Читать онлайн Логово Оборотня

Пролог

…Рыцарь не с первого раза, но все-таки стянул окровавленную перчатку с рассеченной и раздробленной в нескольких местах кисти. И вытер со лба соль, в которую превратился пот и кровь, еще сочившуюся из не полностью зарубцевавшейся раны на шее. Ему показалось, что в зеркальной комнате, куда его привел хозяин замка, освещенной факелами, он внезапно остался один. Рыцарь приблизился к Волшебному Зеркалу и еще раз обернулся и осмотрелся по сторонам, пытаясь убедиться в том, что таинственная фигура действительно исчезла.

Кольцо. Оно все еще было на его пальце. Золото, обагренное теплой кровью с загадочным руническим символом, нанесенным на него. И еще один предмет слева на поясе. Рыцарь всегда ощущал его тепло, правда, несколько остывшее. Странно, но даже многократно меняя, в силу обстоятельств, свое обличие, он все же не утрачивал ни того, ни другого. Два оберега.

Зеркало было укрыто черной материей. Рыцарь резким движением сдернул покрывало. Внутри было темно. Никакого отражения он не увидел. Рыцарь стал внимательно всматриваться в Зеркало, точно рассчитывал заглянуть сквозь него. Но ничего не увидел. Вдруг внезапно, что-то мелькнуло, какие-то силуэты. Игра теней, не более. Возможно, его усталым и воспаленным глазам лишь померещилось нечто. Или все же нет… Рыцарь отступил сначала на шаг, далее на два назад, отошел вправо, затем влево. Только мрак и ничего более. Бесконечный и прожорливый. Такой обычно даже косточек не оставлял. Проглатывал целиком. Вдруг внутри Зеркала что-то замерцало. Какие-то два дьявольских огня, с кровавыми нитями внутри. А потом они внезапно исчезли. И в этот самый момент в Зеркале возникла фигура, которая повторяла все его движения. При этом ему были видны лишь ее контуры. Словно какая-то тень следовала за ним.

Перед ним возникло его отражение. Или, быть может, нечто, довольно искусно выдававшее себя за него. Бледное лицо Рыцаря в Зеркале было покрыто множеством шрамов. И багрового цвета рубец в нижней части шеи, ближе к плечам. Немного отрешенный взгляд крайне усталых глаз. Потрескавшиеся губы, сильно впалые щеки. Он давно не видел своего лица. А он ли вообще отразился по ту сторону Волшебного Зеркала. Или же кто-то иной. Понять было довольно трудно. Он уже не помнил, как выглядел. Затем Рыцарь увидел еще два силуэта по бокам от этого отражения, что считал своим. Это были две фигуры в капюшонах, скрывавших их лица. Но Рыцарь ни мгновения не сомневался в том, что ему отлично известно, кто они.

Сделав еще один шаг назад, Рыцарь ощутил, как две тяжелые руки с обоих боков легли ему на плечи. Он закрыл глаза. А, открыв их, обнаружил себя во мраке. Ему показалось, что он словно находился внутри Волшебного Зеркала. Зеркальная комната осталась где-то там. По другую сторону. Он посмотрел вверх. Полная луна с темно-кровавыми подтеками, отчего казалось, что внутри нее огромная дыра. Зловещий обод. Кольцо. Бросив взгляд в сторону комнаты по другую сторону Зеркала, он увидел, что она исчезла. Нет, скорее, магическим образом преобразилась. Перед ним предстал какой-то сказочный лес, впрочем, подобный уже не раз открывался ему прежде. И его Отражение. Или… Уже было сложно определить, кто чьим отражением на самом деле являлся.

Рыцарь в Зеркале правил своего коня куда-то вдаль, где на холме в тумане виднелись очертания замка, а вокруг был сказочный лес. По обе стороны от него ехали два загадочных всадника в капюшонах. Под копытами их коней то и дело возникали надгробия могил, точно путь лежал по нескончаемому кладбищу. Таинственные всадники молча сопровождали его…

Часть 1. Три тени

Глава 1. Незнакомцы в «Логове»

…Внезапно зажглись или даже вспыхнули электрические лампочки. Три тени, скользнувшие в Комнату Игр, переглянулись. На белом лице первого застыла легкая ухмылка. Его аккуратные бородка и усы смотрелись не очень современно, но при этом явно добавляли их обладателю романтический шарм. Когда он улыбался его бледно-розовые тонкие губы приоткрывали достаточно острые белые зубы. И очень темные глаза. Заглянув в которые поглубже, можно было, пожалуй, и не выбраться оттуда обратно.

Вторая тень была немного выше ростом в сравнении с первой, шире в плечах, с чуть осунувшимся лицом, покрытым щетиной. Волевой подбородок с красивой ямочкой. Легкая улыбка, полная уверенности. И глаза. Одновременно усталые, одинокие и опасные.

Третья тень имела чуть смуглое лицо, было заметно, что его обладатель явно не из здешних мест, либо же довольно продолжительное время находился в дальних поездках. Темные волнистые, очень густые волосы, с небольшой проседью и характерной небольшой залысиной на макушке. Совершенно обычное лицо, не имевшее выдающихся особенностей. С таким удобно сливаться с толпой. Он был пониже ростом двух своих родственников. И слегка прихрамывал. Этот третий сразу занял место напротив камина. Он сообщил о том, что у него больные суставы, и попросил разрешение своих спутников быть поближе к огню. И предложил представиться.

На мой взгляд, это совершенно излишне, воскликнул Первый. Кто же не знает знаменитого путешественника и исследователя древних тайн Востока. И уточнил, можно ли его называть Профессором.

Если Вам это будет удобно. Прохрипел Третий. Но ведь и вам, господа, если хорошенько подумать, нет большой нужды представляться, Один из самых известных экспертов по криминалистике, тайнам загадочных смертей и господин Журналист, автор многочисленных книг и бесчисленного количества статей.

Тогда решили. Улыбнулся второй, подвигая к себе поближе графин с виски. Профессор, Эксперт и Журналист. Этого вполне достаточно. А имена… Имена это всего лишь имена, не более того.

Вот, господин Журналист. Эксперт всплеснул руками, словно хотел поаплодировать. Вы просто сняли с моего языка эту мысль! Браво! Просто блестяще! Именно так! Имена – это имена не более. Господа, если вам будет угодно, на сегодняшний вечер я буду Экспертом. Тем более, что кое в чем я действительно неплохо разбираюсь. А вообще, имена меняются, иногда даже лица. Но, господа, лица, лица все равно несут на себе некоторый важный отпечаток. Если угодно, они, как древние письмена, хранят на своей поверхности символы. И даже если лица со временем меняются, что вполне естественно, символы никуда не деваются. И вот ваши лица, прошу меня правильно понять, представляются мне отчетливо знакомыми, впрочем, не мудрено, столь известные персоны…

Признаться, и я нахожу нечто знакомое в ваших лицах, и, возможно, это действительно связано с известностью, впрочем, возможно наши пути когда-то пересекались. Предположил Журналист.

Кто знает, кто знает. Ухмыльнулся Эксперт.

Я, признаться, вообще не запоминаю лица. Вступил в беседу Профессор. Меня никогда они не интересовали. В мире есть то, что намного интереснее, чем густые брови или вытянутый подбородок, широкий нос или щербинка на щеке. Лица – во многом маски, не более. В руках умелого мастера маска будет выглядеть не менее естественно, нежели обычное человеческое лицо.

Три спутника налили немного виски в стакан. И единогласно пришли к выводу, что он удивительно хорош.

Это помещение ведь носит название Комната Игр, не так ли? Поинтересовался Эксперт.

Журналист сообщил, что это действительно так. В нем часто собираются достойные джентльмены для того, чтобы расписать партию в карты, выкурить сигару под восхитительный виски.

Эксперт подтвердил еще раз, что виски превосходный, и спросил, нельзя ли и им выкурить по сигаре.

Журналист позвонил в колокольчик, и в комнату вошел пожилой господин с седыми волосами в темном костюме. Он чуть склонил голову.

Будьте добры, мой друг, принесите нам коробку кубинских сигар, тех, что мы выкуривали в прошлый раз. И заварите крепкого кофе…

Я обратил внимание, стряхивая пепел с сигары и немного смачивая ее в виски что вы, господин Журналист, по всей видимости, отлично знакомы с клубом «Логово», произнес Эксперт.

Журналист ответил, что не раз бывал в этом заведении и является владельцем премиальной карты

Профессор, немного покашлял и уточнил, что слышал о том, что с этим клубом связана таинственная история. И что многие называют его «Логово Оборотня».

Журналист кивнул и ответил, что существует такая легенда, и она отлично привлекает путешественников. Потом добавил, что если у его собеседников возникнет соответствующее желание, а также позволит время, то готов поделиться своей версией истории. Она была поведана ему хозяином клуба.

Профессор сообщил, что это было бы крайне любопытно. На Востоке, где он часто бывал, ему удалось собрать много таинственных сказок и легенд. И тоже готов кое-какие рассказать, раз уж непогода застала их всех врасплох.

Эксперт восхитился любопытным гобеленом, которым были украшены стены, отметив его качество и то, что на нем было изображено. Рисунок был с гравюры Альбрехта Дюрера «Рыцарь, Смерть и Дьявол».

Журналист подтвердил, что Эксперт безусловно прав. Профессор же сообщил хриплым голосом, что, отдавая должное гобелену, сама картина ему не по нраву. И уточнил, чем именно им заняться, сыграть ли в карты, кости, шахматы. В ответ Эксперт предложил рассказывать таинственные, страшные и увлекательные истории по очереди. Собеседники поддержали его. Журналист ловко срезал край сигары и вызвался рассказать первую историю.

Глава 2. Цикл мертвеца

Стать мертвецом намного проще, чем это может показаться на первый взгляд. Нет, один важный момент все же совершенно неотъемлем. Действительно необходимо умереть. И сделать это по-настоящему. Но, если бы именно это было самым ужасным…

Однажды Часовщик умер во сне. Но, проснувшись утром, за исключением того, что стал как-то плохо прощупываться пульс. И конечности были какими-то окоченелыми. Он продолжил работать в своей часовой мастерской, поправляя пружины и механизмы. Они приводили в движение омертвевшие стрелки на циферблате, вновь отмерявшие очередной круг. Возможно, только руки стали его хуже слушаться. Но он винил в этом приближавшуюся старость.

Рассматривая очередной циферблат, он часто размышлял над тем, что стрелки, совершавшие свой обычный цикл, точно были привязаны к хозяину часов. Либо же, напротив, последний зависел от их хода. Внутри каждого человека, рассуждал Часовщик, столь сложный механизм, что его работой наверняка кто-то управлял. Часы же точно отмеряли каждому свое время. Но еще у Часовщика появилась навязчивая мысль, что кто-то или что-то стало наблюдать за ним. Ему мерещилось, что огромный и очень странный глаз подсматривал за ним. Между шторами, на улице, в замочной скважине, даже с потолка, из самого-самого угла. Повсюду.

Как-то раз в его мастерскую заглянул высокий господин в цилиндре. Он принес в починку удивительные часы с очень сложным механизмом. Часовщик взял их в руки и стал внимательно рассматривать. Высокий человек с вытянутым подбородком наклонился к нему и уточнил, готов ли он взяться за это дело. Часовщику страшно хотелось поковыряться в этих шестеренках и пружинках даже не ради денег. Но господин в цилиндре предупредил, что с этими часами стоит обращаться крайне осторожно. От этого зависело многое. Часовщик еще раз повертел часы, круглый циферблат которых опирался на бронзовую подставку в форме двугорбого холма с круглым проходом внутри, напоминавшим чей-то глаз. Снизу была выгравирована надпись на латыни. Увидеть тех, кто есть, но их нет; и то, чего нет, но оно есть.

Тем не менее, вещица была на редкость любопытная. Во-первых, с теми механизмами, которые присутствовали в часах, мастер ни разу не сталкивался прежде. Во-вторых, у часов были удивительные особенности. В зависимости от переключения режима ход времени мог идти обычным путем по часовой стрелке. Имел возможность замедляться или напротив ускоряться. Или же менять ход хаотическим образом. То скача галопом, то практически еле-еле плетясь. Во-вторых, механизмы имели возможность поменять ход времени на противоположный. И время начинало идти против часовой стрелки. Вот только, достигая двенадцати, механизмы тут же переключались, и стрелки начинали обычный ход по своему бесконечному кругу.

Часовщику приснился крайне странный сон. Учитывая же то обстоятельство, что сны ему вообще приходили редко, это выглядело неожиданным. В этом сне он повстречал странного взъерошенного рыжего господина в старом потертом сюртуке, шляпе и необычными исключительно водянистыми глазами. Незнакомец добродушно и даже как-то виновато улыбнулся. А потом, наклонившись, прошептал, хотел ли бы он увидеть тех, кто есть, но их нет; и то, чего нет, но оно есть?

Часовщик попытался замотать своей головой, но во сне у него это не вышло. А наоборот кивнул. Хорошо, нам надо успеть до захода Солнца, заволновался незнакомец. Тут же неизвестно откуда возник экипаж, и они сели в него. Они ехали по странной мощенной дороге, по одну ее сторону стояли крестьянские дома. Во всех окнах было темно. А по другую было пшеничное поле. Но вся пшеница полностью сгнила.

Наконец они подъехали к большому двугорбому холму и отпустили извозчика. Надо чуть подождать, волнуясь, сообщил взъерошенный незнакомец. И когда Солнце стало садиться за горизонт, то его последний луч, упав на холм, вскрыл в нем круглый проход. Вот теперь, вперед, незнакомец плотно взял за руку Часовщика. И они поспешили. Надо отметить, что Часовщик в этот момент тем более не хотел входить в этот узкий проход и мечтал убежать подальше. Однако, его ноги сами понесли его вслед, за державшим его за руку незнакомцем. Они вошли в темный проход, где лишь далекий тусклый свет помогал им идти дальше. Часовщик, обернувшись, увидел, что проход за ними закрылся. Свет с каждым шагом становился ярче. Наконец они оказались в какой-то зале. В этот момент Часовщику удалось выдернуть свою руку из крепко сжимавшей ее руки взъерошенного незнакомца. И он тут же проснулся.

С трудом, как все последние дни, поднявшись с кровати, Часовщик сунул окоченевшие ноги в теплые тапки. Заварил себе кофе, вкус которого он с какого-то времени перестал ощущать, и отправился в мастерскую. Заказов в тот день было мало, поэтому у него нашлось время немного повозиться со своей любимой игрушкой. Точнее, она принадлежала не ему, а высокому господину в цилиндре с вытянутым подбородком. Тот много месяцев назад принес на починку в мастерскую забавные круглые часы на бронзовой подставке из двух вершин горы или холма. Но с тех пор ни разу не заходил. Такое вообще не было редкостью. Люди имели особенность забывать или умирать.

В эту ночь Часовщик долго не мог уснуть. Ворочался, ему постоянно казалось, что страшный глаз наблюдал за ним. Наконец, он уснул. И погрузился в сон. Он опять оказался внутри двугорбого холма. Вырвав свою руку, он хотел убежать, но его ноги тут же сделались ватными. И он не смог сделать ни единого шага. Взъерошенный незнакомец схватил его за руку. Они вошли в небольшую залу с факелами на стенах. У одной из стен была расположена странная широкая лестница, ступени которой уходили вверх. На нижних ступенях стояли какие-то фигуры в темных плащах. Лица их были скрыты капюшонами. Впереди них стоял высокий господин в черном цилиндре с вытянутым подбородком. Тот самый, что принес в мастерскую диковинные часы. Я привел его, радостно воскликнул взъерошенный. Хорошо, холодным голосом отозвался господин в цилиндре. А потом обратился к Часовщику, ты починил мои часы? Последний ответил, что ему удалось выполнить его заказ. Покажи, холодно сказал высокий господин. Это невозможно, ответил Часовщик, они остались в мастерской.

Господин в высоком цилиндре холодно улыбнулся. Что теперь делать мне, спросил его взъерошенный. А больше от тебя ничего не требуется, ответил господин в цилиндре. Но, я увижу тех, кто есть, но их нет; и то, чего нет, но оно есть? Да, кивнул высокий господин, поднимайся вверх по лестнице.

Взъерошенный в возбуждении стал подниматься по ступеням, пока не пропал из виду. А потом что-то произошло. Часовщик не понял, что именно. Но что-то страшное. Это так перепугало его, что он проснулся. Несмотря на то, что руки и ноги почти не слушались его, он, как можно скорее заспешил в мастерскую. У ее дверей его уже ожидал какой-то взъерошенный рыжий мальчишка, кого-то ему отчетливо напоминавший. Часовщик уточнил у того, что именно ему угодно. Мальчик сообщил, что пришел забрать часы, которые принес его покойный отец.

И Часовщик внезапно вспомнил не только сон, но и рыжего взъерошенного человека, как-то оставившему в залог редкие карманные часы. С дополнительным циферблатом на внутренней стороне крышки, зеркально отображавшим ход основных часов. Он сообщил, что это семейная реликвия. Получив от Часовщика несколько монет, он довольный ушел. Дело в том, что хозяин мастерской в последнее время редко чинил часы. Он давно превратил свое заведение в подобие ломбарда, куда бедняки, пьяницы, воры и другие сомнительные личности несли часы. Мало кто из них выкупал их обратно. А сам Часовщик, приведя некий интересный экземпляр в порядок, продавал его совсем за другие деньги понимающим в них толк коллекционерам.

Открывая дверь в мастерскую, Часовщик мысленно подбирал слова, как объяснить мальчику, что его просьба не могла быть исполнена. Но вместо своей мастерской он внезапно оказался перед той самой лестницей внутри двугорбого холма. Высокий господин в цилиндре и фигуры в капюшонах. Часовщику на мгновение показалось, что их стало больше. Справа стоял теперь еще один. И из-под капюшона слегка вылезала рыжая прядь.

Часовщик в ужасе обернулся, надеясь выскользнуть через дверь мастерской обратно. Но никакой двери не было. Одна темнота позади. Высокий господин холодно рассмеялся, от времени не сбежать. Я предупреждал тебя о том, что с моими часами надо обращаться осторожно. Однако, ты, освоив основные механизмы решил отсрочить свое время, пуская стрелки в обратном направлении. Ведь ты же знал, что неизлечимо болен. И все равно пытался направить время вспять. Но ты же понял правило, что при достижении двенадцати стрелки должны изменить свой ход. Ты пересидел свое время. Вот ты и умер.

Разве я умер?! Дрожавшими губами прошептал Часовщик. Да, и уже довольно давно, усмехнулся господин в цилиндре. Загвоздка была в том, что, имея под рукой мои часы, ты начал новый отсчет. Цикл мертвеца. Но часы просто так не работают. Если мертвец продолжает существовать, то тем самым крадет время у других. По-другому не получается. Но каждый цикл должен когда-нибудь прерваться.

Но эти сны, или не сны… Прошептал Часовщик. Это не так важно, холодно ответил высокий господин. Круг пройден. Но, пусть я умер, с надеждой обратился мастер, ведь все равно должен быть выход?! Господин в цилиндре рассмеялся. Сюда есть вход, но нет никакого выхода. Впрочем, есть еще ступени, ведущие наверх. Я не желаю туда идти! Запротестовал Часовщик. Но ноги, словно по законам сна, сами понесли его наверх. Поднимаясь, он только спросил высокого господина, в чем же разгадка тех слов на часах. Господин, лишь холодно улыбаясь, кивнул наверх, где ступенек уже не было видно.

Часовщик, чья голова была повернута назад, был не в силах сопротивляться своим ногам, увлекавшим его вверх по лестнице. Он очень боялся того, что могло ожидать его на самом верху. Даже отчасти поверив в то, что уже давно как умер, преодолеть страх перед неизвестностью он не мог. Но ноги ввели его в верхнюю залу. Она, казалось, была абсолютно пустой.

Внезапно, у Часовщика возникло стойкое ощущение, что он все-таки не один. В легком полумраке он увидел странное существо. Оно висело на потолке в дальнем углу, плотно укрывшись крыльями. Через несколько мгновений существо раскрыло крылья и полетело к Часовщику. Тот отшатнулся в сторону. Перед ним опустилась огромная волосатая муха с острым шипом. Самое главное, что ее морда напоминало человеческое лицо. И он узнал тот самый страшный глаз, что везде являлся ему.

Мертвец, прошипела Муха, хорошо. Часовщик задрожал и прижался к стене. Хороший мертвец, продолжала шипеть Муха, приводящий ко мне других мертвецов. Но ты побыл мертвецом, зловеще улыбнулась Муха, это еще лучше. Я всего лишь, дрожа от страха, произнес Часовщик, неверно управился с часами. Нет, прошипела Муха, ты сделал все верно. Но высокий господин внизу, который держит вас здесь, чьи часы я починил… Прошептал Часовщик.

Муха расхохоталась, раздуваясь при этом чуть ли не вдвое. Это мои часы, прошипела Муха. Пойдем, спустимся вниз, я тебе кое-что покажу. Часовщик в ужасе стал спускаться вниз по ступеням. Вслед за ним Муха. Когда они достигли первой залы, мастер обратил внимание на то, что господин в цилиндре и фигуры в капюшонах стояли, как вкопанные, не шевелясь. Муха поднесла передние лапки к белому лицу высокого господина и содрала ими кожу точно покрывало. На месте лица была пустота. И только какое-то слабое шипение донеслось до ушей Часовщика. Они есть, но их нет, прошипела Муха. Но кто они тогда?! Спросил мастер. Коконы, ответила Муха.

Но что вам надо от меня?! Взмолился мастер. Ничего, – зловеще улыбнулась Муха, – почти ничего. А теперь продолжила она, надо еще кое-что сделать. Нет, тебя нет, ты мне лишь кажешься! – задергал руками Часовщик. Меня нет, но я есть, – прошипела Муха и всадила свой шип в его тело.

Когда в таинственный проход попал новый мертвец, его встретил невысокий господин в цилиндре. Последний совершенно не соответствовал остальным элементам одежды. Господин в цилиндре стоял в совершенном одиночестве, но подошедший к нему, узнал его. А с верхних ступеней доносилось многоголосое шипение.

Довольно жуткая история, произнес Эксперт. Да уж, прохрипел Профессор, пока я окончательно не уснул у камина, расскажу вам одну историю, привезенную мною с Востока. Эта история о Джинне и об одной храброй девушке, имя которой в переводе означало Красивая луна.

Глава 3. Джинн и Красивая Луна

В одной восточной стране жил господин, служивший Директором театра марионеток в городском парке. Это был мужчина средних лет, точнее немного старше. А если совсем точнее, то значительно старше этого возраста.

С определенного момента Директор театра марионеток стал почему-то опасаться того, что в его тело мог кто-то залезть. Ему однажды приснился сон, как нечто бесформенное, пролетая мимо его окна, изменило направление своего движения и заглянуло именно к нему. И ему показалось, что лицо этой сущности было чрезвычайно похоже на его собственное. Далее окно внезапно распахнулось, и существо влетело внутрь комнаты, пытаясь влететь в самого Директора через его открытый рот. А потом он проснулся. К счастью для него, это был всего лишь кошмар.

Сам Директор театра марионеток был небольшого роста и довольно солидной комплекции, исключительно исполнительный, ответственный и пунктуальный. Его круглое лицо венчала густая борода. Когда он шагал, то короткие, чуть кривые, ноги со стороны напоминали движение колеса по мостовой. Он весьма ловко ими проворачивал. Но, правда, при этом колеса его туловища все равно двигались не очень быстро.

Господин Директор театра марионеток был одиноким мужчиной. Про себя он считал, что, когда можно было жениться, он был еще не готов; а когда время пришло – оказалось, что уже поздно. Теперь же… Но он в целом старался объективно смотреть на свою ситуацию. Нет, так нет.

Однако, критически воспринимать свое текущее положение, отнюдь не означало запретить себе мечтать. В одном с ним доме жила девушка, чье имя на местном языке означало Красивая Луна. Она обучалась в консерватории на флейтистку. Директор театра марионеток был в тайне безнадежно и окончательно влюблен в нее. Хотя, почему, в тайне? Девушка совершенно ясно отдавала себе отчет в том, что это именно так.

Случайно встречаясь вечером у дома, где они оба жили, Директор театра марионеток мог подолгу разговаривать с ней, о чем угодно: погоде; вкусном кофе по-турецки, сваренном в одной кофейне или о музыке. Конечно, как, в первую очередь, администратор, в музыке он разбирался не так глубоко, но считал, что, Красивой Луне была приятна и интересна эта тема. Выглядеть в ее глазах человеком, недостаточно разбиравшимся в этом вопросе, он не хотел. Поэтому старался по вечерам листать книги о музыке для того, чтобы ввернуть то или иное слово, определение или же какой-то исторический факт в разговор со своей прекрасной соседкой. Понятно, что он отдавал себе отчет в том, что возраст и многое-многое другое непреодолимой стеной разделяли их. Он не надеялся. Но запретить мечтать ему никто не мог.

Она же, понимала, в свою очередь, его интерес к себе не только как соседа, собеседника, но и как мужчины. И, старалась, с одной стороны, быть с ним всегда вежливой и учтивой; с другой стороны, держать определенную дистанцию для того, чтобы избежать появления в его голове ничем не подкрепленных надежд. В общем-то им удавалось сохранять такой любопытный баланс: он был влюблен, но понимал, что между ними ничего точно не могло быть, и надо дорожить тем, что вообще было; она жалела его, при этом с удовольствием с ним общалась.

Все так и продолжалось. Пока не подул очень сильный Западный ветер. Обычно к ночи ветер имел обыкновение стихать. Но той ночью разразилась настоящая буря. Красивая Луна, проснувшись от того, что какой-то очередной порыв распахнул ее окно настежь, подошла к нему для того, чтобы закрыть. За ним бушевал ужасный вихрь, но в одно мгновение он стих и, казалось, сложился в некую странную воздушную материю, взглянувшую на нее. Да, это было совершенно удивительно и необъяснимо, словно в этой самой массе выделились два воздушных глаза или же два черных пятна, и посмотрели непросто на нее, они попробовали залезть вовнутрь, как будто желая вывернуть ее наизнанку. Ей стало очень страшно. Но через мгновение сгусток воздушной массы рассеялся, и не стало ни сильного ветра, ни каких-то странных и страшных видений. Наступила мертвая тишина. В это самое время Директор театра марионеток внезапно проснулся от того, что окно его спальни также резко распахнулось из-за порыва ветра. Он сунул ноги в тапочки и отправился к нему для того, чтобы его закрыть. Вдруг что-то то ли дунуло, то ли как-то брызнуло в сторону его лица. При этом он ощутил какую-то необычную и резкую сухость во рту и резь в горле.

На следующий день Директор театра марионеток, проснувшись утром, ощутил, что боль в горле не только никуда не ушла, а лишь усилилась. Как и неприятная сухость во рту. Он выпил около литра воды. Но при этом сухость совершенно не исчезала, а боль в горле при каждом глотке словно бы даже увеличивалась. Впервые за долгое время своей службы на посту директора театра он решил остаться дома, сообщив, что заболел.

Целый день он провел в кровати. Периодически полоскал больное горло, но резь в нем лишь усугублялась. Более того, он стал ощущать колики в области живота и сильную головную боль. Следующей ночью он почти не спал, его мучили какие-то странные сны, суть и содержание которых он тут же забывал, когда внезапно просыпался, но осадок чего-то ужасного и темного словно оседал у него не только в памяти, но и в области горла, болевшего все сильнее. Наконец под утро ему приснился удивительный и страшный сон, который на этот раз он запомнил. В нем он проснулся ночью и сел на кровать. Его мучила жажда, при этом продолжало сильно болеть горло. Но вместо того, чтобы налить себе стакан воды, он сидел на кровати и смотрел в сторону окна.

И в этот самый момент что-то внутри него проделало страшную и необыкновенную штуку. Оно сказочным образом расстегнуло невидимую молнию в области шеи, при этом голова Директора механически откинулась назад, наподобие крышки рояля. И из образовавшегося отверстия вылезло нечто, устремившееся в сторону окна, которое тут же распахнулось. Спустя некоторое время (Директор театра марионеток не мог понять, сколько именно прошло времени, пока его голова была откинута в сторону) нечто, выбравшееся из него вернулось через окно обратно, при этом последнее само по себе закрылось. И оно опять залезло в него, застегнув невидимую молнию на шее изнутри. И тут же голова Директора вернулась на свое прежнее место. Жажда уже больше его не мучила. Он опять лег спать.

Вот такой был странный сон. Но на утро боль в горле если и не сошла полностью на нет, то заметно уменьшилась. И колики в животе, а также мучения с головой прекратились. Поэтому препятствий для того, чтобы отправиться на службу более не существовало. Надо было только немного привести себя в порядок. Подравнивая свою густую бороду, Директор театра марионеток обратил внимание на то, что на его шее присутствовала то ли царапина, то ли шрам очень странной формы. Это что-то напомнило ему. Но с первого взгляда определить форму ему не удалось. Лишь спустя некоторое время, надевая брюки и застегивая ширинку на них, его поразила удивительная мысль. Он подошел к зеркалу в не до конца застегнутых брюках и немного приподнял свисавшую нижнюю часть бороды, обнажая под ней шею. Эта царапина очень сильно своими контурами походила на молнию или застежку. Точно, кто-то или что-то сначала расстегивало, а потом застегивало, выбираясь из него наружу и возвращаясь обратно. Директор театра марионеток дал сам себе пощечину. Потом еще одну, чтобы взбодриться. И третью. Но царапина не исчезала. Шрам в виде аккуратной, но злобной змейки тоже.

В это самое время Красивая Луна, оставшаяся дома, пропустив обучение, пыталась понять, что же все-таки произошло предыдущей ночью. Внезапный порыв ветра спровоцировал сквозняк в ее спальне, она встала, чтобы закрыть окно. Но только она сделала несколько шагов по направлению к нему, как оттуда что-то вылезло. Даже не то, чтобы вылезло, скорее, просочилось. Это одновременно напоминало и ту самую воздушную сущность с черными глазами и, как ни странно, Директора театра марионеток с его черной бородой. Но только в этом облике он выглядел не характерно для себя слишком зловещим. И при этом воздушным, словно черты его лица нарисовали на каком-то облаке и запустили к ней в комнату. И это нечто черными глазами поверх черной облачной бороды сверлило ее своим взглядом. Ей было очень страшно, но она была не в силах пошевелиться. Она сдвинулась в самый угол, поплотнее укрывшись одеялом так, что только одни глаза были поверх него. Облако с черной бородой приблизилось к кровати на угрожающее расстояние. Но за окном ветер внезапно изменил свое направление, и страшное облако в одно мгновение вылетело в окно. Красивая Луна ледяная от ужаса покрепче закуталась в одеяло.

На следующее утро Директор театра марионеток встал в весьма благоприятном расположении духа. Горло уже совершенно не болело, головная боль и колики в животе также его не беспокоили. Напротив, у него было исключительно приподнятое настроение. Он, конечно, никогда не приходил в театр в дурном настроении, но так, чтобы в таком приподнятом… Этого не было давно, если же вообще когда-либо имело место. Выйдя из дома, он внезапно столкнулся лицом к лицу с девушкой, которую в тайне любил, но даже в этой самой тайне разрешал себе о ней только мечтать. Ее бледное лицо в слезах и какой-то испуганный и холодный взгляд, а также отсутствие пожелания хорошего дня и скорый уход при его появлении, сильно озадачили Директора театра марионеток. Все это серьезно разнилось с его необычайно позитивным тонусом, отличным самочувствием и солнечной погодой. Это было крайне неприятно, поэтому в один миг, и солнце, как ему показалось, немного укрылось одеялом из облаков, и в горле что-то опять запершило, и настроение как-то резко ухудшилось. Тем не менее, он все-таки отправился на службу, хотя совершенно в ином, нежели утром, расположении духа.

Ночью Директору театра марионеток приснился сон. Во сне у него очень зачесалось горло, и в тот момент, когда он решил налить себе стакан воды, горло перестало чесаться, а вместо окна, его глаза теперь были устремлены в потолок. И стала немного неметь шея. Ему показалось, что почти одновременно произошли два события: Нечто изнутри расстегнуло молнию своей лапой с черными острыми когтями на его шее и вылезло наружу. После же совершения этого действия Нечто решило заговорить с ним, вернув голову Директора театра марионеток на место, не застегивая молнию.

Буду краток. Вся твоя пропитанная гноем и мерзкими соплями история мне совершенно неинтересна. Но мне нужна Она. Поэтому у нас с тобой только два варианта. Первый – я быстро съем все то, что у тебя внутри. Но тогда мне понадобится другой футляр, что не очень хотелось бы. Либо мы вместе начнем интересную игру, ее, конечно, ты не получишь, но хотя бы сможешь немного поучаствовать – что в твоем случае вполне себе неплохой вариант. Выбирай. Времени у меня не очень много. У тебя еще меньше.

Директор театра марионеток с огромным трудом смог лишь вздохнуть и выдохнуть.

Да, понимаю, говорить в таком виде не очень удобно, мы еще вернемся к этому разговору. Мне нужна она. А ты хотя бы будешь неподалеку, это для тебя даже больше, чем ты мог мечтать до моего появления, – продолжило Нечто. –Я сейчас еще раз взгляну на нее, потом вернусь и застегну тебе шею, чтобы твоя голова могла произносить слова. Мы пообщаемся. Пока она не до конца застегнута, есть время подумать.

Нечто облаком вылетело в окно. Голова Директора театра марионеток смотрела стеклянными глазами перед собой. Он неподвижно сидел на кровати, уставившись в сторону окна. Спустя небольшое время там снова появилась Облачная сущность. Она приблизилось к кровати и своими черными впадинами заглянуло внутрь Директора, точно сжав в своей когтистой лапе все его внутренности.

Решение?

Да…, тихо выдавил из себя Директор театра марионеток.

Отлично, усмехнулось Нечто, значит, пока я не съем у тебя все внутри, но времени мало, ветер скоро поменяется, я должен забрать ее, а ты в любом случае в моих руках. Пока так. Но мой крюк в любой момент, если ты посмеешь не то, чтобы передумать, а просто допустить мысль надуть меня, вспорет тебе живот в одно мгновение.

Нечто зловеще рассмеялось и, достав откуда-то из-за своей облачной спины, что-то похожее на гарпун или какой-то крюк на толстом канате, швырнуло его в сторону головы Директора театра марионеток, чья голова каким-то образом откинулась назад, и гарпун влетел глубоко внутрь, оцарапав ему живот изнутри. После чего, Нечто само влетело внутрь его тела, застегнув за собой молнию. Директор театра марионеток аккуратно лег на бок для того, чтобы боль от гарпуна в его животе была несколько меньше, и пролежал так с открытыми глазами до конца ночи. Он даже не понимал, спал он в это время или нет. Он просто смотрел перед собой стеклянными глазами.

Девушка по имени Красивая Луна, которая ночью то ли снова увидела кошмар, то ли ее действительно опять посетило зловещее Облако с чертами лица ее соседа, Директора театра марионеток, в ужасе вспоминала это утром. Черные глаза этого зловещего Облака словно хотели затянуть или даже засосать в себя целиком все то, что было у нее внутри даже вместе с ней самой.

И еще был этот страшный шепот, более напоминавший шипение, мое…

Утром Директор театра марионеток, все больше склонявшийся к той мысли, что сильно заболел, решил обратиться за медицинской помощью. Он был уверен, что где-то подхватил паразита, какого-то необычного глиста, вызывавшего у него галлюцинации и резь в животе и горле. Еще эта царапина в виде молнии, в появлении которой не было разумных объяснений, а иные, от греха подальше, он сразу отмел в сторону. Придя на прием в больницу, Директор начал расстегивать рубашку для того, чтобы врач мог осмотреть его тело. Но только он расстегнул несколько пуговиц, как в его брюшной полости молнией ударила такая резкая боль, что в глазах у него потемнело, и он потерял на несколько минут сознание. После того, как оно к нему вернулось, и врач уточнил, все ли с ним в порядке, и можно ли продолжать прием, либо же стоило его отложить, Директор театра марионеток прошептал, что лучше в другой раз.

Вернувшись домой, он наконец снял наконец рубашку. На его животе были какие-то выпуклые красные рубцы, словно они возникли именно изнутри. Весь оставшийся день, его мучила боль в брюшной полости, не такая острая как на приеме, но ужасно изматывавшая. Он пытался прилечь, то на один бок, то на другой, то на спину, то потом сесть, то встать, то походить. Боль не уходила. Ближе к ночи, абсолютно подавленный болевыми ощущениями, он кое-как нашел более-менее подходящую позу и закрыл глаза наконец глаза. И снова увидел кошмар. Опять на его шее стала расстегиваться молния. Но только на этот раз это происходило очень грубо, словно кое-кто нарочно старался сделать так, чтобы было очень больно. Голова Директора вновь откинулась как крышка рояля.

Облако, выбравшееся из образовавшегося отверстия, вплотную приблизилось к беспомощной голове Директора. Схватив своей когтистой лапой за его расстегнутое горло и сверкнув бесконечной злобой черных глаз, прошипело, ты забыл про мой крюк, приятель. Тот, который внутри тебя. Я выпотрошу тебя изнутри, а потом высосу все, а то, что останется после, будет похоже на измельченную баранину. Еще один раз. Я тебя предупредил. Никаких лекарей, никаких разговоров. И не смей предупредить Ее. Завтрашней ночью будем заканчивать с этим. Ветер меняется. Завтра твое тело потребуется мне в последний раз. Не зли меня.

После очередного ночного посещения ее Облаком Красивая Луна остаток ночи и половину дня просидела на кровати с высохшими на щеках слезам, белая, как молоко, и смотревшая в сторону окна. В ту ночь Облако старалось, как, наверное, могло, не выглядеть настолько зловещим. Оно рассказывало ей какие-то истории про необыкновенные миры, сообщило ей, что-то о себе, чем вообще являлось в действительности. Люди называли его по-разному, но в этих местах чаще всего именовали Джинном. Оно пыталось не пугать, а убеждать в том, что она предназначена именно для него, что противится Судьбе глупо и бессмысленно. Но в тот момент, когда их союз состоится, им открыть такие тайны и силы, которых никто не знал прежде. Надо только дать согласие, быть с ним. Надо решаться. Выбора нет. Но это совсем нестрашно.

Вечером в парке должно было состояться представление под открытым небом, где в том числе должна была выступать Красивая луна. Ей страшно не хотелось никуда входить из дома в тот день, но она не могла пропустить выступление. В том же самом представлении должен был участвовать театр марионеток, поэтому Директор обязан был там присутствовать, хотя он также больше всего в этот самый день не хотел выходить из дома. Когда началось представление, на сцену в составе оркестра вышла Красивая Луна со своей флейтой. А рядом с ней актеры театра марионеток со своими куклами начали свой музыкальный спектакль. Зрители встретили выступавших громкими аплодисментами. Была отличная вечерняя погода, никакого ветра не было и в помине. На темно-синем безоблачном небе начали появляться крошечные бусинки звезд.

Директор театра марионеток, которого весь день мучили слова из его последнего сна, а также чрезвычайно нехорошие предчувствия, но при этом целый день никаких болей в брюшной полости он не испытывал. И это уже было сродни счастью (более того, страшные шрамы исчезли). Он стоял за кулисами, наблюдая спектакль. Отсутствие болезненных ощущений, хорошая погода, прекрасная Красивая луна в нежном атласном платье, все это заставляло не думать о дурном. Но в одно мгновение подул ветер столь страшной силы и заволок небо тучами. Музыка тут же стихла, все замерли в каком-то страшном оцепенении, зрители замолчали. И Директор ощутил характерное расстегивание молнии. Вспомнив все то, что происходило в его снах, ужасные слова Облака о том, что именно сегодня должен был быть какой-то решающий день. И его взгляд упал на обернувшуюся в его сторону Красивую Луну с побледневшим лицом.

Директор театра марионеток, что было силы сжал своими руками складку на шее, где была молния. То, что пыталось расстегнуть молнию изнутри, стало делать это так резко, что из горла стала сочиться кровь. Директор еще плотнее зажал это место руками. И тогда что-то внутри него прекратило попытки вылезти через его шею. Красивая Луна с глазами, полными смертельного ужаса, наблюдала за этим, не в силах шевельнуться.

Беги, прошептал Директор, с трудом пытаясь удержать рану на шее, откуда уже не сочилась, а потоком лилась кровь. При этом безобразный палец с черным когтем пытался расковырять ее.

И в следующее мгновение живот Директора театра марионеток буквально лопнул от внутреннего удара страшной силы, и вместе с хлынувшей кровью и внутренностями оттуда вылезло Нечто, держа в своих лапах на веревке огромный крюк. Оно более не было похоже на Директора. Это было окровавленное Облако, которое, сверкая злобными черными глазами, внезапно стало расти, очень скоро превратившись в огромного великана, величиной с дом.

А затем, Великан дунул. И из его рта вырвался страшный ветер, который просто сдул всех артистов со сцены и зрителей с их мест. Всех, кроме Красивой Луны и марионеток. Великан хлопнул в ладоши, и марионетки самостоятельно, подхватив брошенные музыкантами инструменты, заиграли какую-то веселую мелодию, заливаясь слезами. Великан, наклонился к Красивой луне так, сложившись в несколько раз для того, чтобы его голова была рядом с ней, и прошипел, теперь ты будешь моей! Идем со мной, мы полетим в таинственные места! Нет, тихо, но твердо произнесла Красивая Луна. Еще раз! У тебя нет выбора: летим со мной или страшная смерть! Нет, еще тише, но при этом непреклонно сказала девушка.

Великан с яростью сверкнул своими глазами и, расправившись в полный рост, хлопнул еще раз в ладоши. И марионетки заиграли совершенно другую, трагическую и вместе с тем, какую-то торжественную мелодию, от которой из их кукольных глаз потекло еще больше слез. Чудовище достало из-за спины свой гарпун и, размахнувшись, бросило его в сторону девушки. Крюк пробил ее тело насквозь. Затем Великан потянул за веревку и прошипел, а теперь мы совершим наш свадебный круг по ночному небу. У тебя будет время подумать. В самый последний раз.

И Джинн притянул к себе за веревку беспомощную девушку с крюком, пронзившим ее. И они стали подниматься высоко в небо, на котором сверкали молнии. А марионетки-музыканты играли эту торжественную и трагическую музыку. Великан летел через тучи, увлекая за собой на гарпуне Красивую Луну. И сложно было сказать, сколько именно они летели. Но когда они вернулись к сцене, Джинн произнес, одно слово. И мой гарпун покинет твое прекрасное тело, а раны тут же затянутся. И мы вместе отправимся далеко. Красивая Луна на мгновение приоткрыла глаза и прошептала, никогда…

Джинн с яростью дернул веревку, и безжизненное тело Красивой Луны упало на сцену. Марионетки прекратили играть. Но в этот самый момент Великан начал стремительно уменьшаться. Он таял, словно весенний снег. И уже скоро стал величиной с карлика, который заметался из стороны в сторону, и растаял окончательно вместе со своим страшным гарпуном…

Да, дорогой Профессор, произнес Эксперт, на этот раз без присущих ему улыбок и ухмылок, – это довольно мрачная история. Хотя, конечно, если взглянуть на нее другими глазами, то все не так плохо. Чудовище же в конце концов пало.

Но какой ценой…, вздохнул Журналист. Безумно жаль эту невинную девушку, да и, Директор театра марионеток совершил, возможно, единственный в свой жизни настоящий во всех смыслах поступок. Но Джинн? Я не совсем понял, что именно ему было надо от Красивой Луны, и почему сосуд для того, чтобы находиться там, требовался лишь на какое-то время?

Профессор ухмыльнулся, поправил плед и прохрипел, ветры на Востоке непредсказуемы столь же, сколь и загадочны, а намерения джиннов непредсказуемы и загадочны вдвойне.

Эксперт чуть пригубил виски и с вернувшейся ухмылкой сказал, как я понимаю, господа, вы не оставляете мне выбора. Мой черед рассказать вам историю. На самом деле, эту легенду рассказывают многие. Но, поверьте, даже подчас очевидное не всегда является тем, за что оно себя выдает.

Глава 4. Синяя Борода и потайная комната

Отец юной Баронессы серьезно истратился на войне и при этом утратил влияние при дворе Дофина. Потому вынужден был принять предложение от Герцога, что был вдвое старше его любимой дочери, о браке. Несмотря на бесконечные слезы самой дочери и тревогу, не сходившую с лица его жены, ее матери. Этот брак действительно мог не просто поправить не самое приятное для него текущее положение вещей, но к тому же и укрепить его позиции. Герцог слыл влиятельным человеком при дворе, много сражался за Короля, пока еще тот пребывал в статусе Дофина, был довольно богат и знатен. Этот брак мог вообще поправить все. Абсолютно все. Существовало еще одно дополнительное недоразумение, заключавшееся в том, что Барон поднял свое небольшое ополчение. Не за Ту корону. Точнее, на момент принятия им решения, Корона была на определенной стороне. Но после ряда побед Дофина и бегства англичан ситуация изменилась. А тот выбор забыт был не окончательно. Новым Королем.

Да, конечно, Герцог был уже не молод, и решение отдать за него замуж любимую юную дочь, которой только недавно исполнилось шестнадцать, далось старому Барону совсем непросто. Но у него не имелось иного выбора. Когда на чаше весов одновременно оказались и благосостояние, и отсутствие иных возможностей исправить ситуацию, а также возможное обвинение в государственной измене… Да, младшая, любимая и чрезвычайно красивая дочь выступала для него той последней ценой, которую он мог себе позволить. У него еще была красивая белая кобылица и жена, с милыми чертами лица и хорошей фигурой, и много долгов. Так что, оставалась только юная дочь.

Барона при всем при том не столько смущала большая разница в возрасте между будущими супругами, сколько, несмотря на все заслуги перед Королем, странная слава, закрепившаяся за Герцогом. Его имя притягивало к себе множество странных и подчас зловещих слухов. Поговаривали, что в его замке иногда пропадали люди. Кроме того, его подозревали в ереси и даже в колдовстве. Ко всему прочему, многим не давала покоя его густая борода с неестественным синим отливом. В связи с чем за ним закрепилось прозвище Синяя Борода.

При этом Герцог Синяя Борода был самым богатым и знатным сеньором в окрестных землях. И при всех слухах был, вне всяких сомнений, лучшим вариантом, который только можно было представить себе для того, чтобы поправить свои дела и породниться со знатным родом. Конечно, свою младшую красавицу-дочь Барон тоже почитал завидной партией для любого знатного вельможи. Но дела были слишком плохи, а предложение Герцога весьма привлекательным, и Барон согласился на брак, поставив свою жену и дочь в известность.

Свадьба была пышной и торжественной. Правда, возникла определенная проблема с выбором священника, который должен был их обвенчать. Все святые отцы в округе наотрез отказывались быть сопричастными к этой церемонии по причине дурной репутации Герцога. Для этого случая из Реймса был вызван епископ, присутствовавший на коронации Короля. Получив щедрое пожертвование, кошель с которым тут же был помещен им в свой сундук, грузный епископ с оплывшими жиром щеками и вечно равнодушными глазами, лениво прочитал молитвы, пухлой рукой скрепил союз новобрачных. Бледной как простынь юной красавицы, в глазах которой блестели слезы, и высокого широкоплечего мужчины, много старше своей невесты, с широкой бородой удивительного оттенка. Епископ осенил крестными знамениями себя, пару и лениво поставил свою подпись в церковную книгу о совершении церемонии, незаметно ее исказив. Мать невесты во время венчания едва сдерживала слезы, постоянно одергиваемая своим мужем, в уме подсчитывавшим, сколько денег у него останется после того, как с помощью свадебного выкупа со стороны Герцога он погасит свои долги. И когда лучше всего следует отправляться к королевскому двору с рекомендательным письмом от того же самого Герцога.

В замке Герцога было устроено грандиозное пиршество, за длинными столами присутствовало не только все дворянство окрестных земель, но и специально приглашенные королевские вельможи и сподвижники Герцога по оружию. Старый Барон, прославляя новобрачных и отдельно поднимая кубок за здоровье и радушие хозяина замка, смотрел на обилие яств и дорогих вин на столах, дивясь такой роскоши. И уже думал, не слишком ли продешевил он со свадебным выкупом за любимую дочь. Один подобный пир мог стоить всего его поместья. После свадебного пиршества, согласно древним канонам, был совершен обряд первой брачной ночи. Юная красавица, крепко закусив ладонь, и едва сдерживая слезы, стоически вынесла это, при этом испытывая сильную боль и неприязнь к своему супругу, от которого разило вином и гнилью от полуразрушенных зубов. Его совершенно невозмутимая резкость в движениях, абсолютно лишенная трепетности и теплоты, словно он своей могучей рукой хлопал по холке боевого коня, ужасная синяя борода, то и дело неприятно соприкасавшаяся с ее нежной кожей, все это внушало ей стойкое отвращение к своему мужу. Понимание же того, что теперь это будет до конца ее жизни, ну или же хотя бы до конца его, вгоняло в полное отчаяние.

Когда Герцог находился в замке (к счастью для нее, это было не так часто и не столь продолжительное время), каждую ночь ей приходилось закусывать ладонь, помня о воле отца и о своем супружеском долге. Но Синяя Борода подолгу отсутствовал, и она разрывалась между смертельной скукой и нежеланием, чтобы его возвращение было хоть сколько-нибудь скорым. Она часами бродила по бесконечным галереям замка, поднималась на крепостную стену, смотря на густые леса, окружавшие замок. Потом Герцог возвращался и, обязательно поприветствовав супругу (она все же отмечала, что с ней он был совершенно не грубым или жестоким), обязательно отправлялся в одну из потайных комнат с сундуком, всегда в одиночестве. Этих потайных комнат в галерее было восемь. Все двери были похожи друг на друга, но восьмая отличалась от остальных тем, что на ней был начертан какой-то таинственный знак белого цвета. Сложно было понять, что именно это был за символ, возможно, связанный с магией. И она всегда была заперта. При этом Герцогиня замечала, что иные двери подчас могли быть не заперты вовсе. К примеру, в одной из них, как она видела краем глаза, висели окорока.

Однажды Синяя Борода, отправляясь в очередную военную экспедицию, подозвал свою супругу и вручил ей связки ключей от потайных комнат. Понимая, что мог не вернуться живым, он желал, чтобы ключи от кладовых, находились в ее руках. Но отдельно, строго-настрого запретил открывать дверь последней восьмой комнаты с белым символом. В отсутствии Герцога к ним в замок часто прибывали дворяне, состоявшие на его службе с распоряжениями для управляющих, или же королевские вельможи для получения налогов в казну. Скучавшая юная Герцогиня была рада каждому гостю, потому что появление любого посланника могло внести в ее абсолютно скучную и серую жизнь хоть какое-то разнообразие.

Она гостеприимно встречала каждого из них, и всегда на столе были ароматные окорока и прекрасное вино из потайных комнат. Она за долгое время, пока Герцог воевал, изучила каждую из них. За исключением последней. Какие-то комнаты были на момент их открытия пусты, в других хранились окорока, сыры, вина, специи, охотничьи трофеи, оружие и доспехи. Герцогиня облюбовала для себя одну из комнат, ей нравилось бывать там. Просто смотреть на стены и чувствовать себя какой-то особенно защищенной в этом мрачном замке с нелюбимым мужем с его страшной синей бородой и всеми его таинственными исчезновениями, и внезапными появлениями. Даже в этот момент она не была уверена в том, что он принимал участие в военной кампании. Возможно, это был всего лишь предлог.

В один из дней после того, как в их замок прибыл очередной посланник, она все-таки решила ослушаться своего супруга и открыть дверь восьмой потайной комнаты. Герцогиня осторожно повернула в замке ключ и вошла туда. То, что она увидела, просто поразило ее. Она совершенно не ожидала увидеть такое. В это самое время в замок внезапно вернулся Герцог Синяя Борода. Быстро пройдя по галерее и, заметив, что дверь потайной комнаты открыта, быстро зашагал в ее направлении. Когда он вошел в потайную комнату, он увидел, что его юная и вся бледная супруга стоит в самом углу комнаты, опираясь на что-то. Все стены этой потайной комнаты были увешены отрубленными головами.

Я ослушалась Вас, мой супруг, я заглянула в восьмую комнату, тихо произнесла Герцогиня. То, что я увидела потрясло меня…

Я просил Вас не делать этого, – недовольно произнес Герцог.

Но что это?

Там собраны многочисленные реликвии, связанные с сожженной Святой Орлеанской Девой, с которой я имел честь сражаться рядом. Но…

А я думала, что это какие-то ужасные демонические артефакты, – перебила его Герцогиня.

Но мы сейчас, сударыня, находимся в другой комнате, произнес Герцог, продолжая озираться по сторонам. И что здесь находится?

Просто мне было очень мерзко и скучно, прошептала Герцогиня. И в это же мгновение на шею Герцога обрушился меч, на который она опиралась…

Я полагаю, усмехнулся Профессор, что голова Герцога заняла достойное место на стене. Да, всегда полагал, что женщины – это чистый родник коварства.

Возможно та самая кладовая с отрубленными головами могла закрыться надолго, улыбнулся Журналист. Герцогиня наверняка хотела сохранить ее содержимое в тайне.

Кто знает, кто знает, ухмыльнулся Эксперт, не продолжила ли эта самая кладовая регулярно пополняться новыми головами.

Журналист и Профессор улыбнулись.

Я бы хотел рассказать еще одну историю вне своей очереди, прохрипел Профессор. Пока окончательно не задремал. А то я могу. Теплый очаг действует не только на мои больные суставы.

Никаких возражений! – одновременно выпалили Эксперт и Журналист, переглянулись между собой и, улыбнувшись, подняли стаканы с виски в знак поддержки.

Да, эта история о правителе одной восточной страны, который очень любил менять маски.

Глава 5. Последняя маска Правителя

Правитель одной большой восточной страны привык постоянно менять маски. Любая из них таила в себе магические силы. Одни маски умели нашептывать то, что Правитель хотел услышать, но не решался высказать свои желания вслух. Вторые помогали вводить в заблуждение послов. Третьи способствовали погружению в ужас подданных. Четвертые подсказывали, как лучше соблазнять. Пятые делали его лицо более молодым. А шестые, напротив, нарочно добавляли ему мудрости.

Любая волшебная маска, оказавшаяся на лице, мгновенно становилась его неотъемлемой частью, буквально, срастаясь не только с плотью, но и разумом. Подчас он даже забывал, надел ли маску, или же это действительно было его лицом. Со временем он перестал помнить о том, как именно оно выглядело. Само лицо потеряло для него сколько-нибудь значительную ценность. Всего лишь часть его тела, на которое можно было натянуть очередную маску.

И, по большому счету, это было не так уж и важно в конце концов, следующую маску можно было надеть и на предыдущую. Вот только снимать одну маску с другой… В этом была загвоздка. Иногда приходилось срывать ее с лица вместе с кожей. Поскольку маски имели неприятное обыкновение срастаться друг с другом. Более того, начинать друг на друга взаимно влиять. Поэтому Правитель старался подолгу не носить одну и ту же маску, а чередовать их, периодически снимая самую последнюю. Для того, чтобы лицо иногда от них отдыхало.

Правитель, ловко с помощью масок, держал в покорности свой народ. И не просто в страхе, нет. Чередование волшебных масок позволяло ему не только запугать, но и обольстить, обмануть и выдать белое за черное. И наоборот. С помощью волшебных масок Правитель покорял и соседние страны, подчиняя своей воле их народы. Впоследствии порабощая и их тоже. Среди его приближенных особое место занимал знаменитый Мастер масок. Именно он изготавливал маски для своего Правителя. Каждая следующая всегда была более изощренной, нежели предыдущая. С новыми качествами и возможностями.

Для Правителя само наличие этого волшебства помогало покорять другие страны, подавлять мятежи, нравится своим подданным и совершать еще много чего, сколь же великого, столь же и дурного. В своих особых масках он уничтожал целые города. Он мог бы даже сжигать их заживо. Но он не любил это. И вовсе не из каких бы то ни было нравственности и духовности. Просто, с эстетической точки зрения, данный вид наказания за непокорность ему не нравился.

Он любил вешать, вешать и вешать очень многих. Для этого у него имелась особая, самая грозная, маска. Наблюдая обычно за этим торжественным зрелищем с высокого холма со свирепой ухмылкой, Правитель получал огромное удовольствие. Когда ноги только что повешенного оказывались в воздухе и начинали хаотично болтаться – это приводило Правителя в истинный восторг. Иногда для того, чтобы получить подобное удовольствие, он мог приказать отправить на виселицу кого-то из своей стражи. Беспомощно болтавшиеся ноги повешенного вызывали у него такой прилив сил, который не в состоянии ему были дать ни вино, ни девственницы.

С течением времени для постоянного увеличения мощи Правитель требовал изготавливать более сильные маски. Которые могли помочь еще легче обманывать одних, подчинять других, подкупать третьих. И соблазнять еще более юных. У него была целая подземная галерея, где бы расставлены все маски для различных надобностей. В зависимости от необходимости, проблемы или момента, он надевал ту или иную маску. И всякий раз она помогала ему. Он легко мог надеть маску судьи и отправиться к обвиняемому для того, чтобы лично вынести приговор. Нет, вешал он не всех. Кому-то можно было милостиво отрубить руку по локоть или в качестве особого снисхождения просто отрезать уши. Но и вешать тоже было необходимо. Много и беспрерывно. Это, по его убеждению, помогало сплотить вокруг него его страну. Личность Правителя и государство, которым он правил, давно уже для него стали тождественными понятиями.

Но однажды Правитель решил пойти войной на непокорную страну. Любой народ, по его мнению, должен был либо стоять на коленях и пресмыкаться перед ним и его наместниками, либо… Либо такой народ, если он не возжелал его высочайшую милость, не имел никаких прав на какое-либо существование. Все было готово к вторжению. Их перебежчики старались, как это было возможно, убедить Правителя в том, что народ их страны с благоговением и трепетом встретит появление его войск. Их же армия моментально сложит оружие. Правитель, надев самую победоносную маску, отдал приказ своей армии начать вторжение. Он обрушил всю военную мощь, не щадя никого, ни женщин, ни детей. Мечи, копья и огонь. Но, к его страшному удивлению, противник не сдался, ожесточенно сражаясь буквально за каждую деревню, погибая, при этом продолжая оборонять свою землю. Его армия стала терпеть одну военную неудачу за другой. Попадая в засады, получая стремительные удары с тыла, утыкаясь в бесконечные наспех возведенные укрепления, сотни его солдат погибали. Многие дезертировали или же сдавались в плен. К концу года он потерял практически всю армию.

Перед ним встала необходимость сделать критический выбор: отступить или, собрав весь резерв, какой только было возможно, бросить его на врага. Проиграть он не мог по определению. Поэтому, отправив своих стражников по городам и селениям, он старался выжать всех, кто только мог держать оружие, включая стариков и детей. При этом он потребовал изготовить для него еще одну, более сильную, маску для того, чтобы победить любой ценой. Мастер масок изготовил самую могучую маску, которая только была подвластна его искусству. В первых же сражениях весь резерв был на голову разбит, а те, кто уцелел, сдались или бежали. В лютом гневе Правитель потребовал привести к нему Мастера масок. Теперь для того, чтобы спасти положение, ему была необходима маска самой лютой силы. Но Мастер масок сообщил, что в мире есть всего лишь одна маска, которая, возможно, и помогла бы, но он не имел никакого права ее изготавливать. Орден Мастеров масок не разрешал заниматься ее созданием. И в свое время он сам дал соответствующий обет никогда не прибегать к ее изготовлению. Эта маска была способна вызывать самых страшных чудовищ не из нашего мира.

Правитель стал угрожать, что если не изготовит ему маску такой силы, то несмотря на все его заслуги, он обязательно будет повешен. Мастер масок даже под угрозой неминуемой смерти отказался выполнять этот приказ. В тот же день Правитель распорядился его прилюдно повесить. Правитель приказал своим советникам искать другого Мастера масок, который смог бы изготовить желанный экземпляр. И для того, чтобы его воля была лучше услышана, объявил о том, что каждый день он будет вешать по одному своему советнику, лично выбирая того, кто в следующий раз должен был отправиться на плаху, пока могущественная маска не окажется в его руках.

Через десять дней, когда на площади было повешено десять советников, один престарелый член тайного совета привел к Правителю крайне странного человека. У него были срезаны кончики ушей, а нос был настолько длинный с заостренным кончиком, что при желании им можно было проткнуть бумагу или что-то даже более твердое. Он был одет в какой-то серый балахон, был абсолютно лыс и шел босым. Пришедший трижды поклонился Правителю и, улыбнувшись, сказал, что в свое время он тоже принадлежал к Ордену изготовителей масок, но потом его изгнали потому, что ему хотелось попробовать заглянуть несколько глубже. Его интересовала возможность вызывать силы, не принадлежавшие нашему миру.

Он отправился далеко в горы. И вот однажды в темном ущелье он нашел то, что искал. Он встретил Того, кто научил его обращаться совсем к иным силам. После долгого обучения в ущелье у Того, кто там жил, не выходя на солнечный свет, Босоногий мастер приобрел тайные секреты, которыми не владел никто в Ордене. Он теперь мог создать такую маску, которая была в состоянии сокрушить любого врага. Она могла вызывать чудовищ из другого мира, противостоять им не представлялось возможным.

Правитель, выслушав Босоногого мастера даже захлопал в ладоши и приказал советникам оставить их с ним наедине. Когда ушли все еще живые сановники, Правитель спросил незнакомца, достаточно ли ему мешка золота за такую маску. Незнакомец лукаво усмехнулся, погладил кончик обрезанного уха и кивнул. А потом попросил разрешения задать Правителю встречный вопрос. Правитель жестом разрешил.

Великий Правитель, я с благодарностью принимаю твою цену за эту Маску. Но я лишь в силах создать ее. Для того, чтобы всецело обладать ею, тебе придется заплатить значительно большую цену, нежели мешок золота. Готов ли ты к этому, о Великий Правитель?

Я заплачу любую цену, вскричал Правитель. Два мешка золота, дюжину, две дюжины!

Великий Правитель, с покорной улыбкой произнес незнакомец, к великому сожалению для того, чтобы обладать всем могуществом этой Маски недостаточно и ста мешков золота. Цена должна быть совсем иной.

Ста мешков золота мало? Да ты сошел с ума! Вскричал Правитель.

Великий Правитель, кровь оплачивается только кровью. Иначе Маска бессильна исполнить то, что ты задумал.

Ну, мы оплатим это кровью наших врагов! Воскликнул Правитель.

Великий Правитель, заискивающе улыбнулся босоногий незнакомец, так, к сожалению, увы, не получится. Самая великая маска, способная вызывать страшных чудовищ, требует оплаты кровью только того, кто ее носит.

Я не понимаю, вскричал Правитель. Ты, презренный, предлагаешь мне пустить свою кровь?!

Великий Правитель, я всего лишь тот, кто обладает тайной изготовления этой Маски. Не более того. Плата за то, чтобы повелевать чудовищами может быть принесена только кровью. Кровью того, кто ее носит.

Каким образом?

О, Великий Правитель, это мне неведомо. Я никогда не надевал ее сам, но знаю, что такова цена. И ты должен быть готов оплатить ее своей кровью

Ну, не страшно, если пустить кровь из руки, в конце концов, рану можно перевязать. Получишь свой мешок золота, когда принесешь мне Великую Маску! Поторапливайся! Иначе…

Через неделю Босоногий незнакомец принес Правителю черный сверток с какими-то тайными символами.

Великий Правитель, я изготовил для тебя Маску самой страшной силы, какая только может существовать в любом из миров. Она способна вызвать ужасных чудовищ подземного мира, подчиняющихся воле того, кто носит маску. Но помни, помимо того, что это должно быть оплачено твоей кровью, эту маску необходимо время от времени снимать. В тот момент чудовища перестанут подчиняться тебе. Но, если маску вовремя не снять – она прирастет к лицу. А Тот, кто обучал меня в темном ущелье, уверял, что если допустить это, то ее обладателю может сделаться крайне худо. Она слишком тяжела для любого, кто ее носит. Чудовища же повинуются только тогда, когда маска находится на лице. Неизвестно, что станет происходить в момент, когда маски там не будет. Но Тот, кто обучал меня, уверил меня в том, что с чудовищами лучше не шутить.

То же мне условия, недовольно произнес Правитель. Чудовища пусть делают свое дело. Мне плевать, что будет дальше. Мы разгромим наших врагов, потом Маска мне будет без надобности.

Воля ваша, Великий Правитель, с поклоном сказал босоногий, забирая с собой мешок золота.

Надев на свое лицо тайную Маску, Правитель мысленно пожелал вызвать тех самых чудовищ из другого мира. Страшные чудовища, откуда-то из глубин земли пошли, поползли и полетели в сторону сопротивлявшейся ему страны. Они проламывали стены укреплений, сжирали людей заживо, убивали и уничтожали все вокруг. Стойкие защитники крепостей держались из последних сил. Но Правитель решил не снимать свою маску, в ожидании полной и быстрой победы над врагом. Под маской у него стало страшно чесаться лицо, это был верный знак для того, чтобы немедленно стянуть ее. Хотя бы на время. Но ему не терпелось поскорее закончить то, что он начал. Чудовища, согласно посланиям от его войска, еще не успели уничтожить все. Поэтому, он решил, несмотря на предостережение Босоногого мастера, не снимать маску до момента окончательной победы.

Большинство крепостей пало, и это открывало прямой путь на столицу захватываемой Правителем страны. Его оставшиеся войска устремились вслед за чудовищами. Но лицо под маской уже даже не чесалось, оно жутко зудело, превращаясь по средствам гнойников и нарывов в сплошную рану. Потому Правитель предпочел на какое-то время все-таки снять маску. Не сомневаясь в том, что исход войны был уже абсолютно предрешен. Но сдернуть со своего лица маску у него не получилось. Она, точно, прилипла к коже, даже нет, скорее, вросла в нее, став с лицом единым целым. Правитель безуспешно силился стянуть ее, потом сковырнуть ногтями. Лицо под маской продолжало гнить и разъедаться. Правитель, катаясь по полу от страшной боли, принялся резкими движениями сдирать маску с лица. Но это ему не удалось. Маска плотно срослась с кожей и более не желала отсоединяться от нее.

Правитель, испытывая жгучую и нестерпимую боль, выхватил кинжал и с его помощью попытался сковырнуть маску. Кровь хлынула потоком. Правитель закричал, и на его крик прибежали слуги. Правитель приказал им срезать ненавистную маску с его лица. Слуги, понимая, что выполнение этого приказа вне зависимости от того, удастся им это или нет, приведет их на плаху, мешкали. Тогда Правитель, который продолжал кататься по полу, заорал что было силы своим стражникам. Последние прибежали к нему. Он, задыхаясь от боли, приказал повесить его слуг, не исполнивших его приказ, и во что бы то ни стало стянуть с него эту проклятую маску. И также послать солдат за тем Босоногим мастером, который ее изготовил, чтобы повесить и его. Те стражники, которым повезло, отправились вешать слуг. Тем, кому не повезло – склонились над Правителем, терзаемым адской болью и продолжавшего кататься по полу. Они прекрасно понимали, что их при любом раскладе их, скорее всего, повесят.

Но самый решительный из них огромным кинжалом начал срезать маску с лица Правителя, визжавшего как свинья, при этом остальные стражники держали его за руки и ноги. Весь пол был залит кровью. Решительному стражнику наконец удалось сдернуть маску с лица Правителя и бросить ее на пол. Правитель несколько минут корчился от боли на полу и кричал, то закрывая лицо руками, то открывая его. Когда он наконец смог подняться на ноги, закрывая окровавленное, изъеденное оспинами, с огромными волдырями, лицо руками, по которым не переставала литься кровь, он подошел к зеркалу и убрал свои руки. На него смотрела окровавленная сморщенная маска, едва ли хотя бы отдаленно напоминавшая лицо. Он тут же приказал позвать другую стражу. Когда новые стражники явились, Правитель приказал повесить всех тех, кто его держал. А первым повесить того, кто срывал с него маску.

Затем к нему явились два гонца. Один из них сообщил о том, что Босоногого мастера масок найти не удалось, он как сквозь землю провалился. Второй поведал еще более печальное известие. Чудовища сожрали остатки наступавшего войска и повернули в противоположную сторону, в направлении, их собственной столицы, уничтожая все на своем пути. Правитель, сверкнув своими глазами на окровавленном лице, приказал повесить обоих гонцов. Но в этот момент стража схватила его и поволокла из дворца по направлению к площади, где при скоплении народа прилюдно и повесила. И когда его беспомощные глаза на окровавленном лице в последний раз увидели крепостные ворота, в этот самый момент стражники закричали во все горло, что страшные чудовища внезапно исчезли, словно их и не было вовсе…

Да, маски – опасная штука, иногда они и в самом деле подчас прирастают к лицу, с циничной ухмылкой сказал Эксперт. Как вы полагаете, господин Журналист?

Ну, маска, маске рознь. Правитель заслужил то, что заслужил по праву, улыбнулся Журналист. Быть повешенным с обезображенным лицом на глазах всего народа после всех своих злодеяний – весьма ожидаемый и справедливый конец.

Вы находите? Пожалуй, да, Эксперт сверкнул своими белыми и довольно острыми зубами.

Ну, хорошо, господа. Очень рад, что вам, господа, понравилась история», произнес Профессор и поудобнее устроился в кресле. Кто у нас на очереди?

Получается, что я, сказал Журналист. Эта легенда будет об одном крысолове, его дудочке и волшебнике.

Глава 6. Крысолов и Волшебник

Молодой человек попытался чуть приоткрыть глаза и тут же убедился в том, что сделать это оказалось совсем непросто. Веки слиплись от спекшейся крови, смешанной с потом. Правая бровь, судя по болезненным ощущениям, скорее всего, была рассечена. Но как только он попробовал поднять свои руки для того, чтобы протереть глаза, то услышал звон цепей, в которые был закован. Левая кисть, к тому же, при неудачной попытке подняться к глазам, страшно заныла от рваных и еще не заживших ран. Он сидел в самом углу холодной и сырой камеры с небольшим решетчатым окошком и железной дверью, облокотившись спиной о каменную стену. На ней висел одинокий фонарь, скупо цедивший тусклый свет. Вокруг него летало множество мотыльков, обреченных почти также как он. За исключением того, что у них хотя бы имелись крылья.

По диагонали от него в углу, в этом самом скудном свете серый паук с тонкими ногами сплел отличную ловушку-паутину, поджидая чуть поодаль, что кто-то туда обязательно попадет. Из мотыльков и не только. Не каждый в состоянии заметить паучью сеть. Что уж говорить о том, что, тем более, редкий человек, даже, увидев подобие ее, способен избежать попадания туда. Его куртка, разорванная во множестве мест, вместе с сорочкой были пропитаны кровью. Правая нога в сапоге немного ныла чуть ниже колена. И ужасно болела голова. То ли, от удара, то ли от последствий утраты сознания. А, скорее всего, и от того и другого. Отдавая себе отчет в том, что теперь он узник и находился в тюремной камере, молодой человек попытался вспомнить ход предшествовавших событий. Один вопрос моментально острым гвоздем возник в его голове. Как он мог оказаться в таком положении?! Он вполне мог погибнуть, и шансы для того были весьма велики. Причем, тем или иным образом. В охваченной огнем башне и при отчаянной попытке покинуть ее в самый последний момент. Но почему тюрьма?! Может быть, стоило отмотать события назад. С чего же все началось?

С письма. Да, пожалуй, именно с письма от Бургомистра. В нем сообщалось о том, что на Вольный город обрушилась напасть в виде полчищ крыс, терзавших окрестные земли и разорявших жителей внутри стен, опустошавших хранилища и погреба, к тому же, нападавших на горожан и убивая их. О том, что всех совокупных усилий местной власти было недостаточно для того, чтобы остановить эту безжалостную армию. И только самый знаменитый из всех крысоловов мог спасти их город от полного уничтожения. За избавление города от крысиного воинства ему была обещана щедрая награда. Крысолов находился в тот момент не так далеко от Вольного города, и до него уже доходили отдельные слухи о постигшем его бедствии. Он довольно скоро отправился в дорогу и через день был уже у стен Вольного города, где его встретил человек в сером капюшоне. Его провели в тайное подземелье, до которого еще не смогли добраться крысы. Речь даже шла не только о гибели города от неминуемого голода после того, как они уничтожат полностью все запасы зерна и других съестных припасов. Трагичность положения заключалась в том, что после этого крысы непременно начнут пожирать горожан с целью прокормить себя. И их воинство возглавляла огромная серая крыса с оторванным ухом, которая была втрое больше самой большой обычной крысы. Кроме того, она была чрезвычайно умна и коварна.

Решено было заманить всех крыс в старую Часовую башню, на самой окраине города на берегу реки. Предварительно по всей башне должна была быть разложена солома, пропитанная смолой. В тот момент, когда Крысолов заманил бы всех крыс в башню, стражники тотчас подожгли бы ее, а Крысолов должен был спуститься из окна на самом ее верху по заранее приготовленной веревочной лестнице. В назначенный час, когда все приготовления были осуществлены, он с помощью игры на своей волшебной дудочке стал увлекать за собой крыс изо всех частей города. Их действительно были целые полчища, никогда в жизни он не видел столько крыс одновременно. Все они послушно шли за ним, увлекаемые таинственной мелодией. В тот же момент, когда ему необходимо было на считанные мгновения прервать игру для того, чтобы набрать в себя побольше воздуха, глаза крыс до того стеклянные, тут же наливались кровью, и они бросались на Крысолова, пытаясь рвать острыми зубами любые места, что могли им подвернуться. Особенно неистовствовала огромная серая крыса с оторванным ухом. Она значительно превышала размеры любой из крыс, которая когда-либо встречалась на его пути. Эта огромная крыса старалась броситься на него так, чтобы сразу добраться до его горла. Несколько раз ему удавалось стряхнуть ее с себя в самый последний момент, а потом он возобновлял игру, и все крысы послушно следовали за ним дальше.

Заведя армию крыс в башню и поднимаясь вместе с их авангардом во главе с огромной крысой на самый верх, он внезапно ощутил запах дыма, а потом увидел языки пламени. Пожар стремительно охватил башню. Было крайне тяжело дышать, одновременно продолжая играть на дудочке. Теперь, как только он закашливался от дыма, крысы с невообразимой яростью набрасывались на него, а огромная крыса в один момент даже повалила его на пол, но он изловчился быстро вскочить на ноги. И вновь заиграть на дудочке, и они тут же отступили. Наконец, он прыгнул на подоконник, но, к своему удивлению, не обнаружил никакой веревочной лестницы. Бросив беглый взгляд вниз, на воды реки с западной стороны башни, а потом на пламя, пожиравшее башню вместе с крысами, чьи паленые шкуры выделяли неприятный запах, прыгнул вниз. Дальше он ничего не помнил. Видимо, падение с такой высоты привело к потере сознания. Но раз он остался жив, значит все-таки попал в воду, но как он оттуда выбрался? И кто его вытащил? И как оказался в положении узника? И где его волшебная дудочка? Последние вопросы были заданы самому себе вслух.

В принципе я мог бы попробовать ответить на все эти вопросы, раздался странный глухой голос из темного угла камеры.

Кто вы? Призрак? Тоже узник? С изумлением и некоторой дрожью в голосе спросил Крысолов.

Наверное, ни тот и ни другой, рассмеялся Голос. Хотя, быть может, в определенном смысле, и тот, и этот. Прежде, чем я выйду на свет, прошу вас дать мне небольшое обещание относительно того, что вы не будете сильно пугаться и удивляться тому, что увидите.

Вы говорите загадками. Хорошо, с некоторым недоверием произнес молодой человек.

Обладатель таинственного голоса сделал шаг из мрака в сторону лужицы света от фонаря. Каково же было роковое удивление Крысолова, когда перед ним оказалась очень большая серая крыса, закутанная в кусок материи наподобие плаща и стоявшая на задних лапах. Крысолов вздрогнул.

Я искренне не хотел напугать вас, с некоторым извинением проговорила Крыса. Прошу вас, несмотря на мой облик, не бояться меня, я не причиню вам дурного.

Я сошел с ума?

Нет. Перед вами действительно крыса. Крыса, которая умеет говорить, улыбнулся удивительный гость. И говорить – это было бы еще полбеды. Но в отличии от многих, схожих с вами по своему внешнему облику, я еще и способен думать. Хотя долгие годы наблюдения за вашим родом убедили меня в том, что этот дар, в отличии от умения говорить правильные вещи, управляться с клинком, а особенно, вовремя кланяться, не самое почитаемое среди вас качество. Я понимаю, что будет не вежливым, не представиться самому знаменитому Крысолову. У меня много имен среди моих соплеменников, но я не буду обременять ваш разум их числом. Так как мы в мире людей, и говорим на человеческом языке, то я предпочел бы именоваться Волшебником. Если такое имя вас устроит.

Я совершенно не возражаю, в полном смятении прошептал узник.

Вот и славно. Я прекрасно понимаю ваши чувства. Говорящая крыса. Крыса, которая изначально сразу должна была находиться в положении вашего потенциального врага. И, возможно, если продолжить нить рассуждений, могла бы спокойно убить самого великого крысолова, воспользовавшись его незавидным положением узника. Не так ли? Загадочное создание улыбнулось.

Ваши намерения мне неизвестны, но почему-то мне кажется, что я могу не считать вас врагом.

Это очень славно, искренне улыбнулся Волшебник. Начнем с ответов на ваши вопросы. Вы упали в реку, но, к счастью, не совсем далеко от берега, иначе мне было бы крайне сложно вытащить вас. Увы, мои физические возможности ограниченны. Далее, мне не удалось укрыть вас, так как стража уже стремительно направлялась в нашу сторону. Я в тот момент понял, что бессилен, но надо было жертвовать обстоятельствами ради того, чтобы выиграть время. Да. И самое главное, держите, я смог спасти ее.

С этими словами он протянул Крысолову волшебную дудочку. Молодой человек с трудом сжал ее в руке, преодолевая сопротивление оков.

Полагаю, подобный поступок от крысы для Крысолова не совсем ожидаем? Еще раз улыбнулся Волшебник.

Признаться, никогда не предположил бы такой поворот событий, вздохнул Крысолов и улыбнулся в ответ. Но я признателен вам, хотя и не понимаю пока причин вашей помощи мне.

Я попробую все подробно объяснить, с доброй улыбкой произнес Волшебник. Но для начала, необходимо снять вот эти железные цепи для того, чтобы вам было удобнее слушать. Я кое-что умею доставать и делать.

С этими словами Волшебник извлек откуда-то из уголка материи, заменявшей плащ, какую-то шпильку и приблизился к Крысолову. Он точно ключом прокрутил в отверстиях, и спустя минуту, оковы раскрылись, и руки молодого человека, хотя и нывшие от боли, тем не менее, все-таки стали свободными.

Я понимаю, все это для вас совершенно неожиданно, проговорил Волшебник. Крыса вытаскивает вас из реки, сохраняет и возвращает волшебную дудочку, которая является проклятием для моего рода и еще помогает освободиться от оков. Действительно очень странно.

В любом случае, я пока не знаю ваших целей, но я хотел бы поблагодарить вас, Крысолов немного склонил голову.

Волшебник с почтением ответил.

Я принимаю вашу благодарность, и несмотря на то, что вы истребили значительную часть моего рода, у меня нет на вас злобы. К великому сожалению, наше племя давно выбрало совершенно неверный путь. Я ведь не зря назвался Волшебником. В отличии от соплеменников я решил избрать отличную от них судьбу. Мне было крайне интересно и важно понять мир людей. Тысячелетиями мои собратья своими набегами опустошали закрома, пожирали младенцев, приносили с собой страшные болезни, уничтожавшие города и даже страны. Но ведь, кроме того, чтобы что-то отобрать, кого-то разорить и убить – мы ничего не несли людям. Да, конечно, нас тоже истребляли, жгли, ставили ужасные крысоловки. Но, должен признать, во многом это было заслуженно.

Я очень долго живу на свете, продолжил Волшебник. Если честно, даже сбился со счета, сколько именно лет. Наверное, недопустимо много. Не только для крысы, но и для человека. Он улыбнулся.

Вне всяких сомнений, все люди тоже разные. И среди тысяч мерзавцев, подлецов и негодяев, всегда можно отыскать добрые сердца. И ровнять всех под один гребень… Нет, так нельзя. Я долго наблюдал за людьми, и со временем начал понимать, что вы все сильно отличаетесь друг от друга. Порою настолько, что складывается ощущение, что вы являетесь представителями различных видов живых существ. В нашем роду все проще, крысы живут тем, что вы называете инстинктом, нет, конечно, встречаются те, кто выделяется на общем фоне. Как например, мой дальний родственник без одного уха, собравший армию и отправивший ее в приготовленный капкан. Конечно, он проявлял какие-то признаки разума, но, по большому счету, алчный и злой болван болваном. Так вот, я продолжу. Я изучал ваш язык, потом какие-то обычаи, легенды, слушая в дальних углах комнат и находя книги, которые другие крысы просто сожрали бы или изничтожили. Я стал расти. Что самое интересное, когда мой разум стал развиваться, то я и сам стал увеличиваться в размерах. Моя неестественно долгая жизнь, по всей видимости, также каким-то образом увязана с этим.

Но я все равно не могу уяснить для себя, почему вы решили помочь мне, ведь я истребил тысячи ваших сородичей, прошептал молодой человек.

Сложный вопрос, на который у меня довольно простой ответ. Вы хороший человек. А быть хорошим даже среди вашего рода очень большая редкость. Вы из лучших побуждений загоняли в ловушку моих жестоких и движимых примитивными инстинктами сородичей, но при этом сами угодили в уготованный вам капкан.

Не совсем понимаю вас…

Дальнейшее объяснение может быть несколько сложнее, произнес Волшебник и задумчиво зашагал по камере, заложив передние лапы за спину. Вы когда-нибудь слышали о крысах, шерсть которых растет не наружу, как у обычных, а вовнутрь?

Никогда…

Это очень древний род. Давным-давно они были обычными крысами, схожими с нами. Но со временем они смогли освоиться в мире людей. Внешне они совершенно не отличимые от вас. Но жадность, жестокость и прожорливость от обычных крыс никуда не делись, как и шерсть, только она у них теперь растет внутрь тела, вызывая постоянную чесотку. А вместе с сохраненными крысиными качествами они приобрели еще и человеческие. Причем, как крыс, их не интересовали добродетели, милосердие и любовь, только лицемерие, подлость, коварство – именно это они не только почерпали, но и за долгое время успешно развили в себе. Но им всегда крайне мешали мои сородичи. Крысы с шерстью внутри всегда считали нас чем-то низшим в сравнении с ними самими, да еще и тем, что вечно пытается залезть в закрома, которые они уже присмотрели для себя. Более того, любая крыса издалека чувствует другую. Вне зависимости от того, как именно растет их шерсть.

Бургомистр Вольного города, продолжил Волшебник, является одной из главных крыс с шерстью, растущей вовнутрь в их иерархии. Он решил разом решить сразу три проблемы. Во-первых, заманить огромное количество моих соплеменников в ловушку и разделаться с ними с вашей помощью. Во-вторых, обвинить их при этом во всем том, что они сами же и совершили. И, в-третьих, и в главных, покончить с самым знаменитым крысоловом с его волшебной дудочкой, которая крайне опасна и для них. Они ведь тоже крысы.

Но я не понимаю, мне рассказывали о том, что именно нашествие крыс едва не погубило город, удивленно проговорил Крысолов.

Практически все закрома были опустошены еще задолго до появления армии моих сородичей. А многие убийства были совершенно как раз по приказу Бургомистра, так как необходимо было обвинить во всем этом обычных крыс. И заодно избавиться от ненужных людей. Никакую веревочную лестницу, само собой разумеется, оставлять для вас никто не собирался. Вы должны были заживо сгореть со своей дудочкой в башне, быть разорванным обезумевшими моими сородичами, ну или просто утонуть.

Тогда почему же они не убили меня, когда я был без сознания?

Я думаю, что они вполне хотели это сделать. Но для них важно было понять, где именно находится, ненавистная для них дудочка, поэтому решили подождать, пока вы придете в сознание, чтобы выяснить это у вас. Они же не знали, что дудочку взял я.

Но, господин Волшебник, ведь я видел, что игра на дудочке не действует на этих…существ…

Дело в том, что на обычных крыс, за исключением меня, действует, лишая воли, мелодия, если играть на ней с привычной для вас стороны. А вот этих, как вы их назвали, существ, это лишает воли только в том случае, если играть на ней с противоположной стороны. Волшебная дудочка позволяет сделать это. И вот тогда…

Волшебник усмехнулся и внимательно посмотрел на Крысолова.

Вот тогда им конец. Шерсть, которая внутри них, и так доставляющая им множество неудобств, начнет стремительно расти, заполняя собой все пространство, пока не поглотит его полностью. Сегодня Бургомистр устраивает торжество по случаю своего триумфа, и к нему уже приехали подобные ему существа из разных мест.

Да, осталось только выбраться из тюремной камеры, вздохнул молодой человек.

Ну, не забывайте о том, что по своему происхождению я все-таки крыса, улыбнулся Волшебник. В темном углу, откуда я вышел к вам, в стене есть отверстие, прикрытое камнями, а за ним подземный ход. Так, что, предлагаю поторопиться…

…Во время торжественного приема, когда Бургомистр, его приближенные и приехавшие гости сидели за столом со разнообразными яствами. При этом со стороны их было не отличить от обычных богатых горожан. Могло смущать лишь то, что каждый из них постоянно чесал себе лицо или руки, словно все они одновременно подхватили неизвестную болезнь, вызывавшую чесотку.

Музыканты в углу играли незатейливые веселые мелодии. Однако, в какой-то момент стало казаться, что они стали как будто фальшивить. Словно кто-то из них перестал попадать в такт. Сидевшие за столом стали чесаться еще чаще. Музыкальная фальшь становилась все более заметной, а расчесывание все более сильным. Некоторые из гостей даже стали непроизвольно падать на пол, и кататься по нему, срывая с себя одежду для того, чтобы как следует почесаться. Бургомистр с перекошенным от зуда лицом, не переставая до крови расчесывать себя одной рукой, другой – резким жестом приказал музыкантам остановить игру.

Музыканты отложили инструменты, но теперь звучала другая мелодия. И от ее звуков все собравшиеся уже катались по полу, срывая на себе остатки от своих дорогих нарядов и пытаясь расчесать свое тело до мяса. Музыканты в испуге, бросив инструменты, все как один убежали прочь. Из противоположного темного угла залы наконец вышли две фигуры. Одна из них была в капюшоне и играла на волшебной дудочке, перевернув ее обратным концом, а другая, которая была примерно в половину роста первой, оказалась огромной крысой, шедшей на задних лапах на манер человека.

Крысолов, приближаясь к Бургомистру и окружавшим его фигурам уверенным шагом, периодически делал небольшие паузы, чтобы набрать в легкие побольше воздуха. В эти мгновения потное и изувеченное лицо Бургомистра перекашивало от лютой злобы. Но потом мелодия возвращалась, и он вновь с остервенением, как и все остальные продолжал вгрызаться своими острыми ногтями в кожу, расчесывая до мяса любую ее свободную поверхность, до которой они только в состоянии были добираться. Его лысоватая голова пестрила от десятков кровавых ранок, а маленькие, но поразительно злые глаза были красными от гнева.

Смотрите, мой друг, смотрите, произнес Волшебник, шерсть, растущая у них внутри, начинает прорываться наружу.

С этими словами он показал левой рукой в сторону катавшихся по полу гостей, некоторые из которых, к этому моменту почти полностью освободившись от одежды, разрывали себе животы и спины, силясь преодолеть страшный зуд, и из окровавленных ран и выпадающих наружу внутренностей во все стороны торчали пучки отвратительной серой шерсти.

Пощады…, выдавил из себя Бургомистр.

Молодой человек прекратил игру и внимательно осмотрел открывшуюся его глазам картину. Было видно, что все остальные существа были уже мертвы, вспоров себе животы или перерезав когтями собственное горло. А из открытых ран пробивалась шерсть разных оттенков. Крысолов подошел вплотную к Бургомистру. Его лицо, все больше напоминавшее крысиное, с торчавшими в щеках и на лбу серыми волосами, и с ужасными кровавыми ссадинами. И глаза. Раздавленные, но все еще злые…

Умри! Бургомистр выхватил из-за пояса кинжал и ударил в самое сердце наклонившегося над ним Молодого человека.

Крысолов, в глазах которого моментально потемнело, сделал несколько неуверенных шагов и рухнул на пол. В то же мгновение Волшебник выхватил из рук Бургомистра кинжал и с яростью вонзил его ему в шею. Предводитель крыс с шерстью, которая росла вовнутрь, захлебываясь своей черной кровью и беззвучно двигая немеющими губами, безжизненно повалился на спину. От удара его кадык треснул, а оттуда репейником вылезла серая шерсть. Волшебник подошел к лежавшему без движения Крысолову. Его лицо было мертвенно бледным, а из раны в груди уже успела вытечь на пол лужица крови. Волшебник печально посмотрел на своего друга, опустил его веки и накрыл голову капюшоном. Затем взял из его руки волшебную дудочку и устремился в сторону темной части залы, откуда они появились…

Крайне удивительная история, ухмыльнулся Эксперт. Крысы с шерстью, которая растет вовнутрь. Да, господин Журналист, не скрою, вы действительно смогли заинтересовать меня этим рассказом. В этом мире много загадочного и необычного, как вы находите, господин Профессор?

Полагаю, такое действительное имеет место, прохрипел Профессор. Невозможно всегда таить в себе то, что там есть. Оно все равно будет стучать пальцами изнутри, шептать, а, в конце концов, вылезет наружу.

Итак, господа, следующее повествование за мной, произнес Эксперт. Это будет история об одном охотнике, который немного задержался в лесу.

Глава 7. Охотник

Охотник чуть поправил голенище сапога и с нескрываемым раздражением еще раз позвал свою собаку. Это было крайне странно, что ему вот уже в третий раз пришлось кричать ее, а та и не думала возвращаться к хозяину. В его голове сразу стали вырисовываться возможные наказания для ослушивавшегося его воле животного. Все-таки надо будет сделать из нее чучело и выставить в трофейной зале, думал он в гневе. Раздался жуткий крик. Какой-то истошный вой. Или вопль. Он внезапно понял, что немного начал нервничать. Эта мысль не нравилась ему куда больше, чем то, что исчез его сеттер, точно провалившийся сквозь землю. И дело отнюдь не в собаке. Было что-то другое. Нечто весьма тревожное. Тьма все плотнее окутывала лес. Охотник отлично понимал, что серьезно задержался с тем, чтобы его вовремя покинуть. В конце концов, черт с ней, с собакой, становилось слишком темно. А ночной лес сильно отличался от утреннего и даже вечернего. Он внушал тревогу.