Читать онлайн Хрустальная королева. Гамбит

Пролог

Пламя камина мерно мерцало и освещало комнату. Я же с интересом рассматривала декор кабинета и гадала, почему же отец не захотел, чтобы я обучалась тут. Нет я не жаловалась и моё образование было одним из лучших в стране. Но сейчас вернувшись на родину, я с сомнением рассуждала о том, что могло ждать меня вперёди. Все же ситуация явно выходила из-под контроля, раз спустя тринадцать лет, после окончания войны, один из выживших агентов отца, вышел на связь. И это послужило сигналом для всех.

Она была той, кого нельзя было заподозрить в работе на тёмную сторону. Я была той, кто должен был в крайнем случае стать новым символом сопротивления. Демисар, оставался последним, кто в открытую выражал свою позицию и не стеснялся тёмного прошлого. А больше… Я никого не могла припомнить… Они либо быстро сменили знамёна, либо давно были в сырой земле. Или как вариант, настолько сильно погружены в поддельную историю, что позабыли про великие планы, которым не суждено было сбыться.

– Леди Форлеска, – голос раздался неожиданно.

– Доброго вам дня, Грация, – подскочив на стуле, я поклонилась женщине.

– Не стоит милая, – покачала та головой, – как ты могла понять, я больше не работаю на твоего отца, он, к сожалению, в могиле.

– Вы прибедняетесь леди, – усмехнулась я по-отцовски ядовито, – вы одна из немногих, кто входил в его внутренний круг, и кто осведомлён о том, что планировалось на тот случай, если война будет проиграна. Как я поняла, настало время исправлять ситуацию. А раз так, то вы должны быть в центре нового сопротивления устаревшему политическому режиму.

– Язвишь, – ответила она мне тёплой улыбкой, – ты права прошло достаточно много времени для того, чтобы мы могли начать действовать.

– Позвольте узнать, что же послужило сигналом? – я подалась чуть вперёд.

– Даже живя на континенте, ты должна была слышать о том, что политическая система Америки, претерпела сильные изменения, – с тяжёлым вздохом сказала женщина, – потому ты тут. Совсем скоро состоятся новые выборы президента.

– Да, я в курсе, – кивнула, в знак согласия. – Филигар отрубила собственную ногу, издав указ, что президент может занимать свою должность лишь три раза и каждый срок равен четырём годам. Значит это её последний год. Тогда кто же станет её заменой? Я уверена, что вы бы не вызвали меня сюда просто так.

– Винсельд Лакеш, – словно говоря о погоде, сообщила она мне. – её лучший друг и герой прошедшей войны. Глава военного департамента и прекрасный семьянин с чудесной супругой, тремя очаровательными детьми и кристально чистой репутацией от которой блевать тянет.

– И вы предлагаете мне его убить? – вопросительно вздёрнула я бровь.

– Боги упаси родная, – рассмеялась собеседница, – Инерей Энханте не был настолько глупым, чтобы строить такие нереалистичные планы.

– Тогда что же я должна сделать? – вопросительно приподняла я бровь.

– Все намного проще, чем вам кажется, – кивнула она, – достаточно сделать так, чтобы его репутация была разрушена. Тогда от великого героя ничего не останется и вместо символа надежды, мы получим серую заурядность. Он выиграет выборы с моей поддержкой, но останется пленённым вашими руками. Сделайте так, чтобы, засыпая ночью с женой, он думал о том, как льстится к вашим рукам. Этого будет достаточно для того, чтобы захватить всю власть в стране и за четыре года перестроить её так, как нужно нам. А уж потом думайте и решайте сами, хотите ли видеть его рядом с собой.

– Светлого идиота, погрязшего в этой рутине до мозга костей? – едва не засмеялась я. – Приручить такого и посадить на короткий поводок? И где вы предлагаете мне с ним пересечься? На воскресной прогулке? А ребёнка одолжить у Энханте? Прошу меня простить, но кажется, вы немного переоцениваете мои силы.

– Вы недооцениваете расчётливость Инерея, – рассмеялась та, – вам не потребуется ничего из этого. Ваш боевой собрат достаточно постарался. Вы будете преподавать в Академии Великого света, которая когда-то именовалась Академией Темной и Светлой силы, теперь же стала напоминанием об избранности мистера Лакеша. Демисар позаботился обо всём. Место преподавателя социальных дисциплин и тактико-стратегического военного ремесла, совершенно свободно. Точнее Винсельд Лакеш читает там лекции по понедельникам, средам и субботам. Остальные три дня пустуют. Именно эту должность вы займёте, а контракт не позволит вашей жертве отказываться от встреч.

– Затащить коллегу в койку? – глаз всё же нервно дёрнулся.

– Да, как вам угодно, – отмахнулась от меня собеседница, – главное, чтобы его репутация была разрушена для друзей и коллег, а народу будет совершенно чхать, все газеты давно куплены нами. Надеюсь, вы сможете закончить то, что начал ваш отец.

– И с какого числа я приступаю к работе? – с тяжёлым вздохом спросила у неё.

– Завтра, – протянули мне лист бумаги, – вы должны заступать в девять, подъем в академии в шесть, завтрак в семь. Не опаздывайте, сейчас дисциплина ставится во главу угла, так пожелал герой.

– Постараюсь! – зло выплюнула я и выбежала из кабинета.

Такого я точно не ожидала… Но жребий уже брошен, оставалось выиграть эту войну! Не силой, так мозгами и деньгами…

Глава 1. Здравствуйте, я ваша профессор!

– Почему никто не расселся по местам! – повысила я голос и позволила магии растечься по комнате. – Кажется, я сильно ошибалась, считая, что это элитное учёбное заведение для одарённых детей. То, что я сейчас вижу у себя перед глазами, на него совершенно не похоже. Хотела бы сказать, что я расстроена, но нет… Я обескуражена. Староста?

– Кто вы такая и почему ведёте себя столь хамски с детьми? – брюнет влетел в комнату, а за его спиной развивался чёрный плащ.

– Как вы посмели войти в кабинет без стука, – где-то в углу комнаты громыхнула моя сила, коротким разрядом молнии, – посторонним запрещено находится на территории академии в течение всего учёбного года, вас в списке преподавателей я не помню, потому требую покинуть территорию замка, пока я не сообщила в правоохранительные органы на вторжение неустановленного лица с целью недобрых намерений.

– Вы что себе позволяете, леди! – вспылил тот и едва не побагровел от злости. – В отличие от вас, дети меня прекрасно знают и с радостью общаются, так что это вы тут посторонняя, живо пошла вон! И чтобы глаза мои тебя не видели!

– Мама родная, – охнула я и прикрыла рот рукой, – дети, без паники, все будет хорошо, больше этот озабоченный дядя не будет к вам приставать. Все дружно по моей команде под столы, я задержу педофила и сдам его куда следует. И потом мы все дружно будем разбираться с тем, как это произошло.

– Ты что вообще несёшь, идиотка? – выпучил на меня глаза Лакеш.

Не говоря ни слова, я направила на него руку и приказала магии начать формироваться в виде золотого лассо. Оно было совершенно безопасно, но выглядело вполне эффектно и устрашающе. Самое то, для моих нужд. Правда полностью поиздеваться над героем мне не дали. Дверь распахнулась и в неё вбежали двое. Растрепанный и заспанный Энханте, которому сегодня было лишь к обеду и директриса с перекошенной набекрень шляпой и выпученными от увиденного глазами. Так что спектакль пришлось быстренько свернуть.

– Что тут вообще происходит? – голос женщины прокатился по помещению. – Учёба не успела начаться, а тут уже творится дурдом!

– Директор, – кивнула я, в знак приветствия. – Тут педофил пробрался в академию и преставал к детям с непристойными предложениями. Такого нельзя было допускать, потому я приняла решение, что его нужно обезвредить и сдать властям, чтобы там уже с ним поговорили.

– Леди Форлеска, – с тяжёлым вздохом сказала та, – отпустите мистера Лакеша. Он не педофил и не преступник. В отсутствие преподавателя он читал эти дисциплины время от времени, чтобы дети хоть как-то могли готовится к экзаменам.

– Точно? – подозрительно прищурившись я посмотрела на мужчину.

– Родная, – тихо сказал блондин, – отпусти этого идиота, а то ещё что-нибудь магическое подхватишь. Он настолько белый, что от этого даже не смешно. Отпусти бяку, пока он тебя не покусал и не пришлось делать прививки от бешенства.

– Энханте, – зарычал Лакеш.

– Всем внимание, – директриса привлекла к себе внимание, – с этого момента, леди Фролеска будет читать у вас те две дисциплины к которым мы никак не могли найти профессора. Она обучалась в Европе и не знает некоторых порядков, но она сильный маг и хороший специалист. Работала консультантом при полицейском ведомстве, а также помогала в раскрытие преступлений, связанных с маньяками. Мистер Лакеш все ещё будет у вас читать, но в строго установленные дни, после составления нового графика. А теперь за учёбу! А вас профессор Энханте я попрошу пойти со мной и объяснить мне, почему вы использовали это странное деление и по какому принципу советовали мне принять именно её.

– Давайте знакомится, – ровно продолжила я. – Моё имя Линерия Форлеска, с этого момента я буду преподавать вам социальные дисциплины и тактико-стратегическое планирование в военном ремесле. Возможно, у меня нет реального боевого опыта, но я больше пяти лет проработала внештатным криминалистом и консультантом при полицейском департаменте. Мой основной профиль – это построение профиля маньяка или планомерного серийника. Так что в отличие от большинства профессоров уклон я делаю на психологию и развитие критического мышления. Иногда лишь взглянув с другой стороны мы находим истину в том, что раньше казалось заурядностью. Надеюсь, у вас нет вопросов, и мы можем начинать лекцию.

– У меня есть, – не успокоился Лакеш и не смог остаться в стороне, – почему вы считаете, что подходите для работы с детьми.

– А почему вы подходите? – ответила я вопросом на вопрос.

– Потому что у меня есть реальный опыт, – скрестил он руки на груди, – и в отличие от теоретички, я могу дать им реальные знания, которые построены не на книжках и глупом зазубривание учебника.

– Как насчёт пари? – с тяжёлым вздохом спросила у него.

– Ещё и азартные игры продвигаете, – гнусно усмехнулся он.

– Так и скажите, что вам слабо, – ехидно сказала я. – Нечего было тут из себя непонятно что строить. Только время от занятия заняли.

– Винсельд, покажи этой заносчивой сволочи, – выкрикнул кто-то из детей.

– Кто это был? – ровным голосом спросила я. – Староста.

– Килила, мэм, – встала блондинка с карими глазами.

– И кто такой бессмертный у вас? – вскинула я бровь.

– Уислен Прокс, – тут же сдала его девица и даже глазом не моргнула.

– Замечательно, мистер Прокс, отработка в шесть у завхоза, – кивнула я головой, – и так, мы возвращаемся к занятию или вы найдёте в себе силы признать свою некомпетентность.

– Ну, уж нет, – в тихой ярости прошептал Лакеш, – пари так пари. Черт с тобой! Какие условия.

– Тот, кто победит будет решать и строить учебную программу на этот год, – усмехнулась я. – Альфейн!

– Готовы даже клятвами поразбрасываться, что же условия принимаю, в чем суть пари? – он подошёл и оперся на преподавательский стол.

– Я показываю вам снимок реального места преступления, – хмыкнула я, – а вы должны сказать убийство это или самоубийство. Все просто, два варианта ответа. Пятьдесят на пятьдесят. Но чтобы все не было так просто и нельзя было угадать, надо привести хотя бы три признака, по которым вы это определили. Как думаете, господин офицер, вам это под силу. Как раз в тему нашего урока. Тактическое ведение расследования в стеснённых условиях. Как раз четвёртый курс уже должен был проходить данную тему.

– Не пожалей о своём выборе конфетка, – усмехнулся он мне, – Альфейн!

– Ну, замечательно, – я щёлкнула по клавише компьютера и загрузила на экран сцену убийства из собственной памяти. – Как видите все честно, ваши полчаса пошли. А мы с классом пока займёмся небольшой самостоятельной. И если кто-то сможет объяснить мне все тоже самое, что я задала вашему бывшему профессору, но сделает это более точно и логично, то готова подумать о том, чтобы освободить этого человека от годовой контрольной. Ну-с, приступаем.

А дальше я перестала обращать какое-либо внимание на своего временного коллегу и приступила к тому, что умела безупречно. Выносить мозг всем тем, кто оказался на моем пути. Ведь даже будучи ребёнком я всегда слышала, что, если хочешь запасть кому-то в душу начни знакомство с такой нелепой ситуации, чтобы и на смертном одре не смог забыть. Пока из нас с Демисаром лепили боевую двойку, нам пришлось столько всего пережить, что возрождение своего отца из куска камня я восприняла с пофигистическим равнодушием. Воскрес и хорошо, подох ещё лучше.

Единственное, о чем я до сих пор сожалела: упущенная возможность быстро и стремительно захватить власть. Но все, что не делается к лучшему. И раз таким образом распорядилась судьба, то кто я собственно такая, чтобы сомневаться в решениях, принятых крестным и отцом? Правильно, простая дочка бывшего главы тёмного круга, которую он прятал всю жизнь и на которую делал ставки. У каждого была своя роль. Кто-то должен был сдохнуть, а кто-то до последнего прятаться в стане врага и быть тоненькой ниточкой, связывающей нас и возможность всё же сделать невозможное. Отомстить…

– Мадам Форлеска, – раздался осторожный голос с задней парты.

– Леди Форлеска или Профессор Форлеска, – подняла я глаза от журнала, – ваше имя.

– Я Нитель Ровье, – парень посмотрел на меня, – Профессор, я могу дать ответ на ваш вопрос. На экране убийство.

– Что ж, семь минут сорок пять секунд, неплохой результат, – посмотрела я на таймер, – Мистер Лакеш, что скажете, вы согласны со своим учеником.

– Нет, – покачал тот головой, – ставьте ему два, потому что тут у нас самоубийство.

– Интересно, – отложила я ручку, – класс, можете бросить контрольную. Поднимите руки, те, кто за убийство. А теперь за самоубийство. Замечательно семеро против четверых, включая мистера Ровье. Уступим ответ вам, профессор Лакеш, отличитесь.

– Для начала, стоит обратить внимание на положение тела жертвы, – начал он, – убийца не стал бы нападать в лицо и тем более втыкать нож снизу вверх, это не характерно для людей. Тут же мы видим, что жертва лежит полубоком со смещённым вправо ножом, который вошёл по диагонали чуть задираясь вверх, так, словно она в последний момент передумала и хотела выдернуть его. Это свидетельствует о том, что жертва находилась в психологическом диссонансе и не желала умирать, просто не понимала, что творит. Второе, что бросается в глаза. Порядок в ванной комнате. Он идеален и лишь лужа крови говорит нам о том, что она умерла именно тут. Вряд ли бы убийца стал прибираться и не вытер бы за собой лужу крови и смазанные отпечатки с ножа в крови. И последнее, у жертвы нет заломов на лице, оно спокойное, а это свидетельствует о том, что она не боялась и умерла со спокойной душой. Мой вердикт самоубийство.

– Что же, я зафиксировала ваш ответ, – кивнула я головой, – теперь ваша очередь мистер Ровье. Объясните, почему это убийство.

– Я попробую использовать аргументы мистера Лакеша и объяснить ими же, свою теорию, – посмотрел на меня пацан.

– Да, как душе угодно, хоть весь том криминалистики тебе в помощь, – пожала я плечами.

– Женщина была убита в собственной ванной, человеком которого сама впустила в дом, и которого ждала, – начал тот с опаской. – На ней кружевное белье, в ванной идеально прибрано, но дама в халате и с макияжем. Так в душ не ходят и уж точно не красятся перед смертью. Точнее, женщины не выбирают подобный способ. Перерезать вены и красиво утонуть в белой ванной да, но не в душевой кабине. В прошлом семестре у нас были вводные лекции по психологии жертв, но очень поверхностные. И все же даже из них следует, что она сама не могла этого сделать. Доказательства профессора противоречат сами себе. Если бы она дёргала нож и пыталась его вытащить, то рана бы была намного страшнее, а лицо бы не осталось в таком умиротворённом состоянии. Так что я предположу, что это убийство и совершено оно её любовником.

– Замечательно, – кивнула я ему, – Мистер Лакеш, что скажете? Все ещё будете настаивать на том, что это самоубийство?

– Нет ни следов борьбы, ни присутствие посторонней ауры, на снимке, – хмыкнул он, – так что я не собираюсь поддаваться вам, и проигрывать спор. Будь это убийство, все бы выглядело более правдоподобно, и она бы плавала в ванной с перерезанными венами или лежала бы в постели, но не вот так. Кухонным ножом, на полу в душе.

– Что же, тогда позвольте рассказать вам правду, – усмехнулась я, – это воспоминание с убийства трёхлетней давности. Маньяк, терроризирующий восемь стран и не оставляющий никаких улик. Все жертвы, женщины от тридцати пяти до сорока, разведённые или в процессе бракоразводного процесса. Каждая была убита ножом в живот. Но самое интересное, он убирал всю квартиру или дом. Не оставлял никаких отпечатков, кроме тех, которые вы видите на рукояти ножа. Это его фирменный почерк. Смазанные пальцы жертвы и маска блаженства на лице. С каждой из них у него был защищённый половой акт. Средства контрацепции всегда дорогие и одной и той же марки. В трёх странах импорта нет, из-за чего был сделан вывод, что он всегда носил их при себе. Но, самое главное, что указывает на насильственную смерть жертвы: отсутствие пряди волос в височной доле. Присмотритесь, она срезана под корень и её нигде нет. И если сложить всё это вместе, смерть не может считаться самоубийством. Она даже не поняла, что он её убил, выброс гормонов в кровь заглушил боль и оставил эту посмертную маску блаженства. Так что вы Лакеш, чертовски некомпетентный преподаватель, раз ваши студенты справились быстрее и лучше вас.

– Червонный вдовец? – удивлённо посмотрел он на меня.

– Да, – кивнула я, – одно из двух его дел, консультантом на котором я выступала.

– Профессор, а его поймали? – спросил все тот же парень, отличившийся на уроке.

– Да, – подтвердила я, – по официальной версии задержан при попытке убийства. На самом же деле, мы больше месяца дежурили во всех аэропортах тех стран, в которых совершались убийства и проверяли всех, кто пересекал воздушные гавани с презервативами в багаже или личном имуществе. На том он и погорел. Пусть долго, но мы смогли поймать его, устанавливая слежку за всеми, кто пользовался нужной нам маркой и разновидностью.

– Кровожадный маньяк, который гордился тем, что совершал, – передёрнул плечами глава военного ведомства, – Надо было такого прямо на месте задержания пристрелить и сказать, что оказал сопротивление и был ликвидирован.

– К сожалению, данный вариант нам не подходил, – покачала я головой, – такие личности как он, заслуживают самого сурового наказания. Смертной казни, причём публичной.

Я вновь положила пальцы на кнопки ноутбука и вызвала в памяти холеное и ухоженное лицо мужчины средних лет. Дорогой костюм, часы от дизайнерского бренда. Белозубая улыбка и встрёпанные серебристые волосы. Звезда с обложки, мечта многих. Один из самых востребованных актёров по всему миру. И человек оказавшийся самым отпетым маньяком в истории современного мира. Это стало огромным шоком для всех, но указало многим магам, что криминалистика и психология развита намного лучше, чем им казалось, и выручает в такие моменты, о которых говорить страшно.

– Сейчас перед собой вы видите хладнокровного убийцу, совершившего более пятидесяти эпизодов за три с половиной года, – усмехнулась я, – это воспоминание с суда, когда его впервые завели на открытый гражданский процесс. Сотни журналистов, камер и присяжные выбранные случайным образом. Он не боялся ни прокуроров, ни следаков ведущих его. Ровно до того момента, пока в зале не появились психоаналитики и работники криминалистического отдела полиции Мюнхена. Вот тогда он занервничал.

– А почему? – раздался возбуждённый голос с задней парты.

– Потому что он до последнего не верил, что сядет, – пояснила я, – но, когда в зал вошла бригада профессиональных мозгоправов, которые легко могли отличить его игру от реальности, шутки кончились. С этого момента его участь стала очень незавидной. Любое неосторожно сказанное слово или признание могли повлечь за собой плачевные последствия. Потому-то я и включила блок психоанализа и последовательного изучения повадок маньяка в курс, для вашего года обучения. Чем раньше вы начнёте вникать в вопросы поведенческого характера и анализа личности по минимальному объёму информации, тем вам будет проще.

– Но нет никаких доказательств того, что именно ваша хвалёная психология помогла поймать убийцу, – хмыкнул брюнет и перекинул хвост за спину, – все что вы имеете, лишь дешёвые слова, которым нет никакого подтверждения. На самом деле, все что вы сделали: потратили кучу денег налогоплательщиков, чтобы сидеть в аэропортах и проверять презервативы. Это издевательство, а не хорошо проведённая операция по поимке серийного маньяка.

– Да, – усмехнулась я, рассматривая его перекошенное лицо, – вы явно не понимаете суть таких личностей. Он знаменитость, которого любили и обожали по всему миру. Ни одна жертва не заявила бы на него, что вот я чувствую подвох. Каждая, свято была уверена в том, что она исключительная. Он ловко пудрил им мозги и просил сохранить все в тайне, ведь он звезда и скандал ему может навредить. Лишь в трёх эпизодах, матери вспомнили на допросах, что дочери рассказывали о новом ухажёре. Богатом, статном, но не могли назвать имени, ведь он известен. И сколько бы вы такого ловили? Мне просто интересно? Пока число жертв за сотню не перевалило бы? Или пока он сам не сдался бы? Как? Объясните мне…

– Просто подобрали бы типаж его жертвы и начали бы ловить на живца, – пожал он плечами.

– Единственное сходство у всех жертв: развод, – посмотрела я на него, как на полного идиота. – Примерный возраст, схожая жизненная ситуация, а внешность абсолютно разная. Он выбирал среди фанаток, которые мечтали ухватить мечту за хвост и заиметь шикарного мужа на зависть всем подружкам.

– Но женщины между собой ничем были не связаны, – с тяжёлым вздохом признал он, – если они не были знакомы и попадались ему в соцсетях, то получается, он не оставлял улик. Знакомился с ними случайно на концертах или мероприятиях. Приглашал в номер, но потом говорил, что там много папарацци и лучше будет у неё в доме или квартире. После чего вступал с жертвой в интимную связь и убивал, когда та достигала кульминации.

– Все именно так, – кивнула я, – ни следов, ни улик, ни связи между женщинами, десятки трупов, восемь стран и лишь одна прямая зацепка. Как думаете, скольких мы спасли, тратя деньги налогоплательщиков бессмысленным просиживанием в аэропорту? Я не отрицаю того факта, что его последняя жертва всё же умерла и мы не смогли этого предотвратить. Но она стала той, кто позволил его поймать и скрутить прямо там, сузив поиски багажа и время въезда и выезда из стран. А дальше было лишь делом техники запросить его эмиграционные документы и даты пересечения границ. Возможно, подключи психологов к этому делу на начальном этапе, и они бы смогли заметить ещё что-то. Но увы… Моя команда действовала в ограниченных условиях. И мы все же продумали тот единственный вариант, который минимизировал затраты и сокращал сроки поимки. Не интересно, скучно и нудно… Но мы не рисковали ни одним человеком. И мы взяли его прямо на следующий день, как пришла весть о последней жертве Червонного вдовца. Мы свою задачу выполнили.

– Ещё посмотрим, – кинул он на меня яростный взгляд.

– Звонок прозвенел, можете быть свободны, – посмотрела я на часы, – а вам, мистер Лакеш, я бы советовала привыкать. Вы проиграли спор, и теперь я решаю, как вести занятия.

– Стерва, – услышала я вслед.

Глава 2. По тонкому льду

После столь фееричного знакомства меня разбирал истерический смех. Ну в самом деле, все в лучших традициях наших предков. Прям как по учёбнику. Удивление и шок на лице Лакеша можно было фотографировать и продавать в качестве эталонного значения. Я сама себе в этот момент не поверила, настолько глупо и наивно выглядел этот, казалось бы, взрослый и адекватный человек. Но, как любил говорить отец: чем больше у человека амбиций, тем сложнее от них отказаться и предоставить шанс другому сделать работу за тебя.

Теперь я понимала, какими умозаключениями руководствовалась Грация, призывая меня в это царство идиотизма и детской непоседливости. Если первое впечатление правдиво… То окунуть этого гордого придурка в пучину скандалов и интриг не составит особого труда. Я даже представляла, как буду смотреть в его глаза и улыбаться. Месть – это блюдо, которое стоит подавать лишь тогда, когда жертва этого уже не ждёт. Оно не просто должно быть холодным и расчётливым. Нет… Оно должно сыграть самую главную роль в жизни незадачливого идиота, посмевшего перейти вам дорогу.

Вот теперь-то и настало идеальное время, для воплощения в жизнь всего задуманного. Казалось, чего мне плакаться, отношения с отцом, мягко говоря, были прохладными, но всё же он был тем, кто подарил мне веру в собственные силы. Обычное общество не шибко принимало девицу, способную видеть призраков и всякую прочую чушь. Это сейчас, когда на дворе двадцать первый век, к ведьмам и колдунам начали относиться благосклонно. А когда я росла, участь тех, кто отличался, была не сильно завидной. Папа же сделал всё, чтобы порушенная самооценка его доченьки, стала крепкой и прочной, как сталь.

Сейчас, смотря на все события прошлого, через призму своего возраста, я считала, что они и так знали, что затея с военным переворотом провалится. Словно они готовили почву для того, чтобы мы понесли новые знамёна. Программа нашего с Демисаром обучения сильно отличалась от той, которую получали простые аристократы. Я бы даже сказала, радикально. В нас пытались запихнуть за один раз столько, что в шестнадцать можно было оканчивать Магистрат и подавать документы сразу на Кандидата наук.

Головой я понимала, что они действительно могли знать, что судьба разыграет первую партию именно таким образом. Но теперь шахматные фигуры расставлены по новой и у нас есть все шансы провернуть блицкриг. Самую быструю и стремительную комбинацию по захвату вражеского короля. Какая же чушь лезла мне в голову. Кому вообще было дело до каких-то там комбинаций. Я не Инерей Энханте и не должна быть гением в интригах и скандалах. Все что от меня требуется следовать его плану.

С тяжёлым вздохом я ввалилась в личные покои профессора зельеварения и алхимии. Рухнув на его излюбленный диван, я с тоской посмотрела в потолок и подумала о том, что неплохо было бы начать делать первые шаги в намеченном плане. Правда спешить тоже не вариант, но с чего-то и когда-то надо начинать. Первый ход был за белыми, а мы же могли лишь стоять неподвижно на своих клетках и думать, когда же выпадет шанс завладеть всей доской за один ход. И теперь, когда он представился, я почему-то начала немного трусить.

– Ты все ещё не убила Лакеша? – блондин навис надо мной и холодные капли воды упали мне на лицо. – Я восхищён твоей выдержкой. Признаться честно, думал, придушишь в первые же тридцать секунд вашего совместного нахождения в одной комнате.

– Издеваешься? – приоткрыв глаз, посмотрела на мокрого Демисара. – Грация, мне бы голову за такое оторвала и была бы права. Мы столько лет выжидали не ради феерического провала партии в самом начале. Она сказала, что твой отец давно разработал этот план и даже предсказал, что Филигар по собственной тупости введёт закон о сроках правления одного человека и смене преемственности. Я никак не могу понять, почему имея всё это на руках, они так бессовестно проиграли какому-то Лакешу.

– Потому что они знали больше нашего, – он снял с плеч полотенце и начал сушить голову, – никто бы не поверил, таким как мы с тобой. Изнеженные аристократы, с манерами и воспитанием. В их глазах мы изгои общества, пережитки устаревшего прошлого. Для нового поколения громкие фамилии ничего не значат. Их кумиры, прыгающие по сцене с голой задницей певички, которые насосали на свою карьеру. Модели, которых раз в две недели ловят с дурманящими зельями. Или спившиеся режиссёры, снявшие когда-то культовый сериал. И думаешь, таким стадом баранов можно будет управлять имея фамилию Энханте или Форлеска?

– Я не к тому завела этот разговор, – покачала я головой и села на диван, – просто я не понимаю, почему они дали себя убить. Ведь половина, минимум, могла выжить… На некоторых, даже улик не было, а за твою мать и вовсе Лакеш в суде выступал. Якобы она ему жизнь спасла. Но все же прекрасно знали, что последнего из рода смерть несущих, простым заклятием на тот свет не отправить. Это надо быть кретином, чтобы не проверить такую простую теорию. Его род берет начало от демонологов, способных ходить по тонкой грани жизни и смерти. Чёрт! У меня это в голове не укладывается.

– Ты же знаешь, что сама являешься некроманткой, которой приходится скрывать свой дар, – фыркнул блондин и разлил по кружкам чай, – я тоже говорю всем и каждому, что просто тёмный, коим и должен являться Энханте. Если же кому-то станет понятно, что у меня в роду такая дрянь водится, что убить меня без моего согласия нельзя, то третьей охотой на ведьм мы не ограничимся. Грация прекрасно знает, что рядом с нами национальный герой будет темнеть день ото дня. Хергенол этого боялся и приставил к нему исключительно светлых личностей с нейтральными способностями, а то и вовсе простолюдины, у которых ни рода, ни магии, ни дара…

– Картина, блин, маслом, – нервно рассмеялась я. – Грация, конечно, знает весь план, но перспектива спать с Лакешом меня не особо радует. Хоть и по приказу, ради благой цели.

– Что будет с магическим ядром Лакеша, если он по ошибке глотнёт хоть каплю твоей кровушки? – вопросительно вздёрнул бровь Демисар.

– Черт! – удивлённо посмотрела я на него. – А такого варианта я не рассматривала. Кровь некроманта активизирует тёмное наследие, которое может быть в рецессивном состоянии. Из-за этой примечательной способности, за нашими предками велась дикая охота. Все, кто выжил в ней, либо притворяются несведущими, либо прикрываются белым манто чистоты и непорочности.

– А Лакеш маг со спящим наследием демонолога, – тихо рассмеялся блондин, – если его коснётся кровь некроманта, то первое что произойдёт…

– Он слетит с катушек и у него полностью перестроится магический фон выпуская наружу всё то, что так долго дремало у него в груди, – кивнула я, подтверждая, что знаю к чему тот клонит. – Но это можно было сделать ещё во время вашей учёбы. Сколько раз вы с ним дрались до кровавых соплей? А небольшая склянка с моей кровью, припрятанная у тебя в рукаве и раздавленная в пылу сражения об его руку, не такая большая сложность. Можно было провернуть сто раз, и никто бы не почесался проверить.

– Увы, но в тот момент на нём стояло три блока, ключи к которым надо было уничтожить перед тем, как ломать его магию, – покачал тот головой, – первый убился сам, во славу света и добра, когда свалился за грань. Хергенол тоже решил, что его смерть уже ничему не помешает и отпустил второй ключ, делая его более уязвимым и поддающимся влиянию. Именно по этой причине тёмные чары не причиняли ему особых проблем, в отличие от Гестергера и Филигар. Жаль, конечно, не сорвался и не оприходовал свою подружку, но на тот момент было достаточно и того, как ночами он стоял над ней и фантазировал о том, чего делать было нельзя.

– Хорошо, но третий ключ? – вскинула я бровь. – Никто больше не умирал и не делал нам одолжений. А это значит, что кровь всё ещё может не пробудиться, если кто-то вовремя дёрнет за поводок.

– Увы, о нем ничего неизвестно, – покачал головой единственный оставшийся Энханте, – но у меня есть подозрения, что это сама же Грация. Наш противник доверял ей достаточно сильно, чтобы никогда не заподозрить в работе на Тёмный культ. Приближенная твоего отца, о которой знал лишь близкий круг. Что может оказаться ещё более иронично?

– Сам Лакеш, – пожала я плечами, – я не верю, что со всеми своими мозгами Хергенол не начал под конец жизни сомневаться во всём и сразу. Я бы больше поверила в его маниакальную одержимость, чем в такое наплевательство, со стороны великого светлого. Так что я не считаю, что он сложил бы все ключи в одно место. Крестный отец, директор и должен быть кто-то ещё, вписывающийся в такую параллель. Слишком мало зацепок, чтобы так с ходу решить эту загадку. Но возможно ты прав, и мы сможем подобраться к нему чуть ближе, чем многие хотели бы.

– Просто не забывай, что отец никогда и ничего не делал просто так, – кивнул головой блондин и начал собираться, – сегодня ещё пары и тебе придётся провести с Лакешом какое-то время. Попробуй нащупать его тьму и присосаться к ней.

– Эй, – возмущённо выдохнула я, – в отличие от тебя, я так делать не умею. Некромантия работает на совершенно иных уровнях воздействия на человека. Это тебе, как чернокнижнику, такое под силу, а мне же треть резерва придётся угрохать на то, чтобы просто рассмотреть его ядро. Ты нас местами не попутал?

– Успокойся, – он наклонился ко мне, – всё ты сможешь, главное, как и раньше работать сообща и не пытаться прыгать выше головы.

Его тёплые губы накрыли мои и ленивый, ничего не обещающий поцелуй ударил по нервам потоком магии. Со стороны это и вовсе казалось, чем-то неправдоподобным. Нависающий над девушкой парень, который едва ласкал губы, не отвечающей ему избранницы. Но на деле же, всё было намного сложнее. Тёмная, клубящаяся и злая магия утягивала меня в свой водоворот. Жить с Энханте непросто… Они буквально были состряпаны из всего негативного, что существовало на земле. Противоречий в них было больше, чем логики.

Они могли любить так горячо и ненавидеть до смерти. И виной тому был дар… Чернокнижники никогда не оставались в здравом уме, весь их мир был окрашен кривыми разводами серого. Некромантия была ничем не лучше, но она хотя бы позволяла мне быть адекватной. Тягость моей силы в ином… Холодная отчуждённость и невозможность доверится никому… Правда, для меня случилось чудо, и я смогла обрести того, на кого полагалась безоговорочно. И этот кто-то вливал в меня магию, которая соединялась с моей и превращалась в нечто новое.

– Думаю, этого будет достаточно, для того чтобы никто не распознал в тебе некроса, – чмокнул он меня уже всерьёз, – а вечером подумаем, как быть со всем этим и за какие ниточки дёргать в игре.

– Ты сумасшедший, – откинув голову на спинку дивана, я тихо простонала это в пустоту.

– А ты этого не поняла, за все тридцать лет, что мы с тобой вместе? – усмехнулся он. – В первую брачную ночь, если кто-то не помнит, я обнимал совсем не жену и любил вообще не её.

– Демисар, заткнись, – я кинула в него подушкой, – то, что ты женился на Хелрии лишь по приказу матери знают все. Леди Энханте не могла покинуть этот мир не услышав, что у вашей семейки появится наследник. Мне вообще кажется, что она этого ждала.

– Мать вполне могла это устроить, – тот застегнул преподавательскую форму под самую шею, – ты же знаешь не хуже моего, что от меня у тебя детей никогда не будет. Чары, которыми мы связаны не допустят такого. Так что тебе вскоре опять предстоит выслушивать нотации от крёстной из-за того, что ты кроме меня в свою койку никого не допускаешь.

– Думаешь, если она узнает, что я сплю с Лакешом, она сама натравит всю мировую прессу на его жену? – я приняла его руку и поднялась на ноги. – Но вряд ли мать будет таким заниматься. У неё третий брак на горизонте. Она почти стала миссис Фишер, женой влиятельного нефтяного магната из Мексики. Последнее, что её интересует: с кем я сплю в свободное от работы время.

– Это ты так думаешь, – поцеловал он мою ладонь, – позволь несравненной леди Форлеска сделать свой ход, а уж потом страдай о том, что тебя никто не понимает и ты даром никому не нужна. Уверен, дай ей пару недель, и она накопает такого на жену Лакеша, что той даже в монастырь уйти не удастся. Это она пока, как в старые времена: жена короля вне подозрений. А приложи к этому руку мадам, и кранты несчастной. Любой грешок аукнется ей в тройном объёме.

– Утешил, – с тяжёлым вздохом ответила я.

– Пошли обедать, – хохотнул блондин и запер дверь в комнату на чары. – Потом студенты пойдут совсем неуправляемые. Придушить хочется каждого третьего, в наше время такого не было. А сейчас поголовное неуважение к учителям и предметам.

На том разговор и был завершён, а мне оставалось лишь признать его правоту. Всё же, мы действительно находились в стеснённых условиях. И единственная вещь, которая сохранила мне жизнь – отсутствие прямых доказательств, моей связи с отцом. Во всех документах и личных записях, меня представляли дочерью знаменитого ювелира и миллиардера с эксцентричной женой – Юстофа Форлеска. Который трагично скончался в автомобильной аварии, не доехав до роддома всего-то два квартала. Я даже не знала, любила ли мать его на самом деле или у этой стервы с куском льда в груди, вообще не было ни к кому и никаких чувств.

Даже меня, своего единственного ребёнка она рассматривала как инструмент, для достижения своей цели. Чем громче звучало её имя в прессе, чем больше денег у неё становилось, тем страшнее мне было находиться рядом с ней. В восемь я с радостью ухватившись за руку мужчины, представившегося моим отцом, бежала от жёстких правил, дорогих платьев и кукольного образа, который на меня примеряла мать. Мне было всё равно – правда ли он мой родитель, или они просто придумали красивую сказку, я хотела нормальную семью.

Матушка никогда не отрицала этого и лишь сверкала глазами на Томаса Афельхоша в попытке прожечь в нем дыру. И самое удивительное, он был единственный, кому она не перечила. Всем своим внешним видом выказывая раздражение, молча делала всё, что он ей говорил. Что было совсем уж странно, она ни разу не оскорбила его на моей памяти и не попыталась настроить меня против него. Так что я всё же думала, что он на самом деле был единственным в мире мужчиной, сумевшим подчинить мою мать и заставить её слушаться.

Но сейчас в мире не было никого, способного утихомирить склочную мадам, жаждущую власти и денег. Я же могла стать её выгодным вложением, пристрой она меня в богатые руки. Правда в её идеально выстроенном плане оказался изъян. Воспитание отца наложило на меня свой отпечаток и просто так, сломать и выдать замуж у неё не получилось. Со мной пришлось торговаться, угрожать и даже шантажировать. Но я ей заявила лишь одно: я выйду замуж либо по любви, либо до конца жизни буду с нынешним лордом Энханте. На том пыл матушки и поутих, поняла несчастная интриганка, что с отцовым упрямством, во мне уже ничего не поделать.

Вот только в одном Демисар был прав… Лакеш далеко не бедный человек, баллотирующийся на пост президента страны. Для моей родительницы это могло стать сигналом к действию. Такая кандидатура её вполне устраивала и была полностью в рамках тех критериев, которые были прописаны для моего будущего мужа. Идеальный, что б его, претендент. И теперь всё это придётся как-то разгребать. Потому что сказать «нет» Грации я не могла, а просчитывать, что выкинет матушка, можно было до седьмого пришествия и всё равно не угадать.

Обеденный зал встретил нас гулом голосов и косых взглядов. Понятное дело, что студенты уже доложили друг другу о прибытие странной мадам, которая ни с того, ни с сего в середине семестра взялась за их обучение. Доверия с их стороны я и не ждала. Точнее от него не было никакого проку. Всё что должны делать дети – зубрить то, что им дают. Они же будущая элита, которая займёт многие руководящие посты в правлении. И они хотят мне сказать, что с наплевательским отношением добьются этого?

Той же Филигар повезло быть подружкой национального героя, приложившей руку к свержению Тёмного культа. В противном случае её место было бы где-то в канцелярии среди пыльных томов и производственных дел, но никак не в кресле президента. Её бы просто никто не поддержал. А деньги в политике до сих пор решали гораздо больше вопросов, чем любые мозги. И, к сожалению, с нынешним курсом развития общества, финансы всё сильнее захватывают мир. При помощи них можно провернуть что угодно, оставшись при этом в тени.

– Дети, минуточку внимания, – директриса поднялась со своего места, – Леди Форлеска с сегодняшнего дня будет преподавать вам социальные дисциплины и тактико-стратегическое планирование в военном ремесле. Попрошу вас относиться к ней с уважением и вниманием. Мистер Лакеш так же будет читать вам лекции, но уже в рамках программы установленной госпожой профессором. Всё же у главы военного ведомства множество дел, а Форлеска, является квалифицированным специалистом и сможет помочь вам с отставанием в программе.

Зал недовольно зашумел, но возражать никто не посмел. Я бы тоже побоялась открыть рот перед директрисой. И всё же, кое-что мне не понравилось. Моё место было занято и сидел на нем никто иной, как Винсельд Лакеш собственной персоной. Прищурив глаза, я переглянулась с Энханте и промолчала. Сейчас не время и не место выяснять отношения. Никто не должен раньше времени понять, что у меня к нему далеко не праздный интерес. Наше сближение обязано быть максимально плавным и правдоподобным, чтобы ни у кого не возникло потом вопросов.

Медленно, стараясь дышать на счёт, я усадила свою пятую точку на колени Демисара и приготовилась к шквалу негодования со стороны преподавателей. Но, как ни странно, Анерсис лишь сурово сверкнула глазами в сторону Лакеша и что-то прошипела кучерявой даме в шляпе по правую руку от себя. Та кивнула и умчалась куда-то, а через пару минут вернулась с ещё одним стулом и набором приборов. Кажется, не всё так ладно в этом дивном королевстве и Грация была права, время выполнять задание на самом деле настало.

Усевшись по левую руку от Энханте, я медленно порезала мясо на крошечные кусочки и начала отправлять те в рот, гадая, чего же ещё принесёт мне этот странный день. Казалось бы, учёба ещё даже не началась, а мне уже хотелось всё бросить и сбежать куда глаза глядят, лишь бы подальше от этого дурдома. Но… Мы уже начали эту партию, и смысла её бросать не было. Теперь мы все в одной лодке и от того, как закончится следующий ход чёрных фигур, зависело всё…

Глава 3. И снова бой…

– Доброго дня, класс может присаживаться, – положив ноутбук и папку с документами на стол, я повернулась к классу. – Я просмотрела вашу программу и признаться честно, она меня немного опечалила. Понимаю, что у вас не было нормальных преподавателей, но это не повод запускать всё до такой степени. Сегодня я постараюсь проверить уровень вашей базы и выяснить, готовы ли вы к сдаче экзаменов. Если нет, то подам прошение в министерство образования о переносе даты на год. Мы не можем выпускать специалистов такого низкого уровня и думать, что это никак не отразится на будущем страны.

– Вы не имеете права решать вопросы комиссии, – налетел на меня Лакеш, – они все получат дипломы в установленном порядке.

– Вы будете угрожать членам независимой проверочно-аттестационной коллегии, мистер Лакеш? – вздёрнула я бровь. – Того, что я видела в первой половине рабочей недели мне с лихвой хватило для того, чтобы сложить полную картину о знаниях студентов этого учебного заведения. И дай-то боже, чтобы хотя бы часть из них набрала проходной балл и выпустилось с отметкой «удовлетворительно». На большее в их случае я бы даже не рассчитывала.

– Кажется, вы забыли, с кем разговариваете, – начал медленно надвигаться на меня господин кандидат то ли в президенты, то ли в мои мужья, – вы без году сутки на территории моей страны, а уже позволяете себе так пренебрежительно относиться к ученикам, которые столько лет тянули на себе груз ответственности.

– Если бы они это делали, то сейчас бы от каждого сидящего в этой комнате не тянуло бы страхом и паникой, – поднялась я и выпрямилась. – Обведите комнату взглядом, ни у одного на лице нет уверенности в том, что он сдаст элементарный тестовый срез на проверку остаточных знаний. Заметьте, мистер Лакеш, даже не за эти месяцы, которые можно было бы наверстать в конце года, а за пройдённый материал прошедших курсов. И вы хотите мне сказать, что они сдадут итоговую аттестацию и получат дипломы?

– Вы давите на них, вот они и засомневались, – тут же пошёл он в атаку.

– Хорошо, – сложила я руки на груди, – одного раза видимо вам мало. Будем пробовать ещё. Я даю им одну единственную сцену с места преступления. Опять же это реально дело, на котором была я и моя группа аналитиков. Заметьте, мы не военные криминалисты и не являемся выпускниками знаменитых вузов. Мы просто люди, отдавшие своим профессиям больше половины жизни. Только благодаря этому я могу читать лекции тут или в любом другом университете мира. Быть приглашённым экспертом в судах. И выезжать на места преступлений, в статусе внештатного сотрудника. Я заработала своё имя сама! А что сделали вы? Я не припомню громких статей и заголовков о том, чтобы вы раскрывали преступления и вас называли Шерлоком нового времени!

– Я спас этот мир от маньяка-психопата с армией фанатиков, – зарычал он на меня.

– И что? – вопросительно вздёрнула я бровь. – Сотни офицеров и военных по всему миру каждый день рискуют жизнями, чтобы останавливать преступников. Спецслужбы ведут борьбу с государственными переворотами и жестокими маньяками, чьи имена даже не должны упоминаться в СМИ. И вы сравниваете свой подвиг с теми, кто рискует головой в полях? Боже, из вас чертовски некомпетентный глава ведомства. Ведь ни один уважающей себя вояка не стал бы читать детям лекции, а рвался бы туда, в самую гущу событий.

– Ваше мнение не имеет для меня никакого значения, – тут же включил он режим агрессии и пренебрежения, – малолетняя пигалица не понимающая, что такое война, не может мне тут указывать. Такая же, как и Энханте: заносчивая, эгоистичная, надменная тварь. Место таким как вы в могиле.

– Мистер Лакеш, – холодно и ровно ответила я, – и это слова того, кто должен пресекать преступные деяния? Перед вами сидят дети, которые в скором времени выпустятся и станут полноценными членами общества. Ваши слова сравнимы с действиями сектантских лидеров. Вы программируете молодое поколение на проявление агрессии и нетерпимости. Я могу сказать, что вы достойный преемник предыдущему главе Тёмного культа. По вам прям можно один психологический портрет рисовать. Не удивлюсь, если лет через десять, своего президенствования вы захватите власть и поставите всех на колени жёсткой диктатуры. Вы с ним одного поля ягодки, это видно невооружённым взглядом.

– Как вы… – герой минувших дней даже не нашёлся с ответом, он просто задохнулся от возмущения, не зная, как правильно реагировать на мои слова.

– Неприятно? – вскинула я бровь. – Так идите и занимайтесь тем, чем должны. Ловите преступников и делайте этот мир чище и справедливее. А воспитание детей оставьте тем, кто в этом смыслит явно больше вашего. Потому прошу впредь не посещать уроки, в вашей помощи лично я не нуждаюсь. А терпеть надуманные выпады и приставания не собираюсь. Моё дело сделать так, чтобы дети стали достойным примером для будущего поколения, а не шли за вами подобно стаду баранов на заклание.

– Это исключительно твоё сугубо личное мнение, – огрызнулся Лакеш.

– И попрошу без фамильярности, – сверкнула я глазами, – я к вам обращаюсь в уставной форме, а вы так, словно мы с вами уже с десяток лет любовники. Боюсь такой дурной славы я не особо желаю. А теперь выйдете за дверь моего кабинета и больше никогда её не открывайте.

– Пари, – тут же накинулся он на меня. – Ещё одно идиотское пари.

– И что же вы ставите? – удивлённо вздёрнула я бровь.

– Если выигрываете вы, то ноги моей тут не будет, – серьёзно сказал он, – а если я, то мы будем делить занятия, как и прописано в контракте.

– Не забывайте, что первое вы уже проиграли, – не стала я упираться, – а значит занятия и программу выстраиваю я. Но так уж и быть, чтобы меня не обвинили в предвзятости, я согласна на второе пари. Условия?

– Вы даёте своё идиотское задание, неважно какое, то самое, которое хотели, – начал он рассуждать, – а если хотя бы один из детей напишет «выше ожидаемого», то я выиграл в этом споре. Если все провалятся, то я уйду и не стану мешать вашим занятиям. Альфейн!

– Альфейн! – тут же сказала я и улыбнулась. – Задание на проекторе. Установите картину преступления.

– И это всё? – удивлённо протянул брюнет.

– А вы хотели, чтобы у них не было и шанса? – вопросительно вздёрнула я бровь. – Час на выполнение проверочной работы пошёл. Тот, кто будет перешёптываться, получает «неудовлетворительно» автоматом. Надеюсь, всем все понятно? Ну и славно.

Студенты вопросительно переглянулись между собой, но промолчали. В кабинете повисла тишина и лишь скрип ручек по бумаге нарушал её. Лакеш сам себя загнал в ловушку. Первое пари гарантировало мне полную власть над ходом занятий, но не только над ним. Мы спорили на весь учебный процесс… Который включал в себя проверки домашних заданий, отработки и прочую бытовуху. Если я скажу, что он должен остаться и помочь с проверкой работ, чтобы я не была предвзятой, магия одобрит мои слова и примет их как часть проигранного спора.

А в новом споре, он даже толком не поставил мне условий. Просто сказал, что никуда не уйдёт. По факту он привязал сам себя к предмету. Это было мне на руку. Никогда бы не подумала, что человек с такой маниакальной одержимостью может сам себя закапывать в землю, даже не понимая, что он творит! Это возмутительно и настолько глупо, что я не представляла, как поступить. Я словно маленького и неразумного ребёнка обижала. Как вообще этот тридцатилетний мужик мог вести себя подобным образом?

Пусть я тоже не идеал для подражания, но я же не претендовала на звание героя всея мира. Просто была той, кто жил за счёт своих собственных сил и пытался решить неразрешимые загадки мироздания. В частности, каким местом судьба повернулась к Лакешу в тот момент, когда он угрохал моего папаню? Нет… Ну никак не могу себе эту картину вообразить. Сколько бы раз не пересматривала свои воспоминания с того дня. Я так и не смогла понять мотивов. Почему нам было запрещено применять силы, данные матушкой природой?

Подними я тогда полторы дюжины трупов и им бы было уже не до веселья. Последние пятьсот лет борьбу с некромантами перестали преподавать в базовом курсе. Слишком мало таких осталось. Да и Демисар мог натворить бед. Собрав от родителей всё самое худшее, его магия могла посоперничать с моей за звание самой убийственной и тёмной. И то, о чем мы с ним ни раз и ни два говорили… Почему никто не стал использовать проклятые способности самого Лакеша? Словно взрослые опасались, что тогда события обернуться полнейшей катастрофой.

Хотя, если они знали, что этот идиот настолько неуправляем, туп и несведущ, то ничего удивительного. Как и сказала Грация, ему требовался надёжный поводок, от которого он никогда не сможет отказаться. И хорошо бы, приурочить это к чему-то настолько действенному, как… Клятва! Вот я балда! Он же сам себя только что продал мне со всеми потрохами. Магия, самый надёжный поводок из всех возможных. Он уже дал мне две, а значит ещё одна и наши магические узы окажутся сильнее брачных. И почему до меня всё как обычно доходит с огромным опозданием? Я едва не упустила такой великолепный шанс подловить его на крючок и привязать к себе.

Время неспешно тянулось, пока таймер не прозвенел и не оповестил нас о том, что отведённый час остался позади. Короткий взмах рукой и все работы, дописанные или нет, но перекачивали ко мне на стол. Положив поверх них ручку, я поднялась из-за стола и оперевшись на край бедром обвела комнату вопросительным взглядом. Дети занервничали и переглянулись меж собой. Скорее всего им не хотелось прощаться с Лакешом и оставаться один на один с неизвестной профессоршей, которая грозилась отнять их шанс на выпуск.

– И так, я не буду нудно и монотонно перечитывать все восемнадцать листов, – усмехнулась я, – сейчас я просто расскажу вам о том, что же случилось на фото, а вы уже сами примете решение, правы вы или провалилась. Мистер Лакеш, вас устраивает подобная перспектива.

– Да, – кивнул он и сам приблизился к фотографии.

– То, что вы видите перед собой, снимок моей памяти о деле, которое вы скорее всего ни раз и не два обсуждали, – сверкнула я глазами. – Анинелия Гелерет, одна из самых знаменитых оперных див последнего столетия, погибшая в марте прошлого года. Была найдена мёртвой в гостиничном номере, который был зарегистрирован на вымышленные документы некого Филигеля Бломентеля, которого никогда не существовало в природе. Даже похожих однофамильцев в целом мире не нашлось. Всё что было известно следователям в начале пути – фальшивая информация из социальных сетей. Мадам Гелерет, перед смертью сделала два телефонных звонка. Адвокату, с просьбой перевести всё её имущество некому Шелемелю Дигерри. И второй своему мужу. Через сорок пять минут нашей жертвы не стало. Во всем мире до сих пор идут споры, кто же именно убил госпожу певицу.

– Подождёте, но ведь её мужа посадили, – раздался девичий голос, – я читала пост на странице её дочери.

– Сколько ему дали? – склонила я голову к плечу. – Ну же смелее? Не знаете? А я вот знаю… Три с половиной года условно, за мошенничество по страховым выплатам. Якобы он оформил полис на смерть жены задним числом. Больше никаких прямых улик, связывающих его с трупом следствию, до сих пор не удалось обнаружить.

– Но её голова свёрнута и сделал это человек выше неё ростом, – Лакеш повернулся ко мне, – какой рост у её мужа?

– Метр пятьдесят четыре, – ответила я ему, – при том, что сама жертва была метр семьдесят восемь и в два раза толще супруга. Полиция пыталась представить несколько вариантов: стул, постель, жертва лежала. Но ничего из этого криминалисты не смогли идентифицировать, как причину смерти. А теперь вопрос вечера: от чего умерла мадам Гелерет? Кто знает ответ?

– Дочь писала, что её мать позорно подавилась во время полового акта и она сожалеет, что вообще имела такую нелепую родительницу, – повторила все та же девица с телефоном наперевес.

– Вот вам и современные методы воспитания, – засмеялась я, – что скажете мистер Лакеш?

– У неё признаки асфиксии и связывания, – сказал он, – полового акта тут не было. Были следы сопротивления, так как верёвки были наложены на запястья как попало, а не с определенной техникой. Так же в отличии от нашей первой жертвы, она не готовилась к свиданию. Пожалуй, я заинтригован тем, что смогли разузнать вы и ваши люди. Потому что всё что я мог предположить, её муж нанял кого-то, чтобы убить жену и подставить все как убийство.

– И вы совершенно правы, – улыбнулась я, – никто не рассматривал других версий, пока в самых обычных и заурядных отчётах о вскрытии, мы не наткнулись на один интересный факт. Мадам Гелерет была на втором месяце беременности. И это не просто убийство, а убийство беременной женщины на ранних сроках.

– Любовник? – тут же послышались предположения с разных концов комнаты.

– Нет, муж знал о том, что жена хотела забеременеть и они провели процедуру ЭКО, – покачала я головой, – все получилось. Через три дня у неё было запланировано интервью, на котором она хотела сообщить о том, что из-за беременности прекращает свою концертную деятельность и в возрасте тридцати шести лет навсегда покидает оперную сцену. А теперь вопрос, почему убийца до сих пор на свободе?

– Срок давности? – предположил блондин с первой парты.

– Нет, – покачала я головой, – у следствия нет подозреваемых. Есть мотив, психологический портрет, рост и куча косвенных домыслов. Но нет ни одной прямой зацепки. Убийца, которого хотят наказать, никогда не будет найден, ведь время безнадёжно упущено. Там, где можно было проверить всё по горячим следам, через полгода уже ничего не осталось. Большая часть свидетелей и опрошенных просто не могли вспомнить события такой давности. Кто-то и вовсе склонялся к версии, что это обычный киллер и смысл копаться в этом деле.

– Тогда почему ты показала им это дело? – Лакеш смотрел на меня в упор.

– Если бы офицеры сразу связали бы смерть с беременностью, то переквалифицировав дело в убийство первой степени с особо тяжкими, – поёжилась я от воспоминаний, – то концертный директор нашей жертвы, сейчас бы не ходил на свободе. Он ссылается на кучу народу, которая якобы его видела. Но ни точного времени, места и видели ли они его вообще практически никто не может сказать. Один звонок заставивший всех думать о разводе звёздной пары. Одно событие, которое казалось всем логичным. Беременность, на которую не обратили внимания, ведь она укладывалась в попытку жены уйти от мужа к любовнику. Тот, кто готовил это, был хорошо знаком с жертвой и её семьёй. И это одно из тех дел, в котором я раз за разом буду повторять, психологический портрет есть не только у жертвы или убийцы, он есть и у места преступления. Ведь муж, тем более знавший о беременности супруги, не стал бы оставлять её в номере отеля, где её нашли бы уже на утро. Это почерк того, кто хочет, чтобы жертву нашли как можно быстрее. Мужья обычно прячут тела и усложняют следствие. Всё это вы уже должны были изучить и понять. Что каждое место преступления не только даёт нам представление об убитом, но и рассказывает о его убийце. За редким исключением, если там совсем какой-то психованный социопат.

– Кто-нибудь из класса написал любую версию отличную от мужа? – Лакеш вскинул бровь и подошёл ко мне.

– Я указала любовника и ревность, – подняла руку одна из девушек, – мы же не могли узнать признаки беременности просто по фото. Вот и выходило, что это бытовое убийство в отеле на почве ревности к мужу или отказа уйти от него.

– Неплохая версия, – кивнула я головой, – весьма обосновано при такой ситуации, так уж и быть зачту её в качестве вашего Мистер Лакеш выигрыша. И настоятельно рекомендую вам, перестать в меня тыкать! Это уже переходит границы разумного. Мы с вами коллеги и так фамильярно обращаться к незамужней даме просто верх неуважения.

– Привыкайте, тут между коллегами все равны, – ядовито прошипел брюнет.

– Леди Форлеска, а у меня мама папу бросила, не хотите стать моей мамой? – улыбчивый парнишка с ямочками на щеках смотрел на меня весело и задорно.

– Боюсь вынуждена отказаться, – улыбнулась я в ответ, – я не встречаюсь с отцами своих студентов. Даже если об этом просят сами студенты. Ну, а теперь шутки в сторону, начинаем тему первой лекции: «Методологическое выявление воздействия магии на структуру трупа». Эта тема открывает обширный блок, который будет включать в себя не только поверхностный анализ, но и ритуалистику. Мы должны понимать, что в нынешних условиях, когда многие маги могут использовать простых людей в качестве жертвы или подручного инструмента, расследовать дела и давать верную оценку всему происходящему очень важно.

– Но мы же не все идём в полицейское управление, – раздался очередной голос, перебивший меня.

– Ещё один выкрик с места, без разрешения и класс в полном составе отправится на отработку, – сурово ответила я. – Но возвращаясь к заданному вопросу. Вы думаете в политике, госслужбе или любой другой сфере вам не пригодятся навыки, о которых сейчас идёт речь? Психология поведения – одна из самых обширных баз знаний, которая существует на данный момент. При помощи неё можно устроить войну в коллективе и тем самым повысить продуктивность работы. А можно напротив, зарубить весь энтузиазм коллектива, поставив двух лидеров в пару и не позволяя одному перетянуть одеяло на себя. Это пока мы анализируем то, что проще всего. Перед нами труп, готовая картина места преступления и мы можем в любой момент проверить данные. Будь у вас более уверенная база, мы бы пробовали составлять психотипы личностей по словесному описанию. Или моделировали ситуации, при которых нужно было получить определенный результат манипулируя перечисленными людьми. Но, к сожалению, до этого вам далеко. Потому мы начинаем с базовых вводных знаний, которые проще всего понять по уголовной сфере. Ведь зачастую маньяки, самые яркие личности из всех, которых вы можете себе представить.

Детям, да и Лакешу, похоже никто и никогда не доносил мысль подобную той, которую я высказала. Так что этот раунд остался за мной, а рыбка заглотила наживку. Теперь ему самому было интересно понять, что ещё могла выкинуть странная девица, которую приволок Энханте из другой страны и заставил взять в преподаватели. И если думать обо всём этом, как о долгосрочной перспективе, то у нас есть все шансы добиться первых прогрессов уже через полгода. Пока контракт действует, этот самовлюблённый идиот полностью в моей власти, а обо всём остальном можно будет думать по ходу развития этого сюжета.

Глава 4. Гордость и расчётливость

Все думают, что история пишется в тот момент, когда происходит то или иное событие. На самом деле, мы делаем лишь то, что уже прописано в сценарии нашего будущего. Никто не делится с рождения на добро и зло. Если бы злодей знал кто будет его врагом, то можно было предположить миллион разных сценариев. Но как бы поступил настоящий герой? Спас бы своего заклятого врага? Или убил бы в тот же миг? Если второе, то какой из него герой? Убивать невиновного, пусть и психа в будущем. Ведь там тоже существовал бы миллион способов исправить ситуацию. Так что грань между героем и злодеем, лишь в том, в какой момент они убивают…

И теперь пришёл тот момент, когда, рассматривая одного человека, я пыталась понять кто же передо мной. Истинный борец за добро и справедливость или хорошо замаскированный урод, жаждущий всеобщего поклонения. По всему выходило первое, но что-то мне подсказывало, что дела я имею с последним. Если верить Энханте, то до прошлой недели Лакеш появлялся в замке три раза в неделю и оставался только на обед. Ни завтрак, ни ужин с коллегами его не прельщали, и он постоянно убегал домой к жене, где его ждало трое детей и рыжая стерва, от которой меня подташнивало. Воспоминания увы из головы не вытравить…

Теперь же мистер всеобщий любимчик и глава военного ведомства припирался каждый божий день на завтрак, читал лекции или работал, обедал, повторял промежуточное действо и трепал мне нервы после ужина. Пока я умудрялась от него избавляться, говоря о том, что за неделю представление обо всех студентах и их проблемах сделать достаточно сложно и мне потребуется время, чтобы составить список и подготовить базу для изучения. А уже после этого мы с ним обсудим график работы и саму учебную программу.

И все же, был один момент, который начал меня волновать. Он словно что-то чуял и пытался спасти собственную шкуру, не давая мне закрепиться рядом с ним. Наши постоянные перепалки сводились лишь к работе. И пусть Демисар был прав: надо хоть с чего-то начинать. В моей душе поселился нерациональный хаос, который пытался затмить голос разума и не позволить мне логично мыслить. Пока я была на начальном этапе и не сомневалась в том, что в конечном итоге, все придёт к постоянной дельте, которую я создам собственными руками.

– Мистер Лакеш, покиньте мой кабинет, – не отрывая глаз от бумаги, сказала я хлопнувшей двери, – у меня нет никакого желания лицезреть вашу рожу в пятницу вечером.

– Зато у меня это желание есть! – женский голос резанул по ушам и ввинтился в мозг.

– Прошу прощения, но посторонним запрещено находиться на территории школы, так что вы обязаны покинуть её прямо сейчас, – рассматривая выкрашенную в кроваво-красный цвет женщину, я с содроганием думала о том, что это нечто, жена Лакеша.

– Не смей мне указывать, – взвизгнула та, – слушай меня внимательно драная мымра, если положила глаз на моего мужа, я тебе все патлы повырываю. И не смотри на то, что я только-только родила, мне это особо не помешает.

– Леди Лакеш, – холодным тоном отозвалась я, – никого я не собираюсь у вас отнимать. Наоборот, буду вам признательна, если вы попросите своего мужа не действовать мне на нервы и не вертеться под рукой. Я приехала сюда преподавать, а не встревать в ваши семейные разборки. Мне не интересны ни вы, ни ваш супруг, ни тем более кого и когда вы там нарожали. Прошу вас немедленно покинуть мой кабинет и стены академии, вам тут не место.

– Думаешь, ты первая, кто вот так зарится на моего мужа? – зашипела она и упёрлась руками в столешницу моего стола. – Я таких приживалок за километр чую. Только попробуй затащить его в постель, а потом прийти носом тыкать в нагулянное пузо, у него трое детей, ты и гроша не получишь, поняла меня?

– Если вы такого дурного мнения о своём супруге, то мне искренне его жаль, – подняв глаза, я посмотрела ей за спину, где в незакрытом проёме стояли Лакеш и Энханте, – надеюсь до этого вам не приходилось разгонять подобных девиц? Если же приходилось, то я и вам сочувствую, но мы живём в двадцать первом веке. Никогда не слышали про тесты ДНК и обязательную уплату алиментов на ребёнка? Поверьте, если факт отцовства будет доказан судом, это будет намного хуже. Вам придётся выбирать платить деньги или сесть.

– А почему сесть? – непонимающе уставилась она на меня.

– Потому что в семидесяти процентах случаев, незаконных детей и их матерей заказывают именно официальные жены влиятельных и видных деятелей, – пояснила я ей. – Самим мужчинам после раскрытия подобного факта не тепло, ни холодно. Нет… Исключения из правил есть. И я уверена, мистер Лакеш относится к тому психотипу личности, который с радостью будет содержать и две, и пять семей, умилённо рассматривая свой приплод. Но если проводить ваш быстрый анализ, то яркая и импульсивная личность не сможет спокойно смотреть на всё это. Для брака вы идеальные партнёры, страстная и темпераментная, хорошо сочетается с меланхоличным и ленивым психотипом мужа. Но обычная жизнь за пределами супружеской спальни у таких пар не самая счастливая. Так что мой вам совет: платите им до и берите договор о том, что после взятки они больше никогда не появятся в вашей жизни и не раскроют прессе личность отца их ребёнка. Это единственный шанс не угодить за решётку и сохранить брак.

– А не слишком ли много ты на себя берёшь, овца крашеная? – она осмотрела меня с ног до головы. – Думаешь если выкрасишь себе серебряную прядь, то сразу все будут приклоняться перед твоим образом невинной и загадочной? Знаю я таких особо говорливых. Сперва на одно метёте, а как жены расслабляются, так сразу ноги раздвигаете. Всё для того, чтобы приличного и богатого мужика из семьи увести. Советовать она мне тут взялась, себе посоветуй со мной не связываться. Прокляну так, что мало не покажется. Так что запомни и заруби себе на носу, тронешь моего мужа хоть пальцем, я тебе все патлы повыдёргиваю и руки переломаю.

– Господин глава военного ведомства, могу ли я подать жалобу и заявление на расследование по факту угрозы причинения вреда здоровью средней степени? – вопросительно вздёрнув бровь, я усмехнулась застывшим мужчинам. – Свидетели есть, к тому же мадам Лакеш проникла на территорию закрытого учебного заведения для будущей элиты этой страны. Мало ли кому она могла причинить вред, помимо меня.

– Камиранда, какого демона рогатого, ты меня так позоришь! – Винсельд Лакеш едва ли ядом не плевался. – Ты так угрожала каждой новой женщине в моем окружении? Если я узнаю, что двадцать девять моих секретарш уволились или перевелись по твоей вине, пеняй на себя. Я не раз тебе говорил, чтобы ты не вмешивалась в мою работу! Я чёртов глава военного ведомства и обязан следить за порядком в стране! А что в итоге? Моя жена совершает на моих глазах десяток преступлений и это тянет на международный скандал! Леди Форлеска подданная другого королевства и может обратиться в международный суд, из-за того, что ей, одна пустоголовая дура, тут расписывает, какой хреновый муж ей попался! Не веришь в мою любовь к тебе и в искренность? Задолбала! Пошла домой и я тебе потом ещё раз объясню, что я тебя одну любил, люблю и буду любить, но даже моим нервам есть предел! Профессор, прошу прощения, моя супруга немного не в себе и никак не может оправиться после тяжёлых родов. Надеюсь, этот инцидент не понесёт за собой никаких последствий. Я готов принести публичные извинения и заплатить компенсацию. Разумеется, если королевская семья останется не в обиде от действий моей благоверной?

– Так уж и быть, я не стану раздувать из этого скандал, – кивнула я головой, – но взамен, когда я попрошу поддержки, вы должны будете оказать мне одну услугу. Никакого криминала или угрозы для жизни, просто услуга, за моё молчание.

– Ничего страшного, я всё понимаю, – Лакеш подхватил благоверную под руку, – профессор Фролеска, профессор Энханте, всего вам наилучшего. А мы, пожалуй, откланяемся. И тот вопрос, который я хотел обсудить, можем перенести его на завтра? Часов на двенадцать?

– Нет, – мы с Демисар воскликнули в один голос.

– Почему? – удивлённо протянул брюнет.

– Потому что завтра законный выходной, дай отдохнуть от детей, учебных планов и твоей рожи, – покачала я головой.

– До понедельника Лакеш, – блондин выпихал ненормальную семейку из моего кабинета, – надеюсь твоя благоверная всё же вправит тебе мозги, и ты оставишь в покое нас, доверив образование детей тем, кто в этом смыслит.

– Заткнись, белобрысый урод, – зашипела разъярённой кошкой аловолосая женщина, – тебе вообще слова не давали, уголовник чёртов! Твоё место за решёткой, а не рядом с детьми! Я своих тебе и в жизни не доверю!

– Господи, закрой уже дверь, и так голова болит, – недовольно проворчала я.

– И что это было? – после того, как Демисар наложил запирающие и оглушающие чары, он резко развернулся ко мне.