Читать онлайн Бухенлирик. Проза, стихи из прозы, поэзия и снова проза

Счастье неприлично

(Обращение к читателям)

В наши дни не имеет никакого смысла писать длинный рассказ. Поверьте, половина заметивших первое предложение уже даже не читает второе. Эту фразу не читает ещё две трети от оставшихся. А только что ещё несколько человек начали листать книгу дальше, надеясь с полувзгляда наткнуться в ней на шутки, картинки и стихи. Эту фразу видят примерно процентов пять из всех, кто начал читать с первой строки. Мысли многих людей сведены к минимуму: сто сорок символов – крайний разумный предел. Вы все ещё читаете. Отлично! Просто замечтательно и крайне неожиданно, что вы дошли до этого абзаца с моим-то ужасным и занудным авторским стилем. Вы уже начинаете думать, что я хочу сказать что-то серьёзное, важное, основополагающее и именно Вам? Кто знает, вполне возможно, так что, пожалуй, я начну.

Состояние «замужем» бывает четырех видов «почти», «уже», «ещё» и «пока» и, зачастую, не совпадает с имеющим схожую градацию типом состояния «женат». Мой тихий команировочный вечер проходил, как обычно, и не предвещал ничего жизнеповоротного. Пульт от телевизора, словно палочка начинающего, но очень амбициозного дирижёра по третьему кругу заставлял телеканалы разных направленностей исполнять короткие сольные партии. Заварная лапша военно-морской направленности не елась. Не потому, что получилась «аль денте», что я не очень приветствую. Откуда в гостиничном кулере по-настоящему горячая вода, если по своему названию в переводе он «охладитель»? Лапша-то как раз была готова штурмовать мою уставшую за день физическую оболочку, вторившую: «Да и кокос с ним – «аль денте», так «аль денте»! В Орехово – орехово, в Кокосово – кокосово, а я – мальчик взрослый!».

Где я был последние четыре года с момента выхода в свет своей крайней книги? В командировке. Поточнее? Куда послали, туда и поехал. Знаете, при просмотре порно мужчины смотрят на женщин, а женщины тоже на женщин. При этом больше половины из них про запас держат убеждение, что может потребоваться девять-десять свиданий, дабы как следует оценить перспективы отношений и согласиться на приглашение «в гости». Теперь я вернулся и отчитываюсь. Порно же ведь тоже пробивалось на большие экраны через научно-популярные фильмы о жизни нудистов. Нагота под видом образовательного фильма в кинотеатрах допустима. Теперь вот обращаюсь к вам напрямую, чего ранее себе никогда не позволял. Снимаю перед вами шляпу. Чувствуете параллели?

На подходе к гостинице стал случайным свидетелем сценки у дверей магазинчика шаговой доступности, находившегося аккурат у входа в моё временное обиталище. Жена в домашних тапочках препровождала своего в стельку пьяного мужа, не забывая при этом хаять его на всю округу:

– Опять нажрался! У всех мужья как мужья, а с тобой ни в одну приличную компанию нельзя – опозоришь! Ты стой здесь, я в магазин, хлеба хоть куплю!

– Дорогая! Я с тобой!

– Стой здесь, я сказала! Видишь на двери написано – «с животными вход строго воспрещен»!

Дирижёр в моих руках заходил на четвёртый круг. Перед глазами, как артхаусное кино, проносилась цепь совершенно не связанных между собой событий. Патефонная пластинка в голове вновь и вновь перескакивала на месте огромной царапины: «У тебя не жизнь, а сплошное «аль денте», жизнь, как впечатления от праздника – принесите водички и валите в туман». «Куда валите?» «В туман». «В туман? А, ну да…» Ануда. Человек, который со всем рассеянно соглашается. «Какая странная у вас шпага, сударь!» «Это арматура, сэр».

«Пилим-пилим-пилим» … Позвонил жене, сказал, что мы должны больше заниматься сексом. Она, как это и полагается хорошей жене, сперва обрадовалась, но потом, помня, что чудес не бывает, задала уточняющий вопрос: «Друг с другом?». На это как-то сразу поперхнулся, но через минуту спросил: «А ты мне изменяешь?» Ответила: «Так же, как и ты мне…» Положил трубку. Сидит, наверное, теперь, думает, не знает как реагировать. «Свечка пела на прибое, хорошо оно такое». Хотя....

Как человек я уже никому не интересен. Для мужчин, потому что не пью, для женщин, потому что женат. Почему не пью? Потому что, когда я был был молодым, я понял, что для того, чтобы избавиться от сильного бодуна, нужно сходить в туалет, принять душ, съесть тарелочку супа и полчасика прогуляться. Потом я стал взрослым и осознал, что для того, чтобы быстро избавиться от сильного бодуна, нужно быть молодым. А она? Кого она хочет найти, если найти она кого-то вдруг захочет? Разумеется, нытика и хама, неудачника и малообеспеченного. Сильные мужчины её не интересуют, пусть их любят дуры, а она у меня умная. Можно женатого. С полным набором из коммуналки со злобной мамочкой. С простатитом, геморроем и слабой потенцией. Олигархи её не интересуют, олигарха полюбит каждая, а она – особенная, она легких путей не ищет! Желательно, чтобы он писал с ошибками, изъяснялся за исключением междометий матом и курил в кровати во время минета. Будет рада дешевому коньяку, шампанскому и шоколадке "Альпен-голь» с наполнителем «На выдумки хитра». Очень любит мужчин в ботинках с острыми носами, шапочке с ушками и в белых носочках. Да… и чуть самое главное не забыл – не против того, чтобы раз в месяц он мог её поколачивать. У неё же чёрный кружевной пояс по камасутрингу, белый марлевый колпак по кулинарингу и красный дермантиновый диплом по мозгофакингу. Чтобы он «только попробовал!», а потом такой весь: «Извини, действовал сгоряча, глупостей и ошибок совершено немерено… Короче – дрова в ассортименте. По сходной цене. Самовывоз приветствуется»… Что поделать, любовь абстрактна, красота субъективна, пустота абсолютна, суждения оценочны, а вобла со скидкой. Как подсказывает мой богатый жизненный опыт, все мы мужики одинаковы, после полноценного минета начинаем изо всех сил уворачиваться от поцелуев в губы. Странный, нужно признать, народ, после себя поцеловать – западло, а после других – только в путь!…

Ужасный сон на днях приснился. Лежу в постели почему-то с любовницей. Она в позе «ко мне спиной». Ну я, естественно, не растерялся, точнее, сначала растерялся, а потом бросился обнимать её, поцелуи причинять и ласки наносить. В кои-то веки в постели любовница появилась! Тут она вдруг ко мне поворачивается, а это – жена! Я аж вмиг проснулся! Ну как проснулся. Во сне! Видимо устал предварительно очень. Мне снится, что я сплю и мне снится, что я сплю. Рекурсия. Проснулся и спрашиваю жену: "Я тебя обнимал?" «Да, говорит, резко так на меня набросился что-то, а мне как назло сейчас в туалет захотелось. Переполнение наливного резервуара. Погоди минутку, у меня к тебе один вопрос стоит». Всё, думаю, сейчас как меня налапает – пипец будет. «Ну уж нет, дорогая!», – подумала во сне я. – «Раз в кои-то веки у тебя ко мне что-то стоит, то никуда я тебя не отпущу!» Но потом руки всё-таки резко убрал. А насчёт «стоит вопрос» … Так и захотелось мне вдруг сказать про «чешется ответ», но не стал. Вернулась какая-то сама не моя.

– Ну, так что у тебя за вопрос?

– Отстань, голова болит!

– Тогда поворачивался ко мне попкой… Поближе… Дай я к тебе прижмусь… Иди ко мне в охапку… Ах ты, моя маленькая… А теперь мы наконец-то займёмся с тобой анальным сексом…

– Ты чего, совсем офигел? Я тебе сказала "нет"? Значит "нет" и забудь!

– Ничего, дорогая, ничего… Как гласит народная мудрость: "Голова болит – попе легче"!

– Сам же знаешь, максимум, на что ты можешь рассчитывать, это то, что поцелую тебе руки в спасибо за работу!

– Слушай, может кофе поставить? – как-то сразу стушевался во сне я.

– Поставить??? Кофе?!?

– Что же ты мне сразу не сказала, что ты такая сука?

– Сюрпра-а-а-а-а-а-айз!!!

Проснулся весь мокрый. Вспотевший, в смысле. Вот теперь думаю, может это намек был, пора искать любовницу? Зачем-то позвонил жене. В ответ услышал бурчание. Невнятное, но родное.

– Уфффф….

– Ты всегда издавала загадочные эротические звуки. Люблю тебя.

– Скотина! – едва распознав по голосу, с места в карьер набросилась она на меня.

– В чем дело, дорогая, третий час ночи. Я сплю!

– Ты скотина! Сволочь распоследняя!!! Даже тем что спишь мне в душу гадишь!

– Скотина – не скотина, но ты должна сказать мне спасибо, что я не Свинин или не Вагин! Спокойной ночи!

За что должна меня благодарить, уточнять не стала. Положила трубку. В моём понимании быть Свининой или Вагиной всем нам не привыкать. Девяносто девять процентов мужчин всё равно имитируют вкусный борщ. К тому же она – женщина – слабое беззащитное существо, от которого невозможно спастись. А так…

Не знаю, сколько бы ещё длилось моё бесцельное созерцание продуктов телевидения, если бы не случайный клац пультом телевизора не нарушил давно привычный для этого времени суток процесс самоедства. Ох, уж эти детские реминисценции. Сколько себя помню, всегда мечтал познакомиться с Карлсоном, который всегда если бы что говорил: "Спокойствие, Малыш, только спокойствие". А в трудной ситуации: "Не реви. Я что сказал! Не реви". Я бы слушался… Это раньше деревья были зеленее, дороги – прямее, дети – вежливее, автобусы ходили чаще, а кондукторами в них работали улыбчивые блондинки с пятым размером груди. Сейчас всё иначе. Кондукторы исчезли как класс, а общественный транспорт ходит по расписанию. Всё иначе всегда. Ведь когда ты думаешь, что тебе аплодирует мир, стоит задуматься, может быть, это ты сам хлопаешь себе ушами, вознеся себя до небес на очередном мыльном пузыре… Так что улыбайтесь! Чаще просто так, в лицо проблемам и невзгодам. Потому, что из всех орудий мира самое сильное это Ваша улыбка. Она может растопить айсберги непонимания, разрушить стены невосприятия, высушить слёзы отчаяния, подарить надежду, залечить разбитые сердца…

Слишком много информации, скажете вы? Именно так оправдывают себя те, кто перестал читать книги и хоть сколько-нибудь большие тексты. Еще они говорят, что главное – это лаконичность, не понимая, что даже в самой емкой фразе нельзя раскрыть сути доброй половины окружающих вещей. Для этого необходима цепочка мыслей.

Вы все ещё читаете? Сказать, что я удивлен, значит ничего не сказать. Теперь остановитесь на секунду, подумайте, что происходит вокруг вас. Это потрясающе и страшно, обыденно и дико, фатально и забавно одновременно. Вполне возможно, что теперь вы и сами об этом знаете или хотя бы немножко догадываетесь.

Да много на что ещё способна Улыбка! Не стройте мостов – не будет, что жечь. Живите в пешей доступности друг от друга. Улыбайтесь и будьте неприлично счастливы, друзья! Ведь в том и весь секрет, что счастье само по себе неприлично.

Как, к примеру, у меня. Встал вопрос об ужине. В голове возникли три варианта – макароны с сыром, фунчоза с курицей и пицца из того, что завалялось в холодильнике. А надо заметить, завалялось у меня за время моего четырехлетнего отсутствия много чего. Путем неимоверных усилий и методом всенаучного тыка, подсчетом калорий и хлебных единиц, учитывая коэффициент вредности каждого из ингредиентов мной был сделан чрезвычайно сложный выбор. На ужин будет… Правильно! Жареная картошка с маринованными огурцами!

Счастье неприлично.

Бухенлирик

Риторический вопрос (Какао)

– Что конкретно ты от меня хочешь?!

Эта реплика вышибла меня тем, что явно была из другого сценария. Слишком явно из другого. И хотя обычно я за словом в карман не лезу, но тут даже меня заблокировало. Ну и как прикажете на такое отвечать? Единственное, что приходит на ум – «Пардон, ошибся номером…», и на какое-то мгновение показалось, что действительно ошибся. Либо отправитель перепутал чаты. Надежда продержалась ровно до следующей реплики и, вопреки расхожей формуле, скончалась раньше меня.

Назвать это когнитивным диссонансом значило бы не сказать ничего: меня просто подбросило и перевернуло. При этом пируэте, наверное, встряхнулись и переключились в голове какие-то нейроны, потому что вдруг стало ясно, что вопрос-то риторический! Ну, то есть, на самом деле это утверждение, замаскированное под вопрос. Но какое? Любое из возможных допущений казалось невозможным и недопустимым.

Я помотал головой, чтобы стряхнуть наваждение, и тут, видно, опять перескочило какое-то реле, потому что стало вдруг смешно. Вспомнился хит из девяностых:

«Я понял – это намек,

Я все ловлю на лету,

Но непонятно, что конкретно ты имела в виду?

Вот я не понял!

Нет, все понятно, ёнтать!

Но что конкретно?

Я не понял! —

И это «я не понял» повторяется навязчивым речитативом на фоне бодренького такой рок-н-ролльчика:

Что ты имела в виду?

Что ты имела в виду?

Что ты имела в виду?

Что ты имелаааа?..

Реле щёлкнуло ещё раз. При этом, видимо, переключение произошло не до конца, ибо навязчивый рок-н-рольный мотивчик остался, но вот текст на него лёг явно из другой оперетты:

«От своей авторучки я сломал колпачок,

По дороге навстречу шёл мёртвый мужичок,

Завтрак, ужин и обед,

Мужичок мёртв, а мы ещё нет

Мужичок мёртв,

А мы ещё нет»…

Дослушав и доплясав (мысленно) этот трек, я отдышался и собрался. Обошёл ситуацию с разных сторон и была вынужден констатировать: вопросы плана «что тебе надо?» и «чего ты от меня хочешь?» являются не чем иным, как требованием оставить в покое, что я немедленно и сделал. Несколько, правда, недоумевая по поводу причин, но какая теперь, к лешему, разница. Можно подумать, знание причин что-нибудь изменит. Точка невозврата пройдена!

Кстати, о точке невозврата. Есть в немецком есть такое понятие – buches lirik – лирика книги, если дословно. Всего на букву отличается от него термин buchen lirik – книга стихов. Долгое время я жил идеей подружить эти два понятия – объединить поэтическую лирику из моих прозаических книг в книгу стихов. Зачем – понятно, чтобы эти стихотворения для читателя потерялись в потоке моих прозаических словоконструкций. Но «что конкретно я от себя хочу?!» Далее с первой цифры.

И всё-таки. Всё-таки! Обилие нюансов в русском языке просто поражает, хотя я говорю, читаю и пишу на нём всю жизнь. Не стану притворяться полиглотом, затрудняюсь сказать, как с этим обстоит в других языках. Впрочем, нет, кое-что знаю даже я: английские «How do you do?» и «How are you?» также не являются вопросами, а всего лишь дежурными приветствиями, и боже вас упаси отвечать на них детальным отчётом о состоянии здоровья, иначе прослывёте занудой. Не исключено, что вполне заслуженно. «Thanks! Fine!» будет в самый раз, даже если это не соответствует действительности.

Ну, в самом деле, вы же не ждёте, что каждый хорошо воспитанный человек окажется ещё и филантропом! Готовым абсолютно бескорыстно взвалить на себя часть бремени вашего бытия. Хотя, как было замечено классиком, и милосердие иногда стучится в наши сердца… В общем,

«Сон в руку был, и вот в руке / Вопрос остался…»

Но чем больше проходит времени, тем меньше хочется знать на него ответ, и не потому, что он мне точно не понравится. Просто я опять не угадаю. Как в известном меме:

– Чай? Кофе?

– Кофе, пожалуйста.

– Не угадали: чай!

И вот настал четверг, господа, традиционно рыбный день. Тем, кто по жизни своей шеф-повар – время раздавать лещей, посетителям сиих фешенебельных ресторанов – время этих самых лещей получать. Как чай и кофе, как How do you do и часть бремени вашего бытия. Подчас все мы так умело маскируем свою боль, что многие завидуют нашему счастью, да ещё и скука-память, как она это любит, традиционно в самый неподходящий момент подкинула запев с припевом из не дожившей до сегодняшнего дня ни на плёнке, ни на бумаге песни:

Головная боль – забытый крик в ночи,

Головная боль – плоть изнутри кричит.

Головная боль в тупых осколках дня,

Головная боль ключом внутри меня.

Я не могу остаться здесь. Я вышел.

Я ухожу туда, где ночь стучит по крышам.

Я не смогу уберечь ценность рая.

Я не смогу остаться здесь…

И головная боль.

В общем, время настало. Эй, кто там сказал: «кис-кис»? А если я буду говорить вам «чел-чел» или похуже на одну букву что? Встречайте. Зосима Тилль. Сборник спойлеров, реминиценций и ранее не изданных флэшбеков из прошлого, настоящего и будущего. Заранее извиняюсь, если прочтённое не будет соответствовать слышанному Вами от меня ранее. «Время меняет всё, / Время меняет всех. / Что дальше будет: /Плачь или смех?»

«Сейчас бесов гонять будем». «Каких ещё бесов?»

«Зима, словно репа, а звёзды фасоль.

Спасибо, мамаша за хлеб и за соль.

Ты думала, я сплю, но я-то видел, дружок,

Как ты мне сыпала в суп какой-то белый порошок.

Ой, странный вкус, темнеет в глазах,

И ты сказала: «О’кей, до встречи в небесах».

Весёлое время наступает, друзья,

Ой-ё, веселее некуда, ой-ё, веселее нельзя!»

«Бухенлирик».

Какао.

Я стихами живу рядом с прозой…

Я стихами живу рядом с прозой,

Я ложусь и встаю вместе с ней.

Даже если покажется позой

Вам такое, прошу вас: не лей-

те мне воду вперёд коромысла,

Наполняя одно лишь ведро,

Чтоб оно, переполнившись смысла,

На бумагу текло сквозь перо.

Что мне жаркие ваши признания?

Доживут ли они до утра?!

Недоверие – следствие знания.

Я зеваю уже – вам пора!

Без ответов остались вопросы,

Отнесу их на свалку судьбы…

Я стихами живу – вместе с прозой,

Наконец-то я счастлив. А вы?

Вновь на спин-оффе…

Меряю время

банками кофе.

Быт на Голгофе

Сыт в катастрофе.

Асс теософий,

физика Йоффе,

Пять литров в штофе,

Был бы кто против.

Вызов на профи,

Люба на Со́фе,

Пусто напротив.

Вновь на спин-оффе.

Туманность стылых дум…

Туманность стылых дум, остаточность мечтаний

Под утро станет рвать – на клочья, на куски.

Небесное желе не терпит оправданий,

Как и напрасных слов – их прячем в дневники.

И тяжесть новостей, что с возрастом печальны,

Воротит время вспять, и снова там и тут…

Научимся прощать, ведь сверхсентиментальны,

И ценность обретёт спокойствие минут.

Ушедшие придут, во сне или с рассветом,

И скажут те слова, что так согреют нас.

В уютном гамаке уляжемся валетом

И станем строить жизнь, абсурдную подчас…

Ты только приходи, туманность разрывая,

Даю обет на срок – не предавать мечты…

И пыльный плен падёт, день новый открывая,

И вновь возьмут перо дрожащие персты.

Любовь прекрасною была…

Любовь прекрасною была,

Я помню, это было завтра,

Порхнула запахом бульвара,

Минуя траур тротуара,

И вновь нахлынула волна.

Былые слезы и молитвы,

Слова нелепые, обиды…

Быть может, мир сошёл с ума?

Любовь желания полна.

Один лишь взгляд избрав из многих

И, повинуясь сердцу, крови,

Жизнь ищет воплощения грёз.

Не может быть, чтоб всё всерьёз…

Душа истомою полна,

В ней что-то мечется и рвется,

Глубинной силой отдается,

Ушедшей ревностью пьяна.

Любовь прекрасною была…

Июлится лето столичным дождём…

Июлится лето столичным дождём —

Он песню поёт всем прохожим,

Спешащим в подземку. Плывёт кораблём —

Под парусом, мы предположим.

И капли его – дети хмурых небес,

Слегка отдохнув в капюшоне,

Нашепчут сценарии будничных пьес,

Что модными стали в сезоне.

Мохнатое небо в Купальскую ночь

Укроет до срока столицу.

Под пледною негой покажет точь-в-точь…

Ресницам давно то не снится…

Однажды лишь виделся тёплый закат,

Такой – на меже откровений,

Делилась на «после» и «до» аккурат

Ломбардная ценность явлений…

А капли на стёклах выводят мечты,

Июлится нынче так дивно…

Потерянный зонт пролетел полверсты,

Ища руку друга наивно.

А капли, как люди – за сказом рассказ,

Про дивные вещи, о разном…

И сыпется с неба несказанность фраз

В потоке зигзагообразном…

Себе придумала опять…

Себе придумала опять

Я «настоящего мужчину»,

А он уйдет ни дать, ни взять,

И для вранья найдет причину.

Я ночью буду вытирать

Слезинки на лице ладошкой.

Все отгорит, всё так-растак,

Всё было будто понарошку.

Вновь буду вскоре я мечтать,

Гадая, теребить ромашку.

Душа болит – в ней все горит,

Но все же к миру – нараспашку…

И лето, как осень…

И лето, как осень – во всём полумеры,

Хотя нет, скорее весна.

И снова готовим свои лжепремьеры —

Плоды не пришедшего сна.

Одеты так странно и не по сезону,

И так неуместно кашне.

Сложив пачку писем, несём почтальону

И гриф – «Это важно втройне» …

Кому пишем слоги и так откровенно

В них «Я бы…», и всё «Да кабы…»?

Слова оправданий, в них попеременно —

Игра-чехарда «Да», «Увы» …

Увы, в этой стопке нет гожих конвертов —

Им так полумеры к лицу.

И вновь недописанность влажных мольбертов

Понятна лишь только Творцу…

Мне приснился мой Аркаим…

Мне приснился сегодня сон —

Чудо-сказками полон был он.

Удивительные видения

Окружали со всех сторон.

Ход истории, стук копыт,

Печь, огонь и металл кипит.

Лай собак и клёкот птиц,

Рукодельная, песнь девиц.

Наковальня, подкова, седло,

Кони, шёлк, гончара ремесло,

Запах хлеба и ряд столов,

Астрономия, книги, стекло.

Песни, музыка, звон мечей.

Перья, письма, шёпот врачей.

Опыт делает нас мудрей…

А вокруг только ширь полей…

Запах прошлого неуловим,

И тот мир не будет чужим.

Паладин, пилигрим, я за ним…

Мне приснился мой Аркаим.

Писали огни, да на бархате ночи…

Писали огни, да на бархате ночи,

Рассказы про странных, забытых людей.

Ах, как же они к этим играм охочи —

Следят за унылыми. И без затей

Всё пишут и пишут. Совсем недлястольно,

А в красках и лицах слагают о том,

Что лысый добряк дал пятак добровольно,

Что хмурая женщина белит свой дом.

Что гонят того, кто рифмует закаты,

А он поднимается раньше Миров.

Слова в тех историях так угловаты.

И сплошь многоточия меж облаков…

Уж если писать, то лишь истину света —

Про то, что лирический знает герой…

И пусть легкомысленно-зябко одета…

И так же в душе. Что, увы, не впервой…

Писатели судеб, зачем голословно?

Вас снова погасят в назначенный час.

И ночь проживу с вами вновь подмосковно…

Среди одиноких до срока террас…

Инструкция. Прятки

Унылое лето на школьной тетрадке

Туманом напишет: «Инструкция. Прятки»

И станет «водить».

На стёклах укажет какой номер хода —

Наверное, на руку эта погода…

И всё может быть.

И ржавь покрывает пустые качели —

В фаворе дожди, их подруги – метели,

И нет детворы.

Вокруг только лужи с намёком на море,

Расплакались буквы на ветхом заборе,

Пустые дворы.

И ищем мы что-то – всё чаще ответа:

«Неужто обидели милое лето?»

И зонты в руках.

До срока на полку рецепты солений,

Не балует пенка от разных варений…

И тьма в облаках.

День новый начав, по инструкции, точно

Из шкафа кашне, да на плечи и срочно.

Вселенская грусть…

Надежда на то, что в заветной тетрадке,

Прочтём на оставленной в ней же закладке:

«Я скоро вернусь!»

Не прощаюсь, неон – завтра буду!

Продолжение света – тончайшая тень,

Что ложится на снег откровенно.

Завершится неоном разряженный день —

Разделяя всё попеременно.

Как котёнок слепой притаится у ног,

Полусветом неспешно играя,

Перекрёсток нехоженых мною дорог…

От земли и до неба – чужая.

В этот метр с небольшим помещается мир,

Пусть он странный, но чистый и зрячий.

Появилась из племени славных транжир,

Серебра не считавших. Бродячий

И бесславный, зачем-то придуманный род,

Что лелеет ответы на стёклах.

И тревожит усталость болотистых вод —

Ищет смысл в фолиантах поблёклых.

И, быть может, вдали чья-то хлипкая тень

Утонула в снегах безвозвратно…

Приласкаю котёнка – начнём новый день…

Первый след ставлю так деликатно…

Вдруг пойдут по нему и другие миры —

Равносильно нежданному чуду…

Вот и тропка. Но чья? Выхожу из игры…

Не прощаюсь, неон – завтра буду!..

Ода фарисейству

Бар затих. Иду на мостовую.

Кланяюсь дверному косяку,

Вряд ли где найду ещё такую,