Читать онлайн Омский горячий твой

1. Глеб

Сегодня мой водитель и по совместительству телохранитель хорошенько меня отхреначил в спортзале. Я грустно потирал свою ушибленную Валерой челюсть, когда мы въезжали на автомойку. Я откинул козырек машины и придирчиво осмотрел свой ебальник. Через мою густую бороду ушиба не было видно, но будет обидно, если на работу придётся идти с подбитым лицом – не солидно.

– Глеб, да нет там ничего, – сказал мне Валера, увидев, чем я занимаюсь. – Ну, прости, я не нарочно. – А сам самодовольно ухмылялся. Нравилось ему меня пиздить. Ну, ничего, в следующий раз я его уделаю. – Забери стволы, – тихо сказал он мне.

Я открыл бардачок, вынул оттуда два пистолета – неотъемлемую часть моей жизни. «Макарова» – мой, «ТТ» предпочитал Валера. Я сунул их за пояс, прикрыв курткой. В прошлый раз на мойке у меня из машины спиздили пачку денег. Концов не нашли. Пришлось сменить автомойку. Сам виноват. Нефиг голодных людишек искушать.

Через лобовое стекло я увидел миловидную стройную девчонку в рабочем комбинезоне. Она подошла к машине и остановилась у водительской двери, ожидая, когда мы выйдем из машины.

Симпатичная, даже без косметики. Длинные каштановые волосы собраны в косу. Цвет натуральный. Я чуть наклонил голову, чтобы лучше её рассмотреть, когда наши глаза встретились. Даже отсюда я разглядел цвет ее огромных глазищ. Синие, просто, блядь, синючие. Таких не бывает, наверное, девчонка носит линзы.

Валера суетился, убирая всё лишнее из салона.

– Проверь её, – коротко распорядился я. – Положи пятерку.

Так мы проверяли мойщиков – бросали в салоне деньги, где попало, если возвращали, обслуживались дальше, если нет, искали другую. Я не любил крыс, а постоянно переживать за вещи, а тем более стволы я не хотел.

– Блядь, Глеб, – протестовал Валера. – Тебе деньги девать некуда? Пятеру тебе точно никто не вернёт.

– Давай забьёмся? Если вернёт, подаришь ей, а если скрысит, я тебе две верну.

– Другой базар!

Валера уже с радостью вынул пятитысячную купюру и незаметно бросил между сиденьями. Я удовлетворённо кивнул и лениво вылез из машины, разминая мышцы. Всё тело болело, будто его отбили молотком. Не знаю, что хуже – он или кулаки Валеры.

– Как тебя зовут, милая? – возвышаясь над автомойщицей, как гора, поинтересовался Валера.

В отличие от меня, Валера, как раз таки носил строгие костюмы. Он был таким широким и высоким, что шил их на заказ. Обладая грацией медведя-шатуна, он всё равно выглядел в костюмах охуенно.

– Алёна, – с улыбкой представилась девушка.

– Алёнушка, – протянул Валера, – Приберись в салоне тоже хорошенько. Ладно, милая?

Он потрепал её по плечу, и она смущённо отвернулась. Я давненько не видел смущения на лицах людей, даже в более пикантных ситуациях. Меня цепануло.

Посмотрим, вернёт ли девчонка деньги. Она, может, их и не найдёт, если плохо выполняет свою работу. Было такое уже и не раз, когда под сиденье заглянуть никто не утруждается.

Мы пошли с Валерой пить кофе. Вообще, он занимался машиной без моего участия, но когда мы возвращались после тренировок, мне было неловко его задерживать дольше, чем нужно. Лучше я посижу и подожду вместе с ним, пока помоют машину. Позвоню пока маме.

Обещал ей перезвонить ещё позавчера, но не то чтобы забыл – не хотел. Я люблю её, конечно, как и отца, но снова врать, что я их скоро навещу, сил никаких не было. Они с папой приезжали летом ко мне, теперь была моя очередь нанести визит вежливости, а я не хотел переться в Омск. Ну, честно. Я не для этого съебал оттуда.

Валера пошёл отлить, а я слушал мамин трёп. У них всё было хорошо. Я так к этому привык, что не представлял, как может быть иначе. Мама снова спросила, когда я собираюсь жениться.

– Скоро, мам, – опять наврал я, чтобы она отстала.

– Глебушка, это правда? – даже через трубку, за тысячи километров я почувствовал её радость.

– Конечно, мам! После Нового года приеду и познакомлю вас.

– Сынок, а как её зовут? Кто она? – мама тут же вцепилась в эту тему.

– Алёна, – пизданул я первое имя, которое пришло мне на ум, а точнее, последнее, что я слышал за сегодня. – Всё, мам, пока, мне некогда! Я тоже тебя люблю.

Через час девчонка сообщила, что мы с Валерой можем уматывать – машина была готова. Мы оба вышли к машине в предвкушении.

– Тут это… – девушка смущённо протянула Валере аккуратно сложенную купюру. – Вы нечаянно обронили, должно быть…

2. Глеб

Видели бы вы лицо Валеры.

– Спасибо, милая, – грустно выдохнул он, на автомате протягивая руку к деньгам.

Я оттолкнул его руку, взглядом напоминая про пари.

– Оставь себе, Алёна, – улыбаюсь я, видя, как вытягивается её лицо. – Возьми её расписание, – даю я распоряжение Валере. – Мыться будешь только у неё.

Я сел в машину и ещё немного подождал Валеру, который справлялся у девчонки о её рабочем графике. Если честно, мне было плевать, насколько хорошо эта милаха помыла мой внедорожник. По крайней мере, не крыса. Придирчиво оглядев салон, я остался более чем доволен. В машине даже пахло приятно.

Пока Валера усаживался за руль, я продолжал разглядывать Алёну. Под мешковатым комбинезоном было сложно разглядеть её фигуру, но было понятно, что она не жируха, скорее, наоборот, немного худовата на мой вкус. А вот мордашка зачётная! Губки такие аппетитные. Она так мило улыбается нам на прощание. Я тоже улыбнулся и помахал ей рукой.

– Хорошая девочка, – продолжая улыбаться, как идиот, пробормотал я.

– Глеб, а ты чё это пролетариатом заинтересовался? – усмехается Валера, уверенно выводя машину на трассу.

– Я? С ума сошёл? Нет, конечно!

– Вот и прекрасно! Она всё равно тебе не подходит. Не твой полёт. Сразу видно – колхоз. Вот мне подойдёт. Я и телефончик взял.

– А ты, значит, по колхозницам? – я повернулся к Валере, сделав очень заинтересованную мину.

– Я? Да! Я же сам ещё тот колхозник. Вот ты мне честно скажи, Глеб, не заебали сиськи и губы силиконовые? Сами на хер готовы заскочить, в жопу за косарь дадут? Фу, блядь, тошнит уже! Так и хочется вцепиться клешнями в упругие дойки настоящие, жопушку такую сладенькую помять! – Валера смачно мял руль своими ручищами. Его глаза горели. – И чтоб не сразу, а поухаживать, добиться, может, даже и влюбиться! Чтобы её не только лопатник твой и хер горбатый интересовал, а мужика в тебе разглядела!

Я заржал, как конь, слушая проникновенную речь Валеры. Честно? Не ожидал от него такое услышать. Мне было похуй настоящие сиськи или нет, лишь бы они были. А силиконовые губы, скользящие по члену, так это вообще улёт! Как вообще могут надоесть красивые, ухоженные дамочки?

– Да ты шары-то разуй! – продолжая гоготать, отвечаю Валере. – Ты где там сиськи увидел? Жопы вообще нет! Аллё-ё-на! – специально с издёвкой произношу её имя.

– Откормлю, Глебасик, не переживай! – не унывает Валера. – Конечно, она там работает, поди, с утра до ночи. Покушать некогда, а, может, и нечего. А я её заберу и откормлю. Вот щас дом дострою и женюсь! До Нового года ещё женюсь!

Сука, почему меня так бесят его слова? Романтик хуев!

– Ну, вот щас купит себе чебуреков на твою пятеру, – снова язвлю я и снова ржу.

– Да пускай кушает! Я ей ещё пятеру дал. На чай!

Вот мудак! Мне становится ещё неприятнее. Да с чего бы это?

– Дай-ка мне тоже её телефончик! – почти требую я. Что я хуже Валеры?

– Ага, щас!

– А за десятку? Давай, я возмещу тебе ущерб? – Валера, не глядя на меня, качает головой. – А за двадцатку? – Валера молчит и только лыбится ещё шире. Я понимаю, что бОльшую сумму предлагать бессмысленно. Да и пошла она на хер! Столько денег за номер телефона! Сам узнаю, если надо будет. – Я тебя уволю! – сам не знаю зачем, угрожаю я Валере. Пусть вспомнит, кто тут главный.

– Да похуй!

– Ты чё из-за бабы готов уволиться?!

Я уже открыто накаляюсь. Как удалось этой девчонке запудрить ВАЛЕРЕ мозги за пятнадцать минут?

– Таких работ – завались! А ты попробуй девушку хорошую найти. Из-за такой ляльки? Увольняй! Жалко, что малышка совсем, вряд ли ей больше восемнадцати. А глазищи видел какие? А губёшки? Такие хочется не пошло засосать, а нежно смаковать, осторожно, даже можно и без языка. Как вспомню, как она облизывает их, аж встаёт! Я бы в такой ротик даже хер пихать не стал, только бы целовал!

Валера так вознёс непорочность Алёны до небес, что у меня самого привстал. Да с какого такого хера я возбуждаюсь от одних разговоров о тёлке? Пролетариат и колхоз – самые подходящие слова! Я просто давно не трахался. Около двух недель. Это для меня, прям рекорд. Позвонить Алисе? Не сегодня! Сегодня просто подрочу на светлый образ Алёны, назло Валере. И лучше ему об этом не знать, а не то он отпиздошит меня снова.

3. Алёна

В этом году на новогодние праздники к родителям поехать не получится. Был ещё только конец октября, но я с грустью понимала, что останусь в Москве. Просто не было денег на билеты и подарки родным.

Всё потому, что я тупая. Если бы я поступила на бюджет, родителям бы не пришлось оплачивать мою учёбу. Потянуть они смогли только колледж. Повезло, что я единственный ребёнок в семье, иначе и на колледж родители бы не заработали. Мой отец – обычный полицейский, а мама – продавец, так что деньгами в нашей семье никто не балуется.

Надо было окончить курсы парикмахеров или ногти клеить, я же захотела стать юристом. Просто грезила, что стану крутым адвокатом или следователем. Лет с четырнадцати я активно изучала юридическую литературу. К окончанию школы я знала почти наизусть все кодексы и начала активно интересоваться адвокатской практикой.

Моим любимым адвокатом стал Николай Васильевич Малиновский. Уж очень мне понравилась его хитрая тактика. Очень жаль, что он не вёл какой-нибудь блог или канал на «Ютюбе», как это делали более молодые адвокаты. В соцсетях я его тоже не нашла. Было бы здорово пообщаться с ним.

Чтобы зарабатывать деньги, нужно было быть большим профессионалом, вот я и читала всё, что ни попадалось в интернете. Теорию я знала на отлично, практики не было.

Деньги, деньги, деньги!

Долбанные деньги, которых вечно не хватает или нет совсем.

Я бы не думала о них так часто и много, если бы они у меня были. Надо было оставаться в Сочи и жить с родителями, но я поперлась в Москву. Где же еще, как не здесь, жить, учиться и работать?

Работу я себе нашла сразу же по приезде. И она никак не была связана с юриспруденцией. Я работала на обычной автомойке, в основном по ночам, а днём училась. Так и жила, едва сводя концы с концами, и не высыпалась совсем. Никогда.

Туда мне помогла устроиться соседка по комнате в общежитии Юлька. Она училась на бухгалтера. Юлька была родом из Владивостока. Для неё поездки домой были совсем не доступны. Ехать или лететь через всю страну было дорого и долго, поэтому она не видела родителей уже два года. Так что мне, наверное, грех жаловаться.

Мы подружились сразу. Я вообще очень быстро сходилась с людьми. Через час после знакомства с человеком я могла болтать с ним обо всём на свете, как будто мы лучшие друзья, а после расставания тут же забыть его навсегда.

Помощь в трудоустройстве мне была нужна определённо, потому как мне едва исполнилось восемнадцать.

Юльке уже было девятнадцать. Она была блондинкой с четвёртым размером груди и шикарной задницей. При её высоком росте пышные объёмы смотрелись гармонично. Я же была худышкой и коротышкой.

Моя подруга знала, что очень красива, поэтому умело пользовалась этим. На автомойку она устроилась осознанно, в надежде, что однажды кто-нибудь увезёт её на своём шикарном лимузине прямо в ЗАГС. Она открыто кокетничала с клиентами и никогда не отказывалась от подарков или чаевых. При этом она оставалась девственницей, как и я.

– Девственность – это всё, что может предложить бедная девушка своему мужчине, – каждый божий день вдалбливала она мне в голову. – Нужно распорядиться ею с умом. Мой богатенький муж получит её только после свадьбы.

По сути, Юлька была права. В городе порока и больших возможностей оставаться девушкой непросто. Мы с Юлькой избегали сомнительных вечеринок или походов в клуб. Не было денег и времени. А порой, нас – провинциалок в приличные места просто не пускали.

В этом были свои плюсы. Оставалось время для изучения иностранных языков, а усердно отложенные деньги мы с подругой тратили на брендовое шмотьё и красивое бельё.

– Вдруг ты встретишь «его», а на тебе трусы «неделька» – хихикала Юлька, когда мне снова становилось жалко денег на недешёвое кружево.

Тогда мне казалось, что слова подруги противоречат друг другу. Как же мой будущий муж увидит мои трусы, если мы будем заниматься сексом только после свадьбы? Проще было не спорить с подругой, чем выяснять это. Её логика явно хромала.

Но в башке моей мыслишка о том, что не стоит прыгать в койку к первому встречному, прочно отложилась. Человеком я была общительным. Могла запросто познакомиться с кем угодно и где угодно. Да и стеснительной меня не назовёшь. Парни наперебой звали меня на свидания, но не было никого стоящего. Совсем.

Я вежливо отказывала всем. Иногда не совсем вежливо. Иногда и матом посылала. У Юльки тоже на горизонте никто не маячил. Так мы с ней и жили, не особо парясь по поводу личной жизни, точнее, её отсутствия.

Мои спокойствие и уверенность в завтрашнем дне раздавил своими колёсами огромный чёрный внедорожник, приехавший мыться к нам на автомойку. Точнее, это был тот, кто на нём приехал.

После работы я летела, как на крыльях к себе в общагу! Парень на «Бмв» дал мне на чай десять тысяч! Просто немыслимо. Мне хотелось скорее сообщить эту новость Юльке. Вот она обрадуется тоже.

Теперь у меня были деньги на билеты в Сочи. Нужно было предупредить родителей, о своём приезде, но уже было поздно звонить. Скажу потом. Я задержалась у банкомата, предусмотрительно положив деньги на карту. Наличку в общаге хранить было небезопасно.

Валера – так звали моего благодетеля. В костюме. Видно, серьёзный мужик. Машина дорогая. Интересно, чем он занимается?

Юлька не верила своим ушам, когда я ей рассказала о том, что случилось.

– Он взял у меня номер телефона, – радостно щебетала я. – И сказал, что будет приезжать только ко мне!

– Блин, Алёнка, круто! – Юлька схватила меня за руки, и мы скакали посреди комнаты, как безумные. Вдруг она резко остановилась, сделав серьёзную мину. – Никаких потрахушек до свадьбы! Поняла меня? Как только он тебя трахнет, сразу бросит. Все так делают. Уяснила?

– Да он меня еще даже на свидание не позвал! А может, и не позовёт. Он просто хочет у нас обслуживаться.

– Так ты не тупи, пофлиртуй с ним в следующий раз.

В ту ночь я еле уснула. Всё думала, но не о Валере, а его бородатом друге. Странное, но красивое сочетание: волосы соломенного цвета, чуть вьющиеся, такого же оттенка борода, а брови и ресницы тёмные, почти чёрные. Серые глаза, стальные, холодные. И он так смотрел на меня. Я не могла объяснить, как именно он на меня смотрел, но его холодный, колючий, какой-то уставший взгляд я до сих пор ощущала на своём лице. Разглядывал меня, как будто с презрением, как второй сорт, а потом улыбнулся…

Через неделю эта же самая «БМВ» снова приехала на мойку. Странно, что Валера приехал без звонка, «наудачу». Меня же могло и не быть на работе? Или он уже передумал приезжать именно ко мне?

Ещё больше меня удивило, что из машины вышел его бородатый друг, а его самого не было. Что бы это могло значить?

4. Глеб

Моя жизнь удалась! Я молод, здоров и успешен!

Это быстро надоедает. Хочется похавать говна, чтобы заново оценить прелесть своей сытой жизни. Московской жизни.

Как добиться такого же головокружительного успеха, как у меня? Сущие пустяки!

Для начала родиться в семье успешного адвоката. Лучшего адвоката, правда, не в Москве, а в Сибири. Я омич.

Потом жить восемнадцать лет с мыслью о том, что ты продолжишь дело отца. А как иначе? Папочка все давно решил. Хочешь крутую тачку – учись хорошо. Хочешь поехать за границу с тёлочкой – не пей, не шляйся, не кури, маму не расстраивай.

До двадцати одного года я был тем ещё мажором. Переебал половину Омска, женскую, естественно!

Ну, ладно, не половину – треть.

Потом меня, как последнего мудака, выперли из университета за неуспеваемость и драку. Папочка громко орал и собирался отмазать от армии, но я же крутой, не надо мне ваших одолжений! Честно оттоптал сапогами, точнее, берцами год в элитных войсках – папочка всё же подсуетился.

Мне нравилось в армии. Всё просто и понятно. Думать и изобретать ничего не надо. За тебя уже всё командир придумал, а за него, его командир. Получил приказ – выполняй! Куда проще?

После мужчин в пиджаках с золотыми запонками на белых манжетиках, в чуть ослабленных галстуках, за разговорами о внешней политике, я наконец-то увидел настоящих мужиков. Пусть не таких умных, хитрых и изворотливых, как окружение моего отца, но со стержнем. С таким стержнем, который не продаётся, а с годами только становится твёрже.

Насчет ума я погорячился. Долбоёбам, как я, там было особо тяжело. В армии, чтобы выполнить самый тупой приказ, нужно проявить нехилую смекалку, потому что, кроме твоего энтузиазма и любви к Родине, нет у тебя ничего. Ни денег, ни лома, ни папочки. И никого не ебёт, как ты будешь выполнять поставленную перед тобой задачу. Неважно, делаешь ты квадратными сугробы или убиваешь противников.

Там я научился соображать быстро. За миллисекунды. Ибо от этого зависело, как ты проведёшь ночь: будешь отжиматься или выспишься.

В армии я научился не хвастаться, ибо инициатива ебала инициатора сразу, едва он успевал открыть рот. Что-то умеешь? Завали хлебало, иначе до самого дембеля ты и будешь этим заниматься. Было сложно не отсвечивать, но я научился на всю жизнь. Сейчас у меня четыре тачки, но я езжу на самом неприметном внедорожнике. Не люблю выёбываться без причины, но иногда всё же охота. Для этого остальные машины.

«Найди, роди, укради!» – так звучит твой девиз по службе. Может, мне повезло, но я попал в хорошую часть с правильными жизненными ценностями. Учили не только плац подметать, а вкладывали в головы, кем нужно быть по жизни тоже.

А ещё я не хило раздался в плечах и набрал вес почти вдвое. Тёлки сошли с ума и ссали кипятком, когда я вернулся на гражданку. Только ради этого стоило отслужить. Можно было просто пойти в спортзал, но это же надо идти, а тут приятный бонус к военнику!

В Омск вернулся я не сразу.

Перед самым дембелем папочка снова завёл пластинку про универ, я психанул.

А, быть может, мне настолько понравилось служить Родине, что я заключил контракт сразу после срочки и рванул в горячую точку. Точка была не совсем горячей, скорее чуть тёпленькой, но в войнушку там каждый поиграл как следует.

Там-то и встали мозги мои мажорские на место. Кто не нюхал пороха и свежих кишок не поймет. Вернулся я другим. Каким-то пустым и в то же время мудрым. На войне есть тоже жизнь, только искажённая.

Начинаешь ценить и считать каждый день, экономить сраные галеты и по-другому относишься к сослуживцам. Ещё вчера такой же пацан, как и я, рассказывал, как пёр тёлку в отцовской тачке, а сегодня он едет домой в цинке. Жизни на войне даже больше, чем смерти.

На войне я понял, что не стоит привязываться к людям. Никогда.

5. Глеб

Продолжаем…

После того как ты возвращаешься домой не в цинке, а на поезде, с обеими руками и ногами, нужно бухать два месяца. При этом бахвалясь своими военными подвигами, которые, если кого и могут впечатлить, то только тёлок, и постараться выжить в этой беспробудной пьянке, потому что отец восстановил меня в университете и скоро сессия, а он так старался.

Мой папочка перестаёт быть папочкой для меня, теперь для меня он ОТЕЦ. Я начинаю ценить родителей и любить их такими, какие они есть. Смиряюсь с выбором отца. Юрист так юрист. Спасибо, что не таксист.

После универа нужно обязательно переехать в Москву, потому что я не хочу пользоваться отцовским именем и популярностью. Хочу сам, не в Омске. Там мне рядом с отцом мало места. Его тень заслоняет всё вокруг.

Нужно не просто быть хорошим юристом, а открыть свою фирму. Пусть людишки трудятся. «Не умеешь руководить – работай сам!» – любимая фраза командира моей части. Я не умел, но научился. Слабаков в моей команде не было. Всех тщедушных и жалостливых я вышвыривал вон.

Тебя наняли? Не ищи правду! Как клятва Гиппократа. Каким бы ни был отмороженным мерзавцем твой клиент, нехуй его осуждать. Выгораживай, хоть жопой своей, но выиграй дело!

Провинциалу было непросто пробиться в столице, но я смог, следуя своей беспринципной логике.

Нельзя было возвращаться на Родину с позором. Брался за самые провальные дела, не спал ночей, проигрывал, редко выигрывал, но не сдавался.

Несколько громких дел, и вот я популярен! Мне было плевать, на чьей стороне правда по совести. Я отмазывал таких негодяев, что общественность готова была забросать меня камнями. Но где теперь эта самая общественность, а где я?

Ты конченый ублюдок, и тебе грозит реальный срок? Добро пожаловать! Глеб Малиновский к твоим услугам, только башляй ему исправно!

– Сынок, у тебя есть хоть какие-то моральные принципы? – осуждал меня отец.

Да нет, конечно! Какие могут быть принципы? Тебе платят – ты делаешь. Зачем усложняться?

Как и все беспринципные начальники, я поебываю время от времени свою секретаршу Софочку! Работу свою исполняет исправно, сосёт самозабвенно! Мечта любого начальника!

Я честно отходил к психологу полгода, чтобы доказать самому себе, что я не мудак. Мозгоправ брал с меня пятеру за сеанс, на котором я оправдывал сам себя, раз за разом, но получалось только хуже. Таким говном я ещё никогда себя не чувствовал.

А он даже не пытался меня разубедить! В последнюю нашу с ним встречу, я смирился с тем, что я беспринципный прыщ на теле общества и ушел, не заплатив.

Так я договорился сам с собой, что буду скотиной, похуистом и эгоистом. И много ещё кем нехорошим, но хорошим не буду точно, поэтому я больше не анализировал своё поведение. Делал то, что хотел, жил, как хотел и ебал кого хотел. Без самоанализа. Я всё себе простил и разрешил.

Вот потому, однажды в меня стреляли, много раз угрожали. Я не из пугливых. На войне не ссал и здесь не собирался. Глеб Малиновский тот ещё козёл, но не трус. Нет, не трус.

Кто заступится в Москве за омича? Никто. Таких, как я, тут дохуя. Одним больше, одним меньше. Завтра же на моё место придёт ещё более наглый и бесстрашный тип, и как будто меня и не было.

Глеб Николаевич Малиновский. Красиво звучит, правда?

Мне всего 32, но я чувствую себя стариком. Пожил и повидал, как говорится.

С женщинами туго. Не в том смысле, что мне не дают. Дают, ещё как дают! Видят крутую тачку, золотые часы и сами на кол прыгают. Но так было всегда. Я привык. Мне достаточно улыбнуться. Хотя, можно и не улыбаться.

Туго с ними потому, что я не понимаю, как можно связать свою жизнь с кем-то из них. Не считаю я женщин за людей, кроме мамы, конечно.

Детей вообще жестоко рожать в наше время. Точно не в России. Жрать нечего, вот-вот китайцы нападут. Мне было что пожрать, но это всё до поры до времени. Только в России – сегодня ты на коне, а завтра он же тебя и затопчет, да навалит сверху конскую кучу говна.

Мои клиенты тому наглядный пример. Не всех жадных до власти и денег я от тюряги отмазал. Сидят родненькие!

У каждого мужчины к 30 годам есть история о том, как однажды, а, может, уже и дважды, кому как повезёт, ему разбили сердце.

Эта участь не обошла и меня стороной.

Я учился на втором курсе. Развлечений в маленьком городе было немного, веселились как могли. С движением реконструкторов меня познакомил одногруппник Стас.

После пар мы прощались на парковке возле универа, когда я увидел в его машине деревянный щит и самые настоящие доспехи.

Я спросил из любопытства, что это за фигня, и зачем он это с собой возит.

Стас пригласил меня поехать с ним и посмотреть своими глазами, зачем ему военная амуниция.

Планов особо не было, поэтому я с готовностью прыгнул к нему в тачку.

Мы приехали в какой-то занюханный спортзал. Оказалось, здесь проходила необычная тренировка. Мужики всех возрастов наряжались в древние доспехи и хреначили друг друга мечами, булавами, топорами – кто во что горазд.

Сначала мне показалось это очень смешным. Блять, да неужели больше заняться нечем? Ладно, подросткам прыщавым никто не даёт, и тестостерон девать некуда, но что тут делали взрослые успешные дядьки на джипах, мне было не совсем понятно.

Хоть и мечи были на тренировке учебными, махач был что надо!

Я нашёл в этом не совсем настоящем побоище что-то первобытное и нереально мужское.

Стас был в каком-то странном прикиде, как будто дикарь, а вот одежда его соперника была красивой и изысканной.

Тогда я ещё не врубался во все тонкости ролевого движения, поэтому после боя, который мой товарищ позорно проиграл, он объяснил, что к чему. Стас был орком, а его соперник – эльфом.

Девчонки тоже не отставали. Как выяснилось, они дрались не хуже мужиков, а может, даже лучше.

Две из них бились так жестоко, как будто им было и в самом деле, что делить. Столько страсти и ярости было в этом поединке!

Вы вообще видели, как дерутся бабы? Ни одному мужику лучше между ними не встревать, иначе ему же и первому пиздец!

Но вот поединок закончился, девчонки поднимают забрала и бросаются друг другу в объятия, как будто и не было ничего, как будто они лучшие подруги.

– Рианна – кричит, зализывающий рядом со мной раны, Стас.

Девчонка в эльфийских доспехах подходит к нам и «отбивает пять» моему одногруппнику.

Я увидел её мокрое от пота личико и понял, что пропал. Я проводил взглядом эльфийскую деву, судорожно соображая, как мне увидеть её снова и познакомиться ближе.

– Рианна? – переспрашиваю я Стаса. Такое необычное имя…

– Кристина, – поправляет меня товарищ. – Рианна – ролевое имя.

– А ты? У тебя погоняло есть?

– Сангай! – гордо произносит Стас. – Про девочку лучше забудь, – предупреждает он, видя, как загорелись у меня глаза.

– Это с хуя ли? – Я так просто не сдаюсь.

– Она с Давеном, – бросает Стас и поворачивается к выходу. Зал почти опустел, поэтому нам тоже пора. – Это чувак, от которого я только что огрёб. Лютый мужик – не суйся! Поехали! Отметим мой отстойный поединок, – хлопает он меня по плечу, видя, как я огорчился.

6. Глеб

Стас привез меня в какой-то неприметный бар, о котором я и не слышал никогда. Это неудивительно, ведь на здании даже вывески не было. «Викинг» – прочёл я на небольшой «режимке» на дверях.

Маленькое, уютное, невероятно атмосферное заведение. Щиты на стенах, шкуры, маленькая сцена в углу…

Оппачки! Я в какой век попал?

Странно, но посетителей было достаточно много. Видимо, этот кабак в рекламе не нуждался. Некоторых я узнал. Час назад я их и видел на тренировке.

Мы сели за барной стойкой. Стас поздоровался с барменом. Походу мой товарищ тут – завсегдатай. Он заказал безалкогольное пиво, а я был не за рулём, поэтому бахнул текилы.

К Стасу, пардон, к Сангаю, потому что все называли его именно так, а не иначе, много раз подходили посетители, чтобы поздороваться. Тут вообще все друг друга знали. У меня было ощущение, что я попал в какую-то секту или закрытый клуб.

Мне тут понравилось, несмотря на то, что я больше привык к пафосным заведениям, где можно было потрясти папочкиными деньгами. Здесь мой лопатник вряд ли кого-то интересовал.

Тут даже охраны не было. Если на кого и залупиться, можно выхватить на раз. Впрочем, публика была вполне адекватной и дружелюбной, да и бармен впечатлял – громила, каких поискать. Да на нём пахать можно! Маленький плужок сзади кинуть, и погнали! Но он весело разливал бухло по стаканам и кружкам. Я попросил его повторить.

И тут я снова увидел Кристину! Она вышла из кухни с подносом в руках и в фирменном фартуке. Значит, она работает тут официанткой? Есть за что зацепиться!

Я никак не хотел о ней забывать. Я пользовался огромной популярностью у девушек, поэтому какой-то там… Как его? Давен? Да похуй ваще на него! Не стенка – отодвинется. Отвалится!

Потягивая текилу, я ещё раз осмотрелся. Люди смеялись, о чём-то разговаривали. Кто-то играл на гитаре. Так все просто, душевно. Тут никто не перед кем не выёбывался. Даже девчонки были какими-то настоящими, без понтов.

Я почувствовал себя лишним. Чужаком. Я им и был. Меня ничего не связывало с этими людьми, хотя я желал обратного. Ради Кристины.

В своей футболке «Off-White» и настоящих «Levi`s»-ах, которые я купил не на рынке, а в Лос-Анджелесе, на минуточку, сейчас я смотрелся нелепо, даже смешно.

Я хотел поближе познакомиться с Кристиной, но Стас допил пиво и начал со всеми прощаться. Без Сангая я оставаться не стал. Тупо очканул.

– А чо? Можно мне тоже в ваш кружок записаться? – поинтересовался я у товарища, на полпути к моему дому.

– Тебе? – переспросил Стас и окинул мою тогда ещё хрупкую и тонкую аристократичную фигуру насмешливым взглядом. – Блядь, Малиновский, ты из-за Кристинки, что ли?

– Да нет, конечно, – соврал я. – Ты же там не из-за Кристинки?

– Я поговорю с мастером, но пообещай, Глеб, что не свалишь после первого занятия?

– Обещаю!

На следующий день я выклянчил у отца денег на оружие и доспехи. Амуниция, скажу я вам, оказалась далеко не дешевой.

Отец отнёсся к моему увлечению с энтузиазмом, а вот мама запереживала. Не верила она в мои успехи на этом поприще.

– Пусть лучше башку себе разобьёт, чем кокаин по клубам своим нюхает, – «успокоил» маму отец.

Я решил примкнуть к клану эльфов. Рианна же – эльфийка? Выбрал себе имя – Халдир. Отец не пожалел денег, поэтому мой боевой прикид получился поистине царским!

Кроме красоты, толку от моих доспехов не было никакого. Нельзя было просто в них понтоваться, надо же было ещё и мечом махать, а это оказалось не так уж и просто.

После первой же тренировки я реально хотел съебаться. Да и хуй с ней, с этой Кристиной! У меня этих Кристин было уже штук десять! Слово Стасу дал? Как дал, так и забрал… Моё же слово?

Но потом я посмотрел на девчонку, которая уже уходила с тренировки в обнимку с Давеном…

Она оглянулась и улыбнулась мне. Если бы не эта её улыбка, меня бы на второй тренировке просто бы не было.

Я усердно тренировался почти год, познакомился со всеми ролевиками и гармонично влился в эту тусовку неформалов.

Купил себе обычные армейские берцы и стал одеваться проще. Я вообще сам по себе стал проще.

Кристина ни в какую не хотела принимать мои ухаживания, и я почти сдался.

Если бы не один случай, заново вселивший в меня надежду.

Было лето, каникулы. Что ещё делать, как не в кабаке сидеть?

В «Викинге», между прочим, проходили неплохие концерты. Играли в основном каверы, но это было так круто! Я просто с ума сходил от творчества Летова, КиШа и Порнофильмов. Если ролевиком я был чуть больше года, то панком я был всегда.

Больше всего мне нравилось, как лабает группа «Цемент Бенд», во главе с Лёхой Царёвым – он же Цемент. На их концертах всегда был аншлаг и дикий треш.

В тот день я задержался в «Викинге» после очередного такого концерта настолько, что попал на закрытие. Обычно я не засиживался так долго, но сегодня была смена Кристины, поэтому я всё никак не мог уйти.

Может быть, она позволит хотя бы подвезти её до дома?

И она действительно согласилась.

С замиранием сердца я ждал девчонку, пока она сдаст смену, а потом с остальным персоналом немного выпьют на посошок.

Я боялся её обидеть или оскорбить. Да я даже дышать боялся, поэтому вел себя тихо и скромно.

Ехать было достаточно далеко. Крис жила в «Нефтах». (Нефтяники – район города Омск, где располагается нефтезавод.)

Мы особо не разговаривали, потому что впервые в жизни я не знал, о чём говорить с девушкой.

Я припарковался у её подъезда, ожидая, когда Кристина выйдет из машины, но она и не собиралась выходить.

Может быть, в этот вечер она выпила лишнего, а может, поругалась с Давеном…

Кристина сама набросилась на меня, как безумная. Я поначалу опешил, а потом так обрадовался, что бессовестно отымел девчонку на заднем сиденье. Кристина попросила у меня денег и взяла с меня обещание никому не говорить о случившемся.

Денег я ей дал без вопросов. Что мне денег для своей девушки жалко? Но «моей» Кристина становиться не торопилась, даже после того, что только что между нами произошло.

– Олег тебя убьёт, – сказала она. Так я узнал настоящее имя Давена. – Я сама ему потом скажу.

После этого я стал её «подвозить» при каждой возможности. Каждый раз я давал ей денег. Ей больше не надо было меня просить об этом. Просила он только об одном – держать всё в секрете.

Я много раз приглашал её в кино и в ресторан, потом уже, отчаявшись, просто в гостиницу, но Кристина отказывала мне снова и снова.

В конце концов, мне надоела эта засекреченная ебля на заднем сиденье моей машины. Я пришёл в бар со Стасом, подозвал Крис и спросил напрямую, что происходит, и когда она поставит в известность Олега.

Кристина начала на меня кричать, я схватил её за руку, и в этот момент к нам подошёл Олег.

Одного его взгляда было достаточно, чтобы понять, что намечалась нехуевая драка.

7. Глеб

– Идите на улицу! – вовремя разнял нас Стас.

– На улице тоже не вздумайте! – крикнул кто-то из гостей бара.

– В субботу, на полигоне (место в Парке Победы, где собираются ролевики), в девять, – забил мне стрелу Олег, глядя на меня сверху вниз.

Он мог тупо начистить мне рыло, но Олег жаждал моего публичного унижения.

Он был здоровей меня раза в два, а может, и в три. Мне не было известно, давно ли он в теме, но я точно знал, что в «Щите Сибири» (Военно-исторический фестиваль) он участвовал не первый год.

А что я? Дрищ и новичок. Что я мог ему ответить, если это была дуэль за честь и сердце дамы?

– Даже не вздумай, Малиновский, – пытался вразумить меня Стас. – Он тебя калекой сделает!

Я нашёл глазами Кристину. Она стояла, высокомерно задрав подбородок. Похоже, она не переживала ни за одного, ни за другого. Тогда я ещё не знал понятия слова «сука», но это и был тот момент, когда я узнал эту женскую черту характера.

Все присутствующие ждали моего ответа. И она ждала.

– Я приду! – громко заявил я, и окружающие радостно загудели.

Это был мой первый и последний романтический поступок.

Весть о предстоящей битве быстро облетела ВК.

Вечером, увидев, как я тащу свои доспехи к машине, отец спросил, куда я собрался так поздно. Как будто он знал, куда, но хотел отговорить.

Вообще-то половина восьмого. Я порой и дома не ночевал. Отец никогда не спрашивал, где я шляюсь. А сегодня что случилось?

Я не придал этому значения, потому что голова была другим забита. Наврал, что будем фотографироваться для афиши, и уехал.

Когда я прибыл на место, еле нашёл, где припарковаться – столько собралось машин.

Народу припёрлось ещё больше. Говорю же, мало развлечений в Омске, поэтому все охотно собрались посмотреть на двух дебилов в шлемах и латах, бьющихся на мечах.

Стас уже ждал меня. Не бросил в трудную минуту или тоже позырить приехал? Он помог мне надеть доспехи и пошёл вместе со мной в условленное место.

Я охуел от того, сколько реально пришло людей! Было ощущение, что весь город здесь. Дома остался, хоть кто-нибудь?

Мой соперник не заставил меня ждать. Он уже был в защите и держал в руках два меча. Поначалу я не понял, зачем ему два. Олег подошёл ближе и протянул мне один из них.

– Давай на настоящих, Халдир? – берёт меня на «слабо» Олег. – Мы же мужики?

Я настоящего меча, не то, что в руках не держал, даже близко не видел, зато я увидел, как Стас меняется в лице, и понял, что ничем хорошим это не закончится.

Я слышу, как ликует толпа, когда я протягиваю руку к мечу. Обхватываю рукоять, и моя рука, как чужая, падает вниз вместе с оружием, как только мой соперник его отпускает. Блядь, да сколько же он весит?

На улице начинает темнеть, поэтому нас с Олегом подсвечивают фарами двух мотоциклов, предусмотрительно припаркованных неподалёку.

Бой становится ещё более зрелищным.

Взглядом прочёсываю толпу, пытаясь отыскать Кристину. Не нахожу её, зато нахожу отца. Лицо его бесстрастно, но скрещенные руки на груди выдают его тревогу. Какого хера он здесь? Даже до него доходят такие новости из интернета?

Сейчас папа увидит мой позор. Мне было плевать, что его увидит весь остальной город, но отец…

Кристину я так и не нашёл. Может, её вообще здесь нет?

Я сосредотачиваюсь на сопернике, снова убеждаясь, что шансы не равны, но я совсем не чувствую страха. Только обречённость. Неизбежность того, что сейчас произойдёт. Я ещё ни разу не огребал пизды. Пришло время.

Осознаю это и больше совсем ничего не чувствую, не вижу и не слышу. Кроме на удивление ровного стука своего сердца.

Тук. Тук. Тук…

Я опускаю забрало, и мы начинаем.

Моё сердце пропускает удар, а я пропускаю удар соперника.

Оружие настоящее, а доспехи-то бутафорские. Они рассчитаны только на учебные мечи. Мой нагрудник разлетается в хлам, но лучше с ним, чем совсем без него. Я отлетаю на пару метров, и весь мой металлолом вместе со мной падает в траву.

Подниматься больно. Даже дышать больно. Так я узнаю, что такое сломанные рёбра. Я не знаю, за кого болеет Крис, но мой отец здесь, поэтому я стискиваю зубы и поднимаюсь.

Первая кровь за мной, я разрубаю Олегу ногу и слышу рёв кровожадных зевак. Этот амбал даже не падает, просто опускается на одно колено, скорее от неожиданности, а не от боли. Он сразу встаёт. Рана не шуточная, потому что нога ниже пореза моментально окрашивается в красный.

Мне нужно было потянуть время, чтобы он истёк кровью и ослаб, но разве я был тогда таким коварным?

Некоторое время мы просто наносим удары по мечам друг друга, изводя себя и зрителей. Потом я пропускаю удар по голове. В башке начинает звенеть и темнеет в глазах, поэтому я отступаю на шаг и поднимаю забрало.

Пот течёт по лицу так, что я ничего не вижу, но вытереть лицо не могу, да и нечем. Я уже устал и еле стою на ногах, но надо продолжать.

Я даже не могу понять, до каких пор будет продолжаться эта драка. Пока один из нас не упадёт и не сможет встать? Мы оба стоим намертво. Кто-то должен погибнуть? За такое и посадить же могут?

Перспектива тюрьмы отходит на второй план, потому что Олег снова бросается на меня уже в дикой ярости. Поединок явно выходит за рамки показательного боя или средневековой дуэли.

Только каким-то непонятным чудом, как будто наверху кто-то помолился за меня, я уворачиваюсь от его меча, который снова летит мне в голову. Забрало я не успел опустить. Чувствуя, как мою стиснутую челюсть обжигает болью, я бью Олега в спину. Теперь падает он.

Поднимается он с таким трудом, что мне становится страшно, поднимется ли вообще. Но он встаёт, отбрасывает меч и летит на меня с кулаками. Олег одним ударом сбивает меня на землю, стаскивает с меня шлем и начинает мутузить кулаками по лицу.

Нас растаскивают, и я слышу вой сирен. Странно, что полиция едет только сейчас. Бой принял такой резонанс, почему менты не узнали раньше?

8. Глеб

Ко мне подбегают отец и Стас. Они хватают меня под руки и утаскивают к машине. Папа везёт меня в БСМП, хорошо, что она недалеко от парка.

– Ты как, Глеб? – спрашивает меня Стас, помогая снимать на заднем сидении то, что осталось от доспехов.

– Нормально, – отвечаю я, чувствуя подступающую к горлу тошноту. – Пап, тормозни.

Отец останавливается на обочине. Я открываю дверь и выплёскиваю содержимое желудка на дорогу одним разом.

– Может, у него сотряс? – пытается самостоятельно поставить мне диагноз Стас.

– Это от адреналина, – усмехается отец. – Выпить надо чего покрепче. Щас Айболиты тебя зашьют, и обмоем это дело.

Только в больнице я понял, о чём говорил отец.

Я же не мог видеть своё лицо. Левый глаз заплыл, нос сломан. Мне вправили шнобель, наложили на щеку семь швов, перемотали рёбра эластичным бинтом и отправили домой.

После процедурной папа заставил меня зайти в ещё один кабинет и снять побои. Я не собирался заявлять в полицию, поэтому упрямился.

– На всякий случай, Глеб, – уговорил меня отец.

Стас поехал с нами и остался с ночёвкой. Я даже домой боялся зайти. Сейчас мама увидит мой заштопанный, заплывший ебальник и в обморок грохнется. А потом скажет отцу:

– Коля, а я говорила!

Но мама ничего такого не сказала, только вздохнула грустно. Так вздыхают все мамы, когда их дитятко двойку из школы принесёт или кота блохастого с помойки.

Она накрыла нам на стол и поинтересовалась, можно ли мне спиртное при полученных травмах, когда увидела у отца в руках бутылку коньяка. Потом мама ушла к себе, поняв, что намечается чисто мужская вечеринка.

– А ты молодец, Глеб! – поддержал меня Стас. – Я думал, ты и минуты не продержишься. Ты видел, как у Давена кровища хлестала?

Конечно, видел. Но толку-то? Я проиграл. Пусть достойно, но проиграл.

– Надеюсь, сынок, она того стоила? – спросил у меня отец.

В том-то и дело, что нет.

Ночью Стас, ночевавший в соседней комнате, скинул мне несколько видео моего поединка. От боли в рёбрах я не мог уснуть, поэтому все ролики пересмотрел по нескольку раз. Бой был действительно зрелищным, и я сражался достойно. Но названия видео были не в мою пользу.

«Омский мажор выхватил пизды»

«Опытный ролевик проучил салагу»

«Толкиенутые не поделили бабу»

Комментарии я даже читать не стал.

На одном из видео я нашёл Кристину. Она уходила вместе с Олегом, а это означало, что она свой выбор сделала.

Утром я собрал остатки своих покорёженных доспехов и отнёс на помойку. Больше ни на полигоне, ни в «Викинге» я не появлялся.

Олегу было мало одной победы. Он накатал на меня заяву за тяжкие телесные, и потребовал компенсацию в полмиллиона рублей.

В то время эта сумма была просто нереальной. Где я возьму полляма? Я же палец о палец в жизни не ударил. Был так подавлен своей неудачей, что уже заведомо проиграл суд, поэтому думал только о том, что придется продать тачку. Папа другую, конечно же, мне уже не купит. То, что мне грозил пусть и условный, но срок, меня почему-то не парило. Я больше расстроился, что не смогу теперь выехать за границу, а я, между прочим, уже путёвку в Норвегию выбрал! Мои синяки и рёбра зажили, поэтому я был готов к путешествию на родину тех самых викингов, а тут такой облом.

Отец как чуял, чем всё это обернётся. Хорошо, что он настоял тогда на снятии моих побоев.

– На, почитай, балбес, – бросил передо мной отец копию уголовного дела. – Сядь и придумай сам, как выкручиваться будешь.

Я? Серьёзно? Да я в универ для галочки хожу, чтобы папа мне денег давал, а мама подружкам рассказывала, какой сынуля молодец. Я троечник. Я еле сессию сдал. У меня два «хвоста» ещё висят до сих пор.

Да разве можно выкрутиться? Я же человеку чуть ногу не отрубил. Но отец был непреклонен.

– Давай, давай! – подбодрил меня отец. – Я уже всё придумал. Твою версию хочу послушать. В интернете поищи! Я за него плачу не только, чтобы ты порнуху смотрел! – Я беру из его рук документ и скисаю окончательно. Может, папа сам разберётся, раз он всё уже придумал? – Ты же как-то два курса отучился, сын? Неужели совсем ничего в башке не отложилось? Я, между прочим, деньги плачу не маленькие. Докажи, что не зря!

Это было первое уголовное дело, которым я занялся, как юрист. И первое дело, которое я выиграл. С помощью отца, конечно же, но всё равно было здорово.

Мы доказали, что Олег был инициатором мордобоя. Мечи настоящие тоже появились по его желанию. А названия роликов, которые приобщили к делу, говорили о том, что я и есть пострадавшая сторона.

Нам обоим могли бы "впаять" ещё и хулиганство, но обошлось.

Полмиллиона, которые он потребовал с меня, мы высудили у него. Он отдавал потом ещё несколько лет, но я стряс всё до копеечки. Тогда я понял, что юристом быть, не так уж и плохо, даже, наверное, хорошо.

Кристина на суд не пришла, хотя её вызывали в качестве свидетеля. Причиной было её плохое самочувствие. Девчонка была беременна. Я не мог знать, правда это или нет, но я был уверен, что не от меня. Я всегда предохранялся. Наверное, от Олега. Наверное? После я узнал, что моя первая любовь позволяла себя «подвозить» до дома, не только мне, а ещё много кому.

Тем больнее мне было и обиднее.

Я искренне желал им с Олегом всех бед и несчастий на земле! Чтобы они сдохли в нищете, чтобы он пиздил её каждый день и тоже ей изменял! Да много ещё чего…

Да ладно, чё вы? Все своим бывшим такого желают. Да ещё и не такого!

Сто раз я представлял, как мы встретимся через много лет. Я, естественно, в «Ролексах» и на крутой машине, весь такой умопомрачительный. А она старая, толстая, с тремя детьми от разных мужиков. И тут она понимает, кого потеряла, а я на неё даже и не посмотрю.

Простил её только уже войне, когда узнал, что Олег бросил её с ребёнком. За это он бился со мной? За это мы чуть друг друга не поубивали? За это он пол-лимона мне выплатил? Чтобы потом вот так?

На войне я вообще всех за всё простил. Всех, кроме него.

Из универа меня вышибли тоже из-за всей этой истории. Меня затрахали насмешки таких же мажоров, как и я. Почему-то смешно было только им.

Я разбил одному ебало, потом второму. Поскольку выдающимся студентом я был только по «долгам» с прошлой сессии, причём по двум предметам, меня отчислили сразу. Даже отцовские связи не помогли.

Я был даже рад. Мне хотелось уехать и забыть свои несчастья.

Уехать получилось. Забыть – нет.

Шрам на лице каждый божий день напоминал мне о моей несчастной любви.

После того как я уже отвоевал, ещё в поезде, я отпустил бороду, так что теперь, кроме меня и еще половины Омска никто не мог догадаться о том, что случилось в прошлом.

К тому времени, как я восстановился в универе, все забыли эту историю. А может быть, теперь боялись сказать мне лишнего, даже в спину.

Я стал настоящим мужиком, так что мог призвать к ответу любого.

И не только в Омске.

Сейчас вокруг меня так мало настоящего. Куда ни плюнь – алчность и фальшь. Все и все покупаются и продаются. Все кого-то строят из себя. Мне скучно. Нестерпимо скучно. Иногда хочется блевать, глядя на бездушных богатеньких ублюдков, но потом я вспоминаю, что сам такой, и меня отпускает.

То, от чего я уехал из Омска, догнало меня на запоздалом поезде уже тут, в Москве, спустя годы. Но лучше так, чем я работал бы грузчиком.

Если бы моим отцом был кто-то другой, не исключено, что я бы уже где-нибудь мотал срок, возможно, не первый.

Теперь у меня есть водитель-телохранитель. Мой двухэтажный дом в элитном районе тоже охраняется, поэтому я берусь за самые лютые дела. За которые башку могут на раз оторвать, но это хотя бы вносит в мою жизнь разнообразие. Для меня это просто развлечение. Прибыльное развлечение.

Остальной мелочёвкой занимаются мои сотрудники. Юристы стоят в очереди, чтобы попасть в мою фирму. У Малиновского Г.Н. престижно работать. Я хорошо им плачу. Мне хватает денег, более чем, поэтому я не стремлюсь заграбастать полмира чужими руками. Может, стоит открыть филиал?

Я больше не ношу костюмов. Мне плевать на дресс-код. Могу себе позволить. Я не хожу в суд в трениках, но и пиджаки не моя тема. Мне гораздо уютнее в джинсах и футболках. Рубашки по особым случаям.

Мой мощный торс производит впечатление в суде, особенно на недотраханных дамочек. На мужиков я давлю взглядом и интеллектом, невзначай поигрывая мышцами. Грех прятать свое могучее тело под скучным пиджаком.

Я исправно занимаюсь спортом. Иногда жму штангу, иногда молочу грушу, иногда бьюсь с телохранителем. Он мог навалять мне легко и непринуждённо. Обидно, с одной стороны, получать от своего персонала по морде, с другой стороны, хорошо, что он в форме.

Огромный шкаф с кулачищами, что кувалды, не очень отличался интеллектом, зато был готов работать на меня 24/7. Вопросов не задавал, не пил, не курил, был всегда начеку. Даже имя его ему подходило – Валера.

Мы познакомились случайно. Подрались в клубе, не поделив девчонку. Он дал мне пизды, а я предложил ему работу.

9. Глеб

Синеглазая девчонка не выходила у меня из головы. Я не мог придумать этому оправдание. Я уже сбросил сексуальное напряжение на Алису, и не один раз, потом, прямо на своём рабочем столе уделил внимание секретарше, но продолжал думать об этой дурацкой Алёне.

Скорее всего, я почувствовал дух соперничества с Валерой, и меня заело по-мужски. Если бы он так красочно не придал значимости девчонке, я бы в жизни на неё внимания не обратил.

Он как раз вовремя уехал в отпуск, достраивать свой дом в Зеленограде. На горизонте не маячили киллеры-убийцы, поэтому я с лёгкостью, даже с радостью его отпустил. Решил в его отсутствие трахнуть Алёну, чтобы доказать ему, что она такая же шалава, как и все остальные тёлки.

Мне будет его, конечно, жаль, но пусть уже раздуплится! Все бабы одинаковые! И Алёна не исключение! Мне казалось, что это будет так легко, что было просто вопросом времени, а не её согласия. Девчонки мне всегда давали безотказно, поэтому я настолько был уверен в себе. Нужно было просто подобрать к Алёне правильный ключик, а в целом она такая же, как и остальные, сильно заморачиваться не нужно.

Я приезжал вчера на мойку, но круто обломался, потому что у Алёны был выходной. Пришлось ехать сегодня ещё раз. Когда я въезжал в ворота, Алёна сразу узнала машину и широко улыбнулась! Ещё бы! После таких чаевых я бы тоже улыбался на её месте!

Её улыбка исчезла, когда она увидела меня. Блять, значит, улыбалась она не из-за денег?

– Здравствуйте, – поприветствовала она меня. – А где Валера?

Меня прямо передёрнуло. Я-то её чем не устраиваю? Я, между прочим, и моложе, и симпатичнее, и богаче!

– А он уехал в командировку, – соврал я. – Я Глеб – его водитель.

– Ясно, – пожала плечами Алёна. – Как хотите помыть машину?

– Как хочешь, – равнодушно ответил я, потому что приехал не за этим. – Только поскорее.

– Ладно, – коротко ответила девчонка и незамедлительно приступила к работе.

Пока она мыла мою тачку, я размышлял, как вести себя дальше. Надо, наверное, её пригласить куда-нибудь. В ресторан нельзя. Она и в ресторане-то, поди, не была. Не хочу с ней позориться. В кино? Точно в кино!

Алёна пришла за мной в кафешку, где я ждал, и позвала меня, но не по имени. Просто сказала, что машина готова. Чем снова меня расстроила. Да что же я всё время должен из-за неё расстраиваться? Я рассчитался на кассе за мойку, но чаевые ей не оставил. Не из жадности, а из вредности.

– Будешь кофе, Алёна? – решил её угостить кофе для начала.

– Спасибо, но нет, – продолжала убивать мои нервы Алёна. – Тут кофе невкусный.

– Может, сходим в кино вечером? Я заеду за тобой. Во сколько приехать?

– Нет, спасибо, не хочу, – снова отказ.

Вылупилась на меня своими глазищами. Смотрит, как будто в душу заглядывает. Блядь, она тупая, что ли? Я ПРИГЛАШАЮ ЕЁ В КИНО! Я!

– Давай до дома подброшу после работы, – уже упавшим голосом предлагаю последний вариант. Девчонка мнётся и опускает глаза. – Не бойся! Я просто подвезу. Меня Валера попросил.

Её глаза вспыхивают, и она краснеет. Ёб твою мать, до чего я докатился? До вранья про охранника, чтобы от его имени тёлку колхозную охмурить?

– Правда? – выдыхает она.

– Да. Он мне голову оторвёт, если откажешься, – добиваю я её. – Неужели меня не жалко?

– В восемь десять, – произносит Алёна и облизывает губы.

Я вспоминаю слова Валеры про губы девушки, и у меня встаёт колом. Сразу!

– До вечера, – бросаю я ей, и почти бегом несусь к машине.

Вечером купил ей цветов. Особо не выбирал. Взял попышнее. Стою на парковке. Жду. Какой-то необъяснимый мандраж пробивает всё тело. Уже 20:15. Где она?

20:20.

20:25.

Может, она уехала с кем-то другим? Говорил же, шалава!

10. Глеб

Вспоминаю, что не взял у неё номер телефона. Матерясь, выхожу из машины, иду на мойку искать девчонку.

Захожу внутрь и вижу такую картину: Алёна всё ещё не переоделась, трёт тряпкой какой-то «Лексус» дырявый, а рядом ходит мужик и носом её тыкает. Сначала подумал, что плохо помыла, доделывает работу, но, прислушавшись к разговору, понял, что мужик просто доебался до девушки.

Возле ворот вижу ещё одну перепуганную девчонку. Блять, тут мужики вообще есть? Или охрана?

Стою в сторонке, они меня не видят. Меня накаляет этот мужик. Я, вообще-то, жду её там, а она развалюху его натирает.

– Вот ещё грязь, – тычет мужик в колесо.

– Это коррозия, и она не отмывается, – возмущается Алёна, и мужик хватает её за руку. – Отпустите меня! – пищит она.

Для меня это, как команда «Фас».

– Руки убрал! – ору на мужика на ходу.

– Тебе чего? – злобно отвечает мужик, смерив меня взглядом. Оценив противника, разжимает пальцы.

– Алёна, собирайся домой! – приказываю я девушке. Она мнётся, в ужасе переводя взгляд с меня на мужика и обратно. – Ты чё оглохла?

– Мы ещё не закончили! – вопит мужик.

– Со мной закончим, – усмехаюсь я.

Кулаки уже чешутся. Провожаю взглядом Алёну, которая убегает прочь, и подхожу к мужику. Осматриваюсь по сторонам, замечаю камеры видеонаблюдения. Значит, буду ждать, пока не рыпнется. Начал драку первым – жди проблем с ментами. Мне они были не нужны.

Мужик меня разочаровывает, открывая дверь машины. Драки не будет.

– Ещё раз тут увижу, жопу порву! – рычу я мужику.

Вторая мойщица тут же, как по команде, открывает ворота, и «Лексус» уезжает. Девушка закрывает ворота и подходит ко мне.

– Спасибо, – взволнованно бормочет она. – Он Алёнку уже замордовал совсем.

– А чё вы его нахуй не пошлёте? У вас есть охрана? – поинтересовался я.

– Да кому мы нужны? – отмахивается девушка. – Скажете тоже. Алёнка боится работу потерять, вот и помалкивает.

Я молчу, не зная, что сказать. К нам выходит Алёна. В длинной куртке, с рюкзачком и без шапки.

– Пока, Юль, до завтра! – целует в щеку подругу, и мы выходим на улицу.

Меня до сих пор потряхивает от адреналина. На ходу беру руку Алёны в свою и чувствую, что её тоже трусит. Алёна испуганно дёргается, но я держу крепко. Так мы доходим до машины.

У пассажирской двери я беру её за плечи и разворачиваю к себе лицом.

– И часто у вас такое происходит? – искренне интересуюсь я. Мне почему-то не похуй.

– Нет. Только сегодня, – отвечает Алёна.

В свете фонаря я смотрю на её трясущиеся губёшки, сильнее сжимаю плечи, и слёзы начинают литься из неё потоком. Она не всхлипывает, просто смотрит на меня, задрав голову, а из синих глаз текут по щекам два ручья.

Прижимаю её к себе, тут-то она и разрыдалась в голос. Я обнял её, а сам, пока девчонка хлюпала, бессовестно шарил руками по её телу и нюхал, чем пахнет. Застёжку лифчика на спине я не нащупал. Либо она без белья, либо носит бесшовное. Пахла она чудесно. Волосы пахли ягодами, а шея – цветами. Запах нежный, едва уловимый. Вкусна-а-а-я! Я уже собирался попробовать и её губки, но она отстранилась от меня.

Алёна перестала рыдать, а может быть, уже замёрзла. На улице не май месяц, а она без шапки. Мне, как сибиряку, было похер на мороз, а девчонку было жалко. Ещё заболеет, не дай бог, все планы мои порушит.

– Ну, всё, маленькая, не хлюпай! – я не умел успокаивать женщин. Умел только заводить. – А то линзы повыпадывают.

– Я не ношу линзы, – буркнула Алёна.

Усадил её в машину и достал букет с заднего сидения. Чуть не забыл про него.

– Это от Валеры? – просияла Алёна.

– Да, – скрипнул зубами я. Не хотел снова расстраивать девчонку. – Куда тебе?

Алёна назвала адрес, и я вбил его в навигатор. Общага, что ли? Так и есть. Какой-то колледж задрипанный. На универ мозгов не хватило? Я молча вёл машину, изредка бросая взгляды на ее улыбающееся лицо. Таких цветов, наверное, в жизни не видела. Было приятно знать, что она рада букету, пусть даже от Валеры.

– Глеб! – она так громко позвала меня по имени, впервые, что я вздрогнул. – А вы давно у Валеры работаете?

– Два года, – нехотя бурчу я. Про него вот мне совсем не хочется разговаривать.

– А чем он занимается?

– Юрист он.

– Правда? Я тоже учусь на юридическом. В колледже, правда. На университет у меня мозгов не хватило.

Девушка печально вздохнула, а я поразился, как она слово в слово повторила мою мысль. Она что, мысли мои читает?

– Колледж тоже неплохо, – пытаюсь я поддержать разговор и приободрить Алену. – Ты не местная? Откуда ты?

– Я из Сочи. Понаехала.

– А я из Омска.

– Правда? А где это?

Блять, у неё что по географии в школе было? Она так переспросила, как будто я про Мухосранск сказал. Да мой родной город покруче её Сочей будет.

– Это в Сибири, – еле сдерживая раздражение, отвечаю я.

– Говорят, там очень красиво?

– Очень.

– И холодно!

– Чистая правда!

– Я холод не очень… Мне и в Москве тяжело. Всё время мёрзну.

– Ты поэтому без шапки ходишь? – уже не скрывая раздражения, сквозь зубы спрашиваю я.

– Нет, я в шапке, – рассеянно отвечает Алёна, и, покопавшись в своём рюкзаке, достаёт оттуда смешную шапочку с помпончиком. – Просто вы же на машине.

– «Выкать» перестань! – приказываю я.

Дальше едем в полной тишине. За оставшийся промежуток времени я немного успокаиваюсь. Паркую тачку по указанному адресу у крыльца.

– Спасибо, Глеб. Пока! А когда Валера вернётся? – прощается Алёна.

– Не знаю, он передо мной не отчитывается.

Алёна кивает, но не выходит. Ждёт, что я ей двери открою? Королева, блядь! Выхожу из машины, обхожу, открываю её дверь. Подаю ей ДАЖЕ руку. Алёна элегантно опирается на неё и выходит, а я резко преграждаю ей путь.

Теперь мне нужна её благодарность, более существенная, чем спасибо. Она прижимает к груди букет и вопросительно поднимает на меня свои глаза.

– Может, поцелуешь? – нагло ухмыляюсь я. – В щёчку, – добавляю я, видя, что она колеблется.

Алёна несмело тянется к моей бородатой щеке, а я, конечно же, поворачиваю голову и подставляю ей губы. Она испуганно дёргается, пытается меня отпихнуть, но я уже впиваюсь в её рот. Одной рукой держу её затылок, другая прижимает её ягодицы. Вдруг она перестаёт трепыхаться и растекается в моих руках, как кусок тёплого сливочного масла.

У меня темнеет в глазах и кружится голова, когда я чувствую, что она отвечает на поцелуй. Её рот поддаётся мне и приоткрывается, позволяя моему языку проскользнуть внутрь. Она стонет, слегка прикусывая мою нижнюю губу. Моё сердце колотится уже в ушах и в паху. Член моментально реагирует на нежную плоть, которую я ласкаю своими губами.

Такого чувственного поцелуя у меня ещё не было. В этом поцелуе не было и намёка на страсть, но то, как девушка отвечала на него, было удивительным. Алёна была так податлива и отзывчива, как будто зеркалила меня эмоционально.

Теперь она водит своим язычком по моим губам, исследуя, пробуя. Алёна запрокидывает голову назад и теснее жмётся ко мне. Я обхватываю руками её ягодицы и вжимаю её в свой горящий пах.

– Пойдём, моя сладкая девочка, – шепчу я ей в ухо, потом начинаю покусывать нежную шею, головокружительно пахнущую духами, подталкивая её к задней двери. – Сделаю тебе ещё приятнее.

В этот момент мои яйца пронзает такая боль, что я невольно разжимаю руки и хватаюсь за них. Ноги перестают меня держать, и я падаю на колени.

По башке мне прилетает несчастным букетом, который после моих объятий, превратился уже в жалкое месиво.

– Придурок! – слышу я уже за своей спиной голос Алёны.

Девчонка дала мне по яйцам и убежала, а я ещё несколько минут продолжил ползать рядом с машиной, корчась от боли.

Охуенно сходил на свидание!

11. Глеб

Я заскочила в нашу с Юлькой комнату и заперла её на замок, но всё равно не чувствовала себя в безопасности. Дверь была такая хлипкая, а Глеб такой здоровый, что сможет вышибить её одним пинком. Не включая свет, я подошла к окну и осторожно посмотрела вниз на парковку.

Глеб курил возле машины, опершись рукой на капот. Я судорожно вздыхала, стараясь привести дыханье в норму. Он отшвырнул окурок в темноту и окинул беглым взглядом окна общаги.

Я не шевелилась и не могла дышать. К счастью, он сразу сел в машину и уехал. Только после этого я включила свет и расстегнула всё ещё трясущимися пальцами куртку.

Блин, шапки нигде не было видно. Я порылась ещё раз в рюкзаке, потом выключила свет и снова выглянула на парковку. Там валялся только истерзанный букет, шапки не было. Наверное, выпала в машине Валеры.

Я бросила полный сожаления взгляд на букет и чуть не расплакалась снова. Впервые мне подарили такие шикарные цветы, а этот придурочный Глеб со своим поцелуем угробил его, как и моё благодарное к нему отношение.

Сначала спас меня от придирчивого клиента, а потом сам же и обидел. Я вспомнила огромную фигуру Глеба и его стальные, горящие гневом глаза, когда он вступился за меня перед клиентом. Он весь был как дикий зверь, готовый наброситься на жертву одним прыжком. Борода делала его лицо ещё более суровым.

Он, не раздумывая, бросился на мою защиту. Это было так романтично! Мальчики дрались из-за меня в школе, но ведь тут были совсем недетские разборки. Я не видела продолжения, но мне было очень любопытно, что было после моего ухода в раздевалку. Утром спрошу у Юльки.

Этот мерзкий клиент на "Лексусе" уже меня достал. У нас обслуживались разные люди. И молоденькие "письки" (так их прозвала Юлька) на крутых тачках. Интересно, где они смогли столько денег заработать? И обычные трудяги, которые всегда оставляли на чай. И даже судья одна приезжала Ольга Владимировна. Она всегда спрашивала, как у меня дела, и интересовалась моей учёбой. Никогда не было конфликтов таких масштабов, как сегодня.

Грозный бородач! Странно, но его густая борода совсем не была колючей, когда он меня целовал. Это был мой первый взрослый поцелуй с языком. Он очень хорошо целовался. Мне безумно понравилось! Сравнивать было не с чем, но голову своим поцелуем, он мне закружил. Его взгляд такой жёсткий, а губы мягкие, чувственные.

Пахло от него сногсшибательно: примесь бергамота, кофе и чего-то ещё такого животного, первобытного. Откуда он там вышел? Из тайги?

Я плюхнулась на кровать и загуглила город Омск. Не так уж и далеко в сравнении с Владивостоком. Пролистав несколько фотографий местных достопримечательностей, я пошла в душ.

Ложась спать, снова подумала о поцелуе с Глебом. Что за идиот? Испортил всё впечатление о нём, предложив мне перепихнуться с ним в машине. Неужели он думал, что я соглашусь?

Конечно, подумал. Принял меня за шлюху? Или ждал более щедрой благодарности за свой рыцарский поступок?

В любом случае он был теперь для меня мерзким! Если Валера снова приедет ко мне на работу, я обязательно нажалуюсь ему на Глеба. Пусть знает, какой его водитель наглый тип! Почему-то во мне была уверенность, что Валера совсем не такой. Даже в нашу короткую встречу, я почувствовала его тепло и доброту.

Глеб же, напротив, был холодным, сдержанным, немногословным. Ледышка сибирская!

12. Глеб

Бешеная курица! Идиотка! Тупая мокрощелка!

Ещё сто, а может, и тысяча оскорблений, были мысленно отправлены мною в адрес Алёны. Моё отбитое хозяйство болело ещё два дня. Такими темпами, до импотента рукой подать, точнее, её коленом.

Я понятия не имел, что делать дальше. Одно я знал точно – если я не извинюсь как следует перед девушкой, она пожалуется Валере, а тот разобьёт мне всё хлебало. Как пить дать, разобьёт! А потом уволится. Допускать такого нельзя! Ни в коем случае!

Если она уже не нажаловалась. Он мог ей позвонить, между прочим. А я – нет. На мою удачу Алёна выронила в машине свою шапку. Я второй день таскал её с собой и нюхал, как маньяк какой-то. Шапка пахла её волосами, сладкими ягодами. Что это? Шампунь такой? Или бальзам для волос? Не могут так волосы пахнуть.

Лучше бы она трусы свои потеряла. Интересно, какое она носит бельё? Вряд ли изысканное кружево ей по карману. Фантазии насчёт её белья снова вызвали каменный стояк. Да что же это такое? Она меня чем-то зацепила. Определённо зацепила! Только вот чем?

О сладких потрахушках с её участием я старался больше не мечтать. Может, она своим отказом и набивала себе цену, проверять особо не хотелось, ибо Валерина кара меня пугала больше, чем желание присунуть этой деревенщине.

О чём я только думал, ввязываясь в эту авантюру? От нечего делать? В натуре, захотелось говна похавать.

Надо было снова ехать на эту ебаную автомойку! Я нашёл адрес в "Дубльгис" и позвонил, чтобы узнать её график. Почему я в первый раз так не поступил? Тогда я думал членом, а сейчас – головой.

Кое-как улавливая суть вялотекущего собрания моих подчинённых, я думал совсем не о судебных процессах. Стоило мне пошевелить губами, как я сразу ощущал на них сладкий девичий вкус. Это безумие довело меня до того, что я искусал свои губы, как нервная бабёшка.

После собрания меня озадачил один из сотрудников Денис Сальников. Взрослый мужик, хороший специалист. Занимался в основном уголовкой. Проводив взглядом остальных коллег, он остался сидеть на месте.

– Глеб, у нас проблемы, – напрямую заявил он. – Я взял дело Колесникова, но теперь понял, что не потяну его.

Колесников и Андронов – два известных депутата от разных партий, они не впервой бодались в суде, пытаясь посадить друг друга. Делёжка власти. Сейчас была очередь Колесникова присесть. Я что-то слышал в новостях о том, что ему вменяли какую-то нелепицу, но я и подумать не мог, что он обратится в мою фирму. Видимо, в этот раз дело плохо.

– А в чём проблемы, Денис? – я поначалу не понял, что смутило матёрого адвоката.

– Я боюсь, Глеб, у меня дети.

– Ты чего? Андронова испугался?

– Тебе легко говорить, у тебя охрана есть.

– Сколько? – коротко поинтересовался я о размере гонорара.

– Пять, – также коротко ответил Денис. Речь шла о сумме, с шестью нулями. И, судя по первой цифре, всё очень печально.

– Занеси мне всё, что есть. Я сам займусь.

– Глеб, давай откажемся, – отговаривал меня Денис. – Нехорошо всё это закончится.

– От таких дел не отказываются! – сказал как отрезал. – Не в моей фирме!

Денис ушёл, а я был даже рад взяться за это дело. Хоть мозги отвлеку от Алёны.

Еле дождался вечера. Сегодня был как раз её рабочий день. Получив в прошлую нашу встречу своим же букетом по голове, я решил не повторять ошибок. В этот раз купил огромного плюшевого медведя. Им хоть не так больно будет. Неизвестно, что у этой бешеной суки на уме.

Дикая деревенская баба. Никакого этикета. Никакой благодарности. Наказать бы её в коленно-локтевой позе или минетно-горловой, да как следует! Чтобы знала, как взрослых дяденек по яйцам бить, почём зря! За что? За что она со мной так?

Поцелуй же ей понравился? И я ей понравился. Так какого хера тогда?..

Приехал пораньше. Ждал на парковке, как мудак. В жизни у баб прощения не просил. Такие обидчивые не попадались. Нужно просто пройти через это заслуженное унижение, и жить дальше. И не связываться больше с деревенщинами тупорылыми. Может быть, Валера знает, как с ними обращаться? Я пас!

В начале девятого я увидел, как Алёна выходит из дверей автомойки. Одета она была в ту же длинную куртку, что и в прошлый раз. Слава богу, у неё была ещё одна шапка, и она была на её глупой головёнке.

От нетерпения я не набросил даже куртки. Выскочил из машины в одном только свитере и ждал, пока она попрощается со своими коллегами. Увидев меня, она остановилась, как вкопанная. Её губы сжались в плотную линию, а глаза смотрели с презрением. К ней подошла Юля и взяла Алёну под руку.

– Привет, – с вызовом поздоровалась со мной Юля.

Алёна даже не поздоровалась. Просто смотрела на меня и молчала. Конечно же, они подруги, и Юле всё было известно о моём поступке до мельчайших деталей.

– Привет, – поздоровался я с девчонками. – Алёна, я могу с тобой поговорить?

– Говори, – вскинув подбородок, как будто делала мне великое одолжение, произнесла Алёна.

Мне дали понять, что наедине поговорить не получится. Неужели я так сильно её напугал?

– Я приехал извиниться, – стараясь, чтобы мои слова звучали искренне, сказал я. – Прости меня, пожалуйста, я не хотел того, что случилось.

– Хотел, – уверенно произнесла Алёна. – Конечно же, ты этого хотел.

Нихуя себе заявочки! Юля улыбнулась, а Алёна стояла совершенно серьёзная и смотрела мне прямо в глаза. Её слова вообще выбили меня из колеи. Что теперь говорить?

– Я имел в виду, что… – Блядь, твою мать! Да что ж такое! – Я, конечно, хотел поцеловать тебя…

– Хотел и поцеловал! – перебила меня Алёна.

Юля рассмеялась, глядя на мой растерянный вид. Эти суки открыто потешались надо мной! Вот это да! Соберись, Малиновский!

– Да, и поцеловал, – сдался я. – Я имел в виду, что я не хотел тебя…

– Ещё как хотел! – снова перебила меня Алёна, так что у меня челюсть отвисла. – Или у тебя член всё время стоит? – Ну как на такое реагировать? Она нормальная вообще? – А потом ты хотел меня трахнуть на заднем сиденье, как шалаву последнюю! Так, Глеб? Ты всегда так делаешь? Не дохуя ли самоуверенности?

Матершинные слова, сорвавшиеся с девичьих губ, звучали и смешно, и угрожающе! У Юльки уже была настоящая истерика. Перчаткой она вытирала слёзы, сгибаясь от смеха в три погибели.

– Да, я очень тебя хотел, – выбила из меня признание Алёна. – Но я не хотел выставлять тебя… легкодоступной. Не смог сдержать инстинктов. И, да, я всегда так делаю, поэтому прости меня, пожалуйста! И… я не знаю, что сказать ещё. Мне очень-очень стыдно!

Мне и вправду стало очень стыдно. Теперь я высказался, и у меня как будто камень с души упал.

– Ты забыл сказать, что так больше не будешь, – продолжала издеваться Алёна. – Что это больше не повториться.

– Да что ты? Даже думать об этом не буду! – почти поклялся я.

Ну что, сучка, довольна теперь? Уф! Отшлёпать бы тебя хорошенько по тощей жопе! Или по губёшкам кое-чем!

– Опять врёшь! – не унималась Алёна. – Будешь думать! Ещё как будешь! Будешь помнить обо мне до конца своих дней! Признай, что ты повёл себя, как придурок!

Если я сейчас не скажу, что я придурок, все испытанные мною унижения до, будут напрасны. Что мне остаётся?

– Хорошо, я признаю это, – послушно соглашаюсь я с девушкой.

– Глеб, я тебя прощаю, – наконец, прекращает меня мучить Алёна. – Всё, пока!

Девчонки развернулись и пошли прочь от моей машины. А я стоял, как последний идиот, в одном свитере, не чувствуя холода, потому что на меня как будто вылили ведро кипятка. Казалось бы, что мне ещё надо? Сказала же, что простила? Я отчаянно метался, не зная, как не дать ей сейчас уйти.

– Алёна, подожди! – заорал я, наконец. – Ты шапку забыла!

Я метнулся к машине, распахивая заднюю дверь.

– Оставь на память! – даже не оборачиваясь, крикнула она!

Медведь! Медведь же ещё!

– Валера тебе подарок передал! – на грани отчаяния закричал я, потому что девчонки почти скрылись из вида.

Уф… Возвращаются! Ради Валеры.

Также вместе девчонки подошли к машине. Я вытащил медведя из салона, протягивая Алёне.

– Ум, какой классный, – умилялась Юля, глядя, с какой сияющей улыбкой Алёна обнимает игрушку.

– Глеб, передай Валере спасибо! – продолжая улыбаться, попросила Алёна.

– А что сама не передашь, – осторожно поинтересовался я. – Он не звонил?

Алёна покачала головой, и у меня окончательно отлегло от сердца. Слава богу, мои извинения были сделаны и приняты вовремя. Мне стало так радостно, что хотелось продолжить общение с этими сучками, уже не казавшимися мне такими мерзкими. Очень даже милые и приятные девчонки.

– Девчонки, а давайте я вас подвезу? – предложил я. – Медведя затолкают в метро. Жалко же!

– Хорошо, – на удивление легко согласилась Алёна.

Она запихнула медведя обратно на заднее сиденье и, глядя мне прямо в глаза, протянула мне руку, чтобы я помог ей сесть в машину. Юля залезла следом, без моей помощи.

Я закрыл за ними дверь, обошёл машину и сел за руль. Только сейчас я почувствовал, что продрог.

– А ты чего в одной кофте шастаешь? – спросила меня Юля.

– А он сибиряк, – ответила за меня Алёна. – Омич! Горячий парень!

Подружки снова захихикали, но теперь я совсем не злился на них. Пробок не было, и мы доехали быстро. Я молчал всю дорогу, боясь взболтнуть лишнего. Девчонки тоже молчали. Устали, наверное. Я ловил время от времени взгляд Алёны в зеркале заднего вида. И эти взгляды мне совсем не нравились.

Точнее, нравились. В них чувствовались любопытство и заинтересованность, но её уже выбрал Валера, так что…

Возле общежития я уже по традиции, вышел из машины и открыл заднюю дверь. Я протянул руку Алёне, помогая выйти, следом вытащили медведя, затем подал руку Юле. Обнимая одной рукой свой мягкий подарок, Алёна задержалась на секунду возле меня.

– Спасибо, что подвёз, – с лёгкой улыбкой поблагодарила она меня, а затем обняла меня за шею свободной рукой и коснулась губами моей щеки. У меня от этого лёгкого, невинного поцелуя все внутренности сжало единым спазмом.– Прощай, Глеб!

Я смотрел им вслед, пока дверь общаги не закрылась за ними.

Нихуя не прощай!

13. Глеб

Валера вернулся раньше положенного срока. Я был рад. Уже соскучился по этой горилле. Не хватало его немногословного общения и жёсткого месива в спортзале.

Даже не это меня радовало. Валера был стенкой между мной и Алёной, и он не отодвинется. Не хочу! Не буду о ней думать! Пошла она!

Он сейчас охмурит Алёну, и я не буду сметь, даже посмотреть в её сторону. В том, что они будут вместе, я не сомневался. Она же так радостно реагировала на его подарки? Расспрашивала о нём?

И так сладко отвечала на мой поцелуй… Потом нежно чмокнула в щеку…

Я ею заболел. Не мог не думать о ней. Что она сейчас делает? Ласкает ли себя перед сном? В чём она спит? Какие на ней трусики?

Её шапка уже поселилась в моей постели. Она снова, как будто нарочно, забыла её в машине. Да и кто о ней вспомнил в тот вечер, когда я подвозил их с Юлей? А может, она не пошутила, когда сказала оставить её на память?

Сплошные догадки. Они кружились в моей голове, по ночам сводили с ума. Я перестал спать, есть, работать и ебаться. У меня прежде не было депрессий, но тут накатило.

Не Алёна забрала мою жизнь, а Валера, застолбивший девчонку. Я уже был готов биться с ним насмерть, когда он вернул мне мою жизнь обратно.

По возвращении на работу, Валера первым же делом, как я и предполагал, погнал «Бэху» на автомойку. Я не мыл её пару недель. Мне было похуй на машину, а вот Валера был чистюлей.

– Еб твою мать, Глебас, ну как так можно машину засрать? – ругал он меня, собирая в пакет бутылки из-под воды, валявшиеся на задних ковриках.

Я стоял рядом, засунув руки в карманы, и перекатывался с пятки на носок.

– Я же говорил, что без тебя не справляюсь, – отшутился я. – Это, слушай, Валера, я тут без тебя подсуетился… Подарил Алёне цветы и медведя игрушечного. – Валера выглянул из салона и вопросительно поднял бровь. Его угрожающий взгляд уже говорил о многом. – От твоего имени подарил, – добавил я, и Валерин ебальник расплылся в счастливой улыбке. – Ну, в общем… я представился твоим водителем, а ты у нас теперь юрист, так что я сегодня за рулём.

– Ну, заебись, чё!? – без вопросов поддержал идею Валера.– Ехай аккуратнее, не угробь меня, смотри! – пошутил он. – Водишь, как бабёшка недотраханная.

– Да пошёл ты! – усмехнулся я, усаживаясь за руль.

– Попизди мне ещё! Махом уволю!

Валере удалось немного приподнять моё настроение. Он, теперь уже от своего имени, купил для Алёны красивый тортик. Мне оставалось только грустить.

Когда мы приехали, и Юля и Алена были обе на месте.

– Здравствуйте! – как-то слишком радостно поприветствовала нас Юля и первой к нам подошла. – А вы, должно быть, тот самый Валерий? – девушка сразу взяла моего охранника в оборот, то есть под руку. – Алёна много о вас рассказывала…

Дальше я не мог слышать, о чём щебетала Юля, потому что она утащила Валеру в сторону кафе.

– Как хотите помыть машину? – спросила Алена, подойдя ко мне вплотную. Валера ушёл с её подругой и её тортиком, но она не выглядела расстроенной или огорчённой. – Глеб! – добавила она, скорчив рожицу.

– Мойте всю. Я её немного запустил в отсутствие… Начальника. – Чуть не пропизделся я, но уходить не торопился. Алёна открыла водительскую дверь и заглянула в салон, оценивая фронт работ. Я встал позади неё, и, положив руку на крышу машины, заключил девушку в плен. – Как дела, Алёна? Я скучал. По тебе.

– Приятно слышать, – не поворачиваясь ко мне лицом, ответила девушка. – Ты поэтому не приезжал?

– Нет. Я… Боялся Валеры, – честно признался я.

– А теперь не боишься?

– Нет. Дай мне свой номер телефона.

– Зачем? – Алёна, наконец, повернулась и с вызовом вскинула подбородок.

Сладкие губёшки! Затолкал бы её в салон, прямо на водительском сиденье её загнул! Комбинезон бы приспустил и… Отставить, Малиновский!

Что за идиотский вопрос она мне там задала? Вспоминая, как она словесно разнесла меня в пух и прах в прошлую встречу, я решил не юлить, а ответить прямо.

– Хочу общаться с тобой. Пригласить куда-нибудь.

– Зачем?

– Хочу с тобой встречаться, – уже с раздражением ответил я, только после поняв, что предложил много больше, чем следовало. Блядь, слово не воробей! Ладно, будем встречаться. Не на разок же предлагаю. Одного раза точно маловато будет. Буду драть, пока не надоест. – Если ты не против?

– Зачем?

Чо заладила: "зачем", да "зачем"? Точно тупая! Я же предложил ей встречаться? Мало ей, что ли?

Нет, не тупая. Хитрожопая! Хочет, чтобы я чего-нить ей наобещал серьёзного, чтобы за базар потом подтянуть! Хрен-то там!

Ее вопрос прозвучал, как контрольный выстрел. Как сказать ей помягче о цели наших встреч? Как красиво и романтично сказать девушке, что я хочу отъебать её во все щели и во всех позах, как будто конец света наступил?

Да никак!

– Значит, ты против? – разочарованно подвожу итог, в надежде, что она передумает.

– Может быть, и нет. Ты скажи мне, Глеб, зачем ты хочешь со мной встречаться? Что ты мне предложишь? Секс в твоей постели, а не вон там? – Алёна показала рукой на заднее сиденье машины. – Ты серьёзно думаешь, что ты такой крутой, что я соглашусь с тобой встречаться ради этого?

Алёна протягивает ко мне руку и ведёт рукой по моей бородатой щеке. Я задерживаю дыхание от одного этого прикосновения. Так и вижу её подо мной. Член встаёт, всё ноет в паху. Хочу её прямо сейчас!

Алёна щёлкает меня по носу и убирает руку. Э! Офигела, что ли?

– Это не серьёзно! – добавляет она и вцепляется в лямки своего комбеза.

Вот стерва провинциальная! Она снова надо мной издевается? Серьёзная, значит? Предложения руки и сердца ждёт? ЩАС! Побежал за колечком!

Овца малолетняя! Я психанул и пошёл искать Валеру.

– Юльку позови! – бросила она мне в спину.

Злой, как чёрт, я вошёл в кафе и плюхнулся рядом с Валерой. На столе стоял Алёнкин торт, а Юля кормила им Валеру из ложечки. Оба весело смеялись.

– Тебя Алёна звала, – злобно бросил я Юле, не понимая, какого хера сейчас происходит.

– Всё, Валерочка, мне пора! – прощебетала Юля и убежала работать.

– Я думал, ты купил торт для Алёны? – сложив руки на груди, предъявлял я Валере. Хоть эта стерва меня вежливо послала, мне стало обидно за неё.

– Блядь, неловко вышло. Мне Юля больше понравилась. Блондиночки мне нравятся, понимаешь? А попка видал какая?

Я не обратил внимания на попку Юли, я понимал только одно, что Алёна теперь свободна, но она меня ювелирно отшила. Я снова был в полном пролёте. Да чтоб тебя!

Не мог десять минут назад сказать, что переобулся? Мудак сраный! Не можешь определиться, какой тёлке вдуть?

Чёрт! Да чего я так взъелся на Валерку? Чё я ваще такой бешеный стал?

Это всё сучка синеглазая. Я найду на неё управу! Теперь мне никто не помешает. Всё припомню, когда буду ей вгонять по самые яйца. Потерпи, братишка, обращаюсь я к своему отказывающемуся успокаиваться члену. Скоро тебе тоже воздастся за твои мучения. Нам обоим воздастся!

Мысленно считаю до десяти и выдыхаю – мозгоправ научил. Пригодилось. Успокаиваюсь.

– Дай мне тогда номер телефона Алёны, раз тебе не нужен.

– А чё сам не спросишь?

– Спрашивал. Не даёт.

– Она же тебе не понравилась?

– Разглядел поближе! Ты дашь или нет?

– Ну ладно, – Валера достал мобильник и перебросил мне номер Алёны. «Алёнушка» – так он её подписал. – Надо, наверное, с Алёной объяснится?

– Да, в чём? Ты ей жениться, что ли, обещал? Они подруги. Сами разберутся. Уже, поди, кости тебе моют!

– Ты чего злой такой, Глеб? Случилось чего, пока меня не было?

– Пока ничего. Расскажи лучше, чё ты там избушку достроил свою?

14. Алёна

Утром, придя с работы, Юлька мне рассказала, что драки между клиентом и Глебом не было. Я даже немного огорчилась. Я не хотела, чтобы Глеб из-за меня подрался. Или хотела? Скорее я была бы рада знать, что этот козёл на «Лексусе» получил по заслугам.

Хотя Юлька и была уставшая после ночной смены, мы всё утро перетирали эту тему и пришли к выводу, что я очень понравилась Глебу.

Я как-то даже немного соскучилась по нему, поэтому он перестал быть таким мерзким. Конечно, как девушке, мне было приятно, что мною заинтересовался такой красавчик, пусть даже ради секса.

После его неожиданных извинений, в заинтересованности Глеба мной мы уже не сомневались.

Теперь мы с подругой размышляли, как быть дальше. Как перевернуть ситуацию в свою пользу и что делать с Валерой. Было очевидно, что Глеб опасается своего начальника.

Как настоящая подруга, Юлька пообещала, что возьмёт Валеру на себя, чтобы Глеб спокойно мог продолжить интересоваться мной.

– А потом я его пошлю, – спокойно сказала Юлька о Валере.

И вот я смотрю, как Юлька утаскивает Валеру в кафе, подключив всё своё девичье обаяние.

А Глеб меня не разочаровал, сразу воспользовался моментом и предложил мне встречаться. Только звучало это как-то неубедительно. Он так слова подбирал, как будто на уме одно, а говорит другое. Что у него было на уме, несложно догадаться, потому что смотрел он на меня такими голодными глазами, как будто готов был заняться со мной сексом прямо посреди бокса.

Я очень огорчилась, поняв, что он просто хочет со мной поразвлечься, поэтому мягко и тактично послала его. Он предложил мне слишком мало. Пусть секс только после свадьбы звучит старомодно, но на разок Глеб меня не получит. Я поклялась себе в этом. Несколько раз поклялась.

Как известно, игнор – двигатель внимания. Посмотрим, что будет дальше. После нашей короткой беседы, все чувства во мне смешались. Я так хотела с ним встречаться, но мне было страшно. Боялась сама себя. Своих желаний. Глеб был настолько красив и сексуален, что ему ничего не стоило меня соблазнить, а мне не хотелось, чтобы все закончилось так быстро и банально.

Каково же было моё удивление, когда Юлька вернулась из кафешки с горящими глазами.

– Алёнка, мне так понравился Валера! – возбуждённо шептала мне подруга. – И я ему тоже! Я дала ему свой номер телефона. А что Глеб?

– Тоже телефончик просил. Я не дала. Снова хотел меня трахнуть под красивым бантиком «встречаться», – огорчённо ответила я. – Давай работать уже!

Думая каждая о своём, мы всё же приступили к мойке «БМВ».

– Алёнка, смотри! – громко позвала меня Юлька.

Она открыла бардачок, чтобы протереть пыль, а там… Два пистолета!

– Настоящие? – возбуждённо спросила я.

– Да я, что ли, разбираюсь?

– Отойди! – отодвинула я в сторону подругу и, посмотрев по сторонам и убедившись, что мы с Юлькой одни, вынула один ствол из бардачка.

– Положи на место! – зашипела Юлька.

– Да не мороси, я только посмотрю, – заверила я Юльку. – Это «ТТ», – узнала я пистолет. – А тут, что у нас? – достала я второй. – «Макарова»?

– Ты откуда знаешь?

– Да, в школе на ОБЖ проходили, – пожала плечами я. – А вы нет?

Я аккуратно положила оружие на место и захлопнула бардачок. Вообще, интерес к оружию привил мне отец. Он был не только полицейским, а ещё заядлым охотником и рыбаком. С детства я знала, что пушки – не игрушки, но страха перед оружием не испытывала. У бати, помимо табельного пистолета были ещё два ружья и ракетница. Я умела пользоваться всем вышеперечисленным оружием.

– Может, они бандиты? – испуганно предположила Юлька.

– Скорее всего, олухи, раз стволы тут побросали.

– Они не олухи! Я всё поняла, – закивала подруга головой, продолжая протирать пыль в салоне. – С пятитысячной тогда они тебя проверяли. Ну, типа, можно в машине вещи оставлять или нет. Сама знаешь, люди все тащат, что плохо лежит.

Мы продолжили работу молча, переваривая информацию. Уже почти закончили, когда Глеб и Валера подошли к машине.

– Ну что, девчули, как дела? – улыбаясь, поинтересовался Валера.

Глеб задумчиво молчал. Просто стоял рядом, засунув руки в карманы джинсов, и нервно озирался по сторонам, как будто ему не терпелось уехать. Потом начал осматривать передний бампер и капот машины, рассматривая мелкие сколы на краске.

– Через две минуты будет всё готово, – каким-то серьёзным тоном ответила Юлька. Неужели испугалась пистолетов?

– Спасибо, девчата, до встречи! – попрощался Валера.

Глеб даже до свидания не сказал, просто прыгнул за руль. Не удостоив меня даже взгляда, он вывел машину за ворота.

– Стопудово ты его зацепила! – вынесла Юлька ему приговор.

– Да он даже не попрощался! – возмутилась я.

– Поэтому и не попрощался! Делает вид, что ему похер! Когда реально похер, так себя не ведут. Ты видела, как он надулся, как индюк. Вот посмотришь, объявится ещё как миленький!

Юлька скорчила смешную рожицу, изображая Глеба, и мы посмеялись. Мне стало радостно на душе оттого, что я не безразлична этому парню.

И Глеб меня не разочаровал.

Этой же ночью мне пришло сообщение в Вацапе с неизвестного номера. На аватарке была изображена собачья морда, так что было непонятно, кто это, но, кроме Глеба, мне на ум никто не пришёл.

«Привет! Не спишь?» – прочла я.

«Привет! Кто это?» – написала я ответ.

«Это Глеб.»

«Какой Глеб?» – решила его позлить. Конечно же, я поняла, КАКОЙ Глеб мне пишет.

"Омский горячий – твой новый парень"

Сколько же в нём самоуверенности? Я чуть до потолка не подпрыгнула от счастья!

"Вы номером ошиблись. У меня нет парня."

"Уже есть."

Я ничего не ответила. Лежала в кровати и улыбалась в экран телефона. Сердце колотилось где-то в ушах от волнения, ладошки вспотели. Я вся задрожала от переполнявших меня эмоций! Юлька уже спала, поэтому не могла разделить моего счастья. Ему точно не все равно, раз он мне пишет. Наверное, взял номер телефона у Валеры. Интересно, что ему нужно?

«Ты не расстроилась, что Валера переключился на твою подругу?» – Новая смс-ка от Глеба.

«С чего бы? Я очень рада за них.»

«Мне показалось, что он тебе понравился?»

«А я понравилась вам обоим. Бог велел делиться.»

«Часто так делаешь? Делишься мужиками с подругами?»

Я снова ничего не ответила. Глеб не стал разубеждать меня в том, что я ему нравлюсь. И он беспокоится о моих чувствах по поводу симпатии Валеры и Юльки. Уже неплохо.

«Завтра мы с тобой идём в кино. Во сколько за тобой заехать?» – через минут 10 пришло ещё одно сообщение от Глеба.

«Мне казалось, что мы сегодня выяснили, что мы не подходим друг другу?» – продолжая улыбаться, как дурочка, ответила я.

«Ты мне подходишь.»

«А ты мне нет. Мне не нужен такой парень.»

Глеб долго набирал сообщение. Я с замиранием сердца ждала, что он мне ответит. Горячий парень уже должен был послать меня подальше. Сейчас пошлёт…

«Ладно. Как хочешь! Если боишься не устоять перед шикарным парнем, так и быть… Тогда я приглашаю тебя, как подругу. Мы же можем просто дружить?»

Хитренький какой!

«И много у тебя таких подруг?»

«Я с девочками не дружу, но для тебя сделаю исключение. Раз ты такая особенная, то будешь первая.»

«Это было бы интересно, но я не уверена, что ты умеешь дружить с девушками. Ты слишком озабоченный. Я не могу дружить с парнем, у которого один секс на уме! Спокойной ночи!»

Своим сообщением я дала понять Глебу, что не против общаться с ним, но без приставаний. Дала ему маленький шанс. Поймёт ли он? Воспользуется ли шансом? Давай, Глеб! Не расстраивай меня на ночь глядя!

Телефон снова "хрюкнул" от вибрации. Я на секунду прикрыла глаза, выдохнула и прочла его смс-ку.

«Да погоди, Алёна! Если боишься оставаться со мной наедине, я попрошу Валеру пригласить и Юлю тоже. Сходим все вместе. Это будет весело!» – не сдавался Глеб.

Я не отвечала, обдумывая предложения. Рой сомнений носился в моей сонной голове туда-сюда. От меня не убудет, если я схожу с ним в кино. Тем более, если там будут Юлька и Глеб. Про найденное в машине Валеры оружие мы больше не разговаривали, но было заметно, что Юльку эта находка напрягла. Пусть тоже узнает своего ухажёра получше.

«Я подумаю.» – коротко ответила я и отключилась от интернета.

Мне действительно нужно подумать и посоветоваться с Юлькой. Я заснула счастливая до безобразия. А ведь ничего особенного не случилось. А если случится, меня вообще от счастья разорвет?

– Алёнка, вставай! – разбудил меня возбуждённый голос подруги. – Валера пригласил меня в кино!

Я сонно потянулась. Тоже мне новость! Юля нервно металась по нашей крохотной комнате с телефоном в руках.

– Пойдёшь? – хриплым ото сна голосом поинтересовалась я.

– Конечно! Только боюсь ужасно! – призналась Юлька.

– Мы с Глебом идём с вами, так что не мороси, – успокоила я её.

– Я что-то проспала?

Я открыла Вацап на своём телефоне и протянула его Юльке. С блаженной улыбкой я продолжила лежать в кровати, пока Юля читала нашу с Глебом переписку.

– Какой хитрый жук, этот твой Глеб! – всплеснула руками Юлька. – И наглый! Ты давай там с ним поосторожней! Опасный тип!

– Да не то слово!

– Но ты, как я поняла, уже приняла решение пойти?

– Не бросать же тебя одну?

«Доброе утро, Алёна! Ты подумала?» – тут же пришла смс-ка от Глеба.

– Пока ничего ему не отвечай! Пусть помучается в ожидании, – улыбнулась Юлька. – Поднимайся ты уже! Надо решить, в чём мы пойдём! Валера заедет в пять часов.

– Решим после пар, – отмахнулась я. – Времени полно!

15. Глеб

«Я подумаю» – её сообщение звучало, как вежливое: «Отвали, заебал, козёл озабоченный!», но завоняло надеждой.

Хули тут думать? Подумает она!

Чуть телефон вчера об стену не разъебал, пока с ней переписывался. Мне реально пора к психиатру. Я такими темпами психопатом скоро стану. Уже стал.

Я к ней со всей душой, по-человечески! А она: "У тебя на уме один секс!" Не один секс – много секса у меня на уме! Просто в кино пригласил. Не домой, не в бордель! Чего выебывается?

А как она меня вчера по носу щёлкнула? Как вам такое? Еле сдержался, чтобы ручонку ей не оторвать. Я же уже скоро на людей бросаться начну. Надо скорее её трахнуть и успокоиться. Прийти в себя, отдохнуть. Полечу на новогодние праздники на Мальдивы. Может, и сучку с собой прихвачу, если выделываться перестанет. Если не надоест за месяц и воздаст мне за мои заслуги и терпение своими дырочками.

Что, если она бревно из брёвен? Да не-е-е, малышка должна быть горячей штучкой. Брёвна так самоуверенно себя не ведут. Стопудово всё умеет, мужики в постели от неё тащатся, поэтому она и цену себе набивает. Пусть только согласится на встречу. С удовольствием проверю её умения. Распишусь в зачётке!

Валера поддержал мою идею про поход в кино. Ещё бы! Если раньше я не мог решить, в какой клуб или кабак пойду вечером, то теперь наши разговоры сводились к обсуждению Юли и Алёны.

«Я согласна» – пришёл ответ только ближе к обеду. Долго думает! Ну держись, стерва синеглазая!

«Будем в пять» – коротко отвечаю я, а в пальцах дрожащих мобильник ходит ходуном.

Я трахну её. Я её трахну! – повторял я в своей голове, как мантру.

Я чувствовал себя охотником. Непередаваемое ощущение. Как будто я взялся за провальное судебное разбирательство и выигрываю его. Судья уже вынес решение в мою пользу, но ещё не огласил вслух, поэтому до конца не верится в победу. И вот решение суда зачитывают… Внешне я спокоен, а внутри кишки завязываются в узел от триумфа и ощущения своей охуенности!

Без десяти пять мы ждали у общаги. За рулём Валера, потому что честный малый.

– Я признался Юле, что никакой я не юрист, – сообщил он мне, когда за руль собирался сесть я, поддерживая свою легенду. – Не хочу, чтобы отношения с вранья начинались. – Заебись! А у меня сплошное враньё! – Я попросил Юлю не говорить пока Алёне, что ты модный адвокат. Сказал, что ты боишься меркантильности с её стороны, поэтому представился обычным водителем.

– Ну, спасибо, дружище! – только и смог выдавить я из себя.

Валера знает слово "меркантильность"? Нифига себе! На заднем сиденье томился букет для Юли, наполняя салон приторным цветочным запахом. Я приехал с пустыми руками. Просто не знал, как себя вести, что дарить. Мы же типа с Алёной друзья?

Девчонки вышли из двери общежития, и у меня отвисла моя бородатая челюсть! Алёна была просто шикарна! На Юлю я даже не смотрел, просто не мог оторвать взгляда от синеглазой малышки.

Я вышел из машины, чтобы поздороваться. Не ради приличия, сам захотел. Алёна была в коротеньком пальто, поэтому я не мог знать, что под ним, но я оценил её стройные ножки в сапогах на высоком каблуке и роскошные волосы, свободно струящиеся по хрупким плечам. Она их немного завила в локоны, выглядело потрясающе! Мне нестерпимо захотелось запустить в них пальцы и узнать, каков на ощупь их струящийся блеск. Потом намотать их на руку… В этом вся прелесть длинных девичьих волос, чтобы удобно было, зажав их в клешне, управлять кукольной головёнкой, как твоя душенька желает. А этот сладкий ротик, аккуратно и соблазнительно подкрашенный красной помадой, как будто ждал не моего поцелуя, а чего-то более вкусного и твёрдого. Ух, Алёна! Знала бы ты, что я собираюсь с тобой сделать!

Лёгкий макияж преобразил лицо девушки до неузнаваемости. Если раньше я находил Алёну симпатичной, то теперь её красота выходила за рамки моего представления о прекрасном.

Я сражён! Я убит! Нельзя подавать вида.

– Прекрасно выглядишь, – сделал я Алёне дежурный комплимент.

– Я знаю, Глеб, но спасибо! – с улыбкой ответила она.

Сучка! Я помог ей забраться в машину и тоже сел на место. Когда Юля вдоволь нахохоталась с Валерой, благодаря за цветы, мы были готовы отправляться.

– Глеб, – обратилась ко мне Алёна. – У тебя паспорт с собой?

– ЗАГС уже закрыт, – рассмеялся я в ответ. – Зачем тебе?

– Покажи паспорт, – настаивала она. – Или права. Права точно есть, я уверена!

– Да на кой хер он тебе? – не выдержал я.

– Мы видели у вас оружие, – сообщила Алёна. – Пока паспорт не покажешь, я никуда не поеду!

– Вы уже в машине, – накалил я обстановку. – Нам ничего не стоит заблокировать двери, увезти вас в лес и …

– Глеб! – прервал меня Валера и посмотрел осуждающе.

Я вздохнул и достал из бардачка папку со своими документами. Вынул паспорт и протянул его Алёне. Я с любопытством наблюдал за девушкой. Она сфотографировала все его страницы на телефон и кому-то отправила сообщение. Затем проверила страницу «семейное положение» и вернула мне документ.

– А его не будете проверять? – ткнул я паспортом в Валеру.

– Нет, Глеб Николаевич, – усмехнулась Алёна, копаясь в своём телефоне. Похоже, недоверие вызывал только я.

– Всё? Можем ехать? – убирая паспорт на место, раздражённо спросил я.

С одной стороны, я понимал осторожность девушек, она не бывает излишней. Что они знали о нас с Валерой? Да ничего. С другой, меня взбесило, что только меня приняли за маньяка.

– Да, господин Малиновский, поехали! – ответила Алёна. Валера завёл мотор, и мы поехали. – А твоего отца, случайно, не Николай Васильевич зовут?

– Да, а что? – безразлично отвернувшись к окну, спросил я.

– Офигеть! – заорала Алёна, так что у меня в ухе зазвенело. – Он же знаменитый адвокат! Я слежу за его практикой. Самое его крутое дело, на мой взгляд, это процесс против «Трансметалл компани» в 2017 году! Хотя, откуда тебе знать, ты же простой охранник. Вряд ли тебя интересует юриспруденция. Удивительно, как у такого талантливого человека может быть такой сын, как ты.

Охуенный комплимент! Я услышал смешок Валеры и снова почувствовал себя говном. А ещё почувствовал себя плохим сыном и недальновидным юристом, раз слышать не слышал о таком процессе.

Мы ещё и встали в пробке, поэтому я не на шутку завёлся.

– Хочешь сказать, что я тупой? – не оборачиваясь, метал я молнии в лобовое стекло, размахивая руками. – А сама не знаешь, где Омск находится, а твой адвокат любименький оттуда родом!

– Уже знаю! – гордо воскликнула Алёна.

Юля с Валерой тактично молчали, глядя на то, как мы срёмся на ровном месте.

– А что ты тогда не в универе учишься, а в колледже? – продолжил я перепалку. – Раз умная такая.

Алёна не ответила. Некоторое время мы ехали молча.

– Глеб, скажи ей! – услышал я шёпот Валеры. – Сейчас самое время!

– Алёна, я тебе соврал, что я водитель, – громко и истерично признался я. – Я юрист.

– Это я его водитель и охранник по совместительству, – басом подтвердил Валера.

– Зачем? – задала Алёна резонный вопрос. – Зачем было врать?

– Потому что не хотел, чтобы ты знала, что я богат.

– А ты богат?

– Да.

– Здорово! Статья 161 УК? – проверяла меня Алёна.

– Грабёж.

– 158?

– Кража! По частям давай разбёрем? – неожиданно для себя разорался я на весь салон. Удивительно, что никто не заткнул мне рот. – Может, я по этим двум статьям срок мотал, оттуда и знаю? Неудачная проверка. Можешь приехать ко мне в офис, а лучше домой, и я тебе покажу все свои выигранные дела.

– А проигранные? – подколола Алёна. – Или ты безупречен?

– В интернете поищи, – я попытался взять себя в руки. – В общем, извини, что солгал, ты должна меня понять.

– Да ничего я не должна! Господи, что ты за придурок-то такой!

– Сама дура, раз с придурком согласилась в кино пойти.

Щас выкину обеих девок из машины и домой поеду! Или сам вылезу! Заебала меня уже эта Алёна!

Я услышал у себя за спиной громкий заливистый смех Алёны, затем Юли. Даже Валера криво ухмыльнулся. Обстановка вроде как разрядилась, поэтому я решил заткнуться, понимая, что такими темпами мы никуда не доедем.

Пробку Валере всё же удалось объехать, но когда мы добрались до кинотеатра, времени осталось только, чтобы купить попкорн и напитки.

Мы с Валерой набрали всего понемногу и ждали девчонок из гардероба.

– Сука, я в кино сто лет не был, – сказал мне Валера. – Даже волнуюсь немного. Чувствую себя не в своей тарелке.

Валера нервно одёрнул полу пиджака. Я был, как обычно, по-простому в джинсах и кофте. Я тоже в кино не ходил, всё больше по клубам ошивался, но волнения не испытывал.

– Юля от тебя в восторге, так что не ссы! – поддержал я приятеля, хотя сам не помнил, когда в последний раз был в кино.

На фоне нашего общения с провинциальными подругами, мы с Валерой как-то сблизились. Наши отношения вышли за пределы его работы и наших общих спортивных интересов.

– Ты только посмотри на этих курочек! – громко прошептал Валера, кивая в сторону гардероба.

Девчонки сняли верхнюю одежду и теперь, постукивая каблучками, неторопливо вышагивали к нам. Юля была в достаточно коротком платье с декольте. При ее росте, ноги казались просто бесконечными, а пышная грудь была вне конкуренции. Алёна была одета гораздо скромнее. Платье с длинными рукавами, чуть выше колен. Грудь полностью закрыта, но через мягкую ткань видно, что она была без лифчика. На фоне своей подруги она совсем не выглядела серой мышью, просто в её образе было больше загадочности.

Зря я переживал. Девушки были упакованы не дёшево и со вкусом. Можно и в ресторан после сеанса.

Пока девушки шли, все взгляды, находящихся вблизи мужчин были прикованы к ним. Валера это заметил первым.

– Пойдём, Глебас, пока наших малышек слюнями не забрызгали, – толчком в плечо вывел меня из оцепенения Валера.

Через 10 минут мы уже сидели в зале почти в темноте. Девчонок мы посадили между нами, сами сели по краям. С моей комплекцией мне было немного тесновато в кресле. Пытаясь принять более удобное положение, я заёрзал в кресле, задевая плечом Алёну.

– Поможешь? – тихо спросила она, показывая на подлокотник, разделявший нас с ней.

Серьёзно? Я думал, что она будет ему рада. Я убрал преграду и теперь чувствовал её плечико, прижатое к моему.

Я не смотрел фильм. Совсем. Ни названия, ни сюжета не запомнил. Всё время смотрел только на Алёну, лишь изредка я бросал рассеянный взгляд на экран, и то только потому, что боялся своим взглядом прожечь дырку на девчонке.

Казалось, Алёну совершенно не смущало, что я разглядываю её прямо в упор. Иногда она поворачивала голову, встречаясь со мной глазами, но потом с лёгкой улыбкой продолжала пялиться в экран.

Где-то посередине фильма я осторожно начал тянуться пальцами к её руке, свободно лежащей рядом с моим бедром. Сердце застучало в висках часто-часто, как будто мне стало нечем дышать.

Боже, я не делал ничего такого, просто хотел потрогать её руку, а разволновался так, словно собирался заняться с ней сексом посреди зала, до отказа забитого людьми.

Сидела бы на её месте любая другая, уже давно была бы облапана и облизана мною с ног до головы.

Собрался и взял её руку, сцепив наши пальцы в замок. Алёна напряглась, но руку не вырывала. Она часто задышала, но продолжала смотреть на экран. Через минуту я почувствовал, как она положила голову мне на плечо. Я прижался губами к её макушке, вдыхая уже до боли знакомый и родной ягодный запах её волос.

Нужно было на этом и остановиться, но наглый и беспринципный мужик внутри меня назойливо шептал, чтобы я продолжал. И я послушался его. Я всегда его слушался.

Крепче сжав руку девушки, я повернулся к ней и положил вторую руку на её колено. Алёна не сопротивлялась, только задышала чаще и пошевелила головой, уткнувшись лицом в моё плечо.

Я принял это молчаливое согласие за зелёный свет. Медленно ведя своей вспотевшей ладонью по её ноге, я уже задирал платье Алёны. Когда моя рука добралась до ажурной резинки её чулка, я чуть не заорал в голос слово «чулки». О, мой Бог! Эта девочка носит чулки? Приятный эротический сюрприз заставил мой член подпрыгнуть. Теперь нужно и трусики оценить!

Уже заметно дрожащей рукой я пробирался всё выше и выше по бедру Алёны, добираясь до заветной цели. Я услышал её тихий стон и частое горячее дыхание в мою грудь, которое я чувствовал, даже через кофту. Перед моими глазами всё поплыло, поэтому я их закрыл, сладко предвкушая то, до чего сейчас дотронусь.

Вдруг Алёна резко поднялась на ноги и стряхнула с себя мои шаловливые руки. Тихо тараторя извинения перед другими зрителями, она начала пробираться к выходу. Понимая, что снова накосячил, я бросился следом.

16. Алёна

Этот придурок наврал мне, что он водитель. А я поверила! Валера действительно больше похож на юриста, чем Глеб. Богатенький баловень судьбы? Ничего удивительного в том, что он решил так быстро меня заполучить. С его внешностью, деньгами и наглостью, девушки, должно быть, сами стелятся перед ним. А что я? Нет во мне ничего особенного. Я обычная. У меня даже нет сисек, как у Юльки. Чего он ко мне пристал? Что во мне нашёл?

Скорее всего, его заело то, что я ему не дала. Вот и всё. Покорит Эверест… Будем честны – кочку. Перешагнёт и пойдёт дальше. Через неделю даже имя моё не вспомнит.

А я? Я уже не могу без него. Холодный, расчётливый, грубый… Не о таком парне я мечтала. Я боюсь его и одновременно жду его прикосновений. Может быть, вечером, провожая до дверей, он снова меня поцелует?

Я надеялась, что в кинотеатре произойдёт что-нибудь волнительное, например, мы будем держаться за руки, так как мы и делали, но не думала, что Глеб полезет ко мне в трусы, а их как раз на мне не было, как и лифчика.

Платье просвечивало так, что было видно бельё, поэтому Юлька уговорила меня его не надевать. Получилось сексуально. Легкомысленно с моей стороны, но это лучше, чем, если бы все знали, разглядывая мою задницу, стринги на мне или шортики. Откуда я знала, что Глеб захочет проверить? Он сказал, что мы друзья! Какого чёрта?

Его близость и прикосновения так меня распалили, что я бросилась в туалет, чтобы не промочить платье последствиями своего безумного возбуждения. К счастью, я вовремя убежала, поэтому платье не пострадало. Я вышла из кабинки туалета немного успокоившись, как вдруг чьи-то сильные руки легли мне на талию и развернули на 180 градусов.

Я ахнула и оказалась лицом к лицу с Глебом. Что он делает в женском туалете? Пришёл закончить начатое? Я медленно пятилась от него, а он приближался, прожигая меня своими серыми, потемневшими глазами. Моя спина упёрлась в стену, и я завертела головой в поисках других посетительниц. Может быть, чьё-то присутствие приведёт Глеба в чувство? Но мы были одни.

– Гле-е-е-б? – хрипло позвала я его.

– Решила поиграть со мной? – прорычал он мне в ухо, нависая надо мной.

Он поставил руки по обе стороны от моей головы и дышал, как будто бежал за мной несколько километров.

– Ты с ума сошёл? – возмутилась я.

– Да, похоже на то! – усмехнулся Глеб, наклоняя голову ниже.

Он упёрся лбом в мой лоб, вжимая мою голову в стену, и отдышался. Меня начало мелко трясти. Он шумно вздохнул и поднял голову, чтобы заглянуть мне в глаза.

– Боишься меня? – прохрипел он. – Правильно делаешь! Я уже давно не в себе! – Он шумно втянул носом воздух возле моего лица. Как зверь, обнюхивающий свою самку, проверяя, готова ли она к случке. – Ты тоже хочешь того же, что и я, – томно произнёс он, подтверждая мои догадки. – К чему эти игры? Хватит строить из себя недотрогу.

– Да с чего ты взял? – воскликнула я и попыталась уйти, но Глеб только плотнее прижал меня к стене. – Думаешь, что все вокруг только о тебе и мечтают? Отпусти меня! Дай мне пройти!

– Один поцелуй, и ты свободна! – пообещал Глеб.

– Хочешь целоваться в туалете? Сейчас кто-нибудь войдёт! – Я упёрлась ладошками в его грудь, но это только ещё больше его завело. – Я сейчас закричу! Так с подругами не обращаются! Последний раз я согласилась увидеть твою рожу! Ты понял?

В панике я сыпала угрозами, но Глеб был не пробиваем. Моя спина и задница уже замёрзли от соприкосновения с холодным кафелем, но он продолжал стоять и смотреть мне в лицо.

– Хочешь, я затащу тебя в кабинку и грязно отымею? Просто задеру твоё милое платьице и насажу тебя на себя. – Глеб прижал свои бёдра ко мне, и я почувствовала его твёрдую ширинку, упирающуюся в мой живот. – Ты будешь стонать так, что твоя подруга в зале услышит, – продолжал терзать меня грязными фантазиями Глеб. – И кончишь так быстро, что успеешь досмотреть фильм. Но есть и второй вариант: ты сейчас просто меня поцелуешь. Сама поцелуешь. И мы вернёмся к нашим друзьям.

Я почувствовала, как между ног снова стало мокро. Его фантазии уже стали моими. Как наяву, я представила эротическую сцену, озвученную Глебом, и мои ноги перестали меня слушаться, я начала медленно сползать по стене вниз, чувствуя, как сильные руки подхватывают меня, не давая распластаться на полу.

– Давай без обмороков? Мы не в пятнадцатом веке. – Слова Глеба привели меня в чувство. – Ты специально не надела лифчик? Я оценил!

Глеб протянул руку и легонько сжал пальцами мой сосок. Я ахнула, готовая снова упасть к его ногам.

– Хорошо, – почти закричала я. – Я тебя поцелую! – Глеб самодовольно ухмыльнулся. – Только без рук! Пообещай, что без рук!

– Ладно, – Глеб убрал руку от моей ноющей груди и поставил её обратно на стену.

Я облизнула губы и потянулась к его губам. Мне не хватало роста, чтобы дотянуться. Я и так стояла на каблуках, так что выше уже не могла подняться. Глеб нарочно не наклонялся. Пришлось обнять его шею и притянуть голову к себе.

Я закрыла глаза, когда наши губы встретились. Глеб не шевелился, видимо, ждал инициативы от меня. Ах да, это же я его целую?

Я начала, мягко лаская его губы своими, чуть покусывая нижнюю губу, затем обвила его рот языком по контуру. Почувствовав движение его языка мне навстречу, я с готовностью засосала его внутрь своего рта. Я громко застонала и зарылась пальцами в его соломенные волосы, с удовольствием пропуская пряди между ними.

Мне захотелось потрогать его бороду. Я не стала себе в этом отказывать. Оставив одну руку на затылке Глеба, второй я погладила его лицо. Было мягко и жёстко одновременно.

Удовлетворившись результатом, я оторвалась от его рта и скользнула губами по его бычьей шее, с удовольствием вдыхая его запах.

– Кхм, – послышалось рядом с нами.

Я открыла глаза и увидела девушку. Она зашла в туалет и, увидев нас, намекала, что пора оставить ее тут одну.

– Чёрт! – выругалась я, краснея до кончиков ушей.

– Простите нас, милая леди, – с улыбкой повернулся Глеб к девушке, освобождая меня из плена своих объятий. – Мы слишком увлеклись.

– Да ладно, – понимающе усмехнулась девушка.

Я бросилась прочь из туалета. Перед глазами всё плыло так, что я еле разбирала дорогу. Тело, особенно грудь, полыхало, как в огне. Губы тоже жгло, как будто я съела огромный чили.

Я вернулась в зал и попросила Валеру поменяться со мной местами. Он сделал это без вопросов. А вот у Юли они были.

– Вы где ходите? Фильм почти закончился, – зашипела она мне. – Где Глеб?

– Давай потом! – оборвала я подругу, которая вытаращила на меня глаза, понимая, что мне есть что рассказать.

17. Глеб

Девчонка убежала, а я отправился в мужской туалет, чтобы отлить и успокоиться. Из-за уже привычного постоянного стояка мне кое-как удалось это сделать.

Вечер ещё не закончился, но я уже был доволен. Алёна сама меня поцеловала, и при этом я не получил по яйцам, а это уже прекрасно!

А как страстно она меня целовала, как стонала в конце присосавшись к шее! Я не против был ощутить её губы, чуть ниже, намного ниже, но это только вопрос времени. Только что я выяснил, что Алёна меня хочет. Нужно просто набраться терпения, дождаться, когда она потеряет бдительность, и засадить этой сучке, как следует!

Я вернулся в зал в прекрасном настроении, пока не обнаружил на месте Алёны Валеру. Какого чёрта она пересела? На мой немой вопрос Валера просто развёл руками.

Я достал телефон, чтобы прояснить ситуацию.

«Почему пересела?» – написал я Алёне в Вацапе.

Она сидела слишком далеко, чтобы я мог видеть, прочла ли она сообщение. Может, у неё вообще телефон выключен.

Но нет, я вижу синюю галочку напротив своего сообщения и вижу, что она в сети.

«Испугалась, что ты полезешь снова ко мне в трусы» – пришёл её ответ.

«А я не надела бельё.» – ещё одна смска от неё.

«Совсем.» – добила меня Алёна.

Десять минут назад я кое-как успокоил свой стояк, а теперь у меня снова вырывало молнию на ширинке. Если бы только в туалете мне было об этом известно!

Ну и что бы я сделал? Ничего бы я не сделал. Эта скромница-развратница всё равно не дала бы мне в туалете.

Может, она блефует? Нарочно дразнит? Возможности проверить у меня нет. Остаётся только фантазировать.

Девчонка знает, как заинтриговать мужика. Так интересно с девушкой мне никогда ещё не было. И ни одну я не хотел так сильно, так безудержно и безнадёжно.

Я обязательно припомню ей все свои мучения и страдания, когда буду её иметь, а она будет стонать и дрожать подо мной, пока не вымолит пощаду!

На этом я успокоился.

После фильма мы вчетвером поужинали в ресторане. Как вы думаете, о чём я думал весь остаток вечера? Правильно! Есть ли на ней трусы на самом деле? Даже не пожрал толком. Смотрел, как ест девчонка, и облизывает губы.

За ужином Алёна молчала. Только бросала мне убийственные взгляды, как будто обиделась, ну, или убить хочет. И я молчал, терпеливо дожидаясь, когда поедем по домам. А зачем я этого ждал? Сам не знаю. Алёна ко мне не поедет, к себе не позовёт. Вот и что дальше-то делать? Зато Юля болтала без умолку, а Валера хохотал, как ненормальный. Похоже, у этой парочки всё складывается как нельзя лучше.

Я больше не предпринимал никаких попыток соблазнить Алёну до тех пор, пока мы не сели в машину, чтобы отвезти девчонок домой. Я первым запрыгнул в салон, но на заднее сиденье, и, протянув руку, схватил Алёну, затаскивая внутрь. Затем захлопнул за собой дверь. Юле ничего не оставалось, как сесть впереди. В конце концов, это моя машина, и я решаю, кто и где на ней поедет!

Алёна отбивалась от моих рук, как ненормальная.

– Тише, тише, малышка, – громко прошептал ей я. – Просто уютные обнимашки!

Крепко прижав её хрупкое тело к себе, я заключил её в кольцо своих рук. Алёна подёргалась ещё немного и затихла. Ну вот и славненько! Пусть привыкает к моему присутствию. Девушка положила голову мне на грудь и закрыла глаза. Я поправил её руку на мне так, чтобы она обняла меня за талию.

– Вот и умница, – прошептал я ей в волосы. – Смотри, как здорово!

Обратно на удивление, мы доехали без пробок. А мне хотелось, чтобы это милое объятие не заканчивалось. Чтобы она меня никогда не отпускала.

– Идите, – сказал я Валере, протягивая Юлин букет, всё ещё лежавший рядом с нами. – Мы сейчас.

Я так ничего и не придумал, как ускорить наше с Алёной сближение, поэтому пришла пора расставаться.

– Алёна, – позвал я её, и она медленно отстранилась от меня, запахивая полы пальто. – Мне очень хорошо с тобой. – Это было правдой. Я взял её за подбородок, чтобы она не отводила взгляд. – Если хочешь, я тебя сейчас поцелую. А если нет, сделаем это в следующий раз.

Выбор без выбора. Целоваться со мной ей точно придётся. Ну а потом и всё остальное.

Алёна не отвечала, тогда я подхватил её невесомое тело и усадил на себя верхом. Она не вырывалась, только поправила подол своего платья, которое задралось так, что стали видны резинки её чулок. Хорошая возможность проверить, не обманула ли она меня насчёт своих трусиков, точнее, их отсутствия.

Мой член уже налился кровью под её упругой попкой, но я не спешил шарить под её платьем. Просто положил руки ей на талию, просунув их под распахнутое пальто. Алёна впилась пальцами в мои плечи, держа дистанцию.

– Глеб, я очень хочу, – призналась Алёна, и это было радостно слышать. – Но я не хочу, чтобы ты тратил со мной своё время. Я не могу дать тебе того, что ты ждёшь.

Снова завела пластинку про то, что она «не такая». Предсказуемо. Нужно выбить из неё эту высокопарную дурь. Девочка меня хочет, я хочу её. Зачем так заморачиваться?

– Секс! – я произнёс это слово так смачно, что щёки девушки вспыхнули. – Называй вещи своими именами. Мы же юристы, Алёна. – Девчонка на секунду прикрыла глаза, а потом посмотрела на меня каким-то серьёзным и печальным взглядом, который мне совершенно не понравился. – А если я пообещаю, что не буду делать ничего, что станет тебе неприятно? Пообещаю не заниматься с тобой сексом, пока ты сама не захочешь этого? Ты согласишься со мной встречаться?

– Глеб, ты не понимаешь! Я не буду заниматься с тобой сексом, пока мы не поженимся. И я не хочу, чтобы ты меня искушал. Трогал, целовал, возбуждал… Так понятнее?

– Это что ещё за новости? – разозлился я и схватил её за плечи. Возбуждаю я её, значит? – Мы три дня знакомы, а ты меня уже в ЗАГС тащишь?

– Мне больно! – попыталась вырваться Алёна, но я только крепче сжал пальцы. – Глеб, пусти! Ты меня пугаешь!

– Хватит строить из себя целочку! – рычу я, задирая её платье. Мои руки ложатся на её бёдра, крепко сжимают ягодицы, и я убеждаюсь, что на ней реально нет белья.

Крышу уносит моментально, как и остатки самообладания. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы наделать глупостей. Мне только нужно расстегнуть ширинку и направить ствол в неё.

– Да пусти ты меня! – шипит Алёна, понимая, что игрушки закончились, и сейчас я её оприходую.

– Хватит! – рявкнул я ей в лицо, отчего она замирает испуганно. – Что ты хочешь от меня? Озвучивай свои требования. Как юрист, озвучивай! Соберись! Ну же!

Сам всё ещё держу руками её бедра, крепче прижимая к своему члену. Какие, к черту, переговоры? Надо ей присунуть прямо сейчас, пока Валера не вернулся! Алёна ничего не говорила, только таращилась на меня во все глаза.

– Да что ты молчишь? Я уже предложил тебе встречаться дважды! Пообещал держать себя в руках. Видишь, держу! Какого хрена ты выебываешься?

– Ты просто хочешь со мной переспать, а для меня это серьёзно, – дрожащим голосом выдаёт Алёна. – Вот я тебя и предупредила, чтобы ты не обнадёживался.

– Значит, только после свадьбы? – на всякий случай ещё раз уточняю я.

Алёна кивает в ответ. Я пытаюсь рассуждать логически, головой, а не хером, который уже дымиться под девчонкой. Если я сейчас вышвырну её из машины, то точно больше никогда не увижу. Все мои прошлые усилия и унижения пойдут прахом. Если я сейчас совру и пообещаю на ней жениться, запудрив мозги, она всё равно мне до свадьбы может и не дать.

Жениться ради траха? Да я лучше член себе отрублю! Что же делать? Что же, сука, делать? Мой член соображал быстрее меня.

Выебу прямо сейчас! Не могу больше терпеть эту боль в паху. Алёна помогает мне принять правильное решение. Она наклоняется ко мне, и сама меня целует. М-м-м… девочка моя сладенькая.

Стараюсь не сорваться, чтобы не напугать её. Мягко поглаживаю ягодицы, слышу её стон. Её губы так нежно касаются моих, руки обвивают шею, зарываются в волосы. Мне становится жарко. Нужно снять с неё пальто.

Я легонько давлю на её спину, и она утыкается лицом в мою ключицу. Одной рукой я крепко прижимаю её к себе, а другую просовываю между её ног. Алёна испуганно дёргается, упирается руками в мою грудь, но я намного сильнее.

Пальцы находят её нежные, гладкие складочки и просто тонут в её соке. Я начинаю сходить с ума от того, какая она мокрющая.

– Глеб! – задыхается Алёна, продолжая безуспешную борьбу со мной.

– Да успокойся ты! – рычу я ей в ухо. – Я только поглажу. Обещаю! – бессовестно вру я.

Мои пальцы нащупывают её клитор, и я начинаю уверенными движениями его ласкать. Я знаю, как любят девушки, знаю, где их нужно приласкать, где быть грубее, где нежнее. Сейчас только нежность и неторопливость. Чего они мне стоили? Блядь, да я просто чуть зубы в порошок не стёр, чтобы не разложить её прямо на сиденье. Алёна плотнее жмётся киской к моей руке, всхлипывая мне в шею и, вдруг, впивается в нее зубами. Я снова стискиваю зубы, только теперь от потусторонней боли. Боли извне. Тут же забываю о ней, чувствуя, как Алёна громким стоном бьётся всем телом в судорогах.

Кончила? Так быстро? Да быть того не может! Я приподнимаю её обмякшие бёдра и быстро, пока она не опомнилась, расстёгиваю ширинку.

Боже! Наконец-то! Сейчас я покажу сочинской "динамо", как трахаются сибиряки!

18. Глеб

Член я достать не успел. Водительская дверь открылась настежь, обозначая возвращение Валеры.

Я даже не успел крикнуть ему, чтобы он проваливал. Алёна моментально слезла с меня и выскочила из машины.

– Я не помешал? – тактично поинтересовался Валера.

Что мне ему ответить?

ЁБАНОЕ ВСЁ!!!

Я хотел разорвать его на куски! На мелкие такие кусочки! Стереть его в пыль! Выволочь из машины и раскатать по асфальту!

Алёна уже съебалась и её не вернуть. Момент был упущен. Я крепко зажмурился и несколько раз глубоко вздохнул. Потом застегнул ширинку и открыл глаза.

– Подай мне сигареты, – просто попросил я Валеру.

Вообще, я не курил. Баловаться начал на войне. Осталась привычка. Бывали моменты, когда желание затянуться вонючим, горьким дымом было сильнее меня, как, например, сейчас.

Валера вынул из бардачка початую пачку «Парламента» и щёлкнул прикуривателем. Я прикурил сигарету и вывалился из салона на свежий воздух. Валера знал, что в такие моменты лучше ко мне не лезть.

Надо выбросить эту девчонку из головы. Она отнимала слишком много моего внимания и сил. Мне надоел постоянный стояк, отключающий разум.

Сейчас нужно думать о деле Колесникова, а я вместо этого думаю, как развести несговорчивую девочку на секс.

Пусть Алёна катится к чёрту со своими принципами! У меня принципов не было, поэтому пока курил, я смирился с поражением. Не трахнул и не трахнул. Что с того? Я болезненно переносил проигрыши в суде, но жив же до сих пор? И это переживу. В конце концов, есть другие бабы.

– Едем к Алисе, – буркнул я, снова садясь в машину. – Там меня высадишь – и свободен.

– Ты уверен? – удивился Валера.

– Ты оглох, что ли? Или у тебя от этой тёлки мозги потекли? – заорал я на Валеру.

– Не называй её тёлкой! – грубо одёрнул меня парень, заводя мотор.

Валера не заслужил такого отношения. Он просто попался мне под горячую руку. Я не должен был на нём срываться. Да, блядь! Вот до чего довела меня эта АЛЁНА! Я не узнавал сам себя. Терял самообладание на ровном месте. Нужно с этим заканчивать, пока я не свихнулся.

– Валера, извини, что наорал, – искренне извинился я. – Я не знаю, что на меня нашло. Валера ничего не ответил, только понимающе кивнул.

– Не клеится? – через некоторое время, подождав, пока я остыну, спросил он.

– Забей! – буркнул я. – Расскажи лучше, что там у вас?

– Я походу влюбился! – с улыбкой ответил Валера. – На следующей неделе сделаю Юльке предложение. Дашь аванс? Кольцо хочу купить.

Ещё один умом тронулся. Это заразно. Мы на той самой автомойке вирус подцепили какой-то.

– Да ты чего, ёбу дался? – Я всё понимал, что мужик потерял голову от знойной блонди, но зачем так резко хомут на себя набрасывать? Нужно вправить ему мозги. – Хочешь, в стрптиз поедем? Я башляю! Сбросим напряжение? Потом подумаешь с пустыми яйцами.

– Нет. Не хочу с другими кувыркаться. Нечестно это.

– Ты хоть оприходуй ее, что ли, вдруг она бревно. Попробовать не хочешь для начала?

– Не, там пробников нет, Глебас! Девочка она ещё! Не буду портить.

– Чи-и-иво-о? Это она тебе сказала? А ты повёлся?

– Да мне всё равно! Я женюсь, и точка! А если не врёт? Как представлю, как её распечатывать буду в брачную ночь, аж невмоготу!

– Да-а-а, – только и смог протянуть я. Слов не было.

– У тебя были целочки?

– Нет. Я малолеток не ебу, это статья УКРФ.

– У меня были, – Валера плотоядно хмыкнул и облизнулся. – После свадьбы уже никуда не денется! Буду всю ночь вертеть мою сладенькую! Ты не представляешь, что это за блаженство – в нежные тугие складочки вбиваться. Туда, где ещё ни один хер до тебя не побывал. Они даже пахнут по-другому. Как ангелы пахнут…

– Да заткнись ты уже, блядь! – зарычал я на Валеру, чувствуя, как мой член снова даёт о себе знать.

– Ты из-за Алёнки такой бешеный?

– Да, – упавшим голосом ответил я. – Сказала, что даст только после свадьбы.

– Мне кажется, что она тоже ещё целочка, так что ты бы лучше в покое её оставил. Я тебе сразу сказал: не твой формат.

– Что ты за дурачина-то? – не выдержал я. – Никакие они не целки! Две деревенщины, которые цену себе набивают! Вот увидишь, что я прав, когда в брачную ночь свою круто обломаешься! Только обещай не плакать, потому что я не буду тебе сочувствовать, я буду ржать над тобой. Всю ночь буду ржать, зная, что тебя эта блондиночка вокруг носа обвила.

– Да мне похер! Пусть хоть роту солдат обслужила! Я же сказал, что влюбился. Но если я прав, Глебас, а я хером чую, что прав, я буду тогда смеяться над тобой, что тебе Алёнка не даёт. Только я днём буду смеяться, потому что ночами я со своей малышки слезать не собираюсь.

Мне стало не до смеха. А что, если Алёна правда, девственница, и всё дело в этом? Да не-е-е, девственницы не ходят в кино без трусов, не целуются так сладко в туалете и не елозят на мужиках на заднем сидении.

– Я же вижу, что она тебя зацепила, – нарушил мои размышления Валера. – Смотри, Глеб, проебёшь девчонку. У Алисы и проебёшь.

– Я ради сомнительного перепихона, в отличие от тебя, жениться не собираюсь!

– Я не только ради этого. Я по любви.

– Да как можно влюбиться на первом свидании?

– Можно, Глеб. Первый раз такое испытываю. Ни о ком, кроме неё думать не могу. Так чего тянуть-то? Мучить и себя, и её.

– Слава богу, я не влюблён.

– Ну, тут бы я поспорил. Я тебя не первый год знаю, ты ещё не из-за одной девчонки так не кипятился. Свистишь, как чайник через каждые полчаса. Кипятком ссать не начал ещё, а, Глеб?

– Кто я? Ничего я не кипятился. Расстроился немного и всё. Столько усилий коту под хвост!

– И не расстраивался, – добавил Валера.

19. Алёна

Когда я пришла домой, Юлька чахла, как Кощей, над своим букетом. Она уже переоделась и собиралась в душ.

– Ты чего такая? – взволнованно спросила она, видя, как меня колотит.

– Да ничего, – отмахнулась я, даже не зная, как рассказать о том, что случилось между нами.

– Это всё Глеб? Он что, опять к тебе приставал?

Я сняла пальто, плюхнулась на кровать рядом с Юлькой и мечтательно вздохнула. Мои мысли были только о том, как Глеб своими пальцами заставил меня бурно кончить.

Иногда перед сном, я играла сама с собой. Это же было не игрой, это было с настоящим мужчиной! Что же будет, если мы займёмся любовью по-настоящему? Я, наверное, умру от наслаждения?

– Я жду, вообще-то! – вернула Юля меня в реальность. – Начни с того, где вы шлялись так долго во время фильма.

Заливаясь краской и улыбаясь, как идиотка, я рассказала обо всём, что случилось между мной и Глебом сегодня.

– Твой дровосек – действительно горячий парень! – воскликнула Юлька, выслушав меня. – А у нас всё было более чем пристойно, – грустно сказала она. – Дальше поцелуев дело не зашло. Целуется Валерка очень страстно, у меня аж коленки подгибались, но потом он спросил: много ли у меня было мужиков. Представляешь? Разве такое спрашивают?

– А ты что?

– Я сказала, ни одного! И спросила, хочет ли он быть первым.

– Ты что, ему сама предложилась? А он что?

– А он улыбнулся так хитро и сказал, что всю жизнь искал такую, как я, а потом ушёл. Вот что бы это значило?

– Поживём, увидим. Я теперь вообще не знаю, как с Глебом себя вести. Если ещё раз такое повторится, я не выдержу и пересплю с ним. Юлька, я влюбилась в него, а он просто хочет со мной позабавиться, что мне делать?

– В руках себя держать! Вот что делать! Глеб не такой, как Валера, он быстро с тебя трусишки стащит!

Сегодня даже не нужно было стаскивать, я и так была без них. Я не могла держать себя в руках. Глеб был прав, когда сказал, что я хочу того же, что и он. Вместе с удовольствием и радостью, я испытывала дикий стыд за то, что позволила Глебу ТАКОЕ. Теперь он думает, что я шлюха.

Да и жениться он вряд ли захочет. Зачем ему это надо? Это надо мне. Видно, не судьба нам быть вместе…

Я лежала в кровати и смотрела на счастливую Юльку, которая переписывалась, судя по всему, с Валерой. Такой счастливой я её ещё не видела.

А Глеб даже не пожелал мне спокойной ночи.

Прошло уже три недели, как от Глеба не было ни слуху ни духу. Я то и дело проверяла телефон, в надежде, что он хоть что-нибудь мне напишет, но он молчал. Наверное, он понял, что между нами ничего не может быть, и решил от меня отстать.

Это было к лучшему. Значит, он не тот, кто мне нужен. Почему я тогда так тоскую и рыдаю в подушку по ночам? Шарахаюсь от каждого чёрного «БМВ» и даже боюсь спросить у Валеры, почему он приезжает на мойку один, без Глеба.

К моей несчастной любви добавилась новая печаль – Валера сделал Юльке предложение, подарив сногсшибательное дорогущее кольцо. Я была очень рада за подругу, но это означало, что скоро я останусь совсем одна.

Юля уже написала заявление об увольнении на мойке. Свадьба будет через месяц, после чего она переедет к Валере в Зеленоград, а я останусь плакать и работать в одиночестве.

Мне было приятно приглашение на это скромное торжество. Юля и Валера решили просто расписаться, а потом полететь на Дальний Восток, знакомится с её и его родителями. По счастливой случайности родители Валеры жили в Хабаровске, так что всё было по пути.

Моя подруга буквально порхала на крыльях, поэтому спрашивать, не поторопилась ли она с замужеством, не было смысла. Если бы Глеб сделал мне предложение, я бы отказалась. Мне тоже хотелось любви. Но разве холодный омич способен на чувства? В постели я уверена, он был горяч, но голова и сердце – две ледышки. Глеб не стал со мной связываться, понимая, что серьёзные отношения не для него.

Подготовка к свадьбе подруги немного отвлекала меня от грустных мыслей. Всё своё свободное время Юля проводила с женихом. Вместе с Валерой они выбирали мебель для их дома и развлекались. А сегодня собрала вещи и переехала к Валере насовсем.

Я свободное время проводила с учебниками. Читала всё подряд, лишь бы не сойти с ума от тоски по Глебу. После того как я отдам лучшую и единственную в Москве подругу замуж, я поеду навестить родителей. Это поможет мне развеяться.

Глеба я хорошенько прогуглила. Он действительно был юристом. Хорошим, востребованным. Гугл выдал мне просто тонну информации о нём. Я перечитала несколько статей о нём, заскринила его фото, затем удалила и пообещала себе больше не заниматься мазохизмом.

Вскоре Юля и Валера пригласили меня на новоселье. Я была рада этой вечеринке. Может быть, там мне удастся увидеть Глеба? Валера его тоже пригласил, но он не дал чёткого ответа, сможет ли появиться.

Я купила им в подарок красивые бокалы для вина и набор кухонных полотенец – это всё, что я могла себе позволить.

Оделась я просто: повседневное платье, лёгкая кофточка на пуговках. А вот макияж сделала красивый, вечерний. Волосы собрала в хвост и надушилась.

Валера с Юлькой заехали за мной на его машине. У него был чёрный «Мерседес» седан. Когда я увидела огромный двухэтажный коттедж, я поняла, что Валера очень даже состоятельный парень.

В доме было шесть спален, одну из которых выделили для меня, так как я осталась с ночёвкой, чтобы мы с Юлькой могли хоть немного поболтать. Обстановка во всём доме была роскошной.

Сколько же платит Глеб своему охраннику? И сколько же тогда денег у Глеба? Он сказал, что богат, но чтобы настолько?

Его самого не было среди немногочисленных гостей. Валера пригласил несколько друзей, двое из которых были с жёнами. С Юлькиной стороны были только я и её одногруппница Маша. Приятная девушка, но немного грубоватая. Она без конца бегала курить с гостями мужского пола, из чего я сделала вывод, что она не против с кем-нибудь из них замутить.

Мы жарили шашлыки, пили шампанское и танцевали. Компания собралась очень тёплая, очень быстро все друг с другом перезнакомились. Я так и вообще сразу влилась в тусовку.

Глеб так и не появился.

От нечего делать я заобщалась с достаточно взрослым мужчиной по имени Денис. Ему было около сорока, он вполне годился мне в отцы, поэтому как мужчину, я его не рассматривала, а он открыто флиртовал со мной. Обручального кольца я у него не обнаружила, так что поддалась его очарованию без угрызений совести. Захотелось молоденькую? Ну, давай, попробуй!

Оказалось, что он работает у Глеба! На этой юридической теме мы и сошлись интересами. Мы отошли в сторонку и весело болтали, потягивая шампанское. Денис увлечённо рассказывал мне о своей работе. О Глебе он отзывался не очень хорошо:

– Беспринципный тип. Берётся за любые дела, лишь бы бабок срубить. Думает, что бессмертный. Ему уже один раз чуть башку не оторвали, а ему всё неймётся!

– Оу, серьёзно? – мне до жути хотелось знать подробности.

– Представляешь, он вёл бракоразводный процесс, где жена у мужа с его помощью завод отжала. Глеба Николаевича подстрелили даже. Стоило ли оно того?

– Денис, да у тебя опасная работа! – кокетничала я с мужчиной. Мне хотелось узнать что-то ещё о Глебе.

– Можно тебя пригласить куда-нибудь, – спросил у меня Денис.

– Не думаю, что это хорошая идея, – ответила я. – Прости, Денис, я не развлекаюсь со взрослыми мужчинами.

– Ты была уже в суде? – находчиво перёвел тему мой новый поклонник.

– Нет ещё. Практика будет только весной.

– Хочешь, я тебя приглашу?

– Кто меня пустит в суд?

– Я всё устрою, об этом не переживай! – лучезарно улыбаясь, пообещал мне Денис. – Такая красотка станет украшением скучнейшего заседания. Денис потянул руку к моему лицу. Глаза его томно прищурились.

– Сальников, не смей! – как гром прогремел рядом с нами голос Глеба.

Я испуганно отшатнулась от мужчины, расплескав шампанское из своего фужера. Денис убрал руку, замершую в миллиметре от меня, и сразу же засунул в карман брюк.

– Здравствуй, Глеб! – с кривой ухмылкой поприветствовал он босса.

Я собралась с силами, повернула голову и посмотрела на Глеба. Он стоял, широко расставив ноги. Его кулаки были сжаты, как будто он был готов броситься на Дениса сию секунду. Одет он был в джинсы и чёрную шелковую рубашку, под которой тяжело вздымалась его грудь, хотя лицо было абсолютно бесстрастным. Выглядел он хоть и угрожающе, но каким-то уставшим и потерянным.

Хозяин мира, чёрт бы тебя побрал!

– Привет, – пропищала я каким-то не своим голосом.

– Здравствуй, Алёна, – бросил мне Глеб.

– Вы знакомы? – поинтересовался Денис.

– Это МОЯ девушка, – неожиданно для меня выдаёт Глеб. – Конечно, мы знакомы. Свали отсюда, – приказал Глеб.

– Я… Я не знал, Глеб! Я только хотел пригласить на судебное заседание начинающего юриста, – как будто оправдывался Денис перед начальником.

– Теперь знаешь? Я в состоянии сам пригласить свою девушку в суд. – Всё также жёстко произнёс Глеб и вопросительно вскинул свою тёмную бровь. – Что-то ещё?

– Простите, – выдавила я из себя и отправилась подальше от этих двоих.

Глеб не дал мне уйти. Он схватил меня за руку и притянул к себе.

– Выпьешь со мной? – тихо спросил он.

20. Глеб

Не видел её 22 дня. Так чётко посчитал, потому что не было и дня, чтобы я не думал об Алёне.

22 дня я горел в аду и днём и ночью.

Если днём я ещё как-то держался, уйдя с головой в работу, то ночами меня выхлёстывало. Мог пролежать без сна всю ночь, раз за разом прокручивая в памяти моменты нашей близости. Всё помнил до мельчайших деталей. Звуки, запахи, частоту её дыхания и своего сердцебиения. Я болен. Я скоро сойду с ума, если уже не сошёл. Кажется, уже…

Я удалил всю переписку с Алёной и её номер телефона, чтобы в приступе агонии ей не написать.

Затем снова спросил её номер у Валеры. Начал писать ей сообщение. Раз за разом писал слово «привет» и раз за разом стирал. Психанул и удалил её номер.

За три недели я умудрился проиграть три суда! Плёвые дела, к которым я особо не готовился, уверенный в своей победе, я ювелирно просрал!

Потому что думал не о том. Об Алёне думал. Как кончает она сладко, впиваясь зубками в мою шею, как мокро и горячо внутри неё, как волосы её пахнут, как она ласкает мои губы, а её пальчики впиваются в плечи мои…

А на последней тяжбе судья Юсупова Ольга Владимировна ещё и посмеялась надо мной. Не первый раз она участвовала в разборках с моим участием, потому знала меня лично.

– Глеб Николаевич, – обратилась она ко мне после оглашения приговора, прямо в присутствии истца, который с моей помощью остался ни с чем. – Ну что же вы сегодня меня разочаровали? Такой талант, а так опозорились!

Чтоб ты сдохла, старая карга! Чтоб тебя черти в аду ебли всем скопом, а не по очереди! Вот и всё, что я мог подумать в этот момент.

– Я просто влюбился, Ольга Владимировна, – с дежурной улыбочкой ответил я. – Сами знаете, что такие красавицы, как вы, можете с мужиком сделать! Тряпкой стал в момент! Я соберусь, слово мужицкое даю!

– Ох, Глеб, – уже по имени обращается ко мне женщина, явно тронутая комплиментом. – Дай бог, дай бог! Ты уж подготовься в следующий раз.

Может, я правда влюбился? Да нет. Я не мог. Только не я. То, что со мной творилось в последнее время, было ненормальным. Вся моя жизнь катилась под откос. Нужно было что-то делать, но что?

Снова звонила мама. Напомнила, что я обещал привезти к ним свою невесту. Попросила хотя бы скинуть её фото. Да где я его выебу? Зачем я наврал маме? Как ей теперь объяснить, что нет никакой невесты? Сказать, что мы расстались? Очередная ложь. Боже, за что мне всё это?

А потом случилось самое страшное!

После страстного секса с Алисой, которая безотказно дала мне во все дырки, я понял, что не могу кончить, пока не представлю Алёну. Изъебал Алиску чуть ли не до смерти, потом не выдержал и поддался этому сумасшествию.

Как наяву, увидел перед собой Алёну и кончил. Кончил, но облегчения не почувствовал. Ничего не почувствовал, кроме усталости и пустоты.

Алиса отдохнула, бахнула вискаря и приготовилась к очередному марафону. Пьяная она могла скакать на мне всю ночь, кончая, как автомат «Калашникова», а я не смог.

Не встал у меня больше, как не старалась бедняжка. Я должен был посчитать позором такой расклад, или мне стоило тоже наебениться, но мне было плевать на Алису, извивающуюся подо мной, как ненормальную. Я понимал, что это всего лишь влияние алкоголя, Алёна же хотела меня безо всякого допинга. Я понял, что это пиздец.

Утром я снова, как идиот, попросил у Валеры Аленин телефон. Тот уже понял, что дело плохо, и пригласил к себе на новоселье, намекнув, что Алёна тоже будет.

Я долго мучился, ехать или нет. Сомнения раздирали меня, делая ещё больнее. Я понял, что свихнусь, если не увижу эту синеглазую малышку.

Уже припарковавшись возле ворот Валеры, я всё не мог решиться и зайти в дом, потому и опоздал. Приехал без подарка. Выписал чек от души, но всё равно было неловко.

Сразу увидел ЕЁ. В простеньком платьице, со строгим хвостом на голове, она была такая же красивая и желанная, как и прежде. Я стоял и любовался ею исподтишка. Моё сердце дрожало от неописуемой радости, а ведь я просто смотрел на неё. Мне нестерпимо захотелось её поцеловать, снова ощутить её тепло, услышать её стон, почувствовать себя желанным для этой ещё не испорченной, хоть и стервозной, малышки.

Когда Сальников протянул к ней свою клешню, я не выдержал. Какого хрена он делает? Охмуряет девчонку, ровесницу своей дочери? Я был и без того зол, что он очканул вести дело Колесникова, а теперь он меня доконал своим флиртом с Алёной. Грубо спровадил мужика, да он и не особо возражал. Трус и позорник! Слабо было мне хлебало разбить ради девушки?

Валерка вон даже уволиться не побоялся бы. А Денис? Тьфу на него!

До этого момента я почему-то не думал о том, что рядом с Алёной может появиться кто-то убедительней и проворнее меня. Валера самоустранился, а о других мужиках я как-то позабыл. Такой лакомый кусочек заметил не только я. Мысль о том, что Алёна увлечётся более достойным кандидатом, привела меня в бешенство и отчаяние.

Был единственный путь оградить её от постороннего мужского внимания – самому заявить на неё права. Если все будут знать, что она моя, даже побояться посмотреть в её сторону, что и доказал Денис.

Она попыталась сбежать, но я не дал. Хотел с ней поговорить. Наедине. Подальше от чужих ушей и похотливых взглядов Сальникова.

– Выпьешь со мной? – предложил я Алёне. Она молча кивнула. – Где твоя комната? – спросил я, зная, что она останется здесь до завтрашнего вечера. Я прихватил бутылку шампанского и ещё один фужер со стола.

– Может быть, ты перекусишь для начала? – заботливо спросила она.

– Возьмём с собой, – согласился я, накидывая в тарелку куски ароматного шашлыка и прочую снедь. – Прихвати салфетки, – попросил я Алёну.

Через минуту мы с полными руками провизии поднимались по лестнице в её спальню. У нас своя вечеринка намечалась.

Расположились на коврике возле кровати, на которой мне захотелось немедленно её разложить. Я представил, как загибаю её рачком на этом бежевом покрывале, и у меня потемнело в глазах.

– Как дела, Глеб? – с улыбкой спросила Алёна, расставляя тарелки и раскладывая салфетки на ковре.

Она облокотилась спиной о кровать и сложила ноги по-турецки. Платье было достаточно длинным, чтобы я смог определить чулки на ней или колготки. Интересно, она в трусиках сегодня?

Я вытянулся на боку на ковре рядом так близко, что её колено почти касалось моего живота. Подперев голову рукой, я тыкал вилкой в тарелку, поглощая всё без разбора. Впервые за долгое время мне так сильно захотелось поесть. Голод, непреодолимый голод… И не только по отношению к еде. Не менее вкусная девчонка сидела в опасной близости от меня.

– Всё хорошо, Алёна, – ответил я, запивая еду шампанским. – Ты как?

Девушка сделала глоток из своего бокала и облизнула губы. Она сделала это не намеренно, но выглядело очень сексуально. Я тут же отбросил вилку и сосредоточился на ней.

– Глеб, ты хотел со мной поговорить, раз утащил меня сюда? Что случилось? И зачем ты сказал Денису, что я твоя девушка? Это же неправда!

– Я хочу, чтобы было правдой. Я с ума по тебе схожу, – выплеснул я на неё свою боль. – Алёна, что мне делать?

Она отставила в сторону свой бокал и посмотрела на меня с презрением.

– После того как я тебе отказала, ты напрочь меня позабыл. Я думала, что ты понял, что не стоит со мной связываться?

– Мне нужно было всё обдумать. Я же парень серьёзный! Вот… как раз решил с тобой связаться.

– Вау! Как вовремя! – усмехнулась она. – Мне, может быть, Денис понравился.

– Не советую, он трус!

– Он о тебе тоже невысокого мнения. Пожалуй, пошлю вас обоих!

– Алёна, не прогоняй меня! – почти умоляю я. – Я знаю, что я был груб и нетерпелив… Да, я наглый и самоуверенный! Я не умею ждать. Привык брать всё нахрапом. Знаешь, я никогда не ухаживал за девушками, поэтому тебе будет со мной сложно. Но я подожду. Столько, сколько скажешь.

– Не жди, Глеб. Я же уже сказала, что тебе ничего не обломится. Ну не теряй ты времени! И моё не трать!

Алёна хотела подняться с пола, но я схватил её за руку и вернул на место. Меня такой расклад не устраивал совсем. Думает, я возьму и отстану?

– Какие планы на Новый год? – продолжил я нашу милую беседу. От заграничной поездки никто не откажется. Она, наверное, и не была нигде. – Хочешь, поедем в Турцию? Хочешь, во Францию? Китай? Япония? Америка? Просто отдохнём, повеселимся. Я умею работать и умею отдыхать. Я покажу тебе любую страну. Только выбери от сердца. Как смотришь на Мальдивы? Райское местечко!

– Я еду к родителям в Сочи. Извини, – убивает мои мечты заняться с ней сексом на жарком белоснежном пляже.

– Алёна, подумай. Время ещё есть, – пытаюсь я её вразумить.

Какие, нахрен, родители? После Мальдив нельзя поехать? Жопой загорелой мамку порадовать?

– Глеб, да что тут думать? Я хочу встретить Новый год с близкими людьми. С теми, кто мне дорог. – То есть совсем не со мной. Я в число её близких людей не вошёл ещё? – А ты разве не хотел бы увидеть родителей?

Я качаю головой и со стоном принимаю поражение. Что предложить ей ещё, чтобы проводить с ней больше времени? Сальников её в суд звал? У меня есть предложение покруче.

– Алёна, я предлагаю тебе работу в своей юридической фирме. Увольняйся с мойки, будешь работать по специальности!

Девчонку должно было впечатлить моё предложение. Разве она не хочет стать успешным юристом и самоутвердиться в своей профессии? То, что она с ума сходит по моему отцу, я уже понял. Пусть и по мне с ума сойдёт. Я её приятно удивлю.

– У тебя опасно работать, – выдаёт мне Алёна, но её глаза загораются от радости. – Это правда, что в тебя стреляли?

Да откуда она это знает? Сальников, собака! Трепло вонючее!

Я попал в точку. Алёна заинтересовалась! Действительно, горит своей будущей профессией. Уф! Боже! Я нашёл за что зацепиться!

Я сажусь и, глядя ей прямо в глаза, начинаю медленно расстёгивать рубашку. Пусть своими глазами увидит, правда то, что обо мне говорят, или нет.

21. Алёна

Глеб предложил мне работу! Я очень хочу принять его предложение, но мне страшно. Денис рассказал мне о нём неприятные вещи. Что, если это правда и Глеб просто мудак, жадный до денег? Так, он точно найдёт свою смерть раньше времени. Я спрашиваю у него об этом напрямую, а он зачем-то начинает раздеваться.

– Гле-е-еб, – предупреждающе зову его я. – Что ты делаешь?

Он смотрит прямо в глаза, продолжая лениво расстёгивать кажущиеся бесконечными пуговицы. Они всё же заканчиваются, и он распахивает полы рубашки, заставив меня покраснеть.

Его мощный мускулистый торс потрясает меня своим великолепием. Гладкая грудь без единого волоска, а ниже на рельефном животе дорожка тёмных волос. Если пойти по ней, то можно попасть…

Можно пропасть!

Я судорожно сглатываю и начинаю задыхаться, краска с новой силой бросается мне в лицо, а пожар охватывает всё тело. Глеб снимает рубашку совсем. Я вижу каждый мускул, играющий на его теле, и у меня всё плывёт перед глазами. Он даже не коснулся меня, а его уже слишком много в этой комнате. Мне тесно и нечем дышать.

Пространство пропитывается запахом его разгорячённого тела. Я жадно вдыхаю его, он будоражит мои ноздри и моё сознание. Слишком хорошо я помню его поцелуи и то, как он касался меня в самых сокровенных местах. В том самом месте становится горячо и влажно. Плоть предательски пульсирует, требуя, умоляя о новых ласках мужчины.

– Вот, – коротко говорит он и поворачивается ко мне спиной, широкой, как взлётная полоса.

На его левой лопатке я вижу тёмную ямку. Что это? Шрам от пулевого ранения? Моя трясущаяся рука сама тянется к пятнышку. Я несмело касаюсь его спины пальцами, а затем мои губы вжимаются в этот шрам.

Я кладу ладони на его плечи, зажмуриваясь от удовольствия. Такое наслаждение – трогать эту гладкую твёрдость. На ощупь он как скала, и такой горячий, что его жар растекается от моих рук по всему телу. Глеб не двигается, лишь опускает голову вниз и прерывисто дышит.

22. Глеб

Боюсь даже пошевелиться. От её мягких неуверенных прикосновений я растекаюсь по ковру, как ебливая сучка растекаюсь. Я слышу, как она томно вздыхает позади меня, закрываю глаза и опускаю голову вниз, чтобы взять себя в руки и сосредоточиться. Она сама не ведает, что творит, потому что я сам не могу описать то, что со мной происходит. Крышу уносит только от осознания того, что эта малышка сама, по своему желанию прикасается ко мне. Я не просил и не заставлял её этого делать.

К её рукам добавляется прикосновение её губ, дыхание обжигает мою кожу между лопаток.

– Алёна, перестань, – хрипло стону я.

Она не перестаёт, продолжая целовать мою спину и шею. Я поворачиваюсь к ней, подхватываю её невесомое тело и швыряю на кровать. Она даже не успевает опомниться, как я оказываюсь сверху, прижимая её руки у неё над головой.

Нахожу сладкие губы. Она с такой готовностью отвечает на мой поцелуй, что я окончательно теряю голову. Сейчас. Сейчас это произойдёт. Я отведаю её сладкого тельца, и меня перестанет гнуть. Я вырву её из себя и снова стану единым целым, без примесей. Только я один, без неё. Стану самим собой.

Маленькая моя, сладкая малышка раздвигает ноги и прижимается сильнее к моим бёдрам. Мой каменный член упирается прямо туда, куда ему хочется попасть немедленно, но я не спешу.

Ласково поиграв с её губами, я спускаюсь ниже. Она снова без лифчика. Через ткань платья целую её сосочки. Хочу снять с неё платье, чтобы увидеть её грудь, но понимаю, что дольше не продержусь. Хочется разорвать её одежду, чтобы почувствовать этотело без преград, но я боюсь её напугать. Да я даже сам себя боюсь. Мой зверь проснулся внутри меня, он рвётся наружу, почуяв самку. Не уверен, что смогу с ним совладать.

Алёна сладко стонет подо мной и выгибается мне навстречу. Её начинает мелко трусить. Когда моя рука забирается ей под платье, она сразу вся напрягается и пытается вырваться.

– Тише, малыш, – шепчу я ей в ухо. – Мы просто поиграем. Как тогда, в машине. Тебе же понравилось? – Алёна судорожно сглатывает и кивает. – Я снова буду тебя ласкать, а ты просто расслабься. Я просто поглажу тебя, как тогда. Просто поглажу, – повторяю я одно и то же, чтобы это отпечаталось в её мозгу как следует.

Алёна перестаёт вырываться. Просто зажмуривается и дрожит, лежит неподвижно. Я отпускаю её руки и стаскиваю с неё трусики. Очень красивые, нежно-фиолетовые. Она снова в чулках. Это потрясающе!

Перед моим взором предстаёт её нежная розовая плоть. Гладкая и мокрая – слюни текут. Нервно сглатываю их и приникаю ртом к её киске. Алёна вскрикивает и хватается руками за мои волосы. У неё потрясающий вкус. Такой свежий и бодрящий, как первый снег!

– Глеб, пожалуйста, не надо! – громко стонет она.

А сама извивается под моим языком. Её сок уже выплёскивается через край и стекает тонкой вязкой струйкой по бедру. Когда мой язык проникает внутрь неё, она бьётся в экстазе, сжимая коленями мою голову так сильно, что я опасаюсь за свою жизнь. Сейчас лопнет моя башка. Алёна так сладко и быстро кончает, что мне не верится. Впервые подо мной такая страстная девочка. Соскучилась побольше моего?

Я тут же расстёгиваю ширинку и вытираю мокрые губы и бороду рукой, нависая над ней. Вот он, мой триумф! Все мои прошлые победы, неважно где, меркнут перед осознанием того, что сейчас произойдёт.

Я утыкаюсь лицом в её томно пахнущую цветами шею, приспускаю джинсы и трусы и достаю свой член. Алёна кладёт свои ладони на мою грудь, и от её прикосновений меня снова затапливает волной эмоций.

Я уже упираюсь головкой в её узенькое лоно, готовое принять меня, как вдруг Алёна изо всех сил начинает отталкивать меня от себя.

– Нет, Глеб, прекрати! – верещит она. – Ты же обещал только потрогать!

– Заткнись, – шиплю я ей в лицо. Какого хера она меня снова динамит? Я же вижу, что хочет. – Теперь моя очередь!

– Глеб, пожалуйста! – уже вовсю истерит девчонка. Я вижу, как она закусывает губу. Не просто закусывает, до крови закусывает. Под её остреньким резцом проступает капелька крови, а слёзы текут по её вискам. – Пожалуйста, не надо! Я прошу тебя!

Она так яростно мне сопротивляется, что я понимаю, что это не игра. Она не хочет проникновения. Не готова? Боится? Я не знаю, что и думать, но я готов к насилию. Готов взять Алёну силой, вопреки её желаниям. Готов преступить закон. Пусть меня посадят! Да нет, я же адвокат, не посадят! К чёрту всё! Лучше жениться, чем срок мотать.

У меня падает сердце. Я не могу смотреть на её слёзы. Да что не так-то? Опять заведёт пластинку про ЗАГС? Я так хочу в неё войти, что готов ей наобещать с три короба.

– Милая, – шепчу я Алёне, снова прижимая её руки к кровати. – Завтра мы подадим заявления в ЗАГС. Потом поженимся, как ты хочешь. Утром поедем и подадим, – Боже, что я несу? Я уже сам не понимаю, что происходит. Мне просто нужно войти в неё. Утолить свой голод. Мой член уже раздвигает её лепестки без помощи рук. Сейчас я втиснусь в эту мокрую тесноту или сойду с ума. – Алёна, ты станешь моей женой, обещаю, позволь мне сейчас сделать это. Мы поженимся. Клянусь!