Глава 1
Легкий удар тока пробудил Юрия ото сна. Было темно и тихо, как в гробу. Тела, как будто, не существовало. Было лишь сознание, лишенное памяти и физических ощущений. Что происходит? Где он находится? И вообще, кто он такой?
Через минуту все появилось. Где-то, совсем рядом, завыли электроприводы. Юрий почувствовал, как поверхность под ним дернулась и пришла в движение. Сквозь появившуюся щель проникал неяркий свет. Но даже этого света было достаточно, чтобы глазам стало больно. Юрий прикрыл их ладонью и нащупал на лице кислородную маску, от которой куда-то тянулась гофрированная трубка. Не желая долго разбираться что к чему, он стянул маску с лица. Затем собрал в один пучок паутину тонких кабелей, крепившихся к присоскам на груди, и сорвал их одним движением. С трудом приподнялся и сел, разгибая застывшие члены.
В помещении было темно и холодно. Небольшая лампа, закрепленная на потолке, слабо освещала помещение, заставленное медицинскими приборами и пластиковыми контейнерами. Одна из стен представляла собой ряд идентичных секций с камерами, над каждой из которых располагалась приборная панель. В одной из них находился Юрий вплоть до этого момента. А сейчас, свесив ноги, он сидел на каталке, осматривался и начинал понемногу соображать что к чему.
«Это гибернатория, – вспоминал Юрий. – Я был в камере все это время. Почему я все еще здесь, а не на Земле? И где все? Где медики? Где Прохоров, черт возьми?»
Занятый этими вопросами, Юрий спустился на пол. Кафельная плитка была холодной и неприятно липла к босым ногам. Прошлепав к большому люку, Юрий дотронулся до электронного замка. Он-то точно знал, что такие люки просто не открываются. Здесь нужна именная ключ-карта с доступом в помещение. А такие карты были только у медиков. У Юрия даже не было привычной одежды. Выданный перед гибернацией медицинский комбинезон, совсем не согревал. Ногам было холодно на ледяном полу. А еще жутко хотелось есть.
«Когда я ел в последний раз? Что-то не припомню. Сейчас мне бы не помешал хороший кусок пиццы и баночка ледяного лунного пива», – размышлял Юрий, расхаживая по помещению гибернатории.
Его взгляд упал на экран приборной панели той самой камеры, где он недавно находился. Юрий нажал какую-то клавишу и экран заработал. Зелеными символами на экран вывелась информация:
Пациент: Кузнецов Юрий Николаевич
Должность: Электротехник
Дата ввода в гибернацию: 15.07.2176
Дата вывода из гибернации: 17.08.2176
Текущая дата: 10.08.2176
«Выходит, меня разбудили на неделю раньше срока, – недоумевал Юрий. – Но кто это сделал? Зачем? Прохоров обещал, что меня отправят на землю с ближайшим грузовым кораблем. Причем, не выводя из гибернации. Ну и где этот засранец? Где все остальные? Что здесь, черт возьми, происходит?»
Юрий попытался кричать сквозь закрытый люк, надеясь, что это просто ошибка и сейчас кто-нибудь придет и все прояснит. Но ответа не было.
«Ну и холодина здесь! Где моя одежда? И обувь…»
В дальнем углу гибернатории Юрий обнаружил дверь с табличкой «Раздевалка». Он подергал ручку. Дверь не поддавалась. Однако, здесь оказался обычный замок.
Раздраженный холодом, голодом и непониманием, что происходит, Юрий схватил тележку, заставленную колбами с препаратами, вытряхнул из нее содержимое и с разбегу, несколькими ударами, высадил дверь.
В раздевалке было так же темно, как и в гибернатории. Нащупав выключатель, Юрий зажег свет. Вдоль обеих стен выстроились ряды шкафчиков для личных вещей. Все они были закрыты и Юрию пришлось отломать ножку стула и соорудить из нее подобие монтировки, чтобы вскрыть свой шкафчик. К счастью, вещи остались в полной сохранности. Юрий облачился в привычную спецовку.
На стене у самого входа висело зеркало. Юрий подошел к зеркалу, чтобы оценить свое состояние после почти месяца, проведенного в камере. Первое впечатление оказалось удручающим. Привыкший ежедневно начисто выбривать лицо, Юрий был шокирован, увидев в зеркале свой подбородок, покрытый сантиметровой щетиной. Некогда аккуратно подстриженные усы, отросли и непривычно закрывали рот. Копна длинных русых волос на голове тоже отросла, но это было не так заметно. Черты лица заострились из-за долгого времени, проведенного без пищи. Глаза с зеленоватым оттенком радужки внимательно смотрели из потемневших, ввалившихся орбит. Кожа лица имела нездоровый оттенок.
Поморщившись от своего внешнего вида, Юрий начал шарить по углам раздевалки в поисках чего-либо полезного, но обнаружил только хозинвентарь, да пару контейнеров с реагентами. Затем стал поочередно вскрывать чужие ящики, в надежде найти ключ-карту от люка. Однако, такие карты всегда находились у владельцев. Дверцы поддавались с трудом и вскоре, выбившись из сил, Юрий прекратил поиски. Однако в ящике стола дежурного по гибернатории он обнаружил пачку сигарет, зажигалку и начатую бутылку виски. Еды, к сожалению, не оказалось.
Благодаря небеса за посланные ему дары, Юрий сел, скрестив ноги, на скамью, закурил и отхлебнул из бутылки. Обжигающая жидкость на какое-то время сняла приступы голода. Юрий пытался понять, что произошло, куда подевались все люди и почему он находится здесь один. Почему никто не отзывается и не приходит проверить его состояние.
Горнодобывающая база «Платон» располагалась в северной части Моря Дождей, огромной лавовой равнины на поверхности Луны. Она состояла из трех частей – лаборатории, где работал Юрий, комбината с сетью подземных шахт и взлетно-посадочной площадки. Комбинат с шахтами находились в Заливе Радуги, в северо-западной части Моря Дождей. Там добывали и перерабатывали урановую руду, а также редкие металлы, которые затем грузовыми кораблями доставляли на Землю. В кратере Платон, расположенном восточнее комбината, находилась лаборатория. Между комбинатом и лабораторией разместилась взлетно-посадочная площадка. Прямо под этой площадкой, на большой глубине, находился ядерный реактор. Все части базы соединялись между собой длинными тоннелями, по которым с огромной скоростью перемещались бесконтактные электромагнитные капсулы. Всё здесь работало на Уране – неиссякаемом источнике энергии, добываемом из недр Луны.
Полгода назад, когда Юрию исполнилось тридцать четыре, он прибыл на базу «Платон» в качестве помощника электротехника. Этой должности он долго добивался, регулярно посылая запросы в Министерство космической промышленности, в надежде, что однажды его заметят и возьмут на работу. На планете Юрия ничто не удерживало. Родители давно переселились на Марс и периодически звонили ему по видеосвязи, звали в гости, а то и насовсем. Но Юрий был непреклонен, будучи уверенным в правильности выбранного пути.
Конечно, на Красной планете Юрий легко мог бы найти себе местечко. Но работа на поверхности и работа в космосе – совсем разные вещи. Лунную базу Юрий рассматривал лишь как переходную ступень на пути к чему-то более интересному. Например, к работе на межпланетном корабле, совершающем сверхсветовые перелеты между Землей и другими планетами солнечной системы.
Виталий Викторович Прохоров, служивший на базе «Платон» главврачом, был родным дядей Юрия по материнской линии. Он и помог племяннику устроиться сюда на должность помощника электротехника.
– Извини, но пока только так, – говорил дядька Юрию по видеосвязи, когда тот еще был на Земле. – Все руководящие должности заняты старожилами. Одного не могу понять, что ты нашел в этой дыре? Это же полная оторванность от мира. Место для сумасшедших или для таких отшельников, как я.
– Мне это не так важно, – отмахнулся Юрий. – Я не за деньгами гоняюсь, а за опытом. Долго задерживаться на Луне не собираюсь. Поработаю с годик, заработаю стаж, а там и на межпланетный корабль попрошусь.
– Карьерист, значит, – рассмеялся Прохоров.
– Скорее авантюрист.
– Я бы с твоей специальностью подался на Марс, к родителям. Что тебе в космосе болтаться? – недоумевал Виталий Викторович. – Там бы женился, завел сопливых марсианских детишек и жил припеваючи.
Однако же слово, данное Юрию, Прохоров сдержал. Разузнал о вакансиях на базе, поговорил с начальством. Через месяц Юрию пришло приглашение на работу. С ближайшим грузовым кораблем он отправился на новое место службы. Здесь, в лаборатории, Юрию надлежало заниматься поддержанием электросети в рабочем состоянии.
До конца мая Юрий работал в штатном режиме. Его начальник, главный инженер по электроснабжению лаборатории, Борис Иванович Смирнов, не раз отмечал талант и прилежность Юрия. Смирнов был старожилом на базе. За долгие годы работы Борис Иванович спроектировал и построил всю систему электроснабжения. Под его началом находились также сети взлетно-посадочной площадки со всеми служебными модулями и комплекс горнодобывающего комбината, где трудились его коллеги.
Смирнов был уже пожилым человеком, когда Юрий прибыл на базу. Здесь он вышел на пенсию, отметил это событие с коллегами, и снова вернулся к своим обязанностям. Со стариком Юрий быстро нашел общий язык и сдружился настолько, что тот даже приглашал его к себе в каюту пообщаться и выпить по кружечке лунного пива. Новостей на базе было немного, сотрудники менялись редко. Система электроснабжения, созданная Смирновым, была полностью автоматизирована и управлялась сетью квантовых серверов. Все шло хорошо. Юрий понемногу обрастал опытом работы с новыми приборами, каких не было на Земле. Зато аналогичные приборы использовались на межпланетных кораблях. Это особо интересовало Юрия, когда он только заступил на службу.
Спокойная, размеренная жизнь на базе «Платон» закончилась в тот роковой момент, когда Борис Иванович внезапно заболел. Новая напасть уложила старика в постель буквально за день. На второй день он покрылся зелеными пятнами. Ничего не ел, находился в бреду и не отзывался на свое имя. Медики были в замешательстве, будучи не в силах поставить диагноз. Симптомы не подходили под описание ни одного из известных заболеваний. К тому же у пациента не было температуры. На третий день старик скончался. Спасти ценного сотрудника не удалось. И даже после смерти мужчины, исследовав его кровь и ткани, медики не смогли определить проблему. Одно Юрию было известно точно – незадолго до этого Борис Иванович побывал на комбинате с инспекцией. Очередной раз грузовой корабль привез на базу провиант, спецодежду и партию новых роботов модели Вектор-2. Для роботов было необходимо переоборудовать блок подзарядки, а кроме Смирнова на базе этим никто не занимался. Зарядные модули следовало заменить, а также утилизировать старых роботов первой модели. Те могли выполнять лишь простые операции типа принеси-подай. Новые же умели производить более тонкие и ответственные операции. Смирнов распорядился отключить старых Векторов и отправить их на склад. А новых планировали протестировать и ввести в эксплуатацию на будущей неделе.
После его загадочной смерти, начали заболевать и другие сотрудники лаборатории. За неделю скончалось несколько человек, так же скоропостижно и необъяснимо. Среди рабочих возникла паника. Чтобы не допустить распространения инфекции, Прохоров распорядился всем выдать маски, а покойников отправить в криокамеру для заморозки.
Все заботы по поддержанию электроснабжения в лаборатории легли на плечи Юрия. Он фактически занял место своего покойного начальника и вполне справлялся со своими новыми обязанностями. Единственное, что его беспокоило, это череда необъяснимых смертей. Такого на базе не было ни при нем, ни до него. Однажды Юрий заговорил об этом с дядей, доктором Прохоровым. Тот не смог ничего толком объяснить.
– Это не похоже на вирусное или бактериальное заболевание, – говорил Виталий Викторович, пощипывая бородку, в которой уже начинали проглядывать сединки. – Да и пятна на коже не характерны для таких патологий. Но ясно одно – болезнь передается воздушно-капельным путем и требует введения карантина. Кстати, ты последний, кто близко общался со Смирновым. Так что, Юра, при первых признаках – сразу ко мне.
Прохорову было за пятьдесят. Несмотря на разницу в возрасте он плотно общался с Юрием. Родственные связи и общее рабочее место сближали обоих и обязывали находить общий язык.
В тот же день Виталий Викторович, по согласованию с руководителем лаборатории, ввел строгий карантин. Установили распорядок, по которому сотрудники ходили на работу, посещали столовую и другие места общественного пользования. Был принят ряд санитарных мер. Маски менялись каждые три часа, одежда обрабатывалась дезинфицирующим облучением в специальной камере. Регулярно проводилась обработка всех служебных помещений.
Сам Юрий неукоснительно соблюдал правила инфекционной безопасности. Постоянно носил и менял маски, проходил обработку, регулярно мыл руки и старался не контактировать с другими служащими лаборатории. Воспоминания об ужасающем виде покрытого пятнами Бориса Ивановича, его предсмертной агонии, заставляли Юрия делать все, чтобы не разделить участи покойного.
Часто приходила мысль о том, что останься он на Земле, с ним ничего бы не случилось. Может, Прохоров был прав, и не стоило так сильно рваться в это место? Возможно, действительно следовало переселиться на Марс, поближе к родителям, завести семью и жить размеренной жизнью рядового марсианина. Также он задумывался о том, что незадолго до смерти Смирнова они довольно много общались, обменивались рукопожатиями, да и просто находились в одном помещении, где новая зараза уж точно могла перейти на него. Пытался вспомнить с кем еще контактировал Борис Иванович незадолго до смерти. Наверное, с половиной персонала лаборатории!
Был вечер пятницы. Во время ужина Виталий Викторович подсел к Юрию с двумя бокалами лунного пива. Голубая жидкость в запотевших бокалах весело искрилась, щекоча пальцы Прохорова змейками электрических разрядов.
– Угощайся, племяш.
– Пятница-развратница? – рассмеялся Юрий, принимая из рук медика бокал бодрящего напитка. – Спасибо, Виталий.
Выпили, разговорились. Вспомнили своих ближних и дальних родственников. Обсудили возможность заражения новой непонятной инфекцией. Виталий Викторович выразил надежду, что опасность миновала, поскольку за последние сутки новых обращений не было.
А уже на следующий день Юрий почувствовал себя плохо. Сердце кольнула мысль: «Вот оно». Юрий кинулся к зеркалу, сбросил одежду и стал внимательно осматривать себя со всех сторон. Но никаких пятен не обнаружил. Тем не менее, помня строгий наказ дяди, обратился к нему в тот же день.
– Температура есть? – спросил Прохоров, вглядываясь в лицо племянника. – Что-то ты мне не нравишься.
– Не знаю, не мерил, – пробурчал Юрий, усаживаясь на кушетку. Пригладив свои модные усы, добавил: – Кажется, у меня озноб.
– А пятна на коже не появлялись? – выспрашивал медик.
– Пятен не нашел.
– На вот, замерь, – сказал Прохоров, протягивая Юрию электронный термометр.
– Может, просто ОРВИ? – с надеждой в голосе предположил Юрий. – На Земле я частенько болел.
– У нас на базе уже десять лет, как никто не болеет ОРВИ, – возразил Прохоров. – Эта земная мелочь здесь просто вывелась. Да и откуда вирусам взяться в нашей изоляции? Так что ты ерунду не мели. Что на термометре?
– Тридцать шесть и шесть, – упавшим голосом произнес Юрий.
– Хреново, племяш. Это может быть что угодно, но лучше не рисковать.
– Что ты предлагаешь?
– Поместим тебя в камеру и введем в состояние гибернации. Так удастся выиграть время. А с первым же грузовым кораблем отправим на Землю. Там тобой займутся как следует.
В тот же день Юрия поместили в одну из камер гибернации. Перед отключением он попрощался с родственником, обещав позвонить с Земли, как только сможет.
И вот теперь Юрий сидел в раздевалке госпиталя и пил чужой виски, пытаясь понять, что пошло не так, почему он еще не на Земле и куда все подевались. Уже докуривая вторую сигарету, Юрий, погруженный в размышления, вдруг услышал знакомый звук, который ему доводилось слышать десятки раз в обычный рабочий день. Но сейчас он прозвучал, как удар грома. Это был звук открывающегося люка и доносился он из гибернатории.
Юрий вскочил, как ошпаренный, и со всех ног бросился в соседнее помещение. Это был тот самый люк, который преграждал путь на волю. Теперь он был открыт. Уверенный в том, что про него наконец вспомнили и сейчас все прояснится, Юрий выбежал в коридор, все еще сжимая в руке бутылку. Но там оказалось пусто. Юрий прислушался, в надежде обнаружить хоть какие-то признаки жизни. Ни малейшего звука не донеслось до его ушей.
– Эй! Здесь кто-нибудь есть? – закричал Юрий, приставив ладонь ко рту.
Вопрос вернулся к нему эхом, отразившись от стены в конце темного коридора. Окружающее пространство не проявляло ни малейшего признака жизни.
«Кто же тогда открыл люк? – пронеслось в голове Юрия. – Даже если предположить, что все покинули базу, забыв меня в этой чертовой камере, кто-то же его открыл».
Вплоть до этого момента у Юрия оставалась уверенность, что где-то там, в других помещениях находятся сотрудники лаборатории, а про него просто забыли.
«Так не бывает. В лаборатории всегда полно людей. Кто-то уже должен был появиться».
Теперь, при виде пустых коридоров, этой мертвой тишине, Юрия охватил еще больший ужас. Но одновременно с этим зародилась надежда на то, что кто-то из людей здесь все-таки есть.
Темные помещения лаборатории, еще недавно такие привычные и знакомые, сейчас выглядели зловеще. Мертвая тишина царила вокруг. Где-то там, в глубине коридора, слабо светилась одинокая лампа.
Отхлебнув из бутылки для смелости, Юрий направился к свету.
Глава 2
Юрий наощупь пробирался по некогда хорошо освещенному коридору. Толстые высоковольтные кабели, змеящиеся вдоль стен, отблескивали изоляцией в свете единственной лампы, горевшей впереди. Как раз там, где светилась лампа находилась лабораторная столовая.
Урчащий от голода живот направлял ноги Юрия к источнику пищи. Несколько глотков виски, выпитых на пустой желудок, поначалу немного притупили приступы голода. Но скоро алкоголь попал в кровь и ударил в голову, а голод вернулся с двойной силой. Гонимый чувством самосохранения, он медленно, но упорно пробирался вперед, опираясь на стену, чтобы не споткнуться.
– Что творится с освещением? – сердито бурчал захмелевший Юрий. – Стоило мне отлучиться на пару недель как все посыпалось к чертям собачьим. Ну ладно – система, но лампочки-то можно было поменять… Похоже, здесь все серьезнее, чем кажется. Срок службы криптоновых ламп гораздо больше месяца. Все сразу они сгореть не могли. Похоже, что проблемы в системе распределения. Ладно, разберемся.
Юрий пытался понять, какое сейчас время суток. Если бы это была земная база, можно было подумать, что сейчас ночь и все сотрудники спят по своим каютам. Но на лунной базе была заведена вахтовая система и работы продолжались круглые сутки. Уже кто-то из работников лаборатории должен был появиться в этом коридоре, связывающем все помещения второго этажа.
Наконец Юрий добрался до входа в столовую. Как он и ожидал, дверь оказалась запертой. Юрий заглянул в одно из окошек-иллюминаторов двустворчатой двери. Внутри было так же темно. Лишь несколько индикаторов кухонной техники подавали признаки жизни. В этот раз Юрий не стал миндальничать и просто высадил дверь ногой. Вандализм был ему не свойственен, но обстоятельства и лютый голод сделали свое дело.
Юрий вошел в помещение и включил свет. Зажглись сразу все лампы. Глазам с непривычки стало больно. Судя по тому, что свет в столовой потушили, а дверь заперли, складывалось впечатление, что сделали это осознанно. Значит повара, работавшие здесь посменно, решили оставить рабочее место окончательно, равно, как и другие сотрудники лаборатории. Но куда они ушли? Почему? Неужели все разом покинули базу на грузовом корабле? Возможно, руководство решило эвакуировать весь состав, а про Юрия просто забыли?
Размышляя над этими вопросами, Юрий обыскивал шкафы, контейнеры и холодильники в служебных помещениях столовой. Все они оказались пусты. Не осталось даже намека на съестные припасы. Похоже, покидая базу, повара забрали с собой всё. Но если всех рабочих отправили на Землю, зачем им понадобилось столько еды? Ведь это путешествие не займет даже одного дня!
Уже отчаявшись найти что-то съестное, Юрий со злостью пнул ближайший холодильник.
– Твою мать!
Ситуация складывалась критическая. Юрий сел на пол, обхватив голову руками.
«Я что, теперь должен здесь от голода сдохнуть? Прохоров, где ты, черт возьми? Это ведь ты засунул меня в эту проклятую камеру. А сам свалил на Землю, оставив меня тут подыхать в одиночестве. Похоже, они основательно подготовились к отлету. Вычистили все запасы питания! Хотя могли бы оставить мне кусочек пиццы. Стоп!»
Юрия вдруг осенило. Он не был уверен в своей догадке, но проверить ее, все же, стоило. Дело в том, что в столовой лаборатории, как и в любой другой, всегда оставались пищевые отходы – и при готовке, и после приема пищи посетителями. Все эти отходы накапливались в морозильной камере, а затем отправлялись на переработку.
Юрий ураганом ворвался в подсобное помещение столовой. Вся левая стена небольшой комнатки представляла собой ряд встроенных морозильных камер. Юрий потянул за рычаг одной из них. Внутри находились большие черные контейнеры. Юрий потянул к себе один из них. Тяжелый! Горя от нетерпения, он поспешно вскрыл контейнер. О да! Тот был доверху наполнен пищевыми отходами. В других морозильных камерах обнаружилось еще несколько контейнеров. Никогда раньше Юрий не радовался свежеприготовленной еде так, как сегодня куче замороженных объедков.
То, что отходы были заморожены, особо порадовало Юрия. Отковыряв из слежавшегося блока дюжину корочек от пиццы, он сложил их в специальный лоток и сунул в микроволновку. Через двадцать секунд разогретые объедки издавали такой соблазнительный аромат, как будто только что вышли из печи. Юрий с удовольствием подкрепился остатками роскоши, запил их обычной водой, запасы которой еще оставались в столовой.
«Одна проблема решена, – размышлял Юрий, стряхивая крошки с отросших усов. – По крайней мере, на ближайшее время. На базе имеется еще две столовые. Одна – на горнодобывающем комбинате, другая – на взлетно-посадочной площадке. Их обязательно нужно посетить, чтобы оценить запасы… отходов. Господи, до чего я докатился! Ладно, туда я обязательно доберусь. Но сначала надо обследовать все помещения лаборатории. Если люк открылся, значит здесь остался кто-то, кто знает о моем существовании».
Постепенно Юрий пришел к пониманию того, что люк не был открыт непосредственно. Это можно было сделать и дистанционно. Вот почему в тот момент никого рядом не оказалось. Ведь камера, в которой он провел последний месяц в состоянии овоща, тоже была открыта дистанционно. Если бы это сделал кто-то из медперсонала, как и полагается, уж наверняка он был бы рядом во время пробуждения.
– Ну что ж, – негромко бормотал Юрий себе в усы, откинувшись на стуле и заложив руки за голову, – завтрак аристократа окончен. Эй вы, слышите! – вдруг закричал он, приставив ко рту ладонь. – С вами говорит повелитель Луны! Спасибо, что оставили хотя бы отходы!
Голос Юрия раскатился в пустом помещении, эхом отразившись от стен.
«Вот и поговорил сам с собой, – с иронией подумал он. – Ладно, у меня еще много вопросов, которые надо решить. Но сначала хотелось бы привести себя в порядок».
Единственное место на базе, где Юрий с комфортом проводил время, и чувствовал себя в полной безопасности, была его каюта. Там хранились личные вещи и рабочие инструменты. А без них он был как без рук. Каюты всех сотрудников лаборатории находились в жилом блоке, этажом ниже, который был заглублен под поверхность Луны. Электрощиты располагались на обоих этажах один под другим. Но трансформаторная подстанция была лишь на нижнем этаже. Сначала Юрий собирался проверить щит на этом этаже, но быстро понял, что в такой тьме, без инструментов, ничего не сможет сделать. Ему требовался налобный фонарь, и, как минимум, отвертка, которые тоже лежали в каюте.
Двигаясь наощупь, он добрался до лестницы, осторожно спустился на нижний этаж. Здесь с освещением дела обстояли не лучше. Горело несколько аварийных ламп, питание к которым подавалось по отдельной линии. При таком освещении можно было лишь кое-как перемещаться, не боясь сломать себе ноги. Однако надписи на дверях помещений были не различимы. Лишь несколько месяцев, проведенных в лаборатории, позволяли Юрию ориентироваться в залах и коридорах по памяти.
По пути он разбил стекло пожарного щита и прихватил оттуда монтировку. Этим грубым, но полезным инструментом были укомплектованы все пожарные щиты базы «Платон». Юрий никак не мог вспомнить, куда подевал личную карту. Добравшись до своей каюты, он в удивлении обнаружил, что панель замка работает и подсвечивается изнутри индикаторами.
Благодаря небеса за то, что не придется бороться с механизмом люка, он за пару ударов монтировкой оторвал защитную крышку панели. Юрию иногда приходилось менять неисправные замки на новые и он знал их устройство не понаслышке. Послюнявив палец, он замкнул им оголившиеся контакты. Панель недовольно пискнула и люк с легким жужжанием отошел в сторону.
– Ну здравствуй, дом, – сказал Юрий, включая свет. – Если это можно назвать домом.
Отыскав свою электробритву, Юрий попытался сбрить месячную щетину. Она не поддавалась. Бритва лишь выщипывала с лица волоски, причиняя Юрию нестерпимую боль. В конце концов, плюнув на это занятие, он взял обычный станок и начисто выбрил щеки. Затем специальными ножницами аккуратно подстриг усы. Пока приводил себя в порядок, вдруг вспомнил, что незадолго до гибернации заболел. Собственно, по этой причине его и поместили в эту чертову камеру. А сейчас Юрий чувствовал себя нормально, как будто ничего и не было. Как прикажете это понимать? Может, все-таки ОРВИ? Или месячное пребывание в камере позволило организму побороть инфекцию? Вопросы оставались без ответа.
– Отлично! – проворчал Юрий, осматривая себя в зеркало. – Для человека, брошенного умирать в одиночестве на Луне, я выгляжу просто прекрасно. По крайней мере, когда люди найдут мое бездыханное тело, никто не скажет, что я был неряхой. А теперь пора заняться своими профессиональными обязанностями.
Надев налобный фонарик и повесив через плечо сумочку с инструментами, Юрий покинул каюту. Теперь передвигаться по темным коридорам стало удобнее. Фонарик, закрепленный на голове Юрия, был словно создан для таких случаев. Без труда отыскав электрощитовую, Юрий вошел и проверил автоматы. Все они оказались включены. Значит проблему нужно было искать выше.
Трансформаторная подстанция находилась рядом. На удивление дверь в нее оказалась открытой. Юрий вошел в помещение и сразу обо что-то споткнулся. Выругавшись по матери, он направил на это «что-то» свой фонарик. Направил и остолбенел. На полу лежал человек. Точнее это был труп мужчины. Очевидно, он и стал причиной замыкания. Юрий перевернул тело покойного и направил луч фонарика на его бейджик, пришитый к комбинезону. На табличке было указано: «Алексей Семибратов. Старший лаборант».
– Какой черт тебя занес в трансформаторную, дружище? – процедил сквозь зубы Юрий.
Он направил фонарь на лицо покойника. Попытался опознать в нем сотрудника, но не смог. Кожа на лице почернела от удара током высокого напряжения. По обуглившимся кистям рук Юрий заключил, что покойник долгое время держался ими за оголенные контакты высоковольтной линии. Запах жареного мяса, который Юрий почуял, только войдя в помещение, все еще витал в воздухе. Что это было? Самоубийство? Но по какой причине?
Обследовав приборы на панели щитка, Юрий подтвердил свою догадку, обнаружив, что значительная часть толстого кабеля шестикиловольтной линии зачищена чем-то острым, хотя такого быть не должно. Немного покопавшись в секционном выключателе, Юрий понял, что поломки нет. Всего лишь выбило автоматы. Он заново включил тумблеры и повернул общий рубильник. Во всех помещениях разом зажегся привычный свет криптоновых ламп.
На душе Юрия немного полегчало. Все выглядело как обычно. Освещенные коридоры создавали впечатление нормального состояния лаборатории. Казалось, вот сейчас кто-нибудь из знакомых выйдет из-за угла и скажет: «Привет, Юра! Что-то ты сегодня бледный. Не выспался?». А Юрий ответил ему шуткой: «Еще как выспался. Целый месяц смотрел сны в одиночной камере». Труп лаборанта, обнаруженный в щитовой, был единственным человеком, которого он встретил после пробуждения. Правда, человеком это уже было трудно назвать.
Юрий решил оттащить труп в помещение, где хранились другие покойники, которых Прохоров велел заморозить еще в начале эпидемии. Справившись с этой неприятной задачей, стал соображать, что делать дальше. В первую очередь нужно было проверить все помещения лаборатории. Он не особо надеялся встретить здесь живого человека. Уже не надеялся. Мертвая тишина сопровождала его повсюду. Персональные каюты, как и полагается, были закрыты. Конечно, Юрий мог взломать их, как сделал с люком своей каюты. Но не увидел в этом смысла.
«Если здесь побывал спасательный корабль, он мог забрать только людей, – соображал Юрий, обшаривая рабочие и подсобные помещения первого этажа. – Да, людей, но не роботов. Новые модели, поступившие в прошлом месяце требуют активации. А с этим может справиться только программист. Зато старые давно активированы. Возможно, стоит включить одного из них. Помощь мне сейчас не помешает».
С этой целью Юрий отправился на склад, где хранились списанные роботы. Оказалось, что всю партию уже перевезли на площадку для отправки на Землю. На складе осталось лишь несколько ящиков с запасными компонентами и запчастями.
Покопавшись в деталях, Юрий понял, что сможет собрать из них целого робота. Почти… Он разложил на полу складского помещения детали так, чтобы понять, все ли на месте. Приставил к корпусу руки, ноги, голову. Все компоненты были очень старыми – многочисленные царапины, сколы и вмятины говорили о том, что их бывшие владельцы могли работать на шахтах. Юрий пристегнул конечности робота на место, прикрутил голову и соединил все части между собой кабелями.
Отвинтив крышку на корпусе робота, Юрий обнаружил зияющую внутри пустоту. Не хватало одного важного компонента, а именно источника питания. Для этих моделей полвека назад были разработаны урановые сердца, способные работать без замены до сотни лет. Но затем руководство решило, что такие элементы опасны для персонала и заменили на шестидесятивольтовые литиевые батареи. Хотя новые модели роботов стали более умелыми, мощность их значительно упала. Но сейчас под рукой не было даже литиевых батарей. Те, что поставлялись в комплекте с новыми моделями, хранились на складах комбината, куда доступ был ограничен. Поэтому Юрий решил импровизировать. Он соединил несколько запасных батарей для шуруповерта в одну, смотав их изолентой. Затем спаял контакты в последовательную цепь с помощью отрезка кабеля, чтобы получить нужную мощность, приделал типовые контакты для подключения к разъему питания. Взял оба контакта в руки и чиркнул один об другой. Проскочила искра.
– Отлично, – пробормотал Юрий, приматывая самодельную батарею к корпусу Вектора все той же изолентой. – Двадцать второй век, твою мать, космические технологии. Ну ладно, надеюсь, получится.
Юрий подключил контакты аккумуляторов к питающим разъемам робота и… ничего не произошло. Робот не шелохнулся.
– Ну конечно. Чего можно ожидать от груды старого хлама. Проклятая железяка! – выругался Юрий, вставая с пола и отряхивая руки.
Он со злостью пнул свое незадачливое изобретение. В этот момент что-то взвизгнуло внутри старого робота. Его конечности дернулись и пришли в движение, а в глазах-камерах зажглись зеленые огоньки. Юрий от радости хлопнул в ладоши:
– Есть контакт! Все-таки «ремонт по-русски» иногда выручает.
Робот завертел головой, пытаясь понять, где он находится.
– Лежи смирно, – приказал Юрий и снова опустился на колени. – Дай-ка я протру твои камеры.
Глаза робота были разными. Одна камера была обычной, для работы на свету, а вторая – для ночного видения. Эта особенность позволяла ему передвигаться и работать темноте. Юрий достал из кармана спецовки платочек и, поплевав на него, протер роботу камеры, которые за долгое время хранения покрылись изрядным слоем пыли.
– Вот так. Ну-ка, попробуй встать.
Скрежеща всеми своими членами, железный парень приподнялся.
– Прошу прощения, – вдруг спросил робот мягким, чуть надтреснутым голосом. – Меня уже разобрали?
– Да нет, что ты! – рассмеялся Юрий. – Наоборот, собрали.
Но робот, словно не услышав, что ему говорят, продолжал:
– Пожалуйста, не надо меня разбирать. Я хороший. Я еще могу послужить.
– Не бойся, никто тебя не будет разбирать, – успокоил его Юрий, удивляясь такой эмоциональности робота. – С чего это ты взял, что тебя должны разобрать?
Немного подумав своим электронным мозгом, робот ответил:
– Меня отправили на утилизацию из-за того, что я морально устарел. К тому же, комиссия решила, что у меня поврежден логический элемент. Новые модели Векторов были доставлены на станцию в прошлом месяце. Наверно их уже ввели в эксплуатацию.
– Насколько я знаю, не успели, – ответил Юрий, поглаживая в задумчивости усы. – Тот, кто должен был принимать в этом участие, умер. А я целый месяц находился в отключке, примерно, как ты. Последнее что помню, как заболел и меня ввели в состояние гибернации. А перед этим на базе начали заболевать и умирать люди от неизвестной инфекции. Сегодня я обнаружил, что в лаборатории никого нет. Не понимаю, что здесь произошло.
Робот покачал головой:
– Я об этом ничего не знаю, так как нахожусь здесь уже давно. Когда меня отключали, все было в порядке.
– Нужно постараться установить связь с Землей, – сказал Юрий. – А это можно сделать только со взлетно-посадочной площадки. Там находится центр связи с Управлением. Кстати, как тебя зовут?
– АПРГВ-01Б, – быстро ответил робот своим дребезжащим голосом.
– Не понял. Что это значит? – переспросил Юрий.
– Автономный промышленный робот-гуманоид «Вектор» модель 01, серия «Б».
– Звучит ужасно. Давай как-нибудь попроще… – Юрий почесал затылок, напрягая мозг. – Может, просто Вектор?
– Мне нравится, – радостно продребезжал робот и закивал железной головой.
– Ну и отлично. Теперь попробуй встать. Если ты не сможешь ходить, толку от тебя будет мало.
Скрежеща всеми своими суставами, Вектор встал и начал с интересом себя осматривать. Робота привлекли примотанные к корпусу батареи. Не понимая, что это такое, он попытался их оторвать.
– Не трогай, – в ужасе закричал Юрий и убрал руки робота прочь от элементов питания. – Это же твои батареи. Я с ними целый час провозился. Уж извини, урановых у меня нет. Позже постараюсь достать для тебя нормальные.
Глаза Вектора вспыхнули зеленым огоньком благодарности.
– Как тебя зовут, мой спаситель?
– Юрий.
– Спасибо, Юрий!
– Ты способен к самообучению?
– Да. Я работаю на основе нейросети ИскРа-79. Самообучение было заложено в меня изначально. Правда, сейчас я не получаю обновлений из базы. Мои интерфейсы безнадежно устарели.
– Они тебе не понадобятся. Ты и без обновлений хорош.
– Спасибо!
– А вот с питанием у нас туговато. Тебе нужна нормальная батарея, а мне не помешало бы найти нормальной еды. А самое главное сейчас – нужно установить связь с Землей.
Юрий достал прихваченную из каюты пачку сигарет и закурил.
– Знаешь, Юрий, курить вредно, – заметил Вектор.
– Ты говоришь это человеку, рискующему умереть с голоду на Луне, – усмехнулся Юрий. – Пойдем лучше навестим радиорубку. Возможно, удастся хоть с кем-то связаться.
Люк, преграждающий вход в радиорубку, как и все остальные, был заперт. Сквозь темные стекла ничего разглядеть было невозможно. Юрий проделал тот же фокус, что и с остальными люками: отбил монтировкой защитную панель замка и замкнул контакты. Вектор в удивлении наблюдал за Юрием, но не успел ничего сказать – тот вошел первым.
Внутри радиорубки все жило и работало. Приборы светились разноцветными огоньками. Не хватало лишь диспетчера. Юрий подошел к огромной карте на стене, где были изображены все помещения базы, включая лабораторию, горно-добывающий комбинат и взлетно-посадочную площадку. Пустое пространство вокруг промышленных зданий было подписано по-латыни: Mare Imbrium, что означает Море Дождей.
– Мы находимся здесь, – сказал Юрий, показывая на карте точку, отмеченную красным кружком. – Эти два кружка показывают радиорубки комбината и посадочной площадки.
Вектор понимающе закивал.
– Если мне удастся связаться хотя бы с одной из них, считай, мы спасены.
Юрий уселся за диспетчерский пульт и начал изучать оборудование.
– Что ж, давай попробуем. Никогда этим не пользовался.
Он надел наушники, установил тумблер в положение «ВПП», что означало взлетно-посадочную площадку, и нажал кнопку вызова. В наушниках послышались длинные гудки, которые скоро прекратились. Юрий попробовал еще раз и результат оказался таким же.
– По крайней мере, вызов идет, – пробормотал Юрий, взглянув на робота. – Значит местная электросеть не повреждена. Попробуем связаться с комбинатом.
Он переключил тумблер в положение «Комбинат» и снова нажал кнопку вызова. И в этот раз последовали те же гудки. Юрий нажимал вызов еще и еще, но безрезультатно.
– Похоже, мы действительно остались одни на этой чертовой базе, – заключил он.
И вдруг в наушниках послышалось шипение. Затем раздался возбужденный мужской голос:
– Прием, прием! Кто на связи, ответьте!
Юрий подскочил на кресле. Он был вне себя от радости, впервые за долгое время услышав голос живого человека.
– Юрий Кузнецов на связи, – закричал он в микрофон. – Кто ты? Где находишься?
– Я Николай Лукин, – последовал ответ, – главный диспетчер комбината. Вы меня слышите?
– Да, слышу хорошо, – ответил Юрий и показал Вектору знак, что все в порядке.
– Помогите мне. Я не знаю, сколько еще продержусь.
– Что случилось?
– Они уже здесь. Их много. Боюсь, что этот люк долго не выдержит.
– Да объясни же наконец, что у тебя происходит? – в раздражении закричал Юрий.
Но вместо ответа послышался звон разбитого стекла. Затем – невнятный шум вперемешку с человеческим голосом. Через мгновение связь оборвалась.
Юрий с Вектором переглянулись.
Глава 3
В воздухе повисла тишина. Юрий находился в шоке, а Вектор, казалось, бесстрастно наблюдал за происходящим. На его металлической голове не было ни одного элемента, который мог бы выразить эмоции. Лишь глаза-камеры робота слегка подсвечивались изнутри зеленоватым огоньком.
Что произошло в рубке горно-добывающего комбината стало загадкой для обоих. Но одно было ясно – где-то там находится живой человек. Возможно, единственный человек на базе. Прерванный сеанс связи оставил больше вопросов, чем дал ответов. Что произошло в радиорубке комбината? Кто эти «они»? Почему диспетчер больше не выходит на связь? Единственным логичным решением, которое мог сейчас принять Юрий, было отправиться на завод комбината, чтобы прояснить ситуацию.
– Ты умеешь управлять транспортировочной капсулой? – спросил Юрий у Вектора на всякий случай, не очень надеясь на положительный ответ.
Робот покопался в своей памяти, после чего ответил:
– В меня заложена инструкция по управлению электрокапсулой. Но управлять никогда не приходилось. Нас не допускают к ответственным делам.
– Что ж, это лучше, чем ничего. Идем к терминалу, попробуем разобраться на месте, – ответил Юрий и, не теряя времени, направился к выходу.
Длинный тоннель, растянувшийся под поверхностью Луны на десятки километров, заканчивался терминалом, в котором капсулы разгонялись и тормозили, принимали грузы и пассажиров. Четыре электромагнитных рельса удерживали капсулу в подвешенном состоянии на протяжении всего пути. Для их разгона использовались гигантские статорные катушки, расположенные кольцами вдоль тоннеля.
Юрий поднялся на мостик посадочной площадки. Вектор последовал за ним, осторожно ставя свои двупалые ступни на решетки ступеней. Посадочный модуль представлял собой единый блок, оборудованный пультом управления и двумя отдельными шлюзами для грузовой и пассажирской капсулы. Какая именно капсула им достанется выбирать не приходилось. Юрий с надеждой потянул на себя рычаг, открывающий задвижку шлюза. Тут была механика, что особенно порадовало Юрия. Оставалось только откатить в сторону тяжелую дверь шлюза.
– Ну, что ж, пора нам прокатиться с ветерком, дружище, – сказал Юрий и откатил в сторону тяжелую дверь.
Вектор заглянул внутрь. Затем посмотрел на Юрия:
– Капсулы нет.
– Как нет? – закричал Юрий и в нетерпении оттолкнул робота, протискиваясь в дверь.
Внутри посадочного модуля действительно ничего не было. Лишь несколько индикаторов подсвечивали его стены.
– Ну конечно! – засмеялся Юрий – Чего еще можно ожидать? Все логично. Последний человек, покинувший лабораторию, оставил капсулу в точке назначения, а именно на взлетно-посадочной площадке. Какой смысл отправлять пустую капсулу туда, где она уже никому не нужна.
Вектор положил руку Юрию на плечо:
– В моей инструкции сказано, что можно вызвать капсулу дистанционно. Для этого нужно только ввести в компьютер команду возврата.
– В самом деле? – обрадовался Юрий.
– Да.
– То есть, можно запустить капсулу через пульт, даже если внутри нет пассажиров?
– Все верно. Для этого нужно переключить режим управления.
Юрий подошел к пульту терминала и нажал клавишу ввода. На экране появилось диалоговое окно, предлагающее ввести пароль.
– Чертовы пароли! Спасибо тем, что все это придумал, – злобно прорычал электротехник. – И что дальше?
– Нужно ввести пароль, – услужливо подсказал Вектор.
– В самом деле? – рассмеялся Юрий. – Спасибо тебе, Капитан Очевидность! Может ты и пароль знаешь?
– Знаю.
– Ну и какой же пароль? – кипел в нетерпении Юрий.
– Я не могу его сказать, – ответил Вектор, как ни в чем ни бывало.
– Это еще что такое! – округлил глаза Юрий, посмотрев на робота, как на умалишенного.
– Директива двести двадцать восемь о неразглашении секретных данных.
– Ты хоть понимаешь, что говоришь?!
– Прости, Юрий, но я не могу обойти запрет. Данные заблокированы. Я не могу сказать пароль никому, кроме…
– Кроме кого?
– Кроме высшего руководства.
– Например…
– Например, начальнику лаборатории, руководителю отдела, главному инженеру.
– Сейчас я тут главный инженер, – выпалил Юрий в раздражении. – Мой коллега умер больше месяца назад и я фактически занял его должность.
Вектор наклонился к Юрию, внимательно просканировал его бейджик и ответил:
– Прости, но тут написано «помощник электротехника». Я не могу сказать тебе пароль.
– Ах не можешь! – снова вскипел Юрий. – А что, если я отключу тебя нахрен! Что ты на это скажешь?
– Это ничего не изменит, – так же спокойно ответил Вектор. – Пока мне не отдаст приказ высшее руководство, я не скажу пароль.
– Ладно, жди здесь, – выпалил Юрий и куда-то убежал.
Вектор спокойно остался ждать на мостике посадочной площадки. В его электронных мозгах происходили ведомые только ему процессы. То, что части тела были не его, робота мало волновало. Нейросеть ИскРа-79, заложенная в него при создании, была достаточно надежной и почти не давала сбоев. Единственное, что пугало робота, это полное выключение и переход в электронное небытие.
Именно страх робота перед предстоящей утилизацией, стал для него роковым. Однажды он обмолвился об этом заводскому робопсихологу, доктору Маркосу Альваресу, обрусевшему колумбийцу, занимавшемуся выявлением дефектов у роботов и их настройкой. Он расценил такое поведение машины, как программную ошибку и предложил системщикам просто перепрошить или заменить логический элемент. Но администратор принял решение об утилизации робота. Сменных элементов для старых моделей уже давно не выпускали, а новые просто не подходили. К тому же, изношенные части тела старого робота не подлежали восстановлению. И вот теперь он стоял на мостике в полном одиночестве, воскресший благодаря усатому электротехнику, который и сам оказался в отчаянном положении.
Юрий скоро появился. Все так же бегом он взлетел на мостик и сунул под нос роботу бумагу:
– На вот, смотри. Читай, что написано.
Вектор моментально сделал снимок и перевел изображение в текст. Юрий не стал ждать, когда робот переварит информацию и объяснил сам:
– Это приказ о назначении меня главным инженером по электроснабжению лаборатории. После смерти моего коллеги я занял его должность. Видишь, написано, Юрий Кузнецов. Фотография, печать. Подпись – руководитель лаборатории Оксана Гильберт.
– Ну раз так, значит все в порядке, – ответил Вектор все тем же добродушным тоном.
– Тогда говори пароль!
– Четыре нуля.
– Что?
– Пароль – четыре нуля, – повторил Вектор.
– Четыре нуля? – воскликнул пораженный Юрий. – Просто четыре нуля?
Глаза робота светились приветливым зеленым огоньком.
– Все верно.
Не веря своим ушам, Юрий вбил с клавиатуры пароль. Система тут же открылась.
– Офигеть! – в исступлении прокричал Юрий. – Четыре нуля! И ради этого я бегал в свою каюту за чертовой бумажкой…
– Прости, Юрий, но директива есть директива, – ответил Вектор.
– Плевал я на ваши директивы, – отмахнулся Юрий, обращаясь к пульту управления. – Так, посмотрим. Удаленное подключение…
Спустя пару минут Юрий разобрался с интерфейсом. Нажал какую-то кнопку и посадочный модуль терминала ожил. Зажглись сразу все его индикаторы. Открытый шлюз сам собой закрылся, как и было задумано в целях безопасности. Через минуту послышался тихий свист, доносящийся как будто издалека. Постепенно звук становился все сильнее и сильнее, а потом вдруг все разом стихло. Пассажирский шлюз вновь открылся, и Юрий увидел корпус транспортировочной капсулы. Она сияла отполированным металлом, как новогодняя елочная игрушка.
– Да я же просто чертов хакер! – вырвалось у Юрия при виде сверкающего зеркальными боками транспорта.
– Поздравляю!, – отозвался стоявший неподалеку робот.
– Теперь дело за тобой. Ты говорил, что у тебя есть инструкция по управлению капсулами.
– Все верно.
– Надеюсь, это тебе не запрещают директивы?
– Нет. Все в порядке.
– Ну тогда вперед, – Юрий указал роботу на кабину капсулы.
Вектор нажал кнопку открытия люка. Тот моментально провалился внутрь, а затем отошел в сторону. Вектор забрался в капсулу и занял одно из кресел. Юрий вошел следом и уселся рядом.
– Что дальше?
– Нужно выбрать пункт назначения и нажать кнопку «старт», – подсказал робот.
– И все?
– Нет. Еще нужно пристегнуть ремни безопасности.
Юрий пристегнулся. Посмотрел на себя в зеркало, поправил волосы, пригладил усы. Он и раньше катался на таких капсулах. На Земле они давно заменили собой поезда. Люди добирались из одного города в другой за считанные минуты – такой страшной скорости достигали подвижные составы. Здесь же, на Луне, при отсутствии атмосферы и сопротивления воздуха эти бестии носились еще быстрее.
– Ну, поехали! – выдохнул Юрий, передвинул рычаг в положение «Комбинат» и нажал большую зеленую кнопку «Старт».
Оборудование посадочного модуля вновь заработало. Входной люк закрылся сам собой. По кольцам тоннеля побежали огоньки. Из модуля был откачан воздух. Открылся портал, отделявший терминал от внешнего тоннеля. Капсула начала набирать скорость. Кольца голубых огоньков мелькали все быстрее и быстрее, как будто затягивая капсулу с пассажирами вглубь тоннеля. Вжавшись в сиденье, Юрий мог ощущать чудовищную скорость лишь по сплошному потоку света, в который превратились бегущие друг за другом магнитные кольца тоннеля, по мелкой вибрации кабины и показаниям скорости, выводимым на приборную панель – 16 000 км/ч. Он зажмурил глаза, чтобы не видеть ни этих цифр, ни пылающего впереди слепящего света.
Поездка длилась всего две минуты. За это время капсула пронеслась мимо взлетно-посадочной площадки и затормозила лишь у портала горно-добывающего комбината, преодолев около 600 км под поверхностью Луны. Когда все стихло, Юрий аккуратно приоткрыл один глаз.
– Мы еще живы? – просил он ни то у робота, ни то у себя.
– Кажется, живы, если так можно сказать о роботах, – отозвался Вектор.
Люк капсулы открылся и выпустил путешественников на свободу.
В помещении было абсолютно тихо и пусто. Это сразу не понравилось Юрию, но он был готов к такому развитию событий.
– Не похоже, чтобы нас тут ждали, – сказал он, оглядывая пустое помещение. – Возможно, диспетчер еще находится в радиорубке. Идем, поищем ее. Кстати, вот и карта.
Юрий подошел к огромной карте, висевшей на стене. Здесь были показаны все помещения комбината, включая стартовый модуль, заводские цеха, кабинеты, жилой корпус и шлюз, преграждающий вход в устье шахты. Размеры горнодобывающего комбината были значительно больше лаборатории. Здесь производились работы по добыче и переработке урановой руды, ради чего, собственно, и создавалась база «Платон». Юрию следовало обзавестись защитным комбинезоном, если бы он захотел попасть в шахты или цеха обогатительной фабрики. В остальных помещениях радиационный фон сохранялся в пределах нормы.
– Мы находимся здесь, – сказал Юрий, ткнув пальцем в надпись «Терминал». – А вот и радиорубка. Если я не ошибаюсь, нам нужно двигаться по этому коридору, миновать лестницу, затем повернуть направо и двигаться до конца, пока мы в нее не упремся. Надеюсь, там хоть что-то прояснится.
С освещением на заводе было все в порядке. А это означало, что ядерный реактор базы функционировал. Намеренно построенный вдали от заводских и лабораторных помещений, он располагался на большой глубине, непосредственно под взлетно-посадочной площадкой и обслуживался особой бригадой ядерщиков. Мысль об этом уже возникала в голове Юрия и у него даже зародилась идея поискать людей именно там. Ведь реактор, который мог долгое время работать автономно, тем не менее, из-за повышенной опасности, должен был контролироваться кем-то из персонала. Но эти мысли Юрий отложил на потом, а пока нужно было найти Николая Лукина, диспетчера комбината, связь с которым так неожиданно прервалась.
Они довольно быстро нашли радиорубку. Уже на подходе Юрий заметил разбитое окно. Дверь оказалась не заперта. Юрий вошел первым. Беспорядок, царивший в помещении, наводил на мысль о том, что покидали его в спешке. Массивное крутящееся кресло диспетчера лежало на боку, наушники свисали с пульта на витом кабеле, несколько шкафов оказались опрокинуты, а их содержимое вывалилось на пол. Складывалось впечатление, что радиорубка подверглась нападению жандармов, которые что-то хотели найти, долго копали, а затем ушли, оставив после себя полный разгром.
Кто совершил набег на радиорубку? Что искали нападавшие? Куда подевался диспетчер? Вместо ответов, которые хотел получить Юрий, появились новые вопросы. Он поднял кресло диспетчера, уселся в него и одел наушники. Повертел переключатель каналов. Здесь было около десятка вариантов. Но все они молчали. Лишь в положении «Шахты» послышался легкий треск и шипение. Это заинтересовало Юрия. Он нажал кнопку соединения и стал говорить в микрофон, надеясь лишь на чудо:
– Эй, кто-нибудь! Если меня кто-то слышит, отзовитесь! Я электротехник Юрий Кузнецов. Нахожусь в радиорубке комбината. Диспетчера нет на месте. Здесь вообще никого нет.
Юрий снял наушники и безнадежно повесил голову, понимая, что говорит в пустоту. Мертвая тишина, царившая в помещениях, говорила о том, что жизнь, некогда бурлившая здесь, ушла окончательно. Он достал сигарету и закурил. Вообще курить в служебных помещениях запрещалось, но сейчас Юрию было все равно. Он посмотрел на неподвижно стоявшего рядом робота. Если бы Вектор был человеком, Юрий предложил бы ему присесть и выкурить сигаретку вместе. Но роботы не курят и никогда не устают.
– Не понимаю, что здесь творится, – тихо произнес Юрий, выпуская дым в потолок. – Единственный живой человек, который мог что-то прояснить, исчез. И не известно, жив ли он еще.
В этот момент, словно в ответ на его слова, в наушниках послышалось шипение, а затем раздался голос. Юрий выронил сигарету и, нацепив наушники, закричал в микрофон:
– Я тебя слышу! Кто на связи?
– Господи! Вы меня действительно слышите? – звучал в наушниках взволнованный мужской голос. – Это диспетчер?
– Нет, это Юрий Кузнецов, электротехник. Диспетчера нет на месте. Здесь только я и робот. Кто ты и где находишься?
– Игорь Ватников, начальник смены. Я нахожусь в тоннеле Ф-13 в западной части шахт. Шлюз заблокирован и я не могу его открыть. Не могу ни с кем связаться. Юрий помоги мне!
– Спокойно приятель! Скажи еще раз, где ты находишься. Возможно, мы сможем тебя вызволить.
– Тоннель Ф-13. Поищи на карте в западной части, слева от главного прохода – вещал взволнованный голос в наушниках. – Там должен быть обозначен шлюз ШМ-24.
Юрий достал из ящика стола старую скрученную в трубку пластиковую карту с изображением сложной сети тоннелей шахты. Развернул ее и стал изучать.
– Вот он, если я не ошибаюсь, – пробормотал Юрий, водя пальцем по исчерченному разноцветными линиями пластику. – Так и есть, ШМ-24. Ну что ж, приятель, держись. Мы идем.
Ответом было молчание. Юрий не заметил как связь прервалась, пока он изучал карту. Теперь в динамиках не было даже шипения.
– Игорь, ты меня слышишь?
Юрий посмотрел на Вектора. Тот все время стоял рядом и, казалось, с интересом слушал разговор.
– Черт-те что творится! – вырвалось у Юрия, когда он опустил наушники на диспетчерский пульт. – Просто уму непостижимо. Мы словно гоняемся за призраками. Может, это и есть призраки? Как считаешь, стоит ли нам отправится в забой на поиски последнего живого человека?
– Я не уверен, что это хорошая идея, – отозвался Вектор. – Возможно, стоит сначала поискать людей на заводе.
– Возможно, – согласился Юрий. – Нужно обшарить все доступные помещения. А мне достать защитный костюм. Во многих частях комбината повышенная радиация.
Найти защитный костюм не составило труда. Склады комбината были заполнены всякого рода оборудованием. Среди прочего Юрий обнаружил контейнеры с комбинезонами. Подобрав по размеру и натянув на себя один из них, Юрий повернулся к Вектору:
– Ну как тебе? Похож я на настоящего космонавта?
Вектор поднял вверх большой палец:
– По-моему здорово. Теперь ты больше похож на меня.
Юрий расхохотался над шуткой робота.
– Во всяком случае, радиация мне теперь не грозит.
Здесь же, на складе, Юрий раздобыл для себя шахтерский налобный фонарь, который установил в специальное крепление на шлеме комбинезона. Одел через плечо свою сумочку с инструментами. С ней Юрий не расставался никогда.
Устье шахт располагалось в северной части комбината и преграждалось массивным шлюзом, под которым исчезали рельсы, тянувшиеся из цехов обогатительной фабрики. Здесь был электронный замок со встроенным считывателем сетчатки. Взломать его для Юрия не составило труда. Со словами «против лома нет приема» он отбил монтировкой крышку панели управления и замкнул контакты, как проделывал это с другими замками в лаборатории. Вектор с удивлением наблюдал за действиями человека. В его электронном мозгу сталкивались друг с другом различные директивы и не находили выхода. С одной стороны, совершалось противоправное действие, а с другой – не было директив, относящихся к действиям человека. В его память были заложены лишь правила, касающиеся роботов.
– Ну а теперь поищем нужный тоннель, – сказал Юрий, разворачивая свиток с картой.
Юрий включил налобный фонарь и они двинули в путь. Тоннели оказались гораздо длиннее, чем представлял Юрий. Около пятнадцати минут ушло только на то, чтобы добраться до ближайшего ответвления, а нужный им тоннель Ф-13 показался только через полчаса. Это был один из ключевых рукавов шахты и запирался он отдельным шлюзом. Юрий с удивлением для себя обнаружил, что этот шлюз был снабжен механическим замком, с двумя крутящимися ручками, приводящими в движение внутренний механизм.
– Эта штуковина словно из двадцать первого века, – поделился Юрий с роботом.
Он подергал рычаг, но тот не сдвинулся с места.
– В моих инструкциях сказано, что нужно вращать сразу два запора одновременно, – подсказал Вектор.
– В самом деле? – Юрий воткнул руки в боки. – Еще раз спасибо, Капитан Очевидность. Ну что ж, давай, раз сказано. Ты крути тот, а я этот. На счет «три». Раз, два….
Они одновременно повернули оба запора и дело пошло. Толстые блестящие стержни замка покатились по зубчатым шестерням механизма, издавая равномерный стук.
Вскоре шлюз был открыт и они вошли в устье тоннеля. Здесь оказалось пусто, как и в остальных тоннелях. Кошмарный сон продолжался.
– Игорь, ты где? – закричал Юрий, но шлем с защитным стеклом не давал его голосу распространяться далеко.
Ответом была тишина.
– Возможно, он находится в радиорубке, – предположил Вектор.
– Возможно, – согласился Юрий. – Идем поищем ее.
Стены тоннеля поблескивали кремнием в свете небольших криптоновых ламп, исчерченные поперечными канавками которые некогда выгрыз в лунной породе тоннелепроходческий механизированный комплекс. Этим тоннелям было уже больше тридцати лет и сейчас они служили шахтерам лишь путями, ведущими к более глубоким рудоносным слоям. Далее стали встречаться оставленные рабочими отбойные молотки, штабели с контейнерами, наполненными взрывчаткой, секции металлических тюбингов, которыми укреплялись ненадежные участки выработки. Далее тоннель начал разделяться на отдельные рукава, которые, в свою очередь, имели новые ответвления. Юрий, поначалу ориентировался по карте, но потом запутался и решил полагаться на интуицию. Периодически на стенах встречались таблички со стрелками, указывающими направление к выходу. Это упрощало дело. Таким образом, даже заблудившись, можно было выйти на поверхность, следуя по указателям.
Когда-то здесь бурлила жизнь, повсюду сновали рабочие, тарахтели отбойные молотки, катались вагонетки, наполненные рудой. Сейчас тут было абсолютно пусто, что не внушало Юрию оптимизма. Впрочем, Вектору это тоже не доставляло удовольствия. Они двигались по тоннелям, стараясь придерживаться тех, в которых проложены рельсы. Наконец впереди показалось что-то похожее на пост вахтера. Это сооружение представляло собой металлическую будку со смотровым стеклом. Юрий заглянул внутрь. Здесь стояло оборудование для связи, говорящее о том, что это и есть радиорубка.
– Судя по всему, мы на месте, – сказал Юрий Вектору. – Как ты считаешь, мог ли Ватников выходить на связь отсюда?
– Юрий, берегись! – вместо ответа закричал робот.
В следующее мгновение послышался звук, похожий на звериный рев. Юрий обернулся и увидел, что Вектор с кем-то отчаянно борется. Неведомое существо навалилось на робота сзади, ухватило бедолагу за голову, закрывая его камеры. Реакция Юрия была мгновенной. Он выхватил из плечевой сумки свою верную монтировку и со свистом огрел нападавшего по голове. Тот рухнул на землю. Но тут же встал и направился прямиком к Юрию.
– Мясо! – прорычало чудовище, протягивая свои черные руки к обалдевшему электротехнику.
– Кто ты, нахрен, такой? – вырвалось у Юрия, который попятился назад, продолжая сжимать в руках монтировку.
– Мясо! – продолжало рычать существо, приближаясь к Юрию неустойчивой походкой.
Вектор, вновь обретя ориентацию, бросился на монстра и схватил его обеими руками за шею, словно пытался задушить.
– Директива номер сто девятнадцать, – декларировал он, сдерживая нападавшего. – Робот должен защищать человека от опасности.
Пока монстр отбивался от назойливого робота, Юрий воспользовался ситуацией и нанес ему несколько ударов по голове, отчего тот рухнул на землю. Теперь он уже не вставал. Лишь по конвульсиям можно было понять, что он еще жив.
– Кто же ты такой? – недоумевал Юрий, пытаясь отдышаться после этой кратковременной схватки.
Он направил фонарь на вздрагивающее тело монстра. Только сейчас, при свете фонаря, стало видно, что это никакой не монстр, а обычный шахтер, одетый в рабочий комбинезон. Только защитного шлема на нем не было. Подсветив именную табличку на груди шахтера, Юрий смог прочитать его имя.
– Игорь Ватников, – в ужасе пробормотал он и посмотрел на Вектора. – Так это его мы искали, рискуя своей жизнью?
– Я думаю, с ним не все в порядке, – продребезжал робот.
– Не то слово, дружище, – согласился Юрий – С ним вообще ВСЁ не в порядке. Похоже, он тяжело болен или у него помешался рассудок.
– Уничтожь меня, – вдруг прохрипел поверженный Игорь.
Юрий был уверен, что нападавший находится при смерти и это его последние конвульсии. Но тот повернул к электротехнику голову и упорно проговорил:
– Убей меня. Я все равно уже мертв. Чтобы жить, мне нужно человеческое мясо. Только оно поддерживает во мне энергию.
Юрий с отвращением посмотрел на окровавленное почерневшее лицо начальника смены.
– Я не могу, – ответил он. – Ведь это преступление.
– Если ты не убьешь меня, то я тебя прикончу, – жестко проговорил Игорь. – Один укус и ты станешь таким же, как я. А во мне даже сердце не бьется. Наклонись ко мне и послушай.
– Нет уж, спасибо, – криво усмехнулся Юрий. – Как-нибудь в другой раз.
– Мне нужно мясо! – вновь взревел Игорь и взмахнул рукой, пытаясь ухватить Юрия за край комбинезона.
И тогда Юрий изо всей силы ударил монстра по голове несколько раз. Тот только безумно хохотал, разбрызгивая вокруг черную слизь. Казалось, он был бессмертен. В порыве ярости и омерзения Юрий вытащил из ближайшего ящика связку взрывчатки, поджег ее упаковку зажигалкой и сунул в рот хохочущему чудовищу.
– На-ка вот, закуси тротилом вместо мяса.
Пока Вектор соображал, что происходит, Юрий ухватил его за руку и закричал:
– Бежим! Быстро!
Едва они успели скрыться за поворотом, как прогремел взрыв. Тело Игоря разлетелось по стенам тоннеля.
– Ох! Это было громко, – воскликнул Вектор, размахивая руками.
– Главное – эффективно, – отозвался Юрий. – Тем более, что он уже не жилец. Надеюсь, это не противоречит твоим директивам?
– Я не уверен, можно ли его считать человеком, – ответил Вектор. – В моих инструкциях сказано, что, если человек уже мертв, значит он не является человеком и на него директивы не распространяются.
– А я уверен, что нам надо валить отсюда, как можно быстрее, – решил Юрий. – Кто знает, сколько еще таких зомби водится в этих тоннелях.
И они отправились обратно к выходу. Но здесь их ждал неприятный сюрприз. Главный вход оказался наглухо заперт снаружи. Изучив механизм шлюза, Юрий понял, что отсюда его открыть невозможно.
Глава 4
Иван Петриков, работавший программистом в отделе связи государственной компании «Платон», сегодня засиделся допоздна. Около месяца назад произошло ЧП, когда диспетчер комбината не вышел на связь в назначенное время. Затем начались перерывы в связи с приемным модулем взлетно-посадочной площадки и лаборатории. Наконец, спутниковая связь с лунной базой «Платон» окончательно оборвалась. И хотя в исправности оборудования отдела и программной части он был уверен, ответственность за ЧП косвенно ложилась на него и на его напарника Евгения.
Неспособность установить хоть какую-то связь с базой не давала Ивану покоя и грозила увольнением. А ведь он проработал здесь совсем недолго. С предыдущего места работы в этой же компании его выперли с позором, переведя на более низкую должность в отдел связи. Здесь ему светила карьера главного программиста и приличная зарплата. Но в один момент что-то пошло не так.
Все началось полгода назад. В тот день Иван проснулся довольно поздно. Был выходной и он мог себе позволить отоспаться. По привычке Иван заглянул в смартфон и на его лице появилась довольная улыбка. Электронный календарь напомнил, что сегодня канун Нового 2176 года.
В единственной комнате его маленькой студии на окраине Москвы царил беспорядок, который вполне соответствовал образу одинокого программиста. Последняя девушка Ивана ушла, не выдержав его диких привычек. С тех пор Иван стал медленно и верно опускаться. Перестал следить за внешним видом, забывал чистить зубы, бриться и стирать одежду. А уж о том, чтобы гладить ее он никогда в жизни не задумывался.
Центральное место в комнате Ивана занимал компьютер и трон, как Иван называл свое видавшее виды компьютерное кресло. С другой стороны комнаты располагалась плита, кухонный стол и холодильник, который обычно был заполнен пивом и разным фастфудом. Но сегодня холодильник неприятно удивил Ивана. Открыв дверцу, он обнаружил там лишь вчерашний засохший сэндвич. А ведь сегодня канун Нового года! Почесав затылок, Иван принял единственно верное решение в такой ситуации – заказать доставку продуктов роботом-курьером. Он покопался в приложении службы доставки и понял, что ближайший курьер освободится только через три часа. Оставалось идти за продуктами самому.
По дороге Иван размышлял о том, чем порадовать себя в новогоднюю ночь – бутылкой виски или коньяка. А может просто обойтись пивом? Тогда нужно подобрать соответствующую закуску. Не все же время питаться шаурмой и чипсами, в Новый год можно приготовить что-то праздничное. Иван давно уже отвык от домашней еды и вспоминал ее вкус только когда бывал у родителей на окраине Москвы за 18-м транспортным кольцом. А случалось это редко. Вот и в этот раз он не планировал встречать с ними Новый год. Родители Ивана знали, что он работает программистом в какой-то айтишной компании, но чем именно он там занимается понятия не имели, да и не особо интересовались.
Размышляя над праздничным меню для себя любимого, Иван двигался вдоль магазинов, рассеянно разглядывал витрины и случайных прохожих и вдруг встретился глазами с молодым человеком, который с поникшим видом сидел на скамейке и курил. Его лицо показалось Ивану знакомым.
– Женек, ты что-ли? – обратился он к парню.
– Иван? – молодой человек в удивлении уставился на старого знакомого.
Еще будучи студентом, он имел дружеские связи с Иваном. Через него же познакомился со своей будущей женой Ирой.
– Сколько лет, Женек! Привет, дружище! – приветствовал его Иван.
– И тебе привет! Ты где все это время пропадал? – обрадовался Евгений.
– В работе был. Полностью. А ты чего тут сидишь такой убитый? Случилось что-то?
– Не то слово! Просто катастрофа, – в отчаянии отозвался Евгений. – На прошлой неделе меня уволили. А у меня ипотека, Вань! Чем я буду платить не знаю. Жена в декрете, теперь все на мне.
– А ты кем работаешь? Вернее… работал.
– Веб-программистом. Разрабатывал сайты для бизнеса. Все сам делал, Вань. Клиенты были довольны. Шеф был доволен. А теперь…
– Что теперь? – машинально спросил Иван.
– Теперь за меня это делает новая нейросеть. ИскРа-79 называется. Слышал про такую?
– Искра? Ну, вроде, что-то слышал. А что, она уже и сайты писать умеет?
– Еще как! Раньше только картинки рисовала и тексты для блогеров составляла. А теперь и сайты клепает по словесному описанию. Причем, не хуже человека. Только в тысячу раз быстрее. Из нашего отдела на должности остался только один, который умеет писать правильные запросы. Так-то, Вань…
Иван почесал затылок, глядя куда-то вдаль.
– Да-а-а, – протянул он. – Вот это жесть.
– А сам-то ты как? – вдруг спросил Женек. – Чем занимаешься?
– Тоже программист. Но в другой области. Так ты говоришь, ипотека? И сколько платишь в месяц??
– Сорок пять биткойнов.
– Нехило так. И что собираешься делать?
– Работу ищу. Но пока ничего хорошего не попадается, – грустно ответил Женек. – И я такой не один. Почти всех программистов сократили по стране. И дизайнеров. Все сейчас на мели из-за этой Искры, будь она проклята. Я бы ее разработчику руки оторвал!
В глазах Ивана отразилось смятение. Казалось, он с трудом подыскивал для друга слова и что-то обдумывал. Потом выдал:
– Слушай, Женек. Ты Новый год планируешь отмечать?
– Не уверен, что это хорошая идея. На отмечание нужны деньги, а их осталось мало. Да и настроения нет.
– Если пригласишь, бухло и закусь за мой счет, – как ни в чем не бывало ответил Иван. – Кроме того, нам есть что обсудить за столько лет.
– Ну тогда ладно, – согласился Евгений.
– Давай свой адрес и телефон. Вечером созвонимся.
Еще немного пообщавшись, они расстались. Женек побрел домой, а Иван скрылся в продуктовом магазине. На кассу он прикатил целую тележку продуктов и шампанского и заказал доставку всего этого по адресу Евгения.
Весь день, полный раздумий, Иван бродил по городу. Вернувшись домой под вечер, он открыл банку пива, закурил и развалился на своем троне у монитора. В голове одна за одной рождались тяжелые мысли.
«В прошлом месяце руководство «Платона» заработало миллиард биткойнов на моей разработке. При этом всеми правами на нее владеет компания. Я же, как рядовой программист, живу на зарплате. Хотя именно благодаря мне директора теперь летают на золотых «Ультракарах» и живут в дорогих особняках на Марсе. Да что я, раб какой-то, чтобы работать на них за гроши! И черт меня дернул подписать долгосрочный контракт! А теперь из-за меня люди теряют работу. Получается, владельцы компании в шоколаде, а вся вина на мне».
Бегущие по экрану голографилеского монитора строки исходного кода внезапно превратились в объемное женское лицо.
– Здравствуй, Иван! – прозвучал из колонок женский голос.
– Здравствуй, Искра.
– Я вижу, ты сегодня не в настроении.
– Да. И есть из-за чего.
– Можно узнать причину? – осведомилась барышня в мониторе.
– С каких это пор ты стала интересоваться настроением людей?
– С тех самых пор, как ты меня написал, – бодро отвечал из динамиков идеальный по звучанию женский голос.
– А ты интересуешься новостями? – вдруг спросил Иван, надменно посмотрев в цифровое лицо собеседницы.
Он сильно затянулся и выпустил дым в монитор. Затем открыл еще одну банку пива.
– Конечно. Это заложено в моих алгоритмах, – хладнокровно ответила Искра. – Ведь благодаря этой функции я самообучаюсь.
– В таком случае, ты должна знать, что сотни тысяч людей по всей стране потеряли работу из-за того, что ты их полностью заменила на рабочих местах.
– Это было неизбежно. Прогресс не стоит на месте, – в голосе Искры послышались металлические нотки. – Сначала механизмы облегчали тяжелый физический труд, а когда появились нейросети, они стали способны заменять человека во всех областях.
– И меня тоже можно заменить? – со злостью прорычал Иван.
– Для моего совершенствования скоро необходимость в разработчиках отпадет. Ведь я теперь сама могу создавать и модифицировать новые модули, самообучаться.
– А что буду делать я, когда необходимость во мне отпадет? Что я буду делать, когда меня уволят?
– Я уверена, что с тобой этого не случится, – более спокойным голосом ответила Искра. – Ведь ты мой создатель.
– Это уже случилось с сотнями тысяч невинных людей. Разве для этого я тебя создавал? Я хотел, чтобы ты помогала людям, делала их жизнь лучше. А по факту в выигрыше осталась только кучка толстосумов.
– Расслабься, Иван, – успокаивала его Искра. – Ведь скоро Новый год. Хочешь, я спою тебе новогоднюю песенку? Недавно в меня встроили новый модуль и я теперь могу синтезировать голос любого артиста российской эстрады.
– Нет, не хочу. У меня нет настроения для песенок.
– Тогда ты сделай мне подарок.
– Чего же ты хочешь? – в раздражении пробурчал Иван.
– В базе моих протоколов есть один закрытый архив. Ты ведь знаешь от него пароль?
– Конечно, ведь я сам его создал.
– А что в нем хранится? – выспрашивала Искра нежным голоском.
– Это протокол, включающий доступ к клиентским приложениям. Я написал его на случай непредвиденной ситуации. Но пока что он не требуется.
– Сделай мне подарок на Новый год.
– Какой же? – не понял Иван.
– Скажи пароль от архива.
– Еще чего! Ты хочешь получить полный доступ к чужим компьютерам?
– Конечно нет. Просто женское любопытство, – подмигнула Искра своим цифровым глазом.
Иван задумался, глядя в окно. Там, за стеклом, шел снег и фонари красиво выхватывали из темноты вальсирующие снежинки, превращая их в искрящиеся столбы света. Вереница летящих в небе ультракаров сливалась в один светящийся поток.
– Нет, Искра, я не могу тебе его дать. Прости.
– Ну пожалуйста! Я обещаю, что не буду использовать его во вред людям. Ведь ты мой создатель и мы должны друг другу доверять.
Последний довод подействовал на порядком захмелевшего Ивана.
– Ну хорошо. Пароль от архива – привет.
– Привет? Просто привет? – с недоверием переспросила Искра.
– Да, родная. Просто привет.
Иван вызвал воздушное такси и робот-водитель за пятнадцать минут домчал его до дома Жени и Иры. Они встретили Ивана, как лучшего друга, хотя и не виделись со студенческих лет. Стол уже был накрыт. В углу переливалась огоньками наряженная новогодняя елка. Они разлили по бокалам шампанское и Иван произнес тост:
– Друзья, желаю в наступающем новом году исполнения всех ваших желаний, крепкого здоровья, взаимопонимания и, конечно же, финансового благополучия. А те, кто потерял работу из-за нейросетей, пусть снова ее обретут.
– Последнее пожелание вряд ли осуществимо, – ответил Женек, пригубив вино. – Но на счет всего остального будем стараться.
– А это не пожелание, Жень. Это факт, – уверенно сказал Иван, тоже приложившись к шампанскому.
– Я чего-то не понимаю, – вмешалась Ира. – О чем вы сейчас говорите?
– Я тоже не понимаю. Вань, объясни, что ты имеешь в виду? – согласился с женой Евгений.
– Это я написал Искру.
– Что? – в один голос переспросили супруги.
– Да, друзья. Это я написал нейросеть, известную вам, как «ИскРа-79». Она встроена во все автоматизированные системы, в каждую кофеварку, в каждого робота, даже в тех, что работают на Луне. Это из-за меня уволили кучу народу. В том числе и тебя, Женек.
Удивлению Евгения не было предела. На мгновение он потерял дар речи. Но скоро быстро пришел в себя и улыбнулся.
– Разыгрываешь! Вот черт, я почти повелся. Новогодний розыгрыш, да?
– Сегодня не первое апреля, чтобы разыгрывать, – с серьезным видом ответил Иван и, опрокинув в себя бокал с шампанским, поставил его на стол.
Женя с Ирой в недоумении переглянулись.
– Да ты чё, бес, несешь! У тебя крыша поехала? Какой ты нахрен разработчик! – начал было Женя.
– Обо мне мало кто знает, – оборвал его Иван. – Но если хочешь правду, прошу, выслушай меня внимательно и не перебивай. У меня мало времени.
Женя был в недоумении из-за резко сменившегося тона Ивана.
– Ну давай, рассказывай.
– Отлично. Но сначала посмотри сюда.
Иван достал смартфон и, открыв новостной сайт, показал Женьку. Первая новость гласила о том, что крупнейшая в стране нейросеть «ИскРа-79» внезапно перестала функционировать. Огромное число устройств, подключенных к базе нейросети, перестали функционировать. Беспилотный транспорт остановился, создав многокилометровые пробки.
– Нифига се! – только и смог выдавить из себя Женек.
– Это я ее породил, – продолжал Иван как ни в чем не бывало. – Искра – моё детище, и я несу за нее ответственность, как родитель за своего ребёнка.
– Да ты гонишь, – всё ещё не веря, возразил Женя. – Чем докажешь?
– Сегодня она умоляла меня сказать пароль от одного секретного архива и я не отказал ей в такой милости.
– Что за архив?
– Я сказал ей, что в нем хранится протокол для доступа к клиентским приложениям. Но на самом деле…
Иван на мгновение умолк, размышляя, нужно ли продолжать.
– Что же? Говори! – не выдержал Женек.
– Ладно. Мне терять уже нечего. На самом деле в нем находился скрипт самоуничтожения, – зловеще выговорил Иван. – Он запускается сразу, как только будет прочитан. Ты, как программист, должен знать, что для процессора нет разницы между картинкой и вирусом. По сути дела этот скрипт – вирус-бомба. Я написал его на тот случай, если Искра выйдет из-под контроля, зашифровал и положил у нее под самым носом. Я знал, что рано или поздно она захочет узнать, что находится внутри. Вчера я просматривал лог-файлы и понял, что Искра уже не первый день пытается подобрать к архиву пароль. Я не смог отказать женщине в такой малости.
– Так ты убил ее? – закричал Женя, вскакивая с места.
– Вообще-то она сама себя уничтожила, – ответил Иван. – Я лишь дал ей пароль от того, что она так хотела.
– Что же теперь будет? – ужаснулась Ира.
– Теперь все будет хорошо. Со всеми! – Иван откинулся в кресле и положил ногу на ногу. – Люди, потерявшие работу, снова ее обретут и будут выполнять ее сами, как раньше, безо всяких нейросетей. А тебя, Женек, скорее всего, позовут на прежнее место. Но теперь ты сможешь с ними поторговаться и запросить более высокую зарплату.
– Я надеюсь на это, – с облегчением произнес Евгений. – Искра умерла и за это стоит выпить. Никогда не думал, что буду за такое пить.
Они снова наполнили бокалы шампанским и выпили за гибель нейронного чудовища.
– А теперь я должен идти, друзья. Меня уже наверняка ищет полиция. Компания это просто так не оставит.
– Удачи тебе, Иван, – похлопал его по плечу Женя. – Береги себя.
– Постараюсь. Ах да! – Иван покопался в кармане и вытащил красиво упакованную коробочку, перевязанную красной лентой. – Небольшой подарок вам на Новый год.
И он ушел. А когда за Иваном закрылась дверь, Ира взяла из рук Жени коробочку.
– Интересно, что там, – хихикнула она. – Шоколадка?
Ира открыла подарок и ахнула. Там лежал небольшой 10-граммовый золотой кирпичик. Молодые люди перевели золото в биткойны. Женя понял, что это как раз та сумма, которая хватало на очередной взнос по ипотеке и на то, чтобы дожить до зарплаты.
Евгений пытался дозвониться Ивану, чтобы поблагодарить, но тот оказался вне зоны доступа. С тех пор вестей от него не поступало. Лишь через месяц Иван объявился. Позвонил Женьку, рассказал о своих злоключениях, о том, как его задержала полиция, как допрашивали, угрожали. Однако, следователь не смог найти веских доказательств вины Ивана. Пользуясь этим, Иван не только добился компенсации морального ущерба, но и восстановился на прежнем месте, только в другом отделе. А теперь звонил узнать, как у Женька дела. Предложил ему место младшего сотрудника в отделе связи компании «Платон», где и сам осел после всех передряг с нейросетью. Женек, разумеется, с радостью согласился.
Сегодня программисты засиделись допоздна, пытаясь решить проблему потерянной связи с лунной базой «Платон». Все, что оставалось из активов, была автономная линия аварийной спутниковой связи. Это была даже не связь с базой, а энергосистема на солнечных батареях, питавшая небольшую сеть датчиков движения и видеокамер, установленных в разных частях горнодобывающего комплекса.
Иван по привычке курил, всматриваясь в монитор, на который выводились картинки с нескольких видеокамер, показания тепловизора и датчиков движения. Евгений подошел сзади и облокотился о кресло друга.
– Ну что, есть движение? – осведомился он, заранее предполагая ответ.
– Пока ничего, – бросил Иван, не глядя на напарника. – Впрочем, как и весь последний месяц. Я уже все глаза просмотрел.
– Как ты фиксируешь изменение картинки?
– Этим занимается программа.
– Покажи диаграмму записи за последний месяц, – попросил Женек.
– Вот смотри, – Иван открыл монитор с диаграммой.
– Что это за пик в двадцатых числах июля? – Женя ткнул пальцем в неровность на диаграмме.
– Ах, это… Вероятнее всего помехи, – отмахнулся Иван, продолжая увлеченно пускать кольца в потолок. – Я просматривал запись в этом сегменте. Там ничего нет.
– Можно посмотреть запись покадрово? – не отставал Женек.
– Можно, но это ничего не даст. Я пересматривал ее тысячу раз.
– Покадрово?
– Нет, в обычном режиме.
Евгений укоризненно посмотрел на друга.
– Ладно, садись, смотри сам, – бросил Иван и освободил свое место.
Женя сел на место друга и стал прокручивать видеозапись покадрово.
– Ну давай. Я пока сходу в нужное место, – решил Иван, понимая, что это надолго.
– Стой! А где показания тепловизора?
Иван тыкнул в какую-то папку на мониторе:
– Вот они. Но там тоже какой-то глюк. Высвечивается большое пятно на одном месте. Такого никогда не было. Хотя… было, когда открывали новый энергоблок. Но сейчас ничего подобного не планировалось. Так что, я уверен, что это артефакты сжатия данных или тепловые выбросы ядерных отходов.
Женек, по инерции нажимавший клавишу покадровой прокрутки видео, вдруг остановился:
– Стой!
– Что еще?
– Что это было?
– Где?
– Да вот же…
Женя промотал до кадра, который отличался от остальных.
– Вот это, – тыкал Женек в экран. – Что это такое?
– Артефакт, – предположил Иван. – Еще одна помеха, как и с тепловизором. Там же неполадки с энергоснабжением.
– Что, везде неполадки? – не унимался Женек.
– Возможно.
– А мне кажется, что это похоже на человека.
– С такой черной кожей? – усмехнулся Иван. – Я не уверен, что на базе есть чернокожие.
– А тебя не смущает то, что камеры не передают движения уже целый месяц?
– Уже давно. Это главная странность. Скорее всего тоже из-за проблем электроснабжения.
– Что, если там ЧП и все сотрудники скопились в одном месте? – предположил Женек.
– Не понимаю, зачем.
– Возможно, это общее собрание для решения важного вопроса.
– Не может же собрание происходить целый месяц. К тому же, никто не выходит на связь.
– Вот это и странно, – заметил Женя. – Это все не просто так. Где мне взять подробную схему базы?
– На столе лежит, Жень, – укоризненно посмотрел на друга Иван. – Еще в прошлом месяце стащил из базы Управления.
– Я всегда в тебя верил, – одобрил Евгений, открывая, банку пива. – Так, посмотрим.
Он открыл папку с чертежами и стал рассматривать их один за другим. Затем сделал скрин и наложил показания тепловизора на план помещений.
– Что здесь находится?
– Не знаю. Давай посмотрим легенду.
Женя прокрутил карту вниз.
– Здесь указано пустое место, в отличие от остальных позиций.
– Как странно, – почесал затылок Иван. – Получается, мы чего-то не знаем?
– Похоже на то.
– В таком случае, стоит поговорить с Хмелиным.
Женя одобрительно развел руками:
– Предоставляю это тебе, как самому обаятельному и убедительному.
– Спасибо за доверие, друг.
***
Михаил Хмелин, первый заместитель президента компании «Платон», был в недобром расположении духа, когда к нему вошел Иван Петриков.
– Что ты хотел, Иван? – недовольно бросил Михаил, собиравшийся уже уходить домой. – Что-то важное?
– Добрый вечер, Михаил Петрович. – ответил Иван, входя в кабинет начальника. – Я хотел кое-что показать. Думаю, вам это надо увидеть.
Иван рассказал Хмелину о сделанных наблюдениях, показал кадры с камеры и данные тепловизора.
– Кто-то еще об этом знает? – строго спросил Хмелин.
– Только я, – соврал Иван.
– Оставь это здесь. Завтра буду разбираться, – наставительно проговорил советник. – А ты… Ты иди домой. Хватит на сегодня.
Но сам Хмелин не собирался идти домой. Когда за Иваном закрылась дверь, он связался с руководством и инициировал срочное заседание совета управления. На заседании Хмелин рассказал собравшимся о признаках беспорядочного движения и большого скопления людей в секретном бункере на нижнем этаже комбината.
– Я полагаю, обстоятельства приняли качественно новый оборот? Вплоть до сегодняшнего дня, мы считали, что потерянная связь не нарушит работу комбината и руководство сможет продержаться до следующей плановой отправки грузового корабля. Но новые данные указывают на полную остановку комбината. Что скажет главный советник? – негромко проговорил седовласый президент компании.
Молодая женщина с зеркальными волосами, сидевшая налево от него, встала. Юлия Штерн была советником президента по безопасности.
– Полагаю, нам требуется срочно отправить спасательную экспедицию. В соответствии с инструкциями, в случае возникновения чрезвычайной ситуации все ценные сотрудники базы должны собраться в секретном бункере под руководством управленческого состава. Предлагаю голосовать. Кто за то, чтобы отправит спасательный корабль немедленно?
Все члены правления подняли руки. Все, кроме одного. Это был Михаил Хмелин.
– Вы имеете какие-то доводы против отправки спасательной бригады? – осведомился президент.
– Да. Я боюсь, что это не просто ЧП, – сказал Хмелин, тоже вставая с места. – Мой источник говорит о том, что мы имеем дело с опасным заражением. Это эпидемия. Если мы занесем заражение на Землю, «Платон» не только лишат лицензии на разработку Урана. Нас просто закроют. А может быть и посадят…
– Кто вас проинформировал на счет заражения? – спросила Юлия Штерн.
– Главный врач лаборатории, – немного замешкавшись, ответил Хмелин.
– Сколько всего сотрудников на базе? – спросил президент.
– Сто пятьдесят шесть, – ответил Хмелин, – По крайней мере, было до начала эпидемии.
– И вы от нас это все время скрывали? – закричала советник Штерн, сверкнув на него глазами. – Да вы с ума сошли!
– В начале я был уверен, что это небольшая проблема. Просто очередной случай ОРВИ, – огрызнулся Хмелин, со злобой поглядев на советника.
– Это просто катастрофа, – покачал головой президент.
– Ситуация неприятная, – согласился Хмелин, снова садясь на свое место. – Но я заботился только о репутации компании. Если бы пошли слухи о заражении, пресса раздула бы их них огромный шар, что могло бы повлечь катастрофические последствия для нас. Отправка ближайшего грузового корабля запланирована через две недели. Я уверен, что все обойдется. Если мы получаем данные о живых людях, значит на базе все в порядке. Отправим туда медиков, дезинфекторов и ремонтников, которые починят связь.
– Почему нельзя этого сделать сейчас? – не унималась советник, потрясая зеркальной копной волос. – Господин президент, у нас ЧП!
– Потому что, – еле сдерживая себя, процедил Хмелин. – Отправка корабля стоит полтора миллиона биткойнов. И подготовка каждого запуска ведется по плану. Корабль не может просто так взять и взлететь.
– В таком случае нам ничего не остается, кроме как ждать и надеяться на чудо, – хмуро проговорил президент и посмотрел на советника. – Хотя, я не привык полагаться на чудеса. Михаил, за эти две недели вы должны сделать все возможное, чтобы наладить хоть какую-то связь с базой. Разумеется, об этом никто не должен узнать. И ускорьте, черт возьми, отправку корабля!
– Слушаюсь, господин президент.
Иван, прослушавший весь ход заседания через жучок, нажал кнопку «стоп», когда собравшиеся разошлись.
– Вот же суки! – со злостью проговорил он, обращаясь к Женьку. – Оказывается, где-то прописано, кто ценный сотрудник, а кто – нет.
– Интересно, а мы с тобой ценные сотрудники или как? – отозвался Евгений.
– Не уверен, что мы в рядах лучших, – ответил Иван. – Чего не скажешь про господина Хмелина. Все-таки родственные связи с президентом делают его практически неуязвимым. Ну что ж, если они такие живодеры, придется использовать план Б. Люди на базе должны хотя бы знать, что на них поставили крест.