Читать онлайн Сердце на грани

♫ Плейлист ♫

Grad!ent – Боясь упустить что-то

IAMJJ, Baker Grace – A different Kind of Blues

XOLIDAYBOY – Пожары

Павел Пиковский – Края моей раны

Panic! At The Disco – House of Memories

Nizkiz – Полночь

Grad!ent – Секреты

Ex Habit – Who Do You Want

Chance Peña – Roll Your Eyes

Enrique Iglesias – Ring My Bells

Arctic Monkeys – I Wanna Be Yours

Собачий Lie – В Стакане

Muse, Matthew Bellamy, Dominic Howard, Chris Wolstenholme – Supermassive Black Hole

Gin Wigmore – Kill Of The Night

BRKN LOVE – River

grandson – Blood // Water

Rozhden – Знаешь

Natasha Blume – Black Sea

The Hatters – Мечта

Пролог

Два года назад

⤝Мира⤞

Танец может изменить все. И мне это известно не понаслышке. Когда тело отдается мелодии, весь мир вокруг перестает существовать. Есть только ты и свобода. Никаких рамок, никаких мыслей, никаких страхов. Еще в пять лет, когда я впервые ступила в танцевальный класс, в моем сердце зародилось будоражащее чувство, неподвластное объяснению маленького разума. Для меня танец стал лучшим другом. Неосязаемым, но самым настоящим.

Я собираю вещи после последней пары. В просторном зале, освещенном лучами закатного апрельского солнца, до сих пор витает энергия студентов, которые отдавались движению последние полтора часа. И, конечно, изрядно потели, поэтому окна полностью распахнуты. Редкие потоки прохладного ветра проникают в зал, позволяя коже немного остыть. А вот сердце уже вряд ли когда-нибудь перестанет гореть танцами.

– Мира, ты долго? – из конца класса слышу голос Тима.

– Уже иду! – громко отвечаю я и накидываю на плечо спортивную сумку, набитую под завязку вещами, словно я не с тренировки иду, а прямиком на поезд.

У меня есть привычка – я всегда ухожу из зала одна из последних. Так я как будто оттягиваю момент расставания с близким человеком, пытаясь уловить все нотки его настроения. А может, я просто не хочу покидать место, в котором чувствую себя счастливой. Это умозаключение кажется довольно высокопарным, но по-другому никак не опишешь то, что рождается в груди.

Я подбегаю к Тимуру, и он берет меня за руку, при этом осторожно целуя в губы. Мы вместе уже полгода. Нельзя сказать, что он – любовь всей моей жизни. Тим – мой одногруппник в школе искусств. У нас общие интересы и одни и те же пары. Мы постоянно находились и находимся в одной компании. А после работы над курсовым проектом, когда мы проводили все свободное время вместе, он признался мне в чувствах. Наверное, и встречаться с ним я согласилась, потому что, когда влюбляться, если не в девятнадцать лет? Вот только с моей стороны иногда веял холод. Я никак не могла с головой нырнуть в отношения и любовь, на что Тим часто обижался. Он скорее всегда был для меня поддержкой и опорой, за что я ему искренне благодарна. А вот хореография занимала почетное первое место в моем сердце.

– Пойдешь сегодня к Тане? – спрашивает он.

– Я обещала брату, что проведу вечер с семьей. – На этих словах сердце неприятно кольнуло. – Мы и так редко видимся в последнее время.

– Да-да, ты говорила. Влад постоянно на работе, а ты в танцевальном зале, – Тимур тяжело вздыхает. Он знает, что сегодня годовщина смерти моего папы, поэтому не настаивает. – Тогда, может, мы сходим завтра куда-нибудь? Вдвоем? – Последнее слово он выделяет, и я знаю почему.

Так уж вышло, что танцы – это про общность и команду, поэтому ты постоянно крутишься среди большого количества людей. Складывается компания знакомых и друзей, с которой ты проводишь время после тренировок. И чтобы побыть наедине, нужно выцеплять человека заранее, чтобы его не засосало в громкий человеческий круговорот.

– На свидание приглашаешь? – хитро улыбаюсь я, сверкая глазами в его сторону.

– Приглашаю. – Тимур привлекает меня к себе и почти невесомо касается губами моих. – Каков вердикт, Мирослава?

– Завтра..

– Тренировка? – недовольно перебивает он.

– Она самая, – киваю я. – Но вечер точно свободен! Вот сто процентов! – Останавливаю Тима, приподнимаясь на носочки, и заглядываю в его ореховые глаза. – Ну же, не будь букой!

Он усмехается и приказным тоном говорит:

– Тогда в семь буду ждать тебя.

Помимо учебы в школе искусств я состою в танцевальной команде, с которой мы периодически участвуем в соревнованиях и чемпионатах. В университете же я изучала много классических направлений танца, но в только современных видах в полной мере ощущала полет свободы.

Мягкие оттенки оранжевого и розового ложатся на стены зданий. Проезжающие машины настойчиво сигналят, но меня это не волнует. Я иду по весенней улице со своим парнем за руку, и мне просто хорошо.

Движение и музыка настолько наполнили мою душу светом, что тьма, поджидающая дома, пронзила меня лезвием насквозь.

После гибели папы нам пришлось продать нашу старую квартиру в хорошем спокойном районе и переехать в другую, которая находилась почти на окраине города. Коммунальные услуги были дешевле, да и остатки от продажи пошли на жизнь. Пусть у нас с братом и было пособие по потере кормильца, оно не могло покрыть все расходы. Влад уже учился в школе, а мне только предстояло пойти в первый класс. С работы же мама ушла спустя несколько лет. Точнее, ее уволили.

К скромной жизни я привыкла, а вот к маминому алкогольному пристрастию нет. Я ненавидела, когда она притрагивается к любому спиртному, а пила она почти каждый день. И сегодня не стало исключением.

Уже поднимаясь по последним ступеням в обшарпанном подъезде, я слышу громкие голоса, доносящиеся из нашей квартиры. Не знаю, их имен, да и не хочу знать, но мама обзавелась дружками, которые разделяют ее “интерес”.

– Черт, – ругаюсь себе под нос.

Гнев и раздражение в миг просачиваются под кожу, отодвигая на задний план все светлые эмоции от прекрасного дня, проведенного за любимым делом.

Я собираюсь отпереть дверь, но ключ не проворачивается.

– Ну, конечно, зачем закрывать?

Громко хлопнув дверью, я быстро скидываю кроссовки, вешаю тренч и направляюсь на кухню, где кто-то издает отвратительные звуки, которые принято называть смехом.

Картина маслом. Гора немытой посуды валяется в раковине, резкий запах сигаретного дыма смешался с перегаром, а за столом сидит компания из трех человек: мама и два мне незнакомых мужика. Живот скрутило от злости и вида этих людей.

– Можно тебя на минуту? – цежу я, глядя на маму, и сразу ухожу в гостиную, потому что смотреть на происходящее нет желания.

Послышались очередные смешки и шарканье тапок.

Держась за стену, мама входит в комнату и улыбается. Но мне противно от этого фальшивого веселья в ее глазах. Я стою, сложив руки на груди, что скорее служит жестом защиты, а не возмущения.

– И тебе привет, лисенок, – медленно произносит она. Я поморщилась от детского прозвища, которое появилось из-за моих волос медного оттенка. Слышать его сейчас из ее уст невыносимо, потому что меня сразу отбрасывает в воспоминания, когда у меня была нормальная семья и жизнь. Мама потянулась ко мне, но я шагнула назад, наблюдая, как она пошатывается и кидает в меня растерянный взгляд. – Что-то случилось?

– Да, случилось. Ты привела в дом непонятно кого, заливаешь глаза водкой и радуешься не понятно чему.

Ее лицо в секунду помрачнело. Она не терпит, когда ее упрекают в слабостях. Но мне было плевать. Брат и мама – это все, что у меня есть. И если с Владом у нас всегда были теплые отношения, и я всегда видела и ощущала его искреннюю заботу о нас, то с мамой дела обстояли иначе. Каждый новый день я чувствую, будто теряю ее.

– Это я – твоя мать, а не наоборот, – мгновенно повысив голос, отвечает она. – Не смей меня отчитывать!

Сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Абсурд.

– Сколько можно? Ты совсем из ума уже выжила? Тебе наплевать на себя, но у тебя есть еще мы!

– Прекрати, Мирослава!

– И не подумаю! – я впилась в нее взглядом, пытаясь найти отблески моей прежней мамы, которая с теплотой обнимает свою дочь и всегда поддерживает сына. Но там ничего нет. Пусто. – Ты забыла про годовщину смерти папы..

Мама отводит взгляд в сторону, и ее глаза судорожно бегают по полу в поисках оправданий.

– Я права? – спрашиваю почти шепотом. Сердце сжимают тиски от осознания. На кухне снова послышались грубые мужские голоса, которые звали маму. – Боже! О чем я вообще думала? Да для тебя ничего и никого не существует кроме этого чертового алкоголя. Раньше я думала, что ты запиваешь горе. Скорбишь по папе! А ты!

Хлесткая пощечина заставляет меня замолчать, а мою щеку пылать огнем. Я касаюсь места удара и исподлобья смотрю на маму. Это первый раз, но мне всегда было одинаково горько и больно. Только раньше мама сразу начинала раскаиваться и просить прощения, а сегодня в ее глазах сияла злая решимость и ненависть.

– Еще раз ты скажешь что-нибудь о том, что я якобы забыла отца, вышвырну тебя из дома! Неблагодарная ты девчушка!

– Это я неблагодарная? – взревела я. – Чушь! Какая же это чушь!

Во мне кипела обида. С тех самых пор, как я, будучи подростком, поняла, что мама просто забила на наше с Владом существование. Эмоций слишком много, и все они разрывают меня на части, пытаясь вырваться наружу. Грудь распирает от ярости, а отчаяние давит на горло.

– Не смей так со мной говорить! – она больно ткнула пальцем мне в плечо. – Ты не знаешь, через что мне пришлось пройти!

– Не трогай меня, – прошипела я.

Каждое слово, каждый жест вызывают горькое ощущение несправедливости. Мои руки дрожат от возмущения, их сила готова разломить все на своем пути.

– Ты моя дочь! Моя плоть и кровь! – Она хватает меня за плечо, больно давя пальцами. – И пока ты живешь под моей крышей, пока живешь со мной, ты подчиняешься моим правилам! Поняла?

Я продолжала смотреть на нее, не моргая. Грусть и разочарование навалились неподъемным грузом. Как же меня достала такая жизнь. Почему это все просто не может прекратиться!?

– Я тебя спрашиваю: поняла? – рявкает мама и с силой толкает меня назад. Ощущаю, как моя нога упирается в журнальный стеклянный стол, который стоит позади, я пошатываюсь, теряя равновесие. Как физическое, так и душевное. – Что-то я не слышу ответа! – продолжает мама и еще раз толкает меня.

В мышцах ощущается боль после тренировки, и я понимаю, что падаю.

Все вокруг наполняется симфонией разрушения. Окружающий мир меняет плоскость. Осколки с оглушающим звоном разлетаются в разные стороны. Руки начинает саднить. И я понимаю, что мелкие куски стекла впились в кожу. Но это мелочи, по сравнению с резкой болью, которая пронзает ногу и отдает по всему телу. Все тело на секунду немеет от шока. Дышать становится тяжело, комната перед глазами плывет.

Кроме звона в ушах я ничего не слышу, но заставляю себя посмотреть вниз. Все в крови, в моей крови. Из щиколотки на правой ноге торчит огромный осколок. А я никак не могу отвести взгляд. Уставилась на рану, как загипнотизированная.

Разбитый стеклянный стол становится немым свидетелем зарождающейся тьмы в моем сердце и потери надежды. Он напоминает о том, что все в этом мире имеет свой конец, и что даже самые прекрасные вещи могут быть разрушены.

Танцы. Как мне теперь танцевать? Последние мысли мелькают в голове. Я теряю сознание.

Совпадение первое

Планету населяет огромное количество людей, но лишь с некоторыми судьба тесно переплетает наши нити.

И мы не всегда можем повлиять на этот выбор.

Глава 1.

По осколкам прошлого

⤝Мира⤞

Локоны беспорядочными волнами падают мне на плечи после того, как я стянула резинку. Сегодня на голове было куда меньше лака, нежели обычно, поэтому я выглядела довольно свежей. Долой всю штукатурку с лица. Сначала в ход идет несколько ватных дисков с мицеллярной водой, затем гидрофильное масло. Если бы пару лет назад мне сказали, что я сама буду профессионально краситься, я бы прыснула со смеху. Мне всегда была близка естественность и простота во внешности. Но когда марафета от тебя требует работа, позволяющая жить не от зарплаты к зарплате, то быстро учишься и принимаешь все условия.

Постепенно в отражении зеркала начинаю узнавать себя. Вместо кружевного и почти прозрачного бюстгальтера – черный кашемировый свитер, который я купила после первых чаевых. Он подчеркивает темные глаза. Мне всегда нравилось, что цвет радужки сливается со зрачком. Вместо таких же, как лифчик, трусиков и подтяжек для чулок – обычные прямые джинсы, наконец прикрывающие мое тело.

– И как это у тебя получается? – Ко мне подходит Эми, все еще одетая в костюм для выступления. Я приподнимаю бровь и непонимающе смотрю на нее. – Даже в закрытой одежде и без косметики ты выглядишь сексуально. Может, дело в том, что ты рыженькая? – На ее лице появляется добрая ухмылка.

– Это ты так считаешь, – пожимаю плечами. – Но мне лестно слышать комплименты от звезды клуба. – Игривая улыбка освещает мое лицо, хотя усталость давила на плечи.

– Надолго ли это? Ты проработала у нас всего несколько месяцев, а на тебя спрос постоянно растет. Парни слюной давятся, когда видят тебя.

В словах Эми не было зла. Я это знала, потому что именно она стала мотиватором для меня, когда я в очередной раз сидела в баре, упиваясь своей недодепрессией-переапатией. В ней было столько жизни, что я просто не могла не заразиться ее энергией. Мы тогда обменялись контактами и пару раз виделись. Она же и привела меня в индустрию стриптиза. Звучит слишком высокопарно для работницы стрип-клуба, да?

Когда ты не можешь профессионально заниматься танцами из-за фантомных болей, а денег от подработки в кафе не хватает даже на половину аренды квартиры, то идея стать танцовщицей стриптиза уже не кажется абсурдной. К тому же, я еще ни разу не пожалела о своем решении. Все трюки мне давались легко, и я была крайне удивлена отсутствию панических атак во время танцев в клубе, которые преследовали меня во время реабилитации и при попытках вернуться к хореографии. Возможно, сейчас мной двигало желание заработать больше денег, чтобы облегчить нам с Владом жизнь. Но эта работа сняла с меня часть оков.

– Эми, ты преувеличиваешь. Это раз. А во-вторых, рядом с горячей латиноамериканкой у меня просто нет шансов.

Оглядываю ее фигуристое тело, утрированно закусывая нижнюю губу.

– Засчитано, – смеется она. – Кстати, когда следующее твое выступление?

Я поворачиваюсь к ней на крутящемся стуле.

– Послезавтра.

– О, на маскараде получается?

– Ага.

– Мое любимое шоу. Когда не видишь лица гостей, они кажутся более привлекательными, – усмехается Эми. – Да и больше чаевых от богатеньких засранцев, – нараспев произносит она и уходит к своему столику, виляя бедрами.

Один вход на эту закрытую вечеринку стоит больших денег, поэтому проходимцев на маскараде не бывает. Владелица клуба рассылает приглашения некоторым известным людям, которые часто посещают сей праздник “чести и праведности”. Политика конфиденциальности всегда была строга в нашем заведении, но на этих вечеринках маска – обязательный атрибут, а для медийных личностей – дополнительная защита.

Надев грубые ботинки, серый шарф и черное любимое пальто, я закидываю сумку на плечо и прощаюсь с девочками в гримерке. Многие говорят, что это большая редкость – сплоченный коллектив в стрип-клубе, но у нас вышла неплохая команда. Конечно, мы общаемся группами, а не всей толпой, но никто никогда не ссориться и уж тем более не отбивает клиентов. Наверное, это связано с тем, что наш клуб является элитным и популярным. Да, когда ты вертишься в подобных кругах, то знаешь достаточно информации о таких местах города. И иногда попасть сюда в роли гостя бывает сложно, не говоря уже о том, как сложно стать артисткой. Но у меня были тузы в рукаве: я умела двигаться под музыку и была рыжей. Тут Эми права. Цвет волос подкупал.

Шесть утра. Город уже начинает просыпаться, а я только еду домой. Никогда не была жаворонком, поэтому работа в ночную смену давалась мне легко. Конечно, ты устаешь от вечного потока клиентов, громких басов, доносящихся по всему залу, и выступлений, требующих физической усилий. Но меня никогда не клонило в сон. Хотя у многих девочек к трем часам ночи веки уже начинают тяжелеть.

Через полчаса я была дома. Скинув верхнюю одежду, я заглядываю в комнату Влада. Брат спокойно спит. Кожа ощущает прохладу, а глаза уже нашли открытое окно. Поэтому на цыпочках я пробираюсь по скрипучему полу, стараясь не издавать громких звуков. Закрываю окно и так же начинаю двигаться в обратном направлении.

– Доброе утро, – хрипло произносит Влад, не открывая глаза, и я слегка дергаюсь от неожиданности.

– Доброе, – шепчу я, замерев на месте.

– Ты с работы?

– Ага, – все еще шепотом отвечаю я и надеюсь, что брат не будет докучать вопросами.

Но в этот момент замечаю, что он снова ровно и глубоко дышит, провалившись в сон. Все так же, стараясь не издавать громких звуков, я выскальзываю из его комнаты и прячусь в душе, чтобы смыть запах сегодняшней смены.

***

В свой выходной я до последнего не вылезаю из кровати, пока Влад не заходит в комнату.

– Уже половина второго, соня.

Я поднимаю на него недовольный взгляд и накрываюсь одеялом с головой.

– Ладно, – вздыхает он. – Я ушел.

Послышались шаги и звук закрывающейся двери. Я выглядываю из-под одеяла, сажусь на кровать и оглядываюсь. На меня в ответ смотрит полупустая комната, в которую как будто только что въехали, а остальные вещи в пути. Но нет. В этой комнате заключена моя жизнь. Такая же пустая, как стол у окна. Такая же серая, как стены, окружающие меня. Такая же бессмысленная, как нелепая картина, висящая у изголовья кровати.

Пересилив себя, я встаю с кровати, и по телу пробегает рой мурашек от контраста температуры. Под одеялом было куда теплее. Быстрым шагом я направляюсь в душ, в котором провожу около сорока минут. Из которых двадцать минут я просто стояла под струями горячего душа, глядя в одну точку. Можно сказать, что это мой ритуал.

Аромат свежезаваренного кофе заполняет всю кухню, а мягкий хруст корешка новой книги заставляет меня улыбнуться. Все-таки есть мелочи в жизни, которые поднимают мне настроение. За последний год я пристрастилась к чтению. Избегать реальность, прячась за страницами текста, стало моей привычкой. Более того, мне по душе сбегать в фэнтезийные миры, где абсолютно другие правила и законы. К черту эту угнетающую реальность, ведь есть драконы, боги, фейри, вампиры.

Пока мир вокруг расплывался, и я погружалась с головой в новую историю, мне пришло несколько сообщений от Аси. С ней я познакомилась во время реабилитации, когда в моем сердце еще теплилась надежда на светлое будущее. У Аси был перелом сразу двух конечностей после неудачного спуска на лыжах. Так и вышло, что общее горе переплело наши судьбы. Правда, перелом был один, а на левой ноге просто трещина. Но это не отменяет того факта, что мы обе более чем “везучие”.

Не успеваю я и слово напечатать, как на экране высвечивается ее имя.

– Да, – отвечаю я.

– Дорогуша, у тебя снова телефон на беззвучном? – Ася даже не пытается скрыть упрекающую интонацию.

– Не люблю, когда меня отвлекают от самобичевания, – саркастично отвечаю я.

– Ага, твое самое любимое хобби. Но я не для этого звоню. Мы сегодня идем на выставку, не забыла? – Я обреченно вздыхаю. – Ой, не надо тут вздохов и ахов!

– Тебе показалось. Во сколько там эта выставка?

– Открытие уже в четыре, но мы не успеем.

– Точнее это ты не успеешь собраться, – хмыкаю я, зная Асю, которая вечно долго собирается, тщательно продумывая каждую деталь.

– В общем, я думала, мы могли бы подъехать к пяти.

– Без проблем.

– Тогда целую!

Я повесила трубку и еще раз вздохнула. В моем гардеробе достаточно красивых и элегантных вещей, которые появились там недавно, но я привыкла к любимым джинсам и толстовкам. Из-за того, что на работе мне приходится играть роль куколки, в повседневной жизни мне ближе лаконичность и комфорт.

Но ради Аси я готова пойти на жертвы.

Перед выходом я еще раз посмотрела на себя в зеркало, висевшее в коридоре. Единственное нормальное зеркало в полный рост. Мне нравилось, как я выгляжу. Ботильоны на маленьком каблуке, строгий и в то же время женственный шелковый брючный костюм изумрудного цвета. Волосы забраны в пучок, а из-за оттенка ткани медные локоны сияли ярче. Такой же шелковый пояс подчеркивает тонкую талию, и треугольный вырез ненавязчиво выделяет острые ключицы.

С Асей мы встретились уже у галереи. Подкрадываюсь к ней сзади.

– Ну привет, – томным голосом произношу я, и Ася забавно пугается и оборачивается.

– Напугала, блин! – Она осматривает меня оценивающим взглядом и довольно кивает. – Ну рыжая бестия, идем. Только не затмевай меня!

– Пф, и не собиралась. – Да и я была уверена, что все взгляды устремятся в сторону подруги, потому что на ней переливается струящееся платье в пол молочного цвета с разрезом до бедра. А почти белые локоны аккуратными волнами воздушно лежат на плечах. – Это ведь ты идешь на охоту, – я подмигиваю ей.

– Ой, вот не надо. То, что на этой выставке будет Ник, еще не значит, что ему удастся завладеть моим вниманием! – Ася смахивает пряди с плеча на спину.

– А чего ты своего фотографа полным именем не называешь? – ехидно спрашиваю я, пока мы заходим в огромное и светлое здание. – Никон фотографирует на Никон, – высокопарно произношу я и тихо смеюсь.

– Из тебя выходит плохой комик, – ворчит Ася, хотя уголки ее губ все же слегка приподнялись.

Выставочный зал представлял собой просторное помещение, выполненное в современном минималистичном стиле. Гладкие белые стены контрастировали с темным полом, покрытым полированным мрамором. С потолка свисали несколько изящных светильников, излучающих мягкий, рассеянный свет.

– Слишком пафосно для меня, – тихо говорю я, продолжая рассматривать все вокруг.

– Мы достойны лучшего! – с гордо поднятой головой заявляет Ася и смело дефилирует к гардеробу.

Я догоняю ее, потому что не хочу оставаться одной в столь людном месте. Да, я работаю с людьми, и общение – одна из моих обязанностей. Не говоря уже о том количестве гостей, что мелькает передо мной за ночь, но клуб был моей территорией. А здешняя атмосфера утонченности и изящности заставляют меня чувствовать себя не в своей тарелке.

Мы сдали верхнюю одежду и направились в главный зал.

Фотографии развешаны на стенах зала в рамках из светлого дерева. Каждой работе выделено достаточно места, чтобы подчеркнуть все детали и обеспечить наилучшее восприятие изображения. Сами фотографии выполнены в современном стиле, с акцентом на абстракцию и геометрию. Многие работы были яркими и выделялись насыщенными оттенками, которые привлекали внимание и создавали ощущение динамики и движения. Глаза так и цеплялись за них. На некоторых можно было увидеть элементы городского пейзажа, на других – хаотичные композиции из линий и форм. Были также портреты людей, выполненные в оригинальной манере, с использованием необычных ракурсов.

– Как вчера смена прошла? – спрашивает Ася, что вызывает у меня недоумение. – Точнее сегодня уже.

– Тебе действительно интересно?

– Конечно! Я твоя лучшая подруга и мне важно, чем ты живешь.

– Ты это и так прекрасно знаешь, – я выгибаю одну бровь.

– Ну, так что?

– Не знаю, – я пожимаю плечами. – Все как обычно.

– Говоришь словно работаешь в офисе и занимаешься перебиранием бумажек.

– Для меня это примерно так и выглядит. Только вместо бумажек мужчины, а вместо офиса клуб.

– Ну-ну. Мужики, которые пялятся на тебя и платят за обнаженное тело, – в голосе Аси вибрируют нотки неодобрения.

– Вообще-то, обнаженной я не выступаю. Я это сразу уточнила и прописала в договоре!

– И на этом спасибо.

– Когда ты успела стать моим парнем, чтобы с таким презрением говорить о стриптизе?

– А когда ты расскажешь о стриптизе Владу? – кидает в меня вопрос подруга.

Ася знает, куда целиться. Я же понимала, что брат будет против, поэтому говорила ему, что работаю официанткой в другом ночном заведении, которое находится в паре кварталов от стриптиз-клуба. Он и так не очень отреагировал, когда я ему сказала, что собираюсь зарабатывать деньги по ночам в шумном месте.

– Ты же прекрасно знаешь, что он предвзято к этому относится. И если я ему расскажу, то будет бояться за меня и отговаривать. А мне выслушивать его нравоучение совсем не хочется.

– Как по мне, правильно сделает. Но! Я ни в коем случае тебя не осуждаю! – Ася останавливается и берет меня за руку. – Просто не понимаю, почему ты танцуешь в клубе, а не в танцевальном зале, – осторожно произносит она, а мое сердце падает в пятки.

При упоминании прошлого в горле встает ком, а дышать становится все тяжелее. Будто легкие сдавили. Ася кивает, указывая на что-то позади меня. Я поворачиваюсь и замираю.

Передо мной висит фотография, на которой изображена девушка, танцующая на сцене под лучами прожекторов. На ее стройной фигуре лишь темный топ, а длинные ноги обтягивает танцевальное трико. Волосы собраны в высокий хвост, глаза закрыты, а на лице читается воодушевление. И свобода.

Искусство, которое может выразить эмоции, передать историю и вызвать трепет у зрителей.

Мне приходится сделать глубокий вдох, чтобы слезы не покатились по щекам. Сжимаю руки в кулаки так, что ногти больно впиваются в ладони. Отвернувшись, я устремляю взгляд в пол.

– Давай не будем об этом, – цежу я и направляюсь дальше, оставляя Асю позади.

Панических атак уже не было больше трех месяцев. С того момента, как я встретила Эми в августе, в день своего рождения. Но я чувствовала, как этот монстр пытается вырваться наружу и раскромсать остатки моего и так разбитого сердца. Не позволю. Нет.

– Прости, Мир. – Ася подстраивается под мой шаг. – Я люблю тебя и всегда рядом. Хорошо?

– Хорошо, – тихо отвечаю и заглядываю в ее небесные глаза. – Я тоже тебя люблю. Кстати, где работы твоего ухажера и сам он? – перевожу тему.

– В следующем зале, – хитро улыбается подруга и подмигивает мне.

До сих пор не понимаю, почему Ася не сделала карьеру в модельной сфере. Пусть она и ниже меня, но зато фигура, лицо и умение красиво преподносить себя прямо-таки кричали, чтобы ее сфотографировали и разместили на огромном баннере в центре города. Но моя малышка выбрала путь иллюстратора и графического дизайнера. И в этом деле ей точно нет равных.

Я же не была общительным человеком, но мне безумно нравилось наблюдать за людьми. Как они двигаются, какие эмоции появляются на их лицах, как их глаза бегают, изучая все вокруг. Что скрывается за внешней оболочкой каждого?

Пожалуй, необходимость в зрительном исследовании мира у меня осталась с тех времен, когда я постоянно смотрела видео с хореографиями, пытаясь подмечать особенности и индивидуальный подход к выступлениям.

Все эти мысли навевают грусть.

Глава 2.

Держи себя в руках

⤝Мира⤞

В «Эйфорию» я приехала за четыре часа до начала шоу. И каждая минута была прописана. Многие девочки пришли и того раньше, чтобы отрепетировать свои выступления. Но для меня в этом не было нужды. Я легко ориентировалась на сцене и так же легко импровизировала. За что и получила уважение Анны – хозяйки клуба. На меня всегда можно было положиться, если произойдет форс-мажор.

В гримерке царит хаос. Кто-то сидит у визажиста, кому-то делают прическу. Кто не занят, перекусывает чем-то легким. С порога на меня вихрем налетает Эми.

– Дорогая моя, сколько тебя ждать? Крис уже подготовила для тебя несколько вариантов, иди к ней и выбирай наряд! – она схватила меня за руку и потащила в просторную гардеробную, которая пестрит всеми существующими цветами.

– Эми, ты мне синяки оставишь. Полегче, – ворчу я.

Крис действительно уже ждала меня. В одной руке она держала алый комплект с золотыми вкраплениями, а в другой – черный со стразами. Ее непослушные кудрявые пряди упали на лоб, и она пыталась откинуть их назад, забавно вертя головой.

– Вручаю нашу звездочку тебе, – Эми подталкивает меня к Крис, а я вспоминаю свои первые выступления и подготовку к ним. Тогда мне все помогали и советовали, что и как лучше сделать. Но все быстро поняли, что я слишком самостоятельная. Да и помощь не любила принимать.

– Мия, – Эми обратилась ко мне по сценическому имени, – я надеюсь, у тебя все схвачено, потому что сегодня аншлаг.

– А у меня хоть раз было что-то не схвачено? – складываю руки на груди.

– Рыжуля, рыжуля, – подруга мягко улыбается. – Горжусь тобой.

Я не знала, что ей ответить. За всю жизнь мне слишком редко говорили эти слова. И не потому, что не было поводов, а потому что маме быстро стало наплевать на меня и мои достижения. От брата я не требовала и не ждала этих слов. Понимаю, что он постоянно пашет ради нас. А сама для себя я была и буду самым ужасным и въедливым критиком.

Эми ушла, а Крис помахала передо мной двумя костюмами.

– Какой выбираешь, малышка?

– Этот, – пожимаю я плечами, указывая на черный.

– Можно было не спрашивать, – усмехается Крис.

Вообще, многие костюмы для выступлений владелица заказывает для нас самолично. Раз в месяц к нам приходит швея, снимает мерки и выслушивает пожелания каждой и, конечно, коррективы хозяйки. Эти же два комплекта она подарила мне недавно, когда стукнуло три месяца с начало моей работы. Можно сказать, я была ее любимицей, но мне было на это наплевать. Главное – я получаю хорошие деньги.

Я взяла костюм и направилась к освободившейся девушке-визажисту.

Под теплым светом гримерки, воздушно и легко, мастер макияжа воплощает искусство воочию. Она стоит перед зеркалом, изящно держа кисть в своей руке. Нежно и тонко, начинает наносить основу, создавая идеальное полотно для своей будущей картины. Я готова поклоняться этой девушке, потому что это чертово волшебство. Каждое движение ее руки – точные штрихи. Она продолжает свою работу, переходя к глазам. Они зеркало души, так ведь говорят, да? С помощью пушистой кисти она наносит тени. Девушка нежно обводит их контуром, создавая идеальную форму. Раз костюм я выбрала черный, то макияж обязан сиять. Поэтому на мои веки ложатся серебристые блестки. Алые губы становятся центром внимания, наполняя образ сексуальной энергией. А я могу быть реально горячей. Наконец, она завершает свое творение, нанося румяна, которые придают лицу свежесть и естественную сияющую красоту.

– Как всегда круто, – улыбаюсь я ей. По правде говоря, я не запомнила ее имени, за что мне немного стыдно, ведь эта девушка готовит нас к выступлениям довольно часто.

– Спасибо, – кивает она и машет руками, показывая, что мне пора освобождать место.

Я быстро взглянула на время. Прошел уже час! Время беспощадная штука – это мы работаем на него, и никак иначе. Некоторые спешат в душ перед выступлением, чтобы смыть с себя следы репетиции и сделать кожу еще более гладкой. Но я приехала готовая из дома, поэтому направилась к своему столу, чтобы переодеться.

Сегодня на мне чуть больше одежды, чем обычно. И, конечно, она исчезнет уже через пару минут после начала выступления. Под низ я надеваю полупрозрачные стринги. На талии закрепляю пояс, к которому прикрепляю чулки. Сверху надеваю черную кофту с длинным рукавом в крупную сетку, переливающуюся стразами. Часть каждой груди я уже прикрыла специальной накладкой, такой же черной, как и весь мой наряд.

– Эмс, высокий прямой хвост или распущенные волны? – спрашиваю подругу, поправляющую макияж рядом. Она оглядывает меня с ног до головы.

– Хвост, определенно!

На самом деле, мне было безразлично, с какой прической выступать. Но я обрадовалась выбору Эми. Когда я убираю волосы наверх, мои скулы становятся острее, а взгляд выразительнее.

За полчаса до шоу к нам приходит Анна. Хлопает в ладоши для привлечения внимания, и все взгляды устремляются в ее сторону.

– Дьяволицы мои, надеюсь, все уже готовы, – она осматривает каждую из нас. Когда ее глаза падают на меня, она довольно улыбается. А вот кто-то из девочек заставляет ее улыбку померкнуть. – Эллен, какого черта ты еще возишься с волосами? Ладно, не суть. Сегодня, как и всегда, у нас полный зал. Напоминаю для любопытных! Маски гостям запрещено снимать, а если кто-то забудется, вы вежливо опускаете взгляд и просите вернуть ее на место. Таковы правила. Со списком штрафов вы знакомы. – Анна вновь смотрит на меня. – Сегодня вы – хищники, а гости – ваша добыча. Порадуйте меня.

Она гордо разворачивается и уходит в зал.

– Да уж, ее метафоры каждый раз все интереснее и интереснее, – хмыкает Эми.

Я ничего не отвечаю, потому что ловлю себя на странном, давно забытом ощущении. Мандраж. Сердце начинает биться в ускоренном темпе, а руки превращаются в лед. Черт, почему? Я выступала в клубе почти каждый день и всегда чувствовала себя спокойно и с хладнокровием относилась ко всему происходящему. Предчувствие? Ладно, не время разводить нюни. Я просто выступлю и отработаю смену как обычно. Все просто, как дважды два.

Свет в клубе затемняется, я выхожу на сцену и встаю спиной к зрителям. На мне кожаный пиджак с поясом на талии, который слегка прикрывает пятую точку. Прожекторы резко включаются, освещая меня. Я уже чувствую на себе голодные взгляды. Во мне просыпается азарт.

Музыка, сначала не слишком навязчивая, проникает под кожу, и мое тело почти бесконтрольно начинает двигаться. Бедра чувствуют ритм, в сердце пылает огонь, а руки превратились в крылья, которые предвещают свободный полет. Я ощущала, как мое тело становилось легким и воздушным, словно перышко, подхваченное нежным ветром. Движения были плавными и изящными, словно танец воды, льющейся по гладким камням. Я ловила на себе взгляды, полные желания и восхищения. Я наслаждалась этим моментом, ощущая себя звездой, которая сияет ярче всех на ночном небе.

Да, это не те танцы, что возносили меня к седьмому небу еще не так давно. Но трепет, пронзивший меня сегодня, вселял ощущение прежней легкости и страсти. Я была словно птица, парящая в облаках, – свободная и независимая.

Вот только это не было правдой, до свободы мне было так же далеко, как до космоса. А независимость фальшиво существовала у меня на банковском счету со скудными накоплениями.

Покрутившись в последний раз на пилоне, я закончила выступление. На минуту скрывшись в гримерке, чтобы подправить внешний вид, я не сразу замечаю шокированный взгляд Эми.

– Что? – сухо интересуюсь я.

– Ничего, просто ты взорвала сцену.

– Просто выполняю свои обязанности. – Хотя сегодня во мне что-то щелкнуло и надломилось. Сердце до сих не отпускало воодушевление, а кровь закипала от внутреннего восторга.

– И делаешь это феерично! – Эми подмигнула мне, после чего скрылась в зале. Я невольно улыбнулась, но меня вернул в реальность флор-менеджер1, который подошел ко мне и в спешке протараторил, что меня ждут гости. Я кивнула и почти сразу юркнула в зал.

На лицах клиентов надеты самые различные маски. Кого-то полностью скрывает карнавальная маска, кто-то остановился на простом классическом варианте, когда лицо прикрывается лишь наполовину. На моем лице вновь появилась игривая и дружелюбная маска. Здесь я артистка. Только вместо зрительских оваций крупные купюры, а вместо камер и папарацци жадные глаза гостей.

Девочки сменялись на сцене одна за другой, выгибаясь плавно и грациозно, как кошки. Один приватный танец, второй, третий. Ночь проходит привычно, хотя гости все же немного отличаются от обычной публики. Сегодня в воздухе витает запах денег, власти и дозволенности. И последнее все же перешло грань.

Я иду по клубу в поисках нового клиента, оглядывая зал. И мои глаза цепляются за нашу новенькую девочку. Леся пришла в клуб несколько недель назад, и это ее первый маскарад. Хмурюсь, пытаясь рассмотреть, что происходит.

Весь вид новенькой вибрирует напряжением. Она сидит рядом с гостем, который пристально разглядывает ее и что-то говорит. Его улыбка скорее напоминает оскал, а рука слишком настойчиво вцепилась в запястье Леси.

Ноги сами понесли меня в их сторону.

В глазах девушки сквозит отчаяние и страх. Боже, ну дай ты отпор! Ты же человек, а не игрушка!

– Привет, – ласково произношу я и плавно сажусь на диван с другой стороны, пока внутри начинает разгораться злость. – Не помешаю?

– Ну, привет, красотка, – медленно говорит парень. На вид ему около двадцати пяти лет. И, возможно, он адекватный человек в повседневной жизни, но сейчас от него разит спиртным, а взгляд стеклянный и расфокусированный.

Я надеялась, что он отвлечется от новенькой на меня. И хотя отбирать клиентов друг у друга не в правилах нашей команды, Леся кидает в меня взгляд, полный надежды и облегчения. Вот только этот идиот не собирается от нее отставать. Он резким движением притягивает Лесю к себе и усаживает на колени.

Ну и где же чертовы менеджеры?

– Послушай, так нельзя обращаться с дамами, – с натянутой улыбкой говорю я и аккуратно пытаюсь убрать его лапы с новенькой. – Мы же все уважаем друг друга, верно?

Но этому упырю плевать на мои слова. Он недовольно фыркает и скидывает мою руку.

– Это я тебе плачу, а ты уж изволь подчиняться!

– Тогда оставь в покое эту малышку и переключи свое внимание на меня, – говорю я, подавляя всю агрессию, что уже пылает синим пламенем. – Поверь, я тебя смогу удивить.

Ура! Купился бедолага. Он отпускает Лесю, жадно рассматривая мое тело. Когда новенькая уже собиралась идти, он остановил ее и что-то шепнул на ухо, я же ничего не расслышала из-за громкой музыки. А затем смачно шлепнул ее по заднице. Вот урод! Леся в мгновение исчезает, и я остаюсь один на один с этим напыщенным индюком.

– Ну что, повеселимся, детка? – он начинает приближаться ко мне, явно не для того, чтобы получше рассмотреть. Я резко останавливаю его, уперевшись рукой в его грудь.

– Смотри, но не трогай, – настороженно произношу я, не зная, какую реакцию это может вызвать.

Но долго гадать не пришлось. Гостю не понравился мой ответ, в его глазах вспыхивает ярость. Он больно хватает меня за предплечье, впиваясь пальцами в кожу, и пытается притянуть к себе.

Моя рука двигается автоматически. Я перехватываю его запястье и выкручиваю, блокируя этого недоумка. Все-таки не зря хожу на курсы по самообороне.

– Твою ж! – плюется словами он, добавив еще несколько колких фраз. – Охренела? Да тебя вышвырнут отсюда, скажи я твоему милому руководству об этом!

– А тебя не учили манерам? С девушками так не обращаются! – Я пыталась держать себя в руках, но терпение лопалось, а менеджер как сквозь землю провалился.

Пьяный полудурок отдергивает руку, хватается за мои бедра и двигает меня ближе. Делает это с такой легкостью, словно я состою не из плоти, а из воздуха.

За секунду все мои мышцы превращаются в камень. Вот тварь!

– Послушай, девочка, – цедит он. – Ты тут обслуживающий персонал, не более. Знай свое место.

– Руки убрал, – сквозь зубы выдавливаю я, буравя его глазами, будто вместо них у меня испепеляющие лазеры. – Иначе их у тебя больше не будет.

Видимо, почувствовал себя безнаказанным, раз половину лица скрывала маска.

– Как дела, братик? – послышался рядом другой мужской голос. – Все нормально?

Я даже не смотрю в сторону, откуда доносились вопросы. Мой взгляд по-прежнему направлен на отморозка передо мной. Он еще секунду смотрит на меня, а потом из его пасти вырывается наружу смех. Наконец его руки соскальзывают с моего тела.

– А я и не знал, что в таких местах бывают настолько ершистые малышки, – лепечет он. Я встаю с дивана и поворачиваю голову на его друга. Этот выглядит трезвым, но явно встревоженным.

– Следи за своим дружком, которому уже пора на выход, – рычу я и собираюсь уйти. Но передо мной выставляют руку, останавливая. Я поднимаю голову и вопросительно смотрю на брюнета, чьи волосы в приглушенном свете клуба кажутся иссиня черными, как и маска на его лице.

– Он слегка перепил, – начинает он, но мне абсолютно наплевать на жалкие оправдания. – Насколько я знаю, вам тоже запрещено грубо обращаться с гостями.

– Насколько я знаю, у нормальных людей существует самоконтроль и адекватность, – парирую я, понимая, что перегибаю, но не могу остановиться и продолжаю сверлить взглядом этого парня. На его лице вспыхивает какая-то эмоция, но я не могу определить ее из-за маски.

– Придержи свой острый язык, лисенок, – с ухмылкой отвечает он.

По спине пробегают холодные мурашки от упоминания старого прозвища, которое навевает ядовитые образы прошлого.

– К черту иди, – тихо говорю я и, отталкивая его руку, ухожу в гримерку, чтобы успокоиться, ощущая кожей провожающие взгляды этих двух упырей.

По пути я наконец встречаю менеджера.

– Ты куда это? – спрашивает он.

– В гримерку, – отчеканила я и продолжила идти, не останавливаясь.

– Мира, – менеджер окликает меня, и я нехотя поворачиваясь. – Что случилось?

– Ничего, – отвечаю я, потому что не хочу вдаваться в подробности, зная, что тогда точно не смогу остыть.

– Тебя хотят видеть за пятым столиком.

– Дай мне пару минут.

В гримерке никого нет, и я облегченно вздыхаю. У меня был опыт общения с подобными личностями, но тогда мне не приходилось заступаться за другую девушку. Да и чертов администратор-нянька всегда был рядом. Почему сегодня все так вышло? И откуда столько гнева и злости, я тоже не понимала.

Я всегда была против рукоприкладства. Терпеть не могу, когда происходит насилие. Знаю, что такое выраженное отвращение и резкая реакция вызвана мамиными выходками, но думать об этом не хочется. Ярость нужно запихнуть подальше. Завтра я выплесну ее на боксе.

Глава 3.

Знакомое пламя

⤝Дэн⤞

Я провожаю взглядом эту танцовщицу. По-моему, она выступала в самом начале шоу и вызвала фурор у толпы, в которой слюни пускала не только мужская составляющая. Ее медные волосы и глаза цвета ночи приковывали внимание, словно я находился под гипнозом. Да нет, бред. Наверное, это атмосфера клуба, где все искажается. Она же просто очередная кукла.

– Вставай, – говорю я ему. Он непонимающе смотрит на меня. – Проветриться надо.

Арс нехотя встает, и мы идем к выходу. От него несет перегаром. И когда он только успел напиться? Я вроде все время был рядом, а отходил буквально на десять минут. Неконтролируемый засранец. Сколько лет его знаю, он всегда наступает на одни и те же грабли. Максималист чертов.

Осенняя прохлада приятно окутывает тело, приводя мысли в порядок. Арс прислоняется к стене и закуривает как ни в чем не бывало. И меня это злит.

– Твою мать, Арс! Что ты там натворил? – рукой я указываю на двери клуба.

– Ой, вот только не надо мне читать нотации.

Я встаю напротив него и заглядываю в глаза.

– Ты употреблял? – строго спрашиваю я, следя за его расширенными зрачками. Арс закатывает глаза. – Боже, ну ты и придурок.

– Я так, – неуверенно начинает Арс, – просто расслабиться.

– Ты прекрасно знаешь, как я к этому дерьму отношусь.

– Все, все, – Арс поднимает руки в знак капитуляции. – Последний раз. Обещаю.

– Слабо верится.

Несколько минут мы стоим в тишине. Я смотрю на еще шумные улицы большого города, который упрямо отказывается жить, соблюдая режим.

– Дэн, – слышу голос друга и поворачиваюсь. – Мы же бизнесмены все-таки. Давай заключим сделку.

Мои брови сходятся на переносице, а глаза недоверчиво утыкаются в слишком довольное лицо Арса.

– Не упрямься, – продолжает он.

– Что предлагаешь? – закатываю глаза, понимая, что этот безумец от меня не отстанет.

– Я бросаю всю эту синтетическую хрень, а ты наконец начинаешь ходить на свидания, – на лице Арса появляется хитрая ухмылка.

– Что значит “наконец”? – Этот разговор начинает раздражать.

– Брат, ну сам посуди. Ты уже несколько лет сидишь словно в коконе, отстранившись от всех, – Арс немного пошатывается, но удерживает равновесие. – Не все женщины такие, как твоя эта Оля, – последние слова он произносит с нескрываемым презрением.

– Не начинай даже, – отрезаю я. – И не говори о ней в таком тоне.

– Ладно, ладно. Ну, так что? По рукам? – Арс протягивает мне руку. – С меня месяц трезвости, а с тебя новая девчуля. Пора заканчивать твое воздержание, старая дева, – усмехается он.

Мне не нравится его идея. Абсолютно. Мы что, школьники какие-то? Но всей душой я желал, чтобы Арс завязал с наркотой. Ближе него у меня сейчас никого нет. Мне больно смотреть на лучшего друга, который добровольно губит свою жизнь. А все ради чего? Ради мимолетного и истощающего веселья? В мыслях сразу же мелькает образ мамы, лежащей в палате под капельницей. Тогда она за полгода осунулась и постарела лет на десять. Я был напуган так, что руки постоянно тряслись, а слезы текли рекой. Рак забрал ее у меня. И этот страх отказывался покидать меня.

Я молча протянул ему ладонь.

– Если ты нарушишь договор, то я тебя в клинику засажу. Ты меня знаешь, связи у меня имеются, – я говорю это с ноткой иронии, но Арс знает, что это не шутка.

Отец – один из самых уважаемых кардиохирургов в городе. Построив свой бизнес на частных клиниках, он завел дружбу с многими влиятельными людьми в области здравоохранения. А также заручился их доверием и уважением.

– Приходи на день рождения Стаса с подружкой, тогда я отстану от тебя. А ты от меня.

– Ну ты и дебил, Арс, – я пожимаю ему руку. – Здоровье против..

– Такого же здоровья! Нет, ну это не дело! Ты больше трех лет ни с кем не встречался. У тебя хоть там все на месте? – Арс кивает вниз. – Не отнялось ничего?

– Иди ты, – усмехаюсь я.

– Если не выполнишь уговор, мне придется скинуть твою анкету на “Давай поженимся”, – улыбается он.

– Ага, сплю и вижу.

Я улыбаюсь, но за этой пародией на радость скрывается боль и разочарование. Пять лет назад в университете я встретил Олю. Лучезарная и милая блондинка пленила меня одним взглядом. Я утонул в любви к ней. Она, словно солнце, освещала все вокруг. И казалась ангелом во плоти. Пока я не узнал об ее многочисленных изменах. Я не устраивал скандалов, не злился, не обвинял ее во всем. Это был ее выбор, который убил во мне веру в это чувство под названием “любовь”. Было бы все куда проще, если бы мы разбежались и забыли обо всем. Но через месяц она пришла ко мне с тестом на беременность.

– С чего ты взяла, что это мой ребенок? – сухо спросил я.

– Последний раз я занималась сексом с тобой. – Оля стояла на пороге моей квартиры с самым невинным видом. А меня еще чуть-чуть и стошнило бы.

– И почему я должен этому верить? – горькая усмешка вырвалась из меня.

– Не хочешь – не верь. Давай сделаем тест ДНК.

И мы его сделали. Оказалось, что ребенок мой. Я предложил ей помощь. И мы обусловились, что я поддерживаю их материально и в любое время смогу навещать сына. Да, позже выяснилось, что это мальчик. Матвей. Моя копия.

Каждый день я просыпаюсь и ненавижу себя за то, что не могу быть постоянно рядом с ним. С Олей у нас очень натянутые отношения. Подозреваю, что она специально часто уезжает из страны, чтобы я не мог видеться с Матвеем. Но я ничего не могу ей сказать или сделать. По ее мнению, я – никто.

От всех воспоминаний разболелась голова, поэтому я решил уехать домой. Пока шел по залу вновь натолкнулся на ту девушку, чей хвост напоминал лисий. Она посмотрела на меня так строго, будто угрожала. Меня же это позабавило. С характером лисенок.

Машин на дорогах почти не было. До коттеджного поселка я доехал всего за полчаса. Вот бы всегда так было. Оказавшись дома, я облегченно вздохнул. Успокаивающая тишина полностью окутала меня.

В клуб я поехал только из-за Арса, с которым в последнее время редко видимся. Он занят подготовкой перед открытием нового бара, а я решил вернуться в спорт, поэтому почти все свободное время провожу на ринге.

Освежившись в душе, я падаю на кровать и по привычке открываю галерею, в которой находятся в основном фотографии Матвея. Здесь он сладко спит и пускает слюну с игрушкой в руке. Тут стоит и испуганно смотрит в камеру, придерживаясь за диван. И моя самая любимая: Матвей сидит у меня на руках и смеется, глядя мне в глаза. У него такие же темные волосы и синие глаза, как у меня.

Мысль о том, что это маленькое чудо – моя частичка, заставляет улыбнуться. Единственный человечек, которого я люблю и всегда буду любить.

Из пелены мыслей меня вырывает сообщение от Кирилла – одного из тренеров спортивного комплекса и моего университетского друга.

“Дэн, я уже утром улетаю, а одну клиентку никто не смог взять. Она как раз у меня боксом занимается. Не хочешь вернуться в тренерскую нишу на пару недель?”

“Скинь ее расписание. Я подумаю.”

“Она ходит три раза в неделю: суббота, понедельник и среда. Ты все равно в зале постоянно торчишь.”

Кирилл скидывает график ее занятий.

“Ладно, я ведь тебе должен.”

Я отправляю ему сообщение и кидаю телефон на тумбочку.

Неделю назад Кирилл встретил Арса, когда тот снова был пьян, как черт. Он позвонил мне, но я был не в городе, поэтому попросил его позаботиться об этом идиоте.

***

Утро начинается днем. Хмурые тучи заволокли небо, а холодный ветер задувает в открытое окно. Плетусь на кухню, потому что живот громко и недовольно урчит. Обычно на завтрак я готовлю что-нибудь интересное – панкейки с кленовым сиропом, оладьи с яблоками или тортилья с яйцом и сыром. Процесс готовки успокаивает и навевает воспоминания из детства, когда мама с трепетом возилась на кухне, а я маленький играл рядом. Но сегодня не было ни желания, ни сил заморачиваться, поэтому простой омлет с томатами и черный кофе осчастливили мой желудок.

Через час мне позвонила Оля по видеосвязи из Турции. Они с Матвеем там были уже половину месяца. Оля ссылалась на то, что нашему сыну нужно больше солнца, чтобы организму хватало витаминов. В чем-то она была права, но сердцу было тоскливо каждый раз, когда Матвей находился не в пяти километрах, а в тысячах километров от меня.

Сын не сразу меня узнает через небольшой экран смартфона, но потом на его лице появляется заразительная улыбка. “Папа, та!”, – кричит он, указывая на меня. Его лепет и несвязные предложения, в которых не всегда можно разобрать слова, наполняют мое сердце теплом. Он пытается рассказать мне о новой игрушке – синей машинке, насколько я понял, – и это выходит у него очень забавно и эмоционально.

– Когда обратно? – спрашиваю я, а в мыслях уже забираю сына на выходные.

– Не знаю, здесь так хорошо. Может, мы и перезимуем тут, – пожимает плечами Оля.

– Но у Матвея день рождения в декабре! – моему возмущению нет края. Как же она меня раздражает. Всегда сначала думает о себе, а потом уже вспоминает о других. Жаль, раньше я этого не замечал. Хотя, глядя на смеющегося сына, понимаю, что не жалею. Все так и должно было случиться, без вариантов.

– Ну..

– Нет, Оля. Я не виделся с ним уже почти месяц и день рождения не собираюсь пропускать. Тем более мой отец хотел приехать, у него будет отпуск.

– Боже, ладно, – она недовольно закатывает глаза, будто я какой-то изверг.

Когда я закончил “разговор” с Матвеем, Оля почти мгновенно отключилась и даже не попрощалась. Ну и к черту тебя! Сначала я пытался построить с ней отношения, вверяя свое сердце. Потом смирился с тем, что ей было откровенно плевать на меня. Переступая через себя, старался сохранить все то хорошее, что когда-то было между нами. Но она просто ни во что меня не ставит. Будто это не я был отцом нашего ребенка, будто это не я ежемесячно перевожу ей крупную сумму, будто я – это чужой человек. И если Матвей вселяет в меня надежду на то, что я могу еще что-то чувствовать, то Оля рушит все внутри меня, заставляя старые раны снова кровоточить.

Я открываю диалог с Кириллом, чтобы найти расписание. Через два часа мне уже надо быть на месте.

***

С подросткового возраста я обожаю спорт. На тренировках можно забыть о суете, накопившейся за день. Ты выбиваешь мрачные мысли, а потом какое-то время наслаждаешься приятной пустотой в голове.

В раздевалке спортзала, как и всегда, царит чистота и порядок, каждый шкафчик имеет свой номер и ключ, где личные вещи клиентов находятся в безопасности. Все по высшему разряду. Все, как я люблю.

Переодевшись в белую футболку, черные тайтсы, шорты и кроссовки, я направился в сторону зала, где располагается ринг.

Светлые и темные тона интерьера создают достаточно комфортную атмосферу, а большие панорамные окна наполняют все пространство светом. В центре зала располагаются разнообразные тренажеры, на которых уже сосредоточенно занимаются люди. Рядом с каждым тренажером есть инструкции и рекомендации по использованию, что делает процесс тренировки более понятным и безопасным, если поблизости нет инструктора, который смог бы подсказать. Но мне уже давно не нужен инструктор.

Воздух в спортзале всегда свежий и чистый благодаря мощной системе вентиляции и кондиционирования. Музыка ненавязчиво играет фоном.

Группа женщин проходит мимо меня по направлению к фитнес-залу. Молодые парни, занявшие штанги, уже говорят о сауне, в которую отправятся после тренировки. Все воодушевлены и краснощеки.

Есть еще вопросы, почему я люблю это место?

На канвасе2 я уже вижу зевающую девушку, которая кажется мне знакомой. Волосы убраны в пучок, на ногах обтягивающие леггинсы черного цвета и такая же темная спортивная кофта с длинным рукавом. Приблизившись, я понимаю, что волосы у нее рыжие. Стоп. Та самая стриптизерша? Это совпадение заставляет меня усмехнуться.

Я перелезаю через канаты.

– Привет, – я протягиваю ей руку, и она лениво ударяет мою ладонь, как будто дает “пять”. – Я Дэн.

– Мирослава, – откликается она, нагло изучая меня взглядом. Интересное имя для девушки, раздевающейся перед публикой.

– Надеюсь, Кирилл сказал, что в ближайшее время тебя тренировать буду я.

– Да, успел предупредить. – Ее глаза полны дерзости и насмешки.

Ничего, я собью спесь с этой танцовщицы. Я опускаю взгляд на ее руки, ожидая, что она не замотала запястья эластичным бинтом. Но придраться не получилось.

– Мы начнем? Или продолжим играть в гляделки? – спрашивает Мирослава.

– Ты..

– Уже размялась, – она отвечает на мой незаданный вопрос. Уголок моих губ приподнимается.

Интересно, что из этого выйдет.

– Надевай перчатки, – говорю я и беру в руки лапы3.

Ее движения были плавными и точными, словно она была рождена для бокса. Она легко наносила удары, демонстрируя свою скорость и ловкость. Решимость и уверенность в своих силах сквозила от Мирославы. С самомнением у этой малышки все в порядке.

В какой-то момент она так увлеклась, что мне показалось, будто передо мной не девушка, а разъяренный лев. Еще чуть-чуть и воздух наэлектризуется вокруг нас от ее движений. У всех стриптизерш такая хорошая физическая подготовка?

– Эй, полегче! Откуда в тебе столько злости?

– Разве это плохо для бокса? – спрашивает она и делает джеб4.

– И да, и нет, – отвечаю я и опускаю руки. – Послушай, я понимаю, что для тебя бокс – это возможность вылить весь негатив наружу. Но попробуй не бездумно бить.

– Зачем? Ведь я именно за этим здесь.

– В таком случае тебе отлично подойдет груша.

– Это не то, – качает она головой.

– Тебе обязательно нужно бить человека? – усмехаюсь я. – Да ты жестокая, лисенок.

Глаза Мирославы темнеют. Сквозь зубы она цедит:

– Не называй меня так.

– Почему же? – Во мне начинает играть любопытство. – Почему ты злишься, когда я называю тебя лисенком?

– А тебе не кажется, что мы впустую тратим время? – она меняет тему.

– Уходить будешь от ударов. Так в чем твоя проблема, Мирослава?

Она утрированно вздыхает, закатывая глаза. Кажется, зверек злится. МИ мне это нравится. Боксер должен уметь контролировать эмоции. Нельзя позволять чувствам взять верх, ведь тогда ты теряешь фокус.

– Если я скажу, что это прозвище ассоциируется с неприятным прошлым, ты отстанешь?

– Отстану, но ненадолго. – Уголок моих губ приподнимается в ухмылке от того, что я вывожу ее на эмоции. – Давай продолжим, только теперь я буду отвечать, а ты просто блокируй удары. – Делаю паузу, после чего издевательски мягко добавляю: – Понимаю, задача для тебя не из легкий, но ты уж постарайся для меня.

Вижу, как она закипает.

Но черт, Мирослава ни на толику не растерялась и смело приняла вызов. Она быстро передвигалась по рингу, уклоняясь от моих ударов и нанося свои собственные. Она не смотрела на меня, перед ней стоял образ кого-то другого, кто разжигал в ней пламя ненависти.

Пряди выбились из пучка и мягко спадали на лицо. Только сейчас я понял, что в клубе мне не показалось. У нее не просто темные глаза, а два черных омута. Зрачки просто растворились в этом мраке. Сейчас на Мирославе не было макияжа, и ее естественной красоте могла бы позавидовать самая востребованная модель.

Твою ж, да о чем я думаю?

За тренировкой время летит безжалостно быстро. И когда мы заканчиваем, Мирослава уходит, не сказав и слова. А мне вдруг становится тоскливо. Хочется продлить занятие, чтобы еще немного понаблюдать за ее огнем, который так отчаянно пытается вырваться наружу.

Глава 4.

Не будь стервой

⤝Мира⤞

Если бы мы не договорились встретиться сегодня с Асей, я бы провела целый день в кровати. Мышцы ноют от напряженной смены и вчерашней тренировки. Этот парень – как там его, Дэн? – любит совать свой нос, куда не следует. Он что, возомнил себя Профессором Икс, раз лезет мне в голову? Любопытство – не порок, но ему незачем знать обо мне слишком много. И, вообще, почему мои мысли занимает этот всезнайка-брюнет?

– Нет, я все понимаю, – возмущается Ася, пока мы идем по одной из главных улиц города. – В мире полно неразумных существ, но хотелось бы верить, что среди людей – созданий, у которых есть сознание и речь! – уже не осталось подобных животных.

Я смотрю на подругу, пока моя бровь высоко выгибается.

– Что? – спрашивает она.

– Ничего, просто я таких персонажей встречаю не то чтобы часто, но и не редко. Привыкла пропускать их тупость мимо, иначе никаких нервов не хватит. Сама понимаешь.

– Не хочу это понимать. Насколько нужно быть наглым и тупым, чтобы подкатывать к девушке, которая четко обозначила, что не одна? Да и на свидании так-то! Честное слово, мне кажется, я в тот момент покраснела, как рак, от злости. Он думал, раз у него крутая тачка и смазливая внешность, то все девушки должны падать к нему прямо на колени?

Если Асю сейчас не остановить, то этот театр одного актера затянется надолго. Но я не выспалась, поэтому слушать подругу как радио – самое то.

– И я ведь стояла, как идиотка, на месте. Нет, чтобы уйти к Нику и постоять рядом, пока готовят кофе. Нет! Я встала истуканом и даже слова вымолвить не могла.

– И что, твой Никон и ухом не повел?

– Ну, там было много людей, он не слышал всего, – растерянно оправдывает своего ухажера Ася. – Да и знаешь, он довольно тонкая натура.. Он не какой-то дворовой парень, который полезет в драку.

Боже, как высокопарно она описывает его неспособность вступиться за свою девушку.

– Угу. Такой одухотворенный Никон, – театрально произношу я. – И когда нам ждать выставку его икон?

Ася толкает меня в бок. Ее вечно тянет на каких-то странных и слишком мечтательных парней. Что она в них находит? Конечно, я не поднимаю эту тему, потому что из меня советчик, как из синицы ястреб.

Еще час мы гуляем и просто разговариваем о каких-то отвлеченных вещах. Ася старается не спрашивать про мою работу, потому что смущается, а я не говорю ей о том, что она придумала себе идеальный образ мужчины, которого старается увидеть в любом встречном. Возможно, поэтому наша дружба до сих пор такая крепкая. Мы не лезем друг к другу в голову, если знаем, что сейчас не время. Нет, у нас нет никаких тайн. Просто понимаем, что мы разные, и к некоторым темам относимся с особой осторожностью.

Ноябрьский день, словно художник, раскрашивал город в серые оттенки. Небо покрыто толстым слоем облаков, которые сливались с горизонтом. Казалось, что пространство вокруг бесконечно. В воздухе витает грусть, смешанная с ожиданием зимы. Но начавшийся дождь все-таки напоминает о том, что права еще у осени. Улицы большого города кажутся пустынными, будто все жители спрятались от непогоды. Редкие прохожие спешат по своим делам, пряча лица под капюшонами и зонтами. Ветер, как неутомимый танцор, кружится среди зданий, поднимая в воздух опавшие листья и пыль. Дома, одетые в каменные мантии, выглядят мрачно и неприветливо. Но в окнах мерцают яркие огоньки света, словно маяки надежды, дарящие тепло и уют тем, кто скрывается от холода и ненастья.

Пока мы бежали до метро, успели до нитки промокнуть. У Аси потекла тушь, но ей это только добавляло шарма.

– Может быть, ко мне? – предлагает подруга, а я соглашаюсь. Домой ехать не хочется, там царит пустота, которая так и не смогла исчезнуть за полтора года, что мы с братом там живем. Пустота не покидала и мое сердце, напоминая об упущенных возможностях и суровой реальности. Где деньги решают, если не все, то многие проблемы, а внутренние монстры запирают тебя в клетке собственного разума.

Ася живет недалеко, поэтому мы быстро добираемся до ее квартиры. Здесь намного уютнее и теплее. Это место временами дарит мне ощущение дома. Того самого, когда ты сидишь у себя в комнате, но все же слышишь смех родителей на кухне, а затем брат без спроса влетает к тебе, чуть не снося дверь, и начинает доставать глупыми придирками, и вы в шутку деретесь.

– Ставь чайник, а я пока смою это безобразие, – говорит Ася и скрывается в ванной. А я направляюсь на кухню, где включаю лишь подсветку от гарнитуры. Не люблю яркий свет, мне по душе потемки.

Через пару минут Ася входит на кухню и кивает в сторону тарелки с фруктами.

– Хочешь что-нибудь? – спрашивает она.

– А что есть?

– Инжир, апельсины и хурма.

– Да уж, ну и наборчик.. Давай апельсин.

– А чего? Инжир и хурма у тебя не котируются?

– Инжир не люблю, а на хурму аллергия.

– Впервые встречаю человека, у которого такая аллергия, – Ася протягивает мне апельсин.

– На цитрусовые у меня тоже аллергия, но только в том случае, если съесть большое количество.

– Инопланетное ты существо, Мира. Тебе, вообще, противопоказано дышать.

Я показываю ей язык и улыбаюсь, пока брызги апельсина разлетаются в воздухе, попадая на кожу. Мы уютно сидим на кухне с чаем, фоном включен телевизор, по которому крутят клипы нулевых. Ася рассказывает о недавнем проекте, в котором ее заметили издательства и теперь предлагают ей создать обложки для серии книг. Я с восторгом слушаю и восхищаюсь ее талантом и, может быть, капелькой везения. Она такая – легкая, удачливая и светлая.

– Если хочешь, оставайся на ночь. Или у тебя смена? – спрашивает Ася.

– Нет, сегодня ночь свободна, а завтра на тренировку.

– Ой, а твой этот тренер, Кирилл, он вроде хорошенький, – Ася поигрывает бровями, а я закатываю глаза. Она снова решила перевоплотиться в роль свахи. Я что, все еще подаю надежды?

– Он классный, но сейчас у него медовый месяц, – улыбаюсь я, глядя на реакцию подруги. 1:1, подруга.

– А с кем ты тогда занимаешься?

– Его заменяет один психолог, – хмыкаю я, ковыряя кожуру от апельсина.

– Психолог?

– Ага, пытается залезть мне в голову со своими расспросами. Но тренер из него неплохой. Еще бы почаще молчал, было бы идеально.

Ну вот, снова мыслями возвращаюсь на тренировку и вспоминаю его внимательный взгляд, в котором плещется целое море. Он как будто видит меня насквозь. Даже в клубе у пилона я чувствую себя не такой раздетой, как перед ним в спортивном зале.

– Не будь стервой, Мир. Ты же не такая холодная.

– О, поверь, я буду похлеще Эльзы, – смеюсь я и делаю вид, что колдую. Ася расплывается в улыбке, но в ее глазах видна печаль. Знаю, она переживает за меня. Но пока что я не чувствую твердого пола под ногами, а без уверенности в завтрашнем дне далеко не уйдешь. Тем более в любви.

Засыпаем мы только в три часа ночи, потому что решаем пересмотреть “Гарри Поттера”. Конечно, нас хватает только на первые два фильма, которые растягиваются на пять часов, ведь мы постоянно хихикаем и дублируем реплики Малфоя и Гермионы.

Все-таки в этом мире существовали люди, которые смогли проникнуть в мое сердце и которые навсегда там останутся. Ведь именно Влад оградил меня когда-то от всего кошмара, что мог вновь разорвать мне душу, а Ася волшебным образом распространила свое тепло и чуткость и смогла немного отпугнуть тьму, которая никуда не уходила, но каждый раз забивалась в угол от ее неиссякаемого света.

***

Я просыпаюсь от тяжести Асиного тела. Она навалилась на меня и бессовестно звонким голосом пела какую-то песню.

– Ну все, все. Я встаю, – бурчу я и с трудом открываю глаза. – Почему ты выглядишь словно вылезла из какой-то стереотипной рекламы? – Ася нависла надо мной, щекотя шею светлыми локонами.

– Я просто уже умылась, соня-засоня.

– А который час? – спрашиваю я, приподнимаясь на локтях, пока Ася открывает комод, чтобы переодеться.

– Уже почти двенадцать.

– Двенадцать!? Черт! – я подскакиваю с кровати, как ошпаренная. – У меня тренировка через сорок минут. Прости, малышка, но придется обойтись без совместного завтрака.

Впопыхах я одеваюсь и вызываю такси до дома, потому что там все мои спортивные вещи, а еще было бы неплохо хотя бы умыться.

В зал я не просто вбегаю, а почти влетаю, закручивая по пути волосы в тугой пучок. Конечно, он разваливается. Я смачно ругаюсь себе под нос, пытаясь убрать волосы хотя бы в хвост.

– Опоздала, – говорит Дэн, опершись на канаты спиной. Его руки сложены на груди, а на лице ядовитая усмешка. Вот гад!

– Спасибо за констатацию факта, умник, – вырывается у меня, пока залезаю на ринг. Из-за того, что я торопилась, руки предательски дрожали, что обычно мне не свойственно. Нормально перевязать запястья не получается.

– Не пялься, – цежу я, ощущая на себе пристальный взгляд Дэна.

– А ты не переживай так, лисенок, – спокойно произносит он и подходит ко мне. Я закипаю еще больше от упоминания прозвища, но ничего не говорю. Иногда слова – пустой звук для людей. Особенно для тех, кто разговаривает на языке идиотов.

Дэн берет мои руки в свои, и я замираю.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я.

– А у тебя со зрением проблемы? – Наши глаза встречаются: его яркие сапфиры с моей бесконечной тьмой. Я хочу ответить ему колкостью, но он не дает мне и звука произнести: – И придержи свой острый язык за зубами.

“Индюк!”, – огрызаюсь про себя.

Дэн аккуратно, но надежно фиксирует каждое запястье. Я же украдкой изучаю его. Почти черные волосы довольно коротко подстрижены, но челка спереди длиннее и слегка поднята. Лицо точеное и острое. Густые темные брови, прямой нос, мягкие губы. И, конечно, длиннющие ресницы. Хотя у меня были такие же, поэтому завидовать было нечему.

– Спасибо, – еле слышно отзываюсь я на его помощь.

Он же усмехается.

– Не за что.

Я разминаюсь одна, пока Дэн о чем-то заинтересовано разговаривает с другим тренером. Вот бы Кирилл поскорее вернулся, а то скоро мне захочется без перчаток врезать этому заносчивому типу.

Через пять минут Дэн подходит ко мне и протягивает капу вместе с защитный шлемом.

– Сейчас еще за защитой для груди схожу, – говорит он, а я приподнимаю одну бровь, но экипировку беру.

– Сегодня я буду бить тебя во всю силу? – лукаво спрашиваю я, ликуя от того, что мысли почти материальны.

– Думаешь, у тебя получится? – хитро улыбается он и уходит.

Возвращается с топом в руках, у которого более жесткие чашечки. Похоже на пластик. Я уже два месяца занимаюсь боксом, но это всегда были простые тренировки, скорее нацеленные на поддержание физической формы. Конечно, Кирилл обучил меня многим приемам, но это были лишь попытки и пробы. Я никогда еще не боксировала в паре с кем-то.

Наконец, когда я переоделась, мы начинаем тренировку. Вот только сначала Дэн приводит меня к мешкам, а у меня уже руки чешутся, чтобы попробовать ударить его. Он внимательно следит за каждым моим движением, готовый в любой момент дать совет или указание. Мне совсем не хочется слушать его замечания, поэтому я стараюсь двигаться без ошибок. Я выполняю серию ударов, начиная с джеба и заканчивая апперкотом. Дэн одобрительно кивает.

Смешной он.

Пока я наношу удары разной силы и направления, Дэн подходит ко мне и корректирует стойку, объясняя, как правильно держать корпус и переносить вес на ноги.

Он стоит слишком близко, и я ощущаю его аромат. Легкий свежий флер смешался с ароматом грейпфрута. Из-за постоянного нахождения в мужском обществе я привыкла к разным запахам, но такого еще не было. И он совсем не отталкивал. Скорее наоборот.

– Ми-и-ра, – сквозь пелену мыслей до меня доносится его голос. – Далеко уже улетела? До седьмого неба добралась?

Я растерянно смотрю на него и на секунду прикрываю глаза, прогоняя будоражащие ощущения, что разлились по всему телу, а потом возвращаюсь в реальность и с новой силой наношу удар.

Я на дне, о каком седьмом небе может идти речь?

После нескольких раундов на мешках я делаю перерыв, чтобы восстановить дыхание и выпить немного воды. Дэн в это время объясняет мне тактику боя, акцентируя внимание на том, как важно сохранять спокойствие и концентрацию на протяжении всего поединка. Он кажется очень увлеченным и это выглядит привлекательно.

Выкинь эту дурь из головы!

Наконец, мы проводим спарринг, где я стараюсь применить все полученные знания. Успешно блокирую почти все удары Дэна и наношу ответные, показывая свою уверенность и стойкость. “Не на ту напал!”, – мысленно злорадствую я. Но мое внутреннее торжество длится недолго.

Правую щиколотку пронзает резкая боль, будто кто-то прострелил ее насквозь. Я зажмуриваю глаза, стараясь не заплакать.

– Твою ж.. – я пытаюсь устоять на ногах, но они подкашиваются.

– Мира, – произносит Дэн и успевает поймать меня. Он плавно опускает меня на пол, а я не могу пошевелиться. – Что случилось? Где болит?

Его голос эхом проносится мимо меня. Дышать становится тяжело, легкие сжимаются от боли, пульсирующей во всем теле. В ушах начинает звенеть.

– Мира, посмотри на меня, – просит Дэн, но я не могу открыть глаза. – Дыши. Еще глубже. Ну же!

Немного успокоив дыхание, а вместе с ним и сердцебиение, я все же открываю глаза. Хотя боль все еще не ушла.

– Какого черта сейчас было?

– Фантомные боли, – тихо произношу я, глядя на ногу. Понимаю, что Дэн потребует объяснений, ведь он несет ответственность за мое состояние, поэтому мне приходится рассказать ему, что со мной произошло. Конечно, я не вдаюсь в подробности. Зачем раскрывать душу почти незнакомому человеку?

– Почему ты не рассказала об этом позавчера? – строго спрашивает он, но в его глазах я вижу сожаление.

– Думала, что все прошло, – вру я, потому что в самом начале работы в клубе боль вернулась. Но это было лишь однажды и не так сильно. – Только давай обойдемся без жалости. Мне хватило этого дерьма на реабилитации.

– Сколько ты восстанавливалась?

– Почти год.

– Это довольно долго, ты же понимаешь?

Ком встает в горле от воспоминаний. Но, может, если я выпущу на волю все пережитое, мне станет хоть капельку легче?

– Год ушел на физическое восстановление. Массажи, гимнастика. Дурацкие костыли тогда стали моими друзьями и врагами одновременно. Я ненавидела их всей душой, – последние слова почти выплевываю.

– Откуда столько ненависти? – снова задает этот вопрос Дэн.

Не понимаю, что сподвигло меня открыть рот, но раз сказал “а”, говори и “б”.

– Я танцевала, – на выдохе отвечаю я и чувствую, как осколки сердца дробятся на еще более мелкие. – Профессионально. Училась в школе искусств. С детства обожаю танцы, – я делаю паузу, и после пары секунд молчания добавляю: – Раньше обожала.

Ложь. Липкая, гадкая ложь.

– Но ты ведь восстановилась.

– Физически – да, – не даю ему договорить я. – Но морально, – усмешка слетает в моих губ. – Я пыталась вернуться, но каждый раз сталкивалась с одними и теми же проблемами: панические атаки, судороги и фантомные боли. Я стала пропускать тренировки, а потом и вовсе забросила учебу. Психотерапевт поставил мне тогда посттравматическое стрессовое расстройство. Грубо говоря, депрессия. Которая поглотила меня еще на один год.

Зачем я ему это рассказываю? Мне стоит замолчать, но я не могу. Продолжаю открываться человеку, которого знаю второй день.

– Да и параллельные проблемы давили сверху, – обобщенно добавляю я.

– Но ты же танцуешь сейчас, – утвердительно произносит Дэн, и я кидаю в него резкий взгляд.

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я. Мышцы мгновенно напрягаются. Он что, в курсе о стриптизе? Дэн опешил. Видимо, слова вырвались случайно. – Ну? Я жду ответа.

– Я видел тебя в клубе, – он прикрывает глаза. – Мы даже пообщались немного.

Я пытаюсь перебрать всех гостей за последнее время и не могу вспомнить никого, кто был бы похож на него. Но этот низкий голос, телосложение, волосы..

– Это ты был с тем придурком!? Тогда на маскараде? Защищал его.

– Я не знал, что произошло. И да, он мой друг, я не мог не вступиться за него.

Встаю на ноги, совсем забыв о той боли, что еще несколько минут назад заставила меня сжаться в клубок.

– На будущее, – цежу я. – Прежде чем защищать моральных уродов, какими бы они хорошими друзьями ни были, будь добр, проясни ситуацию.

Дэн поднимается и возвышается надо мной. Разум кричит, что нужно уходить, но я продолжаю стоять на месте.

– Слушай, лисенок.. – произносит он возмущенно.

– Не смей меня так называть!

– Да, я не сел между вами и не стал расспрашивать подробности. Но и ты не обвиняй меня в том, в чем я не виноват, – его глаза полны холода и в то же время пылают от злости. – И ты была обязана рассказать мне заранее о травме. Я тебе не мамочка, которая прибежит и подует на ранку, а потом кинется разбираться во всей чертовщине, что творится у тебя в голове.

Его силуэт размывается от непрошенных слез. Во мне не осталось сил сдерживаться, поэтому я разворачиваюсь и направляюсь к раздевалке, пока по щекам ручьями течет соленая вода. Пусть он и не знает всей моей истории, но его слова ранили. Да так, что теперь грудь жжет боль изнутри.

Рваными движениями снимаю с себя спортивную одежду и переодеваюсь. Из раздевалки выхожу быстрым шагом, как и заходила. Но меня сразу ловит Дэн. Я хочу уйти, но он успевает схватить меня за руку.

– Мира.

– Не хочу тебя торопить, но у меня мало времени, чтобы тратить его на лицемерие, – прошипела я хриплым от слез голосом и опустила взгляд на наши руки. Он отпускает меня, понимая без слов.

– Прости, если задел тебя чем-то.

Но я не дослушиваю и ухожу, потому что чувствую новый порыв бури, что вот-вот разорвет меня на части. Мне казалось, я выплакала все свои слезы. Но нет, сюрприз! Они продолжают обжигать кожу, возвращая меня в реальность, которая меня совершенно не устраивает. Я никому не жалуюсь и не говорю о том, что жалею. Замалчиваю все чувства, потому что от них боль только усиливается.

Вот только забавная штука. Сейчас мне плохо и вместе с тем легко. Будто я отдала часть давящей тоски Дэну..

Глава 5.

Бинго!

⤝Дэн⤞

Где в этой жизни я допустил непростительную ошибку, из-за чего судьба послала мне эту девчонку? Хотя она, и правда, скорее напоминает разъяренного лисенка, нежели девушку.

Я звоню Кириллу, чтобы расспросить насчет Миры, но он утверждает, что ничего не знал о травме. Браво! Ответственность за себя и свои поступки у нее отсутствует. И мы профессионально выводим друг друга на эмоции за считанные секунды.

Но Мира точно не рассказала мне всей истории, и мне отчего-то хочется услышать ее. Узнать ее настоящую, без масок агрессии и хладнокровия. Черт. С чего бы это? Кто я ей? Правильно, никто. Забыли, проехали.

Но было бы это так просто.

***

Мне казалось, взбалмошную личность Арса невозможно усмирить и уж тем более поставить на путь истинный. Но сегодня он удивил меня.

Арс живет в пентхаусе почти в центре города. Повсюду витает пафос и роскошь. Деньги друг никогда не считал.

Я прихожу немного запыхавшемся, потому что, когда я подъехал к высотке, начался ливень. Пришлось устроить небольшую внеплановую пробежку, чтобы не промокнуть. Арс встречает меня на пороге и выглядит довольно свежим и даже радостным.

– Решил спортом заниматься нон-стоп? – хмыкает он, оглядывая меня.

– Как-то не хочется быть мокрой крысой, – отвечаю я, пока разуваюсь и снимаю пальто.

Арс двигается в сторону своего домашнего бара, который обычно пестрит различными дорогими брендами виски, коньяка, вин и прочего алкоголя. Когда я захожу в кухонную зону, на несколько секунд замираю в неверии.

– А чего это ты столбом встал? – усмехается друг.

– Где же твои сокровища? – указывая на пустые стеклянные полки, спрашиваю я и сажусь на барный стул. – Или ты решил обновить коллекцию?

– Какой же ты наивный и совсем не веришь в лучшего друга, – цокает языком он и наигранно строит обиженного. Я сверлю его взглядом и жду пояснений. Арс вздыхает и продолжает: – Ты думал я шутки шутил, когда говорил о сделке? Парень, я сама серьезность!

Пари. Я уже забыл про него. Какие там были условия? Он перестает употреблять, а я нахожу девушку. Боже, он реально думает, что это нормально?

– Я рад, что ты опустошил весь бар. Надеюсь, не выпил все подчистую. Но это же бред.

– Кто-то хочет дать заднюю. Куда делся твой азарт, братик?

В университете мы постоянно спорили и устраивали пари. Можно сказать, это было нашей фишкой. Для других все выглядело как шоу, поэтому очень часто мы собирали толпу зевак. Один раз Арс даже руку сломал, когда возомнил себя прирожденным паркурщиком. Правда, тогда он выиграл спор, и мне пришлось месяц таскаться за ним по пятам в роли его слуги.

Это все было детской игрой, и я был уверен, что от прежнего запала ничего не осталось, но ошибся.

– Ну ты змей-искуситель, – прищурившись, произношу я.

– Не только тебе вытаскивать меня из передряг. Благородный рыцарь готов отдать должное своему спасителю! – Этот придурок делает кривой реверанс, заставляя меня усмехнуться.

– Ага, и как же? Заставив его искать себе пассию в короткий срок? – я приподнимаю бровь. – Это смешно.

Абсурдность ситуации вводит меня в тупик. Мысли мгновенно уводят меня к Мире, будто ее можно рассматривать как вариант. Глупости. Во-первых, она не подпустит меня близко. Во-вторых, меня уже достал тот факт, что она поселилась в моей голове. Да, внешность у нее яркая, это цепляет, с ее характером точно не будет скучно. И в ней есть стержень. Но вместе с тем внутри таится столько страхов, что порой они почти осязаемы. Я не намерен копаться в ее психологических травмах.

– Дэн, прекращай ныть. Вокруг тебя крутится куча горячих и красивых девушек. Просто попробуй. Никто не умрет от парочки свиданий и хорошего секса.

– Ладно, – я поднимаю руки в знак капитуляции и искренне надеюсь на то, что Арсу хватит сил и ума побороть зависимости.

Так было почти всегда. Арс отвечал за тусовки и безумство, а я уравновешивал его своим спокойствием и адекватностью. По крайней мере, мне так думалось раньше. Лучшая дружба – союз двух противоположностей. Особенно, когда вы росли в соседних домах.

– Кто-нибудь на примете имеется? – заговорщически спрашивает друг.

– Можно и так сказать, – пожимаю плечами. – Тренирую одну строптивую, – начинаю я, но сразу же осекаюсь. Зачем я вообще начал это говорить?

– И как она? – расплывается в хищной улыбке Арс, местный казанова и самоуверенный мачо. – Фигуркой – лоза, лицом – ягодка?

Не то слово, думаю я, но вслух не произношу. Вместо этого спрашиваю:

– А ты помнишь ночь, когда мы на маскарад ходили?

– Частично, – признается Арс. – А что? Подцепил там какую-то секси танцовщицу? Или подожди. Ты же сказал, что тренируешь.. – он хмурится, а потом его лицо освещает догадка. – А-а-а, так какая-то стриптизерша ходит к тебе на занятия? Ну ты даешь! – смеется он.

– Все, давай закроем тему, – закатываю я глаза и допиваю воду. Арс кидает в меня еще пару колкостей и шуток, но я посылаю его.

Оставшийся вечер мы проводим за приставкой. В воздух летят ругательства, смешки и подколы. Обычно Арс выпивает хотя бы одну бутылку пива, но сегодня на столе стоят лишь сок и вода. Даже и не скажешь, что когда-то было иначе.

Домой я возвращаюсь с мыслями о завтрашней тренировке с Мирой. Как подобрать ключи к этому сейфу, я без малейшего понятия. Единственное, что я знаю наверняка, – во мне поселилась потребность в его обществе. И это осознание заставляет мой мир содрогнуться.

На следующий день она не приходит. И сначала я даже радуюсь, ведь тогда не придется купаться в ее словесном цианиде. Но в груди возникает ноющая тоска. Сначала я хочу выкинуть все мысли о ней и просто позаниматься, чтобы чувствовать лишь изнеможение и легкую боль в мышцах. А потом ловлю себя на том, что пишу ей, так как у меня есть ее номер. Идиот.

Но она, конечно, не отвечает.

Мне должно быть наплевать, как это всегда происходило, когда я пытался дать шанс своему сердцу. Однако этот случай отличается. И я злюсь сам на себя.

Поддавшись порыву, звоню ей. Безрезультатно. Либо она решила бросить тренировки и не сказала об этом, либо играет в горячо-холодно, а это дико бесит. Что же ты со мной делаешь, лисенок?

Я не максималист, но когда мной овладевает злость и раздражение, я выплескиваю все на тренировках. И очень часто это приводит к перенапряжению.

Так случилось и в этот раз, из-за чего вот уже третий час сон никак не приходил. Бессонница. Ненавижу это гнетущее состояние, когда спать хочется, но как только ты закрываешь глаза, бодрость пробирается под кожу. И чем сильнее стремишься уснуть, тем сложнее становится этого достичь.

Я встаю с теплой постели и бреду на кухню, чтобы поставить чайник. Что толку перекатываться с боку на бок и бездумно таращиться в потолок? В ожидании, пока закипит чайник, смотрю в окно на безлюдную улицу. Ноябрь уже подходит к концу, а снега нет, как, впрочем, и морозов. С неба сыплет мелкий моросящий дождь, постепенно размывающий жалкие остатки подобия снега, выпавшего три-четыре дня назад. В лужах отражается свет уличных фонарей.

На кухне горит приглушенный свет. Руки вновь тянутся к телефону. Мне стало интересно, что же из себя представляет Мирослава Громова. В социальных сетях я нашел ее страницу, но она была почти пустой. Лишь одинокая фотография висела на стене. Мира смотрит сверху вниз в камеру, медные локоны обрамляют слегка заостренные черты лица, а глаза, как самый темный шоколад, полны горечи. И неуверенной смелости.

Может, мысли материальны, а может мое желание увидеть ее было настолько сильным, что на экране высвечивается “Вредная лиса”. Именно так я и записал Миру.

– К сожалению, по ночам я провожу тренировки только для VIP-клиентов, – с иронией произношу я, отвечая на звонок.

– Рад за Вас, – произносит мужской голос на другом конце, и я напрягаюсь.

– Кто это?

– Вас беспокоит участковый полиции, Шустров Михаил Олегович. Мы задержали гражданку Громову за административное правонарушение. Она находится в нетрезвом виде, попросила позвонить Вам, как ответственному лицу.

Прекрасно! Не успела эта лиса появиться в моей жизни, а уже навела кипиша.

Мне ничего не оставалось, как поехать за Мирой.

Уже через час я стою в участке, пронзая взглядом эту бестию. На ней лишь нижнее белье, которое, видимо, было рабочим нарядом, и черное пальто. Распущенные волосы волнами ложатся на плечи.

Мира явно не знала, как себя вести, и это выглядело забавно. Растерянность смешалась с привычной дерзостью. Вот только защитные стены нет смысла строить, когда ты в безвыходной ситуации.

– Можешь рассматривать меня сколько угодно, только давай уйдем отсюда, – говорит Мира и направляется к выходу. Я следую за ней. Мы выходим из здания, и ночь окутывает мрачными тенями и спасительной прохладой. Потому что от вида Мирославы, у меня во рту все пересохло.

– Надеюсь, в следующий раз я увижу тебя полуобнаженной в своей постели, – произношу я, наблюдая за ее реакцией. Мира усмехается и поднимает руки к вороту моей куртки, смахивая несуществующие пылинки.

– Думаешь, я тебе по зубам? – спрашивает она, пока на ее лице играет хитрая улыбка. Откуда в ней столько напыщенности и гордости? Я хватаю ее за руки и притягиваю к себе.

– Я знаю это, – шепчу ей на ухо.

На секунду она замирает.

– Самомнение некуда деть, как я погляжу?

– То же могу спросить и у тебя. – Мира фыркает и хочет отойти, но я продолжаю удерживать ее. – Ты теперь должна мне.

– Вот как? Ладно, справедливо. Что ты хочешь? Напомню, я не сплю с мужчинами за деньги.

– Настолько ты плохого мнения обо мне? – усмешка слетает с моих губ. – Мне не нужен от тебя секс.

Я смотрю ей прямо в глаза, которые почти теряются, смешиваясь с темнотой вокруг. В них видны лишь отблески фонарей и любопытство, которое вынуждает меня озвучить мысль, что еще мгновение назад забылась.

– Станешь моей девушкой на месяц, – говорю я вслух, до сих пор не веря, что делаю это. – Будем играть роль влюбленной пары, а после одной вечеринки разбежимся, как в море корабли.

Я ослабляю хватку, и Мира тут же выскальзывает, отходя от меня. Между нами полметра, которые кажутся мне километрами.

– Зачем тебе это? – она спрашивает это спокойно, взвешивая все “за” и “против”.

– Скажем так, я не люблю проигрывать.

– Что такое? Суровый и строгий тренер падок на “слабо”? – с мнимым сожалением спрашивает Мира, будто нянчиться со мной. Но тут же выражение ее лица сменяется на равнодушное, смешанное с презрением. – Вот только я тебе не игрушка, которой можно вертеть, как вздумается. Придумай что-нибудь пооригинальнее или просто скинь сумму. Я возвращаю долги, – она смотрит на меня исподлобья.

Я не успеваю и слова сказать, как она разворачивается и уходит, оставляя за собой лишь стук каблуков. Это стало уже традицией – безмолвное, полное непонятной злости, прощание.

Я выругался себе под нос и сомкнул пальцы на переносице. Что я имею: позор от того, что вообще додумался предложить ей абсолютно глупую затею; скомканные чувства, которые пытаются вырваться наружу; и чертово желание снова увидеться с этой рыжей бестией. Бинго!

Глава 6.

Игра начинается

⤝Мира⤞

Я иду по ночному городу, и каждый удар каблуков об асфальт буквально кричит: “Дура!”. Я не могла поступить иначе, просто не могла. Любое рукоприкладство в мою сторону вызывает вспышку агрессии, которую обычно удается выплескивать через слова. Но не в этот раз. С чего я взяла, что алкоголь не ударит мне в голову? Я не пила уже больше года. И сама мысль о спиртном заставляет содрогнуться. А все из-за этого Дэна, который с ноги ворвался ко мне в душу, даже не осознавая, что по его вине мои раны теперь расходятся по швам.

Теперь внутри снова хаос из боли и разочарований. Класс!

Хочу вызвать такси, но понимаю, что мне лучше прогуляться, чтобы мыслить трезво. На улице холодно, и тонкие сетчатые чулки не спасают от колючего ветра. Хорошо, что хоть пальто успела взять.

Я не думаю, что буду говорить Анне. Не думаю, насколько важного и богатенького придурка ударила. Потому что в мыслях до сих пор звучит голос Дэна. Я все еще ощущаю его аромат, который в этот раз отличается. От него пахло чем-то знакомым и до боли родным.

Да пошел он. Вместе со своими дебильными предложениями.

В клубе все еще продолжается жизнь. Я прохожу мимо девочек, которые смотрят на меня с долей страха. И боятся они явно не за меня. Они боятся меня.

К Анне в кабинет я захожу спокойно, перед этим пару раз глубоко вздохнув. Мне необходима чистая и холодная голова. Я ненавижу оправдываться, но сейчас просто нет выхода. Мне нужна эта работа.

– Садись, – сухо говорит Анна, указывая на кресло. И я послушно выполняю просьбу. Или это скорее приказ? Неважно. – Я бы хотела дать тебе шанс и выслушать твою версию, в которой, я уверена, агрессия не была пустой, – начинает она, а я уже ощущаю, как по позвоночнику пробегают противные мурашки, не сулящие ничего хорошего. – Но ты прекрасно знаешь, насколько строгими являются правила нашего заведения. Ты оступилась. И очень серьезно.

– Но.. – вырывается у меня, вот только Анна поднимает руку, останавливая меня.

– Послушай, Мира, – мягче произносит она. – Какой бы ценной танцовщицей ты не была, я просто не могу оставить тебя. И это не моя прихоть.

– Он вцепился в меня до синяков! – не выдерживаю я. – Мне что, нужно было терпеть?

– Нет, но и бить его тоже не надо было.

– Деньги решают, – тихо произношу я.

И это так. Только для меня эти слова не упрек, а необходимость, потому что мне нужны деньги.

– А еще есть влияние, – добавляет она. – Человек, которого ты сегодня покалечила – и, кстати, очень сильно, что удивляет, – когда-то помог моему бизнесу и вложил круглую сумму в это место.

Дальше не было смысла продолжать, все и так очевидно, но я помалкиваю.

– Тебе придется немедленно покинуть клуб. Но, – Анна делает паузу, – мне удалось сделать так, что ты сможешь работать в других не менее элитных заведениях.

– В этом нет нужды, – бросаю я и встаю. – Как говорится, спасибо за все.

– Мира, – окликает меня Анна, – мне жаль, но придется из зарплаты вычесть еще и штраф. – Хочется кричать и бить ногами пол, но я просто выхожу из кабинета.

Сил больше нет ни на что. Ни на злость, ни на панику, ни на сожаления. Я молча иду в гримерку, где переодеваюсь и собираю вещи. Слышу, как кто-то заходит внутрь, но не оборачиваюсь.

– Подруга, что с тобой? – слышу голос Эми. – Что произошло?

– А что, не видно?

– Хэй, – Эми кладет руку мне на плечо и мягко разворачивает к себе. – Это ведь не конец. В тебе столько огня, что позавидуют все черти в аду.

– Очень уместное сравнение, потому что моя жизнь и есть ад, – хмыкаю я.

– Перестань, – уже серьезно говорит Эми. – Да, ты сделала ошибку. Но я даже рада, что так все вышло.

– Потому что теперь у тебя меньше конкуренток? – я натягиваю на себя ухмылку, которая наверняка выглядит жалко.

– Потому что теперь у тебя есть шанс. – Я непонимающе смотрю на нее. – Тебе пора возвращаться в свою стезю, малышка. А не прозябать здесь, хоть и денег ты рубишь много, – улыбается она.

– Рубила, – я поправляю ее. – Меня вышвырнули, как ненужного котенка, Эмс.

– Ну и пошли они все! Тем более тот придурок заслужил, – она ехидно улыбается, но потом тише спрашивает: – Он какая-то большая шишка?

– Как видишь, – я киваю на вещи, которые продолжаю убирать в сумку. – Мне еще повезло, Анна проявила великое милосердие и уговорила этого упыря не ставить крест на моей как бы карьере. Могу устроиться в другое место.

– Но тебе это не нужно! Боже, Мира, ты такая глупая. Ты по гороскопу случайно не рак?

– Мы с тобой так-то познакомились в день моего рождения, – закатываю я глаза. – И это было в августе. Так что, нет, я не рак.

– Тогда почему ты пятишься назад, а не гордо идешь вперед, как и следует делать львице? – Этот забавный упрек заставляет меня усмехнуться.

Но ответить мне нечего. Эми права, хоть она и не знает, насколько мне тяжело сделать даже первый шаг. Мысль о том, что я вернусь в танцы, не дарит облегчение. А что, если панические атаки вернутся? Ведь фантомные боли не ушли. Что, если я потеряла навыки? Да и чтобы возвращаться, нужно иметь финансовую подушку, которой сейчас мне хватит лишь на пару месяцев, в которые я просто буду восстанавливаться, потому что перерыв был слишком долгим, даже несмотря на эти месяцы работы в клубе. Танцам нужно посвящать все свое время, чтобы достичь высот. Я не говорю уже о своей школе, которая когда-то была моей мечтой.

Не хочу сейчас об этом думать.

Возвращаюсь домой в половине четвертого утра. По привычке заглядываю в комнату к Владу, который как всегда спокойно спит. Мы так давно не проводили время вместе, отчего сердце начинает покалывать. Нужно узнать его расписание и вытащить куда-нибудь. Вроде живем в одном доме, а такое ощущение словно в разных городах.

Стоя в душе под горячими струями, я пытаюсь отмыться от сегодняшней ночи. Образ Дэна снова всплывает в мыслях. Ведь он единственный, кому я могла позвонить. Брат был бы в бешенстве, узнав, что произошло и где. Боюсь даже представлять эту картину. Асю же я просто не хотела пугать. Мне не хочется признаваться себе, но рядом с Дэном возникает ощущение, что все будет хорошо. Словно он может решить все мои проблемы одним своим присутствием. И как работают наши чувства? Не понимаю. Да и с химией у меня не ладилось в школе.

Почему я цепляюсь за человека, которого практически не знаю? Да и вряд ли узнаю, потому что теперь я не могу позволить себе оплату абонемента.

Сколько не беги от себя, жизнь все равно поставит тебя на нужный путь. Может, у меня получится поверить в это?

С этими мыслями я уснула.

Во сне меня окружали зеркальные стены большого зала. Вокруг не было ни души. Лишь я и музыка, которая впитывалась в каждый сантиметр тела, заставляя меня двигаться в такт. Так легко и изящно, словно я парю над землей, едва касаясь ее ногами. Волосы развеваются в воздухе, а глаза устремляются в отражение. Они наполнены неподдельным трепетом и жаждой. На мне белая кофта с расклешенными рукавами и такого же цвета короткие шорты. Я стала воплощением света. Мои руки плавно скользят по воздуху, создавая невидимые узоры и образы, которые видны лишь мне. В каждом повороте, в каждом взмахе ощущается страсть.

Я просыпаюсь от яркого луча солнца, который пробился сквозь облака и светил прямо мне в глаза. Смотрю на время: десять утра. Я провела в кровати около пяти часов, но спать больше не хочется. Встаю с кровати, ощущая тяжесть в голове, и бреду на кухню, где уже готовит завтрак Влад.

– Доброе утро, – хрипло говорю я.

Брат удивленно смотрит на меня.

– Ничего себе, кто проснулся так рано.

– Ага.

Чайник уже на плите, поэтому я достаю из холодильника молоко и тянусь в шкаф за хлопьями.

– Как дела, сестренка? – спрашивает Влад, продолжая нарезать сыр.

А я даже не знаю, что ему ответить. Паршиво, хочется сказать, но вслух произношу другое.

– Все хорошо, братик. Кстати, когда у тебя выходной?

– Должен был быть завтра, но у нас напряженно в последнее время. Да и будни заканчиваются, сама понимаешь. Много банкетов. И в основных залах будет большой поток людей. Короче, дел по горло, времени мало, ответственность душит.

Я лишь киваю в ответ и заливаю хлопья молоком.

Влад уже долгое время работает в ресторане менеджером, хотя по образованию рекламщик. Я спрашивала его, почему он не вернется работать по специальности, на что ответ прост: тут больше платят. И его можно понять. После моей травмы ему пришлось экстренно искать место, где зарплата будет покрывать хотя бы минимальные расходы на жизнь. Все накопления ушли на реабилитацию, а потом я заявила, что не могу больше находиться в одном доме с матерью. Даже боюсь представить, насколько ему было тяжело. Но я безумно благодарна и обязана брату. Без Влада я бы сошла с ума.

– А зачем спрашиваешь? – интересуется он.

– Хотела провести время с тобой, – пожимаю плечами. – А то постоянно не состыковываемся. То ты не можешь, то у меня смена. – Хотя теперь я свободна, как ветер.

– Давай перенесем посиделки на следующую неделю? М?

– Без проблем.

– Иди сюда, – он разводит руки в стороны, и я утыкаюсь в брата, ощущая отголоски забытого домашнего уюта. – Люблю тебя, рыжуля, – говорит он и мягко отпускает.

– Я тебя тоже, – улыбка непроизвольно появляется у меня на лице.

Странно, но у брата волосы совсем не рыжие, как у меня. У него светло-каштановый оттенок, в котором мелькают медные нотки только на солнце. А вот глаза точно такие же.

За завтраком мы просто болтаем ни о чем важном, но на какое-то время из памяти стираются события ночи.

Когда Влад уходит, я беру в руки книгу и пропадаю на весь день в мире, где правит богиня смерти и зимы, Морана. Это куда лучше реальности. Хотя даже в несуществующей вселенной я нахожу фразы и целые абзацы, в которых вижу себя и свою жизнь. “Следы несчастий идут по следам за мной. А все потому, что я перешла дорогу никому иному, как богине смерти”.

Я включаю светильник, когда сумерки опускаются на город, смешиваясь с густым туманом. Книга затягивает меня, и уже кажется, будто я и правда попала в мир магии, сражений и любви. Но всего за одну секунду звонкий звук уведомления возвращает меня с небес на землю. “Тренер-зануда” высвечивается на экране. Я открываю сообщения.

"Жду тебя завтра на тренировке. И только попробуй не прийти”

Боже, какой же он забавный. Я что, улыбаюсь? Это все из-за того, что меня веселит его наивная властность.

“И что же ты сделаешь?”, – отвечаю я.

“Лучше тебе не знать”

“Угрожаешь?”

“Допустим. Но с тобой по-другому не получается”

Я довольно хмыкаю.

“Играешь с огнем. Не боишься обжечься?”

“Сомневаюсь, что в тебе так много жара”

Я выключаю телефон и еще минут пять просто смотрю в окно на вечерние огни улиц. На сердце становится легче.

***

На тренировку я специально опаздываю, чтобы позлить Дэна, но тот на удивление спокойно реагирует. И тренировка проходит обычно, без ершистости. Я полностью отдаюсь боксу, вкладывая в удары все разочарование и неостывшую ярость. Пару раз пытаюсь задеть Дэна колкостью, но в меня тут же летит удар, который я поспешно пытаюсь отразить.

Запыхавшаяся и потная в конце тренировки я сажусь на пол ринга, снимая перчатки и разматывая бинты.

– Держи, – Дэн протягивает мне бутылку воды.

Я делаю несколько глотков и отдаю ему обратно.

– Спасибо.

– Прогуляешься со мной? – вдруг спрашивает он.

– Зовешь на свидание? – усмехаюсь я.

– Зову выпить кофе.

– Если попробую отказать, снова станешь угрожать?

– Ты согласишься, – уверенно отвечает он.

Я прищуриваюсь, а сама понимаю, что именно это и собиралась сделать. Медленно встаю и нагло разглядываю его, затем улыбаюсь и ухожу в раздевалку. Там я иду в душ, сушу волосы, не спеша переодеваюсь. Если он все-таки хочет, чтобы я пошла с ним, пусть ждет.

Только через двадцать минут я выхожу и вижу, что Дэн стоит у двери, опершись на стену.

– Я уж думал, ты там уснула, – ворчит он.

– А ты, как верный песик, ждешь свою хозяйку? – спрашиваю я и легонько треплю его по щеке. Он ловко ловит меня за запястье и наклоняется ближе. Теперь между нами считанные сантиметры.

– Слишком ты дерзкая для несмышленого лисенка, – произносит он низким голосом, и по телу проходит дрожь.

– А ты слишком.. – но я не успеваю договорить.

Дэн просто разворачивается и уходит вперед, а я смотрю на его широкие мускулистые плечи и черные волосы. Сердце пропускает удар.

Иду за ним, но не пытаюсь догнать. В это время девушка из администрации подходит к Дэну и что-то спрашивает. Он останавливается, и они начинают разговаривать. Я все еще в нескольких метрах от них, поэтому не слышу, о чем беседа.

Может, бедняжка решила взять его номер или пригласить куда-то? Если так, то я ей сочувствую, потому что такого душнилу с самооценкой выше небосвода еще нужно поискать.

Я останавливаюсь рядом с Дэном, и девушка переводит, отчего-то удивленный, взгляд на меня.

– Ой, я, наверное, отвлекаю Вас, Даниил Эдуардович, – растерянно лепечет она. – Я на почту всю информацию скину.

– Хорошо, – отзывается Дэн.

– Даниил Эдуардович? – спрашиваю я, когда девушка уходит. – С чего бы менеджеру называть тебя так официально?

– Даже не знаю, а как нужно обращаться к владельцу спорткомплекса? – спрашивает он, насмешливо глядя на меня.

– Так ты.. – я обвожу взглядом пространство вокруг. – Это все твое? – не скрывая удивления, спрашиваю я.

– Это все мое, – медленно произносит он, не отводя взгляда от меня.

– А ты полон сюрпризов, – хмыкаю я и направляюсь к выходу.

Теперь он позади. Кто бы мог подумать, что он не рядовой тренер.. Но так даже интереснее.

Мы выходим на улицу, и приятная прохлада нежно касается все еще разгоряченной кожи. Дэн молча спускается по ступенькам в сторону парковки, а потом оборачивается.

– Чего замерла? Или пойдешь пешком, пока я еду на машине?

– Боже, почему ты такой вредный?

– Боюсь, в этом соревновании выигрываешь ты.

Серый “Лексус” даже в такую дождливую и грязную погоду выглядит просто идеально, словно только что из автосалона. Не думала, что Дэн такой чистюля, хотя чему тут удивляться. Внутри витает аромат кожи сидений, дерева приборной панели, и легкие цитрусовые ноты.

Дэн ведет машину уверенно и расслабленно, будто она его продолжение. На повороте он закручивает руль, а по моему телу пробегает жар, и я злюсь на саму себя. Тело, пожалуйста, перестань так ярко реагировать на него!

Мы подъезжаем к кофейне, которая расположена в центре. За одними столиками сидят парочки, от которых так и несет флюидами. За другими – смеются маленькие дети, пока мамочки что-то активно обсуждают. Все в любви, меланхолично думаю я.

Дэн заказывает американо и смотрит на меня. Мы еще и кофе пьем одинаковый? Ну, жизнь, ты смеешься надо мной. Я озвучиваю такой же заказ, и уголки губ Дэна слегка приподнимаются в ухмылке. Но мой взгляд приковывается к его глазам. Есть что-то магическое в этом насыщенно синем море, что заставляет меня неотрывно всматриваться в его волны. Я словно зачарованная.

– У тебя такая привычка: пялиться на людей? – спрашивает Дэн, не глядя в мою сторону.

– Слушай, а почему Дэн? – игнорируя его вопрос, интересуюсь я. – Почему не Даня?

Он смотрит на меня несколько секунд, а потом просто пожимает плечами.

– Как-то со школы повелось.

– Буду назвать тебя Даней, а то “Дэн” – слишком круто для тебя, – на полном серьезе говорю я, хотя хочется смеяться. Даня напоказ закатывает глаза, но не бунтует.

Когда нам вручают бумажные стаканчики, мы вновь оказываемся на шумном проспекте. А меня молнией ударяет воспоминание о моем долге перед Даней. Как-то неловко получается. Теперь я ему точно деньгами долг не верну. Можно, конечно, не напоминать, но это несправедливо.

– Дань, – я специально делаю паузу, чтобы акцент упал на имя, – я ведь тебе должна.

– Что? – переспрашивает он.

– Ну, за то, что забрал меня тогда, – продолжаю я. – Из участка.

– Ничего ты мне не должна, лисенок. Или что, совесть не дает покоя? Я думал, у тебя ее нет, – усмехается он.

– Как раз остатки моей совести и взывают к правильному решению! Но если так.. Не хочешь – как хочешь.

– Если ты готова стать моей девушкой на месяц, тогда я забуду о долге.

– Ты же сказал, что я ничего тебе не должна.

– Это уже долг за моральный ущерб.

Вот индюк! С другой стороны, пока работу я себе не нашла, можно было бы и повеселиться немного. Тем более Даня оказался не просто тренером. Может, получится выбить годовой абонемент. Моя меркантильная составляющая так и подначивала меня согласиться на эту авантюру.

– О, Дэн, привет, – меня отвлекает от размышлений какой-то блондинчик, который кажется знакомым. Он здоровается с Даней и переводит на меня взгляд. Хищный взгляд. – А что это за красотка? – спрашивает он.

– Моя девушка, – как ни в чем не бывало произносит Даня и притягивает за талию к себе.

Ну ладно, если все вокруг посходили с ума, то я готова подыграть. Я мило улыбаюсь и прижимаюсь еще сильнее к Дане.

– Ты серьезно? – отчего-то удивляется его дружок, которого я продолжаю сканировать, потому что точно уверена, что встречала его раньше. Где же я могла тебя видеть?

– Как видишь, – отвечает Даня.

– Шустро ты.

– Да, он у меня такой, – самым приятным голосом из своего арсенала отвечаю я. – Главное, что в постели наоборот, – подмигиваю я Дане, которому представление начинает не нравится.

Его друг смеется.

– Я, кстати, Арс, – он протягивает руку.

– Мира, – отвечаю ему на рукопожатие.

– Ладно, голубки, веселитесь, – Арс отсалютовал и ушел.

Я проводила его взглядом, все еще тепля надежду, что в закоулках памяти найду его образ. Но безуспешно.

– Про постель было лишнее, – говорит Даня, все еще обнимая меня.

– Почему же? – с наигранной наивностью я хлопаю ресничками. Даня наклоняется к моему уху.

– Потому что ты еще не проверила это на практике, – говорит он, и от вибрации его голоса пробегают мурашки. Да что со мной? Теряю рассудок из-за какого-то мальчика, которого до сих пор можно взять на “слабо”. Даня отстраняется и продолжает: – Ты только что заключила со мной сделку на месяц.

Я не чувствую раздражения или сожаления. Напротив – жгучий интерес. Кажется, я и правда продала сейчас душу дьяволу с глазами цвета чистого сапфира и волосами самой темной зимней ночи.

Глава 7.

Сюрпризы продолжаются

⤝Мира⤞

Даня оказался не таким и душным, как мне думалось до этого. Конечно, он очень осторожный и, пожалуй, правильный, но разве не именно такие чудаки становятся примерными семьянинами и мечтой любой девушки? Мне сложно на это ответить, потому что я никогда не строила образ идеального мужчины. Всю страсть и любовь я всегда отдавала танцам. И когда они ушли из моей жизни, то забрали и чувства с собой.

Что из себя будут представлять наши “отношения”, даже предположить не могу. Посмотрим, стоит ли игра свеч. Или хотя бы годового абонемента, который я пока постеснялась выпрашивать. Рановато.

В воскресенье я наконец выспалась и вылезла из кровати только к полудню. Но недолго я наслаждалась одиночеством, потому что раздается звонок в дверь.

Передо мной стоит сам ангел, спустившийся с небес. Ася, одетая во все светлое, смотрит на меня самыми чистыми глазами и ласково улыбается.

– Привет, зайка! – произносит она и лезет обниматься.

– Скажи честно, ты владеешь какой-то магией? – спрашиваю я, вновь оглядывая ее с ног до головы. Плюшевое пальто молочного оттенка, светлые джинсы, белая кофта, ботинки и даже шарф! Все светлое!

– О чем ты?

– На улице грязь, слякоть и морось, а ты даже не запачкала обувь!

– У меня есть волшебная карета под названием “такси”, – подмигивает мне Ася, пока раздевается.

– А еще хорошее настроение, – хмыкаю я. – Что, с Никоном удачное второе свидание было?

Ася тяжело вздыхает и отводит взгляд.

– Он оказался мальчишкой, а мне нужен мужчина! – Драматизма в Асе столько, что наверняка ей в гробу аплодирует сам Станиславский.

– Когда это “тонкая натура” успела превратиться в “мальчишку”?

– Просто это чувствуется, вот и все, – нехотя отвечает подруга. – И, вообще, пойдем пить чай. – Ася проходит мимо меня на кухню и начинает хозяйничать, как у себя дома.

Поставив чайник на плиту, она изучает содержимое полок на предмет чего-то сладкого. Я открываю шкаф и достаю ее любимое печенье “Орео”. Глаза Аси сегодня сияют по-особенному ярко, что вряд ли связано с исчезновением из ее жизни этого “святого” фотографа.

– Что? – спрашивает подруга, когда садится за стол и ловит мой пристальный взгляд.

– Ну-ка, колись, – я падаю на стул напротив нее. – Почему ты такая довольная кошка?

Зная Асю, могу с уверенностью сказать, что обычно подобное свечение у нее происходит в период новых знакомств. И, конечно, с мужской половиной населения. Вот только, если это связано не с Никоном, то с кем?

– Я не такая уж и довольная, – фыркает Ася. Но она никогда не умела врать. Ее всегда выдавали глаза и плохо скрываемое воодушевление. Я сложила руки на груди в ожидании рассказа. – Не надо на меня так смотреть, Мира!

Но я продолжала сверлить ее взглядом и молчать. Еще чуть-чуть и этот орешек расколется. Если я еще что-то могла временно утаить от Аси, скрыть за полотном безразличия и холода, то она для меня была и будет открытой книгой.

– Ясходиланасвиданиестемтипомизмашины, – протараторила Ася на одном дыхании.

– Что? – переспрашиваю я, потому что разобрать эту скороговорку просто невозможно. Ася вздыхает и начинает проговаривать каждое слово, словно признается в непростительном преступлении.

– Я сходила на свидание с тем парнем, который подкатывал ко мне..

Ее признание в тандеме с этим растерянным и милым видом вызывает у меня приступ смеха.

– Ты чего? Ну хватит, Мир! Знаю, что это нелепо, но так само как-то вышло..

– Прости, прости, – все еще успокаиваясь, отвечаю я. – Я не осуждаю тебя, ни в коем случае. Просто ты так забавно выглядела в этот момент.

– Дуреха! – Ася протягивает руку и больно щиплет меня.

– Ай! – Я встаю, чтобы налить кипяток в заварочный чайник. Сегодня пьем мятный зеленый. Мой любимый. – И как он? Этот настойчивый ловелас?

– Хороший, – расплывается в опьяненной улыбке Ася. – Я думала, он высокомерный. И по началу так и было! Но потом как-то смягчился, да и с цветами меня встретил.

– Встретил? Он за тобой шпионил?

– Не знаю, возможно.. Ждал меня у издательства, где было вчера собрание.

– Сталкер, значит, – хмыкаю я.

– Но это все равно мило!

– Наивная ты, – говорю я и откусываю печенье. – Будь аккуратнее.

– Ты слишком закрыта и скептично настроена.

– Может быть. Просто жизнь уже успела показать обратную сторону человеческой сущности.

– А я верю в людей.

Наверное, поэтому она не отрекается от меня, подумала я, и сердце окутало тепло. Ася верила в меня. Да так, что я физически это ощущала. Мне бы не хотелось ее подвести.

“А себя?”, – эхом пронеслось в мыслях. На этот вопрос у меня не было ответа.

– Как хоть его зовут? – спрашиваю я.

– Сеня, – мягко произносит Ася.

Боже, она выглядит так, словно уже успела в него влюбиться. В почти незнакомца! Какая же Ася все-таки легковерная.

Ася рассказывает о том, как они с Сеней замечательно сходили в ресторан, и какой он был вежливый. Я заставляю себя подавить всю язвительность, что так и пытается вырваться наружу.

Я умалчиваю про всю ситуацию с Даней. Зачем Асе знать, если это все равно временно? Но про увольнение из клуба все-таки говорю.

– Ты расстроена? – спрашивает подруга, сочувствуя. Хотя я уверена, что она рада этому, просто старается не обидеть меня.

– Не знаю, – пожимаю я плечами. – Все произошло как-то сумбурно.

– Или в глубине души ты понимаешь, что ничего не потеряла.

– Но и ничего не нашла.

“А как же Даня?”, – шепчет внутренний голос. “Это просто игра”, – я его затыкаю.

– Да ладно тебе, хватит пессимизма. Тебе пора переходить на светлую сторону, Мир. У тебя даже имя доброе!

– Не считается. Имя себе выбирала не я.

– А ты не думала, чем хочешь заниматься дальше? – осторожно спрашивает Ася. – Может..

– Стоп! Давай не будем.

– Я даже ничего не сказала! – Ася разводит руки в стороны, но я прекрасно понимаю, к чему она клонит.

Не сейчас. Не сегодня.

– Давай остановимся на том, что мне нужно немного времени. Хорошо? – спрашиваю я, и подруга кивает.

Размышляла ли я о возвращении к танцам? Да. Пугает ли меня это? Еще как. Можно ли считать, что вселенная мне как-то намекает? Возможно, но я не верю во всю эту чепуху.

На следующий день я прихожу на тренировку в нейтральном настроении. Это не назовешь безразличием, скорее наблюдением за жизнью со стороны. Хочется побыть в отдалении от самой себя. Иначе утону в тоннах своих мыслей.

Заниматься с отдачей – моя привычка еще с танцевальных времен. И во время тренировки я ловлю на себе заинтересованный взгляд Дани, в котором даже можно рассмотреть толику гордости.

– А ты не думала, заняться профессионально боксом? – спрашивает он.

– Если бы мне предлагали профессионально заниматься всем, чем я увлекалась, то я бы со счету сбилась.

– Но у тебя и правда неплохо получается.

– Просто быстро учусь.

Не радуйся раньше времени – так я всегда себе говорю, потому что как только заикнешься, насколько тебе хорошо, все в мгновение может пойти наперекосяк. И в этот раз вышло так же. Едва Даня упомянул, что я хорошо боксирую, как я пропускаю несколько его ударов.

– Все? Хитрая лиса сдулась и превратилась в беспомощного лисенка? – язвит Даня, а я смотрю на него исподлобья.

– А твоя чуткость испарилась, и на ее место встала тупость? – парирую я. – Я же просила меня так не называть.

Даня лишь молча посмотрел на меня, но казалось, будто его взгляд просочился под кожу. Я чувствовала себя обнаженной, но не физически, а душевно. Черт бы его побрал.

– Есть планы на вечер? – интересуется он после тренировки, когда я уже направляюсь в раздевалку.

– А нам обязательно ходить на фальшивые свидания? – с прищуром спрашиваю в ответ. – За нами что, установлена слежка?

– Друг позвал на двойное свидание. И я пообещал, что приду со своей возлюбленной.

Возлюбленная. Странное, но вместе с тем такое интимное и трепетное слово, от которого меня будто обдало ледяной водой.