Читать онлайн Легенды миров: вышедшие из-под земли

I

Мы с моим конём пробыли в пути очередной день. И в тот день золотая стрелка компаса на чёрном фоне показывала то в одну сторону, а потом поворачивала в другую. Как такое вообще возможно? Вдруг компас показывает не то, где находится папа, а что-то другое? Но ведь предсказательница говорила, что компас настроен именно на папу, а человек без лошади не может двигаться так быстро, без отдыха и ночного сна. Найду его и разберусь, в чём дело. Если найду…

Как же тяжело не слышать этот голос и его советы… Сейчас она мне нужна как никогда раньше. Она ведь может следить за кем угодно помимо меня, она бы смогла найти папу и узнать, в порядке ли он. Она не может следить только за Киллианом, который своим амулетом на шее блокировал слежку. Может, он чувствовал, что его могут раскрыть и не позволял следить, чтобы не попасться на предательстве? Но Влад подобного не делал. Она могла со мной говорить, когда он был рядом. Можно ли считать, что Влад не заодно с Киллианом? Нет, пока нельзя! Нельзя ему доверять, пока не выясним всю правду.

Мы с Клыком прошли уже достаточно далеко, когда я заметила одну странность – чёрные цветы. Я не знала, как они называются, но они росли слишком близко друг к другу, образуя тонкую дорожку, тянущуюся в обе стороны. Стоило нам её пересечь, как компас начал барахлить ещё сильнее – его стрелка начала вращаться по кругу то в одну сторону, то в другую, прекращая показывать определенный путь. Я даже ударила его пару раз. Нет-нет-нет! Что происходит?! С папой что-то случилось?

Клык остановился и недовольно замахал головой, отказываясь идти вперёд. Я осмотрелась вокруг: животные обычно чувствительны к опасностям. Над моей головой появилась огромная тень, закрывающая солнце. Меня замутило, голова начала кружиться, я почувствовала, что начинаю падать с коня… Клык фыркал громче, бил копытом землю, я хотела развернуть его и повести обратно, может, из-за этого места мне стало так плохо. Но стоило мне посмотреть на то, что находится сзади нас, как из моего горла вырвался громкий крик, а потом мир погрузился во тьму, когда Клык встал на дыбы: сзади меня стоял огромный чёрный монстр, подобный человеку…

Я очнулась на земле. Голова кружилась, не позволяя различать ничего, единственный звук, который я слышала – звон в ушах. В глазах темнело от боли, вокруг и без этого был полумрак, а из-за моего состояния становилось все сложнее что-то понять из обстановки вокруг. Где я? Почему вокруг так темно? Неужели уже так поздно? Я попыталась встать, и правое плечо заболело так, будто кость была раздроблена. Голова начала проясняться. Вокруг был даже не полумрак, а настоящая темень. Густые тёмные облака, закрывающие небо, были настолько плотными, что не позволяли ни одному солнечному лучику проникнуть сквозь них.

Что-то влажное коснулось моей руки, после чего символ щита на руке, который появился в день дебюта, загорелся ярким светом. За моей спиной кто-то зашипел как от боли. Несмотря на своё состояние я поднялась, правда, чуть шатаясь, вокруг никого не было, а щит продолжал гореть, освещая небольшое пространство вокруг меня. Я подняла руку, которой коснулось что-то влажное и… на внешней стороне запястья была большая чёрная капля чего-то тягучего. Я вспомнила того монстра, что я увидела перед тем, как упала… Монстра, чья фигура напоминала человеческую, покрывало что-то чёрное, похожее на слизь. И то, что у меня на руке, напоминает именно это.

Это значит, он может быть прямо рядом со мной! Я могла слышать его шипение! Это его… как это называется? – гадкая слизь попала на меня! Защита Бога его отпугнула!

Я, не в силах прикоснуться к этому голыми руками, стёрла это с себя рукавом. После этого щит перестал гореть…

– Нет-нет-нет!

Что, если он рядом?! Мне нужен этот чёртов свет! Сердцебиение отдавалось в ушах. Так страшно мне никогда не было. Впервые в жизни руки тряслись настолько сильно. Даже перед дебютом, да даже когда в двенадцать лет меня едва не затоптала лошадь, мне не было так страшно! Слух снова усилился, позволяя мне услышать каждый шорох. Я слышала, как что-то с глухим звуком капает на голую землю. И… шёпот.

Шёпот голосов вокруг меня, который нельзя было отнести ни к женским, ни к мужским, ни к детским, ни к старческим. Их были десятки, если не сотни. Где-то далеко послышалось рычание. Утробное рычание. Такое, какое не может издавать ни одно животное, даже тот огненный волк рычал не так. Где-то каркнула ворона, но тоже не так, как обычно, она будто смеялась. Тем самым злодейским смехом из старых земных фильмов.

Где я оказалась? Сама того не понимая, в единственной попытке защититься потянулась к поясу брюк. Я взяла пистолет, который мне дала мама после дебюта. Возможно, это единственное, что поможет мне спастись отсюда. Если бы я ещё хоть что-то видела… Почему я не могу призвать свет, как все поколения моей семьи? Почему я не могу быть, как все? Почему я родилась какой-то особенной? Почему именно я?! Шёпот и рычание всё больше давили на меня.

Внезапный свет ударил мне в глаза и явил все окружающее пространство. Это я его призвала? Но вместе со странной голой землёй, на которой не было и травинки и, похоже, не было никогда, я увидела вокруг себя монстров, похожих на того, кого видела раньше. Я, не задумываясь, действуя только на инстинктах, говорящих мне спасаться и быстро, выстрелила в них из пистолета.

Грохот оглушил меня после одного выстрела, заставляя снова слышать этот звон в ушах. И боль. Такую, будто лопнули барабанные перепонки. По подбородку потекло что-то тёплое. И я поняла, что именно – кровь. Этот звук был слишком громким. Особый слух всё ещё действовал, я не знала, как этим управлять… Если бы я могла его отключить… связан ли он с моей особой силой, которой я владею? Какая вообще разница, если я могу умереть прямо сейчас?! Я не знаю, что это за существа, окружающие меня, а я думаю об этом!

Голова закружилась, и перед глазами поплыло, когда я услышала голоса:

– Ты ведь говорил, что не можешь вернуть мне мою силу, что у меня отняли в том лагере. Одну силу! А сейчас говоришь, что можешь дать мне все силы мира? Объяснишь? – женский голос, так похожий на мой, срывался, она будто пыталась не расплакаться.

– Объясню, Селена. – Мужской голос, такой глубокий и спокойный. Мужчина говорил так, будто ему плевать на всё. – Я не мог вернуть тебе силу, потому что магия крови мне не подчиняется полностью, я мог дать тебе лишь крупицу. Такую же крупицу, которая у тебя осталась. Ты бы не смогла ею пользоваться. А уж тем более не мог вернуть тебе силу полностью, особенно, если ты, по словам того ублюдка, действительно владела сильнейшей магией, которой не владел никто из воспитанников лагеря. Но после того, как ты получила ту силу, что ты имеешь сейчас, я могу дать тебе небольшие крупицы каждой магии, которые ты можешь использовать. Магия крови у тебя уже есть, я дам тебе остальные, кроме магии времени, она тебе ни к чему. Теперь тебе не обязательно иметь какого-то человека с определённой магией поблизости, ты сможешь делать это сама.

– Очередной твой подарочек? Как то кольцо и лук? Ты мог бы…

– Нет, Селена. – Перебил её мужчина. – Я прожил двадцать тысяч лет, видал и слышал многое. Я не уничтожу твою душу, как бы ты меня на это не провоцировала. Можешь хоть снова пырнуть кинжалом, но я этого не сделаю.

Видение? Из прошлой жизни? Селена… Это ведь моё второе имя, которое дал мне жрец, когда меня принесли в храм. А тот, с кем я говорила, это… Бог? Человек не может жить так долго… Я была знакома с Богом лично? Он даровал мне эту силу?

Не время об этом думать! Нужно выбираться! И найти Клыка, я не уйду без него! Я сама привела его сюда, я и вытащу. Если он жив, если эти монстры его не убили… Нужно избавиться от обострённого слуха. Я посмотрела на существ, окружающих меня, ни один из них не сдвинулся с места. И у одного из них заметила маленькую дырочку на уровне живота, которая медленно заполнялась той самой густой чёрной слизью. Пуля ему не повредила… Придётся действовать по-другому.

– Кто вы, и что вам нужно? – спросила я настолько громко, насколько возможно.

– Освободи… – Медленно произнесли они. Все вместе. Но в этом слове не было мольбы, это был приказ. Они приказывали мне выпустить их на свободу для… для чего?

– Зачем это вам?

– Освободи… – Прозвучало ещё более угрожающе. Сердце ускорилось и забилось о рёбра сильнее. Я не знаю, кто они и на что способны, и не знаю, что произойдёт, если я их освобожу.

– Я вам не помощник. Я не знаю, почему вы решили, что я могу это сделать.

– Ты охраняешься Богом, от тебя несёт им… – существа расступились в стороны перед тем, кто был выше и сильнее. Огромным монстром, напоминающим демона с земных рисунков.

– Что значит, от меня несёт им?

Меня трясло только от одного вида этого демона – чёрная кожа, напоминающая чешую, длинные пальцы, похожие на когти птиц, у него не было носа, а лишь дыра на том месте, где он должен быть, макушка головы уходила в наросты, напоминающие колыхающуюся траву. Вместо ног – длинный змеиный хвост, а внутри тела, на том месте, где должно быть сердце, горел белый огонь.

– В тебе его сила… – произнёс демон таким голосом, что у меня подкосились ноги, я чуть не упала, но смогла удержаться. Демон это заметил, усмехнулся, оскалив острые серые зубы, по которым стекала та самая чёрная слизь.

Бог передал мне частицы каждой своей силы. Я, можно сказать, правда, связана с ним, но я не знаю, как освободить этих монстров, да и вообще не хочу. Нужно убираться отсюда и быстро!

– Нет. Я не буду этого делать! – ответила я, и этот демон схватил меня за горло длинными острыми пальцами. Я схватилась за его запястье, обтянутое грубой кожей, и видела, как след щита горит, будто защищая меня. Существа вокруг зашипели и бросились в разные стороны. Все, кроме самого главного.

– Меня это не остановит…Бог мне не страшен… Ты сделаешь это или умрёшь… Тебе не выбраться отсюда…

Он отбросил меня назад. От удара больную руку обожгло новой волной боли, и по округе раздался мой крик. Надеюсь, рука не сломана…

Демон развернулся и пополз назад, а я осталась лежать на том самом месте, держась за плечо и тихо стоная.

За что мне это? Почему всё так резко переменилось в моей жизни? Я ведь только пару месяцев назад вернулась домой…

Когда я возвращалась домой, то не думала, что поблизости от столицы меня схватят под руки двое солдат дворца и куда-то поведут. Хотя, стоило это ожидать: неизвестная проникла на территорию королевства со стороны леса, а, значит, и другого королевства. Вряд ли бы меня кто-то узнал спустя почти четыре года жизни в другом измерении, к тому же традиции Каралана не позволяют наследникам трона показывать свои лица на публике до официального выхода в свет в 18 лет.

Двое солдат, что держали меня, подходили ближе к скоплению шатров, их расположение напоминало военный лагерь. Они вели меня к большому темному шатру, где должен был находился самый главный. Тот, кто отдаёт приказы, кто может приказать отвести меня к папе, если поверит, конечно же, или же казнить, как шпионку или предательницу. Генерал всей армии.

Хотя я сомневалась, что папа не позаботился об этом. Он должен был что-то придумать, чтобы меня смогли определить даже без Деминиана, – думала я, пытаясь держаться на ногах. Головокружение и слабость мешали свободно двигаться. Один из солдат отодвинул штору шатра и прошёл внутрь, продолжая крепко держать меня за локоть.

«Будь аккуратнее с генералами. Я им не доверяю»

Женский голос в голове, что никогда не подводил меня, снова объявился спустя то время, что я находилась в Каралане. Я вздрогнула от неожиданности, но солдаты этого не заметили и продолжили тянуть меня в шатёр.

«Ты же ничего не имела против Деминиана. Что изменилось за эти три года? Так, стоп… Генералам? Их несколько?» – спросила я.

«Сейчас узнаешь. Но прошу тебя, просто не доверяй им сильно»

Внутри шатра было множество мужчин, что сразу обернулись на нас. Я сразу же почувствовала на себе десятки взглядов, что заставило меня наклонить голову ниже, из-за чего капюшон на голове точно скрыл макушку с отстриженными под ноль волосами. И пусть небольшая корона немного удерживала ткань на голове и не позволяла ей упасть ниже, этого мне было достаточно, чтобы чувствовать себя увереннее.

Перед тем, как опустить взгляд в пол, я увидела широкие спины двух мужчин, одетых в чёрные кожаные камзолы. У одного мужчины, что был выше и шире в плечах, были чёрные волосы до лопаток, у второго – короткие кремового цвета.

Солдат, что держал меня за левую руку, сжал ладонь на локте сильнее, на что рана на предплечье напомнила о себе сильной резкой болью. Я тихо вскрикнула и инстинктивно дёрнула руку, но солдат будто этого не заметил и ещё сильнее сжал локоть.

– Генерал Форс, генерал Калис, мы привели девушку, она ходила с западной границы города, в лесу, и направлялась в город. – Сказал один из солдат.

Я пыталась справиться с нарастающей болью в руке и закусила нижнюю губу, но она отошла на второй план, когда я услышала звание мужчин. Я посмотрела на их мощные спины.

«Это те два генерала? Но здесь нет Деминиана. Кто это такие?» – поинтересовалась я у голоса в своей голове.

«Именно поэтому я и не доверяю им, новые генералы – даркийцы. Хотя и Деминиану верить не стоило»

Что значит «не стоило»? Он был мне словно второй отец! Как ему можно не доверять? Он был рядом со мной все мое детство в качестве личного охранника! Моим Хранителем! Как она может так говорить о нем?

Деминиана на Земле называли бы моим крёстным отцом. Если бы что-то произошло с папой, он должен был позаботиться обо мне. Папа доверял ему по той причине, что Деминиан для него – единственный друг, с которым он познакомился ещё во время обучения в академии. Деминиан часто нянчился со мной, когда я была совсем маленькой.

– Тёмное пятно? – Спросил мужчина с длинными волосами, на секунду чуть повернув голову к нам, а второй так и продолжал стоять в том же положении. Он разбирал бумаги за столом, показывая что-то на них второму генералу, в то время как остальные в шатре внимательно, с интересом, рассматривали меня.

«Что за пятно?» – спросила я, но голос не отвечал.

– Его нет. Скорее всего, шпионка одного из соседних королевств.

Длинноволосый мужчина повернулся к нам, а второй продолжал рассматривать бумаги. Я набралась сил, чтобы просто поднять голову, и посмотрела на него. Первое, на что обратила внимание – его глаза: один из них был обычным, таким, как у всех людей, а второй… всё глазное яблоко было черным.

– Что думаете, генерал Форс?

– Вряд ли кто-то решил отправить в другое королевство неопытного шпиона, который попался бы почти сразу, тем более если дело касается королевства. К тому же, она лишь подросток, вряд ли ей бы позволили проворачивать такое. Да и ситуация в королевстве… Отпустите ее. – Ответил Форс.

Солдаты убрали руки с моих локтей и отошли назад, к выходу из шатра, а генерал сделал несколько шагов навстречу. Я неосознанно поправила очки, что почти упали, и опустила голову вниз, придерживая капюшон, чтобы не смотреть на генерала, что вблизи оказался выше почти на две головы.

Его полностью чёрный глаз немного пугал, но несмотря на это я иногда бросала быстрые взгляды на него, пытаясь не смотреть в глаза. Но почему он кажется мне знакомым? Этого я понять никак не могла.

– Откуда вы? Какое королевство, империя? – спросил генерал.

– Каралан. Я здесь родилась. Но почти четыре года назад мой отец отправил меня в другое измерение, где я жила до этого дня.

– Покажите локон волос, отличительную особенность жителей Каралана.

– У меня есть белые волосы сбоку… – тихо сказала я и провела кончиками пальцев по виску и по нагревшемуся металлу короны. Ещё тише добавила:

– Но вы его не увидите.

– Почему это?

– У меня нет волос. Я их обстригла. – Я провела рукой по мягкой цепочке на своей шее и чуть покрутила её пальцами.

– Вы этого стыдитесь, поэтому не снимаете мантию и капюшон. Обстригли, а потом пожалели… Я понял, не буду вас пытать. Но что вы делали в лесу?

Когда я увидела генерала, она думала, что он будет холодным и расчётливым, способным убить любого, таким же, как Деминиан, но в тот момент я поняла, что ошиблась. Он не лез мне в душу, что делало больно, обращался ко мне уважительно.

Хотя это могла быть всё та же расчётливость. Не зря же девушка, что связывалась со мной многие годы с самого детства, не доверяла ему и второму мужчине. А она никогда не ошибалась.

– Там находится дом, через который я вернулась назад, там печать, отец отправил меня на Землю оттуда. Можете проверить, если не верите мне. – Ответила я, теребя пальцами рукав блузки, и старалась не смотреть на генерала, но я чувствовала его взгляд, направленный на меня. Он повернулся в сторону и кивнул, из толпы вышли двое солдат, что покинули шатёр.

– С какой целью вы вернулись? – Спросил он, скрестив руки на груди и снова уперев в меня взгляд.

Я закрыла глаза, вспоминая прошлое, пытаясь удержать слёзы внутри и не разрыдаться.

Удар. Ещё один. Спину живот и бока жжёт от постоянных ударов ногами по телу. С каждым новым соприкосновением их ног с телом я вскрикивала от новой порции боли. Некоторые удары приходились на те места, где находились ещё не зажившие от прошлых побоев синяки, и от каждого нового удара они болели ещё сильнее. Но в одну секунду всё прекратилось словно по щелчку пальцев, передо мной присел парень, что не участвовал в моём избиении, а стоял в стороне и просто смотрел на это. Максим.

– Бедная девчонка. – Сказал он с ухмылкой. – Когда же ты поймёшь, что ты никто, и не можешь быть одной из нас? И когда это поймёт твоя мамаша, которая не хочет тебя переводить в другую школу.

– По… п-пошёл… ты… Макс… – с трудом ответила ему я, едва не задыхаясь от крови в носу и во рту.

– Какая ты злая… Но такая беспомощная… Твой телохранитель, как его? Неважно. Не придёт, он далеко от тебя. Тебе никто не поможет. – Максим покачал головой. – Зря ты это сделала… Зря… Если бы ты так не поступила, я бы тебя даже не тронул.

«Вера, подожди немного. Скоро всё будет хорошо…»

Макс отошёл в сторону, давая разрешение на продолжение избиений. От ударов в живот во рту появился ещё более ощутимый привкус железа, горячая кровь катилась по губам и щекам. Один из парней заехал ногой мне по лицу, кровь потекла из носа ручьём, из-за чего дышать стало почти невозможно. Из-за недостатка кислорода сознание начало ускользать. Перед тем, как погрузиться в сон, я услышала два сильных грохота где-то в стороне. Кто-то из парней крикнул другим:

– Шухер! Сваливаем! Он нас пристрелит!

– А то мы не видим!

Я очнулась в светлом помещении, но что это за комната понять не смогла из-за налитых свинцом век, через которые проходил очень слабый свет лампы. Рядом равномерно пищал аппарат. В стороне, за стеной, послышались приглушённые голоса, прислушавшись, я узнала голос приёмной мамы. Она пыталась говорить тихо, но иногда голос срывался на секундный крик.

– Почему ты позволил им уйти?!

– На тот момент первостепенной задачей была помощь вашей дочери. Если бы я погнался за ними, ей могло быть хуже сейчас. – Голос Сергея, моего охранника, которого мама приставила ко мне, был совершенно спокойным, лишённым каких-либо эмоций.

– Я понимаю! – Мама на секунду замолчала. – Какого чёрта ты не помог ей в самом начале?! Почему ты позволил им её избить?!

– Я на секунду отвернулся, а когда повернулся обратно, её не было рядом, я не мог её найти.

– Но как ты её нашел! Почему не сделал этого раньше?

– Я не знаю, как я смог её найти. Меня к ней что-то привело… – Я впервые слышала, как Сергей говорит настолько неуверенно. Он всегда полон решимости, но сейчас… – Какое-то чувство… Чувство, что мне нужно идти именно в ту сторону, и я её найду… И нашёл.

– Ты думаешь, я тебе поверю?

– Знаю, что не поверите, но я не вру.

Мама рыкнула и глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Спустя полминуты тишины, она спокойным голосом продолжила:

– Ладно… Найди тех парней. Я должна знать тех, кто является мне врагами. Но не делай им больно, я позже сама тебе скажу, что нужно делать. Пока просто собери на них информацию. И на их родителей тоже.

– Да, Жаклин Александровна. – Послышался равномерный звук удаляющихся шагов. Спустя минуту цокот каблуков мамы начал приближаться. Она вошла, и матрас рядом со мной немного прогнулся. Мама провела кончиками пальцев по моему лбу, убирая волосы в сторону.

– Скажем так… меня вынудили живущие там люди. Их отношение ко мне было просто ужасным. Многие другие обстоятельства тоже этому способствовали.

Мужчина кивнул и не стал расспрашивать дальше, возможно, потому что мой голос дрогнул, а глаза заслезились, но я смогла сдержать истерику. Вспоминать это мне не очень хотелось.

– Кто вы? – Внезапно спросил он.

– Простите? – Я подняла глаза, пытаясь понять, о чём он хочет узнать, но как только встретилась с его взглядом, снова опустила глаза в пол.

– Как ваше имя и кто ваши родители, чтобы вас могли к ним отвести.

«Расскажи ему, но не доверяй слишком сильно»

– Вероника Фокс, дочь короля Аарона и пропавшей королевы Ванессы.

Генерал сразу же изменился в лице, спокойствие исчезло, сменившись на раздражение. А мужчины в шатре начали перешёптываться друг с другом, и среди множества слов можно было услышать отчётливо фразу: «Скорее всего, очередная самозванка…».

Второй генерал замер и через несколько секунд повернулся посмотреть на меня. Двоих мужчин объединяло то, что у обоих глазное яблоко было чёрным. Но при этом они были совершенно разными: Форс светлокожий с чёрными длинными волосами; Калис – смуглый с короткими светлыми, кремового цвета.

«Почему у них такие глаза? Ты знаешь?» – Голос в моей голове не отвечал, не считая это нужным, либо девушка сама не знала ответ на этот вопрос.

– Принцесса? – Форс усмехнулся, а Калис спросил у кого-то:

– Какая это по счёту? Кажется, за этот месяц сюда пришло уже трое, – генерал Форс бросил на него взгляд, ничего не ответив, а затем снова повернулся ко мне:

– Лучше расскажите, кто вы на самом деле. Не портите положительное впечатление о себе.

– Положительное впечатление? Что это значит?

– Я думал, вы неспособны обмануть кого-то. Выходит, я ошибся. Кто вы?

– Я не врала! Я дочь короля!

– Тогда как ваша фамилия? Ведь фамилия королевской семьи не Фокс, как вы представились.

Только тогда я поняла, что назвала не ту фамилию. Почти четыре года я жила под именем Вероника Фокс и настолько привыкла к нему, что так представилась.

– Лайтвуд. Вероника Селена Дзорше Лайтвуд. А фамилия Фокс… я получила её на Земле и жила с ней те почти четыре года и привыкла, поэтому так и назвалась.

– Если бы вы знали, сколько «принцесс» пришло до вас после отъезда короля… – Калис чуть присел на стол, смотря на генерала Форса и меня.

– Отъезда? Куда он уехал?

Папа никогда не любил куда-то ездить. Каждый раз, когда ему всё-таки приходилось уезжать, за несколько дней до отъезда он становился раздражительным. И был таким же раздраженным несколько дней после возвращения домой. Куда он уехал и зачем?

– Неважно. А сейчас… либо вы говорите, кто вы на самом деле, и вас ведут домой, либо докажите, что вы не лжёте.

– Позовите Александра, придворного миреда, мы дружим уже почти семь лет!

– У нас нет возможности привести его сюда. Есть некоторые сложности.

– Какие сложности? Ах, да… у него же есть одно важное дело – дышать.

Алекс – сын бывшего придворного миреда, владевшего двойной магией огня и воздуха. Таких как он, объединяющих в себе несколько сил одновременно, называют роваками. Алекс владеет такой же силой, что и отец, но в отличии от него, он достаточно ленив, парень ненавидел учиться и гулять на улице, предпочитая спать в своей кровати. Иногда приходилось силой выпроваживать его на улицу.

Между нами четыре года разницы, но это не помешало нам подружиться. Одним преимуществом, по которому я выбрала именно Алекса, можно считать его рост. В детстве я обожала лазить по деревьям, но сама забираться на них не могла, тогда я «наглым образом», как выражался Алекс, использовала его в качестве подъёмника.

Мужчины в шатре тихо засмеялись, каждый знал нрав придворного миреда, а генерал Калис засмеялся во весь голос, пару раз ударив по столу ладонью.

– Она точно говорит про Алекса! Он правда так считает!

– Заткнись, Влад. Сейчас не до этого. – Форс даже не улыбнулся. Он повернулся обратно ко мне. – Докажите другим способом, без призыва других людей, которые могут знать принцессу.

«Как им доказать?»

«Корона»

Я наклонила голову вперёд, пытаясь снять золотую корону со своей головы, при этом не снимая капюшон. Когда корона уже лежала на ладонях, я вытянула руки вперёд, чтобы показать украшение генералу. Он перехватил запястье рукой в черной кожаной перчатке. Не прикасаясь к короне, осмотрел её, и повернул голову ко второму генералу, они беззвучно, одними глазами, что-то обсуждали.

– Похожа на настоящую…

Мужчины в шатре начали переглядываться друг с другом, снова что-то тихо обсуждая.

– Этого достаточно? Я была в этой короне, когда папа отправил меня на Землю три с половиной года назад.

– Ни я, ни кто-либо здесь не можем определить, настоящая это корона или нет. Поэтому проверим это другим способом. Раз вы не собираетесь сдаваться. – Сказал генерал, отпустив руку, и посмотрел на Влада, тот без слов все понял.

Калис кивнул и открыл один ящик в столе, рядом с которым стоял, вытащил оттуда небольшую кожаную сумку. Влад достал оттуда комочек ваты и маленькую колбу с мутной светло-бурой жидкостью, её пробка напоминала пипетку, но вместо стеклянной трубки была игла.

Генерал Калис бросил это всё второму генералу, и тот легко поймал, Форс повернулся ко мне, показывая колбу. Неужели они настолько сильно друг другу доверяют, что бросают склянки с зельями, что могут легко разбиться?

– Здесь зелье, которое сделал король. Если вы его дочь, зелье это подтвердит. Если лжёте – оно вас убьёт.

Форс лгал. Это я поняла почти сразу. Подобное зелье относится к первому разряду, к несмертельным зельям. Оно не могло убить, оно бы просто не подействовало, если бы в человеке, на котором его используют, не было единой крови с тем, чью кровь использовали при создании.

Алхимию я начала изучать ещё в одиннадцать лет, за год до того, как меня отправили на Землю. Но я знала больше, чем все думали, я брала книги по ней и читала, дойдя до третьего разряда зелий, не смертельных, но и не безопасных. Но обычные жители королевства начинают её изучать только в семнадцать лет. Поэтому этот обман очень действенный.

Я кивнула и с трудом подняла левую руку, на которой была большая рана, закатав рукав блузки на правой, и протянула руку к генералу.

– Я готова.

Снова со всех сторон послышался шёпот, генерал посмотрел на второго, не менее удивлённого мужчину, и снова вернул взгляд на меня. Думал, что я уйду после такой твоей уловки?

– Неужели… кто-то согласился на это? Обычно все убегали, как только услышали, что может произойти с ними в случае обмана.

– Хватит говорить, генерал. Проверяйте меня. – Впервые за всё время я проявила характер. Такое в обычное время вряд ли произойдёт.

Форс слегка растерялся и замер на месте, обычный зелёного цвета и полностью чёрный глаза неверующе смотрели на меня, а Калис рассмеялся, и Форс сразу пришёл в себя, бросив на него уничтожающий взгляд.

– Что? Ты правда иногда слишком много говоришь. – Генерал Форс продолжал прожигать Калиса взглядом через своё плечо, тогда тот поднял руки в извинении.

– Ладно, ладно, я понял, продолжаю разбирать бумаги. – Калис развернулся к столу и уткнулся в записи на столе.

Генерал отвернулся от него и покачал головой, Форс вынул пробку из колбы, одной рукой подтянул рукав блузки выше, открывая предплечье до локтя. Он пальцем прощупал худощавую, даже костлявую, руку, находя вену, и, вколов иглу прямо в неё, ввёл зелье, приложил вату к месту укола и убрал иглу из кожи. От его прикосновения к коже меня словно током пронзило.

Как же мне не хватает моих перчаток, с которыми я не расставалась до отъезда… Даже сквозь его перчатку я чувствовала, насколько горячая у него кожа. И ощущение, что я знала его, усилилось. Но откуда? Ведь я никогда не покидала Каралан и никогда даже за пределы двора не проходила. Самое дальнее место, где я когда-то гуляла – лес, где ведётся охота на небольших животных, зайцев, лисиц. И то, только в присутствии Деминиана. Папа никогда бы мне не позволил туда идти, даже с этим генералом, которому он доверял так же, как самому себе.

Правда, однажды папа об этом узнал и забрал у Деминиана весь его коньяк в наказание. Вот только он не подумал, что Деминиан в отместку научит меня многим плохим словам, от которых папа меня тщательно отгораживал все двенадцать лет. Конечно, эти слова были выдуманными, но все равно способ оказался действенным.

– Теперь осталось подождать, пока зелье подействует. – Сказал генерал Форс.

– Сколько это может занять времени? – поинтересовалась я.

– Кто знает. Вы первая, кто на это согласился. – Генерал осмотрел меня с ног до головы и задержал взгляд на левой руке, а затем посмотрел в сторону, что-то выискивая, и, когда нашёл, крикнул:

– Принеси аптечку. Нужно обработать её руку. – Только тогда я заметила, что по кисти ручьём текла тёмная кровь. Рана, полученная на Земле, открылась. Генерал аккуратно поднял моё запястье и также аккуратно закатал рукав тёмно-серой блузки, что когда-то была светлого бежевого цвета. На предплечье висели пропитанные кровью бинты, которые я наложила сама себе в больнице всего несколько часов назад ещё на Земле. – Где вы так умудрились порезаться?

Он обхватил меня за плечи и повёл вглубь шатра. Генерал Калис движением руки вытянул стул из-под стола и развернул его так, чтобы я могла сесть. Форс аккуратно усадил меня. Головокружение только усилилось.

– Говорю же, люди на Земле своим отношением вынудили вернуться назад.

Генерал кивнул, а спустя минуту пришёл мужчина с аптечкой в руках, на его запястьях были пришиты красные кресты. Лекарь. Он достал из аптечки маленькую колбу с прозрачной жидкостью, генерал взял мою больную руку и положил её на стол, перед этим убрав бумаги в сторону. Лекарь, совсем не беспокоясь о том, больно ли мне, начал снимать с предплечья пропитанные кровью повязки.

– Можно аккуратнее? – Почти выкрикнула я и попыталась вырвать руку, но мужчина ещё сильнее сжал запястье и дёрнул меня на себя.

– Не смей так относиться к пациентам. – Сказал Форс. Его голос был спокойным, но источавшим угрозу. – Я понимаю, ты на взводе, все мы на взводе, но это не повод так относиться к своим же. Тем более это подросток, она ребёнок, имей сочувствие. А вдруг она окажется настоящей принцессой, а не очередной обманщицей? Понимаешь, что король с тобой сделает за это?

Челюсти лекаря сжались, он глубоко вдохнул, и сквозь сжатые зубы процедил, чуть повернув голову на мужчину:

– Да, генерал Форс.

Глаза генерала расширились, челюсти сжались, губы искривились, но оскала он не показал. Не потерпит такого отношения к себе…

– Свободен. Я сам ей всё обработаю. Можешь сделать только хуже. – Не выдержал он.

Генерал забрал у лекаря кожаную переноску, в которой было всё для остановки кровотечения, и сам продолжил обрабатывать мне руку, и теперь уже начал снимать повязки аккуратно и почти не больно. Он отбросил грязные бинты в прямо на пол и вылил всё содержимое колбы на глубокий порез, начало сильно жечь. Я начала шипеть от боли, попыталась вырвать руку, но генерал не отпустил, но я будто чувствовала, что он пытался хваткой не сделать мне ещё больнее.

– Потерпите. Рана заживает. Скоро пройдёт. – Тихо проговорил генерал. В голосе не было прежней угрозы, будто не было того раздражения от пренебрежительного отношения к своей персоне. Он помогал мне несмотря на то, что правда ли я принцесса или обманываю.

Совершенно неожиданно для меня генерал снял перчатку и приподнял руку, коснувшись костяшками пальцев моего лба.

– Вы слишком бледная. Хорошо себя чувствуете?

– Я просто устала. Мне нужно отдохнуть.

Зачем ему помогать, если я окажусь фальшивкой? Неужели боится, что я может оказаться настоящей, поэтому и делает это? Скорее всего. А не будь я настоящей? Он бы делал это? Не знаю, зачем мне ответ на этот вопрос.

Жжение прошло, и генерал перевязал рану повязкой из аптечки и отошёл на несколько шагов, складывая всё обратно в переноску. Я посмотрела на правую руку, на то место, куда генерал ввёл зелье, уже хотела вытереть запёкшуюся кровь, но голова закружилась ещё сильнее. Я пыталась не показать этого и даже не пошатнулась.

Вены руки, в которую ввели зелье, слабо засветилась изнутри, и этот свет поднимался выше, перешел на плечи, шею, вторую руку. Я уже подумала, что у меня начались галлюцинации, пока не поняла, что это начало действовать зелье. Генерал Форс, который заметил это, убрал одну руку за спину, а вторую приложил к груди, и поклонился. Следом поклонились и все остальные в шатре.

Генерал Калис, который боковым зрением заметил действия других, резко повернулся и быстрым движением повторил за всеми, но перед этим он запутался в тонкостях поклона, правую руку, которая должна быть на груди, он убрал за спину. Когда Калис это понял, он быстро поменял руки, не изменив положения тела.

– Добро пожаловать домой, Ваше высочество. – Все снова выпрямились. – Простите, что так отнеслись к вам. До вас сюда пришло около десяти девушек вашего возраста. Уже надоело.

Я легко кивнула, прекрасно понимая эту ситуацию. Но кто-то из толпы выкрикнул:

– Почему свет такой слабый? Король ведь говорил, что будет сильный свет, что будет жечь глаза. – Генерал сразу же обратил на меня внимание, снова осмотрел с головы до ног и остановился на больной руке, взяв запястье в свою ладонь.

– Король не думал, что она может быть ранена. Он не рассчитывал, что у неё будут повреждения, повлёкшие потерю крови. Поэтому зелье не дало того мощного света, что он описывал.

Я не слышала половину его слов, пытаясь не выдать того, что кружится голова, и темнеет в глазах, но генерал это заметил, обхватил рукой за плечи, готовый в любой момент меня поймать, если вдруг упаду в обморок.

– Никто не помнит, король говорил о побочных эффектах? Влад? Ты не помнишь? – Форс смотрел на второго генерала, подошедшего ближе, но тот покачал головой.

– Нет. Я бы запомнил, если бы он говорил что-то подобное. Ты меня и мою память знаешь. – Заметив что-то в глазах генерала Форса, он развёл руками. – У меня топографический кретинизм, но память-то хорошая.

– Кажется, дело не в зелье… – Голос генерала Форса и всех остальных отдавал эхом в голове. – Призовите придворного миреда, пусть он приготовит всё для переливания крови! Немедленно!

– Жжёт… – Выдавила я и приложила ладонь к тому месту, куда ввели зелье. Кожа над веной вздулась и стала тёмно-красной, казалось, если этот бугор лопнет, то из меня вытечет оставшаяся кровь, которой и так осталось немного.

Тело было уже не в силах держать меня и наклонилось в сторону, грозясь упасть со стула, но генерал успел поймать и, словно пушинку, без усилий поднять меня на руки, в тепле его тела и полном ощущении безопасности в его руках, которое появилось неизвестно откуда, я провалилась в сон. Последнее, что я услышала, голос в своей голове:

«Вера, держись»

II

Я проснулась в своей комнате от яркого света солнца, бьющего через окно, не закрытого шторой. В горле пересохло. Я рукой пошарила по тумбочке рядом с кроватью в поисках стакана с водой, но когда не смогла его найти, то начала использовать пересохшее горло, несмотря на боль.

– Мама… Принеси мне воды, пожалуйста… – мама не шла, поэтому я позвала ее громче. – Мама… – Но ее все также не было.

Через силу я смогла разлепить глаза, а затем сесть на край кровати и руками протереть их, избавляясь от песка, которого мне насыпали, судя по ощущениям. Когда я смогла нормально их открыть, то поняла, где нахожусь. И что мама не придет, ее здесь нет.

– Это… – я осмотрелась.

Меня окружала светлая комната в бежевых и голубых оттенках. Я сидела на кремового цвета кровати. На прикроватных тумбочках, стоявших с двух сторон от нее, расположились корзинки с искусственными цветами, которые я сделала еще в детстве и подарила папе. На мне была одета ночная рубашка светло-бежевого цвета, как и большинство моей одежды.

Я на ватных ногах поднялась, опустив ноги на мягкий ковер, и подошла к окну, пытаясь его открыть, чтобы избавиться от духоты в комнате, но оно не поддалось. Закрыто. Я посмотрела на столицу, Лодне, через стекло. Но все размывалось в глазах, пройдясь по комнате в поисках своих очков, я нашла их на столике около зеркала. Рядом с ними лежали кулон родной мамы и моя корона.

Я надела очки и снова подошла к окну. С тех пор, как я покинула королевство, ничего не изменилось, единственное, что появилось за эти четыре года – военный лагерь, скопление шатров, где обсуждали действия армии.

Около дворца ходили вооруженные до зубов солдаты, чего тоже не было, когда меня отправляли на землю. Максимум, что было у солдат в то время – билли, которыми они останавливали посторонних у входа во дворец, да по мечу в ножнах. А теперь в их руках либо пара мечей, кинжалы, стилеты, либо лук со стрелами или арбалеты, но кое-что оставалось странным: если установлено военное положение, то почему у солдат нет доспехов?

«Потому что война не с другим королевством, а с кое-чем другим»

– С чем? – Спросила вслух я.

Когда никого не было рядом, я пыталась говорить с ней вслух, так было легче общаться и раскладывать все по своим местам. Пересохшее горло отозвалось болью, и я снова осмотрела комнату в поисках графина с водой, который оказался на второй тумбочке, я наполнила стакан на половину и выпила его почти залпом.

«Прости, я не могу рассказать, твой отец против этого»

– Папа?

Левая рука опять заныла, но не так сильно, как раньше, и я только сейчас заметила, что обстриженная голова не была ничем прикрыта, а те, кто переодевал меня, видел меня в подобном виде. Я подошла к зеркалу, и продолжила говорить:

– Он здесь?

«Нет, генералы не врали, Аарон уехал. Но я знаю, что он против того, чтобы тебе рассказывали о ситуации в Каралане»

– Для чего это было нужно?

«Не знаю»

– Был бы здесь Деминиан… Ты знаешь, где он сейчас?

«Нет. Его увели в темницы, а оттуда я следить ни за кем не могу»

– Должен же быть способ что-то о нем узнать. Не верю я, что Дем мог предать. Если бы Деминиан хотел что-то сделать со мной или папой, он мог сделать это еще до моего отъезда, он столько раз оставался со мной наедине. Да и прятать вещи и сам прятаться он умеет прекрасно.

«Это точно. Я помню, как ты постоянно плакала, когда он прятал твои конфеты»

– Ну не надо мне это напоминать! Да, я была слишком эмоциональной в детстве, все дети такие. Да и когда мы с ним играли в прятки, он прятался так, что я думала, он меня просто бросил одну.

«Все, хватит, эти воспоминания о Деминиане до добра тебя не доведут. Иди в ванную, приведи себя в порядок, не надо разговаривать со мной»

– Ты столько раз мне помогала, я не могу с тобой не разговаривать. Да и Деминиан мне словно второй отец. Не могу я о нем забыть. – Слова про Дема я сказала тихо.

«Ты думала, что сходишь с ума, когда я только начала с тобой связываться»

– Я начала слышать голос, которого никто больше не слышал. – Я подошла к зеркалу и, увидев свое отражение, быстро отвернулась. – Любой бы так подумал на моем месте. Тем более, ты связывалась со мной, когда мне было три, я и все остальные, кому я об этом рассказывала, принимали это за богатое воображение. Но когда я взрослела, и ты не исчезала… Что я должна была подумать?

«Все, хватит, иди в ванную» – Она тихо рассмеялась.

– Что вчера было? Я вроде потеряла сознание.

«Да. Ты потеряла много крови. Пришлось переливать»

– Кто пожертвовал своей кровью?

«Я сама этого не ожидала, но это сделал один из генералов. Тот длинноволосый. При этом он даже не задумывался об этом, потом попросил второго перенести тебя в комнату, он сам был не в том состоянии, чтобы просто ходить, хоть он и пытался этого не показывать»

– Ему было настолько тяжело из-за меня…

Я оперлась ладонями о столик и через силу осмотрела свое отражение в зеркале и перевела взгляд на сложенную на столе одежду. Грязная одежда, которую папа передал мне, когда в спешке забежал ко мне в комнату в тот день, когда отправил меня на землю, казалась лохмотьями, особенно в королевской обстановке.

– Вера!

Папа вбежал в мою комнату поздним вечером, когда солнце уже зашло, не постучавшись, что не было похоже на него. Черные до плеч волосы, прежде аккуратно уложенные, были растрепаны, белый королевский пиджак и жилетка под ним были грязными и расстегнутыми, под ними виднелась такая же грязная светло-желтая рубашка. Брюки того же цвета, что и верх одежды, были в следах земли и травы. Карие глаза опасливо смотрели по сторонам.

– Собирайся, нужно уходить.

– Что случилось? – Спросила я и поднялась из-за стола, отбросив карандаш, которым рисовала, в сторону. У меня и так не было сил из-за недавнего происшествия с лошадью. – Почему ты в таком виде?

– Не время. Собирайся!

Папа подошел к ее шкафу, он доставал из него разную одежду, но по каким-то причинам бросал ее обратно. На платья он не обращал внимания, папа просто отодвигал их в сторону. Наконец, он бросил на кровать бежевую блузку без пуговиц и черные брюки с подтяжками, которые я носила на конных прогулках.

– Надевай. – Он снова начал искать что-то в шкафу, я видела, в каком состоянии папа, поэтому, ничего не спрашивая, надела те вещи, что он мне передал.

Когда я закрепляла последнюю подтяжку на груди, папа достал из шкафа черную зимнюю мантию с мехом по ее краю и большим капюшоном, который я никогда не надевала на голову. Папа быстрым шагом подошел ко мне, одновременно с этим расстегивая пуговицу мантии. Он надел ее на мои плечи и натянул капюшон на голову, несмотря на все возражения.

– Не снимай.

Папа поднялся и подошел к другому шкафу, оперся на него спиной и начал двигать в сторону, открывая часть стены, где находился секретный проход. Когда шкаф был в стороне и не закрывал секретную дверь, папа схватил меня за запястье и повел в этот проход, пройдя сквозь стену, будто ее вовсе не было.

– Еще раз говорю, не снимай. – Я думала, что, когда мы идем по секретному ходу дворца, куда не может пройти никто, кроме королевской семьи, капюшон можно сбросить, что я и сделала. Мне пришлось снова натянуть его на голову, но сделала это неаккуратно, что легкая корона на голове чуть не упала на землю.

Из-за плотной ткани я не видела ничего с боков и иногда даже спереди, приходилось свободной рукой держать верх капюшона, что немного открывало взор. Длинный мех на краях щекотал лоб и нос, из-за чего постоянно приходилось убирать его со своего лица.

Мы с папой проходили длинные коридоры, но они не были темными: когда мы подходила к определенному месту, на стенах загорались мощные факелы, освещавшие огромное расстояние. Несколько минут бега по этим коридорам, и мы вышли из дворца, где жили. Папа не тормозил и продолжал идти быстрым шагом, почти переходящим в бег, а двенадцатилетняя я едва поспевала идти за ним. Папа вел меня в направлении конюшни.

Когда мы оказались на месте, Деминиан, бывший там привел к нам уже подготовленную черную лошадь, на которую папа сразу же забрался.

– Куда мы едем? Зачем тебе лошадь? – Спросила я дрожащим голосом, смотря то на папу, то на Деминиана.

– Я не могу сказать. – Папа подал мне руку, я обхватила его ладонь своей, и папа потянул меня на себя, но рост не позволял мне забраться самой даже при помощи папы. Деминиан взял меня за талию и поднял вверх, помогая сесть в седло за спиной папы. Мы легко кивнули ему в знак благодарности, и папа повернул голову ко мне. – Не снимай капюшон, тебя никто не должен видеть.

Папа дернул поводья, и лошадь сразу же перешла на бег. Спустя минут пятнадцать она выбежала за пределы столицы, в лес, который находился достаточно близко к городу, и очень скоро оказалась около старого каменного дома, окруженного множеством деревьев. Спуск с лошади мне давался легче, чем подъем на нее, я просто спрыгнула с нее. Папа слез следом за мной и наспех привязал лошадь к ветке одного дерева.

Мы вошли в этот дом, и папа запер двери, развернулся и пошел к середине комнаты, на ходу снимая кольцо с указательного пальца и сжимая его в кулаке. Сквозь пальцы пробился яркий свет, и в руке папы был зажат посох с белым камнем. Он опустился на колено и кончиками пальцев свободной руки прикоснулся к каменному полу.

– Папа, что ты делаешь? Зачем тебе скипетр? – мой голос задрожал, я, сама не замечая этого, начала сжимать пальцами рукава легкой блузки.

– Не задавай вопросов. Времени нет. – Сталь в его голосе дала понять, что он не ответит на мой вопрос.

Папа приложил камень посоха к полу, белый свет прошел через него, образовав на полу рисунок, спустя несколько секунд я узнала в нем герб своей семьи. Свет исчез, но рисунок остался выжженным в камне. Папа поднялся с пола и подошел ко мне.

– Что это такое? Что это такое на полу?

Папа сел передо мной на корточки, отложил посох в сторону и обхватил руками мое лицо, перед этим сняв капюшон с головы. Он заставил смотреть меня прямо на него, и только сейчас я заметила, что его глаза начали слезиться, но он никогда прежде не показывал свою слабость, ни перед кем. А затем раздался его слабый дрожащий охрипший голос:

– Это заклинание перемещения между мирами. Такая же печать есть и во дворце, но ей воспользоваться мы не можем. Ты должна отправиться в другой мир. Я не могу сказать, зачем. Ты просто должна покинуть Каралан.

– Покинуть Каралан? Почему я должна отправиться в другое измерение, а не… в какое-нибудь другое королевство?

– Взаимный обмен. Когда тебя примут в каком-нибудь королевстве, я должен буду исполнить условия его правителя, а эти условия могут быть совершенно разными. К тому же предложила помощь в твоем переезде только империя Дарка, а это ужаснейшее место для женщин, я тебя и на день туда не отправлю. – Он отпустил взгляд вниз и о чем-то задумался, а затем отпустил мою голову и достал из внутреннего кармана своего пиджака платиновый кулон с полупрозрачным камнем, в котором были вкрапления других бледных цветов, что складывались в необычный и красивый рисунок.

– Водный карабал? Он же очень редкий…

Папа надел цепочку мне на шею.

– Да, редкий, но сейчас это не имеет значения. Когда-то я подарил этот кулон твоей маме, это единственное, что от нее осталось, когда она пропала. – Папа снова обхватил мое лицо руками. – Прости, солнышко.

В этот момент перед глазами все начало темнеть, а сознание ускользать, последнее, что я помнила перед тем, как окончательно погрузиться в искусственный сон – широкие папины руки, что не позволили мне упасть на каменный пол.

Я на секунду бросила взгляд на зеркало, худое лицо с впалыми щеками лицо было чистым, но все таким же серым из-за моего состояния и худобы. Долго смотреть на себя мне было просто противно, поэтому я быстро отвернулась.

Бежевая блузка на столе, что была надета на мне тогда, годилась только на то, чтобы поддержать огонь в какой-нибудь печи. На большее она уже неспособна.

Левая рука заныла, и я завернула рукава, на обоих предплечьях были белые повязки, одна была завязана от запястья до локтя, а вторая – так, что казалось, будто я просто порезалась.

Весь последний год я ненавидела себя, ненавидела своих одноклассников, из-за которых мне пришлось обстричь волосы. Ненавидела их за то, что на моем теле уже есть десятки шрамов. За то, что постоянно лежала в больнице из-за их побоев, плевала кровью, постоянно лечила отбитые почки.

– Ладно. Нужно смыть с себя всю грязь, я же вроде дочь короля. Должна соответствовать.

Даже если я чистая, все равно кажется, что на мне тонна грязи.

Я открыла шкаф и достала из него свой шелковый халат, доходящий почти до пола, что был мне в пору.

Как же хорошо, что все мои вещи меняются вместе со мной и всегда мне в пору. Не нужно несколько часов подбирать одежду, что не будет большой или маленькой, а будет как вторая кожа. И не нужно расставаться с одеждой, которая становится маленькой при взрослении или наборе веса.

Я сняла с вешалки мягкое полотенце, которым когда-то сушила длинные, до пояса, черные волосы, взяла с нижней полки обувь, чтобы не ходить по холодному полу голыми ногами.

Зашла в ванную комнату, где меня сразу же окружил приятный запах успокаивающих трав, и положила новую чистую одежду на тумбу рядом с ванной, уже наполненной не слишком горячей водой с разными солями. Очки отправились к одежде. Прежде чем снять с себя ночную рубашку, я закрыла дверь ванной на замок, опасаясь, что кто-то зайдет, а зная служанок, что опекали меня в детстве, это могло произойти.

Над ванной было заклинание, не позволяющее воде остыть, но стоило мне прикоснуться к ванне, оно сразу же развеялось. Точно Алекс постарался.

Я погрузилась в не слишком горячую воду, что вместе с запахом трав расслабляла напряженные мышцы и уменьшала боли от синяков и ушибов, полученных во время побоев, которые до сих пор не прошли. Я плеснула воду в лицо, смывая с него невидимую грязь.

Левое предплечье защипало, но боль была не настолько сильной, как раньше. Ладони достигли макушки, кожей я ощущала отросшие волоски, я почувствовала, как глаза начали слезиться от боли и обиды на всех, кто измывался надо мной эти почти три года, на того парня, что поджог мне волосы прямо на уроке Виктора Михайловича, и из-за этого мне пришлось все отрезать.

В попытке успокоиться я просто задержала дыхание и погрузилась под воду с головой, чтобы успокоиться. Пусть я и могу дышать под водой, как и вся моя семья уже множество поколений, вода в ванной была с мылом и солями, что не позволяли мне вдохнуть или открыть под водой глаза. Я пролежала так, пока легкие не начали гореть от недостатка воздуха.

Взяв мягкую губку в руки, я вытерла свои руки и все тело. Наконец, спустя те несколько часов, что я нахожусь в Каралане, я почувствовала себя чистой. Чем дольше я терла свои руки, тем больше мне что-то казалось странным, но что именно я понять не могла.

Мне настолько не хотелось вылезать из горячей ванной, что я пролежала в ней, пока вода не остыла. Когда я все-таки вылезла из ванной, надела на себя светло-сиреневый шелковый халат, что приятно касался к коже. Голову завернула в мягкое полотенце, что скрывало отсутствие волос. Балетки под цвет халата были все такими же удобными, как и раньше и не скользили по влажному полу.

Выйдя из комнаты, я подошла к стулу, на котором была повешена мантия, я заглянула во внутренний карман и достала оттуда свой смартфон. Разблокировав экран, я увидела, что связи не было, что и следовало ожидать, мое родное измерение по сравнению с землей – средневековье, вряд ли кто-нибудь установил на каком-либо доме вышку связи и Wi-fi.

Но несмотря на то, что обстановка вокруг напоминала средние века: дворцы, обычные деревянные или каменные дома, отсутствие многоэтажек, кое-что из современности здесь все же было – женщины ходят в том, чем угодно, короткие юбки, брюки, шорты, нет обязанности носить длинные пышные платья в пол с корсетом или наносить тонну макияжа на лицо. Необходимость в этом есть только тогда, когда устраиваются балы, что происходит не очень часто. Да и сейчас многие женщины предпочитают выбирать удобную одежду, а не с тугими корсетами, в которых даже дышать невозможно.

Мужчины также не носят неудобную одежду, доспехи надевают только один или два раза в несколько лет, показывая всю мощь своих предков, рыцарей, о силе и мужестве которых до сих пор ходят легенды.

А одно королевство, а именно Сэнду, создает технику, соединяя ее с магией. Водопровода нигде в Мирами нет, но носить постоянно воду, чтобы наполнить ванну или душ, который тоже уже есть, не нужно. Магия воды, совмещенная с изобретениями ученых Сэнду.

Кто-то постучался в дверь, и она начала тихо отворяться, я быстрым движением положила телефон обратно в карман мантии и приняла более непринужденный вид, когда в проеме появилась голова незнакомой мне миловидной служанки. Русые волосы убраны в пучок на макушке, в голубых глазах читалось небольшое волнение.

– Принцесса, вы проснулись. – Сказала она.

У нее был тихий и мягкий голос, что помогло мне полностью избавиться от волнения, что меня отчитают за что-то. Ведь папа куда-то уехал, а когда папы нет, за мной следят мои горничные, а они были достаточно строгими, и иногда пугали меня.

– Как себя чувствуете?

– Лучше, чем вчера. Спасибо за заботу.

– Мы приготовили вам ванну, вам стоит ее принять, учитывая ваш вид, когда вы вернулись. Мы сменили вам одежду и вытерли вас полотенцами, но… – Она только сейчас обратила внимание на мой халат и полотенце на голове. – Уже приняли. Извините.

– Ничего.

– Но вам стоило дождаться нас. Все-таки ваша рана на руке…

Я посмотрела на свои руки, бинты на руках полностью промокли. Я и забыла про этот порез… Почему его почти не щипало от мыла в ванной?

– Нет. Все хорошо. Я нормально себя чувствую.

– Нормальное самочувствие не значит, что можно так рисковать. – Служанка резко повернулась к генералу Форсу, что стоял за дверью и не решался зайти в комнату, и поклонилась ему. – Я могу войти, Ваше высочество?

– Да, конечно, генерал.

Мужчина вошел в комнату, держа в руках маленький кожаный сверток. Он приложил ладонь к груди и поклонился.

– Лилит, вы можете выйти? Мне нужно сменить повязки принцессе.

– Да-да, к-конечно, – служанка нервным движением кивнула и быстро ушла из комнаты, генерал закрыл за ней дверь.

Она боится его? Даже перед папой никто так не заикается. Хотя, возможно это из-за характера самой Лилит. Она новенькая, до отправки на Землю я ее не видела здесь.

– Почему именно вы решили поменять повязки? Почему это не делает лекарь? – Спросила я у генерала.

– Я не рискну подпускать его к вам после того вечера. Вы ведь помните, что он не очень тепло отнесся к вам? – Спокойно ответил он. Я кивнула, вспоминая, как он резким движением срывал окровавленные повязки с рук.

– Он не знал, кто я. Думал, что я очередная самозванка, как и все вы.

– Это не оправдание для него. – Отрезал генерал. – Более того я пришел еще сообщить вам одну новость.

– Что именно?

– Ваш отец вынужден был отъехать по некоторым делам. После вашего возвращения я отправил вашему отцу послание с объявлением, что вы вернулись, на что получил ответ следить за вами, чтобы вы не покидали территорию дворца. Выходить за пределы вы можете только присутствии меня или генерала Калиса, или в присутствии минимум двух солдат не ниже четвертого уровня.

– Для чего это?

– Вы заметили военные шатры? Стоит догадаться, почему они установлены.

– С каким королевством идет война?

– Война происходит внутри Каралана. Без вмешательства других королевств. И только на территории столицы.

И почему все ограничено столицей?

– Ваш отец дал приказ молчать и не говорить ни слова об этом. Простите, Ваше высочество.

– Куда папа уехал? Когда он вернется?

– Куда он уехал сказать не имею права, его приказ. А когда вернется – не имею никакого понятия, все зависит от ситуаций, что сложатся в пути. Но я пришел объявить только первую новость про нахождение во дворце, основная моя задача – сменить повязки на ваших руках.

Генерал указал рукой на кровать. Я присела на край, и генерал Форс сел рядом со мной и положил около себя сверток, раскрыл его, внутри оказались плотные белые повязки, большие ножницы и пробирки с разными зельями.

Он достал ножницы и взял меня за левое запястье и, разрезав мокрые повязки, взял кусочек ткани, привязал его к металлическому стержню и, обмакнув ее в пробирку с прозрачной жидкостью, послышался тихий звон удара металла о металл. Стержень ударился о кольцо на большом пальце. Обручальное кольцо. Широкий золотой перстень с красным камнем. Киллиан приложил мокрую ткань к одной большой царапине, идущей почти от самого запястья до середины предплечья, оставленной острым концом арматуры, когда меня на нее толкнули.

Рану начало щипать, пусть не так сильно, как в прошлый раз, но все также неприятно.

– Сильно больно?

– Не так, как вчера. Заживает. – Я посмотрела на царапины на руке и только сейчас заметила, что они уже наполовину меньше, чем были прошлым вечером. И наконец я поняла, что именно мне казалось странным во время ванной – синяки, что вчера были фиолетового цвета, сегодня были желтого, они почти прошли. – Даже слишком быстро. Это нормально, что царапины и синяки почти зажили всего за ночь?

– Вам вылили зелье на руку, оно начало заживлять раны. Тем более вам перелили кровь, это ускорило заживление. Да и вернулись вы не вчера, а три дня назад.

– Ясно. – До меня еще не дошел смысл его последней фразы, но, когда я поняла. – Что? Три дня?! Я проспала три дня?!

– Это нормально. Было бы страннее, если бы вы проснулись на следующий день после потери такого количества крови и переливания, да еще и зелье, что я вам ввел, оно забрало половину сил.

– Ясно… Я поняла. – Я сдержала внутри себя истерический смешок и из-за нервов хотела поправить очки, но пальцы соприкоснулись с кожей, не встретив никакого препятствия. Я посмотрела на дверь ванной. Оставила там.

– Мне перелили чужую кровь. Кто мне помог? – Спросила я. Будет странно, если поблагодарю его, не помня ни о чем. У него ведь нет ран.

– Вам перелили мою кровь. У меня она достаточно сильная. У меня нет шрамов, и я не болею, и на меня не действуют яды, даже самые мощные. Поэтому и вы так быстро восстановились. К тому же это было не совсем переливание, на основе моей крови придворный алхимик сварил зелье, которое и ввели в вашу кровь, но до этого момента вам правда пришлось перелить немного настоящей крови. Это позволило вам продержаться до введения готового зелья.

– Спасибо вам за это. Если бы не вы, меня могло не быть…

– Я был обязан вам помочь. Я верен вашему отцу и вам. К тому же теперь на вас не будут действовать яды, и раны будут заживать быстрее.

– Я не люблю, когда ко мне относятся на «вы», особенно люди, которые старше меня.

– Может, я не настолько вас старше. Откуда вам знать? – Похоже, генерал не понял моего намека.

– Вряд ли мой отец назначил генералом всей королевской армии молодого парня, который старше меня всего лет на пять. Слишком молод и неопытен. – Сказала я, и генерал усмехнулся, отвязал грязную ткань от стержня и отложил ее в сторону и взял новую, снова обмакнул ее в зелье и продолжил обрабатывать раны.

– Это да. Я всего два года на этой должности. Стал генералом в двадцать пять лет вместе с генералом Калисом после увольнения Деминиана.

– Из-за чего он уволился?

– Он не сам. Король его уволил. – Спокойно сказал он, но прежде, чем я успела открыть рот, он продолжил:

– Причину рассказать не могу.

– Опять эти тайны…

– Это не мое решение. Не я издаю приказы, а король. Я обязан лишь подчиняться ему. Вы двое единственные, кто выше меня по званию.

– Ниже короля только Советник, а потом уже генерал.

– Я и Советник, и генерал.

– А Фрида? – Челюсти генерала сжались, на скулах появились желваки. Похоже, он терпеть ее не может, что лишь одно упоминание ее имени раздражает его.

– Фрида все еще во дворце и выполняет свою работу. Король назначил меня своим вторым Советником, Фрида остается первым. Хотя если учесть, что король советуется, в основном, со мной… она уже не первый, а второй Советник.

Он отложил стержень в сторону и взял плотные повязки, аккуратно стал перевязывать мою руку, стараясь не сделать больно. Когда повязка начиналась у локтя, а заканчивалась у запястья, генерал поднял вторую руку и разрезал мокрые бинты. Он прошелся взглядом по узкому и длинному красному бугру, идущему вдоль вены.

– Что это такое?

– Действие зелья, что я ввел вам, – вены немного воспалились. К тому же переливание крови пошло немного не по плану. Лекарь был пьян.

– Поэтому вы и не хотите подпускать его ко мне?

– Да. Кто знает, что он может сделать со своей больной от похмелья головой, он ведь пьет с тех пор, как ваш отец уехал. А я уволить его не могу, у меня нет на это оснований.

– Вы Советник, вы вполне можете уволить подчиненных.

– Уволить, да. Но нанять новых – нет. Для этого нужна подпись и печать короля, я такого не имею, поэтому придется его терпеть до возвращения вашего отца. А пока… все надеются, что мы просто не умрем от вовремя не оказанной медицинской помощи.

Я тихо засмеялась, прикрывая рот худощавой ладонью, а у генерала в улыбке дернулся лишь уголок губ. Он осматривал рану и взял чистую и сухую мягкую ткань, провел ею по руке, смывая всю влагу.

– Когда это пройдет?

– Через пару дней. Повязка не понадобится. Только старайтесь лишний раз не трогать и не тревожить рану. Может разорваться, и это будет больнее порезов на второй руке.

– Хорошо, я поняла. Спасибо вам.

– Не за… – его перебил стук в дверь. Несколько быстрых стуков, небольшая пауза и снова несколько стуков.

– Входи, Влад.

В комнату вошел второй генерал. Форс не обращал на него никакого внимания, продолжая собирать все, что он принес, в сверток.

– Брат, там…

Брат? Они братья? Или… настолько близкие друзья?

Я осмотрела вошедшего мужчину; смуглая кожа, светлые кремовые волосы, один глаз полностью черный, второй – светлый, похожий на светло-зеленый.

– Что опять? – Перебил его генерал Форс. Даже когда я объявила, что я дочь короля, его тон не был таким холодным. – Опять кого-то поймали?

– М-м-м, нет… ко дворцу пришли двое людей, без пятен. Женщина и девочка восьми лет.

– А я здесь при чем? – генерал поднялся с кровати и посмотрел на мужчину, который совсем его не боялся и смотрел на него чуть насмешливо. – Во дворце нельзя находиться жителям. Ты знаешь это?

– Девочка говорит, что она твоя дочь. Она назвалась Атией.

Генерал саркастически засмеялся, а затем перевел серьезный взгляд на мужчину.

– У меня нет детей. Это обман. Ты знаешь, что делать, Влад.

Генерал Калис протянул Форсу открытое, не скрепленное ничем, письмо, на обратной стороне которого был нарисован силуэт птицы, на что генерал Форс обратил внимание в первую очередь.

– Девчонка передала, просила в доказательство тебе сказать, что шейх Амир обманул тебя, когда говорил о смерти ее матери. Это та самая?

Генерал Форс убрал кожаный сверток под мышку и вытащил лист бумаги из письма, прочитал пару строк. Он снова обратился ко второму мужчине, голос чуть дрогнул:

– Как она выглядит?

– Чуть смуглая, длинные кудрявые черные волосы…

– Глаза? Какого цвета глаза?

– Один черный или карий, другой голубой или серый, я не всматривался. В общем, глаза разного цвета, что отчасти доказывает, что она наполовину даркийка.

– Где она?

– У входа во дворец.

Генерал не стал дожидаться и быстрым шагом покинул комнату, на ходу кидая второму генералу сверток, и уже в коридоре крикнул ему: «Отнеси в лазарет». Генерал Калис на секунду растерялся от действий генерала Форса, но быстро пришел в себя, с улыбкой подкинул сверток вверх, перехватывая его удобнее, и быстро повернулся ко мне, поклонился.

– Мое почтение, Ваше высочество.

Я поднялась с кровати и чуть кивнула головой, после чего он вышел из комнаты. Когда дверь еще не закрылась, я услышала: «Эй, Кил, ты должен мне все рассказать! Я вообще-то ревную!»

«Не ожидала, что у генерала есть дочь…»

«Я тоже. И он, кажется, сам этого не знал, учитывая, как он на это отреагировал. Даже несмотря на то, что он женат. У него кольцо на большом пальце.»

«Это да»

«Ты же следила за всеми в королевстве… Иначе ты бы не узнала, что Деминиан уже не генерал…»

«На что ты намекаешь?»

«Что значила последняя фраза этого… Влада?»

«Понятия не имею. Я не могу следить за Форсом, что-то не позволяет.»

В дверь постучались. Я подошла ближе и открыла дверь, в проеме сразу же появилось улыбающееся лицо парня с сияющими карими глазами.

– Приветик, принцесса! – Парень вытянул руки в стороны, ожидая, когда я прыгну в его объятия, что я и сделала.

– Алекс! Как я скучала по тебе!

– Взаимно, принцесса, – Алекс поднял меня за талию вверх и затащил в комнату, закрыв дверь за собой ногой. – Без тебя так скучно было! – Парень покрутил меня в воздухе и наконец отпустил на пол. – Мне приходилось учиться и заниматься магией, чтобы как-то скоротать время. Ты представляешь, НАСКОЛЬКО скучно? – Алекс запустил обе ладони в свои отросшие блондинистые волосы с еле заметным золотым локоном сбоку, чуть сжав их в кулаки.

– О, да… Особенно, если учитывать, как сильно ты любишь учиться.

– Да, я просто обожаю сидеть часами за книгами и изучать новые заклинания, – Александр упер руки в бока и повернул голову в сторону, выпячивая нижнюю губу, но вдруг выпрямился и повернулся ко мне. – Но зато, смотри! – Алекс вытянул ладони ко мне, и над ними появилось огненное кольцо, а его глаза загорелись оранжевым светом, магией огня. – Научился совсем недавно, незадолго до твоего возвращения. – Алекс широко улыбнулся, показывая белые зубы. – Это что-то типа цепей для тех, кто магией не владеет.

– Класс! Ты молодец, Ал! – Я несколько раз невысоко прыгнула и похлопала в ладони, а когда огненное кольцо в руках Алекса исчезло, я запрыгнула ему на спину, обвив его живот ногами. Схватилась за его плечи только одной правой рукой, левую я старалась не беспокоить лишний раз.

– Ты ни капли не изменилась, мартышка. – За те годы, что мы знакомы, я привыкла к моему прозвищу, что он мне дал когда-то давно, когда мы впервые встретились. Я тогда лазала по деревьям.

– Ты в характере тоже не поменялся, бугай – тебе скоро двадцать, а ты до сих пор ведешь себя как раньше. А вот внешне… волосы отрастил? До моего отъезда они были чуть выше плеч, а сейчас… – я двумя пальцами взяла локон его волос, что теперь доходили почти до пояса.

– Да, я захотел сменить имидж…

– Поэтому не подстригался все то время, что меня не было в Каралане.

– Я перестал стричься еще до твоего отъезда, так что не надо мне тут. – Алекс поднял указательный палец вверх и горделиво задрал подбородок. – Ладно, слезай, я устал.

– Я настолько тяжелая?

– Нет, ты легкая, как пушинка. Настолько легкая, что я тебя почти не чувствую. Просто мне лень тебя таскать.

– Почему я не удивлена… – Я посмотрела на пол и поняла, что сама не слезу. Алекс и раньше был немаленьким, но сейчас… Когда генерал Форс подошел ближе ко мне в шатре, я думала, что выше него людей во дворце не будет, но, как оказалось, и Алекс за эти четыре года стал выше, и, возможно, он был даже выше генерала. – Можешь нагнуться, просто ты великан, а я просто гном по сравнению с тобой.

– Залезла, а слезть не можешь. Вот что это такое? Где здесь логика? С деревьев же как-то слезала, а тут не можешь. – Алекс присел на корточки и не поднимался, пока я не отпустила его плечи, когда это произошло, я снова обняла его. Его руки оказались на моей талии и лопатках, чуть покачали меня из стороны в сторону.

Я отстранилась от него и легла на кровать, и Алекс положил голову мне на колени, как он делал до моего отъезда из королевства. Я поглаживала его по волосам, пока он расслабленно лежал с закрытыми глазами.

Опять он спит. Сколько бы я с ним не просидела, он все равно заснет рядом со мной. Сейчас даже не поговорили…

Спустя время мне стало скучно просто сидеть в таком положении и смотреть на уже спящего Алекса, поэтому я начала заплетать его волосы в косу. Алекс позволял мне делать что-то с его волосами только в одном случае – когда он спал и ничего не видел.

Рядом с кроватью, на деревянной тумбочке, стояла ваза с искусственными цветами, что я сделала достаточно давно. Цветы получились настолько реалистичными, что папа приказал служанкам регулярно прыскать на них духи с разными цветочными запахами, что заполняли всю комнату. Я достала эти цветы из вазы и положила их рядом с собой.

Я пальцами расчесала волосы Алекса и разделила их на три пряди, начала плести косу. Во время плетения я вплетала в волосы цветы, при этом старалась не разбудить вечно спящего Алекса. Когда коса была почти готова, в дверь кто-то постучался, я резко вздрогнула, и Алекс нахмурился, просыпаясь.

– Ваше высочество, можно войти?

– А-э-э… да, генерал Калис.

Дверь открылась, и в комнату вошел генерал.

– Генерал Форс просил… – Он запнулся на полуслове, увидев на моих коленях спящего придворного миреда.

– Добрый вечер, Влад. – Алекс поднялся, помассировав пальцами виски. – Говори, зачем ты пришел, не обращай на меня внимания. Мы с ней уже почти семь лет дружим, можешь меня не стесняться.

Генерал с плохо сдерживаемой улыбкой смотрел на него и когда заметил, что я держу около губ указательный палец, кивнул и прокашлялся в кулак.

– Генерал Форс просил меня проведать вас и поинтересоваться, хорошо вы себя чувствуете?

– Да, спасибо. Все хорошо. Передайте генералу Форсу спасибо за его помощь.

– Я узнаю этот тон… – Алекс выпрямился и повернулся ко мне. – Ты что-то с моими волосами сделала?

– Н-нет… – Ответила я слишком неуверенно, и Алекс завел ладонь за голову, захватывая начало косы, несколько секунд он просто смотрел на заплетенные волосы.

Как же сильно он отличается от того Алекса, который пришел в комнату совсем недавно…

– А плевать. – Алекс откинул волосы назад и лег обратно ко мне на колени. – Я слишком много сил сегодня потратил… Я устал и хочу спать.

– Я, пожалуй, пойду. – Калис, с трудом сдерживая смех, вышел из моей комнаты, и уж за дверью послышался несдерживаемый хохот.

– Не обращай на него внимания. Он всегда такой. – Сказал Алекс перед тем, как снова провалиться в сон.

III

С возвращения в Каралан прошла неделя. Еще никогда мне не было настолько скучно в моем доме. Делать во дворце было особо нечего. На Земле я обычно сидела в интернете, а здесь этого нет. Единственное развлечение во дворце – чтение книг из библиотеки. Каждый день я брала по три книги и изучала их: действия и свойства зелий, растения и животные Каралана и других королевств. Помимо чтения я гуляла по территории королевского дворца, а рядом всегда были несколько охранников, что следили за мной. Но эти прогулки были все такой же скукой, солдаты были неразговорчивыми, они только смотрели по сторонам, что-то выискивая.

Но пару раз со мной гулял генерал Калис. Тогда не было той скуки, и время проходило очень быстро…

– Принцесса. – Генерал Калис поклонился.

– Приветствую, генерал. Сегодня вы будете меня сопровождать? – Я надела на прогулку черные бриджи и темно-серую водолазку, на голову – прозрачную косынку с золотым узором, закрывая голову с немного отросшими волосами, из-за этой прически я походила на очень женственного парня. На лицо я нанесла достаточно много макияжа, чтобы скрыть серый цвет лица и не выслушивать ничего. Раньше такой цвет лица был нормальным, ведь я потеряла много крови, но сейчас…

– Да, Ваше Высочество. Вы готовы?

– Да. – Мужчина подошел ко мне и вытянул локоть в сторону, предлагая взяться за него. Генерал повел меня к выходу из дворца.

– Куда хотите отправиться?

– Туда, где будет нескучно.

Генерал приложил руку к подбородку, что-то обдумывая.

– Как насчет того, чтобы сходить на тренировочную площадку? Может, я научу вас некоторым приемам. В нынешней ситуации это вам будет полезно, да и я достаточно давно не тренировался. Ваша одежда вполне подходит для этого, переодеваться не нужно.

– Было бы неплохо.

«Ты в этом уверена? Я же просила им двоим не доверять.»

«Мне это действительно необходимо. На Земле я не могла за себя постоять, может, сейчас смогу защищаться от нападений…»

«О, да… Как насчет твоего состояния? Не боишься, что что-нибудь себе сломаешь?»

Я проигнорировала ее слова. Генерал повел меня куда-то, я думала, мы идем к тренировочной площадке, где занимаются другие солдаты, но вблизи от этого места Калис повернул в сторону.

– Куда мы?

– Там нам будут мешать. Я веду вас к месту, где занимаемся мы с Форсом. Там спокойно, и никто не потревожит. – Влад приложил ребро ладони к щеке и заговорщически продолжил:

– И об этом месте никто не знал, кроме нас двоих, вы третья.

Влад отодвинул ветки высоких кустов, которые уже давно стоят нестриженными, передо мной в сторону, посмотрел вперед и отпустил ветки.

– Не туда. Где же это…он начал отодвигать ветки в стороны, постепенно уходя вбок. Тихо ругался на неизвестном мне языке.

И наконец нашел, подозвал меня к себе и пропустил вперед.

– Простите за ожидания, Ваше высочество. У меня проблемы с ориентацией в пространстве.

Перед моими глазами открылся вид на площадку с мощеными тропами, за которой уже давно никто не ухаживал: кусты разрослись, камни заросли мхом, везде лежали старые полусгнившие листья и ветки.

– Об этом месте правда никто не знает. Если учитывать его вид.

– Это да. Но возможности тренироваться это не отнимает. Главное, что никто не мешает. – Генерал снял с себя кожаный камзол, оставшись в одной черной рубашке, что заставило меня отвернуться и сделать вид, что я осматриваю площадку, я чувствовала, что мои щеки краснеют, но старалась от этого избавиться, чтобы генерал не заметил, несмотря на тонну макияжа на лице. И надеялась, что он все-таки наденет камзол обратно. Но вдруг меня осенило: он не наденет его, пока мы не пойдем ко дворцу…

За моей спиной послышался тихий смешок и шорох. Камзол был брошен на ветку одного дерева.

«Вот поэтому я и не хотела, чтобы ты ходила с ним. Если Форс сдержан, то этот…»

– С чего начнем? – Я повернулась к Калису и старалась выглядеть более увереннее, пытаясь не выдать своего смущения. Он стоял передо мной в одной черной рубашке с двумя расстегнутыми пуговицами. Поверх висел кулон в форме клыка.

«Соберись, Фокс!»

«Ты – Лайтвуд.»

«Привыкла к фамилии Фокс, не надо меня осуждать из-за этого.»

– Сначала нужно размять мышцы, иначе потом будет больно и тяжело. Можете отжиматься, приседать, подтягиваться. Если последнее – вы весите не очень много, вон та ветка выдержит. – Влад указал в сторону одного из деревьев с не очень тонкими ветками.

– Откуда вам знать, сколько я вешу, что вы так в этом уверены?

– Когда Киллиан отдал вам почти половину своей крови, он ослаб, ему нужен был отдых. Поэтому я сам принес вас в вашу комнату.

– Спасибо вам за это. Так, стоп… почти половину? Он говорил, что мне перелили совсем немного, а потом мне ввели сыворотку на основе его крови, которую сделал алхимик…

– Я вас разочарую, но… Такой сыворотки не существует… К тому же алхимика заменяет придворный миред Александр, который, как я понял, с вами очень близок, и он должен был похвалиться вам, что это сделал он. Весь дворец знает, какой он самовлюбленный, вы тем более должны это знать. Но Форс все равно заслуживает благодарности, несмотря на ложь. Он настоял, чтобы именно его кровь перелили вам. Теперь на вас не действуют яды, и болезни вам не страшны.

– Шрамы будут заживать? – Я прикоснулась к грудной клетке сбоку, где был один из самых больших шрамов, оставленный в одной драке.

– Должны… А откуда у вас шрамы?

– Вы думаете, что на Земле меня уважали? Меня постоянно унижали и избивали… Даже то, что у меня был личный телохранитель с оружием, никого не останавливало…

Влад подошел ближе и, присев на корточки передо мной, взял меня за запястье, аккуратно погладил кожу большим пальцем, стараясь не напугать меня или сделать больно.

– Почему к вам так относились?

– Для этого нужны причины? Того, что я новенькая, было достаточно. К тому же говорила с акцентом, ведь языка Каралана не знает никто на Земле. А потом еще и опозорила своего бывшего парня на всю школу…

– Уверен, когда ваш отец вернется во дворец и узнает обо всем… он прикажет нам с Киллианом их убить, и это мы с радостью исполним. И думаю, он вас похвалит за позор парня, не просто же так вы это сделали.

– У папы… своеобразное отношение к моим обидчикам. Он скорее скажет привести их всех к нему, чтобы самому с ними разобрался.

– Возможно. Я с вами не встречался. Мы с Килом еще учились в академии, когда вас отправили на Землю. Мы прибыли в Каралан только на следующий год. Мы не застали ваши с ним встречи.

– А можно спросить… Почему уволили Деминиана?

– Он… – Влад почесал затылок, обдумывая что-то. – З-за государственную измену… он сделал кое-что…

«Почему это прозвучало так неуверенно?»

– Он вроде бы хорошо служил короне. Папа не сомневался в нем никогда.

«Но это так. Деминиан правда предал всех…»

– Не стоило ему верить. Не стоило… Да, он прекрасно выполнял свою работу, но… вскоре он предал вашего отца и весь дворец…

– Что именно он сделал?

«Ты можешь мне это рассказать?»

– Не имею права говорить. Ваш отец запретил.

«Не могу… Это для твоего же блага…»

– Я устала от этих тайн! Особенно, когда речь идет о том, кто был мне словно отец! Деминиан никогда не делал мне плохо.

– Тогда нужно отвлечься. Например, заняться тем, зачем мы сюда пришли.

– Ладно… когда папа вернется, я заставлю его сказать мне все.

– Не сомневаюсь. Как предпочтете заниматься?

– Вот в этом могут быть небольшие проблемы… мой максимум – десять неполных отжиманий. Подтягиваться я не умею вообще. Приседания – слишком легко.

– Легко, значит? – Генерал провел указательным пальцем по подбородку. – Сделайте десять приседаний, потом усложним.

Я сделала те десять приседаний, о которых он просил. Генерал сам делал это вместе со мной, разминаясь для последующей тренировки.

– И что теперь?

Генерал подошел ближе ко мне и вытянул локоть в сторону.

– Держитесь за мою руку и приседайте на одной ноге. Так будет сложнее. – Я крепко сжала его локоть и, чуть пошатываясь в стороны, присела на одной ноге, но моя пятка все равно коснулась земли, оттолкнувшись ею, я поднялась на ноги, которые уже дрожали, как осиновый лист. Я и правда слишком слаба. – Хорошо, только в следующий раз постарайтесь не касаться земли.

– Может, покажете, как это делать, генерал?

– Хорошо. Смотрите, Ваше высочество. – Он высвободил локоть из моей ладони. – Мне не нужна поддержка. – Влад вытянул руки вперед и без усилий присел на одной ноге, не прикоснувшись к земле, также поднялся. – Я учился в военной академии вместе с Килом, там нас так натренировали… Было очень тяжело… я ведь не сильнее вас был раньше.

– Значит, даже у меня есть шанс хоть чему-то научиться?

– Вполне. Если я это смог, то вы тем более.

– Эм-м… Я не люблю, когда ко мне обращаются на «вы».

Интересно, а он поймет намек…

– Предлагаете перейти на «ты»?

Почему тогда Форс это не понял?

– А ты этого и ждал…

– Каюсь, принцесса. Терпеть не могу этот официоз. Поэтому я и не хочу быть на месте Кила. Он видится с вашим отцом в несколько раз чаще и чаще сталкивается с этим… Терпеть не могу это все.

– Зря я тебя боялась, когда встретила в том шатре.

– Ты боялась меня? – Влад театрально приложил ладонь к груди и чуть нагнулся назад, сейчас он выглядел очень мило, и его полностью черный глаз больше не пугал. – Почему? Я же милашка…

– Тогда я так не думала, а про генерала Форса… Я не знаю, что думать о нем и сейчас… – Я потерла затылок, а Влад махнул рукой.

– Не переживай, он такой же, как и я. Просто обычно он ведет себя так, как в шатре, но с некоторыми людьми он тоже может быть милым. В основном с теми, кому очень сильно доверяет. Не волнуйся, ты дочь короля, тебе он точно будет сильно доверять, и рано или поздно ты поймешь, что бояться его точно не надо. Он такой же милашка. А как целуется…

Мои глаза расширились, я чувствовала, что мои щеки начинают сильно гореть. Я приложила руки к лицу, пытаясь скрыть ярко краснеющие щеки, которые он бы в любом случае не увидел из-за макияжа, и отвернулась, но Влад все равно все понял, но ничего не сказал.

– Ты в курсе, что последняя фраза была лишней? – Он громко засмеялся.

– Да, понял. Но почему ты так смущаешься? У тебя же вроде был парень, должна понимать, что девушка с парнем может целоваться, это естественно. Наверняка, у тебя уже был первый поцелуй. – Я покачала головой. – Не было? Серьезно?

– Он меня использовал. Конечно, ничего не было. Он меня терпеть не мог.

– А у тебя был только один? С твоей-то внешностью?

– Я не думаю, что я настолько красивая… – Я потерла плечо и смотрела в сторону.

– Ты красивая, но твоя неуверенность в себе немного отталкивает. Станешь увереннее – от женихов не будет отбоя. Тогда твой отец может прибить этих женихов за то, что они решили украсть его маленькую дочку.

– Маленькая? Мне скоро шестнадцать.

– Для каждого отца его дочка будет всегда маленькой. Я тебе это говорю как отец двухмесячной дочери. – Влад почесал затылок и сказал в пустоту:

– Я скорее всего убью того парня, который решиться ее забрать у меня. – Он повернулся обратно на меня и выпрямился. – Я думаю, пойти попить чаю, потому что мы вряд ли будем дальше тренироваться из-за этих разговоров. Или мы все-таки продолжим?

– Продолжим. Вдруг что-то случится, а я постоять за себя не смогу.

Влад вытянул локоть в сторону, чтобы я продолжила делать то же, что и раньше.

– На этот раз я не буду этого делать. Я могу размяться и другими способами, а ты хотя бы сделай десять приседаний на каждую ногу.

Я согнула одну ногу, а вторую подняла над землей. На этот раз я старалась не касаться пяткой земли, но все равно на секунду я ее коснулась. Медленно, схватившись за локоть Влада второй рукой, я поднялась обратно на ноги.

– Давай, ты сделаешь это пять раз. Десять ты не потянешь.

Я кивнула и присела на второй ноге, снова вцепившись в руку Влада. Мужчина, казалось, совсем не напрягался, пытаясь удержать меня. Это приседание далось мне немного легче, но все также тяжело. Поднялась. Поменяла ногу. И так до тех пор, пока я не сделала те самые пять приседаний на каждую. Я отпустила локоть Влада и оперлась ладонями о гудящие колени.

– Твоя подготовка никуда не годится. Отдохни немного, потом продолжим.

– Да… – Я села около у ствола одного дерева и начала поглаживать гудящие икры ног. – Верховая езда – вот единственный вид спорта, в котором я по-настоящему сильна. Почти с двух лет в седле.

– Все принцы и принцессы садятся в седло примерно в этом возрасте. – Влад сел рядом со мной, положив локоть на колено.

– Но только принцы учатся защищаться. Принцессы не должны знать, как постоять за себя, это за них делают мужчины.

– Вот здесь, да, не очень правильные выводы. Мужчин рядом может не быть, как и любой другой помощи. Надеюсь, когда ты станешь королевой, то сможешь это изменить.

– Королевой? Это еще не скоро произойдет.

– Но произойдет же. Ты единственная наследница трона. Больше никто, кроме тебя, не может его занять.

– Я боюсь, что не справлюсь… – Я поправила очки, сползшие от пота ниже, и посмотрела вперед.

– Справишься. Я тоже не верил, когда Киллиан потащил меня в академию. Но в итоге нас с ним выбрал твой отец, а потом мы стали генералами целой армии, а Киллиан даже стал вторым Советником твоего отца. Самое сложное – просто начать. К тому же, король будет рядом. Понадобится помощь, ты сможешь попросить его.

– Но не всегда же…

– Муж? Ты же выйдешь замуж рано или поздно.

– Хотя бы за того, кого выберу сама…

– Мы не в том веке, когда женщина являются вещью, и с ней можно делать все, что угодно. – Он замолчал, опираясь спиной о дерево, но резко вскочил, чем чуть напугал меня. – Дарка не в счет! Это ужасное место! Я надеюсь, ты туда не отправишься.

– Там настолько плохо?

– Для злых мужчин Дарка – идеальное место – место, где можно делать с женщиной все, что угодно – насиловать, убивать, и тебе за это ничего не будет, ведь там женщина стоит на одном уровне со скотом. Она не имеет никаких прав.

– Но ты и генерал Форс…

– То, что мы даркийцы ничего не значит. Киллиан возненавидел всю Дарку после того, как его девушку убили там, а я… я даркиец лишь наполовину. Моя мама родилась в Сэнду, я жил там до пяти лет, до тех пор, пока… – Влад замолчал, собираясь с мыслями, но вскоре помотал головой. – Можно я не буду говорить?

– Конечно. Я же даже не настаивала на этом.

Влад пропустил тихий смешок и взъерошил волосы.

– Что-то я расчувствовался… – Он посмотрел на меня, и я вовремя отвела взгляд, пытаясь не смотреть в глаза, Влад поднялся и подал мне руку. – Ты отдохнула? Продолжим тренировку?

– Да. – Я положила свою ладонь и с его помощью поднялась на ноги. – Что нужно делать?

– Теперь нужно подготовить руки. – Влад подпрыгнул и схватился руками за толстую ветку. – Подтягиваться.

– Я же сказала, что я это не умею.

Влад спрыгнул на землю и подошел ко мне.

– Я помогу. – Он вытянул ладонь вперед. – Пойдем. Я же сказал – «Самое сложное – начать».

Я взялась за его руку, и Влад повел меня к одному дереву. Все ветки на нем были очень высоко надо мной, что, даже подпрыгнув, я не могла до них дотянуться. Влад взял меня за талию и поднял выше над землей. Я чуть вскрикнула.

– Не кричи. Я не виноват, что ты такая маленькая. – Я выдохнула и, бросив взгляд на одну ветку, схватилась за нее двумя руками. – Отпускаю?

– Д-да… – Несмотря на то, что голос был очень тихим, Влад меня услышал и медленно расслабил руки на моей талии. Я лазила по деревьям в детстве, но сейчас совсем другое, тогда я задействовала и ноги, чтобы удержаться на ветке, но сейчас использовать их было нельзя, только руки. Удержаться на весу было очень сложно – кора дерева больно впивалась в кожу даже несмотря на перчатки, мой собственный вес, пусть я и не весила слишком много, тянул вниз, а слабые руки не могли удержать его, плечи очень быстро начали болеть. Руки сорвались, и я полетела вниз.

Я уже приготовилась к удару о землю, но сильные руки успели меня поймать.

– Все хорошо?

– Д-да… Нормально…

Влад аккуратно поставил меня на ноги и посмотрел на ветку, с которой я только что упала.

– Давай лучше отжиматься. Я сомневаюсь, что ты сможешь хотя бы один раз подтянуться. Ты скорее убьешься, а я за тебя отвечаю… – Он резко посмотрел куда-то на землю около своих ног.

– Все хорошо? – спросила я, посмотрев на то место, где не было ничего.

– Да, у меня с детства это происходит. Не бери в голову. – Он помахал головой, отгоняя наваждение. – Давай. Нужно размять руки и плечи, иначе потом будет тяжело.

Я опустилась вниз и оперлась руками о землю, корпусом наклонилась вниз, собиралась подняться вверх, но тяжелая рука опустилась на мою спину и не позволила это.

– Что…?

– Опустись ниже.

– Я не могу!

– Можешь. Ты ведь даже не попыталась этого сделать.

Я тихо фыркнула и поддалась его давлению на мою спину, опустилась ниже, почти достав носом землю. Только тогда давление ослабло, и я могла выпрямить руки. Когда повторила все это еще один раз, все также под давлением, плечи и лопатки начали немного болеть, а руки трястись.

– Я больше не могу… – Я легла грудью на землю и перевернулась на спину.

– Да-а… Эта подготовка никуда не годится…

– Я не спортсменка… Мне тяжело…

– Ладно, думаю, ты достаточно размялась. Пора заняться делом.

Я схватилась за его руку и поднялась на ноги, отряхнула видимую и невидимую пыль со своих черных бридж и водолазки. Встала напротив мужчины.

– И что делать?

Влад сжал руки в кулаки и встал в стойку – чуть присел, руки согнул в локтях и в защиту прикрыл лицо кулаками и сказал встать в ту же стойку. Сжав руки в кулаки, я присела и прикрыла кулаками лицо. Тогда Влад выпрямился и подошел ко мне, я выпрямилась следом за ним.

– Сожми кулак. – Я сделала так, как он сказал, и Влад обхватил мое запястье. – Смотри. Большой палец не должен смотреть на того, кого ты бьешь, иначе при ударе ты либо отобьешь его, либо сломаешь. – Влад медленно сжал кулак, убрав большой палец вниз.

– Поняла. – Я сложила палец так, как он мне показывал, Влад кивнул и встал сбоку от меня в стойку. Я повторила за ним.

– Прижми локти к корпусу. Левая нога чуть вперед, кулаки на уровне лица. – Я повторила это. – Первый удар – с силой выкидываешь руку вперед, должен произойти поворот корпуса, а вместе с ним перенос центра тяжести, что делает удар мощнее. – Влад показал это движение, слишком резко выкинув руку вперед, что кулак разрезал воздух с тихим свистом. Воздух холодным ветром коснулся моего лица. – Попробуй.

Я повторила за ним, но так, как у Влада, ничего не получилось. Тело по инерции двинулось вперед, что заставило сделать шаг вперед. Влад вытянул руку, чтобы поймать меня, если вдруг упаду, а когда понял, что этого не произойдет, вернулся в прежнее положение.

– Хорошо. Нужно тренироваться. Но для твоего противника твои удары будут не больнее укуса комара, если руки будут такими слабыми.

В тот день я готовилась к выходу и ждала Кристину, Лилит и Кайлу, которая должна была принести мне несколько нарядов для конной прогулки. В ожидании я подошла к окну и осмотрела столицу, по привычке поправила очки и капюшон на своей голове. За эту неделю волосы отросли на несколько сантиметров, но все также напоминали мужскую прическу, да и я сама была похожа на слишком женственного парня, чего очень стыдилась и продолжала прятать свое лицо за широким капюшоном. Все также я использовала большое количество макияжа, чтобы скрыть бледный цвет кожи.

В дверь постучались, я обернулась на звук и взяла себя в руки.

– Входите.

Дверь отворилась, и в комнате показалась вешалка, полностью завешанная бриджами, блузками, обтягивающими водолазками и футболками, сверху висели шлемы, а следом за вешалкой показались несколько голов служанок.

– Ваши вещи, Ваше высочество. – Кристина посмотрела на часы. – Успели вовремя. Можем выбирать.

– Да, спасибо. Я выберу сама, в этом мне не понадобится помощь.

– Как это? Вы с тех пор, как вернулись, делаете все сами, а вы – принцесса.

– То, что я дочь короля, не значит, что я беспомощна. Я почти четыре года жила на земле, и привыкла к самостоятельности. Мне не нужна помощь, с этим я смогу справиться сама. Спасибо. – Я подошла к вешалке и прикоснулась к самой первой блузке, попавшейся мне на глаза, а девушки быстрыми и нервными движениями кивнули и хотели выйти из комнаты, но я их окликнула вопросом, оторвавшись от одежды:

– Извините, а сколько сегодня солдат будут со мной?

– Один. – Лилит, самая молодая из них, поклонилась. – С вами будет генерал Форс.

– Форс? Я не видела его эту неделю.

– Да, он… Ему нездоровилось. – Лилит убрала выбившуюся прядь за ухо.

– Да нет же, он был с кем-то, кому было плохо, я слышала что-то про яд. А на него яды не действуют, вы же знаете.

– Действуют, только не так, как на нас. – Вмешалась уже третья служанка, Кайла, с которой я также не была знакома. – Яды накапливаются в крови и потом начинают убивать.

– Слухи. Он сам говорил, что невосприимчив к любым ядам.

Сплетницы…

– Девушки… Я поняла. Генерал либо сам лежал в постели, либо был с кем-то, кому было плохо. Хотя я склоняюсь ко второму.

– Извините, Ваше высочество, за вопрос, но… почему вы так считаете?

– Мне перелили его кровь. Если бы даже ему стало плохо с его-то сильной кровью, то меня могло не быть.

– Ах, да… точно! Перелили же его кровь!

– Самое главное, чтобы его не было за дверью… – сказала Лилит очень тихо, украдкой повернувшись на дверь за спиной и сцепив пальцы на руках. – Если он узнает, что мы разговариваем о нем… – сказала Лилит и мотнула головой, отгоняя плохие мысли. – Он не любит, когда его обсуждают…

– Это да…

– Почему вы боитесь его? Я не видела ни одного человека, кто смотрел на него без страха. Ну, кроме лекаря и второго генерала.

– Он даркиец… Он может быть опасным… Но этот самый лекарь его не боится, потому что знает, что генерал не может ничего ему сделать в отсутствие короля. А второй генерал… они друзья… – Кристина чуть покраснела, вспоминая их взаимоотношения, она точно сомневалась, что между ними лишь дружба.

– А меня пугает этот глаз у обоих… – Лилит провела ладонью по своему плечу, смотря в пол. – Если генерал Калис более открытый и страха почти нет, да и женат на Камилле, то Форс…

– Это да… – Кристина рукой почесала затылок. – Жутковато выглядит… особенно с его характером.

– А почему у них так?

– Говорят, на них так зелье действует из-за того, что они из Дарки.

– Какое зелье?

– Для определения темных пятен.

– Что это еще за пятна? Генерал спрашивал о таком солдат, которые привели меня в шатер, когда я только вернулась.

Кайла толкнула Лилит в плечо.

– Следи за языком, генералы с королем строго настрого запретили говорить об этом.

– Мне надоели эти тайны. Что они скрывают от меня? Мне запретили выходить из дворца без сопровождения. В город мне вообще нельзя. Что происходит?

– Простите… мы не можем сказать… м-мы пойдем?

Я глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. Они не виноваты, что им приказали молчать.

– Хорошо, идите. – Я махнула рукой, отпуская их. Девушки вышли, а я снова посмотрела на привезенную вешалку с кучей одежды.

«Слушай, ты ведь следишь за многими людьми. Что делал тот генерал эту неделю?»

«Почему ты спрашиваешь?»

«Просто… интересно.»

«Не говори, что он привлек твое внимание.»

«Нет! Хватит с меня мужчин! Хватило одного урода!» – я резко схватила черную блузку и, не справившись с деревянными плечиками, бросила ее на кровать.

«Вера, не верь никому из них. Они даркийцы, а все даркийцы считают, что женщины – рабы, что могут лишь рожать детей и ублажать мужчин, они не имеют права больше ни на что. Тем более они старше тебя более чем на десять лет.»

«Я понимаю…»

Я выбрала белые бриджи с черным ремнем, темно-синюю водолазку с серебряной вышивкой и пуговицами, что начинались чуть выше груди и заканчивались на шее. Под одеждой расположился кулон моей родной мамы. На ноги надела блестящие кожаные сапоги, на голову – черный шлем.

Никогда не любила эти шлемы, но выбора у меня нет. Не хочу красоваться мужской прической перед всеми.

У входа в комнату меня уже ждали двое солдат. Они поклонились мне и повели к выходу в королевский двор. Когда мы спустились с последней лестницы, передо мной возникла спина мужчины, одетого в черный кожаный камзол. Генерал остановился и повернулся на меня, поклонился.

– Спасибо, дальше я сам.

Солдаты поклонились, генерал и я чуть склонили головы в благодарность.

– Готовы прогуляться, Ваше высочество?

– Все, что угодно, лишь бы не сидеть в скуке в своей комнате.

– Понимаю. – Генерал провел рукой по лицу, и только тогда я увидела, насколько он был уставшим и измотанным: черные круги под глазами, бледность, дрожь в руках, будто ему было сложно держать их навесу. – Идем?

Неужели еще не восстановился после переливания? Тогда почему он не отдыхает в своей комнате?

Я кивнула, и генерал вытянул локоть, когда я взялась за него, он повел меня дальше, на площадку. Небольшие каблуки ритмично стучали об аккуратно уложенный камень под ногами. Рядом стояли две уже запряжённые черные лошади. Генерал подвел меня к одной из них, я отпустила его локоть и, держась за седло, поставила ногу на стремя.

– Вам помочь забраться?

– Может, в детстве я не могла забраться на лошадь сама, но сейчас я выросла и стала выше. – Я оттолкнулась от камня и забралась в седло, генерал удовлетворенно кивнул и подошел к своей лошади. В отличии от меня он сел в седло спокойно, совсем не напрягаясь. – Куда мы поедем?

– Как вам удобно. Куда вы хотите?

– В западной части двора есть беседка рядом с фонтаном.

– Значит, едем туда. – Генерал дернул поводья, и его лошадь двинулась с места и пошла спокойным шагом. Иногда дергая головой, мой конь двинулся следом. Когда мы поравнялись, я спросила:

– Где вы были эту неделю? Я вас не видела.

– Были неотложные дела. Оказалось, что я уже восемь лет как отец.

– Генерал Калис тогда вам об этом объявил… Это была правда?

– Да. Всем, кто знал о ней до того дня, запретили говорить об этом мне, поэтому узнал я об этом только неделю назад.

– А ее мать? Она тоже здесь?

– Нет… И если вы позволите… Я не хотел бы об этом говорить сейчас. Не хочу омрачать прогулку, вам и без того нелегко.

Ему больно…

– Да, конечно.

Наконец, показалась белая башенка беседки, послышался шум льющейся воды фонтана. Мы спешились с лошадей, генерал снял поводья с морды моего коня и со своей лошади, отпуская их прогуляться без нас. Я сразу заметила разницу между тем, что было раньше и тем, что сейчас. Везде были разбросаны старые листья и ветки, кусты были нестриженными и выглядели неаккуратно. Я села на скамейку внутри беседки, генерал повесил поводья на ветку дерева и сел на скамейку передо мной.

– Можете снять шлем, он вам только мешает.

– Я… – потерла затылок. – Я не могу.

– Слушайте… – генерал наклонился телом ко мне. – Я понимаю, что вы стыдитесь того, что вам обстригли волосы, но передо мной не стоит волноваться. – Генерал взял мои пальцы в свои ладони. – Я не собираюсь что-либо вам говорить, я понимаю, что вам и без того плохо. – Глаза заслезились, слезы потекли независимо от меня. Я не смогла их остановить.

– Тише, не надо плакать.

Генерал поднялся со своей скамейки и сел рядом со мной. Он притянул меня за плечо к своей груди и начал успокаивать как маленького ребенка, чуть похлопывая по спине. Я пальцами взялась за края его камзола и уткнулась еще сильнее в его грудь. Резинка от шлема давила на подбородок и шею, но мне было все равно, лишь бы не снимать ее с головы.

Почему я разревелась перед ним? Я ведь никогда не плакала перед посторонними, почему сейчас?

– Если бы король увидел эту сцену… – Генерал издал тихий смешок. – Его дочь рыдает на груди его Советника и одного из генералов всей армии, что старше ее почти на одиннадцать лет… он бы меня прибил.

– Он может. – Его попытка разрядить обстановку удалась, слезы почти прекратились, остались лишь тихие всхлипы.

– Хватит плакать, принцесса. Я понимаю, что вам тяжело, и, если вы не хотите ее снимать – не снимайте, я не настаиваю.

– Спасибо… – Я отстранилась от него и вытерла остатки слез с щек.

– Но можно спросить? Почему вы решили это сделать? Что тогда произошло? – Спокойно спросил он, пытаясь не задеть меня.

Я сжала губы, вспоминая весь тот ужас, что тогда происходил, и снова чуть не расплакалась, но на этот раз смогла сдержаться.

– Из-за моей позиции в школе, надо мной издевались, в один день мне просто подожгли волосы. Мне пришлось подстричься налысо… Меня это не смущало до того дня, как я пришла в больницу, где мне начали обрабатывать рану на руке.

IV

– Ну привет, ты на перевязку? – молодая медсестра поправила свои очки.

– Да. – Мой голос был осипшим от часовой истерики, что закончилась совсем недавно.

– С акцентом говоришь? Я надеюсь, я тебя пойму? – Я кивнула. – Ну, заходи. – Она открыла дверь и зашла внутрь, я за ней, придерживая только недавно прекратившую кровоточить руку.

– Садись. – Медсестра указала на стол с двумя стульями напротив, я села за один из них, она сама надела перчатки, достала из коробочки баночку с антисептиком, чистые плотные салфетки, пинцет и повязки, и села передо мной, постелив на стол мягкое полотенце. – Клади руку. – Я вытянула ее. – Почему раньше не пришла? Повязки неаккуратно наложены.

– Пришла так, как смогла…

– Учителя не могли помочь тебе нормально забинтовать руку? – я покачала головой, опуская глаза.

Несмотря на то, что учителя отвечают за меня и всех остальных учеников, Оксана Георгиевна отказалась давать мне бинты, обвинила, что я сама в этом виновата… А медсестры, как обычно, в школе не было. Пришлось идти в столовую, повара дали мне салфетки, а потом я пошла к Виктору Михайловичу, который, когда увидел это безобразие, достал чистые бинты из своего шкафа, обработал рану наспех и отвез меня в больницу… Он не пошел разбираться с остальными учителями, понимая, что помощь мне нужна как можно скорее, а разбирательство может занять много времени.

Медсестра аккуратно сняла старые повязки, которые Виктор Михайлович наложил мне. Как только ей открылась часть раненой руки, ее глаза широко открылись в шоке.

– Где ты так умудрилась? Такая глубокая царапина! – Медсестра зацепила одну салфетку пинцетом и замочила ее антисептиком, приложила к одной из царапин. Мою руку прожгло, я с трудом сдержала крик, тихо зашипела. – Терпи. Тебе вообще нужно зашивать рану.

– Мои одноклассники толкнули меня арматуру, он острым концом прошлась по руке… Все это произойти на перемене… – я пыталась хоть немного отвлечься от боли разговором, но тихое шипение и болезненные стоны все-таки вырывались из моей груди.

– Такая глубокая? – Медсестра придавила место царапины чуть сильнее, руку снова обожгло яркой вспышкой боли. – Потерпи, рану нужно полностью продезинфицировать, чтобы потом не пошло заражения и можно было ее зашить.

Несколько минут моего шипения, стонов и тихих вскриков, и я решила продолжить начатый разговор:

– Они решили избить меня, но я уклоняться от них, но кто-то задеть меня, не удержала равновесия и упала на арматуры.

– И им никто не помешал? – За небольшое время медсестра уже сменила салфеток шесть-семь, потому что те слишком быстро становились грязными.

– Никто не собираться… Да и когда я прийти к учителям, никто не собирался мне помощь.

Медсестра бросила взгляд на старые грязные салфетки, неодобрительно нахмурилась и спросила:

– Ты сама себе рану обрабатывала?

– Нет, один учитель помог, всем остальные на меня плевать, сказали, что я сама виноват, сам всех спровоцировала.

– Учителя не понимают, что понесут за это ответственность? Они обязаны следить, чтобы с учениками ничего не произошло.

– Ничего, мама с ними разбираться, она богат, так же, как и ее умершие родитель, они оставили ей бизнес. Они считать, что сможет откупиться, что удалось много раза… но только не сейчас, мама пойдет до конец. Они не смогут откупаться… только не в этот раз. – Я уже представила, как мама пойдет в полицию и напишет заявление на школу, я была уверена, что теперь учителя и одноклассники, которые издевались надо мной почти все время, пока я училась в школе, получат свое наказание, и с мамой я смогу поставить их на место.

В дверь постучались, и, не дожидаясь ответа, вошла женщина лет сорока, которая направилась прямо к медсестре, не обращая внимания на меня.

– Алена, иди вниз, там пациент с тяжелой травмой головы, ему нужно обработать раны.

– А никто другой этого сделать не может?

– Все остальные заняты другими делами.

– Я тоже занята, если вы не видите!

– Иди вниз, я сказала. Хочешь работать врачом – поучись перевязку головы делать, это сложнее, чем руку. Тут я сама справлюсь. Быстро.

девушка тяжело вздохнула, отложила пинцет с салфеткой, которым она обрабатывала рану, в сторону и встала со своего стула. Она вышла из кабинета, а женщина села за стол передо мной.

Она надела чистые перчатки, сменила салфетку и начала аккуратно обрабатывать оставшиеся неочищенные места царапины, искоса поглядывая на меня, и не сдержавшись, сказала:

– Ты вроде бы красивая девушка, а волос нет, зачем обстригла? Да еще такая тощая. Кожа аж серая. Тебе это не идет, понимаешь?

– Вас интересует только моя внешность? Не то, как я получила эти глубокие царапин, из-за чего у меня может быть заражение крови? Вас интересует только то, как я выгляжу?

«Она сейчас серьезно?»

«Не слушай ее, не унижайся, ты не виновата ни в чем»

– Вот ты же девушка.

«Опять!»

Женщина посмотрела на меня, отвлекшись от обрабатывания ран:

– Длинные волосы для девушки – самое…

Я не дала ей договорить, вырвала руку, моментально прижав ее к груди, и вскочила со стула. Расширенными глазами смотрела на медсестру, я, сама того не понимая, дышала через плотно сомкнутые зубы.

– Вас интересует только то, как я выгляжу?!

– Слушай, тебе раны нужно обработать, сядь на место!

«Вспомнила, наконец!»

«Знаешь, уходи от нее. Быстро. Она ничего хорошего не сделает»

– То есть сейчас вы уже думаете о моей рана! Хотя раньше почти отложили пинцет, говорили мне, что длинные волосы – главное достоинство женщин! Fira!

– Сядь на стул!

– Вы ведь задали вопрос врачу, зачем звонить в полицию, вы не выяснять причину или обрабатывать раны, вы осуждали то, как я выгляжу! Я вас шокирую, но никто не в правь осуждать человека за его жизнь, вы тем более. Для врачей главной задача должна быть здоровье пациентов, а не обсуждение их внешность. А еще меня никто не спрашивал, когда состригать мои волосы… моя приемная мать отстригла мне волосы тогда, когда мои одноклассник подожечь мне волосы. Из-за толстоты меня унижать! Я начать худеть и получиться вот так! – Я указала на свое осунувшееся худое лицо. – У меня все тело в шрам от их драк! – Я задрала низ кофты, показывая почти свежие следы от ударов ног на боках. – Но, если вас интересует только моя внешность… Пойду умирать в подворотне, потому волосы – это же самое главное у женщины, это же важно ее здоровья или жизнь! А я со своей лысой голова не заслуживаю жить!

Я здоровой рукой резко схватила чистые повязки со стола, развернулась, выбежала из кабинета, по пути забинтовывая больную руку, и слышала, как меня зовет та женщина, как она просит кого-нибудь помочь ей поймать меня в то время, как я убегала все дальше от этого места. Я прибежала туда, где должны были оставить мою куртку, подошла к двери и аккуратно приоткрыла ее, на диване сидел мой учитель, который привез меня в больницу. Он читал что-то в своем телефоне, все также не показывая никаких эмоций, и одним движением заправил прядь длинных, до плеч, волнистых волос за ухо и заметил меня.

– Вероника? – Виктор Михайлович был единственным учителем во всей школе, кто относился к своим ученикам уважительно, не ко всем, конечно, а только к тем, кто уважал и его. Мне постоянно казалось, что мужчина видит меня и других людей насквозь.

– Тебе уже обработали рану? – спросил он и, заблокировав телефон, чуть приподнялся с дивана.

– Да. – Я вошла в кабинет, не показывая перевязанную на скорую руку рану. – Я лучше пойти домой. Я позвонить маме, она приедет.

– Может, мне подождать, пока она прибудет?

– Нет. Едьте в школу, скажите всем, мама их уничтожить.

Виктор Михайлович усмехнулся, что очень редко когда происходило. Он в школе славился тем, что был полностью безэмоциональным человеком, он никогда не ругал учеников, если они начинали шуметь или не слушали его. Когда учитель это замечал, он не делал ничего, не говорил им ни слова против, а продолжал вести урок, но он запоминал тех учеников, и на контрольных и тестах они получали самые сложные варианты.

– Жаклин Александровна попросила меня позвонить ей, когда перевязка закончится. Но ты в любом случае ей позвонишь. – Виктор Михайлович поднялся с дивана с моей курткой в руках и подошел ближе, похлопал меня по плечу, пытаясь подбодрить.

– Хорошо. Спасибо за помощь…

– Я учитель и ответственен за здоровье своих учеников. Не понимаю, почему остальные учителя на тебя так взъелись…

Он передал мне куртку и вышел из кабинета. Я надела ее и выбежала из больницы, надела шапку, а поверх капюшон.

Лишь бы никто не увидел…

Я села на лавочку рядом с больницей, наклонившись вперед, скрывая свое лицо.

Почему у меня нет папы, который может прийти в школу, схватить моих обидчиков за шкирку и угрожающе поговорить с ними? Ну или побить кого-то, чтобы поняли, что нельзя меня трогать… Мой телохранитель не имеет права никого трогать, а отец может сделать с обидчиком дочери все… Я задумалась над этим и только через минуту поняла:

Откуда я знаю, как ведут себя отцы в таком случае? Ведь в школе никогда такого не было… Да и фильмов и сериалов с такими сценами я не припоминаю… Старые воспоминания, что были до амнезии? До этого у меня был отец? Если папа меня защищал, что старые воспоминания дали о себе знать, то почему я оказалась в заброшенном доме совсем одна?

– И через минуту кто-то ударил меня по голове чем-то, достаточно сильно, но крови не было, я не видела, кто это был, видела только спину, но из-за этого я вспомнила, как папа отправил меня на Землю, а потом и все остальные двенадцать лет жизни…

Генерал встал со скамейки и присел передо мной на корточки, обхватив мои ладони.

– Послушайте. Вы больше не вернетесь на Землю, ваши одноклассники и учителя больше никогда не сделают вам больно. И я думаю, что король не станет с этим мириться и перевезет их всех в Каралан, где они получат достойное наказание за те годы издевательств над вами.

– Это первый раз, когда я рассказываю все… впервые я говорю все, что пережила…

– С незнакомцами общаться легче, чем с близкими людьми. Верно? Это лишь наша третья встреча. Поэтому мне все рассказать проще, чем родному отцу.

– Спасибо вам…

– Я не могу говорить с вами неформально, но я понимаю, что сейчас вам нужен не подчиненный, а тот, кто сможет поддержать, пока вашего отца нет в королевстве, рядом с вами. Если будет нужно что-то рассказать, найдите меня. Я вас выслушаю и помогу. И прошу, не надо не надо обращаться ко мне формально из-за того, что я старше. Вы принцесса, я – генерал. Я ниже вас по статусу. – Я кивнула.

– Спасибо тебе. Я понимаю, почему папа выбрал тебя генералом и Советником.

– Еще кое-что. Раз вы не хотите снимать шлем, поступим по-другому. – Он протянул руки к моему лицу и снял с глаз очки, что уже начали натирать кожу за ушами. – Закройте глаза.

Я почувствовала, что он приложил ладонь к моему лицу, в области глаз, и что-то прошептал, в глазах появилось жжение, но достаточно терпимое, чтобы даже не хмуриться, а когда он убрал руку, все жжение исчезло, а также…

– Я вижу… вижу без очков…

– Моя сила позволяет восстанавливать зрение у людей. А это… – генерал вытянул руку с очками вверх и осмотрелся, а когда нашел, что искал, бросил очки в сторону. Они попали в огненный мешок, что начал их сжигать. – Теперь в прошлом.

– Спасибо тебе. – Глаза снова заслезились, но на этот раз от радости, генерал тихо засмеялся и положил ладони на мои руки, успокаивая.

– Ну не надо, хватит плакать. Достаточно слез на сегодня. Пойдемте к фонтану. Вытрете все с себя.

– Да. – Генерал помог мне подняться на ноги и дойти до каменных ступеней, посадил на них, сам встал рядом со мной.

Я зачерпнула немного воды в ладони, обтянутые перчатками, и брызнула ее себе в лицо, намочив воротник водолазки, и закрыла его руками несмотря на то, что вода капает и мочит бриджи и рукава. Макияж, который я использовала для прогулки, был несмывающимся обычной водой, поэтому я не боялась мочить лицо, все равно ничего не смоется. Генерал положил руку на мое плечо, успокаивая. Я оторвала ладони от лица и посмотрела на него.

– Все хорошо?

– Да, спасибо тебе… – Пусть я и знаю его имя, но из вежливости я должна узнать его имя именно от него, а не от кого-то другого.

– Киллиан. Киллиан Форс.

– Приятно познакомиться, Киллиан.

– Взаимно, Ваше высочество, принцесса Вероника.

Я оперлась ладонью о каменный выступ и смотрела на Киллиана, стараясь не смотреть ему в глаза. В одну секунду камень на том месте, где я опиралась, отпал, а моя рука вместе со мной начала падать. Еще бы немного и я бы упала в воду, но Киллиан успел перехватить меня и не позволил окунуться в заплесневелую воду.

– Вы в порядке? Не ударились?

– Нет. Все хорошо. Даже если бы и ударилась, – я постучала пальцем по шлему. – Ничего серьезного бы не произошло.

– С головой да, а если бы удар пришелся на шею? – Киллиан осмотрел мое лицо, будто я действительно обо что-то ударилась.

– Было бы плохо…

– Это мягко сказано. Вы могли себе шею свернуть!

– Успокойся, я не знала, что камень может отломиться, такого не было четыре года назад.

Киллиан глубоко вдохнул и взъерошил свои волосы.

– Простите, что повышаю на вас голос… Я на нервах. У меня дочь лежит в постели на грани жизни и смерти, а Влад вынудил меня оставить ее с лекарем.

– Я не думала, что все настолько серьезно… что с ней произошло?

– Асилю, мать моей дочери, все это время держали взаперти в какой-то землянке в лесу, когда Атия родилась, ее хотели отправить в Дарку, но Асиля ее не отдала. Тогда ее захотели убить, и в еду Атии, когда она подросла и могла есть сама, регулярно добавляли яд. Но у нее сильная кровь, как и у меня, яд ее не убивал, но, когда она оказалась здесь, яд начал действовать, сказались сильные переживания, что были последний день, да и, похоже, последнюю дозу увеличили.

– Как она смогла сбежать из того дома?

– Рядом женщина собирала фрукты, она услышала ее крики и помогла ей выбраться, уже дома скрыла ей волосы, чтобы она соответствовала женщинам Валаниза, скрыла ей глаза. Когда на выезде из Валаниза их остановили, пришлось сказать, что на Атию напали и ослепили, ведь только у даркийцев разный цвет глаз, а они с жителями Валаниза не очень ладят. К тому же стража явно искала ее, чтобы перевести в Дарку, ведь Асиля единственная, кто не позволял им этого, но после ее смерти, ее мнение ничего не значило. А потом та женщина с мужем привезли ее ко мне. Уже в Каралане Атия потеряла сознание от интоксикации. Алекс сказал, что она сможет вылечиться, но пришлось несколько раз выкачивать из нее некоторое количество крови и переливать мою. Скоро потребуется еще это делать.

«А я думала, даркийцы жестокие люди… Травить ребенка… Что тогда испытывала ее мать… сложно представить…»

Впервые в ее голосе я слышала такую боль. Будто она переживала этот страх, и не раз, я хотела расспросить ее обо всем подробнее, но я уже знаю – любые вопросы о своей личной жизни она тщательно игнорировала.

– Хватит говорить о плохом, Ваше высочество. – Он обернулся и начал смотреть туда, где продолжал гореть огонь. – Как вы коротали время на Земле? Вижу же, что вам сейчас очень скучно.

– Сидела в телефоне. – Я достала аппарат из кармана и показала его Киллиану. – Там есть интернет, и так можно просидеть много часов. Именно из-за того, что я долго в нем сидела, у меня ухудшилось зрение, до отъезда оно было отличным.

– А ваши очки горят очень долго… Из чего это все сделано?

– Все это из пластика, но есть немного алюминия, это металл. И пластика на Земле очень много… Настолько много, что почти вся планета загрязнена им. Горит он, кстати, правда долго.

– Неужели этот телефон работает вечно, что он так долго работал?

– Нет. Его иногда нужно было заряжать. Батарея имеет свойство садиться.

– Садиться?

– В батарее хранится энергия. Когда она кончается, телефон выключается и не работает. Говорят, что батарея села. Энергию можно восстановить, но для этого нужен провод, а это такой… такая металлическая веревка, окутанная пластиком. – Киллиан повернулся обратно к фонтану и, чуть нагнувшись, приложил руки к вискам и с каждым новым моим словом начал наклоняться еще ниже и чуть посмеиваться. – А по этой веревке течет ток, я не знаю, как объяснить, что это такое, но… Ты точно знаешь, что такое молния, а теперь представь, что можно ею управлять, и эта молния может двигаться по этой веревке. Вот это называется ток. И сейчас она села, зарядить ее не представляется возможным, поэтому…

Я подошла к огненному мешку и бросила телефон туда. Но… стоило мне это сделать, как из мешка раздался тихий щелчок, а потом раздался взрыв. Небольшой, но все же. Киллиан схватил меня за локоть и оттянул назад, закрывая от мешка своим телом.

– Что это было?

Я ударила себя по лбу.

– То, что я дура, вот что. Я забыла, что в батарее есть вещества, которые могут взорваться при попадании в огонь. Моя ошибка.

Киллиан погладил меня по плечам и увел обратно к фонтану.

– Каждый может ошибаться или забыть о чем-то, не надо себя из-за этого оскорблять. Ничего страшного не произошло.

– Эти земные технологии…

– Способны делать то, что не способны делать жители Мирами в настоящее время. Люди на Земле научились управлять молниями, очень давно эта магия исчезла из душ людей, а сейчас ею владеют лишь некоторые животные.

– И вместе с магией молний исчезли и многие другие силы. – Продолжила я. – Магия крови, способная подчинить поток крови, природы, управляющая растениями, оборотни… Остались лишь магия четырех стихий и магия тьмы и теней.

– Сейчас в Лодне бесполезны даже оставшиеся силы. Использовать их решаются немногие.

– О чем ты? – поинтересовалась я. – Это связано с тем, что папа почти никогда не пользовался магией?

– Да, связано. – Его глаза лихорадочно бегали из стороны в сторону, пытаясь найти объяснение. Что от меня скрывают? – Многие очень редко ею пользуются, особенно в Каралане в последнее время. Люди стараются не выделяться и не растрачивать свои силы зря.

– Не тратить силы? Я думала, магия неограниченна.

Киллиан как-то странно посмотрел на меня, а затем отвел взгляд в сторону.

– Какой силой вы владеете? Вы хоть раз колдовали?

– Я не владею магией. У меня нет никаких сил. По крайней мере, они ни разу не проявились за эти шестнадцать лет. Хотя, один раз такое произошло, но потом магия просто исчезла. Такое вообще происходит? Многие века мои предки владели магией, а я… слабая…

– Происходит. Редко, но происходит. Но, поверьте, вам повезло. Есть случаи, когда ребенок владеет совершенно противоположной магией. Не такой, какой владели его предки, хотя он родной ребенок. Например… у семьи, которая владеет магией теней родился ребенок с магией света. Такой ребенок регулярно выслушивает от всех, иногда и от родителей, что он… не такой… называют позором семьи… Я знаю одного такого человека. Ему было нелегко.

– Почему люди иногда так жестоки? Ненавидеть своего ребенка только по тому, что он другой…

– Боятся осуждения людей. Ведь если твой ребенок владеет другой силой, очень сложно доказать, что он от тебя, а не от кого-то другого.

– Зачем оправдываться? Это твоя жизнь, другие люди в нее лезть не должны. Они не имеют права вмешиваться и осуждать посторонних им людей.

– Многие люди не могут без этого. Им нужно кого-то оскорблять. Если они кого-то унижают, они поднимают себе самооценку, ощущая, что они лучше тех, кого обсуждают.

– А на самом деле показывают всем насколько они гнилые внутри. – Я помолчала. – Киллиан, почему ты служишь Каралану, а не своему королевству? – спросила я уже достаточно давно мучавший меня вопрос. Зачем даркийцу подчиняться королю другого королевства?

Киллиан глубоко вдохнул и взъерошил волосы и через минуту, обдумав, стоит ли мне говорить, все-таки ответил:

– У меня… м-м-м… случился небольшой конфликт с… императором.

На слове «небольшой» его голос стал немного выше его обычного, слегка грубоватого, голоса, что указывало, что этот конфликт был вовсе не маленьким. Да и какой конфликт с императором может быть небольшим?!

– Императором? Императором всей Дарки? Как ты вообще умудрился с ним просто пересечься? Это же нереально, если ты не голубых кровей!

– Это неважно. Мы с ним не сильно ладили с самого начала, и в один день сильно поругались, вот он и изгнал меня из империи. Хотя именно этого я и добивался. Надоело подчиняться извергу.

– Что ты такого сделал?

– М-м… Дарка… ужасное место. Там процветает насилие над женщинами, детьми, ненависть к «другим», в смысле… к людям, которые отличаются, к примеру, кожа на тон темнее, чем у них. Из-за этого с Валанизом вечно какие-то скандалы, у его жителей кожа немного темнее, чем у даркийцев, и они не хотели прекращать их оскорблять, сначала начались перепалки, а потом драки, и с каждым разом, в этих драках участвовали все больше людей. И много веков назад установили перемирие, но время от времени драки все равно происходят, когда кто-то из даркийцев смеется над их смуглой кожей. А еще даркийцы жутко ненавидят людей, которые питают интерес к своему полу. Я нашел одного парня, которого также, как и меня, достала жизнь в Дарке… Влада… – Киллиан смущенно улыбнулся и почесал затылок. – Он тогда хотел уехать, чтобы окончательно забыть прошлое и своего старшего брата, который его бросил… И мы с ним поцеловались на глазах императора, за что нас двоих изгнали, мы стали теми, кем хотели. Свободными людьми.

Вот откуда Влад знает, как целуется Киллиан. И теперь понятно, почему у этих двоих такой своеобразный юмор.

– И ты не жалеешь, что ушел?

– Иногда бывает. Из-за сестры. Ну и отца…

У меня было такое ощущение, что Киллиан всегда отрицал свою любовь к отцу, но все равно продолжал его любить. И он в этом признался.

– Ты бы хотел вновь с ними увидеться?

– Это рано или поздно произойдет. Мой отец, как вы и сказали, голубых кровей. Он наверняка прибудет на ваш дебют.

– А твоя жена? – спросила я и указала на обручальное кольцо на его пальце.

Киллиан поднял руку с кольцом и покрутил его пальцами другой руки, о чем-то думая. А потом ответил.

– Там все сложно. Но не знаю, появится ли она на дебюте или нет. Но в Дарку я не позволю ей отправиться.

– А разве Асиля – не твоя жена?

– Нет. Я, как и большинство даркийцев, изменял своей жене. Каюсь.

И что это значит? Неужели у него с женой не очень хорошие отношения? И что это за чувство, что сейчас поднимается в моей груди? Не могу же я ревновать…

– Я вспомнила, что папа мне говорил, когда отправлял меня на Землю… он сказал, что империя Дарка послала предложения меня укрыть от того, что тогда произошло. Но он не захотел меня туда отправлять. К женщинам настолько жестоко там относятся?

– Очень. Там много борделей, на одной только улице их не меньше трех. Любой отец может продать свою дочь туда, как только ей исполнится шестнадцать лет, и получать с нее доход. Особым спросом пользуются девочки, отличающиеся от даркиек. И моя дочь подходит под эту категорию, у нее смуглая кожа, передалась от ее матери. А еще, под угрозой не только даркийки, но и жительницы других королевств, которые прибывают в Дарку. Перед тем, как приехать туда, им стоит понять, что даркийцы полнейшие уроды, они считают, что если женщина пересекает границу империи, она уже дает свое согласие на использование своего тела, поэтому ее можно брать, даже против ее воли. Раньше я сам считал, что это нормально, считал, что женщины, правда, нужны только, чтобы ублажать меня и других мужчин и рожать детей, из-за чего в шестнадцать лет я стал постоянным посетителем борделя. Но потом у меня появилась младшая сестра, а потом Асиля и… Понял, что это не так. Потом нападение на нее, ссора с императором и изгнание, чего я и добивался.

– Поэтому папа не хотел отправлять меня туда… Четыре года назад.

– Да, Дарка – Тень для женщин, Король за вас беспокоится. Хотя беспокоиться стоит не только об этом… Некоторые мужчины, даже в Каралане, могут относиться к женщине как к прислуге. Поэтому постарайтесь выбрать того мужчину, который будет вас уважать.

– Вряд ли мне светят отношения с теми парнями, которых я полюблю.

Киллиан как-то странно посмотрел на меня.

– С чего вы так решили, Ваше высочество?

– Я не пользовалась успехом у парней. Никогда. Особенно после того, как меня побрили налысо.

– Рано или поздно, вы встретите такого мужчину. – Киллиан сел на каменный выступ, и я повторила за ним.

– Сомневаюсь. За все эти почти шестнадцать лет мне ни разу не предложили встречаться, потому что я кому-то понравилась. У меня были только одни отношения на Земле, но парень меня использовал, захотел посмеяться надо мной вместе со своими друзьями и настоящей девушкой. Раньше я страдала из-за этого, но, когда память вернулась, мне стало на это плевать. И сейчас я просто не понимаю, как я могла повестись на него из-за пары слабеньких комплиментов. Думала: «Как я вообще могла в него влюбиться? Он же ничтожество».

Наверное, дело в том, что папа и Деминиан регулярно уделяли мне столько внимания, что этого мне было бы достаточно, чтобы не вестись на Макса, если бы я все помнила, конечно же. Но на Земле не было никого, кто относился бы к мне так же, как и они, поэтому я и повелась на первого, кто обратил на меня внимание.

– Это и хорошо, есть шанс, что больше парни не воспользуются вами, сказав лишь пару слов. Но если еще раз с вами так поступят – бейте. Ваши волосы еще отрастут, а его выбитые зубы – нет. – Я не видела, но почувствовала, что Киллиан улыбнулся. Я тихо засмеялась, прикрыв рот ладонью.

«Вот здесь я с ним согласна. Ни один парень не достоин твоих слез. Ни один, Вера»

– Знаете, вы чем-то неуловимо похожи на Деминиана. Вот только, чем, понять не могу.

– На Деминиана? – Тут мне в голову пришла странная мысль и в голову проникло непрошенное воспоминание из детства. – Магия крови подчиняет потоки крови… Ты не знаешь, можно ли ей исцелять?

– Понятия не имею. К чему этот вопрос?

И я начала рассказывать о том, что произошло, когда мне было десять.

Мы с Деминианом ушли на прогулку рано утром. Ходили по лесу, иногда соревнуясь, кто быстрее. В этом лесу иногда охотятся, поэтому Деминиан не позволял мне выигрывать, постоянно ускоряясь, чтобы не дать мне попасть под стрелу, если кто-то охотился. Мы ходили, пока я не заметила темное пятно, приобретающее очертание зайца, истекающего кровью, но пока еще живого. Из маленького тельца торчала крохотная стрела, которые используют для охоты на мелких животных.

Я присела на колени рядом с ним и погладила по мягкой черной шерстке. Деминиан присел рядом на корточки.

– Ему можно помочь? – спросила я.

– Не знаю. В иной раз я бы предложил его добить, чтобы не мучился, но сейчас я могу попытаться его спасти. – Он протянул руку в перчатках без пальцев к кролику. – Только обещай, что никому не скажешь о том, что увидишь. Пока я жив, никому об этом знать нельзя. Никому ни слова об этом, пока меня не станет.

– Ты о чем? – он ведь не говорил мне прямым текстом о том, что умрет? Я не могла представить свою жизнь без него, он всегда был рядом со мной, с самого рождения. Он мне точно второй отец.

– Просто пообещай и держи обещание до моей смерти, и я его исцелю.

– Зачем ты так говоришь о своей смерти? – мои глаза заслезились, и я едва сдержала слезы, но Деминиан все равно это заметил. Он взял мое лицо в ладони и заставил посмотреть на него.

– Эй, не плачь, принцесса. – Он вытер покатившуюся слезу. – Смерть – это естественный процесс, она приходит ко всем без исключения, только бессмертному Богу она не страшна, а я не бессмертен, и во мне нет божественной крови. Я умру, ты – продолжишь жить после меня. Это нормально, милая. Проблема в том, что из-за моей способности меня могут убить. Есть люди, которые не хотят, чтобы подобные моим силы существовали, и от меня избавятся, если об этом узнают. Ты обещаешь, что не расскажешь?

– Обещаю… – тихо ответила я, и Деминиан ущипнул меня за щеку.

– Не плачь, милая. Я еще нескоро уйду. Как минимум парочку лет тебе придется меня терпеть. – И я засмеялась, хоть почти и не радостно, но все же.

Деминиан аккуратно вытащил стрелу из тела зайца и откинул ее в сторону. Затем он протянул руки и проделал некоторые манипуляции пальцами. И кровь зайца под его движениями начала течь обратно в его тело. Она не была загрязнена землей или чем-то еще, кровь была совершенно чистой.

А потом, когда она полностью исчезла с земли, начала затягиваться и рана. Когда не осталось и следа от стрелы, заяц поднялся и уже хотел бежать, но Деминиан успел схватить его за уши и поднять над землей несмотря на то, что он сильно дергал задними лапами. Вокруг его тельца начали кружиться тени, пытаясь его защитить, но Деминиану это не приносило никакого вреда, да и не могло принести.

– Вот он и здоровый. – Деминиан поднялся на ноги, и я вскочила следом за ним. Он передал зайца прямо мне в руки. – Держи.

Я погладила его мягкую шерстку, и заяц успокоился в моих руках, перестав выпускать тени и дергать лапами. Необычные красные глаза Деминиана смотрели прямо на меня, он улыбался и погладил меня по голове.

– Деминиан направил кровь обратно в тело того кролика? – недоумевающе спросил Киллиан, ошарашенный моим рассказом.

– Да. Все было именно так. Тогда я не поняла, что произошло. Не знала об исчезнувших силах, и думала, так умеет не только он. Но сейчас поняла, что это вовсе не так.

– Деминиан владел магией крови… Удивительно. А его глаза… Они всегда казались мне странными. Теперь я понимаю, почему. – Киллиан невидящим взглядом смотрел перед собой.

– Не рассказывай никому. Я обещала Деминиану молчать об этом. – Сомневаюсь, что есть смысл скрывать эту информацию. Даже несмотря на то, что Деминиан дружил с папой, в случае предательства, о котором все говорят, его могли не пощадить. В любом случае, лучше, чтобы о магии Деминиана знали как можно меньше людей.

– Как скажете. Разберемся с этой новой информацией позже. Но в любом случае… – Киллиан спрыгнул на землю и подошел чуть ближе ко мне, он достал из под камзола небольшой кулон в форме клыка, похожий на кулон Влада, и сжал его большим и указательным пальцами, после спрятал его обратно.

– Что это?

– Неважно, Ваше высочество. Вам нужно срочно и быстро поднимать вашу самооценку.

– Ты о чем? – я спрыгнула на землю и встала перед ним. И краем глаза заметила мимолетное движение на бортике фонтана. Я повернулась и заметила паука с огромными лапами.

Я дернулась и врезалась плечом в грудь Киллиана.

– Что такое?

– Там был паук… огромный паук…

Я зажмурилась, и из горла вырвался нервный смех. Киллиан повернулся в ту сторону и, подойдя к фонтану, соединил средний и большой пальцы и отправил паука в полет и дальнее плавание в бескрайних для него водах.

– Король дал мне приказ научить вас танцевать чуть раньше начала уроков. – Сказал Киллиан, старательно сдерживая улыбку. – У вас чуть больше, чем через месяц день рождения, будет дебют, а если начнем учить танец в запланированное время – точно не успеем – а еще у вас точно нет пары на праздник.

– Вот черт! Я совсем забыла про дебют! – Я начала судорожно осматриваться по сторонам, будто это могло найти решение, полностью забыв про паука. – Что делать?

– Черт? Это что? А, неважно. Наверняка, какие-то земные словечки. – Я кивнула, предпочтя скрыть, что это мягкое ругательство. – Сейчас мы будем поднимать вам самооценку. Чтобы вы могли пригласить симпатичного парня как свою пару на дебют, и чтобы он не отказал.

Киллиан улыбнулся так, словно оскалился, а я нервно хихикнула и этим явно удивила его.

– Зачем тебе это?

– Я головой за вас отвечаю. Если ваш отец вернется и узнает, что у вас не было пары на дебюте – мне kifda.

– Что?

– Это было нецензурное слово. Проще говоря, он меня убьет. Поэтому в моих же интересах вам помочь, Ваше высочество. А теперь ответьте мне на вопрос: что мы будем делать сейчас?

– Эм-м… поднимать мне самооценку?

– Именно, но для начала… – Киллиан поклонился и подал мне руку. – Отрепетируем танец, который придется танцевать.

Я опустилась в реверансе, хотя в обтягивающих бриджах делать это было неудобно. Но несмотря на это я старалась как можно более плавно положить свою ладонь на его вытянутую в ожидании. Киллиан одобрительно улыбнулся и кивнул, притянул меня к себе, я положила руку на его плечо, но я понимала, что что-то делаю не так, мой локоть был сдавлен между его грудью и моей.

– Держать меня вы должны чуть ниже моего плеча со спины, локоть вытянут в сторону и должен быть на уровне плеч, подбородок приподнят, спина прямая. – Я сделала так, как он мне сказал, Киллиан повел меня в танце. В последний раз я танцевала в десять лет, да и танец был совершенно другим. Мне было непривычно стоять рядом с мужчиной, который держит меня за руку и талию, и я чувствовала, что из-за этой близости я вот-вот наступлю ему на ногу и не ошиблась.

– Прости.

– Все нормально, вы ведь впервые танцуете так. Давайте сначала. – Киллиан снова повел меня в танце. Теперь, в страхе опять наступить ему на ногу, я смотрела на землю. – Смотрите прямо. Вы не должны смотреть вниз. Голову держать прямо.

Я подняла голову, смотря за спину Киллиана. Еще несколько раз я наступила ему на ноги, спустя минут десять я глубоко вдохнула.

– Раньше, когда я наблюдала за танцующими людьми, мне казалось это легко…

– Так и есть. Просто нужно научиться. Когда научитесь – будете смеяться, что не могли сделать это с самого начала. Поверьте мне, я был таким же.

– Надеюсь, ты прав…

– Давайте попробую объяснить по-другому. – Киллиан отошел от меня на шаг, но держать меня не прекратил. – Смотрите, когда я иду вправо от себя, – вы идете влево от себя, – Киллиан сделал шаг в сторону, я повторила, смотря за каждым шагом. – Когда я иду вперед с правой ноги – вы делаете шаг назад левой. – Киллиан сделал шаг вперед, я – шаг назад.

Мы повторили это несколько раз, пока я не смогла это сделать, не смотря вниз. Тогда Киллиан притянул меня к себе и повел дальше, в прежнем темпе. На этот раз я не наступала ему на ноги.

– Уже лучше, но это только первая часть танца. Остальное попробуем завтра. Ftupha gat kjec wi.

Я не ослышалась? Эта фраза мамы? Киллиан хотел отпустить меня, но я удержала его за руку.

– Что случилось, Ваше высочество?

– Что означает эта фраза?

– Что-то вроде… «Завтра будет хуже». А что такое?

– Эту фразу иногда говорила моя приемная мама. И… – Я опустила взгляд ниже и заметила на его запястье знакомый рисунок. – Эта печать! У нее была такая же, только за ухом. – Я указала на левое ухо.

– У нее разные глаза.

– Да-а…

– Я не спрашивал. Такие печати только у тех, кто родился на территории Дарки. У мужчин на запястье, у женщин за ухом. И у всех даркийцев гетерохромия, я в прошлом и брат Влада, скорее всего, единственные исключения из правил.

Киллиан в прошлом был другим? Я даже представить не могу, чтобы он выглядел иначе. Эти черные длинные волосы, один глаз зеленого цвета, а второй – скрытый за чернотой, но я почти уверена, что под темнотой скрыт цвет темной коры. Не знаю, откуда у меня это чувство.

А брат Влада… Я впервые услышала о нем. Неужели они настолько непохожи? И что случилось с их родителями?

– Не думал, что женщина покинет территорию Дарки. Это было невозможно. Она вам что-нибудь об этом рассказывала?

– Она с детства жила на Земле, это точно. Скорее всего… из Дарки бежала ее мать. Мама мне рассказывала, что мне повезло, что я живу в таком замечательном мире, а не в таком, в котором жила ее мать. Рассказывала всякие ужасы, вроде… Один раз ее мать взяли сразу десять мужчин, которых в дом привел ее родной отец, тогда она и забеременела.

– Похоже на Дарку. Вот только как она могла сбежать из империи?..

– Я этого не знаю.

– Разберемся. Может, удастся вытащить остальных женщин из этой Тени. Поедем во дворец, наверное, нас уже обыскались.

Киллиан свистнул, подзывая лошадей, во время ожидания он достал тот самый амулет и также сжал его большим и указательным пальцами. И как только это произошло…

«Какого хрена?!»

От резкого звука в своей голове я вздрогнула, и Киллиан это заметил.

– Все хорошо?

– Д-да… просто в висок резко ударило. – Я потерла висок, убеждая его в этом, но по его взгляду поняла, что он не очень-то мне поверил, но промолчал, перед этим бросив непонятный мне взгляд.

«Ты вернулась! Я уж испугалась, что ты обиделась на меня»

«Я никуда и не уходила! Генерал заблокировал поток своим амулетом, я вас не видела! И я тебя предупреждала ему не верить! Что вы делали?»

«Он учил меня танцевать. Не более. Да успокойся ты, он не выглядит, как…»

«Внешность обманчива. Он может притворяться хорошим парнем, а на деле оказаться полным отморозком. Напомнить тебе про Максима? Ты тоже самое говорила про него, помнишь?»

«Не надо мне напоминать! Я не хочу вообще о нем больше слышать!»

«Тогда не возись с генералом. Я чувствую, что он не так прост, как кажется. Не просто же так он активировал амулет. Вдруг, он хотел что-то сделать с тобой, поэтому и заставил его работать, чтобы за вами не проследили»

«Тебе не кажется, что у тебя паранойя?»

Неожиданно кто-то щелкнул пальцами перед моим носом. От испуга я вздрогнула и издала тихий, едва слышный писк.

– Ваше высочество, все хорошо?

– Д-да… я… я просто задумалась.

– Поехали во дворец. Кони готовы.

Около беседки стояли две черные, уже запряженные, лошади. Киллиан также спокойно, как и в прошлый раз сел в седло, я забралась на своего коня и повела его за лошадью Киллиана до самого дворца.

V

– Давайте. Раз, два, три. Раз, два три. – Киллиан вел меня в танце, получалось лучше, чем в прошлый раз, по крайней мере, я отдавила ему ногу только однажды, и то в самом начале танца. – Отлично. Теперь следующее движение – ладонь к ладони и идем по кругу, вторую руку в сторону, вы должны держать ею юбку. Смотрите прямо.

– Поняла. – Мы прикоснулись правыми ладонями, левую руку я вытянула в сторону, смотрела вперед, что и было нужно. Проделав пару кругов, мы поменяли ладонь и сделали такое же количество. – Что дальше?

– Дальше зависит от меня, а вам нужно только довериться мне. – Киллиан поднял меня за талию вверх и покружил в воздухе.

– Ах!

– Все хорошо?

– Д-да… просто… первый раз такое происходит…

– Привыкайте. На дебюте вы не должны вскрикивать от неожиданности. – Киллиан резко поднял меня и снова покрутил в воздухе, и я снова вскрикнула. – Говорю же, привыкайте. Кто знает, каким будет ваш партнер в танце, вы должны быть готовы ко всему.

– Партнер?! – Я немного оттолкнула Киллиана от себя и отошла на несколько шагов от него. – Какой еще партнер?

– А вы решили танцевать этот танец одной? Вам нужно выбрать пару для дебюта. Именно вы двое откроете бал. Вы знали об этом? Я вроде об этом уже говорил.

– Да… знала, но… забыла… Кого мне выбрать для пары? Вряд ли мне позволят хотя бы выйти за пределы дворца из-за сложившейся ситуации, да даже если бы и позволили… мне не позволят выбрать кого-то из обычных смертных. А где найти принца или кого-то со званием чуть ниже?

– Могу попросить Фриду прислать нескольким принцам, графам, баронам приглашения, и среди них вы выберете партнера. – Он нервно поправил рукава камзола, показывая, что даже ему эта идея не нравится.

– Не хочу так. Не хочу танцевать с парнем, с которым я даже не знакома.

Тем более, выбирать одного парня на глазах у остальных как-то слишком низко.

– Но вы должны найти себе пару. Будет неловко, если придете одни, и бал откроет кто-нибудь другой. Потом поползут слухи, весь Каралан и остальные королевства будут это обсуждать, и поверьте… если вы услышите, о чем они гласят… истерики не избежать. Некоторые могут рассказать такие небылицы, что они приживутся, и вовек будет не отмыться.

– Я постараюсь что-нибудь придумать. А пока… давай продолжим?

Киллиан завел одну руку себе за спину и протянул мне ладонь, приглашая на танец, я сделала реверанс и вложила в его мягкую ладонь свою. Еще примерно полчаса он обучал меня танцу. Когда начало получаться лучше, Киллиан оставил занятия на следующий день.

Он замялся и неуверенно переминался с ноги на ногу, в чем-то сомневаясь.

– Мне нужно показать вам кое-что. – Все же сказал Киллиан и достал из кармана какую-то ленту, зашел мне за спину и закрыл ею глаза.

– Что именно? Зачем это? – спросила я, полностью ослепленная.

– Ваш отец кое о чем попросил, – Киллиан взял меня за руку и куда-то повел, он предупреждал меня, когда на пути были камни, корни деревьев и помогал переходить через них. Мы шли до тех пор, пока я не почувствовала знакомый запах. Это же…

Киллиан снял повязку с моих глаз, и перед моим взором открылся чудесный вид: огромный сад моих любимых цветов, смивак, внешне они походили на розы, но шипов на стеблях не имели, поэтому не было никакого риска уколоться ими при срывании. Цветы были темно-красными, будто кровь, со сверкающим золотом по краям лепестков, при попадании солнечного света на лепестки они блестели словно настоящее золото.

– Ваш отец приказал посадить сад смивак вскоре после вашего отъезда из королевства. Вы ведь любите эти цветы?

Я присела на корточки и вдохнула запах одного цветка, слегка прикасаясь кончиками пальцев к его лепесткам. Сладко-кислый запах смивак опьянял, делал меня зависимой и заставлял вновь и вновь втягивать его носом.

– Запах этого цветка действует на людей по-разному: некоторые терпеть его не могут, для некоторых людей он как наркотик. Они не могут прекратить им дышать. А для большинства он ничем не отличается от обычных цветов. И похоже, вы одна из второго типа людей.

– Это бред. – Я сказала эту фразу на выдохе, мой голос был тихим и спокойным, а я сама продолжала втягивать носом запах цветка. И захотелось задать вопрос, который почему-то начал меня очень сильно волновать. – А тебе этот запах нравится?

Киллиан замолчал на пару секунд и отвел взгляд, смотря на цветы, запахнул камзол, застегнув его на все пуговицы.

– Нет. Не бред. Вы до сих пор дышите их запахом и не можете оторваться. – Ответил он, проигнорировав мой вопрос. – Этот запах – наркотик для вас. Поэтому вы обожаете эти цветы. Я ведь прав? Вам все равно, как они выглядят, главное – их запах.

– Ну-у-у… Возможно… – Я наконец оторвалась от цветов и поднялась на ноги. – Но смысл мне об этом говорить? От такой зависимости разве можно избавиться?

– Можно. Только не от такой.

– Ну вот и все. Разговор об этом окончен.

– Что на вас нашло? Вы ведете себя иначе.

– Правда? – Я усмехнулась. – Папа уже давно это заметил. Но при этом этот запах меня успокаивал.

– И делает вас более уверенной. Это радует. Вы впервые смотрите мне прямо в глаза.

– Да. – Только после его слов я поняла, что мой взгляд направлен прямо в его лицо. – Они меняют мой характер. Ненадолго, но… Если меня обидеть, когда этот эффект еще действует… – Я покачала головой. – Буду помнить об этом до конца дней. Буду слишком злопамятной.

– Не хотел бы я быть вашим врагом.

– И лучше не быть. Папа владеет способностью затыкать людей одним взглядом. А если рядом еще и Деминиан… можно готовить себе место на кладбище.

– Я знаю, Ваше высочество. – Киллиан тихо засмеялся. – Я не один год с ним работаю, знаю, как он усмиряет зазнавшихся аристократов. Этот взгляд я никогда не забуду… Да и самого Деминиана забыть невозможно.

– Это точно… – Я засмеялась, хоть и воспоминания о бывшем генерале доставляли мне боль, и подошла к Киллиану и взялась за локоть, без стеснения, которое преследовало меня все эти годы. Он посмотрел на мою ладонь и о чем-то задумался.

– Все нормально? Или я настолько тебя смутила этим? – Он тряхнул головой и только тогда обратил на меня внимание. Его глаза были расширенными, видимый зрачок бегал по моему лицу, и я понимала, что и второй глаз следит за мной, но это было незаметно из-за черноты, что-то в нем выискивая.

– Да… Просто… – Он посмотрел в сторону и помотал головой, отгоняя плохие мысли. – Неважно. Сомневаюсь, что вы поверите.

– Кажется, что мы знакомы? – Он посмотрел на меня выпученными глазами. – Да-да. Меня это чувство преследует еще с нашей самой первой встречи. Не знаешь, возможно ли перерождение душ? Может, в прошлой жизни мы были знакомы.

– Скорее всего. Но каким способом мы переродились? Их всего два. Если сильнейший миред эфира дарует перерождение, или же при помощи любовного зелья. Но в наше время это можно сделать только вторым способом, ведь миреды эфира уже давно пропали. Все. Не говоря уже о сильнейших, которые могли даровать это перерождение. Но при этом второй способ нам также не подходит, при нем бы мы были лишены всех своих чувств.

– Либо мы жили так давно. Сколько лет назад они пропали?

– Около тысячи лет назад. Вряд ли мы настолько долго ждали этого перерождения.

– Ну а кто знает? Жизнь – непредсказуемая штука. Ты должен это понимать, ты прожил дольше меня.

Он усмехнулся.

– Скорее всего. Потому что я с самого детства знаю, что я перерожденный. И, может, поэтому у вас нет магии.

– О чем ты?

– Магия тесно связана с душой, при перерождении эта магия сохраняется. Если магии не было в прошлой жизни, она и в следующей не появится. Неважно, в какой семье вы решите переродиться.

– Честно, мне плевать на эту магию, когда на меня действует этот запах. Радуйся. – Я отвела руки назад, согнув их в локтях, и положила их на ограждение. – Твоя работа выполнена. Моя самооценка повышена благодаря этим цветам. Осталось только выучить танец. И я готова к дебюту.

– Такой вы и должны быть. Может, вам стоит пользоваться специальными духами на важных мероприятия, чтобы сохранить этот характер? Вы сможете сами поставить аристократов на место, без помощи короля.

– Да. Стоит об этом подумать. Надо попросить Алекса.

– Не надо. Он слишком вымотан. Пожалейте его, Алекс и так почти не выходит из комнаты.

– Из моей. – Его взгляд стал непонимающим, и мне показалось, в нем проскользнула искра недовольства, а я усмехнулась. – Он спит в моей комнате еще с моего возвращения в Каралан.

– Он не делает ничего плохого?

– Мешает спать. Иногда похрапывает. Это все плохое, что он делает. Ну, может, иногда занимает половину кровати. Ничего особенного. С детства ничего не поменялось.

Спустя некоторое время Киллиан довел меня до комнаты. Эффект цветов все еще действовал, когда я услышала голос:

«Он постоянно будет закрывать канал, когда находится рядом с тобой?»

Ее голос был раздражённым, но не настолько как в первый раз, сейчас не было той ярости, как тогда.

– Может, он чувствует, что за ним следят, поэтому и закрывает его? Не хочет, чтобы за ним наблюдали. – Я достала из шкафа висящий бежевый шелковый халат с капюшоном и с нижней полки – балетки.

«Я ему не доверяю»

– Да ладно тебе. Впервые что ли я тебя не слушаю?

Я вошла в ванную, закрыла дверь на замок и сняла с себя черную водолазку, перчатки, а затем белые бриджи и шлем. Потянулась к лицу, чтобы снять с глаз очки, но указательный палец не столкнулся с препятствием и врезался в скулу. Вечно забываю, что очков больше нет. И залезла в ванну.

«А потом попадала куда-то. И другими приходилось доставать тебя из передряг»

– И это тоже, но всегда же все было хорошо.

«Смивак? Ты дышала их запахом?»

– Как видишь. Когда все это закончится, я буду жалеть о своих действиях, словах и поведении. Всегда так было.

«Что ты такого делала, что тебе будет стыдно?»

– Загляни мне в голову и посмотри. От тебя мне нечего скрывать. Ты всего лишь голос в моей голове, который я слышу еще с раннего детства. Что мне от тебя скрывать?

«Очень смешно, Вера. Очень»

– Ты даже не представляешь, насколько.

Я засмеялась и погрузилась в ванну с головой, вода была чистой, без мыла и масел, что позволило мне не задерживать дыхание. Окунувшись в горячую воду, я полностью расслабилась и почти забыла о том, что произошло за сегодняшний день. Но это помогло мне избавиться от действия пыльцы цветов, что еще находилась в моем носу.

«Ты сделала что?! Ты серьезно?»

Я вынырнула из воды и закрыла лицо ладонями, издав тихий писк, который обычные девушки издают от восторга, когда тот, в кого они влюблены, просто посмотрел на них или же написал сообщение с приглашением на свидание. Но в моем случае я сделала это от стыда. Стыда, такого сильного, которого я никогда не испытывала. Как я вообще решилась прикоснуться к нему?! Мои щеки начали просто гореть. Зачем вообще сказала о чувстве, что мы раньше встречались?! Зачем ты это делала, Вероника?! Ты даже на Земле не была такой глупой, когда не послушала ни маму, ни голос и согласилась встречаться с Максом!

– Ну прости, я была не в себе из-за этих цветов.

«Ага, ты из-за этих цветов голову постоянно теряешь. – Я не нашлась, что ответить, поэтому молчала, лежа в воде по уши. – Ты действительно думаешь, что вы перерожденные? Это бред, Вера. Забудь»

– Почему ты не можешь в это поверить? Тем более он сам сказал, что с детства знает об этом. И должно же быть объяснение, почему у меня чувство, что мы знакомы. Даже больше, чем знакомы…

«Не знаю. Но ведь у тебя есть знакомый миред, спроси у него. Да и к тому же, это чувство только у тебя, про себя он ничего не говорил. Он просто удивился, когда ты его об этом спросила. Да он подтвердил, что перерожденный, но это не значит, что и ему ты кажешься знакомой»

– Да, ты права, но нужен кое-кто другой. – Я взяла в руки мыло и губку, начала вытирать свое тело от пота и грязи. Пена падала в воду и постепенно заполняла все пространство ванной. – Алекс вечно уставший и постоянно спит.

«Неудивительно. Он даже во сне вынужден поддерживать защитный барьер над Лодне, чтобы кое-кто не мог из выбраться из Каралана»

– О ком ты говоришь?

«Неважно. Твой отец не хочет, чтобы ты об этом знала. И я тоже не хочу. Тебе же лучше»

– Лучше? – Я села в ванной, держась за бортики, плотная пена скрыла мою грудь и шею. – Лучше сидеть во дворце, ходить под ручку с солдатами, и даже не знать, почему так нужно?

«То есть лучше сидеть в своей комнате и сворачиваться клубочком от страха? Ты не знаешь, с чем идет война, и лучше не знать. Поверь мне. Лучше не знать. И лучше бы ты осталась на Земле и не возвращалась в Мирами»

– Лучше бы я осталась на Земле?! – Я сказала это слишком громко, голос отразился от каменных стен. Если бы кто-то находился в комнате, то…

Громкий стук в дверь. Взволнованный голос Алекса:

– Вера! Все хорошо? – Он подергал дверь, пытаясь ее открыть.

– Ты давно в моей комнате?

– Достаточно. Что случилось? Почему кричала?

– Все в порядке… Я сейчас выйду… Не надо волноваться. – Я зачерпнула из стоящей рядом бочки ковш теплой чистой воды, перед этим слив воду из ванной.

«А-а!»

«ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? Ты в порядке?» – она не отвечала. – «Ответь!»

– Хорошо. Если что – зови, выломаю дверь и помогу. – Я замерла с поднятыми вверх руками с ковшом чистой воды еще шокированная от крика в своей голове, но как только я услышала фразу, брошенную Алексом – пришла в себя.

– Не очень прилично вламываться в ванную комнату к даме, когда она даже не одета. – Теплая вода полилась мне на голову, смывая пену с волос, шеи, груди. – Имей хоть немного приличия.

«Да ответь же ты… Что случилось?»

– Да меня мало интересуют отношения. А до приличий мне дела нет.

– Вот оно как! Это обидно…

– Почему обидно? Тебе не по нраву то, что я предпочитаю одиночество?

– Я в детстве была в тебя влюблена. Поэтому я с тобой и дружила…

Видно, эффект пыльцы еще не прошел. Нормальная я никогда бы не говорила так прямо и в таком тоне. К тому же, признаваться в своих чувствах?! Стоило мне об этом подумать об этом, Алекс громко засмеялся, на что я снова замерла с поднятым в руках ковшом и бросила уничтожающий взгляд на дверь, за которой он стоял.

– Прости… – Он говорил через смех, из-за чего казалось, что задыхался, но я засмеялась вместе с ним, ведь его смех напоминал крики чайки. – Прости, что разочаровал… – Он не прекращал смеяться, только теперь от смеха Алекс начал бить кулаком по стене.

– Лучше прекрати так ржать, а то из бугая превратишься в чайку, с таким-то смехом это запросто.

– Прости… Почему ты раньше об этом не рассказала? Раньше я был более активным. Ты ведь мне тоже нравилась, но ты была слишком маленькой для меня тогда. Мне шестнадцать, тебе лишь двенадцать.

– Вот не надо здесь этого. Ты бы надо мной просто посмеялся тогда!

– Возможно. Но может быть подумал бы об этом. Остался бы верным тебе. Если бы эти чувства сохранились.

Я вышла из ванной, закрыв капюшоном голову. Алекс стоял со стеной рядом с дверью, сегодня выглядел более уставшим, чем когда-либо, из-за чего невозможно было предположить, что он только что громко смеялся.

– С тобой все хорошо? Вид не очень. – Я посмотрела в окно, красное зарево распространилось на вечернее небо. Закат… Ночью она не может со мной говорить…

– Да, все как обычно. Удерживание барьера над всей территорией Лодне высасывает много сил… Почему ты кричала в ванной?

– Я не кричала. Да, прикрикнула, но не кричала.

– «Лучше бы я осталась на Земле?!» – так ты крикнула. Что случилось?

– Неважно. Можешь рассказать, зачем ты создал этот барьер? Зачем он вообще нужен?

– Я его не создавал, мартышка. Он был создан еще очень давно лишь для одной цели, а я… лишь поддерживаю его состояние, он был поврежден год назад, я вынужден его восстанавливать собственными силами, чтобы кое-кто не выбрался из Лодне. – Алекс устало провел рукой по лицу и пошел в сторону кровати.

– Ты уже привык спать со мной?

– Не знаю почему, но с тобой мне как-то легче. – Я легла рядом, он, не раздумывая, обнял меня за талию, и его подбородок лег на макушку.

– Алекс…

– М-м? Что?

– Есть возможность перерождения души без помощи миреда души и любовного зелья?

– Зачем тебе это?

– Не важно. Просто ответь.

– Не припомню. Скорее всего нет. Повторюсь, зачем тебе это знать? – Алекс приподнялся на локтях и посмотрел на меня.

– Просто… У меня чувство, что я знала генерала Форса раньше, но мы с ним никогда не пересекались раньше. Может, дело в этом… Да и он признался, что он перерожденный.

– Тебе нужен не миред. Жрец.

– Считаешь, что я больная на голову, и кроме него мне никто не поможет?

Я помнила, на что способен жрец. Лечить любые болезни, как духовные, так и тела. Как-то в детстве мне стало плохо в полузаброшенной части дворца, и я что-то сделала, тогда папа призвал жреца, который меня вылечил.

Но после его вмешательства у меня появилось странное чувство, что что-то внутри меня заперли на надежный замок, а потом появилась пустота, которую я время от времени перестаю ощущать. Замок ржавеет и ослабевает, высвобождая что-то. Что-то опасное для других. Но что это я понять не могу.

– Ни в коем случае. Он может определить, перерожденная ты или нет. И если перерожденная, то каким образом получила новую жизнь. – Алекс поднялся и сел на кровати. Он достал из-под меня одеяло и накрыл им. – А теперь давай спать. Я очень устал из-за постоянного использования мощной магии, я ничего не соображаю. Давай завтра утром мы во всем разберемся, хорошо? Сейчас у меня нет никаких сил на это.

– Хорошо, Ал. – Он лег рядом со мной и, подсунув руку под мою голову, притянул к себе, погладил по макушке.

– Это нормально, что у тебя волосы так быстро растут? – спросил он.

– Зачем задавать вопросы, на которые знаешь ответ? Ты забыл, что раньше я постригалась раз в месяц?

– Точно… – он театрально ударил себя по лицу. – Я ж тебя четыре года не видел, успел забыть.

Я посмеялась и положила голову на его грудь, спустя время провалившись в сон.

Проснулась я от шума, исходящего с балкона, за тонкой шторой и стеклом виднелся силуэт длинноволосого высокого человека.

Что Алекс там делает? – подумала я и легла обратно на подушку, решив спросить его, когда он вернется в комнату с улицы, мне не очень хотелось выходить на чуть морозный весенний воздух.

Я спокойно лежала несколько секунд, пока с улицы не раздался громкий рев какого-то существа. Я моментально вскочила, сердце бешено билось, намереваясь выпрыгнуть из груди, неуверенно поднявшись с кровати, запахнула халат туже, и подошла ближе к окну. Теперь вблизи было видно, что на нем наложено какое-то заклинание; перед ним были светлые маленькие хлопья, похожие на крупную пыль, они уходили вверх и окутывали всю комнату, но лунный свет, падающий из окна, делал магию более видимой именно около самого окна, а около стен магии почти не было видно.

Открыв дверь балкона, я встретилась взглядом с Алексом. Сначала он был немного удивлен, но потом посмотрел себе под ноги, и удивление исчезло из глаз.

– Что случилось? Что это были за звуки?

– Эм-м… – Алекс почесал затылок, что он обычно делает, когда пытается придумать какое-то оправдание. – Неважно, принцесса. Тебе не стоит этого знать. – Он подошел ближе ко мне, пытаясь закрыть мне обзор, чтобы я чего-то не видела.

– Не стоит знать?! – Я осмотрела балкон и увидела, что на полу были отметины из-какой-то зеленой слизи в виде четырехпалой лапы. – А что это такое?! – Он посмотрел на пол и будто только сейчас заметил эти следы. – И какого черта над моей комнатой появился барьер?

Кто тут был? Тьма! Что тут вообще происходит?! Чей рев я слышала недавно? Того, чьи лапы здесь отпечатались? Какого черта происходит в моем королевстве?!

– Какой барьер? – Когда он не может что-то объяснить или рассказать – он косит под дурака. Ничего не поменялось за четыре года. – Тут нет никакого барьера.

Я открыла дверцу окна шире, легкий свет, распространившийся в проеме тонкими нитями и хлопьями, уходящими вверх и покрывающими всю комнату, этим намекая, что я не собираюсь сдаваться и выбью из него все, что мне нужно, любой ценой.

– Ну-у-у… Знаешь, принцесс… – Попытался оправдаться Алекс, но внизу раздался тот же рев, что и раньше, он на секунду повернулся в ту сторону, а я хотела сделать шаг по направлению к звуку, но ноги онемели и не хотели идти дальше, из-за чего я осталась на месте не в силах сдвинуться, Алекс снова посмотрел на меня и сказал:

– Я не закрыл ей пасть. – Легким заклинанием магии воздуха он оттолкнул меня подальше, что я по инерции сделала еще несколько шагов назад, когда магия рассеялась. Алекс закрыл дверцу, ведущую на улицу, магией, как и дверь моей комнаты, чтобы у меня не было возможности уйти.

Я видела через штору лишь силуэты, но этого было достаточно, чтобы понять, что Алекс создал на руке огненное кольцо, которое он мне показывал в нашу первую встречу спустя четыре года, и запустил ее в куда-то вниз. Он подошел к перилам и с минуту смотрел туда, проследил за чем-то взглядом в сторону, в презрении махнул рукой и развернулся, как только я поняла, что он хочет войти, подбежала к кровати и взяла в руки первую попавшуюся подушку.

Как только он вошел в комнату, я бросила подушку в его голову, но Алекс с помощью магии остановил подушку в нескольких сантиметрах от своего лица.

– Что это было? Не хочешь мне рассказать?

– Нет, не хочу. – Алекс обошел кровать и лег, положил подушку себе под голову, из-за чего я начала бить его кулаками по груди. Он перехватил один из моих ударов и перевернул меня, нависая сверху. Его милая улыбка должна была не внушать страх, но в этой ситуации он походил на маньяка, длинные волосы щекотали лицо и шею. – Слушай, мартышка… Я, правда, хочу тебе рассказать о том, что происходит в Каралане сейчас, но… Когда твой отец вернется и узнает, кто тебе об этом рассказал, он оторвет мне голову. Это в лучшем случае.

Алекс лег обратно, укрыв меня одеялом. Минуту я пролежала без движения, но потом отвернулась от него, не желая продолжать разговор, и укрылась одеялом с головой. Спустя минуту я почувствовала, что он протянул руку над моей головой и начал проверять меня на присутствие магии.

– У меня нет магии, и ты это знаешь, Алекс. Не надо меня проверять. – Сказала я, сильнее кутаясь в одеяло.

– Прости… – Тихо и неуверенно сказал он, будто не понимал того, что происходит. Я решила не спрашивать его ни о чем и просто поспать.

VI

Пара недель до моего дебюта. Но уже так рано служанки готовили весь дворец к приходу гостей из Каралана и других королевств. В тот день должно было прибыть множество гостей, в том числе Алан, император Сэнду, вместе со своей дочерью, Николас, император Дарки, с супругой и дочерью, шейх Валаниза с сыном и дочерью и многие герцоги, что до сих пор хотят выдать меня замуж за одного из своих сыновей, чтобы усилить свое влияние. В их число также входит шейх Амир, правитель Валаниза, который хочет поженить своего сына, Хасана, со мной несмотря на то, что папа ни разу не ответил ему согласием, и вряд ли когда-нибудь ответит, если я этого не захочу.

Придется выслушивать каждую герцогиню и других женщин, которые занимают высокие должности, что я уже достаточно взрослая и уже должна найти себе обеспеченного, сильного, надежного мужа с огромными связями, а не какого-то простолюдина, который никогда не бывал в роскоши. Да, шестнадцать лет, а я уже взрослая, чтобы выйти замуж. Классно! Где я себе найду такого мужа? Я не хочу выходить за кого-то без чувств… А влюбиться в такого человека очень мала вероятность, такие параметры чаще всего у мужчин, которые старше меня лет на двадцать-тридцать, а вероятность того, что он сам в меня влюбится еще меньше…

Я откинулась на спинку кресла, на котором сидела и смотрела в бежевый потолок моей комнаты. Сегодня я не планировала гулять, хотела просто посидеть в комнате и почитать разные книги. Может, удастся найти хоть что-то, что может указать, что за звуки я слышала в ту ночь.

Но волновало меня не только это. За это время я таки не нашла себе пару на дебют. Время идет, а я до сих пор без партнера. Это пугало меня достаточно сильно. Я могу опозориться, если приду одна, я должна открывать праздник вместе с ним. Может, пригласить того Хасана? Тем более он планировал приехать во дворец незадолго до дебюта по какому-то важному делу.

Те, кто с ним общался, описывают его как красивого, галантного мужчину, что всегда внимателен к женщине, с ним должно быть комфортно, может, даже начну чувствовать себя увереннее. Я уже была полна решимости пригласить его, пока в голову не прокралась одна догадка: раз он такой хороший, у него уже наверняка должна быть пара! Не только же у меня может быть партнер для праздника. Наверняка, он придет не один.

От звуков возни за дверью, криков служанок, которые каким-то образом заставили нескольких солдат и даже двух серьёзных генералов, что заняты боевыми действиями, помогать им обустраивать замок к празднику, начала болеть голова. А еще этот вопрос, с кем пойти на дебют…

– А ты не хочешь мне помочь? – Тихо сказала я в пустоту, стараясь не привлекать внимание людей за дверью. Алекс и без того недавно пытался выпутать из меня эту информацию, прекратил только тогда, когда я выпроводила его из комнаты и не позволила спать на своей кровати рядом со мной.

«Присмотрись к тем, кто рядом»

– К кому, это интересно?

«Форс? У него скорее всего нет пары»

– А он не с дочерью собирался прийти? Да у него и жена вроде есть. Видела кольцо на большом пальце?

«Откуда мне знать? Он не позволяет за собой следить. Постоянно пресекает все мои попытки хоть что-то о нем узнать этим амулетом на шее»

– Это да. Он чувствует слежку… – Я продолжала думать над этим вопросом и дальше, пока в голове не зажглась та самая лампочка. – Ты же была даже против того, чтобы я просто была с ним рядом. Что изменилось?

«Если вы оба действительно переродились, и в прошлой жизни были знакомы…» – Ответила она после минутного молчания. – «Вот, что изменилось. Я не могу запрещать тебе. Если только вы друг друга не ненавидели тогда…»

– Вот как? Ты раньше думала, что он захочет меня убить, потому что он даркиец.

«Но сейчас я должна ему довериться. Он может быть связан с твоей прошлой жизнью. Если она вообще была…»

– Хорошо. Я подумаю. – Я взяла первую попавшуюся в руки книгу со своего стола и принялась читать ее.

Тот день проходил как обычно, я готовилась к прогулке с Владом, что должен был прийти еще десять минут назад. Из-за его отсутствия я в присутствии двух солдат, которые дежурят около моей комнаты уже достаточно давно, решила выйти на улицу без него. Я вспоминала один из дней ранее.

Тогда, Киллиан и Влад отчитывали этих двоих солдат за какую-то провинность, а рядом стоял Алекс и наблюдал за этим. Наблюдал, как Киллиан говорил им что-то через плотно сжатые зубы, а затем наблюдал, как Влад медленно, словно дикий зверь, зашел к ним за спину, ласково положил ладони им на плечи и что-то заговорил с милейшей улыбкой на лице, но от этих слов выражения лиц солдат изменились, казалось, будто они увидели саму смерть: лица стали белее снега, глаза увеличились до размера блюдца, со лба градом потекла кровь, их самих парализовало. А когда Калис отпустил их, они двое даже не шелохнулись, тогда Форс махнул рукой, позволяя им уйти, что они и сделали, при этом несколько раз запнувшись и чуть не упав на каменный пол.

Что такого он им сказал?

Влад подошел к Киллиану и протянул ему руку, говоря «дай пять». Форс проигнорировал друга и закрыл глаза ладонью, уголки его губ дрогнули, но он не смог себя сдерживать, и вскоре его плечи начали быстро подниматься и опускаться в смехе. Киллиан убрал ладонь с лица и посмотрел на Влада, что-то ему сказал, покачивая головой в стороны и сдерживая рвущийся наружу смех. Калис сказал что-то в ответ и потянулся к Форсу руками, намереваясь его поцеловать. Киллиан, быстро сориентировавшись, отступил на шаг назад и схватил Калиса за запястье и, притянув его к себе за шею, взъерошил его волосы костяшками пальцев. Алекс смотрел на них взглядом, спрашивающим: «Что я здесь делаю вообще?». Когда Киллиан отпустил шею Калиса. Форс, как ни в чем ни бывало, поправил свой камзол и пошел прочь, по пути что-то сказав Владу, который поправлял свои волосы, растрепанные другом.

Сейчас эти двое солдат шли рядом со мной, провожали к выходу из дворца, где я ожидала увидеть генерала Калиса.

Что такого они сделали? И что такого сказал им Влад, что они так испугались?

Генерала не было на улице, но там стояли незнакомый экипаж и пятеро мужчин в незнакомой мне одежде, а рядом с ними несколько солдат моего дворца. Солдаты поклонились мне, а следом за ними поклонились и незнакомцы. Вернувшись в исходное положение, они продолжили меня игнорировать.

Солдаты Каралана сказали, что у Калиса с Форсом возникли неотложные дела, и ему пришлось задержаться. Спустя еще пятнадцать минут ожидания из дворца широким шагом вышел парень в белой одежде. Он был немного старше меня. Парень сжимал кулаки до такого состояния, что костяшки его пальцев смуглой руки побелели, он глубоко и часто дышал, с такой силой сжимал челюсти, что, казалось, его зубы треснут от такого напряжения. На смуглой коже появился едва заметный румянец.

Один из незнакомых мне солдат спросил его о чем-то на другом языке, парень ответил достаточно жестко, его голос срывался на крик.

– Я же сказал, что вы ее не получите, Ваше высочество. Ни вы, ни ваш отец. – Киллиан вышел из дворца, примерно в таком же состоянии, что и парень. Длинные черные волосы, что прежде были уложены, были растрепанными. А глаза метали молнии в парня.

Что это произошло с Киллианом? Впервые вижу его в таком состоянии…Я посмотрела на парня, который также прожигал взглядом генерала. И кто этот парень?

Из экипажа вышел смуглый мужчина с короткой бородой, в которой проглядывалась седина, и аккуратно взял смуглого парня за локоть, пытаясь его успокоить, и что-то ему сказал успокаивающим голосом.

– Отстань, Саид! – Парень вырвал руку из хватки старика, даже не взглянув на него, переходя на язык Каралана, рассказывая все, что произошло, не только своим. – Они проявили неуважение ко мне и моей семье! Я не оставлю это просто так!

– Я не проявлял к вам неуважения, Ваше высочество. – Парень оскалился.

Этот парень, судя по обращению к нему, был королевской крови. Смуглая кожа, темные волосы и глаза указывали на то, что он из Валаниза, а не из Сэнду, его жители имеют золотистую кожу, но светлые глаза и волосы, как у Влада.

– Если вы продолжите, это может привести к конфликту между королевствами. Нужно решить все мирно. – Старик перевел извиняющийся взгляд на меня. – К тому же не стоит ссориться при даме.

– Даме?! – Взгляды Киллиана и неизвестного парня устремились на меня.

– Вам не стоило сюда приходить, Ваше высочество. Почему вы не в комнате? Генерал Калис уже направился туда. Он будет в ужасе, если не застанет вас там.

– О да-а… Этот театральный ужас я знаю.

Перед выходом я немного понюхала свои любимые цветы. Еще утром я попросила Кайлу принести мне небольшой букетик. Но оказалось, она терпеть не может их запах, из-за чего она за версту обходит сад с ними. Я попросила ее передать кому-нибудь это задание и мучать себя из-за моей внезапной прихоти, в итоге принесла мне цветы Лилит.

Но после этого у меня появилось странное недоверие к Кайле…

Кончики губ Киллиана изогнулись в легкой ухмылке, но он быстро взял себя в руки. Снова начал смотреть на меня, словно отец на провинившегося ребенка, но не успел ничего сказать, как его перебил парень:

– Принцесса Вероника, дочь короля Аарона. – Парень поклонился. – Приношу свои извинения за свой тон и несдержанность в своих словах.

– Я принимаю ваши извинения, ваше высочество, принц Хасан. – Я сделала реверанс, взявшись руками о ткань своего камзола.

– Мы знакомы?

– Сомневаюсь. Я ни разу не посещала Валаниз. Да и вы вряд ли приезжали в Каралан до моего отъезда в двенадцать лет.

– Тогда как вы узнали, кто я? Я ведь еще не представился.

– Догадалась. Смуглая кожа, темные глаза, темные кудрявые волосы, это указывает, что вы из Валаниза. К тому же, несколько дней назад я узнала, что вы собираетесь прибыть в Каралан для важного разговора. А обращение «Ваше высочество», которое к вам применял генерал Форс, относится к тем, в ком течет королевская кровь.

Хасан мило улыбнулся, закрыв глаза. А рассказы о нем не врут… Он правда очень красив. Особенно, когда улыбается. Хасан протянул мне руку, на которую я положила свою ладонь, обтянутую в белую кожаную перчатку, и поцеловал костяшки моих пальцев.

– Для меня честь познакомиться с вами.

– Взаимно, Ваше высочество.

– Какого хрена она здесь?! – Не выдержал Киллиан, смотря на мужчин за моей спиной. – Не хватило прошлого раза, когда вы двое подвергли ее опасности, покинув свой пост? – Я обратила внимание на солдат, что опасливо опустили головы.

– Генерал! Я сама попросила их провести меня на улицу. Генерала Калиса долго не было, и в комнате было слишком душно…

– Следовало открыть окно, Ваше высочество. – Киллиан скрестил руки на груди и отчитывал меня словно маленького ребенка. – А если бы что-то произошло? Ваш отец дал приказ, и теперь только мы с генералом Калисом можем вас сопровождать. Король отчетливо дал понять, что с нами произойдет, если мы облажаемся.

– Теперь только вы двое? Почему? Что произошло?

– Не имею права говорить. – Послышались поспешные приближающиеся шаги, Киллиан одними глазами посмотрел туда. – Но думаю, скоро буду только я, ведь кое-кто не замечает внезапных препятствий перед своим носом. – Киллиан резким движением вытянул руку в сторону прямо в тот момент, когда Влад выбежал из дворца. Желая избежать столкновения с его рукой, он пригнулся и, сделав кувырок вперед, встал на колено. – Не удалось.

– Слишком предсказуемо, брат, не кажется? Ты постоянно пытаешься что-то со мной сделать, когда я с похмелья. – Влад поднялся на ноги и похлопал в ладоши, пытаясь убрать с них грязь. – Но вчера я выпил меньше тебя, поэтому именно я сегодня сопровождаю Ее высочество. Голова ведь у меня не болит, в отличие от тебя, Кил.

Киллиан, смотря на друга с легкой усмешкой, закатил глаза.

– Я поимею наглость прервать ваше веселье, генералы. – Сказал Хасан, твердой походкой подходя к ним ближе. – Но я бы предпочел, чтобы вы все-таки сделали то, что необходимо. То, за чем я сюда приехал. – Киллиан глубоко вдохнул и повернулся к Хасану.

– И я вновь вам откажу, Ваше высочество. Я ее не выдам.

Про кого они говорят? Может… Может, про дочь Киллиана? Она ведь бежала сюда из Валаниза с какой-то женщиной. Но что Киллиан и Асиля сделали, чтобы их ребенка приказали отправить в Дарку?

– Тогда я и мой отец будем вынуждены прибыть сюда тогда, когда король Аарон вернется из своего путешествия. Разговаривать по этому вопросу мы будем именно с ним.

– Да, конечно. Но я сомневаюсь, что Его величество будет на вашей стороне. – Сказал Влад, мило улыбаясь, и скрестил руки на груди.

– А я сомневаюсь в этом.

– Как хотите. А сейчас, если вы не против, я бы хотел поговорить с принцессой. – Влад подошел ближе, чем заставил Хасана отойти в сторону. – Почему вы ушли? Вы хоть знаете, как я переживал, когда узнал, что вас сопровождают эти двое? – Он театрально приложил руку к груди и опустил голову.

– Прошу простить меня, генерал… – Я приняла правила его игры и начала говорить также, как и он. – Но вас не было слишком долго, я заскучала. Да и в моей комнате стало слишком уж душно, а окно мне открыть не позволяли несмотря на то, что, насколько я помню, Алекс наложил защитное заклятие, неизвестно от чего.

– Я таком ужасе был на тот момент. Хотя бы заглянули к нам в кабинет и предупредили, что собираетесь поступать так глупо и безрассудно. – От него совершенно точно исходит запах перегара. Мама на Земле любила иногда выпить, поэтому я прекрасно знаю этот запах.

– Так, хватит дурачиться. – Мы рассмеялись, Влад во весь голос, а я, спрятав лицо в складках камзола на его плече. – Сильно же вы сдружились. Влад, уведи ее, я поговорю с Его высочеством.

– Как скажете, генерал западного фронта и Советник Его величества, и по совместительству самая хмурая мина во всем Каралане, Киллиан Форс. – Влад поклонился очень низко, а когда выпрямился, громко рассмеялся, и я вместе с ним.

– Хватит ржать, придурок! Сопровождай принцессу.

– Да-да. – Отмахнулся Влад и повернулся ко мне. – Идемте, Ваше высочество, а то генерал Форс откусит мне голову. А я не хочу дышать перегаром, который Киллиан не может перебить даже целым стеблем ароматных листьев (листья, которые в Мирами используются так же, как на Земле жвачка).

– Дошутишься, придурок, скоро.

– А я не прав? – засмеялся Влад и помахал перед лицом ладонью. – Я даже отсюда чую этот запашок.

– Это все твой метеоризм, Влад. – Губы Киллиана изогнулись в такой довольной ухмылке, что мне даже стало немного жалко Влада.

– Гаденыш. – Ответил ему Калис.

– Я предупреждал, что ты дошутишься.

Киллиан мило улыбнулся и повернулся к принцу Валаниза, а Влад

Влад вытянул локоть в сторону, я взялась за него и пошла рядом. – Туда же, куда и раньше?

– Да, если это возможно.

– А почему должно быть невозможно? Об этом месте никто, кроме нас троих не знает.

– Не заблудись там, Влад. Это будет для тебя позором, если Ее высочество выведет тебя на верную дорогу, а не наоборот. – Крикнул Киллиан нам в спину, на что Влад, крикнув «постараюсь, но ничего не обещаю!», рассмеялся во все горло.

– Я так понимаю, похмелье еще не прошло, да? – спросила я тихо, на что Влад просто пожал плечами, говоря «как видите».

– Извините! – Мы остановились и обернулись на Хасана, который подходил к нам. – Я бы хотел сам сопроводить принцессу.

– Боюсь, это невозможно. По приказу короля сопровождать ее можем только я или эта вечно хмурая мина. – Влад указал на Киллиана, который скрестил руки на груди и уничтожающим взглядом смотрел на принца.

– Я закончил ту же военную академию, которую закончили и вы двое, но в отличии от вас я окончил ее на два года раньше положенного. – Хасан гордо скрестил руки на груди и посмотрел на Влада свысока. – Должны понимать, что это не из-за состояния здоровья или личных проблем. А вы проучились столько, сколько нужно.

– Простите, Ваше высочество. – Обратилась к Хасану я, и принц посмотрел на меня, самодовольная ухмылка исчезла, а на ее месте появилась милая улыбка. – Но я совсем не понимаю, почему вы считаете, что не уступаете в силе генералам моего отца?

– Я говорил, что закончил военную академию раньше положенного. Такое может произойти, если начнутся проблемы со здоровьем, появятся проблемы в семье и нужно ехать домой, или же… если ученик превзойдет всех своих учителей. И я превзошел. Поэтому покинул академию на два года раньше.

– Раз вы настолько самоуверенны, Ваше высочество… – Влад вытащил свой меч из ножен. – Сразитесь со мной. Выиграете – сможете сопровождать принцессу. Проиграете – ничего не изменится, ее сопровождающим на сегодняшний день, как и планировалось, буду я. Простите, что вызываю вас на поединок, но только так мы можем быть уверены в безопасности Ее высочества. Сами понимаете, мы за нее головой отвечаем.

– Идет, генерал Калис. – Хасан выпрямился, но самодовольная усмешка с его лица не исчезла. – Саид, принеси мне меч.

– В-ваше высочество, может, не стоит? Ведь…

– Саид. Меч. – Лицо Хасана чуть ожесточилось, улыбка исчезла, он повернул голову на несколько градусов, смотря на старика боковым зрением. Саид нервно кивнул и подошел к экипажу, достал оттуда металлический ящик и подошел к принцу, открыв коробку перед ним, и Хасан достал из нее начищенный до блеска меч. – Я готов.

– Вы серьезно решили драться? Вы спятили?! – Киллиан встал между ними и смотрел так, будто пытался прожечь в них дыру. – К тому же на настоящих мечах?!

– Да ладно, Кил. Если он победит меня, то он точно сможет защитить принцессу от этих… – Влад замолчал под уничтожающим взглядом Киллиана. – От врагов…

– Вы сейчас серьезно? – Хасан недоумевающе посмотрел на них. – Принцесса не знает, кто напал на Каралан?

– Приказ короля. – Объяснил Киллиан. – Как только она вернулась, я послал ему письмо с этим объявлением, и он ответил, цитирую: «Если кто-нибудь расскажет ей, что происходит в Каралане – я откручу этому человеку голову». Поэтому в наших же интересах молчать. И в ваших тоже. Королю будет неважно, кто рассказал правду.

– Мы будем драться? Нет? – Влад опустил меч, обиженно смотря на второго генерала.

– Тебе лишь бы подраться, Влад.

– Ну что поделать, если я такой?

– Ваше высочество, я прошу вас отойти. – Взгляд Хасана, направленный на меня, был мягким, будто он собирался сражаться с генералом не на настоящих мечах, а на деревянных. В его глазах не было никакой тревоги, только чистая уверенность в себе. – Мы с генералом Калисом можем случайно вас задеть.

Я кивнула и отошла в сторону, встав рядом с Киллианом, который вытянул руку в сторону, заводя меня за себя, и Влад с Хасаном отошли от нас подальше, на более открытое место и встали друг напротив друга, вытянув мечи вперёд. Секунда. Пара взмахов меча. Влад лежит на земле, а его меч отброшен далеко. Меч Хасана направлен на шею генерала. Я обратила внимание на Киллиана, он с широко раскрытыми глазами наблюдал за поражением друга, но уже через секунду взял себя в руки и снова вытянул руку в сторону, на этот раз закрывая меня.

– Кому вы продали душу за такое мастерство, Ваше высочество? – Спросил Влад, ошарашенно смотря на меч и на противника снизу.

– Часовым тренировкам вне уроков и обычных тренировок. Ну и учителям.

– Я не готов сдаваться! – Влад перекатился и вскочил. Кувырок. Его меч, отброшенный в сторону, теперь был у него в руках. – Соревнуемся до трех. Я один из двух лучших в этом королевстве. Я не могу проиграть.

– Как пожелаете, генерал.

Хасан вытянул меч вперед. Взмах. Взмах. На этот раз их бой напоминал схватку двух хищников, борющихся за свою территорию. Теперь, когда Влад узнал силу противника, он начал драться в свою полную силу, не поддавался. Но и Хасан не уступал, несмотря на свой молодой возраст. Он двигался резко и быстро, что я едва успевала наблюдать за его перемещением. Каждую секунду он оказывался в стороне от выпада меча. Влад хоть и сражался довольно остервенело, как и Хасан, но старался не ранить принца.

Взмах. Взмах. Звон металла. Свист. Глухой удар тела о землю. Влад вновь лежит на каменной кладке. Его меч теперь в руках принца. Хасаннавел меч Влада на него же самого, указывая на поражение.

– Мы же договорились до трех? Отлично. Третий раз не нужен. Уже понятно, кто победил. – Хасан откинул меч генерала и подал руку своему противнику, помогая подняться. – Защитить принцессу, как видите, я способен.

Внутри я залилась громким смехом, и внешне это было тяжело сдерживать, я всеми силами давила в себе поступающий смех, но уголки моих губ подрагивали в ухмылке. Мне приходилось стискивать челюсти, чтобы не рассмеяться в полный голос.

– Да, способны. – Влад и Хасан пожали друг другу руки. – Надеюсь, вы не подведете нас. Королю будет все равно, из-за кого пострадала его дочь.

– Не сомневайтесь. Король во мне не разочаруется.

– Но у нас есть одно условие. – Киллиан вытащил из-под полов своего камзола пробирку с прозрачной жидкостью и закрытой крышкой с пипеткой внутри. – Вы должны капнуть это в один свой глаз. Это зелье для определения темных пятен. Это обязательно, как вы понимаете.

Да что это за темные пятна? Кто-нибудь может мне объяснить?

– Да, конечно.

Он знает, что это такое, раз даже не спрашивает об этом? Хасан подошел к Киллиану и взял его за запястье, притянув к себе. Что-то тихо сказал ему с наглой улыбкой так тихо, что даже я, стоявшая рядом с генералом, ничего не слышала, и только потом взял зелье из его рук и отстранился. Капнул себе его в глаз. Форс завел руки за спину, спереди наверняка казалось, что он просто стоит, но я видела, что Киллиан зажал что-то в свой кулак.

– Ненавижу такие зелья. – Хасан потер слезящийся глаз, второй рукой закрывая пробирку и отдавая ее обратно Киллиану, и хотел подойти ко мне, но Киллиан преградил ему путь рукой.

– Извините, мне нужно кое-что проверить. – Киллиан аккуратно взял меня за левое запястье и отвел на несколько шагов, подвернул рукав моего камзола вверх, внимательно осмотрел то место, где раньше была страшная рана от арматуры. – Не осталось и следа.

– Месяц прошел. – Сказала я шепотом, а Киллиан наклонился ко мне и прошептал мне на ухо:

– Если он решит что-то с вами сделать, или если что-то произойдет, и он не сможет вас защитить… – К моей коже прикоснулось что-то холодное, и Киллиан закрыл руку тканью рукава, но холод предмета продолжал ощущаться еще пару секунд. – Амулет активируется, и через пару минут я буду рядом. И не доверяйте ему слишком сильно. Он решил с вами прогуляться только назло мне, потому что я отказал выдавать ему Атию. – Киллиан отстранился от меня.

– Зачем ему твоя дочь?

– Неважно. Это касается только нас. И я попрошу не спрашивать об этом его. Хорошо? Пообещайте мне. – Киллиан сжал мое запястье. В его глазах читался страх, тщательно маскируемый за твердостью и уверенностью.

– Я обещаю. – Генерал кивнул, глубоко вдыхая воздух, и отпустил запястье, положил руку на мои лопатки и повернул меня в сторону принца.

Хасан, бросив последний уничтожающий взгляд на Киллиана, вытянул локоть в сторону и натянул милую улыбку, когда его взгляд коснулся меня.

– Вы готовы, Ваше высочество? – Хоть на его карих глазах это было не сильно заметно, но я обратила внимание, что зрачок того глаза, в которое он капнул зелье, начал расширяться, пока не занял всю радужку и не окрасил ее в черный.

– Да, принц Хасан. – Сказала я, приложив одну руку к груди, а второй взялась за его локоть и пошла вместе с ним.

VII

– Куда пожелаете направиться? – Спросил меня Хасан, ведя куда-то вперед.

– Можем покататься на лошадях. Неподалеку конюшня.

– Ваше желание для меня закон, Ваше высочество.

Я указала ему, в какой стороне конюшня, и Хасан повел меня туда. Когда мы вошли, нас встретил запах свежего сена и лошадей. К нам подошел молодой конюх, который сразу же поклонился, снимая с головы поношенную кепку. Он сразу же повел нас к лошадям. Он предлагал нам взять спокойных животным, которые не будут пытаться сбросить нас вниз. Пока Хасан выбирал такую, я увидела в загоне светло-бурого коня, на котором ездила в детстве.

– Ваше высочество, вы выбрали? – Конюх подошел ближе ко мне и поклонился.

– Да. – Я кивнула в сторону того коня. – Клык. Я выбираю его.

– Н-но… Ваше высочество… – Заикаясь, начал конюх. – Этот конь самый буйный из всех, он не поддался даже генералам. Он может покалечить вас.

– Не думаю. – Сказала я, чуть ухмыльнувшись и взяв из небольшой корзинки кусочек свежего яблока, подошла ближе к Клыку и аккуратным движением протянула к нему ладонь с лакомством, конь пару раз фыркнул и немного потоптался на месте, не желая моих прикосновений и принимать угощение. Но все-таки спустя пару секунд он посмотрел прямо мне в глаза и громко заржал, пару раз радостно прыгнув на месте, принял мое угощение. – Узнал меня?

Клык снова фыркнул, а затем сам уперся мордой мне в руку и заржал, дал себя погладить.

– Он признал вас…

Я посмотрела на конюха и вспомнила:

– Ты ведь пришел к нам работать за несколько дней до того, как меня отправили на Землю, да? – Парень неловко кивнул. – Ты не знаешь, но я ездила на этом коне еще в восемь лет, и он ни разу меня не сбросил вниз.

– Тогда я могу не волноваться, что он что-то с вами сделает. – Выдохнул конюх и открыл ворота загона Клыка, выпуская его. Конь гордой походкой подошел ко мне.

Хасан также выбрал себе лошадь, белую со спокойным нравом, которая не сбросит того, кто впервые на ней ездит. Мы вышли на улицу, но запах лошадей и сена все также витал поблизости с конюшней. Конюх запряг лошадей и вывел их к нам, отдавая поводья.

– Помочь забраться, Ваше высочество?

– Нет, спасибо. – Ответила я и поставила ногу на стремя, перед этим откинув полы своего бежевого камзола в сторону. – Я в седле столько, сколько себя помню. – Пока я запрыгивала на лошадь, Хасан внимательно смотрел на меня, не отводя глаз, и только потом забрался сам.

– Куда желаете напра… – Лошадь Хасана попыталась сбросить его с себя, но принц умело остался сидеть в седле. – Ну что такое, м? – Хасан погладил коня по голове, пытаясь успокоить, и ему это удалось. – Куда желаете съездить, Ваше высочество?

А он неплох. Быстро успокоил.

– Без разницы. Двор дворца огромен.

– Но я этот двор абсолютно не знаю. Поэтому я полагаюсь на вас и ваше желание.

– Хорошо. – Я дернула поводья и повела Клыка вперед. – Следуйте за мной.

Мы направились вперед, я вела Хасана к озеру, где я пропадала в детстве, когда мне также не позволяли покидать территорию дворца и его округа. Но одной мне не позволяли туда ходить после одного случая, когда я хотела искупаться в нем. Слуги перепугались и подумали, что я утонула. Даже несмотря на то, что я умею дышать под водой, как и вся моя династия уже много поколений, они думали, что я могу умереть от какой-то воды в легких.

«Вера… Что ты решила?» – голос девушки в моей голове последние дни был каким-то обеспокоенным. Стал таким через пару часов после того, как она сама предложила выбрать в качестве партнера на дебют Киллиана.

«Что я должна была решить?» – Я не могла говорить вслух, ведь рядом со мной на своей лошади ехал Хасан. Он смотрел вперед, изредка бросая на меня мимолетные взгляды.

«Насчет пары на дебют. Ты решила, с кем будешь?»

«Пока нет. А что случилось? Почему ты интересуешься?»

– Принцесса? С вами все хорошо? – Хасан направил коня ко мне ближе, от неожиданности я вздрогнула и чуть не повалилась с коня, но принц поймал меня за талию и усадил обратно. – Вы в порядке?

– Да… Все хорошо… Просто задумалась, и ваш голос меня немного напугал. – Сказала я и провела ладонью по щеке, скрывая румянец на ней, пусть даже и скрытый тонной макияжа.

– Простите. Я не думал, что вы можете испугаться этого. – Хасан хотел положить ладонь на мое запястье, но, вспомнив о приличиях, передумал.

– Ничего. Это мои проблемы, что я начинаю смотреть в одну точку и ничего не замечаю. Такое постоянно происходит, те, кто меня знает не один год, этому мало удивляются.

– Понял. Приму во внимание. В следующий раз буду осторожнее в отношении к вам в такие моменты.

– Благодарю вас.

«Почему ты интересовалась моим выбором?»

«Свои причины»

«Ты опять против Киллиана? Почему твое решение касательно него меняется чаще, чем я моргаю?»

«Кое-что вскрылось»

«Что? Что ты выяснила?»

«О нем – ничего. Кое-кто пытается…»– Она замялась. – «Что-то сделать… И не спрашивай, кто и что. Я не расскажу. Но если ты пойдешь с ним на дебют… Часть плана этого человека выполнится»

«Какой план?» – Она замолчала. – «Эй, ответь! Ты опять меня игнорируешь? Черт с тобой»

Хасан старался отвлечь меня, когда увидел, что я настолько сосредоточена на посторонних мыслях. Он разговаривал обо всем, рассказывал мне о Валанизе, своей семье, умершей от рук даркийцев девять лет назад сестре. Но когда он начал расспрашивать меня о моей жизни на Земле и попытался выяснить, почему я закрываю голову платком, я отмахнулась:

– Не нужно говорить об этом. Я не хочу об этом вспоминать. – Я повела Клыка в сторону, сворачивая с пути большого камня.

– Настолько плохие воспоминания? – Хасан также, как и я, свернул, чтобы его лошадь не споткнулась об него.

В голове проскользнули воспоминания о поджоге волос на уроке Виктора Михайловича, и я провела рукой по ткани на голове.

– Мягко сказано.

– Понял. Это запретная для разговора тема. Я не буду ее больше начинать ради вашего спокойствия.

– Буду премного благодарна вам, принц Хасан.

– К чему уже формальности… Мы ведь теперь знакомы, и мы одного статуса. Может, хотя бы наедине перейдем на неформальную речь?

– Было бы неплохо. Я ненавижу официальную.

Он рассказывал мне о Валанизе, традициях своего народа, о которых я уже знала из книг, но решила не прерывать и послушать все от него. За этим разговором я не сразу заметила вдали блеск от отражения солнечных лучей от поверхности воды на озере.

– Мы почти на месте. – Сказала я Хасану, но он не обращал на меня никакого внимания, лишь осматривался вокруг. – Все хорошо?

– Странное место…

– Почему так считаешь? – Спросила я, теперь уже сама обращая на каждую деталь свое внимание, но сколько бы не вглядывалась, все было как прежде, никаких изменений. На дне озера, скорее всего остался тот построенный мною городок.

– У меня нет магии, но я чувствую энергию сил. Здесь она другая. Такая противная. Никогда такого не ощущал. От этого немного… Мерзко… – Его всего передернуло от отвращения.

Так он моррэй…

– Я здесь с самого детства, но ничего такого никогда не происходило. – Я развернула поводья, намереваясь развернуться, чтобы уйти, на что Хасан обратил внимание и остановил свою лошадь. – Но если тебе здесь не нравится, я не буду настаивать идти да…

– Нет. – Перебил меня Хасан, схватив меня за запястье, но тут же убрал руку и взъерошил черные кудрявые волосы. – Я просто никогда не ощущал подобной энергии. Но в остальном это обычное место, я смогу тебя защитить.

А что, если…? Может, его я смогу заставить говорить.

– Эта энергия не похожа на ту, что излучают те, кто напал на Каралан? Или ты с ними не встречался? – Хасан усмехнулся, понимая, что я хочу выведать из него информацию о ситуации в королевстве.

– Встречался. И их энергию я знаю. – Хасан снова осмотрелся вокруг, прислушиваясь к тихому шелесту листьев на ветру. – Их здесь нет. Это незнакомая мне энергия. И не пытайся выяснить, кто напал. Я не ослушаюсь твоего отца.

Как же сильно окружающие боятся моего папу… Даже представить не могу, что будет с моими одноклассниками, когда он узнает о том, что они со мной делали. Но я хочу это увидеть.

– Признаю, план провалился. – Сказала я, на что Хасан громко рассмеялся, а потом повернулся ко мне с улыбкой на лице и сказал:

– Если хочешь что-то узнать, то делай это менее заметно. Хоть бы заговорила меня вначале, чтобы я ничего не понял. – Мы рассмеялись и пошли дальше к озеру.

Мы остановились с ним вблизи озера и спешились, Хасан взял поводья двух лошадей, привязал их к дереву и подошел к озеру. Пока я гладила Клыка, принц стоял около чистой прозрачной воды и внимательно в нее вглядывался, будто пытался что-то в ней увидеть. Я отпустила коня и пошла ближе к Хасану, он не почувствовал моего приближения и чуть не подпрыгнул от испуга, когда я положила руку ему на плечо, и посмотрел на меня испуганным взглядом, глубоко дыша.

– Я не услышал, как ты подошла. – Сказал он, и я смущенно улыбнулась.

– Есть такое. Я постоянно всех пугаю. Извини.

– Ничего. – Хасан улыбнулся, но, когда снова посмотрел на озеро, улыбка сошла с его лица, уступив место серьезности.

– Все хорошо? – Спокойно спросила я, смотря в ту же сторону, что и он.

– С водой что-то не так. Лучше не ходи сюда одна. Никогда.

– Я тут с самого детства, и ничего за это время не происходило. – Я хотела подойти ближе к озеру, но Хасан схватил меня за локоть и не позволил идти дальше.

– А кто сказал, что ЭТО тут появилось еще до твоего рождения, а не, скажем, за те почти четыре года, что тебя здесь не было? Я пусть и определяю энергии сил, но точное время их появления сказать никак не могу.

В Мирами есть люди, которые владеют магией одной или двух из четырех стихий или же света или теней, но есть те, кто магией вовсе не владеет. У некоторых из тех, у кого нет магии, есть какой-нибудь дар. Таких людей называют моррэй. Энергия сил – это дар. Когда человек колдует, он излучает энергию. И некоторые из моррэй чувствуют эту энергию.

– Какая стихия используется здесь? – Спросила я, осматривая озеро и переводя взгляд на руку, держащую меня за локоть, но Хасан все также продолжал держать меня крепко, и отпускать пока не собирался.

– Не знаю. Похоже на воду, но… чем-то отличается. Кажется, будто я прикасаюсь к чему-то склизкому. – Хасан скривился. – Противно. Похоже на… – Глаза Хасана расширились, он резко замолчал, будто сказал то, чего не следовало, но вскоре улыбнулся и посмотрел на меня. – Неважно. – Его хватка на локте ослабла, рука опустилась ниже, к моей ладони, и мягко обхватила ее, поднимая на уровень его губ. – Я могу пригласить вас на танец, Ваше высочество? – Внезапно сменил тему принц.

– Прямо сейчас? – Мои глаза забегали по сторонам, пытались найти хоть кого-то. – Мы не на балу.

– А мне необходим повод, чтобы пригласить вас? – Хасан поцеловал тыльную сторону ладони и подошел ближе. Я не отступала назад, продолжила стоять на месте, ожидая его следующих действий. Он аккуратно взял мое второе запястье свободной рукой, положив ладонь на свое плечо. Его рука легла мне на лопатки и притянула к груди. Я встала так, как учил Киллиан, завела руку за его плечо и вытянула локоть в сторону, перехватила ладонь удобнее.

Хасан сделал шаг вперед, начиная вести меня в танце. Он вел медленно, не так, как в настоящем вальсе, тогда я расслабилась, опустила локоть, уставший от напряжения, ниже. Его ладонь, прежде покоившаяся на лопатках, опустилась на талию и притянула меня еще ближе к телу.

Хасан сидел рядом со мной около дерева достаточно далеко от озера. Мы не разговаривали, принц размышлял о том, что недавно произошло. Мы танцевали, когда он приблизился к моему лицу, обдавая щеку горячим дыханием. Я без стеснения поддалась вперед. Эта пыльца еще действует? Но вдруг в нос ударил неприятный запах болотной тины. Он был настолько сильным, что я начала задыхаться, не имея возможности вдохнуть свежего воздуха.

– Вероника, что с тобой? – Хасан тряс меня за плечи, но запах тины все не исчезал, но через силу я проговорила:

– Запах… Запах тины… Он… Душит меня…

Тогда принц, на секунду бросив взгляд на злосчастное озеро, взял меня на руки и понес прочь от него. Он бежал достаточно быстро, что уже через минуту удушье начало ослабевать так же, как и запах. Я прижалась к груди Хасана, наконец-то вдыхая свежий воздух, что сейчас казался еще более насыщенным запахами опавших листьев, что начинают гнить, земли и цветов.

Пустота в душе начала становиться еще меньше, а ржавый замок внутри стал еще более хлипким. Мне было страшно, что произойдет, если он и вовсе спадет… Зачем он вообще нужен? Что он сдерживает внутри меня? Принц перешел на шаг и вскоре остановился рядом с одним деревом и посадил меня около него на опавшие очень давно желтые листья.

– С тобой все хорошо? – Хасан сел на колени передо мной, несмотря на полностью белый костюм, что он мог запачкать землей и листьями, и положил руку на плечо, в попытке успокоить. Я кивнула и обняла его за плечи, чтобы прийти в себя окончательно. Он неуверенно обнял меня в ответ, едва прикасаясь. Легкими движениями начал похлопывать по спине. – Что случилось? Объясни мне.

Я сама не понимала, что тогда произошло. Просто в один момент в нос ударил противнейший запах тины, этот запах точно распространялся от озера, он был настолько сильным, что я не могла дышать из-за него. Когда Хасан унес меня подальше, запах ослаб, но продолжал чувствоваться, и стоило Хасану отпустить меня и прекратить меня касаться, запах полностью исчез, будто его и не было никогда.

Решив проверить, связано ли это как-то с ним, я обняла его, и в нос снова ударил тот неприятный запах тины, но теперь уже не такой сильный, перебивающийся запахом цветов, трав, опавших листьев, ощущением прохладного ветра на коже. Все чувства многократно усилились. Что происходит?..

– Я не знаю. Просто… вдруг появился яркий запах тины и… Стало так плохо…

– Тины? Неужели он был настолько сильным?

– Очень. Никогда такого не ощущала. – Тихо ответила я, поджимая колени к груди. – Что вообще произошло?..

– Уже поздно. – Сказал Хасан, пытаясь перевести тему. – Тебе пора возвращаться во дворец. Этот генерал отправится на поиски, если мы не вернется. – Хасан поднялся на ноги и отряхнул светлые брюки, на которых все-таки остались следы земли. – Можешь идти туда? Я не могу оставить тебя одну.

– Да. Я уже этого не чувствую. – Я попыталась подняться на ноги самостоятельно, но чуть не упала. Тогда Хасан выбросил руку вперед и поймал меня за талию. Я удержалась на ногах, но платок с моей головы скатился и почти упал на землю. Хасан схватил его свободной рукой и не позволил ему упасть на землю.

Хасан несколько секунд смотрел на платок в своей руке, а потом перевел взгляд на меня. Я пыталась скрыть свою голову руками, но Хасан отпустил талию и убрал мои руки вниз. Я всеми силами пыталась избежать его взгляда и отвела глаза в сторону. Наконец-то пыльца смивак полностью прекратила свое действие.

– Не нужно. Не буду обсуждать это. – Принц отпустил руки и развязал узел на платке, взмахнул им и завел его мне за голову, завязывая его достаточно крепко на лбу, чтобы он снова не скатился. – Расскажи, что случилось. Если бы ты это сделала по своей воле, ты бы так не реагировала. – Он ожидал моего ответа, но я молчала. – Хорошо, я не буду тебя допрашивать. И рассказывать об этом я тоже не буду. Пошли за лошадьми. – Хасан хотел положить руку мне на спину, но остановился и взъерошил ею волосы.

Он старается не прикасаться ко мне?

Мы подошли к тому месту, где Хасан привязал лошадей. Он отдал мне поводья моего коня, и мы верхом направились к дворцу. Всю дорогу мы прошли в тишине. Хасан молчал, что-то обдумывая. На подходе к дворцу я заметила высокую фигуру в красно-желтой одежде.

– Вера! – Крикнул Алекс и пошел в нашу сторону быстрым шагом, на что Клык дернулся в сторону и фыркнул.

– Тише. – Я погладила коня по шее и повела поводья в сторону, поворачивая его обратно, Алекс уже был достаточно близко. – Алекс. Почему ты здесь? У тебя же было какое-то дело.

– Считай, я уже почти закончил. – Алекс протянул ко мне руки, желая помочь спуститься. Я потянулась вниз и вскоре при помощи миреда оказалась на ногах. – Где вы так долго были? Форс уже хотел идти вас искать. – Алекс поднял руки вверх. – Объясняться перед ним будешь сама. Я не буду тебя выгораживать, я здесь ни при чем.

– Вот же… – Я провела рукой по лицу, не обращая внимания на его последние слова. – Мне конец.

– С каких это пор принцесса боится генерала своей армии, который напрямую должен подчиняться ей? – Хасан спешился с лошади и подошел к нам.

– Я его не боюсь. Он не имеет никакого права причинять мне вред, если ему дорога жизнь. Но отчитать он меня вполне может. Папа дал ему на это позволение. – Я перевела взгляд обратно на миреда. – Алекс, сопроводи Его высочество, а я верну лошадей в конюшню и пойду к генералу.

– Лошадей могут вернуть подчиненные, тебе не обязательно это делать самой. – Сказал Хасан. По взгляду Алекса было понятно, у него такое же мнение на этот счет.

Я чуть улыбнулась и подошла ближе к миреду, положила руку ему на плечо и заставила немного присесть, чтобы можно было прошептать ему на ухо:

– Я хочу немного прогуляться перед тем, как мне устроят взбучку. А она точно будет. – Алекс тихо засмеялся.

– Это точно. – Алекс выпрямился и поправил воротник своего костюма. – Он в ярости.

– Он же в своем кабинете? – Алекс чуть кивнул. – Отлично. – Я повернулась к Хасану и чуть поклонилась ему. – Я была рада провести с вами это время. Надеюсь, мы скоро увидимся вновь.

– Взаимно, Ваше высочество. – Хасан приложил руку к груди и поклонился мне в ответ, а затем взял мою руку и поцеловал тыльную сторону ладони. – Встретимся на вашем дебюте, я хочу верить, что вы не откажете мне в чести потанцевать с вами на празднике. Снова. Без неожиданностей.

– Не смею отказать вам. – Только тогда Хасан отпустил мою руку и пошел в направлении дворца. Алекс внимательно смотрел в его сторону, а затем перевел взгляд на меня и парой резких движений провел над шеей, высунув язык.

– Иди уже, придурок! – Сказала я, чуть смеясь, и толкнула его в бок.

– Иду.

Алекс быстро побежал к принцу и перешел на шаг только тогда, когда оказался к нему достаточно близко. А я медленным шагом отправилась в сторону конюшни, держа поводья двух лошадей.

«Ты не хочешь поговорить со мной насчет того, что произошло у озера?» – Она не отвечала. – «Ясно. Ты не хочешь со мной говорить»

«Дело не в этом» – Я вздрогнула от резкого неожиданного голоса в голове.

«А в чем тогда?» – Спросила я, но голос не решался говорить.

«Дело в твоей матери» – Неожиданно ответила она, и я замерла на месте не в силах идти дальше. Не дожидаясь моих слов, она продолжила, пресекая всякие вопросы, которые уже были готовы вырваться. – «Я не могу рассказать, при чем здесь она. Просто она была не той, за кого себя выдавала. Тебе передалась ее способность»

«Какая способность? И кем она была?»

«Не могу рассказать. Тебе пока не стоит этого знать»

«Хватит от меня вечно все скрывать! Достали эти тайны!» – Я сжала поводья сильнее, так, что костяшки пальцев побелели, и пошла дальше.

«Я хочу тебе рассказать, но могу! Мне нельзя!»

«Да почему? Просто объясни мне!»

«Не могу» – Ответила она спустя несколько секунд молчания. – «От этого зависит твоя жизнь и жизнь твоего отца. А сейчас прости, на этом я отключаюсь. У меня гости»

«Гости? Какие еще гости?» – Она не отвечала, снова в голове образовалась пустота.

– Отлично…

В полной тишине, перебиваемой тихим щебетанием птиц, легким ветром и до определенного времени отдаленным лошадиным ржанием, я шла к конюшне. Внезапно что-то внутри меня напряглось, будто кто-то дернул невидимую нить внутри меня, я остановилась как вкопанная. Это чувство не было чем-то чуждым мне, а наоборот. Что-то слишком родное.

Затем эта нить ослабла, и я смогла идти дальше. Чем ближе я подходила к конюшне, тем громче было ржание. Снаружи, на горе сена, лежал конюх, услышав приближающийся цокот копыт, он поднялся и спрыгнул на землю, быстро подошел ко мне и поклонился. Но меня еще не покидали мысли об этой нити.

– Ваше высочество, почему вы сами привели лошадей? Почему не подчиненные? – Начал спрашивать конюх, забирая поводья из моих рук.

– Свои причины. – Тихо ответила я. – Не стоит об этом думать. Я пойду, мне предстоит серьезный разговор с генералом Форсом. Это будет нелегкий разговор.

– Что случилось?

– Просто… Ушла на прогулку с принцем Хасаном и вернулась слишком поздно, генерал хотел уже идти меня искать.

– Сомневаюсь, что он что-то с вами сделает. Он обязан вас защищать.

– Я знаю, но все равно страшно. Я пойду, иначе мне еще и за это прилетит. – Конюх поклонился и повел лошадей обратно в конюшню.

Стоило мне отойти на пару метров, как меня схватили за плечо. Чья-то сильная рука развернула меня к себе, и я встретилась с опасным блеском зеленого и полностью черного глаз.

– Генерал…

– Какого хрена вы здесь одна? – От злости он не сдерживался в своих словах, как раньше. – Вам нельзя покидать дворец без сопровождения меня или Влада! Вы понимаете это? А если бы с вами что-то случилось?

– Хватит кричать! – Я с детства не могла терпеть, когда на меня повышали голос, на глаза постоянно наворачивались слезы. На Земле это происходило чаще из-за одноклассников и учителей. Когда учителя кричали на меня, я могла сдержать слезы, хоть и с трудом, и выплеснуть все эмоции дома. Но сейчас, когда Киллиан, прежде всегда держащий свои чувства и эмоции под контролем, кричит на меня, слезы начинают наворачиваться сами собой. Я попыталась выдернуть руки из его хватки, толкала его в грудь, но он не отпускал, а в одну секунду дернул меня на себя и обнял, похлопывая по спине.

– Простите… Я потерял контроль. Вы не должны были уходить одна. Алекс с этим принцем тоже хороши, отпустили вас, ни о чем не заботясь. – Киллиан отстранился и взял меня за плечи, чуть пригнувшись посмотрел в глаза, которые я, как обычно, попыталась увести в сторону, тогда генерал отпустил одну руку и, взяв меня за подбородок, повернул мое лицо, но я закрыла глаза. – Посмотрите на меня. Я ничего вам не сделаю, просто посмотрите. – Я сильно зажмурилась, но все же открыла глаза. – Отлично. А теперь послушайте. Вы знаете, что в Каралане идет война, и те, кто напал на королевство, вполне могут пройти на территорию, где мы с вами сейчас находимся, и такие случаи были. Думаете, Алекс просто так создал защиту над вашей комнатой в ту ночь?

– Один из них тогда напал?

– Да. Алекс смог отбить его от вашего балкона, сейчас он связан и никому не угрожает, но он вполне может сбежать. Если бы он выбрался и напал на вас, вы бы уже были мертвы, мы бы ничем не смогли бы вам помочь, и тогда мы бы уже лежали в гробу. При чем все, весь дворец. Ваш отец нас просто уничтожит. Поэтому не ходите вне дворца одна, это опасно. Хорошо?

Я кивнула. Киллиан поднялся, взял меня за руку и повел во дворец, внимательно осматривая окрестности на присутствие кого-то. Уже около дворца я заметила, что экипаж Валаниза все еще стоит на месте, а рядом с ней, осматриваясь вокруг, стоит тот старик, Саид. Увидев нас, он пошел в нашу сторону.

– Приветствую Ваше высочество, принцесса Вероника. – Он поклонился достаточно низко, насколько позволял его возраст, я сделала небольшой реверанс. – Я хотел попросить прощения за моего принца, он достаточно вспыльчив и из-за этого не замечает ничего вокруг.

– Ничего страшного не случилось, вам не стоит так переживать из-за этого.

– Очень рад этому. Рад, что вы не сердитесь на него. – Он бросил короткий взгляд на Киллиана, который все также держал меня за руку, но из-за любого, даже малейшего, движения старика он сжимал ее сильнее. – Раз генерал не хочет соглашаться на условия, которые выдвигает принц, то, я думаю, вы выслушаете меня.

Киллиан сжал руку еще сильнее и завел ее назад, заставляя меня отойти за его спину.

– Раз я на это не согласился, вы решили спрашивать это у принцессы?! Лично от вас я ожидал большего. Не думал, что вы опуститесь настолько низко.

– На то я и верный личный слуга Его высочества с самого его рождения. Я буду на его стороне. К тому же, генерал Форс, какое отношение вы имеете к этой девчонке, которую вы покрываете? Она беглая преступница, на ее совести с десяток преступлений.

– Неужели… – Киллиан сжал мою руку еще сильнее, на что я вскрикнула, он резко развернулся и помассировал больную ладонь в белой перчатке. – Простите, я не замечаю, что делаю в подобных ситуациях.

– Ничего.

– Принцесса, он причинил вам боль! Почему вы так спокойно к этому относитесь?

– После того, что было со мной на Земле, это никакая не боль. Боль была, когда я лежала в больнице с сотрясением или сломанной рукой. – Лицо Киллиана не выражало абсолютно никаких эмоций, но его пальцы на моей кисти на секунду впились сильнее.

– Такое отношение непростительно к людям королевской крови! Как эти отбросы общества посмели это сделать?

– Хватит. С этим будет разбираться король. Прикажет мне или генералу Калису убить их, мы это сделаем. А теперь уезжайте. Я с самого начала сказал, что не выдам вам ребенка.

– Но на ее счету… – Снова начал Саид, но Киллиан, взяв меня уже за запястье и резко развернувшись на него, перебил:

– Дайте мне хоть одно доказательство ее вины хоть в одном преступлении! – Старик молчал, его глаза судорожно бегали с меня на него, надеясь, что я встану на его сторону. – Вы не дадите. Знаете почему? Потому что их нет, ведь эта девочка всю свою жизнь, все свои восемь лет, пробыла взаперти вместе с ее матерью. Когда она только родилась, ее хотели отправить в Дарку, думаю, не надо напоминать, что там делают с девочками ее внешности, но когда ее мать отказалась ее выдавать, ее начали поить ядом, чтобы она умерла. Знаете, кто давал приказы об убийстве? Сам шейх! А знаете, почему? Потому что мать этой девочки – принцесса Асиля, старшая дочь шейха, старшая сестра вашего уважаемого принца!

– Это невозможно! Принцесса погибла от рук даркийцев девять лет назад! Вы убили ее генерал! Вы! Вы использовали ту смертельную энергию и убили ее!

– Я ее не трогал!

Киллиан стиснул мое запястье сильнее, чем совсем недавно ладонь. Но боль появилась не только там, но и в груди. Казалось, что его сила проникает в меня и начинает разрывать на куски изнутри. Киллиан, услышав мой вскрик, резко развернулся и отпустил запястье, в ту же секунду схватившись за бархатную ткань камзола.

– Все хорошо? – Как только он отпустил мою руку, мне стало легче, сила, разрывавшая мое тело, исчезла, и я смогла свободно вдохнуть. Я качнулась вперед и схватилась за рукава его наспех надетого кожаного камзола и уткнулась лицом в его грудь.

– Вы уже дважды за все время нашего разговора причинили принцессе боль. Я буду вынужден сообщить об этом королю. Пусть знает, кого он держит около своей дочери.

– Лучше следите за собой. Принцесса устала после прогулки, а я вместо того, чтобы отвести ее в комнату, ругаюсь с вами. Вы же не даете мне прохода.

– Я не даю?! Да как вы…

– А не вы ли решили поговорить с принцессой как только нас увидели? Не вы ли хотели просить ее, чтобы она выдала вам мою дочь? Даже несмотря на то, что она вернулась с прогулки, длящейся несколько часов. Так что следите за собой.

– Вы сделали ей боль…

– Я себя и не оправдываю! – Рявкнул генерал, сильнее сжимая бархат, но пару раз глубоко вдохнул и разжал пальцы. – Мне стоило лучше сдерживать свои эмоции. Если король решит меня наказать, я это приму. – Киллиан присел и взял меня под колени, поднимая на руки.

– Не нужно! Я пойду сама. – Я схватилась за его, боясь упасть, хотя и была уверена, что он всегда меня удержит и не позволит оказаться на земле. Сама не знаю, откуда появилось такое чувство.

– Вы не дойдете, вас не пустят. – Он бросил яростный взгляд на Саида и пошел в сторону дворца.

– Стойте же! – Я слышала, что слуга Хасана шел за нами, но как только Киллиан подошел к страже, охраняющим двери дворца, он бросил им: «Не впускать». За спиной со звоном столкнулись два билля стражников, закрывая для Саида вход во дворец.

Киллиан быстрым шагом поднимался по лестнице, не обращая внимания ни на кого. Уже поблизости от моей комнаты за спиной генерала послышались поспешные шаги и раздался голос Хасана.

– Киллиан! – он остановился и лишь повернул голову в сторону приближающихся шагов. – Сколько можно? Думаю, тебе уже хватит ее защищать, я должен привести ее в Валаниз.

– Неужели. – Киллиан двинулся вперед, наплевав на все приличия. – Простите, Ваше высочество, – еще никогда это обращение не звучало так насмешливо из уст Киллиана. – Я должен унести принцессу в ее покои. Вы слишком ее вымотали за сегодня.

– Принцессу? – Хасан поспешил за ним и нагнал нас уже у самой двери. Киллиан поднял ногу вверх и, наклонив ручку двери массивным сапогом с небольшим каблуком, открыл дверь и поставил меня на ноги и подтолкнул в комнату. – Почему ты нес ее? Ты не имеешь даже права прикасаться к ней!

Хасан разговаривал с Киллианом так, будто они всегда были знакомы. Но Хасан – принц, как Киллиан смог с ним встретиться? Да еще и дочь от его сестры… При каких условиях они познакомились?

– Она устала, и я ей помог дойти, к тому же ваш личный слуга не хотел ее пускать, пытался уговорить ее отдать вам девочку, за которой вы приехали. – Говорил Киллиан, пока вытирал ручку двери и часть двери своим платком, прежде находящимся во внутреннем кармане. – Да и в один день я услышал историю об одном наглом принце. Не из Дарки, кстати. Который зашел в комнату к женщине, на которой он даже не женат, без ее разрешения. Кто знает, могло ли это произойти и на этот раз? Мне нужно было проследить, чтобы этого не произошло. – Киллиан бросил двусмысленный взгляд на Хасана, чье лицо побагровело от злости, когда он хотел что-то ответить, Киллиан продолжил. – К тому же я даркиец. С каких пор меня должно волновать желания женщин? – Глаза генерала слегка расширились, но уже через секунду на его лице появилась добродушная улыбка, и он посмотрел на меня. – Вам нужна помощь?

– Нет, спасибо. Я сама. – Киллиан кивнул и начал закрывать дверь, в то же время говоря: «Если что-нибудь понадобится, позовете слуг».

Он сказал это, чтобы ответить принцу. Он и Влад не могут быть такими, как и все остальные даркийцы… Спокойно, Вероника… – Пыталась убедить себя я, и вроде как это получилось. За дверью послышалась возня и глухой звук удара, а после наступило полное затишье. Я выглянула, но никого не было, тогда я закрыла дверь, сняла с себя свой бархатный камзол и отбросила его на спинку стула и, оставшись в белой рубашке и черных широких брюках, что были мне большими из-за моей худобы, легла на кровать, перед этим сбросив с ног легкие сапоги.

Черт… Я не спросила Хасана насчет дебюта. Что теперь делать? Я усмехнулась своим мыслям. Столько всего произошло за сегодня, а это единственное, о чем я думаю. Мне нужна была помощь, а единственная, кто мог мне помочь мне не отвечала.

«Ты слышишь меня?» – Ответа от нее не последовало. – «Что за гости были? Ты ведь говорила, что туда, где ты живешь, сунется только смертник»

VIII

Стук в дверь прервал меня от чтения книги о магических животных Мирами; я успела прочитать только про огненных волков, обитающих на северных территориях. Я открыла дверь, за которой стоял Влад с подносом в руках. От чашек на подносе клубился пар.

– Что случилось? – Он прошел внутрь после того, как я открыла дверь шире, пропуская его.

– Просто принес вам поесть. Киллиан скоро придет, когда уведет свою дочь в комнату.

– В этом не было необходимости. Я недавно уже обедала.

– Да, я вижу. – Он бросил взгляд на почти полную тарелку буйабеса, рыбного супа, нетронутый клафути с вишней и половину сока в стеклянной кружке. – Долго планируете так питаться?

– Я на земле питалась также. И со мной все хорошо, как видишь, Влад.

– Неужели. – Он начал подходить ближе ко мне, пока не остановился от меня на расстоянии одного шага. – Я тут увидел твои старые портреты… Вот на них видно, что с тобой все хорошо. А сейчас… Я этого сказать не могу. Никто не может. Единственное, что нормально – твой цвет кожи.

– Вот видишь. С остальным я разберусь как-нибудь сама, без чьей-либо помощи.

– Да ну? – Он осмотрелся и взглядом зацепился за таз с водой, Влад подошел к столу и намочил салфетку. – Киллиан попросил меня кое о чем. – Влад подошел ко мне, а я замерла, ожидая его следующих действий, он провел мокрой салфеткой по моей щеке, смывая макияж, только тогда я очнулась и отошла на несколько шагов назад, упираясь в кровать. – Ясно, почему цвет лица был нормальным все это время несмотря на твое состояние.

Салфетка в его руках приобрела цвет моей плотной пудры. Влад бросил ее в огненный мешок в углу и скрестил руки на груди.

– Я нормально себя чувствую.

– Может, хотя бы съешь тарелку супа полностью перед тем, как говорить так? У дочки Киллиана и то получше аппетит будет, чем у тебя. Хотя дети в таком возрасте постоянно отказываются есть. Отсюда вывод, что ты капризнее ребенка.

– Дело не в том, что я намеренно это делаю. Я просто не могу есть больше! Меня начинает тошнить!

– Сходи к лекарю. Или попроси миреда создать тебе зелье против тошноты. Уверен, он не откажет.

– Не хочу их напрягать. Алекс и без того вечно убитый.

– Не хочешь напрягать?! Это их обязанности! Они должны заботиться о тебе, как и все остальные во дворце! Они также, как и мы, несут за твое состояние ответственность!

– Хватит орать!

– Влад. – Голос Киллиана в дверях заставил нас обернуться на него. – Не надо повышать голос. Хотя ты прав.

– Говорит тот, кто также кричал на меня около конюшни.

– Тогда ситуация была опаснее. – Киллиан вошел в комнату и закрыл дверь. – Этот уход мог стоить вам жизни. Хотя и сейчас тоже самое. Что же будет, если вы умрете не от рук врагов, а от простого голода во дворце?

– Кил, зови лекаря и миреда. Пусть помогают.

– Не надо! – Киллиан и Влад, чьи взгляды были направлены друг на друга, повернулись в мою сторону.

– Ты хочешь еще сильнее похудеть? Некуда уже! – Влад схватил меня за локоть. Несильно, чтобы не причинить боли, но уверенно.

– Я не хочу этого! – Я попыталась вырвать руку, но он не хотел меня отпускать.

– Тогда я буду вынужден сообщить королю! Думаю, если он получит письмо, он бросит все свои дела и незамедлительно примчится! Этого хочешь? Особенно, если он ищет способ избавится от опасности, которая угрожает Каралану.

– Хватит! – После неудачной попытки вырвать руку, слезы начали наворачиваться на глаза, и я не могла с ними справиться.

– Влад, отпусти ее. – Киллиан взял друга за запястье, заставив разжать ладонь. Форс притянул меня к себе за плечи, и я уткнулась лицом в кожу его камзола.

Через минуту Влад ушел из моей комнаты, а Киллиан продолжил меня успокаивать. Он легкими движениями похлопывал по спине, а после, когда мои ноги подкосились от напряжения, посадил на кровать.

– Тише… Успокойтесь. Не надо плакать. Просто вы поймите, что мы головой за вас отвечаем. Мы не можем оставить вас в таком состоянии.

– Я правда не могу есть так много… Меня честно начинает тошнить… – В груди появилось легкое жжение, что постепенно нарастало. Нарастало до тех пор, пока боль стала настолько невыносимой, что сознание начало ускользать.

Откуда-то раздался крик, я пыталась закрыть уши, пока не поняла, что этот крик принадлежал мне. Грудную клетку разрывало от адской боли, но в один момент она просто исчезла. Исчезла также резко, как и появилась. Прекратилась вместе с прикосновениями к моим рукам, Киллиан отпустил меня.

Я чувствовала, что кто-то пытается меня успокоить, легонько поглаживая по голове, едва касаясь отросших волос. Чей-то обеспокоенный голос был едва слышен из-за пульсации сердца в заложенных ушах. Чье-то тяжелое дыхание доходило до моих щек, кто-то был слишком близко к моему лицу. Я попыталась открыть глаза, но веки, налитые свинцом, не позволяли этого. Шум в ушах начал спадать, и я услышала едва различимый голос Алекса. До определенного времени я не понимала половины сказанных им слов.

– Вам стоило ее отпустить сразу же, как только она начала кричать от боли.

– Что это, блять, было с ней? Такое происходит не в первый раз за этот хренов день! Что, блять, с ней такое?! Почему она так реагирует на прикосновения?! – Киллиан не сдерживался в своих словах, вероятно, думая, что я все еще без сознания и не слышу его.

– Произошло то, о чем мы с принцем Хасаном вам говорили. – Алекс не повышал голос в ответ, говорил спокойно и медленно, пытаясь успокоить Форса.

С Хасаном? О чем они ему говорили? О чем они двое сейчас говорят?

– Снова это произошло.

– Это бред! Она не может иметь подобную силу! Нет такой способности! До нее ничего подобного не было!

– Вера с самого рождения особенная. Не кажется? – Он замолчал, глубоко вдохнул, пытаясь подобрать слова и что-то сказать, и продолжил. – Ведь до нее все принцессы Каралана умирали через несколько часов после своего рождения.

Что?! Умирали? Почему… Почему мне никто об этом не рассказал? Я старалась не выдать того, что я проснулась, чтобы узнать побольше об этом. Даже когда в прошлом, на одном из уроков истории, я спросила, почему нет ни одной наследной принцессы, учитель меня просто игнорировал.

– Она первая девочка, что выжила. Вероника особенная с самого своего рождения, генерал.

Ос-собенная?

– Думаешь, что она действительно…?

– Вряд ли она выжила без вмешательства какой-то мощной силы. Подобная хрень происходила больше тысячи лет и… Просто так прервалась на ней? – Алекс пропустил легкий саркастичный смешок. – Я сомневаюсь. Мой отец тоже в это не верил.

– О чем ты?

– Я нашел в его кабинете заметки его расследования о начале проклятия. По ним оно появилось после того, как дальний предок Вероники и короля Аарона женился на странной девушке. По словам тех, кто ее видел, она была необычной внешне, но какая именно у нее была особенность не сказано. Но у них родилось трое детей, первый ребенок, девочка, родилась через год после свадьбы, она умерла через несколько часов после рождения, и через год также родилась вторая девочка, то же самое. Во время третьих родов, которые были тяжелее первых двух, умерла сама девушка и оставила сына. Именно тогда над королевской семьей появился этот «ареол проклятья». Ведь после этого все принцессы погибали. До этого ничего подобного не происходило.

– Думаешь, она прокляла своих дочерей?

– Возможно. Наверняка, она планировала проклясть и сына, но не смогла из-за смерти. В заметках сказано, что та девушка владела какой-то особой силой. Очень мощной магией, возможно, она даже связалась с черной магией, которой никто не мог противостоять. Она вполне могла проклясть свою дочь, которая родилась первой, из-за ненависти к ее отцу, ведь ее выдали замуж силой, ходили слухи, что у нее была большая любовь, с которой ее разлучили. Наверняка она планировала извести королевскую семью Каралана полностью, избавившись от наследников.

– Это вполне возможно. Вот только какой силой она владела, что смогла наложить настолько мощное проклятие, которое продлилось больше десяти веков…

– Это да… Но силы Вероники мощнее проклятия, раз она смогла выжить.

– Или же ее спасла магия ее матери, не просто же так она пропала сразу после ее рождения. Наверняка, она использовала какую-то силу, чтобы спасти дочь, и пожертвовала собой.

Мама… Голос в голове тоже сказал мне, что дело в моей матери, ее сила передалась мне, но что это за сила? Я пыталась расслабить лицо, чтобы не выдать себя. Но не выходило, я думала, что они заметят то, что я уже давно притворяюсь и все слышу, но, видимо, они были слишком увлечены разговором и не обращали внимания на меня, раз продолжили говорить.

– Уверены, что это не ее отец сделал это?

– Эти твари высосали из него в двенадцать лет половину магии, и теперь он колдует только с помощью своего посоха, вряд ли он мог сделать что-то подобное с такой слабой магией.

«Эти твари»? О ком они говорят? И как они могли высосать магию? Возможно забрать чью-то магию насильно?

– А магические предметы вроде его посоха препятствуют созданию некоторых заклинаний, в том числе нейтрализующих.

– Да, вы правы.

– Что с тем текстом? Ты перевел его?

– Да, но я все также не понимал его смысла. И тут произошло что-то странное…

– Странное?

– Я вырубился. В прямом смысле. Я даже головой об стол ударился. Я не мог уснуть сам так быстро, прямо сидя.

– Тебя усыпили? Кто мог это сделать?

– Понятия не имею. Но когда я проснулся, на столе лежало с десяток потрепанных, но достаточно целых книг, которых не было, когда я заснул, под ними не было символа перемещения, кто-то подложил мне их, проникнув во дворец. – Алекс замолчал, ожидая, что Киллиан собирается что-то ему сказать по этому поводу, но он молчал, продолжая слушать рассказ, тогда Алекс продолжил. – И эти книги не относятся к библиотеке дворца или личной коллекции отца, на них нет тех знаков, указывающих на их владельца.

– Что это были за книги? Есть на них какие-то проклятия? – Киллиан был спокоен, но говорил так, будто пытался сдерживать рвущуюся наружу ярость.

– Нет. Я их сразу проверил, они чисты. На них только заклинание, поддерживающее их состояние. Они на несколько тысяч лет младше того клочка бумаги с текстом, и сохранились они только при помощи магии.

– Было еще что-то?

– Да. Самое странное то, что я потерял контроль над магией, когда заснул, и барьер должен быть исчезнуть, но он стоит.

– Барьер все то время, что ты спал, поддерживал кто-то посторонний? – На этот раз Киллиан не выдержал, сказал это достаточно громко, я не видела ничего, но по его тону я понимала, что он в ярости и не понимает абсолютно ничего, как и я.

– Да, когда я проснулся, я понял, что моя магия не держит барьер, как только я хотел его возобновить… Барьер стоял, и он усилен в несколько раз. На данный момент он сильнее, чем когда его поддерживала моя сила. И эта сила поддерживается до сих пор, не я его держу, а кто-то другой.

– Кто-то посторонний проник во дворец, – начал Киллиан, пытаясь собрать всю цепь событий воедино, – положил рядом с тобой книги-словари, и на данный момент кто-то поддерживает барьер, удерживающих этих тварей от набега на другие города Каралана и другие королевства, вместо тебя? – Он замолчал, ожидая ответа, но его не последовало. – Что происходит? Последние несколько недель происходит какая-то херня, которую невозможно объяснить! Как мне это объявить королю? Он же мне голову оторвет, потому что я не понимаю, какая, блять, опасность угрожает его дочери, и не знаю, от чего еще ее защищать!

Кажется, если я не проснусь от таких громких высказываний, они поймут, что я притворяюсь. Я застонала и чуть повернула голову в сторону и хотела перевернуться со спины на бок, когда матрас прогнулся под весом человека, но кто-то схватил меня за край одежды и не позволил. Почему никто не хочет прикасаться ко мне? Ах, да… Точно…

– Вера… Ты как? – Алекс говорил тихо, почти шепотом. Он кончиками пальцев коснулся моего лба, убирая отросшие волосы в сторону, и чуть погладил кожу.

Я с трудом разлепила веки, налитые свинцом, и ожидала, что меня сразу же ослепит солнечный свет, но в глаза ничего не ударило, окна были закрыты плотными шторами, не пропускающими ни одного лучика солнца.

– Темно? Включить свет? – Алекс всегда понимал, что именно меня не устраивает, но сейчас он не понимает, что от солнечного света сейчас я просто ослепну.

– Н-не… – Мое горло пересохло, и я не закончила фразу, закашлявшись. Киллиан, который до этого стоял около края кровати передо мной, быстро ушел в сторону, ко второй прикроватной тумбочке, и налил воду из графина в стакан. Генерал сел рядом со мной и, аккуратно приподняв мою голову, дал мне отпить немного воды.

– Еще?

– Н-нет… Спасибо… – Я взяла Киллиана за запястье, когда он отпустил меня, чтобы поставить стакан во второй руке, но она замерла над тумбочкой, и только через пару секунд раздался легкий стук стекла о дерево.

Он всегда был таким горячим? Кожа Киллиана почти обжигала, но я привыкла к этому ощущению достаточно быстро. И не сразу поняла, что я прикасаюсь именно к его коже, осознала это только тогда, когда посмотрела на руки. Перчаток нет? Мой бежевый пиджак вместе с ними висел на спинке стула. А на столе лежал черный кожаный камзол Киллиана, который сейчас сидел рядом со мной в черной шелковой рубашке и удобных штанах.

Киллиан некоторое время не отнимал свою руку, которую я держала в своей ладони, и не понимал, куда деть вторую, и постоянно перемещал ее из стороны в сторону. Но в один момент он просто вынудил меня отпустить его, не успела я разочароваться из-за этого, как он обхватил мою руку, сплетая пальцы, а второй рукой накрыл мою ладонь сверху, поглаживая ее большим пальцем.

С ним так спокойно… Такое чувство, что я всегда знала его, еще задолго до возвращения… Я точно знала его. Этот бред про мое перерождение вовсе не бред. Мы действительно были знакомы в прошлом.

– Как ты себя чувствуешь? Помнишь, из-за чего потеряла сознание? – Алекс сжал вторую мою ладонь пальцами своей руки и начал чуть массировать ее.

– Помню боль… В груди… Будто что-то разрывает на части… Что это было?

– Я не знаю. Я тоже впервые с таким сталкиваюсь. Выясню и расскажу тебе об этом самой первой, хорошо? – Я кивнула так как смогла, и Алекс улыбнулся своей фирменной улыбкой. – Договорились. – Улыбка спала с его лица, он смотрел на меня, но при этом его мысли находились где-то далеко. – Мне нужно идти. – Он перевел взгляд на тумбочку, на которую Влад поставил поднос с едой. – Ты будешь есть? Суп остыл, но я могу его согреть.

– Не хочу. У меня нет никаких сил.

– Вот поэтому этих сил у вас и нет. Вы ни хрена не едите. – Киллиан не оставил своего желания накормить меня до отвала, несмотря на мою тошноту. – Посмотрите на свои руки. – Он поднял свою руку с зажатой в ней моей ладонью. Я уже давно поняла, что уже пора перестать худеть любыми способами, перестать… Но даже когда я видела, что мое тело начало истощаться и стали видны ребра, а прежде слегка полноватые руки походили на костлявые иссохшие руки какой-то старухи, исчез румянец, и кожа стала желтых и серых цветов, я не смогла остановиться и продолжала.

– У меня нет аппетита. Я только проснулась.

– Хорошо. – Неожиданно легко согласился Киллиан. Я думала, что его придется долго убеждать оставить меня с этой едой в покое, но это меня устроило, хоть и появились какие-то сомнения. – Александр. Дай мне то зелье, что ты сделал. – Алекс достал из кармана прозрачную склянку с такой же прозрачной жидкостью и положил ее в протянутую ладонь Киллиана. Генерал покрутил ее в руке и спросил у Алекса:

– Оно имеет какой-то вкус, запах?

– Нет. Просто как обычная вода. – Алекс как-то странно улыбнулся.

– Ее можно добавить в еду?

Алекс замолчал, понимая, что именно хочет сделать генерал, и кивнул, а я выдернула свою ладонь из рук миреда и попыталась дотянуться до склянки в руках Киллиана, но он резко выкинул руку в сторону, и я не смогла до нее дотянуться.

– То есть вы не хотите по-хорошему? Тогда я сообщу вашему отцу о вашем состоянии, пусть он с вами разбирается, мне самому надоела эта морока следить за вами. Он ваш отец, пусть он и разбирается со своим ребенком, мне за своим следить нужно. – Киллиан поднялся с кровати и хотел отпустить мою руку, но я сжала ее настолько сильно, насколько могла из-за своего состояния.

– Я не хотела… Я не знаю, что на меня нашло… Просто… – Я не смогла продолжить, и мое молчание затянулось. Я с трудом сдерживала подступающие слезы, кусая губы почти до крови.

– Просто, что? – Киллиан чуть сжал мою ладонь в ответ и снова сел на кровать, опершись спиной о ее изголовье и стену.

– Успокойся, Вера. Нам можешь рассказать, мы никому ничего не сообщим, мы унесем это с собой в могилу, мартышка. – Алекс погладил меня по голове, чуть взъерошив отросшие волосы, и только тогда я поняла, что на мне нет капюшона или чего-то еще, что скрывало голову. Я попыталась закрыться свободной рукой, но Алекс, поняв, что я собираюсь делать, схватил мое запястье. – Не надо. Можешь перед нами не скрываться. Тем более уже поздно. – Он чуть помассировал запястье и спустя минуту продолжил. – Так почему ты не можешь есть? Может, я смогу чем-то помочь.

– На Земле… Некоторые люди иногда оскорбляют других из-за чего-то, в том числе из-за лишнего веса… Который был и у меня, когда я попала в ту школу…

– Из-за того, что над тобой издевались, ты решила сбросить вес, но переборщила, да? Ясно. Похоже, генерал, вам правда придется разобраться с теми ребятами. Король никогда подобного не простит по отношению к своей дочери.

– Да, вам не стоит об этом переживать. – Сказал Киллиан, соглашаясь со словами Алекса. – Если кто-то посмеет вас оскорбить в Каралане или в любом другом королевстве, он оскорбит и вашего отца. Он этого никогда не простит и уничтожит ваших обидчиков, и мы с генералом Калисом поможем ему в этом. – Он сильнее сжал мою ладонь, давая мне своеобразное обещание. – Поэтому не отказывайтесь от еды. Поешьте завтра утром, я добавлю зелье против тошноты в еду, поэтому у вас не будет никаких оправданий.

– Хорошо. Я поняла.

Киллиан кивнул и посмотрел в сторону окна, о чем-то размышляя. А потом, решив, кивнул своим мыслям.

– Алекс, сними шторы с окна и выйди из комнаты, мне нужно поговорить с принцессой.

– Мне обязательно выходить? Я ее друг, я тоже имею право знать.

– Ровак. Выйти. Из. Комнаты. Живо. – Киллиан выделял каждое слово паузой, из-за чего фраза звучала устрашающе. К тому же его взгляд не оставлял желать лучшей судьбы, если ослушаться приказа. – Перед этим сними шторы.

– Как скажете, Советник. – Сдался Алекс. Он говорил через сжатые зубы, но Киллиан никак не отреагировал на это.

Алекс отпустил мою руку и резко поднялся с кровати, быстрым шагом подошел к окну и дернул штору так резко, что я подумала, что карниз вместе с тканью рухнет вниз. Уже приготовившись к ослепляющему свету, я закрыла глаза, но через сжатые веки я видела лишь слабый свет. Приоткрыв один глаз, я поняла, что светит не солнце, а луна. Уже глубокая ночь…Они были здесь до ночи?

Алекс небрежным движением сложил штору и отбросил ее в сторону. Таким же резким шагом он вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Голову сразу пронзила тупая боль, я приложила ко лбу ладонь, и Киллиан легко накрыл ее своей свободной рукой.

– Все хорошо?

– Да… Просто слишком громко…

– Я поговорю с миредом, чтобы он не психовал.

– Все нормально. Алекс всегда был импульсивным. Я уже привыкла. Просто… Мы с детства дружим, и он не хочет делить меня с кем-то, он с самого начала такой. У него нет никого, кроме меня, поэтому он так себя и ведет. Не ругай его. – Не знаю, сколько мы просидели с ним в тишине, но она мне надоела:

– Ты ведь не просто так вывел Алекса из комнаты? Ты хочешь о чем-то поговорить со мной наедине?

– Как узнали?

– Не знаю. Просто догадалась.

– Верно догадались. Что было на прогулке с Хасаном?

– Почему тебя это интересует?

– Ему нельзя доверять. Он мог что-то сделать с вами.

– Что он мог сделать с принцессой Каралана? Папа бы его порвал, и он это должен был знать.

– Я не об этом. Он рассказал, что произошло на том озере. Что случилось?

– Не знаю. – Я вспомнила тот невыносимый запах тины, от которого я скривилась. – Просто… Откуда-то появился резкий запах, я начала задыхаться, Хасан понес меня прочь от озера, чтобы я не задохнулась.

– Такое было раньше?

– Нет. Сама не знаю, что произошло.

Не думаю, что стоит рассказывать, что это происходит от чьих-то прикосновений… Хотя, они уже точно об этом знают.

– А что он тебе рассказал?

– То же самое, что и вы. Только немного больше.

– Больше?

– Я не могу сказать, что именно. Но с этим будет разбираться ваш отец. Я не знаю, как мне действовать в подобных ситуациях. Пусть он решает, что делать. Я уже послал ему письмо, теперь ждем его ответа.

– Ответа насчет чего? Что тогда произошло?

– Не говорите, что ничего не поняли. Вы ведь знаете, что это происходит из-за прикосновений. Вы впитали мою силу при разговоре с тем слугой Валаниза, вы впитали мою силу, когда Влад ушел за Алексом. Тогда вы ведь тоже впитали силу Хасана, верно? Вы говорили ему про запах тины, исходящий от озера. Он тоже чувствовал этот запах, но не так сильно, как вы. Вы каким-то образом взяли его способность и использовали ее на полную.

– Это возможно?

– В том то и дело, что нет. Я впервые об этом слышу. И я не поверил ни миреду, который тоже столкнулся с вашей силой ранее, ни этому самовлюблённому принцу. Но когда вам стало больно в груди, когда я сжал ваше запястье и случайно направил свою силу, что никогда бы не принесло вреда ни одному человеку, и когда вы сегодня потеряли сознание от преизбытка сил, при том, что магией вы не владеете… Я уже не знаю, чему верить.

– Когда это Алекс столкнулся с этим?

– Помните тот вечер, когда на балконе была слизь…

В тот вечер… Алекс проверял меня на наличие магии… Вот почему он это делал.

– Что это было такое? – Я не стала дожидаться продолжения и перебила его. – Тогда был еще крик какого-то монстра. Не хочешь мне объяснить?

– Не хочу. Ваш отец приедет, пусть он и рассказывает, я не имею права болтать лишнего. – Киллиан поднял свою голову и уперся затылком о стену, но уже на ладонь. – И лучше не воспринимайте принца как пару на дебют. Найдите кого-нибудь получше.

– Это что? Ревность?

– Нет! – Киллиан резко вскочил и сел на кровати, я также поднялась, упираясь локтем о кровать. – Не думайте об этом даже! – Киллиан недоуменно посмотрел на меня, когда я громко засмеялась, закрывая ладонью лоб, и падая на подушки. – Вы издевались надо мной только что? Легче стало?

– Прости… Меня с детства тянет на издевательства над старшими… Видел бы ты, как я над учителями на Земле издевалась, пока они не начали меня унижать.

– Понятно. Вы только что назвали меня старым. Двадцать семь лет, а я уже старый.

– Конечно. Ты на одиннадцать лет меня старше.

– Ладно. По сравнению с вами я старик, признаю. Поэтому прислушайтесь к словам старика, не воспринимайте его как пару на дебют.

– Хочешь пойти со мной?

– Чт… Нет. Мне жизнь еще дорога. Если ваш отец меня прикончит, кто позаботится о моей дочери?

Он снова даже не сказал о своей жене. Неужели у них действительно не очень хорошие отношения?

– С кем мне тогда идти?

– Скоро представится возможность кое-кого пригласить.

– Кого?

– Подождите немного. Скоро узнаете. Уверен, он не откажется от предложения. И уж точно не будет настаивать на отношениях с вами после дебюта, что сделали бы все остальные.

– Отношениях?

– Некоторые парни после дебюта хотят соблазнить принцессу и сделать ее своей невестой, а потом стать королем или императором. Да и королевства начинают считать эту пару официальной, конечно, только если пара состоит не из членов одной семьи.

– Ты не мог раньше об этом рассказать? Почему я узнаю об этом только сейчас?

– Я думал, вы знаете. – Он как-то странно усмехнулся.

– Откуда? Я впервые столкнулась с этим.

– Ну да… Простите. Должен был сказать, чтобы вы даже не думали приглашать этого самовлюбленного принца-бабника.

– Как ты понял, что я хочу его пригласить?

– По вам было видно. Я с детства вижу людей насквозь, даже не знаю, от кого это передалось. Точно не от отца.

– Почему ты так решил?

– Он женился на какой-то женщине. Я видел, что она может быть опасной, хотя строит из себя покорную жену, но он этого не понимает. Страшно представить, что она может сделать с ним.

– Почему ты волнуешься за даркийца? Они же вроде ненавидят женщин.

– Я не знаю эту женщину, чтобы не беспокоится за отца. И насколько я знаю, они знакомы достаточно давно, у меня сестра немного младше вас. Ей скоро пятнадцать. И я не знаю, почему, но отец защищает мою сестру от всего. Женщину защищает. Я сам был в шоке, когда понял это. И при этом к жене он относится как к собственности, но я вижу, что она ею не является, и вся ее «наивность», которую она изображает перед всеми – фальшь. Она не наивная овечка, скорее, затаившийся волк, который ждет своего выхода, чтобы напасть.

– Она настолько опасна по твоему мнению?

– Очень. Но несмотря на это… Я почему-то ей доверяю. Доверяю ей отца и сестру. В день их свадьбы, когда я поговорил с ней лично… Я по какой-то причине начал злиться. Не знаю, почему, но я был недоволен не выбором отца, а ее выбором. Я был недоволен тем, что она выбрала моего отца, а не кого-то другого. Не знаю, что на меня нашло в тот день. Но я до сих пор не хочу, чтобы она была с ним.

– Они поженились еще до твоего ухода из Дарки?

– Да. Если бы это произошло позже, я не смог бы присутствовать на свадьбе, я ведь был изгнан. За пару лет до изгнания они поженились. Мы с ней почти не разговаривали, я в основном общался только с Эленией, моей сестрой. И в тот день, когда на меня и на Асилю, мать Атии, напали… Она заступилась за меня и попыталась оправдать, тогда я почувствовал ее опасную энергию, которую до этого она сдерживала. Мне показалось, что даже отец ее испугался в тот момент. Но при этом удивлен он не был, он знал ее силу.

– А твоя сестра? Ты пытался с ней увидеться?

– Нет. Это все равно бессмысленно. Въезд в Дарку мне закрыт, а Эления оттуда не выезжает. К тому же она наверняка меня не помнит. Ей было пять, когда меня изгнали.

– Ты хотел бы снова ее увидеть?

– Конечно. Ведь не только Асиля была той девушкой, из-за которой я передумал насчет отношения ко всем женщинам. Эления не боялась меня, как все остальные девочки в ее возрасте. Ведь в Дарке с самого рождения девочкам прививают страх перед мужчинами. А ей нет, поэтому она доверяла мне, как своему брату, она позволяла себе даже обнимать отца, который после этого отдавал ее Сирене, ее матери, но она все равно не сдавалась, делала это каждый день. Но как бы отец к ней холодно не относился, он все равно защищал ее и не позволял трогать. Если ее обижали, вмешивался отец, и больше я того человека не видел. – Он замолчал, немного улыбаясь, но потом снова стал серьезным и поднялся. – Я расчувствовался. Я пойду. Отдыхайте. Завтра…

– Не уходи. – Перебила я его и удержала за запястье. Что-то в груди… странное чувство, что скоро что-то произойдет. И что-то внутри меня не хотело, чтобы Киллиан уходил. – Я не хочу сейчас быть одна.

Киллиан осмотрел комнату, о чем-то долго размышлял, потом аккуратно вынул руку из моей хватки и поднялся с кровати.

– Спите. Я не могу спать с вами в одной кровати. Если король узнает, лишусь головы. Но если не хотите, чтобы я уходил, то я буду в комнате, можете успокоиться.

– «Не могу спать в одной кровати»… Ну-ну. – Протянула я, осматривая его, все еще сидящего на моей кровати и держащего меня за руку.

А еще женат…

– Я внезапно почувствовал себя бессмертным, поэтому и делал это. – Он отпустил мою руку и поднялся с кровати, подойдя к книжному шкафу над столом. – Не надо мне это припоминать, особенно перед королем.

– И что меня остановит? – Я с вызовом посмотрела на Киллиана, что секунду глядел на меня удивленно, но потом на его лице появилась усмешка, и генерал, взяв с полки какую-то книгу, начал подходить ко мне. Он подходил ближе до тех пор, пока не сел на кровать и практически навис надо мной. Он демонстративно открыл книгу на уровне моей груди и принялся ее читать:

– «О мой храбрый рыцарь, спасший меня из лап огня, что тянулись ко мне со всех сторон, скажи, как я могу показать тебе свою истинную любовь и призн…» – Он не успел дочитать, как я схватила книгу и выкинула ее в сторону, как только узнала обложку, на что Киллиан положил ногу на ногу и насмешливо посмотрел на меня. – Вот что остановит. Не хотите, чтобы ваш отец узнал, что вы читаете – не говорите, что я сделал ранее, когда почувствовал себя бессмертным. Да, это шантаж, но это спасет мне жизнь.

– Хорошо. Я поняла. Спорить с тобой себе дороже.

Киллиан поднялся с кровати, поднял книгу, что отлетела в сторону, и положил ее на стол, а сам уселся на стул, положив ноги в массивных кожаных сапогах друг на друга. Шелковая рубашка облегала его тело, очерчивая мышцы груди и живота.

Я отвернулась, пытаясь скрыть краску на своем лице в подушке, появившуюся от этих мыслей, чтобы Киллиан ничего не заметил. И либо у меня это вышло, либо он предпочел сделать вид, что не заметил, но Киллиан не сказал и слова, просто также сидел на стуле и читал другую книгу.

IX

Я проснулась от чьего-то мужского крика, не успев одуматься, я вскочила и села на кровати, краем глаза увидела металлический блеск: длинный нож лежал на полу рядом с моей кроватью. Я хотела встать, но замерла, увидев рядом с собой торчащую рукоять меча, внутри медленно начала разрастаться паника. Со стороны двери я услышала яростный крик Киллиана:

– Что ты?!.. – Генерал обращался к кому-то за своей спиной, но там была лишь небольшая темная дымка, тогда Киллиан кинулся ко мне. Он схватил меня за локоть, поднимая с кровати с той стороны от той, где был воткнут меч.

– Что это было? – Мои ноги подкосились, я с трудом удержала равновесие и навалилась на ближайшую вертикальную поверхность, когда Киллиан подошел к тому месту, откуда вылетел длинный нож. Под стоны боли одним движением он поднял тяжёлую кровать вместе с мечом, закрывая мне обзор на то, что там происходит. Я не видела, кто там, но слышала болезненные стоны по ту сторону кровати. Киллиан, ничего не говоря, обошел кровать и взялся за рукоять меча, вытащив его из мягкого матраса и одеяла, слегка запачкав их багровой кровью. Мужчина снова издал крик боли.

– Не реви. Ты знал, зачем шел сюда, и должен был осознавать все риски работы убийцы. – Киллиан наклонился и поднял согнувшегося мужчину на ноги. Темная кровь текла рекой по его неподвижной кисти, что теперь казалась какой-то тряпкой, и капала на пол комнаты. Мужчина уже не кричал, а тихо стонал от боли. На его крики в комнату ворвались несколько солдат, что сразу же схватили его и повели прочь.

«Убийцы»… Меня затрясло. Убийца был у меня под кроватью. И если бы не Киллиан…

Он подошел ко мне и положил руку на плечо в попытке успокоить. Но я была не в силах отвести взгляд от перевернутой набок кровати, сползшие после извлечения меча пуховой матрас и одеяло, слегка испачканные в крови. Я не почувствовала, как генерал взял меня за запястье и повел прочь из комнаты, закрыв двери.

– Тише. Смотрите на меня. – Киллиан чуть присел, чтобы наши лица были на одном уровне и пальцем повернул мою голову. – Все хорошо. Вам больше ничего не угрожает. Слышите меня? – Страх, сковавший мое тело, не позволял мне реагировать на его слова, я могла смотреть только куда-то за его спину. Киллиан снял с себя камзол и набросил его на мои плечи, запахнув его. – Тише. Смотрите на меня. Все хорошо. – Генерал легкими движениями начал массировать мои плечи, и только через несколько секунд я смогла хоть немного прийти в себя, осознание начало неумолимо проникать в мои мысли. Меня только что хотели убить… – Дышите. Все хорошо.

– Вера! – Я моментально повернулась в сторону знакомого голоса.

– Папа! – Я сделала шаг в его сторону, но не удержавшись на слабых ногах, чуть не упала, но Киллиан успел схватить меня за плечи и не позволил повалиться на пол. Папа уже через несколько секунд оказался рядом и поднял меня на руки, сильнее кутая в черную, все еще теплую, накидку Киллиана, в свете настенных светильников его лицо было бледным, в глазах читался испуг, который он и не пытался скрыть. Папа тяжело дышал, его борода, что раньше была лишь короткой щетиной, отросла на несколько сантиметров и теперь колола мне лоб.

– Что тут произошло? – Папа обращался к Киллиану, что стоял прямо перед ним. Я обхватила шею папы руками, сильнее прижимаясь к нему, теперь чувствуя себя в полной безопасности.

– У принцессы шок. Не думаю, что стоит напоминать ей об этом, Ваше величество. – Киллиан поклонился, положив правую руку на грудь, а левую убрав за спину.

– Да, верно. – Папа поцеловал меня в лоб и развернулся, головой приказав Киллиану идти за ним. Меня не интересовало, куда он меня несет, я знала, что с ним я всегда буду в безопасности, с ним меня никто не тронет.

Мы вошли в знакомую мне комнату. Комнату, где жил и, в основном, работал папа. Он принес меня в свою спальню и посадил на кровать, погладив меня по голове.

– Я отойду. Ложись спать. Еще ночь. – Папа выпрямился и хотел развернуться, но я схватилась за край рукава рубашки.

– Папа… – Я не смогла выдавить из себя большее.

– Тише… Я буду рядом. Ты в безопасности. Мы с Киллианом будем за той дверью. – Папа указал дверь, ведущую в зал. – Магия над комнатой не позволит кому-то сюда пробраться, с тобой ничего не случится. – Я еще сильнее вцепилась в его мантию и тихо захныкала. – Киллиан, проверь территорию.

– Да, Ваше величество. – Киллиан поклонился и покинул комнату.

Папа снял с себя кожаную броню и ножны, бросив их прямо на пол рядом с кроватью. Он сел на кровать, обняв меня, поглаживал по голове и спине, покачивал из стороны в стороны, баюкая.

– Где ты был? – Я сильнее вцепилась в его рубашку и прижалась к груди. И только сейчас почувствовала сильный запах пота, исходящий от него. Но мне было все равно, я почти четыре года не виделась с ним и не хотела вновь расставаться.

– Мне нужно было уехать в Сэнду, чтобы кое-что выяснить. В Каралане нет такой библиотеки как там.

– Не уезжай снова… – С трудом выдавила я, давя слезы внутри.

– Я буду с тобой до дебюта, а потом мне придется уехать. – Сказал он хриплым голосом, сжимая меня сильнее.

– Нет… – Я еще сильнее прижалась к нему. Мои слезы сразу же впитались в черный лен рубашки.

– Тише… Не плачь… Все хорошо. Я знаю, что ты не хочешь, чтобы я уезжал, я и сам не хочу, но это необходимо, чтобы защитить Каралан. Как только все закончится, все будет как раньше. Потерпи немного. – Папа погладил меня по голове, по спине, успокаивая.

Спустя несколько минут я погрузилась в беспокойный сон, продолжая держаться за папину рубашку. Я проснулась спустя некоторое время, папы рядом не было, паника, что недавно отступила, снова начала появляться, я зарылась с головой в одеяло, пытаясь спрятаться. Кто-то погладил меня через плотную ткань, паника еще сильнее проявилась, но немного отошла на задний план, когда я услышала голос Влада:

– Принцесса… Все хорошо, вы в безопасности. – Я откинула одеяло и увидела, что Влад сидел перед кроватью на корточках. Прежде улыбающееся лицо теперь было серьезным. Но это не вязалось с мокрой рубашкой, от которой исходит запах теплого молока. Он подал мне руку, чтобы я взялась за нее, что я и сделала. Мне стало легче, и я держалась за него и слушала его мягкий приглушенный голос, что успокаивал меня.

– Все позади. Здесь вам ничего не угрожает, тем более король вернулся, теперь вас точно никто не тронет.

– Никто и никогда. – Влад резким движением обернулся на голос короля и хотел встать, но передумал и остался на месте, продолжая также мягко сжимать мою руку.

– Ваше величество… Я… – Попытался оправдаться Влад.

– Расслабься. Я понимаю, что ты ее успокаиваешь. Можешь не бояться, что я тебя казню из-за этого. – Усмехнулся папа.

Я отпустила руку Влада, когда папа подошел ближе погладил меня по голове. Генерал поднялся, но не покинул комнату, ожидая приказа.

– Влад, сходи в прачечную и попроси Офелию дать то, что я ей отдал на хранение, если кое-что внутри потеряло свои свойства, пусть сходит к Алексу и вошьёт это обратно, она все поймет, потом принеси это сюда.

– Да, Ваше величество. – Влад поклонился и покинул помещение.

Папа снова остался со мной наедине. Он все также поглаживал меня по голове и ладоням, успокаивая, спустя время я также провалилась в сон и проснулась только следующим утром из-за света, что даже во сне слепил глаза.

Я перевернулась на бок, пытаясь уйти от этого света, и почувствовала в своих руках что-то мягкое. С трудом разлепив глаза, я увидела в своих руках своего старого плюшевого кролика. Моя старая игрушка? Какого?..

Я села на кровати, продолжая сжимать кролика, и осмотрелась вокруг. Я была в папиной спальне, на его кровати, все также заправленной черным шелком. Сам папа спал на диване напротив кровати, локоть одной его руки лежал на лбу, вторая свисала вниз, одна нога лежала на подлокотнике, а вторая также свисала, как и рука. Он не был укрыт одеялом, единственное, что было из комфорта – подушка под головой, но он все равно затылком лежал на подлокотнике дивана, обитого бархатом.

На секунду в моей голове промелькнула мысль укрыть его, но вспомнила, что папа спит достаточно чутко, и он просто проснется. Поэтому я просто хотела подняться и выйти из комнаты, чтобы не разбудить его, но…

– Неужели проснулась? – Папа встал с дивана и размял затекшую от сна на диване шею.

– Как давно ты не спишь?

– С тех пор, как ты начала ворочаться и тихо стонать от света, где-то пару минут назад. – Папа подошел ко мне и положил ладонь мне на лоб. Его рука была холодной, что приводило в себя. – Как себя чувствуешь? Вчера… – Папа замолчал.

– Вчера я устроила истерику. – Продолжила за него я. – Я помню.

– Тебе простительно. Учитывая, что вчера произошло. – Папа поцеловал меня в лоб, его щетина колола лицо, и сел на кровать, обнимая меня и поглаживая по голове. – Теперь тебя никто не тронет. Если и посмеет – умрет. Я не оставлю его в живых.

Я обняла его, впервые за эти почти четыре года. Впервые за это время я чувствую себя в полной безопасности. Я знаю, что папа никогда не даст даже замахнуться на меня, не то, что ударить или сделать больно. Но при этом я знаю, что он заставит меня рассказать, что произошло с моими волосами, почему я такая тощая… Заставит рассказать, что произошло за эти почти четыре года и вспомнить весь тот ужас…

– Ты голодная?

– Да… – Я кивнула и отстранилась от него. – Будешь пытаться меня накормить, если я не смогу съесть больше привычного?

– Перед едой дам тебе лекарство, выпьешь его на моих глазах, чтобы точно был результат. – Строго сказал папа. – Я скажу, чтобы еду принесли сюда, и чтобы принесли тебе одежду.

Папа поднялся с кровати и вышел из комнаты, через минуту вошел снова, чтобы взять свою одежду из шкафа. Я осталась одна ждать, пока мне принесут мои вещи, когда в голове раздался голос, напугав меня:

«О, Единый… Ты в порядке? Я только что просмотрела твои воспоминания. С тобой все хорошо?»

«Как видишь, я еще жива. Киллиан успел вовремя и спас меня. Может, ты объяснишь, что за гости у тебя были вчера?»

«Я не могу тебе рассказать»

«Может, хватит этих тайн? Я уже устала от этого…»

«Я хочу тебе рассказать, но не могу… Потому что ты и твой отец начнете подвергать свою жизнь опасности, а я этого не хочу»

«Какой опасности? Скажи…»

Дверь открылась, и в комнату вошла Лилит, которая катила тележку с несколькими ярусами. На вернем лежали аккуратно сложенные вещи: брюки, блузки, рубашки, платья, рядом с одеждой стояла шкатулка с украшениями, рядом с ней пара расчесок. На нижнем ярусе стояло несколько пар обуви: туфли с разной высотой подошвы или каблука и удобные невысокие сапоги. Лилит поклонилась и подкатила тележку ближе к кровати.

– Ваше высочество, король приказал мне помочь вам одеться. Сначала вам нужно умыться.

– Не нужно. Я сама справлюсь.

– Но король…

– Я сама поговорю с папой, можешь не переживать. Иди, Лилит.

Лилит поклонилась и развернулась, вышла из комнаты, я, прихватив с собой маленькую расческу, вышла следом за ней, чтобы пойти в ванную. За дверью нас встретил папа, одетый в обтягивающую кремовую рубашку с подвернутыми рукавами и брюки. Он стоял, скрестив руки на груди и опершись бедрами о спинку кожаного дивана, и смотрел на нас недовольным взглядом. Лилит опустила голову, избегая прямого зрительного контакта с ним, и перебирала пальцами.

– С каких пор фрейлина выходит первой из комнаты?

– В-ваше… – Заикаясь, пыталась ответить Лилит, но я ее перебила:

– Я ее отпустила и сразу пошла в ванную, умыться, она не знала, что я пойду следом за ней.

– Почему ты ее отпустила? Это ее работа помогать тебе. Ты же все-таки принцесса.

– Почему ты все делаешь сам? – Я скрестила руки на груди, копируя его позу, и прямо смотрела на него, так же, как и он на меня. – Ты же вроде король, это поважнее статуса принцессы, не так ли?

Похоже, в той игрушке была пыльца смивак. При смешении с экстрактом другого цветка, они действуют как успокоительное. Папа часто использовал эти цветы, когда у меня случались разные истерики.

Папины глаза в удивлении расширились, он сам чуть пошатнулся и почти сел на спинку дивана. Спустя несколько секунд он улыбнулся и покачал головой, движением руки позволив Лилит идти. Когда она покинула комнату, папа подошел ближе ко мне и взъерошил мои короткие волосы.

– Моя девочка.

– Папа! Не надо! У меня и без этого волосы дыбом стоят из-за сна! – Папа тихо засмеялся и отошел на шаг назад.

– Да, короткие волосы они такие. Приходится регулярно их расчесывать, чтобы они нормально лежали. Иди умойся, ты знаешь, где ванная.

Я пошла в сторону белой двери, за которой скрывалось светлое помещение с ванной и раковиной, уже заполненной прохладной водой. Зеркало над раковиной было запотевшим из-за горячей воды, которой до этого умывался папа, воздух вокруг был горячим и пропитанным влагой, из-за чего становилось жарче.

Умывшись прохладной водой, что смывала остатки спокойного сна, который был таким из-за цветов в игрушке, я расчесала короткие волосы и вышла из ванной. В комнате было несколько человек, что накладывали на стол еду, папа сидел на диване и читал какую-то книгу.

Я пошла обратно в спальню, чтобы сменить ночную одежду на дневную. Я впервые за долгое время решила надеть не брюки и рубашку, а бежевое платье с прямой юбкой. На ноги надела удобные сапоги, которые можно снять несколькими движениями, даже не наклоняясь. Когда вернулась обратно, в комнате уже был только папа, который все также читал, а на столе стояло несколько блюд.

– Готова? – Я нервно поправила юбку платья и села. Когда я оказалась на диване напротив него, папа достал из кармана брюк маленькую склянку с прозрачной жидкостью. – Выпей это.

Я приняла бутылочку из его рук. Это была маленькая бутыль с тремя сторонами, заостренная снизу, закрытая простой деревянной пробкой. Запаха у зелья не было, как и вкуса, казалось, что я выпила простую воду. Папа забрал склянку и пододвинул ко мне тарелку курицы под соусом из чеснока и трав, луковый суп с гренками и сок из сумеречных ягод.

– Я жду, что ты съешь все. Не уйдешь отсюда, пока обе тарелки не будут пусты.

– Знаю, папа. Ты не оставишь меня в покое.

Я подняла тарелку с супом со стола и принялась есть. Я не знаю почему, но мне показалось, что это было самым вкусным, что я пробовала в своей жизни. Либо же это связано с тем, что принесли это в комнату короля и оплошать было нельзя, или же это было действие зелья, что скорее всего и было, но я съела все и взяла тарелку с курицей. Вскоре и она была опустошена вместе со стаканом сока, который многим людям в Мирами кажется противным и склизким. Многим, но не мне.

– Неужели нормально поела.

– Да. Но я чувствую, что скоро заболит живот. – Я приложила ладонь к груди, где уже становилось тяжело. – Давно не ела так много.

– Заболит – ложись на кровать, пока не пройдет. Я скажу, чтобы тебя никто не тревожил.

– Здесь? Я не могу вернуться в комнату? – Глупо было думать, что он позволит мне вернуться туда после произошедшего прошлой ночью, но попробовать стоило.

– Ты не вернешься в ту комнату, где ты жила до этого. Тебе готовят новую, когда подготовят, я использую защитное заклинание, чтобы никто снова к тебе не проник. Я его усилю, чтобы точно этого не произошло.

– Что произошло с тем, кто был в комнате?

– Не хочу.

– Что не хочешь?

– Говорить, что с ним. Тебя и так с трудом успокоили ночью. Пришлось использовать твое старое успокоительное.

– Да, я знаю, ты постоянно использовал те цветы, чтобы я не плакала. – В животе появилась едва ощутимая боль. Каждый раз, когда мне было плохо, я была жутко раздражительной, и папа об этом знал, поэтому он легко усмехнулся и спокойно ответил:

– Ну что поделать? Ты только так успокаивалась в детстве.

– Теперь понятно, почему я зависима от их запаха.

– У тебя нет никакой зависимости, иначе бы ты не выходила из того сада. Можешь успокоиться. – Папа поднялся с дивана и подошел ко мне со спины. – Если начал болеть живот – иди отдыхай. Я скажу, чтобы тебя не тревожили. – Повторил папа и поцеловал меня в макушку и пошел к выходу из комнаты.

– Куда ты?

– К тому, кто к тебе пришел ночью. Нужно продолжить допрос, если его еще не раскололи.

– Мне кажется, что ты мне ничего не расскажешь, даже если он выдаст все. – Я скрестила руки на груди, на что боль в желудке стала сильнее, и я скривила лицо.

– Иди в комнату, отдыхай. Встретимся позже. – Папа ушел и оставил меня одну.

– Точно не скажет… – Я с трудом поднялась с дивана из-за боли, что проявлялась при каждом моем движении, даже не стала поправлять скомканную юбку. С таким же трудом вошла в спальню, с трудом оперлась о кровать, с каждым новым приступом боли мне казалось, что я проглотила камень, а не съела вполне съедобный суп с маленькой тарелкой салата.

С трудом легла на кровать, опершись носком одного сапога в пятку второй ноги я сняла ботинок, а затем кончиками пальцев второй ноги сняла второй ботинок, и, уже полностью лежа на кровати, прижала к себе кролика. Вдыхая знакомый сладкий цветочный запах, я начала успокаиваться, а глаза устало закрываться.

Я ведь только встала и только поела. Где я умудрилась так устать? Я взглянула на кролика в своих руках. Цветы. Может, если я посплю, боль пройдет… Давно не ела так много, желудок будто разрывается…

Глаза устало закрылись, и несмотря на острую тянущую боль я погрузилась в сон. Проснулась я спустя пару часов. Боли не было. Выйдя из спальни, я увидела, что дверь в папин кабинет приоткрыта, в щели виднелось, что папа сидел за своим столом, задумчиво почесывая висок и лоб, и читал какую-то книгу, название которой я разглядеть не смогла. Пытаясь рассмотреть название, я хотела поправить очки, чтобы придать четкости зрения, но пальцы столкнулись с кожей на скуле.

Папа не замечал моего взгляда и продолжал читать, полностью погруженный в предложения книги. Тогда я пошла к нему, уже на подходе к кабинету папа оторвал глаза от текста и перевел взгляд на меня, моментально захлопывая книгу.

– Проснулась? – Папа поднялся с кресла и вышел из кабинета, закрывая за собой дверь.

– Да. Что за книгу ты читал? – Папа почесал затылок и неуверенно посмотрел на закрытую дверь кабинета.

– Ничего интересного. – Неуверенно ответил он и перевел тему. – Тебе уже подготовили новую комнату, мы с Алексом ее зачаровали, теперь только те, в ком есть наша кровь смогут его снять, там ты будешь в полной безопасности.

– Уже можно возвращаться? – Я не стала настаивать на ответе на вопрос, уже привыкшая к тому, что от меня скрывают все, что только можно.

– Да. Все твои вещи уже там. Пойдем, я отведу тебя.

Я надела обувь и пошла за папой. Он вел меня по коридорам давно знакомого дворца, все те, кто встречался нам на пути кланялись нам, на что я с папой легко наклоняли головы. В конце папа привел меня к украшенной лепниной двери, он взялся за ручки и открыл ее.

Прихожая была выкрашена в мягкий голубой цвет, также, как и спальня за дверью. Внутри комнаты было еще две двери, уходившие в другие помещения, скорее всего, в ванную и гардеробную. Четверть комнаты занимала большая кровать бежевого цвета с балдахином, около стен стояли несколько стеллажей с огромным количеством книг и небольшой шкаф с одеждой, которой я пользуюсь чаще всего. Основное освещение исходило от огромного окна почти в половину стены, на потолке висела огромная хрустальная люстра, работающая с помощью магии, как и светильники, стоящие на тумбочках по сторонам кровати.

– Это твоя комната. – Папа провел кончиками пальцев по стене, о чем-то вспоминая. – Здесь жили невесты принцев после обручения. Здесь жила твоя мама до нашей свадьбы. Хотя в основном она ночевала не здесь. – Папа прокашлялся, когда сказал то, чего не следовало, на что я тихо засмеялась и отвернулась, чтобы он этого не заметил, но не удалось. Он взъерошил мне волосы и притянул к себе за плечо.

– Ничего такого до восемнадцати лет. Не смей. Иначе твой ухажер будет казнен на глазах сотен людей за соблазнение несовершеннолетней принцессы.

– Да-да-да… Сколько раз мне это говорили в детстве… Хранить себя до свадьбы…

– Я тебе не об этом говорю. Уже не те времена. До свадьбы можешь делать все, что угодно и с кем угодно, но только после восемнадцати, не раньше. Иначе представлю к тебе служанку, которая будет следовать за тобой по пятам следующие два года. Ты поняла меня?

– Я и не собиралась.

– А кто тебя знает. Может, найдешь кого-нибудь за два года, не сдержишься.

– Сдержусь, не переживай. – Папа все также стоял за спиной и все также держал меня за плечо, поэтому несколько секунд я не знала, о чем он думает, и что делает, но вскоре наклонился и тихо сказал:

– Если он не сдержится – говоришь мне. Я с ним поговорю.

– Хорошо, папа.

В дверь постучались, когда папа ответил «входите», двери распахнулись, и в комнату вошел уставший, будто не спавший всю ночь, Киллиан с взъерошенными волосами, что не было похоже на того, кто всегда одет с иголочки и всегда ухожен.

– Что случилось?

– Тот парень погиб. – Папа молчал, смотря на Киллиана расширенными от шока и ярости глазами, а потом вышел вместе с ним из комнаты, закрыв за собой дверь.

О ком они говорят? О том, кто напал на меня? Я подошла к двери и внимательно прислушалась.

– Что? Как это произошло? Я же сказал, чтобы его не убили!

– Он умер во время допроса, но не от ударов. За его щекой нашли большие осколки тонкого стекла, а на внутренней стороне щек небольшое количество яда. Он перекусил ампулу.

– Но его ведь осмотрели, никаких ампул при нем не было.

– Не было. – Подтвердил Киллиан. – Но, когда мы пришли туда, солдаты, что охраняли его камеру, спали. Они проснулись, но не помнили ничего, что было, когда они засыпали. Возможно… Во дворце есть члены Лиги, один из них заставил его унести тайны с собой в могилу, чтобы он не выдал их.

– Этот парень был трусом. Вряд ли он сам решился покончить с собой.

– Скорее всего. Этот яд – сок жорнвы.

Яд, который начинает действовать не очень быстро, примерно через день после его принятия, он постепенно парализует человека, а через несколько часов после полного паралича – принявший яд умирает от кровоизлияния в легкие. Вот только в его рту нашли целые осколки стекла, значит, он только недавно его принял, но почему-то не стал их выплевывать.

Неужели тот, кто его убил, усовершенствовал его формулу и что-то намешал к этому соку, заставив его действовать почти что мгновенно? И все ради того, чтобы устранить его побыстрее, чтобы он не рассказал ничего лишнего и не раскрыл тайны… Но почему тогда они использовали именно этот яд? Почему нельзя было дать ему что-то другое, чье действие доказано алхимиками уже давно?

– Почему он подействовал так быстро? – спросил папа.

– Не знаю. Алекс пытается в этом разобраться, просил ему не мешать, он сам придет, когда все выяснит. – Ответил Киллиан. – Но во время допроса он уже был похож на куклу и просто молчал, даже когда ему делали больно, ни на что не реагировал. А потом просто захлебнулся кровью. Его не успели спасти. Мы слишком поздно поняли, что произошло, поздно было его спасать.

– Как кто-то смог проникнуть туда? Кого охранники пропускали внутрь? До того, как они все забыли.

– Никого. Но на полу около входа мы нашли песчинки сонного порошка. И самое главное – его было слишком мало, чтобы усыпить двух взрослых мужиков.

– Кто-то его замел после того, как они уснули, но зачем это было нужно? – Несколько секунд они стояли в тишине. Что-то мне подсказывает, что порошок никто не заметал, если кто-то усовершенствовал сок жорнвы, то почему бы ему не усовершенствовать и порошок? – Найдите того, кто это сделал.

– Да, Ваше величество.

Послышались удаляющиеся шаги. Дверь в комнату открылась, и папа снова вошел внутрь.

– Что случилось? О ком он говорил?

– Кто-то убил того, кто напал на тебя прошлой ночью. – Я удивилась, что он так просто рассказал мне об этом, я думала, он не расскажет мне об этом, скажет: «Это неважно», и переведет тему, и, похоже, папа понял мои мысли. – Нет смысла от тебя это скрывать, ты сама все слышала, когда под дверью стояла. – Папа усмехнулся. Как он понял, что я подслушивала?

– Мне лучше рассказать, чтобы с тобой ничего не случилось. Если кто-то скажет тебе, что он из какой-то Лиги и хочет помочь тебе спастись – беги, они хотят тебя убить, это они послали к тебе убийцу. И сразу же говори об этом Киллиану или Владу, они их поймают. Ты поняла меня?

– Д-да, поняла, папа… – Он погладил меня по голове, успокаивая.

– С кем пойдешь на дебют? – неожиданно спросил он.

– А… Я еще никого не выбрала…

– Не выбрала? До праздника пара недель, такими темпами ты пойдешь одна. Мне подобрать кандидатов?

– Не надо. Я не хочу идти с тем, кого никогда не видела. Тем более после дебюта будут говорить, что я с ним в отношениях.

– Но ты не можешь идти туда одна. Тем более… Стоп, что? Про какие отношения ты говоришь? Кто тебе это сказал и когда?

– К-Киллиан… Когда я пошла на прогулку с принцем Хасаном. – Я замерла, и паззл в моей голове сложился: реакция папы на это, нелюбовь самого Киллиана к Хасану…

Наверняка, он знал, что папа скоро приедет…

– Он сказал это, чтобы я не пригласила Хасана, да?

– И правильно сделал. Хасан тот еще бабник. Чуть старше тебя, а женщин через него прошло столько же, сколько через даркийцев, что используют женщин, чтобы утолить свое желание. И я надеюсь, ты его не пригласила.

– Нет. Мне стало плохо на прогулке, и мне стало не до того, а потом я забыла.

– Это хорошо. – Папа не стал спрашивать, что произошло на прогулке, и что со мной было. Видимо, ему об этом уже рассказали, и он все уже знает. – Есть кто-нибудь на примете?

– Нет. Вообще никого.

– Может, я все-таки подберу кандидатов?

– Не надо. Я не хочу идти с тем, кого вообще не знаю, я уже говорила.

Так… Что тогда сказал Киллиан? Скоро появится тот, с кем я могу пойти на дебют и не бояться слухов? Он говорил о папе? Он знал, что папа скоро приедет?

– Может, ты со мной пойдешь? Так точно не будет никаких слухов, даже если бы их и так не могло быть. – Папа слегка удивился, а потом улыбнулся.

– Да, это разумный выход. Просто я себя знаю.

– Да. Я только сейчас поняла, что ты бы просто моего спутника довел еще до дебюта.

– И потом он бы избегал меня весь праздник, а вы весь вечер должны быть вместе.

– Что? Я не слышала о таком…

Папа несколько секунд смотрел на меня, а потом глубоко и обреченно вдохнул и спокойно сказал:

– Я принесу тебе книгу, где все описано. И найму тебе хороших учителей. У тебя за эти почти четыре года новых знаний не прибавилось, а половина старых пропала в неизвестном направлении. – Папа легонько пару раз ударил меня по макушке указательным пальцем.

– Оригинальный способ сообщить, что я тупая.

– Ты не глупая, ты забыла половину того, что знала. Это две разные вещи. Незнание можно легко исправить. Мне нужно идти. Разобраться, кто убил того парня. Увидимся позже. – Папа вышел из комнаты и оставил меня одну.

«Очень хороший выбор партнера на дебют…» – Тихо смеясь сказал голос в голове сразу же после его ухода.

– Это все, что ты можешь мне сказать? – Тихо ответила я.

«А что еще я должна говорить?»

X

– Ваше высочество, вставайте. Вам пора на занятия. – Проговорила Кристина, толкая меня в бок, пытаясь меня разбудить. Но я только сильнее зарылась в одеяло, закрыв им голову, чтобы оградиться от света, бьющего сквозь стекла.

– Ваше высочество, вас ждут. – Настойчивее была Кайла. – Вы не можете пропускать занятия без уважительной причины.

– Скажите, что я умерла. – Сонно ответила я, закрываясь от них троих одеялом. Лилит просто наблюдала за этим со стороны и ничего не говорила. – Сойдет за уважительную причину.

– Ваше высочество! – воскликнула Кристина и попыталась сорвать одеяло, которое я держала из последних сил, но все же ей это удалось. И я лежала уже без одеяла, страдая без нагретого под ним воздуха.

Кто-то постучал в дверь. Лилит вышла, и я услышала ее голос и голос Киллиана:

– С принцессой все хорошо? Она должна была уже выйти.

– А-а… У нас небольшая проблема, генерал… – ответила она слишком тихо. Похоже, пугает он ее сильнее, чем казалось мне ранее.

– Проблема? С ней все хорошо?

– Ваше высочество, уже генерал пришел, вам пора вставать на занятие, у вас нет уважительной причины для опоздания или пропуска! – Снова воскликнула Кристина, потянув за пижаму.

– Я же сказала – скажите, что я умерла, это пойдет за уважительную причину…

И тут из прихожей раздался хохот.

– И не говорите, генерал. – Сказала Кайла.

– Я уже и забыла, как тяжело поднять принцессу по утрам, особенно, когда раннее утро. – Хохот Киллиана резко остановился на пару секунд и сменился грохотом и тихим вскриком Лилит. Я чуть приподнялась на локте и с трудом разлепила сонные глаза. – Там все хорошо?

– Да. – Сказал Киллиан и появился в дверях. – Все нормально.

– Вы ни с того ни с сего схватились за голову… – ответила ему Лилит. – Я думала, вы в обморок упадете…

– Со мной все нормально, не стоит переживать. Я нормально себя чувствую.

Он подошел ко мне. Я снова легла, когда поняла, что все в порядке, и прижала колени к груди, пытаясь удержать тепло, которого не хватало с тех пор, как у меня забрали одеяло.

– Оставьте меня в покое. Я умерла, так и передайте.

– У вас одна причина не идти на занятие? Может, придумаете что-нибудь другое? Например, заболели.

– На Земле оправдать пропуск уроков можно было только смертью. Я в частной школе училась.

– Понятия не имею, что такое частная школа, но мы не на Земле. Тут даже смертью пропуск не оправдать. – В голосе Киллиана послышался смех.

– Тогда придумай что-нибудь. – Взмолилась я и закрыла голову подушкой.

– Вы мне это говорите?

– Я тебе полностью доверяю. Придумай что-нибудь, чтобы мне можно было прийти чуть позже.

– У меня есть одна идея. – Сказал Киллиан, и я почувствовала, как он сделал шаг вперед и уперся руками в кровать за моей спиной. – Как вас разбудить.

И тут теплые пальцы коснулись моего живота и боков и быстро по ним пробежались, вынуждая меня отбиваться от щекотки. Я даже бросила в Киллиана подушкой, но это остановило его лишь на долю секунды, чтобы увернуться от нее и снова переключиться на меня.

Я попыталась его пнуть, уже не сдерживая истерический смех. Он тоже улыбался. Понятия не имею, как я это поняла, ведь отбивалась от него с закрытыми глазами и увидеть эту улыбку я тоже не могла, я просто это чувствовала. И само это действие казалось таким знакомым, таким привычным, будто так было всегда, и так и должно быть.

– Ладно! Я встаю! Только прекрати!

И Киллиан сразу же отпустил меня и отошел на шаг.

– Вставайте на ноги и идите умывайтесь.

Я свесила ноги с постели, коснувшись ступнями мягкого ковра и потерла глаза. Киллиан стоял со скрещенными на груди руками и ждал, пока я поднимусь.

– Может, стоит поговорить, чтобы занятие устроили чуть позже? Я сейчас точно не поднимусь…

Похоже, Киллиану эта идея не понравилась, он резко схватил меня за руку, не стискивая ее сильно, и поднял на ноги, а затем развернул к себе спиной, и мои ноги оторвались от пола, когда он поднял меня в воздух. Я тихо вскрикнула, когда не почувствовала твердой поверхности под ногами, и когда Киллиан понес меня куда-то в сторону. Я даже не сообразила, куда он пошел, поняла это только тогда, когда ноги коснулись холодно плитки ванной.

– Умывайтесь, Ваше высочество. – Сказал Киллиан, и где-то хлопнула дверь. Он посмотрел туда и снова обернулся ко мне. – Я даю вам пять минут на все ваши дела. Если через пять минут вы не будете готовы, я дам вам еще десять, и, если за это время вы не успеете собраться, а именно умыться и одеться, вы пойдете за занятие прямо в пижаме. Вы же этого не хотите?

Киллиан не заметил, как за дверью ванной возник папа, двигающийся слишком медленно и тихо.

– Не хочу. Как и идти с тобой. Меня папа отведет. – Я кивнула за спину Киллиана, папа слабо усмехнулся.

Киллиан развернулся и стоило ему увидеть папу, он едва заметно вздрогнул и выпрямился по струнке, перед этим поклонившись.

– Ваше величество.

Папа посмотрел на Кристину, Лилит и Кайлу.

– Сколько вы пытались ее разбудить? – спросил он.

– Минут пятнадцать. Она ни в какую не хотела вставать. – Ответила Кристина. – Как и в детстве.

– А Киллиан за сколько ее поднял?

– За минуту. Он просто начал щекотать, она и поднялась, чтобы он прекратил.

Папа улыбнулся и перевел взгляд на меня и Киллиана. Обратился к генералу:

– Будешь ее будить каждое утро. Ты понял?

– Папа!

– Ты по-другому просыпаться не хочешь. Придется на крайние меры идти. – Я разочарованно выдохнула и склонилась над раковиной, включив воду. Теплой водой омыла лицо. – Но сегодня я сам тебя отведу на занятие, если хочешь. Мне все равно надо представить тебе учителя и ему – тебя.

Обратившись к Киллиану, он сказал ему уйти из комнаты и заниматься своими делами. Когда он ушел, папа смотрел на него каким-то странным взглядом, в котором мало, что можно понять. Но он мне не понравился.

…

– Удержите эту книгу на голове, чтобы она не упала, Ваше высочество. – Учительница по этикету, мисс Коррс, которую мне нанял папа, уже несколько дней пыталась исправить мою осанку, что было неудивительно, ведь сколько дней я просидела в телефоне, совершенно о ней не заботясь.

Я старалась сделать все, что от меня требовалось на высшем уровне, по крайней мере, мне так казалось. Стоило отдать должное – она не была такой, как Оксана Георгиевна. Она не кричала на меня при малейшей неудаче, но это было неудивительным – кричать на меня это то же самое неуважение к короне, за что жестоко наказывают во всех королевствах и империях.

Мисс Коррс обучала меня орудовать столовыми приборами, манерам общения с высокопоставленными людьми и, конечно же, поведению на торжествах. Это было не так сложно, как мне казалось еще до уроков, для хорошего мнения обо мне, как о принцессе, достаточно было просто быть сдержанной и скромной, не сплетничать и вообще не поддерживать эти сплетни и немного других подобных правил.

Я двинулась вперед, стараясь удержать средней толщины книгу, но стоило сделать один шаг, как книга скатилась с головы и упала на пол. Я присела в своем многослойном платье, чтобы поднять ее, но, когда встала, ко мне подошла учительница.

– Запомните, Ваше высочество, вы сами никогда не должны садиться на корточки и что-то поднимать сами своими руками, это должен сделать мужчина, который стоит к вам ближе всех. Или же просто оставляете эту вещь на полу. Это потому, что у вас платье может быть с тугим корсетом, в котором и дышать сложно, не то, что поднимать что-то с пола.

– Да, мисс Коррс, я поняла. – Я подала ей книгу, чтобы повторить это занятие. Стоило мне выпрямиться, мисс Коррс положила книгу мне на макушку, на этот раз я смогла сделать уже несколько шагов, не уронив ее.

Я же училась этому до того, как папа отправил меня на Землю, это не должно быть проблемой и не должно занять много времени. Я прошла небольшую дистанцию, и книга снова свалилась с головы, но на этот раз я успела перехватить ее в полете и не позволила упасть на пол.

– Уже лучше, Ваше высочество, но нужно больше практики, и тогда вы будете невероятны на дебюте.

Урок был закончен только тогда, когда моя спина затекла находиться в одном положении, ведь занималась этой книгой я уже несколько часов, не занимаясь ничем другим. После его окончания я пошла в свою комнату, чтобы переодеться. На занятиях с мисс Коррс я вынуждена носить длинные платья с многослойными юбками, какое должна буду нацепить на себя в день дебюта, чтобы уже начать привыкать делать в нем все, что возможно.

Я попросила сделать мне специальные платья для занятий, со специальными капюшонами, чтобы скрыть мои волосы. Еще на сегодня было также запланирован выбор фасона будущего платья.

Когда я переоделась, надев на себя белую блузку с воротником, плотно прилегающим к шее, и широкие брюки с широким ремнём, в дверь постучались. Это прибыли королевский дизайнер и караланский ювелир, у семьи которого заказывали украшения многие поколения моей семьи, дизайнер представил мне рисунки дизайнов платьев.

Это была достаточно толстая книжка, у которой отдельные страницы отходили с корешка, с нарисованными в ней моделей нарядов на девушках с измененными пропорциями: слишком длинные ноги и слишком тонкая талия.

Я выбрала один, который мне понравился больше всего, и попросила добавить перчатки из прочной кожи, чтобы случайно не использовать свою силу, хотя эта сила начала проявляться и с ними. Снимать мерки не было необходимости, ведь все вещи принимают нужный размер. После этого дизайнер дал мне несколько образцов тканей, несколько лоскутков, чтобы я выбрала материал, из которого будет сшито платье. Мой выбор пал на мягкую ткань, приятно касающуюся кожи.

– Больше ничего не желаете добавить? В плане украшений, может? – Спросил один из мужчин.

– Корона. Пусть она будет со струящейся вниз тканью, которая будет скрывать мою голову.

Мужчина, который задал этот вопрос, был ювелиром, что отвечает за королевские украшения, он подал мне одну из книжек, что были у него в руках, которая была немного тоньше и аккуратнее книжки королевского дизайнера. Ее страницы были достаточно тонкими, что мне казалось, что я могу ненароком их порвать одним неосторожным движением.

– Выберите корону, которую вы хотите, и драгоценные камни, они на последних страницах.

Я выбрала скромную маленькую корону, узор которой похож на тонкие ветви деревьев, на концах украшенных маленькими камнями. На последних страницах я выбрала белый камень, его цвет должен был подойти к серому платью, которое у меня будет.

– Можно еще создать серьги под стиль короны?

– Конечно. Будет сделано в лучшем виде, Ваше высочество.

Оба мужчины поклонились мне и хотели уйти, но я их остановила:

– Постойте, у меня есть еще одна просьба. Вы можете ее выполнить?

– Конечно, Ваше высочество. – Один из мужчин достал из своей сумки небольшой блокнот и ручку, уже приготовившись писать. – Что вы желаете?

Уже вечером я подготовила все, что хотела. Я передала дизайнеру листок с полным описанием того, что мне было нужно, и попросила, когда это будет готово, перенести это мне, а не папе, ведь это было именно для него, а также не говорить ему ни о чем.

После встречи с дизайнером и ювелиром я должна идти на второй завтрак. После приезда мисс Коррс я завтракала несколько раз, ведь приходилось просыпаться раньше шести часов утра, а обычный завтрак подают в десять, но я не могла заниматься с ней голодной из-за своего состояния, папа не позволил, поэтому после подъема мне готовили легкий салат и сок из сумеречных ягод. А после окончания занятий я завтракала во второй раз с папой.

Обычно к двенадцати я спускалась к столу, уже на подходе к столовой воздух наполнялся приятным запахом печенья и бисквита, а еще ближе сменялся на запах жареного мяса. В столовой папы еще не было, а на стол еще приносили еду: запеченные помидоры, тушеную, жареную, запеченную курицу, салаты, блинчики, клафути и другие десерты, стеклянные графины с напитками.

– Ваше высочество, король сказал, что он может немного задержаться, поэтому вы можете начать завтракать без него. И он просил передать. – Управляющий, почти пожилой статный мужчина в черном костюме, передал мне небольшой флакон с прозрачной жидкостью, лекарство от тошноты.

– Хорошо. Спасибо. – Управляющий поклонился и ушел, а я залпом выпила лекарство и села за стол. Я медленно начала есть запеченную курицу с помидорами и ждать, когда придет папа. От мяса пахло просто потрясно, множеством трав, а на вкус еще лучше, чуть кислое от помидоров и просто таяло во рту

Он появился в столовой только тогда, когда осталось лишь пара ножек. И я сразу же заметила, что решил сильно изменить свой стиль: прежде длинные до плеч волосы были такой же длины, что и мои.

– Ты подстригся? Ты же говорил, что ни при каких обстоятельствах их не сострижешь.

– Передумал. Они меня достали, когда я был в пути. – Папа взъерошил свои, теперь уже короткие, волосы и сел за стол передо мной. – Как прошли занятия с мисс Коррс?

– Все как обычно. Только на этот раз четыре часа я просто носила книгу на голове.

– Неудивительно. Только практика помогает держать спину в правильном положении. Я так по пять-шесть часов ходил, каждый день, целыми годами. Мой отец был тем еще гадом. Гонял меня, как только мог.

Я никогда не спрашивала папу о его отце. Единственное, что я знала о короле Айзеке – папа, когда сам стал королем, изгнал его из Каралана, никому ничего не объясняя. До сих пор остается загадкой, почему папа так поступил со своим отцом. Но ходили слухи, что дедушка невзлюбил мою маму и хотел выгнать ее из дворца, но папа не мог этого позволить, поэтому ему пришлось изгнать Айзека, чтобы мама могла спокойно жить.

– Ты выбрала наряд и украшения?

– Да. Обычное бальное платье с перчатками и корону с серьгами. Еще мамин кулон, который ты мне дал тогда.

– И все? Ты могла попросить больше.

– Я не люблю браслеты, а кольца выбирать не было смысла, под перчатками их все равно будет не видно.

– Не стоило мне отправлять тебя на Землю. Ты стала слишком неуверенной в себе, нужно это менять, ты все-таки принцесса, тебе не подобает быть такой.

– Я и раньше такой была.

– Раньше ты могла попросить помощи у Алекса, ни о чем не беспокоясь.

– Раньше он не ходил убитым каждый день.

– А он убитый? С тех пор, как я приехал, он ничем не отличается от того, каким был до твоего отъезда.

– До того, как ты приехал, он постоянно спал и был вынужден держать какой-то барьер над Лодне. Зачем этот барьер вообще нужен?

– Если его держали, значит, нужен. – Папа пододвинул к себе тарелку с бёф бургиньоном, тушеным мясом в густом соусе из мясного бульона и овощей с картофельным пюре, и принялся его нарезать.

– Что происходит в Каралане?

– Тебе уже должны были рассказать в общих чертах, что здесь творится. – Он даже не отвлекся от еды, продолжал нарезать мясо и класть его в рот.

– Да, рассказали, что на Каралан кто-то напал. А вот кто именно… Это ведь не люди, верно?

Эти слова ударили прямо в цель. Папа замер и, отложив нож и вилку, откинулся на спинку кресла. Он долго смотрел на меня, и только я продолжила:

– А еще моя сила. Это ведь из-за нее мне стало плохо тогда, в семь и двенадцать лет перед тем, как ты отправил меня на Землю, и перед тем, как ты позвал жреца еще в детстве?

– Кто тебе рассказал.

Я могла поклясться, в его свете появились тени. Он был в ту же секунду идти и убить того, кто мне об этом рассказал.

– Никто. Сама догадалась.

– Неужели.

– Да. Ты наверняка знаешь, что до твоего возвращения на мою комнату напали, меня тогда Алекс защитил. В тот же вечер я заметила на балконе следы зеленой слизи в форме лапы с четырьмя пальцами. Тогда же услышала звериный рев, Алекс тогда сказал, что не закрыл ей пасть. Вряд ли речь шла о человеке. Я не права?

– Допустим. – Папа цокнул языком. – Ну а насчет жреца?

– Тогда, когда он что-то сделал со мной, у меня появилось ощущение, что у меня забрали что-то важное, появилась пустота. И эти чувства начали уходить, когда я начала, как губка, впитывать в себя чужую магию при касаниях.

– И этот человек считает себя глупым.

– Я не считала себя такой. Это ты вроде мне намекал об этом.

– Я ничего такого не говорил.

– Хватит переводить тему. Что происходит? Объясни мне!

– После завтрака пойдем ко мне в комнату, я тебе все расскажу, нет смысла от тебя что-то скрывать дальше.

– Неужели.

– Тебе в комнату принесли цветы? Почему вдруг такая уверенная?

– Ничем я не дышала. Просто надоело, что от меня все скрывают.

– Понял. Я тебе все объясню, обещаю.

Папа вновь принялся за еду, разрезал мясо ножом и накалывал его на вилку. Он подчинялся манерам даже во дворце, когда рядом лишь я и нет никого из слуг. Папа представлял из себя настоящего короля, властного и сильного. Пусть я ни разу не видела, как он работал с аристократами, но я слышала слова некоторых выходящих из рабочего кабинета, где проходили совещания.

Да, я иногда подслушивала некоторые разговоры, что с того?! Эта привычка и по сей день сохранилась, признаю, я не святая и не безгрешная. Но я никогда не подслушивала, когда совещания еще продолжались. Только после их окончания я пряталась в тени коридоров и слушала, что они говорили о моем отце. Почти неслышно, но я напрягала слух и прислушивалась.

Многие честно признавались, что он внушает в них страх одним лишь взглядом. Я долгое время не верила им, ведь папа очень редко когда повышал на меня голос. Если я что-то и делала, он говорил со мной спокойно и объяснял, что так делать нельзя, а потом поднимал на руки и обнимал. На Земле бы все говорили, что он сильно балует меня, что дети мало что понимают если на них не кричать, а некоторые, если не бить. Но уверена, ему было бы на это плевать, он никогда никого не слушал. По крайней мере, я никогда такого не видела. Он король, он может прислушиваться к другим, но подчиняться не будет. Или же, если не проигнорирует, просто начнет угрожать с таким спокойным выражением лица, что лишь от этого становится страшно, а потом применит свой холодный тяжелый взгляд, который так страшит аристократов.

Мама на Земле воспитывала меня именно также, ничего мне не запрещала, никогда не наказывала, когда узнавала, почему я грубила учителям до того момента, как они меня сломали. Она даже помогала мне наказать обидчиков. Именно она надоумила меня наказать Макса за обман.

Мама наняла программистов, которые взломали его социальные сети, а я развесила фотографии некоторых его переписок, среди которых были переписки с его бывшими, которые обвиняли его в том, что у него маленькое достоинство. После этого шла запись «Этот пользователь ограничил сообщения». Тогда я опозорила его на всю школу, а чтобы мне ничего не было, мама заплатила охраннику, чтобы он удалил видеозапись, где четко было видно, кто наклеил эти бумажки на стены.

Я знала, что Максим всегда приходит с опозданием, поэтому не сможет сорвать их раньше, чем это увидит кто-то другой, сфотографирует и отправит по группам класса. Будет знать, как предавать меня. Не стоило ему играться со мной. Я могу быть опасной, когда этого требуют обстоятельства.

После этого никто не вычислил, кто взломал его страницу в сети, и кто за всем этим стоял. А потом я узнала, что его девушка, с которой он хотел меня опозорить на дискотеке, его бросила. Я несколько дней продолжала с ним общаться, делала вид, что не знала о его плане, говорила, что он мне нужен таким, какой есть. Но потом написала ему короткое сообщение: «Я тебя разлюбила, милый», заблокировала его и выложила на свою страницу фотографию с другим парнем, который на самом деле был Мариной, единственной моей подругой из школы, просто с измененным в специальном приложении лицом. Должна признать, из нее вышел достаточно симпатичный парень.

Но каким-то образом Макс понял, кто стоит за его позором, и избил меня вместе со своей компанией. После этого мама вынудила его отца заплатить компенсацию за избиение. На тот раз его деньги ему не помогли, там были камеры, где четко были видны наши с Максом лица, было глупо оправдываться, что я просто упала с лестницы. Деньги мама отдала мне, на них я купила новый телефон и еще кое-что по мелочи. После этого Макс ко мне не приближался, ну до того дня, как меня «случайно» толкнули на арматуру.

– Ты хочешь знать все? – спросил папа, когда мы вошли в его комнату и сели друг на против друга на диванах.

– Да.

– Ну что ж, слушай. – Папа положил ногу на ногу, ладони оказались на коленях.

– Когда-то давно появились странные существа, названные слизняками. Они пришли неожиданно и неизвестно откуда, но сразу же погрузили мир в хаос. Это бессмертные существа, они не имеют способности к размножению, не умеют говорить, но могут общаться с помощью телепатии. Слизняки имеют способности перевоплощаться в любых людей и забирать магию из тела человека, они высасывают ее, оставляя лишь малую часть. Тогда древние миреды, владеющие более мощной магией, чем мы сейчас, заточили их под землей. Долгие века и тысячелетия они находились под Лодне без возможности выбраться на поверхность. Но везде найдется лазейка, раз в несколько лет кто-то из особей выбирался на поверхность и нападал на людей.

Когда мне было двенадцать лет, одна из них напала на меня, поэтому я не имею столько силы, как имел при рождении. В тот день, когда я отправил тебя на Землю, выбралась не одна тварь, а сразу все. И им нужна ты. Ты владеешь особой силой, которая может помочь им выбраться за пределы Лодне, напасть на остальные города Каралана, а потом и на остальные королевства.

Да, все дело в твоей силе. – Сказал он, отсекая все вопросы. – Они выбрались из-за тебя. Когда тебе было семь, ты разрушила половину дворца, но не магией света, а магией воды, мощные потоки разрушили несколько стен и затопили коридоры. Тогда я позвал Эриона, отца Алекса, мы не смогли ничего понять о твоей способности, потом я позвал жреца, он рассказал об этой силе, впитывать чужую магию в себя и, возможно, использовать ее как собственную, и запер эту силу внутри тебя, чтобы она больше не причиняла тебе вреда, но меня предупредили – рано или поздно сила вырвется, и это произошло, когда ты чуть не упала с лошади перед отъездом, а окончательно она вырвалась, когда ты вернулась. А до того, как запечатать твой дар… – Он задумался и выдохнул через рот.

– Есть одно предсказание. Оно очень древнее. Очень… И в нем сказано, что единственная выжившая дочь короля может или уничтожить этих слизняков, или же позволит им уничтожить мир. Все зависит только от людей, окружающих ее. Если они заберут твою силу, они смогут уничтожить барьер над Лодне и продвинуться на все остальные королевства. Кто знает, что будет, если они заберут силы всех людей в Мирами… Когда в двенадцать лет у тебя произошел тот выплеск энергии, которого не смогла сдержать даже сила жреца, слизняки как-то это почувствовали и выбрались из заточения. Все. До единого. Раньше выбирались только по одному, в разное время. Впервые выбрались все до единого.

Тогда Деминиан предложил отправить тебя подальше от королевства. И желательно, стереть память, чтобы ты не могла вернуться домой раньше того времени, как слизняки будут снова заточены или уничтожены. Если бы я знал, что кто-то подставит Деминиана…

– Подставит? Он не предавал нас? – я впервые слышу о том, что кто-то уверен в его невиновности.

– Он много лет служил мне. А тебе он был словно второй отец. Я не верю, что мог пойти на такое. Я пытался найти настоящего виновного, но было уже поздно – он умер раньше, чем я смог во всем разобраться. В одной из камер, куда его привели после обвинения. Никто до сих пор не понимает, что с ним произошло. Деминиан просто исчез, а в углу, в огромной луже крови, лежали его вещи.

– Что? То есть и тела его нашли? – Папа только покачал головой.

– И что еще странно – он даже не сопротивлялся, когда его арестовывали, он будто знал, что это произойдет, и сам пошел в темницы, даже без кандалов. Со стороны даже казалось, что это он нас туда ведет. – Папа невесело усмехнулся. Деминиан был ему другом, тем, кому можно довериться, как самому себе. И вот, Деминиан погиб. Погиб предателем для всех во дворце. Да еще и при таких странных обстоятельствах. Или… Или он не погиб, ведь тела его не нашли.

– В чем его обвиняли? – спросила я.

– Иногда твари, которые напали на Лодне, могут проникать на территорию нашего двора. И Деминиан, или тот, кто принял его облик, передал одному из слизняков чертеж с местонахождением нескольких секретных ходов. С его помощью они смогли лишить треть жителей дворца магии.

– А потом они пробирались?

– Один раз он к тебе на балкон в ту ночь, и, если бы не Алекс… – папа зажмурился и отвернулся в сторону, глубоко вдохнув. Похоже, он переживает об этом до сих пор. – Поэтому, когда Киллиан послал мне сообщение об этом, я приказал усилить охрану. Эти твари не могут никого убить физически, они не могут взять что-то тяжелое в руки, потому что этот предмет падает сквозь их слизь, даже в облике человека, клыков и когтей у них нет, они только могут напугать. Но Деминиан считал, что, если они доберутся до тебя, вырвут из тебя силу, и это может закончиться для тебя плачевно, и Мирами окажется в опасности. И даже если мы победим их, все может закончиться также плохо, когда о тебе узнает Совет.

– Совет? – Спросила я. – Что это?

– Пять людей, которые практически управляют миром. Считается, что они приемники Бога, которые следят за порядком в мире вместо него. Они контролируют миредов. Иногда приходят сами, когда кто-то показывает сильную магию, и выносят решение оставлять этому человеку магию или же лишить его этой силы, чтобы он не навредил остальным. Если они узнают о тебе и об этом предсказании, они могут не просто выдернуть из тебя твою силу, но и убить, и я остановить их не смогу, они пятеро стоят выше всех королей, я не могу ими командовать, но они мною могут. Их слово закон. При этом они даже не вмешиваются ни во внутренние, ни во внешние дела королевств, если намечается война, они не станут помогать ни одной стороне. Они отказали в помощи, когда слизняки выбрались из заточения.

– Нет никакой возможности заточить их обратно?

– Нет. И насколько мы знаем со слов самих слизняков… Они уже давно нашли способ выбраться, но ждали подходящего момента – твоего рождения. И все эти годы на поверхность выбиралась лишь одна определенная особь, не разные, как мы всегда думали. Если мы снова заточим их под землей, они найдут способ сбежать, не только из-под земли, у них есть жабры и перепонки на пальцах, могут дышать и быстро передвигаться под водой. Мы много раз пытались придумать способ заточить их или уничтожить, но это бесполезно, они находят выход из любой ловушки, и убить их тоже невозможно. Раны почти сразу заполняются слизью. Отрубить голову тоже не представляется возможным – кости очень крепкие, мечи просто застревают в них или ломаются.

– Ты говорил, что они умеют перевоплощаться в любого человека. Как определить, что перед тобой стоит не подделка?

– Для этого есть специальное зелье, которое сделал Деминиан. Если капнуть его в глаз, то можно увидеть…

– Темные пятна. – Закончила за папу я, и он кивнул. – Я много раз слышала о них.

– Да. При помощи зелья в их лбах можно увидеть то темное пятно. И именно из-за этого зелья у Киллиана и Влада меняется цвет глаз на полностью черный.

– Почему у них так?

– Никто не знает. Но есть одна легенда. По ней сам Бог был похож на даркийца, разные глаза, темные волосы, и поэтому любил их больше. Он различными образами выделял их, дал им больше, чем всем остальным народам, ведь только им он даровал печать для определения пола своего ребенка. Возможно, такое действие зелья – это один из способов их выделить.

– Бог? Он ведь действительно существовал? По легендам он стал отшельником и закрылся от людей. Что если эти легенды не выдуманы?

– Хочешь найти его? – Папа откинулся на спинку дивана. – Бесполезно. Это легенды.

– А что, если нет? Что, если…

– Нет никаких если. – Перебил меня папа. – Я много лет его искал. Еще с тех пор, когда одна из этих тварей забрала мою магию. Хотел найти его и попросить ее вернуть. Когда они выбрались, я каждый день ходил в храм и умолял помочь нам. Но он не помогал. Ему на нас плевать. Совет, который, по мнению всех в мире, создан Богом, также отказывается нам помогать. Даже если он действительно существует и где-то прячется, и ты сможешь его найти… Он эгоист. Забудь о нем. Всю жизнь сами со всем справлялись, и в этот раз справимся. Нам он не нужен.

По легендам раньше Бог помогал всем людям, поэтому не было бедности, сирот, катастроф. Бог всегда спасал людей. Но в один момент он просто пропал. Исчез. Исчез, разочаровавшись в людях. Ни в одной легенде не сказано, что тогда произошло, но больше он не появлялся, чтобы ни произошло у людей. Но он всемогущий! Если он на самом деле существует, то он сможет щелчком пальцев уничтожить этих тварей. Если он существует…

Разговор с папой был окончен, хотя я видела по нему, он знает больше, чем говорит, но понимала, это не очень важно. Он бы мне рассказал, будь это не так. Папа должен был понять, что скрывать что-то от меня не очень хорошая идея. Я хотела пойти в библиотеку, и хотела встать с дивана, но вспомнила:

– Я перерожденная? – спросила я.

– Что? – Папа выпрямился и посмотрел на меня широко распахнутыми глазами. – С чего ты…

– Не надо врать, папа. Жрец ведь сказал тебе об этом, когда запечатывал мою силу. Он должен был почувствовать это.

Папа долго смотрел на меня, а потом, когда понял, что врать мне действительно бессмысленно, откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди.

– Откуда?

– Скажу честно, познакомилась с человеком, которого никогда раньше не видела, но в первую встречу появилось ощущение, что я всегда его знала, более того, у него тоже появилось то же чувство.

– Кто из этих пятерых?

– Что? Ты о чем?

– Я не брал на работу никого нового после твоего отъезда за Землю, кроме Форса, Калиса и двух новых служанок Лилит и Кайлы, а дополнением служит приезд этого самовлюбленного принца. И предпочту считать, что ты слушалась и не выходила в город через секретные ходы. Кто из этих пятерых тебе был знаком?

– Это так важно, папа?

– Я поговорю сразу с пятью, если не скажешь. Лилит и Кайла меня не очень интересуют, но за остальных троих я не ручаюсь. А ты сама знаешь мои методы. Сама слышала, что обо мне говорят аристократы после совещаний. Не просто же так ты подслушивала.

– Ты знал?

Серьезно? Он знал, что я подслушивала разговоры взрослых людей о нем и… ничего не делал? Даже ни разу не говорил мне, что это нельзя делать?

– Не переводи тему. – Он улыбался, наслаждаясь моим растерянным выражением лица. – Кто из этих пятерых?

– Не скажу. Ты его убьешь.

– Его. Кто-то из генералов или принц. Если скажешь, то я просто с ним поговорю, а если нет – действительно убью сразу троих. А дочери Влада и Киллиана останутся без отцов, жена Влада станет вдовой. А Валаниз останется без одного наследника, хорошо хоть у шейха еще один сын есть.

– Папа!

Он наклонился вперед и положил подбородок на скрещенные пальцы.

– Я слушаю.

– Киллиан. – Папа кивнул и о чем-то задумался с пугающим взглядом. – Только попробуй что-то ему сказать. Мы могли быть просто друзьями в той жизни.

И нечего думать, что я свяжусь с женатым мужчиной!

– Конечно-конечно. Я просто с ним поговорю, а потом по-тихому закопаю где-нибудь за конюшней.

– Папа!

– Да шучу я. Шучу. Успокойся, дочка. – Проще сказать, чем сделать. Тем более по его виду нельзя сказать, что он на самом деле шутит.

– Хватит это делать, папа. Не надо меня так пугать.

– Меня не просто так называют психом.

– Действительно, почему тебя так зовут? – задала я риторический вопрос, закатив глаза. Я хотела подняться с дивана, когда вспомнила слова девушки в своей голове «Дело в твоей матери. Я не могу рассказать, при чем она здесь. Просто она была не той, за кого себя выдавала. Тебе передалась ее способность». – Какая способность была у мамы?

Папа явно удивился такому вопросу, он замер и медленно повернул к мне голову.

– С чего вопрос?

– В королевской династии уже больше пяти тысяч лет владеют магией света, а у меня ее нет. Может, это от нее передалось?

– Дело не в этом, а в том, что ты перерожденная. Магия связана с душой человека, при перерождении магия сохраняется, а не подстраивается под магию родословной, в которой человек переродился. От мамы твоя сила не зависела. Да и она особой силой не выделялась.

Что-то подобное говорил и Киллиан. Но неужели та, кто со мной связывается, знает мою родную маму, что так говорит? И что за сила у нее была, по ее мнению? На столе в рамке стоял небольшой портрет. На нем были изображены мама и папа. Папа почти не изменился с тех пор, мама была одета в простую, если сравнивать с королевским стилем, одежду – в простую широкую рубашку белого цвета и широкие серые брюки, подпоясанные широким ремнем. Длинные рыжие волосы были уложены в простой пучок, из которого у лба выбивались несколько прядей.

У нее были такие же серые глаза, как у меня, с таким же зеленым ободом у зрачка. Как только художник смог полностью это передать на такой маленькой картине? Это больше походило на фотографию, которые делают на земле, а не на нарисованный портрет.

Я поднялась с дивана, чтобы поцеловать папу в щеку, и видела, что он еще что-то скрывает от меня, но решила поговорить с ним позже, выйдя из его комнаты, я пошла прямиком в библиотеку. Не собираюсь сдаваться несмотря на папины слова. Я сдамся, только если сама разочаруюсь в его поисках. Я должна найти Бога и попросить его освободить мое королевство. Освободить меня от этого предсказания. Я должна защитить свое королевство.

Взяв множество книг легенд, где хоть немного мог упоминаться Бог, я направилась в комнату. Все книги были прочитаны ближе к глубокой ночи. На улице стояли большие часы, пусть они стояли далековато от дворца, но время я могла видеть. Два ночи и двадцать три минуты. Спать мне оставалось меньше трех часов, но это меня не останавливало. Пусть завтра я буду весь день спать на ходу – на это мне плевать – но я должна написать все, что известно о Боге.

«По легенде – даркиец. Владеет всеми стихиями, в том числе исчезнувшими, и всеми способностями, у смертных названных дарами. Сильнейший среди всех людей. Имел большую благосклонность именно к даркийцам, которых он создал по своему подобию. Появлялся в моменты сильных катастроф, когда людям требовалась помощь и защита, он исцелял раненых и больных, мог даже возвращать оторванные конечности. Людям не приходилось просить его о помощи слишком долго, в основном, он приходил по первому зову. Любимое место – Мир Спокойствия».

Я не нашла ничего про это место в книгах, что я принесла, только одно название, но ни на одной карте Мирами не было обозначено этого места. Возможно, он также легендарный и найти его будет очень сложно, если он вообще существует. Пообещав себе найти информацию о нем завтра, я легла спать и проспала только три часа, а потом пошла на занятия. Сколько раз я засыпала на ходу, пока несла эту книгу.

Еще никогда бессонная ночь меня так не убивала, а мисс Коррс продолжала класть книги мне на голову, не давая никаких поблажек, продолжала говорить мне о правильном поведении на дебюте, как я должна себя вести. Я с трудом не засыпала, сидя прямо на стуле. Каждый раз стоило мне только согнуться на стуле и прекратить соблюдать осанку, как она брала меня за плечо и выпрямляла, не прекращая говорить.

После второго завтрака, с болевшей от нахождения в одном положении спиной, я пошла в библиотеку. От недосыпа названия книг в глазах расплывались, но я смогла найти парочку подходящих. «Мифические места Мирами», «Страны Бога» отправились в мою стопку, всего две книги, больше найти не смогла, возможно, потребуется заходить вглубь библиотеки, но сил искать пока не было от недосыпа. Пообещав себе прийти позже и поискать что-нибудь еще, я пошла в комнату. В книгах об этом месте было немного. Я дописала это к записям про Бога.

«Мир Спокойствия – любимое место Бога, скрытое под тысячью слоев тумана (возможно, скрыт магией невидимости и не ощущается при плавании на корабле, если это остров). Мир Спокойствия – самое прекрасное место в Мирами (по словам тех, кого Бог перемещал туда), девственная природа, белые пески, синие воды, настолько прозрачные, что видно дно на достаточно большой глубине, хищные животные никогда не нападали на людей, а, наоборот, ластились к ним с довольным урчанием, как домашние животные, обожающие своих хозяев.

Там существуют многие виды животных и растений, которых нет на остальном континенте (возможно, такие животные на континенте вымерли, или в том месте особый климат, в котором могут жить не все животные, или на континенте неподходящий климат для животных Мира Спокойствия, либо животные и растения, которые жили на том месте, где находится Пепелище).

Узнать, где находится это место, никому не удалось, во всех легендах его местонахождение разное, кто-то считает, что он находится на самом севере, но божественная сила, окружающая его, не дает деревьям и животным замерзнуть. Кто-то считает, что это остров и находится он у самой границы континента, а кто-то – что это вовсе полуостров и расположен в восточной стороне континента, где находится Проклятая Земля, обитель самого зла, куда уже тысячу лет не ступал ни один человек.

Об этом месте не сложили даже легенд и мифов, страшась лишь одного упоминания о нем. Но по слухам туда был заточен особо опасный и кровожадный народ, чье название уже давно было стерто из памяти людей. Также считается, что драгоны, создавшие Пепелище, основались именно там. Тех смельчаков, кто осмеливался переступить за границу этой земли, вскоре находили сожженными за стеной, так прозвали границу, за которой располагается Проклятая земля.

Люди, которые живут там, или жили, если драгоны не позволили людям находиться на своей территории, славились своей жестокостью и просто нечеловеческой силой, они были настолько быстрыми, что могли поймать на лету стрелу или даже маленький дротик. Победить их могли только их сородичи, только они были равны с ними по силе.

Поэтому в далекие времена, до заточения их на месте, прозванном вскоре Проклятой Землей, короли нанимали их на службу. Какими бы жестокими они ни были, эти люди были верными своим королям и выполняли все их приказы, защищали их ценой собственной жизни. Если ты имел в своем подчинении подобного воина – ты был непобедим. Поэтому эти люди были при дворе у каждого правителя и каждого важного человека, начиная от барона, заканчивая королями, чем могущественней ты был, тем больше их было у тебя в подчинении.

Мое сердце сжалось. Я не знаю, почему. Я еще сильнее убеждаюсь в том, что я перерожденная. Когда у меня в голове появился образ парня с длинными рыжими волосами, перевязанными кожаной лентой в хвост, в сверкающей броне, мое сердце сдавило настолько сильно, что стало невыносимо больно, сердце забилось настолько сильно и быстро, что, казалось, будто оно вот-вот вырвется из груди. Парень обернулся на меня, его желтые металлические глаза радостно засверкали, он протянул мне руку в железной перчатке. «Пойдем со мной» – говорил его взгляд.

«Вера!»

Я очнулась от ее голоса лежа на столе щекой. Когда я заснула? Когда я подняла голову и села… Кто он такой? Кем бы он ни был, я не знала, была ли я рада, что увидела его, или нет. Кто-то из прошлой жизни?

– Что? Все нормально.

«Серьезно? Ты потеряла сознание ни с того, ни с сего. Это ты называешь нормально?»

Только сейчас я поняла, что у меня болит лоб, я ударилась, когда упала на стол.

– Да, все нормально. Просто немного стукнулась.

«Что ты видела?»

– Загляни ко мне в голову.

Протерев сонные глаза рукавом, я снова принялась за записи. Но в голову ничего не лезло, я не хотела об этом больше думать, всеми моими мыслями завладел этот рыжий парень. Он был в броне, что указывало на его принадлежность к рыцарям прошлого. Но рыцари, как таковые, исчезли больше двух тысяч лет назад. Неужели, я жила настолько давно?

«Кто это?»

– Я не знаю. Скорее всего кто-то из прошлой жизни.

«Что ты чувствовала, когда увидела его?»

– Не знаю.

Отложив записи, я взяла карандаши и чистый лист. Наметила овал, основные элементы лица и принялась рисовать того парня. Я помнила его широкие глаза, которые излучали радость, стоило ему увидеть меня, помнила широкий лоб и волевой подбородок с недельной щетиной. Полные губы, складывающиеся в сдержанную улыбку.

Цветные линии складывались в общую картину, показывая лицо парня, в точности такого, каким я его видела. Еще никогда прежде я так хорошо не рисовала. У меня никогда не получалось так хорошо, как сейчас. Будто мои руки помнили то, чего не помнила я. Это немного пугало. Не знаю, сколько продлилось мое рисование, но вскоре ко мне пришли служанки с подносом еды. Тогда я поняла, что пропустила ужин, на часах уже было восемь часов вечера. А ела я только в полдень на втором завтраке. Я даже не заметила, как пролетело время, и даже не почувствовала голода. Желудок заурчал, только когда в комнате раздался запах выпечки и буйабеса. Рядом с тарелками лежала бутылочка с зельем.

Я перевернула листок и отложила его в сторону. Выпив зелье, я принялась за еду. Спустя время тарелки с рыбным супом и клафути были пусты, а листок с рисунком парня вернулся обратно. Кто этот парень? И почему у меня такое странное чувство, что я не хочу его видеть, но при этом и хотела этого?

«Вера, ложись спать. А то завтра опять будешь спать на уроках. Завтра об этом подумаем. Вместе»

Я послушалась ее и легла в постель. До дебюта оставалась лишь неделя. Мне стоило готовиться намного лучше.

XI

Стоит ли говорить, что я невезучая? Думаю, нет. Даже мой дебют прошелся по мне как каток по асфальту.

Все начиналось, как и должно было быть. Ко мне пришли женщины, которым папа заплатил, чтобы они привели мою кожу в порядок. Обычно серая кожа теперь стала более-менее здорового цвета. За это время щеки стали немного полнее, я хорошо питалась и набрала необходимый мне вес, но все равно осталась очень худой.

Хоть руки не казались тонкими палками как прежде. Волосы отрасли еще немного, но оставались такими же короткими, и после той стрижки стали жесткими, не такими, какими были прежде. Я хотела скрыть их короной с присоединенной к ней полупрозрачной фатой, но как только она пришла вместе с остальными украшениями и платьем… Оказалось, что ювелир сделал их отдельными частями.

– Что такое? – спросил папа.

– Они раздельные, но их же можно соединить?

– Да, можно. Я попросил ювелира и дизайнера немного изменить кое-что.

– Зачем?

– Пойдем со мной. – Он повел меня по коридорам, провел на несколько этажей ниже и открыл одну из простых дверей. – Все готово?

Это был небольшая комнатка, похожая на салон парикмахерской. Зачем мне это вообще с моими-то волосами?

– Да, Ваше величество. – Ответила молодая девушка с прекрасной прической, ее русые локоны спускались по плечам аккуратными волнами.

– Отлично. – Папа подтолкнул меня внутрь. – Сообщите мне, когда закончите. Буду в своем кабинете.

– Конечно, Ваше величество.

Папа закрыл дверь и оставил меня одну. Девушка сказала садиться на стул, стоящий спинкой к зеркалу. Само зеркало было закрыто тканью, той же тканью было накрыто что-то лежащее на столе.

Как только я села на мягкий стул, девушка чем-то начала мазать мне волосы, вроде это какой-то крем с цветочным запахом. Смыла все это и, беря их между двумя пальцами, словно плойкой, сушила их магией. Владеет магией огня. Когда волосы были сухими, она встала мне за спину и начала что-то делать. Что именно я не понимала. Но так продолжалось достаточно времени. Как минимум час.

Когда она вроде бы закончила, она что-то написала и отправила письмо через приемник у стены. Прямо к папе. Он пришел через несколько минут и улыбнулся, когда увидел меня. Папа поблагодарил девушку, а она, сказав, что для нее было честью поработать на нас, поклонилась и удалилась.

– Зачем это было нужно? – спросила я.

– Догадайся. – Папа надавил на спинку стула, на что мои ноги оторвались от земли, и повернул ко все еще закрытому зеркалу, отдернул ткань.

– Нет… – Мои волосы… Они больше не короткие, она нарастила мне новые, как это делают на Земле! Мама обещала отвести меня в парикмахерскую, когда волосы немного отрастут, чтобы сделать их длиннее. Я не думала, что и в Мирами есть что-то подобное. И эти волосы были в точности, как и мои. – Это ведь твои волосы, да?

– А ты думала, что мне действительно надоели длинные волосы? Ни за что на свете!

– Папа! – Я прыгнула на него и обняла за шею. Папа, ожидая подобного, сразу приобнял меня за талию и поднял над землей.

– Все ради моей маленькой девочки, которую я не видел почти четыре года. – Он поцеловал меня в щеку, наклонившись, на что мое тело чуть прогнулось в спине назад. – Желаешь получить еще что-нибудь в подарок?

– Чтобы мама была здесь…

– Я тоже. Она бы светилась от счастья, когда увидела тебя на твоем празднике.

– Я не только про родную. Еще про приемную, которая была на Земле.

– Почему ты раньше молчала? Давай мне данные, и ее привезут сюда через пару часов.

Я еще сильнее обняла его, на что он засмеялся, и сказала ее имя, и где она живет. Я не хотела его отпускать, вообще не хотела никакого дебюта, не люблю людей, разлюбила за столько времени на Земле. Научилась принимать то, что от любого человека можно получить нож в спину в любой момент. Но у судьбы были иные планы. В дверь постучались, и в проеме появилось лицо Киллиана.

– Все готово, Ваше величество.

– Отлично. – Сказал папа и отпустил меня на пол. – Проводи ее до комнаты. И сопровождаешь ее до праздника повсюду. У меня есть еще одно дело.

– Да, Ваше величество. – Ответил Киллиан, когда папа уже покинул комнату. – Почему у меня такое чувство, что он хочет меня… – Киллиан провел кончиками пальцев поперек шеи.

– Прости… – Я виновато опустила глаза в пол и тихо нервно засмеялась.

– Вы ему рассказали. – Не спрашивал, а утверждал он, но злости в его голосе не было.

– Он меня заставил… Сразу после того, как я сказала, что один человек мне кажется знакомым. Это его задело. – Киллиан тихо засмеялся и открыл дверь шире.

– Идемте в вашу комнату. Вам пора готовиться к празднику, Ваше высочество.

Я сразу выскользнула наружу, и генерал закрыл за мной двери. Мы поднимались обратно в мою комнату.

– Ты сказал, что все готово? Что было готово?

– Наряд короля на праздник. Он попросил передать ему, когда все будет подготовлено.

– Я уж думала, очередная тайна, в которую вы не собираетесь меня посвящать. – Я взяла Киллиана под локоть, он сильно напрягся, но руку не убрал.

– Король вам все рассказал и запретил нам что-либо от вас, теперь уже, скрывать. Мы не имеем права вам не говорить чего-то о ситуации. – Он согнул руку в локте так, как этого требует этикет. – И как же я рад, что вы выбрали сопровождающим не меня. Ваш отец действительно подходит на эту роль больше, чем кто-либо другой.

– А ты боялся, что я выберу тебя?

– Я бы не хотел ловить его прожигающий насквозь взгляд весь вечер. А зная его, потом бы я получил гору работы, как его Советник, в наказание, что посмел прикасаться к его дочери. Уж в этом он мастер, давать работу в наказание. Не отстанет, пока не начнешь валиться с ног от усталости, только тогда пощадит.

Я тихо засмеялась и обхватила его локоть второй ладонью и только тогда заметила, что мы подходили к моей комнате. Киллиан открыл двери и поклонился, ожидая, когда я зайду. И стоило мне оказаться внутри вместе с Лилит и Кристиной, как двери закрылись. Коробки с платьем, туфлями и короной все также были нетронутыми, а за ними лежала маленькая узкая коробочка, с подарком для папы.

Кристина подвела меня к большому зеркалу и принялась снимать мою блузку, а за ней и брюки. Когда я осталась в одном нижнем белье, они достали из коробки платье, которое было намного шикарнее, чем на рисунке дизайнера. Оно было без рукавов и с открытыми плечами, поэтому пришлось снять и топ с выделяющимися лямками.

Кристина и Лилит пробрались через множество слоев юбки и надели его на меня через голову и слабо завязали шнурки на спине, перед этим расправив полы платья рукой. Оно было слегка большим и падало вниз, обнажая грудь, поэтому мне приходилось его поддерживать пальцами, но уже через секунду приняло мой размер, Кристина сильнее завязала шнурки на спине, и платье плотно прижалось к телу, словно вторая кожа.

Это было светло-серое платье с вышивкой из бисера. Стеклянные бусины складывались в рисунки цветов и птиц. Я покружилась вокруг, юбки платья приятно шуршали о ковры на полу и развевались в стороны.

– Наша принцесса будет блистать на празднике ярче всех!

Я улыбнулась и хотела достать из коробки перчатки, но их там не оказалось. Я принялась искать в других, но и там их не было.

– Вы ищете перчатки, Ваше высочество? – спросила Кристина, на что я кивнула. – Король сказал они вам не понадобятся, поэтому королевский дизайнер даже не делал их.

– Что? Как я буду без перчаток?

А как же моя сила? О чем папа вообще думал? Мне нужно к нему. Я уже подошла к двери, как вспомнила о подарке. Схватила самую маленькую коробочку и вышла из комнаты, снаружи, опершись о стену рядом с дверью, стоял Киллиан. Он осмотрел меня с ног до головы широко открытыми глазами и хотел что-то сказать, я, не дожидаясь, чего он скажет, попросила отвести меня к папе.

Мы прошли одну лестницу, на этаж выше и остановились около резной деревянной двери. Я постучалась и услышала суровый папин голос, которым он общается со всеми.

– Входите.

Я открыла двери и вошла внутрь, оставив Киллиана позади. И первое, что бросилось мне в глаза – черный манекен с надетой на нем белой мантией с желтой вышивкой, сюда подошла бы золотая нить, но всем в Мирами запрещено вшивать золото в одежду, ведь это символизирует Бога, если твоя одежда расшита золотом, то ты признаешь себя равным ему, а это неприемлемо, за это могут казнить. Но это распространяется только на одежду, никому не запрещено носить золотые украшения.

Руки нервно сжимали коробочку с галстуком, мне нужно было поговорить с папой. Почему он не предупредил меня, что перчаток не будет? Как мне справляться с этой силой без них? Да, она проявлялась и с ними, но без них мне было уже некомфортно, я уже привыкла их носить с самого детства. И с ними было как-то спокойнее.

– Зачем ты сказал дизайнеру не делать мне перчатки? – За дверью его спальни стало тихо, всего на секунду.

– В них нет никакого смысла, Вера. – Ответил он. – Эта сила проявляется и с ними. Они тебе не помогут с ней справиться.

Папа вышел из комнаты и подошел прямиком к манекену и надел мантию. Она доставала почти до самого пола и закрывала его тело полностью. Под мантией скрылся белый фрак с такой же вышивкой и узкие брюки. В нагрудном кармане фрака притаился аккуратно сложенный белый платок. Под фраком надета белая атласная жилетка с вышивкой и белая рубашка.

– А если на празднике что-то произойдет?

– Перчатки бесполезны, Вера. Они тебе не помогут. – Повторил он. – Тем более, чтобы точно ничего не произошло, тебе было нужно выбирать более закрытое платье, у тебя кожа открыта, а именно из-за прикосновений к ней твоя сила начинает работать. Поэтому просто старайся ни к кому не прикасаться.

– Ну это же легко! Мне же не придется с кем-то танцевать!

– Не язви. Я все продумал. – Он подошел к столу и выдвинул один шкафчик. В его руке была зажата небольшая бутылочка с мутной белой жидкостью. – Это зелье, блокирующее магические силы и дары, эффект будет длиться несколько часов, но этого хватит.

Он передал бутылочку мне.

– Выпьешь перед началом праздника. И еще кое-что. – Он снова достал из выдвижного ящика вторую, узкую и тонкую, бутылочку с золотой жидкостью с платиновой цепочкой. – Тут экстракт цветов смивак. Им нужно просто дышать. Я не всегда смогу быть рядом с тобой этот вечер, он нужен, чтобы ты могла ответить кому-то, кто решит тебя оскорбить или сказать что-то обидное, пока меня нет рядом, сама.

– Кому придет в голову оскорблять дочь такого, как ты? Того, кого считают жестоким человеком.

– Есть безмозглые люди, которые безумно хотят умереть от моей руки.

Я открыла бутылочку, но с моей ловкостью пролила немного на пальцы левой руки, в нос ударил яркий запах смивак. Моя спина сама собой выпрямилась, осанка стала практически, если не совсем, идеальной.

– А он действует лучше, чем я думал. Даже лучше запаха самих цветов. – Сказал папа.

– Это точно. – Я закрыла бутылочку и повесила ее на шею. Руки, скорее всего, будут пахнуть еще долго. – Но мне показалось, что внутри меня проснулся кто-то другой. И меня пугает то, что мне это нравится…

– Возможно, эти цветы заставляют твой характер из прошлой жизни просыпаться в этом теле. Ты действительно меняешься из-за этого запаха. В лучшую сторону.

– Скорее всего я натворю дел и, возможно, опозорю нескольких аристократов. Но плевать.

– Вот уж не думал, что ты будешь так похожа на Ванессу.

– На маму? – Учитывая, что он раньше очень редко говорил о ней… – Неожиданно.

– Если бы ты знала, как она умела посылать людей…

Он, улыбаясь, посмотрел в окно, но в его глазах появилась тоска. Папа до сих пор не снял обручальное кольцо с большого пальца, на который его надевают во время свадьбы в Мирами. И я понимала, что давить на эту рану не нужно. Папа воспитывал меня один. И как бы он не пытался это скрыть, но я видела, что он скучает по ней. Мне этого не понять, я никогда ее не видела, мама исчезла в день моего рождения.

Еще до этого дня, мама покинула дворец по неизвестной причине, на тот момент она уже была беременна мною, на четвертом месяце. На котором выясняют пол ребенка. Через почти полгода Деминиан принес маленькую меня. И он не объяснил, как нашел меня, только сказал, что я была одна в пустом доме. Мамы не было рядом, но на кровати лежала я, завернутая в тонкое одеяло, а рядом лежал ее кулон.

Не желая больше давить на папу, я открыла коробочку и достала из нее галстук желтого цвета с более светлым рисунком.

– Что это?

– Земная вещь, которая называется галстуком. Многие мужчины носят его.

– И как… это надевать?

Я взмахнула пальцем сверху вниз, чтобы он опустился.

– Я не дотянусь до твоей шеи, если будешь таким высоким.

– Не моя вина, что ты не вышла ростом. – Он все же присел и получил по плечу кулаком. Не надо шутить насчет моего роста. Папа тихо засмеялся, обнажая белые зубы с небольшими клыками.

Я ловко завязала галстук и уже начала его затягивать, как папа спросил:

– Скольким парням ты его завязывала? – мои руки замерли на месте и не шли дальше, а мои глаза в непонимании уставились на него. – Завязывать его достаточно сложно, как мне показалось, но это ты делаешь слишком ловко. На скольких парнях ты тренировалась?

– Единственный человек, на ком я его завязывала кроме себя – стоит передо мной. И рискует быть задушенным, стоит мне затянуть узел немного повыше. – Я подняла узел в подтверждение своих слов.

– Впервые слышу угрозы в свой адрес от собственной дочери.

– Это не угроза. Предупреждение. – Я поправила и опустила воротник его рубашки и отошла. – Лучше спрятать галстук под жилеткой.

– Понял. – Он подошел к зеркалу, расстегнул несколько пуговиц жилетки и аккуратно спрятал под ней нижнюю часть галстука, стараясь не комкать его.

– Ваше величество, приказ исполнен. – Послышался громкий голос из-за двери.

– Так быстро? Неплохо. – Папа выгнул бровь и повернулся ко мне. – Подожди здесь пару минут.

Папа покинул комнату, а я села на диван дожидаться его. Сразу напала скука, что я начала осматривать свои ногти. Моя вредная привычка их грызть скоро меня погубит…

Кто-то закрыл мне глаза ладонями. Мягкие женские ладони. Я убрала их с лица и обернулась… На меня смотрели лисьи глаза темно-серого и медового цвета.

– Мама! – выкрикнула я на земном языке.

Передо мной стояла моя приемная мама! Папа приказал привести ее! Так быстро!

Я развернулась всем телом и встала на диване на колени. Ее блестящие каштановые волосы щекотали мне лицо и нос, но мне было плевать. Я не видела ее несколько месяцев. Я безумно по ней скучала… Она обняла меня за талию одной рукой, а второй погладила по голове.

– Привет, Ника, – мама обхватила мое лицо ладонями и поцеловала в лоб и щеки. Говорила она на чистом караланском. – Неужели вес набрала? Сколько я пыталась тебя заставить забыть об этих голодовках, а ты продолжала. Неужели перестала выглядеть как тростинка. – Она села рядом со мной и прижала к себе.

– Еле заставили ее есть. – Папа сел напротив нас и положил ногу на ногу, Киллиан встал за его спиной. – Помогло только зелье против тошноты.

– Вы ее какими-то зельями поили? Они не опасны для нее?

Они, что? Понимают друг друга? Мама знает караланский? Тогда почему она не говорила на нем на Земле? Какого х…

– Вы друг друга понимаете? – озвучила я вопрос. Вместо ответа мама показала черный блестящий камешек на цепочке, надетый на ее шею, который изнутри светился красным.

– Этот камень помогает понимать мне вашу речь, а вам – мою. – Приемная мама снова повернулась к папе. – Так что там с зельями?

Да, мама все же бизнес леди, мгновенно переключается с одной темы на другую, которая больше всего интересует именно ее саму, а не кого-то другого.

– Я бы не подверг свою дочь опасности. Тем более там была обычная вода.

– Что?! В смысле, вода? Вы мне врали все это время?

Киллиан на секунду закрыл рот кулаком и чуть согнулся, но вскоре выпрямился и снова стал серьезным.

– Это была вынужденная мера. Нет таких зельев и лекарств в Мирами, которые можно принимать каждый день по несколько раз. Поэтому нам пришлось заставить тебя думать, что там не вода, а настоящее зелье. То, что тебе она помогала – лишь самовнушение.

Я подняла глаза на Киллиана и долго смотрела на него, на что генерал виновато улыбнулся и опустил голову, не выдержав мой взгляд.

– И да, Киллиан тоже знал об этом. – Сказал он с хитрой улыбкой, когда заметил куда обращены мои глаза. – Ты сама знаешь, почему я не буду его выгораживать.

Киллиан зажмурился и повернул голову в сторону, его губы изогнулись в нервной улыбке. Он знал, что с ним будет. Иногда, особенно когда вдыхаю запах смивак, я становлюсь похожей на папу. Не завидую я Киллиану… И раньше я не могла осмотреть его как следует, но сейчас вижу темные круги под глазами. Сколько он не спал? Неужели папа загрузил его работой из-за того разговора о прошлой жизни?

После него папа явно стал недолюбливать Киллиана. И он это заметил, не просто же так у него было чувство, что папа хочет его убить. Но если это так, почему он продолжает доверять мою безопасность именно Киллиану, а не, например, Владу? Они же на одном уровне, могут одинаково меня защитить.

– Кто этот Киллиан? – спросила мама.

Папа просто указал большим пальцем с обручальным кольцом за свою спину. Киллиан легко наклонил голову, когда взгляд мамы переместился на него.

– Он хоть не даркиец? И что с глазом?

Глаза Киллиана широко раскрылись, брови поднялись так высоко, что казалось они скоро дойдут до линии роста волос. Мы втроем переглянулись друг с другом, едва сдерживая смех. Киллиан сдался первым, он издал легкий смешок, закрыв рот кулаком.

– Эм-м, мисс, я даркиец. А глаз – побочное действие одного зелья. Этот эффект…

– Ты представил к ней даркийца? – Перебила Киллиана мама. – Одного из тех, кто ненавидит женщин?

– Соблюдайте приличия, мисс Фокс. – Сказал Киллиан убийственно спокойным тоном. – Вы на территории иного мира, и вы говорите с королем Каралана, а не с равным себе.

– Еще бы я слушала даркийца.

– Мисс Фокс. – Обратился к ней папа. – Я вынужден согласиться с генералом моей армии и по совместительству моим вторым Советником. Вам следует научиться соблюдать приличия с вышестоящими людьми. Пока генерал Форс находится на территории моего королевства, он не имеет права вести себя так, как ведут себя даркийцы, иначе вылетит из дворца с пинком под зад. Приставил я его и генерала Калиса к дочери только потому, что они сильнейшие среди всех моих солдат, и только они смогут ее действительно защитить. И если кто-нибудь из них посмеет каким-либо образом причинить ей вред – я лично отрублю ему голову, а перед этим подвергну всевозможным пыткам на глазах всей армии и обычных жителей. Все прекрасно об этом знают. Поэтому вам больше следует бояться меня, а не их. Я больший псих.

Я из этой жизни наверняка вмешалась бы, чтобы выгородить каждого, но то, что просыпалось во мне после вдыхания запаха смивак, заставляло меня просто сидеть и смотреть. Не вмешиваться, сами разберутся, не маленькие. Но эффект постепенно переставал действовать, желание вмешаться все нарастало. Я неосознанно положила левую руку к лицу и в нос снова ударил запах, оставшийся на пальцах.

– Долго вы будете вести себя как кошка с собакой? – спросила я непривычно высокомерным тоном и, откинувшись на спинку дивана, скрестила руки на груди. Все замолчали и удивленно посмотрели на меня разом.

– Когда ты успела стать такой смелой? – спросила приемная мама.

– Ты снова дышала им? – спросил папа, повторив мою позу, теперь мы еще больше похожи на отца и дочь. Киллиан благоразумно молчал и не вмешивался, понимая, что ему может влететь от каждого из нас троих, обреченно выдохнул с видом мученика. И в его глазах отчетливо читалось: «Куда я попал?».

– Если ты настолько внимательный, что не заметил, как я пролила немного экстракта на пальцы, когда его открывала, то понятно, почему ты перекидываешь свою работу на других при любой возможности.

Киллиан отвернулся в сторону, сжав челюсти, но быстро взял себя в руки, но улыбка не сошла с его лица. Папа перевел глаза в его сторону, но не повернул голову, затем его взгляд, из-за которого у каждого всегда возникали небольшой страх или волнение, переместился на улыбающуюся меня, которая молча радовалась, что впервые не прогнулась под ним.

– Тебе надо регулярно дышать им, когда мы будем в зале. Я хочу увидеть, как ты будешь посылать аристократов.

– Про что вы только что говорили? Чем она дышала, что так изменилась.

– Экстракт одного цветка. Ничего опасного в этом нет. Мы проверяли.

– Это ваш вид наркотиков? И вы ей это позволяете?!

– Это не наркотик. От этого запаха не бывает никаких галлюцинаций. Вероника одна из немногих людей, у которых меняется характер при вдыхании его запаха. Зависимости у нее быть не может. Иммунитет не позволит.

– Какой еще иммунитет? – спросили мы одновременно с мамой.

– Я тебе не говорил? – спросил папа, обратив на меня взгляд.

– Сам как думаешь, раз я спрашиваю тебя об этом?

– Точно не говорил. Забыл. Ну теперь ты знаешь.

– Я еще больше убеждаюсь, что ты перекидываешь свою работу на других не только из-за своей вредности и личной неприязни.

Киллиан закрыл глаза и старательно сдерживал смех, кусая нижнюю губу.

– Почему этот парень так реагирует, когда дело заходит о ВАШЕЙ работе? – Мама выделила предпоследнее слово. Киллиан моментально выпрямился и стал серьезным.

– Видишь мешки под его глазами? – спросила я у нее. – Перед тобой как раз тот самый человек, на которого папа скидывает всю свою работу.

– Не всю. Аккуратнее со словами, Вера.

– Не всю, но большую ее часть. – Ответила я.

Стук в дверь отвлек нас от разговора.

– Ваше величество, можно? – раздался голос Влада за дверью.

– Входи.

Дверь начала дергаться, но не поддавалась. Влад продолжал дергать ручку. Папа закатил глаза и откинулся на спинку дивана, наблюдая за раскрывающимся шоу.

– От себя! – крикнул Киллиан. Через секунду тишины дверь медленно открылась. И внутрь вошел Влад, облаченный в неизменный черный кожаный камзол, с зажатой в руке корзинкой, в которой лежало что-то хрупкое, раз Влад старался, чтобы она не соприкоснулась с любой поверхностью.

– Ты почти четыре года живешь в этом дворце, но до сих пор не знаешь, в какую сторону открывается дверь в мой кабинет… – сказал папа, сдерживая смех. Он владел собой намного лучше Киллиана, но улыбка все равно не сходила с лица.

– Думаю, лет через десять запомню. – В своей привычной манере ответил Влад.

– Если вообще доживешь до этого момента. – Сказал Киллиан. – Не удивлюсь, если ты умрешь, из-за того, что прольешь на себя детское питание Милы так, что умудришься им захлебнутся, а ты это можешь. Либо потеряешься в собственной комнате, где проживешь много лет. Ну или ты захлебнешься чаем. Одно из трех.

– Чай не тронь. А Мила не всегда будет маленькой.

– Для тебя – всегда. Не у тебя одного есть дочь.

– Заткнитесь оба. – Спокойно сказал папа, хотя именно это спокойствие и внушало многим страх. – Зачем пришел, Влад? Есть что доложить?

– Да, Ваше величество. – Влад стал непривычно серьезным и поднял корзинку, обхватив ее двумя руками и начал чуть ее качать. – Ваш отец прибыл. Он сидит в гостевой комнате в западном крыле.

Папа сжал кожу дивана до белых костяшек, мне казалось, что еще немного и кожа порвется. Но он просто встал и молча вышел из кабинета, не закрыв за собой дверь.

– Дедушка вернулся? – только и спросила я.

– Да. Король Айзек вернулся.

По реакции папы на эту информацию можно сказать, что он терпеть не может своего отца. Но почему? Я никогда не видела Айзека и не знаю, как я должна к нему относиться.

– На сколько лет он был изгнан?

– На восемнадцать, но время изгнания истекло еще два месяца назад. – Ответил Киллиан, Влад поставил корзинку, в которой появилось какое-то движение, на стол и аккуратно распутал ткани. – Но король Айзек вернулся только сейчас.

– Кто это у нас проснулся? – просюсюкал Влад, поднимая из корзинки ребенка.

– Как же меняются мужчины, когда общаются со своими детьми. – Сказал Киллиан.

– Кто бы говорил.

– Я же не только про тебя сказал. – Киллиан поднял руку, показывая ее Владу. – Готовься. Когда Мила подрастет, будет делать то же самое.

– Я буду только рад получить элитный маникюр, которого не будет ни у кого.

Только внимательно присмотревшись, я заметила, что его ногти покрашены розовым лаком. Из-за цвета их было сложно заметить, ведь это не так бросается в глаза.

– Так и не скажешь, что перед вами даркийцы, у которых есть по дочери, да, мисс Фокс?

Да, Киллиан точно злопамятный. До сих пор помнит начало разговора. Я сдержала смех, а мама напряглась, смотря на него уничижительным взглядом.

– Вы имеете что-то против нас, девушка? – спросил Влад, укачивая ребенка.

– Она против, чтобы вы двое охраняли меня.

– В смысле? Вы не считаете нас профессионалами?

– Это из-за того, что мы даркийцы.

– Да, мы даркийцы, но мы милашки. Мы не такие, как все, мы слиняли из Дарки по собственной воле… – Влад и Киллиан переглянулись и улыбнулись. – Ну почти. Нас изгнали. Но это был наш план.

– Из-за чего изгнали? – спросила мама.

Мы с Владом улыбнулись, и Калис уже открыл рот, чтобы ответить, но Киллиан его жестко перебил:

– Только попробуй. И дочь будет расти без отца.

– А смысл скрывать? Принцесса знает. Мы ж оба ей уже рассказали о причине изгнания.

Тут я уже не могла себя сдержать и засмеялась во весь голос, едва не разбудив ребенка. Оба генерала тоже начали тихо смеяться, только мама осталась в неведении.

– Ладно, мне нужно идти. Мила скоро проголодается. – Влад аккуратно положил ребенка обратно в корзинку и пошел в сторону папиной спальни.

– Ребенка оставь. – Сказал Киллиан, на что Влад обернулся и непонимающе посмотрел на друга.

– Зачем?

– Ну ты явно собрался выйти через окно, а находимся мы очень высоко. Поэтому ребенка оставь здесь. Не лишай ее жизни так рано.

– Это что за дверь? – он указал на дверь, за которой скрывалась спальня. Я согнулась пополам, пытаясь сдержать смех, а Киллиану это давалось гораздо лучше.

Папа так и не вернулся, а Влад все-таки узнал, какая дверь входная, и покинул комнату. Киллиан проводил меня и маму до моей комнаты, мне предстоит сделать маникюр, который скроет мои обгрызенные ногти. На это ушло несколько часов, но они того стоили, ногти были неотличимы от настоящих, будто бы я вовсе не грызла их. Лак приятно переливался с розового к серебристого при повороте рук. Волосы я попросила оставить распущенными. Мама поинтересовалась, как мои волосы отрасли так быстро, ведь на Земле их рост почему-то замедлился, и я рассказала, что папа отрезал свои волосы, после чего их мне нарастили. Она медленно кивнула и, похоже, стала немного его уважать.