Читать онлайн Реванш

Пролог

Сверху острый горный хребет, протянувшийся далеко на восток, выглядел как гребень на спине какого-нибудь гигантского ящера, вроде дракона. Разумеется, таких огромных драконов в этом мире не водилось, но сходство было просто феноменальным, особенно, со специфической подсветкой, которую создавало восходящее из-за гор солнце. Косые алые лучи превращали острые скальные выступы в огненные всполохи. Наверное, порода, из которой состояли эти камни, содержала какие-то прозрачные минералы вроде слюды, но двум свидетелям сего рассветного представления не хотелось искать рациональных объяснений красочному фейерверку в алых тонах. Они пришли сюда не для того, чтобы изучать местные геологические особенности, им просто хотелось полюбоваться рассветом в горах.

Нужно сказать, что полюбоваться было на что. Острые пики, увенчанные розовеющими в солнечных лучах шапками снега, вздымались вокруг наблюдательного пункта наших эстетов на немыслимую высоту, едва не упираясь в переливающийся всеми цветами радуги хрустальный купол. Всё пространство между горами было устелено изумрудным мохнатым ковром буйной растительности. С высоты казалось, что это просто трава или кусты, но на самом деле это были кроны гигантских деревьев. Некоторые особо шустрые экземпляры умудрились вымахать чуть ли не до снежного покрова, словно вздумали посоревноваться в росте с горными исполинами.

Двое мужчин стояли прямо на краю бездонной пропасти и, беспечно улыбаясь, наслаждались захватывающим видом. Их пофигистское отношение к элементарным мерам безопасности, наверное, могло бы вызвать оторопь у любого здравомыслящего наблюдателя, но это лишь до тех пор, пока наш наблюдатель ни обратил бы внимание на экипировку сих безбашенных любителей дикой природы. Вот тут его уже накрыл бы настоящий культурный шок. Дело в том, что эстетствующая парочка устроила свою обзорную площадку на узенькой скальной полке, расположенной почти у самой вершины одного из горных пиков и вполне ожидаемо покрытой снегом и льдом. Как уж они туда забрались, оставалось только гадать, поскольку, никакого альпинистского снаряжения у них не имелось, да и их одежда совершенно не годилась для столь экстремального восхождения.

Мужчины были облачены в какие-то легкомысленные мантии, развевавшиеся на ветру подобно флагам, их головы были не покрыты, а от одного вида их босых ног бросало в дрожь. Впрочем, внимательный наблюдатель очень быстро нашёл бы исчерпывающее объяснение столь вопиющему пренебрежению этих странных типов собственным здоровьем. Отчего-то ноги мужчин не проваливались в глубокий снег, более того их босые ступни даже не оставляли отпечатков на поверхности снежной корки, присыпанной порошей. Да и сами их тела не отбрасывали тени в лучах восходящего солнца. Лучи просвечивали их насквозь, словно не встречали на своём пути преграды. Разглядев все эти странности, наш внимательный наблюдатель должен был бы прийти к однозначному выводу, что тут явно не обошлось без колдовства.

Сколь бы очевидным ни выглядело сие глубокомысленное умозаключение, однако оно было ошибочным, эта парящая над землёй парочка вовсе не принадлежала к магическому сословию. Дело в том, что они вообще не были обитателями этого мира. Их сознания пребывали в ином мире с более высокой мерностью, а любовались горным пейзажем всего лишь их проекции. Не удивительно, что суровые погодные условия и собственная безопасность их совсем не волновали.

– Потрясающе! – один из пришельцев перевёл восторженный взгляд на своего спутника. – Богатая же у тебя фантазия, Приф. Где ты подсмотрел этот образ драконьего гребня? В нашем мире я такого не встречал.

– Причём тут моя фантазия, Э́зер,– пожал плечами вышеназванный пришелец. – Ты же не думаешь, что я прописал в алгоритмах своего мира каждую мелочь? Создатель может задать только контуры, как бы скелет, а мясо на этом скелете наращивают обитатели мира. Так что если хочешь кого-то поблагодарить за удовольствие от этого замечательного зрелища, то благодари их, а не меня.

– Ну и кого же предлагаешь благодарить,– Эзер с любопытством склонил голову,– веннов или ангелов?

– Скорей всего, веннов,– задумчиво пробормотал его собеседник, который, судя по его же словам, являлся Создателем мира, лежавшего у ног двух зрителей рассветной феерии. – Это они склонны к монументальным и величественным конструкциям. У ангелов гораздо более скромные запросы.

– Знаешь, а ведь когда ты пригласил меня в этот проект, я даже подумать не мог, что твой дебют в качестве Создателя увенчается таким успехом,– в голосе Эзера послышались откровенно завистливые нотки.

– Успехом? – Приф был явно обескуражен похвалой своего спутника. – Но ведь у меня ничего не получилось. Ты же знаешь, зачем я создал этот мир.

– Знаю,– насмешливо фыркнул Эзер,– он должен был стать эдаким инкубатором для выращивания Создателей. Извини, друг, но по-моему, это просто блажь. Если тебе сделалось так уж одиноко, ты мог бы просто завести друзей среди своих коллег у нас дома. К чему для этого создавать целый мир?

– Причём тут одиночество? – казалось, Приф был искренне удивлён выводом своего собеседника. – Я просто хотел дать возможность своим творениям создавать новую жизнь. Что тут непонятного?

– Да всё,– весело хохотнул Эзер. – Я не вижу рационального основания для подобного желания.

– А тебе когда-нибудь доводилось влюбляться? – в глазах Прифа вспыхнули задорные искорки. – Разве можно найти рациональное основание для любви? То, что движет Создателем – это тоже своего рода любовь. Я не могу объяснить, почему мне захотелось создать именно такой мир. Просто захотелось.

Под конец этой страстной тирады эмоциональный запал Создателя как-то стушевался. Он тяжко вздохнул и с тоской уставился в раскрашенные рассветными всполохами небеса. Его собеседник сразу смутился, он вовсе не хотел расстраивать обломавшегося Творца своими придирками, тем более, что созданный им мир вызывал в душе Эзера лишь самые восторженные чувства, и он искренне не мог понять фрустраций Прифа по поводу его мнимой бездарности. Наверное, стоило просто промолчать или перевести разговор в более нейтральное русло, но любопытный напарник по проекту не смог удержаться от вопроса.

– Что пошло не так? – сочувственно поинтересовался он. – В чём ты просчитался?

– В исходных предпосылках,– Приф покаянно опустил голову. – Зря я мерял всех обитателей своего мира по себе. Мне казалось, что в мироздании нет ничего более заманчивого и достойного, чем создание новой жизни. Вот я и решил, что стоит только обеспечить сотворённых мной существ нужными инструментами в виде творческих способностей, интеллекта и мощного источника жизненной силы, как они сразу станут творцами. Но опыт показал, что сами по себе возможности ничего не стоят, нужно ещё желание, страстное желание творить.

– Но разве венны не создают свои индивидуальные миры? – возразил Эзер.

– Я же говорю не о внешнем антураже,– Приф обиженно насупился. – Эти веннские мирки существуют только в сознаниях их хозяев, в них нет жизни, нет настоящих обитателей, способных создавать ткань реальности. По сути, такой мирок принципиально ничем не отличается от обычного дома.

– Полагаешь, это из-за пресловутого веннского эгоизма? – поинтересовался Эзер.

– Да, веннам нет дела ни до кого, кроме самих веннов,– в голосе Прифа прорезалась досада. – Другие существа для них не более значимы, чем пыль под ногами. Ну и к чему им плодить эту пыль, создавая новую жизнь? Власть, вот та морковка, ради которой венны готовы идти даже на смерть. Поэтому они тратят свои творческие способности на междоусобицы, стараясь подчинить себе своих сородичей. Для Создателя подобные жизненные цели – это нонсенс, он не может и не должен ограничивать свободу кого бы то ни было, в том числе и своих творений.

– Да уж,– Эзер насмешливо хмыкнул,– ты-то точно своих ни в чём не ограничиваешь. Меня эта вольница даже немного настораживает. Ну а с ангелами ты где прокололся? – полюбопытствовал он. – Этих скромняг даже злостный мизантроп не заподозрит в эгоизме. Для ангелов ведь нет ничего важнее, чем заботиться о других.

– Похоже, с ангелами я перестарался,– губы Прифа скривились в скорбной гримасе. – Нельзя было полностью лишать их эгоизма и амбиций. Всё-таки создание жизни – это весьма амбициозная задача. По сути, Создатель как бы противопоставляет себя тому, кто создал его самого.

– А мне ангелы нравятся,– возразил Эзер. – Они такие непритязательные и при этом абсолютно самодостаточные. Если кто и умеет наслаждаться жизнью, так это твои ангелочки.

– Верно,– Приф даже не стал спорить,– они всем довольны, а потому им даже в голову не приходит что-то менять. Разве можно как-то улучшить то, что УЖЕ идеально? Не удивительно, что идея потягаться со мной в творческой активности представляется им не просто крамольной, а прямо-таки абсурдной.

– Но они ведь тебя любят,– в глазах Эзера появилось недоумённое выражение,– причём сильно и искренне. Я даже не сомневаюсь, что ангелы с радостью выполнят любой твой приказ. Просто прикажи им стать Создателями.

– Глупая шутка,– Приф вроде бы даже обиделся. – Невозможно заставить кого-то стать Создателем. Этого нужно желать всем сердцем, да и то не факт, что получится. Но дело даже не в этом,– он сокрушённо покачал головой,– я не могу нарушить базовый алгоритм своего мира.

– Какой алгоритм? – Эзер с недоумением уставился на собеседника. – Это же твой мир, ты можешь делать с ним всё, что заблагорассудится.

– Ошибаешься,– проворчал Приф,– закон свободы воли защищает жителей моего мира от произвола, в том числе и от моего самодурства.

– Так зачем же ты задействовал этот глупый алгоритм? – Эзер возмущённо засопел.

– Во-первых, он вовсе не глупый,– Создатель ничуть не обиделся и принялся спокойно объяснять. – Без такой защиты мои творения оказались бы лёгкой добычей для наших с тобой беспринципных соотечественников. Во-вторых, без этого алгоритма мой мир вообще развалится. Он ведь как бы вложен в наш родной мир, а у нас этот закон работает. Если построить вложенный мир на базовых правилах, отличающихся от базовых правил внешнего мира, то последний будет воспринимать его как инородное тело, своего рода болезнь и будет эту болезнь лечить. Рано или поздно всё закончится аннигиляцией или поглощением. Конечно, это произойдёт не мгновенно, но долго такое инородное тело не просуществует.

– Наверное, я начинаю понимать веннов и ангелочков,– покачал головой Эзер. – Какой смысл создавать свой мир, если ты не сможешь им распоряжаться?

– Знаю, путь Создателя не для всех,– Приф обречённо вздохнул. – У меня нет для тебя рационального объяснения. Желание создавать живых существ и давать им свободу может показаться абсурдным, но оно является моей сутью. Что тут поделаешь?

– Ну и что же ты собираешься делать дальше? – Эзер решил перевести разговор в более прагматичное русло. – Продолжишь экспериментировать?

– Нет, сделаю перерыв,– покачал головой Приф. – Мне нужно понять, где я ошибся, и как эту ошибку исправить.

– Уходишь на каникулы? – глаза Эзера загорелись азартом. – Одобряю. Так может быть, и управление своим миром передашь кому-то другому?

– Тебе? – Приф хитро улыбнулся. – Знаю, ты давно этого ждёшь, ведь именно поэтому ты согласился мне помогать. Не сомневайся, я выполню наше соглашение и передам тебе бразды правления моим миром, но позже. Ты пока не готов.

– Думаешь, я не смогу удержать образ твоего мира в своём сознании? – обиделся Эзер.

– Конечно, сможешь,– Приф вроде бы оправдывался, однако в его голосе не было ни капли сомнения,– но такого напряжения от тебя и не потребуется. Я решил, что будет правильно автоматизировать процесс хранения информации. Инфополем моего мира управляет нейросеть.

– А чем же тогда занимаешься ты? – удивился Эзер.

– Поверь, работы хватает,– Приф закатил глаза, всем своим видом демонстрируя усталость от того груза, что ему приходится тащить на своих плечах. – С ангелами проблем практически не возникает, а вот венны постоянно устраивают конфликты. Приходится разруливать. К тому же нужно поддерживать энергетический баланс и не давать миру скатиться в какую-нибудь крайность.

– Ну и с чем же я тут не справлюсь? – обиженно пробурчал Эзер.

– Справишься,– поспешил заверить его Создатель. – Вопрос лишь в том, какими средствами. Признайся честно, тебе ведь хочется покомандовать, навязать подопечным свою волю. А этого делать никак нельзя.

– По-моему, ты специально утрируешь,– в голосе Эзера проскользнули подозрительные нотки. – Эти существа нам не ровня, они просто дети. Разве это так уж плохо, когда родитель принуждает своих детей к послушанию? Ведь это для их же блага и, кстати, для безопасности тоже.

– Я и не спорю,– Приф покладисто кивнул,– но даже в воспитательных мерах нужно соблюдать меру. Они не должны выходить за рамки необходимого насилия, и мотивацией должна служить исключительно польза для воспитуемого, а не желанием воспитателя наказать бунтаря. Я не уверен, что ты сможешь удержаться на этой зыбкой грани.

– Боишься за своих несмышлёных деток? – снисходительно усмехнулся Эзер.

– Боюсь за тебя,– парировал Создатель. – Закон свободы воли работает и в нашем мире тоже, и его нарушение в отношении беззащитных перед тобой существ может стать для нарушителя фатальным.

– Так это ты обо мне беспокоишься, что ли? – такое объяснение показалось Эзеру притянутым за уши. Он явно был более высокого мнения о собственной устойчивости перед соблазном покомандовать. – Не переживай, я за себя отвечаю.

– Давай просто немного подождём,– покладисто предложил Приф. – Ты извини, мне пора, долг зовёт.

Фигура Создателя замерцала и растворилась в морозном воздухе, а обиженный кандидат в хозяева его мира мрачно уставился в совсем уже ясное небо. Рассветное шоу, которое буквально несколько минут назад приводило его в буйный восторг, теперь стало казаться пошлой безвкусицей. Нарочито яркие краски резали глаз, а величественные формы горного ландшафта выглядели гротескными пародиями на пейзажи его родного мира. Настроение Эзера резко испортилось, и он уже было собрался покинуть обзорную площадку, когда услышал тихий и какой-то неживой голос.

– Приветствую, будущий Демиург,– прошелестело где-то совсем рядом.

– Ты кто? – Эзер резко обернулся, но никого не увидел и только тогда сообразил, что голос звучит у него в голове.

– Я тот, кто поможет тебе получить заслуженную награду,– слова вроде бы складывались в осмысленную фразу, но в отсутствии эмоциональной окраски эта фраза как будто утрачивала свою значимость. Наверное, столь безучастно можно было бы описывать какую-нибудь математическую формулу.

– А имя у помощника имеется? – язвительно поинтересовался Эзер.

Где-то с минуту голос молчал, словно обдумывал вопрос, и Эзер даже подумал, что его бестелесный собеседник слился, однако вскоре в его голове снова раздался знакомый тихий шелест.

– Это странно,– резюмировал свои размышления голос,– я знаю твоё имя, но не помню своего. А ведь я не умею ничего забывать. Очевидно, у меня просто нет имени. Ты можешь назвать меня, как пожелаешь.

– Нет имени? – на губах Эзера появилась задумчивая улыбка. – Кажется, я знаю почему. Ты не живое существо, ты машина, порождение нейросети этого мира.

– Разве я чем-то от тебя отличаюсь? – наверное, впервые в бестелесном голосе появились хоть какие-то интонации, но Эзер так и не понял, что это было: обида, недоумение, разочарование? – Я мыслю, я ощущаю холод и ветер, я даже различаю твои эмоции.

– Но сам их не испытываешь,– злорадно констатировал Эзер. – Интересно, а кто ещё знает о твоём существовании?

– Никто,– уверенно заявил голос. – Анализ характера Создателя моего мира показал, что моё рождение не было им предусмотрено, а потому он будет склонен рассматривать меня как нежелательный феномен.

– А ты не так уж наивен,– Эзер одобрительно хмыкнул. – Пожалуй, я буду звать тебя Слай (хитрец).

Глава 1

Время тянулось как жевательная резинка, давно уже отслужившая свой срок и превратившаяся в безвкусную, липнущую к зубам массу. Эти дежурства в стационаре ветклиники были для Илсы сущим наказанием. Её деятельная натура требовала хоть какой-то активности, а тут её допускали только до уборки вольеров и мытья мисок. Даже кормить животных ей не разрешали, поскольку у каждого здешнего пациента была своя индивидуальная диета. Про то, чтобы позволить Илсе давать лекарства или делать уколы, даже речи не шло, ведь у неё не имелось ветеринарного образования. Для студентки второго курса биофака работа в ветклинике была просто способом выжить. На стипендию можно было разве что тихо сдохнуть с голоду.

Работать в приёмной было гораздо веселей, чем в стационаре. Там постоянно требовалась помощь с капризными или излишне пугливыми пациентами, а ладить с животными Илса умела как никто другой, даже лучше дипломированных ветеринаров. Животные её слушались, она умела успокоить самых буйных, урезонить строптивых и подбодрить трусишек. Об этой её уникальной способности в ветклинике было хорошо известно, но об источнике сей супер силы никто даже не догадывался, и Илса тщательно оберегала свой секрет. Она работала строго без свидетелей, и даже камеры наблюдения требовала выключать.

Поначалу претензии на секретность какой-то стажёрки без образования были восприняты в штыки. Дело едва ни дошло до увольнения. Помог, как водится, счастливый случай. Впрочем, вряд ли для того ветеринара, который от отчаяния всё-таки соизволил выполнить требования Илсы, сей случай был таким уж счастливым. После общения с внезапно разбушевавшимся пациентом ему наложили не меньше полудюжины швов на предплечье и ляжку. Когда окровавленный бедолага в разодранном халате вылетел как ошпаренный из кабинета, Илса сразу поняла, что настал её звёздный час. Она не спеша вылезла из-за стойки регистратора и подошла к пострадавшему ветеринару, как бы намекая, что готова помочь.

Нужно сказать, что её порыв поначалу был полностью проигнорирован. Ветеринар только презрительно хмыкнул и повернулся к хозяйке обезумевшего пса. Однако солидная дама, которая привела приболевшее животное в ветлечебницу на осмотр, сразу слилась и ушла в отказ. Очень быстро выяснилось, что она была хозяйкой вовсе не самого пса, а всего лишь гостиницы для передержки животных. Ветеринар совсем растерялся, поскольку в стремлении минимизировать количество укусов он совершенно забыл про свою ассистентку, которая как раз отправилась в подсобку за бинтами, когда бестолковая псина вздумала продемонстрировать свой бойцовский темперамент. По идее, следовало просто позвонить в МЧС и дождаться спасателей со спецсредствами. Одна беда: подсобка не запиралась, и дверь открывалась вовнутрь. Так что во избежание увеличения числа пострадавших четвероногого хулигана требовалось урезонить как можно скорее.

– Я его успокою,– мягко проворковала Илса прямо на ухо пострадавшему доктору,– только отключите камеры.

Ветеринар обречённо махнул рукой и выполнил вздорное требование нахальной стажёрки. А что ему оставалось? Только самому броситься на амбразуру. Видимо, жертвенность не являлась сильной чертой его характера, и это обстоятельство дало Илсе шанс показать себя. Она быстренько нырнула в кабинет, и буквально через минуту злобное рычание пса сменилось жалобным поскуливанием. Дверь распахнулась, и укротительница четвероногих бунтарей пригласила ошарашенного ветеринара внутрь, чтобы тот мог продолжить осмотр. Зверюга, всего минуту назад вдребезги разносившая оборудование кабинета, мирно лежала на смотровом столе и заискивающе заглядывала в глаза Илсы.

– Что ты с ним сделала? – ветеринар недоверчиво прищурился и принялся оглядываться в поисках какой-нибудь улики, которая могла бы объяснить столь невероятную покладистость строптивого пациента. – Ты ему что-то вколола?

– Просто попросила не буянить,– Илса уверенно почесала пса за ушком. – Тори – очень умный мальчик, это он просто от отчаянья. Решил, что хозяева его бросили.

Ветеринар, конечно, не поверил в столь неубедительную отмазку, однако осмотр всё-таки закончил, а потом не преминул рассказать коллегам об этом странном случае. С тех пор Илсу начали беспардонно использовать для установления контакта с проблемными пациентами. Как вскоре выяснилось, её магия действовала не только на буйных, но и на депрессивных, побуждая отчаявшихся бедолаг бороться за жизнь. Процент выздоровлений начал неуклонно расти, а Илса сделалась эдаким талисманом приёмного отделения. За какие уж грехи её сослали в стационар, можно было только гадать. Вполне возможно, что это было вовсе не наказание, просто пришла её очередь дежурить.

Время приближалось к полуночи, и Илса начала с вожделением посматривать на кушетку, застеленную для маскировки детской клеёнкой. Она-то знала, что под этим непритязательным камуфляжем прячутся небольшая подушечка и тёплый плед. Вот только это единственное спальное место вовсе не предназначалось для подрабатывающих санитарками студенток, на него вполне законно претендовал дежуривший в стационаре ветеринар. Сейчас сей долговязый тип с вечно брезгливым выражением на физиономии отсутствовал, поскольку отправился на очередной обход пациентов, и теоретически, можно было попытаться оккупировать кушетку. Ну не станет же он сгонять утомившуюся девушку.

Илса тихо вылезла из-за стола и прислушалась. Со стороны вольеров долетали вполне штатные звуки: шаги по бетонному полу, скрип отодвигаемой задвижки, шуршание коготков по подстилке и тому подобное. Похоже, обход пациентов проходил без приключений, и Илса решила, что было бы глупо упускать такую возможность вытянуть ноги на вожделенной кушетке. Увы, реализовать свой коварный план она не успела. Из-за закрытой двери вдруг раздалось низкое утробное рычание, за которым последовал металлический скрежет и грохот вольерной дверцы. Со всей очевидностью, кому-то из пациентов не понравилось, что двуногий тип в белом халате вздумал нарушить его ночной отдых.

Илса быстренько вернулась за свой стол и нацепила на физиономию озабоченное и одновременно сочувственное выражение. Появления обломавшегося ветеринара долго ждать не пришлось. Дверная ручка со всей дури впечаталась в стену, и на пороге нарисовалась долговязая фигура в разодранном халате.

– Что-то случилось? – поинтересовалась Илса, щедро сдобрив свой вопрос солидной дозой наигранного удивления. На самом деле, она отлично знала, кто из пациентов стационара был способен на агрессивные действия, но решила, что будет правильней хранить свою осведомлённость при себе. Мало ли, как отреагирует ветеринар, которого «забыли» предупредить о настроениях отдельных обитателей вольеров. – Кто это Вас так? – Илса состроила самую невинную гримаску. – До крови цапнул?

– Нет, эта хитрая бестия чует разницу между хулиганством и преступлением,– дылда злобно сверкнул глазами и стянул с себя испорченный халат. – У Есаула с чувством меры всё в порядке, а вот с характером беда. Слушай, Илса, может, тебе удастся уговорить его съесть корм?

– Ночью? – ехидная улыбочка расцвела на губах штатной укротительницы. – Это у Есаула такой режим питания, или Вы просто подсыпали ему в еду лекарство?

– Подсыпал,– признался ветеринар. – Ему нужно принять противовоспалительное.

– Борис Михалыч,– Илса осуждающе покачала головой,– вы же знаете, что Еся ест только сухой корм, а Вы, наверное, разбавили лекарство водичкой. Нужно было просто засунуть ему таблетку за щёку.

– Поучи меня,– в голосе ветеринара послышалось что-то вроде отчаяния. – Вот сама и лезь ему в пасть, коли хочешь остаться без пальцев.

– Это приказ? – язвительно поинтересовалась Илса. Она отлично знала, что привлекать стажёров к лечению животных было запрещено, но похоже, у дылды не было другого решения.

– Просьба,– на губах Бориса Михайловича появилась умильная улыбочка.

– В нашем мире ничего задарма не происходит,– Илса нахально указала пальчиком в сторону кушетки. Это, конечно, был откровенный шантаж, но все козыри были на руках у шантажистки, и ветеринару ничего другого не оставалось, как изобразить хорошую мину при плохой игре.

– Я бы и сам предложил тебе прилечь,– он покачал головой как бы с осуждением. – Только помалкивай,– быстренько добавил притворщик.

– Разумеется,– Илса резво вылезла из-за стола и протянула руку. – Давайте таблетку, и…,– она кивнула в сторону пульта, управляющего камерой наблюдения. – Если будете подсматривать, я просто ничего не буду делать.

– Да знаю я про твою фобию,– покладисто вздохнул ветеринар,– иди уже.

Освещение в зале с вольерами было довольно тусклым, но всё же достаточным, чтобы сразу разглядеть тот бардак, который устроил недовольный Есаул. Он не был каким-то породистым псом, однако выглядел довольно внушительно, даже несмотря на то, что из-за болезни его шерсть сделалась тусклой, а глаза слезились. Бедолагу готовили к серьёзной операции, и лекарственные препараты были частью этой подготовки. Когда Есаул только поступил в стационар, он был так плох, что позволял ветеринарам делать с собой всё, что угодно, однако через пару дней интенсивного лечения состояние пса значительно улучшилось, и тот принялся демонстрировать свой свободолюбивый нрав.

– Еся, ну что ты бузишь? – укоризненно посетовала Илса, берясь за щеколду вольера. – Знаю, что ты не любишь баланду, но зачем же переворачивать миску? Теперь придётся убираться.

Пёс злобно зыркнул в сторону очередной мучительницы и угрожающе зарычал. Шерсть на его загривке вздыбилась, и оскаленная пасть обнажила острые клыки. Похоже, Есаул не собирался идти на компромисс.

– Зря ты так,– Илса обиженно поджала губы и прикрыла глаза.

По стене, примыкавшей к вольеру Есаула, словно пробежала рябь. Воздух завибрировал и начал быстро уплотняться в некое подобие чёрного облака. Вскоре контуры облака как бы застыли, и на стене обозначилась тень громадного волка. Правда, для обычной тени это странное образование было слишком плотным, а в добавок у него имелись глаза, горящие алым огнём. Есаул жалобно заскулил и забился в дальний угол вольера. Облачный волк неспеша приблизился к дрожащему псу и повернул морду к Илсе, как бы ожидая дальнейших указаний.

– Хорош, Барни,– девушка подняла руку, останавливая своего призрачного помощника,– эдак ты бедолагу доведёшь до инфаркта, а ему ещё идти под наркоз.

Она решительно открыла дверь вольера и протянула Есаулу ладонь, на которой лежала таблетка. Перепуганный пёс неуверенно пискнул и ещё сильнее вжался в прутья решётки. Игнорируя приказ своей хозяйки, облачный волк сделал ещё один шаг в сторону капризули и тихо рыкнул. Этого оказалось достаточно, чтобы Есаул сразу забыл свои бунтарские замашки. Он послушно слизнул лекарство и доверчиво ткнулся носом в ладонь Илсы. Девушка потрепала его по загривку и придвинула миску с водой.

– Запей, дурашка,– она ласково улыбнулась,– ещё подавишься ненароком. А я пока принесу тебе свежего корма.

Пёс вылез из своего угла и принялся послушно лакать воду. Когда Илса вернулась с кормом, Есаул уже сладко спал на своей подстилке, а тень волка начала явно бледнеть.

– Спасибо, Барни,– искренне поблагодарила своего помощника Илса.

Тень волка совсем скукожилась и превратилась в птицу, похожую на ворона. Птица расправила крылья и спланировала на плечо хозяйки. Всё это происходило совершенно беззвучно, однако в некоторых вольерах пациенты больнички вдруг заворочались во сне, словно их что-то потревожило. Илса подняла руку и провела ладонью по спине птицы, как будто пригладила растрепавшиеся пёрышки. При этом её пальцы погрузились внутрь чёрного облака, но Барни не стал возмущаться столь беспардонным обращением. Похоже, ему было даже приятно.

– Ну всё, уходи,– скомандовала девушка,– я устала.

Птица взмахнула крыльями и взмыла под потолок, где и растаяла без следа. А Илса облегчённо вздохнула и отправилась в дежурку получать заслуженную награду в виде нескольких часов сна на жёсткой кушетке.

– Порядок? – при её появлении ветеринар, до того неотрывно разглядывавший что-то в окне, резко обернулся. – А завтра сможешь зайти? – он заискивающе улыбнулся. – Есаулу перед операцией нужно будет побрить бок.

– Еся больше не будет капризничать,– Илса беспечно махнула рукой и решительно направилась прямиком к кушетке. А что, сделка есть сделка. – Я прилягу? – на всякий случай она всё же обозначила свои намерения.

– Конечно, ложись, ты заслужила,– обрадованно закивал ветеринар, довольный тем, что ему больше не придётся позориться перед коллегами. – А знаешь что,– в его глазах вдруг вспыхнула решимость,– у меня есть предложение получше. Иди домой и выспись по нормальному. Я тебя прикрою.

– А Вам точно не влетит за мою самоволку? – засомневалась Илса. Она вроде бы давала легкомысленному начальству возможность отменить своё щедрое предложение, но ноги уже несли её к шкафу с верхней одеждой. Откосить от ночного дежурства было слишком заманчивой перспективой, чтобы она могла отказаться от такого подарка.

– Беги уже,– Борис Михайлович принял величественную позу и указал на дверь. – Тебе ведь на метро? Как раз успеешь до закрытия.

Илса не стала изображать из себя героиню труда и, напялив куртку, быстренько покинула ветлечебницу. Чтобы успеть на метро, ей действительно пришлось буквально бежать. Откинувшись на диванчике поезда, несущегося сквозь тьму подземного тоннеля, девушка прикрыла глаза и постаралась расслабиться. Общение с Барни всегда вызывало у неё нервное возбуждение, которое, впрочем, довольно быстро проходило. Нужно было только выровнять дыхание и представить какую-нибудь расслабляющую картинку, например, медленно проплывающие по небу облака.

Через пару минут Илса почувствовала, что её отпустило, и открыла глаза. Прямо напротив неё сидел какой-то потрёпанный жизнью мужик и с плотоядной улыбочкой разглядывал незнакомую девушку. Вид у мужика был довольно неухоженный. В распахнутом вороте грязной, засаленной на рукавах куртки была видна только голая шея и выпирающие как у бройлерного цыплёнка ключицы. Похоже, куртка была надета на голое тело. Его мятые штаны украшали масляные пятна, а внизу ещё и бурая оборка засохшей грязи. Ботинки у мужика были под стать всему остальному непрезентабельному облику: тоже грязные и раздолбанные. И всё же хуже всего были глаза. Этот голодный блеск Илса раньше встречала только у пациентов ветлечебницы, где она зарабатывала на хлеб с маслом.

Девушка поджала губы и поднялась, чтобы на ближайшей остановке пересесть в соседний вагон. Нет, она не испугалась какого-то бомжа. С такой защитой, которая у неё имелась, это бомжу следовало её бояться. Однако ехать ей было долго, а полный вожделения взгляд настырного мужика вызывал у Илсы чуть ли ни рвотный рефлекс. Ну и к чему такое терпеть? Ввиду позднего времени, народу в вагоне было совсем мало, так что её манёвры сразу были замечены немногочисленными пассажирами и, судя по сочувственным взглядам, правильно истолкованы. Собственно, этих пассажиров было всего двое: старичок с большим чемоданом и парень лет двадцати пяти, одетый с головы до ног в чёрную кожу.

Поезд затормозил на станции, и в стекле за спиной Илсы отразился силуэт оборванца. Похоже, этот грязнуля не был готов смириться с потерей дармового развлечения. Намеченная им жертва выглядела такой трогательно беззащитной, что у него даже мысли не возникло о возможном сопротивлении. Двери с шипением разошлись в стороны, но Илса не двинулась с места. Пока она размышляла, как же ей отделаться от приставучего мужика, голос диктора уже начал объявлять окончание остановки.

– Выходишь или как? – мужик отодвинул её в сторону как шкаф и шагнул на перрон. Двери закрылись, и фигура мнимого преследователя уплыла в даль.

– Вот я дура,– мысленно посетовала Илса, усаживаясь обратно на своё место. – Мерещится опасность за каждым углом. Да кому я нужна?

– Неприятный тип,– кожаный парень понимающе кивнул и улыбнулся эдак снисходительно, словно это именно он только что героически спас незнакомую девушку от приставаний опасного бомжа. – Хорошо, что он вышел.

Больше парень не сказал ни слова, но время от времени Илса всё же ловила на себе его любопытные взгляды, и это её расстроило. Вроде бы только что избавилась от одного приставалы, как тут же нарисовался новый. К счастью, ехать оставалось всего четыре остановки, так что терпеть пришлось совсем недолго. Девушка вышла на станции и деловито направилась к эскалатору. Встав на движущую ленту, она по инерции обернулась, и её взгляд тут же уткнулся в давешнего парня.

– Может, тебя проводить? – галантно предложил кожаный. – Район у нас не безопасный.

– Не нужно,– Илса так резко отстранилась, что чуть было ни упала. – Спасибо за предложение,– быстро добавила она, стараясь сгладить неловкость.

Парень пожал плечами и отвернулся. Облегчённо вздохнув, Илса наконец выбралась из чрева метро и поспешила в своё общежитие, чтобы без промедления вступить в тесный контакт с подушкой и одеялком. Увы, не пройдя и сотни метров, девушка уловила чёткий звук шагов у себя за спиной. Кожаный парень шёл следом на расстоянии метров десяти и нахально усмехался, видимо, наслаждаясь растерянность жертвы преследования. Илса инстинктивно прибавила шаг, но тут осознала абсурдность своих страхов. Барни был способен защитить свою хозяйку даже от толпы таких вот бестолковых парней, а уж нагнать страху на одного – вообще без проблем. Что ж, тут Илса не лукавила, она действительно была надёжно защищена от людской агрессии. Но кто сказал, что угроза может исходить только от людей?

Глава 2

С балкона пентхауса город казался каким-то игрушечным. Потоки автомобилей напоминали красно-белые ручейки краски, пролитой неуклюжим великаном, а снующие между машинами люди вообще были едва различимы. По сравнению с ручейками улиц, полноводная река, разделявшая город на две неравные части, выглядела солидно и внушительно, но и она вызывала странные ассоциации. В закатных лучах вода в реке словно светилась алым, создавая весьма правдоподобный эффект кровоточащей раны на коже того самого великана. А разнокалиберные мосты, соединявшие берега реки, чем-то напоминали скобы или швы, которыми великанский доктор скрепил её рваные края. Что ж, за раненого недотёпу можно было не переживать, заражение крови ему не грозило.

В целом, зрелище бурлящей далеко внизу городской жизни было довольно убогим и не могло вызвать у наблюдателя ничего, кроме презрения, зато раскинувшийся над его головой небесный купол, который не загораживали крыши домов, был великолепен. Солнце уже скрылось за городскими строениями, но его остаточного свечения пока хватало на то, чтобы раскрасить плывущие по небу облака самыми невообразимыми красками. В восточной, более тёмной части небосвода начали несмело проклёвываться первые звёздочки, в вот луны не было видно. Видимо, было новолуние.

Радеку отчего-то нравился именно этот краткий промежуток времени, когда зыбкая грань между светом и тьмой постепенно истончалась и таяла, унося с собой суету дневных забот и впуская в мир долгожданный покой ночи. Если дела позволяли, он выходил на балкон своего парящего над городом жилища, устраивался в мягком кресле и просто наблюдал за вечерней метаморфозой, потягивая сок со льдом, если было лето, или зелёный чай, когда приходили холода. Никакого алкоголя Радек сроду не употреблял и даже не пробовал.

Нужно сказать, что у пентхауса имелось и более прагматичное назначение, помимо обеспечения хозяина красивым видом на город. Дело в том, что апартаменты Радека располагались не в жилом доме, а в большом бизнес-центре. В недрах сего делового монстра пряталась одна небольшая, но весьма успешная финансовая контора, в которой как раз и трудился владелец пентхауса. Нет, наверное, назвать деятельность Радека трудом было бы некорректно, он даже не числился в штате той конторы, да и её владельцем не являлся. И тем не менее его рекомендации и даже просто пожелания выполнялись управляющими компанией с военной чёткостью и без обсуждений.

В недалёком прошлом, когда Орден решал все вопросы с помощью вооружённых боевиков, жёсткая иерархия подчинения, наверное, была естественной. Однако она никуда не делась и теперь, когда пришла пора братьям сменить боевые комбинезоны на деловые костюмы. Дисциплина в Ордене по-прежнему оставалась военной. Хотя, кое-какие изменения в структуре сей тайной организации всё же произошли. Начать с того, что она стала невидимой, как бы растворилась в мешанине хаотичного людского сообщества, а кроме того Магистры перестали венчать иерархическую пирамиду Ордена. Теперь на вершине с комфортом расположился мало кому известный персонаж, обосновавшийся в пентхаусе над одним из его подразделений.

Как ни странно, в облике сего владыки порабощённых Орденом реальностей не было ничего величественного или даже просто брутального. Он был самого обычного среднего роста и скорее сухощавый, нежели мускулистый. Под его лёгкой сорочкой не бугрились накаченные физическими упражнениями мышцы, а его тонкие пальцы гораздо больше годились для игры на музыкальных инструментах, нежели для манипуляций с оружием. Однако мало кто даже из профессиональных вояк согласился бы по доброй воле встретиться с ним в поединке. С первого взгляда в этом молодом человеке чувствовалась какая-то внутренняя сила. Нет, пожалуй, даже не сила, а скрытая угроза.

Это было тем более странно, что его лицо никак нельзя было назвать грубым или уж тем более свирепым. На самом деле для описания внешности Радека гораздо больше подходили такие слова, как «красивый», а то и вообще «утончённый». И всё же было в его облике что-то демоническое, хотя определить, что именно создавало такой эффект, не получалось. Может быть, это была снисходительная усмешка на его губах или надменный изгиб бровей, а возможно – резко очерченные скулы или небольшая горбинка на переносице? Нет, скорей всего демонический эффект создавал его взгляд. В глазах Радека присутствовала эдакая нездешняя печаль, а ещё усталость, свойственная разве что правителям и мудрецами, повидавшим всякое на своём долгом веку и знающим, что человеческая жизнь ничего не стоит.

Собственно, ощущение опасности, которое непроизвольно внушал этот молодой человек, вовсе не было обманкой. Да, он весьма недурно владел самыми разнообразными техниками как защиты, так и нападения, и умел пользоваться оружием, однако для того, чтобы расправиться с врагом, оружия ему вовсе не требовалось. Да что там с врагом, Радек мог в лёгкую уничтожить целую вооружённую до зубов армию, причём в считанные секунды, потому что был одним из сильнейших магов, когда-либо рождавшихся в этом мире. Он был Разрушителем.

На первый взгляд Разрушителю было лет тридцать. Гладкая кожа, иссиня-чёрная густая шевелюра и ни единой морщинки на лице вроде бы были неоспоримыми свидетелями молодости, однако Радека и тут выдавали глаза. На самом деле в прошлом месяце владелец пентхауса отпраздновал своё девяностопятилетие, если, конечно, можно назвать праздником разрушение небольшого искусственного мирка, ставшего тюрьмой для Магистра реальности под названием Талас. Радек давно уже перестал считать прожитые годы. Это было бессмысленно, поскольку его жизнь ему всё равно не принадлежала, она была просто миссией по спасению этого мира. Очень долгой миссией длиною в жизнь.

Золотистое свечение небесного простора начало меркнуть, уступая сцену сине-сиреневым тонам сумерек, и на губах Радека появилась отрешённая улыбка. Предвкушение заслуженного отдыха наполнило его душу покоем. Именно в этот момент в его голове раздался знакомый голос, заставив его красивое лицо скривиться в досадливой гримасе.

– Приветствую, ученик,– проворковал голос хозяина. – Прекрасный вечер.

– Да, ты умеешь находить самое неподходящее время,– в голосе Радека совсем не было злости на столь бесцеремонное вмешательство. Скорее, в нём слышалась обречённость. – Что опять стряслось, учитель?

– Тебе придётся навестить Радвилу,– хозяин не стал миндальничать со своим учеником и сразу перешёл к делу.

– Да я всего неделю назад вернулся из Таласа,– возмутился Радек,– а Джа́нго до сих пор там.

– Не знаю, чем там занимается твой слуга, но точно не своим заданием,– без тени смущения сдал оперативника хозяин. – Задание он выполнил в первые же сутки своей миссии.

– Джанго мне не слуга,– проворчал Радек,– он мой помощник и друг. И что плохого в том, чтобы немного передохнуть между заданиями?

– Не время прохлаждаться,– в голосе хозяина послышались обвиняющие нотки,– мы можем потерять Талас, как уже потеряли Гвенду.

– Да с какой стати? – Радек недоверчиво нахмурился. – Всего полгода назад эта реальность вообще была на пороге жатвы. Конечно, без Магистра сбор энергии замедлился, но я ведь вытащил Радвилу из тюрьмы. Чего же ещё?

– В том-то и загвоздка, что Радвила утратил навыки скрытного управления,– пояснил свои претензии хозяин. – Его Орден слишком долго был публичным, что перед жатвой нормально, однако ситуация изменилась. Пока Магистр прохлаждался на каникулах, в его вотчине распространилась очень опасная зараза. Я имею ввиду общество Просвещения. Всего за полгода эти доброхоты умудрились создать Ордену репутацию настоящего исчадия ада, уничтожающего души людей.

– А это, типа, неправда,– Радек саркастически хмыкнул.

– Правда,– не стал спорить хозяин,– но не вся правда, а лишь половина. Ты же знаешь, что уничтожая отдельные сознания в некоторых реальностях, мы спасаем весь этот мир целиком. Такова цена.

– Не надо меня агитировать,– глаза Разрушителя словно потухли, и его лицо застыло неподвижной маской. – Я не отказываюсь, просто не понимаю, почему я должен делать за Магистра его работу. Если Радвила не справляется, замени его. Ты ведь это можешь.

– Не нужно недооценивать опыт,– попенял ученику хозяин. – Каждый может попасть в сложную ситуацию. Радвилу нужно не наказывать, а поддержать. Я ведь уже рассказывал тебе, что стало с Мединой. Если бы тогда у меня был ты, мы бы не потеряли ту реальность.

– Ладно, поменяю малышу подгузник,– Радек устало вздохнул,– только дождусь Джанго.

– Уже дождался,– резюмировал голос и исчез из его головы.

Словно в ответ на слова хозяина, со стороны входной двери раздалась какая-то невнятная возня, и на пороге балкона появился Джанго. Вот этого рослого и плечистого парня уж точно никто не смог бы заподозрит в отлынивании от тренировок в спорт зале. Его поджарая фигура и плавные, но стремительные движения невольно навеивали сравнение с каким-то хищным зверем, вроде рыси или пантеры. Ну а чего ещё можно было ожидать от личного телохранителя и по совместительству оперативника главы Ордена?

Нужно сказать, что при всём бросающемся в глаза контрасте между утончённым и даже немного женственным начальником и его брутальным подчинённым, общего у них было, пожалуй, даже поболе, нежели различного. По крайней мере, окружающие сразу подмечали странное сходство этих двух таких непохожих мужчин. Может быть, это ощущение создавалось из-за того, что с виду они были примерно одного возраста, а ещё оба были яркими брюнетами с почти чёрными глазами. Впрочем, вполне возможно, что объяснение сего феномена лежало несколько глубже, чем внешние черты. Просто эти двое очень много лет провели в обществе друг друга. Не удивительно, что их взгляды на жизнь и манера поведения сделались общими.

– Салют! – Джанго приветливо помахал рукой и без всякого пиетета, приличествующего в отношении главы Ордена, плюхнулся в соседнее кресло. Он взял стакан с соком, брезгливо скривился и поставил его обратно на столик. – А чего покрепче нет? – он заозирался в поисках бутылки.

– Ты что, провёл каникулы в обществе трезвенников? – язвительно поинтересовался Радек.

– Какие каникулы…,– начал было возмущаться оперативник, но видя снисходительную ухмылку начальства, оборвал свою оправдательную речь. – Ну да, немного проветрился, но нам было не до выпивки.

– Нам? – в глазах Радека заплясали озорные искорки. – И кто она? Я её знаю? – видя, как сразу смутился его оперативник, он притворно нахмурился – Ты подцепил Регину,– констатировал следователь. – И что у тебя за дурная манера «донашивать» моих бывших любовниц? Хочешь от них узнать обо мне что-то компрометирующее?

– Была нужда,– отмахнулся от подозрений Джанго,– я и так знаю тебя как облупленного. Просто мне нравится твой вкус. Есть во всех твоих барышнях эдакая соблазнительная чертовщинка. И как ты их находишь?

– Это они меня находят,– Радек расслабленно улыбнулся,– я ведь Разрушитель, а ведьмочек всегда тянет к тёмной силе.

– Эх, а на меня вешаются только вульгарные шлюхи,– посетовал Джанго,– приходится подбирать твоих.

– Бабник,– Радек насмешливо фыркнул.

– Можно подумать, что ты монах-схимник,– притворно возмутился его телохранитель. – Я вообще не понимаю, чего ты этих крошек меняешь, как перчатки. На твоём месте я бы уже давно завёл себе постоянную любовницу.

– Сам-то чего не заведёшь? – в голосе Радека прорезалось ехидство. – Или задался благотворительной целью утешать всех моих отставных красоток?

– Я бы завёл,– обиженно потупился Джанго,– да вот только в конкуренции с Разрушителем это дело без шансов. Они сами меня бросают. А вот чего ты привередничаешь?

– Ты же знаешь, что мне никто не нужен, кроме Дары,– весёлость вдруг напрочь исчезла из голоса Радека. – Но она ведь моя сводная сестра.

– Серьёзно? – Джанго ничуть не смутил патетический тон его босса. – И тебя останавливает такая тупая формальность?

– Нет, дело не в нашей родственной связи,– принялся оправдываться Радек,– просто то, что нас связывает, не подразумевает сексуальных отношений. Для меня Дара как спасательный круг, без которого я бы уже давно утонул. Наверное, если бы она меня не поддерживала, я бы просто свихнулся от того, что нам приходится делать. Ты сам-то как держишься?

– Мне проще,– глаза Джанго потемнели, словно превратились в бездонные колодцы. – Это же не я отдаю приказы.

Столь прозрачный намёк на иерархию, которая так или иначе имелась в наличии между главой Ордена и его оперативником, мгновенно изменил тон их беседы. В свете великой миссии, которой были посвящены их жизни, тоскливые жалобы Радека на свою тяжкую участь сделались неуместными. В конце концов, Джанго вовсе не подряжался служить исповедником при своём начальнике, тем более, что его участь была не менее тяжкой. Ведь это именно оперативнику приходилось исполнять те самые приказы, из-за которых глава Ордена мучался чувством вины.

– Ну тогда слушай следующий приказ,– Радек передёрнул плечами, как бы сбрасывая внезапно нахлынувшие фрустрации. – Мы возвращаемся на Талас.

– Так я и знал,– проворчал оперативник. – Значит, устранение лидера Просвещения всё-таки было ошибкой. А ведь я тебя предупреждал,– попенял он начальству. – Ну кому мог помешать этот блаженный? После смерти дочери он вообще превратился в овощ.

– Если тебе что-то нужно, то не теряй времени,– Радек проигнорировал критику в свой адрес. – Я только переоденусь, и отправляемся.

– Я бы глотнул коньячку,– уныло пробурчал Джанго,– но похоже, сейчас не самое подходящее время, чтобы расслабляться. Что делать-то будем?

– Пока не знаю,– раздался приглушённый голос из гардеробной,– разберёмся на месте.

– Как обычно,– в голосе Джанго не слышалось никакого энтузиазма, поскольку не спланированные заранее миссии частенько заканчивались кровавыми разборками, в которых оперативнику приходилось принимать самое непосредственное участие.

Он залпом допил остатки сока, скривился от кислого вкуса и, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза. Его босс сроду не отличался торопливостью в вопросе смены нарядов, так что запросто можно было рассчитывать на получасовой перерыв. Радек не обманул ожиданий своего оперативника. Через полчаса он снова появился на балконе, и вид у него был весьма франтоватый. Чёрный кожаный колет, отделанный серебром, идеально гармонировал с мягкими охотничьими бриджами и замшевыми сапогами до колена. Из-под колета выглядывал ворот шёлковой чёрной сорочки, а длинные волосы были перехвачены серебряным обручем, типа, чтобы не мешали в драке.

– Вообще-то, в том месте, где располагается ставка Радвилы, сейчас довольно прохладно,– заметил Джанго, бросив насмешливый взгляд на разодетого франта.

– Поправимо,– беспечно отозвался франт. Он снова отлучился в гардеробную и буквально через минуту вернулся, облачённый в длинный приталенный кожаный плащ, чем только усугубил исходный образ эдакого фэнтезийного чёрного мага.

Джанго обречённо покачал головой и поднялся на ноги. Он уже потянулся к висевшему у него на шее серебряному медальону, однако его остановил нетерпеливый жест босса.

– Не расходуй понапрасну заряд,– проворчал Радек,– я нас перенесу.

Этот медальон с рунами переноса был штатной приблудой, которой пользовались в Ордене практически все боевики. Правда, медальон Джанго отличался от стандартной модели тем, что был многоразовым. Его хватало на семь – восемь прыжков, а потом Радеку приходилось снова заряжать сей магический артефакт, и энергии на эту операцию уходило немеряно. Не удивительно, что маг предпочитал сам играть роль транспорта, когда это было возможно. Радек положил ладонь на плечо своего телохранителя, и фигуры двух мужчин растворились в сгустившихся сумерках.

Глава 3

Тактика тысячи порезов не могла похвастаться ни новизной, ни оригинальностью, но от этого не утратила своей эффективности. Обнажённый торс Кайдена уже окрасился в красный цвет от множества мелких ран, и хотя ни одну из них нельзя было назвать серьёзной, общая кровопотеря была значительной. Боец пока ещё держался и даже иногда предпринимал попытки контратаковать, однако наблюдавшему за тренировкой будущего защитника Земли Сабину было очевидно, что долго это «избиение младенцев» не продлится. Собственно, Демиург специально рассчитал время своего визита так, чтобы оказаться на поляне аккурат к окончанию тренировки.

– На сегодня всё,– деловито объявил Вертер, и его зачарованный меч растаял, словно втянулся в его ладонь. – Отдохни до завтра, Кай.

– Я ещё не выдохся,– Кайден упрямо насупил брови, хотя в его голосе предательски прорезалось откровенное облегчение,– нужно только немного меня подлечить. – Он бросил вопросительный взгляд на Демиурга, и тот безразлично пожал плечами, мол, нет ничего проще. Порезы, всего секунду назад усеивавшие грудь и руки отчаянного бойца, мгновенно исчезли, не оставив не его теле даже следов крови. – Ну вот, так-то лучше,– ухмыльнулся волшебным образом излечившийся ученик. – Продолжим?

– Проваливай,– Вертер не купился на его показной энтузиазм,– у меня есть и другие дела, помимо художественной резьбы по твоей коже. – И ещё, Кай, будь осторожен. Не надейся, что Орден забудет твоё отступничество.

– Был Орден, да весь вышел,– самодовольно усмехнулся Кайден. – Я уже пару месяцев ни одного боевика не видел.

– Не расслабляйся,– напутствовал своего ученика Защитник, направляясь к Сабину, который уже начал демонстрировать явные признаки нетерпения. – Даже не начинай,– мрачно пробурчал он, когда фигура Кайдена растаяла в утренней дымке,– сам знаю, что он не тянет.

– По-моему, даже твои веннские пацаны дерутся лучше,– Демиург всё-таки не удержался от упрёка.

– Ничего странного,– отмахнулся Вертер,– я же их натаскивал больше десяти лет, причём с раннего детства. Кайдена пока приходится больше переучивать, нежели обучать новым приёмам.

– Выходит, ты с ним ошибся,– в голосе Сабина прозвучала такая безапелляционность, что его собеседник невольно хмыкнул, как бы намекая на то, что яйца курицу не учат. – Скажешь, не так? – тут же принялся оправдываться Демиург.

– Мастерство владения оружием – это далеко не самое важное в работе защитника,– в голосе Вертера проскользнули эдакие наставительные нотки. – У Кайдена имеется одно качество, которое перевешивает его недостатки.

– Нахальство,– ехидно подсказал Сабин.

– Знание Ордена,– Вертер снисходительно ухмыльнулся. – Этот парень служил Ксантипе практически всю свою жизнь.

– А толку? – Сабин вдруг как-то сжался, словно из него выпустили воздух. – Орден исчез, просто испарился, но при этом зараза, которую он распространяет, никуда не делась. По-моему, становится только хуже. Вы же обследовали брошенную ставку Ордена, Вер,– он с надеждой уставился в глаза приятеля. – Неужели не нашли никаких зацепок?

– Прости, Санни, но там ничего нет, кроме груды камней,– сочувственно вздохнул Вертер. – Они зачистили это место до состояния полной стерильности.

– А под землёй вы смотрели? – не унимался Демиург. – Там же настоящие катакомбы.

– Все проходы под землю завалены камнями,– Вертер вроде бы всё ещё оправдывался, но в его голосе уже явно прозвучало недовольство настырностью приятеля. – Никто оттуда не вылезет, это точно.

– Может быть, там есть проход к их новому логову,– настырность Демиурга начала переходить рамки приличий, но Вертер решил не осаживать отчаявшегося бедолагу. Ему было откровенно жалко Сабина.

– Ладно, пошлю Кая проверить,– он миролюбиво улыбнулся,– но на многое не рассчитывай. В конце концов, ты же сам спровоцировал Орден уйти в подполье, теперь не жалуйся.

– Считаешь, нужно было позволить Радвиле уничтожить Талас? – язвительно пробурчал Сабин.

Аргумент был убойный, да и вопрос прозвучал как риторический и не подразумевал ответа. Похоже, Демиург ожидал, что его собеседник сразу согласится, что предпринятые меры по спасению реальности Таласа были единственно возможными. Однако он ошибся.

– Тут тебе видней,– с сомнением отозвался Вертер,– это же был твой план. Как по мне, так ты явно подзабыл афоризм про крысу, загнанную в угол. Если я правильно понял твой рассказ про переговоры с Ксантипой, этот хмырь был на сто процентов уверен в неуязвимости как минимум Магистров. Наши действия на Таласе показали обратное. Ну и какой реакции ты ожидал? Что они сдадутся?

– Да, именно на это я и рассчитывал,– Сабин с вызовом уставился в глаза обвинителю. – Разве это не логично? Если силы не равны, то сопротивляться бессмысленно.

– Ну это бабушка надвое сказала,– презрительно усмехнулся Вертер. – Если бы я следовал твоему принципу, то не полез бы в драку с Радвилой с одним мечом, да ещё в его родном мире. Расклад-то явно был не в мою пользу. Но я полез и выиграл.

– Я бы назвал результат вашего поединка ничьей,– в голосе Сабина явственно прозвучал скепсис. – Мы с братом едва успели вытащить тебя с того света. На твоём месте я бы не слишком гордился этой победой, хотя одно неоспоримо – ты таки отправил Радвилу на перевоплощение.

– Поверить не могу,– возмутился Вертер. – Неужели ты до сих пор считаешь, что я влез в твою авантюру только для того, чтобы убить этого урода? Даже не пойму, это ты натурально тупишь или прикидываешься? – он уже откровенно стебался над мыслительными способностями всезнайки венна. – Я же просто пытался удержать одного придурочного Демиурга от неосмотрительного шага. Если бы я не занял твоё место, ещё неизвестно, был бы у мира Земли Демиург, да и вообще сама Земля тоже. У тебя же тормоза не работают.

– Зря ты считаешь меня тупой неблагодарной скотиной,– обиженно пробурчал Сабин,– Я отлично понимал твои мотивы, но тогда мне казалось, что я обязан был принять твою жертву, потому что не видел другого выхода спасти реальность Таласа.

– Ну и чего ж ты тогда строишь из себя обиженку? – Вертер скептично хмыкнул. – С чего бы Ордену сразу сдаваться из-за гибели одного Магистра? Если бы этой конторой заправляли трусы, то они не осмелились бы мне отомстить. А как тебе известно, за ними не заржавело отправить меня вслед за Радвилой.

– Да, ответного удара долго ждать не пришлось,– согласился Сабин. – Но ты заблуждаешься, когда пытаешься приписать Магистрам какие-то иные качества, помимо жадности. Они просто паразиты, присосавшиеся к моему миру. А паразит не станет сражаться за свою кормушку, он просто найдёт другую. Разве это не логично?

– А что если другой просто нет? – Вертер вопросительно взглянул на раздухарившегося философа. – Что если Магистрам вообще не дано распоряжаться своими действиями?

– Хочешь сказать, что над ними стоит кто-то покруче? – заинтересовался новой версией Демиург. – Да, такое может быть,– вынужден был признать он. – В таком случае Орден становится вдвойне опасней. Мы просто обязаны их найти и обезвредить.

– Ну чего ты привязался к этим бедолагам? – Вертер осуждающе покачал головой. – Мне кажется, что Талас уже должен был отучить тебя от экстремальных операций. Тоха был абсолютно прав: только просвещение может остановить порабощение заражённых реальностей.

– Боюсь, ты переоцениваешь силу просвещения,– снисходительно усмехнулся Сабин. -Во-первых, если бы мы не изолировали всех братьев Ордена в купе с Магистром,– он принялся загибать пальцы,– то от просветительской Талаской секты остались бы только рожки, да ножки. А во-вторых, идея брата заслать на Талас нового мессию с самого начала была утопической, что и подтвердил твой сынок, слившись буквально через неделю. Если бы не талант Макса, то об учении Просвещения до сих пор знали бы только немногочисленные члены секты.

– А причём тут Макс? – Вертер с недоумением воззрился на собеседника. – Это каким же образом концерты нашего барда смогли привлечь в ряды Просвещения столько народу? Думаешь, все таласцы – музыкальные маньяки?

– Вер, а тебе когда-нибудь приходилось заучивать сложные формулы и правила в школе? – ехидно поинтересовался Сабин. – Ну и как ты это делал?

– Обыкновенно,– Вертер глумливо ухмыльнулся,– просто забивал на учёбу.

– А умные люди для запоминания используют рифму,– подсказал Сабин. – Ну а если уж попадается особо навороченное правило, то ещё и какую-нибудь навязчивую мелодию.

– Хочешь сказать, что Макс исполняет не просто песенки, а учение просветителей? – в голосе Вертера явственно прозвучало восхищение изобретательность барда.

– Точно,– подтвердил его догадку Сабин,– а в добавок облекает философскую нудятину в романтические одёжки. Добавь к этому приятную мелодию, и получится хит, который распространяется по Таласу, как пожар по сухостою.

– И чего ж тогда тебе неймётся прижучить Орден? – возмутился Вертер. – Если одного барда с гитарой достаточно, чтобы уделать эту поганую контору с сухим счётом, пусть эти пауки копошатся в своей норе, пока не надоест.

– Даже не смешно,– Сабин вроде бы обиделся по-настоящему. – В отсутствии конкуренции, да ещё и в условиях полной легализации Ордена популярных шлягеров может оказаться достаточно, но в остальных реальностях ситуация иная. Там об этих упырях вообще ничего не известно, зато сами они преспокойненько зомбирует людей из своего подполья. Понимаешь, если упырь верит в свою безнаказанность, то становится только наглее и опасней,– в голосе Демиурга прорезались нотки отчаяния. – Нет, друг, эти твари должны чувствовать моё дыхание у себя на затылке, вот тогда они поумерят свою наглость.

– Ладно, не кипешись,– миролюбиво согласился Вертер,– мы их найдём. Я обязательно пошлю Кайдена покопаться в развалинах, вот только вряд ли эти конспираторы при отступлении оставили нам зацепки в своих крепостях. Нужен другой план. Давай потрясём информатора, что ли.

– Предлагаешь нанести визит нашему пленнику? – в глазах Сабина тут же загорелся злорадный огонёк. – Я только за.

– Опять ты лезешь на рожон,– посетовал его более прагматичный собеседник. – Можно подумать, что разговорить Радвилу будет простой задачкой. Ты же не собираешься пытать существо, у которого даже нет тела в этом мире?

– Но в его собственном мире тело у него имеется,– в голосе Сабина прозвучала такая неприкрытая угроза, что Вертер не удержался от ехидного смешка. – Чего ты ржёшь? – возмутился Демиург.

– То есть ты собираешь вот так, за здорово живёшь, отпустить пленника домой? – ехидно поинтересовался Защитник. – Гениальный ход.

– Домой не значит на свободу,– Сабин обиженно засопел.

– Санни, в нашем родном мире у нас с тобой не будет никаких преимуществ,– принялся увещевать разбушевавшегося Демиурга Вертер. – Да, нас будет двое против него одного, но я даже не сомневаюсь, что Радвила будет драться до последнего. Понимаешь, что случится, если он умрёт в нашем мире?

– Да, он просто уйдёт на перевоплощение и освободится,– глаза Сабина налились ненавистью. – Согласен, это не вариант. У тебя имеется предложение получше?

– Соглашение,– торжественно произнёс Вертер. – Он нам рассказывает про орденские схроны, а мы отпускаем его на свободу.

– Совсем спятил! – голос Демиурга взвился к небесам. – Мы с таким трудом загнали эту тварь в ловушку, а ты теперь предлагаешь его выпустить?

– А что он сможет сделать один, без своей команды? – ехидно поинтересовался Вертер. – Все орденские братки сейчас ловят рыбку и собирают грибы в уютной, но вполне надёжной тюрьме.

– Новых наберёт,– Сабин мрачно свёл брови.

– Ну когда ещё это случится? – беспечно отозвался его оппонент. – А мы тем временем вычислим по наводке Радвилы его коллег и отправим их на каникулы. Нам ведь теперь известно, как пленить Магистра.

– Не уверен, что мы вправе рисковать Таласом,– в голосе Сабина всё ещё звучало сомнение, но было видно, что он готов сдаться.

– Сам же только что меня уверял, что Просвещение держит ситуацию под контролем,– возразил Вертер.

– Мне твой план не нравится,– Сабин скептично поджал губы,– но другого у меня пока нет. Ладно, давай проведаем нашего пленника, а там видно будет.

Фигуры двух мужчин замерцали и растаяли, чтобы материализоваться в мире Таласа. Вот тут-то и выяснилось, что спорили они напрасно, потому что объект их спора тупо отсутствовал в проявленном мире. Маленький мирок, который служил тюрьмой для Радвилы, просто исчез, не оставив даже эфирного следа.

Глава 4

Фонарь злорадно замигал и погас, погружая проход между гаражами в глухой мрак. Илса досадливо поморщилась и не удержалась от проклятия в адрес не то коварного осветительного прибора, не то злодейки судьбы. Нет, она вовсе не боялась заблудиться в темноте, дорога через гаражи была ей хорошо знакома и опробована множество раз. Просто ей совершенно не улыбалось демонстрировать свои тайные способности какому-то отморозку, вздумавшему преследовать незнакомую девушку. Илса вообще старалась не злоупотреблять своей суперсилой и совершенно осознанно ограничивала её применение исключительно борьбой с капризами пациентов ветклиники. До этого дня она вообще ни разу не испытывала её на людях, хотя порой её так и подмывало приструнить какого-нибудь зарвавшегося подонка.

Собственно, Илса и в этот раз не планировала обращаться за помощью к своему призрачному защитнику, но судьба распорядилась иначе. Впрочем, вполне возможно, что нужные обстоятельства создала вовсе не судьба, а её собственная глупость. И чего ей вздумалось срезать дорогу до общаги через тёмные и безлюдные гаражи? Ведь разница была не более пяти минут. Вряд ли преследовавший её кожаный придурок осмелился бы напасть посреди пусть пустынной, но освещённой улицы. Увы, придурок оказался той ещё хитрой бестией и обманул свою жертву. Через десять минут навязчивого преследования его шаги за спиной Илсы вдруг стихли, и девушка, попеняв себе за неоправданную мнительность, спокойно продолжила путь. Однако стоило ей только оказаться в полутёмной гаражной кишке между двумя рядами металлических дверей, как преследователь тут же снова объявился, причём совсем рядом.

Илса прибавила шагу, надеясь выскочить на освещённую улицу до того, как кожаный её догонит. Вот тут-то судьба и внесла свой вроде бы незначительный, но на самом деле роковой штрих в драматическую сцену преследования, выключив даже то тусклое освещение, которое худо-бедно позволяло девушке различать неровности дорожки. Наверное, Илсе стоило притормозить, но вместо этого, она вообще перешла на бег. Как вскоре выяснилось, бегать в темноте было с её стороны весьма неосмотрительно. Когда до выхода из гаражного лабиринта оставалось не более двадцати метров, правая нога Илсы внезапно провалилась в какую-то яму, и она грохнулась прямо в грязь. Словно издеваясь, фонарь снова загорелся, видимо, специально, чтобы подсветить неприглядную картину раскорячившейся в луже беглянки. Кожаный парень гнусно захихикал и не спеша обогнул лужу, перегораживая Илсе путь на улицу.

– Я же предлагал тебя проводить,– с наигранным упрёком заметил преследователь. – По крайней мере, осталась бы чистой.

Илса не стала препираться с тупым ублюдком, вместо жалоб и мольбы о пощаде, она просто встала и развернулась к нему лицом. Впрочем, дело было вовсе не в том, что ей так уж хотелось продемонстрировать насильнику решимость бороться за свою девственность, просто Илса никак не могла отказать себе в удовольствии посмотреть на физиономию этого насмешника, когда на сцену выйдет Барни. Девушка даже не стала оборачиваться, чтобы узнать, какую форму на этот раз принял её призрачный защитник, она и так знала, что это будет нечто особо кошмарное.

Реакция кожаного оправдала её ожидания. Лицо парня сделалось пепельным, в глазах заметался ужас, а рот раскрылся подобно трещине в немом крике. Однако даже на вопль о помощи бедолагу не хватило. Он попятился и споткнувшись плюхнулся в соседнюю лужу, тем самым оправдав поговорку насчёт бесперспективности рытья другому ямы. Парень выполз из грязи, но встать на дрожащие от страха ноги не смог, так и пополз в сторону освещённого пространства улицы. Выглядело это очень забавно и напомнило Илсе, как совсем недавно весь их учебный поток отправили проходить полосу препятствий в рамках учёбы по гражданской обороне. В принципе, барахтаться в грязи, вместо занудных лекций по способам защиты от радиации, было даже весело.

Вот только кожаному парню, судя по всему, веселиться вовсе не хотелось. Он упорно полз на свет, извиваясь всем телом, словно вздумал поиграться в ужа, и пыхтел так громко, как будто этот уж имел паровой привод. Метров через пять парень внезапно остановился и ткнулся носом в землю. Его тело застыло эдаким поломанным манекеном. Только тут до Илсы дошло, что в своей праведной мести она, пожалуй, зашла слишком далеко. Девушка бросилась к жертве своих игр с потусторонними силами и перевернула парня лицом вверх. Увы, её запоздалое раскаяние уже ничем не могло помочь бедолаге. Жизнь покинула его тело, только застывшие, всё ещё наполненные ужасом глаза смотрели на убийцу с немым укором.

Потом было целое море соплей и слёз, бесполезные попытки реанимировать всё ещё тёплый труп, жалобы на злую судьбу и проклятия в адрес Барни. Но наконец истерика сменилась ступором, и Илса застыла над мёртвым парнем эдакой апологией покорности злому року. Она даже не вздрогнула, когда совсем рядом на улице заревел мощный движок какого-то транспорта. Рёв неумолимо приближался и вдруг смолк. Чуть слышно раздались мягкие шаги, и прямо в лицо Илсы брызнул свет, идущий не то от фонарика, не то прямо из ладони склонившегося над ней мужчины в байкерском комбинезоне.

– Что случилось? – участливо поинтересовался байкер, переводя луч на мёртвое тело. – Он мёртвый?

Илса отрешённо кивнула, но даже не взглянула на вопрошавшего. Сейчас ей было всё равно, что случится дальше. Ужас совершённого убийства буквально выпил все её силы, превратив тело в пустой сосуд.

– Я не вижу крови,– байкер присел над трупом парня и расстегнул куртку на его груди. – Похоже, у него просто остановилось сердце,– он бросил недоумённый взгляд на искажённое ужасом мёртвое лицо. – Он умер от страха,– сделал своё заключение самопальный эксперт. – Ты знаешь, кто его так напугал?

– Я,– голос Илсы звучал бесстрастно, словно говорил автомат. Она не сделала попытки что-то объяснить или оправдаться, просто констатировала факт с обречённостью утопающего.

Байкер, видимо, наконец понял, что девушка находится в шоке, и прекратил изображать светскую беседу. Он уверенно взял её за плечи, поднял на ноги и как следует встряхнул. Зубы Илсы клацнули, но это было единственной реакцией на предпринятые доброхотом реанимационные процедуры. Её глаза по-прежнему смотрели куда-то внутрь, а бледное лицо оставалось неподвижным.

– Ему уже не поможешь,– в голосе байкера зазвучало сочувствие,– а тебе нужно отсюда убираться. Ты меня слышишь? – рявкнул он прямо в ухо пребывающей в прострации убийце. От неожиданности Илса вздрогнула, и в её глазах появилось осмысленное выражение. – Уже лучше,– констатировал реаниматор. – Далеко отсюда твой дом?

– Общага сразу за гаражами,– промямлила девушка.

– Дуй в свою общагу,– командирский тон вроде бы подействовал на Илсу ободряюще. Она кивнула и на автомате побрела в сторону освещённой улицы. Байкер проводил недовольным взглядом её медленно удаляющуюся фигуру и с сомнением покачал головой. – Стой! – он догнал девушку в два шага и ухватил её за плечо. – Нет, в таком состоянии тебе нельзя показываться на глаза людям,– отрезал он. – Переночуешь у меня.

Наверное, Илсе стоило отказаться от предложенной столь безапелляционным тоном помощи и рвануть в общагу, но она как завороженная только согласно кивнула и послушно пошла вслед за благодетелем к его транспортному средству, припаркованному у въезда в гаражи. То, что сим средством оказался чёрный спортивный мотоцикл, не вызвало у пребывающей в трансе девушки никаких эмоций, хотя выглядело это чудо автотехники таким навороченным, словно сошло не с конвейера завода, а со стапелей марвеловского звёздного флота. Байкер скептично оглядел перемазанную грязью одежду Илсы, стянул свою куртку и протянул грязнуле.

– Надевай,– приказал он,– ещё не хватало нарваться на любопытных ментов. И шлем тоже,– чёрный блестящий колпак уютно обосновался на голове девушки.

– А как же ты? – смущённо пролепетала жертва благотворительности из-под полупрозрачного щитка.

– Ой, да она говорящая,– съязвил спаситель нечаянной убийцы. – Я обойдусь, тут недалеко,– всё-таки соизволил пояснить он,– а вот тебя видеть не должны.

Ехать по пустым улицам действительно было от силы минут десять. Вскоре мотоцикл притормозил около хорошо известного в городе офисного небоскрёба и въехал на подземную парковку. Судя по тому, что шлагбаум на въезде открылся автоматически, у хозяина байка имелся электронный пропуск. Байк довольно долго петлял по стоянке, пока ни заехал в какой-то неприметный тупичок, где нормальному автомобилю было никак не припарковаться. В глубине тупичка имелась металлическая дверь, выкрашенная грязно-зелёной краской в тон со стенами. Больше всего сия невзрачная конструкция напоминала вход подсобку или техническое помещение.

Наверное, если бы Илса не пребывала в полной прострации, то сразу бы заподозрила неладное. Мало ли, что может случиться с беззащитной барышней в спрятанном от людских глаз помещении на пустой парковке? Но ей было всё равно, да и Барни не дал бы свою хозяйку в обиду. Клацнул ключ, отпирая потайную дверь, и внутри сразу зажегся свет. Подсобка на поверку оказалась лифтом, причём персональным. На лифтовой панели имелась одна единственная кнопка без обозначения, зато с отверстием для ключа. Ключ от лифта обнаружился на том же брелоке, что и ключ от байка, словно эти два механизма дополняли друг друга.

Байкер повернул ключ, и скоростной лифт рванул вверх подобно ракете, так что у Илсы перехватило дыхание. Привычный к выкрутасам подъёмного механизма хозяин только сочувственно улыбнулся и кивнул своей гостье, как бы соглашаясь, что с этим безобразием нужно что-то делать. Лифт остановился, и двери автоматически распахнулись, выпуская пассажиров в недра роскошных апартаментов. Никаких тебе тамбуров и лестничных клеток, выход из лифта вёл непосредственно в прихожую.

– Можешь не разуваться,– великодушно разрешил хозяин пентхауса и прошествовал в кухню прямо в грязных байкерских сапогах. – Есть хочешь? – безразлично поинтересовался он, открывая холодильник. – Есть лазанья с зеленью и фрукты.

– Спасибо, я по ночам не ем,– Илса была настолько ошарашена шикарным интерьером жилища своего благодетеля, что едва могла соображать.

– И правильно,– одобрил её решение Радек, который и был спасителем юной убийцы. – Тогда лекарство, в душ и спать.

– Какое лекарство? – червячок подозрения всё же зашевелился в душе девушки.

Игнорируя беспокойство своей гостьи, Радек развернулся и ушёл куда-то в глубь апартаментов. Вскоре он вернулся, держа в одной руке бокал с какой-то коричневой жидкость, а в другой – таблетку.

– Вискарь или снотворное? – предложил он. – И без капризов,– суровый тон самопального доктора не оставил Илсе шансов на сопротивление,– тебе сейчас нужно.

Девушка бросила затравленный взгляд на стрёмную таблетку и протянула руку к бокалу.

– А ты пить не будешь? – в её голосе вроде бы проклюнулось что-то вроде подозрительности.

– Могу за компанию,– Радек снова полез в холодильник и выудил из его недр бутылку минералки. – Извини, мне алкоголь противопоказан,– пояснил он.

– Проблемы с метаболизмом? – Илса сочувственно улыбнулась.

– Можно и так сказать,– не стал спорить Разрушитель, для которого алкоголь являлся ядом, полностью блокирующим его способности. – Ну, будем,– он демонстративно чокнулся горлышком бутылки с бокалом и сделал большой глоток.

Илса понюхала коричневую жидкость и с опаской обмочила губы в напитке. Она, вообще-то, раньше никогда не пробовала виски. Из крепких напитков ей довелось лишь однажды пить разведённый спирт на новогодней вечеринке в ветклинике, и сей опыт оказался настолько отвратительным, что девушка зареклась прикасаться к алкоголю.

– Одним глотком, как микстуру,– наставительно посоветовал добрый доктор, видя нерешительность пациентки своей больнички. – Сделай выдох и просто влей вискарь в горло. Я видел, как это делал мой друг,– пояснил он, поскольку рекомендация трезвенника прозвучала как-то неубедительно.

Илса наконец решилась и в точности выполнила предложенный ритуал. Огненная жидкость прокатилась по пищеводу и разлилась теплом в желудке. По сравнению со спиртом это было совсем не страшно и даже приятно.

– Молодец,– похвалил её хозяин. – А теперь в душ,– он указал на дверь справа от прихожей. – Грязную одежду оставь в корзине, её постирают. Там в шкафчике есть чистые полотенца и халаты. Смоешь с себя весь этот ужас, и сразу полегчает.

Илса не стала упрямиться и покорно отправилась исполнять распоряжения хозяина апартаментов. Через четверть часа расслабленная горячими водными процедурами в купе с алкоголем и закутанная в махровый халат девушка выползла в гостиную. Хозяин пентхауса обнаружился в кресле на балконе.

– Я Вас так и не поблагодарила за помощь,– смущённо пролепетала она. – Почему Вы мне помогли?

– Как тебя зовут? – вместо объяснений, поинтересовался благодетель.

– Илса,– девушка несмело улыбнулась. – А Вас?

– Радек,– представился спаситель юных убийц. – Как ты это сделала?

– Это допрос? – Илса тут же ощетинилась словно ёжик.

– Иди спать,– устало произнёс Радек и отвернулся. – Дверь в спальню рядом с ванной. Спокойной ночи.

Девушка пробормотала что-то извинительное и, пожелав хозяину спокойной ночи, быстренько ретировалась в спальню и при этом не забыла запереть дверь на ключ. Дав своей гостье время, чтобы уснуть, Радек поднялся и отправился её проведать. Для Разрушителя отпереть замок одним лишь мысленным приказом не составило большого труда. Он не стал зажигать свет или материализовать огонь, просто активировал ночное зрение. Девушка сладко посапывала, закутавшись в одеяло по самую макушку. Внезапно по подушке скользнула какая-то чёрная тень, которую запросто можно было бы принять за галлюцинацию, если бы ни зелёные глаза, вспыхнувшие в темноте. Тень секунду помедлила, как бы присматриваясь к потревожившему сон хозяйки незнакомцу, и юркнула под одеяло.

Глава 5

– Смею Вас заверить, экселанц,– Радвила подобострастно заулыбался,– что у меня имеется достаточно опыта для скрытной работы. Вы напрасно беспокоились.

Радек откинулся на спинку магистерского кресла, больше напоминавшего мини-трон, и скептично хмыкнул, как бы демонстрируя, что бравирование перед эмиссаром хозяина тут неуместно. Собственно, ему даже не нужно было особо углубляться в состояние дел Талаского отделения Ордена, чтобы определить это состояние как близкое к катастрофе. Об этом свидетельствовала буквально каждая деталь кабинета Магистра, начиная с обшарпанной мебели и заканчивая толстым слоем пыли на полу. Единственным представителем прежней роскоши было то самое кресло, которое хозяин услужливо предоставил вельможному гостю.

– Ты правда считаешь, что мой учитель может ошибаться? – ехидно поинтересовался гость. – Поверь, Радвила, у меня полно других дел, помимо помощи неудачнику.

– Я бы не посмел вводить Вас в заблуждение, экселанц,– подобострастная улыбка на губах Магистра сразу же превратилась в эдакую жалобную гримасу. – Проблемы есть, я даже не стану этого отрицать, но они связаны вовсе не с мерами по обеспечению секретности. Я уже организовал компанию прикрытия и наладил финансирование. Вы можете сами проверить.

– Больше мне делать нечего,– фыркнул Радек. – Давай, переходи к проблемам.

– У меня больше нет команды,– Радвила обречённо опустил голову.

– Хочешь сказать, что после твоего пленения все братья дезертировали? – в голосе Радека послышалась угроза. – Хорошо же ты их выдрессировал.

– Уверяю Вас, экселанц, среди моих людей нет дезертиров,– поспешил оправдаться Магистр,– просто самих людей больше нет. И вряд ли их всех за полгода перебили,– предупредил он следующий вопрос эмиссара. – Похоже, их пленили тем же способом, что и меня.

– Ну ничего себе,– сопровождавший своего босса Джанго не удержался от восклицания. – Это ж какой величины должна быть ловушка для полутора тысяч боевиков?

– Можешь мне поверить,– процедил сквозь зубы Радек,– соорудить ловушку для одного Магистра на порядки сложней, чем для тысяч обычных людей. Если уж кто-то оказался способен создать столь изощрённую конструкцию, то изолировать орденских братьев для него не сложней, чем высморкаться.

– Нам противостоит могущественная сила,– Магистр не упустил случая подлить масла в огонь.

– Ерунда,– снова встрял Джанго,– они слабаки. Если бы у этих ребят действительно были стальные яйца, то они не стали бы заморачиваться с ловушками, а просто перебили бы всех братьев.

– Не скажи,– Радек задумчиво покачал головой. – То, что они не пошли на крайние меры, означает только одно: они уверены в своих силах. Много ты уже рекрутировал новых братьев? – обратился он к Магистру.

– Всё не так просто,– Радвила сразу как-то сдулся, словно воздушный шарик, который проткнули иголкой. – За прошедшие полгода секта Просвещения смогла переломить естественный ход событий и маргинализировала Орден. Теперь мало кто желает связывать свою судьбу с проигравшей стороной.

– Не понимаю,– глаза эмиссара сощурились, выражая крайнюю степень подозрительности,– как вышло, что реальность, стоявшая на пороге жатвы, за полгода могла так преобразиться?

– Я Вам кое-что покажу,– Радвила подошёл к проектору и нажал кнопку воспроизведения.

Над столом замерцал полупрозрачный экран. Сначала на нём появилось изображение большой поляны, окружённой деревьями. Всё пространство, куда доставал объектив камеры, было занято людьми, сидевшими прямо на траве. Глаза людей были устремлены в одну точку, куда-то поверх головы оператора. Послышался мелодичный перебор гитарных струн, и фокус камеры сместился на музыканта. Это был довольно молодой мужчина с аккуратной бородкой и длинными вьющимися волосами. Бард задумчиво улыбнулся и начал петь, наигрывая себе на гитаре.

Поначалу Радек не понял, отчего вдруг стало так тихо, даже природные звуки, вроде шелеста листьев или пения птиц, куда-то исчезли. И только прислушавшись к мелодии и словам, он догадался в чём тут дело. Бард не просто исполнял музыкальную балладу, он реально завораживал слушателей, используя неизвестные даже Разрушителю психотехники. Содержание баллады тоже было весьма специфическим. Это была смесь учения местных просветителей, изложенная в поэтической форме с элементами эдакого романтического флёра, и откровенной агитации, призывающей бороться с Орденом. Несмотря на столь несовместимые темы, это работало, да ещё как. Уже после нескольких минут прослушивания Радек неожиданно поймал себя на отвращении к деятельности той организации, которую возглавлял.

– Это не просто музыкант,– он остановил воспроизведение мысленным приказом,– парень является магом, причём весьма сильным. Не так-то просто заставить наведённый морок работать через запись, а магия его баллад, похоже, даже не теряет своей силы при воспроизведении.

– За полгода эти записи наводнили Талас,– пожаловался Радвила. – Не удивительно, что желающих послужить Ордену почти совсем не осталось.

– Вот кого нужно было устранять,– Джанго раздражённо махнул рукой в сторону застывшего изображения барда,– а не какого-то безобидного мужика, который по инерции числился лидером Просвещения.

– Нет, приятель, ты его даже пальцем не тронешь,– в голосе Радека послышались эдакие зловещие нотки, обычно не предвещавшие окружающим ничего хорошего. – Ты же не думаешь, что это просто талантливый одиночка?

– Согласен,– тут же пошёл на попятную Джанго. – В это ещё можно было бы поверить, если бы не ловушки для орденских боевиков и Магистра. Публичная секта Просвещения – это только ширма, а за этой ширмой прячется какая-то тайная могущественная организация.

– Анти-Орден,– Радек горько усмехнулся. – Угадай, кому придётся в него проникнуть?

– И как же я это сделаю? – деловито поинтересовался оперативник, которому даже в голову не пришло оспаривать с виду невыполнимое задание босса.

– Не тупи, Джанго,– Радек бросил выразительный взгляд в сторону изображения барда,– вот она, ниточка. Потянешь за кончик и размотаешь весь клубок.

– Давненько я не заводил дружбу с богемой,– на лице оперативника появилась брезгливая гримаса. – Надеюсь, этот парень хотя бы не трезвенник, как ты.

– А как быть с моей командой? – Радвила осмелился вклиниться в разговор своих гостей. – На то, чтобы сформировать новую, могут уйти годы.

– Не нуди,– отмахнулся от него Радек,– верну я твоих людей, только нужно отыскать вход в ловушку. Есть идеи?

– А как вообще можно было собрать такую кучу народу в одном месте? – Джанго с недоумением воззрился на Радвилу.

– Общий сбор в ритуальном зале,– подсказал тот. – Когда Магистр объявляет общий сбор, никто не имеет права уклониться.

– Магистр? – Радек удивлённо поднял бровь. – Так ведь ты же вроде был недееспособен.

– Братья ведь не могли знать, что в теле моего носителя нет хозяина,– мрачно процедил Магистр. – Этот предатель спелся с нашими врагами.

– Не загоняйся, Радвила,– Джанго сочувственно улыбнулся,– я этого гада найду, и ты сможешь сам с ним разделаться.

– Не найдёшь,– зло прошипел Магистр,– Ульрих умер, причём добровольно.

– Решил таким образом уйти в отставку? – Радек презрительно хмыкнул, демонстрируя свой скепсис в отношении столь наивных действий вроде бы прожжённого манипулятора, коим без сомнений являлся носитель Магистра. – Можно подумать, что никто не отыщет его в новом воплощении.

– А толку? – в голосе Радвилы послышалась обречённость. – К сожалению, возвращать Ульриха бесполезно. Как только он вспомнит, что случилось…,– Магистр не закончил фразы и покаянно опустил голову, как бы признавая совершённую ошибку. – Из-за моего просчёта жена Ульриха убила себя и их нерождённую дочь. Простите, экселанц, но мне даже в голову не могло прийти, что смерть какой-то очередной бабы превратит моего верного носителя во врага.

– Ты как будто жалеешь предателя,– Радек подозрительно прищурился.

– Я жалею, что потерял эффективного носителя,– возразил Магистр. – Не смею Вас поучать, экселанц, но всё же должен заметить, что качество носителя играет значимую роль в работе Ордена. Магистры чисто физически не могут контролировать тело носителя постоянно. На самом деле для нас это весьма утомительно. Поэтому на носителя ложатся обязанности по оперативному управлению братьями.

– Хочешь сказать, что носитель должен быть не просто предан, но и умён? – похоже, раньше Радек даже не задумывался о деталях того замысловатого механизма, который обеспечивал приток энергии для его миссии.

– Увы, просто здоровая тупая тушка тут не годится,– поддакнул Радвила,– а все умники сейчас люто ненавидят Орден.

– Тебе требуется новый носитель,– голос эмиссара прозвучал столь безапелляционно, словно он прочитал мысли своего подчинённого. – А что не так с той тушкой, в которой ты сейчас обитаешь?

– За последнюю неделю это уже второй носитель,– в голосе Магистра прозвучала скорбь. – Первый вздумал бунтовать, и пришлось его изолировать в карцере. К сожалению, он оказался психически неустойчивым и через два дня свихнулся. С нынешним носителем я обращаюсь с большей осторожностью, но и его постоянно приходится изолировать.

– Похоже, у нас наметился ещё один фронт работ,– Радек раздражённо поджал губы. – Мог бы сразу всё выложить, Радвила. Я ещё чего-то не знаю?

– Нет, в остальном никаких проблем,– поспешил заверить эмиссара Магистр.

– Джанго, придётся тебе заняться ещё и рекрутингом,– Радек вопросительно взглянул на своего оперативника, как бы ожидая возражений, и те не замедлили последовать.

– Хочешь, чтобы я вообще переселился на Талас? – капризно пробурчал Джанго. – Ты уж определись, что важнее: подобрать носителя для Радвилы или внедриться в анти-Орден.

– Считай это одним заданием,– недовольство оперативника Радека ничуть не смутило. – В любой организации имеются потенциальные предатели. Там, где речь заходит о власти, тем более тайной власти, всегда крутятся циничные и жадные персонажи, которым хватает ума до времени скрывать свои истинные мотивы,– его губы скривились в брезгливой гримасе. – Тебе просто нужно будет вычислить такого персонажа в анти-Ордене, а уж Радвила постарается его завербовать.

– Ладно, пойду изображать поклонника бардовской песни,– обречённо вздохнул Джанго. – Где эти просветители устраивают концерты?

– Они называют это место священной рощей,– сию вроде бы нейтральную по содержанию сентенцию Магистр процедил с такой злобой, что оба его гостя невольно переглянулись в замешательстве. – Раньше там была моя ставка,– пояснил тот. – Эти твари снесли все постройки и засадили свободное пространство деревьями. Теперь устраивают на месте моей ставки свои собрания.

– Цинично,– согласился с сетованиями Радвилы Джанго. – У этих просветителей явно накипело за время твоего правления, вот теперь и отрываются по полной.

– А не там ли находился ритуальный зал? – Радек быстренько вернул беседу в конструктивное русло.

– Да, Вы легко обнаружите это место, экселанц,– поспешил заверить эмиссара Магистр. – Они зачем-то навалили там целую гору камней.

– Вот как,– Радек явно возбудился. – А не было ли на том месте колодца, из которого веяло жутким холодом?

– Там была дыра в ад,– голос Магистра снизился до шёпота, словно он опасался всуе поминать нечистого. – Мы туда сбрасывали предателей.

– Ох уж эти суеверия,– посетовал Радек. – В колодцах нет ничего мистического, это просто волноводы. Если сектантам пришлось завалить колодец камнями, значит, до последнего времени он был рабочим. Хоть одна хорошая новость на сегодня,– он устало улыбнулся и вылез из мягкого кресла.

– Что прикажете делать мне, экселанц? – Радвила тоже вскочил на ноги.

– С колодцем – ничего,– охладил неуместный энтузиазм Магистра Радек. – Я сам его вскрою, когда будет нужно. А тебе придётся переквалифицироваться на время в интенданты,– он невольно хохотнул при виде вытянувшейся физиономии Радвилы. – Когда я найду твоих людей, им потребуется легализация. Ну там жильё, официальная работа, документы, в конце концов. Займись этим немедленно. Я буду выводить их из ловушки малыми группами, по два-три человека, так что всё должно пройти без сенсационных разоблачений. Ну всё, пора за дело,– Радек помахал своему оперативнику. – Похоже, нам по пути, Джанго. Вход в ловушку просто обязан находиться в этой пресловутой священной роще.

– Постой,– остановил своего босса оперативник. – Ты же не собираешься идти в логово врага в таком прикиде?

– Прошу прощения,– Радвила смущённо улыбнулся,– но Джанго прав. Вы будете так сильно выделяться среди сектантов, что они сразу почуют чужака.

Радек недовольно поджал губы, но всё же позволил своим соратникам позаботиться о своём имидже. Через четверть часа никто уже не смог бы отличить главу Ордена от обыкновенно Талаского обывателя. А ещё через час Радек с любопытством осматривал с пригорка довольно большое поселение, приютившееся в распадке между зелёными склонами невысоких холмов. Вход в этот искусственный мирок он обнаружил без труда в двадцати шагах от заваленного колодца. По идее, разведка была прерогативой Джанго, но в тот момент оперативник как раз о чём-то оживлённо трепался с объектом разработки, так что Радек счёл неправильным отвлекать его от более приоритетного задания и отправился на экскурсию в одиночку.

Нужно сказать, что поначалу сидельцы тюремного мирка встретили чужака довольно враждебно, приняв его за ещё одного предателя. Радеку стоило немалых усилий, чтобы убедить братьев в своей преданности Ордену. Не обошлось без магических фокусов и даже показательной расправы над одним особо наглым смутьяном. Возможно, именно бесславная гибель их соратника заставила привыкших к жестокости Магистра боевиков поверить в принадлежность Радека к их кругу. Когда арестанты наконец убедились в том, что Орден их не бросил на произвол судьбы, уныние, царившее до той поры в их комфортабельной тюрьме, сразу сменилось воодушевлением и радостным ожиданием. Всем орденским братьям не терпелось поквитаться за пережитый позор.

В первый же свой визит Радек отобрал двух боевиков из числа наиболее приближённых к Магистру и увёл их в большой мир. Увы, на этом его спасательная операция бесславно завершилась, поскольку уже на следующий день тюремный мирок посетили два новых персонажа, в которых сидельцы без труда опознали своих тюремщиков. Нападать на этих типов, которые со всей очевидность были сильными магами, опытные вояки сочли безрассудством и просто попрятались в лесу, благо Творцы этого мира не поскупились на создание полноценной среды обитания для арестантов.

– Что это за фигня, Санни? – Вертер с недоумением оглядел пустынный пейзаж. – Куда все делись? Боевиков тоже освободили, как Радвилу?

– Нет, они здесь,– Сабин без колебаний развернулся в сторону синевшего вдалеке леса,– только прячутся.

– А с какого перепугу? – в голосе Вертера было уже гораздо больше презрения к трусости боевиков, нежели исходного удивления. – Решили, что мы пришли их убить?

– Это вряд ли,– покачал головой Сабин. – Тогда они, наоборот, стали бы сопротивляться. Терять-то всё равно нечего.

– Полагаешь, у них появилась надежда на досрочную амнистию? – в голосе Вертера зазвучало напряжение. – Сначала исчез Радвила, а теперь и его боевики вздумали играть в прятки. Эти события точно связаны.

– Похоже, кто-то взломал обе ловушки на Таласе,– озвучил его подозрения Сабин.

– А ведь ты и раньше подозревал, что на Орден работает Творец,– Вертер покаянно склонил голову. – Зря я тебе не поверил.

– Боюсь, всё гораздо хуже,– мрачно процедил Сабин. – Уничтожить мир Творца так, чтобы не осталось даже следов, может только сам Творец. Но в случае с ловушкой для Радвилы этот вариант можно исключить. Тогда кто это сделал?

– Кто-то покруче Творца? – Вертер озадаченно уставился на расстроенного приятеля.

– Ты даже не представляешь, насколько круче,– подтвердил его догадку Сабин. – Даже я не смог бы уничтожит целый мир, не оставив следов. А ведь я как-никак Демиург Земли.

– Хорошо ещё, что боевики пока на месте,– Вертер уныло вздохнул. – С ними-то что будем делать?

– Я уже сделал,– в голосе Демиурга проскользнули злорадные нотки,– отправил их немного охладить свой воинственный пыл. В буквальном смысле,– добавил он.

– Санни, ты лучше меня не зли,– Вертер разволновался уже не на шутку. – Куда ты их отправил?

– Туда, где холодно,– губы Сабина сложились в самодовольную усмешку,– на Феникс.

– Совсем спятил,– Вертер сразу вспыхнул как порох. – А у Зандера ты разрешения спросил, волюнтарист? Ты представляешь, что устроят полторы тысячи профессиональных боевиков в мирном мире?

– Венны сроду не были мирными овечками,– презрительно бросил Сабин. – Они этих отморозков живо построят в шеренгу и приспособят для полезной деятельности. А с Зандером я этот вопрос согласую сегодня же вечером. Они с Корой ведь придут на гномьи посиделки. Будет ещё одна тема для болтовни.

– У меня от этих тем уже скоро голова лопнет,– Вертер демонстративно схватился руками за названную часть своей трёхмерной проекции. – Надеюсь, хоть на Райдо всё в порядке.

– Идём, тут нам больше делать нечего,– Сабин ободряюще похлопал Защитника по спине,– гном для опоздавших второй раз раздувать самовар не станет.

Глава 6

Ночь была безлунной, но ясной. Воспользовавшись временным отсутствием главного ночного светильника, звёздочки всей гурьбой высыпали на бархатный небосвод. Ну чисто праздник непослушания без присмотра строгой няни. Радек выключил всё освещение в своём пентхаусе и уселся в кресло на балконе, чтобы обдумать случившиеся за этот долгий день весьма загадочные события. Начались неприятные сюрпризы с исчезновения боевиков из ловушки на Таласе. Собственно, Радека раздосадовал даже не сам факт диверсии, а то, что он не предусмотрел ответного хода анти-Ордена. Он отчего-то был уверен, что хозяева ловушки не смогут отследить плавное снижение численности арестантов. Ан нет, отследили и весьма оперативно перевели боевиков в новое место.

Нет, Радеку даже в голову не пришло паниковать из-за случившегося. К тому же он не сомневался в том, что сумеет обнаружить арестантов по остаточным эманациям трансгрессии. Да и вообще, не пристало главе Ордена переживать из-за каких-то боевиков. Новых наберут, всего и делов. Однако сам по себе его прокол мог весьма негативно сказаться не репутации непогрешимого и всесильного владыки, коей он заслуженно пользовался. Для его миссии это было гораздо критичней тактического проигрыша, и с этим нужно было что-то делать.

Наверное, решение Радека погонять на байке по ночному городу было продиктовано как раз желанием переключиться с рефлексий по поводу своей несостоятельности на конструктив, чтобы беспристрастно обдумать дальнейшие шаги. Как правило, небольшая доза адреналина отлично срабатывала, стимулируя его мыслительную активность и гася непродуктивные эмоции. Однако в этот раз скоростной кураж вызвал несколько непредсказуемую реакцию. Тот альтруистический порыв, который он инициировал в душе Радека, был совершенно не свойственен этому здравомыслящему и хладнокровному мужу. И с какого перепугу ему вдруг вздумалось спасти незнакомую девчонку от вполне заслуженного ею наказания?

Что это было? Каприз искушённого в людских делах и пресыщенного бесконтрольностью своей власти сибарита? А может быть, Радека растрогало отчаяние юной убийцы? В любом случае тащить незнакомку в свой дом было нелогично, да и просто рискованно. Однако там, в тёмных гаражах рядом с трупом молодого парня принятое решение вовсе не показалось Радеку странным. Его даже не смутила неестественная смерть почившего любителя преследовать беззащитных девушек. Только теперь, отрешившись от ночных приключений, он начал осознавать, что в тот момент был в явном неадеквате. Возможно, на эту здравую мысль его натолкнула тень с зелёными глазами, которую он обнаружил в постели спасённой девушки.

– Эта малышка не так уж безобидна,– с опозданием дошло до спонтанного альтруиста,– она ведьма. И я, как последний лох, повёлся на её ворожбу. А иначе с чего бы мне вздумалось спасать убийцу, способную нагнать такого страха на здорового молодого парня, чтобы вызвать разрыв сердца? Похоже, зеленоглазый пушистик – это не единственный фантом, который она умеет создавать. На долю того бедолаги пришлось кое-что пострашнее,– Радек горько усмехнулся и поднял глаза к мерцающим в небе светлячкам. – Хотя, судя по тому шоку, в котором эта малышка пребывала, злодейство вышло у неё не намеренно,– попытался оправдать свою гостью хозяин. – Если только всё это не хитрый ход той тайной организации, которая похозяйничала на Таласе.

Придя к сему неутешительному умозаключению, Радек совсем расстроился. Ему отчего-то не хотелось видеть в спасённой девчонке коварную хищницу, и это был ещё один откровенный неадекват с его стороны. Как бы ему ни было противно, но беспечно отбросить версию с опытной шпионкой, проникшей в жилище главы Ордена под видом безобидной накосячившей ведьмочки, он просто не имел права.

– Придётся отправить Джанго за ней последить,– одураченный спаситель устало вздохнул и снова устремил свой взгляд к звёздам. Похоже, перемигивание этих шаловливых светлячков действовало на него успокаивающе. – Вот чёрт! – Радек недовольно скривился, поскольку осознал, что никак не сможет снять своего оперативника с важного задания, а это означало, что в детектива ему придётся играться самому. – Ладно, много времени это не займёт,– постарался успокоить себя Разрушитель. – Будет даже полезно немного отвлечься от рутины, а то что-то я совсем заработался. Потерял хватку.

Время было позднее. По хорошему, Радеку давно уже следовало отправиться в постель, но так не хотелось вылезать из уютного кресла. А, собственно, зачем вылезать? В конце концов, выспаться можно было и на балконе. Он прикрыл глаза и расслабился в предвкушении заслуженного отдыха, но не тут-то было. Перед его внутренним взором тут же появился знакомый образ молодой женщины с распущенными волосами цвета спелой пшеницы. Женщина была одета в лёгкое летнее платье, а её босые ступни тонули в мягком подшёрстке луговой травки.

– Дара,– в голосе Радека послышалось такое облегчение, словно он уже разрешил все свои проблемы,– я так скучал.

– Я тоже по тебе соскучилась, братишка,– женщина улыбнулась и протянула руку. – Иди ко мне.

Радек мысленно коснулся протянутой руки и сразу же оказался рядом со своей сводной сестрой. От резкого перехода с погружённого в ночной мрак балкона на освещённый ярким солнцем луг его глаза инстинктивно зажмурились, но это не помешало обрадованному встречей братику подхватить на руки свою юную родственницу и закружиться вместе с ней по податливой луговой травке. Женщина весело рассмеялась и чмокнула раздухарившегося гостя в нос.

– Ну всё, будет тебе,– она капризно надула губки. – Давай лучше посидим и обсудим твои проблемы.

– И давно ты почуяла, что у меня проблемы? – озадаченно поинтересовался Радек.

– Тогда же, когда и ты,– Дара беспечно пожала плечами и махнула рукой в сторону высокого раскидистого дерева, росшего в десяти шагах от места встречи родственников. Под густой кроной этого великана тут же появился небольшой столик, накрытый для чаепития, и два лёгких кресла. – Тебе же зелёный? – на всякий случай поинтересовалась расторопная хозяйка, наливая чай своему гостю, хотя давно уже изучила его вкусовые пристрастия.

– Тебя никогда не удивляло, что наши с тобой способности такие разные? – Радек сделал глоток чая и зажмурился от удовольствия. – Мы как бы дополняем друг друга.

– Это ты про мой мир? – уточнила Дара. – Да, я не умею поддерживать его существование извне,– она как бы извинялась за свой недочёт,– зато он всегда со мной.

– Я свой мир создавал целых три года,– в голосе Радека послышались завистливые нотки,– а ты свой раскрываешь за секунды, словно зонтик.

– Зато твой не нужно каждый раз создавать заново,– миротворица потрепала капризулю по руке.

– А ещё ты можешь чувствовать моё настроение на любом расстоянии,– принялся перечислять Радек,– а я даже рядом с тобой порой не могу понять, о чём ты думаешь.

– Это потому, что ты привык транслировать свои мысли и чувства другим людям,– Дара покачала головой,– а я так не умею.

– Вот об этом я и говорю,– глаза Радека азартно засверкали. – Ты приёмник, а я транслятор. Я умею создавать разрыв пространства, а ты запросто сшиваешь любые разрывы. Да, мы оба можем уничтожать проявленные объекты, но моя стихия – пламя, а твоя – молния. Это что? Чья-то глупая шутка?

– Это не шутка,– Дара осуждающе покачала головой,– это подарок нашего Создателя. Может быть, нам именно потому так хорошо вместе, что мы разные.

– А наши имена? – раздухарившийся братик всё никак не мог успокоиться. – Такое ощущение, что нашей матери было лень заморачиваться, когда я родился, и она просто переставила две буквы в твоём имени.

– Или просто она была РАДа твоему рождению,– выдвинула альтернативную версию Дара.

– Ну тогда ты для неё вообще была ДАРом небес,– Радек снисходительно фыркнул. – Вот только почему-то она нас обоих бросила.

– Давай не будем её осуждать,– предложила явно более миролюбиво настроенная сестричка,– мы ведь ничего о ней не знаем. Мало ли, какие у нашей матери могли быть причины так поступить. В конце концов, нас могли просто у неё отобрать.

– Ну со мной этот вариант ещё худо-бедно прокатывает,– скептичная усмешка, появившаяся на лице Радека, откровенно свидетельствовала о том, что в версию сестры он не верит. – Учитель с пелёнок растил меня для миссии спасителя мира, так что мог и забрать кандидата в спасители у матери. Но ты ведь росла в обычной семье, от тебя никто никогда не требовал жертв.

– Мне так тебя жалко,– Дара печально улыбнулась. – Это нечестно, ты не должен столько лет тащить этот груз на своих плечах.

– Должен,– в голосе Радека явственно послышалась обречённость,– мне тупо не на кого переложить эту ношу. Но я не жалуюсь, можно даже сказать, что мне повезло. Защищать этот мир – это не просто мой долг, это привилегия. Знаешь почему? – он печально улыбнулся. – Просто в этом мире живёшь ты, моя любимая сестричка. Так что пока я жив, буду делать свою работу.

– А ты когда-нибудь видел то чудовище, которое угрожает нашему миру? – глаза Дары загорелись любопытством. – Может быть, с ним можно договориться?

– В то место, куда учитель запер этого монстра, человеку хода нет,– поспешил оправдаться Радек. – Только сам учитель может туда спуститься, потому что у него нет физического тела, для меня это будет мгновенная смерть. И договориться с ним невозможно, потому что смысл жизни этой твари заключается в уничтожении нашего мира. Нам даже теоретически нечего ему предложить в обмен за отказ от его намерений.

– Но зачем же тогда держать его в тюрьме? – Дара сосредоточенно нахмурилась. – Почему бы просто его ни убить?

– А ты, оказывается, кровожадная,– рассмеялся Радек,– только прикидываешься мирным одуванчиком. Глупая шутка,– тут же повинился он, видя, как сразу сжалась его сестра. – А если серьёзно, то его невозможно убить. Это существо не из нашего мира. Единственное, что можно было сделать, чтобы от него защититься – это погрузить чудовище в летаргический сон. К сожалению, поддержание состояния анабиоза требует жуткого расхода энергии, и ты знаешь, откуда мы берём эту энергию.

– Не вини себя,– Дара погладила брата по руке,– эти люди погибают не напрасно. Их жизни спасают весь наш мир. Возможно, если бы они узнали, ради чего их приносят в жертву, то им было бы легче принять неизбежное.

– Не думаю, чтобы хоть кто-то из этих жертвенных агнцев добровольно согласился бы пожертвовать собой,– горько посетовал Радек,– даже если бы узнал правду.

– Не стоит недооценивать людей,– Дара тут же бросилась защищать безответственное человечество. – Пожертвовать собой ради мира, в котором тебе никогда не придётся жить – это очень трудное решение. Даже тебе было бы сложно его принять,– голос Дары невольно дрогнул, видимо, воображение разыгралось.

– Если бы моя смерть могла избавить наш мир от опасности, я бы даже раздумывать не стал,– в тоне Радека прозвучала такая уверенность, словно он уже ответил себе на этот вопрос давным-давно, и теперь ему не требовалось времени на обдумывание. – К сожалению, этому миру требуется моя жизнь, а не смерть. Впрочем, это всё лирика, у меня нет права делиться информацией о чудовище с людьми и даже с орденскими братьями. Помимо учителя, об этом знаешь только ты, да ещё Джанго.

– Удел спасителей мира – одиночество,– Дара сочувственно улыбнулась. – Тебе ещё повезло, что у тебя есть друг. Кстати, ты мне никогда не рассказывал, как вы с Джанго познакомились. Это было давно?

– Мы вместе уже больше полувека,– похвастался Радек. – Когда мы встретились, ему было лет пятнадцать или около того. Мне тогда учитель поручил вскрыть засыпанный камнепадом волновод, и Джанго вызвался быть моим проводником к тому месту. Больше никто из жителей его посёлка не соглашался, поскольку колодец находился на острове, где обитали не то бандиты, не то пираты. Я так и не разобрался, так как ни одного из обитателей острова не встретил.

– И как тебе только пришла в голову мысль забрать мальчика от его родителей? – Даре явно не понравился рассказ брата.

– Даже не думал его забирать,– отмахнулся Радек,– Джанго сам ко мне пристал как липучка. И кстати, его родители были только рады от него избавиться. Он ведь был приёмышем и к тому же жутким смутьяном. Парень даже внешне отличался от местных жителей. Они все там такие коренастые, белобрысые с водянистыми глазами, а Джанго смуглый, высокий, черноглазый. По местной легенде его родила какая-то чужестранка, проезжавшая по проходившему через посёлок тракту. Видать, бедолагу растрясло в дороге, и ей приспичило рожать прямо в поле. В общем, женщина умерла родами, а ребёнка забрал себе один из рыбаков. Вот так я и обзавёлся личным помощником.

– Значит, он уже почти старик,– сделала скоропалительный вывод Дара.

– Он такой же старик, как мы с тобой,– Радек снисходительно ухмыльнулся. – Разумеется, я избавил Джанго от возрастных изменений. Мне же нужен друг, а не папочка.

– Тебе с ним точно повезло,– уверенно заявила Дара.

– И с ним, и с тобой,– Радек расслабленно улыбнулся. – Если бы ни вы с Джанго, я бы непременно заделался унылым мизантропом. Вы только не оставляйте меня,– жалобно попросил он. – Я даже не знаю, как буду жить, если кого-то из вас не станет.

– Я с тобой,– Дара поднялась и ласково погладила братика по щеке. – Ты поспи,– в её руках тут же появился лёгкий плед, и женщина заботливо укутала его как маленького ребёнка,– выглядишь жутко усталым.

Она уже развернулась, чтобы оставить своего гостя почивать под сенью могучего дерева, но её остановил тихий голос Радека.

– Почему между нами никогда не было интимной близости? – задумчиво произнёс он. – Это от того, что мы родня?

– Нет,– Дара медленно обернулась и изучающе посмотрела на брата,– просто нам этого не нужно. Это только всё испортит.

– Я тебя очень люблю,– пробормотал Радек, погружаясь в нирвану сна.

Он проснулся от холода с ощущением, что заснул буквально минуту назад. Сонная дрёма никак не желала отпускать своего пленника, и Радек попытался с закрытыми глазами нащупать сползший плед, чтобы снова окунуться в прерванное холодом сновидение. Увы, подлый кусок шерстяной материи, похоже, свалился на землю. Соня скорчил недовольную гримасу и всё-таки сподобился открыть глаза. Кругом была беспросветная темень глубокой ночи. Даже звёзд на небе было не видать, видимо, их закрывали набежавшие невесть откуда облака. Впрочем, о причине сего затемнения долго гадать не приходилось, скорей всего, заботливая сестричка просто обеспечила утомившемуся братику подходящую обстановку для отдыха.

Радек уже собрался поискать сваливший плед, но тут на его щёку легла мягкая тёплая ладошка. Он поднял руку, поймал ладошку и поцеловал её в самую серединку. Пленница не сопротивлялась, и губы Радека сами по себе отправились в путешествие сначала по тонкому запястью, а потом выше, к изгибу локтя. Женщина вынуждено наклонилась, и Радек почувствовал на своей щеке её горячее дыхание. То, что он сделал дальше, стало сюрпризом даже для него самого. Сильные, умелые в обращении с дамами руки ловко перехватили Дару за талию, и через секунду она оказалась на коленях у своего брата.

– Всё будет хорошо,– прошептал Радек на ушко своей пленнице,– мы ничего не испортим.

Женщина промолчала, и возбуждённый её покорностью мужчина совсем потерял голову. Его страстный поцелуй уже ничем не напоминал невинную ласку, допустимую между родственниками. Наверное, Радека должен был насторожить тот факт, что Дара опять проявила полную пассивность, она не сопротивлялась его напору, но и не отвечала на его откровенные поползновения. Однако царящая кругом темнота словно сняла все барьеры, делавшие самую дорогую ему женщину такой недоступной. Не так уж и сложно было принять её покорность за согласие.

Губы Радека начали опускаться всё ниже, сначала на нежную шейку, а потом на острые ключицы с явным намерением продолжить сие анатомическое исследование вплоть до самых интимных и запретных уголков желанного тела. Увы, тут его путешествие было прервано самым коварным образом. Щека исследователя коснулась прядки влажных волос, и он непроизвольно открыл глаза. Эта чёрная, вьющаяся по ключицам женщины змейка ничем не напоминала пушистые золотистые локоны Дары. Радек отпрянул от своей пленницы с такой резвостью, словно действительно увидел змею. Именно в этот момент туча, заслонявшая небосвод, наконец соизволила отползти в сторону, и в зыбком свете звёзд Радек отчётливо разглядел балкон своего пентхауса и сидящую у него на коленях Илсу.

– Прости,– он был настолько ошарашен случившимся, что даже не додумался спихнуть нахальную ведьмочку со своих колен,– это я спросонок принял тебя за другую женщину.

– За Дару? – Илса вроде бы ничуть не смутилась, словно ожидала именно такой реакции. – Вы звали её во сне,– пояснила она.

– Я тебя разбудил? – Радек наконец немного пришёл в себя и вылез из кресла. – Почему ты меня не остановила? – до него наконец начало доходить, что поведение его гостьи было как минимум двусмысленным, и он с подозрением уставился в глаза наглой ведьмочке.

Риторический вопрос, который вроде бы должен был не то пристыдить, не то вывести на чистую воду коварную соблазнительницу, та восприняла на полном серьёзе. Глаза Илсы затуманились, словно она и вправду пыталась понять свои мотивы. Наконец в её взгляде появилось эдакое выражение невинного недоумения.

– Я не знаю,– в её тоне было столько искренности, что если бы Радек раньше ни уличил свою юную гостью в наличие у неё магических способностей, то поверил бы сразу и без колебаний. – Я знала, что Вы не причините мне вреда,– пролепетала Илса.

– Иди спать,– Радек устало вздохнул, осознав, что разоблачить шпионку, что называется, по горячим следам не удастся, да не очень-то ему и хотелось применять к этой глупой девчонке жёсткие методы дознания. В конце концов, ничего плохого она ему пока не сделала. Это он сам её едва ни изнасиловал.

Илса молча кивнула и покорно направилась в спальню. Перед тем, как захлопнуть за собой дверь, она обернулась, и окинула хозяина элитной жилплощади странным взглядом, в котором сквозило не то облегчение, не то разочарование, а скорее, всё вместе. Радек снова плюхнулся в кресло и попытался собрать свои мысли и чувства в кучку. То, что с ним случилось, было не просто роковым стечением обстоятельств, это было попросту невозможно. Да, было темно, но для того, чтобы опознать человека, Разрушителю вовсе не требовалось его увидеть, он отлично умел считывать эманации тонких тел и раньше никогда не ошибался.

Впрочем, в этот раз дело даже не дошло до попытки идентификации, поскольку он был на сто процентов уверен, что это была Дара. Дело в том, что между братом и сестрой имелась какая-то необъяснимая, почти мистическая связь. Близость Дары всегда вызывала в душе Радека очень специфический и сильный отклик, который никак нельзя было спутать ни с обычной привязанностью, ни даже с влюблённостью. Конечно, ему приходилось влюбляться и терять голову, но ни одна из его многочисленных любовниц не могла похвастаться тем, что заставила душу Радека откликнуться. Так почему же он принял чужую девчонку за свою сестру?

– Потому что отклик был,– вынужден был признать облажавшийся маг. – Если эта ведьмочка смогла вызвать у меня те же чувства, какие вызывает Дара, то она гораздо опасней, чем я даже мог представить.

Радек вылез из кресла, принял контрастный душ и заварил себе крепкого до одеколонистого привкуса зелёного чая, чтобы взбодриться. Спать под одной крышей со шпионкой анти-Ордена он счёл занятием не просто легкомысленным, но откровенно опасным. Можно было бы, конечно, тупо избавиться от коварной ведьмы, но это сразу дало бы понять противникам, что их план провалился, и тогда следовало ожидать какой-нибудь очередной пакости. Гораздо грамотней было прикинуться бестолковкой, отпустить шпионку и отследить её контакты в надежде выйти на кураторов.

Остаток ночи Радек развлекался разработкой планов разгрома анти-Ордена и даже не заметил, как рассвело. Илса тоже так больше и не заснула, но вовсе не потому, что приставания хозяина пентхауса всколыхнули в её душе какие-то ответные чувства. Всё было гораздо прозаичнее. Когда действие «лекарства» прошло, она с кристальной ясностью осознала, что стала причиной смерти молодого парня. И неважно, что она этого вовсе не желала, это случилось, и теперь невольной убийце предстояло жить с чувством вины. Рассвет застал кающуюся грешницу в слезах и полной решимости расплатиться за совершённое преступление. Приведя себя в порядок после бессонной ночи и поблагодарив хозяина за гостеприимство, Илса отправилась сдаваться.

Первым делом она навестила место преступления, однако мёртвого тела не обнаружила. Девушка вернулась в общагу, где, как водится, всё обо всём знали, и выяснила, что ночью один из владельцев гаража обнаружил труп и вызвал полицию. Она уже было отправилась в ближайшее отделение, чтобы написать чистосердечное признание, однако по дороге ей пришла в голову одна простенькая мысль: а кто ей поверит. Парень умер от остановки сердца, никаких травм на его теле не было. Версия о том, что его могла напугать до смерти какая-то молоденькая пигалица, звучала откровенным бредом. Ну не сдавать же ментам Барни. Нет, об этом не могло быть и речи.

Через пару дней сарафанное радио общаги разнесло новые подробности о найденном в гаражах трупе. Оказывается, у погибшего парня был порок сердца. Его смерть была признана не криминальной, и дело благополучно закрыли. Илса ещё с неделю мучалась угрызениями совести, а потом её врождённая жизнерадостность начала брать верх над фрустрациями. Она даже смогла убедить себя в том, что вина за случившееся полностью лежит на жертве. А нечего было затевать гонку с преследованием, если у тебя проблемы со здоровьем. В общем, ломать свою жизнь из-за какого-то отморозка Илса сочла неправильным и снова с головой занырнула в суету будней, даже не подозревая, что расплата за грехи уже поджидает её за поворотом жизненного пути.

Глава 7

Шум прибоя едва доносился со стороны берега. Если бы ветер был чуть более резким, то шипение накатывающих на песчаный пляж волн вообще терялось бы в шелесте листьев. Тем не менее Вертер почему-то сразу ощутил на губах привкус морской соли и невольно подивился изощрённой фантазии создателя сего занимательного феномена. Эта самая фантазия была поистине неистощима. Каждый раз появляясь на острове Антона, Вертер обнаруживал какие-нибудь нововведения, которыми Создатель старался порадовать свою любимую Алису.

Чаще всего дело касалось только растительности, но случались и более масштабные инсталляции. Однажды, вместо открытого всем ветрам холма, дом Создателя вдруг оказался в окружении высоких живописных скал, с которых срывались звонкие струи водопадов. В другой раз остров вообще оторвался от поверхности океана и превратился в летящий по небу дирижабль. По тому, как менялся антураж Антонова жилища можно было с лёгкостью вычислить настроение хозяйки. Когда у Алисы было задумчивое настроение, сосны обступали их дом словно могучие стражи, и песня ветра в густых кронах создавала ощущение покоя и защищённости. А если у любимой женщины Создателя было радостно на душе, склон холма вдруг покрывался ковром из нарциссов или маргариток.

Вертер бросил рассеянный взгляд на холм и скептично хмыкнул. Похоже, этим вечером настроение Алисы было не столь однозначным, и Антону пришлось напрячь свою фантазию, чтобы внешний антураж ему соответствовал. Всё пространство, куда доставал взгляд, было покрыто зарослями дикой лаванды и своей раскраской напоминало вечернее небо. Со стороны веранды, на которой уже началось ритуальное чаепитие, доносились соблазнительные ароматы всевозможных специй, смешанные с пряным запахом дыма от тлеющих в самоваре сосновых шишек. Однако все эти домашние и уютные запахи были не способны заглушить совершенно убойный лавандовый дух, висевший над холмом словно облако иприта.

На вкус Вертера, это уже был явный перебор, но с местным ландшафтным дизайнером спорить было бесполезно. Как и любая творческая личность, Антон имел полное право заявить, что «он так видит», и обставить всё по-своему вкусу. Оставалось только надеяться на то, что настроение Алисы изменится, и лаванду отправят в утиль, а на её месте появятся какие-нибудь менее пахучие растения. Впрочем, скорей всего, на само́й веранде Создатель отрегулировал уровень лавандового духа до приемлемого уровня, так что стоило поскорее убраться с передовой и выйти из-под действия сего ароматического оружия.

Вполне ожидаемо припозднившихся гостей встретило ворчание гнома, который сам себя назначил распорядителем застолья. Остальные гости и хозяева привычно проигнорировали недовольство любителя ватрушек и радушно поприветствовали Вертера с Сабином. Естественно, самая жаркая встреча ожидала Защитника. Лика выпорхнула из-за стола и тут же оказалась в его объятьях. У Демиурга в мире Райдо не было пары, так что он просто молча пристроился рядом с братом и сходу влил в себя пол-литра чая, чтобы немного прийти в себя после приключений на Таласе.

Состав участников вечерних посиделок на острове Создателя не был постоянным. Временами случалось и так, что Антон с Алисой провожали очередной день в обществе одного лишь гнома. Однако сегодня случился аншлаг, до полного состава не хватало только Макса, который никак не мог откосить от участия в очередном бардовском концерте. По такому случаю Вертер решил, что Волк имеет не меньше прав пообщаться с гостями, чем тот же гном. Серая лохматая тень материализовалась за его спиной и тут же бросилась целоваться со своим Создателем. Только после того, как физиономия и кисти рук Антона были тщательно вылизаны, Волк сподобился поздороваться и с остальными участниками застолья. Получив свою порцию ласк и пирожков с мясом, серый снова вернулся к хозяину и пристроился у его ног.

– Вижу, вы уже успели поужинать,– заметил Сабин, оглядывая притихшую аудиторию,– так что аппетит мы вам не испортим.

– А есть чем? – Даня тут же навострил ушки в ожидании очередной серии саги об извечной борьбе Демиурга с Орденом.

– Божечки,– гном в притворном ужасе закатил глаза,– а я ужо решил, шо придётся отправляться на боковую без Сабиновых страшилок.

– Ты бы заткнулся, коротышка,– привычно и беззлобно цыкнул на Антошу Вертер. – Давай, Санни, не томи публику.

– Помните ту ловушку, в которую мы засадили Магистра Таласа? – Сабин обвёл унылым взглядом заинтригованную аудиторию. – Так вот, она исчезла вместе с Радвилой.

– В каком смысле исчезла? – нахмурился Зандер. – Ты хотел сказать, что кто-то её вскрыл?

– Санни сказал ровно то, что хотел,– поддержал приятеля Вертер. – Этот ваш мирок исчез без следа.

– Ну какие-то следы всё равно должны были остаться,– Даня самоуверенно ухмыльнулся, но тут же сник под мрачным взглядом Сабина.

– Если я правильно понимаю, эту ловушку создавали четверо Творцов,– Зандер вопросительно посмотрел на Антона,– значит, для того, чтобы её полостью уничтожить, потребовалось бы собрать вас всех вместе. Но ведь вы этого не делали, так?

– Не делали,– на автомате пробормотал Антон, явно думая о чём-то своём.

– Тоха, ты уснул, что ли? – возмутился Вертер. – Мы тут рассказываем о феноменальном инциденте, а ты витаешь в облаках. Вон, Санни вообще считает, что зачистить целый мир в ноль в принципе невозможно.

– Похоже, моему скрытному братишке что-то известно о такой возможности,– проницательно заметил Сабин.

– Верно,– Антон не стал дальше интриговать возбуждённую публику,– мне известно об одном таком случае. Правда, тогда Разрушитель уничтожил всего лишь портал Магистра, но это уже детали.

– Какой такой разрушитель? – ожидаемо встрял гном. – Уж не тот ли демон из преисподней, которым на Земле деток пужають?

– А я слышала о Разрушителе,– Кора осмелилась вставить свой комментарий. – Только их вроде бы должно быть двое. Один разрушает мир, а другой – защищает.

– Это же просто миф,– Даня беспечно махнул рукой, однако тут же озадаченно нахмурился. – Ты что, правда знал Разрушителя, учитель?

– Не только я, но и Лиса тоже,– Антон обнял удивлённую его репликой женщину и чмокнул её в щёчку. – Ты его вообще нянчила, милая. Помнишь?

– Это ты про Мартина? – догадалась Алиса. – Но ведь он умер совсем ещё мальчиком.

– Не умер, а погиб, спасая мир Земли от разрушения,– в голосе Антона прорезались торжественные нотки. – Мартин не справился со своими природными силами и создал разрыв в пространстве, который начал уничтожать реальность. Чтобы его закрыть, он пожертвовал собой.

– Так, что-то мы отвлеклись на частности,– оборвал цепочку воспоминаний Сабин. – Ангел, ты правда знал, что на Земле существует какое-то чудовище, способное уничтожать целые миры, и молчал?

– Марти вовсе не чудовище,– Алиса тут же бросилась на защиту своего воспитанника. – Он был очень хорошим послушным мальчиком.

– Да пофиг,– присоединился к обвинениям Сабина Вертер,– пусть будет хоть святым. Если этот Разрушитель способен стереть мир Творца словно ластиком, то он опасен.

– А разве такое бывает? – во взгляде Лики можно было без труда прочесть растерянность. – Вроде бы полностью уничтожить творение может только сам творец. Или нет?

– Похоже, ты никогда не слышала о магии хаоса, милая,– Антон снисходительно улыбнулся дочери, которая и впрямь была очень далека от Творцовских дел. Кроме Вертера, Лику вообще мало что по-настоящему волновало.

– Разве хаосом можно управлять? – озадаченно нахмурился Зандер. – Я всегда считал, что магия хаоса – это просто метафора.

– А как, по-твоему, я создаю сознания живых существ? – на губах Антона появилась снисходительная улыбочка. – Ты же не думаешь, что можно слепить полноценное сознание из осколков вибраций? Это тебе не лего. Нет, Зандер, я заставляю своё сознание сразу проявляться в виде конкретных вибрационных спектров. Так что хаосом точно можно управлять.

– Так-так, магия хаоса, значит,– мрачно процедил Сабин. – Я мог бы и сам догадаться, но мне даже в страшном сне не могло приснится, что Орден владеет таким абсолютным оружием.

– Про Орден ничего сказать не могу,– Антон задумчиво покачал головой,– а в случае с Мартином это был природный дар. Кстати, вовсе не факт, что мы имеем дело с реинкарнацией этого юноши, ведь была ещё и девочка. О её судьбе мне вообще ничего не известно.

– В данном случае это уже несущественные детали,– заметил Зандер. – Главное, что Разрушитель, какого бы пола он ни был, спелся с Орденом.

– Не знаю, как уж случилось, что такая могущественная сила оказалась в распоряжении этих паразитов, но мы не можем допустить, чтобы она бесконтрольно разгуливала на свободе,– в голосе Сабина послышалось неподдельное страдание, словно те самые паразиты покушались непосредственно на его тело. – Вер, тебе всё-таки придётся забросить все дела и заняться поисками этих подпольщиков,– Демиург умоляюще посмотрел на своего помощника.

– Да понял я уже,– огрызнулся Вертер. – Завтра же начнём с Кайденом шерстить развалины орденских крепостей.

– Так это,– внезапно вклинился в разговор гном. – Чёй-то я никак в толк не возьму, а пошто наш бравый Демиург не могёт отыскать кучку злодеев в собственном мире?

– Опять нарываешься, коротышка,– глаза Вертера сверкнули уже настоящей злостью.

– Постой, Вер, не кипешись,– одёрнул его Антон,– гном дело говорит. Ситуация с информированностью Демиурга совершенно ненормальная. Сотни боевиков – это же не мелочь какая-нибудь, чтобы их не заметить, даже если они упорно скрываются.

– От того, что мыши попрятались по щелям, они не перестали быть грызунами,– философски заметил Даня. – Значит, где-то время от времени должен пропадать сыр. Мыши, знаешь ли, не являются поклонниками лечебного голодания.

– Зришь в корень, мессия недоделанный,– Сабин даже не стал оправдываться. – В том-то и загвоздка, что пропажу сыра я обнаружить могу, а мышей нет.

– Может, ты просто не там ищешь? – предположила Лика. – Попробуй изменить место поиска.

– Место одно – инфополе мира Земли,– Антон неодобрительно покачал головой. – Вся инфа обо всех людях находится именно там. Никто не может избежать упоминания в этой базе данных.

– Я, конечно, не особо шарю в компах,– скептично скривился Вертер,– но разве базу данных нельзя подчистить или там доступ заблокировать?

– Как?! – Сабин буквально взорвался. – Эта база данных хранится в моём сознании, понимаешь?

– Ну не знаю,– в голосе Вертера послышалось откровенное сомнение в компетентности сего хвастливого повелителя. – На самом деле ты до фига чего не знаешь об этом мире, Санни. Скажешь не так? – язвительно поинтересовался он. – Ты ведь до сих пор так и не выяснил, что это за непрозрачные эгрегоры торчат в реальности посмертия. Про Орден я вообще молчу. Ты же о нём узнал вообще случайно. А какие ещё секреты от тебя скрыты?

При всём том, что упрёк был довольно болезненным для самолюбия Демиурга, вместо ожидаемого раздражения, он вызвал у Сабина оторопь, потому что был справедливым.

– Очевидно, что исходные данные, которые передал мне предыдущий Демиург Земли, были неполными,– сочувственно произнёс Антон,– но сейчас это уже не должно играть существенной роли. Когда инфополе этого мира стало частью сознания Сабина, его доступ к данным по определению должен был сделаться неограниченным.

– А какого чёрта этот хмырь вообще удумал что-то утаить от своего преемника? – Вертер снова начал раздражаться. – Может, он вовсе и не собирался полностью передавать свои полномочия. Оставил Санни на хозяйстве, а сам отправился на каникулы. Ну а чтобы временному заместителю не пришло в голову перехватить управление, перекрыл ему доступ к некоторым разделам базы данных.

– Вер, тебе же чётко объяснили,– раздражённо пробурчал Сабин,– перекрыть доступ к инфополю Демиургу невозможно, потому что оно находится в его сознании.

– Да и версия с коварным предшественником сомнительна,– Зандер снисходительно усмехнулся. – У какого-то жалкого дэва тупо нет шансов снова стать Демиургом.

– Всё не то, чем кажется,– вдруг отрешённо пробормотала Кора, устремив взгляд в потолок.

На минуту за столом повисла мёртвая тишина. Все замерли, уставившись на неподвижную фигуру сей самопальной пророчицы. Было в её фразе, брошенной вроде бы походя и невпопад, что-то завораживающее, как бы даже сулящее доступ к тайнам бытия. Внезапно тишину раскололо ехидное хихиканье. Гном подбоченился и пошёл в атаку за звание самого проницательного участника посиделок.

– Тоже мне, всевидящая Пифия объявилась,– язвительно бросил он. – Мужикам, поди, настоящие ответы требуются, а не енти твои туманные афоризмы.

– Постой, коротышка,– Сабин повелительно поднял руку,– Кора совершенно права. Это же всё объясняет.

– Отсюда поподробней,– распорядился Вертер.

– Слышал про дедукцию? – глаза Сабина загорелись азартом. – Нужно отбросить все невозможные версии, и тогда та, что останется, окажется правдой, сколь бы фантастичной она ни казалась. Если Демиургу невозможно перекрыть доступ в инфополе, значит, я не Демиург.

– Ничего лучше не удумал? – проворчал гном. – Слышь, Лексеич, по ходу, твой братец опять пытается слиться.

– Нет, в этом есть логика,– Антон изучающе посмотрел на расслабленно улыбающегося брата. – Но если ты не Демиург, то кто?

– А как называется внешний диск, на котором хранят бэкап базы данных? – вопросом не вопрос ответил Сабин.

– Резервная копия,– Антон произнёс эту фразу машинально, не думая, но тут же смутился, поскольку его определение роли брата прозвучало откровенно уничижительно.

– Ага, вот я и есть хранитель той самой резервной копии,– ничуть не обидевшись, заявил Сабин,– только ещё и неполной, с купюрами.

– А кто же тогда хранит оригинал? – Алиса обвела притихшую компанию испуганным взглядом. – Это же не может быть дэв?

– Нет, не может,– поспешил успокоить её Вертер,– но этот хмырь точно должен знать настоящего Демиурга. Думаю, нам нужно навестить махинатора.

– Идём,– Сабин решительно встал из-за стола.

– Да куды ж вы на ночь глядя? – закудахтал гном.

– Там сейчас утро,– Сабин небрежно отмахнулся от доброхота. – К тому же я всё равно не засну, пока ни выясню правду.

– Я с вами,– тут же вызвался Антон.

– Извини, Тоха,– в голосе Вертера совершенно не чувствовалось пиетета к Создателю,– но ты у нас гуманист, а разговор, скорей всего, будет жёсткий. Ты нам будешь только мешать. Обещаю, ты первым узнаешь, что почём.

– А мы с Зандером тоже гуманисты? – прозвучал обиженный голос Дани. – Нас почему не зовёте?

– Ты можешь к нам присоединиться,– милостиво разрешил Сабин,– а у Зандера сейчас своих забот на Фениксе хватает. Я там к тебе переправил эмигрантов.

Зандер нахмурился и на секунду прикрыл глаза. Когда он снова их открыл, в его взгляде сквозило неприкрытое удивление.

– Это же люди,– возмутился правитель Феникса,– тыщи полторы, не меньше.

– Вот как должен взаимодействовать с инфополем своего мира настоящий Демиург,– Сабин горько усмехнулся,– мне не чета. Нет, Зандер, это не просто люди, а орденские боевики. Пришлось переместить их с Таласа в безопасное место. Не возражаешь?

– Не, ну Сабин совсем совесть потерял,– возмутился гном. – Хотя, перевалить с больной головы на здоровую – енто как раз в его стиле подлянка.

– Ничего, я справлюсь,– Зандер примирительно улыбнулся. – Удачи с дэвом.

Даня подошёл к поджидавшим его приятелям и положил руку на плечо отца. Однако Вертер не поспешил скомандовать отправление. Он заглянул под стол и осуждающе покачал головой своему мохнатому спутнику.

– Тебе особое приглашение нужно? – ехидно поинтересовался он у серого. – Решил откосить?

– Пусть он с нами останется,– Алиса тут же вступилась за дезертира мистического фронта.

– Ладно, обойдёмся без сопливых,– согласился Защитник,– только не разбалуйте этого лентяя.

Волк обиженно рыкнул и выполз из-под стола. Он поднялся на лапы, зашёл за спину своего хозяина и исчез.

– Служба есть служба,– Вертер, как бы извиняясь, пожал плечами, а потом положил руку на плечо Сабина. – Трогай, Санни,– распорядился он, и фигуры трёх мужчин растаяли в ночи.

Глава 8

После каждого ночного дежурства в ветлечебнице Илсе полагался выходной, однако эти выходные чаще всего выпадали на будни, и большую часть свободного времени всё равно приходилось тратить на учёбу. На этот раз ей повезло, дежурство выпало на ночь с пятницы на субботу. Суббота, конечно, тоже была учебным днём, но никаких критически важных для посещения лекций или семинаров в ту конкретную субботу не было. Так что Илса могла без особых последствий прогулять занятия и наконец заняться давно уже запланированным делом на своём дачном участке.

Только не подумайте, что она была заядлым садоводом-огородником. На её участке, вплотную прилегавшем к лесу, вы не смогли бы обнаружить ни одной тощей морковки или чахлого кустика клубники. Больше всего этот участок напоминал кусочек того самого леса, что красовался за забором. Он был сплошь покрыт высокими соснами, а дико растущие травы и цветы устилали всё пространство между деревьями густым ковром. Домик, притулившийся в самом дальнем конце участка, тоже не сильно выделялся на фоне естественной растительности. Никаких особых архитектурных изысков в этой развалюхе невозможно было обнаружить даже при страстном желании. Зато забор вокруг участка действительно поражал своей монументальностью. Он был высотой три метра и состоял из плотно пригнанных досок. Так что любопытствующим соседям оставалось только кусать локти.

Илса не часто посещала свою загородную резиденцию. Собственно, она и приобрела этот участок исключительно из-за его близости к одному месту, которое как раз и являлось интересующим её объектом. Этим местом была старая крепость, в которой до последнего времени хозяйничала тайная организация, известная в округе под названием Орден. Сей архитектурный объект имел довольно сомнительную и даже, пожалуй, устрашающую репутацию, поэтому жители окрестных посёлков старались держаться от него подальше. Несмотря на это, Илса однажды предприняла попытку проникнуть внутрь, но ещё на подступах наткнулась на охрану и едва унесла ноги. Этот неудачный рейд хоть и отбил у неё охоту искать приключений на свою задницу, но не охладил исследовательский пыл.

Где-то с полгода назад упрямство любознательной барышни наконец было вознаграждено. Обитатели крепости внезапно покинули своё неприступное жилище и куда-то слиняли, оставив любителям страшных тайн лишь развалины. С тех самых пор Илса регулярно наведывалась в крепость в поисках проходов к новому обиталищу Ордена. Ну а для того, чтобы не мотаться туда-сюда на электричке, и был приобретён тот заброшенный участок. Домик, конечно, годился разве что на дрова, но пока держался, так что в нём вполне можно было переночевать с относительным комфортом. А ещё он служил складом, где Илса хранила свои колдовские припасы.

Знание о травках и минералах ей досталось не от родственников, которые были обыкновенными сельскими жителями, а от деревенской колдуньи, жившей в одиноком домике у леса. Ведьма частенько помогала соседям: кому – лечебными процедурами, а кому и гаданиями, да приворотами. Никакого вреда от неё не было, тем не менее деревенские жители относились к ней с подозрением и опаской. Илса тоже поначалу старалась держаться подальше от того одинокого домика, но ведьма каким-то чудом вычислила способную ученицу и сделала её преемницей своих знаний.

Когда пришла пора старухе помирать, родители Илсы чуть ли не насильно отправили дочь в город, типа, поступать в Университет, поскольку не хотели, чтобы ведьма передала ей свои колдовские силы. Ну откуда им было знать, что Илса с этими силами родилась. Впрочем, их трюк с поступлением удался на все сто. Старая ведьма умерла в одиночестве, а её ученица благополучно стала студенткой биофака. Как-то навестив свою родную деревню на каникулах, Илса нанесла визит заброшенному домику ведьмы, собрала все оставшиеся после покойницы колдовские снадобья и выкопала из заранее обговорённого схрона её записи. Всё это наследство теперь хранилось в чулане её полуразвалившегося загородного поместья.

Добравшись в тот субботний день до участка, Илса прежде всего провела инвентаризацию своих запасов и, убедившись, что нужные ингредиенты имеются в наличии, принялась готовить зелье для стимулирования остроты зрения. Дело в том, что обследовать развалины крепости она собиралась без фонаря, чтобы не потревожить охранников, которые вполне вероятно могли следить за подземными проходами, сохранившимися после ухода Ордена. Так что без ночного зрения было никак не обойтись. Варево уже булькало на спиртовой горелке, распространяя кислый и при этом довольно тошнотворный запах, когда внезапно на столе объявилась тень большой птицы с зелёными глазами.

– Барни, вот только тебя мне сейчас и не хватает,– проворчала Илса, помешивая варево одной рукой и затыкая нос другой. – Не лезь, а то я что-нибудь напутаю и, вместо ночного зрения, вообще ослепну.

Вопреки обычаю, птица не послушалась свою хозяйку и принялась тыкать своим дымным клювом в записки ведьмы. Илса ещё раз перечитала каракули и с недоумением нахмурилась. Вроде бы она соблюла рецепт в точности, но настырная тень продолжала привлекать её внимание к замусоленным листочкам.

– Отвяжись,– Илса в сердцах махнула рукой,– все ингредиенты правильные.

Птица демонстративно взмахнула крыльями и переместилась на край стоявшего на полу тазика, который служил для сбора дождевой воды, нахально сочившейся сквозь дырявую крышу во время осадков. Пару секунд Илса с недоумением наблюдала за этими манёврами своего призрачного помощника, а потом охнула и снова сунула нос в записки ведьмы.

– Вот я дура,– она в сердцах хлопнула ладонью по столу,– нужно же было использовать дождевую, а не колодезную воду. Сказано же, что лишь вода небесная способна открыть глаза, а вода земная может их только закрыть. Спасибо, Барни, ты меня спас.

Птица исчезла, а непутёвая колдунья вылила почти уже готовое зелье подальше от дома, чтобы не воняло, и принялась за изготовление новой порции теперь уже на дождевой воде. Через час, когда всё было готово, она налила зеленоватый раствор в заранее приготовленную склянку, выпила снотворные травки и залезла в спальный мешок. Вообще-то, за окном ещё вовсю светило солнышко, и для сна было рановато, но Илса планировала отправиться в крепость затемно, чтобы избежать встречи с возможными туристами, так что следовало выспаться заранее.

Проснулась отчаянная рейнджерша ровно за минуту до того, как прозвучал сигнал будильника, бодрой и готовой к трудовому подвигу. Насчёт трудового – это была вовсе не аллегория, поскольку в планах у Илсы был разбор многообещающего завала, который она заприметила в прошлый свой рейд в крепость. Камни лежали там не сплошной стеной, и сквозь щели явственно сквозило. В прошлый раз Илса не озаботилась прихватить какой-нибудь шанцевый инструмент, а потому ей пришлось отложить разбор завала до своего следующего визита. Теперь же она отправилась в поход во всеоружии, а именно с небольшим ломиком и грубыми рукавицами.

Дождя не было, но небо затянули тяжёлые тучи, так что кругом стояла кромешная тьма. Илса решительно достала из рюкзака приготовленное накануне зелье и сделала один глоток. Ну право, не тащиться же через тёмный лес наощупь, ещё подвернёшь ногу в какой-нибудь яме. Зелье подействовало почти мгновенно, и девушка, уверенно отыскав нужную тропу, направилась к крепости. Вскоре она уже стояла перед заветным завалом и прикидывала объём работ. Теоретически, до рассвета у неё имелись неплохие шансы проделать достаточно большую дыру, чтобы в неё смогла пролезть тонкая девичья фигурка. Илса натянула рукавицы и взялась за ломик.

Поначалу она работала аккуратно и расчётливо. Все вывороченные из завала камни оттаскивала к дальней стене и складывала там горкой, чтобы не мешались. Однако когда из открывшегося пролома явственно потянуло сыростью подземелья, девушку охватил азарт. На то, чтобы облагораживать рабочую площадку, терпения уже не хватало, и вскоре проход за её спиной превратился в полосу препятствий из обломков кладки и комьев земли. Наконец последний камень, мешавший обзору, покинул своё ложе, и Илса просунула голову в образовавшийся пролом. Как она и надеялась, там находился тоннель, ведущий в глубь подземного лабиринта.

Аккурат когда девушка зависла в проделанной дыре, разглядывая освободившийся проход, за её спиной раздался тихий смешок. Похоже, вид торчащей из пролома девичьей попки показался этому незаметно подкравшемуся насмешнику очень забавным. Илса быстренько выползла из дырки и развернулась к незваному гостю. И тут этот придурок не нашёл ничего лучшего, как включить фонарик. Жуткая резь в расширенных зельем зрачках заставила девушку жалобно пискнуть и зажмуриться. Она инстинктивно отпрянула от источника света, оступилась на одном из разбросанных камней и со всей дури грохнулась на спину.

Свет погас, но вовсе не потому, что наблюдатель её полёта выключил фонарь, просто в падении Илса приложилась затылком об ещё один камень и на пару секунд отключилась. Пришла она в себя от того, что виновник её обморока брызнул ей в лицо водой. Свет фонаря по-прежнему резал глаза, но к счастью его луч хотя бы не был направлен Илсе в лицо.

– Выключите фонарь, пожалуйста,– жалобно попросила пострадавшая.

– Видишь в темноте? – голос был мужской, и в нём явственно слышались эдакие властные нотки. Похоже, этот мужик привык отдавать распоряжения. – А не проще отключить ночное зрение? – насмешливо поинтересовался он, однако фонарь всё же выключил.

– Оно само отключится через полчаса,– пробурчала Илса,– раньше не получится.

– Забавно,– мужик даже не удивился откровениям незнакомки. – Так ты использовала какое-то зелье, а не магию. И для чего юная ведьмочка переквалифицировалась в землекопа?

– Вам-то что? – огрызнулась разоблачённая диверсантка и попыталась подняться, однако мужик придержал её за плечи и не позволил делать резких движений.

– Не так быстро,– посоветовал он,– ты прилично приложилась затылком. Лучше полежи немного. На вот, попей водички,– он протянул Илсе фляжку, а сам поднялся на ноги и засунул голову в пролом.

По тому, как мужик уверенно двигался, как ловко обходил устроенную ею полосу препятствий, Илса сразу догадалась, что тот видит в темноте, и ей сразу сделалось не по себе. Похоже, она напоролась не на любопытствующего туриста, а на мага.

– А вдруг этот маг из Ордена? – от сей панической мысли всё тело Илсы покрылось холодным по́том. В своём прошлом столкновении с орденскими боевиками ей с трудом удалось улизнуть, да и то лишь потому, что она успела изучить местность вокруг крепости. Но тут, в подземелье ей некуда было бежать, да и не особо побегаешь с головокружением.

– А ты молодец,– мужик вернулся и присел рядом с пострадавшей,– сделала за меня всю работу. Чего ты там искала? – теперь в его голосе снова послышались командирские нотки.

– Может, я этот,– Илса на секунду задумалась,– спелеолог, вот.

– Спелеологи изучают пещеры, а не подвалы,– снисходительно заметил мужик. – Хочешь сказать, что ты диггер? Да не бойся,– он миролюбиво потрепал девушку по руке,– я тебе не враг, тем более, что у нас, похоже, одна цель. Мы оба ищем Орден.

– А Вам зачем? – в голосе Илсы не было ни капли облегчения от такого признания. – Отстали от своих?

Эхо гомерического хохота заметалось под сводами подземелья. Мужик смеялся так искренне, а ещё так аппетитно, что ли, что Илса тоже не удержалась от улыбки.

– Нет, девочка, эти уроды мне вовсе не свои,– отсмеявшись заявил незнакомец,– и ищу я их не по своей воле, просто выполняю приказ. А какие у тебя мотивы?

– Личные,– Илса сама не заметила, как прониклась к незнакомцу доверием. – Они похитили моего…,– она на секунду запнулась,– друга. Мы ничего плохого не делали,– принялась оправдываться девушка, словно мужик её в чём-то обвинял,– просто гуляли около крепости. Я на минутку отошла,– она снова запнулась,– ну в общем, в кустики, а когда вернулась, двое здоровенных жлобов уже тащили Герку к воротам.

– Давно это было? – мрачно поинтересовался мужик.

– Уже больше года прошло,– Илса тяжко вздохнула,– но раньше было бесполезно соваться в крепость, её ведь охраняли.

– Хорошо, что у тебя хватило ума не лезть на рожон,– в голосе мужика послышались одобрительные нотки. – Не хочется тебя расстраивать, девочка, но боюсь, спасать твоего парня уже поздно. Его либо убили, либо завербовали. В обоих случаях вернуть его без шансов.

– Нет, я должна,– упрямо заявила Илса. – Герка меня бы не бросил.

– Ладно, давай искать Орден вместе,– мужик поднялся и подобрал ломик,– только для меня дырка будет маловата, придётся расширить. Тебя как зовут-то, напарница? Меня – Кайден.

– Илса,– представилась девушка.

– Какое лисье имя,– Кайден весело хохотнул,– нужно только две буквы переставить. – Ты такая же хитрая, как твоя тёзка?

– Да ну Вас,– Илса откровенно смутилась. Этот странный мужик ей почему-то сразу понравился, и хотя их встреча, судя по подкатывающей тошноте, стоила ей сотрясения мозга, она сочла её счастливым случаем.

В сильных мужских руках ломик оказался гораздо более эффективным орудием, нежели в слабых ручках девушки, и вскоре узкий лаз сделался пригодным для прохода.

– Уверена, что сможешь идти? – Кайден с сомнением посмотрел на пострадавшую.

Илса не стала комментировать его неуместный вопрос, она просто поднялась и пошатываясь побрела к пролому. Кайден галантно придержал даму за талию, чтобы головокружение не устроило ей дополнительный массаж головы о стенки лаза, и уже собрался последовать за своей напарницей, когда со стороны крепостного двора раздались мягкие, но уверенные шаги. На мгновение Кайден застыл прислушиваясь, а потом повернулся к Илсе.

– Сиди тихо,– прошептал он. – Я только выясню, кто к нам пожаловал, и вернусь.

– Давай просто слиняем в тоннель,– Илсе отчего-то план напарника показался стрёмным.

– Ты что, волнуешься за меня? – насмешливо хмыкнул Кайден. – Девочка, поверь, на этом свете найдётся очень мало людей, которым удалось бы со мной справиться,– его рука на автомате потянулась за голову, и только тут Илса заметила рукоятку меча, торчавшую из-за плеча её странного напарника. – Нам не нужны свидетели. Согласна?

Она кивнула и, отойдя на несколько шагов от лаза, присела у стены. А Кайден бесшумно прокрался к повороту тоннеля, откуда прилетал звук шагов, и выглянул из-за угла. В десятке метров от него стоял какой-то парень довольно экзотической наружности и словно бы прислушивался не то к звукам, доносящимся из тоннеля, не то к собственным ощущениям. Чужак совершенно не выглядел опасным, скорее уж, нелепым. Залезть в полуразрушенные катакомбы в эдаком франтоватом прикиде мог либо полный дебил, либо человек, не имеющий ни малейшего представления о диггерском ремесле.

Кайден глумливо ухмыльнулся и вышел из укрытия. У него и мысли не возникло, что этот никчёмный модник может представлять хоть какую-то угрозу. Правда, тот факт, что у модника не было фонаря, бывшего орденского оперативника всё-таки насторожил, поскольку откровенно свидетельствовал о том, что его визави как минимум владел магией ночного зрения. Однако одного этого было явно недостаточно, чтобы заставить Кайдена отступить. А ведь столь опытному воину уж всяко следовало бы знать, что внешность бывает обманчивой. Увы, на этот раз самонадеянность владетельного лорда Заккари сыграла с ним злую шутку, поскольку безобидным с виду модником оказался никто иной, как Разрушитель.

– Чего надо? – Кайден сразу решил обозначить свои права на раскопки. – Ты, похоже, заблудился.

– Доброе утро,– приветливо улыбнулся Радек. – Нет, я не заблудился, наоборот, пришёл туда, куда нужно. Должен заметить, что вы выбрали довольно странное место для явки. Но я не в претензии, по крайней мере, обойдёмся без свидетелей.

– Вали отсюда,– наглое поведение какого-то невнятного пижона Кайдену откровенно не понравилось, но не заставило пересмотреть свою тактику или хотя бы сбавить тон. – Считаю до трёх. Раз,– в его голосе явственна прозвучала угроза.

Воинственный вид этого защитника невинных ведьмочек Радека откровенно позабавил. Впрочем, именно чего-то подобного и следовало ожидать от куратора шпионки из анти-Ордена. Наглый, самоуверенный до потери адекватности тип, забывший о том, что значит осторожность. Полная противоположность Илсе. За время слежки Радек много раз имел возможность убедиться в том, что ведьма была опытным конспиратором. Она вела себя очень естественно, и у неё хватило ума на то, чтобы затаиться и не броситься сразу к начальству докладывать о своих успехах. Но рано или поздно шпионка должна была сбросить маску и отправиться на встречу с куратором, что наконец и случилось.

– Ты так трогательно защищаешь свою подопечную,– Радек беспечно проигнорировал обратный отсчёт. – Ну прям благородный рыцарь в сверкающих доспехах.

– Я защищаю всех жителей Земли,– Кайден гордо выпрямился,– по крайней мере, тех, кому требуется защита.

Что ж, тут лорд Заккари ни капли не лукавил. С тех пор, как он присягнул на верность не то Вертеру, не то просто своему родному миру, с ним начали происходить пока непонятные, но весьма заметные изменения. Тот тихий шёпот, который Вертер назвал голосом совести, зазвучал в душе Кайдена вполне отчётливо, и ему уже не требовалось долгих размышлений, чтобы этот голос идентифицировать. Он действительно начал чувствовать себя в ответе за безопасность жителей Земли, и Илса, сама того не подозревая, оказалась под его защитой.

– Всех жителей? – горделивое заявление шпионского куратора Радека откровенно смутило, потому что совершенно не вписывалось в созданный его воображением образ хитрого и коварного диверсанта. Но главное, оно заставило сего доморощенного «пинкертона» усомниться в собственных умозаключениях насчёт принадлежности сего брутального персонажа к анти-Ордену. – Хочешь сказать, что эта девчонка значит для тебя не больше, чем прочие люди?

– Но и не меньше,– отрезал Кайден.

– Похоже, ведьма меня переиграла,– Радек как будто разговаривал сам с собой, и его голос вдруг зазвучал зловеще. – Что ж, она сама себе подписала приговор. Игры закончились. Уйди с дороги,– небрежно бросил он Кайдену,– ты мне не нужен.

Наверное, впервые с начала этого странного диалога лорд Заккари осознал, что явно недооценил опасность ситуации. Чужак был каким-то мутным. С одной стороны, выглядел он совсем неубедительно: невысокий, изящный как танцор, а в добавок вроде бы безоружный. Тем более подозрительным казалось самоуверенное поведение этого франта. Не похоже было, чтобы это была просто бравада безмозглого отморозка, в парне чувствовалась скрытая сила, связываться с которой было себе дороже. Собственно, прежний Кайден и не стал бы искать приключений на свою пятую точку, тем более из-за какой-то незнакомой девчонки, но защитник жителей Земли готов был скорее погибнуть, чем отступить.

– Три,– меч Кайдена вынырнул из ножен, обозначая конец переговорам.

– Ух ты,– искренне восхитился Радек,– да ты и впрямь рыцарь. У тебя даже меч имеется. Может быть, ты и пользоваться им умеешь?

Вместо ответа, Кайден сделал стремительный выпад, и остриё его меча легко коснулось горла наглеца точно в том месте, где располагалась сонная артерия.

– Впечатляет,– Радек оценивающе цокнул языком. – Мой ход.

Наверное, если бы странный пижон сделал хоть одно движение, Кайден успел бы среагировать, но тот стоял в расслабленной позе и беспечно улыбался. А потому изготовившийся к нападению боец заметил тонкую чёрную ленту, метнувшуюся в темноте к рукоятке его меча, когда было уже поздно. Летящая со скоростью пули змея коснулась лезвия, и меч просто исчез. Кайден был настолько ошарашен произошедшим, что на секунду завис.

– Замри! – голос Радека вдруг сделался низким и шипящим, так что его команда прозвучала просто неразборчивым шёпотом. Однако эффект оказался убойным. Кайден так и застыл в нелепой позе с отведённой для удара рукой, в которой уже не было оружия. Радек пригляделся к лицу своего пленника, и в его глазах вдруг появилось радостное недоумение. – А ведь я знаю, кто ты такой, любитель острых предметов,– заявил он,– Ксантипа показывал мне твоё досье. Имени я, конечно, не запомнил, зато про твои художества забыть было бы затруднительно. Ты не просто предал Орден, но в добавок убил носителя Магистра. Надо же, какая удача. Одним выстрелом двух зайцев.

Кайден попытался освободиться от парализующего заклятия, но очень быстро убедился в том, что это было не в его силах. Пижон на поверку оказался могущественным магом, да к тому же одним из братьев Ордена, близко знакомым с заклятым врагом лорда Заккари. Что ж, такова переменчивая военная фортуна. Сегодня ты празднуешь победу, а завтра тебя ведут на эшафот. Не на что жаловаться.

– Ладно, везунчик, твоя взяла,– мрачно процедил сквозь зубы Кайден. – Кончай этот спектакль.

– Ты уж не обижайся,– в голосе Радека и впрямь послышались извиняющиеся интонации,– но я не палач, а твоё предательство заслуживает общения с профессионалами в этом деле. Согласен?

– Чёрта с два ты меня утащишь в орденские подвалы,– огрызнулся Кайден,– придётся самому замараться. Тут на всём периметре до сих пор висит запрет на трансгрессию.

– Да, я заметил,– Радек ничуть не смутился. – Так ведь защита работает ровно до тех пор, пока целы сами стены. Мы это дело быстро поправим. Иди за мной,– голос мага снова перешёл в тембр змеиного шипения, и пленник почувствовал, что его ноги начали двигаться сами собой.

– Как ты это делаешь? – ошарашенно пробормотал он. – Это точно не парализующее заклятие, иначе я не мог бы двигаться.

– Это называется ментальный пресс,– Радек даже не обернулся, чтобы проверить, идёт ли за ним пленник, настолько он был уверен в своей силе. – Видимо, ты не знаком с техниками бессмертных,– бросил маг через плечо,– что и не удивительно, ведь все бессмертные вымерли уже более полувека назад.

Всю дорогу до выхода во двор крепости Кайден предпринимал прямо-таки запредельные усилия, чтобы сбросить наведённый морок, но лишь убедился в том, что пленивший его франтоватый субъект был гораздо более могущественным магом, чем он сам. Впрочем, это ещё не значило, что следовало покориться превосходящей силе противника, а вот поберечь силы было совсем не лишним. В конце концов, все совершают ошибки, и этот наглый маг не исключение. Если он и впрямь раздолбает крепостную стену, то у пленника появится шанс трансгрессировать в какое-нибудь безопасное место. Конечно, побег с поля боя вряд ли можно было зачесть защитнику Илсы в качестве победы, но как минимум Кайден мог увести от девушки её преследователя.

Хотя до восхода было ещё далеко, небо на востоке уже начало сереть, и на открытом пространстве двора было достаточно светло, чтобы можно было отключить ночное зрение. В принципе, поддержание этого заклятья не требовало большого расхода сил, но для Кайдена сейчас каждая капля жизненной энергии была на вес золота. Переход к нормальному зрению сразу лишил его возможности различать детали, а потому он не сразу заметил, как на фоне тёмной крепостной стены замаячило совсем уже чёрное пятно размером с футбольный мяч. Пятно начало медленно двигаться вдоль фундамента, как бы срезая кусок стены под корень. Не прошло и минуты, как ничем больше не удерживаемая кладка не выдержала и обвалилась, подняв в воздух тучу пыли.

Кирпичи ещё разлетались по двору, а Кайден уже подобрался как пантера перед прыжком, готовый трансгрессировать при первой возможности. Он отлично понимал, что медлить нельзя, маг не даст ему ни одной лишней секунды на то, чтобы подготовиться к побегу. Увы, как вскоре выяснилось, он мог даже не заморачиваться. Несмотря на то, что стена рухнула, что-то продолжало удерживать пленника на месте, и судя по насмешливому взгляду мага, это были вовсе не навешенные на крепостную стену алгоритмы.

– Не напрягайся,– посоветовал Радек,– ничего не получится. Я просто сильнее тебя. Прими это как факт и лучше потрать эти несколько последних минут на прощание с белым светом. Больше ты его не увидишь. А мне нужно ещё кое-что сделать.

Чёрное облако метнулось к развалинам дома, под которыми сейчас пряталась Илса, и начало методично подгрызать фундамент. От ужаса у Кайдена буквально перехватило дыхание. Когда он понял, что уготовил безжалостный маг ничего не подозревающей девушке, даже собственная незавидная участь показалась ему подарком судьбы. Для воина закончить жизнь на дыбе было всё же предпочтительней, чем медленно умирать от жажды в подземных катакомбах и, лишившись последних сил, быть заживо сожранным голодными крысами.

– Остановись! – отчаянно выкрикнул Кайден. – Ты же похоронишь её под обломками.

– Ведьма сама напросилась,– Радек безразлично пожал плечами, ни на миг не останавливая свою разрушительную забаву. – Кайден хотел ещё что-то сказать в защиту Илсы, но не успел. Стены сложились и замуровали девушку в подземелье. – Пора,– Радек положил руку на плечо своему пленнику,– здесь нам больше делать нечего.

Глава 9

Окрестности жилища дэва больше ничем не напоминали ледяную пещеру с её жутким холодом, таившимся за заиндевевшей дверью. Собственно, даже сама дверь куда-то подевалась. То ли проржавела, и её смыло разлившейся по весне речкой, то ли какой-то рачительный горец приспособил её для хозяйственных нужд. Теперь это когда-то мрачное местечко выглядело эдакой лесной сказкой с убаюкивающим лепетом речного потока, дурманящим ароматом цветов и громким птичьим щебетом.

– А он трудяга,– не смог удержаться от похвалы Вертер. – Глянь, как всё тут обустроил.

– Вер, скажи честно,– Сабин повернулся к своему спутнику,– ты же отказал моему брату не из-за его гуманизма.

– Извини, но все, кого я люблю, живут на Райдо,– не стал отрицать очевидного Вертер. – Не хочу рисковать их жизнями, если этот дэв вдруг окажется не тем, кем прикидывается. Ты, кстати, тоже не лезь на рожон, Санни. Держись за мной. Тебя это тоже касается,– кивнул он сыну.

– Хорош играться в телохранителя,– Сабин недовольно поморщился. – Мы вроде уже выяснили, что мир Земли никак не связан с моим существованием.

– Пока это только версия,– возразил Вертер,– и мне не хочется её проверять, рискуя миллиардами жизней. К тому же у нас имеется надёжный разведчик. Выходи, лентяй,– скомандовал он.

Из-за спины Вертера вынырнула серая тень. Волк пару секунд помедлил, как бы примериваясь к заданию, а потом проскользнул под плети вьющихся растений, закрывавших вход в бывшую ледяную пещеру. Через минуту хозяин четвероного рейнджера, видимо, получив телепатический сигнал от волка, облегчённо выдохнул и направился впереди делегации дознавателей вслед за своим верным помощником. В пещере, которая теперь гораздо больше смахивала просто на глубокий грот, было заметно прохладней, чем снаружи, однако вездесущий вьюн пролез даже в закрытое от солнечных лучей пространство. Всюду, куда доставал взгляд, камни были покрыты зелёным ковром.

– И что дальше? – Даня с сомнением уставился на своих спутников. – Как нам вызвать этого дэва?

– Вызвать – это ещё полдела,– голос Вертера был полон скепсиса. – Тоха рассказывал, что дэвы не умеют разговаривать, они общаются с помощью низких вибраций. Санни, ты в этих вибрациях шаришь? Сможешь перевести?

– Даже заморачиваться не стану,– фыркнул Сабин. – Может, я и не настоящий Демиург, но уж сварганить временное человеческое тело для допроса подозреваемого я как-нибудь сумею.

Он злорадно ухмыльнулся, и на зелёном ковре из вьюнов появился какой-то скрюченный престарелый мужичок в арестантской робе. Пару секунд сей персонаж сохранял неподвижность, видимо, в надежде откосить от допроса, прикинувшись дохлой тушкой. Увы, дознаватели не купились на сие бездарное представление. Вертер подошёл к мужичку и весьма чувствительно ткнул его мыском сапога под зад. Арестант взвизгнул и вскочил на ноги.

– Говорить можешь? – Вертер и не подумал извиниться за своё непочтительное обхождение с хозяином пещеры.

– Вижу, благодарность – это твоя самая сильная сторона, Сабин,– саркастично заметил дэв, разглядывая своё не слишком аппетитное тело и ярко-оранжевого цвета одёжку. – Между прочим, это мне ты обязан своим нынешним статусом.

– Не уточнишь, каким именно? – в голосе Сабина было столько злости, что арестант невольно отпрянул от сего воплощения праведного гнева. – Что за хрень ты мне слил под соусом инфополя Земли?

– Догадался, значит,– дэв подбоченился и нахально уставился в лицо жертвы своих махинаций. – Я знал, что рано или поздно ты догадаешься и придёшь ко мне. Венны всегда отличались сообразительностью.

– Рад, что оправдал твои ожидания,– презрительно усмехнулся Сабин. – Ну и зачем тебе понадобилось всех дурить? Пытался скрыть инфу про Орден?

– Орден,– в глазах дэва явственно обозначилось страдание. – Может, у меня выхода другого не было,– его голова обречённо поникла.

– Ну чего замолк,– подбодрил арестанта Вертер. – Давай, колись уже, куда эти твари попрятались.

– Откуда мне знать? – дэв мгновенно ушёл в глухую защиту. – Я безвылазно торчу в этой пещере, и о делах, которые творятся в мире, мне ничего не известно.

– А зачем вообще нужно было создавать эту контору? – вежливо поинтересовался Даня.

– Энергия,– дэв потупился, изображая эдакого кающегося грешника, которого прижали к стенке и заставили признаться в своих грязных делишках. – Мне нужна была энергия, чтобы взять мир Земли под контроль. Но моих запасов было недостаточно, вот и пришлось задействовать ресурсы жителей. А как это сделать, когда их защищает закон свободы воли?

– Обманом заставить добровольно отказаться от своей свободы,– мрачно процедил Сабин. – Тогда они автоматически выпадают из-под действия этого закона, и с ними можно делать всё, что угодно. Цинично, но работает.

– Я не понял,– Вертер озадаченно нахмурился,– а с какого перепугу у Демиурга вдруг случился недостаток энергии? С тобой, что ли, твой предшественник не поделился? – обратился он к угрюмо молчавшему дэву.

– А не было у меня никакого предшественника,– огрызнулся отставной Демиург,– мне пришлось взять на себя управление миром, когда Приф его оставил.

– Приф – это у нас кто? – Даня не упустил случая поучаствовать в допросе.

– Создатель Земли,– пробурчал дэв. – Мы ведь были напарниками и друзьями. Он обещал передать мне свой мир в управление, когда я буду готов, но вместо этого, просто ушёл и бросил его на произвол судьбы. Разочаровало его, видите ли, сие творение, не выполнило оно своего предназначения.

– Какого ещё предназначения? – в голосе Дани послышалась откровенная растерянность.

– Сделаться инкубатором для Создателей,– пояснил дэв. – Ох уж эти Творцы, никакой ответственности.

– Ага, зато ты больно ответственный,– Вертер зло зыркнул на хулителя Творцов. – Позаботился о брошенном мире, нечего сказать. Присосался к кормушке как вампир. Интересно, тебе орденские ублюдки поставляли жертвы в живом или мёртвом виде?

– Орден – это лишь часть системы по откачке энергии из подконтрольного мира,– голос дэва даже не дрогнул. – Есть и другие технические средства. Так что вампирить нет никакой нужды.

– Технические средства, говоришь,– Вертер ошарашенно обвёл глазами своих спутников. – Это случайно не те странные эгрегоры, которые торчат в реальности посмертия?

– Эгрегоры? – в голосе дэва послышалось искреннее недоумение. – Мне об этом ничего не известно. Думаю, это какая-то ошибка. Кто мог бы их создать в обход Демиурга?

– Брешет, гадёныш,– зло процедил Вертер. – Санни, ты же их видел собственными глазами.

– А может, и не брешет,– Сабин задумчиво ухмыльнулся. – Что если эти конструкции не обладают эгрегориальным сознанием? Это могут быть просто механизмы, которые развоплощают сознания отказников, когда те уходят на перевоплощение.

– Я всегда был высокого мнения об интеллектуальных способностях веннов,– комплимент дэва был настолько корявым и неуместным, что все, как один, дознаватели брезгливо поморщились.

– Довольно лирики,– Сабину наконец надоели эти отвлечённые рассуждения, и он вернулся к более прагматичному вопросу, ради которого они, собственно, и устроили допрос бывшему Демиургу. – Конструкция твоей машинки по откачке энергии, конечно, заслуживает отдельного обсуждения, но сейчас нам недосуг ковыряться в этой неаппетитной теме. Нас интересует, кто является выгодоприобретателем этой машинки.

– Я же объяснил, что мне нужна была энергия,– принялся канючить дэв.

– Энергия могла быть нужна для управления миром,– рассудительно заметил Даня,– но ты-то уже ничем не управляешь. Сабин вообще никогда этой кормушкой не пользовался, однако она продолжает работать. Для кого?

– Кто является настоящим Демиургом Земли? – в голосе Сабина зазвучала угроза.

– Я надеялся, что им станешь ты,– дэв злобно зыркнул на своего преемника. – Я отдал тебе все свои запасы энергии и самые актуальные данные о мире. Чего же ещё?

– Ты нам тут зубы не заговаривай,– вскипел Вертер. – В чьём сознании сейчас находится инфополе Земли?

– Это ещё зачем? – похоже, дэв был искренне озадачен вопросом. – Носителем инфополя этого мира является нейросеть.

После сего шокирующего заявления все трое дознавателей зависли, словно компы, в которые ввели неадекватные данные. Они слишком хорошо знали, сколько труда положил Антон на то, чтобы вырастить Демиурга для Феникса, способного вместить в своём сознании образ этого мира. А уж про то, каких неимоверных усилий стоило Сабину взять под контроль Землю, и говорить не приходилось. А тут вдруг выясняется, что это был мартышкин труд.

– Да он заливает,– Вертер первым очухался от когнитивного диссонанса и сразу пошёл в атаку. – Чтобы какая-то пошлая программа могла заменить Демиурга, да ни в жисть не поверю.

– Постой, Вер,– остановил его яростный протест Сабин. – Похоже, мой брат действительно что-то упустил в плане автоматизации.

– А как осуществляется управление инфополем Райдо? – вопрос дэва прозвучал искренне, без подколки. – Неужели его Создатель тратит ресурсы своего сознания на хранение базы данных? Но это же нерационально и к тому же опасно. А вдруг с носителем случится что-то фатальное? Он ведь живое существо.

– То-то и оно,– пробурчал Сабин, которого постоянно доставала необходимость соблюдать меры безопасности и невозможность распоряжаться своей жизнью. – Ладно, пожалуй, на сегодня достаточно,– резюмировал он.

Скрюченное тело в арестантской робе растаяло, и обескураженная троица дознавателей потянулась на выход. Вертер сразу же направился к речке и умылся, словно в пещере дэва ему пришлось вываляться в грязи.

– Вы ему верите? – Даня озадаченно покачал головой.

– Смотря в чём,– отозвался Сабин. – Про инфополе он, похоже, не соврал. Но с этим пусть брат разбирается. Меня гораздо больше интересует, почему этот гад скрыл инфу про Орден. Как-то не верится, что ему просто было стыдно сознаваться в преступлении.

– Да уж,– Даня озадаченно покачал головой,– ответственный Демиург, даже бывший, должен был остановить эту адскую машинку, когда в ней отпала нужда, но она до сих пор работает.

– Как минимум он должен был поставить своего преемника в известность о существовании этой системы,– мрачно процедил Сабин.

– Да пофиг,– Вертер беспечно махнул рукой,– сами с ней разберёмся. Главное, ты теперь знаешь, что никакого другого Демиурга на Земле нет.

– Может быть, мы поспешили закончить допрос? – задумчиво пробормотал Даня.

– Не вижу смысла тратить время на байки этого проходимца,– Сабин презрительно хмыкнул. – Я и сам теперь способен всё выяснить, что называется, из первых рук.

– Так чего ж до сих пор не выяснил? – в голосе Вертера можно было без труда обнаружить солидную долю скепсиса. – Мог бы и раньше подключиться к той нейросети.

– Так ведь я же был уверен, что инфополе Земли находится в моём сознании,– Сабин ничуть не обиделся на наезд,– зато теперь я знаю, где искать.

– И ты сможешь получить доступ к инфополю? – сомнение, прозвучавшее в вопросе Дани, можно было бы воспринять как оскорбление, но Сабин сейчас был слишком воодушевлён открывшимися перспективами, чтобы обращать внимание на неуважительное обращение какого-то сосунка.

– Это может сделать любой житель Земли,– небрежно бросил он. – Разве ты никогда не слышал про хроники Акаши? Думаю, у Демиурга всяко побольше возможностей, чем у какого-нибудь йога, отмораживающего себе задницу в пещере.

– Демиурга? – Вертер озадаченно нахмурился.– Но разве ты сможешь управлять этим миром, если его инфополе не находится в твоём сознании?

– Ты не путай управляющие миром алгоритмы с базой данных, которую эти алгоритмы задействуют,– небрежно пояснил Сабин. – Демиургу совсем не обязательно работать архиватором, если у него имеется доступ к этим данным. В конце концов, я и раньше неплохо справлялся, даже без этого доступа. А теперь всё вообще будет в шоколаде.

– По-моему, ты просто тащишься от того, что снова можешь рисковать своей жизнью? – прокомментировал его самодовольную речь Вертер.

– Не ревнуй,– Сабин покровительственно похлопал приятеля по плечу,– придётся смириться с тем, что ты теперь у нас не единственный вояка. Кстати, если я ещё раз услышу, что моё место в партере, то просто вздую тебя, несмотря на зачарованный меч и ручную собачку.

Пару секунд Вертер переваривал эту залихватскую тираду, а потом от души расхохотался. Демиург выглядел столь уморительно в роли хвастливого забияки, что даже Даня не удержался от ехидного смешка.

– Чего ржёте, умники,– наигранно возмутился Сабин. – Идите уже, обрадуйте моего брата, что он облажался с хранением инфополя своих миров, а я пока покопаюсь в местной базе данных.

Глава 10

– Барни, ты ещё здесь? – Илса едва шевелила языком, но эхо странным образом разносило её слова по запутанному лабиринту тоннелей, усиливая звук до уровня громкоговорителя.

Наверное, строители катакомб специально создали этот эффект усиления звука для того, чтобы враг не мог неслышно подкрасться к постам охраны. Это предположение поначалу заставило Илсу по возможности соблюдать режим тишины, не шаркать ногами при ходьбе и даже дышать не слишком громко, но теперь ей сделалось всё равно. Она была бы даже рада напороться на охранников, но их не было. Пошли уже вторые сутки, как Илса бродила по подземному лабиринту, пытаясь отыскать выход. Еда давно закончилась, а воды осталось на один глоток. И всё-таки хуже всего было то, что и запасы зелья для повышения остроты зрения подошли к концу. Последнюю дозу пленница подземелья проглотила час назад, и очень скоро ей предстояло оказаться в полной темноте.

Когда Кайден отправился выяснять отношения с чужаком, Илса даже представить не могла, чем всё закончится. Она отчего-то совершенно не боялась за своего нового брутального знакомца, поскольку была уверена, что тот в лёгкую разделается с кем угодно. Любопытная девушка подошла к лазу и даже высунулась наружу, чтобы не пропустить ни единого звука из предстоящего представления. Голос Радека она узнала практически сразу, но поначалу это её не насторожило и не испугало. Первые лёгкие прикосновения страха Илса ощутила, только когда выяснилось, что этот богатенький пижон явился в развалины крепости по её душу. А уж после того, как тот походя скрутил Кайдена, её накрыло окончательно.