Читать онлайн Няня для дочери тирана. Стань моей мамой

Глава 1

– Слушаю, – отвечает на звонок Екатерина Владимировна и сразу же бросает взгляд на меня. – Да, я вас поняла. Передам.

Ничего хорошего мне этот звонок не сулит – чувствую пятой точкой. Не зря же наша главная на меня так таращится, пока разговаривает. Повесив трубку, она выдерживает драматическую паузу, но все ещё сверлит меня взглядом, поджав губы.

– Что-то не так? – спрашиваю я.

– Софья, вас вызывает Геннадий Ильич, – слишком уж грозно произносит женщина. – Прямо сейчас!

– Так почему вы столько времени молчали? – пожимаю плечами, не понимая, чем я ей не угодила.

Может, она сама имела виды на директора, хотя я ни капельки – после развода у меня и аллергия на мужчин в костюмах. А может, у начальницы климакс начался. В любом случае ее поведение нельзя трактовать как адекватное. Я ей не нравлюсь – это факт.

Уверенно направляюсь в кабинет директора, зная, что грехов за мной нет. Сомневаюсь, что меня собираются премировать, скорее настраиваюсь на выговор. За что – непонятно.

– Геннадий Ильич, можно? – заглядываю, постучав.

– Проходите, Софья Антоновна, – приглашает меня. – Вы можете объяснить мне это?

Передо мной появляется отчёт, по которому я пробегаю глазами. И сразу же вижу недочёты.

– Вам не кажется, что надо спрашивать с Екатерины Владимировны? – не понимаю я. – Она все проверяет и отправляет вам.

– Но подписано же вашей рукой, – стучит Геннадий Ильич по документу.

Чувствую подставу. Не знаю, какие схемы они тут проворачивают, но свалить все на меня не получится. Не люблю кичиться знакомствами, но сейчас самое время. Дуру из меня делать не надо.

– Подписано мной, завизировано начальницей, – ставлю палец тоже на бумагу рядом с пальцем директора. – И ещё, – усмехаюсь, поняв, что на меня хотят повесить, – я достаточно проработала в этой сфере, все документы сохраняю себе дополнительно. Хотите посмотреть? Разница вполне ощутимая. Может, Екатерина Владимировна нас просветит?

– Она работает здесь десять лет, – хмурится Геннадий Ильич. – А вы сюда только пришли. Как думаете, к кому у меня будут вопросы?

– А как думаете, что будет, если я попрошу Полянского в этом разобраться? – ухмыльнувшись, спрашиваю я, уже достав из принтера лист чистой бумаги.

Уверена, директор слышал фамилию Славы. Не хотела говорить о нем, но тут дело явно попахивает уголовным. А мне это не надо. Бухгалтеру, пусть и оправданному, пути закрыты везде. Это почти как юрист с судимостью.

– Полянский? – переспрашивает Геннадий Ильич. – Услышала фамилию и решила прикрыться?

Оказывается, мы уже перешли на «ты». Или это шеф от стресса? Да плевать. Пусть катится со своей работой и своими махинациями к черту. Может, под настроение и направлю сюда кого , а сейчас хочу выползти из этого гадюшника и вдохнуть поглубже. Весна же на улице, пора чего-то нового, пора перемен.

– Это муж моей подруги, – дарю директору обворожительную улыбку, начиная писать заявление. – И в вашей богадельне я больше ни на секунду не задержусь. Катитесь, Геннадий Ильич, со своими махинациями в самое пекло. И не смейте даже намекать на отработку. Да, ещё, – смотрю прямо в глаза ему, – ждите проверку. Вы не на ту напали.

– Софья Антоновна, – кажется, идти собирается на попятную, – вы не поняли…

– Да все я поняла, – перебиваю. – Адьес, – машу на прощание ручкой. Считаю, что на этом наше сотрудничество закончено.

А казалось, что приличное место, когда я сюда устраивалась. Ничего, все у меня будет хорошо. У Аньки бизнес развивается, теперь я ей буду помогать не в свободное время, а постоянно. А Слава натравит на эту шарашкину контору… кого-нибудь да натравит.

Екатерина Владимировна встречает меня оскалом, когда я возвращаюсь в кабинет, но эта гримаса тут же слетает с ее лица, когда она видит мою улыбку.

– Несчастливо вам оставаться, – собрав вещи и в полном молчании покидаю это место, дарю воздушный поцелуй начальнице.

Все, в новую жизнь. Но для начала хочу мороженое и часок отдыха. Фруктовый лёд покупаю в ближайшем магазине и иду в парк. Хорошо так… Давно я не сидела просто на лавочке и не наслаждалась жизнью. Но надо же снова начинать? Так что мешает сделать это прямо сейчас?

Блаженно щурясь, ем мороженое, изредка бросая взгляды на проходящих мимо людей.

А вокруг столько всего интересного, но я потерялась в ритме работы. Работа-дом-работа – и так по кругу. Эх, жаль, что фруктового льда так мало. С сожалением выбросив обёртку, поднимаюсь, решив прогуляться. Если уж получать удовольствие, то по полной программе.

Сегодня больше ничего. Сегодня только релакс. Мороженое, прогулка по парку – что может быть лучше?

– Да прекрати! – когда я почти достигаю дзена, меня оглушает высокий женский голос.

– Ты злая! Злая! – тут же подключается детский, и я невольно оборачиваюсь.

Красивая девочка, пусть и дует губки. Я улыбаюсь, глядя на нее. Может, со стороны и странно выглядит, что стоит какая-то тетка и пялится на ребенка. А я решила, что сегодня мне на все плевать.

– Ещё раз скажешь отцу… – женщина угрожающе тычет пальцем в лицо девочки лет пяти. – Клянусь, я тебя оставлю где-нибудь в неизвестном переулке и уеду. Посмотрим, найдет ли тебя твой папаша!

Стою как вкопанная посреди парка и наблюдаю за незнакомыми людьми. Это сейчас серьезно прозвучало?

Твой папаша…

Оставлю…

Я уже не могу молчать, хоть и понимаю, что вмешиваться неправильно. Не мое это дело. А лучше сразу, наверное, звонить в соответствующие органы.

– Ты меня ударила! Оставила одну, а сама… – не успевает договорить малышка, как получает удар прямо по губам. – Ах! Отпусти меня! Папа вот-вот приедет, и я все доложу! – пытается вырваться, но тщетно.

У меня сердце кровью начинает обливаться. Сама не понимаю, что за порыв, но…

Не выдержав, подхожу к ним и, сжав руку женщины чуть выше локтя, тяну к себе.

– Что вы себе позволяете? Бьете ребенка посреди улицы?! – спрашиваю, замечая, что люди смотрят на нас, но никто не спешит вмешиваться.

Тем временем малышка прячется за мной, и я непроизвольно глажу шелковистые волосы.

– Что здесь происходит? – как гром среди ясного неба звучит мужской голос. Я оборачиваюсь, вижу мужчину лет тридцати пяти, одетого в стильный черный костюм.

– Михаил Дмитриевич! – тут же спохватывается женщина. – Эта девушка пыталась увезти Машку! Я еле ее остановила!

Мои брови ползут вверх от удивления. Не успеваю я хоть слово сказать, как незнакомец рявкает так, что я вздрагиваю:

– Я вызываю полицию. Посмотрим, что нужно этой… незнакомке. От моей дочери!

Глава 2

Какой, однако, у меня сегодня насыщенный день. И все угрожают правоохранительными органами. Только начала дзен ловить, почти отдалась в объятия релакса… И тут нате вам, Софья Антоновна, получите и распишитесь.

Сначала директор, теперь этот мужик с убийственным взглядом и хмурой физиономией. А по этой дамочке, которая меня вообще обвиняет черт пойми в чем, вообще психушка плачет. Это же надо было такое придумать.

– Так, – призываю всех успокоиться. – Давайте обсудим ситуацию.

– С полицией обсудишь! – дамочка явно приготовила очередную чушь.

Может, у меня на лбу кто написал «полная дура» или что-то в этом роде? Иначе я не могу объяснить, почему сегодня из меня все пытаются сделать идиотку.

– Папа! – девочка, все ещё держась около меня, смотрит на мужчину. – Она меня била, – и тыкает пальчиком в женщину.

– Машенька, ну что ты такое говоришь? – начинает кудахтать, как я уже поняла, няня. – Зачем ты папу обманываешь?

– Стоп! – ещё ближе подходит к нам мужчина, и дамочка будто меньше ростом становится рядом с ним.

Признаться, и мне немного становится не по себе. Его раздражение вперемешку с каким-то давлением, исходящим волнами, почти физически ощущается.

– Михаил Дмитриевич… – лепечет нянька.

– Рот не открывать, пока я не разрешил, – отмахивается он от нее, а я округляю глаза от изумления.

Ничего себе… Такое впечатление, что эта женщина к нему в рабство попала, а не на работу устроилась. Нет, мне ее ни в коем случае не жаль. Стоит только вспомнить, как она ударила девочку по губам, как угрожала ей.

– Папа, – малышка наконец делает шаг к отцу, а он опускается перед ней на корточки и внимательно слушает. – Она плохая, – снова пальчик указывает на няньку. – Била меня по губам и сказала, что оставит там, где ты меня не найдешь. А вот эта тетя мне хотела помочь, – теперь девочка смотрит на меня.

Мужчина резко поднимается, и я даже отступаю на шаг. Он зол. Нет, не так. Он просто в ярости. Мне на секунду кажется, что он сейчас одним лёгким движением скрутит няньке шею.

– Не боишься, что я тебя закопаю там, где не найдут? – тихий голос в паре с этими словами заставляет мурашкам бежать по позвоночнику.

И ведь это даже не мне адресовано. А все равно ежусь. Дамочка так вообще то бледнеет, то зеленеет. И ведь это не просто угроза. Чувствую, что может воплотить свою кровожадную фантазию в жизнь.

– Михаил Дмитриевич, – выдавливает она из себя наверняка очередную ложь, – у Машули стресс, она все перепутала.

– Она врёт! – уверенно говорит девочка и даже притопывает ногой.

Да, на ребенка в стрессе она совсем не похожа. Зато теперь я вижу явное сходство с отцом. Пусть не во внешности, но в характере точно. Злится она так же, как и этот Михаил Дмитриевич.

– Послушайте, – вступаю я в разговор, – девочка говорит правду. Не знаю, где вы нашли вот эту… няню, но ей бы у психиатра провериться, прежде чем работать с детьми.

Наверное, я зря так резко, но слушать, как она пытается оправдаться, уже сил больше нет.

В подтверждение моих слов Маша спокойно возвращается ко мне и вкладывает свою ладошку в мою. По инерции сжимаю, хотя пора бы уже откланяться, пожелав скорейшего разрешения конфликта.

– Чтобы я тебя больше не видел, поняла? – Михаил Дмитриевич принимает верное решение, потому что членовредительство все же уголовно наказуемо. – Ты даже общественные туалеты мыть не устроишься, это я тебе обещаю.

И снова нутром понимаю, что это не пустая угроза. Не знаю, кто этот человек, но не похож на того, кто бросает слова на ветер.

Няньку будто ветром сдувает, а девочка поднимает на меня взгляд и… нет, она не спрашивает, она уверенно говорит, будто это уже решено:

– Теперь ты будешь моей няней.

Я даже теряю дар речи на секунду, а потом смотрю на Михаила Дмитриевича, который, кажется, не собирается мне помогать выпутаться из сложившейся ситуации.

– Машенька, – ласково отвечаю, – я не няня, я бухгалтер, но мы с тобой можем дружить.

А вот это я зачем ляпнула? Какая дружба? Да и забудет она меня скоро. Появятся новые люди рядом, и я сотрусь из памяти.

Девочка прищуривается, задумываясь. И тут наконец ее отец, молча наблюдавший за нами, решает включиться. Только совсем не так, как я рассчитывала.

– Я хорошо плачу, – сообщает мне так, словно я на собеседование к нему пришла.

Нет, ну это ни в какие ворота. Он привык, что всех можно купить? Или как это понимать?

– Как тебя зовут? – спрашивает малышка, тряся мою руку, пока я хлопаю глазами, глядя на этого напыщенного… Даже слов нет!

Теперь точно пора откланяться. Хотела помочь ребенку, а меня в итоге купить в няни хотят.

– Зовут меня Софья Антоновна, – представляюсь именно так, стараясь увеличить дистанцию между нами.

Интересно, он и дочь приучает жить так же? Хочешь вот эту тетю? Да пожалуйста!

– Вы дадите показания? – переводит тему Михаил Дмитриевич. – Думаю, что не стоит оставлять безнаказанной уже бывшую няню.

Так, вроде разговор про покупку моей скромной персоны окончен. Слава богу!

– Конечно, – тут я соглашаюсь сразу.

Да уж, вселенная сегодня постаралась меня удивить, и ей это удалось. Если бы я не ушла с работы, хлопнув дверью, не решила съесть мороженое в парке на лавочке, то не ввязалась бы во все это. Но в таком случае неизвестно, не исполнила бы нянька свои угрозы. Однако теперь мне придется общаться с полицией и, скорее всего, давать показания в суде.

– Тогда оставьте мне свой номер телефона, – произносит мужчина.

А вот это мне делать почему-то не хочется. Но как иначе тогда он меня найдет? Ладно, не с ним же я буду общаться, а с представителями органов. Тем более я бы тоже не оставила все так, а то больно легко отделалась дамочка.

Диктую цифры, которые он забивает в свой смартфон, и думаю, что пора прощаться. Только вот Маша до сих пор крепко держит меня за руку.

– А сейчас мне надо идти, – говорю, надеясь, что мой намек понятен.

Но нет, девочка меня просто так отпускать не собирается.

– Папа, – очень серьезно, почти поучительно произносит, – надо Софью Антоновну пригласить на ужин.

Куда-куда? Да и зачем? И откуда вообще в этой маленькой головке взялась подобная идея?

– Согласен, – ещё больше меня шокирует Михаил Дмитриевич. – В качестве благодарности, – поясняет, видя на моем лице замешательство.

– Пожа-а-алуйста, – тянет малышка, глядя на меня своими умоляющими глазками.

Ещё только утром подумала, что скучно живу. Ну, спасибо, вселенная, удружила…

Глава 3

Лихорадочно придумываю какие-нибудь срочные дела. Было бы ещё лучше, если бы мне сейчас позвонили, а то так и хочется сдаться под детским взглядом. Но ведь от ужина ничего не будет? Не съест же меня Михаил Дмитриевич вместо стейка или ризотто.

– Вон там пицца, – показывает Маша на заведение через дорогу. – Пап, давай пиццу.

Мужчина едва заметно морщится. Видимо, это место ему не по статусу, а может, знаменитое итальянское блюдо вызывает у него такие эмоции.

– Ты же знаешь, что самую вкусную пиццу готовит Люда, – отвечает Михаил Дмитриевич. – А здесь и отравиться можно.

– Тогда пригласим Софью Антоновну к нам в гости, – со всей своей детской непосредственностью предлагает малышка.

Так, стоп! Ни в какие гости я точно не поеду, и мне не нравится, что без моего согласия за меня уже что-то решают. Интересно, а как отреагировала бы жена Михаила Дмитриевича, если бы я согласилась? Непроизвольно мой взгляд скользит по его правой руке. На среднем пальце золотая печатка, а вот обручального кольца нет. Но есть какая-то Люда, которая готовит им лучшую пиццу. Хотя не удивлюсь, если у этого мужчины личная повариха.

– Машенька, – обращаюсь к девочке, – я не могу. У меня дела.

– Какие? – сразу же прилетает вопрос.

А Михаил Дмитриевич снова только наблюдает за нами, предоставив первенство в ведении переговоров дочери.

– Важные, – отвечаю, не придумав ни одной причины.

Вижу, как энтузиазм на лице Маши сменяется едва ли не вселенской скорбью. Это замечаю не только я.

– Пиццерия так пиццерия, – соглашается мужчина, сердце которого, видимо, может растопить только печаль его ребенка. – Софья, вы не против?

Неужели даже поинтересовался? Только отчество почему-то отбросил. Маша снова будто расцветает и с надеждой смотрит на меня.

– Хорошо, – все же сдаюсь.

Мы идём из парка к пиццерии, и при этом малышка не отпускает мою руку ни на минуту, словно боится, что я куда-то убегу.

Кстати, заведение вполне приличное. Столы чистые, диванчики, даже детская зона, куда начинает с интересом посматривать Маша, но от меня не отходит. Выбирает себе пиццу по картинке, а мы с Михаилом Дмитриевичем ограничиваемся кофе.

– Иди поиграй, если хочешь, – киваю я в сторону детской комнаты, не в силах уже смотреть на терзания ребенка.

– А ты не уйдешь? – с сомнением спрашивает Маша.

– Обещаю, – улыбаюсь, и когда девочка убегает, замечаю, что ее отец, не стесняясь, меня рассматривает. – Что-то не так? – интересуюсь у него.

– Да вот думаю, чем вы ей так понравились, – делится он со мной своими мыслями. – Наверное, тем, что заступились за нее. Всё-таки базовую потребность в защите никто не отменял, тем более она нужна детям, которые только познают или осознают этот мир.

Вот это он завернул так завернул! Я вот вроде не дура, хоть ее и пытались из меня сделать дважды за сегодня, а вот так бы не смогла.

– Дети очень чувствительны, – говорю единственное, что приходит в голову после такого впечатляющего экскурса в детскую психологию.

– Так вам работа не нужна? – снова заводит Михаил Дмитриевич эту тему. – Поверьте, за радость дочери я плачу действительно много. Тем более вы сразу ей понравились.

– За радость не платить надо, а доставлять ее, – снова чувствую накатывающее раздражение. – Может, если бы вы меньше думали о деньгах, то не пришлось бы платить постороннему человеку, как вы сказали, за радость. Проведите вечер с дочерью, а не зарабатывая, поговорите с ней. Тогда больше и не повторится таких ситуаций, как произошла сегодня.

Да, Сонька… Отчитала незнакомого мужчину, ещё и в плане воспитания детей, хотя у самой опыт общения с ними практически нулевой.

– Однако… – замечает мужчина, но взгляд его становится тяжёлым, он меня почти придавливает к дивану.

Наверняка он не привык, что с ним кто-то разговаривает подобным тоном. Первая отвожу глаза и наблюдаю за проезжающими машинами.

Да как он может так смотреть? Может, учился у какого гипнотизёра? Но на дочь он смотрит по-другому, это и видно, и чувствуется. А мне сейчас досталась вся гамма негатива через этот пронзительный взгляд, от которого скоро лицо покраснеет, как от ожогов.

– Я всего лишь спросил у вас о работе, – в голосе ни капли злости или раздражения, быстро умеет справляться с эмоциями, хотя взгляд его выражает все невысказанное.

– Нет, мне не нужна работа, Михаил Дмитриевич, – не поворачиваясь к нему, тихо произношу.

– Можно просто Михаил, – успевает сказать он, когда к нам подходит официантка и сразу же за ней прибегает Маша.

Запах у пиццы приятный, и я понимаю, что даже не обедала сегодня. Фруктовый лёд не считается. Поэтому надо будет заехать к Аньке, где меня точно вкусно накормят. А поесть, тем более после такого насыщенного событиями дня я люблю. У меня от вкусной еды нервные клетки восстанавливаются.

Только вот Маша не спешит разделываться с пиццей. Больше болтает, чем ест. И я, и Михаил Дмитриевич, то есть просто Михаил, понимаем, что девочка тянет время.

– Папа, ты же позвонишь Софье… Антоновне, – вспоминает мое отчество. – Мы же ещё встретимся? Ты мне нравишься, – бесхитростно выдает.

Только папе твоему после своей тирады я, кажется, не нравлюсь. Малышка она хорошая, ничего не могу сказать, но не стоит ей ко мне привязываться. Поэтому зачем нам новая встреча?

Да и не хочется мне больше сидеть как на иголках под давлением этого прожигающего насквозь взгляда. Ничего, найдет Михаил ей новую няню, на этот раз, уверена, будет осторожен. Хотя вообще не понимаю, как такой человек не проверил старую, не замечал отношения к дочери. Не на пустом же месте та дамочка бросалась такими угрозами. Странно, что не уследил.

– Я скоро уезжаю, – лгу ребенку который раз за день, отчего чувствую себя неуютно, но так будет лучше. – Надолго.

– Мария, – строго произносит Михаил, увидев в глазах дочери опять печаль. – Не все происходит так, как мы хотим. У людей есть свои планы, своя жизнь. И она не может крутиться вокруг тебя.

Машка с пониманием кивает, и я наконец понимаю, что могу быть свободна. У выхода из пиццерии ещё оборачиваюсь и получаю кивок от Михаила.

На улице вдыхаю полной грудью. Без него даже и дышится легче. Но ладно, мы если и увидимся ещё раз, то ненадолго, все же я согласилась давать показания.

Только и предположить не могла, что наша следующая встреча состоится уже сегодняшней ночью…

Глава 4

– Вот прямо такой он страшный и ужасный? – недоверчиво спрашивает Анька. – Наверняка ты опять преувеличиваешь.

– Да вот те крест, – даже подпрыгиваю на стуле от возмущения. – Ты бы видела, как он смотрит. Мороз по коже, – передёргиваю плечами, как будто Михаил вот прямо в эту минуту рядом с нами. – Глазищами своими сверлит, что даже внутренности скручивает. Мне казалось, он эту няньку в цемент и на дно реки.

– Скажешь тоже, – фыркает подруга. – Криминальных сериалов пересмотрела? Цемент и лес как раз тот шаблон для подобного. Так а глазищи-то симпатичные? – подмигивает Аня.

Это она на что намекает? Но невольно задумываюсь. Михаил Дмитриевич вполне симпатичный мужчина. Как говорят про таких, интересный. Ага, если бы не его взгляд, от которого хочется провалиться в пекло, там и то на сковородке приятнее будет.

– Обычные глазищи, – отвечаю я.

Вот зачем только начала задумываться об этом? Теперь мне этот взгляд наверняка в кошмарах будет сниться.

Я уже немного отошла от своих приключений. Тем более Аня сказала, что поговорит со Славой. У него точно есть знакомые, которые смогут найти управу на моего бывшего начальника. Маленькая, но уже победа. А потому что нечего… Придет на мое место менее опытная и внимательная сотрудница, и будет ей сюрприз в виде статьи. Причем не в трудовую книжку, а уголовная.

Да и когда поделишься с кем-то, как вот я с подругой, все кажется уже и не такой глобальной проблемой.

– Ладно, Анюта, – поднимаюсь, забирая стопку накладных и других документов. – Жди отчёт. Будем сводить дебет с кредитом, – грустно улыбаюсь.

Хоть какая-то работа, точнее, занятие – не хватало ещё с подруги деньги брать. А вот основную работу надо искать. Ничего, бухгалтерия есть везде, значит, где-то ждёт меня и мое место.

– Не торопись, – говорит Анька, – налоговая ещё не поджимает.

– А потом в один момент как подожмут, – подхватываю я. – Ребята там те ещё сидят, с ними шутки плохи.

Судя по всему, как и с Михаилом Дмитриевичем. Тьфу, дался он мне. К ночи вспоминала, а не надо было, как и черта не поминают в темное время суток. Отличная ассоциация, Софья Антоновна. Откуда только такое в голову взбрело?

Дома занимаюсь документами Ани, свожу таблицу. В принципе, объем небольшой, но в нашем деле главное – точность и внимательность. В одной цифре ошибёшься – и все. Придется переделывать заново. Завтра утром ещё раз гляну свежим взглядом, чтобы наверняка. А сейчас можно присмотреть и парочку вакансий.

Так, опыт… Этого у меня хватает. Работа с программой… Эту я знаю, все по стандарту. А может, вообще пойти на зарплаты? Дел, конечно, два раза в месяц по горло, но справлюсь. Дети у меня дома не плачут, муж не стучит ложкой по столу. Хотя с моим кулинарным талантом… Бывший муж сам готовил или мы покупали что-то в кулинарии. Благо, сейчас можно не заморачиваться и не стоять у плиты по несколько часов, если, конечно, это не в радость, как Аньке.

Слышу, телефон надрывается. Опускаю взгляд в угол экрана ноутбука и удивляюсь, кому я могла понадобиться в такое время. Иду в прихожую за аппаратом, и он как раз перестает играть весёленький мотив. Но через пару секунд сумка, в которой я роюсь, снова начинает вибрировать, а мелодия, надеюсь, не будит мою соседку.

Номер незнакомый, ещё и в такое время. Обычно подобные звонки не приносят хорошие новости.

– Слушаю, – отвечаю, прижав смартфон к плечу щекой.

– Доброй ночи, Софья. Надеюсь, я вас не разбудил, – доносится до меня мужской голос. – Это Михаил.

Да узнала я его, поэтому и дар речи потеряла, застыв посреди квартиры от неожиданности. Сомневаюсь, что в такое время мне надо ехать и общаться с полицией по поводу дневного инцидента.

– Доброй, – спохватываюсь, поняв, что слишком долго молчу.

– Я понимаю, что звонок поздний, прошу за это прощения, – деловым тоном начинает объясняться Михаил, а я только мысленно хмыкаю, удивляясь, что он умеет извиняться. – Если вы не можете говорить или заняты, то я сам попробую справиться…

– Много слов, – перебиваю, мне до вежливости, в отличие от Михаила, сейчас очень далеко. – Дело в Маше? – догадываюсь я.

Это в принципе вполне логично. Не звонит же он мне, чтобы предложить выпить кофе или пригласить на свидание. Симпатия или даже интерес в его взгляде точно не читались.

– Да, – подтверждает Михаил. – Я целый вечер объяснял ей, она уже взрослая, должна была понять, но в этой ситуации упёрлась, как будто ей два года и папа не купил понравившуюся куклу.

И почему я себя сейчас чувствую именно этой куклой, которую не купили ребенку? А чувство так себе, не очень-то приятное. И если он не может найти общий язык с дочерью, то чем я могу помочь?

– Может быть, вы наконец-то перейдете к сути? – меня порядком начинают утомлять эти долгие речи.

Неужели нельзя проще объяснить ситуацию? Такое впечатление, что он ведёт переговоры, а не… Точно, я поняла, в чем дело. Он не привык, наверное, обращаться с просьбами. А что она последует, я уверена.

– Софья, вы можете приехать и поговорить с Марией? – вздыхает Михаил.

Да, нелегко ему далась эта фраза. Интересно, а если бы я спала сейчас рядом с мужем? И тут звонит мне какой-то мужчина и просит приехать к нему. Но он даже не спросил об этом. Видимо, у него не только личная повариха, но и собственная служба безопасности. Конечно, номер есть, пробить владельца и узнать всю подноготную как два пальца…

Но что я могу сказать девочке? Если я приеду, то не станет ли Михаил меня вызывать из-за каждого каприза дочери?

– Хорошо, – все равно соглашаюсь я и тут же жалею об этом.

Зачем, Соня? Зачем, черт возьми? Ну вот, опять к ночи поминаю нечистого. А он и объявился. Да что ж такое? Мне вот лично Михаил ничего плохого не сделал, а я его записала в жителя преисподней.

– Через двадцать минут за вами заедет машина, – оповещает меня и… отключается.

Хоть бы спасибо сказал, честное слово. В недоумении пялюсь на погасший экран, как будто он мне что-то сейчас пояснит.

Но адрес у меня не спрашивали, значит, моя догадка насчёт СБ верна. Михаил наверняка уже знает обо мне если не все, то многое. Только зачем ему это? Или он каждого встречного проверяет?

Ладно, раз пообещала, надо ехать. В первый и последний раз – большего он от меня не дождется.

Глава 5

Машина подъезжает как по расписанию. Останавливается около моего подъезда, и стекло со стороны водителя опускается. За рулём не сам Михаил. Ну да, личная повариха, личный водитель, личные ищейки.

– Здравствуйте, вы Софья? – спрашивает молодой человек и после моего кивка выходит, чтобы открыть мне заднюю дверь.

Вот это сервис! Я девушка простая, к подобному не привыкла. Да и привыкать не стоит. Это одноразовая акция.

Всю дорогу водитель спрашивает, нравится ли мне музыка, потише, погромче, не холодно ли мне, не жарко ли. Мне кажется, в первом классе самолёта не такие услужливые стюардессы. Сама не летала, не знаю, могу лишь предполагать.

Авто останавливается перед шлагбаумом на въезде в элитный жилой комплекс. Боже, может, надо было вечернее платье надеть? А то я тут такая в спортивном костюме, причем не самом новом. У водителя костюмчик и то поприличнее будет.

Да ладно, плевать. Если Михаил узнавал обо мне, то понимает, что я обычный бухгалтер, так что с носками от Луи Виттона придется повременить, пока не разбогатею.

Водитель снова открывает мне дверь и даже подаёт руку. Какой дрессированный парень. Интересно, Михаил сам в роли дрессировщика выступает, у него весь персонал такой вышколенный? Ни капли этому не удивлюсь.

Водитель провожает меня до самой двери, единственной на этаже. А так бывает? Боюсь даже представить размеры тех хором, которые за ней.

– Свободен на сегодня, Денис, – говорит Михаил водителю, открыв дверь. – Утром позвоню.

Эм… а я? Или это только доставить меня сюда приоритетно? А обратно, Софья, добирайся как хочешь. Ладно, мы сами с усами, такси никто не отменял.

Водитель кивает и идёт к лифту, а Михаил отступает, приглашая меня войти. Переступаю порог, и сразу открывается вид на огромную и дорого обставленную гостиную. У него ещё и двухэтажная квартира – замечаю лестницу. Михаил принимает мою ветровку, почти как норковую шубу, и определяет в шкаф-купе.

– Где Маша? – спрашиваю я, понимая, что наше молчание затягивается.

Признаться, от этого немного неловко становится, хоть я девушка и не из робких.

– Наверху, я провожу, – кивком указывает Михаил на лестницу, и я иду за ним.

Пусть сейчас он и не в костюме, но выглядит все равно впечатляюще. И вправду, не одежда красит человека.

По пути бросаю взгляд направо – там отгороженная неполной стеной кухня, тоже внушительных размеров.

Вообще никогда таких планировок не видела. Это же сколько чиновников надо было подкупить, чтобы одобрили подобный проект?

Поднявшись на второй этаж, мы попадаем в коридор с несколькими дверьми. Михаил открывает первую справа.

– Мария, ты где? – как меняется его интонация, когда он разговаривает с дочерью, а не со своими сотрудниками.

Как вспомню его слова, адресованные бывшей няньке, так оторопь берет.

– Маша, – зову я, не видя девочки в комнате.

– Софья Антоновна? – недоверчивый голос доносится со стороны кровати, а потом из-под нее появляется светленькая макушка. – Это правда ты?

– И зачем ты туда залезла? – усмехается Михаил. – В знак протеста, что я не хотел звонить?

Не хотел, но все же позвонил. Кажется, только один человек на всем белом свете может вертеть этим мужчиной. И то в меру.

– Ты теперь останешься с нами? – радостно спрашивает Машка, выбираясь полностью, и, подойдя, заглядывает мне в глаза.

Не ведись, Сонька, на этот умоляющий взгляд. Я приехала, чтобы прояснить ситуацию и больше подобные звонки не повторялись.

– Давайте все обсудим как взрослые люди, – может, чуть строже, чем хотела, произношу я. – Ты ведь, Маша, уже взрослая, должна меня понять.

Малышка грустнеет и идёт к кровати. Садится на нее, опустив голову, и тяжело вздыхает.

– Мария, я предупреждал, но ты мне не верила, – Михаил устраивается рядом с дочерью и гладит ее по спине. – Разве я обманывал тебя когда-то? – спрашивает, и малышка качает головой. – Сейчас Софья… Антоновна тебе повторит то же самое.

Не знаю, что он говорил до этого, могу только предположить. Но думаю, что здесь наши мысли совпадают.

– Ты не останешься, – печально констатирует Маша.

– Ты же должна понимать, что у меня есть работа, – осекаюсь, заметив, как Михаил вздергивает бровь на этих словах. – Я не могу приезжать каждый раз, когда ты капризничаешь. У тебя скоро появится новая няня, хорошая, и вы обязательно подружитесь.

– А сегодня почитаешь мне? – снова спрашивает с надеждой. – Только сегодня, – и так невинно хлопает глазками.

Михаил кивает, как будто даёт разрешение. Вот же… Ладно, высокомерные замашки его меня не должны волновать.

– Только сегодня и недолго, – соглашаюсь я. – Время уже сколько, все спят.

Маша шустро забирается под одеяло, я сажусь в кресло и беру с прикроватной тумбочки книгу.

– Я буду внизу, – сообщает мне Михаил и выходит из комнаты.

Малышка засыпает быстро, всё-таки у нее день был почти такой же насыщенный, как и у меня.

– Ты на фею похожа, – бормочет, перед тем как засопеть.

Я только улыбаюсь. Феей меня никто не называл, только если ведьмой, да и то мнение тех субъектов меня ни капли не волновало.

Выключив свет, спускаюсь в гостиную. Михаил сидит на диване, перед ним на столике ноутбук, открытая папка.

– Нехорошо лгать, Софья, – едва ли не нравоучительно замечает он. – Вы сегодня уволились с работы.

– А вам какое дело? – не выдерживаю я, надеясь, что звукоизоляция здесь хорошая.

Что вообще этот сноб себе позволяет? И какого черта он лезет в мою жизнь? Пусть со своей разбирается.

– Мое предложение о работе все ещё в силе, – пожимает плечами.

А сейчас он мне одолжение, что ли, делает? До встречи с ним сама находила работу и сейчас найду.

– Вы всегда получаете что хотите? – этот вопрос Михаилу даже нравится, хотя тон мой оставляет желать лучшего.

Мужчина даже улыбается, оказывается, он и это умеет делать, а я думала, что ему эту функцию не добавили в заводские настройки.

– Чаще всего, – спокойно отвечает он.

– Так вот, – подхожу ближе, сама не замечая, что почти нависаю над ним, только впечатлительностью Михаил тоже не отличается. – Ценника на мне нет, я не продаюсь. Надеюсь, вы это уясните.

– Поверьте, Софья, – откидывается он на спинку, скрестив руки на затылке, – у всего есть цена. Может, когда-нибудь и вы это уясните.

Глава 6

Вот точно высокомерный сноб!

И толку стоять перед таким и распинаться? Зачем я вообще это делаю?

Да, импульсивная, эмоциональная я. Зато Михаил просто каменная глыба. Нет, каменная глыба, покрытая льдом. Даже бровью не повел – бесстрастный, на лице только лёгкая полуулыбка, даже полуухмылка.

Раздражает. Вот не знаю же человека, а раздражает. И ничего не могу с этим сделать.

– Кофе хотите? – обескураживает он меня своим вопросом и поднимается.

Теперь мне приходится поднять голову, чтобы смотреть на него, потому что… мы непозволительно близко. Я почти утыкаюсь носом ему в ключицу.

– Да, – отвечаю на автомате, даже словно кто-то другой соглашается, а не я.

Какой к черту кофе ночью? Я домой хочу, а не находиться и дальше в обществе этого человека.

– Прошу, – слежу за движением мужской руки с наверняка золотыми часами на запястье и, будто под гипнозом, иду в кухню.

Странно, что он сам становится к плите. Неужели даже знает, как ею пользоваться? Но движения уверенные, отточенные, я бы сказала. Сижу за большим столом и наблюдаю за Михаилом, вместо того чтобы отправиться восвояси и пить кофе на своей кухне.

– Вы спину мне прожжете своим взглядом, – усмехается этот мужчина с глазами на затылке.

Я ничего не отвечаю и взгляд не отвожу. Спина, конечно, не то чтобы красочная, но видно, что Михаил не только просиживает штаны в офисном кресле, но и про себя любимого не забывает, держит в форме. А вот правую руку выше локтя сзади украшает безобразный шрам, как будто хирург зашивал рану тупой иглой и в полевых условиях.

Странно, мне кажется, при современных технологиях и за деньги его можно было бы убрать или хотя бы сделать не таким заметным.

Что-то я так задумываюсь, что упускаю момент, когда вместо спины уже грудь, и продолжаю пялиться.

– Софья, ей-богу, я могу решить, что вы влюбились, – вырывает меня из задумчивости, произнося фразу с усмешкой.

– Может, я думаю, как у вас попросить номер вашего водителя. Мне больше такие парни нравятся, – нахожусь я с ответом.

Вот не хотела язвить – странная у меня реакция на каждое слово этого человека.

Михаил ставит передо мной чашку с ароматным кофе, и я делаю маленький глоток, поражаясь вкусу. Не понимаю. Странный, но мне нравится.

– Что вы туда добавили? – с подозрением спрашиваю, видя, что Михаил наблюдает.

– Соль, перец, – удивляюсь ответу. – В Марокко научили.

Естественно… А в Греции наверняка научили мариновать оливки, в Италии – готовить пасту, в Испании – паэлью, а в Чехии – кнедлики. Боже, откуда все эти названия в моей голове? Наверняка от Аньки слышала, вот и засело где-то на подкорке.

Ну, в любом случае лучше про кофе и Марокко, чем пререкаться и спорить. Насчёт тех тем, что мы поднимали недавно, у нас разные мнения. И никто никому ничего не докажет. Я упрямая, а Михаил вообще непробивной.

– Мне нравится, – киваю я, делая ещё один глоток.

– Правда? – и снова удивление. – Или вы просто не хотите меня обидеть и пьете через силу? Хотя нет, – отвечает сам на свой вопрос. – Вы бы точно не стали молчать, если бы вам не понравилось.

Это он сейчас намекает, что я много говорю? Вроде бы ничего особенного не сказал, а звучит как упрек. Или же я пытаюсь найти подвох в каждом его слове, потому что он меня раздражает. Хотя сейчас не особо. Сидим вот, кофе пьем, обмениваемся ничего не значащими почти вежливыми фразами.

Может, Михаил ответит и на не дающий мне покоя вопрос. Ладно, как говорится, за спрос…

– Скажите, зачем вы наводили справки обо мне? – стараюсь добавить непринуждённости в голос, но возмущение все же проскакивает.

– Мне стало любопытно, – даже не задумывается, сразу отвечает.

И все? Так и вертится на языке, что любопытство не порок, а большое свинство.

Любопытно ему стало. И ведь даже не отнекивался, хотя не дурак, понимает, что ни адрес не спросил, когда отправлял за мной машину, про увольнение тоже не я ему сказала. Но вряд ли он подумал, что мне может быть неприятно, что в моей биографии кто-то копается.

– Надеюсь, вы удовлетворили свое любопытство, – недовольно говорю, с сожалением глядя на почти пустую чашку.

И нет, сожаление никак не связано с тем, что мне придется вскоре избавиться от общества этого любопытного. Кофе-то действительно вкусный.

– Вполне, – совершенно спокойно кивает Михаил.

И вот ни капельки же не раскаивается, что влез в частную жизнь малознакомой женщины. Может, в ответку попросить Славу узнать об этом мужчине? Хотя на кой черт мне это надо? Ещё тратить свое и чужое время на него.

Да и я больше как-то привыкла общаться с людьми, пусть сами расскажут, что посчитают нужным, а не лезть к ним под одеяло. Только если я попробую сейчас объяснить свою позицию Михаилу, он наверняка снова усмехнется. Конечно, зачем же так заморачиваться, если можно дать отмашку и получить все, не опускаясь до общения с простыми смертными.

– Мне пора, – поднимаюсь я, и Михаил кивает.

– Я вас отвезу, – да он сама вежливость.

Стоп!

– Вы с ума сошли? – моему возмущению нет предела. – Машу одну оставите?

– Она не одна. Я попросил остаться Люду, она в соседней с Машей комнате, – даже пускается в пояснения, что удивительно. – Они хорошо ладят, да и Машка не просыпается среди ночи.

Не знаю, кто такая Люда, только помню, что готовит отменную пиццу. Так что, скорее всего, я не ошиблась, она здесь на кухне хозяйничает.

– Так если они хорошо ладят, – начинаю, когда мы с Михаилом оказываемся в лифте и чувствую я себя с ним в запертой кабине так себе, – то почему бы ваша Люда не стала няней для Маши?

– Это невозможно по ряду причин, – короткий и непонятный ответ.

Ну что ж, это вообще не мое дело, я всего лишь озвучила свою мысль, которая мне показалась вполне логичной. И, видимо, лимит развернутых ответов на сегодня закончился. Опять отделался размытой фразой, которая ничего не объясняет.

Выходим мы на подземной парковке, и я ожидаю, что сейчас подойдем к какому-нибудь внедорожнику стоимостью в две мои квартиры.

Но приветливо моргает обычный седан, каких тысячи на российских дорогах. Та машина, на которой за мной приезжал водитель, явно раза в три дороже этой.

Что же вы за человек такой, Михаил Дмитриевич? Мне неожиданно даже интересно становится.

Глава 7

– Вы о чем-то хотите спросить? – Михаил открывает мне дверь и, бросив на меня взгляд, кажется, моментом понимает, о чем я думаю.

Может, я бы и хотела, но не факт, что услышу вразумительный ответ. Манера Михаила виртуозно ускользать только заставит меня снова язвить.

– Нет, – качаю головой и ныряю в салон.

По дороге мы молчим, я смотрю на ночной город и удивляюсь странному повороту судьбы в который раз за сутки. Жила девочка Соня, ходила на работу, проводила иногда время с друзьями – самая обычная жизнь. И тут решила прогуляться Соня в парке, в итоге познакомилась с очень загадочным Михаилом и его дочкой Машей. И ведь на первый взгляд он ей таковым не показался. Богатей с замашками хозяина жизни и явным нарциссизмом, но… А в чем, собственно, это «но»?

В том, что он ездит сам на простой машине? Для него простой, я-то себе на такую все равно не накоплю.

В том, что сам варит кофе? Ну это не так сложно.

Иди, может быть, в том, что отвечает так, как будто пытается поддерживать вокруг себя этот флер загадочности? Так наверняка человек собаку съел на переговорах, вот у него и развилась профессиональная деформация.

– Софья, мы приехали, – от голоса Михаила краснеют, кажется, кончики ушей, как будто меня застукали за чем-то неприличным.

Ну, мысли он наверняка читать не умеет, так что просто совпадение. Не мог же знать, что я о нем думаю, мы просто подъехали к моему дому.

– Спасибо, – вежливо отвечаю и, выходя из машины, слышу в спину:

– Был рад помочь.

Ну, не сказать, что Михаил светился от радости, озаряя своим ликом салон авто. Да что я придираюсь вообще к его словам? Обычная, самая банальная фраза в ответ на благодарность.

– Так, – шепчу сама себе под нос, доставая ключи, – все мысли оставляй за дверью, Соня.

Старательно так и делаю, но почему-то утром просыпаюсь с мыслью: как там Машка?

Не думать, Софья Антоновна, не думать. Занимаю себя работой. Проверяю ещё раз вчерашний отчёт, сохраняю и отправляю Ане на почту. Хочу снова посмотреть вакансии или позвонить по тем, которые вчера отметила, но в последний момент решаю, что заслужила маленький отпуск.

И стоит об этом подумать, как… Звук входящего сообщения, бросаю взгляд на экран телефона и хочу протереть глаза. Может, у меня галлюцинации начались из-за того, что не выспалась? Открываю СМС из банка полностью и гипнотизирую его минут пять. Никуда не исчезает. Да тут не на маленький отпуск хватит, можно пару месяцев лежать на диване. Только откуда? Возможно, это какая-то ошибка.

Или же?..

Злость ударяет в голову и, я свернув сообщения, звоню по номеру, который последний в журнале вызовов.

– Слушаю, – раздается в трубке деловой голос Михаила.

Действовала я импульсивно, в голове много нецензурных выражений.

– Да вы!.. Да это что за выходки?.. – удается выдавить из себя только что-то бессвязное.

– Может быть, если вы мне точнее объясните, то я смогу ответить на ваш вопрос, – не меняя тон, говорит этот сноб, как будто ничего не понимает.

– Заберите свои деньги! – чувствую, что уже подхожу к точке кипения и сейчас взорвусь.

– Софья, я не понимаю, о каких деньгах вы говорите, – его спокойствию мог бы позавидовать любой удав.

– Ещё скажите, что это не ваших рук дело! – перехожу на крик. – Узнали всю мою подноготную, даже до банковских счетов добрались. Это вмешательство в частную жизнь! Это вообще законно?

Остапа понесло… Сейчас во мне говорят эмоции. Это он так заплатил за то, что я приехала среди ночи к Маше, чтобы доказать свою правоту? Да он не просто сноб! В нем вообще ничего человеческого нет.

– Если у вас какие-то проблемы со счётом, то предлагаю вам обратиться в ближайшее отделение банка, – Михаил вносит в хаос моих эмоций вполне разумную мысль. – Или вы просто искали повод позвонить мне? Девушки бывают в этом плане очень изобретательны.

А вот сейчас я готова задохнуться от возмущения. Только открываю и закрываю рот, у меня, кажется, даже сосуды начинают лопаться и кровь кипит – так меня задели последние слова. Он думает, что я на него запала? Или на его деньги, а все мои вчерашние слова просто выбранная тактика?

– Да вы!.. Да как можно?.. – снова не нахожу подходящих слов. – Да вы не в моем вкусе.

Какая банальщина, Софья Антоновна. Но как вообще можно было подобное предположить?

– Если у вас все, то мне надо идти, – усмехается Михаил. – Я из-за вашего звонка отстаю от графика. Всего доброго.

Бросаю телефон на диван и потираю переносицу. Я ещё и виноватой осталась. Отвлекаю важного мужчину от важных дел.

Вдох-выдох. Ещё один.

Черт возьми! Вот сначала сделала, теперь думаю. И почему я сразу подумала про Михаила?

А ведь он прав. Надо ехать в банк и там разбираться, а не набрасываться на человека с обвинениями.

Через час сижу в ближайшем отделении и в нетерпении постукиваю каблуком. Наконец раздается механический голос, приглашающий мой номерок к специалисту. Объясняю ситуацию, девушка просит мой паспорт, начинает что-то проверять, при этом не забыв упомянуть, что данный перевод может быть одной из схем участившегося мошенничества. А потом она называет юрлицо, совершившее операцию, и я вспыхиваю от стыда.

Ну что, новый день, ты мне на этот раз приготовил?

Еду в ресторан, откуда вчера уволилась, и без стука врываюсь в кабинет Геннадия Ильича.

– Вы от меня откупиться решили или это очередная подстава? – упираю руки в стол и сверлю шефа гневным взглядом.

– Здравствуйте, Софья Антоновна, – от вежливости этого махинатора сводит зубы. – Это, скажем так, моральная компенсация.

– Засуньте себе свою компенсацию… – не заканчиваю фразу, но Геннадий Ильич прекрасно понимает, что я имею в виду.

Деньги я не сняла, надо, чтобы все было проведено через банк, хотя очень хотелось их свернуть бывшему шефу в рожу. Сейчас проведем расчеты. Отрываю лист для заметок, беру ручку, тянусь за калькулятором. Так, зарплата, надбавка, премия пусть останется, неиспользованные дни отпуска. Нормальная сумма получается, жить буду. Кладу перед изумлённым шефом свой перерасчёт.

– Софья Антоновна… – хочет он что-то сказать, но я останавливаю жестом руки.

– Теперь вы точно попали. И да, – стучу ногтем по телефону, – я все записала.

С этим решено. Это было даже легко. Теперь остаётся самое сложное. Мне надо как-то извиниться перед Михаилом…

Глава 8

Кто же знал, что все так совпадет? Бывший шеф, кажется, всерьез воспринял мои слова и поверил в мое знакомство со Славой, вот и решил откупиться. Я бы в жизни не подумала, что Геннадий Ильич расщедрится на такую сумму. И тут к этому примешался наш вчерашний разговор с Михаилом о том, что у всего есть цена. Вот я и подумала на него.

И что сейчас ему сказать? Да самое простое. Михаил, извините, что набросилась на вас, я была не права.

Ой, как представлю его самодовольную ухмылку…

А может, вообще не звонить? Кажется, мои слова его ни капли не задели. Но мне-то спокойно не дадут спать муки совести, набросилась на человека ни за что. А он ещё и подсказал обратиться в банк.

Выдохнув, достаю телефон и все равно сомневаюсь. Может, попозже? Михаил же ясно дал понять, что он весь такой деловой и занятой, а я его отвлекаю какими-то глупостями.

Ладно, что уж лукавить? Я просто оттягиваю неизбежное. Лучше сейчас взять и отрезать. Набираю Михаилу, но через пару длинных гудков слышатся короткие. Он меня сбросил.

Ну и черт с ним! И только успеваю об этом подумать, как приходит сообщение: «Если вы хотите извиниться, то жду вас через полчаса».

Далее следует адрес и название какого-то заведения, как я понимаю. Серьезно? Может, в ответ тоже отправить сообщение с извинениями, и на этом все. В принципе, мою совесть это успокоит.

А каков, однако… И ведь понял, зачем я звоню. Ну, хоть опять не намекал, что просто ищу повод. И на том спасибо.

Три раза начинаю писать сообщение, но все стираю и стираю. Что-то не то, не находится подходящих слов.

И это у меня-то не находится?

Поднимаю глаза на подъехавший автобус и думаю, что вселенная снова решает надо мной пошутить. Конечная этого маршрута как раз недалеко от того места, адрес которого мне прислал Михаил. Меня будто в спину кто-то толкает, когда я в последний момент, уже слыша, что двери закрываются, запрыгиваю в салон.

И на кой черт, Соня, тебе это надо? Живётся скучно? Так уже вроде бы нет.

Через двадцать минут выхожу из автобуса и иду в сторону виднеющегося светлого здания. Сегодня за мной машину не прислал, хорошего понемногу. Нечего привыкать к таким удобствам, а то потом буду нос воротить от общественного транспорта.

Не знаю, что это за место, но на ресторан не похоже. Скорее на какой-то клуб для избранных или публичное заведение. Господи, что за мысли-то опять?

Тяну на себя массивную дверь и попадаю в холл, напоминающий гостиничный. И все здесь, начиная от той же двери, просто орет о больших деньгах.

Мне даже хочется выскочить обратно, пробормотав, что я ошиблась адресом. Да Михаил это специально сделал! Ну уж нет.

Вздернув подбородок, уверенно направляюсь к мужчине, который уже некоторое время за мной наблюдает.

– Добрый день, – вежливо говорит мне и даже улыбается.

– Здравствуйте, меня ждёт Михаил Дмитриевич, – отвечаю ему.

Если пригласил сюда, то наверняка должен был предупредить.

– Софья Антоновна? – уточняет мужчина и после моего кивка указывает рукой в уходящий в сторону коридор: – Я вас провожу.

– Спасибо, – благодарю и иду за ним мимо вычурных дверей, из-за которых не доносится ни звука.

Наконец мы доходим по последней по коридору, и этот швейцар, администратор, или кто он там, нажимает на ручку, пропуская меня вперёд.

– Проходите, Софья, – второй раз уже слышу это приглашение из уст Михаила и снова оказываюсь в помещении, где чувствую себя не по фасону, так сказать.

Не знаю, где мы, но это даже не випки ресторана. Да, столик есть, диванчики, но больше похоже на комнату. И большой диван у стены, и телевизор на противоположной.

За моей спиной закрывается дверь, а я все ещё осматриваюсь, краем глаза замечая, что в это время Михаил разглядывает меня.

– Что это за место? – нарушаю тишину.

– О, это большая тайна, – он забрасывает руку на спинку диванчика и садится вполоборота. – Боюсь, если я вам ее открою, то мне придется или жениться на вас, или убить вас.

– Что? – я едва не подпрыгиваю.

Ни один из вариантов мне категорически не нравится. Да он насмехается надо мной и моим растерянным видом!

– Пообедаете или просто кофе? – спрашивает, приглашая меня присесть. – Здесь, правда, не делают такой, как делаю я.

Не забыл и себя любимого похвалить. Но про мои извинения даже не вспоминает.

– А здесь наверняка подают стейк из говядины вагю под трюфельным соусом?

Тьфу, блин, Анька! Не нахваталась бы от нее, не ерничала бы сейчас. Михаил выгибает бровь и улыбается. Так, я пришла извиниться за возникшее недоразумение, а не обсуждать местное меню. А вообще не надо было тогда приглашать в подобное место, если собирался избежать вопросов.

– Если хотите, то сделают, – вполне серьезно заявляет Михаил, хотя прекрасно понимает, что стоимость такого блюда равна недельному бюджету среднестатистической семьи. – Желание клиента – закон.

Тут бы я снова поспорила. Смотря какого клиента и смотря какой толщины у него кошелек.

– Лучше просто кофе, – снова говорю вежливым тоном, потому что надо плавно переходить к тому, для чего я сюда приехала.

Михаил, кивнув, набирает сообщение и снова переключает свое внимание на меня.

– Так что за история с деньгами, Софья? – спрашивает вроде бы действительно с интересом.

– Бывший начальник учудил, – спокойно начинаю объясниться. – Хотел от меня откупиться, но не в этом суть, не буду вдаваться в подробности. В общем, вышло недоразумение. И я хотела извиниться, что набросилась на вас, не разобравшись в ситуации.

Все, я это сказала, и никто не умер. И как-то так все само собой вышло, а сообщение написать не могла. Теперь моя совесть может спать спокойно.

– Нет, – неожиданно для меня произносит Михаил. – Вы подробнее расскажите.

– Зачем вам это? – настороженно спрашиваю и жду, пока вошедший официант поставит перед нами чашки.

– А вдруг я могу вам помочь? – пожимает он плечами.

Помочь? Чтобы я продалась за его помощь? Ну да, не только деньги могут быть ходовой валютой, но и услуги, и информация.

– Мне есть кому помочь, если вдруг надо будет, – как можно деликатнее пытаюсь отказаться.

– Вы же мне помогли, когда приехали ночью, а я не люблю оставаться в долгу.

– Вы мне ничего не должны, – отодвигаю резко чашку, поднимаясь. – И ехала я не из-за вас, а из-за Маши.

Да Михаилу как будто нравится меня выводить из себя!

Глава 9

Михаил удерживает меня за запястье, тоже поднявшись. Ну и что ему ещё надо?

– Софья, да вы просто спичка, – даже как-то по-доброму теперь улыбается, хотя комплимент все же сомнительный.

Это он имеет в виду, что я огонь или что быстро вспыхиваю? А нечего потому что тут строить из себя черт знает кого. А Михаил, видимо, тогда печка – руку от его ладони почти начинает жечь.

– А вы просто хам, – говорю наконец то, о чем мечтала со вчерашнего дня, но под пристальным взглядом снова чувствую себя виноватой. – Изви…

– Не надо извиняться, я на самом деле далёк от идеала, – перебивает меня Михаил.

Надо же, а я думала, он считает себя самым-самым. Но что-то наш разговор опять заходит не в то русло. Пора делать ноги отсюда.

– Я, наверное, пойду все же, – вырываю наконец руку и отступаю на шаг.

– Так наверное или пойдете? – уточняет Михаил.

Молчи, Сонька, молчи… Наши словесные пикировки ещё больше меня выводят, чем некоторые фразочки этого типа.

– Пойду, – спокойно и уверенно заявляю.

– Тогда до свидания, – таким же тоном отвечает Михаил и даже любезно предлагает: – Вас проводить?

– Не заблужусь. До свидания.

Чтобы ещё что не ляпнуть на прощание, практически выбегаю из этого… хм, кабинета и иду в сторону выхода. Помощь он мне предлагает. Не сомневаюсь, что Михаил может моего бывшего начальника в порошок стереть, но вот теперь я не хочу быть ему должна.

– Сонька? – слышу позади удивленный знакомый голос и оборачиваюсь.

– Привет, Слава, – киваю, когда муж подруги закрывает дверь одного из этих кабинетов и подходит ко мне.

Наверняка он здесь по работе. Хотя слова Михаила о том, что если он мне расскажет об этом месте, то ему придется или убить меня, или жениться, не были похожи на совсем уж шутку.

– Что ты здесь делаешь? – Слава неподдельно удивлен, оглядывается, будто пытается понять, откуда именно я вышла.

– На встрече была, – не понимаю такую реакцию.

– Идём, – он чуть сжимает мой локоть и быстро ведёт на улицу.

Такое впечатление, что Слава меня застал в наркопритоне и сейчас собирается везти на реабилитацию. Мы подходим к машине, и Слава открывает дверь, кивнув, мол, садись.

– Решил меня подвезти? – спрашиваю я. – Да я сама могу добраться, у тебя, наверное, дела.

– Софья, садись и не выводи меня, – безапелляционно заявляет и даже хмурится.

Да что его так пробрало? Сажусь, наблюдаю, как Слава обходит машину, снова хлопок двери. Молча заводит двигатель и выезжает с небольшой парковки. Даже не спросил, куда мне надо.

– Слава, куда мы едем? – спрашиваю. – Что на тебя вообще нашло? А сам тогда что там делал, если так реагируешь?

– Не тараторь, – просит Анькин муж и заезжает в какой-то двор, самый обычный двор самой обычной девятиэтажки. – И что мы здесь забыли? – оглядываюсь я.

– Меня больше интересует, что ты забыла там, – остановившись, Слава машет рукой куда-то себе за плечо, но я его прекрасно понимаю.

– Я же сказала, что на встрече была, – начинаю раздражаться.

Что вообще происходит? Пусть свидетелей в зале суда пытает, а не меня. Реально ощущение, как будто меня застукали за чем-то неприличным. Я даже взгляд отвожу, хотя не сделала ничего предосудительного.

– Так, это я слышал, – кивает Слава. – С кем?

– На собеседовании, с потенциальным работодателем, – и ведь это даже не ложь, потому что Михаил действительно предлагал мне работу.

Но сейчас мне не хочется вдаваться в подробности. Это долгая история, и объяснить ее не знаю как. А вот объяснения от Славы хотелось бы услышать, и он это понимает по моему взгляду.

– Сонь, – тяжело вздыхает, – давай ты поищешь другую работу. И работодателям, которые станут тебе назначать встречу в том заведении, сразу же отказывай.

– А что это за заведение? – осторожно спрашиваю.

Может, хоть Слава меня просветит. Что-то даже неуютно стало после его слов, но жутко любопытно. Ну я же не кошка, чтобы любопытство меня сгубило.

– Там собираются люди, которые не очень хотят афишировать свои встречи. И люди весьма непростые. И встречи эти не всегда носят деловой характер, – не очень точно, намеками, но вполне доходчиво поясняет он.

Значит, встречи, которые должны остаться в тайне. Ну да, бизнес дело тонкое, и иногда надо находить возможности кое-где кое-что обойти. Ну, а про другой характер я тоже поняла. Это в том кабинете, где я встречалась с Михаилом Дмитриевичем, стоит безобидный диван, а в других, может, и двуспальные кровати. Или ещё что…

– Больше ни ногой, честное слово, – обещаю я. – На этом все?

Слава прищуривается, глядя на меня. Ему бы не в адвокаты, а в следователи, все висяки раскрыл бы.

– Все, – наконец выносит приговор. – Тебя домой?

– Да, – киваю я. – Кстати, а сам ты там что делал, если там не самые приятные личности обитают?

– Встречался с клиентом. Но это, как ты понимаешь, должно остаться между нами. А личность личности рознь, Соня.

Прошу Славу высадить меня около торгового центра. Что сидеть в квартире? Лучше прогуляюсь. Только больше никакого мороженого и никаких парков. Заглядываю, кажется, в каждый магазинчик, хотя мысли далеко от шоппинга. В голове все крутятся наши с Михаилом странные разговоры, хотя это последнее, о чем я должна думать.

Домой возвращаюсь поздно, ноги гудят, глаза слипаются. Все же прошлая ночь даёт о себе знать. Сколько я поспала? Чертовски мало. Поэтому сейчас в душ и под одеяло.

Но, как по закону подлости, только я закрываю глаза, как начинает трезвонить телефон. Ну вот, надо было хоть на беззвучный поставить. Приоткрыв один глаз, смотрю на экран и вижу номер Михаила. Нет, сегодня пусть на меня даже не рассчитывает. Это была одноразовая акция.

– Слушаю, – отвечаю довольно резко.

– Софья Антоновна, – шепчет детский голосок, – это ты?

– Машка? – удивляюсь я.

Сам, значит, решил не уговаривать, сразу зашёл с козырей. Но нет, не пойдет.

– Значит, я правильно прочитала, – радуется малышка, но шепотом. – Я уже алфавит выучила.

– Молодец, – хвалю ее.

– Я стащила у папы телефон, чтобы позвонить тебе, – делится со мной своей страшной тайной.

– Не надо так делать, Машуля, – строго говорю, представляя реакцию Михаила. – Папа наверняка его ищет.

– Маша, ты не видела?.. – отдаленно слышу его голос, будто накаркала. – С кем ты разговариваешь? – строго спрашивает он, застукав Машку с поличным.

Глава 10

– С феей, – гордо произносит Маша, а мне хочется сразу же отключиться.

– И как зовут твою фею? – спрашивает Михаил.

Такое впечатление, что я подслушиваю чужой разговор. Может, сбросить вызов? Но мысль приходит и сразу же уходит – я продолжаю слушать.

– Софья Антоновна, – сдает малышка нас с потрохами.

– Дай мне, – напрягаюсь от этих слов.

О чем нам разговаривать? Зачем он просит у ребенка телефон? Нет, ну к черту. Сбрасываю вызов и, зажав боковую клавишу, выключаю смартфон. Сегодня я хочу нормально выспаться, а не ехать черт знает куда.

Только сна уже ни в одном глазу. Смотрю в потолок, не понимая, почему Машу так тянет ко мне. Ещё и феей называет… Забавная девочка, хорошая, несмотря на то, что ее воспитывает такой… Хм, Михаил.

С мыслями о нем я и засыпаю. И не потому, что он намекал на высокие чувства, а из-за звонка Маши…

Звонок бьёт по ушам, по голове и по каждой клеточке моего тела. Вставать совершенно не хочется. Вроде бы и выспалась нормально, но, кажется, переборщила. Поэтому голова сейчас совсем чумная.

Набрасываю халат и иду к двери. Может, магнитные бури или Венера в ретрограде, но дверь я распахиваю, даже не посмотрев в глазок, и…

Да он издевается!

– Софья Антоновна! – радостно вопит Машка, едва не сшибая меня с ног.

Михаил тоже по-хозяйски проходит в мою квартиру, а я спросонья не могу отойти от такого внезапного визита. Но рука все равно непроизвольно тянется к Машкиным волосам.

– И что это значит? – одними губами спрашиваю у Михаила, хотя он и так все прекрасно должен был понять по моим глазам.

Пожимает плечами, кивая на дочку, которая все так же прижимается ко мне. И тут его взгляд… Господи, это же надо в таком виде гостей встречать! Я в тонкой пижаме, халат не завязан, только накинула его. И глаза Михаила останавливаются в районе моей груди.

По инерции стараюсь прикрыться, и Машку задеваю краем халата.

– Софья Антоновна, – отлипает она от меня и почти торжественно продолжает: – Мы с папой хотим позавтракать с вами.

Мы с папой… На лице Михаила я такого восторга не вижу. Так что это скорее только желание Маши. Одна проблема: я завтраки не готовлю. Но есть идея на этот счёт. Может, бредовая, однако лучше, чем травить ребенка своей стряпней.

– Будет у нас самый вкусный завтрак, – обещаю я. – Дайте мне минут двадцать.

Провожаю Михаила и Машу в зал, сама подхватываю одежду и телефон и закрываюсь в ванной. Включаю воду, чтобы меня слышно не было, и звоню Аньке.

– Да, Сонь, – отвечает моя деятельная подруга.

– Анют, мне нужен завтрак, – шепчу я. – На троих.

– Да хоть на пятерых, – отзывается она, а потом уже другим тоном добавляет: – Это на кого?

– Один детский. И сделай что-нибудь особенное сама, – выдаю на одном дыхании.

– Ладно, жди, – Анька не задаёт лишних вопросов, но догадывается сама, добавляя: – Хоть посмотрю на твоего страшного и ужасного Михаила Дмитриевича.

Да не мой он! Но прикусываю язык. В который раз за последние несколько дней.

Быстро принимаю душ и, одевшись, выхожу из ванной. Михаил с Машей плотно оккупировали мой зал. Малышка что-то рассказывает, я прислушиваюсь и понимаю, что она уже хочет сделать перестановку.

Маленькая хозяйка… Вся в отца. А вот про мать не было ни слова. И спросить бы, да только неудобно. Мало ли какая история у этой семьи за плечами.

– Вы на машине? – интересуюсь у Михаила, который осматривает меня с ног до головы.

Ну да, все тот же спортивный костюм. Не на свидание же мы собираемся. И прическу я не делала, и макияж не наносила.

– На машине, – кивает Михаил, даже как будто довольный увиденным.

Может, у него фетиш на спортивные костюмы? Да в принципе плевать. Мне надо ещё раз серьезно поговорить с Машей, потому что утренние визиты и ночные звонки никак не вписываются в мой распорядок дня.

– Софья Антоновна, а мы куда? – Машка тут же находит мою ладонь и снова смотрит так, что хочется растаять.

Нет, все же насколько она похожа на Михаила, настолько и отличается. Он такими невинными глазами смотреть не умеет, да и улыбаться так тоже.

– Мы поедем к замечательной тете Ане, которая готовит так, что язык проглотить можно, – говорю я.

Михаил молчит, но его взгляд снова будто осязаем на моей коже. Лучше бы уехал, честное слово, и… Оставил Машу со мной? Нет, так тоже нельзя.

Я называю адрес, когда мы садимся в машину, и Михаил кивает. Мы с Машкой на заднем сиденье, я стараюсь не смотреть на него, но все равно так… Непривычно, неуютно, черт пойми как.

– Ты знакома с Полянским? – неожиданный вопрос доносится до меня, и я понимаю, что мы приехали. – Или просто выбрала это место?

– Его жена – моя подруга, – отвечаю, пожав плечами. – А мы с вами на «ты» перешли? – только сейчас доходит, как ко мне обратился Михаил.

– Чем проще, тем лучше, – он не видит в этом ничего особенного, судя по интонации.

Интересно, если я назову его Мишаней или Мишуткой, он тоже скажет за простоту?

– Софья Антоновна, а блинчики там есть? – дёргает меня за рукав Машка.

– Тетя Аня сделает все, что ты захочешь, – обещаю я.

Анькин кейтеринг, совмещённый с мини-кафе, ещё закрыт. Но не для меня, конечно. Нажимаю на звонок, и через пару секунд мне открывает сама хозяйка.

– Здравствуйте! – Анька прямо пылает гостеприимством. – Привет, малышка.

– Я – Маша, – гордо произносит девочка, протягивая Ане руку, но при этом вторая в моей ладони, что, конечно, не ускользает от взгляда подруги.

– А я – Анна, – представляется она сначала Машке, а потом пожимает руку Михаилу.

– Маша просила блинчики, – говорю я, чтобы наконец все перестали рассматривать друг друга.

Анька будто специально не сводит взгляда с Михаила. Славе, что ли, позвонить? А нечего смотреть на левых мужиков!

– Идём готовить, – Анюта протягивает руку Машке. – А Соня и твой папа пока кофе выпьют. Ты знаешь, где и что, – кивает она мне и уводит малышку в подсобное помещение, где находится кухня.

– Хорошее вложение, необычно, – замечает Михаил. – Кейтеринг с небольшим кафе. А ты бы чем хотела заняться, Софья?

А Софья застывает около кофемашины от такого вопроса. У меня нет мужа, который поможет, нет родителей, которые дадут стартовый капитал. И сейчас я впервые задумываюсь: неужели я хочу бухгалтером всю жизнь проработать?

Глава 11

Только вот с Михаилом не хочу говорить о личном. Да, он заставил меня задуматься, амбиции у меня есть, как и у любого человека, который не особо хочет плыть по течению. И, возможно, скоро я тоже что-нибудь придумаю.

Ставлю на столик две чашки кофе, сажусь напротив Михаила.

– Вы же понимаете, что каждое утро ко мне приезжать тоже не вариант? – спрашиваю, потому что такие сюрпризы меня не устраивают от слова совсем.

– Я бы каждое утро и не смог, – усмехается он. – Работа все же, – разводит руками.

– Работа, – повторяю я, кивнув. – А сегодня у вас выходной?

На самом деле мне нет дела до его графика, но поддержать же разговор надо. И, судя по костюмчику с иголочки, я ошибаюсь.

– У меня не бывает выходных, – отвечает Михаил, сделав глоток. – Хороший кофе.

Аньке пусть об этом скажет. И вообще не надо с таким лицом делать замечания, будто он ждал, что здесь его напоят крысиным ядом. Или мне уже кажется? Как будто я специально сама хочу прицепиться хоть к чему-то.

– Вы нашли няню для Машки? – перевожу тему, чтобы не ляпнуть что лишнее.

Не хотелось бы день начинать с перепалки. А так вроде нейтральный разговор. Хотя на нем мы тоже можем сцепиться, если Михаил начнет опять меня покупать.

– Были две претендентки, – кивает он. – Не сошлись характерами. Может, вы передумаете?

– Я не передумаю, – качаю головой. – Но могу побыть с ней, пока вы не найдете няню.

Я это вслух сказала? Я серьезно это предложила? Только же думала, что девочке не стоит ко мне привязываться, а сейчас… Зря, Сонька, зря. Михаил тоже удивлен. Вскидывает брови, смотрит с прищуром.

– И стоило тогда так долго ломаться? – портит он все своим вопросом.

Я ему, можно сказать, помочь хочу, почти одолжение делаю, а он… Козел! Высокомерный хам и козел!

– Я вам помощь предлагаю, а вы…

Все же день начался не с кофе. Вот как так? Не хотела же спорить, ругаться. Да вообще негатива не хотелось этим утром, я даже осознанно его избегала, и тут возьмите, Софья Антоновна. Михаил словно специально выводит меня из себя.

– А я просто констатирую факт, – ни капли раскаяния на его самодовольной роже не вижу.

– Блинчики! – радуется Машка, вынося нам первую порцию.

За ней идёт Анька с двумя пиалами. Подруга будто чувствует, что между мной и Михаилом повисло напряжение.

– Вы пробуйте, пробуйте, – Анюта хочет разрядить обстановку, хотя при ней и Машке мы молчим, только сверлим друг друга глазами. – Если хорошо не позавтракать, то весь день насмарку.

– Спасибо, – говорит Михаил и так обаятельно улыбается, посмотрев на Аньку, что прям зубы от сладости сводит.

Я беру тоненький блинчик, складываю, макаю в сметану и, отвернувшись к окну, начинаю жевать. Машка рассказывает отцу, как они жарили блинчики на большой-большой кухне и огромной плите. Анька возвращается к любимому занятию, снова скрываясь и даже забыв о своей миротворческой миссии, ну, или возложив ее на Машу.

– Софья сказала, что побудет с тобой, – слышу я и поворачиваюсь.

Все, пути назад нет. Михаил это сказал дочери, и у нее загорелись глаза. Машка с восторгом смотрит на меня, будто не может поверить, что это правда. Даже не уточнил, поэтому бросаю на Михаила убийственный взгляд, поймав его невинный. Обманчиво невинный, конечно. Мол, а что такого? Ага, сама же предложила, так что нечего сейчас идти на попятную.

– Софья Антоновна, а что мы будем делать? – Маша ёрзает на стуле и тихонько похлопывает в ладоши.

Ну все… Не отступишь уже. Только вот чем развлекать ребенка, я вообще не имею понятия.

– А чем ты обычно занимаешься? – спрашиваю, стараясь не смотреть на расточающее самодовольство лицо Михаила.

Машка задумывается, а потом начинает загибать пальчики, перечисляя. Читать, считать, играть. В принципе, обычный день ребенка. Наверное… А вот для меня это все будет в новинку.

– Я вам позвоню, – поднимается Михаил, который даже не даёт мне никаких инструкций.

Я тоже встаю, чтобы проводить его, и на автомате глажу малышку по голове. На что я подписалась? Мне надо работу искать, а не чужих детей нянчить.

Открыв дверь, выхожу вместе с Михаилом на улицу и обнимаю себя за плечи. Весеннее утро ещё холодное, а я даже не набросила куртку – она осталась на спинке стула.

– Так не будет каждый день, – предупреждаю я. – И сегодня я поговорю с Машей, объясню ей все. Только один день.

– Один день иногда меняет все, – почти философски замечает Михаил. – Не мерзните, Софья, идите внутрь.

– Надеюсь, мы поняли друг друга. Это все только ради Маши, – с нажимом повторяю я.

– Я вам позвоню, – снова говорит с улыбкой этот сноб и идёт к машине.

Я возвращаюсь, смотрю, как Машка уплетает блинчики, и иду к Ане. Она как раз выливает на сковородку последнюю партию теста, рядом на тарелке ещё стопка блинов. Я скручиваю верхний и жую, глядя куда-то в стену и думая о своем.

– А он симпатичный, – как бы невзначай говорит подруга.

– Он высокомерный сноб, который считает, что все и всех можно купить, – тут же начинаю закипать. – И не думаю, что Слава будет рад твоей оценке.

– Ой, Сонька, – смеётся Аня. – Слава прекрасно знает, что я не слепая и каждый день смотрю на других мужчин. Но верна-то я только одному. А ты тему не переводи. Между вами искры так и летают.

– Ага, – даже не спорю, – искры неприязни. Он меня жутко раздражает.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда однажды утром проснешься в его постели, – продолжает издеваться надо мной подруга, говоря таким тоном, будто это что-то неизбежное.

– Ну, знаешь ли… – повышаю голос, а потом понимаю, что нас может услышать ребенок. – Такого точно не произойдет. Мне вообще кажется, что у него аллергия на женщин.

– А у тебя на мужчин, – пожимает Анька плечами. – Но все меняется.

– Пойду развлекать ребенка, – отмахиваюсь я, передёргивая плечами.

Я с этим… мужчиной в одной постели? Да не будет такого никогда. А Анькины фантазии слишком далеко зашли. Искры, может, и летают, но вот совсем не те, о которых подумала подруга.

– Софья Антоновна, – Машка отвлекает меня от мыслей о ее отце. – А давай сегодня будем тете Ане здесь помогать?

Идея вполне неплохая. Тем более с Анькой мы точно справимся с ребенком, а то одной мне немного страшно. Но сама же предложила, так что придется справляться.

Глава 12

– Вы решили кейтеринг совместить с детским садом? – удивляется Слава, заехавший к нам в обед.

– Нет, – смеётся Аня, – у нас Софья подрабатывает няней.

Ну, сказала тоже… Качаю головой и возмущённо выдыхаю. Слава бросает на меня вопросительный взгляд, и я понимаю его, довольно красноречиво смотрит.

– Машка, – зовёт подруга мою сегодняшнюю подопечную, – давай на стол накрывать.

– Я надеюсь… – начинает Слава.

– Этот ребенок никак не связан с тем местом, где мы встретились недавно, – быстро говорю я.

Обманывать плохо, но получать очередную порцию нотаций сейчас не хочется. В конце концов, мы же не опять там случайно пересеклись. Вот я тут, с Анькой, так что нечего меня пытать своим юридическим взглядом.

– А почему тогда краснеешь? – не унимается Слава.

– Жарко мне, – отвечаю и позорно сбегаю от допроса.

Лучше делом займусь, девчонкам помогу. На кухне в это время все суетятся. Самый пик заказов, поэтому все разливают, упаковывают, забирают. Ну а я вот тут в стороночке постою, чтобы под ногами не мешаться, потому что моя помощь явно не требуется.

– Софья Антоновна, борщ, – говорит довольная Машка, неся тарелку в зал.

Мне надо идти с ней, раз уж сегодня я решила поиграть в няню. Кажется, Славе уже не до меня. Разговаривает по телефону, отвернувшись к окну, только улыбается малышке, которая, оказывается, борщ ему несла.

– Спасибо, крошка, – положив трубку, говорит Слава.

– Я Машка, – поправляет его. – Мария Михайловна.

– Очень приятно. А я Слава, – представляется он.

Вижу, что Маша задумывается. Боже, а хмурится точно так же, как Михаил. Наконец она приходит к какому-то выводу и смотрит на меня.

– Вот скажи, – спрашивает, – почему он Слава, она тетя Аня, – кивает на вышедшую из кухни подругу, – а ты Софья Антоновна?

Действительно… Вспоминаю тот момент, когда назвалась впервые именем и отчеством. Хотела держать дистанцию, только из моей затеи мало что вышло. Хоть груздем назовись, а вот Машка, все равно она здесь со мной.

– Можешь называть меня Соней, – разрешаю я.

Она кивает, явно довольная своей логической цепочкой, а я отвлекаюсь на вибрирующий в кармане телефон. Михаил…

– И снова краснеешь, – замечает Слава с усмешкой.

Да как тут не покраснеть, когда Анька мне утром нарисовала странные картины из своих фантазий? Но ведь это фантазии, и даже не мои. И Михаил о них знать не знает. И никогда не узнает. Тем более воплощать их в жизнь я точно не собираюсь.

– Машка, папа звонит, – протягиваю смартфон малышке, которая сама отвечает на звонок.

– Папа, а у нас борщ, – делится сразу же с отцом. – На второе? Котлеты с пюре. А ты приедешь? – замолкает, слушая ответ. – Мы бы тебя тоже покормили, как и Славу. Хорошо, я буду ждать. А Соню с собой возьмём?

Слава даже от борща по фирменному рецепту жены отвлекается, прислушиваясь к разговору и бросая на меня взгляды. Нет, ну меня бы тоже ситуация удивила, будь я на его месте.

Машка протягивает мне телефон, вызов ещё идёт.

– Слушаю, – произношу как можно официальнее.

– Софья, – негромко отвечает Михаил, – я часа через два освобожусь. Где вас искать?

– Там, где и оставили, – говорю я. – Извините, мы обедаем, – хочу скорее попрощаться, а то как иголках сижу.

– Приятного аппетита, – очень вежливо и даже без привычных заковыристых фраз желает Михаил.

– Маша, а чем твой папа занимается? – спрашивает Слава, как только я убираю телефон обратно в карман.

– Деньги зарабатывает, – серьезно отвечает малышка.

– Хорошее дело, – кивает Анькин муж. – И пока он зарабатывает, тебя развлекает Соня. А давно вы знакомы?

– Три дня, – бесхитростно отвечает Маша. – Соня меня спасла от плохой няни. Она меня била и говорила, что оставит где-нибудь, где папа меня не найдет.

Слава даже поперхнулся борщом. Хорошо, что Анька занята и не видит этого, а то не опустевшая тарелка вполне может стать причиной развода.

– Вечно Соне больше всех надо, – замечает Слава. – Только странно, что твой папа не боится тебя оставлять с малознакомым человеком.

А вот тут он прав. Михаил без проблем и вопросов оставил со мной своего ребенка. Ещё и черт знает где. Но он знает, кому принадлежит это место. Знал, как только мы подъехали. Да и на меня у него досье в первый же день было собрано.

– Соня хорошая, – настойчиво и уверенно произносит Машка.

– Да я знаю, что хорошая, – улыбается Слава. – Только вот любит приключения на…

– Не при ребенке же! – возмущаюсь я. – Тебе вообще на работу не пора? А то клиентуру растеряешь, да и суды сами себя не выиграют.

– Не пора, – качает он головой. – Да и с вами интереснее. Машуль, а мама твоя где?

О боже, остановись! Если Машка донесет Михаилу, что ей тут допрос устраивали, то… А собственно, что он мне сделает? Скажет, что мы лезем не в свое дело? В принципе, он будет прав. Но не закатает же он меня в асфальт за это.

– А у меня нет мамы, – совершенно спокойно отвечает Маша. – Я помню её, – снова хмурится, становясь так похожей на Михаила. – А потом она исчезла.

Была и исчезла… Но ребенок объяснил как смог. Понятно, что есть женщина, которая ее родила. Или была… Не твое дело, Софья. Ещё лезть в чужие семейные обстоятельства.

– Девочки, – подходит к нам Анька, – а вы сами почему не едите, только мужчину кормите? Бегом на кухню за своими порциями.