Читать онлайн Страстный сюрприз для шейха

Mistress of the Sheikh

© 2000 by Sandra Marton

«Страстный сюрприз для шейха» © «Центрполиграф», 2024

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2024

Глава 1

Шейх Николас аль-Рашид – Лев Пустыни, блистательный наследник императорского трона Квидара, вышел из своего шатра на раскаленные пески, держа на руках женщину.

Шейх был одет в белый бурнус с золотой отделкой; его серебристо-серые глаза смотрели вперед и сверкали от ярости. Женщина, обвив руками его шею, смотрела на него с невысказанной мольбой.

– Что случилось, Ник? – спросила она.

– Нас снимают, – ответил он.

«Но каждый, кто увидел эту фотографию на обложке журнала „Сплетник“, сделал иной вывод», – мрачно подумал Ник.

Под фото была огромная подпись: «Шейх Николас аль-Рашид держит на руках свое последнее завоевание – красавицу Дину Берджесс. Каково быть пленницей такого великолепного дикаря пустыни?»

Ник выругался.

– Зачем они лгут, эти подлые ублюдки?

Невысокий мужчина в противоположном конце комнаты кивнул:

– Вы совершенно правы, сир.

Ник поднял глаза и прищурился.

– Они называют меня дикарем пустыни, словно я какой-то зверь. Они считают меня некультурным и жестоким животным?

– Нет, сир. – Маленький человечек сложил руки вместе. – Конечно нет.

– Никому не сходила с рук попытка обозвать меня.

Хотя нет. Однажды кое-кому это сошло с рук. Ник нахмурился. Это была женщина, вернее, девушка.

«Ты обыкновенный дикарь», – сказала она тогда.

Ник нахмурился:

– Это фото сделали на фестивале. Это был Ид аль-Баранда – государственный праздник Квидара! – Он вышел из-за массивного букового стола и зашагал к стене с окнами с видом на один из каньонов Нью-Йорка. – По традиции я был в бурнусе.

Абдул согласно кивнул.

– И шатер, – процедил Ник сквозь зубы. – Этот чертов шатер принадлежал поставщику еды.

– Я знаю, милорд.

Ник вернулся к столу и схватил журнал.

– Ты только посмотри на это!

Абдул осторожно шагнул вперед и всмотрелся в фотографию.

– Милорд Рашид?

– Они отредактировали снимок: стерли океан и поставили шатер в центре пустыни!

– Да, милорд, я понимаю.

Ник пригладил рукой волосы.

– Мисс Берджесс порезала ногу. Вот почему я нес ее.

– Милорд Рашид. – Абдул облизнулся. – Не надо объяснять.

– Я нес ее в шатер, а не наружу… – Он глубоко вздохнул. – Нет, я не стану злиться.

– Отлично, сир.

– Это бессмысленно. – Ник положил журнал на стол, засунул руки в карманы брюк и одарил секретаря холодной улыбкой. – Разве это не так, Абдул? Если эти идиоты хотят совать нос в мою жизнь, мне наплевать.

– Да, милорд.

– Если люди хотят читать такую чушь, пусть читают.

Абдул кивнул:

– Точно.

– В конце концов, какое мне дело, если меня называют дикарем? – Он шире растянул губы в улыбке. – У меня юридическое образование и большой опыт в финансовой области. И я представляю древний, благородный и высококультурный народ. Дурака, написавшего эту статью, нужно четвертовать. Но предварительно его надо раздеть догола, обмазать медом и оставить под палящим солнцем пустыни на съедение муравьям.

Абдул низко поклонился, отступая к двери.

– Я немедленно займусь этим вопросом.

– Абдул? – Ник глубоко вздохнул. – Не надо ничего делать.

– Но, милорд…

– Поверь мне, – сказал шейх, едва заметно улыбаясь, – мои американские гены предупреждают меня, что моим соотечественникам не понравится четвертование.

– В таком случае я потребую опровержения.

– Нет. Это не принесет никакой пользы, а только привлечет нежелательное внимание ко мне и Квидару.

Абдул склонил голову:

– Как прикажете, милорд Рашид.

– Позвони флористу. Пусть он отправит мисс Берджесс шесть дюжин красных роз. Цветы должны доставить немедленно, вместе с банковской картой. – Ник нахмурился. – Я хочу извиниться перед мисс Берджесс за то, что она угодила в скандал.

– О, я уверен, что мисс Берджесс очень недовольна тем, что ее фото появилось на обложке журнала, – сказал Абдул.

– Насколько я понял, это был даже не репортер. Это мог быть кто-то, кого я считаю другом. – Ник запустил пальцы обеих рук в свои черные как ночь волосы. – Если я когда-нибудь доберусь до одного из этих навозных жуков, которые вторгаются в частную жизнь других…

Абдул упал на колени на шелковый ковер и умоляюще сложил руки под подбородком.

– Я виноват. Я не должен был показывать вам такую мерзость.

Ник вздохнул, наклонился и поднял Абдула на ноги.

– Ты поступил правильно. Мне нужно было увидеть эту мерзость перед сегодняшней вечеринкой. Кто-то обязательно скажет мне о статье, чтобы увидеть мою реакцию.

– Никто не осмелится, сир.

– Поверь мне, Абдул, кто-нибудь осмелится. – Ник улыбнулся. – Например, моя милая младшая сестра. Она любит меня дразнить.

Абдул вздохнул:

– Да, милорд. Но сегодня на вечеринке не будет незваных гостей. Только те, у кого есть приглашение. А приглашения я рассылал сам.

Ник кивнул:

– Двести пятьдесят моих самых близких и дорогих друзей. – Он усмехнулся. – Это хорошо.

Его секретарь кивнул:

– Это все, милорд Рашид?

– Да, Абдул. Спасибо.

– Всегда к вашим услугам, сир.

Ник наблюдал, как старик низко кланяется и выходит из комнаты. Секретарь годился ему в дедушки, но строго соблюдал традиции.

Ник вздохнул, подошел к своему столу и сел в резное кресло. Жители Квидара и даже многие американцы кланялись в его присутствии. Он не возражал против почитания со стороны своих соотечественников. Но когда это делали люди из других стран, ему казалось, что они видят в нем только араба в развевающихся мантиях – первобытное существо из шатра.

Необразованный дикарь, который овладевает своими женщинами когда, где и как он хочет.

Ник встал, прошагал по комнате к окнам и мрачно поджал губы. Его глаза приобрели стальной оттенок.

Он надевал арабскую одежду раз пять в своей жизни, и то только для того, чтобы порадовать отца.

Он ночевал в шатрах, но только потому, что любил аромат ночного ветра и сияние звезд на черном небе, которые увидишь только на просторах пустыни.

Что касается женщин… По традиции он мог спать с кем угодно. Но он никогда не брал женщину силой, и у него не было гарема.

Он улыбнулся.

Его постоянно окружали женщины, ему не приходилось их упрашивать и долго соблазнять. Они вешались ему на шею, даже когда он учился в Йельском университете под вымышленным именем.

Он вспомнил лето, которое провел в Лос-Анджелесе со своей покойной матерью – актрисой. Казалось, половина актрис из Беверли-Хиллз, начиная с потрясающей соседки-брюнетки, которая сначала приняла его за чистильщика бассейна, а потом соблазнила, хотели его заполучить.

Улыбка Ника померкла.

Он понимал: некоторые женщины хотят погреться в лучах его славы и думают, что ночь в его объятиях закончится свадьбой. Некоторые женщины надеялись просто влезть ему в душу, а потом продать свои истории в скандальные газетенки.

Зазвонил телефон.

– Да?

– Если ты собираешься быть вовремя, тебе лучше поторопиться и принять душ, побриться и переодеться в смокинг, ваше великолепие, – насмешливо произнесла его сводная сестра.

Ник улыбнулся и оперся бедром о край стола.

– Следи за словами, сестренка. Иначе я прикажу отрезать тебе голову. Абдул говорит, что это идеальное наказание для тех, кто не проявляет ко мне должного уважения.

– Единственное, что будут разрезать сегодня вечером, – это мой праздничный торт. Не каждый день девушке исполняется двадцать пять.

– Ты забыла. У меня тоже день рождения.

– О, я знаю. Разве не мило, что у нас с тобой общий папочка и день рождения в один день? Но ты не радуешься, как я.

Ник рассмеялся:

– Потому что я старше тебя – мне тридцать четыре.

– Ник, ты будешь вовремя, не так ли?

– Абсолютно.

– Только не приходи рано. – Доун тихо рассмеялась. – А то ты заставишь меня переодеться.

Ник поднял брови.

– Ты надела что-то слишком узкое, слишком короткое и с огромным вырезом?

– На дворе двадцать первый век, ваше очарование.

– Но ты на территории Квидара. И перестань называть меня так.

– Во-первых, мы будем в пентхаусе на Пятой авеню…

– Но это территория Квидара, – сказал Ник со смехом в голосе. – А что во-вторых?

– Если «Сплетник» называет тебя ваше очарование, то я тоже могу. – Она хихикнула. – Ты уже видел статью?

– Я видел обложку, – отрезал Ник. – Этого достаточно.

– Ну, в статье говорится, что вы с Диной…

– Не важно. Постарайся одеться прилично.

– Я буду одета прилично – для Нью-Йорка.

Ник вздохнул:

– Будь умницей или я отправлю тебя домой.

– Мне? Быть умницей? – Доун фыркнула и переключила портативный телефон на другое ухо, проходя по огромной гостиной брата и выходя через стеклянные двери на террасу. – Не я встречаюсь с мисс Охотницей.

– Какая Охотница?

– Она охотится за твоим титулом, богатством и гламуром. Она хочет быть в центре внимания.

– Дина не такая, – быстро сказал Ник.

– Почему это она не такая?

– Доун, я не собираюсь обсуждать это с тобой.

– И не надо. Я знаю причину. Ты вбил себе в голову, что раз Дина богата и выросла в известной семье, ей можно доверять.

Ник вздохнул и тихо ответил:

– Милая, я ценю твою заботу, но…

– …Но ты хочешь, чтобы я не совала свой нос туда, куда не следует.

– Да, что-то вроде этого.

Его сестра округлила глаза, глядя на блондинку на террасе.

– Мужчины бывают ужасно глупыми, – прошипела она.

Аманда Беннинг широко улыбнулась:

– Ты уже сказала ему?

– Нет. Я…

– Доун? – спросил Ник. – С кем ты разговариваешь?

Доун состроила рожицу Аманде и бодро ответила:

– Одна из работниц службы кейтеринга. Она спрашивала, где поставить холодные закуски. Кстати, тебе неинтересно, что я подарю тебе на день рождения?

– Интересно. Но, если ты мне скажешь заранее, это не будет сюрпризом. А подарки на день рождения должны быть неожиданными.

– А я уже знаю, что мне подарят.

– Неужели?

– Ага. – Доун улыбнулась. – Блестящий новенький «ягуар», он стоит в гараже внизу.

Ник застонал:

– От тебя ничего не скроешь.

– Не-а. Теперь ты хочешь знать, что я тебе подарю?

– Ну, однажды ты подарила мне куклу, – сухо сказал Ник. – Ту, которую ты хотела для себя.

– Мне тогда было семь лет! – Доун усмехнулась и прошептала Аманде: – До него никак не дойдет.

– Что?

– Я сказала, что до тебя никак не дойдет, как украсить свой особняк, Ники.

– Это не особняк, а квартира. И я говорил тебе, что у меня нет времени на такие вещи. Вот почему я купил квартиру вместе с мебелью.

– Мебель? – Доун скривилась, глядя на Аманду, которая улыбнулась. – Ты купил пентхаус за десять миллионов долларов и превратил его в дорогой бордель.

– Если ты хотя бы чуть-чуть представляешь, как выглядит бордель, дорогой или дешевый, я обязательно отправлю тебя домой. – Ник безуспешно пытался притвориться обиженным.

– Ты тоже не в курсе того, как выглядят бордели, дорогой братик, иначе у тебя не было бы времени и сил, чтобы переспать со всеми женщинами, о которых пишут в таблоидах.

– Доун…

– Я знаю, ты не собираешься обсуждать это со мной. – Доун сняла с юбки ворсинку. – Знаешь, Ники, я уже не ребенок.

– Возможно, нет. Но я не обижусь, если ты не станешь развеивать мои иллюзии.

Его сестра рассмеялась:

– Когда ты увидишь, что я тебе подарю, твои иллюзии навсегда рухнут.

– Поживем – увидим, – весело ответил Ник.

Доун ухмыльнулась, прикрыла телефонную трубку рукой и посмотрела на Аманду:

– Мой брат не верит, что ты разрушишь его иллюзии.

Аманда заправила за ухо прядь светло-золотистых волос.

– Что ж, мне придется доказать его неправоту. – Она подумала, что довольно глупо, когда умная, хорошо образованная двадцатипятилетняя женщина дрожит от предвкушения стать подарком шейху на день его рождения.

Глава 2

Аманда нервно сглотнула, когда Доун закончила телефонный разговор.

– Ну, вот и все. – Доун улыбнулась. – Начало положено.

– Ага. – Аманда тоже улыбнулась, хотя ее губы прилипли к зубам. – Начало катастрофы.

– Не глупи. Ники наверняка откажется, когда поймет, что я просила тебя переделать его пентхаус. Он порычит, будет угрожать казнью… – Доун подняла брови, увидев выражение лица Аманды. – Я шучу!

– Да, ну, я не так в этом уверена. – Аманда сжала руки и вздрогнула, несмотря на жаркий летний полдень. – Я ведь уже виделась с твоим братом, помнишь?

Доун скривилась:

– Это совсем другое. Тебе было девятнадцать?

– Восемнадцать.

– Хорошо.

– Хорошо что?

– Ну, ты не общалась с ним лицом к лицу, – нетерпеливо сказала Доун. – Ты была просто ребенком.

– Я была твоей соседкой по комнате в университете. – Аманда прикусила нижнюю губу. – Известной как американка без моральных принципов.

Доун ухмыльнулась:

– Он действительно так тебя назвал?

– Сейчас это кажется смешным, но если бы ты была там…

– Я знаю, что ты чувствовала. – Доун посерьезнела. – После того, как он вытащил меня из кабинета декана, я решила, что он отправит меня домой и запрет на женской половине дома до конца жизни.

– Если твой брат запомнил меня…

– Если он тебя узнает, я скажу ему, что он ошибся. Ой, не волнуйся. Это было посреди ночи. На тебе не было ни капли макияжа, длинные волосы закрывали твое лицо. Слушай, если Ники на кого-нибудь и рассердится за это, то только на меня.

– Я знаю. Но…

Аманде никогда не забыть свою первую и единственную встречу с Николасом аль-Рашидом.

Доун рассказывала ей о нем. Аманда читала о нем. Таблоиды любили шейха за невероятную внешность, деньги, власть и любовниц.

В то время Аманда обычно не читала такие газеты и журналы. Она изучала английский язык, писала и читала стихи, не понятные никому, кроме специалистов по английскому языку, хотя она уже начинала задумываться о том, чтобы сменить специальность и стать дизайнером-архитектором.

Как бы то ни было, таблоиды мало ее интересовали. И все же она покупала их на кассе супермаркета всякий раз, когда видела фотографию брата Доун на первой полосе.

Доун считала его чудесным.

– Ники такой милый, – всегда говорила она. – Не могу дождаться встречи с ним.

И вот однажды Аманда с ним столкнулась.

Это была за неделю до окончания первого курса в университете. Доун собиралась на студенческую вечеринку. Она упрашивала Аманду пойти вместе с ней, но на следующее утро Аманда сдавала экзамен по дизайну эпохи Возрождения, поэтому осталась в комнате общежития, которую они делили вместе с Доун.

К сожалению, Доун напилась. В итоге в два часа ночи она забралась на колокольню с пятью однокурсниками, и все они решили бить в колокол.

Полиция кампуса арестовала Доун и парней, затащила их в офис службы безопасности и позвонила их семьям.

Аманда об этом не знала. Она залезла в кровать, накрылась с головой одеялом и уснула за полночь.

Через несколько часов она проснулась от ударов кулаком по двери ее комнаты в общежитии. Она вскочила с постели, ее сердце бешено колотилось, включила прикроватную лампу и отвела волосы с глаз.

– Кто там?

– Открой! – потребовал мужской голос.

Аманде показалось, что она смотрит фильм ужасов. Когда дверь распахнулась, она увидела верзилу в джинсах и белой футболке.

– Я Николас аль-Рашид, – прорычал он. – Где моя сестра?

Шейх прошел в комнату, схватил Аманду за перед ее большеразмерной футболки и подтащил к себе.

– Я задал тебе вопрос, женщина: где моя сестра?

По сей день Аманде не по себе от того, что в тот момент страх почти парализовал ее. Она могла только съежиться и заикаться, вместо того чтобы врезать нахалу по физиономии кулаком.

Но ей было всего восемнадцать лет, она выросла в защищенном мире эксклюзивных школ-интернатов и летних лагерей. А мужчина напротив нее был огромным, разъяренным и устрашающим.

Пару раз сглотнув, она ответила, что не знает, где Доун.

– Ты не знаешь? – насмешливо спросил он и притянул ее к себе снова. Аманда почти прижалась носом к его груди. – Ты не знаешь?

– Доун… вышла.

– Она вышла? – переспросил он с холодным сарказмом, глядя на нее как на мышь.

И тут до нее дошло, что этот человек ворвался в ее комнату и находится на ее территории, а не на своей. Он ведет себя так, словно этот маленький кусочек Америки – его собственное пустынное королевство.

– Да. – Она вздернула подбородок и уставилась в его прищуренные серебристые глаза. – Да, ее нет. И даже если бы я знала, где она, я бы не сказала тебе – пустоголовому диктатору!

Она сразу поняла, что совершила ошибку. Его лицо побледнело, на подбородке дрогнула жилка, а рот скривился.

– Как ты меня назвала? – тихо и угрожающе спросил он.

– Пустоголовый диктатор, – повторила она и стала ждать конца света.

Он улыбнулся, и она пришла в ярость.

– Вас это забавляет, мистер Рашид?

– Ты будешь называть меня милордом Рашидом. – Он уставился на нее со всей жестокостью. – Если бы ты была на территории моей страны, тебе бы отрезали язык за такую наглость.

Капля пота выступила на лбу Аманды. Она не сомневалась в способностях брата Доун, но к тому времени она уже не беспокоилась ни о чем. Никогда за всю свою жизнь она никого не презирала так, как презирала Николаса аль-Рашида.

– Здесь не твоя страна. Здесь Америка. И я гражданка США.

– Ты типичная американка без моральных принципов.

– О, а ты много знаешь об американках и морали, да?

Он прищурился:

– Я так понимаю, в твоих словах был подтекст?

– Отпусти меня! – проворчала Аманда, пытаясь высвободиться из его хватки. – Черт побери, отпусти меня!

Он отпустил ее так быстро и неожиданно, что она отшатнулась. А потом уставилась на мужчину, который вторгся в ее комнату, ее грудь вздымалась под тонкой хлопчатобумажной футболкой.

Он внимательно рассматривал Аманду. Она почти чувствовала прикосновение его серебристых глаз, которыми он оглядел ее с головы до ног, замечая ее взлохмаченные волосы и длинные обнаженные ноги.

Аманда почувствовала, как ее лицо и тело горит под его высокомерным взглядом. Ей хотелось прикрыться, закрыть свою грудь руками, но она понимала, что это даст ему еще большее преимущество.

– Уходи из моей комнаты, – сказала она дрожащим голосом.

Его взгляд снова скользнул по ней с почти мучительной медлительностью.

– Ты только посмотри на себя, – тихо и насмешливо произнес он и уставился на ее напряженные соски.

Сердце Аманды едва не выскочило из груди, когда он шагнул к ней.

– Сир?

Он не сводил с нее глаз. В ее жилах забурлила кровь.

– Сир!

Аманда моргнула. В комнату вошел невысокий мужчина в блестящем черном костюме и бросился к шейху.

– Милорд, я нашел вашу сестру.

Шейх повернулся к мужчине:

– Где она?

Абдул упал на колени и опустил голову так, что его лоб почти коснулся пола.

– Она ждет вашего решения, милорд Рашид. Она в кабинете декана.

При виде старика, преклонившего колени перед угрюмым тираном, Аманда словно очнулась от спячки.

– Убирайся! – в ярости крикнула она. – Иначе я вышвырну тебя отсюда! Ты обыкновенный дикарь. Мне жаль Доун и любую женщину, которая имеет к тебе какое-либо отношение.

Шейх скривил губы, выражение его красивого лица стало хищническим. Он развернулся на каблуках и вышел из комнаты.

Аманда никогда его больше не видела.

Он забрал Доун из университета и отправил ее в небольшой женский колледж. Но женщины остались подругами благодаря смене карьеры Аманды, ее замужеству и разводу.

С годами встреча с шейхом стерлась из ее памяти.

Почти.

Иногда она просыпалась ночью от ощущения его взгляда и запаха его тела.

– Аманда, у тебя все написано на лице.

Аманда подняла голову, и Доун улыбнулась.

– Ты все еще огорчена, вспоминая, как Ники ворвался в нашу комнату много лет назад, когда искал меня.

Аманда откашлялась.

– Да. И знаешь, чем чаще я думаю об этом, тем больше убеждаюсь, что у нас ничего не получится.

– Я же сказала тебе, что он тебя не вспомнит. А даже если и вспомнит…

– Доун, – сказала Аманда, потянувшись за сумочкой, которую положила на стеклянный стол на огромной террасе, – я ценю все, что ты пытаешься сделать для меня. Но…

– Тебе не нужна эта работа?

– Она мне, конечно, нужна, но…

– Ты решила, что сделаешь карьеру в Нью-Йорке по взмаху волшебной палочки? Или ты передумала и теперь возьмешь деньги у своей матери?

– Ты имеешь в виду, у моего отчима? – Аманда поморщилась. – Мне не нужны деньги Джонаса Барона. Он ставит слишком много условий.

– Тогда бери алименты со своего бывшего мужа.

– Ни в коем случае. – Аманда вздохнула. – Ладно, я попробую поработать.

– Умница. – Доун взяла Аманду за руку, и женщины медленно прошли с террасы в гостиную. – После того, как ты декорируешь пентхаус шейха Николаса аль-Рашида на Пятой авеню, о тебе заговорят.

– Тем не менее, даже если твой брат согласится…

– Он согласится. Ты – его подарок на день рождения, помнишь?

– А он не станет возражать по поводу того, что он – мой первый клиент?

– Твой первый клиент в Нью-Йорке.

– Ну да. Но я не работала, когда жила в Далласе. Ты знаешь, как Пол относился к моей карьере.

– Как только я скажу Нику, что ты разработала интерьер для Джонаса Барона, Тайлера и Кейтлин Кинкейд, он смирится.

Аманда замерла:

– Ты свихнулась? Я разрабатывала интерьер для отчима? Джонас застрелит любого, кто попытается передвинуть стул в его доме!

– Ты декорировала гостиную своей матери, верно?

– Да, но это была всего одна комната…

– Комната в доме Баронов, правильно? А как насчет Кинкейдов?

– Декорирование их домов не сравнится с переделкой пентхауса с четырнадцатью комнатами.

Доун хлопнула себя руками по бедрам.

– И что мне делать, Аманда? Ты хочешь, чтобы я сказала: «Ник, это Аманда. Помнишь ее? В прошлый раз, когда вы виделись, ты отругал ее за то, что она плохо на меня влияет. Теперь она потратит кучу твоих денег на то, чего ты не хочешь делать. И, кстати, ты ее первый знаменитый клиент».

Аманда рассмеялась:

– По-моему, это плохая рекомендация.

– Тебе нужна эта работа. – Доун быстро обняла Аманду, когда та улыбнулась. – Просто разреши мне все уладить, хорошо?

– Хорошо.

Доун ускорила шаг, когда они начали подниматься по широкой лестнице на второй этаж.

– Надо поторопиться. Надень обтягивающее красное платье, причешись, подушись и приготовься убедить моего брата в том, как он будет гордиться тем, что его жилище декорировала единственная и неповторимая Аманда Беннинг.

– Ты не планировала заниматься рекламой?

– Ой, я не показала тебе апартаменты Ника!

– Все в порядке. – Аманда похлопала по карману своих шелковых брюк. – Я положу фотоаппарат в вечернюю сумочку.

– Нет, не надо. – Доун театрально вздрогнула, открыв дверь в свои комнаты. – Если Ник увидит, что ты фотографируешь, он сочтет тебя шпионом из газеты. – Она усмехнулась и провела ребром ладони по горлу. – Поэтому быстренько прими душ и оденься, а потом осмотришь его апартаменты.

– По-моему, это плохая идея, – быстро сказала Аманда. – А вдруг шейх меня застукает?

– Нет. Ники обещал приехать вовремя, но он всегда опаздывает. Он ненавидит вечеринки, публичные выступления, повышенное внимание. Он будет по максимуму оттягивать свой приезд. Я приду к тебе, как только превращусь в великолепное, желанное существо.

Аманда помолчала, потом кивнула:

– Договорились.

Двадцать минут спустя Аманда остановилась у двери в апартаменты шейха. Если бы кто-нибудь измерил ее пульс прямо сейчас, то, вероятно, занес бы результат в книгу рекордов Гиннеса.

Не каждый день она пробиралась в мужскую спальню, чтобы фотографировать и делать записи. В спальню человека, который требовал, чтобы люди обращались к нему как к богу.

Интуиция приказывала ей бежать. Необходимость заработать приказывала ей перестать трусить. Ей понадобится всего десять минут.

Она нервно пригладила рукой короткие светло-золотистые волосы, обрамлявшие ее лицо, вынула маленький цифровой фотоаппарат из вечерней сумочки и постучала в дверь.

– Шейх Рашид?

Ответа не последовало. На просторах пентхауса слышались только обрывки музыки в стиле барокко из библиотеки внизу.

Аманда расправила плечи, открыла дверь и вошла в апартаменты.

Доун сказала, будто ее брат не менял обстановку в пентхаусе, однако эти комнаты были оформлены так, что можно было сразу догадаться: здесь живет шейх.

Стены были обтянуты светло-голубым шелком. Мебель была отделана атласным палисандром, а высокие окна оставлены без украшений, из них открывался вид на Центральный парк. Персидскому ковру было не меньше ста лет. На низком столике был открытый ноутбук.

Аманда начала фотографировать. Она работала быстро, в ее мозгу мелькали образы шейха. Она представляла его в этих апартаментах – рослого, худощавого, мускулистого, чопорного и высокомерного.

Затем она увидела на стене картину маслом и подошла к ней. На картине был Николас аль-Рашид, одетый в пустынные белые одежды с золотой отделкой. Он сидел верхом на белом коне, который выглядел таким же дикарем, как и он сам. Одна его рука держала поводья, другая лежала на изгибе седла.

Казалось, его серебристые глаза смотрят прямо на нее.

Аманда попятилась.

– Какого черта ты делаешь в моей спальне?

Маленький фотоаппарат выпал из руки Аманды. С бешено колотящимся сердцем она обернулась и увидела в дверях Льва Пустыни и наследника императорского трона Квидара.

На этот раз на нем был темно-серый костюм, белая рубашка и темно-красный галстук. Он был одет как половина мужчин Манхэттена, но его было легко представить в развевающейся мантии и головном уборе посреди пустыни.

Он стоял, расставив ноги и положив руки на бедра, словно владел миром. Аманда приказала себе успокоиться.

В ту ночь много лет назад этот мужчина застал ее врасплох, но такого больше не повторится. Ей уже не восемнадцать, и она научилась обращаться с суровыми мужчинами, которые считали себя властелинами мира. С такими как ее отец, отчим и бывший муж.

– Ты оглохла, женщина? Я задал вопрос.

Аманда наклонилась, взяла фотоаппарат и сунула его в вышитую бисером вечернюю сумочку.

– Я услышала вас, – вежливо сказала она. – Просто вы напугали меня, шейх Рашид. – Она вздохнула и протянула ему руку. – Я Аманда Беннинг.

– И что? – Он демонстративно игнорировал ее руку.

– Разве ваша сестра не рассказывала вам обо мне?

– Нет.

Аманда вежливо улыбнулась:

– Ну, она пригласила меня сюда сегодня вечером.

– И это дает тебе право проникать в мою спальню?

– Я не проникала. – Она продолжала улыбаться. – Я думаю, будет лучше, если Доун все объяснит.

Холодная улыбка появилась на его губах.

– Я бы предпочел услышать ваше объяснение, мисс Беннинг.

– Послушайте, это глупо. Я же сказала, мы дружим с вашей сестрой. Почему бы вам не спросить ее?

– Моя сестра молода и впечатлительна. Ей никогда не пришло бы в голову, что вы используете свою так называемую дружбу в личных целях.

– Что-что?

Шейх шагнул вперед.

– Кто вас прислал?

Аманда прищурилась. Прошло почти восемь лет, а он был таким же высокомерным и властным. Ну, она не наивный ребенок и не боится хулиганов.

– Меня никто не присылал. – Она прошла мимо него. – И ни за какие деньги я не…

Он крепко схватил ее за запястье, и она ахнула.

– Отдайте мне фотоаппарат!

Она посмотрела на него снизу вверх. Его глаза блестели как расплавленное серебро. От страха к ее горлу подступил ком.

– Отпустите меня, иначе… – тихо сказала она.

Он сильнее сжал ее запястье и потянул к себе. Аманда споткнулась на высоких каблуках и выставила вперед руку, чтобы сохранить равновесие. И уперлась ладонью ему в грудь.

Это походило на прикосновение к стальной стене. Она вспомнила фотографию из журнала «Сплетник».

– Иначе что? – мягко спросил он и сверкнул улыбкой. – Вы в моем доме, мисс Беннинг. Фактически вы на территории Квидара. Здесь мое слово – закон.

– Это не правда.

– Это правда, если я говорю, что это так.

Аманда недоверчиво уставилась на него.

– Мистер Рашид…

– Вы будете называть меня милордом Рашидом, – сказал он, и она увидела внезапную вспышку воспоминаний в его глазах. – Мы уже встречались.

– Нет, – слишком торопливо ответила Аманда. – Нет, мы не встречались.

– Мне знакомо ваше лицо. – Ник нахмурился, разглядывая ее светлые волосы, золотистые глаза, высокие скулы и полные губы.

– Отпустите мое запястье, шейх Рашид!

– Сначала отдайте мне фотоаппарат.

– Еще чего! Это мой фотоаппарат. Эй, что вы делаете?

Женщина извивалась как дикая кошка, пытаясь вырваться и одновременно не позволить ему открыть ее сумочку и взять фотоаппарат.

Он все-таки забрал фотоаппарат, просмотрел снимки, потом холодно и оценивающе оглядел незнакомку. Эта воровка очень красива и кажется ему знакомой.

Он медленно поднял голову, их взгляды встретились.

– Кто тебе заплатил за эти фотографии?

– Я не могу этого сказать.

– Что ж, по крайней мере ты признаешь, что делаешь это ради денег.

– Это не то, о чем вы подумали…

– Ты пришла сюда за информацией. Ты собиралась продать эти фотографии. – На его подбородке дрогнула жилка. – Ты знаешь, как в моей стране наказывают воров?

– Я не воровка. – Аманда недоверчиво рассмеялась.

Его глаза сверкнули от ярости. Сердце Аманды колотилось как сумасшедшее. Общение с отцом, отчимом и бывшим мужем не могло сравниться с общением с шейхом.

– Ладно. – Аманда выпрямилась, хотя ее сердце едва не выскакивало из груди. – Я скажу правду.

– Отличное решение, мисс Беннинг.

Она облизнула губы:

– Я – ваш подарок.

Ник нахмурился:

– Прошу прощения?

– Вернее, мои услуги – подарок вам. Доун говорила вам об этом по телефону.

Ник поднял брови. Его младшая сестра обладала странным чувством юмора. Но, вероятно, Аманда Беннинг просто врет.

– В самом деле? – промурлыкал он.

Аманде не понравился его тон.

– Я хочу, чтобы вы знали: я очень востребована, – солгала она, хотя верила, что однажды прославится. – И мои услуги дорого стоят.

– Ну, в это я готов поверить, – тихо сказал Ник.

И, прежде чем она успела вздохнуть, Ник прижал ее к себе и поцеловал в губы.

Глава 3

Николас отлично владел искусством дипломатии.

Он – наследник престола древнего королевства. Он представляет свой народ, флаг и наследие. И он никогда этого не забывает.

Он обязан вести себя так, чтобы никого не обидеть, даже говоря и делая то, что не понравится другим. Но когда задевается его честь, Ник становится другим и нарушает правила дипломатии.

Он не хотел, чтобы у Аманды Беннинг сложилось о нем неверное мнение. Она утонченная и красивая женщина, которая живет своим умом, и он согласился ей подыграть.

Именно поэтому он обнял ее и поцеловал.

Он застал ее врасплох. Она ахнула, и он запустил язык ей в рот. И тут она стала с ним бороться.

Ну, она тщательно все спланировала. Маленький фотоаппарат, который он не должен был заметить. Сексуальное платье. Мягкий аромат духов. Черные шелковые туфли с ремешками и на шпильке.

Сначала она соблазнит его, воспользовавшись доверчивостью его младшей сестры, чья склонность к глупым шуткам вышла из-под контроля. А потом уложит в постель Льва Пустыни и после продаст свои фотографии и интервью какому-нибудь таблоиду.

Ник схватил Аманду за запястье, когда она попыталась оттолкнуть его. Надо раздавить ее фотоаппарат, а потом выгнать ее из дома.

Затем следует разыскать Доун и напомнить ей, насколько опасно общаться с подонками. Несколько месяцев в Квидаре под бдительным присмотром отца сотворят с Доун чудеса.

Во всяком случае, таков был план Ника.

Аманда здесь, потому что его сестра решила, что будет забавно подарить ему на день рождения женщину.

Ник может делать с Амандой все, что захочет. Она заслужила грубого обращения и даже угроз, потому что она – безнравственное существо, готовое отдаться шейху ради информации, которую она выгодно продаст.

Она изо всех сил боролась с ним, не просто пытаясь прервать поцелуй, но и прижимая кулаки к его груди, желая высвободиться.

Ник рассмеялся ей в рот, повернул и прижал спиной к покрытой шелком стене. Он схватил ее запястья, переплел свои пальцы с ее пальцами и прижал руки Аманды к стене.

Она попыталась закричать. Он слегка прикусил ее нижнюю губу и прижался к ней.

Ему показалось, что она опалила его огнем. У Аманды было восхитительное тело. Нику хотелось отнести ее в кровать, раздеть и глубоко погрузиться в нее. Желание пронизывало его мускулы.

Умом он понимал, что сошел с ума. Он целует женщину, которую его сестра купила ему в шутку. Женщину с сумочкой, набитой профессиональными шпионскими штучками. Она притворяется, что не хочет его.

Ее шелковистые волосы коснулись его щеки, и он уловил их сладкий аромат.

– Аманда? – мягко сказал он.

Она подняла на него глаза, их взгляды встретились.

– Не сопротивляйся мне, – прошептал он и поцеловал ее нежно-нежно. Его рот скользил по ее губам, а зубы слегка прикусывали нижнюю губу. И постепенно губы Аманды смягчились. Она тихо всхлипнула и прижалась к нему.

Ник простонал, наслаждаясь ее капитуляцией. Он коснулся кончиком языка ее губ, отпустил ее руки и обхватил ладонями ее лицо.

С его губ сорвался сдавленный вздох.

– Аманда? – прохрипел он и поднял ее голову.

– Ублюдок! – Она врезала ему в пах и отскочила в сторону.

Схватив за руку, он швырнул Аманду на кровать. Она упала на спину, потом перекатилась на бок, села и уже почти опустила ноги на пол. Но тут Ник прижал ее к кровати своим весом.

Она принялась бить его кулаками:

– Отстань от меня!

Это напоминало борьбу с дикой кошкой. Аманда была маленькой и стройной, но двигалась быстро и резко. Ник получил первый удар по подбородку, второй – в угол глаза. Он схватил ее за руки и высоко поднял их у нее над головой.

– Что ты вытворяешь? – Он уселся на ее бедра.

Аманда вздрогнула.

– Прекрати! – Он наклонился к ней, его глаза сверкали от злости. – Черт побери, женщина, ты слышала, что я сказал?

Она его не слушала. Снова вздрогнув, она опять стала с ним бороться. Ее грудь вздымалась, а золотистые волосы разметались на синих шелковых подушках. Ее взгляд стал безумным, а зрачки огромными и черными. Она тяжело дышала сквозь приоткрытые губы, он видел ее некрупные белые зубы и розовый язык. Тонкая красная шелковая бретелька ее платья оторвалась и свисала с плеча, обнажая верх груди кремового оттенка. Подол платья поднялся до бедер. Он увидел полоску ее черных кружевных трусиков.

И вдруг ему стало так хорошо, что атмосфера в комнате стала потрескивать от напряжения. Оба замерли и уставились друг другу в глаза. У обоих перехватило дыхание от осознания.

– Нет, – прошептала она, когда он опустил голову.

– Да, – тихо сказал он и снова поцеловал ее. – Аманда…

Она застонала, закрыла глаза и разомкнула губы. На этот раз она сдалась ему. Он чувствовал, какой податливой она стала, поэтому отпустил ее руки и прижал к себе. Она снова простонала и запустила пальцы в его волосы, сжимая темные вьющиеся пряди.

Она затаила дыхание, когда он перекатился на бок, увлекая ее за собой. Он провел рукой по ее спине, потом по груди.

– Скажи мне, что хочешь меня, – произнес он мягким как бархат голосом, его дыхание ласкало ее шею.

Ник сел, сорвал с себя пиджак и галстук, а потом рывком снял с себя рубашку. Он опустился на Аманду, обхватил руками ее грудь и поцеловал в губы.

Тихонько простонав, она прикусила его нижнюю губу.

– Да… О, да…

Он поставил колено между ее ног. Она поднялась к нему, и он потер большими пальцами ее соски сквозь ткань платья. Выкрикнув его имя, она закрыла глаза и замотала головой из стороны в сторону.

– Посмотри на себя, – прошептал Ник. – Ты только посмотри на себя.

И тут все закончилось.

Аманда замерла. Отвращение, ужас, тоска и дюжина других эмоций охватили ее, как только она услышала его простые и незабываемые слова. Он произносил их несколько лет назад, когда ворвался к ней в комнату в общежитии.

К горлу Аманды подступила горечь.

– Отпусти меня, – потребовала она.

Шейх ее не слышал. Она посмотрела на него, ненавидя выражение его лица. Его серебристые глаза затуманились от желания.

Ей стало тошно. Она ударила кулаками по его груди и плечам. Он моргнул и посмотрел на нее так, словно просыпался ото сна.

– Отвали от меня! – сказала она, тяжело дыша, и снова ударила его.

Он поймал ее дрожащие руки.

– Слишком поздно играть в эту игру. – Его голос был низким и грубым, а руки сильными и жесткими.

Она приказала себе не паниковать. Перед ней брат Доун. Он высокомерный, властный и всемогущий, но не сумасшедший.

– Изнасилование – это не игра, – ответила она, пытаясь скрыть страх в голосе.

– Изнасилование? – Его глаза скользнули по ней, и она покраснела от медленного разглядывания. Она понимала, как она выглядит.

Он едва заметно улыбнулся: 2 С. Мартон «Страстный сюрприз для шейха»

– Когда женщина почти умоляет мужчину взять ее, это вряд ли изнасилование.

– Я никогда и ни о чем не умоляла мужчину, – холодно сказала она. – И если ты не отпустишь меня, я закричу. Сейчас внизу сто человек. Меня услышат все.

– Ты меня разочаровываешь. – На этот раз он не просто улыбнулся, а рассмеялся. – Ты проникла в мой дом…

– Я никуда не проникала. Меня пригласила твоя сестра.

– Она говорила тебе, что, как только вечеринка начнется, на этот этаж никого не пустят?

Ее сердце забилось чаще от страха.

– Полиции не нужно твоего разрешения.

– Полиция сюда не войдет. Это территория Квидара.

– Пентхаус находится на Пятой авеню, – сказала Аманда, пытаясь высвободить руки. – Это не посольство.

– У нас нет посольства в вашей стране. К тому времени, когда наши правительства обсудят этот вопрос, будет слишком поздно.

– Ты меня не запугаешь.

Это была ложь, и они оба знали это. Аманда была напугана – Ник видел страх в ее глазах.

Он вдруг отпустил ее руки и поднялся на ноги.

– Убирайся, – тихо произнес он.

Она села и настороженно посмотрела на дверь. Он понял, что она оценивает свои шансы добраться до выхода. Он почувствовал себя ничтожеством, хотя она не заслуживала его жалости.

– Убирайся, пока я не передумал. – Он кивнул на дверь.

Она встала с кровати и пригладила платье дрожащими руками. Наклонилась, взяла сумочку, подняла фотоаппарат и засунула его в сумочку.

Она попятилась, когда Ник подошел к ней.

– Нет! – запротестовала она, когда он выхватил сумочку из ее рук и открыл ее. – Что ты делаешь? Отдай мне сумочку!

Ник вынул фотоаппарат и бросил сумочку к ее ногам.

– Забирай!

– Отдай мне фотоаппарат!

Он прошагал в ванную комнату, вынул из фотоаппарата маленькую карту памяти, швырнул ее в унитаз и нажал кнопку слива. Потом бросил фотоаппарат на мраморный пол.

Аманда Беннинг побагровела от ярости:

– Сволочь!

– Мои родители расстроились бы, услышав, как вы называете меня, мисс Беннинг, – вежливо сказал он и прошел мимо нее.

Потом Ник повернулся к ней и скрестил руки на груди.

– На самом деле за такое оскорбление у меня на родине тебе могут отрубить голову.

Аманда уперлась руками в бедра.

– Я подам на тебя в суд.

Он рассмеялся:

– Ты не можешь меня засудить. Я…

– Поверь, я знаю, кто вы, мистер Рашид.

– Милорд Рашид, – быстро сказал Ник и нахмурился.

Зачем он вспомнил свой титул? Его называли милордом все, кроме соседки Доун по комнате в общежитии…

Девушка с золотистыми глазами. Странно, что он подумал о ней спустя столько времени.

– …И девяносто восемь центов.

Он моргнул и уставился на Аманду Беннинг. Она по-прежнему стояла напротив него, вздернув подбородок и сверкая глазами. Такая пылкая красавица – настоящий подарок для мужчины.

– Вы меня слышали, мистер Рашид? – Аманда скрестила руки на груди и постучала ногой. – Вы должны мне шестьсот двадцать долларов и девяносто восемь центов.

Он выгнул темную бровь и стал казаться еще более дерзким.

– Что-что?

– Фотоаппарат. – Она вытащила из сумочки смятый листок бумаги. – Вот чек из «Пикчер перфект» на Мэдисон-авеню.

Ник посмотрел на чек.

– Это отличный магазин электронных устройств, как мне сказали.

– Мне нужны мои деньги.

– Зачем?

– Я уже сказала: за фотоаппарат, который ты только что разбил.

– Ах, это…

– Да. Ты должен мне шестьсот…

Ник взял телефон.

– Абдул? – Он не сводил с нее глаз. – Пожалуйста, зайди ко мне в комнату. – Он отложил телефон, прислонился к стене и засунул руки в карманы брюк. – Ваш сопровождающий сейчас придет, мисс Беннинг. Абдул проводит вас до тротуара, где обычно оставляют мусор.

Окончательно потеряв самообладание, Аманда закричала и бросилась на Ника. Он схватил ее за плечи и удержал на расстоянии вытянутой руки от себя.

– Ты крыса! – произнесла она, и у нее перехватило дыхание. – Ты ужасный, отвратительный дикарь.

– Как ты меня назвала? Дикарь? – Он прижал ее спиной к стене и прорычал: – Ты – соседка Доун по комнате.

– Ага, аморальная соседка-американка. – Аманда оскалилась. – Какой ты молодец, что наконец меня узнал. Хотя я никогда не сомневалась, что у бабуинов проблемы с мозгами.

Дверь распахнулась, и вошла Доун аль-Рашид. Она уставилась на своего брата, который был без рубашки, на свою раскрасневшуюся лучшую подругу и с трудом сглотнула.

– Как мило, – осторожно сказала она. – Я вижу, вы уже познакомились.

Глава 4

Аманда и Доун вытаращились друг на друга.

– Доун, наконец-то ты пришла! Твой брат… – Ты пригласила эту женщину в мой дом? – холодно спросил Ник, заглушая слова Аманды. Он шагнул к сестре, и Доун попятилась. – Отвечай!

– Не запугивай свою сестру, – резко сказала Аманда. – Я уже сказала, что она просила меня приехать сюда сегодня вечером.

– Я буду делать со своей сестрой все, что захочу. – Ник повернулся к Аманде, его лицо побелело от гнева. – Вы обе дурачите меня на свой страх и риск.

– Только идиот решит, что я проникла в твой дом. Я знаю, это может шокировать вас, шейх Рашид, но мне наплевать на то, как живет деспот.

– Аманда, – пробормотала Доун, – успокойся.

– Не проси меня успокаиваться! – Аманда сердито посмотрела на сестру шейха. – Где ты была? Ты сказала, чтобы я взглянула на комнаты твоего брата, а потом ты обещала прийти.

– Я знаю. И мне очень жаль. Я порвала трусики и…

– Значит, это правда. Ты не только пригласила ее в мой дом, но и сказала, что она может вторгаться в мои апартаменты.

– Ник, – произнесла Доун, – ты не понимаешь.

– Нет, – отрезал шейх, – не понимаю. Моя родная сестра думает, что я обрадуюсь встрече с той самой женщиной, которая развратила ее.

– Как ты смеешь говорить такое? – Аманда встала перед Ником. – Я никогда никого не развращала. Я пришла сюда, сделав одолжение твоей сестре, чтобы взяться за работу, которой я не хотела заниматься. Потому что я уже знаю, что ты собой представляешь. Что ты ужасный человек с раздутым самомнением.

Ее глаза вспыхнули. Она понимала, что спорить с ним бессмысленно, ее ярость была почти ощутимой. Ей очень хотелось убрать с лица Николаса аль-Рашида невыносимо самодовольное выражение.

– Я ухожу. Доун, если твой гадкий брат разрешит тебе пользоваться телефоном, позвони мне завтра. В противном случае…

Ник схватил ее за руку.

– Ты никуда не пойдешь, – прорычал он, – пока я не получу ответы на свои вопросы.

Аманда стиснула зубы, борясь с его хваткой.

– Отпусти меня! Ты не имеешь права…

– Что, черт побери, здесь происходит? – воскликнула Доун, привлекая внимание Аманды и Ника.

– Не ругайся, – резко сказал он.

– Тогда не обращайся со мной как с идиоткой. – Доун шлепнула руками по бедрам и впилась в него взглядом. – Да, я пригласила сюда Аманду сегодня вечером.

– В качестве моего подарка. – Ник скривил губы.

– Верно. Я хотела подарить тебе что-нибудь особенное на день рождения.

– Ты всерьез думала, что я обрадуюсь женщине для развлечения?

– Я не для твоего развлечения, – прорычала Аманда. – И не смей утверждать, что я обязана подчиняться тебе.

– Не представляю, о чем думала моя сестра, когда все это устраивала, – произнес он.

– Я скажу тебе, о чем думала твоя сестра. Она думала…

Доун ударила кулаком по столу и огрызнулась:

– Может, мне стоит говорить самой за себя? Я просто решила, что твоя квартира похожа на рекламу безвкусной мебели! – Она поджала губы и свирепо уставилась на Ника. – Почему мне нельзя пригласить к тебе дизайнера интерьеров?

Ник моргнул.

– Кого?

– Дизайнера. Того, кто превратит этот склад для переоцененного мусора в настоящий дом. Твоя квартира больше похожа на выставочный зал магазина ритуальных услуг. Поэтому я позвонила Аманде – одному из самых известных дизайнеров города. Разве это не так, Аманда?

Аманда взглянула на шейха, и он уставился на нее в ответ.

– У нее куча заказов, – быстро прибавила Доун. – Особняк мэра. Пентхаус в новостройке на берегу реки, о котором пару недель назад написали в «Ситилайтс». Но кто же мог предвидеть, что мой брат откажется от такого подарка от своей любимой сестры?

– Ты моя единственная сестра, – сухо сказал Ник.

– Она прекрасный дизайнер интерьеров, – продолжала Доун, не обращая на него внимания. – Она выкроила время в своем невероятно загруженном графике исключительно ради услуги своей старинной подруге… – Она резко замолчала. – И что ты с ней сделал, Ники?

Высокие скулы Ника покраснели.

– Что это за вопрос такой?

– Логичный вопрос. Ты только посмотри на нее! Ее платье разорвано, волосы растрепаны, она босая…

– Прости, – сказала Аманда, – но не надо проводить мою инвентаризацию.

Доун тяжело вздохнула:

– Я понятия не имела, что мой брат, Лев Пустыни, обычно ведет дела без рубашки.

Аманда закрыла глаза, потом открыла их и посмотрела на шейха. Румянец на его щеках стал малиновым.

– Я не обязан ни перед кем объясняться, – отрезал он. – Но поскольку ты моя сестра, я удовлетворю твое любопытство. Мы поссорились из-за шпионского фотоаппарата мисс Беннинг.

– Что-что? – Аманда рассмеялась. – Слушай, Доун, твой братец…

Ник прищурился и тихо произнес:

– Не испытывай мое терпение.

– Что ж, мое терпение уже лопнуло. – Доун подошла к Аманде и взяла ее за руку. – Мы будем в моей комнате, Ники. Приходи, когда ты будешь готов извиниться.

Шейх напрягся. Казалось, все вокруг замерло.

Аманда посмотрела на Доун, которая выглядела совершенно спокойной, но крепко сжимала ее руку. Взгляды женщин встретились.

Потом они обе пошли к двери. Это было похоже на побег от динамитной шашки с зажженным запалом.

– Замечательный спектакль, сестренка.

Доун выдохнула. Аманда тоже. Обе обернулись.

– Ники, – мягко сказала Доун, – успокойся.

– Делай, как ты хотела. Отведи мисс Беннинг в свою комнату. – Его взгляд скользнул по Аманде. Она сдержала желание пригладить юбку, поднять порванную бретельку и поправить прическу. Аманда вздернула подбородок и уставилась Нику в глаза. – Дай ей какую-нибудь одежду, чтобы она выглядела прилично, а потом отошли ее вниз.

– Я не посылка, которую нужно отсылать вниз или куда-нибудь еще. Кем ты себя возомнил, приказывая своей сестре по поводу меня? Если тебе есть что сказать мне…

– Уведи ее отсюда. – Ник властно махнул рукой, понимая, что ведет себя по-дурацки. Он злился на Доун, на мисс Беннинг и пришел в ярость от того, что недавно потерял самообладание. Он едва не занялся сексом с Амандой!

Но он не отпустит ее, пока не убедится в том, чем она в самом деле занимается.

– Иди, – сказал он сестре. – Я разберусь с вами обеими после вечеринки.

– Ты будешь с нами разбираться? – Аманда повысила голос.

– О, он на самом деле не имеет в виду…

– Молчи!

Резкий приказ пронесся по комнате. У Аманды перехватило дыхание. Она никогда не слышала, чтобы мужчина так разговаривал с женщиной. Ее собственный отец был строгим, отчим грубым, а бывший муж язвительным, но сейчас все по-другому. В голосе Николаса аль-Рашида слышался абсолютный авторитет.

Она посмотрела на Доун, ожидая ее ответа. К ее ужасу, та склонила голову.

– Да, милорд, – прошептала Доун.

– Что до тебя, – рявкнул Ник, – то ты будешь говорить только тогда, когда тебя спросят.

– Послушай, ты – жалкое подобие человека… – произнесла Аманда.

Ник схватил ее за локти и приподнял над полом.

– Следи за тем, что говоришь!

– Это ты следи за своим языком! Пусть твоя сестра пресмыкается перед тобой, как рабыня, но я этого делать не стану!

– Аманда, осторожнее, – умоляла Доун. – Позвольте мне все объяснить.

– Да. – Ник отпустил Аманду и скрестил руки на груди. – Объясни мне, почему я застал твою так называемую подругу – дизайнера интерьеров – за фотографированием моих вещей шпионским фотоаппаратом?