© Александр Николаевич Шатайло, 2025
ISBN 978-5-0062-7089-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
С РИФМОЙ ПО ЖИЗНИ
СВЕЧИ ЖГУ
ВРЕМЯ КНИЖЕК
моей Нэле
ЧЕЛОВЕК ИСЧЕЗ
ДОЛГО СПЛЮ
У ПЯТНАДЦАТИ ДВЕРЕЙ
ВОЗВРАЩАЕТСЯ ЛИЦО
ИДУТ К ТЕБЕ
МЕДОВЫЙ НЮАНС
СНЕЖОЧЕК И ПОДОРВАННЫЙ ДЖИП
УБИТЫЙ УДОД
В ЗОЛОТОЙ ДЫРЕ
СУНДУК
РАЗВЕ НЕ СТРАННО?
РАЗГОВОР ЛИЗЫ ЧЕРНОВОЙ С МАМОЙ
ДЕНЬ СНЕГА
снег пал на ветки.
не прилёг к порогу.
летел он
как парашютист, —
и зацепился,
смотрит вниз,
в себя приходит понемногу.
и хорошо,
что так вот приземлился:
не влип в окно,
не влип в лицо,
не бит лопатой
и песком не подавился,
но смотрит вниз —
на снежное крыльцо…
он вместе с тем,
который слился —
сам полем стал,
тропинкой стал.
я тоже в свете растворился.
и в общей белизне пропал.
мне нравится,
что я из снега.
со мной легко,
легко со мной.
меня на небо
повезёт телега…
но спрыгнет снег,
как брат родной.
не отличишь.
как лучик на паркете.
и мне всего
один лишь день.
хоть шапку чёрную
надень —
я растворяюсь, как младенец в свете…
ВДОВА
УЛЕТЕЛ ВЫСОКО
ЗА РЕСНИЦАМИ ЖЕНЩИНЫ
Памяти Анны Самохиной
РУССКИЙ ЛЕС
Русский лес
оживила заря.
Жизнь запахла
после тёмных настоек.
И на тёплой воде
услышалось «кря»,
и бобёр зашуршал,
как большой трудоголик.
А на уток не взводят курки,
и бобра на шампур не шпигуют.
Потому что головки легки —
с одуванчиками не воюют.
Одуванчик – он тоже поэт.
Ну, а если возьмут и подуют, —
разлетится головка.
Ан нет! —
вот души его не минуют.
Как и раньше —
опасен поэт.
Не теряла поэзия тему.
Может просто повода нет
возникать на систему?
Может всё у нас хорошо?
У меня, и у вас, россияне?
Только вижу – я вам не дружок,
хоть и поровну водки в стакане.
Значит,
кто-то поссорил нас,
тот, кто больше труслив и мутен.
Не сошлют меня на Кавказ,
ни Зеленский,
ни Байден,
ни Путин.
Пусть хоть Джонни пойдёт на меня,
заревнует к точёной Латоше.
Пусть фингал мне поставит хороший,
«мазафакой» своей браня.
Пусть пугает средненьким пальчиком
и кричит: гоу бэк! гоу бэк! —
Минералку не пил я в Нальчике,
в Пятигорске не ел чебурек.
РЫБАЧА НА ДНЕСТРЕ
Бог на нашем пыхтит этаже —
он застрял здесь, на третьей планете.
Остальные взбесились уже:
может просто сидит в туалете?
Пусть сидит наш боженька-бог,