Читать онлайн Волга. История главной реки России

Глава 1

Первые государства на Волге

Хазарский каганат, Волжская Булгария и русские княжества

Воды реки Атил [Волги] текут, ударяясь о подножия скал. Пруды наполняются рыбой И лягушками после ее разлива.

Махмуд ал-Кашгари[26]

Ни одна из территорий, о которых пойдет речь в этой главе, – Хазария, Булгария, Киевская Русь, русские княжества на севере современной европейской части России, – не была государством в нашем современном понимании. Их можно скорее охарактеризовать как нечетко очерченные географические регионы, в каждом из которых был правитель (или несколько правителей), поддержанный элитной армией и имевший возможность взимать дань с кочевых, полукочевых и оседлых народов, а также пошлины с местных и приезжих купцов. У этих «государств» были общими некоторые территории, поскольку никаких общепризнанных границ не существовало; некоторые подвластные народы (тюркские, славянские или финно-угорские), платившие им дань; своеобразной была и власть, распространяемая на другие территории. Например, Волжская Булгария и Киевская Русь продолжали платить дань Хазарскому каганату даже после того, как стали превосходить его по богатству и военной мощи.

Волга была одной из главных (если не самой главной) артерий товарооборота с юга на север и с востока на запад для всех этих «государств». Товары, которые перевозились по реке и продавались на ее берегах, были крайне ценными: мед, вино, меха, специи, рабы, оружие, серебряные монеты. Таможенные пошлины, поступавшие от торговцев по Волге и другим рекам и торговым путям, были важным источником дохода для Хазарии и Булгарии и средством укрепления авторитета их правителей. Волжская торговля и получаемые от нее доходы определили расположение столиц Хазарии и Булгарии и других крупных городов. Контакты и конфликты между правителями во многом были связаны с борьбой за контроль над торговлей по Волге. Города и поселения на Волге были местом встречи и взаимодействия людей разных национальностей и религий, что заложило основы и для будущих контактов и конфликтов.

Конечно, и до образования этих «государств» земли не пустовали. По степям современной Украины и юга России к востоку и западу от Волги шли миграции кочевников с востока примерно с 1000 года до нашей эры. Считается, что примерно до 370 года нашей эры здешние кочевники были в основном ираноязычными; затем их сменили тюркоязычные гунны. В IX веке еще одно тюркоязычное кочевое племя печенегов мигрировало на запад через Поволжье на земли к востоку от Днепра, откуда в течение всего следующего столетия угрожало как Хазарскому каганату, так и Киевской Руси. Кочевники были неграмотными, так что свидетельства об их деятельности оставили в основном их соседи – жертвы их набегов. Поэтому их по большей части изображали «нецивилизованными» варварами, бесцельно блуждающими по степям и безудержно убивающими, насилующими и берущими в рабство мирных оседлых жителей этих земель. На самом же деле кочевники были высокоорганизованными племенами. Они делились на кланы и кочевали в строгом соответствии с годичным циклом, чтобы их стада овец (и табуны лошадей) в любое время года могли иметь доступ к обильным пастбищам. Набеги же не были ни случайными, ни постоянными: их целью было заполучить только что собранный урожай или ценности (в том числе рабов), которые можно было бы продать или оставить у себя[27]. Более того, археологические раскопки доказали, что в кочевых культурах было много искусных ремесленников[28].

Большая часть южной России в период, о котором говорится в этой главе, была все еще заселена кочевыми и полукочевыми племенами, которые были ассимилированы Российской империей лишь во второй половине XVIII века. Можно говорить о противостоянии оседлых и кочевых народов, леса и степи, которое так никогда и не завершилось в мире русских степей.

Хазария, также известная как Хазарский каганат, существовала примерно с 650 года до конца X века. Она тянулась от Аральского моря на востоке до Днепра на западе, от Северного Кавказа на юге до поволжского Болгара на севере (примерно в 190 километрах к югу по трассе от современной Казани). Во время своего расцвета Хазария включала Киев и большую часть территории современной Восточной Украины, а также широкую полосу южнорусских степей. По сути Хазария представляла собой буферную зону между Византийской империей на западе и мусульманскими государствами на востоке (на Северном Кавказе и в Персии).

Волга была душой и сердцем Хазарии. Она протекала через самый центр государства, а его столица примерно с 750 по 965 год называлась Итиль (или Атил). Этот город располагался на обоих берегах Волги, к северу от дельты – об этом можно говорить с уверенностью, хотя предполагаемое расположение Итиля нельзя определить абсолютно точно, так как его руины погребены под илом дельты Волги. Итиль переводится как «большая река»: это тюркское название как самой Волги, так и столицы Хазарии.

2. Хазария

Происхождение хазар продолжает вызывать вопросы, в особенности из-за отсутствия памятников хазарского языка. Правитель-каган и правящая элита говорили на одном из тюркских языков, а в состав Хазарии входили обширные территории, заселенные кочевыми и полукочевыми племенами, которые тоже почти наверняка разговаривали главным образом на различных тюркских языках. Не знаем мы и того, как хазары выглядели, хотя арабские источники, на которые мы полагаемся в этом вопросе в первую очередь, сообщают о разнице между так называемыми «белыми хазарами», то есть правящей кастой, и «черными хазарами» – подданными. Первых обычно называют «светлыми и красивыми», а представителей подчиненной расы – смуглыми, «черными, как индусы»[29].

Не так много известно нам и о том, как функционировало хазарское общество. Мы знаем, что в Хазарии было два правителя, что типично для организации кочевников: один царь, старший, или великий, командовал армией; другой, рангом младше, занимался в основном религиозными и сакральными делами. Со слов Ибн-Фадлана – арабского путешественника, посланного в конце X века с дипломатической миссией к волжским булгарам багдадским халифом Муктадиром, – мы знаем, что похороны великого царя хазар сопровождались сложными ритуалами, причем большую роль в церемонии играла Волга: «И обычай (правило) (касательно) большего царя тот, что если он умрет, то строится для него большой двор, в котором (имеются) двадцать домов, и вырывается для него (хакана) в каждом из домов его (этого двора) могила… А под этим двором и этой могилой (?) есть большая река, которая течет, и они помещают (проводят) эту реку над этой могилой…»[30]

В стране существовала землевладельческая элита – знать, происходящая из девяти племен или кланов, чьи владения располагались в южных степях. На пике могущества Хазарии ее правитель располагал армией в 7–12 тысяч человек, причем эту цифру можно было удвоить или даже утроить, призвав дружины представителей знати. Хазарские купцы в основном жили в Итиле (подробнее об этом будет рассказано ниже), торговали по всей Волге и на сухопутных путях с юга и востока в Восточную Европу через современную европейскую часть России.

В Итиле была установлена хорошо организованная фискальная и правовая система. Торговцы, передвигавшиеся в пределах Хазарии по Волге или сухим путем, платили существенные пошлины деньгами или натурой (шкурами, медом, серебром или скотом). С подданных, включая русов и волжских булгар (об этом подробнее ниже), взималась дань. В середине IX века восточнославянские племена платили хазарам по беличьей шкуре с хозяйства[31]. Волжские булгары платили хазарам сходную дань вплоть до X века. Царь булгар платит «от каждого дома в его государстве – шкуру соболя»[32], сообщал в X веке Ибн-Фадлан.

Хазария была многоконфессиональным государством. Подданные исповедовали традиционные анимистские и шаманистские верования; по меньшей мере некоторые из них почитали бога неба Тенгри (эти верования получили название тенгрианства): поклонялись грому и молнии и приносили в жертву лошадей. Хазария была буферной зоной между двумя прозелитическими религиями: византийским христианством на западе и исламом на юге (на востоке были еще и буддисты, но свидетельств влияния буддизма на хазарских подданных немного). Нам известно, что в Итиле жили христианские, языческие, иудейские и мусульманские купцы, есть свидетельства того, что некоторые жители обращались в ислам.

Историки по большей части сходятся в том, что в начале IX века хазарские правители и знать приняли иудаизм[33]. В конце X века персидский путешественник и географ Ибн Руста писал: «Верховный глава их исповедует веру еврейскую; той же веры равным образом как Иша, так военачальники и вельможи, которые состоят при нем; прочие же хозары исповедуют религию, сходную с религией турок»[34].

Причина обращения доподлинно неизвестна, но возможно, что это был способ обеспечить независимость от христианской Византии на западе и исламских государств юга и ослабить давление тех, кто требовал обращения в христианство или ислам. Похоже, иудаизм был избран как религия книги, при этом не являющаяся верой соседних стран-соперников, мечтавших захватить хазарские земли[35]. Иудеи мигрировали в Хазарию с Балкан, из Крыма и из Армении на юге, в Итиле жили еврейские купцы. Нет никаких свидетельств того, что это обращение повлекло за собой принуждение к обращению в иудаизм и подданных. Согласно Ибн-Фадлану, в 922 году хазарский царь разрушил минарет мечети в отместку за разрушение синагоги с такими словами: «Если бы, право же, я не боялся, что в странах ислама не останется ни одной синагоги, которая не была бы разрушена, обязательно я разрушил бы мечеть»[36]. Помимо этого замечания, мы мало что знаем о взаимоотношениях между иудейской элитой и мусульманскими, христианскими и языческими подданными и купцами.

Основой экономики для большей части населения Хазарии служило скотоводство, главным образом пастбищное: держали овец, крупный рогатый скот и лошадей (как и, например, кочевники-печенеги). Это привело к тому, что Хазарию в основном изображали как чисто торговое государство, живущее лишь товарообменом по Волге и другим речным и сухопутным маршрутам. Это подчеркивается в следующем комментарии современника: «Хазарская страна не производит ничего, что можно было бы вывезти в другие земли, кроме рыбьего клея. Что же до рабов, меда, воска, бобровых и других шкур, то их в Хазарию ввозят»[37]. На самом деле сельскохозяйственные земли вокруг столицы Итиля были достаточно плодородны, чтобы обеспечить крупный город зерном, бараниной, медом, фруктами и вином. Рыболовство в Волге и менее крупных реках тоже было весьма развитым, рыбу продавали по всей Хазарии и за ее пределы. Хазарская армия была конной, так что продажа лошадей, в том числе на экспорт, была тоже налажена неплохо. Археологи обнаружили сельскохозяйственные инструменты для пахоты, сбора урожая и молотьбы, а также керамику и ювелирные изделия.

Однако именно транзитная торговля по Волге и различным сухопутным маршрутам обеспечивала Хазарии процветание – не в последнюю очередь благодаря таможенным пошлинам, которые взимались с торговавших здесь купцов. Пошлины брали со всех кораблей, перевозивших товары[38]. Караваны из Китая и Персии тянулись в Итиль, груженные тканями, шелками, корицей и другими специями. Товары шли вниз и вверх по Волге и через Русь, от Балтийского до Каспийского моря. В исламском мире высоко ценились меха. Они поступали с севера европейской части России и из Сибири, перевозились по Оке и Волге и продавались в Итиле на восток и юг. Особенно хазарским правителям нравились лисьи шкуры, но на кафтаны и шляпы хазарская знать охотно брала и соболиные, и куньи. Работорговля тоже имела огромное значение: в Итиле русы продавали рабов-славян, главным образом язычников, и их покупали как домашних служителей, работников или воинов[39]. Торговый путь по Волге в Итиль был источником хазарских богатств; он был их конкурентным преимуществом по сравнению с другими государствами, но впоследствии, как мы увидим, привел к упадку и поражению Хазарии.

Волга была и главным путем попадания исламских серебряных монет на север, на Русь. Меха, которые привозили с севера русские купцы, в Итиле продавались за серебро[40]. Изучение погребений на севере европейской части России и в Балтии показало, что серебряные монеты появились в этом регионе около 800 года. По большей части они имели хазарское и персидское (а не среднеазиатское) происхождение и, таким образом, завозились с севера на юг через Кавказские горы и Каспийское море, а затем вверх по Волге – из Хазарии в северорусские города и поселения. Серебряными монетами русы платили дань хазарам[41]. Анализ торговых путей по монетным кладам в погребениях – дело непростое; например, не всегда ясно, как долго монеты находились в собственности усопшего до того, как их поместили в погребение. Тем не менее само количество монет, находимых в погребениях, показывает, что торговля была активной. Предполагается, что с юга на север Европы по Волге – через хазар и волжских булгар – попадали сотни тысяч серебряных монет.

Столица Хазарии Итиль со временем превратилась в крупный многонациональный и многоконфессиональный город, важный торговый и политический центр. Ибн-Фадлан так писал о нем: «У царя хазар (есть) огромный город на реке Атиль [Волге]. Он состоит из двух частей (сторон, «концов») – в одной из этих двух частей (живут) мусульмане, а в другой части – царь и его приближенные»[42]. В западной части города жили царь хазар, знатная элита, здесь же находились административные учреждения – суды и казначейство. Торговцы селились в восточной части: среди них были мусульмане, христиане, иудеи и язычники, они приезжали из Персии, Средней Азии, с Кавказа, из Византии, Волжской Булгарии и Киевской Руси, а также с севера современной европейской части России. В главном суде по торговым делам в Итиле работали семеро судей: двое разбирали дела мусульман, двое – иудеев, двое – христиан, один – язычников. Для обслуживания хазарской элиты и царя требовались таможенники, судебные клерки и слуги. Общее население города подсчитать невозможно, но утверждалось, что мусульман там жило около 10 тысяч, так что всего горожан должно было быть несколько десятков тысяч[43]. В городе было около 30 мечетей, а также религиозные школы, базары и общественные бани[44].

Купцы хазарского происхождения тоже играли значительную роль в торговле – как в самом Итиле, так и в товарообороте по Волге: на своих судах они добирались вверх до самой Волжской Булгарии. В 943 году арабский путешественник и историк аль-Масуди записал:

«У хазар есть суда, на них они плывут по реке вверх от своего города [Итиля], которая впадает в большую реку [Волгу]… Река, текущая из земли булкар [булгар], несет суда обоих царств… Хвосты черных и красных лисиц… ввозятся из их страны… Черный мех носят арабские и другие цари, которые ценят его больше, чем соболиный, горностаевый и другие похожие меха… Верхние пределы реки хазар [Волги] через один из своих рукавов сообщаются с заливом Понта [Черным морем, но здесь, возможно, имеется в виду Азовское море], также именуемого Русским морем, потому что русы единственные плавают по нему, так как живут на его берегах. Это огромный языческий народ, живущий без власти и писаного закона. Многие из их купцов торгуют с булкарами»[45].

Булгары имели собственное государство (оно известно как Булгария, или Волжская Булгария), но подчинялись хазарам и платили им дань вплоть до разрушения Итиля русами в конце X века. Булгары почти наверняка были тюркскими племенами и изначально жили в Северном Причерноморье. Первое государство булгар – Великая Болгария[46] – было разрушено хазарами в 668 году. После этого булгары переселились на северо-восток и в VIII веке пришли на территорию Среднего Поволжья к югу от современной Казани.

Среди коренного населения земель, занятых булгарами, почти наверняка преобладали финно-угорские племена (предки современных марийцев и удмуртов; более подробно о них см. в главе 3). Надписи, найденные археологами в булгарских землях, сделаны на арабском (Волжская Булгария приняла со временем ислам), но содержат слова на тюркских языках, в том числе родственные современным чувашским[47]. Сейчас как чуваши, так и волжские татары возводят свою родословную к Волжской Булгарии.

В 922 году элита булгар приняла ислам. Тогдашний правитель булгар Алмуш запросил наставлений в религии у багдадского халифа Муктадира (годы правления 908–932), поэтому Ибн-Фадлан был отправлен секретарем миссии к булгарскому царю. Главным образом благодаря его запискам – а также записям других арабских и персидских путешественников и ученых – мы вообще что-то знаем о булгарском государстве. Ибн-Фадлан, который должен был получить аудиенцию у царя булгар, отметил его чрезвычайно высокое положение в булгарском обществе. Согласно его запискам, все болгары «носят (особые) шапки», которые должны снимать в присутствии правителя[48]. Хотя царь и элита обратились в ислам, обычные подданные в массе своей сохранили шаманистские верования, напоминавшие хазарские, а следовательно, родственные (или типологически подобные) тенгрианству. Археологи находили в погребениях на территории Волжской Булгарии языческие символы. Официальное принятие ислама сказалось на культуре элиты, в особенности городской и правовой, а также на обычаях людей и их образе жизни. Волжская Булгария была частью большого исламского мира[49].

Ибн Руста в конце X века так описывал булгар: «Живут болгаре на берегу реки, которая впадает в море Хазарское (Каспийское) и прозывается Итиль (Волгою)… Хазаре ведут торг с болгарами; равным образом и Русь привозит к ним свои товары. Все из них (т. е. руссов), которые живут по обоим берегам помянутой реки, везут к ним (т. е. болгарам) товары свои, как то: меха собольи, горностаевые, беличьи и другие… Большая часть их исповедует ислам, и есть в селениях их мечети и начальные училища с муэдзинами и имамами… Одежда их похожа на мусульманскую; равным образом и кладбища их как у мусульман. Главное богатство их составляет куний мех»[50].

Процветанием и самим своим длительным существованием государство волжских булгар было обязано торговле, которая не пострадала даже от конкуренции с Русью (об этом см. ниже). Средоточием этой торговли была Волга. Все булгарское государство являло собой огромный рынок. Как в Хазарии скапливались товары с востока, юга и севера, так и булгары сумели стать посредниками между Русью на севере и государствами на востоке (мусульманская Средняя Азия и Китай) и юге (хазарские и мусульманские купцы, а также Персия и Индия). Из Средней Азии в столицу Волжской Булгарии и другие города страны прибывали караваны из Средней Азии (в ходе раскопок найдены были кости верблюдов). «Караваны уходят отсюда постоянно», – писал современник[51]. В Волжской Булгарии существовало армянское землячество: здесь были найдены фрагменты армянских тканей и надписи на армянском языке[52]. Булгарские купцы тоже ездили в другие страны со своими товарами: в XI веке они бывали в древнерусском Владимиро-Суздальском княжестве. В ходе торговли важнейшую роль играла Волга, хотя существовал и альтернативный маршрут по Оке (которая впадает в Волгу у современного Нижнего Новгорода).

Разнообразие товаров, которые можно было найти в Болгаре, было даже выше, чем в Хазарии. Современник даже предпринял попытку перечислить их полностью: «Соболя, белый мех [особый мех для отделки парадного платья], горностаи, степные звери, куницы, бобры, пятнистые зайцы, козы [имеются в виду шкуры], а также воск, стрелы, березовая кора, высокие меховые шапки, рыбий клей, рыбий зуб [возможно, моржовые бивни], бобровая струя [выделения бобра, используемые в медицине и парфюмерии], выделанные лошадиные шкуры, мед. Орехи, соколы, клинки, броня, древесина, славянские рабы, овцы и крупный рогатый скот»[53].

Город Болгар и Волжская Булгария представляли собой один огромный рынок, и благодаря этой торговле в X–XI веках государство нажило огромные богатства. Особенным спросом пользовались мед, воск и зерно, вывозившиеся из булгарских земель; драгоценные меха, соколы и мамонтовые бивни с севера и из Сибири; а также военнопленные, которых привозили на продажу в рабство русы и другие народы. В X веке Болгар стал крупнейшим в Европе рынком меха. В захоронениях в Финляндии и Швеции найдены клинки и палки с особым узором, которые, как считается, либо сделаны в Болгаре, либо попали через Болгар из Персии по Волге[54]. В середине XII века персидский ученый и путешественник Абу Хамид писал:

«И привозят люди [булгары] мечи из стран ислама, которые делают в Зенджане, и Абхаре, и Тебризе, и Исфахане, в виде клинков, не приделывая рукоять и без украшений, одно только железо, как оно выходит из огня. И закаляют эти мечи крепкой закалкой, так что если подвесить меч на нитку и ударить ногтем или чем-нибудь железным или деревянным, то будет долго слышен звон… А эти мечи, которые привозят из стран ислама в Булгар, приносят большую прибыль. Затем булгарцы везут их в Вису, где водятся бобры… и [ее жители] покупают их за соболиные шкуры, и за невольниц и невольников»[55].

На руинах Болгара нашли бисер из Египта и Сирии[56]; украшения из Индии, датируемые XI–XIII веками; керамику и посуду с Кавказа[57]. На территории Волжской Булгарии были и плодородные черноземные земли, так что булгары выращивали злаки – пшеницу, рожь и овес. В XI–XII веках часто случался неурожай, и булгары экспортировали зерно на Русь[58]. Булгарские товары попадали в Новгород (на северо-западе современной европейской части России), Киев и Суздаль (город к востоку от Москвы)[59]. Русские товары, включая иконы и церковную утварь, тоже прибывали в Болгар с севера и продавались здесь на юг и восток[60].

Обмен товаров на серебряные монеты, как мы уже видели, имел огромное значение для Руси. Волжская Булгария, как и Хазария, исправно платила серебряными монетами за меха и рабов, а со временем превзошла хазар по экономическому благополучию и влиянию. К X веку Волжская Булгария начала чеканить собственные серебряные монеты с именами булгарских правителей на одной стороне: эту идею они переняли у арабов. С этого времени булгары уже не зависели от экспорта монет из Средней Азии и Персии[61]. Это усилило позиции Волжской Булгарии в торговле с Русью и сделало булгар первым народом на территории современной европейской части России, чеканившим собственную монету. Булгарские монеты находят в погребениях во многих современных российских городах: в Твери (город на Волге к северу от Москвы), в Пскове на северо-западе России, а также на территории Украины, Беларуси, Польши, Финляндии, Дании, Швеции и Норвегии[62]. Волжская Булгария стала основным экспортером серебряных монет в русские княжества, и этот экспорт в X веке существенно превосходил соответствующий хазарский экспорт в IX веке[63]. Такой сдвиг влияния, впрочем, отражал еще и рост важности Руси и северорусских княжеств. Приток монет из Булгарии на Русь не прекращался в течение XI–XII веков.

В Волжской Булгарии существовала развитая городская культура: здесь были мечети, медресе, гостиные дворы, бани и системы ирригации. Крупнейшим городом был Болгар, но существовали и другие: Биляр, Сувар и Ошель. Всего археологи раскопали на территории бывшей Волжской Булгарии более 140 поселений. К началу XIX века путешественники и ученые, посетившие руины Болгара, отмечали наличие здесь развалин дворца, мечетей, нескольких царских мавзолеев и высоких башен (почти наверняка минаретов), что свидетельствовало о важности и богатстве столицы Волжской Булгарии. На планах и рисунках этого периода можно увидеть ныне уже исчезнувшие памятники[64]. Город располагался на возвышенности над Волгой и был хорошо укреплен[65]. Стены огораживали значительную площадь, есть свидетельства существования и других небольших поселений вокруг города. В 1930-е годы советские археологи проводили на месте исторического Болгара масштабные раскопки. Судя по их результатам, население Болгара вместе с прилегающими деревнями составляло от 10 до 20 тысяч человек[66].

Раскопки помогли установить местонахождение и других булгарских городов, а также типы построенных там когда-то мечетей, гостиных дворов и других зданий. Многие из этих поселений тоже имели укрепления и находились на возвышенности для удобства обороны. В Биляре во время раскопок в начале 1970-х годов было обнаружено большое сооружение со складами, кухнями, столовой, теплым полом и небольшой мечетью. Все указывает на то, что это был караван-сарай для мусульманских (но, возможно, и не только) купцов[67]. Находки весов и гирек не только в Болгаре и Биляре, но и в небольших поселениях показывают, что активную торговлю вели и последние.

Болгар был также художественным и культурным центром: археологические находки свидетельствуют о том, что местные ремесленники, помимо прочего, искусно выделывали кожу и занимались косторезным делом, производили сложные керамические изделия, изящные и элегантные ожерелья, кольца, броши и амулеты из серебра и других металлов. Все эти изделия выставлены в прекрасном музее в Болгаре[68]. Богато украшенные наконечники копий, клинки и ножны, найденные в Скандинавии, как считается, произведены в Биляре и других городах Волжской Булгарии. Керамические изделия, созданные на гончарном круге (в том числе одна амфора), найдены в Биляре и других городах, что свидетельствует о значительном развитии этого ремесла[69]. В булгарские города ввозились и предметы роскоши: во время раскопок руин мечети в Биляре в 1974 году были найдены бисер, янтарь и серебряные монеты, а также глазурованная керамика иранского, северорусского, среднеазиатского и византийского происхождения[70].

Кто же были эти русы, которые так активно торговали с булгарами и хазарами и которые, согласно аль-Масуди, представляли собой «огромный языческий народ, живущий без власти и писаного закона»? Ответить на этот вопрос не так просто, поскольку этнические истоки русов давно вызывают споры, связанные с образованием современных России и Украины. Так называемая «норманская» теория утверждает, что русы – это скандинавы (скорее всего, шведы), проникшие на территорию современной России с Балтийского моря по Волге и другим торговым путям. «Повесть временных лет», составленная около 1113 года, но сохранившаяся только в более поздних списках, утверждает, что русы явились с Балтийского моря. Поэтому они считаются викингами (викингами-русами, русскими викингами) – на Руси их называли варягами. Само название «русь», возможно, происходит из шведского или финского языка (финны называют шведов словом Ruotsi – от старонорвежского «гребцы»)[71]. «Норманская» теория вызывала серьезные возражения у русских и советских ученых, поскольку, как будет показано ниже, из этой группы людей появилась первая правящая династия тех княжеств, которые положили начало современной России и Украине (кроме того, от слова «русы» произошли слова «русские» и «Россия»). Эту теорию русские ученые сочли возмутительной еще в XVIII веке, когда она была впервые сформулирована научно (тем более что впервые по этому вопросу в Российской академии наук в 1749 году выступили этнические немцы[72]), поскольку тем самым предполагалось, что восточные славяне (русские, украинцы и белорусы) пригласили скандинавов править ими и создавать будущие славянские государства (современные Россию, Украину и Беларусь); грубо говоря, таким образом утверждалось, что наследники норманнов (скандинавов) приспособлены для власти, а славяне – нет.

Археологические и лингвистические свидетельства подтверждают, что высокопоставленные русы, встречавшиеся на Волге с хазарами и булгарами, были по происхождению скандинавами, но они очень быстро ассимилировались с коренным восточнославянским населением (как произошло с викингами и в Западной Европе – например, в Великобритании и Ирландии). Один историк так выразился по этому поводу: «В 839 году русы были шведами; в 1043 году русы были славянами»[73].

Нам известно, что шведские поселенцы (викинги) появились на берегах Ладожского озера к востоку от современного Санкт-Петербурга, вероятно, в середине VIII века. Раскопки в современной Старой Ладоге на реке Волхов близ Ладожского озера показали, что с середины VIII по середину X века здесь располагалось важное торговое поселение. Среди находок – серебряные монеты, бисер, украшения, гребни, инструменты для работы по дереву и металлу, а также обувь[74]. Возможным оказалось воссоздать планировку деревянных домов в этом поселении: она оказалась сходной с домами викингов в Скандинавии. В других городищах на севере России, на побережье Балтийского моря и на Волге тоже обнаруживались объекты шведского происхождения, изготовленные в VIII – начале XI века.

Что побуждало викингов-русов продвигаться так далеко, причем нередко в сложных природных условиях, от своих домов в Швеции и Норвегии? Обычно считается, что именно невероятная привлекательность волжского торгового пути гнала этих поселенцев в лесистые и болотистые земли севера России, а места поселений выбирались исходя из удобства речных путей, как поступали викинги и в других частях Европы и в Исландии[75]. Торговля приводила к контактам и конфликтам с другими народами, торговля была причиной, по которой русы установили отношения с хазарами и булгарами. Как мы уже видели, русы обменивали меха и рабов на серебряные монеты, мед и оружие[76].

Как и в случае с хазарами и болгарами, первое описание русов на Волге сделал Ибн-Фадлан, видевший их там во время своей миссии в Болгаре:

«Я видел русов, когда они прибыли по своим торговым делам и расположились (высадились) на реке Атиль [Волге]. И я не видел (людей) с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, румяны, красны. Они не носят ни курток, ни хафтанов, но носит какой-либо муж из их числа кису[77], которой он покрывает один свой бок, причем одна из его рук выходит из нее. С каждым из них (имеется) секира, и меч, и нож, и он (никогда) не расстается с тем, о чем мы (сейчас) упомянули».

Восхищение, с которым Ибн-Фадлан отнесся к физическим кондициям русов, умерялось традиционными мусульманскими предрассудками по отношению к язычникам, которых он счел нечистыми и примитивными:

«Они грязнейшие из тварей Аллаха – (они) не очищаются от испражнений, ни от мочи, и не омываются от половой нечистоты и не моют своих рук после еды, но они как блуждающие ослы… И вот один (из них) сочетается со своей девушкой, а товарищ его смотрит на него»[78].

Он также отметил, что они приносят дары деревянным идолам, совершают жертвоприношения животных, а после смерти важного человека погребают с ним молодых рабынь.

Так или иначе, в описании Ибн-Фадлана можно прочесть, что у русов были искусные ремесленники, которые умели изготавливать ювелирные изделия и оружие; что они вели активную торговлю и были свирепыми воинами; но прежде всего – что они умели строить корабли, которые могли ходить по Волге и другим рекам (не будем забывать, что викинги пересекали даже Атлантический океан), и сооружать и защищать поселения на берегах рек. Плавание по Волге, как мы увидим, было делом непростым даже в XVIII–XIX веках (см. главу 10); климат региона тоже не был особенно благоприятным, так что только благодаря выдающимся навыкам кораблестроения и навигации им удалось осесть по всей длине Волги – с севера и до Каспийского моря – и укрепить свои позиции на реке.

Ибн-Фадлан также отмечает, что у русов был царь с избранной дружиной из 400 мужей, причем царя он называет тем же титулом «хакан», что и царей хазар. Судя по всему, кое-какая политическая организация, состоящая из правителя и военной элиты, существовала у викингов с первой трети IX века, когда они начали отправлять послов в Константинополь; последующие замечания Ибн-Фадлана это подтверждают.

Ибн Руста в начале X века изображает русов похожим образом:

«Русь имеет царя… Они производит набеги на славян; подъезжают к ним на кораблях, выходят на берег и полонят народ, который отправляют потом в Хазеран [рынок рабов в Итиле] и к болгарам и продают там. Пашен русь не имеет и питается лишь тем, что добывает в земле славян… Руси мужественны и храбры. Когда они нападают на другой народ, то не отстают, пока не уничтожат его всего. Женщинами побежденных сами пользуются, а мужчин обращают в рабство. Ростом они высоки, красивы собою и смелы в нападениях»[79].

Ибн Руста отмечал также, что русы живут «на острове, окруженном озером», причем «покрыт он лесами и болотами; нездоров и сыр до того, что стоит наступить ногою на землю, и она уже трясется, по причине (рыхлости от) обилия в ней воды»[80]. Эту информацию он, разумеется, от кого-то услышал, но на статус «столицы» русов может претендовать несколько скандинавских поселений на севере России, каждое из которых имело доступ к Волге и/или другим рекам. Весьма вероятный кандидат – Рюриково городище, расположенное на холме над тремя реками (то есть фактически напоминающее остров), важнейшая из которых, Волхов, вытекает из озера Ильмень. Археологические раскопки показывают, что это поселение имело мощные укрепления (в отличие от Старой Ладоги) и было важным центром торговли. Другой кандидат – Сарское городище на реке Которосль, которая впадает в Волгу в пределах современного Ярославля на Верхней Волге[81]. В оба этих поселения поступали с севера меха, которые можно было обменять на серебряные монеты. Ясно, однако, что русы перешли от разрозненных или временных поселений по берегам рек к строительству более-менее постоянных баз на территории современной европейской части России. Вероятно, к середине IX века они наложили дань на местные славянские и финские племена. К тому времени они уже активно беспокоили хазар и булгар, заявляя свои права на важный торговый путь.

Волга была не единственной жизненно важной для русов речной артерией. Они плавали вниз по Дону и Днепру и, как считается, около 860 года достигли Киева, откуда стали совершать набеги на хазар (а также на степняков-печенегов и даже на сам Константинополь). Присутствие русов в Поднепровье неизбежно привело их к столкновению с хазарами. В VII–VIII веках Хазария уже несколько раз воевала с мусульманами-арабами на Северном Кавказе. В этот ранний период Хазария по сути защищала южные границы поселений русов в Поднепровье, в какой-то мере контролируя набеги кочевников, в том числе и печенегов. К концу IX века династия Рюриковичей, имевшая шведское, варяжское происхождение, основала государство, известное ныне как Киевская Русь, со столицей в Киеве. Этот город некогда был хазарским форпостом и платил хазарам дань, но в конце IX века был взят русами во главе с новгородским князем Олегом – членом династии Рюриковичей. В период своего расцвета в середине XI века Киевская Русь простиралась от Балтийского до Черного моря.

Мы уже говорили, что ни один из регионов, о которых идет речь в этой главе, нельзя считать государством в современном понимании этого слова. Киевская Русь по сути являлась федерацией славянских и финских племен, собранной воедино династией Рюриковичей. Великокняжеский киевский престол не передавался от отца к сыну: права на него мог заявить любой старший член дома Рюриковичей. Власть передавалась не в соответствии с современным пониманием права наследования и легитимности: ее распределяли и перераспределяли между группой родственников[82]. Само название Киевская Русь имеет позднее происхождение. В то время все земли, составлявшие Киевскую Русь, в обиходе назывались «землями русов»[83]; лишь в XIX веке русские историки ввели термин «Киевская Русь» для обозначения того периода, когда центром власти был Киев (в отличие от более позднего превосходства Москвы и московитов, о котором пойдет речь в следующей главе).

Ясно, однако, что со временем Киевская Русь стала очень богатым государством, и в основе этого богатства лежала торговля. Киев занимал выгодное положение для контроля речного пути по Днепру, которым можно было попасть в Каспийское море (через Хазарию) и Византию. Киевская Русь включала также новгородские земли на северо-западе европейской части России, что давало контроль над путем с Волги через Волхов в Балтийское море. Как и Хазария и Волжская Булгария ранее, Киевская Русь стала перекрестком торговых путей с востока на запад и с севера на юг. Киев и Новгород росли в размерах и богатели; на пике процветания население Новгорода составляло порядка 25–30 тысяч человек, а Киева – 30–40 тысяч[84].

В 988 году великий князь киевский Владимир принял греческое православное христианство, что в культурном смысле связало Киевскую Русь с Византией и в то же время отодвинуло от исламской Волжской Булгарии и иудейско-исламской Хазарии. Христианство со временем приняли все славяне в Киевской Руси (хотя на дальних рубежах государства сохраняло позиции язычество). К середине XI века Киев был хорошо укрепленным городом с прекрасным княжеским дворцом, впечатляющим Софийским собором, монастырями, церквями и гостиными дворами. Город укрепился в качестве центра ремесел (здесь производили, среди прочего, стекло и керамику) и культурного центра восточного христианства.

В конце IX века Хазарии начала угрожать с севера Киевская Русь, а с юга – государства Северного Кавказа. В X веке, как мы уже видели, и Волжская Болгария превзошла в силе и влиянии Хазарию, хотя и продолжала платить ей дань. Для Хазарии наступил упадок; государство рушилось со всех сторон[85]. Противостояние между хазарами и русами было главным образом сосредоточено вокруг контроля над чрезвычайно прибыльным волжским торговым путем[86]. В 912 году русы атаковали Итиль со стороны реки, однако хазары отразили нападение и перебили русов – в количестве, как утверждается, около 30 тысяч[87]. На следующий год хазары закрыли для русов волжскую торговлю, что только побудило тех совершать набеги по реке вплоть до Каспийского моря в течение нескольких последующих десятилетий. В начале 960-х годов правитель хазар Иосиф так писал об угрозе со стороны русов: «Я охраняю устье реки и не пускаю русов, приходящих на кораблях, приходить морем, чтобы идти на исмаильтян, и [точно так же] всех врагов [их] на суше приходить к «Воротам». Я веду с ними войну. Если бы я их оставил [в покое] на один час, они уничтожили бы всю страну исмаильтян до Багдада и до страны…»[88]

Однако заявления Иосифа о том, что он в состоянии защитить свои земли, оказались чересчур оптимистичными. В 960-е годы русы напали на несколько хазарских городов и крепостей и разграбили их; сам Итиль был уничтожен в 968 или 969 году[89]. Город стерли с лица земли, на его месте не осталось, по словам современников, «ни виноградины, ни изюмины». Представители знати бежали, а подвластные жители стали подданными новых государств (или влились в состав последующих кочевых орд; см. следующую главу). Некогда процветавшие города еще просуществовали некоторое время, но уже в куда худших условиях. В конце X века арабский географ ал-Макдиси[90] так описывал Хазарию и Итиль: «Хазария – мрачная, отталкивающая земля, полная скота, меда и евреев… Итиль, большой столичный город, стоит на реке с тем же названием [Волге], которая впадает в озеро [Каспийское море]»[91]. Со временем от некогда могущественного государства остались только несколько топонимов и артефактов да руины.

К XI веку Киевская Русь стала более могущественным государством, чем Хазария. Династическая структура Киевской Руси приводила к регулярной борьбе за власть – по большей части между братьями и их дружинами: великий князь киевский боролся с князьями других русских княжеств (сам термин «княжество» уже современный; в описываемое время территории назывались просто «землями»: например, «Суздальская земля»)[92], в принципе ему подчинявшимися, включая Новгородское княжество на севере и Владимиро-Суздальское на северо-востоке.

В XII веке Владимиро-Суздальское княжество стало соперничать по влиянию с Киевским. Оно было идеально расположено для контроля над Волгой, поскольку включало верхневолжские города – Тверь, Кострому и Ярославль. Княжество установило контроль и за основными притоками Волги, включая Клязьму, соединявшую Оку (тоже крупный приток Волги) с Москвой, и Шексну, текущую в Волгу из Белого озера на северо-западе[93]. Кроме того, Владимиро-Суздальское княжество располагалось далеко от Киева, и контролировать его оттуда было трудно, если не невозможно. Владимиро-Суздальскому княжеству, возможно, удалось бы перехватить у Волжской Булгарии статус крупнейшего торгового перекрестка, если бы внимание правящих там князей не отвлекалось постоянно на соперничество с великими князьями киевскими. Между Волжской Булгарией и Владимиро-Суздальским княжеством в XII веке происходили постоянные конфликты. В 1152 году булгары напали на Ярославль в 250 километрах от Москвы. К тому времени и сами владимиро-суздальские войска систематически грабили города булгар, нападая с севера и запада. Булгарам пришлось перенести столицу дальше от Волги – из Болгара в Биляр, чтобы защититься от набегов по Волге. В 1184 году владимиро-суздальский князь[94] осадил Биляр, но не смог взять город.

Суть конфликтов между Владимиро-Суздальским княжеством и булгарами заключалась в контроле над Волгой, прежде всего в контроле над чрезвычайно прибыльной торговлей мехами и шкурами по обеим рекам[95]. Князья выказывали решительные намерения отодвинуть Волжскую Булгарию подальше от собственно Волги. Около 1152 года[96] на Волге была основана крепость Городец (в 50 км к северо-западу от современного Нижнего Новгорода) – именно для укрепления контроля над рекой с севера. В 1221 году владимиро-суздальский князь основал город Нижний Новгород на стрелке Волги и Оки, тем самым установив контроль над северной частью Волги, а следовательно, и над торговлей мехами[97].

Однако и болгарам, и славянам угрожал куда более серьезный враг. Эта угроза пришла с востока, и мощь ее стала очевидной лишь в начале XIII века, когда армии Батыя, внука Чингисхана, вторглись в земли восточных славян и булгар. Противостояние Золотой Орды (и ее наследников – Казанского и Астраханского ханств) и древнерусских княжеств – тема следующей главы.

Глава 2

Волга и завоевания

Орды, ханства и Москва

Эта река (Итиль, т. е. Волга), говорит он, размером в Нил (взятый) три раза и (даже) больше; по ней плавают большие суда и ездят к русским и славянам. Начало этой реки также в земле славян[98].

Египетский географ ал-Омари, XIV век

С XIII по середину XVI века Волга была эпицентром драматических событий, в ходе которых захватывались земли и возникали новые государственные образования. Люди с востока и севера приходили сюда воевать, управлять и селиться. Разграблялись города, опустошались или оставлялись деревни; в то же время появлялись другие крупные города, где процветало ремесло, продолжали развиваться торговые пути. В течение этого периода Волга сохраняла важное значение. Она оставалась крупнейшей торговой артерией на территории современной европейской части России, по ней перевозились товары с севера на юг и с юга на север, а также с востока в Европу. Административный контроль был тесно связан с этой торговлей, так что важнейшие города Золотой Орды, Казанского и Астраханского ханств располагались в Среднем и Нижнем Поволжье. На севере разгорелась борьба за ведущее положение между Московским и Тверским княжествами. Хотя Тверь находилась непосредственно в верховьях Волги, оба княжества были выгодно расположены в плане борьбы за контроль над волжской торговлей. К XVI веку победившая Москва контролировала Верхнее Поволжье вплоть до Нижнего Новгорода. Иван IV был решительно настроен подчинить все Поволжье – от истока до Каспийского моря, что и было достигнуто после завоевания Казанского и Астраханского ханств. После этого Волга полностью оказалась в составе будущей Российской империи. Началась новая эра.

В 1223 году войска Киевской Руси при поддержке кочевников-половцев (тюркского племени, родственного печенегам и поселившегося в Северном Причерноморье и на Волге на их месте) вступили в бой с монгольской армией на реке Калке на территории современной Донецкой области на востоке Украины[99]. Монголы разбили союзные войска и казнили многих русских князей. Однако монголы решили не идти дальше и вернулись в Среднюю Азию. В 1232 году они вернулись, напали на город Болгар, «поплениша и покориша многу Нижнюю землю Болгорскую и грады разориша»[100]. Через четыре года они вторглись вновь – на сей раз с войском, размер которого оценивается по-разному: от 25 до 140 тысяч человек. Под предводительством Батыя, внука Чингисхана, они завоевали Волжскую Булгарию и остались там. Болгар был взят в 1236 году, а Биляр и Сувар были разграблены. После этого войско Батыя обратило взгляд на города древнерусских княжеств: Рязань разграбили в 1237 году, Владимир (столицу Владимиро-Суздальского княжества) сожгли дотла в 1238-м; Киев взяли штурмом и уничтожили в 1240-м. Разграбили и все города Верхнего Поволжья: Городец, Кострому, Нижний Новгород, Ярославль, Углич и Тверь. Москва, в то время небольшой городок во Владимиро-Суздальском княжестве, была разграблена в 1238 году.

3. Золотая Орда и древнерусские княжества

В 1241 году монголы оказались на территории современной Венгрии. Затем они отступили на восток, но под их прямым или косвенным контролем оказались огромные территории на востоке Европы и в европейской части России. Монгольское нашествие не только оказало глубокое воздействие на покоренные земли и их население, но и сыграло значительную роль в развитии Московского княжества, которое постепенно выдвинулось на передний план среди всех русских княжеств. К середине XVI века Москва подчинила другие ключевые территории европейской части России и стала контролировать Волгу от истока до Каспийского моря.

Название Золотая Орда изначально относилось к западной части Монгольской империи. Когда после 1259 года империя распалась, Золотая Орда стала отдельным ханством. Термин «Золотая Орда» появляется в русских летописях с XVI века, хотя употребляются и названия «Кыпчакское ханство»[101] и «улус [царство] Джучи». Происхождение названия Золотая Орда не выяснено: по одной из версий, оно связано с цветом шатров монголов или их вождя – хана Батыя; по другой – с богатством хана; по третьей – гораздо более прозаичной – это выражение просто обозначало главный лагерь. Золотая Орда занимала значительную часть современной Российской Федерации: Западную Сибирь, Урал, юг европейской части России, а также часть Украины. Южными границами Золотой Орды служили берега Черного моря (включая Крым), Северный Кавказ и Каспийское море.

Волга имела огромное значение для торговой жизни всех этих регионов. Столицы Золотой Орды, Казанского и Астраханского ханств располагались на ее берегах.

Монгольские орды представляли собой довольно рыхлые образования, подчинявшиеся, однако, правителю – хану (или «царю», как его называют русские летописи), потомку Чингисхана (ум. в 1227). Его поддерживала военная элита монгольского и тюркского происхождения. Общество имело племенную организацию; племена, в свою очередь, делились на кланы. Орды наложили дань на завоеванные племена тюрков, славян и финно-угров (подробнее речь о них пойдет в следующей главе). Для этих народов повинности перед Золотой Ордой (и другими монгольскими ордами) во многом напоминали те, что были наложены ее предшественниками – Хазарией и Волжской Булгарией. Как и в Хазарии, подчиненные народы Орды имели иное этническое происхождение, чем хан и правящая элита, и часто исповедовали другую религию. Монголы сначала были шаманистами, но хан Золотой Орды Берке в какой-то момент своего правления (1257–1266) принял ислам. Однако ордынцы не предпринимали никаких попыток обратить в ислам восточных славян или финно-угорские племена Центральной и Северной России (равно как и буддистов на востоке). Таким образом, можно утверждать, что жизнь обычных людей – крестьян, охотников, рыбаков – в результате монгольского нашествия практически не поменялась; однако это значило бы преуменьшать значение управления. Большинство сельских жителей отдаленных, покрытых густым лесом районов современной европейской части России, да и более открытых южных степей сравнительно редко вступали в контакт с правящими элитами – и в описываемое время, и позже, пока на них не накладывались повинности. Эти повинности были в основном фискальными и военными, и их вовсе нельзя было назвать незначительными.

Орде платили дань московские, владимиро-суздальские и тверские князья, но и Хазария могла требовать дань от Волжской Булгарии, а вероятнее всего, что и от Киевской Руси. Но теперь князьям древнерусских княжеств нужно было с севера Руси ездить в Сарай или другие города Золотой Орды, чтобы получить формальное право, или ярлык, на княжение в собственных землях: таких требований Хазария никогда не накладывала ни на Киевскую Русь, ни на Волжскую Булгарию. Следующее описание середины XIII века показывает, что хан обладал исключительной властью при назначении русских князей и установил для этого соответствующую церемонию: «Егда прииде Ярослав [князь Владимирский, отец Александра Невского] во Орду, и хан прият его с честию, даде ему доспех и повеле обвестити его по чину на великое княжение. Коня же его повеле вести Володимеру Резанскому да Ивану Стародубскому, бывшим тогда во Орде. И августа месяца [1264 года] отпусти его с послом своим Жанибеком и с ярлыком на великое княжение»[102].

Из этого отрывка очевидно, что монголы управляли Россией, пусть и косвенно.

У монголов была «дурная репутация». И в народе, и в современных и позднейших русских летописях, на которые в значительной степени опираются историки, их изображали кровожадными чудовищами, уничтожающими все на своем пути, разрушающими до основания города и безжалостно убивающими всех жителей независимо от их пола и возраста. Утверждается, что с русских княжеств требовалась непомерная дань, которая подорвала финансы и экономику Северо-Западной Руси. Монголы считаются виновниками снижения численности населения и экономического упадка городов, разрушителями торговли и ремесла. Косвенным образом монголов винили и в том, что Московское княжество в своем развитии вынуждено было применять явно некрасивые методы: дескать, чтобы победить ханства, Москве пришлось усвоить некоторые черты общественной и политической организации монголов, в частности унаследовать от них идеологию и практику «восточного деспотизма»[103].

Нельзя отрицать, что военные успехи монголов привели к разграблению крупнейших городов Волжской Булгарии, Киевской Руси и других русских княжеств. Современники писали, что Киев «был град очень велик и многонаселен, а ныне обращен почти в ничто»[104]. В Коломне, городе к юго-востоку от Москвы, согласно русскому источнику, «не осталось открытых глаз, чтобы оплакать мертвых»[105]. После первой волны нашествия монголы, вероятно, установили режим террора и сурово казнили всех, кто пытался им воспротивиться. Разрушения и грабежи часто совершались в наказание, но иногда набеги были беспричинными: например, Нижний Новгород был разграблен и в 1377-м, и в 1378 году. В 1382 году, как утверждается, в результате карательного набега на Москву погибло около 24 тысяч человек[106]. Но монгольское нашествие не ограничивалось разрушением только городов севера и запада Руси. Монголы разграбили и Болгар на Волге, а земли Волжской Булгарии включили в состав Золотой Орды.

Однако некоторые города остались нетронутыми монгольскими набегами: например, Новгород, Тверь и сама Москва довольно быстро сумели вновь стать важными культурными и экономическими центрами[107]. Более того, русские князья часто заключали союзы с монголами, чтобы укрепить свое положение в ряду других князей: например, разграбление Москвы в 1382 году произошло из-за того, что другие, враждебно настроенные к московскому правителю князья, пришедшие в составе ордынского войска, убедили москвичей открыть ворота, дав ложное обещание, что их не тронут. Это был не единственный период грабежей городов на Волге и в других регионах России (набеги Стеньки Разина и Емельяна Пугачева по разрушительности не уступали монгольским, а с жуткими событиями ХХ века и вовсе ничто не сравнится).

Оценить влияние монголов на экономику довольно трудно. Киев так и не смог вернуть себе ведущие позиции в торговле во многом потому, что новые сухопутные торговые маршруты были проложены мимо него. Однако в землях Золотой Орды торговая и коммерческая деятельность продолжалась и даже становилась активнее, как мы увидим ниже. Болгар продолжал оставаться важным торговым городом на Волге. Сбор дани действительно стал тяжелым бременем для городов и деревень Руси, мятежи и убийства сборщиков дани показывают крайнюю степень отчаяния населения. В 1262 году Ярославль на верхней Волге стал одним из ряда городов, где произошли восстания против сборщиков дани[108]: убивали всех, кто выглядел «как мусульманин». Однако, судя по всему, дело было в конкретном ордынском сборщике: он только что обратился из христианства в ислам, «творяше хрестьяном велику досаду» и «кресту и святым церквам поругаяся»[109]. Так что, возможно, этот инцидент был исключением, вызванным провокационным поведением одного человека.

Организация и функционирование Золотой Орды тоже не заслуживают эпитетов «примитивные» и «нецивилизованные». На самом верху вокруг центрального совещательного органа сложилась бюрократическая структура, было учреждено казначейство с чиновником во главе[110]. Сами размеры ордынских земель требовали формирования административной структуры с региональными вождями, избираемыми из вождей клана, близких к хану и служащих в его войске. Для сбора и организации дани и урегулирования правовых вопросов появились свои механизмы, проводилась перепись населения. Золотая Орда могла сохранять непрямой контроль над русскими княжествами (назначая представителей, которые собирали дань и проводили набор в войска) и вмешиваться в их внутреннюю политику. С принятием ислама в Орде появились религиозные учреждения – мечети и медресе – и религиозная иерархия. Монголам обычно приписывается и создание первой почтовой системы, ведь им требовалось общаться на огромном расстоянии[111]. Они установили дипломатические отношения не только с русскими князьями, но и с Византией, Кавказом и Египтом.

Более того, Золотая Орда устанавливала торговые связи и строила для торговли города[112]. Столицей Золотой Орды был город Сарай[113] в Нижнем Поволжье, построенный рядом (а то и на том же месте) с бывшей столицей Хазарии Итилем (а затем перенесенный вверх по течению в 1340-е годы и ставший Новым Сараем[114]). Это был большой город, население которого в лучшие годы доходило до 75 тысяч. Таким образом, он превосходил по численности населения и сам Итиль, и Болгар в его бытность столицей Волжской Булгарии. Археологические раскопки показали, что по меньшей мере самые состоятельные жители Сарая одевались в шелка и другие дорогие ткани, а женщины носили искусно выполненные ювелирные изделия[115]. В Сарае были те же дома и инфраструктура, что и в любом большом мусульманском городе: акведуки, каналы с водой, дворцы, административные здания, мечети, медресе, магазины и караван-сараи. Город производил впечатление широкими улицами и богатыми кирпичными особняками. В Сарае процветало ремесло: работали со стеклом, кожей, керамикой, золотом и другими металлами. В городе чеканили собственную монету[116]. Хан, по словам современников, жил в роскоши и ел из серебряной и золотой посуды[117]. Здесь принимались дипломатические миссии от русских князей и зарубежных правителей.

Современники восторгались богатством и красотой города на Волге. Марокканский путешественник Ибн Баттута посетил его в начале XIV века и записал: «Город Сарай – один из красивейших городов, достигший чрезвычайной величины, на ровной земле, переполненной людьми, с красивыми базарами и широкими улицами… И все это сплошной ряд домов, где нет ни пустопорожних мест, ни садов. В нем тринадцать мечетей для соборной службы… В нем живут разные народы… Каждый народ живет в своем участке отдельно; там и базары их»[118].

Египетский географ ал-Омари сам в Сарае не бывал, но описывал его со слов других:

«…город Сарай построен Беркеханом на берегу Туранской реки (Итиля). Он (лежит) на солончаковой земле, без всяких стен. Место пребывания царя там большой дворец, на верхушке которого (находится) золотое новолуние, (весом) в два кынтаря египетских. Дворец окружают стены, башни да дома, в которых живут эмиры его. В этом дворце их зимние помещения»[119].

Торговля между Востоком и Западом продолжала процветать: через Сарай из Китая и Средней Азии в Европу поступали шелка (вверх по Волге они отправлялись на север), а из Персии и Индии по Каспийскому морю товары шли с юга на север. Сарай стал важным центром работорговли, приводили сюда и пленников. Новгородское и Московское княжества получали свою выгоду от торговли с Золотой Ордой по Волге, а затем Оке и Москве. С севера и северо-востока современной европейской части России в Сарай прибывали меха (дань часто взималась именно мехами, а не деньгами). Булгарские купцы даже активизировали торговлю мехами с Востоком в связи с тем, что новым монгольским хозяевам требовалось больше дани[120]. Среди других товаров, поступавших из Руси, были рыба, икра и соль. В XIV веке в Новгород продолжали попадать серебряные монеты с юга.

Обширная территория, которую Золотая Орда прямо или косвенно контролировала, благоприятствовала устойчивости торговых путей на севере европейской части России и в Прибалтике. Купцы поднимались от Сарая по Волге через русские княжества к балтийским портам. Есть записи о том, что в 1474 году 3200 купцов и 600 посланников съездили из Сарая в Москву, где продали местным жителям 40 тысяч лошадей[121]. В Сарае жило множество купцов из различных городов и стран – из Нижнего Новгорода и других волжских городов, а также из куда более отдаленных краев: Китая, Венгрии и Генуи[122]. Ибн Баттута, процитированный выше, отмечал, что среди купцов были и мусульмане (осетины, кипчаки, черкесы), и христиане (русские и греки).

Однако Монгольскую империю постоянно сотрясали споры претендентов на ханский престол. Во второй половине XIV века Золотая Орда пришла в упадок из-за почти постоянных междоусобных войн и многочисленных эпидемий. «Черная смерть» в 1340-е годы пронеслась через Астрахань и Сарай по дороге в Крым (в последующие столетия Волга тоже сыграет значительную роль в распространении эпидемий – см. главу 7). В 1364 году чума вновь пришла в Сарай, откуда поднялась по Волге до самого Нижнего Новгорода[123].

В 1380 году Орда была разбита московским князем Дмитрием Ивановичем в битве на Куликовом поле на реке Дон (на территории современной Тульской области к югу от Москвы)[124]. Это была первая в истории крупная победа над ордынцами, одержанная под предводительством русского князя, однако отношения Руси и Орды почти не изменились – во многом потому, что московские войска понесли в битве такой урон, что не смогли ни развить успех, ни предотвратить дальнейшие ордынские набеги (как мы уже писали, Москва была разорена в 1382 году)[125]. Однако хану пришлось отказаться от дальнейшей военной кампании на Руси, поскольку с востока на Орду напали войска Тамерлана (Тимура). Тамерлан захватил власть в западном (Чагатайском) улусе, откуда вторгся в Среднюю Азию, на Северный Кавказ и в низовья Волги, основав могущественную, хотя и недолго просуществовавшую империю Тимуридов.

Как и прежние конфликты Руси с хазарами и булгарами, большая часть стычек Золотой Орды с войсками Тамерлана была сосредоточена вокруг прибыльной торговли по Волге. Тамерлан совершал набеги на волжские города, в 1390-е годы разграбил оба Сарая – Старый и Новый, в результате чего торговля специями стала идти в обход Каспийского моря с юга, тем самым минуя неспокойные нижневолжские земли[126]. Торговля и таможенные пошлины, ставшие основой благосостояния Сарая, катастрофически пострадали. В конце XIV – первой четверти XV века Золотая Орда ненадолго возродилась, но к середине XV века окончательно распалась на более мелкие ханства, включая Казанское и Астраханское, расположенные на Волге.

Казань была основана как пограничный пункт в Волжской Булгарии. Археологические раскопки свидетельствуют, что город появился, вероятнее всего, в самом начале XI века. Восхождение Казани было связано с упадком Золотой Орды, но важным было и благоприятное расположение города на слиянии Казанки и Волги, недалеко от впадения в Волгу Камы. В начале XV века Казань, судя по всему, стала столицей ханства и затмила Болгар; иногда ее даже называли «Новым Болгаром»[127]. Казанское ханство наследовало Золотой Орде и сохранило многие ее черты. Казанский хан и его приближенные, вероятно, были этническими монголами, но большинство землевладельцев были по происхождению тюрками-булгарами. Исламскую элиту в Казани возглавляли семьи, заявлявшие о своем происхождении от пророка Мухаммеда; они выполняли также дипломатические функции, особенно при контактах со среднеазиатскими государствами. Подданные, с которых взималась дань, были финно-уграми, восточными славянами или тюрками. Элита и часть тюркского населения исповедовали ислам; финно-угорские племена в основном придерживались шаманистских верований.

Казань укрепилась в качестве крупного торгового и коммерческого центра Среднего Поволжья (хотя в ханстве были и другие города). Город получал товары с севера (в основном меха и рабов), с востока – из Китая и Средней Азии, с юга – с Кавказа. Казанское ханство торговало с Русью и одновременно соперничало с нею за контроль над торговлей мехами по Волге. Среди купцов, постоянно живших в Казани или приезжавших на местные ярмарки, были армяне, славяне и персы. В городе было много искусных ремесленников, работавших с кожей, деревом, керамикой, золотом и другими металлами. В 1552 году, по мнению ученых, в Казани работало около 5000 ремесленников[128].

Астрахань впервые упоминается в XIII веке в арабских источниках под названием Хаджи-Тархан. Стада монгольского скота с июня по август паслись в районе современного Саратова, а с августа по декабрь их отводили вниз по берегам реки в сторону Астрахани[129]. Ибн Баттута отмечал, что зимой хан переезжал в Астрахань, когда становилось слишком холодно, чтобы оставаться на севере. Город был в 1395 году разрушен Тамерланом, воевавшим с Золотой Ордой (см. выше), но вскоре был отстроен заново.

4. Казанское ханство

Расположение Астрахани в дельте способствовало укреплению ее позиций как естественного центра торговли между Каспийским морем и Волгой, и впоследствии она стала многонациональным и многоконфессиональным торговым городом (см. главу 9). Окружавшие город мелкие воды дельты Волги изобиловали рыбой, в том числе белугой – источником икры.

О коммерческой и повседневной жизни Астраханского ханства с середины XIV века по 1556 год, когда оно было завоевано Иваном IV, мы знаем очень мало: имеется только список правителей[130]. Одно из немногих свидетельств по поводу здешней торговли оставил Сигизмунд фон Герберштейн, отправленный в Россию посланником Священной Римской империи и много написавший об истории и географии страны. Он отметил, что в 1520-е годы между русскими и Казанским ханством случился конфликт: русские попытались продавать меха в Нижнем Новгороде, а не в Казани, но это имело серьезные последствия для их торговли с Астраханью: «Но от такого перенесения ярмарки Московия претерпела ущерб не меньший, чем казанцы, так как следствием этого явились дороговизна и недостаток очень многих товаров, которые привозились по Волге от Каспийского моря с астраханского рынка, а также из Персии и Армении, в особенности же превосходной рыбы, в том числе белуги, которую ловят в Волге выше и ниже Казани»[131].

Из Астрахани в Москву отправлялись посланцы с шелком и лошадьми из Китая и Персии, привозя в обмен меха, клинки и седла.

Сначала Казанское ханство продолжало политику Золотой Орды и постоянно совершало набеги на русские княжества. Казанцы несколько раз приходили на русские земли, вынуждая князей платить им дань. В 1439 году казанский хан[132] захватил Нижний Новгород и пошел на Москву. В 1444–1445 годах хан в битве у Суздаля взял в плен Василия II, великого князя владимирского, и заставил заплатить большой выкуп[133]. Однако с 1470-х годов Казанское ханство стало клониться к упадку, раздираемое внутренними сварами членов ханской семьи. К этому времени на сцену вышло новое русское государство – Московское княжество (иногда называемое Великим княжеством Московским или просто Московией)[134].

Объяснение возвышения Московского княжества за счет других русских княжеств выходит за пределы этой книги[135]. Стоит, однако, отметить, что доминирование Москвы не было чем-то неизбежным. В середине XIII века ведущую роль на Руси играли владимирские князья, в особенности Александр Невский, который, как считается, сумел отразить нападения тевтонских рыцарей и шведов с запада. В начале XIV века крупнейшим и самым процветающим городом в русских землях был Новгород. Однако княжества обычно дробились между сыновьями и другими претендентами на престол после смерти князя. Во второй половине XIII века на северо-востоке современной европейской части России существовало 14 княжеств. Одно из них – Костромское на берегах Волги – могло даже составить конкуренцию Москве. Однако просуществовало Костромское княжество недолго: оно возникло в 1250-е годы и утратило самостоятельность в 1277 году после смерти своего князя Василия[136].

Возвышение Москвы, проходившее с начала XIV по XVI век, имело ряд причин: личные качества ряда московских князей; их успехи в централизации административных и фискальных институтов; их способность эффективно собирать налоги и платить из этих доходов своему войску; улучшение и модернизация московского войска; культурное и идеологическое преимущество, возникшее после переезда в Москву митрополита православной церкви[137]