Читать онлайн Только рядом

Глава 1

Всем спасибо, кто прочитал первую книгу до конца. История для нас оказалась очень эмоциональной! И ХЭ именно в первой книге мы решили не делать, он был бы натянутым. Поэтому Ангелина и Влад встретятся только через время. Ну и мы раскроем еще несколько персонажей ;) Поехали

Ангелина

– Ангелина, надеюсь, все хорошо? Вы собираетесь? – слышу голос Германа Грасса.

Этот милый старичок стал мне и другом, и наставником. Он научил меня практически всему, что знал сам. Оборачиваюсь, смотря с улыбкой на него.

– Да, уже упаковала вещи, – киваю ему.

– Очень хорошо, просто когда последний раз мы с вами разговаривали, то вы были не очень рады поездке, – усмехается, пристально смотря на меня. Мне кажется, за эти три года он выучил меня всю, и соврать практически невозможно. – Вот, думаю, не решили ли вы сбежать, – на последней реплике он поигрывает бровями.

– Нет, – отвечаю я, выходит немного нервно, но, надеюсь, его острый глаз не заметил этого. – Вы знаете: я согласилась и обещала.

– И это очень радует, вы талантливая! – Берет меня за руку. – Я знаю, вам предлагали остаться тут, но вернуться можно и через год. Открыть свою школу, как вы хотели, но, пожалуйста, все же поработайте у нас.

Да, я хотела открыть свою школу, где будут учить детей живописи. Я хочу, чтобы каждый ребенок смог это сделать, несмотря на социальный статус его родителей. Каждый должен попробовать найти свое призвание. Делать то, что ему нравится, а не то, что ему навязали. Ведь я сама столкнулась с этим.

– Я обязательно это сделаю, а пока мне предстоит официально познакомиться с родителями Филиппа, он должен представить меня своим родственникам.

Конечно, я не уточняю, что мы и так знакомы и, к сожалению, они не лучшего обо мне мнения. Но Филипп говорит, что все пройдёт нормально и мне не стоит переживать. Хочется, конечно, в это верить, но почему-то не могу.

– Филипп – хороший парень, но он вроде приедет позже? – уточняет наставник.

– Да, у него важное судебное дело, и потом он сразу же прилетит ко мне.

У него правда очень интересное и шумное дело, если он выиграет его, то хорошо продвинется по карьерной лестнице. А еще его начальник намекает, что он готов в скором времени передать ему свои дела. Поэтому я как могу поддерживаю и не настаиваю на том, чтобы он ехал со мной.

– Отлично, я созвонился с Николаем Федоровичем, он встретит вас в аэропорту, если, конечно, здоровье не подведет, – вздыхает Герман Грасс.

Именно он и помог мне поступить в этот университет, за что я очень благодарна ему. Они с Николаем Федоровичем хорошие друзья. Я даже не представляла, что этот человек станет мне очень близок и дорог. Мы общаемся почти каждый день. Но последнее время мужчина начал плохо себя чувствовать. Он сначала скрывал от меня это, и узнала я чисто случайно, когда вместо него телефон взяла медсестра в больнице. Тогда-то я и испугалась. Николай Федорович, конечно же, успокаивал меня, говоря, что все хорошо, но мне неспокойно. Словно все равно что-то дышит тебе в спину, что-то нехорошее и страшное. И это еще одна из причин, почему я должна поехать в Россию. Чтобы успокоиться и понять, что мне мерещится.

– Я сама доеду, но сразу же пойду к нему, мне нужно его проведать… – продолжаю тише.

– Отлично, и мне обязательно сообщите, как он! – просит мужчина. – Вы, кстати, где остановитесь? У родителей Филиппа?

– Нет, я буду снимать квартиру, уже договорились с риэлтором, он нашел мне хороший вариант недалеко от университета, все уже готово, – говорю я, а мужчина только хмурится.

Как я и говорила выше, родители Филиппа меня не слишком любят, поэтому ни о какой совместной жизни речи и не идет. Филипп не настаивает, понимая это, да и я не хочу. Лучше снимать, не придется выслушивать не очень приятные вещи о себе.

– Ну хорошо, тогда жду от вас новостей и верю, что когда-нибудь увижу ваши работы в Лувре! Вы уже превзошли меня! И вам нужно стремиться дальше!

Очень приятно слышать такие слова от своего же учителя. В сердце словно разливается тепло, и сейчас я чувствую себя как никогда счастливой. Я нашла себя, и это самое главное.

– Спасибо! – все же не сдерживаюсь и обнимаю мужчину. – Я не подведу вас! – шепчу я.

– Не сомневаюсь! – по-доброму отвечает он.

После мы прощаемся. Мне и правда нужно собираться в дорогу, мой самолет уже через пять часов.

Еще раз смотрю на старинные и величественные колонны здания университета. Он стал моим вторым домом, тут я словно заново родилась, отпустила страхи и поверила в себя. Обрела уверенность, что у меня все получится. И у меня получилось, да! Меня хвалили преподаватели, и завидовали одногруппники, но я шла вперед, зная, что больше не хочу оборачиваться. Теперь я хочу жить нормально, дышать полной грудью. Видеть то, что меня окружает, а не серые стены моей персональной тюрьмы. Я выбралась оттуда, оборвала все путы. Теперь я не кукла, теперь я просто Ангелина. Которая хочет жить и дышать полной грудью.

Я благодарна этим стенам, и я надеюсь, что вернусь сюда вновь.

Выхожу из здания и направляюсь в нашу съемную квартиру, где мы живем вместе с Марго. Тут уютно, зеленый квартал, мало машин… Хотя как раз из-за этого Филипп и ругался, так как ему негде было поставить машину и приходилось пилять до нас пешком. Но ничего, парень все равно регулярно бывал у нас.

Решаю зайти в кофейню неподалеку, там я подрабатывала первое время. Хозяйка кафе – моя хорошая знакомая, поэтому, как только захожу, мне сразу же улыбаются знакомые официанты. Кстати, некоторым я помогала освоиться, и теперь они работают лучше меня.

– Ангелина, неужели ты уезжаешь? – ко мне подходит Патрисия, мы вместе начинали, но я через полтора года ушла, а она работает по сей день.

– Да, мне предложили хорошую работу преподавателем, у них открывается кафедра, – тепло улыбаюсь ей я.

Смотрю на девушку. Мне будет тоже скучно без нее. Хотя сначала мы друг другу не понравились, она назвала меня букой, а я в ответ сказала, что она слишком ветреная. Так и зародилась наша дружба. И мне правда будет не хватать ее легкости.

– Неужели тебе ничего не предложили здесь? – удивленно спрашивает она. – Ведь ты была лучшей в группе!

– Предложили, поэтому через год я вернусь обязательно. И сходим куда-нибудь вместе.

– Ну, не думаю, что мы потом сможем сходить куда-нибудь, куда захочу я, – закатывает она глаза, улыбаясь. – Твой Ромео тебя не отпустит.

Ромео – так она называет Филиппа. У них как-то сразу не сложились отношения.

– Не волнуйся, отпустит, – уверенно говорю я. – И мы обязательно сходим, куда ты хочешь!

– Я запомнила! А теперь – что будем заказывать? – она достает блокнот с ручкой, но это только для виду. Она опытный официант и отлично запоминает все даже без блокнота.

Решаю немного побаловать себя и взять не то, что я ем обычно. Патрисия принимает заказ и уходит, а я смотрю на милую и уютную улочку. Я точно буду скучать по всему этому. Но буду греть себя любимыми фотографиями, которые сделала тут. У меня их очень много, и я планирую украсить ими одну из стен в новой квартире, чтобы чаще вспоминать хорошие моменты, которые подарили мне эти три года.

Патрисия приносит мой заказ и говорит, что это за ее счет, в качестве подарка. Сначала отказываюсь, но подруга обещает обидеться, если я не приму. Поэтому соглашаюсь. При прощании не выдерживаем и плачем. Вроде ничего такого, мы можем поддерживать связь, сейчас вообще с этим просто: есть интернет и телефон. Но ты не обнимешь человека, как сейчас. И от этого горько на душе. Сама себя успокаиваю, говоря, что обязательно приеду сюда снова и мы увидимся и будем плакать от счастья, что встретились.

Выхожу из кафе и, утирая слезы, направляюсь в квартиру. Тут все выглядит пусто: нет разбросанных вещей Марго и моих картин-набросков на стенах. Сейчас все здесь идеально чисто, словно мы тут не жили.

Прохожу в свою комнату, тут только два чемодана, остальное я отправила транспортной компанией. И когда приеду в Россию, все уже будет там.

Последний час просто слоняюсь по квартире, прикрываясь тем, что проверяю, не забыла ли чего, а на самом деле просто вспоминаю, что тут было. Веселого, и не очень. Но все же веселого больше. Вот тут осталось пятно от пролитого апельсинового сока. Марго сделала его сама на день своего рождения. Мы позвали гостей, и она уже хотела принести его, но тут споткнулась и выронила графин, было смешно, хотя и ничего хорошего. Нам, кстати, досталось потом от хозяйки квартиры. А вот тут еще видны следы приклеенной ваты. Это тоже идея подруги. Мы подвесили вату к потолку, где находилась неоновая подсветка, и казалось, что над нами просто летают облака, комната сразу же стала такой уютной и воздушной. Конечно же, перед отъездом Марго мы все сняли, но я планировала на новом месте воплотить эту идею вновь.

Беру чемоданы и выхожу из квартиры, еще раз все осматриваю. Сердце щемит, а к глазам опять подступают слезы. Хочется остаться тут, забиться в угол, как маленькая девочка, и жить в своем мире, где все хорошо и тепло. Но жизнь продолжается, и мне нужно двигаться дальше, меня ждут.

Сжимаю ключи, так что они впиваются в руку, боль немного отрезвляет. Кидаю связку в почтовый ящик, даже не переживаю за то, что кто-нибудь их украдет. Мы часто проделывали такое с Марго, нам подсказала это хозяйка квартиры. Сначала для меня это было дикостью, но потом я привыкла и стало даже удобно.

Еду в аэропорт, еще раз смотрю на знакомые места. До посадки два часа, поэтому, как и все остальные люди, находящиеся тут и ждущие свой рейс, залипаю в телефоне. Но вот наконец-то объявляют посадку на мой самолет. Беру свою маленькую сумку и вместе со всеми направляюсь к трапу.

Прощай, Америка! Я обязательно вернусь снова.

Но душа так и кричит, что нет… Меня ждут перемены.

Глава 2

– Уважаемые пассажиры, наш самолет совершил посадку в аэропорту города… – слышу голос стюардессы.

Полет прошел нормально, и мне даже удалось вздремнуть. Беру свою сумку и, как все, встаю со своего места. Ну что ж, здравствуй, Россия. Мое прошлое…

Получаю свои чемоданы и выхожу из аэропорта, меня встречает очень солнечная и теплая погода, хотя на дворе уже конец августа. Аномалия, не иначе. Нужно вызвать такси, но тут ко мне подходит серьезный мужчина в черном пиджаке. Напрягаюсь.

– Добрый день, Ангелина, – начинает он. – С прилетом на родину вас. Меня прислал Николай Федорович, сказал, чтобы я отвез вас, куда вам нужно.

Мужчина хочет взять мой чемодан, но я отшатываюсь, не специально, инстинктивно, наверное. Я борюсь с этим, после того случая, но безуспешно. Я все равно боюсь незнакомых людей, особенно мужчин. И иногда неосознанно дергаюсь от них.

Мужчина сразу же останавливается и смотрит на меня. Повисает неловкое молчание. Теперь он не настаивает, а ждет.

– Хорошо, я вас не знаю, поэтому я все же позвоню Николаю Федоровичу, – говорю я. Наверное, он сейчас подумает, что я очень странная.

– Да, конечно, – как ни в чем не бывало кивает он, и даже отходит от меня, чтобы не мешать.

Достаю телефон и нахожу нужный номер.

– Ангелина, все хорошо? Ты прилетела? – слышу взволнованный голос Николая Федоровича. А потом громкий кашель.

– Да, все хорошо, долетела прекрасно, – отвечаю с теплотой на душе. – Как вы? Опять появился кашель?

У него часто такое бывает, и связано это с его болезнью. Хотя мужчина говорит, что ходит к докторам, результата почему-то это не приносит, наоборот, приступы становятся все чаще.

– Все нормально, нормально, но встретиться с тобой не сможем… – грустно сообщает он. – Мне нужно съездить в больницу, и я пока не знаю, до скольких там пробуду. Поэтому приглашаю тебя ко мне в офис завтра, или можем просто встретиться где-нибудь и погулять, а потом ко мне в офис, мне нужно показать тебе кое-какие документы по…

И он опять начинает сильно кашлять, не договорив. Когда же эта проклятая болезнь отступит, неужели нельзя ничего придумать? Хочется встряхнуть его лечащего врача и спросить, когда же это пройдёт! Когда он сможет опять наслаждаться жизнью, а не переносить эти приступы?

– Хорошо-хорошо, как вам будет лучше. Я приеду, когда скажете, – соглашаюсь сразу же я. – У меня вопрос… – я смотрю на мужчину, который за мной приехал, он уже отошел дальше от меня и сейчас покупает себе кофе. – Тут за мной приехал мужчина, сказал, что от вас, отвезет, куда скажу.

– Ой, да, забыл предупредить. Моя оплошность, – немного виновато отвечает он. – Я знаю, ты не любишь незнакомых людей. Я решил, что лучше отправлю тебе своего водителя, чем ты будешь садиться в такси к неизвестному. Так будет более комфортно.

Становится приятно на душе, что обо мне заботятся. И помнят о моей боязни. Я не рассказывала Николаю Федоровичу подробностей той роковой ночи. Он знает все поверхностно, но понимает, что это отразилось на мне и проявляется до сих пор.

– Спасибо, тогда я поеду с ним и позвоню вам вечером, – благодарю я. На душе становится немного легче.

– Отлично, я как раз… – он опять не договаривает, но уже по другой причине: его зовет женский голос, принадлежащий, скорее всего, медсестре. – Сейчас иду… Созвонимся, – это уже мне.

Выключаю телефон и подхожу к водителю, который с наслаждением пьет кофе.

– Хотите? – он указывает на рядом стоящий автомат. – Очень даже хороший! – смотрит удивленно.

– Нет, спасибо, – отказываюсь я, так как уже выпила латте в дьюти-фри. – Я позвонила Николаю Федоровичу, и мы можем ехать.

– Отлично, – улыбается мне мужчина и осторожно берет мои чемоданы. – Меня, кстати, Виктор зовут.

– Очень приятно, Виктор.

Мужчина идет впереди, а я сзади.

Машина стоит недалеко, поэтому уже через пару минут я оказываюсь в прохладном салоне авто. Мужчина больше не задает вопросов и не лезет с диалогом, только спрашивает, куда меня отвезти. Диктую адрес, а потом с интересом смотрю на дорогу и улицы. Тут мало что изменилось почти за три года. Только в некоторых местах появились новые магазины, а в центре построили новый торговый комплекс вместо старого.

Моя квартира находится недалеко от центра. Она стоила совсем недорого для такого места и по описанию была очень хорошей. Поэтому я даже сначала не поверила: слишком все идеально. Но когда позвонила хозяевам, они объяснили, что им срочно нужно уехать, поэтому они и снизили цену, желая поскорее найти квартирантов.

Вроде всех хорошо, и я даже внесла первую оплату, хотя сейчас, когда поднимаюсь на лифте на свой этаж, во мне закрадывается сомнение, вдруг тут был подвох. Но как только мы заходим в квартиру, понимаю, что его нет. Все как на картинке в объявлении, и хозяева не соврали. Они, кстати, уже уехали.

– Я могу быть вам еще чем-то полезен? – спрашивает Виктор, ставя мои сумки в прихожей.

– Нет-нет, спасибо, – благодарю я его поспешно. Хочу дать ему хоть немного налички, но он сразу же останавливает меня. Хмурясь.

– Не нужно, я работаю у Николая Федоровича, и это одно из моих заданий.

– Тогда еще раз спасибо, – немного смущенно говорю.

Виктор уходит, и я остаюсь одна.

«Ну что ж, будем обживаться», – говорю сама себе, обводя глазами неоновый натяжной потолок.

Весь вечер не выхожу из дома, раскладываю свои вещи. Честно сказать, квартира мне уже нравится, тут уютно и светло и открывается шикарный вид на город. Просто сказка, что мне она досталась! Настроение сразу же улучшается, могло бы быть хуже, как тогда… Опять некстати вспоминаю ту съемную дешёвую квартиру. Хорошо, что за мной приехал Влад. Даже не знаю, чем бы это закончилось.

Мысли о Каменском опять возвращают меня в прошлое, вспоминаю некоторые моменты, связанные с этим парнем. Но отгоняю от себя эти мысли. После моего отъезда я запретила себе думать о Владе, воспоминания о нем всегда сопровождались страшными картинами той ночи. Кровь… много крови…

Глава 3

Первое время я не могла нормально спать, казалось, что если я закрою глаза, то сразу же окажусь там, в той комнате, где пахнет кровью и валяются трупы с остекленевшими глазами. А рядом стоит он, и дуло его пистолета направлено на меня. Я не могу рассмотреть, кто это, вижу только его ботинки. И хочется кричать и кричать. Что я и делаю.

Потом я сразу же просыпалась с криком и в холодном поту. Мой психолог вводил меня в гипноз, помогал забыть это, но он ошибался, это не забывается. Время лечит, говорят многие, оно частично излечило и меня, но я никогда не смогу это забыть…

Вечер в новой квартире проходит за болтовней с Филиппом, ему интересно узнать, где я теперь живу. И он тоже поздравил меня с тем, что я отхватила такую удачу.

На следующее утро я звоню Николаю Федоровичу. Ему уже лучше, поэтому он приглашает меня в парк недалеко от своего офиса, и там же находится кафе, где я работала. Сегодня по-летнему тепло, поэтому надеваю простое белое платье. С собой беру документы для университета, планирую после проехать прямо туда. Они уже звонили мне и просили принести соответствующие документы в деканат.

До парка доезжаю быстро и без пробок. Мужчина уже ждет меня, сидя на лавочке. Рассматриваю его, пока иду.

Он изменился, и, к сожалению, не в лучшую сторону, скорее всего из-за болезни. Николай Федорович осунулся, лицо выглядит очень бледным, а глаза словно потускнели и уже не кажутся такими живыми, как раньше. Появилось очень много морщин, и седина покрыла всю его голову.

Как только он видит меня, взгляд его сразу же проясняется, на потускневших губах появляется искренняя улыбка, он сам идет мне навстречу. Когда подходит, то между нами повисает пауза. Мужчина рассматривает меня, а потом, к моей неожиданности, крепко обнимает. Мне ничего не остается, кроме как обнять его в ответ. Не скажу, что мне неприятно, просто неожиданно. Да, мы очень хорошо общаемся, и он стал мне почти другом. Наверное, друзья должны так делать.

– Ангелина, ты так повзрослела, расцвела, – говорит он, отстраняясь, но продолжая смотреть на меня. – На экране телефона все же не так хорошо все видно. Но сейчас я отчетливо понимаю, что ты изменилась. Теперь нет той запуганной девочки, которую я встретил когда-то в своем офисе. И знаешь, мне нравятся эти перемены!

– Спасибо, – благодарю я, немного смущаясь. – Это все смена обстановки и занятие любимым делом.

Мужчина одобрительно кивает.

– Да, я рад, что так получилось, хотя я знаю, что тебе пришлось нелегко, – он немного помолчал, тут нечего сказать, он знает не все, но многое. – Но не будем о грустном, давай погуляем, я хочу узнать о твоих планах. На сколько ты решила приехать?

Мы гуляем по парку, болтая как старые знакомые. Мы проходим мимо кафе, где я работала не так долго, но оно оставило определенный след в моей душе. Там сегодня много народу, и видно, что за время моего отсутствия это место стало еще популярнее.

– Я хотел показать тебе кое-какие документы, это мой новый проект, и я хотел посоветоваться, – говорит Николай Федорович, когда мы идем к его офису. – У тебя никаких планов, надеюсь, не было?

– Были, но они подождут, – заверяю его я. – Я хотела съездить в университет, они просили мой диплом. А что за проект? Вы же знаете, я далека от этого.

Это правда, я уже забыла многие моменты, хотя пару прикольных хакерских штучек знаю, чем и пользуюсь. Ну и так же хорошо понимаю язык компьютера. Многие мои одногруппники обращались ко мне с той или иной проблемой.

– Ничего такого, просто интересный проект на разработку системы защиты, хочу все же, чтобы ты взглянула.

Заходим в здание, тут ничего не изменилось с моего последнего визита, только в холле поменяли дизайн.

– Нина Николаевна еще работает? – спрашиваю я, вспоминая эту милую пожилую женщину.

– Да, куда мы без нее, – по-доброму усмехается мужчина. – Но теперь не так, конечно, активно, у нее родился внук.

– О, надо обязательно сходить к ней и поздравить!

Идем дальше и направляемся в кабинет мужчины. Замечаю, что у него новая секретарша. Интересно, где же старая? Тут мысли опять возвращаются к Владу, к тому, как девушка спрашивала у меня, где он. Тогда мне были неприятны ее вопросы. Интересно, новый секретарь знает Влада?

Качаю головой. Зачем вообще мне это знать? Мне должно быть без разницы. Мы никто друг другу, я даже не видела его три года, и сейчас не стоит вспоминать.

Проходим, в кабинете ничего не изменилось, но я сразу же улавливаю запах лекарств, словно это не кабинет, а больница. Сколько таблеток в день он принимает, что запах так быстро впитался в эти стены? Решаю пока не акцентировать на этом внимание, спрошу позже. А пока иду за Николаем Федоровичем, который уже достает нужные бумаги.

– Вот, смотри… – начинает он, но тут мы слышим хлопок двери.

И голос. До боли знакомый голос, который пронзает сердце насквозь. Безжалостно и бесповоротно. Близкий и одновременно далекий. Который я так хотела услышать и одновременно боялась.

– Кукла…

Я ощущаю на себе его взгляд. Странно, но я не представляла нашу встречу. Поэтому не знаю, что сказать, как вести себя. Но времени на раздумья нет. Поворачиваюсь и сразу же ловлю его взгляд. Он возмужал, плечи стали еще шире, он словно сам стал больше, но это не жир, это мышцы, которые отчетливо проступают под тонкой серой рубашкой. Он больше не носит рваную челку, которая закрывала его глаза. Теперь его волосы зачесаны назад, и только несколько непослушных прядей свисает на лоб. Легкая щетина делает его лицо еще более мужественным. А глаза… Глаза смотрят на меня так же, с усмешкой и прищуром. Только они и остались прежними. Вся его поза выражает превосходство, расслабленность.

– Ангелина… – поправлю или просто говорю в пустоту.

Это странно, но при виде него мое сердце начинает стучать быстрее, словно в него вкачали приличную дозу кофеина. И сейчас оно работает на полную катушку. Дыхание учащается, и я не могу отвести взгляда, словно он держит его. Привязывает вновь.

– Ой, Влад, как хорошо, что ты пришел! – восклицает Николай Федорович. – Надеюсь, ты съездил, куда я просил?

Наконец Каменский все же отводит взгляд и смотрит на мужчину, только после этого я могу нормально дышать и тоже отвести взгляд.

– Нет, но принес для вас кое-что интересное, – и он показывает белую папку у себя в руке.

– Это то, о чем я думаю? – вопросительно вскидывает бровь Николай Федорович.

– Да, и все очень интересно.

Влад идет в нашу сторону. Его походка очень похожа на походку хищника, все мышцы красиво перекатываются, он двигается быстро и бесшумно. И вот он уже стоит рядом с нами, я могу дотронуться до него, не вытягивая руку. Пальцы покалывает, словно я и правда делаю это. Мне кажется, я даже ощущаю ткань его рубашки, гладкую, но плотную, и через нее чувствую его стальные мышцы.

Стоп! Почему я об этом думаю? Резко дергаю рукой, словно и правда себя не контролирую и вот-вот могу прикоснуться к нему. Этот жест, конечно же, не остается незамеченным.

– Что-то не так, Кукла? – смотрит на меня Влад.

А мне хочется опять сказать ему, что я не кукла. Больше не кукла, не его кукла. Я избавилась от этого, от этой клетки. Больше никогда не быть рядом, недалеко, в поле его видимости. Это время прошло, я избавилась от этого. Я избавилась от него.

Но я все же слабая, поэтому только качаю головой, опуская взгляд, словно сдаюсь.

– Нет, ничего… – выходит глухо.

– Как у тебя дела? Ты надолго? – спрашивает он и теперь полностью разворачивается ко мне.

Опять чувствую себя неуверенно, хочу сделать шаг назад, чтобы между нами было расстояние и он не мог коснуться меня.

– Все хорошо, пока не знаю насчет долго, – стараюсь говорить спокойно и не выдавать своих эмоций. Словно мы давние друзья, и просто случайно встретились, и сейчас обмениваемся ничем не примечательными фразами.

– Когда ты приехала? – спрашивает он.

А я чувствую его парфюм. Он изменился, стал более насыщенным. Морозная свежесть и мускусные нотки вперемешку с его личным ароматом. Ему подходит этот парфюм, он дополняет его. И сейчас этот аромат проникает мне в ноздри, а дальше – в легкие, заполняя их. И мое сердце бешено стучит. Из-за него…

– Только вчера, я никому не сообщала, – поспешно отвечаю я. – А ты?.. Как поживешь ты?

Все это время Николай Федорович молчит, с интересом рассматривая документы, которые ему принес Влад.

– Неплохо, окончил наш университет, сейчас помогаю Николаю Федоровичу и в фирме отца, – пожимает он плечами.

– Как твоя семья? Сестренка?

Я знаю, что у него есть сестра на семь лет младше его.

– Ой, выросла, шестнадцать лет, и отец только и делает, что отгоняет парней, – смеется он. – Говорит, со мной было легче.

Тоже улыбаюсь, помню его маленькую сестру, она была очень похожа на брата, такой же дерзкий взгляд, словно она уже знает, чего хочет от этой жизни.

– Ты окончила художественный факультет? Слышал о твоих успехах.

Интересно, откуда он знает? Ведь я мало кому говорила, только если от Николая Федоровича. Кошусь на мужчину, который как ни в чем не бывало просматривает документы, совершенно не обращая внимания на нас.

– Да, поэтому меня пригласили преподавателем к нам сюда, не знаю на сколько, но, думаю, ненадолго, – отвечаю, смотря куда угодно, только не на него, боюсь просто потеряться в его глазах.

– Это же очень круто! – Он правда восхищается мной или мне показалось? – Я бы хотел посмотреть на твои работы. Если, конечно, позволишь, – добавляет более мягко и хрипло.

Он действительно этого хочет? Все же не удерживаюсь и опять смотрю на него. И вижу неподдельный интерес.

Чем я жила все эти годы? Да, чем же занималась его кукла без своего хозяина? Но теперь я не его кукла, и больше не стану ею.

– Возможно, но позже, сейчас все в ужасном беспорядке, я только переехала, когда разложу все… – начинаю я, конечно, не очень убедительно. Все же из меня плохая актриса.

– Ничего страшного, я не сильно привередлив к чистоте, у самого полный бардак, – усмехается он.

А я цепляюсь за мысль, что он живет один, хотя он и до этого жил один и никогда не говорил о своих девушках. О чем я думаю? Зачем мне это? У меня есть Филипп, в конце концов.

– Влад, я все посмотрел, – приходит мне на помощь Николай Федорович, помогая уйти от ответа. – Информация довольно интересная, мы можем воспользоваться ею. Съезди и передай ее Андрею, он потом разберется…

– Может, воспользуемся сами? – Влад смотрит на мужчину. – Я знаю, как это раскрутить.

– Можно, но сейчас я не в таком хорошем состоянии, – вздыхает он, – и сил на это нет. А ты ведь понимаешь, что будет.

Влад все понимал, поэтому утвердительно кивнул и больше не стал спорить.

– Тогда сможешь немного задержаться, а потом закинуть Ангелину в университет? – спрашивает Николай Федорович.

И тут я ошарашенно смотрю на него. С Владом вместе? В одной машине? Нет!

– Не стоит… – хочу уже отказаться, но меня перебивают.

– Да без проблем, – пожимает своими широкими плечами парень, смотря на меня с усмешкой. Скорее всего, зная, что я не хочу. – Я подожду в приемной.

Он еще раз бросает на меня взгляд, который я так и не смогла понять, а потом покидает нас.

– Не нужно было… – хочу уже возмутиться, смотря на Николая Федоровича, но мужчина опять начинает сильно кашлять. И всё мое возмущение сразу же улетучивается.

– Что принести? Может, таблетки? – сразу же подхожу к нему, начиная сыпать вопросами, не зная, чем ему помочь.

Мужчина даже не может ничего сказать, приступы кашля идут один за другим.

– Воды… – хрипит он.

Но я все понимаю и сразу же бегу к графину с водой, благо он находится рядом. Руки дрожат от страха за мужчину, поэтому проливаю несколько капель. Бегу обратно и сама подношу воду к его рту, помогая выпить жидкость.

Через несколько минут Николаю Федоровичу становится немного лучше, и я слышу только отголоски его страшного кашля.

– Неужели врачи не могут это вылечить?! – в моем голосе слышится отчаяние. У меня разрывается сердце, когда вижу, как мучит его этот кашель и боли в груди.

– Пока не могут, – глухо отвечает он, качая головой. – Давай не об этом…

Он протягивает мне ноутбук с документами. Больше мы к его болезни не возвращаемся. Николай Федорович показывает мне заказ одного своего клиента. И предлагает заняться этим мне. Ничего сложного, я пару раз делала это для своих одногруппников. Не могу отказаться, да и лишние деньги не помешают, особенно сейчас. Поэтому соглашаюсь.

Убеждаюсь, что Николай Федорович чувствует себя хорошо, мы прощаемся, договариваясь созвониться позже, и я покидаю его кабинет.

«Может, Влад уже ушел и не стал дожидаться меня?» – проскальзывает мысль, но как только прохожу в приемную, то понимаю, что нет, не ушел. Увидев меня, он сразу же встает.

– Все? Пойдем? – подходит, опять слишком близко.

– Да, пойдем, – киваю и иду к выходу.

Он следует за мной, и я чувствую его взгляд на своей фигуре.

Влад по-прежнему предпочитает спортивные машины, и сейчас я вижу очередную. Она идеально подходит своему хозяину: темная словно ночь, с яркими фарами. Агрессивная. Хочу сесть сзади, но Каменский открывает мне переднюю дверцу. Не остается ничего другого, кроме как сесть рядом.

Мне опять вспоминаются наши поездки, когда он забирал меня утром и привозил вечером, провожая на ненавистные тренировки и забирая оттуда же. А я чувствовала в салоне запах женских духов…

Влад аккуратно выруливает со стоянки в сторону университета. И между нами воцаряется тишина, давящая на нервы. Даже музыка, доносящаяся из колонок, не спасает. Первым тишину нарушает он:

– Где ты остановилась?

– Я сняла квартиру неподалеку от университета, общагу преподавателям не дают, да я и не хочу.

– Нравится?

– Да, хороший район и очень уютная квартира, я довольна, – пожимаю плечами я.

– А ты изменилась, – произносит тихо. Он не смотрит на меня, но я ощущаю, как эти слова врезаются куда-то глубоко.

– Ты тоже, – отвечаю так же тихо. И это правда, хотя я не понимаю, в какую именно сторону. И не хочу понимать, не хочу опять ввязываться в это. Я избавилась от клетки, в которой была.

– Просто хочу понять, как ты жила все это время…

– Зачем? Я больше не та девочка, которую ты знал, – мой голос звучит твердо. И я говорю правду.

Он только усмехается, качая головой. Словно не верит.

– Кукла, Кукла…

«Нет! Я не кукла!» – хочется мне закричать. Как он смеет так меня называть! Только он так делал, но теперь мы никто друг другу.

Уже хочу сказать все это, но вдруг звонит мой телефон.

«Филипп» – высвечивается на дисплее. Смотрю на Влада, он расслаблен. Но это только видимость, я знаю его.

– Ответь, если хочешь, я не против, – кивает он на телефон, так как тот продолжает звонить.

Нет, сейчас я не могу говорить с Филиппом, не при нем.

– Перезвоню потом, – бросаю я и сбрасываю звонок, а потом пишу, что перезвоню позже.

Мы подъезжаем к университету. Сама открываю дверцу машины, хочу выбраться отсюда, его слишком много. Теперь я понимаю, что не готова к этой встрече, и, возможно, никогда не буду. Выхожу, но в последний момент Каменский берет меня за руку, неожиданно, так что я ощущаю, что по мне словно прошелся электрический ток, дергаюсь, не зная, в чем причина. В неожиданности или в том, что это сделал он.

Смотрю, глаза в глаза, которые сейчас опять окунают меня в черный омут.

– Не беги от меня, Кукла…

Глава 4

– Я больше не кукла, – одними губами произношу я.

Вырываю свою руку, но знаю: он сам позволил мне это сделать. Не прощаюсь, сразу же иду к входу, но чувствую на себе его взгляд, прожигающий. А потом визг шин. Уехал.

Мне нужно отгородиться от него. Теперь он выводит меня на эмоции, те, которых я не должна испытывать по отношению к нему.

Вхожу в здание и останавливаюсь в холле, мне нужно прийти в себя. Затем иду дальше, туда, где меня уже ждут.

– Отлично, Ангелина Олеговна, мы как раз формируем педагогический состав и составляем расписание. Вам когда удобно приходить к нам? – спрашивает милая девушка из деканата, принимая мои документы. – Еще у вас будет второй курс, там уволился куратор. Группа семьсот семнадцать

– Что? – ошарашенно спрашиваю я.

Мне же ничего не говорили, какое кураторство! Может, это ошибка?

– Послушайте, это какая-то ошибка. Мне ничего такого не сказали, я просто штатный преподаватель, не более, – как можно спокойнее говорю я.

Она опять смотрит в компьютер и потом переводит взгляд на меня.

– Нет, никакой ошибки, за вами закреплена группа, – пожимает плечами она. – Ну, если что, вы можете сходить на кафедру, вроде Андрей Борисович как раз там.

Да, мне нужно все узнать. Наверное, это какая-то ошибка.

– Спасибо, как пройти туда? – спрашиваю я, забирая документы.

– На второй этаж и налево, двести двадцатая дверь.

– Хорошо.

Выхожу и направляюсь именно туда. Кабинет нахожу быстро, как и мужчину среднего роста, который перебирает бумаги и морщится все больше.

– Здравствуйте! – обозначаю свое присутствие, так как мужчина даже не слышит, что в комнате не один. – Я Ангелина Олеговна, от…

Но мужчина не дает мне договорить, восклицая:

– Ангелина! Как хорошо, что вы пришли! Правда, я боялся, что вы передумаете, – он выходит из-за своего стола и идет прямо на меня.

Инстинктивно подаюсь назад и ругаю саму себя. Хорошо, что он не замечает этого жеста с моей стороны.

– Нет, я же обещала, вот принесла документы в деканат.

– Отлично. Ой, я не представился, Андрей Борисович, – он протягивает мне руку.

Усилием воли протягиваю свою в ответ. Но руки начинаю предательски дрожать, поэтому после рукопожатия сразу же убираю их за спину.

– Приятно познакомиться, – хрипло говорю я, натянуто улыбаясь.

Вроде мужчина ничего мне не сделал, открытый и доброжелательный, но во мне опять поднимается дрожь и паника.

– Мне тоже с вами! Герман Грасс очень вас хвалил, вы талант, и теперь молодые умы в ваших руках! Я очень рад, что вы согласились поработать у нас. У нас разделили кафедру и преподавателей не хватает, – вздыхает он.

– Я как раз пришла по этому поводу, – начинаю. – В деканате сказали, что у меня будет группа и я буду куратором. Может, это какая-то ошибка?

– Нет, все верно, Ангелина, просто второй курс остался без куратора, – сетует мужчина, – поэтому я закрепил их за вами. Не волнуйтесь, они спокойные ребята, я вас прошу, возьмите их, у нас и правда нехватка кадров. Думаю, если подтянется еще один преподаватель, то, возможно, я перекину их на него. Я понимаю, что мы это не обговаривали, но это вынужденная мера.

Сейчас мужчина смотрит на меня как кот из знаменитого мультфильма «Шрек». Понимаю, что просто не могу отказаться, хотя мысль о том, что я буду контактировать с новыми людьми, да еще и с большой группой, пугает до дрожи. Сразу же вспоминаются слова моего психолога, что я должна преодолеть свой страх, не дать ему управлять мной и мешать мне жить, забыть о том, что было. Это было, и это прошло. Вроде бы правильные слова, но так трудно им следовать.

– Хорошо, их много? – уточняю.

– Двадцать человек. Не так много, и они спокойные, – улыбается мужчина. – Всю документацию можете взять в архиве, даю вам две дисциплины, если нагрузки будет мало, с радостью увеличим.

Дальше обсуждаем занятия и договариваемся, что я выхожу с первого числа.

Возвращаюсь домой и начинаю изучать всю документацию, а также сижу над заказом для клиента Николая Федоровича. Удивительно, тут мне легче и интереснее. Даже не подозревала, что вспомню эти навыки.

Наступило первое сентября. Для школьников в этот день обычно проводятся линейки, а для первых курсов – веселые квесты, чтобы познакомиться друг с другом. А вот для старших курсов устраивают собрания, или же сразу начинается учеба. У моего второго курса по расписанию ничего нет. Но я все равно хочу устроить собрание, чтобы со всеми познакомиться.

День начинается немного нервно: я чуть не разбиваю свою любимую чашку, но чудом ловлю ее в паре сантиметров от пола. Потом я едва не опаздываю, так как не посмотрела на погоду и в середине пути меня накрыл сильный дождь. В кабинет иду как на иголках, повторяя зазубренную приветственную речь. Вчера я репетировала ее перед зеркалом, но она вылетает у меня из головы, как только я захожу в аудиторию и на меня смотрят двадцать пар глаз.

В теле опять появляется паника. Так, все, надо успокоиться, мне нужно преодолеть этот страх.

– Всем здравствуйте! – начинаю я, проходя в аудиторию к столу.

Стараюсь улыбаться и не быть скованной. Словно знаю их всю жизнь. Они должны почувствовать, что я их друг.

– Меня зовут Ангелина Олеговна, и теперь я буду вашим куратором.

Достаю бумаги из сумки, но они мне не нужны, я просто делаю это, чтобы хоть немного успокоиться. Мои руки дрожат. А сердце вот-вот выпрыгнет из груди.

Молчание. Неужели я что-то не так сказала? Почему они даже не замечают меня?

– Мм… Тут присутствует староста? – делаю еще одну попытку.

–А вы точно наш новый куратор, а не одногруппница? – усмешка, и тут я встречаюсь глазами с тем, кто сказал это. – Я бы не прочь иметь такую одногруппницу.

Он сидит в середине ряда и явно выделяется из всех. Дерзок и нагл. Скорее всего, лидер группы. И сейчас мне очень напоминает Влада. Никто не осмеливается ему что-либо сказать, все только прячут глаза и следят за развитием событий.

– Как вас зовут? – спрашиваю более строго. Выдерживаю его пронзительный взгляд. Я должна показать, что главная тут все же я.

– Егор, могу даже подкинуть свой номер, – и тут я все же слышу смешки.

Да, это будет не так легко, как я думала.

– Мне нужен только номер старосты вашей группы, – как можно громче отвечаю я. – Так она здесь?

Смотрю на всю группу. И уже жалею, что согласилась. Не думала, что будет так трудно.

И тут в кабинет заходит (или, можно сказать, забегает) девушка. Темно-каштановые волосы, милое лицо, но сейчас немного покрасневшее, видно, что она только что плакала.

– Извините… немного опоздала, – хрипло говорит она, не поднимая глаз.

– А вы у нас…

– А вот и наша староста! – восклицает все тот же парень.

Девушка дергается и только нервно прикусывает губы. Мне становится ее жалко, поэтому разрешаю ей сесть без всяких нравоучений. Она сипло благодарит меня и правда садится, на первую парту, не смотря на других.

Я начинаю знакомиться с каждым, чтобы хоть немного сложить представление о моей теперь уже группе. А потом рассказываю о расписании занятий и о том, что уже завтра у них начнутся пары.

– Все свободны, кроме Вероники, – смотрю на старосту группы, о ней я тоже немного узнала в ходе представления. – Хочу обсудить с вами несколько организационных моментов.

– А мне остаться можно? – опять подает голос наглый Егор.

– Нет! Все свободны, – начинаю раздражаться.

Они и правда уходят, и мы остаёмся с девушкой одни.

– Я бы хотела записать ваш номер телефона, – подхожу к ней с блокнотом.

– Да-да, конечно, – кивает она, и видно, что еле сдерживает слезы.

– Все хорошо? Я могу чем-нибудь помочь? – тихо спрашиваю я.

– Нет, нет, это семейное.

Больше не лезу к ней с расспросами, понимая, что это личное. Мы обмениваемся телефонами и договариваемся, что если будет какая-либо информация, то мы будем звонить друг другу.

Выхожу последней из аудитории, закрываю ее. Несмотря на такое скомканное знакомство, я считаю, что справилась. И собой довольна. Думаю, все будет не так страшно и я не пожалею, что приняла это приглашение. Вечереет, но главное – дождь прошел, поэтому решаю немного пройтись, пока погода теплая. Мне звонит Филипп, он спрашивает, как у меня дела, и говорит, что скоро приедет. Меня это радует. Понимаю, что соскучилась без него и мне правда одиноко. Раньше я жила с Марго и было веселее, а сейчас одна. Даже мелькает мысль взять котенка, как я хотела в детстве. Но Елена никогда не разрешала, говоря, что это грязный комок шерсти и не нужен в их чистом доме. Она всегда так думала о животных. А сейчас я могу. Нужно просто спросить у хозяев и у Филиппа, ведь скоро я перееду к нему…

Я так задумываюсь, что даже не замечаю, как передо мной возникает темная фигура.

– Добрый вечер, Ангелина Олеговна…

Глава 5

– Что ты тут делаешь?! – я так взволнованна, что даже не понимаю, что перешла на «ты» со своим учеником.

Передо мной стоит Егор и сейчас, видя, что я напугана, перестает улыбаться. Хочет подойти ко мне, но я отшатываюсь, словно он может сделать что-то плохое.

– Эм… извините, я не хотел, думал, что вы меня видели, – невесело усмехается он.

– Я не видела тебя, – качаю головой, стараясь дышать глубже. Чувствую, как паника немного стихает, не грозя перейти в панические атаки. – Что ты тут делаешь? – задаю опять тот же вопрос.

– Хотел извиниться за сегодняшнее поведение. Не хотел, знаю, иногда меня заносит.

Смотрю на парня и не верю. Но по глазам вижу, что он искренен и ему правда жаль. Становится немного приятно, что мое первое впечатление было обманчивым. Егор умеет признавать свои ошибки и извиняться, хотя, видимо, дается ему это с трудом.

– Хорошо, я принимаю твои извинения. Надеюсь, в следующий раз такого не повторится, – стараюсь быть строгой и одновременно мягкой. – И, пожалуйста, не задирай Веронику, ты видишь, у нее проблемы, не нужно этого делать.

Вспоминаю грустные глаза девочки. Так странно, но почему-то в ней я узнаю себя. Тогда, три года назад. Возможно, сейчас я прошу за нее потому, что сравниваю ее с собой прежней. Но за меня некому было заступиться, а сейчас я могу сделать хоть что-то.

– Этого обещать не могу, – вижу, как заблестели глаза парня. – Она мне кое-что сделала, поэтому тут не стоит просить.

Или все же я ошибаюсь и слишком поспешно сделала выводы?

– Тогда почему ты извиняешься передо мной?

– Просто я видел, с кем вы приехали, – объясняет он, но я не понимаю.

Вопросительно смотрю на него. О чем он вообще?

– Ну, тогда, в конце августа, вы приезжали в университет, я обратил внимание на машину, только два человека имеют такую тачку в нашем городе. Одного я знаю, и это не он, а со вторым я бы не хотел ссориться, – объясняет он, скрещивая руки на груди.

И теперь я вспоминаю: меня подвозил Влад. Откуда он его знает? Бои? Скорее всего, да. Он не завязал с ними? Хотя зачем ему это?..

– Не волнуйся, мы не так близки с тем человеком, – тихо отвечаю я, избегая произносить имя Влада.

– Вы явно себя недооцениваете, Ангелина Олеговна, он на вас смотрел не по-детски, и не так, чтобы можно было подумать, что вы не близки. – Бьет каждым словом. – А уж когда он взял вас за руку…

– Хватит! – останавливаю его, повышая голос. Сама от себя такого не ожидала. – Не нужно продолжать, я поняла. И прошу тебя больше не говорить об этом.

Не хочу, чтобы кто-то знал о нем. Егор молчит, с интересом смотря на меня, словно теперь присматривается лучше.

– Как скажете, Ангелина Олеговна, – вскидывает вверх руки, словно сдается. – Но вы себя явно недооцениваете. – Опять усмешка.

Никак не комментирую и вообще уже хочу пойти домой. Слишком сложный день.

– Может, вас подвезти? – спрашивает парень и кивает на рядом стоящий внедорожник.

– Нет, спасибо, я пройдусь, – качаю головой.

Мне нужно немного прогуляться одной. День был слишком тяжелым.

Последующие дни прошли более-менее нормально. Я начала втягиваться в преподавательский ритм жизни. Ничего сложного, и мне даже нравилось смотреть на талантливых студентов. Каждый выделялся по-особенному, и мне предстояло это раскрыть больше. Еще вечерами я трудилась над заказом от Николая Федоровича, проект вот-вот должен был прийти к завершению. И все же я хотела посоветоваться с начальником, поэтому созвонилась с ним, и мы решили встретиться вечером после пар и прогуляться по парку, как раз обещали теплую погоду.

– Мне все нравится, Ангелин, ты молодец, поэтому приходи завтра вечером после пар в офис, завтра я еще раз все посмотрю и покажу клиенту, – говорит мужчина. Сегодня он выглядит немного лучше, нет бледного оттенка кожи. Он улыбается, и даже того страшного кашля я не слышу. Может, лечение помогает?

– Хорошо, завтра у меня пары до восьми, придут еще магистранты, – предупреждаю я. Да, мне дали вести несколько пар еще и у них.

– Тебе нравится? Не тяжело? Может, устроишься ко мне?

Качаю головой, мне нравится в университете, тут я в своей стихии.

– Нет, сначала мне показалось, что я не справлюсь, но сейчас вижу, что это не так сложно, – искренне отвечаю я.

– Ну тогда отлично, я вижу, что тебе это приносит удовольствие, ты и правда изменилась, – опять смотрит он на меня.

А я наконец-то решаюсь задать мучивший меня вопрос:

– А Влад… – начинаю я, подбирая каждое слово, – он давно с вами?

Николай Федорович заинтересованно смотрит на меня.

– С той самой практики, когда мы встретились с тобой, – пожимает плечами. – Он очень способный парень и далеко пойдет.

Он прав, и я полностью могу с этим согласиться. Влад был лучшим на курсе, его всегда хвалили преподаватели, пророча блестящее будущее, и, скорее всего, они были правы.

– Ему предлагали работу и другие компании, зная, что он подрабатывает у меня. Даже предлагали переехать за границу. Но что-то держало его тут… – его голос становится тише. – Или кто-то…

Он смотрит на меня. А я отвожу взгляд. Нет. Не из-за меня. Тогда я сама своими руками оборвала нашу связь, ее не восстановишь. Мы не общались долгие годы, и он не знал, что я приеду.

– Семья, – отвечаю я. У него она хорошая, когда-то я мечтала о такой, сейчас я надеюсь, что смогу такую создать.

– И это тоже. Но все же ты сама знаешь ответ, – усмехается он, переводя взгляд на небольшое озеро, расположенное в парке, где сейчас плещутся уточки.

Я знаю ответ. Возможно, знаю, но не хочу в него верить. Не хочу опять провалиться в омут прошлого. Стать послушной куклой.

Его куклой.

Быть всегда рядом, недалеко, в пределах его видимости. Я избавилась от этих пут. Пут, которые они на меня натянули. Дергая за ниточки, чтобы я была послушной и делала все, что хотят они.

Нет. Больше я не позволю им это делать, потому что иначе не выдержу, сломаюсь, уже навсегда…

Качаю головой, не хочу знать его.

– Все в прошлом, – смотрю в одну точку и словно вспоминаю ту жизнь, жизнь в стеклянном шкафу, когда ты все видишь, но не можешь прикоснуться к тому, что за его пределами.

– Он изменился, Ангелина, тебе нужно узнать его заново, – наконец-то он смотрит на меня, серьезно и искренне.

– Люди не меняются, Николай Федорович, – глухо отвечаю я, не смотрю на него, так как не выдержу его взгляда.

– Ради любимого человека можно измениться, поверь мне, – уверенно говорит он. – Поверь тому, кто уже прожил эту жизнь. Такое бывает не часто, но это всегда искренне, если человек хочет.

Я не любимый человек. Я просто кукла, которая всегда была удобной, как декоративная вещь. С ней нельзя было играть, только любоваться и хвастаться.

– Нет, люди не меняются, и я не любимый человек! Я просто была куклой. И больше не позволю так с собой обращаться, – твердо отвечаю я.

Больше не хочу об этом говорить, поэтому встаю первая. Николай Федорович все понимает и больше не затрагивает эту тему.

На следующий день мне все же удается закончить заказ, который мне дал Николай Федорович. Вчера вечером я не смогла доделать его, так как наш разговор в парке так и не выходил у меня из головы. И привел к тому, что у меня просто началась мигрень. Я решила лечь раньше и утром постараться все доделать. К тому же мне написали, что отменили первые пары и мне нужно будет прийти позже, так что я спокойно продолжила свою работу.

Вечером, как мы и договаривались, после университета я направляюсь в офис Николая Федоровича, чтобы официально сдать проект. На улице свежо и уже чувствуется осень, но я все равно решаю прогуляться, а еще прохожу мимо вывески с объявлением о наборе в группу «Йога в воздухе». Решаю зайти, все же моему телу не хватает физических нагрузок, я привыкла к ним с детства, и сейчас меня ломает без этого. В Штатах я четыре раза в неделю ходила на аэробику при университете. А сейчас мне снова нужно попробовать что-то подобное. Узнаю у девушки-консультанта все, что мне нужно, и понимаю, что мне это очень даже подходит, поэтому сразу же записываюсь. Занятия начинаются уже в эту субботу, мне остается только купить костюм.

С приподнятым настроением захожу в офис. Поднимаюсь на последний этаж. И там меня встречает секретарь. Кстати, эта девочка мне нравится больше, чем Ирина.

– Привет, я к Николаю Федоровичу, – говорю Кристине и уже хочу пройти дальше.

– Он тебе не сказал? – она смотрит на меня, и я сразу же останавливаюсь. – Пришли важные анализы, и врач срочно вызвал его к себе. Он ушел примерно полчаса назад, – смотрит она на свои наручные часы.

– Нет, он не говорил мне.

Я даже не обижаюсь, просто надеюсь, что там что-то хорошее и есть большой шанс на полное выздоровление.

– Ну, вот так, – виновато пожимает плечами она.

– Ничего страшного, тогда завтра, – улыбаюсь ей.

И тут свет в комнате начинает мигать, словно его кто-то то выключает, то быстро включает.

– Что это? – смотрю на девушку, не понимая, что происходит.

– А, это, скорее всего, электрики, сегодня у нас ведут работы. Кстати, лифтом лучше не пользуйся. Сегодня пара человек застряла, – улыбаясь, советует она.

– Хорошо, тогда лучше по лестнице, хорошего вечера!

– И тебе!

Направляюсь в сторону лестницы и решаю, что обязательно нужно позвонить попозже Николаю Фёдоровичу, вдруг и правда пришло что-то хорошее. О плохом стараюсь не думать.

На лестнице никого нет, поэтому спокойно спускаюсь. Но на одном из пролетов свет выключается, оставляя меня в кромешной тьме. Останавливаюсь и стараюсь дышать глубоко. Сейчас включат свет, и я спущусь дальше. Но этого не происходит. Не знаю, сколько проходит времени, и липкий страх сковывает мое тело. А потом я чувствую, что кто-то подходит ко мне. Хочу закричать, потому что не вижу кто, только большую черную фигуру. А потом тихий голос:

– Кукла…

Знакомый парфюм ударяет в нос. А горячее тело прижимает к холодной стене. Мне бы закричать, вырваться, но мое тело словно не слушается меня. Оно слушается только его…

Ощущаю горячее дыхание на моей шее. А потом на своих губах.

– Моя Кукла…

Глава 6

Его губы обрушиваются на мои. Словно изголодавшийся путник, наконец-то нашедший драгоценную воду. Сначала нежно, едва касаясь. Но потом все более откровенно. Показывая мне новые грани, то, чего я не знала и никогда не испытывала. Мне бы оттолкнуть, сказать, что это неприемлемо. Но тело не слушается. Мне кажется, я опять превращаюсь в куклу, ту, которую дергают за ниточки. Но сейчас кукловод хочет больше, чем просто поиграть со своей куклой, достать ее из шкафа.

Действия Влада настырны, он прижимает мое тело к себе, почти вдавливая. Сейчас мы дышим одним на двоих воздухом. И происходит то, что не должно происходить. Моему телу нравится это, я чувствую, как его охватывает жар. Хочу сама прикоснуться к парню. Мозг словно отключается. И я просто иду. Иду за ним, постигать новое чувство. Он кусает мои губы, а потом зализывает место укуса, сплетает наши язычки. А наши сердца бьются в унисон, я чувствую это, так как моя рука лежит как раз на груди Каменского.

Когда воздуха почти не хватает, он наконец-то отстраняется. И реальность сразу отрезвляет мозг. Нет! Это ошибка.

– Кукла, с тобой очень сладко целоваться. Жаль, я не попробовал этого раньше, – слышу его порывистое и хриплое дыхание.

Я тоже тяжело дышу, ловя так нужный сейчас кислород. Но получаю только его запах, опять проникающий в мои легкие. Отравляющий, но почему-то сейчас такой нужный.

– Я не кукла… – хрипло отвечаю я.

– Моя Кукла… – он опять хочет притянуть меня к себе. И тут во мне что-то щелкает, словно включается какой-то защитный механизм.

– Я не кукла, слышишь! Не кукла! – кричу, чувствуя, как меня начинает сотрясать крупная дрожь. – Я больше никогда ею не стану!

Больно, эйфория превращается в яд. И возникает отвращение к самой себе. Что я наделала, что я позволила! Я ведь обещала себе. Чувствую, что мне опять не хватает кислорода. А по щекам начинают катиться соленые слезы.

– Кукла… – с беспокойством говорит Влад, не понимая, что со мной происходит. – Тебе плохо?

– П-просто уйди-и, уходи, – кое-как произношу я.

Вдох-выдох! Стараюсь успокоиться, но это не помогает. Меня накрывает, и чем дальше, тем хуже.

– Нет. Теперь только рядом, – в его голосе так и слышится сталь. Но мне уже плевать, все плывет перед глазами, я даже не могу нормально стоять, даже опираясь на стену.

И тут я чувствую, как он мягко берет меня за талию и тянет по лестнице вниз. Не сопротивляюсь. По дороге он задает пару вопросов, но не получает на них ответов, поэтому начинает просто рассказывать о ситуациях на работе. Мне это не сильно интересно, но паника начинает понемногу утихать, как и дрожь. И я наконец-то насыщаюсь кислородом.

– Часто с тобой такое бывает? – серьезно спрашивает он, смотря на меня.

Мы вышли из здания, и я смотрю на проезжающие машины и слушаю звуки города – что угодно, только бы отвлечься.

– В последнее время очень редко, – не вру.

В США панические атаки одолевали меня только вначале, а потом они прошли. Я думала навсегда, но, как оказалось, нет.

– Это из-за нашего поцелуя?

Закрываю глаза. Нет, скорее, из-за сильных эмоций, которые я испытываю при нем. Это не описать, и мне нужно об этом забыть как можно скорее. Но в глубине души я понимаю, что не забуду, никогда.

– Нет, – теперь вру я. Не хочу, чтобы он думал, что это что-то меняет. – Возможно, просто из-за того, что было темно и ты меня напугал.

Слышу смешок и ощущаю на себе его взгляд. Горячий, но не такой поглощающий.

– Ты не умеешь врать, Кукла, но, так и быть, я скажу тебе, что поверил, – скрещивает руки на груди. – Тут недалеко есть приличное кафе, я хотел бы, чтобы мы туда пошли. Ты все еще дрожишь и бледная, тебе нужно согреться.

Он хочет взять меня за руку, но я быстро реагирую – отстраняюсь. Вижу на его лице недоумение, он хмурится, сводя брови.

– Нет, больше ничего не будет, – смотрю на него, добавляя: – Никогда.

– Я так не считаю, – качает головой, тоже становясь серьезным. – Ты отзывалась на мои ласки, твое тело отзы…

– Я помолвлена, – перебиваю его. – И через два месяца выйду замуж.

Он сглатывает. Да, это так, поэтому все это ошибка. Через два месяца я выйду замуж за Филиппа, а потом мы уедем обратно в Штаты, и больше я никогда не увижу Каменского. Мое прошлое больше не настигнет меня. И я надеюсь, забуду это.

– Я знаю его? – спрашивает хрипло. Он не ожидал. Ну да, оказывается, кукла занята, теперь занята.

– Да, это Филипп. Он скоро приедет сюда. И это еще одна причина, по которой я нахожусь тут, мы должны официально объявить об этом его родителям. И назначить точную дату свадьбы.

Он молчит, смотря на меня. Не могу понять его взгляд, его чувства. Одергиваю себя, мне не нужно их знать. Главное, что теперь он знает.

– Это было ошибкой. Не говори никому… – прошу тихо.

Не знаю, как смогу с этим жить и смотреть в глаза Филиппу. Но об этом я подумаю завтра. Сейчас я слишком устала, слишком сложный день.

– Я пойду, не нужно меня провожать, – не прощаюсь, надеваю на себя плащ и, не оборачиваясь, иду в сторону дома.

Каменский не останавливает меня и не произносит ни слова. Это хорошо, наверное… Через некоторое время замечаю, что рядом со мной едет машина. Его машина. Он не сигналит и никак не обозначает свое присутствие, просто находится рядом. Почти до самого дома. Как только захожу в подъезд, слышу пронзительный рев мотора и визг шин. Вот и все.

Захожу домой, в сумочке вибрирует и мигает телефон. Скорее всего, это Филипп. Мы обычно созваниваемся в это время. Но сейчас я не готова с ним говорить. Поэтому просто ставлю гаджет на зарядку и прохожу на кухню. Мне нужно до конца успокоиться, поэтому завариваю травяной чай и сажусь на подоконник, смотря на желтеющие листья, в свете уличного фонаря. Начинает идти мелкий дождь, хотя не обещали. Так странно, но сейчас мне кажется, что погода олицетворяет мое состояние. Вроде должно быть наоборот, легче, ведь теперь он все знает, нет недопонимания… Но мне, увы, только хуже, словно какое-то гадкое чувство поселилось и разъедает меня изнутри. Гадко от себя, от того, что позволила поцеловать, и от осознания, что мне было хорошо. Да, хорошо, я словно парила, но парить я должна с Филиппом, а не с Владом. Не так! Ставлю чашку на подоконник и открываю окно, вдыхаю запахи осеннего дождя и мокрых листьев. Сейчас мне кажется, что в душе осень, а должна быть весна, ведь я избавилась от оков зимы, от оков прошлого и не хочу возвращаться обратно.

Закрываю окно, понимая, что такими темпами просто замерзну, а болеть сейчас мне точно не стоит. Убираю за собой и иду в свою комнату. Смотрю на дисплей телефона: несколько пропущенных от Филиппа и СМС от него же. От Влада ничего нет. Наверное, это даже хорошо. Пишу, что все хорошо, просто сильно устала и лучше поговорить завтра, на что мне сразу же прилетает ответ с пожеланием спокойной ночи. Вот с кем мне должно быть хорошо, и будет. Наверное…

Всю следующую неделю я избегаю Влада. Прошу Николая Федоровича приехать ко мне за работой или встретиться в одной из местных кофеен. Мужчина не против и с радостью принимает приглашение прийти ко мне в гости. Покупаю разную выпечку и делаю несколько блюд сама. Мы обсуждаем заказ, а также он просит заняться еще одним похожим делом. Не отказываюсь. Мне было не очень сложно, почему бы и нет. О Владе не говорим, хотя Николай Федорович упоминает о нем пару раз, но я просто игнорирую эту информацию.

В университете тоже все спокойно, но в один день понимаю, что не могу дозвониться до Вероники. Вчера я должна была скинуть важную информацию для группы, но девушка так и не прочитала мое сообщение.

– Егор, ты не знаешь, где Вероника? – спрашиваю в один из дней, поймав его в коридоре, идущим с парнем с другого курса.

– Нет, она не ходит в университет уже неделю, – парень тоже серьезен.

В душе нарастает тревога.

– С ней общается кто-то близко? Может, кто слышал что-нибудь? – надеюсь, девочка просто заболела или куда-нибудь уехала ненадолго, забыв предупредить меня.

– Она ни с кем особо не близка, поэтому не знаю, – пожимает плечами парень. – Я звонил ей, но она не берет трубку, хотя, думаю, я просто в чёрном списке у нее, – смешок.

– Не знаю, но на мои звонки она тоже не отвечает, и меня это беспокоит. Я хотела через нее передать информацию для вас. Попробую позвонить ей еще.

Беру телефон и опять пытаюсь дозвониться, но безуспешно. Пишу СМС, но мое предыдущее сообщение так и висит непрочитанное.

И через три дня мои попытки дозвониться тоже не увенчались успехом. Вероника так и не появилась в университете. Поэтому решаю взять в деканате ее адрес и поехать к ней домой. В личном деле узнаю, что она сирота, а в графе «Родственники» указан номер брата, который тоже не берет трубку.

Квартира находится на окраине города, район не очень благоприятный, поэтому я пожалела, что пошла одна.

Дверь мне открыл парень, и по чертам его лица я поняла, что он, скорее всего, ее брат.

– Здравствуй, я бы хотела увидеть Веронику, я ее куратор, она не ходит в университет, и я бы хотела узнать, что с ней, – начинаю я.

Парень смотрит на меня, и мне не нравится его взгляд, он стеклянный, словно он под чем-то. Из квартиры неприятно смердит, как из притона, и я сразу же вспомнила ту квартиру, где поселилась, когда меня выгнали Олег и Елена. Там пахло почти так же. Гнилью и чем-то кислым.

– Кто?.. – вяло спрашивает он, словно не разобрал мою речь.

– Курат…

И тут меня перебивает мужской голос, доносящийся из квартиры:

– Ой, а че за телочка? Проходи, гостьей будешь.

Вижу, как шатающаяся фигура идет к нам, смотря при этом на меня заинтересованным взглядом. У этого парня глаза были не стеклянные, но пьяные. Язык заплетался, но он упорно шел к нам.

Решаю для себя, что нужно уходить. Причем срочно. Вероники тут, скорее всего, нет, я надеюсь, что нет.

– Куда?.. – доносится голос сзади, когда я без лишних церемоний разворачиваюсь и бегу вниз.

Слышу возню, но не оглядываюсь, мне нужно срочно бежать отсюда. Липкий страх охватывает тело, подгоняя меня идти быстрее. Когда слышу шаги на лестнице, то понимаю, что мне нужно ускориться, что я и делаю. Пулей вылетаю и несусь куда глаза глядят. Мне нужно уехать отсюда срочно. Не понимаю, что вообще делаю, но достаю телефон и почему-то сразу же вспоминаю о Владе. Только он мне поможет, приедет быстрее всех. Забегаю за дом и слышу пьяное:

– На остановку побежала, сучка!

А потом опять шаги, но, слава богу, не в мою сторону. Дрожащими руками набираю номер. Он не записан у меня в контактах, но даже спустя три года я помню его наизусть. Слышу гудок, а потом сразу же хриплый голос:

– Кукла?

– Забери меня, пожалуйста…

Глава 7

– Что ты вообще тут делаешь?! – спрашивает Влад, когда я сажусь в его машину.

Он приехал минут через десять после моего звонка. Все это мучительное время ожидания я прижималась к холодной кирпичной стене, молясь, чтобы они не пошли в эту сторону.

– Моя студентка, староста группы, не выходит на связь уже больше недели, я волнуюсь за нее. Поэтому поехала к ней, – дрожащим голосом говорю я, только сейчас понимая, что очень замёрзла.

Влад, видя это, включает печку на полную мощность, и меня сразу окутывает теплым воздухом.

– Ну как, нашла? – прямо чувствую в его голосе язвительность, но сейчас у меня нет сил с ним спорить.

– Нет, – качаю головой, я не знаю, где Вероника, и меня это сильно тревожит.

– А знаешь, что ты нашла? Опять приключения! Не хватило того раза? – продолжает он зло, и я вижу, как из него льется гнев.

Я понимаю, о чем он: о том случае в квартире, в которой я хотела остаться жить. Тогда он тоже почти спас меня и делает это сейчас. Молчу, понимаю, что мне нечего ответить, я вообще не хочу ничего отвечать и продолжать этот разговор.

– Ну, не хватило?! – но Влад все не успокаивается, и теперь я жалею, что вообще позвонила ему.

Может, нужно было позвонить Николаю Федоровичу? Он бы обязательно попросил своего водителя приехать за мной. Но я не хочу беспокоить мужчину, он бы обязательно разволновался, а ему сейчас этого нельзя.

– Что ты хочешь от меня?! – тоже начинаю громко, но не так, как Каменский. – Я волнуюсь за свою студентку, я просто по-человечески волнуюсь за девочку. Потому что я проходила такое! Проходила! Когда всем окружающим плевать, что творится у тебя в душе, они видят только красивую куклу и не подозревают, что происходит за закрытыми дверьми ее дома! Всем плевать! А мне теперь – нет, я не хочу проходить мимо, если человеку нужна помощь, я приду! Я не такая, как все остальные…

«Не такая, как ты», – хотелось сказать мне, но я вовремя прикусила язык.

Меня опять бьет дрожь, но уже не от холода. Я опять выплеснула свои эмоции перед ним, открылась. Влад молчит, но костяшки его пальцев все равно побелели. Я отворачиваюсь от него, смотря на ночной город, яркие вывески витрин.

– Прости, ты права, – слышу глухое.

Сердце начинает биться быстрее, он очень редко признавал свою вину. Смотрю на него: все так же напряжен, но в глазах уже не видна злость.

– Просто в следующий раз не рискуй так и лучше позвони мне или позови кого-нибудь пойти с тобой.

– Да, хорошо, – киваю. Он прав, мне нужно было кого-то позвать.

Приезжаем, благодарю Влада и уже хочу выйти, но он останавливает меня, уже не касается, а только просит посидеть еще.

– Я знаю, что ты взяла еще один заказ у Николая Федоровича. Если будут вопросы, звони мне, я понимаю, что ты уже подзабыла многое, – смотрит он не на меня, а в одну точку. – Если что, я помогу, старика лучше сейчас не трогать…

Смотрю на него. Он что-то скрывает, зачем он сказал последнее?

– Что с Николаем Федоровичем?

Влад опускает взгляд.

Нет! Все же хорошо, правда? Он поправляется?

– Ничего такого, ты же знаешь, он болеет…

– Влад, скажи мне правду! – требую.

Хочу схватить его за черную футболку и трясти, чтобы сказал правду, ничего не скрывал.

– Ничего, правда, – усмехается он, но все равно не смотрит на меня.

– Влад…

– Кукла…

Он улыбается мне, но эта улыбка натянутая. Фальшивая. Все его слова фальшивые. Он врет мне, ничего не хорошо. И я понимаю это по его глазам, в них грусть и вина. Начинаю тихонько всхлипывать, перед глазами встает образ мужчины. Он стал мне очень дорог. Боль поселяется где-то в душе, словно укол, пронизывая сердце. Стоит убрать иголку, и сердце начнет кровоточить. Но пусть лучше кровоточит мое, чем сердце родного человека.

– Кукла, пожалуйста, не говори ему, – тихо просит Влад, дотрагиваясь до моего лица, смахивая слезинку. – Он просил не расстраивать тебя, но анализы пришли не очень хорошие. Врачи надеются, но шансы маленькие.

Маленькие шансы… может быть, двадцать из ста, а может быть, один, один-единственный! И, возможно, последний. Слезы катятся по моим щекам, и мне плевать, что это видит Влад. Сейчас мне хочется биться головой об стену, от бессилия и безысходности. Оттого, что ничего нельзя сделать и остается только надеяться на этот один процент.

Не знаю, сколько я сижу вот так, мы молчим, каждый думает о своем.

– Хорошо, я не буду, но хочу быть в курсе всего, – поворачиваюсь к парню, смотря в его темные глаза. – Он не скажет мне, но ты должен сказать.

Давлю. Да я делаю это, но мне нужна правда. Я хочу знать, я не посторонний ему человек.

– Хорошо, но ему ты ничего не говоришь, – так же серьезно выдыхает он.

– Не буду, – качаю головой.

Я понимаю, что не стоит сейчас задавать лишних вопросов Николаю Федоровичу. Он не сказал мне о своем состоянии, значит, не хочет, не доверяет или просто не хочет вспоминать о своем недуге. Тогда я тоже не буду это делать.

Мы прощаемся с условием, что Влад напишет мне, если узнает что-то важное. Прохожу в дом, я разбита и не хочу ни с кем общаться. Мне нужно просто пережить этот сложный день.

На следующее утро мне нужно к первой паре, а я не выспалась, так как вчера не смогла отключиться от мыслей и надежд.

– Вы нашли Веронику? – перед парой ко мне подходит Егор. Он пришел раньше, обычно он всегда опаздывает.

– Нет, я была у нее дома, вернее, встретилась с ее, скорее всего, братом, так как он очень на нее похож. Но безрезультатно, он был невменяемым, – вспоминаю глаза парня, который встретил меня на пороге. Сейчас я точно понимаю, что он был под каким-то веществом.

– Бл*** – прям при мне ругается парень, и его кулак впечатывается в стену рядом.

Егор тоже переживает за девушку, значит, она ему дорога. И это радует, девушка будет не одна.

– Пока ждем. Непонятно, заявил ли ее брат о пропаже или он знает, где она, – пожимаю плечами. Надеюсь, знает и с девушкой все хорошо.

– Я выяснил, что на работе ее тоже не было. Директор переживает за нее и пытается найти, – делится со мной Егор.

И это плохо, обычно студенты забивают на учебу, к работе у них более ответственный подход. И Вероника вряд ли будет просто так прогуливать и учебу, и работу.

– Тогда будем ждать. Я спрошу еще одного знакомого. Может, он сможет найти ее, – вспоминаю о Владе. Может, одна из их систем сможет отследить номер телефона и мы хоть примерно узнаем, где девушка.

– Хорошо, я тоже поспрашиваю у местных…

На этом и прощаемся, Егор идет на свои пары, а я – к первому курсу.

Мысли о девушке так и не оставляют меня на протяжении всего дня. И я даже пишу ей СМС о том, что в случае чего она может обратиться ко мне, и даже присылаю ей свой адрес. Не верю, конечно, что она прочитает, но вдруг…

Вечером звоню Николаю Федоровичу. Его голос бодр, но теперь я понимаю, что это всего лишь иллюзия. Но делаю вид, что верю в нее.

– Ангелина, я хотел попросить тебя, – начинает он серьезным тоном в конце нашего разговора.

Напрягаюсь, не зная, чего ожидать.

– Да, конечно, – отвечаю как можно спокойнее, не выдавая своего волнения.

– Я хочу, чтобы ты поехала на встречу к нашему будущему партнеру с Владом.

– Зачем? – я и правда не понимаю, зачем мне ехать, ведь я далека от этих дел.

– Ты знаешь, он моя правая рука, он блестяще справляется со своими делами, но иногда бывает слишком импульсивным. – Да, я согласна с мужчиной. – Поэтому я хочу, чтобы ты все же поехала. Это очень важные для нас клиенты, и очень опасные, нам нужно быть с ними аккуратными, но переманить к себе. Ты сделаешь это ради меня?

Я просто не смогу сказать нет. Не могу отказать дорогому человеку, который тоже помог мне в трудную минуту и продолжает это делать.

– Хорошо…

– Спасибо, Ангелина.

Прощаемся, и я иду спать. Но тут слышу звонок в дверь.

Кто это?

Мало кто знает, где я живу. Всего лишь несколько человек, и я никого не жду, особенно в такое время. Подхожу к двери и смотрю в глазок. И столбенею: там Вероника. Сразу же открываю дверь.

– Вероника?!

– Вы написали, что поможете мне, – с мольбой в голосе говорит она. – Мне нужна помощь, мне больше некуда идти…

Глава 8

Вероника содрогается всем телом. По ее лицу текут крупные слезы. Сама тяну ее в квартиру. Девушка явно одета не по погоде: на ней майка и очень легкая ветровка. Неудивительно, что ее руки словно лед. Вероника не может успокоиться, поэтому мне приходится самой снять с нее ветровку и помочь разуться.

Ничего не спрашиваю и не говорю. Скорее всего, человеку надо выплакаться, это должно хоть немного помочь. Тяну ее на кухню, сажаю на стул. А сама включаю электрический чайник и лезу в шкаф. Где-то у меня было успокоительное. Нахожу и смешиваю его с чаем. Ставлю чашку перед ней.

– Пей! – строго говорю я, стоя около нее.

Девушка поднимает на меня взгляд, и только сейчас я вижу на ее лице ссадину и фиолетовый синяк на подбородке. Сердце сжимается, надеюсь, она не перенесла нечто еще более страшное.

– Давай, давай, – уже более мягко подталкиваю ей чашку с горячим напитком.

Она обхватывает чашку. Сначала греет руки, а потом немного отпивает. Сажусь напротив нее, внимательно наблюдаю. Пока не лезу с расспросами, пусть немного успокоится. Когда замечаю, что ей становится лучше и она уже не плачет, решаю, что можно и спросить, что же произошло. Надеюсь, сейчас она раскроется.

– Спасибо вам, – искренне говорит она, смотря на меня. Ее лицо раскраснелось и опухло.

– Не за что, – улыбаюсь ей. – Но я бы все же хотела услышать, что произошло? Мне кажется, после этого и тебе станет легче, поверь мне.

– Да, да, конечно, – хрипло говорит она, опуская взгляд на свои руки. – Мой брат – наркоман. Причем я узнала об этом недавно, и не от него. От его дружков-коллекторов, которым он должен много денег. Сначала они только припугнули меня. Я побежала к Ярику, не хотела верить в это. Наша мать умерла от них. Он отрицал сначала, а я поверила… – слезы опять начинают течь по ее лицу. – А потом они опять пришли, и были не такими милыми. Это от них, – показывает мне ссадину, а потом оттягивает майку чуть ниже шеи, там тоже все в фиолетовых синяках. – Подарок-напоминалка моему брату. Я еле убежала от них. Потом нашла брата, вернее, он сам пришел ко мне, рассказал, что действительно подсел на эту гадость. И задолжал крупную сумму дилерам. Мы из детдома, богатых родственников нет. Он поселился пока у меня, чтобы не нашли, но его дружки… – она молчит, словно вспоминает картины еще страшнее, а у меня сердце сжимается. – В общем, я убежала в этот же день, скиталась по хостелам. Но не будешь ведь жить в вечных бегах… Я хочу учиться, получить образование… А сегодня они опять нашли меня… Я сбежала, но я боюсь, мне страшно.

Она обнимает себя руками, будто ей холодно, а в глазах такой ужас, словно за ней и правда сейчас придут. Подхожу к ней, кладу руку на плечо. Ей обязательно нужна сейчас поддержка, чтобы она поняла, что не одна. Чтобы не сломалась, не закрылась от всех.

– Все будет хорошо, слышишь? Мы справимся, найдем деньги… – присаживаюсь перед ней, смотря в глаза.

– Сумма слишком большая… – качает она головой, не веря.

Я понимаю ее, я сама не знаю, что делать, но сейчас ее отчаяние не поможет.

– Думаю, мы все равно что-нибудь придумаем, главное – не сдаваться, слышишь? Пока ты можешь пожить у меня. Думаю, мой арендодатель не будет против, район тут хороший, охраняемый.

И это правда: въезд только по фамилии, и зоркий консьерж всегда спрашивает куда и к кому, и такие сидят в каждом подъезде. Нам очень повезло в этом плане.

– Спасибо! Я найду что-нибудь и постараюсь переехать в ближайшее время, – с мольбой смотрит она на меня.

– Живи сколько надо, никто тебя не гонит. И тебе все же нужно ходить на учебу, некоторые преподаватели спрашивали о тебе. Ты на бюджете и идешь на красный диплом. Тебе нужно появляться в университете, чтобы не потерять место.

К сожалению, если так пойдет дальше, ее действительно могут лишить бюджетного места.

– Да, да, вы правы, я обязательно схожу завтра, постараюсь узнать, что пропустила, и наверстать.

– Посмотрим, – отвечаю я. Видно, что девочка устала и ей просто надо выспаться.

На Веронику уже действует успокоительное, и ее глаза начинают медленно закрываться. Правильно, ей сейчас лучше поспать, а не плакать.

– Пошли я постелю тебе в гостиной, там у меня большой диван. Да еще и удобный, – как можно веселее говорю я.

Иду туда. Кстати, облака из ваты я все же повесила на потолок, и теперь комната стала еще атмосфернее, словно воздушная.

– Вау! – произносит Вероника, когда заходит в гостиную. Ей явно понравился потолок. – Тут так красиво.

– Да, мы делали такое в съемной квартире, когда я училась в университете, и я решила сделать тут. Идею почерпнули в интернете, – говорю я, а сама уже раскладываю диван, доставая запасное чистое белье.

– Тут очень красиво! – с восхищением произносит она, подходя ко мне.

– Спасибо.

Помогаю Веронике разложить немногочисленные вещи. Похоже, придется делиться с ней одеждой: ее куртка слишком тонкая и явно не подходит для нынешней погоды. Фигуры у нас почти одинаковые, поэтому проблем не будет.

Вероника ложится спать, еще раз благодаря меня. Я выключаю в гостиной свет и иду в свою комнату. Сна нет ни в одном глазу: слишком много мыслей. Поэтому решаю поработать над заказом.

Все же недосып сказывается утром, когда я тяжело встаю со своей постели. Вчера я очень поздно легла, но меня спасает кофе и зарядка, а еще холодный душ. Заглядываю в комнату Вероники, которая все еще спит. Решаю не будить ее, пусть отдохнет как следует, она явно плохо спала последние недели.

Оставляю ее одну и направляюсь в университет. Слава богу, сегодня мне ко второй паре, но я все равно прихожу раньше: Андрей Борисович просил зайти на кафедру и обсудить отчеты.

На перемене встречаюсь с Егором, парень сам подходит ко мне.

– Есть новости? – серьезно спрашивает он.

– Да, – киваю. – Вчера Вероника пришла ко мне и попросила помощи, у нее сложная ситуация в семье, и, поверь мне, ей не сладко.

Решаю не вдаваться в подробности. Это личное дело Вероники, и если она посчитает нужным, то сама расскажет Егору обо всем.