Читать онлайн Сэр Галахад

Мне нужно начать писать детективы.

Мысль, внезапно меня посетившая, была так остра и свежа, что тарелка выскользнула из моих рук и плюхнулась прямо в мыльную пену, взметнув фонтанчик брызг.

Я стану великой писательницей, как Агата Кристи. Подробности моих романов будут жестоки и разнообразны. Реки крови, расколотые головы. Или нет, лучше хитрый яд, который не может распознать ни одна спецслужба.

Старательно возя губкой по фарфору, я делала все, чтобы растянуть время. Горячая струя била в тарелку, расплескиваясь по веселеньким, нарисованным на тарелке незабудкам. Сугробы мыльной пены, в которых просматривались ножи и вилки. Баррикады мисочек и вазочек.

Терпеть не могу мыть посуду. Бесконечное бессмысленное занятие. Дома у меня давно стоит посудомойка, одно из первых приобретений в квартиру. Господи, благослови того, кто ее придумал! Но – не сегодня.

Сегодня я отправилась мыть посуду добровольно, сбежав от бесконечных разговоров Сережиной родни. Сегодня грязная посуда – это мое спасение.

– Она должна купить на эти деньги что-нибудь нужное! – донесся до меня противный голос Сережиной бабки, – Сереня, послушай меня, я видела у тети Марины такую штуку, окна мыть…

Тааак… Еще одну тарелочку ополоснуть… И не слушать, не слышать. Какой там яд разлагается быстрее всего? Кураре? Взять тооненькую иголочку, окунуть в мутную зеленую жидкость… Кураре просто обязан быть зеленым, камон!

Господи, ну неужели хоть сегодня нельзя просто оставить меня в покое? За будущую нашу дочку, Оленьку, мы уже выпили. Потом свекровь с бабкой обсудили студии балета для детей – у девочки должна быть осанка! Брошенный на меня косой бабкин взгляд, поджатые губы… У меня осанки не было. И так целый вечер. Уж лучше посуда.

А я и беременна-то ещё не была. Мы с Сережей хотели детей, просто пока не получалось. Я уже сходила к нескольким врачам, проверилась – они проблемы не видели и намекали на то, что надо подождать, и что дело может быть в муже. Только это было первое, что мне сегодня сказала бабка мужа.

– Полиночка! Ну что, вас можно, наконец, поздравить? – и невинно смотрит на меня своими бесцветными глазами.

– Мама! – одернула ее свекровь, – отстань от неё!

– Ну я же просто спросила, Оля! – она развела руками. – Могу же я просто спросить? Может быть, нужно сходить к доктору!

– Серёжа уже записался!

– Я имею ввиду Полине. Наш мальчик совершенно здоров! – отрезала она и хотела что-то добавить.

На мое счастье из ванной раздался зов любимого внука «Бабуля!», она подхватилась и убежала.

Бабка его – мое проклятье. Сидит вон, обсуждает, что я за свои же деньги себе в подарок куплю. На мой день рождения. Дура старая. Робот-окномой придумала, чтобы звонить мне потом: «Полиночка, можно мне твоей штучкой попользоваться? Я решила генеральную уборку сделать. Да и вам давно пора. Окна нужно мыть хотя бы раз в сезон!»

Кураре, цианид, синильная кислота… Новичок пресловутый. Курс школьной химии мне придется в голове освежить, вот что. Чтобы ляпов в книге не было. Еще, как вариант – можно ей что-нибудь радиоактивное в еду подсыпать. «Нина Максимовна, а я вот тут вам… пирожка…» Хотя нет, я так себе новую плиту испорчу. А я только за нее кредит выплатила, от Сережи разве дождешься? Это же не его дом!

Так что никаких окномоев. Я куплю на эти деньги живую душу, котенка-ориентала, с ушами летучей мыши и породистым римским носом. Назову его сэр Галахад, Черный Рыцарь.

Или как правильно сказать, с римской мордой?

Все мое детство я прожила с котом, огромным и черным. И очень умным. Бегемот был моим верным другом, и, когда он умер, мы больше никого не стали заводить. Но потом у знакомой дома я увидела ориентала – и влюбилась.

…Чего бы еще такого помыть, чтобы только туда не идти? Полы?

– Полина! – раздалось из комнаты. – Ну где ты?

– Посуду домываю! – ответила я, тщательно протерла стол и раковину, нацепила улыбку и отправилась за стол.

Кураре. Синильная кислота.

…Утром Серёжа был всем недоволен. Кофе был ему недостаточно крепким, и яичница с одного боку подгорела. Даже то, как он сахар в чае разбалтывал, выражало его неодобрение. А все потому, что вчера в машине, по дороге домой, я категорически заявила:

– Никаких окномоев, сковородок и прочей хозяйственной ерунды! Это мой день рождения и мой подарок, и я куплю то, что сама решу!

– Ну конечно, это же твой дом! Я и забыл! – желчно возразил он мне и замолчал.

Теперь он будет молчать несколько дней. Молчать и не одобрять все подряд. Нет, если к нему сейчас кинуться, начать оправдываться, что он не так меня понял, и дом это не мой, хоть и куплен был моими родителями, а наш – тогда он нехотя сменит гнев на милость. Именно так я и сделала бы еще каких-то полгода назад, до покупки новой плиты, утешая себя тем, что все еще наладится. А сегодня я лишь сварливо спросила его для закрепления эффекта:

– Когда ты к андрологу пойдёшь? Твои мама с бабушкой внуков хотят!

– Ты невыносима! – закатил он глаза и встал, отодвигая тарелку, – у тебя что, женские дни, гормоны шалят?

Наконец, он отбыл, я начала собираться на работу сама – и поняла, что никаких моральных сил на это у меня сегодня нет. Я позвонила начальнику.

– Юлиан Вениаминыч (вот ведь имечко!), доброе утро. Я тут приболела. Хочу день взять, можно? Не хочу на больничный, до завтра оклемаюсь.

В трубке было слышно гул мотора и щелканье поворотника.

– Утро добрым не бывает… Что-то неотложное есть? – голос его был по-утреннему сосредоточен.

– Нет, отчет только, но до конца недели я его точно сделаю.

– Смотри, если что, ты лучше к врачу сходи! Здоровье надо беречь! – И тут же, без перехода, – куда прешь, коз-зел!

Ура! Я улеглась обратно в постель и стала рассматривать на «Авито» котят. Может, прямо сегодня котенка и купить? Пожалуй, сначала получки дождусь. Тогда уже и выбирать буду. Ну какие же они красавцы! Изящные, элегантные. Танькин кот мячик приносит, чтобы с ним поиграли, и разговаривает. Таньке, что ли, позвонить, давно не виделись…

Позавтракав, я первым делом разобрала елку. Сколько можно, стыдно сказать – уже конец января! Заказала домой разных овощей. Не Сережу же просить на рынок заехать – он так трясется над своим фольксвагеном, боже упаси, картошка ему багажник испачкает. Буду всю жизнь потом виновата.

Потом позвонила своей лучшей подружке Таньке.

– Работаешь?

– А то! – Голос у Таньки был задумчивым, сосредоточенным.

– Может, выпьем с тобой сегодня кофейку? Могу хоть сейчас к тебе забежать!

– А ты чего, не работаешь сегодня, что ли? – Она несколько оживилась.

– Отпросилась у Юлика на сегодня. Сил никаких нет, в выходные к бабке ездили.

– Бабка Бадяпка…– отстраненно протянула она, но тут же переключилась, – так, все. Что ты говоришь?

– Зайти хочу, говорю! Попьем чайку, давно не виделись! Могу хоть сейчас! – я засмеялась. Когда подруга увлечена, информацию она воспринимает плохо.

– А заходи! Я хоть отвлекусь, а то голова уже квадратная.

Я забежала в «Север» возле ее дома, купила нам любимых с детства пирожных и отправилась к подруге.

Танькин кот, мой Черный Рыцарь, возлежал у меня на коленях. Почетное звание и голубой кожаный ошейник со стразами он получил за подвиг – однажды летом на даче он поймал и слопал муху, которая противно жужжала, прогоняя легкий утренний сон.

– Хочу на два дня в Карелию съездить. Ты как, отпустит тебя… твой?

Тему моего замужества Танька тактично обходила. Пересекаться с Сергеем старалась пореже, и я замечала, с каким трудом ей удается промолчать, наблюдая, как он ковыряется в тарелке с едой. Называла его нейтрально – твой. Сейчас на лице ее явно читалось – спрашивать у него разрешения, ну хорошо, хорошо – договариваться о поездке с подружкой это просто смешно.

– Отпустит, куда денется! – Я поболтала ложечкой в чашке.

Отпустить то он меня отпустит, только потом будет мне мозг выедать. Не этот повод, так другой, да и плевать!

«Твоя Татьяна настраивает тебя против меня. Она сама одинокая и хочет, чтобы ты тоже развелась! Конечно, если тебе подруга дороже…» – и выразительное поджатие губ.

Танька скептически хмыкнула, и я не выдержала:

– Тань, мне это важно, понимаешь? Мне нужна семья. Если он способен так любить своих мать и бабку, как сильно он детей любить станет?!

Танька в сомнении покачала головой, но больше ничего не сказала. Спасибо ей за это.

Когда-то давно, по молодости и глупости, был у меня роман с женатым мужчиной. То есть о том, что он женат, я узнала не сразу – когда жена из длительной командировки вернулась. Он говорил мне, что любит, что их с женой больше ничего не связывает и он просто ждёт подходящего момента, чтобы ей все рассказать… Я злилась, конечно, но строила радужные планы на будущее и любовалась свадебными платьями. Пока он не сообщил мне, что жена беременна. Но он любит меня все так же.

Боже мой, как же мне тогда было больно! Моя вымечтанная девочка, моя дружная семья – все случилось у него. Но не со мной. Тогда я твердо решила – мне своя нужна семья. Своя. Я выйду замуж, один раз и навсегда. Муж будет любить только меня и торопиться каждый вечер домой, ко мне. Я стану готовить нам ужин, а он будет сидеть рядом, на кухне, и говорить со мной о насущном. Мы заведем кота, и он будет мурчать рядом, когда мы под пледом, обнявшись, включим старую киношку. У нас родятся дети… Дочь. Крохотная девочка с огромным голубым бантом.

С Сергеем мы познакомились в интернете. Старше меня на два года, умный, симпатичный, с породистым тонким носом. Он был мил и предупредителен, каждый день приносил мне цветы, а через месяц сделал предложение. Танька меня отговаривала, просила не торопиться, но он категорически не хотел свадьбу в мае.

– Ну значит, распишетесь в июле! – Говорила Танька.

– В июле мы хотим поехать в свадебное путешествие.

– Съездите в июле в отпуск, а распишетесь в сентябре! Заодно посмотришь на него поближе! – закатывала она глаза, – чего он так торопится, я не понимаю!

Но меня несло. Я хотела свадьбу, белое платье и вальс. Так что пять лет назад, тридцатого апреля, я вышла за него замуж.

Свадьба обернулась… Не катастрофой, конечно, но ничем хорошим она не обернулась. Большого торжества мы устраивать не стали. Пригласили только самых близких, в основном, с его стороны. Его мать отнеслась ко мне настороженно, еще бы, аферистка какая-то – это потом мы с ней подружились. Бабка вообще всю свадьбу сидела за столом с каменным лицом и пустой чистой тарелкой, сложив на коленях руки. Его тетка из Беларуси, оттеснив приглашенного ведущего, устроила нам праздник в стиле «Назад в СССР» в худшем смысле этого слова.

Мои родственники, шокированные происходящим, старательно делали вид, что ничего особенного не происходит и натужно улыбались пошлым шуткам тетки. А Танька и вовсе половину свадьбы гладила меня под столом по коленке – успокаивала.

Я все время пыталась представить себе, что сказала бы о моем замужестве бабушка – она мечтала увидеть меня замужней дамой, матерью семейства. Понравился бы ей Сережа или нет? Наверное, да – ответственный, порядочный, спокойный. Во всяком случае, производил такое впечатление. Нет высшего образования? Захочет – получит, сейчас это возможно.

Ни в какое путешествие в Европу мы, конечно же, не поехали – нельзя же было обидеть тетьЛюбу. Минск – тоже прекрасный европейский город. Мой тщательно продуманный план с Дворцом Дожей и бокалом холодного апероля на разноцветном острове Бурано полетел ко всем чертям, зря только время убила.

Но в целом мы с ним жили неплохо, как все. Ссорились, мирились. Конечно, мой муж не идеален, одна бабка его чего стоит, да ведь и я не подарок. Не всегда с ним просто, но, как говорила бабушка – жизнь прожить не поле перейти.

Домой от Таньки я вернулась пораньше. Нажарила котлет, даже любимый суп мужа – гороховый – успела сварить. По всем правилам, с копчеными ребрышками.

– Ты помнишь про мамин юбилей? – заговорил Сережа с порога, вернувшись с работы, и я даже удивилась. Где мое недельное молчание? Где раскопки в тарелке со скептическим видом, и тяжелые вздохи?

И тут я с ужасом поняла, что юбилей свекрови и правда скоро. А точнее, в эту субботу. Она что-то говорила о том, что ждёт нас, а я пропустила ее слова мимо уха, думая о кураре.

– Подарим ей деньги, как всегда? – спросила я, ставя перед ним тарелку с супом.

– Нет! – глаза его загорелись, он посмотрел на меня и провозгласил: – мы подарим ей щенка.

– Щенка? – пролепетала я. Что ещё я пропустила, увлекшись мечтами о мировой славе?

– Порода называется «Пражский крысаржик». Они очень умные. – Он взялся за ложку и попробовал суп.

– Ты уверен? Я в жизни от неё ничего не слышала о собаке!

– Уверен. Она все время одна.

– Это ты так решил или она сказала? – сделала я последнюю попытку.

– Она! – начал он злиться. – Завтра поедем щенка смотреть, я уже обо всем договорился! И не вздумай ей сказать, испортишь этим весь сюрприз! А кетчуп ты купила? – он посмотрел на меня, отставляя пустую тарелку.

Я с сомнением покачала головой, доставая из холодильника кетчуп. Этот чертов кетчуп прямо его фетиш был, он только что в чай его не клал и тщательно следил, чтобы упаковка была плотно закрыта. Чтобы он всегда в холодильнике стоял, и именно этой марки. После его угрюмых нотаций я стала покупать себе горчицу.

Как-то плохо я могла себе представить свекровь, гуляющую перед работой с собакой.

Поехать во вторник смотреть щенка у нас не получилось. Задержалась на работе – надо было доделать то, на что я плюнула вчера, да и новые вопросы вылезли. Повезло еще, что домой меня Стас, наш новый сотрудник, подвез. А то вообще неизвестно, во сколько бы я вернулась.

К счастью, Сережа и сам пришел позже – его лучший друг Леха позвал пива выпить, так что он, вернувшись, благополучно сел поиграть и в наушниках не заметил, во сколько я вернулась.

В среду поехать у нас тоже не получилось, свекровь вечером собиралась в театр (не к нам же щенка везти!), ну а в четверг ехать было уже глупо – проще дождаться конца недели.

Мы решили приехать к ней накануне юбилея, в пятницу, чтобы они могли с собачкой сначала познакомиться. Так что в пятницу, отпросившись с работы пораньше, мы заехали за щенком в новый район, застроенный огромными человейниками. В коробке из-под обуви, выложенной детским одеялком, пышная блондинка в зеленом худи вынесла нам странное существо.

Крохотного щенка орехового цвета с грустными глазами и повисшими ушками.

– Шоколадный с подпалом, девочка, – гордо сказала она нам, – редкая расцветка, сможете щенков разводить, если захочете.

Пока Сережа расплачивался, я ошалела таращилась на собачку.

– Пакетик корма я вам там положила, водичку ей ставьте, не забудьте, и холодным не кормите, а то у нее понос будет. А так хорошая собачка, не пожалеете!

С этими словами она удалилась. Может, свекровь займется щенком и от меня отстанет? Это было бы чудесно! Порода смешная такая! Я погладила мягкую шерстку на спинке. Собачка даже не пошевелилась.

Вместе со щенком в коробке лежал плюшевый мишка, чуть не вдвое больше него. Всю дорогу я держала коробку на коленях, и мне казалось, что такой крохотный щенок у нас не выживет.

Перед домом собачку стошнило, и наш торжественный выход оказался испорчен. Пришлось ее мыть, искать старое ненужное полотенце, стирать одеяло…

Я никогда не имела дело с собаками. Да и нравились мне всегда крупные породы – дог, доберман-пинчер. На добермана, кстати, она была похожа – расцветкой.

– Это вместо окномоя она купила собаку! – донеслось до меня сквозь плеск воды. – Вместо того, чтобы заниматься своим здоровьем!

– Да нет же! – преувеличенно радостный голос Сережи. – Это мы купили тебе в подарок на день рождения!

Молчание. Пауза, как в театре.

Входя в комнату, мне бросилось в глаза ошарашенное лицо свекрови и фальшивая, натянутая улыбка мужа.

– Никаких собак мне не надо, – категорически отрезала она. – Вези туда, откуда взял! Полина! А ты куда смотрела!

– Сережа сказал, что вы обо всем договорились, – растерянно ответила я, прижимая к себе дрожащее тельце.

– Звони и возвращай! – категорически заявила сыну свекровь. – При мне!

Собачка, замерев, лежала у меня на руках. Она даже не двигалась, только сердечко стучало быстро-быстро. Мне стало ее пронзительно жалко – такая кроха, оторвали от мамы, куда-то притащили… Чтобы ее еще больше не пугать, я вышла в соседнюю комнату. Свет зажигать не стала – прижала щенка к груди и встала у окна, глядя на проезжающие внизу машины.

Та-а-ак… А ведь это сюжет для детектива. Сын приносит в подарок матери собаку. А потом чего? Мать сначала отказывается, а потом к ней привыкает. Собачка вырастает и спасает ее от злых людей. Тут неувязочка выходит – там той собаки три килограмма всего и вырастет. Тогда так – мать сначала категорически против собаки, потом привязывается к ней, и собачка вытягивает ее из депрессии, когда погибает бабка. От кураре.

Собачка пошевелилась, я еще раз завернула ее в полотенце, и снова прижала к себе. Он нее пахло мокрой шерсткой, а еще детством, что ли. Кроха совсем, как ее можно было от матери забрать?

Вспомнив женщину в зеленом, я сомневалась, что у Сережи что-то получится. Такая деньги из рук не выпустит. Свекровь кричала все громче и громче, и мне стало понятно, что забирать назад щенка отказались. Хотя кого я обманываю – мне было понятно это сразу.

– Я повторяю, никаких собак мне не надо! Несите туда, откуда взяли!

– Но там не берут!

– Мне плевать, куда ты денешь эту шавку, выкини на улицу!

– Ты заболела? Я за этого щенка пятьдесят тысяч отдал!

– Ско-о-олько? – ахнула она. – Это ты заболел! Такие деньжищи за собаку отвалить!

И я ахнула. Какие пятьдесят? Откуда у него эти деньги? Мы планировали потратить на подарок пятнадцать тысяч!

Я устроила щенка на диване, а сама начала одеваться. Вот ведь идиот! И главное, я подозревала, что так и будет. Почему я ей сама заранее не позвонила? Послушала его, не хотела портить сюрприз, дура! Теперь мне придется этого щенка пристраивать, за ним ухаживать и всякое такое. Все, как всегда.

– Кто с ним гулять будет? – вопрошала свекровь.

– Я стану приезжать, – клялся он.

– Ты ко мне раз в две недели приезжаешь, а гулять с собакой надо три раза в день!

Я вытащила щенка из полотенца, устроила у себя на груди под теплой курткой, чтобы не замерз, и зашла в комнату. Оба замолчали на полуслове и воззрились на меня. Лицо свекрови было красным от злости, Сережа с ней спорил.

– Я поехала домой.

Развернулась, взяла сумку, которую нам со щенком отдали, и вышла. Они так обалдели, что не сказали мне ни слова. Отошла от дома подальше, вызвала такси. Телефон тут же разразился яростной трелью. Сережа.

– Полина, ты куда? Возвращайся!

– Я поехала домой. Хватит с меня. Не надо щенка на улицу, он живой и не виноват в том, что ты дурак.

– Я не дурак! Она все время одна, ей нужен кто-то! – он повысил голос.

«Хватит решать за меня, я сказала! Не нужны мне никакие собаки в доме!» – тут же раздалось откуда-то сзади.

– Все, Сереж, пока. Сейчас такси приедет.

– Ты что, злишься?

– Нет! – заорала я, и собачка тут же вздрогнула, так что я заставила себя говорить тише. – Я радуюсь! Теперь я должна буду за этой собакой ухаживать и пристраивать, прежде чем завести кота.

– Я не понимаю, почему ты так реагируешь. Это породистый щенок. Да продам я его завтра! Может, у тебя ПМС?

– Нет, блин, задержка! – снова заорала я в бешенстве и бросила трубку.

От злости меня прямо колотило. Что за человек! Начнет что-то делать – и бросит, и кто-то должен все это за него расхлебывать. Пообещает – и не выполнит. Зато понтов! Покупать что-то со скидкой – фи, не барское дело. Я, правда, все равно покупаю, просто упаковки выбрасываю, чтобы он не видел. И пятьдесят тысяч, откуда он их взял? Занял?

Приехала я домой, начала собачку устраивать. Сделала ей гнездо рядом со своей кроватью, мишку косорыленького там же пристроила, постелила на пол пеленочку. Поставила ей мисочку с водой и насыпала сухого корма. Надо завтра загончик для нее посмотреть на Авито.