Читать онлайн Ковчег Завета
- Автор: Денис Крылов
- Жанр: Научная фантастика, Космическая фантастика, Триллеры
Глава 1. Неожиданная встреча
На обзорных экранах появился яркий объект, который затмевал блеск окружавших его звёзд. Объект рос в размерах достаточно быстро. Значит, наша скорость была явно выше его.
– Приступаю к манёвру торможения, – ожила «Алиса»*, мягкий, всепроникающий голос, заполнил пространство рубки, где все уже собрались, зная расчётное время прибытия к объекту.
– Сколько это займёт времени, Алиса? – спросил Дамиан.
Общаться с бортовым искусственным интеллектом, в обычной ситуации мог каждый член экипажа, но в условиях, так сказать, боевых, только командир корабля, начальник экспедиции или я, как второй пилот.
– Произвожу расчёты, – Алиса замолчала.
Рубка была небольшой. Вмещала ровно семь кресел. Не сказать чтобы здесь, казалось, тесно. Было вполне комфортно. Просто собирались мы здесь всего два раза. Сегодня был третий. Первый раз во время старта с окололунной орбиты, а второй – во время дополнительного разгона для ускорения.
Корабль был вершиной технической и инженерной мысли. Над проектом работала международная команда и созданный этой командой космический крейсер, а по-другому я его назвать не могу, был удобен во всех отношениях для команды. Продуман со всех точек зрения. Имел разноплановые двигательные установки, что позволяло ему, не просто находится в космическом пространстве автономно десятки лет, а маневрировать, меняя векторы движения. Его строили двенадцать долгих лет, уверен, что минимум столько же мы можем на нём путешествовать. От голода не умрём. Радиация и любые реликтовые излучения, а также мелкие камушки нам не грозят, спасибо Стефану. Он изобрёл гениальную вещь, которая в будущем позволит человечеству покорить нашу систему. Мы в этом деле пионеры. Провели в системе более года и наше здоровье в порядке. Во всяком случае, если верить нашему Рыжику – Синтии. Нам показатели никто не показывает, но лично я чувствую себя прекрасно. Синтия говорит: здоров как бык.
– Расчётное время, – перебила мои размышления Алиса, – два часа семнадцать минут, прошу всех надеть скафандры.
– Зачем скафандр? – Синтия, как всегда.
– Синти, это же протокол, – нежным голосом ответила на её возмущение Саша.
Александра наш учёный. Честно, не понимаю, зачем на борту астрофизик, но нас, пилотов, не спрашивают.
– Всем облачиться в скафандры, – голос, не терпящий пререканий, как и положено командиру корабля, – Володя ты первый из нас, – добавил Дамиан.
Все медленно начали выбираться из кресел. Только Фишер даже не пошевелился. Дамиан повернул голову, посмотрел на него и тут же отвернулся. Я сделал вид, что не заметил этого. Отстегнулся и двинулся к выходу из командного отсека. Наши кресла стоят в один ряд, командирское чуть впереди, центральное, моё справа, Фишер сидит слева. Здесь не идёт речь о субординации. Свен Фишер – руководитель экспедиции, поэтому номинально они с Дамианом равны.
***
В шлюзовом отсеке, где хранились скафандры, места было заметно больше – у каждого своё индивидуальное место. Здесь же находился блок доступа к генератору, который изобрёл Стефан, тот, что защищает нас от космического излучения, а оно каждую секунду старается нас убить.
– Скорость синхронизирована, начинаю снижение, – голос Алисы звучал глухо. Динамики здесь были маленькие.
– Закончить облачение в скафандры, – рявкнул Дамиан, обернувшись к экипажу. – Мы должны быть готовы к выходу, как только закрепимся. Если что-то пойдёт не так, нам понадобится мобильность.
Команда начала шевелиться. Звук защёлкивающихся шлемов, хлопанье застёжек, щёлканье пряжек наполнили отсек. Александра помогла Синтии закрепить кислородный модуль,
Саша натянула перчатки скафандра, привычно проверяя герметичность, и на секунду закрыла глаза. Перед глазами всплыла мамина улыбка – та, что всегда согревала, даже когда Саша в детстве сидела с забинтованным коленом.
«Возвращайся домой, доченька», – именно это она слышала в последний раз на космодроме. Саша тихо вздохнула и снова открыла глаза. Нельзя думать о доме сейчас. Нужно быть сильной.
Махов проверял интерфейс скафандра. Клепс, как обычно, напевал себе под нос что-то из старых британских рок-групп. Его губы тронула насмешливая улыбка. А в голове всплыл совсем другой образ – маленький братишка, стоящий на берегу реки, с глазами, в которых расплескалась милота.«Ты не боишься, Тони?» – спросил он тогда.«Нет, малыш», – ответил Клепс, хотя сердце тогда сжалось. Как и сейчас. Но страх – это всего лишь стимулятор, если ты умеешь его обуздать. Взгляд его упал на Стефана, сосредоточенно производящего настройку генератора.
Он склонился над генератором, чувствуя, как подрагивают пальцы. Почему они дрожат? Он ведь уверен в своих расчётах. В голове всплыло лицо учителя из Венгрии – старого профессора Ковача, который когда-то сказал ему:«Если хочешь изменить мир, лети первым. Не отдавай свои идеи другим. Проверь их сам».
Вот он и здесь. Своими руками запускает свою мечту – и свою судьбу.
– Эй, профессор, – протянул Клепс с усмешкой, – надеюсь, твоя коробка нас не зажарит, когда мы выйдем?
Стефан поднял голову нахмурившись.
– Это не «коробка», Клепс. Это единственное, что отделяет нас от космического излучения, которое превратит тебя в жареного гуся за три секунды. Так что, пожалуйста, заткнись и не отвлекай меня.
– О-о-о, смотри-ка, – ухмыльнулся Клепс, – профессор умеет огрызаться. Только помни: если твоя игрушка глюкнет, я первым это замечу. У меня глаз – алмаз.
– У тебя глаз на мушке, а мозгов – на донышке, – бросил Стефан. Его пальцы дрогнули, но он быстро взял себя в руки и продолжил настройку.
– Хватит, парни, – вмешалась Александра, – у нас и без этого нервов хватает.
Клепс рассмеялся, подмигнув ей.
– Да ладно, Саш, я просто проверяю, насколько профессор уверен в своём детище. Всё нормально.
Стефан глухо буркнул что-то на венгерском, опуская голову обратно к приборам.
***
– Внимание, необходимо срочно покинуть шлюзовой отсек, – раздался голос Алисы.
– Шевелимся, парни, – снова повысил голос Дамиан, забыв, что в отсеке ещё и девушки.
Началась суета, этакое броуновское движение, но через несколько секунд шлюзовой отсек опустел. Все поспешили занять свои места, натягивая ремни поверх скафандров. Фишера в командном не было. Махов скользнул взглядом по экранам: поверхность объекта уже занимала почти всё поле зрения, кратеры и каверны проступали пугающей детализацией.
– Похоже, всё же это простой астероид, – разочарованно протянул Клепс.
Красавчик Клепс, так звали его мы с Александрой. Заявленным общим языком был объявлен английский, хотя пара человек знали и русский, но уровень был пригоден лишь для формального общения. Мы с Александрой сошлись, на почве того, что мы русские. Между нами очень тёплые отношения. А Клепс, Энтони Клепс не зря получил от нас такое прозвище. Не сказать чтобы Тони был нарцисс до мозга костей, нет. Он был и отчаянный рубака, и душа компании. Отличный десантник и потрындеть не дурак. Только мелькает в его глазах что-то неуловимо неприятное, но он это старательно прячет. Как и то, что влюблён в Синтию, дурак. Скрывать это у него не получается.
– Заткнись Клепс, если ни хрена не понимаешь, – скрипучий голос Фишера раздался за спиной. Я повернулся и увидел, что он уже в скафандре. Когда только успел?
Мы слышим его голос редко, но всегда в одной и той же унижающей интонации. В его профайле написано швед, но, кроме белых волос, которые скорее седые, чем цвета блонд, ничего шведского в нём нет. Рост и телосложение ниже среднего. Возраст определить я бы не взялся.
***
– Свен, ты серьёзно хочешь сесть прямо на поверхность? – голос Гафта прозвучал жёстко, почти раздражённо. – По протоколу мы должны использовать дистанционные зонды.
Фишер обернулся к нему с холодной улыбкой. – Дамиан, если бы мы всегда шли по протоколу, ты бы сейчас развлекал туристов на космодроме, а не командовал лучшим экипажем двадцать первого века.
Гафт стиснул зубы, подавляя желание что-то ответить. – Риск слишком велик. Алиса это подтвердила. Нам нужно больше данных.
Синтия, сидевшая позади, быстро глянула на обоих, чувствуя, как воздух в рубке начал звенеть от напряжения. – Может, компромисс? – осторожно предложила она. – Запустим один зонд, а параллельно подготовим команду к спуску.
Фишер жестом осёк её. – Спасибо, доктор Рокфор, но решения здесь принимаю я. – Он повернулся к экрану. – Алиса, рассчитай траекторию прямой посадки.
– Свен, – голос Гафта стал ниже, напряжённее, – я командир на этом корабле. Если считаю, что нужна пауза, я её беру. Ты не должен путать свои амбиции с безопасностью команды.
Фишер прищурился. – Тогда, может, ты хочешь объяснить это Президенту лично? Когда мы упустим объект?
Владимир Махов сжал подлокотники кресла. Он переводил взгляд с одного на другого, чувствуя, как горячая волна растекается по спине. Это было… неприятно. Очень неприятно.
– Ладно, – буркнул Гафт. – У тебя есть час. Но если хоть один параметр уйдёт за красную линию, мы идём по моему сценарию. Я ясно выразился?
Фишер усмехнулся. – Яснее некуда, капитан.
***
Спустя какое-то время
В обзорных экранах росла глыба. Мчащаяся с огромной скоростью по просторам Вселенной, чёрная с синим отливом, продолговатая штуковина, испещрённая кавернами разного размера. Она действительно походила на астероид или метеорит. Хотя я, безусловно, не спец в этом деле. Мне показалось или вокруг неё есть некая дымка? Решил не лезть со своими комментариями, чтобы не услышать чего-нибудь подобного от Фишера.
Размеры объекта поражали. Наша «посудина» была совсем не малышкой – сто двенадцать метров в длину, тридцать восемь в ширину, но это махина было совсем из другой лиги. Есть Титаник, а есть толкач, что помогает гиганту покинуть гавань. Есть авианосец и есть морской паром, что на его фоне кажется игрушкой. «Отважный» создавали не в противовес этому объекту, нет. Делали надёжный, добротный, максимально автономный корабль. Не знаю, как уж астрономы делают замеры объектов, в измерении этого они явно облажались. А ещё цвет. Говорили, что он будет красного цвета. Шутили, что мы догоним старую, ржавую посудину из соседней галактики, а здесь такое. Снова мимо.
– Скорость сближения шесть метров в секунду – выравниваю, – Алиса рапортовала, я следил за показаниями приборов, – расстояние до объекта три тысячи семьсот шестьдесят пять метров.
– Здоровая штуковина, – прошептала Саша, но шёпот был громким.
– Да уж, – задумчиво протянул Фишер, – теперь вам, Алекс, предстоит на практике оценить и понять, правы ли были ваши коллеги в своих оценках, – он отстегнул перчатку и потёр переносицу, – кое в чём, вижу, ошибались. Алиса, найди нам удобное место для швартовки.
– Да, Свен, прикажете бросить якорь? – юмор у неё неподражаемый.
– Уж будь добра, сделай одолжение, – Фишер съязвил, будто разговаривал с человеком, похоже, по-другому просто не может.
– Принято, смогу закрепиться через, – возникла пауза, Алиса высчитывала расчётное время, – восемь минут шестнадцать секунд, прошу всех пристегнуться, – напоминание было лишним, все были в скафандрах и надёжно закреплены.
– Только методы меняются, – вклинился Дамиан, – на эту махину ты решил садиться, о параллельной швартовке говорит не будем, да и ни к чему. Какой протокол, Свен? – повернулся он к Фишеру.
Насколько я помню из предстартового брифинга, на все случаи были разработаны определённые протоколы на момент прибытия, швартовки и высадки на объект. Все они были секретными. Их знали только Фишер и командир. Наверное, был и аварийный, так я думаю, поскольку по-другому быть не может. Вдруг они оба умрут. Командование перейдёт ко мне, а я ни хрена не знаю.
– Сначала закрепитесь, Дамиан, – холодно сказал Фишер.
– А это что? – голос Стефана прозвучал странно, я выглянул из-за своего кресла и повернулся в его сторону.
Взгляд его был прикован к обзорному экрану слева. Чтобы вы понимали, иллюминаторов и громадных окон в подобных космических кораблях быть не может. Несмотря на генератор Кинга, риск попадания случайного летающего камня велик. На «Отважном» разработана надёжная система отображения окружающего пространства. Не знаю всех технических подробностей, но ряд экранов, вмонтированных в переднюю полусферу командного отсека, выдавал высококачественную картинку переднего обзора на сто восемьдесят градусов по вертикали и горизонтали, благодаря внешним камерам разного спектра. При желании можно было переключить обзор задней полусферы корабля.
Я переключил своё внимание на тот же самый экран. И не понимал, о чём толкует Кинг.
– О чём ты, Стефан? – вклинилась Александра.
В этот момент Алиса маневрировала, стараясь держать корабль в стабильном положении. Возможно, объект создавал некую гравитационную аномалию, потому что в безвоздушном пространстве вихревых потоков нет. Однако наш корабль потряхивало. Задняя часть объекта была массивной. Он по-прежнему выглядел как камень.
– Посмотри на эти круги, Саша, – в голосе его чувствовалось волнение.
– Круги, ты сказал круги? – хохотнул Клепс. Он постоянно подтрунивал над Кингом, который часто выдавал совершенно нестандартные мысли. В простой и ограниченный мир Клепса это не вписывалось, и он превращал всё в злые, глупые шутки, над которыми в основном он и ржал.
– Заткнись, Тони, – в таких ситуациях только Синтия, могла одним словом его заткнуть, потому что ей он не хотел противоречить, поскольку не добился ещё своего в отношении её. Клепс перестал ржать.
– Что это, по-твоему? – Саша привстала насколько могла, хотя в этом, по-моему, никакой нужды не было.
Я увидел целых четыре окружности, будто кто-то высек их на камне.
– Не возьмусь делать предположения, Саша, – голос Стефана прямо дрожал от волнения, – ты мне скажи.
Между тем уже все привстали и смотрели на «круги». Пара секунд и последний из них исчез. Мы пролетели этот участок.
– Похоже, работы у нас будет много, – это радость, что ли, проскочила в голосе Фишера?
– Это точно не «летящий в космосе камень», – горячо заговорил Кинг, – эти четыре окружности похожи на сопла движитилей.
– Посмотрим, посмотрим, – загадочно сказал Фишер.
– Да ладно тебе, Кинг, – снова вмешался Тони Клепс, – тебе просто показалось. Посмотри, какие каверны на поверхности. Хочешь сказать это корабль чужих? Разве корабль пережил бы такие попадания? Поверхность выглядит как луна, блин.
– Пока не ступим на его поверхность, не узнаем, – вставил я свои пять копеек.
– Верно, – поддержал меня командир Гафт.
– Выходить будем парами, – снова подал голос Фишер, – первыми идут Рокфор и Клепс, – Тони улыбнулся, – вторыми Котова и Махов, если понадобится, дальше по ситуации.
Поставил нас с Сашей вместе? Ничего себе.
– Внимание! – раздался голос Алисы, – скорость синхронизирована, начинаю снижение, готовлю гарпунные якоря, командир Гафт прошу подтверждения команды командира Фишера.
– Подтверждаю, – громче, чем обычно сказал Дамиан.
– Голосовые данные опознаны, команды подтверждены, приступаю к исполнению.
Стандартная процедура для команд, требующих согласованных действий. То же самое было во время старта и разгона до четвёртой космической.
– Ну что, поехали, – воодушевлённо воскликнул Клепс.
В экранах, испещрённая кратерами, поверхность объекта полностью скрыла звёздное небо. Заполнив собой всё пространство, она как бы давила своей массой.
Корабль начал рыскать носом. И мне это не понравилось. Слишком большие крены.
Короткий взгляд на индикаторы, чувство, словно общее напряжение пробивает даже сквозь скафандр, сбивая настрой. Перед глазами всплыли совсем другие приборы – панель его "сушки", добротного русского штурмовика. Бездонное небо Сирии. Он помнил те минуты, когда казалось, что всё потеряно, и всё равно рука твёрдо держала штурвал.«Не сегодня», – шептал он тогда себе. И сейчас снова шептал. Не сегодня. Он их вытащит.Инстинктивно положил руки на пульт управления, протянув палец к клавише «Штурвал». Одно касание и из внутренней полости появится многофункциональный штурвал, что автоматически отключит управление корабля Алисой, и даст бразды правления мне.
– В чём дело, Алиса? – не выдержал Дамиан, – необходимо вмешательство пилота?
– Нет, манёвр идёт по плану, – бодро рапортовал искусственный интеллект, – начинаю отстрел якорей.
Дамиан сидел, плотно пристёгнутый, и ловил себя на том, что почему-то вспоминает… океан. Тихая гавань на его родном побережье. Волны, бьющие о берег.
И голос отца: «Ты никогда не сможешь сидеть на месте, Дамиан. Ты всегда будешь рваться туда, где шторм».Он чуть улыбнулся, закрывая глаза на секунду. Отец, как всегда, был прав.
Махов посмотрел на экраны.
Поверхность объекта была очень близко, а, возможно, мне так казалось.
Тренажёры – это, конечно, хорошо, но реального опыта управления этим кораблём у меня не было. Не было на это времени. Миссия была секретной. Тренировались и мы, и прочие в условиях «максимально приближённых», так сказать. Стартовали в условиях полной секретности. За время полёта «Отважным» управляла только Алиса. Но… я уверен, что смогу это сделать, почти уверен. И тут же корабль снова ткнулся вниз носом.
После этого произошли сразу несколько событий.
Сначала я увидел вспышку и мерцание по всем экранам.
Затем корабль подпрыгнул, будто на волне. Нос задрался, корма пошла вниз. Я это остро почувствовал.
Затем в корму будто кто-то врезался, хотя, если верить экранам и показаниям приборов, мы были от объекта на высоте шестнадцати метров. Корабль мотнуло в сторону и вниз, с большим креном.
Вспышка, второй удар, вращение. Что-то затрещало, раздался неприятный звук. Его было отчётливо слышно даже через аудиосистему скафандра. Я старался не терять контроль. Руки тянулись к пульту, но я не трогал клавишу. В такой ситуации Алиса быстрее, точнее, надёжнее.
Увидел, как перекошено лицо Фишера.
Поймал взгляд Дамиана, руки его тоже лежали на пульте.
Всё вышло из-под контроля. Страх липкой тварью скользил по спине. Загорелась целая куча красных диодов и индикаторов, сигнализируя о поломках и проблемах. Мы выходили из штопора. Высота то увеличивалась, то уменьшалась. Мы всё ещё шли параллельным курсом.
– Басик краль! – раздался в ушах голос Стефана. И голос этот был на грани истерики.
– Что ты орёшь? – взвизгнул Фишер.
– Внимание! – интонации Алисы звучали как гром, – Зафиксировано разрушение защитного генератора. Зафиксировано отключение системы снижения губительного воздействия космических реликтовых излучений. Зафиксировано разрушение четвёртого двигателя. Зафиксирован сбой системы жизнеобеспечения.
– Алиса, заткнись, – заорал Фишер, – приостановить доклад о повреждениях. Уточнения по генератору.
– Не надо никаких уточнений, – влез Стефан, – я уже всё проверил. Нам конец.
– Отставить панику, – рявкнул Дамиан, – Алиса дай прогноз живучести корабля.
– Да, Дамиан, – неожиданно мягко сказала Алиса, ранее такого не было, – докладываю по порядку, по пунктам: первое – я способна сохранять навигационные качества корабля, второе – способна обеспечивать безопасность груза, – Дамиан в этот момент зыркнул на Фишера, но тот и бровью не повёл, – третье – обеспечивать безопасность членам экипажа на борту – отрицательно, четвёртое – я способна обеспечивать пожарную безопасность, – корабль продолжал нырять и рыскать в разные стороны, было очевидно, что Алиса с трудом удерживает «Отважный» в стабильном положении и есть серьёзные факторы, которые влияют на это, однако мы продолжали слушать доклад, – пятое – способна обеспечивать живучесть техники и оборудования на борту, шестое – запас управляемости и маневренности корабля шестьдесят три процента и уменьшается, седьмое – герметичность корабля нарушена – утечка кислорода в седьмом, восьмом, девятом отсеках. Произвожу расчёты для поиска вариантов решений, – искусственный интеллект резко замолк, будто просто исчез.
– Вариантов? – подал голос Стефан, – вы серьёзно?
– У тебя есть другие предложения? – вклинилась Синтия.
– Здесь не будет решения, генератор разрушен, а это автоматически лишает нас защиты от той дряни, которая окружает нас, – он указал рукой на Синтию, – сквозь тебя, меня и всех остальных сейчас пролетают мириады частиц, маленьких невидимых убийц, что уже начали нас разрушать изнутри, – его голос сорвался, и он замолчал, громко дыша. Похоже, у него была паническая атака.
Удивительно, ни Фишер, ни Гафт не вмешались в этот диалог. Красавчик, казалось, вообще не дышал. Замер как заяц перед фарами. Я посмотрел на Сашу, она смотрела на меня. Холодная змейка страха и оползень разочарования будущей нелепой гибелью, расползались внутри меня. Насколько мне известно, спасательной капсулы или челнока на корабле нет.
А может быть, я чего-то не знаю?
Почему молчит Фишер? Ждёт ответа Алисы? Надеется на какое-то волшебное решение? Или о чём-то знает и продумывает свои варианты?
Тем временем «Отважный» продолжал «блудить» вдоль объекта.
– Решение нужно принимать сейчас, – резюмировал Дамиан, – а что делать совершенно непонятно.
– Сверхнадёжный, ничего не угрожает, – голос Клепса в наушниках звучал издёвкой, – мне ведь это не приснилось? Вы мне Фишер, мать вашу, что обещали?
– Заткнись, Тони, – повысил голос Гафт.
– Да пошёл ты, Дамиан, – рявкнул Клепс, – заткнись сам, – он начал отстёгивать ремни, высвобождаясь из своего кресла, – Фишер, где спасательная капсула? – он встал в полный рост.
– Какая капсула? – тут же вскинулся Стефан.
– Нет никакой капсулы, – голос Фишера дрогнул, и тут я понял, что капсула есть.
– Что происходит, чёрт возьми? – Синтия тоже отстегнулась и рывком поднялась, оба космических десантника были на взводе.
Я медленно, не вставая, расстегнул ремни, ожидая худшего. Время, проведённое в полёте, всё-таки сказывалось. Мелкие шероховатости были всегда, но размеры корабля, большое количество различной работы, позволяли сглаживать назревавшие конфликты. Да и всё было хорошо, с серьёзными проблемами нам сталкиваться не приходилось.
Мой взгляд упал на экран. Из тёмного массива будто вырастала гора, и мы к ней приближались.
– Какого чёрта вы вытворяете? – голос Дамиана загремел в наушниках, даже система автоматической регулировки звука не справилась, – отставить тупые разборки! Наша задача – бороться за выживаемость корабля.
– Ты тупой, что ли, Дамиан? – Клепс был само презрение, – Кинг тебе прямым текстом сказал – генератор сдох, шансов нет.
– Ты перешёл все границы, Клепс, – Дамиан не уступал Клепсу в размерах и уж точно был неробкого десятка, он встал, оказывается, уже был отстёгнут, вечер переставал быть томным, хотя уже давно, если честно. Атмосфера накалилась.
– Что это? – Сашин звонкий голос разорвал гнетущую атмосферу.
Я посмотрел на неё. Она смотрела на экран. Я тут же упал в кресло и вжал кнопку, пытаясь перехватить управление.
– Несанкционированный доступ к ручному правлению, – голос Алисы прозвучал как колокол.
Ситуация развивалась стремительно – корабль с креном валился на поверхность. Или так просто, казалось?
– Алиса, отдай управление, – Дамиан уже кричал, сидя в своём кресле.
– Запрос отклонён, управление под контролем.
– Какой под… – крик Дамиана утонул в рёве корабельной сирены или в скрежете обшивки, я уже не понимал.
Корабль вновь ткнулся в странное свечение. Похожее на сработку силовых полей, как в кино. Только в этот раз это было не касание, это было столкновение.
Вспышка. Мгновение – и всё вокруг озаряется белым светом. Я почувствовал, как кресло вздрогнуло под мной, а затем будто ушло из-под спины. В ушах звенело. Ремни врезались в плечи. Я увидел, как одна из панелей на боковой консоли вспыхнула искрами, словно выблёвывая собственные внутренности.
Где-то сбоку кто-то закричал. Я не знал, кто. Может, Клепс? Может, Саша? Или я сам?
Время будто растянулось. Я услышал, как скрипит обшивка корабля – звук был низкий, почти глухой, будто глухонемой зверь медленно сгибался под ударами. В лицо ударил запах озона, металла и перегретой пластмассы.
Просто прижал голову к подголовнику, глаза на мгновение закрылись – и перед мной мелькнуло детское лицо. Даже не понял, откуда оно взялось. Но это было неважно.
Время замедлилось. Меня кинуло в сторону Дамиана. Я полетел и старался поднять руки, чтобы защититься. Медленно повернул голову, чтобы посмотреть на Сашу. Она была пристёгнута, как и Стефан.
Возникла и исчезла мысль, что это минус, если корабль сейчас расколется.
Как он может расколоться? Пришла следующая мысль.
А тем временем я и метра не пролетел. Это что, сон?
Лицо Саши. Вот что сейчас в центре моего внимания.
Зарождающийся страх? Нет.
Нездоровое любопытство? Странно.
Корабль дёрнуло в очередной раз. Даже в таком, замедленном состоянии я это почувствовал. И ускорился. Экраны погасли. Дамиана перевернуло. Фишера я не видел.
Зато увидел Синтию и Клепса. Оба как пружины. Сгруппированы и готовы ко всему. В воздухе рядом. Лиц их я не видел.
Громкий хлопок. Тряска. Алиса, до этого говорившая бодро и чётко, вдруг перешла на срывающийся голос:– Зафиксированы множественные повреждения! Потеря герметичности… сбой управления… сбой… сбой… сб…
Голос исчез.
Я старался шире открыть глаза и встретился взглядом с Гафтом. Тот что-то кричал, но я больше не слышал. Всё заглушил низкочастотный гул, прокатившийся по всему кораблю, будто сама Вселенная вдруг выдохнула: конец.
И снова удар. Сильный. Направление другое. Меня мотнуло разворачивая. Теперь, кроме потухших экранов я больше ничего не видел. Но судьба приготовила мне сюрприз или, лучше сказать, посадила меня в первый ряд этого странного шоу. Сильный удар расколол шедевр человеческой инженерной мысли. Каверна разверзалась, заставляя воздух с огромной скоростью покидать мостик, увлекая меня за собой. Я ускорился в сторону разлома, подхваченный этим потоком. И тут время вернулось к своей обычной скорости. Почему для меня это стало неожиданностью, теперь неважно. Сильный удар головой о разлом и свет померк. Меня накрыла мёртвая темнота и пустота.
***
Обломки разной формы плыли сквозь безмятежность безразличного космоса, сопровождая гигантский чёрный объект, летящий сквозь звёздную систему, именную местными жителями Солнечной. То тут, то там видны были ярко-белые человекообразные силуэты. Облачённые в скафандры покорители космического пространства не шевелились. Авария или катастрофа разрушила корабль полностью. Шансов выжить, столкнувшись с такой глыбой, у корабля, не имеющего генератора силового поля, не было. Редкие миры способны создавать настолько крепкие материалы.
Среди обломков можно было разглядеть один крупный, который, казалось, был целым и каким-то автономным, что ли. Он был шарообразной формы. Без видимых повреждений. Если предположить, что он полый, то с большой вероятностью внутри него могли поместиться три-четыре человека в скафандрах.
Космос холодно взирал на всё происходящее. В его жизни это был настолько мелкий, даже крохотный эпизод, что он не мог его никак заинтересовать.
Чёрная глыба продолжила свой полёт. Теперь сопровождаемая высокотехнологичным мусором, который спустя какое-то время рассеется и прекратит своё существование.
* – (Alise -ArtificiaLintelligencesystem).
Интерлюдия 1
Технологическая революция конца двадцатого века не пошла дальше изобретения смартфона. Разрушение некогда великой державы изнутри, остановило множество проектов. Стартовавший в начале века бурным ростом технологий и изобретений Советский Союз, к восьмидесятым забуксовал – сказалось долгое отсутствие влияния Великого вождя народов.
Нет стимулятора – нет гениальных решений.
Казалось бы, нонсенс, но история это доказала. Сталин был не тираном и убийцей, как его рисовали те, кто всеми силами пытался избавиться от сильнейшего конкурента, вдруг появившегося на месте толпы люмпенов, которые призваны были, дабы разрушить мощнейшую Русскую империю, но всё произошло с точностью до наоборот – ушедшая в лету имперская власть, выпустила свободную мысль, которая получила полный карт-бланш в советском мире, от того самого «тирана и убийцы». Вождь точно знал куда идти и что нужно делать и, несмотря на множество ошибок, которые неизбежны для того, кто действует, он двигал страну к процветанию, как бы это ни называлось, социализм, коммунизм, разницы нет, главное, чтобы люди были свободны, сыты, имели право на труд, творчество, отдых.
Всё это бесило тех, кто привык паразитировать на других, тех, кто привык создавать колонии и грабить их. Свобода штука заразная и они всегда душили её в зародыше. Не счесть изобретений и идей, которые они положили на пыльную полку, просто потому что они вели к свободе, к свободной неограниченной энергии – двигателю любого технического развития. Именно поэтому все их силы были брошены на то, чтобы задушить зарождающийся новый мир. Они очень долго в этом практиковались и изрядно поднаторели в искусстве подлости, а потому, имея множество разных испытанных инструментов, всё же своего добились.
Советская империя, подрываемая изнутри потомками тех, кто ненавидел Россию на клеточном уровне, почила в бозе. Однако её научный, технический, а главное человеческий потенциал всё ещё существовал и ненасытные твари, понимающие, что их мир всё ещё под угрозой, продолжили добивать всё, что ещё шевелилось. Выкупали производства, а если не могли – разваливали. Всё, от пищевой до военной промышленности. Плевать они хотели на развитие и технический прогресс. Главное, чтобы они «любимые» были в безопасности, чтобы могли продолжать «доить и грабить». Именно поэтому развитие техники пошло по пути развития личных медийных гаджетов – новый уровень контроля, раб и не знает, что он раб, он рад и счастлив, у него есть иллюзия свободы, свободы слова и общения, свободы быть всегда и везде, не выходя из собственного жилья, не покидая своей рабской лачуги и продолжая работать, и приносить прибыль «хозяину».
Долгие пятнадцать лет они старательно разваливали древнюю державу. Нищета, практически отсутствие собственного производства, сырьевая держава, которую, по их плану, оставалось лишь разделить на несколько маленьких государств и окончательно высосать всё из её недр. Они поняли, что дело практически сделано и … расслабились. В тот момент к власти пришёл новый, умный, грамотный, смелый и расчетливый лидер, который до определенного момента не показывал своей силы. А когда заявил о себе, стало ясно, что Великая Держава не умерла. Она жива и встала с коленей после тяжёлого нокаута.
А позже и вовсе стало ясно, что пришёл Новый Великий Вождь и он начал возрождение. Дикий визг тут же разнесся по всему миру, то злобно верещали паразиты, долгое время убивавшие мою Родину. Колонизаторы поняли, что совершили серьёзную ошибку и вернулись «в ринг», с остервенением пытаясь вернуть свои позиции, но было уже поздно. Северный Медведь возродился, и он рассвирепел. Ярость закипела в нём от всего происходящего вокруг. От несправедливости, от наглости и спесивости тварей, круживших вокруг Державы, присосавшихся уже почти ко всем братским народам, некогда бывших в составе Великой Державы. И начал потомок Северного Борея чистку. Медленно, но, верно, отсекал он щупальца присосавшегося паразита, готовившего тайно, очередной подлый и коварный удар. Война, значит война, решил Вождь, но ни одной пяди своей земли мы врагам не отдали.
Такие события происходили в земной жизни, в политическом мироустройстве. В это же время в мире научном, в мире технологическом происходили не менее удивительные вещи. Возрождение России началось на всех уровнях и не в последнюю очередь именно здесь, в высоких технологиях, в космической программе. Были приглашены и собраны все, кто захотел, все, кто увидел перспективу развития и потенциал. Целый сонм ученых и инженеров со всего мира. И была поставлена амбициозная цель – отправить пилотируемый корабль к Юпитеру. Задача не просто амбициозная, практически неразрешимая, на первый взгляд, особенно для страны практически разрушенной, как считал враг, задавленной санкциями и с разорванной экономикой.
На деле всё было не совсем так, а скорее совсем не так. Стратегический партнер проекта, сильнейшая экономика в мире, самые трудолюбивые люди планеты, мощнейший азиатский потенциал. Западный мир представлял знаменитый на весь мир космический миллиардер и космполит – его команда со всем своим научным потенциалом также влилась в проект. То, что было впоследствии создано этим проектом, во-первых, было просто научной фантастикой для любого жителя Земли, во-вторых, по первой причине, всё было максимально засекречено.
За пятнадцать лет были созданы: секретная космическая верфь на спутнике Земли, разработаны несколько перспективных многоцелевых двигателей для космического межпланетного корабля, генератор поля, который способен защитить корабль и экипаж от мощнейших космических излучений и микрометеоров. И, собственно, был построен сам корабль, способный автономно путешествовать не только по солнечной системе. Много и других компонентов изобрели ученые для этого корабля, и, к началу третьего десятилетия двадцать первого века, он был готов к полету. Был набран и подготовлен экипаж и его дублирующий состав. Всё было готово к запуску. Но в один день планы резко изменились.
Сергей Михайлович Комов глава Центра управления полетами и заместитель руководителя ЦНИИМАШ на этом посту отработал более пятнадцати лет. Большая часть этого времени была посвящена проекту, который курировал сам Президент. Несмотря на пробуксовки, из-за множества согласований на начальном этапе, они двигались к намеченной цели приличным темпом. Собранная международная команда ученых и инженерных работников на удивление слаженно функционировала. Комов не мог сам себе признаться, что не в меньшей мере благодаря именно его руководящему таланту проект так успешно реализуется. Полет к Европе, который во всех документах называется, как полёт к Юпитеру, интересен и ему самому. Довелось ему изучать эту тему, и сегодня он был на девяносто процентов уверен, что экспедиция получит потрясающие результаты. Через несколько лет мир вздрогнет от сенсации.
Резко зазвонивший телефон заставил самого Комова вздрогнуть. Одного короткого взгляда хватило, чтобы понять «какой» телефон звонит.
– Доброе утро Владимир Владимирович, – сказал он в трубку.
Глава 2. Реквием.
Комов всегда плохо спал. Особенно здесь в подземном ЦУПе. Проект был секретный, а потому и всё управление им было под особым грифом. Спецдопуск. Минимум обслуживающего персонала.
Он стоял у самого зарождения проекта и хорошо помнил слова молодого тогда ещё Президента, а по-новому Правителя, в кулуарах его звали Вождём, хотя по мнению самого Комова, это имя подходило Правителю куда больше. Не в пример всем остальным руководителям страны, он точно знал, что делает и куда ведет Державу. Комов был горд тем, что живет в такое время и принимает участие в самом мощном и секретном проекте, который, без сомнения, изменит историю и вообще весь мир, когда будет полностью реализован.
Они не пошли по пути Запада с их стремлением вернуться на Луну и покорить Марс. Их проект был в разы круче, да что там, он был просто другого уровня. Юпитер самая загадочная и мощная планета системы. Масса лун, которые по всем показателям похожи на далекие экзопланеты, а стало быть, вполне могут быть обитаемы. В научной среде не принято было говорить о существовании жизни на лунах Юпитера, тем более о разумной, но он и не учёный. Самые смелые были уверены, что это не просто первичный бульон, не банальные инфузории-туфельки, а что там есть жизнь и она разумна.
Однако судьбе, в лице видных астрономов и астрофизиков, суждено было изменить историю проекта. И теперь самый современный и жизнеспособный корабль, когда-то созданный людьми, летит в погоне за межзвездным астероидом. Номинально переносчиком жизни, способным в прошлом занести жизнь на Землю. В кулуарах же «межзвездный странник», именуют древним кораблём, путешествующим между мирами. Как бы там ни было, команда из семи человек сейчас находится в считанных тысячах километров от этого объекта и совсем скоро, благодаря новейшим разработкам их проекта, они получат исчерпывающую информацию об этом «страннике» и даже визуальную.
В дверь стучали. Теперь Комов это осознал.
– Войдите, – хриплый голос выдавал его недосып, но он плевать хотел на это.
– Сергей Михалыч, вам лучше пройти в общий зал.
– Что случилось? – Комов почуял неладное, хотя голос у помощника был ровный, военная выучка делала своё дело.
Помощник молчал.
– Шведов, черт тебя подери, – рявкнул Комов.
– Потеряна связь, Сергей Михалыч. Стандартный сеанс связи… они на него не вышли.
Главный зал ЦУПа. Космодром «Восточный». Спустя десять минут.
– Сегодня в шестнадцать сорок по Москве мы получили сигнал бедствия, – Комов покосился на свои часы и продолжил слушать доклад, – следом за ним, с разницей в семь минут, пришёл сигнал о разрушении генератора БРИЗ*, оба сигнала были быстро идентифицированы, их прислала Алиса.
– Пять часов, – громко рыкнул Комов, – вы ждали пять часов, чтобы доложить мне, зачем? – он перешёл на крик.
– Сергей Михалыч, вы же знаете, что мы должны были всё проверить.
– И, – Комов еле сдерживал себя, – проверили? – почему эмоции берут верх он не понимал, волна ярости просто захлёстывала.
– Да, Сергей Михалыч, но это не всё, спустя ещё двадцать три минуты мы получили автоматический сигнал от капсулы, – Комов вздрогнул, – мы продолжаем его получать и сейчас. Шифр прочли: «Капсула цела, корабль разрушен», – кулаки самопроизвольно сжались и разжались, Комов продолжал бороться с эмоциями, – пятнадцать минут назад мы получили от капсулы картинку и сразу же разбудили Вас.
– Показывайте, – ровным голосом приказал он.
Ему-таки удалось это сделать, обуздать свои эмоции. Ведь была ещё надежда.
В зале стояла тишина, лишь фоновый шум приборов, их мерное гудение наполняло пространство звуками. Вспыхнул гигантский экран и по нему пошли сполохи. Снежная крупа, крупная рябь. Несколько долгих секунд и картинка прояснилась. Стало видно внутреннее помещение капсулы, рассчитанное на шестерых.
Большего добиться было невозможно, а потому о спасательной капсуле знали лишь двое – руководитель экспедиции и капитан корабля. Свен Фишер спокойно отнесся к такому варианту, а вот капитан Гафт был возмущен. У него с Комовым был долгий и обстоятельный разговор на эту тему. Дамиан был максималистом. Он считал, что каждый член экипажа достоин места в этой капсуле и Комов, разделявший его взгляды и отношение к команде, тяжело подбирал слова, дабы убедить капитана, что подобный вариант лучше, чем капсула на троих.
– Аварийная ситуация сама по себе несёт большую опасность для экипажа, – сказал он тогда Гафту, – может так случится, что в капсуле будет всего три человека или один, так что шесть мест, на самом деле, это роскошно, хотя я понимаю, как это для Вас звучит.
Камера бездушно взирала на пустые кресла. Прошла минута и картинка не изменилась.
– Что это значит? – Комов снова начал заводиться, – картинка зависла?
– Нет, Сергей Михалыч, таймер идёт, просто в капсуле никого нет.
– Наружные, – произнес Комов и Стеблов, который делал доклад, тут же махнул рукой, а лицо его стало непроницаемой маской, искаженной страданием.
И снова помехи и рябь, которые в этот раз не спешили покидать экран. Они лишь исчезали на несколько секунд, чтобы снова заполонить экран, но и этого хватило, чтобы рассмотреть происходящее снаружи аварийной капсулы. Обломки разной формы бултыхались, увлекаемые инерцией астероида, среди них легко угадывались отливающие белым цветом скафандры.
– Иван, это ведь не трансляция, – Комов встал и двинулся к пульту управления связью, – сколько этой записи?
– Примерно три с половиной часа, Сергей Михалыч.
– Были ещё передачи?
– Мы сделали запрос практически сразу, как получили этот видеосигнал, его обработка практически закончена.
– Сколько ждать? – еле слышно произнёс Комов.
Силы резко покинули его. Холодный пот промочил одежду. Зрение поплыло.
– Врача, – истошно заорал Стеблов, но Комову казалось, что он пищит.
А потом и вовсе наступила темнота.
– Ну что ж, начнем наш предполётный брифинг, – Стеблов был преисполнен оптимизма, была проделана огромная работа, но она ещё не окончена, – воистину правильней было бы его, этот брифинг, делать на Лунной базе, перед стартом «Отважного», но Сергей Михалыч мне не разрешает туда лететь, – он улыбнулся и все вокруг расхохотались, – а потому и слово я передам ему.
– Спасибо Иван Сергеич, – улыбнулся Комов, – за предоставленное слово, а на Луну мы с тобой когда-нибудь слетаем, – он подмигнул Стеблову и продолжил, – друзья, все мы действительно проделали огромную работу и воплотили в реальность беспрецедентный проект и пусть он пока сверхсекретный и знают о нём немногие, но я уверен, что когда вы вернётесь с бесценными знаниями и материалом, который станет залогом нашего будущего развития, весь мир заговорит о вас. Безусловно об этом рано пока говорить и обычно это делать не принято, но я твердо уверен в успехе, я знаю, что корабль, который ждет вас на лунной орбите, в который вложено немало человеческих сил и гигантское количество ресурсов, способен доставить вас к самой удаленной точке во вселенной, до которой пока дотягивалась рука человека. Именно человека, собственной персоной. Пилотируемые проекты самое сложное в космонавтике, и мы это сделаем. Сегодня мы начнём новую эру, эру освоения Солнечной системы.
Скудные аплодисменты прозвучали и смолкли.
– Вы, – он протянул руку, указывая на экипаж, сидящий отдельно от всех, за прозрачной перегородкой, – безусловно знакомы друг с другом и прошли долгие совместные тренировки и слаживание, но среди присутствующих здесь, – он повернулся к представителю Президента, рядом с которым сидел китайский товарищ и его переводчик, а также несколько человек из Правительства, – есть те, кто о вас практически ничего не знает, а потому, я сейчас коротко вас представлю. Начнем с головы. Итак, руководитель экспедиции Свен Фишер, наш шведский товарищ из НАСА, был выбран из числа соискателей благодаря своему опыту и успешному выполнению различных миссий, о которых говорить не принято. Фишер слабо качнул своей белокурой или сплошь седой головой, обозначая себя.
– Командир корабля и первый пилот, Дамиан Гафт, соратник Илона Маска, американец и наш хороший друг, а главное отличный пилот и тот человек, который отвечает за экипаж и корабль.
Гафт встал, склонил голову и сел на место.
– Наш соотечественник, член отряда космонавтов с две тысячи двадцатого года, второй пилот экспедиции, Владимир Махов. У Володи большой опыт пилотирования в экстремальных условиях, ведь он бывший военный пилот, поэтому за маневрирование и пилотирование мы можем быть спокойны в любом случае.
Владимир привстал и вновь опустился в кресло.
– Наш самый ценный член экипажа. Человек совершивший, без всякого преувеличения, революцию в космонавтике. Тот, кто создал генератор способный защитить корабль от страшных космических излучений и не побоявшийся сам отправиться в этот полет. Наш венгерский товарищ и друг Стефан Кинг.
Было заметно, что Стефан смущался. Лицо его залила краска, но он встал и приложив два пальца к виску «козырнул» в сторону Комова. И снова зазвучали аплодисменты, которые стихли, стоило Комову поднять руку.
– На очереди следующий ученый, астрофизик, отчасти вычислительный мозг команды, а по совместительству красивая девушка и наша соотечественница Александра Котова.
Саша смущенно помахала рукой, привстав и быстро сев обратно.
– Бортовой врач, ещё одна красавица на корабле, а по совместительству часть силовой структуры команды, наш самый обаятельный ирландский космодесантник Синтия Рокфор.
Она встала и реально «отдала честь» Комову и резко села обратно.
– Вторая, а номинально первая часть силовой структуры команды и не менее обаятельная, – короткий смешок не остановил речи Комова, но заставил представляемого дёрнуть головой, – космодесантник, по совместительству глава службы безопасности корабля, наш британский товарищ Энтони Клепс.
Клепс встал и кивнул, поморщившись. Похоже англичанину не понравилось, что его назвали британцем, смешав с ирландцами и шотландцами. А может быть его раздражал смешок, раздавшийся в зале.
– Есть и ещё один член команды, которого я обязан представить. Все мы знаем, что корабль, созданный нами на окололунной орбите, самое высокотехнологичное и сложное устройство, которое создавало человечество. Вот и управлять огромным и сложным кибернетически-механическим организмом должен мощный мозг. Такой как у нашей Алисы. Аббревиатура принята от английского, но Алиса чисто русская разработка. Приветствую тебя Алиса.
– Здравствуйте, товарищ генерал, – раздался под сводами зала искусственный голос.
По происходящему в зале было понятно, что для всех присутствующих это полная неожиданность.
– А вот этого ты говорить не должна была, – нахмурился Комов, – раскрывать моё звание в твою компетенцию не входит.
– Простите товарищ Комов, не думала, что это секретная информация.
Легкие смешки в зале.
– Ладно, принято, Алиса. В каком состоянии корабль, доложи.
– Докладываю. Корабль будет готов к старту через сорок восемь минут. В данный момент заканчивается заправка стартовых жидкостных ускорителей. Все остальные компоненты в корабль загружены. Я в ожидании прибытия экипажа. Плановый старт через двести восемнадцать минут. Так что всё норм.
И снова смех.
– Доклад принят Алиса. Продолжайте контроль корабля. Выполняйте.
– Есть выполнять.
– Уверен она вам и заскучать не даст, – улыбнулся Комов, команда есть вопросы?
– Да, Сергей Михалыч…