Читать онлайн Зимнее чудо: История одного знаменательного знакомства

В процессе жизни, мы легко можем угодить в ловушку наших собственных страхов, убеждений, негативных сценариев. И не всегда осознаем это. Бывает ощущение, что весь мир против нас и каждый день приносит все больше неприятностей и проблем. И отсюда есть две новости: хорошая и плохая. Хорошая новость в том, что мы можем изменить свою жизнь в любой момент, а плохая, в том, что это кажется абсолютно невозможным.

Если же вы чувствуете, что находитесь не на своем месте, испытываете выгорание, ваша жизнь потеряла всякий смысл, то, могу с уверенностью сказать, что пришло время остановиться и подумать над тем, что именно не так. Никто, кроме вас самих не ответит вам на этот вопрос. Результатом знакомства с самим собой может стать счастливая полноценная жизнь, полная гармонии и осмысленности.

Глава I

Это был обычный день, как и все предыдущие. На улице валил сырой снег. Мои волосы постепенно становились мокрыми. Вероятно, в этот момент, я выглядела как бедная бездомная кошка, жалкое зрелище. У меня была назначена встреча в Москве, поэтому я брела на станцию, чтобы сесть на ближайшую электричку. Дойдя до вокзала, я зашла в помещение, чтобы согреться. Оставалось еще 15 минут до прибытия поезда. С волос стекали капли, растаявшего снега и продолжали катиться по моей куртке. Вокруг все казалось таким серым, мрачным, холодным, безжизненным. В моей душе была такая же погода, как и на улице в этот день: грязь, слякоть, тоска, уныние. Но, даже когда на улице было солнечно, в моей голове оставалось все также пасмурно. В моей жизни больше не было места для радости.

Честно говоря, я с неохотой заставила себя поехать к подруге, ведь мы так давно не виделись. Я боялась испортить ей настроение своим унылым видом. Разве могу я поделиться чем-то хорошим, когда во мне уже не осталось ничего, лишь глухая пустота. Темные мысли скреблись в моем сознании бесконечным потоком.

– Электропоезд Рязань-Москва прибывает на второй перрон. Время отправления 13:45, – раздалось объявление, прервав мой поток мыслей.

Сев в электричку, я всю дорогу смотрела в окно, изредка отвлекаясь на проходящих пассажиров. Людей было немного, возможно потому, что был будний день и не очень удобное время поездки для большинства. Доехав до станции "Выхино", я вышла из электрички и сделала пересадку на метро. Вскоре, я уже была на месте, мы договорились встретиться у собора Василия Блаженного на Красной площади. Моя подруга опаздывала. Она не была особенно пунктуальной и я прекрасно это знала, но все равно приходила в оговоренное время. Прошло минут 20, пока я стояла под сильнейшим снегопадом, переминаясь с ноги на ногу. Моя одежда промокла почти насквозь. Я начала нервничать. Хотелось позвонить Асе, так звали мою подругу, и выругаться очень некультурными выражениями. Только я достала телефон и начала искать номер в контактах, как меня схватила сзади чья-то рука. Я вздрогнула от страха и обернулась.

– Давно ждешь? Извини, что опоздала, возникли дела по-работе, – Ася с жалостливым видом посмотрела на меня.

– Давно…мы же договорились встретиться в 16:30, вот с того времени и жду, – я бурчащим голосом отвечала подруге.

Ася крепко меня обняла и еще раз сказала:

– Прости меня, я так рада тебя видеть!

– Да все в порядке, ты постоянно опаздываешь, я уже привыкла.

Ася виновато улыбнулась.

– Так и есть…пунктуальность точно не моя сильная сторона, – Ася отодвинулась от меня, осмотрела с головы до ног и продолжила, – ты вся промокла насквозь, пойдем погреемся в кафе, выпьем что-нибудь согревающее.

– Давай, куда пойдем?

– Здесь неподалеку есть одно уютное кафе, тебе должно понравиться.

Пройдя недолгий путь, мы дошли до небольшого кафе. Оно было очень светлым, с большими панорамными окнами, тщательно продуманным дизайном. Интерьер был украшен в новогоднем стиле. Повсюду еловые гирлянды, украшенные светодиодами теплых тонов. На каждом столике стояли ароматические свечи, которые наполняли зал запахом хвойных ветвей. В какой-то момент, внутри меня что-то всколыхнулось, но также быстро утихло. В другое время, я, вероятно, ошеломленно восторгалась бы такому эстетичному виду, внимательно рассматривая каждую деталь, но, я давно потеряла чувство прекрасного, перестала замечать красоту вокруг меня, поэтому, это кафе не произвело на меня должного эффекта.

Мы сидели, пили ягодный чай, пробовали разные блюда из меню и разговаривали о всякой ерунде до позднего вечера. Вернее сказать, говорила она, и, в осном о работе, а я слушала, ну, или делала вид, что слушаю. Ася периодически отвлекалась на телефонные разговоры. Она была деловой девушкой с двумя детьми и ей то и дело поступали звонки, то с работы, то из дома. Ей было не интересно слушать о моих проблемах, о моем состоянии, впрочем, как и всем остальным. Все, что мне оставалось, так это говорить, что у меня все в порядке, все по-прежнему, ничего нового и поддерживать ее монолог.

Закончив наши беседы, мы поехали к Асе домой. Она жила в центре Москвы, в просторной трехкомнатной квартире. С ней жили ее свекровь и двое маленьких детей. Ася развелась со своим мужем несколько лет назад, а ее родители жили слишком далеко, поэтому единственным помощником в воспитании ее детей была ее свекровь Инна. У них были хорошие, теплые отношения, что позволяло доверить своих сыновей в надежные женские руки свекрови и погрузиться в работу. Ася была заместителем директора в крупной реставрационной компании, что подразумевало длительные командировки по разным регионам страны и зарубежья. У нее было действительно слишком мало свободного времени, от этого наши встречи были столь редки и долгожданны.

Расположившись в гостевой комнате, я легла на кровать, в надежде быстро уснуть, поскольку время уже перевалило за полночь. Все мои попытки оказались тщетны. Я так и не смогла сомкнуть глаз. Последнее время, меня мучила бессонница, что негативно сказывалось на моем здоровье и эффективности в работе. Иногда, мне хотелось все бросить и сбежать куда-нибудь подальше, где я останусь наедине с собой и никто не будет меня дергать. Мой рабочий график состоял из ежедневной работы с февраля по конец декабря. Помимо работы, у меня не оставалось ни времени, ни сил на любимые занятия. Со временем, я даже забыла, что такое любимые занятия. Весь мой досуг состоял из обычного быта, вроде готовки, уборки, выгула собаки и просмотра сериалов. Вероятно, я стала скучным человеком, даже самой себе я была не интересна, что уж там говорить о других. Так проходили годы, я чувствовала, как угасаю и не было никакого просвета. Мои дни были столь одинаковыми, что и нечего было вспоминать, словно я жила на автопилоте, быть может, это была уже не я, а мое тело, а я, куда-то ушла, словно меня и не было.

Начинало светать, я пролежала всю ночь, бесстрастно смотря в потолок. Я не испытывала ничего, пустота. В такие моменты, я не понимала, для чего я вообще существую, я как потухшая спичка, от меня осталась лишь обгоревший уголек. Мне приходилось надевать маски, дабы не огорчать других, никто не хочет видеть мое настоящее, предпочитая что-то спокойное, привычное. Сложнее всего было притворяться счастливой, радостной, ведь я уже не помнила, каково это. Вместо этого, я старалась как можно правдоподобнее улыбаться и говорить слова, выражающие довольство и радость. Тогда, всем вокруг было хорошо. Именно такой, я нравилась окружающим, легкой, улыбчивой, не создающей проблем.

Раздался стук в дверь, дверная ручка повернулась и в комнату наполовину проникло туловище Аси. Ее каштановые волосы были растрепаны, лицо слегка опухло после сна. Она улыбнулась, уловив на себе мой взгляд:

– Ты уже проснулась. Это хорошо. Тогда вставай, умывайся и приходи к столу. Инна приготовила нам завтрак.

– Да, доброе утро, уже встаю, – я старалась выглядеть как можно добродушнее.

Когда я вошла на кухню, за столом уже сидели Ася, ее старший сын Женя, которому было 4 года и Инна. Рядом со столом, в детском сиденье сидел ее младший сын Савелий, ему было 2 года. На столе лежали свежеприготовленные, еще теплые сырники, стопка блинов, омлет с овощами, тарелка с нарезанными фруктами, малиновое варенье, баночка кленового сиропа.

– Доброе утро, хорошо спала? – Инна дружелюбно поздоровалась со мной, задав вопрос из вежливости.

– Доброе утро, да, спасибо, я спала, как младенец, – ответила я, подняв уголки губ вверх.

– Тебе чай или кофе налить? – спросила Ася, вставая со своего места за столом и направляясь к кухонному гарнитуру.

– Чай, пожалуйста, зеленый, если есть, – ответила я, поняв, что вопрос был адресован мне.

– Ты сегодня будешь с нами играть? – Женя смотрел меня, ерзая на стуле и двигая рукой с сырником в ладони, изображал что-то вроде полета самолета.

– Ну конечно буду, как только позавтракаем, сразу пойдем играть.

– Ты должна приезжать к нам почаще, у нас столько новых игрушек, я хочу тебе показать.

– Мне очень любопытно!

Маленький Савелий подхватил игривое настроение брата и тоже стал махать руками, растягивая слова “Играааать, играть, играть”.

– Дети, прекратите баловаться, ешьте давайте, чем быстрее поедите, тем быстрее пойдете играть, – Ася старалась пресечь баловство за столом.

После завтрака, мы с детьми играли в комнате, они показывали мне свои любимые игрушки, книги. Женя рассказывал о своих приключениях в детском саду и другие истории, которыми он с радостью делился со мной. Мы несколько часов играли в ролевые игры с динозавриками, лошадьми, козами и другими фигурками. Затем кидали надувной мяч и, позже, мастерили новогодние украшения. Было 30-е декабря, дети все еще верили в чудеса и волшебство. Квартира уже была украшена всевозможными гирляндами, фонариками, мишурой. В большой комнате стояла большая новогодняя елка, рядом с искусственным камином. На стене висели красно-белые носки, в которые обычно на новый год складывали сладости и подарки. Спустя какое-то время, мы с детьми вырезали снежинки из бумаги, а также бумажные фонарики, которые разместили на стенах, окнах и в других местах, куда падал взор.

Ближе к вечеру, мы все вместе собрались пойти кататься на каток. Отстояв в очереди около часа, мы наконец-то попали на лед и неуклюже начали движение. В свои четыре года, Женя отлично держался на ногах, а вот маленьких Сава, то и дело падал то на попу, то на живот, но от этого только смеялся и не переставал делать попытки. Покружа вокруг детей, мне стало скучно ездить маленькими кругами и я решила прокатиться побыстрее по большому кругу, объехав весь каток. Я ехала все быстрее и быстрее, и, в какой-то момент погрузилась в свои мысли настолько, что перестала замечать обстановку вокруг меня. Все произошло так быстро: визг, толчок, удар, темнота.

Глава II

Я очутилась в каком-то коридоре с кучей дверей. “Я, что, умерла?” – Это первая мысль, что мне пришла в голову. Коридор был настолько длинным, что совершенно не видно было его конца. Я стала осматриваться. Все выглядело каким-то нереальным: в коридоре не было потолка, вместо этого было что-то вроде черного неба с густыми серыми тучами, зловещая дымка нависала прямо над моей головой; освещением здесь служило нечто очень странное на стенах, я бы назвала это сгустками энергии разных цветов, излучающими приглушенный свет; стены были холодными, каменными, темно-серого цвета, покрытие паутиной и мхом; двери также были разной формы, размера и цвета, рядом с каждой дверью какая-то надпись мелкими буквами и непонятные цифры; вместо пола было что-то вроде пепелища, черный песок, покрытый слоем пепла, который периодически приподнимался вверх и снова опускался. Я начала испытывать какой-то удушающий страх, неужели я в аду? Я посмотрела на себя сверху вниз, помимо странной обстановки, не меньшее удивление вызвал мой внешний вид. Я стояла босиком на полу, ноги были испачканы сажей, но это не самое страшное. Мои ноги были крошечными и все тело было таким маленьким, будто я была еще ребенком лет пяти. Я ощупала свое лицо, голову, волосы, внимательно осмотрела свои ноги и руки и убедилась, что это была я, только почему-то маленькая я. На мне было белое платье с фиолетовыми узорами, которое я носила в детстве на праздники. Я помнила его, потому что сохранилось много фотографий в моем фотоальбоме из детства.

Мрачная атмосфера этого места внушала мне неконтролируемый ужас. На мгновение, я оцепенела. В коридоре начал образовываться туман. По моему телу побежали мурашки, руки и ноги начали замерзать. Я обхватила себя за плечи, в надежде хоть немного согреться. Я не знала, куда мне следует пойти. Из-за тумана, было практически ничего не видно. Пройдя немного в сторону, моя рука нащупала стену. Ледяная поверхность обжигала мою ладонь. Сквозь туман начал виднеться голубоватый свет. Словно мотылек, я двинулась по направлению света. Приблизившись, я всмотрелась в источник освещения. Это была та же субстанция, которая уже попадалась мне на глаза, что-то вроде настенного светильника, но не имеющего четких границ. Оно шевелилось, становясь то больше, то меньше и меняя при этом интенсивность свечения. Огонек находился сверху на стене, с моим нынешним ростом, у меня при самом большом желании, не получилось бы потрогать эту материю. Немного понаблюдав за светящимся комочком, я прошла чуть дальше и увидела небольшую дверь. К моему удивлению, она не была деревянной или металлической. Не могу точно сказать, из чего состоял этот материал. Поверхность была словно из гладкого, отшлифованного лазурита, но теплая на ощупь. Яркий синий цвет с белыми, сиреневыми и золотистыми переливами будоражил мое сознание. Я попыталась найти дверную ручку, чтобы попасть внутрь, но тщетно. Тогда я попробовала надавить руками в разные места, и, вскоре дверь открылась. Я вошла внутрь, было темно. Пройдя немного вперед, картина перед глазами начала проясняться. Я оказалась в знакомом месте. Это был стадион в моем родном городе. Уже через секунду, произошло нечто странное. Я будто телепортировалась в тело, которое двигалось само по себе, разговаривало, смеялось, но не по моей воле. Это было похоже на сон, сотканный из воспоминаний. Постепенно, я осознала, что это уже происходило со мной в детстве. Зимний вечер, залитый каток на стадионе “Труд”, мне тогда было лет 6-7, точно уже и не вспомню, вероятно мои детские воспоминания с возрастом практически стерлись из моей памяти. Но вот, я здесь, все происходит в это самое мгновение. Первое катание на коньках, неуверенно ступаю на лед и сразу же падаю. Ко мне тянется рука моего брата, чтобы помочь мне подняться. Придерживая меня за руки, он катился задом, давая мне почувствовать уверенность. Что-то внутри меня екнуло, в области груди начало разливаться тепло. Вскоре, я полностью погрузилась в сознание той малютки, ощущая и испытывая все, что происходило в тот момент. Морозец щиплет мои щечки, маленькие варежки облеплены снежными комочками. Я сижу в сугробе, наблюдая, за братом Лёвой. Мой брат Лев так хорошо катается на коньках, мне очень радостно, я улыбаюсь и хлопаю в ладошки.

– Лёва! Прыгай сюда! – я машу брату рукой, указывая на соседний сугроб.

С большой скоростью брат покатился ко мне, резко затормозив в метре от меня так, что меня обдало снегом. Я расхохоталась и начала кидаться снегом в отместку:

– Получай! Получай! Вот тебе!

Вскоре мы уже вместе лежали на сугробе, смотря вверх. Чистое, безоблачное небо, усыпано яркими многочисленными звездами.

– Смотри как красиво!

– Да, сегодня хорошо видно звезды. Видишь, вон там, – Лев указал пальцем в небо, очерчивая узор, – звезды напоминают форму ковша это созвездие называется “Большая медведица”.

– Но, это же не похоже на медведя, почему так называется?

– Конечно не похоже, это же не рисунок, который должен быть обязательно похожим. Если нарисовать на листочке точки в виде ковша и обрисовать их определенными линиями, то может получится медведь.

– Хм, ну да, кажется, теперь я вижу, это и правда медведь! – я задумчиво вглядывалась в созвездие.

Лёва рассмеялся, и, глядя на него, я тоже расхохоталась.

– Пойдем домой, у тебя уже все лицо красное, – проговорил Лев.

Брат помог мне подняться и начал отряхивать меня от снега. Вскоре мы уже брели домой, обсуждая планы на зимние каникулы. Подойдя к дому, меня выдернуло из этого уютного воспоминания обратно к входной двери.

«Что это было?» – в моей голове прозвучала мысль. Я снова пережила тот радостный вечер, испытала прежние чувства и эмоции. Испытанное только что счастье, радость, душевное тепло и уют, задержались во мне всего на доли секунд. Счастье сменилось тяжестью от того, что те времена уже не вернуть. Радость сменилась печалью, а тепло и уют заменили холод и пустота. Мне захотелось срочно выйти из этой комнаты и больше не возвращаться.

– Для чего все это? От воспоминаний только больнее. Надо выбираться отсюда! – пробормотала я вслух и вошла обратно в коридор.

В коридоре было еще более жутко и мрачно, чем прежде. Войдя, я отпрыгнула от страха и прижалась к стене. Раздался громкий грохот. Сверху сверкали молнии и казалось, что вот-вот ударит в меня. Я побежала вперед, пытаясь скрыться от разрядов, но сколько бы я не бежала, становилось только хуже. Я попала под сильный ливень. Промокшая насквозь, я стала оглядываться в поисках двери. Поскольку туман уже рассеялся, было проще разглядеть очередной проход. Взгляд остановился на изумрудной двери. Не долго думая, я быстро вошла внутрь и села на корточки, обняв колени руками.

Я почувствовала, будто меня начало припекать солнце. Подняв голову, передо мной открылся вид на дорогу. Было тепло и солнечно. Это место казалось мне незнакомым. Редкие деревья по краям дороги, за ними бесконечные поля, с зерновыми культурами. Спереди и сзади не видно конца дороги, куда она ведет и откуда. Я побрела вперед. Спустя немного времени, послышались голоса, доносящиеся сзади. Обернувшись, я увидела, как начали проявляться силуэты: будто старинная фотография постепенно проявлялась в водно-спиртовом растворе. Это была моя сестра Ника, брат Лёва и я. Меня снова затянуло в сознание маленькой девочки.

Мы идем по дороге на Карский карьер, оставалось еще около двух километров до водоема. Я иду босиком, в одной руке неся сандалии, другой рукой держусь за руку сестры. Асфальт настолько нагрелся от солнца, что ногам было очень приятно наступать на теплую поверхность. Дует легкий ветерок, заставляя волосы шевелиться.

– Ну и жарища, скорее бы уже добраться, – пыхтя от палящего солнца, бормотала я.

– Осталось уже немного, потерпи ещё чуть-чуть, – ответила Ника.

Как только мы добрались до карьера, мы быстро скинули одежду на песке и побежали в воду. Лёва и Ника сразу сделали заплыв на глубину, но я все еще не умею плавать, так что сижу в воде рядом с берегом и наблюдаю за происходящим. Справа от меня старая ржавая баржа, с которой ребята ныряют в воду. Спереди какие-то большие трубы, которые пересекают всю водную поверхность. Лёва полез на баржу, Ника плывет обратно к берегу.

– Хочешь я тебя прокачу на спине? – мягко, с улыбкой на лице, предложила мне сестра.

– Давай!

– Хватайся за плечи и крепко держись.

Я держусь за плечи сестры и мы потихоньку начинаем отплывать от берега.

– Не страшно? – спросила меня Ника.

– Нет, ты же хорошо плаваешь!

Доплыли до труб. Из воды виднеются бетонные широкие столбы, я схватилась руками за шершавую поверхность.

– Смотри, там Лёва ныряет! – я восторженно указала пальцем в сторону брата.

– Однажды и ты будешь хорошо плавать и нырять.

– Скорее бы научиться. Мне так страшно глубоко заходить, – я с жалостливым видом посмотрела на сестру.

– Всем по-началу страшно, не переживай.

Немного поплавая, мы вернулись на берег и мастерили разные фигурки из песка. Под палящим солнцем, кожа быстро высыхала и становилось жарко. Тогда мы снова окунались, плеская друг в друга водой.

Когда мы уже начали возвращаться обратно домой, меня снова выдернуло к двери. Воспоминание прервалось. На этот раз послевкусие задержалось во мне подольше. Я попыталась вспомнить что-то связанное с теми годами в гостях у бабушки, но тщетно.

В коридоре обстановка начала улучшаться: тумана уже не было, да и гроза закончилась. Вокруг все отчетливо виднелось, различались цвета входов в комнаты и теперь уже можно было выбрать куда дальше войти. Впереди виднелись двери различных цветов и оттенков: сине-фиолетовая матовая, белая, переливающаяся всеми цветами радуги, насыщенная красно-желтая, глянцевая голубая и еще много других. На этот раз я подошла к белой двери, внимательно осмотрев со всех сторон. Она была овальная с золотой ручкой. С правого боку виднелась серебряная надпись и числа: Новогодняя ночь 31.12.00. Войдя в комнату, я сразу очутилась в нашей старой квартире. В моей руке игрушечная белая лошадка, мама мне ее сегодня купила, когда мы ходили по магазинам и выбирали новогодние подарки для всей семьи. На самом деле, я хотела большую коричневую лошадь, чтобы на ней могла кататься моя кукла, но в конечном счете, я была счастлива, получив и эту маленькую, белую лошадку с черным седлом и красной попоной. Это была моя самая любимая игрушка. Я бегаю по квартире, шевеля кистью руки так, чтобы лошадь скакала по воздуху. Воображаю, что это Пегас, который умеет летать. Забежав в большую комнату, вижу, как мама с Никой накрывают еду на стол: разнообразные салаты, картофельное пюре, запеченный гусь, детское шампанское, нарезки из колбасы и сыра, яблочный сок, мандарины, конфеты… все это аккуратно расставлялось на большом раскладном столе. Я поспешила включить гирлянду над окном и ту, что окутывала елку.

– Раз, два, три, елочка-гори! – прокричав волшебное заклинание, я включила гирлянды.

После этого, я побежала выключить свет, и, начала любоваться волшебством, витающим в светящейся комнате. Это было самым настоящим чудом! Разноцветные огоньки мерцали теплыми оттенками, на елке подсвечивались новогодние игрушки в форме шариков, звездочек, домиков, бантиков, снежинок. Какая же красота! Я изумленно любуюсь каждой деталькой: в углу комнаты, справа стоит пианино, на котором аккуратно сложены ноты, а также, рядом с ними устроилась моя музыкальная открытка, открыв которую, можно было услышать новогоднюю мелодию. На дальней стене, левее от пианина большое окно, украшенное снежинками, мишурой и гирляндой, и, чуть левее окна, расположилась большая елочка, на верхушке которой разместилась золотая звезда. Посередине комнаты накрытый стол, с трех сторон обставленный стульями и еще с одной-стоял диван, на котором чуть позже усядутся мои родственники. Напротив дивана книжные полки, подвешенные на стене по разной высоте, также украшенные снежинками, еловыми шишками, покрашенными в серебристые и золотые цвета. А под ними на небольшом шкафчике стоял старенький телевизор, который крутил Новогодний фильм “Ирония судьбы или с легким паром”. На полу лежит ковер зеленого цвета, который через пару недель мы будем все дружно вычищать от еловых иголок…В воздухе витает запах мандаринов, свежей хвои и горячей еды. Как же тепло на душе, как уютно и спокойно, я абсолютно счастлива!

Вскоре раздался звонок в дверь, приехала бабушка с моим дядей. Мы всей семьей собрались за стол, радостно поздравляя друг друга с наступающим Новым годом, уже вот-вот будет полночь. По телевизору начался отсчет времени на Московских курантах.

– Три, два, один! С Новым Годом! – мы все дружно прокричали эти не многозначительные слова, обладающие какой-то магией, которая так объединяет нас сегодня и греет до глубины души.

После принятия прошлогодней пищи, Ника села играть на пианино, напевая песенку “В лесу родилась елочка”, а Лёва тем временем, начал раздавать всем подарки. Остальные хлопали в ладоши, ну а я, танцевала, неумело делая попытки подпевать новогоднюю песенку.

На этом воспоминание закончилось и я вернулась обратно к двери. Это и правда было волшебно, на лице появилась искренняя улыбка.

Я продолжала открывать двери по очереди, за ними были мои самые теплые воспоминания: рождественские колядки – ходим по соседским домам и поем людям песенки в обмен на сладости и фрукты. Поездки на санках до садика, покатушки на ледянке с крутых склонов. Катание на лыжах по заснеженному сосновому лесу. Первая поездка на море – именно там я научилась плавать. Это невероятное и, отчасти, даже волшебное воспоминание. Приехав в Сочи, мы отдыхали в престижном санатории с очень красивой территорией. Вечерами, там летали светлячки, до этого, я их никогда раньше не видела. Каково же было мое удивление, когда я обнаружила на небольшом кустике светящегося жучка, невероятно! Игры в прятки, классики, резиночки, казаки-разбойники и еще много других были для меня довольно частым времяпровождением с моими друзьями детства. Летние поездки к бабушке на каникулы это отдельный вид наслаждения – вот мы едем в плацкарте, ползая с полки на полку. По приезду встречает старая, но уютная квартира, в тихом военном городке. Здесь учусь вязать, играть в карты, кормлю голубей с местным дедушкой, сидя на лавке. Однажды, в форточку залетела белая летучая мышь, я никогда больше таких не видела. У нашей бабушки была очень ухоженная дача с кучей южных плодовых деревьев, много-много роз…о, этот запах роз, до сих пор навевает воспоминания, также, как и запах свежеиспеченного хлеба, доносящегося из палатки, которую мы обязательно проходили по дороге на дачу. Вот я полезла собирать черешню, ветка подо мной обломилась и я упала с дерева, ушибив при этом ногу. Большая цистерна с водой служила нам вместо бассейна в жаркие летние дни. Первая влюбленность…да-да, куда же без этого. Его звали Серёжа, мальчик, живущий в соседнем подъезде. Он рисовал для меня картинки мелом на асфальте и возил на велосипеде, у которого не было багажника, поэтому мне приходилось ехать на сиденье, держась за пояс мальчика, пока он стоя крутил педали.

За некоторыми дверями встречались и смешные моменты: крыса, плавающая у нас в унитазе навела шороху с утра, когда Лёва пошел справить нужду; мышь болтающаяся на шторе, встретила меня после школы и была сражена веником; ультразвуковая стиральная машинка служила отпугивателем от скрежета под полами, но также и отпугивателем сна; прыжки по гаражам и с них в сугробы, после чего меня за ухо притащил домой хозяин гаража; бегали от сторожа садика, который, как говорили, стрелял солью из ружья, но мы так и не дождались ни одного выстрела, а жаль, нам тогда хотелось острых ощущений; перелезали через колючую сетку на охраняемую территорию и, когда за нами бежала стая сторожевых собак, мы быстро вскочили обратно на забор, не замечая проволоки, так быстро я ещё в жизни не бегала.

Помимо прочего я увидела, как мы с друзьями по двору рассказывали страшилки, вызывали пиковую даму, играли в карты. Зимой катались на картонках или линолеуме с ледяной горки. Бывало, что скатывались на санках с пластиковой горки и, однажды, мальчик влетел в дерево, благо всё обошлось. Все раны заживали в детстве как на собаках, и всем было смешно, включая пострадавшего. Крутили «колесо» на качелях (иными словами качались «солнышком» на качелях, садились задом наперед, держась за спинку и совершали полный оборот вокруг своей оси), «летали» на каруселях (пока один человек раскручивает карусель, другие держатся руками за перекладину и на скорости, ноги отрываются от земли и получается полёт). Дразнили старших и бегали от них. Играли в «Денди». У нас было веселое и увлекательное детство. Каждый день торопились со школы, чтобы побыстрее увидеться с друзьями.

С каждым вернувшимся воспоминанием, в моей душе начал таять многовековой лед. Появилось чувство надежды, что я смогу оправиться и выбраться наконец из своего топкого болота.

Пройдя немного дальше по коридору, начали попадаться двери и проходы темных, мрачных цветов. Некоторые их них окутывал густой смог или же по ним струились жидкости, вроде жидкого мазута, грязной воды и крови. Мне было страшно подходить к этим входам, поскольку догадывалась, какие события из прошлого могли там храниться. Не обязательно было входить туда, где находится настолько мрачное прошлое, которое я и без того никогда не смогу забыть. Невольно, в голове начали возникать картинки ужасных событий моей жизни.

Был обычный вечер, мне 5 лет. Слабенький, больной отец лежит на постели еле дыша. У него был рак и все мы знали, что сегодня его последний день в этой жизни. Он умер у меня на глазах. Осознание произошедшего пришло ко мне не сразу. В том возрасте, я еще плохо понимала, что такое смерть и все слезы по отцу, были пролиты чуть позже.

Я пыталась отогнать плохие мысли, но безуспешно. В голове возникло следующее воспоминание.

Вернувшись после школы, я смотрела свой любимый сериал по телевизору. В ванной шумит вода, видимо кто-то был дома. Послышался кашель, я отвлеклась на секунду, но затем, снова продолжила просмотр программы. Вскоре мама вернулась домой с работы:

– Привет, давно вернулась?

– Не очень, минут 30 назад, сегодня был сокращенный день, – ответила я на мамин вопрос.

– Понятно, кто еще дома?

– Не знаю, я не смотрела.

Мама прошлась по всем комнатам и с кем-то говорила в конце коридора. Мне было не слышно о чем они разговаривают, да я и не прислушивалась.

– Давно Ника в ванной? – спросила у меня мама.

– Не знаю, я как пришла, она уже была там.

Мама постучала в дверь ванной комнаты, но в ответ была тишина. Тогда она отвернула дверной замок с помощью отвертки, открыла дверь, и по квартире разнесся ужасающий крик.

– Аня! Помоги мне! Иди сюда, быстрее! – мама кричала мне срывающимся голосом.

Я подбежала к ванной и оцепенела от ужаса. В ванной лежала сестра спиной вверх, голова была опущена в воду. Вода наполнена почти до краев. Мама пытается вытащить тело из воды и продолжает кричать мне:

– Ну что ты стоишь?! Помоги же мне!

Я поспешила в ванную и вместе мы вытащили Нику из воды. Донеся сестру до комнаты, мама приказала мне вызвать "скорую", а сама тем временем начала пытаться оказать первую медицинскую помощь, но, к сожалению, было уже поздно. В ожидании приезда врачей, мама сидела на полу, качаясь из стороны в сторону, издавала душераздирающие вопли и непрерывно плакала. До этого дня, я еще никогда не видела ее слез.

– Почему ты ничего не сделала? Ты же была дома! Ты могла спасти ее!

– Мам, прекрати, я же не знала…

– Если бы только тебе не было все равно! Только и смотришь свой телевизор, а брат твой вечно в наушниках, даже сейчас сидит и ничего не слышит!

Мне заложило уши, горло сдавило и стало тяжело дышать. Чувство вины и утраты заставили меня испытать невероятную боль. Вид скорбящей матери терзал и рвал мою душу на тысячи и тысячи кусочков.

Через какое-то время приехали скорая и милиция (в те годы еще не переименовали в полицию). Врачи пытались объяснить, что мы уже ничего не смогли бы сделать, и это не наша вина, что оказание первой помощи не помогло, поскольку прошло слишком много времени. Тем временем, всех по очереди допрашивал следователь или участковый, я точно уже и не помнила, какая должность была у того милицейского. Я не могла вымолвить ни слова. Брат в абсолютном шоке не понимал, что здесь происходит. Это был один из худших дней в моей жизни.

Каждый из нас сожалел о том, что плохо думал, говорил злые слова и, в конечном счете, никто не протянул руку помощи, никто не сказал и слова, способного спасти чужую жизнь. Остается только жить с этим, виня себя и всех окружающих в произошедшем. Никто же не думает о том, что завтра этого человека может не стать, кем бы он ни был. У всех разный болевой порог: кому-то больно от слабенького щипка, кому-то терпимо переломать себе кости, для кого-то критика от близкого человека лишь сотрясение воздуха, а для кого-то очередной рубец на израненном сердце.