Читать онлайн Время светлячков. Непридуманная жизнь. Проект Таши Калининой

истории о беременности и первом опыте материнства

Первенец

Елена Курзенок

Год как год: зима сменилась весной, после весны пришло лето, потом осень и снова зима. Молодость, беззаботность, весёлая компания, друзья, посиделки, белые ночи…

И вдруг… Любовь. Нежданная. Настоящая. Светлая. Всепоглощающая. Бессонная. Смеющаяся. Радостная. Взрослая. Нежная. Дающая новую жизнь…

Новая жизнь, которой сейчас уже 18 лет, тогда была маленьким скоплением клеток, интенсивно растущих внутри меня, согласно законам природы. Я уже точно знала, что будет сын.

Это ж мальчик! Поэтому спокойная и размеренная жизнь закончилась спустя пару недель от его зарождения. Первые четыре месяца плод любви очень ревностно относился к тому, что ест его мама, точнее, к тому, что мама в принципе ест. Ни завтрак, ни обед, ни ужин сынульке не нравились – вне зависимости от того, кто был поваром. Приходилось идти на хитрости: есть малюсенькими ложечками на протяжении всего дня и заедать мятной конфеткой.

В конце семнадцатой недели от зарождения дитятко повзрослел, начал толкаться и смилостивился. Теперь мне дозволено было кушать всё. Только вот всего-то как раз таки совсем уже не хотелось: остановила свой выбор на сливочном масле. Много сливочного масла. Очень много сливочного масла. И ещё… селёдка и пиво. Это ж мальчик. От пива я, правда, смогла удержаться.

К двадцать пятой неделе мой сын вдруг, решил, что пора посмотреть на мир, с чем категорически не согласились доктора. В результате я оставшиеся двенадцать недель провела на больничной койке под присмотром врачей. Всё это время мой мальчик не прекращал попыток вырваться на свободу. На тридцать шестой неделе, после многочисленных безуспешных стремлений обрести свободу, малыш очень обиделся и в отместку обвился пуповиной…

Наркоз. Кесарево. Реанимация. Первые сутки. Палата роддома. Долгожданная встреча. 47 см и 2,3 кг.

Похож на папу или… на маму? Нет. Это же марсианин. Честно: ничего не понимает, пропорции тела странные (большая голова и маленькая попа), всё время спит… И как он может так громко кричать при таком маленьком теле. Неужели у него самые большие лёгкие в мире?

А чего он ночью не спит, он же должен? А чего он плачет? А как его кормить, если он спит? А как его мыть? А пеленать как – он же ручками и ножками размахивает во все стороны? А как его купать? А как? А что? А зачем? А-а-а, помогите!

Первенец. Всё впервые. Первые две недели были шоком. Просто сумасшедшими днями. Постепенно пришло осознание материнства. Пожалуй, это самое классное чувство – первое материнство. Неумелое. Неопытное. Долгожданное. Трепетное. Удивительное. Восторженное. Мечтательное. Поглощающее. Памятное. Неповторимое.

«Дорогая, это не болезнь…»

Светлана Тютерева

Я была абсолютно не готова к беременности. Хотя уже была замужем и о детях мы с мужем говорили ещё до свадьбы. Но это же просто разговоры, ну какие дети в мои 28 лет – ещё не всё отгулено и не натусовано. И когда у меня случилась задержка, почему-то первой мыслью была не беременность, а болезнь. Все кончено, я умираю и все такое – думала я. При этом ничего не делала. И непонятно чего ждала. Просто внутри горевала, паниковала и боялась страшной болезни, которой в августе будет десять лет.

Так я промучилась три (ТРИ!!!) месяца и всё-таки пошла к гинекологу. Прихожу и говорю: «Ну все, док, я умираю. Скажите, что это за ужасная болезнь?»

Врач, посмотрев на меня как на дурочку, спрашивает: «Замужем?» Ну да, говорю я. Врач: «Это, дорогая, не болезнь, а трехмесячная беременность».

– Да не может быть же! Я же ничего не чувствую, не тошнит, не мутит, живот не растет. Нее, это точно не беременность, – спорю я.

В итоге отправили меня на УЗИ, которое, конечно, все подтвердило. И я в абсолютном шоке поехала домой.

Приходит муж, говорю ему новость, а он мне: «Да я знал все уже давно» Да как ты знал, если я не знала? Вот такая у меня не сработавшая чуйка, ну или глупость.

Муж очень хотел девочку. Но, увы, ему не повезло. Мои мысли оказались сильнее и у нас родился мальчик Тимофей.

Но это уже другая история.

Чудо особого назначения

Лена Лилявина

«В голове крутятся мысли, что это сон. И если проснусь, то всё окажется как прежде».

Наверное, так бывает от большой радости.

В жизни много всего уготовано. Крутые повороты могут так развернуть сознание, что забываешь себя.

– Снова ничего? – спрашивал он.

– Ничего, – выдыхала она.

В тот период жизни Элин было уже 36 лет, у неё была степень кандидата исторических наук, интересная работа, любимый муж Лео и бесконечные тесты с одной полоской. И боль, которая иногда накрывала настолько, что пропадал голос.

Ещё несколько лет назад ему представлялось как прекрасная Элина в положении защищает свою диссертацию. Тогда и начались попытки… Попытки забеременеть.

Но есть поговорка: «Хочешь насмешить Бога, расскажи ему о своих планах».

Походы в женскую консультацию не давали результатов. И через полгода было принято решение отправиться к платному врачу. Надо же было понять, в чём дело?!

Началась череда бесконечных УЗИ. В голову залетали множество неизвестных слов, которые с первого раза не удавалось запомнить.

Каждое предложение доктора воспринималось как гарантия, что это точно поможет.

– Пробуем так? – спрашивала доктор.

– Конечно, – соглашалась Элин. Ведь это снова шанс.

Долгие поиски ответов, проб и ошибок были уделом её одной. Друзья подсказывали очередного волшебного доктора, но волшебства не происходило.

Новые анализы показали высокий ТТГ. Доктор пояснила, что нужно пить таблетки.

– Вот оно, то, что мешает наступлению беременности, – поделилась в телефонном разговоре Элина с мамой.

Элина с мамой всегда были как подружки. Но эта ситуация в какой-то момент перестала обсуждаться. Нечего было говорить. И вот снова надежда. «Теперь-то точно всё получится!» – объявила Элина.

Шли месяцы. И постепенно всё реже и реже стали звучать вопросы о беременности. Об ЭКО не было и речи.

– Нет, так неправильно. Ребёнок должен захотеть к нам прийти.

И только в этом вопросе было согласие в семье. Остальное давалось с трудом.

Лео был человеком своих установок, которые иногда смешили, а иногда злили. Пришло время проверки. Как сложно здоровому мужчине решиться на предложенные исследования. Легче жить в неведении.

Элин проходила бесконечные медицинские манипуляции и анализы. Проверка проходимости маточных труб оказалась неприятно болезненной процедурой. «Но я потерплю», – говорила про себя Элин.

Очень волнительная и многообещающая процедура под названием «Внутриматочная инсеминация».

– Ну теперь точно всё получится, – с уверенностью решила пара. – Тут всё сами врачи сделают.

Определили дату и время. Элин и Лео заехали в храм, чтобы заручиться поддержкой с небес. Лаборант отобрала самые качественные сперматозоиды. И вот, минуя любовную прелюдию, доктор отправляет самых быстрых и активных головастиков навстречу своему счастью.

Посещения психотерапевта тоже давали свои плоды. Иногда Элин приходила просто помолчать или поплакать, потому что, как считала она, «больше негде». Она чувствовала себя очень одинокой. И даже с самым близким человеком, как ей казалось, было нельзя говорить об этом. Он не понимает. Он не хочет слушать. Но о том, как было тяжело ему от непонимания всей этой ситуации, ей было невдомёк. Он не хотел ей рассказывать, чтобы не было лишних волнений. Так и получилось, что каждый жил своими переживаниями.

Однажды Элин пришла в голову мысль об усыновлении. Для начала она посмотрела информацию на сайтах, так как ни в какие дома малютки не попасть из-за карантина. А как хотелось просто побыть среди деток, может подержать.

– Никакого усыновления, ты о чём?! – сказал Лео.

Зато в доме появилась кошка. И каким-то удивительным образом настроение улучшилось.

Но была ещё одна сторона. Отсутствие малыша всё равно притягивало в дом детские вещи, игрушки и даже кроватку. Элин не решалась рассказать психотерапевту о появлении таких вещей дома.

Когда в очередной раз была замечена кровь на белье, Элин отправила доктору смс: «А стоит ли ещё приходить?». Доктор ответила отрицательно.

Начался период, когда Элин и Лео остались одни. Не нужно было никуда идти, доказывать самим себе, что здоровы. Их спасала вера в чудо. Им нравилось посещать церковь, чувствовать благодать.

Почему ребёнок не приходит? Эти мысли не покидали голову. Элин много видела снов с младенцами, но они были не родные. Даже во сне!

Элин искала ответы везде. Вместе с мужем они много слушали батюшек в поиске решения. Лео подготовил особое меню – теперь на их столе были продукты, которые улучшали всё, что только могли улучшить. Элин занималась йоготерапией. Ведь даже там было несколько случаев беременности – тренер обладала экстрасенсорными способностями, и это притягивало чудеса. Посещала специальные массажи, так как и здесь один за другим происходили удивительные истории. Элин посетила расстановки. Вот так удивительный опыт. Из ниоткуда всплывает информация, ответы. Главное, что было услышано, что ребёнок рядом.

– Рядом, – шептала она.

Наступил Новый год, а менструации нет. «Может, сейчас?», – думали Элин и Лео.

***

– Наверное, не нужно было кататься на горке? – сказал Лео.

Прошла почти зима. Но в Томске конец календарной зимы ещё ни о чём не говорит.

Весь март уже настолько близкая тренер йоге говорила, что чувствует определённые вибрации от Элин. Но и Элин была в каком-то мягком волнении – тело само подсказывало, что безопасно, а что нет. Не хотелось говорить о своём чуде раньше времени.

– Давай сделаем тест? – с огромным желанием всё узнать предлагал Лео.

– Нет, давай ещё несколько дней подождём.

Сколько уже было тестов с одной полоской, дорогих и не очень. И ответ всегда был однозначным.

…Тот день – 8 апреля – она не забудет никогда. Элин несла тест в руках, выходя из ванной. Она уже знала ответ.

– У нас всё получилось! – тихонько, но очень радостно произнесла она.

– Ура! – сказал он.

Пара и уже родители слились в крепких объятиях и сладком поцелуе.

– Хоть бы не сон! – повторяла про себя Элин.

«И борща на дорожку…»

Ксения Боровская

Бабушкам свойственно хотеть накормить. В сознании бабушек моего поколения, они же – дети войны, навеки прошито: еда = жизнь. И ничто их не может остановить в безудержном стремлении накормить, перекормить и завернуть с собой, на дорожку.

Иногда это желание принимает смешные обороты. Так случилось, когда я была еще внутри своей мамы и вот-вот готовилась на выход.

Эта история, рассказанная моей мамой в лицах, казалась мне невероятно смешной. А сейчас она мне кажется невероятно трогательной и сердце сжимается от проявлений бабушкиной любви. А дело было так:

Моя мама по профессии журналист. Уж не знаю, где был ее декретный отпуск, это навеки останется тайной (а может, у журналистов их просто не бывает), только по заданию редакции на девятом месяце она поехала брать интервью. И ладно куда-нибудь рядом, а то на электричке трястись, хоть и в ближайшее, но Подмосковье.

Берет она интервью и чувствует – что-то не то. А это я уже рвусь на выход, даю знать, что скоро. Мама же в полной уверенности, что у нее живот крутит. Все ж 21 год, родильного опыта никакого и в интернете не посмотреть, что к чему. Кое-как она опросила героя интервью и бегом на электричку – домой, живот лечить.

По рассказам мамы, когда она добралась до дома, живот подуспокоился, но пришла моя бабушка, которая сразу догадалась, что процесс пошёл.

Надо знать мою бабулю, у которой из-за ее чрезмерно эмоциональных реакций даже среди домашних прозвище было Тайфун. И она соответствовала: мгновенно заметалась в поисках выхода своей любви и заботы. И нашла самое сердечное решение – предложила маме… пообедать. А маме, естественно, было уже не до обеда.

Мама тоже была на адреналине и зачем-то – видать, со страху – вместо обеда перемыла все полы. Потом для храбрости махнула стопочку коньяка и вызвала «Скорую», чтобы ехать рожать меня.

Когда мама садилась в карету скорой помощи, последнее, что она увидела из другой реальности, была картина маслом «Мольба княжны Тайфуновны». Бабушка распахнула окно первого этажа и, молитвенно сложив руки, голосом первого трагика – ох уж эти бабушки – причитала: «Борща-то, борща-то хоть поешь на дорожку…»

Эта фраза стала потом семейной присказкой и часто при решении важных жизненных вопросов мама подмигивала и говорила: «…Борща-то, борща-то хоть поешь на дорожку» и мы знали, что это – о любви.

Молода или стара родящая?

Елена Сурганова

Имею опыт и что сказать за оба варианта.

В 22 года беременность случилась внезапно. Нет, конечно, знала к чему ведут не только поцелуи. Но все же на кресле (и это было совсем не кресло-качалка) глаза распахнулись на ширину ног.

– Рожать или на аборт записывать? – врач равнодушно сняла перчатки.

Древний рептильный мозг уже давно (недель восемь) всё знал, решил и ответил за меня:

– Рожать.

И вообще было пофиг, что нет штампа в паспорте и восемь квадратных метров комната в общаге. Гормоны материнства оптимистично пообещали,

– Справимся.

Справляться получалось так себе:

• токсикоз почти половину срока,

• слезы водопадами – весь;

• плюс 20 килограмм и «все зеркала придумали жестокие люди».

Зато есть, спать, реветь и жалеть себя получалось на отлично. Любящий, заботливый муж наверняка бы гладил по животику, ласково называл бегемотиком и кормил бы в декабре клубникой. Но таких выдают не всем девочкам. Вот и мне не достался. Теоретически был, а по факту служил в армии, да еще и требовал сострадания. А я весь запас на себя истратила…

Казалось, что весь. На три дня схваток и роды хватило.

Когда на следующий день дочку умчал вертолет санавиации в областную больницу, включился режим «бороться и не сдаваться».

А как только стала больничной мамой для пяти малышей в одном боксе, жалеть себя уже было некогда, да и стыдно.

Но это совсем другая история.

Вы будете смеяться, но в 40 лет беременность опять случилась внезапно. И опять изумление. Только на кушетке УЗИста:

– Ой, да у вас двойня!

Но в этот раз не только гормоны обещали, что «сдюжим», а рядом был муж:

• кормил черешней, и токсикоз по-тихому свалил;

• водил на прогулки, в бассейн и вес в норме;

• гладил пузико слева и справа, завязывал шнурки на правом ботинке и на левом.

А я гордо и легко носила живот. Ну и на мамских форумах строчила вопросы «Как живется сорокалетним мамочкам?». Ответы бодрились духом и хвастались козырями:

– «поздние роды продлевают молодость» (ага, особенно бессонные ночи продлевают синеву глаз на все лицо);

– «это юные девицы пьют пиво, пока катят коляску, а взрослые мамаши поют колыбельные на английском» (это да, пока толкаешь двухместный бронетранспортер ни пива не хочешь, ни английского);

– «уже в два года Шекспира в оригинале читать будут» (моим Муха-Цокотуха нравилась).

И знаете, что общего у таких разных беременностей?

Ровно в 13 недель угроза выкидыша. Да и обстоятельства, как под копирку.

Дождливая осенняя ночь 1989-го в затерянном военном городке. Одна. И не могу дозвониться до санчасти. Страх потерять ребёнка вытащил на улицу. Промокшая, испуганная всё-таки нашла доктора. К утру добрались до больницы.

Жаркий день 2008-го. Резко заболел живот. И опять одна (муж уехал, вне зоны доступа связи). Снова паника – боюсь даже на такси ехать. 150 тысяч пропущенных вернули мужа домой. В стационар успели. Вовремя.

Может это так дочки проверяли меня: «А ту ли женщину мы себе в мамы нашли»?

P.S. Вообще не важно в каком возрасте. Значение имеет, кто рядом, ну и не подвести крохотулечку, что выбрала тебя.

«Просто вздутие. Пройдет…»

Жанна Плотникова

И я всё же решилась рассказать, как стала мамой в первый раз. Была я очень интересной девушкой, с абсолютным отсутствием тех трёх-четырёх дней в месяц, что доставляют некоторое неудобство прекрасному полу. Вышла замуж. С детками решили повременить. Живу я себе и в ус не дую. Врач мне сказала, что это лечится: захочешь детей – сделаем некоторые манипуляции, и сможешь родить.

Прошло три года семейной жизни. И вдруг меня стало подташнивать в трамвае! Меня и раньше мутило в автобусах, особенно в дизельных, но в трамваях – НИКОГДА! А тут ещё утром я решила сделать йогическую позу «лука». Легла на живот, руками зацепила лодыжки и покачалась, как на лодочке. И вдруг ощутила внутри живота шар. То есть я каталась на каком-то мячике внутри себя.

Меня терзали смутные сомнения… Неужели? Этого не может быть! Доктор же мне сказала, что нужна операция. И я себя убедила, что всё в порядке. Просто вздутие. Пройдёт. А вскоре на работе был медосмотр. Врач спросила меня: «Неужели вы не знаете о своей беременности? Двадцать четыре недели уже». ШЕСТЬ месяцев?! Я была в шоке! Радостном, конечно.

А еще через три месяца родилась моя дочурка. Тоже очень быстро – я даже не успела до родовой дойти, так в приемном покое и родила. Зато после выписки я была на седьмом небе от счастья. У меня словно выросли крылья – летала над землёй от осознания, что я произвела Чудо на этот свет!

Как я запланировала дату родов

Наталья Конюшкова-Кутузова

Беременность протекала в целом удовлетворительно, только, по словам врачей, малышка плохо набирала в весе. Поэтому нас с дочкой направили в Московский областной Научно-исследовательский институт акушерства и гинекологии им. академика В. И. Краснопольского. Раз в месяц я ездила на обследование и было принято решение, что рожать я тоже буду там. Прибыла за месяц до родов, взяв необходимые вещи и прихватив пакет с яблоками «Антоновка» – я бы даже сказала мешок, килограмм восемь-десять там точно было. Очень уж сильно их, яблоки, любила и кушала в удовольствие в течение всей беременности. Так, с мешком «антоновки» я и прижилась в палате. Она была самой обычной – стены выкрашены бледно-салатовой краской, два больших окна, выходящие во двор больницы. Между этими окнами и располагалась моя кровать. В палате нас было семеро: беременные женщины с совершенно разными проблемами. Одна из соседок по палате вынашивала тройняшек-мальчишек и с огромным животом носилась по больнице, как будто и не была беременна.

Каждый день проходил осмотр врачей, а раз в неделю в этой делегации принимала участие доктор – профессор, в довольно-таки преклонном возрасте, небольшого роста, лицо и руки захватили глубокие морщины, но при всём этом очень живые, глубокие, с до сих пор сохранившейся задоринкой глаза. Она обследовала мой живот руками, слушала сердцебиение ребёнка и всегда называла его вес – два килограмма триста граммов. И всегда говорила одно и то же – надо ещё чуточку подкормить, подрастить!

Для меня всегда было поразительно, как она могла так смело и утвердительно прогнозировать, с каким весом родится моя девочка? К сожалению, фамилию профессора я не запомнила, тогда для меня это не было важным. Но сейчас я бы с удовольствием назвала этого чудо-доктора по имени – очень важно помнить таких людей.

Ну и поскольку мы с дочерью готовились родиться в Исследовательском Институте, то врачи, конечно же, применяли для лечения и профилактики самые передовые препараты. В том числе и для стимуляции родов. Досталась порция и мне – за неделю до предполагаемой даты родов, которую я для себя установила сама: 24 октября 2000 года. Почему именно это число? Потому что 24 октября в силу вступал знак Зодиака Скорпион, а мне тогда казалось, что это будет гораздо сильнее Весов.

Мне дали лекарство в виде таблеток, которые должны были, по словам врачей, вызвать роды немного быстрее. Уточнив, что это никак не. отразится на здоровье малышки, я согласилась принять лекарство, но сразу сказала, что зря они расходуют на меня такие таблетки – я рожу двадцать четвёртого числа, ни раньше, ни позже! Они посмеялись надо мной и отправили в палату. А дальше было самое интересное – на протяжении недели доктора заглядывали ко мне в палату с одним и тем же вопросом: «Ну что там? Рожать идём?» И я каждому отвечала, что пойдем, конечно, но только двадцать четвёртого числа.

23 октября меня всё-таки отправили в предродовое отделение, сказав, что день родов наступил. «Странно, – подумала я. – Я определённо ничего не чувствую, рановато ещё».

В предродовом уже была женщина, которую медики называли старородящей, а ей было всего-то тридцать шесть. Ну и что, что у неё первые роды? До сих пор не понимаю, почему такое отношение. Единственное, что меня очень сильно поразило, как трудно ей давалась подготовка к родам. Процесс затягивался, боли во время схваток были невыносимыми – она очень сильно кричала.

А я ходила по коридору родового отделения, стены которого были также окрашены в бледно-салатовый цвет. Похоже, все этажи этого корпуса были одинаковыми. Вдоль стены между палатами располагалось несколько кожаных кресел, но ни сидеть, ни лежать я уже не могла. Ближе к вечеру мне дали снотворное и разрешили поспать, потому что процесс вроде пошёл, но как-то вяленько.

Наконец-то моя малышка появилась на свет. Восхитительно красивая! Недобор веса случился в результате не туго завязанной в узел пуповины. Говорила же мама – не вешай занавески во время беременности. Хорошо, что всё обошлось. А родила я в итоге за пятнадцать минут – 24 октября в 00:15. Сила моего намерения была велика!

И потом, вплоть до выписки, к нам в палату ежедневно заглядывали доктора и медперсонал – все хотели посмотреть на пациентку, которая родила именно в тот день, который сама себе запланировала.

И ещё очень важный момент: перед самыми родами меня снова навестила пожилая доктор-профессор – она снова назвала вес моей малышки, осмотрев живот исключительно руками. Два килограмма восемьсот пятьдесят граммов. Представляете моё удивление, когда дочка родилась именно с таким весом?

Параллельные

Анна Еффа

За окном мелькал один и тот же пейзаж – далекий горизонт, оранжевое небо и апельсин, которое вот-вот спрячется в берёзах. Поезд выдавал убаюкивающий звук, к которому слух постепенно привыкал, как к фону, на несколько часов заполнившему кусочек моей жизни. Мы сидели за столиком, на котором уже лежали яйца и стояло несколько стаканов с чаем. Мы – это я и мои попутчики: молодой человек, лет девятнадцати, который много говорил о своей учёбе на юридическом факультете; женщина среднего возраста, внимательно слушавшая парня и задававшая ему периодически разные вопросы; мужчина с больной рукой – как оказалось, получил травму на производстве. Мужчина решил узнать у будущего юриста, имеет ли он право на компенсацию в связи с травмированием на работе, и разговор потёк в новое русло.

Я пыталась сосредоточиться на обсуждаемой теме, но подступающая тошнота не давала мне это сделать – внутри крутило и мутило. Я встала и пошла в тамбур – подышать свежим воздухом, которого так не хватало в душном вагоне, мчащемся сквозь знойную летнюю ночь. В тамбуре надышаться не удалось, уже через минуту там появились двое мужчин-курильщиков. От табачного дыма и запаха мне стало дурно и я влетела в туалет. Правда, через час уже спала под песню колёс «Чух-чух-чух», даже не подозревая, как перевернётся моя жизнь в ближайшие месяцы…

***

Рука дрожала, нервы были на пределе – всего три секунды, но сколько тревоги. Тест показал две полосочки. «Параллельные, – подумала я. – Почему параллельные линии, которые никогда не пересекаются в Евклидовой геометрии, символизируют пересечение двух людей? А как же мои госэкзамены и пятый курс, и как же дипломная следующей весной? Параллельные – как же много вы значите, целую новую зарождающуюся жизнь!»

Вот и вся математика судьбы двух человек. Так просто и так сложно одновременно. Дальше – числа, складывающиеся в номер телефона, голос радости, страх и волнение, но ощущение надёжности, что не одна, что – да, на развилке стрелка сдвинулась и мой вагон покатился другой дорогой…

истории о первых встречах, улыбках, творческих экспериментах, открытиях, путешествиях и поисках себя – глазами мам и детей

Улыбка на третий день

Наталья Мясникова

Каждая женщина, у которой есть дети, обязательно скажет вам, что рождение ребёнка – самый счастливый момент в её жизни, несмотря ни на что. Для меня самый счастливый момент – это первая улыбка сына, которая случилась на третий день после его появления на свет.

Я тогда отходила после кесарева, и сына приносили несколько раз в день на кормление. Но этот упорный маленький человечек всё время спал и совершенно не хотел есть.

И я брала его на руки, смотрела на него и чувствовала, как меня распирает от какой-то невероятной любви, которая чудом умещалась во мне. Разве может в одном человеке быть столько любви?

На третий день мне снова привезли его. И он снова спал. Сладко сопел, подложив свои малюсенькие ручки под щёки. Я стояла и смотрела на него и вдруг он рассмеялся. Не просто улыбнулся во сне, а рассмеялся самым счастливым смехом в мире.

О чём, скажите мне, может смеяться человек в возрасте трёх дней?

Но это был самый искренний смех, который я слышала.

Вот что помню сильнее всего. В тот день я забрала его к себе, несмотря на протесты врачей.

А ещё помню, как моя мама смеялась, когда я брала его на руки, прижимала к себе и тихонько шептала: «Саша, я твоя мама. Ты меня любишь? Слышишь, я твоя мама. МА-МА».

Я очень долго пробовала это слово на вкус. Никак не могла привыкнуть к тому, что я теперь – не просто я. Я – МА-МА.

Моему счастью уже шестнадцать. И мне приходится вставать на цыпочки, чтобы его поцеловать.

А мне до сих пор удивительно – я новую жизнь создала. Ни фига себе!

И знаете, тот смех до сих пор самый искренний и чистый из всех, что я слышала.

Чудо особого назначения. Дневник: всё впервые

Лена Лилявина

Две полоски открыли новую страницу семейной истории Элин и Лео. Элин тут же записалась к своему платному доктору, чтобы сделать ультразвуковое исследование. Доктор, услышав новость о двух полосках, улыбнулась и спросила: «Война началась?». Элин в ответ кивнула головой.

Глядя на экран во время УЗИ, доктор поясняла: вот эта точка – твой малыш, размер 4,2 миллиметра, срок шесть недель. У Элин появились слёзы на глазах. А если бы был звук, продолжала доктор, то мы сейчас услышали бы биение сердца.

Счастливая Элин выпорхнула из больницы, набирая номер любимого супруга.

– Наш человек 4,2 миллиметра! – кричала от радости в телефон Элин.

Дату родов определили на 3 декабря 2022 года. Получилось между днями рождения папы и мамы. В семью придёт ещё один Стрелец, да и Тигр к тому же.

Начало беременности сопровождалось низким давлением и понижением веса. Об этом Элин узнала у участкового гинеколога.

– Значит из-за этого так тянет спать?

– Вы кофе любите? Можно выпивать небольшую чашку натурального кофе, – посоветовала доктор.

Кофе очень помог находиться в рабочем состоянии. Но сразу после ужина Элин засыпала прямо в кресле.

Постепенно радостное известие узнавали родные и близкие.

Уже в июне новоиспечённая мамочка почувствовала долгожданные вибрации внизу живота. «Малыш зашевелился!» – подумала Элин.

Элин взяла новую тетрадку и нарисовала линии по середине. Слева написала – «мальчик», справа – «девочка». Впереди интересное решение – выбор имени. Хотя она всегда знала, что имя придумает, когда увидит малыша. Но записать имена, которые нравятся, было точно необходимо.

Лео в первую колонку имена даже не записал. Но некоторые его женские имена вызвали неподдельное волнение у Элин. «Откуда ты их взял? – негодовала она. – У нас не может быть Кристины, Снежаны, Дарины или Тамары». Мужские имена в колонке так и не появились, и Элин было интересно узнать – почему. Лео лишь бормотал: «Ну, может, Иван или Миша». Элин поняла, что имена пока сложно даются, и оставила в покое супруга.

А в июле на очередном УЗИ паре объявили, что у них будет девочка! Первое, что воскликнула Элин: «А ты думал, что мальчик!»

Лео был уверен, что беременность не наступала так долго именно потому, что должен был прийти мальчик.

Паре вручили первые фотографии долгожданного малыша.

Единственное, что беспокоило Элин – это редкое шевеление дочки и совсем мягкие толчки. Каждый раз с трепетом ждала визита к врачу, чтобы убедиться, что всё в порядке.

В октябре Элин перестала работать, завершила занятия йогой и полностью сосредоточилась на подготовке к встрече со своей девочкой. Каждый день перебирала детские вещи, стирала, гладила и раскладывала по размерам. Это ей особенно нравилось. Она понимала, что наконец-то делает это для себя, для своего ребёнка.

Но немало времени занимала и подготовка к родам. Элин изучала всё. И больше всего её наполняло погружение в гипнороды. Слушая вебинары, Элин погружалась в транс и отключалась. Это было и смешно, и грустно, так как она боялась, что всё пропускает и не сможет ничего сделать, когда придёт время. Она сохраняла всё в телефоне, чтобы в нужный момент можно было воспользоваться. Для себя она приняла решение: хоть сама будет рожать, хоть кесарево сечение – главное, чтобы с ребёнком было все хорошо.

А в ноябре ей сообщили о многоводии. Элин не знала, надо ли беспокоиться по этому поводу? Доктор уверяла, что ничего страшного. А мама объяснила, что просто много воды выйдет при родах. «Но вода – это не страшно!» – постановила Элин и успокоилась.

На одном из осмотров доктор, улыбаясь, сказала, что если в следующий раз Элин не придёт, то они всё поймут. Впереди была финишная прямая в ожидании малышки. И Элин в назначенный день действительно не пришла.

26 ноября, суббота. В Томске стояли сибирские морозы до минус 30°С. Но паре очень захотелось поехать в магазин и по акции приобрести телевизор. Пришлось ехать на общественном транспорте – машина замёрзла. От остановки было идти далеко и Элин с Лео заходили греться в разные магазины. Телевизора по акции не оказалось и обратный путь был повторён по той же схеме: погреться в магазинах, ехать на автобусе и наконец добраться домой.

Ничем не отличавшийся день плавно перешёл в обычный вечер. Элин делала свои упражнения на гимнастическом мяче и без него. Всё ей уже давалось непросто – лежать, ходить, сидеть. Каждые 10—15 минут менялся вид деятельности.

В половине одиннадцатого вечера Элин встала походить и вдруг почувствовала – по ногам потекла вода. В голове крутился вопрос: «Я писаю, что ли?»

– Лео, началось! – вдруг всё поняв, позвала мужа Элин и заплакала от неожиданности.

– А что плачешь? Сойди с ковра, – с улыбкой произнес Лео.

Быстрый душ и последние сборы. Воды так и не останавливались. Элин не знала, как выходить из дома. Во время сборов в телефонном разговоре её поддерживала близкая подруга, давая напутствия и предложив звонить в любое время.

Надеть подгузник – это выход. Такси подъехало. Пора!

Десять минут после полуночи. Пара приехала в больницу. Лео оставил Элин в приёмном отделении. Было очень волнительно.

При осмотре выяснилось, что родовая деятельность не активна. К двум часам ночи врач многое объяснил о необходимости запуска родовой деятельности – нужно принять таблетку. Но она может не сработать, тогда придётся повторить. А если и это не поможет, то кесарево.

Он говорил так, будто Элин маленький ребёнок и ничего не понимает. Но Элин чётко ответила: «Делайте всё необходимое!» Подписала согласие и приняла препарат.

Родовая деятельность началась в половине третьего часа ночи. Было время поспать и набраться сил. Но организм предательски отказывался отдыхать. Любимые мантры, гипноз, под который Элин так легко отключалась дома в уютном кресле – ничего не помогало.

В девять утра пришла другая смена врачей. Раскрытие шло хорошо и Элин была уверена, что вот-вот родит. Она почти всё время была на связи с Лео.

Ей было комфортно ходить – только так не чувствовалось болей. Но было тяжело, хотелось спать. Она очень переживала, что на роды не остаётся сил. Элин много разговаривала с малышкой. Говорила, что всё хорошо, что мама помогает проходить этот нелёгкий путь, мама всё чувствует и очень ждёт свою крошку.

Из соседних палат периодически доносились крики рожениц. Элин прогуливалась по коридору, держась за стенки для подстраховки, и видела уже мамочек с только что родившимися малышами. «Это волшебное место», – думала она.

Целое испытание было лечь на больничную кровать-трансформер, чтобы сделать очередное подключение к аппарату ТТГ – прослушать сердцебиение ребёнка и увидеть ритмы схваток. Кровать была очень высокая, никакой подставки не предусмотрено. Слезть было так же трудно. Лёжа схватки ощущались в невероятных красках. И Элин торопилась снова ходить – так было комфортнее. При остановках и коротких передышках, оперевшись остену, она просто засыпала и будил её лишь страх упасть и навредить ребёнку.

Было уже десять часов утра. И очередное подключение к ТТГ погрузило в глубокий и столь необходимый сон, который немного нарушали только схватки. Зато к одиннадцати часам Элин чувствовала себя превосходно. Снова много ходила, пела и улыбалась каждой схватке, ведь каждая приближала появление дочери.

В обеденное время сон опять подступил и ласково погрузил Элин в свои объятия. Схватки каждые десять минут. Но это совершенно не мешало спать между ними. А медики всё чаще спрашивали о желании сходить «по большому».

После очередного подключения к ТТГ она почувствовала позыв невероятной силы и тут же закричала – стала звать врачей. И тут вокруг неё закипела жизнь, как в муравейнике, прибежали и медсестры, и акушерка, и врачи. При осмотре сообщили, что головка уже вот покажется. Кровать быстро трансформировали в удобное кресло для родов. Элин оставалось только глубоко дышать и ждать команды доктора – рожаем! Невероятно трудно не тужиться при таком сильном желании. И вот команда доктора. Какое же фантастическое чувство – ощущать движение ребёнка внутри. Блаженство, смешанное с радостью и болью. Ещё немного и вот крошка уже на животе своей мамы. «Это моя дочь!» – воскликнула Элин.

Время рождения – 15 часов 10 минут. Безводный период 16 часов 40 минут. Вторая часть родов длилась всего десять минут. Замеры показали вес 3090 и 52 сантиметра роста. Но, перемерив, врачи сообщили, что 50 сантиметров. Но запись исправлять уже нельзя.

Укутанную малышку положили рядом с мамой и случилось первое прикладывание к груди. Вот это волшебство!

Мой первый парикмахерский эксперимент

Светлана Тютерева

В моём детстве игрушек много не было. Девяностые, дефицит плюс ещё и жила в деревне. До нас мало что доходило. Мы и мороженое-то видели по праздникам. Как и всем девочкам, мне хотелось Барби. Конечно, до настоящей мне было как до Китая, но подделки можно было достаточно легко купить.

Первая моя кукла была очень красивой, но с одной странностью. Производители оказались жадными до волос! Сделали бедной кукле волосы только по кругу, а внутри – голая пластмассовая макушка. Хотя в прическе лысины как бы и не видно.

Поэтому я её не трогала, холила и лелеяла. Жалела. Специально для неё научилась шить платья. Такие, как в сказках – пышные, какие носят принцессы. Очень самой хотелось такое же.

Эта кукла была неприкосновенна.

Зато следующая кукла получила у меня по полной. Она уже была с копной волос. Блондинка, с коварным хитрым лицом, когда первая моя была кроткая, как Золушка. Почему-то я не помню, какие имена им давала.

И вот в один прекрасный день я решаю, что надо бы ей, второй кукле, сменить имидж. И стригу бедную девушку под каре. При чём я была абсолютно уверена, что волосы вырастут.

Я рада, что моя мама оказалась нормальной женщиной и не ругала меня за сие преображение. А может, она просто подумала, что это моя кукла и я сама в состоянии решить, что ей хорошо, а что плохо?

Уже будучи подростком, я сама себе остригла челку так, что неделю не могла на улицу выйти. Благо, было лето и в школу не нужно.

Так я окончательно поняла, что парикмахерское искусство не для моих ручек.

Про первые шаги, первую любовь и сухой закон

Ксения Боровская

Божечки, как много этих первых шагов было, не счесть. Пытаюсь выловить из калейдоскопа воспоминаний самые яркие. Память упорно меня выносит на две колеи.

Первая колея – она всë про дороги и средства передвижения (шаги ведь тоже про передвижение), среди которых были велосипед, лодка, лошадь, легковая машина, машина грузовик и частично даже вертолёт и поезд. Далее по тексту – МПС (Министерство Путей Сообщения).

Вторая колея тоже про МПС, но с другой расшифровкой: она про Моего Правого Соседа, а точнее про Ромку, из дома, что стоял справа от нашего.

Она про любовь, но не ту первую любовь, что окрыляет и уносит напрочь голову, а всё больше про «шведский стол» от жизни, желание попробовать все любовные приправы, предоставленные жизнью, порепетировать, И если уж сравнивать с первыми шагами, то это, наверное, про этап ползания. И может, эти воспоминания не самые яркие, но именно из них потом рождались мои первые большие шаги. Вспомнилось же.

Его звали Ромка, он жил в нашем дворе. Учился в параллельном четвёртом «Б». И почти всегда был с собакой – огромным мраморным догом, на груди которого красовалось нежно-розовое пятно, похожее на корону. Надо ли говорить, что вся детская часть двора молча завидовала обладателю этой мощи. А у меня был повод для гордости – иногда мне удавалось погладить этого исполина.

Был май двадцатого века и гуляли мы вместе с Ромкой почти все дни напролет, занимались чем-то незатейливым, но очень интересным вроде игр в вышибалы, ножички и казаки-разбойники. На одной из таких прогулок поделилась, что у меня скоро день рождения. И это имело необратимые последствия.

На следующий день Ромка притащил мне большой голубовато-синий флакончик духов Christian Dior – в подарок. По тем временам неслыханная роскошь. К моим одиннадцати годам духи мне ещё никто не дарил и, не понимая до конца ценности подарка, я отнесла их домой и поставила на самое видное место в ванной.

То, что неочевидно было для меня, было очевидно для взрослых. Моя мама засомневалась в легальности подарка и сказала, что он слишком дорогой – надо вернуть обратно. Сказала и забыла. А я решила немного насладиться роскошью и отдать духи Ромке назад не сразу, а хоть вволю нанюхаться.