Читать онлайн Энциклопедия чувств и настроений

Леонович Е. Н.

Живое слово

Слово – моё порождение,

Я – порождение слова…

Привязанность к слову и времени —

И ничего другого…

Когда тебе, поэт, подарен голос,

Нет ничего другого у тебя…

То, что может выразить всё,

Ничего не выражает…

От избытка сердца

уста глаголют.

Евангелие от Луки, гл. 6.

Вначале было слово, только слово

В туманности пространства мирового,

Покоилось то слово без движения,

Не знало ни заката, ни рождения.

Застывшим было, словно воздух горний,

Бесшумным было, словно дней течение,

И было содержанием без формы,

Не ведало тогда ещё значения.

Но родилась, сознанием дыша,

В словесной форме лёгкая душа —

С небытием и былью на весах,

С молчанием и речью на устах…

И появился в слове тайный смысл,

И потекла неуловимо мысль…

1992

И мысль моя спешит родиться,

Как сорго – скрытое в зерне,

В яйце – встревоженная птица,

Веселье лёгкое – в вине.

Как идеальное начало

Она пока ничем не стала –

Но уж блистает мыслью взор,

И мудрый начат разговор.

Из ткани шьётся оболочка,

Как из материи сорочка,

И мысль (того и не хотела)

Облачена до пяток в тело.

Теперь она продукт иного,

Теперь она – живое слово.

2005

Как трудно подобрать или найти слова.

Я нужные слова найду едва ли,

чтобы из них плести значений кружева,

чтобы меня свободно понимали.

Любое слово – это форма, оболочка,

оно рождается в устах, оно живёт

как отражение души и вот

глубоким смыслом наполняет строчку.

И в слове пробуждается сознание,

и в этот мир, как в Божий храм,

мы с ним войдём.

Ясней себя природа мыслит в нём -

первоначальное всему дано название.

2015

Слово

Я к нему возвращаюсь снова…

От земли и до самого неба

Оно стало дороже хлеба -

С уст ещё не слетевшее слово.

Облачали в златые одежды,

Напоказ во дворцах выставляя,

Повторяли его невежды,

Смысла тайного не понимая,

Им захлёбывались повелители,

Как вином в беспробудном веселье…

Как росток, прорастало в обители

У монаха в убогой келье.

И тому, кто в труде тяжёлом

Добывал свой хлеб насущный,

Утешением было слово,

Все надежды его стерегущее.

Неотёсанным было и грубым,

И солёным, как лоб кузнеца.

Пели горла его, как трубы,

Повторяли уста без конца.

Его выдолбили на граните,

Отправляя потомкам послания.

О бессметной душе говорите —

Станет слово легче дыхания!

25 июля 1989

Нерасшифрованные никем словеса

Слова

Слова. И с ними завожу я речь,

Что знаю, то в словах хочу сберечь.

Слова я знаю наизусть,

С моих они не сходят уст.

Тех слов удел – быть хрупкой оболочкой

(так для элитных вин в подвале служит бочка),

Они хранят в себе значения,

Они – для преувеличения.

Потом, затеяв спор, ведя научные беседы,

Слова те соберут языковеды,

И будут в словаре они лежать на полке.

Ни проку никакого нет от них тогда, ни толку.

2000

Грамматика

Грамматика, как прочный лёд,

Сковала мыслей хоровод;

Эмоций, чувств и настроений

Покой и бурное течение

В тела одела строгих форм —

Законов, правил, догм и норм…

О, человече! Ты велик,

Создал орудие – язык

И стал его рабом случайно,

Но это уж другая тайна…

2002

Форма

В ней тайный смысл живёт, наверняка,

Заключено какое-то значение,

Бегущее легко, как в небе облака,

И как реки глубокое течение.

Она была как писаный букварь,

Где было всё – и музыка и слово,

По ней читал усидчивый дикарь

О бренности материи земного.

Один в углу под сенью шалаша

Он лепетал таинственные речи,

И трепетала тёмная душа,

Язык приобретая человечий…

1992

Язык у человечества един.

Один – у многочисленных народов.

На нём молчит угрюмая природа.

И кажется, что я давно к нему привык.

Не замечаем с ним мы нашей встречи –

Незримым кажется он нам пока.

Живёт он, превращаясь в наши речи,

Они живут как формы языка.

2016

То бегут по нему дымчатые облака,

то тянутся грозовые тучи…

То оно бледно-голубое,

то ультрамариновое, ночное, бездонное,

всклень усыпанное мириадами звёзд…

И земля постоянно преображается.

То скована месяцем-просинцем лютым,

стужа ледяная птицу на лету бьёт.

То горят на её лысых пригорках

в Марьин-день снега,

ручеёк точит острый нос свой.

То она устилается разнотравьем

цветочным полей,

потом, узолотив и обагрив дубравы,

печально провожает серых своих журавлей…

Так и язык во временах меняется,

но остаётся русским…

2010

Русская речь

Кто назовёт простую речь

Прозрачной формой естества,

Не замечая с нею встреч,

Не видя, как она чиста?

Не видя, как она воздушна,

Что неба терем голубой,

Но никогда не равнодушна

И не подавлена собой?

В ней есть всегда своё значение,

Печать святого ремесла –

Она даёт увеличение

До бесконечного числа.

В ней все людские судьбы живы,

Все царства и все времена,

Хотя она неговорлива

И смысла тайного полна,

Как пентаграмма на скрижали,

Как лёгкий след карандаша…

О, сколько в ней живёт печали,

Когда волнуется душа!

12 мая 1985

Как делаются стихи

Муку

рассыпьте пухом на клеёнке.

Возьмите тесто, раскатайте слоем тонким.

Как рифма у стиха,

так всё в начинке дело,

лучок порежьте к мясу, смело

добавьте специи —

эпитеты, метафоры, синекдохи, сравнения…

Стопа, как пульс, пусть оживит стихотворение…

Пирог в духовку суньте.

Дверь стеклянную закройте.

Ждите.

Но при этом –

родитесь всё же Вы в душе поэтом!

2017

К поэту

Уют, покой —

что может хуже статься для поэта?

Он ищет приключения во вне,

Он жаждет истину познать в вине,

И нравятся вопросы без ответа…

Его заносит – вляпаться чтоб в грязь,

Потом очиститься в нирване вдохновенья,

И наплевать ему всегда на чьё-то мненье

Всё для того, чтоб рифма родилась…

Он превращает музу в девку со двора,

Дурнушку нарекает он мадонной…

Такие вот у творчества законы.

Поэт, тебе ни пуха, ни пера!

2018

Поэт и птица

Из Бодлера

Когда тоска томит матросов,

Среди наскучивших морей

Матросы ловят альбатросов

У неподвижных кораблей.

И вот краса морской лазури,

Стыдливо свесив два крыла,

Умея не бояться бури,

Страдает от людского зла!

Как неуклюже он ступает,

Забыв стремительный полёт,

Кто дым сигар в глаза пускает,

Кто бранным именем зовёт…

Поэт! И ты, расправив крылья,

Паришь в тумане облаков,

Внизу – страдаешь от бессилия

Среди бездушных дураков…

1979

На бумаге –

тень карандаша.

Ночь, живущая с вечной тайной.

Что ещё мне откроет душа?

Что расскажет мне рифма случайная?

Уж исчерпаны темы до дна,

И написаны все портреты,

Не закрыта лишь тема одна –

Как рождаются в мире поэты?

С чем проходят

и как идут?

Где находят они забвение?

Чего стоит их праведный труд?

Продаётся ли их вдохновение?

1988–1992

Стихи пишу

Моя исповедь печальна —

Непечальной в мире нет!

Моя исповедь – как тайна,

Обнаружившая свет…

В мире горьких треволнений

Через дни и времена

Моя исповедь – как тени

И живые имена!

Исповедуюсь я снова

За свои в миру грехи,

Я ищу живое слово,

Я пишу свои стихи.

Октябрь 1984

Неправильный сонет,

где я веду размышление о вероятности

существования четвертого измерения

Стихи слагаются поэтом,

Ещё влюбленным чуть при этом,

Когда любви кошачий коготок

Ещё не тронул сердце больно ненароком –

Грозит любовь язвительным уроком

И сильному уму едва ли будет впрок.

Души непостижимая природа…

Мы ждём любви нежданного прихода,

Чтоб логикой формальной пренебречь,

В пристрастное легко поверить снова.

Любовь – как поэтическая речь,

Где со значеньем сращивается слово.

Метафору найти – так без сомнения,

Она души иное измерение…

2003

Осень равнодушно смотрит на меня

Жухлостями тленья, красками огня…

Осень – вечер года, сонная старуха…

За оконной рамой засыпает муха…

Сизые туманы катятся с полей,

Словно великаны – тени тополей…

Грустная картина уж почти готова.

Для мазка последнего не хватает слова…

2008

Уже моя седеет голова,

И, кажется, исчерпаны желанья,

Поэзия – как способ выживания,

Где потеряли прежний смысл слова.

Поэзия – как тайный орган зренья,

Пронзает бесконечное пространство,

Где никогда не будет постоянства,

Где за забвеньем новое рождение.

О как же много надо испытать,

Чтобы стремиться каждую минуту

В ней отыскать спокойствие приюта

И в ней приют последний отыскать!

Поэзия – и даже та, в которой

Небесные угаданы черты,

Твои лишь заблужденья и мечты,

Развенчана твоим же приговором…

Уже моя седеет голова,

И, кажется, исчерпаны желанья,

Поэзия – как способ выживания,

Где потеряли ясный смысл слова…

1998

Мои стихи – не ради славы,

Остынь, мой критик величавый…

Мои стихи –

они приходят,

Когда горячий стынет чай,

Оса на сладком бутерброде

Хлопочет, как пенсионерка,

Пролив варенье невзначай…

Мои стихи –

они поют мне

Среди полуночной тиши,

За дело взяться не дают мне,

Как будто этот час безмолвный

настал для маленькой души…

А вся душа, сродни душе вселенной,

Всех дней, всех царств приемлет суету,

Чтобы хранить как слово незабвенное,

Застывшее кристаллом на лету.

Мои стихи –

когда прочтёшь ты их,

Я лгать самозабвенно не умею,

Как отзывается на стих безмолвно стих,

Так исповедь твоя проснётся за моею…

Март 1984

С думой о вечном

У вечности – единое дыхание,

Всё втянуто в один водоворот…

Ты муравья раздавишь под ногами –

И не заметишь, как звезда умрёт.

1995

Дни проходят. Близок тот предел,

Без него, что в жизни смысл и сущность?

Кто-то скажет: – Просто не успел…

А другие: – Помогла везучесть…

Думаю, жизнь не проходит напрасно?

Спит беззаботно сытая такса.

Ей ли понять все печали эпохи –

Косточки сахар, диванчик и блохи…

О бессмертии

Звезда погасла,

а свет от неё

мчится в моё окно…

1990

Идя в рубахе домотканой

с худой сумой наперевес,

ты в этот мир приходишь рано,

ты рано на земле воскрес.

И не пленишь печальным взором

развеселившихся гостей,

не заклеймишь своим позором

разгул их низменных страстей.

Не остановишь гвалт разврата —

прольётся вновь вино и кровь…

И брат опять пойдёт на брата,

забыв про братскую любовь.

Слова пророчества святые

забудут лживые уста.

Опять измученный мессия

умрёт не снятый со креста.

1980

Земля обетованная

Где Он провёл осьмнадцать в жизни лет?

В родном краю? Под сводами Египта,

В песках встречая солнечный рассвет,

Из рук не выпуская манускрипта?

Его привлёк к себе верховный жрец,

Слух услаждая мудрыми словами?

Иль в Индии его учил мудрец,

Ганеша вдохновлял под небесами?

Нет, в землю Он пришёл, где не было рабов,

Как скот, не заводили там прислугу.

В тех землях он учился у волхвов,

На равных относившихся друг к другу.

Он Царство Божье на земле узрел,

В полях, лесах простёртое безмолвно…

Ему отвёл Он царственный удел

И окружил его навек своей любовью.

Земля обетованная – Пра́восла́вная земля.

2016

Вершитель

Он в этом мире суетном един…

Он создал мир, начав с простого слова.

И Он – величие заснеженных вершин,

Глубины океана мирового.

Жужжание мохнатого шмеля,

Степная горечь веничной полыни,

Песчинка среди выжженной пустыни,

И горизонта линия, и там за ней земля.

Ещё он – багровеющий закат.

Он – трепет твой и лёгкое твоё дыхание.

И то – что нам неведомо заранее,

И горечь неуёмная утрат…

22.12.2021

Этой ночью

Сияли звёзды тихо в небесах,

застывший воздух на долины рея,

окутывал их свежестью своею

и таял в непонятных голосах.

В спокойствие тех звёзд я верить не хотел,

не сразу бледное их виделось мерцание,

и там кого-то жалкий ждал его удел,

и наполняло чью-то грудь страдание.

И в тех мирах я слышал чей-то стон и крик,

мольбу о помощи и вопли о пощаде…

И я тогда подумал, чего ради

Ты, Царь Небесный, душу оживил и дал язык.

5.09.2022

Богородица

Острый взгляд, тонкие губы,

Мысль просвечивает пустоту.

Он никого не любит,

Помнит он только ту…

Живёт в четырёх измерениях,

Строит собор пятикупольный,

Вблизи – пугающий воображение,

Издали – кажущийся кукольным.

И которая мучилась в ожиданиях,

Покрывалась морщинками кожица,

По прочтении святого писания

Оказалась Святой Богородицей.

1981

Молитва пресвятой богородице

Дары духовные приносящая,

От мира к премирным наш ум возводящая,

К познанию разума приводящая,

Нашу веру творящая.

Вселюбимая ныне, Всепетая,

Сильным мира сего даруй мудрость.

Тем, кто будет судить нас, даруй правду.

А наставникам – мудрость смиренную,

Послушание – чадам малым.

Всем, приносящим знание,

Слово даруй премудрости.

Всем же нам даруй свет разума,

Дух чистоты и смирения.

Подай нам ума прибавление,

Взор разверни к истине.

Нас надоумь в кротости.

Дух укрепи правды.

Нас наставляй к трудолюбию.

Нас обрати к воздержанию,

Чтобы бежали мы суетности,

Нас осени вечной радостью,

Речью своей услади.

Вселюбимая ныне, Всепетая,

Нам, с умиленьем Тебе поклоняющимся,

Сердце своё отвори!

2010

Молитва

Господи, дай мне время,

дай мне везучий год,

чтобы посеять семя,

которое скоро взойдёт…

Чтоб по трудам и заслугам

очажный огонь и дым,

чтобы не спорить мне с другом,

остаться в душе молодым…

Тот просит немного у Бога

и счастлив он будет вполне,

кто любит тебя немного

или со мной наравне.

Дай мне от зла забвенье,

правдой неволить ложь,

дай мне ещё вдохновенье,

радостью душу тревожь.

Рассуждение о беспредельном –

причина его ограничения.

На Божий мир я свой бросаю взгляд.

Что этот мир?

Во мне лишь отражение

Или покой безмолвный и движение

Духовных и телесных мириад?

Но между нами – мысль во фраке слова,

И кажется порою, что она

Начало мира и его основа,

Своим трудом она увлечена.

Она напишет эпосы эпох и эр,

Как будто это всё придумала заранее.

И то, что вижу я вокруг – пример

И эталон земного мироздания.

2017

Утренняя тишина

В томной неге до белой зари,

Пробуждая и душу и тело,

Не о том, не о том говори,

Что вчера рассказать ты хотела.

Не спеши, ты помедли немного.

Пусть желанья созреют в тиши.

Снова светится далью дорога,

Только ты никуда не спеши!

Будет всё – и удачи и горе,

Рядом с жабой поёт соловей,

Как в нехитром людском разговоре

Всё в судьбе прозвучит твоей.

Будешь ты и актёром и зрителем.

В этот день ты иди не спеша –

В ожидании этом томительном

Так волнуется наша душа!

Centillion

В ночь звездную

На небе сонмы звёзд… Я вспоминаю числа.

Звёзд никогда, наверное, не счесть –

Желанье это не имеет смысла,

И в этом тоже смысл какой-то есть.

Мерцанье звёзд над головой кругом.

То ясно всё, а то душа в тревоге…

Бреду куда-то в даль, а что потом?

Быть пылью на исхоженной дороге

Иль на дороге пыльным сапогом…

И кажется, что всё ещё в начале,

Свою звёзду могу легко достать рукою.

Я весел относительно печали,

Несдержан относительно покоя…

1.03.2016

Неужели луна существует тогда,

когда вы смотрите на неё?

А. Энштейн

Мир сном окутан призрачным. Во мраке

Чуть отражает лунный лик река.

Созвездье Пса моей простой собаке

Своё мерцанье шлёт издалека.

И млечный путь походит на дорогу –

По ней бы устремиться не спеша…

И со слезами помолиться Богу

Вдруг захотела смертная душа…

2015

Метаморфозы

Духовная реальность

Буду я не много

и не мало –

Как дыханье свежее полей…

Чем природа пышная дышала,

Всё в душе откликнется моей,

Запоёт натянутой струною,

Зазвенит холодным бубенцом…

Как луна над чистою водою,

Встану я с серебряным лицом;

Затаив и думы и дыханье,

Буду слушать время и печаль –

Растеряю все свои желания,

Поплыву в неведомую даль…

1986

Напутствие

Смерть приходит как избавление

от пресыщения жизнью.

И часовая стрелка перешла уже границу дня.

Веду беседу тихо я с самим собою.

И бьётся, бьётся, бьётся сердце с перебоем —

Оно давно больное у меня.

Уже не за горами тот урочный

Последний час земного бытия,

Куда возврата больше нет и я

Свою закончу повесть многоточием.

Её прервется тема и сюжет.

Бессмертие – такая штука злая,

Не потому ль деревья умирают?

В том смысл какой-то есть, но объяснений нет.

И те пришельцы, что за мной идут,

Они все к этому придут порогу,

Молиться будут без лукавства Богу.

Благослови, о Господи, их чаянья и труд…

2020

Там

Чу́дны там ожидания, метаморфозы,

открывается вечности странный каприз,

словно шумная пляска, проходят там летние грозы,

с моря синего выйдя на берег,

гуляет там ветреный бриз.

Я уйду незаметно для всех.

Там звезда со звездою встречаются,

Бытие там наполнено тайной вечерних молитв,

Там душа в суете повседневной не мается,

Оторвавшись от тела – уже не болит.

2019

Я уйду. Но хотелось бы

снова вернуться,

бестелесно блуждать в суетливом потоке людей,

тихой заводью быть, как вода дождевая на блюдце,

и сновать в жаркий полдень четой лебедей,

расцветать по весне акварелью мимозы,

суховеем лететь в непроглядную даль,

по холмам проноситься как бури и грозы,

разделяя с живыми тоску и печаль,

ожиданьем томить свою бедную душу,

снова верить во что-то, напрасно хотеть…

Ты услышь меня, Господи!

Отче, послушай,

Как хотел к твоим ангелам я улететь.

Дай мне веры святой перед алым закатом

(там не будет ни зла, ни тревог, ни забот)

в то, что снова горячий души моей атом

на рассвете в груди чьей-то вдруг оживёт.

2019

Легла дорога к храму гладко,

По ней идёт седой старик,

Остановился у оградки,

Его сияет бледный лик.

Побрёл, ступая еле-еле,

Спешит, как будто не спеша,

Едва душа таится в теле,

Но к жизни просится душа.

Туда, где вечная обитель,

Туда, где вьётся чистый дух,

Где не лукавит небожитель,

И антифон ласкает слух.

Последний путь – дорога к храму,

Потом – неведомая даль.

Мы получили телеграмму,

И старика нам стало жаль…

1993

Друзья уходят в никуда.

Не возвращаются обратно.

Как жив? – не спросишь деликатно.

Друзья уходят в никуда…

Звучит их голос ниоткуда,

Вчера бежал по проводам.

Всё отдаю и всё отдам,

Чтобы бежал он ниоткуда.

Все голоса – наперебой,

А этот был всегда некстати.

В больничной умер он палате,

Не рядом – но всегда со мной…

Неведом вечности покой.

И всё нам кажется в избытке,

И оставляем мы пожитки,

Душа уходит в мир иной…

Друзья уходят в никуда.

Не возвращаются обратно.

Как жив? – не спросишь деликатно.

Друзья уходят в никуда…

2011

Час вечерний

Когда последний солнца луг погас,

И в небесах горит звезда ночная,

О, как люблю я этот тихий час,

Течения часов не замечая…

Что создано – мерещится вокруг.

Всё это принимаю без разбора…

Пришла. Сидишь. Пойми меня, мой друг,

Случайный соучастник разговора!

Мир сном объят. Беззвучна тишина.

И блик луны мерцает за окошком.

И с телом вновь душа разлучена,

Гуляет независимо, как кошка…

Ей в этом мире одинокой слыть,

Такими уж витают наши души,

Ей всё б хотелось в мире изменить,

Себя не потеряв и не порушив.

2015

Можно придурь позволить себе, а не одурь.

Можно реквием слушать, купаясь в мажоре.

Можно выпить вина, превращённого в воду.

Можно крылья сложить, опасаясь ожога.

Можно выловить зверя, назвать его – Авель,

Жизнь земную нарочно сочтя за арену,

Нарядить его пуделем, когти подправить

И пойти с ним гулять на цепи непременно.

В разнотравье, принявшем насильственный постриг

До газона, униженном и укрощённом…

Понимая, как на свете всё это не просто,

Шрам от лоботомии прикрыв капюшоном.

2022

Бессмертие

Бренна наша жизнь

и мы тоже.

Такая будет тихая вода.

Чуть тронет ветер листьев отражение.

И я уже не буду никогда –

Я буду в новом мире и движении.

Ко мне придут берёза и сирень,

Корнями и ветвями соплетаясь…

Вот только жаль —

в такой чудесный день

Уже я отлюблю, уже отмаюсь…

1987

Созерцание

Верую, ибо это абсурдно.

Я мудро жил. Спокойно встречу смерть.

Живая плоть моя готова

Тоску и боль перетерпеть,

Надеть тяжёлые оковы

Пустыни мира и времён…

Вдохнув густой тяжёлый сон,

Утратив трепет свой случайный,

Я стану частью вечной тайны.

Я разгадать её хотел,

С ней гордый разум жаждал встречи –

Горели у иконы свечи,

Свечи огарок догорел…

1981

Жизнь

Могучий ствол, палимый зноем,

Уныло чахнет. Как металл,

Звенит листва, сухой золою

Летит на гребни раскалённых скал.

Всё жаждет – каплю, каплю влаги!

Один глоток к сухим губам

Из полувыпитой баклаги

С песком и солью пополам!

Но день прошёл. Луна мерцает.

Звезда – ночной александрит.

Топор по дереву гуляет,

Костёр дымится и горит…

И снова день. Песок колючий

Заносит пень… Издалека

Плывут седые облака,

И, как стада, кочуют тучи.

И дождь пошёл. Оно – спасение!

Молитве вняли небеса!

На листьях и́скрится роса,

Окрест – мелодии весенние!

Не то – урочная судьбина,

Короткий нашей жизни путь…

Едва пройдём мы половину,

Едва свершим мы что-нибудь,

Так скоро мы, скудель земная,

В прах превратимся. Суховей

Его повсюду разбросает

Рукой безжалостной своей.

1982

Я – миг земного бытия.

Я – свет,

я – воздух,

я – былинка,

Всегда, во всём и всюду – я,

В руках бесформенная глина.

Меня слепили –

мотылёк

Бесшумно плещется в пространстве,

То я – цветок, себя пью – сок,

Хмелея от непостоянства.

Моя мадонна над водой

С крылом застыла – коромыслом,

Она читает не меня,

Она во мне не видит смысла.

Потом появятся значения,

В словах оформятся они,

В свободной форме изречения

Во все оставшиеся дни,

Когда в истерзанном сознании

Созреет медленно вопрос —

Так чем же это мироздание

Ты, в нём рождённый, перерос?

1987

Точка отсчёта

Уже зари вечерней алый луч погас.

Созревшее падёт на землю семя,

И с силами собравшись всеми,

Рожденья встретит свой урочный час.

В земле, в слоёной квашне чернозёма,

Корнями будет пить пьянящий сок,

Зазеленеет тополем у дома,

Клоня главу на розовый восток.

Час бытия – лишь миг существования,

Не требуя ни выплаты, ни дани,

Стоит, как дождь, чтобы оставил кто-то

Труды свои земные и заботы…

И соизмерил годы и тревоги

С масштабами космической дороги.

1988–1992

Из Луиса де Гонгора-и-Арготе,

1627 г.

В порыве ослепительных мгновений

К огню стремится белый мотылёк,

Его огонь неведомый привлёк,

Не знает он ни страха, ни сомнений.

И в доме, ограничившем пространство,

Где мир теней родился при свечах

И задышал в незримом постоянстве –

Порханье, обречённое на прах.

Чем ярче цель, тем явнее и ближе

Для мотылька неведомый конец,

И вот уже огонь горячий пепел лижет,

И нет от дыма радужных колец…

Вот так и мы, стоящие у цели,

Как мотыльки, опять не уцелели!

Апрель 1988

Рефлекс цели

Влетела ласточка в туннель

И в мрачной полутьме кружится…

О стены каменные бьётся,

Как сердце, маленькая птица…

Она поранила крыло…

Снуёт – в надежде, наудачу…

И вот мерцает вдалеке,

По стенам луч весёлый скачет.

Она рвалась из темноты –

Остатки сил… ещё мгновение…

Душа моя! ведь это ты

В невольной жажде вдохновения…

Май 1985

Они хорошо знали,

как делать сосуды,

обожжённые в очагах.

И дни бегут. Мы станем белой глиной.

Топтать нас будут толстым каблуком.

Гончар свою в работе горбит спину –

Он соберёт нас, уплотняя, в ком.

Мы оживём горшком в его железных пальцах,

У нас опять появится своя душа,

В восторг придёт, кто на горшки те будет пялиться,

но тишиной забвенья не дышал…

Не будет знать ценитель тот случайный,

Так почему ж над призраком полей

Звезда сияет так необычайно,

И не найти нигде ни в чём покоя ей…

И почему за санною дорогой

В сиянии так ярко блещет млечный путь…

И надо, кажется, пройти ещё совсем немного,

Там огонёк горит – и можно отдохнуть.

1987

Порочен мир. И в сердце пустота.

Свои гримасы корчит обезьяна…

Оракулы пришли, их свято лгут уста.

Невольно мы внимаем их обману.

Им говорим: – Ведите за собой.

Червяк – он слеп, он нем, он безголосый…

Даём им право нашей поиграть судьбой,

За нас решать проблемы и вопросы.

Из праха слеплен первый Человек.

Одни забыли это, становясь царями.

Другие бряцают всю жизнь цепями,

Рабами нареченные вовек.

2021

У площадей пощады не ищи –

Перемелют кости и хрящи,

Всё проглотят яростно взахлёб,

Чтоб увидеть и услышать чтоб…

Проведут по улицам всем ловко

И напишут под свою диктовку

Час рожденья и забвенья час,

Словно кто-то должен помнить нас.

Бьют часы – какой-то странный мастер,

Ход часов освободив от страсти,

Меру времени нашёл и вечность

Разделил на злую бесконечность.

У площадей пощады не ищи,

Перемелют кости и хрящи,

Как бы ни была легка и хороша

В твоём теле оживлённая душа…

Ей, разумной, в этом мире жить,

Всё вобрать в себя и этим дорожить,

И за это самоощущение

Ей нигде не сыщется прощения…

1989–1992

Но под всеми словесными перлами

Проступает пятном немота.

А. Галич

Нет пророков в моём Отечестве,

Для пророчеств – не сыщется слов…

Только учится полчеловечества

На качании наших весов…

На счету одного поколения

Словно гири – смутное время,

Словно гири – живые массы,

Словно гири – деленье на классы.

Их мизинцем Великий Кормчий

Под землёй заставляет корчиться…

И всё кажется по плечу,

Реформатору и палачу…

Нет пророков в моём Отечестве,

Только лагерной цифрой отмеченные…

На собранье идущие снова…

И зубами сдавившие слово…

Нет пророков в моём Отечестве…

1990

Изменит ли природу человек?

Тщеславие и алчность – вот пороки,

поют им славу лживые пророки.

Блаженство есть

в наш неспокойный век

свободным быть от званий и чинов,

богатству чуждым быть, чтобы узнать при этом,

что чувствуют в душе поэты,

творящие миры игрою чудных слов.

Они творят основу бытия,

они её – как заново рождают.

Мой друг, становимся чужими мы, ведь я

в тот мир войти тебя не принуждаю.

2017

Власть над людьми обретая,

теряем её над собой.

Любому помыслу – своя награда,

Её хозяин не замечает это.

Свисает бахрома на ярких эполетах,

И орденок висит – для маскарада.

Хозяин не узнает никогда, как быть другим,

Всё понимать истерзанной душою,

И как покой найти, не ведая всю жизнь покоя,

Иметь достаток, будучи нагим.

Хозяин балом правит – там внизу людишки,

Как муравьи, по Броуну снуют.

Дай, Боже, им свободу и в быту уют –

Ворчать пойдут, ругать пойдут… Не слишком.

Но каждый муравей – он тоже царь,

Ему на плечи просто не упали эполеты.

И хорошо хозяин знает это

И то, чем страшен для него бунтарь.

Так день спешит за нём, за веком век,

Ценить я стал и жалкие минуты.

Пусть будет мир, пусть будет время смуты –

Свою природу не изменит человек.

2017

Сильные мира сего

Когда страна отступит от закона,

тогда много в ней начальников.

Из притч Соломона

На висках побелевший волос,

Старческий, сиплый голос…

Им бы думать о вечном покое

И читать про себя молитвы…

Креститься дрожащей рукою,

Считая ступеньки-плиты…

Но они, одурев от почестей,

Дураков, подлецов, стриптиза,

Выполнения требуют в точности

Всех маразмов своих и капризов…

Они правят большими и малыми

Государствами и континентами,

За раденья увенчаны лаврами,

Опоясаны царскими лентами…

Не пугает слепая конница,

Что несётся по склону оврага,

Их измучила злая бессонница

И забота о вечном благе…

Мы им снизу машем рукою

В солидарности наций и классов,

И мы верим – чего-то мы стоим

В непрерывном потоке массы.

1990

Неугомонно времени теченье…

Пронзает мир спокойно мудрый зрак…

В пустой душе угаснет вдохновенье,

Напрасно ищет истину дурак,

Под лацканом сияют погремушки,

В душе бездушной гаснет уголёк,

Юнец в любви признается старушке,

Красавицу заманит кошелёк,

Другой ослеп давно в своей гордыне,

Доверчивость – как слабость и порок,

Уж сколько раз твердили миру… Ныне

Опять простой не выучен урок.

Убогий ум всё думает о славе…

Мой друг, в урочный этот тихий час

Я не боюсь сей чудный мир оставить,

Покинув мир – боюсь оставить Вас!

2012

Новые поколения идут…

Очерк на Болотной площади

С утра позволить можем мы —

и предаёмся праздной лени.

Чего хотеть, чего ещё желать?

Забавы новых поколений

Должны мы терпеливо принимать.

Они не видят Человека.

И всё для них лежит во вне…

Им – дай свободу, чтобы с этим веком

они шагали наравне.

В песок как будто просочились наши годы,

И путь земной наш скоро будет завершён…

Не изменяет человек своей природы,

В природе действует неписанный закон.

Теченье дней подвластно только Богу,

Но им легко вослед на нас пенять.

Пришельцам уступаем мы дорогу,

Им – наше место только бы занять.

2018

Павлин

Давно уж басня говорит о званьях –

то званий нет, то нет в них содержания.

А так давно павлин попал в совет

и перед всеми хвост

свой распустил на свет.

В своём Отечестве пророков нет, так где-то

на все вопросы наш павлин сыскал ответы.

И стал кричать, но голосок отвратный.

Ни на одном гербе страны павлина нет –

без объяснений всё и всем понятно.

Мораль проста: коли павлинов будем знать,

Хвосты тем пуще будут распускать.

2018

Диоген

Среди халуп, дворцов и триумфальных арок

бродил он, презирая радость и испуг,

держал в руках коптящий он огарок

и озирался пристально вокруг.

Толпа в ответ злорадно ликовала:

– О, что ты ищешь днём с огнем, дурак!?

Или тебе, что светит солнце, мало?

Иль то, что ищешь, не найдёшь никак?

– Ищу я человека.

– Вот же люди!

Он огрызнулся дерзко им в ответ:

– Оно зайдёт, и снова солнце будет.

Людей здесь много – Человека нет…

2018

Как чудно небеса во тьме горят…

Как чудно небеса во тьме горят!

Блестят миры во власти высшей воли.

Не вижу я сидящих на престоле,

Не вижу солнц я, выстроенных в ряд.

Здесь в нетерпении не ждут чинов,

Не ходят здесь с протянутой рукою,

И потому как будто мир застыл в покое,

Сном чудным скован он – не ведая оков.

Здесь места нет и быть не может лжи –

И названо здесь всё первословами.

Небесный мир – как будто витражи

В никем, ничем не оскверненном храме…

2016

Мой Эверест

«… у нас не было сил, чтобы помочь бедолагам, часом раньше застрявшим в снегу…»

(из дневника руководителя группы альпинистов)

Я восхожу на ЭВЕРЕСТ.

Это – цель моя.

На склоне замерзает в снегу человек…

Но я поднимаюсь на свой ЭВЕРЕСТ.

Колени скованы.

Из носа – морозная слизь и кровь

у меня.

Но Я поднимаюсь на ЭВЕРЕСТ.

250 метров.

158,5 … уже…

И такой же отчаянный

В стуже коченеет человек.

ЭВЕРЕСТ – как рукой подать.

Мой ЭВЕРЕСТ…

Но Я, поднимаясь на свой ЭВЕРЕСТ –

возвращаюсь

назад.

Я – спасаю его…

Потому, что я восхожу на свой ЭВЕРЕСТ.

Я не ступил на острую вершину ЭВЕРЕСТА.

Я – ничего не доказал.

Потому что я хотел покорить

свой ЭВЕРЕСТ.

2017

Совесть и честь

Честь сказала:

– Я на устах!

Быть честным – от слова честь…

Да, мной торговать приходилось не раз,

сколько? Да вам и не счесть…

Я защищаю мундир и погоны,

для них я – обнажена,

мне чужды других честь и законы.

Неверная я жена…

Совесть молчала. Она нема.

Но жалит сильней осы.

Что в мире добро,

что в мире зло —

кладёт на свои весы.

Рассудок туманен. Опоры нет…

Стоишь, как у самого края…

Но с совестью ты всегда Человек.

Совесть – она живая!

2015

Огонёк

Огонёк мерцает дальний,

Для разбуженной души

Колокольный звон печальный

Долго тянется в тиши.

Он зовёт, и он тревожит,

То волшебный, то простой,

То как знак в пустыне божий,

То насмешливо пустой.

Грусть твою прервать сумею,

Сядем вместе у огня,

Загоришься ты сильнее,

Если любишь ты меня…

И забудешь вой метели,

И забудем белый сон,

Как мы весело летели

На мерцание и звон…

Огонёк я вижу дальний,

Для разбуженной души

То весёлый, то печальный

Раздаётся звон в тиши…

1980

День идёт

Проснулись думы и желанья,

Таит их сдержанно душа.

И новый день, свою назначив дань мне,

Идёт за ней как воевода не спеша…

Уж нет и сил, но черноокий вечер

Ещё не пролил радужную синь,

Не собрались судить-рядить на вече

Герои в окружении богинь.

Уже нет воли… Тяжело дыханье…

Но этот день проходит не спеша,

И не плывёт ещё куда-то мирозданье,

Не улетела лёгкая душа…

1987

Русь святая

Россия

Земля, где течёт молоко и мёд,

трава злачная, вода живая.

(Велесова книга)

Россия – где тонкое русло

Великой лелеют реки,

Россия – где внукам изустно

Былины поют старики,

Россия – где бешено кони

Промчались в туманах зори,

Россия – роса на ладони

Сияет, сверкает, горит…

Россия – русалки гурьбою

Весёлый ведут хоровод,

И песней влекут за собою,

И весь баламутят народ…

Россия – рождённые снова

Пытаются вымолвить: р-о-с…

Россия – священное слово

У тех, кому жить довелось…

1992

На святой Руси

Купола горят.

На святой Руси

Колокола звенят…

И дыханье в груди –

Да с лазурных небес!

И лежит на груди

Серебрян крест!

Где святая Русь

Православная,

Там стоит Россия

Державная!

От холодных до тёплых морей

Простираясь,

Собирая по весне

Птичьи стаи…

Мать-Россия матушка

Стоязыкая,

Потому и святая

И великая!

1993

Русь

Одна страна –

и три эпохи.

Святую Русь какой ещё разбудит гром,

чтоб собирать её потом по крохам

и научиться вновь её любить потом?

Святая Русь – и в древнем хороводе

и в византийской вере, как из-под кнута…

Но я оракулам давно уже не верю –

Святая Русь давно уже не та…

В Руси былое слышится со-Гласие.

И кажется, у нас одна на всех вина.

Нам довелось родиться в ней несчастье,

чтоб стала родиной для нас она.

Там за горой – моё последнее жилище,

на расстоянии протянутой руки.

Там дикий волк и ветер в поле рыщут,

как звёзды в небе, блещут огоньки.

2017

Объята зимним сном Россия

А на второй тьме

пришёл великий холод…

(Велесова Книга)

Под стрехи

избы снегом занесло.

Сосульки – как нетронутых и нелюбимых слёзы…

Потрескивают на ветру и на морозе.

В сон погрузилось праздное село.

Звезда горит в застуженном пространстве,

Я знаю, издали её доходит свет.

И знаю я, покоя в мире нет,

он – обречённый на непостоянство.

И кажется, что Родину мою

неведомая сковывает сила,

но что она такого изменила

в родном, пургой заснеженном краю?!

Заря в янтарном свете заблестит.

Луч резкий брызнет на поля пустые.

Но кажется, что спит пока ещё моя Россия,

она, волшебным зимним сном объята, спит…

2018

Память земли

Среди холмов, разбросанных вдали,

Куда летит за птичьей стаей стая,

Куда опять стремятся журавли,

Своей тоски по дому не скрывая,

Среди лугов, среди живых полей,

Где снова край восточный огнеликий

Своих встречает серых журавлей

И в небесах их радостные клики,

Среди лесов дремучих и болот,

Где всё подвластно силе обновлений,

Учёные, со лба стирая пот,

Ведут раскопки древних поселений…

И слышится им, как издалека,

Нещадный голос хитрого Батыя…

Лишь шелохнётся ханская рука -

И купола церквей чернеют золотые…

Нахлынули с востока племена,

Над русским миром, силой полонённым,

Хазарские проносятся знамёна,

И речь монголов дерзкая слышна…

О сколько терпит Русская земля!

Каких врагов она ещё не знала,

Каких врагов она не изгоняла,

Костьми засеяв чистые поля?!

О сколько в памяти она хранит,

Чтоб рассказать тому, кто слышит слово,

О давних временах, застывших, как гранит,

О новых днях движения земного…

Причалил снова первый пароход.

И всё как будто здесь без изменений.

Учёные, со лба стирая пот,

Ведут раскопки древних поселений…

Ноябрь 1983

Стоит сосна

Стоит сосна. Изогнута нога.

Вся лютой стужей скована. И лишь ударь –

С неё смола, как солнечный янтарь,

Посыплется на белые снега.

Среди прозрачных призрачных теней

Она стоит, как будто улыбаясь,

Забыл и леший, кажется, о ней,

Весь день-деньской в лесу без дела маясь…

В долине той давно молва слывёт,

Что лес стоит один, он заколдован,

Его сковали крепкие оковы,

И их покрыл коростой синий лёд.

Стоит он, всё в себе тая,

Здесь нет конца, начала и предела…

Такая, друг мой, Родина моя,

Она ещё проснуться не успела.

2015

Век 21

Век прошёл… День снова равен году…

Вижу я, что в смуте вековой

Судьбы мира русскому народу

Отводить от грани роковой…

Вижу Русь не в прошлом – в настоящем,

Слышу колоколен православных звон,

Чтобы век, по плоскости скользящий,

Не прервал течение времён…

2020

Россия там, где сполохи сверкали

В рассветных снах при отблеске зари…

По папироске выкурив вначале,

Выходят за деревню косари…

Идут в поля, медовые, хмельные,

Алмазами сверкающие рос.

Не мучит косарей моих вопрос

О судьбах мира и судьбе России.

Простая речь их тянется в тиши,

Волнуют их мужицкие заботы…

Они поймут и сразу скажут, кто ты –

По голосу своей души…

Судить не станут, лишь махнут рукой:

– Суди вас Бог, а нам судить негоже,

На нас ничем вы просто не похожи,

И вам не ведом мирный наш покой…

Окрест запели птичьи голоса,

И в каждом – неуёмное желание.

И по степи пошла гулять коса,

И ровное послышалось дыхание.

О, как тонка связующая нить

Столиц и этих захолустий дальних!

В них жизнь ничто не может изменить,

В них жизни смысл сокрыт

первоначальный…

Как в роднике, где тихо зажурчала

Струя воды – исток большой реки,

Так, кажется, здесь то берёт начало,

Что Русью мы великой нарекли.

Июнь 1997

Утром с яра

Дышит полюшко разнотравием.

Спит дубрава, как грозная рать.

Было много царей – цари правили,

но не будем о них вспоминать…

Луг мне ноги стегает осокою,

я взобрался на яр – и не зря:

просыпается Русь широкая,

полыхает над нею заря!

Твоя воля – моя утеха!

Буйным ветром наполнена грудь.

Русь! – ты голос живого эха

Со значеньем тяжёлым, как ртуть…

2018

Русский

Гуляет ветер пьяный в чистом поле,

зверьё и птицу нехотя спугнул.

Свободой здесь душа утомлена

и жаждет дикой воли,

где без предела праздничный разгул…

Промчаться б табуном коней, под ноги

степей бросая долы и холмы!

Упоены здесь дикой волей даже боги,

и их черты в себе легко находим мы…

Здесь русский дух полёт свой совершает горний –

злой,

непокорный,

с таинством души…

Здесь русский дух свои находит корни,

И кто – посмеет нас его лишить?!

2018

Сближение

Из рассказа космонавта

По законам космоса,

чем быстрее движение,

тем медленнее идёт время.

В океане бескрайней Вселенной

В отдалении от Земли

С вероятностью неизменной

Встречаются корабли.

Как в толпе по проспектам столицы

Ходят люди с открытыми лицами,

Так плывут, излучая свет,

Корабли незнакомых планет.

Но бывает, что в скуке дорожной

Спросят:

– Как поживаешь сосед?

Космонавты охотники тоже

До рассказов и до бесед.

Разговор на житейские темы:

– Как в полёте идут дела?

– На борту орбитальной системы

Наша кошка котят родила…

Появились они в сверхматерии,

Снова кошками становясь,

В притяженье земное не верили,

В существующую связь…

– Кошки… слово для нас незнакомое.

– Это милый и ласковый зверь,

Кошки очень привязаны к дому

И скребутся в закрытую дверь.

Кошки…

Слово какое земное!

Я не знаю, что стало со мною,

Свою грусть я скрываю с трудом,

Вспоминаю я отчий дом.

Сердце глупое радостно бьётся,

И ему не прожить до конца

Без водицы в глубоком колодце,

Без заливистого бубенца.

Снова веет медовыми травами

С голубых необъятных полей,

Где Россия моя златоглавая

Думы думает у тополей…

В океане бескрайней Вселенной

В отдалении от Земли

С вероятностью неизменной

Встречаются корабли…

Апрель 1984

Мне с годами милей волюшка вольная

Опустевших заснеженных русских полей,

Где, как в сердце моём, откликается с болью

Память прошлых веков, радость будущих дней.

Под покровом холодным и в беге горячем

Столько скрыто следов, столько прожитых лет!

Я бреду в чистом поле наугад, наудачу,

Нет начала пути, продолжения нет.

Долго мне ли плутать по просторам России,

Растеряв все желанья, холодея в крови?

И окажется, что протоптали другие

Все дороги мои и все не мои…

Я внимаю всему, что названо словом,

Я взираю на мир с угрюмых вершин…

Не поэтому ли отмеряю я снова

Каждый прожитый день, как последний аршин?

Декабрь 1984

Стихи о Москве

Собора золотильщик украшал кресты –

Был крест тяжёлой ношей самой,

И родилась, Москва-столица, ты

Под сердцем Иоанна.

В посадах, что вокруг Кремля,

Ряды торговые росли –

Свозила Русская земля

Сюда сокровища свои.

Скрипели грузные телеги,

Ладьи тащились по волнам…

Инодержавные коллегии,

Не веря, удивлялись нам.

Москва! Здесь крепла и росла

Золотоглавая Россия,

Европы льстила ей молва,

Грозили рати воровские.

Лишь только раз задумал он

На берег новый и пустой

Перенести церковный звон,

Рождённый некогда Москвой.

И пели там колокола,

И стройный град вставал в глуши –

Москва как мать ему дала

Частичку русскую души!

29 сентября 1981

В Москве гроза

Гроза прошла. Гряда редеет тучи.

Промок насквозь кузнечик невезучий.

И коромысло радуги – что пёстрый хвост павлина,

как отраженье в луже – сном объятая долина.

Воображение художника – гроза в Париже.

В моей Москве её почувствовать

ты можешь тонкой кожей,

она на апокалипсис похожа,

и мне она, глухая, злая, ближе.

В ней прорывается гортанным громом Русь,

когда душа упоена покоем,

и я раскатов грома не боюсь –

в строю стоит Россия ровным строем.

На крае запада ютясь, Европа

Париж всё славит, Лондон и Берлин,

но знаю я наверняка, что ни один

из них не сможет пережить потопа.

Как много сказано о таинстве воды

без запаха, без вкуса и без цвета…

Но уж в моей Москве приходит бабье лето,

и от воды не будет нам беды.

2017

Поэтам и мечтателям

Москва-реки изогнута спина.

Над ней

встал Крымский мост, как будто коромысло.

Сияние причудливых огней,

и в степени возводятся их числа,

они играют на поверхности речной,

сливаются в игривые разводы…

Мой город тихо спит. И в этот час ночной

застыли у причалов пароходы.

По Фрунзенской промчится мерседес,

как будто с глянцевой сорвавшийся обложки.

В нём – юбки от Луи Виттон разрез,

и напоказ там восхитительные ножки…

Но на дороге нет ещё ни званий, ни чинов,

и собственно —

никто ещё не перекрыл дорогу.

Окутан город сетью тонкой снов,

и просыпается уже он понемногу.

И ночь сдаёт последний свой редут.

Восток румяный прорывается к столице.

Вас с Новым днём, кому ещё не спится,

благословляю праведный ваш труд!

2018

Москва́рик – старомосковское произношение

В Москве осенний блюз

Осенний блюз.

И на виду у всех – стриптиз…

Коралл рябин, озябших с непогоды.

Кружится, кажется, последний этот лист,

и нет желаний тайных больше у природы.

Сад Александровский, он был похож на зал.

Мелодия лилась, выматывая душу нотой низкой.

И кажется, что снова засиял

романовский орёл на обелиске.

Звучала музыка, доступная лишь мне.

Дрожали листья клёнов в мутных лужах.

Москва, хотя она была

дней восемь как простужена,

в осенней затаилась тишине.

Блюз Бейси Каунта звучит. Мы подождём.

В театре осени вы чем нас удивите?

Напрасно кошка мокнет под сырым дождём,

или она, как мы,

здесь тоже первый зритель…

2017

Времена года

В куприянов день

Журавлиное вече

Скоро поле тяжёлое убрано будет до срока,

Трактора в нём пойдут,

как большие в волнах корабли,

И покажется ниже лазурное небо высокое,

Опускаясь как будто до самой земли.

От межи до межи будет

ветер-гуляка кружиться,

Забираясь под кроны стыдливых рябин,

Будут петь по-другому перелётные птицы,

И появится первый тоскующий клин…

Над озёрным раздольем

поплывёт он в туманные дали,

Неожиданно он растворится в дыму.

Затоскует душа. Чтобы там не сказали,

Мне захочется день провести одному…

Отклоняя ненужные больше желания,

Ощущая одно – ты пришелец Земли…

Скоро, скоро наступит пора осени ранней,

Собираться в дорогу начнут журавли…

31.08.1986

Осень

По-над полем плывёт

журавлиная стая,

не поют, как весною,

в саду соловьи.

На престоле царица сидит золотая

и чужие долги

она платит, как будто свои…

Величаво, спокойно

её появление –

в тишине тихим эхом

откликается даль…

Если нет на земле

от печали забвения,

как прекрасна

осенняя

эта печаль!

1986

Собираться в стаи стали

Птицы снова в вышине.

Краски осени смешались

В невоздержанной душе.

Рыжий, жёлтый и багряный,

красный, розовый, вишнёвый —

Закружились над поляной,

Улетая в сон дубровы…

Где в таинственном молчании,

Где уснули крик и свист,

Слышен шелест и шуршание –

За листом кружится лист.

Волновать её не надо,

На ветру, как лист, кружась,

В мир осеннего распада

Вся душа перенеслась…

1993

В день осени

Краснеет клён. Берёзы в жёлтой ризе.

Грибами пахнет прелая трава.

Дождь моросит. И новый день капризный

Вступает медленно в свои права.

Ну где же зонтик при такой погоде?!

Щекочут капельки у самого виска…

Забвенье начинается в природе.

Уныние приходит и тоска.

2010

Осенью

Проснуться б рано…

В поднебесье ещё горит одна звезда…

Не слышно ранних птичьих песен…

Не знать забот бы и труда…

А тонкой кожей, как природа,

Почуять сырость, иней лёг,

И видеть – бьётся до восхода

В окне безвольно мотылёк…

Какое странное желанье,

Как лес в минуты увяданья,

Одеться в золото, в багрец,

Как лист кружиться

Наконец!

2005

Осень

Знать отрадно, за горячим летом

Будет осень, золотом звеня,

Будто кто-то ненароком где-то

Вывел в поле рыжего коня.

Всюду песни-сказки золотые.

Кто придумал это волшебство?

На задворках матушки России

Наступило снова торжество.

И поводит бровью Царь Великий,

Сидя перед миром на крыльце,

И горят сияющие блики

На его воздержанном лице.

Он уснёт на золотом престоле,

Звякнув связкой погребных ключей.

Будет крепко спать пустое поле

До весенних утренних лучей.

А пока среди лесных просёлков

Радуга осенняя цветёт –

Тополей, дубов, берёз и ёлок,

И в душе поэзия живёт.

11 августа 1983

В день Семёна – летопроводца

Как художник бродит без причины

Пава-осень и куда ни кинет взгляд –

Там объяты пламенем осины

И берёзы в золоте стоят.

Всё в полях утихло и застыло,

Будто что-то умерло в душе,

И нигде таинственная сила

Не витает призраком уже…

Не тревожит шум и гомон ранний,

Птичьих стай стремительный полёт…

Снова время дум-воспоминаний

Незаметно с севера идёт.

В дрёме бор стоит, и спят равнины,

Их не будит радостно рассвет.

Пава-осень бродит без причины –

Эхом откликается в ответ.

1.09.1985

В покров день

В дни октября среди осеннего распада

Искать забвения не надо.

С какой-то грустью светлой и пустой

Душа приемлет чудную природу.

Ну что сказать с крыльца народу,

Чтоб шёл, как с праздника, народ домой?

Даст каждому своё, не так уж много спросит

Особа царственных чертогов осень,

Своим убранством и величием гордясь…

И вы, мой друг, мне молвили:

– Мой князь!

Мой бедный раб, у моего стоите трона,

И я растеряна сейчас и благосклонна…

Проворней тати прокрадётесь тенью,

Где лунный свет скользит по зеркалам,

Там буду ждать в томительном волнении,

Не покоряясь – уступлю я Вам!

Как у Горгоны, змейкой вьются косы…

Потуплен робко изумлённый взор…

В окно опять стучится золотая осень,

Чтоб завести осенний разговор…

1.10.2011, 2021

Уж на дворе, все видят, осень золотая,

и может показаться – я к осени привык.

Не журавлей, а лет моих ушедших стая

летит куда-то вдаль, протяжный слышен крик.

А раньше думал я, что всё ещё потом,

когда с красавицей гулял я в вечер летом,

её не спрашивал я тихо шёпотом:

– А как тебя зовут? – мне было не до этого.

Как с лестницы я кубарем летел куда-то вниз.

Не хмель рассудок помрачал – мои желания…

Я ни о чём не спрашивал её тогда заранее –

ничуть не волновал меня тогда её каприз…

Уж на дворе, все видят, осень золотая,

мне кажется, я к ней уже привык.

Не журавлей, а лет моих остаток стаей

летит куда-то вдаль, печальный слышу крик.

Как ветка голая, листву свою роняю,

сегодня снова превозмог я старый свой недуг.

Я вглядываюсь в осень. Знаю,

пора настанет скоро снежных бурь и вьюг.

2017

Татьяне В.

Мы вошли незаметно в осень.

В буйных красках бросаются как-то в глаза

Всё зелёные лапы сосен

И озябшая стрекоза.

Не согреешься в свете осенних лучей,

Так и хочется – под одеяло!

Говорят, что октябрь он всегда ничей –

Равнодушный к людскому началу.

И вопрос словно осень расслышала мой,

Тычет ветками голыми в окна.

Возвращается кошка с прогулки домой,

И, наверное, вся промокла.

День короткий. Любви. Ожидания.

Лист беззвучно и плавно планирует вниз.

Наступает пора увядания?

Или просто – осенний стриптиз?

2017

А за окном – уж снова золотая осень.

С утра морозец. Жар огня

Осин и клёнов… Кто-то спросит:

– Зачем тревожишь ты меня?

И я – в томительной истоме.

Тепло и тихо в старом доме,