Читать онлайн Архитектура мирового порядка. Дипломатия международных отношений

Глава 1. Дипломатия и органы внешнеполитических сношений

В русский язык словосочетание «международные отношения» пришло калькой из английского – international relations. В оригинале корень nation означает «государство»; аналогично, например, «объединенные нации», сформировавшие Организацию Объединенных Наций (ООН), – это державы – победительницы во Второй мировой войне. Таким образом, понятие «международные отношения» точнее было бы перевести как «межгосударственные отношения». Об особенностях отношений между государствами и пойдет речь ниже.

Фактически межгосударственные взаимоотношения представляют баланс между военными действиями и мирными дипломатическими принципами. Две прямо противоположные формы подобного рода отношений – это мир и война. Однако реальность обычно представляет собой некое промежуточное состояние между этими двумя крайностями, что предполагает целый спектр различных форм взаимного воздействия: «мягкая сила» (как процесс воздействия государства А на общество государства Б), экономические ограничения (как процесс политико-экономического воздействия государства А на процесс принятия политических решений государством Б) и многое другое.

Дипломатия – это ключевой инструмент поддержания внешних сношений с иностранными государствами, а поскольку одна и та же страна единовременно поддерживает двусторонние отношения с большим количеством других государств, всю международную дипломатию можно представить как огромную паутину межгосударственных связей, где характер взаимоотношений между ними варьируется от союзнических до антагонистических. Важнейшая миссия любых дипломатов заключается в том, чтобы не допускать прерывания этих связей, ибо разрыв, к примеру, дипломатических отношений зачастую ведет за собой эскалацию конфликта, чреватую началом военных действий.

Таким образом, международные отношения – это междисциплинарная наука об отношениях между государствами, и именно страны выступают в качестве главных акторов мировой политики. Не любое образование может считаться государством, даже если оно называет себя таковым; оно должно обладать определенным набором признаков. К основным элементам формирования государственности относятся:

1) наличие территории;

2) наличие постоянного населения;

3) наличие действующей публичной власти в любой форме (структура публичной власти варьируется от государства к государству, ведь каждая политическая система уникальна);

4) наличие суверенитета;

5) наличие международно-правового признания.

На двух последних пунктах, отличающих государство от других политических субъектов, предлагаем остановиться подробнее.

Понятие «суверенитет» имеет внешнюю и внутреннюю составляющие. В государственноцентричной системе «внешний» суверенитет появился только в 1648 г., с заключением Вестфальского мирного договора. Он подразумевает соблюдение принципа невмешательства одного политического субъекта во внутренние дела другого. «Внутренний» же суверенитет предполагает обладание государством монополией на насилие: действующая власть не только вырабатывает законы, но и обладает единоличным правом обеспечивать выполнение установленных правил, а также механизмом наказания за их неуважение. Проблема несостоявшихся государств (англ. failed states) заключается в отсутствии механизма принуждения к соблюдению законов и связанной с этим процессом дисперсии силы, когда межличностные и межгрупповые отношения регулируются вооруженным путем. Для полноценного существования любое государство обязано обладать как внешним, так и внутренним суверенитетом.

Что же касается «международно-правового признания», то оно состоит в том, что уже существующие в международном взаимодействии государства принимают в качестве равной себе страну, которая обладает вышеуказанными признаками. Процедура заключается в установлении дипломатических отношений и вступлении государства в члены ООН, которая на сегодняшний день насчитывает 193 страны. Наиболее свежим примером прохождения подобного рода «обряда инициации» стало появление Южного Судана, получившего суверенный статус независимого государства и субъекта международного права в 2011 г. Необходимость прохождения процедуры признания, как правило, возникает в двух случаях.

Во-первых, при появлении нового государства путем его отделения от другой страны (например, появление новых государств после распада СССР или Югославии, отделения Эритреи от Эфиопии) и провозглашения своей независимости. Следом уже существующие государства устанавливают дипломатические отношения с новообразованным. Без установления сети дипломатических связей и прохождения процедуры вступления в Организацию Объединенных Наций такое государство называется «частично признанным» или «непризнанным», и совершенно неважно, сколько государств признало «новичка» в качестве равного субъекта взаимодействия.

Более того, в некоторых ситуациях может срабатывать и обратная логика: отзыв дипломатических отношений и лишение места в ООН может перевести уже признанное государство в категорию самопровозглашенного. Как результат, страны находятся в разной степени становления государственности, но их объединяет то, что ни одна из них не дошла до этой высшей и самой главной стадии обретения государственности.

Во-вторых, международно-правовое признание необходимо, если в уже признанном государстве нарушаются установленные процедуры транзита власти. В данном случае появляется некое политическое образование, но оно не обладает всеми признаками государственности, и другие правительства отказываются вести с данными властями диалог. Подобная ситуация возникла, например, в 2021 г. после вывода американских войск из Афганистана и прихода к власти политического движения «Талибан»[2]. Вместе с тем следует оговориться, что отсутствие признания не означает отсутствие отношений; так, для урегулирования вопросов двусторонних взаимоотношений с Афганистаном у существующих государств возникла потребность установления контактов с новым правительством, которое обладает большинством признаков государственности (территория, население, публичная власть, суверенитет). Кроме того, для легитимизации дипломатического диалога и создания условий для того, чтобы новые власти могли представлять свою страну на международной арене, от этого движения, занесенного двумя десятилетиями ранее в когорту террористических, требуют внутренней трансформации от радикально настроенного пуштунского движения к полноценному правительству национального единства, которое будет носить инклюзивный характер, то есть включать не только пуштунов, но и таджиков, узбеков, хазарейцев и другие национальные меньшинства.

Другой пример – ситуация, сложившаяся после выборов в Белоруссии, прошедших в 2020 г. Несмотря на то, что победу на выборах одержал А. Г. Лукашенко, другой кандидат, С. Г. Тихановская, и ее сторонники заявили, что выборы были сфальсифицированы, а их результаты подлежат пересмотру.

И, несмотря на признание оппозиции в качестве легитимных представителей страны со стороны ряда государств ЕС, сопровождавшееся соответствующими попытками установления дипломатических связей, правительству Тихановской не удалось добиться международно-правового признания из-за фактора переезда его главы в Литву (отсутствие такого критерия государственности, как территория), эмиграции многих сторонников самопровозоглашенных властей (отсутствие еще одного критерия в виде постоянного населения, проживающего на подконтрольной властям территории). Таким образом, Республику Беларусь на международной арене по-прежнему представляют законно избранные власти.

Аналогичный политический кризис разразился годом ранее в Венесуэле, где недовольный исходом президентских выборов кандидат от оппозиции, бывший спикер Парламента Хуан Гуайдо, провозгласил себя президентом страны и потребовал отставки победившего на выборах кандидата от власти, Николаса Мадуро, на тот момент действующего президента. Отдельные страны (США, ЕС, большинство латиноамериканских государств, т. е. в основном те же государства, которые поддержали С. Тихановскую) поддержали Х. Гуайдо, пытаясь отозвать свое признание действующих властей с целью последующего установления контактов с новыми властями. Для достижения цели отправки в отставку президента Мадуро была даже создана Группа Лимы, официальной целью которой значилось «разрешение политического кризиса в Венесуэле». В противовес этому был инициирован процесс «Осло», основная цель которого заключалась в содействии развитию национального диалога между правительством и оппозицией. Россия, наряду с Китаем, Турцией, Ираном и некоторыми другими государствами, поддержала эту платформу и выступила за продолжение работы с официальными властями, которые по-прежнему представляют страну на международной арене.

Поскольку международно-правовое признание бывает достаточно сложным политико-правовым процессом, специалистами принято выделять три стадии международно-правового признания:

1. Признание ad hoc. Оно происходит в ситуации, когда государство не желает поддерживать отношения с самопровозглашенным визави, но вынуждено вступить в единичный контакт для решения конкретной проблемы.

2. Признание de facto. На этой стадии предполагается заключение торгово-экономического соглашения, что легитимизирует связь между существующим государством и самопровозглашенным.

3. Признание de jure. Эта стадия является конечной, поскольку предполагает установление дипломатических отношений и обмен официальными представителями.

В условиях, когда классическая дипломатия предполагает взаимодействие между субъектами, саму логику политических взаимоотношений между государствами лучше всего иллюстрирует политическая модель двухуровневой игры американского политолога Роберта Патнэма. Согласно данной теории, существует два уровня взаимодействия: национальный (уровень общественного диалога) и международный (уровень межгосударственного взаимодействия).

После достижения общественного консенсуса по определенному вопросу, выраженного национальными интересами страны в результате проведения выборов, общественных дебатов или другими формами политической коммуникации по линии «власть – общество», начинается взаимодействие на уровне дипломатов, которые выступают в качестве переговорщиков от имени правительств соответствующих государств. Руководствуясь своим мандатом и работая в условиях принципиального несовпадения позиций, дипломаты ведут переговоры, стремясь сблизить свои позиции, что может быть достигнуто лишь путем компромиссов и частичных уступок. После получения какого-то промежуточного результата на международном уровне задача правительства государства состоит в том, чтобы убедить общество в целесообразности достигнутых договоренностей.

Одним из самых болезненных аспектов деятельности дипломатов на международном уровне и политической коммуникации внутри государства выступает то обстоятельство, что любое межгосударственное соглашение позволяет извлечь лишь относительную, а не абсолютную выгоду договаривающимся сторонам. Это может восприниматься обществом порой весьма неоднозначно, в том числе и как предательство национальных интересов страны, что толкает дипломатов-переговорщиков на радикализацию своих переговорных позиций и что, в свою очередь, осложняет достижение компромисса. В условиях, когда коммуникация на международном и национальном уровнях может происходить единовременно, столкновение государств и их национальных интересов находится в постоянной динамике, что ученые-международники и называют «балансом сил» из-за разности потенциалов взаимодействующих сторон.

Фиксация «баланса сил» в конкретный исторический момент, выраженная достижением каких-то соглашений, приводит к развитию договорной системы межгосударственного взаимодействия. На профессиональном языке этот процесс называется кодификацией международного права, то есть развитием системы письменных договоренностей между странами, создающих набор взаимных правил, регулирующих самые разные аспекты межгосударственных связей: от вопросов войны и мира или территориального размежевания до проблематики защиты окружающей среды. Если международные отношения представляют собой динамику мирового развития, то международное право – это статика. Именно поэтому эволюцию международных отношений принято рассматривать сквозь призму исторических систем (подробнее о которых в следующих главах) как совокупности наиболее фундаментальных соглашений между структурообразующими государствами в конкретный исторический период. Несмотря на то, что политические изменения происходят быстрее, чем совершенствуется международное право, задача дипломатов состоит в том, чтобы фиксировать происходящие перемены, а затем содействовать принятию соответствующих решений на национальном уровне. В частности проведением информационно-разъяснительной работы по объяснению сути подписанных договоров для их успешной ратификации парламентом страны.

Поскольку система международных отношений представляет собой комплекс разноуровневых межгосударственных связей, без изучения бюрократической природы самих государств понять состояние международной среды невозможно. Так как все государства обладают уникальными политическими системами и своим неповторимым дизайном политической власти, в каждой стране различна роль тех институтов, которые участвуют в принятии и реализации внешнеполитических решений. Но, несмотря на все многообразие современных государств, в целом можно выделить следующие ключевые институты, направленные на поддержание дипломатических связей с внешним миром: а) глава государства, б) парламент, в) правительство и г) министерство иностранных дел.

Глава государства

Глава государства может быть представлен отдельным лицом или коллективным органом. В монархиях глава государства – монарх, в республиках – президент. При этом фактический объем полномочий главы государства в республике существенно отличается в зависимости от форм государственного правления и государственного устройства, партийной системы, политических традиций.

В президентских республиках (например, США, Казахстан, Турция, большинство стран Латинской Америки) роль главы государства максимальна. Президент возглавляет исполнительную власть, формирует правительство и назначает премьер-министра или вице-президента (то есть второе лицо в государстве). Существует четкое разделение законодательной и исполнительной ветвей власти, которое выражается в отсутствии у президента права на роспуск парламента, а у правительства – ответственности перед парламентом, а также в избрании президента путем всенародного голосования. В то же время президент наделен правом налагать вето на законы, принятые парламентом. Парламент, в свою очередь, может инициировать процедуру импичмента (отстранения президента от власти).

В парламентских республиках (ФРГ, Италия, Индия, ЮАР) верховной властью обладает парламент, он осуществляет контроль над исполнительной властью. Партия (партии), получившая большинство на выборах в парламент, формирует правительство. В таких республиках глава государства выполняет скорее номинальные функции, а исполнительная власть сосредоточена в руках правительства, подотчетного парламенту. Акты президента, как правило, контрассигнует премьер-министр.

В некоторых странах существуют смешанные республики (Россия, Франция, Румыния). От парламентских республик их отличает наличие избранного путем всенародного голосования президента, который выступает не в качестве церемониального лица, а формирует правительство и может инициировать роспуск парламента. Вместе с тем, по сравнению с президентской республикой, связь между президентом и парламентом более тесная, а правительство несет ответственность перед законодательным органом.

Что же касается монархий, то они, в свою очередь, могут делиться на абсолютные, где передаваемая по наследству власть монарха ничем не ограничена (Саудовская Аравия, ОАЭ), и конституционные, которые, в свою очередь, подразделяются на парламентские, в которых монарх обладает представительскими функциями, а реальная власть сосредоточена в руках избираемого парламентом правительства (Великобритания, Дания, Швеция, Япония), и дуалистические, где, несмотря на ограничения со стороны парламента и конституции, монарх обладает достаточными полномочиями по оказанию влияния на процесс принятия политических решений (Бахрейн, Иордания, Кувейт). Иногда дополнительно выделяют теократические, где монарх сосредотачивает в своих руках политическую и духовную власть (Бруней, Иран) и выборные, в которых монарха выбирает какой-то коллективный орган (Малайзия, Камбоджа). Самоназваний монархов может быть великое множество: король/королева, султан, эмир и пр.

Вне зависимости от типа правления во внешнеполитической деятельности глава государства, как правило, выступает в роли гаранта независимости и территориальной целостности, отвечает за подготовку стратегии (англ. Grand Strategy), то есть определяет магистральные цели и приоритетные направления внешней политики. Деятельность глав государств и внешнеполитических ведомств всегда опирается на общественный консенсус.

Глава государства формирует государственный аппарат, в котором выделяется группа людей, специализирующаяся на развитии отношений с внешним миром (Министерство иностранных дел России, Министерство иностранных дел, по делам Содружества Наций и Развития в Великобритании, Государственный Департамент в США и т. д.).

Правительство

В большинстве стран лидирующая роль в реализации внешнеполитических решений принадлежит исполнительной власти – важному элементу системы сдержек и противовесов. Государства, в зависимости от политической модели, отличаются способом формирования и формой подотчетности правительства. В президентских республиках или ряде монархий премьер-министры назначаются президентом, члены правительства – по представлению премьер-министра, а правительство отвечает перед парламентом и президентом. В парламентских республиках или монархиях большинство, представленное в парламенте отдельной партией или межпартийной коалицией, получает право формирования правительства. В смешанных республиках после выдвижения президентом определенной кандидатуры на должность премьер-министра требуется одобрение парламента.

На председателя правительства могут возлагаться функции вести переговоры, подписывать международные соглашения и договоры в пределах своих полномочий, осуществлять внешнеполитический курс, представлять страну на международной арене. Весомый вклад правительство вносит в координацию и регулирование внешнеэкономической деятельности, в первую очередь через работу межправительственных комиссий.

Сегодня расширяется практика участия в международных переговорах межведомственных делегаций, которые включают не только дипломатов, но и представителей профильных ведомств в зависимости от обсуждаемой проблематики: министерств экономики, финансов, энергетики, транспорта, сельского хозяйства, цифрового развития, культуры, спорта, туризма и т. д. Так, например, при разработке юридических документов востребованным может оказаться даже опыт и знания сотрудников министерств юстиции или МВД. В частности, при подготовке проекта Конвенции ООН о противодействии преступлениям, совершенным с использованием информационно-коммуникационных технологий (ИКТ), наряду с внешнеполитическими ведомствами к работе над текстом подключались представители национальных советов безопасности, министерств юстиции и цифрового развития.

Необходимость ведения дипломатических переговоров по узкоспециализированной тематике в целом способствует вовлечению в дипломатическую деятельность представителей большого числа министерств и ведомств, обладающих профильной экспертизой. В частности, речь идет о министерствах сельского хозяйства, природных ресурсов, науки и образования, транспорта, здравоохранения и пр. Несмотря на то, что сегодня практически в каждом крупном ведомстве имеется департамент, ответственный за международное сотрудничество (например, Департамент международной деятельности МЧС России или Департамент международного сотрудничества и развития экспорта продукции АПК Минсельхоза России), их функционирование невозможно без тесного взаимодействия с кадровыми дипломатами как в центральном аппарате, так и в различных загранучреждениях. В свою очередь, сотрудники профильных ведомств направляются в штат посольств и постоянных представительств государств при международных организациях. Так, сотрудники МВД России командируются в Постпредство России при ООН в Нью-Йорке, МЧС России – в Постпредство при Отделении ООН и других международных организациях в Женеве и при Европейском союзе в Брюсселе, а Минсельхоза России – в Постпредство при ФАО и других международных организациях в Риме.

Кроме того, процесс выработки решений государствами – членами ООН на различных площадках всемирной Организации и ее спецучреждений опирается на работу научных учреждений. Это повышает вовлеченность представителей научного сообщества в дипломатическую деятельность, позволяет всесторонне применять их разработки, концепции и результаты исследований. Так, научный потенциал широко применяется в рамках переговоров, посвященных вопросам охраны окружающей среды, борьбы с негативными последствиями изменения климата, сохранения биоразнообразия, метеорологии, рыболовства и использования ресурсов мирового океана, здравоохранения, борьбы с наркоманией, влияния радиации, определения границ континентального шельфа, статистики, ИКТ и управления Интернетом и т. д. Все это повышает роль отдельных министерств и правительства в целом в осуществлении внешнеполитической деятельности.

Парламент

Ряд внешнеполитических полномочий сосредоточен в руках парламента – представительного органа граждан. Как и в случае главы государства, роль парламента зависит от политических традиций и формы правления в стране: она выше в парламентских республиках и монархиях. Значение имеет структура самого парламента (однопалатный или двухпалатный), а также распределение полномочий между палатами (примерно равные полномочия верхней и нижней палаты, или же наличие более сильной нижней палаты, в то время как компетенция верхней либо ограничена определенными сферами, либо включает исключительно консультативные и представительные функции). Приблизительно идентичные полномочия палат парламента в сфере внешней политики характерны для большей части президентских республик с федеративной формой территориального устройства (Аргентины, Бразилии, Мексики, Соединенных Штатов), некоторых унитарных президентских (Колумбии, Филиппин) и парламентских (Италии, Словении) республик, в таких федеративных парламентских республиках, как Индия и Швейцария, в монархических Испании, Японии и др.

В федеральном парламенте Бельгии Палата представителей (нижняя) и Сенат (верхняя) наделены равным объемом полномочий в четырех областях, из них к внешней политике относится ратификация международных соглашений.

Парламенты Германии и Австрии (федеративные парламентские республики), Великобритании и Нидерландов (конституционные монархии) отличает наличие сильных нижних палат. Всего лишь рекомендательные функции выполняют верхние палаты в Буркина-Фасо (парламентская республика), Камбодже (конституционная монархия), Словении, Египте и Ботсване (президентские республики).

В целом, исторически сложилось, что в мире чаще встречаются страны с более широкими полномочиями нижних палат. Это связано в том числе с тем, что обычно состав нижних палат отражает социально-демографическую структуру населения страны, в то время как в верхних палатах равное число представителей могут иметь субъекты, чье население различается в десятки раз (Россия, США), или же их состав по природе своей недемократичен (Палата лордов в Великобритании). Хотя случай каждого государства уникален, логично, что в такой ситуации менее репрезентативная палата скорее будет выполнять надзорные функции.

Парламент отвечает за ратификацию международных договоров и соглашений (после чего они получают статус национальных законов), внесение поправок в законопроекты по внешнеполитическим вопросам, обладает правом законодательной инициативы, объявления войны и заключения мира. Он также выполняет кадровые функции, связанные с утверждением или – реже – назначением должностных лиц, обладающих внешнеполитическими полномочиями: в частности одобрение назначения глав государств и правительств, внешнеполитического ведомства, дипломатических представительств. В руках парламента сосредоточены контрольные полномочия за соблюдением выполнения международных обязательств органами государственной власти.

Значение парламентской дипломатии возрастает по мере развития межпарламентского сотрудничества. Внешнеполитическая деятельность национальных парламентов осуществляется в двустороннем формате, а также на площадках международных организаций. Участие парламентов в межпарламентских сессиях, конференциях и встречах создает дополнительные возможности для прояснения позиций сторон, поиска сфер взаимных интересов и согласования практических механизмов взаимодействия.

В качестве отдельных участников международных отношений выступают парламенты интеграционных структур, например парламент Европейского союза. Они продвигают подходы к развитию отраслевого сотрудничества и профильного взаимодействия не конкретных государств, а политического объединения в целом.

Министерство иностранных дел

Министерство иностранных дел обеспечивает единство внешнеполитической линии государства, отвечает за тактику (оперативный уровень), т. е. практическое выполнение политических решений. Внешнеполитическое ведомство готовит предложения главе государства по внешнеполитической стратегии страны, а затем обеспечивает реализацию внешнеполитического курса и координацию деятельности правительства, субъектов (в федеративных государствах) в сфере международных отношений. МИД отвечает за поддержание дипломатических и консульских отношений с иностранными государствами и международными организациями, регулярных контактов с соотечественниками, проживающими за рубежом.

Структура внешнеполитических ведомств включает центральный аппарат и загранпредставительства (посольства, консульства, представительства при международных организациях), подведомственные учреждения (институты публичной дипломатии, вузы и т. д.), представительства в субъектах государства (в федеративных странах). Не везде внешнеполитические ведомства носят название «министерство иностранных дел»: в некоторых странах в названии внешнеполитического ведомства выносится какой-то смежный вопрос («внешнеэкономические связи») или ключевые цели внешнеполитической деятельности («европейская интеграция»). Зачастую при наименовании МИДа в прессе и в быту используется метонимия – наименование ведомства по его территориальному расположению (название улиц, зданий). Например, во Франции – Министерство Европы и иностранных дел, а также Кэ д’Орсэ (франц. Quai d’Orsay), по названию улицы, где оно расположено; в Аргентине – Министерство иностранных дел, международной торговли и вероисповедания; в Ватикане – Государственный секретариат.

Таблица 1

* Метонимия «Форин-офис» использовалась до переименования британского внешнеполитического ведомства в Министерство иностранных дел, по делам Содружества Наций и международного развития (англ. Foreign, Commonwealth and Development Office).

В каждой стране существует свой характер отношений между главой государства и дипломатами и, как следствие, связь между политическим и дипломатическим уровнем. Главными переговорщиками могут выступать кадровые дипломаты или политические назначенцы. Посмотрим, в чем их отличие.

Что касается политических назначенцев, они поступают на дипломатическую службу из других структур государственного правления (партий, иных государственных министерств, ведомств и органов), пользуются своим политическим авторитетом для решения определенных вопросов. Поскольку они являются выходцами из государственного аппарата, у них наработаны профессиональные и личные связи с представителями других органов государственной власти, в т. ч. в высшем руководстве страны. Они привыкли к вертикальному иерархизированному взаимодействию, обладают глубоким пониманием функционирования политической системы. Это повышает эффективность взаимодействия с иными государственными структурами и обеспечивает быструю реализацию внешнеполитических задач. Помимо этого, у них есть опыт государственного управления, который может экстраполироваться и на дипломатическую сферу.

Классическим примером государства с системой политических назначенцев выступают Соединенные Штаты. Традиционно политические функционеры выдвигаются, в частности, на должности государственного секретаря (министра иностранных дел США), советника по национальной безопасности (уникальный американский институт) и послов. Обычно это соратники по партии и другие приближенные победившего на очередных выборах президента. При этом функции советника по национальной безопасности по выработке магистрального внешнеполитического курса иногда пересекаются с полномочиями государственного секретаря.

Особенность кадровых дипломатов заключается в том, что они проходят все этапы дипломатической службы до назначения на руководящие должности (министра иностранных дел и его заместителей, чрезвычайного и полномочного посла). Кадровые дипломаты обладают рядом преимуществ: они получили специализированное образование в области международных отношений и дипломатии, владеют несколькими иностранными языками, а также обладают опытом взаимодействия с представителями других культур и цивилизаций (горизонтальная коммуникация).

Эффективному горизонтальному взаимодействию, в том числе в целях недопущения нарушения национально-культурных особенностей этикета и протокола, способствует доскональное изучение визави, его истории, культуры, религии. Такая система существует в России, Китае, Вьетнаме и многих постсоветских странах, где после окончания холодной войны сохранились черты государственной службы, характерные для стран социалистического лагеря.

Особый упор при подготовке карьерных дипломатов делается на изучение иностранных языков. Для выстраивания эффективного взаимодействия с зарубежными визави дипломаты должны знать как редкие языки, на которых говорит лишь несколько миллионов человек (эстонский, норвежский, армянский и др.), так и глобальные, число носителей которых исчисляется сотнями миллионов. При этом необходимо отметить, что сегодня английский, французский, испанский, португальский языки рассматриваются не только и не столько как языки соответствующих европейских и североамериканских государств, но как инструменты международного общения: лингва франка полиэтнических государств Азии, Африки и Латинской Америки и международных организаций и форумов, в первую очередь системы ООН. Такой подход применяется и при обучении будущих дипломатов «распространенным» языкам, в том числе в рамках так называемого лингвострановедческого компонента.

Таблица 2

Существуют смешанные системы дипломатической службы, где представлены и карьерные дипломаты, и политические назначенцы. Примером могут служить Великобритания, Франция, Германия, Австралия, Новая Зеландия. В этих странах большинство составляют карьерные дипломаты, однако внешнеполитическими ведомствами руководят политические функционеры.

Например, в Великобритании – парламентской монархии – к власти приходит партия, получившая большинство на выборах в парламенте. На пост министра иностранных дел выдвигается представитель победившей партии, который продвигает партийное видение реализации внешнеполитического курса страны. При этом данное лицо может переходить на другие должности государственной службы, в частности получать пост премьер-министра и наоборот, переходить с поста премьер-министра на должность главы внешнеполитического ведомства. Можно вспомнить Б. Джонсона (министр иностранных дел с 2016 по 2018 гг., премьер-министр с 2019 по 2022 гг.), Л. Трасс (министр иностранных дел с 2021 по 2022 гг., премьер-министр в 2022 г.), Д. Кэмерона (премьер-министр с 2010 по 2016 гг., министр иностранных дел с 2023 гг.).

Во Франции, президентской республике, кандидатура министра иностранных дел назначается президентом. На эту должность обычно выдвигается соратник главы государства по партии. При этом в V Республике бывают случаи так называемого «сосуществования» (фр. cohabitation), когда президент и премьер-министр представляют выходцев из различных партий. Такая ситуация складывается в случае, если президент принадлежит партии, отличной от той, которая получила большинство в парламенте (именно она формирует правительство). В истории Франции было три таких периода: 1986–1988 гг. (президент – социалист Ф. Миттеран, премьер-министр – голлист Ж. Ширак), 1993–1995 гг. (президент – социалист Ф. Миттеран, премьер-министр – голлист Э. Баладюр), 1997–2002 гг. (президент – голлист Ж. Ширак, премьер-министр – социалист Л. Жоспен). При этом должность министра иностранных дел занимали консерватор Р. Жан-Бернар (1986–1988 гг.), голлист А. Жюппе (1993–1995 гг.) и социалист Ю. Ведрин (1997–2002 гг.) – соратники премьер-министра.

В Германии, парламентской республике, правительство обычно формируется несколькими партиями, а портфель министра иностранных дел служит разменной монетой во время переговоров по созданию коалиции и распределению должностей в новом правительстве. Эту должность может занимать как представитель «старшей» партии при формировании коалиции, так и представитель «младшей» партии, получивший свой пост в результате кулуарных переговоров. Например, член Социал-демократической партии Германии (СДПГ) Ф.-В. Штайнмайер занимал пост министра иностранных дел (2013–2017 гг.), когда у власти был Христианско-демократический союз (ХДС), а кресло канцлера принадлежало ее председателю А. Меркель. Сегодня должность министра иностранных дел ФРГ занимает А. Бербок – представитель партии «Союз 90 / Зеленые», третьей по численности мест в бундестаге после СДПГ и объединенного межпартийного блока ХДС/ХСС.

Глава 2. Теоретические основы дипломатии

Для объяснения особенностей международных отношений, мотивов ключевых акторов и интерпретации трендов мирового развития были разработаны различные теории международных отношений.

Одна из основных школ международных отношений – школа реализма. Согласно этой теории, международные отношения представляют собой систему взаимодействия государств. Именно они выступают в качестве ключевых акторов, однородны по своей сути (государство А обладает тем же набором характеристик, описанных в первой главе, что и государство Б) и эгоистичны в своих устремлениях. Государства взаимодействуют друг с другом хаотично, так как не существует «надгосударственного властного центра», поэтому международные отношения отличает «анархия». При этом каждая страна стремится к могуществу, прежде всего к военному превосходству, которое бы гарантировало ее безопасность.

Реалисты полагают, что, действуя на международной арене, государства исходят из своих национальных интересов (объективной категории), а не моральных принципов. В международных отношениях доминирует силовой фактор, а ключевая причина всех конфликтов имеет военно-политический характер. Теория реализма послужила отправной точкой для формирования т. н. Реалполитик (нем. Realpolitik) – подхода, в соответствии с которым для сохранения мира государство должно готовиться к войне. Идеология, таким образом, не оказывает никакого влияния на формирование внешнеполитического курса страны.

Выделяются несколько направлений реализма: классический политический реализм, неореализм (оборонительный реализм) и наступательный реализм. Главное различие данных направлений состоит в определении ключевого интереса государства. Как считают представители классического реализма (Эд. Карр, Г. Моргентау), в условиях анархии и дилеммы безопасности (безопасность одной страны зависит от безопасности другой) главный национальный интерес государства состоит в обеспечении выживания.

Согласно позиции неореалистов, в частности К. Уолтца, главный интерес государства заключается не в выживании, а в обеспечении собственной безопасности. Хотя государства остались исходными единицами анализа, они рассматриваются не сами по себе, а с учетом образуемых ими структур: союзов, альянсов, международных организаций и т. д. При этом решающее значение в «игре» наций на мировой арене имеет уровень глобальной системы, а не самих игроков. К. Уолтц сравнивает глобальную систему с рынком – это такая же искусственная конструкция, которая была создана совместной игрой участников отношений. При этом в качестве аналога прибыли в международных отношениях выступает выживание.

Дж. Миршаймер, сторонник наступательного реализма, подчеркивает, что промежуточный уровень не может содействовать обеспечению безопасности, поэтому единственный вариант для сохранения сильного государства – максимизация его военной мощи.

В соответствии с другой теорией международных отношений, либерализмом (и неолиберализмом), государства – главные, но не единственные акторы внешней политики. Помимо них существуют неправительственные организации, транснациональные корпорации, индивиды, различные группировки. Таким образом, признается не только плюрализм акторов, но и многообразие их интересов и целей.

Анархия (отсутствие верховной власти), по мнению последователей либерализма, преодолима через создание институтов, которые позволяют сглаживать межгосударственные противоречия. Если у реалистов международные отношения представляют собой «игру с нулевой суммой», т. е. получение выгоды одним игроком автоматически означает проигрыш другого, то теория либерализма исходит из кооперативной природы человека, его стремления к прогрессу. Безусловный приоритет отдается общечеловеческим ценностям и универсальным демократическим принципам. Поскольку государство создается по воле большинства людей, живущих на определенной территории, механизм установления его границ – вопрос, не зависящий от военных, исторических и юридических соображений. Для либерального государства вопрос расширения границ не представляет особой важности, и изменения в международных отношениях должны быть направлены на отказ от аннексий территорий как способа развития государства. Помимо силового фактора, на международной арене большое значение отводится вопросам морали и экономического сотрудничества.

Международная деятельность государства направлена на постоянное согласование интересов и поиск компромиссов. Создание и расширение полномочий международных организаций, совершенствование норм международного права, демократизация международных отношений, распространение на них универсальных норм нравственности и справедливости делает возможным равноправное участие в международной политике не только великих держав, но и других государств, а также негосударственных акторов.

Международные процессы многообразны, и международные отношения не могут быть сведены только к состоянию мира и войны, так же, как и к сотрудничеству и конфликтам. Особое внимание уделяется возрастающей взаимозависимости и формированию единого мирового сообщества, сталкивающегося с общими проблемами и потому обладающего общими интересами. В связи с этим одна из приоритетных тем в рамках теории либерализма – создание системы коллективной безопасности на основе добровольного разоружения и взаимного отказа от войны как инструмента внешней политики.

Исследователи, работающие в рамках данной парадигмы, основывают свои теоретические воззрения на работах Дж. Локка, И. Канта, Ж.-Ж. Руссо, Дж. С. Милля, А. Смита, Д. Рикардо. В начале XX в. идеи либерализма получили практическое развитие благодаря американскому президенту В. Вильсону, который в «Четырнадцати пунктах» – проекте политического урегулирования по итогам Первой мировой войны 1914–1918 гг. – озвучил идею формирования объединения государств на коллективной основе, которое бы было в состоянии предотвратить глобальные конфликты. Хотя эта программа и не была поддержана Конгрессом США, она легла в основу формирования первой международной универсальной организации – Лиги Наций. Кроме того, одними из элементов укрепления мира В. Вильсон считал «открытость дипломатии» и развитие свободной международной торговли.

Во время холодной войны в теоретической области международных отношений господствовали реалисты и неореалисты, однако после ее окончания вновь наступает эпоха доминирования либеральной школы. Это направление, как и реализм, со временем преобразуется в неолиберализм. Известные его теоретики Р. Кеохейн и Дж. Най в работе «Власть и взаимозависимость: мировая политика в переходный период» писали, что между странами существует множество связей и отношений, в которых сила или могущество представляет собой недейственный или несущественный инструмент реализации политики. Поэтому фактор вооруженной мощи, согласно неолиберальному подходу, не столь значим, как полагают неореалисты. Воздействие посредством вооруженных сил на других участников международного общения становится слишком дорогим и в прямом, и в переносном смысле. Более эффективные же средства влияния – экономические и правовые инструменты. В связи с этим неолибералы особо подчеркивают взаимосвязь политики и экономики, а также уменьшение в конце XX столетия в мировой политике роли такого фактора, как военная мощь.

В центре работ последователей неолиберализма проблемы международной безопасности и отказа от войны как инструмента международной политики. В соответствии с ними, главная цель участников международных отношений – международная безопасность. Более того, центр регуляторной тяжести переносится со сформированных институтов со своими ограничениями (международное право и международные организации) на т. н. международную мораль. При этом главные критерии моральности – это либеральная демократия и права человека, на основе которых в будущем возможно создание нового мирового порядка в виде общемирового гражданского общества и глобального рынка.

Сторонники неолиберализма делают особый акцент на взаимозависимости государств, причем не только экономической, но и политической. Так, в рамках неолиберальной парадигмы была разработана теория демократического мира (Б. Рассет), согласно которой мир и стабильность могут быть обеспечены за счет распространения либерально-демократической модели. Р. Кеохейн и Дж. Най – авторы теории комплексной взаимозависимости – отмечали транснациональный характер мировой политики. Взаимозависимость между государствами усиливается в ходе экономического сотрудничества, а затем перетекает в другие сферы (англ. spillover effect), что будет снижать риск военного конфликта. Первостепенную роль в этом процессе играют государства, которые аккумулируют информацию, создают площадки для принятия решений и осуществляют контроль за выполнением решений. Как и в классической либеральной теории, признается многообразие акторов, видов и каналов взаимодействия между ними, а, следовательно, и необходимость отказа от восприятия государства как единственного участника международного взаимодействия.

Начиная с 1960-х гг. развитие получила теория неомарксизма, в рамках которой работал И. Валлерстайн. Толчком послужил процесс деколонизации. Ключевую роль в неомарксистской теории играет проблема экономического неравенства в современном мире и расслоения населения по экономическому признаку, которое происходит не по границам национальных государств, а главным образом по оси «Север – Юг». Неомарксисты ввели в научный оборот такие понятия, как «страны третьего мира» (развивающиеся) и «страны второго мира» (социалистические).

Неомарксизм исходит из миросистемной теории, согласно которой мир делится не только на государства, но и на классы. Развитие капитализма привело к разделению стран на центр (ядро), периферию и полупериферию. Доминирующее положение в мировой экономике занимают страны центра, а развитие ядра происходит за счет государств периферии и полупериферии. Подобные дисбаланс и дальнейшее усиление поляризации провоцируют риски потенциальных конфликтов.

Другая неомарксистская теория, теория зависимости, была разработана для анализа современного состояния системы международных отношений. Так же, как и в миросистемной теории, отмечается рост зависимости менее развитых страны от более развитых, которые используют инструменты экономического принуждения (новой формы колониализма – неоколониализма). Последователи теории зависимости подчеркивают, что экономическая развитость или отсталость не являются естественными этапами развития, которые присущи всем государствам, а возникли в результате неравноправных межгосударственных отношений. В течение долгого времени происходило перераспределение прибавочного продукта от периферии (колоний и полуколоний) в пользу центра – метрополий. В итоге этот процесс привел к «зависимой отсталости» периферии («Юга»), которая могла бы успешно функционировать, будь она ориентирована на собственное развитие. Следствием эксплуатации становится формирование «двухуровневой экономики» в развивающихся государствах: одни отрасли отличает высокий уровень развития, а другие характеризуются использованием традиционных способов производства. Это влечет за собой усиление политической и социальной нестабильности внутри стран.

Еще одна концепция неомарксизма представлена школой Грамши (итальянской школой). А. Грамши ввел в научный оборот понятие «мировой гегемонии», которое подразумевает навязывание сильным государством своего видения мирового порядка остальному мировому сообществу. К государству-гегемону примыкают другие, в результате чего образуется «исторический гегемонный блок». Такой блок оказывается уязвимым перед лицом обострения внутренних противоречий.

Отдельное направление в теории международных отношений – конструктивизм, начало развития которому было положено в 1990-х гг. Согласно конструктивисткой теории, в качестве основных участников рассматриваются государства, обладающие собственной идентичностью, и социальное пространство, которое формируют государства. Конструктивисты делают акцент на том, что любая реальность социально сконструирована. Поскольку международные отношения рассматриваются как социальный конструкт, первостепенное значение имеют интерсубъективные факторы (интересы, разделяемые идеи, идентичности, культура, язык, дискурс).

Особое внимание уделяется проблеме идентичности. Представитель конструктивизма А. Вендт выделял четыре уровня идентичности: корпоративная идентичность (государство, управляющее обществом через институты политической власти), типовая идентичность (политический режим и экономическая система, частично социальные особенности), ролевая идентичность (характер взаимоотношений одного государства с другим: гегемон/сателлит, государство, выступающее за статус-кво / государство, неудовлетворенное своим положением в сложившейся международной среде – концепт «неудовлетворенного могущества»), коллективная идентичность (идентификация нескольких государств как принадлежащих единому целому).

В конструктивистской теории подчеркивается тесная связь между идентичностью, интересами и действиями государства. В свою очередь, идентичность представляет не продукт сознания отдельного индивида или государства; ее формирование происходит посредством взаимодействия между различными акторами под влиянием внешней среды и внутренних факторов.

В рамках школы конструктивизма Б. Бузан и О. Уэвер разработали новую концепцию безопасности – теорию секьюритизации. Согласно этой теории, любая сфера международных отношений может быть «секьюритизирована»: в этом случае отдельной проблеме придается статус экзистенциальной угрозы, и, как результат, соответствующий вопрос становится одним из важных элементов глобальной повестки. Эта теория объясняет расширение спектра сфер дипломатии (экономическая, энергетическая, цифровая, «вакцинная» дипломатия, гуманитарное измерение внешней политики и т. д.).

Ни одна из теорий международных отношений не дает исчерпывающего представления о причинах политических событий. В качестве примера рассмотрим сквозь призму ключевых теорий международных отношений (неореализма, неолиберализма, неомарксизма и конструктивизма) причины Специальной военной операции, начатой 24 февраля 2022 г. с целью денацификации и демилитаризации Украины.

Таблица 3. Специальная военная операция сквозь призму ключевых теорий международных отношений

За 100 лет развития науки о международных отношениях сформировалось, как минимум, два ключевых подхода к ее изучению: западный (американо-европейский) и российский. В основе американо-европейской модели лежит изучение политологии, которая обеспечивает научное сопровождение внешнеполитического курса западных стран. Значение политологической науки заключается в оправдании и обосновании тех или иных действий на международной арене. В данном случае наука играет упреждающую роль в трансформации международных отношений, ее задача состоит в поиске средств достижения поставленных политиками целей.

Исторический подход помогает описывать события – эмпирические данные, на базе которых делаются самостоятельные выводы. История служит механизмом укрепления государственности и позиционирования страны на международной арене. История позволяет понять глубинные причины выбора того или иного пути развития государства, принимаемых внутри- и внешнеполитических решений на уровне руководства страны. Глубокое знание истории необходимо для обеспечения преемственности политического курса государства и определения перспектив его внешней политики с учетом выявленных закономерностей.

В российской традиции анализ международных отношений представляет собой междисциплинарную науку, описывающую мир таким, каким он является на самом деле. Перед учеными не ставится задача трансформации системы международных отношений.

По-другому дело обстоит с политологией: в случае внешнеполитического анализа она становится способом понять международные отношения. Значение политологии можно проследить, анализируя возникновение и развитие политологической концепции так называемых гуманитарных интервенций.

Ее апологеты считают, что каждое государство обладает монополией на насилие и одновременно несет обязанность по защите своего населения. Таким образом, если в какой-либо стране начинаются преследования со стороны властей или части населения в отношении других групп населения, которые сопровождаются масштабными нарушениями его прав (геноцид, этническая чистка), и правительство этой страны не принимает мер для прекращения таких нарушений, то другие государства имеют право вмешаться для защиты населения, в том числе и военным путем.

В Стратегической доктрине НАТО от 1999 г. не содержалось прямого упоминания термина «гуманитарные интервенции». Тем не менее, на рубеже XX и XXI вв. происходит расширение «зоны ответственности» Североатлантического альянса. Вмешательство во внутренние дела государства, не входящего в блок, оправдывалось наличием угрозы безопасности Евроатлантического региона, в т. ч. необходимостью недопущения эскалации вооруженного конфликта и дестабилизации обстановки внутри или за пределами Евроатлантики в результате серьезных экономических, социальных и политических трудностей, с которыми сталкивается третье государство. В подобном ключе объяснялась необходимость проведения военной операции НАТО в Югославии в 1990-х гг. Как пишет в своих мемуарах бывший премьер-министр Великобритании Т. Блэр, «поэтому, когда происходят подобные жестокости, мир должен выбрать сторону, встать и нести ответственность».

Постепенно концепция гуманитарных интервенций проникала в основополагающие документы стратегического планирования США – Стратегии национальной безопасности 2002 и 2006 гг. Оба документа фиксировали право Соединенных Штатов и НАТО осуществлять военное вмешательство в любом районе мира по решению соответственно президента США или Совета НАТО, независимо от позиции СБ ООН.

Некоторые конфликты представляют собой настолько серьезную угрозу нашим общим интересам и ценностям, что для восстановления мира и стабильности может потребоваться вмешательство в конфликт. Недавний опыт показал, что международное сообщество не располагает достаточным количеством высококачественных вооруженных сил, подготовленных и способных проводить такие миротворческие операции. Администрация признала эту необходимость и совместно с Организацией Североатлантического договора (НАТО) работает над повышением потенциала государств по вмешательству в конфликтные ситуации.

(Стратегия национальной безопасности США от 2006 г.)

Особую актуальность в конце 1990-х – начале 2000-х гг. приобрел поиск механизма, способного быстро и эффективно предотвращать преступление геноцида. Этой проблемой занимались на глобальном уровне. Генеральный секретарь ООН К. Аннан несколько раз (в 1999 и 2001 гг.) призывал СБ ООН обсудить вопрос о том, как поступать международному сообществу в случае угроз геноцида.

В ответ на призыв К. Аннана правительство Канады создало в 2000 г. Международную комиссию по вопросам вмешательства и государственного суверенитета (Комиссия Эванса-Сахнуна), которая в 2001 г. представила доклад «Ответственность по защите» (The Responsibility to Protect, или R2P). В нем отмечалось, что суверенитет не только предоставляет какому-либо государству право «контролировать» свои внутренние дела, но также налагает непосредственную обязанность по защите людей, проживающих в пределах границ этого государства. В докладе предлагалось, что в случае неспособности государства защитить свой народ, будь то из-за отсутствия возможности или желания это делать, ответственность по защите жизней людей возлагается на международное сообщество. Вместе с тем авторы подчеркивали, что гуманитарные интервенции могут проводиться лишь по решению СБ ООН.

Вопрос об «Ответственности по защите» был включен К. Аннаном в программу работы созданной им в ООН в 2004 году «Группы мудрецов», куда вошли 16 авторитетных бывших дипломатов и государственных деятелей, в том числе бывшие председатель правительства и министр иностранных дел России Е. М. Примаков, советник президента США по национальной безопасности Б. Скоукрофт, министр иностранных дел Китая Цянь Цичэнь и другие. Доклад этой группы был опубликован в 2004 году. Его заключения были положены в основу Итогового документа саммита государств – членов ООН о путях развития ООН в XXI столетии от 2005 г. Среди его ключевых положений значились следующие тезисы:

• государства несут главную ответственность по защите собственного населения;

• роль международного сообщества заключается в оказании им необходимого содействия;

• не исключено применение принудительных мер.

В сформулированной концепции были принципиально важны два аспекта: признание, что проведение военных операций может рассматриваться только в качестве крайней меры, когда исчерпаны все другие средства защиты, и необходимость одобрения проведений таких операций Советом безопасности ООН.

Однако события в Ливии в 2011 г. продемонстрировали, что военные меры рассматриваются в качестве первой и единственно возможной меры по «принуждению». После первых антиправительственных демонстраций на ливийской территории начала распространяться информация об использовании М. Каддафи вооружения и армии для подавления оппозиции и инакомыслия. Это послужило поводом для принятия решения, закрепленного в резолюции 1973 Совета Безопасности ООН от 17 марта 2011 г. о создании беспилотной зоны в воздушном пространстве Ливии. Предполагалось, что подобный шаг сделает невозможным любое сопротивление.

В то же время были выдвинуты иные концепции защиты населения. На 66-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН Бразилия выступила с проектом «Ответственность при защите» (The Responsibility While Protecting, или RwP). Бразильский проект концепции «ответственность при защите» позиционируется не как замена изначальной концепции «ответственность по защите», а в качестве дополнительного инструмента предотвращения гуманитарной катастрофы.

В июньском выпуске 2012 г. журнала «Китайские международные исследования» была опубликована статья, описывающая китайский подход, а именно концепцию «ответственная защита» (responsible protection).

Таблица 4. Альтернативные подходы гуманитарной «защиты»

Что касается отношения Москвы к инициативе «ответственность по защите», то российский подход к изучению дипломатии основывается на понимании стабилизирующей роли Российской Федерации в международных делах, уважении принципов международного права и базовых ценностей Устава ООН[3]. Отечественные исследователи международного права подчеркивают, что концепция «ответственность по защите» требует более глубокого анализа, в т. ч. исследования перспектив использования инструментов превентивной дипломатии. Учитывая, что главная ответственность по защите населения лежит на государстве, международное содействие должно служить преимущественно для целей содействия мирному разрешению конфликта с опорой, при необходимости, на Главу VI Устава ООН. К использованию военной силы международным сообществом можно прибегать лишь в качестве исключительной меры (measure of last resort).

Глава 3. Дипломатия догосударственной эпохи

В профессиональной среде дипломатов бытует распространенная шутка о том, что дипломатия выступает одной из наиболее древних форм деятельности, поскольку для достижения любого результата в межличностном взаимодействии «сначала надо было договориться». Если вынести за скобки юмористическую составляющую и обратиться к лексикографической составляющей данного термина, то можно заметить, что производное от этого слова прилагательное «дипломатичный» также тесно связано с коммуникацией, имея значение «человека, умеющего договариваться, выходить из трудных положений, избегать обострения ситуаций». То, каким образом достигался подобный результат, можно увидеть, обратившись к этимологической стороне вопроса, проследив эволюцию данного термина. Под словом «дипломатия» (от греческого díplōma) в Древней Греции понимали «сдвоенные дощечки, которыми снабжали гонцов для удостоверения их представительного характера», а позднее, в XVII–XVIII вв., государственные акты, договоры и пр., на которые ссылались с тем, чтобы придать своим заявлениям обоснованность и правомерность.

Одного этого языкового экскурса достаточно, чтобы заметить, что дипломатия как вид деятельности зародилась задолго до появления государств и самих принципов межгосударственного взаимодействия. Не ставя перед собой цели описать всю историю дипломатии, мы предлагаем обратить внимание на эволюцию этой неразрывно связанной с существованием человека деятельностью, прошедший за минувшие тысячелетия как минимум несколько этапов своего развития:

1) дипломатия как часть межличностной коммуникации, обеспечившая формирование первобытных общностей и выживание вида Homo sapiens;

2) дипломатия как форма поддержания ad hoc (от случая к случаю) политических, экономических и других контактов между различными общностями (городами, номами, полисами и пр.) и обеспечения территориальной экспансии великими империями прошлого;

3) дипломатия как институт постоянного представительства одного политического субъекта в другом, что зародилось лишь с появлением государств (подробнее об этом – в будущих главах).

Еще со школьного курса биологии всем известно, что человек произошел от обезьяны, причем если сравнить ДНК обоих существ, современные люди лишь на 1,6 % отличаются от шимпанзе. По удивительному совпадению, существа, которые занимают промежуточное положение в эволюционной цепи от шимпанзе к современному человеку, в науке называются проконсулами, однако само название не имеет никакого отношения ни к виду дипломатических работников, ни к высшей должности в Древнем Риме периода империи: этот вид приматов был назван в честь дрессированных животных данного вида, использовавшихся в начале века в цирках.

Семейство приматов, частью которых являются предки современных людей, называют гоминидами, самые древние кости одного из видов которых – австралопитека («южная обезьяна») – были найдены британскими археологами в 1974 г. на территории современной Эфиопии. Полученные данные самки «южной обезьяны», прозванные Люси в честь популярной среди ученых композиции группы «Битлз» Lucy in the Sky With Diamonds, относят к периоду глубокой древности – эпохи палеолита (3,2 млн лет тому назад). Сам вид австралопитеков, по подсчетам ученых, просуществовал в период с 4 по 1 млн лет до н. э. Основными отличиями австралопитеков от других обезьян стали способность ходить на прямых ногах, благодаря которым они могли передвигаться на относительно большие расстояния (до 15 км), хватательная кисть с развитыми большими пальцами и относительно крупный головной мозг – 530 см³ (примерно треть от мозга современного человека), что, в свою очередь, способствовало развитию интеллекта и первичных навыков коммуникации.

Пришедший им на смену вид Homo erectus («человек прямоходящий»), ареал обитания которого вышел за пределы Африки (их останки были найдены в юго-восточной Азии), просуществовал 2,5 млн лет (до 200 тыс. лет до н. э.), характеризовался еще большей черепной коробкой (1000 см³, ⅔ от мозга современного человека) и более развитыми коммуникационными способностями, благодаря которым они были способны формулировать сложные идеи, обозначать свои намерения и координировать групповые действия.

Наконец, вид, прошедший все этапы эволюции и сформировавший к 250–200 тыс. лет до н. э. Homo sapiens («человек разумный»), чей объем мозга равен современному человеку, обладал преимуществом над другими гоминидами благодаря самой развитой из всех способностью к коммуникации, позволявшей не просто передавать сообщения от одного индивида к другому, но и сохранять знания для будущих поколений, что стало ключевым фактором в миграции на все континенты и преодолении даже самых неблагоприятных погодных условий. Таким образом, именно коммуникация стала главным источником выживаемости вида, даже несмотря на более скромные физические возможности в сравнении с другими жившими в тот период времени гоминидами (например, неандертальцами, просуществовавшими, по подсчетам ученых, в период с 400 тыс. до 30 тыс. лет до н. э., чьи останки были найдены на территории современной Германии).

Способность к коммуникации стала ключевым фактором не только в вопросе выживаемости вида Homo Sapiens, но и в том, что касается перехода от простых форм группового взаимодействия к т. н. сложным обществам, появившимся во время т. н. Неолитической революции, как называют процесс перехода от палеолита («Старый каменный век») к неолиту («Новый каменный век») в период с 12 тыс. до 6 тыс. лет до н. э. В то время как сообщества палеолита характеризовались малыми социальными группами, в которых люди охотились на крупный рогатый скот и занимались собирательством, что позволяло аккумулировать еду для немедленного потребления, что, в свою очередь, ограничивало рост популяции, сообщества неолита стали гораздо более крупными по числу как благодаря внешним факторам (окончание в районе 15 тыс. лет до н. э. последнего ледникового периода), так и более сложным формам социальной организации, возникшим как результат перехода к скотоводству и развитию сельского хозяйства, что позволяло создавать запасы еды и использовать более изощренные орудия труда. Кроме того, произошел значительный рост популяции людей в центрах развития сельского хозяйства, стали появляться первые города, начался процесс социальной стратификации из-за распределения труда и неравной дистрибуции остатков пищи. Появление нескольких центров развития сельского хозяйства создавало предпосылки для развития межобщинного взаимодействия в виде войн и торговли.

Таким образом, происходит процесс формирования второй стадии дипломатии. В интересах понимания логики развития дипломатии догосударственной эпохи эволюцию данной деятельности было бы правильно рассматривать сквозь призму величайших цивилизаций прошлого, каждая из которых оказала прямое влияние на современные международные отношения и современную политическую карту мира в разных аспектах:

• географический – распространение влияния на определенную территорию;

• политический – создание институтов управления, которые не просто контролировали захваченную территорию, но и становились системообразующим элементом регионального порядка;

• экономический – развитие торговли, обеспечивавшей транспортную взаимосвязанность различных территорий;

• лингвистический – превращение языка в lingua franca, то есть язык международного общения;

• научный – развитие науки и системы представлений об окружающем мире, закладывавших основу для создания прорывных технологий;

• религиозный – появление культа или морально-этического течения, позволявшего консолидировать верующих силой авторитета соответствующего института и распространять связанное с этим политическое влияние.

Первыми примерами т. н. сложных обществ во всемирной истории стали две «речных» цивилизации – Древний Египет (3100–1070 гг. до н. э.) и Месопотамия (3200–550 гг. до н. э.).

Зародившись в дельте Нила, которая при разливе русла реки позволяла развивать сельское хозяйство благодаря значительным аллювиальным отложениям и создавать мощные ирригационные системы, древнеегипетская цивилизация на пике своего могущества занимала территории от четвертого порога (современный Судан) на юге до Анатолийского плато (современная турецко-сирийская граница) на севере. Именно экспансия в северном направлении явила миру первый в истории дипломатии документально зафиксированный мирный договор, заключенный в 1259 г. до н. э. между египетским фараоном (этим словом, дословно переводившимся как «великий дом», называли древнеегипетских правителей) Рамзесом II и царем хеттов Хаттушилем III и дошедший до наших дней на обоих языках договаривающихся сторон. Кроме того, древнеегипетской цивилизации мы обязаны не только появлением технологии мумификации тел или традиции создания мавзолеев (коими выступали всемирно известные пирамиды), но и корректному делению года на 365 дней и 6 часов, которые в будущем лягут в основу применяемых сегодня юлианского (то есть принятого в Древнем Риме Юлием Цезарем) и грегорианского (утвержденного на основе поправки Папы Римского Григория XIII в октябре 1582 года) календарей. Прямыми потомками Древних Египтян, сохранившимися до наших дней, можно считать коптов, составляющих около 10 % населения современного Египта.

Соседняя с ней цивилизация – Месопотамия (в переводе означающая «землю между рек»), зародившаяся в междуречье рек Тигра и Евфрата, прошла несколько этапов своего развития, каждый из которых оставил значительный след в истории дипломатии. Так, например, в результате объединения шумерских городов под властью царя Аккада Саргона (2334–2315 гг. до н. э.) появилась первая в истории империя. Его последователь вавилонский царь Хаммурапи (1792–1750 гг. до н. э.) модернизировал бюрократические методы управления подвластными территориями, в частности изданием свода законов, также вошедших в историю как один из древнейших правовых памятников в мире. Ассирийские правители (1000–600 гг. до н. э.) вышли за пределы Междуречья, завоевав территории современной Сирии, Палестины, части Турции и Египта, что, в свою очередь, сделало аккадский язык первым языком международного общения для народов Ближнего Востока. Благодаря сохранению царем Ашшурбанапалом (668–627 гг. до н. э.) крупнейшей библиотеки, сохранившей тысячи древних текстов дипломатической переписки и административных записей, современные ученые могут проследить влияние цивилизации на другие народы, в частности на финикийцев – древний семитский народ. Те благодаря развитой торговой системе, выходившей за пределы Средиземноморского региона, смогли адаптировать шумерскую пиктографическую клинопись в прообразы букв, которые путем постепенной адаптации последующими народами (греками, этрусками и римлянами) войдут в латынь, ставшую лексической основой для большого количества современных языков индо-иранской языковой группы.

Еще одним народом, ведущим свое начало от Месопотамии, стали евреи, чей праотец Авраам был выходцем из шумерского города Ур. Дальнейшая судьба этого древнего народа, в период с 1800 по 1300 гг. до н. э. мигрировавшего в Древний Египет и вернувшегося на «землю обетованную» во главе с Моисеем, связана с развитием т. н. 12 колен Израиля (образовавшихся в районе 1200 г. до н. э.), разделившихся позднее на две части – северную (которую населяли израилиты, отсюда современное название государства Израиль) и южную (в которой жили иудеи, давшие названия национальной религии – иудаизму). Оба царства в конечном итоге в разные периоды времени были завоеваны цивилизациями Месопотамии: Израиль – ассирийцами в 726 г. до н. э., Иудея – вавилонским царем Навуходоносором в 586 г. Буквально через несколько десятилетий цивилизация Междуречья падет под натиском еще более влиятельной силы, пришедшей с востока.

Персидская империя

Этой силой стала Персидская империя (558 г. до н. э. – 651 г. н. э.). Ее основатель Кир Великий не только заложил династию великих завоевателей Ахеминидов, которые расширили пределы государства, вобравшего в себя территории современного Ирана, Ирака, Турции, но и ввел в оборот документ, который получил название «Цилиндр Кира» – древнейшую хартию прав человека. Его потомки усовершенствовали систему административного управления огромной империей, которой управляли через институт наместников, называвшихся сатрапами, а также создали уникальную торговую систему путем строительства «Царской дороги» (способствовавшей развитию почтового сообщения) и введения монеты единого образца. Персидские династии, правившие после завоеваний Александра Македонского (далее по тексту) – Селевкиды, Парфянское царство, династия Сасанидов, – сохранили управленческую систему Ахеминидов, добившись территориальных приращений к востоку, что нашло отражение на политической карте мира, ведь в названии некоторых стран, бывших в разный период времени под иранским контролем, сохранился суффикс «стан» (означающий «страну», «место»): Афганистан, Пакистан, страны Центральной Азии. Наконец, именно с этой цивилизацией связывают появление одной из древнейших религий – зороастризма – и ее пророка Ахура Мазды. Зороастризм оказал большое влияние на многие последующие монотеистические религии более поздних исторических эпох.

Древняя Греция

Становление и эволюция Персидской империи происходило в непосредственной близости от одной из величайших цивилизаций Средиземноморья – Древней Греции (3000 лет до н. э. – 147 г. до н. э.). Вынося за скобки доклассический период ее истории (3000–800 гг. до н. э.), вобравший в себя первое столкновение держав суши (микенская цивилизация) и моря (критская цивилизация), описанную Гомером «Троянскую войну» (противостояние Микен и Трои с 1194 по 1184 гг.), нашествие пришедших с севера дорийцев (в период с 1200 по 1100 гг.) и последовавшие за ним Темные времена (1100–800 гг. до н. э.), следует отметить, что в отличие от своих соседей данная цивилизация была не единым государством с четко обозначенными границами и столицей как политическим центром, а целой группой городов-государств (полисов), которые развивались как на территории современной материковой Греции и Пелопоннеса, так и далеко за их пределами, ведь в период с 800 по 500 гг. до н. э. происходит массовая колонизация огромной территории бассейнов Средиземного и Черного морей от современной Испании до юга России. Из-за полицентричного характера политического взаимодействия между полисами именно в Древней Греции появляется первый протодипломатический орган – проксения (институт гостеприимства), состоявший из избираемых среди представителей знати лиц, принимавших и обеспечивавших нахождение иностранцев.

Среди этой россыпи древнегреческих городов происходит постепенное возвышение двух принципиально разных политических центров – Афин и Спарты. В то время как Спарта была воинственным полисом, обеспечивавшим контроль над регионом Мессенией за счет силы оружия, их соперники из Аттики – Афины, благодаря которым современный политический лексикон пополнился такими терминами, как «тиран» (так называли захватившего власть путем ликвидации конкурентов аристократа, не желавшего идти на реформы), «демократия» (т. е. «власть народа», под которой понимали механизм взаимодействия между аристократией и народом, при котором граждане имели возможность прямого участия в жизни полиса, хотя в численном выражении в эту категорию подпадала лишь четверть от всего населения) и «демагог» (т. е. «предводитель народа», под которым понимали политика, способного убеждать людей своими ораторско-риторическими талантами), выстраивали отношения с соседями через торговлю и межполисное взаимодействие.

В случае столкновения с внешней угрозой греческие полисы объединялись в единую коалицию, что и произошло во время Греко-персидских войн (499–449 гг. до н. э.). Этот военный конфликт был увековечен в памяти работами первого профессионального историка Геродота. Он получил известность благодаря знаменитой Битве при Марафоне (490 г.), известие о победе в которой принес пробежавший 42 км до Афин изможденный гонец, и подвигу 300 спартанцев в Фермопильском сражении (480 г.). Греко-персидские войны рассматриваются современными историками как первый пример столкновения Запада и Востока.

Отстояв территорию, на которой и зародилась классическая Греция, Спарта и Афины в скором времени вступили в конфликт друг с другом. Этот конфликт вошел в историю как Пелопонесские войны (431–404 гг. до. н. э.). Опираясь на военно-морские союзы, противоборствующие стороны активно задействовали коалиционную дипломатию, именно поэтому этот конфликт часто рассматривают как прообраз биполярного противостояния эпохи холодной войны. Удивительным образом унизительное поражение Афин и последующий упадок всех других участников Пелопонесской войны становится истоком для развития классической древнегреческой культуры – комедии, трагедии, драмы и философии. Один из выдающихся представителей последней, Аристотель, ученик Платона, чьим учителем был Сократ, выступит в качестве духовного наставника будущего величайшего завоевателя в истории человечества – Александра Македонского.

Движимый местью за убийство отца, Филиппа, объединившего Македонию (северная Греция) и греческие полисы и строившего планы будущей войны против персов, Александр Македонский в течение короткого промежутка времени (с 334 по 323 гг. до н. э.) завоевывает огромные пространства, включающие территории современной Турции, Передней Азии, Египта, Ирака, Ирана, части Центральной Азии, Афганистана и Пакистана, части Северной Индии. Несмотря на свою внезапную смерть и быстрый распад его военной империи, все завоеванные территории образовали т. н. эллинистический мир, что стало первым прообразом конвергенции Запада и Востока в истории человечества, а греческий язык на долгое время оставался языком международного общения, пережив на многие столетия саму Древнюю Грецию. Так, например, сформировавшаяся в эпоху Древнего Рима риторика (как искусство публичных выступлений) станет продолжением древнегреческой политико-философской традиции. Наконец, непосредственно фигура Александра Македонского, имя которого стало одним из самых распространенных в различных западных и восточных странах, до сих пор выступает в качестве предмета политического спора между современной Грецией и Северной Македонией.

По мере угасания влияния греческого мира после распада империи Александра Македонского к западу от Древней Греции формируется новая мощная сила, которая захватит ее территорию в 146 г. до н. э. и станет одной из величайших цивилизаций в истории человечества – Римская империя (753 г. до н. э. – 476 г. н. э.).

Римская империя

Занимая на пике своего могущества территорию современных Италии, Швейцарии, большой части Балканского полуострова, Греции, Турции, Армении, Азербайджана, части Сирии, Ирака, Израиля, Египта, Ливии, Туниса, Алжира, Марокко, Португалии, Испании, Франции, Бельгии, части Германии и Великобритании, сделав Средиземное море своим внутренним водоемом, Римская империя стала первой в истории сверхдержавой во всех смыслах этого слова, в связи с чем многие ее атрибуты (Сенат как название части парламента, Капитолийский холм как место его заседания) стремится унаследовать другая страна, стремящаяся к гегемонии в современных международных отношениях – США.

Римская цивилизация оставила огромный след во всех сферах человеческой деятельности. Ее политический дизайн в виде республиканского правления (от термина res publica – «общее дело», представлявшего собой механизм политического взаимодействия представителей знати, «патрициев», и простого народа, «плебеев»), избираемость должностных лиц, наличие коллегиального органа управления и принцип верховенства права до сих используются в различных государствах по всему миру. Создавая условия для социальной мобильности, при которой человек мог родиться в простой семье и силой своего таланта взобраться на политическую вершину, именно Рим ввел понятие гражданства, позволившее уравнять в правах самых разных представителей этой огромной полиэтнической империи, что стало толчком для дальнейшего развития юриспруденции. Оставаясь до сих пор языком многих профессий, латынь не просто была средством международного общения на гигантской территории от Португалии на западе и Азербайджана на востоке или Шотландии на севере и Эфиопии на юге, но и является основой для распространенной группы языков современного мира (т. н. романских – французский, испанский, португальский, итальянский и румынский).

Многие современные города и столицы, помимо Рима как первого мегаполиса в истории, выросли на римском наследии: Стамбул, Лондон, Париж, Марсель и пр. Созданные римлянами торговые пути связывали части Pax Romana разветвленной системой дорог, мостов, виадуков и прочих сооружений, а также создавали инфраструктуру для поддержания связи с другими цивилизациями (например, через Великий Шелковый путь), что можно считать первым примером экономической глобализации. Целый ряд полезных изобретений, которыми мы пользуемся сегодня – газеты, календарь, канализация, хирургические инструменты, шоссе, – также являются материальным наследием этой цивилизации. Наконец, древнеримская культура не только оставила яркий след в архитектуре, скульптуре, поэзии или литературе, но и сделала узнаваемыми разные периоды истории Древнего Рима: легенду о волчице, вскормившей основателей города Ромула и Рема, спасение Рима гусями, успех в противостоянии сильной греческой армии под руководством Пирра при завоевании юга Апеннинского полуострова, Пунические войны и победу над Карфагеном, восстание Спартака, противостояние Гая Юлия Цезаря с Сенатом и его знаменитый переход через реку Рубикон, а также его вероломную смерть от рук ближайшего сподвижника Брута, историю противостояния Октавиана Августа и Марка Антония, притчу о желании Калигулы сделать сенатором своего коня, самоубийство любившего театр и публичные казни первых христиан Нерона, введение налогов на общественные места Веспасианом Флавием; что объясняет сохранение сотен римских пословиц и поговорок вплоть до наших дней.

Однако самым мощным наследием Римской империи, предопределившим ее распад, стало возникновение и распространение христианства, одной из крупнейших мировых религий современности. В результате переноса столицы императором Константином Великим из Рима в Константинополь в 330 г. произойдет деление некогда единой империи на Западную Римскую и Восточную Римскую империи (в 395 г. н. э.), что в будущем приведет к т. н. схизме – разделению христианства на западный католицизм и восточное православие (1054 г. н. э.). Более того, именно религиозный раскол рассматривается многими учеными как историческая первопричина цивилизационного противостояния коллективного Запада и России.

Франкская империя

Западная Римская Империя, которая является историческим прародителем современной политической Европы, распалась в 476 г. н. э. с падением Рима под натиском варваров. На протяжении всей средневековой истории и даже после возникновения государств-наций политическая картина континента будет носить децентрализованный характер, несмотря на различные попытки централизации власти различными политическими субъектами (Папы Римские, императоры Священной Римской Империи и др.), результатом самой удачной из которых стала недолговечная империя Карла Великого (800–843 гг. н. э.), которую многие рассматривают в качестве политического фундамента современной интеграции в формате Европейского союза.

Византийская империя

В то время как Западная Римская империя приходила в упадок, Византийская империя достаточно быстро крепла, достигнув своего расцвета при императоре Юстиниане (527–565), когда в результате военных завоеваний удалось вновь взять под контроль практически весь бассейн Средиземного моря, а в центре столицы был воздвигнут Храм святой Софии, ставший символом новой формы правления – цезаропапизма, воплощавшего не только политическую, но и религиозную власть императора («василевса»). В этой связи византийцы, считавшие себя прямыми потомками римлян (самоназвание – «ромеи»), уделяли особое внимание сложному церемониалу приема иностранных послов. Воспринимая окружающий империю мир как варварский и действуя зачастую по принципу «разделяй и властвуй», византийцы не просто стремились распространять христианскую веру, но и демонстрировали исключительность власти императора нарочито подчеркнутым пиететом по отношению к нему: приветливое или, наоборот, пренебрежительное отношение василевса к иностранцу задавало тон последующему характеру отношений с этим политическим субъектом. Оказываясь регулярно в неустойчивом положении под воздействием внешнего давления (аваро-славянские побеги, отторжение территорий империи арабскими завоевателями, нашествия западных крестоносцев или турков-сельджуков) и окончательно прекратив свое существование после завоевания Константинополя в 1453 г. турками-османами, Византия оказала значительное влияние на международные отношения распространением православия, ставшего основной религией многих государств (Российская Федерация, Армения, Болгария, Грузия, Греция, Румыния, Сербия и даже Эфиопия) и народов (копты, ассирийцы и др.) современного мира.

Арабский халифат

Уже начиная с VII века к югу от Византии стала формироваться одна из величайших цивилизаций – Арабский халифат, не просто отвоевавший значительные территории у своих христианских соседей, но и организовавший два продолжительные осады ее столицы – Константинополя (674–678 гг., 717–718 гг.). Начав с маленьких аравийских городов Мекки и Медины свою территориальную экспансию после смерти пророка Мухаммеда в 632 г., заложившего основу ислама как одной из мировых монотеистических религий, Арабский халифат на пике своего могущества занимал огромную территорию от современной Испании на западе до Центральной Азии, Афганистана и Пакистана на востоке, что всецело предопределило политическую карту современного Ближнего и Среднего Востока, а также Северной Африки.

Его кончина обострила борьбу за звание «праведного халифа», воплощавшего в себе двуединство политического руководства как главы халифата и духовного лидерства как предводителя исламской уммы (сообщества правоверных мусульман). Одна группа последователей считала, что наследование власти должно было идти по родственной линии, выдвинув в качестве своего кандидата зятя и по совместительству двоюродного брата пророка Мухаммеда Али (в конечном итоге, он был 4-ым по счёту праведным халифом с 656 по 661 гг. и был убит во время молитвы). Другие считали, что халифом должен был стать Абу Бакр, ближайший сподвижник пророка, пользовавшийся огромным авторитетом среди других последователей Мухаммеда. Разногласия о принципах наследования власти, кандидатурах лидеров, а также существенная разница в целом ряде догматических подходов и приведут в конечном итоге к разделению уммы на шиитов и суннитов, создав один из самых глубоких политических конфликтов в современных международных отношениях.

Однако Исламский мир не ограничивается государствами данного региона, ведь крупнейшие мусульманские страны современности – Индонезия, Пакистан, Бангладеш и Нигерия – находятся вне его пределов. Данный парадокс во многом объясняется тем, что арабские путешественники, мореплаватели и миссионеры не просто развивали имевшуюся сухопутную и морскую инфраструктуру торговли, но и создали естественные условия для распространения Дар аль-Ислам – территории ислама, попутно способствуя развитию географических представлений об окружающем мире, изучению звездного неба для развития навигации и даже использованию более точных математических расчетов для продвижения банковского дела и коммерческих операций, именно поэтому цифры, которые мы пользуемся сегодня, несмотря на их индийское происхождение, называются арабскими.

Таким образом, именно торгово-религиозный фактор лежит в основе тех прорывных открытий, которые были сделаны этой цивилизацией в области химии, физики, медицины, математики и астрономии. Будучи языком международного общения, арабский оставил значительный след в истории лингвистики, в связи с чем во многих языках мира (включая русский) сохранился целый ряд заимствованных терминов – азимут, алгебра, алкоголь, алгоритм, альманах, зенит и др. Наконец, в обеспечение своего научного доминирования арабы активно обращались к интеллектуальному наследию древнегреческих философов и историков, сохранив, преумножив, а затем и передав эти знания будущим цивилизациям. В этом и заключается квинтэссенция арабского исторического наследия – политическое господство над ведущими торговыми путями обеспечивало заимствование и эффективное использование достижений других цивилизаций, что, в свою очередь выступало в качестве движущей силы научно-технического прогресса и культурно-религиозного расцвета. Так, например, позаимствовав технологию производства бумаги в Древнем Китае, аббасиды построили фабрику по ее производству в своей столице – Багдаде, дав толчок для развития книгопечатания, способствовавшее популяризации литературных, поэтических и религиозных текстов.

Политическое единство арабского халифата достаточно быстро стало достоянием истории как из-за внутренних противоречий, так и под воздействием внешнего давления со стороны тюркоязычных кочевых цивилизаций, несколькими волнами изменившими облик и политическую карту современной Евразии. На первом этапе силой, которой удалось захватить значительную территории современной части Центральной Азии, Афганистана, части Пакистана, Ирана, части Анатолии и Южного Кавказа, стали турки-сельджуки, постепенно вытеснив халифат Аббасидов, контролировавший восточную часть некогда единого Арабского халифата, и создав протекторат в виде Делийского султаната. Последнее обстоятельство окажет прямое влияние на формирование в XX веке мусульманских государств Южной Азии – Пакистана, Бангладеша.

Второй волной, накрывшей практически всю современную Евразию, стали стремительные завоевания Чингисхана и его потомков, создавших великую Монгольскую империю, ставшей самой крупной территориальной империей в истории человечества. Стремительное завоевание обширных земель от Хорватии на западе до Кореи на востоке и станет причиной политической недолговечности этой политической конструкции, впоследствии (к началу XIII в.) распавшейся на четыре части: Золотую Орду (контролировавшую древнерусские государства), Чагатайское ханство (удерживавшее территории современного юга Центральной Азии), Ильханат (включавший Иран, Ирак, и запад Центральной Азии) и Империю Юань.

Древний Китай

По иронии судьбы одной из крупнейших по территории «итераций» китайской цивилизации стала руководимая монголами Империя Юань во главе с ханом Хубилаем, перенесшим столицу в современный Пекин. Будучи одной из самых древних непрерывно живущих цивилизаций на планете, китайцы, первые сообщения о которых датируются пятым тысячелетием до н. э., и относящиеся к региону между реками Янцзы и Хуанхэ, пережили несколько сменяющих друг друга историко-политических циклов, при которых периоды централизации управления всё более обширными подконтрольными территориями сменялись смутой и внутренними конфликтами. В период своего наибольшего расцвета эта цивилизация занимала не только территорию современной страны, но и часть Вьетнама, весь Корейский полуостров, Монголию и часть Сибири и Дальнего Востока России.

Однако, помимо территориальной экспансии, не менее важным было и нематериальное влияние китайской цивилизации. Так, например, зародившаяся в районе 1600 г. до н. э. китайская иероглифика оказала прямое влияние на зарождение корейской (I–V вв.) и японской (VI–VIII вв.) письменностей. В этом же направлении, а также на юг – в сторону Тайваня и современного Вьетнама – шло распространение конфуцианства, этико-философского учения, разработанное древнекитайским философом Конфуцием (551–479 г. до н. э.). Наконец, самым мощным инструментом экономического и духовного влияния на окружающий мир стало появление во II веке до н. э. Великого шёлкового пути, соединившего Запад и Восток плотной сетью караванных торговых дорог из Китая в регион Средиземноморья на ближайшие 1500 лет, что привело к всемирному распространению в разные исторические эпохи различных китайских изобретений: шёлка, бумаги, пороха и пр. В современных международных отношениях КНР вновь стремится возродить этот проект под видом проекта «Один пояс – один путь», имеющего сухопутный и морской компоненты.

Индия

Древний характер существования, цикличность её развития и толчок для наибольшего территориального распространения, полученный от монголов, характерен и для истории индийской цивилизации. Пережив подобно другим речным цивилизациям неолитическую революцию в районе третьего тысячелетия до н. э., индийцы в добританский период своего развития несколько раз создавали крупные империи, в разный период времени обладавшие различным по своим географическим параметрам ареалом контроля – от долины реки Инд до практически всей Южной Азии: Хараппская цивилизация (2500–2000 тыс. лет до н. э.), Ведийская цивилизация (1500–500 гг. до н. э.), империя Маурьев (321–185 г. до н. э.), государство гуптов (320–550 гг.), империя Великих Моголов (1526–1858 гг.).

Логика развития её цивилизации состоит в том, что в периоды расцвета в недрах индийского общества формировалась объединительная идея, которая не просто консолидировала различные слои общества, но и распространялась далеко за пределы региона. Напротив, внешнее воздействие других цивилизаций – арийское нашествие (1500 г. до н. э.), вторжение персов (520 г. до н. э.) или греков (327 г. до н. э.), управление бактрийцев (прародителей современных таджиков – с 182–1 г. до н. э.) и кушанцев (другое ираноязычное племя – 1–270 гг. н. э.), арабское и монгольское опосредованное влияние, португальское и британские колонизации, продиктованные стремлением к обогащению, – делало более сложным социальную композицию, в силу чего современная Индия – это огромное полиэтническое общество, в котором на уровне штатов предусмотрено использование 22 официально признанных национальных языков.

Формирование же топонимов «Индийский океан», Индокитай (полуостров на юго-востоке Азии), Индонезия (крупнейшее островное государство юго-восточной Азии) во многом связано с направлениями внешней экспансии индийской цивилизации. Так, например, именно в этих географических рамках происходило распространение индуизма, третьей по числу приверженцев религии современного мира, большинство из которых проживают как в Индии и Непале, так и в других странах региона – Бангладеш, Шри-Ланке, Маврикии, а также Малайзии, Сингапуре и даже Фиджи. Кроме того, ещё большим по территориальном охвату стало продвижение другой, изначально индийской религии, занимающей четвёртое место по числу адептов – буддизма, получившей особое распространение в Китае, Монголии, Японии, на корейском полуострове, а также в Камбодже, Лаосе, Мьянме и Таиланде. В этом же направлении шло распространение санскрита, выступавшего в качестве языка вышеуказанных религиозных учений. Наконец, значительно позже во времена Британской империи произошло переселение значительного числа представителей Южной Азии в страны Карибского бассейна – Гайана, Суринам, Тринидад и Тобаго.

Вышеупомянутое же влияние монголов на индийскую цивилизацию связано с формированием самой крупной по территориальному охвату версии индийской государственности – империи Великих Моголов (термин в переводе с персидского дословно означает «монгол»), основанной Бабуром, потомком Тамерлана, основателя крупнейшей итерации Монгольской империи в Центральной Азии – империи Тимуридов.

Османская империя

Третьей волной переформатирования Евразии стала экспансия потомков турков-сельджуков (1038–1194 гг.) – Османской империи, начинавшейся с небольшого бейлика вокруг города Сёгут и ставшей после завоевания ряда территорий на Европейском континенте и в Анатолии, а также взятия Константинополя в 1453 г., превращенного в её столицу, одним из величайших территориальных образований, которое на пике своего могущества простиралось от современных Польши и Крыма на севере до Йемена на юге, а также от Алжира на западе до Азербайджана на востоке. Названная в честь первого правителя – Османа I Гази, эта империя войдёт в историю не просто как одно из величайших государственных образований в истории, но и как один из крупнейших исламских халифатов, ведь в отличие от других тюркоязычных завоевателей-кочевников, большинство из которых проповедовали язычество, османские султаны уже с XV в. будут претендовать на статус халифов, то есть на главенство во всём мусульманском мире. Более того, политико-религиозная сила империи ещё и состояла в том, что благодаря бесконечным военным походам под властью османов оказались не только священные для всех мусульман города Мекка и Медина, но и главный христианский объект византийского периода – Храм святой Софии, различные иудейские святыни в Палестине, а также будущая столица Персидской империи Сефевидов – Тебриз.

Её космополитический (связанный со славянским, балканским, греческим, итальянским, армянским, персидским, арабским и другими влияниями) и трансконтинентальный (выраженный в срединном положении между Европой и Азией) характер позволяли обеспечивать экономический рост за счёт выгодного положения на пересечении торговых путей и предопределили основной внутриполитический конфликт в современном турецком обществе, застрявшем между проевропейским модернизмом XX века (формировавшимися после распада империи и провозглашения Турецкой Республики в 1923 г. Мустафой Кемалем Ататюрком) и исламским традиционализмом (проповедуемым находящейся у власти Партией справедливости и развития во главе с Реджепом Тайипом Эрдоганом). Отсюда – неосманизм во внешней политике текущего правительства, стремящегося обеспечивать активно политико-дипломатическое присутствие в тех регионах мира, которые когда-то находились под управлением Турции. Устоявшийся же дипломатический термин «Оттоманская Порта» (от французского слова porte – «дверь») олицетворял собой ворота, которые вели к резиденции главного доверенного лица султана – великого визиря, само существования поста которого воплощало меритократические начала бюрократической системы, которые, в свою очередь, обеспечивали высокую социальную мобильность и долголетие политической конструкции империи, просуществовавшей около семи веков.

Испанская империя

Переход к третьему этапу развития дипломатии как института постоянного представительства одной страны в другой произошёл там, где и сформировалась современная государственно-центричная система международных отношений – в Европе, вышедшая из периода Средневековья в виде децентрализованной системы взаимодействия разрозненных политических единиц, находящихся в разной степени иерархической соподчиненности по отношению друг к другу (т. н. вассально-ленная система).

Несмотря на все попытки объединения континента под властью одного правящего политического центра, коим в какой-то момент стала выступать Священная Римская империя (962–1806 гг.), Европа, объединившая в разный период времени германские, итальянские, франкские, балканские и западнославянские земли, представляла собой скорее конфедерацию, нежели консолидированный политический союз, за что, по меткому выражению французского философа Вольтера, она и была прозвана «ни Священной, ни Римской, да и вовсе не империей». Являясь первопричиной политической разобщённости германской нации, консолидация которой произошла лишь в XIX веке и привела к формированию первопричин двух мировых войн, она заложила основы децентрализованной модели взаимодействия на континенте, из которой впоследствии и сформируется принцип баланса сил.

Как это ни парадоксально, но дипломатические ведомства, воспринимающиеся как составная часть вынесенного за пределы страны государственного аппарата, сформировались несколько раньше формирования принципов межгосударственного взаимодействия в одной из самых децентрализованных систем и без того разобщенного европейского континента – в итальянских городах-государствах эпохи Возрождения. Так, например, первыми послами-резидентами как руководителями постоянно действующих дипломатических миссий обменялись Милан и Мантуя в 1375 г. Кроме того, само понятие «государство» также появилось в этом регионе Европы: не последнюю роль в этом сыграл известный флорентийский мыслитель Никколо Макиавелли, написавший известный политический трактат «Государь».

Всемирное же распространение государствоцентричной системы международных отношений, в которой мир продолжает существовать вплоть до сегодняшнего дня, закрепившее политико-экономическое доминирование стран Запада на ближайшие 500 лет, произошло в эпоху великих географических открытий в связи с выходом на авнасцену мировой политики первых трансконтинентальных империй – Испании и Португалии. Испанский мореплаватель итальянского происхождения Христофор Колумб, искавший путь в Индию, не просто открыл европейцам путь в Западное полушарие в 1492 г., но и совершил настоящую дипломатическую революцию, предопределив стремление всех европейских гегемонов к завоеванию, освоению и экономической эксплуатации отдалённых политических территорий, которые впоследствии были названы колониями.

Как результат, Испанская империя (1492–1976 гг.), владевшая за весь период своего существования рядом европейских территорий (современные Беенилюкс, часть Германии, Франции, Италии, Чехии), обладала значительными владениями практически на всех континентах: под властью испанской короны оказались почти всё Западное полушарие (от современных США на севере до Чили на юге), современная Экваториальная Гвинея в Африке и даже Филиппины (названные в честь испанского короля Филиппа II) в Тихом океане. Гигантский масштаб империи предопределил современный статус испанского языка как одного из крупнейших по числу носителей языков международного общения.

Португальская колониальная империя

Параллельно с продвижением системы испанского заморского владычества стало формирование Португальской колониальной империи (1415–1999 гг.), развивавшей через интегрированную систему форпостов (таких как Гоа, Макао и др.) торговые пути в Индию, Китай и Японию.

Ее главным политическим наследием стало то обстоятельство, что уже в современную эпоху, несмотря на относительно небольшой размер современной Португалии, португальский язык распространен в самых разных государствах, многие из которых географически и демографически превосходят свою «историческую родину»: Бразилия, Ангола, Мозамбик, Сан-Томе и Принсипи, Кабо-Верде и Восточный Тимор. Что же касается колониальных практик управления, то именно португальцам мы обязаны появлению политэкономического термина «компрадорская буржуазия», которым принебрежительно называют часть экономической элиты более отсталой страны, стремящейся выступить посредником между движимым к освоению новых территорий иностранным капиталом и богатым различными ресурсами внутренним рынком подконтрольной страны. Не стоит недооценивать и религиозный аспект экспансии. Эффективное распространение христианства, являющегося на сегодняшний день крупнейшей среди мировых религий по числу адептов, происходило во многом благодаря деятельности испанских, португальских, а также иезуитских (последователей общества Иисуса, основоположником которого выступил святой Игнасий Лойола) миссионеров, для которых продвижение учений Иисуса Христа была логичным следствием т. н. реконкисты, то есть изгнания мавров (арабов) и евреев из Иберийского полуострова, также закончившегося в 1492 г.

Одним из прямых наследников иберийцев (с 1580 по 1640 гг. Испания и Португалия объединились в рамках личной унии обеих корон) в том, что касается развития трансконтинентальных торговых путей, стала Голландская колониальная империя, ставшая морским гегемоном благодаря расцвету первой в истории транснациональной корпорации в современном смысле этого слова – Голландских Ост- и Вест-Индских компаний. Развивая торговлю различными специями, которые поставлялись в Европу с т. н. островов Пряностей (современная Индонезия), голландцы явили миру первый пример эффективного государственно-частного партнёрства, благодаря которому голландцы не только вытеснили португальцев из Индии, Китая, Японии и Юго-Восточной Азии, но и сохранили прямое (в виде соответствующих заморских территорий) или косвенное влияние на страны Карибского бассейна.

Параллельно с развитием морских путей сообщения с целью колониального захвата происходили попытки континентальной экспансии в Европе с целью объединения под властью одного гегемона, осуществляемой одним из европейских гегемонов – Францией.

Французская империя

Среди империй, оказавших особое влияние на мировое развитие и систему международных отношений, выделяются Французская и Британская империи. Франция представляла родину современной модели дипломатии, а французский язык на протяжении нескольких веков сохранял статус основного языка международного общения. Знаковым событием французской истории послужила Великая французская революция, которая привела к утверждению в стране республиканской формы правления. В частности, она повлияла на войну за независимость в США, а также череду восстаний и революционных выступлений в Европе в XIX в., по характеру представляющих противостояние сторонников республиканского строя и адептов монархии.

Не менее значимыми стали завоевания Наполеона, в ходе которых большая часть европейского континента попала в прямую зависимость от Франции, а отдельные страны управлялись через ставленников. Так, основоположником шведской королевской династии стал французский маршал Жан-Батист Жюль Бернадот (Карл XIV Юхан). Кроме того, широкое распространение получил Кодекс Наполеона – законодательный акт в сфере гражданского права. Документ закреплял такие принципы, как индивидуальная свобода, свобода выбора занятий, свобода совести, светский характер государства, равенство перед законом, свобода договорных отношений.

После заключения Венского мира в 1815 г. основные усилия Франции сосредоточились на колониальных завоевания новых территорий по всему миру. Если с 1546 по 1809 гг. Франция обладала владениями в Северной Америке, на восточном побережье Южной Америки и полуострове Индостан (Первая Французская колониальная империя), то в XIX–XX вв. французское колониальное господство охватывало современные страны Африки, Южной и Юго-Восточной Азии, Ближнего Востока, Латинской Америки, Океании (Вторая Французская колониальная империя). На современную политическую, экономическую и социокультурную систему бывших французских колоний заметное влияние оказал период Второй империи (1852–1870).

В Африке владения Франции были сосредоточены в юго-западном регионе и на Мадагаскаре. Колонии входили в состав метрополии преимущественно как департаменты, исключение представляли Тунис и Марокко, где устанавливался протекторат. Именно в этом регионе был наиболее широко распространен принцип прямого правления. Негативным следствием такого подхода стал постоянный дефицит европейских кадров: так, во французской Западной Африке всего около 3,6 тыс. европейцев управляло 9-миллионным населением.

Франция обладала рядом колоний в Юго-Восточной Азии (так называемый Французский Индокитай, охватывающий территории современных Вьетнама, Камбоджи и Лаоса). Единственным независимым государством региона оставалось королевство Сиам (современный Таиланд), которое рассматривалось как буферная зона между Британской Бирмой и Французским Индокитаем. По мере колонизации создавались школы европейского образца. Французы стремились устанавливать тесные связи с местной элитой, в Лаосе, Камбодже и Тонкине были установлены протектораты (хотя на практике управление осуществляли назначенцы из Парижа). Метрополия поощряла обращение местного населения в христианство, в результате римско-католическая церковь до сих пор играет важную роль в регионе, особенно во Вьетнаме, где доля католического населения приближается к 7 %.

В эпоху колониальных завоеваний XIX в. Франция начала продвижение в Тихом океане. Французское государство утвердилось в Таити, на Островах Общества и на Маркизских островах (Французская Полинезия), где сначала были установлены протектораты (1841 г.), а в 1880 г. введено прямое правление. В 1853 г. в качестве колонии была присоединена Новая Каледония.

К 1943 г. площадь Франции, а также ее колоний, протекторатов и подмандатных территорий достигала 9 % земной поверхности. Сегодня сохраняются заморские владения Франции: заморские департаменты, сообщества и административно-территориальные образования – в основном островные государства и материковая Французская Гвиана, а также особая территория Новая Каледония. На зависимых территориях распространяли юридическую силу французские законы, функционировали французские суды. Основу французского подхода представляло прямое правление, что позволяло сохранить максимальный контроль за населением. Жесткий контроль со стороны метрополии (преимущественно в колониях, входивших в метрополию на правах департаментов) предопределил слабость институтов этих государств после обретения независимости и, как следствие, их неспособность разрешать все внутриполитические кризисы.

Помимо влияния на характер политических систем бывших французских колоний, эпоха Французской империи оставила культурно-лингвистический след во франкоязычном мире. Сегодня связь с франкоязычным миром, основу которого составляют бывшие колонии, обеспечивает международная организация Франкофонии, о которой подробнее будет рассказано в главе 12 данной книги.

Британская империя

Британская метрополия обладала наибольшим количеством колоний за всю мировую историю: ее владения охватывали все пять континентов, а Великобританию называли «империей, над которой которой никогда не заходит солнце». Период британского господства способствовал повсеместному распространению английского языка в различных сферах общества. Впоследствии бывшие колонии, доминионы, а также мандатные и подопечные территории (получены после Первой мировой войны в 1919 г.) Великобритании были объединены в Британское Содружество наций (включает также и государства, не обладающие историческими связями с Великобританией).

Как в эпоху Древнего Рима существовала идея Pax Romana («Римского мира»), в XIX в., в период доминирования Британской империи, известность получает концепция Pax Britannica («Британского мира»). Ее начало связывают с битвой при Ватерлоо (1815 г.), а окончание – с завершением Первой мировой войны (1918 г.). Расширение колониальных владений осуществлялось как мирным путем (ключевым инструментом в данном случае выступало развитие торговли и распространение передовых технологий), так и военными средствами. При этом обоснованием могущества Британской империи служила «исключительность англо-саксонского этноса». В основе британской гегемонии лежал контроль стратегически значимых морских путей со стороны флота Великобритании. В Викторианскую эпоху (1837–1901 гг.) заметно укрепились позиции английского языка и британской политической модели (парламентаризма, правовой системы, административного управления) в зависимых территориях.

Форпостом Британской империи в Южной и Юго-Восточной Азии была Индия. Колониальные владения Великобритании в данном регионе начали формироваться благодаря торговой деятельности Ост-Индской компании, которая в 1600 г. получила право на строительство укреплений на побережье Индии. Через Индию в Европу импортировались индийский перец и хлопок, с XVIII в. – чай и кофе, а также китайский шелк и фарфор. К середине XIX в. Ост-Индская компания заняла огромные территории Индии и установила контроль над современными Пакистаном, Бангладеш, Бирмой и Шри-Ланкой. Управление осуществляла небольшая британская армия с опорой на большое количество индийских солдат (сипаев). В 1857 г. в Индии вспыхнуло восстание, которое могло пошатнуть позиции Великобритании в стране. После подавления восстания в Индии было установлено прямое правление Великобритании. Королева Виктория ввела должность государственного секретаря Индии (1858–1937), королевскую власть в Индии представлял вице-король. На государственной службе в Индии служили преимущественно англичане (определяли внутреннюю и внешнюю политику колонии), местные жители могли занимать бюрократические должности низкого уровня. В этот период в Индии и на Шри-Ланке вырубались леса, были реструктуризированы землевладения. Британцы поощряли выращивание чая, кофе и опиума, содействовали строительству железных дорог и телеграфной сети, новых каналов, гаваней и ирригационных систем для поддержания торговли и сельского хозяйства. Создавались школы английского типа, в т. ч. для распространения христианства и европейских ценностей.

В XIX в. началось продвижение Великобритании в Юго-Восточной Азии. Главная цель заключалась в содействии развитию торговли между этим регионом, Индией, Китаем и британской метрополией. В 1880-х гг. британцы закрепились в Бирме, которая была важным источником экспорта слоновой кости, рубинов и нефрита. В 1824 г. была основана компания в порту Сингапура, который до 1867 г. находился под управлением колониального режима Индии, а затем правление перешло непосредственно к метрополии. Помимо того, что Сингапур представлял центр торговли в Малаккском проливе, он служил плацдармом для завоевания Малайи (современная Малайзия), отличавшейся богатыми запасами олова и каучука.

Особенно тяжелым и кровопролитным стало установление британского господства в Южной Африке. В конце XVIII – начале XIX вв. британцы отвоевали земли Капской колонии у голландцев, что спровоцировало продвижение вглубь континента африканеров, которые были недовольны навязыванием британской модели правления, английского языка. Одним из наиболее спорных вопросов стала проблема рабства: африканеры полагали, что рабский труд крайне важен для их существования, однако в 1833 г. британцы полностью отменили рабство, и с этого момента активизировалась миграция африканеров (фуртреккеров) на Восток, сопровождавшаяся вооруженными столкновениями с местным населением. К середине XIX в. фуртреккеры создали несколько независимых республик – Республика Натал (аннексирована англичанами в 1843 г.), Южно-Африканская Республика (Трансвааль). Позже на этих территориях были обнаружены запасы бриллиантов и золота, что способствовало росту интереса к ним со стороны британцев и их продвижению в регионе. Нарастала напряженность между британскими властями и африканерами, которая перетекла в англо-бурскую войну (1899–1902 гг.). Победу одержала Великобритания, однако ее цена была высока: британцы создавали концентрационные лагеря, в которых умерло по меньшей мере 28 тыс. чел., включая женщин и детей. В 1910 г. был создан Южно-Африканский Союз. Позже развернулась политика по закреплению привилегий за белыми колонизаторами и лишению прав чернокожего населения – после независимости ЮАР (1961 г.) этот курс продолжился в рамках апартеида.

Помимо ЮАР, колонии Великобритании в Африке охватывали восточные и в меньшей части западные регионы. В африканских колониях (и в период Ост-Индской компании в Индии) британцы использовали систему непрямого правления, идеологом которой выступал британский колониальный администратор Фредерик Д. Лугард. Управление осуществлялось через институты коренного населения, что, по мнению Лугарда, обеспечивало финансовую и моральную выгоду. Такой механизм был эффективен в колониях, где уже были созданы высокоорганизованные и сильные государства. В более слабых обществах колонизаторы навязывали собственное представление о «племенных границах» и «племенных властях». Во второй половине XX в. это стало причиной затруднений в государственном строительстве и поддержании региональной стабильности независимых государств Африки – бывших британских колоний.

С сопротивлением британские колонизаторы столкнулись при установлении контроля над Австралией и Новой Зеландией. Британские поселенцы рассматривали Австралию как «terra nullius» (никому не принадлежащую землю). Они инициировали военные кампании по выселению аборигенов с земель, которые были пригодны для сельского хозяйства и скотоводства, к 1900 г. коренные австралийцы были по большей части выселены со своих земель и расселены по всему континенту. Аналогичным образом проходило освоение Новой Зеландии. Несмотря на то, что местные жители – маори – подписали договор Вайтанги в 1840 г., вскоре вспыхнул вооруженный конфликт. В итоге коренное население было вынуждено переселиться в бедные сельские общины.

Затем Великобритания укрепилась на островах Тихого океана, усилила позиции в Центральной (протекторат над Афганистаном, сфера влияния в Иране) и Восточной Азии (сфера влияния в Китае), а по окончании Первой мировой войны получила подмандатные территории на Ближнем Востоке – в Палестине, Ираке и Трансиордании. В межвоенный период начала снижаться зависимость британских доминионов: в 1923 г. они получили право проводить независимую от метрополии внешнюю политику, в 1926 г. была принята декларация Бальфура, по которой доминионы получили статус автономных общин в составе Британской империи. Затем в 1931 г. в Вестминстерском статуте закреплялась независимость от британской законодательной системы парламентов Австралии, Ирландского Свободного государства (в 1937 г. обрело независимость), Канады, Новой Зеландии, Ньюфаундленда (в 1933 г. отказался от привилегии) и ЮАР при сохранении королевской власти. В этом же году был закреплен статус Содружества. Эти решение ознаменовали начало процесса распада Британской колониальной империи.

После обретения независимости Индией в 1947 г. Содружество наций стало главным инструментом политического взаимодействия Великобритании с суверенными государствами «английского мира». Государства-члены поддерживают дипломатические отношения между собой через институт Верховных комиссаров. Из бывших британских колоний в организацию не вошли Бирма (современная Мьянма) и Аден (Южный Йемен), а из протекторатов – Бахрейн, Египет, Израиль, Иордания, Ирак, Катар, Кувейт, ОАЭ, Оман, Ирландия.

Таблица 5

Эпоха Британской империи оказала ключевое влияние на развитие мировой торговли, заложив основы будущей глобализации современного мира. Длительной время фунт стерлингов оставался главной мировой резервной валютой. Более того, занимающие в современном мировом порядке доминирующее положение Соединенные Штаты Америки получили независимость именно от Великобритании, что предопределило тесную взаимосвязь современного англо-саксонского мира.

Не менее значимым остается «мягкая сила» Великобритании в современном мире, к примеру повсеместно популярный английский футбол и регби. В современном глобальном информационном пространстве значительным авторитетом пользуются британские СМИ (как, например, BBC), которые, среди прочего, играют ведущую роль в медийном продвижении образа монархии через освещение повседневной жизни Винздоров. Великобритания принимает активное участие в наращивании гуманитарного сотрудничества в гуманитарной сфере, в т. ч. через реализацию стипендиальных программ (таких как Chevening).

Таким образом, становление глобальных империй в XIX в. содействовали интеграции мира. В этот период развитые транспортные, коммуникационные и военные технологии дали возможность европейским державам укрепить свою власть в большей части Азии и практически во всей Африке. Колониальный империализм оказал огромное влияние на ход мировой истории, а колониальное наследие – на внутреннюю политическую систему современных государств из числа бывших колоний. В определенной мере колониальные завоевания способствовали укреплению связей между народами мира, развитию торговли (колонии поставляли в метрополии ресурсы и сельскохозяйственную продукцию в обмен на промышленные товары), активизации миграции (т. к. для эксплуатации ресурсов на подвластных территориях метрополии нанимали рабочих из различных регионов мира). По мере колонизации утверждалось расистское понимание о доминирующим положении колонизаторов, что обостряло их противоречия с местным населением.

Глава 4. Модели современного мира

В российской науке сложилась уникальная периодизация международных отношений и дипломатии, в основе которой лежит системный подход. Выделяются такие системы, как Вестфальская, Венская, Версальско-Вашингтонская, Ялтинско-Потсдамская. Каждая из них формировалась по итогам крупного вооруженного конфликта: Тридцатилетней войны, наполеоновских войн, Первой мировой войны, Второй мировой войны. Каждая из них существовала в определенный период времени, характеризовалась наличием своего круга великих держав, определявших параметры системы и ее развитие, а также особенностями дипломатического взаимодействия.

Вплоть до Первой мировой войны европейская дипломатия носила монархический характер, т. е. предполагала поддержание сношений между царскими дворами. Это связано с тем, что до XX в. в Европе только во Франции утвердилась республиканская форма правления. Вместе с тем именно на этом этапе развития дипломатии появляется ряд фундаментальных принципов современного дипломатического взаимодействия: принцип «постоянных переговоров» и концепция raison d’état (акцент на прагматичной и рациональной внешней политике с учетом интересов государства), введенные кардиналом Ришелье, равновесие / баланс сил; суверенное равенство государств. В XVII в. голландский философ Г. Гроций закладывает основы международного дипломатического права, указывая на необходимость определения статуса посла, включая его неприкосновенность.

Вместе с тем период с XIV по начало XX в., общим для которого была эволюция так называемой организованной дипломатии и концентрация на вопросах войны и мира, нельзя назвать однородным. В 1648 г. впервые появляется понятие государств-наций, обладающих суверенитетом. Именно они выступают в качестве субъектов международных отношений, обеспечивающих поддержание баланса сил. Во внешнеполитической деятельности государства исходили из собственных национальных интересов. Главными принципами межгосударственного взаимодействия стали равенство и невмешательство во внутренние дела. Подобного рода принципы стали результатом кровопролитного противостояния между католическими и протестантскими государствами Европы в период с 1618 по 1648 гг.

В 1815 г. в ходе Венского конгресса меняется подход к сохранению баланса сил на европейском континенте. Основой регулирования международных отношений становится «Европейский концерт» – концепция решения проблем всего континента узкой группой государств (Российская империя, Великобритания, Австрия, Пруссия и Франция), ядром которой стали великие державы Священного союза (Россия, Австрия, Пруссия). Дипломатические усилия в рамках Венской системы международных отношений