Читать онлайн Двойная игра

Пролог

Предлагаю к вашему прослушиванию Panic! At The Disco – I Write Sins Not Tragedies.

Музыка громко играет во всем доме, заглушая бешеный стук сердца. Облизываю пересохшие губы и не могу поверить своим глазам. Всего в нескольких метрах стоит мой парень и целует в шею какую-то белобрысую девушку. На ней джерси хоккейного клуба «Ледокол», а он лапает ее задницу, обтянутую короткими шортами.

Я не могу перестать на них смотреть. Это как наблюдать за жуткой аварией.

Дашка сжимает мою ладонь, и я с трудом перевожу на нее взгляд.

– Маш, ты только не переживай, – произносит она, будто квалифицированный психолог, а я даже не могу понять, что здесь происходит.

Мне пришлось опоздать на вечеринку по случаю дня рождения Андрея, потому что брат переходит в другой хоккейный клуб, и родители повезли его в аэропорт.

Замечаю, что Шишков отлипает от блондинки, оставляя поцелуй на ее губах, и направляется на кухню. С трудом сглатываю колючий ком в горле и на негнущихся ногах следую за ним. Обведя взглядом помещение, подмечаю, что кроме нас никого нет.

Не хватало еще устраивать представление из нашего разговора.

Андрей, стоя ко мне спиной, наводит в стакане какой-то коктейль. Видимо, для той самой девушки.

– Ничего не хочешь мне объяснить? – интересуюсь сбивчивым голосом, ощущая, как все тело обдает огнем.

Он поворачивает голову в мою сторону, удивленно выгибая бровь. Оглядев меня с головы до ног колючим взглядом, от которого по спине змеится холодок, Андрей возвращается к приготовлению коктейля.

Грудь вздымается и опускается из-за учащенного дыхания. Ощущение, словно у меня внутри натянутая струна, которая готова порваться в любую секунду. Подхожу ближе, прижимаюсь бедром к краю стола и складываю руки на груди.

– А ты ничего не хочешь мне объяснить? – отвечает Андрей вопросом на вопрос.

Кажется, будто я на уроке химии: пропустила несколько занятий и теперь не понимаю, что происходит.

Он делает шаг, опирается о стол руками по краям от меня и нависает сверху. Карие глаза впиваются, подобно острым ножам, а я инстинктивно отстраняюсь.

Сейчас эта близость не заставляет моих бабочек летать в животе. Она травит их, как дихлофос, и вселяет чувство дискомфорта, словно передо мной совершенно чужой человек.

– Что, Мармеладова, передо мной строила невинность, на которую я легко купился, а сама отжигала не по-детски? – грубый тон режет слух.

Быстро моргаю несколько раз и свожу брови на переносице, не понимая, о чем Шишков говорит.

– Ч-что? – переспрашиваю.

– Не строй из себя дурочку, – скалится он.

Достав из кармана телефон, он кликает по экрану и поворачивает дисплей в мою сторону. В ушах появляется тихий и противный писк. На фотографии отчетливо видно, как Славка, его друг по команде, целует меня в губы.

– Думала, я не узнаю, что ты трахаешься направо и налево? А я, как полный кретин, верил твоим сказкам.

– Откуда у тебя эта фотография? – задаю единственный вопрос, впиваясь взглядом в снимок.

Ладони моментально становятся влажными, глаза жжет, словно в них песок, а горло сдавливает невидимой бичевкой.

– Я свои секреты не выдаю.

– Андрей, я сейчас все объясню, – голос звучит тихо и сипло, а картинка перед глазами сливается в разноцветные пятна.

– Не утруждай себя. Сегодня я намерен наверстать все, от чего отказывался, пока мы больше года были вместе.

Взгляд Шишкова скользит вниз и останавливается на груди. Ухмыльнувшись, он наклоняется ниже и, сжав пятерней мою ягодицу, шепчет на ухо:

– Зови, если захочешь развлечься.

Я глотаю ртом воздух от возмущения не в силах что-либо ответить.

Он отталкивается от стола, хватает рядом стоящий стакан с коктейлем и выходит из кухни.

Прижимаю руку к груди и оседаю на пол. Запускаю пальцы в волосы, упираясь локтями в колени.

Это все кошмарный сон. Я сплю. Андрей не мог просто так взять и поверить какой-то фотографии. Он ведь знает, что я люблю только его.

– Маш, – трясет меня за плечо Дашка.

Поворачиваю голову и хмурюсь.

Когда она успела войти?

Жулина садится рядом и сжимает мою ладонь.

– Ты в порядке? Что у вас с Шишковым случилось? – поглаживая ладонью по распущенным волосам, она оглядывает меня широко раскрытыми глазами.

– Поцелуй… Помнишь, я рассказывала, что несколько дней назад меня Виталик поцеловал?

– Помню. Этот придурок неугомонный уже год за тобой бегает. Его даже не смущает, что ты с Андреем встречаешься.

– Кто-то сделал фотографию и скинул ее Шишкову. Теперь он думает, что я ему изменяла.

– Погоди. Но кому это понадобилось? – хмурится подруга.

– Не знаю, Даш, – неуверенно пожимаю плечами и верчу головой. – Может, его фанатке. Может, моей антифанатке. Хочешь сказать, мало девушек, мечтающих встречаться с хоккеистом?

– Даже не думай об этом. Вы были и остаетесь самой красивой и счастливой парой. Андрей не идиот, чтобы слепо верить непонятной фотографии.

– Там очень даже хорошо все видно.

– Неважно! Он сейчас просто пьяный и не понимает, что делает. Проспится и завтра вы с ним обо всем поговорите. Давай, поднимайся, там уже многие спать ушли или по домам разъехались.

Жулина встает на ноги и протягивает мне руку. Хватаюсь за нее, выпрямляясь в полный рост, и одергиваю джинсовую юбку. Мы проходим в гостиную, где стало существенно меньше людей, а музыка тихо играет на фоне. Нахожу Андрея и чувствую, как в сердце появляются трещины. Сжимая в ладонях задницу блондинки, он целует ее в засос, а несколько парней из команды подбадривают его, выкрикивая: «Давай! Давай!»

Когда их шоу заканчивается, Шишков встречается со мной взглядом и на его лице появляется хищный оскал. Он подхватывает девушку, перекидывая через плечо, и поднимается на второй этаж.

Мне хочется побежать следом за ним, но вместо этого я стою, будто замороженная посохом Деда Мороза, и провожаю их взглядом.

– Эй, Мармеладова, не хочешь последовать их примеру и тоже пойти развлечься? – приторно-сладко задает вопрос Виталик.

– Земцов, закрой свой рот! – рычит на него подруга, а я просто пропускаю его слова мимо ушей.

– Даш, я лучше пойду домой, – предупреждаю ее тихо.

– Я с тобой.

– Нет, я справлюсь… – не успеваю договорить, потому что замолкаю, стоя с открытым ртом.

Отчетливые стоны, доносящиеся со второго этажа, разносятся по всему дому. Следом проносится гул парней, которые, поднимая руки, начинают скандировать: «Шишков! Шишков!»

Я встречаюсь взглядом с Дашкой и, развернувшись, мчусь на улицу. Желудок сжимается так сильно, будто создает вакуум внутри меня. Слезы градом стекают по лицу, размазывая тушь. Сердце колотится о грудную клетку, с каждым ударом оставляя более глубокие трещины.

Андрей вонзил в меня огромный острый нож с такой же точностью, с какой забивает шайбы в ворота соперников.

Жулина нагоняет меня через пару минут, берет за руку, крепко сжимая ее, и, не говоря ни слова, идет рядом, за что я ей благодарна.

Весь мой мир кажется разрушенным, словно после апокалипсиса.

В тишине ночной улицы раздается мелодия мобильного телефона. С замиранием сердца достаю его из кармана, надеясь услышать голос Андрея, что все произошедшее не больше, чем затянувшаяся шутка.

Смотрю на дисплей, и внутри все скручивается.

Мировая женщина.

– Да, бабуль, – стараюсь через силу улыбнуться.

Ее надломленный голос рвет внутри тонкую нить и что-то тяжелое, подобно наковальне, падает в желудок.

Теперь мой мир действительно разрушен…

Глава 1

Мария

Я сижу рядом с Дашкой на диване в гостиной и наблюдаю, как сестры Тарасютины, ее однокурсницы и соседки по совместительству, носятся по квартире.

Она сняла отдельное жилье после поступления в университет. Стандартная двушка с простеньким ремонтом оливкового цвета во всех комнатах. Подруга устраивала мне экскурсию по видеосвязи, но вживую я нахожусь здесь впервые.

С ее соседками я тоже была знакома только заочно, но при встрече они оказались очень веселыми и милыми. Девчонки, с русыми волосами ниже плеч и серыми глазами похожи так, словно одну из них положили на большой принтер и сделали копию.

– До сих пор не могу поверить, что нас снова не будет разделять расстояние в больше тысячу километров, – улыбается Жулина.

За время моего отсутствия она совсем не изменилась. Все те же черные густые волосы, подстриженные по плечи, темно-карие глаза, обрамленные пушистыми ресницами, и тонкие аккуратные брови.

– А я не могу поверить, что ты меня уговорила полететь на море.

Вернувшись в родной город, я не планировала снова так быстро его покидать. Но сейчас меня успокаивает то, что это ненадолго.

Из комнаты доносится ворчание, и мы с подругой обмениваемся непонимающими взглядами.

Кликнув по экрану телефона, лежащего на подлокотнике, поджимаю губы.

– Девочки, нас такси уже больше двадцати минут ждет! – кричу, глядя на то, как работает счетчик, прибавляя стоимость за длительное ожидание.

– Подождет. Мне Тася не так давно плойку отдала, – отвечает Оксана.

Она выбегает из спальни и несется в ванную комнату.

– А ты косметичку в это время зажала, – ворчит ее сестра.

– Там, вообще-то, ожидание платное, – подает голос Дашка.

– Ну, могу написать водителю, чтобы он смартфон себе новый выбирал, – хихикаю, пожимая плечами.

В гостиную вбегает Оксана с половиной кучерявых волос и останавливается напротив нас.

Я очень надеюсь, что это ее прическа. У Круэллы были черно-белые, а у нее прямые и кудрявые. Хотя, глядя на ее выражение лица, я ощущаю, как моя вера тает с каждой секундой.

– Может, мне лучше с прямыми? – кривит она губы, указывая пальцем на волосы.

Мы с Жулиной переглядываемся и протяжно выдыхаем.

– А к новому телефону еще и чехол пусть заказывает, – продолжаю шутить.

Дашка подавляет смешок и откашливается.

– Оксан, тебе кудрявые тоже очень идут, – делает она комплимент своей соседке по квартире.

– Правда?

На лице Оксанки появляется широкая улыбка, и она убегает обратно, не дожидаясь ответа.

Даша кладет голову мне на плечо и крепко обнимает.

– Как же я по тебе соскучилась, – шепчет на выдохе.

– Я тоже по тебе очень скучала.

Повернув голову, целую ее в макушку и зарываюсь носом в густые черные волосы.

– Бабушка не обиделась, что ты не успела приехать и снова куда-то улетаешь?

– Нет. Она была рада. Тем более мы с тобой почти год не виделись.

– Ты на девчонок не обращай внимания, они хорошие. Просто любят быть всегда при параде.

– С плохими ты бы и общаться не стала.

Сидя в обнимку с Жулиной, я наконец чувствую себя дома. Все то время, пока я была в другом городе, мы созванивались и переписывались каждый день. Но этого было катастрофически мало. Ночь, разделившая мою жизнь на «до» и «после», показала, что Дашка самая настоящая подруга, которая ни за что не бросит в трудную минуту.

Когда сестры Тарасютины заканчивают модный приговор, мы хватаем чемоданы и выходим на улицу. Водитель помогает загрузить багаж, а мы рассаживаемся по местам.

– Шеф, поехали, – командую с улыбкой на лице, когда мужчина садится за руль.

С задних сидений раздается смех девчонок, и я откидываю голову на подголовник.

Разглядывая пейзаж за окном, вспоминаю, как мне было страшно возвращаться. От мыслей, что я могу столкнуться со своим прошлым на улице, в магазине, в метро или еще где-то, внутри все холодело, а ладони становились влажными. Поменять мнение мне помогла цитата Скилефа, сказанная бабушкой: «Люди видят то, что хотят видеть; слышат то, что хотят слышать; верят в то, во что хотят верить, и отказываются верить в то, что им не нравится».

Шишков оставил в моей груди зияющую дыру, которая долго не заживала, после нанесённой ножом раны. Но благодаря ему я поняла, что не нужно стучать в закрытую дверь и что-то доказывать.

Сильно опаздывая, мы с девчонками вбегаем в здание аэропорта. Увидев электронное табло, бегло ищу информацию о нашем рейсе.

– Нам туда, – киваю и направляюсь к стойкам для регистрации.

Отстояв небольшую очередь, мы сдаем багаж и получаем посадочные талоны.

– Мне нужно в уборную, – слышу сзади себя голос одной из сестер.

Поворачиваюсь лицом к девчонкам и, достав телефон, смотрю на время.

– Кто-то еще пойдет? – интересуюсь.

– Я, – одновременно отзываются Тася и Даша.

– Хорошо. Я тогда за кофе, встречаемся возле того магазина, – указываю на яркую неоновую вывеску.

Девчонки кивают и, развернувшись, уходят в другую сторону. Покусывая нижнюю губу, шагаю мимо кафе и магазинчиков в поисках кофейни. Заметив небольшую стойку, подхожу ближе и, изучив ассортимент, делаю заказ. Бариста, молодой человек лет двадцати, быстро делает четыре латте и ставит их в картонный подстаканник. Расплатившись, одариваю его широкой улыбкой, а он подмигивает в ответ. Вытаскиваю один стаканчик, чтобы насладиться горячим напитком, и направляюсь к месту встречи. Мне удается сделать несколько шагов, когда кто-то задевает мою руку и латте летит вперед, пока не находит преграду.

– Твою мать! – раздается злой и басистый голос.

Я зажмуриваюсь на несколько секунд, желая стать невидимкой и избежать позора.

– Извините, я не специально, – торопливо объясняю, подходя ближе к парню.

– Мало того что он горячий, так я теперь выгляжу, словно обоссался, – продолжает ворчать он, пока я одной рукой пытаюсь достать из рюкзака влажные салфетки.

– Вот, – победоносно машу упаковкой. – Давайте я вам помо…

Замолкаю на полуслове, потому что поднимаю глаза на парня. Светло-русые волосы уложены на одну сторону. Зеленые глаза, обрамленные длинными и темными ресницами. Острые скулы, ямочки на обеих щеках, а еще… Рельефные мышцы и широкие плечи, выделяющиеся под серой футболкой. Взгляд скользит ниже, и я вижу, как мокрая футболка прилипает к торсу, повторяя каждый кубик пресса.

– Спасибо, сам справлюсь.

Незнакомец выхватывает у меня салфетки, и я мотаю головой, избавляясь от его чар.

Птички-дебилки, сейчас не время!

– Послушайте, я правда не специально.

Замечаю рядом с парнем баул, лежащий на полу, и недовольно хмурю брови. На нем изображена эмблема – огненное кольцо и бурый медведь на коньках, который держит хоккейную клюшку.

– Ты хоккеист? – вырывается из меня пренебрежительно.

– Хочешь сказать, что ты не фанатка и весь этот спектакль был не для того, чтобы познакомиться? – усмехается он, быстро посмотрев на меня.

– Что?

От возмущения на некоторое время теряю дар речи.

Да как он вообще мог такое подумать?

– Слушай, у меня сейчас нет времени.

Он оглядывает меня с ног до головы оценивающим взглядом. Ему не хватает только табличек для жюри, чтобы поставить баллы моему внешнему виду.

– Ты вроде ничего, поэтому можешь оставить свой номер телефона. Серьезные отношения я не завожу, но незабываемую ночь страсти готов тебе показать.

Я хватаю воздух ртом, буквально захлебываясь в возмущении.

Что этот придурок вообще себе позволяет?

– Клюшке своей незабываемую ночь страсти показывай, а я терпеть не могу хоккеистов, – цежу сквозь зубы каждое слово, разворачиваюсь на пятках, поправляя лямку рюкзака, и быстрым шагом направляюсь искать девчонок.

Михаил

– Ты что, не смог добежать до сортира? – слышу издевательский смешок Леона.

– А ты добежал и смыл свой юмор в унитаз вместе с дерьмом? – язвлю, пытаясь оттереть коричневое пятно на шортах.

Черт бы побрал эту рыжую! Пролила на меня кофе, так еще и налетела как фурия. А как же упасть в объятия, облапать всего и попытаться узнать номер телефона, чтобы попасть в мою постель?

– Давай, Чернов, колись, что произошло. Или я тебе действительно куплю большие подгузники.

Поднимаю голову на друга и, скривив губы, показываю ему средний палец.

– Ненормальная какая-то попалась. Вылила на меня кофе и еще выставила полным придурком.

Сжимаю в руках салфетки, поднимаю с пола баул и закидываю его на плечо.

– А до этого ты был не полным придурком? – прыскает Лео.

– Не больше, чем ты, Язычник.

Услышав свое прозвище, он цокает языком и закатывает глаза.

– Пойдем уже, а то опоздаем, – хлопаю его по плечу и следую к стойке регистрации.

Сдача багажа и получение посадочного талона не занимают у нас много времени. Мы с Леоном проходим предполетный досмотр и попадаем в зону вылета.

– Давай здесь, – дергаю подбородком в сторону двух свободных, а главное – укромных мест.

– Боишься, что встретишься еще с одной фанаткой, которая прольет на тебя напиток? – хмыкает друг.

– Не хочу оставлять много свидетелей при твоем убийстве, – скалюсь, глядя на него, потому что улыбаться нет никакого настроения.

Снимаю рюкзак и плюхаюсь на свободное место, складывая руки на груди.

– Биг босс, ты сегодня какой-то нервный, – констатирует Язычник и садится рядом со мной.

Задрав голову вверх, смотрю на часть крыши из стекла, через которую попадают лучи солнца, заставляя меня щуриться.

Я и сам не понимаю, что со мной. Все еще переживаю из-за последней игры, где нам только на последней минуте удалось обыграть «Рубин», или меня разозлила реакция незнакомой рыжей девчонки?

Вообще, наше столкновение было подобно сцене из романтического кинофильма. Только, в отличие от него, между нами пробежала искра под названием «я-задушу-тебя-подушкой-при-первой-же-возможности», а не искра «я-буду-любить-тебя-всю-жизнь».

Протяжно выдыхаю и оживленно тру ладонями лицо.

– Видимо, мне нужно…

Замолкаю и прищуриваюсь, замечая вдалеке рыжую макушку.

Интересно, куда летит эта ненормальная?

Чуть приподнимаюсь, пытаясь разглядеть ее, но тут же понимаю, что это не она.

Я что, сейчас высматривал ту, которая меня отшила? Мне еще только беды с башкой не хватало.

– Тебе нужна девчонка на ночь, чтобы снять напряжение, – заканчивает за меня Леон.

– Пф-ф-ф… – кривлю губы от недовольства. – Мне просто нужно отдохнуть.

Он открывает рот, чтобы сказать мне что-то в ответ, но я его перебиваю:

– А если ты за время отпуска потеряешь форму, я не буду прикрывать твой зад.

– Понял, не дурак. Дурак бы не понял, – шутит он, подняв ладони.

Леон достает смартфон и заходит в социальную сеть, чтобы скоротать время до посадки на самолет, а я решаю отдохнуть и закрываю глаза.

Сначала все идет вполне даже неплохо. До того момента, пока передо мной не всплывает образ рыженькой. Щипаю себя за переносицу, сдерживая раздраженный рык.

Если она мне приснится, попрошу Леона сдать меня в дурку.

Ни одной обладательнице сисек и задницы не удавалось залезть ко мне в голову с первой встречи. И тут может быть только два варианта: либо я теряю хватку, либо…

– Мне нужно потрахаться, – ворчу себе под нос.

Ловлю на себе пристальный взгляд и медленно поворачиваю голову, встречаясь с испуганным видом женщины, сидящей рядом со мной.

Давно она тут сидит?

– Не переживайте, не с вами.

Она вытягивает губы в тонкую линию и, недовольно цокнув языком, встает на ноги и уходит.

– Ты что-то сказал? – спрашивает друг, достав из уха наушник.

– Не-е-ет, – протягиваю, пялясь на задницу незнакомки, проходящую мимо, и провожаю ее взглядом.

Телефон в кармане вибрирует и я, мотнув головой, достаю его.

Новые сообщения в чате хоккейной команды.

Яйца Фаберже

Имеющий совесть: «Биг босс, я буду скучать по тебе».

Хмыкаю, вспоминая, как Серега потерял клюшку в первом периоде, и печатаю ответ.

Папочка: «Не подлизывайся. Я все еще не забыл, что ты криворукий».

Сарделька справедливости: «Мастерски подлизываться у нас может только Лео (смеющийся смайл)».

Язычник: «Кушайте йогурт без ложки и когда-нибудь сможете достигнуть моего уровня».

Стальные кокушки: «Не поможет. У тебя это на генетическом уровне».

Папочка: «Мы только вчера виделись, а вы уже курятник в чате устроили».

На пол шишки: «Биг босс, выключай мобилу. Солнце, море и девочки ждут тебя. Тут, кстати, басик есть».

– О, объявился, – буркает Леон из-за последнего сообщения и громко вздыхает.

– Чем он тебе не нравится? – интересуюсь, поведя бровью.

– Я не говорил, что он мне не нравится. Он меня просто раздражает, – дергает плечом друг, складывая руки на груди.

– И в чем же заключается различие?

– Второе намного хуже.

Короткий сигнал телефона отвлекает меня от разговора новым сообщением.

Правая палочка: «Папенька, привези ты нам с братом два цветочка аленьких из дальнего солнечного города».

Левая палочка: «Чтобы цвет его совпадал с нашей формой хоккейной».

Изгибаю бровь и поворачиваюсь к другу.

– Идиоты? – то ли спрашиваю, то ли утверждаю.

– Идиоты, – соглашается он, кивая и сдерживая смех.

Глава 2

Мария

– Я ведь положила только самое необходимое, – ворчу себе под нос, пытаясь снять чемодан с багажной ленты, который после полета почему-то стал намного тяжелее.

– Давайте я вам помогу, – глубокий голос звучит над моей головой, посылая приятные вибрации по всему телу.

Сильная рука хватает ручку чемодана и ставит его на пол. Поворачиваюсь к своему спасителю и широко улыбаюсь.

Сероглазый блондин с гладко выбритым лицом, острыми скулами и четко очерченными губами.

А ты симпатичный.

Взгляд скользит по рельефному телу красавчика и останавливается на его багаже.

Фух, не хоккеист.

– Спасибо, – благодарю моего спасителя.

Он приподнимает уголки губ и, подмигнув, проводит рукой по волосам.

– Для такой прекрасной леди всегда пожалуйста.

Мои щеки вспыхивают. Я опускаю взгляд и заправляю прядь волос за ухо.

Как там нормальные девушки должны реагировать на комплимент?

Шестеренки в голове работают на максимальных оборотах, и я не нахожу ничего лучше, чем просто похвалить его в ответ.

– Судя по развитой мускулатуре, ты встречаешь много прекрасных дам и помогаешь им с чемоданом, – хихикаю как дурочка.

Черт, это не совсем тот комплимент, который я хотела сделать.

Парень выгибает бровь, и на несколько секунд между нами повисает тишина, пока наконец не раздается его громкий смех.

– Маша! – слышу за спиной голос подруги и поворачиваю голову. – Мы уже такси нашли!

Она машет рукой, зазывая меня, а я киваю в ответ.

– Мне пора.

Виновато улыбаюсь незнакомцу и, не дожидаясь его ответа, хватаю чемодан и спешу к выходу.

– Кто это был? – спрашивает Дашка, пихая меня локтем в бок.

Она делает такое выражение лица, что я непроизвольно закатываю глаза.

– Понятия не имею. Он мне помог чемодан с багажной ленты достать, – поясняю, останавливаясь возле желтой машины.

– И ты даже не узнала его имя? – удивляется Жулина, уставившись на меня.

– Нет, – пожимаю плечами и, убедившись, что водитель загрузил все наши вещи в багажник, сажусь на переднее место.

– Машка, ты где застряла? – спрашивает Тася.

– Мы тебя уже потеряли, – добавляет Оксанка.

Я поворачиваю голову назад и в который раз удивляюсь, как сестры похожи. Но моя чуйка или везение позволяют с первого раза угадывать, кто из них кто.

– Долго ждала свой чемодан. Думала, что его уже потеряли.

Пока подруга говорит мужчине точный адрес домика, в котором мы будем жить ближайшее время, я полностью опускаю стекло со своей стороны, надеваю солнцезащитные очки и откидываюсь на спинку.

Сегодняшний день еще не закончился, а у меня уже два совершенно разных знакомства с противоположным полом. И если первый красавчик оказался полным придурком, да еще и хоккеистом, то второй произвел впечатление порядочного и надежного парня.

Но я прилетела сюда, чтобы провести время с лучшей подругой, отдохнуть и поплавать в море. Поэтому у меня есть два правила: первое – никаких парней, а второе – никаких парней. Ах да, чуть не забыла третье правило – никаких парней!

Прикрыв глаза, поворачиваю голову в сторону окна и вдыхаю полной грудью. В теплом воздухе ощущается солоноватый привкус моря. Волосы развеваются, щекоча лицо, но я не собираюсь стягивать их резинкой.

Все-таки провести время на море с Дашкой после долгого отсутствия в родном городе – самая лучшая идея.

Такси останавливается, когда солнце опускается к горизонту, окрашивая небо в яркие огненные цвета. Мы выходим из машины, и я осматриваю небольшой двухэтажный домик, с отделкой из голубого сайдинга, пока водитель вытаскивает наши чемоданы.

– Ключи должны быть в большом горшке возле двери, – сообщает Даша.

– Какое надежное место, – иронизирую и, наклонившись, достаю связку, прикрытую большими зелеными листьями какого-то растения.

Открыв дверь, мы проходим в дом. Надеваю очки на голову и оглядываю наше временное жилище. В небольшом коридоре умещаются только обувница, круглая вешалка и узкий шкаф. Проходная гостиная со светлым интерьером в современном стиле создает ощущение легкости, уюта и приподнятого настроения. Большой телевизор стоит на узкой длинной тумбе, два диванчика с декоративными подушками и стеклянный журнальный столик на золотых ножках, а на второй этаж ведет деревянная лестница, выкрашенная в белый цвет.

Одна из подушек привлекает мое внимание. На ней вышита девочка с ярко-оранжевыми волосами и это вызывает у меня улыбку.

Резко разворачиваюсь к девчонкам на пятках и хлопаю в ладоши.

– Предлагаю разобрать вещи, а потом решить, что будем делать с ужином.

– Мы согласны, – выпаливают Тарасютины одновременно, одобрительно кивая.

Хмыкаю и перевожу взгляд на подругу.

– Ты знаешь, что я за любой кипишь, – поднимает она руки.

Отыскав две спальни на втором этаже с двумя кроватями в каждой, мы с девчонками решаем, что сестры будут жить в одной, а я с Дашкой – в другой.

Наши комнаты, с обоями персикового цвета, идентичны. Письменный стол с обычным стулом. Две односпальные кровати друг напротив друга. Возле каждой из них по небольшой тумбочке. А у двери большой шкаф-купе с зеркалом.

Вытаскиваю телефон из заднего кармана шорт, открываю переписку с бабушкой и быстро печатаю сообщение двумя большими пальцами.

Рыжик: «Мы уже дома, сейчас будем разбирать чемоданы. Ты как?»

Мировая женщина: «Я уже давно на пенсии и делаю что хочу. Рыжик, как ты думаешь, как я? Конечно, превосходно! А вот тебе советую не терять время на старую женщину и провести его на море с пользой».

От ее ответа на губах появляется широкая улыбка.

Рыжик: «Ты не старая, а винтажная. Люблю, целую».

Откладываю смартфон на тумбочку и, резко выдохнув, открываю чемодан. Раскладывая вещи, ловлю себя на мысли, что я собиралась не на море, а на необитаемый остров. А ведь я думала, что мне будет совсем нечего надеть.

Интересно, где принимали участие мои мозги, когда я клала с собой три пары босоножек на высоком каблуке?

Две пары кроссовок взяла, потому что хотела бегать по утрам…

Удивительно, насколько я была уверена в себе в тот момент.

Через время, опустошив чемодан, довольно оглядываю шкаф и закрываю дверцу.

Тася уже сходила в душ, и я решаю последовать ее примеру, пока Дашка с Оксанкой все еще воюют с вещами.

Видимо, не я одна положила с собой только «все-самое-нужное».

Не успеваю взять косметичку, как снизу доносится громкий визг одной из сестер.

Мы с Жулиной обмениваемся взглядами, широко раскрыв глаза, и срываемся с места. Схватив босоножку с самым высоким каблуком, спускаюсь по лестнице. Возле Оксаны стоит высокий ошарашенный парень с двумя пакетами.

Кто-то уже успел сделать заказ? Тогда почему Тарасютина кричит, увидев курьера?

– Ты кто такой? – рявкаю на незнакомца и встаю впереди Оксанки, закрывая ее спиной.

Густые брови парня сдвигаются на переносице, а черные глаза смотрят в упор. Он выше меня на голову. Каштановые кудрявые волосы с выгоревшими концами спадают на лоб, и он мотает головой, чтобы поправить их.

Краем глаза замечаю, как Даша и Тася подходят ближе.

– Это вы кто, на хрен, такие?

Парень переводит взгляд с одной на другую, пока не останавливается на мне.

– Вообще-то, мы здесь живем. Поэтому, если вы сейчас же не покинете дом, я вызову полицию.

– Вов, что за крики в доме?

Со стороны заднего двора входит еще один парень и направляется в нашу сторону. Перевожу на него взгляд и получаю под дых, на мгновение лишаясь возможности дышать.

Этого не может быть. Я, наверное, где-то сильно ударилась головой. Или еда в самолете была не свежей, и у меня просто галлюцинации.

Быстро моргаю и снова фокусирую взгляд. Колючие карие глаза смотрят на меня с презрением, кажется, целую вечность, хотя проходит не больше пяти секунд. Русые волосы растрепаны, а на лице видна щетина.

– Это кто такие? – спрашивает Андрей у друга.

Он кивает в мою сторону, будто мы совсем незнакомые люди.

– Понятия не имею, – пожимает плечами второй. – Рыжая говорит, что они тут живут.

Неотрывно смотрю на Шишкова, в то время как он даже не удостаивает меня вторым взглядом.

Картинка перед глазами расплывается. В ушах стоит звонкий противный писк. Кажется, что стены двигаются, сужая пространство, и становится труднее дышать.

– Давайте сядем и во всем разберемся, – звучит голос Дашки.

Все проходят мимо, а я все никак не могу перестать стоять как статуя, прокручивая в голове происходящее и не веря в него.

Сильные пальцы крепко обхватывают мою руку, заставляя вздрогнуть и поморщиться от боли.

– Не вздумай кому-то сказать, что мы знакомы, – зло цедит Андрей, пронзая меня острым взглядом.

Он уходит вслед за остальными, а я остаюсь стоять на прежнем месте.

Глаза щиплет от подступивших слез, а в груди настолько болезненное чувство, словно кто-то приложил раскалённый кусок металла.

Я даже представить не могла, что встреча с Андреем заставит кровоточить затянувшуюся рану.

– Маш, ты чего тут застряла?

Жулина подходит ко мне со спины и кладет ладонь на плечо.

Откашливаюсь и, натянув фальшивую улыбку, поворачиваюсь к ней лицом.

– Ты же видела, что здесь Шишков?

– Видела, конечно, – дергает она плечом.

В ее темно-карих глазах читается беспокойство.

– Дашка, никому не говори, что мы с ним встречались, – тяжело сглатываю и сипло добавляю: – Пожалуйста.

– Ничего я никому не скажу, успокойся. Сейчас нужно выяснить, как получилось, что нас заселили всех в один дом.

Михаил

Мы с Леоном входим в дом и, услышав голоса девчонок, доносящиеся с кухни, переглядываемся.

– Пока мы бегали во второй магазин, Шишка уже вечеринку решил устроить? – задает вопрос друг, а я пожимаю плечами.

– Не знаю, – раздраженно рыкаю и толкаю ногой дверь, закрывая ее.

Сегодня только гостей и пьянки не хватало.

Прохожу на кухню и резко останавливаюсь перед столом. Не ожидающий моего торможения Лео врезается в спину.

Мне в последнем матче шайбой или клюшкой по башке не прилетало? Какого хрена тут делает эта рыжая?

Девчонка покусывает пухлую нижнюю губу, заправляет волосы за ухо и медленно переводит на меня взгляд. Она моргает пару раз, и ее выражение лица меняется, будто перед ней большая волосатая гусеница.

– Ты? – кривит она губы.

– Ну, привет, любительница кофе, – подхожу ближе и ставлю два пакета с продуктами на стол. – Что за шабаш ты здесь устроила? – выгнув бровь, обвожу взглядом четырех девчонок.

– Что за ходячую картинную галерею ты с собой привел? – передразнивает она, недовольно посмотрев на татуировки Леона.

– Э-э-э, – возмущенно и красноречиво издает он. – Вообще-то, это искусство.

– Такое обилие татуировок может свидетельствовать о психическом расстройстве человека, – тараторят две девчонки, которые, судя по внешности, близняшки.

– Че-го? – негодует друг, но я тут же останавливаю его.

– Леон, сейчас не до этого. Сардель… – запинаюсь, вовремя опомнившись, что знать наши прозвища этой четверке необязательно. – Вов, что тут происходит?

– Биг босс, они говорят, что живут здесь, – объявляет Горбунов с вытаращенными глазами.

– О! Можем разделиться по парочкам, – оживляется Язычник и, хлопнув в ладоши, потирает руки.

– А если не понравится – поменяемся, – влезает Андрей.

– Слюни подберите, – кидаю парням через плечо и, оперевшись бедром о стол, складываю руки на груди. – Итак, с чего вы решили, что живете в этом доме? – спрашиваю у трех незнакомок и одной ненормальной.

– С того, что мы забронировали его на время отдыха, – рыжая встает из-за стола, делает шаг и в точности копирует мою позу.

Ее дерзость заставляет меня улыбнуться, а член в шортах дернуться.

Это что еще за на хрен? У меня появился фетиш на ненормальных?

– Дыру проделаешь.

– Что? – переспрашиваю, возвращаясь из мыслей.

– Дыру, говорю, проделаешь, если будешь на меня так пялиться, – повторяет она.

Сбоку слышу смешок Язычника и перевожу на него убийственный взгляд.

– Значит так…

– Мария, – ехидно улыбнувшись, перебивает она меня.

– Значит так, Мария. Звоните тому, кто вам дал адрес, и разбирайтесь. Потому что мы этот домик забронировали еще три месяца назад.

– По-твоему, мы похожи на идиоток, которые вломились в чужой дом? Тогда вопрос на засыпку: как бы мы зашли сюда без ключей?

– Перелезли через забор, – брякает Андрей.

Машка смотрит на него как на кретина и закатывает глаза.

Я был бы очень рад, если бы теория Шишкова оказалась верной, но что-то мне подсказывает, что здесь не все так просто.

– Вов, дай номер мужика, с которым ты договаривался об аренде.

Он кликает по экрану телефона, и через несколько секунд мне приходит сообщение.

– Даш.

Рыжая поворачивается к подруге, протягивает раскрытую ладонь, а та молча кладет на нее смартфон.

Понимаю, что все это время дышу полной грудью, но не из-за того, что мне не хватает воздуха. Я вдыхаю кисло-сладкий аромат вишни, который тонким шлейфом исходит от Маши.

Стоп. Я же не кабель. Да и к вишне я отношусь равнодушно. А мне остается только повилять передним хвостом от радости, чтобы точно закрепить за собой гордое звание придурка.

Прочищаю горло, прислонив ко рту кулак, и немного отстраняюсь.

– Вскрываемся, – иронизирую, и мы начинаем проверять одиннадцатизначный набор цифр.

Идентичный.

Неужели арендодатель нас нае…

– Придется ему звонить, – перебивает Маша мои мысли.

– Кому?

Она выгибает бровь и смотрит на меня как на умственно отсталого.

– Тому, кто решил поселить четырех приличных девушек вместе с кретинами.

– Приличных ли, – усмехается Шишков.

Рыжая так резко поворачивает голову в его сторону, что на мгновение мне кажется, будто она сейчас отлетит и покатится по полу. Прищурившись, она несколько секунд пристально смотрит на Андрея, а затем отворачивается от него.

Ну, по крайней мере, я уже не один в этом доме, кого она хочет убить. Хотя меня это почему-то не радует.

– Даш, позвони, пожалуйста.

Машка передает ей телефон, и все застывают в ожидании.

Разговор длится около пяти минут. Так как Даша не додумалась включить громкую связь, остальные довольствуются только обрывками фраз арендодателя.

– Ну, – выпаливаем мы с рыжей, как только ее подруга нажимает на красную кнопку.

– Дом рассчитан на проживание восьмерых человек. Это прописано в объявлении, поэтому оплата не возвращается.

Уставляюсь на Вовку. Он вжимает голову в плечи и поднимает руки.

– Мих, там не было такого написано.

Шумно и медленно выдыхаю, потирая пальцами лоб от раздражения.

Я хотел просто отдохнуть, а не соседствовать с четырьмя девчонками, главная из которых ненормальная рыжая.

– Значит так, Миха.

Машка выделяет мое имя, и это каким-то образом отдается приятной вибрацией в груди.

Чернов, мать твою! Соберись, тряпка!

– Я так понимаю, что ты главный среди этих идиотов.

– Я капитан хоккейной команды, – выдаю гордо.

Она вытягивает пухлые губы и делает полный невинности взгляд.

– Соболезную.

Я правильно ее расслышал?

Соболезную?

– Мы заняли две комнаты на втором этаже и съезжать не собираемся. Девочки, за мной.

Уходя, рыжая организовывает испытание на зрительный контроль, которое я проваливаю. Уставившись на округлую задницу, провожаю ее взглядом, пока она не исчезает за углом. Поднимаю голову и издаю протяжный стон, полный негодования.

– Это она устроила в аэропорту «горячее» знакомство? – хмыкает Леон.

– Она самая, – произношу на выдохе.

– Какое знакомство? – спрашивает Андрей, но я отмахиваюсь от его вопроса.

– Потом расскажу.

– Вечер отменяется, или мы все-таки собираемся вместе? – интересуется Горбунов.

– Все в силе. Разбираем продукты, – киваю на пакеты, – и занимаем позиции в гостиной.

Убрав еду в холодильник, мы берем с собой только напитки с закусками. Язычник подключает телефон к телевизору, и мы садимся напротив него.

Просматривая запись нашей игры с «Рубином», чтобы скорректировать неудачные стратегии, настолько входим в раж, что не замечаем, как начинаем громко разговаривать.

Остановить дискуссию нас заставляет свист со второго этажа. Подняв голову, вижу недовольную рыжую. Стоя на балюстраде, она демонстративно складывает руки на груди.

– Спешу напомнить, придурки, что вы теперь здесь живете не одни. Поэтому перестаньте орать как мартовские коты.

– Так мы ж специально орем, чтобы самок привлечь. Одна из четырех уже вышла, – парирует Шишков, и парни начинают ржать во все горло.

Ухмыльнувшись, замечаю, что Машка закатывает глаза и, развернувшись, скрывается из вида.

Оставшееся время, которое мы изучаем нашу игру, она выходит еще несколько раз, пытаясь заставить нас быть тише. Но удается ей это совсем ненадолго.

Только когда стрелки часов переваливают за полночь, мы начинаем собираться спать.

– Кстати, если кому-то понравилась брюнетка, могу познакомить, – неожиданно выдает Андрей.

Он хватает со стола банку с газировкой и, встав с дивана, вместе с Вовкой направляется на кухню.

– Ты ее знаешь? – задает вопрос Лео, останавливая его на полпути.

– Да, когда-то в одной компании тусовались, – кидает он через плечо.

– А рыжую? – слова слетают с губ быстрее, чем я понимаю, что несу.

Зачем мне вообще понадобилась эта информация? Я не фанат полоумных с дерзким характером. Мне же нравятся покладистые и послушные девчонки.

– Ее первый раз вижу.

Взгляд бессознательно поднимается. На балюстраде пусто.

– Пытаешься заставить выйти ее из комнаты силой мысли? – тихо произносит Язычник мне на ухо, чтобы остальные не услышали.

– Тебя на хрен давно не посылали? – фыркаю, не отводя взгляд.

– Я просто хотел выручить друга. Покричать «Пожар» или «Спасите-помогите», – усмехается он.

– Леон, тебе сейчас самому помощь понадобиться, – скалюсь, чувствуя нарастающее раздражение.

– О-пач-ки, Папочка злится, – протараторив, он сматывается в комнату.

Спокойной ночи, рыжая. Встретимся утром.

Отворачиваюсь и натыкаюсь на декоративную подушку с вышитой девчонкой, у которой ярко-оранжевые волосы. Уголки губ непроизвольно изгибаются, и я хватаюсь пальцами за переносицу.

Глава 3

Мария

– Все готовы?

Девчонки дружно кивают, и я нажимаю на плей.

Предлагаю к вашему прослушиванию Charli XCX, Icona Pop – I Love It.

Из маленькой, но громкой переносной колонки начинает играть энергичная песня. Заранее вооружившись половниками, пустыми пластиковыми бутылками, ложками и крышками из-под кастрюль, мы начинаем барабанить в такт, готовые подпевать во все горло.

– I got this feeling on the summer day when you were gone. I crashed my car into the bridge, I watched, I let it burn. I threw your shit into a bag and pushed it down the stairs. I crashed my car into the bridge. I don't care! I love it. I don't care!

Стуча импровизированными инструментами, мы смеемся и машем головами, подобно солистам из рок-группы.

– Рыжая, черт тебя дери! – слышу вопль помятого после сна капитана. – Вы какого хрена тут устроили?

Вслед за ним выбегают остальные парни и, судя по их лицам, не до конца понимают, что вообще происходит.

– Это месть за вчерашнее ваше поведение! – перекрикиваю музыку, не переставая стучать и широко улыбаться.

Ночью эта четверка решила, что может безнаказанно орать, неоднократно пересматривая тупой хоккейный матч. А утром поплатилась за это шикарным музыкальным представлением от четырех не менее шикарных девушек.

Брови Мишки сходятся на переносице, и он медленно двигается в мою сторону. Продолжая строить невинный взгляд, пытаюсь увеличить расстояние между нами, что вызывает на его лице хищную улыбку.

– Мармеладова, беги! – хором кричат девчонки.

Резко разворачиваюсь и, бросив пустые бутылки, бегу, как мне кажется, в самое безопасное место – на кухню.

Мне еще вчера вечером удалось всю ее рассмотреть. Просторная, в бело-бежевых оттенках, визуально увеличивающих пространство еще больше. Золотые вставки на плитке поблескивают от яркого освещения в темное время и от солнца в дневное. В центре кухни располагается большой обеденный стол на восьмерых человек. Вдоль одной из стен установлены панорамные окна, открывающие прекрасный вид на задний двор.

Краем глаза замечаю, что Миша меня догоняет, и забегаю за стол.

– Мармеладова, значит, – ласково мурлычет он, упираясь руками в столешницу напротив меня.

– Собственной персоной, – хмыкаю и ищу глазами способы отступления. – А тебя как? – задаю вопрос, аккуратно двигаясь в сторону двери, ведущей на задний двор.

– Чернов.

Он вынуждает меня ходить вокруг стола, играясь, будто с маленькой и глупой добычей.

– Вот и познакомились. А теперь, думаю, можно расходиться.

– Сначала я тебя накажу.

Его зелёные глаза темнеют, и в них появляется опасный блеск. Мишка легко перепрыгивает через стол, а я с визгом бросаюсь к выходу.

Мне хватает пары секунд, чтобы осмотреться. Справа крытая – беседка с зоной для приготовления шашлыка или барбекю. Прямо – садовые качели и два подвесных кресла-кокона, а слева – деревянные лежаки и бассейн.

Несусь босиком по зеленому газону, обегая беседку, и слыша, как Миша меня нагоняет.

Я ведь хотела начать бегать – получите, распишитесь.

Остальные выходят на задний двор и с хохотом на всю улицу наблюдают за нами.

Вижу перед собой бассейн и не успеваю повернуть, как Чернов подхватывает меня, обнимая за талию, и с разбега ныряет под воду, перед этим зажав мне нос.

Прохладная вода остужает разгоряченную кожу после бега, по спине проходит ворох мурашек, и я чувствую, как одежда прилипает к телу.

– Идиот! – выкрикиваю, как только мы выныриваем.

Бью Чернова кулаком в плечо, но он даже не реагирует. Откидываю назад мокрые волосы, прилипающие к лицу и щекочущие его.

– Это говорит мне та, которая устраивает концерт в половину восьмого утра, – усмехается он.

Его пальцы сильнее сжимают талию, и температура тела на мгновение подскакивает.

Это еще что такое?

Я просто заболела, и у меня начинается лихорадка. Не может же мне этот придурок нравиться.

Толкаю капитана в грудь двумя ладонями и, как только он меня отпускает, отплываю на безопасное расстояние.

– В следующий раз разбужу ведром холодной воды, – угрожаю.

– Следующего раза не будет.

Миша подмигивает мне, подплывает к бортику и, подтянувшись на руках, ловко вылезает из бассейна.

– Помочь?

Он садится на корточки и протягивает мне раскрытую ладонь. Смотрю на руку, затем перевожу взгляд на его лицо и вижу, как капля срывается с подбородка, падая на рельефную грудь. Струйка стекает вниз и…

Мать моя женщина, отец мой мужчина! Да у такого пресса точно есть свой собственный почтовый индекс.

– Рыжая, ты потеряла связь с космосом? – голос Чернова – единственное, что возвращает меня из раздумий.

Птички-дебилки, вы не вовремя!

– Сама справлюсь, – фыркаю и, показав средний палец, плыву в сторону лестницы.

Успеваю только выбраться из воды, как ко мне тут же подлетают девчонки, давая большое махровое полотенце.

– Машка, ты как? – задает вопрос Жулина.

– Нормально. Только теперь волосы сушить придется, – недовольно поджимаю губы. – Но зато мы отомстили парням.

– Ты воды не наглоталась? – беспокоится Оксанка.

– Нет, Мишка… Мишка мне нос зажал перед тем, как нырнуть.

Свожу брови на переносице, на мгновение задумываясь о том, не могло ли мне это показаться.

Нет.

Я точно помню, что Чернов держал пальцами мой нос.

– Мы за тебя так испугались, – Тася прикладывает ладонь к груди и шумно выдыхает.

– Пойдемте в дом. Мне нужно привести себя в порядок.

Переодевшись в спальне, достаю из тумбочки фен и, быстро высушив волосы, собираю их в высокий хвост.

Несмотря на то, что я потратила тридцать минут, чтобы привести себя в порядок, после незапланированного купания, это того стоило.

Поднимаю с пола мокрую одежду и несу в единственную ванную комнату на первом этаже. Закинув вещи в стиральную машину, включаю ее и собираюсь выйти, но удача дает мне большой пинок под зад. Возле дверного проема стоит Шишков, презрительно оглядывая меня.

– А ты время зря не теряешь.

Колючий голос царапает мои нервы. Но если он ждет, что я покажу страх, то зря старается.

– Решила сделать все, чтобы Чернов обратил на тебя внимание и трахнул?

Слова, как когтистая лапа, сдавливают горло, лишая возможности свободно дышать. С трудом сглатываю, вздергиваю подбородок и прищуриваюсь, с отвращением глядя на Андрея.

– Конечно. Он ведь капитан хоккейной команды. А вот ты, смотрю, потерял этот статус.

Победоносно улыбаюсь и, обойдя его, выхожу из ванной. Делаю глубокий и жадный вдох. Приложив ладонь к груди, чувствую, как быстро колотится сердце.

По пути на кухню во рту ощущаю странный неприятный привкус этой стычки с Шишковым, а в голове никак не укладывается мысль, что это тот человек, которого я любила.

Мы с девчонками садимся за стол и скептически смотрим на оставшиеся продукты, которые нам вчера привез курьер.

– Да уж, после новости о том, что нам придется жить с парнями, мы даже не подумали, чем будем завтракать, когда делали заказ.

Мы с Тарасютиными переводим взгляд на Дашку и киваем.

В этот момент в дверях появляется четверка хоккеистов.

В этот раз мне хорошо удается рассмотреть разукрашенного. На его теле и руках очень… очень много татуировок. Часть темно-русых волос выглядывает из-под кепки. Карие глаза, густые брови и два пирсинга – один на носу, другой в ухе.

Парни подходят к столу, и Чернов, сложив руки на груди, встает возле меня.

Пришли позлорадствовать?

– У нас есть к вам взаимовыгодное предложение, раз уж нам предстоит весь отдых жить под одной крышей.

Переглянувшись с девчонками, выгибаю бровь. Встав со стула, копирую позу Мишки и задираю подбородок.

– Какое?

Михаил

– Сделать график дежурства по дому.

Нахмурившись, Машка смешно морщинит нос и фыркает.

– Крепостное право отменили…

– Остынь, рыжая. Мы предлагаем разделиться на пары мальчик-девочка. Во-первых, это снизит количество потенциальных конфликтов, во-вторых, мы не разведем срач в доме за время отдыха.

Девчонка переглядывается с подружками, а те неопределенно пожимают плечами. Она отводит взгляд в сторону и, закусив нижнюю губу, пытается осмыслить мои слова.

Собранные в высокий хвост волосы начинают подкидывать воображению совсем не детские картинки.

Кажется, мне нужно ещё раз окунуться в бассейн с прохладной водой.

– Мы тоже не в восторге от вашей компании, – привлекаю ее внимание. – Но можно попробовать договориться на берегу.

– Ла-а-адно… – тянет Маша и, оперевшись рукой о стол, несколько раз барабанит ноготками по глянцевой поверхности. – Как будем решать, кто с кем дежурит?

Ее вопрос застает меня врасплох.

Этот момент я не продумал.

Поворачиваюсь к Леону, но он только разводит руками.

– Э-э-эм… есть какие-то предложения? – интересуюсь, предоставляя ей инициативу.

На какое-то время на кухне наступает неестественная тишина. Высоко подняв брови, рыжая жует нижнюю губу, поглощенная мозговой деятельностью. Ухватившись за резинку, она стягивает ее, распуская длинные волосы. До меня тут же доносится уже знакомый аромат сочной вишни, и я громко сглатываю.

Видимо, уловив на себе мой взгляд, девчонка смотрит на меня в ответ, поднимает глаза и, заметив бейсболку, которую я надел козырьком назад, победоносно улыбается.

– Фанты! – выкрикивает она, встает на носочки и снимает кепку.

– Играть, что ли, будем? – хмыкает Язычник, а она закатывает глаза.

– Нет, – язвительно отвечает Машка. – Мы сделаем восемь парных записок. Кому попадутся одинаковые, тот с тем и дежурит.

– А если одинаковые будут не по парам мальчик-девочка? – прищуривается Вовка.

– Тогда переиграем, – влезает в разговор Дашка.

– Раз все согласны, мы сделаем записки, – в унисон произносят две сестры и проносятся мимо, подобно Усэйну Болту .

– А поменяться потом парой можно? Может, я хочу со всеми подежурить, – усмехается Шишков.

Сведя брови у переносицы, поворачиваю голову в его сторону.

Что за херню он несет?

Засунув руки в карманы, Андрей покачивается с пятки на носок и ехидно пялится на Машку.

В самом центре груди загорается огонь, опаляющий внутренности. Не знаю, что он задумал, но мне совсем не нравится то, как сверкают его глаза при взгляде на эту девчонку. Делаю глубокий вдох, пытаясь унять непреодолимое желание сейчас же повернуть ему голову до щелчка.

– Можешь руку поменять для разнообразия и представить, что это мулатка, – мой хриплый голос звучит, будто совершенно чужой.

Леон хмыкает, пихает Шишкова локтем в бок, и в этот момент из-за двери доносится крик девчонок:

– Все готово!

Переместившись в гостиную, мы занимаем места возле журнального столика, посередине которого Маша кладет мою кепку и перекладывает в нее записки.

– Кто первый? – задает вопрос одна из близняшек.

– Инициатива наказуема, Тась. Тяни, – усмехается рыжая.

Тася не успевает вытащить небольшую бумажку, как следом тянется Горбунов.

– Как дикие, – бубнит Машка, цокая языком.

– Тяни давай, – подгоняю ее.

Скорчив лицо, она достает записку и откидывается на спинку дивана, перекидывая густые локоны с одного плеча на другое.

– Так, все, я следующая, – предупреждает Даша.

Как только в ее руке оказывается бумажка, за ней тянутся еще одна близняшка и Шишков.

Переглянувшись с Лео, мы вынимаем последние записки, и в гостиной повисает тишина.

– У меня круг нарисован, – объявляет Язычник, и все начинают суетиться.

– У меня тоже, – Дашка вертит запиской и улыбается.

– Квадрат, – лаконично говорит Вова.

– И у меня, – отзывается близняшка напротив него.

Откашливаюсь и разворачиваю записку.

– У меня крестик, – смотрю на девчонок, ожидая ответа от своей пары.

Рыжая переводит на меня круглые, словно два блюдца, глаза, резко выдыхает и соскакивает с дивана.

– Я не буду с тобой дежурить! – уперев руки в бока, возмущается она.

– А я с такой психованной и часа не выдержу! – выпаливаю, поднимаясь на ноги, и начинаю расхаживать по комнате.

Что за ненормальная свалилась на мою голову?

Подруги девчонки вжимаются в спинку дивана и переводят взгляды с меня на нее и обратно. Приблизившись ко мне, Лео кладет ладонь на плечо, но я ее скидываю, давая понять, что раздражен.

– Да я тебя сковородкой огрею! – всплеснув руками, продолжает бунтовать Машка, еще больше распаляя меня.

– Ведьма! – рявкаю, подходя ближе к ней на несколько шагов.

– Ха! Девушку от ведьмы отличает только настроение! Так что я могу нафеячить, а могу и палкой ткнуть!

– Это я в тебя могу своей палкой ткнуть!

Хватаюсь за пах и делаю выпад бедрами, чтобы она поняла смысл моих слов.

– Что-о-о?

Глаза рыжей становятся еще больше. Она делает глубокий вдох, а у меня складывается ощущение, что у нее сейчас дым из носа и ушей пойдет.

– Ну, держись!

Ведьма хватает небольшую декоративную подушку, лежащую на диване, и кидает ее в меня. Ловким наклоном корпуса влево уворачиваюсь, но она находит себе другую цель – лицо Леона, который стоит сзади и не успевает среагировать.

В этот момент мне тоже хочется что-нибудь кинуть. Возможно, наглую девчонку на кровать, придавив ее своим телом и заткнув дерзкий рот поцелуем.

– Вы, два психа, а ну убавили свою громкость! – вспыхивает друг, повышая голос. – Все, каждый дежурит со своей парой!

– Думаю, мы сегодня будем, – подает голос Горбунов, и девчонка, сидящая напротив него, оживленно кивает.

Он дергает подбородком в сторону кухни, и они уходят.

– Вот и отлично.

Ведьма вскидывает руки, поворачивается и направляется к лестнице. Дашка и вторая близняшка несутся следом, словно за ними кто-то гонится.

Плюхаюсь на диван, закрываю лицо руками и, откинув голову назад, раздраженно рыкаю.

Черт меня дернул предложить Машке дежурство. Она ведь меня с ума сведет, а потом еще и в психушке навещать будет!

– Биг босс, хочешь, поменяемся с тобой?

Нахмурившись, поворачиваю голову и смотрю на Шишкова. Представив, что ведьма будет проводить время с ним, а не со мной, я ощущаю, как в груди что-то неприятно екает и к горлу подкатывает желчь.

– Андрюх, оно тебе надо? Эта рыжая даже Чернова вывела.

Язычник широко мне ухмыляется и подмигивает. Похоже, что ему нравится мое новое положение, в котором я оказался.

Влип я по самые Фаберже…

Глава 4

Мария

Сидя на кровати по-турецки, размышляю, почему так вспылила из-за совместного дежурства с Черновым. То ли понимаю, что наших перепалок теперь точно не избежать, то ли разозлилась из-за трепещущего чувства в первые секунды, когда узнала, что он будет моим напарником.

Запускаю пальцы в густые непослушные волосы, заправляя их назад, и, плюхаясь на спину, выдыхаю, раздув щеки.

– Ты остыла? – интересуется Дашка.

Они с Оксанкой сидят рядом уже минут десять и за это время только безмолвно обменивались взглядами, пожимая плечами.

Поворачиваю голову в их сторону и киваю пару раз.

– Фух! – облегченно вздыхает Тарасютина, небрежно махнув рукой в мою сторону. – Я думала, что вы сейчас весь дом вверх дном перевернете.

Я тоже.

– Ты с чего вообще так вспылила? Сказала бы мне, и мы бы поменялись парами, – Жулина складывает руки на груди, наклоняет голову набок и прищуривается. – Или тебе, наоборот, Мишка понравился?

– Кто? Этот кретин-капитан? Я больше симпатии к Джигурде испытываю, – вру ей и кривлю губы.

Сама не понимаю, для чего это делаю. Но в одном уверена точно – подруге необязательно знать, что Чернов заставляет мое сердце биться чаще, а мозг превращает в желе. Хватит с меня хоккеистов. Я же не идиотка наступать на одни и те же грабли, пусть и другой модели. Или… Нет, точно нет.

– После завтрака идем на пляж? – задаю вопрос, чтобы уйти от разговора про Мишу.

– Да-а-а, – тянут девчонки с широкими улыбками.

– Хотите покажу, какие мы с Тасей купальники взяли? – поигрывает бровями Тарасютина.

– Давай, хвастайся, – хмыкаю, а Жулина потирает ладони.

Обсуждая предстоящий первый поход на пляж, мы не замечаем, как пролетает время, пока с первого этажа не доносится голос Таси.

– Девочки, спускайтесь завтракать!

Переглянувшись, встаем с кровати и направляемся на кухню.

Два места с одной стороны большого стола заняты Шишковым и еще одним парнем. Дергаю подбородком на противоположную, куда мы садимся с девчонками. Только собираюсь спросить, где они потеряли своего капитана, как он входит вместе с другом.

За столом царит тишина, нарушаемая только звяканьем посуды и приборов. На протяжении всего завтрака взгляд то и дело непроизвольно останавливается на Чернове, который, похоже, специально сел напротив меня. Чем больше я стараюсь не смотреть на него, тем чаще это происходит. Но что меня бесит больше всего – так это то, что он сидит, уткнувшись лицом в тарелку, и за все время даже ни разу не посмотрел на меня!

Зато Андрей никак не уймется. Его насмешливый взгляд и кривая ухмылка так и просят врезать между глаз.

– Девчонки, не хотите сходить на море? – задает вопрос парень, разукрашенный татуировками.

– После завтрака собирались, – сообщает Дашка и делает глоток зеленого чая.

– Пойдемте вместе? Покажем вам один пляж недалеко отсюда, там вместо гальки белый песок, – подхватывает разговор другой, дежуривший сегодня с Тасей.

Нанизываю на вилку кусочек яичницы, но не успеваю донести ее до рта, потому что все смотрят в мою сторону.

– Что? – повожу бровью.

– Все ждут твоего ответа, ведьма. Ты же главная в вашей компании, – язвит Чернов, наконец подняв на меня взгляд.

Закатив глаза, поворачиваюсь в сторону девчонок. Подобно собакам на приборной панели автомобиля, они кивают со счастливыми лицами.

Что-то мне подсказывает, что они совсем не против провести время вместе с парнями. Кажется, мое правило «никаких парней» начинает давать сбой.

– Мы даже не все имена друг друга знаем. Не могу же я на пляже вот этого, – киваю в сторону татуированного, – называть разукрашенный.

Сдерживая смешок, Миша поджимает губы и щипает себя за переносицу.

– Конечно не можешь. Зови меня Леон или просто Лео, детка, – он подмигивает мне, но в следующий момент получает локтем в бок от Чернова.

– Вова, – представляется следующий, который дежурил с Тарасютиной.

– Андрей, – приторно-сладкий голос Шишкова действует, будто наждачная бумага по внутренней стороне горла.

– Я Оксана.

– А я Тася. Мы близняшки.

– Даша, – подняв руку, она перебирает пальчиками.

– Теперь наше предложение в силе? – интересуется Вовка.

– Да, – буркаю, засовывая в рот вилку, про которую успешно забыла, и агрессивно жую яичницу.

После завтрака, собрав пляжные сумки, встречаемся в прихожей большой компанией. Леон хватается за ручку входной двери, но вместо того, чтобы открыть ее, резко поворачивает голову.

– Вы двое, – тычет он указательным пальцем в нас с Мишкой, – не устройте разборки еще и на весь пляж.

Фыркнув, Чернов складывает руки на груди.

– Мы же не дикие.

– Сможем сдерживать себя на людях, – продолжаю и демонстрирую самую невинную улыбку.

Михаил

Солнце поднимается выше, превращая утреннюю прохладу в приятное тепло. Шагая по асфальту, гипнотизирую упругую задницу ведьмы, покачивающуюся из стороны в сторону.

Неужели это единственное зрелище, заставляющее меня идти именно этой дорогой?

Да, это оно.

– Кому-то сегодня в душе даже не нужно будет использовать фантазию. Хочешь, я ради тебя попробую сделать фотку?

– Я когда-нибудь поверну твою голову в сторону до щелчка, – рычу на Леона и кошусь в сторону парней, чтобы убедиться, что они нас не слышат.

– Да ладно, а то я не заметил, как ты пялился на нее исподлобья за завтраком.

– Кстати, тебе фамилия Мармеладова не кажется знакомой?

Друг сдвигает брови у переносицы и задумывается на некоторое время.

– Есть такое. Только не могу вспомнить откуда.

– Вот и я не могу, – бубню себе под нос.

На пляже перед нами открывается море – синяя гладь, сверкающая на солнце. Мы занимаем места возле компании девчонок из пяти человек. Не то чтобы мы с парнями специально так сделали, просто только здесь хватило лежаков на всех нас.

Вытянув губы, рыжая осматривает наше пристанище и кидает сумку на теплый песок. Не теряя время, она снимает с себя белый топ, джинсовые шорты, а вместе с ними отключает и мои мозги.

Таращусь на ее фигуру в красном купальнике и с трудом сглатываю, чувствуя, как в паху мгновенно становится тяжело.

– Может, тебе отойти и подрочить? – тихо хмыкает Язычник, приводя меня в чувства.

– Может, мне тебя утопить? – бросаю через плечо.

Краем глаза вижу, как он поднимает ладони и отходит.

Сжимаю челюсть и, резко выдохнув, поворачиваюсь спиной к Машке.

Девчонки, отдыхающие рядом с нами, лучезарно улыбаются и машут нам руками. Поприветствовав их в ответ, стягиваю футболку и слышу несколько восторженных «У-у-у!»

– Позер, – ехидничает ведьма.

– Что?

Поворачиваюсь в ее сторону, не уверенный, что правильно расслышал.

– Ой, – прикрывает она рот ладонью. – Неужели я сказала это вслух?

– Мать вашу! – ругается Лео. – Вы снова начинаете? Как маленькие дети.

– Я тут вообще ни при чем, – поведя плечом, Мармеладова надевает темные солнцезащитные очки и откидывается на шезлонг.

– Может, поиграем? – предлагает Тася, указывая в сторону натянутой сетки для пляжного волейбола.

– Пойдем, – одновременно выдают Вовка и Андрей.

– Маш, ты идешь? – спрашивает у нее Даша.

– Я лучше присмотрю за вещами.

Мария

Золотистый песок сверкает, будто покрытый мелкими драгоценными камнями. Солнечные лучи нежно касаются поверхности моря, рождая искры, которые танцуют на ветру. Я вдыхаю соленый воздух и должна ощущать атмосферу спокойствия, но вместо этого то и дело недовольно стискиваю зубы.

Сквозь солнцезащитные очки наблюдаю, как Чернов стоит в окружении наших «соседок» по шезлонгам. Словно находясь в своей стихии, он отпускает разные шуточки, и до меня доносится смех девушек. Они прилипли к нему, подобно пиявкам, и гладят со всех сторон, как волшебную лампу Алладина.

Еще немного, и у него Джин из шорт вылезет.

Раздраженно выдыхаю и достаю из пляжной сумки книгу. Поднимаю ее напротив лица, чтобы закрыть смеющуюся компанию, и пробегаю глазами по первому абзацу.

Поджав губы, осознаю, что не могу сосредоточиться на чтении, потому что прислушиваюсь к разговорам Миши и трущихся возле него девчонок.

Делаю вторую попытку.

Третью.

Выражение «Гляжу в книгу – вижу фигу» сейчас как нельзя кстати описывает ситуацию.

Похоже, что присутствие Чернова оказывает на меня отупляющее действие. Не ревность же это, в самом деле.

Зажмуриваюсь и кладу на лицо книгу.

– А-а-а-а, – нервно протягиваю, чтобы никто не услышал.

Может, пойти поиграть в волейбол, чтобы отвлечься?

Убираю книгу с лица, поворачиваю голову в сторону ребят и встречаюсь взглядом с Андреем.

Ну, нет. Волейбол тоже плохая идея.

– Ведьма, ты вычитываешь рецепт новой отравы из трав? – отпускает шутку Мишка и встает рядом с моим шезлонгом.

Поднимаюсь на ноги и, сняв очки, задираю подбородок.

– Ты чего тут трешься? Тебя всего облапали уже, что ли?

Он расплывается в улыбке и наклоняется ко мне так, что его лицо становится наравне с моим.

– Неужели ты меня ревнуешь? – мурлычет он и ухмыляется.

Мишка пытается меня обнять, но получает резкий удар по руке. На удивление он даже никак не реагирует, словно я его просто погладила.

– Тебя? Пф-ф… Не льсти себе, придурок. Иди, вон, тебя уже зрители заждались, – киваю в сторону девушек, ожидающих его возвращения.

– Мы собираемся покататься на гидрофлайте. Пойдешь с нами?

Перевожу взгляд на мужчину, парящего с помощью реактивной тяги потока водяных струй, и нервно сглатываю. По спине змеится холодок. Хочется передернуть плечами. Но мне удается сдержаться.

– Нет! – отвечаю резко и громко. – Мне и тут отлично, – добавляю более спокойно и натягиваю улыбку.

Прищурившись, капитан наклоняется ближе и несколько секунд изучающе смотрит в мои глаза.

– Подожди, подожди. Ты что, боишься высоты?

– Д-да, – запинаюсь, чуть опешив.

Запрокинув голову, он начинает громко смеяться, привлекая внимание других отдыхающих.

– Ведьма, я думал, что ты ничего не боишься. А как же главный твой атрибут? На метле хоть не боишься летать? – иронизирует Чернов сквозь смех.

Делаю глубокий вдох, готовясь парировать своим ответом, но тут раздается крик Шишкова:

– Берегись!

Поворачиваю голову и вижу, будто в замедленной съемке, как волейбольный мяч летит прямо в мужчину, проходящего мимо ребят. Он попадает ему в лицо, тот отшатывается, делая два шага назад, и резко опускается на песок.

Немедля срываюсь с места и подбегаю к незнакомцу. Ко мне присоединяются ребята, вставая сзади. Сажусь перед ним на колени и обхватываю лицо ладонями.

На вид ему больше тридцати лет. Короткие русые волосы, светло-голубые глаза похожи на две льдинки, а короткая борода ухожена и даже не колет ладони.

– С вами все в порядке? – спрашиваю, осматривая его.

– What? – задает он в ответ.

– Иностранец, что ли? – интересуется Леон.

– Ага, прям как ты, – хмыкает Вовка.

– Угомонитесь, – шикаю на них через плечо.

К нам подходят еще несколько отдыхающих и шушукаются. Мужчина прищуривается, будто пытается сфокусировать зрение, но продолжает молчать.

– Are you all right? – делаю вторую попытку узнать, как он себя чувствует.

– Да что с ним будет? – фыркает Чернов. – На нем даже царапины нет.

Пропускаю его комментарий мимо ушей и закатываю глаза.

– Д-да, – наконец-то отзывается пострадавший. – Со мной все хорошо, – добавляет он с акцентом.

– Давайте лучше дойдем до бара, – указываю в сторону небольшой открытой веранды. – Попросим лед и приложим к месту ушиба.

Губы мужчины изгибаются в красивой улыбке, и он кивает.

Михаил

Сидя на шезлонге, буравящим взглядом наблюдаю, как Машка, стоя вплотную к иностранцу, заботливо и аккуратно прикладывает к его носу пакет со льдом. В какой-то момент он обнимает ее за талию, убирает через плечо рыжие волосы и что-то шепчет на ухо. Запрокинув голову, она заливается бархатным смехом, привлекая внимание других отдыхающих.

Вулкан в груди начинает извержение, и я сжимаю кулаки.

– Э-э-э, – прерывает Лео мой внутренний взрыв эмоций.

Смотрю на руку и понимаю, что сжал алюминиевую банку с газировкой. Ставлю ее на песок и стряхиваю капли с руки.

– Нервишки зашкаливают – иди поплавай и охладись.

– Не хочу, – ворчу себе под нос, возвращая внимание на ведьму.

– Я ухожу играть к ребятам, – друг поднимает ладони и встает на ноги. – Больше подслушивать разговор Машки с мужиком не пойду. Все равно ничего интересного не услышал.

– Иди уже, только не беси меня.

Стиснув зубы, собираюсь пойти нарушить идиллию, но не успеваю встать, как иностранец, поцеловав руку рыжей, уходит, перед этим еще что-то нашептав ей на ушко.

– Я уже думал, что ты его ночевать к нам в дом потащишь, – язвлю, как только девчонка подходит ближе.

– А ты чего тут сидишь? Насколько я помню, ты хотел пойти покататься на гидрофлайте с нашими «соседками», – она складывает руки на груди и выставляет вперед ножку.

– Тебя жду, – произношу откровенно, но тут же жалею об этом.

– Зачем? – выгибает Машка бровь.

– Вместе покататься, чтобы ты больше высоты не боялась.

Усмехнувшись, она громко смеется и крутит головой.

– Капитан, я освобождаю тебя от этой участи. Меня Генри покатает.

– Какой еще, на хрен, Генри?

– Тот, которому Андрей мячом зарядил.

– Ведьма, тебе голову напекло? С незнакомым мужиком куда-то идти.

– Не куда-то, а на свидание. И не надо вести себя со мной как с идиоткой.

Ее слова действуют на меня, словно искра на бензин. В приступе злости встаю на ноги и пинаю жестяную банку, которая отлетает на несколько метров. Разворачиваюсь, чтобы прогуляться по пляжу и успокоиться, но сзади раздается голос Маши:

– Псих.

– Я все слышу.

– Ой, как неудобно, – иронизирует она.

Глава 5

Мария

Резко открываю дверь и влетаю в комнату парней.

Не знаю, кто придумывал дизайн в этом доме, но в их спальне, с обоями бледно-сиреневого цвета, только четыре кровати и один большой шкаф-купе на всю стену.

– Быстро признавайтесь, кто из вас, придурков, разговаривал с моей бабушкой и сказал, что я иду на свидание?

Складываю руки на груди и замечаю, как все четверо замирают, словно антилопы в свете фар, вытаращив на меня глаза.

– Впервые испытываю страх, когда девушка врывается в комнату, а я в одних трусах, – первый подает голос Леон и, откашлявшись, натягивает шорты.

– Ты разговаривал, разукрашенный? – смотрю на него, прищурившись.

– Машенька, как тебе такое только на ум пришло? – поднимает он руки. – Чтобы потом ты меня чем-нибудь отравила или порчу навела?

Повернув голову, перевожу взгляд на Вову. Моя внутренняя интуиция уверена, что это не он, но я хочу убедиться на сто процентов.

Он сглатывает, косится на парней и отрицательно машет головой.

– Это не я. Мне вообще пора с Тасей обед готовить.

Вовка обходит меня боком, быстро ретируясь на кухню.

– Я удивляюсь, как у такой милой бабушки может быть такая вредная внучка? – ухмыляется Мишка.

Перекинув футболку через плечо, он делает ко мне навстречу несколько шагов.

Взгляд непроизвольно опускается с его лица вниз. Массивные плечи, широкая грудь, кубики пресса и четко выраженные косые мышцы, выглядывающие из-под низко сидящих шорт, на которые срочно нужно перестать пялиться.

Черт возьми, когда это хоккеисты стали так выглядеть?

Тряхнув головой, откидываю волосы назад.

– Ты когда успел, кретин?

– Пока ты плавала в море, ведьма, – поводит Мишка плечом. – Я ведь не мог заставить твою бабушку волноваться. Кстати, мы очень мило с ней побеседовали.

Набираю в легкие побольше кислорода и, сжав от раздражения кулаки, медленно выдыхаю.

– Берегись, Чернов, для тебя я приготовлю особый Вуншпунш.

– А для меня? – хмыкает Андрей, но я оставляю его вопрос без ответа.

Разворачиваюсь на пятках и покидаю комнату, хлопнув дверью.

Поднимаюсь по лестнице, будто у меня сзади реактивный ранец. Тяжелыми шагами прохожу в спальню и плюхаюсь на свою кровать.

– Выяснила, кто ответил на звонок? – задает вопрос Дашка.

Поставив одну ногу на матрас, она выдавливает на ладонь небольшое количество крема, растирая его от щиколотки вверх прямо к бедру.

– Скорее убедилась в своей догадке, – фыркаю.

Мне никак не удается унять злость из-за того, что Чернов посмел рассказать бабушке о моем свидании. Она у меня, конечно, не против, чтобы я встречалась с парнем, но на всякий случай прочитала мне сорокаминутную лекцию о том, какие есть контрацептивы, где их можно купить и даже скинула номер знакомого гинеколога.

– По-моему, Мармеладова, вы не просто так цепляетесь друг к другу.

Подруга смотрит на меня из-за плеча и ухмыляется.

Закатываю глаза и, повернувшись на бок, подпираю рукой голову.

– Конечно не просто так. Он – придурок-хоккеист, а я с одним из таких уже имела дело.

– Кстати, Шишков с тобой не пытался поговорить?

– Поговорить – нет. А уколоть или подколоть – да. Но я не ведусь на его провокации.

– Вот козел! – возмущается Жулина и садится рядом со мной. – Даже не вздумай из-за него расстраиваться, поняла?

– Даш, прошел год. Я уже перегорела, перекипела и остыла.

Она открывает рот, чтобы ответить мне, но в этот момент дверь распахивается и в комнату заглядывает Оксанка.

– Девочки, идемте обедать. Все готово.

– А ты где пропадала? – интересуюсь.

– На кухне, – она закусывает губы, чтобы сдержать улыбку.

– Сегодня же Тася дежурит, – недоуменно произносит Даша.

– Да… Ну-у-у…

– Ну-у-у, – подгоняю ее.

– Вы когда-нибудь видели хоккеиста без футболки, который стоит у плиты? Девочки-и-и, – тянет Тарасютина, мечтательно закрывая глаза. – Я зашла, только чтобы попить воды, и не смогла оторвать глаз.

– Надо будет присматривать за ней, когда она будет дежурить, – перевожу взгляд на Дашку. – А то в местных газетах появится статья с заголовком: «Хоккеист был изнасилован на кухне прямо во время приготовления еды!»

Оксана цокает языком, но в следующее мгновение мы втроем начинаем заливисто смеяться.

Подходя к кухне, слышу голоса Леона и Вовы, которые спорят друг с другом.

– Я тебе говорю, что это Овечкин был! – оживленно доказывает Вовка.

– Какой Овечкин? Ковальчук забросил последнюю шайбу в чемпионате две тысячи восьмого!

– Это действительно был Ковальчук. Он забил шайбу в овертайме, и мы выиграли со счетом пять-четыре у Канады.

Сажусь за стол и ловлю на себе недоумевающие взгляды троих парней. Шишков прекрасно знает, что раньше хоккей целиком и полностью присутствовал в моей жизни, поэтому никак не реагирует.

Лео достает телефон, что-то печатает в нем и вновь озадаченно смотрит на меня.

– Все верно, – удивленно говорит он.

Издаю нервный смешок и сглатываю. Ладони вмиг становятся влажными, а сердце увеличивает скорость ударов.

Кто меня дернул вообще встревать в их спор?

– Папа фанат хоккея, – натягиваю фальшивую улыбку. – Был, – добавляю тихо.

Все садятся на свои места, и первые минут десять я все еще испытываю дискомфорт из-за того, что чуть не спалилась. Когда мне удается расслабиться и отвлечься, Дашка задает вопрос:

– Так что это за иностранный фрукт твой Генри?

Отрываю взгляд от тарелки и встречаюсь с прищуренными зелеными глазами. Челюсть Миши плотно сжата, и на ней играют желваки. Сначала мне кажется, что на его лице отчетливо читается ревность, но затем он опускает голову и продолжает есть как ни в чем не бывало.

С чего бы ему меня ревновать?

Несколько раз моргаю, избавляясь от назойливых мыслей.

– Учти, что мы с девочками ждем все подробности, – не унимается подруга.

Поворачиваюсь в сторону сестер, которые оживленно кивают, жуя обед.

Михаил

Нанизав на вилку овощи, засовываю ее в рот, чтобы ничего не ляпнуть.

Я никогда не был собственником, но мысль о том, как иностранец прикасается к ведьме, заставляет мою кровь закипать.

Может, я просто перегрелся на солнце и плохо соображаю?

– Ну, он англичанин. Часто бывает в России по работе, но в этот раз решил провести здесь отпуск. Ему тридцать два года…

– Не староват для тебя? – перебиваю Машку, так и не сдержавшись. – Тебе сколько? Двадцать?

– Девятнадцать, – передразнивает она меня, прищурившись. – Ты как будто моложе.

– Вообще-то, моложе, ведьма. В отличие от твоего нового знакомого, мне только двадцать три года.

– Как мило, – продолжает она едким тоном. – Только я люблю постарше.

– А, ты придерживаешься правила: «Чем морщинистей изюм, тем он вкуснее».

Вижу, как в ее глазах вспыхивает плохо скрываемая ярость.

Будь у нее волшебная палочка, она бы точно ткнула в меня ею.

Ведьма делает глубокий вдох, заправляет прядь волос за ухо и натягивает улыбку.

– А еще опытнее.

Она поводит бровью, намекая, что выиграла этот раунд, и отворачивается.

– Так вот, – обращается Маша к подругам, – он пригласил меня на свидание и сказал, что покатает на гидрофлайте.

Стиснув зубы, опускаю голову. Слушать рассказы про тридцатидвухлетнего мужика – самый первый пункт в моем списке «антихотелок».

До конца обеда девчонки не умолкают. Мы же с парнями лишь пару раз обмениваемся фразами.

Доев порцию, не задерживаясь на кухне, ухожу в комнату. Развалившись на кровати и, положив руки за голову, пялюсь в потолок.

Раздраженно дергаю ногой, пытаясь понять, что рыжей могло понравиться в этом Генри. Воспоминания о том, как она его нахваливала, сворачиваются в моем желудке, словно испортившееся молоко.

– Машка ушла готовиться к свиданию, – голос Леона рассекает мысли.

– И?

– Просто держу тебя в курсе.

Возникает дикое желание, подобно зуду под кожей, запереть ее в комнате и никуда не выпускать.

– Ты знал, что у девчонок две спальни? – прерывает тишину Язычник.

– Откуда? Я на втором этаже даже не был.

– Я так понимаю, ты не собираешься ничего предпринимать.

Кидаю на него пристальный взгляд, и он поднимает ладони.

– Пойдешь в басике купаться?

– Нет.

Оставшись один, кладу на лицо руку, согнутую в локте. В голове всплывает знакомство с ведьмой, а на губах, против воли, растягивается идиотская улыбка.

Спустя время, решив присоединиться к ребятам возле бассейна, выхожу из спальни. В гостиной, меряя помещение большими шагами, рыжая ходит из одного конца комнаты в другой. Складываю руки на груди и опираюсь бедром о спинку дивана, разглядывая ее. Волосы собраны в высокий хвост, губы намазаны какой-то блестящей херней, а легкое платье в цветочек слишком соблазнительно сидит на ее фигуре и демонстрирует восхитительные ноги.

Я сказал «восхитительные»?

По-моему, мне нужно проветриться. Не могу я в здравом уме который час думать о Машке.

В этот момент она останавливается напротив меня и, прищурившись, тычет пальцем в грудь.

– Если ты пришел испортить мне настроение, то зря стараешься.

– Что, любовничка своего ждешь?

Ухмыляюсь, заметив растерянность на ее лице.

– Фу, что за выражения? Ты словно из леса вышел.

– Хм, из леса, значит…

Выпрямляюсь в полный рост и сокращаю расстояние между нами. Округлив изумрудные глаза, ведьма отстраняется. Каждый мой шаг вперед сопровождается ее шагом назад. Эта игра длится до тех пор, пока она не натыкается спиной в стену.

Упираюсь руками с двух сторон, не давая бестии сбежать от меня, и нависаю над ней. Рыжей приходится откинуть голову, чтобы смотреть мне в глаза.

Ее грудь часто поднимается и опускается, касаясь меня. От такой запредельной близости в ушах начинает звенеть, а низ живота наливается тяжестью.

– Чернов, ты что делаешь? – неестественно тихим голосом задает вопрос Маша.

Уголок губ приподнимается в полуулыбке. Наклоняюсь ближе, вдыхая вишневый аромат, и провожу носом по тонкой шее. Приходится собрать все самообладание, чтобы не коснуться нежной кожи губами.

– Как что? Я же из леса, вот и научи меня хорошим манерам и правильной речи.

Замерев, девчонка таращится на меня большими как блюдца глазами. Ее учащенное дыхание щекочет кожу. Приближаюсь к пухлым губам. Как только она их приоткрывает, резко вдыхая, делаю шаг назад и начинаю громко смеяться.

В полной растерянности Машка хлопает ресницами, продолжая стоять на месте.

– Ведьма, да ты уже даже про своего англичанина забыла! Стоишь тут, слова вымолвить не можешь!

Она сводит брови у переносицы, подходит и стукает меня по груди ладошкой.

– Ты! Да ты… – задыхаясь в возмущении, она не может подобрать слов.

Только намереваюсь парировать тем, что рыжая сама бы с удовольствием ответила на поцелуй, как раздается звонок в дверь.

В эту же секунду она улыбается и, развернувшись на пятках, бежит в коридор.

– Кто пришел? – спрашивает Дашка и встает рядом со мной.

– Понятия не имею, – огрызаюсь.

Собираюсь уйти, но в гостиную заходят Генри и рыжая с букетом розовых орхидей в руках.

– Мы пойдем на пляж, – предупреждает она.

– Если что – звони, – говорит ее подруга.

– Может, нам тоже пойти на пляж? – интересуется Шишков, неожиданно появившийся в дверном проеме.

***

– Если ты не перестанешь на него смотреть, то он воспламенится, – ухмыляется Язычник.

– Я на это и рассчитываю.

После того, как Машка ушла с ухажером, мы всей большой компанией оперативно собрались и направились на пляж. К счастью или к сожалению, нам удалось занять те же места, что и утром.

Мне прекрасно было видно, как этот гребаный иностранец катал ведьму на гидрофлайте. Плюсом ко всему их шезлонги находились рядом с нашими, и я мог слышать обрывки их разговора. А потом им приспичило пойти перекусить.

В пляжном кафе, расположенном неподалеку, на террасе под уютным навесом нет ни одного свободного столика. На террасе с навесом нет ни одного свободного столика. Зато внутри работает кондиционер и не так многолюдно.

– Ты весь вечер не спускаешь с них глаз. Мы уже почти тридцать минут сидим в этом кафе, – фыркает Леон.

– А что ты предлагаешь мне сделать? – вспыхиваю, повышая голос.

Несколько человек, сидящих рядом, поворачиваются в нашу сторону с неодобрительными взглядами.

– Извините, он у меня дурачок. Не умеет себя вести в общественных местах, – улыбается друг.

Взяв стакан, он залпом допивает апельсиновый сок и со стуком ставит его обратно.

– Сиди здесь. Надеюсь, я вернусь живой. Если что знай, ты всегда был моим лучшим другом.

Не успеваю спросить, что за херню он несет, как Лео поднимается на ноги и приближается к столику ведьмы и ее ухажера.

Глава 6

Мария

– На самом деле букет составляли именно для тебя. В нем есть несколько видов орхидей, обозначающих вечную молодость и аристократизм, красоту и роскошь. Но ни один цветок мира не сможет сравниться с тобой…

Генри не успевает договорить, потому что рядом с ним, подобно снежной лавине, приземляется Леон. Он улыбается и обнимает его за плечи.

– Привет. Ты, значит, тот самый Генри – новый знакомый Маши.

Что этот придурок вытворяет?

Сжав кулаки, замечаю растерянный взгляд англичанина. Натягиваю улыбку, стараясь выглядеть нейтрально.

– Д-да, – наконец отвечает он.

– Меня зовут Леон.

– Леон? Ты тоже иностранец?

– Наполовину. Мы, кстати, с ней живем в одном доме, – кивает Лео в мою сторону, до сих пор улыбаясь, будто снимается в рекламе зубной пасты.

– Ты тоже? – брови Генри поднимаются от удивления.

Подавляю желание закатить глаза и раздраженно рыкнуть.

– Нас четыре парня и четыре девушки. Мы по парам, понимаешь?

Ну все, этому разукрашенному удалось меня разозлить.

Со всей яростью пинаю его под столом, но вместо Лео вскрикивает Генри.

– Оу-у-у!

Черт! Как я могла так промазать?

– Прости, я… У меня…

– Так на чем я остановился? – продолжает Леон как ни в чем не бывало. – Ах, да! Вон сидит ее бойфренд.

Он указывает подбородком за мою спину. Я поворачиваю голову и встречаюсь с пристальным взглядом зеленых глаз.

И почему я сразу не догадалась, что этих кретинов тут двое?

– О, я видел его, когда приходил к вам в дом. Но ты мне сказала, что у тебя нет парня.

Генри настороженно смотрит на меня, пока мои щеки заливаются краской от злости.

Кажется, сейчас произойдет первое в мире убийство, совершенное коктейльной трубочкой. Но я уверена, что меня оправдают, когда я расскажу судье, что эти два идиота испортили мне свидание.

– Э-э-эм… Это не то, о чем ты подумал. Мы просто…

– Вы свингеры? – задает вопрос Генри, ставя меня в тупик.

– К-кто такие свингеры? – переспрашиваю.

– Лучше тебе не знать, – кривит губы Леон. – Нет, нет. Он не ее парень и мы не свингеры, – поспешно поясняет он. – Мы просто друзья. А как хорошие друзья мы обязаны знать, с кем общается Мария. Поэтому предлагаю сегодня всем собраться в клубе и познакомиться.

Я скрежещу зубами, не в силах произнести ни слова. Присутствие Генри – единственное, что меня останавливает от кровопролития в этом пляжном кафе.

– Конечно. Я буду рад познакомиться с друзьями Марии.

Когда приду домой, нужно взять подушку и проораться в нее.

– Заметано. Мы будем тебя ждать.

Лео поднимается на ноги, только сейчас освобождая Генри от медвежьих объятий, и уходит.

Шумно выдыхаю, наконец-то расслабляясь, и откидываюсь на спинку.

– Извини, мои друзья, которые вообще мне не друзья, немного идиоты.

– Они кажутся милыми. Я очень хочу познакомиться со всеми твоими друзьями.

Сохраняю очаровательную улыбку, боясь представить, что меня ждет вечером.

Мы с Генри договариваемся, во сколько встретимся в клубе, он оплачивает наш счет в кафе и, как настоящий джентльмен, целует мою руку на прощание. Как только его фигура скрывается из вида, я встаю из-за стола и тяжелым шагом направляюсь к двум придуркам, не догадавшимся сбежать отсюда раньше.

– Твой друг-кретин испортил мое свидание, и не надо делать вид, что это не твоих рук дело, – плюхаюсь рядом с Черновым, испепеляя его глазами.

– Машенька, как ты могла такое подумать? – Леон кладет ладонь на грудь и демонстрирует невинный взгляд. – Мы, как твои друзья, очень переживаем и хотим, чтобы только достойный мужчина был награжден твоим вниманием.

– Не неси чушь. Вы…

Оглушающий визг прерывает меня, и я кривлюсь, надеясь не оглохнуть.

– Вы же играете за хоккейную команду «Огненные медведи»! – пищат три девушки, переводя взгляд с Миши на Лео и обратно.

– Да, а вы откуда знаете? – улыбается Чернов, а я закатываю глаза.

– Мы ходим на каждый ваш матч и даже не думали, что сможем встретить вас здесь. Вы отдыхаете, да?

– Нет, они свое хозяйство между ног отогревают, – ехидничаю.

Рты девушек открываются в форме буквы «О» и они хлопают глазами.

– Она шутит, – поясняет Леон.

– А можно с вами сфотографироваться?

– Конечно.

Мишка так быстро соглашается, что я не успеваю придумать новую шутку.

Скорчив лицо, наблюдаю, как парни встают из-за стола и подходят к девушкам. Одна из них пихает мне в руки смартфон и оперативно встает к остальным.

– Я к вам в личные фотографы не нанималась, – цежу сквозь зубы, продолжая сидеть на месте.

– Машенька, ты ведь не оставишь наших фанаток без фотографий?

Мурлыкающий голос капитана заставляет что-то дернуться прямо в центре груди. Фыркнув, сдаюсь и поднимаюсь на ноги.

Девушки ведь не виноваты, что они придурки.

Поднимаю телефон напротив лица и на экране отчетливо вижу, как одна девчонка прилипла к Мише, подобно пиявке.

Если они так постоят еще немного, то срастутся как сиамские близнецы и больше никогда не расстанутся.

Медленно выдыхаю, прогоняя из головы навязчивую идею запустить в нее перечницей. Несколько раз нажимаю на кнопку, делая снимки, и протягиваю гаджет обратно девушке.

– Может, еще сделаем пару фоток?

– Нет! – рявкаю, не сдержавшись.

– В следующий раз, девчонки, – подмигивает им Леон. – Нам уже пора.

Выйдя из кафе, мы находим ребят. С дурацкой улыбкой на лице Лео сообщает всем, что после ужина мы идем в клуб. К удивлению, все положительно встречают новость, чего не скажешь обо мне. Приняв неизбежное, помогаю девчонкам собрать вещи, и мы возвращаемся домой.

***

За ужином царит если не дружеская, то хотя бы доброжелательная обстановка. Мне даже удается найти плюсы в том, что мы пойдем в клуб все вместе.

За несколько часов до выхода мы с девчонками собираемся в комнате у нас с Жулиной. Выбрав себе наряды и сделав незамысловатые прически, выкладываем содержимое косметичек на одну из кроватей и приступаем к макияжу.

– А, по-моему, ты нравишься нашему капитану, – внезапно звучит комментарий Оксаны, и я, перестав красить губы, поворачиваюсь в ее сторону.

– Да-да, – подхватывает ее сестра.

– Пф-ф-ф… Единственное, что ему нравится, – это бесить меня, – закатываю глаза и, закрыв тюбик губной помады, убираю ее в сумочку.

– Мне тоже показалось, что Чернов испытывает к тебе симпатию, – подключается к разговору Дашка, заканчивая делать укладку.

– Ну и фантазия у вас, девчонки, – усмехаюсь и застегиваю ремешок на босоножках с высоким каблуком. – Пойду воды выпью. Кто-нибудь еще хочет?

– Нет, – в унисон отвечают они.

Выхожу из спальни и, спустившись на первый этаж, направляюсь в столовую. Налив себе стакан воды, большими глотками осушаю его до дна. За спиной раздаются шаги, и я поворачиваю голову.

Шишков.

Думаю, сегодня у меня и так был достаточно дерьмовый день.

Ставлю стакан в раковину и прохожу мимо Андрея, но он останавливает меня, хватая за руку.

– Что, не удалось прыгнуть в койку к капитану, и ты решила переключиться на своего иностранца? Или он просто рыбка покрупнее?

От его резкого и колкого тона по коже бегут мурашки. Правая ладонь начинает зудеть от желания дать ему пощечину, но я не собираюсь играть по его правилам и устраивать шоу.

– А ты с какой целью интересуешься? Завидуешь, что я не стремлюсь попасть в твою койку?

– Сучка, – шипит Шишков и дергает меня за руку в свою сторону так резко, что я еле удерживаю равновесие.

– Что здесь происходит? – басистый голос Чернова со стальными нотами разносится по кухне, и внутри меня все холодеет.

Михаил

Две пары глаз испуганно смотрят на меня. Замечаю, что Шишков держит девчонку за руку. Перевожу на него взгляд и выгибаю бровь в немом вопросе.

Он быстро отпускает ее, откашливается и запускает пятерню в волосы.

– Биг босс, да она это… Я пришел воды попить, а эта ненормальная начала сцены устраивать.

Ведьма плотно сжимает губы, испепеляя Андрея и продолжая молчать. Ей, конечно, палец в рот не клади, но что-то мне слабо верится, что она первая начала их перепалку.

– И ты, как обиженный мальчик, решил показать ей свою силу?

Его глаза расширяются. Подняв перед собой ладони, он делает небольшой шаг назад.

– Мих, да я просто это… ну…

– Еще раз захочешь решить вопрос физически, а не словесно – я переломаю все твои конечности.

– Вы чего тут все собрались? – звучит голос Леона за моей спиной.

– Ничего.

Рыкнув, прохожу вперед и останавливаюсь у столешницы. Складываю руки на груди и опираюсь бедром о край. Машка с Шишковым быстро выходят из кухни, а друг, посмотрев им вслед, подходит ближе.

– Нашел что-нибудь интересное? – интересуется он.

– Да я еще даже телефон в руку не успел взять.

– Быстрее ищи, мы уже скоро выходить будем.

– Не нервируй меня, а.

– Ой, какие мы нежные, – передразнивает меня Язычник и получает кулаком в плечо.

Поворачиваю голову, и взгляд непроизвольно опускается. В раковине вижу стакан со следами губной помады.

Шишков, значит, пил…

– Слушай, – потирая пальцами лоб, обращаюсь к Леону, – ты не заметил ничего странного между Андреем и Машей?

Он поднимает глаза к потолку, почесывая затылок.

– Нет, а должен был?

– Мальчики! – доносятся голоса двух сестер. – Мы вас ждем!

– Идем! – повернув голову, кричит друг и, махнув головой в сторону двери, направляется на выход.

***

Предлагаю к вашему прослушиванию Justin Timberlake, Timbaland – SexyBack.

Минуем вход в клуб, оформленный яркой неоновой вывеской. Внутри нас встречает ритмичная музыка. Танцпол залит яркими цветными огнями и лазерами. Диджей находится на возвышении, создавая незабываемую атмосферу, управляя настроением толпы.

Сам клуб оформлен в современном стиле: стены разрисованы граффити, со светящейся в темноте краской, вся мебель черного цвета, а барная стойка подсвечивается разноцветными лампами. У одной из стен замечаю свободное место с уютным полукруглым диваном.

– Пойдемте! – выкрикнув, сестры хватают Машу с Дашей и тащат в центр танцпола.

– Отлично, – буркаю под нос. – Нужно занять место, – говорю парням и дергаю подбородком в сторону столиков.

Воздух наэлектризован различными запахами парфюма, смешанного в одну гамму и настойчиво проникающего в легкие. На танцполе, тесно соприкасаясь телами, парни и девчонки двигаются под играющий трек. Заняв свободное место, успеваем только заказать напитки, как возле нас появляются три незнакомые девушки.

– Русалки не желают скрасить наше одиночество? – ухмыляется Андрей, похлопав по месту рядом с собой.

– Посейдон заскучал?

Самая бойкая опускается к нему на колени, вторая садится между Вовкой и Леоном, а третья – между Лео и мной.

Парни начинают знакомиться с девчонками, а я, отыскав ведьму на танцполе, смотрю, как соблазнительно двигается ее тело. Бедра покачиваются в такт музыке, глаза полуприкрыты, а губы изогнуты в улыбке.

Воздух моментально становится тяжелым. Чувство, будто все тело в огне. Член поднимается, одобряя сцену, которую я наблюдаю, но кто-то стучит по плечу, прерывая меня.

– Ты нашел? – задает вопрос друг, перегнувшись через девчонку.

– Даже искать не пришлось.

Достаю смартфон, снимаю блокировку и, пару паз кликнув по экрану, протягиваю ему. Нахмурив брови, он просматривает страницу, листает фото и возвращает мне.

– Вот обмудок! – комментирует Язычник.

– Подержи.

Девушка, что сидит между нами, сует мне в руку стакан с виски.

– Что-то здесь слишком жарко, – улыбается она и снимает рубашку, оставшись в одном топе, который больше напоминает широкую полоску ткани.

– Отдыхаете, мальчики?

Возле меня неожиданно появляется Машка. Ее пылающий взгляд метается между мной и рядом сидящей девушкой.

Твою мать, и почему у меня странное ощущение, словно я где-то накосячил?

– А мы думали, что вы нам место тоже займете, – язвит она.

– Тут всем места хватит, – опережает меня с ответом Шишков, на коленях которого до сих пор сидит девушка.

Не обратив на него внимания, Маша выхватывает у меня из рук стакан и осушает его одним большим глотком. Вижу, как меняется ее выражение лица, на глазах появляются слезы, и рыжая начинает кашлять, вцепившись в мое плечо ногтями.

Она точно не ожидала, что в нем будет крепкий спиртной напиток.

– Ведьма, прибереги коготки до того момента, когда мы останемся одни в доме.

С грубым рычанием резко разворачиваю ее к себе спиной, сажаю на колени и слегка похлопываю по спине. Беру со стола свой стакан с соком и протягиваю ей, чтобы она смогла заглушить обжигающее першение в горле.

Машка отпивает содержимое и с шумом ставит стакан на место. Вскочив на ноги, она впивается в меня широко раскрытыми глазами и тычет пальцем.

– Не вздумай. Больше. Прикасаться ко мне, – разделяет каждое слово.

– Нормально. Еще меня виноватым сделала. И это вместо благодарности за спасение?

– Побереги животные объятья для кого-то другого. На меня это не действует.

– Ты в этом так уверена? – хмыкаю, вспоминая ее реакцию на несостоявшийся поцелуй. – Может, проверим еще раз?

Краем глаза замечаю какое-то движение. Повернув голову, вижу, как Горбунов и Шишков идут танцевать вместе с двумя новыми знакомыми.

– Кстати, – вновь обращаюсь к ней, – хотел поговорить с тобой кое о чем.

– Ты? Со мной? С чего вдруг? – фыркает она.

– Без шуток, Маш. Я серьезно.

Не успеваю больше произнести и слова, как ее сзади обнимает Генри и завладевает вниманием. Она разворачивается к нему, ослепительно улыбается и, взяв за руку, тащит на танцпол, теряясь среди толпы.

Получив тычок в бок, поворачиваюсь. Возле меня сидит Язычник, видимо, поменявшийся с девушкой местами.

– Я так понимаю, что ты не успел рассказать, – произносит он.

– Нет, – рыкаю. – Но я найду возможность.

Вернувшись с танцпола, рыжая, ее подруги и Генри садятся напротив. Они оживленно общаются и смеются. Девчонки засыпают англичанина вопросами, а он с удовольствием на них отвечает.

Не сдержавшись, пару раз делаю колкие комментарии, на которые Генри не обращает внимания, а ведьма буравит меня взглядом.

В какой-то момент она встает и направляется в сторону уборной. Выждав немного, следую за ней. Убеждаюсь, что дверь за ней закрылась, и прислоняюсь плечом к стене, складывая руки на груди.

Спустя время Маша выходит, и я, обхватив ее за талию, затаскиваю в темное служебное помещение по соседству. Она не успевает даже пикнуть, как я накрываю ее рот ладонью и прижимаю своим телом к стене. Девчонка начинает извиваться и мычать что-то неразборчивое.

– Тише, ведьма, не кричи. Это я, – тихим голосом с хрипотцой предупреждаю ее.

Но она тут же кусает меня за ладонь. От неожиданности и боли начинаю шипеть, размахивая кистью, словно мне это поможет.

– Черт, Маш, ты что делаешь? Больно же! – цежу сквозь зубы.

– А будет еще больнее! Ты зачем меня сюда приволок? Я сейчас Генри позову, он тебе такое устроит! – недовольно тараторит она.

– Как раз о твоем Генри я и хотел поговорить.

Все еще придерживая ее за талию одной рукой, достаю мобильный телефон из кармана и снимаю блокировку. Яркий экран тут же ослепляет нас, заставляя щуриться.

– Вот, ведьма, полюбуйся на своего англичанина. Узнаешь? – ехидничаю, открыв его страницу в социальной сети.

Выхватив смартфон из рук, она некоторое время изучает информацию. Убедившись, что все это не подстроено, рыжая протягивает мне его обратно, и я включаю фонарик.

Она смотрит куда-то в темноту потерянным взглядом, в котором проскальзывает уязвимость. За эти дни я ни разу не видел вечно смеющуюся или ворчливую девчонку в таком состоянии.

Грудную клетку неприятно сдавливает, словно ее обмотали колючей проволокой. Сильнее прижимаю к себе Машу, и она растерянно поднимает на меня изумрудные глаза.

Глава 7

Мария

У меня уже был жизненный урок, но почему-то второй раз так же больно, как и в первый. Неприятное жжение сопровождается учащенным сердцебиением. Ноги словно желе, и если бы Миша не держал меня за талию, то я бы давно сползла на пол.

Он на опасно близком расстоянии, и я ощущаю его парфюм в сочетании цитрусовых, древесных и мускусных нот. Сама не понимаю зачем, делаю глубокий вдох, наслаждаясь этим ароматом.

Черт, он мог выбрать не такой вкусный парфюм?

Капитан облизывает губы кончиком языка, и у меня возникает желание попробовать их на вкус.

Эй, мозг, я думала, что мы договорились о строгой пассивно или активно-агрессивной тактике. Или это птички-дебилки незаметно прилетели?

В следующую секунду перед глазами всплывает информация с фотографиями, от которых скручивает внутренности.

– Генри сутенер? – решаюсь все-таки уточнить.

– Можно и так назвать, – поводит Мишка плечом и снова указывает на экран телефона. – Он ищет девушек, которые готовы заниматься эскортом заграницей. Судя по информации на его странице, они не только сопровождают мужчин на мероприятия, но и оказывают услуги интимного характера.

Его слова эхом звучат в голове.

– Вот почему он задавал такие странные вопросы… – проговариваю отстраненно.

– Какие? – нахмурив брови, Чернов опускает ко мне голову и неотрывно смотрит в глаза.

– Неважно. Поможешь мне его проучить?

Жуя нижнюю губу, замечаю, как в его взгляде что-то меняется, а уголок губ приподнимается в дьявольской ухмылке.

– С удовольствием.

Разработка плана занимает у нас не больше десяти минут. Обговорив все нюансы, первая выхожу из служебного помещения, пока Мишка подготавливает все для реализации.

Возвращаюсь к нашему столику, но не нахожу там Генри. Девчонки говорят, что он ушел за напитками, и я иду на его поиски. Протискиваясь через отдыхающих, застаю его у барной стойки. Он стоит ко мне спиной и оживленно разговаривает с какой-то девушкой, поглаживая ее по руке.

Вот же урод.

Медленно и протяжно выдыхаю, стараясь подавить в себе ярость. Я, конечно, не строила большие планы, предаваясь мечтам, что пойду с ним под венец. Но и такой подножки от судьбы не ожидала.

Подхожу к Генри, обнимаю его за шею и соблазнительно улыбаюсь, прижимаясь к нему всем телом. Не ожидавший от меня такого внимания, он сначала теряется, но затем быстро берет себя в руки и обнимает меня за талию. В его глазах похоть смешивается с возбуждением. Он опускает ладонь все ниже, стараясь как можно больше ощупать мои попку и бедра.

По всему телу ползут мурашки, и Генри это замечает. Он улыбается, явно думая, что это от удовольствия, а не отвращения.

– У меня для тебя сюрприз, – шепчу ему на ухо и прикусываю мочку.

Резко втянув в себя воздух, англичанин еще сильнее прижимает меня к себе, впиваясь пальцами в бедро. Чувствую, как его член напрягается и упирается мне в низ живота.

Уголки губ начинают дрожать, но я изо всех сил стараюсь удержать счастливую улыбку.

– Пойдем со мной.

Обхватив ладонь Генри, подмигиваю ему и веду в то же самое подсобное помещение, надеясь, что Чернов уже все подготовил.

Мы останавливаемся возле двери, и я, нажав на ручку, вхожу первая, втягивая за собой англичанина, и прикрываю дверь. Не успеваю собраться с мыслями, когда он подхватывает меня за попку и прижимает к стене. От неожиданности взвизгиваю. Короткое платье задирается, обнажая перед ним мои ноги, которыми мне приходится обхватить Генри за талию.

Он блуждает ладонями по телу, словно не зная, какой его части уделить первоначальное внимание. Оставляя на шее влажные поцелуи, англичанин трется об меня членом. По спине змеится холодок отвращения, и я открываю рот, чаще обогащая легкие кислородом.

Прервав поцелуи, он проводит кончиком языка по уху, обжигая меня горячим дыханием.

– У тебя такое идеальное тело. Ты так меня заводишь, – шепчет он, продолжая двигать бедрами.

Мне приходится стиснуть зубы, напоминая себе, что скоро этот спектакль закончится. Положив ладони Генри на грудь, отстраняю его.

– Генри, подожди. Я хочу сделать тебе сюрприз, – произношу сиплым голосом.

Он ставит меня на пол, и я тут же поправляю платье, одергивая его вниз, но мне мешают его руки, до сих пор сжимающие ягодицы. Чуть наклонившись вбок, нащупываю небольшой фонарик, лежащий на коробке, и включаю его.

Часть комнаты освещается холодным белым светом. Прищурившись, быстро оглядываюсь, замечая, что все необходимое на месте.

Изнывающий от желания англичанин наклоняется ко мне и снова начинает целовать шею, блуждая ладонями по бедрам и ягодицам.

Закатываю глаза, готовая крепко сжать его достоинство в руке и сказать все, что я о нем думаю.

– Ты можешь помочь мне раздеть тебя? – интересуюсь, уперевшись ладонями в его грудь, и облизываю губы.

Генри блаженно улыбается и хватается за край поло, снимая его. Помогаю ему расстегнуть пряжку ремня, пуговицу и молнию на джинсах. Одним движением он стягивает их и откидывает в сторону.

– Трусы снимать не надо, – выпаливаю, останавливая его. – Я справлюсь сама, – продолжаю, спохватившись, прикусываю нижнюю губу и наигранно хихикаю.

Скольжу ладонью по груди Генри, толкаю его, и он приземляется на офисное кресло с колесиками. Поднимаю ногу и ставлю между его ног. Играючи провожу по ней пальчиками, удивляясь, с каким вожделением наблюдают за мной его глаза.

Сделав от него шаг назад, разворачиваюсь спиной и начинаю покачивать бедрами. Зацепив пальцами края трусиков, стягиваю их, стараясь не засветить ничем перед этим мудаком. Оглянувшись через плечо, сталкиваюсь с пылающим взглядом, и вижу возбуждение, сдерживаемое боксерами, рвущееся получить удовольствие.

Повернувшись, улыбаюсь, крутя в руке нижнее белье. Захожу Генри за спину и связываю его руки трусиками.

– О-о-о, детка, ты хочешь поиграть? – хрипло задает он вопрос.

Наклоняюсь и шепчу ему на ухо:

– Да. Ты был плохим, очень плохим мальчиком, и я хочу тебя наказать.