Читать онлайн Что не так с подростками? Как микробиота влияет на психику наших детей

Brain Inflamed

Uncovering the Hidden Causes of Anxiety,

Depression, and Other Mood Disorders in

Adolescents and Teens

© brain inflamed. Copyright © 2021 by Kenneth Bock, M.D. All rights reserved.

© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2023

Предисловие

За годы знакомства с Кеннетом Боком я часто наблюдал, как ему удавалось диагностировать болезни, становившиеся неразрешимой загадкой для многих опытных клиницистов. Его вмешательства оказывались поворотным пунктом в жизни пациентов и открывали путь к новой жизни для огромного числа детей, страдавших расстройствами психики. Так проявлялась его способность точно выявлять и устранять первопричину всех проблем. Как вы вскоре поймете сами, многие из состояний, принимаемых у взрослых и подростков в качестве нарушений психики, по природе своей вообще-то являются физиологическими. Такие состояния часто становятся результатом хронического системного воспаления, добравшегося до головного мозга.

Воспаление – фундаментальный биологический процесс, необходимый для нашего выживания. Именно оно во множестве своих проявлений позволяет организму противостоять потенциально опасным вторжениям патогенных организмов и токсинов, травмам и другим состояниям, требующим лечения.

Однако в последние десятилетия становится все очевиднее, что этот спасительный для жизни воспалительный ответ может протекать скрытно и в итоге проторить дорожку для нарушений в самых разных частях организма. Теперь мы знаем, что большинство системных, хронических, дегенеративных состояний имеют общую причину: хроническое воспаление. Ему уже отведена ведущая роль в развитии заболеваний коронарных артерий, диабета 2-го типа, болезни Альцгеймера, депрессии и даже онкологических заболеваний. Не подлежит сомнению необходимость изучения роли, которую играет воспаление в отношениях с нашим организмом: она явно намного многограннее, чем просто роль друга или врага.

Как поддерживающий, так и деструктивный воспалительный ответ – процессы чрезвычайно сложные. В то время как наиболее распространенные воспалительные агенты давно описаны и достаточно хорошо изучены, гораздо меньше нам известно о том, как влияет на воспаление выбранный нами образ жизни и каковы его долгосрочные эффекты. В воспалительном процессе участвуют белые клетки крови (лейкоциты) и вырабатываемые ими многочисленные химические медиаторы, которые, безусловно, могут активировать пчелиный укус или кожная инфекция. Однако основой для нового взгляда на роль стойкого воспаления в развитии множества хронических состояний, изнуряющих организм, является осознание, что дорогу для патологических изменений мог вымостить наш образ жизни, в том числе неполноценное питание, дефицит сна, хронический стресс и недостаточная физическая активность.

Это важнейшее взаимодействие между образом жизни и «пусковой точкой» воспаления, усугубленное ролью последнего как главного фактора для множества самых грозных медицинских состояний, внушает надежду. Ведь это значит, что для каждого из нас вполне реально взять в руки «судьбу» своего здоровья, предпочтя здоровый образ жизни – тот путь существования, который позволяет контролировать воспаление. И вдобавок, помимо самих болезней, теперь и старение организма рассматривается с точки зрения результата хронического воспаления: ученые даже прибегают к новому термину inflammaging[1].

Обуздание хронических дегенеративных состояний и замедление процесса старения – это идеи, которые особенно волнуют тех из нас, кто достиг определенного возраста. Однако намного важнее тот факт, что научные исследования лишь совсем недавно сходным образом подтвердили связь между рядом наиболее распространенных и вызывающих тревогу заболеваний, поражающих юный сегмент нашей популяции, – подростков. Проблемы с психикой, особенно тревожность, депрессию и другие расстройства, стали все чаще отмечать у детей школьного возраста, и ответом на ситуацию со стороны официальной медицины практически всегда является фармацевтическое лечение. Лекарства для детей кажутся хорошим выбором, если бы не низкая эффективность и масса побочных эффектов. Но самым большим недостатком такой терапии является то, что лекарственные средства не ликвидируют причину, корень болезненных состояний.

Когда родители поймут, что лежит в основе нарушений психики детей, они смогут бороться с самим огнем, а не с дымом. Воспаление – отличная точка для старта. На страницах этой книги доктор Кеннет Бок проведет читателей по галерее портретов потенциальных кандидатов, самостоятельно или в группе провоцирующих выработку воспалительных агентов в теле и головном мозге подростков. И чего бы ни коснулся разговор: функций щитовидной железы, уровня сахара в крови, болезни Лайма, пищевой аллергии или отравления, доктор Бок доказывает, что общий для всех путь к итоговому психическому расстройству сливается из вроде бы отдельных тропинок, по которым идет усиление воспалительного ответа. Таким образом, эта книга сначала помогает понять, почему здесь замешано воспаление, а потом дает ответ, как решить появившуюся из-за воспаления проблему с психикой.

Но что еще важнее, эти страницы пронизаны сочувствием, которое десятки лет мотивирует врачей на поиски решения проблем подростков и их семей и дает им надежду на будущее.

Дэвид Перлмуттер, д-р медицины,август 2020 года, на борту Mystic Eagle,Британская Колумбия, Канада

Введение

Из 35 лет моей врачебной практики 20 были посвящены лечению детей, и за это время мне довелось увидеть массу сложных ситуаций. Этого оказалось достаточно для приобретения мной репутации эксперта в помощи больным, которые в противном случае никогда бы не выбрались к нормальной жизни из недр медицины. И за последнее десятилетие число детей, подходящих под это описание, непредсказуемо возросло. Все чаще ко мне обращались пациенты, чья эмоциональная нестабильность, низкая энергетика и тревожности негативно сказывались на учебе в школе, дружеских связях и даже физическом состоянии. И это касается тех, кто демонстрировал расстройства средней тяжести. У других отмечался нервный тик или обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР). Часто к тому моменту, как ребенок поступал ко мне, у него диагностировали психическое расстройство, и он уже получал разнообразные психотропные препараты, начиная с таблеток от тревожности и антидепрессантов, заканчивая стимуляторами и антипсихотиками, причем многие из них – из списка самых тяжелых лекарственных средств. Я также наблюдал рост числа детей с серьезными расстройствами, более стойкими, более острыми и иногда более опасным вариантами таких состояний, как тяжелая депрессия, биполярное расстройство и резкие циклические смены настроения. Эти дети не просто грустные и угрюмые, они буквально готовы рвать волосы у матери на голове. У них ужасный неразборчивый почерк, они не в состоянии сосредоточиться, склонны к самоизоляции, а подчас и к самоповреждению. Родители в ужасе вынуждены наблюдать за тем, как их милые послушные малютки превращаются яростных, агрессивных забияк или жутких инопланетян, причем иногда буквально в одночасье.

Эту тенденцию отмечаю не я один. Достаточно хотя бы почитать заголовки СМИ. То и дело тревожность и депрессия объявляются национальным бедствием для подростков и юношества в обзорах Time и New York Times Magazine. И хотя диагностические признаки ОКР и посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) претерпели некоторые изменения в последней редакции «Руководства по диагностике и статистике психических расстройств» (DSM-5), этого явно недостаточно для объяснения лавинного нарастания числа таких диагнозов, установленных подросткам и лицам моложе 30 лет. При этом в отчете Child Mind Institute за 2016 год уже утверждается: «Каждый пятый ребенок страдает от психических расстройств или проблем с обучением, и 80 % всех психических расстройств зарождается в детстве». Согласно данным National Institute of Mental Health, у половины наших подростков диагностировано психическое расстройство, а из их числа у 20 % оно серьезно подрывает основы нормальной жизни.

Это великое множество страдающих детей и родителей нуждается в ответах. Но что, если в результате борьбы с тем, что некоторые называют эпидемией психического нездоровья, мы ищем ответы не в том месте? Что, если болезнь кроется не в головном мозге наших детей, а где-то еще?

В своей практике я копал очень глубоко, разыскивая это «где-то еще», если оно вообще существует, и часто сталкивался с тем, что у внешне психиатрических проблем открывалась чисто биологическая подоплека. Например, я отмечал:

• что ОКР и тик развивались после стрептококковых инфекций;

• депрессия была симптомом дисфункции щитовидной железы;

• тревожность и хроническая усталость были результатом дисфункции надпочечников;

• замедленную психическую деятельность, когнитивную дисфункцию и психоз провоцировал дефицит витамина В₁₂;

• нарушения поведения, особенно повышенная возбудимость, связаны с заражением острицами;

• вызывающее оппозиционное расстройство (ОВР), панические атаки и приступы ярости – плоды болезни Лайма и бартонеллеза.

• синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ), расстройства поведения и настроения с истериками провоцируются аллергией;

• депрессия, летаргия, страх разлуки, перепады настроения, паранойя и шизофрения связаны с повышенной чувствительностью к глютену;

• частые эпизоды раздражительности и усталости возникают из-за реакции на гипогликемию (понижение уровня сахара в крови);

• тяжелые металлы (свинец, хром) порождают интоксикацию, проявляющуюся в форме СДВГ, когнитивных дисфункций и эмоциональной нестабильности;

• аутоиммунное воспаление головного мозга, вызванное инфекцией (АВГМИ), которое было ошибочно принято за: расстройство настроения, тревожность, страх перед разлукой, ОКР, тик, бессонницу, депрессию, дисграфию (нарушение способности к письму), дискалькулию (нарушение способности к математике), ночное недержание мочи, галлюцинации, расстройства пищевого поведения, проблемы с памятью и нервные срывы.

Во многих случаях, стоило мне выявить скрытые причины, и лечение меняло свои приоритеты, помогая детям вернуть психическое здоровье, физическую выносливость и уверенность в своих силах. А в случае особенно тяжелых и разрушительных симптомов у меня возникало ощущение, что я лечу всю семью, а не только ребенка.

Я никогда не мечтал стать Шерлоком Холмсом, одержимым поиском детских нейропсихиатрических проблем, не поддающихся традиционным методам лечения. На самом деле дорога к этой книге открылась в 1998 году на двухдневной конференции по проблемам аутизма. Я уже был практикующим врачом с 15-летним опытом работы и годом ранее опубликовал свою первую книгу, The Road to Immunity. Во время работы над нею я заинтересовался, так называемыми, факторами переноса, крошечными белками (короткими цепями аминокислот), обнаруженными в молозиве, предшественнике зрелого молока – богатом питательными веществами секрете молочных желез, появляющемся у женщины сразу после родов. Поскольку давно было задокументировано, что молозиво способствует укреплению иммунитета у грудных детей, я захотел уточнить, нельзя ли использовать эти белки против таких состояний, как аллергия и аутоиммунные расстройства, а также аутизм – диагноз, все чаще встречающийся в новом тысячелетии. О моих исследованиях стало известно организаторам конференции, и я получил приглашение выступить. Увидев, что на мой доклад отведен почти час в последний день, я был уверен, что прочту его перед пустым залом: большинство участников встречи либо уже отправятся по домам, либо начнут отмечать окончание мероприятия в баре. Но когда я оказался у кафедры, то с удивлением обнаружил, что меня готовы слушать сотни людей. В те дни конференции по теме аутизма могли собрать аудиторию из тысяч слушателей: родителей, врачей, ученых – всех, кто был встревожен участившимися случаями детского аутизма и искал любую информацию, которая могла бы оказаться полезной. Я подробно рассказал о своем исследовании, получил краткие аплодисменты и отправился домой, не имея понятия о том, как кардинально изменилась моя карьера.

Практически в течение всей ночи я отвечал на звонки от родителей, чьи дети страдали аутизмом. Тогда совсем мало врачей занималось такими пациентами, в том числе использовавших интегративный подход. Я вообще-то тоже почти не имел с ними дела, но был готов попробовать. Это оказалось нелегко. Не было какой-то одной причины, вызывавшей аутизм. Как не было и лечения. Однако благодаря интегративному подходу мне часто удавалось облегчить симптомы, а иногда даже добиться значительного прогресса. Сообщество родителей детей-аутистов многочисленно и сплоченно. Они тесно контактируют между собой и делятся ресурсами. И когда стало известно, что в моей практике пациенты демонстрируют невиданные прежде результаты, ко мне потянулся поток больных со всех концов страны, а вскоре и со всего мира.

При таком большом количестве пациентов я увидел, что аутизм нельзя считать единообразным заболеванием, но скорее правильно будет говорить об «аутизмах». Стало ясно, как важно различать типы факторов, спровоцировавших у детей это состояние. Один случай детского аутизма может быть результатом аутоиммунного расстройства, другой – нарушений метаболизма, и в то же время может оказаться, что у третьего ребенка улучшение наступит после того, как будет учтена его реакция на глютен. Я стал экспертом по выявлению и ликвидации нерационального питания, токсикозов, оксидативного стресса, системных нарушений и хронических воспалений.

Вдобавок, поскольку частым коморбидным состоянием для аутизма является тревожность, я сделал приоритетной задачей поиски способов понизить у таких пациентов нервное напряжение и возбуждение: постоянно штудировал результаты самых последних исследований и по возможности внедрял их в схемы лечения. Многие из пациентов имели братьев и сестер, которые, не будучи аутистами, также демонстрировали симптомы тревожности. Когда их родители видели, как мои методы облегчают состояние их больных, часто просили меня заодно заняться и другими своими детьми, проявляющими признаки тревожности.

По мере того, как в общей популяции продолжала расти частота случаев тревожности, а новости о моих успехах продолжали распространяться, ко мне начали обращаться родители детей, не страдавших аутизмом. Это были школьники и подростки, невероятным образом превратившиеся из довольных жизнью и хорошо социализированных личностей в озлобленные, агрессивные, заторможенные версии себя самих, демонстрирующие симптомы от простой тревожности и депрессии до неконтролируемых тиков и ОКР, психозов и неуправляемых приступов ярости или агрессии. И во многих случаях, в сотрудничестве с профессиональными психиатрами, мне удавалось им помочь. Моим секретным оружием оставался интегративный подход, помогавший разобраться, имеем ли мы дело с обычным подростковым комплексом или действительно с психическим заболеванием, и не являются ли его симптомы на самом деле вторичным продуктом скрытой инфекции, воспаления, аутоиммунного расстройства или другого медицинского состояния, даже несмотря на то, что изначально результаты анализов говорили о чем-то ином.

Как клиницист я не мог игнорировать свои наблюдения и открытия в угоду результатам лабораторных анализов, особенно если они могли оказаться неточными. Если у ребенка отмечаются симптомы, говорящие о нарушении работы щитовидной железы, выглядит это как нарушение ее работы, и пациент ощущает это так же, имеет смысл работать с нарушением работы щитовидки, хотя лабораторные тесты не показывают явной аномалии, и проследить за динамикой болезни.

Опираясь на свои медицинские познания вкупе с инстинктами, наработанными за 35 лет клинической практики, я научился назначать лечение в наиболее эффективных и наименее рискованных пропорциях, вернув к нормальной жизни тысячи детей. Практикуемый мной метод нельзя вогнать в строгие рамки и предписания, когда каждый симптом должен лишь подтвердить уже готовую картину: я работаю свободно, с чистым холстом, на котором следует отобразить заболевание. Я остаюсь открытым для любой возможности, включая замечание, что далеко не все состояния, возникающие во время психических расстройств, являются действительно психическими заболеваниями. И я уверен, что именно благодаря этому мне удается поставить так много диагнозов там, где теряются другие специалисты.

Иногда паническая атака бывает в самом деле панической атакой. Но все больше детей обречено проводить свои дни в бесконечных метаниях между врачами первой помощи, неврологами, психиатрами и психологами, где каждый имеет свое собственное мнение, ставит свой диагноз и назначает свое лекарство, которое иногда помогает, а иногда – нет. Не получив внятного диагноза, такие дети живут от назначения к назначению между сеансами терапии. И даже если им на какое-то время становится легче, они так никогда и не выздоравливают. В таких случаях я часто обнаруживал, что паническая атака спровоцирована чем-то таким, что никому не пришло в голову обследовать, например, пошедшей вразнос иммунной системой, низким сахаром в крови или нарушениями в работе надпочечников. Получая правильное лечение, нацеленное на причину болезни, дети с нейропсихиатрическими расстройствами – жестокими перепадами настроения, заторможенностью сознания, летаргией, тревожностью, депрессией, тиками и ОКР – чувствуют облегчение симптомов и даже полностью избавляются от них. При этом они обходятся самыми низкими дозами антидепрессантов, антипсихотиков, стабилизаторов настроения или других психотропных препаратов по сравнению с обычно прописываемыми в таких случаях. А иногда им и вовсе не требуются лекарства.

У каждого из нас есть свои границы физического и душевного здоровья, и подчас они оказываются неожиданно хрупкими. Диагноз психиатра может кардинально изменить жизнь ребенка. Моя цель – помочь родителям разобраться, как на самом деле выглядит психический портрет их ребенка: то ли это заурядные проходные эпизоды, то ли настоящие расстройства. Это необходимо, чтобы увидеть корень проблемы и получить точный и полный диагноз, подведя тем самым к назначению самого эффективного лечения.

В моем кабинете не поместятся все желающие получить консультацию, как не хватит часов в году, чтобы принять всех пациентов. Вот почему я написал эту книгу. Если у вашего ребенка психическое расстройство или он превратился в жуткого незнакомца, которому не помогают предпринимаемые вами шаги, в этой книге вы найдете надежду. Эти страницы научат вас искать признаки того, что психические отклонения вашего школьника или студента на самом деле идут не от психики, или по крайней мере, не только от нее. В то время как, вполне возможно, ваш ребенок действительно страдает от психического расстройства – депрессии или тревожности, – так же возможно, что изменения в головном мозге или других органах запустила скрытая инфекция, воспаление или аутоиммунное нарушение. И это они виновны в том, что ребенок страдает от тревожности, депрессии, навязчивых мыслей и маний. Подавив симптомы с помощью лекарств, можно стабилизировать психику ребенка, но это не излечит вероятное воспаление или аутоиммунную реакцию. Я дам вам способы определить, получает ли ваш ребенок правильные уход и лечение, отвечающие его нуждам, с учетом окончательного диагноза. Понимая, что происходит, вы быстрее сумеете найти ресурсы и поддержку, в которых вероятно нуждаетесь.

Один из этих способов – осознание социальных и эмоциональных проблем, возникающих при работе с такими детьми. Можно оказаться на очень скользкой дорожке, выступая адвокатом детей, просто ощутивших потребность в заботе и страдающих от одиночества. Сотрудничество самих пациентов часто является наиболее важной составляющей лечебного процесса, и мы поговорим с вами о том, как позитивно общаться с детьми, чтобы убедить в своих силах и укрепить желание стать хозяином своего здоровья и своей жизни.

Многие приходят ко мне, потому что им нравится выражение «интегративный подход», по их мнению, подразумевающий народную медицину и отрицание традиционных методов терапии. Кто-то даже бывает шокирован, когда я выписываю синтетические лекарственные средства, как например низкие дозы антипсихотиков, антибиотики или стабилизаторы настроения. Однако моя работа состоит в исцелении и защите всеми доступными методами. Иногда действенный способ лечения имеет серьезные побочные эффекты, а значит, мне предстоит взвесить всю пользу и риски от него вместе с пациентом или его родителями. Если ребенок безусловно нуждается в лечении, я всеми силами буду стараться избежать такого эффекта. Например, если я прописываю антибиотик, я должен защитить своего пациента от таких потенциальных побочных эффектов, как дисбактериоз (подавление микрофлоры кишечника, состояние, подробно обсуждаемое в этой книге). Значит, я выписываю также набор пробиотиков и пребиотиков, в сочетании с травами, защищающими печень. В этом и заключается принцип интегративной медицины: открытость множеству подходов и причинно-следственных связей. Изменения рациона, пищевые добавки и противовоспалительные средства могут работать вместе, они не исключают друг друга. Мне бы никогда не удалось добиться столь впечатляющего процента выздоровлений, если бы я не смог прибегнуть и к фармакологическому, и к природному подходам в лечении сложных заболеваний.

Мне никогда бы не пришло в голову рассматривать молодость как патологию. Человек проживает определенный период созревания, чреватый серьезными трудностями, от которых мама с папой могут преждевременно поседеть. Но все это – неотъемлемая часть природного процесса отделения и укрепления независимости, открывающего огромные возможности для роста, причем не только для детей. В этой книге просто предложены возможности и альтернативы для пациентов, не поддающихся традиционному лечению или психотерапии.

Безусловно, в мире существуют такие нейропсихиатрические нарушения, как тревожность, депрессия, шизофрения и ОКР, и нам повезло жить в период, когда стали доступны превосходные лекарственные препараты и бихевиоральная терапия, несущие облегчение страдающим детям и их родным. Но будет настоящей трагедией, если ребенок на всю оставшуюся жизнь окажется прикован к терапевту или психофармакопее, когда его симптомы можно было ликвидировать определенной диетой, антибиотиками или даже удалением миндалин: если не навсегда, то по крайней мере надолго. Эта книга поможет убедиться, что вы знаете, что искать, какие вопросы задавать и по какому пути следовать к глубоким переменам. Вы станете для своего чада наилучшим медицинским консультантом.

Эта книга представляет мою концепцию «Спектра психических расстройств», созданную для наглядной иллюстрации широкого ранга психиатрических симптомов, испытываемых детьми и молодежью, а также их отдельных комбинаций, которые могут предполагать настоящую болезнь, а не более типичные и ожидаемые проблемы роста, самоутверждения или детского бунта. Мы совершим подробный обзор иммунной системы, изучим двунаправленный характер оси кишечник – мозг – иммунитет и возможные результаты нарушения ее хрупкого равновесия. Значительное число исследований доказывает, что воспаление, включая локусы в кишечнике, головном мозге и аутоиммунное воспаление, спровоцированные этим нарушением, являются корнем всех недугов, в том числе и расстройств психики. Эти уроки станут ключом к пониманию того, как физическое недомогание может привести к психиатрическим симптомам.

Благодаря полученному научному фундаменту, вы подготовитесь к тому, чтобы глава за главой знакомиться с медицинскими и биологическими нарушениями функций, приводящими к психическим заболеваниям у молодого поколения. И среди них воспаление – лишь одно из списка нарушений: мы изучим инфекции, аутоиммунную реакцию, а также обменные и гормональные дисбалансы, в том числе и гипотиреоз, нарушение работы надпочечников и постпрандиальную гипогликемию. Для иллюстрации проявления этих симптомов в реальной жизни я расскажу о случаях лечения пациентов, уже успевших погрузиться в бездну боли и отчаяния, и их родителях, оказавшихся бессильными чем-то помочь. Вы прочтете о методах терапии, и в конце каждой главы найдете опросники, которые помогут разобраться, не страдает ли ваш ребенок от одной из описанных дисфункций. Одновременно мы пересмотрим стратегии профилактики этих состояний.

За годы общения с разными группами родителей на конференциях по аутизму я понял, как важно говорить с людьми на понятном им языке. В каждом таком мероприятии участвовали и новички, едва успевшие узнать об этом расстройстве, и те, кто годами изучал аутизм и теперь старался получить самую подробную и развернутую информацию от специалистов, стоящих на передовой борьбы с болезнью. Хотя эту книгу я готовил в расчете на самую широкую аудиторию, местами включил в текст более глубокие подробности о каком-то клеточном или гормональном механизме. Эти отступления могут показаться слишком заумными или подавляющими для новичков в данной теме, однако они необходимы всем заинтересованным лицам, желающим получить более глубокий взгляд на проблему. При этом будет совершенно нормально, если вы предпочтете проскочить эти страницы наскоро или вообще не станете их читать. Не расстраивайтесь! Для вас важно не запомнить назубок все детали, но получить более широкое представление о роли воспаления в подростковой тревожности и расстройствах психики, а также о многочисленных возможностях выявить и вылечить его.

Хотя за годы врачебной практики мне посчастливилось разгадать множество загадок медицины, я настоятельно предупреждаю, что эта книга – не панацея. Равным образом я не предполагаю, что родители сами могут или должны ставить диагноз, лечить своих детей. Что я могу обещать – это предоставить вам информацию об имеющихся версиях, контрверсиях и возможностях терапии. Используйте эту книгу, чтобы начать предварительное расследование, жизненно необходимое для постановки диагноза и выбора наилучшего лечения для вашего ребенка. Моя цель – вооружить вас важными вопросами, которые следует задать при выборе терапии тем врачам, которым вы доверили своего ребенка. Также я дам советы о том, как следует поступить, если полученные ответы вас не удовлетворяют.

Многие читатели могут прийти к выводу, что поведение и расстроенные чувства вашего ребенка связаны с чисто психологическими причинами: безответная любовь, академический стресс, развод родителей, буллинг в школе или интернете или какая-то иная из множества проблем, стоящих на пути подрастающего поколения. Но родитель знает лучше. Если ваш ребенок сам не свой, если его жизнь повернулась к худшему, если он прогуливает уроки, если что-то еще вас тревожит и пугает, я надеюсь, эта книга вам поможет. В какой-то точке спектра между безусловно нормальным и психически больным ребенком расположен целый список симптомов, зачастую, на удивление тесно взаимосвязанных и на удивление легко поддающихся лечению, иногда даже с помощью простых природных мер вместо фармакологического вмешательства. Моя книга покажет, как изучить и идентифицировать эти причины рациональным и эффективным способом, и даст обоснованную надежду любому родителю, который ищет направление, ответы и мир с самим собой.

Такой революционный подход к психическому здоровью уже помог исцелить большое число детей, вернуть им радость жизни и проявить свой потенциал. И она непременно поможет и вашему ребенку.

Глава 1. Добро пожаловать в концепцию спектра

Спектр психических расстройств

Чтобы в полной мере отвечать нуждам детей, подверженных нейропсихиатрическим проблемам, нам следует быть готовыми к тому, что любой из симптомов может быть вызван сложным сочетанием разных факторов, включая медицинские, неврологические, психиатрические, желудочно-кишечные, экологические, генетические, метаболические, гормональные, нутрициологические, аутоиммунные и инфекционные. У одного ребенка можно наблюдать вполне определенные признаки панической атаки и ОКР, у другого – депрессию, а у третьего – эпизоды неожиданных приступов гнева и агрессии: все их симптомы и поведение могут оказаться порождением скрытой стрептококковой инфекции, запустившей расстройство иммунной системы и воспаление головного мозга. Причиной страданий может стать дисбаланс микрофлоры кишечника или же болезнь Лайма, переносчиками которой являются клещи. Точно так же, как стрептококки, последняя чревата как собственно инфекцией, так и иммунным расстройством, воспалением головного мозга, проявляющимся в виде панической атаки, ОКР, ОВР, депрессии или синдрома эпизодического нарушения контроля. И снова можно только гадать, будут ли у ребенка, пострадавшего от стрептококков или болезни Лайма, проявляться какие-то из этих симптомов или не возникнут вообще, в зависимости от его уникальной наследственности, времени и уровня экспозиции, а также общего состояния иммунитета.

Широкий спектр расстройств и симптомов, наблюдавшийся мной у нейротипичных пациентов, нисколько не уступает в разнообразии симптомам пациентов с аутизмом. Одни дети с синдромом Аспергера могут оказаться высокофункциональными и хорошо вписаться в обычную школу, тогда как другие аутисты будут подавленными, необщительными, агрессивными или подверженными аутостимуляции (стиммингу), без конца хлопая руками или раскачиваясь. При этом, какими бы разнообразными ни были симптомы аутизма в соответствии с фенотипом пациента (выраженные в психическом и/или поведенческом плане), все они остаются в рамках одной группы: расстройства аутистического спектра. С годами я убедился, что симптомы тысяч нейротипичных детей можно заключить точно в такой же спектр. Я назвал его спектром психических расстройств (СПР). Это оказалось полезной концепцией, позволяющей взглянуть на симптомы ребенка с новой точки зрения, оценив ее в рамках более широкой парадигмы, не ограничивающей наше суждение исключительно психиатрическим диагнозом. Само осознание того, что в состоянии их ребенка могут участвовать самые разные многочисленные факторы, уже подготавливает родителей к первому шагу на пути к реальной помощи. Определив уникальный профиль ребенка по шкале СПР, родители смогут начать расшифровку причин, порождающих весь комплекс симптомов.

Список расстройств и соответствующих им симптомов может начинаться с самых легких вплоть до наиболее тяжелых. В идеальном варианте для определения профиля ребенка по шкале СПР мы должны зафиксировать следующее.

Однако профиль ребенка, вынужденного справляться с типичными для его возраста психологическими вызовами: учебой в школе, борьбой с устаревшими правилами, лавированием в отношениях с окружающими и социальных медиа, осознанием своего места в мире с вытекающими отсюда страхами, сложностями и проблемами, может выглядеть примерно так.

Это тоже норма. Просто здесь мы видим проблемы переходного возраста.

Однако графики распределения симптомов у детей, описанных в начале этой главы, будут вот такими:

С ними явно что-то происходит, но что? Сравните профили этих детей с основными показателями при воспалении мозга из-за болезни Лайма или стрептококковой инфекции (конечно, с учетом их вариабельности в каждом отдельном случае), и вы начнете улавливать определенное сходство.

Вычертив график своего ребенка и сравнив его со средними параметрами СПР, вы не поставите ему диагноз, и наша цель не в этом. Скорее СПР полезен для отчаявшихся и напуганных родителей, пытающихся найти концы и распутать сложившуюся ситуацию. А этот график и предложенный ниже опросник обозначат реальные области для поиска и вопросы, которые необходимо задать. Профиль СПР уникален для каждого ребенка, как отпечатки пальцев, но, как и при анализе отпечатков, исходя из некоторых «общих точек», вы повышаете вероятность точной идентификации. Образец графика, который вы используете для своего ребенка, можно загрузить с сайта braininflamed.com.

Конечно, при всей своей неповторимости, какими бы изощренными способами они ни сводили с ума своих родителей, многие дети прямиком попадают в область под названием «нормальные» проблемы переходного возраста. И здесь единственное, что смогут предложить родители, – четко установленные границы и ожидание – заодно с неиссякаемым терпением и любовью (причем не только к ним, но и к себе). Ждите, пока они это перерастут. Однако резкие пики и определенные комбинации симптомов создают профили, которые могут быть привязаны к психическим расстройствам и заболеваниям, проявляющимся на психологическом, неврологическом и поведенческом планах. Это и будут случаи, которые мы рассмотрим в следующих главах. И если в одной из них вы увидите своего ребенка, у вас уже сложится расширенное понимание причин этих симптомов и представление о выборах лечения, которые вы сможете обсудить со своим врачом.

Глава 2. Иммунитет: наша скорая помощь