Читать онлайн Неукротимый

A Taste of the Untamed

© 2012 by Susan Stephens

«Неукротимый»

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014

Глава 1

«Начо Акоста возвращается!»

Грейс, прищурившись, смотрела на экран. Она несколько раз моргнула, пытаясь прояснить зрение. Должно быть, вирус, который она подхватила, затронул и глаза.

Вот черт!

Теперь перед глазами начали плясать белые точки, и экран монитора стал мигать. Оттолкнув компьютерный стул, Грейс встала и потянулась, чтобы расправить затекшие от долгого сидения конечности и вдохнуть полной грудью тяжелый воздух подвального помещения. Она зажмурилась и несколько раз моргнула. Стало гораздо лучше.

«Это все усталость», – решила Грейс. На часах было уже почти час ночи. Она работала официанткой в полумраке ночного клуба в Корнуолле, а потом сидела в кабинете над отчетами, что не добавляло хорошего настроения.

Несмотря на усталость, она кинула последний взгляд на бесчисленные образы агрессивных красавцев на страницах журнала «Рок». Ей с трудом верилось, что она когда-то познакомилась с Начо Акостой, имевшим дурную репутацию. Они принадлежали к абсолютно разным мирам, но судьба порой играет с людьми забавные шутки.

Наконец, оторвав взгляд от фотографий Начо, она начала жадно вчитываться в каждое слово журнальной статьи:

«По слухам, Начо Акоста, скандально известный тридцатидвухлетний игрок в поло, собирается срочно уехать из Лондона, несмотря на то что он, кажется, вошел во вкус лондонских соблазнов».

Грейс почувствовала, как у нее участился пульс. Даже желудок скрутило от одной только мысли о других женщинах, развлекавших Начо. Это было смешно, учитывая, что она видела его всего дважды, и каждый раз чувствовала себя ужасно неуклюжей в сравнении с его непринужденной манерой держаться.

Впервые они встретились во время игры в поло на пляже в Корнуолле, которую организовала ее лучшая подруга Лусия, сестра Начо. Он тогда всего лишь высунулся из окна своего огромного джипа и окинул ее поверхностным взглядом с головы до ног. Ни один мужчина прежде не смотрел на нее так, и она до сих пор помнила, как тепло разлилось по всему ее телу от одного лишь его взгляда. Остаток дня она провела, восхищенно наблюдая за ним с трибун, как влюбленная девочка-подросток.

Они повстречались второй раз на свадьбе Лусии в огромном поместье семьи Акоста в Аргентине. Это путешествие стало для Грейс величайшим потрясением в жизни. До тех пор, пока она не увидела Начо в накрытом для свадьбы шатре и острый взгляд его черных глаз не нашел ее.

Начо был занят почти весь вечер, поскольку взял на себя организацию мероприятия, но Грейс постоянно ощущала его присутствие. Он несколько раз находил возможность пообщаться с ней, но она могла только молча смотреть на него, как влюбленная дурочка.

Грейс жила с родителями, которые во всех красках расписывали ее достоинства каждому, кто готов был слушать. Она стала очень застенчивой по той простой причине, что понимала: ей никогда не стать такой красивой и одаренной, какой они хотели ее видеть.

Работа в ночном клубе сделала ее менее стеснительной, когда начальство оценило ее старательность и профессиональные навыки. Но стоило ей увидеть в тот вечер Начо, как вместо кокетливости и непринужденности к ней вернулась стеснительность и косноязычность, словно язык прилипал к нёбу от одного его присутствия.

Мысленно прогнав воспоминание о том вечере, Грейс изучала фотографию человека, однажды перевернувшего ее мир. На снимке рядом с ним стояла очень красивая женщина, и Грейс не могла не признать, что они были великолепной парой.

Да, Начо Акоста был очень привлекательным мужчиной, но та ночь на свадьбе его сестры явно показала, что они всегда будут принадлежать разным мирам.

Грейс услышала, как пианист прогоняет свой обычный репертуар, и мысленно улыбнулась: она всегда находила утешение в музыке и книгах. Ее родители мечтали, что Грейс станет гастролирующей пианисткой, но этому не суждено было сбыться. Ее отец умер, и в семье не было денег, чтобы оплатить ее учебу в консерватории.

Закончив музыкальный колледж, она вынуждена была искать работу и очень обрадовалась, заняв вакансию в ночном клубе, в котором выступал один из лучших джазовых музыкантов. Музыка служила Грейс хоть каким-то утешением, она все еще очень тяжело переживала смерть отца.

Снова взглянув на экран компьютера, Грейс внимательно смотрела на снимок в конце статьи, на котором были запечатлены Лусия и ее братья. Только девушка улыбалась, а ее братья выглядели задумчивыми и даже суровыми.

Грейс считала, что Лусии было очень трудно. Единственная девушка среди трех братьев. Слышал ли ее кто-нибудь, считался ли с ее желаниями? Лусия как-то упоминала, что в семействе Акоста невозможно побыть в одиночестве. Так что неудивительно, что она выбрала свободу и работу в клубе, где они с Грейс и познакомились.

Начо поставил на ноги братьев и сестру после того, как их родители погибли во время наводнения. И хотя Лусия всегда была оптимисткой, она вспоминала то время, как проведенное под каблуком тирана. Все знали, что Начо Акоста был сильным мужчиной, который получал все, что хотел.

– Время для фортепьяно, Грейс?

Она повернулась на звук голоса Кларка Мейхью, пианиста, игравшего в клубе. Грейс очень любила слушать его игру.

– Давай, Грейс, – позвал он. – Выключай компьютер, и пойдем отсюда. У тебя же талант!

– Но не такой, как у тебя, – улыбнулась она.

– Единственная разница между нами в том, что у меня больше уверенности в себе, – пожал плечами Кларк.

– Если бы! – рассмеялась Грейс.

Они прошли в зал, и Грейс села за фортепьяно и отрегулировала высоту стула.

– Я даже не могу играть без нот. Хотела бы, но не могу.

– Но ты можешь! – настаивал Кларк. – Закрой глаза и позволь мелодии литься сквозь пальцы.

Волна паники накрыла Грейс, когда она осознала, что у нее нет иного выбора, кроме как закрыть глаза. В тот момент, когда она попыталась сфокусировать взгляд на нотах, музыкальные знаки вихрем закрутились на странице.

– Закрой глаза, Грейс, – приободрил ее Кларк. – Вот видишь! – обрадовался он, когда ей удалось взять несколько аккордов.

Ей определенно нужно сократить время сидения за компьютером, поняла Грейс, когда снова открыла глаза. Мелькающие пятна перед глазами никуда не делись, даже стало еще хуже. Хотя, по ощущениям Грейс, хуже уже было некуда.

Девушка разглядывала его с тех пор, как он вошел в банкетный зал, зарезервированный для официального обеда. Небольшие столики были накрыты на восемь человек каждый. Хрустальные бокалы и столовое серебро сверкали в свете огромных венецианских люстр. Лучи отраженного солнца давали идеальное освещение для девушки, которая старалась привлечь его внимание. Одной ее фигуры было достаточно, чтобы вскружить голову любому мужчине, и в ее глазах читался откровенный призыв.

Но сегодня он пас. Он ужасно устал, к тому же ему совсем не хотелось присутствовать на этом скучном приеме.

Сегодня был званый ужин для сильных мира сего в винной индустрии. Начо был более известен как игрок в поло на международном уровне и владелец поместья в Аргентине размером с небольшую страну. Его решение о восстановлении семейных виноградников было вынужденным, чтобы обеспечить наследство братьям и сестре. Ничто другое не заставило бы его вернуться в этот аргентинский дом.

– Начо! – За его спиной раздался чей-то знакомый голос.

Он повернулся и увидел щеголеватую фигуру дона Фернандо Гонсалеса, председательствовавшего на сегодняшнем вечере.

– Дон Фернандо. – Он вежливо склонил голову, заметив знойную красотку, стоявшую рядом с ним.

– Я хотел бы представить вам свою дочь Аннализу.

Дон Фернандо отступил назад, и хорошо знакомое чувство снова посетило Начо, когда он осторожно пожал наманикюренные пальчики девушки.

Он слышал, что дон Фернандо испытывал финансовые затруднения, так что председатель был далеко не первым отцом, пытавшимся свести Начо со своей дочерью. Все знали, что Начо твердой рукой управляет семейным состоянием, хотя они вряд ли подозревали, что он мог причинить немало страданий тем, о ком заботился.

Внезапно его взгляд привлекла незнакомая девушка со светлыми длинными волосами. Он посмотрел в дальний конец зала, пытаясь понять, видел ли он ее раньше. Его интуиция подсказывала, что да, хотя он не мог быть полностью уверенным, поскольку видел девушку только со спины.

– Я вас задерживаю, сеньор Акоста? – улыбнулась Аннализа Гонсалес, в ее взгляде было понимание.

Начо отметил, что ее отец удалился, давая им возможность познакомиться поближе.

– Прошу прощения. – Начо заставил себя сосредоточиться на ее красивом лице.

– Вы действительно настолько ужасны, как о вас говорят? – спросила Аннализа, словно надеялась, что это действительно так.

– Еще хуже, – заверил он.

Они замолчали, услышав собачий лай, и обернулись в поисках источника шума. Аннализа, смеясь, сказала:

– Если бы я знала, что сюда можно с собаками, я бы взяла своего чихуа-хуа Манки.

– И он бы стал прекрасной закуской для моего ирландского волкодава Кормака, – добавил он. – Простите, сеньорита Гонсалес, мне кажется, конферансье собирается пригласить нас за столики.

Грейс села за столик. Ее соседкой оказалась женщина, которая сразу же представилась. Элиас, работодатель и наставник Грейс, сидел по правую руку от нее, но он почти сразу пошел поприветствовать старых друзей и коллег, и Грейс стремилась доказать самой себе, что справится со всем самостоятельно.

Ежегодный съезд виноделов был первым крупным мероприятием для Грейс с тех пор, как ослепла. Это был первый большой выход и для Бадди, ее собаки-поводыря, и Грейс волновалась и за себя, и за него. Она надеялась, что они допустят не слишком много оплошностей в течение этого вечера.

Непринужденно болтая со своей соседкой, Грейс старалась незаметно составить представление о том, что ее окружало. Целый батальон бокалов словно ждал быть сметенным со стола, и салфетку ей пришлось разворачивать очень осторожно, стараясь ничего попутно не задеть. На столе было много тарелок разного размера, не говоря уже о солонках, перечницах и сахарницах. Перспектива посолить кофе и добавить сахара в суп уже ясно маячила перед Грейс.

– Вот перец, если хотите, – предложила леди, сидящая слева от Грейс. – Я перчу все подряд, – добавила она, – но вы, наверное, хотите сначала попробовать. Может, вы захотите подсолить.

Грейс почувствовала, как женщина подвинула солонку достаточно близко, чтобы она смогла взять ее. Она ощутила прилив искренней благодарности к этой незнакомой женщине за ее доброту. Такая малость теперь значила для нее очень много.

Элиас был прав. Все, что ей нужно, – собрать все свое мужество и каждое утро выходить из дому с Бадди на поводке. Иногда легче было сказать, чем сделать, но это помогло ей понять, что на свете есть действительно хорошие люди.

– Вы работаете с одним из величайших людей в нашем бизнесе, – сказала Грейс ее доброжелательная соседка, когда та объяснила, что Элиас учит ее на сомелье.

– Думаю, Элиас для меня – самый близкий человек после отца, – призналась Грейс. И все равно этого было недостаточно, чтобы описать, как много для нее сделал этот человек.

– Вы потеряли отца? – мягко спросила женщина.

– Да, – пробормотала вмиг помрачневшая Грейс.

Соседка положила руку на сжавшиеся в кулак тонкие пальцы Грейс:

– Я потеряла отца в очень юном возрасте. Вам повезло, что рядом с вами есть Элиас. Он хороший, добрый человек, а это такая редкость в наши дни. Я уверена, что вы обязательно встретите прекрасного мужчину и выйдете за него замуж.

– О нет! – воскликнула Грейс. – Я никогда не смогу этого сделать.

– Почему же нет? – спросила ее собеседница.

– Я не хочу быть обузой, – пояснила Грейс.

– Обузой? – переспросила новая знакомая. – Кто вам вбил это в голову?

Грейс предпочла бы пробежать несколько миль, чем быть кому-то в тягость. Грейс чувствовала то же самое, когда ее мать после смерти отца снова полюбила и собиралась выйти замуж за вдовца с детьми. Грейс не хотела вставать на пути счастья матери и покинула родительский дом. Потом, когда ее зрение ухудшилось, она снова была полна решимости никому не создавать неудобств. Но она не собиралась портить этот вечер мрачными мыслями.

– Мне еще многому нужно научиться, – легко сказала Грейс, – поэтому сначала мне стоит разобраться в себе, прежде чем отправляться на поиски любви. Пусть лучше любовь сама меня найдет. – Она замерла, почувствовав, как теплая ладонь новой знакомой накрыла ее руку, лежащую на столе.

– Вы храбрая девушка, Грейс, и достойны только самого лучшего. Никогда не соглашайтесь на меньшее.

Начо все больше и больше приходил в нетерпение. Хотя когда Аннализа пожала плечами и ушла, он был вынужден спросить себя: как можно было столь бессмысленно упустить шанс получить этот роскошный подарок в такой привлекательной упаковке?

Прошлое сделало его жестким и циничным. Большинство женщин, с которыми он общался, были такими предсказуемыми пустышками, и все они хотели примерно одного: чтобы кто-нибудь заботился о них в финансовом и эмоциональном плане. И, потратив свою юность и раннюю молодость на воспитание братьев и сестры, он обнаружил, что опустошен.

Его женатые братья часто говорили ему, как им повезло встретить свои половинки. Но сам он не верил ни в судьбу, ни в удачу. Он тяжело работал, и это приносило результаты. У него не было времени, чтобы тратить его на поиски женщины. Единственная женщина, которая смогла бы сместить его приоритеты, должна быть сильной и независимой.

Непроизвольно он снова окинул взглядом зал в поисках блондинки, но она, кажется, ушла. По дороге в свой лондонский пентхаус он не мог избавиться от ощущения, что во время званого обеда произошло что-то важное, и это от него ускользало.

Работать на огромном винном складе стало для Грейс намного легче, когда ее стал сопровождать Бадди. Большой золотистый ретривер мог легко провести ее через весь Лондон, так что ставший хорошо знакомым лабиринт склада стал для него сущим пустяком. Грейс очень удивилась, когда он вдруг зарычал.

– В чем дело, дружище? – спросила она, нагнувшись к псу и погладив его по холке. Странное дело, но она тоже что-то почувствовала. У нее было такое же предчувствие, как перед грозой.

С тех пор как Грейс перестала видеть, она стала полагаться на остальные свои чувства, и скоро они обострились. Но сейчас она не слышала ничего, кроме стука собственного сердца.

– Нам осталось проверить всего одну секцию, – сказала она своему псу. – Отведи меня к Аргентине, Бадди.

Услышав одно из командных слов, Бадди безошибочно привел Грейс к той секции склада, где хранились аргентинские вина. Если бы Грейс назвала Испанию, или Францию, или Новый Свет, ее высококвалифицированная собака-поводырь точно знала бы, куда привести хозяйку. Для полной уверенности каждая секция была помечена шрифтом Брайля наравне с обычным печатным шрифтом.

Грейс пришлось узнать много нового после потери зрения из-за редкого вируса. Поначалу она замкнулась в себе и заперлась дома, но потом ее деятельная натура потребовала действий. Она поняла, что не хочет провести остаток жизни запершись в четырех стенах, роняя вещи. Грейс решила, что ей придется научиться доверять ненавистной трости.

Трость валялась в дальнем углу спальни Грейс с момента ее возвращения из больницы. Терапевт в недвусмысленных выражениях сказал, что, если она не будет пользоваться тростью, чтобы выйти из дому, она проведет всю жизнь во тьме.

– Но я и так во тьме! – кричала Грейс в отчаянии.

В эти трудные времена ей приходилось много кричать и плакать, но это ничего не меняло. Поддержка Элиаса, постоянно твердившего ей, что нужно продолжать жить, работать, изменила ее. Это был первый шаг на пути к независимости.

Но именно тогда, когда она собрала достаточно мужества, Грейс поняла, что врезается в любой предмет выше пары футов. Возвращаясь с прогулки, она чувствовала себя… слепой женщиной. Следующую неделю она провела, оплакивая то, что не может изменить. И только когда приехала Лусия в компании представителя Ассоциации собак-поводырей, Грейс решила попробовать что-то новое.

Поначалу она протестовала: она не может позаботиться даже о себе, что уж говорить о собаке. Но к ее удивлению, Лусия сердито отрезала:

– Ради всего святого, возьми себя в руки, Грейс! Бадди нужно только кормить и гулять с ним.

Грейс медленно осознавала, что ведет себя крайне эгоистично, погрузившись в мир уныния и одиночества, который она создала собственными руками.

Когда привезли Бадди, все изменилось: большой пес сразу же прижался к Грейс, и дело было решено. Бадди предупреждал ее о каждой опасности и тем самым открыл для Грейс мир. Лусия, как обычно, была исполнена энтузиазма, сказав, что Бадди уже привит и имеет собственный собачий паспорт, так что Грейс может отправиться в путешествие.

Если бы! Грейс постоянно была погружена в свои мысли. Хотя сейчас благодаря Бадди ее уверенность росла день ото дня.

– Что случилось? – мягко спросила Грейс, потому что Бадди продолжал рычать. Она расслабилась, услышав голос Элиаса. Он поставлял вино в клуб, в котором она в свое время работала, и он же предложил ей переквалифицироваться в сомелье, когда она потеряла зрение. – Должно быть, он кого-то встретил, – прошептала она, поглаживая шелковистые уши Бадди. – Ты должен привыкнуть к незнакомым людям, потому что теперь мы работаем тут полный день.

Грейс только успела войти в свой кабинет, как к ней заглянул Элиас, с трудом сдерживая волнение.

– Новые вина, которые я только что дегустировал, просто великолепны.

– И?.. – Грейс ждала продолжения.

– Я знаю об этом винограднике уже много лет, – осторожно начал Элиас, тщательно подбирая слова. – Я планировал, что мы отправимся в Аргентину вместе, Грейс…

Она впервые об этом слышала. Аргентина так далеко. Это совершенно невозможно – полететь туда, особенно сейчас, когда она ослепла.

Аргентина – родина Начо…

– Не надо так удивляться! – настаивал Элиас. – Ты же знаешь, последнее время я стал вести более размеренный образ жизни. Ты должна будешь отправиться в Аргентину без меня.

Мысли Грейс перепутались.

– Что? – выдохнула она.

– Если бы существовала иная альтернатива, Грейс, поверь мне, я бы ею воспользовался. Но мой врач настоял на том, что мне необходим отдых.

– Тогда ты должен отдохнуть, а я присмотрю за тобой, – настаивала Грейс.

– Бизнес не позволяет нам обоим отсутствовать одновременно, а я не могу рисковать: эти вина могут оказаться у конкурентов. Ты должна ехать, Грейс. Кого я еще могу просить? Кому я могу довериться?

– А вдруг я тебя подведу?

– Не подведешь, – заверил ее Элиас. – Я верю в тебя, Грейс. И всегда верил. Ты должна отправиться в Аргентину и проверить этот виноградник и его продукцию.

– Я хочу помочь, но…

– Только не надо говорить «но я же слепая», – предупредил Элиас. – Никогда так не говори! Иначе все, чего ты добилась с тех пор, как ослепла, будет потеряно.

Когда Элиас впервые услышал о ее болезни, он сразу попытался предложить ей свою помощь. Он хотел отблагодарить Грейс за ее доброту, которую она проявляла к нему все годы их знакомства.

– Ты же знаешь, как нам не хватает аргентинских вин. Ты же не хочешь, чтобы я остался без клиентов?

– Конечно же нет. Мне действительно необходимо лететь в Аргентину? Неужели кто-то другой не сможет это сделать?

– Нет, – решительно сказал Элиас. – Я думаю, ты должна поехать в Аргентину еще и для того, чтобы самой себе доказать, что ты это можешь. Это следующий шаг на пути к полноценной жизни. И если ты не хочешь сделать это для себя, сделай для меня. Я пытаюсь сделать тебя не только деловой женщиной, но и экспертом по вину. Все не так страшно, – приободрил он. – Ты пробудешь там примерно месяц или около того.

– Месяц?! – в ужасе воскликнула Грейс.

– И ты должна вылететь как можно скорее, чтобы попасть на самый сбор урожая, – продолжил он. – Мне нужен полный отчет, Грейс.

Одним из качеств, которые она так ценила в Элиасе, было то, что он никогда не делал скидок на ее слепоту. Но Аргентина – это чересчур. Это не «следующий шаг», это затяжной прыжок через огромную пропасть.

– Но я не могу путешествовать!

– Я ничего об этом не знаю. Ты же можешь передвигаться по Лондону!

– Только потому, что у меня есть Бадди в качестве помощника…

– Вот именно, – прервал ее Элиас. – Грейс, я не могу доверить это задание кому-то еще. Или ты хочешь сказать, что я потратил деньги впустую на твое обучение?

– Конечно нет! Я не могу представить, что бы я делала сейчас, если бы не твоя помощь. Ты же знаешь, как я тебе благодарна!

– Мне не нужны твои благодарности, Грейс. Я хочу, чтобы ты сделала работу, которой научилась.

– Но я не выезжала за границу с тех пор, как…

– Да, я знаю. Но я думал, ты любишь принимать вызов, Грейс.

– Да, – кивнула Грейс, вспомнив, что персонал реабилитационного центра настаивал на том, чтобы расширять границы. Но не до Аргентины же!

– Я не могу поехать, – решительно сказал Элиас. – Новый поставщик – всегда большой риск для бизнеса. Мы должны быть уверены, что эти вина так хороши, как нам говорят.

– По-моему, отправить меня вместо себя – куда больший риск.

– Грейс, меня учил мой отец, моего отца – его отец, а теперь я учу тебя, терпеливо проводя дегустации…

– Терпеливо? – не смогла сдержать улыбку Грейс.

– Я люблю видеть тебя счастливой, Грейс. Не позволяй жизни напугать тебя. Пообещай мне это.

– Но достаточно ли у меня знаний? – все еще сомневалась она.

– Я знаю сомелье, которые дегустировали вина больше сорока лет, но у них не было твоего природного чутья, – настаивал Элиас. – Пожалуй, я знаю только одного непрофессионала, который мог бы приблизиться к твоим способностям, но он только что ушел.

Внезапно Грейс охватила та же легкая дрожь, которую она почувствовала на званом обеде, когда залаял Бадди. Но она не верила в совпадения. Семейство Акоста – не единственные владельцы виноградников в Аргентине. К тому же Лусия рассказывала, что их виноградники простаивают уже много лет.

– Насчет Бадди можешь не беспокоиться, – добавил Элиас. – Он не доставит никаких проблем, поскольку вы оба полетите на частном самолете семьи Акоста.

– Семьи Акоста? – У Грейс пересохло в горле, поскольку подтвердились ее худшие опасения. – С кем именно я должна буду встретиться в Аргентине? – с трудом выговорила она.

Элиас рассмеялся, чувствуя, что она слишком остро реагирует.

– Не волнуйся, тебе не придется встречаться со всем семейством сразу, только с его главой, Начо.

– Начо? – У Грейс вырвался истеричный смешок. – А ты предупредил сеньора Акосту, что вместо тебя приеду я?

Элиас молчал слишком долго.

– Так ты сказал ему или нет?

– Я не хочу проиграть конкуренту, – упрямо поджал губы Элиас. – И я не понимаю, к чему вся эта суета? Ты ведь знакома с семьей Акоста?

– Ты же знаешь, что да. Лусия – моя лучшая подруга. Ты должен ее помнить, мы вместе работали в клубе. И да, я знакома и с ее братьями, – сказала она, изо всех сил стараясь, чтобы голос не выдал ее эмоций.

– Ну вот и хорошо! – обрадовался Элиас. – Ты полетишь в западную часть их владений, где, как мне говорили, очень красиво. Ты увидишь заснеженные Анды и величественные реки, питающие виноградники… – Элиас резко замолчал. – О, Грейс, прости…

– Пожалуйста, не извиняйся, – сказала она. – Я не смогу рассказать тебе о том, чего не смогу увидеть, но я придумаю для описания другой способ, обещаю. Уверена, воздух будет совсем другим, уж это я сумею почувствовать. Я все еще могу ощущать солнечные лучи на своем лице. У меня будет много новых впечатлений. – Она замолчала, вспомнив встречу, которая по-настоящему испугала ее, – встречу со старшим из братьев Акоста. – Кстати, а Начо Акоста был здесь сегодня?

– Да. Начо взял на себя управление семейными виноградниками, – подтвердил Элиас. – Я полностью в тебе уверен, – еще раз подчеркнул он. – Я не мог бы выбрать лучшего представителя. Эта поездка будет для тебя отличным приключением, Грейс.

Она искренне надеялась, что это приключение окончательно не добьет ее.

Глава 2

Грейс приняла решение лететь в Аргентину, стоило Элиасу выйти из комнаты. Она не подведет его. Она всегда была благодарна Элиасу за то, что он не изменил своего отношения к ней из-за того, что она ослепла, и теперь она была обязана принять вызов. Просто присутствие Начо добавляло немного трудностей.

Ну ладно, много трудностей. Начо был известен своей нетерпимостью, а это было ее первое большое задание. Будет ли Начо слушать ее мнение о вине или рассуждения о том, как он управляет виноградником? Помимо обширных знаний, которые дал ей Элиас, у Грейс не было никакого реального опыта в этой области. И разумеется, у нее не было ни денег, ни знатного происхождения, как у семьи Акоста.

«Хватит негатива, – решила для себя Грейс. – Я должна сосредоточиться на положительных моментах».

Но мысленно она постоянно возвращалась к предстоящей встрече с Начо. Их первая встреча была просто катастрофой, но сейчас ситуация в корне изменилась. Она ехала по работе, и она не могла позволить себе оробеть перед ним.

Она снова вспомнила свадьбу Лусии и то, какой болезненно застенчивой она была. Она ощущала себя не в своей тарелке среди всех этих гламурных, уверенных в себе людей и пришла в ужас, когда Начо пришел ей на помощь. Она не могла придумать ни одной фразы, чтобы поддержать разговор, и стояла в оцепенении, как дикий зверек, попавший в свет автомобильных фар, когда он нежно поцеловал ее в губы. Она сбежала при первой же возможности.

«Как Золушка», – чуть позже упрекнула ее Лусия, добавив, что ее брат был более чем недоволен этим.

Грейс с трудом представляла себе, что о ней подумает Начо теперь, когда она стала слепой. К тому же она появится в качестве человека, который собирается в некотором роде контролировать его бизнес.

Уже не первый раз с момента потери зрения она чувствовала, что готова биться головой о стену с криком: «Почему я?!» Увы, ответа никто ей дать не мог.

Вечером того же дня Грейс упаковала чемодан, взяв с собой одежду на все случаи из своего тщательно подобранного гардероба. Лусия, которая всегда была прекрасным организатором, придумала надежный план, всегда позволявший Грейс выбирать сочетающуюся по цветовой гамме одежду. Разметив ящики шкафа шрифтом Брайля, Лусия упростила поиск одежды и аксессуаров. Вот бы и эмоциями было так же легко управлять!

Перспектива скорой встречи с Начо и возбуждала, и пугала Грейс одновременно. Но она не сможет видеть его, так что, возможно, все окажется не так уж и плохо. Хотя она не слишком в это верила.

Как только решение было принято, Элиас тут же отправил Начо электронное письмо, в котором сообщал, что вместо него приедет другой эксперт.

Если бы Грейс могла предвидеть, как отреагирует на ее появление Начо, она бы никогда не села в самолет.

Слепой сомелье? Начо ожидал увидеть Элиаса, известного виноторговца и управляющего Европейской дистрибьютерской винной сетью, а вместо этого он получит Грейс и ее собаку-поводыря.

Путешествие в Аргентину оказалось намного легче, чем представляла себе Грейс. Водитель отвез ее из дома до аэропорта, и все прошло гладко. Возможно, все частные авиарейсы отличались такой заботой о пассажирах, вне зависимости от того, были они слепыми или нет, но ее все время сопровождал кто-то из персонала.

Едва выйдя из самолета, Грейс почувствовала, как тепло на улице и как приятно ощущать на лице солнечные лучи вместо колючей изморози лондонской сырой зимы. Она чувствовала в воздухе смесь запахов реактивного топлива и специй, а иностранные слова звучали очень музыкально и интригующе.

Грейс проводили к машине с шофером. Водитель оказался очень общительным и говорил на прекрасном английском. Он рассказывал Грейс, что вдоль дороги стоят рекламные щиты братьев Акоста, описывал зубчатые горы и орлов, парящих над их заснеженными вершинами.

Водитель не выказал никакого удивления по поводу слепоты Грейс. Как оказалось, личный секретарь Начо и Элиас это обговорили и все специально подготовили. Водитель пошутил, что Начо, не зная, какая красивая женщина приехала дегустировать его вина, уехал на деловую встречу.

«Ха-ха», – мрачно подумала Грейс.

Но водитель уже продолжал рассказывать об извилистой реке, похожей на большую серебряную змею, которая текла через изумрудно-зеленые сельскохозяйственные угодья.

Виноградники находились достаточно далеко, и через некоторое время Грейс провалилась в сон. Проснувшись, она почувствовала себя отдохнувшей, зная, что первая из трудностей – путешествие – была уже позади.

Она впервые оказалась за границей после потери зрения, и при этом она проделала такой огромный путь, чуть ли не через половину земного шара. Это вселяло в нее некоторую уверенность.

Вспоминая, с каким энтузиазмом Элиас описывал виноградники, Грейс поняла, что с нетерпением ждет момента, когда окажется там. Конечно, она не сможет увидеть этот прекрасный ландшафт, но она может слышать шум реки, которую ей описывал водитель, и чувствовать запах свежескошенной изумрудной травы. Она улыбнулась, убежденная в том, что, несмотря на все предстоящие проблемы, ей здесь понравится.

Его график был чудовищно напряженным: одна деловая поездка сменялась новой, но когда он увидел этот участок реки, то заметно расслабился.

«Словно посетил могилу давно уже погибших родителей», – решил про себя Начо.

Когда он впервые вернулся на виноградники, каждый дюйм знакомого пейзажа словно насмехался над ним, причиняя невыносимую боль. Но он продолжал приезжать, пока не победил своих внутренних демонов и не сделал достаточно, чтобы возродить виноградники.

Возможно, здесь, в тени Анд, он увидел перспективу и его недовольство жизнью может быть смыто потоком горной реки.

Он похлопал своего недавно объезженного коня по лоснящейся шее, пробормотав ему на ухо слова одобрения. Когда жеребец замер, прислушиваясь к голосу хозяина, Начо уже не впервые задумался о том, что предпочитает животных людям.

Когда жеребец стал агрессивно бить копытом землю, Начо подумал, что их обоих ждут перемены. Конь только что потерял свободу, в то время как Начо наконец обрел ее после нескольких лет опеки над братьями и сестрой. Но жизнь плейбоя оказалась не для него, и долгожданная свобода в скором времени разочаровала его. Тогда Начо вернулся в Аргентину, полный решимости превратить старые виноградники в ценный актив.

Припекающее солнце доставляло ему почти чувственное удовольствие после холодного Лондона, и это определенно подняло ему настроение. До тех пор, пока он не увидел собаку. Большой золотистый пес, без поводка и без сопровождения, справлял нужду под его виноградным кустом! И тогда он краем глаза уловил движение у берега реки. Полный ярости из-за этого вторжения, Начо пришпорил коня и на сумасшедшей скорости помчался к реке.

– Это частная собственность! – проревел он, остановив жеребца.

Грейс застыла, оцепенев от ужаса. Этот голос словно обдал ее потоком ледяного воздуха.

Она планировала первую встречу с Начо в спокойной деловой обстановке его офиса, а не под разъяренный стук подкованных копыт. Горячее дыхание коня касалось ее лица, и она чувствовала, что Начо смотрит на нее сверху. Его близость воскресила в ней воспоминания о нем в ту пору, когда ее мир еще не погрузился в темноту.

Неужели она сознательно искушала судьбу? Разве домоправительница не предупредила ее, что хозяин должен скоро вернуться? Разве она не упомянула о том, что он любит прокатиться верхом вдоль берега реки по возвращении домой?

Начо развернул фыркающего жеребца в нескольких дюймах позади девушки. Вопреки его ожиданиям, она не дрогнула. Она вообще не двигалась. Она стояла к нему спиной и просто его игнорировала. Ее собака показала больше эмоций, прижавшись к земле и оскалив зубы.

– Это частная собственность, – сурово повторил он. – А вы нарушаете ее границы.

– Я слышала тебя, Начо.

Когда девушка обернулась, проклятия уже готовы были сорваться с его языка. Когда он увидел, кто это… увидел эти глаза, взгляд которых был не сфокусирован… он понял, что знает ее.

Конечно, он знал ее. Но не такой.

– Грейс? – потрясенно спросил он.

– Конечно, Грейс, – с показной бравадой ответила она. – Разве Элиас не предупредил тебя по электронной почте, что я приеду?

– Мой секретарь говорил что-то об этом. – Он мучительно пытался подобрать нужные слова, но не мог. Он был зол на Элиаса за его очевидный обман, при этом он был просто раздавлен, увидев Грейс такой.

– И ты никак не можешь поверить, что вместо него приехала именно я, – сказала она. – В этом все дело?

– Почему именно ты, если Элиас является лучшим специалистом в своей области?

Грейс промолчала, и он более пристально взглянул на нее. Было странно рассматривать человека, который не мог видеть, как будто он воспользовался ее положением. За исключением мутноватых, несфокусированных глаз, Грейс почти не изменилась.

Он приметил Грейс на свадьбе Лусии, но, к своему сожалению, обнаружил, что она еще совсем незрелая и ужасно наивная.

– Мне очень жаль разочаровывать тебя, но я думала, что Элиас упоминал о том, что я работаю на него, когда ты был в Лондоне.

– Мы не касались этой темы, – резко ответил он. – С какой стати?

– Пожалуйста, не надо сердиться на Элиаса. Он прекрасно натренировал меня, и у него есть все основания доверять мои суждениям.

– И ты ожидаешь от меня того же? – спросил он.

Его конь нетерпеливо переступал копытами, словно почувствовав настроение хозяина. Грейс чувствовала его запах и горячее дыхание.

– Не могу поверить, что Элиас послал вместо себя юную девушку, хотя я ждал настоящего профессионала, – недовольно протянул Начо, глядя куда-то поверх ее головы.

– И ты недоумеваешь, что я вообще могу знать о хорошем вине, – ответила она, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

– Я недоумеваю, что ты вообще здесь делаешь! Ты почерпнула свои знания о вине в клубе, в котором работала? – презрительно предположил он.

Грейс вспомнила, что вино, которое там подавали, было одним из самых дешевых, как признался ей однажды сам Элиас.

– Это определенно какая-то ошибка, – настаивал Начо.

– Да нет тут никакой ошибки, – начала сердиться Грейс. – Уверяю тебя, я прекрасно обучена!

– Прямо как мой конь! – рассмеялся в ответ Начо.

Грейс стиснула зубы и сжала кулаки. Казалось, она хотела бы вышибить его из седла. Да, она злилась. И что с того? Но самое простое и очевидное решение – отправить ее ближайшим рейсом обратно – менял тот факт, что она была слепа. И она была лучшей подругой его сестры. Как он мог бороться с девушкой, которая сейчас безуспешно шарила рукой по земле в поисках собачьего поводка?

– Он слева от тебя, – нетерпеливо подсказал он.

– Спасибо, но Бадди сам найдет его для меня, – поджала губы Грейс, все еще злясь на него.

Последний раз Начо видел Грейс на свадьбе Лусии. Тогда он почувствовал, что между ними есть какая-то необъяснимая связь. Она конечно же изменилась с тех пор. Потому что ей пришлось измениться, понял он. Начо почувствовал, что Грейс снова пробудила в нем интерес.

– Я прекрасно осознаю, что мой приезд стал для тебя полной неожиданностью, Начо. – Грейс ловко застегнула поводок, пока пес смирно стоял рядом.

– Есть немного, – пришлось согласиться ему. – Что с тобой произошло, Грейс?

– Вирус. – Она слегка пожала плечами.

– Как долго ты собираешься пробыть здесь? – И прежде чем она успела ответить, он изложил свое видение ситуации: – Я полагаю, ты сделаешь несколько пометок, осмотришься и отправишь отчет Элиасу. Это не должно занять много времени. Не больше одного дня, так?

– Одного дня?! – воскликнула она. – Мне нужно сделать гораздо больше, чем несколько пометок!

Несмотря на возмущение из-за недомолвок Элиаса, главным чувством, которое испытал Начо, было смятение, когда Грейс повернулась к нему и он увидел, что прекрасные глаза Грейс пусты.

– Я привезла с собой ноутбук, клавиатура с шрифтом Брайля, – пояснила она как ни в чем не бывало. – И я планирую остаться здесь примерно на месяц.

– Месяц?! – взорвался он.

– Возможно, парой дней больше, – задумчиво произнесла она. – Не волнуйся, я квалифицированный сомелье с дипломом по виноделию…

– И каков же твой стаж? – резко спросил он.

«В какие, черт возьми, игры играет Элиас? Он обязан был отправить кого-то другого, чтобы оценивать мои вина!» – злился Начо.

Чувствуя нарастающий в хозяине гнев, жеребец начал нервно переступать копытами. Грейс пошла по тропинке, держа собаку на поводке.

– Ты не хочешь обуться?! – крикнул Начо ей вслед.

– Я не ребенок, Начо, – не оборачиваясь, ответила она и покачала босоножками, которые держала за ремешки на указательном пальце.

Она не могла позволить Начо увидеть, что нервы ее натянуты как струна и что она ни минуты больше не могла вынести его критики. Она просто должна вернуться в гостевой домик и собраться с мыслями. Она не ожидала, что снова почувствует то же волнение, оказавшись рядом с ним, но ничего не изменилось с момента их последней встречи.

Он ясно дал понять, что Грейс – последний человек, которого он хотел бы видеть в своем имении. Но она была здесь и не собиралась никуда уезжать, пока не сделает свою работу.

Они молчали. Грейс казалось, что Начо следит за ней, как охотник за добычей. Она спиной чувствовала, как он взглядом буквально прожигает ее насквозь, наполняя каждую ее клеточку возбуждением.

Она вспомнила его прикосновения и поцелуй на свадьбе и то, как отреагировало ее тело. Здравый смысл вовремя напомнил ей, что тогда она была юной и неопытной, в отличие от Начо, и любое продолжение приведет лишь к тому, что ее сердце окажется в конце концов разбитым.

Для Грейс любовь и секс были неразрывно связаны, в то время как Начо, если верить желтой прессе, был известным плейбоем и менял подружек как перчатки.

Но в одном он был прав. Если бы только она могла видеть!

Тропинка была каменистой, и Грейс остановилась, чтобы обуться.

– Пожалуйста, не надо, – как можно спокойнее сказала Грейс, услышав, что Начо собирается спешиться. – Бадди не даст мне упасть, – настаивала она.

Впервые за долгое время она снова ощущала себя обузой. Она не чувствовала себя настолько неуверенной, как сейчас, с тех пор, как ослепла. Грейс охватила паника. Она даже упустила момент, чтобы схватить Бадди за поводок.

– Пожалуйста, позволь мне… – резко произнес Начо.

Было слишком поздно говорить «нет», он уже спрыгнул на землю.

– Спасибо, но ты только запутаешь Бадди, – напряженно произнесла она, ощущая, как слегка покалывает кожу от его близости.

– Прошу прощения, – холодно ответил он. – Я понимаю, что твоя собака многое умеет, но сможет ли она поднять тебя, если ты упадешь?

– Бадди не дает мне упасть, – возразила она. – И мы отлично тут справляемся. Бадди, в коттедж.

Теперь Грейс шла, постепенно ускоряя шаг. Она боялась незнакомой местности, и она боялась Начо. Она услышала, что он снова сел в седло, и сейчас его конь практически дышал ей в затылок.

– Мы знаем, куда идти, – настаивала она, борясь с ощущением, что за ней кто-то охотится в темноте.

Она надеялась, что Начо заговорит, чтобы понять, где он находится. Как бы ей хотелось видеть сейчас его лицо и знать, о чем он думает. Что угодно, только не жалость! Этого она не вынесет. Она знала достаточно людей, которые общались с ней так, как будто у нее проблемы не только со зрением, но и с головой.

– Мы действительно можем дойти самостоятельно! – крикнула Грейс, ненавидя себя за то, что голос предательски дрогнул.

– Разве я не могу проявить немного гостеприимства? – поинтересовался он, удерживая коня на безопасном расстоянии от Грейс. – Пока ты в Аргентине, ты – моя гостья.

Пока она в Аргентине? Звучало не слишком оптимистично, как будто он имел в виду, что долго она здесь не пробудет. Плохие новости для Элиаса.

– Послушай, я должна извиниться, – сказала она, остановившись. – Я прекрасно понимаю, что мы начали не лучшим образом. Я хочу, чтобы ты знал, я действительно с нетерпением жду дегустации твоих вин. – Она стояла и слушала, снова стало очень тихо. – Элиас очень высокого мнения о них. – Она с облегчением вздохнула, услышав, что конь Начо сдвинулся с места и звякнули его поводья. – Мне жаль, если ты разочарован, что вместо Элиаса приехала я. И я понимаю, ты, должно быть, удивляешься…

– Удивляюсь чему, Грейс? – Он натянул поводья, остановив жеребца. – Элиас держал меня в полном неведении. Я чувствую себя обманутым. Что я должен думать, когда Элиас вместо себя посылает молодую неопытную девушку? И, откровенно говоря, я не представляю, как ты собираешься сделать эту работу.

Она вздрогнула от его резкости, и он тут же почувствовал себя подлецом, но на карту были поставлены рабочие места многих людей, и он не мог их подвести.

– Грейс, осторожно! – крикнул он, увидев, что она чуть не упала прямо в муравейник.

– Я никуда не иду, – спокойно ответила она, и собака уверенно вернула ее на тропинку.

– Ты почти упала!

– Но Бадди не дал мне упасть.

Он восхитился ее уверенностью в собаке и надеялся, что это не напрасно. Грейс уже не была той наивной девушкой, которую он встретил на свадьбе сестры. Это была женщина со стальным стержнем, и она заинтриговала его. А это сильно все усложняло.

– Как ты нашла дорогу к реке? – спросил он, пытаясь представить себя с завязанными глазами, в сопровождении одной только собаки.

– Бадди почуял воду. Он начал лаять, и я подумала, что после долгого путешествия нам обоим необходим свежий воздух.

– Не понимаю, почему сестра ничего не говорила мне о твоей болезни.

– Потому что я попросила ее не делать этого.

– Зачем делать из этого тайну? – с подозрением спросил он.

– Потому что я справляюсь с этим! Я не хочу, чтобы меня жалели из-за того, что я слепая. Не хочу, чтобы это повлияло на то, что обо мне думают люди.

– Мне кажется, ты чересчур оптимистично настроена, Грейс.

– Что ж, возможно, но мне не нужна опека, – отрезала она. – Я вполне могу сама о себе позаботиться.

– Ты не считаешь, что было бы тактично с твоей стороны заранее предупреждать людей, чтобы они были готовы?

– Готовы к чему? – хмыкнула она. – Это именно то, чего я не хочу! Почему я должна…

– Идти на компромисс? – договорил за нее Начо, натянув поводья, чтобы удержать коня на месте.

Жеребцу быстро надоело бездействие, и ему явно не нравилось то русло, которое принял разговор. Животные чувствуют смену настроения гораздо быстрее и острее, чем люди, и Начо был уверен, что страсти между ним и Грейс накаляются.

Он слишком хорошо знал, что страсть может погубить, и не собирался снова повторять ту же ошибку.

Глава 3

– Разумеется, компромисс – неотъемлемая часть твоей адаптации к новой ситуации, – настаивал Начо, следуя за Грейс вдоль берега реки.

Он мельком увидел выражение ее лица: она все еще сердилась. Ее мысли были почти осязаемы: «Что ты можешь знать об этом?» И впервые в жизни ему было нечего ответить.

– Почему я должна идти на компромисс? Для меня это сродни поражению.

– Грейс! Осторожно, ветка…

– Со мной все в порядке, – гордо ответила она, и собака плавно скорректировала траекторию ее движения так, что Грейс обошла большую, упавшую с дерева ветку.

Но она все еще не знала, что стоит слишком близко к крутому обрыву береговой линии и что она легко может упасть в бурную горную реку. Внезапный страх сковал Начо и вернул его в прошлое, к трагедии, которую он должен был предотвратить.

– Может, я и не могу увидеть реку, – сказала Грейс, словно прочтя его мысли, – но я ее слышу. И у меня есть Бадди, с ним я в безопасности.

– И ты считаешь, что не рискуешь свалиться в воду? – с сарказмом спросил он, в то время как ужасные воспоминания снова всплывали в его памяти. – Но даже если это вдруг произойдет, твой пес, разумеется, прыгнет следом и спасет тебя.

– Да, – твердо ответила она, проигнорировав сарказм в его голосе. – Бадди может гораздо больше, чем ты можешь себе представить.

У Начо было достаточно богатое воображение, и все же, пока Грейс находится здесь, он ответственен за нее.

– В следующий раз, когда надумаешь рискнуть своей жизнью, для начала позови меня.

Он стиснул челюсти, когда Грейс рассмеялась в ответ. Было бы лучше, если бы Грейс сразу ушла.

– Извини, если тебя шокирует моя самостоятельность. – Она гордо вскинула подбородок. – Ты предпочел бы, чтобы я заперлась в гостевом коттедже до твоего приезда?

– Если ты планируешь вести со мной дела, то тебе, во-первых, стоит быть немного вежливее, а во-вторых, сговорчивее.

– Сговорчивее? За кого ты меня принимаешь? Если ты подобным образом разговариваешь со всеми, не стоит удивляться, что с тобой не очень-то вежливы. Моя работа, насколько я ее понимаю, состоит в том, чтобы самостоятельно вынести суждение о твоем вине. Так что моя сговорчивость – последнее, что должно тебя беспокоить ради твоего успеха и успеха твоего бизнеса в целом.

У нее был на все готов ответ. Она очень изменилась во всех отношениях, кроме, пожалуй, одного: она была столь же привлекательной внешне, как и прежде.

– Тебе очень повезло с Элиасом, – заметил он.

– Да, – ответила она, впервые расслабившись за все время их разговора. – Он взял меня на работу, когда никто другой не рискнул бы. И он оплатил мое обучение.

Было интересно видеть, как она открывается. Хотя она, видимо, совсем недавно закончила обучение и явно не была экспертом того уровня, на который он рассчитывал.

– Я не понимаю, почему Элиас не был до конца откровенен со мной. Ему стоило всего лишь поднять трубку и объяснить, что он намеревается сделать.

– А ты бы позволил мне приехать, если бы был в курсе?

У него не было ответа на этот вопрос.

– И пожалуйста, не вини своего секретаря, – настаивала Грейс. – Ты, должно быть, уже был в самолете, когда Элиас отправил электронное письмо.

Его личный помощник звонил, но Начо почти его не слушал. Он встречался в Лондоне с одним из старых бизнес-партнеров отца. Он напомнил ему о тех временах, когда отец Начо колесил по всей Европе и во время его отсутствия старший сын был главой семьи.