Читать онлайн Голубая Бусина

Благодарности авторов

В первую очередь, мы хотели бы выразить благодарность:

Великому Гансу Христиану Андерсену, который подарил миру неисчерпаемый ресурс в виде сказки «Снежная Королева», сюжет которой положил начало новым приключениям.

Гениальной писательнице Софье Леонидовне Прокофьевой, чей сюжет книги «Не буду просить прощения» явился откровением в далеком детстве, и спустя много лет стал частью жизни новых героев и новой истории.

Автору песен и музыки Надежде Куделькиной, композитору Алексею Хвацкому, благодаря которым стала возможной аудио версия книги.

Художнице Евгении Нестеровой за ее волшебные иллюстрации.

Нашим дорогим родителям: Соне и Юрию, Галине и Алексею.

Мы хотим выразить благодарность каждому читателю и мечтателю, который получит из этой книги полезные коды на пути к счастью в своей Вселенной.

Ну и конечно, мы выражаем бесконечную благодарность Господу, который наделяет человека вдохновением и чудесными идеями.

Мы желаем всем Счастья и процветания!

Мария и Юрий Мировы (Дхатри деви даси, Яшоматинандана дас)

ВСТУПЛЕНИЕ

Вы, наверняка слышали о таком понятии как «внутренний ребенок». Это действительно интересный феномен, ведь в каждом из нас, независимо от возраста, присутствует то, что остается неизменным. Тот милый, ранимый, нежный, чувствительный, доверчивый, нуждающийся в заботе и любви.

Этот «внутренний ребенок» развивается до тех пор, пока из робкого малыша не проявится уверенный, красивый, осознанный мудрый и счастливый наследник Творца. Тот, кто несет Свет Создателя в Мир.

Обретая вечную связь с Творцом, человек больше никогда не сможет чувствовать себя одиноким или отделенным от Источника Жизни.

Вспомните о своем «внутреннем ребенке», обратите свой взор на того, кто прячется в темнице безразличия, замерзает от одиночества, он голоден и утомлен ожиданием.

Этот малыш, улыбается Вам с детских фотографий в семейном альбоме. Но ни соседи, ни друзья или психотерапевты не способна ему помочь. Это можете сделать только вы сами! Наверняка Вы кому-то помогали, сочувствовали, заботились, сделали много полезных и добрых дел, но, про собственного «внутреннего ребенка» даже не думали.

Дорогой читатель, я очень хочу пожелать Вам, всегда помнить, что Ваш «внутренний ребенок» – живое, трепетное, ангельски чистое и ранимое существо. У него своя эмоциональная природа и свой возраст. Он наполнен вашими эмоциями, страхами и желаниями. Поэтому так важно – обратить свой взор внутрь себя. Почувствовать в себе эту чистейшую природу, частицу Творца. Если научится видеть и осознавать в себе частицу Вечности, дите Создателя, то отношение к себе изменится в лучшую сторону. Любовь делает человека мудрым.

Для чего все это нужно? Подумайте сами: вначале родители дают жизнь своим детям, окружая любовью и заботой. А потом, благодарные дети отвечают родителям взаимностью, даруя тепло и защиту. Так и «внутренний ребенок» впоследствии проявит заботу и поддержку, когда она действительно будет необходима! Собственно, в этом и состоит идея данной книги. От всего сердца, хочу пожелать Вам подружиться с Вашим «внутренним ребенком», полюбить его, научиться понимать и заботиться о нем, заботиться о себе.

Все приключения и путешествия, выпавшие на долю героев сюжета – лишь условные обозначения. Все, что происходит с героями во внешнем мире, аллегория обусловленная Вашем личным восприятием.

Небольшая подсказка: Бурфик – это интеллект, а Шастрика – чувства и эмоции. Все остальное дорисует Ваша фантазия.

Верю, что, добравшись до финала вместе с героями приключений, Ваша Внутренняя Вселенная откроет для вас новые горизонты!

Мария Мирова (Дхатри деви даси)

ПРОЛОГ

В одном чудесном и удивительном месте, которое находится очень далеко и в то же время так близко, что каждый, если пожелает, может заглянуть за кулисы этого Прекрасного Царства!.. Самые красивые и ароматные цветы, разноцветные птицы, сказочные деревья и расписные домики из философского камня, обитают в этом лучезарном пространстве.

Давайте приоткроем занавес и посмотрим с чего же начинается эта история…

Капли росы дрожат на изумрудных листьях. Сотни алмазных бусин пропускают сквозь себя игривые лучи рассвета. Теплый весенний воздух пропитан ласковой негой утра. Откуда-то доносится мягкий шум прибрежной волны, которая рассыпается хрустальными капельками, ударяясь о мшистый утес…

Над зеркальной гладью озера и ароматными лугами, парит прелестная песенка. Кажется, ее поют все птицы, цветы и даже травинки.

Чудесный мир волшебных снов!

Он соткан из любви одной.

Здесь ты и я, здесь мы с тобой,

И песни вместо слов!

Мечта моя кружит тебя

Сверкающим лучом.

И мы танцуем в ритме грез

Под солнечным дождем.

– Ты так прекрасна и чиста,

Как капелька росы.

– Я отражение твое

Всего лишь, посмотри.

– В глазах твоих безбрежна синь

Вселенных и планет.

– В них очень просто утонуть,

Забыв себя навек!

– Очнись скорее и смотри,

Как плещется река,

Волна играется с волной

И приглашает нас с тобой

Омыть прохладною водой

Сияющий твой лик…

Неземная мелодия кружится в потоке ветра над водной гладью радужными переливами счастья и россыпью жемчужных ручейков. Прекрасный юноша, чей взгляд чарующий и нежный, своей улыбкой способен растопить огромные глыбы льда на Северном полюсе или заставить облака танцевать, а цветы смеяться! Наверное, поэтому в Чудесном Царстве всегда весна. Его прекрасная подруга, подобна его отражению. Своей красотой она затмевает сияние Луны и мерцание звезд. Ее глаза излучают тепло и заботу. Под ее взглядом, цветы собираются в гирлянды и вместе с бабочками парят над изумрудной поляной.

Они любят танцевать под дождем из ароматных лепестков роз. Когда им надоедает танцевать и петь, они садятся под огромным могучим деревом, чьи ветви похожи на заботливые руки, укрывающие от усталости. Листья этого дерева, как перья павлина, которые подобно вееру, смахивают с их прекрасных лиц капельки пота. Над их головами разворачивается темное шелковое полотно, усеянное множеством ярких звезд. А когда выкатывается огромная желтая луна, все звезды начинают петь свои лучшие песни. Покачиваясь из стороны в сторону, она изо всех сил пытается оставаться серьезной.

В это время прекрасная девушка, собирает гирлянду из драгоценных бусин, как вдруг…

– Ах! Твое ожерелье, мой подарок! – Воскликнула она.

– Что с ним? – Его взгляд излучает улыбку.

– Самая красивая голубая бусина упала в воду! Я сейчас же найду ее!

– Здесь слишком глубоко. Это опасно! Его брови слегка нахмурились.

– Не волнуйся, я мигом!

Она улыбнулась и нырнула в искрящуюся воду. Перламутровые капли разлетелись в разные стороны, пронзительными серебряными звоном запели колокольчики. Словно замедленные кадры кинофильма, брызги воды отразились в его потемневшем взгляде…

Он так сильно опечалился, что небо отразилось в его прекрасной коже, принявшей цвет грозового облака.

Глава 1. Девочка по имени Шастрика

В небольшом городе, который сложно отыскать на карте, жила маленькая девочка Шастрика. Она была очень любопытным ребенком. И еще она верила, что где-то существует волшебная палочка, которая может превратить тыкву в золотую карету, а посудомоечную губку в красивое дождевое облако. Иногда ей снились загадочные сны, но она никому о них не рассказывала, потому что боялась, что над ней будут смеяться… Шастрика всегда слушалась своих родителей, хотя иногда конечно случалось по-другому, но это было крайне редко. Родители Шастрики работали на работе, а девочка, большую часть времени, проводила с бабушкой. Бабушка очень любила свою внучку, она рассказывала ей сказки перед сном, гуляла в парке, водила девочку в кукольный театр и покупала игрушки.

Еще Шастрика все время находила на улице котят, черепашек или хомячков и приносила их домой. Потому что их надо было накормить и отогреть. Потом вместе с бабушкой они искали для потеряшек хозяев. Вернее тех, кто после долгих уговоров соглашался приютить у себя бездомных животных, конечно, до того момента, пока не найдется настоящий хозяин. Так же не бывает, чтобы у них никогошеньки не было, это было бы крайне несправедливо. Ведь кто-то же должен о них заботиться. Не могут же они вот так просто оставаться на улице. А если выпадет снег, или начнется гроза… А бедные животные, холодные и голодные будут одиноко бродить по улицам с надеждой вглядываясь в окна домов. Может быть, где-то есть их хозяин, который обогреет, накормит и приласкает этих одиноких сироток …

Однажды мама сказала, что у Шастрики не сердце, а большой зоопарк.

Шастрика совсем не обиделась на маму. Она представила, как это было бы забавно и замечательно.

Глава 2

. Мальчик по имени Бурфик

А еще в том же городе жил необычный мальчик, и звали его Бурфик. Он очень любил всякие вкусняшки. Вы скажете: «Кто же из детей не любит вкусно покушать, что же тут особенного?!» И будете неправы, потому что Бурфик обладал неимоверным аппетитом. Например, он мог поглощать бабушкины пирожки с клубникой в неограниченном количестве! И тот, кто хоть раз застал Бурфика за этим занятием, не мог поверить, что у маленького мальчика может быть такой аппетит.

Родители вначале очень переживали по этому поводу. И даже водили Бурфика к знаменитому аюрведическому доктору Пиявкину! Но доктор лишь развел руками и сказал, что у мальчика очень хороший огонь пищеварения, так что переживать по этому поводу особенно не стоит.

Но было еще кое-что, что заметно отличало Бурфика от других детей. Он очень любил путешествовать! После того, как животик Бурфика наполнялся любимыми бабушкиными ватрушками, он садился на велосипед и отправлялся исследовать новые горизонты.

Бурфику очень часто везло: в пути он обязательно обнаруживал какую-нибудь необычную или сверхинтересную штуковину. Каждую такую вещицу Бурфик приносил в свой потайной штаб. Наверное, у каждого мальчика есть такое местечко, где он может смастерить табуретку, починить самокат или разобрать радиоприемник.

В доме, где жил Бурфик, это тайное место располагалось под самой крышей. Знали о нем только самые близкие друзья мальчугана: братья-близнецы Топ и Топа, а еще девочка из соседнего подъезда – Ладушка. Ребята дружили столько, сколько себя помнили. Как бывает у настоящих друзей, они часто спорили, но при этом никогда не ссорились.

Так вот, Бурфик любил путешествовать, и все экскурсии по окрестным местам обязательно заканчивались какой-нибудь неожиданной находкой. Однажды ему даже попалась самая настоящая скрипка и самый настоящий смычок! Бурфик очень обрадовался. Еще бы, ведь таких удивительных предметов у него еще не было! И потом, все-таки большая редкость – найти сразу две подходящих друг другу вещи!

– Бывает, конечно, найдешь смычок или скрипку, – вслух размышлял мальчик, – а тут тебе и смычок, и скрипка!

Этот трофей дал Бурфику почувствовать себя важным-преважным. Касаясь смычком струн, он извлекал из скрипки звуки, напоминающие скрип старой двери или скрежет ржавого колеса. Впрочем, Бурфика сей факт нисколечко не смущал, ведь это было всего лишь забавное увлечение или развлечение.

Вопреки правилам, установленным самим же Бурфиком, он даже принес скрипку и смычок не на чердак, а прямиком домой. И это было ошибкой. Потому что, когда родители обнаружили у Бурфика скрипку, они тут же решили, что у их сына проснулся интерес к музыке, и его срочно следует отдать в музыкальную школу для дальнейшего развития способностей. Однако Бурфика интересовало совершенно другое. А вот что именно? С этим вопросом он пока что и сам толком не разобрался.

Когда же родители настояли на своем и показали мальчика педагогам музыкальной школы, то выяснилось, что у Бурфика полностью отсутствует слух. Нет-нет, он прекрасно все слышал! И даже лучше, чем вы могли бы себе представить! Бурфик легко мог повторить любую мелодию. только вот не вслух, а внутри себя. Когда дело доходило до воспроизведения звука голосом, вся мелодия почему-то рассыпалась на отдельные нотные частицы, и собрать их воедино не представлялось никакой возможности.

Но родители проявили убедительную настойчивость в том, что музыкальное образование крайне необходимо их сыну, и Бурфик превратился в объект повышенного педагогического внимания. Он просто обязан был усердно посвящать все свое свободное время изучению нотной грамоты.

Складывалось такое впечатление, что родителям процесс освоения музыкальной грамоты доставлял гораздо большее удовольствие, чем самому Бурфику. А ведь он-то как раз и не видел никакого смысла в музыкальной высококвалифицированности! Он и так мог при помощи незамысловатого метода легко извлекать самые незаурядные звуки из любого музыкального и даже немузыкального инструмента.

Шли дни. Бурфик так разочаровался в скрипке и смычке, что однажды попросту сгреб в охапку эти некогда восхитившие его вещи и выскочил из квартиры, хлопнув дверью. Взобравшись на чердак в свою потайную комнату, мальчик распахнул окно. Вдохнув порцию бодрящего ветра, он потянулся к подоконнику.

Вы не поверите, но Бурфик был так раздосадован и возмущен всеми событиями прошедших дней, что, размахнувшись изо всех сил, выбросил скрипку с самого высокого этажа! Ай-ай-ай…

Он с такой силой бросил скрипку, что она долетела до облаков и, подхваченная ветром, понеслась в неизвестном направлении. Бурфик взмахнул рукой еще раз, и вслед за скрипкой полетел смычок.

Скрипка и смычок летели друг за другом, не понимая, что с ними происходит. А потом их накрыла темная туча, и полил сильный дождь. Скрипка и смычок основательно промокли.

Глава 3.

Часы с кукушкой

Косые стрелы дождя гнали скрипку и смычок к земле. Закрыв глаза и издав пронзительный крик, они стали падать в неизвестность…

А Бурфик как ни в чем не бывало вернулся домой. Заправившись блинчиками с вареньем, он отправился навстречу новым приключениям. Бурфик резво крутил педали и насвистывал под нос никому не известную мелодию. Только вдруг колесо фыркнуло, руль завредничал и свернул с тропинки. Ба-бах! – велосипед отлетел в одну сторону, а Бурфик – в другую.

Растянувшись на бугристой тропинке, сквозь шелест листвы и стрекотание кузнечиков Бурфик расслышал какие-то загадочные звуки. Он потер ушибленную коленку и, прихрамывая, направился в сторону доносившегося позвякивания.

На солнечной полянке под старой заброшенной скамейкой Бурфик обнаружил диковинный предмет – настоящие старинные часы с кукушкой!

Бурфик так обрадовался, что даже перестал хромать. Кукушка, совсем как живая, выскакивала из своего домика на ржавой пружинке и покряхтывала, изображая кукованье: «Ку-ку».

«Надо бы ее починить! – подумал мальчик. – А вдруг она волшебная?!»

Всю дорогу домой в голове у Бурфика крутились мысли, связанные с неожиданной находкой. Как же было непросто везти эту тяжелую поклажу на велосипеде, колесо которого выписывало восьмерку! Но мальчик так глубоко погрузился в размышления о происходящем, что не заметил, как добрался до дома. Он вскарабкался на чердак и оказался в своем «исследовательском центре».

Механизм, заставлявший кукушку издавать звуки, представлял для Бурфика исключительный интерес. Уже через несколько минут рядом с Бурфиком суетились Топ, Топа и Ладушка. Ребята перекрикивали друг друга, пытаясь разобраться с устройством. В конце концов, они так разошлись, что стали тянуть часы с кукушкой в разные стороны. Механизм был довольно тяжелый. Не выдержав накала страстей, часы упали на пол. Кукушка вылетела из своего домика, грустно взглянула на детей и замолкла…

У Ладушки случайно оказались конфеты, она попыталась накормить кукушку, но та застыла в печали. Тогда Ладушка раздала конфеты друзьям. На этом изучение часов с кукушкой завершилось. Еще немного пошумев, ребята разошлись. Ведь за окном вечерело, и дети знали, что могут последовать неприятности, если они не вернутся к ужину.

Глава 4.

Приключения в деревне

На выходные родители отвезли Бурфика в деревню к бабушке. Деревня – это самое чудесное место на свете. Потому что там совсем не так, как в городе! Там можно беспрепятственно лазать по деревьям, передразнивать индюка, бегать посреди двора от шипящих гусей, по-партизански таскать морковку прямо с грядки в соседнем огороде. Знаете, как это делается? Аккуратно берешься за зеленый хвостик и тянешь, главное, чтобы морковка не оторвалась от хвостика, вернее, хвостик от морковки. Ах, как же вкусна эта сочная оранжевая морковка! Как же весело она хрустит! Но главное в этой ситуации – не привлечь внимание хозяина огорода и вовремя дать деру, пока тебя не заметили.

Только вот все перечисленное выше не имело к Бурфику ни малейшего отношения. А все потому, что это ему попросту было неинтересно! Ведь он, Бурфик, был совершенно другой мальчик. Вернее сказать, он был не такой, как все. В каком-то смысле он был настоящим маленьким гением! Правда, некоторым казалось, что это вовсе не так, а… Впрочем, мало ли у кого какое мнение. Главное, что Бурфик знал и верил в свои скрытые способности, но из скромности никогда и никому об этом не рассказывал. Почему, спросите вы? Ответ прост: да потому что! И вообще, все то, что происходило в жизни Бурфика, являлось большим-пребольшим секретом.

Но даже если отбросить в сторону его склонность фантазировать, то все равно надо признать, что у Бурфика, имелась еще одна дополнительная способность: он понимал язык животных и природы! Например, он легко мог расслышать, о чем кричит пролетающая птица или что хочет сказать завывающий ветер. Но все это, как уже было сказано выше, являлось большим секретом, не подлежащим огласке. Да и сам Бурфик терпеть не мог хвастунишек.

Поездка в деревню не прошла без приключений. Буквально утром следующего дня, когда бабушкины блинчики со сметаной и ягодным вареньем были съедены и запиты большой кружкой парного молока, Бурфик отправился изучать окрестности вокруг бабушкиного дома.

Нахлобучив кепку от солнца и перемахнув через забор, Бурфик оказался на пыльной деревенской тропинке. Тут же на глаза ему попалась длинная сухая ветка, отвалившаяся от старой вишни.

«Пригодится! Этой веткой можно расчищать перед собой дорогу!» – подумал Бурфик и отправился в сторону, куда дул ветер.

Ветер слегка подталкивал мальчика в спину, будто подгонял его, видимо не желая, чтобы он сбился с пути. Так они и шли вдвоем. И было неизвестно: то ли Бурфик играл с ветром, то ли ветер играл с Бурфиком. Главное, всем было весело, и они понимали друг друга без лишних слов. Если тебя подгоняет ветер, ты обязательно встретишь что-нибудь интересненькое.

Так Бурфик шагал-шагал, да и остановился в изумлении. Потому что прямо перед ним появилась огромная куча… мусора – именно так подумал бы любой обычный человек. Да кто угодно мог подумать именно так, но только не Бурфик! Потому что на самом деле все было по-другому.

А вот как: шел-шел Бурфик, и вдруг прямо перед ним выросла чудо-гора! Гигантское нагромождение всевозможных конструкций, загадочных предметов и обломком неопознанных объектов! И на вершине этого великолепия что-то ослепительно сверкало, да так ярко, что рука Бурфика невольно потянулась, чтобы дотронуться до сияющего лучика. Но он тут же отдернул руку, едва ее не поранив палец. Оказалось, что сияние исходило от осколка стекла, который преломлял лучи солнца на срезе и потому казался чем-то невероятным.

– Пожалуйста, будь осторожен, – совсем рядом просвистел чей-то голос.

Бурфик оглянулся. Вокруг никого не было.

«Ветер!» – подумал Бурфик.

Тут он увидел странный ремешок, выглядывающий со второго яруса нависающих жестянок. Бурфик потянул за него и…

И тут вся многоярусная груда с шумом и скрежетом съехала вниз:

бу-бух! Гигантский оползень распластался прямо у ног Бурфика. Его взгляд привлекла любопытная штуковина!

Наверняка, вы бы тоже изумились, если бы в куче поломанных коробок, жестянок, колес и разбитых стекляшек обнаружили. старый фотоаппарат!

Он был в потертом кожаном футляре, с треснувшим объективом и сломанным рычажком перемотки пленки. Этот археологический экземпляр сразу же пополнил редкую коллекцию ценнейших бурфикиных артефактов.

Аккуратно смахнув пыль с объектива, счастливый покоритель неизведанных горных вершин и мусорных свалок радостной походкой направился к дому.

Странно, но бабушка вовсе не разделила бьющих через край положительных эмоций внука. Кажется, она даже немного поворчала и назвала фотоаппарат «хламом».

Глава 5.

Большое разочарование

Выходные пролетели очень быстро. Теплым воскресным вечером вся семья, нагруженная банками с вареньем, пирожками с капустой и бутылками с молоком, возвращалась из деревни. Родители успели соскучиться по Бурфику. Но Бурфику показалось, что они соскучились по его воспитанию. Да, именно так думал Бурфик, прижимая к себе походный рюкзак, в котором была собрана новая коллекция всяких полезных вещиц. Безусловно, особую ценность из них представлял старый полуразбитый фотик.

Уже в их городской квартире, распаковывая бабушкины гостинцы, мама что-то расспрашивала и рассказывала одновременно. Но Бурфик ее не слушал. Улучив момент, он выскочил за дверь. Конечно же, он помчался в свой штаб, который, как вы помните, располагался на чердаке девятиэтажного дома.

Само собой разумеется, Бурфик прихватил с собой старенький фотоаппарат. Эта вещица состояла из множества всяких деталей, винтиков и механизмов, и ему не терпелось ее поскорее разобрать, вернее, изучить! А лучшего места, чем чердак, просто и придумать нельзя. Здесь исключены недовольные взгляды мамы, нудные речи папы, и вообще любые негативные вмешательства в научно-творческий процесс.

Запыхавшись, Бурфик взобрался на чердак по лестнице и едва не растянулся на полу, споткнувшись о разбитые часы с кукушкой. Эта незначительная, казалось бы, ситуация заставила Бурфика немного призадуматься.

– Ну что ты будешь делать, – неожиданно высказался Бурфик тоном своей бабушки и сам этому очень удивился.

А ведь всего несколько дней назад часы казались ему нужным и полезным приобретением! Но сегодня – это вам уже не вчера. И потом, эти

часы занимали слишком много полезного пространства, Бурфик чуть ногу себе не подвернул из-за того, что детали часов валялись где попало.

Для Бурфика эта ситуация стала веским основанием, чтобы сделать еще один решительный шаг. Тем более, что ничего нового в этом устройстве уже не осталось. Проще говоря, интерес к часам с кукушкой у Бурфика основательно рассеялся. А впереди еще столько важных дел! Нужно успеть разобрать фотоаппарат на детали и попытаться собрать из них что-нибудь эдакое. Что именно, Бурфик пока еще не представлял, но был уверен, что получится что-то очень интересное и полезное!

И вот, недолго думая, Бурфик распахнул окно: хорошенько размахнувшись, он выкинул в сторону пролетающих облаков сначала часы, а потом и печальную кукушку. Почему он так поступил? Да потому что Бурфик любил порядок, и все лишнее, валяющееся без дела, его сильно раздражало.

Старые часы и кукушка полетели вслед за облаками в далекие неизведанные страны. Где-то за окном свистел ветер, и до ушей Бурфика доносились далекие жалобные звуки: «Ку-ку, ку-ку».

«Опять этот ветер!» – подумал Бурфик и закрыл окно на щеколду.

Завтра ему нужно было идти в школу, а он еще даже не садился за домашнее задание! Впрочем, Бурфик был уверен, что его незаурядные способности в очередной раз найдут выход из сложившейся ситуации. Вернувшись домой, он умылся, почистил зубы, съел два бабушкиных пирожка с капустой, лег в кроватку и сладко уснул.

Глава 6.

«Тетушка Шлока»

Утро оказалось каким-то серым. Оно как будто решило подготовить Бурфика к неприятным событиям и посылало ему знаки предупреждения: «будь начеку», «не расслабляйся», «гляди в оба». Бурфик, хотя и видел все эти намеки, изменить что-либо уже не мог. Уроки оставались невыученными, а времени исправить ситуацию уже не было.

Утренние неприятности давали о себе знать. Во-первых, у мамы подгорела каша. Во-вторых, на плите молоко убежало. В-третьих, телефон позвонил, и кто-то три раза промычал в трубку. И все это – пока Бурфик собирался в школу!

Хотя мальчик ни во что такое не верил, все же он испытывал необъяснимую тревогу. Неприятное предчувствие давало о себе знать урчанием где-то чуть выше живота и чуть ниже горла. Бурфик постарался успокоить себя и согласился принять ситуацию в том виде, в котором она катилась на него неминуемо-неизбежной данностью.

«Если бы вчера я сделал домашнюю работу, эти намеки на неприятности не казались бы такими значительными!» – рассуждал Бурфик, переступая порог школы.

И вот на уроке учительница совершенно случайно ткнула пальцем в журнал, и этот палец остановился на имени Бурфика – тоже совершенно случайно!

– Бурфик, к доске! – громко и торжественно огласила тетушка Шлока. Прозвище «тетушка Шлока» учительница получила у детей за то, что прищелкивала языком, и еще…

– Бурфик, к доске!

Наш герой сделал вид, что оглох, и полностью погрузился в изучение карты мира. Эта карта висела на стене как раз напротив его парты. Однако тетушка Шлока была настойчива.

– Бурфик, к доске! – прямо над ухом мальчика вновь прозвучал ее тельный голос.

Хочешь не хочешь, а изображать глухоту уже не получится. Правда, Бурфик все равно предпринял еще несколько гениальных попыток из своей практики, улизнуть. смыться. раствориться. проскользнуть сквозь щелку в стене и исчезнуть из поля зрения назойливой учительницы. Увы, но и это не сработало.

– Бурфик, к доске! – голос гремел уже как гром посреди ясного неба.

И вот тут-то Бурфику пришла в голову спасительная идея.

– А чего вы на меня так кричите? У меня от вашего крика могут повредиться барабанные перепонки!

Очки учительницы вместе с ее бровями удивленно подскочили на самый лоб, и в мальчика впился беспощадно строгий взгляд, который мало кто мог выдержать. Даже пластмассовый скелет в углу класса – и тот не выдержал бы и бросился к доске. Но Бурфик был не из робко десятка! Он даже покраснел от жгучей неловкости, но упорно продолжал держать оборону.

– Это же не педагогично – повышать голос на маленьких детей!

Учительница хищно усмехнулась.

– Если я правильно понимаю, ты попросту не готов к уроку?

– Я-то, конечно, подготовился к уроку! – выпалил Бурфик. – Но мне вовсе не понятно, зачем так громко кричать, я же не глухой. Хотя теперь, возможно, мой слуховой аппарат повредился. Кажется, я совершенно ничего не слышу…

Такого нахальства учительница никак не ожидала, хотя и знала, что от Бурфика можно ждать чего угодно! Тетушка Шлока была настолько обескуражена, что прямо так и зависла над партой Бурфика! Вся ситуация застыла в воздухе, казалось, что время тоже остановилось. Но накалившийся до предела инцидент разрешился благодаря звонку.

Глава 7.

Бурфик уходит из дома

Вечером того же дня Бурфик имел серьезный разговор с папой и получил подзатыльник от мамы. А все из- за упрямой учительницы, которая все-таки успела схватить дневник Бурфика и поставить в него огромную жирную двойку. Родители не желали слушать оправданий и были неумолимы. Обида накрыла Бурфика с головой, въелась ему под кожу и больно колола под лопаткой. Комок из слез застрял в горле. Но Бурфик был не из тех, кто распускает нюни и хнычет, уткнувшись в подушку.

– Сколько это может продолжаться… – начал было мальчик.

– Что именно? – словно отвечая на вопрос, спросила мама, неожиданно оказавшаяся рядом.

– Все это издевательство! Вы совсем не любите меня! Вы только и делаете, что заставляете вам подчиняться! И еще. Вы никогда не интересуетесь, хочу я чего-то или нет! Ты, мама, думаешь только о себе! Ты злая и жестокая женщина! И папа такой же! Вам совсем никто не нужен. Я не хочу жить с такими родителями!

– А ну-ка извинись за свои грубые слова! – громко сказала мама.

Наступила звенящая тишина. Бурфик отчетливо слышал звон – настолько напряглись мамины нервы! Однако Бурфик не привык сдаваться. Он схватил куртку и шапку, выскочил из квартиры и помчался вниз по лестнице.

А потом он долго сидел во дворе на лавочке. Так долго, что с неба повалил густой снег. Это пришли Великие Холода, о которых Бурфик даже не догадывался. Великие Холода приходят всякий раз, когда кто-нибудь ссорится с мамой. Снег все шел и шел. И откуда только его набралось так много на небе?

– Это очень стыдно: просить прощения, – бормотал себе под нос Бурфик. – Ни за что не буду. Лучше домой и вовсе не вернусь.

Мальчик сидел, опустив голову. И вскоре Бурфика так засыпало снегом, что его можно было принять за снеговика, присевшего на скамейку. Зуб на зуб не попадал от холода, руки заледенели.

Вдруг Бурфик заметил странного незнакомца, который наворачивал круги по двору и, похоже, был нездешним. Одет он был вовсе не по погоде. На нем были теплые сапоги, совсем не похожие на сапоги, пальто, совсем не похожее на пальто, странная шапка, нисколечко не похожая на шапку. И еще у незнакомца была белая борода, совсем непохожая на белую бороду…

– Странный тип. – подумал Бурфик.

Однако вскоре он понял, в чем тут дело. По кругу носился рыжий заяц! Бородач хотел его поймать, но ему это никак не удавалось. В очередной раз, пробегая мимо Бурфика, заяц притормозил. Повернув ушастую голову в сторону мальчика, он подмигнул ему и показал язык.

– Может, все это мне кажется?.. – подумал Бурфик.

Мальчуган спрыгнул со скамейки, изловчился и схватил зайца за длинные уши. Заяц изворачивался, даже пытался укусить Бурфика, но Бурфик держал его крепко. Заяц был абсолютно настоящим!

Глава 8.

Великие Холода

Тут подбежал бородатый незнакомец, и, выхватив разбушевавшегося зайца из рук Бурфика, поспешно спрятал его под своей шапкой.

– Вот так дела… – удивился Бурфик.

Было заметно, что незнакомец с длинной бородой немного запыхался.

– Спасибо, мальчик, я очень признателен тебе! Этот Заяц совершенно перестал поддаваться воспитанию. Он стал неуправляемый.

И незнакомец поправил шапку на голове.

– Я работаю в цирке, волшебником, – продолжал незнакомец. – Заяц этот, мой помощник, научился многим фокусам за время, пока мы вместе. Теперь пытается сам фокусничать.

Бурфик, конечно, бывал в цирке и даже видел, как из такой же шапки фокусник вытаскивал зайцев, птичек и всякую там мишуру. Но что бы вот так запросто встретится с волшебным фокусником из цирка посреди двора. Все это, конечно, выглядело удивительным! Тут Заяц высунул мордочку из-под шапки своего хозяина и снова показал Бурфику язык.

– Скажу тебе по секрету, этот Заяц научился превращать разные вещи в морковку! Я должен торопиться, – озабоченно сказал волшебник. – Я опаздываю на встречу к моему Учителю. Он поможет скорректировать поведение этого хитреца, пока тот и меня не надумал превратить в морковку!

Затем странный волшебник повернулся, чтобы уйти, но передумал. Он наклонился и шепнул Бурфику:

– Я все-таки очень советую тебе пойти домой и помириться с мамой.

– Прощения просить? – возмутился Бурфик. – Ну, нет. Ни за что! Это стыдно!

– Но ведь человек не может жить без мамы, – снова сказал странный старичок.

– Подумаешь! – проворчал Бурфик. – Я себе, может, другую маму найду. Еще и получше этой.

Незнакомец задумчиво посмотрел на Бурфика. Заяц удивленно выглянул из-под шапки и тоже посмотрел на мальчика. А потом Волшебник тихо сказал:

– Попробуй. Я помогу тебе, насколько смогу. Посмотрим, что из этого получится.

И снова снег пошел густо-густо. Раз – и пропал Волшебник, а с ним и рыжий Заяц. Бурфику стало одиноко, как никогда раньше. По правде говоря, ему совсем не хотелось другую маму. Ведь его мама была не какая-нибудь

мама! Это была его, Бурфика, мама. Ну просто его мама. Только вот просить прощения! Сказал «нет» – значит, нет.

Бурфик еще немного посидел на лавочке. Руки и ноги вконец окоченели. Но хуже всего было, конечно, носу. Ведь люди не придумали для носа ни ботинок, ни перчаток. Нос от холода стал твердым, как кочерыжка. Бурфик сполз с лавочки и пошел со двора, сам не зная куда.

И тут внезапно громко заговорило радио! На столбе, оказывается, висел большой серый рупор – поразительно, как это Бур- фик раньше его никогда не замечал

– Слушайте! Слушайте! Слушайте! – выкрикнуло радио. – Передаем экстренное сообщение!

И тут вдруг ветер завыл, закружился и стал забивать снегом серый рупор. Только голос из рупора все равно продолжил звучать.

– Слушайте! Экстренное сообщение!!! Человек поссорился с мамой!!! Человек поссорился с мамой!!! Эта беда случилась в нашем городе! И теперь его улицы сковали Великие Холода! Граждане, берегите носы, уши и пальцы! Плотнее закрывайте двери и форточки. Внимание! Внимание!!! В наш город пришли Великие Холода!!!

Рупор все кричал и кричал… Старый грамотный воробей, сидевший на столбе, ужасно разнервничался из-за услышанного и полетел к своей воробьихе, сказать, чтобы та и кончика клюва не высовывала из теплой трубы отопления. Ведь не маленькая и должна же понимать.

Глава 9.

Тетя с длинной собакой

Великими Холодами шутки плохи. Становилось все холоднее. Бурфик побрел по улице куда глаза глядят. Шел-шел он так и увидел на углу необычную собаку. Это была длинная-предлинная такса, похожая на колбасу, к которой приделали лапки. Бурфик даже подумал, что для такой длинной собаки мало четырех лап. Ей бы еще парочку посреди живота. Таксу вела на ремешке тетя в серой шубке. И вдруг эта тетя, проходя мимо Бурфика, посмотрела на него и тихо так прошептала:

– Хочешь, я буду твоей мамой?

Бурфик внимательно посмотрел на тетю. А тетя была очень даже неплохая. А главное, на поводке у нее имелась длинная собака. Тетя и собака стояли и ждали, что скажет Бурфик.

^— Ну, уж если брать новую маму, то с собакой! – недолго думая кивнул Бурфик. – Согласен.

Впрочем, Бурфик сказал все это очень тихо. Прямо почти что даже и не сказал вовсе! Вдруг опять загудел ветер-ветрище, и в лицо Бурфику ударил колючий снег. А тетя все равно услышала. Она запахнула плотней свою серую шубку, схватила Бурфика за руку и резво побежала по улице. При этом она тараторила и тараторила, как сорока:

– Давно хотела такого сыночка! Глазастенького, носастенького, хорошенького!

Тетя, длинная собака и Бурфик вошли в подъезд дома. За ними в подъезд сунулся ветер-ветрище, но тетя решительно захлопнула дверь. Тетя, длинная собака и Бурфик поскорей побежали на второй этаж и вошли в тетину квартиру. – Ай-ай-ай! – закричала тетя в серой шубке и замахала серыми рукавами. – Какая же я растяпа! Забыла форточку закрыть! Что же я наделала!

И правда, комната оказалась совсем не похожа на комнату. На диване – сугроб. Около шкафа – сугроб. На столе – гора снега. А в воздухе сверкали и носились крупные снежинки. Это влетевший в форточку ветер разгулялся по комнате и насыпал горы снега. Длинная собака бегала по комнате, утопая лапами в сугробах.

– Ничего, ничего, сыночек, – сказала тетя в серой шубке. – Мы сейчас же все уберем. Она принесла тазы и ведра и вместе с Бурфиком принялась собирать снег. Но его все не убавлялось. А тазы и ведра стали совсем ледяные. У Бурфика даже заломило руки от холода.

«Вдвоем мы этот снег за всю жизнь не вынесем, – с тоской подумал он. – Вот было бы таких мам побольше. Ну, хотя бы четыре или пять штук!»

Едва успел он это подумать, как в комнату вошли еще четыре или даже пять точно таких же теть в серых шубках.

«Совсем одинаковые!» – Бурфик уронил таз от изумления.

– Это мне одному столько мам? – вслух произнес он. – А может, это и хорошо, когда у человека столько мам. Может, привыкну?

Глава 10.

Как выбрать маму

Все тети в серых шубках начали быстро выносить снег. Одна выгребала снег из-под дивана, другая ловко сбивала сосульки с люстры. Сугробы стали быстро уменьшаться. Длинная собака свободно забегала по комнате.

– Ну, вот и все, сыночек! – хором сказали тети в серых шубках и одновременно улыбнулись Бурфику.

– Сыночек, иди, я тебя поцелую! – ласково позвала тетя, которая была поближе.

– Сыночек, иди, я тебе вытру нос! – сказала вторая тетя.

– Сыночек, ты забыл выпить витамины! – сказала третья.

– Сыночек, поиграй пока с собакой, – сказала четвертая.

– Сыночек, сними промокшие ботинки! – сказала пятая.

Длинная собака тоскливо залаяла. Словно по команде, все тети в серых шубках крепко схватили Бурфика и стали тянуть его в разные стороны. Куртка на нашем герое затрещал по швам, а сам он с трудом вырвался из многочисленных рук и бросился к двери. Но не тут-то было! Тети в серых шубках, толкая друг друга, кинулись за ним! Они нагнали Бурфика в передней, окружили и заговорили еще быстрее, чем раньше, причем все одновременно. Получилось вот что:

– Выпей собаку!

– Поиграй с ботинками!

– Сними нос!

– Поцелуй витамины!

Бурфик зажал уши руками, пулей вылетел на лестницу и выскочил из подъезда

– Нет уж, – в ужасе пробормотал он, – столько мам человеку точно не нужно. Ведь маму любить надо. А как их любить всех сразу? Запутаешься. Нет, не хочу я так…

И тут все разом стихло. По улице гулял ветер-ветрище. Улица была длинной, и ветер тоже был длинный. Он стал трепать Бурфика, стаскивать с него шапку, отнимать шарф, забираться под куртку. Бурфику эта игра не понравилась, и мальчик свернул в переулок.

– Может быть, там не так холодно! – недовольно пробурчал он.

Однако ветер рванул за мальчиком в переулок, загудел там, завертелся – и тут же весь переулок наполнился белым вихрящимся снегом. Взрослые прохожие тут же подняли воротники и спрятали носы в шарфы, от этого их носы сделались клетчатыми и полосатыми. А семенящие рядом ребятишки от холода стали попискивать и перескакивать с ноги на ногу.

Бурфик от снежной бури совсем согнулся. Даже закрыл лицо рукавом. Так он шел-шел и вдруг налетел прямо на продавщицу мороженого, которая катила перед собой голубой ящик на колесиках.

– Мороженое! Мороженое! Сливочное! Шоколадное! Пломбир в стаканчиках! – выкрикивала продавщица.

Бурфик сразу понял, что это очень хорошая продавщица мороженого, добрая и веселая.

«А здорово, когда мама ходит по квартире и все время говорит: „Сливочное! Шоколадное! Пломбир в стаканчиках!“» – подумал мальчик.

Он подошел к продавщице поближе. Но ветер-ветрище ни на шаг не хотел отставать от Бурфика. Он стал кружить вокруг мальчика и продавщицы с ее тележкой и осыпать их колючим снегом.

– Батюшки! – закричала продавщица, топая ногами и дуя на пальцы. – Кто же это в такой холод будет мое мороженое кушать?

Бурфик любил сладости. И мороженое любил в любую погоду.

– А вы… не хотите… стать моей… – прошептал продрогший до ниточки Бурфик.

– Твоей мамой? Да? – радостно переспросила продавщица мороженого.

Она будто только этого и ждала. Даже дуть на пальцы перестала. Сразу было видно, что обрадовалась!

– Хочу, хочу стать твоей мамой! Хоть сейчас!

Продавщица присела и глубоко заглянула в серо-зеленые глаза Бурфика.

– Только, может, ты меня из-за мороженого в мамы хочешь? – спросила она. – Обидно мне это.

И тут Бурфику стало так стыдно, что он попятился от продавщицы и побежал прочь вдоль засыпанного снегом забора.

– Сливочное! Шоколадное! Пломбир в стаканчиках! – еще долго слышалось за спиной.

Бурфику показалось, что голос у продавщицы стал какой-то печальный. Это была умная продавщица мороженого, и она, конечно, сразу все поняла.

– Нет, так нельзя маму выбирать, – решил Бурфик. – И из-за конфет нельзя. И из-за билетов в кино. Но домой я все равно не пойду. Не желаю я просить прощения.

И хоть сказал это Бурфик очень-очень тихо, с неба сразу же повалил такой густой снег, что весь мир стал белым-белым. И куртка мальчика стала белой. И сам он тоже стал белым. Даже на ресницах и на бровях налип снег. Вот в таком виде Бурфик и отправился по белому свету, по его длинным улицам и переулкам, сам не зная куда.

Глава 11.

Бурфик заблудился

«Зайду в какой-нибудь дом, погреюсь. Хоть на лестнице постою», – подумал Бурфик.

Но домов в белом мареве не было видно. Ничего не было видно. Только крупные белые снежинки кружились перед глазами, и от них кружилась голова. А мороз не давал стоять на месте. И чтобы совсем не окоченеть, Бурфик побежал. Он бежал-бежал и вдруг налетел на большое дерево: бац! Бурфик потер ушибленный лоб и огляделся. Кругом стояли белые деревья.

– Заблудился! – прошептал Бурфик. – В лес попал!

В лесу оказалось еще холоднее, чем в городе. Ветер-ветрище отчего-то так разозлился, что намел громадные сугробы, ну прямо горы сугробов! Бурфик рядом с ними был маленький-маленький, а сугробы такие большие-большие! Но делать нечего, и мальчик стал пробираться между сугробами.

– Хорошо, если я из леса иду, – рассуждал он, – а если в лес? Тут и спросить не у кого. Одни волки да медведи. Надо назад идти. Может, я по своим следам из леса выберусь?

Бурфик остановился, развернулся и стал искать свои следы. Но ничего не увидел, потому что ветер-ветрище следы тут же снегом занес. Стоять на месте было бррр – зябко. А идти вперед – заблудишься. Бурфику стало страшно. А от страха еще холодней.

И тут из сугроба выпрыгнула большая рыжая лиса. Бурфик сразу увидел, что это необычная лиса, не такая, как в зоопарке. Лиса посмотрела на Бурфика, а Бурфик посмотрел на лису. Глаза у лисы блеснули.

– Мне бы сыночка хорошего, – вдруг заявила она. – Я лиса-красавица, а сыночка у меня нет.

«Она разговаривает?!» – удивился Бурфик.

Он бы, наверно, еще больше удивился, если бы не замерз настолько, что все его удивление тоже замерзло. А рыжая лиса стала вокруг него ходить и вертеть своим красивым хвостом. То вокруг лапы хвост обернет – манжета получается. То на шею положит – получается меховой воротник пушистый.

– Если бы у меня был сыночек, я бы кашку сварила… – сказала лиса, глядя как бы в сторону, но косясь на Бурфика.

«Может, пойти к ней ненадолго? – трясясь от холода, подумал Бурфик. – Согреюсь и каши поем».

А лиса как будто догадалась, о чем Бурфик думает.

– Вот и хорошо, мой лисеночек. Сейчас мы с тобой дров наберем. Протяни руки, а я буду дрова накладывать. Полешки, дровишки, палочки, щепочки, сучочки, веточки. – запела лиса.

Она такую охапку дров навалила, что Бурфику пришлось верхнюю щепку подбородком поддерживать.

– Теперь пойдем, мой сыночек! – сказала лиса. – Полдороги ты дрова понесешь, полдороги я. Вон у той березки как раз полдороги и будет.

Дошли они до березы.

– Ох, сыночек, – вздохнула лиса, – ошиблась я. Полдороги-то будет не здесь, а у того старого дуба. Неси дальше.

Донес Бурфик дрова до старого дуба, а лиса и говорит:

– Нет, сыночек, полдороги вон у той сосны будет. Неси дальше.

Еле добрел Бурфик до сосны. Дрова тяжелые, книзу тянут. Вот-вот руки оторвутся.

– А вот уже и мой дом, – засмеялась лиса.

И правда, под сосной стояла рыжая избушка. Рыжая дверь у нее. Рыжая крыша. Окно и труба тоже рыжие.

– Зачем же ты меня обманула? – сказал Бурфик дрожащим голосом. – Я бы и так тебе дрова до дома донес. Вздохнула лиса, лапой носик потерла.

– Прости меня, сыночек. Не буду больше тебя обманывать. Пойдем, будем кашу варить.

Бурфик втащил дрова в избу, сбросил у печки.

Изба у лисы старая. Ветрище во все щели так и лезет, снег тащит. Стала лиса в рыжей кастрюле кашу варить. Закипела каша. Запрыгали по ней вкусные пузырьки. Теплом от нее потянуло. Зачерпнула лиса полную ложку, подула на кашу и себе в рот сунула.

– Нет, не сварилась еще, – облизнулась лиса.

Помешала кашу, снова попробовала. Пробует лиса кашу, пробует. Зачерпнет полную ложку, съест, облизнется и все твердит: не готова, да не сварилась. Заглянул Бурфик в кастрюлю, а в ней уже дно видно. Всю кашу лиса съела. А как наелась лиса, нос свой хвостом прикрыла, застыдилась, значит.

– Ох, сыночек, опять я тебя обманула. Эх, ничего с собой поделать не могу! Сколько ни стараюсь, не могу без обмана жить. Такой уж у меня характер.

Глава 12.

В гостях у медведицы

А еще в мамы хочешь! Думаешь, мамой легко быть? Да разве мама обманывает?! – Бурфик так разозлился, что даже ногой топнул. – Не выйдет из тебя никакой мамы! Вот!

– Да… – печально сказала лиса. – Видно, прав ты, не выйдет из меня мамы.

Бурфик скатился с крыльца и побежал прочь от лисицына дома прямо по снегу.

«Глупец я, – думал Бурфик. – Я ведь сразу понял, что никакую другую маму себе не найду. Я ведь ни к какой другой не привыкну. Но прощения просить все равно не буду. Без мамы как-нибудь проживу!»

И тут ветер-ветрище стал Бурфика пугать. Не поймешь, что говорит, а страшно.

– У-у-у-у-у. – выл ветер. – Пш ш-ш-пш-ш-ш.

Бурфик весь согнулся, воротничок поднял, руки в рукава сунул: ох, жутко! Вдруг затрещали ветки, и из кустов вылезла гора меха и шерсти. У горы было два маленьких глаза и четыре большие лапы. Бурфик сразу догадался, что это медведица.

– Маму ищешь, что ли? – спросила медведица басовито.

– Нет, нет, – выдохнул Бурфик, а зубы у него так и стучали то ли от страха, то ли от холода. – Есть у меня мама, есть…

– А то иди ко мне в сыночки. У меня квартира большая, хорошая. Куда мне одинокой такая?

– А не в сыночки можно? – пролепетал Бурфик. – Ну, просто так, в гости.

– Ну, идем! – согласилась медведица. – Покормлю тебя да спать уложу.

Поплелся Бурфик за медведицей.

– Ты ноги в мои следы ставь, идти легче будет, – посоветовала медведица.

Следы у тяжелой медведицы глубокие, как ямы. Сунул Бурфик туда ногу – провалилась нога.

– Вот мы и дома, – сказала, наконец, медведица.

Смотрит Бурфик: да разве это дом?! Большой сугроб, а внизу черная дыра и ход вглубь под землю. Однако делать нечего, полез он за медведицей.

– Это у меня коридор, – стала показывать она свое жилье, – а тут комната. Заходи, не стесняйся.

Бурфик запахнул курточку, скорчился в углу: разве это квартира? Землянка! А тем временем медведица открыла навесной шкафчик, достала оттуда хлеб, отломила большой ломоть, полила его золотым медом и протянула мальчику. Потек мед по хлебу. Бурфик с одного бока откусит, а мед с другого бока течет. Бурфик поскорей его слизнет, а мед с корки капает. Ну, ничего! Сладости Бурфик любил больше всего на свете! А медведица привалилась меховой спиной к стене и раскрыла пасть.

– А-а-аф!.. – зевала Медведица. – Какая в этом году зима ранняя!

Она так широко открывала пасть, что Бурфику стало страшновато. Ох, какая пасть и зубов сколько! Заметила Медведица, что Бурфик боится, стала морду лапой закрывать. Хорошая, видно, Медведица. Бурфик доел свой хлеб с медом. Руки у него стали липкие, да и глаза начали слипаться. Не то он их медом измазал, не то просто спать захотелось. Смотрел, смотрел Бурфик на медведицу и сам зевать начал.

– Хр-р-р! – захрапела медведица.

Она повалилась на бок и уснула. И стала опять вся как гора меха: где что – не разберешь.

– Эй, медведица! Медведица, проснись! – испугался Бурфик, и тут же у него весь сон как рукой сняло. – Что я один тут буду делать?

– А?! Что?! – сонно спросила медведица. – Спи, спи, мальчик. Мы теперь долго спать будем. До весны! – и она опять захрапела.

– Это как это до весны? – закричал Бурфик. – Не хочу так долго спать!

Он стал тянуть медведицу за мохнатый бок. Но та даже ухом не повела.

– Немедленно проснись! Так мамы себя не ведут! – крикнул Бурфик. – Моя мама всегда вперед меня уложит, а потом сама ложится. И не будет она всю зиму спать!

Но сколько ни старался мальчик, сколько ни толкал медведицу, она лишь храпела да посапывала. Наконец Бурфику стало скучно сидеть возле спящей медведицы.

«Что же мне тут до весны сидеть? Не хочу!» – подумал Бурфик и вылез из медвежьей норы.

А в лесу уже ночь наступила. Сугробы такие глубокие, деревья такие высокие – черно от них в лесу. Бурфик по пояс провалился в снег, еле выкарабкался. Глядит, а ботинок нет! Где же они? А их, оказывается, сугроб с ног Бурфика стащил, да и спрятал. Стал Бурфик в снегу руками шарить, ботинки искать. А тут вредный сугроб варежки с его рук стянул и тоже спрятал. Пополз Бурфик по снегу, добрался до высокой ели. Заплакал бы, да слезы сосульками на щеках повиснут.

– Елка, елка! – зашептал Бурфик. – Видишь, я один в лесу, без мамы. Укрой хоть ты меня.

Заскрипела старая ель, подняла ветки. Заполз под них Бурфик, сжался в комочек, затих. Опустила ель свои пушистые зеленые лапы, прикрыла ими Бурфика…

Глава 13.

Добрая лошадь

Какая ты колючая! – прошептал Бурфик. – А у моей мамы ни одной колючечки.

Обхватил мальчик себя руками и стал ждать пока согреется. Но ветер-ветрище не желал оставить Бурфика в покое – под ель полез: по земле стелется, к ногам подбирается. Загудела ель своими ветками, как будто не ветки у нее, а трубы.

«Зовет кого-то!» – подумал Бурфик.

Тут раздвинулись ветки, и кто-то тепло-тепло подышал на мальчика. Бурфик посмотрел и увидел большой лошадиный нос и печальный лошадиный глаз.

– Холодно мне, холодно! – зашептал Бурфик. – Еще подыши на меня.

– Совсем замерз! – убедилась лошадь. – А ну, вылезай, мальчик! Садись на меня скорей. Пропадешь здесь.

Вылез Бурфик. С трудом забрался на лошадь. Руки от холода уже совсем не гнутся. Побрела лошадь между деревьями. А Бурфик руки и лицо в гриву ей спрятал и глаза закрыл.

Пришла лошадь к своему лошадиному дому. Поднялась на крыльцо и зашла в комнату. Дом у лошади был большой и хороший, но совсем пустой. Мебели в нем никакой не было, только в углу лежала большая куча сена. Бурфик посмотрел на лошадь и увидел, что она очень старая и печальная. У нее были грустные глаза, а на лбу – грустное белое пятно.

– Есть хочешь? – грустно спросила лошадь.

– Мне холодно, – ответил Бурфик.

Лошадь положила Бурфика на сено и укрыла старой попоной. Она подоткнула сено со всех сторон.

– А разве лошади живут в лесу? – спросил Бурфик.

Лошадь покачала головой.

– Я жила на ферме, – сказала она. – Но потом там появился трактор, и я стала им не нужна. Тогда я пошла в город, нанялась на работу в пекарню и стала развозить по булочным хлеб и вкусные булки. Но директор пекарни купил грузовик, и я увидела, что я им тоже не нужна. Тогда я ушла в лес и построила этот дом. Но я, наверное, скоро умру. Зачем жить, если ты никому не нужен?

«А кому я нужен? – подумал Бурфик. – Я маме нужен».

Лошадь отвернулась. Наверно, она не хотела, чтобы Бурфик видел, как она плачет.

Глава 14.

Возвращение домой

Меня никто не ждет. Никто обо мне не думает. Никто не беспокоится, – тихо и печально бормотала в полудреме лошадь.

«А обо мне беспокоится мама, – думал Бурфик. – Ну конечно, мама беспокоится. Она же не знает, где я. Она, наверно, просто с ума сходит. Потому что. Она. Мама. МОЯ МАМА».

– Лошадь, хорошая лошадь, – сказал Бурфик чуть не плача, – пожалуйста, скорее отвези меня домой, к маме, она волнуется

Лошадь посмотрела в окно и покачала головой:

– Посмотри, как метет снег. Послушай, как воет ветер. Никогда не было такой ужасной ночи в нашем лесу. Ты замерзнешь. Давай лучше подождем до утра.

– Нет, сегодня! Нет, прямо сейчас! – умолял Бурфик. – Моя мама места себе не находит! Пожалуйста!

– Не горюй, – сказала лошадь. – Если так, я постараюсь отвезти тебя к маме.

Бурфик опять вскарабкался на лошадь, и она осторожно спустилась с крыльца. Вьюга так и рванула им навстречу, завыла, окружила ледяным кольцом. То справа, то слева, то впереди столбом завивает снег, швыряет колкие снежинки в лицо, в глаза, не хочет выпускать из леса. Поэтому лошадь шла очень медленно. Да что там – еле брела, и все качалась из стороны в сторону, спотыкалась.

– Что с тобой? Ты заболела? Тебе плохо? – испуганно спросил Бурфик.

– Нет, мне просто очень-очень грустно! – ответила лошадь. – Я все время думаю, что я никому не нужна.

– Нет, нет, лошадь! Это неправда! – вскричал Бурфик. – Ты очень нужна! Ты очень нужна мне. Без тебя я бы погиб в этом лесу! Я не могу взять тебя в мамы, потому что у меня уже есть моя любимая мама. Но ты всегда будешь моим самым большим другом.

Лошадь подняла голову и побежала гораздо быстрее. Видно, от радости у нее прибавилось сил.

Вскоре лошадь добежала до города. А в городе во всех домах окна уже были темные, потому что все ребята и их мамы уже спали. Вдруг Бурфик заметил знакомого волшебника, он устало шагал по тротуару, а вместо воротника, уютно свернувшись вокруг его шеи, дремал рыжий Заяц.

– Эй! – крикнул Бурфик.

Старый знакомый увидел мальчика и очень обрадовался.

– Стойте! Стойте! – закричал он. – Все трамваи уже спят в своих трамвайных парках. Все троллейбусы тоже спят в своих троллейбусных парках. Будьте добры, подвезите нас, ведь нам по пути.

Глава 15.

Бурфик просит прощения у мамы

– Пожалуйста, – сказала лошадь.

Волшебник взобрался на лошадь позади Бурфика и обхватил его рукой.

– Домой, к маме? – спросил он.

– Ага, – кивнул мальчик.

И тут Бурфик заметил, что вокруг стало намного теплее! Ветер стих. Снег повсюду стремительно таял, в темноте журчали невидимые ручьи, и даже запахло свежей травой.

– А вам помог ваш Учитель? – вежливо поинтересовался у волшебника Бурфик.

– Да, – ответил тот. – Все оказалось очень просто. Удивительно, как я сам до этого не додумался. Учитель поставил перед Зайцем огромную чашу с морковкой. Заяц вначале очень обрадовался. Но вскоре он так объелся морковкой, что у несчастного разболелся живот. И Заяц стал просить дать ему микстуру.

– И вы его вылечили? – устало спросил Бурфик.

– Не просто вылечили! Заяц обещал, что будет меня слушаться и самовольно фокусничать больше не будет! Тем более превращать что бы то ни было в морковку! Только если его очень попросят.

– А может быть, вы и меня в кого-нибудь превратите? – заинтересованно спросила лошадь.

– В яблоко? – как-то бодро спросил Заяц, открыв один глаз.

– Нет уж, спасибо! – фыркнула лошадь.

– А что, бывают же лошади в яблоках… – сонно пробормотал Заяц и закрыл глаз.

Дальше все ехали молча, никто больше не разговаривал. Лошадь, видимо, выбирала, кем бы она хотела стать, то и дело фырчала и трясла гривой. Вдруг мальчик увидел, что в одной девятиэтажке светится окно. Конечно, это был его, Бурфика, дом! И окно светилось, конечно, в его, Бурфика, комнате! Мальчик быстро соскочил с лошади, обнял ее за шею и шепнул на ухо:

– Пожалуйста, никуда не уходи, слышишь? Я сейчас.

Фокусник из цирка и его шустрый Заяц смотрели вслед Бурфику и улыбались. А Бурфик бегом бросился домой. Дверь открыла мама. Она была очень бледная, а глаза у нее были заплаканные.

– Где же ты так долго гулял? – спросила она. – Это ужасно, ну разве так можно!

Бурфик бросился к ней.

– Мамочка! – закричал он. – Прости меня!

Оказывается, очень даже легко просить прощения. Он понял, как это просто и хорошо, и даже приятно – просить прощения! Мама поцеловала Бурфика, и сразу стало тепло-растепло, потому что в эту самую минуту Великие Холода навсегда покинули город.

– Мамочка, – сказал Бурфик, – там у нас во дворе такая хорошая лошадь. Она мой друг. Можно, я приведу ее домой?

– Можно, – ответила мама.

– Она у нас будет жить. Ладно?

– Ладно, – согласилась мама. – Только не знаю, будет ли ей у нас хорошо. Конечно, сена и овса мы где-нибудь достанем. Но понравится ли ей ездить в лифте? А пешком подниматься ей будет нелегко.

Бурфик побежал во двор.

– Лошадь! Ты где?

На улице никого не было, и только у дверей подъезда стояла деревянная лошадь-качалка мышиного цвета с белым пятном на лбу. Она покачивалась и улыбалась.

– Тебя превратил волшебник? – спросил Бурфик.

Деревянная лошадь кивнула. Бурфик подхватил ее на руки и понес домой. Дома он обнял маму, потерся носом об ее щеку, а потом лег спать. Мама потушила свет. А рядом в темноте тихо покачивалась деревянная лошадь-качалка и счастливо улыбалась.

Глава 16. Возвращение

Утром Бурфик проснулся в прекрасном настроении и приступил к своим обыденным делам. А новые приключения уже витали в воздухе, проникали сквозь форточку и окутывали его своим таинственным ароматом. Он даже сам не понимал, как это происходит. Неведомая сила путешествий подпихивала Бурфика, и он не мог, да и не хотел сопротивляться этому порыву.

Невидимый своенравный поток быстро вытолкнул его на улицу. Бурфик только и успел налету схватить приготовленный мамой блинчик с вареньем. Сияло солнце, белые пушистые облачка плавно парили в чистом и прозрачном небе. Почки на глазах распускались, превращаясь в листья, украшенные разноцветными веселыми цветами. Птичий хор радовал своим пением.

«Какая красота, – думал Бурфик, – а всего-то попросил у мамы прощения. Даже представить себе не мог, что от этого могут случаться такие волшебности!»

Пробежав через двор, Бурфик направился в свой потайной штаб: кажется, он слишком давно туда не заглядывал, а ведь пора бы посмотреть, все ли там в порядке. Бурфик поднялся на последний этаж, вскарабкался по лестнице на чердак., посветив фонариком, нащупал старую лампу и включил свет.

– Ого! Столько всякой всячины!

В этот момент Бурфику показалось, что он оказался на заброшенном складе.

– Что же со всем этим делать?

Перешагивая через валявшиеся на полу предметы, он пытался восстановить в памяти череду событий, которые привели к появлению такого количества ненужных вещей. Бурфик подобрал старенький фотоаппарат, долго разглядывал его, не понимая, что же с ним делать. Потом ему под ноги попалась старая шайба, кстати, здесь же была и клюшка. На Бурфика вдруг нахлынули воспоминания, связанные с его увлечением: когда-то он хотел стать хоккеистом. Здесь же валялся старый альбом и краски, которые некогда увлекали Бурфика: ведь тогда, кажется, ему хотелось стать художником…

Глава 17.

Генеральная уборка.

На полу в дальнем углу комнаты валялся мишка. Маленький и пыльный, он одиноко и тоскливо смотрел на Бурфика одним пуговичным глазом.

Бурфику вспомнилась одна очень нелицеприятная, или лучше так: не очень лицеприятная история – мишка был в точности такой же, как в мультике, который Бурфик видел по телевизору, а потом такой же точно мишка оказался у его друга. Мишка был такой милый, что Бурфику захотелось забрать его себе. Мальчик так и сделал: положил мишку в портфель и унес домой, ничего не сказав своему другу. Сейчас ему было очень стыдно вспоминать этот момент.

«С кем не бывает, – вздохнул Бурфик, – тем более позже я отдал другу свой самокат, так что можно сказать, что это был равноценный обмен: он мне мишку, а я ему самокат!»

От этих внутренних воспоминаний щеки Бурфика стали красные, и уши тоже, но к счастью, этого никто не видел. Еще немного помедлив, Бурфик сделал решительный шаг. Он собрал свои старые «воспоминания» в охапку, подошел к окну и стал выбрасывать одну за другой эти бессмысленные ненужности, занимающие слишком много места и напоминающие о разных нелепых ситуациях.

Первым полетел фотоаппарат. За ним – шайба. Клюшка. Альбом. Краски. Коньки. Мишка. Порванная книжка. Чернильница. Поломанный кубик Рубика…

– Все! – отряхнув ладошки, сказал вслух Бурфик, закрыл окошко и еще раз осмотрел чердак. – Вроде порядок, даже дышать стало легче!

Эту фразу он не раз слышал от бабушки – она всегда так говорила после очередной уборки квартиры. Бурфик еще раз посмотрел вокруг себя.

Ничего лишнего: только стол, пара старых табуреток и ящик с инструментами.

– Ну, во-первых, они точно не поместятся в окошко, а во-вторых, стол и инструменты могут пригодиться. И вообще, нельзя же выбросить все и даже не оставить самого необходимого.

Булькающие звуки в животе упорно отвлекали Бурфика от построения дальнейших планов.

«Наверное, я проголодался: столько времени здесь провел», – подумал Бурфик, спускаясь с лестницы. Дома его ждали любимые вареники с картошкой и еще вкуснейший мамин компот из слив!

А в это время, подхваченные ветром, все выброшенные из окна игрушки летели неизвестным курсом. Летели они долго, не понимая, почему не срабатывает закон гравитации…

Наверное, ветер был слишком сильный, а может быть, потому что Бурфик их забросил слишком высоко, туда, где живут загадочные повелители ветров, направляющие облака в путешествия по разным странам.

Одно из таких облаков подхватило игрушки и понесло далеко-далеко в края, где, возможно, они кому-нибудь пригодятся. Во всяком случае, именно так думали выброшенные игрушки.

Глава 18.

День рождения

Маленькие частицы духа приключений уже разлетались повсюду ароматами яблочной шарлотки и распустившегося под окном куста сирени. Сегодняшний день был не похож на какой-то другой день! Хотя бы потому, что такой день бывает всего один раз в году. Бурфик открыл глаза, потянулся и сладко зевнул.

На кухне что-то шкварчало: ради такого события бабушка специально приехала из деревни, чтобы порадовать внука множеством вкусностей. Ведь сегодня у Бурфика был самый настоящий день рождения. В этот день ему позволялось делать все, что захочется, в рамках разумного, конечно.

Не успел Бурфик почистить зубы, как в дверь кто-то позвонил. Это были Топа, Топ и Ладушка, которые знали обо всех событиях из жизни Бурфика и, конечно, не могли упустить возможность полакомиться разнообразными праздничными угощениями.

– Поздравляем Бурфика с днем варенья! С днем рождения! – дружно и радостно прокричали ребята.

Топа протянул потертую кобуру.

От настоящего пистолета, дед отдал, – сказал Топа.

А пистолета там не было?

– Не-е-е, пистолета не было… – задумчиво пробурчал Топа.

– Вырастешь, станешь солдатом – и тебе дадут настоящий пистолет! – добавила Ладушка.

– А это настоящие морские ракушки! – Ладушка вручила Бурфику коробку из-под конфет.

От ракушек пахло морем и водорослями.

– Ух ты, это вещь!

– Вот еще, смотри! – и Топ передал Бурфику два спичечных коробка.

– Что это?

– Ты только не открывай: он может улететь, – произнес Топ.

– Кто? – удивился Бурфик.

– В этой коробке настоящий майский жук, послушай, как он царапает лапками. У него блестящая спинка, и когда он взлетает, он жужжит, как вертолет!

– А здесь, – таинственным голосом сказала Ладушка, – самый настоящий Светлячок. Если тебе вдруг ночью станет грустно, открой коробочку – и увидишь чудо!

– Ого, сколько всего!

Бабушка подошла к ребятам, толпившимся в прихожей.

– Пироги остынут, пока вы здесь разговоры разговариваете!

На столе, покрытом белой скатертью с яркими цветами, были представлены кулинарные изыски бабушки Бурфика: яблочная шарлотка, ватрушки с творогом, пирожки с грушей и лимонный пирог. Еще она приготовила настоящее ванильное мороженое, украшенное разными ягодами. И наконец, на столе появилось главное творение бабушкиного мастерства – орехово-ягодный торт со сливками, цветочками из марципана и шоколадными капельками.

Бабушка с умилением наблюдала, как дети уплетают праздничное пиршество. Она выглядела слегка уставшей, но ее глаза светились от счастья. Да что там: бабушка была очень довольна всем происходящим и настроена очень благожелательно. Поэтому можно было позволить себе шуметь, громко смеяться и носиться сломя голову.

Наевшись и наболтавшись, дети поблагодарили бабушку и отправились на прогулку.

Глава 19.

Прятки в лесу

Обгоняя друг друга, ребята убегали по тропинке все дальше от дома. Ветерок ласково трепал их волосы и щекотал ресницы.

Незаметно они очутились на лесной полянке. Лучики солнца скользили прозрачными полосками сквозь ветки, покачивая кружево паутины.

– Давайте играть в прятки, – предложила Ладушка.

– Здесь столько деревьев, самый раз в прятки, – поддержал Топ и начал считалку:

Эники-беники ели вареники,

Эники-беники судакамо,

Афель-бафель, до-ми-но,

Ики-брики, драматики!

Бац!

И Топ ткнул ладошкой в Бурфика.

– Не, я так не согласен, – сказал Бурфик.

– Ему сегодня можно! – хихикнула Ладушка.

– Ну хорошо, тогда считай ты! – уступил Топ.

Бурфик продолжил считалку:

Эни бени лики паки

Куль буль буль каряки раки,

Эус деус краснадеус!

Бац!

– громко выкрикнул Бурфик, и его палец указал на Топу.

Топа закрыл глаза руками и стал бубнить себе под нос:

– Я считаю до десяти, не могу до девяти, раз, два, три, четыре, пять, я уже иду искать. Кто не спрятался, я не виноват.

Ладушка, Бурфик и Топ разбежались в разные стороны. Пока ребята прятались, налетела серая туча. Резко потемнело. Ветер усилился, и холодные потоки воды обрушились на землю.

Бурфик поежился.

«Спрячусь-ка я под той пушистой елкой!.. Но слишком уж она колючая, – подумал он. – Лучше у того дерева!»

И Бурфик побежал к старому ветвистому дубу.

Глава 20.

Неожиданная встреча

Бурфик присел на корточки и решил переждать дождь.

Вдруг под ним что-то заскрипело, раздвинулось, и словно по ледяной горе, он покатился куда-то вниз по нескончаемой спирали… От неожиданности у Бурфика даже пропал голос. Он только и успел, что сильно зажмуриться.

Наконец, под ногами что-то треснуло, и Бурфик понял, что совершил посадку. Открывать глаза было боязно. Пахло сыростью. Приоткрыв один глаз, Бурфик попытался разглядеть, где это он оказался. От неизвестности воздух казался густым и тягучим.

Тут возле левого уха раздался щелчок, и появился тусклый желтоватый свет. Вокруг Бурфика, словно в танце, закружились непонятные, загадочные предметы.

«Кажется, я где-то их уже видел! – промелькнула мысль в голове у Бурфика. – Возможно, это просто сон!»

Желая убедиться, что это именно так, Бурфик ущипнул себя за ухо. Однако видение не прекратилось. Продолжая в недоумении наблюдать за происходящим, Бурфик вдруг отчетливо разглядел старую скрипку, потом смычок, затем клюшку, фотоаппарат, часы с кукушкой, плюшевого мишку, машинку без колес, лопатку со сломанным черенком и еще целую кучу вещей, вихрем вращающихся вокруг. Казалось, эта карусель никогда не остановится.

Ноги стали ватными, Бурфик еле удержался, чтобы не упасть – так закружилась голова. И тут откуда-то из глубины подземелья раздался низкий и скрипучий голос:

– Затихает все вокруг

и застынет, сделав круг!

Все послушники мои —

В Царстве духов у земли.

Замрите и слушайте!

В тот же миг карусель из вращающихся предметов застыла, а потом все вещи с грохотом упали. Наступила звенящая тишина.

– Вы… кто? – заикаясь, произнес Бурфик.

– Я дух старых вещей! И я очень не люблю, когда к игрушкам относятся с пренебрежением! – ворчливо заговорил голос подземелья. – Конечно, хорошо, когда дети любят порядок. Но очень плохо, когда они ломают вещи! И уж совсем непростительно, когда они выбрасывают сломанные вещи из окон своих домов!

Бурфик почувствовал, как на лбу выступили капельки пота.

– Я… Я… Я…

Мальчик хотел сказать что-то убедительно-оправдательное, уверить, что все вовсе не так, а совсем по-другому! Но слова предательски прилипли к языку и склеились между собой. Поэтому кроме протяжного квакающего звука ничего другого произнести так и не получилось.

– Я знаю, что тебя звать Бурфик. Еще мне известно, что ты выбросил в окно все эти несчастные предметы. Посмотри, сколько здесь обиженных тобой игрушек! – не унимался дух старых вещей.

«А что мне с ними делать, если они сломались?» – мысленно возмутился Бурфик.

– Есть множество благородных способов вернуть эти вещи к жизни! – сердито сказал дух. – Но ты не воспользовался ни одним! И поэтому я превращу тебя.

– Не надо! – от испуга голос Бурфика вырвался на свободу. – Я больше так не буду!

– Поздно! Я превращу тебя…

– Нет, нет! Пожалуйста, не надо!

– Я превращаю тебя. в плюшевого мишку!

Послышались раскаты совсем недоброго смеха, от которого у Бурфика волосы на голове зашевелились.

– И что, я так и останусь мишкой на всю жизнь? – Бурфик был в панике.

– Ты будешь мишкой до тех пор, пока тебя не узнает твоя мама!

– А как же она меня узнает, если я буду плюшевым мишкой? – удивился Бурфик.

Но спорить оказалось бесполезно. Дух вещей уже произносил сложную формулу магических заклинаний, и Бурфик кубарем полетел сквозь волшебные светящиеся коридоры.

Глава 21.

Плюшевый мишка

Магазин игрушек был закрыт на переучет. Поступила новая партия разноцветных плюшевых зверюшек, и продавщица аккуратно рассаживала их по полкам.

– Ну вот, все готово, думаю, можно открываться, – сказала она.

Дверь распахнулась со звоном колокольчика, и магазин стал наполняться посетителями. Маленький колокольчик, прикрепленный к двери, бренчал без устали. Каждый раз, когда дверь открывалась или закрывалась, казалось, что хрустальные бусинки падают в серебряное блюдечко.

В это самое время маленькая девочка по имени Шастрика прогуливалась с бабушкой по дороге, пролегающей вдоль магазина игрушек. Витрина была огромная, стеклянная и такая прозрачная, что сквозь нее было видно все-все, происходящее за стеклом.

Шастрика остановилась и задумчиво посмотрела в сторону витрины. Волнительная и праздничная суета внутри магазина действовала на Шастри- ку завораживающе. И вдруг… ой, что же это?.. Бабушка попыталась сдвинуть девочку с места, но Шастрика стояла как вкопанная.

– Бабуля, там!… Там!…

Шастрика так взволнованно махала рукой в сторону прозрачной витрины, что бабушка занервничала.

– Деточка, что случилось?

– Бабуля, пожалуйста, – взмолилась Шастрика, – давай зайдем в этот магазин, я очень тебя прошу!

Вы, наверное, замечали, что бабушки куда сговорчивее родителей.

– Хорошо, давай зайдем. Хотя игрушек у тебя и так полно, некуда и складывать! – на всякий случай добавила бабушка.

Девочка уже тянула ее за рукав.

Войдя в магазин, Шастрика подбежала к прилавку, и ее восторженный взгляд устремился на самую верхнюю полку с игрушками. Бабушка, перехватив взгляд внучки, посмотрела в том же направлении…

– Мишка! – зачарованно прошептала Шастрика.

– Вот только мишки нам и не хватало! – буркнула бабушка, заподозрив неладное.

По правде сказать, мишка и впрямь был очаровательный: белоснежный, огромный, с добрыми глазами и красным бантиком на шее.

– Бабушка, я хочу этого мишку! – громко заявила Шастрика.

– Да у тебя такого добра полная комната, – не сдавалась бабушка.

– Бабуля! Я хочу этого мишку! – упрямилась девочка.

Бабушка растерянно стала искать глазами ценник. Продавщица попыталась сгладить накалившуюся ситуацию:

– Девочка, этот мишка не продается! Это выставочный экземпляр!

На долю секунды воцарилось молчание. Но зато уже через минуту по магазину прокатился оглушительный детский визг. Этот пронзительный крик заставил содрогнуться не только всех, кто был внутри помещения, но и зазевавшихся за стеклом прохожих.

– Невыносимый ребенок, – пыталась оправдаться бабушка. Было заметно, что ей очень неловко из-за всего происходящего. Но девочка, вместо того чтобы послушаться бабушку, уселась на полу магазина и начала плакать еще громче.

– Может быть, ты возьмешь этого рыженького мишку? Посмотри, какой он хорошенький, – пыталась успокоить девочку продавщица.