Читать онлайн Нефть и кровь: Беспощадная борьба наследного принца Саудовской Аравии за мировое господство

В книге упоминаются социальные сети Instagram и/или Facebook, принадлежащие компании Meta Platforms Inc., деятельность которой по реализации соответствующих продуктов на территории Российской Федерации запрещена.

Переводчик: Иван Богданов

Редактор: Валерия Башкирова

Арт-директор: Юрий Буга

Адаптация оригинальной обложки: Денис Изотов

Корректоры: Евгений Яблоков, Мария Смирнова

Верстка: Кирилл Свищёв

Иллюстрация на обложке – Брэндан Смиаловски / AFP / East News, Shutterstock

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© 2020 by Bradley Hope and Justin Scheck

This edition is published by arrangement with Darley Anderson Literary, TV and Film Agency and The Van Lear Agency

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2024

Посвящается Уэйну Хоупу и Уильяму Ларю.

Брэдли Хоуп

Посвящается Челси, Оуэну и Генри.

Джастин Шек

От авторов

На журналистское расследование и написание этой книги нас вдохновила сама личность Мухаммеда ибн Салмана Аль Сауда. Наследный принц Саудовской Аравии – новая влиятельная фигура в политике и бизнесе, которая остается загадкой для тех, кого его решения затрагивают напрямую. Ни ближневосточные лидеры, вынужденные приспосабливаться к его жесткой манере правления, ни владельцы высокотехнологичных компаний, переживающих бурный рост благодаря его многомиллиардным вложениям, ни родные и близкие преданных забвению инакомыслящих и противников режима, ни те, кто в 2020 г. пострадал от его решения использовать нефть в качестве инструмента экономического шантажа, – никто не знает, как ему удалось так быстро добиться влияния и чем он руководствуется, принимая те или иные решения.

Мы, авторы этой книги, специализируемся на журналистских расследованиях. Больше всего нас интересуют деньги – откуда они берутся, на что расходуются и в чьих карманах оседают, – поэтому мы решили, что для работы над проектом надо забыть все, что мы знаем о Саудовской Аравии и Мухаммеде, начать с чистого листа и сосредоточиться на связанных с наследным принцем денежных потоках. Чем дальше продвигалось расследование, тем сильнее мы убеждались в правильности этой стратегии. Как оказалось, практически все, что нам известно о Мухаммеде, почти не отражает реальности. Объективная информация об этом человеке часто искажается, чтобы акцентировать внимание на тех или иных чертах его характера и представить его истинным героем или, наоборот, неуправляемым безумцем.

Разумеется, без подобных искажений невозможно представить себе материал о новом правителе, занятом революционными преобразованиями в стране, не менявшейся на протяжении десятилетий. Но в бурном потоке информации о наследном принце и его королевстве почти невозможно разглядеть реальную личность, породившую эту песчаную бурю. Без тщательного изучения характера принца, семейных отношений, мотивов и планов, а также наблюдения за подковерными играми, при помощи которых он обрел колоссальное влияние, сторонний наблюдатель рискует не увидеть целостную картину, необходимую для формирования представления о его личности.

Мы бы не хотели, чтобы у читателей сложилось впечатление, что мы оправдываем, прощаем или тем более одобряем какие-либо решения, принятые Мухаммедом за последние пять лет. Нет, наша книга – просто наиболее полное повествование о том, как он шел к власти, основанное на материалах, которые нам удалось собрать за годы работы. Писать на эту тему мы начали еще в 2017 г., когда сотрудничали с The Wall Street Journal и освещали экономические реформы принца. Мы опирались не только на умозаключения, сделанные, когда мы трудились в лондонской редакции журнала, но и на информацию, добытую во время многочисленных командировок в Саудовскую Аравию.

Освещение личности Мухаммеда ибн Салмана – задача непростая. Как бы парадоксально это ни звучало, чаще всего откровенные оценки этого человека мы слышали во время работы в Нью-Йорке и Лондоне. Это объясняется тем, что лишь немногие влиятельные персоны из стран Персидского залива осмеливались открыто говорить о наследном принце у себя на родине. Многие боятся, что их смартфоны прослушиваются (и эти опасения, скорее всего, не беспочвенны), или просто не хотят, чтобы их заметили в обществе подозрительных незнакомцев вроде нас. Однако, приезжая в Лондон, Париж или на Манхэттен, наши информанты становились куда более словоохотливыми. За границей эти люди чувствовали себя так, словно с их плеч свалился груз ответственности, и выведывать у них правду становилось немного легче.

Работа в трех крупнейших мировых финансовых центрах помогла нам еще и потому, что история Мухаммеда ибн Салмана началась с бизнеса и финансов. Немногие правители до такой степени, как он, погружены в проблемы мирового бизнеса. Династии Аль Сауд, или Саудитам, принадлежит абсолютная власть в Саудовской Аравии, а значит, их правление мало чем отличается от управления семейной инвестиционной компанией. Не случайно Мухаммеда с ранних лет так интересовали истории бизнесменов, промышленных магнатов и влиятельных политиков прошлого. Для понимания его личности важно учитывать, что он не только фактический правитель страны, изо дня в день управляющий ее жизнью, но и руководитель «корпорации Аль Сауд».

Эта книга – плод многолетнего труда. Особую роль в работе над ней сыграло расследование 2019 г. Тогда мы по всему миру разыскивали людей, долгие годы общавшихся с Мухаммедом, откапывали старые финансовые отчеты и секретные правительственные документы, отражавшие рост его личных империй и политического влияния, а также изучали всю имевшуюся у нас информацию о наследном принце и Саудовской Аравии.

Большинство наших собеседников соглашались предоставить нужные нам сведения лишь на условиях полной конфиденциальности, и мы сделали все возможное, чтобы скрыть их реальные имена. При работе с источниками мы проявляли максимальную осторожность. Собирая материал о том или ином событии, мы обычно беседовали не с одним, а с несколькими информантами. В результате получали максимально достоверную картину произошедшего. Наш рассказ о происходившем опирается на воспоминания нескольких человек. По возможности мы использовали копии писем и документов, а также фотографии, видео и другие материалы. Приводимые в книге цитаты и диалоги основываются на аудиозаписях, заметках участников событий, их воспоминаниях и других данных. Кроме того, мы анализировали общедоступные базы данных, в которых буквально у всех на виду хранится огромный объем информации о личных и деловых связях Мухаммеда.

Мы надеемся, что эта книга поможет читателям по-новому взглянуть на одного из самых молодых и амбициозных в мире правителей, которому, несомненно, предстоит править Саудовской Аравией еще не один десяток лет.

Действующие лица

Король Салман ибн Абдул-Азиз Аль Сауд[1] – сын основателя Саудовской Аравии, отец наследного принца Мухаммеда ибн Салмана Аль Сауда.

Наследный принц Мухаммед ибн Салман Аль Сауд.

Принц Халид ибн Салман Аль Сауд – младший брат Мухаммеда ибн Салмана, бывший посол Саудовской Аравии в США.

Султана бинт Турки ас-Судайри – первая жена короля Салмана.

Фахда бинт Фалах аль-Хитлаян – третья жена короля Салмана и мать Мухаммеда ибн Салмана.

Принц Мукрин ибн Абдул-Азиз Аль Сауд – неполнородный брат короля Салмана и бывший наследник престола.

Принц Мухаммед ибн Наиф Аль Сауд – племянник короля Салмана; долгое время занимался программами по борьбе с терроризмом в сотрудничестве с администрацией США.

Король Абдалла ибн Абдул-Азиз Аль Сауд – неполнородный брат короля Салмана, его предшественник на престоле.

Принц Мутаиб ибн Абдалла Аль Сауд – сын короля Абдаллы, бывший командующий Национальной гвардией Саудовской Аравии.

Принц Турки ибн Абдалла Аль Сауд – седьмой сын короля Абдаллы.

Принц Бадр ибн Фархан Аль Сауд – представитель одной из не самых влиятельных ветвей династии, министр культуры и близкий друг Мухаммеда ибн Салмана.

Принц Абдалла ибн Бандар Аль Сауд – принц, близкий друг Мухаммеда ибн Салмана, командующий Национальной гвардией Саудовской Аравии.

Принц Султан ибн Турки Аль Сауд – сын одного из братьев короля Салмана; его критика режима стала причиной конфликта с более влиятельными представителями династии.

Халид ат-Тувейджри – глава Королевской канцелярии при короле Абдалле.

Мухаммед ат-Тубейши – глава Протокольной службы при короле Абдалле.

Ракан ибн Мухаммед ат-Тубейши – сын Мухаммеда ат-Тубейши, глава Протокольной службы Мухаммеда ибн Салмана.

Бадер аль-Асакер – давний соратник Мухаммеда, управляющий его частным фондом.

Сауд аль-Кахтани – советник Мухаммеда, специалист по борьбе с инакомыслием.

Турки аш-Шейх – давний помощник Мухаммеда, способствовавший распространению в Саудовской Аравии западных развлечений и видов спорта.

Мухаммед ибн Заид Аль Нахайян – наследный принц, с 2022 г. эмир Абу-Даби.

Тахнун ибн Заид – советник по делам национальной безопасности Абу-Даби.

Тамин ибн Хамад ат-Тани – эмир Катара.

Хамад ибн Халифа ат-Тани – предшественник Тамина ибн Хамада ат-Тани на престоле.

Абдул-Фаттах ас-Сиси – президент Египта.

Саад Харири – бывший премьер-министр Ливана.

Реджеп Тайип Эрдоган – президент Турции.

Аль-Валид ибн Талал Аль Сауд – двоюродный брат Мухаммеда, самый успешный предприниматель королевства.

Адель Факейх – бизнесмен из Саудовской Аравии, в дальнейшем министр экономики и планирования государства.

Хани Ходжа – саудовский консультант по вопросам управления.

Мухаммед Хусейн аль-Амуди – саудовский бизнесмен, владеющий активами в Эфиопии.

Али аль-Кахтани – генерал.

Бакр бен Ладен – один из членов семьи бен Ладен, которой принадлежит строительный конгломерат.

Джамаль Хашогги – журналист, долгое время работавший на саудовское правительство и критиковавший его.

Омар Абдул-Азиз – блогер, диссидент, критик саудовских властей, вынужденный эмигрировать в Канаду.

Люджейн аль-Хазлюль – гражданская активистка, борющаяся за права женщин; нарушила закон Саудовской Аравии, запрещающий женщинам водить автомобиль, попытавшись въехать в страну из ОАЭ на автомобиле, которым управляла сама.

Дональд Трамп – на момент публикации книги экс-президент США.

Джаред Кушнер – муж Иванки Трамп, дочери экс-президента Дональда Трампа, и его советник.

Стивен Бэннон – советник экс-президента Дональда Трампа.

Рекс Тиллерсон – бывший генеральный директор компании ExxonMobil, бывший государственный секретарь США.

Джефф Безос – основатель и руководитель Amazon.com.

Дэвид Пекер – руководитель компании American Media, которой принадлежит журнал The National Enquirer.

Ари Эмануэль – агент голливудских звезд, сооснователь агентства Endeavor.

Масаёси Сон – руководитель высокотехнологичной японской компании SoftBank.

Раджив Мисра – глава фонда Vision компании SoftBank.

Низар аль-Бассам – саудовский специалист по заключению сделок, бывший банкир, работавший с клиентами разных стран мира.

Кейси Грин – независимый банкир, близкий друг Аль-Валида ибн Талала.

Династия Аль Сауд

Королевская династия Аль Сауд – одна из самых больших в мире. Сегодня ее представителями являются тысячи потомков основателя династии короля Абдул-Азиза, у которого было несколько десятков сыновей и дочерей. После смерти Абдул-Азиза в 1953 г. королями Саудовской Аравии становились только его сыновья. У них тоже были десятки потомков. Когда наследный принц Мухаммед ибн Салман Аль Сауд станет королем, он будет первым представителем третьего поколения семьи, вступившим на трон[2].

Что до сроков жизни государств – они, хотя и различаются в зависимости от обстоятельств, в большинстве своем не превышают срок жизни трех поколений.

Ибн Хальдун. Мукаддима

Используй все свои возможности, ибо они мимолетны, как облака в небе.

Али ибн Абу Талиб

Пролог

Около четырех утра принца Аль-Валида ибн Талала Аль Сауда разбудил резкий телефонный звонок. Король хотел срочно видеть племянника. «Поспешите», – сказал дворцовый служитель.

За последние десятилетия Аль-Валид стал самым известным в мире саудовским предпринимателем. Он относится к той категории людей, о знакомстве с которыми мечтают все – хотя бы потому, что всякому хочется хоть одним глазком посмотреть, как живет человек, владеющий поистине неисчислимыми богатствами. Его состояние оценивается в 18 млрд долл., поэтому и европейцы, и американцы считают его саудовцем с большой буквы: фантастически богатым, прекрасно воспитанным и ни в чем себе не отказывающим. У него есть личный авиапарк, в том числе реактивный Boeing 747, в салоне которого установлен трон. На его роскошной яхте стоимостью 90 млн долл. свободно размещаются 22 гостя и команда из 30 человек. Если ему понравится какая-то вещица – например, громоздкий и дорогой спортивный тренажер, – он купит сразу 10, а то и 20 тренажеров и установит их во всех своих дворцах и pied-à-terre[3] за границей, а также в лагере в пустыне и на яхте.

Аль-Валид гордится своей репутацией; ему очень нравится, когда о нем пишут в СМИ. Когда в его офисы в Эр-Рияде, Париже или Нью-Йорке приходят посетители, он показывает им стопки журналов со своими фотографиями на обложках и пространными интервью, в которых он рассказывает о своей предпринимательской деятельности. В его дворцах в некоторых комнатах стены увешаны десятками его фотографий и портретов, сделанных в разное время. Он привык пить чай из особой кружки, украшенной его изображением.

Американские бизнесмены считают принца влиятельной фигурой. Он владеет акциями таких гигантов, как Citibank, Apple и Twitter[4]. На пару с Биллом Гейтсом Аль-Валид выкупил большинство отелей Four Seasons (доля принца зарегистрирована на его компанию Kingdom Holding Company). О несметных богатствах Аль-Валида говорит и тот факт, что в путешествиях его всегда сопровождает свита из 20 человек, включая поваров, горничных, дворецких и бизнес-консультантов.

И все же той холодной ноябрьской ночью 2017 г. никакие богатства не смогли уберечь Аль-Валида от леденящего страха, накатившего, когда он собирался на аудиенцию к королю. Саудовская Аравия стремительно менялась. Некоторые перемены были вполне очевидными – например, сужение полномочий шариатской гвардии и разрешение слушать музыку в кафе, отказываясь от векового запрета на все, что вызывает эмоции. Страна так долго была образцовым адептом ультраконсервативного направления ислама, которое критики называют ваххабизмом, что у ее граждан буквально голова шла кругом от радикальных и быстрых преобразований. Повсюду строились кинотеатры; женщинам предоставили неслыханные доселе права и свободы; на каждом углу говорили, что «наверху» собираются перестроить экономику так, чтобы королевство больше не зависело от экспорта нефти.

Но самые богатые и влиятельные люди ощущали нечто большее: тектонические сдвиги. Казалось, фундаменты их роскошных дворцов пошли трещинами. Теперь Аль-Валиду не могла помочь даже дружба с главами государств и богатейшими людьми планеты. Неприкосновенность принца-миллиардера испарялась на глазах.

За те два года, что прошли со дня восхождения на престол его дяди Салмана ибн Абдул-Азиза, он слышал множество историй о том, как представителей королевской семьи ночью вызывали на аудиенцию во дворец или обманом заманивали из-за границы на родину, в Саудовскую Аравию, а потом сажали под домашний арест. За всеми этими задержаниями стоял сын короля Салмана и двоюродный брат Аль-Валида Мухаммед ибн Салман. Ему было только 32 года, но он уже имел репутацию человека крутого нрава и поборника кардинальных реформ.

Мухаммед – полная противоположность братьям своего отца, монархам, чья власть зиждилась на мире и согласии с королевской династией. Из-за боязни прогневать семью прежние правители были консерваторами. Они получили власть уже в преклонном возрасте, когда не имели ни сил, ни желания заниматься серьезными реформами. Мухаммед же был молод и полон жизни. Высокий рост, крупный нос, похожий на орлиный клюв, широкая улыбка с прищуром. Во время беседы он часто прикасается к собеседнику, что воспринимается как проявление и дружелюбия, и угрозы. Его энергия бьет ключом: денно и нощно он рассылает подчиненным множество запросов и приказов. Мухаммеду быстро удалось встать во главе военной коалиции против Йемена, организовать блокаду Катара и добиться такой власти, какой не было ни у одного члена его семьи со времен основания третьего Саудовского государства.

Аль-Валид пытался успокоить себя. Задержанные принцы не играли заметной роли в семье. Многие из них вовсе были диссидентами и, сидя на своих виллах во Франции и Великобритании, поливали династию грязью. Он же несколько месяцев назад говорил одному своему гостю, что его впечатляют реформы Мухаммеда и он рад, что любимая страна из оплота самого консервативного течения ислама превращается в современную арабскую державу с диверсифицированной экономикой и гендерным равноправием. Более того, в основу некоторых финансовых реформ Мухаммеда легли радикальные идеи Аль-Валида.

«Я всю жизнь ждал этих перемен», – признавался он послу США в Саудовской Аравии Роберту Джордану во время их встречи в апреле 2017 г. Руководители крупных международных компаний, банкиры и ведущие политики всего мира посещали Аль-Валида в его уединенном лагере в пустыне за пределами Эр-Рияда. Лагерь представлял собой несколько шатров, где принц и его гости пытались воспроизвести идеализируемый саудовцами образ жизни их предков-бедуинов, характерный до середины XX в.

Даже если все это не в счет, Аль-Валиду уж точно должны помочь его щедрость и великодушие. Ведь именно он устраивал роскошные пиры, на которых собиралось столько людей, сколько хватило бы для заселения целой деревни. Столы на этих празднествах ломились от гор риса, жареной ягнятины, разных видов соков и прочих яств. Сам Аль-Валид постоянно заботился о здоровье (его везде сопровождала команда врачей), поэтому на пирах ему подавали приготовленные специально для него веганские блюда. Когда гости заканчивали роскошную трапезу, принц всегда приглашал к столу бедных саудовцев, чтобы они доели все, что осталось на столах.

После застолья Аль-Валид и его гости обычно прогуливались в пустыне. После заката все сидели у огромных костров и любовались звездным небом. Но быт принца все же несколько отличался от быта бедуинов. Когда он и его свита возвращались к шатрам, там их ждали большие плазменные телевизоры и ослепительные ванные комнаты с горячим душем.

Через несколько минут после звонка Аль-Валид уже выехал из лагеря и направился в сторону Эр-Рияда. Примерно через час он припарковался возле дворца. Там его встретил помощник короля, который объяснил, что на самом деле встреча назначена в расположенном неподалеку отеле Ritz-Carlton. Аль-Валиду предложили пересесть в другой автомобиль, который был частью большого кортежа. «Мне нужно забрать телефон и портфель, – сказал принц, начиная подозревать неладное. – Я оставил их в машине».

«Не беспокойтесь, я принесу», – ответил помощник короля. Оставшись без телефона, а значит, без связи с внешним миром, Аль-Валид почувствовал, что им начинает овладевать тревога. Его телохранителей, помощника и водителя усадили в другие автомобили. Поездка до нового пункта назначения заняла всего несколько минут. И вот машина с принцем уже медленно катится по широкой полукилометровой аллее, тянущейся от ворот до парадного входа в отель.

Как говорил позже принц друзьям, первое, что бросилось ему в глаза, когда он в сопровождении королевских охранников вошел в вестибюль отеля, – пугающее отсутствие людей. Казалось, в отеле не было ни души. Охранники завели Аль-Валида в лифт и доставили на нужный этаж, проводили в один из номеров и предложили подождать. Чтобы хоть как-то отвлечься, он решил включить телевизор. Передавали новости об аресте десятков предпринимателей, членов королевской семьи и политиков, подозреваемых в коррупции. Аль-Валид был узником отеля, быстро превращавшегося в импровизированную тюрьму.

Приказ подготовить отель к размещению в нем задержанных поступил всего за несколько часов до прибытия Аль-Валида. Поздним вечером 3 ноября 2017 г. бригада рабочих отеля Ritz-Carlton рассредоточилась по всем девяти этажам. Высверлили замки в 200 номерах, сняли шторы и демонтировали двери в ванные комнаты. Несколько апартаментов класса люкс, которые обычно бронировали руководители крупных компаний и шейхи-толстосумы, любители путешествий, переоборудовали в комнаты для допросов.

Ritz-Carlton, задуманный как отель для высокопоставленных гостей королевства, может похвастаться длинной аллеей, обсаженной пальмами. Проезжая по ней, премьер-министры и президенты имеют возможность полюбоваться великолепным фасадом здания, больше похожего на дворец. Территория отеля площадью более 20 га, полностью принадлежащая королевскому двору, оформлена с необычайной роскошью: ухоженные газоны, тенистый внутренний двор, обсаженный шестисотлетними оливковыми деревьями, привезенными из Ливана. При входе в вестибюль посетителей встречают большая цветочная композиция, эффектные скульптуры жеребцов и легкий аромат местных благовоний, зажженных на столиках для гостей, – ими некоторые саудовские мужчины окуривают шемахи[5]. В 2014 г. в отеле останавливался Барак Обама, а в 2017 г. провел два дня Дональд Трамп, прибывший в Саудовскую Аравию со ставшим знаковым событием визитом сразу после вступления в должность президента.

В ночь задержаний отель быстро взяли под контроль сотрудники разведки и охрана королевского двора. На всех этажах и у выходов из здания расставили посты. Персоналу отеля приказали выселить всех постояльцев и отменить бронирование.

«Простите, но из-за непредвиденного бронирования отеля представителями местных властей и усиленных мер безопасности мы не сможем принимать гостей до тех пор, пока не вернемся к обычному режиму работы», – читал по бумажке консьерж, звонивший бизнесмену, забронировавшему номер несколько дней назад.

Ближе к рассвету в Ritz-Carlton начали прибывать первые «гости».

Первые несколько дней многие задержанные провели в банкетном зале. Изредка их выпускали в туалет, но только в сопровождении вооруженных охранников. Некоторым удалось пронести в саубах[6] запасные телефоны (охрана обычно прекращала досмотр после обнаружения одного гаджета) и потихоньку сфотографировать смирившихся со своей участью людей, лежащих на толстых матрасах под цветастыми дешевыми одеялами. По снимкам не скажешь, что это самые влиятельные фигуры арабского мира: наследники престола, предприниматели-миллиардеры и с десяток принцев. Некоторые из них хранили секреты, которые нужно было выпытать. Почти все были невероятно богаты, и новые власти считали, что их деньги нажиты благодаря продолжавшейся десятилетиями коррупции.

Среди задержанных были и те, кого просто невозможно было представить в роли узников, – например, Мутаиб ибн Абдалла, сын почившего короля и глава Национальной гвардии Саудовской Аравии – особого подразделения вооруженных сил, ответственного за охрану членов королевской семьи. В Национальной гвардии служат 125 000 человек, дислоцированных на базах, разбросанных по всей стране. В число задач подразделения входит предотвращение попыток государственного переворота. Казалось бы, возглавлять подобную структуру может только человек, пользующийся абсолютным доверием короля, но, поскольку Мутаиб был еще и потенциальным наследником престола, он тоже стал узником отеля Ritz.

За несколько дней были арестованы около 50 человек. В следующие несколько недель в Ritz и другие надежно охраняемые здания в Эр-Рияде доставили еще более 300 человек.

За всеми задержаниями стоял созданный по указу короля Комитет по борьбе с коррупцией, о котором никто прежде не слышал. Генеральный прокурор заявил, что ему поручено вернуть 100 млрд долл., присвоенных с помощью воровства и коррупции, процветавших в стране в течение последних десятилетий.

Хотя аресты самых богатых и влиятельных государственных деятелей проводились по приказу короля Салмана, их идейным вдохновителем был его шестой сын Мухаммед. Еще каких-то три года назад даже самые осведомленные о делах Саудовского королевства люди не знали о нем ничего. И все-таки теперь именно он брал приступом Саудовскую Аравию и весь мир.

Команда придворных портных на скорую руку сшила для арестованных белые робы. Им разрешалось смотреть телевизор и раз в неделю звонить домой (разумеется, под надзором охранников). Им также позволяли плавать в большом крытом бассейне, на куполе которого изображены небо и облака. Правда, одновременно находиться в воде могли только два человека. А вот разговаривать друг с другом узникам было строжайше запрещено.

На допрос могли вызвать в любое время. Бывало, заключенных расталкивали в два часа ночи и говорили, что пора на беседу. Многие задержанные страдали от одиночества и унижений, которым подвергались во время многочасовых допросов сотрудниками Королевской канцелярии.

Некоторые узники считали, что внесли большой вклад в развитие страны. Среди них были не только учредители крупных строительных компаний, но и владелец туристической фирмы, который помог тысячам молодых саудовцев получить образование в Соединенных Штатах и Европе, а также член правительства, занимавшийся решением проблем здравоохранения и финансовой системы. Конечно, они немного подзаработали на благих делах – иногда даже не совсем законным образом. Но можно ли называть их преступниками? Казалось бы, винить их и правда было не в чем: многие операции, которые Мухаммед считал незаконными, на самом деле проводились с одобрения доверенных помощников почившего короля, а иногда и самого монарха. При его правлении эти операции не считались преступлением, но теперь правила игры изменились.

Ходили слухи, что по отношению к арестованным применялось насилие, что их пытали. Например, генерал Али аль-Кахтани – глава охраны одного из заключенных, Турки ибн Абдаллы (сына короля и экс-губернатора Эр-Рияда), – плюнул в одного из допрашивавших и поставил под сомнение его полномочия. Лишь очень немногие знают, что произошло дальше, но кончилась эта история смертью генерала. Власти опровергают обвинения в пытках подозреваемых в коррупции.

В большинстве случаев задержанные соглашались со всеми обвинениями – ведь без денег и власти они были обычными людьми, столкнувшимися с угрозами здоровью, которых прежде даже представить себе не могли. Чтобы нажать на Аль-Валида, Мухаммед посадил в тюрьму его младшего брата Халида ибн Талала. Конкретные обвинения в коррупции не звучали и не признавались публично, дела улаживались приватно.

Аресты и доставка заключенных в отель шокировали еще и потому, что какие-то несколько дней назад все тот же Ritz принимал участников форума, который его организаторы называли «Давосом в пустыне». Тогда в королевство съехались самые известные политики, бизнесмены и финансисты всего мира. Власти подавали мероприятие как презентацию обновленной Саудовской Аравии, покончившей с закрытостью и желающей влиться в мейнстрим мирового бизнеса. Тогда, 30 октября, великолепный, отделанный мрамором вестибюль был полон людей. В одном конце зала выступал Стивен Шварцман, основатель крупнейшей в мире инвестиционной компании BlackRock, в другом Энтони Блэр разъяснял кучке банкиров суть реформ Мухаммеда. Инвестор Томас Барак, ключевой советник президента Трампа по Ближнему Востоку и основатель Colony Capital, со своей свитой восседал за столом и обменивался контактами с другими бизнесменами. Стивен Мнучин, в то время министр финансов США, ужинал с супругой в роскошном китайском ресторане отеля. Основатель японской компании SoftBank Масаёси Сон занимал номер, который позже станет камерой для одного из принцев.

Пугающий контраст между «Давосом в пустыне» и отелем, превращенным в тюрьму, радикально изменившую судьбы фантастически богатых людей, сделал ноябрьские репрессии самым удивительным событием новейшей истории бизнеса и политики. Впервые столько миллиардеров, гигантов финансовой индустрии, способных перевернуть мир, мгновенно лишились свободы и состояний.

Сейчас, когда всех задержанных освободили (после того, как те передали властям свои активы стоимостью в десятки миллиардов долларов), стало понятно, что эти события были дебютом Мухаммеда ибн Салмана на политической сцене.

Не его реформы и планы перестройки экономики, а именно события в отеле Ritz показали истинное лицо Мухаммеда, которое ранее не видели ни рядовые наблюдатели, ни дипломаты, ни даже члены его семьи. Оказалось, что принц хитер, беспощаден, не боится риска и любит широкие жесты. До антикоррупционного дела его еще можно было считать сторонником постепенных реформ, которыми запомнились пять королей, правивших страной до его отца. У каждого из них был свой стиль правления, но никому из них и в голову не пришло бы подрывать основы государства ради изменения его будущего. А Мухаммед именно это и делал: его дерзкий маневр, который во всем мире окрестили «шейхтаж»[7], по сути, стал переломным моментом. Наследный принц заложил бомбу под прежние порядки и взорвал их.

Когда облако пыли рассеялось, оказалось, что Мухаммед полностью контролирует армию, полицию, разведку и правительство. Кроме того, с помощью государственных холдинговых компаний он прибрал к рукам доли во многих крупных саудовских фирмах. Да, он не король, но это не помешало ему стать одной из самых влиятельных фигур не только на Ближнем Востоке, но и во всем мире.

Глава 1

Король умер – да здравствует король!

Декабрь 2014 г. – январь 2015 г.

Все ждали кончины короля. В декабре 2014 г. Абдалла ибн Абдул-Азиз Аль Сауд, шестой король третьего Саудовского государства, лежал на смертном одре в пустыне близ Эр-Рияда.

Король Абдалла обожал пустыню. В молодости он искал в ней вдохновения, в старости – спасения от бесконечных столичных пробок, длинных очередей просителей и неутихающего разочарования в своем никудышном правительстве, которое он так и не смог вытащить из средневековья. Зимой беззвездное ночное небо, нависавшее над дюнами, заставляло его вспоминать истории об отце, короле Абдул-Азизе – основателе Саудовской Аравии. Тот верхом на верблюде вел свое войско по песчаным просторам на завоевание аравийских земель. В те времена все было гораздо проще.

Государству Саудовская Аравия исполнилось 83 года, а королю Абдалле – 90 лет. Когда он был молод, королевство было пустынной, почти безлюдной страной, которую связывали с внешним миром лишь паломники, ежегодно приезжавшие в священные для мусульман города Мекку и Медину. В сторону Каабы, которая находится в самом сердце Мекки, во время молитвы поворачивается лицом четверть населения планеты, и каждый мусульманин стремится хотя бы раз в жизни увидеть ее своими глазами.

Когда Абдалле было чуть больше 40 лет, его родина начала стремительно меняться. Благодаря обнаружению в недрах пустыни целого океана нефти у правительства появились деньги на превращение старых каменных городов в современные мегаполисы с небоскребами и большими торговыми центрами. Тем не менее жизнь рядовых саудовцев по-прежнему определяло зародившееся в стране в XVIII в. консервативное течение ислама – ваххабизм, названное так по имени основателя, Мухаммеда ибн Абда аль-Ваххаба. Преступников по-прежнему обезглавливали на площадях, а улицы городов патрулировали угрюмые мужчины из Комитета по поощрению добродетели и удержанию от порока, искавшие нарушителей шариатских законов (например, девушек с непокрытой головой или в открытой одежде). На протяжении следующих десятилетий инфраструктура королевства неуклонно развивалась, но в социальном и политическом плане саудовцы оставались такими упрямыми ретроградами, что многим гостям королевства казалось, будто, попадая туда, они переносятся на несколько столетий назад.

В то же время к началу 2000-х гг. Саудовская Аравия стала одной из самых передовых стран по количеству интернет-пользователей. Местная молодежь становилась все более современной: благодаря доступности смартфонов молодые люди могли часами зависать в Twitter, Facebook и YouTube. Они прекрасно знали все течения западной поп-культуры, не проникавшей в страну обычным путем (концерты, кинотеатры и встречи в публичных местах неженатых молодых людей с незамужними девушками были запрещены).

Для Абдаллы, взошедшего на престол в 2005 г., управление королевством было тяжким бременем. Он ненавидел отдававший Средневековьем монарший распорядок дня. Дело в том, что аудиенции, которые дают гражданам саудовские короли, – вовсе не пустая формальность. Правители регулярно принимают простых людей, проводят совещания с министрами и советниками, позируют для фотографий с лидерами иностранных государств, восседая на роскошных диванах в своих огромных великолепных дворцах. Помощники, министры и родные монархов тоже регулярно принимают десятки тысяч просителей в год. К ним обращаются за помощью в разрешении споров, их умоляют простить долги или дать денег на лечение.

Из-за курения, обильных трапез и прочих атрибутов роскоши у короля развился сахарный диабет, появились проблемы с позвоночником и сердцем. Из-за этого он больше не мог проводить вечера в пустыне, развалившись на подушках в своих шатрах с электрическим освещением и большими плазменными телевизорами. В 2010 г. Абдалла перенес несколько операций, после которых ему становилось только хуже. В 2014 г. один из его ближайших помощников, племянник принц Мухаммед ибн Наиф позвонил знакомому врачу из США. Между ними состоялся разговор примерно следующего содержания. «У моего дяди обнаружили рак. Сколько может прожить человек с таким диагнозом?» – спросил принц. «Все зависит от того, насколько запущена болезнь. Какая стадия?» – попросил уточнить врач. «Четвертая. Но мы ему не говорим», – сказал принц. «Значит, ему осталось не больше трех месяцев», – ответил врач.

Не прошло и двух месяцев после этого разговора, как Абдалла оказался в импровизированной больнице, которую специально для него возвели в пустыне. Пока он лежал там, подключенный к разным медицинским аппаратам, придворные и более 10 сыновей (в основном мужчины среднего возраста разной степени коррумпированности) размышляли, что теперь делать.

Они отлично знали, что за смертью короля всегда следует масштабное перераспределение власти и богатств. Смена правителя каждый раз приводила к обострению конфликтов между разными ветвями королевской династии, все представители которой – потомки короля Абдул-Азиза Аль Сауда, основавшего Саудовскую Аравию, где после его смерти правили только его сыновья.

Все короли обеспечивали сыновьям практически полную неприкосновенность. Те получали баснословные доходы и пользовались прочими выгодами своего положения, благодаря чему в их карманах оседали миллиарды долларов. Кроме того, принцы зачастую занимали высокие посты в правительстве и армии.

Однако Абдалла лишил сыновей доступа к некоторым традиционным кормушкам и долгое время не подпускал их к власти. Король назначил детям содержание, на которое тратились миллионы долларов в год, и предоставил им право пользоваться частными самолетами. Однако его сыновья видели, что их двоюродные братья получали не миллионы, а миллиарды долларов. Почувствовав, что теряет контроль над своей большой семьей, Абдалла решил положить конец эпохе излишеств, которым предавались Саудиты. Начал он со своих детей.

Принцы чувствовали, что отец вечно ими недоволен. Абдалла не раз задумывался о том, кого из них сделать наследником престола, но вот он уже лежит на смертном одре, а уверенности в том, что хоть кто-то из принцев сможет взять на себя такую ответственность, как не было, так и нет. Мутаиб, назначенный отцом на пост командующего Национальной гвардией, больше интересовался своими скакунами, чем службой, – фактически всю работу за него делали заместители. А когда Турки ибн Абдалла, бывший военный летчик и экс-губернатор Эр-Рияда, незадолго до смерти отца заехал навестить его в больнице, тот сказал находившимся в палате врачам (лучшим специалистам из США и Европы): «Вы только взгляните на него. И этот человек управлял F-15! – Король сделал небольшую паузу, чтобы перевести дыхание. – Посмотрите, какой он жирный. Да он же не влезет в кабину истребителя!»

Принцы боялись, что передача престола новому правителю будет угрожать их амбициям. У них и при отце не было возможности разбогатеть, а если на троне окажется не тот, кто надо, они никогда ее не получат.

Принцы знали, что в Саудовской Аравии после смены монарха все денежные потоки перенаправляются в семью нового монарха, а влияние сыновей почившего короля со временем ослабевает и их богатство тает. Так было с потомками всех предыдущих правителей. Сыновья Абдаллы наблюдали это не раз. Что стало с семьей короля Халида, правившего с 1975 по 1982 г.? После его смерти о ней практически ничего не было слышно.

Борьба за власть между сыновьями, племянниками и братьями короля встроена в саму систему правления в королевстве. Так повелось со времен Абдул-Азиза Аль Сауда, основателя государства. У него были целая армия жен и наложниц и более 40 сыновей. Сформировалась естественная очередность престолонаследования, соблюдавшаяся благодаря разнице в возрасте между сыновьями, иногда достигавшей аж нескольких поколений: старший сын короля родился в 1900 г., а младший – в 1947 г.

Абдул-Азиз скончался в 1953 г. от сердечного приступа, во сне. На трон взошел Сауд, на тот момент старший по возрасту сын, однако через 11 лет семья заставила его отречься от престола в пользу младшего брата. С тех пор корона передавалась от брата к брату, а сыновья Абдул-Азиза вместе решали, кого из старших братьев назначить наследником. Самыми влиятельными были сыновья, входившие в «семерку Судайри» (так называли сыновей Абдул-Азиза от любимой жены Хассы ас-Судайри), но, несмотря на их прочные позиции, другие сыновья не переставали мечтать о том, что в один прекрасный день подойдет и их очередь. На бесконечных вечеринках на яхтах и во дворцах они и их приближенные только об этом и говорили.

К 2015 г. большинства сыновей первого короля уже не было в живых, а тем, кто еще был жив, исполнилось не менее 70 лет. Представители третьего поколения Саудитов наконец дождались возможности претендовать на трон. Правда, была одна проблема: никто не знал, как определить, кто из сотен внуков Абдул-Азиза больше других достоин престола. Наследование по старшинству позволяло решать этот вопрос, когда престол наследовали сыновья основателя Саудовской Аравии, но к внукам этот подход был неприменим из-за их огромного количества.

Король Абдалла попытался решить проблему. Придя к власти, он создал совет, в который вошли все еще живые сыновья Абдул-Азиза и потомки их умерших братьев, – так называемый Совет верности. Его члены должны были выбирать наследного принца, который станет правителем после смерти короля, и следующего претендента на престол, занимающего второе место в очереди. Эта процедура была призвана устранить фактор неожиданности в порядке престолонаследования. Однако к концу жизни Абдаллы он и его сыновья нашли Совету верности еще одно применение: с его помощью они пытались ограничивать влияние наследного принца Салмана.

Сыновья Абдаллы, равно как и он сам, прекрасно понимали, что Салман, самый влиятельный принц из «семерки Судайри», хитроумный управленец, одним из потенциальных наследников трона захочет сделать своего молодого амбициозного сына Мухаммеда. Они также сознавали, что для клана Абдаллы Мухаммед представляет огромную опасность. Он не раз схлестывался с двоюродными братьями и их высокопоставленными помощниками, а однажды даже плюнул в лицо одному из самых могущественных офицеров разведки. После прихода к власти Мухаммед в лучшем случае ограничит доступ детей Абдаллы к деньгам и власти, а в худшем – лишит их богатств и свободы. Чтобы не допустить этого, сыновья Абдаллы поручили Халиду ат-Тувейджри, главе Королевской канцелярии, отодвинуть Мухаммеда на второй план.

Ат-Тувейджри носил прямые усы и очки без оправы. На безымянном пальце у него красовалось изысканное кольцо с бриллиантом. Он был самым могущественным человеком в стране, не принадлежащим к королевской семье. Казалось, он буквально рожден для своей работы. Его отец сражался бок о бок с Абдул-Азизом за объединение саудовских земель, а потом помогал Абдалле превращать Национальную гвардию королевства, поначалу представлявшую собой не более чем охранную структуру, в грозную силу.

По мере старения короля Абдаллы росло влияние его помощника. От имени монарха он подписывал новые законы и даже как-то незаметно занял пост генерального секретаря Совета верности. Ат-Тувейджри был единственной особой некоролевской крови, допущенной до участия в тайных совещаниях Совета, и, кроме того, он хранил отчеты о заседаниях.

Но главное – ат-Тувейджри контролировал доступ к королю. Усилению его влияния способствовало то обстоятельство, что Абдалла терпеть не мог говорить по телефону. Он предпочитал личное общение. Даже посол Саудовской Аравии в США был вынужден летать из Вашингтона в Эр-Рияд на беседы с королем, обычно продолжавшиеся не более двух часов. И вообще всем, кто хотел встретиться с Абдаллой, – будь то крупный предприниматель, министр или даже родной брат короля – нужно было прежде обратиться к его помощнику. Приближенные ко двору и сторонние наблюдатели даже называли ат-Тувейджри «королем Халидом».

Беспрецедентное могущество этого простолюдина выводило из себя наследного принца Салмана и его сына Мухаммеда. Ат-Тувейджри это видел и понимал, что, если он не хочет разделить судьбу сыновей Абдаллы или обречь себя на более горькую участь, он должен сделать все, чтобы не допустить наследного принца к власти. Салман и Мухаммед считали главу Королевской канцелярии олицетворением всех пороков Саудовской Аравии. Он скупал роскошные особняки и яхты, в его гаражах стояло около 200 баснословно дорогих автомобилей. Ат-Тувейджри мог позволить себе на несколько недель улететь с огромной свитой в Нью-Йорк и остановиться в отеле Ritz-Carlton возле Центрального парка. В Америке помощник короля сорил деньгами, тратил миллионы долларов на все, что вздумается. А еще он любил фотографироваться с американцами, которые принимали его за королевскую особу. «Я думал, это какой-то шейх или принц», – признавался Рахуль Бхасин, владелец Parkview Electronics, небольшого магазина электроники неподалеку от отеля. У Рахуля хранится фотография, на которой ат-Тувейджри стоит рядом с ним за прилавком магазина. Помощник короля частенько покупал в Parkview Electronics айфоны, причем сразу десятками. Да, «король Халид» вел себя как королевская особа, а в этом мире нет, наверное, ничего, что злило бы Салмана сильнее, чем простой смертный, выдающий себя за принца.

Одним из главных союзников ат-Тувейджри был Мухаммед ат-Тубейши, глава Протокольной службы Абдаллы. Этот, по сути, приближенный к королю простой секретарь жил на собственной ферме близ Эр-Рияда, где построил дом, в котором было 90 комнат. Кроме того, он часто ездил за границу, где отдыхал в своих роскошных поместьях. Под масками раболепия ат-Тувейджри и ат-Тубейши крылись торговцы влиянием, зарабатывавшие на организации доступа к высокопоставленным лицам миллиарды долларов (позже их активы были конфискованы, хотя публичных обвинений не прозвучало). Салман и его сын считали этих двоих бессовестными взяточниками и видели в них угрозу династии.

У Мухаммеда ибн Салмана был личный опыт общения с ат-Тувейджри. Когда 20-летний принц только начинал работать в правительстве, ат-Тувейджри притворялся этаким добрым дядюшкой, всегда готовым дать юному Саудиту добрый совет. Однако Мухаммед быстро раскусил его. Улыбаясь в лицо и делая вид, что помогает принцу, за его спиной помощник короля строил козни, чтобы не допустить усиления влияния Мухаммеда в семье. «Он везде расставляет для меня ловушки», – жаловался Мухаммед друзьям, рассказывая, как ат-Тувейджри пытается выдавить его из правительства, а потом, когда из этого ничего не выходит, льстивыми речами взращивает в нем самодовольство. Принц также затаил на помощника короля злобу за то, что по приказу короля тот как-то отчитал его за оскорбление достоинства нескольких высокопоставленных военных.

И вот король Абдалла при смерти. После Салмана в очереди на престол стоит принц Муркин ибн Абдул-Азиз, и он, по мнению ат-Тувейджри и его союзников из клана Абдаллы, единственный, кто может защитить их в случае возвышения юного Мухаммеда. Если они не могут помешать Салману взойти на трон, то следует хотя бы уберечь Муркина.

Салману, великану с черной крашеной эспаньолкой, тогда было 79 лет. Вот уже полвека он играл в семье Аль Сауд роль блюстителя закона и хранителя тайн. Молодые представители династии даже шептались о том, что он, наверное, установил камеры в покоях самых влиятельных Саудитов.

Принцы всех трех поколений и их прихлебатели рассказывали, что Салман давал им настолько сильные пощечины, что на их лицах оставался след от его золотого перстня с изумрудом. Так он наказывал их за употребление алкоголя, автомобильные гонки на окраинах Эр-Рияда и участие в наглых коррупционных схемах.

О характере Салмана ходило множество легенд. Вообще-то это спокойный, склонный к размышлениям человек, любитель восточной поэзии. Нередко на ночных посиделках за игрой в карты он читал стихи. Но когда ему кажется, что кто-то проявляет к нему неуважение, он мгновенно приходит в ярость. Говорят, как-то раз в начале 1990-х гг., расхаживая по королевскому дворцу в Джедде, он решил зайти к брату, королю Фахду. У входа в кабинет короля Салмана встретил давно служивший у Фахда охранник. Он сказал, что король занят. Подобное отношение привело принца в бешенство, и он влепил охраннику такую пощечину, что с его мизинца слетел перстень и куда-то укатился. «Как ты смеешь так говорить со мной?! Я принц!» – набросился он на бедного охранника в присутствии слуг, ползавших по полу в поисках кольца.

Король Фахд отчитал его за эту выходку. Из кабинета Салман вышел с конвертом для охранника, в котором было 100 000 риалов (более 20 000 долл.). «Передайте этому придурку», – процедил он, покидая дворец и отдавая слугам конверт. (Нелишне заметить, что член королевской семьи, с которым мы говорили про этот эпизод, считает, что все это выдумки.)

В отличие от других сыновей основателя Саудовской Аравии, сколотивших состояния за счет использования власти для обирания крупных компаний, ведущих бизнес в королевстве, Салман не был помешан на богатстве. Положенное ему содержание он тратил на дворцы, жен и своих детей, а энергию расходовал на управление Эр-Риядом, историческим центром власти династии Аль Сауд.

Он 48 лет управлял земельными ресурсами провинции, стоимость которых росла по мере того, как разрастался город, постепенно превращаясь из небольшого поселения, больше похожего на деревню, в современный мегаполис. Салман также отвечал за отношения с ваххабитами, которые были союзниками династии Аль Сауд со времени самого аль-Ваххаба, – именно их поддержка помогла Саудитам получить и сохранить власть.

У себя во дворце Салман принимал людей самых разных взглядов. Он вел с ними беседы, которые другие принцы никогда не одобрили бы. Компания, управляемая его сыновьями, – Saudi Research and Marketing Group – владеет двумя крупнейшими на Ближнем Востоке газетами, которые вряд ли можно назвать рупорами власти, так как они отражают разные точки зрения жителей региона на самые серьезные проблемы современности, и прежде всего на палестинский вопрос. Правда, эти газеты никогда не позволяли себе критику монархии и внешней политики Саудовской Аравии. Помимо всего прочего, Салман каждую неделю устраивал ужины, на которые приглашал писателей, ученых и дипломатов. Как-то принц сказал одному знакомому американцу, что прочел все книги саудовских авторов, которые когда-либо были опубликованы.

Отношения Салмана со старшими сыновьями были прохладными. В молодости (его первый ребенок родился, когда ему было 19 лет) он мало общался с детьми и был с ними строг, требуя соблюдения жесткой дисциплины. Салман считал, что главное – дать им хорошее образование, и хотел, чтобы его дети понимали: на Саудовской Аравии с ее двумя столпами успеха – ваххабизмом и нефтью – свет клином не сошелся. Этот человек старался привить сыновьям вкус к поэзии, прозе и философии, чтобы у внуков Абдул-Азиза, разъезжавшего на верблюде и когда-то завоевавшего эти земли, были знания, которые в будущем помогли бы им стать сильными государственными деятелями.

Салман часто отдыхал в Испании и Франции, где знакомился с интеллектуалами и бизнесменами, которые потом собирались у него в гостиной. В резиденциях Салмана нередко гостили представители сирийско-испанского купеческого рода Каяли и семейства Асадов, до сих пор правящего Сирией. В Париже Салман приглашал к себе юристов и политиков, с которыми беседовал на разные темы, в том числе о непредсказуемой политике ближневосточных стран.

Сыновья Салмана от первой жены, Султаны бинт Турки ас-Судайри, хорошо усвоили уроки отца. Они владеют несколькими языками, окончили университеты за границей. Фахд и Ахмед стали успешными предпринимателями; они управляют Saudi Research and Marketing Group, выращивают лучших в мире скакунов, развивают выгодное сотрудничество с компанией UPS. Султан вошел в историю как первый саудовец, побывавший в космосе (на американском шаттле Discovery). Абдул-Азиз стал специалистом по нефти[8] – сегодня он отвечает за развитие отношений с другими нефтедобывающими странами. Фейсал выбрал академическую карьеру – защитил в Оксфорде докторскую диссертацию по политологии на тему отношений между странами Персидского залива и Ираном в 1968–1971 гг. У детей Салмана от Султаны есть друзья в Соединенных Штатах и Лондоне, они часто встречаются с зарубежными политиками. Они обаятельны, космополитичны, у них прозападный менталитет. Некоторые даже не считают их саудовцами. Эти сыновья Салмана настолько прониклись новыми идеями, что были против решения отца взять в жены еще одну девушку (в Саудовской Аравии издревле практикуется многоженство).

В 1983 г. Султана бинт Турки ас-Судайри, мать принцев, лежала в больнице Питтсбурга, ожидая операции по трансплантации почки. В королевской семье к ней относились с глубоким уважением, а ее дети и вовсе ее боготворили. В Питтсбург съехались десятки родственников Султаны с помощниками. Каждое утро они спешили в фойе госпиталя при Пресвитерианском университете, где ждали Салмана. Затем появлялся супруг больной. В окружении охраны он мерил шагами коридоры больницы, ожидая, когда врачи сообщат ему о состоянии жены.

Незадолго до поездки в США старшие сыновья Салмана – Фахд, Султан и Ахмед – узнали, что отец собирается жениться на девушке значительно моложе него. Это не было чем-то из ряда вон выходящим: в Саудовской Аравии мужчине разрешается иметь до четырех жен, а после свадьбы у Салмана их было бы всего две. Однако для его воспитанных в западном духе сыновей многоженство было пережитком прошлого. Более того, они считали, что решение отца оскорбительно для их матери, а свадебная церемония в дни, когда та лежит в больнице и находится на грани жизни и смерти, говорит о том, что для Салмана нет ничего святого.

Салман отмахнулся от опасений сыновей, и тогда в Питтсбурге Фахд решил пойти ва-банк: он как ошпаренный вылетел из больницы, направился в ближайший аэропорт и на частном самолете улетел из Америки. Перед этим он написал отцу письмо, которое попросил передать ему. «Не женись на этой девушке, – писал Фахд. – Этим ты оскорбишь нашу мать».

Но Салман женился. Молодая жена Фахда бинт Фалах аль-Хитлаян – дочь вождя воинственного племени аджман, на протяжении всей истории сражавшегося на стороне Саудитов (а иногда и их противников). Через два года у нее родится первенец – Мухаммед ибн Салман. Позже Фахда родит еще пятерых сыновей.

Ее сыновья воспитывались совершенно иначе, чем их старшие братья. К 40 годам Салман стал гораздо мягче. По словам одного придворного, как-то раз, когда Салман и принцы играли в карты во дворце принца Фахда в Джедде, в разгар игры в комнату вбежал пятилетний Мухаммед и начал сбивать с мужчин головные уборы. Затем он перевернул чашку чая и сбросил на пол часть карт. Только тогда Салман, смеясь, подозвал пухленького малыша, обнял его и попросил одного из воспитателей увести ребенка в детскую. Правда, до этого Мухаммед успел пихнуть воспитателя в пах.

В отличие от сыновей Салмана от первой жены Мухаммед и его полнокровные братья не очень любили учиться и бывать за границей. Пока старшие братья с увлечением делали карьеру, Мухаммеда, казалось, ничто не интересовало. Во время семейных мероприятий мальчик часто предавался мечтаниям, из-за чего некоторые считали его рассеянным. На отдыхе в Марбелье и других местах он и его младший брат Халид увлекались дайвингом. Мухаммед мог часами просиживать за видеоиграми, в том числе за Age of Empires, создавая виртуальные армии и завоевывая соседние территории, а также любил полакомиться фастфудом. Салман по-прежнему каждую неделю приглашал к себе ученых и писателей, но, пытаясь заставить сына бросить игры и засесть за книги, скорее по-отечески ворчал на него, чем что-то строго приказывал, как старшим сыновьям.

Как-то раз вечером Салману позвонил кто-то из персонала и с тревогой сообщил, что Мухаммед, одетый в военную форму, закатил в супермаркете скандал. Приехавшие на вызов полицейские хотели задержать юного принца, но тот заявил, что у них ничего не выйдет, поскольку он сын губернатора Эр-Рияда и племянник короля. Салман замял это дело, но все поняли, что суровый старик питает к Мухаммеду слабость и относится к нему скорее как к внуку, чем как к сыну, что неудивительно: он старше своего любимца на 50 лет.

Во время семейной поездки в Канны в 2000 г. Салман пригласил к себе на виллу юриста из Парижа Эли Хатема; тот познакомился с семьей Аль Сауд благодаря участию в монархистских политических движениях и часто гостил в ее французских резиденциях. «Чем играть в игры, иди лучше почитай», – сказал Салман Мухаммеду, когда они обедали с Хатемом. За трапезой мужчины угощались блюдами ближневосточной кухни, а будущий наследный принц уплетал бургеры из McDonald’s. На просьбу отца мальчик ответил лаконично: «Окей».

А однажды Салман попросил Хатема заглянуть в комнату Мухаммеда – посмотреть, чем тот занят, а если опять играет в игры, попросить выключить компьютер и заняться чем-нибудь полезным. «Пусть что-нибудь почитает – хотя бы газету или журнал, лишь бы читал», – сказал Салман юристу. Но оказалось, что принц смотрит телевизор.

Вскоре после этой поездки во Францию жизнь Мухаммеда сильно изменилась. Он пережил озарение, полностью перевернувшее его представления о деньгах и власти. Такие наблюдатели, как Хатем, видели в принце непутевого молодого человека, терявшегося в тени успешных братьев, но никто не замечал, что все эти годы выведенный из игры Мухаммед внимательно наблюдал за Салманом. Пока его братья занимались с нанятыми отцом учителями, он учился искусству правления у самого отца.

Когда Абдалла лежал на смертном одре, Мухаммеду было около 30 лет. К этому времени он стал серьезным соперником детей и придворных умиравшего короля. Принц оказался более энергичным, хитроумным и жестким, чем все думали. Он всегда добивался своих целей и был уверен, что знает, как сделать так, чтобы его страна не просто держалась на плаву, а начала процветать. А отказ от учебы за границей и постоянное пребывание рядом с отцом помогли ему узнать все слабости соперников – членов королевской семьи.

По мере разрастания династии Салману становилось все труднее играть роль блюстителя закона в семье. Только подумайте: принцам разрешалось иметь до четырех жен, каждая из которых рожала трех-четырех сыновей и столько же дочерей. Это значит, что за 48 лет, в течение которых Салман был губернатором Эр-Рияда, его и без того большая семья разрослась настолько, что в ней насчитывалось 7000 принцев и примерно столько же принцесс. И все они считали, что им по праву рождения принадлежит доля в нефтяных доходах страны. Многие родственники Салмана жили богато, но относительно скромно, а некоторые даже занимались благотворительностью и инвестировали в экономику страны, но встречались и пьяницы, и завсегдатаи казино, и прочие бездельники. Немало было и тех, чья алчность переходила все границы. Эти коллекционировали автомобили Bugatti и часы Patek Philippe, причем тратили на них столько, что на Западе слово «саудовец» стало ассоциироваться с безудержным потребительством.

Однако, когда дело доходит до правления страной, привычка к роскоши создает немало проблем. Король Абдул-Азиз вырос в пустыне. Он старался сделать так, чтобы все наследники его престола в детстве тоже провели там какое-то время среди воинов-бедуинов и консервативных мусульманских проповедников, благодаря которым Саудиты получили все, что имели. Поэтому его сыновья считали новый Cadillac, соколиную охоту или богатые пиры излишеством. Представители же новых поколений росли за границей, в атмосфере богатства и роскоши – в Мэйфере в Лондоне и 16-м округе Парижа[9]. Многие утратили национальную идентичность, а вместе с ней и понимание интересов исламского мира.

К началу 2000-х гг. лучшие представители семьи Аль Сауд заметно отдалились от родины и начавшегося в ней молодежного бума. Благодаря появлению социальных сетей молодые представители растущего населения Саудовской Аравии все больше узнавали о жизни за пределами королевства. Новые знания приводили к росту недовольства старыми порядками. Но молодых принцев не интересовало происходившее в их родной стране – они предпочитали путешествия и ученые степени.

Салман пытался играть роль оплота борьбы за сохранение национальной идентичности. Он наказывал принцев за американские замашки, неприемлемые в такой консервативной стране, как Саудовская Аравия. Многим он казался чудаковатым представителем династии, которому удалось добиться определенного влияния в семье и королевстве, но не суждено подняться выше поста губернатора Эр-Рияда. Однако Салман думал иначе.

В 2010 г., когда король Абдалла правил уже пять лет, Салману было за 70, и перед ним в очереди на престол стояли два не менее достойных старших брата. Долгое время у ат-Тувейджри, главы Королевской канцелярии Абдаллы, не было причин видеть в Салмане и его детях угрозу: они не могли претендовать на трон.

Но в 2011 г. один из старших братьев Салмана внезапно скончался, а вслед за ним в 2012 г. ушел из жизни и второй. В обоих случаях Абдалла сам назвал имя нового наследного принца, оставляя Совет верности, созданный для выбора наследника, не у дел. После смерти второго претендента на престол король назначил наследным принцем Салмана, а следующим за ним – его младшего брата Муркина.

Когда здоровье Абдаллы ухудшилось, ат-Тувейджри начал оттеснять наследного принца от короля. Он все еще надеялся, что монарх передумает и выберет другого наследника. Поэтому ат-Тувейджри иногда не позволял Салману и его детям пользоваться приписанными к королевскому двору самолетами, а когда наследный принц пытался добиться встречи с Абдаллой, глава Королевской канцелярии говорил, что король слишком занят и не может его принять. Так продолжалось несколько месяцев, пока Салману все-таки не удалось встретиться с Абдаллой на одном семейном мероприятии. «Почему ты перестал навещать меня? – спросил Абдалла. – Ты же мой любимый брат». И тогда Салман понял, что все это время именно ат-Тувейджри старался держать его подальше от короля.

Пытаясь изменить порядок престолонаследования, ат-Тувейджри начал распускать слухи о том, что у наследного принца Салмана деменция. Одновременно он добивался от влиятельных членов королевской семьи поддержки разработанного им плана последней грандиозной реформы прогрессивного короля Абдаллы – изменения порядка престолонаследования, предполагавшего, что трон будет переходить не от брата к брату, а от представителя старшего поколения к представителю младшего. Возможно, им удалось бы сделать следующим за наследным принцем претендентом на престол одного из сыновей Абдаллы – тогда в один прекрасный день королем стал бы, например, Турки или Мутаиб. Или, может быть, стоило отдать место в очереди Мухаммеду ибн Наифу, министру внутренних дел, тесно связанному с ЦРУ и Госдепом США? Такой шаг позволил бы ат-Тувейджри заручиться поддержкой Соединенных Штатов. К тому же сыновья Абдаллы командовали Национальной гвардией – традиционным бедуинским воинским формированием, охранявшим королевскую семью. Союз между бедуинами и ибн Наифом обеспечил бы полный контроль над вооруженными силами.

Чтобы план сработал, ат-Тувейджри нужно было договориться обо всем с Саудитами, оставив Салмана в неведении. Осуществить задуманное было бы гораздо проще, если бы король умер в пустыне, где его не окружала толпа родственников. Тогда у ат-Тувейджри было бы минимум несколько часов (а может быть, даже дней) на то, чтобы завершить разработку плана и не дать Салману поставить на руководящую должность одного из сыновей. Абдалла угасал, и глава Королевской канцелярии приказал ничего не говорить Салману.

Сыновья Абдаллы согласились, хотя и с неохотой, поддержать план ат-Тувейджри. Они считали, что прекрасно справятся с управлением страной. Незадолго до того, как Абдалла серьезно заболел, его сын Мутаиб сказал послу США в Саудовской Аравии Джозефу Уэстфолу, что у него есть все шансы занять престол.

Однако, как вскоре понял ат-Тувейджри, у его плана был один недостаток: в команде главы Королевской канцелярии имелся предатель. Оказалось, что Мухаммед ибн Салман втайне от представителей клана Абдаллы собрал группу эффективных лояльных функционеров, способных добыть любую информацию о происходящем во дворце и за его пределами. Эти люди и доложили Мухаммеду о состоянии здоровья короля, а молодой принц, в свою очередь, проинформировал всех влиятельных членов семьи.

Родных Абдаллы потрясло известие о его болезни. Даже те из них, кто знал, что у короля рак, не думали, что он настолько близок к смерти. Королевская семья заставила ат-Тувейджри перевести Абдаллу из лагеря в пустыне в госпиталь Национальной гвардии в Эр-Рияде. Чтобы не поднимать шум, короля доставили в больницу под покровом ночи, а в госпитале оставили только тех медиков, которые точно никому не рассказали бы о близкой кончине правителя. Один изумленный происходящим врач позже рассказывал друзьям, что для того, чтобы попасть в госпиталь и навестить пациентов, он был вынужден перелезать через забор и пользоваться служебным входом. При смене власти чрезвычайно важна секретность: она позволяет создать ложное впечатление, что все идет гладко.

К тому времени представители клана Абдаллы и ат-Тувейджри уже не надеялись сохранить власть. Все, на что они теперь могли рассчитывать, – что после Салмана на трон взойдет человек более благосклонный к детям умиравшего короля, чем он. Видимо, важнее всего было не допустить, чтобы Салман сделал претендентом на престол своего сына Мухаммеда. Поэтому они распускали слухи о некомпетентности молодого принца, его алчности и привычке добиваться своего самыми жесткими методами.

Несколько дней все пребывали в подвешенном состоянии. Королевские слуги разбили возле больницы шатер для друзей и родственников короля, приехавших проститься с умирающим. У госпиталя собрались и день и ночь молились несколько тысяч саудовцев, среди которых было много нищих. Сотрудники посольства США постоянно слышали разговоры о том, что в ближайшие дни соберется совет принцев, который выберет наследника престола, но никто не мог сказать точно, когда это произойдет.

Почти всех собравшихся не пускали дальше шатра, где с ними беседовали Мутаиб, Турки и другие сыновья Абдаллы, и лишь самым близким разрешали зайти к королю в палату. Чтобы попасть к больному, посетители должны были пройти примерно 100 м по коридору до двухметровой стеклянной стены. За ней была палата, где лежал умиравший король.

Через несколько дней после того, как Абдаллу привезли в больницу, Мухаммед позвонил ат-Тувейджри, чтобы узнать о состоянии дяди. «Не беспокойтесь, состояние стабильное», – сказал помощник короля. В это было трудно поверить. Дня за два до этого короля навещала одна из его старших дочерей со своим другом. По ее словам, Абдалла лежал на кровати, на лбу у него был зеленый платок. Казалось, он не дышал. Король словно стал ниже ростом. Другу принцессы даже показалось, что Абдалла мертв.

Вскоре Мухаммеду позвонили и сказали, что король скончался. Мухаммед с отцом поспешили в госпиталь. Там их ждал ат-Тувейджри. Салман был сыт этим человеком по горло. Он дал главе Королевской канцелярии такую пощечину, что звук удара можно было услышать в зале ожидания за стеной. Тогда ат-Тувейджри понял: сделав все возможное для того, чтобы изолировать Салмана, он проиграл. Этой пощечиной новый король и его молодой сын возвестили стране о наступлении новой эпохи, которая не будет похожа ни на что пережитое королевством с тех времен, когда оно представляло собой несколько крошечных феодальных княжеств, вечно воюющих друг с другом из-за верблюдов, продовольствия и золота.

Страна узнала о кончине короля только через несколько дней – по требованию королевского двора журналисты не торопились распространять новость. Салман сразу же без лишнего шума сместил ат-Тувейджри с постов секретаря Совета верности и главы Королевской канцелярии. Многие другие чиновники остались на своих постах. Главой Королевской канцелярии стал Мухаммед, который сразу же с головой окунулся в работу. Когда отец уставал и ему требовалось взять паузу, принц развивал бурную деятельность – он мог ночи напролет отвечать на звонки, отдавать распоряжения и проводить совещания. Ни у кого не возникало сомнений, что удача улыбнулась не только новому престарелому королю, но и его сыну Мухаммеду.

Когда о кончине Абдаллы узнало все королевство, Салман назначил наследным принцем своего неполнокровного брата Муркина, а следующим претендентом на престол – Мухаммеда ибн Наифа. По всей видимости, это было тщательно взвешенное решение, целью которого было убедить семью и предводителей племен, управлявших небольшими владениями по всей стране, в том, что все и дальше будет идти своим чередом. На официальных церемониях Мухаммед ибн Салман, получивший пост министра обороны, но не ставший прямым наследником престола, проявлял уважение к старшим родственникам, одновременно претворяя в жизнь свои амбициозные планы.

Либерально настроенные члены семьи боялись, что Саудовскую Аравию ждет очередная эпоха застоя. Их мнение разделяли дипломаты всего мира, которые говорили, что темпы реформ в королевстве оставляют желать лучшего. Они и не подозревали, что в стране скоро наступит эпоха радикальных перемен.

Глава 2

MBS

23 января – 1 мая 2015 г.

Саудовские генералы, собравшиеся в ситуационном центре министерства обороны, думали, что знают, как будут развиваться события. Они не один десяток лет командовали вооруженными силами королевства, и у них были все основания считать, что новый министр обороны будет таким же, как все предыдущие. Сталкиваясь с агрессией, Саудовская Аравия всегда полагалась на помощь США, давнего защитника королевства, а значит, сейчас начнется подробное обсуждение плана действий. Как всегда, будет решено продолжить совещание на следующий день, и изнурительная дискуссия закончится лишь где-то через неделю, когда Вашингтон предложит свой план действий.

Поэтому, когда 29-летний Мухаммед ибн Салман, занимавший пост министра обороны менее двух месяцев, уселся в центре V-образного стола и отдал беспрецедентный приказ – послать в Йемен истребители-бомбардировщики F-15, в помещении воцарилась гробовая тишина. Саудовская Аравия не просто вступала в войну – она решила ее начать.

В соседнем Йемене повстанцы-хуситы без особого сопротивления захватывали город за городом. Дерзость хуситов, поддержка Ирана и близость Эр-Рияда к очагу конфликта создавали угрозу для южной границы королевства.

Самую большую опасность для Саудовского государства представляет Иран, поскольку иранские аятоллы считают сферой своих интересов весь Ближний Восток. Именно Иран снабжал хуситов дальнобойными ракетами и другими видами вооружений, придававшими мятежникам уверенность в превосходстве над хорошо вооруженной и более многочисленной армией Саудовской Аравии. За день до того, как Мухаммед приказал послать в Йемен истребители, командиры повстанцев заявили, что, если Саудовская Аравия вмешается в конфликт, они пойдут «не на Мекку, а на Эр-Рияд».

Мухаммед не собирался мириться с подобными угрозами. На дворе стоял март 2015 г. Принц объявил о начале самой амбициозной военной кампании за всю историю Саудовской Аравии. Это решение стало полной неожиданностью не только для саудовских генералов, но и для США. «Нас застали врасплох», – сказал один наш собеседник из Совета национальной безопасности Соединенных Штатов, вспоминая, как накануне военной операции королевское правительство коротко уведомило Белый дом о своих намерениях и предложило принять участие в бомбардировках.

На закрытых встречах с королем и его советниками, проводившихся за несколько недель до начала ударов по Йемену, Мухаммед заверял, что военные будут действовать жестко и решительно. «Война продлится не дольше двух месяцев», – говорил он саудовским чиновникам и представителям Госдепа.

Госдеп США и саудовские генералы всполошились. Хотя Соединенные Штаты уже давно подталкивали Саудовскую Аравию к самостоятельности в обеспечении безопасности страны, вооруженные силы королевства еще ни разу не участвовали в крупномасштабных боевых действиях, подвергавших опасности гражданское население и позволявших испытать армию на прочность. В отличие от воинственного принца, не получившего военного образования, генералы учились в академии Вест-Пойнт в США и Королевской военной академии в Сандхерсте в Великобритании. Они с опаской относились к любой демонстрации силы, так как знали: Йемен с его горным ландшафтом, непредсказуемым населением и готовыми идти до конца офицерами и солдатами на протяжении всего прошлого века оказывался трясиной, в которой увязали все, кто приходил в страну с оружием.

Представители Совета национальной безопасности США, привыкшие иметь дело с многочисленными осторожными и подобострастными принцами, мгновенно поняли, что новый саудовский правитель может начать боевые действия и без поддержки Соединенных Штатов. Белый дом отказался от прямого вмешательства в конфликт, но предложил помощь в сборе разведданных и определении потенциальных целей.

Саудовские истребители-бомбардировщики устремились за границу, за ними последовали истребители ОАЭ и других союзников из числа стран Персидского залива[10]. На районы скопления хуситов на территории Йемена сбрасывали бомбы с лазерным наведением. Мгновенно вскрылись проблемы саудовской армии. Оказалось, что наличия высокотехнологичных вооружений мало – нужно еще уметь их использовать.

Власти Саудовской Аравии боялись поставить под удар гражданское население, поэтому в основу стратегии было решено положить не наземные боевые действия, а атаки с воздуха. Командование очерчивало на карте Йемена районы, по которым планировалось наносить удары. Затем туда посылали иностранных наемников, в числе которых было много подростков, отправленных на войну диктатором разоренного Судана в обмен на помощь со стороны Саудовской Аравии. Наемники должны были удалить из зоны боевых действий гражданское население. После этого прилетали бомбардировщики и делали свою работу. Всех, кто остался в районе проведения операции, считали боевиками. Кроме того, предполагалось, что благодаря высокоточным ракетам и предоставленным Соединенными Штатами координатам целей пилоты смогут наносить по противнику точечные удары.