Читать онлайн И так бывает

НИКИТА АЛЕКСЕЕВИЧ

По натуре своей Никита Алексеевич тяжело сходился с людьми, но вот сидеть на одном месте он долго не мог. Он много раз менял место работы, переходя с завода в совхоз и обратно, устраивался на другие заводы, но настоящих друзей он так и не приобрёл. К нему никто не прикипал душой, а он никогда не набивался в друзья ни к кому.

Никите было уже сорок семь лет, двадцать пять из них он был женат на бойкой женщине по имени Лена. За это время их двое детей уже выросли, имели свои семьи.

Лена волевая женщина и с первых дней их совместной жизни все заботы по дому взяла на себя. Она командовала мужем, затем детьми, распоряжалась деньгами, а мужу оставила заботу о живности в сарае и о растениях на огороде. Когда они остались жить одни в квартире, то все её команды перешли полностью на мужа. Никита с большим терпением выносил поведение жены. Ему стало очень не хватать женской ласки, он страдал молча, держа в себе все трудности семейной жизни. Они оба видели, что их совместная жизнь потихоньку катится под гору, набирая скорость и увеличиваясь в размерах, как снежный ком. Никита не стал дожидаться пока этот ком врежется в последнее препятствие и разлетится ко всем чертям, а просто поменял работу.

Он устроился электромонтажником в бригаду, которая монтировала оборудование по всей Советской стране. Он уже побывал несколько раз вдали от дома и убедился в правоте своего решения. Когда он уехал в первую командировку они не писали друг другу и не созванивались. Когда же Никита вернулся из командировки, оказалось, что они соскучились друг по другу. Лена стала не такой капризной и требовательной, видимо разлука заставила её крепко подумать о жизни с Никитой, да и вообще о жизни. Лена расспрашивала Никиту только о работе, о городке, о природе в той местности, не забыв упрекнуть Никиту: – Хорошо тебе там было, пили каждый вечер без контроля жён? Вырвались на свободу.

– Первый вечер само собой отметили, но затем, я с дядей Ваней, уклонялись от выпивок.

– Так вот сидели вдвоём и смотрели, как другие пьют?

– Нет. Мы брали удочки и шли на речку. Сидели, разговаривали за жизнь. Вон доказательство привёз, сушёную рыбу.

Никита ждал, что жена начнёт выпытывать про женщин, но она оказалась умнее и об этом даже не намекала. Они довольно хорошо прожили до следующей командировки, оба были довольны и даже обрадовались в душе, что скоро опять разлука. Вернее не разлука их обрадовала, а предвкушение встречи после командировки.

На этот раз командировка была значительно короче, а встреча после неё ещё приятней для их обоих. Расспросы жены касались, как и прежде, питания, природы, магазины, выпивки. Они стали обращаться друг с другом с большим вниманием, с большей лаской и даже с нежностью. Их обоих это вполне устраивало.

– А что за люди у вас в бригаде? – спросила Лена.

– В бригаде разные люди, у каждого свои привычки, у каждого свои заходы. Есть любители спиртного, есть любители женщин, есть любители спорта. Я, в своих привычках, сошёлся с дядей Ваней. Мы оба любим прогулки вдоль берега реки, любим с удочками посидеть на реке в хорошую погоду, любим сразиться в шахматы, любим сходить на футбольный стадион.

Лена видела, что муж к спиртному почти равнодушен, что выпивает только в гостях, или когда гости у них. Для неё это было главнее всего, потому что она насмотрелась на пьянки отца в детстве. Вначале их совместной жизни Никита больше любил выпивки, чем сейчас.

Сейчас же их обоих занимал один вопрос: Кого же подарит им дочь на этот раз – внука или внучку? Ждать оставалось месяца два и они оба уже были в предвкушении испытать, ещё раз, появление нового человека в их семье.

После всех домашних забот, они ложились вместе спать, мечтая о внуках: – Теперь надо нам внучку, Ксюшу.

– Лен, скажи, тебе хорошо сейчас со мной? Нравится тебе такая жизнь? Командировки, разлуки…

– Мне понравились наши встречи после разлуки.

– Мне тоже. А как ты себя чувствуешь одна дома?

– Сначала отдыхаю от тебя, потом хорошо себя чувствую, потом начинаю скучать, потом начинаю тебя ждать.

– Я чувствую так же.

– Почему, почти?

– Потому что мужчинам нужно больше, чем женщинам.

– Одиноких женщин полно в каждом городе.

– Я не о женщинах, я о тебе говорю. Мне тебя хочется больше, чем тебе хочется меня.

– Какие же мы дураки, что не ценили молодые годы, ругались по пустякам. Мне кажется, что мы переступили какую-то черту и вошли в другой отрезок жизни.

– Так оно и есть. Теперь нам скучать не даёт внук Вовик. Как быстро время летит, ему уже четвёртый год.

– Скоро появится ещё один, потом ещё один.

– Что-то ты разогналась, не так быстро.

– Второй наш внук появится приблизительно через два месяца, а ещё через два и третий.

Никита привстал с постели:

– Откуда третий возьмётся? – удивился он.

– А ты забыл откуда дети берутся? – рассмеялась Лена. – Ты про сына забыл. Наш Юра с Ириной, тоже ждут ребёнка. Набирайся сил, дед, будем внуков нянчить.

– Молодцы! Я думал, что у них что-то со здоровьем не ладится. Так долго не было детей.

– Они хотели закончить техникум, устроиться, а потом детей рожать.

– Может и мы с тобой Буратино сострогаем? – Никита обнял жену и перевернул её на себя.

– Папа Карло сам строгал себе сына, а ты меня заставляешь работать. – засмеялась Лена.

– Я тебя не заставляю. Я хочу, чтобы тебе было хорошо.

– А я хочу, что бы тебе было хорошо. – она поцеловала мужа.

– Вот нарожают нам внуков, как я одна буду справляться с ними без тебя?

– Ты хочешь, чтобы я перестал ездить в командировки?

– Пока нет, а через годик посмотрим.

– Пока у меня заработок хороший, надо помочь детям. Посоветуйтесь, что им сейчас необходимо и мы купим.

– Конечно купим. Нам с тобой уже мало надо.

– Это кому мало надо? – стал дурачиться Никита. – Это нам мало надо? Да мы только во вкус вошли. Нам надо много, много. – и он стал ласкать свою жену нежно и ждал того момента, когда она откликнется на его ласки.

– Почему у нас раньше такого не было?

– Потому, что были мы молодые и глупые.

– А сейчас, умные?

– А сейчас – опытные.

Четыре года назад у Никиты с Леной была действительно другая жизнь. Развод был неизбежен. Только переход Никиты на другую работу отсрочил эту неприятную процедуру. Когда Никита собирался в первую командировку, они не разговаривали друг с другом, он так молча и уехал.

Бригада получила очень хороший заказ на монтаж оборудования в богатом совхозе, значит и заработок будет хороший и питание нормальное, но Никиту это мало волновало. Он просто хотел уехать из дома, хотя это и не то, о чём он мечтал в последнее время, но всё же.

А мечтал он уехать один в какую-нибудь глушь и пожить одному, послушать свою душу и решить, как жить дальше.

По прибытии на место предстоящей работы, бригада в полном составе осмотрела объекты работы. Бригадир записал все замечания по строительным работам, чтобы строители доделали то, без чего невозможно устанавливать оборудование. Все поняли, что до конца этой недели им предстоит сделать очень мало. Пока строители не завершат свою работу – монтажникам тут делать нечего.

По пути в гостиницу трое парней отстали и юркнули в магазин. Никита и не обратил на это внимание. Он уже думал, как скоротать эти дни без работы. Сейчас всё и узнаем.

В гостинице им выделили две комнаты. В одной расположились дядя Ваня, бригадир Олег и Никита. В другой комнате остальные: Николай, Валера, Витя и Лёха.

Дядя Ваня с Никитой, зашли в свою комнату, стали раскладывать свои вещи, всё же не на два дня приехали.

– Дядя Ваня, чем будем заниматься эту неделю?

– Сейчас бригадир из конторы придёт и всё выяснится.

Вскоре они услышали оживление в соседней комнате, смех, выкрики, какой-то шум.

– Ну, начинается. – проворчал дядя Ваня себе под нос.

– Что начинается? – не понял Никита.

– Попойка.

Через полчаса зашёл бригадир :

– Значит так. Оборудование из склада завезут послезавтра, а завтра приказано отдохнуть с дороги. Значит будем отдыхать.

– Наши обормоты уже начали отдыхать.

– Я заходил к ним, вещи разбирали, стол пустой. Кстати, ужин в столовой с пяти до шести.

– Значит решили после обеда отдыхать. – не унимался дядя Ваня. – Мало они в дороге пили?

Никита молча достал чехол с удочками, сел на кровать, задумался: – «Что приготовить на крючок? В столовой нужно хлеба захватить. А червей? Где накопать червей?»

– Вот это правильно, Никита. В столовой хлеба возьмём, а после обеда на разведку пойдём. Может, где и червей добудем, а завтра с утречка на рыбалку.

– Ты мои мысли прочитал.

– Так оно и есть. Пошли в столовку, пора на обед.

– Дядя Ваня, я много раз менял место работы и везде требовали «прописаться», а как у вас с этим?

– Так же, как и везде.

– Но мне никто ничего не говорит. Вот я и спрашиваю, как у вас это делается? Раз завтра не работаем, может сегодня и «прописаться?» Завтра на речке отдохнём, а послезавтра возьмёмся за работу.

– Не я устанавливал эти законы, не мне их и отменять. Раз так решил, пусть будет так. Возьми деньги, после обеда зайдём в магазин. Закуску лучше в столовке купим. Парням скажешь, но только после обеда.

– Почему после обеда?

– Чтобы хорошо пожрали, а то быстро опьянеют.

– А в какой комнате расположимся?

– Ты хозяин, значит в твоей комнате и пропишем.

Из столовой парни вышли первыми, дядя Ваня сказал им чтобы обождали его. Он взял под руку Никиту и повёл его к стойке. Подошла женщина в белом халате и протянула им сумку набитую пакетами: – Деньги, пожалуйста, в кассу.

Никита оплатил товар, и удивился: «Когда Петрович успел договориться с поварихой? Всегда был на виду».

Когда они вышли из столовой, парни стояли в тени тополей, докуривая сигареты.

– Лёшка, возьми сумку, а мы с Никитой в магазинчик зайдём.

– Дядя Ваня, никак ты в первый день решил весь дефицит скупить и в столовке, и в магазине?

– Парни, я решил сегодня «прописаться». Посидим у нас в комнате, поговорим за жизнь. – обратился к парням Никита.

– Ты что раньше не сказал? Мы нажрались по горло и водка не полезет! – возмутился Виктор.

– Вы из тех, кому водка не лезет. – проворчал дядя Ваня.

Командировочным не привыкать к застольям. Парни просто выложили всё содержимое на стол, бутылки поставили под стол и началась «прописка» Никиты в бригаду монтажников. Как старшему, первое слово дали дяде Ване, затем бригадиру, ну а затем остальным и несколько раз.

Никита ни сразу разговорился, лишь приняв стаканчика четыре, почувствовал, что его понесло. Он уже общался на ровне с другими, рассказывал анекдоты, хвастал, что был лучший в футбольной команде, и что в жизни ещё никого и никогда не подводил.

– Я тоже играл в футбол и очень хорошо тебя знаю. Ты играл за сборную города, а я за ремонтный завод. – повернулся к Никите Витя. – А когда играла ваша команда дома, мы всегда приходили болеть за тебя. Мужики, он без забитого гола с поля не уходил.

– Прямо так в каждой игре и забивал? – не поверил Лёха

– В гостях, может и не забивал, но то, что дома забивал всегда, за это я ручаюсь!

– А на вид, я бы не сказал, что Никита такой футболист.

– Я помню, они играли с Чемпионом республики!

– И проиграли 7: 0? – спросил Лёха.

– А вот и не угадал! Они проиграли 8: 2, но эти два гола забил именно Никита!

Все уже были пьяными и разговор стал очень шумным. Все стали что-то доказывать друг другу, кричать, смеяться и дядя Ваня решил сворачивать это застолье:

– Всё, парни, марш в свою комнату!

– Дядя Ваня, да пусть посидят ещё маленько. – попросил Никита.

– Всё, всё, ребята, закругляйтесь и чтоб не орали, вы не одни тут, понимать надо. – настаивал дядя Ваня.

– А тебе, Никита, я вот что скажу. Ты зови меня Иван, или Петрович. Ну какой я тебе дядя? Это этим пацанам я дядя, а ты не намного меня младше. Договорились?

– Как скажешь. Петрович, так Петрович. Со стола надо убрать маленько.

Парни ушли в свою комнату, Никита убрал пустые бутылки в угол комнаты, собрал со стола, открыл окно.

– Петрович, ну как посидели, нормально?

– Нормально. А я ведь тоже ходил на стадион на тебя смотреть. На футбольном поле ты летал за мячом, как ласточка за мошкой и действительно много забивал, тому я сам свидетель.

* * *

– Ну, ты как, отошёл немного? – спросил Никиту Петрович на другой день после «прописки».

– Терпимо.

Они уже сидели на берегу речки с удилищами, но рыбацкого азарта сегодня у них не было. Сидели, любовались природой молча, видимо вчера много выговорили.

– Дядя Ваня, а ты давно мотаешься по командировкам?

– Мы же вчера договорились, для тебя я просто Петрович. Хоть я и старше тебя, да не на столько, как от этих пацанов. В твоём возрасте я уже дедом был.

– Скоро и я буду дедом. Жаль, что не придётся забирать внука из роддома. Мы ещё здесь будем.

– Внуки приносят в нашу жизнь новые эмоции, новую любовь. Ты потерпи немного, пройдёт наша командировка, вернёшься домой, увидишь внука и всё пойдёт к лучшему.

Никита повернулся к Петровичу и внимательно на него посмотрел: – Я вчера что-то лишнее наговорил?

– Нет. Про семью, ты ничего не говорил, но мой жизненный опыт подсказывает мне, что у тебя в семье не всё в порядке. Подай-ка мне портфель.

Никита встал, поднял портфель Петровича, с которым тот никогда не расставался, подал Петровичу. Этот портфель прошёл Крым и Рим. Так говорили парни из бригады и всегда подшучивали над дядей Ваней из-за этого портфеля. Они говорили, что это не портфель, а ларец, скатерть самобранка, палочка-выручалочка.

Петрович достал из портфеля свёрток из газеты, развернул. На газете оказалась закуска. Затем он достал два стаканчика, бутылку водки.

– Давай-ка мы с тобой похмелимся, а там видно будет.

Никита с большим трудом проглотил водку, замер, стараясь чтоб водка не пошла назад. Через минуту голова стала проясняться, ушла пелена с глаз и захотелось жить.

Петрович вытащил приличного леща, нацепил на крючок свежего червя и снова закинул его в реку.

– Сегодня у нас репетиция рыбалки. В другой раз мы тут можем хороших лещей натаскать.

– С этими что будем делать? Засолим?

– Неохота возиться с мелочью, вон пацаны сидят с удочками, им и отдадим.

Петрович налил по второй. Выпили. Закусили.

– Вообще-то ты прав, не всё у меня в семье ладно, поэтому и устроился к вам, чтобы в командировки уезжать. Какая же это семейная жизнь, если домой неохота было идти после работы?

– Это ваши дела, но я думаю, что ты поступил правильно. Разлука многое ставит на свои места. Ты, да и жена твоя, Лена, многое передумаете, проанализируете. Время, брат, многое исправляет.

– А ты откуда знаешь, как зовут мою жену?

– Да я и тебя и её с пелёнок знаю. Твой отец работал электриком ремонтного завода, а меня назначили к нему учеником. Вот с тех пор я и знаю вашу семью. Ленкина семья приехала в наш посёлок гораздо позже. Её отец и мать тоже на ремонтном заводе работали. Кстати, как они сейчас? Живы, здоровы? Давно их не видел.

– Они живы и здоровы, а моих уже нет с нами.

Петрович разлил водку по стаканам.

– Хорошие у тебя родители были. Давай за их.

Они молча, не чокаясь, выпили. Наступила тишина. Каждый думал о своём. Задумчивый взгляд обоих устремился на воду и её плавное течение уносило их тайные мысли.

Никиту вывел из задумчивости далёкий крик и смех. Он повернул голову в ту сторону и увидел парней.

– Петрович, наши идут.

– Убири всё в портфель.

Уже издали было видно, что парни тоже похмелились, они жестикулировали руками, шумно разговаривали, смеялись.

– Вот где наши рыбаки! Рыбаки ловили рыбу, а поймали рака! Дядя Ваня, мы пришли помочь вам. – Лёха заглянул в ведро с рыбой. – Да тут уже на уху есть!

– Есть, да не в твою честь. – ответил Петрович.

– Зачем уха, надо засушить её к пиву. – высказал своё мнение Виктор.

– А я бы с удовольствием поел бы жареную рыбу, да такую, чтобы хрустела, сильно зажаренную. – потирая руки, как будто готовился уже есть жареную рыбу, размечтался Олег.

– Жареная – сухая. Наша мама готовила рыбу в горшке со сметаной, вот это вкуснятина! – вставил своё Валера.

– Так в чём же дело? – отозвался Петрович. – Вот рыба, вон нож лежит, приступайте. Мы своё дело сделали – наловили, а вы можете каждый приготовить себе своё блюдо.

– А мы, пацанами, на костре рыбу пекли. Пойдём вдоль речки, вытащим чью-то морду, достанем из неё рыбу и на палочках вертим рыбу у огня. Вкусно получалось. – свой рецепт высказал Николай.

– Сейчас и попробуем. Я наберу сухих веток, сделаем костёр. – Витя пошёл собирать сушняк.

Николай принялся подготавливать рыбу. Лёшка вытаскивал из принесённой сумки еду и бутылки с водкой.

Петрович не довольно покачал головой, но промолчал.

Парни выбрали место, разожгли костёр. Николай, почистив семь самых крупных рыб, нанизал на прутики и воткнул прутики рядом с костром.

– Прошу всех к моей скатерти самобранке! В столовую сегодня не пойдём, так что, чем богаты, то и кушайте.

Все собрались вокруг Лёхиной «скатерти». Олег по очереди наливал водку.

– Дядя Ваня, ты заядлый рыбак, а вот какую ты поймал самую большую рыбу?

– С тебя ростом, весом по более, чем ты.

– Нет, кроме шуток. Я видел твоих лещей по полметра, но крупнее не видел, чтобы ты ловил.

– Я и не собираюсь шутить. Я родом с Дона, а там сомы до трёх метров имеются. Мой сом часа два меня мучил, была бы леска прочнее, я бы его за двадцать минут вытащил. Кое—как к берегу подвёл, а тут уже мужики сбежались, трое зашли в воду, за жабры его и на берег.

– Говорят сомы домашних уток и гусей хватают? – спросил Валера. – Не представляю такого.

– Мой сом среднего роста был, а большие сомы хватают не только гусей, но и собак, и даже детей. Был один случай в нашем районе… Женщина с мостика полоскала бельё в реке, а её сынок, годов четырёх, голяком в воде барахтался и зашёл чуть поглубже и всё… Только сильный всплеск воды и нет пацана. Утащил его сом…

Горе страшное. Хоронить и то нечего. Знатный дед у нас жил, мне тогда казалось, что ему лет сто. Он сказал, что выловит этого сома, чтобы хоть косточки ребёнка могли похоронить.

На четвёртый день, слышим пацан зовёт мужиков, кого встретят, на речку. Кричат, что дед сома на верёвке держит. Побежали, подтянули сома к берегу, ломом прибили и вытащили на берег.

Дед распорол пузо сому, а там ребёнок… Страшное зрелище… Родители хоть остатки смогли похоронить по христиански.

Наступила долгая пауза. Налили каждому водочки и молча, не стукаясь, выпили за всех покинувших этот мир.

– А у нас комбинат понаделал отстойников для воды, там развели карпа и карп там вырос быстро до десяти килограммов. Я не рыбак, но пару раз ездил туда с другом и видел такую картину. – стал рассказывать Олег – Сидят мужики на камнях, солнышко их сморило, не клюёт. Вдруг один мужик как заорёт, вскочил и стал быстро раздеваться, и в воду бух! Нырнул вслед за своей удочкой. Оказывается карп так клюнул, что утащил его удочку.

Через час слышим, другой мужик орёт, зовёт на помощь. Все на него смотрят, а он сидит на камне, упирается, удочка у него согнута в дугу, а он орёт: – «Мужики, помогите! Карп меня в озеро утащит!» А это был инвалид, его товарищи привезли на рыбалку, посадили на большой камень, а сами заплыли на лодках. Кто был на берегу поближе к нему, подбежали и вытащили крупного карпа.

Я сидел на лодки и на одну удочку ловил карпа по грамм триста, четыреста, а на одно звено от удочки, просто привязал леску с крючком и забросил в другую сторону. Это звено подсунул себе под зад. Смотрю на свой поплавок, – клюёт, подсекаю и подтягиваю карпа к лодке. В этот миг, ничего другого не замечаешь, весь в азарте и вдруг из-под меня вырывает донку. От неожиданности я как вскрикну, выпустил удочку, чуть с лодки не упал. Мужики ржут надо мной, я же остался без удочки и без донки. Правда через часок один парень стал кричать, что выловил удочку. Я поплыл к нему и точно, он мою удочку выловил.

– Рыбаки, вашу мать… – усмехнулся дядя Ваня, а парни хохотали от души.

Коля попробовал свою запечённую рыбу: – Кажется получилось, немного подсолить и с водочкой отлично. Дядя Ваня, тебе самую крупную, вот возьми. – он подал рыбу на веточке Петровичу.

– Дядя Ваня, а какая рыба самая вкусная? Говорят морская, правда? – спросил Витя.

– Это уж дело вкуса. Даже карась бывает очень разный, а зависит вкус от многого. Зависит, например, из какого озера выловлен, бывает карась так тиной провонялся, что есть невозможно. Кто и как приготовит, тоже важно. Из речной рыбы мне нравится линь, да чтобы пожарила его моя тёща, другой пожарит – уже не то. Из морской рыбы очень вкусная была Кета, да она пропала куда-то, но это из того, что я пробовал. Сортов рыбы и морской, и речной, множество, а мы видим раз – два и обчёлся.

Так, за разговорами, они и не заметили, как солнце ушло за другой берег реки. Водка вся выпита, рыбу Лёха отнёс пацанам, что рыбачили неподалёку, место рыбалки убрано. Лишь костерок поддерживали, кидая в него сухие ветки.

– Вы в кино собирались, или передумали? – спросил Олег.

– Кино – это сказка, а вот рассказы дяди Вани – это жизнь. Лучше его послушать. – отозвался Коля.

– Я вам что – сказочник? – отозвался Петрович.

– Мы сказок наслушались, а вот правду о вашей жизни редко слышим. Вот Сталина все любили, а как при нём жил народ? – спросил Витя.

– Это тоже дело вкуса, кого не коснулись репрессии, тому и Сталин хороший, но большая часть народа сильно пострадала от этого диктатора. Об этом уже книжки пишут, но и при Хрущёве, и при Брежневе народ жил лишь в надежде на лучшее, получая это лучшее очень медленно и очень маленькими порциями. Хорошо жили только партийные начальники. Так было, так есть и так будет всегда.

– Ну почему всегда? Сейчас разрешили открывать своё дело, заниматься коммерцией, приобретать квартиры, землю. Хочешь жить – умей вертеться!

– А ты знаешь, что это означает? Это гражданская война хоть и неофициальная. Каждый захотел урвать, пока горячо. Кто по сильнее, стал забирать у слабых хитростью, силой, а если дают отпор, то и смертью. Посмотрите вокруг себя, если правительство не наведёт порядок, то война.

– Да брось ты, Петрович! Разве можно развалить такую державу, как Советский Союз? Сколько врагов хотели задавить Советский народ, а вот фигу им!

– Я не про тех врагов говорю. Народ между собой передерётся. Ну, хватит разговоров, залейте костёр водой и пошли в гостиницу.

Никита шёл с Петровичем, а позади них шли остальные, продолжая спорить на политические темы.

Молодым казалось, что народу дали свободу, что Горбачёв сумеет сохранить Советский Союз, улучшить жизнь простого народа, вот только зря Горбачёв стал бороться со спиртным. Без спиртного наш народ жить не может, но порядка хочет, а порядок без кнута не бывает. Примерно так и рассуждала молодёжь.

Старшее поколение только качало головой: «новая метла – по новому метёт», но что из этого выйдет, никто не знает. Что лезть в политику, тут в своей семье разобраться трудно, а семья всего-то до десяти человек, а тут миллионы людей, огромная страна, да ещё множество наций со своими законами. Наше дело телячье…

Утром с трудом, но все поднялись, привели себя в надлежащий вид и отправились завтракать в столовую.

– Никита, ты не плохой мужик, но почему ты сторонишься людей? – по дороге спросил Валера.

– Да как-то так, само собой получается. – ответил тот.

– Ничего, подольше поработаем – притрёмся. Так, Никита? – подбодрил Никиту Витя. – Знаешь какой он был футболист. Просто он родился не там. Родился бы он в Киеве, играл бы за Киевское «Динамо».

– В спорте понятно, а вот сколько ты девок в кровать затащил? – продолжал приставать к Никите Валера.

– Да куда ему женщины? Ему жена не разрешает! – вставил Лёха.

– Я каждую командировку нахожу себе одинокую женщину, чтобы утешить её, чтобы она почувствовала себя, хоть не на долго, востребованной, любимой женщиной. – похвастал Олег. – Хочешь, я и тебе найду?

– Не надо за меня беспокоиться, понадобится, сам найду.

Гурьбой ввалились в столовую, где уже почти не было людей. Спокойно позавтракали и отправились на место работы.

Придя на новый объект, где им предстоит устанавливать оборудование, парни приступили к тому, что уже можно было делать. Оборудование ещё не завезли и парни ходили из угла в угол, подшучивая друг над другом.

Пришёл бригадир и объявил, что оборудования сегодня не будет и что теперь питаться будут в другой столовой. Он достал из папки листы, талоны на питание и раздал по листку каждому.

– Вот талоны на питание в той столовой, где питаются рабочие этого совхоза. Цена всего двадцать копеек, значит в день на питание всего шестьдесят копеек. Для нас большая экономия.

– Вот тебе, дядя Ваня, ещё одно подтверждение, что рабочий класс наш живёт всё лучше и лучше. – заметил Валера.

– В отдельно взятом совхозе. – недовольно ответил Петрович. – В общественной столовой, обед стоит больше рубля, а для своих рабочих двадцать копеек.

– Ну и правильно, на это должны равняться и другие профсоюзные коллективы. Как Брежнев говорил: «Чтобы лучше жить, нужно ещё лучше и больше работать».

– Должны. Да кто им даст? – не унимался Петрович.

– Чёрт с ними, с другими, а нам на пузырь экономии. – вставил Лёха, потирая руки.

– Ты всё на водку смотришь, а не боишься всю жизнь пропить?

– Зачем всю? Веселиться надо пока молодой, а то стану потом, как Петрович, ворчливым. Потом вспоминать буду, что в молодости было.

– Хорошо если вспомнишь, а то и вспомнить не сможешь, с кем пил. – засмеялся Коля.

– Всё мужики, хорош трепаться, закругляйтесь и пошли в столовую. – вмешался в спор бригадир.

Без десяти парни уже пошли к столовой. Петрович сказал Никите, чтобы тот не торопился. Пусть основная масса рабочих пообедает, потом просторней будет.

Через минут двадцать, Петрович с Никитой, зашли в столовую. Действительно занято было несколько столов. За одним столом сидели парни из бригады и не спеша заканчивали приём пищи. Петрович с Никитой заняли столик у окна, где было прохладней. Обед оказался очень вкусным. Они ели молча, не торопясь, желая насладиться ароматом пищи.

Прошло минут десять и в столовой осталась только бригада командировочных монтажников.

– А что, девчата, может кому по хозяйству подсобить? У нас парни от скуки на все руки мастера. Вот Коля плотник, Валера маляр, Ваня печник, Никита электрик, Вася мастер гулять с одинокими женщинами. Выбирайте на любой вкус. – начал заигрывать Лёха.

К стойке подошла внушительная молодая женщина и спросила:

– Не ты ли Вася будешь?

– Конечно я. – обрадовался Лёха.

– Так вот. Гуляй, Вася, отсюда и попутный ветер тебе в зад. – все, кто был в столовой дружно засмеялись. – А вот электрика нам очень нужно, одна печь не хочет включаться. Наши электрики пока раскачаются…

– Ну что мне всю жизнь мучиться, что выучился не на электрика? – снова возмутился Лёха.

– Ты ещё здесь? Я же сказала тебе: – «Гуляй, Вася!»

Никита, допив компот, встал: – Показывайте, какая печь не слушается?

– Светлана, покажи товарищу электрику печь. Девчата, я в контору, к четырём буду.

Открылась кухонная дверь и симпатичная женщина пригласила Никиту пройти к печи:

– Вот эта печь не включается, а кнопки вон, на стене. Вторая справа.

В голове у Никиты промелькнула мысль: – «В сорок пять – баба ягодка опять». Светлана, как назвала её заведующая, была ниже Никиты, но поварской колпак сравнял их по росту. Белый халат был подогнан под её фигуру, а не болтался, как на другой поварихе. Из под колпака выбивались волосы цвета каштана. Пахло от Светланы не духами, а гречневой кашей.

Кнопки включения были прикручены прямо на крышку магнитного пускателя и всё это было выкрашено в синий цвет вместе со стенами. Отвёрткой, которая всегда была в кармане, Никита с трудом открутил крышку пускателя и сразу почувствовал запах сгоревшей магнитной катушки. Надо менять катушку, но где её тут взять? Он повернулся, чтобы обратиться к кому-либо. У дальнего стола стояла Светлана, делая свою привычную работу. Со спины она смотрелась великолепно и Никита на миг залюбовался её фигурой.

– Светлана, надо менять катушку. Может у вас есть оборудование, которым вы редко пользуетесь? Может я там сниму временно, а потом ваши электрики сделают там.

Светлана повернулась лицом к Никите, на мгновение замерла, вспоминая, что у них есть:

– Пойдёмте, я покажу. У нас насос стоял, воду подавал, а когда водопровод провели, насос сняли. Вот на стене висят ящики, может, что годное и есть.

– Спасибо. Сейчас посмотрю, что тут есть.

Светлана оглянулась по сторонам, убедилась, что их никто не слышит:

– Мне неудобно к вам обращаться. Извините меня, пожалуйста, вы можете заменить розетку у меня дома? Розетка искрит и запах горелой резины чувствуется. Я очень боюсь пожара. Я вам заплачу. Конечно, если у вас найдётся свободное время.

– Чтобы предотвратить пожар, время всегда найдётся. Где вы живёте?

– Вы же в гостиницы живёте? Пройдёте к реке, на Набережную улицу и пойдёте по правой стороне до забора на котором верхушки штакетника покрашены в зелёный цвет, а на воротах нарисованы цветы. Там я и живу. Если вам удобно, то я буду ждать вас в семь часов.

Никита смотрел на Светлану, её лицо горело румянцем. Видно было, что женщине очень неудобно обращаться к чужому человеку за помощью, но может и правда у неё безвыходное положение. Она тихо сказала: – «Спасибо» – и ушла продолжать свою работу.

Никита быстро вынул, из ненужного пускателя, катушку, закрыл пускатель и вернулся к плите. Он мельком глянул на Светлану, которая стояла у стола, её руки привычно резали свеклу.

Дверь в кухню распахнулась и весь проём заполнила фигура заведующей:

– Девчата, кто видел мою фиолетовую папку? Вечно возьму то, что ненужно. – она глянула на Никиту – Как дела с печкой?

– Всё нормально, можете варить борщи. Руки где сполоснуть?

– Света, покажи кран электрику, да полотенце чистое принеси. Товарищ электрик, чем же нам вас отблагодарить?

– Очень вкусным обедом.

– Как говорит молодёжь – замётано. Кстати, завтра у нас на обед плов. Света большой специалист по пловам. Света, ты уж постарайся для наших гостей, а лично товарищу электрику преподнеси целую курицу.

– Ну что вы, хватит и цыплёнка. – возразил Никита.

– Вот твоя папка, оставляешь где попало. – протянула папку заведующей та женщина, на которой белый халат висел, как на вешалке.

– Спасибо Люба. Девчата, я ушла вся. – она опять скрылась за дверью.

– Возьмите полотенце. – услышал Никита голос Светланы – Пойдёмте в другую комнату, кран там. – Никита пошёл вслед за Светланой.

Сполоснув руки, Никита подошёл к Светлане, протянул ей полотенце: – Спасибо. До ужина, девчата. – громко сказал он и вышел из столовой. Никита ожидал, что Лёха начнёт подшучивать над ним и не ошибся.

– Вот и Никита пришёл. Быстро управился, наверное женщины не понравились? Я бы до вечера там ремонтировал.

– Иди, ремонтируй. Заведующая спрашивала хорошего слесаря, обещала хорошо заплатить.

– Люблю иметь дело с заведующими, есть чем поживиться. А какое дело?

Вся бригада прислушивалась к разговору, все ждали, над кем посмеются они на этот раз.

– Дело для тебя привычное, у них унитаз забился.

Парням только этого и надо, они дружно засмеялись.

– Лёха, иди сейчас же, а то кто-нибудь опередит. – сквозь смех крикнул Коля.

– Мы тебя отпускаем, иди, Лёха, может что ценное найдёшь. – поддержал Колю Витя.

– Только после этой работы в гостиницу не заходи, сразу в баню. – вставил своё Валера.

– Ничего, ещё не вечер – отыграюсь. – огрызнулся Лёха.

Подъехала машина с оборудованием, из неё вылез бригадир: – Иван Петрович, ты тут поруководи, что куда разгружать, а я пойду с бумагами разбираться. Парни, сегодня нужно ещё рейс сделать, так что работаем пока не разгрузим второй рейс.

– Так ужин у них в пять! Макароны.

– Всё нормально. В столовой работают до семи, успеете закончить работу до семи, повариха вас накормит.

Никита забрался на кузов Камаза, стал подавать парням детали оборудования. Петрович показывал где удобней складывать, чтобы потом не бегать из угла в угол, выискивая нужную деталь. Чтобы было быстрей, решили разгрузить машину и поехать на склад загружать её, а уж потом, заносить детали в корпус. Никита посмотрел на часы, прикидывая сколько займёт времени эта работа. Выходило, что к семи часам он к Светлане не попадёт. Неудобно получается, пообещал в семь, а явится позже.

Оказалось, что вторым рейсом загрузили краном три контейнера, а у нового корпуса, так же краном, сняли контейнеры с машины. Часы показывали двадцать пять минут седьмого. Парни убрали всё, что плохо лежит, закрыли на замок корпус птичника и направились в столовую.

Никита хотел сразу пойти к Светлане не ужиная, но подумал, что Лёха прицепится с подковырками, передумал: «Приду к восьми, извинюсь».

Петрович с Никитой всегда заходили в столовую последними. Куда торопиться? Они оба не любили суеты, спешки, толкотни у стойки.

Никита с облегчением вздохнул, когда увидел, что раздаёт пищу Светлана. Они посмотрели в глаза друг другу и оба поняли эту ситуацию.

В гостинице Никита взял полотенце и предложил парням окунуться в речке, но все предпочли принять горячий душ и он отправился на речку сам.

Переплыв реку, Никита растёрся полотенцем, посидел на траве, глядя как солнце катится за противоположный берег.

В гостинице он накинул пиджак, незаметно сунул в карманы отвёртку, пассатижи:

– Петрович, я пройдусь по посёлку, одному побыть хочется.

Выйдя из гостиницы, Никита увидел всех парней которые расположились за столом под тополями и играли в домино. Лёха тут же вставил:

– Не доверяет мне Никита, даже унитаз сам идёт чистить.

– Лёха, столовая уже закрыта, так что унитаз твой, не волнуйся. – ответил Никита.

Он не спеша направился в сторону реки, дошёл до улицы Набережной, свернул направо. Пройдя домов тридцать, он увидел забор с зелёными ромбиками, а на бледных, от солнца, воротах, были нарисованы цветы.

* * *

Парни сидели за столом, всё под теми же тополями и азартно «забивали козла». Проигравшая пара вылетала, а другая пара вступала в игру. Игра проходила под шутки и смех, а когда кому-то удавалось закончить «лысым» или «шесть, шесть», все взрывались смехом и свистом, одобряли выигравших и позорили проигравших, загоняя их под стол блеять овцами.

– Что-то наш тихоня задерживается на прогулке.

– От такого тихони жди чего угодно.

– Нормальный мужик. Что вам не нравится?

– Петрович, а ты его хорошо знаешь?

– Знаком я с семьёй Никиты давно, он ещё мальцом был, даже не помнит меня. Не скажу, что хорошо знаю его, но частенько я ходил на стадион смотреть на его игру. Там о нём рассказывали его товарищи по работе, по школе, по спорту. Ничего плохого о нём я не слышал, но если перейти границу дозволенного в шутках, он может достойно ответить.

К примеру, он работал со своим товарищем по спорту в электроцехе, к ним направили из училища двоих пацанов для прохождения практических занятий. Никита с товарищем старались подсказывать пацанам, помогали, но наткнулись на юношеский бесшабашный характер пацанов. Вместо благодарности, пацаны им подстраивали разные шуточки, как в училище, но не долго.

Как-то Никита менял простые лампочки в коридоре, а пацана поставил к выключателю, чтобы тот включал и выключал, когда потребуется. Очередная сгоревшая лампочка отошла от цоколя. Цоколь остался в патроне. Никита сказал пацану: – «Выключи» и полез пассатижами выкручивать цоколь, тут перед его лицом как заискрит, он от неожиданности чуть не свалился со стремянки. Его выручила спортивная сноровка, он сумел правильно приземлиться на пол. Никита встал и увидел, как сзади пацана подходит Андрей и бьёт в ухо пацану. Оказывается пацан выключил и снова, специально, включил выключатель. Потом и Никита ему по шее дал.

Через недельку Никита занимался ремонтом пускателя, увлёкся и не заметил, что другой пацан положил на железный верстак капсель от ружейного патрона и по нему молотком БАЦ! И убегать. Никита хватает этот молоток и когда пацан пробегает мимо окон, запускает молоток в окно. Молоток пролетел сквозь окно мимо спины пацана. Через минуту пацана за шкирку заводит слесарь: – Что у вас тут происходит? Слышу стёкла разбились и этот убегает, я его хвать и сюда. Он разбил?

– Я разбил. – ответил Никита – Но вставлять стёкла будет он. Через час чтобы стёкла были вставлены. Ты понял? Ещё одна такая шутка, я из вас людей сделаю!

Оба пацана ушли, а через час окно было со стёклами.

– А я слышал, как он с Васей рассчитался за его дурные шутки. – стал рассказывать Виктор. – Вася был знаменитым шутником, но шутки у него были жестокие. К примеру, Вася пил с дружком в саду вино из горлышка. Взял камень и сунул другу под нос, чтобы тот закусил. Тот как откусит и зуб сломал. Таких шуток Никита не понимал и однажды сказал Васе:

– «Вася, если ты хоть раз так подшутишь надо мной, я тебе морду разобью. Я при всех говорю, чтобы потом за тебя не заступались.»

Но разве Вася удержится, ему все прощали и однажды он положил картонную коробку от магнитного пускателя перед входом в электроцех, а в коробку положил тяжёлую медную шину. Сам сел на скамейку с мужиками курить и все наблюдают – кто же попадётся на это. Видят, идут к цеху Саня с Никитой. Оба увидели коробку, оба ринулись к коробке, чтобы её пнуть. Саня руками оттолкнул Никиту и как врежет по коробке ногой.

На скамейке мужики засмеялись, Вася шмыг в кусты и убегать, Саня матерится и прыгает на одной ноге от боли, а Никита к мужикам: – «Где Вася?». А Васи уже нет. Потом всё улеглось, Саня простил Васю, но получил выговор от Никиты, за то, что простил.

Как-то часов в девять утра зашёл Вася в дежурку электриков, да такой помятый, чуть живой: – «Мужики, дайте на пузырёк вина, подыхаю.» «Туда тебе и дорога» – ответил Никита.

Никита что-то ремонтировал, открывал свой шкаф, брал инструмент, закрывал шкаф, снова открывал, копался там.

– Никита, за всё прошу прощенья, только дай похмелиться. – услышали все голос Васи.

– Откуда, Вася, я что на алкаша похож, как ты?

– Да вон у тебя в шкафу стоит, дай в долг.

– Не дам я тебе ничего. Пошёл вон от сюда!

– Дай, Никита, помру!

Никита оставил открытым шкаф, отошёл к тисам, стал что-то зажимать, обрабатывать напильником. Вася боком, боком к шкафу, схватил с полки бутылку, на которой была этикетка Портвейн, открыл и стал жадно глотать жидкость. Все мужики наблюдали за ним. Тут Вася перестал глотать и выскочил на улицу вместе с бутылкой. Раздался звон разбитой бутылки и стоны рыгающего Васи.

– Никита, а что в бутылке было? – спросил Яков.

– Не страшно, просто трансформаторное масло, я набрал чтобы тараканов травить. Один «таракан» уже попался.

Васины стоны долго были слышны, обессиленный он не мог шевелиться, так и сидел у стены.

В дежурке Вася появился после обеда уже весёлый:

– Ну ты и фашист, Никита. Я чуть не помер от твоего трансформаторного масла. Хорошо сосед сжалился, трояк дал, сейчас и жить захотелось.

– Я тебе ничего не давал, мужики все видели, как ты сам схватил бутылку и стал пить. А вообще, это тебе урок, почувствуй и ты на себе, как бывает другим плохо от твоих дурных шуток.

– Вот и ты Лёха с ним по осторожней, он шутить любит, но в меру. – сказал дядя Ваня.

– А я что? Я ничего. У меня же шутки незлые.

Парни собрали домино и пошли по своим комнатам.

* * *

Войдя во двор, Никита услышал тявканье небольшой собачонки. Она была привязана лёгкой цепью к будочке. Собачка делала вид, что ей сильно мешает цепь, так бы она разорвала непрошенного гостя.

На крыльцо вышла хозяйка и собачка тут же завиляла хвостом, как бы извиняясь, что не признала хозяйкиного гостя.

– Проходите в дом, я покажу вам испорченную розетку.

Пройдя небольшую верандочку, они вошли в кухню. В углу кухни стояла круглая печь, которая обогревалась природным газом. Рядом газовая плита, столик с вёдрами воды, обеденный стол стоял у окна. Комната была чистой и уютной, все вещи находились на привычных местах.

– Вот тут, я часто пользуюсь этой розеткой, она и стала искрить. – услышал Никита за спиной голос Светланы.

– Покажите, пожалуйста, где у вас счётчик? Надо предохранительные пробки выкрутить.

– Счётчик в коридоре висит. Извините, как вас зовут?

– Это вы меня простите, не представился. Никита я.

– А по отчеству?

– Я знаю о чём вы подумали. Нет, не Сергеевич и не Хрущёв. Я Алексеевич, но зовите меня просто Никита.

– Хорошо. Никита, у стола на табуретке стоит ящик с разным инструментом, там и розетки есть. Короче, может что и пригодится для ремонта. Где телевизор стоит, тоже посмотрите розетку, а я встречу корову, подою её, да по хозяйству надо кое-что сделать.

– Да, конечно, я справлюсь сам.

Розетка была в ужасном состоянии и Никита понял, что пожар вполне мог случиться очень скоро. Поменяв розетку в кухне, он перешёл к телевизору, там была розетка не на много лучше. Надо и её заменить. Что бы удобней было работать, Никите пришлось отодвинуть тумбочку с телевизором. Дверь тумбочки отворилась и из неё выпали несколько грампластинок. Никита поднял их и прочёл. Это были грампластинки с песнями конца шестидесятых годов.

Закончив менять эту розетку, Никита обошёл весь дом и убедился, что нужно менять почти все розетки и выключатели, он пожалел, что не догадался захватить с собой их. Придётся напрашиваться на другой раз, чтобы уж всё и заменить. Надо запомнить, что тут потребуется. Он ещё раз обошёл весь дом, проверяя годность электроприборов. «А в сарае?» – вдруг пришло ему в голову. Никита вышел из дома, а на встречу ему шла, с полным ведром молока, улыбающаяся хозяйка.

– Женщина идёт с полным ведром навстречу – это к удаче. – заговорил Никита – Да не просто с полным, а с молоком – это в двойне к удаче.

– Я буду только рада.

– Можно я посмотрю состояние электропроводки в сарае? Я подумал, если в доме неисправная, то и в сарае требуется ремонт?

– Конечно требуется, да кто будет делать?

– Вы же позвали меня, значит я и буду делать. Неужели вы думаете, что я заменю одну розетку и уйду? В доме я всё проверил, за одно и в сарае давайте проверим, чтобы и вы, и я были спокойны, и не боялись пожара.

– Ну пойдёмте, только я молоко занесу.

Они зашли в сарай. На насестах куры, под ногами крутились два котёнка.

– И это всё ваше хозяйство?

– Сейчас же лето. Корова, телёнок, гуси, утки все на заднем дворе.

– Так, я это и ожидал увидеть.

– Что вы ожидали?

– Увидеть плохое состояние электропроводки. Действительно тут есть чего бояться. До пожара совсем немного осталось. – Сейчас найдите мне ручку с бумагой, я всё запишу, а завтра всё принесу и приступим к капитальному ремонту.

– Пойдёмте в дом, там всё и запишите.

Они зашли в дом, Светлана предложила Никите вымыть руки, затем подала ему листок бумаги и карандаш.

– Минуточку, я сейчас. – Светлана ушла в спальню прикрыв за собой дверь.

Никита записал, что необходимо для ремонта. Он встал и ждал хозяйку, лишь для того, чтобы сказать ей «До свидания.» Она впорхнула в комнату и сразу к плите, а Никита стоял, смотрел на её и не мог произнести ни слова.

На Светлане было синее платье, подогнанное по фигуре, пышная причёска и повеяло от неё нежным запахом духов.

– Сейчас вместе и поужинаем.

– Нет, нет. Я лучше пойду. Я сыт, да и пора мне.

– Как, пойдёте? Даже и не мечтайте, без ужина я вас не отпущу! Вы такого «Цыплёнка Табака» никогда не пробовали. За это я ручаюсь. Ну-ка садитесь к столу, вот сюда. Вот вам тарелочка, сейчас рюмочки…

– Мне не удобно отказываться, но спиртного я не хочу.

– А что так? Врачи запретили, или ещё что?

– Со здоровьем всё в полном порядке, мы просто позавчера хорошо выпили в бригаде, теперь я месяц на водку не могу смотреть.

– Тогда мы не водку, а мою домашнюю, малиновую настойку. Никита, налейте в бокалы и выпьем за то, чтобы в этом доме никогда не было пожара.

– Светлана, за это я ручаюсь, всё сделаю на совесть.

– Верю, верю. – они прикоснулись бокалами и выпили настойку.

– М-М-М… Чудесный вкус. Признаюсь, не ожидал.

– Вы кушайте, кушайте.

– Мне никогда не нравились домашние настойки, а самогон терпеть не могу. Но должен признаться ваша настойка меня удивила, такой не обычный, для меня, вкус.

– Никита, наливайте, наливайте ещё.

– Может хватит?

– Да что вы, на одной ноге отсюда пойдёте?

– А потом -«Бог любит троицу», а потом ещё что-нибудь.

– Так это будет потом, а сейчас за добрых людей.

Они выпили и какое-то время ели молча. Никита не мог оторваться от «Цыплёнка Табака», а Светлана поглядывала на него, лукаво улыбаясь и в глазах её засверкали искорки.

– Ещё по одной? – уже не настаивая спросила Светлана.

– Я нет, а вы как хотите.

– А вы думаете, я буду пить одна?

– Света, прости, пожалуйста, я не хотел тебя… вас обидеть. Как-то вырвалось.

– Да я не обиделась. А давай на «ТЫ». Я вижу и тебе трудно на «ВЫ», да и мне тоже.

– Я согласен. У меня в голове вертится один вопрос, можно?

Светлана медленно подняла взгляд на Никиту, помолчала. Её глаза потухли. Никита заметил и понял, что она ждёт от него какого-то похабного вопроса.

– Задавай свой вопрос. – грустно сказала она.

– Я отодвигал тумбочку, чтобы подлезть к розетке, а из тумбочки выпали грампластинки шестидесятых годов. Можно их послушать, или не на чём?

Светлана в напряжении слушала вопрос, затем с облегчением выдохнула и тихо засмеялась. В её глазах снова засверкали искринки:

– Да я бы с радостью поставила пластинки, да вот проигрыватель не крутится. Я и сама хочу иногда послушать, но увы.

– Проигрыватель выкинули?

– Нет. Там он, в кладовке. – Светлана махнула рукой.

– Давай посмотрим его.

– Пойдём, посмотри, если хочешь. – она встала и пошла к кладовке, открыла дверь и привычным движением руки щёлкнула выключателем. Лампочка вспыхнула, хлопнула и потухла. Светлана вскрикнула, от испуга, а затем громко рассмеялась. Она смеялась громко и заразительно. Смотря на неё, Никита тоже рассмеялся, он понял почему смеётся Света. В этом доме всё работало на пределе возможного, а появился электрик и лампочки стали сгорать. Посмеявшись Никита спросил:

– Лампочки у тебя есть?

– Есть, но тоже там, в кладовке. – и снова рассмеялась.

– Тогда неси спички.

Светлана принесла спички и светила ими, пока Никита искал новую лампочку и менял сгоревшую. Затем он добрался до проигрывателя и отнёс его в кухню. Света протёрла его от пыли, открыла крышку:

– Вот мой любимый предмет, но сейчас он не живой. – с грустью проговорила Света.

Никита рукой попытался провернуть диск, но тот не сдвинулся с места.

– Я видел у тебя швейную машинку, значит и машинное масло есть. Я думаю, что смогу оживить проигрыватель.

– Есть. Есть где-то масло. – она ушла в другую комнату, а Никита стал с силой проворачивать диск. Диск чуть поддался и постепенно стал расшатываться всё больше и больше. Наконец Никита смог снять диск. Света принесла масло в маленькой бутылочке.

Никита порылся в ящичке, где лежал инструмент и нашёл кусок наждачной бумаги. Он почистил вал диска, смазал его машинным маслом и надел на его диск. Диск закрутился очень свободно.

– Ну, что, с богом? Неси пластинки. – сказал Никита и воткнул вилку в розетку. Включил проигрыватель, тот отозвался шипением, затем включил диск и тот закрутился. Светлана, как девчонка, захлопала в ладоши, а когда появился звук песни Миансаровой, Светлана закричала:– «УРА!» – и поцеловала Никиту. Всё произошло так быстро и естественно, что они и не обратили внимание, что знакомы всего лишь первый день. Света схватила Никиту в объятья и закружила в танце. Песня закончилась, пластинка зашипела.

– Никита, поставь песню, которая тебе нравится.

Никита просмотрел несколько пластинок и поставил сборник песен, где первой был вальс. Зазвучала музыка, Никита подошёл к Светлане:

– Разрешите пригласить вас на вальс?

Светлана подала ему свою руку, вторую руку положила ему на плечо и они начали кружиться… и тут же налетели на табуретку. Светлана засмеялась и кинулась убирать табуретки. Они быстро освободили, как можно больше места и вновь закружились в старом, добром вальсе.

– Ты хорошо танцуешь вальс, Никита. – музыка закончилась, они остановились, но Светлана придержала Никиту – Давай немного постоим, с непривычки голова закружилась.

Они стояли в объятьях друг друга, началась другая песня, «Восточная», в исполнении Ободзинского. Они начали очень медленно раскачиваться и постепенно перешли в танец Танго. Светлана чуть сильней прижалась к Никите, положила голову ему на плечо и они молча дотанцевали до конца песни. Потом они по очереди ставили свои любимые песни и танцевали, танцевали, танцевали.

– Никита, ты мне в дом принёс счастье. Теперь мне будет веселей жить с моими любимыми пластинками.

– Я ничего тебе не приносил, я просто твоё счастье немного подлечил. – они засмеялись.

– Поздно уже. Тебе рано вставать, корову доить. Я пойду?

– Я привычная рано вставать, а после такого чудесного вечера, я всё равно не усну. Буду лежать, вспоминать и мечтать. А хочешь ложись спать в зале на диване, зачем ночью по чужому посёлку бродить, ещё заблудишься. – её движения стали торопливыми, она взяла за руку Никиту и потащила его в зал к дивану: – Помоги. Давай разложим диван, я постелю и ложись. Тут тебе никто не помешает, а утром пойдёшь на работу отсюда.

Она быстро принесла постель, всё приготовила:

– Ложись. Спокойной ночи. – она быстро вышла и закрыла за собой двери.

Никита был растерян, в его душе боролись разные чувства, а в голове разные мысли. Он видел, что Светлана всё это делает от чистого сердца, без всяких пошлых мыслей и если он сейчас откажется от предложенного ночлега, она обидится. Они оба ни секунды не подумали о том, что соседи могут увидеть утром Никиту и пойдут разговоры. Если бы они об этом подумали, то Никита немедленно ушёл бы в гостиницу. Да они оба даже не думали, что будет завтра – им обоим была хорошо вместе сейчас.

Никита постоял ещё минутку улыбаясь, затем решительно разделся и лёг на диван, закутавшись в одеяло с головой. В его голове не было мыслей, зато была музыка. Музыка и танец со Светланой. Он лёг поудобней.

За дверями, ещё какое-то время, слышались шаги Светланы, но в скоре всё стихло.

Никита вздрогнул, когда почувствовал, что его одеяло приподнялось и на его плечо легла голова Светланы. Она легла рядом с ним, левая её рука легла на грудь Никиты. Они лежали так довольно долго, боясь пошевелиться, а в их головах и душах было блаженство. Никита понял, нужно что-то сказать, чтобы не испортить эту ситуацию. Но что сказать?

– Ты знаешь, Света, у меня в жизни ещё не было такого замечательного вечера. Спасибо тебе.

– У меня тоже не было такого счастливого вечера, поэтому я и пришла к тебе сказать «Спасибо». Я очень благодарна тебе за то, что ты был самим собой, а не играл роль Казановы. Когда ты попросил задать мне вопрос я подумала, что ты начнёшь расспрашивать про мужа, говорить пошлости. Прости меня.

– Я видел, что ты во мне засомневалась, но это было лишь секунду. Я благодарен тебе за этот вечер, что ты была сама собой. Я не хочу говорить тебе лесных комплементов, а скажу что я ощущал в душе. Я любовался тобой, ты красивая и добрая женщина, я наслаждался общением с тобой.

– А сейчас уже не наслаждаешься?

– Проси! Прости, Света! Я просто не так выразился. Я наслаждаюсь общением с тобой сейчас!

Никита повернулся, нашёл своими губами губы Светланы и они слились в долгом поцелуе. Он стал руками гладить её плечи, руки, а она обняла его и прижала к себе. Они продолжали целоваться, а рука Никиты ласкала грудь Светы, затем очень медленно продвинулась ниже. Никита продолжал очень осторожно ласкать и целовать Свету.

Светлана лежала на спине обнимая Никиту, а он, продолжая ласкать её, стал просовывать свои ноги под ноги Светы. Они разомкнули объятья, ноги Светланы оказались сверху Никитиных бёдер. Её тело дрожало, дыхание стало глубоким и прерывистым, а бёдра стали двигаться в такт с движениями Никиты.

Она раскинула свои руки, затем подняла их вверх, стала двигаться быстрее, охнула, прошептала: -«Быстрее», вскрикнула и сильно прижала икрами своих ног, бёдра Никиты, к себе и замерла.

Они лежали рядом друг с другом молча, тяжело дыша, затем Светлана повернулась к Никите, положила голову на его плечо и обняла рукой:

– Нет, так не бывает, чтобы за такое короткое время испытать столько счастья. – прошептала она. – Я такого не испытывала ни разу в жизни. Мне показалось, что я растворилась в тебе. Какой ты хороший.

– Я тоже счастлив. В эти секунды, не хочу думать ни о прошлом ни о будущем.

– Ах, какой ты бессовестный! Ты украл мои мысли, я только сейчас хотела произнести эти же слова.

– Значит мы дураки. – прошептал Никита.

– Почему мы дураки? – приподняла голову Света.

– Потому, что только у дураков мысли сходятся.

– Ну и пусть – дураки, зато счастливые.

Она опять положила свою голову Никите на плечо…

В комнате была полнейшая темнота и это облегчало им беседу.

* * *

– Парни, подъём! Умываться, одеваться, в столовую пора.

– У! Явился, редиска. – проворчал, открывая глаза Витя.

– Олег, закрой дверь с той стороны, что ты спать не даёшь рабочему классу? – подключился Коля, закрывая голову подушкой.

– Рабочий класс уже готов приступить к работе, а вы трутни и лежебоки. – продолжал будить парней вошедший Олег. – Сегодня займётесь работой по обстановке, но начните с выгребного навозника, чтобы мусор сразу удалять из помещения.

– Всё ясно, значит бригадир опять проторчит целый день неизвестно где, а мы должны за него вкалывать. – подмигнув Вити, сказал Валера.

– Для тупых объясняю в последний раз. Если бы я не бегал по кабинетам, то вы, молодые люди, получали бы не хорошие деньги, а хрен на блюде. Всё, подъём и в столовку.

Утро выдалось тёплым, уже высоко в небе сияет солнце, очень громко чирикают воробьи. Лишь верхушки молодых, но уже высоких тополей, шелестят новыми листочками, от лёгкого ветерка.

Никита стоял на углу Набережной и ждал когда парни выйдут из гостиницы, чтобы быстро заскочить в свою комнату и переодеться. Он просто не хотел слушать их подковырки, не хотел, чтобы они испортили ему такое счастливое утро.

Когда Никиту разбудил старинный будильник, Светланы уже не было, а на столе была записка. «Доброе утро, соня! Завтрак в холодильнике. Будешь уходить на работу, закрой дом на замок, он висит на дверях, а ключ положи под крыльцо с левой стороны. Целую.

– Света – Р.С. – Спасибо за всё!»

Вышли парни и гурьбой пошли в столовую, а Петрович, как всегда, отстаёт. Петрович поймёт и промолчит. Никита быстро направился к гостинице, столкнулся в коридоре с Петровичем. Тот сказал, что подождёт Никиту на улице. Никита быстро переоделся и сбежал по ступенькам вниз. С Петровичем они направились в столовую молча. Никита готовился к встрече со Светланой и не знал, как себя поведёт, как она встретит его.

Оказалось зря переживал, на раздаче была женщина, на которой халат висит, как на вешалке, а Светланы не видно.

Парни, всё так же, дурачились, подкалывали друг друга, шутили с женщинами, а Никита всё поглядывал в кухню, надеясь увидеть Свету, но кухарили другие женщины, весело отвечая шутками на шутки.

Парни первыми вышли из столовой и направились к месту работы. Никита с Петровичем шли молча. Никита не выдержал:

– Осуждаешь, Петрович?

– Одобряю и завидую.

– Брось, Петрович!

– Правда, Никита. Я чувствую, что ты попал в приятную историю, это по тебе видно.

– Ну, Петрович, у тебя глаз…

– Это мой жизненный опыт, но ты молодец, даже я не заметил с кем ты смог так быстро подружиться.

– Если бы ты сказал «договориться» – я бы обиделся.

– Это ещё один плюс моему жизненному опыту.

– Этот секрет всё равно когда-нибудь вылезет наружу.

– А ты не говори, дай мне самому произвести расследование этой загадочной истории. – заговорчески проговорил Петрович и похлопал Никиту по плечу.

Они пришли на место работы и занялись каждый своим делом. Время тянулось медленно. Никита старался занять себя тяжёлой работой, чтобы не подгонять время. И опять нарвался на шутки парней.

– Парни, смотрите, как сегодня работает Никита, видать хорошо выспался. – начал Коля.

– Они с Петровичем всю ночь храпели. – отозвался Лёха.

– Классный у них дуэт получился. – поддакнул Витя.

Никита молчал, только переглянулся с Петровичем и продолжал работу.

Вот и перерыв на обед. Петрович с Никитой, выждав минут двадцать, зашли, в почти пустую, столовую. Парни уже закончили обедать и сидели, трепались языками, рассказывали анекдоты громко, чтобы их слышали женщины.

Никита подошёл к раздаче и увидел Свету в дальнем коридоре, где она принимала продукты, унося их в подсобное помещение. Он не заметил на её лице усталости, наоборот она раскраснелась от работы, весело переговаривалась с заведующей и с шофёром. Заведующая стояла с накладными листами, проверяя товар. Никита хотел вызваться помочь Светлане, но тут из подсобки вышел парень, взял тяжёлый ящик и понёс в подсобку. Никита понял, что там всё в порядке.

Никита ел с большим аппетитом, стараясь не смотреть в сторону кухни, а когда они понесли посуду к окошку посудомойки, встретился взглядом со Светой. Он кивнул и громко сказал:

– Ну, дорогие женщины, огромное спасибо вам за вкусный обед.

– На здоровье. – ответила раздатчица, а Светлана улыбнулась и смущённо отвернулась к своему столу. Все парни тоже поблагодарили женщин и дружно вышли из столовой.

По дороге к месту работы, Никита спросил Петровича:

– Иван Петрович, а можно как-нибудь выкроить для меня пять выключателей, пять розеток и пять патронов?

– Понятно. Халтурка подвернулась? Конечно можно.

– И как это сделать, чтобы парни не узнали?

– А мой портфель на что? Он мне служит именно для таких экстренных случаев. Я положу всё в портфель, а в гостинице ты заберёшь.

– Спасибо, Петрович. Я хотел в магазине покупать, да людям было бы любопытно, зачем командировочному столько электроприборов.

– Всё правильно. Хорошо, что спросил, а в конце всей работы всё равно будет многого не хватать. Совхоз нам выпишет и предоставит. Не первый год работаю – знаю.

Никита вспомнил, что ещё нужно две предохранительные пробки в электросчётчик, но не стал говорить, а подумал, что сам возьмёт их в карман.

В послеобеденное рабочее время все занимались своей привычной работой, всё шло своим чередом. Конечно не обходилось без шуток и смеха, а когда что-то не подходило, то по корпусу метались маты из угла в угол.

В столовой полно народу было только в обед, а утром и вечером питались только командировочные: бригада монтажников и строители.

Командировочных кормили: утром с семи до восьми, в обед с часу дня до двух, вечером с шести до семи. Это было удобно и для местных рабочих и для командировочных.

– Маманька, жрать хочу, аж переночевать негде! – закричал Лёха, когда в столовую зашла вся бригада.

– Сейчас, родненький. Сейчас, маленький. – отозвалась пожилая женщина внушительных размеров. Парни хихикали предвкушая очередную перепалку слов Лёхи с поварихами.

– Ребята, сдвиньте два стола и садитесь все вместе. Для вашей бригады сегодня сюрприз. Проходите, берите хлебушек, первое, ложки, вилки, а второе блюдо мы вам преподнесём. – продолжала женщина.

– Спасибо, маманя, вы спасаете нас от голодного истощения. Я надеюсь, что на второе не заливная рыба? А то я её терпеть ненавижу. – продолжал Лёха.

– Подадим, увидишь. – вставила своё слово женщина, на которой халат висит, как на вешалке.

Взяв первое блюдо, все уселись за стол и приступили к ужину. Опустошив тарелки, парни сидели в предвкушении чего-то необычного.

– Маманька, где второе? У нас только аппетит разыгрался, а тут такая пауза.

– Минуточку, возьмите чистые тарелки. – ответила «Маманя».

– Да, женщины, сюрприз вам удался. На второе – пустые тарелки, мы приятно удивлены вами. – сказал Коля.

К столу шли две женщины, «Маманя» и Светлана. В руках у каждой был чугунный котелок, который они держали при помощи полотенец. Они поставили котелки на центр стола:

– Приятного аппетита, мальчики. – проговорила Светлана

– Это вам от нашего коллектива за починку печи. – объяснила «Маманька» – На здоровье.

– Прошу прощения, я могу вас пригласить сегодня в кино? – обратился Валера к Светлане.

– Конечно можете. – ответила Света. Никита аж вздрогнул от этих слов: «Ничего себе, ответила!»

– Значит в восемь часов я жду вас у клуба? – продолжил Валера.

– Я не слышала приглашения.

– Я официально приглашаю вас в кино.

– Я бы с радостью, да мама меня не пускает в кино с незнакомыми дяденьками.

– Так давайте знакомиться, меня Валера зовут, а вас как?

– Я бы с радостью, да мне муж не разрешает знакомиться с чужими дяденьками. – Валера только крякнул и сел на место. Парни смеялись.

В это время котелки были открыты, а из них вырвался аппетитный пар. Женщины ушли, а за столом парни накинулись на второе блюдо «Цыплята Табака».

Закончив с ужином, прибрав столы, вся бригада выстроилась перед прилавком раздачи и дружно, по военному, гаркнула: – «Спасибо поварам! За полезную пищу! Ура! Ура! Ура!». Все женщины засмеялись: – «На здоровье!»

Выйдя из столовой парни начали хвалить второе блюдо, каждый говорил, что ел много раз «Цыплята Табака», но такого вкусного никогда. Потом вспомнили, как Валера приглашал Светлану в кино. Смеялись и говорили, что эта фифа не по его зубам.

Вечером, зайдя уже в знакомый двор, Никита увидел Светлану в заботах по хозяйству. Собачка затявкала на Никиту, но уже не так зло, как вчера.

– Добрый вечер, Светлана. – поприветствовал Никита Свету, которая суетилась среди гусей и уток.

– Добрый вечер, Никита.

– Я займусь ремонтом?

– Да, заходи в дом и делай всё, что считаешь нужным. Сейчас корова придёт, подоить надо. Ты уж сам там.

– Хорошо, я справлюсь сам.

Никита зашёл в дом, осмотрелся и решил начать с дальней комнаты. Он взял всё необходимое, зашёл в комнату и приступил к замене старых розеток и старомодных выключателей. По ходу работы он понял, что это детская комната и принадлежит девочке девятого класса. Это он понял, увидев в книжном шкафу учебники для девятого класса. У окна стоял письменный стол, на котором стоял старый магнитофон.

На углу стола стопкой лежали книги, на середине стоял стакан с авторучками. Напротив стола стояла аккуратно заправленная кровать, в углу шифоньер, а у дверей была прибита деревянная вешалка с зимней одеждой для девочки. На потолке висела трёх рожковая люстра. Никита понял, что семья живёт скромно и экономно, значит на одну зарплату Светланы.

Бедные, одинокие женщины, сколько приходится им пережить горя, унижений, оскорблений. Но в чём они виноваты? В том, что у них с мужем не получилась совместная жизнь? В том, что мужики грубияны и пьяницы?

Закончив всё в детской комнате, Никита перешёл в зал. Он взглянул на диван, вспомнил, что тут происходило ночью, улыбнулся, тряхнул головой и принялся за ремонт.

Поставив современные розетки и выключатели вместо старых, Никита взглянул на распределительную коробку под потолком, над той розеткой, которую Никита заменил вчера. Он застелил стол газетами, залез на стол и снял крышку с распределительной коробки, тут была ужасная картина. За долгие годы изоляция с проводов сгорела, торчали голые провода и чудом ещё не замыкали. Ему пришлось тщательно поработать с этими проводами. Никита понял, что и в кухне в распределительной коробке такая же картина и пошёл наводить порядок там.

Он стоял в кухне на столе, когда открылась дверь и вошла Света. Она не сразу увидела Никиту, а увидев, испугалась: – О, Боже!

– Ты что, Света?

– Как ты меня напугал.

– Извини, я не хотел тебя напугать.

– Фу, в жар бросило.

– Сейчас слезу, уже закончил. Пылесос у тебя есть, а то я насорил тут. Надо всё проверить, запустила ты проводку.

– Убирай инструмент, мой руки и ужинать будем, а мусор я сама уберу.

Никита слез со стола и только сейчас заметил, что в комнате потемнело. Он вкрутил пробки в счётчик, щёлкнул выключателем и яркий свет на миг ослепил обоих. Никита собрал инструмент в ящичек, пошёл мыть руки. Умывальник тоже был старомодный, под раковиной стояло ведро, куда и стекала грязная вода. Никита увидел, что ведро почти полное, взял его и вынес на задний двор. Вернувшись он тщательно стал отмывать руки от гари.

– Придётся ещё пару вечеров повозиться. Доделать остальные комнаты в доме, а потом в сарае. Света, ты очень поздно решилась на ремонт электропроводки и была права, что до пожара осталось совсем немного.

– Что, всё так страшно?

– Представь себе – да.

– Значит Бог меня подтолкнул к тебе.

– Ну, насчёт Бога я не знаю, а то, что ты смогла свою гордость победить и попросить помощи у чужого человека – это хорошо.

– Гордость, говоришь? Какая гордость? Просто людская зависть не известно чему, страх, да ещё куча всего плохого… – Света всё это говорила, а сама готовила на стол ужин – Молоко парное выпьешь?

– Я с детства не пью парное молоко, а сейчас вообще никакое. Жаль, но мой организм не принимает.

– Бывает. Так, всё готово, садись ближе. Может настойки?

– Не надо, Света.

– Ну, не надо… Бери, что желаешь, чем богаты – тому и рады.

– Света, я хочу персонально тебе сказать «Спасибо» за ужин в столовой. Такая вкуснятина, я бы каждый день ел такое блюдо.

– Я рада, что вам понравилось.

– У тебя только одна дочь? – сменил тему Никита.

– Ещё сын есть, он в армии служит. Уже год служит. Как он там… Он у меня добрый, а там «дедовщина».

– Не везде же «дедовщина», а потом там быстро учатся за себя постоять. Извини, нагнал на тебя тоску.

– А мне не привыкать, только за сына тревожно.

Никита старался перевести разговор на другую тему, но в голову ничего не приходило.

– Светлана, можно я посмотрю пластинки, может найду давно забытое? У меня тоже есть коллекция грампластинок и виниловые есть

– Конечно посмотри, а я со стола уберу. Сегодня надо пораньше лечь спать, чтобы утром не проспать.

– Света, ты устала, тогда я пойду, а пластинки завтра посмотрю. – Никита подошёл к Свете и обнял её. Они прижались друг к другу и он прошептал ей на ухо: – Разреши остаться.

– Постель на стуле рядом с диваном, иди, ложись спать.

– Я помогу тебе прибраться.

– Я сама справлюсь. Иди, иди. Разложи диван и ложись.

– Как скажешь. – Никита ушёл в зал, разложил диван, постелил постель и лёг, заложив руки за голову: «Дважды одно и тоже не повторяется никогда. Вчера был такой прекрасный вечер, а сегодня не получилось. Оно и правильно – не каждый вечер танцевать. Может нужно было наливочки выпить, расслабиться? Может я обидел чем Свету? Она ещё прибирается, а я уже разлёгся, ей и вставать раньше, корову доить, да и остальное хозяйство на ней. Утром я встану вместе с ней и помогу, а сейчас спать, спать.»

В полной темноте послышалось, как открылась дверь и тихие шаги Светланы, и вот уже её голова ложится на плечо Никиты, а её левая рука обняла его.

Так они лежали какое-то время, потом Никита обнял её, поцеловал и произнёс шёпотом:

– Если ты устала и ничего не хочешь – давай спать.

Она прижалась к Никите всем телом и прошептала:

– Хочу. Я очень сильно тебя хочу, но боюсь. Боюсь, что ничего не получится.

Никита почувствовал, что ей эти слова дались с большим трудом. Он повернулся к ней, стал целовать её шею, мочки ушей, нашёл своими губами её губы и они целовались, нежно лаская руками друг друга. Её тело мелко дрожало, двигаясь навстречу Никите, их объятья становились всё сильнее и жарче. Никита с трудом сдерживался, чтобы не прийти к финишу первым и вот она забилась под ним всем телом, застонала, и громко прошептала: – «Какой ты хороший».

Они лежали молча, не шевелясь, переживая в душе происшедшее наслаждение. Даже в полной темноте Никита почувствовал, что Светлана счастливо улыбается. Он опять подумал, что ей вставать рано и решил больше не предпринимать ни каких действий. Он лежал и ждал, когда уснёт Света.

Рука Светы легла на его грудь и начала медленное движение вниз. Ладошка двигалась не останавливаясь, но очень медленно, чуть подрагивая. В Никитиной голове промелькнула мысль, что он не сможет откликнуться, но когда её пальцы стали сжиматься и разжиматься, он стал наливаться силой и уже был готов к новому бою.

Они оба двигались всё быстрее и быстрее навстречу друг другу, полностью отдаваясь захватившей их страсти. Светлана поворачивала голову из стороны в сторону тихо постанывая: – «Ещё! Быстрее! Так! Так! А – а-а-а-х!» – она сильно прижала своими ногами бёдра Никиты к себе, чтобы он был в ней весь и громко прошептала: – Я тебя люблю!

* * *

Никита услышал крики петухов и понял, что проснулся. Он открыл глаза. В комнате был полумрак, но на улице уже начинался рассвет. Он увидел рядом Светлану, лежащую спиной к нему. Её спокойное дыхание говорило о том, что она спит. Одеяло лежало только на ногах и он залюбовался её голым телом, боясь пошевелиться и разбудить.

Никита услышал звон будильника в спальне Светы, очень осторожно встал и на цыпочках побежал выключать будильник. Вернувшись, он обрадовался, что Светлана спит, тихо оделся и вышел, закрыв плотно дверь. У стола на табурете стояло ведро с накинутой марлей, приготовленное к утренней дойке. Он взял из хлебницы два куска хлеба, сильно посолил их, взял ведро и пошёл к корове.

Корова стояла в своём загоне и лениво жевала свою жвачку. Она повернула голову в сторону Никиты и долго на него смотрела. Он подошёл, стал тихо разговаривать с коровой, гладить её по спине, за ушами, шею под мордой. Дал ей кусок хлеба, снова гладил её, отдал и второй кусок хлеба. Он гладил её бок, перешёл на вымя, взял ведро, где была приготовлена вода и осторожно обмыл вымя от мусора. Устроившись на низком стульчике, он стал осторожно доить корову, та ещё раз повернула голову к Никите, посмотрела на него, вздохнула и отвернулась, продолжая жевать.

Никита старался выдоить корову до конца, он знал, что это важно для коровы. Закончив дойку Никита отставил ведро в сторону так, что бы в него не залезли куры, он снова стал гладить корову: – «Ах ты, умница. Отдала молоко, пожалела хозяйку, молодец. Я тебе ещё дам хлеб с солью». Никита взял ведро, направился к дому и тут распахнулась дверь, на порог выскочила Света:

– Я проспала?

– Ты проснулась вовремя. Корова подоена, выпускай её в стадо.

– А кто подоил корову?

– Я подоил. Корова, молодец, всё молоко отдала.

– Я вижу по уровню молока в ведре, что действительно всё отдала. Как тебе это удалось?

– Женский род мне доверяет, а я пользуюсь.

– Ах ты, хитрец. Поставь молоко в веранду. Надо бы сепарировать, да некогда. Я выгоню корову в стадо и накормлю остальных, а ты завтракай. Она пошла выгонять на речку гусей, уток, корову в стадо, кормить свиней. Никита зашёл в веранду, где стоял сепаратор, рядом стояло ведро молока. Сепаратор был собран, оставалось только запустить его и налить молоко, что и сделал Никита. Он подставил пустое ведро с одной стороны сепаратора, а трёхлитровую банку под сливки, с другой стороны. Зашла Светлана:

– Я думала придётся молоко вылить свиньям. Времени не хватает.

– Столько сливок пропало бы.

– А что делать? Помошников нету.

– Теперь есть.

– Сепаратор пусть стоит собранным, я его вечером помою. Всё, переоденусь и на работу.

Она зашла в дом, а Никита процедил утрешнее молоко и добавил его в сепаратор.

– До вечера, Никита. Спасибо тебе за всё. – Света пошла к гаражу, выкатила велосипед и помчалась на работу.

И сегодня удалось Никите быть не замеченным в том, что отсутствовал в гостинице всю ночь. Сейчас, делая свою работу в птичнике, он поддерживал шутки парней и разговор с Петровичем. Продолжались притираться характеры между всеми членами бригады. Это нормальный жизненный процесс.

Никита узнал, что работы ещё нельзя продвигать вперёд из-за недоделок строителей, так что субботу и воскресенье можно отлично провести в обществе Светланы. Но он не учёл, что повара работают и кормят командировочных каждый день.

И тут Никита вспомнил о дочке. Наверное дочь приезжает на выходные домой, тогда к Светлане нельзя. Зачем загадывать? Вечером всё и выяснится.

Иван приглядывался к Никите, но видимо понял, что Никита на выходных будет занят «Шабашкой», не стал ему предлагать пойти на рыбалку.

ИДЕЯ

«Шабашка» – это нелегальная работа, которую частенько предлагают местные жители командировочным. Кому дров напилить, кому колодец выкопать, да мало ли работы в деревнях, но этот птицесовхоз был богат, хорошо благоустроен и пока парням никто «Шабашку» не предлагал.

Никите повезло, ему сразу предложили «Шабашку», но разве он возьмёт деньги у Светланы? Разве Светлана рассчитывается за Никитину работу тем, что приходит к нему в постель? Им обоим такие мысли даже и не приходили в голову, да и не могли прийти, потому что они были счастливы в первый вечер, танцуя под любимые пластинки шестидесятых годов. Остальное получилось само собой.

«Но о будущем надо подумать. Я уеду, а Светлане тут жить, да ещё и дети взрослые. Взрослые, но связь с командировочным не поймут и станут осуждать свою маму. Сплетни, слухи пойдут… Нехорошо». – подумал Никита.

В столовой заканчивали обедать парни из бригады монтажников, а в углу сидел один парень. «Маманя» (так и приклеилась к полной поварихи это прозвище) протирая столы, подошла к парню и обратилась к нему:

– Ты что сидишь такой грустный, Петро? Никак с похмелья?

– Да есть немного. Вера Ивановна, займи трояк.

– Я, Петро, на хлеб всегда займу, но чтобы на вино… А ты приди ко мне, к пожилой, одинокой женщине, да помоги по хозяйству, а я тебе заплачу. Картошку уже пора пропалывать. Сидит он тут, бедным родственником прикидывается.

Никита с Петровичем сидели за соседним столом и всё слышали. Никите в голову влетело слово – родственник.

– Кстати о родственниках. У меня в этих краях дальние родственники проживали. Я всё хочу вспомнить, как деревня называлась, она рядом с вашим посёлком должна быть. Вера Ивановна, вы давно тут живёте?

– Как родилась, так тут и живу. Рядом у нас есть Ключи, Степное, Павловка… Ты лучше фамилию скажи.

– Фамилия, что-то связанное с серебром. Серебрянные или Серебриковые. Маленьким я ещё был, не запомнил.

– А может Серебряковы?

– Может быть. Точно, Серебряковы!

Светлана работала ножом у своего стола и как услышала фамилию вздрогнула и замерла.

– И как ты им приходишься?

– Да я в родственных названиях не понимаю. Вроде троюродные. Я помню дядю Колю, девочку, чуть младше меня и брат у неё был. Девочку называли «наш свет в окошке» – Света значит. Мы ей на речке цветные камешки собирали.

– Надо же. Света, ты слышишь, про тебя говорят.

– А разве она Серебрякова? – спросил Никита.

– Сейчас нет, а девечья фамилия Серебрякова.

Никита встал и пошёл к стойке.

– Так это вы Светлана Николаевна Серебрякова?

– Да, я.

– Ты помнишь, я с мамой у вас в гостях был. Вы у нас были, но это так давно было. – Никита незаметно подмигнул ей одним глазом. – Ну вспомни, твой брат меня Хрущёвым дразнил из-за моего имени.

Светлана стояла красная от смущения, но всё же догадалась, что подмигиванием Никита просит её подтверждать его слова.

– Я помню, что мы ездили в гости, но вот к кому?

– Нам надо с тобой поговорить и многое вспомнится. Ты до скольки сегодня работаешь?

– До семи.

– После ужина я подожду тебя и мы поговорим. Хорошо?

– Хорошо.

Весь этот разговор слышали все поварихи и вся бригада монтажников. Эту новость парни обсуждали между собой по дороге к месту работы.

– Ну почему всегда так, – одному всё, а другому ничего?

– Ты прав. Никите и родственники и «Цыплята-Табака».

– Никита, ты правда её вспомнил? – спросил Коля.

– Ну ты же слышал. Но узнать ту девочку в этой женщине – невозможно. Может зря я вспомнил?

– Да ты что, Никита, люди вон по всему миру родных разыскивают. Может они рады будут узнать о твоих родителях, ну а будут не рады, что ты теряешь?

– Может ты и прав.

– Петрович, а ты как думаешь? А где Петрович?

– В столовке остался, родственные души ищет.

Петрович обошёл столовую и зашёл в неё с тыла. Он подозвал Веру Ивановну, та подошла и внимательно посмотрела на него.

– Я согласен помочь вам прополоть картошку.

– Какую картошку? – удивилась Вера.

– Вы парню тому предлагали прополоть вам картошку. Давайте я вам помогу.

Вера Ивановна долго рассматривала Петровича.

– Ладно, запоминай. Вторая улица от реки, номер дома-63. Придёшь – поговорим. – она вернулась в кухню.

Поварихи занимались своим делом, высказываясь по поводу неожиданной встречи дальних родственников.

– Светлана, ты не рада родственнику? Другие годами ищут своих родных, а к тебе сам пришёл.

– Да я рада, но очень плохо помню их. О чём с ним говорить?

– Светлана, ты не забивай голову сейчас, вот встретитесь, поговорите… Ты пригласи его домой, просмотрите старые фотографии и каждый что-то вспомнит. – посоветовала Вера Ивановна.

– Так, не удобно домой, опять разговоры пойдут. – возразила Света.

– Да какие разговоры? Это же родственник, а на сплетни – наплюй. Мы же все свидетели, что всё так неожиданно получилось. Даже и не сомневайся, приглашай домой, а там видно будет.

– Что видно будет? – не поняла Света.

– Света, это твой шанс – не упусти. – сказала Люба.

– Да пошла ты, у тебя всё одно на уме. – обиделась Света.

– Ой, девка, не скажи. А ведь действительно шанс. Он же электрик, а ты давно жалуешься на электропроводку. Вот он, как родственник, и отремонтирует.

– Хватит, я уже одного приглашала, и что вышло?

– Тот был идиот, а этот родственник – огромная разница. Все видели, как он обрадовался, может у него родни не осталось. Всё угрюмый ходит, а к тебе видишь как приветливо. Родная кровь чувствуется, как не крути.

– Я не знаю что делать.

– Делай, что я тебе говорю. Альбомы всё расскажут, а в разговоре вспомнишь. – настаивала Вера Ивановна.

– И действительно, неудобно не пригласить. Обидится. Да и люди скажут, что даже родственника на порог не пустила. Ох, эти люди… Так сделаешь – плохо, по другому сделаешь – опять плохо. – стала соглашаться с Верой Светлана, но думала она о другом: – «Зачем всё это затеял Никита? Поставил её в неловкое положение перед людьми, ну я ему вечером устрою выговор».

Вечером придя к Светлане, Никита застал её в заботах по хозяйству:

– Света, добрый вечер. Давай помогу по хозяйству. Что я могу сделать?

– Ой, не знаю за что и хвататься. Посмотри сам. – Светлана решила сразу не набрасываться на Никиту с упрёками, а вот за ужином поговорит.

Никита стал внимательно изучать весь приусадебный участок. Наравне с воротами, для въезда во двор, был гараж, который занимал правый угол двора. За гаражом будка собаки и сразу забор.

Полисадник занимал почти всю середину участка, огорожен плотным, высоким забором, чтобы через него не перелетали куры. Недалеко от дома стояла избушка, толи летняя кухня, толи просто кладовая. За избушкой забор отделял двор, от скотного двора, где был сарай, загородки для свиней, гусей и уток, для коровы, для телёнка. Над загородкой гусей была закреплена довольно большая клетка, из мелкой проволочной сетки, с цыплятами. Затем опять высокий забор, а за ним картофельное поле, огороженное проволочным забором от скотины.

Никита признал, что хозяйство большое. Это была общая картина хозяйства. Никита зашёл в полисадник. По серёдке участка хороший колодец, из которого выходили шланги от водяного насоса, а рядом стоят деревянные кадушки с водой для полива растений. У колодца растёт огромная яблоня, которую давно никто не обрезал. Яблоня была очень густая и видны были сломанные и засохшие ветки. За яблоней выстроились в аккуратный ряд грядки с зеленью. Чего тут только не было: помидоры, огурцы, редиска, свёкла, перец, укроп, чеснок, малина, несколько кустов красной и чёрной смородины, полянка клубники, крыжовник, кусты вишни.

Нельзя сказать, что здесь был беспорядок, но и порядком это было трудно назвать. Одинокая женщина физически не могла навести порядок на таком огромном приусадебном участке.

Никита пошёл на картофельное поле. Тут нужно было приложить немало труда, чтобы освободить картошку от колорадского жука, прополоть и окучить.

Никита вспомнил разыгранную сцену в столовой и был рад, что ему пришло в голову выдать себя за родственника Светы. Это снимет все подозрения, им не надо прятаться. Для других – они родственники и ничего плохого нет, что родственник помогает сестре, пусть и троюродной.

– Ну, что скажешь, ревизор? – встретила его вопросом Светлана, когда он подошёл к дому.

– Большое у тебя хозяйство и когда ты всё успеваешь делать?

– В том-то и дело, что не успеваю, всё заросло.

– Где у тебя тяпки? Я сейчас их наточу, а утром по холодку прополю картошку.

– Да ты что? Соседи увидят.

– И похвалят. Скажут: «Повезло соседке с родственником, сразу кинулся помогать сестре».

– Ладно. Тяпки в сарае, под крышей воткнутые, а зайдём в дом я тебя пытать начну, пока не выясню, какой ты мне родственник.

Никита засмеялся и пошёл в сарай за тяпками. Затем зашёл в гараж, в дверь, которая была с боку гаража, чтобы входить со двора. Включил свет и увидел мотоцикл ИЖ «ПЛАНЕТА – 3», точно такой же, как был у него. Стояло ещё два велосипеда, ну и разные инструменты. Он нашёл напильник и наточил тяпки.

Послышалось мычание коров шедших домой с пастбища. На заднем дворе гоготали гуси и крякали утки, в клетке пищали цыплята и все требовали пищи.

Светлана металась по двору бросая корм, наливая воду всей живности. Вот и корова протиснулась в калитку и прошла на своё место, сунула голову в ведро. Света привязала корову и села её доить.

– Никита, раз ты мне родственник, сходи к реке, там на верёвке привязан телёнок, выдерни из земли кол и приведи сюда телёнка.

– Бегу, только какой он из себя?

– Коричневый, а на ножках и на боках светлые пятна.

Они зашли в дом когда уж начало темнеть. Света стала готовить ужин, а Никита стал собирать сепаратор, чтобы утром снова прогнать молоко. Когда всё было готово, они сели ужинать.

– Ну, родственник, рассказывай что ты задумал и как я к тебе должна теперь относиться? Между родственниками не должно быть близких отношений.

Никита засмеялся и положил свою руку на руку Светы:

– Между собой мы будем не родственники по крови, а родственные души, которым не запрещается иметь очень близкие отношения. Самое главное – мы на легальном положении, потому что все поварихи слышали мой бред и кажется поверили. Теперь тебе не угрожают сплетни про командировочного, которого ты приютила. Главное твоя дочь не будет на тебя коситься. Она поймёт, что отказать родственнику в гостеприимстве, – осудят люди. Так что мы можем с тобой свободно общаться.

– Ну ты и жук. Когда ты всё это придумал?

– Я и сам толком не знаю. Вера Ивановна сказала что-то про родственников и я зацепился за эту возможность, выдать себя за твоего родственника, а дальше сплошная импровизация.

– Да это не импровизация, а наглая ложь!

– Но поверили!

– Ещё как поверили. Вера ещё сильней убедила всех, что ты мой родственник. Она сказала, что если я не приглашу тебя домой посмотреть фотографии и вспомнить наших родственников, люди осудят меня за чёрствость к родным людям.

Они засмеялись. Света встала и достала настойку из холодильника.

– Давай по стаканчику за родственные души.

– Вот это дело. Ты не обиделась на меня?

– Конечно обиделась. Ничего мне не сказал и такую ерунду стал рассказывать. Я и сама поверила тебе. Промелькнула мысль, что переспала с родственником. – она залилась весёлым смехом.

– Только когда ты стал подмигивать, я поняла, что надо поддакивать, но зачем, я ещё долго не понимала.

– Только для того, чтобы не навредить тебе в отношениях с дочерью, а чужие сплетни не очень страшны. Ну и конечно для того, чтобы мы спокойно наслаждались общением друг с другом.

– Ты знаешь, я тоже подумала сегодня о дочке и мучительно искала, как всё объяснить дочке наши отношения. Она взрослая, поймёт, но всё равно осудит.

– Теперь ты всё ей расскажешь, что произошло в столовой. Ещё скажи, что у меня больное сердце и мне нужен покой, но в гостинице парни пьют, шумят и я попросился к тебе на квартиру.

– Ты что, собираешься у меня жить?

– Ты дослушай. Скажи, что я попросился пожить у вас в летней кухне. Я посмотрел, если навести там порядок, то вполне хорошая комната для жилья.

– Значит ты всё продумал?

– Нет. Поверь мне, я всё придумываю по ходу того, что увижу. Увидел летнюю кухню и подумал, что летом там даже лучше жить, чем в доме.

– И ты собрался там жить?

– Мы сделаем вид, что я там собрался жить. Дочь на выходные приезжает?

– Забегает только в обеденный перерыв. У них два часа перерыв, заскочит повидаться, а выходной у неё среди недели. Да и не каждые выходные я дома. На эти выходные я отпросилась, чтобы ты заменил проводку, что пришла в негодность.

– Тогда подождём её и ты попросишь у неё совета, можно ли приютить бедного родственника? Скажи, что за проживание я заплачу, а деньги вам очень нужны. Она взрослая девушка и должна хорошо одеваться.

– Ты думаешь я возьму с тебя деньги?

– Об этом потом, сейчас нужно всё продумать, чтобы дочь одобрила твоё решение.

– Ты думаешь она одобрит?

– Одобрит. Ей тоже важно гостеприимная у вас семья или нет. Ещё скажи ей, что я обещал отремонтировать электропроводку.

– Так ты уже половину сделал.

– В столовой разговор был сегодня. Скажешь, что позвала меня посмотреть альбом с фотографиями и убедиться, что мы родственники. А когда я увидел ваши ужасные розетки, сразу кинулся менять их и провозился до вечера. Да и завтра до обеда есть время скажем, что и в субботу занимался проводкой.

Они просматривали альбом и Светлана говорила, кто есть кто.

– Это брат мой Женя. Откуда ты узнал, что у меня есть брат?

– Элементарно. Там, среди грампластинок, я прочёл поздравительную открытку, на которой приклеена телеграмма, подписанная просто —«Брат». Ты заметила, что я не называл его имени? Я не знал, как его зовут.

– А моя девичья фамилия? Откуда ты её знаешь?

– Элементарно. – Никита сходил в зал и принёс оттуда пластинку в конверте – На, читай. Конверт был подписан так: «Серебряковой Светлане Николаевне» – Когда я в столовой менял катушку, видел график вашей работы с фамилиями. В графике написано: Рыжкова Светлана Николаевна, значит это по мужу, а девичья фамилия у тебя – Серебрякова. Кажется всё выяснили? Или ещё вопросы есть?

– Ну ты и врать мастер! Может и мне всё врёшь?

– Света, доверяй не словам, а чувствам и делам. Или ты меня выгонишь и останешься с испорченной проводкой?

– Никита, я тоже думала, как всё объяснить дочке и решила рассказать всю правду. Пойти даже на то, что она осудит меня, но я имею право хоть на чуточку женского счастья? Надеюсь всё пройдёт естественно.

– А ещё скажи ей, что ты наврала мне, что твой муж в командировке и скоро вернётся. Дескать – пусть думает, что у нас есть отец.

Лёжа в постели они ещё додумывали детали своей авантюры, пока Никита не сказал, что утро вечера мудренее, что сейчас могут запутаться.

– Ты и правда будешь жить в летней кухне?

– Конечно правда, но мы будем приходить друг к другу в гости, через день.

Никита стал целовать её и вдруг встрепенулся:

– А ты не забыла предохраняться?

– Мне не надо предохраняться.

– Как это?

– Испугался?

– Только за тебя.

– Мне удалили матку… Я уже думала, что с мужчиной у меня вообще ничего не получится. Ты не представляешь, что ты для меня сделал. Ты вернул меня к жизни. Я думала, что я калека. Что для мужчины не представляю никакого интереса – она тихо говорила ему это, сильно волнуясь. Они прижались друг к другу, слившись в долгом поцелуи.

Утром их разбудил будильник и начался день обычных крестьян. Никита подумал, что нужно подождать дочь Светланы и от её решения уже приступать к дальнейшим действиям. Он просто помогал по хозяйству Светлане и когда все утренние дела были сделаны, Никита заставил Свету лечь и поспать. Он сказал, что займётся мелочами, которые не бросятся в глаза дочке. Света согласилась, что после таких бурных ночей надо поспать.

Никита зашёл в гараж, убрал всё ненужное и решил проверить состояние мотоцикла. Ключ зажигания он нашёл в железном ящике, прибитом на стене, вставил его в замок зажигания и нажал на сигнал. Сигнал откликнулся чуть слышным трещанием. Аккумулятор разряжён.

Внутри стола он нашёл самодельный выпрямитель тока, включил его в розетку и чиркнул провод об провод выхода. Провода заискрили, значит выпрямитель рабочий. Никита снял аккумулятор с мотоцикла и поставил его на зарядку. Он подумал, что хорошо бы прокатиться со Светланой на мотоцикле подальше от посёлка на берег речки и посидеть вместе с удочками. Он знал наверняка, что Света уже давно не отдыхала на природе. Никита почувствовал в себе свободу, радость в душе. Такого приключения в своей судьбе, он никак не ожидал.

– Ты почему меня не будишь? – услышал он голос Светы. – Дочь прибежит, а у меня обед не готов. Скажу ты виноват. Никита, пожалуйста, достань картошку из погреба в это ведро.

– Добрый день, моя королева. Ваша просьба для меня закон. Только я не видел погреба, подскажите, где я его могу найти?

– Издеваешься над бедной женщиной? Зайди в сеновал, там и найдёшь.

– Слушаюсь и повинуюсь. – продолжал дурачиться Никита. Он сходил и принёс картошку.

Светлана принялась за приготовление борща, а Никита пошёл в полисадник, стал выдёргивать высокие сорняки, бросая их в корзину. Эту траву он отнёс свиньям. В одной клетке было два кастрированных кабана, довольно внушительных размеров. Рядом, во второй клетке, находилась свиноматка с поросятами. Поросятам было месяца три. Никита насчитал их пять и подумал, что остальных Света продала в месячном возрасте. Он подумал: – «Зачем Светлане такое огромное хозяйство?» Но вспомнил, что у неё большие дети и чтобы одеть их, нужно иметь приличную сумму денег. Её дочь пойдёт в десятый класс, ей нужно хорошо одеваться, а через год придёт из армии сын его полностью надо будет одеть.

Половина двенадцатого Никита подошёл к Светлане :

– Светлана, сейчас придёт твоя дочь, вам надо поговорить наедине. Если всё будет так, как мы предполагаем, то ты скажешь дочери, что позвала меня на обед познакомить с ней. Если наш план рухнет, то мне не надо приходить, ты выйдешь и повесишь на бельевую верёвку полотенце. Я буду на речке и если не увижу полотенца, приду к часу. Договорились?

– Никита, я волнуюсь, как будто мы затеяли что-то нехорошее. Но я постараюсь сделать всё, чтобы наш разговор с Аней был естественным. Никита пошёл к речке. Он брёл вдоль реки по берегу думая о том, что попал в шпионское приключение. В игру, придуманную взрослыми, только для того, что бы быть вместе с понравившимся человеком.

«Зачем все эти сложности? Законы для людей придумывают сами люди и порой сильно усложняя себе же жизнь. Что-то не так в людях. Законов всё больше и больше, а жить становится всё сложнее и сложнее. Так не должно быть, законы должны облегчать жизнь людей. Сколько на свете одиноких людей? Все хотят семью, детей, но не всем достаётся это счастье. В основном одинокие женщины, их больше на свете, чем мужчин.

И какой такой великий грех я совершу, если приласкаю одинокую женщину, которая мечтает об этом? Изменю жене? Что за слово – измена? Это военное понятие. Изменил своей присяге – это я понимаю, но изменил своей жене… В ЗАГС и сельском совете, где делают запись в паспорта, что молодая пара стала мужем и женой, никаких клятв не дают. Они просто соглашаются стать мужем и женой и соблюдать Советские законы.

Если это соглашение, то его должны соблюдать оба супруга, уважать друг друга, доверять, советоваться, уважать мнение супруга и добросовестно исполнять супружеский долг. Моя жена разве не изменила это соглашение в свою пользу? Она отобрала у меня всё! Даже уважение к самому себе. Почему я должен жить не так, как я хочу? Нет, я не чувствую за собой никакой вины. Это не грех – жить, как мне нравится. Жить так, как желает моя жена, я уже не могу.» – так думал он. Никита повернулся и пошёл к дому Светланы. Он твёрдо решил завершить начатую им игру и пожить в своё удовольствие, тем более этого хочет и Светлана.

ВЕРА

Иван был очень доволен, что Вера Ивановна так легко согласилась приютить его. На квартире жить лучше, чем в гостинице. Когда он пришёл к Вере Ивановне, она спросила его:

– Иван Петрович, так что вы хотите? Помогать мне по хозяйству за деньги или снять комнату для проживания?

– Я, Вера Ивановна, хочу снять комнату, гостиница для меня сильно шумное жильё. Плату за комнату назначайте вы. Хотите, я буду деньгами рассчитываться, а хотите – работой по хозяйству.

– И как же мне оценивать вашу работу?

– Давайте не торопиться. Поживём увидем.

– И то верно. – согласилась Вера.

– Можно взглянуть на комнату?

– Конечно. Проходите в дом.

Дом был небольшой. Посередине просторная кухня, а по обе стороны, двери в другие комнаты. Вера предложила пройти в комнату слева:

– Эта комната была детской, но дети разъехались и она пустует. Мне кухни и спальни вполне хватает. Здесь тихо, спокойно, живите на здоровье.

– Тогда я завтра приду с вещами, а сейчас посмотрим ваше хозяйство.

– Пойдёмте.

Они ходили по двору, заглянули в сарай, в полисадник, на картофельный огород. Иван увидел, что женщина живёт не надрываясь. Да оно и правильно, зачем надрываться, если дети разъехались, а мужа нет? Иван видел, что мужских рук в этом хозяйстве давно нет. Придётся помочь одинокой женщине.

– Тогда до завтра?

– Как, до завтра? А ужин? Я вас не отпущу, вот поужинаем вместе, побеседуем, а там видно будет.

– Ну, раз вы предлагаете, поужинаем вместе.

– Сейчас я накрою стол и позову вас.

Иван походил по двору, примечая, что надо сделать в первую очередь. «Если Вера будет ласковая, то придётся потрудиться».

– Всё готово, прошу к столу. – услышал он голос Веры.

Иван ел молча, не спеша, а Вера больше смотрела на Ивана как он ест, сама же отхлёбывала из бокала чай.

– Что вы, Иван Петрович, всё молчите? Я жду вашей похвалы.

– Спасибо большое, было очень вкусно.

– Это и всё? – озорно спросила Вера.

– Я не мастер говорить хвалебные оды.

– Ладно. Спасибо и за это, на первый раз.

– Вы думаете, что на второй раз будет больше?

– Я постараюсь, чтобы вы вспомнили ещё пару добрых слов для меня. Вы же добрый… мужчина.

– Вполне возможно. – согласился Иван.

– Можете посидеть на улице, покурить.

– Я не курю.

– Это правильно. Я не переношу табачного дыма.

– Ещё раз, спасибо за ужин, я пойду.

– Да на здоровье. Иван Петрович, скажите, а какая разница, что вы завтра придёте, что с этого дня тут будете жить?

– Разницы никакой, но мои вещи в гостинице.

– Оставайтесь, а завтра суббота, вещи и перенесёте. Я сейчас же приготовлю вам комнату и ложитесь, отдыхайте.

Приготавливая комнату Ивану, Вера думала: – «Так вот ты какой, Иван Петрович. Напустил на себя строгости. Но ничего. Через день ты мне не только оду вспомнишь… Конечно он мужчина положительный, в хозяйстве разбирается, поможет одиночке навести порядок, а я ему отплачу добрым словом, хорошим питанием, да лаской.»

– Всё готово, Иван Петрович. Заходите, ложитесь. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Вера Ивановна.

Он зашёл в комнату, разделся и лёг на кровать. Он слушал шаги в другой комнате, слышал, как Вера мыла посуду и вот тишина.

Они оба сейчас лежали каждый на своей кровати и оба думали об одном и том же: – «Как оказаться в одной кровати?»

Иван лежал на односпальной кровати с металлической сеткой, и вдвоём они на эту кровать никак не поместятся. Значит Вера сюда не придёт. Да и в первый день знакомства лезть к женщине в постель, неприлично. «Почему в первый день? Мы же в столовой уже сколько встречаемся, а потом кому это важно в какой день, кто и с кем? Главное для сплетников то, что Вера взяла на квартиру командировочного мужчину, этого достаточно».

Об этом же думала и Вера. Она уже давно не боялась сплетников. В глаза ей никто не посмеет сказать гадость, а кто скажет, ох и пожалеет. Среди людей, она осталась одна. Кто ей смеет указывать, как ей жить? Она чужого мужика не трогает, а если никому не нужный, то она не гордая – подберёт, почистит, помоет, приласкает. Глядишь и он ей поможет. Но Петрович положительный мужик.

Она вспомнила и тихо засмеялась. А вспомнила она, как они с мужем разыгрались так, что порвалась сетка кровати. Потом муж выкинул сетку и постелил доски, немного неудобно сначала было, но привыкли.

Вера уже восемь лет живёт без мужа. Он попал в аварию и так и не смог выкарабкаться, болел почти два года и умер. Это страшно, это очень страшно, терять любимого человека в рассвете лет, в сорок восемь. Долго Вера переживала, но жизнь берёт своё. Надо жить дальше.

Иван рано понял, что надо торопиться жить, что жизнь для простых людей, непредсказуема. Надо брать всё от жизни, что тебе хочется, конечно не нарушая законов природы. Человеческие законы он считал несовершенными, да они никогда не будут совершенными. Их выдумывают сами люди. Что одному хорошо, то другому плохо.

Зачем тратить время понапрасну? Запросы у людей разные, но если они совпадают с другим человеком, почему бы им не объединиться?

Иван давно мотается по командировкам и уже привык, даже устал от них. Раньше ему нравились новые города, посёлки, люди, новые впечатления, теперь он дорабатывал два года до пенсии.

За много лет он научился выбирать женщин и всегда обращался к той, которая рада будет принять его помощь. Он понимал одиноких женщин и у него происходило всё естественно и по обоюдному согласию.

Сегодня Иван увидел озорные искорки в глазах Веры, он точно знал, что она мечтает по ночам о мужчине и сейчас ждёт его. Иван встал и пошёл в спальню к Вере. Иван лёг к ней в постель и прижался. Так они лежали долго. Затем Иван осторожно начал гладить тело Веры. Оно вздрагивало и напрягалось, по телу временами пробегала дрожь в ожидании давно забытого чувства.

Несчастные одинокие женщины, разве их вина, что не хватает на всех мужчин? Разве они виноваты, что Родина уничтожает своих сынов в различных войнах? Разве они виноваты в том, что большинство мужчин уважают больше водку, чем женщин.

Проснувшись утром, Вера сладко потянулась, её тело ещё помнило горячие объятья Ивана. Такого блаженства она уже не испытывала больше трёх лет.

После смерти мужа, она не имела мужчины почти четыре года. Она боялась всего: сплетен, женатых мужчин, осуждения детей и потихоньку стала смиряться со своей несчастливой судьбой.

Однажды в их столовой появились незнакомые мужчины, это командировочные приехали устанавливать в совхозе новую телефонную станцию. У Веры уже месяц не работал телевизор, везти его в районный центр на ремонт не было возможности. Она и спросила мужчин, есть ли среди них специалист по ремонту телевизоров.

К ней подошёл парень лет тридцати и предложил свою помощь. Юра, так назвался он, пришёл к Вере вечером и долго возился с телевизором, говорил, что его легче выкинуть, чем подчинить. Потом Вера предложила ему поужинать. Они выпили, покушали и Юра заинтересовался фотографиями, которые висели на стенах, стал их рассматривать и расспрашивать.

Вера стояла рядом с диваном и объясняла ему про фотографию, что висела над диваном. Юра взял её за плечи, повернул к себе и стал целовать её лицо. Она засмеялась, что он это делает неумело. Юра почувствовал это и не выпуская её из объятий, повалил на диван и стал раздевать. Вера подумала, что он стесняется её, она же на много старше. Может и у него давно не было женщины и только по этому он взял её почти насильно и довольно грубовато.

Потом он приходил, через день или два, поздно вечером, они ложились на кровать, но ласки от него Вера так и не дождалась. Так продолжалось месяц и кончилось в один миг. Хорошо, что в это время детей не было дома. Они уже отучились в городе и там остались работать. Юра почти всегда приходил выпив водочки, для храбрости, а тут пришёл пьяный. Вера хотела его уложить, чтобы проспался, но он вдруг сказал ей:

– А ты, что не раздеваешься? Ложись, старая, я тебя трахать буду. – Вера взорвалась:

– Ах ты… пьянь подзаборная! Ну-ка, вон от сюда! – она схватила веник и давай лупить его по спине и подталкивать к выходу. – Ты на кого голос повысил? Ты, пьяница, ты хоть раз женщину удовлетворил? Сунул – вынул и бежать? Тряпка ты, а не мужик! – она его била и толкала до калитки. Вытолкнув его за калитку, она закрыла на засов калитку и ушла в дом. Гнев стал проходить и её забила нервная дрожь, а в голове были противные мысли. Так и кончилось всё. После этого Вера смотрела на мужиков с отвращением.

Она вспомнила все намёки мужчин посёлка, но раньше она отделывалась шутками, а теперь грубо посылала их ко всем чертям и ещё дальше.

Однажды Вера возвращалась домой с работы, не торопясь окидывая взглядом знакомые дома, заборы, деревья. Был декабрь и темнело рано, поэтому она с работы шла под светом уличных фонарей, а дома и деревья были в полумраке. Снег уже лежал на земле, домах, но его ещё было мало.

Она частенько заходила в магазин после работы скорее для того, чтобы узнать поселковые новости, а не для того, чтобы что-то купить. Тогда она тоже зашла в магазин и разговаривала с подругой Зиной.

– Смотри, Вера, кто зашёл. Это же Смирнов Женя, твой друг детства. С севера к маме пожаловал.

– Как изменился. Больной, что ли?

– Почему больной?

– Бледный очень.

– Я тебе говорю, с севера он, а там солнышко редко, вот и не загорел.

Женя уже проходил мимо, когда Зина не выдержала и громко сказала:

– Не узнаёт! Мимо друзей проходит!

Женя остановился, посмотрел на подруг:

– Вера! Привет! А ты на Никитиных похожа, но как зовут тебя не помню. – показал он на Зину.

– Зина меня зовут. На долго к нам?

– Здравствуй Женя. Я рада тебя видеть. – просто сказала Вера.

– Девчата, а как я рад, но мне неудобно, что я не всех узнаю. За столько лет все изменились.

– За водкой зашёл? – спросила Зина.

– Ну почему, за водкой?

– Как же, сейчас друзья, выпивки, столько не виделись. Поговорить надо.

– Слушай, а это идея. Давайте поговорим. Пойдём к тебе, или к тебе и поговорим. Я сейчас хорошего вина возьму.

– Да, как-нибудь в другой раз. – отказалась Вера.

– Женя, бери вино, пойдём ко мне. – она взяла под руку Веру и больше не отпускала, чтобы Вера не сбежала от них.

Этот вечер прошёл отлично. Много детских воспоминаний, никаких намёков и приставаний. Вера была довольна этой встречей и поведением Жени. Они ещё несколько раз встречались, разговаривали и расходились, пожелав друг другу здоровья: – «Ну, пока. Будь здоров».

Перед самым Новым годом все ищут компанию, с кем встречать Новый год, ищут подарки своим родным, детям, любимым. Зоя уговорила Веру встречать Новый год у них, сказала, что будут старые школьные друзья, все знакомы и будет весело.

Встречать Новый год нужно в весёлой компании, по традиции считается, – как встретишь Новый год, так его и поведёшь. В Новогодний костюмированный бал в Дом Культуры, люди наряжались в различные сказочные персонажи, танцевали и организовывали игры и конкурсы.

Зина сказала всем, чтобы в двадцать три часа шли к ней домой и уже там, за столом, будут провожать Старый год и встречать Новый год.

У Зины собрались гости и танцевали, пока всё ставилось на столы.

– Всё готово! Прошу всех за стол! – приглашала гостей Зина. И только сейчас Вера увидела Женю. Он подошёл и предложил ей стул и сам сел рядом.

Шум, шампанское, тосты, танцы, шутки.

В четыре часа утра стали расходиться по домам. Вера оделась и увидела рядом с собой Женю. Он предложил проводить её домой. Мороз был крепкий, а одеты они были по праздничному легко и они почти бежали к дому Веры.

– Ух, мороз у вас противный, ветром везде задувает.

– Ты же северный человек.

– У нас мороз сильный, но без ветра.

– Ну заходи, погрейся. Давай горяченького чайку поставлю.

– Нет, Вера, не могу. Полный живот. Спать хочу, а мне на конец посёлка топать. Вера, я на диванчике посплю? Ты не бойся, я раздеваться не буду.

– Конечно оставайся, а то по дороге упадёшь и замёрзнешь. Сейчас постелю.

Она постелила ему в детской комнате, приказала раздеться, не в костюме же спать.

Зина говорила, что Женя развёлся со своей женой и приехал сюда к матери жить. Значит он сейчас свободный человек и нет ничего зазорного, если они подружатся.

Вера проснулась то того, что к ней в постель лёг Женя:

– Погрей меня. С меня слетело одеяло и я замёрз.

– Ой! Да ты как айсберг холодный. Бедненький.

– Да уж. Никто меня не греет.

– Ну давай я тебя согрею.

Женя согрелся, зашевелился, стал ласкать Веру. Она прижала его голову к своей пышной груди.

Женя не был грубым, но и ласкал без страсти, как будто делал привычную работу. Вера подумала, что это у него с похмелья такая замедленная реакция на женщину, но он, вот так, не торопясь, довёл её до оргазма. Вера вновь почувствовала себя женщиной.

Она уже давно взяла себе за правило, не заглядывать в будущее, не мечтать, а довольствоваться тем, что есть у неё в данный момент.

Женя сначала приходил по вечерам, а потом стал жить у Веры постоянно. Он ничего не обещал Вере, но помогал ей во всём и жизнь шла веселей и насыщенней. Вера хотела немного другого, особенно в интимной жизни. Всё было как-то спокойно, без всплесков страсти, но она была довольна, что испытывает наслаждение.

Прожив так с Женей семь месяцев, он вдруг исчез. Она не нашла в доме никаких его вещей. Зина быстро всё разузнала у его матери. Оказалось, что Женя не разводился с женой. Она ему писала письма, а приехал он сюда после большого скандала с женой, что бы побыть одному, подумать о дальнейшей жизни.

Мать его сказала, что он вернулся к жене ради троих своих детей, что жена в письмах обещала изменить своё поведение с Женей. Вера тяжело вздохнула и махнула на его рукой: – «Значит опять не моё.»

До этого она держала приличное хозяйство, что бы водились денежки, а тут распродала почти всё и стала жить свободней. Дети уже разлетелись в разные края, а ей одной много ли надо. Оставила кое-что для себя, для души. Она любила повозиться с курочками, с малыми поросятами, оставила и на огороде кое-что для удовольствия, поковыряться в земле на грядках. С мужиками решила не церемониться, тот кто предложит провести ночь вместе, тот и мой. С мужиками, из своего посёлка, она старалась дел не иметь, тем более с женатыми.

Эта ночь вновь разбудила её от спячки, она снова почувствовала себя желанной женщиной. Они кувыркались в постели довольно долго и Вера была приятно удивлена энергией этого пожилого мужчины. Казалось бы, что может быть нового в постели между мужчиной и женщиной, но Иван делал всё, как-то необычно для Веры. Она приятно была удивлена.

Утром Вера влезла в свой ежедневный халат, но тут же скинула его и открыла плательный шкаф. Она стала мерить свои платья и с ужасом увидела, что все они стали ей малы. Пришлось довольствоваться новым халатом. Она испугалась, что так разжирела: «Пора заняться собой, а то и Петрович сбежит».

Но это она так думала, а для её возраста, её фигура была вполне привлекательной для мужчин. Конечно был лишний вес, но не на столько, чтобы считать её толстой. Вера приготовила завтрак и позвала его к столу. Она смотрела как ест Иван, а сама, не торопясь, пила чай.

– Ты почему не ешь? – спросил Иван.

– Кушайте. На меня не смотрите, я по утрам только чай попью и всё.

– Вера, давай проще разговаривать. На «ТЫ».

– Хорошо. Сегодня суббота, до обеда кое-что сделаем по хозяйству, а после обеда у нас совхозная баня работает. Надо сходить попариться.

– Баня, это хорошо. Я тоже схожу.

– Вот вместе и пойдём.

Вера сидела в парной до головокружения, просила женщин хлестать её берёзовым веником, выходила на пять минут из парной и снова заходила. Так она решила хоть немного избавиться от лишнего веса.

Потом был замечательный ужин дома вместе с Иваном, а ночь была ещё восхитительней, чем вчера.

СВЕТЛАНА

– Здравствуй мама, как я соскучилась! – Аня кинулась в объятья матери. – Как вкусно пахнет. Мама, как я соскучилась за всем домашним.

– Здравствуй моя кровиночка! Как ты загорела! Смотри не сгори на солнце. Я тоже очень соскучилась. – Светлана расцеловала свою дочь.

– Мама, хватит целовать, я уже не маленькая. Новости есть? Мама, я есть хочу!

– Борщ ещё не готов. А новости, целых две и обе хорошие, с какой начинать?

– Мамочка, начинай с очень хорошей!

– Ну тогда иди в свою комнату и на книжной полке возьми письмо.

– От Серёжки! – она стрелой метнулась за письмом. Вернувшись, она села на табурет и стала читать письмо вслух, так было всегда, когда приходило письмо от её брата, от сына Светланы.

Светлана присела на другой табурет, неотрывно смотря на дочь и слушая, уже несколько раз прочитанное письмо. Она смотрела на лицо дочери, на котором отражались хорошие новости от Серёжи. В этот миг Света испытывала гордость за своих детей, за то, что они дружная семья, что они любят друг друга, хоть у них и нет отца. Она не хотела сейчас думать о муже, просто наслаждалась тем, что у неё замечательные дети.

– Как я рада за Серёжку! Теперь за ним закрепили огромную машину «Ураган», а за спорт стали все его уважать. – Аня снова кинулась в объятья матери и расцеловала её.

– А я просто счастлива за вас обоих. – смахнув слезинку рукой, сказала Света.

– Мама, ну всё же хорошо, не надо плакать.

– Это от радости.

– Пока борщ не готов, я протру пыль в комнатах. – она побежала за ведром.

Из её комнаты послышалась песня группы «Мираж» и подпевание Ани. Светлана встала и начала накрывать на стол. В этот момент она действительно была счастлива, её дети становятся взрослыми, она сумела создать и сохранить добрые отношения между всеми в их дружной семье. Она заметила, что платье дочери становится малым, к школе надо покупать новую одежду.

– Мам, я и забыла, а вторая хорошая новость какая? – донеслось уже из зала – Так, тут порядок, а в твоей спальне и на кухне уберу после обеда. – она вышла из дома, вылила воду из ведра, повесила его и тряпку на забор. Она зашла, стала мыть руки:

– Так какая, вторая новость?

– У нас дальний родственник объявился. Представляешь, приезжие монтажники питаются в нашей столовой и один дядечка стал расспрашивать про семью Серебряковых и говорит, что он дальний родственник этой семье.

– Так это фамилия дедушки и бабушки.

– Я же тоже Серебрякова. Я даже не хотела признаваться, да Вера Ивановна вмешалась и указала на меня. Мы в столовой и поговорить не успели. Потом Вера Ивановна настояла, что бы я его пригласила домой и посмотрели старые фотографии, что бы вспомнили. Мы с твоим дядей Женей гостили у них, только я была очень маленькой и почти ничего не помню.

– А он тебя помнит?

– Он много рассказал про наших деда и бабушку, как мы на речку бегали вместе, но у нас фотографий тех лет нет, тогда и фотоаппаратов ни у кого не было.

– А он какой из себя? Приятный дядечка, или как все командировочные, – пьяница?

– Мне кажется, что он добрый. Пока я искала вчера фотографии, он увидел наши испорченные розетки, потребовал инструмент и тут же стал менять их на новые. Ещё и ругал меня, за то, что я так запустила электропроводку. Он сказал, что до пожара осталось день, два.

– И правильно ругал. Твоя гордость бывает во вред тебе же. Я заметила новые розетки и красивые выключатели, и когда он всё успел?

– Мы разговаривали, а он ремонтировал и сегодня с утра пришёл, принёс новые розетки, выключатели и всё сделал. Я его пригласила на обед, чтобы ты познакомилась с ним. Ты не против, дочь?

– Да ты что, мама. Если он кинулся помогать родственникам, то мы что же, отвернёмся от него? Родственников не выбирают, они просто есть или их нет.

– Как ты выросла, дочь. Совсем взрослая и рассуждаешь по взрослому. Я боялась, тебе не понравится, что я его пригласила в гости.

– Мы его ждать будем?

– Он к часу придёт. – Света взглянула на часы – потерпи десять минут.

– А проигрыватель ты зачем вытащила? Он же не работает.

– Уже работает. Никита Алексеевич увидел его, когда искал в кладовке инструмент, а сегодня вытащил и отремонтировал. Теперь мне веселей будет. Он обещал подчинить всю электропроводку. Я стала отнекиваться. Но он сказал, что мы живём рискуя сгореть, он не допустит этого.

– Значит ты права, он добрый родственник.

– Но, как ты к этому отнесёшься, всё-таки чужой мужчина.

– Если он так откликнулся на нашу беду, значит не чужой. – резонно рассудила Аня.

– Хозяева, можно войти? – услышали они. Распахнулась дверь и на пороге появился Никита.

– Заходите, Никита Алексеевич, это моя дочь – Аня. Аня, а это наш дальний родственник.

– Добрый день, – пожимая руку Ани, сказал Никита. – Меня зовут Никита Алексеевич или просто дядя Никита.

– Аня. – назвала своё имя дочь Светланы.

– Очень приятно познакомиться с такой очеровательной родственницей.

– И мне приятно. Мама, можно наливать борщ?

– Никита, садитесь к окошку, сейчас все вместе и пообедаем. – обратилась к Никите Света.

– Руки можно помыть? – спросил он.

– Вот, проходите сюда, тут умывальник и полотенце.

– Спасибо.

– Мама, у меня во вторник и среду два выходных, я приеду и всё перестираю, так что ты сегодня не стирай.

– Хорошо что сказала, а то я и правда собиралась стирать. Тогда займусь другими делами.

Никита сел за стол.

– А вы знаете, я очень рад, что нашлись родственники, хоть и дальние. Сейчас время такое, что люди и с близкими не общаются, а у меня из близких только жена, дочь и сын.

– И на долго вы к нам приехали? – спросила Аня.

– Я приехал не к вам, а в командировку. Наша бригада монтирует оборудование в новых птичниках. Думаю пару месяцев придётся тут поработать.

– Вы живёте с семьёй в каком городе?

– Мы живём на окраине города Целинный.

– Так далеко?

– Наша бригада ищет заказы по всему Советскому Союзу, так что для нас это не так уж и далеко.

– И вам нравится такая жизнь? – вмешалась Света.

– Не очень, но хороший заработок позволяет мне кормить и одевать своих близких.

– Но командировочные много пропивают. – съязвила Аня.

– Ну не все же пьяницы, но вы правы. Мне приходится частенько уходить на речку с удочкой, чтобы не видеть пьянки своих коллег.

– Значит вы не пьющий? – не доверчиво спросила Аня.

– Скажем так – мало пьющий. Сердечко не позволяет.

– Значит раньше много пили. – не унималась Аня.

– Аня, что ты пристала? – вмешалась Света.

– Да не совсем так, у меня врождённое слабое сердце, приходилось всю жизнь его тренировать спортом.

– Извините. – потупилась Аня.

– Ничего, ничего, всё нормально. Родственники должны знать друг о друге если не всё, то хотя бы главное. Не так ли?

– Если вам плохо в гостинице, может у нас поживёте – робко предложила Света – Ты, Аня, не против?

– Нет, ну что вы, неудобно. Явился неизвестно откуда. Да и родственник не очень близкий.

– А я не против. Дом почти пустой. Места навалом. Да и маме веселей будет. – согласилась Аня.

– Я очень признателен вам за приглашение. Я пожалуй приму его, но с условием. Чтобы не стеснять вас, я бы пожил в летней кухне.

– Да вы что? Там всё завалено и грязно.

– Но у меня есть руки. Если действительно вы приглашаете меня пожить у вас, то я сейчас же, после обеда, приступлю к благоустройству летней кухни. А за проживание я заплачу.

– Вы думаете, мама возьмёт деньги за проживание в летней кухни?

– А почему и нет? – возразил Никита.

– Давайте этот вопрос отложим на потом. – предложила Света.

– Я надеюсь, что вы будете помогать маме по хозяйству, это и будет вашей благодарностью за жильё.

– Вот видите какая у меня мудрая дочь. Так и поступим – обрадовалась Света. – Сердце нужно беречь, а у нас тихо и вы можете хорошо отдыхать после работы.

– Я очень рад такой возможности, а муж ваш не будет против? – обратился Никита к Светлане. Аня взглянула на мать. Было секундное замешательство.

– Нет, он не будет против. – ответила Света – он тоже в командировке, скоро должен вернуться. Мы с Аней всё ему объясним, правда дочь?

– Конечно, он у нас понятливый. – с иронией согласилась Аня.– Мама, мне пора, автобус не будет ждать. До вторника. – она обняла маму, поцеловала.

– Спасибо вам, Аня.

– Мне за что?

– Если бы вы не разрешили мне пожить у вас, я бы не обиделся на вас.

– Живите. Я даже рада, а то маме и поговорить не с кем.

– Ещё раз – спасибо. Я постараюсь не обижать твою маму.

– Да уж, постарайтесь. До свидания.

– До свидания.

Они обменялись рукопожатием и Аня пошла к остановке.

– У тебя замечательная, смышлёная дочь. – сказал Никита Свете. – Вот видишь всё получилось.

– Да, получилось, но мне немного стыдно, что мы её обманываем.

– И мне неудобно, но всё уляжется. – он подошёл к Свете, обнял её, поцеловал в щёку.

– Ну я пойду наводить порядок в летней кухне.

– Я приберу всё тут и приду тебе помочь.

Никита направился наводить порядок в летней кухне. В первую очередь он вынес во двор всё, кроме дивана, стола и газовой плиты. Подошла Светлана:

– Заварил кашу, теперь расхлёбываешь?

– Видно давно тут ремонта не было. Известь найдётся?

– Никита, может не надо?

– Надо, Света, надо. Ты не переживай, я не надорвусь. Где известь и щётки?

– В погребе. Ведро в углу стоит, а на ведре, в пакете, щётки. Может всё-таки не надо?

– Светлана, ты просмотри то, что я вынес, перебери – нужное определи в другое место, а ненужное на задний двор.

Никита принёс известь, убедился, что она ещё вполне пригодна, отбавил в другое ведро и разбавил водой. Ему потребовалось чуть больше часа, чтобы побелить всю комнату. Он попросил у Светы старую простынь, намочил её, хорошо отжал, накрыл ей диван и стал выбивать пыль.

В это время Света вымыла стол, газ плиту и окно. Они вместе расставили всё по местам и отошли к двери, любуясь своей работой.

– Да тут стало свежее, чем в доме. – восхитилась Света.

– Терпение, мой друг, терпение. Мы доберёмся и до комнат в доме, я заметил, что и в доме давно ремонта не было.

– Никита, не сыпь мне соль на рану.

– Да ты не обижайся. У нас впереди есть время, мы с тобой горы свернём.

– Если мы будем продолжать так работать днём и ночью, то скорее всего ноги протянем.

– Пойдём под яблоню, посидим, отдохнём. – Никита взял скамейку и понёс её к яблоне.

– Сядем рядком, да поговорим ладком.

– Не зря люди говорят, что первое впечатление обманчивое.

– К чему это ты говоришь?

– А к тому, что ты мне не понравился в первый день. Мне больше понравился тот, что со стрижкой «Ёжик».

– Ну конечно, он моложе меня и красивей.

– Ага, обиделся, да? – озорно спросила Света.

– О вкусах не спорят.

– Но на другой день, он мне разонравился.

– Почему?

– По его манере разговаривать. Он ведёт себя вызывающе, как будто от его вида все женщины должны млеть. Я не люблю таких.

– А когда я тебе понравился? Или ещё не понравился?

– Когда? После вальса. Когда мы стояли и ждали, чтобы перестала кружиться голова. Началось танго. Я положила свою голову тебе на плечо и почувствовала, что мне хорошо. – Света лукаво заглянула в глаза Никите – Может это из-за наливки произошло?

– Конечно – наливка и танцы, я тут ни при чём.

– Ах ты хитрец, свою вину хочешь на другое перевести?

– Моя вина в том, что я оказался электриком, а не тот с «Ёжиком».

– Это точно. Я же говорю – первое впечатление обманчиво, я подумала, что с тобой у меня нечего не будет. Я была уверена, что ты не станешь приставать, говорить пошлости, а если начнёшь намекать, чтобы рассчиталась «натурой», то суну тебе деньги и выгоню. Ты сам убедился, я была вынуждена просить о помощи и мне было не важно, кто это будет, лишь бы не из нашего посёлка.

– Почему ты местного электрика не попросила?

– Я попросила. Однажды я зашла в наш электроцех и обратилась ко всем, кто там был. Мужики, говорю, помогите одинокой женщине, отремонтируйте электропроводку. Петро согласился. Я день ждала, на второй день столкнулась с другим электриком, он мне говорит:– «Разве так договариваются? Пригласила бы меня, да оставила бы на ночь»… Ну и так далее. Я его послала подальше. За неделю все электрики меня вылавливали и предлагали сделать всё, но только за ночь со мной. Я всех их матом посылала. Через месяц Вера Ивановна мне говорит, что поползли слухи, что я никому не отказываю. Даже одна жена ко мне приходила скандалить. Я пошла в электроцех с Верой и мы этим мужикам, как дали разгону, как начали позорить, а у них три женщины работают по ремонту электродвигателей и они всё слышали. После этого пошли слухи в обратную сторону, мужиков стали осуждать. После такой помощи, я детям сказала: – «Сгорим, но к нашим „козлам“ ни за что не обращусь».

– Понимаю. – просто сказал Никита.

– Ну, пойдём на речку за гусями и за телёнком, уже слышно мычание коров.

Никита привёл телёнка и пошёл доделывать ремонт электропроводки, розеток и распределительных коробок. Закончив все дела по хозяйству, они сели ужинать.

– Вот видишь, Светлана, вчера мы планировали говорить одно, а сегодня нам пришлось искать новые варианты нашего сценария по внедрению к вам родственника. Того, кто путём неслыханного обмана, хочет войти к вам в доверие и украсть у вас очень важную информацию.

– Ах, как страшно! И какую тайну хочет узнать этот хитрый и коварный обманщик?

– Он уже три дня и три ночи пытается разгадать, когда же работает баня в этом посёлке? – Светлана расхохоталась.

– Он мучился от того, что не мог узнать эту тайну, а сейчас, когда я ему открою эту тайну, он будет мучиться ещё шесть дней.

– Не легко внедряться в такую дружную семью, они даже тайну раскрывают для того, чтобы помучить ещё сильнее и дольше. Но я готов мучиться, только бы узнать эту тайну.

– Так вот, обманщик! Совхозная баня работает только по пятницам и субботам! – грозно сказала Света.

– А-а-а-а-а-а! Вы не оставили мне никакого выбора. Мне придётся завтра смывать с себя грязь в холодной реке. А у соседей баньки нет? – жалобным голосом спросил Никита. Он сложил руки перед собой и умоляюще смотрел на Свету. Она весело смеялась.

– У соседей нет, у нас есть. – ответила Света.

– Как? Вы опять издеваетесь надо мной! Я же прощупал весь ваш участок и не нашёл баньку. Я догадался, – она стоит на том берегу реки.

– А вот и не угадал. Она стоит на виду, в дальнем углу.

– Я подумал, что там только садовый инвентарь, а зайти не догадался. Но там нет трубы, я бы по трубе догадался, что там баня.

– Мы уже там пять лет не моемся, а труба упала.

– Дело облегчается, вместо шести дней мучений, придётся помучиться один день и привести баньку в боевую готовность.

– Ты надеешься помучиться только день?

– Вот оно, коварство противника. Тогда придётся ночь простоять, да день продержаться.

Светлана опять озорно засмеялась.

– Да ну тебя, пошли спать.

– Так ты уже пять лет без мужа живёшь?

– Пять лет.

Они лежали на диване прижавшись друг к другу и молчали. Никита не хотел расспрашивать Светлану о муже. Если захочет, сама расскажет.

– Я очень любила помогать маме, когда она готовила обеды… – начала вспоминать свою прежнюю жизнь Света.

* * *

Света очень любила помогать маме готовить обеды. Она расспрашивала маму, как лучше сделать, что приготовить в первую очередь.

– Окончу школу и поеду поступать в кулинарный техникум, выучусь на повара.

– Доча, ты хорошо учишься, поступай лучше в институт.

– В педагогический или в медицинский? Ни за что!

– Почему нет?

– Мам, ты знаешь как мы учителей доводим до высшего кипения? Они же все нервнобольные. Медики каждый день с больными людьми, так и сам заболеешь. А повар в белом халате, на голове белый колпак, каждый день вкусно кормит людей и каждый день ему говорят сотни раз «Спасибо».

– Может ты и права, но эта профессия очень тяжёлая. Надо раньше всех вставать и позже всех уходить с работы.

– Мам, это у нас в деревне так, а в городе такие же смены, как и у всех.

Света поступила в кулинарный техникум в городе и отлично училась. Студенческие годы самые счастливые у людей. Свете учиться было легко и она не замечала этого времени, но вот город, новые товарищи по учёбе, кинотеатры, танцы, вечерние посиделки с гитарой в общежитии – всё это ей очень нравилось. На танцах её всё чаще и чаще стал приглашать один парень. Он держался не очень уверенно, было видно, что он не городской. Городские вели себя уверенно, даже нахально.

Они познакомились, стали дружить, а к концу учёбы их видели вместе каждый день. Пришло время выпускных экзаменов и всем предстояло распределение по предприятиям. Тут-то и задумались Света с Сергеем. Они не хотели расставаться и решили писать заявление, чтобы их оставили в этом городе, или отправили в один и тот же город, но это было сложно, потому что Сергей учился в автодорожном техникуме.

Однажды Света уговорила Сергея поехать к её родителям. Сергей понравился родителям и Света рассказала им, что они любят друг друга и хотят быть вместе. Отец поговорил с Сергеем, узнал о его планах, узнал, что Сергей деревенский и город ему не очень нравится.

Отец предложил, чтобы Света с Сергеем, пошли к директору их совхоза и попросились на работу сюда.

– Папа, но мы можем приезжать только в выходные, как мы к нему попадём?

– Самое главное – ваше желание, если вы принимаете это предложение, то я устрою встречу с директором сегодня же. Наш совхоз богатый, сами видите, сколько тут стали строить жилья и производственных корпусов, я думаю от повара и от автокрановщика директор не откажется.

– В таком посёлке жить одно удовольствие, я согласен. А ты, Света, согласна? – спросил Сергей.

– Конечно согласна!

Отец сказал, что он с директором друзья и пригласил директора совхоза с женой на ужин.

Ужин удался. Сначала были шутки, смех, анекдоты, воспоминание отца и Алексея Егоровича, о молодости. Директор узнал профессии Светы и Сергея и сам предложил, чтобы они приехали работать сюда, в его хозяйство.

– Мы были бы рады, да у нас распределение по всему Советскому Союзу. Мы не знаем, куда нас направят.

– Если вы сами согласны, то это не проблема. Прямо сейчас пишите заявление на работу в наш совхоз.

Так Света и Сергей стали жить и работать в этом богатом совхозе. Они решили со свадьбой не торопиться. Света жила с родителями, а Сергей отслужил два года в Советской армии. Демобилизовавшись, он сразу засватал Свету и они стали готовиться к свадьбе.

Сорока пятилетие маме отмечали у них дома, были приглашены близкие родственники и друзья. Алексей Егорович беседовал под яблоней с отцом Светы и с Сергеем. Он предложил Сергею повременить со свадьбой: – «Скоро сдаётся пятиэтажка, отпразднуем Комсомольскую свадьбу и вручим вам ключи от квартиры».

– Огромное вам спасибо. – поблагодарил Сергей директора – Но в деревне жить в пятиэтажке, я согласен временно. Буду строить свой дом.

– Вот это правильно. – одобрил директор – Тогда так. Пиши завтра заявление на само строй, я скажу прорабу, он поможет тебе со всеми документами.

Отшумела весёлая свадьба и молодые стали жить сначала у родителей, затем в летней кухни, которую уже построили на своём участке. Завершив строительство своего дома, они постепенно приобретали современную мебель и вот уже в доме появился первенец – Сергей Сергеевич, а через три года родилась и дочь Аня. Счастливые годы люди не замечают, так пролетели года и у них. Двенадцать лет в счастливых заботах, но в жизни всегда появляется – НО.

Светлана стала чувствовать боль при близости с мужем, но терпела, по больницам бегать не было времени. Пришло время и Света стала избегать половой жизни, а Сергей стал жалеть её, потом обижаться, потом злиться. Она обращалась к врачам, но её успокаивали, говорили, что лёгкое воспаление.

Сергей всегда пропадал на работе со дня их свадьбы, но домой всегда стремился, а тут охладел к дому, к жене, к детям. Он стал ещё позже приходить с работы пьяным. Потом стало случаться, не ночевал дома, а однажды сказал, что уезжает на Север.

Он взял деньги, которые копил на машину и уехал. Свету это сломило, но она тешила себя мыслью, что он ушёл не к другой женщине. Она опустила руки и жила по инерции.

Дети были предоставлены сами себе, хозяйство быстро ушло, осталась одна корова. Света всё сильнее болела.

Вера Ивановна ругала её. Однажды она взяла Свету за руку и повела в поликлинику. Врач, осмотрев Свету, сразу вызвал машину скорой помощи и отправил её в областную больницу.

Светлане удалили матку. Света очень трудно восстанавливалась, потому что не цеплялась за жизнь. Она уже была дома, но интереса к жизни так и не приобрела, по хозяйству всё делали её дети. Её родители в это время уже жили далеко, у своего сына, у которого родились близняшки.

Вера Ивановна зашла проведать Свету и увидела всю эту картину. Она стала уговаривать Свету очнуться, говорить, что надо жить ради детей, но видела, что Света не реагирует. И тогда Вера сорвалась. Она кричала на Свету, обзывая её тряпкой и размазнёй, кидала на пол грязную посуду, кидала в лицо Светлане грязные полотенца. И Света зарыдала. Она рыдала в голос с охами и завываниями, кидаясь из угла в угол. И они уже воют, как раненные волчицы.

Утром Света встала и вышла на улицу, она увидела сына он доил корову. Пятнадцатилетний её сын доил корову не потому, что хотел помочь маме, а по необходимости. У Светы сжалось сердце, она вернулась в дом и стала готовить детям завтрак. Зашёл сын, стал мыть руки.

– Зачем ты встала? Шов разойдётся. Аню разбудила?

Света заметила, что он её ни разу не назвал мамой. Она приготовила на стол завтрак и когда дети сидели кушали, она сказала им:

– Всё, дети, я выздоровела и с этого дня, будем возвращаться к нормальной жизни.

– Но тебе ещё нельзя работать. – возразила Аня.

– Я выздоровела душой. – тихо сказала Света.

После школы дети пришли домой и увидели на столе все их любимые блюда.

– Как я соскучилась за такой едой! – обрадовалась Аня.

– М-м-м-м, как вкусно пахнет. – сказал Сергей.

Света даже обиделась, что после того как дети поели и сложили в раковину посуду, ушли в свою комнату не сказав, как прежде, «Спасибо». Но через минуту она обрадовалась, что она снова стала чувствовать душой, что к ней вернулись человеческие чувства: вины, обиды, сожаления, радости.

Ей хватило мудрости не навязывать детям ничего. Она кинулась исправлять испорченную обстановку в доме. Она долго и терпеливо делала всё, чтобы вернуть любовь детей. Про домашние работы и говорить не стоит, она взвалила всё на себя. Но надо сказать, что дети продолжали выполнять свои обязанности. Дочь не позволяла маме мыть пола, сын продолжал заниматься во дворе. Дети быстрее взрослых откликаются на доброе к ним отношение и вскоре их совместная жизнь наладилась.

Света продолжала заставлять себя вникать в жизнь детей, но старалась ничего им не навязывать, интересовалась делами в школе, интересовалась мнением детей, советовалась, рассказывала про дедушку и бабушку забавные истории. Рассказывала про себя в детстве, а детям очень понравились истории про родственников.

Втроём они доставали альбом и дети слушали рассказы мамы, про того или другого родственника и что он учудил в своей жизни. Они смеялись все вместе и жизнь их становилась всё лучше. Аня росла весёлой девочкой, всегда целовала маму прибегая со школы и тут же тараторила про школьные новости. Сергей рос серьёзным парнем, но с мамой и с сестрой был приветлив и чувствовалось, что он уже почувствовал себя единственным мужчиной в семье.

Отец детей, через год, прислал деньги для них, в первый и последний раз. Все трое старались не говорить о нём, но чувствовалось, что все трое скучают без отца. Светлана стала увеличивать и своё подсобное хозяйство, все понимали, что денег не хватает и делали всё вместе безропотно. Осенью, заготовив для семьи продукты, что бы хватило до следующего урожая, остальное продавали и покупали новую одежду.

Серёжа окончил курсы шоферов от военкомата и почти сразу его призвали в Советскую армию служить, на два года.

Света с Аней продолжали держать большое хозяйство, но за всем уже не поспевали, то там, то тут появлялись недоделки. Прошлая зима была очень суровая с буранами и сильными морозами. Произошла авария на газопроводе и весь посёлок остался без газа. Тогда-то и попортили все электропроводку. Пользовались только электроприборами.

– Вот так мы и дошли до жизни такой. Аня меня упрекала, что из-за моей гордости, мы скоро сгорим. Я решилась обратиться к чужому электрику, пусть и пойдут сплетни, но хоть жёны будут без претензий. – закончила свой рассказ Света.

Они продолжали ещё долго лежать молча, переживая драму семьи. Никита гладил Свету по голове, прижимал её к себе, но слова были лишние. Они оба понимали, что Света переступила порог ещё одного этапа своей жизни.

– Я не знаю почему, но мне хочется с тобой быть откровенной.

– Я благодарен тебе за это.

– Ты знаешь, в первый вечер, всё произошло так быстро и естественно до того момента, когда ты остался у меня ночевать. Когда я легла на свою кровать, я испугалась, что утром всё равно тебя увидят соседи и пойдут сплетни. Если даже у нас с тобой ничего не будет – подумала я – всё равно скажут, что было. Так пусть будет – решила я.

– Правильно решила. Я бы не решился к тебе пойти.

– Я это поняла. Ты же старого воспитания человек.

– Я подумал, если приду к тебе в постель в первый день знакомства, ты выкинешь меня из своего дома, и была бы права.

Я подумала: «Вдруг ты больше не придёшь?» А мне очень хотелось узнать, полноценная я женщина или нет. После операции я считала, что я уже не женщина, и с мужчиной у меня ничего больше в дальнейшей жизни не будет. За себя не говорю, я была уверена, что уже не испытаю того, что пишут в книгах, показывают в кино. Я просто не верила, что женщина отдаётся такой страсти и чувствует такое блаженство, как показывают в кино. Врут. Но мне сильно хотелось узнать, как будет со мной мужчине? Боялась, что ему будет неприятно иметь дело с больной женщиной. – Света, помолчав, продолжала – Я решилась пойти к тебе. Если не получится у меня ничего, ты просто больше не придёшь, а потом и вообще уедешь в свой город, а мне останется доживать свой век одной.

– Ах ты, коварная женщина! Так я для тебя был подопытным кроликом? – он понял, что Свете очень не легко далось это решение. Он даже заметил, что её колотит дрожь от волнения и решил подурачиться, что бы снять её нервное напряжение. Ей и так досталось много переживаний. Она выговорилась чужому человеку, это очень хорошо, а сейчас вместе подурачатся и всё в её душе успокоится.

Света услышала шутливый настрой Никиты и приняла игру: – Да, я использовала тебя в качестве подопытного кролика и очень рада, что мне попался такой прекрасный экземпляр.

– Ах, ты ещё и рада, что мучила бедного кролика? – Никита пощекотал её под мышками, она завизжала, засмеялась и сквозь смех продолжила:

– Я пришла к кролику, легла к телёнку, оказалась в руках ласкового мужчины, а в облака улетела со страстным любовником. Аж два раза подряд.

– Вот ты с кем меня сравниваешь? С кроликом и с телёнком? Ну, заяц, – погоди! – Никита набросился на Светлану, щекотал её и целовал, она извивалась под ним и кричала, что готова за это понести суровое наказание.

Они оба устали от возни на диване и перешли к нежным ласкам.

– И какой вывод ты сделала? – уже серьёзно спросил Никита.

– Я за всю жизнь с любимым мужем не испытывала ничего подобного. Он всегда был занят работой и по вечерам мы просто занимались любовью, потому что это надо было делать. То, что я испытала с тобой… Да ты сделал меня нормальной женщиной!

– Я очень рад за тебя. – ответил Никита.

– Теперь я другая. Я поверила, что ещё не старая и могу встретить свою половину и быть счастливой. – она перевернулась и легла на Никиту:

– Спасибо тебе мой страстный любовник! – зашептала она и стала его целовать в губы.

Он руками теребил её груди, ласкал талию и бёдра и почувствовал, что кончает вперёд Светы, но она тут же выгнулась и через миг легла спиной на Никитины ноги. Они лежали «Валетом», соединённые, уставшие, удовлетворённые. Света перевернулась и снова легла рядом с Никитой.

– Давай спать. – прошептала она.

– Ну нет уж! Ты согласилась на суровое наказание. Я приговариваю тебя ещё к одному взлёту к звёздам!

– Я боюсь за твоё слабое сердце. – хихикнула Света.

– Моё сердце подсказывает мне, что ты готова принять мой приговор.

– Я готова, мой повелитель.

Утром Никиту опять разбудил будильник. Выключив его он встал, оделся и пошёл делать все утренние дела по хозяйству. Подоил и выгнал корову в стадо, накормил всю живность.

Никита выдёргивал довольно высокие сорняки на картофельном огороде. Собирал сорняки в кучи, чтобы отнести свиньям, цыплятам.

– Опять не разбудил! – услышал он голос Светы за спиной. – Я сейчас возьму вторую тяпку и приду помогать. – Света, постой. Я прилично потрудился утром и проголодался, ты лучше приготовь завтрак.

– Справедливо, каждый должен заниматься своим делом. Повар – готовить

– А электрик полоть картошку? – спросил Никита.

– Кто на что учился!

– Света, ты меня слышишь?

– Слышу, слышу!

– Ну, Света, – погоди!

Она зашла в дом, а Никита наметил ещё три рядка и продолжил работу. Он думал:– «Чем заняться после завтрака? Аккумулятор стоит на зарядке» – вспомнил он. – «На речке сполоснуться? Баня! – вспомнил он. – Надо же привести в порядок баню.»

– Кушать подано. – встретила его Света и поцеловала Никиту в небритую щёку – Колючий какой!

– Точно. Позавтракаю, да надо в гостиницу за вещами. Мотоцикл можно взять, съездить?

– Ты думаешь он заведётся?

– Куда она денется – это же «Планета», а я говорил, что женский род меня уважает.

– Я погляжу, как она тебя уважает, к ней уже год никто не подходил.

– К тебе пять лет не подходили.

– Ах ты, – зазнайка! – ударила по его плечу полотенцем Света. – Ешь, да не болтай лишнего.

– Наши парни потеряли меня.

– Да они и не заметили. Пьют водочку в своё удовольствие.

– Петрович волнуется.

– Это пожилой мужчина?

– Да. Мы с ним дружны, вместе на рыбалку ходим.

– Да ты ещё и рыбак? Я в школьные годы тоже любила рыбачить.

– Знаешь что? Давай поедем на речку с удочками. У тебя река под носом, а когда ты любовалась ею в последний раз?

– Уж и не помню.

– Я и говорю, пора и отдохнуть на реке с удочкой.

– А дела?

– Дела от нас не убегут. После завтрака, я займусь банькой, а ты в доме наведёшь порядок. Потом я в гостиницу смотаюсь, заберу свои вещи, удочки и поедем с тобой за посёлок на речку. Посидим с удочкой, послушаем природу, птичек.

– Ну-ну, размечтался. С банькой до вечера провозишься.

И точно, банька была завалена чем попало. Никита решил всё просто вынести из баньки, а разбирать в другой день. Проверил электропроводку, подчинил её, почистил печь, залез на крышу и установил нашедшуюся трубу. Он обмёл все стены веником, проверил тягу печи. Когда он зажёг в печи бумагу и немного сухих веток, дым повалил в баньку, но немного прогревшись, тяга восстановилась и огонь весело заплясал в печи.

Пришла Света и они уже вместе стали мыть стены, полки, скамейки, котёл. Никита наносил чистой воды в котёл.

– Вечером осталось прогреть баньку и прогреться самим. Давно я в деревенской баньки не грелся. – потёр руки Никита.

– Мы раньше тут и стирали. Стиральная машинка в предбаннике стояла, вот тут. – сказала Света.

– Значит тут она будет стоять и теперь. Я в гостиницу смотаюсь, а ты приготовь хлебушка, да червей накопай. До восьми часов мы с тобой ещё и на уху наловим рыбы.

И вот они уже на реке, Света показала, как проехать к этому месту, где они с пацанами, много лет назад, ловили хороших окуней, линей, а осенью даже щук.

Надо было видеть, как сияют глаза Светы, как она с восторгом вытаскивала окуня, затем леща. Она быстро вспомнила все повадки рыбака и с азартом, поплёвывая на крючок с червяком, забрасывала его в воду.

– Рыбачка, пора закругляться, уже почти восемь часов. – стал сматывать удочки Никита. – Пора кормить твою живность, да и корова скоро придёт домой.

– Как быстро пролетело время. Я отключилась от всех забот. Ты опять заслужил от меня -«Спасибо».

– И всё? Только «Спасибо»?

– Ладно, ещё потру тебе спинку в бане.

– Вот это дело, буду ждать с нетерпением.

У них оставалось немного времени, пока придёт корова. Никита занялся банькой, а Света чистила рыбу по крупнее, а мелочь отдала свиньям, угостила кошек, внутренности рыб растаскивали куры. Никита перенёс стиральную машинку в предбанник, чтобы воспользоваться горячей водой и постирать. Банька была построена хорошим мастером, тепло стало быстро наполнять баньку, обогревая стены, полки и нагревая котёл с водой.

– Никита, так что с рыбой делать? Давай я её положу в морозилку, а во вторник приедет Аня и я приготовлю уху и заливную рыбу.

– Так и сделай, мы с тобой поужинаем тем, что осталось от обеда.

Никита зашёл в летнюю кухню, достал из своего чемодана электробритву и стал бриться. Потом Никита взял чистое бельё и пошёл в баньку:

– Светлана, так я тебя жду, ты обещала потереть мне спину.

– Мог бы не напоминать! – крикнула она из своей комнаты.

В баньке Никита поддал пару и сел на верхнюю полку. Пар клубами обволакивал тело и приятно пощипывал его жаром. Через минут десять в предбанник зашла Света.

– О! Тут уже стиральная машинка, тогда я принесу бельё и пока мы моемся, постирается и бельё. Твою одежду я тоже закину стирать.

– Я так и хотел предложить, но что я одену после бани. – крикнул Никита.

– Я принесу тебе спортивный костюм. Налей в стиральную машинку горячей воды!

Никита осторожно налил горячей воды в машинку и снова залез на верхнюю полку, лёг на спину и расслабился.

– Ух! Как жарко. – Света быстро прошла к нижней скамейке и села спиной к Никите. Она посидела, привыкая к теплу, затем взяла деревянный ковш и плеснула на раскалённые камни. Пар клубком ринулся к потолку и по всей бани. Никита ощущал в себе радостное волнение.

– Я тут нашёл три старых веника и из них собрал один. Похлестать тебя? – Никита старался не смотреть на Свету, но это ему не удавалось. Её тело было средней полноты, ещё была талия, красивая полная грудь, полные бёдра и красивые ноги.

– Я ещё не распарилась, а вот тебя уже можно отхлестать.

– Это за что же меня отхлестать?

– А за всё хорошее. Ну а потом, на три года вперёд. Поворачивайся, ложись на живот. – Света ещё плеснула на камни воды и приступила к «избиению» Никиты, берёзовым веником. Никита охал и ахал, а Света заставляла его поворачиваться с боку на бок и хлестала, хлестала, хлестала. Она сама не выдержала жара и выскочила в предбанник, за ней выскочил и Никита.

На улице было уже темно и Никита набрав холодной воды в ведро, вышел в полисадник и вылил на себя холодную воду. «У-у-х!» Они посидели в предбаннике.

– Зимой мои мужчины выскакивали прямо на снег, падали и кувыркались в снегу, потом опять забирались на верхнюю полку. Я стеснялась.

– Теперь моя очередь избивать тебя веником. Пошли.

Света засмеялась и ответила: – Пошли.

Никита так же плеснул воды на камни, те зашипели, превращая воду в пар, затем он слегка касаясь тела стал поглаживать Светлану листьями веника, потом несильно начал хлестать её по всему телу. Отложив веник он стал ладонями растирать спину Светы, массажировать её ноги руки и только потом перешёл на шейный отдел позвоночника, перемещая массаж ниже и ниже. Никита по спорту был знаком с массажем и умел расслабить застоявшиеся мышцы.