Читать онлайн Фиктивная жена

Глава 1

Год назад

Третий бокал шампанского был лишним. И, зараза такая, ведь понимаешь это, когда его выпиваешь! Голова сразу стала легкой, такой же искристо-шипящей, а концентрация уменьшилась. Я рассмеялась, прикрывая глаза, и честно призналась Оле, что следующий будет контрольным выстрелом в мою скромность – я точно пойду соблазнять одинокого мужчину за барной стойкой.

– Так иди сейчас, – захихикала Оля, не менее пьяная, чем я. – Один уже сидит и периодически сверлит нас взглядом.

Я заинтересовано огляделась и увидела его. Без сомнений одиноким незнакомцем был вер. Только у них вот такая давящая аура и взгляд при определенном освещении загорается янтарным. Потомки волков, что с них взять. Хотя как раз взять было чего – любовники из них невероятные. Так говорили. Может, стоит попробовать?

– Он на медведя похож, а не на волка, – прыснула я и засмеялась вместе с Олей. Мне казалось, что мы тихо говорим и вообще ведем себя прилично в этом пафосном ресторане, но подошедший официант просканировал нас нечитаемым взглядом и предложил кофе, намекая, что нам пора и о чести вспомнить. Зачем мы сюда поперлись с Олей?! Захотелось почувствовать себя нищебродками? После третьего бокала самого недорогого шампанского стало веселее и свободнее, по телу разлилось приятное тепло, а на неприятные взгляды резко стало как-то наплевать.

– Лучше еще бокал шампанского и клубнику, – улыбнулась я официанту, он кивнул, принимая заказ, но уходил от нас быстрым шагом.

– Тонь, что ты задумала? – спросила меня Оля. Глаза у нее горели в предвкушении незабываемого спектакля.

– Я его соблазню, – улыбнулась я коварно. – Возьму и проведу ночь с вером, как дерзкая девица.

Оля хрюкнула от смеха и сказала шепотом – нам казалось, что шепотом:

– А вдруг у него маленький корнишон? – и еще так пальчиками показала, чтобы я точно не перепутала размер.

– Любой опыт важен, даже с корнишоном, – прыснула я, некрасиво хрюкнув. Если бы я увидела себя тогда со стороны, то пинками бы выкинула из ресторана, а потом, зарядив коленом под зад, закинула в такси и на месяц лишила бы себя всех вкусностей в виде жареной картошечки и сырков под кофе. Мне явно отказал мой прагматичный мозг.

Наши смешки остановил официант, подойдя с бокалами шампанского и шестью клубничками в шоколаде. Он церемонно поставил все на стол и снова предложил кофе. Нам указывали на дверь почти напрямую. В следующий раз он придет со счетом. Не будь я под действием опасных пузырей углекислого газа, то сгорела бы со стыда, но мне было все по колено… по ажурную резинку чулок.

Я встала, слегка качнувшись на шпильках, взяла бокал и выпила залпом, под удивленно-одобрительный вздох Оли, которая откусила половинку клубники. Я нагнулась и съела из ее рук второй кусочек, а потом подмигнула и пошла в сторону вера, покачивая бедрами. Вер не спускал с меня взгляда, зацепив на зрительный крючок, и я шла к нему, наслаждаясь разгорающимся интересом хищника.

Но я себя чувствовала никакой не жертвой, а только такой же хищницей.

Вер сделал рукой своей охране, которая напряженно привстала, видя, как я уверенно иду к их хозяину, а у меня адреналин подскочил еще выше. Кровь забурлила от предвкушения легкой победы. Я сегодня была неотразима: черное узкое платье, шпильки и красная помада. Самый удачный наряд, чтобы соблазнить хищного зверя.

Я подошла и замерла, как мне показалось, очень грациозно, но сесть на барный табурет не рискнула – шпильки бы не дали удержать нормально равновесие. Поэтому я облокотилась на стойку, сексуально прогнувшись. По крайней мере в моей голове все было как в лучших традициях «Восьми с половиной недель».

– Можно задать вам вопрос? – спросила я томно. Все это время вер не отпускал меня с крючка своего взгляда, сверкая янтарем в карих глазах.

– Слушаю, – насмешливо ответил вер. Я чувствовала, что он не сильно впечатлился моей походкой и формами. Надо было применить еще что-то из арсенала роковой красотки. Теперь устроить собственное грехопадение стало моей целью на эту ночь. А все чертово упрямство!

Я слегка наклонилась, чуть больше демонстрируя вырез на груди, и сладким голоском спросила:

– А это правда, что вер понимает, что нашел свою пару, только после первого секса?

Вер сощурился. Янтарь в глазах разгорелся ярче, а черты лица вдруг стали еще более хищными.

– Хочешь проверить? – и голос такой… не обещающий ничего хорошего.

Я хотела ответить как можно сексуальнее, сказать уже прямо, что готова быть сегодня плохой девочкой, но вместо сексуального шепота икнула, а потом хрюкнула, втянув слишком сильно воздух.

Сбоку завозились два амбала – охрана вера, и кажется, мужчины надо мной потешались. Это лишь добавило мне решимости и безумной отваги.

– Угадали, господин…? – я сделала паузу, намекая, что не прочь обменяться именами, и вер уже в открытую усмехнулся – не поверил, что я не знаю его имени.

– Потап, – сказал он с той самой насмешливой улыбкой.

– … Нина, – приврала я. В конце концов, это вторая часть моего имени.

– Что ж, Нина. Пошли проверим твою совместимость.

Вер встал со стула, и я поняла, что на каблуках почти одного роста с ним. Губы сами собой разъехались в улыбке, а память подкинула картинки корнишонов. Господи, о чем я думаю! Мне надо настроиться на соблазнение, а я о какой-то фигне размышляю.

Потап подставил мне локоть, и я ухватилась за него, потому что голова еще немного кружилась. Так странно, буквально минут пятнадцать назад было легко и весело, а сейчас стало накатывать тяжестью на виски.

Мы почему-то вышли на улицу, хотя я точно помнила, что ресторан находился на первом этаже одноименного бутик-отеля. Ехать куда-то в иное место я не планировала. И сразу же заработала внутренняя сирена. Я уже собралась открыть рот, чтобы прямо сказать, что проверять нашу физиологию буду только здесь, как около нас остановился черный дорогой седан. Водитель проворно выскочил со своего места и открыл заднюю дверь.

– Садись. Тебя отвезут домой, Нина. Адрес свой помнишь?

Я уставилась на Потапа, приоткрыв от удивления рот. Меня, похоже, сейчас послали прямым текстом! Я попыталась сформулировать ответ, но в голове вдруг бухнуло болью. Накрыло тяжелой плитой, сдавливая до онемения. Я качнулась. Качнулся следом и горизонт. А дальше почувствовала чужие горячие руки и взволнованный хриплый голос, который раздавался над моим ухом, жестко чеканя приказы.

Очнулась я на кровати в большом номере: в комнате был полумрак от ночников, шум воды в ванной и приятный аромат кофе. Голова, несчастная и тяжелая, все еще сигналила болью и каким-то незавершенным делом.

Я повернулась на бок и зажмурилась. Ничего себе у меня похмелье! Не помню, чтобы мне становилось так плохо от шампанского. Может, надо попросить не секс-марафон, а под капельницу меня положить?! Встать удалось с третьей попытки. Ноги приятно утонули в мягком ворсе, платье выглядело еще прилично, а вот все остальное – в зеркало я смотреть боялась, но деваться было некуда, пришлось подойти к нему в прихожей. От пола до потолка зеркальная поверхность немилосердно показала мне растрепанную девицу, у которой намертво прилип макияж. Я сегодня использовала все средства, которые не растворяются даже в кислоте, так что тени, тушь, помада и главное – тон сидели идеально, делая из меня совершенно другую Тоню. Уже, правда, не роковую.

– Может, уйти, – сказала я вслух, разглядывая пустой огромный сьют, но тут послышался щелчок замка и в коридор вышел Потап в белом махровом халате.

– Очнулась? Живая?

Я оглядела его с головы до ног, уже не ощущая без шпилек такой наглой дерзости – все-таки мужчина был повыше меня. И намного массивнее.

– Живая, – хрипотца в голосе была совершенно не сексуальной. – Простите, на меня немного нашло. Не хотела вас…

– Соблазнять? – усмехнулся вер и глубоко вздохнул, сложив руки на груди. – Знаете, так меня еще никто не соблазнял. Впервые пришлось отмываться от блевотины.

У меня дыхание сперло в груди. Боже мой, надо срочно рвать когти.

– Я оплачу химчистку. Простите, – пролепетала я. Дерзость как рукой сняло.

– Нахалкой вы мне нравились больше, – продолжил издеваться над моими нервами Потап. – Ничего не нужно. Оставайтесь в номере. Он оплачен на сутки. А меня сейчас заберут.

Я бы и хотела отказаться, но голова гудела и спать хотелось просто ужасно.

«Зато какой “сексуальный“ опыт с вером, Тонь! Ты ему такую незабываемую прелюдию в памяти оставишь. Всю жизнь будет вспоминать и ржать».

Я попыталась сдержать вопль отчаяния, но все равно булькнула некрасиво и шмыгнула носом.

– Спасибо, я приму столь щедрое предложение. Сегодняшнее соблазнение вышло не очень удачным, – решила я вернуть немного флирта в беседу, но глядя на то, как кривились от смеха губы Потапа, поняла, что вряд ли мои дохлые попытки вернут мне хоть горсть былого запала. И каплю самоуважения.

Вот больше никогда не буду принимать решений на пьяную голову!

– Сходите в душ. Вам станет полегче… Нина.

И как-то он так произнес мое имя, что мне почудилось, будто обман мой уже раскрыли, но из жалости подыгрывают.

Захотелось пойти не в душ, а сразу в лес! И там распугать криком всех животных. Вот же дура!

Но душ был ближе.

Теплая вода действительно помогала. Я надела шапочку, старалась не попадать водой на лицо, сохраняя эту маску «Нины». Показывать себя без косметики этому веру мне совершенно не хотелось, как будто совершенно голая буду, до души. Так что я привела себя в порядок, завернулась в халат и вышла в коридор, надеясь, что вер уехал. Но Потап сидел в кресле и цедил из бокала виски со льдом, а на столике стоял поздний ужин.

– Я что-то проголодался. Заказал на свой вкус. Садись, – он то ли не тратил силы на долгие предложения, то ли привык приказывать.

Я медленно подошла ко второму креслу, что стояло напротив панорамного окна с видом на Патриаршие пруды и услышала, как урчит мой предатель-живот. Конечно, Потап тоже слышал. Давил всеми силами улыбку и запивал небольшими глотками смех.

Я сначала занервничала, ну куда еще больше-то можно упасть? Но сразу расслабилась. Мою блевотину на его костюме ничто уже не переплюнет, а лосося под шпинатным соусом поесть очень хотелось.

Ужинали в полной тишине. Потап на меня искоса бросал взгляды, но не изъявлял желания узнать поближе – просто рассматривал, но так аккуратно, чтобы я не смогла спросить напрямую, что ему так во мне нравится, что он тихонько сверлит взглядом. Я же на него смотрела редко. Мне хватало видеть его руки с приборами. Сильные красивые запястья, покрытые темными волосками. Санька надо мной частенько смеялась, что у меня мужской идол – Адриано Челентано – чуть красивее бабуина, но я не обижалась на подругу. Мне ж действительно нравились очень основательные мужчины, не красивые, а маскулинные. Природные, что ли. Но в Потапе была не только энергетика вера, в нем еще сплелось все то, что меня привлекало… заводило. Даже его небольшой рост делал мужчину приземистым и очень сильным.

– Нож справа, – вдруг сказал мне Потап, а я зависла с куском рыбы на вилке, пытаясь сообразить, про что он. – Для рыбы нож справа.

Я пошла пунцовыми пятнами, осознав, что ела, как привыкла дома и как любила. Без ножа. Не очень любила их использовать, предпочитая разделять еду по-пролетарски – ребром вилки или ложки. А уж этот нежнейший лосось даже нарезать не нужно было, просто бери кусочек, и он сам на вилку запрыгивает.

– Я могу отсесть, если вам некомфортно? – а что еще я могла предложить?!

Потап сжал челюсти – я заметила, как напряглась его челюсть. Видимо, удерживал какую-нибудь фразочку в духе «А можешь уехать подальше от моих глаз?», но воспитание не позволяло грубить девушке.

– Ни-на, я просто информировал, мало ли, ты не заметила.

Имя мое он так и проговорил, по слогам, процедил два звука. Я вздохнула, понимая, что почувствовала все правильно – мужчина мечтал побыстрее от меня избавиться. Я не стала его разочаровывать, а взбесила еще больше:

– Я видела нож, но я не люблю его использовать для еды, когда в этом нет прямой необходимости. Я же из простой семьи. Мне эти этикеты ни к чему. – И облизала пальцы, которыми подхватила кусочек зернового хлеба в шпинатном соусе с тарелки.

Потап проследил за каждым моим движением с каменным лицом. А меня так и подмывало разозлить его еще больше. – А десерт будет? – спросила я невинным голоском.

Взгляд вера полыхнул алым, и я непроизвольно съежилась. Пугал ли меня Потап? Пугал. Только идиот не заметил бы этих звериных вспышек на дне глаз. Похоже я заигралась.

– Я помню, что этот десерт обещала мне ты, – низким, вибрирующим в груди голосом сказал вер. Хищник поймал свою добычу. Я сглотнула, совершенно уже не готовая ни к каким «десертам». От былого флера роковой красавицы не осталось и следа, зато перед Потапом сидела настоящая Тоня – собранная, вечно все анализирующая, не особо умеющая падать в омут с головой.

Нужно было срочно сделать так, чтобы у Потапа все «упало». И я не нашла ничего более умного, чем имитировать рвотные позывы, зажав рукой рот. С выпученными глазами я убежала в ванную, где врубила воду в раковине и уперлась руками в край мраморной столешницы. Из зеркала на меня смотрела умелая имитация женщины, которой иногда мне хотелось побыть, но которой я совершенно не являлась. А ведь любая на моем месте использовала бы этот шанс по полной. Это же вер! Веры всегда были щедры со своими любовницами.

– Дура ты, Тоня, – поругала я себя. – Больше не смей так напиваться. Мне за тебя стыдно.

Но я не умела долго рефлексировать. Совершила ошибку, сделала вывод и пошла дальше. Вот и сейчас не стала прятаться в ванной в надежде, что вер уедет.

Но Потап не уехал. Он лежал в постели, накрывшись одеялом и что-то читал в телефоне. Увидев меня, он спокойным тоном пояснил:

– Решил остаться на всякий случай. Мало ли, почувствуешь себя хуже…

Я медленно подошла к кровати и села на ее край, пытаясь переварить «ход конем» от Потапа. Да уж, такой свое все равно получит.

Глава 2

Я легла на свой край кровати и накрылась одеялом, подложив под щеку ладошку, словно примерная девочка. Потушила лампу со своей стороны и закрыла глаза. Я думала не смогу уснуть, но сморило меня настолько быстро и крепко, что я не сразу почувствовала, как меня прижали к мощному торсу. Лишь под утро, пока небо еще только разгоралось рассветом, я ощутила, что сплю с мужчиной.

Потап нагло притянул меня к себе, уткнулся в изгиб шеи, спустив ворот халата, и громко дышал, посылая по моему телу миллион мурашек. Я чувствовала его горячее тело даже сквозь плотную мягкую ткань и вслушивалась в быстрый мощный стук сердца. Мое билось быстрее и как-то испуганно, будто я лежала в лапах зверя.

А может так и было! Я ничего толком не знала о верах, кроме городских легенд и всяких светских сплетен от певиц и актрис, которые имитировали смущение, рассказывая, какое великое наслаждение они получили в объятиях того или иного верского холостяка.

Вот эти проклятущие враки и отправили меня на скользкую дорожку женского любопытства. Мне было интересно, и это меня похоже погубит. И похоже, дубинка для моей погибели уже была полностью готова. Я заерзала, чем еще больше сбила халат, и теперь ворот еще больше раскрылся, почти оголяя грудь. Но зажать рукой края я не успела – сильная рука Потапа накрыла мою правую грудь, нежно, но ощутимо сминая. Он поводил носом по шее и придвинулся совсем близко, упираясь своим стояком в мои ягодицы. Его горячее дыхание обжигало, а рука ласкала холмик груди, заставляя меня медленно таять от его жара. Горячий язык прошелся к моему уху, а следом я услышала шепот:

– Ягодка моя, не отталкивай меня. Можешь просить все, что хочешь.

Потап меня умолял. А еще хотел так отчаянно, чем сводил с ума ту мою женскую часть, которой нравилась эта власть над сильным самцом. Я ощущала нутром эту мольбу, и внутри меня все вибрировало от одной только мысли, что вер нуждается во мне. Подчиняется моему желанию.

Я не понимала, что со мной происходит. Такого сильного отклика я не испытывала никогда в жизни! Голова кружилась от таких ярких, таких желанных ласк.

– Поцелуй меня, – прошептала я, выгибаясь, притираясь к сильному телу. Губы сами приоткрылись, когда я почувствовала теплое дыхание на щеке. Потап не спешил, не накидывался, хотя я чувствовала его эмоции – желание, тяга и необычная радость – будто он наконец-то нашел свой личный родник, из которого так жаждал напиться все эти годы.

Я уже не понимала, что происходит со мной. С моим телом. Но каждое его прикосновение. Каждый поцелуй. Обжигал.

Он наконец-то спустился к моим губам, запустил язык и провел им по моему, заставляя сплестись, ответить на ласку. И чем больше я отвечала, лаская в ответ, тем более напористым он становился. Горячая рука Потапа спустилась от моей груди на живот, а затем накрыла лобок. Ох, он не миндальничал со мной, принявшись сразу ласкать и водить подушечкой указательного пальца по набухшему клитору. Я чувствовала, какой мокрой стала, как припухли мои нижние губки, раскрываясь все больше для мужчины, которого я хотела так неистово, словно вся моя жизнь зависела от нашего секса.

Первый оргазм ударил молнией. Прошелся шаровой по позвоночнику и взорвался внизу живота. Я выгнулась в руках Потапа и схватилась за его плечи, впиваясь ноготками в кожу. Он моментально переместился, нависая надо мной. Его бедра были между моих ног, и я водила пятками по его икрам, изнывая от желания, которого никогда не испытывала раньше.

В меня будто вселилась богиня похоти, и я, не стесняясь, провоцировала вера.

По телу Потапа проходила звериная дрожь, взгляд стал совсем золотым, а жар от тела ощущался даже через воздух. Он выпрямился, резко подтянул меня за ягодицы и насадил на себя, входя плавно, но резко. Я подавилась стоном, сжала в пальцах простынь и… отдалась.

Никак иначе я для себя не могла обозначить то странное, расслабленное чувство доверия и желания. Мне хотелось принадлежать этому мужчине до самого маленького ноготка на мизинце. Но и он хотел! Я чувствовала в этом жаре и страсти его желание отдать всего себя. Мне.

Потап был ненасытен, но в то же время он будто отдавал мне всю свою мощь, напитывая мое тело.

– Ягодка моя, – простонал он, когда вошел до упора, изливаясь внутрь. Я снова выгнулась, выдохнула сладко, сжимаясь, не давая ему выйти из меня. – Это только начало, – шепнул он ласково и слегка укусил в шею, словно я его избранница. Верская дева. Но мне это не грозило – генотест еще в старших классах показал, что я самая обычная Антонина Малинова. И мне не стоит мечтать о своем вере. Для молодой романтичной девушки то был удар: веры всегда казались мне чем-то волшебным, необычным, невероятным, словно те самые принцы. С возрастом я поняла, что нет ничего лучше, чем зависеть только от себя.

А вот от сказочного волшебного флера меня уже излечил сам Потап, оставив утром после очень бурной ночи одну и с купюрами на прикроватном столике. Окно в спальне было приоткрыто, чтобы выветрить аромат секса, но вот деньги очень явственно намекали, что веру «десерт» понравился и счет за него он оплатил.

Я смяла деньги в кулаке и швырнула на пол. Вот теперь я полностью излечилась от иллюзий и получила замечательный опыт как в постели, так и в жизни.

Нет никаких принцев. Тем более среди веров.

***

Инга эту суку возненавидела сразу! Как почувствовала, что та доставит ей проблем. И Потапов, кобель блохастый, глаз с нее весь вечер не сводил. Но он был самой подходящей кандидатурой, она его три месяца пасла в этом «Эгоисте». Гарик на него почти все накопал. Оставалось умело организовать «случайность», и тут, как назло, эта белобрысая дрянь на шпильках! Потапов чуть из штанов не выпрыгивал, когда на нее глазел, а та… веселилась с подругой и даже не замечала.

Инга сломала ноготь от злости, пока вытаскивала из припрятанной заначки транквилизатор. Они пили шампанское, так что пусть немного успокоится. Глядишь, и другие мужские руки сучек подберут. Но план провалился – белобрысая так и прошлась до Потапова на своих шпильках, а тот и охрану притормозил, и на руках в номер отнес. Даже подругу со своим водителем отправил. Ну просто принц на белом коне!

Ингу трясло от ненависти к дряни, которая так легко обошла все ее приготовления! Она всю ночь не могла нормально вздремнуть, ворочаясь на узкой койке небольшой комнаты для персонала. Черная униформа горничной помялась, но ей было наплевать – она все равно здесь не останется. Точка отработана, придется выдумывать новую стратегию. И звонить Саганову. Мужчину она боялась, было в нем что-то настолько гнилое, что каждый раз хотелось отмыться. И Гарик ей постоянно твердил, чтобы она держалась от него подальше. Да Инга и сама это понимала прекрасно, но время поджимало.

А тут еще эта дрянь!

Никогда она не видела такого интереса в глазах у Потапова. А уж эти его взгляды хищника она изучила, чтобы уметь им манипулировать. Когда занимаешься такого рода мошенничеством, без психологических примочек никуда.

Надо было как-то избавиться от девицы.

Утром Инга дождалась, когда Потапов уедет, и быстро зашла в номер, пристроив уборочную тележку около другой двери. Ярлык «Не беспокоить» она выкинула в пакет для мусора. Белобрысая спала. Конечно, после секса с вером-то и не так заснешь, но Инга все равно делала все крайне аккуратно. Она обшарила глазами номер и увидела на тумбе деньги. Подкралась. И прочитала записку: «Ягодка моя, на такси. Вот мой личный номер. Если не позвонишь – обижусь».

Инга схватила записку и сжала челюсть, чтобы проглотить рычание. Она три месяца пыталась подобраться к Потапову, узнать его контакты, а эта один раз ноги раздвинула и уже «ягодка моя, вот мой номер»! Ну уж нет! Ягодкой побудет теперь она!

Инга проверила сумочку девицы, сфотографировала данные, какие нашла, сняла с маленькой расчески все волосы, переложила в небольшой пакетик и тихо вышла за дверь.

– Гарик, звони Спицеву, есть новый биоматериал, – проговорила она со злорадством в трубку, когда на том конце хрипло отозвались. – Похоже, мы сорвем банк.

Гарик пробурчал что-то про обед, а Инга его толком не слушала, уже представляя, как затянет поводок на шее вера. Веры были потомками зверя, а любого зверя можно обмануть нужной приманкой.

***

Утром я вышла из отеля, кутаясь в ранее спрятанную в сумке тонкую шаль. Она очень удачно складывалась в сверток меньше носового платка, а согревала при этом достаточно неплохо, да и цвета была нейтрально-серого. Деньги я тоже взяла, по одной простой причине – переведу по приютам для животных. Оставлю в номере, так куда они потом денутся?! А так хоть на пользу. Заработала же, твою мать. Подарила эмоции.

– Ну хоть наблевать успела на костюм, и то радость, – злорадно поджала губы, а потом не удержалась и тихо рассмеялась, опуская голову, чтобы водитель такси не видел моего хихиканья. Подумает еще, что клиентка не здорова на голову.

Смех затих, а на губах осталась горькая усмешка – такую ночь не забудешь. Не выкинешь из головы. Когда Потап шепнул мне на ухо, что это только начало, я и представить себе не могла, что это означало на самом деле. Он же меня всю вылизал, как зверюга ненасытная. Заласкал так, что я от истомы и бешеного удовольствия не чувствовала ничего, кроме горячего пульсирующего члена внутри. А узел… я думала, это выдумки, но ведь сама водила по небольшому – не такому, как у реальных волков, – уплотнению в основании члена и наслаждалась низкими стонами, отчего я, не думая, приняла его в себя полностью и… это был самый сильный оргазм в моей жизни.

Я и подумать не могла, что ТАК можно заниматься сексом, зная, что твоя партнерша просто отрабатывает деньги.

И до сих пор не верила. Мне показалось…

«Мало, что тебе показалось, Тоня, реальность сама знаешь какая».

Горчинка во рту стала сильнее, заставляя неметь кончик языка. Запить бы всю эту гадость: и во рту, и в голове, – хорошей порцией латте с лавандой, да и успокоиться. Сегодня у меня точно выходной, а завтра сниму-ка я видео про уходовые маски и домашний спа.

В понедельник же меня ждало собеседование на должность аудитора в аналитический отдел крупной консалтинговой компании.

В кафе около дома, вернее, внутри Сокольников, я пару раз порывалась погуглить наших веров – достояние страны, но все разы одергивала себя. А зачем? Чтобы узнать, что он и имя наврал? Или что у него там его генетически идеальная жена с тремя детьми? С их идеальной связью… Зачем себе расковыривать сердце под ребрами?! Как же быстро я втюрилась! В эти его лживые, со звериным блеском, глаза. И в улыбку. И в голос. Ох, какой голос… слушала бы и слушала. А еще в сильное тело, покрытое черными волосками. «Шерстью», как сказала бы моя Саша, но я любила вот таких мужчин. Мне все в этом Потапе понравилось, не понравилось только, что он меня за продажную девицу посчитал.

– Все, забудь! Представь, что это какой-то там актер и просто вернись к реальной жизни.

Собственно, мысль была трезвая, вернуться в эту самую реальность мне нужно было вот прямо сейчас. И продолжить жить своей привычной жизнью. И на новую работу устроиться, а то мой отпуск после увольнения с прошлого места работы уже подзатягивался. Я взяла свой стаканчик и пошла в сторону розария, который как раз должен был весь расцвести. Хотелось коснуться пальцами нежных лепестков, постоять и подышать сладким ароматом цветов. А потом набрать Сашу. У нее сегодня вроде был выходной и можно было бы заказать пиццу, устроить лежбище на полу из подушек и пледа и глядеть кино. И никакого вина. Пока что точно завязываю с этим делом.

– Как и с мужчинами. Работа, карьера и еще раз труд.

Глава 3

Полгода назад

– Поздравляю, Антонина. Вы теперь в моей команде. Добро пожаловать в наш «Куб», – пожала мою руку новая начальница – Ирина Макаровна Беркут – женщина в прекрасной форме, во всех смыслах. Кубом она назвала «Cube Analytics», в котором почти весь верхний этаж занимал аудиторский отдел, куда я так удачно устроилась. Саша постоянно удивлялась, что я, вся такая бьюти-блогер, творческая личность, а работаю с цифрами и сводками. И даже не собираюсь ничего менять. А я всегда любила возиться с цифрами, просто от папы мне досталась тяга к прекрасному. И я в один прекрасный день нашла прекрасный способ прекрасно реализовывать свои внутренние порывы без ущерба для моей основной деятельности.

– Спасибо, Ирина Макаровна, надеюсь на плодотворное сотрудничество! – улыбнулась в ответ и отпустила ее руку. Начальница сразу же указала мне на кресло для посетителей, а сама села в свое рабочее.

– Антонина, должна сразу предупредить, что у нас нет четкого графика на работе. Заказчики у нас – люди высокого полета, и мой отдел всегда работает на результат, поэтому взвесь для себя за эти три испытательных месяца все возможные минусы и, если они перевесят плюсы, то сообщи мне об этом сразу же, чтобы я дала тебе возможность найти более подходящий вариант.

Я удивилась такому предложению. На прошлой работе начальница со мной вообще не миндальничала, особенно, когда поняла, что я прекрасно понимаю и в Excel, и в Access, и, о боже, в своих прямых обязанностях. Там я перерабатывала без какого-либо «парашюта», так что уже даже озвученная нагрузка являла собой более уважительный подход к собственному сотруднику.

Отсюда я точно не уволюсь, что бы ни случилось.

Через три месяца я вспомнила эту мысль и расхохоталась в туалете, куда сбежала, как только мы получили список организаций для проверки на следующий год. Смех мой походил на карканье и истерику, потому что на самой верхушке пирамиды этих акул бизнеса красовался мой «Потап» – Владимир Владимирович Потапов, вер и владелец сотни «дочек», которые проверять несколько лет. Это была такая ирония судьбы, что мне только и оставалось, что истерично смеяться в вычищенном до блеска туалете отдела по аудиту. Просто невероятно, как меня ненавидела карма. Сначала столкнула, или толкнула под Потапова, потом подарила работу мечты и прицепом нервное истощение. Мне было больно дышать, глядя в его суровое лицо с темными бездонными глазами. Сейчас на трезвую голову я в ужасе думала, что осмелилась подойти к такому мужчине… да какому мужчине – веру! Потапов в Москве был завидным женихом, девицы типа меня на него пачками вешались. Неудивительно, что он мне ночь оплатил. Расставил, так сказать, все точки над «i», чтобы я не смела даже пикнуть в его сторону, если увижу.

Ваши услуги получены и оплачены.

Желчь поднялась в горле, и я сглотнула горькую слюну, запивая водой из-под крана.

– Забудь о нем, Тонь. Все. Было и прошло. Сделай вид, что не помнишь его, если придется присутствовать на совещании, – говорила я своему отражению. На работу я не красилась совсем, лишь кончики ресниц и легкий тон, чтобы выровнять цвет лица. От той роковой красавицы с красной помадой не было и следа. А еще очки. Зрение у меня было хорошее, но для работы за компьютером я часто носила специальные очки в стиле ретро-кошек. Плюс пучок из волос и удобные, чуть широкие брюки-бананы, вкупе с пастельных оттенков джемперами. Настоящий синий чулок. То что надо, когда не хочешь привлекать мужское внимание.

Все правильно. Это такое жизненное испытание. Смогу отпустить Потапова, значит смогу пойти дальше.

Я вернулась на рабочее место и сразу же погрузилась в работу. Это место я заслужила, и ни один вер меня отсюда не выгонит!

А еще через три месяца наступил Новый год…

Сашка, как всегда, была по макушку в работе. Эта сволочуга Каракин не давал им ни вздохнуть, ни перднуть в праздничные, а кто просил хотя бы укороченный день – был тут же уволен.

Я новогодние праздники не любила. Много суеты. Много готовки. Вечное ожидание изменений, которые так и не наступают. В кучу католическое и наше Рождество. Отмечали все, что можно. И приметы: от языческих до православных. Будто когда-нибудь это реально работало!

Корпоратив решено было устроить в небольшом домашнем ресторане, без обязательного дресс-кода, поэтому все собрались, как на семейные посиделки: кто-то нарядился, кто-то был, как и я, в кэжуал. Я надела шерстяное коричневое платье, легинсы под цвет и сапоги. Мои привычные очки хорошо дополняли этот винтажный стиль, а из макияжа я лишь подрумянила щечки.

В коллективе я общалась со всеми десятью «девочками», поэтому подарки от себя я сделала по своему хобби, то есть подарила полезную косметику. Мои «девочки» охали и благодарили, особенно те, кому уже по возрасту пришлось менять паспорта. Возрастная косметика была отдельной болью для многих, а я всегда искренне помогала профессиональными советами.

Мне же надарили кучу всего из кухонной утвари, да всяких сертификатов в магазины нижнего белья. Белье я обожала, но покупала исключительно для себя – удобное и мягкое, а не это полупрозрачное кружево, которое одевалось только для одной функции – быть снятым. Наверное, если бы в моей жизни был мужчина, то я с радостью накупила бы гору такого белья. Но в моей жизни была работа, и я сидела за большим столом в удобнейшем комплекте с завышенной талией.

– Тонь, ты чего не берешь канапе. Смотри, какие креветки жирненькие, так и хочется их а-а-ам, – задорно произнесла Мила. С ней я общалась лучше, чем с остальными из коллектива. Женщина она была смешливая, с чувством юмора, и самое главное – умела отлично готовить, да и сама любила поесть, поэтому обедали мы вдвоем, чтобы никто нас не тормозил. Я жердью не была никогда, грудь у меня не на аффирмациях выросла, как и бедра, но фигуру свою я любила и пичкать салатными листами с помидорками черри не собиралась, в отличие от почти всего оставшегося нашего коллектива. Они как раз сейчас давились капустными листьями.

– Уже забрала, – улыбнулась я и надкусила половину крупного и вкусного канапе, только оно у меня поперек горла встало, когда в зал вошел Потапов.

– Во дела, – протянула Мила. – И Ирина не говорила, что нас ВВП посетит со своей курицей.

«Курица» была хорошенькой, темноволосой девушкой и с Потаповым смотрелась очень гармонично.

«Гармоничнее тебя», – ядовито пропел голосок внутри, принадлежащий неуверенности в себе. Но тут замечание было объективным – отрицать то, что я на каблуках была в рост Потапова – глупость. Сама же и проверила в ресторане.

«Тебе он не светит. Забудь и глаза закрой», – а это уже другой внутренний голос. Мозг. Я послушно опустила взгляд в тарелку и попыталась запить чертово канапе. Он просто подойдет к Ирине и поздравит ее с коллективом. Сюда Потапов и не посмотрит.

Я проглотила канапе и уставилась на второе. Гипнотизировать креветку я могла до бесконечности. Но тут Ирина вдруг позвала меня – это Мила мне почти крикнула на ухо, потому что я так погрузилась в себя, что уже ничего не слышала:

– Тонь, тебя начальство вызывает.

Я перевела взгляд на Ирину, которая кивком подозвала меня, а потом на Потапова, и ноги мои налились свинцом. Он смотрел на меня… странно. Я ничегошеньки не могла понять по его взгляду. Его спутница, завидев меня, напряглась, прижалась теснее к веру и обвила его локоть своими худыми ручками, будто он от нее деться куда-то мог.

Я подошла к Ирине и встала напротив Потапова, но на него не смотрела.

– Антонина, Владимир Владимирович очень хвалил твой сектор работы и хотел лично увидеть аудитора, который отвечал за его «Речной мир».

Этот проект мне уже снился – столько там оказалось проблемных мест.

– Спасибо, но совершенно не нужно. Я рада, что выполняю свою работу на должном уровне.

– Значит, вы, Антонина, еще и скромная, – усмехнулся Потапов, опять посмотрев на меня нечитаемым взглядом.

– А что было еще? – спросила я возникший вопрос и замолчала. Зачем я вообще встреваю.

Потапов растянул губы в улыбке еще больше:

– Еще умная.

Я бы под землю провалилась, если бы мой мужчина вот так какую-то девицу нахваливал. Но спутница никуда проваливаться не собиралась, а вот выдрать мне волосы, судя по взгляду, точно не против.

– Спасибо за комплименты моим рабочим навыкам, – произнесла я дежурную фразу.

– Я выпишу премию, – сказал спокойно Потапов, а я же увидела, как худые руки девушки сжались на предплечье вера очень крепко.

– Владимир Владимирович, вы так щедры, – перехватила разговор Ирина, я же кивнула, намереваясь уйти. И в эту же секунду меня будто током прострелило – так сильно отдалось прикосновение Потапова.

– Подождите, Антонина, я хотел поблагодарить лично.

– Владимир, – подала голос девушка. – Мы же торопимся, котик.

«Котик? Да он самый настоящий зверюга-медведь»!

– Подожди, пожалуйста, Инга, мне нужно закончить вопрос по работе, и мы уедем, как ты и хотела.

Слушать эти семейные разговорчики было выше моих сил.

– Ничего не нужно, спасибо, – кивнула я Потапову и выдернула руку. Возможно, это выглядело грубо, но у меня уже не было сил сохранять беспристрастное лицо. Мне так ужасно больно видеть его с другой. Нет, не с другой, а, похоже, с невестой.

К Потапову сразу подошел один из его охранников и отдал ему подарочный пакет. Он вручил этот пакет мне. Черный, матовый, с золотым тиснением. Я взяла его за ручки, стараясь не касаться Потапова. Подарочный пакет оказался тяжелым, и я перехватила его двумя руками.

– Спасибо, – повторила я дежурно, глядя куда-то на мощный подбородок вера. В глаза посмотреть я просто не набралась смелости.

– Антонина, – начал Потапов, – я…

– Ой-ой-ой, котик, у меня закололо. Ой-ой-ой! – заныла эта Инга, перехватывая его руку еще сильнее. Она сжалась, хватаясь за живот, чем перепугала всех нас.

– Инга, присядь. Что с тобой? – Потапов бережно усадил девушку, которая не отнимала руку от живота. Я сразу же кинулась к графину с водой и налила простую воду для нее. Протянула, но Инга посмотрела на меня взглядом полным ненависти и откинула руку, выплеснув воду на стол. Все наши охнули. Потапов сжал зубы, гоняя желваки по скулам, а я просто спокойно поставила стакан, перехватила удобнее пакет и сразу же попрощалась со всеми.

Все! Хватит! Я больше не могу здесь находиться.

Я быстрым шагом направилась на выход, а спиной ощущала жгущий и тяжелый взгляд вера, которого я не смогла забыть и за полгода. А вот Владимир Владимирович Потапов меня даже не узнал.

На улице, чтобы не мерзнуть, пришлось садиться в такси, которое стояло свободным около ресторана и, естественно, платить втридорога, но мне хотелось быстрее добраться до собственной кухни, чтобы там открыть бутылку вина, нарезать сулугуни с тульским сыром и вприкуску выпить всю до капли, чтобы стереть из памяти эту умильно-счастливую и совершенно фальшивую улыбочку невесты Потапова. Таксист будто чувствовал мое настроение, а может, просто ехал быстрее, чтобы собрать в канун корпоративов побольше заказов, но домой я вошла уже через полчаса.

В квартире мерно тикали напольные бабушкины часы, в нижнем ящичке которых я хранила свою заначку, методично складывая туда остаток с зарплаты. Это было так несовременно, но мне нравился сам процесс. Впервые сегодня я убрала туда визитную карточку Владимира Владимировича Потапова, которая была запрятана за ленту упаковки с дорогой идеальной малиной. Если не считать эту самую малину, то внутри пакета оказалось скучное дорогое шампанское и скучные дорогие конфеты. Явно этот презент собирала та самая Инга.

Я прошла на кухню и поставила его на табурет.

– Нет, тебя я передарю, а вот малину съем. С вином и сыром. Ягоды зимой не отдам никому, – жестко отчитала я подарочный пакет и сунулась в холодильник за сыром. Вскоре на моем небольшом столе находилось все для счастливого позднего вечера одинокой девушки двадцать пять плюс. Я включила телевизор и принялась выбирать себе сериал для просмотра, но тут же наткнулась на документалку про веров и сразу же ее запустила.

– Мало тебе было увидеть его с девицей, у которой на лбу написана цена, теперь хочешь добить себя тем, что веры при выборе пары не ошибаются? – спросила я у пульта от телика. Как же меня сейчас разрывало на части: одна дурниной вопила, что он все помнит и визитка не просто так оказалась в моем пакете, а вторая монотонно заладила, что лучше это будет ничего не значащий жест, потому что в моем случае это намек на легкий трах по номерам, а может даже и по офисным кабинетам.

«Его Инга-то в положении, а кобеля выгулять хочется», – прорезался мой внутренний циник.

Я сделала большой глоток вина, закинув сыр, а следом спелую и такую вкусную малину, что на секунду прикрыла глаза, но потом распахнула, выдохнула и ответила пульту от телика.

– Никто ничего не помнит. Нужен был бы секс, то найти меня и без этих полунамеков легко.

И будто в подтверждение моих слов по телевизору раздался голос за кадром, на фоне игр волка и волчицы в зимнем лесу:

«Современные веры все так же, как и древние волки, ищут свою единственную партнершу для создания семьи. И никогда не ошибаются в выборе, если вер доверился своим инстинктам. Мы проводили специальные тесты по всему миру, сотни ученых изучали этот вопрос и пришли к одному выводу – аромат партнерши, ее особый запах, является ключевым для возникновения связи».

Я налила себе второй бокал вина и выпила его, сглатывая терпкий напиток.

– Значит, Владимир Владимирович, ваша партнерша – девушка с надутыми губами? Поздравляю вас и с такой… партнершей. И с будущим наследником.

Я качнула бокалом к экрану телевизора и допила вино.

Какая же я жалкая! Переспала один раз и влюбилась. В вера! Вот же дура!

– Ничего, работа меня вылечит. Мужской характер проявляется в работе, а говнистых самодуров я терпеть не могу, – успокаивала я себя, доливая остатки из бутылки. Малина так сладко пахла и так сильно напоминала о той ночи, что я доела ее, почти не разжевывая. Теперь эта ягода будет мне всегда напоминать о Потапове.

– Володя, – прошептала я его имя. Оно приятно прокатилось слогами во рту и опустилось теплом на сердце. – Дура! – прошипела я следом, явственно себе представляя, как теперь буду мучиться рядом с ним. Но реальность и новорожденный ребенок меня точно излечат от ненужных фантазий.

А утром позвонила Мила и с хохотом начала рассказывать события прошлого вечера:

– Нет, ты представляешь, Тонь, он ее схватил под локоть и прямо как на буксире поволок из зала. Она там пыталась еще что-то вставить про уважение, но, похоже, девица ему только ради ребенка нужна. Ты как ушла, так и он особо не стал задерживаться. Я думала, что веры свои пары берегут.

– Да, Мил, люди разные. Потапову вполне может и наплевать. И он не после меня сразу ушел, а следом. Она же там котику своему все напоминала про другую тусовку.

Мила на «котике» громко засмеялась. Веселая она все-таки женщина. И все подмечает.

– Медведь он, а не котик, – озвучила она мои же мысли. – Но между вами точно ничего не пробегало, а, Тонь? Вот как-то мне не показалось, что ВВП дежурно тебя поздравлял, и эта его курица занервничала.

– Он – вер, Мил, который, как ты помнишь, ждет своего наследника. Даже если между нами фейерверк начнется, кому будет худо после всего?

С Милой надо было всегда говорить прямо. И начни я мяться и говорить, что я не такая, она бы мне не поверила – Потапов был хоть и невысоким, но очень сексапильным мужиком.

– Какая ты у меня рациональная, Тоня, аж тошно. Колись, что там тебе в пакет напихали. Я хочу знать!

– Да что и тебе: шампанское, шоколад и малину.

– Малины у меня не было, – расстроено проговорила Мила. – Ох, Тоня, смотри. Разобьешь такую «крепкую» семью, – засмеялась Мила. В крепости семьи Потапова похоже сомневались все. Но я еще раз напомнила Миле прописные истины:

– Крепкая – некрепкая, а ребенок получился, так что… давай больше нашего заказчика не обсуждать.

– Не расстраивайся, Тонечка, лучше жениха найдешь, – закрыла тему с Потаповым и Мила. Как же мне хотелось, чтобы она со своей наблюдательностью оказалась права, и Потапов меня узнал, но это говорили во мне моя ущемленная гордость и дурная влюбленность. А в настоящем мире вер ждал своего первенца и строил жену, потому что характер у него жесткий. Никакой Анто-Нины там не было, как и воспоминаний о пьяной дурочке.

– В новый год надо идти только с лучшим, а не с чемоданом без ручки.

– Полностью тебя поддерживаю, девочка моя. Отдыхай, наедайся, следующий год будет загруженным.

Я поболтала с Милой еще минут десять о всякой ерунде, а потом отпустила ее готовить второй завтрак для семьи. Мне же так стараться было не для кого, поэтому я просто наварила себе какао и плюхнулась обратно в постель смотреть сериал. Как минимум два дня я могла точно ничего не делать и интеллектуально деградировать.

А в январе у нас и правда прибавилось работы – господин Потапов заказал аудит совершенно на все свои предприятия, и отдельно на московский офис, в аудиторскую группу для проверки включили и меня.

Глава 4

Настоящее время. Лето

Я сидела за рабочим столом и проверяла последнюю на сегодня таблицу. Фирм и подразделений у господина Потапова оказалось достаточно, чтобы загрузить работой целый наш отдел, но фирма не могла позволить себе вывести весь штат для работы на одного заказчика, так что из нас сформировали группу быстрого урегулирования и отсадили в отдельный «аквариум» с удобными столами, креслами, фикусами и даже своей кофемашиной, которую я стабильно эксплуатировала каждые три часа. Она варила прекрасный латте.

Девочки уже закончили, а я нет, потому что заглядывала с утра к зубному. И умудрилась из всей обуви надеть эти узкие балетки, которые в момент натерли мне пальцы, поэтому я просто сняла неудобную обувь и с большим облегчением опустила ступню на ковролин. Господи, как же было хорошо! Хоть босиком домой иди! Я повставала на пальчики под столом, напрягла икры и продолжила разбираться с данными.

За большими окнами уже стемнело, и улица выглядела так притягательно-уютно с теплой подсветкой старых зданий. Я бы с удовольствием заглянула бы в какое-нибудь кафе по пути к метро, но нужно было доделать работу, а это как минимум еще часа два.

Через час от выпитого кофе я захотела в туалет. Обратно влезать в балетки не хотелось, поэтому я вышла в коридор прямо босиком. В конце концов лето, так что и по кафелю можно пройти босыми ногами. Но я успела дойти буквально до поворота, как со всей силы врезалась во что-то твердое и широкое, а потом эта глыба наступила мне на ногу.

– Ах ты ж, *ля, – зашипела я, не сдерживая ругань. От боли у меня не только слова посыпались, но и искры из глаз! Я втянула воздух и с ужасом уставилась на свою левую ногу, на которой алым горел мизинец, а ведь мне показалось, что раздробили все кости на ноге – такой силы было давление. – Вы совсем не смотри… те, – громко проговорила я этому остолопу, но на меня сверху вниз смотрели очень знакомые глаза.

– Антонина, – удивленно проговорил Потапов, – где ваша обувь? – опустив взгляд ниже, он уставился на мои ноги. Я сегодня оделась практично: шорты и футболка. И опять никакого макияжа. Мышь мышью с пучком на голове.

– Под столом стоит, ждет, когда я домой соберусь, – буркнула я, а потом опять втянула воздух, осознав, с кем разговариваю и, главное, как! И сразу же добавила вежливым тоном: – Владимир Владимирович, добрый вечер. Отчеты по пяти новым организациям готовы и переданы вашему бухгалтеру.

Потапов прищурился, разглядывая меня, а потом усмехнулся:

– Спасибо, но я приехал по другому поводу. Если вы еще работаете, то после встречи я могу вас подвезти, Антонина.

«Вот уж дудки!» – всполошилась я, но удержала на лице милую улыбку.

– А я уже ухожу. Спасибо большое. Удачно вам провести переговоры, – с каждым словом я отходила от Потапова на полшажочка, а когда смогла обогнуть его, то быстро направилась в сторону туалетов. Да в жизни не сяду с ним в одну машину!

Только вот в туалете я поняла, что мизинец распух. Этот медведь мне его хорошо отдавил. Я сняла с шорт платок, который повязывала вместо пояса, и намочила его в холодной воде, чтобы потом приложить компресс к пальцу. До дома я однозначно буду ковылять.

– Вот же медвежатина неуклюжая! Ну почему все мои встречи с этим вером претерпевают полное фиаско?!

На рабочее место я именно доковыляла, стараясь не опираться на ногу. Настроение было ниже плинтуса, но я села, открыла таблицы и продолжила проверять данные. Но то ли угас рабочий запал, то ли боль в пальце отвлекала, но я провозилась дольше, чем запланировала. Выпрямилась, помассировала шею и сладко потянулась, зевнув с широко раскрытым ртом – все равно же никого не было, так что и стесняться некого. Но как только закрыла рот и повернулась к выходу, громко вскрикнула. За нашей прозрачной стеной стоял Потапов и наблюдал за мной. Он спрятался в тени между неяркой подсветкой светильников и выглядел, прости господи, как маньяк!

Потапов, увидев, что я шарахнулась от него, сразу же вошел в помещение и в три шага оказался у моего рабочего стола.

– Антонина, извините, не хотел вас пугать. Просто вы так смешно зевали, что я решил понаблюдать за вами, – и произнес все с такой кривой улыбкой, что мне вот стало совсем не смешно. Я теперь поняла, почему он ко мне интерес проявлял. Ох, это точно не от воспоминаний лучшей ночи в его жизни. Я у него вместо клоунессы – забавная мышь-аудитор. Женщина с пучком на голове. Таких в ресторанах и на курортах не увидишь.

– Владимир Владимирович, не делайте так больше. У меня чуть сердце не остановилось. Вы хоть понимаете, что выглядите… ммм… достаточно агрессивно?

– Агрессивно? – слегка нахмурился Потапов. – По-звериному? – кривая улыбка не сползала с его губ.

Я уставилась на свой лоток с бумагами – смотреть ему в глаза мне было невыносимо. Будто я не смогла удержать что-то важное, вроде ухватилась, а у меня из рук вырвали. Рядом с Потаповым я постоянно ощущала какую-то свою неполноценность и чувство потери. Именно потери, а не сожаления. И весь этот букет чувств мне совершенно не нравился.

– Можно и так сказать. Отрицать свою харизму, вы, надеюсь, не будете?

– Есть такое, – довольно протянул вер и вдруг коснулся моих пальцев правой руки, которую я положила на стол. Я не увидела этого движения, а почувствовала – меня прострелило разрядом тока, отчего поднялись волоски на теле. И я, конечно, одернула руку, испугавшись такой реакции тела. Потапов сжал пальцы в кулак и, выдохнув, спокойно проговорил:

– Я обещал вас подвезти. Вы уже освободились, Антонина?

Я подняла на него глаза и с виноватой улыбкой проговорила:

– Еще работаю. Спасибо, но не буду вас беспокоить.

Глаза Потапова блеснули желтым – зверь прорвался наружу, и я неосознанно сглотнула, вжавшись в спинку кресла. Все-таки они слишком сильно выделялись среди мужчин, хоть и всячески мимикрировали под них. Вот даже сейчас я начала дрожать, потому что Потапов как-то странно на меня давил. И пахло от него еловым лапником и теплым прелым лесом после летнего дождя. В общем, лесной берлогой.

– Антонина, – обратился он ко мне с вкрадчивой приятной ноткой в голосе и, ухватившись за ручки кресла, развернул к панорамным окнам, за которыми уже давно потемнело и на улице зажглась вся иллюминация. – Уже достаточно поздно. Давайте я оставлю водителя, и он вас довезет. Мне так будет спокойнее.

Тут уже я не выдержала. Ну надо же, какой джентльмен! Как же я без него столько лет прожила? Строит из себя непонятно кого! Вроде как он весь у нас такой благородный и щедрый. Примерный семьянин. Ах точно, он ведь и правда семьянин. Инга, наверное, его заждалась.

– Владимир Владимирович, не переживайте, пожалуйста, я доберусь без проблем. А вас ведь невеста ждет. Не смею больше задерживать пустыми разговорами.

Опять его глаза блеснули золотыми вспышками. И опять мне стало не по себе, хотя где я соврала?! Невеста у Потапова, да еще и беременная, была. А вот я ему никто и звать никак, если не считать приятного времяпрепровождения по моей дурости. Так что пусть хоть иссверкается глазами, но я в его машину не сяду.

– Я понял, – недовольно ответил Потапов и вдруг присел на корточки, хватая рукой мою многострадальную ногу. Дальше этот изверг надавил на мизинец. Я зашипела от боли и дернула ногой, чудом не ударив его в лицо.

– Вы с ума сошли! Совсем решили мне его сломать?! – разгневанно повысила я голос, но Потапов лишь удовлетворенно улыбнулся и отпустил мою ногу.

– У вас, Антонина, производственная травма. Так что сядете в машину «без проблем». Ясно? – тут он добавил в голос приказа, и я, насупившись, сдалась. Спорить с медведем бесполезно. Да и в конце концов, кто мне на ногу наступил? Вот пусть и приносит свои извинения.

– Ладно, уговорили, – улыбнулась я. – Я сейчас приведу стол в порядок, выключу компьютер и смогу спуститься в паркинг.

– Я подожду.

Потапов уселся на небольшой диванчик около кофемашины и принялся что-то изучать в телефоне. Я вернулась к своим бумагам и компьютеру. Все аккуратно разложила по накопителям, выключила компьютер, и попыталась обуться, но палец сразу же прострелил позвоночник болью. Я вся скривилась, лицо мое скукожилось до засохшей помидорки черри.

– Снимайте эти пыточные колодки. Какой у вас размер, Антонина? – Потапов оказался около меня, снова присев и стягивая узкие балетки.

– Тридцать девять.

– Карина, привет! Слушай, ты можешь подобрать что-то очень удобное на ногу тридцать девять. Мизинец в бинте. Что-то похожее на симпатичные тапки. Хорошо, Тигран сейчас заедет.

Потапов взял мои балетки и просто выкинул их в мусорку. Я даже сказать ничего не успела, так и зависла, моргая, как кукла.

– Я сейчас принесу аптечку. Кофе вам сварить, Антонина?

Я совсем потерялась в происходящем, но как только Потапов ушел, я вдруг поняла – он просто не хочет ехать домой. И сегодня нашел повод в виде меня.

– Ты – повод! Не больше!

Кофе мне все-таки сварили и даже сервировали на подносе вместе с блюдцем и овсяным печеньем. Потапов поставил его на мой стол и спокойно, как ни в чем не бывало, присел на корточки и принялся вытаскивать из аптечки вату, хлоргексидин, хранитель, снова ватку и, наконец-то, пластырь. Пока Владимир лечил мой палец, который сам же и повредил, я сидела тише травы и во все глаза наблюдала за умелыми руками вера. Вот тебе и один из самых богатых людей страны. С моим ушибленным пальцем он справлялся не хуже профессионального врача.

И я не удержалась:

– И часто вам, Владимир Владимирович, приходится лечить чужие ноги? – Я с интересом наблюдала, как его немного перекосило от такого предположения. Но мне так хотелось его кольнуть. Ой, дура дурная, что тут сделаешь?! Женщина, затаившая обиду, хуже любой стервы. Тех хоть послать далеко можно, а вот такую как я не отправишь в дальние края, потому что я маскируюсь под равнодушную.

Сама понимала, что нехорошо себя веду, недостойно, но Потапов меня прямо как в спираль закручивал внутри. Сердце колотилось рядом с ним и хотелось… да, именно того и хотелось. Никогда не думала, что страсть можно испытывать к мужчине, которому ты нафиг не нужна. Это только мне могло так повезти.

– Антонина, вы обо мне сложили неправильное мнение. Я человек консервативный. Никакими такими методами я девушек не соблазняю. Вы у меня первый пациент.

«Консервативный, значит», – хмыкнула я и отодвинула свою ногу под кресло. У меня кожа горела от его прикосновений. Не хватало еще, чтобы и кожа на щеках зарозовела. Тогда совсем буду походить на девицу, которая вся растаяла от мужского внимания. Тьфу!

– Надеюсь, и последний. А то вам, как консервативному мужчине, такие задержки на работе не нужны. Семья ведь важнее всего.

– Да, семья – самое главное, – глядя прямо мне в глаза, подтвердил Потапов. И ни один мускул не дрогнул.

А мне, видимо, этот мазохизм удовольствие доставляет. Вот зачем я опять колю себя под ребро шилом?! Каждый раз жду, что он встанет передо мной и скажет: – Тоня, прости меня, я повел себя, как скотина, не хотел тебя обидеть, ты самое замечательное, что было в моей жизни!

«Дура-а! – закричала я мысленно на себя. – Прекрати немедленно!»

– Спасибо за кофе, – промямлила я следом, чтобы перевести тему.

– Если любите кофе, то могу угостить завтра в обед лучшим сортом в Москве. Я вам задолжал компенсацию за моральный ущерб.

Как же соблазнительно это звучало. И как пошло. Без пяти минут женатый вер возит на кофе молодую девицу из отдела аудита. После этого предложения мне почудилось, что Потапов все помнит и просто клинья подбивает к телу, которое уже узнал в постели.

Этот вариант был еще хуже!

Вот так и хотелось его послать туда же, далеко, куда стерв шлют особо смелые. Но я была трусихой.

– Не нужно, Владимир Владимирович. Это совсем излишне. Да и нам запрещено поддерживать контакт с заказчиком.

Потапов только открыл рот для ответа, как по косяку двери громко постучали, и высокий черноволосый и черноглазый южанин под два метра ростом передал веру коробку.

– Спасибо, Тигран. Жди в машине. Мы сейчас подойдем.

– Хорошо, босс.

Он исчез почти за секунду. Вот вроде стоял в проеме, а моргнула – и водителя Потапова уже не было. Зато великий босс остался и снова присел на корточки, раскрывая коробку.

– Давайте примерим. Должны подойти. Я попросил что-то универсальное по цвету.

Я глянула на винтажные, песочного цвета мюли от Gucci с их известной золотистой пряжкой-удилами и подумала, что эту модель я в кислотно-желтом носила бы – настолько она мне нравилась своей элегантностью.

Стоп! Мюли от Гуччи?!

– Владимир Владимирович, я их не надену. Они стоят как мой месячный оклад с премией.

– Ну так какие проблемы, Антонина, считайте я вам выдал тринадцатую зарплату, – весело отозвался Потапов, а я поняла, что страдания мои только начинаются. Если откинуть наше знакомство, то я впервые посмела подумать о том, что вот из-за таких жестов мужчин из семей и уводят. Как тут вообще устоять, но я огромным усилием воли взяла себя в руки.

– Нет, Владимир Владимирович, я вам верну деньги за эти мюли. Сколько они стояли?

Вот теперь я его взбесила. Потапов сверкнул глазами. Недобро. А потом достал телефон, активировал приложение и поднес экран с открытым чеком к моему лицу. Нет, не одна моя зарплата с премией, а три!

Я прикинула в уме и четко проговорила:

– Отдам через год.

– Антонина, – имя мое разнеслось рокотом под потолком. – Вы надо мной издеваетесь?

«Это вы надо мной измываетесь!» – хотелось крикнуть в ответ, но я сдержанно пояснила:

– Я не принимаю подарки от чужих женихов и женатых мужчин. Это мое правило.

– Ну и отлично. Ведь я ни тот, и ни тот. Давайте сюда свои ноги, я аккуратно помогу надеть эти тапки.

В смысле, он не жених и не женат? А как же Инга? И где ребенок? Я не помнила, чтобы хоть кто-то в отделе судачил про развод Потапова. Не было ничего и в СМИ, но и про свадьбу, к слову, тоже никакой информации нигде не мелькало. Я так удивилась, что не обратила внимания, что Потапов аккуратно брался за мои щиколотки руками и надевал мягкие мюли на ноги, словно сто раз такое проделывал. Рядом с ним у меня было ужасно странное чувство полного доверия, словно мы с ним семейная парочка со стажем. Как это все увязывалось с моим неуемным желанием затащить его в постель, я вообще не понимала! Но новость про его холостой статус хоть на секунду, но откликнулась внутри горячими искрами.

«Дура! – снова вопль внутри. – Спроси, где его невеста!»

Глава 5

Владимир

На моем ответе Тоня зависла. Я прямо по ее удивленным глазам видел, как ее всю распирает спросить, где же Инга. Она и задышала чаще, как рысь, готовящаяся к последнему прыжку. Огонь, а не женщина! Настоящее пламя под нежной девичьей кожей. Я втянул ее усилившийся природный аромат и позволил себе немного расслабиться. Насладиться ее присутствием. Целый год почти потерял, пока врубился, как меня шикарно развели! Киря после моего рассказа охренел. Мне бы Ингу официально посадить, но тогда все это всплывет наружу и докопаются до многого, чего сейчас я категорически не могу показывать.

Тоню вообще бы запер в высокой башне. С ее характером воронка может остаться от неудачливого корреспондента. Или от меня, если она поймет, что я все помню. Вспомнил, если уж начистоту, и не сразу опознал. Самое поганое, что Инга сдала не всех за свою живую задницу, потому что не знала всех, а кто это организовывал и вот так веров окучивал, пока что тайна.

В жизни бы не подумал, что можно обмануть через аромат. Смоделировать его индивидуально. Я всю жизнь считал запах своей избранницы неприкосновенным. Мол, почувствую сразу и уже не отпущу, а на самом деле и упустил, и не сразу понял, и остался с малышкой от чужого мужчины на руках. Просто суперкомбо!

И ведь в ту ночь накрыло же меня, сильно накрыло, а я… обиделся, что Тоня не позвонила. Но у нее, похоже, это стиль такой – выкидывать мои номера. Ну ничего, теперь от меня не уйдет.

Я дождался, пока она выключит компьютер, потом погрузит их офисный аквариум в темноту, закроет дверь и, сдерживая улыбку, спросил:

– Вы удивились моему свободному статусу, Антонина?

Мы шли к лифту медленно, но Тоня сбилась с шага, слегка отстав:

– Я не лезу в семейную жизнь заказчиков, Владимир Владимирович, но раз вы спросили сами, то отвечу. На новогоднем корпоративе вы были с беременной невестой.

– Все верно, и официально, пока все бумаги не будут подписаны, статус невесты за Ингой сохранен, но фактически я свободный мужчина.

По взгляду понял, что не понравился ответ. Думает, я девками кручу, как мне удобно. Даже невесту под зад выкидываю. Как меня бесила вся эта неопределенность, кто бы знал! И я пока не могу взять и увезти к себе Тоню. Не простит. А слишком явно вокруг нее круги наматывать – нельзя. Попадет в поле зрения ненужных людей и потом поседею от возможных последствий.

– Вижу по взгляду, что осуждаете, – усмехнулся я.

– Это меня не касается, – постаралась ответить Тоня вежливо, но я же все равно слышал ноты раздражения в ее голосе. А ведь ее это касалось напрямую. И самое печальное – нормально пока не объяснишь, но у меня был план.

– А если бы касалось, Антонина, вы бы что сказали?

– Я бы переживала в первую очередь за ребенка.

– Даже если он не ваш? – не удержался я от вопроса. Мне слишком сильно хотелось узнать, что скажет моя пара.

Тоня замерла, уставившись на блестящие створки лифта и на секунду задержала дыхание. Я почти слышал ее участившийся пульс от волнения. Об этом никто не знал, и я сказал лишь самым близким людям, но Тоня пока что находилась вне моего круга семьи, и озвучивать такие подробности было моей ошибкой, но я переживал. Ведь скоро я присвою ее и малышка станет ее дочкой, хотя мы будем не биологическими родителями.

– Извините, Владимир Владимирович, я не знала. Давайте забудем об этом разговоре, – виновато заговорила Тоня, но я не дам ей увильнуть. Мне важно знать.

– Ответите и сразу забудем.

Она вздохнула глубоко и сдалась:

– Если я люблю своего мужчину, то и детей его буду любить, неважно чьи они. Ребенок не виноват в том, что взрослые совершают фатальные ошибки.

– Я уже завидую вашему любимому мужчине.

– Я передам, – вдруг ответила Тоня, а мою шутливость, как рукой сняло. В смысле, передам? Кому!? Я не знал ни про какого «любимого придурка». Я сжал челюсти, чтобы не ляпнуть лишнего и не совершить ту самую фатальную ошибку. Их уже в моей жизни скопилось на вагон и маленькую тележку. Но легкий простой ответ не шел, хотелось зарычать с вопросом: «Кто этот труп?» Спасли меня открывшиеся на нижнем этаже паркинга двери лифта. Мелодичный звук отвлек и сразу переключил сознание, вернув мне привычную уверенность.

Тоня специально мне врет. Задевает. Неужели, я ее зацепил? Вот на что надо было обратить внимание, а не на ерунду. Мои следопыты никого не нашли, и надо держаться фактов.

– Тогда я домчу вас до дома, Антонина, в кратчайшие сроки, раз вас там ждет любимый мужчина.

Вот оно! Она посмотрела на меня обиженно и разочарованно. Ничего, я все наверстаю. Весь этот сраный пропущенный вдали от тебя год верну с процентами. Главное, выбрать нужный момент.

– Я одна живу. Не важно. Спасибо, – неуверенно ответила Тоня и нырнула в машину. А когда я уселся рядом и Тигран плавно двинулся, Тоня решила меня добить.

– И я все равно не могу принять такой дорогой подарок, поэтому деньги за обувь верну.

– Хорошо, – покладисто согласился я. – Раз вы настаиваете, не буду вас отговаривать. Возвращайте в любое удобное время.

А про себя немного злорадно подумал, что через год Тоня мне вернет не деньгами, а нашим ребенком. Я теперь точно никакой погоды у моря ждать не буду, при первой возможности утащу ее к себе и поставлю метку. Любимый мужчина у нее может быть только один, и это я!

Мы ехали в полном молчании. Тигран включил приятный джаз фоном, чтобы атмосфера не настолько давила на всех внутри машины. Тоня уставилась в окно и будто рассматривала вечерний город, а я… Я, как дебил последний, смотрел на нее через планшет, включив камеру. Это ж надо было так все просрать, что даже не поговорить нормально.

Она на меня обижалась. Вот только понять бы за что. Я же чуть не сердечки на записке нарисовал. Но она не позвонила. И не позвонила после корпоратива. Неужели малина не намекнула ей про «ягодку». Ну хоть бы поговорила! Но нет, сидит и дуется на меня.

А я бешусь. Я просто не контролировал свои эмоции рядом с Тоней. И не верил тому, что ее нет в списках по генной совместимости для веров. Просто не верил! Не мог мой внутренний зверюга так ошибиться. Ведь перепутал с Ингой, а та рыдала, утирала сопли и клялась, что эту формулу аромата ей составили химики как идеальную. И только полный дебил в виде меня повелся сначала на химзаменитель, обидевшись на девицу, которая его даже не соизволила набрать. Ну вот теперь можно подтереться своей гордостью и начать бегать за своей идеальной «ягодкой», заманивая красавицу в свое логово.

Надо было как-то незаметно Тоню привязать к себе, постепенно уменьшая расстояние между нами. Я выучил ее досье наизусть. Что можно было придумать не сильно подозрительное?.. Точно! Выставку косметики с маминых фабрик. Она давно планировала. Так, а дату какую? В августе все забито… Кстати будет День строителя и тоже надо будет ее заманить. Значит, сентябрь-октябрь…

– Антонина, хочу еще раз извиниться за свою косолапость. И раз вы не приняли в подарок мюли, то может быть, есть что-то нематериальное? Я буду спонсором выставки женской косметики и товаров женского потребления. Там будет и марка «ЭльПи». Может, вас заинтересует приглашение?

Тоня моментально развернулась ко мне. Просто потрясающе, как удобно знать, чем твоя половинка живет, сразу стопроцентное попадание в яблочко. Я чувствовал себя настоящим черным властелином со всеми этими тайнами и интригами.

– Вы будете спонсором такого мероприятия? Но в вашем списке предприятий нет такого направления. Не очень понимаю вашу выгоду?

Я постарался удержать серьезное лицо и с умным видом ответить:

– Благотворительность.

Не выть же раненным медведем, что спускаю кучу бабла, чтобы незаметно познакомить маму со своей ягодкой, не привлекая никакого лишнего внимания. После Инги я стал параноиком. Эта стерва продолжает пить кровь по поводу малышки, не наглеет, чтобы я ее в порошок окончательно не стер, но все равно умудряется портить жизнь, а Тигран на пару с Одаром бубнят, что ее спугнуть нельзя, они пока не все еще проверили и не все имена нашли. Лентяи чертовы!

Видимо, моя усталость и раздражительность отразились на лице, и Тоня сразу же опустила взгляд. Черт!

– Ах, я поняла. Спасибо большое, я бы очень хотела посетить данное мероприятие. Я веду блог по косметике и посещение такой выставки мне нужно и с профессиональной точки зрения. Буду вам очень благодарна, Владимир Владимирович.

Все бы отдал, чтобы она называла меня Володя.

– Тогда считайте, что оно ваше.

Тоня вежливо, но очень мило улыбнулась мне, а я как дурак завис на ее губах. Вот бы ее поцеловать, затащить к себе на колени и облизать тонкую шейку. Я помнил, как она отзывчива на ласки и как быстро загорается. Но между нами сейчас стояло бетонное ограждение в ширину моей тупой башки, и действовать нужно было очень аккуратно, чтобы на нее даже строительная пыль не летела, пока я со своей стороны ковыряю к ней проход.

Тигран остановил машину и выключил музыку, намекая, что моя приятная поездка закончилась. Тоня вежливо еще раз поблагодарила за все и вылетела птичкой из машины. Быстро дошла до подъезда и исчезла за дверью.

– Не пойдете за ней? – спросил Тигран, который видел мою кислую рожу в зеркало заднего вида.

– Не сегодня. Еще рано. Она от меня шарахается как от огня. Какие тут ухаживания.

– Так может и не нужны они, Владимир Владимирович? Просто прямо все скажите, и на плечо.

– Вот ты горячий южный парень, – усмехнулся я. – Нет, рано. Поехали домой.

Машина тронулась, увозя меня от теплого уютного света в окошке на маленькой кухне, где жила моя пара.

Моя квартира занимала двести бесполезных пустых квадратов в зеленом центральном районе Москвы. Отреставрированный дом, парковка, куча магазинов и кофеен. Престиж, деньги, власть. Я раньше усмехался, глядя как молодые девицы из кожи вон лезут, чтобы залезть ко мне хотя бы в штаны. Все хотели попробовать свой шанс, и меня это слишком сильно разбаловало. Я прекратил задумываться о том, как можно обаять девушку, ведь достаточно же просто появиться перед ней. А уж после первой ночи девушка сама будет бегать за таким великолепием как я.

Вот, убедился уже! Бегает, но от меня, от подарков отказывается, глаза в пол, слова цедит, лишний раз «не замечает», будто я пустое место. Нет меня в жизни Тони. А я не знаю, что делать.

И как правильно.

Я плеснул себе коньяк и подошел к панорамному окну, хлебая крепкий алкоголь. Ну вот, осталось стать алкоголиком для завершения образа полного неудачника.

– Схватить, и на плечо, – повторил я слова Тиграна. Моя звериная природа, в принципе, не была против, потому что за этим же всегда следовал жаркий секс. А я бы расстарался по полной. Тоня у меня свои замечательные ножки не смогла бы сводить неделю. А там уже и беременность, и дата свадьбы. – Размечтался, придурок, – вернул я себя на землю и вдруг вспомнил, что она говорила про левого мужика. А вдруг не шутка? Надо срочно выяснить и устранить.

Глава 6

Я зашла в квартиру и привалилась к двери. Сердце стучало в горле, а я не могла отдышаться, словно все свело спазмом. Со мной что-то творилось. Я не могла находится рядом с Потаповым. Меня душило. Его странным сильным звериным ароматом. Его темным взглядом. Его навязчивыми прикосновениями. Он явно показывал ко мне свой интерес. И я подозревала, что он вспомнил веселую ночку. Но я не собиралась становится его любовницей, даже если он начнет меня заставлять.

Нужно было придумать себе план, как держать на расстоянии вера.

Я медленно сняла удобные мюли и посмотрела на свой мизинец. У Володи были теплые и заботливые руки. И он всегда трогал меня с большой нежностью. За одно это я готова была отгрызть ему уши.

Нельзя так с одинокой девушкой, которая может просто-напросто влюбиться. Хотя о чем это я. Мужики этим и пользовались! И почему-то всегда были виноваты именно девушки, которые «не так поняли».

Если я права, и он меня узнал, то такие знаки внимания – самая изощренная игра с чужими чувствами. У него хватит ресурсов, чтобы вскружить мне голову. А значит, я никогда не должна допустить слабины.

Пусть покрутится как следует. И либо самому надоест, либо… Вот что может означать это второе либо, я не знала, но собиралась пресечь любые попытки к штурму.

После душа составила четкие запреты и повесила их на внутреннюю сторону старого шкафа. Я туда еще со школы вешала всякие доски желаний и визуализации. Из всего загаданного сработало только одно – я была независимая. Но ни карьеры, ни успешного бизнеса, ни любимого мужчины, и тем более детей, у меня даже на горизонте не маячило. Смешно вспоминать, как я это все вырезала, все эти «мальдивы» и лепила на ватман, а потом, когда ничего не происходило, то уверяла себя, что это я свою фотографию не туда прилепила.

А потом, в один грустный день, я все разорвала и сожгла.

– Вот видишь, Тоня, сожгла все свои перспективы, – прыснула я от смеха, закрывая дверцу шкафа. – Ох, дура! Не полезла бы к Потапову, так сейчас бы не парилась, как убить его интерес.

По логике, я должна была отказаться от пригласительного на выставку, но я знала, что пойду, потому что очень хотела увидеть представителей «ЭльПи» и по возможности посотрудничать. Я обожала их продукцию.

Уже ложась в кровать я вдруг получила сообщение в мессенджер. Глянув на часы, которые показывали пол-одиннадцатого ночи, очень удивилась: Сашка в это время уже дрыхла, а никто из моих в такое время не написал бы. Я быстро открыла сообщение и увидела аватарку ВВП. Он был в черной футболке, в дорогих солнечных очках, и, медведина такая, на собственной яхте. Ну конечно, где же еще он мог сделать селфи.

«Антонина, доброй ночи! Извините, что так поздно, но ваша начальница посоветовала обратиться к вам. У меня скоро в одной из компаний небольшой корпоратив, и я хотел бы нанять кондитера для закрытого мероприятия с партнерами. У вас подруга занимается? Ирина не ошиблась?»

Ирина Макаровна не ошиблась, но… Потапов может нанять себе не кондитера, а этого глиста на сахарной палочке – Каракина, который, гнида такая, Сашкину кровь пьет. Маэстро кондитерского искусства будет ему там все что угодно готовить и собирать. Зачем ему неизвестная никому Сашка?!

Я уже хотела написать, что она не сможет, но замерла с открытой клавиатурой на экране.

Деньги. Саша могла бы хорошо заработать на таком выездном мероприятии. Давать согласие или отказ должна она, а не я.

«Все верно, Владимир Владимирович. У меня есть подруга-кондитер. Я завтра уточню у нее по поводу свободного времени. Пришлите мне, пожалуйста, дату и примерный список десертного меню».

Около такой пафосной и яркой аватарки – бирюзовая вода даже в миниатюре резала глаза своим интенсивным цветом – забегали точки, и ВВП очень быстро прислал мне все необходимые файлы. И даже два пригласительных на мероприятие. Ресторан я знала, там у меня знакомая работала. Хорошее место с прекрасной кухней. И своим кондитером! Ну вот как это понимать?!

Я постаралась не сильно себя накручивать и отвечать как можно суше, словно с господином Потаповым вобла разговаривает. Ему же надоест. Всем мужикам надоедает, когда им не отвечают на флирт.

«Спасибо. Я передам. И пришлите, пожалуйста, номер секретаря, чтобы не беспокоить вас по этим вопросам».

«Пишите в любое время, Тоня. Вы меня не беспокоите».

Я сжала телефон и мысленно проорала сусликом.

– Зато ты меня беспокоишь! Еще позже можно было написать?! В два часа ночи, например! – прорычала я и с ужасом увидела, что умудрилась сделать запись и благополучно отправить. Сердце пропустило удар. Я забегала пальцами по сообщению, пытаясь открыть меню для удаления, но на аудиофайле загорелись две галочки, а я, кажется, поседела на целую прядь.

Буквально сразу же я получила аудиофайл от Потапова. Голос у него был… под такой только о сексе и фантазировать. И говорил он с приятной хрипотцой, и, похоже, вообще не обиделся на мое рычание.

Сначала я услышала его смех, а потом он извинился, что не посмотрел на время. И пообещал учесть на будущее, что меня поздно вечером не тревожить.

«Вы мне медведицу напомнили. Буду знать, что вы опасная женщина, Антонина. Спокойной ночи».

И отправил мне милый стикер.

А я, как дура, так и пялилась в экран, проклиная себя, его, всю Вселенную, которая как-то дебильно исполнила мое студенческое пожелание: «И чтобы за мной ухаживал интересный и нетривиальный мужчина». Допросилась. Вот теперь не спи полночи и ломай голову – Потапов просто вежливый со всеми женщинами или это флирт?

Через неделю я поняла, что это была верская вежливость и как мужчина Потапов был крайне щедр на подарки. Мне, конечно, хотелось, чтобы его знаки внимания были направлены более лично, я со своей идиотской симпатией жаждала, чтобы он выделил меня для себя, чтобы его интерес был от сердца, но прошла рабочая неделя, а весь наш отдел получил абсолютно одинаковые приглашения на корпоратив по случаю Дня строителя и праздника для всех строительных организаций Потапова. Саша отписалась мне аккурат в обед, что ей уже прислали договор на подработку, а в конце рабочего дня наша начальница еще раз объявила, что мы все приглашены и если кто-то не сможет, то пусть сообщит по внутренней почте.

Как же меня подмывало отказаться!

Но я подумала о Саше, которой будет нужна компания и подтвердила свое присутствие на почту HR-отдела Потапова. И все выходные держала свой телефон рядом, боясь пропустить сообщение.

Дура!

Влюбленная дура!

Ну зачем я цеплялась за него? Зачем в душе чего-то ждала?

– Сама придумала, сама обиделась, – буркнула я, прибирая квартиру к приходу Сашки. Та задерживалась, но ей было простительно. С ее безумным утренним графиком в выходные захочется только в кровати двенадцать часов спать.

В дверь позвонили, и я, не спрашивая, распахнула ее, помня, что на выходных меняли домофон и входная дверь в подъезд была нараспашку. Но за дверью оказался неизвестный мужчина с холодным цепким взглядом. Он был высок, но до того худой, что я не почувствовала какой-то реальной угрозы.

– Извините, я ошибся этажом, мне надо на этаж выше, – как-то заученно проговорил мужчина. И я понимала, что он врет – выше этажом жил наш дядя Федя, бывший военный, и к нему приезжал только внук в гости, потому что сосед сам лично навещал свою родню. Посторонние к нему не ходили.

– Скорей всего, – ответила я сухо и схватилась за ручку двери, но тут увидела, как поднимается ко мне Саша. – Извините, ко мне гости.

Мужчина явно осматривал мою квартиру, но как-то так умело, почти незаметно. Он сразу же извинился и пошел по лестнице вверх, а я запустила Сашу внутрь и захлопнула дверь.

– Привет, – радостно поздоровалась она, но я приложила палец к губам, указала ей на ящик с тапками и припала к двери, чтобы проверить в глазок свои догадки. Мужчина не просто спустился обратно, не собираясь ни к какому дяде Феде, а снова замер у моей двери и вдруг что-то достал из кармана, приложив к косяку. А потом сразу же пошел по лестнице вниз.

Я отстранилась от глазка и громко вскрикнула, когда Саша коснулась мой руки.

– Тонь, тебя этот мужик преследует? Что случилось?

– Блин, прости, ты меня напугала. Пошли на кухню. – Я двумя руками принялась толкать Сашку в спину, чтобы она быстрее переместилась в наше любимое место. – Никто меня не преследует. Просто дверью ошиблись. Мой руки, а я мусор выкину.

Я выхватила почти пустой пакет из ведра и быстро надела уличные шлепанцы. Мне нужно было увидеть собственными глазами, что этот черт прилепил мне на дверь.

Саша мне, понятное дело, не поверила, но послушно скрылась в ванной, где вскоре зашумела вода, а я шмыгнула за дверь и принялась ее рассматривать, возя по косяку носом, чтобы даже муху не пропустить. Странный проводок обнаружился около верхней петли и походил на самый настоящий мусор, но я не стала его выкидывать, а спрятала за горшком фикуса, что стоял на подоконнике между лестничными пролетами. Покажу его дяде Феде. Тем более я обещала старику присмотреть за его зимним садом, пока он на даче. Можно еще было спросить у Гришани – моего старого друга-айтишника, но у того сейчас был свой жизненный аврал с рождением ребенка, переездом и сопутствующим апокалипсисом. В общем, я эту ерунду перепрятала, а потом уже решу в свободное время, что с нею делать.