Читать онлайн Как (не) забеременеть от зятя

Аннотация

Ноут загрузился, но работать Кире категорически не хотелось. Она запустила браузер, открыла фейсбук и стала рассеянно листать ленту. Вот кто-то съездил на Бали, а кто-то купил "Прадик"… а вот и Карина Чудновская, Кирина дочка. "Карина Чудновская счастлива вместе с Сергеем Кураховым…" пальцы Киры разжались, чашка, выскользнула, и жалостно звякнув поздоровалась с полом. ” С Сергеем Кураховым " … Кира дрожащей рукой навела мышку и ткнула в подборку фото: на них рядом с ее дочерью, смотрел в камеру будто с вызовом и дерзостью, сидел, стоял и даже лежал белокурый тридцатилетний красавец, с бездонными и обманчивыми голубыми глазами. Сомнений не оставалось. Это был он. Ее коммерческий директор-вернее, бывший коммерческий директор и бывший любовник… а еще – отец ее будущего ребенка.

Глава первая

Кира затушила только что раскуренную сигарету и нахмурилась – утренний кофе без сигареты это совсем не то… да и с кофе надо быть осторожнее… она откинулась на спинку кресла, в котором утром обычно пила на кухне кофе. Дизайнер продумала все до мелочей, когда планировала ее кухню в стиле прованс. учла все ее причуды и привычки.

Кира очень любила это белое кресло-с бирюзовой, в малюсенькие синие фиалки обивкой. Но сегодня даже оно ее не утешило. Вчера Кира была у гинеколога. Второй раз за три месяца. Потому что три месяца назад, когда она пожаловалась на неприятные ощущения внизу живота, он сказал, что это все климакс, гормональная перестройка и всякое такое… и вот позавчера, этот "Климакс" зашевелился… а вчера… а вчера она сделала УЗИ и выяснила, что она беременна.

Конечно, в наше время родить в сорок шесть не проблема, да и в финансовом плане все хорошо но… но… но она сегодня должна ехать в Харьков – пять минут назад ей позвонила дочь. Оказывается, что она тоже (вот сюрприз!) уже месяца три как беременная, и теперь ее положили в больницу, потому что появилась угроза выкидыша…

"Стоило оставить девочку одну – и вот тебе, имеешь, – попыталась покепковать над собой Кира, – но девочке уже двадцать пять, и она, видимо, имеет право на личную жизнь, ну и на то чтобы иметь детей без маминого согласия… что за бред, при чем тут вообще дочь, если я тоже … Вот черт!"Кира вытащила новую сигарету, но раздраженно сунула ее обратно в пачку. Утро явно не заладилось.

Ночью выпал снег, и Кирин "лексус" едва выцарапался с заметенного двора на условно расчищенную улицу и медленной рысью повез Киру в офис. По дороге она размышляла о своем будущем материнстве, и, если отбросить весь суеверный бред об одновременной беременности дочери и матери, то на самом деле ее сердце переполнялось жаждой материнства и любовью к той новой жизни, что так неожиданно дало о себе знать…

В офисе было оживленно – в каждом закутке чувствовался дух пятничного утра.

Кира вошла в кабинет, минуту колебалась и велела секретарше принести кофе с молоком:

– Только не забудь: молока должно быть половина! – крикнула она в дверь, а потом добавила – и закажи мне бизнес класс на сегодняшний Харьковский экспресс!

Кира уселась в свое директорское кресло… его кожа показалась ей слишком твердой и к тому же холодной. Она с раздражением открыла крышку ноута и включила его. В этот момент дверь распахнулась и в кабинет задом протиснулась секретарша с подносом, на котором парила чашечка кофе и сиротливо жались в блюдечке друг к другу несколько печенок.

"Ничего себе задница. – Кира молча оценила ягодицы секретарши, – словно два глобуса… большинство мужчин сходят с ума от таких форм. Но есть и другая мужская аудитория… видимо."

А секретарша уже ставила на стол кофе. Она наклонилась-ее груди, выпиравшие из глубокого разреза кофточки, оказались прямо перед глазами Киры.

– Алена,– Кира поморщилась, – а можно одеваться чуть пристойнее? Вы вообще понимаете, что такое дресс код?

Девушка пожала плечами и подкатила глаза, как в голливудских фильмах:

– Конечно же знаю, Кира Леонидовна светлый верх, темный низ и всякое такое… эйчар мне все объяснил, когда я пришла на работу. И вообще, я учусь в Институте культуры…

– Оно и видно…

Кира раздраженно фыркнула и отвернулась, показывая всем своим видом, что диалог окончен.

"И зачем я ее взяла на работу?"Кира конечно же знала зачем это сделала, и знала насколько магически Алена влияет на посетителей-мужчин, которые при виде ее в приемной иногда забывают зачем сюда пришли. А в логистической компании, которой владеет Кира, без мужчин никак. Однако иногда Кире очень хотелось вытурить Алену к чертям.

Тем временем ноут загрузился, но работать Кири категорически не хотелось. Она запустила браузер, открыла фейсбук и стала рассеянно листать ленту. Вот кто-то съездил на Бали, а кто – то купил "Прадик", кто-то-новую норковую шубу… А вот и Карина Чудновская, Кирина дочь: "Карина Чудновская счастлива вместе с Сергеем Кураховым…"

Пальцы Киры разжались, чашка, выскользнула, и жалостно звякнув поздоровалась с полом.

” С Сергеем Кураховым " … Кира дрожащей рукой навела мышку и ткнула в подборку фото, на которых рядом с ее дочерью сидел, стоял и даже лежал белокурый тридцатилетний красавец, с бездонными и обманчивыми голубыми глазами. Кире даже показалось, что и в камеру он смотрел с вызовом и дерзостью…

Сомнений не оставалось. Это был он. Ее коммерческий директор-вернее, бывший коммерческий директор и бывший любовник… а еще – отец ее будущего ребенка.

Глава вторая

Кира вошла в палату. На ней было белое пальто из мягкого и теплого кашемира с черной норковой опушкой. Кира намеренно выбрала это пальто-на его фоне Кириное лицо казалось не таким бледным. Но на самом лице уже не было никаких эмоций: Кира настоящая бизнес леди, и никто кроме нее не должен знать какое она приняла решение и чего оно ей стоило. А решение Кира действительно приняла…

Однако ее сердце начало колотиться как колокол, когда Кира увидела дочь на белой больничной койке.

Карина выглядела такой хрупкой и беззащитной, а взгляд, блуждавший по потолку, был утомленным и полным тревоги. Девушка была бледной, но блики зимнего дня за окном играли на ее лице, обрамленном роскошными каштановыми волосами, и делали его несколько оживленнее.

Когда скрипнула дверь палаты, Карина медленно обернулась на звук, и ее глаза засияли радостью. Она счастливо улыбнулась и села на кровати.

– Привет, мам! Ты не представляешь, как я рада тебя видеть!

– Я тоже, моя дорогая. Как ты себя чувствуешь? – Кира попыталась улыбнуться. И у нее это почти получилось…

– Уж лучше, мам, значительно лучше, живот уже совсем не болит.

Кира подошла к дочери и осторожно погладила ее по голове.

– Так это же замечательно! А врачи что говорят?

– Говорят, что все будет хорошо, если я буду слушаться. Вот, планируют меня отпустить на выходные домой… а вообще, советуют мне больше отдыхать и не уставать. – Карина тихо рассмеялась, – но я, вроде и так не напрягаюсь.

Кира тоже улыбнулась. На этот раз уже искренне.

– Это уж точно… но советы верны, по крайней мере, с точки зрения протоколов лекарств…

Кира хозяйским глазом бросила по палате: неплохо, как для отдельной палаты муниципального роддома-свежий ремонт, отдельный санузел, современная кровать и мебель…

– Кажется здесь у тебя есть все, что нужно.

– Да, мам, здесь хорошо. Они даже поставили елку, видишь?

Кира посмотрела на небольшую искусственную елочку на тумбочке в углу, украшенную цветными бумажными звездами и маленькими блестящими шариками.

– Просто чудо! А я даже не заметила… Так ты почти готова к Новому году?

– Да где там.– Карина разочарованно махнула рукой, – ничего у меня не готово, потому что я не собираюсь встречать Новый год в этой непутевой больнице…

– Тут я с тобой согласна – это тебе не частная больница. Вот там действительно могут создать атмосферу праздника– – Кира осторожно направила беседу в нужное русло, – но, если у вас не хватает денег, надо было позвонить…

– Мам! При чем тут деньги? В частных клиниках у врачей опыта меньше, и если с тобой что-то не в порядке, они все равно выпихнут тебя сюда.– Карина обвела рукой вокруг.– А насчет денег-то Сергей замдиректора крупной компании, кстати, тоже логистической, так что и с деньгами у него все в порядке…да и у моего бюро заказов хватает…

– Сергей??? – Кира изобразила на лице искреннее недоумение.– Ты же кажется встречалась с Андреем, и он был айтишником где-то в госадминистрации… или я что-то путаю?

– Ничего ты не путаешь.– Карина снова рассмеялась, – был да загудел!

– Ничего не понимаю.– Кира продолжала играть недоумение, – он же тебе нравился, и вы вроде собирались жениться…

– Жениться? С Андреем? – Карина раздраженно фыркнула, – да он и ногтя Сережиного не стоит!

– Этакой…

– Конечно! Сергей-настоящий джентельмен: манеры, осанка, разговор… видела бы ты как он ухаживал за мной… какие букеты, подарки… а сейчас он с меня просто пылинки сдувает, особенно когда узнал что я…

Карина с нежностью погладила свой живот, который пока был еще совсем плоским. Кира инстинктивно тоже потянулась к своему животу, но вовремя остановилась.

– И где же вы познакомились? – довольно искренне спросила Кира.

– Мое бюро получило очередной заказ, и я отправила Катю, одну из своих дизайнерок, на замеры. Она даже сделала предпроектное предложение … но клиент разгромил ее предпроект в пух и перья! Катя прибежала ко мне вся в слезах. Клиент был серьезен, и я решила сама взяться за этот проект. Итак, приезжаю я на объект, а там – Сергей… Мам, знаешь, видимо это и есть любовь с первого взгляда… Мы начали разговаривать с ним, словно были знакомы до этого сто лет! Представляешь?

– Представляю… – вздохнула Кира и растянула губы в сентиментальную улыбку. Она тоже помнила свою первую встречу с Сергеем: как он пришел к ней в кабинет и подарил ей такую улыбку, что в животе у Киры сразу стало томно и ноги стали словно ватные… а потом он заговорил, и через пять минут Кира уже была готова бежать за ним хоть на край света…

– Кстати … – Карина внезапно прервала череду Кириных воспоминаний, – Сергей должен быть здесь с минуты на минуту. Мы вам приготовили сюрприз!

– Еще сюрприз?! – нервно рассмеялась Кира не удержав, своих эмоций.

– Ну да… – Карина придирчиво посмотрела на мать,– а чего это ты так занервничала?

Кира усилием воли вернула своему лицу сентиментальное выражение.

– Тебе показалось, дочка… просто в моей жизни бывает так мало приятных сюрпризов… скорее наоборот. Поэтому я так реагирую… иногда. Кстати, – Кира внезапно сменила тему, – что ты там говорила о логистической фирме?

– А, да… Ну, это просто странное совпадение… и у вас с Сергеем сразу будет общая тема для разговоров.

– Это уж точно…

Тут снова скрипнула дверь – на пороге появился он…

Кира не думала, что этот раунд будет для нее настолько тяжелым… ее ноги снова отказывались слушаться, и сердце отчаянно тарахтело в груди. Но на этот раз – от гнева и негодования.

Однако она справилась, и через мгновение изобразила на лице очаровательную улыбку.

Сергей держал в каждой руке по букету белых роз. Хрупкие цветы, почувствовав тепло помещения наполнили палату нежным, но немного грустным ароматом. Сергей широким жестом протянул один из букетов Кире.

– Приветствую вас, Кира Леонидовна!

– Спасибо! – Кира грациозным движением левой руки приняла букет, а правую по-мужски протянула вперед для приветствия,– а вы, если не ошибаюсь, Сергей?

– Нет, не ошибаетесь, я – Сергей, очень приятно…– он пожал холодную Кирину руку.

Карина рассмеялась:

– Давайте поскорее заканчивать официальную часть, потому что у меня уже скоро обед!

Сергей сдержанно улыбнулся и протянул Карине второй букет:

– Это тебе, моя дорогая…

– Спасибо, спасибо … Давай уж, говори!

Сергей прочистил глотку, хотя такой нужды и не испытывал, и начал:

– уважаемая, Кира Леонидовна, позвольте вас пригласить на торжественный ужин, который состоится сегодня вечером в ресторане “Лунное сияние”…

– Стоп, стоп! – Кира ошарашенно посмотрела на Карину, а потом на Сергея, – какой ужин, зачем?

Карина вновь рассмеялась:

– Мама, мама… какая же ты у меня… Сергей хочет просить у вас моей руки! Это и есть наш сюрприз…

– Погоди-ка, а почему ты ко мне на “вы”? Разве…

– Да! Папочка мы тоже пригласили … я даже костюм ему новый подарила по такому случаю!

Вот кого Кира хотела сегодня видеть еще меньше, чем Сергея, так это своего бывшего мужа, Алика… Она даже уже не пыталась придать своему лицу какой-то радостный вид, а потому кисло скривилась и спросила:

– Надеюсь вы его пригласили без женщины и ребятишек?

Карина, еще больше развеселилась.

– Мам, ну конечно же, он будет сам!

– Вот и хорошо…

Кира молча развернулась на каблуках и не очень уверенной походкой направилась к двери.

– Мам? Ты куда?

Кира взялась за ручку и не оборачиваясь произнесла:

– Тебе пора обедать, а мне надо съездить на Барабашку – купить фланелевый халат в цветочки и тапочки… я же готовлюсь стать тещей и бабушкой… увидимся вечером. Бывайте.

Она захлопнула за собой дверь, сделала несколько шагов по коридору и опустилась на скамью у стены. Перед глазами все плыло. К счастью из палаты напротив вышла врачиха-строгая подтянутая женщина лет пятидесяти, с толстым журналом под мышкой. Врачиха зыркнула на Киру поверх очков:

– Тебе плохо?

Кира смогла кивнуть.

– Сама до смотровой дойдешь? Это здесь, рядом. Вторая дверь от тебя.– и лекарка махнула рукой в сторону двери,– позовем ли нянечку?

– Я сама…

Кира порывисто встала, и, придерживаясь рукой стены, двинулась к смотровой.

Доктор пошла вперед и широко распахнула дверь. Кира вошла, и не ожидая приглашения улеглась на кушетку.

– Ты хотя бы пальто сняла.– так же глядя на нее поверх очков строго проговорила врачиха, но бросив глазом по ее фигуре добавила,– какую неделю?

– Сдается восемнадцатый…

– “Кажись”…– передразнила Киру лекарка, – на учет хоть стала?

– Да … Позавчера. Но не здесь. В Киеве. Я сюда к дочери приехала…

– Фамилия?

– Мое, или дочери?

– Твое, конечно, я должен тебя записать в журнал.

– Чудновская…

– А, разумеется. Твоя в четвертой отдельной у меня. Так ты приехала к ней с радостным известием? – врачиха кивнула в сторону Кириного живота.

– Нет … она не знает и я…

Вдруг Кира замолчала-в палату сквозь приоткрытую дверь заглянул Сергей.

– Так вот ты, ой … вот вы где…

– Что ты здесь делаешь?– врач гневно зыркнула на Сергея.

– Да вот, Карина разволновалась, с мамой ли все хорошо. Она меня даже отправила вам такси поймать, я из палаты-а тебя, то есть вас, уже нет… что-то не то, думаю… с ней все в порядке? – Сергей придирчиво посмотрел на Киру, а потом перевел взгляд на лекарку.

Кира тоже смотрела на лекарку. В Кириных глазах застыла мольба. Но поймет ли врач, что Кира скорее умрет, чем признается Сергею в своей беременности? Только бы она поняла…

Глава третья

– Послушай, молодой человек,– врач поправила одним пальцем свои очки, – тебе что-то говорят слова “климакс” и “гормональная перестройка”?

Сергей пожал плечами:

– Да вроде слышал … А вообще-то я в этом ничего не понимаю. Скажите просто – она в порядке?

Словно не слыша его, врач продолжила тоном, не терпящим возражений:

– Так вот, молодой человек, женщине порой трудно говорить о некоторых вещах даже с врачом, поэтому лучше уходи отсюда, и не становись причиной дискомфорта своей тещи…

Сергей пару раз переступил с ноги на ногу, но лекарка не сводила с него пронзительного взгляда, и ему ничего не оставалось, как убраться со смотровой.

Врач плотно захлопнула за ним дверь, и вновь обратилась к Кире –

– Итак мы остановились на том…

Кира быстро залезла в свой ридикюль, вытащила пятисотку и сунула лекарке в нагрудный карман.

– Это совсем необязательно … – врач внимательно посмотрела Кире в глаза, – но все равно, спасибо.

Она помогла Кире снять пальто, а потом взяла тонометр и померила ей давление.

– Ну, не айс, но в пределах … – врач достала из стеклянного шкафчика ампулу и шприц.

– Что там киевляне, ничего подозрительного позавчера не обнаружили?

– Да нет… сказали даже, что все даже лучше, чем обычно, по крайней мере в моем возрасте…

– Ох уж эти столичные оптимисты.– хмыкнула докторша вводя иглу шприца,, – а они тебе говорили, что нервничать нельзя?

– Говорили…

– А ты?

Кира хлипко улыбнулась.

– Правильно … а ты пригналась в Харьков, чтобы понервничать вместе с дочерью. К тому же еще и не хочешь, чтобы кто-то из родных узнал о твоей беременности… я правильно тебя поняла?

Кира кивнула:

– Так…

Врач искренне улыбнулась:

– Не женщина-кремень! Кстати, меня зовут Татьяна Петровна.

– Очень приятно…

Татьяна Петровна села за стол и открыла журнал.

– Ну, а теперь запишем…

Кира озабоченно села на кушетке. Но Татьяна Петровна вновь улыбнулась.

– Да не бойся ты! Это же врачебная тайна – твои ничего не узнают.

Лекарка взялась было за ручку, но вдруг что-то будто вспомнила, хитро прищурила глаза и заговорщицки прошептала:

– А чего это твой зять к тебе то на “ты”, то на “вы”? Вы же как будто не ровесники, да и на брудершафт небось не пили.

– Нет, на брудершафт не пили…

– Итак?..

Кира замолчала. "Сказать, не сказать?"И тут, будто сам собой, ее рот открылся и она тихо проговорила:

– Я от него беременна…

Врач удивленно уставилась на нее:

– Ну ты даешь, мамаша … он, что одновременно с вами…

– Ни. Не одновременно. Мы с ним расстались, и, как оказалось, он поехал в Харьков, чтобы соблазнить мою дочь и отомстить мне за то, что я его, скажем так, отшила… но вот на днях я узнала, что мы обе…

– Ну, значит дочь твоя оказалась не слишком крепким орешком… хотя, учитывая прелести данного самца… у вас разница с дочерью неделю-две, понимаешь?

– Этого не может быть!

– Это ты мне рассказываешь?– Петровна сердито зыркнула на Киру.

Кира замолчала. Врач немного смягчилась и продолжила:

– Допустим, я кое-что могу ошибаться, но если вы родите с разницей в пару недель, то дочке твоей придется придумывать историю о семимесячном. Но это уже ваши дела…

Петровна снова взялась за ручку.

В голове у Киры завизжало ”" может прямо сейчас пойти, и спросить у Карины? А если Сергей еще там? Можно послать Татьяну Петровну проверить, ушел ли он. Но Карине нельзя сейчас нервничать … Погодите, если ребенок не Сережа, то чей? Андрея небось … а может она и сама не знает от кого беременна? Неужели она так же как и я – выходит замуж не зная чью носит ребенка? Бывает же такое.. Я вот только когда малая подросла, поняла, что она точно не от Алика…”

Через час Кира уже ехала по Харькову в такси, которое вызвала прямо из манипуляционной.

Харьков жил ожиданием Нового года: везде сияла иллюминация и улыбались щеголеватые елки. Утренние переживания немного улеглись, и Кира мечтательно смотрела вокруг, представляя, как за год будет встречать Новый год со своим малышом…

– Остановите, пожалуйста, здесь, и подождите меня. Я постараюсь не долго…

Кира ткнула водителю пятисотку и вышла возле яркого бутика “Диор”.

Она уже заранее знала какое платье ей надо – короткое, черное, расширяющееся звоном к низу… в стиле шестидесятых-чтобы показать стройные ноги и скрыть изменения в ее фигуре. А еще, для настроения, Кира взяла флакон “Пур Пуазон”. Потом она заехала еще в два торговых центра, купила всевозможную мелочевку и немного продуктов, потому что в холодильнике ее квартиры не было ничего, кроме консервов.

Когда такси подъехало к Кириному дому было уже совсем ткмно. Водитель помог ей занести покупки в квартиру.

– Можете заехать за мной за два часа? Мне надо где-то на СМУ в “Лунное сияние”.

– Конечно, я буду ровно через два часа.

Водитель ушел, а Кира бросилась разбирать покупки, потому что на самом деле два часа на сборы для настоящей женщины – это ничто. По крайней мере она именно так себе всегда и говорила.

Через полчаса позвонила Карина. Она хорошо знала Кирину любовь к долгим сборам:

– Как ты, мам? Собираешься, крестная фея вновь принесла платье не твоего размера?

– На этот раз я сама купила себе платье. И таки своего размера. А фею небось придется отправить на пенсию… так что не волнуйся, буду вовремя… или почти вовремя.

Обе рассмеялась. Карина положила трубку, а Кира продолжила сборы, и в половине восьмого прибыла к “Лунному сиянию”.

Все уже были на месте. Алик даже был немного "тепленький" – они с Сергеем успели опрокинуть пару рюмок за знакомство. Вернее опрокинул Алик, а Сергей лишь пригубил.

Алик первый увидел Киру:

– Моя, королева! Я уже и забыл, что ты у меня такая красивая.

Он подскочил к ней, галантно принял Кирину черную норковую шубу и приложился губами к ее руке.

– Что с тобой?– шепотом поинтересовалась Кира, – чего это ты расцвирился?

– Ну, мы же можем ради нашей дочери хотя бы один вечер выглядеть счастливой и дружной семейной парой?

– Ты Алик, как всегда, пару рюмок-и хоть к ране прикладывай … сантимент ходячий…

Кира рассмеялась и похлопала Алика по плечу. Алик тоже рассмеялся:

– Если у тебя есть рана – прикладывай!

С этими словами он крепко прижался к Кире, и она почувствовала его тепло … такое знакомое прикосновение… Костюм от Лагерфельда сидел на нем идеально-Алик заметно пострункешал за те несколько лет, что она его не видела… “неудивительно,– подумала Кира,– молодая жена, двое сыновей-младшеклассников, хочешь не хочешь, а должен быть в форме”.

– Прекрати, Алика!– она в шутку оттолкнула его. Давай уже себя вести как-то прилично, как родители будущей невесты.

– Мама, папа! Заканчивайте поскорее свои ухаживания и идите к нам!

Кира с Аликом уселись за стол.

– Я так понимаю, что с Сергеем ты уже успел познакомиться.– обратилась Кира к Алику, – а вот я про Сергея ровным счетом ничего не знаю… разве то, что он тоже работает в логистике.– и Кира остановила на Сергее свой пронзительный взгляд.

– Ну, собственно, много рассказывать нечего. Была у нас с отцом своя компания и двадцать пять грузовиков. Хороших, новых грузовиков. Но это было в Донецке… летом 2015 фирму у нас отобрали. Отца даже забрали в подвал, потому что он не хотел ничего подписывать, но я дал им денег – все, что было у нас дома в сейфе, и его отпустили. У отца остался дом с небольшим участком земли и не очень старая легковая “реношка”, поэтому он стал таксовать. А мне без фирмы нечего было делать в Донецке, да и в их войско могли загрести. Вот я и дремнул оттуда. Нашел здесь работу … дальше вы все знаете.

Кира была удивлена, она не знала этих подробностей о Сергиевой предыдущей жизни, но никоим образом не выказала своего удивления.

– Значит, у вас довольно серьезный опыт. И это хорошо. Логистика-это неплохие и стабильные деньги.– резюмировала она.– Однако Алик почему-то никогда так не считал. Правда, Алика?

Алик неловко пожал плечами:

– По-моему-не хуже и не лучше других. Я считаю, что каждый должен выбирать дело своей жизни сугубо по своему вкусу. У нас с Кирой это всегда было камнем преткновения-Кира и ее отец долго уговаривали меня заняться логистикой вместе с ними, а я ни за что не хотел бросать преподавательскую деятельность. Дело в том, что Кирин отец был начальником железнодорожного узла, изучил Киру в железнодорожном техникуме, а затем – в железнодорожном институте. А мой отец был профессором в Харьковском университете, поэтому я тоже окончил Харьковский университет и стал профессором. Моему отцу нравилось быть учителем, и мне это нравится … понимаете?

Сергей закивал.

"Почему же он не рассказал, что им с отцом всегда нравились студентки, и что Алик женат на студентке, которая на двадцать лет моложе его?"– подумала Кира и тихонько улыбнулась.

– Мама, папа! Хватит уже о бизнесе. Давайте послушаем Сергея.

Сергей поднялся.

– Да, действительно. Мне самое время объявить, зачем мы вас с картиной пригласили.

Сергей сделал театральную паузу.

– Уважаемые родители: вы, Олег Викторович и вы, Кира Леонидовна, разрешите просить у вас руки вашей дочери, Карины, да благословить нас с ней на законный брак.

Алик подскочил на месте:

– Согласен, согласен! Я уверен, что Сергей будет замечательным мужчиной для нашей Карины, правда, Кира?

Кире ничего не оставалось, как согласиться. Она встала:

– Благословляем вас дети, будьте счастливы. Мир вам и любовь.

– Благодарим вас, мама и папа!

Карина радостно рассмеялась. Она была так красива и выглядела такой счастливой, что Кира забыла обо всем на свете, любуясь своим ребенком. Взрослым, но ребенком…

Вечер прошел оживленно-мужчины пили коньяк и рассказывали мужские байки, женщины пили минералку и рассказывали женские сплетни.

В одиннадцать стали собираться по домам. Алик подал Кире шубу, и помогая ей одеться, вдруг спросил в самое ухо:

– А можно я тебя проведу?

Кира на секунду смутилась. Но только на секунду.

– А почему бы и нет?

Глава четвертая

Такси остановилось возле фешенебельной новостройки. Алик помог Кире выйти.

– Ты купила здесь квартиру?– и он глазами показал на дом.

– Да нет, Алик, что ты! Это мне любовник подарил.

Алик растерянно почесал кончик носа.

– Любовник?..

Кира рассмеялась.

– Алику, Алику … конечно же нет. А ты мне поверил?

Алик пожал плечами.

– Я вообще-то тебе всегда верил…

– Да неужели?

Кира рассмеялась, а потом внимательно посмотрела на своего бывшего мужа. Он был в подпитии, а в таком состоянии он просто не способен был лгать. Его сейчас можно было спросить во что бы то ни стало и получить честный ответ. Именно таким она его знала много лет назад. Кира никогда не пыталась выведать у него что – то-не хотела знать правды о его похождениях, потому что любила его. Но возможно эта недосказанность в какой-то момент и разрушила их брак: они перестали чувствовать ответственность друг перед другом – ни за свое поведение, ни за свои чувства…

– Я знаю, Алика. Я знаю…

Она положила руку ему на плечо. Алик поймал ее внимательный взгляд. Снег падал на Кирене черноволосые волосы, на ее ресницы… она была так красива и уютна среди этого белого снегопада, в котором утонули звуки вечернего города, и который стер их следы, словно предлагая начать жизнь с белого листа. Алик медленно взял ее за руку.

Внутри Киры что-то сладко защемило. Аликова телосложение, его импозантная манера держаться всколыхнули в ней давно забытые чувства… его пальцы, державшие Кирину руку … они были такие теплые и родные-воспоминание из давно минувшей юности, когда все казалось лишь репетицией большой, взрослой жизни…

"Это только гормоны, только гормоны… – успокаивала себя Кира,– я же беременна, черт побери, у меня должно быть влечение к мужчинам… Тем более, это мой бывший муж… Почему я не имею права на определенные чувства к нему".

– Может зайдешь на кофе?– вдруг проговорила она.

Алик на мгновение задумался, а потом улыбнулся, и, будто передразнивая ее, ответил:

– А почему бы и нет?

Лифт остановился на четвертом этаже. Дверь отворилась. Кира оторвала свои губы от Аликовых. Он нежно обнимал ее за талию, а руки Киры обвивали его шею.

– Выходим…

Алик с легкостью подхватил ее на руки:

– Куда прикажете нести вас, моя королева?

Кира со смехом указала на дверь своей квартиры.

Через пять минут они уже были в постели. Их тела, помнившие друг друга словно наизусть, сплелись в порыве страсти. Сейчас им опять было по двадцать, совсем как тогда…

Когда утихал один прилив страсти, он сразу сменялся новым. Кира украдкой взглянула на стену – часовая стрелка безжалостно приближалась к полуночи. "Сейчас сказка закончится, и Золушка останется одна… даже без хрустальных башмачек…может предложить Алику остаться? Нет.. ничего не получится … дома его ждет жена … дети … но я не хочу оставаться одна” " предчувствие неминуемого одиночества сжало ее сердце. Она откинулась на подушку, и стеклянными глазами пялилась в потолок.

– Кира?– Алик нежно провел пальцами по ее бедру.

– Что?– грустно отозвалась она.

Он помолчал. Кира почувствовала гнетущую нерешительность в его сдавленном дыхании. “Сейчас. Сейчас он скажет, что ему пора… и уйдет… он уйдет, а я останусь одна… сама, в этой холодной постели.."В глазах у нее встали слезы. Кира была готова разрыдаться…

– А можно я останусь у тебя?

Кирино сердце екнуло и затрепетало как птица в тенетах. В горле пересохло. Всего несколько секунд назад она страстно желала, чтобы он остался… а теперь… а теперь он сам этого попросил… Кира молчала.

– Кира? Ты меня слышишь?

Алик приподнялся на одном локте и посмотрел ей в глаза. В глазах ее светились лукавые огоньки.

Вдруг она набросилась на него как тигрица и со смехом повалила на спину, прижав всей тяжестью своего горячего тела:

– Остаться на сегодня, или на совсем? Отвечай, негодяй, но имей в виду – под Новый год желания осуществляются! Слышал о таком?

Когда и эта неистовая волна страсти была отступила, Кира перевела дыхание, и будто невзначай спросила:

– Алика, а как же там твоя благоверная, дети?

Этот вопрос мучил ее еще из ресторана: сегодня ему ни разу не позвонила жена. Хотя несколько лет назад, когда Кира ходила с Аликом к адвокату, та звонила каждые пять минут.

– Понимаешь…– Алик откинулся на подушку и задрал подбородок к потолку, – дело в том … дело в том, что я ушел от нее..

– Куда пошел?– Кира села в постели.” Что за глупость я спрашиваю… " – пронеслось у нее в голове.

– К родителям. Я сейчас живу у своих родителей. Мы с Олей решили, что должны пожить отдельно, подумать…

– О чем подумать, Алика? Тебе сорок семь лет, у тебя двое малых детей. О чем ты собрался думать?

– О том, что никогда не поздно все начать с чистого листа…

Он схватил Киру за плечи и начал страстно целовать ее лицо, грудь, живот … Кириным телом разлилось томное тепло…

Неожиданно спокойствие ночи словно ножом разрезало теленка Кириного телефона.

Кира вскочила легко соскользнула с кровати и побежала в прихожую. Алик завороженно смотрел ей вслед. На ее белом теле мерцал голубой свет, превращая ее фигуру в сказочную снежную Королеву.

Звонил Сергей … сердце Киры остановилось, и тяжелым камнем упало где-то вглубь груди.

"Неужели что-то случилось с Кариной?"Пальцы ее моментально похолодели:

– Слушаю…

Глава пятая

Сергей, как и было договорено с врачом, привез Карину после ресторана домой.

– Боже мой, как же же дома хорошо…– вздохнула она с облегчением.

Не снимая шубы девушка плюхнулась на диван:

– Любимый, А что у нас есть поесть? Я голодна, как стая зеленых обезьянок!

Сергей улыбнулся:

– Я сегодня заезжал в маркет и много чего купил, но приготовить конечно же не успел ничего. Поэтому извиняй, из готового есть колбаса, сыр и, конечно же, селедки… я понимаю, что это банально, но большинство мужчин считает, что это для беременных … ну, скажем так, продукт первой необходимости… а я-мужчина…

Карина рассмеялась:

– Это уж точно… у вас мужчин довольно странные стереотипы… и, кстати, не только в отношении женских вкусов … но то такое. Скажи-ка, а может и мороженое ты купил?

– Я же говорил-у меня глуповатые стереотипы… так что мороженое я тоже купил. Кстати-клубничное…

Оба рассмеялись, и Карина, выскользнув из своей шубы бросилась к огромному сайд-бай-сайд холодильнику, распахнула дверцу и начала ревизию. Все, что ей нравилось она выкладывала на мраморный барный стол, отделявший зону огромной гостиной от модерновой кухни. Планировку и дизайн квартиры Карина разработала сама – ей нравились современные решения в стиле лофт, с условным зонированием пространства, когда из одной точки можно увидеть, что делается во всей квартире. Именно поэтому ее мать и приглашала сторонних дизайнеров для обустройства своих домов-их с Кариной взгляды на дизайн категорически не совпадали.

– А еще у меня есть елочка… – Сергей неловко улыбнулся, – здесь, на лоджии… только я без тебя не решался…

– Что ж ты молчишь! – аж подскочила Карина, – тащи ее сюда!

– Но ведь ты как будто собралась поесть?– Сергей размашистым жестом руки провел вдоль батареи вкусностей, выстроившейся на барной стойке.

– Так и что? Ты будешь украшать, а я-управлять.

– Ясно.

Он пошел на лоджию, а через минуту вернулся с пушистой двухметровой красавицей-елочкой. В комнате сразу пахнуло Новым годом. Сергей поставил елку посреди комнаты, благо крестовину к ней приладили еще на базаре, и с вопросом в глазах посмотрел на Карину.

– Игрушки в шкафу которая напротив кровати! Да ящик, что под телевизором!

Закомандовала она, виделкой указывая любимому направление поисков.

Сергей приволок коробки с новогодними украшениями и принялся за работу. Глаза Карины сияли счастьем – она обожала новогодние праздники: запах елки, приготовление оливье, ожидание подарков … Сергей прервал полет ее сентиментальных мыслей:

– А знаешь, Кариш, у тебя классные родители…

"Кариша…"–в сердце быстренько вернулась сентиментальность, – ее давно никто уже так не называет… разве что пару старых подружек. А еще иногда называет мама, но только по телефону, когда очень заскучает…

– А чего родители разбежались?– Сергей на секунду выглянул из– за елки, – они вроде не плохо понимают друг друга, а визуально-так вообще идеальная пара…

– Какая там идеальная пара!– Карина замахала вилкой так, словно пыталась запихнуть слова Сергея обратно в его глотку,– они совсем разные люди! Отец-творческий, прогрессивный человек, смелый экспериментатор! Студенты его просто обожают, потому что он открывает для них новые горизонты, открывает для них целую вселенную … а мама? Мама вся в своей чертовой логистике, цифры, маршруты… и ДЕНЬГИ, ДЕНЬГИ, ДЕНЬГИ…

– А разве ж деньги-то плохо? Эта квартира, эта мебель … разве это все не за деньги купленное?

– Вот! И ты рассуждаешь как она! Конечно же, деньги необходимы … но все время, всю жизнь посвятить только деньгам – это не правильно. В жизни необходимо творчество, саморазвитие…

– А если у тебя нет таланта, тяготения к творчеству, в привычном понимании этого слова? Что тогда?

– Ну, не знаю … должно же быть у человека чутье хоть к чему нибудь?

– Разве для человека деньги не могут быть источником вдохновения? Поверь, Кариш, процесс зарабатывания тоже может вдохновлять! Да еще и как…

– Знаешь, я этого никогда не пойму. Поэтому я и пошла в архитектуру, а не в логистику. Я творческая личность, как и мой отец… и ты тоже-я это сразу поняла это, когда мы дизайн-проект твоей квартиры обсуждали…

Сергей рассмеялся про себя, но вслушался:

– Что-то не очень верится, что они разбежались только из-за творчества…

– Сережа! Не каждый мужчина может выдержать финансовый успех своей женщины, когда ему все время приходится быть в тени “успешной” женщины. Вот он и стал ходить налево, чтобы чувствовать себя настоящим мужчиной…

– И что, помогло?– Сергей не выдержал, и саркастически улыбнулся.

– Нет, не помогло.– Карина раздраженно бросила вилку на стойку– – мать его выперла прочь…

Вдруг Карина побелела как полотно и схватилась за живот:

– Ой! Ой-ой-ой…

– Тебе плохо? – Сергей в один прыжок оказался рядом, снял ее с барного стула и осторожно положил на диван.

– Нам срочно надо в больницу…– резюмировал он взглянув на Карину.

Но Карина молчала скрючившись на боку и поглаживая живот. Глаза ее были закрыты.

– Если будем ждать скорую, может быть поздно … – с этими словами Сергей сгреб ее вместе с шубой и на вытянутых руках понес к автомобилю.

Больница уже спала, когда Сергей занес Карину в ее палату и положил на кровать.

– Я сейчас!

Он побежал на пост, но там никого не было. Он начал заглядывать в палаты – одну за другой. Никого из врачей. "Обзорная! Как я мог забыть!”

И действительно, за столом в смотровой, лежа лицом на журнале, посапывала врач-дежурантка Соня Сергеевна. Сергей потрусил ее за плечо:

– Карине плохо! Скорей!

Без лишних слов Соня Сергеевна нащупала на столе очки, нацепила их на нос и рысью побежала в палату.

– Где болит?

Карина показала.

– Кровотечение было?

Девушка, покрутила головой.

– Тошнит?

– Немного…

Соня Сергеевна обернулась к Сергею.

– Что она ела на ужин?

Сергей как-то неуверенно почесал затылок…

– Не знаю… многого, так и не вспомню…

– Подурели совсем!

Соня Сергеевна сердито зыркнула на мужа и выбежала из палаты. Сергей потрусил за ней. Они пробежали весь коридор и побежали вниз по лестнице.

– Вы куда? – наконец не выдержал Сергей.

– За медсестрой. Надо сделать промывание желудка.

– А может Я помогу?

Соня Сергеевна вдруг резко остановилась. Она тяжело дышала и гневно смотрела на Сергея, и наконец выдохнула:

– Слушай, уходи отсюда! Быстро!

– А с ней все будет хорошо?– неугомонился Сергей.

– Если ты не уберешься отсюда прямо сейчас, я вообще не знаю, что с вами обоими будет!

Сергей молча развернулся и побежал обратно в палату.

Через пару минут прибежала и Соня Сергеевна вместе с медсестрой. Перед собой они толкали тележки с носилками.

– Ты еще здесь???

Сергей пулей вылетел из палаты. Сквозь щель он увидел, как женщины вдвоем подхватили Карину и уложили на тележки. Сергей удивился, насколько слаженно действуют эти женщины. "Какие же у них сильные руки! Такая как зарядит в челюсть-чуть не будет … " он впопыхах чхнул в смотровую, и открыл за собой дверь.

В тусклом свете настольной лампы желтел журнал, на котором казалось осталась вмятина от лица Сони Сергеевны.

Мужчина подошел к столу. Утренняя сцена с испуганной Кирой в смотровой, вдруг выплыла перед его глазами. Кира сидела вот здесь, на кушетке, и в глазах нее застыли и ужас и мольба одновременно… “чего это она так перепугалась? Какой-то страшный диагноз? Может онкология? Было бы неплохо … по крайней мере захапать ее фирму стало бы значительно проще… да вряд ли мне так повезло… даже интересно…”

Сергей перевернул страницу и провел пальцем по столбику фамилий:

– Чудновская … Чудновская Карина… Чудновская Кира … возраст – 46 лет … 18 недель … что???

Он еще и еще перечитывал эту строчку, потом сложил в голове цифры и даты, потом посчитал на пальцах… наконец открыл на смартфоне календарь и пересчитал по календарю – все совпадало. Кира беременна от него. А может не от него? Он перебрал все командировки уикенды, праздники – они везде и все время были рядом. Третьего между ними быть не могло. Но почему она молчит об этом? Действительно, почему? Чтобы не травмировать Карину? Пожалуй. Но почему не сказала мне? А что я… я ей не нужен… Но ведь ребенка она почему-то решила оставить? Нашего ребенка… Моего ребенка … так это же, в конце концов, совсем не плохо!”

Сергей повеселел. Он вскочил с места, выбежал на цыпочки в коридор и подкрался к манипуляционной. Сквозь дверь был слышен смех Карины, и полу шуточное бубуканье медперсонала. Сергей смог различить только слова "корова” и "жрать", и довольный выбежал из больницы.

Он завел свою” беху", включил печку и отъехал на сиденье до упора, так чтобы с комфортом вытянуть ноги. Потом достал телефон и набрал Киру.

Телефон долго не отвечал, но наконец Кира взяла трубку, и он услышал ее обеспокоенный голос:

– Слушаю…

Глава шестая

Сергей выдержал паузу.

– Привет, Кира…

Но она не ответила на приветствие, а сразу взволнованно спросила:

– Что с Кариной? Говори хучиш!

Сергей усмехнулся в трубку:

– С ней все в порядке. Чего это ты так распереживалась? Разве что объелась немного твоя Карина … пришлось отвезти ее обратно в больницу. Там ей промыли желудок и она в полном порядке. Видимо уже спит…

Кира вздохнула с облегчением и с укоризной произнесла:

– Я переживаю, потому что я-мать…

– Разумеется, мамочка, – насмешливо оборвал ее Сергей, – но не беспокойся-она в надежных руках, и ты должна бы это знать … так вот… Карина спит, а мне, знаешь, совсем что-то не спится…

– А я тут при чем? – сердито отрезала Кира, – пойди слоников посчитай…

Она завершила вызов и положила телефон на столик. Но интуиция подсказывала ей, что вовсе не из-за Карины позвонил Сергей… он должен был с ней поговорить о чем-то другом. "Что же этот подонок задумал еще?"– Киру охватила тревога. Тело начал бить легкий озноб. Только сейчас она вспомнила, что стоит совсем голая посреди прохладной прихожей. Она сняла с двери ванной махровый халат и едва запахнула его, как снова зазвонил телефон. И снова это был Сергей…

Из спальни послышался недовольный уже сонный голос Алика:

– Кто это тебе наяривает среди ночи? А?

Кира заглянула в спальню и успокаивающе ответила:

– Перед этим звонил Сергей, говорил, что Карина, объелась, и ей было немного плохо… а сейчас звонит Ляля, моя подруга. От нее недавно ушел муж, поэтому она иногда звонит мне, чтобы излить душу… так что ты давай, спи, а я в кабинете себе потеревеню немного…

Она взяла телефон и пошла в кабинет. Включила негромко, но так чтобы, не было слышно разговора, музыку и умостилась на белом замшевом диванчике.

– Слушаю … – наконец ответила она ледяным голосом.

– Вот и прекрасно, потому что я уже думал, что ты уснула…

Кира заботливо укрыла себе ноги пушистым белым пледом:

– А если бы и уснула, то и что? К чему эта нетерпеливка?

– О! Если бы ты уснула, я бы примчался к тебе домой с шампанским и цветами, чтобы поздравить лично! – в голосе Сергея слышалась насмешка, которую он даже не пытался скрыть.

– Ну, это уже слишком. Ты обольстил мою дочь, чтобы отомстить мне-это я поняла. Но, поверь, здесь нечем щеголять, потому что это – мерзко, и я тебе этого не прощу… никогда. Слышишь? Или Ты, подонок, еще что-то задумал?

– Я задумал?– Сергей рассмеялся, – Ты что-то путаешь. На самом деле это ты что-то задумала!

– Я???– сердце у Киры словно остановилось от страшной догадки.

– Да! Я лишь хотел поздравить тебя, вернее нас с тобой, с тем, что у нас с тобой родится ребенок, которого ты… да, да, именно ты! Решила от меня скрыть…

– Это… это… это неправда! Это нарушение медицинской тайны … как ты смеешь!

Киру охватило отчаяние: ее замысел скрыть свою беременность от Сергея развалился как карточный домик.

– О нарушении медицинской тайны ты врачам рассказывать будешь. А скрыть от меня моего же ребенка у тебя не получилось, так что чувствуйся…

Сергей сделал театральную паузу. Ему казалось, что на том конце сидит раздавленная, запертая в тупик Кира от которой теперь можно требовать что угодно. Но это было не так. Кира быстро оправилась. Ее разум снова стал деловым и холодным. Она была уверена, что Сергей все равно будет играть по ее правилам. Хочет он этого, или нет.

– И что ты мне сделаешь?– неожиданно холодно спросила Кира.

Тон ее голоса не предвещал Сергею ничего хорошего. За то время, которое он был с этой женщиной, Сергей хорошо понял, что Кира опасный противник – как в бизнесе, так и в личной жизни. Но как и все мужчины он считал, что все же решающим оружием в борьбе с женщиной является эмоциональная составляющая. Однако сейчас он очень сильно в этом усомнился.

– Я все расскажу Карине!– выпалил он.

– О чем? О том что ты сперва забрюхатил меня, а потом занялся ею? И попросишь, чтобы она тебя похвалила? Что ли?

– Ни…

– А! Поняла: ты, пожалуй, бросишь ее и женишься на мне? А Карину ты удочеришь. И через девять месяцев … нет, даже быстрее! У тебя будет Троица детей. Итак, ты будешь многодетный отец и сможешь требовать от государства материальную помощь…– она уже откровенно насмехалась над ним.

Сергей понурился. Он понял, что на самом деле его осведомленность о беременности Киры, и о том, что он отец ее ребенка – ничего не стоит, и он может запихнуть себе свои амбиции как можно глубже… оставалось только бить на жалость. Сергей ненавидел себя в такие моменты, потому что привык в этой жизни брать, а не просить. Однако после того как он потерял все, ему придется привыкнуть и к этому…

– Кира… Понимаешь… я по уши в дерьме…

– Да неужели? А я было решила, что это у меня в жизни наступила черная полоса…

Сергей немного помолчал и продолжил.

– С тех пор, как ты меня уволила, я так и не нашел работы… вернее, нормальной работы. Я устраивался менеджером, в компании типа твоей, но перспектив заработать, или сделать карьеру, как у тебя на фирме, там не было никаких … надо было вкалывать пару лет, чтобы стать хотя бы начотделом…

– Конечно! Да, как у меня – действительно не получится: через полгода-и уже коммерческий директор… Но ведь все это-из-за кровати! Я даже сама в это поверить не могу – как я могла купиться на весь этот бред с игрой в любовь!

И Кира говорила искреннюю правду. Когда она взяла нового менеджера-Сергея Курахова, он оказался удивительно способным менеджером, к тому же – с талантами настоящего руководителя. А еще он умело использовал свою мужскую красоту-белокурый, атлетически сложенный, с бездонными и обманчивыми голубыми глазами… эти глаза ее и сгубили. Однако она быстро поняла его истинные намерения, потому что уж слишком ловким он был, слишком назойливо и часто намекал он ей на свое повышение… единственное, что заставляло ее мириться с таким положением вещей-это какое-то странное, патологическое желание верить в искренность их чувств, желание чувствовать себя хрупкой женщиной в его мужественных объятиях… она настаивала на том, чтобы их отношения оставались для всех тайной, потому что понимала, что публичность их служебного романа будет означать потерю авторитета, и ей придется уступить Сергею место директора, а себе оставить просто роль собственника предприятия. В свою очередь, это означало бы, что однажды она потеряет и свою фирму, и свое состояние – Кира прекрасно знала, на какие сделки способен этот парень… поэтому она нашла в себе мужество вовремя положить конец их отношениям…

– Но вместо того, чтобы уйти как настоящий мужчина,– продолжила Кира, – ты решил отомстить мне, и думаешь, что женившись на моей дочери ты сможешь захапать мой бизнес. Правильно?

– Если ты думаешь, что я хочу отобрать у тебя бизнес, то это не так. Мне просто нужна работа. Нормальная работа. Я весь в долгах, и даже та квартира, на дизайн которой я якобы подрядил Каринино архитектурное бюро-не моя … Кира, пожалуйста, дай мне шанс…

Кира задумалась. Она понимала всю опасность этого парня – и для своей фирмы, и для себя, и для дочери… “допустим,– подумала Кира, – моя дочь и я сможем вырастить детей и без мужа. Деньги есть и будут. Но этот проходимец задурил Карине голову, и она его любит. По крайней мере на настоящий момент. И если я сейчас разрушу ее эфемерное счастье, рассказав всю правду о нас с Сергеем, она мне никогда этого не простит… а еще, чего доброго, она может от стресса потерять ребенка, и потом уже никогда не забеременеть… и этого я тоже не могу допустить…”

– Ну, – наконец произнесла Кира, – о киевском офисе можешь даже не мечтать-там ты сбитый летчик, и коллектив этого не поймет. Но могу тебя взять замдиректора на Харьковский филиал. Директор тут толковый и ему уже давно надо шустрый зам. А ты как раз шустрый… даже слишком. Поэтому можем тобой закрыть эту позицию.

Сергей молча слушал, и, как только Кира закончила, сразу поспешно, словно боясь, что Кира передумает, выпалил.

– Согласен, согласен, согласен…

Кира выдержала короткую паузу, потом, словно делая большую услугу произнесла:

– Придется из– за тебя остаться в Харькове до понедельника… Приходи на десятую в офис, будем тебя оформлять, зятек…– она глухо рассмеялась, – и вот что. Я хочу, чтобы свадьба состоялась как можно скорее – не позднее чем через две-три недели. Понял?

– Так. Только…

– Никаких но. После того как я тебя трудоустрою, зятек, мы с Кариной поедем выбирать ресторан и платье… я же должен знать свои реальные расходы. – Кира снова тихо рассмеялась.– Ну, обручальные кольца уже сами выберете, я разрешаю… а теперь, бывай, я хочу спать.

Кира завершила вызов, положила телефон на письменный стол и пошла на кухню. Спать совсем не хотелось. Она достала из бара пачку ментоловых сигарет, открыла ее и жадно втянула запах табака с ментолом. "Кукла на шестом месяце курить бросила, и ничего – вон у нее какой бугай вырос!"Успокоив себя таким образом Кира вытащила из пачки сигарету, щелкнула зажигалкой и с наслаждением затянулась. Потом она умостилась на диванчике у стола и подтащила к себе пепельницу. На столе лежал пульт. Она взяла его, включила телевизор и стала задумчиво листать каналы. Через пару минут на кухню причалил заспанный Алик.

– Ты чего не спишь? – поинтересовалась не поворачивая к нему головы Кира.

– Да как будто выспался… а ты что, еще не ложилась?

– Ложилась, ложилась … я в кабинете на диване уснула. Лень было в спальню волочиться … – машинально соврала Кира.

Оба незаметно зыркнули на часов. Тот показывал половине пятого утра.

– Ааа… – Алик с пониманием покачал головой, – Ну, молодец… а у тебя есть что-то в баре?

– Конечно есть. Здесь не ресторан.

– Как скажешь…

Алик открыл бар и задумался – на него смотрели с полсотни Чепурных бутылок из отдела элитного алкоголя… Алик конечно бы выбрал свой любимый “Чивас”, однако он вспомнил, что вчера они с зятьком пили коньяк, и логично было бы выбрать что-то из “Хенеси” или “мартеля”. Чтобы дать себе время на размышления, Алик почесал затылок и растерянно спросил:

– А ты что будешь?

– Я?

Кира на секунду задумалась:

– А сделай-ка мне кофе … только чтобы половину воды, а половину – молока. Сделаешь?

– Конечно…

Алик вздохнул и вытащил из бара на стол три бутылки.

– А не слипнется?– усмехнулась Кира при виде мужа.

– А тебе жалко?

Оба рассмеялись. Алик сделал Кире кофе и сел рядом на диванчик. Он обнял ее за плечи и прижал к себе. Кире вдруг так захотелось рассказать ему обо всем: и о своей беременности, и о паскуднике Сергее, и о том как ей тяжело сейчас… но прежде чем что-то рассказывать Алику она должна была проверить его.

– Ты там у меня что-то вчера спрашивал, кажется, а я кое-что ответила? Помнишь?

Кира почувствовала как на мгновение мышцы у него напряглись словно по ним прошел разряд электричества. Но это было только на мгновение. Вот он снова расслаблен и приветлив. Заглядывает ей в глаза…

– Ты имеешь в виду, хочу ли я у тебя остаться на совсем?

Кира кивнула.

– Да, Киро. Я хочу. Но я не просто хочу остаться у тебя. Я хочу остаться с тобой. Насовсем…

Сердце у Киры затрепетало, и ей даже стало трудно дышать. Она дрожащими пальцами раздушила окурок в пепельнице. "Неужели это правда?"Кира не могла поверить, что наконец-то в ее личной жизни все может наладится раз и навсегда… но оставалось задать последний, и самый серьезный вопрос. А уж тогда … Кира вздохнула, и будто в шутку спросила:

– Так ты поедешь со мной в Киев?

Глава седьмая

– Как это, в Киев?– Алик разжал свои руки, обнимавшие Киру.– Ты ведь это не серьезно? Мы с тобой разве о Киеве договаривались?

Кира пожала плечами. Внутри у нее снова стало холодно.

– Но ведь мы и о Харькове не договаривались. Просто кто-то здесь хотел быть вместе … вот я и решила…

– Но ведь мы не обсудили условия…

– А разве любовь не может быть безусловной?

– Конечно может … – Алик замялся– – но ведь у меня тут работа, родители, дети, в конце концов… а у тебя и в Харькове офис и в Киеве… разве нет? Ты можешь выбирать…

– Нет, Алик,– холодно возразила Кира, – выбирать должен ты.

– Но ведь мы снова возвращаемся к нашему давнему спору. Я не могу покинуть Харьков. Здесь мой университет-моя работа и мое единственное вдохновение, или ты забыла?

– Нет, не забыла. Это ты забыл.

– Что я забыл? – озадаченно переспросил Алик.

– Студенток добавить забыл в этот список. Как же ты без студенток? Кстати, Оля тебя тоже из-за этого вытурила? Из-за студенток, я имею в виду…

– Ну, зачем ты так… Действительно, у меня была одна студентка… но ведь это была минутная слабость, и вообще…

– Так минуты складывались в часы, часы-в дни, а дни – в годы … ты неисправим, Алика, со своими учениками и верой в свою великую преподавательскую миссию…

– Не начинай снова, Киро! Я уже множество раз тебе говорил, что быть преподавателем – это мое призвание, это моя миссия. И это единственное, что я могу оставить в память о себе следующим поколениям. Понимаешь? Даже через сто лет в нашем университете будут вспоминать с благоговением профессора Олега Чудновского, открывшего дорогу познанию сотням и сотням молодых ученых…

– Ну и что с того?

– Вот! Видишь! Ты никогда не понимала и уже не поймешь, что такое призвание, что такое славное имя в веках…

– Чего ж это не понимаю. Все я понимаю. Кроме одного-а какая из того будет через сто лет радость Алику, которого, извини за мою прямоту, уже давно съели в могиле черви? А?

– Но ведь даже лежа на смертном одре, я буду знать, что жизнь моя прошла не зря…

– А без смертного одра? Ты сегодня и сейчас не можешь сказать, что жизнь твоя прошла не зря?

– Кира! Еще рано подводить итоги! Жизнь еще продолжается, и продлится довольно долго…

– А если нет? А если завтра произойдет что – то ужасное-и все… конец. Ты успеешь сегодня сделать все, чтобы завтра уйти из этого мира довольным?

– Ну, что – то же я успел… я уже профессор…

– “Профессор”…– передразнила его Кира,– сегодня, например, выходной, и никого не интересует твое профессорство. Тем не менее, ты мог бы сходить со своими сыновьями в цирк, на елку или в театр… безразлично куда. Но они бы тоже запомнили это. Возможно-на всю жизнь … а потом, когда-то, переполели бы своим внукам…

– Ты идеалистка… – Алик обреченно махнул рукой.

– Нет, я коммерсант и прагматик. А идеалист у нас-ты, Алик. Ты небось забыл.

Алик почесал затылок и поднял брови, а Кира продолжала:

– И, как прагматик, я считаю, что улучшая свои отношения с детьми, заботясь об их самочувствии и так далее, мы улучшаем свой генофонд ты, надеюсь осознаешь, что в каждом из нас одновременно бултыхаются все гены наших пра-пра-пра-пра? То есть, де-факто, они продолжают жить вместе с нами.

– Ну, это научный факт…

– Итак, бо. Но мы отвлеклись. Так вот. На меня работает более тысячи человек. Я плачу им зарплату. Благодаря этому они могут обеспечить свои семьи необходимым. Но обо мне конечно же никто не вспомнит через сто лет. Но вспомнят и сегодня и завтра, когда надо будут деньги, чтобы купить хлеб. Разве у меня не благородная миссия, Алик?

– Благородная … но очень приземленная.

– Ну, и на том спасибо, друг Алик…

Кира по-приятельски похлопала его по плечу.

– И забудь о Киеве. Экзамен ты провалил, поэтому я тебя не беру.

– Погоди, – Алик надулся– – а я думал, что это я отказался…

– Ладно. Думай себе так, как считаешь нужным, но каждый из нас остается при своих интересах…

Кира взяла "Хенеси" и налила Алику в стакан. Потом взяла свой кофе.

– Совсем холодная…

Алик подскочил и принялся готовить новый кофе. Кира достала из пачки сигарету и снова закурила. За окном разыгралась метель, и пятна фонарей едва белели сквозь нее. Кира снова почувствовала призрак одиночества, который заползал в ее сердце как белая снежная змея. "Не хочу быть одна.. не хочу … к черту Киев, к черту работу, к черту все… проклятые гормоны…” ей снова захотелось плакать.Она попыталась взять себя в руки: “постой, если Карина увидит меня беременной, а я буду жить с Аликом, то мы вполне сможем все обставить так, что этот ребенок – от Алика, и родится она семимесячной… тьфу! Дежавю какое-то … хождение по граблям, черт побери… но, менее с тем, все вполне прилично. Остается обработать Алика. Но не думаю, что это будет слишком тяжело. Как там говорят? Сила женщины-в ее слабости. Кажется так … главное не переполошить его своей беременностью. Пусть не знает пока сам не увидит, а там уж будем импровизировать…”

Кофе был готов. Алик поставил чашку на стол и взял свой стакан.

– Ну, за тебя!– Алик галантно поднял стакан и залпом осушил его.

– Слышь, Алика, ты бы лимона взял в холодильнике, или еще что– нибудь поесть… – Кира нежно погладила его по спине. А может действительно, остаться мне здесь с тобой в Харькове? Что они там маленькие, что ли? Правда, Алика?

Алик, который только что взял бутылку "мартеля" поставил Йи обратно на стол. Потому что рука его задрожала и горлышко бутылки зазвенело по стакану как колокольчик. В горле у него пересохло. Он звучно глотнул воздуха и подавленным голосом переспросил:

– Так ты, что, передумала?

– Да, Алика. Я передумала. Я хочу быть хрупкой, любимой женщиной, а не боссом, как все вокруг привыкли… а рядом с тобой я чувствую себя именно такой…

Она положила ему голову на плечо.

– Ой, Киро, Киро … что-то я тебя иногда не понимаю. Две минуты назад одно, а сейчас уже другое… в какую игру ты решила играть? А?

– Почему в игру, Алик? Ты же у нас такой бабник… давно должен был бы знать психологию женщины: для нее поменять свое мнение за минуту – вполне нормальный процесс мышления.

– Пожалуй поэтому я и бабник…– Алик уже твердой рукой взял бутылку и нальл себе почти полстакана “Хенеси”, – не понимаю я женщин, не могу я с ними найти общий язык – и все тут … потому и ищу всю жизнь…

И Алик одним глотком опрокинул в себя содержание стакана. Кира снисходительно посмотрела на него.

– Отлично, Алика. Если ты осознаешь свою проблему-ты уже на полпути к ее решению.

Кира сделала небольшой глоток кофе:

– Так ты остаешься?

Коньяк уже растекся теплом по всему телу. Алик осоловелыми глазами посмотрел на Киру, блаженно улыбнулся и вновь, словно бы передразнил ее:

– А почему бы и нет?

Кира молча поцеловала его в губы. Поцелуй получился долгий и тягучий, как кофе с коньяком.

– Пошли спать. У нас еще осталось немного ночи и целое утро. А как встанем – позвонишь Ольке. Я хочу познакомиться с ней и с твоими карапузами. Люблю маленьких детей, хотя они и слишком быстро становятся взрослыми … может вместе все куда-нибудь пойдем.

Алик молча посмотрел на нее. Его взгляд был скорее одобрителен, чем наоборот, но было заметно, что он изо всех сил пытается понять, что затеяла Кира. Но она лишь хмыкнула, наливала полстакана “Чиваса” и подняла чашку со своим кофе.

– Может ты и плохо понимаешь женщин, зато я неплохо понимаю мужчин. Ну, давай, Ромео. За любовь!

Они осторожно чокнулись.

– Ой, хорошо же мне, хорошо…

Алик звонко поставил стакан на стол и они пошли спать. Алик сразу захрапел, а вот Кира никак не могла уснуть. Она привыкла к ясности и ясности маршрутов, и дело было не только в работе. С Сергеем она дала слабину и не просчитала самого неожиданного, хотя и довольно очевидного варианта отношений мужчины и женщины – беременность… Поэтому теперь надо как-то выкручиваться. Кира листала в голове возможные варианты развития своих отношений с Аликом: “допустим, все будет хорошо, я признаюсь Алику, что беременна, но не от него… Предположим, он воспримет это нормально… А если нет? Если он сбежит? Мол, дитига не моя, значит сама выпутывайся, дорогуша, как хочешь… черт… Да еще и растрепает по всему Харькову, что я тут шляюсь невесть с кем, а потом хочу ему отцовство приписать…так не пойдет… Думай, Кира, думай…”

Глава восьмая

Огромная красавица-елка на площади Свободы мерцала тысячами огоньков, притягивая словно магнит взгляды и ребятишек, и взрослых. Вокруг елки сказочным ковром, сотканным из сокровищ самой Шахерезады, рассыпались огни ярмарки, с бесконечными павильонами и павильончиками, с разноцветными раскладками вкусностей, елочных украшений и сувениров на любой вкус, с площадками для веселых игр и забав. А рядом с самой елкой, словно исполинская серебряная жемчужина, сиял золотыми огнями каток.

Кира сидела на скамье у бортика и смотрела как Алик ловко скользит по льду, вспоминая, видимо, свое детство и замерзшую Лопань – каждый его оборот и быстрый поворот словно излучали юношескую решимость. А Олька радостно держала за руки обоих парней, которые, похоже, впервые попали на лед. Глаза мальчиков были круглые от волнения-они приняли вызов по укрощению льда. Их детская отвага и увлеченность очень утешили Киру.

Мысли перенесли ее вперед во время, когда она через несколько лет тоже выйдет этак со своим маленьким сыном, а Кира была уверена, что у нее родится мальчик, на лед. Он так же будет покачиваться на непослушных маленьких ногах, обутых в высокие и тяжелые коньки, и постарается вырвать свою руку, чтобы поскорее самому попробовать на вкус захватывающее ощущение скорости… но так будет до второго или третьего падения, когда он поймет, как важна в жизни чья-то поддержка… потом он будет наоборот бояться отпустить ее руку, пока страх перед новым падением не будет побежден изначальным мальчишеским желанием почувствовать скорость…

Кира вновь сосредоточила мысли на Аликовых мальчиках. Они хоть и держатся за Ольку, но аж шеи скручивают, следя за отцом, за его быстрыми и ловкими движениями. Они восхищаются своим отцом-для них он образец для подражания во всем. И это не зависит ни от Алика, ни от его мальчиков. Так задумала природа, когда сын копирует отца, а отец учит и показывает сыну пример… а когда некому показывать и некому копировать?

Кира вздохнула и сделала большой глоток горячего имбирного чая из бумажной кружки, которую она держала между ладонями. Тепло от чая растеклось грудью и достигло щек. "Мальчики, это тебе не девочки…”– и Кира сама рассмеялась над “разумностью” своего заключения. "Девочки, которые ведут себя как парни, не вызывают у окружающих такого отвращения, как парни, которым явно не хватает мужского воспитания…" – Кира, которой часто приходилось разбирать отношения в своем, преимущественно мужском коллективе, безошибочно могла отличить ребят из неполных семей, и поэтому пыталась назначать их на должности, где они находились б под руководством и опекой более старших по возрасту мужчин. Таким образом она пыталась дать им возможность развить в себе необходимые мужские черты…

Младшему Аликовому мальчику Дмитрику, всего шесть, а Славке – восемь. Один пошел в первый класс, а второй – в третий… Ольке с ними трудно самой. Они требуют много внимания, а Олька разрывается между ними и работой… родители иногда помогают, но ведь это бывает не часто, потому что у них своя работа, свои интересы. Тем более брак с Аликом они никогда не одобряли, и теперь, как кажется Ольке, злорадствуют из ее состояния… Алику же родители уже устарели, чтобы глядеть внуков … иногда даже трудно понять кто за кем приглядывает…

Если подружиться с Олькой, подумала Кира, у Ольчиных ребят да у Кириного сына будет отец. "Этакая шведская семейка… но лучше так, чем Алик будет волочиться по студенткам, а я пригрею какого– нибудь альфонса … ”-Кира хмыкнула, потому что придумала-таки утром план по укрощению Алика.

Дружба с Олькой была вопросом времени. Небольшого времени. По крайней мере такой вывод Кира сделала из сегодняшнего общения с ней. Сперва Олька вообще отказалась от встречи, но аргумент, что ребята должны общаться с отцом, тем более, что будет интересная культурная программа, заставил ее пересмотреть свое решение. Она согласилась отпустить ребят. Но сама должна была остаться дома. Тогда Кира взяла у Алика трубку, и тихим усталым голосом уговорила Ольку помочь им с Аликом: мол, она, Кира, уже немолода, и вряд ли сможет помочь Алику справиться на катке с двумя энергичными карапузами… и Олька согласилась идти вместе. Первые полчаса Олька, красивая девушка лет двадцати восьми с темными кругами вокруг серых усталых глаз, держалась букой, но поход в Ландау центр, Макдональдс, три-четыре глинтвейна на ярмарке, куча полезных и не очень подарков сделали ее если не Кириной подружкой, то союзником – уж точно.

Говорить о том, что они решили жить вместе, Кира Алику запретила под страхом обрезания. Она приказала, чтобы Алик позвонил своим родителям, и приказала им говорить, что он живет с ними. А официальным поводом их с Аликом теперешнего совместного досуга Кира объявила скорую свадьбу и роды Карины.

После катка вся веселая и румяная компания зашла поужинать в Чепурный павильон, где пекли вкусные блины с разными начинками и зразы. Алик с Олькой заказали медовуху, а Карина – опять имбирного чая. Олька внимательно посмотрела на нее:

– Что это вы, Кира Леонидовна? Алкоголя совсем не употребляете?

– Действительно, Кира? – вчера ни капли, и сегодня тоже… Да и на коньки решила не становиться, хотя, как я помню, ты на коньках – ого-го-го-го!

Олька нахмурилась: значит научить кого-то стоять на коньках для Киры не проблема. Кира ее просто обманула, чтобы вытащить из дома…

– Какие же вы … Шерлокхолмсы.– Кира устало засмеялась– – Я месяца два назад ковидом переболела, и у меня осложнение на сердце ушло, плюс угроза тромбоза и все такое … Так что я должен теперь пить один крутой антикоагулянт, и периодически сдавать анализы…

– А разве антикоагулянты нельзя с алкоголем?– Олька с недоверием и обидой посмотрела на Киру.

Кира молча достала телефон, порылась там с полминуты и протянула Ольке:

– На, читай … там где список противопоказаний и чуть ниже..

Алик тоже заглянул в Кирин телефон и аж присвистнул, а потом прочел вслушивание:”в случае сочетания с любой дозой алкоголя возможен внезапный летальный исход…"

– Ну извини, я не знал…

Олька заметно повеселела: ее все же не надурили! Она вернула телефон:

– Спасибо … извините…

– Да чего там… – Кира неопределенно махнула рукой– – не люблю рассказывать о болячках…

Пока взрослые общались, мальчики быстро наелись и прямо за столом начали дремать, положив свои русые головки на клеточную скатерть.

Кира вызвала два такси-для себя и для Алика с его семьей. Первой прибыла машина, которая должна была везти Киру. Алик распахнул дверцу и помог Кире усесться:

– Завтра мы с Кариной едем выбирать свадебное платье и ресторан. Поедешь с нами, папочка?

Кира весело посмотрела ему в глаза. Алик свои глаза вдвел.

– Завтра не могу… у меня консультация для первого курса.

– Неужели весь день?

– Да нет… – Алик пожал плечами – – с десятой до тринадцатой где-то…

– Ладно, забудь…

Стоявшая рядом Олька внимательно ловила каждое их слово. Кира это понимала, поэтому вместо того чтобы сказать “поговорим дома”, тоже пожала плечами.

– Тогда, набери после консультации, папочка, может мы тебя где-нибудь подберем… Ну, хорошо бывай…

Она захлопнула дверцу и машина уехала.

Через полчаса Кира сидела у себя в кабинете с сигаретой в одной руке и телефоном в другой. Пока не вернулся Алик, она должна была сделать с десяток звонков. Кира торопилась…

Глава девятая

Алик устало вздохнул, снял очки и пальцами помял переносицу. Консультация завершилась-последний студент покинул аудиторию. "И эти люди уже через несколько лет должны разбираться в движущей силе любого механизма, понимать, что именно заставляет кучу железянок ездить, летать, плавать… выполнять все человеческие команды. А что мы имеем? Пустые глаза, неясное лепетание об очевидных вещах– – Алик вздохнул, – но я справлюсь. Справлюсь! Не они у меня первые, и не они последние, в конце концов…” он с размаху захлопнул журнал, и бросил в портфель.

Но на самом деле сейчас его волновало совсем другое. Вчерашний вечер никак не выходил у него из головы. Алик никогда не думал и не чувствовал, насколько он нужен своим маленьким сыновьям, насколько крепка естественная связь между ним и его мальчиками. Как он мог не чувствовать этого раньше? "А всего-то и было надо, что оказаться нам всем вместе в хорошем месте. И этого вполне хватило, чтобы проявились все наши лучшие черты и самые светлые чувства…чтобы до меня дошло наконец, что мои ребята так же необходимы мне – как и я – им… Ну и умная же Кира-придумать такую, казалось бы, обыденную вещь как воскресная прогулка, для того чтобы впечатки разбитая ваза начала будто сама собой склеиваться".

Алик надел куртку, висевшую на спинке его стула, взял портфель и направился к двери. Но перед самым его носом дверь внезапно распахнулась и на пороге съежилась фантастического вида студентка. Алик ни за что бы не поверил, что такие студентки бывают, по крайней мере на их машиностроительном факультете… но именно так она ему представилась:

– Здравствуйте, Олег Викторович. Меня зовут Соня. Соня Кушнир, ваша студентка.

Алик молчал. Молчал потому что язык ему отобрало, все прежние мысли, словно стая всполошенных Воробьев растаяли в пространстве, а дышать стало трудно. ”Это видимо из-за ее духов, решил Алик"… Вокруг девушки действительно висело забивающее дыхание облако "Крид фор хе", А вообще, если бы Алик был немного моложе, он с уверенностью мог бы сказать, что перед ним стоит воплощение аккаунта-миллионника из Инстаграма… Алик ослабил галстук и пошкандыбал обратно, к своему столу. Он плюхнулся на стул, бросил свой портфель на стол и вылупился на студентку:

– Кушнир, Кушнир…, – Алику до боли была знакома эта фамилия, он даже мог поклясться, что неоднократно останавливался на нем в журнале рядом с бесконечной строкой “нб”,– простите,– наконец выжал он из себя,– но что-то я вас не могу припомнить…

Алик хилым движением расстегнул портфеля и полез за журналом. Девушка откинула полы своей песочной норковой шубки, мотнула головой, откинув длинные платиновые волосы за плечи и уперлась кулаками в свои крутые бедра:

– А вы и не можете меня помнить, потому что я не была ни на одной паре…

– Ни на одной?

– Ни на одной.– в голосе ее словно чувствовался вызов всей нашей образовательной системе.

Алик словно зачарованный смотрел как шевелятся ее губы – похожие на два вареника опрятно вымащенные ярко-красным кетчупом.

– У вас экзамен третьего января… вы об этом знаете?– Алик достал журнал.

Вид засаленного журнала неожиданно вернул ему уверенность, и он начал быстро листать страницы. Студентка подошла и не очень учтиво захлопнула журнал. Алик было собрался подскочить и возмутиться но студентка опередила его эмоциональный всплеск:

– Но можете не париться. Меня точно не было ни на одной паре… Я договариваться пришла, поняли?

Она плюхнулась одной ягодицей на стол, положив на него одно колено, склонилась к Алику, и взяв его пальцами за подбородок заглянула ему в глаза своими хищными зелеными глазами. "Пожалуй, – подумал Алик, – но какая к черту разница, когда …" Алик ел глазами ее колено и аппетитную ляжку, с которой сползла предательская короткая бархатная юбочка, ел ее округлую грудь, призывно выложенную в атласном топе прямо у него перед носом…

– Так мы договоримся, или как?

– Конечно же договоримся! – Алик галантно взял ее пальцы, которые держали его подбрюшье и поцеловал, – я просто настаиваю на личной консультации для вас, Соня.

– Тогда пошли, время не ждет,– Соня бесцеремонно выдернула свою руку из Аликовой.

Алик ловко вскочил на ноги:

– Здесь недалеко, на Алчевских…

– Что на Алчевских?– девушка раздраженно взглянула на Алика.

– Ну … седьмое общежитие… я только там могу… мммм … проконсультировать.

Девушка фыркнула:

– Общежитие? Ха-ха-ха … Олег Викторович, я сняла номер в Харьков Палас. Итак, пошли быстрее…

Алик не произнес ни слова. Он быстренько сгреб журнал в портфель:

– Пойдем, госпожа Кушнир, я готов.

Они быстро перешли через площадь Свободы и оказались в шикарном холле гостиницы. Там уже были готовы к встрече Нового года: посередине сверкала огоньками и дождиком высокая елка, по периметру, на перилах верхних этажей, тоже блистал дождик и гирлянды… Соня не останавливаясь прошла сквозь холл к лифту – Алик трусил за ней. Его хоть и поразила на мгновение роскошь отеля, но он был словно под гипнозом, но не сводил глаз с Сони. А Соня вела свою партию, не давая Алику оправиться. Вот она открыла дверь номера и хозяйским жестом повесила снаружи на ручку табличку “Не беспокоить”. Дверь закрылась и Алик оказался посреди просторного номера в кремово-кофейных тонах, с огромной кроватью и круглым стеклянным кофейным столиком. На столике стояла бутылка "джим Бим", два бокала и конфетница, полная сладостей…

– Раздевайтесь! – бросила Соня сбрасывая в кресло свою шубку и стягивая с кровати простыню.

И пока Алик успел снять галстук и рубашку, она уже лежала совершенно голая на белоснежной простыне, беззастенчиво закинув ногу на ногу и наблюдая за хоть и элегантными, но довольно медленными движениями Алика.

– Вы скоро, профессор? Мне становится холодно! – закапризничала Соня, но Алик уже был готов и через секунду опустился рядом с ней.

– Ну, вперед, пане профессор! – вдруг воскликнула она обняв его за шею, и весело расхохоталась.

В этот самый момент дверь номера распахнулась и внутрь ввалилось двое амбалов в костюмах и с мобилками наготове. Они моментально оказались у кровати и начали настоящую фотосессию. Алик заколебалась от неожиданности, а Соня почему-то вообще никак не отреагировала на их появление, разве что прекратила смеяться, и, разлегшись в очень откровенной позе, с показным равнодушием наблюдала за происходящим:

– Фотосессия для папочки…– проговорила она флегматично, в ответ на ошерешенный взгляд Алика.

Когда амбалы нафоткались, один из них обратился, к Алику

– Одевайся, козел, поедешь с нами!

– Что? – Алик словно не понял значения сказанного.

– Ты хоть знаешь, придурка, чью дочь ты сейчас собирался оседлать?

Алик похолодел… так вот откуда ему знакома эта фамилия-Кушнир … он столько раз видел эту фамилию на постерах, слышал в рекламных роликах … ему захотелось исчезнуть, раствориться в воздухе, забыть навсегда, как Страшен сон эту девушку… но дзуськи… вот она-бесстыдно разлеглась рядом, а два коренастых парня по- волчьи смотрят на него…

– Да она же сама… – начал было с детской непосредственностью Алик.

– Стули пельку, козел! Ты будешь одеваться, или так собираешься идти? – рявкнул парень на Алика, а потом обратился к Соне,– и вы, Софья Аркадьевна, давайте, одевайтесь – здесь не жарко…

Алик довольно быстро оделся, схватил свой портфель и прислонил его к груди.

– Никуда я с вами не пойду!,– вдруг выпалил он, – поняли? Не-пи-ду! А если хоть пальцем заденете меня, я тут такой шум подниму!

– Я так и думал… – сказал один из ребят, и кивнул головой второму. Тот ловко подскочил к Алику, охватил его руками как бревно, а его напарник ослепил Алику ртом куском серебристого армированного скотча, потом он достал из-под полы резиновую дубинку и от всей души зарядил им Алику по заднице.

Алик застонал и выгнулся от боли. В этот момент парень увидел в Аликовом кармане смартфон и ловко, без объяснений отобрал его.

– Ну, придурки, идешь? Или еще раз тебя шваркнуть?

Алик быстро-быстро закивал головой, показывая полную боевую готовность. "Они не смогут так меня отсюда вывести – охрана их обязательно остановит!”

Будто прочитав его мысли, парень, стоявший справа от Алика высыпал на кровать из черного полиэтиленового мешка, который они явно принесли с собой, дидморозовские лахи: длинный красный кафтан, шапку, варежки, мешок и бороду.

– Надевай это, а свою куртку и портфель брось в тот красный мешок! – закомандовал парень. И Алику не оставалось ничего, кроме как подчиниться.

Через минуту посреди номера стоял настоящий Дед мороз с мешком и нарядной белой бородой, которая напрочь спрятала под собой серебристый скотч на рту.

– Красава!– весело оценил внешний вид Алика парень, стоявший слева, – Ну ведь, пойдем. И без глупостей-дубинка у меня наготове!

Ребята пропустили вперед Соню, а самы пошли по сторонам от Алика-дидамороза.

В холле никто не обратил на них никакого внимания – на дворе же двадцать восьмое декабря. Они вышли на улицу, обошли гостиницу, и остановились у большого черного “Эскалейда”, припаркованного за елками. Ребята открыли багажник и быстро запихнули туда Алика вместе с мешком, а сами, вместе с Соней, уселись в салон. Машина тронулась.

Алик затерялся во времени и пространстве. Ему казалось, будто они уезжают уже целую вечность. Единственное, что утешало Алика – у “Эскалейда” был огромный багажник, а значит он не должен был задохнуться. Правда там было довольно холодно, но как раз тогда, когда Алик начал стучать зубами от холода, машина остановилась и багажник открыли. Алик на четвереньках вылез на волю, щурясь от яркого дневного света. Машина стояла у черного хода большого трехэтажного особняка, окруженного высоченным глухим забором, за которым молчаливо зеленел сосновый лес.

Долго разглядывать по сторонам Алику не дали, и без лишних слов толкнули в дверь черного хода за которой оказалась лестница, ведущая в подвальное помещение с толстой железной дверью и зарешеченным окошком. Под потолком висела не очень яркая лампочка, но и ее Света Алику хватило, чтобы от ужаса у него подогнулись ноги. Но ребята не дали ему упасть. Они подхватили Алика, прислонили спиной к железной опорной колонне посреди комнаты, а руки завели за колонну и связали. После этого один из ребят ушел.

Алик уже не мог упасть, и только с ужасом смотрел на ужасный инструментарий, лежавший на металлическом столике прямо перед ним: скальпель, хирургический зажим, нитки с иглой, шприц, какая-то ампула, резиновые перчатки, вата, бутылка с дезинфектором … все плыло перед глазами, тошнота подступила к горлу и из глаз предательски покатились слезы…

– Не рюмсай, я тебе укольчик сделаю и будет не больно…– похлопал его по плечу парень, подсунув Алику под ноги немалый эмалированный таз. Затем он подтащил ближе к столбу высокую тумбочку из белого дсп и приладил на ней к штативу свой смартфон.

– Надо сделать для шефа видеоотчет.– по деловому пояснил он.

В этот момент на дворе сработала сигнализация, а потом мужской голос начал звать кого-то по-имени: “Руслан! Руслан!"Видимо Русланом звали парня, который возился возле Алика, потому что он недовольно выругался, и побежал по лестнице наверх.

Алик напряг все свои мышцы, в надежде почувствовать хотя бы какое-то место, где веревки завязаны не очень крепко, и с радостью понял, что приложив усилия может извлечь из веревки одну руку. Что он и сделал. Освобожденной рукой Алик сощурил ненавистную бороду и скотч и потянулся к мобильному на тумбочке. К счастью смартфон оказался как раз на расстоянии вытянутой руки и не был заблокирован, потому что камера была включена, и стояла на паузе.

Среди десятков номеров которые Алик знал на память, в этот момент у него в голове всплыл номер и имя единственного человека, к которому он мог обратиться, и который действительно мог помочь ему в самой сложной ситуации. Он быстро набрал знакомые цифры и нажал вызов. Долго никто не брал трубку, но наконец он услышал на том конце такой родной и спасительный голос:

– Слушаю вас…

– Кира!!! Кира!!! – заверещал он в трубку,– помоги мне, Кира!!!

Глава десятая

В понедельник Кира, как и обещала Сергею, приехала в свой харьковский офис, но не на десятую, а в половине десятого – она собиралась перекинуться парой слов с директором, Валентиной Дмитриевной, по поводу нового зама.

В приемной ее радушно встретила красиво украшенная елочка и секретарша Алина, которая немного отличалась от своей киевской коллеги Алены лишь цветом волос – ничего не скажешь, Кира пристально следила за подбором кадров.

Алина, так же как и Алена, задом втиснулась в кабинет с подносом на котором парил кофе с молоком. Кира улыбнулась. Валентина Дмитриевна перехватила ее взгляд и тоже улыбнулась. Директор была женщиной в теле, но не совсем бесформенной, а скорее наоборот, и на лет пять старше Киры. Ее волосы были закручены на голове в высокую, словно башня, старомодную прическу. Таким же был макияж-яркий и старомодный: с подобающими ресницами, голубыми тенями ненатуральными румянами и толстым слоем пудры. С Кирой они были на “ты”, и вполне могли показаться подружками. Однако, это была в определенной степени иллюзия, ибо субординация на Кирином предприятии была выше, чем любые приятельские отношения.

– Итак, Дмитриевна,– Кира достала сигарету и предложила директорше тоже угоститься из ее пачки, – присмотрелась я тебе классного зама. Не парень – огонь!

– Ой, Киро, дай я тебя обниму!

Директора соскочила с кресла и в обход стола затупилась к Кире. Они обнялись. Когда директор расцепила объятия, плечи Киры оказались присыпанными пудрой. Дмитриевна протупилась на место и обе женщины закурили.

– Не очень радуйся, парень этот-мой зять.

– А что…

– Будущий зять.– исправилась Кира, – но мы это исправим менее чем за месяц.

– А чего такая спешка? – сделала наивный вид Дмитриевна, – дождались бы лета-фрукты, зелень, в платье покрасоваться на улице можно…

– Дай бог, чтобы платье, которое мы сегодня купим, через месяц еще сходилось…

– Аааа… – с пониманием протянула Дмитриевна, и еще больше оживилась,– а кто он, этот твой зятек? Это мне как общественная нагрузка, действительно ли он что-то петляет?

– Конечно же, Петра! У меня тут не богадельня… он у меня в Киеве коммерческим директором даже был!

– А чего же ты его себе в Киеве не оставила?– директор хитро прищурила один глаз и подняла брови.

– Много о себе вообразил… – Кира значимо посмотрела на Дмитриевну и изобразив пальцами “ножницы”, добавила, – пришлось ему крылышки подрезать и разжаловать у зятьки…

Обе захохотали.

– Ты, Кира, крутая, как всегда – раз-два и у зятьки. Выходит, ты дочке его сплавила?

Кира хмыкнула:

– А чего же добру пропадать? Да ты увидишь-сама поймешь. Да и специалист он лихой… у него своя фирма в Донецке была. Я пробила-под сто миллионов оборот был. Это тебе изрядно…

– Да и не говори…

– Но за ним надо следить…

– Так я Алину увольняю?

– Да я не о том! – Кира громко рассмеялась, – за сделками его следи. Кто знает, какие у него схемы могут быть.

В дверь постучали и в кабинет просунулась голова Алины.

– Пришел Сергей Курахов. Пускать?

По неровному дыханию Алины женщины поняли, что на нее гость произвел нешуточное впечатление.

– Валяй, запускай!– Валентина Дмитриевна снисходительно махнула рукой. А уже через мгновение дверь снова распахнулась, и в кабинет вошел Сергей. На нем был синий костюм от “хьюго”, который идеально сидел на его мужественной фигуре. Верхняя пуговица на воротнике голубой рубашки была расстегнута и открывала взорам женщин крепкую шею.

Он сделал несколько шагов и остановился посреди кабинета:

– Здравствуйте!

– Доброго! – почти хором отозвались обе женщины.

Кира немного отъехала на кресле от стола и сделала широкий жест в сторону гостя:

– Знакомьтесь, Валентина Дмитриевна, это-Сергей Курахов, специалист по логистике и по совместительству мой будущий зять. Итак, прошу любить, но не баловать.

Валентина Дмитриевна расплылась в приторной улыбке:

– Ооочень приятно, Сережа … как отчество?

– Павлович…

Директор выскользнула из-за стола и затупилась к Сергею. Она твердо, по-мужски, пожала ему руку.

– Очень приятно, Сергей Павлович, Кира Леонидовна мне вас тут отрекомендовала уже, поэтому я уверена, что мы с вами поработаем.

– Так собеседования не будет?– немного разочарованно спросил Сергей.

– Нет, я уже знаю твой уровень, и в курс дел тебе входить не надо. Итак, ты можешь прямо сейчас браться за работу. Валентина Дмитриевна покажет тебе рабочее место, а возможно и выделит и кабинет – все зависит от того, насколько ты ей пристанешь по душе.

– Сейчас пойдете в отдел кадров и напишете заявление.– Валентина Дмитриевна похлопала Сергея по плечу, – попросите секретаршу, чтобы она показала, где у нас кадры.

Сергей вышел. Женщины переглянулись. Валентина Дмитриевна подняла вверх большой палец:

– Парень-во! Ставлю лайк.

Кира криво улыбнулась:

– Не забывай, что я тебе сказала – бдить! Ну, бывай, мне сейчас к дочери в больницу надо. Заберу ее покататься. Надо платье выбрать, ресторан…

– Карина на хранении?– немного обеспокоенно спросила директор.

– Так. Но с ней все будет в порядке.

– А на Новый год ее из больницы отпустят?

– Не знаю… как по мне-пусть в больнице побудет. Нам сейчас ребенка родить, свадьбу отбыть… а Новый год-то каждый год бывает…

– Ну, как знаешь. В любом случае – удачи тебе!

Женщины обнялись, и Кира вышла из кабинета. Она медленно шла по коридорам офиса, разглядывая вокруг хозяйским глазом: все здесь-плод кропотливого труда Киры и ее отца… " а все начиналось лишь с нескольких стареньких вагонов…”

В сумочке зателялся телефон. Кира не спеша огляделась в поисках укромного места для разговора. Она заглянула в одну дверь, в другую – везде работали люди. Наконец она зашла в небольшой, но совершенно пустой конференц зал, прошла в самый отдаленный угол, уселась в кресло и вытащила телефон::

– Слушаю вас…

– Кира!!! Кира!!! – заверещал в трубку Алик, – помоги мне, Кира!!!

– Да не визги так… – Кира отняла трубку от уха, – что случилось, Алик?

– Меня похитили, Киро! Слышишь?! Вы-кра-ли! И сейчас будут пытать!!!

– Не визги же так, говорю … Кто тебя похитил, Алика? Для чего?!

– Потому что меня … потому что я вляпался, Киро! Я так вляпался! Но я же не знал, слышишь, я не знал, что это дочь самого Кушнира! Она сама меня затащила в гостиницу! Слышишь? Сама! А там те ребята…

– Аааа… так ты опять за свое взялся? Да еще и с дочерью Кушнира… ты, Алика, настоящий идиот.

– Да, я идиот, я действительно, идиот, Киро! Но помоги, Киро, умоляю помоги мне! Я клянусь … слышишь? Клянусь! Более никогда в жизни… пожалуйста, Киро, помоги мне!

– Ты там сам? Чей это телефон?

– Руслана телефон, Руслана – того парня, что меня … он куда-то на гору пошел, небось сейчас вернется… Ой! Киро! Он возвращается! Что делать?!

– Дай ему трубку, и скажи, что твоя женщина звонит, что она Кушнира знает и сейчас с ним договорится..

Алик так и сделал. Дрожащей рукой он протянул Руслану трубку:

– Умоляю, поговорите с моей женщиной – она господина Кушнира знает и сейчас с ним договорится…

Руслан мрачно взял трубку –

– говорите!

Еще раз посмотрев на Алика, он медленно развернулся и пошел по лестнице наверх.

Алику показалось, что его не было целую вечность. Но минут через двадцать Руслан вернулся.

– Повезло тебе сегодня…

С этими словами он снова заклеил Алику рот скотчем и разв'зал его:

– Надевай бороду, шапку и топай за мной…

Алик впопыхах натянул бороду и шапку и побежал за Русланом. Наверху Руслан уже ждал его у открытого багажника:

– Лезь!

Алик быстро фыркнул внутрь. Руслан и второй парень уселись в машину и выехали со двора. На этот раз поездка пролетела для Алика как одно мгновение.

"Эскалейд" подъехал к служебному входу горсовета и остановился. Алика вытащили из багажника завели внутрь здания и потащили за руку, словно непослушного школьника, по темным коридорам. Они то спускались, то взбирались по широкой лестнице, проходили в одни, а выходили в другие двери, пока не пришли к огромным двустворчатым дубовым дверям с латунной табличкой “Аркадий Семенович Кушнир. Приемная”. Из-за колонны рядом вышла Кира. Она словно сошла с картины “незнакомка”: черная норковая шуба и элегантная норковая шляпка с черной вуалью, черная замшевая сумочка и такие же полуботинки. "Боже, какой же я идиот …" – нахмурился Алик. Он опустил глаза и кивнул Кире, потому что рот его до сих пор был залеплен скотчем. Кира вежливо поздоровалась с ребятами:

– Поздравляю, господа! Кто из вас Руслан?

Руслан подошел к Кире. Она придирчиво взглянула на него:

– Пойдем, Аркадий Семенович ждет.

Кира с Русланом скрылись за дверью, а второй парень остался охранять Алика.

Алику уже не было страшно, и он смело разглядывал колонны и лепнину под потолком.

В приемной не было никого, и Кира с Русланом прошли в кабинет Кушнира. Там тоже не было ни души.

И в этом не было ничего удивительного, потому что господин Кушнир, вместе с дочерью Соней, женой Аллой и кучей других родственников уже неделю как катался на лыжах где-то в Швейцарии. Но это, казалось, нисколько не расстроило визитеров. Они уселись в торце длиннющего стола для заседаний, Кира открыла сумочку, вытащила конверт и протянула его Руслану:

– Благодарю вас, ребята, получилось просто замечательно!

– И вам спасибо, Киро Леонидовна, мы еще никогда так не веселились!

Руслан засунул руку в карман пиджака пошарил там с минуту, и вытащил черную пластиковую флешку:

– Вот, еще флешка с фотками из гостиницы…

– О, еще раз спасибо!

Кира бросила флешку в сумочку, и посмотрела на часов:

– Надо еще минут десять здесь посидеть. Для убедительности.

Руслан принес большую хрустальную пепельницу и они молча закурили. Незаметно бежали минуты. Кира потушила окурок, встала и пошла к двери. Руслан тоже встал и направился за ней. Они вновь прошли через пустую приемную, потом вышли в коридор.

– Поздравляю, Дед мороз, он же Алик, он же Дон Жупан. Ты-свободен.

Ребята захохотали, отдали Алику его телефон и мешок и ушли прочь, оставив Киру с Аликом в одиночестве. Кира взяла Алика за руку:

– Пойдем, герой-любовник…

Они вышли на улицу. Смеркало, огни на елке уже запылали яркими звездочками, с мрачного неба трусил легкий снежок. Алик залез под бороду и оторвал скотч:

– Благодарю тебя, Киро. Если бы не ты, меня бы сегодня…

– Оставь, Алика, что было, то было… надеюсь…

– А как ты уговорила Кушнира? Он так желал моей крови, но все же отпустил…

– Ну, если тебе интересно, то уговорить его было не просто… кроме физической расправы, он хотел, чтобы тебя вышвырнули из Университета. Навсегда. Без права обновления и без права заниматься преподавательской деятельностью где угодно…

– И что же ты ему сказала?

– Я сказала, что скандал может выйти из-под контроля, ведь там фигурирует его дочь, и далеко не в выгодном свете. О ее похождениях очень быстро будет знать не только Универ, но и весь Харьков, потому что они же собирались отрезать тебе только яйца, а не язык…

Алик нервно глотнул воздуха.

– А еще я предложила ему помощь в одном гешефте… ну то такое… тебе не обязательно об этом знать.

– А ты сказала ему, что ты моя жена? … бывшая жена…

Кира с укором посмотрела ему в глаза:

– А как ты думаешь?

Алик понурился. А Кира продолжила:

– Конечно же нет. Мне стыдно было об этом говорить… как, собственно и о том, что мы с тобой вскоре ждем рождения внука…

Они стояли рядом-элегантная Кира с гордо поднятой головой и угрюмый Дед мороз Алик. Оба думали о своем: Кира – об удачно проведенном новогоднем спектакле с укрощением Алика (о фотках она, кстати, пока решила молчать, оставив их как запасной козырь); Алик-о своих маленьких сыновьях, которых он сегодня снова пытался предать с первой попавшейся студенткой.

Кира прервала долгую паузу. Она уже достигла всех желаемых эффектов, по крайней мере ей так казалось, и решила утешить подавленного Алика.

– Слышь, Алика, у меня есть замечательная идея: ты сейчас в этом шикарном костюме поедешь к своим карапузам и Ольке и пригласишь их к нам, вернее ко мне, на празднование Нового года, Карину и Сергея я беру на себя – они тоже придут. Я думала было оставить Карину в больнице, но все же вытащу ее в люди – пусть к детям привыкает и забавляется пока с твоими карапузами. Поэтому, у нас будет веселая новогодняя ночь в семейном кругу! Как тебе?

– Замечательно … действительно замечательно, Киро… но…

– Никаких но!

Кира полезла в сумочку и вытащила пачку двухсотгривневых купюр:

– Вот, держи! Купи елку, украшений, подарки на свой вкус…

– Киро … Послушай … я понимаю, что ты много сделала для меня.– Алик сделал паузу, – Очень много… и я очень благодарен тебе за все, но…

Кира не сводила с него глаз, и с каждым мгновением все больше понимала, что ошиблась и в своих расчетах, и в своих надеждах…

Глава одиннадцатая

Алик на секунду замолчал, собрался с духом и продолжил:

– Я наконец понял, Киро, насколько запутался в своих чувствах и желаниях. Но так не может продолжаться до бесконечности: я решил вернуться к тебе, потому что изменял Ольке; я начал изменять ей с тобой, а сегодня предал и тебе, и Ольке, и снова должен был бы вернуться к тебе, чтобы изменять с тобой Ольке, а иногда-с Олькой тебе, потому что она тоже мне не равнодушна, как и я ей … разве это нормально? Скажи мне, Киро, это нормально? У меня двое замечательных сыновей, и я, наконец, должен остановиться. Ради них. Ради самого себя. Потому что самое худшее в том, что среди своих женщин я потерял самого себя… поэтому извини, Киро… я возвращаюсь к своим сыновьям … к своей семье … к самому себе, в конце концов … …

Как же же хотелось Кире сейчас кричать, умолять, что она тоже ждет ребенка, что она тоже обманутая женщина, что она тоже хочет получить свое семейное счастье и уют в этой жизни… но она понимала, что все это поздно… Кира проиграла эту партию. Проиграла еще позавчера, когда не доверила Алику своей тайны. Потому что настоящие отношения начинаются с доверия … с доверия, которого у них не было видимо никогда…

– Бывай…

Алик не оборачиваясь пошел прочь, и через полминуты его уже не было видно за завесой кружащего снега… слезы катились по Кириным щекам, но никто не видел их за элегантной черной вуалью…

Морозец, начавший подкрадываться Кире под шубу, вывел ее из оцепенения: “Ну что ж.. Любовь прошла … вернемся к плану А … " она сняла перчатку и замерзшими пальцами вытащила из сумочки мобилку:

– Такси? Машину, пожалуйста, от горсовета до первого родильного. Когда будет? Хорошо, спасибо…

В родильном Кира была у четвертой, когда уже совсем стемнело. Она поздоровалась с лекаркой на посту и прошла в Карининую палату. Та была сама.

– Ой, мам, привет! Ты не встретила в коридоре Сергея? Он только что ушел!

– Нет, дорогуша, не встретила. Но я с ним и так виделась сегодня…

– Да! Он говорил. Я очень рада, что ты взяла его к себе. Теперь ты не будешь волноваться, что семейный бизнес попадет в неумелые руки, и не будешь мне упрекать, что я не пошла в логистику. Правда?

Обе рассмеялись.

– Дочка, как ты себя чувствуешь?– Кира положила свою руку в теплую Кирину ладоней.– Сергей меня порядком напугал, когда позвонил в субботу ночью и рассказал как ты обелась…

– Спасибо, хорошо … зачем было тебе звонить? Не понимаю…

– Он о тебе беспокоится. Надо это ценить. Правда о себе он тоже позаботился…

– Что ты имеешь в виду?

– Он договорился еще и за работу, потому что я собиралась сегодня на Киев … что-то он из той своей конторы решил пошиваться. Видимо боится, что они там пронюхали, чей он зять, и могут ему рога скрутить. Конкуренция… – Кира коротко рассмеялась.

– Правда? А я думала ты из-за меня осталась-платье заказать и всякое такое…

– Это он так сказал?

– Эгеж…

– Ну, пожалуй мы друг друга не поняли… будем считать, что я решила совместить приятное с полезным…

– Но что-то ты поздно пришла. Мы уже никуда не успеем … по крайней мере заказать платье.

– Во-первых, у меня были дела в горсовете, а во-вторых – я передумала куда-то ходить с тобой. Тебе сейчас важнее сохранить ребенка. А с платьями и ресторанами можно и не выходя из палаты разобраться.

Кира достала из сумочки планшет и положила на колени Карине:

– Или я не права? Сейчас мы с тобой прикинем, что нам нравится, а потом закажем примерку прямо сюда. Круто я придумала?

– Мам! Дай я тебя обниму! Это действительно отличная идея…

– Ну, с ресторанами по аналогии – посмотрим их фотки, то ли, как там, его… галереи… а потом вызовем их сюда меню составлять и всякое такое… а там – аванс на карту и вперед! Двадцать первый век на дворе, а мы тут ездить будем…

– Нет слов, мама…

– А … чуть не забыла-на Новый год из больницы ни ногой! Поняла?

– Уууу… так нечестно, я думала мы вместе будем встречать…

– Вместе?– Кира сделала удивленное лицо,-я вообще-то только на выходные приехала. Сегодня должна была ехать, но Сергея твоего надо было трудоустроить. Я завтра снова на Киев-кучу дел надо сделать перед отлетом…

– Перед каким таким отлетом???

Карина схватила мать за обе ладони и крулыми от удивления глазами заглянула в Кирины спокойные глаза. Кира пожала плечами и совсем обыденным тоном ответила:

– Да я же послезавтра улетаю. На Майами Новый год буду встречать. А разве я тебе не говорила?

Глава двенадцатая

Карина захлопала глазами: