственности людей, хранивших святыню. Уберечь от достопочтенных воров не получилось. Братья привезли реликвию в Константинополь, но в связи с многочисленными чудесами, исходившими от неё, не удержались и рассказали обо всём императору, а также патриарху Геннадию I. В 458 году ризу торжественно возложили в храм Божией Матери, построенный на берегу Влахернского залива исключительно ради сохранения драгоценного предмета.

К несчастью греков, именно там высадились страшные враги. Стена, отделявшая их от храма, была одинарной. Вход к святыне от свирепых безбожников защищали деревянные ворота. Кому-то из греков пришла в голову мысль, что нехристи могут добраться до ценнейшей реликвии, украсть или уничтожить её. То, что решение исходило не от власти, свидетельствует, каким способом извлекли драгоценный артефакт из ковчега. Наружный кивот для хранения реликвии был красиво отделан благородными металлами и имел религиозную ценность. В нём находился ковчег поменьше, из камня, внутри которого находилась священная рака с сокровищем. Извлечение ризы из ковчега и её дальнейшие приключения во время осады города подробно описал отец Георгий, он созерцал происходящее своими глазами и находился рядом со святыней в течение страшных дней. Представляю рассказ очевидца.

«5. Лица, которым было поручено снять этот священный наряд, поступили скорее по-военному дерзко, нежели каким образом было нужно: сняли всё остальное золото и серебро, разбив секирами и топорами и другими такого же рода орудиями; осмелились же прикоснуться и до сей божественной раки и дотоле ни для кого невидимую тайну сделать тогда явною. Внутри же видимой раки, сделанной из золота и серебра и светящейся блеском, оказалась рака из камня, а внутри ея, к северной стороне, нашлось лежащее божественное сокровище, хранимое в другой небольшой раке.

Итак, они, разбив золотой и серебряный наряд божественного храма, осмелились поспешно открыть эту святую небольшую раку, ощутили тотчас миро великого благоухания, так что весь дом наполнился им; они видят маленькую часть царской порфиры, которую (часть) приняли за покров Богородицы, и тотчас же, немедленно отсекли часть порфиры, совершив таким образом воровство святыни, как они думали» (Византийский временник, том II, С.-Петербург, 1895, Х.М. Лопарев «Старое свидетельство о Положении ризы Богородицы во Влахернах в новом истолковании, применительно к нашествию Русских на Византию в 860 году», стр. 596).

Давайте разберёмся, что произошло. Во время нападения в городе царила паника. Во всеобщей неразберихе и хаосе «христолюбивые греки» решили под шумок украсть святыню из храма. Идея перенести ценность от греха подальше сама по себе разумна, дабы священный предмет не достался безбожникам. Никто из горожан не представлял себе ближайшего будущего, в любой момент могло произойти несчастье, и в страхе за собственную жизнь спасти ценный артефакт – дело благородное и правильное. В жизни вышло не так красиво, как предполагали авторы идеи, по сути дела произошло преступление: воспользовавшись суматохой, неизвестные сломали большую внешнюю раку (ковчег для хранения церковных реликвий), вытащили из неё маленькую раку с сокровищем и унесли предмет из храма. Обратите внимание, что в отрывке, когда они открывают крышку разносится благоухание не в храме, а как пишет автор – на весь дом. Ковчег похитили! С перепугу, а может быть от волнения, воры вытащили из ларчика не одежду Богородицы, а по ошибке извлекли и отрезали кусок царской порфиры (верхняя одежда императоров). Для хранения ценнейшей ризы один из византийских монархов не пожалел пурпурного цвета плащ из дорогой ткани, в него и была завёрнута реликвия. Для чего преступники совершили кражу? Они оторвали небольшой фрагмент верхней одежды ромейского василевса. Скорее всего мотив заключался в чудодейственных свойствах похищенного, воры совершили кражу из желания получить возможность вылечиться от соприкосновения с божественным предметом. В тот момент мало кто думал о наживе, более людей заботило спасение собственной жизни. Может быть, благодаря защите свыше они думали обезопасить себя?

Факт кражи описан красноречиво, почему и сломали наружную облицовку, если бы кто-то доставал святыню по распоряжению патриарха, то к реликвии отнеслись бы со всей осторожностью и уважением. Оторвав часть материи, а императорская порфира была из красивой шёлковой ткани, жулики удалились, бросив ценность. Автор далее сообщает, что рака попала в руки патриарха (дословно – дошла). Видимо, не через одни руки передавалась она в царившей суматохе. Патриарх немедленно доложил о происшествии императору. Вы наверняка помните, что он убыл во главе армии воевать с сарацинами очень далеко. Ризу спасали буквально на следующий день после нападения, каким образом Михаил III успел вернуться из похода?

Разбор криминальной ситуации будет ещё одним маленьким штрихом к портрету эпохи. Сам автор «скитаний ризы» был свидетелем того, как в момент нападения император Михаил покинул дворец, переоделся в одежду «рядового труженика», пришёл в храм Богородицы, именуемый «Иерусалимом», находящийся внутри Золотых ворот, и начал молиться день и ночь. Слова греческого слуги Божьего дают временной интервал, в течение которого царь-государь пребывал в храме: как минимум он сутки не выходил из помещения. Осада города началась 18 июня, патриарх Фотий помолившись вместе с Михаилом в храме ночь, выступил с первой проповедью, сообщив гражданам, что самодержец воюет с неверными, войска нет, что делать – не знаю. Ни у кого не возникло вопроса, как же так, ты сам только что обретался рядом с главой государства, а затем подготовил гомилию, в которой сообщил, что государя нет в городе. Порядок событий должен быть именно таким, не мог патриарх написать обширную проповедь в первый же день нападения, нужно время, чтобы осмыслить, понять, что произошло, а уж затем донести до сограждан. Как в документе появилась фраза о реакции столичных жителей на угрозу, если бы текст писался раньше? Никто не собирался оказывать сопротивление нападавшим. Должна пройти реакция на действия, время на подготовку ответных мер или отсутствие оных, о чём поведал патриарх. Каким образом царь оказался в храме в первый же день нападения? Фотий мог молиться рядом с императором только в начале осады, так как сразу после обращения к Всевышнему священник занимался подготовкой и чтением проповеди, а далее спасением драгоценного для христиан предмета культа.

В воспоминаниях более поздних хроникёров действия власть предержащих выглядели куда более героическими. Император внезапно вернулся из похода через несколько суток после начала приступа. Как он догадался? Кто мог успеть его предупредить и доскакать до войск на расстояние в несколько сот километров, если даже о нападении охранители границ империи не смогли предупредить горожан? Система оповещения в Византии была налажена и работала исправно. На возвышенностях стояли сигнальные башни, наблюдатели передавали, зажигая огонь, сведения о движении вражеского войска и флота. К тому же в Чёрном море было полно купеческих и прочих кораблей греков, внушительное скопление иностранных военных судов привлекло бы внимание, о чём немедленно следовало послать сообщение в столицу, и всё же удивительным образом 360 малых кораблей прошли незаметно для сторонних глаз!

Фотий, в первую бессонную ночь молившийся рядом с государем, без зазрения совести с амвона возвещает о неусыпных ратных трудах императора за пределами столицы. «Где царь христолюбивый, где воинство? Где оружие, машины, военные советы и припасы?» – вопрошает патриарх. Странно, не правда ли? Невзирая на всю нелепость ситуации, историки упорно декларируют факт отсутствия Михаила в городе. На основании чего? Не поддающийся нормальному восприятию момент жизни царя рельефно отобразился после знакомства с биографией Михаила. Собранными фактами довольно просто выразить мысль, какими личными качествами обладал руководитель государства, и, исходя из его образа жизни, сделать заключение о том, как реально он вёл себя в самый ответственный момент для державы.

Нам пора познакомиться с историей правления молодого императора, чтобы не оставалось сомнений: ни на какую войну наш подопечный не уходил. Во время осады прятался в храме, переодевшись, чтобы враги приняли за обычного жителя. Никакими приготовлениями к отражению штурма Михаил III не занимался и лишь молился о сохранении жизни. Фотий, имея желание спасти Богом помазанного кесаря, сообщает гражданам, что царя в городе нет, полагая, что слух разнесётся по Константинополю, дойдёт до неприятеля, тогда налётчики не станут искать монарха, а при взятии города рядовому обывателю легче спрятаться и остаться в живых. Почему же историки так упорно цепляются за сомнительный пассаж об отсутствии императора в момент нападения? Из двух полярных высказываний рассказ отца Георгия выглядит наиболее правдоподобно: Михаил в храм приходит из дворца, и не требуются натужные объяснения, как он попал в осаждённый Царьград и на каком виде транспорта успел мгновенно прибыть. Второй очевидец событий – патриарх, человек ангажированный. Он зависим от василевса и заинтересован в возвеличивании собственных деяний. По сути, кто-то из двоих лжёт! Кому выгоднее сказать неправду?

Однако в протекцию нелепой версии меня мучает вопрос, если государь не ушёл в поход, почему в столице не оказалось войска и некому было оказать отпор? Есть в нужных летописях ответ и на эту загадку, строка, поясняющая царственный пасьянс: подробности будут приведены в главе, посвящённой императору Михаилу III и его лучшему на тот момент другу.

Что же всё-таки дальше произошло со священной ракой? Патриарх сообщает царю о святыне, спасённой от поругания. Тот, не открывая крышку, целует ковчег, обняв извне и передаёт обратно Фотию со словами, как в первоисточнике сказано: чтобы он «совершил приличное». Наложив личные печати, первосвященник оставил малый кивот в ризнице великой Божьей церкви (храм Святой Софии), где ларец находился на хранении до определённого момента. После снятия осады глава Византийской церковной кафедры уведомил императора Михаила, что второго июля спасённое сокровище будет возложено на место. Почему именно в этот день? Потому что священная одежда внесена в столичный храм впервые 2 июля. Торжеств по случаю обретения Ризы сразу не завели, а вот в честь избавления от ужасного поругания патриарх решил учредить новый праздник, приурочив положение малого кивота обратно в большой ковчег к удачно совпавшей дате. Благодаря известному дню праздника можно вычислить временной интервал дерзкого набега: бедствия для горожан закончились не позднее 1 июля.

Император не возражал, святыню перенесли поближе к месту хранения и до назначенного дня оставили в храме мученика Лаврентия. Происходил перенос запечатанного сундучка с ризой накануне праздника, то есть первого июля 860 года. Исключительно в этот день воспетая в летописях защитница города могла перемещаться в руках пламенного сторонника волшебства патриарха Фотия! Запоминающийся момент войдёт в историю как хождение по крепостным стенам, в результате чего нападавшие варвары бросили занятие земляными работами и решили вернуться домой. Следы диких разбойников естественным образом успели смыть волны константинопольской бухты, после чего святой отец пришёл в себя и всё оставшееся время до назначенного дня приводил в порядок храмовое убранство для возвращения священного предмета, что невозможно осуществить одним днём.

После согласования с главой государства даты праздника о торжественном возложении святыни был извещён народ, и первого июля патриарх собственноручно понёс малую раку в храм мученика Лаврентия, где вечером предмет был выставлен в продолжение ночи для поклонения и почитания в скрытом от глаз виде – в ларце. Замечу, ковчег оставался запечатанным, перенесение его к новому месту хранения не предусматривало вскрытие сокровищницы, о чём имеется достоверное свидетельство очевидца. В дальнейшем фантазия писателей разрослась до омовения ризы в воде и внезапно разразившейся буре. Переговоры с напавшими врагами, отход их от города (по одной из версий) происходили 25 июня. Авторство даты спасения Константинополя в 860 году принадлежит профессору Н. Ф. Красносельцеву («Византийский временник», том II, С.-Петербург, 1895, стр. 617). В день, когда росы сняли осаду и отправились восвояси, святыня всё ещё находилась в храме Святой Софии. Яркие события, как правило, оставляют след в памяти. В храме Лаврентия одежда Богородицы лежала в раке, её никто не доставал! Всю ночь накануне торжеств Фотий провёл в молениях в главном соборе страны, аналогично проводили ночную службу монахи и архиереи Святого Лаврентия. Утром назначенного дня патриарх при огромном скоплении народа перенёс драгоценное сокровище в храм во Влахернах, и только там после монолога с Господом первосвященник извлек почитаемый христианами предмет из раки при скоплении многочисленных жителей города и достопочтенного клира. Обливаясь слезами радости, Фотий взломал ранее наложенные печати и дрожащими руками предъявил к всеобщему обозрению в развёрнутом виде предмет, находившийся в ларце. Страждущие зрелищ граждане воочию засвидетельствовали целостность накидки. Слава Богу, риза не пострадала (плащ царский был изодран, а одежда Богородицы – нет). Это действительно чудо, что воры случайно не задели ножом священную ткань. Реликвию при большом количестве свидетелей и всеобщих возгласах «Господи помилуй!» слуга Божий уложил в малую раку и поместил на прежнее место. Вопрос наблюдательному читателю: как могли окунать в воду ткань, не извлечённую из ковчега?

Идём далее. Помните, я писал о возможных причинах нападения: месть за нанесённые оскорбления? Поведение греков патриарх осуждает и поясняет, что причина бед – они сами, и сокрушается по поводу того, что сейчас все стали вести себя добропорядочно, но так надо было делать раньше и не накликать беду: «He теперь надлежало рыдать, а быть благоразумными во (всю) жизнь; не теперь – раздавать богатство, когда и самъ ты не знаешь, будешь ли владѣть имъ, а раньше воздерживаться отъ чужаго, когда настоящая кара еще не постигла насъ; не теперь – оказывать милость, когда торжество жизни готово прерваться отъ наступившихъ бѣдъ, а не дѣлать несправедливостей тогда, когда возможность этого была въ (нашей) власти» (Патриарх Константинопольский Фотий «Две беседы по случаю нашествия россов на Константинополь», изд. «СПбПДА», Санкт-Петербург, 2010, стр. 422).

Есть пояснения русского историка, что происходило в городе во время нападения: «закабалявшие должников смягчились, ростовщики теперь стали творить милостыню» (Х.М. Лопарев «Старое свидетельство о Положении ризы Богородицы во Влахернах в новом истолковании, применительно к нашествию Русских на Византию в 860 году» Византийский временник, том II, С.-Петербург, 1895 г., стр. 624). Греки резко поменяли скаредное отношение к иностранцам при виде людей с оружием. К чему бы подобная смена настроений, если нападение не было связано с поведением жителей столицы? Почему они раньше вели себя совсем по-другому? Странное совпадение: ужасный набег – и горожане неожиданно начинают прощать долги и раздавать деньги неимущим. Лишь осознав, по чью душу пришли страшные варвары, жители столицы поменяли мелочную придирчивость на благородное снисхождение к должникам.

Во второй гомилии преподобный Фотий прямым текстом вопиет о злодеяниях ромеев по отношению к росам: «Ибо эти варвары справедливо разсвирѣпѣли за умервщленiе соплеменниковъ ихъ, и благословно требовали и ожидали кары равной злодѣянiю» (Архимандрит Порфирий (Успенский) «Четыре беседы Фотия святейшего архиепископа Константинопольского», тип. Императорской АН, Санктпетербург, 1864, стр. 17).

Поведением ростовщиков Константинополя подтверждается предположение, что они жадностью и неразумием накликали беду, а скорый уход нападавших свидетельствует, что конфликт удалось разрешить дипломатическим путём, дальнейшее развитие событий тому доказательство. Кстати, когда будет «разбор полётов» договора с греками, обратим взор на вопрос торговых уступок русским купцам и подумаем, с чем они могут быть связаны.

Почему нападавшие пришли незамеченными? Выдержка из первой проповеди: «…неожиданное нашествіе варваровъ не дало времени молвѣ возвѣстить о немъ, дабы можно было придумать что-нибудь для безопасности, но въ одно и тоже время мы и увидѣли и услышали и пострадали, хотя напавшіе и отдѣлены были (отъ насъ) столькими странами и народоначальствами, судоходными рѣками и безпристанищными морями» (Патриарх Константинопольский Фотий «Две беседы по случаю нашествия россов на Константинополь», изд. «СПбПДА», Санкт-Петербург, 2010, стр. 424). Есть версия, что большого скопления кораблей в море можно было избежать посредством распыления сил. В таком случае часть должна идти одним направлением, часть другим и на подходе к городу объединиться в один мощный кулак. Судя по тому, как было организовано предприятие, приходит следующая мысль: решение «взять Константинополь» было не спонтанным, а глубоко продуманным. Выбрав удачный момент, пришельцы из далёкой страны сделали набег, хотя возможно, что великие ромеи просто не ждали нападения со стороны Чёрного моря. Наученные горьким опытом, они будут оповещать столицу в дальнейшем.

Помогла ли риза Богородицы грекам? Было ли им Божеское заступничество и провидение? Можно сказать – да. В то время как, распростёршись ниц, византийский император молил Бога о спасении собственной жизни (не случайно переоделся из царского платья в мирское), осаждавшими врагами внесено предложение говорить лично с Михаилом.

Фотий не спонтанно говорит: «Я ручаюсь за ваше спасеніе; говорю это, полагаясь на ваши обѣты, а не на свои дѣла, – на ваши увѣренія, а не на свои слова. Я ручаюсь за ваше спасеніе, если вы сами твердо сохраните свои обѣщанія; я – за отвращеніе бѣдствій, если вы – за твердое исправленіе, я – за удаленіе враговъ…» (Патриарх Константинопольский Фотий «Две беседы по случаю нашествия россов на Константинополь», изд. «СПбПДА», Санкт-Петербург, 2010, стр. 429). Он не мог ничего обещать, не имея сведений о желании нападавших говорить с царём. Вот ещё выдержка из «Слова о положении ризы» хартофилакса Георгия: «Казалось же, и это убедило вернейшего царя, что начальник стольких тех народов, для утверждения мирных договоров, лично желал его увидеть». С Божьей помощью до сознания Михаила дошло: хватит молиться, пора идти разговаривать с неожиданными пришельцами.

Предложение о переговорах поступало грекам в самом начале нападения. Патриарх уже был осведомлён о желании напавшей стороны вести дипломатический диалог с царём, в то время как Михаил лежал на полу церкви: «Итак, когда явившаяся та саранча опустошала все окрестности города, царь покинул дворец и, пребывая в одежде частного человека, на сколько можно было, трудился и подвизался с проливанием слёз, распростёршись на земле в храме Богородицы, который называется "Иерусалимом" и лежит внутри ворот, именуемых "Золотыми" по работе» (Хартофилакс Георгий «Слово на положение Ризы Богородицы во Влахернах», Византийский временник, том II, С.-Петербург, 1895, стр. 594).

Дабы ускорить процесс принятия решения поговорить тет-а-тет, за крепостной стеной происходили ритуальные жертвоприношения. На глазах у оцепеневших обитателей города убивали соотечественников, принося в жертву языческим богам людей и животных. Страх и ужас потрясли души вынужденных очевидцев гибели несчастных собратьев, и их плач наконец достиг ушей монарха. Государь, переборов страх, вышел на переговоры с предводителем варваров. Разговаривал он скорее всего с крепостной стены, сложно представить, что Михаил отважился спуститься к врагам. Не важно, где происходила встреча на высшем уровне, главное – результат.

Дословно, в каких тонах происходил диалог, никто не знает, постараюсь передать его суть, что подтверждают последующие действия сторон. Михаилу III объяснили причину нападения, его недружелюбное отношение привело к весьма печальным последствиям. Люди пришли не разрушить город, а мирно торговать в нём, чтобы их никто их не обижал и считал равными. Наиболее вероятно при разговоре присутствовал патриарх, в результате чего грекам удалось провести встречное предложение: во имя мира и согласия, народ, пришедший с недобрыми намерениями, но переменивший гнев на милость, крестить в христианскую греческую (Православную) веру. Во второй проповеди слуга Божий обнародовал применённую им формулу противодействия лютым врагам: «Ибо народу возлюбленному и богоизбранному не должно надѣяться на крѣпость рук своихъ, величаться силою мышцъ своихъ, опираться на запасныя оружiя, а надобно овладѣвать супостатами и господствовать надъ ними съ помощiю Всевышняго, помощь же Его умѣть снискивать наилучшими дѣлами и множествомъ доблестей» (Архимандрит Порфирий (Успенский) «Четыре беседы Фотия святейшего архиепископа Константинопольского», тип. Императорской Академии Наук, Санктпетербург, 1864, стр. 28).

Вернее сказать, именно Фотий был посредником между Михаилом и вождём напавших, в проповеди есть намёк на возможность решить вопрос со снятием осады, для чего патриарх требует от многочисленной паствы клятвы в соблюдении условий договорённостей, каковые в первую очередь должен был принять на себя император и возложить обязанность исполнения на подданных, вот почему он внезапно появился в городе, по дружному консенсусу разнообразных летописцев. Дальше просто не имело смысла скрывать, что самодержца нет, Фотий в конце концов уговорил Михаила объявиться и выйти на переговоры. По поводу крещения ответ сразу не был дан, судя по тому, что сторона нападения предложила прислать к царю посольство для ознакомления с ритуалами и проектом мирного договора. Возможно, с условиями дипломатического документа могло быть увязано решение по столь важному вопросу, как крещение? После окончания переговоров стороны разошлись по своим делам, одни сели на корабли и отправились домой, а патриарх, следуя логическому проистечению событий, занялся написанием второй проповеди. Невообразимые легенды рождаются усилиями вовлечённых в тему интересантов. Очень надеюсь, что после знакомства с документами эпохи, наивных простаков, не исключающих воздействия потусторонних сил, станет поменьше. Слепая вера в чудеса блокирует области мозга, ответственные за познание.

Спустя годы византийскому историографу Симеону Логофету пришла в голову мысль, что не иначе как священная Риза помогла избавиться от супостатов, а к тому времени греки уже имели сведения о том, что на обратном пути корабли варваров попали в шторм, часть налётчиков погибла, Киев встретил чуть более половины эскадры. Первым об этом должен был написать местный летописец, видевший своими глазами возвращение воинов. Он сделал запись в отечественной летописи, не покривив душой, рассказав нам о несчастии, постигшем охотников за удачей на обратном пути. Заранее забегая вперёд, поясню, что в его летоисчислении поход состоялся в 860 году или, точнее, в 6368-м (почему и в венецианской хронике год верный), видел он и количество вернувшихся кораблей и был непосредственным свидетелем плача по погибшим, посему надо полагать, что войско действительно попало в шторм при прохождении морем. Позже слух о том, что корабли нападавших варваров разбила буря, дошёл до Византии. Грек (не обязательно Симеон Логофет, хроника периода 842–944), творивший позже киевского коллеги (или параллельно с ним) вписал индикт, от себя добавил историю о божественном избавлении от супостатов с помощью чуда, совершённого при помощи священного предмета, что его опускали в воду, и о немыслимой страшной буре додумался написать он же.

Красивую сказку сочинил не Логофет. Историю выдумал ещё до него греческий писатель-фантаст, пожелавший остаться безымянным. Доказывается факт выдумкой второго уровня: «Затем, вынеся с песнопениями святой омофор Богородицы, они окунули его край в море» («Хроника Симеона Магистра и Логофета» в пер. А.Ю. Виноградова, изд. «Университет Дмитрия Пожарского», Москва, 2014, стр. 186). Соавтору-последователю пришло на ум создать собственную вариацию апофеоза сказки. О святом омофоре в описываемом событии ни у кого из предшественников нет никаких сведений. Уже после написания фантастического рассказа загадочным греком, переписывая рукопись своего российского коллеги, болгарин исправил текст: дописал вымысел в новую интерпретацию событий прошлого и поменял год на его национальное летоисчисление – 868-й от Р.Х. После них Нестор (годы жизни около 1056–1114), проявив эрудицию подкорректировал цифру на 866.

Дополнительным доказательством служит представленное выше сообщение из Брюссельской хроники. Ни у одного из очевидцев, кто непосредственно видел нападение, не указано число кораблей. Сильно напугались греки? Некогда было считать? У монаха Киево-Печёрского монастыря 200 штук, такая же цифра у европейского автора из хроники, найденной Кюмоном, и лишь один сторонний наблюдатель, предшественник Иоанна Диакона, добросовестно пересчитал корабли, коих получилось 360. Кто написал верную цифру? Оказывается, правы все! А сейчас разгадка.

Видевший русские корабли своими глазами итальянский посол посчитал правильно – 360. Под стены Константинополя пришло именно такое количество! Нестор, переписавший у болгарина, правившего летописца Аскольда, также не ошибся, единственное – напутал с датами, а от него «пошла плясать вся Ивановская», таинственный грек от наших добросовестно переписал количество кораблей (200) и дату, добавив индикт и рассказ о заступничестве Божьей матери, а неизвестный европейский хронист всё скрупулёзно перевёл на латынь со наслоившимися ошибками, благодаря чему мы обладаем ценнейшими сведениями. Тот, кто первым написал о двухстах кораблях, был свидетелем их возвращения, действительно плач был в Киеве, из 360 ушедших в поход вернулось чуть более половины. Автор самой первой летописи указал точно год 6368-й, а болгарин по-своему́ вписал соответствующий национальному 868-й от Р.Х. Почему у Нестора 866? Всё по порядку. Дойдёт время и до него. Самый первый наш летописец не был христианином, для него дат от Рождества Христова не существовало, он указал привычный 6368-й, Нестор попробовал добросовестно переписать дату болгарина от Р.Х., но возникла проблема с годами жизни Михаила III. Путаясь в древнеболгарском летоисчислении и годах царствования ромейских самодержцев, монах от себя накрутил 6374, что не попадает в индикт. Благо, кто-то из хронистов (уточнение: неправильную цифру вписал второй соавтор – болгарин) обсчитался с годами царствования императора Михаила, от него и начала путешествовать ошибка по хроникам. До европейской она дошла вместе с 200 кораблями и сообщением о заступничестве Богородицы, значит, европейский писатель списывал у грека, который списал у нашего начального летописца8.

Дополнительное пояснение: ошибка в годах царствования Михаила III с Феодорой находится в одной из работ Симеона Логофета. Сообщение о 200 кораблях и стихийном бедствии (на обратном пути) грекам сообщили устно послы русов прибывшие в византийскую столицу в 860 году после набега9. Написал рассказ о нападении и об омовении Ризы с наибольшей долей вероятности Фотий, а Симеон Логофет добавил правку словом «омофор». Кто-то из них внёс ошибку в период правления сына с мамой. Греческий текст оказался в руках болгарина-переводчика после 944 года и уже затем попал в русскую летопись как исправление статьи о походе Аскольда. Европейский хронист Кюмона скорее всего писал с одной из копий греческого первоисточника, так как в нашем отсутствует точная дата. О переписывании ПВЛ от начала хронографа расследование представлено далее по тексту.

Необходимо вступиться за византийских тружеников пера и внести ясность в рассказ о набеге росов. Продолжатель Феофана из всех небылиц вкратце упомянул, что царь во время набега отсутствовал – воевал с исмаилитами. Полностью нелепую версию изобразил Симеон Логофет. У него: Оорифа – комендант Константинополя; император – на реке Мавропотам; в море окунают омофор Богородицы. Надо признать, у отдельных писателей разыгралась буйная фантазия, но так как не только Логофет упомянул отсутствующего императора, значит, был до них первоисточник упомянутого бреда. Какой документ мог послужить исходным? Может следует признать «изобретателя» омофора автором фантазии?

Вспомните первую проповедь Фотия, в ней патриарх убеждает сограждан в отсутствии в городе царя Михаила, в то время как не позднее ночи они возлежали на полу храма рядышком! Как развивалась фантазия выдумщика? Некоторые строки второй проповеди имеют отблеск реализма: «Ея одѣянiе для отраженiя осаждающихъ и огражденiя осаждаемыхъ носилъ со мною весь городъ…» (Патриарх Константинопольский Фотий «Две беседы по случаю нашествия россов на Константинополь», изд. «СПбПДА», Санкт-Петербург, 2010, стр. 435).

При переносе ризы из одного храма в другой действительно присутствовала масса жителей города, правда, налётчиков уже «след простыл», о чём автор скромно умолчал, а дальше «Остапа несло»: «Поистинѣ эта пречестная риза есть одѣянiе Матери Божiей; она кругомъ обтекала стѣны, и непрiятели необъяснимымъ образомъ показывали тылъ; она ограждала городъ, и ограда непрiятелей разрушалась какъ бы по данному знаку; она облекала его, и непрiятели обнажались отъ той надежды, которою окрылялись. Ибо, какъ только эта дѣвственная риза была обнесена по стѣнѣ, варвары принялись снимать осаду города, а мы избавились отъ ожидаемаго плѣна и сподобились неожиданнаго спасенiя» (Патриарх Константинопольский Фотий «Две беседы по случаю нашествия россов на Константинополь», изд. «СПбПДА», Санкт-Петербург, 2010, стр. 435 – 436).

Автор слегка слукавил, приписав себе доблесть, залезть на крепостную стену с накидкой в руках и обойти весь город по периметру, слава Богу, не приврал про омовение в воде и налетевшую бурю. Дальнейшее развитие воображения случилось после встречи с послами Аскольда, они поведали грекам, что далеко не все воины добрались до Киева целыми и невредимыми, вот тут фантазия сказочного писателя распустилась буйным цветом. Кто первым придумал омовение? Наиболее правдоподобная версия – сам Фотий, отступать ему было некуда, а так сделал доброе дело, восхвалил Божественную заступницу. Последующие плагиаторы могли не напрягать мозг, всё уже придумано до них, правда, Симеону Логофету удалось добавить от себя импровизацию с омофором. Разбирательство с переписываниями рукописей сложное, но увлекательное занятие. Может быть для поиска дополнительных доказательств, кто-то увлечённый более детально займётся делом полезнейшим для познания истины?

Картина, происходившего под стенами Царьграда за много веков до настоящего времени чуточку прояснилась, остаётся невыясненным вопрос, что за люди приходили к городу. Какого они роду-племени, откуда пришли, где их родина? Если вам интересно продолжение, будем распутывать клубок загадок дальше, но прежде чем мы отправимся по следам нападавших, чтобы не оставалось никаких сомнений по поводу поведения императора Византии в момент страшной опасности, обсудим его биографию детально, насколько позволяют накопленные сведения. Выясним, что за человек был Михаил III, как он вёл себя в отношении подданных, за что получил обидное прозвище, каким был правителем и как закончил жизненный путь. Попробуем найти ответ на вопрос: кто куда ходил летом 860 года? Нас ждёт весьма занимательная история.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Михаил III Пьяница

Наследник коронован императором практически с пелёнок. Отец успел венчать малыша на царство при жизни, а умер, когда сыну исполнилось всего-навсего четыре года. Находившийся без движения захворавший василевс очень сильно переживал, что власть в стране может захватить иноплеменник, которого император очень любил, посему, на смертном одре находясь в сознании, как последнюю просьбу уходящего в мир иной, приказал доставить на ложе голову шурина. По словам Продолжателя Феофана (неизвестный автор византийских хроник), отец Михаила испустил дух, обнимая руками голову родственника. Должность регента при малолетнем царе официально замещала мать, но рядом находились влиятельные опекуны: дядя юного императора Варда и оставленный при должности канцлер империи евнух Феоктист. Кроме обязанностей каниклия (хранитель императорской чернильницы), начальник канцелярии исполнял должность логофета дрома (министр иностранных дел) и по очевидному недоразумению – полководца. Через влияние на императрицу он сумел свалить собственные военные неудачи на брата царицы и добился удаления о́ного опекуна подальше от города.

Затаив обиду, Варда нашёл сочувствие императора через дружбу с его паркимоменом (постельничий) Дамианом и получил разрешение вернуться во дворец. Варде и Феоктисту роль исполняющего обязанности главы государства не нравилась, каждый страсть как хотел стать самостоятельным правителем, и тот, и другой испытывали жгучее желание любым способом избавиться от назойливого коллеги и от законного наследника. Опасаясь быть разоблачёнными, опекуны искали способы достичь желаемого. Ещё в ранней юности для Михаила возникла угроза от Феоктиста, мечтавшего выдать мать или одну из сестёр императора замуж10 за своего ставленника, а маленькому василевсу вырезать глаза, чтобы он никогда не смог самостоятельно управлять вверенным царством. Государственного переворота с изуверским ослеплением венценосного ребёнка не случилось благодаря заступничеству дяди, с Божьей помощью Михаил дожил до возраста юноши. По наущению родственника, наслушавшись от него рассказов о давних замыслах канцлера, молодой император согласился участвовать в заговоре. 20 ноября 855 года Варда с готовыми к услугам подручными зарубил Феоктиста в одной из палат дворца. Михаил III получил возможность править самостоятельно, а Варда – чин магистра и должность доместика схол (командующий корпусом столичных войск). Мама императора, сильно возмущаясь поведением родного брата, через несколько месяцев не по собственной воле покинула дворец. С марта 856 года11 сын начал править, выражаясь канцелярским языком – юридически и фактически, согласно версии Симеона Логофета. Неопознанный автор, именем Никита Пафлагонянин в «Житии патриарха Игнатия» сообщает более интимные подробности склоки в царственной семье. После устранения конкурента Варда стал нашёптывать императору Михаилу: «…зачѣмъ, владыко, ты уступаешь царство своей матери и сёстрамъ? неужели ты всё ещё ребёнокъ? не совершенъ возрастомъ? но вотъ ты уже женатъ и считаешься мужчиною: нужно тебѣ показать и разумъ мужчины: пригласи патрiарха и вели постричь свою мать и сестёръ». (Хр.М. Лопаревъ «Греческiя житiя святыхъ VIII и IX вековъ», часть I «Современныя житiя», тип. Императорской АН, Петроградъ, 1914, стр. 271). Святой отец воспротивился, заявив, что дал клятву при вступлении в должность не творить заговора. По приказу Михаила мать с сёстрами отправили в Карианский монастырь и постригли там, вскоре был удалён с кафедры Игнатий.

В 858 году по просьбе императрицы старший конюх Михаила участвует в заговоре против Варды. Покушение сорвалось на этапе подготовки, неудачникам отрубили головы, а на освободившуюся должность старшим конюшим заступает Василий, о нём пойдёт речь далее, а дядя получает в подчинение дворцовую стражу. Феодора закончила жизнь монахиней, за время регентского правления успела сделать несколько добрых дел: добилась возвращения иконопочитания на Соборе 843 года, за что была причислена к лику святых, к тому же сумела накопить немало денег в казне. Впоследствии её сын благополучно растранжирил накопленное родителями золото.

После удаления с царственного Олимпа тяжеловесных политических фигур управлять государством самостоятельно юному императору всё равно не доверили. Делами империи единолично занялся дядя. Благонравием родственник царя не отличался, сожительствовал с женой собственного сына, за что был отлучён от церкви в январе 858 года. Месть не заставила себя долго ждать: «…в среду светлой недели (следующая после Пасхи) Михаил царь дядю своего Варду поставил Кесарем» (В.М. Истрин «Хроника Георгия Амартола в древнем славянорусском переводе», т.1, Петроград, 1920, стр. 527).

Получив титул, по рангу лишь на ступень ниже императорского звания (видимо, за помощь в удалении сестры из дворца), в отместку за унижение Варда сместил патриарха (со слов Никиты, Игнатия арестовали 23 ноября 858 года), отправив в заключение на тяжкие муки. На патриаршую кафедру был возведён муж светского сословия, наш старый знакомый – Фотий.

В 859 году дядя уговорил Михаила отправиться на войну с арабами. Странности военного предприятия отметил византийский хронист под псевдонимом – Продолжатель Феофана. Выступив в поход, греки дошли до Самосаты (руины древнего города находятся на дне водохранилища имени Ататюрка реки Евфрат на юге Турции) и приступили к осаде. В чём был глубинный смысл военной операции? Прочитав о приключениях императора и дяди в походе, возможно, вы догадаетесь. Предшествовала нападению запутанная комбинация.

К точке отсчёта, во взаимоотношениях с арабами сложилась нейтральная диспозиция. Тремя годами ранее с агарянами более-менее успешно воевал брат Варды, стратилат (командующий) востока Петрона. Он совершил нападение в область Самосаты, греки разорили многие селения, взяли большое количество пленных и вернулись домой, арабы в отместку отвечали набегами на области империи. Информации о том, что Михаил принимал участие в относительно удачном мероприятии, ни у греков, ни у арабов в летописях нет.

По версии отечественных тружеников пера, до похода на агарян император со старшим родственником с успехом «сходили» на болгар. Хан Борис не решился вступить в битву и запросил мира. Молодой самодержец Византии, которому едва стукнуло 19 лет, лично воспринял из купели принявшего христианство болгарского хана и нарёк при совершении таинства своим именем. С предводителем Болгарии крестились немногочисленные приближённые. О дальнейших перипетиях новоиспечённого православного государства пойдёт речь в другой главе.

Совсем по-другому описывают крещение хана Бориса сами участники священнодействия. Кому верить – решать вам. Сестра архонта Болгарии находилась в плену в Константинополе, жила во дворце, была крещена и получила образование. Вернувшись на родину после обмена на пленного греческого монаха, родственница стала внушать брату необходимость принять Православную веру, к тому же в Болгарии случился неурожай и страну постиг голод, Борису настоятельно втолковывали обратиться с просьбой о помощи к христианскому Богу. Греки не пишут о средствах избавления страны от недостатка продуктов, но лишь об отправлении к Борису епископа, что более правдоподобно. По существующим христианским канонам хан сподобился купели от священника и получил духовное имя Михаил. Никаких походов не было, возможно, с религиозной миссией греки могли послать голодающим гуманитарную помощь. Летописи скромно умалчивают о благодеяниях греков, хотя ради обращения новой паствы вполне могли оказать поддержку продовольствием или вспоможение зерном для посадки нового урожая. Исключая спорную историческую подоплёку, в остальном рассказ Продолжателя Феофана выглядит более реалистичным. Михаил никуда не ходил с войском, Борис никуда не ходил креститься и не император лично окунал его в купель, а назначенный епископ, согласно церковному уставу.

Считать подвиги Михаила III в Болгарии полностью достоверными нет оснований. Вследствие чего поход Михаила на войну с арабами необходимо описать в подробностях, имеющих принципиальное значение. В весеннем походе с Вардой наш персонаж точно принимал участие! Греческими и арабскими летописцами в ярких красках изображены характер и человеческие качества главного героя, о них пойдёт речь далее, а сейчас описание хода событий незадолго до похода.

Мусульманское население острова Сицилия в 236 году автономного календаря (850–851) выбрало в правители ал-Аббас-ибн-ал-Фадла. В 857 году арабский военачальник Аббас напал на острове Сицилия на христиан, взял пленных, осадил крепость. В следующем году осадил и взял крепость Чефалу, население сдало её, оставив противнику. Аббас разрушил крепость. В 859 году снова нападал Аббас на греческую землю, а его брат выступил с кораблями к острову Крит, многих взял в плен, других убил и захватил добычу. Затем арабам удалось овладеть мощным опорным пунктом греков. Отрывок из сочинения Иззуддина Абуль-Хасана Али ибн Мухаммад аль-Джазири12 (известен как Ибн Ал-Асир) о захвате важного города.

«Рассказ о взятии Кастроджованни.

В 244 году (19 апреля 858 – 7 апреля 859 г.) мусульмане взяли город Кастроджованни. Это был город, в котором был дом правителя Сицилии; до этого правитель жил в Сиракузах; но когда мусульмане завладели некоторыми частями острова, дом правителя был переведён в Кастроджованни по причине её укреплённости.

Причина её взятия была следующая. Аббас отправился с мусульманским войском к городу Кастроджованни и Сиракузам и отправил войско морем. И встретились с ними сорок греческих хеландий. Произошло сильное сражение, и греки обратились в бегство. Мусульмане взяли у них десять хеландий с их людьми. И возвратился Аббас в город (Палермо). Когда была зима, он отправил отряд, и он достиг Кастроджованни. И они грабили, опустошали и возвратились; и с ними был человек, который пользовался у греков силою и значением. И приказал Аббас убить его. И тот сказал: "Оставь меня (жить): у меня для тебя есть хороший совет". И сказал (Аббас): "какой?" И тот сказал: "Я сделаю тебя властителем Кастроджованни; средство (заключается) в том, что население в эту зиму, при этих снегах, считает себя в безопасности от того, что вы можете направиться на них, и оно (поэтому) не остерегается. Пошли со мною отряд из вашего войска, и я введу вас в город". И выбрал Аббас две тысячи всадников, храбрых и мужественных, и отправился и приблизился к городу и хорошо там укрылся, а дядю своего Раббаха отправил с храбрейшими (людьми). Они тайком отправились ночью, и с ними был грек, закованный перед Раббахом. И он указал им место, из которого было удобно завладеть. Они поставили лестницы, взобрались на гору; потом подошли к городской стене под утро; и стража спала. Они вошли в город из малой двери, из которой входила вода, и в которую бросали нечистоты. И все мусульмане вошли, дали работу мечам над греками и захватили ворота. И пришел Аббас с остальным войском, и они вошли в город и совершили утреннюю молитву в четверг в середине месяца Шевваля (24 января 859). Он тотчас построил в нём мечеть, поставил в ней кафедру и произнёс проповедь в ней в пятницу. Он убил воинов, которых нашёл там; и они взяли находившихся там дочерей патрициев с их драгоценностями и царских сыновей. И им досталось там (столько), что и описать этого нельзя. И неверие подверглось тогда в Сицилии сильному унижению» (Ибн Ал-Асир «Ал-Камил Фи-Т-Тарих» из А.А. Васильева «Византия и арабы» с сайта «Восточная литература»).

Что делали той зимой греки и где находился наш главный герой? Потеря такого важного города должна была заставить императора предпринять ответные меры. Вспоминаем рассказ Фотия о походе Михаила III на войну с исмаилитами, когда он забрал из города почти весь гарнизон, увёл армию и флот. Заострите внимание на исследуемом историческом моменте! Ответ на вопрос, где был царь-государь в июне 860 года, будет неожиданным. Справедливость и здравый смысл требуют поставить жирную точку в спорном вопросе!

Удивительно, но в 859 году, ещё до военного похода с Вардой, император под влиянием потерь в Сицилии предложил арабам обмен пленными. Михаил III в качестве дипломатического представителя отправил к халифу престарелого посланника по имени Atrophilus (транскрипция в латинском переводе Табари) и семьдесят семь мусульманских пленников, с коими грек добрался до Багдада 31 мая 859 года. Со стороны халифа Мутаваккила (правил: 847 – 861) был назначен послом в Константинополь шиит Наср-ибн-ал-Азхар, который двинулся в путь в этом же году, до культурной столицы Европы он мог добраться в конце 859 года. Выглядит странным поведение Михаила: в то время как арабский посол шёл к императору, византийский правитель неожиданно отправился воевать. Так поступать не логично и опасно, не известен результат переговоров. Мало ли как могли обернуться дипломатические преткновения?

Греки (по принятой хронологии) поступили по-византийски: отправка огромного военного контингента в 859 году на остров Сицилия совпала с посольством к халифу Багдада с предложением обмена подданными. Мало того, сам император чуть позже отправился в военную экспедицию к Самосате. Наглость в поведении ромеев зашкаливает. На что рассчитывали «хитромудрые» греки? Тем не менее, поход на Самосату состоялся ранее прихода в царственный город представителя эмира. Фактически обмен состоялся позже, в 860 году, по одним источникам в период с 27 апреля по 25 мая, по другим – с 24 июля по 22 августа, на то образовалась определённая причина. Возникает логическое несоответствие: по правилам дипломатического этикета, летом 860 года византийскому монарху предписывается находиться в столице не столько в связи с неудачей похода, сколько в связи с незаконченными переговорами по обмену пленными.

Итак, первый поход Михаила на войну 859 года! Не доведя до ума договорённости об обмене, без видимых причин для возобновления боевых действий император и дядя отправились навстречу неизвестности. Мои предположения в отношении странностей кампании: Варда смог уговорить молодого государя, ещё не имеющего наследника, пойти на войну, где могло случиться всё что угодно, а смерть племянника открывала для дяди блестящие перспективы, если бы обстоятельства сложились в его пользу. «Безответственное поведение» Варды заставляет задуматься.

Фабула такова: начало компании не предвещало неудачи, греки взяли в плен некоторое количество арабов и подступили к городу Самосата. Штурмом брать крепость не планировалось, войско расположилось вблизи, началась осада. На третий день ромеи совсем расслабились, а командующие занялись одним из любимых занятий мужской половины человечества. Выдержка из «Жизнеописания царей», продолжателя Феофана: «И вот на третий день осады в воскресенье собрались они совершить бескровное таинство, дабы приобщиться святых тайн…» (Продолжатель Феофана «Жизнеописания византийских царей», изд. «Наука», Санкт-Петербург, 1992, стр. 77).

Имеется необходимость объяснить, о каких религиозных тайнах ведёт речь греческий летописец. Бескровным таинством автор образно назвал обряд причащения – употребление малого количества церковного вина. Надо понимать, что хотя воины и были христианами и свято относились к церковным обрядам, сравнивать происходящее в ромейском военном лагере с христианской Евхаристией не совсем верно. В официальной летописи нельзя было в открытую написать, что отцы-командиры просто решили выпить. Допускаю, что в воскресный день наступил церковный праздник, предписывающий бескровный обряд богослужения, но, следуя тексту летописца, в военной организации процесс пошёл с отклонениями от канонов. Занятие командующие затеяли, не выставив наблюдателей за противником в крепости, уверовав в силу греческого оружия и страх мусульман перед ромейским царём. В разгар «таинства» арабы предприняли вылазку из города. Возможно, у них были нанятые осведомители в лагере греков. Удачно выбрав момент для нападения, агаряне погнали расслабленного противника так, что в страхе от одного вида атакующих исмаилитов, ни один из ромеев не остановился оказать им сопротивление.

Бежали все! Михаил едва успел сесть на коня и ускакать подальше от беды. О сражении никто даже и не помышлял. Греки бросили многочисленные шатры, имущество и самое обидное – «драгоценную жидкость» для литургии. Во время бегства многих побили и взяли в плен. Одних высокопоставленных командующих византийского воинства захватили около ста человек. После битвы все они содержались арабами в тюрьме и ждали выкупа. Понятное дело Михаил, ему от роду исполнился 21 год, никакими военными знаниями молодой человек не обладал и мог лишь полагаться на воинский опыт дяди, а пойти в поход племянника уговорил родственник! У вас не возникает вопросов к опекуну?

Поражением под Самосатой злоключения греков не заканчиваются. В том же году подняло бунт население крепости Лулуи, принадлежавшей ромейскому государству. Удачное расположение в горном проходе «Киликийские ворота» делало город важным стратегическим объектом. В течение тридцати дней жители не позволяли византийскому начальнику войти в крепость. Михаил III послал патриция к подданным, обещая дать каждому по тысяче динаров, если только они передадут город грекам. Население Лулу согласилось, но, получив деньги, неожиданно в марте месяце 860 года выдало и крепость, и императорского посланца арабам. Патрицию грозила серьезная опасность. Доставленный к ал-Фатх-ибн-Хакану пленённый сановник должен был принять ислам. Отказ грозил смертью. Император, заботясь об участи несчастного патриция, написал письмо, обещая в виде выкупа за него возвратить тысячу мусульманских пленных. Обратите внимание на временной интервал. Случившееся в Лулуи в лучшем случае могло дойти известием до Константинополя в следующем месяце. Требуется ещё некоторое время для оценки ситуации и отправления письма халифу. Следовательно, до мая 860 года Михаил III не мог покинуть столицу! Перипетии греков с крепостью Лулу описаны в книге российского историка А.А. Васильева «Византия и арабы».

Известие о переходе населения Лула на сторону агарян пришло в стольный город к императору в то время, когда там дожидался решения по обмену пленными мусульманский посол, о пребывании которого в Константинополе сохранился курьёзный рассказ. Дипломат прибыл в столицу Византии и явился во дворец, как подобает арабу в чёрном платье, в чалме, с мечом и ханджаром (ножом) на поясе. Заведовавший в то время государственными делами дядя императора патрикий Петрона не допустил прибывшего в таком виде «пред светлые очи» ромейского василевса. Недовольный посол удалился, но его попросили вернуться и разрешили удостоверить полномочия пред царём. Араб преподнёс дорогие подарки: почти тысячу пузырьков с мускусом, шёлковые платья, ценный шафран и драгоценности. Посланник халифата получил аудиенцию после того, как императором было принято посольство болгар и послы других стран. Колоритного представителя халифа допустили к византийскому самодержцу. Михаил III сидел на троне, окруженный патрициями. После приветствия дипломат сел на приготовленное для него место. Подарки лежали перед императором. Василевс принял подношения, обласкал вниманием мусульманина и велел подготовить ему помещение для проживания недалеко от дворца. Первая встреча с арабским послом состоялась после неудачного похода, скорее всего в конце 859 года или в самом начале 860-го, прошу вас обратить внимание на отсутствие Варды во дворце до са́мого окончания переговоров, которые возобновились лишь в апреле. Кесарь не мог отсутствовать сам по себе, войско должно быть при нём!

В это же время, пока представитель агарян безрезультатно проводил день за днём в Константинополе, началось противостояние между византийцами и арабами в Лулуи, потому что сперва в столицу прибыли посланники населения города с уверением в своей преданности императору и с выражением желания принять христианство. С ними были два заложника из находившихся в крепости мусульман. Михаил настолько оказался доволен неожиданным успехом, что в течение нескольких месяцев ровным счётом не обращал внимания на арабского посла, который в ожидании обмена пленными безвыездно оставался в столице. Но через четыре месяца к монарху пришло известие о том, что население Лулуи взбунтовалось, захватило императорского представителя и передалось арабам.

Переговоры об обмене пленными возобновились, вспомнили про дожидавшегося аудиенции представителя халифа и пригласили повторно во дворец. Договорённость необходимо было скрепить клятвой. За императора произносил заверения Петрона, а когда араб уточнил, действительно ли обещание, данное подчинённым, Михаил лишь утвердительно мотнул головой. Посол был удивлён до глубины души, по возвращении он рассказывал, что за всё время пребывания в столице ромеев он не услышал от Михаила ни слова, говорил всегда переводчик, а распоряжался протоколом дядя (из сочинения Табари). Императору Византии оставалось лишь кивать головой в знак согласия.

Обмен пленными произошёл в начале мая (в августе дата не верная, т.к. летом возобновлены боевые действия), а 18 июня на город совершили набег безбожные росы. На какую войну мог отправиться Михаил III, занятый обменом пленными с арабами в отсутствие войска и кесаря Варды? Один раз молодой человек точно успел сходить в поход и еле унёс ноги, в завершающей стадии были переговоры, Михаил во дворце принимал посла. Одно сражение во время отправки переговорщика император уже проиграл, сомневаюсь, что он горел желанием снова подвергнуть себя опасности. Представьте, обмен невольниками закончился в мае, и освобождённые греки успели прибыть в город. Для нового нападения нужны основания, повод и самое главное – военачальник. Как вам уже известно, в то время Варда отсутствовал в Константинополе. Значит, он уже был чем-то занят с войском! Ибн ал-Асир после описания взятия арабами Кастрождованни (для византийцев потеря ключевого города стала большим унижением) пишет следующее: «И когда греки услышали об этом, отправил их царь патриция из Константинополя с тремястами хеландиями и большим войском. И они прибыли к Сиракузам. И выступил против них Аббас из города (Палермо), встретил греков, сразился с ними и обратил их в бегство; и они в бегстве сели на свои корабли; и мусульмане взяли у них сто хеландий и многих убили среди них; а из мусульман было ранено в этот день стрелами только три человека» (Ибн ал-Асир «Полный свод всеобщей истории» из А.А. Васильева «Византия и арабы» с сайта «Восточная литература»).

Неутешительный факт, ответ греков не имел успеха. Отправленный Михаилом флот разбит, часть кораблей захватили арабы. После сокрушительного поражения не известна дальнейшая судьба византийской эскадры. Есть небольшое дополнение к сведениям курдского историка: «В 244 году (19 апреля 858 – 7 апреля 859) напал Аббас, начальник Сицилии, на греческую землю и овладел богатой добычей (Кастроджованни). И выступил брат его морем с кораблями к острову Криту; он убивал, брал в плен и захватывал добычу. Потом счастье обратилось против мусульман; из них (часть) была убита; и было взято у них двадцать кораблей» (Ибн-Адари «ал-Баян-ал-Магриб» из А.А. Васильева «Византия и арабы» с сайта «Восточная литература»). Автор сообщения жил в XIII веке в Марокко и собрал определённые сведения о противостоянии греков и арабов. Оказывается, после первой неудачи ромейский флот не ушёл домой, а продолжил боевые действия, результатом которых явились 20 захваченных кораблей агарян. Поход византийского войска на Сицилию не датирован, но по хронологии Ибн ал-Асира находится в промежутке времени после взятия крепости (январь 859 года) и до начала 246 года мусульман (28 марта 860). Довольно приличный промежуток между датами требует уточнения, а поход самого́ императора к Самосате сложно отнести ко времени после отправки переговорщика от византийской стороны к халифу. Тем не менее такова существующая трактовка последовательности боевых действий.

Корабли с остатками разбитого ромейского воинства ушли в Сиракузы, последний оплот империи на острове, почему их и не оказалось в Константинополе в июне 860 года. В приведённом выше отрывке Ибн ал-Асира прямо об этом не сказано. Такое утверждение можно сделать на основании действий сторон в сочинении аббасидского хронографа годом позже. После катастрофического разгрома византийские хеландии отправились к греческой цитадели на Сицилии, где моряки могли найти спасение за мощными крепостными стенами и восстановить силы для дальнейшей борьбы.

«В 246 году (28 марта 860 – 16 марта 861 г.) нарушили договор многие из сицилийских крепостей: С.т.р. (Сутера), Абла, Плата́но, Калат-Абд-ал-Мумин, Кальтабеллотта, Кальтавутуро и другие крепости. И выступил Аббас против них. И встретились с ними войска греков и сразились; и греки обратились в бегство, и многие из них были убиты. И отправился он к Калат-Абд-ал-Мумин и к крепости Платано и осадил её. И дошло до него известие о том, что большие войска греков уже прибыли; и он отправился на них, и они встретились у Чефалу. И произошло между ними сильное сражение. И греки обратились в бегство и возвратились в Сиракузы, а Аббас возвратился в столицу (Палермо); он заселил Кастроджованни, укрепил его и поместил в нём войска» (Ибн аль-Асир «Полный свод всеобщей истории» из А.А. Васильева «Византия и арабы» с сайта «Восточная литература»).

Действия происходят в период весна-лето 860 года, то есть именно в тот момент, когда на Константинополь нападает Аскольд! Курдский историк не упоминает времени года, но если считать от первого столкновения весной, когда Аббас разбил армию противника, то далее он приступает к осаде крепости Плата́но, что заняло не один день, а далее войска арабов перемещаются к разрушенной крепости Чефалу, где происходит генеральное сражение, греки бегут в Сиракузы, единственный не захваченный противником стратегический город империи на Сицилии. Сколько дней могли происходить перечисленные боевые действия? Обратите внимание на наличие сухопутного войска на острове, которое отправил туда царь Михаил, значит, сам он присутствовать на «западном» фронте не мог!

В другой части империи, но годом позже, происходят перипетии, связанные с деятельностью героя повествования. В связи с чем я вынужден привести большой отрывок из «Жизнеописания царей» Продолжателя Феофана о возобновлении войны с арабами на «восточном» фронте в 861 году, сократить что-либо или пересказать своими словами будет неправильно, так как перед вами наиважнейшая информация о действиях Михаила-полководца.

«Уже истек второй год, когда узнал Михаил, что движется против ромеев тридцатитысячное войско и, желая отомстить за поражение (959 года), собрал около сорока тысяч фракийцев и македонцев и храбро выступил на врага. Он расположился лагерем в изобильной пастбищами долине Келарий, а выступивший против него Амр вдали от большой дороги двигался к Хонарию. Приблизившись к царю, он вступил в схватку, завязал победный бой и вынудил Михаила к бегству. И тот действительно старался спастись бегством, пока видел, что быстро скачут и не спотыкаются его кони. А в разгар дня, когда от палящих лучей солнца началась неимоверная жара13, они вынуждены были подняться на Анзен – это гористое, труднопроходимое место, малодоступное из-за острых камней. Беглец-царь расположился там, а преследователь Амр окружил его, как бы желая поймать в сеть. И пленил бы его Амр, если бы не спасли их сила мужественно бившихся царских отрядов и возвышенность места. В то время как бились они и боялись за свои души, потребовал царь у Мануила совета, для них обоих спасительного. И посоветовал тот снять с себя все царские отличия, принять вид обычного человека и вместе с отборными, силой отличными мужами, в открытом бою рассечь вражеский строй и вырваться из окружения. Когда же Михаил, вторично обратившись к Мануилу, спросил, как спастись остальному войску, тот ответил: "Лишь бы тебе, царь, спастись невредимому, а о них пусть Бог позаботится, одно дело попасть во вражеский плен царю, другое – простому ромею". Сменил царь одежды, весь доверился Мануилу и старался не отстать от него, а тот с товарищами бросились на прорыв вражеского строя. Но когда они приблизились к цели и подошли вплотную к отряду врагов, царь от страха лишился силы и мужества, не захотел идти дальше, остановился на месте. Прорвал строй Мануил, спасся, но поскольку царя не увидел, стал опасаться за его жизнь и двинулся обратной дорогой. Когда стычки возобновились и великий страх обуял сарацин, Амр, решив уйти оттуда на поиски воды и пищи, дал сигнал к отступлению, Михаил воспользовался безопасностью и, едва спасшись, вернулся в царственный город» (Продолжатель Феофана «Жизнеописания византийских царей», изд. «Наука», Санкт-Петербург, 1992, стр. 78).

Сражение не относится к противостоянию на Сицилии, в морские походы Михаил не ходил, кроме не состоявшегося на Крит в 866 году. Историкам не удаётся по названиям, указанным в отрывке описания битвы, точно установить место встречи противоборствующих сторон. Предположительно столкновение произошло на границе Армениака и Пафлагонии в азиатской части империи Византии на значительном удалении от сицилийских Сиракуз. Для более доступного понимания географии происходивших битв: с Умаром (Амром) Мелитинским в сентябре 963 года покончил дядя Михаила, Петрона в области Армениака или прибрежного города Амис (Самсун, Турция), как описал место действия Продолжатель Феофана. Ал-Мас`уди («Золотые копи и россыпи самоцветов») в свою очередь сообщает, что 'Амр б. 'Убайдаллах совершал поход против жителей Малатии, где повстречал царя ромеев (Петрону). Битва состоялась 4 сентября 863 года. Михаил ходил двумя годами ранее в эти же края, в то время как Аббас продолжал войну на острове, в 861 году он отправился к греческой крепости, где 14 августа его настигла внезапная смерть. Наш главный герой повести ходил на войну два раза, оба на азиатском театре военных действий, первый – в 859-м, второй – спустя два года, в ответ на позорное поражение.

Достаточно подробные сведения биографии дают исчерпывающую информацию, что был за полководец Михаил III и на какие войны ходил. С арабами по приглашению Варды – поражение и бегство под Самосатой. Нападение на Константинополь – лежал на полу и не думал о защите города, но после ухода варваров почувствовал некоторую душевную уверенность в собственных силах и получил очередное поражение от агарян. Захвата столицы в 860 году удалось избежать не благодаря прибытию (наличию) Михаила, отважным воинам взять город ничего не стоило, греки не собирались его защищать, а думали о сдаче. Осада Константинополя была снята после договорённости. В дальнейшем, узнав итог мирового соглашения с византийцами, вы поймёте, что «внезапно нахлынувшим» город действительно нужен был целым и невредимым, а не разграбленным и сожжённым.

Вопрос тем, кто остался при мнении, что в 860 году Михаил ушёл воевать на Чёрную речку (кстати, её до сих пор ищут), скажите, пожалуйста, почему император вернулся один? Я даже не спрашиваю, как он умудрился попасть в город. С какой целью вернулся без войска? Где осталась армия и чем занималась, если арабы сообщают о захвате в плен ромеев в 860 году? Куда подевался Варда из императорского дворца? Наверное, вам интересно узнать, где протекала пресловутая Чёрная река? Русский историк давно определил её по древнегреческому названию, указанному ещё Страбоном: MelaV PotamoV.

О Чёрной реке, до которой дошёл царь Михаил III с войском, имеются сведения и у наших летописцев, за всех будет отдуваться преподобный Нестор. Откуда взялось название и почему Михаил на неё не ходил? Известный документ – «Хроника Георгия Амартола» или «Временник Георгия монаха», греческий текст переведённый на понятный нашим церковным служащим язык ещё до Нестора. Из него-то достопочтенный (первоначальная ошибка: слова надо относить к болгарину) черпал свои познания по хронологии иностранных событий и дополнял «Повесть временных лет». О речке он прочитал в 4 книге, глава 86. Внимание! Именно с неё, как считается, составлял летопись уже новый хронист Симеон Логофет. Если вы сравните сочинение Логофета и древний славянский перевод византийской хроники, то найдёте отличие: Логофет указал годы царствования Михаила III с матерью – 15 лет (на самом деле 14, правильная цифра указана в некоторых редакциях самого́ Симеона и его псевдосоавтора), в русской хронике Амартола ошибочно указано 4 года, откуда у Нестора (вернее у его предшественника) несовпадение!

В отечественном переводе присутствует рассказ о походе логофета Феоктиста на остров Крит по распоряжению царицы Феодоры, откуда полководец благополучно сбежал, бросив войско. Во время боевых действий распространился слух, что в Константинополе выбран новый царь. Удручённый известием начальствующий над войском отбыл вместе с подчинённым флотом в столицу (А.А. Васильев «Византия и арабы, т. 1»). Армия, оставшаяся без руководителя, понесла страшные потери. Поражение не повлияло на карьеру высокопоставленного чиновника. Другим отцам-командирам Феодора не доверяла (или они не горели желанием воевать), после позора на Крите всё того же Феоктиста отправляют против врага ромеев эмира города Малатья Умара ибн Абдаллах ибн Марвана по прозвищу аль-Акт. В описании похода упоминается битва греков с Амром (Умаром) у «глаголемыя Чръмныя рѣкы», откуда её (авторство приписывают «Амартолу» не писавшему о случившемся после 841 года) Нестор (точнее – болгарин) пристегнул к вымышленному походу Михаила. А куда он ещё мог отправить ромейское воинство? Поскольку греков ранее разбили на этой же реке, значит, на ней они и будут воевать в следующий раз, логично вообразил переводчик истории фантастического вояжа Михаила. Неудачный поход Феоктиста датируется 843 годом, а речку придётся отыскать, её местонахождение даёт неоспоримое подтверждение тому, что в 860 году Михаил никоим образом не мог быть рядом с ней!

Умар пришёл к власти в Малатье в 830-х годах, город и сейчас носит такое название. Он находится в Турции недалеко от всемирно известной реки Евфрат. Эмират Малатья стал камнем преткновения в пограничной зоне Византийской империи и Аббасидского халифата в рассматриваемое время. Выше по течению реки, по берегу, обращённому к столице ромеев основал город Тефрику (Дервиги, Турция) отщепенец Карвей14 с вероотступниками павликианами. Знаменитая река вбирает в себя воды двух дочек, текущих с гор, одна из них, правая составляющая Евфрата, протекающая близ Тефрики водная артерия носит название Карасу, что в переводе с тюркского «чёрная вода». Именно туда отправился Феоктист по распоряжению царицы, как поведали нам многие греческие авторы, назвав место: «И он (Феоктист), прибыв и устроив сражение с Амером у так называемого Мавропотама (Чёрная река), потерпел поражение и вернулся, при том что многие погибли, а некоторые даже перебежали к Амеру…» («Хроника Симеона Магистра и Логофета» в пер. А.Ю. Виноградова, изд. «Университет Дмитрия Пожарского», Москва, 2014, стр. 179).

С преднамеренными ошибками греческого хрониста связано и внезапное перевоплощение в 860 году флотоводца Никиты Орифы из командующего флотом в коменданта Константинополя. Задолго до нападения росов, в 853 году Орифа уже возглавлял эскадру в 100 кораблей при осаде Дамиетты (Думьят, Египет). В 859 году, со слов Никиты Пафлогинянина, любимец Фотия и царей (автор имеет в виду императора Михаила III и кесаря Варду) друнгарий царского флота Орифа (ὁ Ὠρύφας)15 мучает на острове Теревинфе (в Мраморном море) заключённого экс-патриарха. Затем, ещё до убийства Варды, по царскому указу с шестью кораблями разыскивает сбежавшего Игнатия. При Василии I в 867 году командует сотней хеландий в итальянском походе, а в момент нападения Аскольда на город удивительным образом назначается в нём эпархом (градоначальником) по распоряжению императора Михаила III.

Одна из ранних византийских хроник, переведённых на русский язык, изданная В.М. Истриным, озаглавлена: «Книги временные и образные Георгия мниха», как назвал себя служитель церкви. Читаем: «Царь же на Агаряны изыде воевать, Оорифанта в Константине граде оставив». В дальнейшем документ получил название болгарского перевода «Хроники» Георгия Амартола. Сведений из более ранних источников об Орифе не найдено, достопочтенный монах вынужден будет объясниться. Почему именно он? Продолжатель пожелал сохранить своё имя в тайне, после 841 года летопись продолжается под тем же именем и приписывается Симеону Логофету, но я уже сказал, что в текстах Продолжателя Амартола и Логофета есть существенные расхождения. Предположение мной высказано, разбираться с авторством произведений – совсем другая ипостась. Монаху Георгию нести крест за себя и «за того парня».

Интересно, в таком случае, кто командовал флотом, ушедшим к берегам Сицилии? Сложно понять мотивацию загадочного «Амартола», списывали последователи, несомненно, у него, если исключить вариант с более поздней вставкой, хотя есть и на этот счёт определённая гипотеза, не иначе как под диктовку писал неизвестный «мних».

Информация к размышлению. 24 сентября 867 года при провозглашении Василия Македонянина: «Приказал он эпарху Мариану, сыну Петроны, подняться на форум и при всём народе провозгласить его единоличным императором» («Хроника Симеона Магистра и Логофета» в пер. А.Ю. Виноградова, изд. «Университет Дмитрия Пожарского», Москва, 2014, стр. 193). Орифа в истории Георгия Амартола в момент объявления Василия I единоличным царём продолжал оставаться командующим флотом16. Петрона, как вы помните, дядя Михаила III, оставался в городе с племянником в момент осады. Логично, что его сын, двоюродный брат императора занимал ключевую должность в столице, а не какой-то Никита-флотоводец.

Внезапную трансформацию Орифы в должности целесообразно назвать медицинским термином: синдромом Чёрной речки. Осталось выяснить, на какое расстояние от столицы удалился «полководец» Михаил в приписанном ему походе? Место, где Карасу становится Евфратом (ближайшая точка реки к Константинополю) находится по прямой линии от города на расстоянии чуть более 800 километров! По дорогам дистанция ещё больше, желаете – измерьте самостоятельно. Задумайтесь на секунду, что необходимо иметь человеку, чтобы понять: за несколько дней нападения невозможно послать гонца на расстояние в сотни километров, сообщить императору (который уже находится у Мавропотама) о приходе безбожных росов, а тому вернуться в город.

Странное поведение Михаила III, не закончившего переговоры, оставившего арабского посла в городе и ушедшего на новую войну, имеет слабое логическое объяснение. Предположим, обмен пленными проводился с сицилийскими арабами, захватившими в 859 году город Кастроджованни (Энна, Италия), где попали в плен многие граждане империи. Они не имеют отношения к грекам, захваченным в том же году, но чуть позже, во время неудачной осады Самосаты при попустительстве Варды и бездействии государя. Город на берегу реки Евфрат и сицилийская крепость находятся в совершенно противоположных направлениях. Получается, в то время как Михаил заканчивал переговоры со стороной агарян, кесарь Варда и протостратор Василий в 860 году продолжили войну с павликианами в районе Тефрики, видимо, не добившись успеха, только так можно объяснить боевые действия в момент перемирия с арабами (заключается на время обмена пленными). А.А. Васильев причисляет победы на июль месяц 860 года следующим противникам Византии:

– эмир Умар вывел из летнего похода 7000 пленных греков;

– Карвей захватил 6000;

– Али ибн Яхъя ал-Армени, также 6000 человек, около 10 000 лошадей и вьючных животных.

Ценнейшие сведения о взаимоотношениях государств заслуженный российский историк черпал из величественного сочинения «История пророков и царей» персидского автора Абу-Джафар-Мухаммед-бен-Джарир-бен-Язид-бен-Катир-бен-Халид-ат-Табари. Отечественного перевода рукописей, важных для изучения гражданами России событий эпохи Византийской империи, до сих пор не существует. Огромная благодарность А.А. Васильеву за труд и возможность изучать исторический документ! Дословный перевод отрывка: «246-й год = 28 марта 860 – 16 марта 861 г.

III p. 1449.

В этом году напал Омар-ибн-Абдаллах-ал-Акта' летним походом и вывел семь тысяч человек (пленных). Напал Карбиас (Карвей) и вывел пять тысяч человек. Напал Фадл-ибн-Карин с моря с двадцатью кораблями, и взяли крепость Анатолию. Напал Балькаджур и захватил добычу и пленных. Напал Али-ибн-Яхъя-ал-Армени летом и вывел пять тысяч человек и около десяти тысяч лошадей, вьючных животных и ослов» (Табари «История пророков и царей» из А.А. Васильева «Византия и арабы» с сайта «Восточная литература»). Лето 246 года мусульманского календаря попадает лишь на 860 год! Обмен пленными должен был завершиться весной, как пишет часть мусульманских авторов (совпадает с А.А. Васильевым). Али ибн Яхъя ал-Армени – начальник сирийской пограничной области был назначен руководить гуманитарной акцией. В мае 860 года он не мог заниматься посторонними делами. Выходит, все нападения совершены различными группировками мусульман летом после завершения мирного периода, а так как в списке находятся старые знакомые: Карвей и Мелитинский эмир, в направлении Тефрики должен был отправиться с войском Варда. Греки скромно умолчали об успехах в отличие от арабов. В следующем году сам император Михаил решил возглавить войско и в очередной раз получил поражение от агарян.

Пленённые в 859 году под Самосатой греки дожидались своего освобождения ещё несколько лет, тогда как пленники из Кастроджованни и Лула благополучно вернулись в Константинополь в 860 году. У немецких историков имеются сведения, что Карвей (Karbeas) склонил на свою сторону часть пленных (Winkelmann et. al. «Prosopographie der mittelbyzantinischen Zelt (641–867)», 2000 год). Возможно, кто-то из вас извлечёт необходимые сведения из книги немецкого автора? Греческий хронист порадовал короткой фразой о судьбе захваченных под Самосатой: «После конца войны упомянутые начальники содержались в тюрьме. Получив из дома деньги, они вручили большой выкуп Карвею и просили отпустить их из плена» (Продолжатель Феофана «Жизнеописания византийских царей», изд. «Наука», Санкт-Петербург, 1992, стр. 77). Карвей поменял высокопоставленных ромейских военачальников на деньги позже.

О результатах компании 860 года с сомнительным участием нашего подопечного греческий летописец сообщил, что Михаил вернулся из похода, не совершив ничего героического: «Император же и от предстоявшего пути воздержался, и на том, которым прибыл, не совершил ничего царственного или мужественного» («Хроника Симеона Магистра и Логофета» в пер. А.Ю. Виноградова, изд. «Университет Дмитрия Пожарского», Москва, 2014, стр. 186). Информация соответствует описанию исхода боевых действий в хронике Табари за исключением единственного слова, вместо «император» надо читать – кесарь. К войскам действительно могли послать гонца, и Варда развернул обратно сухопутную армию, получив известие о нападении на стольный город. Неудачный поход для Василия стал делом чести, с павликианами вопрос доведён до логического завершения и закрыт в годы его императорства.

Основывая собственное мировоззрение на рациональном поведении людей, предлагаю вам свою версию развития событий. Согласно Табари, летом 858 года Абу Муса Буга (старший) по приказу халифа Мутаваккила разорял греческие земли и завоевал Самалу (город не идентифицирован). В январе 859 года арабы захватили на Сицилии важный город Кастроджованни вместе с наместником острова. В ответ на нападения противника Варда уговаривает царя Михаила III возглавить поход против ненавистных агарян, что, вероятнее всего, произошло весной 859 года, когда при осаде крепости Самосата греки употребляли «жидкость» для причастия. Совершить подобное они могли в любое воскресенье, но логичнее предположить, что действие сие выпало на священный праздник Пасху и отменить принятый ритуал ромейские военачальники посчитали греховным. Варда знал о пристрастии молодого монарха к употреблению горячительных напитков, но либо не совсем верно рассчитал время, либо арабы действовали самостоятельно. Не успев «пригубить» до нужной кондиции к началу вылазки исмаилитов, Михаил в неразберихе всеобщего хаоса и поспешного отступления сумел вскочить на коня и умчался в царственный город. Отдышавшись и придя в себя, монарх понял, что попал в очень неприятную ситуацию: на Сицилии захвачен патриций с жителями города, под Самосатой огромные потери и множество высокопоставленных пленников.

В результате в Константинополе принимается решение послать переговорщика для возвращения соотечественников, представитель Византии отправляется с 77 арабами в качестве жеста доброй воли задобрить Мутаваккила. Посол добирается до Багдада 31 мая 859 года. Обрадованный успехами халиф отправляет своего представителя в столицу Византии, предположительно летом или в начале осени, тот прибывает в царственный город ромеев в октябре-ноябре 859 года, а чуть ранее (летом этого года) греческие земли беспрепятственно разорял Али ибн Яхъя ал-Армени (Табари). Осенью, ещё до прибытия посла от халифа, коварные греки собирают огромный флот в количестве 300 кораблей под командованием Никиты Орифы, загружают армию фракисиев (воинский контингент Фракийской фемы) во главе с новым наместником Сицилии Константином Кондомитом и вожделеют о славной победе. Варду как виновника позора под Самосатой в связи с тем, что он остаётся полководцем империи (раньше дядя отнекивался необходимостью быть опекуном при малолетнем государе), Михаил III отправляет обратно (возможно к Тефрике) с восточным войском. Уверенный в безопасности столицы от нападений арабов государь принимает посла халифа и затягивает переговоры. Кстати приходит известие о переходе крепости Лулуи к ромеям, однако уже в марте 860 года Фортуна разворачивается к грекам изящной, но не желательной стороной. Предатели сдают Лулу, монаршего представителя канцелярии империи (логофета) Али ибн Яхъя ал-Армени лично доставляет к халифу в Багдад. Видимо, Варда воевать не спешил. За жизнь патриция греческий царь обещает отдать 1000 мусульманских рабов, а обласканный императором посол Наср-ибн-ал-Азхар наконец-то добивается аудиенции для решения конкретных вопросов обмена пленными (Табари в переводе А.А. Васильева).

После согласования условий шиит повёл из Константинополя двухтысячную толпу арабов к месту обмена на реку Аллямис к берегу Средиземного моря, куда освобождаемые пленники прибыли в мае 860 года. Ибн-ал-Асир указал расстояние от реки до города Тарс (Тарсус, Турция) в один дневной переход. Агаряне приводили своих пленных к реке с восточной стороны. Так как Тарс находился в руках исмаилитов и имел собственного эмира, река должна быть ближе к Константинополю чем город, на расстоянии не далее 50 километров с устьем, изливающемся в Средиземное море. Наиболее подходит небольшой водный поток Эфренк, а обмен мог проводиться в районе современного города Мерсин. От Тарса он отстоит на 30 километров. Неутомимые исследователи могут самостоятельно поискать местонахождение пункта обмена, расстояние от Мерсина до Константинополя по прямой 680 километров, где исторически должна проходить граница империи в IX веке. Для беспрепятственного прохода освобождённых греков до родных мест халиф давал 40 дней перемирия византийской стороне. За указанный срок гражданские лица могли спокойно покинуть район боевых действий. Так подробно о месте обмена я рассказываю, чтобы вы представляли расстояние, необходимое для преодоления бывшими пленниками, чтобы попасть в Царьград.

Продолжим. Обмен занял 7 дней, боевые действия с обеих сторон были прекращены (Масуди в переводе А.А. Васильева «Kitab at-tanbih wa'l-Ischraf»). Некоторые из захваченных греков, бывших в плену у мусульман, успели принять Ислам. Далее – внимание! Михаил III, дождавшись возвращения сограждан с места обмена (до столицы не менее 500 километров), а идти несчастные люди могли лишь очень медленным шагом, дай Бог к началу июня добрались до родного Царьграда, прибывшим изменникам веры заявил: «"Я не приму вас в число христиан, пока вы не дойдёте до места обмена (он послал их обратно). Тогда те, которые желают, чтобы я принял их в христиане, пусть вернутся с места обмена (в Константинополь); если же они не вернутся, то пусть уходят со своими товарищами" (к мусульманам)» (Табари в переводе А.А. Васильева «Византия и арабы», т. 1 с сайта «Восточная литература»).

Вопрос внимательным читателям: где царь заявлял освобождённым подданным порядок возврата в христианскую религию? Какой шёл месяц 860 года? Переметнувшиеся в чужую конфессию успели выйти из царственного города в направлении Аллямиса до нападения росов, а император должен дожидаться их возвращения обратно ещё не менее месяца. Летом, после размена пленными, война продолжилась с удвоенной силой. Симеон Логофет констатировал: ничего героического Варда не совершил. Не предполагаю кто, но запись в греческий хронограф делали не иначе, как под диктовку патриарха Фотия (или он сам лично). Кто первым придумал фантастический рассказ о походе Михаила III к Мавропотаму – решать вам.

К портрету жизни трусливого царя, его пристрастиям и поведению остаётся добавить небольшой штрих. Повесть о друге, которого Михаил неожиданно приобрёл у одного византийского богача.

Василий Македонянин

Василий родился в армянской колонии близ Адрианополя (Эдирне, Турция) в бедной семье раньше появления на свет будущего покровителя и названного отца. Выяснить точный год рождения проблематично, указанный историками хронологически не попадает в канву событий17. До знакомства с молодым царём Василий успел пожить в Константинополе, имел связь с немолодой богатой женщиной, ушёл от неё с деньгами. Вряд ли подобное мог проделать безусый юноша. В то же время быть старше Михаила III более чем на 20 лет весьма сомнительно.

Дату рождения можно условно поставить в диапазоне от 820 до 830 года. Отлично сложенный физически и не глупый, хотя читать и писать он не умел, в юношеском возрасте Василий подался в восточную столицу мира. На входе в город, войдя в Золотые ворота, он остановился на ступеньках монастыря святого Диомида, где заночевал. Игумену христианской обители приснился сон, будто бы святой заступник храма просит его найти какого-то Василия подле церкви. С третьего раза Диомиду удалось поднять спящего игумена и заставить пойти искать Василия, ибо тот будущий император. На окрик монаха отозвался грязный, сонный юноша. Большинство проникновенных легенд, как правило, пишется после того, как человек стал знаменит и известен. Удивительную встречу монаха и будущего императора придумал или переписал «внук» Василия Македонянина, известный под именем Константина Багрянородного (он же Порфирородный). Каким образом молодой человек реально оказался в монастыре, есть повод подискутировать, возможно, игумену действительно в ту самую ночь плохо спалось, и он пожалел юного странника?

Василий весь был покрыт пылью и загаром с долгой дороги. Настоятель церковный позаботился о нём и на просьбу пристроить на службу к какому-нибудь обеспеченному господину оказал содействие. Так молодой человек попал на работу к византийскому чиновнику начальником конюшни. Этот господин будучи родственником был приглашён к сыну Варды на званый обед. В качестве гостей присутствовали болгары, находившиеся с посольством в городе. У прибывших послов был человек могучего телосложения, кочевники хвалились, что пока ещё никто не сумел одолеть их великана. Тогда имперский служащий решил представить нанятого конюшего и предложил сразиться с богатырём-болгарином. Поединок закончился абсолютной победой Василия, грозный соперник был поднят и с лёгкостью брошен наземь, как охапка сена. Известие о новом Геракле быстро облетело весь город (Продолжатель Феофана). Хронологически точно не известно, когда Михаил III выторговал силача-конюха у его хозяина и назначил придворным конюшим.

Более прозаично, но понятно и без элементов фантастической удачи описал знакомство Михаила с Василием продолжатель Георгия Амартола. Рассказы неизвестного греческого хрониста, сохранившего инкогнито под чужим именем, выглядят более естественно, без вычурности, чаще совпадают даты и точнее подробности. Он жил ближе к описываемой эпохе, чем дальше уходили события, тем больше был соблазн рассказчиков добавить от себя сомнительных повествований. Жаль имя великого труженика скрыто за авторством монаха Георгия, настоящего мы не узнаем никогда.

Кесарский стратиг подарил Михаилу, любителю лошадей, породистого скакуна. Конь был не объезжен и не давался в руки. На ипподроме присутствовал Феофилица – Феофил Педевомен, заведовавший крепостными стенами, любитель конских ристалищ, у которого Василий трудился в соответствующей ипостаси. Феофилица предложил свои услуги императору и пригласил на помощь наёмного работника, тот подошёл к жеребцу, взял животное за ухо и за узду и моментально усмирил. Император передал нового конюха Андрею (у «Амартола» – старейшина) для ухода за царскими лошадьми. Симеон Логофет звание Андрея уточняет: командующий императорской гвардией. Дату знакомства двух будущих родственников – 856 год – историки оспаривают. Встреча состоялась после женитьбы Михаила и должна быть ранее, чем назначение Василия старшим конюхом. Логофет сообщает, что в 858 году Михаил возвёл своего дядю в ранг начальника дворцовой стражи, а Василия сделал протостратором (старший конюший). Кесаря Варда получил весной того же года, после разоблачения заговора против него18. Феодору изгнали из дворца в 856-м, а у Симеона Логофета есть рассказ: Михаил, получив Василия от Феофилицы, представил его матери, она же предупредила сына, что человек этот погубит аморийскую династию. Рассказ идёт раньше убийства Феоктиста и даже раньше начала патриаршества Игнатия (847 год), а вместо кесарского, у него коня дарит стратиг фемы Вуккелариев. Противоречивые сведения не дают возможности установить дату встречи хронологически точно. Возможно, она состоялась и ранее 855 года, но немногим. Михаил уже должен был войти в юношеский возраст.

«Внук» Василия I император Константин VII рассказал историю немного по-другому: как-то на охоте у царя убежал жеребец, никто не мог поймать своенравное животное, тогда Василий спросил разрешения верхом на своей лошади догнать коня императора. Получив монаршее соизволение, тренированный атлет на ходу перепрыгнул на спину мчащемуся скакуну и таким образом остановил. Ловкость, с какой Василий проделал сложный трюк, поразила всех, после чего Михаил забрал Василия у Феофелицы и назначил конюхом. Может быть, в биографии будущего монарха произошли две разных истории с верховыми парнокопытными? В более ранних повествованиях не отмечалось увлечение царя Михаила охотой. Страстью императора были скачки, отсюда любовь к лошадям. Видимо «внуку» с высоты своего времени виднее пристрастия деда.

Карьера Василия начала стремительно развиваться с 856 года, за плечами у него уже была служба у чиновника, связь с возлюбленной старшего возраста, а Михаилу исполнилось всего 18 лет, сомнительно, что он был старше будущего приёмного сына. Баловню судьбы могло быть около 30 лет или чуть меньше, можете проанализировать факты и прикинуть возраст самостоятельно. После неудачных походов византийского императора на арабов, победы Петроны над Умаром (Амром) в 863 году состоялось новое назначение старшего конюха: «Но для других были труды и подвиги против врагов, а любовь императора изливалась на Василия, и его одного он считал своим слугой» («Хроника Симеона Магистра и Логофета» в пер. А.Ю. Виноградова, изд. «Университет Дмитрия Пожарского», Москва, 2014, стр. 184). Запись следует после сообщения о победе Петроны.

Постельничий царя патрикий Дамиан частенько жаловался на разных сановников, в том числе и на Варду. Обидевшийся кесарь решил убрать болтливого придворного, он убедил царя в неблагонадёжности ближнего слуги, в результате начальника царской опочивальни уволили. Как некстати для дяди эту должность Михаил отдал кому бы вы думали? Конечно же, Василию. Варда был вне себя от собственной глупости, он видел, что его власть и влияние постепенно уменьшаются с приближением нового друга к императору. В разнузданных пьянках Василий принимал участие наравне с прочими завсегдатаями компании Михаила и старался ничем не вызывать в окружении царя подозрений в отношении собственной персоны, выражая лояльность и преданность, в то время как дядя постоянно осуждал племянника за разгульный образ жизни. Дата смещения Дамиана пока остаётся не выясненной19. Василия в год назначения Логофет называет простратором. Во всех значимых событиях до 863 года с именем молодого императора фигурируют только его дядья. Должность конюха не подразумевала нахождение подле главы государства и тем более во дворце. С возведением Василия в новый чин резко меняется политический ландшафт государства.

Постельничий постоянно находился во дворце, в непосредственной близости к государю. Новому другу Михаил доверил свою любовницу. Зарегистрировать с ней брак официально он не имел права, имея законную супругу. Связанный узами Гименея монарх имел сильное желание оставить возлюбленную во дворце, для чего предложил закадычному другу жениться на даме сердца. Василию в описываемом любовном треугольнике для укрепления доверия в глазах царя пришлось развестись и отправить бывшую супругу в Македонию, но чего не сделаешь ради лучшего друга. В качестве благодарности Василию благосклонно предложили интимные отношения с сестрой императора, сводником выступил родной брат.

Всё происходящее во дворце не могло не волновать дядю царя, его влияние на Михаила неумолимо уменьшалось. Два соперника, рвавшиеся к власти, ненавидели друг друга. Положение не могло долго оставаться неопределённым. В руках Варды была гвардия, которой командовал его зять. Василий убедил Сиватия составить заговор против высокопоставленного тестя и пообещал его должность. Удивительно, как быстро люди соглашаются на подлость. Сиватий клюнул на предложение, осталось придумать способ, как убить Варду. Василий уговорил Михаила начать войну с арабами. Покончить с дядей в городе не представлялось возможным, а в походе, тем паче во время боевых действий удобный момент всегда можно выбрать. Варда почувствовал опасность и отказался идти на войну. Друзьям стоило немалых усилий уговорить упрямца, для чего был подключён патриарх Фотий. В его присутствии Михаил и Василий торжественно поклялись, что на войне с Вардой ничего плохого не произойдёт.

По замыслу военного похода войско должно было достигнуть острова Крит. Через какое-то время для отдыха был разбит лагерь. По злому умыслу или случайно Варде поставили кесарский шатёр на месте лучшем, чем бивак императора, чем не преминули воспользоваться друзья и родственники Василия, понося и ругая дядю царя, тем самым подвигая Михаила на задуманное. К тому же, к неудовольствию приближённых, во время похода всем распоряжался Варда, он был умнее и влиятельнее, гордость и заносчивость его в какой-то момент возобладали над разумом, он решил, что недруги не посмеют посягнуть на столь важную персону. Приближённые кесаря как будто специально – либо по глупости, либо из услужливости – советовали высокопоставленному начальнику одеваться как можно богаче, чтобы блеском золота подчеркнуть статус и достоинство. Утром в составе собственной свиты Варда отправился в палатку к царю, одевшись в дорогие доспехи. Василий встретил соперника и проводил внутрь. Удобный момент наступил. Михаил дал знак Сиватию, тот перекрестился, это был условный приказ назначенным убийцам, спрятавшимся в шатре. В самый ответственный момент среди них началось замешательство, и дело чуть не сорвалось. Василию пришлось лично подтвердить сигнал. Он обнажил меч, частично вынув его из ножен, припугнув жестом заговорщиков. Варда бросился в ноги императору, пытаясь найти у него защиту и милость, но равнодушные убийцы на глазах стоявшего безмолвно царя изрубили могущественного сановника. 21 апреля 866 года был устранён самый опасный противник Василия. На этом наступление на арабов закончилось, войска повернули обратно.

За всю прискорбно короткую и безобразную жизнь Михаил так и не выиграл ни одного сражения. Возвращаясь к событиям 860 года, внезапному нападению на город страшного племени, остался невыясненным вопрос, почему осаждённые жители не пытались оказать сопротивление? Император не покидал Константинополя летом, годом ранее он уже сходил в неудачный поход с дядей и успел обзавестись новым другом. Варда должен был находиться подле царя и вместе с ним заниматься государственными делами. Важнейшими в момент вражеского нашествия являются: организация защиты города, сбор ополчения и отпор напавшим. Ничего сделано не было, что не укладывается в рамки обязательного в таких случаях поведения. О Василии и кесаре Варде нет никаких известий, а они должны быть либо вместе, либо один из них при Михаиле, даже если принять фантастическую версию, что император вернулся из похода в Константинополь. Возвращаться одному – крайний риск, на такое Михаил не способен, если же он находился в городе, почему рядом с ним не было человека способного организовать оборону?

Кроме греков, ответ дают отечественные летописцы. В Никоновской летописи автор о временах императора Василия Македонянина сообщает интересную деталь: Василий же много воинствовал на агаряны и манихеи. Как истолковать короткую запись? У империи были ярые внутренние враги, с ними приходилось бороться, используя значительные возможности государства. Василий будет действовать методом кнута и пряника, а до него роль борца с вероотступниками возглавлял Михаил, а ещё раньше Феодора.

«Неспокойно было в 860 г. и внутри империи. В конце 50-х годов IX в. вновь обострилась борьба с павликианами» (А.Н. Сахаров «"Дипломатическое признание" древней Руси – (860 г.)», журнал «Вопросы истории», № 6, 1976, стр. 39). Идеи еретического движения павликиан близки и понятны маргинальным слоям населения различных стран. Основной посыл: все люди равны, не должно быть богатых. Постепенно концепцией заразились значительное количество граждан империи. Гонения на павликиан происходили ещё во времена Феодоры. Убежав от принуждения, первые отщепенцы построили столицу бунтарского государства, крепость Тефрику (Дивриги́, Турция). Нападения на земли Византии убеждённые в учении фанатики вели совместно с арабами Умара. Так случилось в Самосате: Михаила гнали павликиане, а их лидер Карвей держал в тюрьме большую группу захваченных в плен греческих командиров. Дошло до того, что главарь анархического самопровозглашённого государства предложил в 860 году Михаилу отказаться от власти над частью территории империи в землях, расположенных близ города Тефрика. Русский историк в приложении V своего труда отмечает: «860, лѣто (iюль). Пораженiе Михаила III арабами въ Малой Азiи у Хонарiонъ» (А.А. Васильевъ «Византiя и арабы. Политическiя отношенiя Византiи и арабовъ за время аморiйской династии», тип. И.Н. Скороходова, С.-Петербургъ, 1900, стр. 161). В данном регионе как раз и располагались павликиане. Непонятно, о каком поражении императора от арабов идёт речь? Летом 860 года Михаил III дожидался возвращения изменивших Православию сограждан. Царь находился во дворце, но более чем вероятно, Михаил, ещё до обмена пленными с сицилийскими арабами, отправил войско под командованием Варды с исполнявшим на тот момент должность старшего конюха Василием в сторону Тефрики. Борьба с павликианами после смерти Михаила продолжалась, окончательной победы удалось достигнуть лишь в 872 году.

В момент нападения росов ни Василия, ни Варды в городе не было, они ушли с войском, во дворце оставался Михаил и его дядя Петрона, встретивший посла и говоривший от имени царя во время переговоров. Подведём итог расследованию. Почему военные силы и командующий (Варда) отсутствовали в Константинополе во время осады города? Помимо войн с арабами у империи были и другие задачи: свои внутренние противники – еретики, искажавшие христианское учение. Вполне разумное объяснение и для арабов на момент переговоров: войско отправлено на преследование отложившихся от истинной религии граждан, это внутренние дела государства. Поход был не столь важен для участия в нём лично императора, как не законченное дело с освобождением подданных, чем логически объясняется отсутствие в городе мужественных руководителей и наличие во дворце царя с одним из родственников. Очень грамотно был выбран момент для нападения: тот, кто был нужен росам для диалога, оказался в городе, а опасные противники отсутствовали. Восхищён тщательно продуманным планом!

Управлять государством Михаил III не умел и не хотел, а время проводил в увеселениях и забавах. Вокруг него собрался клубок таких же бражников и гуляк с мерзкими наклонностями. В компании приближённых царь не жалел денег и раздавал огромные суммы за различные глупости. Сильной страстью Михаила были бега, он не только присутствовал на ипподроме, а сам участвовал в соревнованиях. Красноречивый случай, характеризующий его как правителя. При подготовке к гонкам на колесницах к царю подошёл придворный и доложил: «Государь, на сигнальном маяке зажгли огонь, к городу приближается враг». На что Михаил ответил: «Не время этим заниматься, у меня сейчас нет важнее задачи, чем выиграть заезд» – и запретил сообщать гражданам об опасности. По его приказу сигнальный огонь не зажгли, чтобы не отвлекать сограждан от зрелища и не давать повода для беспокойства: «А чтоб ни один из его заездов не выпадал, и чтобы никакое печальное известие не могло расхолодить зрителей, он не велел зажигать ближайших огней, а все такие вести замалчивать и предавать полному забвению» (Продолжатель Феофана «Жизнеописания византийских царей», изд. «Наука», Санкт-Петербург, 1992, стр. 85).

Вот вам ответ на вопрос, каким образом безбожные росы подошли к стенам Константинополя незамеченными. В критической ситуации недальновидный правитель решил просто самоустраниться, на тот момент у хранителя империи были более важные дела. Простите за иронию.

Дополнительным подтверждением факта нахождения Михаила III в столице летом 860 года, а Варды с войском у Хонариона в Малой Азии служит свидетельство Продолжателя Феофана: «…чтобы показать его невежество и безумие: стоял как-то Михаил на колеснице, вот-вот готовый оторваться от барьера…> < …и вот, когда стояли они уже на колесницах, облачённые в платье возничьих, пришла весть, что неудержимо движется Амр, что разоряет он Фракисий, приближается к Малатине и грозят нам ни с чем не сравнимые беды, и, когда опечаленный этим протонотарий сообщил об ответе доместика схол и из своих рук показал его письмо, царь сказал: "Что за наглость заговаривать со мной о таких вещах во время столь важного состязания, нет у меня другой заботы, только бы оттеснить среднюю колесницу на левый край. В этом только и состязаюсь"» (Продолжатель Феофана «Жизнеописания византийских царей», изд. «Наука», Санкт-Петербург, 1992, стр. 85). По логике вещей, донесение от командующего о действиях арабов императору доставили ранее нападения русов. Как часто проходили состязания на колесницах, вправе поинтересоваться люди увлечённые.

Годы самостоятельного правления Михаила III с 856-го по 866-й. В походах Петроны (857 и 863) подобного неутешительного известия быть не может, ромеи побеждали агарян. В двух кампаниях (859 и 861) Михаил участвовал лично. В каком году он оставался в Константинополе, когда доместик схол (главнокомандующий) прислал письмо панического содержания, что не может справиться с Умаром? И как звать загадочного стратига? Автор не случайно и не по ошибке привёл последовательно два схожих по содержанию случая, отличающиеся сюжетом, но со своеобразной реакцией Михаила. Маяк не был зажжён 18 июня 860 года, а письмо отправлял Варда из района боевых действий тем же летом.

О занятиях императора в исследуемом отрезке времени конными ристаниями и прочими глупостями, а не государственными делами поведал известный римский историк, а по должности кардинал папского престола Чезаре Баронио (1538 – 1607): «Въ то время (860) Варда и Фотiй все царство правляху: а кесарь Михаилъ съ кощунами токмо и возницами въ сластехъ упражняшеся, а о царствѣ ничтоже промышляше: аще бы и все пало не подвигся бы симъ» (Ц. Баронiй «Дѣѧнiѧ церковныѧ и гражданскiѧ отъ Рождества Христова до АРЧИ лѣта», книга третiя, тип. «Т-ва Рябушинскихъ», Москва, 1915, стр. 971). Общая картина событий выстраивается таким образом, что именно императорским упущением и безответственным поведением безбожные росы беспрепятственно подошли под самые стены Константинополя.

Как любой другой правитель, император Византии был честолюбив, с чем связан забавный случай, сохранивший-таки его имя в памяти потомков. Питая огромную любовь к лошадям, самодержец не жалел денег на строительство прекрасной конюшни, которую украсили самыми дорогими сортами мрамора, провели проточную воду. Михаил так гордился скромной по меркам империи постройкой, что не постеснялся пригласить ради удовлетворения собственного самолюбия известного в Константинополе мудреца и острослова по имени Пётр, имевшего прозвище «Прохтомагистр» – магистр нищих. Монарху неведомы были изречения древних мыслителей и курьёзы, связанные с подобными бахвальствами, имени Диогена он не слышал, иначе не повторил бы историческую глупость. Представив мраморное стойло Петру, Михаил многозначительно заявил: «Вечно меня будут помнить за постройку этого здания». На что мудрый грек ответил: «Юстиниан построил Великую церковь, украсив её золотом, серебром и драгоценными мраморами, – и памяти о нём нет теперь20. А ты, император, устроил склад навоза и стойло для скотов и говоришь, что тебя будут помнить за это?» Обиженный Михаил приказал побить мудрого соотечественника. Облечённая властью глупость не находит другого способа общения с теми, кто умнее. Таким образом, благодаря необразованности императора и мудрости его подданного анекдотичная история сохранила для нас памятное событие из жизни Михаила III.

Попойки царя сопровождались ужасными наказаниями лиц, на кого сквозь замутнённый взор обратил гнев самодержец. Грек так описал происходящее во дворце: «Упившись же несмешанным вином и окончательно опьянев, он полностью терял разум, принимался за убийства, чудовищные пытки и казни безвинных людей и, рассказывают, приказывал слугам своим: того-то схватите и отдайте палачу, тому-то вырвите глаза, а тому-то отрубите руки и ноги. Этот пусть поплатится головой, а того надо сжечь живьём. Слуги хватали их и заключали в тюрьму, но наказаниям не подвергали, ибо знали, что не в своём уме был царь, вынося такие приговоры. Но нередко, если попадался человек, к которому они питали не дружбу, а вражду, то пользовались царским повелением и вершили суд над невинно осуждённым» (Продолжатель Феофана «Жизнеописания византийских царей», изд. «Наука», Санкт-Петербург, 1992, стр. 107 – 108).

Утром царь просыпался и вызывал тех, кого в пьяном угаре приказал лишить жизни, но порой несчастных уже не было в живых. Узнав от прислуги о случившемся, Михаил плакал и раскаивался, а вечером начиналась новая попойка, и продолжался безжалостный кровавый круговорот. На увеселения и забавы император потратил практически все казённые деньги. 970 кентариев чеканного золота оставил сыну в наследство отец. После него, пока делами государства управляла мать, в хранилище добавились ещё тридцать. Один кентарий составлял 36 килограммов. К началу самостоятельного правления в распоряжении наследника оказалось 36 тонн золота. Михаил умудрился промотать всё. Сейчас вы узнаете, что случилось с беспутным самодержцем. К концу его карьеры в кладовых оставалось всего 3 кентария золотых монет.

Что же произошло с Василием, когда он вернулся из похода? Василевс Михаил усыновил своего старшего товарища и удостоил титула магистра. После убийства Варды дела в империи расстроились, отовсюду слышалось недовольство, роптали чиновники, войско, граждане. Грамотно управлять множеством подданных не означает раздавать должности друзьям. Сложная система требует противовесов, но вместо того, чтобы создать конкуренцию Василию, не желающий заниматься государственными делами Михаил III решает венчать высокопоставленного друга на царство с тем, чтобы он со сложными делами разобрался сам и избавил благодетеля от забот. 26 мая 866 года Михаил с Василием торжественно отправились в Святую Софию. Многим константинопольским чиновникам подобная перспектива не сулила ничего хорошего, против венчания был в том числе и патриарх, для коронации ещё одного правителя второго символа не нашлось, это не остановило Михаила, твёрдо уверовавшего в спасение от несчастий с передачей власти лучшему другу. В храме Святой Софии он собственноручно водрузил снятый с собственной головы венец императора на голову названному сыну.

В новом достоинстве бывший товарищ по разгульному застолью всё больше погружался в государственные дела, между друзьями начались разлады. Василий более не желал участвовать в бесконечных пьянках и попытался отвадить Михаила от пагубного пристрастия, но это лишь усилило недовольство непросыхающего императора. Финальная сцена биографического триллера не заставила себя долго ждать.

1 сентября 867 года у фиктивной жены Василия (любовницы Михаила) Евдокии Ингерины родился сын Лев, радовался событию больше потомственный василевс, чем официальный супруг.

Необходимо дать небольшую подсказку для не разобравшихся в хитросплетениях любовных уз подобных треугольников. Странно, что изучающие историю представители сильной половины человечества совершенно забывают о наличии в подсознании свойственного именно мужскому полу частнособственнического эго.

Во времена римского императора Нерона (37 – 68) его друг и любовник, получивший аналогичный сан чуть позже, для союза и поддержания своекорыстных взаимоотношений с возлюбленным взял в жёны (по просьбе друга) его любовницу красавицу Поппею Сабину, специально разведённую императором-лицедеем с прежним супругом. Существует другая версия, что Отон увёл жену у Руфа Криспина и свёл с Нероном дружбы ради (Тацит). Не суть важно, смысл посыла – не кто у кого увёл, а что случилось дальше. Отон сам полюбил красотку и не пожелал делиться обворожительной супругой с монархом (Светоний). За столь великое злодеяние Отон лишь чудом избежал гибели и отправился холостяком в Лузитанию по распоряжению бывшего друга-императора (Плутарх). Мораль истинному мужчине ясна и понятна.

В честь новорожденного 23 сентября Михаил устроил праздник с гонками на колесницах на ипподроме у дворца Святого Маманта. Вечером за праздничным застольем присутствовали Василий и разумеется Евдокия (мать ребёнка) в числе прочих приглашённых. Во время попойки Михаил вывел перед сановниками претендента на престол, обычного гребца с корабля. Император приказал новому фавориту снять с царственных ног цангии (обувь) красного цвета и одеть на себя. Собственноручно накинув на Василискиана пурпурного цвета плащ, император заявил, что этот гребец будет лучшим царём, чем Василий. Не в состоянии был затуманенный винными парами разум недальновидного правителя сохранить в тайне сокровенные замыслы и чаяния, с толком делать Михаил ничего не умел и несчастную свою судьбу сотворил собственным развязным языком.

В летописи продолжателя Феофана есть рассказ о том, как ненавистный всем император составил заговор с целью убить Василия на охоте. Было ли посягательство, описанное в греческой хронике? Записи очевидцев намного ценнее сочинений, написанных много лет спустя. Кого тронула история взаимоотношений двух закадычных друзей, может сам поискать ответ, кто из них первым хотел отправить в мир иной своего названного родственника.

До венецианского дожа история злоключений благородной фамилии дошла в своеобразном варианте: «Август Михаил в 25-й год своего правления, повредившись по воле Божьей в рассудке, настолько утратил разум, что приказывал убивать своих близких, а когда приходил в себя, требовал привести их к нему; в следующем году некий Василий, бедняк, которого этот Михаил призвал к себе из челяди одного аббата и, сделав спальником, возвысил до таких почестей, что его называли вторым лицом после императора, поскольку император в припадке безумия часто приказывал его убить, боясь, как бы его и впрямь не убили по такому случаю, сам убил императора в Хрисополе»