Читать онлайн Джесси Психопат

Глава 1

«Мой друг погиб за правду. Никому не нужную правду. И я возненавидел этот жестокий мир. Его звали Джесси. Но все называли его Джесси Психопат. Однако они ошибались на его счёт. А я… Я стал соучастником этой грустной истории».

Barry Melton

– Чтоб вы все сдохли!

Он никогда никому не желал зла. И вряд ли вам удастся – дай Бог вам терпения, – даже если постараться изо всех сил, найти более образцового человека, чем Барри Мэлтон.

Молодой человек двадцати шести лет, только что окончивший медицинский университет с красным дипломом. Где бы он ни был, девушки всегда бросали заинтересованные взгляды в его сторону. Не стоит скрывать, Барри был необычайно хорош собой. Подтянутый торс, приятная внешность, по-осеннему грустные глаза, аккуратная, но в то же время слегка беспорядочная модная стрижка. Цвет его волос был близок к оттенку горького шоколада или крепкого кофе, без которого он не мог обойтись по утрам. А вот глаза были золотисто-карие с солнечным отливом.

Он был очень приятным человеком в общении. Друзей у него было много. Завистники, конечно, тоже были, но это уже в прошлом. Он никогда не решал конфликты дракой, был аккуратен даже в повседневной жизни; не любил сидеть без дела, помогал по мере возможности всем, кто в этом нуждался. И было б странно, если бы такой человек оказался одиноким.

Барри одиноким не был. Минуло уже ровно два года, как он нашёл спутницу жизни. Ту единственную, с которой было бы счастьем встретить закат жизни. Её звали Катрина. Если бы вы спросили про неё у Барри, он бы, скорее всего, ответил, что это была любовь с первого взгляда. Мэлтон встретил её, когда прогуливался после лекций подальше от шумного города в надежде отдохнуть от суеты, а вышло так, что встретил любовь всей своей жизни. Возможно ли такое?.. Дело случая. Барри бы сказал: «И не такое возможно». И, как всегда, оказался бы прав.

В тот день она была в бежевом свитере и домашних спортивных штанах. А на ногах… Кажется, кроссовки. Ветер безжалостно трепал светлые локоны девушки. Барри был очарован. Он никогда не боялся проявить интерес по отношению к людям, был открытым и честным. И, как правило, всегда добивался своего.

Они приняли решение о совместной жизни уже через месяц после знакомства. Жить было где. К двадцати шести годам у Барри уже был свой небольшой дом. Родители всячески поддерживали сына и были несказанно рады, что Барри наконец решил остепениться. Ах да, ещё, конечно же, любимая работа. Имея багаж рекомендаций, характеристик, похвальных грамот, сегодня он должен был стать специалистом лучшего во всей Великобритании научно-психиатрического центра. Он мечтал об этом, наверное, ещё с юности, когда понял, что хочет помогать людям. Он всегда добивался своего, как правило. Но сегодня…

– Боюсь, Мэлтон, ваше место не здесь. Увы, увы!

Грустные глаза Барри не смогли переубедить рекрутера, несмотря на все заслуги молодого врача. Господин… А, чёрт бы его побрал. Седовласый уставший мужчина с большим животом, который проводил беседу с Барри, выпил уже два стакана воды и периодически вытирал лоб платком, прерывая тем самым и без того затянувшееся собеседование, смысла в котором уже и не было.

– Я знаю, место вам обещали, но, как говорится… – Мужчина развёл руками, тем самым стараясь показать, что сочувствует и сожалеет. Но это не придало ему искренности. Барри по-прежнему с непониманием смотрел на него, ожидая ответа по делу и надеясь услышать истинную причину. – В общем, мой дорогой друг, место ваше занял более опытный специалист, что ж поделаешь. Но я могу вам посоветовать обратиться в другое хорошее учреждение. Опыта наберётесь, так сказать. Будете работать под руководством профессионала. Мистер Саннэрс лучший в своём деле. Я уже связался с ним. Он готов принять вас сегодня, – рекрутер протянул листок с записанным адресом, очевидно, подготовленным заранее.

И на что Барри надеялся?

– Что ж, – он вежливо протянул руку в знак благодарности. – Не смею больше отнимать ваше время, сэр. Спасибо, я обязательно свяжусь с мистером Саннэрсом. Всего доброго.

Махнув рукой, мужчина снова принялся наливать воду из графина.

«Сумасшествие…» Снова посмотрев на указанный адрес, Барри решил не тянуть и нанести визит, раз уж его были готовы принять. Да это, в общем, и недалеко было. Тем более добираться из дома удобно. Возможно, меньше будет заработок. Но Барри не мог вернуться домой с пустыми руками.

Старое здание, больше похожее на завод, выглядело куда менее приветливо, нежели предыдущее. Барри ещё раз сверился с адресом на листке, надеясь на ошибку, однако всё было верно. Мрачное пятиэтажное здание угрюмо смотрело пустыми тёмными окнами через кованые решётки. Эдакая надёжная, неприступная крепость. Тем не менее вокруг был вполне приличный участок с подстриженным газоном, приспособленный, видимо, для прогулок.

Барри стоял так в раздумьях пару минут, осматривая своё будущее место работы, пока навстречу не вышел пожилой худощавый мужчина со связкой ключей. Очевидно, это был охранник.

– Генри Родвуд. Рад встрече, сэр, – представился он, открывая ворота. – Проходите, мы ждали вас.

«Подозрительная любезность», – заметил Барри, но, не выдав своих мыслей, последовал за мистером Родвудом.

В самом здании было на удивление людно, живо. На входе их поприветствовала миловидная женщина, которая ещё долго с интересом провожала взглядом новичка, пока тот не скрылся из виду.

То и дело по коридорам сновали врачи и лаборанты, занятые повседневной рутиной и пациентами, хотя это слово крайне не нравилось Барри. В подобном месте он, конечно же, бывал, когда проходил практику. Работа была ему знакома. Да и на курсе он был лучшим, что скрывать.

Дальнейшее преодоление пути было куда легче: на счастье Барри, здесь имелся лифт, который беспрепятственно поднялся на третий этаж. Наконец они дошли до кабинета, табличка на котором гласила: «Х. Д. Саннэрс». Генри похлопал молодого человека по плечу, желая удачи, и поспешил вернуться обратно на свой пост.

Негромко прокашлявшись, Барри постучал в дверь, на что услышал торопливое приглашение войти.

– Простите, я…

– Да-да, дружочек, входите. Мы вас ждали.

Опять эта подозрительная любезность. Кажется, где-то в небесной канцелярии всё давно решили за него. Так стоило ли отпустить беспокойство и поддаться течению обстоятельств, раз всё шло так гладко?

За письменным столом сидел мужчина средних лет. Он был одет в костюм, поверх которого наспех натянул больничный халат. Довольно приятный на вид человек, дружелюбный, невысокого роста, немного полноват. Он был занят документами, и Барри стало неловко отрывать его от важных дел.

– Доктор Саннэрс…

– Джонсон, – тут же перебили его. – Билл Джонсон. Очень рад. Я заместитель доктора Саннэрса. Но не волнуйтесь, с ним вы ещё познакомитесь, а пока по всем интересующим вопросам я к вашим услугам. Присаживайтесь. Я ознакомился с вашим резюме. Вы идеально нам подходите. Давненько никого нового в наших кругах не появлялось. Начнёте с малого и понемногу освоитесь. Первое время курировать вас буду лично я, с чем вас и поздравляю. А теперь пойдёмте, я покажу, как у нас всё устроено.

Билл Джонсон. Неугомонный трудоголик – в категорию таких людей отнёс его Барри. Он так и не успел произнести ни единого слова: новое руководство в лице мистера Джонсона понесло его по этажам и коридорам.

– Коллектив у нас дружный. Мы своих не подставляем. Познакомлю вас с нашими дорогими пациентами. Возьмёте под своё наблюдение троих. Справитесь? – Барри лишь машинально кивнул. – Я вам подскажу. Знали бы вы, Мэлтон, как нам вас тут не хватало… А, привет, Чарли! – Билл махнул некоему Чарли рукой, продолжая путь.

Он много говорил, рассказывал – что, где и как.

Они прошли мимо просторного застеклённого помещения. Судя по всему, это столовая. Сейчас там было людно. Приём пищи производился медсёстрами, врачами и ещё немалым количеством персонала. Сложно было не заметить, что атмосфера здесь и правда была дружелюбная.

– Наслышаны, Мэлтон, а?

– Простите? – Барри на минуту отвлёкся, пропустив что-то про вечерние прогулки.

– Наверняка в университете вам рассказывали байку про Джесси Психопата, а? – снова спросил, казалось, вечно жизнерадостный Джонсон.

– А, да-да, что-то такое было…

Такая страшилка ходила по университету, когда Барри только поступил. Рассказывали это не то чтобы с целью отбить желание молодых талантов учиться, а чтобы не были слишком самоуверенными. Не все проблемы психиатру по плечу.

Есть некий человек по прозвищу Джесси Психопат, опаснейший из всех когда-либо живших душевнобольных. Поговаривали, что даже лучшие специалисты боялись его и держали в железной камере без окон и дверей. Смех, да и только. В такое Барри не верил. Да и байка была уже стара как мир. Должно быть, этому сумасшедшему было больше ста лет.

– Сущий вымысел, чтобы напугать первокурсников, как по мне, – незаинтересованно ответил Барри.

Но весёлый Билл Джонсон вдруг стал серьёзным впервые за всё время их разговора.

– Отнюдь. Пожалуй, мы только этим и знамениты. Вам, как новичку, стоит знать. Психопатом занимаются наши самые опытные кадры и непосредственно доктор Саннэрс. Его палата 406-я на четвёртом этаже. Не суйтесь туда. Для вас два верхних этажа закрыты. Я выдам вам пропуск на первые три и, как уже говорил, дам наиболее спокойных пациентов. Осваивайтесь.

Информация была ценной. Барри слушал внимательно, так и не поверив сказанному. Возможно, его, как новичка, опять дурачили. Так всегда бывает, когда приходишь в новый коллектив.

Но Билл, судя по всему, был серьёзен.

– Вы шутите? Мистер Джонсон, я уже не студент и…

– Вы, Мэлтон, пока не понимаете, куда попали. Лучше всего будет, если работать вы начнёте тихо, не привлекая внимания и занимаясь только своими пациентами. Моя задача – рассказать вам обо всех подводных камнях нашей работы. Знакомьтесь с коллегами, не стесняйтесь просить помощи. А уж мы не откажем. Ну что, начнём завтра? – Билл снова стал таким же жизнерадостным, каким был в кабинете, и протянул Барри руку.

– Я понял. Я вас не подведу, сэр, – пожав руку в ответ, Барри наконец отправился домой с чистой совестью.

Самое главное, его приняли на работу. Совсем не важно, что там за дела с этим сумасшедшим. Главное – начать и не лезть не в своё дело.

Домой он вернулся уже вечером.

В окнах горел свет. Барри улыбнулся такой мелочи. Всегда приятно знать, что дома тебя кто-то очень ждёт. Катрина хлопотала весь день. Не стоило расстраивать её подробностями собеседования. Она всё равно порадуется, что его взяли на работу. Пусть и не туда, куда он хотел, но ведь… А, собственно, почему? Билл, судя по всему, не врал. Ему, как новому сотруднику, были несказанно рады, потому что никто, вероятнее всего, не захотел работать в стенах, где держат самого известного сумасшедшего. Ага, ищите дураков. А вот Барри повёлся. Замечательно. Теперь среди бывших сокурсников он прослывёт героем… или дураком. Но он не должен спасовать. Он ещё покажет, на что способен. Он всегда добивался своего, и первый рабочий день станет отличным шансом это доказать.

– Нервничаешь, Мэлтон?

Клинт Ноэр. Работал здесь уже порядка шести лет. Но среди своих его называли Нэйтом. Высокий и серьёзный, он создавал впечатление надёжного коллеги.

– Да не то чтобы, – отозвался Барри, а сам подумал: «Да-да. Доверяй, но проверяй».

– Правильно. Ричи вот нервничает, ха-ха. Он всё ещё не смирился со своей участью!

Патрик Уильямс. Он был пониже ростом и носил очки с квадратными стеклами. Короткие русые волосы торчали ёжиком. Активный на поболтать, но ленивый до рутины человек.

Эти двое – Нэйт и Уильямс – постоянно собирались в тандем, чтобы подшучивать над Ричи. Так они прозвали Чарли – парня, которого Барри имел возможность видеть вчера. Работал Чарли на совесть, но не всегда понимал, когда над ним шутили. Был женат, четверо детей.

Сейчас Клинт и Патрик стояли на входе в столовую, контролируя процесс и заодно рассказывая о тонкостях работы. Барри решил не держаться особняком, ему нужно было заручиться поддержкой коллег. Он, как врач, мог быть самым внимательным слушателем. В отличие от Патрика, судя по всему. Однако стоит заметить, при всей своей болтливости тот работал здесь уже довольно давно. Нельзя было недооценивать человека, судя лишь по первому впечатлению.

– Доктора Саннэрса ещё не видел?

– Не довелось.

– И вряд ли скоро увидишь, – Клинт почесал нос, задумавшись. – Он нечасто радует нас своими визитами. Всю работу за него выполняет Билли.

– Ага. Вот Ричи «везунчик». Доктор Саннэрс лично выбрал его в качестве помощника для… э… – Патрик получил оплеуху от Ноэра и тут же замолчал.

– Со временем всё узнаешь, Барри. Тебе уже дали пациентов?

– Да-а. Билл еще утром ввёл меня в курс дела.

Ему дали троих – самых спокойных, как заверил мистер Джонсон. Миссис Роза Ривер, тихая и слабая старушка. Когда она увидела Барри, сразу протянула к нему руки, не сдерживая слёз. Всё называла его сыночком, пока он брал у неё необходимые анализы. Нора Гравицки. Женщина пятидесяти восьми лет. Не произнесла ни слова, не взглянула, не проявила какой-либо реакции на присутствие посторонних в палате. Никто к ней не приезжал. На процедуры её возили в инвалидной коляске. И Майкл Филлс, шестьдесят четыре года, – вполне адекватный человек, который часами мог просиживать за шахматной партией и с кем-то разговаривать.

Барри сразу втянулся в процесс. Изучил истории болезней, назначил необходимые лекарства. Всё в итоге вышло лучше, чем он ожидал.

– Три, два, один, – Патрик посмотрел на наручные часы за секунду до того, как зазвенела сирена и пациентов стали развозить по палатам после обеда. Многие не могли передвигаться без посторонней помощи или же без надлежащего контроля. – Ха, а вот и он! – мимо них быстрым шагом прошёл Чарли, но, услышав очередную насмешку Патрика, остановился. – Какой сегодня день, Ричи?

– Не будь идиотом. Среда. И ты это знаешь. Привет, Мэлтон, – Чарли кинул быстрый взгляд в сторону новичка и нервно поспешил дальше.

– А что должно произойти в среду?

Уильямс и Ноэр тут же переглянулись, явно раздумывая, стоит ли об этом говорить. Но решающее слово было за Клинтом. Он был старше и опытнее. И когда он осторожно кивнул, обрадовавшийся Патрик начал тараторить:

– По средам Ричи помогает в 406-й палате. Он жутко боится нашего психа. Пару раз тот даже на него кидался с вилкой. Так бедному Ричи руку пришлось зашивать. Причём оба раза!

– Четыреста шесть. Билл говорил…

– Хочешь… Хочешь посмотреть на него?

Патрику не терпелось удивить новичка их достопримечательностью. Поэтому, задавая вопрос неконкретно, он был уверен, что Барри поймёт, о ком идёт речь, раз уж он знает о палате № 406.

Нэйт явно был не в восторге от этой идеи, но молчал некоторое время. А потом всё же запротестовал, отказавшись в этом участвовать и покидая пределы столовой.

– Эй, если доктор Саннэрс узнает, произойдёт что-то очень плохое, ясно? Пропуск у меня есть. И если поторопимся, можем увидеть, как его увозят после кормёжки. Пойдём.

Барри и сам был не в восторге. Трусом он не являлся, но что-то неприятное после слов Патрика всё же почувствовал. А ведь он только что заверил Билла, что будет работать тихо, и тут же пошёл на авантюру. Было любопытно. Он так много слышал про этого человека, а теперь получил шанс посмотреть на него лично.

Они осторожно вышли на лестницу, якобы покурить, а затем поднялись на четвёртый этаж. У Барри сбилось дыхание, он успел трижды передумать. Он вспомнил, как, будучи мальчишкой, лазил по заброшенным домам. Сейчас он чувствовал то же самое. Было волнующе, но тайна слишком влекла, чтобы отступать на середине пути.

– Патрик, а может…

– Ш-ш-ш… Смотри!

Барри, вопреки словам напарника, крепко зажмурил глаза, вслушиваясь в тишину.

Он уловил звук приближающихся шагов, можно было различить скрип колёс инвалидной коляски и стук собственного сердца. Была не была!

Патрик тоже боялся, вжимаясь в стену, хотя их невозможно было заметить.

Мимо прошли четыре человека в белых халатах, затем еще четверо, сопровождавшие коляску, в которой сидел маленький худой человек в накрепко завязанной смирительной рубашке. Голова его была опущена, лицо закрывали чёрные спутанные волосы. Одна деталь всё же бросилась в глаза. Светло-зелёные пижамные штаны в мелкий чёрный горошек. Пациент был болен, а точнее слаб, едва подавая признаки жизни лишь за счёт того, что самостоятельно мог держать голову на весу.

Взглядом проводив процессию до конца коридора, Барри с претензией посмотрел на Патрика, которому, очевидно, до сих пор было не по себе.

– Эй! Думаешь, я пошутил? – первым наехал Уильямс, толкнув Барри в плечо.

– Ну, думаю, да. Серьёзно, Патрик? Это и есть Джесси Психопат? История давняя. Признайся, что хотел разыграть.

– А ты надеялся увидеть кидающегося на людей старика с безумным взглядом?

– Ну… – протянул Мэлтон, – что-то вроде того, да! Он выглядит даже безобиднее миссис Ривер.

– Барри, Барри… Не суди так скоро. Ему перестали давать даже пластмассовые приборы. Будем надеяться, что больше ты его не увидишь. Пошли. Билли скоро будет делать обход.

Шагнув было за Патриком, Барри оглянулся. Он почувствовал кое-что странное. Словно доктор Саннэрс стоял прямо у него за спиной и наблюдал. Но никого не было. По спине пробежали мурашки. Барри поспешил убраться отсюда как можно скорее.

– Обход!

Пока Билли делал обход, о котором обычно громко предупреждал Патрик, Барри засел в подсобке с увесистым блокнотом. Он решил вести дневник, – о некоторых вещах хотелось рассказать. Щёлкнул ручкой и принялся торопливо записывать мысли.

«Запись первая.

Мой первый рабочий день. Дела обстоят так. Мне дали не самую трудную работу. Выбор был. Но я рад, что здесь считаются с тем, что ты новоприбывший.

Старушка Ривер всё время плачет. Просит, чтобы я остался. Интересно: что здесь происходило до того, как я пришёл?.. Многие подопечные кажутся напуганными. Но больше всего вопросов пока вызывает сам доктор Саннэрс. Кто он, где он? Я его пока не встречал, но был не самый приятный момент, когда мы с Патриком сделали вылазку на четвёртый этаж. Я не параноик. Но я явно чувствовал, что нас там было не двое в тот момент. Проблем мне хотелось бы избежать.

Скажу прямо: ощущение, будто здесь происходит что-то неладное. Ребята молчат, хранят секреты. По Клинту это хорошо заметно, как он одёргивает Патрика. Попробую у него что-то разузнать. Сегодня я увидел их „достопримечательность“. Не впечатлён».

До вечера работа шла своим чередом. Однако, несмотря на спокойную смену, Барри всё равно чувствовал усталость. Ему отвели шкафчик, куда он небрежно забросил сменную обувь. Зевнул. Надел куртку. С шумом в тихую комнату ввалились Чарли и Патрик, как всегда споря. Затем угрюмый Клинт, который строго шикнул на них. Ещё пара сотрудников с утренней смены. Чарли выглядел неважно. Под глазами залегли тени, парень явно не высыпался. Ещё более небрежно запихав вещи в шкаф, он поспешил смыться от назойливого Патрика.

Барри словно никто не заметил. Ноэр лишь похлопал его по плечу, когда уходил. В гордом одиночестве он спустился на подземную парковку. Да, он приезжал на машине. Старенький «Хёндай» достался ему от отца. Он ездил на нём уже порядка пяти лет. Насвистывая, Барри дошёл до машины, попутно доставая телефон, – обещал позвонить Катрине, как освободится.

– Так… – нажав лишь на одну кнопку, он выронил телефон из рук, осознав, что всё это время далёкий, но назойливый свист не переставал звучать. – Эй! Есть кто-нибудь?

Но никто ему не ответил. Свист прекратился так же быстро, как и начался, словно это было всего лишь эхо. Барри поспешил подобрать телефон и сесть в машину.

– Заработался, Мэлтон, – сказал он сам себе и завёл машину.

В тёмное время суток он старался находиться дома. Жизнь была ему дорогá, любая.

Глава 2

– Даже если подозрений он у тебя не вызвал, не зря его держат в таком учреждении, – Катрина говорила спокойно.

Она очень волновалась за Барри, старалась высказывать своё мнение так, чтобы это было похоже на дружеский совет.

– Пожалуйста, не вмешивайся в работу, которая тебя не касается! – Её волнение выдавал нервный стук вилкой по тарелке, которая то и дело норовила выскользнуть из рук.

– Не вмешиваюсь. Но там явно что-то не так. Катрина, я это точно знаю! – Они ужинали. Разговоры о работе были не самыми интересными, но Катрина искренне интересовалась его делами. Она скучала. – И ты права, не зря его одного держат на закрытом этаже. Не волнуйся, я не стану совать нос куда не следует.

«Уже сунулся», – подумал Барри, но озвучивать эту мысль не стал.

Утром он должен был пораньше зайти к Розе Ривер. Старушка жаловалась на плохой сон. Нужно было этим заняться. Он и сам неважно спал этой ночью. Ему приснился странный человек в блестящих круглых очках. Других деталей он не запомнил. Надо будет при случае рассказать Патрику. Тот наверняка заинтересуется.

– Блин, Барри, мне так жаль! – Патрик налетел шальной волной на него сразу со входа, застав врасплох.

– Да, мне тоже, – Барри посмеялся. – Так что случилось?

Патрика потрясло неведение коллеги. И, возможно, он ляпнул новость не вовремя, как всегда.

– Чёрт, прости. Пусть лучше Билли скажет, – он исчез так же быстро, как и появился.

Нехорошее предчувствие. Расписавшись в журнале посещений, Барри поднялся в подсобку, где никого не было.

«Что ж, значит, Билли пусть скажет?»

Он поспешил в кабинет доктора Саннэрса, чтобы лично поговорить с мистером Джонсоном. Однако там его не оказалось.

– Здорово, и куда все подевались?

На столе стояла кружка с клубящимся, но отпитым кофе. Значит, недавно тут всё-таки кто-то был. Тихо закрыв дверь в кабинет, он обернулся и чуть не отправился к праотцам. За его спиной стоял высокий мужчина с бородой и в блестящих круглых очках. Тот самый, который ему снился.

Барри сглотнул ком, застрявший в горле, и протянул нерешительно руку:

– Барри Мэлтон.

Человек, стоявший перед ним, был примерно того же роста, что и Барри, но всё равно казался значительно выше. Выглядел он очень сурово. Стёкла его очков отсвечивали, поэтому глаз не было видно. Барри дал бы ему лет пятьдесят, он был в хорошей физической форме. От мужчины исходила атмосфера холода и чего-то неприятного, сравнимая с тем, когда вы смотрите в глаза серийному убийце, не понимая его мотивов.

Нет, Барри, конечно же, не смотрел в глаза убийцам. Такое ему, возможно, предстояло однажды, как врачу. Но ощущение… Он готов был поклясться в том, что уже испытывал это. В тот раз, на четвёртом этаже. И Мэлтон был уверен в том, кто перед ним стоит.

– Доктор Саннэрс, – спокойный низкий голос. Его очки отсвечивали, да, но он точно смотрел прямо в глаза. Медленно, слишком медленно он протянул руку в ответ и несильно пожал ладонь. Руки у него были тёплыми, в противовес впечатлению, которое он производил. – Пройдёмся…

Он немного отошёл, указав рукой в сторону коридора. И Барри сделал несмелый шаг. Доктор Саннэрс молчал. Он сложил руки за спиной, и Барри почему-то подумал, что так можно было бы спрятать нож.

Они прошли молча треть коридора, прежде чем тишина нарушилась.

– Как вам работается, Мэлтон? Привыкли? Всё ли… хорошо? – явный акцент на последней фразе.

Барри мысленно ругал себя. Нужно было собраться, сейчас он чувствовал себя скорее пациентом, нежели врачом.

– Спасибо, всё прекрасно, доктор Саннэрс, – сдержанно и вежливо.

– Вынужден сообщить прискорбную новость: миссис Ривер покинула нас этой ночью.

– Что? – Барри не сразу понял.

Роза Ривер. Но… Такого не должно было случиться. Пациентка по всем показателям была физически стабильна. Он лично проверил. Он изучил историю её болезни. Ничего сверхъестественного, что могло бы повлечь за собой скорый уход. Да, женщина выглядела измученной и несчастной. Но такое явление не редкость, когда пожилые люди понимают, где находятся.

– Мне жаль. Вам придётся выбрать другого пациента, с которым вы могли бы справиться на первых порах своей должности. Далеко пойдёте, Мэлтон, далеко, – доктор похлопал Барри по плечу, но жест напоминал больше насмешку. – Ни к чему соваться на четвёртый этаж, если вы там не работаете… – С этими словами он покинул оторопевшего Барри.

Патрик уверял, что камер не было. Он сам часто бегает этим путём.

Патрик был ему жизненно необходим, чтобы рассказать обо всём. Не зря в тот раз возникло ощущение присутствия постороннего. И почему-то не было сомнений, что это был именно он.

Другое дело Роза Ривер. Барри успел к ней привязаться.

– А ты что думал?.. Он глаза и уши этой больницы. Ничего не скроешь. Чёрт! – Патрик несколько приуныл от новости. Ему явно не хотелось сталкиваться с мистером Саннэрсом, особенно зная, что за ним подобный прокол. – Никогда не попадался, и тут на тебе!

Они сидели вдвоём в подсобке, подальше от лишних глаз. Но теперь Барри казалось, что стены имели уши в лице вездесущего, но невидимого доктора Саннэрса.

В дверь резко постучали, и они оба вздрогнули.

Это был Билл.

– Патрик, на выход.

– Пф-ф, – Патрик лениво потащился прочь, словив «леща» от Билли.

– И не фыркай мне тут. Приберись-ка там в своих документах. И, пожалуйста, сам!

Когда дверь закрылась, Джонсон сел напротив.

– Ну, ты как? – Билл был искренне солидарен. Подвоха в нём не чувствовалось. – Знаешь, старушка Ривер тут тебе свитер передала вчера перед тем, как… В общем… Ты только на себя не бери. Она успела хорошо пожить и была благодарна тебе как доктору. Всего за одну смену. Я впечатлён. Ты молодец. И можешь пока не брать под своё крыло кого-то ещё. Я всё понимаю. К сожалению, у нас такое не редкость.

– Да всё в порядке, мистер Джонсон. Я настроен работать.

– Билли, просто Билли. Ну, беги, парень: обход, – он глянул на часы и первым покинул подсобку.

Не задался день, так сказать. Барри вытащил из кармана блокнот.

– Хм-м, так, таблетки для Норы, снотворное для Филлса. Всё нормально. Привыкай, – он бодро захлопнул блокнот и отправился работать.

«Далеко пойдёшь, Мэлтон, далеко».

– Будьте уверены, так и будет, – сказал Барри сам себе, прежде чем зайти в палату к Норе Гравицки.

Она его не беспокоила, потому что не реагировала на чьё-либо присутствие в палате.

Но сейчас, когда он зашёл, Нора повернула голову и посмотрела прямо в глаза. Барри остановился на полпути от неожиданности.

– Добрый день, миссис Гравицки. Пора принимать лекарства.

– Доктор Мэлтон…

Заговорила. Впервые. Судя по истории болезни, действительно впервые.

Он немедленно подошёл ближе, садясь напротив. Барри был крайне заинтересован в прогрессе состояния своих подопечных. Он тут же приготовил блокнот для записи.

– Продолжайте, – он настроился слушать.

– Помогите мне, доктор Мэлтон. Кроме вас, мне не к кому обратиться. Пожалуйста! – Нора начала судорожно плакать, и Барри сел ещё ближе, положив руку на её плечо.

– Всё хорошо, я помогу. Вы можете мне доверять. Я должен знать, что случилось. Пожалуйста, расскажите.

Немного успокоившись, миссис Гравицки посмотрела на него таким взглядом, словно после того, как она расскажет, не будет обратного пути, и выбора у неё нет.

– Он снова приходит сюда, – сказала она шёпотом и обернулась, глядя по сторонам.

– Кто? Кто приходит? – Барри тоже заговорил шёпотом, чтобы у пациента не возникло недоверия.

– Посторонний, – по лицу Норы снова побежали дорожки слёз, и она прикрыла рот ладонью.

– Не бойтесь. Я обещаю, что разберусь с этим… м-м-м… Посторонним. Я не дам вас в обиду! – Он дождался, когда пациентка примет необходимые лекарства, и встал со стула.

– Не уходите, не уходите! Останьтесь с нами до утра!

Барри был немного в замешательстве, но после сегодняшней новости действительно хотел остаться и лично посмотреть, что же происходит ночью.

Мистер Филлс, наоборот, был спокоен. Без вопросов выпил снотворное, словно дорогой виски, и сразу лёг спать, ни разу не взглянув на доктора. Барри даже ожидал, что тот попросит повторить. Ну и отлично: непыльная работёнка. Ему не нравилось лишь, что события развиваются чересчур стремительно.

– Да нет, так нечестно! – голос Патрика. Возмущённый до невозможного.

За поворотом и правда оказались Билл и Патрик.

– Дежурство! Сегодня!

– Ты про свои долги-то не забывай, дружочек. Время пришло, – Билл над ним потешался.

А вот Барри почему-то подумал, что это отличная возможность, которую он не должен упускать.

– Я подменю тебя, – встрял в разговор. Как некрасиво.

– Честно?! Барри! Я по гроб жизни тебе обязан. Билли, Билли, ты как, а?

Джонсон закатил глаза и махнул папкой с бумагами, отпуская их вечный двигатель.

– Зря ты это, Мэлтон. Он половине отделения торчит как минимум по два дежурства, никак не могу заставить его остаться отработать. Ну каков нахал!

– Без проблем, Билли. Мне как раз нечем заняться вечером.

Это было не так. Подписался – будь добр.

Осталось позвонить Катрине. О ночных дежурствах разговор был, но она вряд ли ожидала, что это случится так скоро. Стоит успокоить Нору, что некий Посторонний сегодня не придёт. Пусть поспит спокойно.

– Я рад, что ты остался, – к нему подошёл Чарли. – Ночью работать не запарно. Но Патрик бы меня достал своими шуточками. А так гораздо спокойнее.

Дел действительно было мало. Барри засел в подсобке с документами и чаем, временами переписываясь с Катриной. Можно было даже поспать. У них тут неплохо: два дивана – ведь на ночь оставалось всегда двое дежурных, – холодильник, микроволновка, стол, чайник, блюдце с печеньем и мини-телевизор. Все условия для работы. Но Патрик всё равно не любил ночные смены. Слишком скучно.

– Как дела? – в дверях показался Билли.

– Порядок.

– Поспи. До утра ещё долго, – кивнув самому себе, он удалился.

А Барри лениво вздохнул. И правда, можно было бы прикорнуть. Он улёгся на диван с книгой и пледом.

За десять минут чтения он благополучно уснул. По ощущениям на пару часов, а может, и больше. Проснулся от быстрых шагов мимо дверей. Толпа?.. Чарли, судя по всему, так и не появлялся. Что там такое?.. Он потёр глаза.

В подсобку тут же залетел Билли.

– Не спишь? Поможешь?

И Барри немедленно поспешил за ним, не задавая вопросов.

Мимо пробегали другие врачи. Явно что-то случилось. Коридор сменился коридором, затем они зашли в лифт, и Билли нажал цифру «4».

– Четвёртый? – Но мистер Джонсон промолчал.

Они приехали слишком быстро. В этой части Барри ещё не был. Как и на других этажах, здесь были палаты, но без номеров и людей. Весь народ был сконцентрирован, и нетрудно догадаться – где. Дверь в 406-ю была открыта настежь, вокруг находилась толпа врачей. И прежде чем оказаться там, два врача вывели из палаты Чарли, зажимавшего окровавленную руку. Проходя мимо, он только и успел сказать: «Ну вот опять».

– Не бойся, – это уже Билл.

И вот они оказались внутри. Тут было плохое освещение, но в глаза бросился блеск от стёкол очков доктора Саннэрса. Уже от одного его вида Барри стало не по себе. К больничной койке кожаными ремнями был пристёгнут Джесси. Его словно било током, пока доктор Саннэрс вкалывал ему что-то в руку. На полу валялась погнутая вилка, которой, видимо, и досталось Чарли. Закончив с первым шприцем, мистер Саннэрс протянул руку за вторым к железному подносу, где их было около шести штук. Барри не стал считать.

За спиной Саннэрса стоял врач, делающий записи трясущимися руками. Все, судя по всему, были на нервах, кроме самого Саннэрса. Не сказать, что он был спокоен. Он как будто бы занимался чем-то приятным, вроде медитации.

– Так, ищем. Ищем, где он их прячет! – Билли говорил о вилках.

Как объяснил Патрик, у Психопата отбирали все столовые приборы, но он всё равно откуда-то их брал. А Барри держал поднос со шприцами и смотрел на пациента. Тот дёргался, как в лихорадке, и издавал звуки, подобные рычанию загнанного в угол зверя. В зубах у него была зажата металлическая пластина, а глаза были практически бесцветными, мёртвыми. Непонятно было, куда он смотрел, скорее всего, на самого Барри.

А Барри глядел на него. Он был поражён происходящим. И дурак заметит, что пристёгнутому человеку невыносимо больно. А Саннэрс методично брал один шприц за другим, пока, наконец, не произошли изменения. Зрачки пациента сменили цвет на ярко-розовый. Делающий записи врач бросил планшет на пол и покинул комнату.

– Уволен. Заменить.

Очередь продвинулась, и вот уже другой человек записывал нужное. Барри неотрывно смотрел на Джесси, пока его мучили, и ему безумно хотелось всё это прекратить. Наконец глаза пациента снова потускнели, и, взяв последний шприц, Саннэрс с особой силой надавил ему на руку. Нет, Барри не показалось. Он даже подумал, что обязательно останутся синяки от рук доктора. Он также видел, как из бесцветных глаз стекали слёзы, оставляя мокрые дорожки.

– На этом всё. Расходимся, – сообщил доктор Саннэрс.

Джонсон поторопил всех, заставляя покинуть этаж, оставив главного врача с пациентом.

– Давай же, Мэлтон, иди.

– Да я еле ноги переставляю, Билли. Какого чёрта?

Джонсон буквально заволок его в подсобку, усадил на диван и вручил стакан воды.

– Мне очень жаль, что тебе пришлось это видеть. Ты обязан молчать об этом, хорошо? Барри?

– Меня сейчас стошнит…

– Приляг. Если бы не Чарли, я бы тебя ни за что не дёрнул.

– Он в порядке?

– Третий… четвёртый раз ему руку зашивают, не помню.

– Билли. Что это за дела такие? Что это было?

– Видишь ли, наш Психопат находится на особом лечении, – мистер Джонсон замялся.

– Я заметил.

– Ты ведь не станешь распространяться об этом, м-м? Обещаю больше не водить тебя туда.

– Только если мне разрешат самому выбрать себе третьего пациента.

– Да без проблем. Могу дать целый список. Хоть десять выбирай. – Билли укрыл его пледом и ещё раз удостоверился, что ему легче.

Писать Катрине Барри не стал: было довольно поздно. Но он был потрясён до дрожи.

К середине ночи пришёл Чарли с перебинтованной рукой и устало завалился спать.

А Барри до самого утра не смог перестать думать. Кажется, теперь многое изменится. Кажется, теперь он сунулся не в своё дело с головой. Пора приоткрыть завесу тайны.

– Мэлтон, ты заболел? – Барри стоял напротив стола мистера Джонсона. Билли смотрел на него, как на идиота. – Эк тебя вчера, м-м. Свихнулся, бедный.

– Я серьёзно, Билли. Я хочу.

– Иди-иди. У меня тут и без тебя дел много. А лучше, знаешь, возьми-ка отгул. Нет, десять отгулов. Тебе надо отдохнуть. – Но Барри не уходил. – Да какого чёрта?!

– Ты сам вчера обещал, что я могу выбрать любого пациента. Ещё раз. Я не шучу. Или ты хочешь, чтобы я рассказал кому-нибудь о том, что тут ставят опыты на людях?

– Да не ставят тут… Ах ты, шантажист эдакий! – Барри довольно улыбнулся. – Нет, ну каков, а! Возьми кого угодно, но не этого.

– Почему?

– По кочану. Доктор Саннэрс его лечащий врач – вот почему.

– Я с радостью избавлю его от такой ответственности.

– Я не могу так просто отдать его тебе, ясно? Нужно поговорить с мистером Саннэрсом.

– Нужно.

В споре они не заметили открывшейся двери. Доктор Саннэрс застыл тёмным силуэтом и блестел своими очками в дверном проёме.

– Я… Мы… – засуетился Билли, но Саннэрс его успокоил одним медленным жестом руки.

– Ну же, Билли, надо давать шанс новым кадрам. Посмотри, как юноша заинтересован в работе. Подготовь для мистера Мэлтона необходимые документы, пока мы обсуждаем это дело.

Билли неуверенно кивнул. Доктор Саннэрс предложил Барри выйти в коридор таким же неторопливым жестом руки.

– Доктор Саннэрс, я буду вам очень признателен, если вы передадите на моё попечение пациента 406-й палаты. Мистер Джонсон предоставил мне свободный выбор после ухода миссис Ривер. Я свой выбор сделал, – быстро и смело проговорил Барри, пока его не перебили.

Его не перебили. Доктор Саннэрс выслушал внимательно, приложив к губам палец, и даже слегка улыбнулся. Но Барри это совсем не понравилось.

– Вы смелый человек, Барри Мэлтон. Я не стану спрашивать, почему вы сделали именно такой выбор, но учтите: понятие «врачебная тайна» есть закон в этих стенах. И если вы его нарушите, то уже никогда не покинете их… Вам выдадут пропуск на четвёртый этаж. Чарли расскажет вам об особенностях этой работы. Вам будет выплачиваться надбавка, а в графике появятся ночные смены. Имейте в виду, что я наблюдаю за каждым своим сотрудником. Не берите на себя много. Пациент 406-й такой же, как и другие.

На этом доктор завершил свою речь и, развернувшись, отправился по своим делам, так и не дождавшись ответа.

– Что ж, ставка сделана, худшее позади, – Барри тяжело вздохнул. – Так, мне нужен Патрик.

Патрик был ему нужен, чтобы рассказать обо всём, что произошло ночью. Он был своим, и врачебная тайна в пределах стен на него не распространялась.

Глава 3

– Спятил! – Патрик схватился за голову и вскочил с дивана.

– Тише ты! Да ладно, только представь, сколько тайн мы узнаем.

– Я знаю достаточно, но… Чёрт, Барри! Ты совсем его не боишься?

– Доктора Саннэрса? Боюсь.

– Да нет! Я про психа.

– Да я понял. Успокойся, – Барри засмеялся, что показалось Патрику неуместным. Он был поражён, ведь Джесси Психопата боялись все даже вне стен лечебницы. – Нет, не боюсь, ни капельки. Пациент 406-й такой же, как и все.

– А Чарли?! Ты же видел, что он с ним сделал! Блин, Барри, отчасти это и моя вина. Если бы я не повёл тебя тогда на четвёртый и остался бы вчера на дежурство, не страдал бы ты фигнёй сейчас.

– Тук-тук! – это был Билли. – На! – он кинул на колени Барри папку с документами. – Надеюсь, ты доволен. Патрик, вот видишь, как многого можно добиться за два дня работы, – учись.

– Нет уж, спасибо!

Они оба вышли, обсуждая косяки Патрика, а Барри, немного помявшись, открыл карточку пациента и принялся изучать.

«Хм-м…» Там не было ровным счётом ничего. А кроме того, напечатано с ошибками. Видимо, Билли торопился. Не было ни даты рождения, ни фамилии. Ничего. «Джесси Психопат», его (или не его) диагноз, рост, вес, некоторые данные из истории болезни, и всё.

– Что ж, со мной этот номер не прокатит. Пора выяснить всё самому.

Он отправился получать новый пропуск. Кем бы ни был доктор Саннэрс, сегодня Барри бросил ему вызов.

– Фух…

– Ты, главное, увереннее будь. Он поймёт, если ты его боишься.

– Я его не боюсь.

– Верю, – бодро, но саркастично поддержал Чарли, похлопав коллегу по плечу.

Они были на финишной прямой коридора четвёртого этажа, недалеко от 406-й. Барри всё же немного волновался. Со своими подопечными он нашёл общий язык. Но это был случай исключительный. И его знаний и опыта могло не хватить, хоть Чарли и рассказал ему обо всех тонкостях этой работы. А может, и не обо всех.

– Всё готово, Чарли! – Несколько врачей покинули палату. – Угроза ликвидирована.

– Спасибо, Хамфри. Ну, в добрый путь, – Чарли подтолкнул Барри к двери, и тот нерешительно вошёл.

Почему-то здесь не любили включать свет. В прошлый раз было так же. Всего одна еле работающая лампочка. Пациент был обездвижен и пристёгнут к железной койке. Его голова была повёрнута в сторону стены, и он не обратил внимания на вошедших. Ему словно было уже всё равно, что с ним сделают.

Барри бросил быстрый взгляд на обстановку. Тумбовый столик с ящиками белого цвета у кровати. Старая краска уже практически полностью слезла, отчего всё казалось ещё более унылым. Забитые досками окна, на которых, судя по всему, были еще и решётки с той стороны. Железный стул для врача. Всё. Две двери у противоположной стены – очевидно, уборная и ванная. Это был изолятор, и здесь было очень холодно. Наверное, весь этаж не отапливался, и, кроме того, в комнате был каменный пол. Барри бы сказал, что это одиночная тюремная камера – и это было бы вполне уместно: на пациенте была полосатая кофта.

Барри сделал пару шагов вперёд, снова бросив взгляд на ржавый стул, и в итоге решил присесть на край кровати. Прокашлялся.

– Я доктор Мэлтон, – нерешительно начал он. – С этого дня буду твоим лечащим врачом, – ноль реакции. – Будь добр смотреть на меня, когда я с тобой говорю, – уверенно попросил Барри.

Пациент медленно повернул голову в его сторону. Он был слаб. Видимо, ему что-то вкололи, прежде чем Барри нанёс первый визит. И Барри даже почувствовал вину за свой резкий тон. Теперь он мог видеть пациента лучше, чем тогда, – той ночью. Его глаза и вправду были почти бесцветными, возможно, раньше они были голубыми. Кто был не в курсе, посчитал бы, что человек слеп. Спутанные тёмные волосы отросли до плеч. В нём не было ничего такого ужасного, о чём говорили все, кто о нём знал. Но почему-то всё равно создавалось впечатление, что в любой момент он может кинуться и перегрызть горло.

Довольно изящной и интересной внешности человек. Черты его лица были мягкими, губы – тонкими и потрескавшимися, небольшой заострённый нос, немного торчащие уши. Один раз увидишь – запомнишь на всю жизнь. Так о нём можно было сказать. Барри был явно выше и физически имел значительное превосходство. Но душевнобольные люди были на удивление непредсказуемы и сильны. Опасаться было чего.

Пациент неотрывно смотрел на вошедшего следом Чарли, и Барри смекнул, в чём дело.

– Не волнуйся, Чарли, всё в порядке. Ты можешь идти.

– Точно? Смотри. Если что пойдёт не так, я недалеко, – с этими словами он покинул палату.

Как говорил Патрик: «Ричи до чёртиков боится нашего Психа!» Чарли держался на удивление молодцом, не выдав и грамма своих опасений. Но вот руки в некомфортной обстановке у него начинали трястись, и он потел.

Как только закрылась дверь, взгляд больного перешёл на Барри. В плохо освещённом помещении это можно было заметить по движению мутных зрачков.

– Здравствуй, Джесси! – Молчит. – Я Барри Мэлтон, твой лечащий врач, но ты можешь называть меня просто Барри. Возможно, ты меня помнишь. Можешь молчать, но если это так, кивни.

К его удивлению, пациент кивнул головой в знак утвердительного ответа. «Есть! Контакт налажен!» – подумал Барри. Теперь он мог напрямую спрашивать обо всём, что ему было необходимо.

– Итак. Возможно, я тебя обрадую. Ты станешь гораздо реже видеть доктора Саннэрса. Теперь о тебе забочусь я, и ты можешь мне смело доверять. – Ноль реакции. Но взгляд был сфокусирован, значит, он слушал. – Я попрошу у тебя немножечко содействия в ответах на вопросы, хорошо? – Кивок. «Есть! Поехали дальше».

Барри приготовил блокнот для записей.

– Ты помнишь, сколько тебе лет? – Отрицательно. – Та-ак, – Барри сделал пометку в блокноте. – Навещает ли тебя кто-нибудь из родственников? – Положительный ответ. – Часто? – Снова положительный.

Странно. Такое можно было бы и заметить. Но, как говорил Патрик, к Психопату никто никогда не приезжал. Возможно, это были последствия лекарств, и он бредил. Сложно было сказать без необходимых проверок.

– Джесси, я бы хотел сделать некоторые анализы, если только ты не против, – Барри повернул к нему листок с перечнем необходимых процедур, и больной пробежался по нему взглядом, а затем кивнул. – Отлично.

Барри немедленно принялся за дело, пока его подопечный был в настроении ладить.

Теперь ему было не страшно. Невменяемый был вполне вменяемым. Барри справился за десять минут. Всё это время Джесси был безучастен.

Барри снова сел на кровать и внимательно, по-доброму посмотрел на него.

– Если ты хочешь, я отстегну тебя. Хочешь? – Отрицательный ответ. – Не волнуйся, всё будет хорошо.

Кажется, это привело пациента в замешательство. Барри на пробу отстегнул один ремень. Затем все остальные.

– Ты не пленный здесь. Теперь я твой врач, и при мне такого не будет. Я обещаю! – Теперь его рассматривали уже с интересом, растирая перетянутые запястья. – Симпатичная пижама… – Немного подумав, пациент повернул голову к тумбочке с ящиками. – Хочешь, чтобы я посмотрел? – Положительный ответ. – Хорошо. Который из них? Первый? Нет? Второй?

Открыв второй ящик, Барри увидел две стопки одежды: полосатые кофты в светло-серую и тёмную полоску и светло-зелёные штаны в чёрный горошек.

– О, да тут целый гардероб! Мне нравится. – Это всё, что у него было. Ни носков, ни футболки. – Послушай. – Барри сел обратно, уже не опасаясь. – Я здесь не просто так. Я скажу тебе по секрету: я не доверяю доктору Саннэрсу. – После этих слов Джесси усмехнулся, словно это было само собой разумеющееся. – Мне не дали твою карточку, я должен её раздобыть. И раскрыть некоторые вопросы. Поможешь?

Они посмотрели друг на друга, и Барри понял, что ему окажут содействие.

– Мои подопечные взволнованы. Жалуются на визиты некоего… эм-м, Постороннего. Ты знаешь, кто это?

Кивок.

– Хорошо. Он приходит к тебе?

Снова кивок. Барри был почти уверен, что знает, кто это. Нора Гравицки, описывая свои ощущения от ночного визита, в точности описала то, что почувствовал Барри, первый раз побывав на четвёртом этаже.

– Та-а-ак. А я, как ты думаешь, видел его? – Утвердительный ответ. По спине пробежали мурашки. Одной тайной меньше, но почему-то от этого становилось только тревожнее. – Последний вопрос, и больше я не буду тебя мучить. Скажи, найду ли я информацию на тебя в кабинете доктора Саннэрса? – Положительный ответ. – Я тебе очень признателен. Отдыхай, я зайду вечером.

Барри немедленно вышел.

«Ну надо же!» Он закусил губу и немного постоял на месте, обдумывая дальнейшие действия. Ему снова нужен был Патрик.

– Чего?! Нет, ни за что.

Патрика он нашёл в палате одного из его пациентов. Тот мерил давление, даже не включив аппарат. Хотя, судя по состоянию самого пациента, тот тоже был в отключке.

– И как тебя вообще взяли работать?.. Кнопочка справа. Ещё раз. Мне нужно, чтобы ты отвлёк Билли. На десять минут. Мне нужно порыться в его документах. Я наведу порядок в твоих карточках, что скажешь?

– Имей в виду, если что-то пойдёт не так, я не при делах.

– Ты просто чудо.

Отвлечь Билли не составило труда. Как только Патрик начал его забалтывать (а если это случилось, то надолго), Барри проскользнул в его кабинет. В сейфе оказалось несколько бутылок виски. Билли был рассеянным человеком, поэтому рядом на стене записал пароль карандашом. В ящиках стола ничего полезного. Десять дорогих минут оказались совершенно бессмысленными. Ведь Джесси подтвердил насчёт места поисков.

Барри вышел в расстроенных чувствах, громко хлопнув дверью, – так, что отпала табличка «Х. Д. Саннэрс», а за ней висела другая – «Доктор Б. Э. Джонсон».

«Они знали, что документы, возможно, кто-нибудь будет искать. И применили эту уловку. Хитро. Его кабинет не здесь. Конечно, нет».

Но сил на поиски уже не осталось. Барри поспешил на обеденный перерыв.

– Что, совсем безуспешно? – Патрик жевал сандвич, довольный тем, что его карточки теперь точно будут в порядке и Билли не будет орать.

– Было бы проще, если бы ты мне рассказал. Ты ведь знаешь правду.

– Знаю только то, что мне рассказали. Прости, но я не хочу потерять место, и, более того, мне жизнь дорогá. Помогу чем смогу, но разглашать информацию не стану. Если что нароешь сам – другое дело. Но скажу прямо, смелости тебе не занимать.

– Тогда добудь мне пропуск на пятый, будь другом. Мне нужно попасть туда любым способом, хоть через вентиляцию.

– Я что-нибудь придумаю… – Допив кофе, Патрик покинул подсобку.

А Барри сделал несколько записей в блокнот.

«Хочу рассказать про Нору Гравицки. Удивительная женщина. Главное её занятие – вязание невидимыми нитками вокруг своих пальцев. Она занимается этим весь день. Посторонний больше к ней не приходит. И она стала чувствовать себя гораздо лучше. Активно разговаривает. Сегодня за обедом я познакомил её с Майклом Филлсом. Так они теперь навещать друг друга ездят. А у Филлса, наконец, появился настоящий собеседник».

Закрыв блокнот, он отправился к Норе с порцией лекарств. За исключением отсутствия информации, день сегодня складывался хорошо.

– Ещё раз добрый день! – Она заулыбалась, отложив ненадолго «вязание», и приняла таблетки. – Миссис Гравицки, могу я поинтересоваться, что вы вяжете?

Нора с довольным видом взяла свою невидимую работу, показывая Барри.

– Невидящий просил сплести верёвку. Пока он жив, у нас у всех есть шанс выбраться отсюда.

– Невидящий? – Так-так. Начали появляться новые персонажи. Он почему-то сразу подумал про Джесси, вспоминая цвет его глаз. – Есть ещё кто-то, помимо него?

– Хранитель и Наблюдающий, – совершенно спокойно ответила Нора, словно её спросили, который час.

«Посторонний, Невидящий, Хранитель и Наблюдающий. Интересно. Если Посторонним был сам доктор Саннэрс, то логично можно предположить, что Хранитель всех его секретов – это Билли. А если Невидящий – Джесси, то Наблюдающим мог быть Чарли. Каждую вторую и третью среду он наблюдает за опытами, проводимыми доктором Саннэрсом, и их результатами. В любом случае, в словах Норы есть смысл, и к ней стоит прислушиваться»

Барри вышел в коридор, проверяя, всё ли сделал, пролистав блокнот. А затем направился на четвёртый этаж. Ему даже выдали ключ от 406-й. Её всегда запирали, чтобы пациент не сбежал. На коляске его перевозили, видимо, по этой же причине.

На этот раз дверь в 406-ю была открыта, и Барри не на шутку переволновался, ожидая увидеть там доктора Саннэрса.

Но не увидел там вообще никого. Он даже растерялся, однако в коридоре тут же появилась толпа врачей во главе с Чарли, везя пациента обратно.

– Барри! Должно быть, потерял нас? – Чарли был в хорошем настроении. – У нас была кормёжка, всё хорошо.

Пока другие врачи занимались больным, Барри отвёл его в сторону.

– Почему пациента не отвозят в общую столовую? Чем его кормят?

– Ради общей безопасности, разумеется, – Чарли ещё раз продемонстрировал наложенный ему шов. – Кормят?.. Да что остаётся после других, тем и кормят.

– Ты серьёзно? Раз в день! Объедками, как собаку?

– А чего ты хотел? Скажи спасибо, что им вообще занимаются.

– Чтобы больше такого не было! Я возьму все обязанности на себя. Но с этого дня больше никакой толпы врачей рядом – это первое! Второе: все мероприятия, касающиеся моего подопечного, с разрешения и уведомления меня лично. Третье… – Договорить Барри не успел, ему позвонил Патрик. – Ну, в общем, ты меня понял. Отпускай ребят. Теперь забота об этом человеке – полностью моя обязанность. Да?..

Патрик говорил шёпотом, а это значит, что ему удалось что-то придумать насчёт прохода на пятый этаж.

– Парень, тебя плохо слышно, я сейчас спущусь.

Чарли лишь усмехнулся. Нет, он был не против. Только за, если ему не придётся бывать здесь так часто. Просто Барри был смел и относился к делу со всей ответственностью, как будто для него пациент 406-й был действительно таким же, как и другие. Чарли это нравилось. Хотя он и жалел, что именно Барри приходится теперь всем этим заниматься. Ни один сотрудник в здравом уме не согласился бы добровольно на такое. А как же толпа врачей? «Добровольно» – определяющее слово. Каждый, кто хоть немного участвовал в этом, находился здесь без билета в обратный путь.

Барри забежал в подсобку, где Патрик тут же вручил ему пару ключей.

– Один от пожарной двери на пятый этаж, это с той же стороны, где мы были на четвёртом первый раз. И вот этот – не потеряй! – от его кабинета. К несчастью, он на этой стороне коридора, негде спрятаться будет. А Саннэрс вечно где-то там. Камер точно нет, я проверил. Чтобы провернуть такое дело, тебе стоит дождаться среды. Он как раз будет заниматься нашим Психопатом. Времени хватит.

– Но я не могу бросить Джесси одного. Я обещал.

– Ричи побудет. Соври, что Филлсу плохо стало. Но не упускай такой возможности. Мне большого труда стоило добыть тебе ключи.

– Я в долгу не останусь. Спасибо, Патрик.

До конца смены было тихо. Суббота и воскресенье до вечера были выходные. Планов Барри настроил кучу. Надо было всё успеть, потому что ночь воскресенья была рабочей. Катрина ожидаемо начала жаловаться на недостаток внимания. Барри самому это не нравилось, но он был врачом и не мог пренебрегать своими обязанностями. Теперь уже нет.

Хотя дома его и встретили тепло и с горячим ужином, Катрина сердилась, что он обещал, но всё-таки влез туда, куда не стоило. А Барри защищался тем, что ему неплохо за такую работёнку доплачивали.

В итоге наутро Катрина вытащила его по магазинам. Барри и сам хотел. Он даже набросал список того, что ему было необходимо притащить в 406-ю, чтобы там можно было жить в нормальных условиях, а на все вопросы отвечал, что ему это нужно на работе.

– Где бы настольную лампу найти?

– Что, у вас там и этого нет? На чердаке у нас валяется старая. Лампочку поменять надо.

– Так, хорошо, а что насчёт тапочек?

Катрина смотрела на него, как на идиота.

– Ты благотворительностью занимаешься там, или что?

– Я не могу взять на работу тапочки? Ладно, едем домой. Поищу на чердаке.

Вечер они провели вместе. Он рассказал Катрине про своих подопечных. Про Нору и её вязание. Про Филлса и его шахматы. Упомянул о Джесси. И обещал, что однажды возьмёт её на свою смену, чтобы она перестала думать, будто он задерживается не на работе, а у других женщин. Билли наверняка разрешит.

А вечером следующего дня Барри покинул дом с двумя большими пакетами барахла, от которого Катрина с радостью избавилась.

– Это все твоё?

На проходной его ожидаемо остановил Генри Родвуд. Он хоть и был вполне ничего, но всё же с ним не стоило шутить. Работу он выполнял на совесть.

– Так точно, сэр!

Пакетов уже было четыре, так как Барри заехал в магазин по пути, но Генри просто устало махнул рукой, чтобы он скрылся с глаз. Ночные смены тут никто не любил.

А в подсобке снова был Чарли. Спал. Видимо, всё было хорошо после отбоя. Время уже было позднее. Коридоры пустовали, и частично был погашен свет. И только сам Барри шуршал обёрткой от батончика и своими пакетами, пока шёл к лифту.

Ни души.

На четвёртом этаже вообще горела всего одна дальняя лампа. Тихо шурша, за спиной закрылся лифт, словно навсегда. Барри пошарил в кармане в поисках ключа. Он ещё ни разу так просто не заходил в 406-ю, тем более ночью, но почему-то совсем не боялся.

– Да где же ты?.. Надеюсь, не оставил дома…

Он с шумом поставил пакеты, выворачивая карманы. Никогда ничего нельзя было найти сразу. Маленький ключ упал на пол, и Барри нагнулся за ним, да так и остался сидеть на корточках, потому что заметил сбоку какое-то движение. Сердце рухнуло куда-то вниз. Если бы не было так темно…

Барри осторожно выпрямился и посмотрел по сторонам. Кажется, никого. Затем подхватил пакеты. Он подумал: стоит ли вообще идти к 406-й, может, ну его, и вернуться к лифту? Сама 406-я так неудачно была где-то в конце коридора… Палат здесь было много, но без номеров и пустых.

Пустых ли?..

Словно специально после таких мыслей послышался явный стук в дверь где-то недалеко и с той стороны.

«Чёрт! Из какой именно палаты?»

И тут до его руки кто-то дотронулся. Барри от неожиданности дёрнулся и отшатнулся к стене. Здесь доходил свет, и он увидел маленькую старушку. Как она могла так тихо подойти, он не понял.

– Что… – Барри её узнал. – Роза Ривер?

Она была полностью обнажена, а её глаза были зашиты крест-накрест чёрными нитками. Барри помахал перед её лицом ладонью и, не увидев реакции, решил тихо обойти. Повернуть к лифту уже было невозможно: Роза перегородила путь. Теперь только вперёд. Сейчас ему было плевать на то, что она не должна была быть живой, что до этого старушка и ходить-то не могла. Но пакеты… и ключ. Он не сможет так быстро открыть дверь.

Шаг. Ещё один. Он благополучно отошёл от Розы на три метра. С обеих сторон были палаты. С левой стороны что-то с силой ударило в дверь. И Барри вздрогнул, выдавая себя шуршащим пакетом. Старушка Ривер медленно повернула в его сторону голову, и у Барри остановилось сердце.

В ту же секунду ожили абсолютно все двери, в которые начали ломиться с той стороны. Барри быстро попятился спиной к 406-й. Было темно, и он проморгал тот момент, когда Роза бросилась бежать на него. Он и сам уже кинулся к двери, пытаясь её открыть, но руки дрожали и пакеты мешали, чтоб их… С диким криком старушка уже было набросилась на него с намерением покусать, но что-то не дало ей этого сделать. Она будто зацепилась за что-то.

К счастью, в этот момент дверь поддалась. Барри смог попасть в палату, захлопывая дверь и подпирая её спиной.

Все стихло буквально через минуту. Ни стуков в двери, ничего. Барри щёлкнул замком, запирая дверь изнутри, только теперь заметив, что пациента тоже нигде нет. Кровать пустовала.

Он почувствовал, что тот стоит рядом с левой стороны, совсем близко, но было темно, и Барри вжался в дверь, проклиная себя за то, что вообще пошёл сюда. Дышал он часто, ему было страшно.

– Джесси… Джесси, это я… Барри. Барри Мэлтон! – Он почувствовал на своём горле острые зубцы вилки и вжался в дверь ещё сильнее. – Помнишь меня? Твой новый врач!

– Я знаю.

Барри первый раз услышал его голос. Спокойный. Давление вилки ослабло. Джесси отошёл от него и забрался на кровать. И Барри судорожно выдохнул после всего пережитого, съезжая вниз по двери.

– Не бойся. Здесь они тебя не тронут.

– Они?

Барри понял, о чём речь. Но всё равно спросил. Понятно: четвёртый этаж вовсе не был пустым. Роза Ривер не умерла. Возможно, Саннэрс использовал их всех для своих экспериментов. Это держалось в секрете. Потому-то ему и сказали, что Розы больше нет. Списана, как биомусор. Барри до сих пор было страшно. Прошлую ночную смену он смело ходил по коридору, даже не подозревая о подобном ужасе.

– Зачем вы здесь, доктор Мэлтон?.. Так поздно…

Джесси сидел, сложив ноги по-турецки, и смотрел на него. С этого момента Барри, кажется, перестал его бояться.

– Пожалуйста, можешь звать меня просто Барри. Я привёз тебе немного вещей из дома. Хотелось отдать поскорее, – немного отдышавшись от волнения, он поднялся на ноги. – Тут есть тёплое одеяло, плед, маленький обогреватель, тапочки. Ах да, лови! – он кинул Джесси небольшой телефон, которым уже давно не пользовался. – Там всего один номер. Мой. Ты всегда можешь позвонить мне, если что-то потребуется.

Барри принялся разгружать пакеты.

– Розетка у тебя всего одна и далеко, поэтому привёз удлинитель. Мокрыми руками не лезь. Плеер, пара дисков и книги. Мои любимые. Будет чем заняться, пока я не привезу чего поинтереснее.

Он тут же подключил лампу к удлинителю, и в комнате наконец-то появилось тёплое освещение. Затем обогреватель, так как было просто невыносимо холодно.

– Кутайся, – Барри укрыл его одеялом с головой.

Он привёз также расчёску, небольшое зеркало, принадлежности для мытья и умывания. Всё, что успел и смог найти, чтобы человек мог почувствовать себя человеком.

– Надеюсь, йогурты любишь. Взял то, что не так быстро портится, учитывая, что твоя комната и есть холодильник.

– Спасибо… – скромно и тихо.

Барри перестал мельтешить и уселся на кровать, вручив Джесси йогурт и ложку.

– Пожалуйста, ешь. Завтра я займусь этими ужасными окнами.

– Если он увидит…

– И пусть увидит. Теперь я твой лечащий врач. Никто ничего у тебя не отнимет. Хотя телефон лучше спрячь. Как прячешь свои вилки. Кстати, можно спросить?

– В матрасе. Я натаскал больше сотни. Кажется, им пришлось закупаться новыми, – Джесси задумался, вспоминая, так ли это.

– Я сохраню это в тайне. Значит, Посторонний – это и есть доктор Саннэрс? – Утвердительный кивок в ответ, так как ел йогурт. – А Невидящий – это ты? – Снова кивок. – Из-за цвета глаз?

– Да нет, просто я единственный, кого не водят на прогулки, и я не вижу внешнего мира.

– Серьёзно? Ввожу в твой распорядок прогулки с завтрашнего дня и нормальную горячую еду.

Джесси отложил в сторону стаканчик с ложкой.

– Барри, почему ты так добр ко мне? Может, я что-то должен тебе теперь?

– Я врач, и забота о людях – это мой долг. Я заинтересован в том, чтобы мои подопечные шли на поправку. Всё, что ты мне должен, – это хорошо питаться и настраиваться на то, что теперь всё изменится.

– Все бы врачи были такими… – Он немного согрелся и выпутался из одеяла.

Барри такой ответ расстроил. Неужели не осталось больше людей, кто на совесть выполняет свою работу?.. Он что, один такой?

– Могу я взглянуть на твои руки? – Когда ему была протянута рука, Барри закатал рукав и увидел багровые синяки, которые остались с прошлой среды, как он и думал. – Это он сделал? – Кивок. – Ублюдок. Мы должны его остановить.

– Ты не сможешь. Нельзя мешать ему делать то, что он делает. Тебе придётся участвовать в его работе. На него всё равно ничего нет. Но всё под контролем.

Хотелось о многом спросить. Но…

Барри остался с пациентом до утра. Он и под дулом пистолета теперь не рискнул бы пойти ночью по коридору! Оставалось дождаться, когда придёт Чарли на утренний обход, хватившись напарника.

Джесси уснул, согревшись впервые за долгое время. И Барри мог не бояться, что ему проткнут горло вилкой, – человек ему доверился. А может, и не доверился. Но в любом случае пошёл на контакт. Нужно было это уважать.

Он был болен, хоть и вменяем. И Барри предстояла долгая работа по выяснению проблем и их ликвидации.

Глава 4

Барри и сам уснул, прислонившись к спинке кровати.

А проснулся оттого, что дверь отпирали ключом. Джесси уже не спал и сидел, глядя на него.

– Привет! – Барри посмотрел на него, затем на часы, а затем на вошедшего и офигевшего Чарли.

– Я… стесняюсь спросить… Барри, ты чего здесь делаешь? Он же… – Взгляд Чарли зафиксировал факт, что пациент не был пристёгнут. И он тут же сделал шаг назад, ища на ощупь ручку двери. – Он взял тебя в заложники? Я позову на помощь…

– Спокойно, Чарли. Всё хорошо. Теперь в пределах этой комнаты мы все живём дружно.

– Дружно?! – Он зло закатал рукав, вновь демонстрируя швы. – Ты посмотри, что он сделал!

– Эй, Ричи, – заговорил Джесси, чем напугал и без того ошалевшего Чарли. Видимо, он давно не разговаривал при них, и тут на тебе… – Ну извини, я не специально. – И широко улыбнулся, что ещё больше напугало Чарли, и тот поспешил открыть дверь, стараясь не поворачиваться спиной.

– Да ну вас. Без меня, пожалуйста, – и быстро скрылся с глаз.

Барри посмеялся, а затем поднялся, собираясь отправиться работать, но Джесси ухватился за рукав его больничного халата, заставляя обратить на себя внимание.

– В чём дело? Хэй!

– Он сегодня придёт. Я знаю, он придёт.

– Доктор Саннэрс? Но сегодня понедельник.

– Он придёт. И что бы ни происходило, ты не должен мешать ему. Не вмешивайся. Воспользуйся ситуацией и делай то, что планируешь. Не упусти шанс.

Было ясно, о чём Джесси. Но как он узнал?..

Кивнув в ответ, Барри покинул палату в смешанных чувствах.

В коридоре было тихо. Словно вчера ничего не произошло. Он планировал в ближайшее время наведаться на пятый этаж. Как-то чересчур удачно у него за кратчайший срок оказались ключи и шанс это осуществить. Но Джесси… Барри не хотел оставлять его одного на время «особого лечения». Возможно, его не так будет мучить совесть, сделай он то, что задумал.

Теряясь в мыслях, он забрёл к миссис Гравицки. Нора была весела и тихо смеялась над чем-то про себя.

– Что вас так развеселило? – Барри высыпал ей в ладонь таблетки, которые она немедленно приняла, запив водой из стакана.

– Вся эта ситуация – история об одной женщине! – Она снова посмеялась, продолжая вязать, не заметив, как Барри потерянно вышел в коридор.

Ему было не по себе. Он теперь точно знал, что каким-то образом больные общались между собой, при этом не видя друг друга и зная обо всём, что здесь происходит. Мимо него пробегали врачи, очевидно, готовясь к экспериментам в 406-й.

Барри ничего не слышал и не замечал, уйдя в мысли, пока его не остановил Патрик и не начал махать ладонью перед лицом.

– Э-э-эй! Что с тобой? Я зову, зову, а ты…

– А? Патрик… Привет.

– Потерянный какой-то. Что-то случилось?

Стоило ли ему говорить о вчерашнем? Наверное, нет.

– Знаешь, он не стал ждать среды.

– Что, сегодня? Хы, вот Ричи не свезло, – Барри строго на него посмотрел. – Ну-у, то есть это же хорошо, да? Не теряй времени, иди и добудь всё, что нужно. Как убедишься, что он начал работу, скинь мне. Я позвоню и якобы сообщу, что Филлсу плохо и ты нужен на месте. Уйдёшь под этим предлогом. Да?

– Да, годится. Годится, – он похлопал Патрика по плечу и отправился в подсобку выпить воды.

«Годится. Почему в понедельник, а не в среду, как обычно? Что вдруг понадобилось выяснить доктору Саннэрсу так скоро?.. Выходит, сегодня Джесси отвлекает на себя его внимание. Нельзя его подвести». Он разжал ладонь, в которой всё это время что-то вертел. Оказалось, ключ от кабинета Саннэрса. Барри даже не понял, в какой момент достал его у всех на виду и пришёл сюда.

– Годится, – повторил он.

В подсобку зашёл Клинт Ноэр, и Барри спрятал ключ в карман, улыбнувшись не заинтересованному в этом коллеге. Воды он так и не выпил, отправляясь на обход дальше.

– А потом я ему и говорю: «Какого чёрта! Неужели ты не видишь дороги?!» – Майкл рассказывал Барри какую-то историю из жизни, пока держал градусник. – Вот так, доктор Мэлтон. С тех пор я его больше не видел. А потом попал сюда.

Барри лишь кивнул, протягивая снотворное, которое Филлс принимал регулярно. Его пациенты – с момента начала работы – один за другим начали разговаривать, чего раньше не наблюдалось, судя по отчётам. Это был, несомненно, плюс ему как врачу.

Снова позвонил Патрик.

– Да? – Барри кивнул Филлсу и покинул палату. – Что-нибудь важное?

– Важное, не сомневайся. Я заказал пиццу. Пиццу! А не еду из нашей позорной столовки. Как придёшь, пожуём. Ах да! Мистер Саннэрс направляется на четвёртый.

– С этого и надо начинать, Патрик. Как договаривались. Скину. Конец связи.

Он немедленно поспешил наверх. Нужно было проконтролировать процесс самому. Но, как назло, лифта было не дождаться. Наверняка он уже там. Если бы Патрик меньше думал о еде… Барри вывернул в коридор.

Дверь в 406-ю была уже открыта, и возле неё стояли врачи. Барри слишком шумно забежал внутрь, обращая на себя внимание всех. Саннэрс блеснул круглыми очками.

– А я уж думал, вы не придёте.

Его улыбка вызывала омерзение. Доктор был неприятным человеком. И если бы их встреча произошла на улице, Барри уверен – его бы стороной обходили люди.

Джесси уже был пристёгнут и неотрывно смотрел на своего врача. Саннэрс взялся за первый шприц, сильно надавливая на руку. Барри хотел было остановить его и задать вопрос, но Джесси ответил ему отрицательно – так, чтоб только Барри это заметил.

Его телефон завибрировал, отвлекая Саннэрса, который медленно на него посмотрел.

– Прошу прощения. Продолжайте, – Барри быстро глянул на экран, где было сообщение от Патрика: «Ну что там? Мне уже звонить?», но не смог ему ответить. Это было бы некомпетентно, тем более сейчас.

И как только игла вошла под кожу, раздался звонок. Рука врача не дрогнула, Саннэрс делал всё слишком профессионально.

– Извините! – Барри вышел в коридор, достаточно громко и театрально начав разговор с Патриком. Они заранее обсудили, что и как должно было звучать. – Да, я вас понял, одну минуту! – Барри снова вернулся в палату, заметив начало реакции пациента на вещество. Это было страшно, он не хотел на это смотреть. – Доктор Саннэрс, извините, мне только что сообщили…

– Да, мы слышали. Весь этаж слышал, – сначала Саннэрс усмехнулся, но затем снова стал серьёзным. И Барри подумал, что тот ляпнул про «весь этаж» лишнего, вспоминая, что он отнюдь не пустой. – Идите, Мэлтон. Здоровье наших пациентов превыше всего. Чарли, замени его

«Превыше всего» прозвучало именно так, как и смысл, который Саннэрс вкладывал в эту фразу. Барри не стал задерживаться, пока тот не передумал. Он достал ключи и вспомнил всё, о чём говорил Патрик. Нужно было успеть и не оставить никаких следов своего присутствия.

Кажется, у него всё-таки дрожали руки.

Камер действительно нигде не было. Да и странно, если бы были, учитывая дела, которыми занимался мистер Саннэрс.

На пятом этаже Барри был впервые. К слову, он не отличался от четвёртого практически ничем. За исключением отсутствия большого количества дверей. Здесь их было три или четыре. А его кабинет в самом конце. Ещё одна небольшая табличка: «Х. Д. Саннэрс». Барри даже надел медицинские перчатки, чтобы не оставлять следов, и проверил табличку на подлинность. Держалась крепко. Затем максимально тихо проник в кабинет, заперев дверь изнутри. Времени подумать у него особо не было.

И первым местом его поисков был письменный стол. Открыв верхний ящик, Барри обнаружил несколько папок с документами. Одна из них оказалась на Розу Ривер, чему он, в общем-то, и не удивился. Порывшись ещё, он наконец нашёл то, что ему было нужно. «Джесси Психопат». А вот тут-то он и не подумал, что делать дальше. Просто взять, забрать и надеяться, что пропажу не обнаружат?

Оторвавшись от документов, Барри посмотрел на окружающую его обстановку. Он и не заметил… Весь кабинет был увешан фотографиями в рамках одного и того же дома. С разных ракурсов. Цветных и чёрно-белых. Но одного и того же. И Барри на всякий случай сфотографировал на телефон один из снимков.

Вообще, в кабинете находиться было некомфортно. Было ощущение, что сам хозяин незримо сейчас здесь и смотрит через все эти фотографии. Мурашки поползли по рукам сразу, как только в замочную скважину попал ещё один ключ.

– Чёрт! – Барри завертелся по сторонам, но таки не смог найти ни одного места, куда можно было бы спрятаться. Он уже мысленно начал придумывать отговорки, но в дверь просунулся Патрик. – Чёрт бы тебя побрал!

– Испугался, да? Прости. Я просто подумал, что ты не сможешь просто так вынести нужную информацию отсюда.

– Блин, напугал. Но, если честно, я действительно не знаю, как это сделать.

Патрик огляделся и присвистнул.

– Он явно ненормальный. Так, давай сюда, в соседнем кабинете есть ксерокс, я откопирую, и вернём всё на место. А ты будь на шухере.

– Гениально.

Они так и поступили.

У Патрика, казалось, были ключи от всех дверей. И ему потребовалось всего пять минут, чтобы у Барри в итоге был свой экземпляр истории больного.

Пока Патрика не было, Барри пофотографировал кабинет для дальнейшего изучения.

– Ну всё, сваливаем!

Они постарались привести всё в изначальный порядок и не оставить следов. И Барри с чистой совестью вернулся в подсобку, устало плюхнувшись на диван.

– Предлагаю сжечь перчатки и поесть пиццы, – Барри улыбался, прижимая к себе тёплую стопку листов.

Оно того стоило. Времени хватило. Они довольно быстро с этим справились.

Пока Патрик хлопотал и разогревал пиццу, Барри открыл первую страницу и сразу же увидел яркую картинку. А точнее, это была фотография мальчика лет двенадцати. На фото он улыбался самой счастливой улыбкой. Глаза были ярко-голубые, а на лице – россыпь веснушек. Каштановые волосы торчали самым беспорядочным образом. Ребёнок-солнышко. И Барри ни за что бы не узнал в нём Джесси, если бы не полосатая серая кофта.

Он невольно улыбнулся, а затем принялся читать.

– Джесси Кэмерон Са… – и сердце рухнуло куда-то вниз, – Саннэрс…

Он едва не выронил листы из рук, посмотрев на делающего незаинтересованный вид Патрика.

– Что? – Патрик запихал кусок в рот, ставя перед Барри коробку. – Ты сам хотел знать.

Барри не ответил, принимаясь читать дальше. «Джесси Кэмерон Саннэрс». Он так и предполагал, что у них не особо большая разница в возрасте. Двадцать три года. Он попал сюда в одиннадцать лет. Его отец – Хайдэн Доменик Саннэрс, мать – Кэролайн Тэмпл, в живых её уже нет. Барри сделал вывод, что это и было причиной всему. «Вся эта ситуация – история об одной женщине». Нора ничего не скажет зря. Вот почему Джесси ответил, что его навещают родственники. Ну конечно! Доктор Саннэрс его отец.

– Тук-тук-тук. Можно на огонёк? – в подсобку заглянул Билли.

Барри свернул документы в трубочку и попытался приветливо улыбнуться. «А вот и Хранитель», – подумал он.

– Угощайся, Билли! – Патрик протянул ему надкусанный ломтик, с которого потёк сыр.

– Э нет, Патрик, только овощи, что и вам рекомендую. Ну, вижу – всё в порядке, я пойду. Дел много.

Как только Билли скрылся, Патрик засмеялся с набитым ртом:

– Ага, овощи, как же!.. Небось опять пошёл стейки лопать.

Барри молча прожевал кусочек пиццы и отправился на четвёртый этаж за ответами.

Полученная информация не укладывалась в голове. Ему было необходимо понять.

– Джесси?.. Эй, проснись. Джесси. Джесси!.. Джесси, проснись!

Он не пришёл в себя тем вечером. На четвёртом этаже никого уже не было, а в палате, как всегда, было темно. Они оставили больного пристёгнутым.

Барри немедленно проверил пульс. Очень слабый, но стабильный. Дыхание было ровным. Казалось, он спал, вот только глаза были закрыты наполовину. На этот раз они имели цвет фосфора, что выглядело весьма жутко.

– Вы как будто специально это сделали, чтобы он не заговорил, – сказал Барри сам себе, но обращаяськ доктору Саннэрсу. Он придвинул ржавый стул к постели и сел рядом. – Как же о многом мне хочется спросить тебя… Но я даже не представляю, что с тобой и как это исправить. Я плохой врач.

Барри внимательно смотрел на Джесси. Он обратил внимание на подушку: та вся была в тёмных пятнах. Он предположил, что это кровь, учитывая всё, что тут происходит. А затем увидел на горле больного длинный, неприятного вида шрам.

– Вот же чёрт! – Барри немного откинул его волосы, чтобы лучше рассмотреть.

Это было сделано намеренно. Очевидно, рана была рваной и долго открытой. Плохо зажили края, а затем по ним прошлись кривым швом. Странно, что Барри не заметил этого ещё в первую встречу: шрам довольно сильно бросался в глаза. Барри осторожно повернул голову Джесси немного в сторону. За ухом у того были вырезаны хорошо различимые цифры 39/41.

– Что бы это могло значить?

В дверь тихо постучали, и Барри выпрямился на стуле, делая вид, что пишет в блокноте.

– Открыто!

Это был Чарли. Он осторожно заглянул внутрь и, убедившись, что опасности нет, быстро зашёл, стараясь не шуметь.

– Патрик сказал, что ты здесь, – говорил он шёпотом, боясь, что Джесси придёт в себя, даже будучи пристёгнутым.

– Чарли, мне бы только знать, с чем работать. С чего начать, насколько плохи его дела…

Немного потоптавшись, Чарли устало прислонился к двери, бросив печальный взгляд на пациента.

– Ты хороший человек, Барри Мэлтон. Но, какими бы благими ни были твои намерения, ты не сможешь ему помочь. Проявленные внимание и забота, несомненно, скажутся на его самочувствии и настроении, но ты не должен препятствовать всему этому. После всего… что было… хорошая еда, тепло, яркий свет могут убить его быстрее любых препаратов. У него химический ожог внутренних органов, это для начала. И он живёт с этим довольно долго, не знаю как. Ты просто сделаешь хуже. А я не хочу, чтобы на тебя это потом повесили. Я предупредил.

Чарли опустил взгляд, а затем немедленно покинул палату в самых расстроенных чувствах. Барри показалось, что это было похоже на чувство сожаления и вины. Это было отвратительно. Бесчеловечно. И он не мог представить, какие мучения переживает его пациент. А он так смело дал ему йогурт. Не подумав.

На ослабших ногах Барри покинул палату с намерением вернуться домой и напиться.

– Мне так жаль… – Катрина сидела рядом с ним за столом и гладила по голове.

Она переживала за него. Предлагала ему уволиться, но, похоже, было уже поздно. Барри был разбит вдребезги. Он не стал напиваться, хотя прикупил по дороге бутылку, а вместо этого выговорился дорогому человеку. Но легче не стало.

– Его там обижают, как я поняла?

– Мягко говоря, да. Я зря получил диплом. Какой же я врач, когда совершенно бессилен?.. Катрина, я должен сделать хоть что-то! Я не могу это так просто оставить.

– Нет, не можешь. – Барри тут же внимательно на неё посмотрел. Катрина редко одобряла подобные вещи. И её поддержка сейчас была для него просто бесценной. – Ты уже помогаешь. Морально. Часто это может излечить даже самые сложные вещи. Но этого недостаточно.

– Что я могу?

– Я тут подумала… – Катрина не решилась продолжить, но он умоляюще смотрел, ожидая ответа. – Я подумала, что ты мог бы сам разобраться в этой ситуации. Ты же достал его документы. Теперь тебе известно, где Джесси когда-то жил. Что, если наведаться туда, поспрашивать соседей – может, они что-то знают? Это поможет тебе насобирать что-нибудь на этого доктора. Я больше чем уверена, что его деятельность не так уж и везде легально зафиксирована, и можно будет однажды передать его в руки правосудия.

– Мне нужны свидетели. Я почему-то уверен, что никто из сотрудников не окажет мне содействия в этом. Джесси и слушать не станут. Он псих. По всем справкам. К тому же не приходит в себя. Но они опасаются вовсе не того, что он заговорит. Чего-то другого. Я должен это выяснить. Катрина, это просто не укладывается у меня в голове. Особенно если представлю, что я мог бы так же, как Хайдэн, обращаться со своим ребёнком.

– А ты бы… хотел, чтобы у нас был… – Катрина спрятала в коленях трясущиеся руки.

Они вели однажды об этом разговор. Но вот уже две недели Катрина хотела, но никак не могла сказать, что теперь у него есть не только она. Но Барри всё время был чем-то занят. Приезжал вымотанным и занятым мыслями о своей непростой работе.

– Кто, ребёнок?.. Конечно, я бы хотел! Я бы хотел.

Всё к тому шло. Они сделали твёрдый выбор насчёт друг друга, и теперь в планах было только создание семьи. Своё будущее они обсуждали не раз и не могли уже представить себя по отдельности.

– Тогда мне есть что тебе сказать, – Катрина лукаво посмотрела на него, улыбаясь.

Сначала Барри не понял. Но потом, когда понял, даже выскочил из-за стола, поначалу ошарашенно глядя на девушку. А потом начал ходить по кругу, пытаясь осмыслить.

– Нет? – Он показал на Катрину пальцем, проверяя на правду, а затем схватился за голову.

– Да.

– О господи! Этого просто не может быть… – Барри потянул её к себе за руки, крепко обнимая. – Ты самая невероятная, прекрасная, удивительная женщина, которую я имел счастье однажды повстречать. Спасибо, родная, спасибо. Я приложу все усилия, чтобы сделать тебя счастливой, я обещаю – я не подведу и не предам нас. Господи!.. Я стану отцом. Чёрт возьми, я им стану!

Он решил позвонить Билли и отпроситься в связи с этим на пару утренних часов. Тот, разумеется, согласился. Билли вообще часто пытался спровадить его на выходной, но Барри был трудолюбивым и честным.

Глава 5

Барри проснулся наутро абсолютно счастливым и даже не вспомнил о вчерашних переживаниях. А Катрина на радостях испекла печенье, чтобы он отнёс его своим пациентам, и принялась звонить маме с радостными новостями.

Но полученные свободные часы Барри решил провести с пользой и съездить по адресу, указанному в истории пациента.

Это было далековато от центра. Он ехал по навигатору, но всё равно пропустил несколько раз нужный поворот. Тихие улочки были безлюдными. Дома стояли друг напротив друга. Было тихо до невозможного и совсем безлюдно. Сначала Барри решил свериться с адресом, но в какой-то момент заметил довольно безжизненный дом и понял, что приехал верно. Двухэтажный, но небольшой дом с облезшей зелёной краской на стенах.

Тот самый дом, что был на фотографиях в кабинете доктора Саннэрса.

Припарковав машину, Барри осторожно подошёл ближе, оглядевшись по сторонам. Лишние взгляды ему были ни к чему, потому что лазать по чужим домам было нехорошо.

Огляделся – тихо. Всего один припаркованный старый автомобиль через три дома от этого. Лужайка вокруг дома заросла травой, никто сюда не совался, за домом не ухаживали. Обойдя его вокруг, Барри нашёл нужное ему окно, то, которое можно было незаметно разбить и залезть внутрь. Нашёл на территории деревянный ящик, как раз кстати. Доски держались не очень хорошо. Видимо, заколачивали для вида, да и времени прошло уже много. С ними проблем не возникло. А вот окно оказалось ко всему прочему уже разбитым.

Ещё раз оглядевшись, Барри не без труда забрался внутрь, поднимая клубы пыли.

Дом встретил его печальной обстановкой остановившейся жизни. Создавалось впечатление, что здесь никогда не было весело. Стало очень тоскливо. Отряхнувшись, он осторожно прошёлся по комнате.

– Это гостиная, – сказал он сам себе.

Мебель покрылась толстым слоем пыли. На полках стояли книги и рамки с фотографиями. Барри немедленно направился стирать с них пыль и рассматривать. Рамка, что он взял первой, хрустнула осколками разбитого стекла. Под слоем пыли оказалось изображение пары. Хайдэна он, конечно же, узнал сразу. Рядом с ним была красивая женщина.

«Должно быть, это Кэролайн, – невероятно красива. Джесси похож больше на неё».

Но что-то было не так. Вместо правой руки у неё был механический протез. Женщину это совсем не портило. Она была в таких же круглых очках, как и у супруга. Большинство фотографий были чёрно-белыми.

Барри принялся ходить по комнатам. Жильцы словно просто ушли, оставив всё как есть. Двенадцать лет назад… На кухне стояла не вымытая когда-то кружка, а на кресле лежали вещи, принадлежащие женщине, у входной двери две пары тапочек. Пол скрипел под тяжестью шагов, разносящихся эхом.

На стенах лестничного пролёта второго этажа тоже висели фотографии. Здесь уже были не только они вдвоём. Барри узнал на них Джесси. Он был только на фотографиях с матерью, а вот она уже здесь в инвалидном кресле. Ещё одна женщина рядом – видимо, бабушка. А здесь Джесси обнимает пушистого кота. Хайдэн – в своём кабинете, с людьми из научного центра, с коллегами по работе, с каким-то священником, в экспедиции, на защите научного труда…

Барри поднялся на второй этаж; чихнул от пыли, когда открылась скрипучая дверь в комнату. По обстановке можно было предположить, что комната принадлежала ребёнку. На тумбочке у кровати снова стояла фотография с мамой. На обратной стороне была уже выцветшая подпись синей ручкой: «Мой Подарок Небес сегодня отмечает свой десятый день рождения!»

Барри решил оставить эту фотографию себе.

На стуле он обнаружил полосатую кофту и школьный рюкзак. Не стал больше ничего трогать, спустился снова вниз, краем глаза заметив небольшую дверь за лестницей. Она поддалась не сразу.

Это был подвал. Барри тут же вспомнил все фильмы ужасов, которые они смотрели с Катриной. Причём по её инициативе. И уж точно знал, что в заброшенных домах не следует спускаться в подвалы и лезть на чердаки.

И тем не менее спустился. Пошарив по стене рукой, нашёл выключатель. Но свет не включился.

– Именно поэтому я прихватил фонарик, ха-ха.

Подвал был сырым, затхлым. В одном углу стояло инвалидное кресло, оставленное здесь как хлам за ненадобностью, картонные коробки, съеденные плесенью, грязный матрас у стены… Барри подошёл ближе. Зачем матрас лежал у стены?

Он осветил всю стену и обнаружил на ней железную скобу, с которой свисали ржавые цепи с узкими браслетами на винтах. Такие штуки использовали для пыток ещё, наверное, в средние века. Раритетная вещица. Сначала Барри улыбнулся, но потом ему стало совсем не смешно. Кажется, он понял, что к чему. «Боже…»

Он немедленно покинул это место, а затем и вовсе вернулся на улицу тем же путём, каким и пришёл.

До машины Барри добрался спешным шагом, стараясь не оборачиваться. Пока он искал ключи в кармане, со стороны соседнего дома к нему начала подходить странноватого вида седая женщина. Он заметил её боковым зрением и постарался сделать вид, что просто припарковал здесь свой автомобиль.

– Кто вы такой?! – Ни приветствия, ни дружелюбного слова.

– Простите, мэм? – он принял невозмутимый, уверенный вид. – Вы это мне?

– А здесь есть кто-то ещё?.. Что вы делали в этом доме? Кто вас прислал?

– А почему вы, собственно, интересуетесь? Вы что-то знаете об этом доме?

– Когда-то я жила здесь, – её голос стал тише.

Ну конечно! Только сейчас, присмотревшись, Барри узнал в ней вторую женщину с фотографий.

– Я живу здесь рядом, – она показала рукой на второй дом напротив, с другой стороны дороги.

– Вы бабушка Джесси?

Она вздрогнула при упоминании этого имени. И уже сама огляделась по сторонам.

– Кто вы? Что вам нужно?!

– Пожалуйста, не волнуйтесь. Никто меня не присылал. Я лечащий врач Джесси. И просто пытаюсь понять, что произошло. Может быть, вы расскажете мне?

– Джесси Психопат умер! – руки женщины задрожали. – Он умер для меня уже давно.

– Пожалуйста, если вы боитесь, что доктор Саннэрс узнает, я даю вам слово, что это останется только между нами. Это очень важно.

Она снова огляделась, а затем осторожно кивнула. И они направились к ней домой.

Её дом был меньше и скромнее. Жила женщина одна.

Она не пропустила Барри вперёд, что его очень успокоило, и отправилась на кухню ставить чайник. Барри закрыл дверь изнутри и аккуратно поставил обувь на коврике в прихожей.

– Проходите сюда, – она отодвинула стул, приглашая его за стол. – Для начала представьтесь, молодой человек.

– Барри Мэлтон. Я совсем недавно окончил институт и по несчастной случайности попал на работу в учреждение доктора Саннэрса. Я и моя будущая супруга живём как раз недалеко…

– Не рассказывайте никому о своей семье, мистер Мэлтон. Будет плохо, если Хайдэн узнает. – Она заварила чай и поставила перед ним тарелку с блинчиками и малиновым джемом. – Я уж думала, что никогда не доживу до этого дня…

Барри взял чашку в руки и приготовился внимательно слушать.

– Миссис Тэмпл, если угодно… Моя девочка, моя Кэри… была очень больна. Проблемы начались ещё в подростковом возрасте. А к двадцати пяти годам у неё диагностировали рак. Она не хотела с этим бороться. Пала духом и всё пыталась свести счёты с жизнью от сильной боли. Мне пришлось обратиться за помощью к психиатру. Я боялась потерять дочь. Нет ничего хуже для матери, чем смотреть, как страдает её дитя. Нужно было направить её на верный путь. А они её отняли у меня на долгое время. В больнице они и познакомились. Хайдэн, как и вы, проходил там практику. А позже приступил к работе. Связи у него были хорошие, после его появления, что греха таить, мы стали жить гораздо лучше. Он был очарован, влюблён. И не только помог ей справиться с эмоциональным расстройством, но и вытащил с того света. Большой ценой, с большим трудом, но вытащил. Исцелил.

– Простите, но как ему удалось?

– Моя девочка умирала, таяла на глазах. Он сделал страшное, но это спасло ей жизнь. После очередной попытки погибнуть заражение пошло по руке. Пришлось ампутировать. За счёт его средств удалось сделать механический протез. Механизм был также вживлён в плечо и некоторые внутренние органы, помогая качать кровь. Но на этом Саннэрс не остановился. Они поженились. Купили дом и стали жить рядом. Он продвинулся по карьерной лестнице. Выкупил ту самую лечебницу, в которой властвует сейчас. Занялся экспериментами. А через год у Кэри начались проблемы с позвоночником. Был риск однажды потерять ноги. И она дала ему согласие на проведение сложной операции.

Понемногу он превращал её в механическую машину, собранную по винтикам. Мне казалось, что она совсем перестала быть живой. Соседи начали обсуждать и косо смотреть, даже стороной обходили. Но что я могла сделать, когда они так друг друга любили?.. Он носил её на руках и ни в чём не отказывал. Ни в чём, кроме одного. Жёсткий по натуре человек. Когда Кэри попросила его об одном-единственном подарке, он изменился. Она хотела ребёнка. Больше всего на свете. Просила, умоляла его. Но ей было никак нельзя, за счёт внутренних механизмов она просто не смогла бы родить, а кроме того, могла и сама погибнуть. Но это было её единственным желанием. Кэри грозилась уйти от него, отказывалась брать малыша из приюта, хотела своего, и они сильно ругались.

Но в конце концов он сдался. Её глаза светились счастьем. Её самый дорогой подарок судьбы… Я старалась поддерживать её всегда. А Хайдэн замкнулся в себе, перестал общаться со мной, всё чаще закрывался в кабинете и писал свои научные труды. Он предупредил её сразу, что не будет любить этого ребёнка. А Кэри не восприняла его слова всерьёз. Когда подошёл срок, она не смогла справиться сама, как он и говорил. Малыша едва удалось спасти. Но каким хорошеньким он рос!.. Просто чудо.

– Что же случилось, раз всё шло удачно? – Барри уже уплетал второй блинчик.

– У Кэри отнялись ноги. С тех пор она всё время проводила в инвалидном кресле. Хайдэн ухаживал за ней, но ребёнка не признавал совершенно. Его воспитанием занялась я. Так в муках мы и прожили все эти годы. Джесси учился хорошо, но жил в основном у меня. Хайдэн частенько поднимал на него руку. Кэри была единственной, кто мог его сдерживать какое-то время. А когда её не стало, случилось непоправимое. В тот же день он нашёл Джесси и запер его в подвале. С тех пор я его не видела. Для меня он умер в тот день.

В их дом всё чаще стали наведываться его коллеги по работе, а потом мальчишку увезли. Одному Богу известно, что они вытворяли с ним. Позже по городу прошла молва о Джесси Психопате. Хайдэн пригрозил мне жестокой расправой, если я сунусь в его дела, сказал – забудь и сиди тихо. Он занялся экспериментами, в газетах писали. Он приходил, проверял, как я живу в страхе, угрожал мне снова. А я всё ждала, когда же на него найдётся управа, когда отыщется хоть один человек, кого не оставит равнодушным эта история. И вот вы здесь.

– Миссис Тэмпл, мне жаль, что вам пришлось всё это пережить, и я вам очень признателен за ваш рассказ и за ваше доверие. Я действительно хочу помочь. Ведь Джесси жив, и я намерен остановить доктора Саннэрса. Мне нужно как можно больше информации и свидетелей.

– На меня не рассчитывайте. Это всё, чем я могу помочь.

Женщина была запугана не на шутку. Видимо, Посторонний наносил ей визиты, чтобы удостовериться в её молчании. Ближайших родственников, как понял Барри, больше не было.

На противоположной стене Барри заметил фотографию того же кота, что был на фото с Джесси.

– Миссис Тэмпл, а это… – он указал на фото.

– Ах, это Ксавьер. Его кот. Когда дом опустел, я забрала его к себе. Давно его уж нет, а так всё радовал…

На этом их разговор прекратился. Поблагодарив за всё и пообещав сохранить тайну, Барри покинул этот дом и поспешил на работу.

Времени практически не оставалось.

Ещё на входе мистер Родвуд странно на него посмотрел, словно зная то, чего сам Барри не знал. А уж когда он зашёл в подсобку…

– Поздравляем! – заорал Патрик, возглавляя армию сотрудников с их смены.

Все дружно захлопали в ладоши, взорвав пару хлопушек, и начали по очереди обнимать и хлопать по плечу оторопевшего Барри.

Ведь он сказал новость только Билли… А вот, собственно, и сам Билли.

– Поздравляю, сынок! Горжусь, горжусь… – Билли вроде как даже смахнул слезу и отправился работать.

Патрик уже вовсю разливал шампанское по пластиковым стаканчикам. Ему только повод дай.

– Ребята! – Барри снял верхнюю одежду и накинул больничный халат. – Всем огромное спасибо. Я, честно, не ожидал. Спасибо!

Через пару минут все как-то тихо и мирно разошлись по своим делам. Разумеется, кроме Патрика, – он уже жевал творожный кекс, не заботясь о начале смены и своих подопечных, которых необходимо было отвезти на завтрак.

Барри занялся этим в первую очередь.

Филлс больше его не игнорировал. Встречал радостно, с энтузиазмом и надеждой на выздоровление выполнял все предписания врача. Нора снова похвасталась своим новым невидимым творением, которое связала прошлой ночью, а кроме того съела всю овсянку и даже пару кусков хлеба с маслом, от которых всегда отказывалась. За завтраком к ней подсел Майкл, и они разговорились. Кажется, жизнь этих двоих налаживалась.

А потом Барри вспомнил о Джесси.

Так, как сейчас, он никогда не торопился попасть на четвёртый этаж. Он всё вспоминал, отстегнул ли он пациента от постели или забыл и так и оставил его на два дня. А войдя в палату, выдохнул с облегчением. Не забыл. Кроме того, пациент пришёл в сознание. Запрокинув голову, Джесси смотрел на окна, с которых Барри сменой раньше снял доски, чтобы проникал хоть какой-то свет.

– Привет, – Барри заперся на ключ изнутри, как делал это всегда (так велел Чарли), и осторожно подошёл ближе, садясь на краешек кровати.

Джесси перевёл на него взгляд, но промолчал. Его глаза были такими же бесцветными, – это свидетельствовало о том, что он удачно пережил очередной эксперимент над собой. А затем слабо помахал ладонью в знак приветствия. Барри решил пока не спрашивать его о том, что ему удалось узнать у миссис Тэмпл. Ах да… и, конечно же, рассказывать о том, что он лазил в их дом без разрешения.

– Как себя чувствуешь?

– Нормально…

У Джесси не было достаточно сил, чтобы чувствовать себя хорошо, однако, когда в дверь тихо постучали, он резко схватил неизвестно откуда взявшуюся вилку.

Барри от неожиданности вздрогнул.

– Тише-тише. Это свои, – Барри вышел за дверь и с кем-то тихо переговорил, а вернулся с подносом. – Завтрак. Тебе принесли супчик, немного хлеба и чай. Думаю, это тебе не повредит, – он поставил поднос на кровать, когда пациент принял удобное положение.

Барри заметил перемену его эмоций. Джесси опустил взгляд и слегка улыбнулся, но будь он не настолько сильным человеком, вероятнее всего, он заплакал бы от проявления такой заботы, как это делали все, с кем Барри пришлось поработать. Даже Филлс на третий день рыдал лишь от того, что его наконец кто-то выслушал спустя столько лет. Барри особо и не слушал, но участливо кивал головой, когда это было уместно.

Когда с завтраком было покончено, Барри отнёс посуду в столовую и вернулся с приготовленным заранее пакетом, который привёз из дома.

– Пока не покажу, что здесь. Нам нужно умыться и привести себя в порядок.

Джесси послушно кивнул, и они принялись за дело. Вода здесь текла только холодная, что неудивительно, но Джесси привык. Он стянул с себя кофту, чтобы не намочить, и в глаза Барри бросилось, что на его спине тоже были шрамы. Но он не подал виду, что заметил это, и подождал, пока пациент умоется.

Надев другую полосатую кофту, Джесси снова забрался на кровать и с любопытством посмотрел на принесённый пакет, молча ожидая, когда ему покажут.

– Смотри!

Первым делом Барри достал носки. Они были в зелёную полоску. Джесси принялся вертеть их в руках и рассматривать. Он слишком долго ходил босиком и не привык к чему-либо на ногах, но всё равно надел носки и пошевелил полосатыми ступнями.

– Спасибо, Барри, очень мило смотрятся!

В коридоре послышались тяжёлые шаги, и Джесси среагировал мгновенно, пряча вилку:

– Барри, Барри, быстро в умывалку!

Схватив пакет, Барри скрылся за дверью душевой, пытаясь унять колотящееся сердце. Он точно знал, кому принадлежали эти шаги.

В замочной скважине медленно повернулся ключ, в открывшейся двери показался доктор Саннэрс. Он оглядел посветлевшее от открытых окон пространство с подозрением, хотя настроение у него было приподнятое. Бесцеремонно усевшись на кровать, он щёлкнул Джесси по ноге в носке и улыбнулся.

– Твой новый друг приносит тебе подарки, глянь-ка. Ты, наверное, уже и забыл про старых друзей, м-м? Чего молчишь? Знаешь, маленькая птичка рассказала мне, что ты, оказывается, разговариваешь, да ещё как. После стольких лет молчания, ай-я-яй!

Джесси слушал молча, стараясь не смотреть на него, а Барри вообще старался не дышать, хотя имел полное право даже не прятаться, а оставаться на рабочем месте. Но этого захотел пациент. Единственный, при ком Джесси разговаривал, помимо самого Барри, был Чарли. Значит, информация поступила от него.

– Не хочешь, значит, со мной говорить. Хм-м. А вот Розу Ривер удалось заставить, – продолжил Хайдэн. – Да так, что она, несчастная, готова сегодня рассказать нам все твои секреты, лишь бы больше не мучиться.

Ещё с секунду доктор сидел спокойно, а затем схватил Джесси за волосы и сдёрнул его с кровати, да не совсем удачно. Тот ударился об угол тумбочки, рассекая бровь. Не спеша наклонившись над ним, Хайдэн тихо посмеялся.

– Ты неблагодарный мальчишка. Я сделал тебе имя. Теперь ты легенда. Так каким же будет твой следующий ход? Я жду!

С этими словами Саннэрс оставил Джесси валяться на полу и медленно вышел из комнаты, удаляясь такими же тяжёлыми шагами.

Барри бросился на помощь.

– Эй, эй! Ты как? – Он помог Джесси подняться и сесть на кровать, а затем осмотрел рану, из которой обильно сочилась кровь. – Прости, я мог бы заступиться за тебя.

– Не нужно заступаться за меня. – Ему не нравилось чувствовать себя слабым.

И Барри подумал, что недооценивает его возможности. Из их разговора он понял, что они с доктором ведут какую-то свою игру уже очень давно, а значит, у Джесси был собственный план.

– Я хотел сегодня сводить тебя прогуляться, – Барри закончил обрабатывать рану, заклеив её медицинским пластырем. – Принёс тебе куртку и шапку. Что скажешь?

– Да, я хочу.

Барри вновь полез в пакет, доставая оставшиеся вещи. Красная куртка с большим капюшоном оказалась велика, пришлось закатать рукава. А вот шапка была как раз впору. Барри застегнул на куртке замок, хотя Джесси справился бы и сам, и, посмотрев на него, заулыбался.

– Что? Я нелепо выгляжу, да? Скажи честно!

– Знаешь, если бы я встретил тебя где-нибудь на улице, подумал бы, что ты употребляешь наркотики в перерывах между убийствами мирных граждан.

– Спасибо и на этом. А можно я возьму вилку с собой?

Однако Барри по-доброму, но отрицательно покачал головой. Джесси надел тапочки, хотя в обуви ему было совсем некомфортно, и Барри прицепил ему на ворот кофты очки от солнца.

– Наденешь, как окажемся на улице. Ну что, пойдём?

– Кажется, я всё-таки немного боюсь. Пожалуйста, не отходи далеко.

Они даже не стали брать инвалидную коляску. С ними не было толпы сопровождающих. Барри был уверен, что сможет контролировать ситуацию, пойди что не так. Тем более гулять он повёл Джесси не на общую территорию, а на специально огороженную для таких пациентов зону.

Джесси крепко вцепился в его руку, ища защиты от некомфортной обстановки. Он, конечно же, покидал пределы своей палаты, но всегда это было под действием препаратов и в сопровождении большого количества врачей. Барри выглядел достаточно сурово, в отличие от него, но все, кто хотел вместе с ними спуститься вниз на лифте, завидев Джесси, в ужасе разворачивались обратно и шли по лестнице. Нет-нет, бежали в панике – так будет точнее.

Они вышли не через ту дверь, через которую выходили все остальные пациенты. Джесси тут же надел очки, как ему и было велено, и они оказались во внешнем мире.

Это было волнующе. Солнца не было, но был яркий дневной свет, к которому пациент не привык. И достаточно тепло: как-никак середина лета. Барри заметил, как Джесси спрятал руки в рукава. Сделав несколько несмелых шагов, тот опустился к траве, чтобы потрогать её.

– Пс-с! Эй! – это был Чарли. Он высунулся из-за двери, шёпотом позвав Барри, который удостоверился, что больной занят делом, и быстро подошёл. – Ты что, Мэлтон, рехнулся?! Мне сказали, что ты повёл его куда-то из здания. Без сопровождения, без кресла, не пристёгнутого. Ты вообще дружишь с головой?! А если он сбежит или, что хуже, переубивает тут всех? – Он снова покосился в сторону Джесси, который так и сидел, трогая травинки, явно серьёзно увлёкшись.

– Ну я прошу тебя! Всё будет хорошо. Никакой делегации в белых халатах. Он доверяет мне, так что всё под контролем.

– Ты просто не всё знаешь.

– Поделись.

Чарли обернулся в направлении коридора, где уже стояла его верная толпа белых воротничков.

– Однажды доктор Саннэрс пригласил к нам священника, чтобы провести обряд очищения души над этим ненормальным и помочь его успокоить.

– Аккуратнее с выражениями. И это я ещё не дружу с головой?..

– Да брось. Ну, короче, дело дошло до того, что все подумали, будто Психопат умер. Не шевелился, не дышал. А когда священник решил проверить, жив он или нет, тот свернул ему шею.

– Он умер?

– А ты как думаешь?! Конечно умер! Священник, Барри, священник!.. Святого человека убил! Так-то. Ты с этим шутки не шути. Если что сейчас пойдёт не так, мы рядом.

– Барри… – тихо позвал его Джесси.

И Барри тут же оставил Чарли, усевшись рядом и тоже взяв травинку в руки.

Чарли лишь закатил глаза и снова скрылся за дверью.

Соседняя территория для остальных была огорожена железной сеткой. Она начала оживляться, пациентов вывозили на прогулку, постепенно заполняя всё пространство. Барри заметил, что в их сторону начали смотреть, но не просто так. Сначала с любопытством, а потом с восхищением, перешёптываясь. До Барри долетали обрывки фраз вроде: «Это Невидящий», «Доктор Мэлтон очень хороший», «Храни его Бог». Пациенты знали Джесси и хорошо к нему относились.

– Хочешь, сходим и посмотрим на цветочные клумбы?

– Давай.

Они поднялись и прошли немного вперёд. За цветами, которые росли у забора, ухаживал мистер Родвуд, как и за всей остальной территорией. Джесси снова сел на траву и принялся разглядывать новую находку. Барри был рядом и осматривал местность, время ему позволяло. Он поднял взгляд на окна четвёртого этажа и зачем-то проследил возможный вариант спуска из окна, если вдруг понадобится. Но было как-то слишком высоко.

Он лениво потянулся, краем глаза замечая, что подопечный зачем-то снял очки. Возможно, Джесси было плохо видно, и особого значения этому Барри мог бы не придавать, но он смотрел уже не на цветы, а просто вперёд, стараясь к чему-то прислушаться.

– Барри… – Джесси беспокойно обернулся, ища кого-то.

– Что случилось?

Это была нехорошая реакция. Такое Барри уже видел, когда у человека начинался приступ паники.

– Барри! Посторонняя!

Он и сам уже начал искать источник беспокойства.

– Посторонняя?.. Где? Джесси, где?

И тут он увидел машущую ему рукой Катрину, которая показалась на общей территории.

Барри растерялся, а Джесси выхватил вилку, которую, конечно же, взял с собой, и принял враждебную позу, готовясь защищаться. Паники добавили появившийся Чарли, который только и ждал повода, и его бригада врачей, немедленно окруживших испуганного больного.

Джесси хотел убежать, но ему не позволили, и тогда он начал вести себя агрессивно, стараясь вырваться всеми силами.

– Чарли, не надо! Чарли! Он не причинит никому вреда!

Тут же один из врачей был несильно ранен вилкой в лицо.

Катрина стояла на месте, напуганная переполохом, и боялась пошевелиться, во все глаза наблюдая за случившимся. Паниковать уже начали все находившиеся на прогулке пациенты и врачи, пытающиеся их успокоить.

Барри пытался остановить действия коллег. Всё стихло, когда Чарли бросил на траву шприц. Джесси потерял сознание.

– А я говорил!.. Но не волнуйся, на пару часов он точно в отключке, – Чарли посмотрел на разочарованного Барри и кивнул остальным.

– Чарли, не надо!

Джесси поволокли обратно, взяв за ноги. Барри оставалось лишь подобрать брошенные тапочки и решить вопрос с появлением его женщины в столь неподходящее время в столь неподходящем месте.

Тут же нарисовался Патрик, заботливо уводя девушку к ним в подсобку.

Глава 6

Они подождали его у входа. Барри был очень зол, и Патрик тут же вышел вперёд, намереваясь сгладить конфликт.

– Послушай, девушка сказала, что хочет тебя видеть. А мне передали, что ты на улице. Мы не знали, что ты…

– Оставь нас, Патрик. С тобой я поговорю позже.

Расстроенный коллега отправился работать дальше. Барри пропустил Катрину вперёд и закрылся изнутри, чтобы их не беспокоили.

– Так в чём дело? – он устало сел на диван. – Почему ты мне не позвонила?

– Я звонила! Но ты не отвечаешь!

Пошарив по карманам, Барри вспомнил, что оставил мобильник в 406-й.

– Думаешь, я пришла бы без предупреждения?.. Я поехала сюда сразу, как только обнаружила оставленные на столе документы. А этот Патрик тут же повёл меня туда. Откуда я знала?!

– Я взял листок с адресом. И оставил бумаги дома специально. Если их обнаружат у меня здесь, плохо будет. Катрина, чем ты думала?!

– Прости, я не хотела его напугать.

– Не в этом дело. Ты даже представить себе не можешь, на что способен больной человек в стрессовой ситуации. В его глазах ты угроза. Он мог покалечить тебя на всю оставшуюся жизнь, и ограждение его не остановило бы! – Тяжело вздохнув, Барри посмотрел на часы. – Этот день должен был стать для него особенным. Впервые за двенадцать лет он увидел внешний мир. А я был уверен, что справлюсь с этим и ничего не случится.

– Барри, мне очень жаль. Обещаю, такое больше не повторится.

– Идём…

Он молча проводил Катрину к выходу, не выясняя больше обстоятельств. Ещё бы неплохо было бы поговорить с Патриком, но тот как сквозь землю провалился.

Зато Билли показался на горизонте, вежливо приглашая его пройти в свой кабинет для разговора. Ужасный день.

– Так-так, Мэлтон. Хулиганим? – он по-доброму посмеялся, размешивая кофе в чашке.

– Билли, я прокололся. Но прошу, не забирай у меня этого пациента. Я больше не допущу подобных ошибок.

– Не допустишь, потому что теперь ты выводишь его куда-либо только в сопровождении группы быстрого реагирования, ясно?

– Ясно.

Мистер Джонсон махнул рукой в знак того, что разговор окончен, и занялся телефоном.

«Точно, телефон!» – Барри подумал о том, что было бы, если бы доктор Саннэрс во время их отсутствия нанёс визит в 406-ю, узнав номера телефонов всех близких ему людей. Ещё и Катрину видели как минимум треть сотрудников, включая Патрика и Чарли. Миссис Тэмпл предупредила насчёт опасности, если Хайдэн узнает о его семье. К счастью, телефон Барри был запаролен достаточно искусно, чтобы ни о чём не беспокоиться.

Теперь оставалось вернуть доверие Джесси и всё у него узнать. Взяв из шкафчика бумажник, Барри покинул пределы третьего этажа, спускаясь вниз до ближайшего киоска.

А там, как оказалось, и Патрик торчал, болтая с уборщицей. Спрятаться решил? Ничего не выйдет. Барри помаячил ему рукой, обозначая своё присутствие и желая, чтобы тот подошёл, как только сможет, а сам принялся рассматривать витрину.

Там было много всего, но ему в глаза сразу бросилась подушечка «антистресс» в виде японского котика, и Барри засмотрелся, позабыв, зачем вообще пришёл. Теперь он частенько нервничал, и такая вещица ему бы не помешала.

Патрик нехотя подошёл спустя пару минут.

– Я куплю тебе всё, что захочешь, только пойми и прости, – начал разговор Уильямс.

– Даёшь взятку?

– Ты очень сурово выглядишь, когда сердишься. А вообще я удивлён. Барри, – он пощёлкал пальцами у него перед глазами, – ты перепугал всех сотрудников появлением Психопата. Такими темпами наш Ричи скоро совсем поседеет. Неужели ты совсем не осознаёшь последствия таких действий?

Барри пожал плечами.

– Не вижу ничего плохого в том, что мы вышли на прогулку. И всё бы было хорошо, не появись на закрытой территории кто-то посторонний. Это и меня-то с толку сбило. Объясни мне свою позицию. Я правда не понимаю всеобщей паники.

– Чарли сказал мне, что Джесси начал говорить. А сегодня я лично увидел, что он ещё и на своих двоих неплохо ходит и кидается на всех! – У Патрика начинали шалить нервы. Он повысил голос, и это свидетельствовало о том, что так он пытался защититься от негативного воздействия своего страха перед ситуацией. – Ты действительно творишь чудеса с нашими пациентами, но в этом случае я не скажу тебе спасибо. Знаешь, почему Ричи его так боится?! Знаешь?! Сказать?.. Я могу сказать тебе прямо сейчас!

– Тише ты!.. Люди смотрят. Давай-ка не здесь это обсудим, – Патрик выдохнул и кивнул. – Но прежде: ты, кажется, говорил, что купишь мне всё, что я захочу. Хочу её! – Барри ткнул пальцем в подушечку «антистресс», и Патрик ударил себя ладонью по лбу.

– Ты не перестаёшь меня удивлять, знаешь?..

Расплатившись, они поднялись наверх. Как раз время сейчас располагало к беседе: все основные дела были сделаны, можно было немного и поболтать.

Пока они шли в подсобку, мимо прошёл серьёзный и, как всегда, тихий Клинт, которого Патрик успел шутливо толкнуть в бок.

В помещении никого не оказалось.

– Ну вот и хорошо. Тишина – наш друг.

Они уселись за чайным столиком, и Барри приготовился слушать коллегу. Но тот молчал, не зная, с чего начать.

– Ну и?..

– Да что «ну и»! Короче… в общем, – Патрик начал шоркать ладонями и нервничать, – ты только не говори никому. Когда… когда его только привезли сюда… это, если что, мне Нэйт рассказал, ясно?.. В общем, когда Джесси только привезли сюда, он был очень шумным, и чтобы начать, эм-м-м, «особое лечение», его приходилось как-то успокаивать и пристёгивать. Ричи изначально был тем, кто этим занимался. Я не хочу этого говорить. Ты понимаешь, о чём я? Понимаешь?.. Я про особо жёсткие меры, после которых человек не в состоянии шуметь!

– Его били? Чарли лично этим занимался? – голос Барри был равнодушным, что немного успокоило Патрика.

– Ну да-а-а-а! И теперь, когда с тобой у него появилось больше свободы действий, Рич очень боится, что тот обязательно отомстит всем, кто причастен к этому.

Барри посмотрел на товарища с подозрением:

– Тогда почему его боишься ты?

– Так, на всякий случай, – немного помявшись, промямлил Патрик, опуская взгляд. – Не думай, что он будет разборчив, если подвернётся случай.

– Патрик, Патрик… Как много слов. А вообще, ты зря мне это рассказал.

В глазах Патрика снова промчалась тень паники.

– Почему? – с сожалением спросил он.

– Я явно не стану после этого лучше относиться к Чарли, знаешь. Но если ты боишься, что я разболтаю, – будь спокоен.

Сочувственно похлопав Патрика по плечу, Барри отправился на четвёртый этаж – проверить состояние пациента 406-й. Чарли сказал, что Джесси отключился на пару часов. Нестрашно. Он мог немного подождать. В дальнейших планах у него было поменять замок на двери и никому не давать ключ, но Барри понимал, что это никого не остановит.

Зайдя, он по привычке заперся на ключ, уже не опасаясь. Джесси закинули на кровать, даже не сняв куртку. Шапка валялась где-то у порога. Бесчеловечно. Барри сел на краешек кровати, посадив подушечку-котика рядом с Джесси, и достал блокнот.

«Я непревзойдённый писатель. Так много пишу в последнее время, можно будет позже и книгу выпустить. Пособие о том, как не стоит поступать. Надеюсь, я выживу и выплыву из этих событий однажды. Не могу выкинуть этой истории из головы. А теперь ещё и за Катрину переживаю. Господи… И во всём я виноват сам, только я… – Он снова посмотрел на Джесси, но всё было без изменений. – Мне кажется, я смогу пойти дальше, – больше некому. Я оказался здесь не совсем случайно, и я могу воспользоваться своим положением для достижения целей. Наших общих целей».

Барри почувствовал рядом движение и отвлёкся.

– Джесси!.. Как себя чувствуешь?

Пациент открыл глаза, пытаясь понять, где он.

– М-м-м? – Джесси повернул голову и уткнулся носом в подушечку, удивлённо на неё посмотрев. – Что это?

– Мне очень жаль, что так получилось. Прости. Я не допущу больше такого. Катрина, она…

– Твоя женщина?

– Да… Да, это моя Катрина. Она не хотела, чтобы так вышло. Мы с ней уже это обсудили. К сожалению, теперь нам придётся ходить с толпой сопровождающих – Билли настоял.

– Нестрашно, – Джесси принял сидячее положение и начал рассматривать и мять мягкую игрушку. – Где ты это взял?

– В нашем киоске. Нравится?.. Придумаешь ему имя?

– Даже не знаю… – Пациент задумался.

Барри очень захотелось ему подсказать, но он не знал, какая реакция могла возникнуть у Джесси от воспоминаний. Нельзя было начинать так резко, и всё же он рискнул:

– Может быть… Ксавьер?

Они тут же столкнулись взглядами, и Барри увидел в его глазах угрозу, похожую на вызов. От такого становилось не по себе, он не знал, на что ещё Джесси был способен.

– Как ты узнал? – вопрос прозвучал холодно.

– Я набрался наглости и съездил в ваш старый дом, – Барри принялся теребить обложку блокнота, чтобы не нервничать. – Там уже было разбито окно, и… В общем, я встретил твою бабушку. Она мне рассказала, что случилось. И как ей жаль, что ты теперь здесь.

– М-мм, ну ясно. А она, случайно, не говорила, как сама меня ему отдала, нет?

– Джесси, может быть, ты расскажешь мне? Я не настаиваю, но мне важно понять, что же произошло.

Ксавьер уже нашёл своё место на руках Джесси, чему Барри порадовался. Подарок был принят.

– Смотря что тебе уже известно.

Человек был опасен. Особенно когда говорил спокойно и серьёзно. Внутри всё переворачивалось. Чутьё Барри никогда не обманывало, иногда он его боялся, хоть и убеждал себя в обратном. Не отказывался, нет. Но понимал, что совершенно не думает о предосторожности.

– Всё до момента, когда не стало твоей мамы. Если, конечно, это было правдой.

– Думаю, она не солгала на этот счёт. В тот день меня заперли дома. Меня не было на похоронах, но маму ведь даже и не хоронили.

– Как это?

– В гостиной за книжным шкафом находится его кабинет, скорее всего, ты не заметил этого. Он посчитал, что имеет полное право распоряжаться ею после смерти. Он изучал её. А механические части маминого тела хранит в доме, как трофей своих трудов и достижений. Они с бабушкой договорились об этом. Она подписала все нужные бумаги. Это я разбил окно в гостиной и выбрался из дома, пока его не было. Думал, забрать некоторые вещи от бабушки, как стемнеет. А когда вернулся, она заперла меня в ванной, заранее выкрутив защёлку изнутри. Он, правда, угрожал ей, поставив перед выбором. Выбор был очевиден. Так я оказался в подвале.

– Как долго ты там пробыл?

– Две недели. Это было «весело». Он приводил своих друзей поразвлечься. Но одному особенно нравилось. Возможно, ты видел его на фотографиях с ним рядом. Старый священник, совсем-совсем не святой и испорченный человек. Ему доставляло удовольствие издевательство над теми, кто не мог сопротивляться.

– Чарли… упоминал, что ты… убил священника, это…

– Правда.

Барри осторожно взглянул на него. Тот смотрел прямо своими невидящими глазами.

– Джесси, я не осуждаю. Но скажи мне, пожалуйста, прямо: мне стоит тебя опасаться?

– Да, к сожалению, – он сказал это так, словно ему было больно это говорить и действительно жаль.

– Я в деле.

– Подумай хорошо. Подумай. Ты можешь быть на сто процентов только на одной стороне и не иначе. Хайдэн не даёт второго шанса никому. Но если что-то пойдёт не так, я тоже не стану рисковать и устраню проблему. Стоит сказать, мне нужна твоя помощь. У меня был человек, который помогал вне стен этой палаты. Его вычислили, и сейчас это «проблема».

– Я готов. Я на сто процентов на твоей стороне. Но теперь тебе придётся рассказать мне всю правду, чтобы я понимал, с чем мы имеем дело.

Джесси кивнул, протягивая руку в знак принятия сотрудничества.

Так они заключили соглашение.

В дверь тихо постучали, отвлекая от важных дел. В точности по составленному им расписанию.

– Обед. Ты же не против? – Барри так же, как и утром, тихо с кем-то переговорил, занёс поднос с едой и поставил на тумбочку.

– Я уже ел сегодня, – Джесси уткнулся в ворот куртки и спрятал пальцы в рукавах.

– А вот такие слова разбивают мне сердце. Я же обещал. Теперь всё по-человечески. Постарайся это съесть. Я тоже отлучусь на перерыв. Так что увидимся через пару часиков.

Барри постучал по циферблату наручных часов и покинул 406-ю.

На душе вроде и легче стало, но в то же время тяжело. Теперь он был в самом центре происходящего. Но вот Катрину нужно было предупредить. Для безопасности лучшим вариантом было, чтобы она уехала на какое-то время. Но ведь не согласится…

Приятным моментом был общий обеденный перерыв. Нора и Майкл теперь ходили в столовую вместе – в сопровождении Барри, конечно же. И, за что Барри и любил свою работу, Филлс смотрел на него с огромным чувством благодарности.

А после обхода миссис Гравицки вручила своему врачу картонную коробочку со словами: «Передайте это Невидящему».

«Передам», – подумал он с улыбкой, оказавшись в подсобке. Коробка была неплотно закрыта, и Барри поступил плохо, заглянув внутрь. Там было пусто. Но раз просили, значит, нужно отдать.

Он не торопясь пообедал и через обещанные два часа снова отправился наверх, замечая по пути болтающих в другом конце коридора Патрика и Чарли. Причём первый рассказывал что-то с серьёзным видом, что на него было не похоже, особенно в компании Чарли.

«Скоро всё узнаем».

Когда Барри появился в 406-й, Джесси был ужасно занят: мял Ксавьера, вдавливал ему уши в голову, а когда они появлялись вновь, улыбался. Барри не стал его отвлекать, отнёс посуду и вернулся с коробкой.

– Нора просила тебе передать.

– Да, спасибо, – Джесси тут же открыл её и кивнул сам себе. – Да, то, что надо!

Но ведь там было пусто. Барри сел напротив него, с любопытством заглядывая внутрь.

– А я ничего не вижу.

– Наша Нора вяжет, знаешь? Материал весьма специфичен. Это то, что Хайдэн хочет знать. И сейчас он пытает моего человека в надежде это выяснить.

– Роза Ривер! Это Роза Ривер?! Ты ведь говоришь о ней?..

– Верно. Раньше она занимала место Билли. Роза была лучшим сотрудником и о многом знает. Это она помогала мне долгое время. Среди пациентов есть значительный процент бывших сотрудников. Никто не покидает этих стен. Всех непригодных верно служить ему переводят в ранг пациентов, постепенно лишая жизни. – Джесси достал из коробки что-то, чего Барри не видел, и обмотал это вокруг запястья. – Он вычислил Розу, у него свои методы. И он зашёл очень далеко в попытках понять. Жестокие пытки сломили её, и теперь это «проблема». Я должен помочь Розе.

– Помочь?

– Мне жаль… – Джесси принялся обматывать невидимую нить вокруг пальцев, совсем как Нора, когда она занималась вязанием.

Барри молча наблюдал. В какой-то момент рука Джесси дёрнулась, столкнувшись с сопротивлением, и он сжал ладонь в кулак, словно верёвка в его руках сильно натянулась. На коже появились красные полосы от давления.

– Как такое возможно?

В коридоре послышался шум, на который Барри отвлёкся. Мимо начали пробегать люди, что-то громко выкрикивая друг другу. Телефон Барри зазвонил.

– Да, Билли! Что-то случилось? – Мистер Джонсон очень быстро сообщил то, что хотел, и, добавив: «Срочно!», отключился. – Джесси, я должен… ненадолго отлучиться…

Джесси его не слушал, он продолжал своё дело, сосредоточенно глядя в одну точку. И Барри тихонько вышел, не забыв запереть дверь на ключ. Билли позвонил ему, находясь в дороге и запыхавшись. Сказал, что доктор Саннэрс хочет немедленно видеть его в 424-й палате.

Это было недалеко. И, быстро добравшись, Барри постучал в дверь, прежде чем войти.

Там было очень светло и много персонала. Все столпились вокруг хирургического стола, к которому была пристёгнута изувеченная миссис Ривер. А во главе всего сам доктор Саннэрс. Заметив поражённого происходящим Барри, он с довольным – слишком довольным! – видом подошёл к нему, приглашая пройти и посмотреть.

– Мистер Мэлтон. Я понимаю ваше замешательство, – чёрт возьми, он просто сиял от радости. – Нам пришлось сообщить вам о смерти миссис Ривер, чтобы сильно не влиять на ваше эмоциональное состояние. Но, думаю, сейчас вы можете это узнать.

Роза пыталась вывернуться наизнанку, будучи пристёгнутой к кровати. Её глаза по-прежнему были зашиты, а пальцы на руках сломаны. Хайдэн подошёл к ней совсем близко, внимательно наблюдая, как на её горле появляется отпечаток от верёвки.

– Он убивает её. Вы посмотрите! Он её душит. Но как… – Он скакал вокруг с довольной физиономией, записывая наблюдения в тетрадь. – Невероятно!

Барри немедленно покинул палату, сорвавшись в 406-ю. Постоянные манипуляции при запертой на ключ двери начинали его нервировать.

– Джесси! Джесси! – он потряс его за плечи, привлекая внимание. – Ты понимаешь, что ты делаешь?!

Джесси посмотрел на него, закивав головой. По его щекам скатились слёзы, оставив две влажные дорожки, но он крепко сжимал руку, продолжая своё дело.

Барри принялся ходить по комнате, запустив пальцы в волосы. Он нервничал. Прямо сейчас умирал хороший человек, о котором он заботился. Его убивал другой человек, о котором он тоже заботился.

И Барри решил просто не вмешиваться.

В течение минуты всё прекратилось. Джесси опустил дрожащие руки.

– Она была моим близким другом. Я знаю, что я делаю.

– Боже… – Барри немедленно проверил дверь на прочность запора и приставил к ручке ржавый стул. – Ты ведь понимаешь, что Саннэрс может сделать сейчас с тобой после этого?.. Роза была их главным свидетелем!

Джесси не ответил. Телефон Барри вновь зазвонил, высветился номер Чарли, но он не стал отвечать на звонок. Ему было страшно. Стоило ожидать, что Хайдэн нанесёт визит. Только что он лишился шанса узнать главную тайну. Барри должен был защитить Джесси любой ценой.

Послышались шаги в их сторону.

– Ну вот и всё!

Ключ в замке повернулся, и приставленный стул легко отъехал по каменному полу в сторону. В дверях показался Чарли, а за ним виднелась его верная группа врачей.

– Вот ты где, Барри. Телефон-то чего не берёшь?

– Чарли, я не позволю.

Кажется, это удивило коллегу.

– Да мы быстро! – Он хотел было войти в палату, но Барри его остановил, преградив путь. – Ты серьёзно? – В руке, которую Чарли старательно отводил назад, Барри заметил железный прут, которым он, видимо, собрался избивать пациента. – Барри, ты бы лучше впустил нас. Доктору Саннэрсу не понравится, что ты…

– Мне плевать! Передай ему всё, что посчитаешь нужным, но дальше порога вы не пройдёте. Не сегодня.

Чарли кивнул своим, что означало начало штурма, и Барри резко схватил ржавый стул, замахнувшись им, чем напугал всех.

– Ладно-ладно. Я тебя понял. Тише. Мы уже уходим, хорошо? Блин, Барри, подумай, что ты делаешь. Подумай в первую очередь о своей безопасности и о том, кому ты отказываешь в сотрудничестве. Мы тебе не враги. Подумай!.. – с этими словами вся толпа, шурша, покинула пределы видимости, оставив Барри стоять со стулом в руках.

– Уже подумал!

Опустив стул, Барри вновь запер дверь на ключ и съехал по ней вниз, опустив голову. Джесси слез с кровати и сел на пол напротив него.

– Ты должен запомнить и не забывать одну вещь. У тебя здесь нет друзей, Барри. Не доверяй ни одной живой душе. Сейчас никто ничего не скажет тебе против. Можешь не бояться. Его следующий ход – предложить тебе сотрудничество, раз уж он показал тебе часть своей тайны. Ты неофициально принят в их дело. Поэтому Ричи удивился твоей реакции. Спасибо, конечно, но это его не остановит, и он вернётся позже. Тебе предстоит важный разговор, постарайся быть нейтральным. Не отвечай отказом, но и не соглашайся.

– А дальше он доберётся до моей семьи. Джесси, они сломали миссис Ривер пальцы. Зачем?

– Чтобы она не смогла рассказать мне. Мы общаемся через нити памяти. Это очень сложно. Нора научила меня. Она наш местный человек-паук. Мы выстроили целую сеть по всему зданию. Она действует по принципу паутины. Когда человек, связанный с нами воспоминаниями, проходит, задевая нить, импульс передаётся по всей сети. Так можно узнать, кто и куда направляется. А также можно общаться и передавать воспоминания. Чтобы закрепить энергию в определённой точке, нужен был человек. Им была Роза. Хайдэн так и не понял.

– Ресурс неограничен, верно? И я не смогу узнать, если ты уже привязал ко мне эту верёвку? А если захочешь, можешь перетянуть её на моей шее в любой момент?

– …Да. Хайдэн считал иначе. Он думал, что мы общаемся через состояние сна, в которое я попадаю всякий раз после экспериментов.

– Зачем он их проводит?

– Хотел, чтобы я умер в страшных мучениях. Но я не умер. Ни в первый раз, ни в последующие. И тогда он решил экспериментировать с различными веществами и пробовать их на других пациентах, сравнивая и определяя разницу. Чаще всего люди умирали. А у меня выработалась способность к адаптации.

– Можно спросить, откуда у тебя этот шрам? – Барри снова обратил на него внимание.

– Его друг, священник, часто принимал участие в его работе под видом своей. Они хотели посмотреть, что я смогу сделать, когда будет невозможно что-либо сделать. Это был эксперимент. Они сломали наиболее важные пальцы на руках и сделали разрез на горле так, чтобы не истечь кровью и не иметь возможности подняться. Ювелирная хирургия. – Барри поморщился, представив услышанное. – Я твёрдо решил жить во что бы то ни стало и отомстить ему за всё самым изощрённым образом. К счастью, у меня всегда под рукой вилка и невидимая нить. Получилось криво, но я старался как мог. В общем, такое случается часто, и у меня много таких отпечатков на теле.

– Эй, – Барри участливо положил на его плечо ладонь, оказывая поддержку. – Я буду твоими руками за пределами этих стен, я помогу и сделаю всё, что потребуется, только скажи – как. Я ведь даже не чувствую этой вашей системы…

Джесси осторожно взял его руку и обмотал вокруг запястья нить, завязав на узел.

– Теперь почувствуешь.

– Неужели всё?

Джесси кивнул и поднялся на ноги.

– Я могу показать. – Он примерно прикинул, где середина комнаты, а затем протянул нить от дверной ручки к спинке кровати. Это выглядело странно, учитывая, что Барри по-прежнему ничего не видел. – Будь другом, пройди с независимым видом от стены до стены.

Барри усмехнулся, поднимаясь с пола и готовясь экспериментировать. Он спрятал руки в карманы и деловой походкой пошёл вдоль комнаты. Когда он проходил мимо тумбочки, то почувствовал лёгкую вибрацию по телу, а после перед его глазами вспыхнуло воспоминание, заставляя остановиться.

Это был тот момент, когда он впервые появился в 406-й, участвуя в эксперименте по просьбе Билли. Вот только видел он себя с позиции пациента. Видел своё испуганное и поражённое происходящим лицо. Воспоминание длилось не дольше четырёх секунд, а затем всё снова стало прежним.

– Вау… это невероятно.

– Это моё первое воспоминание о тебе.

– Это просто невероятно! – Барри тут же прошёл обратно, но почувствовал лишь едва ощутимую вибрацию. – Не хочешь больше делиться им? – Он наклонился, пытаясь рассмотреть, но ничего так и не увидел. – Хайдэн никогда не поймёт этого.

– Надеюсь… – Теперь всё зависело от молчания самого Барри. – Эта система никогда не позволит ему покинуть это здание, нам не хватает совсем немного. Последнее время стало тяжело: они связали нас по рукам и ногам, пришлось приостановить работу.

Телефон Барри зазвонил. Это был Патрик.

– Слушаю… Да, знаю, сейчас спущусь, – нажав кнопку отбоя, Барри снова прошёл мимо тумбочки. – Это удивительно. Но мне нужно идти на обход. После ужина можем сходить прогуляться. Что скажешь?

– Было бы здорово.

Барри открыл дверь и ещё раз обернулся, надеясь, что ничего не случится, пока его не будет. Он рассматривал свою руку с чувством тайны и восторга.

Теперь он – важная часть большой игры.

Глава 7

На третьем этаже он тут же налетел на Чарли, который не ожидал столкновения и поторопился обойти Барри стороной.

– Чарли, эй! Подожди!

– Я занят.

– Поговорим позже?.. После общего ужина, может быть?

Чарли немного помолчал, но потом всё же кивнул и поспешил дальше, скрываясь за дверью лифта.

– Да я же ищу тебя везде! – заорал Патрик ещё из конца коридора. – Я тут умираю со скуки, просто жуть. А Нэйт – зануда! – Когда они поравнялись, Патрик изобразил печаль, несоизмеримую по размерам. – Я купил кофе и яблочный пирог. Пожалуйста, составь мне компанию.

– Я даже не заставлю тебя дважды меня упрашивать.

– Вот и отлично!

Что было ново для Барри в характере Патрика, – это трудолюбие. Он максимально сосредоточился на работе и отвёз своих больных в столовую. А затем помог и Барри.

Ужин был необычным. Словно договорившись, пациенты собирались кучками за столиками, провожая добрыми словами и мыслями ушедшую Розу Ривер.

– Я знаю, о чём ты подумал, – к Барри присоединился Нэйт, наблюдая за обстановкой. – Нет, им никто не сообщал. Наверное, они всё же чувствуют общую боль. Так грустно…

Вот он, Клинт Ноэр. Вечно тихий и спокойный, никуда не лезет. Барри смотрел на него украдкой и думал о том, что таких людей следует опасаться. Его профессиональное молчание обеспечивало Нэйту безопасность в этих стенах. Но Барри был точно уверен: знал Клинт гораздо больше, чем можно было предположить.

На фразу Клинта Барри лишь кивнул. Сегодня он принял сторону пациентов, находясь в рядах докторов. Риск неимоверный. И никому нельзя было доверять.

Через положенное время зазвучала сирена. Пациентов начали развозить по палатам.

Нора и Майкл покидали столовую парой.

– Идёмте, доктор Мэлтон.

Кажется, он задумался.

– Одну секундочку…

Он собрал с их столиков вилки, пока кухонный персонал не успел всё убрать, и сунул их в карман. Нора, заметив это, подмигнула ему, и они все вместе вернулись обратно.

Как только они зашли к Норе в комнату, она поспешила к тумбочке, достав оттуда ещё несколько вилок.

– Вот, возьмите. Мы так рады, что вы с нами, доктор Мэлтон.

В её глазах действительно светилась благодарность. Улыбаясь, она снова села за вязание, помахав им с Майклом рукой.

– У меня тоже есть парочка, – добавил Филлс, ведя врача к себе. – Обычно они всё проверяют, но теперь им нас не сломать. – Ещё три вилки отправились в карман Барри. Он был поражён сплоченностью пациентов. – Наши мысли послужат хорошей цели.

Следующей станцией была подсобка. Патрик болтал не умолкая, наскучавшись за смену. Говорил что-то про вечер в баре, встречу с какой-то девушкой. Барри слушал невнимательно, однако Патрик его всё же заболтал.

– Так говорят, что Психопат убил её, так ли? Ты был там?

– А? – Барри немедленно отвлёкся на эту новость. – Кто тебе такое сказал?.. Чарли?

– Я не уверен в словах Ричи, это же Ричи. Что с него взять. Потому тебя и спрашиваю. – И всё же Барри начал смотреть на него с долей подозрения. – Мне просто интересно. Но если я как бы лезу в твои профессиональные дела, можешь не говорить. – Патрик поднял ладони в беззащитном жесте: мол, не возражаю.

– Я был там всего минуту. Я не уверен в том, что там произошло, поэтому не стану утверждать что-либо.

– Без проблем.

– Извини, я должен идти. Спасибо за кофе.

Патрик лишь отмахнулся, отвлекаясь на телефон.

– И откуда они всё знают?.. – пробормотал Барри себе под нос прежде, чем зайти в лифт, в котором оказался сам доктор Саннэрс, темнея своим жутким силуэтом.

Барри тормознул на месте. Хотелось развернуться и уйти, сделав вид, будто что-то забыл в подсобке. Но так он проявил бы неуважение. Пришлось зайти.

Барри осторожно нажал кнопку своего этажа и не проронил ни слова, лишь кивнул в знак приветствия. Этот подъём с третьего на четвёртый показался самым длинным за всю жизнь. Присутствие Хайдэна было таким неприятным, словно он в упор смотрел и прожигал взглядом дырку в его голове. А может, так оно и было.

Когда лифт щёлкнул, как микроволновка, Барри выдохнул с облегчением, но тут…

– До завтра! – Хайдэн протянул левую руку для рукопожатия (не правую, как обычно. Левую).

Так Барри был бы вынужден протянуть ему в ответ ту, к которой Джесси привязал верёвку. Нет, доктор не мог знать. Тогда зачем? Его спасло то, что несколько листов из его блокнота выпали чисто случайным образом, и он нагнулся за ними, извинившись, а затем выскользнул в закрывающуюся дверь.

Лишь сейчас Барри понял, что выглядел жутко глупо и подозрительно. Нужно будет узнать об этом.

Он сделал несколько шагов от лифта и тут же услышал чёткое: «Не двигайся». Барри остановился, вжимаясь в стену. Голос принадлежал Джесси, но его не было рядом. Из палаты № 423 вышел Чарли, таща по полу чёрный мусорный мешок, за которым оставался мокрый бордовый след. Он волок его в другую сторону коридора, чтобы не привлекать чьё-либо внимание. И напоследок обернулся.

Как только Чарли скрылся, Барри прокрался в 406-ю.

Она стала для него самым спокойным и безопасным местом. Своего рода отдушиной или собственным творением. Постепенно он превращал помещение в более приятное место, где больше не хотелось умереть от скуки.

Уличный свет красиво проникал сквозь железную решётку и замирал на каменном полу. Барри медленно прошёл мимо тумбочки, на этот раз не почувствовав ничего, и устало сел на кровать. Джесси сидел тихо и мял подушечку.

– Знаешь, а эта штука работает, – он потряс рукой, а затем полез в карман.

– Я тут принес тебе кое-что… – Барри выложил вилки из кармана на постель, заинтересовав тем самым пациента.

– Спасибо, очень кстати, – Джесси принялся их рассовывать так, чтобы Билли опять ничего не нашёл.

– Слушай, я тут встретил его сейчас в лифте. Он хотел пожать мне руку, но я побоялся.

– Напрасно. Теперь он будет проверять тебя под любым предлогом. Не волнуйся, он не узнает. Всё под контролем.

Так ли это было? Информация о нитях памяти далась Барри с трудом. Он постоянно обращал на свою руку внимание, чем только привлекал его к себе со стороны других, ещё не до конца понимая серьёзность всей ситуации. Игра на смерть? И если ему самому удастся выжить, это будет не иначе как чудо.

Чарли не возвращался больше сегодня. Это было понятно по состоянию пациента. С ними определённо был смысл воевать, но у Барри, как и у любого другого сотрудника, были выходные. Они могли просто в любой из них прийти и сотворить всё, что хотели. На это он был не в силах повлиять.

Интересно, как далеко они зашли? Хайдэн не из тех, кто будет размениваться по пустякам.

– Однажды он мне приснился. Ещё до того, как я его увидел… – Барри вдруг захотелось поговорить об этом.

Джесси подогнул ноги, чтобы тот сел более комфортно. Барри и без того чувствовал себя здесь неплохо, каждый раз стараясь ломать один барьер за другим. Ему доверяли. Но это было неточно. Ему и самому был нужен человек, которому он мог бы доверять. Думая о масштабах происходящего, Барри начинал чувствовать себя беспомощным.

– Он не снился. Он приходил. – Джесси задумался. Слышать подобное было не очень приятно, но знать об этом стоило. – Точно так же он наносит визиты пациентам. Посторонний приходит. Он долго гнался в своих попытках понять, как же мне удаётся выживать и владеть информацией. Он обучился технике осознанных снов. Он совершенствовался, и с каждым разом это получалось у него всё лучше. Он стал одержим этой теорией. Он закрывается в своём кабинете, входит в это состояние и незримо присутствует везде, контролируя каждый шаг своих подчинённых. Ты ничего от него не скроешь. Поэтому его никто особо и не видит. Он постоянно находится на пятом этаже. Таким же образом он угрожает своим жертвам, доводя до сумасшествия. Они думают, что это кошмарные сны, боятся его.

– То есть… он может слышать всё, о чем мы с тобой говорим?

– Может.

Барри почувствовал себя крайне небезопасно. Прямо сейчас он мог находиться между двумя опаснейшими людьми. Бежать было некуда.

– У них, можно сказать, целая секта. Он пропихнул Билли на пост заместителя. Обучает своих приближённых этой технике. Они, как полоумные, закрываются в его кабинете и пытаются войти в транс. Клянусь, зрелище чертовски забавное. Я всегда знаю, когда он собирается снова «прогуляться» вне себя. А вот тебе лучше много не говорить вне 406-й.

Барри понимающе кивнул и выдал то, что ему уже удалось сформировать в представление о происходящем.

– Мне почему-то кажется, ты уверен в том, что навсегда останешься здесь, – он смотрел на Джесси сочувственно, жалея его, беспокоясь.

Его же пациент смотрел на полосатые носки и хорошенько обдумывал сказанное.

– Я буду держаться. Сколько хватит сил… – Сказано грустно. – Но я не уверен, что переживу эту зиму. – Стадия принятия неизбежного.

– Ты напоминаешь мне цикаду… – задумчиво протянул Барри.

– Что?.. Я тоже мешаю всем спать по ночам? – Кажется, такое сравнение повеселило Джесси.

– Нет, просто ты живёшь столько лет здесь, в темноте, скрываясь ото всех, чтобы в один прекрасный день заявить о себе, расправить крылья и устремиться к солнцу, чтобы… погибнуть…

– Мне кажется это красивым.

Барри всё же думал, что сможет не допустить печального завершения истории. Да он и сам не верил в это. Но как врач был обязан всячески оказывать поддержку.

– Если хочешь, я останусь сегодня.

Джесси отрицательно покачал головой, по-прежнему не глядя на него.

– Дома по тебе очень скучают. Я всего лишь часть твоей работы. Старайся не задерживаться здесь. Это плохое место.

– Эй! – настроение как-то поубавилось. И Барри без предупреждения ухватился за полосатую ступню, вызвав улыбку человека напротив. – Хочешь посмотреть мои фотографии? У меня их целая куча в телефоне. – Он достал гаджет и мгновенно нашёл для них новое развлечение. – Смотри, это мы ездили в Италию в прошлом году.

Джесси немедленно подобрался к телефону. Он не то что Италию, двор собственной больницы лишь недавно увидел. И его восхищению не было предела, пока на экране менялись картинки, на которых была запечатлена счастливая жизнь Барри. Ему также бросилась в глаза маленькая деталь – отсутствие кольца на руке Катрины, о чём он тут же спросил.

– Так ты ещё не сделал ей предложение?

– Собираюсь провернуть это через пару недель, в день её рождения. Банально, но зато хороший повод. – Минут пять они смотрели фотографии, пока не дошли до последней. Экран в руках Барри вскоре погас, и он ещё немного посидел в задумчивости, глядя перед собой. – Я их не удаляю. Это память, наша жизнь, наша история.

Он глянул на часы, вспоминая почему-то про ту фотографию, которую он вынес из дома Хайдэна, но так и не смог пока вернуть Джесси.

– Время ужинать, – он поднялся на ноги.

– Не хочу! – Джесси взял Ксавьера и залез с ним под одеяло, прячась с головой.

– Будешь вести переговоры оттуда? – Барри посмеялся. – Не будешь есть – не будет сил бороться со злом.

– Тебе пора. Уходи… – Джесси сказал это беззлобно, просто отправляя врача домой, где по нему скучала Катрина. – Ты всё ещё здесь?

– Ухожу-ухожу. Но приду завтра пораньше, имей в виду.

Барри не стал гасить свет, тихонько открыл дверь и больше ни разу не обернулся, покидая четвёртый этаж.

Коллеги по смене уже разошлись, подсобка пустовала. И даже Чарли сегодня ночевал вне этих стен. Переодевшись и расписавшись в журнале, Барри с чистой совестью покинул рабочее место. Сегодня он хотел попросить Джесси научить его пользоваться их системой связи. Но так и не сделал этого.

А вот дома его никто не встретил.

Включив свет в прихожей и повесив ключи, Барри аккуратно разулся и снял верхнюю одежду.

– Дорогая, я дома!

Однако Катрина не появилась. В сердце тут же кольнуло беспокойство. Барри торопливо зашёл первым делом на кухню и тут же выдохнул с облегчением.

Девушка стояла у стола и нарезала зелень, даже не обернувшись на его шаги. Обиделась?.. На что?.. Он никогда не мог угадать с первого раза. Пришло время применить всё своё обаяние.

Катрина едва не выронила нож, когда её обняли со спины, и резко обернулась, сдёрнув с себя наушники.

– Напугал! – она шлёпнула его тряпкой по макушке и тоже крепко обняла в ответ. – Я соскучилась.

– И я. Как наше сокровище поживает? – Барри погладил её по животу.

– Завтра иду к врачу. Забегу к тебе на обратном пути?

– Только позвони заранее.

Поцеловав её, Барри отправился в душ смывать с себя городскую пыль и усталость. Дома он автоматически забывал про работу, но теперь, когда известно, что Хайдэн приходил к нему в дом с ночным визитом, был повод думать, что и здесь стены могли слышать.

А верёвка?.. Он поднял руку перед зеркалом.

– Слишком поздно.

Вдвоём им не справиться. Нужна была поддержка извне. А на полицию полагаться никак нельзя. Не было смысла.

Он должен был что-то придумать.

Барри думал об этом и после, уже за ужином, украдкой замечая не совсем довольный вид Катрины. Он принёс работу домой, такое никому не пришлось бы по душе.

Катрина первая начала разговор, спросив опять же про работу. Барри пришлось всё рассказать. От неё ничего нельзя было скрыть. А может, всё потому, что он не умел хорошо врать?

– И?.. Такие ужасные вещи происходят вокруг, а ты его оправдываешь?!

– То, что они с ним сделали, не искупить подобной расправой.

– Если он убил человека, чем тогда он лучше них?!

Барри замолчал, задумавшись над тем, как бы объяснить Катрине правильность позиции Джесси, но при этом не раскрыть их секрета. Его взгляд упал на свёрнутую газету на столе под её рукой. Заметив это, она сама шлёпнула газету перед его носом.

– А вот глянь, кстати, хорошую статью нашла. Статистика погибших врачей за последние десять лет! Страница пять.

– Катрина-а-а. Рано меня ещё хоронить…

Он терпеливо открыл газетёнку, тут же наткнувшись на крупный заголовок колонки о медицине. Цифры были обозначены внушительные. Однако автор статьи больше обращал внимание именно на психиатрические больницы, что показалось Барри странным.

– И никто не подтвердит достоверность этих данных.

– И не нужно. Не повод ли задуматься над собственной безопасностью? Я бы и слова не сказала тебе, но уже вижу, что ты зашёл слишком далеко. Барри… пока не поздно… давай уедем. – Катрина совсем сникла, жалобно глядя ему в глаза.

– Я не могу. Я должен помочь. Теперь это дело чести.

– Ты же знаешь, я незлой человек. Я тоже не могу пройти мимо, когда вижу, что могу помочь. Но не тогда, когда это может стоить мне жизни. Мне жаль Джесси. Это ужасно – всё, что с ним случилось. Но ты не должен страдать из-за этого. Ни ты, ни я, ни кто-либо ещё.

Барри внимательно перечитывал статью, пока Катрина пыталась до него достучаться.

– Он берёт данные за последние десять лет… Почему? – Его взгляд упал на инициалы автора статьи. – Д. Дэйли. Я уже где-то слышал это имя, только где?

Мистер Дэйли, – вот оно. То, что могло в полной мере заменить и полицию, и власть. Средства массовой информации. Если привлечь их на свою сторону…

– Ты меня вообще слышишь?!

– М-м-м? – он отвлёкся от своей мысли, посмотрев на Катрину.

– Говорю, Джордж Дэйли. Я часто нахожу его статьи. Очень неплохой журналист, между прочим.

– Мне знакомо это имя… – Барри достал мобильный и принялся листать контакты. – Джордж Дэйли. Ну конечно! Мы учились вместе. Вот только его отчислили ещё на первом курсе. Помнится, он больше других интересовался критическими состояниями пациентов, но на пары не ходил неделями. Нет, номера у меня не осталось… – Он аккуратно кинул телефон на стол, устало взъерошив волосы. – Я сам сомневаюсь во всём, Катрина. Я ведь практически бессилен перед ситуацией. Хм… Знаешь, я иногда так сижу и думаю: как странно, ведь мы с Джесси могли даже учиться в одном колледже. Он просто пропустил эту жизнь. А как же первая любовь, первая тайно выкуренная сигарета, выпускной?.. Я бы пришёл на вручение его диплома. Сейчас же в его жизни нет совершенно никакого смысла. Парень опасен для общества и никогда не сможет уже в нём освоиться. Вот как они делают. Я понял. Джесси панически боится незнакомых людей. Психическая травма появилась, когда его заперли в подвале. Незнакомые люди приходили и совершали жуткие вещи. Теперь, когда к ним наведывается проверка, они говорят, что держат его в таких условиях потому, что он опасен. А как доказательство наглядно демонстрируют его агрессию на новое лицо. Конечно, так ни у кого не возникает больше вопросов. И Хайдэн снова остаётся чист.

– Ты не сможешь его оттуда вытащить. Я знаю, ты думал об этом. Теперь Джесси только и остаётся, что жить в клинике, поддерживая жизнедеятельность препаратами. Ни документов, ни образования, ни социализации. Внешний мир убьёт его быстрее.

– Мы оба это знаем. Несмотря на явные проблемы, его речь осмысленна. Он хорошо соображает, прекрасно идёт на контакт и довольно приятен в общении. Его цели правильны и ясны, а методы радикальны. Он доверился мне. А все остальные пациенты верят ему. Я не прощу себе, если опущу руки. Но я обещаю: если нам с тобой действительно будет угрожать серьёзная опасность, я приму меры.

– Какие? – тихо произнесла Катрина с явной долей насмешки. – Спрячешься под кроватью?.. Как же. Знаешь, тебе стоит быть немного строже. Вот увидишь, отношение к тебе изменится, и сам доктор Саннэрс проявит каплю уважения и на какое-то время отстанет от тебя.

– Да, я попробую.

Катрина сложила грязную посуду в раковину, и больше они не возвращались к этому разговору.

Но Джордж Дэйли никак не выходил из головы Барри. И он не спал практически всю ночь.

Возможно, ещё где-то остались хоть какие-то данные о нём.

Глава 8

– Ещё раз… нет. Дэ! Дэй-ли!

Утро выдалось не самым лучшим, учитывая, что ночь прошла без сна.

Сразу по прибытии на рабочее место Барри принялся звонить в деканат. Как бывшему выпускнику, ему всегда там были рады, однако вероятность, что у них сохранились контактные данные исключённых учащихся, была слишком мала.

– Утречко! – Патрик бодро прошагал к дивану, хлопнув Барри по плечу. – Воу-воу! – он маневренно увернулся от Нэйта, бросив в него каким-то скомканным листком.

Барри строго на него посмотрел и шикнул, призывая к тишине, что подействовало незамедлительно. Коллега послушно слинял, когда на другом конце трубки снова заговорили.

– Да! Да, записываю… угу, пять, семь, девять… Какая улица? Да, спасибо!

Отключившись, Барри с чувством радости и превосходства хлопнул в ладоши. Теперь у него были все контактные данные мистера Дэйли. Дело снова начало продвигаться.

В подсобку зашёл Чарли. Последняя их встреча была не самой душевной. Однако теперь он выглядел так, словно ничего и не произошло.

– Привет, Мэлтон. Смотришься немного уставшим. Всё в порядке?

Странное дело, ещё и интересуется его самочувствием.

– Да-да. Я… просто не выспался.

– Дела амурные? – Чарли по-доброму посмеялся, надевая халат.

– Точно.

«Теперь мне известно, что ты за человек. На искренность не надейся».

Барри вышел из подсобки и отправился к Норе. Совет Катрины начинал работать. В отличие от самой Норы.

– Не хочется, – она уже второй раз увиливала от принятия таблеток. Стоило ей начать невинно улыбаться, всё сходило ей с рук. Но не сегодня. – Доктор Мэлтон, когда мы будем снова воровать вилки? – она весело поёрзала на постели, смиренно сложив руки на коленях.

– Никогда, если вы, моя дорогая, не примете лекарства, – сказал как отрезал.

Нора заулыбалась ещё больше и незамедлительно выпила все свои таблетки.

– Так-то лучше!

Он сводил своих подопечных на завтрак. Теперь Нора и Майкл всегда сидели вместе, неотрывно беседуя. Барри усмехнулся, доставая мобильный.

– Билли? Это Барри. Извини, что отвлекаю. Мне нужна вся информация на Майкла Филлса. Зачем? Я его врач, и если я прошу, значит, мне действительно это нужно. Спасибо!

Вот так-то. И почему он раньше этого не делал?.. Ведь он всегда добивался своего, как правило. Кажется, забота о таких людях делала его более снисходительным и мягким.

Завершив обход на третьем этаже, он отправился на четвёртый, где, как и всегда, было тихо, но Барри больше не боялся появляться здесь. «Ты не утаишь всех секретов за этими дверьми, Хайдэн. Мы тебя обыграем».

С этой мыслью он появился в 406-й.

Пациент в палате отсутствовал. На первый взгляд. Барри с волнением оглядел всю комнату. Он едва заметил торчащие уши Ксавьера, который лежал на полу. Джесси сидел за тумбочкой.

– Есть кто живой? – Барри прошёл к окну, тут же обнаружив своего больного. Тот что-то рисовал ручкой в блокноте, сидя на полу. – Э-эй!

– Я слышал, как ты разговаривал… – Джесси по-прежнему не поднимал на него взгляд.

– Правда? А я и не разговаривал.

– Ты мысленно говорил с ним, я знаю.

Это правда. Однако Барри не хотелось бы, чтобы теперь кто-то знал, о чём он думает.

– Если это возможно, будь другом, не читай мои мысли. Что рисуешь?

Ему тут же был протянут блокнот, на страничке которого он узнал часть территории с клумбами, где они гуляли.

– Неплохо.

– Её новый дом.

Барри одарил его странным взглядом, стараясь не придавать значения смыслу фразы.

– Итак, мистер Саннэрс, сегодня у нас много дел. Бегом умываться, завтракать – и на томографию.

Джесси улыбнулся его командно-приказному тону, отправляясь умываться.

– Тебе идёт быть таким.

– Знаю.

Он кинул блокнот на тумбочку и позвонил Чарли, как и велел мистер Джонсон, – всегда сообщать о его намерениях вывести пациента 406-й куда-либо за пределы комнаты. Чарли был более чем рад проводить их по всем необходимым кабинетам, однако Барри согласился только на наручники в качестве меры предосторожности – в случае потери контроля над поведением больного.

Лишь спустя час они вновь вернулись в палату, чтобы продолжить обследование, но без назойливой делегации Чарли.

– Я не могу объяснить твою потерю пигментации глаз. Твоё зрение даже лучше моего. Было бы неплохо узнать, какими веществами они воздействуют на тебя.