Читать онлайн Карум Шат. Сладкая для инопланетянина

Пролог

Когда она вышла из силума[1] после работы, он ждал у входа. Амаляра не удостоила его даже взглядом, лишь краем глаза отследила, что он снова пошел за ней. Этот мужчина преследовал ее уже три дня – такой невозмутимый, что это даже пугало. Военный? Его движения были уверенными и достаточно плавными. К тому же, он не уставал от быстрой ходьбы, когда она решила проверить его в первый день и начала убегать.

Поначалу думала даже отказать, едва взглянув в лицо со шрамами, но потом заметила татуировку на руке. Ее впервые в жизни заметил избранный, да еще и решил преследовать – такую возможность отвергать не стоило. И все же на второй день она колебалась – он не очень нравился внешне: слишком простая одежда, слишком открытый доверчивый взгляд. Если бы не тату, она бы никогда не догадалась, что этот человек – избранный.

Все решилось, когда Амаляра увидела, как он выходит из своего автолета. Это была суперсовременная и очень дорогая модель. Капхарра[2], с таким автолетом сексуальным стал бы даже семнадцатилетний аптат[3].

Рот инстинктивно наполнился слюной, и Амаляра подняла подбородок, когда их глаза на секунду встретились. Он тоже словно понял что-то – и его взгляд стал жестче. А все-таки этот коотшат[4] был не так прост, как казался, мелькнуло в голове.

В тот же вечер на ее браслет впервые пришло сообщение от него. «Меня зовут Тцахоор. Не испытывай мое терпение, женщина», – написал он. «Я тебя не знаю. Оставь меня в покое», – рассерженно ответила она, мгновенно переполнившись яростью. Ни комплиментов, ни мольбы о внимании – да как он посмел?

Наутро он ждал ее прямо у выхода из ее дома, на закрытой территории. Точно военный, поняла она: иначе никто бы его не пустил, будь он хоть трижды избранный.

Вскрикнув от испуга, когда он появился из ниоткуда и оказался слишком близко, Амаляра отступила на шаг. Ее щеки невольно покраснели. Он возвышался над ней на целую голову, мрачно глядя сверху, и казался настоящим исчадием черного Космоса со своими шрамами. Крепкое мускулистое тело вблизи выглядело угрожающе.

– Я жду, – негромко сказал он, изучая ее взглядом с головы до ног.

– Откуда ты взялся? – тяжело дыша, спросила она.

– Просто увидел тебя на улице. У нас нет общих знакомых, не ищи.

– Может, у меня уже есть уш-па[5], – процедила она.

– Ты не удовлетворена, женщина, так что не морочь мне голову, – хмыкнул он, показывая запястье. – Так что, может, просто отнести тебя в автолет?

– Не смей. Ты уже преследовал меня…

– И буду преследовать, – пообещал он, смерив ее таким тяжелым взглядом, что ее тело замерло в замешательстве, не зная, что испытывать. Но между возбуждением и страхом выбрало третье – ярость. Амаляра никогда не позволяла мужчинам доминировать над собой.

– Подождешь, – прошипела она ему в лицо, яростно артикулируя каждую букву. Задрав подбородок, она обошла его, впечатывая каждый шаг в землю, и пошла прочь, а упрямый коотшат молча последовал за ней.

Но к вечеру, когда Амаляра выходила с работы, ее настроение полностью переменилось. Тело больше не позволяло ей ждать. Еще немного, и она не сможет спокойно находиться в силуме, где другие мужчины уже начинали жадно и одновременно недовольно посматривать в ее сторону. Многим из них она уже однажды сказала апкум[6].

Поискав глазами преследователя, она довольно быстро нашла его автолет, а потом и владельца, который стоял рядом, облокотившись на блестящую черную поверхность. Судя по его взгляду, он тоже уже кипел на пределе терпения.

Медленно повернувшись, Амаляра пошла в противоположную сторону, покачивая бедрами, и шла так до тех пор, пока не услышала тяжелые шаги рядом. Тогда она остановилась и и резко повернулась, плюнув в его сторону:

– Долго ты будешь ходить за мной, надоедливая шат?[7]

Не совладав с любопытством, она заглянула в глаза и поняла, что преследователь в бешенстве. Он не двигался, но смотрел на нее так, словно хотел ее смерти. Сердце провалилось в живот. Отступив на два шага, она резко повернулась и попыталась убежать, но он легко догнал и сгреб одной рукой, сразу зажимая шею борцовским захватом.

Бешено сопротивляясь, Амаляра завизжала и начала царапать огромную руку, но прохожие лишь засмеялись, остановившись понаблюдать за спектаклем. Через пару мгновений он уже поднял ее в воздух и наградил таким сильным шлепком по попе, что она сбилась с дыхания и прекратила сопротивление от страха. Второго такого удара не хотелось.

Запихнув ее в автолет, он захлопнул дверцу и замер, глядя в испуганное лицо.

– Прости, если шлепнул слишком сильно, – тихо сказал он. – Я не хотел… Если желаешь, можем сначала поехать домой.

– Ах, ты мерзкий, грязный насильник, – прошептала она, постепенно повышая градус ярости вместе с громкостью голоса. – Ах, ты отродье сукри[8] шат…

Ее руки теперь были свободны, и она начала наносить ему удары. Била от души и ладонями, и кулаками, ни капли не стесняясь, попадая и по груди, и по лицу, пока коотшат не зарычал, перехватывая запястья и подминая ее под себя. Всего за несколько секунд он подавил сопротивление, развернул и начал рвать ее одежду, не обращая внимания на вопли и ругательства.

Когда его пальцы вторглись в ее мокрую шат, Амаляра тоже зарычала от злости, но ничего не могла поделать – он крепко держал ее запястья левой рукой, придавливая ее всем телом, а правой уже расстегивал свои брюки.

По ощущениям, этот сын сукри был самым сильным и умелым мужчиной из всех, какие у нее были прежде. Во всяком случае, он не сделал ни единого лишнего движения и ухитрился ни разу не причинить ей боли, не считая усмиряющего шлепка по попе. Когда огромный член одним толчком вторгся до конца, она издала стон и полностью прекратила сопротивление, прижавшись щекой к мускулистому плечу. Он сразу понял, освободил руки, погладив по бедру:

– Ты очень страстная, карум шат. Держись, это будет долго…

Глава 1

Земля, 5 лет спустя.

Учительница земного языка.

С тех пор, как на Землю впервые прилетели инопланетяне и закончили все войны, прошло уже двести лет. Но нельзя сказать, что наша планета даже сейчас пользуется популярностью. С других планет сюда иммигрируют только фрики – и, как правило, лишь на несколько лет.

Для цивилизаций, которые владеют своими космофлотами и могут долететь до Земли, мы все еще диковаты – наши технологии не дотягивают, психика инфантильна, в мозгах много агрессии и мало здравого смысла. А еще – от нас никакого толка.

На планете Земля, как оказалось, нет ресурсов, которые по-настоящему ценятся в Дальнем Космосе. Все, что используем мы сами, типа нефти, дерева и земных металлов, слишком широко распространено и малополезно для современных технологий.

У нас нет ингредиентов для новых материалов, которые используют лучшие производители космических кораблей в радиусе десяти соседних галактик. У нас не растут самые вкусные растения. У нас не живут животные, чью кровь используют для производства самых дорогих лекарств, продлевающих жизнь на десятилетия. И, конечно же, у нас нет технологий, которые позволяют людям жить по двести-триста лет, а кораблям – пересекать Солнечную систему за пару часов.

В результате Галактический совет постановил, что за нами будут присматривать все по очереди и… вроде как воспитывать. Первые сто лет этим занимались цитокианцы – этим инопланетянам мы обязаны тем, что выжили. Они прилетели в разгар мировой войны и заставили всех наших чокнутых правителей прекратить стрельбу. В тот день они просто отключили все наши военные системы и собрали на свой корабль президентов и военное руководство всех стран. Не знаю, что они там с ними делали, но вернулись все образцовыми пацифистами и живо начали переговоры.

Правда, разоружаться пришлось еще лет тридцать. Ядерное оружие постепенно утилизировали, ракеты переплавили, уничтожили все, что могло стрелять, включая петарды. После этого цитокианцы еще семьдесят лет показывали, как строить мир не только на международном уровне.

Они обучили миллионы психологов по всей планете и заставили лечиться всех, кто хоть раз поднимал руку на своего ближнего. В целом наш мир стал намного добрее, хоть и недостаточно нормальным по галактическим меркам. А некоторые земляне, пару миллионов, даже получили вид на жительство на Цитоке. Говорят, там намного лучше, чем у нас. Как минимум, можно жить по двести пятьдесят лет благодаря более здоровой атмосфере и продвинутой медицине.

После цитокианцев нами занимались тулетеи. Ну, как занимались… мы их даже никогда не видели. Ходят слухи, что они работали с нашими правителями. Законы и правда стали гармоничнее. На Земле появился единый язык и единые правила. Границы и государства исчезли, на национальности больше никто не обращает внимания. Преступность так снизилась, что большинство тюрем закрыли, планетарная экономика пошла в рост, и у каждого появились красивые дома, еда, лекарства. Мы стали получать гарантированный доход и научились лучше заботиться о своем здоровье.

Мне повезло, что я родилась в поздний тулетейский период. Благодаря этому я, возможно, доживу до ста двадцати. Но за что я особенно благодарна тулетеям – так это за экономику. То есть за возможность заниматься любимой работой и быть при этом очень обеспеченной девушкой. Я заработала на свой дом, на электроавтомобиль, даже на робота-уборщика. Хотя мне только тридцать пять, и я всего лишь учитель земного языка.

В этом году тулетеи должны передать эстафету – на Земле официально начнется кортианский период. Поэтому с кортианцами мы знакомы уже месяцев пять – они начали прилетать заранее. В отличие от тулетеев, эти ребята не прятались, так что я знаю, как они выглядят. С первого дня меня, как и других учителей языка, привлекли давать им онлайн-уроки, и у меня появился сначала один ученик по имени Тцахоор, а потом добавился еще Паттихин.

Правда, лично они встречаться не спешили. Тцахоор объяснил, что находится далеко – их корабль приземлился где-то в районе южной Африки, а я живу и работаю в западной части Евразии.

Через месяц кортианцы прислали мне официальное уведомление, что я прошла конкурс. Как оказалось, я участвовала в нем, даже не зная об этом, судьями были мои ученики, а призом служила годовая поездка на Кортианию. К приглашению приложили сто листов инструкций и предупреждений, но я сразу записалась. Что бы там ни было, глупо упускать возможность посетить другую планету – далеко не каждому землянину хоть раз в жизни такая выпадет.

Марьяна перечитала написанное и вздохнула. Психолог рекомендовал ей вести дневник, чтобы выложить на бумагу тревоги и эмоции, но вместо этого получался поток сознания. Может, она не была готова откровенничать с экраном своего нетбука?

На консультации она упомянула о том, что возможность поездки на другую планету вызывает тревогу, поскольку она мало что знала о кортианцах. При этом Марьяна сомневалась, что официальные инструкции мелким шрифтом смогут что-то по-человечески объяснить. Едва начав читать первый лист, она сразу увязла в куче незнакомых слов и странных формулировок.

Отложив свою писанину, она принялась готовиться к уроку, а потом, за полчаса до начала, бросилась в ванную, чтобы сделать макияж и расчесать волосы до блеска.

О том, почему она все тщательнее уделяет внимание своему внешнему виду перед каждым уроком, Марьяна с психологом не говорила. Но она была достаточно взрослой, чтобы понимать, когда влюблена.

Хотя пять месяцев назад, когда они с Тцахоором познакомилась, Марьяна ни за что бы не поверила, что у нее возникнут чувства. Его внешний вид шокировал и напугал ее – тем более, что она не имела никакой возможности подготовиться. Перед первой встречей онлайн никто не объяснял ей, как выглядят кортианцы, и не высылал фото. Ей просто выслали письмо с предложением вести уроки, она согласилась – и сразу назначила дату и время.

Гуманоиды, очень похожие на землян – вот все, что ей сказали в письме. Но в ее понимании он вовсе не был похож на землянина.

Первые секунд десять они молча смотрели друг на друга. Она изумленно изучала лицо, включавшее такие черты, словно в его генах смешались и взорвались сразу несколько земных рас. Широкие, как у монголоида, скулы, огромные негроидные губы, относительно светлый цвет кожи, похожий на европейский загар. Но самое главное – непропорционально огромные раскосые черные глаза явно внеземного происхождения. Разглядывая его удивительный облик, она даже не сразу заметила многочисленные шрамы на лице и только через пару уроков поняла, что они не являются природной особенностью внешности.