Читать онлайн Голова моей Бени

Глава 1. Ящик с сюрпризом.

Дом, милый дом! Я сидел в кресле, покуривая сигаретку, и разглядывал ящик, который прикупил на распродаже всякого старья, принадлежавшего ныне почившему родственнику того парня. Ну того типа в роговых очках, носившего аккуратную подстриженную бородку! Впрочем, плевать на него. Меня гораздо больше интересовал ящик цвета мореного дуба, украшенный замысловатыми символами и запертый на пару защелок из белого золота – это такой хитрый сплав, который легко принять за серебро, однако на солнце «хитрюга» сверкает, как алмаз! Ну, мало ли, кто не в курсе!

Ящик напоминал большую шкатулку, выглядевшую как винтаж, созданный искусным мастером. А мне как раз требовалось что-нибудь такое для хранения документов или ценных мелочей, например, фотографий, где бывшая дарит мне нежный поцелуй – она тогда еще не успела превратиться в алчную фурию, которую интересуют только деньги, и свалить с тем плешивым толстяком, спавшим на чемоданах с золотом… не, не, я не плачусь! Просто ты отдаешь вашему роману всего себя, а она такая, мол, всё, милый, прости, прощай, я хочу двухэтажный дом, Мальдивы и колье с бриллиантами, размером с бычьи яйца, а не вот эти твои «перспективы» – это оставь себе! Всё, люблю, целую, бывай! Обидно, сука, да?! Нет? Да не, я не плачусь, не подумайте.

Так вот, ящик. Винтаж работы зодчего эпохи Ренессанса (ну это я, пожалуй, размечтался… но какого черта, почему бы и нет?) оказался довольно тяжеловат. Я подумал, что веса добавляют стенки из натурального дерева – наверняка, ящик изготовлен из какой-нибудь ценной породы древесины! Следовало бы сразу осмотреть товар, но ваш покорный слуга решил поскорее уйти – не дай бог продавец раздумает продавать такую красоту!

Затушив окурок в пепельнице, я направился к письменному столу, чтобы осмотреть покупку со скрупулезностью ученого, который разглядывает в микроскоп какую-нибудь бактерию. Пара щелчков, легкое движение руки и все… конец фильма…

Отшатнувшись от ящика, я потряс головой, надеясь, что пересидел у компьютера или просто слишком много пил во время дружеской попойки, состоявшейся накануне. В ящике лежала человеческая голова! Симпатичное личико смотрело на меня блестящими зелеными глазами, в которых светился огонек, бесовщинка и особая изюминка, присущая лишь прожженным сукам. То есть да, ты правильно меня понял, дорогой читатель, голова была живая…

– Какой ты чувствительный мальчик, – раздался игривый голосок из ящика, – Представляешь, я еще и говорить умею! Успела, знаешь ли, выучить ваш язык.

– Твою мать… – только и пробормотал я, чувствуя, как земля начинает уходить из-под ног.

Возможно, это все галлюцинация?! Проклятье, я всегда боялся, что однажды выпью столько, сколько моему мозгу потребуется, чтобы выйти из строя и показать мне чудеса делирия! Но… да нет, чушь! Накануне все было очень прилично и совсем немного, ни о какой «белочке» не может быть речи!

– О, ты испугался беззащитной девушки? Не стоит, право, тем более, от нее осталась только одна голова… – теперь игривый голос, раздававшийся из ящика, переполняло то ли сожаление и жалость к себе любимой.

– Ты кто? – выдавил я, опасливо подходя к ящику с сюрпризом, от которого у меня волосы стояли дыбом.

– Меня зовут Бениюла, но я предпочитаю, чтобы меня называли Бени. Привыкла, знаешь ли, по-простому! А как твое имя? Да не бойся, не бойся! – подбадривала меня голова. – Не бойся, ты – здоров, я – не плод твоего воображения, не галлюцинация, не морок или призрак… нет. Я – живая голова по имени Бени, представь себе! Так как тебя зовут?

– Алекс… – ответил я, ущипнув себя за нос на всякий случай.

На самом деле моё имя Алексей, но оно звучит как-то не слишком модно для пьющего журналиста с амбициями. Тем более, я ещё и немного писатель, так что мне – можно. Да и вам тоже, я не против.

– О, как мило! Рада, что мы познакомились. Алекс, вытащи меня, пожалуйста, из этого сундука! Думаю, нам есть, о чем поговорить. Я расскажу тебе, кто я, как я здесь оказалась, а ты, будь добр, просветить меня, где я… твою мать!

– Да, да, конечно, Бениюла…

– Эээ… давай, Бени, ладно? Я серьёзно!

Несколько удивленный ругательством Бени, я шагнул к ящику, собираясь достать говорящую голову. Она смотрела на меня приветливо и с какой-то симпатией что ли. Я взял симпатичную головку, прикоснувшись руками к мягким черным волосам, вытащил на свет божий и поставил на стол рядом с ящиком, который был её домом чёрт знает сколько времени. Нам с ней определенно было, что рассказать друг другу…

Глава 2. Будь прокляты дураки!

– Может, чаю? Или чего покрепче? – предложил я, направляясь к бару.

– Неплохо бы! – Бени хихикнула, – только, видишь ли, дорогой, есть один нюанс… я – голова, мне некуда пить! Твой чай, или что там покрепче, выльется из моего носика и ушей.

– Да, прости, как-то не подумал, – пробормотал я, виновато улыбнувшись, – ну тогда я плесну себе немного коньяка, если ты не против.

– Нет, нисколечко, пей на здоровье!

Как, однако, жизнь преподносит сюрпризы! Сидишь ты себе в кресле и думаешь, что бы такого положить в премилый ящичек, а через десять минут у тебя на столе появляется говорящая женская голова и представляется Бениюлой. Тот факт, что она весьма симпатичная, меня, безусловно, радует, но рана на срезе шее, которая выглядит так, словно ее прижгли раскаленным железом, несколько беспокоит. А если кто-то считает это малодушием, ну и черт с ним, с умником! Пускай поглядит на живую голову, да побеседует с ней по душам… вот, потом я послушаю, чего вякнет этот «кремень» комнатный.

Ну что ж, пришло время поговорить! Налив коньяка в бокал, я уселся в кресло, ожидая услышать от Бени, кто она такая, как превратилась в голову и многое другое. Зеленые глаза сверкнули озорным огоньком:

– Поговорим? – весело спросила она.

– Давай, – я кивнул, отхлебнув коньяку.

Времени было всего одиннадцать утра, но разве стоит думать о таких мелочах, когда мир переворачивается с ног на голову! Вот господин Буковски точно бы забил на предрассудки. А журналист и начинающий писатель имеет полное право руководствоваться примером звезд, вроде старины Чарльза. Никто ведь не будет спорить с тем, что он – легенда? То-то же! Итак, вернёмся к моей новой знакомой, которая начала свой рассказ…

Бени попала в наш из Алитании. Страна, находившаяся в другом мире, сильно отличалась от нашей реальности. Вернее, сказать, что сильно – это ничего не сказать! Впрочем, обо все по порядку.

Бениюла, в смысле, Бени служила придворным магом при дворе короля Килонта Великого и входила в Дворцовый совет, который состоял из десяти волшебников, имевших определенное влияние на повелителя Алитании. Возглавлял это сообщество некий лорд Мекил, считавшийся едва ли не левой рукой короля – он терпеть не мог Бени, потому что она была правой. Килонт Великий всегда считался с мнением волшебницы, которое часто шло вразрез с позицией остальных магов. Ну, судите сами: только лорд Мекил вместе с остальными решает запретить использование магических свитков без лицензии, как Бени тут же убеждает короля, мол, ничего страшного в этом нет, и повелитель шлет его лордство куда подальше; или захотят волшебники запретить некромантию, а чертова беспринципная девка (как говорил достопочтенный лорд Мекил) снова тут как тут – ей все-таки удается убедить повелителя, что тёмное искусство может быть полезным! Вот и все, табу на воскрешение трупов отменяется, и некромантия остается разрешенной, хоть и под строжайшим контролем гильдии магов, и с весьма серьезными ограничениями для желающих заниматься волшебством подобного рода.

Будучи членом Дворцового совета, Бени имела право читать книги в Великой библиотеке. Волшебница отыскала там древний фолиант, который едва не рассыпался в пыль – страшно представить, сколько лет эта книга пролежала на полке в старом шкафу! К счастью, ее не смогли уничтожить ни время, ни насекомые. В старинной книге Бени отыскала обряд, позволяющий многократно усилить связь со стихиями. Иными словами, маг, который проведет этот ритуал, станет гораздо сильнее!

Читая написанное на потёртых страницах, волшебница поняла, что ничего сложного не требуется – достаточно сварить зелье…

– … ага, как бы ни так! – проворчала Бени, нахмурив брови, – Прочитала я, значит, до конца и тут выяснилось, что нужна кровь королевской особы, каково, а?!

– Ого! Ты что, убила короля?! – я едва не поперхнулся коньяком от собственного предположения.

– Алекс, ну ты болван… – Бени закатила глаза и продолжила свой рассказ.

О нет, конечно, нет! Обошлось без убийств и без жертвоприношений – для проведения обряда требовалось всего лишь несколько капель крови его величества или членов королевской семьи. Остальные ингредиенты легко купить у алхимика или можно взять в кладовой Дворцового совета – там валялась, как минимум, половина составляющих зелья. Ну и прочитать заклинания над кипящим котелком, собственно, всё – остается только выпить…

Килонт Великий отпадал по вполне понятным причинам:

– Да проще верблюду пролезть сквозь игольное ушко, чем подобраться к королю Алитании и взять пару капель его августейшей крови! – Бени вздохнула. – Королева умерла пару лет назад, принц Бриан уехал воевать с варварами на севере, оставалась только принцесса Рибетта…

Судьба лишила Бени права выбора. Ей ничего больше не оставалось, кроме как проколоть пальчик пятилетней дочери Килонта Великого, в которой тот души не чаял. Да, и было ещё одно «но» – кровь следовало использовать ещё тёплой! Магу, решившемуся провести обряд связи со стихиями, следовало взять кровь у «донора» и тут же добавить в котелок…

Бени решила похитить Рибетту, а потом вернуть обратно, после того как дело будет сделано. Конечно, притворить в жизнь столь дерзкий план она не могла, по-крайней мере, в одиночку – уж точно! Правда, за принцессой всюду ходила кормилица Лора – глуповатая, но чрезвычайно добрая старуха, выполнявшая обязанности няньки.

Бени знала о слабости дамы, подтиравшей слюнки маленькой Рибетты: она мечтала помолодеть хоть немного, хоть капельку! Каждый раз, когда Лору называли старушкой или бабушкой, на её лице появлялась маска грусти о прожитых годах. Честно говоря, кормилицу куда больше волновали морщины, «гусиные лапки», «фингалы» под глазами и прочие возрастные изменения, с которыми воюют косметолога, а вовсе не тяжесть прожитых лет, но в любом случае она была готова хоть душу продать, чтобы обрести молодость.

Бениюла, тьфу, в смысле, Бени, будучи дамой состоятельной (ещё бы член Дворцового совета побирался!), вернее, даже очень состоятельной…

– Да, я богата! – самодовольно заявила Бени, – Я могу позволить себе лучшую одежду, лучшую еду, книги известных ученых и писателей, роскошных лошадей из Квиландии… да я всё могу купить! То есть, могла…

– Очень за тебя рад. А дальше-то что было? – успокаивал я, желая услышать продолжение рассказа, который захватил всё моё внимание!

Бени могла позволить себе омолаживающий крем, изготовленный на основе измельченного хребта квилийского единорога, который превращал старушку в юную девицу. Преображение касалось только внешности, но многим дамам этого вполне достаточно. Волшебница купила баночку за совершенно дурные по тем временам деньги! Она понимала, что рано или поздно крем ей понадобится, чтобы опять стать красоткой. С тех пор прошло лет пять. Баночка из тёмного непрозрачного стекла до сих пор стояла в лаборатории Бени, дожидаясь своего часа. И вот, кажется, часы пробили именно его…

Поначалу Лора пришла в ужас от предложения «госпожи Бениюлы», несмотря на то, что девочке ничего не угрожало, но когда та показала ей, как работает крем, радостная кормилица послала к чёрту всех и вся, согласившись на сделку века! «Госпожа» позволила ей намазать морщинистую ляжку, испещрённую венами, «звёздочками», красноватыми сосудами и прочими малоприятными спутниками пожилого возраста, которые исчезли менее чем через минуту, словно их никогда и не было.

Рибетту следовало доставить в условленное место. Оттуда Бени собиралась привезти маленькую принцессу в свою тайную лабораторию, находящуюся в горах на западе. Всё время девочке предстояло носить повязку на глазах, чтобы не увидеть чего-нибудь лишнего… или кого-нибудь. Бени обсудила с Лорой все детали похищения, а потом дала ей сильное снотворное длительного действия.

В назначенный день Лора доставила маленькую принцессу, куда следовало. Кормилица передала девочку в руки Бени, и та отдала ей обещанную банку крема, потребовав, чтобы старушка подождала с омоложением хотя бы год, когда улягутся страсти по исчезнувшей Рибетте. К тому же Лоре следовало пользоваться кремом постепенно, чтобы в один прекрасный день не превратиться в молоденькую девицу – иначе другие обитатели дворца заметят странную метаморфозу и у них появятся вопросы, на которые они начнут искать ответы, ведущие к госпоже Бениюле. В общем, принцессу Рибетту, доставили в лабораторию. А дальше…

– … нужно было приготовиться к ритуалу, – продолжала свой рассказ Бени, – я всё сделала, как надо! Начертила, пентаграмму, разложила черепа, насыпала травы…

– Какие ещё черепа? – я удивлённо посмотрел на неё. – Понятия не имею, как работает вся эта магия, но, мне кажется, черепа – это совсем не про стихии, разве нет?

– Алекс, вот именно, что понятия не имеешь, – Бени на мгновении замялась, закусив губу, – как бы тебе объяснить? Заклинание притягивает и тёмные сущности, а дух, содержащийся в черепах, отвлекает их от мага – это дополнительная гарантия успешного завершения ритуала. Ну, если вкратце! А в деталях… объяснять не буду, ты всё равно ни черта поймёшь.

– Допустим, может ты и права, – я поставил пустой бокал на стол, – и дальше, что было?

– Подготовилась я, значит, к ритуалу – продолжала Бени, – оставалось только немного подождать. На следующий день я привела Рибетту в зал, взяла иголку, чтобы собрать кровь, и тут дверь вылетела к чёртовой матери!

В лабораторию заявились гвардецы его величества! Госпожу Бениюлу схватили и доставили к королю. Повелитель был в ярости! Килонт Великий не хотел слушать оправданий волшебницы, которой понадобилась всего лишь пара капель крови его любимой дочери. Тут-то Бени и узнала, что глупая Лора сразу намазала свою физиономию омолаживающим кремом. Естественно, все заметили преображение кормилицы. Все, включая начальника королевской стражи, который сбился с ног, пытаясь разыскать маленькую Рибетту. Глава дворцовых церберов тотчас вызвал её на допрос, подозревая, что служанка имеет какое-то отношение к исчезновению девочки. Лора раскололась ещё до начала пыток – увидев орудия, которыми из неё собирались вытянуть правду, кормилица разрыдалась и честно созналась в похищении, устроенном «ведьмой Бениюлой»!

– Будь проклята эта дура и будь прокляты дураки все вместе взятые! – процедила Бени сквозь зубы. – Из-за этой идиотки всё пошло к чёрту под хвост!

– Псу, псу под хвост, – поправил я. – А к чёрту – на рога, псу – под хвост, запомни!

– Да-да, я ещё не очень хорошо знаю ваш язык, я исправлюсь…

– Ну а дальше что, созналась она во всём?

– Да, я и говорю тебе!

Трое суток Бени просидела в сырой темнице, разглядывая поросль зелёного мха на стенах и отправляя естественные потребности в деревянное ведёрко. За это время к ней в гости заглянул следователь, проводивший допрос, а затем и сам Килонт Великий со своей свитой. Король негодовал, не понимая, как волшебница могла так поступить с его дочерью! Повелитель игнорировал мольбы и увещевания – плюнув Бени под ноги, он пообещал казнить её сегодня-завтра и ушёл, плюнув под ноги бывшей советнице.

Больше похитительница Рибетты его не видела до той самой поездки на Виланскую площадь, на которой казнили преступников. Когда Бени выезжала со двора замка, сидя в огромной клетке, стоявшей на телеге, в которую тащили две хромые клячи, она увидела тело Лоры, висящее на дереве. Молодое лицо старой кормилицы клевали вороны, благодарившие Килонта Великого громким карканьем за чудесный завтрак из глазных яблок.

Закон Алитании запрещал вешать урожденных дворян или возведенных до дворянского титула, однако вполне разрешал отрубить голову. Подъезжая к Виланской площади, Бени увидела эшафот, на котором суетились рабочие. Закончив приготовления, они спустились, кивнув палачу, и тот медленно, словно нехотя, поднялся по ступенькам. Руки Бени связали магическими цепями, опасаясь, что волшебница может выкинуть какой-нибудь фокус или чего доброго сбежит.

– Тебе отрубили голову? – спросил я, прервав рассказчицу.

– Какой ты наблюдательный! Заметно, да? – в голосе Бени послышался неприкрытый сарказм. – Глашатай зачитал приговор, меня повели на эшафот и отрубили голову – она сейчас лежит на твоём столе! Хочешь узнать, почему я не умерла? Скажи спасибо лорду Мекилу!

Разумеется, верховный маг Дворцового совета, который терпеть не мог стерву Бениюлу, присутствовал на казни. Он порывался исполнить обязанности палача, но король запретил ему нарушать установленный порядок, объяснив, что закон один для всех. Правда, его лордство все-таки умудрился выпросить у Килонта Великого право использовать свиток переноса души, чтобы переместить ее из астрального рецептора, находящегося под сердцем, в любую другую часть тела…

– Ну, значит, катится моя голова по ступенькам, – продолжала Бени, – ощущения, знаешь ли, незабываемые и ни с чем несравнимые! И тут Мекил прочитал свиток переноса души… магический заряд прилетел мне прямо в лоб. Старый чёрт заранее всё подготовил – из толпы вышел его прихвостень, державший в руке раскалённый клинок, и прижег мою шею, чтобы я не истекла кровью!

– Господи, – пробормотал я, покачав головой, – это же ужасно…

– Да не то слово! – Бени шмыгнула носом. – Он хотел оставить меня себе вместо говорящей игрушки. Мекил держал меня в своей лаборатории, я лежала в этом самом ящике. Иногда старый чёрт доставал меня и дразнил, – Бени недобро усмехнулась. – Однажды в его лабораторию пришла молоденькая волшебница, которую наверняка рекомендовали ему в ученицы. А всем своим ученицам Мекил залезал под юбку. Всем без исключения. Подразнил он меня, как следует. Волшебница поойкала, глядя на живую головы злодейки Бениюлы, и Мекил начал её соблазнять…

– Прямо при тебе? – я удивлённо скривился. – Ну а ты?

– А что я? – Бени невинно улыбнулась. – Я и говорю ей, мол, беги, дитя, у него член маленький!

Застывший лорд Мекил выглядел так, будто на него вылили ведро ледяной воды! Покрасневшая юная волшебница, казалось, только сейчас поняла, к чему её пытается склонить наставник. Девушка неторопливо, но твёрдо и уверенно сняла его руку со своей талии, а потом покинула лабораторию, пробормотав что-то вроде извинений.

Верховный маг пришёл в ярость! Глядя на хихикавшую голову, он метал глазами молнии, словно мифический бог!

«Пошла ты к чёрту, ведьма!» – процедил лорд Мекил сквозь зубы, запихнув веселящуюся голову в ящик.

Защелкнув оба замка, он произнёс заклинание открытия портала в случайный мир – Бени прекрасно знала эти слова и, честно говоря, она несколько встревожилась… кто знает, куда её забросит судьба в лице разъярённого мага?! Между тем лорд Мекил взял ящик и швырнул в никуда, грязно выругавшись, слонов он был не верховным магом Дворцового совета, а каким-нибудь сапожником или конюхом. Вот так Бени покинула Алитанию…

Ящик упал на стол в доме нищего пьяницы, который сидел за столом с бутылкой водки и развлекал себя телевизором. Поначалу он впал в ступор, забыв о горькой. Ещё бы, сидишь ты, занимаешься алкоголизмом потихонечку, а тут бац – держите подарочек с небес!

Открыв ящик, пьяница увидел то же, что и я. Бени вежливо поздоровалась, а хозяин дома упал в обморок. Перед тем как потерять сознание, он упомянул безымянную продажную женщину и чью-то мать.

– Несчастный дурень лишился чувств, – сказала Бени, слабо улыбнувшись. – Но потом очнулся. Со временем он привык ко мне. Собутыльника из меня не вышло, потому как пить мне некуда, – она усмехнулась, – но собеседница получилась вполне себе.

– А откуда ты знаешь наш язык? – спросил я удивлённо. – Вряд ли в этой твоей Алитании разговаривают на русском!

– Немножко подучила по говорящему ящику, пока пьяньчуга лежал в отключке, – ответила Бени, – а потом практиковала и с ним. На самом деле мне ещё есть чему поучиться, – она хихикнула. – У тебя есть телевизор, мой герой?

– Нет, что ты, – я замотал головой, – твой говорящий ящик – полная ерунда на самом деле. У меня есть кое-что получше, называется интернет. Но об этом позже…

– Ну, так вот, дальше…

… пьяница умер. Выпил побольше и всё – окончился его путь в бренном мире. Дошёл, так сказать, до гробовой доски. Перед своей последней пьянкой он убрал Бени в ящик и закрыл на защелки, словно боялся потерять. Через несколько дней заявился родственник, решивший проверить дядю, ну и, собственно, все – пьяница отправился в морг, а все барахло из его квартиры решили продать. Хорошо, что родственники синелобого джентльмена (фу-фу, о покойниках хорошо или ничего… да чёрт с ним, кто он мне, что б переживать?!)… родственники этого джентльмена ни черта не смыслили в драгоценных металлах, иначе они бы определенно заинтересовались ящиком, в котором лежала Бени.

– Обалдеть, – проговорил я, пытаясь до конца осмыслить услышанный рассказ. – А ты могла бы что-нибудь, ну… наколдовать?

– Алекс, дорогой, каким образом? – Бени невинно захлопала глазками. – У меня нет ни рук, ни посоха, ни волшебной палочки. Ты ведь заметил, что от меня осталась одна голова, да, мой гений?! – в её голосе послышался неприкрытый сарказм, а на её лице появилась снисходительная улыбка.

– Не надо смотреть на меня как психиатр на пациента, – пробормотал я недовольно, – откуда мне знать, как работают все эти ваши магические штучки!

– Знаешь, а я, пока лежала дома у того алкаша, и на улице в ящике, заметила, что в вашем мире как-то очень туго с магией…

– Туго? – переспросил я, не понимая, о чём, собственно, речь.

– Как сказать по-вашему, – Бени замялась на мгновение. – Нет, наверное, мало, вот! Магические потоки если и встречаются, то очень слабые, а мест силы вообще нет поблизости. На перекрестках чувствуются порталы чертей, но мне они без надобности…

– Господи, Бени, да я до сегодняшнего дня вообще думал, что магии не существует! – воскликнул я, разведя руками.

– Ты, мягко говоря, ошибался, – сказала Бени, ласково улыбнувшись.

Я налил ещё немного коньяка и залпом осушил бокал, словно это дрянная водка. Твоему покорному слуге, мой дорогой читатель, было до чёртиков интересно узнать как можно больше о Бениюле, однако сейчас следовало заняться делом, потому как редактор ждать не любит. Пришло время поработать.

Бени с пониманием отнеслась к моей просьбе посидеть спокойненько и не отвлекать меня какое-то время. Она попросила перенести её на подоконник, чтобы не скучать. Разумеется, я помог даме познакомиться с нашим миром настолько, насколько возможно из окна второго этажа самой обыкновенной «пятиэтажки». Пока Бени разглядывала прохожих, спешащих по своим делам, и машины, летящие по проезжей части, я работал над тем дурацким очерком, из-за которого редактор, провались он трижды пропадом, наорал на меня позавчера. Бездельник, говорит, понимаешь, а ты сам-то кто, мил человек? Небось, трудяга-писатель, который целыми днями строчит разные шедевры, или работяга-пролетарий, впахивающий у станка до кровавого пота? Ага, видели мы, как вы работаете, дорогой мой человек! Открывает вершитель литературных судеб файл с рукописью, начинает читать, и с каждым словом его физиономия кривится. Сидит такой, будто жует лимон без текилы! Осилив два-три предложения, он закрывает файл, удаляет, вздыхает, мол, иди-ка ты, уважаемый автор! Ну и далее всё повторяется, пока в бесконечной куче литературного дерьма не найдётся хотя бы один бриллиант, который остаётся только отмыть, протереть тряпочкой и предложить читателю. А бриллиантик выглядит классно, не источает посторонних запахов, приятно лежит в руке, отлично смотрится на книжной полке – за такой можно и рублём «проголосовать»!

Так вот, я чуточку отвлёкся, вернёмся же к нашей маленькой истории. Работа над очерком заняла примерно два часа, благо доделать оставалось с гулькин клюв, с булавочную головку, с пенис пекинеса – как говорится, кому что больше по душе. Когда я закрыл текстовый редактор, Бени позвала меня к окну посмотреть на две «повозки», столкнувшиеся на проезжей части. На самом деле произошла обычная авария – владелец роскошной иномарки въехал в старенький повидавший виды «логан».

– Я так понимаю тот, на повозке победнее… – начала Бени.

– На машине, – я поправил её.

– Да, он будет должен кругленькую сумму тому, чья… машина побогаче? – Бени тихо усмехнулась с каким-то сожалением. – Есть у меня такое чувство, что ему придется отдать немало золота…

– Да нет! Кажется, владелец богатой повозки въехал в него, – возразил я, пожав плечами, – И хорошо заплатит он. А может и сядет в тюрьму, если есть жертвы. Хотя я не видел аварию, там разбираться надо, кто прав, кто виноват…

– Ты серьёзно?! – глаза Бени округлились от удивления. – Какие у вас интересные порядки! На дорогах старой доброй Алитании бедные всегда неправы. А если кого-то сбивают насмерть, то потом его родные получают счёт за мойку повозки от крови жертвы или покраску, если остались царапины, или даже ремонт…

– Ого! Но это же беспредел какой-то! Мягко говоря, – возмутился я столь странным порядкам.

– Да, пожалуй, но сей факт никак не влияет на жизненные реалии, – проговорила Бени, слабо улыбнувшись.

Между тем на место аварии приехала скорая, правда, обошлось без жертв. Пострадавшего водителя, находившегося за рулем «логана» посадили в кузов для оказания первой помощи. И тут раздался звонок, который словно ударил меня обухом по голове! Часы на моём смартфоне показывали «15:03»…

Похоже, ко мне пришла Аня – моя знакомая, которая работает консультантом в одном модном бутике. Мы договорились встретиться, поболтать, хорошо провести время и всё прочее, но из-за говорящего сюрприза, лежавшего в ящике, я совершенно забыл о ней. Нельзя, чтобы она увидела Бени, ни в коем случае! Может, отправить Аню восвояси? Блин, тогда она обидится, а там как карта ляжет – то ли простит дурака, то ли этот дурак уже никогда не увидит её «изюминку», что, конечно, весьма грустно.

Тем временем, моя гостья продолжала давить своим пальчиком на кнопку дверного звонка, исполнявшего соловьиные трели. Нужно спрятать Бени в ящик! Я взял голову и, попросив сидеть тихо, положил туда, где нашёл, защелкнув на оба замка, а затем поспешил в коридор.

Может это не Аня? Хотя вряд ли, больше некому, по-крайней мере, сегодня и в такой час. Открыв дверь, я увидел её: высокую длинноволосую блондинку, подарившую мне красивую улыбку – на ней были надеты светлые джинсы, легкая кофта и ветровка. Вроде бы на дворе начало сентября, но погода уже не радовала теплом, будто не желая расставаться с лучами солнца, как скряга, припрятавший узелок с золотом от настырных родственников, которые частенько просят на то, да на это.

– Привет, Леша! – поздоровалась Аня, одарив меня ещё одной улыбкой.

– Привет! – я улыбнулся в ответ, мысленно упрашивая Бени сидеть тише воды и ниже травы, – можешь называть меня Алекс, если что…

– Окей, мистер, – Аня улыбнулась, – я войду?

– Конечно, конечно, проходи, очень рад тебя видеть!

Я жестом пригласил гостью войти, и она воспользовалась моим предложением. Мы прошли в комнату. Конечно, у меня были определенного рода планы на её визит, но появление Бени, мягко говоря, внесло свои коррективы. Неплохо бы взять и спровадить Аню как-нибудь поаккуратнее, чтобы не обидеть. Да только как?

Размышляя о том, как избавиться от прекрасной девушки, я между делом предложил ей чаю. Обычного, не сорокаградусного! Мы разговаривали о том, о сём, прихлебывая из фарфоровых чашек, вспоминая, как мой товарищ затащил меня в бутик модной одежды, в котором Аня работала консультантом. Собственно, так мы и познакомились. Она работала, где-то училась… не помню, где, занималась спортом, очевидно, бегунья и сейчас успела пробежаться, перед тем как прийти в гости. Как по мне, не очень удачное решение, но окей. Тем более, при удачном раскладе дело дойдёт аж до самого душа, а потом случится то, ради чего затеваются все свидания. Ну или почти все.

Аня явно мне симпатизировала. Наше общение дошло до той стадии, когда красавица спортсменка была готова немного выпить, наплевав на принципы здорового образа жизни. И тут случилось то, чего я больше всего боялся…

Пришло время угостить даму вином. Бутылка ждала своего часа в баре, там же стояли бокалы для всех тех прекрасных напитков, которые подарил нам Бахус. Я направился к своей коллекции алкоголя, между тем, Аня, окончательно освоившись в гостях, встала и направилась к письменному столу, на котором стоял ящик с сюрпризом. Услышав, щелчки замков я обернулся, пытаясь предотвратить неизбежное, да только слишком поздно – моя гостья заорала, как сумасшедшая, взглянув в глаза улыбающейся Бени, которую чёрт дёрнул произнести: «Привет, дрянь!»

Аня упала на пол без чувств. Я перенёс гостью на диван, готовясь устроить знатную взбучку буйной головушке.

– Алекс, я не виновата! – начала оправдываться Бени. – Во-первых, эта дрянь сама полезла в ящик, во-вторых, не много ли она себе позволяет?! Любезничает тут, стерва…

– Да, блин, Бени, ты могла хотя бы промолчать?! – зло прошептал я, боясь разбудить «спящую» красавицу. – Что за «привет, дрянь»?! Могла бы притвориться, не знаю, театральным реквизитом!

– А чего она рогатку расчехлила… – возмущенно зашептала Бени.

– Тихо! Кажется, я кое-что придумал! – перебил я её, отмахнувшись, – слушай!

Удивляясь тому, откуда маг Дворцового совета знает такие «изысканные» выражения, я посвятил Бени в дальнейший план наших действий. Выход из сложившейся ситуации был один – убедить Аню в том, что говорящая голова не более чем реквизит, внутри которого установлено аудиоустройство, генерирующее случайные фразы из предустановленного набора слов. А болтать голова начинает, если нажать скрытую кнопку в области затылка! Во как ловко, да? Почти гениально!

Бени выслушала мой план и без видимого удовольствия согласилась отыграть роль реквизита. Между тем Анна очнулась. Поморгав глазами, слабо застонала, пытаясь встать.

– Господи, что это… – пролепетала она, – ты… ты что, маньяк…

– Нет, нет, нет, Аня, погоди, всё не так! – запротестовал я, пытаясь избавиться от лавров злобного маньячилы, – Это не настоящая голова, это просто театральный реквизит! Помнишь, я рассказывал о Серёге? Он работает техником на киностудии…

– Не помню, – Аня покачала головой. – Вроде ты ничего не говорил…

– Ну как же, как же, когда мы с тобой познакомились в магазине, помнишь? Я шутил, смеялся, мы говорили о всякой ерунде, я ещё вспомнил забавный случай на студии – мысленно я благодарил бога полуправды за вдохновение, которым он внезапно одарил меня.

Пришло время показать, как работает реквизит, а то, чего доброго, Аня напишет на меня заявление в полицию и тогда финита! «Реквизит» у меня точно заберут, да и затаскают. Увидев, как я достаю голову из ящика, моя гостья прижалась к спинке дивана и спросила дрогнувшим голосом:

– Это точно реквизит? Она как настоящая!

– Аня, успокойся, прошу тебя, – я старался быть предельно спокойным и мысленно просил всех богов, чтобы они не позволили Бени выкинуть какой-нибудь умопомрачительный фокус. – Это правда реквизит, смотри!

Ну что ещё оставалось делать? Я изобразил, как нажимаю кнопку на затылке. Бени продолжала молчать, уставившись в одну точку. Пришлось потрясти голову, и тогда она громко завизжала: «А-а-а-а!», изображая несчастную жертву гнусного «маньячилы». Аня вздрогнула, но на этот раз смогла взять себя в руки:

– Ого! А что это она вывезла – что за «привет, дрянь»?! – спросила она, побледнев.

– Да кто его знает, – я пожал плечами, – наверное, генератор реплик глючит. Серёга говорил, что она неисправна.

– Погоди, погоди, – тревожно проговорила Аня, слабо улыбнувшись, – я должна попробовать… Лёша, дай мне её, пожалуйста!

– Ты уверена?

– Да! Господин, я повела себя как последняя трусиха! Мне даже стыдно… – проговорила Аня, смутившись, и протянула руки, которые едва заметно дрожали.

– Только осторожно! – предупредил я, протягивая «реквизит». – Мне её потом Серёге вернуть надо.

Взяв Бени в руки, Аня с опаской посмотрела на неё, пытаясь скрыть дрожание рук. Она нажала на кнопку, якобы скрытую в затылке, чтобы услышать вопль беспомощной жертвы. Вместо этого Бени вывезла: «Что б ты сдохла, сука!»

– Какого черта! – Аня взвизгнула и уронила голову на диван. – Просто, я не ожидала, – она посмотрела на меня и виновато улыбнулась, – как-то не похожа она на жертву…

– Ну, тем не менее, это она самая и есть!

Я хотел поскорее убрать голову в ящик, но Ане захотелось побороть свой страх, видите ли, она любит себя воспитывать! Пришлось отдать ей Бени. Получив в своё распоряжение инфернальную игрушку, моя подруга начала тыкать в затылок, ожидая писков, криков и прочих звуков, которые положено издавать жертве безжалостного убийцы. К счастью, голова подыгрывала ей столько, сколько потребовалось. Через некоторое время я всё же забрал «реквизит», пока его окончательно не доломала Анюта, веселившаяся, словно ребёнок с классной погремушкой.

– Лёша, прости меня, ладно? Извини, я уж подумала невесть что! Просто эта голова выглядит ну прямо как настоящая! – оправдывалась Аня.

– Ничего, всё нормально, – проговорил я, убирая Бени обратно в ящик. – Знаешь, я сам чуть дара речи не лишился, когда впервые увидел это чудо…

– Да уж! Слушай, мне пора, надо в институт заскочить. Позвони мне, я не против встретиться на днях, а то знаешь, сегодня я как-то не в своей тарелке. В следующий раз обещаю в обморок не падать!

– Как скажешь, – я сделал вид, что вздохнул с сожалением, но на самом деле с облегчением, ещё каким, – ладно, что с тобой поделаешь, жди звонка, Анюта!

Мы попрощались. Проводив Аню, я вернулся в комнату и закурил, рухнув на диван. Бени попросила вытащить её из ящика, мол, надо срочно поговорить. Разумеется, настоящий джентльмен никогда не откажет даме в столь деликатной просьбе.

– Так, Алекс, ты же понимаешь, что эта никчёмная простолюдинка тебе не пара?! – недовольно проговорила Бени, сверля меня блестящими зелёными глазами.

– Так, ты же понимаешь, что я сам разберусь со своей личной жизнью? – спросил я, стряхивая пепел в пепельницу в виде ухмыляющегося черепа.

– Конечно, разберёшься, а я тебе в этом помогу! – безапелляционно заявила Бени, не желая слушать какие бы то ни было возражения. – Ладно, об этом мы поговорим позже. Что там насчёт телевизора или, как ты сказал, интернета, да?

Ящика у меня не было в виду его полной бесполезности для мыслящего человека. Правда, с интернетом тоже ничего не вышло: Бени поняла, как пользоваться сетью, да только без рук особо не погуглишь. Какое-то время в вводил запросы за неё, но вскоре стало понятно, насколько бесперспективной ерундой мы занимаемся. Ну а голосовой ввод работал так себе…

Пришлось включить ей ТВ-онлайн. Пока Бени пялилась в монитор, лежа на диване, я пообедал, пригубил коньяку (полезно, знаете ли, после вкусной трапезы!) и закурил. Пуская кольца дыма в открытое окно, я думал, что теперь делать с моей новой подругой. Да и что, собственно, можно? Только у себя оставить. Ну, в самом деле, не везти же её в больницу! Что я скажу докторам? Ребята, у меня тут волшебная говорящая голова, пришейте ей тело, пожалуйста! А дальше всё как в старой сказке… Бени изымут, меня затаскают спецслужбы и хорошо, если не пристрелят как человека, который слишком много знает, или сунул нос туда, куда не следовало. Короче, Бени будет жить у меня.

Докурив, я пришел в комнату и лёг на диван, слегка потеснив голову. Мы посмотрели новости, какой-то сериал про героя, мстящего всем подряд за убитую мать, отца, брата, друга, собаку… да побоку, не помню. Все подобные кинопродукты на одно лицо – посмотрев в одну из этих физиономий, считай, увидел все.

– Что ты теперь собираешься делать? Хочешь вернуться назад в Алитанию? – спросил я, когда началась реклама.

– И да, и нет, – Бени вздохнула. – Кем я туда вернусь – головой? Чтобы опять пылиться в ящике лорда Мекила? Нет, нет, это чушь. Да и как вернуться? Нужно знать координаты Алитании, координаты вашего мира, создать портал… так вот, откуда все это узнать?! Опять же, где взять столько силы, чтобы все это исполнить? У меня столько не было в лучшие годы, – Бени опять вздохнула и поджала губы, словно задумавшись. – Есть, пожалуй, один вариант…

– Какой? – я посмотрел на неё, отвлёкшись от происходящего на экране монитора.

– Найти человека, мага, способного путешествовать между мирами. Возможно, такие люди есть в вашем мире, хоть здесь волшебства и кот наплакал. И это будет непросто, потому как люди способные на такое, обычно не кричат о своих возможностях направо и налево. А, может быть, в твоём мире вообще нет таких умельцев, – Бени замолчала на мгновение, – В любом случае я не могу вернуться в Алитанию в таком виде, – она глумливо хмыкнула, – равно, как и жить здесь, будучи головой, тоже, знаешь ли, не сладко. Есть у меня ещё один план, но мне нужно всё обдумать… давай пока посмотрим телевизор!

Весь оставшийся день мы занимались ничем. Я привыкал к Бени, а она раздумывала над своим планом, развлекая себя происходящим на экране. Иногда она просила переключить канал, и тогда мне приходилось вставать с дивана, чтобы исполнить желание прекрасной дамы. Что не говори, а с теликом было бы удобнее – берёшь в руки пульт, «тык» и «вуаля»! Правда, ближе к вечеру Бени начала смотреть какую-то мыльную оперу и перестала дёргать меня своими просьбами.

Сегодняшний день, наполненный стрессом, сюрпризами и совсем уж немыслимыми ситуациями, оказался для меня настоящим перебором. Мне хотелось спать. Глаза слипались… сквозь подступающий сон я услышал голос Бени:

– Алекс, сладкий, переложи меня, пожалуйста, подальше!

– Туда? – спросил я, осторожно двигая в сторону ног голову, лежащую на уровне груди.

– Да, только ещё подальше!

– Хорошо, сейчас…

Так Бени «переехала» и теперь лежала где-то на уровне пояса, может, чуть ниже. И тут её голос снова прервал сон, который уже давно порывался прейти:

– Ты что, спишь в одежде?

– Э… ну понимаешь, ты тут так удобно расположилась, смотришь кино, и у меня просто совести не хватает, убрать тебя обратно в ящик, – проговорил я, зевая, – Но и спать у меня больше негде – диван у меня один, а на пол не охота…

– Ну ладно, ладно, спи, – быстро пробормотала Бени, погружаясь в сюжет мыльной оперы.

Я снова прикрыл глаза, надеясь уснуть. Когда моё сознание начало потихоньку сваливаться в тёмную бездну, послышался звук расстегнувшейся молнии. Да, на моих брюках. В том самом месте, где обычно делают молнию на мужских брюках…

– Что… что происходит?.. – пробормотал я, пытаясь понять, что же действительно происходит и какого чёрта моя ширинка расстегнулась сама по себе.

– Всё нормально, дорогой, расслабься! – заговорщически прошептала Бени.

Глава 3. Чёрный орех.

Оказалось, что Бени – та ещё шалунья, если ты понимаешь, о чём я! Приятный поступок, совершенный ей накануне вечером, вывел меня из душевного равновесия. Нет, никто не протестует против подобных развлечений, а если кто и протестует, то уж точно не я! Просто это было очень неожиданно… мягко говоря. Утром я сделал вид, будто никакого поступка и не было, а шалунья начала смотреть на меня с нескрываемой симпатией. Видимо, она тоже освоилась на новом месте и чувствовала себя в своей тарелке.

После завтрака мы сидели на кухне. Ну как мы… я! А Бени лежала на столе напротив. Я молча курил, слушая план, созревший в одной из самых развратных голов на свете:

– Понимаешь, сладкий, я – как без рук в самом прямом смысле, – говорила Бени. – Это, конечно, можно исправить, но мне нужна твоя помощь!

– Так а что я могу? Колдовать не умею, да и магией не владею вообще ни разу, – я пожал плечами, – Но чем могу – помогу, только скажи!

– Магией ты действительно не владеешь и способностей у тебя к ней нет, – проговорила Бени вздохнув, – однако это ещё не конец. Волшебника из тебя не выйдет, но помощник вполне себе получится, если дать тебе волшебную палочку.

– И где её взять? Что-то я за все тридцать два года своей жизни не видел ни одной волшебной палочки…

– Ну, это не проблема! Мы её сделаем, – сказала Бени, заговорщически подмигнув, – в принципе я и не удивлена. У вас тут с магией действительно глухо. Тебе надо найти кипарис, граб или чёрный орех… что, что я не так сказала?

Ага, ещё чего, может тебе листочек Иггдрасиля или яблочко из Эдема?! Услышав названия экзотических деревьев, я криво улыбнулся – какова вероятность найти такую флору в средней полосе России? Примерно никакая. А ещё у нас тут нет ни кедра, ни винограда, ни змеиного дерева…

– У нас тут ничего такого не растёт, – сказал я, пожав плечами.

– Ты издеваешься?! – недоумённо воскликнула Бени, – А что у вас тут вообще растет?

– Ну… осина, ольха, берёзонька русскоя, – проговорил я кривляясь, словно упоминание «русской берёзоньки» вызывало у меня патриотический оргазм, как минимум, – А ещё калина, боярышник, акация… короче говоря, всё, кроме той экзотики, о которой ты сейчас говорила.

– Да…

– Бени, не лететь же нам в Сибирь за кедром или за кипарисом к чёрту на рога, или ещё в какие-нибудь ебе… – я хотел ещё кое-что сказать про дальние дали, правда, без цензуры, но осёкся, когда в моё сознание пулей прилетела мысль: «Ботанический сад!».

В нашем славном городе Энске есть педагогический университет, при котором учреждена кафедра ботаники. Эксперты по травкам, цветочкам и кустикам отгрохали себе весьма недурственный сад, в котором произрастала флора со всех уголков планеты. С каждым годом коллекция разрасталась, и вот настал тот день, когда ботаники решили зарабатывать на экскурсиях, показывая свою коллекцию всем желающим за скромное вознаграждение. Народ охотно ходил в ботанический сад, а из школ и прочих учебных заведений сюда приходили целые группы. Наверняка среди экзотической растительности найдётся что-нибудь подходящее для изготовления волшебной палочки!

Я полез в интернет, точнее на сайт ботанического сада при ЭПГУ. Хорошо, что какой-то добрый человек позаботился о форме поиска, благодаря которой можно за пару секунд узнать, есть в коллекции то или иное дерево. Чёрный орех был…

Бени, смотревшая в монитор, энергично залепетала: «Стой, стой, стой, стой, погоди!» – судя по описанию, размещенному под картинкой, в ботаническом саду действительно произрастал чёрный орех.

– Алекс, тебе нужно съездить туда и привезти ветку длинной пятьдесят-шестьдесят сантиметров, – заявила Бени, – толщиной хотя бы с мизинец!

– Тогда ты поедешь со мной, – сказал я, усмехнувшись, – я не могу оставить тебя одну.

– О, как мило… – проговорила Бени, зажмурив глаза.

– А то выкинешь ещё что-нибудь, как с Аней, – я напомнил ей о «привет, дрянь».

– Ой, плевать-то на неё с дворцовой башни, – Бени поморщилась так, словно говорила о дохлой собаке, в которую сунула нос крыса, потревожившая червей, копошащихся в гниющем мясе. – Забудь о ней, эта макака тебе не пара. Всё, поехали за веточкой!

Я полез в кладовку за спортивной сумкой. Вижу немой вопрос, застывший на твоём лице, мой дорогой читатель – откуда, дескать, она у него взялась? Ой, не поверишь, было время, когда твой покорный слуга поддался моде на фитнес, ЗОЖ и всё такое прочее. Купил себе шортики, майки, кроссовки, торбу эту чёрную с логотипом одного известного бренда… как там в народной пословице? «Кто носит фирму раз-раз-раз, тот настоящий контрабас!» – так вроде! На самом деле не совсем так, но теперь времена суровые и дословно я её привести не могу, ибо нельзя по закону.

Короче, ходил я на фитнес два месяца. А потом начал подыхать со скуки. Пришлось бросить опостылевший моему сердцу ЗОЖ, пойти на побережье старого доброго пьянства, взять пирогу и поплыть по реке самого разного алкоголя, глядя на звёзды и покуривая сигаретку… да всё, ладно, ладно, все такие непьющие, некурящие, прям д’Артаньяны, один я п… плохой!

В сумку я положил кроссовки, оставшиеся с тех времён и полотенце. Вахтер в ботаническом саду обязательно сунет нос узнать, что там несёт посетитель или и вовсе скажет, мол, с сумкой нельзя! А если и сунется, то увидит мисс Бениюлу собственной персоной. И голос разума мне подсказывал, что на этот раз сказка про «реквизит» не прокатит. Полотенце поможет спрятать Бени. Кроссовки я взял, чтобы ни у кого не возникало сомнений в том, что обладатель этой сумки действительно со спортом на «ты», а вовсе не на «иди на х…»… впрочем, не стоит ругаться понапрасну, мы же культурные люди! Тем более, я – человек довольно стройный, поэтому вполне могу сойти за адепта легкой атлетики.

Через десять минут мы стояли на улице, ожидая такси. Бени, лежавшая в сумке, пообещала вести себя предельно тихо. Надеюсь, она действительно понимает, насколько это важно и не будет валять дурака…

Извозчик, управлявший стальным конём, приехал без опозданий. Я сел на командирское место, и машина тронулась, тихонько взвизгнув колесами. Менее чем через четверть часа мы подъехали к зданию ЭПГУ, которое стояло на своём месте больше века – оно ещё царя-батюшку застало, каково! Тем не менее, своевременный ремонт помогал корпусу университета сохранять вполне приличный вид, несмотря на солидный возраст. На самом деле это был один из корпусов ЭГПУ, и именно в нём находился ботанический сад.

Я поднялся по гранитным ступенькам, ведущим к массивным тяжелым дверям, которые девушки открывали, «ойкая» от натуги, тихонечко ругаясь или матерясь вслух. Что интересно, бранные эпитеты чаще всего слышались от преподавателей и других обладателей научных степеней и званий. В этом плане ничего не изменилось с тех пор, как я получил свой диплом и благополучно распрощался с храмом науки.

Итак, ботанический сад, к тебе идет очередной посетитель! Вернее даже два… или полтора, или один с хвостиком, или, ещё вернее, с головой! Короче говоря, я прошёл по коридорам, следуя цветным указателям, наклеенным на университетские стены. В кассе я приобрел билет на посещение ботанического сада вне экскурсионной программы – на кой мне сдались лишние глаза и уши…

Дама средних лет, стоявшая на входе и выполнявшая обязанности контролёра, сурово посмотрела на меня:

– С сумкой нельзя! – произнесла она.

– Да я с тренировки, ну куда мне её, – проговорил я, решив воздержаться от апелляций к справедливости – вообще-то нет такого правила, а на её самодеятельность я клал любимый «леденец» Бени!

– Чего там? – полюбопытствовала дама.

– Полотенце, кроссовки, майка… ничего особенного, – я показал содержимое сумки, едва улыбнувшись. – Ничего воровать не собираюсь, никому вредить не хочу…

– Ладно, – пробурчала «цербер», отходя от прохода на полшага, – можете проходить!

Я прошёл по коридору, предвкушая встречу с целым миром всевозможных растений. В оранжереях царил удивительный запах, который представлял собой неповторимый коктейль ароматов! У меня слегка закружилась голова, поэтому не стоило задерживаться в секции с цветами, благоухавшей как гигантская лужайка где-нибудь в тропиках. Нужно было срочно найти семейство ореховых, оторвать ветку и сваливать, надеясь, что местные работники ничего не заметят. А работники ботанического сада встречались тут и там – их легко было узнать по форме и белому бейджу, на котором чернела надпись «сотрудник». Я подошёл к первому попавшемуся человеку и попросил показать, где находится семейство ореховых – оказалось, нужно вообще идти в другую оранжерею.

Пришлось немного поблуждать туда-сюда. Чёрный орех рос на открытом дворе – молодое деревце высотой метра полтора уже обросло зелёными листьями, как полагается, согласно заветам матушки-природы. Узнать единственного представителя семейства ореховых оказалось несложно – специально для несведущих рядом с деревцем воткнули табличку, на которой было написано всё, что посетители ботанического сада хотят узнать об этой экзотике. Оглянувшись по сторонам, я достал Бени из сумки. В принципе, тут кругом кусты, деревья и деревца, а народу, кажется, нет вообще, поэтому говорящая голова никого удивит до разрыва сердца или банального обморока.

– Алекс, я чувствую его, – проговорила Бени, ещё не покинув сумку.

– Это оно? – я показал на деревце.

– Да! Отломай вон ту ветку, нижнюю!

– Окей, нижнюю – так нижнюю…

Положив голову обратно, я потянулся за веткой, которая прямо-таки соответствовала «госту»: толщиной с указательный палец и длинной сантиметров шестьдесят – все как надо! Довольно крепкая, надо сказать! Но ничего, главное приложить усилия, вот так… раздался хруст и тут я услышал противный визжащий голос: «Да что вы делаете! А ну немедленно прекратите!»

Чёрт, твою же матушку! С другой стороны коридора ко мне спешила дама лет сорока, одетая в чёрный костюм, на котором пятном белел маленький бейджик – одна из местных сотрудниц, которая застукала меня за варварским занятием.

– Чего делать? Мы спалились, сейчас меня выгонят и, скорее всего, запретят появляться тут когда-либо ещё, – предупредил я виновницу всех моих бед.

– Так, слушай, – проговорила Бени как никогда серьёзно, – когда эта простолюдинка подойдёт, поднес меня к ней так, чтобы мы оказались лицом к лицу!

– Ты шутишь?!

– Нет, Алекс! Просто сделай, как я говорю, и всей будет хорошо, – Бени улыбнулась, заговорщически подмигнув, и как бы говоря, мол, у меня есть план!

Какое чудесное решение – напугать дамочку до смерти! Но, вероятность летального исхода, конечно, мала. Скорее всего, Бени действительно задумала какой-то фокус, возможно, магический. А сотрудница музея была уже в двух шагах, от меня и спортивной торбы с волшебной головой. Я выхватил Бени из сумки, словно Персей голову медузы Горгоны, подумав: «Давай мать, не подведи!»

Сотрудница музея встала, как вкопанная. Через мгновение на её лице застыла бледная маска испуга, когда она поняла, что за «подарок» улыбается ей одним уголком рта!

– Что за… – прошептала она, запнувшись.

– Илим ша аддим, – проговорила Бени и дунула ей в лицо.

– Чего?.. – только и успел я открыть рот, пытаясь понять, что означает эта странная фраза.

Дамочка упала без чувств. Бени, довольно улыбнувшись, показала глазами на сумку, прошептав: «Ломай ветку, и пойдём отсюда!»

Я сунул её обратно в торбу для фитнеса, надеясь, что никто не видел магический трюк, проделанный с сотрудницей ботанического сада. Проклятье, надеюсь, она не разбила голову! Впрочем, крови вроде нет, и это обнадеживает. Отломав ветку, я положил её в сумку рядом с Бени, которая довольно улыбнулась, радуясь удачному исходу нашей маленькой авантюры.

Оставалось только покинуть ботанический сад, не вызывая подозрений. Кажется, фокуса Бениюлы действительно никто не видел, поэтому мы беспрепятственно вышли на улицу. Вызвав такси, я достал из кармана пачку сигарет, извлёк из неё одну пулю для лошади и закурил.

– Кажется, всё нормально, да, мой герой? – раздался голос Бени из сумки.

– Тихо! Мы же на улице, – зашептал я, оглядываясь, и не увидев ни единой живой души поблизости, заговорил громче, – Ты что с ней сделала?

– О, она спит, – Бени негромко хихикнула.

– Как рыбки в пруду? – я мрачно усмехнулся.

– Как убитая, – Бени вздохнула, как мне показалось, притворно.

Пока мы играли словами, приехала машина, и водитель любезно предложил убрать сумку в багажник, но я предпочёл сесть назад, поставив драгоценный груз на колени. К счастью, у Бени хватило ума помолчать до конца поездки. Когда такси прибыло из точки «А» в точку «Б», я рассчитался с водителем и отпустил его творить добро на все четыре стороны. Авто тут же уехало, оставив после себя небольшое облако пыли, развеявшееся через пару мгновений.

– Бени, а если я кому-нибудь скажу «Илим…» как там?.. – этот вопрос мучил меня всю поездку!

– Ничего не будет, – проговорила Бени из сумки. – Ты ведь не проходил обряд посвящения в магию Иттилины? Вот-вот, так что её заклинания тебе без надобности.

– Нет, не проходил и вообще впервые слышу про эту твою Иттилину, – согласился я, направляясь к подъезду.

– Не сомневаюсь, – Бени вздохнула, – я же говорю, с магией у вас тут беда. Это было заклинание для самообороны. Любой девушке полезно знать парочку таких, чтобы в случае чего защититься от злодеев, тянущих грязные лапы к её душечке.

– Душечке? – переспросил я, доставая из кармана ключи, – Ты хотела сказать к ней, к душечке?

– Нет, к её душечке. В её трусиках, – пояснила Бени, тихонько захихикав.

Я открыл дверь ключом и вошел в подъезд – до родного дома оставалось буквально рукой подать! Сейчас, ещё пара этажей и, собственно, всё. Сверху кто-то спускался, судя по звуку неторопливых шагов, тихонько шаркающих по ступенькам, это была моя соседка сверху. Дама лет сорока пяти, которая обожала высказывать своё недовольство по любому поводу, меня терпеть не могла – алкаш, видите-ли, курит, видите-ли, вот бы выселить его, да, увы мне, интеллигентной птице, коротки мои куриные лапки! При встрече она, разумеется, здоровалась: иначе совсем уж получается невежливо, а конституция ханжествующей аристократки не позволяла ей встать на один уровень с простолюдинами вроде меня. Но, конечно, задирала нос, как могла. Мы встретились на площадке между первым и вторым этажом:

– Здравствуйте, Татьяна Витальевна, – проговорил я, посмотрев на физиономию, которая мгновенно скисла, едва ощутила на себе ауру творческого алкоголика.

– Добрый день, – важно ответила соседка, задрав нос.

– И вам не хворать! – подала голос Бени…

Вот чёрт её дёрнул, а?! Она сейчас, наверное, сияет, как ребёнок, который нашкодил и теперь его распирает от восторга и восхищения сделанной пакостью!

– Кто это сказал? – Татьяна Витальевна оглянулась по сторонам, осмотрела меня с головы до ног и уставилась на сумку с моим несчастьем.

– Это говорилка моя… – я запнулся от неожиданности, боги, какая ёб твою мать говорилка! – Это станция, Алиса, может быть, слышали… – что я несу, мудак ты, Стравицкий (это, кстати, моя фамилия, приятно познакомиться), ой мудак!

– А… поняла! – Татьяна Витальевна едва заметно улыбнулась, – У моей дочки есть такая…

– Да она барахлит у меня немножко, заткнуться не может, когда следует! – недовольно проговорил я и легонько пихнул сумку ногой. – Не бойтесь Татьяна, вы не свихнулись!

Вот это, я зря, ляпнул, хоть и из лучших побуждений. Ой, зря… лицо соседки побагровело, в глазах засверкали молнии, казалось, она сейчас случится невиданное – она начнёт материться! Стоит только чиркнуть спичкой, и пороховая бочка с ханжеством разнесёт всё на куски… я не стал этого делать. А то ещё потом затопит меня со злости! Татьяна Витальевна прошла мимо, отстранившись от моей сумки, будто в ней лежала не «станция», а нечистая сила.

Войдя домой, я первым делом достал Бени, положил на стол и отчитал её за дурацкую шутку. Выслушав мои нравоучения с видом виноватого ребёнка, она улыбнулась:

– Мне так нравится, когда ты сердишься… – томно проговорила Бени, глядя на меня бесстыжими зелёными глазами, которые сверкали, как два изумруда.

– Ты понимаешь, что о тебе никто не должен знать? Живая голова в нашем мире – не есть норма, и это мягко говоря! Тебя просто заберут у меня и… не знаю, будут исследовать со всех сторон в какой-нибудь правительственной лаборатории! – объяснял я, вздыхая, – Неужели ты не понимаешь…

– Поняла, поняла, поняла, – энергично заговорила Бени, – я не хочу, чтобы меня у тебя забрали!

– Рад, что донёс до тебя мою мысль!

Ладно, кажется, всё обошлось. Сейчас самое время подкрепиться, а потом разобраться с этой волшебной веточкой, в смысле, палочкой. Набивая желудок, я слушал Бени, объяснявшую мне, как наделить ветку магической силой. Оказалось, требуется нанести особые руны…

– Как ты понимаешь, я не могу сама нарисовать эти знаки, – Бени виновато улыбнулась, – но ты сможешь.

– Да я же их не знаю, – возразил я с набитым ртом, – руны – это как у викингов?

– Кого? – Бени наморщила брови.

– Ну мужики такие крепкие в шкурах, с топорами, которые поклоняются Одину, Тору, Фрее и прочим асам…

– А, варвары! – воскликнула Бени. – Нет, вернее, не совсем. В общем, мы поступим так – сначала ты будешь рисовать руны на бумаге. Я буду говорить тебе, куда вести руку. А потом ты нанесешь их на веточку. Но это потом, сначала нам придётся помучиться…

Небольшой праздник живота закончился, и мы ушли в комнату. Ну, то есть, я отнёс Бени, которая вздохнула так, словно впереди нас ждал настоящий кошмар! Я достал бумагу и вооружился карандашом со стерательной резинкой. Итак, мучение началось! Бени говорила, куда вести линию, однако это не мешало мне ошибаться. Сами понимаете, рисовать таким образом – удовольствие весьма на любителя. Ближе к концу пятой руны мы начали потихоньку ругаться, впрочем, оставаясь в рамках цензуры, то есть, дальше «безрукого кретина» и «дуры глупой» дело не пошло. К счастью.

Благодаря нашим общим стараниям на листе бумаги появилось пять замысловатых знаков, которые следовало вырезать на волшебной палочке. Я сходил на кухню и выбрал нож поострее. Теперь мне пришлось осваивать азы резьбы по дереву… впрочем, наносить руны оказалось гораздо проще, чем рисовать то, не знаю, что. Закончив, я повертел волшебной палочкой перед носиком Бени и спросил:

– Ну что? Кажется, волшебства в ней не прибавилось.

– Само собой, – Бени усмехнулась. – Руны нужно активировать. Я предпочитаю делать это своей кровью.

– Ого! Обязательно идти на такие жертвы? – спросил я, едва заметно улыбнувшись.

– Обязательно. Давай-ка, Алекс, – скомандовала Бени, – сделай мне небольшой надрез, собери кровь и будь добр намазать ей руны!

– Э… что-то мне это не нравится! Я не хочу тебя резать! – возмутился я, как истинный приверженец бескровной магии.

– Расслабься, надо всего лишь несколько капель! Бери нож, сделай небольшой надрез на мочке уха, только не перестарайся, не дай бог испортишь мне ушко! – Бени хихикнула так, словно речь шла о том, чтобы это самое ушко почесать, а не порезать.

Надо – значит надо… я принёс с кухни рюмку, созданную специально для любителей «дернуть по пятьдесят» за встречу, за пятницу, за премию или за ещё что-нибудь такое этакое. И вот пришло время стать мясником… левой рукой я взял мочку уха Бени, которая начала притворно причитать «ой-ой-ой-ой-ёй», и рассердила меня своим кривлянием:

– Ты можешь не валять дурака?! – воскликнул я. – Блин, это не так просто, ясно тебе?! Я вообще-то не маньячило какой, чтобы резать баб направо и налево!

– Всё, всё, всё, молчу, – примирительно пробормотала Бени, – и всё-таки так приятно на тебя смотреть, когда ты злишься!

– А иди ты…

Я махнул рукой на её дурачества – всё равно не перестанет, как говорится, горбатого могила исправит! Ладно, шутки в сторону. Сейчас мне бы не помешал урок Джека Потрошителя или хотя бы дружеский совет, но легендарного убийцы тут нет, поэтому столь необходимой поддержки не будет. Нужно просто взять тестикулы в руки и…

– Алекс, ты долго будешь так стоять? – Бени прервала мои терзания своим вопросом. – Просто сделай маленький надрез! Раз и всё!

– Ага, просто… ладно, ладно, сейчас…

Я взял ушко Бени, легонько зажав указательным и большим пальцем. Так, сейчас. Нужно всего лишь… раз! Я быстро полоснул лезвием, Бени ойкнула и выругалась совершенно непечатным образом. Спустя пару мгновений рана закапала – оставалась только подставить рюмку, что я, собственно, и сделал. Бени предупредила меня:

– У меня крови совсем не так много, как кажется, и она мне нужна! Как наберёшь хотя бы четверть своего игрушечного стаканчика, перевяжи мою ранку, пожалуйста!

– Угу, поиграем в доктора, – пообещал я, криво улыбнувшись.

Собственно, всё оказалось не так уж и сложно. Если ты, мой дорогой читатель, решишь начать карьеру маньяка, то помни, что страшно только в начале! Шучу, шучу, не вздумай идти по этой дороге. Резать баб – прескверное занятие. Просто отвратительное, почти как мучить котиков.

Сходив за домашней аптечкой, я принёс всё, что нужно для игры в доктора, в ходе которой мне предстояло обработать рану и наклеить маленький кусочек пластыря. Разумеется, доморощенный Айболит справился со своей задачей. Потом Бени что-то нашептала на кровь и попросила намазать ей руны, вырезанные на волшебной палочке. Окунув указательный палец в содержимое рюмки, я обрисовал каждый знак.

– Ого! – воскликнул я, увидев, как руны сверкнули красным светом.

– Всё нормально, – успокоила меня Бени, – так и должно быть.

– И что, теперь можно колдовать? Я смогу извергать лёд, молнию и пламя, как настоящий маг стихий? – спросил я, улыбаясь, хотя ответ на этот вопрос меня интересовал вполне серьёзно.

– Всему своё время, – проговорила Бени. – На счёт колдовать – честно скажу, вряд ли. Не чувствую я в тебе способностей к магии, хоть убей! Но, я думаю, кое-что мы сможем сделать.

– И я запущу фаербол! – воскликнул я, рассмеявшись, и взмахнул волшебной палочкой.

– Нет, не запустишь, – спокойно возразила Бени. – Знаешь, давай подождём завтра, давай? А я пока подумаю, что, куда и как.

– Хм, ну, как скажешь, я её пока уберу…

Я положил волшебную рядом с ящиком, который был домом Бени долгое время и посмотрел за окно – время пролетело быстро, оказалось, вечер уже вступил в свои права. Дело сделано, теперь самое время поужинать. Бени снов попросила включить ей какую-нибудь передачу по ТВ. Пока она пялилась в ящик, то есть, в монитор, я поел и, открыв окно, закурил. Кажется, всё шло хорошо. Мягко говоря, странно, необычно и весьма неожиданно, однако же без сучка и задоринки. Правда, тот фокус с сотрудницей музей не давал мне покоя. Что это за такая за магия Иттилины? Впрочем, действительно, откуда мне, крестьянину, знать ответы на такие вопросы. А дама та – она проснулась? Надеюсь, что с ней всё в порядке…

Позже я присоединился к Бени, улегшись на диване. Она довольно улыбнулась, продолжая пялиться в монитор с неподдельным интересом – показывали новостной сюжет, в котором рассказывали о том, как первые должностные лица нашей славной полиции почтили светлую память какого-то своего коллеги, удостоившегося звания героя и прочих увесистых регалий. Приехало несколько машин, доблестные стражи порядка носились туда-сюда, давали интервью, выслушивали приказы и стояли у могилы с самым прискорбным видом.

– Как много стражи на кладбище, – проговорила Бени с сожалением, поджав губы.

– Эта стража называется полиция, – поправил я её, пытаясь сосчитать полицейских – действительно, их там ошивалось пруд пруди!

– Алекс, скажи-ка мне, а где у вас хранят тела до похорон? – задумчиво проговорила Бени. – Например, в Алитании есть некромы – это здания, в которых поддерживается определенная температура с помощью магии. Тела можно хранить очень долго, они не разлагаются и спустя много лет выглядят так, словно умерли всего лишь пару дней назад…

– У нас тела хранят в моргах – это такие здания, в которых установлены холодильники, – перебил я её и продолжал с улыбкой, – там работают санитары, некоторые из которых, мягко говоря, странные типы.

– А стража? В смысле, полиция? – быстро проговорила Бени.

– Да нет там никакой полиции, – я пожал плечами, – стражи там если и есть, то только в холодильниках…

– Скажи, а с санитарами можно договориться? – торопливо перебила она. – Чтобы войти и осмотреть тела, например…

– Думаю, да. Не со всеми, пожалуй, ибо всегда найдутся сверхправильные герои, которые не продаются, но с некоторыми определенно можно найти общий язык, – я пожал плечами, – На кой тебе сдались морги, санитары и покойники?

– Я хочу обрести тело, и ты мне в этом поможешь! – проговорила Бени улыбнувшись.

В новостях между тем начался новый сюжет, но происходящее на экране ускользало от моего внимания, как зыбучий песок из-под ног. Я подумал, не ослышался ли…

Глава 4. Маленькое царство мёртвых.

В общем, я понял, какой фокус Бени хочет провернуть на этот раз. Пришлось попросить её рассказать все детали снова, из-за чего она вышла из себя, заорав: «Алекс, почему ты меня не слушаешь?! Скотина!»

Да, я не сразу пришёл в себя – потребовалось некоторое время, чтобы осознать всё рассказанное Бени. И как вообще это будет происходить… ну, то есть, обретение тела. Процесс, знаете ли, такой себе! А потом я согласился на некрофильскую авантюру. Можно подумать, у меня были другие варианты…

– Поцелуй меня в ушко, – ласково попросила Бени, лежавшая рядом со мной на диване.

– Зачем? – спросил я, посмотрев на буйную голову, которая принесла в мою жизнь столько «веселья».

– Ну, поцелуй! – продолжала просить Бени, мечтательно прикрыв глаза.

– А почему я? – осведомился я самым невинным тоном, чтобы продолжить игру.

– Ты порезал – ты и поцелуй! – шутливо потребовала Бени.

Вообще логично, ничего не скажешь. Получив желаемое, она закатила глаза и тихо произнесла: «Ой!», а потом снова уставилась в монитор, на котором разворачивалось действо какого-то вечернего сериала. Короче говоря, ближе к полуночи мы уснули. Вместе. В одной постели. И уснули мы далеко не сразу. Узнал всё, что хотел, мой любопытный дружок? Вот и чудненько!

Утром, после завтрака, я ещё раз попросил Бени всё рассказать. Собственно, план казался простым до безобразия, хоть и звучал как дикая дичь: мы приходим в морг, выбираем подходящее тело, проводим ритуал и… всё. Уходим, куда глаза глядят. Сейчас мне предстояло сходить в магазин и купить инструменты. Потом я собирался заглянуть в аптеку за травами – всё по списочку, написанному под диктовку Бени. Хорошо, что мне не придется собирать их где-нибудь на лугу или в лесу дремучем, где леший может ухватить за пятую точку.

Бени осталась дома. После долгих уговоров и разъяснений о том, насколько важно вести себя тихо, если ты живая голова, она, наконец, пообещала не шалить. Правда, за один маленький поцелуй. Ну, мне, собственно, не жалко. Более того, я не против и даже целиком за! Это называется симпатия… к голове. Интересно, что бы дедушка Фрейд сказал о головофилии? А, без разницы. Кого вообще интересует мнение старого еврея-извращенца…

Да, так вот, поход в магазин. Я спустился на улицу и зажмурился от лучей осеннего солнца, которое словно приветствовало меня, даря частичку тепла. Конечно, лучше бы оно скрылось и не мешало, но черт с ним, не прикажешь же фонарю лучистому! Ближайший магазин инструментов находился в паре кварталов от моего дома. Конечно, мы живем в XXI веке и всё, что нужно для весёлого вечера в морге я мог заказать онлайн, но почему бы не прогуляться на свежем воздухе, попыхивая сигареткой? Гнусный приспешник хайтека, который сейчас осуждает романтика, удивляясь, мол, а чё он, мудак что ли, взял да заказал – нет, дорогой мой, это ты мудак, раз не понимаешь очевидных вещей и наверняка сгниешь за клавиатурой, если не прозреешь! Но ничего, я тебе помогу. Просто следуй за мной и всё, твоя жизнь станет лучше. Ну, хуже она не станет точно!

Да, опять отвлёкся, прошу прощения, и эмоции эти… сердечно прошу прощения у всех приспешников хайтека, которых я оскорбил выше. Так вот, меня одолевали мысли о предстоящем вечере. Честно говоря, это немного стрёмно. Одно дело сломать ветку, нарисовать на ней руны… я, правда, не знаю, но так делают маги стихий? А фокус с телом, который хочет провернуть Бени, вообще к какой магии относится? Пока мы разговаривали за завтраком, она мне напомнила, что некромантия в Алитании разрешена, пусть и под жестким контролем, и доступна не для всех, однако многие маги знают кое-какие фокусы, связанные с оживлением мёртвых самым прямым образом. Блин, а чему я удивляюсь? У меня дома на диване лежит живая голова волшебницы, которая смотрит телевизор… после этого как-то смешно и странно открывать в удивлении рот и делать большие глаза, услышав план операции «Ходячий труп».

Вот он, храм инструментов! Я посмотрел на желтую вывеску с чёрными буквами, поднялся на крыльцо по ступеням и вошёл внутрь. В царстве инструментов ко мне сразу подлетел консультант, который спросил, что мне нужно. Собственно, требовалась только ножовка. Сотрудник магазина нашёл самую лучшую и проводил меня на кассу. Парень всё делал быстро, чётко и всё время улыбался, проклятый Гермес! Будем, надеяться, что на этот раз божок лжи и коварства снизошёл до честности.

Купив ножовку и запасное лезвие, я отправился в аптеку неподалёку. В ранний час, да еще и в рабочий день, очередь просто отсутствовала. Я подал список провизору в белом халате, которая стояла за прилавком. Дама прочитала всё написанное под диктовку Бени и неторопливо произнесла: «Придётся поискать…»

Надо, значит, надо. Провизор рылась по ящикам добрых полчаса. Пока она искала травы, за мной успела нарисоваться не весть откуда взявшаяся бабуся, которая начала потихоньку ворчать. Наконец, сотрудница аптеки нашла всё, что требовалось. Рассчитавшись, я ушёл, и поспешил домой, надеясь, что Бени сидела тихо.

Как же хорошо прогуляться утром в будни! Особенно, когда погода замечательная: ветра нет, солнце потихонечку светит, тепло более-менее, если накинуть лёгкую куртку. Машин мало, людей на улицах еще меньше. Можно пройти целый квартал и встретить одного-двух человек, спешащих тебе навстречу. Вот же бездельники… так, я – не в счёт! У меня тут великие дела наклевываются…

Дома всё было тихо. В самом прямом смысле. Я показал Бени пакетики с травами, чтобы уточнить, то ли это или провизор – дура, которую надо уволить. К счастью, сотрудница аптеки оказалась умнейшей женщиной.

– То, что надо, – сказала Бени, оглядев фасованные травы, – ещё и измельчённые, просто чудесно!

– Ну ладно, теперь ждём вечера, – проговорил я, убирая пакетики в сумку.

– А почему не сейчас? – нетерпеливо спросила Бени, уставившись на меня своими зелёными глазами, в которых застыло непонимание.

– Ой, Бени, Бени, – я вздохнул, – видишь ли, в твоём плане есть детальки, которые не должен никто видеть, понимаешь? – я улыбнулся. – Знать о них не должны, понимаешь? Я уже устал тебе объяснять, что наш мир не особенно-то магический, и любая хрень, выходящая за рамки разумного, привлечёт внимание всех-всех-всех! А это внимание нам с тобой точно не нужно, уж поверь…

– Ладно, как скажешь дорогой. Я всё понимаю, ты прав, конспирация, порой, необходима, как воздух, – согласилась Бени, вздыхая. – Эх, а в Алитании можно было бы пойти в ближайший некром, подкупить стражу… а среди них обязательно нашелся бы самый правильный, который обязательно настучит, нас бы отчитали, выписали штраф за попытку… – Бени запнулась, – …несанкционированного занятия некромантией, и ещё бы посадили в темницу дня на три, если у судебного префекта будет плохое настроение! Да, может у вас и не так плохо, чего это я заскрипела, как старая повозка…

– Во-во! – сказал я, рассмеявшись от столь точной самокритики.

Тут Бени вспомнила о свечах – требовалось шесть штук и никак не меньше! К счастью, у меня в кладовке лежала целая пачка, которая осталась ещё со времён отношений с бывшей дамой моего сердца. Ох уж эти романтические вечера! Да, впрочем, пора их забыть и больше не вспоминать, ибо незачем ворошить прошлое, тем более, тут наклевываются такие события, что право не до всей этой ванильной кутерьмы, застывшей где-то там в минувших днях.

Оставалось дождаться ночи. Конечно, можно провернуть наше дельце и вечером, когда стемнеет, но уж больно мне не хочется лишний раз рисковать. Дождёмся хотя бы десяти вечера, а там – руки в ноги и вперёд! Думаешь, мой дорогой читатель, сия осторожность – вещь совершенно излишняя? Как бы не так! Скоро узнаешь, что мне придется делать, и тогда тебе станет ясно, чего я, прости за выражение, очкую.

Целый день мы с Бени развлекались, смотря всякую ерунду в интернете. Она очень жалела о том, что не может сама искать информацию, хотя и пыталась нажимать клавиши носом. Подобный способ искать что-либо во всемирной паутине, мягко говоря, не очень удобен, поэтому Бени отказалась, заявив: «Придёт время, и я влезу туда с головой! Мне кажется, это гораздо интереснее телевидения!»

С последним её утверждением спорить трудно и бессмысленно. Между тем время летело незаметно, стрелки часов неумолимо приближались к десяти вечера. За окном стемнело, казалось, мир погрузился во тьму, в которой гораздо проще вершить сомнительные делишки. Я достал из бара бутылку коньяка и чуть-чуть глотнул для бодрости духа. Честно говоря, немного не по себе от предстоящего «веселья»…

Я курил, глядя в оконное стекло, и смотрел на отражающуюся физиономию: темные волосы, подстриженные коротко, глубоко посаженные карие глаза, нос с едва заметной горбинкой – всё это я и никто другой. Только почему-то мне кажется, будто что-то изменилось! А может это просто человек, который появился в моей жизни? То есть, голова… впрочем, разве человека человеком делают его ноги и руки? Да нет, ни в коем случае! Человек – это разум и сознание, находящееся в голове. Знания, мироощущения, комплекс представлений о добре и зле, чувство юмора, цели и стремления – вот, что такое, человек! Дело не в конечностях. Иначе пауки или гусеницы могли бы забраться на вершину пищевой цепочки, оказавшись самыми человечными созданиями… но нет, все эти сраные тарантулы обитают ближе к её началу и до вершины Олимпа им как до неба.

И вот, как там у классика: ночь, улица, аптека, а дальше?.. Короче, в одиннадцатом часу мы с Бени вышли из дома. Наш путь лежал на трамвайную остановку. Усатый стальной конь, питающийся электричеством, довезет искателей приключений туда, куда надо! Тем более, тут всего три остановки. К счастью, трамвай подошёл сразу. Бени немного беспокоилась – её очень раздражала звенящая, гудящая и дребезжащая «повозка»! Пришлось наклониться к сумке, чтобы объяснить ей, мол, всё нормально, ничего страшного не происходит. Народу в вагоне почти не было, и никто не обращал друг на друга внимание, поэтому мой диалог «торбой», лежащей рядом на пассажирском сидении, остался незамеченным для остальных «уважаемых пассажиров».

Наконец, та самая остановка. Мы вышли из трамвая и двинули в сторону здания первой городской больницы, рядом с которой находился наркодиспансер, психиатричка, травмпункт, хирургическое отделение – короче говоря, с десяток корпусов, разбросанных в хаотичном порядке, вокруг которых стояли трёхэтажки и пресловутые «хрущевки». Но всё это было не про нас. Мой путь лежал прямо в морг! Маленькое царство мёртвых находилось в гуще больничных корпусов. Впрочем, не такое уж и маленькое: как ни как два этажа, которые занимали административные кабинеты и холодильники с мясом. Блин, как-то уж очень цинично, будто я – вовсе не пьющий журналист с амбициями, а патологоанатом, который недолюбливает своих пациентов… ну ладно!

Когда я перешёл дорогу, из моей сумки раздалась тихая мелодия – пришлось легонько пихнуть Бени, чтобы она прекратила музицировать и не привлекала к нам лишнее внимание. На наше счастье улица оказалась почти пустой. Ещё бы, будний день, поздний вечер – минимум народа спешит трудиться в ночную смену, кто-то запаздывает домой, в общем, время действительно подходящее для таких дел, о которых не стоит распространяться на всю страну.

Я знал, где находится морг «Первой городской больницы» – приходилось туда попали мои ныне покойные родители и тетушка. Порознь, конечно, и в разные годы. Приходилось опознавать тела, решать вопросы с похоронами… в общем, я знал, куда иду. Оставалось только обойти здание травмпункта, потом отделение глазной хирургии, и вот оно, это маленькое царство мёртвых!

– Так, где-то тут много некротической энергии! – проговорила Бени, присвистнув.

– Тихо! – зашипел я на неё, – Сиди молча! Воздержись от своих песенок, шуточек и прочей ерунды! Бени, господи, не запори всё дело!

– Молчу, молчу, какой ты у меня сердитый… – кокетливо прошептала она.

Я поднимался по ступенькам, качая головой, надеясь, что до «певицы», лежащей в сумке, дошло, насколько важно вести себя предельно тихо и незаметно! Маленькое царство мертвых начиналось за тяжелой деревянной дверью. Внутри ничего не менялось годами: стены, покрашенные масляной краской, побеленные потолки и пол, выложенный кафельной плиткой с незатейливым рисунком. На потолке тихо гудели люминесцентные лампы, освещавшие коридор. За стойкой находился дежурный, который занимался чёрт знает чем – я понятия не имел для чего он тут сидит, не карточки же пациентам выдает, в самом деле! Сотрудник морга оторвался от созерцания каких-то бумажек, вопросительно посмотрев на нежданного живого гостя, собирающегося нарушить покой царства мёртвых – это был мужчина лет пятидесяти, на котором идеально сидела белая униформа.

– Патологоанатом у себя? – поинтересовался я.

– Да нет, какое, он уж дома давно, – удивлённо ответил тот, глядя на меня как на чудака, – двенадцатый час скоро… только я, да санитары. А вам он зачем, патологоанатом-то?

– Мы насчёт практики договаривались, – я оседлал «врального» коня и поскакал, решив прикинуться студентом медакадемии, – странно, что его нет. Может, опаздывает… может вообще забыл! Блин, что же делать?! Может, вы меня пропустите?

– Да пожалуйста. Рад помочь будущему светилу науки! – дежурный улыбнулся и снов уставился в свои бумаги.

– Спасибо! А куда у вас тут самых свежих привозят?

– Так все здесь, на первом этаже, на втором у нас начальство сидит. Пройдите по коридору, потом направо, потом до поворота. Там увидите приемщика. До конца можно не ходить – там подъезд сделан для труповозки нашей, – пояснил дежурный, показав рукой, куда пройти и где повернуть.

Я поблагодарил его и отправился искать приемщика. Видимо, это и есть санитар, с которым придется договариваться о проходе в хранилище. Вряд ли он туда пустит постороннего – это же морг, это же нельзя! А если и можно, то за деньги и никак иначе. Я примерно догадывался, как будут развиваться события, поэтому взял с собой некоторую сумму звонкой монетой, вернее хрустящей бумагой.

Как и говорил дежурный, приемщик сидел на своем месте, «зависая» в телефоне. Оторвавшись от экрана, он спросил:

– По поводу?

– Мне нужно работу сделать, для практики… – начал было я, снова пытаясь закосить под студента-медика.

– Патологоанатом разрешил? Меня не предупреждали, – приемщик покачал головой, – бумага какая есть? Чего-то поздно вы удумали…

– Да нет, все на честном слове, может, он опаздывает, – проговорил я, изображая недовольство, как актёр больших и малых театров.

– Ладно, сейчас я Олегыча наберу, надеюсь, он меня не прибьёт за то, что так поздно!

Едва заметно улыбнувшись, приемщик полез в телефонную книгу. И подобное развитие событий меня совсем не устраивало – вот чего сейчас точно не надо делать, так это звонить патологоанатому, который «опаздывает».

– Слушай, а давай не будем никуда звонить? – предложил я, достав кошелек. Вынув три тысячи российских рублей, я спросил: – Это тебе, и ты меня не видел, а я спокойно занимаюсь практикой…

– Еще парочку, пожалуйста, – проговорил санитар, ухмыльнувшись.

– Держи!

Я достал двухтысячную бумажку и отдал «пятерик» продажному стражу мёртвых. Тот искоса посмотрел на меня, улыбнувшись одним уголком рта:

– С этого и надо было начинать!

– Окей, буду иметь в виду, – я кивнул.

– Смазка-то есть? Могу продать, если что! – предложил приемщик.

– Какая смазка? – я не понял, о чём речь.

– Видишь ли, мой уважаемый практикант, – санитар-приемщик саркастически улыбнулся, – мёртвые женщины не возбуждаются, и у них там, – он показал пальцем ниже пояса, – сухо, как в Сахаре! Андестенд?

– А, да, да, понял… – проговорил я, догадавшись, за кого он меня принял… дожил, блин! – У меня всё с собой, – я показал на сумку, которую сжимал в руке.

– Ну ладно, иди развлекайся. И это, там из свеженьких недавно привезли Смирнову. Тридцать один годик девочке, красивая, ух! – приемщик улыбнулся, сжав руку в кулак, и мечтательно посмотрел на железную дверь. – Она третья слева, как войдёшь.

– Угу, понял. Мерси.

Я кивнул, избегая насмешливого взгляда приемщика, словно действительно был из «осквернителей», которого внезапно уличили в преступной страсти к останкам человеческим. Да, подыграл. А что ещё оставалось делать? Пусть уж лучше думает… то, что думает.

Войдя в хранилище, я оказался в царстве полумрака, хоть и включил свет первым делом – некоторые лампы почему-то не работали. Кругом царила тишина. Казалось, если с моего лба на пол упадет капелька пота, звук шлепка о кафельную плитку на полу будет прекрасно слышен. В дальнем углу стояли носилки, или кушетки, или как они там правильно называются, которые с колесиками для перевозки больных. Посередине хранилища стоял большой белый стол – вероятно, именно на нём патологоанатом «разделывал» пациентов. В другом углу, напротив того, в котором стояли каталки, был проход в следующую секцию хранилища, правда, какой смысл идти туда? Ну, по-крайней мере, сначала познакомимся с той самой дамочкой – молодой, красивой и дышащей свежестью, если верить приемщику.

– Давай уже найдём эту… как он сказал – Смирнову? Мне, кстати, тоже тридцать один годик, – проговорила Бени. – Алекс, достань меня, наконец!

– Сейчас, сейчас, не торопи события!

Поставив сумку на стол, я расстегнул молнию и достал Бени. Теперь следовало найти Смирнову. Пора убедиться в том, хороша ли она на самом деле, или у приемщика очень специфический вкус. Правда, внешность её не имела совершенно никакого значения…

Холодильники были размещены в три ряда. Я открыл третий слева, находящийся посередине, и почувствовал, как по спине побежали мурашки, а тестикулы стали чуточку меньше. Да, мне предстояло увидеть самый настоящий труп, будь он трижды неладен, и это, признаться, меня очень беспокоило, несмотря на мелодичную песенку, которую Бени мурлыкала себе под нос. Кажется, она чувствовала себя в своей тарелке, в отличие от твоего покорного слуги, мой дорогой читатель.

Я взялся руками за кушетку и с усилием потянул на себя. Из темноты холодильника показались ножки, тело и голова симпатичной девицы, одетой в подобие мини-юбки и… кажется, Коко Шанель называла такой наряд «маленькое черное платьице», я не большой знаток до женского гардероба. На правой руке и правой ноге дамы белели прицепленные бирки, готовые рассказать о ней все, что следовало знать тому, кто откроет холодильник по долгу службы, а не развлечения ради: Смирнову звали Еленой Сергеевной, привезли ее из реанимации, и умерла она от передоза веществом, вызывающим жгучий интерес у сотрудников ГНК. Упоминать это название я, конечно, не буду, потому как фиг его знает, насколько это вообще законно! Судя по одежде и причине смерти, Леночка пожаловала в больницу прямо из клуба. А, может быть, с дружеской вечеринки или из сауны, куда ей пришлось ехать с подружками, чтобы развеселить компанию скучающих мужиков. Светлые прямые волосы, остекленевшие серые глаза, слегка вздернутый нос и сочные посиневшие губы умеренной полноты – Смирнова действительно выглядела неплохо даже после смерти. Помимо привлекательной внешности, Леночка могла похвастаться стройной фигурой и внушительным бюстом. Не меньше «тройки», определенно. Пришлось осмотреть все детали её тела под одеждой… да, пришлось! Вдруг за свою жизнь Елена прекрасная успела обзавестись какими-нибудь шрамами и другими косметическими дефектами, о которых следовало бы знать до начала шоу! К счастью, все было окей, за исключением маленькой татуировки в виде красного сердечка, украшавшего бедро правой ноги.

Я поднёс Бени поближе. Оценив донора взглядом, она дала добро на проведение ритуала. После её согласия, Леночка переехала на стол патологоанатома с моей помощью, а Бени пришлось положить рядом с посиневшим личиком.

Я достал из сумки шесть свечей и расставил четыре в углах стола, а остальные две – сверху и снизу, то есть, над головой и у ног госпожи Смирновой. Теперь начиналось веселье… если так пойдёт дальше, то скоро резьба по женщинам станет моим хобби!

Вынув из сумки ножовку, я приставил её к горлу Леночки. Бени подбадривала меня, как могла, объясняя, что труп – это всего лишь материал, и что любой хирург является гораздо большим мясником, однако не устраивает из своей работы театральное действо с побелевшим лицом! И всё в таком духе. Признаю, меня задел завуалированный упрёк в малодушии. Я надавил лезвие ножовки и начал пилить, а Бени, довольно улыбнувшись, произнесла: «Вот видишь, в этом нет ничего страшного!»

Между тем мне пришлось отключить мозг и делать всё на автомате, считая овечек, которые прыгали через заборчик на зелёном лугу, пока я тут пилил голову Леночки. Наконец захрустели кости позвоночника! Пришлось поднажать, это как финишный рывок, после которого остаётся совсем чуть-чуть…

И вот голова отделилась от тела. К моему удивлению, крови почти не было – так пара капель. В тот самый момент я понял, что означает выражение «ум заходит за разум». Хотя это было не совсем так – осознать известную поговорку в полной мере мне предстояло немного позже.

Я взял голову Елены прекрасной и аккуратно положил под стол, чтобы не мешалась. Бени слегка разрядила обстановку:

– Да, первый раз подобные вещи несколько будоражат, но потом понимаешь, что это – всего лишь работа, которая позже станет рутиной… – тут она закашлялась, – … так бывает у врачей! И у магов, который, порой, немного практикуют некромантию. Ладно, теперь продолжай. Ты помнишь, что говорить?

– Вроде да, на всякий случай я записал в телефоне, – проговорил я, вспоминая слова, надиктованные Бени.

– Тогда начинаем! – скомандовала зачинщица нашего представления.

Вздохнув, я мысленно перекрестился, взял Бени в руки и приставил на место отпиленной головы, лежавшей на полу. Теперь пришло время немного поколдовать – получится ли? Бени говорила, что должно, и что в данном случае личная сила мага почти ничего не решает. Я достал волшебную палочку из сумки, и телефон, который никак не хотел вылезать из кармана, словно не желал иметь ничего общего с происходящей чертовщиной. Пришлось ещё раз прочитать заклинание про себя, чтобы наверняка избежать ошибок – по словам Бени, это было очень важно! Увидев моё замешательство, она проговорила:

– Ладно, не стоит, я сама прочитаю заклинание. Понимаю, ты нервничаешь, для тебя подобные ритуалы в новинку. Просто сделай то, что должен…

– Да нет, всё в порядке, но раз ты настаиваешь… – ответил я, перестав запоминать слова, которые путались в моей голове.

Бени начала читать своё заклинание: «Амего, виигис, дер аладреелее, вирго, виктис дер нозис…» и всю остальную тарабарщину, которую я здесь, пожалуй, приводить не стану. А то найдётся какой-нибудь великий ум, решивший использовать её по прямому назначению, и чёрт знает, что из этого выйдет. Хорошо, если ничего…

Волшебная палочка в моих руках приобрела красный оттенок, а значит время пришло! Я приставил её к срезу, касаясь одновременно шеи Леночкиного тела и Бени. Она закрыла глаза, но продолжала читать заклинание, а мне оставалось только вести палочкой по кругу, глядя, как плоть плавится. Шея и голова срастались…

Очертить шею полностью не получилось. Я осторожно приподнял тело, почти сросшееся с Бени, твердившей заклинание, как заведённая, и сделал то, что должен. И тут, наконец, подруга дней моих суровых замолчала. Между тем я положил тело на стол, а затем сунул волшебную палочку обратно в сумку.

Мои ноги подкашивались, обещая предать в самый ответственный момент. Всё нутро сжалось, как в предчувствии чего-то безумно страшного. Хотя стоило ли ещё чего-то бояться после всего случившегося? Ну, пожалуй, нет. От этой мысли начинающему резчику по женщинам стало немного легче.

Бени открыла глаза и по её лицу пробежала довольная улыбка! То ли мне показалось, то ли её глаза и вправду сверкнули как два изумруда. С трудом поднявшись, она села, упершись обеими руками в стол. А я снова почувствовал, как ум заходит за разум… теперь уже по-настоящему, так сказать, на всю катушку.

– Спокойно, сладкий, – тихо проговорила Бени, – всё прошло как нельзя лучше! Сейчас я приду в себя, и мы пойдём.

– Твою же мать… – только и проговорил я, опустив руки.

Бени сидела на столе в чужом платье и с чужим телом, пошевеливая руками, будто привыкая. Поболтав ногами, она встала и направилась в новую жизнь, взяв меня за руку. Надо сказать, ладонь её была тёплой, как куски льда, который я время от времени добавляю в виски.

– Погоди, погоди, – промямлил я, вынимая свою руку из холодных пальцев.

– Успокойся, это я! – воскликнула Бени, улыбаясь. – Расслабься! Теперь меня стало чуточку больше, как принято говорить у вас – хорошего человека должно быть много, ха-ха!

– Да я верю, что это ты, – заговорил я более уверенно, – кто же ещё… просто Леночку надо забрать. Нельзя просто так взять и оставить отрезанную голову, понимаешь?

– А, да, точно! – воскликнула Бени, посмотрев на отпиленную голову. – Хлам этот…

– Вынесем его на помойку, – я предложит отнести «хлам» туда, где ему следует находиться, и Бени согласно кивнула.

Говорили мне, пьянство до добра не доводит! Вот, собственно, приехали. Я режу живых, расчленяю мёртвых, оживляю тела, объединяя их с головой… блядь, да кто она такая?! Маг стихий?!! А я тогда королева Елизавета, восседающая где-нибудь в Букингемском дворце! Только вот нет у меня ни короны, ни трона под задницей…

Обуреваемый тяжкими думами о насущном, я спрятал голову Леночки в сумку, положив туда же свечи и ножовку. Протянув за спиной волшебную палочку или что это на самом деле за прутик сатаны, я услышал:

– Спасибо!

– Угу… – буркнул я, застегивая спортивную сумку.

Кто-то рано или поздно найдёт её на помойке, какой-нибудь бомжара, откроет, а там – «физкульт привет», друзья! А ещё там ножовка с моими отпечатками, сука!! Пришлось достать её и тщательно протереть носовым платком, лежащим в моем кармане. Пакет со свечками тоже лучше забрать с собой, потому как воск прекрасно подходит для дактилоскопии, мне кажется.

Бени коснулась моего плеча и попросила достать пакет со свечами на стол, пообещав показать фокус. Я выполнил её просьбу, ожидая обещанное представление. Сжимая волшебную палочку в левой руке, она неразборчиво что-то пробормотала и, согнув правую руку, сделал легкое движение, будто стряхивает воду, только вместо капель вылетел огненный шар, угодивший прямо в пакет! Полиэтилен тотчас расплавился, а свечи превратились в лужу воска.

– Я – маг стихий, Алекс, что бы там тебе не показалось, – весело проговорила Бени, сверкнув огоньками зелёных глаз, – да, я немножечко разбираюсь в некромантии, но у нас же это не запрещено, тем более, есть лицензия…

– Я думаю, отсутствие лицензии тебя бы не остановило, – предположил я, усмехнувшись. – А она у тебя точно была?

– Может да, а может и нет, кто ж его знает, – улыбнулась Бени, разведя руками и посмотрев на меня самым невинным взглядом. – Да это уже и не важно. Пойдём, дорогой!

– Пойдём… дорогая.

Бени взяла мою ладонь в свою руку, которая по-прежнему была холоднее льда в Антарктиде. Она игриво посмотрела на меня, положив вторую руку мне на плечо:

– А может мы зря торопимся? Тут такой уютный стол, который так и хочет стать любовным ложем, – проговорила она, томно закатив глаза.

– Не, не, не, дорогая, – я категорически замотал головой, отвергая недвусмысленный намек, – Ты ещё от формалина не просохла! Пошли уже…

– Сладкий меня больше не любит? – проговорила Бени так, словно была расстроена этим фактом до глубины души.

– Сладкий не может любить труп! – выпалил я.

– Но я же живая, посмотри!

– Ты – да, а твое тело? – спросил я, оглядев Бени с ног до головы.

– Оно тоже живое, поверь, скоро синхронизация магических рецепторов закончится, оно потеплеет, – убеждала меня Бени, – и тогда никто не усомнится в том, что это тело – моё! Даже ты, мой недотрога!

– Угу. Кстати, мы забыли о твоей обуви, проклятье! – я только сейчас понял, что Бени не в чем идти по улице.

– Да ладно, – Бени махнула рукой, – всё равно моя чувствительность ещё не восстановлена до конца, так что не бойся, я не замерзну!

– Ну тогда пойдём что ли…

Я взял сумку с головой Леночки. Бени взяла меня под руку, и мы пошли к светлому будущему как самая настоящая пара. Странная такая пара, чего греха таить! Выйдя из хранилища, мы удивили приёмщика. Санитар открыл было рот, чтобы спросить, мол, а это кто с тобой, и откуда она вообще взялась?! Но, судя по побелевшему лицу, и напрочь исчезнувшему дару речи, цербер, стороживший царство мёртвых, кое-что заподозрил. Очевидно, приёмщик был знаком с телом Елены Смирновой. Возможно, гораздо ближе, чем мне бы этого хотелось.

Бени помахала санитару волшебной палочкой, будто прощаясь, а я прошел мимо с каменным лицом, делая вид, будто ничего из ряда вон выходящего не происходит. Мы удивили и дежурного, который прихлебывал чай, смиренно ожидая конца смены. Он не впал в состояние шока, в отличие от своего коллеги, однако подозрительно посмотрел на Бени, помахавшую волшебной палочкой и ему. Я тихо предупредил её, чтобы она не привлекала внимание, потому что выглядит она, мягко говоря, странно – где это видано, чтобы в начале сентября дамы разгуливали по улице на босу ноги и в символических платьях?! А рядом с ней достойный кавалер, несущий в сумке отпиленную голову. Идеальная пара.

Перейдя дорогу, мы пошли по другой стороне улице, а потом дошли до перекрестка и повернули направо. К счастью, по пути нам не встретился ни один порядочный или не очень порядочный человек. И это хорошо, потому как излишнее внимание нам сейчас ни к чему! Тихонько гудевшие фонари работали через один, а на другой стороне улице, так и вовсе через два-три. Тем не менее, их света мне вполне хватило, чтобы увидеть полицейского, который был прямо-таки издёвкой судьбы злодейки. Главное, чтобы страж порядка не заметил, что дамочка, идущая рядом со мной, босая и одета явно не по погоде, а ещё она буквально светится о счастья, тихонько мурлыкая себе под носик какую-то песенку… да хоть бы она уже заткнулась! Полицай ни с того, ни с сего взглянул на меня, словно знал, где сидит фазан, этот ёбанный охотник! Нет, я, конечно, ничего противозаконного не сделал, но в моей сумке лежит Елена прекрасная, точнее её голова, и она совсем не прекрасная, а скорее, холодная и мёртвая, тьфу! Ладно, кажется, он идёт, не сбавляя хода.

В некоторых окнах первого этажа горел свет. Бени заглядывала туда, но шторы мешали ей совать носик в частную жизнь. Меня эта самая частная жизнь сейчас вообще не интересовала, в отличие от помойки, до которой оставалось пройти почти квартал. И тут в меня словно выстрелили:

– Молодые люди! – позади раздался суровый голос, – У вас всё в порядке?

– Да… – медленно проговорил я, оборачиваясь, и подумал: «Нет, блядь не в порядке, у меня тут двадцать лет в сумке!»

– А у вас, девушка? Вы как-то не по погоде одеты, совсем не по погоде, – не отставал полицейский, словно чёртов бассет-хаунд, который унюхал капельку крови и будет идти по следу, пока не сдохнет.

– У меня всё хорошо, – пролепетала Бени, обернувшись. – Всё просто замечательно, – она одарила полицейского улыбкой, исполненной фальшивого дружелюбия.

– А мне вот так не кажется! – сурово возразил полицейский, оглядев нас с головы до ног.

Доблестный страж порядка сверлил нас глазами, пытаясь найти то, за что можно было как следует уцепиться. Повисла тяжёлая пуза. Спустя несколько мгновений полицейский продолжил:

– Наркотики употребляли? – он сурово посмотрел на Бени.

– Да, нет, так, выпили немного, – ответил я за неё.

– И почему от вас не пахнет, а, мальчики и девочки?

Я молча стоял, не зная, что ответить. А полицай не отставал, провались он пропадом:

– Документы ваши! – суровость в его голосе нарастала.

– Так они у нас дома, мы с собой не носим их просто так, – оправдывался я, подумав: «Сейчас мы поедем в отдел и всё…»

– А в сумке что? Спортом решили заняться на ночь глядя? Откройте-ка, поглядим, что в ней! – полицейский кивнул, показав сумку, которая стала домом для Ленкиной головушки.

Бени подошла к полицейскому. Игриво улыбнувшись, она положила обе руки на широкие плечи, едва не задев вытянувшуюся физиономию волшебной палочкой, наклонилась к его лицу и громко прошептала: «Илим ша аддим!»

Страж порядка упал, как подкошенный, словно в него выстрелили или, в крайнем случае, хорошенько саданули по башке. У меня отлегло от сердца! Мы оттащили полицейского в тень и оставили отдыхать у дерева, пожелав ему как следует выспаться. Взяв Бени за руку, я потянул её за собой, попросив идти быстрее. Чем скорее мы избавимся от сумки, тем лучше!

– Лихо ты его, – проговорил я, улыбнувшись, и прибавил ходу. – Это круче пистолета! В смысле, пистолета со снотворным.

– Нет, не круче, – Бени покачала головой, – то есть, круче, но не во всём. Заклинания старушки Иттилины можно использовать не более одного раза в сутки. Я даже не знаю, какой силой нужно обладать, чтобы делать это чаще… а с пистолетом – нажимай на курок, да пали на здоровье пока есть порох и пули!

Бени засмеялась и, обернувшись, изобразила пальцами выстрел, адресованный полицейскому, который уже растворился в темноте. Через несколько шагов я разглядел мусорные контейнеры, стоявших под навесом. По яркому, ни с чем несравнимому аромату, бьющему в нос, было не трудно догадаться, что лежит в этих ларцах.

И вот мы почти избавились от Леночки: я положил её в мусорный бак, осторожно, почти нежно, сам не знаю почему, а Бени тем временем стояла рядом, недовольно скривившись: «Воняет хуже, чем в свинарнике!» – проговорила она, поморщившись.

Интересно, откуда члену какого-то там Дворцового совета и едва ли не первому магу Алитании знать, как пахнет в поросячьем общежитии? Я хотел спросить у неё, откуда такие познания, но отвлёкся, услышав шаги. Господи, как же хорошо, что сумка уже в контейнере! Теперь надо валить поскорее!

– Эй! – раздался хрипловатый голос. – Подайте мелочишки доброму человеку!

Голос этот мог принадлежать, скажем, убийце, грабителю или на худой конец маргиналу-беспредельщику, который, выпив палёнушки, может избить случайного прохожего, гуляющего с собакой, и загрызть бедного пёсика. Ладно, чёрт с ним, нам пора. Взяв Бени за руку, я увидел его: метра два ростом, косая сажень в плече, бороденка имеется, вшивая наверняка – почти богатырь из какой-нибудь былины! Правда, смердело от него хуже, чем из всех трёх пастей Горыныча вместе взятых! Маленькие злые глазёнки смотрели на меня:

– Че пялишься? Мелочишки дай говорю! Или покрупнее. У тебя есть ведь чего покрупнее? – богатырь посмотрел на меня как следователь на подозреваемого.

– Или погуляй, а?! – предложил я богатырю, делая шаг в сторону.

И тут рука былинного героя сомкнулась у меня на плече. Надо сказать, рука довольно сильная! Он развернул меня и неторопливо проговорил:

– Ты денег мне дай, слышишь… а у бабы твоей есть че, а? – маргинал посмотрел на Бени. – Красивая какая, да голышом почти, ай!

Маргинал потянул руки к Бени и… я зарядил ему в рожу, что было сил! Результатом справедливой агрессии стал разбитый нос бородатого вонючки. Правда, сраного «Добрынюшку» это не остановило:

– Ах ты сука!!! – проревел он, схватившись за морду, – Да я тебя!

Мордашку Бени перекосило так, будто она съела ложку горчицы, пригоршню черного перца и закусила лимоном:

– Довольно, глупое, ты животное… – пробормотала она с отвращением, и сделала рукой тоже самое движение, что и в морге, когда выпустила огненный шар из воздуха.

Богатырь замешкался, услышав голосок, в котором прямо-таки сквозило неподдельное омерзение, относящееся к его персоне. Я тоже встал, надеясь, что сейчас маргинал превратится в факел, а Бени еще пару раз тряхнула рукой и… ни черта не произошло! Казалось, она попыталась сделать магический некий магический трюк, но, увы, случилась осечка.

– Чего ты, милая? – пробурчал богатырь с поддельным участием. – Ручка болит? Дай поцелую! Иди-ка сюд…

Договорить маргинал не успел – из ладошки Бени вылетел светящийся белый шар пульсирующей энергии, от которого шел пар, растворяющийся в воздухе. Она подбросила его вверх, словно мячик! Магическая энергия упала прямо на голову маргинала, и превратила никчемную черепушку в кусок льда! Несколько секунд я стоял и смотрел на маргинала, пока тот сохранял равновесие, потом его тело рухнуло на асфальт, хорошенько ударившись головой. Судя по звуку, часть затылка откололась или треснула, в самом лучшем случае.

– Какие ещё фокусы есть в твоём репертуаре? – спросил я, переводя взгляд с лежащего тела на Бени, которая довольно хихикала.

– Разные, сладкий, разные, – она махнула рукой на лежащее тело и посмотрела мне в глаза, – не переживай, я покажу тебе всё, но не всё сразу!

– А с этим что? – поинтересовался я судьбой обнаглевшего маргинала.

– Да ничего, чёрт с ним, – Бени презрительно скривилась, пожав плечами, – одним двуногим животным меньше, одним больше… лучше меньше, чем больше! Правда, Алекс? – она вопросительно посмотрела на меня.

– Ну знаешь, ты права, в общем, в целом, – проговорил я неуверенно, – но, знаешь, убивать его было не обязательно. Зарядила бы в него огненным шаром, и пусть бежит тушить себя в ближайшую лужу!

– Так начинается… – Бени протяжно выдохнула, закатив глаза. – Кажется, ты похож на Адама не только внешне…

– На кого?

– Ладно, неважно. Пошли уже! – недовольно пробормотала Бени, взяв меня за руку. – Возвращаемся домой, а то приращение идёт полным ходом и мне, честно говоря, уже холодно…

Глава 5. Прогулка по новому миру.

Я проснулся около часа дня разбитый и усталый. Значит, позавтракал, потом выпил пятьдесят грамм коньяка для бодрости духа. Несколько приободрившись, я закурил и начал вспоминать события вчерашней ночи.

Разобравшись с тем наглым животным, мы с Бени прошли два квартала и поймали такси – выполнив очередной заказ, водитель стоял и ждал новую возможность подзаработать, ну, вот судьба ему её и предоставила самым любезным образом. Поездка прошла без приключений. Дома моя подруга снова попыталась на меня накинуться, но я решительно отверг её притязания сами знаете на что. Как-то меня пугало соитие с мертвым телом, которое несколько часов назад мирно лежало в морге, а теперь скачет у меня в доме… пусть и с головой моей Бени…

Она, кстати, будучи отвергнутой, надула губки, а потом сунула нос в холодильник и умяла добрую половину моих запасов продовольствия. Потом обжора потребовала налить чего-нибудь покрепче. Выпив немного вина и полстакана виски, Бени упала на диван, расставив руки. Её лицо буквально светилось от счастья! Закрыв глаза, она произнесла с улыбкой:

– Раз ты такой бука, что даже не хочешь меня, то хотя бы включи мне интернет!

– Я хочу, но ты, понимаешь… – начал оправдываться я, не зная, как бы поделикатнее сказать, что не хочу совать ни единой части своего тела в хладный труп.

– Да, да, да, – перебила меня Бени, – ты ещё от формалина не просохла, ты холодная как труп, бла-бла-бла… во-первых, я уже горячая, – она взглянула на меня, сверкнув похотливой улыбкой, – во-вторых, господи, да какая разница? Ты считаешь, что одна оболочка сильно отличается от другой? Ну, так я тебе разочарую – вся разница только во внешних моментах. А живая от мёртвой отличается лишь более высокой температурой и отсутствием признаков разложения. Кстати, у меня их нет, ты заметил?

– Заметил, заметил, я… я постараюсь привыкнуть, – пообещал я, включая компьютер.

Я показал Бени, как пользоваться браузером, поисковиком и рассказал о других премудростях интернета. Она внимательно слушала, сидя у меня на коленях, и внимала каждому слову. Кстати, тело её действительно стало гораздо теплее и, в общем-то, ничем не отличалось от живого. На сращивание указывал только очень тонкий, едва заметный розовый след, опоясывавший шею. Непосвящённый человек в жизни не догадается, откуда взялась эта полоса –может, аллергия на цепочку!

Запретив Бени скачивать что-либо, я оставил её в кресле, а сам ушел на кухню выкурить сигаретку. Пуская дым в открытое окно, я разглядывал улицу, проезжую часть, окна домов, в которых горел свет – чёрт, кому-то ещё ни разу не спится! Ну и вечерок, получился. Ладно, будем надеяться, что голова Бени не отвалится от нового тела, полицейский проснётся, а то маргинальное отродье… да, зря, конечно, его так. Я понимаю, он сам виноват, но… ладно, теперь уже всё равно ничего не сделаешь.

Сигарета дотлела до фильтра и совершила красивый полет в окно, разумеется, не без моей помощи. Я вернулся в комнату и улёгся на диван. Услышав шум падающего тела, Бени отвлеклась от монитора:

– Свет выключить? – спросила она.

– Ага, пожалуйста, – проговорил я, слабо улыбнувшись, – Ты такая милая, когда не убиваешь людей…

– Ой, всё! – безапелляционно махнув рукой Бени встала из-за стола и направилась к выключателю.

Уже нахваталась, похоже, из интернета. Я понимал, что нужно встать и, по-крайней мере, раздеться, но имел глупость закрыть глаза, когда свет погас. Бени тем временем снова уселась штудировать интернет, а ко мне тут же пришел господин Морфей, жаждущий принять уставшего человека в свои объятия. Вскоре я проснулся совершенно голый и не один… Бени скакала на мне словно доблестный рыцарь, на породистом иноходце, который вез его, тьфу, в смысле её совершать ратные подвиги! Вскоре мы приехали к дракону, извергавшему пламя любв… так не слишком ли я хватил? Впрочем, избавлю тебя, мой дорогой читатель от постельных нюансов. И вообще это – личное!

Проснулся я около часа дня. Пожелал доброго утра Бени, которая по-прежнему торчала в интернете, задавая самые разные вопросы бесконечному источнику знаний. Послав мне воздушный поцелуй, она улыбнулась, нахмурив брови:

– Алекс, дорогой, скажи мне, кто додумался назвать город в честь нецензурного названия душечки? – спросила она

– Чего? – не понял я.

– Той душечки, которая есть у каждой женщины… – пояснила Бени, закатив глаза.

– А, изюминки! – воскликнул я, догадавшись, о какой «душечке» речь. – Стоп, о каком городе речь? Что-то я совсем не пойму…

Бени отодвинулась от монитора, ткнув пальцем в экран – я увидел картинку, на которой неизвестный живописец изобразил знаменитую Пизанскую башню.

– Ну ты даешь! – я рассмеялся, догадавшись, в чём тут дело. – Я понимаю, конечно, что русский язык могуч, велик и потому обязательно сложен, но город, Бени, называется Пиза, а душечка твоя…

– А! Боги, – Бени рассмеялась, – точно же! Ничего, дорогой, я всему научусь и тебе не придётся за меня краснеть. Уж поверь, чего-чего, а учиться я умею.

– Порой, одна буква решает всё! Запомни первый урок, моя юная ученица, – проговорил я менторским тоном.

Подмигнув «ученице», которая усердно блуждала по просторам интернета, и её «учитель» пошел на кухню – пришло время завтракать, точнее обедать. Ну и покурить, само собой. Бени не разделяла моего пристрастия к сигаретам, однако не имела ничего против вредной, но поистине неповторимой привычки, и это было просто замечательно.

Подкрепившись, я стоял и курил в открытое окно, размышляя о высоком. Собственно, на повестке дня следующий вопрос: что есть некрофилия? Слово-то какое мерзкое, а?! Звучит хуже, чем старики ебутся! Но всё же обойтись без него не выйдет, учитывая всё случившееся ранее.

Некрофилия есть акт соития живого человека с мёртвым. А чем отличается последний от первого? В его теле ни единого признака жизни! Сердце останавливается, внутренние органы прекращают работать, температура падает, и это только цветочки! А дальше начинаются совсем премилые вещи, навроде окоченения, и заканчивается все разложением. Так? Ну, примерно так.

Так вот, если тело имеет абсолютно нормальную температуру, пахнет ароматными духами моей бывшей (дура забыла пузырёк Бени на радость), кушает еду из моего холодильника, пьет вино из моего бара и вообще скачет, как кобыла на ярмарке, пока не сидит в интернете, то с какого чёрта оно мёртвое?! Да оно живее всех живых! А то, что я лично отпилил этому телу башку – так ведь потом новую приставил! Кстати, голова Бени всегда была живой, сколько я её знал. Да и до этого момента тоже.

Таким образом, мадемуазель Бениюлу можно считать только живой и никак иначе! И если найдётся сраный умник, который начнёт ворчать о некрофилии, то пускай сначала попробует рассуждать здраво, а потом пусть устыдится беспочвенных обвинений! В общем, вердикт таков: Алексея Ивановича Стравицкого оправдать за отсутствием в действиях состава преступления.

Я вернулся в комнату, развалился на диване и разглядывал стройную фигуру, которое скрывало то самое «маленькое чёрное платьице». Бени мельком посмотрела на меня, а потом уткнулась обратно в монитор:

– Очень хорошая штука – этот ваш интернет, – проговорила она, изучая страницу какой-то энциклопедии.

– Интересно, как у тебя глаза не вывалились – столько читать без передышки! Может, отдохнёшь? – предложил я, усмехнувшись. – Всё равно за раз все не узнаешь. Всё, что есть в инете, не перечитаешь и за целую жизнь!

– Всё нормально, – ответила Бени, – поверь, учиться магии ничуть не легче. Мне не впервой пропускать через свой мозг горы информации.

– Что ты теперь собираешься делать? – спросил я, перевернувшись на бок. – Я имею в виду твои планы на будущее? Думаешь вернуться обратно или как?

Наконец Бени отвлеклась от монитора. Она повернулась ко мне и горько усмехнулась:

– Ты знаешь, я думала об этом, – она на секунду замолчала и продолжила, – вот только что мне там делать? Ждать, когда меня снова обезглавят? Нет, такой расклад мне совсем не нравится!

– Может останешься? – спросил я, вопросительно посмотрев в зелёные глаза, раскрасневшиеся от многочасового сидения за монитором.

– А ты не против?

– Неа!

– Ну и чудненько, – Бени потянулась, – хотя это был риторический вопрос, – она улыбнулась и посерьёзнев продолжила, – буду обживаться в новом мире. Ну и ещё было бы хорошо найти какого-нибудь мага для обмена опытом. Я уверена, что в вашем мире они есть. Раз существуют магические потоки, значит должны существовать и те, кто умеет ими пользоваться. Согласись, это логично?

– Соглашусь, – я кивнул и, пошарив под диваном, нашёл волшебную палочку, – но я все равно ничего не понимаю во всей этой белиберде, – проговорил я, взмахнув магическим инструментом, словно дирижер. – Раз ты решила обживаться, имеет смысл сходить погулять, не находишь? Заодно нужно купить тебе одежду и обувь. Конечно, я гляну в кладовке, может, что осталось от бывшей…

– Ты любишь её? – быстро спросила и пристально посмотрела на меня.

– Да, очень. Я люблю обувь и одежду. Хорошую.

– Я про бывшую!

– Я люблю обувь и одежду, – повторил я, улыбаясь, и добавил посерьёзнев, – Наши чувства в прошлом. Теперь они не имеют никакого значения. А вот обувь и одежду я всё ещё люблю!

– Дурак! – воскликнула Бени, засмеявшись, и снова углубилась в недра интернета.

В кладовке действительно нашлась розовая коробка, заросшая пылью. Я вытащил её, отряхнув, как следует, и открыл – внутри лежала пара туфель. Судя по всему, моя бывшая половинка так ни разу и не надевала свои «тапки», купленные в модном бутике Az… а, нет, не буду называть! Упоминание бренда, чье название написано на коробке, ничего не изменит, а проклятые капиталисты, которым оно принадлежит, наверняка попытаются засудить меня, если оно появится в этой маленькой, но поучительной истории.

Я позвал Бени примерить туфли. Они оказались примерно на полразмера больше, но, в целом, как вариант на время более чем сойдут. Вообще, с размерами получалась беда! У нас тут одни системы, в Алитании – совершенно другие, и Бени никак не могла сориентироваться! Единственным способом обзавестись подходящим гардеробом был личный визит в магазин с последующей примеркой «тряпья» и обуви.

В общем, я покурил, собрался, а потом мы пошли гулять. Знакомство с новым миром пришлось начать с секонд-хенда – мы спустились по лестнице, вышли на улицу и направились в соседний двор – именно там находилось царство одежды «бэу». Что поделать, мир жесток, на улице холодновато, поэтому в маленьком чёрном платьице особо не разгуляешься – нужно хоть что-то на себя накинуть, чтобы доблестные сотрудники полиции не обвинили тебя в пристрастии к алкоголю, наркотикам или психическом нездоровье. После секонд-хенда мы собирались в торговый центр.

Когда Бени узнала, какого рода магазин, в который мы шагали, обходя лужи, машины, оставленные во дворе и случайных прохожих, она пришла в ярость! Впрочем, буря тут же утихла, едва к ней пришло понимание очевидного факта: сначала надо одеться по погоде, а потом уже идти вершить великие дела.

В магазине я подобрал ей джинсы, курточку и кофту посимпатичнее. Бени переоделась, возмущаясь до глубины души тем, что вынуждена носить мужскую одежду:

– Какого чёрта, это же штаны!

– Многие девушки носят джинсы и брюки, – проговорил я, не понимая, чего в этом.

– Я – не многие! – Бени посмотрела на меня так, словно я ее обидел, – даже простушки ходят в юбках, платьях, не знаю, лохмотьях, по-крайней мере, юродивые, но уж точно не в штанах!

– Бени, остынь, – успокаивал я её, заметив, как на нас стали оглядываться продавцы. Впрочем, они и так выпали в осадок, когда к ним в середине сентября заявилась покупательница, одетая в платьице, которое едва прикрывало «изюминку». – Ты не в Алитании, а у нас это – абсолютно нормальная одежда!

Бени ничего не сказала, она просто фыркнула и покорилась судьбе. Тем более, среди местного ассортимента юбок не нашлось ничего интересного – одни «лохмотья» и одежка из бабушкиного сундука. Наконец она оделась, я расплатился, и мы покинули царство «бэушных» шмоточек. Пока мы шли на остановку, Бени вздыхала, мол, приходилось мне носить и не такое, бывали дескать, непростые времена! Я подбадривал её, как мог, утешая, что она совсем не похожа на городскую сумасшедшую. А если бы даже и была похожа, то и плевать – с юродивых спроса нет, в отличие от дамочек, разгуливающих по улице в одежде, едва прикрывающей «галку», чёрт с ним, буду поэтом, «душечку»!

Мы сели в полупустой автобус, подъехавший словно по заказу. Бени заняла место у окна, приглашая меня, тихонько похлопав рукой по сидению. Рассчитавшись с водителем, управлявшим нашей «повозкой», я занял место рядом. До той самой остановки моя подруга сидела, надувшись, и лишь раз проворчала: «Когда мы уже приедем в лавку не для бедных…»

Минут через пять пришла пора выходить. Мы направились к выходу, и спускаясь по ступенькам, Бени случайно, а может и специально, толкнула полная хамоватая дама в больших очках с толстыми стеклами, проворчав: «Да выходи уже ты!»

Удаляясь от остановки, хамло, прикрывшее бесстыжую рожу интеллигентной маской с диоптриями, оглянулась и недовольно зыркнула на мою спутницу. Возмущенная Бени топнула ногой и показала ей средний палец:

– Вот же Пиза! – выругалась она, наплевав на элементарные приличия.

– Ты хотела сказать… – попытался я поправить её.

– А, точно! Блин, я опять перепутала, – Бени мило улыбнулась.

– Ну, ничего, ничего, может оно и к лучшему, – успокоил я её, улыбнувшись.

Теперь наш путь лежал в торговый центр «Комета» – огромное трехэтажное здание с подземной парковкой, в которой расположились сотни известных брендовых магазинов и «лавочки» помельче. Кроме того, здесь были кафе, аттракционы, детские комнаты и прочая ерунда, без которой просто невозможно существование ни одного крупного ТЦ. Мы перешли дорогу – оставалось только пересечь парк с фонтанами и лавочками, на которых ближе к вечеру появлялись влюбленные. Ну, это когда тепло, а сейчас здесь проходили только случайные люди, спешившие по своим делам. Бени разглядывала деревья, увешенные пожелтевшей листвой и пару раз наступила в лужицу, заглядевшись. Красота осени несколько отвлекла её от мыслей о тряпках, которые ей пришлось носить по воде судьбы-злодейки. Внезапно оторвавшись от ковра желтых листьев, моя спутница поинтересовалась:

– Почему у тебя нет своей повозки? – она посмотрела мне прямо в глаза, продолжая идти спокойным шагом.

– Она мне не нужна, – я пожал плечами, – работаю я дома…

– Ага, ага, – перебила меня Бени, закивав, – и залы в твоем тесном домике тебе тоже не нужны, да?

– Это не тесный домик, а однокомнатная квартира, – отвечал я, несколько раздосадованный необходимостью объяснять очевидные вещи, – и её вполне хватает для одного человека…

– Ну да, да, конечно, угу, – Бени опять закивала, перебив меня, – вполне, ты прав. В одной зале можно спать, колдовать, читать, принимать гостей, можно ещё и нужник соорудить! А, у тебя же есть нужник, да ещё и в отдельной каморке, просто фантастика! Правда, в той же каморке и ванна, но это ничего. Вот испражняться там, где ешь, это, конечно не очень. А там, где моешься – самое то!

Бени посмотрела на меня глазами, наполненными любовью, и улыбнулась самой издевательской улыбкой, на которую только была способна. Впрочем, издевка тут исчезла с её личика:

– Да, сладкий, увы, ты беден, давай посмотрим правде в глаза, – она вздохнула, – Впрочем, так оно обычно и бывает со всеми придурками, которым не наплевать на других. Наверняка, многие людишки пользуются твоей сердобольностью.

– Да никто мной не пользуется! – я искренне возмутился. – Да и знаешь, квартиры недешево стоят. А повозка мне и вправду не нужна. Я лет пять назад получил права, и даже научился худо-бедно водить, но потом…

– Ага, ага, – проговорил Бени все тем же издевательским тоном, – ты пошел учиться вождению, заплатил за это деньги и тратил свое время – ну очевидно же, что повозка тебе не нужна!

«Вот же ты, солнышко, сука!» – подумал я, но не стал констатировать очевидный факт вслух.

– Мне правда не нужно повозка, тьфу, достала ты, машина, какая, нахрен, повозка! – проговорил я и полез в карман за пачкой сигарет, – Да, хотел купить, было дело, но, когда понял, что она будет просто гнить под окном, то решил не тратиться…

– Мне так нравится, как ты злишься! – Бени улыбнулась. – Ладно, я подумаю, что можно сделать, попозже.

– Нам туда, стерва!

Я показал на трехэтажный торговый центр, видневшийся среди пожелтевших крон деревьев. Бени притворно залепетала: «Идём, идём, конечно, пешком ходить полезно!»

В этот момент я захотел дать ей пинка. Хорошего такого пинка по заднице! Впрочем, справедливо ли бить попку Леночки Смирновой за шуточки Бени? Впрочем, ладно, пора уже считать её единым целым.

Тем временем мы пересекли парк. Окурок, запущенный мощным щелчком в глубины космоса, улетел в урну, ударился о железную стенку и выдал сноп искр, завершив свой жизненный путь маленькой иллюминацией. Бени взяла меня под руку, посмотрев по сторонам, и мы перешли дорогу, когда светофор дал добро зеленым светом. Народа, кстати, ощутимо прибавилось – люди спешили в торговый центр и возвращались оттуда с покупками или без, кому как повезло. До «Кометы» оставалось каких-нибудь метров пятьдесят. Надо сказать, некоторые дамы и господа смотрели на Бени, едва скрывая улыбку. Конечно, ей это очень не нравилось! Я хотел отыграться за повозку, но передумал, глядя, как жертва судьбы-злодейки смущается, когда окружающие молчаливо выносят ей модный приговор.

Мы влились в поток людей, спешащих в «Комету», через вращающиеся двери и вошли в торговое царство вместе с остальными желающими отдаться шопингу. Бени неспеша огляделась, удивленно отмечая количество всевозможных лавок. Помимо десятков самых разных магазинов, здесь были ещё и кафе, развлекательные центры, боулинг, захудалая бильярдная и даже барбершоп с совершенно «конским» прайсом, если вы понимаете, о чём я.