Читать онлайн Пять шагов до подвига

Роман

Посвящается.

Всем, кто в меня верил. Всем, кто повлиял на то, каким человеком я стал. Каждому, чьи действия прямо или косвенно натолкнули меня на мысли, что стоит уже начать писать. Спасибо моим родителям за беспрецедентную поддержку. Моей подруге Катерине за мотивационный пинок, итогом которого стала эта книга. И отдельная благодарность человеку, ответственному за выбор темы. Я ведь и сам прошёл эти Пять Шагов. Приглашаю прогуляться и вам.

Шаг первый

Пару лет назад

Чтобы потревожить древнего лича в его собственных покоях нужно быть либо очень смелым, либо отмороженным. К несчастью старика, незваные гости совмещали оба этих качества. Об этих наглухо отбитых товарищах уже успели сложить легенды. Стиляга в цилиндре, мрачный тип в балахоне, здоровяк с молотом и хрупкая девушка-музыкант. Выглядят как сброд, но это лишь на первый взгляд. Всякий, кто видел этих ребят в деле, зарабатывал себе тяжёлый разрыв шаблона и после долго не мог вернуть упавшую челюсть на положенное анатомией место. Они были не просто опасными психами – искателями сокровищ. Они были лучшими.

Группа из четырёх авантюристов уже прошла вглубь подземного комплекса, встретилась с охраной и увлечённо раскатывала нежить в блин. О сохранении порядка на территории принимающей стороны речи вообще не шло. Довольно быстро декор дворца – жемчужины глубинного города менялся в сторону более смелых стилистических решений: мраморному полу явно недоставало сетки трещин, а развешанные по углам кишки неживых стражей выгодно оттеняли лепнину и позолоту.

Но, несмотря на задор и целеустремлённость, хорошую подготовку и немалый опыт, команде приходилось несладко. Примерно на полпути к тронному залу Четвёрка угодила в ловушку: неупокоенные окружили их, загнав в центр своеобразного перекрёстка коридоров. И теперь напирали со всех сторон, истощая силы и стараясь выиграть время для своего костяного хозяина. Повелитель немёртвых вполне мог приготовить очередной неприятный сюрприз, как уже не раз бывало. И он точно устроит какую-нибудь пакость, скорее всего, последнюю в своей псевдо-жизни – отступать владыке могильного воинства было некуда. Даже если герои-самоубийцы не переживут этот штурм, войска Коалиции поставят точку в существовании очередного слишком бодрого трупа с амбициями.

– Не, я всё понимаю, босс, тебя заводит вторгаться с чёрного хода. Но твои предпочтения, уфф, снова привели нас в глубокую задницу. – Возмущался щёголь в синем костюме-тройке, кидая в толпу напирающих зомби очередную порцию взрывных «гостинцев». Было видно, что модник потратил много сил в этой стычке. По его лицу стекали крупные капли пота, любимый цилиндр съехал на затылок и грозился упасть, а дыхание стало настолько прерывистым, что мешало нормальной подаче острот.

– Если бы не бесконечное уважение к нашему лидеру, то вы бы услышали нечто вроде «я же говорил». Но восхищение тактическим гением Лео слишком велико. – Выдал абсолютно ровным голосом мужик в сером халате, перетягивая очередного скелета-воина светящейся цепью. Нейтральный тон и маска на лице делали иронию высказывания едва ощутимой. Если она вообще была.

– А ну заткнулись оба, – гаркнул на них бородатый детина в пластинчатом доспехе, параллельно раскраивая череп уже десятому по счёту зомби, – работаем руками, а не ртом!

И продолжил с остервенением рубиться сразу с пятёркой немёртвых. В его огромных ручищах массивный молот порхал так быстро, что казался игрушкой. Но разлетающиеся во все стороны ошмётки доказывали реальность оружия. Вывод напрашивался один: воин был ужасно, нечеловечески силён.

– Нет у тебя фантазии, босс, – притворно скривился шляпник. Окинув взглядом масштабы едва живого наступления, он начал хитрую распальцовку.

– Девчонкам нравится, когда всё вместе. Вон, у нашего барда спроси. – Он махнул головой в сторону девушки, испуганно сжимающей свою лютню.

Та сейчас стояла в центре треугольника и, закусив губу, пыталась попасть пальцами по струнам. Наконец ей это удалось и зал заполнили звуки инструмента. Полилась задорная песня, сродни тем, что играют на ярмарках, во время борьбы с медведем или сопровождая иные молодецкие забавы. Только гораздо, гораздо более захватывающая. Лица авантюристов тут же просветлели, в глазах зажёгся азартный огонёк, а ноздри хищно втянули воздух. Чуть ли не хором выкрикнув «Понеслась!», три воителя с новыми силами взялись за изничтожение неживой силы противника.

В такт мелодии сыпались на холодный мрамор повторно упокоенные, следуя за развитием темы, двигались по залу бойцы. Инструмент рисовал ритм боя и люди подчинялись ему, возвращая мёртвым телам положенную неподвижность. Последний удар по струнам возвестил финал схватки, и на некоторое время в заваленной гниющим мясом комнате воцарилась тишина. Спустя всего несколько секунд боевое трио, повернувшись к смущённо улыбающейся кудеснице, одарило ту аплодисментами. Девушка изобразила изящный книксен, и устало улыбнулась потрёпанным героям.

– Весна, ты в порядке? – отхлебнув из фляги, спросил здоровяк.

Дождавшись кивка, он развернулся и целеустремлённо двинулся дальше по коридору. Но сделать успел не больше пары шагов. Ноги лидера группы внезапно опутала цепь, и он рухнул на пол с громким лязгом. А цепь змеёй накинула на рыжего великана кольца, не давая пошевелиться. Бородатое лицо посетило удивление, тут же сменившееся гневом.

– Дайс, гадёныш! – прорычал командир с пола, – ты что это задумал?!

– Мне дать тебе время на брань или сразу перейдём к сути? – присаживаясь на корточки перед Лео, привычно бесцветным голосом поинтересовался тот.

– Если ты меня сейчас не развяжешь, крысёныш, – прошипел бородач, тщетно пытаясь освободиться, – я тебя эту цепь сожрать заставлю.

Молча выслушав поток ругательств от брызжущего слюной командира, Дайс абсолютно спокойно ответил:

– Сейчас мы сделаем не так, как ты хочешь, Лео. На этот раз мы не будем лезть напролом. Я не могу допустить, чтобы лич в очередной раз ускользнул, только потому, что кто-то слишком хочет намотать как можно больше кишок на рукоять своей колотушки. Цепь пока останется у тебя на шее, во избежание глупостей. Уж прости, но поехавших берсерков никто не любит.

– Эй, босс-номер-два, ты закончил? – ехидно поинтересовался маг в цилиндре, – напомнить, кто должен следить за нашими тылами?

– Джестер прав, – осторожно вклинилась Весна, – мы сильно рискуем, вообще сунувшись сюда до подхода основных сил Коалиции. Я понимаю, вам не терпится отправить древнего на тот свет, все на нервах. Но…. Можно хоть раз обойтись без ваших ссор? Мы же команда, в конце концов. Или вы забыли?

– Вороны следят. – Невозмутимо ответил штатный разведчик. В подтверждение этому из правого коридора донеслось карканье. Два крупных ворона, чёрный и белый, пронеслись над головами Четвёрки и улетели в разных направлениях. Один свернул в ещё неисследованный коридор, другой помчался по следам героев, проверяя тылы.

– Найдём путь, где гнилушек меньше всего и двинем к тронному залу. Насколько я помню привычки этого черепа с ножками, филактерию он держит под рукой, а обитать любит в роскошных палатах. Как раз наш воинственный приятель успеет чуть остыть.

– Ты только с остыванием не переборщи, серый кардинал. – Кивнул в сторону одного из трупов весельчак. Для верности он ещё и поиграл бровями, но никто шутку не оценил. Лохматый воин так и вовсе снова разразился отборной бранью.

– И развяжи уже нашего Мастера Битвы, номер два, – он нам ещё понадобится. Пора дедушку на пенсию отправлять.

– Любой каприз. – Второй слегка пошевелил пальцами, и цепь ослабила хватку, уменьшаясь в размерах. Пара мгновений и путы превратились в необычное украшение из шипованных колец, свисающих бородачу на грудь. Впрочем, тот не спешил расслабляться, прекрасно зная, насколько быстро этот ошейник может стать удавкой.

– Держишь меня на цепи, крысёныш? Ну-ну. – Лео демонстративно плюнул своему заму под ноги и скрестил руки на груди.

– Вы закончили меряться тем, у кого короче? – недовольно проворчал шляпник. Он насмешливо подмигнул Весне и, стащив с головы свой котелок, запустил туда руку по локоть.

Порывшись в недрах волшебной шляпы он, вопреки ожиданиям, достал не кролика, а странного вида игрушку. Напоминала она катушку с ниткой (или два диска на оси) и вроде как носила название йо-йо, или йе-йе. Точно никто из ребят не помнил. Зато их не мог обмануть беспечный вид товарища, что раскручивает эту безделушку, заставляя её вернуться в руку. Любой, кто знал Шутника, понимал – если Джи достал свой любимый реквизит, дело принимает серьёзный оборот.

– Давайте закончим бессмысленную ссору и перейдём к немотивированному насилию. – Стильный джентльмен обворожительно улыбнулся друзьям, демонстрируя идеальный оскал во все тридцать два.

Воин плаща и цепочки кивнул сам себе и махнул рукой в сторону левого коридора. Никто не удивился этому жесту. Всё-таки каждый из них имел подобную невербальную связь со своим духом-хранителем. В нынешних обстоятельствах было бы логично использовать Зверство и остальных участников похода, но у двоих это были малопригодные для битвы создания – ласка и голубь, а призыв Лео блокировала цепочка.

Не задерживаясь больше на месте побоища, отряд двинулся вслед за новым временным главой. Время выяснения отношений наступит позже. Сейчас даже гневно сопящий Первый понимал, что предложение его зама экономит массу сил и времени. Что не отменяло урона по репутации воителя и ущерба дисциплине Четвёрки. Леонард до скрипа латных перчаток сжал кулаки, борясь с желанием тут же свернуть шею Ворона и просто сверлил его затылок взглядом.

Путь вышел пусть и безопасным, но довольно извилистым. Где-то приходилось нырять в узкий лаз за пыльным гобеленом, местами продвигаться, пригнувшись, когда маршрут проходил по тоннелям хозяйственного назначения. Или замирать в скрытой тенями нише, пропуская мимо очередной патруль дворцовой стражи. Наконец, череда поворотов и тайных проходов, разведанных крылатыми помощниками, привела команду в галерею, в конце которой виднелся прямоугольник прохода к самому сердцу мрачной цитадели. Финишная прямая. Если бы не одно но.

Перед массивными двустворчатыми дверьми из чёрного дерева, что в высоту достигали метра три и, вероятно, весили не меньше тонны, стоял почётный караул. Дюжина закованных в воронёные латы бойцов, сжимающих в холодных руках всякие колюще-режущие предметы. Элита этого склепа – рыцари смерти.

В отличие от обычных мертвяков, эти не особо страдали проблемами с подвижностью и были даже ловчее королевских егерей. А если учесть стойкость мёртвого тела, то прогноз выходил неутешительным. Одолеть гвардию некроманта было, в принципе, можно. Но сколько это займёт времени не смог бы поведать даже оракул.

Обе птицы-разведчика уже вернулись к Дайсу и теперь занимали почётные места на плечах хозяина. Напряжённую работу мысли Второго выдавали только пальцы, которыми тот нервно стучал по бедру. На правах ещё не до конца свергнутого лидера, молчание прервал Лео:

– Ну что, умник сраный, командовать не так круто, как ты думал?

– Я сейчас сниму с тебя цепь, выпустишь котика. А после того как прикончим лича, каждый сам по себе. – Озвучил свой план серый, освободив бывшего командира и разматывая звенья второго орудия. При этом от него не укрылась печаль, промелькнувшая во взгляде Весны.

– Он ещё мне условия будет ставить. Щ-щенок, – потирая шею, прорычал рыжий великан и с садисткой ухмылкой поделился уже своим видением ситуации, – как только мы прикончим рухлядь, я возьмусь за тебя. В следующую секунду Лео сделал глубокий вдох и исторг из себя оглушительный рёв.

– Ррррааааааа!!! – и рядом с воителем стоит настоящий царь зверей. В холке почти два метра и такой же «расцветки» как хозяин.

– Вы закончили ворковать, голубки? – поправив цилиндр, спросил самый утончённый член команды, – кстати, о голубях, Муза, радость ты наша, вызывай своего. Нам явно будет нужно лечение после беседы с этими молчаливыми господами.

– М-может…. Может, вы поговорите после всего этого как нормальные люди? Или для вас дружба дешевле гордыни? – едва не срываясь на плач, воскликнула девушка, – Дайс, Лео, хотя бы ради меня.

– Не хочу портить драму, – подал голос всё также барабанящий пальцами по ноге Второй, – но давайте сначала переживём этот день.

Дожидаться, пока авангард человечества решит свои внутренние конфликты, немёртвые не стали. Их вела воля Владыки и сейчас в пустых черепушках билась лишь одна мысль – разорвать Четвёрку на части. А колюще-режущий арсенал и доспехи из проклятого железа должны нивелировать любую возможную разницу в силах.

Выстроившись ровными рядами, коробка из умертвий в латах чернильного цвета пошла в атаку на чересчур самоуверенных авантюристов. Группа развернулась в подобие боевого порядка, а навстречу элитным подразделениям лича бросились огромный лев, вёрткий грызун и два ворона. На плече у Гения Музыки, откуда ни возьмись, появился снежно-белый голубь.

– Маэстро, м-м-музыку! – Скомандовал шляпник.

– У меня есть кое-что новое, слов пока нет, но.… В общем, Песнь Возрождения. – Слегка замявшись, объявила Весна и битва началась.

С тихим звоном скользят по каменному полу волшебные цепи, чеканят шаг тёмные латники, рычат Лео и его зверь, притопывает на месте волшебник. Раздаются первые звуки невообразимой мелодии. С первых же нот она будто хватает человека за шкирку и выдёргивает навстречу свету. И, помимо обычного прилива сил, бойцы с удивлением замечают, что их многочисленные ссадины и гематомы исчезают на глазах. Вмятины на доспехах выпрямляются, а по венам будто бежит жидкий огонь, побуждая к действию.

Рывок с места и огромная кошка тараном сносит стройные ряды гнилушек. Мелькает рядом рыжая шевелюра, это Леонард спешит к дезориентированному противнику с молотом наперевес. Сверху на одного из рыцарей пикируют две крупные птицы. Вороны отвлекают воина-мертвеца, вырывая из окоченевших ладоней оружие. Смазанная серая тень объявляется за спиной повторно живого и опутывает того сияющими цепями. Мертвяк дымится и воет на одной ноте. В забрало одного из тёмных гвардейцев прилетает обманчиво похожее на игрушку оружие, вминая его внутрь. Лео одобрительно хекает и показывает большой палец магу. Тот отвечает шутовским поклоном.

Первая атака принесла свои плоды, удалось сразу упокоить троих. Но дальше дела у Четвёрки пошли не так хорошо. До второго куплета Весна обычно оставалась совершенно беззащитной. Бойцы не сильно вдавались в подробности музыкального волшебства и вряд ли могли сказать, почему так происходит. Что, впрочем, не помешало им составить тактику с учётом этих особенностей. Оберегая своего барда, команда была ограничена в передвижении. В отличие от нежити. Ощущая странную цикличность бытия, братья по оружию снова заняли круговую оборону. Теперь на каждого из них приходилось по три полновесных элитных боевых трупа. Не слишком честно, но призванные звери уравнивали шансы. Образовалось хрупкое равновесие сил. До тех пор, пока один из уже поверженных противников не начал шевелиться.

Помятый, с проломленной головой и без одной руки, уже дважды убитый, зомби-рыцарь поднялся и поспешил влиться в строй своих чёрных собратьев. Здоровяк оскалился, отводя молот в замахе. Как всегда нечитаемый, Дайс раскрутил свои цепи, которые уже не просто сверкали – они горели нестерпимо ярким белым огнём. Джестер начал читать нараспев одно из самых разрушительных своих заклинаний. Древние слова отражались от стен и потолка, резонируя с мелодией, что усиливала их. Опасные психи и искатели приключений были готовы выдать свой максимум.

Взмах когтистой лапы разрывает одного из латников пополам. Молот с хрустом и лязгом крошит суставы тёмного, сбитого мощным пинком на землю. Свист цепей вливается в Песнь, хлёсткие удары расставляют акценты и оплавленные дыры на чёрных доспехах. Четвёрка неистовствует. Ещё чуть-чуть и они вышибут двери в тронный зал с пинка и открутят дедушке-личу голову. Но что-то идёт не так. Из десятка открывшихся прямо посреди сплошной стены проходов хлынули чёрной рекой новые стражи. И в этот самый момент шляпник закончил заклинание. Пульсирующая всеми цветами радуги сфера диаметром около метра висит над головой колдуна, который растерянно пытается выбрать цель.

– Джи, – отбивая выпад проклятого копья, кричит Ворон и указывает на массивные двери, – вышибай. Он точно там. Если прикончим, латники – не проблема.

– Ах-ха-ха-ха!!! Уверен?! Ты, и-хи-хи, уверен?! – вперемежку с истеричным хохотом спросил едва стоящий на ногах волшебник. Было заметно, что он с трудом удерживает заклинание от детонации. Да и вертикальное положение тела тоже.

– Абсолютно. – Уверенно ответил Дайс, отрицательно покачав головой. Это было последнее, что увидел маг, перед тем как вырубиться.

Пульсирующий шар с гудением пролетел в сторону деревянных створок, на ходу испаряя всех подвернувшихся. Вот он уже в паре метров от дверей. Три, два, один. Вспышка. Грохот.

Взрывная волна укладывает всех на пол. Всех, кроме барда. Каким-то чудом она не попала под удар. Хотя, всё ещё льющаяся мелодия даёт понять, каким. Первым вскакивает с пола Леонард и истошно ревёт, голосом полным боли. Обломки дерева изранили его льва, зверь истекает кровью и тяжело дышит. Воин бросается в пролом, но на нём повисает сразу несколько чёрных гвардейцев. Где-то успевший потерять молот рыжий великан сносит гнилые черепушки ударами пудовых кулаков. Но он слишком увяз в ближнем бою. Через дыру он видит лича, стоящего в магическом круге. В костяной руке некромант сжимает филактерию – свою жизнь и свою смерть. Бородач узнаёт руны, мерзкая рухлядь пытается открыть портал. Ему не успеть.

Где-то потерявший маску, из под останков рыцаря смерти выбирается Дайс. Мутным после удара по голове взглядом он пытается оценить происходящее. Шляпник в отключке, Муза в защитном круге и не может прервать Песнь. Волшебные звери почти все отозваны или ранены. Здоровяка блокирует стража. В проломе тяжёлых ворот он замечает своего давнего врага. Тот, судя по веренице символов под ногами, задумал смыться. Не сегодня. Они шли к этому слишком долго. Цепи ложатся на неровные края пролома, а серый воин отходит на пару шагов назад. Мысленный приказ. Хуго срывается с места, чтобы отвлечь некроманта, на случай подлого заклинания. Скрип звеньев. Импровизированная баллиста отправляет Второго в полёт через дыру.

Что-то орёт Лео, но свист в ушах заглушает крик бородача. Падает обмякшей тушкой Хуго. Кажется, его достало проклятие. Нож по имени Жадный, будто сам ложится в руку. И спустя секунду входит в глазницу неприлично живучего трупа. Разбивается филактерия, брызжа осколками во все стороны. Ворон поднимается. Кости лича стремительно растрескиваются и рассыпаются прахом, оставив под ногами только грязный балахон. Неужели…. Всё?

Авантюрист непонимающе смотрит на то, что осталось от повелителя немёртвых. Из ступора его выводит грохот. С потолка падает камень, больно ударив воина в плечо. Падают безвольными куклами все чёрные латники. Падают куски лепнины с потолка. Глаза Дайса округляются. Всё рушится. Четвёрке нужно уносить отсюда ноги. Он оборачивается в сторону пролома. Весна стоит, опираясь на лютню. Вокруг неё уже настоящий камнепад. Рыжий громила лежит, придавленный одним из обломков и громко проклинает всех и вся. Ворон делает шаг, спотыкается. В спину ему прилетает очередным булыжником с потолка. Запнувшись, он летит в начерченный костяным лордом круг. Вспыхивают руны, и портал почему-то решает, что пора сработать….

И вот теперь

Долгое время Уотан не мог понять, что происходит. Пробуждение в холодном поту. Бешено колотится в груди сердце, отбивая тревожный ритм на рёбрах. Он лежал на спине, упорно сверля взглядом потолок, и всё никак не мог освободиться от наваждения. Опять этот сон. События двухлетней давности. Мужчина растёр лицо руками и рывком поднялся к кровати.

За окном блёклый полумесяц пытался изобразить из себя ночное светило. Однако фонарь во внутреннем дворе имения справлялся с темнотой гораздо лучше. До рассвета ещё далеко, иначе бы слуга его погасил. Опыт подсказывал, что заново уснуть вряд ли удастся. А это значит, что придётся светить лицом второй свежести перед почтенной публикой. К несчастью, на официальные приёмы не дозволялось приходить в маске.

Члену легендарной группы, одолевшей короля-лича, накануне пришло приглашение. Хотя оно больше напоминало письменный приказ. Посыльный вчера согласился передать письмо только лично в руки, и оно гласило:

«Сир Уотан.

Поздравляем с годовщиной славной победы! Страна не забывает своих героев, и Мы рады пригласить вас на торжественное открытие мемориала, посвящённого этому, без преувеличения, великому событию.

Настоятельно не рекомендуем Вам пропускать памятные мероприятия в этом году. Время и место те же. Его Императорское Величество крайне заинтересовано в присутствии всех участников знаменитой своими подвигами команды.

С уважением.

Собственная Его Императорского Величества канцелярия»

– Лицемеры чёртовы, – выдал отрешённую оценку тот, кого раньше звали Дайс, – теперь нам придётся друг друга терпеть. И улыбаться, будто все рады друг друга видеть.

Криво ухмыльнувшись, владелец небольшого поместья проследовал в гардеробную, которая, судя по всему, согрешила с оружейной. Результатом данного противоестественно союза стало пространство, где костюмы соседствовали с различным убийственным инвентарём.

В комнате царил идеальный порядок: два десятка белых совершенно одинаковых костюмов с капюшоном висели на длинной выдвижной перекладине, оружие покоилось на чёрном бархате под стеклом, подобно музейным экспонатам, вспомогательное снаряжение разложено по ящикам в зависимости от размеров и назначения. Небольшая пирамида с набором тростей, таких же белоснежных, как и одежда, приютилась в углу, справа от входной двери. Несколько сплошных масок, где выделялись разве что отверстия для глаз, безучастно взирали на их владельца с противоположной стены.

А ещё тут играла лёгкая ненавязчивая музыка. Скрытый где-то за стеной камень Памяти воспроизводил одну из композиций бывшей соратницы – Сонату Полуночи. Хитрый механизм запускал его работу каждый раз, стоило двери в гардероб распахнуться. Но, несмотря на льющуюся из стен мелодию и педантичный порядок, было здесь и кое-что ещё, заслуживающее отдельного внимания.

Постамент в центре помещения точно бы притянул взгляд случайного посетителя (если бы тот как-то умудрился сюда попасть). На выполненном в виде жертвенного алтаря возвышении размещалось странного вида нечто: то ли подставка для кухонной утвари, то ли ножны. Определить было сложно. Больше всего это напоминало фигурку скрюченного человека из гладкого агата, размером не крупнее собаки. Из спины карлика торчало несколько рукоятей различных ножей, среди которых выделялась одна. Костяная, с потёртостями, она принадлежала не просто оружию. У ножа были имя и история. Жадный. Или, как его окрестили в легендах, Последний Вздох. Именно этот клинок оборвал суррогат жизни некроманта и как ничто иное в коллекции Ворона заслуживал занимать пьедестал.

Не удостоив вниманием жемчужину коллекции, бывший член легендарной Четвёрки потянул с вешалки ближайший наряд и начал неторопливо одеваться. Под чарующие звуки струн мужчина перевоплощался в того, кем его привыкли видеть. В Ворона, героя, что зачем-то был нужен толпе. И кому-то из ближнего круга императора. Живые легенды неплохо работают на имидж правительства. Закончив с нарядом, убийца лича быстрыми шагами пересёк комнату, сдёрнул одну из масок со стены и бесшумно двинулся на выход.

Перед тем, как покинуть комнату, Дайс обернулся и бросил взгляд на подставку в центре гардеробной. На секунду ему показалось, что из чёрной фигурки торчит меньше рукоятей, чем обычно. Воин в белых одеждах пару раз моргнул и внимательно уставился на спину карлика. Всё было по-прежнему. Уотан покачал головой, отгоняя наваждение, и захлопнул дверь. А потом тихо приоткрыл, заглядывая в тонкую щёлочку. Нет, ножей было столько же, как и вчера. Ровно пять. «Это всё из-за недосыпа» – пробормотал хозяин дома не особенно уверенный в причинах миража. Неясное беспокойство уже поселилось у него в голове и теперь старательно вило там гнездо.

Следуя давней привычке, Ворон запер оружейную на замок и установил пару ловушек для незваных гостей. Его пытались ограбить примерно пару раз в месяц. Иногда чаще. Любители чужого добра обычно после этого оказывались либо за решёткой, либо в больнице. Хозяин поместья даже, смеха ради, заключил пари с городничим, сколько желающих попытать удачу воров они поймают этой зимой. Городничий ставил на пять-шесть отчаянных домушников, сам же легендарный воин бился об заклад, что их будет дюжина. Барон Дартвинг устало вздохнул, натянул маску и отправился на ночной променад. Бессонница давно стала его верной спутницей, как и своеобразный моцион, помогающий прочистить мозги. Стоящие уже неделю морозы были как нельзя кстати.

Сегодня, как и много раз до этого, знаменитый Второй прогуливался по окрестностям своего имения в компании хрустящего под ногами снега, бледного серпа на небе и собственных невесёлых мыслей. Но привычный сценарий в угоду слепому случаю был грубо переписан внезапным появлением ещё одного любителя побродить под светом звёзд. Вернее, любительницы. Обычно джентльмены не бывают расстроены появлению незнакомки, тем более хорошенькой. Но это был явно не тот случай.

По крайней мере, Сир Уотан не принадлежал к любителям знакомств в формате «помогите, режут». А это было именно оно. Бывалый авантюрист с ходу ощутил аромат приближающихся неприятностей. Сразу после того, как из задумчивости его вырвало испуганное ржание лошадей. Конская истерика раздавалась со стороны подъездной дорожки. Возница остервенело подхлёстывал скакунов. Он был напуган и гнал, будто от этого зависела его жизнь. Ещё бы, не каждый день видишь, как за девушкой гонятся сразу несколько гончих тьмы. Жертва загонной охоты стремительно неслась вдоль широкой аллеи прямо на замершего от удивления мужчину. На дистанции в двадцать шагов, выстроившись полукольцом, за ней беззвучно следовали несколько псин, будто сотканных из первородного мрака.

Девчонка, надо отдать ей должное, не пыталась кричать или звать на помощь, а весьма уверенно шевелила конечностями в сторону поместья. «Разумно» – хмыкнул барон и приготовился к схватке. Не то чтобы он сильно хотел вмешаться, но потерпеть подобную наглость в своих владениях просто не мог. Стая тёмных созданий перешла черту, и следовало поучить низших демонов уважению. Желательно так, чтобы урок запомнился им до конца жизни. Предвкушающий оскал прорезался на лице человека в белом. Но, как и всегда, был надёжно скрыт маской.

«Даме с собачками», как мысленно окрестил её Дайс, не потребовалось много времени на сближение. К моменту, как мимо него пронеслась бледная от ужаса девушка, воин успел набросать в голове примерный рисунок боя и встал в стойку, чуть отведя руку с тростью в сторону. В другую руку с тихим звоном скользнула цепь, что плавно выползла из рукава.

– Наш род славится своим гостеприимством, – возвышенно изрёк барон, подпуская тварей поближе, – и я рад лично приветствовать гостей.

А в следующую секунду хрустнул череп ближайшего из потусторонних хищников. «Десять, их всего десять» – посчитав врагов, заключил охотник на чудовищ. «То есть, уже девять» – поправил он себя, мельком взглянув на бьющееся в судорогах тело. Свистнула цепь и следующий демонический зверь вспахал мордой рыхлый снег. Тлеющие угольки глаз чудовищной собаки погасли.

Несмотря на свои внушительные габариты и физическую силу с ловкостью, низшие твари из плана Тьмы мало что могли противопоставить Цепям Боли. Да и обычная с виду трость была неслабо пропитана чарами. Вожак стаи, верно оценив, кто здесь наибольшая угроза, сверкнул глазами. Группа гончих сменила цель, окружив воина в белом. Оставшиеся на ногах «пёсики» дружно пожирали взглядом с иголочки одетого господина.

Две слишком зубастые пасти уже больше не откроются, а странный двуногий даже с места не сдвинулся. Вожак утробно зарычал, барон нетерпеливо дёрнул подбородком, приглашая на смертельный танец. Зверь из преисподней не стал отказывать своему визави в удовольствии. Со всех сторон на мужчину бросились размытые тени. Этот наскок должен был стать последним для наглого человечка.

Но представителю рода людского нашлось, чем удивить «младших братьев». Взмыв на пару метров вверх прямо с места, он пропустил клыкастых монстров под собой. И успел хлестнуть своим страшным оружием. Ещё парочка тёмных существ отправилась в поля вечной охоты. Приземление. Трость ломает позвоночник очередной цели. «Пять с половиной» – недовольно подумал Ворон и резко опустил тяжёлый ботинок. Чавкнуло. Голову пса раздавило в неаппетитную кашу. «Пять» – наконец удовлетворился воин. Стая развернулась, не спеша нападать. Опыт подсказывал авантюристу, что сейчас произойдёт какая-то пакость. Пакость не стала томить и произошла.

Подняв уродливую башку к небу, вожак отродий протяжно завыл. Гончие подхватили эту жалобную ноту и обратились жирным дымом. Чёрный туман вихрем закружился вокруг зверя и через пару ударов сердца втянулся в его тушу. Монстр, поглотивший собственную стаю, увеличился в размерах и, видимо, уплотнился. Земля под ним заметно просела. Глаза вспыхнули с удвоенной злобой и гигантский чёрный волк (называть это собакой больше не представлялось возможным), разгоняясь, двинул на своего противника.

– Вот это я понимаю, здоровое питание. – Со смесью страха и восторга раздалось из-за спины барона.

– Эй, тут конечно интересно, – недовольно бросил через плечо суровый джентльмен в маске, – но вали-ка ты в поместье, Закуска.

– Я не закуска. – Обиженно возразили сзади. Дайс покачал головой и выдал напутствие:

– Тогда постарайтесь не сдохнуть, мисс.

И полностью сосредоточился на схватке. Его оппонент не терял времени даром. Заметно прибавивший в дурной силе и габаритах волчара рывком сократил расстояние, стремясь сомкнуть пасть-капкан поперёк туловища слишком вёрткого человечка. Он мелькнул тенью, пролетев за один прыжок несколько метров. Быстро, чертовски быстро. Но зубы снова сомкнулись на пустоте. Второй, чудом избежавший знакомства с внушительными клыками, сделал выводы. И следующим движением опутал морду хищника цепью. Но тот просто и без затей выскользнул из захвата туманным облаком и собрался заново чуть в стороне.

– А раньше гончие так не умели. Будь хорошим мальчиком, скажи, где твой хозяин. – Почти ласково протянул воин, вытряхивая из рукава вторую цепь.

Посох, секундой ранее отставленный в сторону, наплевательски отнёсся к силам земного притяжения и не упал, застыв вертикально. Словно птичья голова на его набалдашнике очень не хотела пропустить ни секунды из бесплатного зрелища. Зверь и человек обменялись ударами, и зашли на новый круг противостояния.

Тяжелый взмах когтистой лапы укротитель в белом пропускает над собой, пригнувшись. Затем уже клыкастый скачет, спасаясь от хлёстких ударов. Внезапно вожак размазывается в воздухе. С бешеным свистом рассекаемого воздуха когти летят в спину жалкого смертного. Но что это? Опять вспарывают лишь снег. А затем дымный волк поднимает голову и ловит удар. И ещё. И ещё, и ещё, и ещё.

Раскрутившись в странном танце, Дайс поочерёдно хлещёт цепями в неестественно крепкую черепушку тёмного создания. Грозный зверь непонимающе скулит и пытается отступить, развеяться чёрным дымом. Но ему не удаётся, зубастик избегает только половины ударов. У любого хитрого трюка есть свой откат и время действия. Взмахи металлических кнутов рвут шкуру из теней в клочья. Взмах. Свист. Вой. Гигант делает отчаянный рывок, в попытке забрать страшного человека с собой на тот свет. Мужчина отбрасывает цепи и на бегу подхватывает трость.

Схватка заканчивается, отразившись в радужке невольной свидетельницы яркой картиной. Слишком яркой, чтобы забыть. Массивная туша чудовища нависает над человеком. Его фигура кажется хрупкой на фоне гончей размером с быка. Острый наконечник вошёл в подбородок зверя и вышел у него из глаза. Тросточка всё же у барона непростая. Свисающая лохмотьями шкура дёгтем стекает с антрацитового скелета, на полпути к земле развеиваясь как дым. Угольки жаждущих крови глаз гаснут.

Неторопливо падают мелкие снежинки, мерцая в свете ближайшего фонаря. Наступает тишина. Застывший на мгновение Ворон внезапно поворачивает прорези маски в сторону плотной стены деревьев. Там, в просвете меж заснеженных елей на миг мелькает фигура в чёрном балахоне. Но стоит моргнуть, как таинственный наблюдатель испаряется, будто его тоже унесён ветер. Владелец участка шумно втягивает морозный воздух с запахом проблем, но выдать что-то под стать ситуации ему не даёт ещё один участник событий. А скорее даже причина, о которой все успели позабыть.

– О-бал-деть. Меня спас тот самый Дайс. – Потрясённая дама даже не заметила загадочного чёрного человека, настолько её захватило развернувшееся в шаговой доступности сражение.

– Барон, теперь как порядочный человек вы просто обязаны… – начала девушка, но Ворон резко её перебил.

– Жениться не буду.

– Да кому оно надо! – искренне возмутилась девчонка, – покажите лучше пару приёмов.

Маска повернулась в сторону недавней жертвы, и юная леди была готова в этом поклясться, прорези для глаз стали уже, имитируя прищур.

– Вашей жизни больше ничего не угрожает, мисс. Вы вольны покинуть территорию моего поместья. – Голос живой легенды был едва ли теплее окружающей среды.

– Вы сама учтивость, но вынуждена задержаться. Я здесь по делу. – Произнесла незваная гостья с нотками раздражения.

Владелец поместья никак не отреагировал на ядовитый тон. Он старательно стаскивал останки потусторонних тварей в одну кучу. Вдохновившись, что её пока что не гонят пинками, девица продолжила:

– Меня зовут Алиса Кроу. Как вы возможно слышали, ситуация с Алой Гнилью в королевстве становится всё серьёзнее. Лекарства на данный момент нет. Мы пока лишь пытаемся облегчить страдания тех, кто, по сути, обречён. Больным нужна ваша помощь. Мне нужна ваша помощь. – Под конец длинной тирады внезапная ночная гостья едва удержалась от всхлипа.

Дайс увлечённо разжигал погребальный костёр для незадачливых низших демонов и потому ответил не сразу. Когда столб ревущего белого пламени, наконец, поглотил основную часть проклятого мяса, он соизволил обернуться к собеседнице:

– Так откуда вы пришли, мисс?

– Из лечебницы Святого Игниса. – Ответила Алиса, несколько сбитая с толку.

– Вам не кажется, что людей, сведущих в искусстве врачевания стоит поискать там? – издевательски учтиво продолжил мужчина, – мои «пациенты» заканчивают всегда одинаково.

На фоне огня, жадно впившегося в тёмную плоть, звучало весьма убедительно.

– Лучшие лекари столицы не справились. Я не справилась. Мы слишком мало знаем о подобных недугах. Однако. В руинах мёртвого города осталось много чего. В том числе и библиотека лича. Нужно попробовать. Пусть это прозвучит нелепо, но его медицинские трактаты могут помочь. Когда-то и он был адептом жизни. Иногда ответы лежат в самых неожиданных местах. – На одном дыхании выпалила врачевательница.

– Допустим, – вздохнул барон, – но причём здесь я?

– Мне нужен проводник.

– И-и-и? – протянул сир Уотан нетерпеливо.

– Мне не удалось найти людей для экспедиции к Некрополю, – Поджав губы, призналась мисс Кроу.

– Вопрос цены? – насмешливо поинтересовался барон, раскидывая угли аномально быстро догоревшего костра, – тогда вы не по адресу, мои услуги недёшевы.

– Вряд ли вы запросите больше, чем группа Серых Сабель, – не моргнув глазом, отбила целительница.

– Умеете вы, мисс, создать интригу. Почему старый пройдоха Реверс вам отказал?

– Он боится. Там всё ещё слишком опасно. К разрушенной цитадели всё время стягиваются тёмные твари.

– Тогда вам, вероятно, поможет тринадцатый армейский корпус. Они как раз чертовщиной занимаются. – Дайс уже начинал раздражаться.

– Им некогда. На границе со Степью опять напряжённая обстановка. Шаманы дикарей вырастили новый вид химер. Несколько деревень вырезаны подчистую. Корпус направили туда, чтобы разобраться с ситуацией. И вы вообще-то должны быть в курсе ситуации.

– Незавидное у вас положение, леди Кроу. – Тем же лишённым эмоций тоном заключил рыцарь в маске.

– Алиса. Просто Алиса. Вы согласны мне помочь? – с надеждой спросила девушка.

– Проводить вас к проклятым руинам, полным всякой нечисти в надежде найти нечто, способное остановить новую страшную болезнь? Без гарантии на успех и с огромным шансом сгинуть в процессе этой милой прогулки? Я всё правильно понял?

– Мне вас рекомендовали как чуть ли не единственного, кто может взяться за это дело.

– Отказываюсь.

– Тогда хотя бы помогите мне подготовиться к экспедиции. Раз уж вы так сильно заняты. – Язвительно закончила барышня. Она гневно уставилась на собеседника и воинственно сжала кулачки.

– Вас, должно быть, ввели в заблуждение. Интересно, кто. Слухи о моём «самоотверженном героизме», – Ворон произнёс это с изрядной долей иронии, – немного преувеличены. Выберите себе задачу по силам. И да, вы правы, у меня непозволительно мало времени.

– Сегодня, к примеру, нужно непременно посетить праздник человеческого лицемерия. Умопомрачительное зрелище. Я рекомендую вам…. Нет, я запрещаю вам. Слышите, запрещаю его пропускать. – С этими словами Дайс достал из внутреннего кармана неизвестный снаряд, поджёг фитиль и, отсчитав пару секунд, бросил под ноги, прямо перед собой. Алиса застыла, поражённо наблюдая за безумными действиями барона. Ей было известно о взрывчатке, как и об опасности подобных штук. Кажется, их использовали в горном деле для дробления породы.

– Ищите героев в другом месте, мисс Кроу. А теперь, всего доброго. – Воин в белом обозначил кивок и, развернувшись, зашагал по дорожке из каменных плит. За секунду то того, как его и весь мир вокруг поглотила вспышка яркого света. Когда к ошеломлённой девушке вернулось зрение, легендарный убийца короля-лича уже бесследно растворился в предрассветных сумерках.

– Может быть, лучше было сразу отдать ему это? – Алиса достала из кармана конверт со странной печатью из синего воска. Оттиск в виде цилиндра успел смазаться, но всё ещё оставался различим. Письмо упало ей на голову накануне вечером, когда она возвращалась из лечебницы. Адрес получателя совпадал с местом жительства не слишком приятного в общении героя. Прямо под печатью размашисто было выведено «Исключительно в руки».

Воспитание не позволило молодой целительнице проигнорировать послание, что буквально спустилось с небес, и она решила совместить миссию по доставке со своим личным визитом. Юная леди провалилась дважды. Грустно вздохнув от несправедливости бытия, мисс Кроу направилась в сторону особняка. Как минимум оставит конверт слуге.

***

В официальных мероприятиях всегда есть что-то отталкивающее. Каким бы важным и торжественным ни был повод, после них остаётся неприятный осадок внутри. Даже праздник, будучи приправлен щепоткой официоза, несколько теряет в радостной атмосфере. В иных же случаях атмосфера просто невыносима. Особенно ярко подобные симптомы проявляются на годовщинах «славных побед». Душные речи от людей, которых при прочих равных народ предпочёл бы не видеть. Формулировки будто из финансовых отчётов. И куча, просто куча самолюбования и напускного величия. Каждый раз один и тот же сценарий. Как представителю класса «герой отечества» Ворону приходилось терпеть этот цирк. Снова.

Очередное очень важное и ни разу не худое лицо взбирается на трибуну и начинает вещать. Можно даже не слушать, что там говорит толстозадый министр хрен-пойми-чего. Речь ему написали те же люди, что и кучке пустословов, что выступали часом ранее. Мы велики и непобедимы, наша мощь неоспорима, а власть императора непогрешима. Сам император, как это водится, по очень уважительным причинам не присутствовал на этой ярмарке словоблудия. Приветственно махнув народу и бросив пару слов о всеобщем единстве, он перерезал ленточку и укатил в закат. Кому-то из приближённых монарха пришла в голову «гениальная» мысль установить памятник Четвёрке. Но хуже всего был тот факт, что Дайс оказался единственным, кто лично присутствовал на мероприятии.

Нет, фактически, вся команда была в сборе. Однако имелся нюанс. Три участника из четырёх находились на площади исключительно в виде отлитого в металле постамента. Что забавно, скульптурная композиция не включала самого Второго. Шутку неизвестного клоуна из канцелярии барон Дартвинг оценил и запомнил, на всякий случай. Ни одно доброе дело не должно оставаться безнаказанным. Хотя быть увековеченным в таком убогом стиле Дартвинг не пожелал бы и врагу.

Утомлённый ночными приключениями Уотан, не сразу понял, в каком виде должны присутствовать все участники команды. Новомодная технология создания реалистичных картинок. Четвёрка должна была собраться вместе для фотографии. Только вот «друзья», похоже, благополучно проигнорировали всю эту чепуху с пафосным открытием мишени для голубей. Живьём явился лишь один. И теперь старательно, но безуспешно, пытался скрыть кислую мину. Обычно в этом ему помогала маска, но данный предмет гардероба крайне вежливо попросили снять ещё на входе. Наконец, поддавшись желанию выплеснуть накопившуюся злость, легендарный убийца лича перешёл от фальшивой вежливости к открытому презрению. Плевать на заголовки газет, он и так долго терпел этот цирк.

Окончанию торжественной части ненавистного фарса «славный герой» радовался не меньше чем голодающий куску хлеба. Впрочем, сполна насладиться свободой ему не дали, так как открытие памятника Трёх Героев плавно перетекло в неофициальную пьянку для аристократов. Тут это называли более возвышенным словом «фуршет». С продолжения банкета молодой герой решил скрыться. Но и тут потерпел фиаско. Два молодчика из тайной стражи, чуть ли не силой затолкали Ворона в дилижанс, и тому не оставалось ничего, кроме как подчиниться.

Смириться с судьбой оказалось неожиданно легко: при попытке покинуть карету, бывалый авантюрист обнаружил себя немного, самую капельку, запертым. И, что более всего досадно, повозка оказалась обита хладным железом, блокирующим основную часть способностей Дайса. Главе Теней (так в простонародье называли тайную стражу) пришлось буквально выкрасть национального героя, чтобы доставить к себе на приватный разговор.

В противном случае, гордость нации просто бы растворился в воздухе. Сир Уотан обладал несравненным талантом по части того, как избегать встречи и игнорировать приглашения. Но в этот раз провернуть свой любимый фокус с исчезновением Второй не успел. Его взяли быстро и технично. И теперь везли на аудиенцию к самому пугающему человеку в империи.

Но, в отличие от обывателей, впечатлённых слухами о таинственном графе Шрудте, прошедшего через горнило войны с немёртвыми мужчину пугало совсем иное. Закалённый сотнями битв воин испытывал почти животный ужас при мысли, что этот обманчиво милый старичок опять будет отчитывать его за неуместное поведение. И нагрузит какой-нибудь крайне неприятной работой.

Деваться барону Дартвингу было некуда, спешить тоже и потому весь путь до тайной резиденции своего старого нового начальства благородный сэр занимал себя самым уместным в данной ситуации способом. Вырезал похабщину на потолке транспорта. Дорога заняла несколько часов, и поэтому умирающий внутри Ворона художник успел многое. Например, сопроводить нецензурные надписи анатомически верными иллюстрациями. В целом вышло почти учебное пособие, но любоваться делом рук своих человек искусства смог всего ничего. Карета прибыла в пункт назначения и замки щелчком оповестили пассажира, что пора выходить.

Здесь уже не требовалось соблюдать этикет и корчить великосветскую физиономию, так что знаменитый Дайс дал волю своему раздражению и выбил дверь с ноги. Выбравшись из недр дилижанса, он присвистнул. Дорога завела его в неопознанный подземный тоннель, сложенный из грубого камня. Ни кучера, ни лошадей – вообще ни единой живой души. Небольшой масляный фонарь на облучке разгонял тьму лишь на пару метров. Своды терялись в густой тьме, равно как и оба конца каменной кишки. Вечер переставал быть томным.

– Эй, Мун, вылезай. Мне пригодится твоя помощь. – Натягивая маску, позвал Уотан. При этом левую руку он вытянул параллельно полу. Из солнечного сплетения мужчины вырвался поток светящихся нитей, скользнул вдоль предплечья и свернулся в клубок. Небольшое пятно пульсирующего молочно-белого сияния зависло над рукавом и спустя пару биений погасло. Один из духов-компаньонов сидел на согнутой в локте верхней конечности хозяина и внимательно оглядывался. Стоит заметить, пернатый друг был совсем не пушинкой и заметно давил на свою «жердь». Оно и неудивительно, с метровым-то размахом крыльев. Умная птица без дополнительных подсказок поняла, что нужно делать. Неожиданно легко (для своих габаритов) вспорхнув с руки Дайса, белый ворон спланировал к фонарю и, подхватив его лапами, поднялся вверх.

Потолок в подземных коммуникациях оказался хотя и высоким, но в пределах разумного. Всего лишь четыре метра от пола. Кому понадобилось всё это возводить, молодой Барон сказать не мог. Однако некоторый тактический простор, который предлагала местная подземка его вполне устраивал. Отдав мысленный приказ своему летучему помощнику подняться под потолок и следовать за ним, бывалый авантюрист двинулся в прежнем направлении. Он не был уверен, поворачивал экипаж или нет, поскольку был слишком занят нанесением художественного орнамента. Но, тем не менее, опыт подсказывал, что его транспорт двигался в сторону, в которую смотрели ныне отсутствующие лошади.

Сырые подземные проходы не особо впечатляли. Да и ничего особенного в них не было, кроме гигантизма, который непонятно для чего предназначался. Разумная часть молодого дворянина выставила вполне однозначную оценку – «чрезмерно, сколько стройматериалов и для чего?». На что эстетическое восприятие ответило – «зато внушает, выглядит таинственно и мощно». Так и не определившись, с какой из мыслей он согласен больше, уставший от сюрпризов этого безумного дня человек не спеша двигался, боги знают куда. Абсолютно бесшумно, как привык это делать на вылазках. Единственный звук, что сопровождал продвижение по тоннелю – размеренные взмахи крыльев.

Когда ты долгие годы живёшь в режиме повышенной готовности, перестаёшь верить в хороший исход подозрительных ситуаций. И в приятные сюрпризы. Дайс настолько часто попадал в передряги на ровном месте, что в принципе не понимал уже концепции серых будней. Безжалостная судьба авантюриста, а затем и статус народного героя не давали ему заскучать дольше, чем на пару дней. А уж помня о том, как начался этот со всех сторон «замечательный» денёк, многоопытный воин даже в глубине души не смог бы отыскать и капли надежды на нормальное развитие событий. Обычно люди зовут такой подход к жизни пессимистичным и часто дают совет расслабиться. На что такие хмурые ребята, как Ворон, усмехнувшись, могут лишь покачать головой и устало выдохнуть «это опыт». И продолжить точить ножи.

Поэтому с самого начала Цепи Боли были приведены в боевую готовность. Они еле заметно мерцали, подёрнутые жемчужной дымкой. Зажатые в опытных руках стальные змеи, готовые обрушиться на врага в любую секунду. Как оказалось, в подозрительных местах не бывает много паранойи. Бывает мало взрывчатки, как пошутил бы сейчас Джи. Впрочем, да пошёл он. Как и все остальные. Мужчина присмотрелся к картине, что выхватил из тьмы тусклый свет фонаря и зло сплюнул. Мун каркнул, скорее обозначив своё отношение, чем привлекая внимание к очередным неприятностям, замаячившим на горизонте.

– Спокойно, дружище. На тебе подсветка целей. Ну и контроль тыла, как обычно. Зря не подставляйся. – Дайс мог обойтись и мысленной командой, но в скрытности уже не видел смысла, да и нравилось ему общаться с птицей в таком, более «тёплом» стиле.

Прямо на пути следования двух компаньонов возник филиал скотобойни. Запах недавно пролитой крови смешался с фоновым сырым смрадом подземелья и подсказывал, что ожидает впереди ещё за пару сотен метров. Недавно здесь кого-то рвали на части. Потёки, а кое-где и целые лужи крови. Части тел, с торчащими из мяса обломками костей. К счастью, всего лишь лошадей. Но менее тошнотворным от отсутствия нашинкованных людей зрелище не стало: ошмётки разного размера и формы были раскиданы по всей ширине тоннеля на сорок шагов. Между особо крупными кусками некто выложил дорожки из кишок. Часть крупа одного из копытных была освежёвана.

Оглядев эту работу неуравновешенного мясника ещё раз, чтобы окончательно убедиться в отсутствии человеческих останков, Дайс подошёл к наиболее сохранившейся части коня. Следы когтей на рёбрах. Отчётливая работа зубов мелкого животного. Крысы. Но после. Не они причина подобного ужаса. Грызуны трусливы и разбежались при приближении человека. Это больше похоже на….

На что больше всего похоже неведомое «это» эксперт заключить не успел. Задрожали стены, посыпался песок с потолка. Утробный рык из темноты прервал размышления несостоявшегося детектива. Уотан попрощался с мечтой об отдыхе. А затем, когда в пятно света, цокая когтями по полу, вошёл обладатель «волшебного голоска», едва не расстался с завтраком.

Чудовище напоминало какую-то извращённую пародию на грифона. Благородного обитателя геральдических равнин получили, совместив величественных царей земли и неба. Полуразложившуюся тварь, что выползла из тьмы, явно собирал кто-то с весьма своеобразным чувством прекрасного. Кривое, несуразное тело было сшито из фрагментов тел различных зверей и представляло собой образец не лучшей таксидермии: собачьи лапы, туловище коня, мохнатый зад от кого-то из крупных хищников, извивающиеся по всему корпусу крысиные хвосты, огромные чёрные крылья в количестве трёх штук, выпадающие перья, облезлая шкура. Венчали же всё это «великолепие» воронья голова с бельмом на левом глазу и знакомый чёрный дым, сочащийся из швов.

Сверху раздалось негодующее карканье. Даже дух-компаньон не смог сдержать своего омерзения при виде тёмного голема. Химера остановилась, сумев, наконец, уравновесить несуразное туловище на семи разных лапах и снова зарычала. Источником рыка оказалась внушительных размеров пасть посередине грудной клетки этого ночного кошмара. С басовитым гудением начали раскручиваться цепи. Обладатель тонкого аристократического вкуса, чудом удержавшись от грязного ругательства, прошипел:

– А вивисектора мы обязательно накормим плодами его труда. Но экзотическим путём.

– Кра! – согласился его летающий компаньон из-под потолка.

– К-ш-ш-ш. – Вновь обратил на себя внимание жуткий эксперимент. Хлестнув себя по гнилому боку хвостом, что ранее был чьим-то кишечником, он кривыми прыжками ринулся в атаку.

Несмотря на общую нескладность и кажущуюся неуклюжесть, двигался некро-голем необычайно шустро. Его ломаные движения, хоть и служили очевидным указанием на недоработки в конструкции, тоже выступали своего рода преимуществом. Дайс не мог предсказать, как поведёт себя кривое тело противника. Дёрганый характер перемещений без единого ритма сбивал опытного воина с толку. Не стоило сбрасывать со счетов и две огромных лопасти на спине. Пусть пока тварь и не предпринимала пока попыток взлететь, а крылья волочились по земле. Третье крыло вряд ли могло помочь в полёте, ибо торчало как нелепый гребень где-то на макушке.

Цепи давали воителю массу преимуществ. Во-первых, в длине. Во-вторых, неплохо выступали как средство контроля. Однако защищаться с ними – задача нетривиальная: блокировать удары себе дороже, остаётся только уклонение. Пока скачущий безумным кузнечиком монстр пытался обагрить свои когти человеческой кровью, Уотан успел не раз пожалеть об оставленной в карете трости. Нож слабо годился для подобного боя, а на обыске перед праздником изъяли все гранаты, что исключало бой дальний. Оставались верные стальные плети и, как ни странно, окружение.

Как и любой уважающий себя авантюрист, Второй умел пользоваться преимуществами локации. А локация могла предоставить кучи неаккуратно нарезанного мяса и лужи телесных жидкостей. При хорошей фантазии это и препятствие, и укрытие, и ловушки, и даже оружие. В бою молодой аристократ привык придерживаться принципа «всё для победы» и теперь вновь его применял.

Цок-цок-цок. Взмах кишки-хвоста. Промах. Цепь оборачивает одну из конечностей твари. Мужчина дёргает рукой в сторону. Чудовище спотыкается, но через долю секунды уже мчится, сильно виляя из стороны в сторону, на жертву. Плавным шагом воин перетекает в сторону от мясного локомотива. И получает в лицо крылом. Поскальзываясь на внутренностях лошадей, чудовище теряет драгоценные секунды и не успевает напасть на человека, пока тот на земле. Три пары лап подбрасывают птице-мерзость вверх и она, раскинув крылья, планирует на вскочившего противника.

Тот, не растерявшись, бьёт цепью в основание крыла. Полёт сбивается. С чавкающим звуком химера приземляется в останки коня. Выстреливает хвост. Но оказывается перехвачен рукой в белой перчатке. Пока кривая поделка тёмного мага поднимается на ноги, Ворон успевает подойти ближе и одним движением отрезать мерзкую трубку. На большее времени не остаётся. Отброшенная секунду назад цепь прыгает обратно к хозяину, а тот поспешно рвёт дистанцию. Обрубленный кусок кишки успевает истлеть за пару вдохов.

Тёмный зверь резко разворачивается и делает несколько быстрых взмахов своими чахлыми лопастями, поднимая пыль. А затем вновь бросается на живучего авантюриста. Воин в белом успешно уклоняется, стараясь оплести тварь цепями, но та каждый раз вырывается. Мерцающие звенья оставляют подпалины на грязной шкуре, летят перья и клочья кожи. Но вряд ли это хоть как-то вредит неживой поделке чернокнижника.

Очередной прыжок не даёт жуткому гомункулу достичь цели, но он выкидывает новый трюк. Одна из костлявых лап внезапно вытягивается и бьёт Дайса поперёк груди. Не ожидавший подобного финта воин улетает спиной в темноту. Сверху доносится клёкот. На некро-голема, изготовившегося к прыжку, падает фонарь. Мун, удачно спикировавший на врага, победно каркает.

Гнилая плоть твари внезапно оказывается вполне горючей. Облезлая пародия на грифона вспыхивает как промасленная тряпка. Беспорядочно скакнув из стороны в сторону, монстр в отчаянии падает на пол и, истошно вереща, пытается сбить пламя. Из полумрака, пошатываясь, выходит Ворон. Он прижимает руку к груди. Обрывки ткани пропитались кровью. Жилистый торс охотника на нечисть пересекает три глубоких борозды, от плеча до плеча. Хриплый шёпот мужчины складывается в слова неизвестного языка. Вытащив нож, он парой движений отрезает рукав и, морщась, сооружает то ли жгут, то ли бандаж. Заговор огня при этом всё ещё продолжает срываться с пересохших губ.

Визжащий на полу некро-конструкт весело потрескивает, прожариваемый магическим пламенем до хрустящей корочки ещё около минуты, после чего тайный напев прерывается кашлем исполнителя. Огонь тут же опадает, а потрёпанный боец утирает кровь со рта тыльной стороной руки. Маска благополучно слетела во время падения. Нетвёрдой походкой он приближается к догорающему конструкту и недовольно кряхтит:

– Ты ещё не сдох? Да где вас, таких красивых, делают?!

Пасть, что заменяла птице-мерзости грудную клетку, всё ещё пытается открыться шире в бесплодной попытке достать обед. Несколько языков-щупалец, вяло шевелятся и тянутся к раненому человеку. Слизь, что покрывала уродливые отростки кипит и будто борется с медленно гаснущим огнём. Собрав утекающие силы, Дайс вновь притянул к себе одну из цепей и, с усилием замахнувшись, отправил её конец прямо в глотку отродья.

– Не в мою. Кха. Смену, – укоризненно заметил Ворон и, закусив губу, почти прорычал, – ВОЗДАЯНИЕ!!!

Голос охотника на чудовищ эхом прокатился под сводами тоннеля, а тело некро-голема забилось в конвульсиях. При этом было заметно, что процедура не доставляла удовольствия и палачу чудовищ. Глаза мужчины закатились, из ушей пошла кровь, а тело начала бить крупная дрожь. Вены на руках и шее вздулись, а мышцы свела судорога. В месте контакта кожи и металла густо плодились волдыри. Такова плата за уничтожение самых сильных тварей. Орудие стирает их из реальности, но заставляет своего хозяина чувствовать всё тоже самое, что и они. В мельчайших подробностях. Обманчиво-белый цвет сияния цепей часто вводил в заблуждение, но они никогда не были светлым артефактом.

Яркая вспышка на мгновение разогнала тьму подземелья, растворяя жуткую тварь вместе с перьями, костями и клювом. Дайс знал, что Воздаяние не оставляет ничего от тёмных созданий, но сегодня лишний раз убедился, что в жизни нет правил без исключений.

– Хуго? Но…. Как? – не веря своим глазам, пробормотал воин, глядя на обугленную тушку ворона перед собой. Упав на колени, он прикоснулся к слегка дымящемуся боку друга. Друга, которого не видел с той самой битвы в подземном городе. То, что до боли напоминало его второго ворона, обратилось облачком невесомого дыма и унеслось по трубе подземного хода куда-то вдаль.

Обдумать всю недавно случившуюся чертовщину измотанный Второй уже был не в состоянии. Ослабшее тело Уотана завалилось на бок, глаза налились свинцом, а сознание стремительно уплывало в неведомые дали. Неужели в последний раз? За звание причины смерти народного героя готовы были побороться потеря крови и заражение. Если бы не одно но. Под тёмными сводами тоннеля Дайс сражался не один. Размеренные хлопки крыльев оповестили о возвращении белой птицы. Гулкое эхо донесло топот нескольких пар сапог и обрывки фраз:

– Ну что ты за…. Хоть бы раз…. Охх, йооо….

Узнав в скрипучем старческом голосе главу тайной канцелярии, мужчина устало улыбнулся и закрыл глаза. Приятно бывает выжить, чёрт возьми.

***

Больничные помещения имеют свойство пропитываться запахом медикаментов. И по этой специфической смеси ароматов любой, обладающий нюхом, способен узнать медицинское учреждение даже с закрытыми глазами. Восточное крыло лечебницы Святого Игниса, наряду со стандартным набором, пронизывал горький дух обречённости. В нём отчётливо прослеживались нотки формалина.

Эпицентрами скорби, как нетрудно было догадаться, являлись морг и прозекторская. И многострадальные общие палаты на третьем этаже, откуда ещё не выписался ни один пациент. Среди персонала, эти помещения, заполненные жертвами Алой Гнили, получили неофициальное имя – могильники. Из одного такого «могильника», нетвёрдым шагом вышла фигура, полностью облачённая в плотный закрытый спец-халат с рунной вязью. Подобные одеяния появились на вооружении столичных медиков месяца два назад, после того, как треть персонала отправилась за своими пациентами. Прямиком на тот свет. Теперь каждый, кто работал на третьем этаже, был обязан носить подобный наряд.

Закутанный в защитный плащ человек, прошёл через камеру дезинфекции, где избавился от плотного и тяжёлого одеяния, предварительно постояв под плотным потоком спец-раствора. Под несколькими слоями защищённой одежды скрывался сухой мужчина средних лет с крупными залысинами. По широкому скуластому лицу эскулапа стекал крупными градинами пот. Извлечённый из недр мятого халата платок не помог с этой напастью – он тоже был сырым, как и вся одежда медика.

После первого буферного помещения врач посетил второе, где ему пришлось встать в центр сложного узора и ещё минуту поочерёдно облучаться светом семи магических печатей. И на этом этапе обеззараживающий коридор выпустил лекаря из своих недр, лязгнув тяжёлой дверью за спиной человека. На выходе из опасного восточного крыла борец с эпидемией был встречен своим начальством. Молодая женщина с серьёзным лицом и усталым взглядом кивком головы поприветствовала коллегу и сухо спросила:

– Сколько сегодня?

– Четверо буквально час назад, – вздохнул мужчина, пытаясь утереть крупные капли со лба влажным рукавом, – и ещё одиннадцать утром. Это не просто язвы, мисс Кроу, это чума нашего времени. Мы хороним пациентов. Карантин до последнего больного. Буквально.

– Как отец? – Стараясь не допустить дрожи в голосе, уточнила Алиса.

– Держится. Всё-таки Мастер Жизни. Но, на вашем месте, – немного замялся потеющий эскулап, – я бы не питал иллюзий на его счёт. Течение болезни замедленно, симптоматика тоже не такая ярко выраженная. Герцог Кроу не страдает, в отличие от остальных. И тем не менее….

– И, тем не менее, что? – Поторопила коллегу целительница. Ей было жизненно необходимо узнать прогноз.

– Неделя-другая и он в терминальной стадии. Сколько сможет бороться после, одним богам известно. – Честно ответил врач, слегка кивнул, прощаясь, и удалился. Девушка, застывшая как каменное изваяние, ещё какое-то время простояла в коридоре, невидящим взглядом сверля стену. После чего развернулась и скорым шагом направилась на выход.

Немногочисленные медсёстры, попадающиеся на её пути, смущённо отводили глаза. Коллеги по лекарскому цеху торопливо здоровались и уносились по своим делам. Охранник на входе сделал вид, что смотрит в другую сторону, даже не бросив дежурное «всего доброго». Никто не горел желанием смотреть в сторону уверенно шагающей целительницы, ведь смотрелась она в тот момент жутковато: рот, растянутый в улыбке на застывшем фарфоровой маской лице; крепко сжатые кулаки, с впившимися в кожу ногтями; и два бесшумно льющихся солёных водопада, берущих своё начало в уголках затянутых чёрной пеленой глаз.

***

Пробуждение у барона Дартвинга вышло так себе. И недавнее ранение беспокоило его гораздо меньше, чем предстоящая беседа. Обнаружив себя в гостевой комнате официальной резиденции графа Штудта, он ни капли не удивился этому обстоятельству. Как и тому, что его подранную тушку успели подлатать за время беспамятства. За последние полгода каждая вторая встреча с начальством начиналась с чего-то подобного. Забирать своего лучшего агента из глубокой задницы едва живым стало у главы тайной канцелярии чем-то вроде хобби. Единственная деталь, смутившая Ворона – отсутствие охраны на входе в гостевые покои, в соседних комнатах и под окнами. Видимо, народного героя сочли неспособным к побегу в ближайшие несколько часов. Попытавшись резко встать, молодой аристократ был вынужден согласиться с этой оценкой. Боль диктовала свои правила передвижения.

С трудом поднявшись и натянув на себя любезно предоставленный хозяином дома комплект одежды, Второй заметил небольшой серый прямоугольник на журнальном столике. В таких конвертах обычно приходили указания для агентов. Или личные письма от главы разведки. Отличие заключалось только в запахе. Обычная корреспонденция между Тенями ничем не пахла. Личные послания от Вильгельма Шрудта сопровождал лёгкий аромат горького миндаля. Понюхав картон, мужчина убедился, что это как раз тот случай. На самой обычной бумаге аккуратным почерком было выведено всего две фразы:

Микстура на столе.

Зайди.

Подпись главный интриган империи, как обычно, игнорировал. Кинув взгляд на столик ещё раз, Уотан нашёл там маленький пузырёк из непрозрачного стекла. Но пить не стал. Вместо этого он поместил сосуд с неопознанным зельем в карман и. тяжело дыша от саднящей боли во всём теле, двинулся по знакомому маршруту, периодически трогая элементы интерьера. Со стороны его действия могли показаться бессмыслицей, однако, бывалый авантюрист точно знал, что делает.

Вот он неторопливо проходит к комоду в гостиной и выдвигает на два пальца верхний ящик. После чего двигается в северное крыло поместья и чуть сдвигает несколько картин по пути следования. Завершается же странный обход у манекена в шлеме с открытым забралом. С громким лязгом опустив «крышечку», барон развернулся к сплошной стене справа от себя. Та, подёрнувшись рябью, сбросила иллюзию и показала массивную дубовую дверь с ручками в виде ветвей акации. Шипы, поблескивающие металлом, прилагались. Хмыкнув, авантюрист ударил в дверь коленом. Та, возмущённо промычав, втянула шипы.

– Люблю это место. – Ностальгически пробормотал Дартвинг и, наконец, вошёл.

Внутри кабинет был обставлен куда скромнее, чем любая из комнат в резиденции. Пара шкафов с книгами, стол из полированного дерева, пара удобных кресел, разноцветный ковёр на полу да ещё камин – вот, собственно, и всё. Скромно и со вкусом, если не знать подробностей о каждом из предметов. В печи, например, спала молодая саламандра, а кресла были обшиты кожей одного архидемона, сражённого в молодости графом при содействии отца нынешнего императора. Но это всё шик для знающих. Впрочем, другие люди в святая святых не попадали.

– Проходи, присаживайся. Чего как не родной? – Предложил довольно безобидный с виду старик, задумчиво раскуривающий трубку.

– Спасибо, я постою. – С подозрением покосившись на пузатое серое кресло, отказался гость.

– Да кормил я сегодня мебель, не переживай. – Затянувшись ароматным дымом, успокоил радушный хозяин.

– Дай угадаю. Пальцы щипачей? – сделал предположение Дайс, всё же усаживаясь.

– Почти, кисти казнокрадов. – Усмехнувшись в пышные усы, тепло протянул Вильгельм.

– Зачем позвал?

– Да, давай сразу к делу. Обсудим, пока тебе не понадобилось противоядие. – Ухмыльнулся старый интриган и окинул своего подопечного пристальным взглядом.

– От этого? – издевательски поинтересовался барон, вынимая из кармана неприметную колбу, – так я не пил.

– Делаешь успехи, мальчик мой, – хмыкнул глава тайной канцелярии и отложил трубку на стол, – впрочем, это всего лишь обезболивающее.

– Проверять ваши слова, «уважаемый» учитель, – совсем без уважения протянул Уотан, – я, конечно же, не буду.

– Мудрое решение, молодой человек. Времена нынче лихие. На вашем месте я бы себе тоже не доверял. – Старик сложил руки домиком и положил на них подбородок.

– Так я не отравлен? – почти искренне удивился Дайс и изобразил на лице довольную улыбку, – ну, тогда мне пора. Дома клопы постельные не кормлены.

– Мой коврик так не думает. – Усмехнулся седой разведчик и кивнул на ноги мужчины. Те с начала беседы успели по щиколотку погрузиться в расплывающийся узор.

– А, где, если не секрет, произошла непредвиденная остановка? Не припомню таких тоннелей в восточной части города. – Решил удовлетворить любопытство молодой аристократ.

– О, это крайне просто для любого, кто интересовался историей города. Подземный ход был вырыт дедом нынешнего правителя, чтобы облегчить транспортировку грузов из порта к центральным складам. Но практически не использовался, т.к. куда логичнее построить склады сразу возле порта. – Насмешливый тон лектора явно намекал на то, что тот просто издевается над подчинённым. Но Дайс не был бы собой, если бы упустил из внимания пару существенных деталей:

– Поэтому тоннель ведёт в лес? Сделаю вид, что поверил. Зачем вообще такие габариты? Туда же поезд…

– Продолжайте, молодой человек. Мне нравится ход ваших мыслей. – В глазах наставника Ворона зажёгся огонёк интереса.

– Подземная ветка железной дороги. Или что-то в этом духе. Правда, рельсы ещё не успели положить. И от вредителей избавиться. – Попенял на условия содержания коммуникаций Уотан.

– Неплохо, неплохо. Однако, про случившееся там, – указал пальцем вниз глава Теней, – мне нужен будет отчёт. Никто из моих людей не пострадал, но их состояние пока…

– Не подразумевает осмысленных ответов, – закончил за него борец с нечистью и добавил, с осуждением глядя на облизывающий сапоги ковёр, – если они видели ту тварь, то спать теперь без света точно не смогут.

– Фу, коврик. Оставь дядю в покое, его и так жевали сегодня. – Без особого энтузиазма бросил Шрудт. Что удивительно, плотоядный элемент интерьера отпустил лодыжки гостя, хотя и прошелестел нечто ругательное на своём ковровом наречии.

– Так что я здесь делаю, ваше хитрейшество? – без особого желания вернул беседу в деловое русло авантюрист.

– Ты мне скажи. Прояви свои детективные таланты ещё раз. Обожаю, когда молодёжь пользуется мозгом. – Голос старика обволакивал, расслабляя внимание и непонятным образом настраивая на плодотворное сотрудничество.

– Оставьте ваши трюки для допросной, уважаемый. И трубку вашу погасите. – Ворон раздражённо дёрнул щекой и, привычным жестом, потянулся за маской. Потом вспомнил, что прикрыть лицо нечем и пару раз глубоко вдохнул-выдохнул. Когда на территории лица воцарилось долгожданное спокойствие, он снова посмотрел на престарелого хитреца. Тот с ехидной улыбочкой смотрел на него в ответ. Молчание затягивалось.

– Ладно. Ладно. Вы снова, как всегда вовремя, явились, чтобы не дать мне двинуть коней. Примите мою искреннюю благодарность, – Дайс замолчал, затем ещё раз встретился взглядом с начальством и грустно вздохнул, – надеюсь Шендонское полусладкое двадцатилетней выдержки в вашем вкусе?

– Полно вам, мой юный друг. Какие счёты между близкими людьми, – фальшиво улыбнулся глава Теней, – сухое, две бутылки.

– Мы закончили? – с надеждой спросил воитель.

– Не-а. – По-прежнему широко улыбаясь, покачал головой Вильгельм.

– Та девчонка, Алиса Кроу…

– Не имеет ко мне или нашей организации ровным счётом никакого отношения, – оборвал его хозяин кабинета – но мне бы очень не хотелось смерти её отца.

– Та самая Алая Гниль? – сообразил Второй.

– Именно.

– Вам ведь удалось что-то выяснить? – Без особого интереса спросил раненый.

– Не больше, чем дочери моего старого друга, – начальник тайной стражи задумчиво теребил ус, – нужно отработать версию с библиотекой мёртвого города.

– Почему бы вам не послать своих людей?

– Я и посылаю, тебя.

– Нет. Раньше на подобные миссии для самоубийц посылали Четвёрку. Но с каких-то пор вы с императором решили сделать меня крайним. Задания – Дартвинг, встречи с общественностью – барон, займитесь. Открытие идиотской статуи – «Настоятельно не рекомендуем пропускать». – Дайс зло цедил слова и смотрел за игрой огня в камине.

– Ты должен понимать, что…

– В курсе. Четвёрки больше нет. Даже на этот сраный праздник жизни приехал в итоге только я. Один, как и в прошлом году. Отличное получилось совместное фото, просто шик.

– Я рад, что ты понимаешь необратимость некоторых вещей, – не скрывая горечи в голосе, ответил Шрудт, – считай это последним заданием. Если тебя это устроит, мы снимем с тебя все печати после. Но сейчас. Сейчас я лично поручаю тебе заняться этим делом.

– Это приказ? – обречённо уточнил Уотан, поднимаясь из недр урчащего кресла.

– Это приказ. – Припечатал граф.

У самой двери молодой человек обернулся на старого интригана. Старик с невинным видом забивал трубку ароматным табаком. Второй кашлянул и задал последний интересующий его вопрос:

– Что с девчонкой?

– Как хочешь, – рассеянно ответил глава Теней и добавил, мельком взглянув на подчинённого, – микстуру не забудь. Там действительно обезбол.

– Обойдусь. Цепи, знаете, требуют особого… – зачем-то решил пояснить Дайс.

– Знаю. – Не отрываясь от своего занятия, прервал его усатый разведчик.

– Честь имею. – Толкнув дверь, через плечо бросил Ворон.

– Если мне ещё раз придётся собирать тебя по запчастям, одним Шендонским не откупишься! – Крикнул граф захлопнувшейся двери.

После чего протянул в сторону тяжёлой шторы прямоугольник из серого картона. Убедившись, что рука в чёрной перчатке забрала конверт, он удовлетворённо кивнул и с наслаждением затянулся.

***

В жизни каждого человека, имеющего свободные деньги, рано или поздно появляется пара-тройка «любимых мест». Это могут быть небольшие уютные кафе, помпезные ресторации, заведения с изысканной кухней или национальным колоритом. Иногда, впрочем, встречаются довольно экстравагантные варианты, где можно не только вкусно поесть в необычных декорациях, но и попасть в приключение, не выходя на улицу. Трактир «Вкус Тролля» был одним из таких мест и по совместительству любимым заведением Дайса.

Ещё в ту пору, как барон Дартвинг и его друзья не были народными героями, они прониклись неповторимой атмосферой «Тролля». Молодого аристократа тогда очень впечатлил обычай еженедельной пятничной драки в формате «все против всех». Победитель получал бочонок самого жестокого виски из подвала владельца. Публика в легендарном пабе собиралась соответствующая: отчаянные авантюристы, отчисленные из университета магии студенты и головорезы всех мастей.

Не лишним будет упомянуть, что таверна, как гордо именовал её владелец, была полна магических эманаций и своеобразного юмора. Примерно в той же пропорции, что и старый приятель Ворона, питающий страсть к синим цилиндрам. «Тролль» был безумным местом. Безумным, но очаровательным в своём сумасшествии.

Где ещё вас встретит дверная ручка в форме костлявой ладони, проверяющая пригодность клиента своим крепким рукопожатием? Или вы каждый день слышите приведений, комментирующих результаты посещения отхожего места громким воплем «У него получилось!»? Может быть, вас совсем не трогают подносы на паучьих лапках, что трудятся официантами? В любом случае, это место не оставит вас равнодушным, ведь у него есть несколько козырей: сногсшибательно (иногда буквально) вкусные блюда, умопомрачительные (почти всегда) напитки и стонущие (перманентно) под посетителем стулья. Когда архимаг на пенсии желает открыть свой маленький ресторанчик, можно ожидать от этой затеи чего угодно. Чего угодно, кроме скуки.

Дайс сидел за столиком на четыре персоны и играл в шашки с графином пива. Тот отказывался наливать пенный напиток просто так, заявив что «Жидкое золото необходимо заслужить». Если же авантюрист проигрывал, нахальный сосуд отвешивал народному герою сочный щелбан и начиналась следующая партия. Одной из составляющих особого шарма «Тролля» являлось всеобщее равенство, доведённое до абсурда. Победив в ожесточённой схватке за пиво, Второй, довольный успехом, обернулся на своих спутников. Те, изображая немой восторг, поаплодировали триумфатору.

– Кто-то будет ещё? – Поинтересовался уже заметно захмелевший барон, кивая на стеклянного соперника.

– Мы теряем время. Говори, зачем позвал. – Проворчал огромный лысый детина со всклоченной рыжей бородой. Несмотря на приятную температуру в помещении, он сидел в шубе с меховыми отворотами. И даже не потел.

– Колись, мистер загадка, ты опять совал дружка, куда не просят, и нам придётся теперь искать твой орган в Плане Ужаса? – вращая на пальце тёмно-синий цилиндр, присоединился к нему щегольски одетый молодой человек. Он хитро прищурился и, выждав примерно три театральных паузы, добавил:

– Кто она? На твоей рубашке длинный волос. Ты что, изменяешь мне, кобелина?

– Джи, как можно, – парировал нетрезвый Дайс, – моё чёрное сердце принадлежит только тебе, мерзкий извращенец.

– Может это мой? – Застенчиво поинтересовалась миловидная девушка, сидящая по правую руку от Второго. Она задумчиво покрутила локон на пальце и попыталась поймать взгляд собравшего их здесь мужчины. Пара небесно-синих глаз встретилась с парой серо-стальных и девушка грустно заключила:

– Он в стельку пьян.

– Протестую, графинчик ходил за добавкой лишь дважды. Графинчик, подтверди. – Обернулся к своему визави несправедливо обвинённый. Кухонная утварь с готовностью закивала.

– Волос тёмный, – отвлечь шляпника оказалось не так просто, – рассказывай.

– Её зовут Алиса Кроу. Она ищет лекарство от Алой Гнили. Я прошу вас поехать со мной в Некрополь.

– А-а-а, что же ты сразу не сказал, крысёныш, – процедил здоровяк, щелкая костяшками, – ну, тогда, иди к чёрту. Ты мне не нравишься, эта затея мне не нравится. И я до сих пор не забыл своё обещание выбить всё дерьмо из одного нахального барончика. Твоё счастье, что старина Роб не разрешает проводить разборки с летальным исходом на своей территории. Если захочешь аудиенции лично со мной, то жду официальный вызов на Арену, сопляк.

Мускулистый детина с бычьей шеей поднялся и, не прощаясь, двинулся прямо к выходу, распихивая завсегдатаев и пинками убирая с пути тяжёлые дубовые столы и прочую мелочёвку.

– Если Лео не будет, то я тоже пас, старичок. – Надевая шляпу, вздохнул стиляга.

– Джи. Ещё разок как в старые добрые. – Сделал ещё одну попытку уговорить товарища Дайс.

– Без обид, но я слабо представляю, что нам там делать. Особенно если не будет возможности бесить бородатого. Бывай. – Бодро вскочив с протяжно стонущего стула, он помассировал сиденье и тоже направился к выходу. Веточка рябины, что выступала бессменным украшением его цилиндра, на прощание задорно подмигнула.

– А что насчёт тебя? – Второй повернулся к подруге, что грела руки о чашку с горячим шоколадом. Отпив немного жидкого лакомства, та зажмурилась от удовольствия. Затем распахнула свои удивительные глаза и с лёгкой грустью произнесла:

– Куда же я денусь? Конечно, поддержу, как и всегда.

– В прошлый раз ты говорила также. – Проворчал и не думающий трезветь авантюрист.

– Тогда у группы были гастроли, я не имею права подводить ребят. И люди. Они ждут наших песен. – Мягко улыбнулась Весна, чуть склонив голову к плечу.

– Для тебя я тоже второй. Не только как член Четвёрки. – Раздражённо бросил Уотан, пытаясь подняться.

– Хэй, – окликнула его девушка, – я не могу всегда быть рядом, ты же знаешь. Но я всегда поддержу тебя, что бы ни случилось.

В глазах Музы блеснула влага. Уотан приблизился к той, с кем хотел бы связать свою жизнь. Хотел, но не смог. Обстоятельства, вечно эти обстоятельства.

– Мне пора, – он с нежностью провёл по щеке бывшей возлюбленной, – эта упрямая леди хотела зайти со мной. Но не прошла проверку. Мерзнет, должно быть.

– Жаль, что ты перестал писать, – невпопад отозвалась Весна, – Песнь Возрождения неполноценна без текста. Иногда слова имеют немалый вес.

– Может потом, – натягивая маску, ответил Дайс и добавил, – ещё увидимся. Хотя про себя хотелось добавить «вряд ли». Предстоящая миссия выглядела как форменный мазохизм, переходящий в изощрённое самоубийство.

Алиса Кроу, чьи попытки победить в противостоянии с дверью не увенчались успехом, уже собиралась пойти и поймать извозчика. Но тут внезапно дверь открылась, выпуская на морозную улицу клубы ароматного пара и пошатывающегося народного героя.

– Это и есть ваши «переговоры», сир Уотан? – Язвительно заметила целительница.

– Двое. Лысый с бородой и модник в шляпе. Вышли минуту или две назад.

– Отказали? – участливо спросила женщина.

– Ещё бы. Такие вот у меня друзья. – Барон Дартвинг даже не пытался скрыть своё пьяное уныние.

– Они вам не друзья. – Очень пристально вглядываясь в авантюриста, заметила молодая аристократка.

– Согласен, – не стал спорить тот, – пошли они к чёрту. И девушки мне никакие не нужны. Особенно звёзды эстрады. Сделаю всё сам. Я ж, типа, герой.

– С вами всё в порядке, сэр? – обеспокоенно поинтересовалась целительница. Её пугал вид хмельного Второго, чьё настроение скакало, как кролик под армейскими стимуляторами.

– Абсолютно точно нет, – шагая вдоль проезжей части, сознался тот, – Нам нужно поймать извозчика, мисс Кроу.

– Мы куда-то едем, барон? – едва поспевая за своим спутником, на бегу спросила девушка.

– Да, дело не терпит отлагательств.

В ту же секунду рядом с ними остановился открытый экипаж, запряжённый парой гнедых коней. Будто и не выпил недавно почти три кувшина пива, Дайс резво вскочил в повозку. И как истинный джентльмен не забыл подать даме руку, чуть ли не рывком затаскивая Алису следом.

– Куда вам, Сир? – вежливо спросил старик-извозчик.

– В парк Двухсотлетия. Мне не терпится кое-что взорвать.

И колёсный транспорт помчал своих пассажиров через весь город. Несмотря на послеобеденное время, дорога была достаточно свободной, чтобы можно было разогнаться на широких проспектах и полупустых улицах. После объявленного на днях карантина народ не стремился без веской причины выходить из дому. Даже в выходной день, как сегодня. Обычно, в этот час люди уже возвращались со службы в местном храме или смело направлялись в ближайший кабак.

Но назревающая эпидемия диктовала иные правила, и народу пришлось отказаться от части своих привычек. На крайне неопределённый промежуток времени. Муниципалитет делал всё от него зависящее, чтобы снизить риски передачи Алой Гнили и даже оцепил район с клиникой. Но страх перед новой заразой надолго не удержит обычного обывателя. Люди в массе своей плохо понимают такие абстрактные угрозы, как эпидемия. Но очень хорошо замечают утрату привычных вещей. Комфорт привычной жизни в этом плане гораздо более наглядная штука. К сожалению.

Среди горожан уже зрело недовольство такими «бесчеловечными мерами». До бунта было ещё далеко, но настроение толпы менялось в худшую сторону. И это приходилось учитывать. Когда каждый пятый житель владеет связью с тонким планом, внутренняя политика становится более деликатной. Во всяком случае, на сегодняшний день запреты массовых собраний, отмена культурных мероприятий и предписания с «настоятельными рекомендациями» не выходить без нужды из дома работали. Люди сидели по домам, выбираясь разве что за продуктами в бакалею. Так что поездка вышла с ветерком.

А если быть точным, с ледяным ветром, швыряющим в лицо мелкие льдинки. Погода стояла по-зимнему прекрасная. Такая, что заставляет радостно вздохнуть, оказавшись, наконец, в тепле. Бодрящий морозец был так неописуемо хорош, что имел все шансы немного отрезвить набравшегося в «Тролле» авантюриста. Но тот оказался не так прост и поминутно прикладывался к фляге с загадочным содержимым. Впрочем, запах крепкого алкоголя, долетающий до сидящей напротив Алисы, быстро разрушил тайну серебряного резервуара с фамильным гербом.

Девушка сверлила барона суровым, как ей казалось, взглядом. Но тот откровенно плевать хотел на любые осуждающие физиономии и поэтому процесс дегустации горячительного продолжался весь недолгий путь. Немолодой кучер домчал парочку благородных лиц до места назначения за каких-нибудь полчаса. И получил за это щедрую плату от радостного Ворона. Тот, весело напевая себе под нос какой-то мотивчик, чуть ли не бегом рванул в сторону своей цели. Целительница, недовольная происходящим, на пару секунд застыла и уже хотела попросить отвезти её домой. Но, бросив взгляд на зачем-то перелезающего через забор мужчину, всё-таки спрыгнула на утоптанный снег. Мисс Кроу неодобрительно покачала головой и двинулась следом за пьяным в лоскуты авантюристом.

Благородная девица не спеша проследовала до центральных ворот, что даже не были заперты, спокойно прошла через них и подошла к трёхметровому забору с внутренней стороны. Как раз ко времени приземления хмельного воителя. Тот удивительно ловко для своей кондиции приземлился, затем приложил палец к губам, призывая к тишине, и на полусогнутых двинулся куда-то вглубь самого зелёного (а ныне скорее белого) района. Как выяснилось парой минут позже, в западную часть этого клочка природы. Туда, где был установлен памятник Трём Героям.

Несмотря на приличную дозу жидкого дурмана в крови, Дайс двигался удивительно быстро и легко. И практически бесшумно. Алиса с трудом поспевала за ним, вынужденно срываясь иногда на бег. Ей удалось догнать народного героя только в сотне шагов от скульптурной композиции. Ветеран войны с нежитью залёг за квадратными кустами и жестами предлагал девушке «не отсвечивать». Приблизившись и с трудом восстановив дыхание, юная аристократка обратилась к нетрезвому авантюристу:

– Барон, ваше поведение просто недопустимо. Вы же не собираетесь…

– Т-ш-ш, – прервал её обличительный монолог Уотан, – говорите тише и, ради всех богов, пригнитесь.

– Вам бы не мешало поехать к себе и протрезветь, – уже тише продолжила девушка, присаживаясь на корточки рядом с Дартвингом.

– Мисс Кроу, отправившись за мной, вы стали соучастницей. А раз мы теперь оба вандалы, то хотя бы действуйте профессионально. – Совершенно серьёзно выдал нарушитель общественного спокойствия.

– Вы в своём уме? Взорвать памятник?! – Негодующе воскликнула Алиса.

– Ну вот. Вы испортили такую замечательную диверсию. Теперь придётся идти напролом. – В стельку пьяный диверсант, пошатнувшись, встал и двинулся прямо к своей металлической жертве.

Так как скорость движения барона была на этот раз далека от крейсерской, молодая целительница быстро его догнала. И перекрыла путь, раскинув руки в стороны.

– Прекратите немедленно. Вы ведёте себя как ребёнок. Я искреннее не понимаю, как всё происходящее относится к нашему делу. У вас ведь задание.

– Во-первых, это необходимо для моего душевного спо…, – Начал было Дайс, но потом резко замолчал. На его лице отразилась работа мысли.

– А-а-а, старый хрен вас поставил в известность насчёт отсутствия у меня выбора. Вполне в его стиле. А теперь уйдите с дороги, мне жизненно необходимо стереть с лица земли это металлическое убожество. – С этими словами Уотан попытался отодвинуть женщину в сторону. Шлёп. Голова убийцы лича мотнулась в сторону от удара наотмашь.

– Да придите уже в себя, барон. Это память о ваших друзьях. Займитесь уже делом. Ваши выходки не смогут никого вернуть!

– Допустим, вы правы, – слегка протрезвевший от пощёчины Ворон недобро взглянул на Алису, – но с чего вы взяли, что нужно кого-то возвращать. Уйдите с дороги. Если я сказал, что взорву этот «памятник», это значит, что. Я. Взорву. Это. Убожество.

– Как угодно, – сквозь зубы процедила девушка, – но после того как проспитесь, сделайте одолжение – начните уже думать головой. Если Алая Гниль вас не коснулась, то это не значит, что она вас пощадит. И заберите уже ваше демоново письмо. Слуга в вашем имении отказался его брать.

Она порылась в карманах пальто и вытащила на свет два конверта. Один с синей восковой печатью и второй полностью серый, без опознавательных знаков. Целительница протянула картонный прямоугольник адресату и, вскинув подбородок, устремилась к выходу из парка. Но сделала всего пару шагов: стальная хватка охотника на чудовищ сомкнулась на её плече. Ворон сделал несколько резких вдохов, принюхиваясь. Он, не разглядывая, сунул личное послание во внутренний карман и вкрадчивым голосом обратился к спутнице:

– Серый конверт от Шрудта. Он обычно пахнет горьким миндалём. Но сейчас я чувствую кое-что ещё. Кто тебе его передал?

– Это был я. – Прошелестел за спиной Дайса незнакомый голос. Обернувшись, авантюрист увидел знакомую фигуру в чёрном. Пришельца обволакивал плотный то ли дым, то ли туман. Капюшон и маска из теней надёжно закрывали лицо, на котором выделялись горящие угольки глаз. В руке незнакомец сжимал поглощающую свет трость.

– Мисс Кроу, я помню, вы хороши в беге. – Надевая непонятно откуда взявшуюся маску, обратился к спутнице Уотан.

– Я не знаю этого человека. – Растерянно пробормотала целительница.

– Самое время проявить ваши таланты, – разматывая скрытые в рукавах цепи, продолжил барон, – мы немного побеседуем с этим господином. Это приватный разговор. Не для лишних ушей.

– Вечеринка только для своих. Но Алиса нам уже как родная. – Голос тёмного напоминал жуткую помесь хрипа и свиста. Со стороны девушки раздался испуганный вскрик. Резко посмотрев за спину, Дайс увидел лишь макушку целительницы, что буквально провалилась сквозь землю. Пятно чернильного цвета бесшумно поглотило свою жертву и резво метнулось к северной части парка, скользя по снегу не хуже саней.

– Ошмётки бездны, а ну стой! – Крикнул убийца лича и помчался вслед за удирающим пятном.

Угнаться за юрким кусочком тьмы было нелёгкой задачей. Он умудрился развить приличную скорость, да к тому же постоянно вилял из стороны в сторону, резко менял направление движения и не испытывал проблем с пересечённой местностью от слова совсем. В отличие от преследователя. Человеку приходилось огибать крупные препятствия, перепрыгивать через кусты и скамейки и стараться не встретиться лбом с каким-нибудь деревом. Снег, хотя и не критично, но тоже влиял на удобство и темп движения пошатывающегося героя.

Ворон не поспевал за двумерным похитителем, как ни старался. Чертыхаясь, он перемахнул через какую-то урну и резко остановился. Чтобы следующие пять секунд потратить на борьбу с бунтующим желудком. Алкоголь рвался наружу. Пара судорожных вдохов и пьяный мастер продолжает погоню, стараясь удержать внутри себя жидкое вдохновение. Его рука судорожно шарит по карманам в поисках. И выныривает из недр костюма с уловом: грязно-серого цвета капсула слегка пульсирует, словно живая. Находка без промедления отправляется под маску, Дайса всего передёргивает и вот, заметно ускорившись, он бросается дальше по заснеженному парку. Считанные секунды задержки дают хитрому пятну неслабую фору – коварный похититель вот-вот скроется между деревьев. Из-под маски раздаётся рык, не свойственный человеку и фигура в белом плаще размазывается в пространстве, стремительно сокращая дистанцию.

Хитрая лужа с самого начала вела себя слишком разумно для заклинания. Но, будто этого мало, туманный вор показывал ещё и свою способность к адаптации. Как-то считав ситуацию (без помощи органов чувств), нечто приспособилось и теперь выбирало маршрут, лишённый длинных прямых участков. Клякса скользила между деревьев, сворачивала под прямыми углами и всячески усложняла жизнь оппоненту. Подстёгнутый боевой алхимией Уотан не отставал и с лихвой компенсировал недостаток манёвренности смекалкой и проснувшимся азартом. Где-то охотник на чудовищ без изысков сносил молодые деревца, где-то использовал для резкой смены курса фонарные столбы, а местами прицельно бил цепью по земле, вынуждая беглеца менять планы на ходу. Парк Двухсотлетия стал ныне площадкой для крайне ироничного в сути своей представления.

Сама сцена, являлась не больше чем рукотворной пародией на лес. И в этом совсем не диком массиве мчались сейчас охотник и его добыча. Распределение ролей между актёрами казалось очевидным. Но только на первый взгляд. Истинный хозяин положения цинично вёл человека за собой, используя «даму в беде» как наживку. А тот, кто мнил себя хищником, следовал воле загонщика. Упоённые древней игрой в преследование, они стирали пространство под собой. Текущий по земле сгусток тьмы и низко летящий вслед за ним Ворон могли бы побить рекорд в забеге на три километра. Жаль, некому было зафиксировать их скорость.

И слава всем богам, что никто не попался на пути бешено несущегося барона Дартвинга. Парочку гонщиков не смогли замедлить даже весьма толстые прутья забора. Низко простонавший металл выступил знаком того, что погоня продолжилась за пределами городской зоны отдыха, резво пересечённой по диагонали. Тёмный загонщик уводил своего преследователя всё дальше на север.

Когда заряд бодрости, даруемый пилюлей-стимулятором, иссяк, Дайс обнаружил прямо по курсу городское кладбище. Улепётывающий со всех сил клочок темноты вопреки ожиданиям, замедлился. Казалось, только чтобы позлить выдохшегося человека. Тёмная клякса даже благородно ожидала своего коллегу-бегуна, пока тот выворачивал содержимое кишечника, держась за ограду. И нарочито медленно ползла впереди, сохраняя дистанцию в двадцать шагов, пока Ворон, еле волочащий ноги после отката алхимии, доковылял до широкой площадки в самом центре погоста. Вдоволь поизмывавшись над обессилившим героем, чернильный мерзавец выплюнул похищенную Алису возле трёх неприметных надгробий. Пару раз уклонившись от вялых ударов цепями, чёрная лужа спряталась за одним из них.

– Сволочь. И зачем это было нужно? – Тяжело дыша, спросил Уотан.

Вопрос оказался риторическим. Отвечать затаившийся похититель явно не планировал. Скорее всего, просто не мог. Держа артефактное оружие наготове, воин в белом приблизился к лежащей без сознания девушке. Пощупав пульс, он убедился, что мисс Кроу в порядке и ещё раз бросил взгляд на надгробия, ожидая атаки неизвестного существа. Бывалый авантюрист был готов к схватке, к тому, что ему придётся убегать – к чему угодно. Но он не был готов к тому, что увидел.

На полированном могильном камне сидела крупная птица. Поэт бы сказал, что ей здесь самое место. Чёрный как ночь ворон оседлал надгробие и смотрел на фигуру в белом, чуть наклонив голову набок. Охотник на чудовищ замер, потрясённо разглядывая пернатого гостя.

– Х-хуго? – хрипло выдохнул Второй.

– Кра. – Утвердительно каркнул тот и поскрёб когтями свой «насест», привлекая внимание.

Дайс опустил взгляд на полметра ниже и вчитался в неровные надписи, выдолбленные на этом гранитном холсте.

Леонард Ангейр

Твоя храбрость не знала границ.

– Нет-нет-нет, – скороговоркой пробормотал барон, – не может быть.

Потом перевёл взгляд на могильный камень справа. Его зрачки расширились.

Джестер Клавер

Рано или поздно увидимся, засранец.

– Это. Как это? Почему это? – повторял он, упорно не желая смотреть на могилу слева.

Хуго перелетел с центрального могильного камня на левый. Все три надгробия были выполнены из серого гранита, но именно левое отличалось какой-то утончённостью обработки. Центр плиты украшала талантливо выполненная гравировка: цветок, как лозой оплетённый скрипичным ключом. Клюв крупной птицы пару раз стукнул по холодному камню, Уотан рефлекторно повернул голову и застыл, впившись взглядом в две строчки, приютившиеся под выбитым в камне узором.

Муза Гринвайв

Я всегда буду помнить.

Утоптанный снег скрипел под ногами уставшего человека. Проливной дождь прятался с обратной стороны его век. Кровь из прокушенной губы стекала по подбородку. Из глотки рвался, едва не ломая зубы, вопль:

– Ааааааааааааааааааааа!!!

Шаг второй

В прозекторской больницы Святого Игниса снова производили вскрытие. Уже третье на этой неделе. На холодном металле стола ныне расположили тело очередной жертвы Алой Гнили или, как её называли здесь, фебра радицесс. Что в переводе с врачебного наречия значило «корневая лихорадка» и частично отражало судьбу жертв этого недуга. Кожу несчастных, к концу их жизни, покрывала целая сеть келоидных рубцов, тянущихся преимущественно вдоль вен. К этим рубцам прилагались пятна сухой и растрескавшейся кожи, чей цвет недвусмысленно намекал, почему в народном названии болезни участвует слово «алый». Окоченевший пару часов назад мужчина средних лет больше всего напоминал не человека, а его копию, умело исполненную из природных материалов. Преимущественно, древесины редкой породы.

– Обратите внимание, коллеги, – раздался приглушённый защитной маской голос патанатома, – кожный покров пациента полностью сменил пигментацию, чего ранее не наблюдалось.

– Это может быть следствием соседства с палатой герцога Кроу, – предположил его коллега, так же одетый в защитный комбинезон. Трио эскулапов собралось по просьбе прозектора полчаса назад, и теперь внимательно следили за ходом вскрытия. В первую очередь их внимание привлёк насыщенный бордовый цвет, что было нонсенсом, поскольку ранее поражения кожи имели гораздо более светлые оттенки.

– Вполне возможно, что остаточное излучение от действий Мастера жизни повлияло на… – начал ещё один из медиков, но его сразу же прервали.

– Нет, коллеги. Его светлость пытался исцелить некоторых пациентов из соседней с ним палаты. Запретить ему передвижение в пределах карантинной зоны не представляется возможным. Начальство, как-никак. – За мутным стеклом не удавалось разглядеть лицо, однако все присутствующие узнали хриплый баритон второго человека в клинике, профессора Пилле.

В нынешних условиях, когда основавший это медицинское учреждение герцог сам оказался поражён загадочной болезнью, профессор фактически занял место заведующего. И неплохо справлялся со своими задачами, надо сказать: большинство инфицированных, что были выявлены в столице, уже находились на территории клиники, карантин сдерживал распространение заразы. Кроме того, усиленно велись поиски «нулевого пациента» и первичного очага заражения, проверялись вокзал и порт. Только с разработкой вакцины возникли непредвиденные трудности. Учёным мужам так и не удалось найти возбудитель.

– Занятно, – протянул анатом и обратился непосредственно к руководителю проекта по изучению радицесса, – и какое влияние в итоге имели действия герцога на течение болезни? Кроме того, что я вижу перед собой, конечно.

– Срок жизни пациентов, по отношению к которым применялись методы энерго-информационной терапии, в среднем увеличился на сорок-сорок пять процентов. Это обусловлено удлинением стационарного периода. Также наблюдалось снижение болевого синдрома. – Зачитал с планшета один из врачей.

– И помимо этого мы наблюдаем появление новой стадии, если позволите, пост-терминальной. Когда я отправлял пациента на вскрытие, подобных эффектов не наблюдалось. – Прокашлявшись, добавил профессор.

– Я правильно понимаю, – повернул на него стекло маски проводящий изучение тела специалист, – инфекция продолжает жить после биологической смерти носителя?

– Думаю, здесь имеет место мутация штамма, обусловленная воздействием энерго-информационных структур. – Заключил врач с планшетом.

– Полагаю, стоит послать за компетентным малефиком. Это на сто процентов не паразит. У нас не то вирус, не то бактерия, которую мы до сих пор не можем поймать. Микроскопы оказались полностью бесполезны, а эта отрыжка бездны ещё и мутирует. Мне самому не верится, что я это говорю, но, похоже, мы столкнулись с возбудителем магической природы. – В конце своей тирады анатом стукнул кулаком по столу с препарируемым телом. Его начинала бесить неопределённость.

– Уже послали, уважаемый, – устало ответил ему руководитель, – прибудет на следующей неделе.

– Профессор, у нас нет времени, – горячо воскликнул ведущий записи медик, – если ситуация будет развиваться теми же темпами, нам придётся оцепить столицу и устроить чёрный карантин.

– Отставить панику, коллега, – прервал его Пилле, – месяц-другой мы ещё можем себе позволить барахтаться с тем, что есть. Чем трепать себе нервы, почём зря, предлагаю вам взяться за поиск хорошего демонолога.

– Демонолога?! – ошарашено переспросил нервный медик, – да где мы найдём сейчас не психованного.

– Любого, способного выявлять подсаженные сущности, не обязательно адекватного, нам не до жиру сейчас. Нужно отработать все версии. Если мы не выявим возбудителя, то все наши действия окажутся бессмысленной тратой времени и чёрный карантин станет не вопросом «если», а вопросом «когда».

– Полностью согласен, – мрачно кивнул патанотом и внёс ещё одно предложение, – господин Пилле, я бы рекомендовал уничтожить тела пациентов с мутировавшим штаммом. Во избежание, так сказать.

– Понимаю ваши опасения, мастер Лейхнем, – легко согласился на просьбу прозектора заведующий, – война с немёртвыми коснулась всех нас. Однако изучить влияние целительных способностей герцога на фебра радицесс всё же стоит.

– Безусловно, образцы тканей и органов будут сохранены. Нам необходим материал для изучения. Пусть мы и нихрена не понимаем. – Грустно закончил анатом и вернулся к вскрытию.

– Хорошо. В таком случае, прошу всех вернуться к текущим задачам. Жду протокол вскрытия к завтрашнему утру.

– Он будет у вас на столе, – не отрываясь от работы, ответил Лейхнем.

Три фигуры в одинаковых серых комбинезонах быстро покинули помещение, оставляя расстроенного коллегу один на один с трупом. Патологоанатом без спешки, но довольно сноровисто приступил к выполнению своих непосредственных обязанностей. Для экономии времени он положил папку для записей на инструментальный столик рядом с собой. Обычная, в общем-то, папка. Только листы в ней с недавних пор имели непривычный нежно-кремовый цвет.

А всё потому, что изготавливались из специальной бумаги, способной спокойно пережить процедуру дезинфекции. Пусть многим в больнице и казались такие меры предосторожности излишними, профессор Пилле настоял на своём. Да, пришлось делать запрос на спец-грифели и сами листы устойчивого к химии и печатям цветного великолепия. Наблюдающий за угасанием десятков пациентов временный глава клиники не мог себе позволить лишний риск. И пусть претерпевающие неудобства врачи ворчали, а кто-то даже крутил пальцем у виска, глядя на обработку документов, результаты были: инфекция не распространялась не только за пределы лечебницы, но и внутри неё. Корневая лихорадка оказалась надёжно запертой в восточном крыле.

Поискав некоторое время карандаш с тем самым устойчивым стержнем, доктор Лейхнем, к своему глубокому сожалению, обнаружил его на полу. В прорезиненном и довольно толстом комбинезоне было не так легко сгибаться. А сесть на корточки вообще представлялось чем-то сродни подвигу. Тяжело вздохнув (который уже раз за сегодня), анатом приступил к выполнению задачи. Результатом мучений потеющего и ежеминутно посылающего всё в бездну врача стали: добытый в беспощадной битве с неудобством костюма карандаш и судорога в ноге. Пережив эту напасть, специалист по покойникам переписал данные пациента из карточки, отметил дату вскрытия и зафиксировал результаты визуального анализа. Итогом шарканья карандаша по бумаге стала запись:

Труп мужчины средних лет правильного телосложения, хорошего питания. Трупное окоченение во всех группах мышц выражено удовлетворительно. Вдоль вен и прочих поверхностных сосудов наблюдаются множественные келоидные рубцы. Кожа лица, туловища и конечностей имеет неестественный бордовый оттенок. Наблюдается ксероз на 80% кожного покрова, а также очаги облысения по всей поверхности головы…

На моменте с описанием состояния волосяного покрова внимание врача привлёк странный звук со стороны камер для хранения тел. Лейхнем повернул голову в сторону контейнеров с телами и прислушался, но ничего подозрительного не заметил. Списав всё на шум собственной крови в ушах, он продолжил заниматься телом. Росло количество строчек на листке протокола и вот доктор, у которого ещё ни один пациент не жаловался, взял в руки скальпель.

Но только он успевал сделать первый надрез, как странный звук со стороны морга повторился. Отложив скальпель, мужчина некоторое время задумчиво повертел головой и потом всё-таки решил проверить, что происходит. Такое случается нечасто, но кто-то, из не успевших побывать на его столе людей, может оказаться немного живым. Хотя такие случаи и редки.

Прикинув, что сам был бы не рад отсутствию внимания, окажись он в подобной ситуации, патанатом уверенно двинулся в сторону «холодильника». Тщательно проверив несколько ящиков с телами, что поступили совсем недавно, он не обнаружил никакой активности. Для собственного спокойствия медик проверил мёртвых с помощью карманного зеркальца. Оно должно было слегка запотеть, если у кого-нибудь вдруг всё ещё сохранялось дыхание. Щупать сердцебиение в специальных перчатках было, пожалуй, дохлым номером.

Звук повторился в третий раз и поднявший к потолку голову Лейхнем нашёл его источник. Он заметил, что одна из вентиляционных решёток периодически выгибается потоком воздуха, создавая низкий звук при деформации металла. Впрочем, это было не опасно, поскольку все фильтры располагались выше по шахте воздуховода. Единственная «опасность», которую представляла эта тонкая сетка, это её способность раздражать работников морга. Посетовав на несовершенство мира, анатом вернулся к столу в прозекторской.

– Итак, где там у меня был надрез? – пробормотал он себе под нос и замер с занесённым скальпелем. Затем сильно зажмурил глаза и снова открыл их, но никаких следов от хирургического ножа на теле так и не обнаружил.

– Вроде бы я уже делал… – неуверенно сказал сам себе Лейхнем и растерянно покрутил головой, – ладно, начнём.

Лезвие скальпеля заскользило по тёмно-красной коже мертвеца, рассекая её. В линии надреза чётко прослеживались гной и свернувшаяся кровь. Щиток стекла на защитной маске немного запотел, и это мешало обзору. Видимо, сказался перепад температур – в прозекторской явно было теплее, чем в «холодильнике».

К счастью, проектировавшие спец-комбез люди предусмотрели подобное и встроили в маску специальную палочку, названную дворник (вот потеха-то), которой можно смахивать лишние капли. Медик потянулся к специальному рычажку на маске, чтобы протереть стекло, а когда всё же вернул себе способность ясно видеть, тут же пожалел об этом. На теле, которое ему предстояло вскрыть, снова не было ни одного следа анатомических изысканий. Разрез затянулся, будто его и не существовало вовсе.

Лейхнем начал пятиться от прозекторского стола и почувствовал, как ноги становятся ватными. Его начала бить дрожь, он не понимал, что происходит. Мужчине казалось, что он тронулся умом, пока производил вскрытие. Видимо из-за недостатка кислорода начались шутки восприятия. Сколько он уже тут? Вроде бы с самого утра.

– Надо выйти из карантинной зоны и подышать, – пытался убедить себя патанатом, – а потом продолжить работу. Да, так я и поступлю.

Но судьба решила разбить все надежды врача на возвращение адекватности. Недавний стопроцентный труп резко распахнул глаза, с полностью красными белками и открыл пасть, полную треугольных зубов. Диафрагма ещё минуту назад неподвижного тела начала двигаться и из глотки не такого уж и мёртвого пациента вырывались клокочущие звуки.

– Гнилое вымя бездны, что это такое?! – Пересохшими губами шептал Лейхнем, продолжая пятиться к двери.

Краснокожий труп же в это время пытался встать, но движения его были неуклюжи. «Трупное окоченение» – сделал вывод единственный очевидец. Скользя на металлической поверхности стола, покрытое рубцами тело в итоге свалилось на пол.

Рука свидетеля внезапного «воскрешения» судорожно шарила по поверхности комбинезона в поисках чуда. Но наткнулась на одноразовый амулет для связи. Дрожащие пальцы в прорезиненных перчатках стиснули зачарованный кругляш, и доктор ощутил отток сил. «Надо было заряжать его» пронеслось в голове запоздалое озарение. Тварь на полу разобралась со своими конечностями и с горем пополам приняла положение на четвереньках, с интересом наблюдая за трясущимся эскулапом. Судя по тягучей слюне, стекающей из зубастой пасти, интерес был гастрономический. Выпивший достаточно жизненных сил анатома амулет сухо щелкнул, оповещая о том, что связь установлена и тот нервно зашептал в центр медного диска:

– Профессор, у нас труп. Возможно, ревенант. Код красный, повторяю, код красный.

Внимательно следящий за врачом выходец с того света подобрался, как зверь, готовящийся к прыжку, и поскрёб камень пола отрастающими когтями. Доктор был уверен, что минуту назад их точно не было. Остатки волос с головы выпали, кожа шла буграми, а толстые рубцы извивались как черви.

–…подвал …говори громче… – донесся голос Пилле, частично перекрываемый помехами.

– Код красный! Перекрыть выходы из восточного крыла! Зовите… я не знаю… команду… команду зачистки! – В истерике прокричал Лейнхем в прижатый к стеклу медальон, затем перевёл взгляд на присевшую тварь и выронил его.

Всё ещё зажатый в другой руке скальпель медик выставил перед собой. На глазах его выступили злые слёзы. Он не хотел умирать, но прекрасно понимал, что не дождётся команды спасателей. Он вообще никого не дождётся. По штанине распространилось неожиданное тепло, но доктору было не до слабости мочевого пузыря. Всё внимание работника морга сейчас сосредоточилось на тёмно-красной фигуре, подобравшейся и готовой к атаке.

Профессор Пилле оказался крайне взволнован, когда его тревожный амулет вдруг завибрировал, сообщая об экстренном вызове. Стиснув в кулаке данный недешёвый аппарат, он уже собирался обрушить свой гнев на того, кто решил с ним связаться. И напомнить, что эти безумно сложные маго-технические штуки предназначены исключительно для серьёзных случаев. Но, когда из центра металлической пластины раздался напряжённый шёпот его оставшегося в морге коллеги, зам главы лечебницы понял – случай серьёзнее некуда.

– …сор, …у нас труп …ант. Код… повторя… красный… – из-за подземного расположения мертвецкой, сигнал местами терялся, и было не до конца понятно, чего хочет паникующий Лейнхем. Попросив срывающегося в истерику анатома говорить громче, Пилле занёс руку над тревожным рычагом.

– Код красный! – прорвался, наконец, через помехи срывающийся голос, – зовите… команду зачистки!

– Вот дерьмо! Протухшие демоновы сиськи, как же не вовремя. – Чуть ли не впервые в жизни выругался профессор.

Заунывно завыла сирена, установленная в восточном крыле по его личному распоряжению. Где-то в восточном крыле с глухим стуком упали, перекрывая входы и выходы, тяжёлые железобетонные перегородки. На первом этаже охрана, услышавшая сигнал тревоги, спешно закрывала вообще все входы в больницу. Временный глава лечебницы выглянул в окно. Кованая решётка забора, окружающего всю больницу имени Святого Игниса, тускло светилась. Местами, между прутьев проскакивали искры. Со стороны голубятни вылетели птицы с экстренными сообщениями.

Старый, но всё ещё крепкий хозяин кабинета подошёл к сейфу, скрытому за картиной и, покрутив колёсико, открыл его. Интересовали старика не стопки папок с грифом «секретно» и не письма от главы Тайной канцелярии. В чреве скрытого хранилища стояла бутыль с двадцатилетним коньяком, пара бокалов и ещё один амулет связи. Плеснув себе сразу полстакана, чтобы не мелочиться, Пилле сжал кругляш в кулаке, ожидая, пока установится контакт с собеседником.

– Кто, сколько? – выдал амулет голосом Шрудта. Глава Теней решил не тратить времени на такую условность, как приветствие.

– Вероятно, ревенанты. Количество неизвестно. Нужно их зачистить, одного оставить в живых.

–Жертвы? – сухо поинтересовались на том конце.

– Пока что один человек, – выдохнул профессор, залпом опустошая бокал, – ухх, холера.

– Я пошлю Могильщика с группой зачистки. Что-то ещё нужно? – поинтересовался суровый разведчик.

– Людей для охраны восточного крыла и стальные койки с надёжной системой фиксации, – Пилле задумался на секунду и добавил, – пятьдесят три штуки.

– Насколько надёжную фиксацию вы хотите? – Ни капли не удивился собеседник врача. Разбор полётов будет позже. Сейчас время решать проблему. Начальник тайной стражи это понимал как никто.

– Как в камерах для одарённых. – Поморщившись, ответил эскулап.

– Ситуация ясна, ждите. – Закончил на этом Шрудт.

Волей судьбы занимающий место главы этого сумасшедшего дома мужчина упал в кресло и налил себе ещё один стакан, полный до краёв. Он поднял бокал ко рту, и, глядя в пространство перед собой, произнёс:

– Покойся с миром, Ганс Лейнхем.

Как врач с многолетним опытом он не тешил себя ложной надеждой. Чуть позже он узнает от охраны, что за несколько секунд до включения тревожной сирены со стороны прозекторской раздался, пробиваясь сквозь толщу камня, леденящий душу крик.

***

После того, как вой сирены прокатился по коридорам лечебницы, носящей имя популярного святого, она стала центром внимания одновременно всех служб города. Первыми, как это обычно бывает, прибыли пожарные. Командир расчёта быстро разобрался в ситуации и выяснил, что опасных возгораний на территории клиники нет. Но, перекинувшись парой слов с охранником, беспомощно разводящим руками по ту сторону защитного купола, решил не ехать обратно.

Если верить словам оцепивших район жандармов, то речь идёт о неких особо буйных пациентах, ради которых даже вызвали специальный отряд. Прикинув, что в последний раз психов успокаивали при помощи чистильщиков примерно никогда, лидер группы бравых пожарных понял – с минуты на минуту в больничке будет жарко. А кому, как не их расчёту быть там, где поднимается температура. Группа зачистки редко действует чисто и тихо.

В прошлом году, например, производя захват одного культиста, эти молодчики знатно раздолбали торговый район. Три часа пришлось тушить. Конечно, есть шансы, что сегодняшний инцидент постараются замять и тогда их не пустят даже к обугленным обломкам. В любом случае, можно побыть очевидцами, пока им не указали на выход. Из задумчивости командира пожарной бригады вывел свисток патрульного и жест, недвусмысленно говорящий, что борцам с огнём здесь больше нечего делать. «Ну вот, накаркал» – расстроился старший расчёта. Кивнув паре знакомых городовых, он поспешил запрыгнуть в экипаж к своим ребятам. Если повезёт, его шурин из полиции «по секрету» поделится деталями операции. Если не поступит приказа молчать, конечно же.

Пожарная команда и некоторые другие городские службы покинули место действия, оставив полицию, выставившую кордоны, в гордом одиночестве. Но долго скучать охране правопорядка не пришлось – спустя считанные минуты появились те, кого тут ждали. К воротам, по которым то и дело пробегали разряды, вышел представительный пожилой мужчина в белом халате. В руках он сжимал резной скипетр, видимо, отвечающий за управление системой безопасности клиники. Навстречу ему, но с внешней стороны, двигались два десятка всадников на вороных скакунах.

Бойцы были в курсе нюансов работы на территории медицинского учреждения, поэтому экипировку подобрали соответствующую. Помимо обычных для отряда зачистки воронёных кирас и хитрой комбинации стёганки с полевой формой (к слову, визитную карточку подобных соединений), было и кое-то нестандартное. Сегодня каждый из чистильщиков озаботился наличием защитного оборудования, обеспечивающего закрытый цикл дыхания. Обычно отряд использовал артефактные шлемы для диверсионных операций, преимущественно подводных, или в сильно задымлённых помещениях. Сегодня же изделиям талантливых ремесленников предстояло стать щитом от невидимого, но всё ещё смертоносного врага – инфекции.

Выглядело творение сумрачных гениев конструкторского дела как барбют со стеклом и парой трубок, уходящих куда-то под горжет, в секретные недра обмундирования, к спрятанному там генератору воздуха. Вкупе с чёрным нагрудником, защитой плеч и пластинами металла поверх набивной брони, это смотрелось внушительно. Чёрные ратники, как их звали в народе, вызывали настоящий трепет, стоило им только появиться на горизонте.

Но помимо грозного внешнего вида, такое снаряжение давало превосходную защиту. А рунная вязь с внутренней стороны кирас и броне-пластин дополнительно страховала бойцов от таких мелочей, как вражеские проклятья и заклинания. Из оружия эти бравые парни имели при себе новейшие семизарядные пистолеты с барабаном и короткие обоюдоострые клинки, для ближнего боя в узких коридорах. Свечение оружия указывало, что готовятся чёрные стражи всегда основательно, не упуская ни единой детали.

Отряд спешился в полусотне метров от барьера, выстроился в боевой порядок и двинулся к плёнке магического щита. Приблизившись, командир чистильщиков кивнул встречающему их профессору и, верно определив его жестикуляцию, скомандовал:

– В проём, по одному. В темпе.

Пилле, а это был именно он, прислонил навершие жезла к плёнке щита, и в ней образовался проход, достаточной ширины. При условии, что люди будут входить по очереди. Группа зачистки слаженно проникла внутрь защитного «пузыря» и построилась перед командиром, ожидая дальнейших указаний.

– А где Могильщик? – спросил главу отряда профессор, закрывая брешь.

– А он уже на месте. – Веселье вояки слышалось даже через закрытый шлем.

– Он у меня за спиной, да? – устало улыбнулся заведующий лечебницей.

– Вы необычайно догадливы, док, – просвистел голос за спиной врача, – не могу отказать себе в этой маленькой с-с-слабости.

На месте, где буквально секунду назад никого не было, стоял высокий мужчина в балахоне. В своей любви к чёрному цвету он мог поспорить со всем отрядом ликвидаторов сразу: его плащ словно поглощал лучи закатного солнца, создавая эффект размытия. Глубокий капюшон мешал рассмотреть лицо любителя внезапных появлений, внутри будто клубился туман. Учёный бросил попытки разглядеть загадочного незнакомца, хмыкнул и указал в сторону восточного крыла:

– Вам туда, уважаемые. Охрана вас проводит. Если получится, сохраните…

– Нам сообщили детали задания, – бросив настороженный взгляд по сторонам, оборвал его командир группы зачистки.

– Хорошо. Я буду у себя в кабинете. – Закончил беседу профессор и немного нетвёрдым шагом двинулся в свои маленькие владения на втором этаже.

Чистильщики же, при участии фигуры в плаще поспешили в указанном направлении. На полпути они пересеклись с начальником охраны и в сопровождении этого нервного господина без помех добрались до камеры дезинфекции. Тот проинструктировал их, как поднять упавшую заслонку с внешней стороны и как опустить её же с внутренней. В секретной нише, спрятанной за репродукцией, имелся специальный рычаг, помогающий «уронить» железобетонную плиту снова. Открытие этой пятитонной дверцы изнутри не предусматривалось, поэтому отряд оставил одного из бойцов снаружи. Дожидаться условного стука, означающего «задание выполнено».

– Я буду скучать, парни. – Жалобно протянул остающийся снаружи воин. Интонация была настолько достоверной, что у начальника охраны чуть не навернулись слёзы на глаза.

– Пошёл ты, Артист. – Крикнули ему с той стороны, кто-то дёрнул рычаг, и тяжеленная плита с грохотом опустилась.

– Где пациенты? – шелестящий голос Могильщика эхом разнёсся по коридору.

– На третьем, – коротко ответил командир отряда и кивнул в сторону лестницы, – если ты конечно…

– Ус-с-с-пею, – в глубине капюшона зажглись два алых огонька, – займитесь ревенантами, Тур.

И обладатель самого чёрного в мире плаща бесшумной тенью скользнул в сторону лестницы. Не успел он удалиться, как опытный вояка начал раздавать команды своим людям:

– Пятёрка Гири на вас этот этаж, пятёрки Рыбы и Прямого – второй. Как справитесь, половина – вниз, остальные – к Жнецу. Контроль лестниц и вентиляции.

– Принято, – слитно раздались ответы сержантов и обозначенные группы, разделившись, бодро двинули уничтожать всё излишне живое на своём пути.

– Башня, Бес, за мной, дистанция – пять шагов. Крест – замыкающим, – отдал последние распоряжения Тур и мрачно добавил, – нам досталось самое интересное.

– Кэп, что с гражданскими? – Поинтересовался воин с характерной насечкой в виде буквы «X» на шлеме. Он проверял извлечённый из кобуры пистолет и будто бы задал вопрос просто от скуки. Но капитан прекрасно знал своих бойцов, и от него не ускользнуло беспокойство, сквозящее в голосе человеколюбивого Креста.

– Заперлись наверху, вместе с пациентами, – спускаясь на минус первый, сообщил солдату Тур, – ну, кто успел. Так, собрались, сейчас начнётся карнавал.

И чутьё не подвело опытного вояку. Карнавал действительно начался. Но немного выше. Сверху раздались хлопки выстрелов и нечёткие из-за расстояния выкрики Гири. Первая группа столкнулась с противником. Не став отвлекаться на рутинные для их профессии звуки, командир повёл троицу соратников дальше в глубины восточного крыла.

Выглядел подвальный этаж примечательно. Из-за высокого потребления энергии барьером больница перешла на аварийное освещение. То есть на несколько тусклых газовых фонарей и слабенькие руны укрепления фундамента, тянущиеся цепочкой у самого пола. С учётом того, как редко в принципе зажигали газовые фонари в последний год, горел только один, и тот у самой лестницы. Так что проще было сказать, что с темнотой боролось лишь красноватое свечение рун.

– Свет или «кошачий глаз»? – уточнил, вглядываясь в темноту Бес. Группа двигалась ромбом, позволяя бойцам средней линии пользоваться стволами и не задевать при этом впереди идущего. Однако в такой темноте не могло быть и речи о каких-то там попаданиях.

– Глаз, свет нам самим будет мешать. – Решил капитан, на ходу сдёрнув один из висящих на поясе амулетов. Тот, пару раз мигнув, рассыпался трухой.

– Не люблю я эти шаманства. – Тихо пробурчал себе под нос высоченный Башня. Его недовольство имело под собой некоторые основания.

Подобные вещи не были особо сложными или дорогими, но имели серьёзные недостатки. Во-первых – быстро портились: даже без применения подобный амулет не способен «прожить» дольше трёх суток. Запашок от них всё это время тоже шёл специфический, что ни капли не мешало сейчас, когда их обеспечили чистым воздухом. Но куда хуже был другой эффект от этих крошек. Амулет из тигриных жил прекрасно позволял ориентироваться чуть ли не в первозданной тьме, но взамен награждал целой неделей очень красочных и реалистичных кошмаров.

Туру самому не нравился подобный расклад, но он вынужден был признать, что сейчас их фонари могут создать больше вреда, чем пользы. Немёртвых не ослепить, а вот друг друга в суматохе боя – запросто. Жестом указав своим людям сохранять максимальное внимание, он осторожно двинулся вперёд. Короткий клинок в руке был взят обратным хватом и выставлен остриём вперёд. Левую руку, сжимающую револьвер, чистильщик положил сверху, используя предплечье правой как упор. Медленно, стараясь не издавать лишнего шума, они двинулись в сторону морга.

Несмотря на обстоятельства, выглядел коридор подвального этажа довольно аккуратно. Но примерно до середины пути. По мере приближения к покойницкой стали появляться следы бурной деятельности неизвестного создания. В основном, конечно, фрагментированные трупы и пятна крови на полу, стенах и даже потолке. Отметив последнее, капитан нахмурился:

– Не ослаблять бдительность, посматривайте наверх.

Бойцы продвигались не спеша, обшаривая каждое помещение, что попадалось на пути. Помимо интересующего их склада с телами – потенциальными ревенантами, на этом уровне имелись и технические комнаты вроде склада различного инвентаря, бойлерной и прочих. Привычки и поведение нового типа мертвяков не изучены, поэтому ликвидаторы вполне резонно считали подозрительным всё вокруг. Вопреки опасениям командира чистильщиков, они не встретили никого вплоть до самой двери в прозекторскую.

Не очень толстая, обитая металлом, дверь была сильно помята и едва болталась на одной из петель. Из проёма натекло немало крови какого-то медика в защитном костюме. Комбинезон оказался распорот в районе живота, не хватало внутренних органов, значительной части кишечника и одной ноги. Доктор явно успел получить целую гамму новых впечатлений перед смертью. Хотя, зажатый в руке скальпель со следами крови нападавшего давал понять – врач не сдавался до самого конца. Перешагнув останки, некогда бывшие патологоанатомом, группа вошла в помещение.

Осмотр «разделочного столика», как окрестил его Бес, не дал никакой новой информации и ликвидаторы двинулись дальше. Туда, где в металлических ящиках в холоде хранились тела. Тела были в наличии. Кроме тех самых пациентов, которых привезли сегодня утром. Если верить списку, найденному среди разбросанных в беспорядке бумаг, их было восемь человек. Семь в морге и один с прозекторского стола. Дальнейший осмотр не показал ничего странного. Разве что плохо закреплённая решётка вентиляции привлекла внимание. Тур подошёл поближе и задумчиво уставился на отверстие под потолком, прикидывая, может ли туда поместиться мертвяк. Теоретически, если без ключиц мог, но…

БАХ

Ход размышлений капитана прервал одиночный выстрел. Он резко обернулся и увидел Креста, что напряжённо сжимал в руках пистолет. Точнее его спину, чистильщик в броне полностью перекрывал выход из морга, и рассмотреть что-либо оказалось решительно невозможно.

– Вы такое раньше не видели, кэп. – Обратился к нему боец, всё ещё держащий кого-то на мушке.

– Ты проход-то не загораживай, – возмутился Бес, – контрольный в голову и вместе посмотрим.

Парой мгновений позже Тур рассматривал уже дважды мёртвое тело прозектора, которое теперь лежало посреди комнаты с дыркой в черепе. Мёртвый доктор восстал и захотел получить немного тепла от новых посетителей. Но успел проползти всего полметра – реакция у Креста на уровне.

– Либо мертвяки научились некромантии, либо хрен его знает. – Башня попробовал почесать затылок, но пальцы лишь поскребли по поверхности шлема.

– Охренеть. Может они ещё некро-лялечек делать начнут? – Нервно хохотнул Бес и для собственного успокоения отделил от дважды трупа голову.

– Сжечь. Однозначно. – Скомандовал Тур и попытался связаться с пятёркой Гири. Но из-за подземного расположения морга амулет не смог даже найти парный у его сержанта, и командир отряда зачистки решил повторить попытку уже с лестницы. На пролёте между этажей медный кругляш знакомо завибрировал. Но без видимого смысла – Гиря не отвечал.

Сержанту было несколько несподручно хвататься за медальон в этот момент. В силу того, что обе верхние конечности бойца оказались заняты оружием. Ситуация, в которую угодил его мини-отряд, не позволяла отвлекаться. Возле поста дежурного медика на них напали. Буквально изо всех щелей полезли мертвяки новой породы. Судя по изорванным комбинезонам и больничным халатам, не так давно все эти ревенанты были пациентами и персоналом больницы. Но обдумывать причины того, как все эти люди могли превратиться в подобное в отсутствии некроманта, было некогда. Попадая в переплёт необходимо действовать. И Гиря действовал.

Пропустив мимо себя бросок безумно резкого мертвяка в пижаме, сержант резким взмахом отсёк ему полголовы и резко развернулся. Припадая к полу, на него зигзагами двигались ещё парочка «краснокожих». Твари быстро учились. Потеряв в первой стычке троих, сражённых выстрелами в голову, мертвяки учли наличие огнестрела и теперь старались «раздёргать» чистильщика. Выстрелив в дёрганных ревенантов последние два патрона, Гиря подобрал меч своего подопечного. Ныне уже покойного.

Для Пима это задание оказалось последним. Как и для всей его пятёрки. Когда с потолка на них посыпались тёмно-красного цвета мертвяки, только усиленные боевой алхимией рефлексы сержанта помогли ему выжить. Сэм и Хрящ сразу же оказались разорваны в клочья, несмотря на доспехи. Гвоздь убежал по лестнице на второй этаж, уводя часть гнилушек за собой. Там целых два отряда, а значит, у него есть шанс. Это был не просто побег, чёрные рыцари решили, что нужно предупредить остальных. Гиря ухмыльнулся, принимая защитную стойку. Драться двумя клинками глупость, но никто не мешает использовать один в качестве щита и средства контроля.

Чистильщик увернулся от когтей очередного мутанта и нанизал его на один из мечей, вторым отсекая зубастую лысую башку. От прыжка собрата зубастой твари он закрылся тушкой безголового. Пинком освобождая меч, он сбил ещё одного любителя подкрадываться. Укол в глазницу – готов. Разворот, ликвидатор приседает под рукой красного и впечатывает стальной кулак ему в челюсть. Оглушённый недо-покойник теряет голову через мгновение. Ещё три твари, припадая на четвереньки, пытаются его окружить. Два мертвяка вылезают из кабинета дальше по коридору. Воин сжимает клинки покрепче и возвращается в защитную стойку:

– Подходи по одному.

Кучка умертвий ведёт себя как стая диких псов и это странно. Они не нападают, словно ждут, когда жертва допустит ошибку. И медленно сжимают кольцо. Решив не стоять на месте, Гиря медленно спиной двигался в сторону лестницы. Он уже успел оценить скорость чудовищ. И не мог не отметить проблемы с торможением: твари частенько не справлялись с инерцией. Сержант планировал использовать это в своих целях. Так он и пятился, стараясь держать в поле зрения всех немёртвых, пока шум за спиной не заставил его замереть. А затем довольно улыбнуться.

Тревожно вскинутая голова одного из чудовищ разлетелась на ошмётки, а коридор заполнился грохотом выстрелов и топотом железных сапог. Чудовища заметались в поисках укрытия, но уйти им не удалось. Два мертвяка скрылись в кабинете, из которого недавно вылезли, но им это не помогло. Залетевшая следом граната не оставила шанса на вторую жизнь этим лысым господам. Пятёрки Прямого и Рыбы прибыли в полном составе. С противоположного конца коридора к месту событий спешили Тур и лейтенанты.

Капитан быстро сформировал из остатков отряда боевой порядок и окинул взглядом этаж.

– Этих троих, – он указал на останки членов пятёрки сержанта, – обезглавить и сжечь.

Гиря застыл в недоумении, пытаясь понять, что он только что услышал. И, надо признать, не он один.

– Живо! Выполнять! – рявкнул на него командир и добавил уже спокойнее, – сейчас для всех объясню.

Под внимательным взглядом Тура, тела бойцов были сложены в ряд вдоль стены и «проконтролированы» уколами под забрало. После этого их облили специальным раствором и подожгли. Занималась этим пятёрка Прямого. Хотя, сейчас их можно было назвать лишь тройкой. Тур это заметил и обратился к бойцу:

– Позаботились?

– Уже. – Кивнул чистильщик. Ему не нужно было что-то объяснять. Прямой всё видел сам.

– А теперь объявление для всех. – Повысил голос командир отряда.

Взгляды большинства бойцов сошлись на капитане. Остальные контролировали направления. Неизвестно, сколько ещё тварей в стенах этой больницы.

– Все мы помним некромантские закладки с чумой или проклятиями, что встречались во время войны с Клаусом Тёмное Солнце. Это нечто похожее по сути, но более мерзкое.

– В каком смысле, капитан? Что происходит? – Гиря не мог отвести взгляда от пылающих останков своей группы и хотел внятных объяснений. Обычно бойцов из отряда зачистки хоронили с почестями, пусть и тайно.

– Если бы мы оставили их так лежать, то через час, максимум – два, получили ещё троих мертвяков. – Продолжил свою речь Тур.

– Так и есть. Я могу подтвердить. – Немногословно добавил Прямой.

– Ревенанты как-то заражают всех, до кого добираются. Цапнет эта лысая харя человечка, и он обращается в такого же. Звучит как бред, но мы и не с таким дело имели. Живых здесь уже не осталось.

– Только немёртвые. – Мрачно припечатал Башня.

– А третий этаж? – напомнил гуманист Крест.

– Вряд ли там кто-то уцелел. – С сожалением выдохнул Гиря, продолжая неотрывно смотреть на обгоревшие трупы соратников.

– Там Жнец, – напомнил для всех Бес и коротко хохотнул, – я врагу не пожелаю с ним столкнуться.

***

Могильщик, наклонив голову набок, рассматривал глубокие следы когтей на металлической решётке, что теперь находилась перед дверью в палату. По всему третьему этажу были установлены подобные решётки. В отличие от железобетонных перегородок, эти заслоны запирались на ключ, так что сохранялся шанс, что небольшая часть персонала могла уцелеть. Слух подсказывал воину в чёрном, что во всех палатах имеются живые. Как минимум, будет, кого охранять. Если деструктивные мертвецы придут сюда снова. Точнее, когда они придут. Судя по следам на стальных прутьях, их остановила решётка. Однако повторно живые не знают усталости и, переловив всю более доступную добычу, вернутся сюда обязательно.

Человек в тёмном балахоне не особо заботился о том, как идут дела у отряда. Ему дали конкретное задание: сохранить жизнь Герцогу Кроу и как можно большему числу медработников. Этим он тут и занимался. Когда бойцы Тура закончат выжигать всё живое на остальных уровнях восточного крыла, они должны подняться к нему и доложить об успехе операции. Но коридоры длинные, палат и помещений много, восточное крыло длиной в полкилометра. Поэтому куда раньше чистильщиков к нему на огонёк заглянут альтернативно живые посетители. Ещё и лестниц две, так что встреча точно состоится: твари могут просто разминуться с ликвидаторами и вылезти с северного конца коридора, например.

Чуткий слух Могильщика уловил изменения в окружающем пространстве, и он перестал делать вид, что интересуется видом из окна, тоже, к слову, зарешёченного. Очень сильно похожий на мрачного жнеца тип в капюшоне лениво обернулся, чтобы поприветствовать самых активных посетителей.

– Мы з-с-с-сакрыты на карантин. Приём пос-с-сетителей приос-с-с-тановлен. – Делая сильный акцент на шипящих, обратился к гостям неофициальный член группы зачистки.

В сторону фигуры в дымном плаще медленно двигались шесть краснокожих мертвяков. Но двигались не самым привычным для них способом – на четвереньках. Да и обычных восставших они напоминали слабо. Бордово-красная кожа, перечёркнутая линиями более светлых рубцов. Толстых, проходящих рядом со всеми внешними сосудами. На лысой голове имелся внушительных размеров рот. Даже не рот, а пасть, способная перекусить каждую кость в организме человека. Конечности тварей украшали длинные когти, а ноги приобрели дополнительный сустав. А ещё твари дышали. Что, согласно опыту Могильщика, было немыслимым для подобного рода существ. В любом случае, человеком это быть перестало давно, так что подлежит немедленному стиранию из реальности. Кивнув сам себе, мужчина в плаще неторопливо пошёл навстречу шести оскаленным мордам.

Те, в свою очередь, ускоряясь, понеслись на много о себе возомнившего человечка. Некоторые из чудовищ, чтобы не мешать товарищам, продолжили бег по стене, абсолютно не интересуясь такой скучной вещью, как законы природы. Убийца монстров хмыкнул и одним движением выхватил из-за спины два боевых серпа. Оружие, видимо, чтобы не нарушать общий стиль Жнеца, было угольной черноты. Рукояти имели длину в три ладони, так что вместе с лезвием такой «инструмент» размерами был сопоставим с одноручным мечом. Впрочем, твари оказались не из впечатлительных, поэтому продолжили разгон. Два самых шустрых ревенанта, выйдя на дистанцию в двадцать шагов, одновременно прыгнули на противника, вытянув перед собой крючковатые когти.

Но Могильщик нашёл, чем их удивить. Без колебаний он шагнул навстречу летящим на него мертвякам и в следующую секунду оказался у них за спиной. В момент, когда парочка ревенантов должна была нанизать мужика в балахоне на свои «природные» лезвия, он обратился чёрным дымом. И спокойно скользнул в таком состоянии в тыл к нападавшим. Те не успели удивиться и распались на неровные половинки. Тёмный туман, что клубился вокруг лезвий Жнеца, принялся жадно поглощать тела мутантов и от неаккуратно нарубленных тушек очень скоро остались лишь горки жирного пепла.

Скоропостижная кончина собратьев заставила остальных тварей слегка притормозить и подумать о своём поведении. И, скорее всего, как-то обсудить тактику дальнейших действий. Как бы то ни было, действовать облезлые вурдалаки стали куда грамотнее и более слаженно. Голову ликвидатора посетила мысль о кукловоде, но осталась без особого внимания. Думающие монстры – опасный противник. А в бою с опасным противником вредно думать на отвлечённые темы.

Словно бы доказывая свои неслабые умственные способности, четвёрка чудовищ начала воплощать в жизнь какой-то свой извращённый план. Два ревенанта, всё также ползли вперёд, только на этот раз почти стелясь по полу и явно осторожничая. Их подгнивший товарищ двигался параллельно по отвесной стене. А последнее из чудовищ перебралось на потолок. Не рискуя немедленно бросаться в атаку, мертвяки медленно, но верно сокращали дистанцию.

– Ну что вы так с-с-с-стесняетесь? – подзадорил их воин в плаще, но утробно рычащие твари ожидаемо не повелись.

– Тогда я иду к вам. – Чуть ли не пропел сиплым голосом Могильщик. И парой плавных шагов сократил дистанцию до правого ревенанта. Того, что ближе к окну. Его собрат слева взмахнул когтями. Жнец расплылся тенью, сдавая на два шага назад. Восходящий взмах серпом. Воющий мертвяк отдёргивает обрубок лапы. «Они чувствуют боль?» – будто бы говорят горящие во мгле капюшона глаза-угольки. Прыгает мутант со стены. Фигура в плаще кувырком уходит с линии атаки. Звенит решётка на окне, рычит сбитый товарищем монстр, воет рассыпающийся пылью немёртвый.

Мужчина пытается подняться, но на него сверху падает ещё один участник потасовки, впечатывая любителя серпов в пол. Тот чертыхается и уже в третий раз, обратившись дымом, переносится за спину твари. Свист разрезаемого воздуха: чёрное лезвие сносит половину черепа ревенанту. Подшаг с разворотом, мужчина уходит от прыжка одного из ещё неживых (а таких ли уж неживых?) противников. Удар ногой по рёбрам снизу-вверх подбрасывает чудовище, и Жнец разрезает его ещё пополам. Разворот, когти очухавшегося прыгуна высекают искры, столкнувшись с вороным лезвием. Удар второй когтистой лапы. Снова блок. От пинка в живот краснокожий уходит, разорвав дистанцию. И сразу начинает обходить человека по кругу.

– Мы так не договаривалис-с-с-сь. – Свистит иронично Могильщик и резким движением бросает серп. Смазанной тенью оружие летит в сторону мертвяка. Тот пытается уклониться, но безуспешно. Летевший остриём прямо в лоб убийственный инструмент втыкается в глазницу «буйного пациента» и тот заваливается навзничь. Фигура в плаще довольно потягивается. И недовольно бурчит:

– Рез-с-с-с-кие, как диарея.

Тени, окружавшие Жнеца на протяжении всего боя, значительно поредели, и стало заметно, что одет он не в плащ из живого мрака, а во вполне обычный боевой костюм чистильщиков, только без стальных пластин. На месте же клубящегося под капюшоном чёрного тумана обнаружилась закрытая маска. Примечательна эта защита лица была круглыми окулярами со стеклом красного цвета.

– О, а вот и завсегдатаи гимнас-с-с-тического зала. – Выдернув из съедаемого тьмой черепа оружие, просипел Могильщик, отмечая появление новых гостей, что сидели возле дальней лестницы и внимательно сверлили его взглядом.

На Могильщика были устремлены две пары глаз таких же аномально живых мертвяков, как и те, которых он недавно покрошил. Новоприбывшие от них почти ничем не отличались. За исключением того, что эти две особи помимо привычной сеточки шрамов и трещин были перевиты жгутами сухих мышц и обладали пугающей осознанностью во взгляде.

– Ну-с, – размяв шею, обратился к «сладкой парочке» убийца чудовищ, – кто первый?

Один из ревенантов зачем-то повторил движение головой, и сделал пару шагов в сторону человека. После чего задрал свою уродливую башку в потолок и попытался изобразить вой. Но вышли какие-то клокочущие звуки.

– Твой преподаватель по вокалу безбожно тебе… Оу. – Начавший было комментировать певческие способности монстра Жнец, смущённо остановился.

Вторая тварь, казавшаяся доселе безучастной, резко вскочила и вскрыла черепушку своему громкому товарищу. После чего принялась с аппетитом уплетать мозги повторно убитого.

– Да ладно, – вздохнул Могильщик, – не так уж и плох он был.

Кучки серого пепла, оставшиеся от схватки с резвыми псевдо-мертвяками начали истаивать. Прах мутантов обращался чёрным туманом и тянулся к мужчине в плаще. Чудовище, не тратя ни секунды в пустую, доедало своего собрата, буквально на глазах вырастая в размерах и обзаводясь пластинами костяной брони. Он мог себе позволить эту трапезу: две сотни шагов дают неплохую фору по времени. Наконец, плащ Жнеца впитал весь пепел убитых им ревенантов и снова обрёл дымный шлейф. «Мертвяк» же, в свою очередь, доел конкурента и радостно оскалился.

– Ж-ж-ж-жаль шутка про здоровое питание у-ж-ш-ш-е была. – Прошипел облачённый в тени воин и двинулся к преобразившемуся монстру.

Тот изменился весьма заметно: прибавил в росте и мышечной массе, челюсть стала больше, появились костяные пластины, а на лице твари поселилась ехидная улыбочка. Вряд ли недавний мертвяк разумен в полной мере, но точно хитрее и умнее остальных. Как матёрый хищник, способный полакомиться самонадеянным охотником.

Принимая вызов, альфа-ревенант двинулся навстречу противнику. Его организм перестроился, снова позволяя двигаться на двух ногах. Звериная пластика никуда не делась, но в ней стало проглядывать слишком много человеческого. Заметив напряжение в шагающем навстречу человеке, тварь ухмыльнулась пастью, полной зубов и демонстративно провела когтями по стене. Полетели каменная крошка и пыль, а на стене остались глубокие борозды.

– В эти игры можно играть вдвоём. – Сказал Могильщик и упёр острие одного из серпов в стену. Не сбавляя шага, он продолжал идти вперёд, оставляя в камне след не меньшей глубины. Мутант прищурился. Затем встал на четвереньки и гигантскими скачками понёсся на чёрного человечка.

Воин не стал больше разыгрывать фарс и, перехватив серпы обратным хватом, побежал в сторону чудовища. Человек и неведомая образина пересеклись где-то посередине восточного крыла, аккурат возле палаты герцога. Жнец не мог позволить существу проникнуть в палаты: судя по тому, что он видел, решётки для псевдо-нежити совсем не проблема. А значит, есть опасность, что тварь или наплодит себе подобных или станет не убиваема, сожрав всех, кто там есть. Не лишним будет следить и за решётками на окнах, они её также не удержат. Да, есть купол, но сколько он ещё простоит, пока сюда едет гвардия? Учитывая, что никто никуда не едет, а вместо гвардии он и два десятка чистильщиков.

От первого удара массивной лапы бывалый истребитель нечисти увернулся больше на рефлексах, чем осознавая, что он делает. После чего чудом ускользнул от второго. Чудо выглядело как чёрный дым, которым на секунду обернулся воин. Толчок от бедра монстра, взмах и кувырок, чтобы погасить инерцию. Приземлившись, Могильщик резко развернулся, чтобы посмотреть на дело рук своих и столкнулся со стекленеющим взглядом красных глазок альфа-ревенанта. Тот оказался наполовину обезглавлен: голова завалилась назад, свисая на уровне лопаток, и не отвалилась лишь благодаря части мышц и клочку кожи, что удерживали её. Жадная тень уже проникла внутрь, спеша расщепить неестественный организм на добрую порцию сырой силы. Так бы и кончился чудовищно сильный псевдо-мертвяк, если бы не одно «но».

Сквозь закрытые дверей палаты герцога Кроу просочилась волна целительной силы. В своей борьбе с болезнью, его светлость опять переборщил и сыграл на руку краснокожему недо-трупу. За ту секунду, что Жнец пребывал в ступоре от произошедшего, уже давно не живой пациент опять выкарабкался с того света. Заведя одну из лап за спину, чудовище поместило свою зубастую думалку на место и встало к человеку передом. Рана на горле монстра затягивалась, несмотря на тёмный сгусток, что пытался его переработать. Очередной уродливый шрам добавился в коллекцию альфа-ревенанта.

Потусторонний хищник с места провёл серию атак. От одной из них воин успел увернуться, другую принял на лезвие серпа, удар ногой избежал, расплывшись туманом. И тут же пропустил следующий: тварь боднула Жнеца своим твёрдым лбом, и тот отлетел на добрый десяток шагов. Мутант прыгнул следом, стремясь вонзить когти в нежное человеческое мясо. Но вёрткая добыча опять ускользнула, обернувшись дымом. В бешенстве чудовище взмахнуло когтями ещё несколько раз, но безрезультатно. Могильщик разорвал дистанцию, длинным скачком оказавшись возле окна. Он задёрнул шторы и пошёл прямо на тварь, занеся оба серпа для броска. Монстр не собирался поддаваться шустрому человечку и поэтому раскачивался из стороны в сторону, подпуская того поближе.

Бросок, два смазанных чёрных снаряда летят вперёд. Альфа пригибается и пропускает их над собой. Раздаётся звон разбитых газовых фонарей. Участок коридора погружается во мрак. Мутанту нет до этого дела, он прекрасно видит в темноте. Но хитрый теневой бродяга раздражает. Выпад чудовища снова не настиг противника: воин улетел за спину краснокожего, воспользовавшись дымной формой. Раздражённо рычит тварь и разворачивается на пределе скорости. Она помнит, что в «прыжках» чёрного есть интервал. Но не успевает. Там, где должен стоять двуногий, пустое место. Альфа вертит головой, но никого не находит. Вообще никого. Так просто не бывает, он ведь только что был тут. Видимо, спрятался.

– Я тоже могу… тоже… могу… нечестно… честно… – бьёт по мозгам ревенанта свистящий многоголосый шёпот, – почувствуй… чувствуй… чувствуй… власть тени… тени… тени…

Умная тварь пару секунд вертится на месте, а потом до неё доходит: человечек не просто так сделал темно. Мутант бросается к пятну света от ближайшего фонаря. Но спотыкается и падает на месте, уже без левой ступни. Подвывая, тварь пытается выбраться из внезапно очень страшной темноты. Но ей не дают этого сделать. Как из-под земли перед мертвяком возникает еле видимый силуэт Жнеца. Чёрные лезвия со свистом опускаются, отсекая передние лапы чудовища. Оно уже больше не может нормально толкнуться от пола, но всё ещё гневно рычит. Возвратное движение серпами крест-накрест и покрытая костяными наростами голова с глухим стуком катится по полу. Буквально вылезший из тени Могильщик для верности разрубает её надвое и вонзает оба своих орудия в тушу монстра. Клинки быстро справляются с новой формой псевдо-жизни: им вообще всё равно, что жрать, лишь бы на стол накрыли.

Развеявшийся сначала прахом, а затем тёмным туманом мертвяк (или совсем не) почти до предела восстановил заряд Плаща Теней и воин мрака с облегчением осознал, что рубить больше некого. А раз так, то можно немного заняться досугом.

– Х-х-хуго, вых-х-ходи, поиграем. – Позвал он и напротив него соткался из мрака крупный ворон с внимательным взглядом изумительно-зелёных глаз.

– Кра? – Вопросительно каркнул птиц и наклонил голову набок.

– Попробую отыгратьс-с-с-ся. – Усмехнулся Жнец, устраиваясь по-восточному на изрезанном когтями ревенантов полу.

Когда залитые кровью мутантов бойцы отряда зачистки добрались до третьего этажа, то каждый из них имел возможность наблюдать забавную картину: грозный Могильщик, сливающийся с тенью, сидел напротив своей птицы и играл с ней в карты. Более того, он проигрывал.

– Клянус-с-с-сь Тьмой, ты мухлюеш-ш-ш-шь. – Зашипел человекообразный сгусток мрака. Видимо, очередная партия закончилась в пользу ворона.

– Кра! – Возразил пернатый мошенник, и кивнул на разбросанные прямоугольники из картона.

– Да знаю я, что Висельник – старший аркан. – Раздражённо бросил мужчина и, в очередной раз, принялся замешивать колоду. Суть его с Хуго игры не смог бы понять ни заядлый картёжник, ни опытная гадалка. Уставшие ликвидаторы тоже оказались не способны на прозрения, но с азартом принялись болеть за крылатого шулера, не забывая делать ставки, сколько ещё раз их мрачный «коллега» успеет проиграть до того, как Тур закончит сеанс связи с начальством. Командир успел изложить детали операции всего за время двух партий и могучим криком призвал подразделение к порядку:

– Слушай мою команду. Все проходим дезинфекцию и валим из этого злачного местечка. Оно у меня уже в печёнках. Жнец, карты придётся оставить.

– Какие карты? – ехидно поинтересовался тот, под смешки Беса с Башней растворяя колоду в руке.

– Фокусник хренов, – устало вздохнул Тур, – всё, парни, на выход.

***

В усадьбе барона Дартвинга было довольно уютно, несмотря на вьюгу за окном. Потрескивающий камин насмехался над её воем, в нём жадное пламя весело ужинало берёзовыми поленьями. Ковёр с крупным ворсом нежно щекотал ступни. А лёгкая музыка из странного амулета, стоящего на журнальном столике, обволакивала и стремилась унести слушателя во что-то беззаботное. Однако, ни гостье этого дома, ни, тем более, его хозяину не было никакого дела до всех этих милых атрибутов комфорта. Первая всё ещё пребывала в бессознательном состоянии, а второй сейчас смотрел сквозь огонь.

Когда верный слуга услышал посреди ночи стук в дверь, то он не удивился. Мало что может удивить человека причастного к жизни и быту одарённого аристократа. Ничего не сказал он и на выглядящее безжизненным тело на плече своего господина. Лишь учтиво осведомился, не требуется ли мастеру лопата или ритуальный нож. На что Дайс невпопад ответил «возможно, обморожение» и свалил свою добычу на диване в гостиной.

Сам хозяин имения ныне пребывал в не лучшем своём состоянии. По мнению старого Гектора, который и встретил его в столь поздний час, хуже ещё не бывало. Авантюрист не выглядел подавленным или разбитым. Он выглядел никаким. Вручив юную особу в заботливые руки своего управляющего, Ворон просто забрался в глубокое кресло и уставился на огонь. Это продолжалось уже третий час. Заботливый Гектор успел оказать всю необходимую помощь молодой леди, оказавшейся внезапно очень знакомой, совершить обход и даже принести чай – Уотан не сдвинулся с места.

У барона и раньше бывали дни, в которые тот делался закрыт или нелюдим, но таким дворецкий видел господина впервые. Он не пел своих странных песен, которые втайне от всех писал на музыку Весны. Не говорил сам с собой, ругая или обвиняя мир. Не заливал в себя дорогое пойло, чтобы вырубиться прямо там, где сидел. Нет, происходило что-то из ряда вон.

Всегда деятельный и энергичный Дайс сидел на одном месте, не менял позы, ни разу не выругался и, кажется, даже не моргал. Слуга в полной мере осознал всю тяжесть ситуации, когда заметил полный до краёв бокал в руке на полпути ко рту. Опыт подсказывал Гектору, что если поведение барона резко меняется, то ничего хорошего ждать не стоит.

В прошлый раз, когда аристократ был необычайно весел, управляющему пришлось озаботиться ремонтом второго этажа. Демон, которого он пытал, предпочёл взорваться, но не отвечать на заданный вопрос. Уточнять, что это был за вопрос, никто не стал из соображений безопасности. И это Дартвинг был в хорошем настроении. К чему приведёт его нынешнее состояние, опытный дворецкий даже предположить не мог.

И пока застывший, будто вплавленный в лёд, Ворон продолжал сверлить взглядом камин, его верный слуга, с ужасом наблюдающий за состоянием молодого мастера, подсчитывал возможные убытки и собственные шансы на выживание. Закончив нехитрые мысленные расчёты, он принял мужественное решение напиться до потери сознания. Примерно на середине второй бутылки управляющему стало в известной степени плевать на всё, что не является ещё одним бокальчиком, и он приободрился.

По телу Гектора распространялось приятное тепло, и пока бомба замедленного действия в лице его господина не рванула, старик наслаждался тишиной. Это была особая тишина уютного вечера. И для немолодого уже дворецкого она складывалась из трёх частей: потрескивание камина, красивая мелодия со стороны журнального столика и журчание Шендонского в бокале. Отец нынешнего барона очень уважал это вино. Крепкое, с едва ощутимой горечью и нотками сирени в аромате. Почему в букете красного сухого вина отчётливо проступает аромат цветущей сирени, не мог сказать, наверное, даже сам винодел. Может, всё дело в особой почве тех мест, где собирают урожай винограда. Или всё дело в магическом источнике поблизости.

– Давно он так? – Из глубоких раздумий о природе чудесных свойств напитка Гектора выдернул голос их оттаявшей гостьи.

– Четвёртый час, ваша светлость. – Опрокидывая очередной фужер, ответил слуга.

– Я ничего не понимаю, – растерянно пробормотала Алиса, – мы были в парке, какой-то чёрный человек, а потом. Потом я тут.

– Его милость принёс вас сюда около полуночи. – Дворецкий успел немного окосеть и теперь пытался не промахнуться мимо бокала, наливая себе новую порцию. Когда количество попыток превысило любые разумные пределы, он окончательно плюнул на приличия и приложился сразу к бутылке.

– Как врач вам говорю, не стоит перенимать привычки своего господина. – Заметив состояние управляющего, решила вмешаться леди Кроу.

– О, не беспокойтесь, ваша светлость, – Гектор потряс перевёрнутым сосудом, искренне недоумевая, куда делось вино, – когда барон выйдет из оцепенения, может случиться всё что угодно. Сегодня, возможно, мой последний день. Не отказывайте старику в маленькой радости.

– Похоже, он шокирован. – Предположила девушка, глядя на безразличного ко всему Уотана. Его лицо сейчас было больше похоже на маску, которую он носил. Сейчас это больше статуя, чем человек. Впрочем, раз в несколько минут барон моргал. И это было единственным доказательством того, что перед камином сидит не кукла или иллюзия.

– Поверьте, ваша светлость, – уже неспособный сидеть ровно, Гектор, как мог, сохранял учтивый тон, – как только молодой мастер начнёт двигаться, можно смело заказывать гроб.

– Всё настолько плохо? – Во взгляде юной целительницы теперь тоже возникла тревога.

– Так точно, миледи, – дворецкий козырнул бутылкой, – этот дом трижды горел, отдельные комнаты подвергались прорывам демонических сущностей, пару раз меня жевала одержимая мебель.

– Да, нелёгкая у вас выдалась служба в этом имении. – Сочувственно протянула девушка.

– Согласен, месяц выдался не из лёгких. – Прокряхтел управляющий и попытался встать.

– Месяц?! – Поражённо выдохнула Алиса.

– Ваша светлость, – наконец совладав с земным притяжением, обратился к ней Гектор, – неужели вас так сильно интересует мой скромный быт? Может, хотите вина? У нас есть отличное Шендонское.

– Через пару дней встречаемся на северном выезде из города. – Донеслось со стороны камина.

Слуга профессионально прикинулся ветошью и бочком попытался покинуть комнату.

– Сколько человек нужно… – начала было мисс Кроу.

– Только вы. Возьмите всё нужное для работы. Мы поедем в Некрополь. Но для начала я закончу пару дел. Гектор!

– Да, мастер. – Хмельной слуга вытянулся в струнку, ожидая указаний.

– Приведи себя в порядок и займись закупками припасов. Расчёт на две недели.

– Будет исполнено, ваше благородие. – На раскрасневшемся лице дворецкого сам собой возник энтузиазм.

– Приступишь завтра. И ещё. Что нужно сказать городничему?