Читать онлайн Качели в голове, или Просто жизнь/жить?

© Тиана Fam, 2024

Итак, с чего начать?

Детство. Отношение отца ко мне. Непонимание мира и вообще для чего все, жизнь и цели в ней, нужны ли они?

Семья, что в ней важное – родители, просто ее наличие?

Признание, уважение окружающих тебя людей.

Самокопание – для чего, нужно ли…

Или проще жить и плыть по течению?

Попробуем разобраться во всем этом и немного больше.

Начнем с семьи

Почему все так и почему такое отношение отца ко мне. Уже в 5 лет была мысль уйти из дома, старшие сестра и брат были дома, но им, впрочем, до меня не было никакого дела. Как только я собралась уходить, была зима, пришлось надевать много одежды, уже в каких-то 5 лет в голове были мысли, что это надолго, в никуда, и на улице зима…

Но куда именно, к кому и что после ухода из дома делать, в принципе понятия не было совсем. Я уже открыла входную дверь, а жили мы в общежитии, уже не так радует, да? Ну, а вообще-то все тогда так жили, самое главное – была крыша над головой. После того как открыла дверь, увидела там отца, мгновенно все мысли вылетели из головы, только представила: если я сейчас отвечу ему, что-то не так, мне снова попадет.

Вернулась и забыла на годы мысли об уходе.

После помню уже 1991 год, почему именно он – мы переехали в квартиру, отцу тогда дали на заводе. Стоял дом 9-этажный с тремя подъездами в лесу, наша квартира находилась на 8-м этаже, ну, конечно же, лифт не работал. Тогда планировалось – расстроится микрорайон с множеством многоэтажек.

На улице пара турников и знаменитая лестница в виде радуги. Там мы и сдружились с детьми, приехавшими так же по распределению от завода, все примерно одинакового возраста. Не скажу, что прямо-таки сложная жизнь и судьба, но выживать и изворачиваться в ней пришлось немало.

Семья? Нет, она не плохая, среднестатистическая, но было ОТНОШЕНИЕ или, точнее, НЕ ОТНОШЕНИЕ отца ко мне.

Время – детство, лет так 6–7, живем в небольшом городе, микрорайон, где все друг друга знают, дружат. Как всем известно, «встречают и провожают всем двором», да, было многое, взрослые выпивали, дрались, и даже были драки между женщинами и мужчинами, какие разборки у «старшиков», мы тогда еще мелкими были, просто жили и радовались, ходили на речку 2 километра через лес, жгли костры, пекли картошку на костре, катались на «тарзанках», разбивались там периодически, ходили по стройкам, там тоже были травмы, находили в лесу патроны, взрывали в кострах, катались с пацанами на велосипедах, их же ремонтировали в гаражах родителей.

Было интересно, я всегда была со старшим братом, в основном с мальчишками. Девочки были, но они были «девочками», ну а мне – что уж досталось. В этом же квартале (микрорайоне) случилась и первая любовь, как тогда казалось. Мы с ним стали общаться, когда я была в третьем классе, он на год старше. Семья у него была по тем временам «в достатке», воспитанные, приличные. Мы гуляли с ним по лесу, гуляли с его собакой Джесси, как сейчас помню, белый дог, умная и добрая, его семья очень ее любила. Мы с ним ходили друг к другу в гости. Он меня катал на велосипеде на багажнике, дарил лесные цветочки. Хорошее время, доброе и светлое.

Первый поцелуй в классе примерно восьмом, так мило, но никакой пошлости, мы сидели на крыше дома, болтали, смеялись, он меня поцеловал… Но нет, это было не совсем романтично, в этом я была абсолютный «ноль». Но все же приятно, что ты человеку нравишься, точнее, не человеку, а именно мальчику, ну, вы понимаете…

И опять же всплывает тема про отца, вот тут не было должного внимания, даже не должного, а просто внимания мужского, «отцовского» тепла и понимания, ну и, естественно, и от брата что я могла получить, если не было примера, как это должно быть.

С братом мы дрались, как в принципе и все в возрасте 8-12 лет. Проявлялась даже жестокость с обеих сторон. Сестра у нас всегда была в стороне, «принцесса», жила своей жизнью. Приходилось ей нас разнимать и присматривать, когда родители на работе, дома их почти не было. Только по вечерам.

Так мило вспоминать то время дружбы и первой любви, дарили друг другу жвачки по праздникам (8 Марта, 23 февраля). Был как-то случай, к нам приезжала машина в определенные дни, точно не помню, когда именно, на «Москвиче» зеленого цвета мужчина продавал мороженое пломбир в стаканчике. Но это днем и в рабочее время, у нас денег не было. И родители мало кому давали, напомню, 90-е.

Тогда мой друг, назовем его А., взял из дома часы, мы сначала испробовали их на прочность, так как они были якобы не бьющиеся и прочее. Скинули их с балкона нашей квартиры, с восьмого этажа, понятное дело, они не выжили. Хотя стекло не разбилось, но стрелки все разлетелись внутри. И тут как раз приезжает «Москвич» с мороженым, А. обменял часы на пломбир и поделился со мной. Это было выше всего – ощутить такое отношение к себе, когда у тебя так никогда не было. Не знаю почему, но этот момент мне очень запомнился, вспоминаю его до сих пор с улыбкой и теплом.

Но потом мы стали взрослеть, приезжали в новый, рядом построенный дом другие жильцы, из других микрорайонов и с другими взглядами. Испортили наших мальчишек, они стали на нас смотреть со всем по-другому, даже иногда с агрессией.

Мысли

Знаешь, сажусь писать, и становится легче, столько всего накопилось внутри воспоминаний, переживаний, обид, боли.

И понимаю, что правильное решение было наконец начать излагать все тут. Каждому не расскажешь, не каждый поймет. Скажете, бред, у всех так, и прочее. Но мне от этого спокойнее, может, когда я все напишу, меня перестанут мучать недосказанности, исчезнут вопросы, которые по сей день меня не оставляли.

Да, может, многие об этом не задумываются и живут, так скажем, налегке, плывут по течению, не переживают, не запоминают и не возвращаются в прошлое. Я даже таким людям завидую, хотя думаю, у каждого человека что-то есть такое, что его не отпускает, даже у тех, кому путь по жизни был прост и легок. А может, это со стороны кажется, что ему легко и просто, а что на самом деле? А в общем-то, мне зачем об этом думать, но по своему характеру и постоянному размышлению просто интересно, как и кто переживает, может, и я зря и местами болезненно все воспринимаю. Когда я в этом разберусь, в том числе с помощью этой книги, может, и меня наконец отпустит.

Очень на это надеюсь…

О себе

Работала в госструктуре, уволилась по выслуге лет, сижу дома от вынужденной причины, у меня средний сын – ребенок-инвалид, сейчас ему 14, но он лежит, не говорит, не ходит, не сидит. По этой причине пришлось уволиться раньше, чем хотелось, пыталась несколько раз устроиться на работу после увольнения, но, к сожалению, сын не отпускает, точнее, его состояние. Стоит только выйти на работу – и начинается, то приступы эпилепсии, то внутричерепное давление, то просто плохо кушает, и прочее, и прочее.

Было мне 25 лет, с самого рождения сына все и началось, тяжело в том, что ты не предоставлен себе и не имеешь на многие вещи и желания, и права, и времени. Да, подумаете, что эгоистка, думает только о себе. Нет, изначально, конечно, не было и мысли о себе. Постоянно ходили на реабилитации, массажи, месяц дома – месяц больницы, ездили в Китай, там ему стало лучше в плане физического состояния. На эту тему можно многое написать, что было и как, да и в принципе напишу по порядку, сейчас немного анамнеза.

Сначала ждала, когда подрастет старший, думала съездить с ним куда-нибудь отдохнуть, тем более от работы была возможность бесплатно с семьей раз в два года. Но родился средний сын, и, понятное дело, тут не до отдыха, а пришлось и отдалиться от младшего, на тот момент ему было 5 лет, тот самый возраст, когда нужно было вложить азы в старшего, но он жил часто у бабушки, повторюсь, так как постоянно находилась со средним ребенком, то в больнице, то дома, тогда у него было 50 приступов эпилепсии в сутки, думаю хотя бы малое представлению уже у вас есть, что времени катастрофически не хватало ни на себя, ни на старшего сына.

Это время было так называемой «темноты и пустоты». Все, все бросили, со вторым мужем, конечно же, разошлись неофициально, официально смогла подать на развод спустя три года после рождения второго сына. Когда столкнулась с болезнью сына, понятия не имела, что делать. Можно сказать, ты вместе с ним родилась и приходится всему учиться заново. Ездили в один центр, там с мамочками работала психолог, так как когда рождаются в семье такие дети, теряются все, абсолютно, даже мамы.

Что, как, с чего начинать, что с этим делать и многое, многое другое.

Нам психолог задавал домашнее задание: в течение дня улыбнуться дома у зеркала 50 раз. Не поверите, как же это было сложно, тут не то что бы 50 раз, ты и двух раз этого не можешь сделать. Сложно, а как улыбаться, у тебя такая ситуация, ты с ней наедине. Друзей не стало, времени на них нет и на встречи с ними, денег нет, ну как дружить тут? Подруги, конечно, были, совсем немного, но на тот момент две жили в других городах. А кто остался, помогали как могли и умели, точнее одна, даже с большой буквы – Одна. Вот это человек, знаешь, была ситуация, когда сыну стало совсем плохо, подозревали отек головного мозга, кровоизлияние, ждали назначенный день на МРТ, и перед этим днем она приехала, мы просто молча сидели у меня дома, собирались на процедуру. Молчали и плакали. А что тут скажешь, с родителями были натянутые отношения, и из-за этого в том числе. Почему-то меня обвинили, что я недосмотрела за ребенком, ну конечно, я же каждый день сталкиваюсь с такими диагнозами и тому подобное. Сестра и брат тоже считали, что сама виновата, строю отношения не с теми и тем более рожаю не от тех.

В общем, осталась одна со своей проблемой и болью. Слава богу, диагноз не подтвердился, но легче от этого не стало, вообще на протяжении 14 лет у ребенка бывает такое состояние – на грани ухода «туда». Каждый год, и от этого срывает голову. Не знаешь, этот день… или, может, еще порадуемся следующему.

Вот как-то так кратко, я опишу эти и другие моменты в дальнейшем, для этого я и начала писать, пишу в такой последовательности, интересно, не хочу писать скучную книгу о жизни, проблемах, ну и не без радостных, конечно, событий было.

Я позитивный, общительный и радостный человек, очень люблю пошутить и посмеяться. Да, я еще умею это делать, это уже хорошо, не правда ли? Чего я хочу от жизни? Просто жить, выдохнув, свободу движения, хочется кричать: «Хочу жить!» – и я это делаю в последнее время. Да, я говорю своим друзьям, что хочу жить, и просто знакомым, да, я хочу жить. Привязана к ситуации с сыном 14 лет – и сколько еще?

Нет, конечно, нет, без него я уже тоже не смогу, но этот день придет, хотя сейчас не об этом. Что значит – «хочу жить»? Простой выход из дома, не на бегу до магазина за продуктами, просто сходить в парк, одной, или с мужем, или с маленьким сыном. У меня нет такой возможности, муж вынужден постоянно работать, я выбираю, конечно, моменты, но это все в определенный день, определенное время, не тогда, когда хочется, а только тогда, когда получится.

И опять скажете – эгоистка, можешь же, выходишь же..

Я живу, несомненно, но… об этом можно много писать и говорить, человек, который живет свободно, каждый из вас, просто об этом не задумывается. Встали, захотели и поехали…

Это сложно передать даже на бумаге.

О сыне

Боже какой же это адский труд, со временем это понимаешь. Сначала думаешь – да ничего, можно стерпеть, пережить, ты же взрослый человек. Но нет, это сложно, сложно слушать постоянный скрежет зубов, стоны, крики, нет, не от боли, просто крики. Понимаешь, что должен хоть как-то выражать свои эмоции, но не всегда справляешься в такие моменты со своими. При кормлении постоянно все бежит изо рта, в тарелке лужа получается. Выливаешь, кладешь другую порцию – и снова также картина.

Ночи… Ночи – это особенное, способность пережить и хоть немного поспать. 14 лет без спокойного сна.

Извините, но сон – основное, что нужно для человека, перезагрузиться, набраться сил. Вот как раз в такие моменты сложно совладать со всеми вышеизложенными ситуациями.

Ты не спишь, слышишь стоны, крики, смех. И, конечно же, куда без приступов эпилепсии. Просыпаешься от нечеловеческого крика, бежишь за уколами, пытаешься поставить, а это тоже не просто, так как во время приступа все тело ребенка просто каменное. После того как поставил, сидишь рядом, следишь за последствиями, иногда уже после того как вытащил иглу, может сразу уснуть, а может еще продолжительное время мучиться, плакатаь кричать, хватать тебя за шею или руку, возможно, прося в этот момент помощи. Все, уснул – а как же теперь самой уснуть, ведь в голове пролетает столько мыслей, плюс эмоции, возможно, слезы. Обычно я ложусь в кровать, прижимаюсь к мужу, тем самым прося уже помощи для себя, он прижимает меня, вздыхает молча, без слов, все понимают, что это не просто. И становится легче, засыпаешь.

Просыпаешься утром, смотришь на ребенка, проверяешь, все ли в порядке, дышит ли. Хорошо, сегодня еще жив. И так все 14 лет. Когда был маленький, случалось до 50 приступов в сутки, то есть его постоянно трясло, тянуло. Уколы тогда еще не умела ставить, да и не прописывал никто. Только на таблетках и сиропах.

В стране очень много таких семей, как правило, неполных, далеко не все мужчины выдерживают это. Во-первых, жены как таковой уже нет с тобой, она вся в переживаниях о ребенке, сил ни моральных, ни физических. При этом есть семьи, где и по два особенных ребенка-двойняшки, погодки и прочее. За все это время встречала много женщин, с разными историями, и после почти каждой поездки в больницу приезжала с мыслью, что мой-то ребенок очень даже еще и не плох. Он все понимает, но сказать не может, передает все эмоции через взгляд. Глаза, как много в них понятных тебе «слов», если можно так сказать. Сын очень упертый, характерный, очень сильный. Возможно, из-за этого еще жив, поражает его желание жить, столько пережив боли, так держаться за жизнь, казалось бы, разве это жизнь. Но он не знает другой, живет ту, что есть.

Дальше была поездка в Китай.

Она назначена была на февраль, как я туда собралась? Да кто знает, услышала, почитала, посоветовалась с врачом. На просторах интернета списались, дождались приглашения, сделали нам с сыном паспорта, методом «тыка» нашла помощника-переводчика, который находился в г. Харбин. Перелет через Пекин, где нужно было ждать пересадки примерно 6–7 часов. Помощник прислал в аэропорт Пекина человека, который нас посадил на самолет в Харбин.

Страшно? Не знаю, сейчас думаю, откуда столько сил и смелости было. Чужая страна, ни одно слова не понимаешь, куда летишь, не знаешь, кто эти все люди, включая помощника.

Страха не было, было огромное желание помочь сыну, не знала, поможет или нет. Покажет только время, но лучше попробовать, чем жалеть о том, что не использовала шанс, тем более мы смогли собрать денег, собирали, так скажем, всем миром. Нет, помощи со стороны не просила, большую часть, конечно, собрали родственники, коллеги скинулись, кто сколько мог, и друзья, наверное, уже не помню точно. Плюс тогда был благотворительный фонд, и там немного компенсировали. В долгах, но это меня не останавливало.

Жили мы с сыном сначала в гостинице, ходили в клинику, там ставили ему капельницы, после этих процедур последовательно нужно было укреплять мышцы массажем, физическими упражнениями. Но в этой клинике такого не было. Не было бы счастья… Ночью в гостинице нас затопило, мы переехали в другую, посоветовалась с помощником- переводчиком. Приехали в ту гостиницу, которая ближе к реабилитационном у центру. Называлась она А, В, С – это три многоэтажки по 50 этажей, мы жили на 28-м. Эта гостиница, как правило, для приезжих, в том числе с детьми, приехавшими на реабилитацию. Там много подобных центров, но у нас выбор пал именно на этот.

Начало было с 8.00 утра и до 17.00, полный рабочий день. Каждый час приходил специалист, менял другого, и у каждого свое направление. Кто-то делал упор на ноги, другой – на руки и спину. В обед – перерыв. Там я познакомилась с девушкой, мама с ребенком из Подмосковья. Всех все устраивало, решили снять квартиру, так выходило дешевле. Ну и, конечно, встречались там и другие родители, и дети с различными заболеваниями и проблемами.

Пробыли мы в Китае около 2-х месяцев, после такой нагрузки у ребенка стало ухудшаться состояние, участились приступы эпилепсии, посоветовалась с нашим неврологом по телефону, нам сказали, что пора домой.

На третий день в Китае у меня отказала правая нога, свело и боль, что делать, без понятия. В очередной раз пошла с ребенком в центр, обратилась с профессору, сделали компьютерную томографию, сказали – нужно делать операцию, что-то с позвоночником, перегрузила его. Это нужно было делать, конечно же, в России, но домой еще и доехать нужно. Стали мне делать растяжку, скажу вам, очень больно, после делали иголки, тоже приятного мало, ну и завершающий массаж, девушка там никого не щадила.

Три дня ходить, садиться могла только с болью, но выбора у меня не было. Надо и ребенка лечить, и себя поставить на ноги. В общем, через три дня стало легче, даже профессор обрадовался. Так приятно наблюдать за народом из другой страны. Жители Харбина оказались очень простыми и даже наивными, над любой шуткой смеются как дети, причем от души. Научилась там словам: спасибо, пожалуйста, здравствуйте и до свидания. Мне повезло с помощником, работал он уже 10 лет с русскими, добрый, хороший человек.

Ну вот, натерпевшись боли, поехали мы домой. Показались нашему врачу-неврологу. Результат был налицо. Но проблему в голове сложно убрать, до сих пор головной мозг до конца не изучен, как он поведет себя и отреагирует на все манипуляции в виде капельниц, никому не известно. Но попробовать я была просто обязана. В Китай я ездила одна, не по карману ехать с кем-то еще.

После декрета вышла на работу, стала общаться с людьми, немного отвлекаясь от забот с ребенком, знакомилась, встречалась, но до серьезных отношений не доходило, да и они мне не нужны были, когда…

Встретила человека, не планировала выходить замуж и жить, просто искала человека для себя, без всяких обязательств, ну и тем более знакомить сына с кем-то не хотела. Думала, что если уж своему отцу не нужен, что говорить об абсолютно чужом человеке.

Предстояла очередная поездка в Иркутск на иглоукалывание, мануальную терапию и массаж, в тот момент мы уже встречались, я ему сказала об этом. Он предложил поехать с нами либо финансовую помощь. Но, немного подумав, решила, что физическая и моральная поддержка будет лучше, чем финансовая, хотя бы потому, что с финансами уже рассчитали, а вот на иную поддержку даже и не рассчитывала.

Молодого человека я скрывала от своих родных. После неудачных попыток и пережитого родители вряд ли бы меня поддержали, да и в принципе понимания в свой адрес я не ждала.

Купили с ним билеты в одно купе, нас подвозили сестра с мужем на вокзал, молодой человек уже ждал в купе, договорились, что выйдет, якобы чтоб не мешать, ну и контакта с моими поменьше.

Вот это была первая встреча моего человека с ребенком. Прежде чем раздеть его, спросила: не боишься?

На что он ответил: главное – чтобы он не испугался. Ну, знаете, тут было очень приятно.

Реакции от мужчины отрицательной не было. Ехали мы ночь, рано утром приехали в Иркутск. Сняли квартиру неподалеку от центра, в шаговой доступности, ходили на процедуры, конечно, мужчина с нами не присутствовал, так как много слез и криков, что, как правило, мужчинам трудно пережить. Да, картина, конечно, та еще…

Первые два сеанса и для меня были тяжелыми, слезы и у меня текли. Ребенку сначала мануальная терапия, вытягивали шею, то есть ты сидишь у ног ребенка, держишь за плечи, а врач различными манипуляциями крутит, вертит ему голову, причем так, что ты и не видишь головы ребенка, но отчетливо слышишь плач и крики, после надевали на шею специальный «ошейник» и шли на иголки. Иголки ставили повсюду, чтобы снять спастику во всем теле, в том числе и лице. Иголки были на самой голове, подбородке, в районе рта, ну и дальше.

Примерно через неделю позвонила мама и радостным голосом сообщила, что решила с моим старшим сыном приехать к нам, так сказать, прогуляться… чего мы с мужчиной точно не ждали. Ему пришлось уехать обратно к нам в город. На очередной сеанс мама захотела прийти с нами, посмотреть, что за центр и что делают с ребенком. Пошли все вместе, происходили все те же операции с ребенком, на что и мама не смогла сдержать слез, старший, конечно, тоже не остался в долгу, плакал. Ему было жалко братика, ну и меня, так как видел мои переживания. А переживала я уже плюс ко всему и за сына старшего, тогда ему было примерно 9 лет.

После недельного посещения нас мама уехала, не успело отъехать такси от нашего дома, мой мужчина ждал за углом с цветами и заказанной едой для нас. Вот это поддержка, не правда ли?

Сейчас вспоминаешь все это с таким теплом и улыбкой на лице, все какое-то разнообразие. Какие-то прятки, интрига. Как дети прятались от родителей, хотя уже взрослые, у каждого история своей жизни.

Качели. Постоянные качели

Бороться – не бороться, принимать – не принимать ситуацию? Но сложнее сделать выбор. Да, тяжело, очень тяжело принять. Я приняла лет 5 назад, но в последнее время все тяжелее, думаешь, ну что такого, ничего особенного не происходит, вся та же «волна». Но вопрос – хочу ли я этого. Я больше не хочу, но – снова «но»! – надо. И эта борьба выбивает из колеи.

Как быть? Не справляюсь с эмоциями, хочется все разнести к чертовой матери, глаза на мокром месте. Знакома ситуация, чувствую, что скоро будет взрыв. И причем в самый неподходящий момент. На ровном месте, из-за какой-то мелочи, которая вообще не имеет никакого отношения ко всему происходящему.

Опустошение, лечь и не вставать, накрыться одеялом, закрыть все шторы, никого не видеть и не слышать.

Было такое – как-то легла на пол, сил вообще не было, старший сын подошел, спросил, что со мной. На что ответила: ничего не хочу и не могу больше, он лег рядом со мной, лежали и разговаривали. Стало полегче.

И все снова продолжилось, а кто, как не я. Кроме меня, никому мой «особенный» ребенок не нужен. Благодаря старшему сыну встаю и продолжаю…

Сколько было моментов, даже мысли о суициде, еще тогда, когда нас было трое. Только трое. Каждый день мысль об этом не отпускала, почти настроилась. И знаешь, уже была готова прийти к этому решению.

На стене висела фотография, где я радостная, улыбалась. И сын мне говорит: «Мама, почему ты давно не улыбаешься, смотри, какая тут радостная». Посмотрела на фото, посмотрела на детей. Подумала, обняла старшего. И не то чтобы «особенный», вообще твои дети никому кроме тебя не нужны, никто их так любить не будет. И они ни от кого, кроме как от матери, не испытают те тепло и нежность. Для чего тогда рожать, если не делиться всем этим со своими детьми. Когда они рождаются, от них исходит такой свет, тепло. Это чувство не передать словами. Да, конечно, моменты с детьми сложные на протяжении всей жизни. Но ведь кроме тебя и твоих детей не будет такой любви ник кому. Мне как-то предлагали отказаться от среднего, примерно ему было около года, когда приступов случалось больше, чем достаточно, и прочее.

Но не было и мысли об отказе. Допустим, вечером уже нет сил, улеглись спать. Просыпаешься и подходишь к ребенку, да, он болеет, да, тяжело. Но сам этот взгляд и улыбку ничто не заменит. Как от этого отказаться, более того – как потом жизнь с этим, постоянные мысли, что где-то твой ребенок лежит заброшен, да, именно заброшен. Будет просто лежать от кормления до кормления, от приема лекарств до приема лекарств, не факт, что вовремя. Без тепла и заботы.

Знаю случаи, мамы, у которых сложные ситуации, сдают «особенных», чтобы выправиться и финансово, и морально. Потом приходят забирать ребенка, а забирать-то уже некого. Его просто уже нет на этой земле. Почему? Такие дети в разы больше привязаны к матери, и если их оставить, они угасают. Как в сказке «Красавица и чудовище», нет смысла жить и бороться. Ради чего… Просто перестают бороться и дышать…

Вот и сейчас мне тяжело, плохо. Встала, посмотрела, обняла, посидели. Он вздохнул, прижался – и все, и все, ребят, больше ему и не надо. Понимаете?

Выдыхаешь и… вперед. Что ждет дальше? Жизнь та, которая есть, с теми, кто рядом, с теми, кому ты особенно нужен, который без тебя не может и просто перестанет дышать. Ты кислород для всех своих детей. Хочешь, чтобы им было плохо и прочее, перекрой, но тем самым ты и себе его перекроешь. Не может быть по-другому. Просто не может. Дышите и делитесь кислородом, не жалей и получишь вдвойне.

Воспитывать и лечить такого ребенка невероятно сложно, тяжело. Поймут только те люди, которые с этим столкнулись. Да, психологи говорят: прими, живи так и эдак, пробуй. Иногда помощь психолога нужна, но надо правильно воспользоваться этой помощью, это просто подсказка и примерный выход, даже выбор.

Ты забываешь, что ты личность, женщина. Да, именно женщина, отдаешься целиком и полностью, лишь бы помочь, облегчить и прочее. Но женщина должна себя чувствовать женщиной, желанной и любимой. Ведь 90 % остаются одни со своей проблемой, болью. За собой не ухаживают не потому, что не хотят и лень. Элементарно нет на это времени. Не говорю о том, чтобы куда-то выйти, проветриться. Это невозможно. Да, мне повезло, у меня есть муж, который всячески пытается мне помочь, куда-то вывозит с детьми, отпускает одну и прочее. Но и мне бывает плохо, а плохо, когда он уезжает, и ты снова остаешься одна, ни пожаловаться, ни поделиться.

Но и у меня это же было не всегда, и могло бы и не быть. Мы с мужем прошли очень многое. Но сейчас не об этом.

Помощь психолога, да, согласна, нужна. Но это лишь капля в море, которая кому-то и поможет выплыть. Не знаю, как донести всю ту боль и тяжесть, как нести свой этот самый крест.

Сами родители пытаются создать круг общения и выезжают на совместный отдых, таких большинство. Но единицы, которые живут на окраинах, даже не получают то, что положено государством. Ведь чтобы получить те же памперсы и что-то подобное, нужно пройти кабинеты, далеко не один. Доказать, что ты «не индюк». Почему так? Сейчас такое время, что дистанционно можно сделать заявление на выезд и получение TCP (средства для реабилитации), которые необходимы для поддержания своего ребенка и облегчения в той или иной области. Это вопрос к властям.

Понятно, бизнес, нужно же, чтобы было выгодно. Думаю, и это не проблема, было бы желание. Считают, что получаем пенсии, и этого достаточно. Да, конечно, это же миллионы, складывать просто уже некуда. Не говорю о тех семьях, где как раз эти пенсии и пособия пропивают и держат, именно держат у себя ребенка только из-за выплат. Знаю, есть и видела. Тут тоже вопрос, но и в такой семье ребенку, наверное, лучше, чем в спецучреждении. Иногда, наверное, мать или отец подходят и обнимают, ну или само присутствие своего родного человека рядом успокаивает. Он просто привык к такой обстановке, и большего, к сожалению, ему не нужно. Если бы… Но и такие семьи появляются не из воздуха. Может, слабая женщина, и так пробивалась, а тут такая ситуация – и что? Что ей делать? Да, есть такие, у которых отбирать, увозить и спасать нужно.

Вообще эта тема неисчерпаемая. И меня тоже кто-то может осудить. Время от времени и у меня есть отговорки, что-то не делаю, не хочу, не могу и так далее. А не все ли равно? Скажете, зачем тогда пишешь и делишься, раз не слышишь? А не знаю. Но совета не прошу – это точно. Грубо? Да, и снова с вами соглашусь. А как? Становишься очень жестким и уже даже несгибаемым. Злой на весь мир и непонимание. Хотя злишься, в большей степени, на себя из-за беспомощности в некоторых случаях, что просто ты ничего не можешь сделать, и как раз-таки что не хочешь, не можешь и выражаешь слабость. Но я человек, простой человек, женщина-девочка. Нет?