Читать онлайн Его пламенное сердце

The Sarantos Secret Baby

© 2011 by Olivia Gates

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Глава 1

Дьявол собственной персоной пожаловал на похороны ее отца.

Хотя Селена Лувардис не раз слышала, что называть Аристидеса Сарантоса дьяволом – означало обижать последнего.

Аристидес Сарантос. Этот безвестный бедняк, выросший на набережной Крита, превратился в важную персону и приобрел себе громкое имя в судостроительной промышленности и не только. Его имя произносили с благоговением, с его мнением считались. Аристидеса Сарантоса боялись.

Все, кроме ее отца.

На протяжении десяти лет, с тех пор как ей исполнилось семнадцать, ни одной недели не проходило без того, чтобы Селена не слышала о новой стычке в продолжительной войне между ее отцом и его тогда еще двадцатисемилетним противником. Человеком, которого ее отец надеялся однажды сделать своим союзником, но который превратился в его злейшего врага.

Теперь с войной покончено. Ее отец мертв. Если ее братья не объединятся, Аристидес Сарантос в скором времени поглотит империю, построенную ее отцом. Если каждый из них и дальше будет продолжать тянуть одеяло на себя, Аристидес без труда одержит над ними верх.

Его приход на похороны потряс Селену. Когда они приехали на кладбище, он уже был там. Аристидес держался в стороне. Полы его черного пальто развевались подобно крыльям огромного ворона или измученной, пойманной в силки душе.

Она подумала, что он уйдет после того, как тело предадут земле. Но он последовал за траурной процессией в их поместье. На пороге Аристидес остановился и осмотрелся, как генерал на поле битвы, а потом шагнул внутрь.

Селена с замиранием сердца смотрела, как толпа сжималась, уступая ему дорогу. Аристидес был очень красивым мужчиной. Множество женщин свидетельствовали Селене, какими неотразимыми были ее братья. Но лично ей казалось, что они не обладают и толикой того влияния, беспощадной харизмы и скрытой угрозы, которые в избытке имелись у Аристидеса. Этот мужчина показался ей грозной волной, сметающей все на своем пути, неотвратимой, притягательной и непреодолимой.

Ее братья сурово смотрели на его приближение, в их взглядах читалась сдерживаемая враждебность, копившаяся в их сердцах целое десятилетие. Селена испугалась, как бы Дамон, самый младший из трех ее старших братьев, не перехватил Сарантоса и не вышвырнул его из дома. Или не сделал чего-нибудь похуже.

Селена пришла в бешенство от такого поведения своих братьев.

Сейчас их чувства и мысли не имели никакого значения. Из уважения к отцу они должны были встретить Аристидеса, как подобает. Гектор Лувардис ни за что бы не отнесся к человеку, который ступил на его территорию, включая его заклятого врага Сарантоса, с такой угрюмой скрытой враждебностью.

Она собралась было сказать своему старшему брату Николасу, чтобы он вел себя, как положено новому главе семьи Лувардис, пожал руку этому человеку и выслушал слова соболезнования, как вдруг ее сердце замерло.

Человек, о котором шла речь, пристально смотрел на нее.

Селена застыла, чувствуя себя пленницей пронзительно-серых глаз Сарантоса.

Она не могла пошевелиться, мысли беспорядочно путались у нее в голове, пока она смотрела, как сокращается расстояние между ней и Аристидесом. Ей стоило немалых сил, чтобы снова взять себя в руки. Селена смутно осознавала, что все присутствующие в этом зале не таясь наблюдают за каждым движением Сарантоса, сгорая от любопытства и предвкушая, что будет дальше.

Аристидес подошел к Селене и остановился перед ней, заставив все вокруг замереть. Заставив ее почувствовать себя крошечной и слабой, каковой она никогда не была.

Она стояла, вытянувшись как струна на своих высоких каблуках, но все равно он по сравнению с ней казался великаном. Селена никогда не осознавала, что этот мужчина такой представительный и такой… потрясающий. И ведь он совсем не красавец. Нет, назвать его красивым было бы почти равносильно оскорблению. Сарантос был… единственным в своем роде. Он представлял собой неподдельную мощь и грубое мужское начало в одном флаконе. И то, что он обладал выдающимся умом, только усиливало его привлекательность. Но опять же, слово «привлекательность» не в полной мере отображало то сильное воздействие, которое Сарантос оказывал на Селену. Аристидес Сарантос не просто привлекал ее. Он заставлял дрожать каждую клеточку ее тела.

Селена подумала, что сейчас не самое подходящее время поддаваться лихорадочной страсти, которую она испытывала к нему с тех самых пор, когда впервые увидела его. Вскоре после той встречи она поняла, что надеяться ей не на что. И не потому, что Сарантос являлся заклятым врагом ее семьи, но потому, что ему не было никакого дела до других. Хотя она продолжала питать свою страсть, используя малейшую возможность, чтобы поймать его мимолетный взгляд.

Но никогда не стояла она от него так близко. Никогда не испытывала на себе его пристальный взгляд. Сейчас она могла видеть, что его глаза были похожи на расплавленную сталь, на бездонные водовороты…

Селена мысленно одернула себя, прокашлялась и выдавила:

– Мистер Сарантос. Спасибо, что пришли.

Он ничего не сказал в ответ и не пожал протянутую ему руку. Он просто стоял и смотрел на нее невидящими глазами. Селена быстро убрала руку и опустила глаза, скрывая смущение.

– Мне очень жаль, что он ушел.

Его мрачный, глубокий голос ударил по ее нервам и раскатистым эхом раздался внутри. Его слова не были мантрой «Примите мои искренние соболезнования», которую она слышала вот уже несколько часов подряд. Сарантос пришел не для того, чтобы предложить ей или кому-то другому из членов ее семьи свои соболезнования, настоящие или притворные.

Аристидес Сарантос пришел ради самого себя. Он на самом деле чувствовал сожаление по поводу смерти ее отца. И она поняла причину этого.

– Вам будет не хватать ваших стычек, не так ли?

Он впился в нее взглядом, но ей показалось, что он смотрит сквозь нее, пытаясь понять свои собственные ощущения.

– Благодаря ему моя жизнь была… интересной. Мне будет не хватать этого.

И снова он сосредоточился на том, что значила смерть ее отца для него самого. Селену поразили его искренность и нежелание следовать правилам приличия, облекая мысли в политкорректные слова, приемлемые с точки зрения общества. Это заставило ее признать свой собственный эгоизм.

Возможно, однажды она подумает о том, что ее отец ушел из жизни слишком рано, будучи довольно крепким мужчиной в свои шестьдесят шесть лет. И задумается над тем, что в его лице потеряла вся ее семья и весь мир. Но сейчас Селена думала только о своей собственной утрате. О зияющей пустоте, которую оставила смерть отца.

После непродолжительной паузы Сарантос заметил:

– Он не болел.

Селена кивнула, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заплакать. Она тоже не могла понять, как так случилось, ведь ее отец выглядел таким здоровым. Но Селена знала, что он никогда бы не стал говорить о своих недомоганиях, а сделал бы все возможное, чтобы их скрыть. И если бы он был даже смертельно болен, его родные ни за что бы не догадались об этом.

– И он умер вскоре после одиннадцати.

Ее отца нашли мертвым в своем кабинете в половине первого дня. Селена понятия не имела, откуда Сарантос узнал об этом.

Аристидес продолжил:

– В девять утра мой адвокат связывался с вашим отцом, чтобы согласовать дела, касающиеся одного из контрактов.

Селена знала об этом. Это она представляла интересы отца. Она перезвонила отцу и перечислила ограничительные и безжалостные условия контракта, которые тем не менее лично ей показались весьма привлекательными.

– В одиннадцать Гектор связался со мной.

Селена пошатнулась, услышав из уст Сарантоса имя своего отца. Если бы она не знала его лучше, она бы подумала, что тот говорит о своем друге.

– Он накинулся на меня, а потом бросил трубку. А через некоторое время он умер.

Прежде чем она успела что-либо сказать, он натянуто кивнул и развернулся, чтобы уйти.

Селена изумленно смотрела на его удаляющуюся фигуру, пока он не вышел за дверь.

Что это значило? Он пришел, чтобы сказать, что ее отец умер по его вине? Почему?

Но разве мог кто-нибудь объяснить причины поступков непостижимого Аристидеса Сарантоса?

Вместо того чтобы броситься за ним и потребовать объяснений, она осталась стоять на месте, пожираемая догадками и чувством неудовлетворенности. Ей казалось, что прошла вечность, прежде чем последний посетитель выразил свои соболезнования и за ним закрылась дверь. Наконец они остались одни.

Братья Селены занялись оставшимися делами, связанными с похоронами, а она, пошатываясь, вышла на улицу.

Нужно взять отпуск.

Селена забралась в машину и включила зажигание. Выехав за ворота, она увидела его.

Вокруг была кромешная тьма, а он стоял в стороне от уличных фонарей. Но она все равно узнала его.

Аристидес Сарантос. Подобно грозному стражу направил он свой взгляд на их поместье.

Ее сердце забилось от смущения, от любопытства. От волнения.

Почему он все еще здесь?

Она решила спросить его об этом и обо всем остальном. Сделав крутой разворот, Селена остановилась рядом с ним.

Ей показалось, что он не заметил ее, пока она не открыла окошко со стороны пассажира:

– Вы прибыли не на машине?

Прошло несколько секунд, прежде чем он оторвал свой взгляд от дома и посмотрел на нее.

Сарантос едва заметно пожал плечами:

– Я отослал ее. Доберусь пешком.

Не думая, она открыла дверцу:

– Садитесь.

Он пристально посмотрел на нее. Потом медленно распахнул дверцу шире, и его мускулистое тело с легкостью и грацией леопарда опустилось на сиденье рядом с ней.

По ее телу пробежала дрожь, когда он слегка задел ее плечом. Сарантос устремил свой взгляд вперед и сидел так, не поворачиваясь. Селена понимала, что нужно сделать что-нибудь. Спросить адрес его гостиницы. Но его близость лишила ее сил. Мысли в ее голове перемешались. Что бы она почувствовала, если бы он…

«Прекрати сейчас же, идиотка. Тебе уже двадцать восемь лет. Ты деловая женщина, юрист, а не какая-то соплячка!» – одернула себя Селена.

Он сам уточнил адрес своей гостиницы, а потом снова погрузился в молчание, которое терзало ее и мучило.

До сегодняшнего вечера Селена считала, что Аристидес Сарантос – бесчувственный человек.

Через двадцать минут она подъехала к одному из фешенебельных отелей, в котором жил Сарантос. Насколько было известно, у этого человека, который мог позволить себе купить небольшую страну, не было собственного дома.

Аристидес открыл дверцу машины. Селена подумала, что он выйдет, даже не посмотрев на нее. Но он повернулся к ней, заставив ее сердце гулко забиться. Его взгляд был суровым и безжалостным.

– Спасибо. – Его голос прозвучал немного хрипловато. – Увидимся на поле боя.

Он снова повернулся, чтобы выйти. Сейчас он уйдет и навсегда останется ее врагом. Она не позволит ему вот так уйти.

– Вы в порядке? – Селене непреодолимо хотелось взять его за руку, прикоснуться к его щеке, предложить ему… что-то.

Он остановился и снова повернулся к ней, бросив на нее вопросительный взгляд:

– А вы?

– А как по-вашему? – дрожащим голосом ответила она.

– Судя по всему, перекрестный допрос доставит вам облегчение.

Она тихо рассмеялась:

– По мне так заметно?

Его глаза потемнели.

– В данный момент да. Итак, я вас слушаю.

– Прямо здесь?

– Если вы не против. Или, если хотите, можем подняться ко мне.

То, как он произнес эти слова, заставило задрожать не только ее губы.

Аристидес взял ее руку в свою и крепко сжал:

– Когда вы ели в последний раз?

Он прав. Ее реакция была вызвана помимо всего прочего еще и низким уровнем сахара в крови.

– Вчера утром.

– Я тоже. Давайте чего-нибудь перекусим.

Следующие полчаса она позволила ему командовать собой. Они поднялись в его президентский номер, и Аристидес заказал первоклассный ужин. Селена смотрела, как он методично поглощает и пережевывает пищу. Такая методичность проявлялась у него во всем.

Ей казалось чем-то сюрреалистичным то, что Аристидес Сарантос проявляет заботу о ней. Еще более диким было оказаться в его номере и не чувствовать никакой угрозы с его стороны. Она не знала, чувствовать ли себя польщенной, потому что он оказался таким джентльменом, или разочарованной, потому что он вел бы себя так по отношению к любой другой женщине.

Поужинав, он пригласил ее расположиться на диванчике и подал ей ее травяной чай. За ужином они почти не разговаривали. Она никак не могла взять себя в руки, а он то и дело терял нить разговора.

Сарантос остановился рядом с ней. В одной руке чашка с чаем, другая в кармане брюк. Его взгляд был обращен внутрь. А потом он вдруг заговорил:

– У нас было столько стычек, что не сосчитать. Но последняя отличалась от всех предыдущих. Я не узнал его. Это больше походило на какую-то высокопарную тираду.

Что двигало им? Вина? Он способен испытывать подобные чувства? Ее отец был абсолютно уверен, что Аристидес не имеет ничего человечного.

– Вы считаете, что оказали на него слишком сильное давление, – тихо сказала Селена, – что привело к его смерти?

Он, покачав головой, тяжело вздохнул:

– Думаю, он сам загнал себя. Он хотел во что бы то ни стало помешать мне победить или на худой конец не оставить меня безнаказанным за эту победу.

– Вы все еще чувствуете себя в ответе за произошедшее, – заявила Селена.

Он не стал возражать.

– Я никогда не мог понять причину его вражды. Мы не были конкурентами, ведь работали в сферах, которые соприкасались друг с другом. Мы должны были стать союзниками.

– Именно так он однажды и сказал.

Это стало для Сарантоса новостью. Он разволновался, и его лицо еще больше помрачнело.

– Но он слишком предвзято относился ко мне и к моему происхождению, чтобы протянуть мне руку дружбы.

– Мой отец не был снобом, – ледяным тоном возразила Селена.

Он пожал плечами, не обращая внимания на ее возмущение.

– Он вряд ли бы назвал это снобизмом. Некоторые вещи сидят слишком глубоко в человеке, рожденном в Греции. Но откуда вам знать об этом. Вы ведь родились здесь, в Америке.

– Может, вы и правы. Я больше американка, чем гречанка. Но мой отец оставался греком. Я уверена в этом.

– Правда?

Этот вопрос окончательно вывел ее из себя. Она выпрямилась и всем своим видом постаралась показать ему, как он ее разозлил:

– Я была не только его дочерью. Но и его помощницей, а потом его бизнес-партнером.

Он удивленно воскликнул, и в его голосе слышалось что-то опасное и дикое. Но это удивление не отразилось на выражении его лица. Впервые за все это время он по-настоящему посмотрел на нее, как будто вдруг осознал, что он не один.

– В его рядах появился достойный боец. Мне пришлось потрудиться, чтобы выбраться из всех ловушек, которые вы расставили во время последнего тура наших так называемых переговоров.

Ее бросило в жар. Селена была уверена – они добьются от него того, что им было нужно. Его команда юристов, лучшие из лучших, оказалась в безвыходном положении. Но только не он сам.

– Вы все-таки нашли выход, – облизала пересохшие губы Селена, вспомнив, как огорчилась тогда. И как напряженно принялась выстраивать новые препятствия на его пути.

Он едва заметно улыбнулся, пытаясь растопить безжалостность своих властных губ:

– Это оказалось весьма непростым делом.

Она чуть не вздрогнула, встретив его жаркий, пронзительный взгляд, который всегда волновал ее, когда они встречались на поле боя. Ее возбуждала их дуэль, даже когда она велась дистанционно с помощью различных юридических уловок. Она выиграла примерно столько же боев, сколько и проиграла. Так было до последнего раза, когда она почувствовала, что он наконец вычислил ее тактику и теперь ей уже никогда не одержать над ним победу…

Вдруг Сарантос поставил свою чашку на стол и вплотную приблизился к ней. Когда он остановился, его ноги почти касались ее колен.

Она чуть не упала от его взгляда, жаркого от восхищения и такого вызывающего, который всецело был направлен на нее.

– Вы молодец. Лучшая из тех, кто пытался встать на моем пути. И вы дорого обошлись мне. Но в конечном итоге всегда выигрываю я. Я старше вас на десять лет и обладаю столетним опытом и хитростью. В отличие от вас я выучил закон с одной целью – научиться играть грязно, но выходить из игры чистым.

Селена насмешливо хмыкнула:

– И после этого вы не понимаете, почему мой отец относился к вам с неприязнью.

– Теперь понимаю. Но это не значит, что я принимаю это. Он мог бы использовать мои способности. Я мог дополнить его.

– Его взгляд на бизнес был диаметрально противоположен вашему.

– Поэтому мой неправильный и низкий?

– Вы стремитесь к успеху любой ценой.

– На этом строится бизнес.

– Вы привносите свой лозунг «бизнес есть бизнес» в сферы далекие от самого бизнеса. Мой отец так не поступал.

– Согласен.

После этой словесной перепалки повисла гнетущая тишина. Когда она стала совсем невыносимой, Селена решила затронуть другую сердечную рану:

– Я слышала о вашем брате.

Пять дней назад его младший брат погиб в автокатастрофе. Она не думала, что это возможно или даже приемлемо для нее, дочери его врага, сказать ему слова соболезнования, не говоря уже о том, чтобы прийти на похороны.

Аристидес присел рядом с ней на диван. Прикосновение его бедер обжигало даже через ткань брюк. Его глаза превратились в два сверкающих молниями урагана.

– Ты тоже собираешься сказать, что тебе жаль, что он ушел? – проскрежетал он.

Она покачала головой:

– Помимо простого человеческого сожаления по поводу смерти кого-то такого юного у меня нет личных причин для скорби. С вами дело обстоит по-другому. Вы знали моего отца. И я могу предложить вам только искренность, которую вы в свою очередь предложили мне, когда не стали притворяться, что сожалеете о моей утрате. Могу сказать только то, что я чувствую на самом деле. Я соболезную вашему горю.

Внезапно он обхватил ее за талию.

Она беззвучно ахнула, оказавшись прижатой к его мускулистому, словно сделанному из стали телу. Сарантос посмотрел ей в глаза, которые говорили о том, что он собирается делать, и требовали от нее подчиниться. Затем он жадно впился в ее губы.

Его поцелуй становился все глубже. Теряя остатки контроля, Селена отдалась удовольствию и возбуждению, которое загоралось в ней с новой силой.

Это было подобно прорыву шлюзов. Она тонула под напором его дикой страсти и его желания подчинить ее себе. Его руки с жадностью набросились на ее тело, не прекращая ласкать его, пока Селена не выгнулась и не прильнула к нему, умоляя о чем-то, не зная, что предложить, кроме полной и безоговорочной капитуляции.

Ее тело горело огнем. Дрожа как в лихорадке, Селена сжала руки Сарантоса, и он уступил ее мольбам. Аристидес высвободил ее блузку из-под брюк и расстегнул бюстгальтер, освобождая ее набухшие от желания груди. Селене казалось, что она умирает. Она тихо застонала:

– Пожалуйста…

Он внимательно посмотрел ей в глаза, которые говорили о том, что она готова отдать себя ему, готова отдать свое тело, чтобы он делал с ним все, что захочет…

Но как она могла? Это ведь Аристидес Сарантос. Враг ее семьи. Ее враг.

– Скажи «нет», – простонал Аристидес, опрокидывая ее на диван, впившись поцелуем в ее шею. – Скажи мне остановиться. Если ты не скажешь этого, я тебя растерзаю.

Ее потрясение от его угрозы тут же растаяло. Она была уверена в одном.

Она не скажет «нет». Она не вынесет, если он остановится.

– Я не могу этого сказать. Я не хочу.

– Тогда скажи, чтобы я не останавливался. Скажи мне…

Селена почти задыхалась. У нее в жизни был всего один мужчина. И они занимались сексом раза три, если быть точной. И это было несколько лет назад. Но если бы кто-то увидел ее сейчас, он бы подумал, что она мастер в таких делах, как случайные связи.

Но ей было на все наплевать. Она сгорала от желания. Она хотела этого мужчину. Чувствовала, что сойдет с ума, если он не…

Сарантос снова прильнул к ней, лаская ее и доставляя удовольствие, которого она так желала.

Он хищно набросился на ее одежду и дико рычал, высвобождая по чуть-чуть ее тело и завладевая им. Его напористые пальцы попытались расстегнуть молнию на ее брюках, но волнение было слишком велико, и молния, не выдержав напора, разорвалась.

– Юбки, сокровище мое, носи юбки…

Селена тихо рассмеялась. Она не носила юбки с тех пор, как окончила школу.

Она изогнулась от возбуждения и смущения, когда он обнажил ее ноги, сжал их со всей своей грубой силой, раздвинул тяжестью своего тела и прижался своей возбужденной плотью к ее влажной сердцевине. Она воскликнула от предвкушения и… страха.

Если ее сердце уже сейчас выскакивало из груди, что будет дальше, если Сарантос продолжит свои ласки и овладеет ей?

Затем он опустился на колени между ее ног, покусывая нежную кожу на ее бедрах, оставляя следы, которые тут же исчезали, но ей казалось, что они останутся там навсегда как знак ее принадлежности этому мужчине.

– Прекрасно, великолепно… – Сарантос стянул с нее трусики и раздвинул ей ноги. Не дав ей опомниться, он погрузил пальцы в ее жаркое лоно.

Она воскликнула раз, потом еще раз, когда почувствовала его горячие губы и язык, прильнувшие к ее возбужденной сердцевине. Рыча от удовольствия, он посасывал ее нежную плоть.

Селена чувствовала, что вскоре окажется наверху блаженства, но ей хотелось большего. Ей хотелось соединиться с Сарантосом и вместе достичь пика наслаждения.

Она прошептала:

– С тобой, пожалуйста… я хочу, чтобы ты наполнил меня…

В его глазах бушевал огонь. Он поднялся и сбросил с себя одежду. Не дав Селене прийти в себя от потрясения, которое она испытала, увидев его огромный пенис, Сарантос притянул ее к себе за ноги и обвил ими свою талию. Он прикоснулся к ее доведенной до исступления плоти и со всей силой вошел в нее.

Селена изогнулась, переживая острое наслаждение и желая только одного – принять его всего, вместить его, чтобы забыть все свои страдания и боль потери. Она смотрела в его глаза и исступленно шептала, чтобы он не останавливался. Никогда.

Ее мольба перешла в крик невообразимого наслаждения.

Они слились в одно целое. Все вокруг перестало существовать. Вселенная взорвалась миллиардами звезд. Все потеряло смысл, кроме его близости. Селена наслаждалась тяжестью его подрагивающего тела и жаром, который он изливал у нее внутри.

Она не могла поверить случившемуся. Она нашла утешение в руках человека, который мог бы нанести ей новые сердечные раны, заставив забыть о боли недавней утраты.

Это было реальностью.

Она занималась любовью с Аристидесом Сарантосом.

Но ее тело, содрогаясь от полученного оргазма, кричало о большем.

Как будто услышав ее стенания, Сарантос приподнялся на вытянутых руках и посмотрел на нее.

Она боялась поднять на него глаза.

Что она увидит в его взгляде? Отчуждение? А может, презрение или отвращение?

– Дорогая моя, судя по всему, ты не только лицензированный юрист, но и лицензированное оружие. Ты запросто можешь прикончить любого мужчину.

Селена несмело посмотрела на него и чуть не расплакалась. Все ее страхи были напрасными, его глаза горели страстью и обожанием. С чувством благодарности она погрузила пальцы в шелковистую гриву его волос и, притянув его голову ближе, дрожащими губами поцеловала эти невероятно красивые глаза.

Аристидес замер, позволив ей проявить свою нежность.

Она взволнованно вздохнула, когда снова встретилась с ним взглядом. Выражение мимолетного удовлетворения исчезало под напором заново пробудившегося желания.

Она тяжело задышала, почувствовав, как он растет у нее внутри, изогнулась и, крепче обхватив его бедрами, выдохнула:

– Непохоже, чтобы я тебя… прикончила.

– Я далек от этого. Если ты знаешь, на что напрашиваешься.

– Я хочу узнать.

Он устремился к ней, страстно прижавшись к ее губам. Селена наслаждалась его животной чувственностью.

– Запомни, ты сама даешь мне право овладеть тобой, делать с тобой все, что угодно.

Она еще сильнее прижалась к нему. Ее губы дрожали:

– Да. Все, что хочешь…

Сарантос сорвал с нее блузку и прильнул к ее обнаженному телу, заставив Селену стонать, когда он целовал ее груди и покусывал ее соски. Она чувствовала, как с каждым его прикосновением возрастает пульсация внизу ее живота.

В этот раз Аристидес не торопился.

Ее переполнило отчаянное желание.

– П-пожалуйста…

И он услышал ее. Их тела задвигались в бешеном темпе, пока она не забилась в экстазе, выжимая каждую каплю его собственного оргазма.

На этот раз она потеряла сознание. Она была в этом уверена, потому что пришла в себя рывком. Открыв глаза, она увидела Аристидеса, который лежал рядом с ней на полу, где состоялась их последняя дуэль, и, приподнявшись на локте, ласкал ее грудь и низ живота.

Когда она встретилась с ним взглядом, он прижал ее к себе и без труда поднялся на ноги со своей потерявшей от удовольствия голову ношей.

Когда они вошли в ванную, он поцеловал ее ушко, заново пробудив ее чувства своим прикосновением, а потом своими словами:

– Теперь, когда мы слегка утолили голод, я растерзаю тебя по-настоящему.

Селена, крадучись, собирала одежду, разбросанную по спальне.

Эти вещи Аристидес заказал ей вместо тех, которые он разорвал на ней в пылу страсти. Это случилось два дня назад.

Каждый раз, когда она думала, что пора заканчивать их страстную дуэль, он останавливал ее, доводя до исступления. Закончилось тем, что она осталась с ним на выходные.

Сейчас впервые за эти два дня и две ночи она проснулась, пока он еще спал.

Он лежал на спине. Селена любовалась его мощным телом, которое доставило ей столько наслаждения. Ее сердце болезненно сжалось. Ей хотелось броситься к нему и свернуться калачиком у него под боком.

Но она не могла. Теперь, когда она находилась вне его объятий, ее охватило чувство потерянности.

Селена не знала, что делать дальше. Поэтому решила уйти.

Он сам должен показать, что их ждет в будущем.

И Аристидес Сарантос показал.

Не при личной встрече, а через центральные газеты.

Селена несколько раз перечитала заголовок, который гласил: «Сарантос покидает Америку после короткого делового визита».

Вот какое будущее их ждало. Уехал. Прочь. Даже не попрощавшись.

К горлу подступили слезы.

Какая же она дура. Как она могла подумать, что все кончится по-другому? Потому что у них были два дня и две ночи великолепного секса?

Но он ведь был таким потрясающим…

Стоп. Нечего себя обманывать. Сарантос просто оправдал свою репутацию перфекциониста и завоевателя.

И он просто получал удовольствие, которое никак не было связано с ней.

Он ни разу за все время не назвал ее по имени.

Она добровольно стала для него средством избавления от того хаоса, в котором он находился. Но она нашла в нем то же самое, то утешение, в котором так нуждалась. Он был последним человеком на Земле, с которым она должна была вступить в связь, которая от этого становилась только острее и рискованней, сводя на нет всю горечь, скопившуюся в сердце Селены.

Теперь он исчезнет из ее жизни, и все вернется на свои места. С одной только разницей. Она наследует роль своего отца в качестве противника Сарантоса.

Что бы между ними ни произошло, все осталось в прошлом.

Как будто никогда и не случалось.

Глава 2

Восемнадцать месяцев спустя…

Аристидес стоял перед поместьем Лувардисов, переживая дежавю. Он снова возвращался в тот роковой день, который имел место почти два года назад.

Он не мог поверить, что с тех пор прошло столько времени. Его охватило противоречивое чувство, как будто это случилось вчера, но вместе с тем в другой жизни.

Хотя скорее это был не один день, а целая неделя ударов, которые сыпались на него один за другим, закончившаяся сумасшедшими выходными с Селеной Лувардис.

От волнения у него перехватило дыхание. Он не мог забыть ту страстную лихорадку, которая владела им два дня и две ночи и закончилась абсолютным ощущением полноты и покоя и почти абсолютной потерей памяти. Проснувшись, он не помнил ничего о себе, о своей жизни, только проведенное с ней время, наполненное безудержным и безумным желанием.

Так было, пока он не понял, что она ушла. Сейчас при воспоминании об этом его тело снова сковало оцепенение.

Тогда его изумление, чувство потери и даже злость были притворными. Аристидес долго думал, что же он испытал на самом деле. И в конце концов решил, что это было чувство облегчения.

Она избавила его от принятия решения по поводу их временного помешательства. Их связь была случайной и необычной. Как другие пускаются в опасное предприятие, они набросились друг на друга, чтобы убежать от непереносимой боли.

Судя по всему, она решила, что будет лучше, если они оставят все, как было: останутся по разные стороны баррикад и забудут, что однажды были любовниками.

Аристидес боролся с желанием оспорить ее решение. Но потом сдался и подумал, что так будет лучше всего.

Уважая ее невысказанное соглашение о признании их отношений недействительными, он с тех пор держался подальше от Америки. Аристидес боялся, что при личной встрече с ней он потеряет над собой контроль.

Но как это бывает, именно она заставила его не появляться в Штатах, а теперь стала причиной его возвращения.

Он готов был явиться без приглашения к Лувардисам. Только на этот раз это были не похороны, а званый вечер.

Его посредники и тайные агенты не сумели разрешить настоящую ситуацию, которая грозила верным провалом. Лувардисы не просто пытались загнать его в угол на переговорах. Они пытались выжить его из судостроительной промышленности, где он царствовал до этого безраздельно. Они не оставляли сомнений, что готовы принять крайне рискованные шаги для них самих, если только вместе с ними ко дну пойдет и он.

Поэтому приехать сюда было последним средством на пути разрешения конфликта. Сарантос хотел узнать, что движет братьями Лувардис. Ради их отца и Селены он собирался дать им шанс достигнуть компромисса, отступить, пока он не нанял тяжелую артиллерию и не уничтожил их.

Их последняя жестокая атака была лишена всякой логики, что заставило Аристидеса задуматься, не стояла ли за всем этим Селена. Но он прогнал эту мысль. Не он бросил Селену. Это она ушла от него.

Как бы там ни было, так или иначе он должен покончить с этим.

Аристидес прошел в ворота. Хорошо, что человек, который попросил у него его пригласительный билет, узнал его и не стал поднимать шум. Сарантос не знал точно, как ему удастся достигнуть своей цели, сэкономив как можно больше времени, и потом поскорее убраться оттуда. На этот раз он намеревался больше никогда не возвращаться сюда.

Аристидес толкнул массивную дубовую дверь и оказался внутри. Он тут же почувствовал на себе любопытные взгляды присутствующих, которые прогуливались с коктейлями в руках и любовались убранством дома. Раздражение Сарантоса нарастало с каждым назойливым взглядом.

Нужно как можно быстрее найти кого-нибудь из клана Лувардисов.

– Ну, Сарантос, на этот раз у меня есть полное право вышвырнуть тебя за порог.

Николас Лувардис. Именно он сейчас занимает место у штурвала семейного корабля. Возможно, именно благодаря ему Сарантос никак не может договориться с Лувардисами. Чудесно. Аристидес предпочитал разбираться не с проблемами, а с их источником.

Он повернулся к человеку, которого пресса нарекла «вторым» греческим богом судоходного бизнеса:

– Лувардис. – Аристидес спокойно встретил нацеленный на него в упор взгляд Николаса, даже не думая о том, чтобы протянуть руку в знак приветствия, так как знал, что его жест останется без ответа. Но это пока. Он все равно положит конец этой войне, заставив Николаса Лувардиса пожать ему руку. – Я тоже рад тебя видеть.

Глаза Николаса превратились в две голубые льдинки.

– Сарантос, я советую тебе убраться отсюда подобру-поздорову. В противном случае многим из гостей будет что заснять на видео и продать это за весьма приличную сумму.

Аристидес грустно улыбнулся:

– Лувардис, немного рекламы мне не помешает. Но я слышал, что ты играешь на пианино. Стало быть, ты не станешь рисковать своими драгоценными ручками.

– Для твоей челюсти я сделаю исключение, – натянуто улыбнулся Николас. – Хотя, может, в этом и нет необходимости. Само твое присутствие здесь свидетельствует о многом. Оно на самом деле бесценно, потому что говорит о том, что ты напуган.

– Продолжай, – невозмутимо ответил Аристидес. – Наслаждайся этой захватывающей фантазией.

– Кто я такой, чтобы огорчить великого Аристидеса Сарантоса? – ухмыльнулся Николас, и Аристидес подумал, что, будь на его месте кто-нибудь другой, более впечатлительный, его душа ушла бы в пятки при виде этого волчьего оскала. – Я так понимаю, что ты собираешься стать самой влиятельной фигурой в сфере судоходства. И только одно стоит у тебя на пути. Компания «Лувардис энтерпрайзис».

– Лувардис, вы не единственная компания, которая занимается корабельным снаряжением.

– Но мы самые лучшие, – возразил Николас. – Если бы это было не так и у тебя был выбор, ты бы здесь не стоял.

– Эта улица с двусторонним движением, – ответил Аристидес. – Сейчас настало самое время объединяться с самыми лучшими. Вы можете быть самыми лучшими поставщиками корабельного и портового снаряжения, но мне нет равных в сфере корабельного и портового строительства.

Николас пожал плечами:

– Мы подыскиваем на это место кого-нибудь другого. Хочешь, поспорим, что, кого бы мы ни выбрали, он вскоре окажется вне конкуренции?

– Лувардис, здесь опять двустороннее движение. Кого бы ни выбрал я в свои партнеры, он тоже может оказаться в числе победителей. – Внезапно выражение лица Аристидеса стало серьезным. – Но мне бы не хотелось искать новых компаньонов. Можно узнать причину, по которой вы пытаетесь вытеснить меня из дела? Даже ваш отец, который ссылался на «непримиримые противоречия» в бизнесе и моральных принципах, оправдывая свою конфронтацию по отношению ко мне, никогда не заходил так далеко, чтобы не брать меня в расчет при подписании какого-либо контракта. Нам всегда удавалось договориться и прийти к соглашению, которое устраивало нас обоих. Поэтому я хочу узнать, что происходит.

– Мой отец всегда старался вытеснить тебя из каждой важной сделки, которая касалась обеих наших сторон, – нахмурился Николас. – То, что он прогибался, не было результатом твоих переговоров. Его вынуждали к этому запуганные тобой акционеры и совет директоров. Но мы собираемся исправить ситуацию. Ты, Сарантос, связал нас по рукам.

Аристидес сделал шаг вперед:

– Ты говоришь так, как будто Гектор никогда не связывал по рукам меня. Это походило на какую-то игру. И я проиграл вам столько же, сколько выиграл. Особенно с тех пор, как в деле появился ты и твои… братья и сестра.

– Нас нанял отец. Могу сказать, что сделал он это с большой неохотой.

Аристидес напрягся, почувствовав в словах Николаса плохо скрываемую горечь. Значит, в семье Лувардис не все так чудесно, как ему казалось. Николас затаил на своего отца то же самое чувство обиды, которое испытывал в свое время Аристидес, за то, что Гектор не воздал должное его способностям и противился тому, чтобы извлечь из них выгоду.

Кто бы мог подумать, что их с Николасом Лувардисом связывает что-то общее?

– И он нанял тебя. А ты оказался его самой большой головной болью. Ты вывел игру на абсолютно новый уровень, заставив меня поднапрячься и стать еще более опытным игроком. Но ты, как и твой отец, знаешь, что это совсем не в ваших интересах – сбрасывать меня со счетов.

– Сбросить тебя со счетов? – грубо засмеялся Николас. – Скажи лучше, уничтожить тебя.

– Николас, не будь дураком, – тихо ответил Аристидес. – Неужели ты и вправду считаешь, что потеря одной сделки, пусть даже такой важной, может уничтожить меня?

Николас небрежно пожал своими огромными плечищами:

– Это было бы началом твоего медленного, но верного конца.

Аристидес сжал губы. Казалось, его собеседник еще более несговорчивый, чем его отец, чего он никак не ожидал.

– Значит, вы нашли мне замену? И кто же обладает такими средствами, опытом и возможностями? Кто обладает достаточным видением и гибкостью, чтобы обеспечить ваши нужды, удовлетворить ваши запросы и продемонстрировать вашу продукцию? Без меня вы бы оказались не у дел, и мы все это прекрасно понимаем.

– Мы подумаем об этом, когда не у дел окажешься ты.

– Не обманывайся насчет того, что твой отец якобы работал со мной, потому что у него не было другого выхода. Он знал, что я единственный из всех, кто делает свою работу на отлично.

– Возможно. Но я никогда тебя не терпел.

– Николас, давай не будем о личном. Ты высказал свою точку зрения. Я все понял. А теперь хватит. Ты ведь знаешь, что все закончится тем, что ты пожмешь мне руку.

– Едва ли это возможно, пока я имею право голоса.

Аристидес чуть не подпрыгнул:

– Ты хочешь сказать, что твои братья и сестра могут не согласиться с тобой?

– Знаешь что, Сарантос? Тебя можно было бы назвать волшебником. Потому что ты единственный, кто не вызывает у нас никаких разногласий.

Он должен был догадаться об этом.

Аристидес тяжело вздохнул:

– Если вы вынудите меня, я буду с вами сражаться. И вряд ли это придется вам по вкусу.

Лицо красавца Николаса просияло.

– Ну, наконец. Угрозы.

Аристидес снова вздохнул:

– Я здесь не для того, чтобы угрожать тебе. Я пришел, чтобы попросить вас не заставлять меня делать это. Вы можете думать, что я готов на все, лишь бы оказаться на самом верху. Если бы это было так, я бы уничтожил вас в качестве примера для других. И даже если бы после этого я сам оказался в самом низу, я бы сумел подняться. В конце концов, именно так я и начинал.

Улыбка исчезла с лица Николаса, когда он встретился с непреклонным и бесстрастным взглядом Аристидеса. Сарантос знал, что Николас работал над тем, чтобы их компании оказались на равных, чего не удалось его отцу, несмотря на то что Аристидес нуждался в его сотрудничестве. Аристидес заверил Николаса, что он высоко ценит Лувардисов, и намекнул, что в будущем гарантирует обеим компаниям одинаковые условия при заключении новых сделок. Николас не пожал ему руку, но Аристидес почувствовал, что дело сдвинулось с мертвой точки.

– Можно мне поговорить с вашим адвокатом, который занимается этим контрактом? Я уверен, что мы сможем прийти к соглашению.

В следующую секунду Аристидес пожалел о своих словах.

Внезапно его спокойный и хладнокровный собеседник превратился в лишенного здравого смысла греческого братца, который ни за что не признается, что у него есть младшая сестра, даже если она занимает руководящий пост в компании в сфере правовых стратегий.

Николас весь ощетинился, и его глаза налились кровью.

– Ты будешь иметь дело со мной или с адвокатами, которых я назначу. Она сейчас занята.

– Вообще-то она здесь.

Этот голос.

Этот мелодичный, бархатистый голос, который Аристидес не раз прокручивал в голове.

Она здесь.

Аристидес рывком повернулся. Остальной мир и Николас перестали для него существовать, когда он напряг зрение, чтобы увидеть в толпе ее.

И его надежда на то, что он преувеличивал свои воспоминания о ней, тут же растаяла.

Селена направлялась к ним, освещенная щедро изливавшимся на нее из окон солнцем. Она была настоящей богиней Луны, в честь которой ее и назвали. Высокая и стройная, представительная и сдержанная, соблазнительная и сногсшибательная в своем белом брючном костюме, подчеркивающим изгибы ее чувственного тела, которые Аристидес помнил наизусть. Ее волосы цвета воронова крыла волнами ниспадали ей на плечи и мерно колыхались в такт ее шагам. Из-под густых бархатных ресниц на него невозмутимо и бесстрастно смотрели небесно-голубые глаза.

Это был вызов ее естественности, который взволновал его до глубины души.

И в этот миг ему открылась истина.

Он не просто хотел Селену Лувардис.

Он желал ее страстно, до безумия.

Эта страсть пожирала его изнутри, заставив позабыть, что такое покой и сон. Он продолжал надеяться, что со временем все пройдет, и ждал исцеления. Вот почему он не возвращался в Америку. Аристидес боялся, что вызванные в нем Селеной чувства окажутся непреодолимыми. Что он не сможет жить без нее.

Случилось то, чего он опасался. Для этого хватило одного взгляда.

И этого взгляда было также достаточно для того, чтобы принять решение.

Не важно, какую цену ему придется заплатить, но Селена Лувардис будет его.

Она остановилась в нескольких шагах от него. Ее волосы переливались на солнце, и Аристидесу неудержимо захотелось провести по ним рукой и покрыть страстными поцелуями шелковистую кожу ее шеи.

И он сделает это. Он уже решил. Она снова будет его.

Он наслаждался чувством безразличия, с которым она отнеслась к нему. Это сделает ее капитуляцию еще более сладкой.

Игнорируя присутствие Сарантоса, Селена посмотрела на своего брата:

– Николас, у тебя нет права решать за меня. Что касается мистера Сарантоса, переговорами с ним займется команда наших юристов.

Прежде чем Аристидес, зачарованно смотревший на нее, пришел в себя, у Николаса зазвонил телефон.

Сарантос почти не слышал, о чем он говорил, все его мысли и чувства были сосредоточены на Селене.

Миновав свою сестру, Николас направился к выходу из комнаты и бросил на ходу:

– Селена, мне нужно отлучиться. Оставь нашего непрошеного гостя и возвращайся к гостям.

Аристидес не сводил с нее глаз, наблюдая за выражением ее лица, пытаясь понять, что творится у нее в голове.

Она вела себя как одна из клана Лувардисов, настоящий профессионал, чья семья решила объявить ему войну.

Но это все внешнее. Аристидес сомневался, что Селена больше не испытывает к нему никаких чувств.

Он смотрел, как она разворачивается, чтобы уйти.

– Ты послушная младшая сестра и всегда делаешь то, что тебе говорит твой старший брат?

Его слова заставили ее остановиться. И впервые за все это время она посмотрела ему в глаза. Ее взгляд ударил его подобно электрическому разряду.

Селена засмеялась:

– Ты хочешь насмешками заставить меня остаться?

Аристидес пожал плечами, полный решимости сократить пропасть, которую она проложила между ними:

– Я сделаю для этого все, что угодно.

Она сжала свои пухленькие губы:

– Понятно. Ты себе не изменяешь.

Аристидес еле сдерживался, чтобы не прижать ее к себе.

– Назови мне причину, по которой ты не можешь остаться.

– Я могу расположить их в алфавитном порядке. – Он почти задрожал от удовольствия, услышав, сколько сарказма она вложила в свои слова. – Но тут и одной будет достаточно. Первое, что я советую своим клиентам, это избегать прямого контакта с противником.

– Но мы не противники.

Она фыркнула, отчего он пришел в еще больший восторг.

– Ты прав. Но через неделю после смерти моего отца, когда тебе не поступило его дальнейших инструкций, ты попытался найти себе другого поставщика. Несомненно, это было первым шагом к тому, чтобы убрать нас со своего пути раз и навсегда.

– Я не хотел других компаньонов. – Она удивленно посмотрела на него, и он не удержался и взял ее за руку. Селена отступила назад, бросив на него взгляд, который разметал все его сомнения. Аристидес наклонился к ней. Он не позволит ей уйти. Этого больше не повторится. – И сейчас не хочу. Но он, все вы не оставляете мне другого выбора. Оставьте меня в покое. Я не хочу, чтобы мы были врагами.

И как в тот раз, когда она предложила ему утешение, поддержку и головокружительную страсть, она снова сделала то, чего он никак не ожидал.

Вместо того чтобы избавиться от него, она застыла на месте, потом кивнула, как будто принимая какое-то решение, и с серьезным выражением лица бросила ему:

– Это необходимо уладить.

Селена повернулась и направилась к кабинету своего отца.

– В завещании моего отца говорилось кое-что касательно тебя. Там были инструкции, как поступить с тобой.

Аристидес приблизился к ней, с радостью заметив, что его наступление не вызвало в ней ни капельки страха.

– И что ты можешь сказать по поводу этих инструкций? Ты согласна с ними или ты просто слепо повинуешься им?

Как будто ища поддержки, она прислонилась к столу и пожала своими безукоризненными плечами:

– Отец хотел остановить тебя, пока ты не стал слишком сильным. Он считал, что в этом случае ты нанесешь непоправимый урон судоходному бизнесу по всему миру. Мы признали правоту каждой из его причин.

Аристидес сделал еще один шаг вперед:

– Мне кажется, вам следовало сначала высказать, в чем вы меня обвиняете, а уж потом зачитывать приговор.

Селена покачала головой:

– Решение принято.

– Так давай отменим его. Я даю тебе слово и поручусь всем, чем ты только пожелаешь, что, когда я заключал свои сделки на протяжении этих полутора лет, у меня и в мыслях не было убирать вас с дороги.

Селена задумалась и, тяжело вздохнув, ответила:

– Я набросаю новый свод правил для обеих сторон при заключении сделок. Они будут справедливыми, но жесткими и непреложными. В будущем они защитят нас от чьих бы то ни было предательств. Если то, что ты говоришь, правда, ты согласишься с ними.

Аристидес внутренне возликовал. Его приводила в восторг их тактика взаимных уступок, которую они воспроизвели тогда в его спальне.

Впервые за эти годы на его губах заиграла настоящая искренняя улыбка.

– Что ж, решено. А теперь, когда с делами покончено, давай поговорим о более важных вещах. О нас.

Ее глаза потемнели, и от нее повеяло ледяным холодом.

– Послушай, Сарантос…

– Арис, – прошептал он. Во время их бурного уик-энда она ни разу не назвала его по имени, а только по фамилии. Тогда это его дико возбуждало, но сейчас ему хотелось вывести их отношения на новый уровень. – Именно это я хочу слышать из твоих уст.

Пытаясь выглядеть суровой, Селена сжала свои губки, отчего они стали еще более соблазнительными.

– Мне больше нравится Сарантос. И я предпочитаю закончить на этом наш разговор.

– Объясни мне почему, – удивился Аристидес.

– Потому что я так хочу.

– А я хочу тебя.

Она не нашла что ответить. Но когда в конце концов взяла себя в руки, в ее голосе звучал металл.

– С чего бы это? У тебя выдались еще одни выходные для приятного времяпрепровождения?

Ее тон сбил его с толку. Ему показалось, что в ее голосе прозвучала обида. На что?

– За всю свою жизнь я и часа не потратил на развлечения. Но то время, что мы провели вместе, было просто потрясающим. Я хочу большего.

– Мы чувствовали себя вполне прекрасно, не имея большего на протяжении последних восемнадцати месяцев.

– Лично я так себя не чувствовал. Я думал, что мне не следует этого делать, но это выше моих сил.

Селена насмешливо улыбнулась:

– Сарантос, добро пожаловать в реальный мир. Как ты правильно заметил, нельзя иметь все, чего ни пожелаешь.

– Назови мне причину, по которой я не должен этого делать.

– Не делать чего? Проводить еще одни выходные вместе? Я же сказала, все в прошлом. И я не должна перед тобой отчитываться.

– Но я не собираюсь отступаться. Я хочу видеть тебя. Когда бы ни выпало удобное время для нас двоих.

Селена потрясенно посмотрела на него:

– Ты предлагаешь мне любовную интрижку?

Он подошел еще ближе, вплотную прикоснувшись к ее бедрам:

– Мы оба хотим этого.

– Если я правильно тебя поняла, ты предлагаешь не просто связь. Ты обговариваешь отношения, построенные на удовлетворении чисто физических нужд, которые будут случаться время от времени? И которые будут держаться в секрете?

Он посмотрел в ее полные огня глаза и нежно прикоснулся к ее руке:

– Это все, что мы можем себе позволить. Отделить наши личные отношения от деловых. И не позволить другим, начиная с членов твоей семьи, помешать им. Мы слишком заняты своей карьерой и из-за наших расписаний вынуждены находиться на разных концах земного шара. Но я буду делать все, что в моих силах, чтобы проводить с тобой как можно больше времени. Мне следовало предложить это еще тогда и не следовало отказываться от того удовольствия, которое мы могли предоставить друг другу.

Селена опустила глаза, чтобы он не смог прочесть, что в них написано.

– Ты полагаешь, я хочу того же?

– Несомненно. Но, судя по всему, ты решила отказаться от удовольствий ради своей карьеры и служения своей семье. Вот почему ты достигла таких высот в столь юном возрасте. В этом ты похожа на меня.

Она с вызовом посмотрела на него. Ее враждебность озадачила его, но вместе с тем заставила сходить с ума от желания укротить ее.

– У нас нет ничего общего, – зло сказала Селена. – И я никому не позволю решать за меня, чего я хочу и как я этого хочу.

Она жаждала боя. Грубой драки. Демонстрации того, на что он готов, чтобы заполучить ее обратно.

Что ж, он не заставит себя ждать.

– Ты хочешь меня. – Резким движением Аристидес оторвал ее от стола и притянул к себе. – А что до того, как ты хочешь меня, я могу освежить твою память.

Он протянул руку ей за спину и с грохотом смел со стола все, что на нем находилось.

Селена задрожала. На ее лице отразилась череда различных эмоций: сначала тревога, потом ярость и наконец неистовое возбуждение.

– Болван, это вещи моего отца, – задыхаясь, прошептала она.

Он прижал ее к холодной поверхности стола, раздвинул ее ноги и склонился над ней:

– Ничего не разбилось. И я все расставлю, как было… потом. А теперь… скажи, что ты меня не хочешь.

Он наклонился и прижался губами к ее груди, к соскам, которые от возбуждения пробивались сквозь ткань ее блузки и бюстгальтера. Потом он припал к ее губам. Его язык проник к ней в рот и прикоснулся к ее языку, заставив ее застонать от удовольствия. Почувствовав под собой движение ее бедер, Аристидес выпрямился, а потом прижал свою пульсирующую плоть к ее сердцевине, укрывающейся внизу живота, вызывая у нее новую волну желания.

– Скажи, что не хочешь. Скажи, что ты не думала об этом, когда закрывала свои глаза, когда просыпалась или спала.

Она подняла на него свои прекрасные глаза, полные лихорадочного возбуждения, нескрываемого вызова и чего-то похожего на… разочарование?

С явным усилием Селена поднялась на руки, ее бедра крепче сжались вокруг него, возбуждая его еще больше.

Прежде чем он успел уложить ее обратно и овладеть ею прямо там, на столе, она резко сказала:

– Это значит, что у меня здоровый сексуальный аппетит, а ты являешься сексуальной фантазией любой женщины. Слишком очевидно, чтобы требовать доказательств.

Он внимательно посмотрел ей в глаза, затем сделал шаг назад:

– Я – твоя сексуальная фантазия. И ты не спишь с кем попало, чтобы удовлетворить свой здоровый сексуальный аппетит. Могу поспорить, другому ты бы уже давно выцарапала глаза.

Дрожащей рукой Селена поправила свою одежду:

– Я думала о том, какая катастрофа могла бы последовать за искушением, которому я могла поддаться.

– Единственным искушением, которому ты не поддалась, было сорвать с меня одежду и расцарапать мою кожу, умоляя овладеть тобой.

Она посмотрела вниз на свои бедра, которые, он знал это, дрожали от желания.

– Возможно. И может, если бы ты пришел с этим предложением сразу после тех выходных, я бы рассмотрела его. А сейчас слишком поздно. Я теперь не одна.

Его как будто ударили ниже пояса.

Он стоял потрясенный, пока она шла к двери.

Когда она взялась за дверную ручку, он прорычал:

– Порви с ним.

Когда она повернулась к нему, на ее лице было написано изумление.

– То, как ты отвечаешь на мои поцелуи, говорит явно не в его пользу. Получается, ты живешь с ним, руководствуясь рассудком, а жаждешь меня. Это закончится тем, что ты унизишь его и причинишь ему боль.

В ее взгляде читалась жалость.

– Ты думаешь, что понял все насчет устройства этого мира?

– Нет, но я наконец понял, что мы созданы друг для друга. Я не поверю, если ты скажешь, что тот другой доставляет тебе такое же удовольствие, какое доставлял тебе я. Такая страсть, такая совместимость случается раз в жизни. И нам невероятно повезло, что мы встретили друг друга.