Читать онлайн Банды: Кто старое помянет, тот останется жив. Книга третья

“Если из десяти слов девять правдивы, не считай это достижением.

Достаточно одному слову не быть правдивым,

как оно соберет вокруг себя тучу лжи.”

Древнекитайский афоризм.

ВИШНЯ

1997г. Октябрь.

Стрелки часов на стене показывали шесть вечера, за окном становилось темно. Росана поежилась, с сигаретой в руках и укуталась в длинный вязаный кардиган, в доме сегодня было прохладно. Она все еще не могла смириться с тем, что наступила осень. Это время года всегда нагоняло на нее грусть, после жаркого лета.

Домработница, как обычно, суетилась на кухне. Из духовки исходил ароматный запах яблочного пирога.

– Вам звонили! – Незаметно подкрался к ней телохранитель, сжимая в руке мобильник, и Росана от неожиданности выронила сигарету из пальцев.

– Руслан! – Принялась она быстро стряхивать пепел со стола, до того, как это безобразие увидит Лиза, которая была очень щепетильна в вопросах чистоты. – Сколько раз просила, обозначать хоть как-то своё присутствие и не подкрадываться ко мне вот так из-за спины!

– Простите! – Расплылся он в улыбке.

– Простите! – Передразнила она его и, забрав свой мобильник, уставилась в список пропущенных звонков.

Первым, конечно же, был Женька. Он звонил ей два раза, но с ним она поругалась, поэтому перезванивать не собиралась.

У него внезапно разыгралось чувство ревности, во время ее выступления в только что открывшемся ночном клубе под названием «Престиж». Клуб являлся отдельным зданием и был построен на воровские деньги.

Владельцы позаботились о том, чтобы в нем была огромная сцена для музыкантов, живых выступлений и шоу-программ. Естественно, первым делом криминальный авторитет Князь, который был в доле, позвал выступить на открытии Росану с ее ансамблем, заказав программу, состоящую из шансона и блатных песен.

И она не отказала – слишком хороша была оплата. К тому же с авторитетом (как и с прочими другими) нужно было как-то поддерживать общение, чтобы продолжать оставаться на плаву.

Князь не постеснялся и пригласил на открытие весь воровской общак, включая самых важных авторитетов из нескольких близлежащих городов. К открытию готовились очень тщательно и около месяца. Князь даже принял участие в разработке меню по этому поводу, приведя повара и остальных сотрудников клуба в жуткий страх своим микро-контролем над каждой деталью. Он не хотел упасть лицом в грязь перед гостями, а потому стремился сделать все по высшему разряду.

День открытия наступил, и в «Престиже», на удивление, собрался самый разный контингент: здесь присутствовали не только авторитеты и их подчиненные, но и представительные люди, принадлежащие к политическим кругам.

Пока толпа гуляла, веселилась и водка лилась рекой, Росана на сцене отрабатывала музыкальную программу. Чтобы сделать свое шоу еще более запоминающимся, она привела с собой танцовщиц кабаре из «Фортуны», которые всегда были не прочь подзаработать. Некоторые из гостей осваивали просторный танцпол, а некоторые, как приезжий вор азербайджанец Ровшан, полезли на сцену, чтобы исполнить любимые песни с Росаной дуэтом.

Среди гостей присутствовал и Немец, в окружении спортсменов, принадлежащих к его клубу «Хакдари» и лучших друзей Олега Мота и Феди Колчина.

Немец сначала немного напрягся, когда прилизанный Ровшан в малиновом пиджаке оказался на сцене, но Мот вовремя схватил его за запястье:

– Остынь. – Выразительно посмотрел он на друга.

– Не нравится мне это! – Женька схватился за широкий стакан с коньяком и залпом выдул содержимое, не сводя глаз со сцены.

Ровшан держал одной рукой микрофон, в который он орал припев песни, а другой стал придерживать Вишню за талию.

«Его Вишню», как посчитал Женька и подскочив из-за стола, понесся прямиком к сцене.

Росана, увидев его, округлила глаза и незаметно пригрозила кулаком. Ещё не хватало, чтобы он сорвал ей выступление, за которое братвой отвалено немерено денег.

Но чернобровый Ровшан в этот момент совершил огромную ошибку – его рука соскользнула с талии на ее обтянутые коротким платьем в пайетках ягодицы…

Разгоряченный Женька моментально скинул с себя пиджак, оставшись в белой рубашке, облегающей его спортивную фигуру, и в два прыжка оказался на сцене.

Изрядно выпивший Ровшан сначала не понял, что происходит. Но когда Женька уложил его на пол одним ударом ноги в челюсть, то соображать уже было поздно, да и не зачем.

Естественно, на сцену кинулись люди Равшана и завязалась драка. Князь с сигарой в зубах наблюдал за происходящим.

Посмотрев на Вишню, он усмехнулся и покачал головой. Та накрыла лицо ладонью, давая понять, что ей жутко стыдно.

В итоге, всё разрулили. Ровшан, которого привели в себя, извинился перед Немцем. Он действительно не знал, что певица была его женщина. Они прилюдно пожали друг другу руки и обменялись объятиями, после чего все вернулись к своим столам, довольные и счастливые.

Все, кроме Вишни. Она Женьке этого спускать не собиралась. Закончив с песнями, она уступила сцену разодетым в перья танцовщицам и спустилась по ступенькам вниз на танцпол.

Князь пригласил ее за свой стол, и она не отказала выпить по рюмочке с его гостями, за открытие. Немец все это время сверлил ее взглядом, но она даже не посмотрела в его сторону, так и оставшись почти до конца вечера за столиком Князя.

Он попытался затащить ее в свой «Крузер» на улице, на что она гневно уставилась ему в лицо и сказала своё твёрдое «нет».

– Выпил, приревновал немного. Ну, что ты дуешься? – Держал он ее крепко в своих руках, а она продолжала вырваться.

– Ты обозрел, Немец! Это моя работа! – Шипела она, словно дикая кошка. – Я не твоя жена!

– Так стань ей. – Ответил он, накрывая ее рот поцелуем.

– И не твоя собственность! – Вывернулась она. – Ты не имеешь права рушить мое выступление! Мне за него заплатили огромные деньги! И не только мне! Всему моему коллективу!

– Если тебе нужны бабки, я тебе их дам. Но трогать тебя никто не будет.

– Ты бы хоть головой своей немного подумал, когда на сцену полез драться! А если бы его люди достали оружие?!

– Ну, и что?

– Прострелили бы тебе башку!

– Ты и не расстроилась бы, не заплакала… Ведь я тебе не нужен…

– Перестань. Я говорю о твоем неуместном приступе ревности!

– А как не ревновать, Вишня?.. Посмотри на себя! Это платье с таким огромным вырезом на груди, еще и короткое такое, почти позволяющее увидеть, откуда растут твои длинные ноги. Ты одета так, чтобы завлекать мужиков! – Прижал он ее спиной к «Крузеру» и забрался рукой под платье. – Ещё и без нижнего белья! Это что за фокусы?!

– Кто о чем, а вшивый о бане! – Выдернула она его руку из -под платья! – Все, Немец! Надоело! Будешь пытаться дальше идти поперёк моей работы и все мне усложнять, тогда лучше нам больше не встречаться! – Выпалила она и стряхнула с себя его руки.

Он оцепенел от сказанных ею слов. Они ругались, выясняли отношения и раньше, но еще никогда она не говорила ему ничего подобного. У него и в мыслях не было расстаться с ней, ведь она принадлежала ему!

Росана поправила платье, отвела негодующий взгляд и пошла прочь. Ноги ее покрылись мурашками от холода. На улице была ветренная осенняя ночь, а пальто ее осталось в машине…

– Росана, прекрати обижаться! – Расстроенно позвал ее Женька, надеясь на то, что она остановится, он сможет подойти к ней и примиряться с ней страстно и долго, как это обычно бывало. – Поехали ко мне. Я заглажу свою вину.

– Не поеду! – Не оборачиваясь, выкрикнула она, сама не завидуя своему упрямству.

Но дело было сделано. Немец, по ее мнению, нуждался в этом уроке, иначе, если ему это спустить, он будет себе позволять так делать каждое ее выступление, когда она развлекает гостей.

И вот после нескольких дней взаимного молчания, он наконец-то позвонил первым.

Сердце Росаны радостно возликовало. На самом деле, ей хотелось поскорее его простить, оказаться в его объятиях, почувствовать прикосновения его горячих губ на своем томящемся от желания теле…

Но вместо того, чтобы перезванивать и выяснить с ним отношения, она решила «помариновать» его еще немного. Ведь, когда есть чувства, чем дольше ожидание, тем слаще наслаждение.

В списке звонков она также увидела фамилию банкира Рознина, партнера ее погибшего мужа.

«А этому чего надо?», – помучилась она пару минут догадками и решила перезвонить.

– Росана! – Раздался в трубке приятный мужской голос.

– Андрей Григорьевич, здравствуйте. Вы мне звонили?

– Да-да. Хотел узнать, как у вас дела? Все ли в порядке?

– И как погода, неправда ли? – Сострила она. – Можете не прикидываться. Для чего я вам понадобилось?

Звонок его вызвал ощутимое напряжение, ведь после смерти мужа, она видела его партнеров Рознина и Панина всего лишь один раз – на похоронах. Даже после того, как все, что ей полагалось по завещанию, перешло к ней, включая акции банка «ВРП», ни один из них не позвонил ей… А тут вдруг «Как дела? Как поживаете?».

– Ну, зачем так в штыки все воспринимать, милая моя? И можно просто Андрей, я не помню, чтобы мы разговаривали прежде настолько официально. Хотел просто узнать, как ты, и не согласишься ли со мной поужинать? – Мягко ответил он.

– По какому поводу? – Кусала она губы.

– Вадим мне был не чужой человек, как и тебе. Неужели мы не найдем, о чем поговорить?

– Хорошо. – Росана вдруг почувствовала себя неловко.

Что, если человек действительно просто позвонил узнать, как у неё дела после смерти мужа. И между прочим, он был единственным, кто это сделал, после гибели Вельского. А она так неласково с ним разговаривает.

– Когда бы ты хотел встретиться?

– Хочешь сегодня?

– Поздновато уже. Я живу за городом. – Посмотрела она на настенные часы.

– Как насчет, завтра?

– Завтра что у нас?

– Вторник.

– В семь часов вечера?

– Идеально! – В голосе послышались нотки радости. – В «Веранде»? – Предложил он излюбленное место Вельского.

– Да. Можно и там. – С трудом ответила она и, попрощавшись, положила трубку.

В «Веранде» с момента гибели мужа она почти не появлялась, тем более, в компании мужчины. Это место было для неё сокровенным. Обслуживающий персонал заведения знал, что господин Вельский был убит выстрелом в голову на пороге собственного банка, а киллера так до сих пор и не нашли. Поэтому всякий раз, когда Росана приезжала вместе с Ритой, чтобы выпить кофе, вел себя очень корректно и не задавал ей глупых вопросов. Наоборот, все старались быть ещё более услужливыми, усаживая ее за любимый столик на улице и ставя перед ней пепельницу.

Вот, и в этот раз, когда администратор «Веранды» увидела ее у входа, она улыбнулась и поздоровалась.

– Росана Витальевна, вы будете сегодня ужинать одна или кого-то ожидаете? – Спросила она.

– Да, ко мне присоединятся. – Коротко ответила она. – Партнер по бизнесу, – тут же добавила она, чтобы избежать косых взглядов.

Администратор провела ее через помещения ресторана на улицу, в зону для курящих.

– Ваш любимый столик занят. Я могу вам предложить соседний?

– Конечно. Так даже лучше. – Согласилась она. —Воспоминания не будут сбивать с делового разговора.

Та понимающе кивнула и помогла ей снять пальто. Росана присела за столик, по направлению к которому уже бежал официант с пепельницей в руке.

– Ваш гость задерживается? – Спросил официант, наполняя ее стакан водой.

– Нет. Я приехала на пятнадцать минут раньше, чтобы собраться мыслями. – В этот момент она посмотрела на администратора, и та попросила официанта вернуться позже.

– Простите, я поговорю с ним, чтобы не докучал вопросами. – Улыбнулась она. – Приятного вечера.

Рознин пришел вовремя. Ни минутой раньше, ни минутой позже. Он был одет с иголочки: дорогой деловой костюм, белоснежная рубашка, темно-синий галстук и отполированные кожаные ботинки.

Он вышел на веранду вместе с администратором, что все это время не сводила с него глаз и увлеченно что-то рассказывала ему, показывая рукой то направо, то налево.

Ничего удивительного, Рознин был привлекательным мужчиной, от которого за версту пахло деньгами.

– Росана! – Обрадованно воскликнул он, оказавшись у столика. – Все так же шикарно выглядишь!

Она встала из-за стола, и они обменялись объятиями и поцелуями в щеки, и расположились друг напротив друга.

– Ты точно не против, что я предложил именно это место для ужина? – Распахнул он меню, поданного администратором. – Вадим обожал их кухню.

– Нет, нет. Конечно, не против. – Проделала она тоже самое, хотя знала меню «Веранды» почти наизусть.

Администратор продолжала стоять у столика, пока они озвучивали заказ официанту, и только после этого, метнув в сторону Рознина чарующий взгляд, вернулась на свое рабочее место.

– Только пришел, а уже девушкам голову вскружил. – Улыбнулась она.

– Росаночка, здесь нет никого красивее тебя! – Сделал он комплимент.

– Да ладно тебе. – Усмехнулась она.

– Как ты поживаешь без Вадима, справляешься?

– Привыкла. Как иначе? – Кивнула она. – Как дела у банка?

– В банке все в порядке… – Нехотя ответил он, и она уловила смену его настроения.

– Ты ведь хотел поговорить со мной о банке, не так ли?

– Ну, почти. – Замялся он, не ожидая, что вдова перейдет к делу так быстро. Он надеялся немного развлечь ее, сказать нужные слова, чтобы подготовить к разговору с нужным ему результатом.

– Послушай, Андрей, я ненавижу, когда ходят вокруг да около. Давай валяй, что там у тебя? – Уставилась она ему в лицо своими синими глазами, вытаскивая из пачки сигарету.

– Ладно, сдаюсь. – Поднял он ладони кверху. – Не хотел показаться грубым, поэтому попытался начать разговор иначе.

– Зря. Я люблю прямолинейных людей. Сама такая. Всегда говорю все в лоб. – Глубоко затянулась она.

Она была такая яркая и дерзкая, только что бросившая ему, влиятельному мужику, вызов. Она попросила прямоты, а значит, сильная. Женщины слабый пол – обычно выбирают противоположный подход.

Он смотрел на ее ярко очерченный рот, и в голове его, как назло, появились похотливые мысли, которые он тут же от себя отогнал – на первом месте сейчас был бизнес.

К столику подошел официант и поставил перед ней салат с креветками и стакан виски, а перед Розниным тарелку с бифштексом и овощами, и бокал красного вина.

– За встречу? – Поднял он бокал.

– За встречу. – Аккуратно коснулась она бокала своим стаканом.

– В общем, даже не знаю, с чего начать разговор… – Посмотрел он на неё, и Росана невольно поморщилась.

Она терпеть не могла вот таких мужиков, которые подбирали три часа правильные слова и тянули кота за хвост.

– Мне что, тебе помочь? – Усмехнулась она, цепляя вилкой креветку.

– Ни для кого не секрет, что ты владеешь наибольшими акциями банка, которые раньше принадлежали Вадиму. А если быть точнее, то ты полноценный партнер «ВРП».

– Ну, и что? Я же вам не мешаю. В дела ваши не лезу. А могла бы. Какие ко мне претензии? – Следила она внимательно за его реакцией.

– Никаких претензий, Росана. Я и Панин, мы прекрасно понимаем, что тебе пришлось пережить. И знаем, что ты ничего не понимаешь в банковской системе и финансах, поэтому мы не смогли предложить тебе какую-либо работу в «ВРП» после гибели Вадима. Поверь, нам тоже пришлось очень сложно. Но сейчас у нас есть к тебе предложение.

– Валяй! – Сказала она это уличным тоном, каким обычно разговаривал Женька с Мотом.

– Мы бы хотели выкупить у тебя долю, принадлежащую тебе. Плюс, поверх мы готовы выплатить тебе любую сумму в качестве компенсации. Как ты на это смотришь?

– А как должна? – Холодно улыбнулась она.

– Думаю, что положительно. – Поднял он бокал. – Назови любую сумму. Сколько ты хочешь?

– Я не готова называть сейчас никакие суммы. Ты свалился словно снег на голову, и просишь меня продать то, что для Вадима являлось всей его жизнью. – Покачала Росана головой.

– Я понимаю. – Накрыл он своей ладонью ее руку. – Но Вадим хотел, чтобы банк процветал.

– А пока я являюсь тихим акционером, даже не влезающим в ваши дела, он процветать не может? Так, что ли? – Выдернула она свои пальцы.

Беседа с Розниным начала утомлять.

– Нам было бы легче принимать многие решения самостоятельно, и так сказать, без объяснения.

– Не вижу никакой проблемы. Можете подготовить бумаги. Я посмотрю, все прочитаю, покажу адвокату и подпишу… Если, конечно, сочту это правильным.

– Как раз в этом и заключается проблема. Пока ты во всем разберешься, это может занять несколько дней. – Огорченно произнес он. – Зачастую, решение должно быть принято в течение часа…

– Не стоит так сильно принижать мои умственные способности. – Криво улыбнулась она, и Рознин вдруг понял, что убедить ее не получится. Вишнар была крепким орешком.

– Росана, ни в коем случае не хотел тебя обидеть. Это бизнес. И мы с Паниным предлагаем тебе продать долю. Так делают зачастую многие компании, в случае смерти одного из партнеров…

– Я понимаю.

– Ты сейчас не давай мне ответ. Подумай, взвесь все хорошо. Нужен ли тебе этот банк, и хочешь ли ты действительно им заниматься… Мне казалось, ты более творческая личность.

– И эта работа совершенно не для меня?!

– Сидеть скрюченной за столом с девяти утра до ночи? —Рассмеялся он. – Именно! Зачем тебе это? Мы действительно готовы выплатить тебе огромные деньги…

– Я подумаю. – Отодвинула она от себя салат в сторону. Есть перехотелось. – Я разговаривала со следователем, который ведёт дело об убийстве Вадима. Ты слышал о таком клиенте в банке по фамилии Столкачев?

– Конечно.

– У следствия есть подозрение, что именно он заказал убийство Вадима, так как тот отказал ему в моментальном снятии огромной суммы денег со счета.

Рознин откинулся на стуле с бокалом в руке и, запрокинув голову, посмотрел на небо.

– Действительно, – подумав, ответил он, – эта версия имеет право быть. На имя Столкачева в банке хранилось несколько миллионов рублей. Он был связан с бандитами.

– То есть, деньги были бандитские?

– Не знаю. На банкнотах не написано. Но он действительно хотел снять разом всю сумму. А как ты понимаешь, это невозможно!

– Почему?

– Потому что… Так работают банки… Каждый раз, когда к нам поступают деньги, мы их прокручиваем…

– Что это значит?

Рознин вздохнул, не желая объяснять. С одной стороны, Росана была для него манкой и даже желанной. Он был совсем не против закрутить с ней роман. С другой стороны, она была слишком придирчивой к деталям, хотела докопаться до самого дна и не любила контроля. Проще говоря, она была слишком сложной, а такой женский характер он терпеть не мог.

– Ясно. Ничего хорошего. – Вдумчиво ответила она сама себе, прекрасно понимая, что, скорее всего, так и есть: деньги, которые хранились в банке, принадлежали воровскому общаку.

– Я не стану отрицать, что, возможно, ему угрожали те люди, чьи деньги были на его счете. Ведь кто он, этот Столкачев? Так, мелкий коммерс. А тут миллионы… – Продолжал играть в «незнайку» Рознин. – Он и заказал Вадима, чтобы ему отомстить.

– И при этом его самого грохнули вскоре. – Холодно добавила она.

– Чего? – Вскинул от удивления брови Рознин.

– Новый следователь сообщил мне, что Столкачев был найден убитым. – Сложила Росана руки на груди.

То, что она говорила, было правдой. Тело Столкачева было обнаружено соседями по площадке через пару дней после того, как она, Мот и Немец приезжали к нему поговорить. Следователь Кукушкин сообщил ей эту новость по телефону.

– Значит, дело закрыто?

– Нет. Дело не закрыто.

– Виновный мертв. Не понимаю… – Развел Рознин руками.

– Я настояла на том, чтобы дело оставалось открытым. Я не верю в то, что Столкачев был заказчиком убийства.

– Росана, ты тратишь время зря и забиваешь свою красивую головушку не теми вещами… – Потянулся он к ней поближе. – Оставь ты это. Все равно не найдёшь заказчика и не узнаешь правды. В банке много клиентов из криминального мира… Да что там, около девяносто восьми процентов. Как думаешь, у кого в наше время есть деньги, валюта? Только у бандитов и проституток! Ну, и у коммерсов. Вадима больше нет. Забудь это как страшный сон и живи дальше свободно. Не вникай в это.

– Это что? Совет друга? – Скривилась она, убирая в сумочку зажигалку и сигареты.

– Да, милая, это совет.

– Тогда, спасибо, и я, пожалуй, пойду. – Одарила она его как можно более теплой улыбкой и положила на стол несколько рублевых купюр.

– Зачем? Я заплачу. – Отодвинул он деньги.

– В другой раз. – Ответила она и поднялась из-за стола.

– Так ты подумаешь о продаже своей доли? – Перехватил он ее руку, поднёс к своим губам и поцеловал. – Правильно, милая. Подумай. – Добавил он, не дожидаясь ответа.

Администратор ресторана, увидев ее в коридоре, тут же побежала в гардеробную за пальто. Росана настолько погрузилась в свои мысли, что совершенно о нем забыла, и чуть не ушла без него.

– Все ли вам сегодня понравилось? – Спросила администратор, помогая ей одеться.

– Все было отлично. – Росана сунула ей в руку несколько денежных купюр.

– А вашему гостю? – Зарделась она. – Он солидный человек, надеюсь, наше обслуживание его удовлетворило, и он вернется.

– Держитесь от него подальше. —Коротко бросила Росана. – Не все то золото, что блестит.

Когда она наконец-то добралась до машины, настроение было окончательно испорчено. Она посмотрела на здание, в котором располагалась «Веранда», и упала головой на руль, тяжело дыша.

Прошло чуть больше полугода, с тех пор, как не стало Вадима, а в груди до сих пор болело. Нет, не от любви. Такая любовь, как у нее с Женькой, бывает в жизни только раз. А от того, что она потеряла человека, который любил ее безвозмездно, ничего не ожидая взамен. Он был словно ангел, посланный с небес к ней на землю в трудную минуту. Он вытащил ее из глубокой депрессии, когда от разбитого сердца, кажется, ничего не осталось, и помог ей собрать и склеить его по кусочкам. И Росане было безумно жаль, что она уже никогда не сможет его отблагодарить за все, что он для неё сделал…

Она вытащила из сумочки мобильник и позвонила Ритке.

Когда та наконец-то подняла трубку, Росана предупредила, что заедет за ней через полчаса в салон. Ритка, услышав немного осевший и хриплый голос подруги, вопросов задавать не стала и пообещала закончить работу побыстрее.

Она ждала ее в машине и курила в открытое окно. В воздухе пахло морозом. Скоро все завалит снегом, и ей снова придется для комфорта пересесть в «Хаммер» Вадима, который ей не очень нравился. Ей по душе были спортивные машины. «Целика», на которой она ездила уже несколько лет, требовала все больше и больше ремонта, и Росана даже начала присматриваться к рынку автомобилей, но пока не могла найти то, что ей по душе.

В дверях «Фрегата» показалась Риточка, одетая, как всегда, в своём стиле: мини-юбка, высокие ботфорты, куртка, не закрывающая живот. По плечам была разбросана огромная копна рыжих, мелко накрученных волос.

«Господи, куда Мот смотрит?», – подумала Росана, выкидывая в окно сигарету.

Риточка плюхнулась на переднее сиденье и пристегнула ремень.

– Ну что, куда поедем?

– Напиться хочу.

– По бокальчику или по-тяжелой? – Улыбалась подружка во весь рот.

У неё явно выдался прекрасный день, и Росане даже стало как-то неудобно, что она приехала к ней с таким настроением.

– В дрова. Бокальчик не помог.

– Что, с Немцем поругалась?

– И с ним тоже.

– Так… А ну-ка рассказывай. – Риточка крутила на пальце кольцо с огромным бриллиантом.

– Давай дома у меня? Ночевать можешь остаться? Я Моту позвоню, предупрежу, что ты у меня.

– А чего ему звонить? Он уехал в город «А», вместе с твоим Женечкой и другими пацанами. Чихать ему, где я буду ночевать! – С нотками обиды сказала она.

– Машины опять перегоняют?

– Если бы! Поехали на коронацию нового вора.

– Коронация вора! – Фыркнула Росана. – Ладно бы, День Рождения, я бы еще поняла.

– В криминальном мире это круче Дня Рождения! – Риточка достала из сумочки сигарету и уставилась на нее. – Вот тебя хоть на одну приглашали?

– Нет. Ты забыла? Я же баба. – Жестом она шутливо обрисовала грудь. – Да я и не хочу.

– Вот-вот. – Закивала она. – Я хотела с Мотом поехать. А он так и сказал: «бабам там не место».

– Рита, так лучше… Что такой красивой и сексапильной женщине, как ты, – подцепила она пальцем ее мини-юбку, и Риточка захихикала. Знала стерва все про свои вызывающие наряды. – Делать в компании грубых уголовников, которые даже не знают, как правильно удовлетворить женщину в постели? Они на нас смотрят как на мясо.

– Неправда. Мот не такой.

– Мот у тебя, и правда, уникальный. – Росана нажала на педаль газа и отъехала от «Фрегата». – Таких, как он, раз, два и обчелся.

– Только тачку не гони, как сумасшедшая, когда на трассу выедем. – Заранее попросила Риточка. – У меня и желудок, и нервы слабые.

– Кажется, Женькин сын – единственный, кто не боится ездить со мной в машине.

– Женькин сын- малолетний шкет. Вот, подрастет, поймет, что ты, Вишня, сумасшедшая! – Фыркнула Ритка.

Открыв ворота, Росана загнала машину во двор дома.

Риточка выбралась наружу и сладко потянулась:

– Воздух в твоем посёлке просто кайф!

– Идем в дом, кайфуша, холодно! – Усмехнулась Росана и открыла перед ней дверь.

Домработница вышла встретить хозяйку и помогла гостье снять верхнюю одежду.

– Росана Витальевна, что приготовить для вас на ужин? – Заботливо поинтересовалась она.

– Ничего, Лизочка. Можешь идти отдыхать. Мы сами справимся. Время уже позднее.

– Мне, правда, не сложно!

– Лиза, я могу себе водки налить сама. Я взрослая девочка.

– Ваша гостья останется ночевать?

– Да.

– Тогда я постелю ей в гостевой комнате на втором этаже и отправлюсь к себе.

– Спасибо, Лиза.

Они прошли на просторную кухню.

Риточка присела за стол, Росана вытащила из холодильника бутылку водки и апельсиновый сок:

– «Отвертку» будешь?

Подруга кивнула.

– Так что случилось, дорогая моя?

– Случилось то, что у меня хреновое настроение. Партнеры из банка просят меня продать им долю Вадима.

– По закону жанра, так и должно было произойти. – Пожала Риточка плечами. – Продашь?

– Не знаю.

В этот момент на кухню вошел телохранитель Руслан и, поздоровавшись с Ритой кивком, молча набрал воды в кружку, и с опущенными глазами пошел к себе в комнату, расположенную в другом конце дома, на первом этаже.

– Ты посмотри, как ты его выдрессировала! – Возмутилась Рита. – Даже поздороваться со мной боится!

– Так будет всем лучше. – Росана поставила перед ней высокий стакан с коктейлем, затем достала из холодильника сыр и колбасу, чтобы сделать нарезку для закуски. – Не хочу я свою долю продавать.

– Как не хочешь? – Ахнула подруга. – Росана, ты ничего не понимаешь в банках, а партнеры, наверное, предложат тебе невероятную сумму денег!

– Именно так Рознин и обещал. Они готовы выкупить мою долю и дать в качестве компенсации любую сумму, которую я назову.

– Соглашайся. И пусть в долларах выплатят.

– Не могу.

– Почему? Что тебе от этой доли в банке? Это не карьера твоей мечты. Это не твоя профессия. А так ты получишь кучу бабла, причем, я уверена, они тебе не откажут в долларах, и будешь счастливо на эти деньги жить до конца жизни. Вложишь во что-нибудь. Хочешь, вместе второй салон откроем? Или шмотки будем продавать итальянские, как магазин «Белла»! Или французские! Они более изысканные!

– Рита, Рита… Остановись. – Попросила Росана, отложив нож в сторону и раскладывая нарезанные кусочки сыра по тарелке полумесяцем. – Дело не в деньгах. Вадим оставил мне достаточно денег и имущество… Плюс, я зарабатываю вместе со своей группой достаточно неплохо. Шансон пользуется сейчас огромным спросом.

– Тогда в чем дело?

– Вадим бы никогда не продал свою долю. Он жил этим банком.

– Но его больше нет.

– Мне кажется, если я продам ее, то предам его… Понимаешь, меня постоянно терзает чувство ненависти к самой себе за то, что я не успела показать ему свою благодарность. Не смогла дать ему больше тепла… Он многого заслуживал…

– Ой все, хватит! Прямо слушать противно! Глядите-ка Святой Вельский! Ты ему ещё памятник в центре города поставь. – Поморщилась Рита. – Бандит он был. Только не такой, как мой Мот – девять классов образования, а более умный. Банки – там такая мафия сидит, тебе и не снилось! – Тараторила она. – А ты, как лохушка, сейчас звучишь. Вишня, тебя прямо не узнать: «это было дело его жизни», – передразнила она. – Как будто он работал всю жизнь на заводе и сахар там по мешкам расфасовывал. Хватит себя гнобить! Это суровая реальность. Грохнули его за темные финансовые дела и бабосы. А вот был бы на заводе, помер бы старым дедом! Никому бы и дела до него не было!

Росана вытаращила на подругу глаза и захлопала ресницами. Не ожидала она такой пламенной речи от Риточки. Вот, и поговорили по душам.

– Что молчишь? – Ритка спокойненько попивала коктельчик. —Я тебе в очередную депрессию упасть не позволю. Еле из одной тебя вытащили… Перестань на себя наговаривать! Это не твоя вина.

– Ты права. Я слишком сильно на себя давлю. – Согласилась Росана.

– Вот – вот!

– Но долю свою все равно им не продам.

– Упёртая. Впрочем, как и всегда. Чему удивляться? – Хохотнула подруга. – Ну, придержи пока. Надоест возиться с бумажками, сама предложишь им выкупить.

Они сидели и трещали почти до трёх часов, пока Росана окончательно не опьянела, и не закончилась водка.

– Завтра не встану. – Заплетающимся языком пролепетала она.

– Выступлений нет? Нет. Будем спать. – Ответила Риточка.

Пытаясь сдавливать приступы смеха, они пошли на второй этаж по ступенькам, падая и поднимаясь. Росана проводила ее в гостевую комнату, а сама отправилась к себе в спальню, где рухнула на кровать прямо в одежде и моментально заснула.

У Ритки на эту ночь был другой план. Выждав минут десять, она тихонечко открыла дверь комнаты и спустилась на первый этаж. Пройдя по коридору, она остановилась у комнаты Руслана, которую она определила во время своих отлучек в ванную, пока они пили с Вишней.

Она отворила дверь, и увидела сидящего в кресле у телевизора Руслана. Он, повернув голову, удивленно посмотрел на нее и возмутился тихим голосом:

– Ты что здесь делаешь? Тебе нельзя быть у меня! Росана Витальевна увидит, уволит!

– Не уволит. – Риточка подошла к нему и села на колени.

– Рита, ты пьяна. Хочешь, ложись здесь, я переночую на диване в гостиной…

– Сколько мы ещё друг от друга будем бегать? – Не слушала она его, забираясь ему в трусы. – Я знаю, ты хочешь меня, а я тебя.

– А как же Мот?! Узнает, мне не жить.

– Не узнает. Если, конечно, ты ему не скажешь! – Накрыла она его губы поцелуем, и Руслан, который уже долгое время был влюблён в неё, но не мог к ней прикоснуться, не смог себя сдержать.

Он содрал с неё одежду, швырнул к себе на кровать, и сделал с ней все, о чем мечтал каждую ночь.

Любовнички настолько устали, что сил у Ритки возвращаться обратно в комнату не было. Руслан, обезумевший от такого внезапно привалившего счастья, потерял разум и не мог больше думать ни о чем, кроме того, что эта рыжая бестия сейчас лежит в его постели, и голова ее покоится у него на груди. Они так и уснули, держа друг друга за руки.

Разбудила их злая Вишня. Да и как! Не мягким шепотом или криком, а ведром с ледяной водой.

Ритка визжала, Руслан молча сгорал от стыда. Росана топала ногами, из ушей ее шёл пар. Наорав на них так, что у неё сел голос, она выругалась матом и вылетела из комнаты, громко хлопнув дверью.

Риточка, вытершись предоставленным Русланом полотенцем, принялась одеваться.

– Господи, ну, что ты так побледнел?! Поговорю я с ней сейчас. Не уволит она тебя! – Провела она рукой по его мокрым волосам.

– Ты что Росану Витальевна не знаешь? Она тысячу раз предупреждала. Это конец!

– Все, не ной! – Дернула она носиком и отправилась на кухню, где уже дымила сигаретой Вишня, заваривая кофе.

– Росаночка, нам надо поговорить. – Риточка присела на стул.

– О чем? – Прошипела Вишня. – О том, что ты воспользовалась моим гостеприимством и шмыгнула за моей спиной в спальню к моему телохранителю? Или о том, что ты изменила Моту, с которым у меня дружеские отношения?

– Я перепила. С пьяного какой спрос?

Росана наполнила чашки горячим кофе и поставила на стол.

– Не злись. Я давно хотела его попробовать. Пока не переспала, не успокоилась бы. – Призналась Ритка.

– И как, понравилось? Может, ещё кого из моей охраны хочешь? У меня Миша ещё остался, тобой не тронут, и пара приходящих работничков имеется.

Риточка заливисто захохотала, и Вишня, вдруг сменила гнев на милость, подумав, что не стоит быть столь категоричной. В конце концов, подружка ее взрослый и самостоятельный человек. Да и мужчины изменяют женщинам в жизни гораздо чаще и больше.

– Не уволишь Руслана?

– Не уволю. – Сделав глоток, она блаженно улыбнулась.

Кофе был африканский, тот самый, что она забрала из офиса несчастного расстрелянного Куцего в городе «А».

– Моту не расскажешь? – Прищурилась подружка.

– Не расскажу, и, если спросит, я ничего не знала. Но, Рита, с этого момента ты сама за все в ответе. Главное, помни, что Мот не потерпит, так что ты играешь с огнём.

– Я знаю… – Постучала она ногтями по столу. – И это меня заводит. Мужикам всегда нужно дать почувствовать, что за женщиной стоит очередь. Тогда они ее начинают хотеть и любить ещё больше.

Росана молча пила кофе, в какой-то степени она была согласна с Риточкой…

В четверг, поздно ночью, когда она вернулась с выступления из «Кабачка», у ворот ее дома стоял черный «Крузер». Она притормозила рядом и выбралась из машины. Женька выскочил ей навстречу с огромным букетом красных роз.

«Надо же, осмелился наконец-то», – подумала она, принимая цветы из его рук.

Это был первый раз, когда он решился приехать к ней в поселок. Обычно она сама была за рулем или вызывала такси. Упёртый любовник никак не хотел видеть дом, в котором она жила раньше с мужем. Его самолюбие не позволяло ему этого сделать.

– В дом зайдёшь? – Спросила она после того, как он нежно чмокнул ее в щеку.

– Ты все еще на меня злишься?

– Нет, Женя. – Покачала она головой.

Это было чистой правдой, за неделю она успела поостыть.

– Я думал, приеду, а ты меня этими розами по морде отколотишь.

– Ещё чего?! Я что, сумасшедшая, такую красоту рушить?! Я о цветах! – Фыркнула она.

– А рожу мою не жалко?

– Нет. Ну, так что? В дом зайдёшь? Холодно на улице.

Женька переминался с ноги на ногу. С одной стороны, хотелось посмотреть, как живет его любимая женщина. С другой, не хотелось, чтобы она подумала, что он сломался.

Росана смотрела на его лицо, которое отчего-то казалось ей суровым при свете фар. Она знала Женьку разным: жёстким, волевым, упёртым, упрямым, решительным, бесстрашным, рассудительным, страстным, добрым и даже ревнивым… Но вот таким суровым, с поджатой челюстью, как сейчас, ещё никогда не замечала…

– Вижу, не хочешь… Тебе неприятно. Тогда отложим все разговоры на другой день. К тому же на дворе ночь, я после работы и устала. – Сказала она.

– Вишня, – коснулся он ее холодных пальцев и заглянул ей в глаза. – Поехали ко мне?

– Сейчас?

– Да. Прямо сейчас. Бросай тачку, забирайся в мою и поехали. – Мягко попросил он, тихо добавив: – Не заставляй меня скрутить тебя и забрать к себе силой…

– Это что, угроза?

– Да. Потому что мне нужно с тобой поговорить. И я не могу этого делать в этом доме…– Ткнул он пальцем на коттедж. – Где ты спала с другим мужиком.

– Так говоришь, словно я виновата в том, как все сложилось! – Положила она букет на капот своей машины.

Он схватил ее за талию и притянул к себе, накрыв ее рот долгим поцелуем.

– Я очень скучал по тебе. – Прошептал он ей на ухо. – И хочу показать тебе, как сильно. Поехали.

– Не-а, не поеду. – Отказала она.

Женька ловко схватил ее за ноги, поднял вверх и перекинул через плечо.

– Пусти! – Затарабанила она кулаками по его мускулистой спине, на что он шлёпнул ее по заднице и, открыв дверь «Крузера», закинул на переднее сиденье.

– Скажи пацанам своим, чтобы вышли и тачку твою во двор загнали, да цветы в воду поставили. – Сказал он, передав ей в руки сумочку, в которой был мобильник.

Росане ничего не оставалось поделать. Толку отбиваться от него, если и сама была не рада спать в одиночестве по ночам в холодной постели?

Через пять минут на улицу вышел Миша и, поздоровавшись, забрал цветы и загнал машину во двор. После чего Женька сорвался с места, словно угорелый.

– На пожар торопишься, дорогой? Ты ведь не любитель быстрой езды.

– Нет, Вишня. Не на пожар. В кровать с тобой тороплюсь. А то вдруг передумаешь, да через окно по дороге вылезешь.

– О, да! Это я могу! – Захохотала она.

Всю дорогу он бродил рукой по ее длинным ногам в чулках, в нетерпении овладеть ей. Стянув с нее пальто в лифте, он провёл пальцем по декольте, и добравшись до груди, принялся целовать ее шею, отчего Росана громко застонала.

Когда они наконец-то добрались до спальни, на них обоих не было одежды. У Женьки сегодня было слишком развито воображение, он все время говорил ей, как и что сделать, и она немного удивляясь новым причудам, следовала за его голосом.

Когда он насытился вдоволь, окончательно измучив ее, он вдруг достал откуда-то из тумбочки «паларойд», зажег ночник и отошёл к окну.

– Посмотри на меня? – Попросил он, и она, лежа поперек кровати, едва прикрытая простыней, подняла голову.

Он начал на кнопку, и фотоаппарат принялся печатать снимок.

– Женя, зачем ты снимаешь меня в таком потрепанном виде? – Застеснялась она. – Выброси эту фотографию немедленно!

Он посмотрел на проявляющийся снимок:

– Ты даже не представляешь, какая красивая ты получилась… Теперь всегда будет со мной! – Показал он ей фотографию.

Росана всегда была очень фотогеничной и выглядела на снимке действительно красиво. Длинные ноги, интимные места, прикрытые простыней, тонкая рука, грациозно придерживающая грудь. Яркий контраст чёрных волос и белоснежной кожи …

Все в этом кадре было удачным: ракурс, свет, модель…

Она похлопала по кровати, и он присел рядом с ней.

– Я звонил тебе несколько раз, почему не перезванивала?

– Потому что злилась! – Призналась она и отвела глаза в сторону.

– Зря. Если бы не любил тебя, то не стал бы ревновать, а потом после скандала первым названивать.

– Жень, где ты был все это время? – Положила она ему голову на колени, и он принялся перебирать ее волосы.

– Ездили в «А» с Мотом.

– И как съездили?

– Как всегда, не без приключений… – Поцеловал он ее в макушку и принялся рассказывать.

НЕМЕЦ.

На улице было темно и тихо. После десяти вечера жизнь в районе словно останавливалась. Люди были дома у телевизоров, отдыхая после тяжелого рабочего дня и укладывая детей спать. И только Женька, приехавший после тренировки из своего спортивного клуба «Хакдари», бежал по пустынной улице в ночи, одетый в теплый спортивный костюм.

Нет, он не перестал совершать привычные утренние пробежки, наоборот, после ссоры с Росаной, он добавил себе ещё и вечерние. Чтобы выгнать из себя всю дурь (как он считал).

Обычно во время бега ему часто в голову приходили свежие мысли, новые идеи, но сейчас всё, о чем он думал, была Росана.

Он приревновал ее, открыто, в людном месте. Ей это не понравилось. Она была за свободные отношения: каждый из них мог общаться, с кем хотел, работать, где угодно и не посягать на личное пространство друг друга.

Как ей удавалось быть такой холодной, для Женьки оставалось загадкой. Он сам поводов для ревности старался не давать, хотя был в прекрасной физической форме и очень привлекателен. У женщин он пользовался успехом и вызвал восторг, но по природе своей был однолюб, поэтому все попытки с ним познакомиться в ресторанах, пресекал без сожаления. Кроме Росаны, он больше никого не замечал, был помешан на ней и никого другого рядом с собой он себе не представлял.

Поэтому, когда на ее задницу легли руки подвыпившего авторитета, он не сдержался, ведь эта женщина принадлежала ему!

«Обиделась, ишь, трубку не поднимает. Поехать к ней? А смысл? Не простит сейчас. Приеду, начну с ней разговаривать, она взбесится, как обычно… Ещё подеремся ненароком. Хотя, кто знает, может, если она мне по роже надает, так весь пар и спустит?» – думал он, ускоряя темп.

Такие странные были у них отношения: он позволял себя лупить, усмехаясь, ведь, что стоило ему, одному из лучших бойцов в городе, уложить строптивую девку на лопатки? Да ничего! Но ему нравилось выводить ее на эмоции. И если Росана выражала свои чувства таким образом, то он был согласен – пусть лупит! Тем более, что всегда после таких горячих ссор, у них были ещё более горячие ночи с поцелуями и громкими стонами.

Подбежав к калитке, окружающей комплекс, в котором располагалась его квартира, он увидел у своего подъезда джип Мота с включенными фарами.

«Неужели что-то случилось?» – Подумал он и рванул изо всех сил к машине.

Он постучал в окошко, и Олег, сидевший с закрытыми глазами, вздрогнул от неожиданности.

Опустив стекло, он высунулся в окно:

– Ты че трубку не берёшь?

– Бегал, телефон с собой не брал. – Держался за колени Женька, пытаясь отдышаться. – Что случилось?

– Уезжать нам в город «А» надо срочно!

– На фига? – Выпрямился он и смахнул со лба пот рукавом ветровки.

– На коронацию Шатая нас пригласили.

– О-о! Дождался молодой вор. Господи… А ведь два слова связать не может. Только на жаргоне и мате общается… – Подметил Женька.

Шатай имел огромное влияние в соседнем крае. Он и его группировка были известны своей жестокостью, но ему все еще не удавалось подчинить под себя определенных авторитетов. Ему не хватало статуса. И вот наконец-то влиятельные люди из столицы, решили, что он заслуживает стать вором в законе, и решили самостоятельно приехать и провести коронацию. Чем он вызвал такую милость со стороны старших воров, ни Женька, ни Мот, не знали, но догадывались.

Столичным авторитетам были нужны свои люди, отвечающие за край, к которому принадлежал город «А». Так как сейчас в нем творился полный беспредел, и власть менялась чуть ли не каждый месяц. Там было решено восстановить порядок и поставить своего человека… Выбор пал на безбашенного, жаждущего крови Шатая, который не щадил ни своих, ни чужих. Но чтобы ему укрепить свои позиции, было необходимо провести коронацию, после которой его слово станет весомым, и он получит полную поддержку от воров из столицы…

– Не такой уж и молодой… за плечами его несколько ходок. Живет только по понятиям. И кровожадный донельзя. Сам понимаешь, к чему его коронация приведёт.

– Да черт с ним. Он же не в нашем крае!

– Сегодня не в нашем, а завтра сюда припрется. Если под себя соседний регион подожмет, то непременно к нам заявится. Мы ведь пили с ним несколько раз. Разве не помнишь его планы Наполеона? – Мот потянулся за сигаретами. – Так вот лучше поддерживать дружеские отношения.

– Да ну, брось, – отмахнулся Женька. – Не дадут ему местные тут порядки наводить.

– Немец, Шатай серьезный человек. Его группировка торгует оружием. Что им стоит приехать и устроить массовый расстрел неугодных? Короче, я все это к тому, что он позвал нас на коронацию, значит, считает своими друзьями. А поэтому, давай в тачку прыгай и поехали в «А».

– Прямо сейчас?

– Прямо сейчас.

– Пацанов надо собрать.

– Никаких пацанов. Только ты и я.

– Оружие?

– Можем взять. Но перед тем, как поехать на остров, придётся, скорее всего, все сдать.

– Какой остров?

– Тихий остров. Когда приедем, там будет сбор. Нас на теплоходе отвезут на остров. Там заказан целый санаторий для празднования такого дела.

– Коньяк надо купить хороший тогда…

– Уже. Целый ящик в багажнике.

– Мот, ты что осьминог? У тебя восемь рук и ног? Все успел! – Заржал Женька. – Давай, глуши мотор и бросай тачку здесь, наверх поднимемся, я хоть душ быстро приму и переоденусь.

Мот был человеком ночным, поэтому остался за рулем до самого прибытия в «А». Женьке удалось немного вздремнуть.

Проснулся он от того, что Олег резко затормозил.

– Что за ..! – Испуганно спросил он.

– Лиса на дорогу выбежала, чуть не раздавил. – Похлопал он его по плечу. – Где-то через полчаса в город въедем.

– Ты устал? Давай поменяемся, я поведу? – Предложил Женька, но Мот отказался.

– Слушай, ты на фига по ночам бегать начал?

– От любви неразделенной. – Потянулся Женька.

– А, это после открытия «Престижа»?

– Угу. Будь оно не ладно! – Буркнул он.

– Зря ты за Вишню переживаешь и ревнуешь. Любит она тебя.

– Дело не в Вишне, а в этом чепушиле, который к ней свои руки приложил.

– Он не знал.

– Теперь знает. Правда, она обиделась, ужас! «Не лезь в мою работу, ты мне все портишь», – передразнил он и тут же возмутился: – Можно подумать, у меня нет денег, чтобы ее содержать! Ей вообще не надо работать. Триста раз говорил, переезжай ко мне, живи со мной. Жениться даже готов. Деньги предлагаю – не берет. «Я сама зарабатываю», – упрямая стерва!

– Прямо как ты. – Насмешливо крякнул Мот.

– Не понимаю я, что она хочет?

– Независимости.

– Так у неё ее полные штаны. Ещё и муж этот бывший наследство оставил, денег навалом. Доля в банке. На хрена работать и выступать перед братвой, в кабаках жопой виляя? – Начал слегка заводиться он.

– Видишь как! А живет скромно. Ритка мне как-то сказала, что Вишня не хочет тратить больше, чем сама зарабатывает. Умная. Не то, что моя… Все спускает, ни черта откладывать не умеет! Машины меняем каждые пару месяцев. В бутиках все новые коллекции скупаем. Шмотьё уже складывать негде. – Пожаловался Он.

– Хотел красивую бабу, терпи… – Хмыкнул Женька.

– Ты тоже пар спусти. Знал, за чьей юбкой погнался! – В свою очередь осадил его Мот.

На Набережной, они оставили машину на специальной стоянке и отправились искать теплоход, который должен был доставить их на остров.

Мот, неся в руках пластиковый ящик, набитый бутылками с коньяком, поежился от холодного осеннего ветра:

– Надо было теплее одеться. У воды холодно.

– Сейчас на теплоходе по пятьдесят выпьем, согреемся. – Согласился Женька.

Добраться до острова заняло полтора часа по воде. Прежде чем выйти на сушу, всех гостей обыскали люди Шатая и попросили сдать имеющееся оружие.

Мот скинул «Макаров» в специальный мешок, и ему выдали специальный номерок, по которому он мог забрать оружие на обратном пути.

«Хреново обыскивают», – подумал Женька, зная, что в кроссовке Мот спрятал заточку, с которой он никогда не расставался, ни при каких обстоятельствах.

Они спустились по трапу на сушу, где их ждал Шатай. Он был худощавого телосложения, весь в татуировках и обвешанный золотыми цепями.

– Друзья мои! – Заключил он в объятия сначала Немца, а потом Мота, успевшего поставить ящик с коньяком на землю. —Свершилось! Такое радостное событие! Готовьтесь пить и веселиться! На этом острове будут все только свои. Если какие проблемы, то сразу дайте мне знать. Хотя не должно, моя охрана повсюду.

– Гоша, друг, мы за тебя очень рады! – Похлопал его по спине Женька. – Мот, когда новость сообщил, так я хотел тебе позвонить сразу, но подумал, что лучше приехать и привезти гостинцы. – Указал он на ящик.

– Не стоило, друзья! – Шатай расплылся в радостной улыбке, обнажив золотые коронки на зубах. – Проходите в автобус, и нас всех отвезут в санаторий. Там у каждого будет своя комната на две ночи.

– Коронация когда состоится? – Поинтересовался Мот, проведя рукой по своим светлым волосам. – Это я к тому спрашиваю, чтобы не напиться сильно до самого мероприятия.

Шатай разразился громкий смехом.

– Не знаю, Олег, как только старшие приедут, так и начнём. Сам понимаешь, на общем теплоходе их привести не могут. Они будут доставлены отдельно на лодке, без предупреждения. Все в целях безопасности. К тому же, вас туда не пустят. Буду только я и те, кто меня могут короновать.

– Ясно. Ладно, куда идти? – Подхватил он ящик с земли.

– Вон туда. – Указал рукой в сторону небольшого серого здания Шатай. – Автобусы уже там, в ожидании гостей.

Далее предстояла двадцатиминутная поездка на автобусе по острову. Женька смотрел за окно – красота. Огненные листья на деревьях, на небе среди голубых облаков светило яркое солнышко. Он почему-то вспомнил те дни, что он сидел на зоне.

«Через решетчатое окошко небом не налюбуешься», – подумал он, и ему вдруг безумно захотелось чифирнуть.

Этой привычке, возникшей там, в стенах заключения, наверное, уже никогда и никуда не деться…

– Мот, просыпайся! – толкнул он прикорнувшего друга в плечо. —Мы подъехали к санаторию.

Уставший от длительного пребывания за рулем, а затем на теплоходе, Олег потёр глаза своими кулачищами.

– Наконец-то! Если пару часов не посплю, то свалюсь на месте. – Пожаловался он, поднимаясь с сиденья.

Они вышли на улицу вместе с остальными людьми, присутствующими в автобусе. (Все это время никто друг с другом особо не общаться. Каждый из прибывших на коронацию держал дистанцию), и перед ними возникла гостиница. Огромное трехэтажное белое здание, окруженное деревьями, перед которым был небольшой пруд и железные скамейки.

– Олег, – шепнул ему Женька на ухо. —Давай номер с двумя кроватями попросим.

– Дело говоришь. Лучше вместе держаться. – Согласился он.

Выбив себе комнату на втором этаже в конце коридора, Мот наконец-то избавился от ящика с коньяком, отдав его администратору ресторана, в котором намечалось празднование, и они отправились немного отдохнуть.

Женька кинул сумку на одну из кроватей и уселся на нее следом, немного попрыгав:

– Пружинистая. – Сделал вывод он.

– Хуже некуда. Я привык спать на шконке. Мягкие матрасы и все такое терпеть не могу. Ритка домой купила «Империал», горе просто – все время проваливаюсь. На диван сваливаю спать посреди ночи.

– Хочешь, я пойду спрошу, есть ли у них другие кровати? – Понимающе посмотрел на него Женька.

Он и сам был в его шкуре, спал на железной шконке и тонком матрасе, от которого первое время болели кости. А потом привык… Ко всему привык: к железной посуде, общему туалету в углу камеры, из которого несло вонью при открытии; душу, в который их сгоняли, словно скот, раз в неделю…

– Не-а. Так устал, что везде усну. Если совсем провисать буду, то матрас на пол стяну. Смотри, не наступи мне на морду! —Заржал Мот и отправился в ванную, чтобы принять горячий душ с дороги.

Женька достал из ветровки мобильник. Ни одного пропущенного, ни одного сообщения. Конечно, гордая Вишня и пальцем не пошевелит, чтобы перезвонить ему…

Он отбросил трубку в сторону и подошел к окну. Территория санатория была огромной и окружена множеством тропинок, уводящим в сосновый лес для прогулки. Кто-то в автобусе сказал, что здесь есть конюшня и можно взять лошадь. Он ни разу не катался на лошади, но всегда хотел попробовать.

– Все, Жека, я спать. – Мот вышел из ванной, одетый в футболку и трико, и, завалившись на кровать, накрылся одеялом. – Разбуди меня, как движуха начнётся. —

Я пока схожу поищу конюшню, может, удастся на лошади покататься. – Затолкав деньги в карман ветровки сказал Женька и тихонечко вышел из номера.

Найти конюшню не составило труда. Она располагалась за гостиницей, ближе к лесу. Для лошадей здесь также была сделана небольшая площадка для тренировки и имелся амбар, в котором хранилось, по всей видимости, сено. В общем, было обеспечено все минимально необходимое, вот только самих лошадей не было видно.

Женя подошел к конюшне и подёргал за ручку. Закрыто. Он приложил ухо, чтобы прислушаться – вдруг, услышит звуки лошадей. В этот момент на его плечо легла чья-то рука, и он отскочил в сторону, словно ошпаренный.

– Здрасьте. – Сказал ему паренёк, на вид которому от силы было лет шестнадцать.

– Здорово. Ну, напугал! – Мотнул Женька головой.

– Извините.

– Я хотел взять лошадь покататься.

– Лошади у ветеринара до конца недели. Нету там никого. —Ткнул он пальцем в сторону конюшни.

– А-а. Жалко, конечно… Точно ни одной нет? И в амбаре? – Пошутил Женька.

– Нет, в амбаре под замком мужик какой-то. Велено, никого не подпускать к дверям. – Выдал секретную информацию паренек. —Ой! – Сообразив, схватился он за рот рукой.

– Та-ак. Очень интересно. И кто там у нас сидит? – Подошел Женька к нему поближе.

– Там подарочек для хозяина. – Подошел к ним один из людей Шатая. – Залетный перец. Набедокурил на его территории. Что делать с ним, не знали. У ментов забрали, сюда привезти. Ты, кстати, из какого города будешь?

– Я-то? Из «N»…

– О! Так этот тоже из вашего города.

– Кто такой? Что натворил?

– Извини, братан, не могу сливать все, что знаю, даже близким друзьям хозяина. – Развел тот руками, и Женька понял, что надо отступить.

Он мельком окинул амбар – окна нет. Лишь одна массивная деревянная дверь, на которой висел огромный ржавый замок. А значит, подглядеть не получится…

– Я хотел на лошади покататься. – Сменил тему он, чтобы не вызвать никаких подозрений. – А пацан говорит, они все у ветеринара.

– Раз так сказал, значит, правда. – Пожал плечами тот. – На фига тебе эта лошадь далась? Ты бы отдохнул с дороги. Вечером пьянка будет. Гулять всю ночь до утра.

Женька не ответил. Рассказывать подчиненному Шатая о своей сокровенной мечте было неуместно, а потому он пожал ему руку и в одиночестве отправился прогуляться по осеннему лесу.

Когда он вернулся в номер, Мот все еще спал. Женька снял кроссовки, и, устроившись на кровати, снова заглянул в мобильник, в котором было несколько сообщений от его подчиненных и от Колчина, которого он попросил присмотреть пару дней за спортивным клубом… И ни одного от Вишни.

Он пролежал с закрытыми глазами до тех пор, пока не прозвенел будильник и не проснулся Мот.

Часы показывали десять вечера, пора было выдвигаться в ресторан.

Мот сел на кровати, свесив ноги, и потрепал себя за волосы.

– Спал как убитый, а ощущение все равно такое, словно танк по мне проехал. Как лошади? Покатался?

– К сожалению, нет. Лошади ускакали к ветеринару на проверку. – Разочарованно вздохнул Женька. – Слушай, там в амбаре держат кого-то…

– В каком амбаре, Немец? – Сонными глазами, непонимающе, посмотрел на него Мот.

– Рядом с конюшней и этим мини-ипподромом есть амбар. В нем держат кого-то, и этот кто-то из нашего города.

– Ты откуда знаешь?

– Паренек, который за лошадьми смотрит, разболтался, и один из людей Шатая сказал, что набедокурил по-крупному этот человек на территории хозяина. Якобы, от ментов его вытянули и привезли сюда, чтобы после коронации с ним Шатай сам разобрался.

– Жека, тебе не пофиг? Ведь не из наших. – Зевнул Мот.

– То не лестно, что известно! – Крякнул Женька. – Любопытство распирает!

– Немец, остынь. Чего не знаешь, за то не отвечаешь. – В свою очередь, сказал Мот и поднялся с кровати, чтобы одеться. – У меня нет никакого настроения влезать в чужие разборки. Что там чужие?! В Шатаевские! Он без пяти минут самый кровожадный вор в законе в истории этого края!

– Мот, пойдем на амбар этот ещё раз глянем? Ну что, с тебя убудет, что ли?

– На приключения потянуло? – Натянул он поверх футболки светлый тонкий свитер. – Посмотреть-то, посмотрим. Но не больше! Жека, сам подумай! Мы на острове, без наших пацанов, без оружия. Свалить отсюда нереально, если что-то случится. Вплавь до города не добраться. Так что, я ни за кого вписываться не буду!

– Так и не надо… Хотя, если честно, интуиция подсказывает мне…

– Все! Хватит! – Закрыл демонстративно уши ладонями Мот. – Не хочу даже звука слышать про твою интуицию.

Пройдя мимо ресторана, в котором играла громкая музыка, они обошли гостиницу и добрались до конюшни.

Мот, увидев людей Шатаева с оружием в руках, притормозил Немца.

– Все, дальше не пойдём. Доступ к амбару перекрыт.

– Ничего себе. Днём только один хмырь был, а сейчас целых пять. Кого они там охраняют?

– Не наше дело. – Мот взял Женьку за плечи и легонько подтолкнул в обратную сторону.

– В тебе совсем нет авантюризма!

– Переть на пятерых быков с автоматами в руках, это по-твоему авантюризм? – Покрутил он пальцем у виска.

Прежде чем зайти в ресторан, Мот остановился у дверей и достал из кармана спортивных штанов пачку сигарет:

– Подожди, покурю. – Попросил он.

По дорожке в их направлении в окружении своих амбалов шел Шатай.

– Немец! – Окликнул он Женьку.

– Гоша! – Махнул он ему рукой. – А мы как раз только подскочили. Продрыхли до последнего, как убитые. Дорога измотала.

– Я вас искал, идемте скорее со мной! – Позвал он.

Мот посмотрел на Женьку, словно вопрошая, во что тот успел сунуть свой нос, а ему не сказал. Тот тряхнул головой в ответ – понятия не имею.

Они следовали за Шатаем и его людьми с фонариками в руках, куда-то в глубь леса.

– Гоша, куда идём на ночь глядя? – Спросил Мот, выдыхая из легких дым.

– Ты куда приехал? —Обернулся Шатай.

– К тебе на коронацию.

– Вот и идем на коронацию! – Радостно улыбнулся ему Шатай своими золотыми зубами. – Уже почти добрались до нужного места.

Через пять минут они вышли на пляж, на котором была установлена палатка, освещённая небольшими аккумуляторными прожекторами.

– Гоша, у нас что, пионерский поход? – Засмеялся Мот.

– Нет, вон, важные люди уже на сходку подъезжают.

Они услышали шум мотора подъезжающего катера.

– Смотрите, лишнего ничего не взболтните! – Пригрозил Гоша и побежал встречать столичных воров в законе.

Дальше все происходило очень странно.

Приехавшие поздоровавшись, шмыгнули в палатку вместе с Шатаем, где совершили обряд посвящения в воры в законе.

Спустя полчаса Шатай позвал Женьку и Мота. Те переглянулись и забрались внутрь палатки, где на них уставилось четыре пары глаз.

Один из авторитетов, который проводил обряд коронации, спросил:

– Есть ли кто, кто знает какое -либо препятствие к тому, чтобы этот человек стал «законником»?

– Нет. – Ответил Немец.

– Нет. – Отчетливо произнес Мот, думая в этот момент о том, что всему этому региону пришла полная хана. Шатай, устроит беспредел…

– Что ж, если ни у кого возражений нет, то ты, Гоша Шатаев, отныне являешься вором в законе. Соблюдай воровской закон и работай на благо своей братве!

Шатай принялся обниматься со всеми присутствующими. Немец и Мот поздравили его и обменялись рукопожатиями со столичными гостями. Затем они все вместе отправились обратно в ресторан, в котором им предстояло гулять до самого утра…

Днём вся братва отсыпалась, а к вечеру всех собрали на пляже, где еще ночью стояла палатка для посвящения.

Женька уже успел совершить пробежку и чувствовал себя бодрячком, а вот Олег с сонным видом, с сигаретой в зубах и с кружкой горячего кофе в руках присел на свободный стул у огромного костра и мысленно поклялся себе, что больше никогда не будет столько пить.

Шатай и столичные авторитеты расположились на удобных стульях с высокой спинкой. Перед ними стоял невысокий деревянный столик с водкой и закусками.

Шатай постучал ложечкой по железной кружке, и присутствующие замолчали.

– Итак, прежде чем мы продолжим веселье, нам предстоит решить один вопрос… К нам в город приехал гость, который устроил на территории моего клуба и моего района беспредел. Мало того, что он учинил драку, так ещё и принялся стрелять из обреза в моих людей… Привлёк ментов. Пришлось им щедро отвалить бабок. – Повысил голос недовольный Шатай. – Немец, этот хрен беспонтовый из твоего города!

Женька оставался на месте, по правую руку от напрягшегося Мота.

– Как его зовут? – Спросил он.

– А черт его знает. – Пощёлкал пальцами в воздухе Шатай, пытаясь вспомнить имя пленника. – Сейчас его приведут, и мы спросим.

В это время по песку люди Шатая волокли связанного по рукам и ногам парня, лицо которого было сильно избито, и издалека его невозможно было узнать. Кинув парня у ног Шатая и сидящих с серьезными рожами столичных воров в законе, охрана отступила.

Мот попытался рассмотреть пленника в бликах пламени от костра, но не смог.

– Как зовут тебя, падла? – Поднялся со стула Шатай.

Парень промычал что-то невнятное в ответ, и Шатай нанес ему удар под дых.

– Что ты сказал? Не слышу!

– Лёня.

– Фамилия твоя как?

Парень молчал, не поднимая на него глаз.

Женька подошел поближе, Мот следом за ним.

– Не хочешь разговаривать? А ведь отвечать тебе придется за все, что ты натворил, мразь! – Снова пнул он его ногой, в этот раз по печени. – Ты знаешь, сколько бабла я отвалил легавым, чтобы замять это дело, и чтобы к моему клубу не было претензий?! Мало того, так ещё открыл стрельбу по моим людям.

– Я защищался. – Промычал парень, держась за бок рукой.

– А мне донесли другую информацию. Ты бухал в моем клубе и не заплатил. А если быть еще точнее – нюхал кокаин и не заплатил. Затем хотел свалить, но охрана клуба не дала. Началась драка. Ты сумел вырваться, добежать до своей тачки, в которой лежал обрез, и открыл огонь. Что, – приподнял он носком своего кроссовка Лёнин подбородок. – Скажешь, было не так?

– Нет.

Шатай мгновенно припечатал его ногой по морде, отчего тот повалился на землю и заскулил.

– Кто он? К чьей группировке принадлежит? – Вдруг заорал Шатай, и один из его подчиненных выступил вперед:

– Все что нам удалось выбить из него, это то, что приехал он из города «N», и ещё он утверждает, что он сынок мэра. Но в это сложно поверить. Фуфло гонит по ходу.

Шатай повернулся к Женьке и Моту:

– Немец, это сын вашего мэра?

– Не вижу издалека. – Спокойным голосом произнёс Женька, стараясь не терять самообладание. – Разреши, нам с Мотом подойти и посмотреть?

– Валяй.

Они подошли к лежащему на песке парню и всмотрелись в заплывшее лицо. Перед ними лежал Лёня Ивахин, горе-сын мэра города.

Женька про себя громко охнул и прикусил губу, соображая, что теперь делать и как поступить. Мот проклинал этот день, ибо понимал, что сейчас им предстоит вляпаться в очередную историю, в которую ему совершенно не хотелось влипать.

– Да, это сын мэра. – Подтвердил Женя, глядя авторитету в лицо.

– Ну, ясно. Мажор. – Сплюнул на землю Шатай. – Думает, ему все дозволено за деньги папика. Ну, ничего, сегодня мы его проучим.

Глаза Шатая налились кровью, в предвкушении издевательства над пленником. Равных ему в этом деле еще нужно было поискать. Человеческая жизнь для безбашенного молодого авторитета ничего не значила. Власть и деньги – это все, что его интересовало.

От его вида вздрогнул даже многого повидавший Мот. Шатай был известен своей жестокостью. Он не просто убивал кого-то пулей в лоб. Он любил заставлять людей страдать, например, отрезая постепенно части тела…

– Гоша, перетрем?

– Немец, что какие -то проблемы? – Удивленно посмотрел на него новый «законник». – Насколько я понимаю, он к вашей группировке не принадлежит.

– Нет, проблем нет, просто мне нужно кое-что тебе сказать.

У Мота задергался глаз. Если сейчас Женька впишется за сына мэра из благородных чувств, то они крепко влипнут. Мот не хотел быть связанным с Шатаем и его бригадой ни за какие коврижки.

Шатай согласился отойти.

– Валяй, только быстрее. Сам понимаешь, воры в законе здесь, обосраться перед ними не могу. – Нервно поторопил он Женьку.

– Именно поэтому, я хочу с тобой поговорить. Тебе сейчас нельзя кровь проливать. Блатные смотрят, за кем закрепили власть, и с кем будут работать. Если ты сейчас поведешь себя свирепо и безжалостно, они напрягутся сильно! Могут и лишить тебя «короны». Сам подумай!

– Ну, и что ты предлагаешь? Мот, сигарету дай!

Олег молча протянул ему пачку вместе зажигалкой.

– Сейчас позвоним его бате, мэру. Скажем, что у сынка проблемы. Попросим его перевести деньги – компенсацию за причиненный ущерб. Как только бабки будут переведены, мы с Мотом его заберем и доставим в «N». Бабки, которые получишь, отдашь блатным в общак. Так ты у них на хорошем счету будешь.

– Дело говоришь. Что, если он меня кинет?

– Кто, мэр? – Встрял в разговор Мот. – Не кинет. Он сам был в уличных делах замешан.

– Иди, организовывай. Только, если он не согласится…

– Согласится. Жизнь сына дороже бабок. – Перебил он его и пошел к лежащему на песке парню.

– Лёня, я Немец, ты слышал о таком? – Сел он перед ним на корточки. И когда парень кивнул продолжил: – Сейчас мы позвоним твоему отцу, и ты попросишь у него деньги, чтобы возместить важному человеку причиненный ущерб.

– Не буду. – Промычал тот, опасаясь гнева отца, который уже замучался постоянно вытаскивать его из разных переделок.

– Тогда сдохнешь. Причем, умирать будешь долго и мучительно. Шатай сделает из этого шоу. Тебя по частям разрежут и, если тебе повезет, то твой отец сможет похоронить твои пальцы. Рук или ног, я не знаю…

– Он не поможет. Я слишком много косячил в последнее время.

– Я отговорил Шатая тебя убивать, в обмен на бабки. Другого выхода у тебя нет. Мы находимся на острове, отсюда не сбежать. Ну что, звонить будем?

Лёня тихо завыл, и Женька достал из кармана спортивных штанов мобильник:

– Набирай.

Он дозвонился до отца со второго раза. Тот долго орал на него в трубку.

В итоге Женька вырвал из его рук мобильник и быстро заговорил:

– Сергей Владимирович, это Жека Немец. Вы, конечно, наслышаны обо мне. Ваш сын находится сейчас в очень плохом состоянии, и должен очень крупную сумму денег. Сколько? Одну секундочку. – Он прикрыл трубку рукой.

– Шатай, сколько тебе он должен?

– Пятьдесят тысяч грина. – Выдал авторитет, и у Женьки на секунду потемнело в глазах: двадцатка – ещё куда ни шло, но пятьдесят…

– Пятьдесят тысяч долларов, Сергей Владимирович.

Мэр заблажил отборным матом в трубку.

– Только при переводе данной суммы денег, я смогу вывести вашего сына и доставить его в «N» живым. – Добавил Женька, когда тот перестал орать. – Куда переводить? – Он посмотрел на Шатая.

– Никаких переводов. – Покачал тот головой. – Пусть приедут от него люди и передадут наличку. Сам все лично пересчитаю и тридцатку грина отдам в общак. – Шатай посмотрел на столичных авторитетов, те заулыбались, несомненно, они остались более чем довольны таким решением.

– Вам придется отправить в город «А» людей. Чем скорее, тем лучше. Завтра вечером мы сможем совершить обмен. Куда ваш человек должен подъехать? Я отправлю сообщение, как только буду сам знать. Поторопитесь.

– Что, щенок, – снова пнул Лёню поддых Шатай. – Повезло тебе, папку – мэра убедили! Если бы не важные люди из твоего города… – Он наклонился к его лицу и зашептал, чтобы никто не услышал, – Я бы отрезал твое ухо, зажарил до хрустящей корочки и закусил им холодную водочку.

Лёню вырвало. Шатай заржал, и, вернувшись на свой стул, махнув охране рукой, приказал отвести пленника обратно в амбар.

Мот, поклявшийся себе сегодня не пить, все-таки выпил пятьдесят грамм коньяка, чтобы перевести дух. Ему жутко не нравилось находиться на чужой территории и быть втянутым в разборки.

– Что, если мэр не заплатит? – Тихо, сквозь зубы проговорил он, чтобы никто из окружающих не услышал.

– Заплатит. – Отозвался Женька. – У него выбора нет.

– Что, если подумает, что это наших рук дело?

– Лёня, хоть и без мозгов, но не полный дебил. Он понимает, что мы спасли его жизнь. Если бы нас здесь не было, он бы сдох. Наговаривать не станет, побоится!

– Хорошо, если так. – Вздохнул Мот.

Ему вдруг все надоело, и захотелось поскорее убраться с острова и поехать домой, к взбалмошной Риточке. Чтобы она жужжала, как пчелка над его ухом, и даже неважно что.

Передача денег состоялась на следующий вечер. Мало того, мэр приехал в «А» лично, конечно же, в окружении охраны. Люди Шатая передали деньги и, как только тот, пересчитав всю сумму у себя в «БМВ», захлопнул чемоданчик, Лёню выволокли за шкирку, словно щенка, из черного джипа, и толкнули в сторону людей мэра, стоявших с автоматами на улице.

Вскоре площадь опустела: Шатай поехал по своим делам, а с ним и пятнадцать машин охранников. Остался только джип Мота, к которому подошел мэр.

– Спасибо. – Протянул мэр руку для рукопожатия через открытое окно. – Я теперь, получается, ваш должник.

– Замётано. – Не отказался Женька, у мэра в городе было особенное положение, мог и пригодится. – Вы бы за сыном следили хоть немного, Сергей Владимирович. Мало он у вас дел в родном «N» натворил, так ещё и полез на чужую территорию. Это в нашем крае вы договориться можете. А в чужом свои правила. Тут церемонятся не станут. Вы хоть представляете, чтобы с ним стало, если бы ни меня, ни Олега там не было? Это просто чистая случайность и везение!

– Но ведь и вы могли сказать, что не знаете его… И оставить там умирать. – Подчеркнул мэр. – Но этого не сделали.

– Мы своих не бросаем. – Ответил Женька.

Мот все это время молчал. Он считал, что им самим крупно повезло, что мэр приехал лично и с нужной суммой. Он бы принял иное решение. Плевал он на мажора и его зажравшегося папашку, крадущего бюджетные деньги.

Мэр ещё раз поблагодарил их, подчеркнув, что он теперь в долгу и готов оказать им, в свою очередь, любую услугу. И отправился в машину, чтобы надрать до красна уши сыну, лицо которого и без того выглядело как месиво.

– Жека, поехали отсюда, – взмолился Мот. – Что-то мне тошно от всего происходящего. И воздух здесь слишком свежий… И еда надоела.

– Валим! – Согласился Женька, доставая мобильник.

Он снова позвонил Росане, но та не поднимала трубку.

«Куплю цветов, приеду, и если надо будет, вышибу ворота. Упрямая баба», – подумал он…

БАРХАТ.

Октябрь.

Высокий худощавый молодой человек в телогрейке шел по до боли знакомой дороге, вдоль которой выстроились в ряд небольшие деревянные дома. Дорогу ему то и дело перебегали курицы, слева на огромном лугу, за барьером, паслись козы и коровы. Октябрь только начался, а солнце все еще светило ярко и сегодня на удивление было тепло.

Он подошел к деревянной калитке и с замиранием сердца открыл ее. Во дворе дома стирала в тазике одежду Любовь Павловна, постаревшая, с тех пор, как он ее видел в последний раз, там, на заседании суда…

Она при виде него вздрогнула, словно увидела привидение:

– Петька! Ты ли это? – И вытащив руки из тазика с водой, вытерла их о свою серую кофту, которая больше напоминала мешок.

– Я, Любовь Павловна. Я… – Остановился он, в нерешительности.

– Тебя что же выпустили? Или сбежал?! – Охнула она.

– Выпустили. Досрочно. За хорошее поведение.

– Это ж сколько ты отсидел? – Подошла она к нему и хотела обнять, но он не позволил, аккуратно приостановив ее морщинистые руки.

– Три из пяти. Яна дома?

– Яна? – Вздохнула она. – Идем, я тебя чаем напою… Идем, Идем. Нечего в воротах стоять. – Оставила она его без ответа, и ему пришлось проследовать за ней в дом.

Пока она кипятила чайник на плите, тот осматривался вокруг: все лежало на тех же местах, как и несколько лет назад. Книги, которые читал Янкин отец, газеты на краешке стола. Ваза на подоконнике, в которой часто стояли ромашки, которые он собирал для неё в поле. Не было только у входа ее туфель, в которых они ходили на дискотеку, и резиновых сапог, в которых она ухаживала за скотом…

– Нет ее… – Догадался Петька и огорченно посмотрел на Любовь Павловну.

– Нет, Петечка, нет… – Поставила она перед ним горячую чашку чая и пододвинула хрустальную пиалу с клубничным вареньем. – Конфеты будешь? «Хризантема» есть, я напекла. —Убрала она салфетку с вазочки, в котором лежало печенье.

– Янка где? – Зачерпнул он ложкой варенье и положил его в кружку.

– Уехала. Сразу, как тебя посадили. Взяла чемодан с вещами и отправилась в город. Обещала писать, приезжать, деньгами помогать… И ни слуху, ни духу. Даже не знаю, жива она или нет. Ни одной весточки. Я хотела поехать за ней, а куда, не знаю! Да и отец не пускает. Говорит, «нет у меня больше дочери», и ты, если поедешь, то меня предашь. А у меня сердце болит, разрывается… Что там с моей девочкой? Как она там? Все ли в порядке… вдруг ей жить не на что, спать не на чем… Отец ее обиделся, я его понять могу, ведь она даже не попрощалась… Но с матерью родной за что так?

– Не знаю. – Мрачно покачал он головой.

– Она тебе, может, что писала? – С надеждой коснулась она его плеча.

– Нет. Ни строчки.

Они оба замолчали. Любовь Павловна смахнула выступившую слезу.

– Петька, ты то сам как?

– Нормально. – Поморщился он, отпивая горячий чай.

А что еще ему оставалось ей сказать? Его жизнь была испорчена тремя годами, проведенными в заключении по вине ее дочери.

– Вот что, Любовь Павловна, я поеду в город и отыщу ее. Мне поговорить с ней надо. И заодно скажу, чтобы приехала и вас навестила.

– Ох, Петечка, неужели любовь ещё не прошла? Зачем тебе она… Хоть она и моя дочь, моя кровиночка, но дурная… – Запричитала она.

– Я сказал, поеду. И точка.

– Поедешь? – Все еще не верила она.

– Поеду. – Твёрдо заявил он.

– Вижу, принял решение. – Грустно посмотрела она на него.

Жалко ей было Петьку, она знала его с малых лет.

– Ещё в тюрьме.

– Когда хочешь ехать? Я ей письмо напишу, молоко, яйца домашние соберу в сумочку небольшую, печенье положу… Ты передашь?

– Передам. Завтра утром поеду. Только давайте без яиц и молока.

– Почему?

– Потому что не знаю, сколько искать ее буду.

– Тогда хотя бы письмо, Петечка… Я напишу ей несколько строк, будь добр, возьми… А печенье я тебе в дорогу заверну. – Смахнула она слезу.

– Завтра в семь утра заберу у вас все. – Поднялся он из-за стола.

– Найди ее, Христом Богом молю, найди мою доченьку. —Перекрестилась Любовь Павловна.

– Найду. Непременно найду! – Пообещал он.

На следующее утро, ровно в семь, как и обещал, он забрал у неё письмо, небольшой кулек с печеньем и конфетами и отправился на автовокзал. Там он купил билет и запрыгнул в последнюю минуту в автобус, идущий в город.

За время поездки он успел вздремнуть, почитать газету, выпить чаю из пластмассового стаканчика, купленного на одной из остановок, и насладиться домашним печеньем.

В город автобус приехал ночью. Пётр повесил спортивную сумку через плечо и вышел из автовокзала на улицу.

Куда идти дальше, он понятия не имел, а потому вернулся обратно в здание и подошел к кассе, в которой купил карту города.

Присев на сиденья, расположенные вдоль стен, он развернул карту и принялся изучать улицы.

Разобравшись наконец-то, где находится центр, он поинтересовался у кассира, на каком автобусе он может туда добраться.

– Ты время видел? – Ткнула она пальцем в настенные часы. – Уже за полночь перевалило. Автобусы не ходят в такое время. Такси бери.

– Такси? Так это дорого, поди, стоить будет. – Почесал он голову.

Тетка окинула его любопытным взглядом.

– Что, денег нет? Так не бери тех, что у автовокзала. Выйди на дорогу, проголосуй и частника поймай. Дешевле выйдет.

– А сколько примерно до центра стоит доехать?

Она назвала примерную цену, и он присвистнул.

– Вы не против, если я тут до утра перекантуюсь, чтобы автобуса дождаться? – Кивнул он в сторону сидений.

– Я не против. А вот милиция, если придет, спросят у тебя билет. Билета нет – не положено в зале ожидания находиться. Попросят документы, проверять начнут…

– Понял. Я, как только их увижу, сразу выйду. – Петька закивал.

Проверки ему были ни к чему. Он только вышел из тюрьмы. Денег у него с собой было совсем мало, и потому растрачивать их на такси он не желал.

Он отошёл от окошечка и присел на стул во втором ряду.

Через несколько часов зал наполнился людьми, ожидающими отправку автобуса в четыре утра. Рядом с ним, бросив на пол рюкзак цвета хаки, сел парень, одетый в кожаную куртку, спортивные штаны и черную шапочку. Он нервно подергивал ногой и оглядывался по сторонам, словно пытался от кого-то скрыться.

– Слышь, – толкнул он Петьку в бок локтем. – В туалет хочу, не могу. Посмотри за рюкзаком?

– Я? Может, с собой возьмешь? – Замешкался он.

– Да че ты, две минуты. Поссать метнусь за углом, на улице и вернусь. —Пообещал тот.

– Ладно. Ты только не долго. – Нехотя согласился Петька.

Связываться с подозрительными незнакомцами было не в его интересах.

Когда парень в считанные секунды скрылся из вида, в здание вошли милиционеры, одетые по форме, и подошли к кассе.

Петька заерзал на стуле, билета у него не было. Если сейчас начнется проверка, то ему несдобровать. Он поглядывал то на входную дверь в ожидании владельца рюкзака, то на милиционеров, начавших спрашивать у граждан билет на утренний рейс.

Они медленно приближались к нему. Он поднялся со стула, поднял с пола чужой рюкзак и закинул на плечо вместе со своей сумкой.

– Молодой человек, – обратился к нему один из милиционеров. – Вы куда это?

– Так билет купить, – ответил Петька.

– А что же заранее не купили? – Спросил второй милиционер.

– Все распродано было. Я надеялся, что кто-нибудь сдаст… А что, это запрещено? Покупать билет за пару часов до посадки?

– Нет, не запрещено.

Пётр хотел было махнуть рукой входящему в двери автовокзала владельца рюкзака, но тот, увидев людей в форме, тут же выбежал на улицу.

Под пристальным взглядом милиционеров он прошел к кассе и расстегнул оставленный ему рюкзак. При виде содержимого у него подкосились ноги.

– Куда поедем? – Спросила кассирша.

– Хоть куда. – Тихо пробубнил он, застегивая замок рюкзака. – Самый дешевый дайте, только чтобы милиция отстала.

Кассирша понимающе кивнула, и он вытащил из кармана деньги.

– Этот до следующей остановки автобуса. – Сжалилась она. – А там уж, сам смотри. – Протянула она ему билет, и он, крепко сжав его в руке, вернулся обратно на стул, скинув сумку и рюкзак на пол.

После чего помахал милиционерам билетом в воздухе, и они утратили к нему интерес.

«Уф, кажется пронесло», – подумал он и незаметно смахнул пот со лба.

Но, как оказалось, рано расслабился. В помещение вошел еще один милиционер, ведущий рядом с собой огромную немецкую овчарку на поводке.

Тут -то Петьку от страха конкретно подкинуло. В рюкзаке лежало несколько больших свёртков белого порошка.

«Скорее всего, кокаин. А если кокаин, то собака сразу обнаружит. Надо бежать», – принял он решение.

Он поднялся, стараясь не суетится и не привлекать внимание. Снова повесил себе на плечо рюкзак и сумку и медленно пошел в противоположную сторону от милиционера с собакой, чтобы добраться до выхода.

Собака вдруг залаяла, и у него сердце ушло в пятки, а в ушах противно зазвенело. Он медленно обернулся и увидел, как милиционер просит сидящего у окна мужчину открыть чемодан.

Вылетев на улицу, он огляделся по сторонам. От рюкзака нужно было срочно избавиться, и валить куда-подальше из этого района.

Слева раздался свист. Петька оглянулся и увидел того самого парня, которому принадлежал рюкзак.

Он махал ему рукой, подзывая к себе.

– На, козел! – Грубо сунул Петька рюкзак ему в руки. – Подставить меня решил? Я только с тюрьмы вышел и обратно не собираюсь.

– Да ладно, ладно. Угомонись. Выручил, спасибо. – Парень протянул ему руку в качестве примирения, но Петька все еще кипятился:

– И часто ты так ничего не подозревающим людям подсовываешь товар на вокзале, чтобы присмотреть?

– Клиент не подъехал. Так бывает. А тут менты. Может, навел кто! Тебе куда? Давай подвезу! – Заботливо предложил он.

– В центр мне надо.

– По пути. Пошли скорее в тачку.

Они отправились к пятиэтажным домам, располагающимся по левую сторону от автовокзала, у одного из которых новый знакомый бросил свою чёрную «Тойоту».

– Ты откуда будешь? – Спросил он, когда они оказались в машине.

– Из посёлка.

– А в город че приехал?

– На работу устраиваться.

– Че уже предложение есть? – Прикурил тот сигарету и поправил съехавшую на глаза шапку.

– Есть.

– И где?

– Там, где предложили. – Отпарировал Петька, не успев ничего придумать.

– Ага, предложили ему! – Усмехнулся парень и выпустил несколько колечек из дыма. – Ты сидел?

– Откуда ты знаешь? – Дернулся он.

– На роже у тебя написано. Так вот, если ты сидел, то на работу тебя никто не возьмёт в городе. Только бандиты.

Петька молчал.

– Ты мне сегодня помог. Не сбежал и не оставил мой товар. А такое количество порошка стоит бешенных бабок. Ты спас меня от огромного убытка, который мне пришлось бы возместить моему хозяину. Действовал ты шустро, не побоялся ментов… – Задумчиво рассуждал он. – Как насчет поработать на моего хозяина?

– Что делать надо?

– То, что скажут. Он сам решит после разговора с тобой, на что ты годишься. Все, что я могу, это устроить тебе с ним встречу. Ведь к нему нельзя просто так попасть с улицы.

– Бандит?

– Большой криминальный авторитет в нашем городе… Да что там… в регионе! Все, кто связан с наркотой, под ним ходят. Без его разрешения ни в одном клубе никто толкать ни таблетки и ни порошок не может. Распространение полностью под его контролем.

– Зовут его как?

– Слава Князь. Ну, так что?

– Я согласен. – Кивнул Петька, понимая, что другого выхода у него нет. Даже дворником будет сложно устроиться на работу с имеющейся судимостью за воровство. – Только мне где-то перекантоваться надо.

– У меня можешь остаться, в зале на диване. А завтра решим, что с тобой дальше делать.

Следующим вечером Петька предстал перед Князем в «Зажигалке». Тот долго расспрашивал его, кто он, откуда, за что сидел, где сидел, когда откинулся.

Слепой, стоявший все это время за спиной у хозяина, наблюдал за Петькой, пытаясь определить, где тот лукавит, а где говорит правду.

Князь согласился принять его на работу, предложив для начала выполнять мелкие поручения в «Зажигалке», коих было немало. Таким образом, он сам лично сможет посмотреть на него в работе и убедиться, что он ему подходит.

Петька согласился и собрался было уходить, но в этот момент его чуть не сбила дверью Яна, влетевшая в кабинет Князя без стука и предупреждения. Охрана у неё на пути никогда не стояла. Все знали любовницу Князя, поэтому при виде неё расступались в стороны.

Она сначала даже не заметила обомлевшего Петьку, застывшего с разинутым ртом. Обняв Князя за шею, на глазах у всех присутствующих она впилась ему в губы и села к нему на колени.

Слепой в этот момент плотно стиснул зубы, но вида не подал.

– Соскучилась, моя принцесса?! – Погладил Князь ее по ноге.

И она, стянув с себя короткую кожаную куртку, скомандовала:

– Слепой, что встал? Принеси мне что покрепче.

И только после этого ее взгляд пал на бледного Петьку, который застыл у дверей, потеряв дар речи.

Такого поворота событий он никак не ожидал. Он думал, что найдет Янку, надаёт ей за все пощечин по лицу, затем поцелует, трахнет, как раньше, при этом постарается, чтобы было лучше, чтобы она поняла, что потеряла. Затем заставит ее извиниться перед ним…

Нет, нет… Пусть вымаливает прощение на коленях. Ведь из-за неё он жрал три года сечку из железной посуды и не видел воли. И вот эта дрянь, по вине которой, у него отняли годы жизни, возникла здесь и сейчас перед ним.

Он нашел ее, точнее, их снова свела проказница-судьба… Только ничего сделать он не может. Янка оказалась любовницей криминального авторитета, к ней просто так не подойти. Вооруженная до зубов охрана Князя перережет ему глотку…

А она страшно похорошела. Дорого одета, длинные красные ногти, прическа, сделанная в салоне… И этот манящий шлейф французских цветочных духов, запах которых был для него в новинку…

Он стоял, округлив спину, словно маленький зверёк, и не двигался.

–Эй! Ты жив? – Помахал ему рукой Князь, довольный эффектом, который произвела на незнакомого человека его любовница.

Стоящий рядом парень, что привел Петьку для устройства на работу, толкнул его в бок.

– Да- да… – Пролепетал он, не сводя глаз с Янки.

Она с усмешкой смотрела ему в лицо, давая понять, что ей безразлично. А если он откроет свой рот, то живым ему отсюда не выйти.

– Так что стоишь, как истукан? Заканчивай пялиться и вали работай! – Грозно приказал Князь. – Слепой, иди покажи ему все и принеси Яне что-нибудь выпить.

Слепой подошел к Петьке и быстро вытолкал его за дверь.

– Вниз по ступенькам, на первом этаже дверь направо. – Коротко бросил он.

– Эта девка, она любовница хозяина? – Тихо спросил Петька.

– Да. И больше на нее так не пялься. Правило номер один – держись в стороне от баб хозяина. Князь ревнивый. Чухнет, что ты на нее запал, башку отстрелит. – Пригрозил Слепой.

– Понял. – Старался не смотреть на его лицо Петька.

Слепой всем своим внешним видом внушал ему страх. Звериный оскал, шрамы на лице, огромные кулаки, с татуированными пальцами.

– И много у него таких баб?

– Правило номер два: ничего про его личную жизнь не спрашивай. Это не твое дело. – Окрысился Слепой.

Мало того, что ему, Слепому, приходилось делить Яну с Князем, так ещё какой-то деревенский хмырь на нее решил запасть.

Петька покорно кивнул. Сейчас он был согласен на все. Ведь самое главное – это то, что он ее нашел. И работать он будет в месте, где сможет ее часто видеть. А удобный момент переговорить с ней и выяснить все обиды из прошлого ему еще обязательно представится…

***

Ноябрь

Развалившись в горячей ванне, окутанная пеной, Яна отпила красное вино из широкого бокала и мечтательно закрыла глаза. Она все еще ходила по лезвию ножа, продолжая за спиной у Князя интрижку со Слепым.

Но с недавних пор она окончательно потеряла всякий страх и позволяла Слепому оставаться ночевать в ее квартире несколько раз в неделю. А ведь стоило Князю заявиться без предупреждения всего лишь только раз, и их головы покатились бы с плеч.

Но этого не происходило. Если Яне было это безразлично, то Слепому – нет. Тот старался все предусмотреть. Он знал все планы и график своего хозяина, и поэтому оставался ночевать у любовницы лишь тогда, когда был уверен, что они в безопасности.

В какой-то момент Яна хотела разорвать отношения со Слепым, и он даже не приезжал к ней пару недель, но потом сорвалась и позвонила ему сама… А затем приехала в его «конуру», как она называла его маленькую квартиру, и ублажила его по полной программе, отчего у Слепого окончательно снесло крышу.

Она открыла глаза и дотянулась до мобильника. Князь прислал сообщение с одобрением энной суммы денег, а значит, завтра она сможет купить себе что-нибудь из новой коллекции.

Дело за малым: дождаться пока кто-то из его людей привезёт ей баксы… И этот кто-то обычно был Слепой.

Она задержала дыхание, и счастливая, в предвкушении шоппинга, погрузилась с головой под воду.

Из ванной ее выдернул звонок в дверь. Она медленно поднялась и обернулась в белое махровое полотенце.

В дверь продолжали звонить и стучать.

– Да иду я! – Крикнула она. – Хватит трезвонить, словно в доме пожар!

Она распахнула дверь и увидела перед собой Петьку. Он был одет в спортивный костюм «Адидас» и кожаную куртку.

«Ну вот, приоделся. Теперь выглядит, как вся остальная братва», – усмехнулась она про себя.

– Зачем пришел? – С безразличным видом спросила она, и он, силой отстранив ее в сторону, вошел внутрь квартиры.

– Письмо от матери твоей передать… – Вытащил он из кармана конверт и положил на тумбочку.

Затем он осмотрелся вокруг. Такого дорого ремонта он еще в своей жизни не видел.

–Да у тебя тут царские хоромы. Ни фига себе ты живешь! – Присвистнул он. – Не жирно?

– Как видишь, нет. Что ж, ты письмо передал, на том огромное спасибо. Прошу. – Открыла она перед ним входную дверь.

– Это ещё не все.

– Что тебе нужно? – Поставила она руки в боки.

Ее мокрая кожа покрылась мурашками.

– Я от Князя. – Важно заявил Петька.

– И? – Все так же безразлично смотрела она на него, чем задевала его разрывающуюся душу.

– Он сказал, тебе деньги передать.

– Так давай, и вали уже отсюда. Ты меня задерживаешь! – Протянула она руку.

Он достал из внутреннего кармана куртки свёрток и помахал им в воздухе.

– Тут столько бабла, что можно полгода питаться дорогой икрой и шведским сыром.

– Или купить одно итальянское платье от известного модельера. Но тебе этого не понять, ведь ты одеваешься на рынке. – С издевкой сказала она.

– Кто бы говорил! Раньше в ситцевых за десять рублей с рынка ходила и ничего! Ни хрена ты разжилась, такие суммы на платья спускать! Быстро же тебя город испортил!

– Отдай! – Попыталась она вырвать из его рук свёрток.

– Еще чего! Ты должна их заслужить!

– Чего?! – Вытаращилась она на него. – Бабки мои быстро отдал!

– Твои? – Вперился он в неё глазами. – Ты действительно считаешь, что они твои? Нет уж, милочка, я из-за тебя сел в тюрьму, и теперь эти деньги не твои, а наши!

С этими словами он развернул сверток, отсчитал себе семьсот долларов и кинул оставшиеся триста ей в лицо:

– А теперь, любимая, можем и потрахаться! Ведь ты была моей до того, как связалась с Князем, а значит, я на тебя имею прав больше, чем он.

– Пошел вон! – Зашипела она, готовая вцепится ему ногтями в лицо.

– Да ладно тебе ломаться. Целку из себя тут строишь. – Подошел он к ней вплотную и попытался сорвать с неё полотенце, но в этот момент в квартиру вошел Слепой.

– Ты че тут застрял? – С угрюмым лицом рявкнул он. – Я же сказал, пулей бабки занести и обратно! Мне тебя на точку поставить нужно!

– Воды попросил попить. В горле пересохло. – Промямлил в ответ Петька, заметно струхнув.

– Ну, и как? Напился? – С подозрением смотрел на него Слепой, сразу поняв, что что-то здесь не так.

– Да-да. – Замотал он головой.

– Смотри, не обоссысь по дороге! – Не стал больше любезничать Слепой, схватил его за шкирку и выставил за дверь.

Яна закрыла за ними дверь и тяжело вздохнула. Она украдкой посмотрела на письмо, оставленное на тумбочке, и отправилась на кухню, за очередной порцией вина, чтобы успокоить нервы.

Затем ей пришлось заново набирать горячую воду в ванну, так она успела остыть… И только потом, когда она хорошенько все обдумала, она вернулась в прихожую за конвертом.

Присев на бортик ванны, она вытащила из него лист бумаги, со знакомым до боли почерком матери. Она писала ей о том, что у них с отцом все в порядке. Хотя отец постоянно болеет. И мать молила о том, чтобы Яна написала ей хотя бы пару строк, о том, что она жива и с ней все в порядке.

Дочитав письмо, она засунула его обратно в конверт и расплакалась, запивая горе вином.

Именно в таком виде ее застал вернувшийся через час Слепой, открывший дверь запасным ключом.

– Ты чего такая мятая вся? Ревела, что ли? – Забрал он из ее рук бокал и заглянул ей в лицо. – О – о, – Протянул он. – Как все запущено.

И вместо того, чтобы продолжать ее допытывать о чем-либо, он подхватил ее на руки и понёс в спальню, где она отдалась ему беспрекословно, пытаясь хоть на секунду избавиться от душераздирающей боли.

Но даже после устроенного Слепым марафона, легче ей не стало. Она села на кровати, свесив ноги, он расположился рядом и приобнял за плечи: