Читать онлайн О. Бендер младший. Комиссар радости

Глава 1 КомРад. Комиссар радости

Так впервые Ося Бендер-младший представился на первом собрании вкладчиков инфо-пирамиды, организованной им случайно, чтобы вдохновить и без того невменяемую публику на ещё большие безумства.

Не каждому посчастливится быть внуком книжного персонажа, мое появление на свет обязано именно такому чрезвычайному происшествию… Кем была моя бабушка, литературным критикам, патологоанатомам, телевизионным ясновидцам, профессорам ву-ду и прочим магам-дознавателям пока не известно, а вот мой дед описан с ног до головы парочкой талантливых щелкоперов. Они нарекли его "великим комбинатором", за неуемную страсть к изобретению жизненных коллизий, распутывать и запутывать которые он умел как никто другой.

"Граждане присяжные заседатели!" Блаженный авантюризм моего деда Остапа Ибрагимовича, не оставлял людям, на беду узнавшим его, ни секунды на сомнения в его искреннем желании.... их развести, облапошить, "надуть" или "кинуть" на худой конец, но… Обаяние и напор гордого служителя культа "золотого тельца", его мягкий взгляд, твердость слов и ловкость рук , во истину, творили чудеса…, исцеляли здравомыслящих, оглупляли благоразумных, расслабляли недоверчивых… и, случайно, воскрешали самоубийц ( к их глубокому разочарованию) Он, если верить преданиям и уголовным делам пращура, был непримиримым борцом с жадностью и скупостью рода человеческого, все его недюжинные таланты и усилия были направлены на искоренение мелкобуржуазных пороков, горячо любимых советскими гражданами на заре Советской власти…, таков уж он был.

Аминь!

"Увы и ах!" ( как говорил наш брадобрей, когда в очередной раз неудачно пытался кастрировать соседского кота…) , но я, таки, чувствую эти юркие гены по всему своему организму, они зудят у меня под кожей, щекочут мои слабые нервы, будоражат мою голубую кровь. Они нашептывают мне коварные планы, они сулят мне золотые горы, бесхозные гаремы, найденные клады, кордебалетные загулы в сверкающих грезами городах…, где все еще по прежнему ходят, исключительно, в белых штанах и ждут…, ждут прибытия Верховного жреца, Главного идейного контрабандиста, Идеолога классовой любви, Индейца всех вождей, Предводителя всех дворян, дарителя Даров, Учителя учителей…, скромного кумира миллионов доверчивых граждан, гроссмейстера одновременной игры, способного, не нарушая уголовного кодекса, противоречивых правил девичей чести и основ спасения утопающих своими руками, расширить видение реальности до безграничных пределов…

Жаждущих выдуманной правды-матки и откровенного пафоса-отца, я не разочарую, мне нечего терять, кроме Ваших бесплодных грез…

"Иллюзии, господа, сдавайте Ваши иллюзии, ибо завтра они обесценятся сами!" – говорю я, протягивая шляпу Вам для подаяния.

Пришло время представится. Я, Ося Бендер младший, внук турецкого подданного, потомственный комбинатор всех мастей, жизнилов и смехолюб…, прирожденный блоггер-махинатор первого созыва, автомобилист с душою пешехода, гений краснопения и правдаречия, эксперт по извлечению смыслов из безнадежных ситуаций, шулер самовыдвиженец и вольнонаемный лектор, комиссар радости отзываюсь на имя "КомРад!".

Бинго!

Вам легче будет понять, если представите меня черно-полосатой "зеброй" вдоль пешеходного перехода. Ступайте и идите, ничего не боясь, по белым полоскам моей разлинованной души. Пока вы читаете мои слова – вы под защитой и это научный факт, не требующий доказательств! Читающий – да, обрящет! Обретший – пусть делится! А делящийся – да, не забудет и про меня!

Аминь!

"Просто поверьте!" – так, обычно я начинал свои импровизированные лекции перед служителями Фемиды…, когда меня вызывали на допрос. Найти слова для людей не ведающих о существовании книг – это крайне затруднительное занятие, но я в нем преуспел не хуже заслуженного сына лейтенанта Шмидта, товарища О.Бендера. Вначале, я всегда предлагаю дикарям трубу от патефона…, и если они не ведутся на мою "неслыханную щедрость", то тогда включаю уже лирику. Проникновенные слова, сказанные спокойным тоном, глядя "глаза в глаза", в меру влажные ресницы .. и удостоверение помощника депутата, усмиряют буйный нрав сатрапов и направляют заблудших волков на истинный путь овец.

Говорите с людьми всегда о том, что важно, словами, которые будут им интересны!

Так я и делаю сам. Мои истории о счастливых ударах судьбы и несчастьях рокового успеха западают в умы слушающих с первых слов, хотя…, многие еще предпочитают избегать целительной силы моих историй… и заранее сдают в кассы билеты, выданные им бесплатно как многодетным членам профсоюза… Этим людям безразлична ирония с которой я "расчленяю" пороки людей, им наплевать на юмор, которым я "вырезаю сердца" грешников, они равнодушны даже к отборной матершине, с помощью которой я "выжигаю" ханжество и фальш в душах законопослушных россиян… Им подавай лиричные всхлипы на фоне розовых закатов, под чашечку горячего шоколаду, с видом на ми-мишных котиков. Пошлость – вот что нравится юным барышням и скупщикам ювелирных подделок, но не мне…, я потомок загадочного рода и мой предок стремился коллекционировать антиквариат, в особенности стулья, предпочтительно тарелки, желательно с "голубой каемочкой".

Я остаюсь верен семейным традициям и поэтому, с готовностью затаившейся макаки, взираю на современную действительность, готовый в любой момент принять участие в перераспределении интеллектуальной и иной.. собственности, всеми честными и недоступными способами. И если в Вашем распоряжении есть пустующая площадь, к примеру, ресторан, кафе, дом культуры или, хотя бы, мавзолей, а вы страстно желаете заполнить ее скоплением интеллигентных и голодных людей, то обращайтесь ко мне в любое время суток, приглашайте – мои лекции о проблемах позитивного мышления и возможностях жизнерадостного кризиса сведут с ума толпы скучающих городских обывателей, а так же людей со значительно большим достатком…

Аминь!

Глава 2 Дружба

Комрад знал многих, но дружил ни с кем, потому-что слишком хорошо к ним относился. Большинство людей не знали его, и всеравно относилесь к нему плохо, хотя дружить с ним хотел каждый. Этот социальный парадокс Комрад объяснял так.

Дружба наконец-то стала невыгодной. Тратишь своё время, носишься со своей помощью или, того хуже, безвозмездной заботой, а по итогу просто получаешь в морду, причём делается этот немилосердный акт с явным удовольствием. Добро стало раздражать, особенно если его навязываешь безвозмездно, по дружески. Ты же друг, тебе же не харакири предлагают мелкими купюрами, а самую что ни на есть разлюли-дружбу, с полным набором бесцеремонного внимания, хладнокровного участия и прочих безвредных «конфет».

Я готов вкладываться в дружбу, но и отдачу хочу считать в цифрах, желательно в долларах. А то когда нужно – подвези, поднеси, помоги и прости, а если я случайно забыл вернуть каких-то несколько миллионов, тут же истерика и хамское непонимание моих чрезвычайных обстоятельств.

Нам, людям тонкой душевной организации, нельзя перечить и часто наступать на мозоль, тем более, игнорировать нашу навязчивую дружбу. Мы милосердны, но мстительны, долго не запрягаем и никуда не едем, если к нам относятся без должного высокомерного подхалимажа и демонстративной зависимости.

Настоящий друг не на помойке себя нашёл, поэтому не тебе решать, с кем дружить! Не хочешь дружить – так и молчи! Молчание – знак согласия с неписаными правилами роковой дружбы «на вынос». Дружбу, как приговор, два раза не предлагают. Не успел убежать, будь по-твоему, смирись и дружи, как полагается, по уставу воинской службы, неси тяготы дружбы обречённо и с благодарностью.

Друзья приходят и уходят, а ты остаёшься в гордом одиночестве, преданный, униженный, но не оскорблённый. Друг всегда рядом в лучшие минуты жизни, разделит всё тобою нажитое, обведёт вокруг пальца, в нужный момент подставит… плечо твоей жене, скроет явное, продаст тайное, удалится без объяснения причин. Где ещё найти человека с такой сиюминутной преданностью, чтобы любил тебя прагматично и выгодно, думал о тебе с неподдельной хитростью, почитал в тебе честность глупостью? Сегодня ты можешь купить кого угодно за что угодно, но только не дружбу! Бесплатную дружбу оптом имеют только очень богатые люди. У них «друзей» на каждом углу вагон и маленькая тележка, а вот честному, но бедному человеку доступны только друзья детства. Детская дружба – самая искренняя, и часто её невозможно разорвать даже с годами. И как бы ты уже ни изменился, школьные друзья помнят все твои нелепые выходки и трогательно сохраняют в злопамятных притчах и предательских воспоминаниях и твой лишний вес, и твои оттопыренные уши, и твоё заикание.

Но время отомстит всем твоим старым друзьям, а особенно подругам. О, время! Лучшего мстителя нельзя и пожелать! Оно сморщит их кожу, окутает целлюлитом с ног до головы, повыдергает волосы на голове, а некоторым даже пересадит растительность по всему телу, надует их тела до шарообразного состояния, испортит характер, повыбивает зубы, опустит веки, поднимет брови, раздует щёки, навесит «мешки» под глазами. Одним словом, накажет их за все прегрешения перед вами.

Справедливость – жестокая вещь! Немногие её достойны, но заслуживают такого наказания все, особенно друзья. Если вы хотите награждать друзей по справедливости, то отмену смертной казни нужно считать самым главным преступлением, направленным против неё. Справедливые претензии – это то, с чего начинается настоящая дружба. Если хочешь с человеком дружить – дай ему в долг, возьми его к себе на работу, познакомь его со своей женой, ляг рядом с ним спать и посмотри, что он будет делать. Если его ничего из предложенного не вдохновит – подкинь ему кошелёк, подсунь под дверь паспортные данные, пришли случайно смс с кодом от сейфа… Если опять ничего, переходи к наркотикам, крашенным купюрам и росгвардии, таких подонков нечего жалеть, он бы тебя не пожалел… наверное.

Вокруг дружбы вообще слишком много сантиментов. Тут не скажи, там не плюнь, и всё это за спасибо, никакого тебе эмоционального злочувствия, как будто мы тоже не люди. Нам ведь ничто человеческое не чуждо, а, значит, и конкуренция, и зависть к дружбе прилагаются по определению.

Хочешь дружить? Пожалуйста – выбери того, кому больше всего завидуешь, кого ненавидишь тихой вселенской злобой, и дружи в своё удовольствие. Критикуй «в лоб», раскрывай глаза на его душную личность, подтрунивай свысока над его неудачами, теперь можно, ты же официально «во френдзоне». Ничего не бойся! Если у тебя есть друзья, ты уже одинок. Заболеешь, никто не придет, сгинешь – никто не заметит, разбогатеешь, станешь звездой, набегут, от сочувствующих отбоя не будет.

Ты их, «друзей дорогих», поганой метлой в дверь, они с плясками и прибаутками в окно. Ты их камнями и серебряниками их проклятыми в окно, они тебе в стены сексуальными стонами, кроватными скрипами и гитарными криками. Ты уже с балкона их ногами, ногами… «мол, милости просим, сволочи дорогие!», они же, как ни в чём не бывало, писают тебе в лифте, царапая ключами на стекле милые заверения в любви и дружбе. Идиллия – коварная вещь, усыпляет любое здоровое чувство опасности, разжигает пламя доверия, загоняет вглубь беспроигрышные сомнения.

Особой статьей уголовного кодекса, конечно, идёт дружба между полами. Вот уж где страсти так страсти! Устраивается барышня, к примеру, на хорошую работу. Собеседование она прошла, бумажки с обеих сторон честно показала, о себе сведения откровенно утаила, без устали улыбалась боссу всей своей «рабочей стороной». Взяли. Она уже у порога стоит, ждёт, когда офис откроют, а, на самом деле, босс её нанял, чтобы «дружить». Одиноко ему холдингом управлять, не к кому ему печали свои и желания откровенные пристроить, а тут она, такая юная, такая неопытная, такая нуждающаяся. У него и отдельная статья расходов на такую «дружбу» как раз имеется.

Взрослые дяденьки часто в «бескорыстную дружбу» всякое г***о заворачивают. И выглядит привлекательно, и пахнет романтично. Девушки без комплексов сами такой «дружбы» ищут, они другого-то всё равно ничего делать не умеют. Рынок «дружбы» настолько прозрачный, что его и не видит никто. Ну, дружат богатые старички с малолетними подружками, так дружба – она такая, сердцу не прикажешь… от денег отказываться, сердце – оно само к ним тянется.

Чувства естественные, радости душевные, эмоции прекрасные – это для нищебродов там всяких, кому не по карману бизнес-классы, вип-отели и люкс-бутики. Нет «бабок» – наслаждайся общением с себе подобными, дружи просто так, купайся в речке, загорай под солнцем, пой у костра. Богатенькие предпочитают «дружить» с вещами, так надёжней и безопасней. Купил самолёт, развалился в белых кожаных креслах, сразу человеком себя почувствовал. Арендовал в отеле весь этаж – успокоился. Личный повар тебе селёдку в салат с авокадо порезал, ты себя сразу зауважал, вот это отношение. Человек с собой дружить начинает только когда олигархом и становится!

Говорят: «с милым рай и в шалаше!». Охотно верю, я сам такой. А если «друг» ну абсолютно не милый, говоря откровенно, совсем «дрянь человек», что тогда делать? Такого нужно воспитывать. А как? Вот таких олигархи и нанимают, чтобы они их «облизывали» с утра и до вечера, пока не научатся правильному отношению к другому индивиду, пусть этот индивид и сказочно богат, высокомерен, и подлец отборный. Ты знай свое дело – «дружи», пока дают! Не умеешь, противно тебе – учись, тебе жеза это деньги платят.

Глава 3 Библия

Однажды О.Бендера-младшего остановили на дороге за превышение уровня жизнерадостности. Полицейские заставили его пройти все положенные тесты, подуть во всевозможные предметы, на одном попросили даже сыграть "марсельезу" и он сыграл, но жизнерадостность водителя не уходила. С ним, явно, было что-то "не так". После продолжительного сократовского разговора с офицерами, Компрад признался, что он действительно является "нетаковым", но таким его сделал жизненный опыт и природная наблюдательность за людьми. Дальше он поведал им забавную историю, полную скрытого юмора и очевидной назидательности.

Каждый заглядывает тебе в глаза чистым, открытым взором, поддакивает и беспричинно улыбается, записывает твой телефон, жмёт участливо руку и…оказывается аферистом.

Ты наконец-то нашёл участие, проникся доверием к человеку, даришь ему свои тайны, строишь совместные планы… и он внезапно исчезает навсегда.

Ты много ошибался в людях, но вот однажды тебя познакомили с самым симпатичным человеком планеты. Ты был от него без ума, просто восторг, харизма до Эвереста, глубина – как Марианская впадина. Неимоверное везение, «такое бывает только раз», вкладываешь миллионы в его проект и… он умывает руки с твоими деньгами и женой где-то на Канарских островах.

Почему самые приятные, на вид, люди оказываются отборными мерзавцами? А что уж тогда с теми, кто и на вид-то как Карабас-Барабас?

Очевидно, что всё от твоего настроя зависит. Если ты пессимист, то тебе любой, даже самый светлый человек, покажется проходимцем. Иные прямо через дверь пин-код от банковской карты требуют продиктовать, а другие, с порога ,смску просят предъявить какую-то. Это все несчастные люди, я им никогда не отказываю! Одному даже скан паспорта по домофону выслал, уж так он слёзно умолял меня, даже мамой клялся. Ладно, думаю, сжалюсь над его мамой, ну что он с этой бумажкой будет делать, это же копия!

Я по жизни оптимист, в людях только самое хорошее вижу. В каждом человеке свет есть, только в одних он затерялся в лабиринте души. Но если к нему открыто, со всем сердцем подойти, то человек тебе откроется с лучшей стороны. Я в это верю! Все мы – люди, а, значит, каждый может оказаться человеком!

Ну, они же стоят передо мной в дверях, с Библией в руках, со сверкающими золотыми зубами, и так искренне просят впустить их в дом. Очевидно же, что им очень нужно войти, иначе чего бы они просились. Впускаю, конечно.

Садятся. Библию – сразу на стол. Я интересуюсь – «что за книга?». «Там все про вас!», – говорят, – почитаете на досуге!». Вот, интересные люди какие, первый раз в гостях – и сразу с таким отношением. Они мне моментально понравились, и книга – такая большая с золотыми буквами. Пролистал, чувствую – «моё»: за душу каждое слово цепляет!

Один, высокий, худощавый, обстоятельный такой, мне стал тихим голосом истории рассказывать. А другой, маленький, золотозубый, чернявый с кучерявыми волосами, по дому ходит и всё разглядывает, особенно иконы старинные (от деда достались). Внимательный очень! А я книгу свою новую поглаживаю и представляю, как теперь заживу. Всё-то у меня теперь наладится: если что не так, я в книгу свою посмотрю и пойму, что нужно делать.

– Давно благотворительностью занимаетесь?

– Давно! Совсем не пробовал… пока…, – почему-то сбивчиво соврал я любителю икон.

– Это правильно! Честным трудом наворованное отдавать трудно, а вот незаконно скопленное личное имущество само благотворительности требует, так ведь? – незнакомец одарил меня золотой улыбкой.

– Как вы интересно формулируете запретные темы, вам бы прокурором

подрабатывать на полставки, озолотились бы!

– Уже! – парень довольно указал кривым указательным пальцем на свои идеальные зубы.

– Это всё благодаря этой книге! Она творит чудеса, открывает любые двери, исполняет любые желания! – привычно вступил в разговор «обстоятельный». – Вот, у вас какое заветное желание?

– У меня? В юности хотелось гарем иметь… потом миллион… а сейчас даже и не знаю…

– Лысина! – воскликнул вдохновенно длинный.

– Что лысина? – засмущался я, бережно поглаживая обнаруженную плешь.

– Мы изучили эту книгу от корки до корки, и вот что поражает больше всего…

– Что?

– Везде, во все времена, у всех народов, лысеющие мужчины не принимали себя в таком виде… Категорически!

– Правда?

– Были бунты, акции протеста, погромы…

– Да, что там погромы, – подхватил кучерявый, – войны начинались, великие армии сходились и расходились в чистом поле…

– Спартак! Взбунтовался, когда у него стали выпадать первые волосы, вот почитайте, – гость проворно пролистал страницы Библии прямо перед моим носом.

– Иди ты!

– А Леонид почему повёл только триста спартанцев на персов, вы никогда не задумывались?

– Тык… они же это…, – растерялся я.

– Именно, он вывел всех недовольных своим правлением мужчин… догадываетесь?

– Да! Каких?

– Лысеющих, конечно…

– Не сбрасывать же их со скалы, – ухмыльнулся золотозубый, – это ж Спарта!

– Лысых не любит никто! В древние века их просто сжигали на кострах!

– Как ведьм! – выпалил возбуждённо чернявый.

– А Папа!?

– А что мой папа? – удивился я.

Худощавый предъявил мне картинку с Папой Римским прямо под нос.

– Папа Римский почему носит тюбетейку, а?

– Лысина! – уловил, наконец, смысл игры я.

– Прячет!

– Иначе погромы.... – уверенно подтвердил коротышка.

– Войны…!? – согласился с ними я.

Гости переглянулись, потом многозначительно посмотрели на меня.

– Эта книга… заговорщицки начал тянуть слова обстоятельный – вообще написана…

– Масонами о трагичной судьбе лысых! – выпалил вдруг маленький человек, снимая икону со стены, чтобы рассмотреть её поближе.

Я обомлел от такой информации и стал сильно прижимать священную теперь для меня книгу к груди.

– Это тайна, об этом никто не знает! Т-ссы!

Золотозубый осторожно подошёл к окну и заглянул за занавеску, затем дал знак товарищу продолжать.

– Лысые – это особая каста людей.

– Жрецы! – вставил свои пять копеек кучерявый.

– Лысина обозначает в мужчине независимый ум.

– Мудрость! – поддержал вторым голосом чернявый.

– Доброту души.

– Щедрость!

– Бескорыстное служение идеалам добра…

– Всё в этой книге! – мелкий попытался вырвать Библию из моих рук.

– Сколько!? – твёрдо спросил я, смотря прямо в добропорядочные глаза агрессору.

Проповедники переглянулись, и длинный продолжил.

– Рецепты были зашифрованы…

– Нострадамусом! – выстрелил в меня кучерявый.

– В тысяча пятьсот…

– 13-ом веке!

– Когда он остался в пустыне один… – медитировал с закрытыми глазами длинный.

– Чтобы ему приснилась таблица… этого, как его…, – защёлкал пальцами чернявый, ожидая подсказки партнера.

– Менделеева? – вырвалось у меня.

– Конечно, Менделеева! – спокойно подтвердил основательный, – именно он впервые запретил…

– Американским индейцам! – коротыш опять попробовал оторвать книгу от моей груди.

Худощавый резко открыл глаза и, удивлённо глядя на товарища, продолжил, – запретил снимать скальпы с бледнолицых, так как это…

– Оскорбляло их мужское достоинство…, – невозмутимо продолжил кучерявый, взявшись за икону – а икона какого года?

– Тысяча пятьсот… то есть 13-ого века, тьфу! – запутался в показаниях я, – семнадцатого века, семнадцатого!

– Дорогая…, – пробурчал он.

– Что?

– Дорога, наверное, вам, говорю я, – его желтозубая улыбка вселяла в меня непонятный оптимизм.

– Память о дедушке, он у меня был священником.

– Теперь понятно, откуда в Вас такое сочувствие…

– Такая боль! – мелкий не хотел выпадать из ставшего уже камерным разговора.

Длинный, с укором посмотрев на партнера, стал доставать из портфеля какие-то бумаги.

– Боль за всех униженных и оскорбленных…

– Лысеющих… в одиночестве… – кучерявый пытался соответствовать загадочному тону беседы.