Читать онлайн Томек в стране кенгуру

Альфред Шклярский

Томек в стране кенгуру

Alfred Szklarski

TOMEK W KRAINIE KANGURÓW

Copyright © by MUZA SA, 1991, 2007, 2018

All rights reserved

Перевод с польского Евгения Шпака

Иллюстрации Владимира Канивца

Иллюстрация на обложке Виталия Еклериса

© Шпак Е., перевод на русский язык, 2002

© Оформление, примечания, комментарии. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

© Издание на русском языке, серийное оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2022 Издательство Азбука^®

I. Месть

Звонок вот-вот должен был возвестить конец перемены. Школьный коридор медленно пустел, ученики уходили в классы, в стенах школы постепенно устанавливалась тишина. Небольшая кучка четвероклассников[1] вертелась вблизи парадной лестницы и у двери, ведущей в учительскую. По мере того как приближался конец перемены, в сердца сновавших по коридору ребят проникала робкая надежда: не пришел учитель географии Красавцев. Во всяком случае, его не было ни в канцелярии, ни в учительской. Может быть, он заболел и вообще не придет сегодня в школу? А может быть, он хотя бы опоздает, как это часто с ним бывало? Среди ребят, шепотом беседовавших в коридоре, выделялся Томек Вильмовский, хорошо сложенный блондин, оживленно утешавший своих нервничавших друзей:

– А я вам говорю, сегодня Пилы в школе нет. Я убедился в этом лично и ручаюсь, что это правда. Может быть, его служанка, уходя в город за покупками, нечаянно заперла дверь на ключ? Вот была бы потеха! Вы себе представляете Пилу с журналом в руке, мечущегося из угла в угол по квартире? Ах, если бы это увидеть!

Лица у ребят засияли при мысли о такой великолепной возможности. Впрочем, трудно удивляться, что домыслы Томека возбуждали у его друзей надежду и радость. До летних каникул оставалось не больше трех недель, а Красавцев, или, как его дразнили ученики, Пила, предупредил, что перед своим ускоренным отъездом в Россию оставит «польским бунтовщикам» о себе такую память, что они не забудут о нем весь следующий год «сидения» в том же классе. Эта угроза могла означать только лишь ухудшение отношения дирекции гимназии к четвероклассникам.

Опасения были не лишены оснований. Некто Мельников, назначенный несколько месяцев назад директором гимназии, очень твердо требовал от своих воспитанников безусловного послушания и привязанности к царской фамилии. Дело в том, что наш необыкновенный рассказ начинается в 1902 году, в то время, когда значительная часть Польши находилась под правлением русских царей. Новый директор, которого ученики возненавидели всеми фибрами своей души, отличался чрезвычайным усердием в деле русификации польской молодежи. Ему было мало того, что все уроки велись на русском языке. Мельников – и под его влиянием некоторые учителя – строго следил за тем, чтобы ученики в школе вообще не говорили по-польски. Новый директор посвящал много времени изучению семейных отношений своих воспитанников. Он на каждом шагу и в каждом ученике подозревал враждебность к царской России, что, как правило, отражалось в дневниках учеников единицами и двойками по многим предметам.

Продолжить чтение