Читать онлайн Англо-бурская война

Введение

С огромным волнением и искренним сочувствием весь цивилизованный мир следит за борьбой буров за независимость. И это справедливо! Ведь победа этой маленькой группы героев означает нечто большее, чем простое решение вопроса: должна ли «вся Африка быть английской от Столовой горы до Нила», как того требуют золотоискатели во фраках с сэром Чарльзом Дилком, или должна ли «Южная Африка быть голландской», как того желают все праведные люди.

В разрешении этой борьбы скорее кроется ответ на вопросы: должно ли человечество сохранить веру в праведность Бога, явленную в мировой истории; должен ли в будущем сохраниться закон народов, или же будет ли этому денежному мешку позволено и это высмеивать, как он давно привык, нагло издеваться над честью и храбростью отдельного человека?

Европейский суд, о котором так хорошо отзывались государственные деятели в Гааге еще незадолго до начала этой хищнической войны, оказался совершенно неспособным решить эту первой поставленную перед ним задачу – и вдвойне неспособным, если учесть бездонный крах английской военной мощи.

От гнусности англичан международное право получило ущерб, который трудно исправить; оно лежит на полу, как рваный, затоптанный в грязь клочок бумаги.

Но жив еще старый Бог, который управляет судьбами народов и в борьбе за землю и обладание властью приближает человечество к его великим целям. И тот, к кому возносятся молитвы всех храбрых и справедливых сердец и который отнесется к проклятиям английских убийц с таким же уважением, как к молитвам за буров, и он не даст испортить человечеству свое самое драгоценное наследие – веру в непреходящую силу добра и в возрастающую ценность того духовного сокровища, которое человечество приобрело в борьбе народов как прочное общее благо.

Ведь каким бы ни был исход, один результат африканской войны уже наглядно виден всему миру: несмываемый позор Великобритании! Было время, и мы все в нем выросли, когда в цивилизованном мире олицетворение благородной мужественности, воспитанности и социальной порядочности называли уже не немецким словом «Ritter» («рыцарь») и «рыцарским» или французским эпитетом «chevaleresque», а английским словом «джентльменский».

Такое признание английской национальной личности безвозвратно ушло в прошлое, и это понятие должен и будет получен новое обозначение. Ибо в слове «англичанин» отныне будет воплощаться все позорное, что признается противоположным гордой мужественности. Брезгливость и отвращение наполнят весь цивилизованный мир перед этой Англией, и именем ее гордых представителей «джентльмена» отныне будут называть лишь отбросами человечества.

Если из одного этого факта черпает новые силы утешительная вера в то, что писаный закон народов может быть разорван и растоптан ногами, но что в сердцах народов оживает закон, пренебрежение которым жестоко мстит его презирателям: то такое соображение приносит нам, немцам, особое утешение. Отважный отряд, который борется за свою свободу и дело человечества в Южной Африке против подавляющего большинства солдат – это наша кровь.

На самом деле эта связь гораздо теснее, чем принято считать. Мы привыкли называть буров «капскими голландцами» или «трансваальскими голландцами», поскольку они говорят на диалекте, близком к голландскому. Теперь, будучи чистокровными голландцами, они должны были бы иметь и хорошую немецкую кровь. Однако в действительности в их жилах течет кровь практически всех нижненемецких племен.

20 марта 1602 года была создана Голландская Ост-Индская компания. Вскоре было принято решение об открытии филиала на мысе для обеспечения судоходства. Эта задача была возложена на судового врача ван Рибека. В 1652 г. он велел построить на мысе небольшой форт, под защитой которого он поселил моряков после окончания их службы, сначала пять, а затем пришли еще другие. Согласно записям компании, среди первых пяти человек было два немца, оба из Кельна.

Число поселенцев увеличивалось за счет постоянного притока из Европы, особенно из Нижней Германии, а после отмены Нантского эдикта, прибыли и гугеноты. Общим языком этих поселенцев был, естественно, голландский, и который, будучи языком Голландской Ост-Индской компании, в определенной степени являлся и языком управления.

Но голландцы отнюдь не играли решающей роли в руководстве народом, как это принято считать. Имена первых исполнителей – Г. Рудольф и К. Ландман – доказывают этот факт так же ясно, как и то, что из 16 участников договора о Санд-Рифе (Sand Reef Contract) девять были немецкого происхождения, а два крупнейших бурских государственных деятеля прошлого и настоящего могут указывать на северогерманское происхождение: Х. Преториус и П. Крюгер!

Но что голландцы, что мекленбуржцы или помераны, везде у них та же самая красная немецкая кровь, и поэтому все племена широкой Пангермании будут с гордостью чувствовать: это немецкая героическая кровь пролита там, в Южной Африке, за свободу, справедливость и человечность!

Фритц Блей

Slagter's Neek[2]

Этот день будут помнить до тех пор, пока сердце бура бьется во имя справедливости и свободы! Именно тогда началась жестокая война, в ходе которой англичане хотели истребить нижнегерманских поселенцев, буров, из Южной Африки, война, которая не утихает с тех пор и никогда не утихнет, пока не будет сломлено высокомерное господство англичан.

После того, как бессильная Батавская республика[3], в 1806 г. уступила Капскую колонию в пользу Англии, присланные Лондоном в Южную Африку губернаторы озлобили поселенцев своим произволом до предела

В частности, они стали ненавистны бурам за их нелепое потворство туземцам. В спорах между бурами и их рабочими-хоттентотами, с которыми буры обращались очень корректно и которых из нищих превратили в полезных людей, англичане всегда принимали сторону цветных.

Так, в 1815 г. по обвинению двух лживых миссионеров, Джеймс Рида и д-ра Йоганнеса ван дер Кемпа[4], самые уважаемые буры предстали перед английской комиссией по расследованию. Эта комиссия попыталась составить 80 подобных дел и допрашиивала около 1000 цветных, не найдя, однако, ни в одном случае обвинения миссионеров обоснованными.

В октябре 1815 года буры, справедливо расценивавшие подобные расспросы цветных о своих хозяевах и против них как серьезный ущерб репутации белых, дошли до крайней степени ожесточения. На бура по имени Фридрих Безуиденхаут (Friedrich Bezuidenhout) был подан иск.

Ланддрост[5] послал несколько солдат под командованием лейтенанта Руссо для ареста Безуиденхаута. Тот закрепился на своей ферме и был застрелен. После этого, родственники расстрелянного собрались под предводительством его брата Яна, чтобы поднять колонию на восстание против Англии.

Их борьба не увенчалась успехом, Ян Безуиденхаут пал, а повстанцы попали в руки англичан. Губернатор лорд Карл Сомерсет (Lord Charles Somerset, 1767–1831) приговорил наиболее отличившихся пятерых вождей к смертной казни через повешение.

Это известие вызвало у буров неимоверную ярость, которая усиливалась еще и неслыханной жестокостью, с которой была приведена в исполнение казнь. Именно 6 марта 1816 г. приговор в отношении пяти осужденных был приведен в исполнение. Один за другим были казнены: Хендрик Принсло, Комелиус Фабер, Абрахам. Ботма, Стефанус Ботма и Теунис де Клерк.

Когда последний из них склонил голову в петле и должен был быть сброшен вниз, оплакиваемый отчаявшимися родственниками и друзьями, плохо построенная виселица рухнула, и пятеро повешенных упали вниз, еще живые.

Жены несчастных на коленях умоляли английского офицера о пощаде. Тщетно – шаткая виселица была вновь установлена, и приговор приведен в исполнение.

«Exoriare aliquis nostris ex ossibus ultor!»

(перевод: «Мститель, восстань однажды из моих костей!»).

Бурские фуртрекеры защищают свой повозочный лагерь от зулусскихи каффров подстрекаемых англичанами

Буры и англичане как защитники нравственности

«Поскольку голландцы, – пишет английский консерватор Фрауд (Froude) – народ медлительный и не проявил энтузиазма по отношению к нашим новым идеям, они стали нам не по душе, и с тех пор так и остались. Мы относились к ним несправедливо и без понимания, а мы никогда не прощаем тех, кого обидели».

Эти слова четко и резко обозначили ход англо-голландской борьбы, начавшейся со дня Slagter's neck. Несправедливость следовала за несправедливостью, изнасилование – за изнасилованием, грабеж – за грабежом! В 1820 г. буры основали ассоциацию по выкупу рабов и рабы были отпущены.

Обратившись за поддержкой к правительству, они надеялись покончить с рабством к 1830 году. Однако правительство выдал приказ, немедленно отменить рабство. Английский парламент выделил 3 млн. английских фунтов в качестве компенсации. Но более половины этой суммы было потеряно по дороге в результате растраты, и в итоге, владельцы рабов получили только 1,2 млн. фунтов за раба, который обошелся им примерно в 600 фунтов. В результате многие буры потеряли все свое имущество.

Этот наглый обман и грабеж, а также другие притеснения со стороны англичан заставили буров покинуть Капскую колонию. Начались великие походы, а вместе с ними и период ожесточенных боев с каффрами. Однако, англичане в дальнейшем не справились с последними.

Именно в отношении Зулусов, они потерпели только поражения и унижения: разрушение зулусами города Д'Урбан и ужас, который навел в 1879 г. Кетшвайо (Ketschwayo), после страшных поражений при Исандулане, Зломбане и Интомби на английских жителей – вот поучительные примеры английского неумения!

С другой стороны, англичане всегда поддерживали кафров против буров, особенно поставляя им винтовки. Сэр Артур Каннингем хвастался, что только за время его пребывания в Капской колонии англичане продали кафрам 400 тыс. винтовок.

Но как только, несмотря на все это, стойкие буры в упорных боях отвоевали страну у кафров и навели порядок, жадная Англия прибрала ее к рукам, причем всегда в значительной степени в ущерб самой стране. Так, провинция Наталь, после того, как при бурском начальнике Преториусе стала мирной и процветающей, а когда эта провинция стала английской, то Преториус был вынужден перебраться через горы Дракенсберге, чтобы основать там новый дом для себя и своих буров.

Как гиена, вцепившаяся в измученного зверя, англичане преследовали убегающих буров. «Переселяющихся буров, как выразился Моулсворт в парламенте, – преследует Британское колониальное управление до их нового места жительства; Это самое странное преследование, которое когда-либо видели смертные».

Таким образом, у буров был отнят Басутолэнд, похищен Бетшуаналэнд и, кстати, небольшие бурские республики Стеллаланд и Гузен (4 декабря 1884 г.) перешли под власть Англии.

Однако самым дерзким из всех этих грабежей стала аннексия алмазных месторождений Кимберли в 1871 году в условиях глубочайшего мира. С момента заключения договора 1854 года, эта территория являлась несомненной юридической и фактической собственностью Оранжевого Свободного Государства. Но когда были обнаружены огромные сокровища и территория показалась англичанам желанной, в один прекрасный день она была объявлена британской, как будто такой грабеж был самой естественной вещью в мире.

7 ноября отряд английских полицейских появился на рыночной площади Нью-Раш, которая в то время была самой главной в округе. Их руководитель зачитал заявление, снял с шеста флаг Свободного государства и водрузил «Юнион Джек».

Для алмазных рудников района это ограбление стало тяжелым ударом. Ведь если раньше правительство Свободного государства поддерживало в этих непростых районах отличный порядок, то теперь, под властью Англии, кражи алмазов цветными негодяями резко увеличились.

Целые банды воров грабили алмазодобытчиков, а Англия не защищала права этих «уйтлендеров». С самого начала это способствовало созданию тех крупных компаний, в объединении которых впоследствии так преуспел Сесил Родс, и которые следует назвать настоящим заклятым врагом буров.

Они одновременно являются заклятыми врагами всякой морали, всякой здоровой индивидуальной экономической жизни, всякой личной и гражданской свободы. Они принесли плохие времена в Западный Грикуалэнд, как англичане называли этот район после аннексии. Некогда процветавшее овцеводство было уничтожено, сельское хозяйство пришло в запустение, ужасные беспорядки потрясли купеческий мир. Недисциплинированность местного населения и несчастья европейцев стали последствиями английского владычества. Сегодня, Кимберли – это горнодобывающий район, в котором в унылом однообразии живет жалкий трудовой народ, не имеющий никаких перспектив на улучшение своего безрадостного существования.

«Сесиль Родс[6] и его компания De Beers относятся ко всем европейским государственным служащим и рабочим как к рабам», – пишет газета London Morning Leader. Работник De Beers быстро усваивает одну вещь: интересы и желания компании – это все, а его собственные интересы – ничто.

В каждом департаменте – то же давление, тот же шпионаж. Ни один человек не может спокойно доверять другому. Если жалоба подана неосторожно, то в ближайший день зарплаты человек получает роковой желтый конверт, который является знаком его увольнения. Обжаловать это невозможно.

Однако, работающий в компании De Beers сотрудник является не только рабочим в области промышленности, он также избиратель. Он в праве голосовать, защищает свое право и голосует! Кимберли посылает четырех депутатов в Капский парламент, и политика Общества De Beers заключается в том, что эти четыре депутата должны быть сотрудниками Общества De Beers и не более того.

Известно, что Родс однажды сказал независимому кандидату: «Я не хочу, чтобы вы поддерживали меня только тогда, когда считаете, что я прав; я также требую вашей поддержки, когда вы знаете, что я не прав».

Но и у сотрудника фирмы De Beers есть свои развлечения. Когда мистер Родс приезжает в Кимберли, сотрудник может быть назначен отцеплять лошадей от повозки большого человека и вместе с другими людьми тянуть ее к клубу Кимберли. В целом можно сказать, что Кимберли – это настоящий ад на земле.

Таковы последствия политики Родса. Поэтому те люди в Йоханнесбурге, которые еще осмеливаются высказывать свое мнение, больше всего боятся опасности превращения Йоханнесбурга во второй и более крупный Кимберли в интересах Родса.

«Заметим, что эта нелицеприятная оценка г-на Родса была написана до начала нынешней войны. Как жители Кимберли и Йоханнесбурга любят его сегодня, можно себе представить, если увидеть, как его ненавидели и проклинали еще раньше. Да и как могло быть иначе? Для чего же использовали свои огромные богатства те немногие люди, которые в одиночку извлекли выгоду из ослепительных сокровищ голубой земли Кимберли? Ни на что иное, как на дальнейшее подавление личной свободы, гражданского процветания и мирного счастья беззаботных, экономных буров!»

На горе Маюба

День Маюбы

На горе Маюба англичане показались бурам впервые в своем истинно ужасающем воинственном обличье. Воодушевленные успехом в Кимберли, англичане 12 апреля 1877 г. также объявили Трансвааль английской территорией.

Но бесхозяйственность английских чиновников, приведшая страну к разорению, подтолкнула буров к восстанию в 1880 году. Удар за ударом рушились позиции английской власти в Трансваале. Везде, где буры сталкивались с английскими войсками, они очищали поле боя от них, например, при Мидделбурге, Бронкхорстспруте, Потшефструме под Лаингснеком и Шуинсхогстом.

В руках англичан оставались только крепость и флигели Претории. Затем, 28 февраля 1881 г., произошло сражение у горы Маюбы, на которой генерал сэр Б. Кули занял очень твердую позицию. С бурской стороны командовал генерал Жубер, нерешительность которого, как всегда, на этот раз, к счастью, не стала решающей.

Когда Жубер на рассвете увидел сильную позицию Кули, он хотел отступить. Но генерал Смит пошел вперед со 150 добровольцами против 600 англичан. Это было воскресное утро. Англичане, не ожидавшие нападения буров в этот день, были застигнуты врасплох атакой. Так получилось, что англичане не успели организовать должную оборону, буры продвинулись к подножию Маюбы, где их прикрывали нависающие деревья.

Продвигаясь от обрыва к обрыву и отстреливая каждого встречного нахального англичанина, они поднялись вверх и обходным путем, по краю, вышли на горное плато в тыл англичан.

Когда англичане, которые тщетно высматривали приближающегося противника, вдруг увидели его у себя в тылу, они повернули оружие, молили о пощаде или пытались спастись бегством. Генерал Кули и большинство его офицеров были убиты выстрелами в голову. Многие из беглецов упали с отвесной скалы Маюбы, где застряли в ветках низкорослых деревьев леса, став желанной добычей для стервятников.

Эта победа, вызвавшая бурное ликование всех нижнегерманцев в Южной Африке, решила судьбу борьбы за независимость. Трансвааль был освобожден, а президентом стал Ом Пауль Крюгер. В его лице, буры нашли твердого и дальновидного лидера, который был им необходим для предстоящих сражений.

Конец «всадников-героев»

«Всадники-герои»

Англичане не остановились перед бесславным для них исходом войны буров за независимость, стремясь к своей цели беспрепятственно начать их порабощение. В итоге открытия и разработки золотых месторождений на Витватерсранде, лозунг: «Южная Африка английская от Столовой горы до Нила!» приобрел двойной смысл.

До начала войны в 1899 г. Выручка от добычи золота здесь составила около 700 млн. марок. Если учесть, что общий доход от калифорнийских рудников составлял всего 10 млрд. марок, то можно понять, что для английского капиталиста калибра Бейта, Родса и Чемберлена Трансвааль представлялся достойным для грабительской войны. Тем более, что в Англии такой грабеж представлялся очень легким.

Вихрь безумного спекулятивного ажиотажа, разразившегося в Йоханнесбурге, охватил и закаленных, доселе неопытных в таких делах буров, что не могло не насторожить. А с другой стороны, золотая лихорадка привлекла в страну множество иностранцев, на помощь которых, безусловно, рассчитывали алчные английские шовинисты и националисты, так называемые «Jingos». Буры, со своей стороны, под воздействием конфронтации с англичанами стали укреплеными духом и внутренне устойчивыми. Из-за их политики сохранения малых стран, они стали ощущать себя единым народом с неразрывной судьбой.

А золотоискатели Йоханнесбурга с самого начала проявляли столь мало склонности к конечным целям грабительской политики Лондона, что только человек с забитой гвоздями головой мог видеть в них надежную опору этой политики.

Ход попытки переворота 1895 года наглядно подтвердил эту ситуацию. Jingos снаряжали рабочих на окраинах и подготовили их в ходе дня. Поскольку за это хорошо платили, «герои» Йоханнесбурга спокойно мирились с этими подготовками. Но когда 29 декабря 1895 г. д-р Джеймсон с несколькими англичанами на лошадях пересек границу Трансвааля, чтобы вступить в схватку с 40 000 вооруженных йоханнесбуржцев, сотоварищи покидали безумца, и храбрый налет всадников-героев закончился под всеобщий смех, как дерзкая проделка глупого мальчишки.

Прежде чем захватчики поняли, что произошло, они были окружены бурами, которые на ловких лошадях примчались в Крюгерсдорп и после короткого боя взяли интервентов в плен. С гордостью и великодушием буры доставили пленных для наказания в Англию, где их провозгласили героями дня.

Для тех, кто мог воспользоваться своими глазами, уже в то время глубокое разложение английского народа было очевидно. Вторжение в Трансвааль было отвратительным преступлением при любых обстоятельствах. Но даже если рассматривать его как политическую необходимость с точки зрения английского лицемерия, мальчишеская выходка Джеймсона была столь же безмозглой, сколь и трусливой, а по этому просто достойной презрения.

Попытка переворота Джеймсона стала для буров лишь зарницей, возвестившей о серьезности надвигающейся бури. Однако они смотрели в будущее с мужественной решимостью и упованием на Бога. Великодушным освобождением грабителей, они доказали бесконечное превосходство своей нравственной позиции над жадностью к золоту англичан и отсутствием у них совести.

В Европе в то время не понимали, что буры не вешали перехваченных грабителей на ближайших деревьях. Ом Пол (Um Paul), однако, поступил как мудрый человек, отпуская негодяев на волю. Чем больше умеренности и человечности буры проявляли, тем более вопиющей казалась нравственная дикость англичан для всего мира. Конечно, даже Ом Пол в 1896 г. не представлял себе, до какой бесчеловечной жестокости могут опуститься англичане!

Английские уланы добивают раненных буров под городом Елендслагте

Героические поступки англичан

То, что произошло в Крюгерсдорпе, имело благоприятное последствие для буров в том смысле, что они осознали величину опасности, угрожающей им со стороны англичан. Опубликовав попавшие в руки буров секретные зашифрованные телеграммы с их кодами в средствах информации, Ом Пол доказал всему миру, что зачинщики набега находятся в Кейптауне и Лондоне, что наследник короны в сговоре с ними и что нет никаких сомнений в желании Англии разграбить буров.

В результате, буры лучше осознали общность своих задач и вспомнили о своем нижнегерманском происхождении. Они готовились к предстоящей битве как духовно, так и в ратном деле. «Сейчас или никогда», – писала газета «Ons Land» («Наша страна»), «будет заложен фундамент для всеобъемлющего национального сознания!»

Но и англичане не сидели сложа руки. Неоднократно приходилось использовать знаменитых иностранцев из Йоханнесбурга, чтобы возбудить в Европе введеноое в заблуждение еврейскими газетами общественное мнение против якобы имевшей место бесхозяйственности в государстве Трансвааль, которое якобы было. Летом 1899 г. перед этими газетами было поставлено задание убедить людей в том, что Англия лишь великодушно жертвует собой ради защиты прав буров… Только потому, что буры хотели предоставить иностранцам избирательное право, которое буры или английское правительство потребовали для них после пяти лет пребывания в стране, только после семи лет началась война, которая превратила прекрасную страну в пустыню и, будь воля англичан, стерла бы нижнегерманское население с африканской земли.

Не менее гнусным, чем предлог для этой войны, был и способ ее ведения. С самого начала, Англия поразила Европу не только некомпетентностью и трусостью своих солдат, но и, проявленной бесчеловечной жестокостью к беззащитным раненым мужчинам, беспомощным женщинам и детям. Расправа над ранеными – это самый настоящий признак труса – давно стала второй натурой британских солдат.

Во время египетской кампании корреспондент «Кельнише цайтунг» Хуго Цёллер привлек внимание цивилизованной Европы к этому позору европейской репутации. Его утверждение о том, что англичане добивали раненых, лежавших на земле у него на глазах, было энергично оспорено англичанами, но не опровергнуто.

В этой бурской войне англичане также не понесли ответственности за боевые лавры, которых они были лишены, из-за их жестокости и трусости. И буры, и немцы неоднократно клялись, что при Эландслаагте, где немецкий корпус продвинулся чуть дальше и поэтому был разбит превосходящими английскими силами, причем англичане грабили и убивали раненых. Особенно отличился в этом отношении 5-й уланский полк англичан. У раненого учителя гимназии, г-на Бейлевельда из Претории, отобрали 14 фунтов стерлингов, у генерала Кока – 40 фунтов стерлингов. Тело доктора Костера было полностью разграблено. Когда уланы навалились огромным превосходством на 90 буров и немцев, будучи головным отрядом обороняющих город Кольсберг, защитники бросили винтовки и подняли руки вверх. Под присягой трансваальский Старший ведомственный руководитель Саузенталер, позже попавший в плен на корабле «Пенелопа», показал, что английский капитан уланов крикнул: «Kill the buggers!» («Убивать этих засранцев!»). И тут же беззащитные были заколоты штыками. Мало того! Лежащие на земле раненные, тоже были заколоты!

Заметим, что излагающие эти факты свидетели – люди с высшим образованием! И, кроме того, обратите внимание на то, что приказы об этом безбожии отдавали английские офицеры! Племянник бурского генерала Кока, который был ранен и взят в плен при Эландслаагте, адъютант П. Р. Кок, дал показания под присягой, что утром после сражения он и доктор Виссер нашли своего деда ограбленным и голым. Рядом с ним лежал младший брат свидетеля, также раненый и раздетый. Раненые были доставлены в санитарную телегу, а оттуда, по инициативе английского офицера, перевезены в Ледисмит[7]. После долгого лежания на холодном воздухе, британские врачи дали Коку хлороформ, а затем оставили его без еды на два дня. Когда его племянник, остававшийся с ним, попытался принести раненому еду, английский офицер пригрозил пристрелить его как собаку. В результате такого плохого обращения состояние больного, которого можно было легко спасти при хорошем лечении, ухудшилось настолько, что 30 октября он умер от истощения.

Этот же свидетель видел, как грабили тело ланддроста Крюгерсдорпа, Боденштайна, а также бурских вождей Пита Блигнанта, Вилли Преториуса и других. Раненого бура по имени Кифт уланы заставили идти рядом со своими лошадьми. Когда бедняга, обессилев от потери крови, уже не мог идти за ними, английский офицер застрелил его из револьвера.

Бурская газета «Фольксштем» опубликовала показания под присягой врачей и членов двух голландских санитарных поездов. С ними позорно обращались, их ранили копьем и взяли в плен. И как только англичане понесли новое поражение, они мстили за свою заслуженную участь, вновь жестоко обращаясь с пленными.

Это же английские солдаты, английские офицеры! И разве командование английской армии ничего не знало об этих событиях? Да и сами они поступали не лучше, посадив раненых пленных в тюрьмы, как преступников, а затем отдали их на истребление в убийственный климат Цейлона и острова Святой Елены!

А теперь сравните с этими зверствами рыцарское обращение буров с пленными в Претории, число которых исчислялось тысячами! Население стояло в почтительном молчании, пока вели пленных; на зеленой лужайке лагеря, где не было недостатка в пище, они развлекались игрой в мяч, а офицерам под честное слово разрешили посетить город. Вот как поступает правдивый народ по отношению к беззащитным врагам!

Конец V. уланского полка

Конец V-го уланского полка

Однако беззаконие V Уланского полка быстро нашло свою кару. Буры и немцы, сражавшиеся под бурским флагом, дали друг другу слово, что не помилуют ни одного из подонков, если те попадут в их руки. И уже 22 декабря, они выполнили эту клятву. В этот день, генерал Уайт совершил вылазку, в ходе которой уланы столкнулись с бурским полевым караулом численностью около 25 человек. Последние отступили и привели на помощь около 200 человек из команды Лукаса Мейера. В это же время отряд из свободного государства под командованием Принслоо атаковал улан с тыла. Спастись им не удалось. Все 600 человек были перебиты, и только 23 раненых, в том числе пять офицеров, среди которых был полковник Фоситт, были отправлены обратно в Ледисмит 0, чтобы доложить генералу Уайту о гибели своего полка.

Полки Буллера разбиты бурами на реке Тугела.

На реке Тугела

Для беспристрастного судьи буров с самого начала было ясно, что война не будет проходить в стремительной череде блестящих успехов, один за другим, а затянется в утомительной и в конце концов изнурительной борьбе с превосходящим в численности противником.

С самого начала, буры могли надеяться только на то, что в далекий, возможно даже непредсказуемо далекий день окончательной победы над англичанами, они окажутся более рачительными хозяевами своей земли. Таким образом, с самого начала их главной задачей было сохранение личного состава. Отсюда и отказ генерала Жубера от штурма обессиленного и попавшего в ловушку Ледисмита, даже ценой больших потерь. 10 тыс. полуголодных англичан под командованием Уайта не стоили для него костей одного бура!

Но даже если такого исхода войны никто не ожидал от буров, тем не менее, они обеспечили себе неувядаемую славу в истории войны благодаря тому, чего они добились в первой части кампании.

Безграничное восхищение вызывает тот факт, что основную роль в успехах тех блестящих подвигов сыграли именно небольшие отряды маленькой бурской армии, занявшие в истории столь же своеобразное и достойное место, как и славные в свое время дитмаршенцы, швейцарцы или тирольцы.

Там, где отдельные цели войны позволяли им сочетать тактическую оборону со стратегическим наступлением, они праздновали успехи, которые показали их эффективность в таком же блестящем свете, как и показали миру беспомощную убогость английского подхода к ведению войны.

Не забывается, как они, несмотря на превосходство в численности, загнали генерала Юла в город Ледисмит 0, как попали в руки 1200 англичан с шестью орудиями при Николсонснеке, как затем заманили совершенно растерянных англичан в треугольник Коленс – Фрер – Спрингфилд и уничтожили их.

Формирование бурских сил в этих сражениях всегда оказывалось результатом хорошо продуманного плана. В частности, это проявилось 15 декабря 1899 года под городом Коленсо, куда войска генерала Жубера отступили от городов Вестон и Эсткур, событие, которое британцы встретили с большим ликованием, и что оказалось в конечном итоге мастерским ходом. Жубер заманил британцев к преследованию в северном направлении, в ходе которого их остановила сильная оборона буров на реке Тугела, а в то же время, англичане были окружены с флангов со стороны городов Уинен и Спрингфилд.

И как же буры сумели обмануть Буллера! В то время как тот, уже стоя на тетиве образованного бурскими войсками лука, не предпринимал ни малейших действий для обеспечения безопасности своих флангов, буры, как подростка, его выставили дураком. Чтобы обмануть его, они вырыли на холмах перед своей позицией окопы, из которых вели легкий перестрелочный огонь патронами с черным порохом, чтобы склонить англичан к обстрелу этой ложной позиции.

Когда английская артиллерия выпустила по этой позиции световые гранаты и огонь буров затих, полки Буллера пошли в атаку – всего против 3 тыс. буров, которые, однако, осыпали его малодымным ружейным огнем с прочных позиций на горных склонах, о которых Буллер не подозревал. Буллер не знал, что буры устроили прочные фланкирующие траншеи у подножья горы Йолавеберг, которые угрожали всем переправам через Тугелу в тылу.

Потери были ужасны: Буллер оставил на поле сражения 1000 убитых и раненых, а буры потеряли 11 орудий и 300 человек, не понеся значительных потерь со своей стороны.

Но как они могли преследовать англичан, у которых, со своей стороны, осталось в резерве 20 000 человек?

После того как буры 6 января предприняли атаку на город Ледисмит 0, которую Уайт отбил из последних сил, 10 января Буллер попытался освободить окруженный город, измученный голодом и тифом, путем обходной атаки с запада. Он оставил бригаду Клери у Коленсо, чтобы занять противника ложными атаками, и двинулся через город Спрингфилд по распооложенной там полевой железной дороге. Там он оставил бригаду Хилдьярда для прикрытия своего отступления и направил Уоррена вперед на северо-запад по перекату Тричардс. Кавалерия под командованием графа Дандональда[8] должна была вести разведку в северном направлении к перекату Потгитерс.

Дандональд «застал в расплох» бурские аванпосты, которые отступили и заманили его за Тугелу. Затем бригада Литтлтона двинулась вперед. Она также беспрепятственно переправилась через Тугелу по перекату Потгитерс вечером 16-го числа. 11 января, Сэр Чарльз Уоррен со своей дивизией также прибыл в расположенный в 12 км выше по течению перекат Тричардс.

Там он встретил более ожесточенное сопротивление, чем Буллер у переката Потгитерс оказал. Наведенный им 12 января баржевый мост был взорван бурами, и Уоррену потребовалось пять дней, чтобы построить новый. Этой задержки хватило для того, чтобы буры, в свою очередь, развернули свои войска против флангового движения дивизии Уоррена. Буллер хотел задержать буров сильной лобовой атакой и направить Уоррена во фланг в качестве ударного крыла.

Однако буры подготовили для Уоррена ловушку, подобной которой нельзя было представить. 18 января, Уоррен попытался продвинуться на восток от переката Тричард. Однако он не смог обойти Спионкоп, поскольку к северу от него проходит крутой, заняты бурами хребет. Поэтому он повернул назад и разбил лагерь в двух часах ходьбы от самого переката.

Спионкоп отсюда был не виден, так как перед ним возвышается крутой хребет, скрывающий главную гору. Это предгорье, которое Уоррен, по своему невероятному незнанию местности, принял за Спионкоп. Буров было мало, но им все таки удалось заманить туда Уоррена. Их план удался. 23 января, Уоррен «взял Спионкоп штурмом», как немедленно сообщили по телеграфу на всю Европу,

Буры отступили. Только когда англичане оказались на вершине, они поняли свое положение. Позиция буров находилась примерно в 1400 локтей впереди и выше их. После тщетных попыток подвезти орудия и подкрепления Уоррену пришлось оставить свою позицию в ночь на 25 января с ужасными потерями. Вся его артиллерия попала в руки буров, и только с большим трудом разрозненная дивизия под огнем преследующих ее буров перебралась под покровом ночи через труднопроходимые горы к Тугеле.

Потери англичан составили 1700 человек убитыми и ранеными, а также большое количество пленных. Казалось, что наступление на Ледисмит окончательно зашло в тупик. Однако если через месяц Батлеру и Уоррену удалось войти в этот город не встретив сопротивления, то это было связано с тем, что события на западном театре военных действий вынудили буров покинуть Наталь.

Однако, убогость британской воинов вряд ли когда-либо, до или после этого события, так открыто показалась миру, как при Спионкопе. Случалось ли за всю историю войн, чтобы армейское командование настолько плохо знало свою страну, а именно тот район, где должны происходить решающие сражения, что не имело ясного представления о стратегически и тактически наиболее важных пунктах?

Мало того! Буры заняли Копье у подножья горы Спионкопа с тремя небольшими орудиями. Они сняли их перед ночной атакой Уоррена на Копье, поскольку из дружественных источников им стало известно, что Буллер отдал Уоррену приказ о ночной атаке. За день до ночной атаки, Буллер уже объявил о ней по телеграфу в Лондоне. Поскольку среди его добровольцев пробралось немало бурских партизан, это был особенно ловкий озорной ход.

Герой Буллер остался верен своим, полученным в Коленсо лаврам! Для юмора мировой истории останется бесконечно болезненной потерей то, что генерал Бота застал его врасплох во время купания так скоро после начала малой войны, взял в плен и отправил домой в Англию в обмен на честное слово.

Добрый Буллер доставил бы бурам массу удовольствия и был бы использован для многих веселых забав. Но то, что они, попав в плен, поставили ему на кормовую часть клеймо Z. A. R. (Zuid Afrikanse Republiek), как утверждает популярная в Африке шутка, – это злая выдумка. Эта оклеветанная часть тела – единственная, которую храбрый Буллер до сих пор может с гордостью демонстрировать многочисленному кругу высокопоставленных и опытных знатоков в Лондоне. Честь тому, кто заслуживает чести!

«Джентльмены» лорда Робертса разоряют и грабят ферму буров

"На Англию возложена священная миссия – принести бурам высшую цивилизацию".