Читать онлайн Личная игрушка для босса

Пролог

Открываю дверь, в которую так уперто и настырно ломится Дарья – моя бывшая, которая после корпоратива по поводу разделения компании переспала с моим теперь уже бывшим компаньоном.

Становлюсь в проходе и смотрю на нее безразличным взглядом.

– Что тебе нужно? Ты правда не понимаешь, что между нами все кончено?

– Матвей, послушай, – начинает она, подходя ко мне вплотную. Почти касается моей щеки ладонью и останавливается в миллиметре от нее так, что я чувствую тепло. Тепло, от которого хочется отстраниться. – Я ошиблась, сознаюсь, но это было всего лишь раз. И он для меня ничего не значит, пойми ты! Это вообще случайно вышло.

– Ой, да брось ты, случайно! – говорю пренебрежительно. – Конечно, он для тебя ничего не значит. Иначе и быть не могло, когда ты узнала, что его компания стала быстро падать в рейтингах, стоило ей отщепиться от меня, а он теперь постепенно превращается в самого настоящего нищеброда и сам не знает, как и за кого теперь ухватиться, чтобы не пойти на дно.

– Ну зачем ты так? Ты же знаешь, что я люблю тебя. Только тебя, Матвей!

– К черту такую любовь! – гремлю я и впечатываю кулаком в лутку рядом с ее головой. – Когда любят, не прыгают в постель к тому, у кого, как тебе кажется, больше денег на счету!

Дарья в испуге отпрыгивает от меня, мотает головой, понимая, что ее я не трону, и продолжает оправдываться:

– Да при чем тут деньги? Он сам ко мне начал приставать. Так получилось. Да и вообще, будто ты мне никогда не изменял. Изменял же! Я видела, как около тебя трутся твои секретутки и помощницы в офисе. Наверняка поочередно их трахаешь у себя в кабинете.

– Закрой свой поганый рот! И послушай: я ни разу ни к одной девушке не притронулся за все два года наших отношений. Я уважал то, что между нами было, и не позволял себе даже подумать о ком-то, кроме тебя! А ты села на член первому, кто поманил тебя цифрами на счету. Тающими цифрами.

Вижу по глазам, что она верит мне и пытается придумать, что бы такого еще сказать в свое оправдание. И находит же, стерва:

– Какая вообще разница, под кем я была? Это мое тело и мое дело. Тебя напрягает измена? Так пойди уже трахни кого-нибудь и угомонись. Хоть будем потом на равных разговаривать. А то и вычеркнем эту ерунду и будем жить дальше.

– Ерунда? Даша, ты что, совсем с ума сошла? – поражаюсь я ее простоте и понимаю, что с этим человеком можно разговаривать только на его языке. – А знаешь, я так и сделаю. Прямо сейчас поеду и трахну одну белокурую красотку. Молоденькую, такую приятную и пахучую. М-м, закачаешься! – улыбаюсь я, захлопываю перед носом Дарьи дверь.

– Что? Но так же не…

– Неожиданно, правда? Бывает. А что? Мое тело – мое дело, – безразлично пожимаю плечами и быстро спускаюсь по ступенькам к машине. Сажусь в салон, завожу двигатель и выжимаю педаль в пол, срываясь с места с визгом резины.

Пулей проносясь по городу, съезжаю с главной дороги и выруливаю на грунтовку, ведущую к почти оконченному новоиспеченному домику, в который я уже через полгода, если бы не инцидент, планировал переехать вместе с Дашей, а ее родителей из деревни переселить в свою квартиру. Но теперь мои планы кардинально изменились.

Сигналю охраннику, и он открывает передо мной раздвижные ворота. Подъезжаю к дому, взбегаю по ступенькам и говорю одному из своих ребят, охраняющих Иру, пойти полчасика погулять.

– А как же, – кивает он на дверь.

– Я сказал, пойди проветрись! – рычу я и захожу в дом. В первой после входа комнате встречаю второго и добавляю ему: – И ты тоже. Чтоб не возвращались, как не выйду.

– Понял, босс, – отвечает он и пулей вылетает из особняка.

А у меня в глазах прямо-таки горит сумасшедшее желание. Ненавижу, когда мне мозги выносят, да еще и таким образом. Как же хорошо, что я обзавелся такой шикарной игрушкой, на которой можно душу отвести. Точнее, в которую.

Отпираю дверь личным ключом и вхожу в комнату. Ира сидит на кровати, поджав к груди колени, и смотрит на меня испуганным взглядом. Ее светлые волосы разметались по плечам, накрыв ее, будто саваном, и безвольно свисают к простыне.

– Как твои дела? – спрашиваю у девчонки и подхожу ближе к кровати. – С тобой хорошо обращались?

– А вам-то что? – не поднимая на меня глаз, отвечает она. – Не сама же я себя тут заперла, будто я враг народа, которому свет белый видеть не положено.

– А мне? А мне нужно, чтобы ты была жива и здорова. – Наклоняюсь к ней и провожу ладонью по лицу, убирая волосы за ухо. – А то завянешь еще, толку с тебя потом никакого.

– Правда? Заботливый вы вот такой? – В голосе слышится сарказм. – Тогда выпустите меня отсюда. И я обещаю оставаться живой и здоровой еще очень долго.

– Шутки шутишь, значит, – улыбаюсь я. – Это хорошо. Без чувства юмора далеко не уедешь. Но я сюда не за этим пришел.

– А за чем же? – Девушка с опаской поднимает на меня глаза и замечает бурю в моем взгляде. И только сейчас понимает, что мне абсолютно не весело и ее дерзость на пользу нашему общению никак не идет.

– Поднимись, – велю ей.

– Что? Зачем? – шепчет она, округляя глаза.

– Живо! Встань и повернись к окну.

Девушка заметно пугается, но выполняет приказ: встает, смотрит на меня из-подо лба и подходит к окну, вполоборота поглядывая на меня через плечо.

– Теперь сними бретели и позволь платью упасть на пол.

– Что?! Нет! – вспыхивает она, обхватывает себя руками и оборачивается ко мне, чтобы видеть мои действия.

Я подхожу к ней, беру ее за подбородок и заглядываю ей в глаза, давлю взглядом:

– Ты теперь моя личная игрушка и будешь делать все, что я скажу! Абсолютно все, причем когда скажу и как скажу, поняла? Иначе мне надоест с тобой играть. А ты знаешь, что делают с надоевшими игрушками?

– Выбрасывают? – заикаясь, спрашивает она сквозь сцепленные зубы.

– Хуже, солнышко, гораздо хуже. Будь послушной девочкой и радуй меня, и тебе не придется этого узнать, а я буду хорошо о тебе заботиться. Я еще раз спрашиваю, поняла?!

Девушка кивает, нажимая подбородком мне на руку. Я отпускаю ее, и она медленно, дрожа всем телом, поворачивается лицом к окну, из которого вовсю льется солнечный свет. Дергает плечиками, тихо всхлипывая, затем спускает бретельки платья, и оно легко и неспешно стекает с ее спины и устилается на полу в босых ногах, оставляя девушку передо мной лишь в нижнем белье.

Подхожу ближе, отвожу длинные волосы в левую сторону и наклоняюсь лицом к такой гладкой и шелковистой, будто отлитой из мрамора коже на плечах и шее. Вдыхаю ее запах и загораюсь еще сильнее.

– Какая же ты нежная… – шепчу ей на ухо, слегка касаясь его губами. – А теперь наклонись вперед, упрись локтями в подоконник.

Девушка шмыгает носом и едва заметно дергает плечиками, несколько секунд колеблется, а затем выполняет приказ и наклоняется, прогибаясь в спине.

Глава 1

Тремя днями ранее

– Добрый вечер, Матвей Андреевич, – приветствует меня парнишка с фейсконтроля, когда я подхожу со своими охранниками к турникету. – Прекрасно выглядите.

– Благодарю. Еще не приехали? – спрашиваю, имея в виду клиента на покупку софта, над которым я работал уже вот несколько лет.

– Пока нет. – Смотрит на наручные часы. – Но уже должны быть с минуты на минуту.

Киваю и прохожу внутрь. На первом этаже расположился ресторан закрытого типа, куда просто так обычные люди не попадают. А на нулевом этаже у меня клуб. Все это, к слову, принадлежит мне. Как и люди, которые здесь работают.

Переступаю порог, и меня тут же встречают взглядами две молоденькие официантки и Илья – временный управляющий обеими заведениями. Странное имя для низкорослого мужика сорока с лишним лет. Подзываю его пальцем и киваю на столик, за которым сидит молодая пара и что-то оживленно обсуждает.

– Мне этот столик сейчас понадобится, – говорю Илье. – Попроси их пересесть. Только вежливо, как ты умеешь.

– Но, Матвей Андреевич…

– Ты плохо слышишь?

Он от этих слов чуть ли не подпрыгивает на месте и семенит на своих коротких ножках к столику. Слышу, как он неуверенно обращается к гостям, секунд так двадцать сперва переминаясь с ноги на ногу.

– Я дико извиняюсь, уважаемые, – кивает на меня, – но вас просят пересесть вон за тот столик. Мне очень неловко об этом просить, потому в знак извинения могу предложить вам бутылку любого алкоголя из нашего ассортимента.

– Что? Мы, вообще-то, здесь разговариваем, отдыхаем. Что все это значит? – возмущается парень. Я знаю его. Он неплохой программист и как-то даже принимал участие в одном небольшом проекте от меня для известного человека.

Интересная сцена разворачивается. И я бы с удовольствием за ней понаблюдал подольше, будь у меня столько свободного времени. Благо Илья знает правильные слова. Даже то, что он предложил им, меня устраивает. Отношения с гостями своего заведения я портить не хочу, но сейчас мне нужен именно этот, лучший столик, по моему мнению, во всем ресторане, потому что у меня на носу сделка на двадцать четыре миллиона. Я готов хоть за барки их выбросить отсюда, лишь бы они освободили место.

Ребята, вижу, хоть все же и обиделись, но поднялись и ушли. Даже не пересели, а просто взяли свои вещи и покинули ресторан. Илья махнул двум девчонкам у стойки, и они пулей подбежали и собрали все со стола и подготовили его к приему других посетителей.

Отсылаю своих ребят посидеть у стойки, чтобы не пугали никого своим присутствием, а сам выкладываю из сумки ноутбук и усаживаюсь на мягкий кожаный диван, полукругом огибающий стол из темного кедра. Прохожусь по ним ладонью и понимаю: не зря я сюда такие деньги вкладываю. Подобный комфорт дорогого стоит.

Через несколько минут открывается входная дверь, и я вижу двух хорошо одетых мужчин. Один из них явно охранник – у него в ухе торчит наушник, а глаза мечутся из стороны в сторону. Второй же – тот, кто мне нужен. Он сразу находит меня взглядом и подходит. Поднимаюсь и тяну ему руку:

– Приветствую, Арсен Давидович. Прошу, присаживайтесь.

– И вам доброго дня, уважаемый! Ну что, перейдем сразу к делу?

– Конечно, – соглашаюсь я. – Время сегодня ценный ресурс.

Он подзывает своего охранника, и тот достает небольшой ноутбук в алюминиевом корпусе, ставит его перед нами на столик и открывает. Вводит пароль и поворачивает компьютер экраном ко мне, на котором отображена оговоренная сумма денег на счете, готовая стать моей по нажатии одной кнопки.

Я проделываю то же самое со своим компьютером и инициализирую начало передачи данных.

Мужчина улыбается и довольно потирает руки:

– Вот так, да. А сколько это будет длиться?

– Не переживайте, не более десяти-пятнадцати минут.

– Отлично. Мы успеем выпить по чашечке кофе, если вы не против, и обсудить дальнейшее сотрудничество. Мне нравится ваш подход к делу, Матвей Андреевич. Вы не задаете лишних вопросов, что очень важно в нашем бизнесе, и выполняете все в срок. За что я всегда с большим удовольствием готов заплатить столько, сколько вы запросите за свою работу.

– Мне очень льстят ваши слова. В таком случае, может, чтобы закрепить наше будущее, выпьем чего-нибудь покрепче? Как насчет двенадцатилетнего виски?

После одобрительной улыбки клиента киваю Илье и велю ему принести то, о чем заранее предупреждал.

– Уже двадцать процентов передалось. Достаточно быстро идет, – говорю я, отслеживая бегущую дорожку с отправкой данных с моего на компьютер клиента.

Мое внимание привлекает длинноногая официантка – или мне так кажется из-за того, что девочка очень стройная – в легком платьице выше колен и на высоких каблуках. И идет не очень уверенно, пытается улыбаться, но явно наигранно. Слишком уж она напряжена. И смотрит мне в глаза – а это больше всего говорит о том, что она новенькая. Другие, кто знает меня, обычно так не пялятся. Ох уж этот Илюха! Хотя ничего удивительного, я же ему все бразды правления в руки отдал и хорошо поднял зарплату, лишь бы он добросовестно относился к работе и помогал ресторану и клубу процветать.

Эту девушку я еще не видел. Светлые длинные волосы, точеная фигурка, острые скулы и чуть приподнятый носик. Она держит в левой руке поднос, на котором с каждым ее шагом плещется золотистый напиток в двух широких бокалах с толстым дном.

– Ваши напитки, – произносит она таким тоненьким и нежным голоском, будто еще ну совсем маленькая, и изящно наклоняется, чтобы поставить бокалы на стол.

Ну такая прям вся из себя сладкая конфетка, что у меня аж душа разворачивается. Только уже через секунду она обратно сворачивается, причем с таким ударом, что внутри все мигом взрывается и разлетается на куски. Почему? Эта неуклюжая курица оступается и выпускает из рук поднос, с которого бокалы – естественно, как же, сука, могло быть иначе! – переворачиваются, а все их содержимое выливается прямо на клавиатуру моего компьютера.

– Ты что творишь, дура криворукая?! – Я подрываюсь с дивана и с криками отталкиваю девчонку, отчего она тут же прилипает своей прекрасной попой на белую плитку пола. Лучше бы у нее мозги были, а не внешность! – Совсем на ногах не стоишь?

– Простите, – заикается она, сразу бросившись в слезы, буквально брызнувшие из глаз, – простите, пожалуйста, я не специально. Я… Я не хотела. Я сейчас все вытру.

А я смотрю на свой компьютер, который впитал через клавиатуру весь виски. Он заискрил и завелся истошным монотонным писком. Предсмертным писком. Монитор заморгал и погас. Понимаю, что включать его просто нет никакого смысла. Он уже умер, сгорел к чертовой матери. Но даже если бы он и включился, это бы ничего не изменило.

Арсен Давидович за все эти секунды – не знаю, сколько прошло, может, полминуты – не издал ни одного звука, кроме тяжелого вздоха. Лишь посмотрел на меня, когда я перестал кричать на девчонку, торопливо закрыл свой ноутбук и убрал к себе на колени.

– Что теперь с файлом? – спросил он слегка напряженным голосом.

Я присел на край стола, забыв о деловой этике, и сжал пальцами переносицу.

– Его больше нет.

– В каком это смысле? – вытягивает он шею, глядя на меня.

– Вы знаете, как я работаю. Чтобы избежать множественной перепродажи файлов программа передачи данных настроена таким образом, что отправить ее можно лишь единожды. И даже при частичной передаче она, как только поступает на другой носитель, тут же безвозвратно стирается с исходного устройства. Передача была прервана, а это значит, что файл разорван и восстановлению не подлежит.

– Вот оно что… – скрипит мужчина, потирая подбородок. – И ничего сделать нельзя?

– Я сожалею, но ничего сделать не могу.

– Тогда и мне очень жаль, Матвей Андреевич, – говорит он. – Отношений с вами мы, конечно же, не разрываем, я понимаю, что в случившемся нет вашей вины, и посему буду ждать вашего звонка, если вы все же решите этот вопрос. А теперь вынужден откланяться.

Они уходят, вместе с этим девчонка поднимается на ноги и начинает пятиться назад, держа ладошки у рта, все еще заливаясь крокодильими слезами.

– А тебя я попрошу остаться, дорогуша, – говорю ей и подхожу ближе. Смотрю на нее и думаю, как быть дальше. – Илья, подойди-ка сюда, – зову управляющего и отхожу с ним на несколько шагов в сторону, предварительно кивнув своим ребятам, чтоб придержали девчонку, а то еще упрыгает, и ищи ее потом.

– Простите, Матвей Андреевич, я не думал, что она настолько клуша. Она только третий день, еще не совсем свыклась…

– Кто такая? – спрашиваю его, не обращая внимания на извинения.

– Ириной зовут, девятнадцать лет, студентка, – мямлит Илья.

– Так, дальше?

– Ну она… Она говорила, что закончила школу и три курса университета. Денег платить за обучение нет, потому напросилась поработать здесь, чтобы подзаработать на четвертый курс. Не знаю, как я согласился…

– Да что ты мне заливаешь? Не знаешь как? – иронично усмехаюсь, прекрасно понимая, за что он взял девчонку на работу: глазки ангельски-голубые, стройняшка такая, что хоть сразу на подиум отправляй – идеальнее и сексуальнее не придумаешь. Ну да ладно, думаю. Значит, если сама за себя платит, то и присмотреть за ней некому, а родители если и есть, то не интересуются и не принимают никакого участия в ее жизни.

Илья пожимает плечами и по-юношески краснеет. Странный мужик. Ну да ладно.

– Ну да, хорошая, миловидная девочка. Я же из того расчета, чтоб гостям нравилась. Ну вы понимаете…

– Эй, красотка! – обращаюсь к одной из двух девчонок, которые тихонько хлопают на происходящее глазами из-за барной стойки. – Я дождусь сегодня виски вообще?

Они тут же спохватываются и носятся там, топочут ножками по полу, чуть ли не дерутся за то, кто первый не принесет мне заказанное. Боятся. Но одна из них все же бросает в бокал лед, наливает порцию виски и – уже без подноса, а просто в руке, причем дрожащей – несет мне. А я усаживаюсь за тот же стол и откидываюсь на спинку. Делаю большой глоток виски – уже не праздную, а хороню потерянные по вине этой девчонки деньги вместе с разработкой, на которую ушло больше года и немалая доля средств, которые планировалось за нее выручить – и выдыхаю:

– А ты поедешь со мной. Поработала, хватит. А вы, – обращаюсь к Илье и прочим присутствующим, кроме виновницы, дамам, – ничего не видели и красавицы этой не знаете.

Глава 2

Ира

– Куда вы меня тащите? Я никуда с вами не поеду! – возмущаюсь я и пытаюсь вырваться из захвата крепких рук двух мужчин, ведущих меня к машине как осужденного под конвоем.

– Тебя никто не спрашивает, – отвечает один из них. – Босс сказал, значит, едешь с нами.

– Нет! Отпустите! – Я дергаюсь, но тут же получаю липкую пощечину от другого мужчины и приказ угомониться.

– Эй! – окликает своего охранника тот самый босс. – Я не давал приказа бить ее. Есть куда более гуманные способы усмирить девочку.

Я только сейчас заметила, что он идет позади нас. До этого видела только черную массу металла на колесах, к которой меня волоком тянут эти дядьки.

– Простите, больше не повторится.

Босс в костюме обходит нас, открывает мне дверь и вежливо просит сесть на заднее сиденье внедорожника. Только так давит взглядом, показывая, что это совсем не просьба, а выбора у меня никакого нет. Сглатываю комок в горле и забираюсь на прогретую солнцем кожу. Он захлопывает дверь и залезает в машину с другой стороны. Вот же… доброго из себя строит, вежливого, бить не разрешает, ага, как же; а сам что, без зазрения совести похищает меня? Усаживается рядом, забрасывает ногу на ногу и оценивающе смотрит на меня. Почти так же, как за несколько секунд то того, когда я перевернула напитки с подноса. Так цепко, прямо в глубину заглядывает, что голой себя чувствую. Может, я потому тогда и рухнула перед ним, сраженная этим взглядом карих глаз.

– Кто вы такой? Что вам от меня нужно? И куда вы меня везете? – начинаю сыпать вопросами, когда остальные мужчины садятся спереди и машина трогается с места.

– Тебе это знать совершенно необязательно, – слабо тянет уголки губ вверх он, хотя всего лица эта пародия на улыбку совсем не трогает. Он явно злится на меня. Очень злится.

– В смысле? Это как бы меня забирают с работы неизвестно кто и везут неизвестно куда! Как это мне не обязательно такое знать?

Мужчина подается вперед, протягивает руку и берет двумя пальцами мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза:

– Вот так. Ты теперь моя. Просто моя, и все тут. Сиди молча и делай что велено, без лишних вопросов, и тогда, может быть, все будет в порядке. – И снова откидывается на спинку кресла и вглядывается в окно.

Блин! «Может быть»? Что все это значит? Я не понимаю. Меня что, в рабство отдали? Или продали на органы? Даже не знаю, что менее ужасно. Вот же Илья Владимирович! Как он это позволил? Я же у него помощи попросила, и он так понимающе откликнулся, принял меня… А теперь что? Неужели это тот самый случай, когда молодую и наивную девочку просто крадут в сексуальное рабство?

– Вы не имеете права! – взрываюсь я ужасом о мысли о том, куда на самом деле меня забирают. – Я позвоню в полицию, и вас арестуют! Так нельзя с людьми.

– Еще слово, и дальше ты поедешь в багажнике, – даже не взглянув на меня, безэмоционально говорит мужчина, когда я заканчиваю свою тираду.

Ага, позвоню в полицию. У меня с собой даже салфетки нет, не то чтобы телефона. Все осталось в ресторане, в комнате для персонала.

Понимаю свое положение и что мужчина не шутит. Замолкаю, обреченно вешаю нос и посильнее натягиваю короткое платье, чтоб хоть немного прикрыть коленки.

Минут через пятнадцать тишины мы выезжаем за город, и меня совсем накрывает паника. Трое мужчин везут меня, такую беззащитную, слабую и… в одном только легком платье и трусиках куда-то… в лес? Меня начинает трясти от страха. Что со мной сделают? Изнасилуют и выбросят на обочине? Просто убьют? Бросят в подвал к другим девчонкам, которых точно так же, как и меня, украли?

Вижу в окно, как мы подъезжаем к большому особняку, огороженному высоким железным забором. Водитель даже не останавливается перед воротами, которые тут же разъезжаются в стороны, открывая проезд к дому.

Босс в костюме выходит из машины и галантно подает мне правую руку.

– Поднимайся.

Несколько секунд колеблюсь, глядя на его немаленькую ладонь. На пальце вижу след от кольца. Был женат? Или он снимает кольцо, когда едет развлекаться с молоденькими девочками?

Игнорирую его жест и сама выхожу из машины, снова пытаясь спрятаться в платье. Таком неуместно коротком. Было бы куда комфортнее в плотных джинсах. А лучше в каких-нибудь мешковатых спортивках и в куртке с капюшоном, чтоб не привлекать ничье внимание.

– Что встала? Пойдем, – велит мужчина и показывает рукой на ступеньки, по которым нужно подняться в дом.

Сейчас начнется, думаю. Но выбора у меня нет. Как и смысла сопротивляться. Их трое. А я одна. На закрытой территории. За городом далеко от цивилизации и любой другой живой души.

Послушно иду к дому, с трудом не ломая ноги на гальке в место тротуара. Один из охранников открывает мне дверь и заводит в дом. Подталкивает в спину к одной из комнат и запихивает меня внутрь. Следом заходит босс в костюме.

– В общем так. Ты, милая моя, крупно попала.

Крупно, ага, думаю. Ноутбук затопила. Что за мелочность для мужика, у которого такая тачка, громадный дом и целая куча миньонов в черных костюмах?

– И не была бы ты… девчонкой, – продолжает он, – разговор был бы совсем другой. А так как взять мне с тебя нечего, то ты теперь будешь моей личной игрушкой. Вдаваться в подробности не стану, сама потом все поймешь. Так что устраивайся поудобнее, домой ты сегодня не попадешь. Да и вообще…

Меня будто резко головой в холодную воду окунули: такой прилив страха, ужаса. Это все. Мне конец. Мной… мной попользуются и выбросят. Прикопают на заднем дворе, когда наиграются… Игрушка. Мамочки…

Вжимаюсь головой в плечи и шокировано смотрю в пол перед собой. Ноги трясутся, подкашиваются.

– Почему… – шепчу неосознанно и слышу свой голос будто со стороны.

Мужчина ладонью поднимает мое лицо и нагло проводит большим пальцем по нижней губе. Смотрит в глаза, на губы, снова в глаза и говорит:

– Заслужила.

Я не смею и шелохнуться, хоть мне совсем неприятно то, что делает у меня во рту мужчина.

– Чёрт, какой же сексуальный ротик, так бы и… – говорит он, но не заканчивает предложение. А мне и без лишних слов понятно, что бы он хотел с ним сделать. И от этого в дрожь бросает. – Ладно, времени у меня сейчас нет на все это. Считай, повезло тебе. Сбежать, кстати, не пытайся, потому что те парни, – кивает на оставшихся позади громил, – ребята серьезные и шутки понимают с трудом. И они, когда меня нет, здесь – власть. Кто знает, что они могут сделать, если им не понравится, как ты себя ведешь, – невинно ведет плечами, будто он совсем ни при чем.

Он еще несколько минут стоит, смотрит на меня – не вижу, но чувствую острый, злой взгляд, – затем разворачивается, захлопывает за собой дверь и проворачивает с той стороны ключ в замке.

А я безвольно, как сломанная кукла, отступаю назад, залезаю с ногами на кровать, только сбросив долбаные туфли, из-за которых вся эта ситуация и получилась, обнимаю руками коленки и начинаю плакать.

– За что мне все это. Кому я что плохого сделала? Почему, почему они все вот так со мной?

***

Матвей

Выхожу из комнаты, и на меня смотрит безопасник, будто я ему что-то должен.

– Ну?

– Не понял.

– Что ты не понял? У тебя на роже написано, что ты горишь желанием что-то сказать.

– Босс, я не знаю, да и не мое это дело, как вы с ней собираетесь обойтись, – мямлит он, – но ей, наверное, если она здесь будет некоторое время, какие-то вещи понадобятся. А у нее при себе ничего не было.

– Ты прав, это не твое дело.

– Жалко мне девчонку. Думаю…

– Слушай, Веталь, – перебиваю его, – я тебе не за мыслительные процессы плачу. Делай что говорю, а с остальным я сам разберусь.

Если на то пошло, я пока и сам не знаю, что мне с мелкой делать. Но меня никто не торопит с принятием решения. Да и кому какое дело вообще. Но отпускать я ее не стану. Слишком уж сладкая конфетка она. Потому пусть пока посидит под замком, а там будет видно. А вот вещи ей и правда стоит привезти. Не хочу еще и на этот счет с ней нянчиться: нужно то, нужно это.

Выхожу из дома, отпускаю ребят, с которыми приехал, сажусь в машину и набираю Илью.

– Слушай, шмотки этой малой какие-то остались у тебя?

– Да должны быть. Не знаю… Наверное. Надо спросить у девчонок.

– Что ты телишься? Ты можешь мне внятный ответ дать? Она же не могла приходить на работу с пустыми руками? Сумочка, может, клатч какой-нибудь, документы, мобильник?

– Да, да! – слышу после некоторого шуршания в трубке. – В шкафчике в комнате для персонала есть сумочка. Мои жмут плечами, мол, не их вещи. Значит, Ира оставила.

– Сейчас подъеду заберу, – говорю, кладу трубку и выезжаю с территории.

Официанточки, которых видел всего пару часов назад улыбчивыми и веселыми, сейчас, заметив меня на пороге ресторана, мрачнеют лицами, как мрамор, и тушуются, стараясь держаться в стороне.

Илья, тут же выбегая из кухни при звуке музыки ветра над дверью, эту сцену быстро направляет в нужное русло – разгоняет девчонок следить гостями и чтобы у всех все было, а меня проводит в комнату для персонала.

– Я не хотел трогать ее вещи. Подумал, вы сами возьмете то, что нужно, раз уж она теперь…

– Она теперь что? – с прищуром спрашиваю я.

– Ну… как бы это сказать. Не работает у меня.

Вот же слизняк. Ну хоть не лезет с расспросами, где она и что с ней. Ладно, умный слизняк.

– Верно подумал. – Беру сумочку и, не открывая, спрашиваю: – Здесь все?

– Да. – Уже разворачивается, чтобы уйти, но тормозит и интересуется: – Может, хотите посидеть и выпить что-нибудь?

Хватит. Уже выпил сегодня на двадцать четыре лимона. Но его вины в этом нет. Косвенно разве что и совсем немного, но он не мог никак предугадать, что малая рухнет на пол прямо передо мной и перевернет бокалы. От этого никто не застрахован.

– Спасибо, Илья, в другой раз.

Уже в машине открываю сумочку и осматриваю содержимое. Все как обычно у малолеток: косметичка, салфетки, расческа, всякие чеки из магазинов и салонов красоты по карманчикам распиханы. И телефон. Вот то, что я искал. И он, как ни странно, не запаролен. Вот это сюрприз. Думал уже, придется звонить ребятам и просить их, чтоб они узнали у малой, как разблокировать экран, но не пришлось. Кто сейчас вообще так делает? Разве что тот, кому совершенно нечего скрывать.

В чем я и убедился уже через несколько минут.

В галерее не было ничего, кроме фотографий ногтей, каких-то собачек с улицы, разодетых в цветастые кофты, и… гусей с курами.

– Вот так новости, – говорю вслух и чешу затылок. – Неужели еще и деревенская?

Открываю Телеграм – единственный мессенджер на телефоне – и смотрю список диалогов. Катька, с которой последний раз было обсуждение курсовой два месяца назад; Танька – тоже какая-то фигня про ногти и прошвырнуться по магазинам; «паблики» по женским интересам и прочее. Ничего интересного. Никаких тебе родителей или братьев с сестрами. В самом низу списка есть контакт «Бабуля». Ага, вот от нее и приходили те сообщения с фотографиями и редкими подписями в духе «вот такое хозяйство». Редкие звонки, вижу, инициатором которых была только Ира.

Значит, верны были мои догадки, что девочка сама по себе. И не побоялась же пойти в такое место на работу напрашиваться. Но это и к лучшему, не будет лишних вопросов и переживаний со стороны родственников, куда это запропастилась их ненаглядная.

– Не понимаю, как вы вообще такими красивыми вырастаете? – не выдерживаю и удивляюсь на всю машину, когда выхожу из приложения на главный экран, снова встречаясь с глазами Иры на заставке. Она обнимается с другой девчонкой и так мило улыбается. Откуда в деревне такие девушки? С ума сведут любого одним взглядом.

Бросаю телефон в бардачок и открываю кошелек. Несколько мелких купюр в большом отделении – вот и все средства, на которые она собиралась жить в ближайшее время. В маленьком кармашке нахожу визитку от какой-то Александры «Квартиры в аренду на длительный срок». Там же и адрес.

– Значит, должны быть и ключи от квартиры, раз живешь не в общежитии каком-нибудь, – думаю вслух и лезу на дно сумочки. И кто бы сомневался, что связка ключей с брелоком в виде Грута из «Стражей галактики» будет именно там!

Вот же мне заняться больше нечем, ну! – мысленно ругаю сам себя, что на уме теперь эта мелкая зараза вместо работы. Ну зато как-то меньше парюсь из-за сорванной сделки.

Завожу мотор и еду по указанному на визитке адресу.

***

Поднимаюсь на этаж и на всякий случай нажимаю несколько раз кнопку звонка. Ответа нет, никто не выходит.

– Вот и ладненько, – улыбаюсь.

Открываю единственно подходящим ключом дверь и захожу в квартиру. В темной прихожей цепляюсь за разбросанные абы как несколько пар разной женской обуви и удивляюсь, как может так беспорядочно оставлять свои вещи настолько ухоженная девочка. Переступаю туфли, сапожки с открытыми пальцами – модница, блин – и заглядываю в первую комнату, по правую руку. Кровать не застелена, на столике всякие книжки, журналы лежат скопом.

С поднятыми бровями иду дальше. На кухне хоть порядок, уже что-то. Несколько шагов, и оказываюсь в зале – в самой большой комнате. Неплохо для студентки, которая пытается заработать денег на обучение и с парой сотен в кошельке. Окидываю комнату взглядом и… получаю ответ на свой вопрос о такой немаленькой жилплощади у деревенской простушки: натыкаюсь на девчонку, сидящую ко мне спиной, в наушниках. Она смотрит в ноутбук и меня не видит. Пока не оборачивается почему-то. Может, в отражении на мониторе увидела движение позади себя.

– Вы кто? – взвизгивает она, срывает с себя наушники и швыряет в меня. И начинает пятиться к стене.

– Тихо, тихо, – смеюсь я и поднимаю руки в примирительном жесте, – не нужно так нервничать. Это не ограбление. Кстати, наушники бросать было не обязательно. Жалко, наверное… Ну да ладно?

– Я еще раз спрашиваю, вы кто такой и как попали в квартиру? – смело так спрашивает девушка, схватив вазу с тумбочки. Вместе с цветком, что самое забавное.

Никогда не понимал, почему люди задают именно этот вопрос. И как я должен на него ответить? Назвать имя? Знак зодиака? Или не граблю ли я квартиру бедной девчонки, а пришел за вещами для нее же?

– Я… – глотаю слово «новый», потому что не знаю, был ли у нее кто-нибудь вообще, – мужчина Иры. А ты, как я понимаю… – И быстро думаю, что это за подруга из тех двух, чьи имена я увидел среди диалогов в телеграме и кому принадлежит второе место на совместном снимке, установленном как заставка, и тычу пальцем в небо: – Ты Таня, верно?

– Д-да, – заикается она. – А вы как здесь оказались? И где Ира?

Угадал!

Показываю ей ключ с Грутом и улыбаюсь.

– Она говорила о тебе. Я, к слову, звонил, но ты… – показываю на наушники. – Потому и вошел сам. Не стоять же мне под дверью, когда ключ имеется.

Девушка чешет затылок, понимая, что все мои слова ну очень на правду похожи.

– Извините, завтыкала в ноут.

– А я вот за ее вещами приехал. Она переезжает ко мне, – придумываю на ходу. Хотя это не совсем уж и ложь. Она и правда переехала ко мне. Только вот мы не вместе. Но это уже нюансы, о которых подруге знать вовсе не обязательно.

– Она мне не рассказывала, что у нее появился парень, – все еще с подозрением в глазах и голосе говорит девушка.

– Ну она девочка скрытная, тебе ли не знать. А счастье любит тишину, – невинно жму плечами и театрально улыбаюсь. Если бы мне так кто-нибудь ответил, я бы сразу понял, что мне заливают самую настоящую чушь в уши.

Но она – не я. Ведется.

– Ну да… Я, это… позвоню ей, ладно? Странно, что она не предупредила, что будет съезжать, да и о вас тоже, что приедете.

Ну что ты время мое тратишь, ну? Уже начинает раздражать вся эта нелепая болтовня и тягомотина.

– Потом позвонишь, – говорю, – Я немного тороплюсь. Ира ждет меня. Покажи лучше, где ее вещи лежат. Самое необходимое там. Вам, девушкам, известно, что нужно в таких случаях в первую очередь. А я, как вернусь к ней, передам ей, что ты спрашивала.

Девушка смотрит все еще немного недоверчиво. Хотя мне так, может быть, только кажется. Она просто ошеломлена. Хорошо что в неглиже ее не застал здесь.

– Ладно, – соглашается она. – Идемте.

Ведет меня в дальнюю комнату, и я выдыхаю, когда вижу, что она вся аккуратная, чистая; нигде не валяются вещи, книги все по полкам разложены, а на столе даже ручки расставлены параллельно друг другу.

– Вот ее стол, – говорит очевидное Таня, – а тут шкаф с вещами на выход. Ящички внутри с ее… бельем.

Ох уж эти малолетки. Вечно стыдятся показать мужчине свое нижнее белье, будто это что-то сверх…

– Спасибо, – улыбаюсь и как бы намекаю, чтобы девчонка вышла, пока я буду брать то, что нужно.

Хоть это она понимает и быстренько ретируется. А я собираю в рюкзак, который нахожу на спинке стула, сначала несколько комплектов трусов и лифчиков из шкафа, затем легкое платье и длинную футболку; штанов никаких не нахожу вообще, мелкая их, видимо, не носит. Из ящика стола забираю прозрачную пластиковую папку с документами всякими, но это не столько для Иры, сколько чтобы создать видимость, что девочка и правда переезжает; ей-то я их отдавать не стану – незачем, а просто заброшу в бардачок.

– Ну вот и все, – говорю Тане, выйдя из спальни. – Извини, что напугал тебя.

– Да ничего. Привет Ире передавайте от меня. Пусть мне перезвонит только, а то что-то трубку не берет… Уже два раза набирала.

Вот же упертая, ну. Сказал же не звонить.

– Да, конечно. Еще раз спасибо, – говорю и тороплюсь к выходу. Спускаюсь к машине и еду в загородный дом.

Ира

В ящиках пусто, на полках пусто. Ремонт сделали, но еще здесь не жили. Об этом доме еще, наверное, никто и не знает толком. Зачем меня сюда притащили – тоже непонятно.

Слышу шум и приближающиеся тяжелые мужские шаги. Кто-то идет сюда. Шмыгаю на кровать и поджимаю колени. А сердце вдруг начинает бешено колотиться. Знаю же, кто это. Знала, что он вернется. Но не могу знать, зачем на этот раз.

Щелкает замок, и входит тот самый босс в костюме.

***

– Я здесь кое-какие вещи твои привез с квартиры, – говорит он.

Облегченно выдыхаю. Стоп! С квартиры?

– Вы что, и у меня дома уже побывали?! Да что вы за человек такой? И как вы…

– Не кипишуй. Сама знаешь, где свою сумочку оставила. Там все и нашел.

– А адрес откуда узнали? Что за шпионские игры? – возмущаюсь я, а сама думаю, хоть бы Тани не было дома, когда он пришел туда. Не хватало еще, чтоб он и ее присвоил и запер где-нибудь неподалеку.

– Слишком много вопросов задаешь. Вот держи рюкзак. Будет во что переодеться.

Я сразу тянусь к рюкзаку, но мужчина не позволяет мне за него ухватиться.

– Позже им займешься. Сейчас есть кое-что более важное.

Протягивает мне мой телефон. Я осторожно беру его, глядя на мужчину: не врет и правда отдаст мне телефон? Ну надо же.

– Пиши сообщение своей Тане, – велит он, – что у тебя все хорошо и что ты переехала к своему парню. В общем, все в таком духе, чтоб она не волновалась и не наяривала.

Блин, они все-таки встретились. Но если он просит ей написать, значит, с ней он ничего не сделал. Это уже радует. Стоп! Что это я, в самом деле? О себе бы позаботиться…

– А если она спросит, где я, то что сказать?

– Не спросит. Пиши давай. И дай мне посмотреть, перед тем как отправлять.

– Ладно, – вздыхаю и принимаюсь набирать сообщение. А мужчина в это время подходит к окну, отодвигает штору и вглядывается куда-то вдаль, в темнеющий горизонт. Даже не контролирует, что я пишу. Это мой шанс!

«Таня, меня похитили! – пишу. – Меня с ресторана увез какой-то мужик. Притащил за город и держит здесь взаперти. Я не знаю, что он задумал! Позвони в полицию, найдите меня, пожалуйста!»

Оглядываюсь на мужчину и сразу нажимаю кнопку отправки сообщения. А телефон пищит на всю комнату. На экране высвечивается надпись «проверьте подключение к интернету». Бли-ин!

– Я же просил сперва показать мне, – злорадствует мужчина, подходит ко мне и забирает из рук мобильник. Читает. – Меня похитили… Какой-то мужик. Сообразительная, но не очень. Доступ к сети я отключил пока что, хотя сигнал вайвая телефон принимает.

– Извините… – шепчу.

Мужчина наклоняется ко мне, снова вкладывает телефон мне в руку, затем жестко хватает меня за подбородок, приблизившись к моему лицу так близко, что я ощущаю на губах его опаляющее дыхание, а в глазах натуральные искорки не то злости, не то возбуждения. Не знаю почему, но мне кажется, его все это больше заводит и забавляет, чем злит. И мне кажется, это куда хуже…

С трудом сглатываю вязкую слюну, от боли из-за захвата теряюсь и не могу сообразить, что делать. Но этот монстр, каким он мне в следующую секунду кажется, тут же вбивает мне в голову порядок действий своим криком:

– Так возьми и сделай так, как я говорю, чтоб не приходилось извиняться! – И уже более спокойно: – Мое терпение не вечное. Не испытывай его, будь добра.

Я тут же начинаю набирать сообщение, и только когда мужчина видит, что я печатаю, отпускает мое лицо.

Мне даже удается с первого раза удовлетворить его желание: написала все то, что он хотел. Затем он забрал телефон, что-то сделал, и из динамика раздался звук отправленного сообщения.

– Умница. Не так уж и сложно, правда?

Я просто опускаю голову и молчу.

– Вот и отлично. А теперь отдыхай, – говорит он и направляется к двери.

Когда мужчина отвернулся, мне стало как-то чуточку легче, да и желудок сразу напомнил о себе.

– Я есть хочу! – капризно выдаю.

– Будет тебе еда, – не оборачиваясь, бросает он через плечо, и перед тем как выйти и закрыть за собой дверь, добавляет: – А если что-то нужно, то стучи в дверь и, если тебе откроют, договаривайся с мужиками.

«Договаривайся с мужиками». Ну а что, отличный совет! Шикарно!

Глава 3

Ни шиша не понимаю. Что все это значит? Ну не курорт, конечно, мне здесь устроили, но и не убивают. Даже вещи мои доставили. Надо, кстати, хоть посмотреть, что он принес.

Дотягиваюсь к рюкзаку на полу, не слезая с кровати, и открываю. Футболка длинная, в которой я обычно по квартире хожу, когда лень одеваться; платье. Платье? И несколько комплектов нижнего белья. Мамочки… он еще и в ящике с моими трусами ковырялся. Какой ужас! Но нафиг мне здесь платье? Не мог какие-нибудь шорты взять хотя бы или колготы? Или это с какой-то конкретной целью?

– Что происходит? – натужно спрашиваю, глядя на закрытую дверь.

Я и не ожидала, что она распахнется с душевным ответом на все мои вопросы, вот она и не открывается. – Козел, – шепчу туда же и складываю руки на груди.

Тоже мне заложницу нашли. Что с меня взять? Ну что на органы не пойду – это очевидно, иначе уже была бы привязана к койке с кислородной маской на лице, а рядом семенил бы лысый мужичонка со скальпелем. А так… привезли шмотки, значит… А кто его знает, как это расценивать. Хотел бы трахнуть, уже давно бы это сделал. Даже говорит, что поесть привезет. Хоть бы представился, ну. Не знаю даже, как его называть… Тот старик в ресторане как-то к этому костюмчику обращался, но если бы я еще умела запоминать имена с первого раза! Да еще и в таком стрессе…

Тогда что ему от меня нужно и зачем здесь запер? Ну да, облила я его компьютер, ну сломался он. Это неприятно, но не похищать же из-за этого человека! Что какой-то ноутбук для такого богача, глядя на охрану, крутые машины, этот дом – нет, это просто замок! – на окраине города? Пшик – и купил новый.

Тогда че он такой строгий и серьезный, а улыбки сквозят какой-то кровожадностью? Маньяк? Да вроде ж бизнесмен, с серьезными людьми водится и…

Слышу стук в дверь. Ох как вежливо! – мысленно иронизирую я, и через секунду в комнату входит здоровенный лысый мужик, шкаф самый настоящий – один из тех, что тащил меня сюда – и с шелестом ставит на тумбочку около двери бумажный пакет, из которого пахнет едой. И уходит.

Я как та кошка, которой стоит только пошуршать вкусняшками, как она уже голодная как тигрица. Не только я, но и желудок радостно урчит.

– Наконец-то что-то покушать принесли, – шепчу и спускаю ноги на пол. Облизываюсь и иду к столику. Открываю пакет, заглядываю внутрь и получаю полнейшее разочарование.

– Фе-е! – вытягиваю язык. – Серьезно? Куриные крылышки в кляре. Такие жирные.

Отставляю все это в сторону и возвращаюсь на кровать. Затем снова на секунду подбегаю к пакету, сжимаю так, чтоб он тут не пах мне на всю комнату, и обратно шмыгаю на мягкое. Бетонный пол холодный, хоть на улице и жаркое лето.

Сижу так, наверное, целый час и гипнотизирую это подношение, если можно так назвать. Любая другая накинулась бы на эти крылышки, но я такое не ем. Иначе была бы круглая, как Катька.

Но есть-то хочется. А гордость не позволяет просить еды.

– Нет, не дождетесь, – фыркаю тихонько на дверь. – По крайней мере не этого. Спрыгиваю с кровати и на носочках иду к двери. Стучусь и, не дожидаясь ответа, кричу: – Эй? Там есть кто-нибудь? Мне в туалет нужно! Прямо сейчас!

Через несколько секунд скрипит пол, и дверь открывает тот же здоровяк.

– Туда.

– Что туда? – зачем-то спрашиваю.

– Туалет, говорю, там! – повышает он голос. – Вон дверь. Только быстро давай.

Забегаю в ванную комнату, осматриваюсь, быстро делаю свои дела, умываюсь и вижу сбоку на полу упаковку бутилированной воды. Разрываю целлофан, достаю одну полторашку и выхожу. Встречаюсь со взглядом этого сторожевого пса. Смотрит на меня и на бутылку.

– А что, мне там сдохнуть, что ли? Мучители, блин… – бурчу на него и забегаю в спальню.

***

Матвей

Заказываю доставку на дом в местном «Вкусно, и точка» крылышки, чтоб мужики забрали и передали девчонке, а сам еду домой. Денек сегодня просто с ума сойти.

По приезде сразу иду в ванную комнату, раздеваюсь и встаю под прохладную воду. Хочется выбросить все из головы, просто отдохнуть, забыться. Но не выходит. Все мысли об этой голубоглазой блондинке. Как она смотрит на меня, хлопает своими длиннющими ресницами, задает вопросы, дерзит мне и пугается моей реакции. Конечно, я стараюсь быть жестче, грубее. Но не для того, чтобы показать ей, какой я злой или жестокий. Я просто пытаюсь сам для себя выискать причины не трахнуть ее при каждой следующей встрече. Чертовски сильно хочется эту малую. Никогда такого еще не было. Она просто с ума меня сводит. С той самой первой секунды, как увидел ее.

Пытаюсь переключиться на что-нибудь другое. Что угодно. Специально вспоминаю, как мой бывший друг заикался, пытаясь объяснить, почему переспал с моей невестой; вспоминаю ее глупое «это вышло случайно». Эти взгляды. Пустые, бессмысленные. И все это меня, казалось бы, должно сильно тревожить. Но нет. Ничего этого даже не напрягает, не волнует. Что бы я ни делал, мысли всегда возвращаются к девчонке, которая сейчас спит на той постели, на которой собирался спать я уже совсем скоро. Она там одна. Ее некому согреть, приласкать.

Вся кровь из мозга перетекла в член, который стоит колом и заставляет меня думать, что никак иначе нельзя и что легче не станет, пока я не возьму то, от чего так сильно пытаюсь отделаться.

– Так нельзя! У меня же невеста есть! – кричу и бью кулаком в стену. Запрокидываю голову и ловлю лицом плотный поток воды. И следом: – Нет, пошла она к черту! Она предала меня! И теперь я один, я могу себе позволить.

Но нельзя же просто так взять и воспользоваться беззащитной девчушкой!

Чертовка… Все мысли мне перепутала. Но какая же она все-таки красивая.

Ложусь в кровать и смотрю на пустующую половину, где обычно спала Дарья. Даже вижу силуэт рядом, как проминается простынь. Но это не она, а Ира. Фантазия просто срывает крышу. Хочется видеть ее в своей постели, эту сладкую ириску. Такую красивую и совсем невинную. Да она даже не избалованная вроде. Что скажешь, деревенская девчонка.

– Все, хватит, – говорю себе. – Это до добра не доведет. Не хватало еще свихнуться на этой неуклюжей девчушке, загубившей столько моих трудов за одну секунду. Спать, пора спать…

Просыпаюсь от звонка. Телефон вытанцовывает на прикроватном столике и насвистывает знакомую мелодию. Сегодня раздражающую мелодию.

– Слушаю, – говорю, не глядя на экран.

– Матвей Андреевич… Ой, простите, я вас разбудила?

Узнаю голос Юли, секретарши из офиса.

– И тебе доброе утро. Что стряслось?

– Тут, это, звонили из одной фирмы. Они прислали документ с техническим заданием по проекту. Нужно, чтобы вы посмотрели и утвердили, перед тем как отдать его в разработку ребятам.

Зачем мне все это с утра… Смотрю на часы – начало десятого.

– Сейчас приеду, – говорю и кладу трубку. Поднимаюсь, умываюсь, чищу зубы, одеваюсь и выхожу к машине. Сажусь и… только на половине пути осознаю, что еду не в центр города к офису, а в загородный дом. А ехать-то всего ничего.

– Твою ж мать! – ругаюсь и бью кулаком в руль. Поднимаю глаза на зеркало заднего вида и направляю его так, чтобы видеть свои глаза. – Ты че, Мат, совсем сбрендил? Что с тобой творится? Чертова кукла…

Но поворачивать уже не стал. Раз уж еду, то проверю, как там дела.

– Утро доброе, Матвей Андреевич. Вы сегодня рано. Что-то случилось?

– Решил заехать перед работой, посмотреть, что да как здесь у вас, – не знаю зачем, но отвечаю безопаснику и поднимаюсь по ступенькам в дом. Прохожу к комнате Иры и негромко стучусь. Через пару секунд проворачиваю ключ в замке и вхожу.

Кровать пустует. Около нее стоят туфли, из-за которых случилось все то, что случилось. Думаю и понимаю, что уже не девчонку виню во всем, а туфли. Ну точно тронулся. Сама же она сидит на подоконнике, набросив на плечи простыню. Не знаю, что на ней из одежды, но плечи и ножки до самих ягодиц оголенные. Она не сразу поняла даже, что я вошел, потому что только когда я захлопнул дверь, она обернулась и молча прикрылась белой тканью.

– Доброе утро, – говорю и окидываю взглядом комнату. На столе полупустая бутылка воды. Пакет из доставки стоит рядом нетронутый. – Не понял, ты же просила еды, а сама не ешь.

– Что? Да как вы вообще можете так? – Она спрыгивает на пол и подходит ко мне на расстояние вытянутой руки. – Я просила еды! У вас денег куры не клюют, а вы мне бросили эту гадость и еще смеете спрашивать, почему я ее не ем? А как вы думаете? Я что, по-вашему, похожа на любительницу жирных куриных крылышек? Мне нужна нормальная еда! Иначе я тут умру с голоду, а оно вам надо? А оно вам не надо!

Она жалуется. И по делу жалуется, ведь она полностью права. Я настолько много думаю о себе, что даже не соизволил позаботиться о простейших условиях жизни для девчонки. Да, что бы я ни собирался с ней делать, но не голодом же ее морить!

Эта мысль пролетает слишком быстро, а ее вытесняет совсем другая: какого черта она такая сексуальная? Смотрю на ее пухленькие губы, этот милый ротик, которым она сейчас ругается на меня, и чувствую сильное напряжение в паху. Сейчас ты, думаю, договоришься у меня!

– Похожа ли ты на любительницу крылышек? Это хороший вопрос, – говорю, хотя сам не понимаю зачем, – нужно проверить.

Подхожу еще ближе и, глядя ей в глаза, пробегаюсь пальцами по краю простыни, которой девочка, резко замерев, даже, кажется, затаив дыхание, прикрывает себя. Глажу ее по спине и спускаюсь рукой ниже, к попе.

– Что вы делаете? – шепчет она, а веки ее начинают блестеть.

– Как что? – улыбаюсь. – Хочу узнать, похожа ли ты на любительницу крылышек. – И ныряю ладонью под простыню, наконец касаясь горячей кожи девочки.

Она сразу хватает меня за запястье.

– Руку убери, – велю ей и давлю взглядом. – Обе!

Девочка несколько секунд смотрит на меня затравленными глазами, сглатывает слюну и медленно разжимает ладошку, затем поднимает обе руки, и простынь соскальзывает с нее на пол, открывая моему взору безумно сексуальную картину: такое юное, но уже полностью сформировавшееся женское тело, утонченное, нежное и такое сексуальное. Девочка стоит передо мной в той самой футболке с коротким рукавом, которую я привез ей с квартиры. Она едва прикрывает ее попу. Вижу ее соски, выпирающие через тонкую ткань.

И меня это еще сильнее заводит.

Она стоит, смущается, опустив глаза. Не заметить и не ощутить, как у меня на нее стоит, она могла бы, только если бы была слепой или совершенно без чувств. И это ее явно пугает до чертиков, что доказывает мелкая дрожь по всему ее телу. И мурашки, высыпавшие по всей ее коже на спине и попе, которую я глажу и сильно сжимаю обеими руками через трусики, прижав девочку к себе.

– Ну вот, убеждаюсь понемножку, что совсем не похожа. Ты идеальна. Слишком… – шепчу ей на ушко, нависая над ней.

Как же я ее хочу. Невозможно сопротивляться этому желанию.

Проскальзываю рукой под тонкую вещичку, межу ягодицами, и веду вниз. Едва касаюсь средним пальцем ее розочки, и девочка резко дергается и приглушенно взвизгивает мне в рубашку.

Улыбаюсь от ее реакции и еще больше теряю рассудок. Слегка касаюсь такого манящего узелка ее попы и делаю несколько круговых движений с легким нажимом.

Чувствую, как девочка впивается мне в бока ноготками и быстро-быстро дышит. Но не отталкивает меня.

И тут звонит мой чертов телефон, заходясь истерикой из кармана едва не рвущихся от эрекции брюк.

Сука! Как никогда вовремя!

Приходится прерваться и поднять трубку.

– Что еще? – срываюсь на Юлю.

– Матвей Андреевич, вы так задерживаетесь. Я просто решила уточнить…

– Что ты решила уточнить? – вскипаю я. – Может, я сам буду решать, когда мне явиться на работу? Или ты еще что-то хочешь мне посоветовать? Приеду. Ждите! Все!

Кладу трубку и поворачиваюсь к Ире, которая снова замоталась в простыню, села на кровать и сжалась в такой крохотный комочек, что мне аж жаль ее становится…

– Слушай, – обращаюсь к ней, – насчет еды. Ты права. Я что-то не подумал.

– Вы о многом не подумали, – шепчет девочка с явной обидой в голосе. Вот же наглая какая. Поражаюсь ей, но это даже как-то приятно. Не просто кукла. Кукла с мнением.

Продолжаю, пропустив ее выходку мимо ушей:

– …не нужны тебе эти крылышки. Испортишь такую фигурку еще. А это недопустимо. Тут есть кухня. Я распоряжусь, а ты заказывай у ребят все, что тебе нужно, они привезут. И будешь сама себе готовить то, что хочешь. Ты же умеешь готовить?

– Ничего себе! И вы мне вот такое позволите? То даже из комнаты не разрешали выходить, а тут прям делаете хозяйкой кухни.

– Не обольщайся. Ты не будешь разгуливать по дому. Приготовила, поела и вернулась в комнату. И все это под присмотром, – говорю серьезно и стараюсь как можно строже, потому что ловлю себя на мысли, что снова думаю о ее фигуре и о том, как бы здорово эта девочка смотрелась в моих руках, то и дело поднимаясь и опускаясь, скользя бедрами по моему члену.

– А мне еще купаться же нужно! – к счастью, сбивает она меня с мысли.

– С ними, повторяю, договаривайся! Мне некогда с тобой нянчиться. – И ухожу. От греха подальше.

Глава 4

Ира

Мужчина закрывает за собой дверь, а я устало, будто смену отработала, падаю на кровать. И тут меня начинает по-настоящему трясти. Забираюсь с головой под одеяло и часто дышу.

Что это только что было? Я не понимаю себя… Почему у меня такая… странная реакция на этого мужчину? Ведь я еще никому не позволяла такого. Я должна была кричать, отбиваться, только бы не позволить ему меня касаться. А я спокойно стою и жду… Да, блин, жду, когда он сделает то, что хочет. Замираю в предвкушении прикосновения его рук.

Он прошелся ладонью по моей спине и попе – а у меня дыхание перехватило, будто кто-то взял и перекрыл кислород, или я разучилась дышать. А когда его пальцы скользнули ко мне в трусики и коснулись попы, я чуть в обморок не упала от какого-то странного удовольствия. Помню только, что сжалась будто в комочек, напряглась. Не могу описать это чувство. Я бесконечно много себя трогала там, но его руки просто взрывают мозг!

Чувствую, что возбуждаюсь и торможу себя:

– Стоп, стоп, сто-оп! – кричу под одеялом, плотно прижавшись лицом к подушке.

Так нельзя, так не должно быть. Он плохой человек. Украл меня. Держит тут, взаперти. И хочет… хочет изнасиловать! Что я за дура такая? Что за дура?! Нужно бояться его как огня, а я теку, как сучка, когда вижу его пожирающий меня взгляд, слышу его ровный и спокойный голос, ощущаю его руки и чувствую, насколько сильно он меня хочет…

–А-а-а!

Понимаю, что, пытаясь убедить себя, что реакции моего организма ошибочные, я снова зашла в то же болото и возбудилась еще сильнее.

– Все, хватит валяться и мечтать! – снова говорю вслух, чтоб мысли сильнее сработали. – Пора пользоваться хоть какими-то привилегиями. А есть само себя не перехочет! – Эй, – стучусь в дверь, – я есть хочу! Кто-нибудь!

Открывает уже другой мужик и смотрит так, будто на мне грибы растут.

– И что ты предлагаешь? – спрашивает.

– Что я предлагаю? Это что вы мне предложите! – наглею я. – Ваш начальник сказал, что я могу с вас требовать что угодно, вот и везите мне…

– Ничего себе, разошлась как. Погоди, погоди… Начальник что?

– Я повторяю: ваше начальник…

Мужик кладет мне свою ручищу на лоб и заталкивает обратно в комнату, говоря:

– Сейчас уточню у него, тогда и поговорим.

Ну блин! Как в том фильме… Разве так можно?

Через минуты три он открывает дверь и просовывает голову в проем:

– Пиши, что купить. Привезу.

– Значит так! – спохватываюсь я, но мужик меня осаживает:

– Ты тут не наглей, не в ресторане, поняла? Продукты я тебе куплю, чтоб не шумела. Остальное решай с боссом, – говорит.

– Ладно, ладно, поняла, – вешаю нос, – больше не буду.

Достаю листок с карандашом из рюкзака, который привез босс в костюме, и царапаю список ингредиентов, время от времени прикусывая кончик карандаша и вспоминая, что нужно для салата на сегодня и чего-нибудь еще простенького на следующий раз. Отдаю это голове в дверном проеме и усаживаюсь обратно на кровать. Думаю, надо было еще хоть книжку какую попросить, а то сижу тут в тишине и одиночестве. Так же с ума сойти можно!

Вспоминаю фильмы, в которых молодых девчонок так же похищали и запирали где-то в загородном доме. Там над ними издевались как хотели, ну или просто забывали о них, держа в темном подвале, прикованными цепями к батарее или полу. А из развлечений у них была только решетка на окне, из которой сквозило, как из трубы.

Мне повезло куда больше. Наверное, потому – хоть я и не знаю, что со мной собираются дальше делать – мне не так страшно. Точнее говоря, совсем не страшно находиться здесь; кроме тех моментов, когда приходит босс. Нет, он красавчик, конечно, но пугает меня его эта переменчивость настроения. Он сейчас добрый и хороший, а через минуту как сорвется, закричит…

А еще нестрашно потому, что мое пребывание здесь, если не считать однотипности и скуки, не сильно отличается от моей обычной жизни. По клубам и дискотекам я не хожу, потому и парни за мной не бегают; с работы меня тоже никто не преследовал… я и отработать-то успела всего пару дней.

Через полчаса привезли еду, и меня выпустили на кухню – готовить себе еду. Рядом со мной уселся первый из охранников, который лысый, и стал наблюдать за тем, как я мою овощи, споласкиваю дощечку и большую тарелку.

– Только так, чтоб я видел, – говорит он, когда я вытащила из подставки длинный нож.

– Вы… ты серьезно? – спрашиваю с осечкой, когда понимаю, что мужчина ненамного старше меня, просто громадный, как скала. – И даже если я брошусь на тебя с ножом, что, как ты понимаешь, очень вряд ли, толку от этого будет мало. Мои сорок семь против твоих…

– Ты не умничай мне тут! – бухтит он.

– Ну что вы все мне рот затыкаете. Я не хотела тебя обижать. Ну ты большой, но это же не плохо, – улыбаюсь я и заглядываю ему в глаза.

Он успокаивается и опускается обратно на стул. Но все так же не сводит с меня глаз.

– А ты давно на него, ну, на босса этого, работаешь? – спрашиваю, чтоб разрядить обстановку. Не нравится мне молчать, когда готовлю, к тому же не одна.

Мужчина быстро включается в разговор и рассказывает:

– Уже больше пяти лет. Сначала его водителем, потом личной охраной. – И с какой-то обидой в голосе добавляет: – Говорил, я распугиваю всех людей вокруг, когда хожу рядом с ним. Потому он меня охранять объект отправил. Ну, дом этот, который сначала был пустырем. Сюда только начали завозить стройматериалы и оборудование. И мы тут с Димоном охраняли все это. Платит он, конечно, хорошо.

Вот же понесло его! Говорит и говорит. А я на ус мотаю и понимающе киваю, уже дорезав вторую тарелку салата и заправляя их сметаной.

– Ясненько. Ну хоть по зарплате не обижает, – поддакиваю тему. – А у меня так и не получилось заработать…

– А ты вообще как сюда попала?

– Вопрос на засыпку, – жму плечами. – Как, как… Споткнулась, упала.

– Очнулась – гипс? – смеется он.

– Что?

– Понял, не видела такого. Извини, продолжай.

– Да нечего особо продолжать. Я упала и разлила его виски. И он меня просто взял и привез сюда. Офигеть вообще, да?

Мужчина жмет плечами, но по глазам, которые он отвел, понимаю, что он не согласен с таким поведением босса, но не хочет ничего говорить против него.

– Ну да ладно. Не обижает вроде. Он же меня не убьет? – вдруг приходит мысль. А у кого я еще об этом могу спросить? Да и возможность как нельзя лучше.

– Что? Убьет? Нет конечно. Он не такой. Ты ему, видно, сильно настроение испортила, потому он и психанул вот так. Была б ты мужиком, все могло бы выйти совсем иначе.

– Он мне то же самое сказал, – криво и безрадостно усмехаюсь я и ставлю перед мужчиной на стол тарелку с салатом и вилкой. Сама сажусь напротив и кладу в рот первую порцию еды за… даже вспоминать страшно. Зато похудела как! Наверное…

– Только я не представляю, что такого можно было сделать, чтобы он вот сюда тебя… О, ты чего это? – удивляется он.

– Ты тоже наверняка голодный. Надеюсь, такой… ерундой тоже можешь питаться?

Так и ждала, что он спросит: «А по мне что, не видно, что я целыми поросятами питаюсь, а не травой?» Но он улыбнулся и подтянул к себе тарелку.

– Спасибо! Как раз с обедом сегодня что-то не успел.

Я поняла, что из-за меня. Пришлось караулить, пока я тут кулинарией занимаюсь. Ну а теперь-то он точно раздобреет как надо и ответит на самые интересующие меня вопросы, к раздаче которых я тут же и приступаю:

– А какой он вообще? – спрашиваю, специально глядя куда угодно, только не ему в глаза. – Кто он такой? Чем занимается?

Мужчина какое-то время молчит, слышится только хруст овощей под его зубами. Затем громко глотает и говорит:

– Бизнесмен он. Фирму свою держит. Точнее, у него много чего есть. Но чаще всего он в офисе на Мельниченко. Там у него штат программистов, они какой-то сверхтоповый софт по безопасности делают для богатых частников.

– Вот как… А сюда он непослушных девочек отправляет, да?

– Чего? Не, – говорит, вытирая губу, – такое вообще первый раз, насколько я знаю.

– Ну я даже не знаю, радоваться этому или нет.

– Ай, забей, – бурчит он, – Андреевич не плохой человек. Отпустит, думаю, когда пыл пройдет. Вряд ли он мог на всю жизнь обозлиться на тебя за бокал виски.

Хочется сказать, что за ноутбук, но не говорю. Лучше ему не знать подробностей, наверное.

– А он женат? – спрашиваю, доедая салат.

– Невеста есть у него, – говорит. – Они для себя и построили этот дом, чтобы переехать сюда. Но я новостей не слышал о них давно, так что не знаю. —Он вдруг замолкает и поднимает на меня глаза. – А ты чего это расспрашиваешь о нем так много? Что за фокусы?

– Я? Да я ничего. Просто интересно, – оправдываюсь. – Тебе не было бы интересно узнать, что за человек тебя похитил и запер неизвестно где?

– Мне не положено вообще-то об этом говорить! Все, спасибо за салат, но тебе пора к себе. Давай, поднимайся.

– Скажи хоть, как его зовут! – прошу я, но мужчина уже ведет меня под локоть и силой заталкивает в комнату. А перед тем как захлопнуть дверь, говорит:

– Потом выйдешь и помоешь за собой посуду. А мне больше некогда с тобой сидеть.

Ну класс. Вот и поговорили, называется!

***

Матвей

– О, Матвей Андреевич, здравствуйте! – говорит Оля, секретарша, только я появляюсь на этаже. – Тут это… – поднимается из-за своего рабочего стола и идет ко мне с какими-то бумажками. – Надо, чтоб вы посмотрели, а то люди ждут. Я им сказала, что еще час назад ответ пришлю.

– Во-первых, – рычу я, – нечего было так отвечать людям, а во-вторых, подгонять меня, иначе пулей вылетишь отсюда, усекла? Желающих на твое место много.

– Ой, Матвей Андреевич, я… Извините. Просто…

– Что просто?

– Ну я работу свою выполняю. Вы сами говорили мне докладывать о всех новых предложениях.

Устало тру переносицу и смотрю на нее.

– Говорил. Просто прекрати меня бесить и давай уже сюда свои бумажки. – Выхватываю у нее несколько распечатанных листов А4 и иду к себе в комнату. Перед тем как захлопнуть дверь, говорю: – Распорядись, пусть Оля мне кофе принесет.

– Но она сейчас… – Она замолкает, когда я оборачиваюсь и молча бросаю на нее недовольный взгляд. – Поняла, сейчас будет, – кивает девушка и поднимает трубку, чтоб звонить на второй этаж корпуса.

А я наконец захожу, падаю в кресло и рассматриваю проект и прилагаемую к нему документацию. Ничего необычного, хотят софт для обычной системы безопасности с подключением нескольких узлов контроля и одним общим для внешнего управления. Правда контракт вычитывать приходится более тщательно, даже чем само техническое задание. Вот же хитроделанные попались клиенты. На случай какого-либо сбоя – а он может быть только при попытке взлома или обхода системы – требуют мою компанию выставить как ответственную за охраняемый объект и все понесенные им убытки.

Часа два сижу вычитываю эту белиберду и отмечаю странные или не совсем корректные моменты, отправляю итоговую копию своему юристу.

Та же процедура со вторым проектом, и я уже морально выжат как лимон. Поднимаюсь, потягиваюсь и смотрю на часы – четверть пятого. Девчонкам еще полтора часа работать, хотя можно их и пораньше отпустить сегодня. А мне уже в офисе делать нечего, потому собираюсь, набрасываю на плечи пиджак и выхожу в приемную.

Девушка сидит и корпит над документацией, которую следует как можно скорее передать моим техникам и штабу разработчиков программного обеспечения. Меня даже не слышит, усердно выстукивая пальцами по клавиатуре.

Хорошая она. Зря я так с ней сурово. Она и правда старается чуть ли не больше всех. Работу всегда выполняет как надо, никаких нареканий. Это мне нужно нервишки успокоить. Чем я, надеюсь, и займусь по приезде домой.

– Юль, – обращаюсь к ней, которая от моего голоса тут же подскакивает, как мячик. – Ты уже закончила с оформлением?

– Да, Матвей Андреевич, почти. Осталось тут… немного.

– Отлично. Добивай его и можешь закрывать офис. А я поехал.

– О, спасибо! Хорошего вечера вам! – радостно щебечет девушка.

Спускаюсь, сажусь в машину и направляюсь домой. Желания заезжать в кафе нет, точнее, нет на это моральных сил. По дороге заказываю доставку на дом, и когда подъезжаю к своему подъезду, курьер уже с улыбкой во все зубы встречает меня и передает пакеты со стейком (все еще теплым, чувствую через картон) и салатом. Достаю из кармана несколько купюр и без особого внимания отлистываю две или три купюры. Всовываю их в руку довольного парня и поднимаюсь в квартиру.

Расслабляю галстук, расстегиваю верхнюю пуговицу и наконец выдыхаю.

Спокойная музыка и ужин с бокалом виски и сочным мясом – какое завершения дня может быть лучше этого? Даже не знаю. И только решаю насладиться этим моментом, как раздается троекратный звонок в дверь, а за ним несколько гулких стуков, будто кто-то спиной к двери встал и колотит в нее подошвой.

Понимаю, что это не почтальон или соседка зашла за солью, а кто-то на реальные проблемы нарывается, будучи сейчас полностью уверенным, что несет их для меня.

– Твою ж мать! Отдохнешь с вами!

Выключаю музыку, осушаю бокал виски в один глоток, жду, когда он подействует (а на голодный желудок алкоголь ох как быстро делает свое дело), чтобы на нервяке сейчас этому настырному гостю голову не открутить, и иду открывать.

И вижу у себя на пороге не запылившуюся Дарью.

– Вот те на! А ты чего здесь забыла, – спрашиваю, скрестив руки на груди.

– Это вообще-то и моя квартира тоже, если ты забыл. А ты меня уже который день не впускаешь!

– Ты ничего не попутала, Даш?

– Я? Да как ты смеешь?

– Как я смею? – иронично улыбаюсь я, едва сдерживаясь от смеха.

Она начинает заливать мне, что не виновата ни в чем, что парень сам к ней начал приставать и все такое. Даже признала свою вину, лишь бы смягчить меня как-то. Только это не прокатило. И она, как, собственно, всегда и бывало: если не вышло одним путем, идет сразу другим.

– Что ты сейчас сказала?

– Какая вообще разница, под кем я была? – распинается она передо мной. – Это мое тело и мое дело. Тебя напрягает измена? Так пойди уже трахни кого-нибудь и угомонись. Хоть будем потом на равных разговаривать. А то и вычеркнем эту ерунду и будем жить дальше.

– Ерунда? Даша, ты что, совсем с ума сошла? – поражаюсь я ее простоте и понимаю, что с этим человеком можно разговаривать только на его языке. – А знаешь, я так и сделаю. Прямо сейчас поеду и трахну одну белокурую красотку. Молоденькую, такую приятную и пахучую. М-м, закачаешься!

Не проходит и пяти минут, как я выезжаю на трассу и мчу к загородному дому.

Ира

Так уже гораздо лучше. А то совсем обалдели, голодом меня морят и издеваются крылышками! Да, хочу я крылышек! Кому они вообще могут не нравиться? Но у меня диета.

– Диета, – повторяю вслух, лежа на кровати и уставившись в белоснежный потолок. – Не только в плане еды. Этот мужчина…

Вот какой он, значит, Андреевич этот. «…неплохой человек», «он не такой». Если он на самом деле хороший, то это все становится даже интересно. Очень интересно. Он такой… Такой серьезный, строгий весь. Сама брутальность. А в глазах доброта, правда, мне нечасто удавалось в них заглянуть. Но видно, видно же что добрый. По делам. Иначе чего бы он шел на уступки, позволял мне все эти вольности, если, по сути, взял в заложницы? Так поступают с заложницами?

Начинаю невольно, совершенно не отдавая себе в этом отчета, фантазировать, как именно этот мужчина может со мной поступить, и пальчики сами тянутся между ног. Возбуждаюсь так, как раньше еще не бывало. Чувствую, что уже ой какая мокрая вся. Глажу себя, закусывая от удовольствия нижнюю губу. Облизываюсь, представляя продолжение того, что мужчина начал утром. Как он водил пальцем по моей попе, как наслаждался моей реакцией; совершенно неожиданной для меня самой.

С моих губ срывается первый сладкий стон, такой громкий, что я сама себя сбиваю с толку и вдруг понимаю, что делаю.

– Так же нельзя! Он же мой похититель! О чем я только думаю… Вот же дуреха.

И нашла же о чем фантазировать вообще. О том, в чем совсем ничего не понимаю и не имею никакого опыта.

Вынимаю из трусиков руку, ожидая увидеть там блестящие на свету паутинки смазки, но вижу… кровь.

– Черт! Как же вовремя!

Видимо, из-за стресса оно так неожиданно. И раньше пошли, чем ожидалось. И что мне теперь с этим делать?

Зато становится понятно, откуда у меня это маниакальное желание… Не из-за мужчины, а просто… всегда, когда начинаются месячные, безумно хочется… секса, ласки, какой-то нежности. Очень хочется.

В комнате нет даже салфетки никакой. Ну ужас, а не условия жизни! Размечталась, уже даже успела подумать, что не все так плохо, как кажется. Фигушки!

Злюсь и фыркаю сама с собой. Подбегаю к рюкзаку, достаю платье – вторая и последняя вещь из привезенных мужчиной. Ничего не остается, кроме как взять его. И чистое белье.

Сматываю его аккуратно в комочек и прячу за пазуху, стараясь не испачкать в кровь. Руку тоже прячу, подхожу к двери и часто стучусь.

Открывает второй, видимо Дима, и спрашивает безразлично:

– Чего тебе?

Я без лишних слов отпихиваю его и бегу в ванную комнату. Еще не хватало перед ним объясняться, чего я так тороплюсь.

– Эй! – Он хватает меня за локоть и останавливает. – Куда собралась? Ты…

– Отстань, – кричу, – в туалет мне надо! Совсем дурак, что ли, не понимаешь? Отвали, говорю! – Вырываюсь и пулей влетаю в ванную. Захлопываю дверь и прижимаюсь к ней спиной. Минуту часто и быстро дышу, затем раздеваюсь и стираю все это под проточной водой. Затем сама хорошенько вымываюсь в душе, вытираюсь и переодеваюсь в свежую одежду.

Так уже намного лучше. Но все равно не то. Черт! И как мне сказать об этом тем громилам? «Привезите мне прокладки, а то у меня здесь беда пришла»? Еще чего!

Выхожу в коридор и встречаюсь со взглядом этого Димона, как выразился крупненький охранник. Он даже бровь поднял, чему-то поражаясь.

– Чего уставился? Девчонки не видел никогда? Оно и неудивительно! Дай пройти, нагло отпихиваю его плечом, только сама чуть из-за этого в стену не впечатываюсь, и прошмыгиваю обратно в комнату. Сама захлопываю дверь, фырча как тот ёжик.

– Бесите! – бросаю на дверь и забираюсь на кровать с ногами. – Вот же, блин, повезло!

Сижу так, наверное, с полчаса и потихоньку успокаиваюсь, хотя все больше понимаю, что надо чего-то делать. Не бегать же каждые два часа в ванную. Да и чистой одежды больше нет. Пара трусов разве что. Никаких средств личной гигиены, кроме куска долбаного мыла. Как они могли меня в таком месте запереть? Это несправедливо! И это еще…

– Все это несправедливо! – снова кричу на дверь. И слышу скрип половиц снаружи. Голоса. И приближающиеся знакомые грузные шаги. И сильнее вжимаюсь в плечи, обхватываю руками колени.

И в комнату входит мужчина.

А я боюсь поднять глаза, будто в них сразу отразится все, что я думаю.

– Как твои дела? – спрашивает он и подходит к кровати. – С тобой хорошо обращались?

– А вам-то что? Не сама же я себя тут заперла, будто я враг народа, которому свет белый видеть не положено.

– А мне? – Слышу в его голосе… какую-то не столько улыбку, столько похоть. Прямо сквозит. – А мне нужно, чтобы ты была жива и здорова. – Наклоняется и провожу ладонью по лицу, убирая мои волосы за ухо. – А то завянешь еще, толку с тебя потом никакого.

– Правда? Заботливый вы вот такой? – Язвлю я. – Тогда выпустите меня отсюда. И я обещаю оставаться живой и здоровой еще очень долго.

– Шутки шутишь, значит. Это хорошо. Без чувства юмора далеко не уедешь. Но я сюда не за этим пришел.

Приплыли! Теперь он пришел за чем-то, а не просто так.

– А за чем же?

Поднимаю на него глаза и теперь не просто чувствую, а вижу, что он просто горит желанием: взвинченный, возбужденный такой.

– Поднимись, – безапелляционно приказывает он.

– Что? Зачем? – пугаюсь я.

– Живо! Встань и повернись к окну.

Блин, блин, бли-и-ин! Вообще нехорошо все это. Чего он приперся именно сейчас, когда все так плохо. Почему он вообще приперся?!

Понимаю, что отвертеться не выйдет, и послушно поворачиваюсь, ставлю босые ноги на пол и, дрожа всем телом, поднимаюсь. Только с опаской смотрю на него.

– Теперь сними бретели и позволь платью упасть на пол, – твердо говорит он.

– Что?! Нет! – вспыхиваю и обхватываю себя руками, будто меня это может защитить. Резко оборачиваюсь к нему.

Мужчина вдруг хватает меня за подбородок рукой, так сильно, крепко и больно. И говорит:

– Ты теперь моя личная игрушка и будешь делать все, что я скажу! Абсолютно все, причем когда скажу и как скажу, поняла? Иначе мне надоест с тобой играть. А ты знаешь, что делают с надоевшими игрушками?

Я была права. Это настоящее сексуальное рабство! Он будет делать со мной все, что захочет. И я даже никак не смогу сопротивляться. Если буду пытаться, он меня просто прибьет. И точно прикопает потом в палисаднике… Трясусь, пытаюсь собрать мысль в кучу и заставить себя со сжатыми челюстями выговорить:

– Выбрасывают?

– Хуже, солнышко, гораздо хуже. Будь послушной девочкой и радуй меня, и тебе не придется этого узнать, а я буду хорошо о тебе заботиться. Я еще раз спрашиваю, поняла?!

Киваю и кривлюсь от боли, и на глаза накатывают слезы, потому что я вижу, как возбужденный член оттопыривает его брюки. Не так я представляла себе свой первый раз.

Мужчина наконец отпускает меня и расплывается в опасно дикой улыбке. И ждет.

Мне точно ничего не остается, кроме как подчиниться. И я медленно поворачиваюсь к окну, тихонько всхлипывая. Поочередно спускаю с плеч бретельки платья, и оно легко, как перышко, соскальзывает с меня на пол и устилается в ногах.

Боюсь даже моргнуть, только жду, что сейчас мужчина коснется меня. И через секунду ощущаю его руку на шее. Он отводит мои волосы влево, наклоняется и проводит носом в миллиметре от моей шеи, плеч, втягивая воздух и выдыхая таким жаром, что ноги еще сильнее начинают дрожать. Боюсь, они сейчас просто подкосятся, и я упаду, потому сильнее опираюсь на подоконник и зажмуриваюсь.

– Какая же ты нежная… – слышу шепот с легким прикосновением к уху губами. – А теперь наклонись вперед, упрись локтями в подоконник.

И я уже совсем не понимаю, что со мной происходит, потому что я беспрекословно выполняю приказ, переводя вес тела на локти, предоставляя всю власть над собой мужчине. Я ничего не слышу, не вижу. Только ощущаю, что он делает.

Он кладет руки мне на плечи и ведет или по спине вниз, гладит мою попу и резко срывает трусы, которые отправляются к лежащему на полу платье. Проводит пальцем между ягодицами сверху вниз и нагло раздвигает мои складочки. Затем касается меня чем-то большим и… таким горячим. Надавливает и хватает меня обеими руками за бедра и так сильно, властно тянет на себя.

– Нет, – только и успеваю я выкрикнуть, как чувствую жестко и упорно проникающий в меня член. Это ощущение… Он безумно большой и будто просто разрывает меня на части так, что аж в животе болит. А в горле чувствуется горечь.

Мужчина на секунду выходит из меня и с гортанным стоном вгоняет обратно свой огромный орган. Кладет одну руку мне на плечи, а другой наматывает мои волосы на кулак, тянет на себя, заставляя посмотреть ему в глаза. И я сквозь слезы вижу в них такую животную, неукротимую страсть, безграничную власть и наслаждение.

– Вот так, да, девочка. Я хочу, чтобы ты кричала громче, сильнее, – приказывает он. А мне и не нужно такое распоряжение, потому что я сквозь пелену ужаса и так уже начинаю слышать свои истомные крики. Сильнее упираюсь в подоконник ладонями.

А он все трахает меня, с каждым толчком все сильнее, быстрее и яростнее. Я чувствую, как его член скользит во мне, каждый его миллиметр. Он такой большой и крепкий, что я даже ножки свести вместе не могу, вывернуться. Не могу все это прекратить. Нет сил в руках, в ногах, в голове… Или не хочу? Перестаю что-либо понимать. Мне больно… но приятно. Это ощущение, с каждой секундой нарастающее чувство, которое я испытывала, когда ласкала себя сама. Но оно намного сильнее, смешанное с такой… наполненностью. Мозг просто вскипает от двоякого и сумасшедшего ощущения… чёрт, оргазма!

Хочу кричать, что сейчас кончу, но не могу… Сжимаю зубы и сильно зажмуриваюсь. Хочу стонать, но не могу себе позволить. Эта волна…

– Да-а! Сука, как же хорошо! – кричит мужчина, сильно натягивая меня на член, но уже не двигаясь. А я только ощущаю, как пульсирует во мне его член, а в меня выстреливает что-то горячее; с такой силой и напором, что я сама едва сдерживаюсь, чтобы не начать кричать. Сильно закусываю губу, до крови, и тяжело, быстро дышу носом. И… чёрт, кончаю… Мозг разрывает на миллион мелких кусочков, что даже в глазах темнеет. И ноги трясутся, не держат меня.

И только мужчина выходит из меня, я чувствую, как безвольно начинаю падать. Мужчина подхватывает меня на руки и кладет на кровать, так легко, будто я и правда обычная игрушка.

Отворачиваюсь от него и закрываю лицо руками. Не знаю даже, какую эмоцию должна сейчас выразить. Мне нужно благодарить мужчину за такой потрясающий, в миллион раз лучший в моей жизни оргазм? Или ненавидеть его всей душой? Не знаю, не знаю, не знаю! Но мне стыдно. Безумно стыдно, что он просто воспользовался мной. В таком положении. Заметил ли он, кстати? Нет, не заметил! Он даже не подумал, каково было мне, а просто взял и спустил на меня свое желание и потребность.

Он все еще здесь? Стоит и смотрит на меня, как я скрутилась в комочек? Прислушиваюсь и слышу звук змейки – он застегивает свои брюки, затем молча выходит из комнаты и захлопывает за собой дверь.

Глава 5

Матвей

Ночь была не самой легкой. Казалось бы, после такой шикарной разрядки спать я должен был как младенец, но почему-то ворочался почти до рассвета. Оно и понятно, отчасти, насладиться такой прекрасной девочкой. Ни в каком эскорте такого не предложат никогда. А эта… Такая юная, красивая, нежная. И совсем неопытная. Столько крови было. Она явно запомнит свой первый раз как умопомрачительное. Как же она постанывала, хоть и старалась не показывать этого, как дрожали ее ножки, когда я кончал в нее. Это безумно сладко, настолько, что словами невозможно передать. Черт, да я и сам за всю жизнь не забуду этот момент, сколько бы ни трахнул других девушек после нее. Только вот не хочется мне теперь никого, кроме нее. Только снова и снова испытывать все те ощущения с ней и только с ней.

Проснулся я тоже рано. Принял душ, позавтракал и сразу поехал в офис, а там… А там все как обычно: «Матвей Андреевич, посмотрите», «Матвей Андреевич, подпишите», «Матвей Андреевич…»

– Знаю я, что я Матвей Андреевич! – говорю сам с собой, заходя в кабинет и уже устало падая в кресло.

Да, это очередное утро с бумажками, интересными и не очень предложениями, проверками, вычиткой и прочей стандартной работой. Но мысли каждый раз возвращаются к этой малой.

Около двух часов ковыряюсь в документации, в который раз подписываю договоры, с которыми Юля, кажется, бегает каждые двадцать минут.

Ира…

Надо с ней что-то делать. Не держать же ее там вечно. Ладно секс, его девушкам хочется порой больше, чем нам. А вот то, что она там заперта… Пользы от этого никакой. А если я так и буду думать постоянно о ней, а не о работе, то ничего хорошего из этого не выйдет.

Стук в дверь, и в кабинет снова заходит Юля:

– Здесь еще один акт по выполненному заказу. Подпишете?

– Сколько же их там… – Устало тру лоб. – Давай. И кофе мне принеси, пожалуйста. Или попроси там кого, пусть сделают.

– Простите, Матвей Андреевич, я не успеваю. И девчонки все бегают как ошпаренные. Так много новых заказов за последние пару дней. – Она смотрит на меня и замолкает, затем аккуратно спрашивает: – Тяжелая ночка выдалась? Вы неважно выглядите.

Вздыхаю:

– Не то слово. Так что насчет кофе? Ты закончила рассказывать, у кого сколько работы и, может, все же займешься теперь делом?

– Простите… Я сейчас…

– Хотя нет, – торможу ее, когда она уже спешит выйти из кабинета. – Занимайся своими делами. Забудь о кофе.

– Но…

– Не нокай мне. Делай что должна.

– Поняла, Матвей Андреевич, занимаюсь бумажками, – кивает она, заикаясь и не понимая, почему это я так говорю. И закрывает за собой дверь.

А говорю я так потому, что ко мне пришла очень интересная мысль, которую я тут же реализовываю.

Выхожу из кабинета и сам иду к кофемашине под ошарашенный взгляд Юли. Нет, не это я задумал. Когда чашка наполняется, беру ее и вместе с ней спускаюсь в фойе первого этажа.

– Босс, – окликает меня один из моих ребят у парадной двери, – мне распорядиться, чтобы вас сопроводили?

– Нет, ты лучше расскажи, ты же город у нас лучше других знаешь, где можно купить деловой костюм.

– Вы же…

– Да что вам всем так интересно-то? – вскидываю брови, понимая, к чему парень начинает вопрос. – Да, все ты правильно заметил. Только вот там, где я беру для себя, нет женского портного. Иначе я бы у тебя не спрашивал.

– Понял, извините. Так, – он достает смартфон и показывает мне на карте, как добраться до хорошего магазина, – здесь вот налево, а дальше по улице вниз. Не волнуйтесь, что они в подвальчике работают. Это чтобы кто попало не приходил, ну вы понимаете. Там все у них как надо, вам понравится.

– Ясно, спасибо.

Сажусь в машину и еду по указанному адресу.

Как и сказал охранник, неприметность экстерьера полностью компенсируется интерьером этого чертовски приятного ателье. Здесь меня без никому ненужных «вам чего-нибудь подсказать?» и «могу ли я вам чем-нибудь помочь?» встречают и проводят к стеллажам, на которых я просто выбираю понравившиеся модели костюмов и описываю некоторые особенности, такие как высота юбки, ширина ворота рубашки и общий фасон. Портной, который эти минуты стоит неподалеку, но не лезет с расспросами, на кого именно будет готовиться комплект – о, как же мне это нравится! – уточняет размеры и сразу приступает к работе.

Точных параметров я не знаю, конечно же, потому называю приблизительные (исследовать тело девочки мне посчастливилось не только взглядом, потому и описать ее внешние данные труда не составило) и прошу подобрать несколько вариантов с размерами чуть больше и чуть меньше указанного, на что получаю такое же вразумительное «да, конечно» и «будет готово в течение часа».

За такую работу я готов платить немалые деньги. Как в итоге и выходит. Да, качество – как товара, так и обслуживания – дорогого стоит.