Читать онлайн Повелитель теней. Том 4

ГЛАВА 1

– Марк Ломоносов? Вы арестованы!

– Предъявите-ка документики, господа полицейские, – попросил я, усмехнувшись. – А то, видите ли, даже я могу притвориться стражами закона. Магазинов со спецодеждой – пруд пруди, выбирай – не хочу!

– Старший лейтенант Александр Светлогоров, – процедил главный полицейский, а за ним с большой неохотой представились и его товарищи. – Вас обвиняют в соучастии массового убийства, грабежей и распространения опасных веществ. Все доказательства будут вам предъявлены непосредственно в участке. Мы имеем право задержать вас на семьдесят два часа до выяснения обстоятельств. Вы имеете право на адвоката, в участке вам разрешат сделать ваш законный звонок.

– Грабежи, убийства… А я, оказывается, крутой, – у лейтенанта рожу перекосило от моего легкомысленного тона. Ничего страшного, потерпит. Если не знать, что Светлогоровы – это мелкий Род на побегушках у Нахимовых, то можно решить, что лейтенант действительно злится на особо опасного и наглого преступника. На самом же деле он раздражён, потому что – во-первых, его отвлекли от основного расследования, а во-вторых, если он не сможет прижать меня к ногтю, Нахимовы надают ему по шапке.

Нет, я не экстрасенс. Лучше – всё это время за Дмитрием Нахимовым следовали мои Тени. Они шпионили и передавали мне всю информацию. Правда, не везде у них был доступ – в особняке Дмитрия и в его личном кабинете стояла невероятно мощная защита, Тени так и не смогли туда проникнуть. Но мне было достаточно и того, что они сумели подслушать. Я уже сделал несколько важных звонков, остался только один, и дело будет в шляпе.

– Ну, и где же мои красивые браслеты? – я сложил руки запястье к запястью и вытянул перед собой. Светлогоров сердито цыкнул и защёлкнул на них наручники. Его подчинённые обступили меня с двух сторон и потащили к полицейской буханке. В прямом смысле потащили – они специально шли очень быстро и сильно толкались, из-за чего у меня постоянно сбивался шаг. Я стиснул зубы, едва сдерживаясь, – очень уж тянуло устроить мордобой.

– Папа, давай я их укушу? – предложил Дракоша, который призраком следовал за мной. В отличие от Крабогнома он был тихим и спокойным, отчего я иной раз даже забывал о его присутствии.

– Не стоит, они ядовитые, – мысленно ответил я. – Ещё отравишься.

Внезапно за нашими спинами раздался ледяной голос:

– Что здесь происходит? Куда вы ведёте моего студента?

На узкой аллее, в тени густых деревьев, стоял Владимир. Я на автомате отметил его прикид – как всегда, самый модный преподаватель на районе: идеально выглаженный костюмчик в чёрно-белую полоску и полурасстёгнутая рубашка, открывающая вид на страшные шрамы. Полицейские сразу же узнали Владимира и струхнули. Они явно не горели желанием связываться с грозным и знаменитым полководцем. Но вот у Светлогорова были стальные яйца – или отсутствовал инстинкт самосохранения как данность, потому что он шагнул вперёд и презрительно бросил:

– Я всё понимаю, полковник, дружеская солидарность – убийца поддерживает убийц, но, пожалуйста, не мешайте нам выполнять свою работу. Все претензии можете прислать на адрес отделения №2.

– Обязательно, – на лице Владимира и мускул не дрогнул, но от него внезапно повеяло такой дикой и необузданной силой, что Светлогоров не сдержался и отступил. Тут же сделал вид, что ничего не произошло, но было уже поздно. Однако его товарищи были слишком напуганы, чтобы в полной мере оценить его перекошенную физиономию – пытались не наделать в штаны от страха. Теперь я понимал, почему о Владимире говорили испуганным шёпотом, а легенды о нём передавали из уст в уста. Как там его называли? Кровавый Топор? Владимир усмехнулся и вытянул руку вперёд, ладонью вверх. – Покажите ордер на арест этого молодого человека.

Светлогоров громко сглотнул, прохрипел что-то невнятное и, вытащив из-за пазухи документы, передал их Владимиру. Тот быстро их прочитал, кивнул и вернул обратно.

– Свободны, – отчеканил Владимир, и Светлогоров по инерции отдал честь, а потом, осознав, что сделал, побледнел от ярости. Он шикнул на своих подчинённых, которые моментально подобрались, открыли буханку и чуть ли не кинули меня в кузов. Я чудом удержался на ногах и устроился на заднем сидении. Светлогоров тоже поднялся в кузов и уселся напротив меня, а вот его подчинённые бухнулись на передние сидения. Взревел мотор, и машина помчалась по дорогам Краснодара. Светлогоров пристально на меня уставился. Я спокойно выдержал его взгляд и улыбнулся.

– Чего радуешься? – прошипел он.

– Не каждый день видишь клоунов при исполнении, – усмехнулся я, с удовольствием наблюдая, как краснеют его щёки. Ненавижу произвол. Закон нужен для того, чтобы его исполнять и защищать спокойствие мирных граждан, а не использовать в своих целях. Светлогоров сжал кулаки, но застыл на месте. Оставшийся путь до отделения полиции мы ехали в напряжённой тишине. Когда буханка затормозила у крыльца, выкрашенного в синий цвет, Светлогоров поднялся, дёрнул меня за наручники и вытолкнул на улицу. Там уже присоединились его подчинённые – схватили меня и отвели в камеру. Это было небольшое квадратное помещение, расположенное в центре участка, – просматривалось оно со всех сторон. Четыре длинные деревянные лавки, и всё. Видимо, эту камеру использовали для временного содержания, и сейчас она пустовала.

Дракоша грустно вздохнул и уселся ко мне под бок.

– Грязно и воняет, – проворчал он.

Меня мариновали несколько часов. Если в отделение я попал около семи вечера, то к следователю меня вызвали ближе к одиннадцати. Надеются, что из-за усталости и желания спать я буду невнимателен и допущу ошибку? Что меня будет проще продавить? Наивные. Конвоир провёл меня в допросную комнату – всё молча, без объяснений. Со мной не разговаривали, я бы даже сказал – намеренно игнорировали. Ещё один психологический приём. Я прикрыл глаза и терпеливо ждал – в какой-то момент даже задремал. Наконец, дверь отворилась и в допросную вальяжной походочкой зашёл Светлогоров. В участке он чувствовал себя царём и богом, к нему вернулась привычная уверенность.

– Ну что, выкладывай, как пошёл по кривой дорожке? – протянул он.

– Кривые дорожки – самые длинные. Прямо и наискосок – лучший выбор, можно отлично срезать, – ответил я, отряхнув запыленные знания по геометрии. Ну а что? Должны же они хотя бы где-то пригодиться. – Господин старший лейтенант, я не понимаю, в чём меня обвиняют. Я ни в чём не виноват. Не убивал, не грабил… Я даже стараюсь не врать!

– Прикидываешься дурачком? – Светлогоров оскалился и разложил передо мной кучу бумажек. – Ну, давай начнём по порядку. Первое – ты причастен к разрушению Рода Чурпасовых. На данный момент он находится в упадке именно из-за тебя. Мне только одно непонятно, как ты свёл с ума князя Чурпасова?

– Ну, когда узнаете, тогда и вызывайте, – я расплылся в улыбке, хлопнув ладонями по столу, и уточнил: – Могу я идти?

– Сидеть! – рявкнул Светлогоров, но быстро взял себя в руки и продолжил перечислять мои прегрешения спокойным голосом: – Второе. Ты очернил имя князя Голицына, а это уже клевета и поклёп. Он требует возмещения в размере двухсот тысяч рублей и службу Роду Голицыных в течение шести лет. По вассальному договору. Ну, это, конечно, после того, как ты отсидишь за всё остальное. Знаешь, Ломоносов, мне тебя даже жаль. Последний из Рода… Из-за своей глупости ты станешь его погибелью. Хотя твои предки тоже знатно постарались. Я слышал, твой отец проиграл все сбережения и, чтобы отдать долг, продал твою сестру? Само собой, это прикрыли липовой женитьбой, но все-то знали правду…

Мой настоящий отец пытался продать меня на шахты, когда мне и десяти не исполнилось.

– А у вас вроде бы сестры нет? – с невинным видом поинтересовался я, но Светлогоров почуял подвох и напрягся. – Я чего спрашиваю… До меня долетели слухи, что ваш отец любил те же игральные заведения, что и мой. Но что-то ваш Род не разорился из-за долгов.

– На что ты намекаешь?

– Ни на что, просто сочувствую, – я негромко рассмеялся. – Но что поделать, карточный долг – это святое, а браки между мужчинами в Российской Империи запрещены.

– Ты, мелкий вшивый ублюдыш, – проревел Светлогоров и схватил меня за грудки. – Да за такие оскорбления я тебя сгною в тюрьме! Ты света белого не увидишь! На тебя столько компромата накопали, что ты из-под этой кучи никогда не выкарабкаешься! Чурпасов, Голицын… – он перечислял, загибая пальцы. – Мутные делишки с Гаврошем, тесное общение с Аврелием, странные происшествия в Академии, и везде – трупы, трупы, трупы! Ну и на десерт – незаконное проникновение в Данжи по фальшивым документам.

– А доказательства? – я демонстративно повертел перед ним заявлением Голицына. – Пока я вижу здесь только список моих прегрешений. Но мне кажется, что судебная система работает немного по-другому.

– Вот на суде и узнаешь все доказательства.

– В таком случае можно мне сделать звонок?

– Какой звонок? – фальшиво удивился Светлогоров, приоткрыл дверь и позвал: – Сержант!

В допросную забежал парень лет двадцати пяти. Он испуганно зыркнул на меня, но тут же стыдливо потупил взгляд.

– Сержант, наш подозреваемый сделал положенный ему звонок? – спросил Светлогоров.

– Так точно! – отчеканил сержантик.

– Свободен, – отмахнулся Светлогоров, и тот спешно выскользнул в коридор.

– Никаких прав, только обязанности? – понятливо подвёл итоги я.

Светлогоров с триумфальным видом начал собирать бумажки – в его глазах горело желание меня растоптать. Он не скрывал своего азарта и нетерпения, но допрос не продолжил – вызвал конвоира и с превосходством наблюдал, как меня ведут в глубь участка. Я наблюдал за ним боковым зрением и заметил, как Светлогоров подал знак моему конвоиру – у того в руке сверкнуло длинной острое лезвие. Я напитал тело энергией, активируя доспех. Уроды! Ну что же, придётся немного поменять планы – эх, всего бы пять минут, и всё бы разрулилось без кровопролития… Но не успел я врезать конвоиру в челюсть, как перед нами внезапно материализовался Дракоша. Донельзя разъярённый Дракоша.

Он взмахнул крыльями, сбивая с ног моего конвоира, и несколько раз полоснул его острыми когтями – неглубоко, остались поверхностные царапины. В участке поднялась паника, рядом раздались крики: “Трещина, Трещина открылась! Здесь монстр!” Дракоша проигнорировал суматоху и целенаправленно потопал к Светлогорову – старший лейтенант попятился, выставил перед собой щит, но это ему не особо помогло. Дракоша без проблем прошёл сквозь магическую преграду и дыхнул на него огнём. Светлогорову повезло – я запретил Дракоше причинять вред людям, поэтому поток пламени был безвредным. Ну, почти. Он полностью сжёг его одежду и немного опалил волоски на коже. Дракоша удовлетворённо покряхтел и растворился в воздухе.

– Что это было? – прозвучал робкий вопрос.

Как только “страшный” монстр исчез, у полицейских включились мозги и паника немного поутихла. Все взгляды скрестились на Светлогорове – голом, прикрывающем муди ладошками и дрожащем от ужаса. Ну, тут уж грех его упрекать в трусости – пару секунд назад он думал, что сгорает заживо. Это его так впечатлило, что он и двух слов не мог связать. Впрочем, как и пошевелиться. Светлогоров тупо трясся, что-то нескладно бормотал и дёргался, как сломанная марионетка. Двое полицейских подхватили его под руки и занесли в кабинет с цифрой “12” на двери.

– Зачем ты это сделал? – спросил я у Дракоши.

– Он тебя обижал, – пробурчал тот. – Моего папу нельзя обижать. А ещё я видел, как он с тем дядькой хотели тебя пырнуть ножом.

– Спасибо, – поблагодарил я, но строго добавил: – В будущем без моего разрешения в драки не влезай. Я бы разобрался с ними самостоятельно, а теперь мало того, что они про тебя знают, но и попытаются выследить. Мы потеряли преимущество неожиданности. Но ладно… Стоит отдать должное, выглядел твой перформанс впечатляюще.

Наш мысленный разговор прервал невысокий седой мужчина, на плечах которого красовались погоны младшего лейтенанта. В руках он держал обгоревшую папку с моим делом. Он указал на допросную и произнёс:

– Прошу прощения, но вам придётся туда вернуться.

Мы прошли внутрь и уселись за стол.

– Олесий Иванович Потеха, – сухо представился лейтенант. – Связаны ли вы с несчастьем, произошедшим с господином Светлогоровым?

Я задумался, взвесил все за и против и в конце концов ответил:

– Да, – Олесий изумлённо вздёрнул брови, и я пояснил: – Дракон – мой фамилиар. Вы должны знать, что фамилиары обязаны защищать своих хозяев, если почуют опасность. Делать это их вынуждает магия. Мы все знаем, почему мой фамилиар напал на конвоира и господина Светлогорова. Посмотрите записи с камер. Хотя нет… Дайте-ка догадаюсь, там, где я проходил в тот момент, как раз было слепое пятно, верно?

Когда у меня появился Дракоша, я посетил библиотеку – чтобы изучить вопрос о приручении монстров. В моей прошлой жизни такое имело место быть, хоть и не широко распространилось. По этому поводу велись ожесточённые споры – люди не могли сойтись во мнениях, помогут ли монстры человечеству развиться или когда-нибудь восстанут и уничтожат его? В этом же мире монстры становились фамилиарами – магическая связь накрепко привязывала их к человеку, фактически превращая в рабов.

– В чём вы обвиняете господина Светлогорова? – Олесий с мученическим видом потёр виски.

– Он пытался убить меня чужими руками, – заявил я. Хотя в действительности понимал, что меня хотели покалечить, а не прикончить. Тяжёлое ранение сильно бы меня ослабило, к тому же я почувствовал на лезвии следы яда. После такого пореза я бы валялся в лихорадке, бредил и подписывал все бумажки, которые бы мне подсовывали. Но сейчас разбирать чужие интриги бессмысленно, а самое главное – неэффективно. Проще и выгоднее бросаться громкими и категоричными заявлениями. Я пристально посмотрел на Олесия и протянул: – Ну а что? Если получится – все в плюсе, опасный преступник напал на полицейского при исполнении и умер. Если не получится – опасный преступник напал на конвоира, не такая уж редкая ситуация.

– Серьёзные обвинения, – Олесий постучал пальцами по столу. Очевидно, он не особо понимал, что у меня вообще спрашивать. То и дело он заглядывал в моё дело. Видимо, Светлогоров держал всё в тайне. Олесий многозначительно помычал, перелистнул несколько страниц, покачал головой и всё-таки сдался: – На сегодня всё. На следующий допрос вас вызовут завтра. Тогда же проверят вашего монстра на наличие печати фамилиара. Вас проводят в камеру, – он хмыкнул и иронично добавил: – К сожалению, наши апартаменты не тянут даже на две звезды. Но я вам выдам книгу жалоб и предложений.

– Как щедро, – я с насмешкой отвесил реверанс и вышел в коридор, где меня ждал незнакомый мне конвоир. Он проводил меня в общую камеру, где сидели и негромко переговаривались три амбала с бандитскими рожами. Хотя я видел, что три соседние камеры были свободны. Конвоир толкнул меня внутрь, за моей спиной щёлкнул замок.

– Смотрите-ка, мелочь пузатая! – воскликнул один из амбалов и, расставив руки в стороны, начал идти на меня. – Какой милый домашний щенок! Пёсик, а ты умеешь лаять по команде? Крюк, а щенок-то молчит. Он чо, нас не уважает?

– Так это… Молодёжь нынче невоспитанная, – гыгыкнул второй амбал. – Но мы это… Научим его вежливости, во!

Я устал, поэтому не стал тратить энергию – ни на разговоры, ни на доспех. Просто замахнулся и хорошенько врезал самому разговорчивому амбалу по морде. Хрустнул его нос, и амбал, тоненько взвизгнув, завалился на спину.

– Ну как, достаточно вежливо? – уточнил я у его дружков, которые пялились на меня, раскрыв рот. Они что-то промычали, но я не расслышал – потому что на весь участок раздался дикий грохот.

А в следующее мгновение прогремел голос князя Карпова:

– Куда вы дели Ломоносова?!

ГЛАВА 2

– Куда вы дели Ломоносова?!

Карпов кричал так громко, что его, наверное, было слышно во всём Краснодарском крае. От кабинета следователя донёсся шум борьбы и потасовки, а потом взволнованный голос запричитал: “Князь, успокойтесь, пожалуйста! Успокойтесь! Я сейчас всё улажу! Не бейте лейтенанта, на вас же потом в суд подадут!” Но шум только усилился, вдобавок послышалась красноречивая ругань Карпова, который вспоминал родню Светлогорова до седьмого колена. Через пару минут к моей камере подошла делегация, которую возглавлял разозлённый князь. В руках он держал зонт-трость, которым яростно лупасил знакомого мне лейтенанта – Олесия. Справа от Карпова семенил мужичок в деловом костюме – видимо, адвокат. Пару раз он случайно получил по лбу зонтом – Карпов промахнулся – и теперь просто с осуждением молчал. А под левую руку князя держала прекрасная рыжая девушка. Я узнал её – новая жена Карпова, которая не выпускала его из ежовых рукавиц. Забавно. Она его сопровождает, так как боится, что Карпов опять втихаря загуляет по казино и кабакам?

– Ломоносов, мальчик мой! – прокричал Карпов, увидев меня, и ударил по решётке таким магическим импульсом, что её вогнуло внутрь, а дверь вылетела из петель. Я вышел из камеры, и князь тут же бросился ко мне, невзначай выпутавшись из хватки жены, и ударил меня по плечам. Наверняка это задумывалось как жест ободрения, но Карпов не рассчитал силу, и меня едва не вбило в пол. – Как только услышал о приключившемся с тобою несчастье, я сразу же приехал в Краснодар! Мы с моей любимой женой отдыхали в санатории, в Кисловодске, но я не мог попивать минеральную водичку, когда мой друг гниёт в тюрьме! Вы! Негодяи! Вы испортили мне оздоровительный отдых! – последней фразой он обратился к Олесию, и в его голосе сквозила наигранная грусть.

– Ваше положение не спасёт вас от штрафа и компенсации, – процедил Олесий. Надо отдать ему должное, держался он молодцом и перед князем не пасовал. Другой бы уже давно сдулся и поджал хвост, но Олесий, определённо, собирался стоять до последнего. – А ещё вас привлекут за хулиганство.

– Обязательно, обязательно, – пропел адвокат Карпова. – Но в таком случае вся Империя узнает о беззаконии, которое творится в вашем участке. Поднимется резонанс… Я уже представляю газетные заголовки: “От полицейского произвола не спасает даже благородное происхождение”. Или лучше – “Последний из Рода попал в ловушку преступников в погонах”?

– Что за бред вы несёте? – Олесий нахмурился и упёр руки в бока.

– Бред? Увольте, я всего лишь интересуюсь, по какому праву вы удерживаете этого законопослушного молодого человека? – спросил адвокат, указав на меня. – Я и мои клиенты хотели бы ознакомиться с доказательствами, на основании которых выдали ордер на арест. Не перебивайте, ради всех Богов! – повысил голос он, когда Олесий открыл рот, желая что-то вставить. – Мой клиент, князь Карпов, является одним из участников Комитета по надзору за органами власти. У него есть официальное право, между прочим, дарованное лично Императором, проводить расследование спорных дел. Так что, пожалуйста, не тратьте наше время пустыми препирательствами. Давайте сразу пройдём в кабинет, где вы и предъявите доказательства.

– Имейте в виду, господин лейтенант, – вдруг холодно произнесла жена Карпова. – Что я беременна. Третий месяц – самый разгар токсикоза. Если вы не поторопитесь, то в следующей же утренней газете прочитаете, что довели бедную беременную женщину до обморока и больницы.

Олесий заметно побледнел – если речь адвоката его не впечатлила, то жена Карпова почти довела до кондратия. Заклинанием он восстановил решётку в камере, из-за чего амбалы расстроенно поморщились. Наивные. Надеялись, что в суматохе про них забудут. Олесий торопливо пошёл к двери, проговорил, слегка заикаясь:

– Следуйте за мной.

Он проводил нас к кабинету номер двенадцать – полчаса назад туда занесли голого Светлогорова, но сейчас внутри было пусто, разве что слегка попахивало горелым. Олесий пропустил нас вперёд и, перед тем как войти, повернулся к стойке регистрации и крикнул:

– Петров, притащи с хранилища коробки по двухсот двадцатому делу и отремонтируйте нормально камеру, где грабители сидят!

В кабинете воцарилась напряжённая тишина. Адвокат с умиротворённым видом сидел в кресле для посетителей, сложив пальцы домиком. От него исходили волны превосходства и самоуверенности, на губах играла слабая полуулыбка. Князь Карпов и его жена расположились на диване – крепко обнялись и о чём-то тихо-тихо ворковали, голубки. Я устроился во втором кресле для посетителей и наблюдал за Олесием. Тот явно чувствовал себя очень некомфортно – нервно прохаживался по кабинету туда-сюда, выглядывал в окно, теребил рукава и время от времени что-то бормотал, но быстро обрывал себя на полуслове – видимо, вспоминал, что находится в кабинете не один.

– Вы даже не предложите беременной даме чаю? – неожиданно спросила княгиня Карпова, закатив глаза.

– Но тут нет чайника, – растерянно ответил Олесий, оробев перед прекрасной княгиней.

– Никакой заботы о посетителях, – поморщилась она.

Наконец, скрипнула дверь и через порог переступил парень со стойки регистрации – он подошёл к столу, поставил на него три небольших коробки и шустро ретировался. Олесий с торжеством открыл первую коробку и начал вытаскивать оттуда цифровые носители – флешки и диски. На прозрачных пакетах, в которых они лежали, были надписи, сделанные синим маркером: “Танцевальное наслаждение”, “гаврош”, “Голицын”. Олесий достал из верхнего ящика стола ноутбук, включил и вставил в него одну из флешек.

– Что это? – полюбопытствовал адвокат.

– Видеозаписи, – ухмыльнулся Олесий. – Вы же хотели изучить доказательства?

– Хотел, – согласился адвокат, но было заметно, что он малость опешил. Неудивительно, я ведь, когда позвонил Карпову заранее, сказал, что меня вот-вот незаконно арестуют и что никаких доказательств нет, всё подстроено. А тут – получите и распишитесь, видео с подозреваемым в главной роли! К тому же Олесий прямо-таки лучился уверенностью в собственной правоте.

– Вот, полюбуйтесь, – Олесий повернул ноутбук к адвокату. Чета Карповых наклонилась вперёд, внимательно вглядываясь в экран, на котором появилось изображение стриптиз-клуба “Танцевальное наслаждение”. Камера висела на улице, на стволе дерева – я её не заметил и подозреваю, что она была защищена специальным скрывающим артефактом. К зданию клуба подъехала большая машина, из которой высыпали люди в масках. Они забежали в клуб, через некоторое время вышли оттуда и уехали. Олесий сверился с документами – судя по всему, это было подробное описание видео, – подскочил, ткнул пальцем в экран и воскликнул: – Вот, сейчас!

И в этот момент экран потемнел, по нему побежали помехи.

– У вас есть копия? – поднял брови адвокат, сурово поджав губы.

– Я… Нет… Не знаю… – Олесий в панике начал перебирать бумаги. – Нет, у нас нет копии, её не успели снять!

– Что ж, давайте посмотрим другие записи, – предложил адвокат.

Бесполезная затея. Как только Тени доложили мне, что Нахимовы собрали на меня компромат, я велел Крабогному уничтожить улики. К сожалению, я не могу предусмотреть всё – впрочем, это что-то из разряда фантастики. Всегда обнаружатся непредвиденные обстоятельства, или в дело вмешается его величество случай. Как хорошо, что у меня есть Крабогном – он проникнет в любое, даже самое охраняемое, хранилище и с превеликим удовольствием там напроказничает. И мне польза, и ему развлечение. В общем, Олесий судорожно включал всё новые и новые записи, но результат был тем же – они были безвозвратно испорчены и восстановлению не подлежали.

– Печально, – заключил адвокат, когда Олесий бухнулся в своё кресло и дрожащей рукой вытер пот со лба. – Для вас печально. Мы обратимся в суд с просьбой, чтобы вас наказали по всей строгости закона. Конечно же, не конкретно вас, а ваше начальство и того следователя, который отвечал за дело многоуважаемого Марка Ломоносова. Кстати, я так понимаю, что он может идти?

– Обращайтесь, идите, – обречённым голосом протянул Олесий и как-то уже по инерции, без особой надежды, добавил: – Но перед этим мне нужно проверить печать фамилиара.

– Марк, ты обзавёлся фамилиаром? – подпрыгнул на диване Карпов.

– Меня зовут Дракоша, – представился, собственно, Дракоша, материализовавшись справа от князя. Всё это время он сидел рядом с четой Карповых. Те вздрогнули, ошарашенно на него уставившись. Дракоша улыбнулся во все… сколько у драконов зубов? Ну, по ощущениям, не меньше трёх сотен. В общем, Дракоша улыбнулся, да так, что от его улыбки даже Карпов подобрался, и выдохнул струйку пламени. Огонь застыл в воздухе, закрутился и превратился розу. Дракоша взял огненный цветок и протянул его княгине. Та робко поднесла к розе пальцы и, убедившись, что пламя её не обжигает, взяла цветок.

– Спасибо, – поблагодарила она.

– Вы очень красивая, – проговорил Дракоша и посмотрел на меня. – Вам нравится мой папа?

– Что? – переспросила растерявшаяся княгиня.

– Вам нравится мой папа? – терпеливо повторил Дракоша. – У нас нет мамы.

– Молодой человек, поумерьте пыл! – влез в этот странный разговор Карпов, демонстративно приобняв жену. – Мы женаты! Поищите маму в другом месте!

– Хорошо, – покладисто согласился Дракоша.

Я привлёк внимание Олесия и поторопил его:

– Давайте уже проверим печать, у меня сегодня много дел, а я даже не ужинал.

Олесий передал мне артефакт в виде фигурки собаки и объяснил:

– Вы должны дотронуться до него одновременно со своим фамилиаром. Если печать присутствует, артефакт загорится зелёным цветом. Если нет – красным.

Дракоша спрыгнул на пол и, забавно переваливаясь с бока на бок, подошёл к столу, взял фигурку собаки за хвост. Я положил пальцы на её голову. Я не знал, какую энергию и магические волны испускает печать фамилиара, да в этом и не было необходимости. Я просто чувствовал, как работает артефакт – где нужно добавить магии, а где требуется её забрать, чтобы получить необходимый цвет. Если сравнивать с игрой на пианино – то я просто нажимал заученный наизусть порядок клавиш, при этом не понимая ни музыкальной грамоты и не имея слуха. Грубой силой по тонким материям, так сказать. Лицо Олесия на мгновение перекосилось от разочарования, когда кабинет озарил зелёный свет.

– Свободны, – устало бросил он и добавил: – Все претензии можете передать дежурному.

Адвокат остался утрясать юридические вопросы, а мы с четой Карповых покинули участок. Князь активно зазывал меня в гости – видимо, надеялся с моей помощью найти лазейку и ускользнуть от грозной беременной жены, чтобы спустить в ближайшем казино несколько тысяч рублей. Но пришлось его разочаровать – я запланировал сегодня ночью посетить Данж и уже договорился встретиться с Андреем и Мишей. Они фактически стали новыми главами Ронинов и бандитской группировки соответственно. Попрощавшись с Карповыми, я устремился в ближайшее кафе – мой желудок возмущённо ворчал от голода и грозился переварить сам себя. Я представил сочный стейк из говядины и огромную миску обычного салата из помидоров и огурцов и застонал от предвкушения. Проходящая мимо женщина с осуждением на меня посмотрела, но я не обратил на это внимания – мои мысли занимала еда…

***

Краснодарское отделение полиции №2, через пару часов.

В кабинете номер двенадцать сидели двое – старший лейтенант Светлогоров и Дмитрий Нахимов. Они молчали. Светлогоров, словно хамелеон, постоянно изменял окраску – попеременно бледнел, краснел и зеленел. На его коже не осталось ожогов – драконий огонь ему не навредил, но вот брови и ресницы сильно опалило, из-за чего его лицо теперь выглядело немного странно – будто большую голову младенца надели на взрослое тело. Светлогоров боялся заговорить первым – он скрестил пальцы и молился своему покровителю, Даждьбогу. Он просто хотел выжить. Потому что всем известно – Дмитрий Нахимов не прощает ошибок. Если ты хорошо ему служишь, то он щедро тебя награждает. Но если где-то оступишься… Светлогоров передёрнул плечами.

– То есть ты позволил ему уничтожить все улики? – наконец спросил Нахимов. Держался он спокойно, почти равнодушно, словно говорил о погоде.

– Нет, – пробормотал Светлогоров. – Никто не мог проникнуть в хранили…

– Но проникнул! – внезапно проорал Нахимов, вскочил и грохнул кулаком по столу. – Да твой никчёмный Род давно бы сгнил, если бы не я! Именно я вытащил задницу твоего отца из долгов! Я продвинул тебя по службе! Да если бы не я, ты бы до сих пор был солдатиком на побегушках! Охранял бы нулевые Данжи! И что я за это получил? Это! – он обвёл руками кабинет. – Ты разрушил мой план! Всё было идеально, я загнал Ломоносова в ловушку! Я почти получил всё, что хотел! Но нет! Мой же человек вставляет мне палки в колёса! Если бы ты не был таким тупым, я бы заподозрил, что ты продался Ломоносову. Но у тебя бы мозгов не хватило играть на две стороны.

– Я бы никогда… – пролепетал Светлогоров. – Пожалуйста, я всё исправлю!

– Какая самонадеянность, – рассмеялся Нахимов. – Он исправит! Ничего ты не исправишь, болван. В этом участке произойдёт небольшое изменение рабочего состава. Твой младший брат подавал надежды. Надеюсь, хотя бы он сможет правильно выполнять приказы!

– А я? – с трудом выдавил Светлогоров. Говорить было трудно, горло пересохло и ужасно першило.

– Ты? Гм, дай-ка подумать, – Нахимов почесал подбородок, притворяясь, что размышляет, а потом неожиданно ударил в сторону Светлогорова кулаком, и сильнейшая магическая волна впечатала того в стену. Весь участок сотрясся от этого энергетического взрыва. На мгновение Светлогорову показалось, что сейчас его размажет тонким слоем по старым обшарпанным обоям, однако Нахимов отменил заклинание и, презрительно скривившись, процедил: – Чтобы завтра тебя не было в Краснодаре. И в Роду Светлогоровых – тоже. Напишешь добровольный отказ.

– Конечно, конечно, – протараторил Светлогоров и облегчённо выдохнул, когда Нахимов покинул кабинет. Плевать на Род, плевать на работу! Самое главное – ему удалось выжить! У него есть небольшие сбережения, этого хватит, чтобы сменить имя и обжиться на новом месте.

***

Это же время, это же место, камера для преступников.

Крыс и Крюк с наслаждением издевались над своим приятелем, Бизоном, – надо ж так было обосраться, проиграть какому-то пацану, у которого борода пару дней назад начала расти! Здорово он ему по мордасам прописал, конечно, Бизон даже среагировать не успел – свалился на пол, как мешок картошки.

– Ну как, отрастил новый зуб? – захихикал Крюк. – Нет? Так ты в следующий раз уворачивайся.

– Непобедимый Бизон наложил в штаны, – поддержал Крыс. – Как ты его там называл? Щенком? Ох, Бизон-Бизон, чего ж ты щенку в табло не вдарил? Так бы и зуб спас, и с полом не поцеловался бы.

– Отвалите, – прорычал Бизон. – Что мне сделать, чтобы вы заткнулись?

– Освободи нас, – предложил Крюк. – Сможешь?

Бизон грозно зыркнул на сломанную решётку – полицейские не удосужились нормально её починить, дверь так и держалась на заклинании, честном слове и божьей помощи. Бизон был заурядником и магией не обладал, но подколы Крюка и Крыса так его взбесили, что он напыжился, выставил руки вперёд и заревел по-звериному, уставившись дверь. Неожиданно весь участок сотрясся и дверь с грохотом отвалилась. Крыс и Крюк шокированно уставились на Бизона. Тот был удивлён не меньше, но, почувствовав, что вернул свой авторитет, с вызовом усмехнулся:

– Ну что, ещё какие-нибудь вопросы?

ГЛАВА 3

Я окинул задумчивым взглядом ломящийся от еды стол. Да уж, кажется, я немного переборщил. Вот правильно говорят – не стоит ходить в магазин голодным, наберёшь кучу всякой ерунды, на которую в сытом состоянии и не посмотрел бы. Так и с кафе. Эх, я с тоской уставился на бутерброды с лососем и жареного гуся с яблоками. Нет, дорогие мои, вас я точно оставлять не намерен. Мало ли что с вами случится без моего присмотра… К тому же после похода в Данж я всё равно проголодаюсь. Я помахал рукой, подзывая официанта – он вместе с барменом и поварами стоял за барной стойкой. Персонал ночного кафе, очевидно, был очень впечатлён моим аппетитом. Впрочем, как и посетители за соседним столиком – они уже доели десерт и делали вид, что пьют кофе. Хотя я уверен, в их чашках тоже давным-давно пусто.

– Что желаете? – поинтересовался подошедший официант, слегка поклонившись.

– Соберите всё с собой, – я указал на тарелки.

– Будет выполнено.

Расплатившись и забрав пакеты с едой, я вышел на улицу, вызвал такси и назвал адрес дома, находящегося неподалёку от гаражного кооператива Ронинов – Андрей и Михаил ждут меня там. Таксист явно был из любителей быстрой езды – постоянно превышал скорость, игнорировал светофоры и поворачивал так резко, что визжали шины. Я понимаю – ночь, пустые дороги, но меру-то знать надо! Я сделал ему замечание, и он с кислой миной сбавил скорость, закатив глаза. И надо же, даже несмотря на то, что я был настолько жесток, что заставил таксиста соблюдать правила дорожного движения, мы добрались до пункта назначения всего за двадцать минут! Чудо, не иначе. Ну или просто дороги без пробок. Я отсчитал деньги по счётчику, передал их водителю и вылез из машины.

– Эй, Вася, а чай? – прокричал таксист мне в спину. – Совсем охамели!

В то же мгновение раздался треск. Я оглянулся – словно в замедленной съёмке, по заднему сидению расползались три глубокие царапины. Водитель с отвисшей челюстью на них уставился, не способный вымолвить ни слова. Он переводил взгляд с меня на царапины и обратно, и в его глазах светилось понимание, что я не мог порезать обивку – просто-напросто находился слишком далеко. Довольный Дракоша подошёл ко мне и встал рядом с правой ногой – его не было видно, но я чувствовал исходящую от него магию. Какой мстительный. Версия Крабогном 2.0, доработанная, меньше юмора, больше злопамятности. Надо будет серьёзно поговорить с Дракошей и запретить самосуд. Но это чуть позже, а сейчас – нужно разобраться с насущными делами. Вздохнув, я потянулся за кошельком – по-хорошему всё-таки следует возместить ущерб. Но не успел я вытащить кошелёк, как таксист проорал, высунувшись в окно:

– Эй, заплати за порчу имущества! Ты, урод! Я тебя, сука, вычислю! Ты ещё пожалеешь! Мы с братками с тобой поговорим!

Моё желание быть честным и справедливым моментально и бесследно пропало. Я засунул кошелёк поглубже в карман, развернулся и направился в гаражный кооператив. Таксист продолжал кричать как резаный, но даже из машины не вылез. Я ощущал, как он прожигает мой затылок взбешённым взглядом. В конце концов взревел мотор и машина умчалась куда-то за угол.

Приблизившись к гаражам, я даже на секунду растерялся – они выглядели абсолютно безлюдными. Мёртвая тишина, нигде не горит свет, машин на парковке нет. Но сканирование показало, что в гаражном кооперативе всё-таки были люди – два человека находились в той самой ракушке, где меня угощал чаем Андрей, новый глава Ронинов. Любопытно, они пришли без охраны? Я постучал по железным воротам. Они приоткрылись, изнутри раздалось:

– Проходи!

Андрей и Миша сидели за столом и пили пиво. На большой круглой тарелке лежали закуски – сушёный кальмар и рыбка, вяленое мясо и солёный арахис. Миша потянулся за чистым пивным бокалом, который уже стоял подготовленный на полке, но я жестом его остановил и сказал:

– Спасибо, нет. Предпочитаю сражаться с монстрами в здравом уме и трезвой памяти, – я протянул им пакеты с едой. – Угощайтесь, а остатки закиньте в холодильник. На обратном пути заскочу перекусить.

– Точно-точно, – Миша хлопнул себя по лбу. – Ты не передумал? Сегодня попрёшься?

– А чего тянуть? – пожал я плечами. – Не хочу откладывать на последний момент. Да и всё делать в один день – плохая идея. Кстати, чего такие люди и без охраны?

– Договор, – с важным видом поднял указательный палец вверх Михаил. – Выказали друг другу доверие, во как! Если бы кто-то сегодня припёрся с охраной, то всё – конец истории, расплываемся в разные стороны. А так – охрана скоро подъедет. Думаю, мы как раз набухаемся.

– Игры разумов, – фыркнул я.

– На, держи, – Андрей протянул мне фальшивый паспорт. – Разрешение получено в электронном виде, оно уже лежит на охранном посту перед Данжем, его адрес на бумажке, внутри паспорта, – он шумно отхлебнул пиво и, тяжко вздохнув, продолжил: – Но перед этим давай-ка, присоединяйся к обсуждению. Ты что-нибудь узнал о Нахимовых? Близнецы-шпионы, которыми подменили Аврелия и Гавроша, ничего нового не рассказали. Они – пешки. С ними не делились информацией, их использовали вслепую. Я хотел их перевербовать, но… Мои ребята перестарались. Один особо ретивый долбоящер им языки отрезал, а потом пытал, потому что они ничего не могли сказать. Монстрячьи отродья, как с ними Аврелий справлялся?!

– Ну, судя по всему, он сделал ставку на новую кровь, – предположил я.

– Новая кровь, – сквозь зубы процедил Андрей. – Из-за этого его и сдали Нахимовым. Даже не продали, понимаешь? – со злостью спросил он, словно, если бы предателям много заплатили, это бы как-то повысило качество их предательства. Ну, или не было бы так обидно. Мол, предали, но за какие деньги! Зацените, как дорого стоил Аврелий. Я сдержал улыбку, Андрей мог принять её на свой счёт. К тому же предательство за идею его, кажется, действительно сильно зацепило. Он залпом допил пиво, открыл новую бутылку, наполнил свой бокал и проговорил: – Крысы, которых мы вычислили, все как один боялись за свои жопы. Срались, что их вытурят на мороз с голой жопой.

– Не сказал бы, что они этого не заслуживают, – хмыкнул я. – Какой бы ни была изначальная задумка Аврелия, но под его крылом собрались отбросы из Академии и “СиДР”.

– Не ляпни такое на людях, иначе я тебя морду набью, – икнул Андрей, который, похоже, был твёрдо намерен напиться в дрова. – Но так как мы сидим в тесной компании и никто на не слышит… Ты прав. Я бы половину лично сдал полиции, но испорчу свою репутацию. Кто пойдёт к командиру, который разбрасывается своими подчинёнными направо и налево? – он тяжко вздохнул. – Мда-а-а-а-а-а-а, новая кровь…

Миша, который до этого молча слушал, добавил:

– Я скорбеть по своему папаше не буду. Да и честно говоря, он сам себя закопал в могилу. Все твари, которых мы отловили, ну, предатели в смысле, так вот… В общем, Гаврош знатно им нагадил в кашу, да мало того – ещё и заставил её сожрать, поблагодарить и сказать, что было очень вкусно, – Миша осуждающе покачал головой. – Под старость лет Гаврош совсем помешался на деньгах и власти. Наши крысы тоже ничего нового не рассказали. К ним приходили шестёрки от каких-то аристократов, заманивали деньгами, обещали независимость. Вешали лапшу на уши, короче. Ни имён, ни координатов… А телефоны, на которые крысы звонили, сейчас вне зоны доступа, а некоторые так вообще не существуют.

– Так что в итоге? Убийство Гавроша и Аврелия нельзя связать с Нахимовыми? – уточнил я.

– Не подкопаешься, – покачал головой Андрей. – Так что на Нахимовых пришлось собирать информацию из других источников, но из-за ограниченного времени ничего важного получить не удалось. Просто подтвердилась парочка слухов… Секреты Полишинеля. Князь Нахимов изменяет жене, но его любовницы – аристократки, к ногтю их не прижмёшь, не нашего полёта птицы. И шантаж не прокатит – все, как назло, холостячки, ни у одной нет ревнивого мужа. Что там ещё… Нахимовы зарабатывают алхимией, на этом и поднялись. Активно вкладываются в артефакторику.

– Придётся повторить операцию с заводом? – спросил Миша. – Мы вычислили, куда его перенесли. Это сильно ударит по кошельку Нахимовых, – он вопросительно посмотрел на меня. – А ты чего-нибудь вынюхал?

– Во-первых, всем за этим стоит не весь Род Нахимовых, а конкретно один очень наглый майор, Дмитрий Нахимов, – произнёс я, начав издалека. – Ну как, Род в курсе, но делает вид, что ни о чём не подозревает, ждёт окончательного результата. Если Дмитрий проколется или из-за него Род потерпит убытки, то его, без сомнений, накажут. Сильно накажут. А во-вторых… – я выдержал театральную паузу. – Алхимический заводик, на который мы должны были напасть, давно не приносит прибыль. Там выпускали средство для мужской силы, но у этого зелья появился конкурент. Вы должны были слышать рекламу.

– Будь как часы, всегда на двенадцать? – рассмеялся Миша. – Серьёзно? Эта чушь?

– Реклама-то, может, и чушь, но таблетки очень действенные, как пишут в отзывах, – усмехнулся я. – Всё не так радужно, как хотят показать Нахимовы. Многие производства, принадлежащие их Роду, не выдерживают конкуренции. Нахимовы очень долго наслаждались заслуженными лаврами и не особо вкладывались в разработки. И теперь из-за этого их товары почти не покупают. Зачем платить за их Энергетик, если зелье Взрыв силы работает дольше и стоит дешевле? На данный момент у Нахимовых единственное производство, которое стабильно приносит прибыль, – это завод бытовых зелий. А свои надежды они возлагают на открытия, которые должна сделать их лаборатория. И завод, и лаба находятся в Питере. Ну что думаете, сможем уничтожить их подчистую?

– Скинь координаты, мы всё просчитаем, – протянул Андрей, его язык уже заметно заплетался.

– Гаврош хотел расшириться в Москву и Питер, так что полезные связи у меня там есть. Нужно всё оценить, но это займёт пару суток, не больше. Если пойдёт хорошо, то сможем прищучить этого Дмитрия уже через несколько дней. Если ты прав… – Миша пристально взглянул на меня. – То мы даже руки о него марать не будем. Род убьёт его за нас и заметёт всё под коврик, не станет мусор из избы выносить. И это к лучшему, потому что убийства аристократов расследуют тщательно, был бы риск, что и к нам подберутся.

– Тогда на связи, – я поднялся. – Пишите, звоните, шлите телеграммы.

Мы попрощались, и я вышел на улицу, глубоко вдохнул прохладный ночной воздух. Когда я выходил из гаражного кооператива, к нему как раз подъехало пять внедорожников – видимо, охрана Андрея и Михаила пожаловала. Я свернул на тёмную аллею, вытащил из фальшивого паспорта бумажку, на которой был написан адрес, и посветил телефоном. Данж располагался в пригороде Ставрополя. Чуть ниже был написан ещё один адрес, с припиской “духовка”. Карты показали, что духовка находится буквально через дорог, в круглосуточной забегаловке – два в одном, фастфудная и духовочная станция для путешественников. Я спрятал телефон и устремился туда. Пора переходить на третий ранг!

***

Через час, гаражный кооператив Ронинов.

Артур никому и никогда не спускал оскорблений. А этот пацан его оскорбил! Посмел командовать – мол, Артур слишком быстро ездит, опасно, может кого-нибудь сбить. Ха, пусть смотрят на дорогу, когда переходят. Если попадут ему под колёса – то будут сами виноваты, не видят, что ли, как на них машина несётся? Артур сплюнул на землю и яростно растёр плевок ногой. Да ещё и эти разрезы… Пацан их не делал, но явно как-то в этом замешан. Вот сейчас и узнаем. Артур радостно оскалился, когда из-за угла вырулили три человека и направились к нему. В руках они держали биты. Артур шагнул вперёд и пожал им руки.

– Ну чо у тебя случилось? – спросил лучший друг Артура, Сенька Подберёзовик. Кличку тот свою получил после того, как напился до зелёных чертей и вырубился под берёзой в городском парке, а когда его повязали менты, он вырывался, обнимал бедное дерево и кричал, что он – гриб. – Кому в щи дать?

– Да одному уроду, – Артур показал на гаражный кооператив. – Он туда зашёл. Не знаю, в какой гараж, но не думаю, что ночью там таких додиков много. Короче, быстро его найдём, ноги переломаем и свалим.

– В чём вопрос, – загоготал Сенька. – Ноги ломать – не огород копать.

Крадучись, Артур и компания пошли к гаражному кооперативу. Сторожа на входе не обнаружилось, поэтому они без проблем проникли внутрь. Везде было темно, но из одной ракушки доносился шум – работал двигатель, играла задорная мелодия. Сенька с предвкушением поднял биту, Артур же подошёл к двери и резким движением её распахнул. Шесть амбалов в деловых костюмах с удивлением к ним повернулись, их руки потянулись к пистолетам, висящим на поясах. Сенька попятился, шокированно распахнув глаза. Его челюсть отвалилась, а руки дрожали так сильно, что выронили биту. Артур развернулся на пятках и бросился бежать, но врезался в человека, который незаметно подкрался к ним сзади. Грохнувшись на задницу, Артур испуганно поднял взгляд. Над ним стоял громадный мужик с перекошенным от злости лицом.

– Что вы здесь делаете? – сердито прогремел он.

Артур обречённо закрыл глаза, понимая, что испорченная автомобильная обивка – самая незначительная из его проблем.

***

С помощью духовки я перенёсся в Ставрополь и снял в гостинице комнату на ночь – нужно было подготовить магическое ядро. В номере я сразу же улёгся на кровать, закрыл глаза и погрузился в медитацию. Как и в первый раз, я увидел свой гм… внутренний мир. Повсюду темнота, из которой выступают Тени, мои верные слуги. Все они тянулись ко мне, пытаясь урвать хотя бы одно прикосновение. А я внезапно осознал, что уже долгое время не терял ни одной Тени. В солнечном сплетении разлилось приятное тепло. Моя сила в этом мире стремительно росла, и скоро я смогу использовать могущественные заклинания, нисколько не боясь потерять Теней.

Я оглянулся. Между Тенями сверкали золотые осколки – моё раздробленное магическое ядро. Я сконцентрировался и мысленно позвал Крабогнома. В ту же секунду передо мной соткался зловредный дух, с нарочитой демонстративностью поклонился и спросил голосом идеально вышколенного слуги:

– Что желать господин?

Определённо, он на что-то обиделся. Но… Я с трудом сдержался, чтобы не закатить глаза. Нет, со мной вот такие театральные обидки не сработают. Если Крабогном что-то хочет мне сказать, то пусть говорит словами и через рот, а не наводит интригу и разбрасывается намёками. Поэтому я проигнорировал его выступление и велел:

– Собери моё магическое ядро, как ты уже это делал.

Крабогном надулся как мышь на крупу, но промолчал и начал с напускным усердием собирать золотые осколки, время от времени натужно вздыхая. Он справился с заданием за пару часов – моё магическое ядро увеличилось, а трещины, которые его испещряли, заметно истончились.

– Спасибо, – поблагодарил я.

– На хлеб не мазать, – пробурчал Крабогном и растворился в темноте.

Я и не подозревал, что он настолько ревнивый. Да уж, нужно срочно подружить Крабогнома и Дракошу, иначе меня ждут неприятные последствия. Я вышел из медитации, умылся, покинул гостиничный номер и вызвал такси. В этот раз водитель мне попался адекватный и без эксцессов довёз меня к Данжу. Выглядел тот стандартно – красная воронка в центре пшеничного поля, которую окружал высокий каменный забор. Я показал охраннику паспорт, тот проверил моё фальшивое имя в базе данных, нашёл разрешение и пропустил меня внутрь. На секунду я задержался перед Трещиной, щурясь от яркого красного света. Этот пробой был свежим, буквально с пылу, с жару. В него ещё не заходил ни один охотник на монстров. И там меня могло ждать что угодно. Правда, за прошлую жизнь я столько повидал, что едва ли меня может что-то удивить.

Усмехнувшись, я шагнул в Данж.

ГЛАВА 4

Усмехнувшись, я шагнул в Данж. Мысленно приказал Дракоше остаться на поверхности и охранять территорию – чтобы не путался под ногами, мал ещё сражаться с монстрами.

Меня выбросило в… чистое поле. Высоко над моей головой светило яркое солнце, небо было чистым и голубым. Ну, если точнее – так могло показаться на первый взгляд. На самом же деле… это была не иллюзия, нет. Скорее – мозг улавливал знакомые признаки и соединял их в картину, которую видел почти каждый день на протяжении долгих лет. Конечно же, это было не поле, а большая просторная пещера, пол которой зарос густой высокой травой, а высокий потолок полностью был покрыт светящимимся голубыми кристаллами. Солнцем же была птица – монстр огня, известный под именем Сирин. Каждое её перо было языком пламени, она ослепляла – буквально, на Сирин невозможно смотреть прямо, только боковым зрением, уголком глаза. Эта тварь очень опасна – она легко испепелит здоровенного быка, что уж говорить о человеке.

Но опаснее, чем Сирин, был её хозяин – Руевит. Я оглянулся, пытаясь понять, где он может скрываться. В дальнем углу зашевелились тени, и ко мне шагнула высокая человекоподобная фигура, только вот и спереди, и сзади она была абсолютно одинаковой. Невозможно определить, где спина, а где – грудь. Вместо головы у неё был толстый диск, радиусом около полуметра. По краям этого диска располагались семь лиц. Руевит был семиликим чудовищем, и каждая его голова обладала определённой способностью. В какой-то степени мне повезло – монстр поднялся лишь до верхней ступени третьего ранга. С четвёртым было бы очень сложно совладать. Да что уж говорить – и сейчас мне нужно быть крайне осторожным и вспомнить старую присказку: безрассудный охотник – мёртвый охотник.

Голова Руевита бешено закрутилась вокруг своей оси, семь лиц пялились на меня покрытыми бельмами глазами, а беззубые рты распахнулись и закричали на высокой ноте. Резкая боль пронзила мои уши, и мне пришлось активировать первую ранговую способность – Боль. Я прикрутил чувствительность нервных ушных окончаний до минимума и врубил сканирование – если уж я лишился одного органа чувств, его придётся компенсировать. Руевит, поняв, что его атака не возымела эффекта, разочарованно взревел, выгнулся назад и встал в мостик – он походил на огромного четырёхлапого паука. Его рты снова широко раскрылись – видимо, он опять закричал, но я этого уже не слышал.

Ко мне повернулось лицо с застывшей печальной гримасой – опущенные уголки рта, поднятые домиком брови, текущие из глаз слёзы. На меня словно взглянул плачущий, разлагающийся мертвец, который пять минут назад вылез из могилы. Руевит, перебирая конечностями, пополз ко мне, из его искривлённого рта начал надуваться пузырь, очень похожий на самый обычный – мыльный. Его прозрачные бока переливались под светом, испускаемым Сирин. Он стремительно рос и в какой-то момент отделился от губ Руевита и выстрелил в меня. Я был готов к атаке – легко отбил пузырь воздушным импульсом, но тот вдруг размножился. Моё сердце не успело сделать и нескольких ударов, как в пещере уже летали десятки пузырей. Они заняли всё пространство и постоянно сталкивались друг с другом, и мне приходилось проявить чудеса акробатики, чтобы их не коснуться.

– Да чтоб тебя Изнанка сожрала! – выругался я и, несмотря на выключенный слух, почувствовал, как злобно хохочет Руевит.

Как бы я ни старался, у меня не получалось лопнуть пузыри – их оболочка была очень прочной. А всякий раз, когда я отталкивал один пузырь, это запускало цепную реакцию – пузыри бились друг о друга и начинали летать по пещере ещё быстрее, чем раньше. В какой-то момент я оказался зажат между двумя пузырями и не смог увернуться – ледяная переливающаяся поверхность дотронулась до моей руки, и меня засосало внутрь. В пузыре не было воздуха, от недостатка кислорода потемнело в глазах. Выхода не было – пришлось использовать мощную теневую способность.

Я превратился в тёмный туман и проник в оболочку пузыря, в его структуру, в самую суть. Одновременно с этим я вызвал сотню Теней и приказал им повторить то же самое с другими пузырями. Руевит взбешённо зарычал и забился в конвульсиях, его паучьи конечности сломались в нескольких местах, а голова, которая создала пузыри, вспучилась и почернела. Спустя три минуты все пузыри в пещере стали чёрными, их поверхность клубилась непроглядным туманом. На мгновение они замерли, а потом – резко рванули к Руевиту и врезались в него. Хлоп! Хлоп! Хлоп! Пузыри лопались один за другим, и вспученное лицо Руевита вдруг пошло тёмными трещинами, которые стремительно углублялись. Когда последний пузырь вошёл в лоб монстра, это лицо взорвалось и ошмётки разлетелись по всей пещере.

Освободившиеся Тени не исчезли, как это бывало раньше, а отпрянули ко мне и встали за моей спиной. Голова Руевита снова закрутилась, и на меня уставилось второе лицо – женское и невообразимо красивое, его обрамляли длинные блестящие волосы. Её глаза были закрыты, но я откуда-то знал, что их цвет – насыщенный сапфир, и ощущал на себе её взгляд. Внезапно на меня накатили воспоминания о прошлой жизни – семья, учитель Анаксагорас, мой лучший друг, который впоследствии меня предаст… Всем моим существом овладела надежда, что когда-нибудь я смогу вернуться туда. Как наяву, я видел своё триумфальное возвращение – как меня приветствуют простые жители Российского Государства, как я изгоняю предателя-друга, как возвращаю свою власть и богатство…

– Хитрый сукин сын, – прохрипел я, избавляясь от наваждения.

Если бы не подарок Ледяного Дракона – ментальная защита, то атака Руевита ввела бы меня в транс. Манипуляция надеждой – коварная способность. Я сбросил остатки гипноза как раз вовремя – прекрасное женское лицо уже вытянулось, а рот широко разверзнулся, готовый проглотить меня целиком. Я ударил в него столбом пламени, и лицо с диким визгом рассыпалось прахом. Руевит задёргался, и его выгнуло колесом. Казалось, что его тело было переломано – выкручена каждая кость, выбит каждый сустав. Но тем не менее монстр мог двигаться – он прыгнул на стену и побежал по ней, как таракан. Его голова уже привычно закрутилась, поворачиваясь ко мне третьим лицом – жирной мордой со свисающими до земли щеками.

Это лицо вгрызлось в стену, оторвало от неё здоровенный булыжник и целиком его сожрало. В это же мгновение тело Руевита покрылось каменной коркой, а под моими ногами задрожал пол. Из-под земли начали расти острейший сталагмиты – сперва медленно, однако постепенно их рост ускорялся. И очень скоро они уже буквально выстреливали вверх, целясь в меня остриями. Эту способность я тоже узнал – Поглощение и Ассимиляция. На короткое время Руевит получал силу того, что съедал. И сейчас жирная морда жадно пялилась на мои Тени. Щелчком пальцев я их развеял – с этим лицом справлюсь без помощи, ведь ему здесь и жрать-то особо нечего. Кажется, Руевит тоже это понимал, но всё равно потянулся к траве. Я вынул меч, отрубил ему правую лапу и резким быстрым движением начисто срезал ему третье лицо. Оно соскользнуло и шлёпнулось в траву.

Руевит заметался по пещере в поисках выхода, но в Данже он фактически был в смертельной ловушке. Наружу монстр не мог выйти, потому что Сирин погибнет в реальном мире, как только наступит день. Свет этой птицы питает Руевита, снабжает энергией и силой. Именно поэтому он до сих пор не призвал Сирин в бой – и сделает это в последнюю очередь, когда окажется на пороге смерти. А в Данже Руевиту не спрятаться. С ненавистью взвыв, он обратил ко мне четвёртое лицо – оно управляло насекомыми. Монстр был ранен и сильно ослаблен, и я без проблем уничтожил и насланную на меня саранчу, и четвёртое лицо. Собственно, как пятое и шестое – они владели магией льда и невидимости соответственно.

Лишь после того, как мой меч разрубил шестое лицо, Руевит воздел лапы к потолку и что-то проревел. Огненная птица Сирин встрепенулась, расправила крылья и рухнула на меня. Её острейшие когти пролетели в сантиметре от моего лица, жар от перьев опалил мою кожу. Я снова вызвал Тени и приказал им облепить Сирин. Огонь наносил им повреждения, но магия теней была сильнее, чем магия огня. Очень скоро пламя Сирин погасло – птица закричала и забила крыльями, вслепую летая по пещере и ударяясь о стены. Тени держали её крепко, и через несколько минут её бездыханное тело упало в высокую траву. Руевит, оставшийся без её живительного света, начал на глазах сохнуть – его тело и последнее лицо сморщились и покрылись вязью вздувшихся вен. На последнем издыхании монстр бросился на меня, но не добежал пары шагов – свалился в метре от меня и застыл навеки.

С обоих монстров выпали кристаллы – высший сорт аквамарина – и зелёнка. Как только я их подобрал, меня вышвырнуло на поверхность и ярко-красная воронка схлопнулась. Чудовище, которое открыло Данж, мертво, поэтому Трещина автоматически закрылась. Я почувствовал, как ко мне подбежал Дракоша и ласково потёрся о ноги, как большой чешуйчатый котяра.

Охранник, который сидел на деревянном раскладном стульчике и разгадывал кроссворды, с уважением на меня посмотрел и присвистнул:

– Быстро ты. Я тебя сегодня и не надеялся увидеть. Разве что через недельку, со спасательной группой. Первые охотники, которые прутся в новые Данжи обычно не возвращаются, – он печально покачал головой, перевернул страничку, вчитался и спросил, не глядя на меня: – Предмет изучения энологии, четыре буквы?

– Вино?

– О, подходит, спасибо! – обрадовался он.

Я махнул ему рукой на прощание, вышел к дороге и вызвал такси. В гостиницу заглянул, чтобы поглотить кристаллы, – мало ли, какие последствия будут от перехода на третий ранг. Не хотелось бы потерять сознание в людном месте, где я буду более уязвим перед шпионами Нахимовых. В гостиничном номере я разделся, лёг на кровать, сжал аквамариновые кристаллы в кулаках и медленно поглотил из них всю энергию. Мои внутренности окатило приятное тепло, однако она быстро усиливалось и спустя пару минут стало невыносимо горячим. Я словно варился в кипящем молоке. Мои мышцы, кости и внутренние органы перестраивались, укреплялись и покрывались защитной магической плёнкой. Вся эта перестройка заняла около часа. Я знатно пропотелся, покрывало и простыня промокли насквозь – хорошо, что перед этим я снял штаны и футболку.

Приняв душ, я оделся и направился к духовке – сразу же перенёсся в Краснодар и потопал в Академию, отсыпаться. Остаток ночи промчался за пару мгновений – во всяком случае, именно такое ощущение у меня возникло, когда прозвенел будильник. С трудом разлепив глаза, я поплёлся умываться, а потом – в столовую. Из-за того, что мне сильно хотелось спать, я был невнимательным и не сразу заметил, что другие студенты на меня странно косятся. То и дело я слышал шепотки, в которых проскальзывала моя фамилия или имя. Лишь у раздачи, пока я выбирал между котлетой и омлетом, до меня дошло – вся Академия обсуждает меня. Они откуда-то узнали про мой арест? Теперь боятся меня и считают опасным преступником? Вроде бы нет – взгляды, обращённые на меня, были скорее любопытными, чем испуганными.

Всё прояснилось, когда ко мне приблизилась кудрявая второкурсница и, едва ли не шаркая ножкой, попросила:

– Покажешь фамилиара? Пожалуйста.

– Какого фамилиара? – я решил прикинуться дурачком.

– Дракончика, – пояснила второкурсница. – Белого. Он такой ми-и-и-и-и-и-иленький!

– Дракон? Миленький? – скептично повторил я.

Со всех сторон раздался хор голосов:

– Очень!

– Такой классный!

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

– Можно с ним сфотографироваться?

– Ладно, ладно, – я поднял руки вверх, сдаваясь. – Дракоша, выходи к поклонникам!

Тот моментально скинул с себя невидимость и предстал перед зрителями в полной красе – белоснежный, с сияющей чешуёй, острыми гребнями вдоль позвоночника, великолепными перепончатыми крыльями и длиннющими клыками. Он лучился довольством – ему явно было приятно такое внимание. Ну, собственно, поэтому я и позволил ему появиться – он был не против общения с восторженными фанатами. Я же не живодёр какой-нибудь, чтобы заставлять его подрабатывать обезьянкой для фотосессий. Пусть развлекается, если хочет, всё равно о нём уже все знают, похоже.

– Какой лапочка! – девушки наперебой расхваливали Дракошу и едва ли не сражались за право его погладить. Парни же обсуждали, как бы сфоткаться побрутальнее – может, голову засунуть в драконью пасть? Или посадить на руку, как орла? Но Дракоша рубил на корню все идеи, которые ему не нравились. И самое забавное – делал это молча. Он почему-то притворялся, что не умеет разговаривать. Если ему что-то не нравилось – грозно рычал и дышал огнём, а если, наоборот, было по душе – то ластился и мурчал. В общем, завтрак был сорван. Даже поварихи покинули раздачу, чтобы полюбоваться на Дракошу. В разгар этого мероприятия в столовую вошёл Виктор Викторович, но его никто не заметил. Директор застыл на пороге, шокированно протёр глаза, а потом его осенило.

Он нахмурился и вышел, напоследок пробормотав:

– Опять Ломоносов, ну кто бы сомневался!

Всё шло хорошо, я уже собирался забрать Дракошу и пойти на пары, но внезапно, как гром среди ясного неба, прямо перед Дракошей материализовался Крабогном. Студенты взвизгнули и отпрянули, а Крабогном, демонстративно покрутившись, провозгласил:

– Я вторая фамилиара господин Ломоносов! Смотреть, какие мои крылья! – на этих словах он создал из теней два огромных лопуха, отдалённо напоминающих крылья. Почему-то они росли из его клешней. Осмотрев Дракошу, Крабогном продолжил: – А ещё моя хвост красивый! Шей длинный! Зуба острые! Я – самый красивый Крабогном мира! Хотеть крыса в карман? – в дополнение к крыльям он отрастил себе хвост, смахивающий на перекошенного удава, и кривую драконью голову на тонкой шейке. Из-за всех этих метаморфоз он стал непохож на себя. Впрочем, дракона он тоже не напоминал, даже отдалённо.

Воцарилась тишина. Кто-то робко, словно бы сильно сомневаясь, произнёс:

– Ну, вроде тоже лапочка…

Остальные студенты будто только этого и ждали. Сразу со всех сторон возбуждённо затараторили:

– Такой обаяшка…

– Это щенок или котёнок?

– А его можно потискать?

– Ой, какие чудные клешни!

Пока его обсуждали, Крабогном втихаря достал откуда-то пузырёк с чернилами и швырнул его в Дракошу. По белоснежной чешуе расплылось синее пятно. Дракоша ощерился, обнажил острые когти и ударил Крабогнома по панцирю. Ну ладно, хватит на сегодня цирка! Разозлившись, я взял Крабогнома и Дракошу за шкирки и встряхнул их, предотвращая драку. Студенты посмотрели на меня как на какого-то изверга – ну да, ну да, как я мог так сурово обращаться с лапочкой и обаяшкой! Проигнорировав всеобщее осуждение, я оттащил своих новоявленных фамилиаров в общежитие и сделал им выволочку.

Тирада моя была долгой и эмоциональной.

– …без спроса, как дураки, да чтоб вы в Изнанку провалились! – выдохнув, я сердито уставился на Крабогнома и Дракошу, которые склонили головы и старательно делали вид, что раскаялись. – Ещё раз такое учудите, я отправлю вас в деревню, к Лере и Вере. Будете огороды старикам копать! И никаких проказ! Никакого веселья! Никаких крыс! Понял? – я повернулся к Крабогному, а потом перевёл взгляд на Дракошу. – А с тобой я вообще разговаривать не буду! И прикажу тебе ходить невидимым вечно!

Эти два ходячих несчастья дружно протянули:

– Прости, папа.

– Простите, великан-хозяин-друг!

– На первый раз прощаю. А теперь держитесь незаметно и не отсвечиваете, понятно? – приказал я. – Будем надеяться, что скоро появится новость поинтереснее и про вас постепенно забудут.

Как там говорят? Будьте поосторожнее со своими желаниями?

Я спустился в главное фойе, где мы договорились встретиться с ребятами. Они жаждали объяснений. От Кристины уже пришло гневное сообщение: “Ты скрывал фамилиаров?!”

– Ломоносов, ты в своём репертуаре! – возмутилась Кристина, когда я подошёл к переминающимся с ноги на ногу ребятам. – Два! Два фамилиара! И ты молчал?!

– Откуда ты достал дракона? – поинтересовался практичный Саша. – Там можно достать ещё одного?

– Дракон прям как сказочный. Волшебный, – очарованно протянул Егор. – Но мне больше нравится краб. Он забавный.

Хлопнула входная дверь, и в фойе внезапно повисла мёртвая тишина. Взгляды всех студентов были направлены на Дмитрия Нахимова, которого сопровождали четверо полицейских. Он улыбнулся, посмотрел мне в глаза и произнёс:

– Кристина Безликая, вы арестованы!

ГЛАВА 5

День назад, Карасунский район, улица Августовская.

На Августовской улице стоял дом, который и домом-то можно было назвать с натяжкой. Крышу давно снесло ветром, а в окнах не только стёкол не было, но и рам – в красных кирпичных стенах зияли чёрные провалы оконных проёмов, словно распахнутые пасти диковинных монстров. Огород был заброшен и порос высоченным бурьяном, а деревянный забор – сломан и поломан на дрова, во дворе ещё лежали обугленные доски, когда-то покрашенные зелёной краской. Этот дом ненавидели все жители района – его жилец не давал им спокойной жизни.

Звали его Аркадием Безликим, для друзей – Аркаша. За всю свою жизнь он работал всего три года, остальное время – сидел на шеях своих жён и пил по-чёрному. Конечно, женщин он находил себе под стать, но те хотя бы пытались шевелиться – ходили по шабашкам, подрабатывали уборщицами, огороды соседям копали. Собственно, жёны и держали Аркашу на плаву. Одна из них даже родила ему дочь. Говорили, что очень красивая девушка выросла, с необычной внешностью – фиалковыми глазами и розовыми волосами. Правда, никто из соседей её уже лет пять как не видел – девочку забрали в детдом, когда её мать умерла.

В общем, пока были жёны, Аркашу ещё можно было терпеть. Однако годам к сорока он допился до такого состояния, что ни одна женщина, даже такая же алкоголичка, на него не посмотрела бы. И вот тогда Аркаша окончательно покатился по наклонной. Каждый день в его доме собирались шумные гулянки – к нему стекались забулдыги со всего района. Кричали по ночам, пели песни, жгли костры, шныряли по соседским огородам – выискивали огурчики-помидорчики на закусь. Сегодняшняя ночь ничем не отличалась от предыдущих – в полуразрушенном доме кутили шестеро алкашей. У них был праздник – наконец-то созрело вино из ворованного винограда! Они его сделали в пластиковых бутылках из-под пива, которые нашли на помойке.

– Ну, будем! – поднял одноразовый стаканчик Кривой. – Чтоб у нас всё было и ничего за это не было!

– Будем, – согласился Аркаша.

Они выпили, занюхнули корочкой хлеба и снова наполнили стаканчики. Косой затянул заунывную пиратскую песню.

– Аркаша! – донеслось с улицы.

Хозяин проклятого дома с трудом поднялся и поплёлся на улицу. Там стоял его возмущённый сосед.

– Что? – промямлил Аркаша.

– Ночь на дворе, вот что! Ведите себя тише! – прорычал сосед и погрозил кулаком, но с трудом удержался от членовредительства. – Эх! Тебя же если убить, то придётся сидеть как за нормального человека! Чтобы ты сгинул, урод! У меня из-за ваших попоек ребёнок вторую ночь не спит!

– Вызывай полицию, – посоветовал Аркаша и поковылял обратно, в дом. Он чувствовал свою безнаказанность, так как понимал, что полицейские не захотят с ним связываться. Посадить его не за что, а в обезьяннике он просто будет занимать место и вонять.

– Кто это был? – полюбопытствовал Косой.

– Да так, дурак один, – отмахнулся Аркаша. – Наливай!

Но спокойно отдохнуть им не дали – буквально через полчаса во дворе раздались чьи-то шаги. Аркаша и рта не успел открыть, как в дом вошёл высокий человек в широкой куртке и накинутым на голову капюшоном. Его лица нельзя было рассмотреть. Незнакомец дёрнул рукой, и собутыльники Аркаши рухнули на грязный пол без сознания.

– Эй, ты кто такой?! – проорал Аркаша и подскочил как ужаленный. – Я полицию вызову!

– Неужели у тебя есть телефон? – хмыкнул незнакомец, заткнул Аркашу заклинанием и обошёл дом. – Как ты здесь вообще живёшь? Тут бы и собака дворовая обтошнилась. Какая же мерзость… Не верится, что я действительно разговариваю с подобным отбросом. Вообще-то таких нужно отстреливать, но… – он приблизился к Аркаше и с деланным сожалением вздохнул. – Но сегодня у меня к тебе предложение. Хочешь остаток жизни провести в тёплом и чистом помещении, где тебя будут сытно кормить? Бесплатная одежда, развлечения, спортзал… Почти как пятизвёздочная гостиница.

Аркаша отрицательно покачал головой – ему нравилась его жизнь, – но в то же мгновение незнакомец щёлкнул пальцами и тело Аркаши пронзила невыносимая боль. Он взвыл, случайно прикусив язык до крови.

– Так что, ты не передумал, червяк? – переспросил незнакомец.

Аркаша кивнул.

– Отлично. А теперь к сути… – незнакомец вытащил фотографию красивой розоволосой девушки. – Узнаёшь? Твоя дочь. Завтра ты придёшь с повинной в полицию и признаешься, что распространяешь наркотические вещества, которые производит твоя дочь. Конечно же, заправляет всем она. Спаивает и бьёт бедного отца… Какая мерзкая девчонка. Последней каплей для тебя стало то, что она убила твоих дружков, – незнакомец дёрнул рукой, и шеи Аркашиных собутыльников громко хрустнули. – Да уж, не повезло тебе с дочерью…

***

Дмитрий Нахимов скривился в злобной гримасе – он специально стоял спиной к студентам и директору, чтобы его физиономию никто не видел. Виктор Викторович разговаривал с его шестёрками – они оттеснили его и не позволяли подойти. Смешно. Директор Академии – охотник с бриллиантовым когтем, он мог бы их размазать тонким слоем по стеночке. Но должность и толпа любопытных его останавливали, хоть я и чувствовал исходящие от него волны гнева. Он что-то втолковывал зарвавшимся солдатикам и делал это даже вполне вежливо.

По фойе разносились возбуждённые шепотки – студенты уже начали обсуждать новую сплетню. Безликую арестовали! Она кого-то убила? Ограбила? Все эти детали мой мозг улавливал за доли секунды – и это помогало мне остаться в сознании и никого не убить. Если я сорвусь, это используют против меня. Нужно действовать хитрее. Нахимов всё так же смотрел на меня с яростным торжеством, с жадностью бегая глазками по моему лицу, – видимо, искал следы страха или отчаяния. Но я остался равнодушным, словно ничего и не произошло, и это его взбесило. Нахимов проводил пошлым взглядом Кристину, которую заковали в наручники, и поиграл бровями. Он наклонился ко мне и прошептал мне почти прямо в ухо:

– Мы с ней хорошо развлечёмся. Она о-о-о-о-о-о-очень сильно пожалеет, что связалась с тобой, – он хмыкнул. – Жаль, что уже поздно сдавать назад. Розоволосая сучка ответит за твой каждый прокол. И знаешь что? Она будет отвечать очень старательно, иначе не доживёт до суда. А когда её отправят в тюрьму, я передам туда небольшую весточку… Ты же в курсе, что опущенцы бывают не только в мужских тюрьмах? Да-а-а-а-а-а, так жаль, что она свернула на кривую дорожку, красивая девчонка, могла бы найти богатенького мужа…

Он осёкся, когда Виктор Викторович поднял наглых солдатиков заклинанием, отодвинул их, словно мешающие стулья, и решительным шагом направился к нам.

– Вы должны знать процедуру, – процедил Виктор Викторович, остановившись за моим плечом. – Согласно протоколу, вы обязаны отправить мне запрос, после проверки которого Академия выдала бы провинившегося студента.

– Простите, забегался, – небрежно бросил Нахимов и протянул ему папку с документами. – Вот ваши копии, ознакомьтесь. И на вашем месте, я бы не использовал магию на моих подчинённых. Они при исполнении и имеют право воспользоваться оружием, если посчитают, что на них напали. Стрельба в Академии… Мне кажется, это здорово подпортит вам репутацию. Детки богатеньких аристократов не смогут чувствовать себя здесь в безопасности…

– Не закапывайте себя ещё глубже, – внезапно посоветовал Виктор Викторович, просматривая бумаги. – Всё оформлено верно, а с юридическими нюансами мы разберёмся позднее. Однако о нарушении протокола я всё-таки доложу вашему начальству. Надеюсь, вас лишат премии. Или птицы вашего полёта не беспокоятся о премиях? Ну да, я слышал, что наследнички больших Родов работают ради удовольствия, а не по призванию. Куда уж нам, обычным людям, – он иронично изогнул брови, и Нахимова перекосило от злости. В словах директора скрывалось двойное дно: он не только назвал Нахимова посредственным полицейским, но и наступил на больную мозоль – Дмитрий был далеко не первым в очереди наследования.

– Вы пожалеете, – пообещал Нахимов.

– Всё может быть, – беспечно пожал плечами Виктор Викторович и добавил: – Уведомляю вас, что в течение часа в участок прибудет юрист от нашей Академии, который будет представлять Кристину Безликую в суде. Не переживайте, на случай, если вы страдаете склерозом, я повторю уведомление в письменной форме.

Не попрощавшись, он развернулся и пошёл в сторону лестницы. Нахимов проводил его взглядом и посмотрел на меня с ехидной ухмылкой.

– Запомни, Ломоносов. Я уничтожу всё, что тебе дорого. Скоро ты останешься в полном одиночестве, без денег и Рода. Но я тебя не убью. О нет… – он мечтательно улыбнулся. – Ты будешь жить и знать, что где-то рядом страдают твои близкие люди, которых ты любил. Ну что, скажи мне, это того стоило?

– Интересный вопрос, – я усмехнулся. – Задам его тебе чуть позже.

– Мелкий ублюдок, – прошипел Нахимов и, жестом приказав своим подчинённым следовать за ним, вымелся на улицу.

Как только он свалил, ко мне подошли Саша и Егор.

– Что будем делать? – спросил Саша и тут же предложил: – Марк, хочешь я позвоню отцу?

– Не стоит беспокоить Императора по таким пустякам, – произнёс я ледяным тоном. Внутри меня завывала метель. Все чувства притупились, обычно такое со мной происходило в прошлой жизни, на поле боя, когда от моих решений зависел исход битвы и жизни тысяч простых солдат. – Всё будет хорошо, не переживайте. Завтра Кристину отпустят. А может – уже сегодня.

– Но с Императором было бы быстрее… – растерянно протянул Егор.

– Он не станет в это вмешиваться. Если кто-то вынюхает, что Император выпустил преступницу по просьбе сына, то… Представьте, какой поднимется шум. Это его скомпрометирует в глазах народа. Одна безродная девчонка такого не стоит, – с безжалостной прямотой отрезал я. – К тому же подставу устроил лично Дмитрий Нахимов, то есть в эту историю втянут соперничество между Родами. Если Император освободит Кристину, он фактически щёлкнет по носу Род Нахимовых. О чём прознают другие Рода, а это же может спровоцировать конфликт. Кое-кто может подумать, что Нахимовы попали в немилость и что это отличный момент для родовой войны.

– Ты как будто не переживаешь, – возмущённо выпалил Саша. – Нужно что-то делать!

– Я могу созвать танцевальный клуб? – с вопросительной интонацией проговорил Егор. – Мы устроим пикет перед отделением полиции.

– Нет, – я покачал головой. Понятно, что они не успокоятся и не будут сидеть на жопе ровно. Только вот их помощь в настоящий момент пользы не принесёт, а лишь помешает. Объяснять им всё – слишком опасно и долго. Мысленно извинившись перед Егором и Сашей, я оглушил их ментальным импульсом и внушил мысль, что им плохо и сегодня очень нужно отлежаться. Их глаза на мгновение остекленели, а потом парни что-то невнятно пробормотали и потопали в общежития. Я кивнул сам себе – с этим разобрались. Теперь можно приступить к ликвидации Нахимова.

***

Через час, камера участка №2.

Кристина до сих пор не могла осознать произошедшее. День начинался прекрасно – у неё было великолепное настроение и куча планов, а потом… Потом пришли полицейские обвинили её в немыслимых грехах и отвезли в участок. А здесь она встретилась с отцом – спившимся монстром, который нещадно избивал её, когда она была ребёнком. Будто этого было мало – он решил окончательно испоганить её жизнь и оклеветал её! Полицейские показывали Кристине доказательства, но она просто не могла усвоить информацию – в таком шоке находилась. Кристина цеплялась за две мысли, которые помогали ей окончательно не поехать крышей. Первая – ничего не подписывать, ничего не подписывать, ничего не подписывать… И вторая – Марк обязательно её спасёт. В конце концов, так ничего от Кристины и не добившись, полицейские надели на неё антимагические наручники и отвели в камеру.

Она уселась на лавочку и подтянула колени к груди. Незаметно для себя Кристина задремала и проснулась от звука поворачиваемого замка. Хлопнула слишком резко открытая дверь, и в камеру вошли трое мужчин. Все они были в чёрных масках. Кристина отпрянула к противоположной стене, на что мужчины расхохотались. Один из них потянулся к ремню на брюках – и всё это без единого слова. Сердце Кристины билось в горле, она попыталась закричать, но с ужасом поняла, что на неё наложили заклинание безмолвия. В отчаянном порыве она вскочила и сжала кулаки – очевидно, что они победят, но Кристина не собиралась сдаваться без боя.

– Какая воинственная цыпочка, – это были первые слова, сказанные в этой камере одним из мужчин. И его последние слова в жизни. Потому что с потолка сорвалось пять чёрных пятен – они двигались быстро, но Кристина смогла рассмотреть их очертания. Монстры! Это точно были монстры. Дикобразная Пантера, Паучья Горилла, Королевская Анаконда, Зубастая Жаба и… улитка? Пантера прыгнула на мужиков и сшибла их с ног. Горилла яростно взревела, ударила себя несколько раз в грудь, а потом со всей силы опустила кулаки на череп одного из насильников. Вторым занялась Анаконда – она медленно проглатывала его, не обращая внимания на сопротивление. Ну а с третьим расправилась улитка – она растворила его заживо, как в кислоте.

Тень в виде Зубастой Жабы прыгнула к Кристине и ласково ткнулась лбом в её колено.

– Ква, – проговорила она. Кристина с осторожностью погладила её по круглой башке и услышала ещё одно благодарное: – Ква.

В камере остался труп только одного мужчины – того, кому Горилла размозжила голову. Тень Пантеры схватила его зубами за ботинки и потащила на выход из участка – к стойке регистрации. Моментально поднялась суматоха. Кто-то громко матерился, кто-то – испуганно кричал. Спустя пару минут к камере Кристины подбежал знакомый майор – именно он её арестовал. Его лицо перекосило от злости, он попытался войти внутрь, но перед ним встала Горилла – она схватила его за горло, подняла и швырнула через всю комнату, подальше от камеры.

– Чего вы стоите?! – проорал майор. – Взять её! Немедленно!

Но никто не спешил выполнить приказ – перед камерой уселось пять Теней, которые выжидательно наблюдали за каждым человеком, находящимся в помещении. Сколько бы ни вопил майор, его подчинённые так и не решились приблизиться к камере. Очень скоро все разошлись, и Кристину больше никто не тревожил – вечером ей даже снова удалось заснуть под тихое кваканье Жабы.

***

В другой ситуации я бы поберёг ресурсы и действовал постепенно – так сказать, брал бы не количеством, а качеством. Но сейчас мне нужны были быстрые результаты – и чтобы без сучка и задоринки. Поэтому я направился к Виктору Викторовичу – требовать своё желание по востребованию. Я нашёл его в ректорате, он разговаривал с юристом Академии. Увидев меня, директор извинился перед юристом, взял меня под локоть и вывел в коридор.

– Что такое, Ломоносов? – устало спросил он. – Мы с Алексеем Николаевичем как раз обсуждали, как…

– Желание по востребованию, – перебил я его. – И моё желание – любыми средствами освободите Кристину. Законно. Чтобы ей не пришлось уезжать и прятаться, чтобы он смогла вернуться в Академию и благополучно её закончить. Я оплачу все издержки, просто напишите мне, если потребуются деньги.

– С тобой всё в порядке? – Виктор Викторович внимательно в меня вгляделся.

– Желание, – настойчиво повторил я.

Он поджал губы, немного помолчал, но всё-таки ответил:

– Хорошо. Я его выполню.

Отлично. Развернувшись, я пошёл в общежитие – мне нужно кое-кому позвонить, и лучше сделать это в тишине своей комнаты.

ГЛАВА 6

– Добрый вечер, Марк, – поприветствовал меня князь Прусский, когда секретарь передал ему трубку. – Звонишь, чтобы осведомиться о моём здоровье, или по деловому вопросу?

– Здравствуйте, дядюшка, – с лёгкой иронией протянул я, немного помолчал, собираясь с мыслями, и спросил: – Помните, когда я звонил вам в прошлый раз, вы сказали, что поможете мне только в одном случае? – князь Прусский вздохнул и начал что-то говорить, но я не стал слушать. Перебил его на полуслове и продолжил: – Возможно, вы выразились не так прямо, но смысл был тот же. Вы сказали, что поможете мне, только когда я добьюсь чего-то значимого. Когда меня будут знать не просто как последнего из Рода Ломоносовых. В тот момент ваше требование мне показалось разумным. И логичным. Но сейчас… Вынужден сообщить, что условия изменились.

– Да неужели? – хмыкнул Прусский.

– Именно, – твёрдо произнёс я. Основная загвоздка заключалась в том, что о своих достижениях я не мог похвастаться в приличном обществе. Незаконное посещение Данжей, быстрое несанкционированное магическое развитие, связи с преступной группировкой, монстры и Тени, которые мне прислуживают, – не в моих интересах об этом распространяться. Так что мой план состоял в другом. Я собирался получить расположение князя Прусского с помощью подкупа, шантажа и красивых обещаний. В общем, решить вопрос как матёрый дипломат.

Я специально выдержал многозначительную паузу, чтобы князь не утерпел и потребовал:

– Выкладывай, племянничек. Если заинтересуешь, то, так уж и быть, я прощу твою наглость.

– Я собираюсь восстановить свой Род и поднять его на вершины, с которых он рухнул. И сейчас я присматриваю себе соратников, которые будут вместе со мной почивать на лаврах. Завтра я преодолею первую ступень к этой вершине. И хочу, чтобы вы поняли, я преодолею её в любом случае, с вами или без вас.

– Ты ставишь мне ультиматум?

– Нет, делаю вам предложение, потому что, на мой взгляд, вы – достойный человек. Зачем мне соратники, которые придут на всё готовое? А как же вода, огонь и медные трубы? – ровным голосом ответил я, с трудом сдерживая эмоции. Честолюбие, дерзость и хладнокровие – эти качества должны были подкупить князя Прусского. Я обязан идеально сыграть свою роль. – Я слышал, что вы торгуете с Родом Нахимовых. Закупаете у них ингредиенты для лекарственных зелий, верно? Смехотворно. Нахимовы ведь тоже производят лекарственные зелья. Но их продукция устарела, из-за чего им приходится барыжить ингредиентами для собственных конкурентов. Однако благодаря грамотной рекламе они всё равно отбивают у вас долю покупателей. Бессмысленное и раздражающее соперничество… А ведь как бы было прекрасно, если бы все заводы Нахимовых перешли под ваше руководство!

– Невозможно, – отрезал князь Прусский. – Мои заводы остановятся без их сырья. К сожалению, Зелёная Кислица растёт только на юге Российской Империи, в Пруссии её не достать. Это замкнутый круг. Если я разорву контракт с Родом Нахимовых, они пострадают, но некритично. А вот моё производство заглохнет. Так что в этой схеме я нахожусь в зависимом положении. Как только Нахимовы восстановят бизнес и им больше не будут так сильно нужны деньги, я останусь без сырья. Мои лаборатории сейчас активно проводят исследования, чтобы найти аналоги на замену.

В том, что он говорил об этом настолько откровенно, не было ничего удивительного – эта информация лежала на поверхности. Конечно, в открытую её никто не обсуждал, но в кулуарах – за милую душу. Нахимовы пытались удержать свой бизнес на плаву любыми средствами – кое-где им приходилось, сцепив зубы, помогать конкурентам.

– Да, всё правильно, – усмехнулся я. – Если от сотрудничества с ними откажетесь только вы, то это фактически ничего не изменит. Но если вас поддержит князь Карпов и граф Пожарский…

– Едва ли они пойдут на прямой конфликт с Нахимовыми, – цокнул языком князь Прусский. – Марк, ты рисуешь красивую картинку, но фактически – это пазл из тысячи деталей, которые не складываются.

– Сегодня ночью взлетит на воздух крупнейший завод Нахимовых – единственный, который приносил им большую прибыль, – сообщил я. – Сорока на хвосте принесла, что завтра они должны были отправить огромную партию чистящих средств в Москву, в крупную сеть магазинов. Какая жалость, что эта партия взорвётся вместе с заводом… Ещё более печально, что Нахимовы поскупились на страховку. Им придётся оплатить все издержки и штрафы. Но на этом их несчастья не закончатся. Через пару часов неизвестные бандиты ворвутся в лаборатории Нахимовых и уничтожат все исследования и наработки. Однако кое-что просто чудом сохранится… Поплывёт слушок, что Нахимовы промышляли наркотическими веществами, и сразу после этого с ними расторгнут сотрудничество Пожарский и Карпов. Я был бы признателен, если бы вы к ним присоединились.

Повисла тишина. Через десяток секунд князь Прусский откашлялся и произнёс:

– А вы умеете удивлять, юноша, – от волнения у него появился немецкий акцент. – Но всё же смею уточнить… Как ваша признательность позволит мне завладеть заводами Нахимовых?

– Не всеми заводами, – уточнил я. – Тридцатью процентами, и не навсегда, а на двадцать лет аренды. Разумеется, по смехотворной и чисто символической цене – например, копейка в год. Пусть эта копейка станет символом нашего плодотворного сотрудничества. А как это произойдёт… Пусть это останется моим секретом.

– Мне нужно подумать, – хриплым голосом проговорил князь и громко сглотнул.

– Времени нет. Я не люблю разрушать, но, если вы откажетесь, мне придётся… – я постучал пальцами по столу, слепо уставившись в стену. – Мне придётся сделать всё, чтобы ваши договорённости с Нахимовыми потеряли силу. Сердце кровью обливается, когда я представляю, как прекрасные теплицы с Зелёной Кислицой сгорают дотла… Что уж говорить о садах с Золотыми Яблонями? Просто представьте, какая катастрофа случится, если какой-нибудь безумец отравит пруды с Жабьими Лилиями? От такого ужасного исхода проиграют все. Но вы мне нравитесь, и поэтому я предлагаю вам выигрышную стратегию. Просто представьте – тридцать заводов Нахимовых! Они невероятно усилят ваш Род. К тому же к вам будет не подкопаться – производство наркотических веществ испортит репутацию Нахимовых. На вашем месте, любой побыстрее бы от них открестился.

– Хорошо. Я согласен, – после секундной заминки сказал Прусский. – Буду ждать новостей.

– Погодите, – окликнул я его. – У меня одна просьба. Когда глава Рода Нахимовых спросит вас, почему вы шлёте его куда подальше, намекните ему, что в этом замешан я.

– Ладно, – вздохнул Прусский и добавил: – Ломоносов, ты странный.

Мы попрощались, и я положил трубку. Уф, договориться с ним было самым сложным заданием из тех, что я перед собой поставил. С Карповым всё разрешилось легко: старый князь был тем ещё авантюристом. Он, собственно, так и сказал: “Ломоносов, мальчик мой, я за любой кипиш, кроме голодовки!” Плюс, как оказалось, он недолюбливал Нахимовых, но скрывал это – в обществе аристократов было принято улыбаться там, где хотелось плюнуть человеку в лицо. Да и что уж таить – Карпов также был хитрым бизнесменом и не любил терять прибыль. В качестве оплаты ему я тоже пообещал тридцать процентов заводов Нахимовых. С одной стороны, это была большая доля, но с другой… заводы Нахимовых производили неконкурентоспособную ерунду. Было необходимо разработать новую продукцию, закупить под неё оборудование, наладить производство – а это дорого и непросто.

Пожарский же согласился помочь мне, потому что я спас Машу. Мне не пришлось упоминать желание по востребованию. Он даже не выслушал мои доводы и аргументы, словно ему было всё равно, какие последствия может повлечь его решение. Хотя… Наверное, так и было. Граф Пожарский – небожитель среди аристократии. Он может пройтись по Москве абсолютно голым, и остальные аристократы будут старательно притворяться, что на самом деле он одет в великолепный дорого-богатый костюм. Как в сказке про голого короля.

В общем, с Пожарским и Карповым я уже всё уладил. Как и Прусского, я попросил их оставить Нахимовым на меня прямую наводку. За всеми тремя я отправил следить Тени – в таком деле паранойя может сыграть на руку и уберечь от предательства.

Я посмотрел на часы, набрал номер Миши, сына Гавроша, и поднёс телефон к уху.

– Алло? – Миша поднял трубку после первого же гудка.

– Как дела? – поинтересовался я.

– Всё в силе, – отрапортовал он. – Две боевые группы собраны, взрывчатка заложена, порталы настроены. Мы потратили больше половины суммы, которую ты выделил. Но думаю, что в бюджет уместимся, докидывать не надо. Сейчас вот прогоним операцию ещё раз, чтобы от зубов отскакивал порядок действий, и будем готовиться к выезду, до назначенного часу посидим на месте, в засаде. Андрей поедет на завод, а я – в лабораторию. Слушай… – он замялся. – Я всю дурь с района выкупил и аппараты надыбал, мне можно хоть сейчас самому варить это адское зелье. Бабок потратил больше, чем на взрывчатку. Не понимаю – зачем? Мало им, что ли, будет взорванного к лешему завода?

– Это личное, – ответил я и злорадно ухмыльнулся. Репутацию Нахимовых можно было растоптать в пыль различными способами, но я решил сделать их в глазах общественности наркобаронами, потому что Кристину посадили в тюрьму именно по обвинению в создании и распространении запрещённых веществ. Кто с мечом к нам придёт, от меча и погибнет. Я делал всё одновременно и нарочито демонстративно, и осторожно – так, чтобы ни у кого не осталось сомнений, кто стоит за диверсией. Но также, чтобы мою причастность невозможно было доказать.

– Понял, понял, – фыркнул Миша. – В двенадцать часов ждём тебя в гаражах. Ты уже решил, с кем поедешь?

– С тобой, в лабораторию. Я на связи, если что-то понадобится, звони.

– Договорились, босс, – хекнул Миша, и в трубке раздались длинные гудки.

Я вытянулся на кровати и прикрыл глаза. До полуночи оставалось четыре часа. Самое время немного отдохнуть…

***

Час спустя, Москва, особняк Нахимовых, кабинет главы Рода Нахимовых.

Даниил Денисович вот уже тридцать лет возглавлял Род Нахимовых. Под его руководством Род расцвёл и возвысился – стал близок к Императору, создал бизнес, который приносил стабильный доход. Со дна аристократии Нахимовы поднялись на вершину. Правда, со временем Даниил Денисович расслабился – ему захотелось отдохнуть, насладиться честно заработанным наследством. И он, как мудрый отец, поручил вести бизнес своим сыновьям – они были умными парнями, целеустремлёнными и решительными. Первые несколько лет всё шло хорошо, и Даниил Денисович окончательно ослабил контроль – он отстранился от бизнеса и погрузился в светские дела. Однако он переоценил своих сыновей. К несчастью, они оказались не из тех, кто приумножает богатство предков, а из тех, кто пользуется готовеньким.

Они тратили всю прибыль на развлечения и красивую жизнь, тогда как Даниилу Денисовичу говорили, что ведут разработки, вкладываются в акции других компаний, проводят перспективные исследования и спонсируют знаменитых магов-учёных. Конечно, он требовал отчётность, но его сыновья были умными парнями… целеустремлёнными и решительными. Они научились подделывать документы. Надо отдать им должное – они никогда не перегибали палку и следили, чтобы Род не обанкротился. Даниил Денисович мог бы никогда об этом и не узнать, если бы его конкуренты не разработали совершенно новые и уникальные зелья, которые произвели фурор на рынке. Прибыль Рода начала стремительно уменьшаться, и правда всплыла наружу.

Даниил Денисович рвал и метал. Младшего сына он отправил в Сибирь – следить за добычей торфа и железных руд. Среднего насильно женил на страшной девице из Рода Жуглиных – глава Жуглиных давал большое приданое тому, кто позарится на его сокровище. А вот старший сын, Дмитрий, обвёл Даниила Денисовича вокруг пальца – быстро переобулся в воздухе и переквалифицировался из повесы-аристократа в охотника на монстров. Эта профессия очень ценилась, и её представителей защищало государство. Даниил Денисович смирил гнев и сделал вид, что великодушно простил старшенького – а если бы заартачился, мог бы навлечь на себя гнев самого Императора.

Сейчас Даниил Денисович исправлял ошибки своих сыновей, но, откровенно говоря, это получалось у него из рук вон плохо. К тому же Дмитрий опять влез в какую-то неприятную историю… Даниил Денисович засомневался, того ли сына он сослал в Сибирь?

В дверь постучали.

– Войдите, – каркнул Даниил Денисович, откашлялся, прочищая горло, и повторил ещё раз, более чётко: – Войдите!

В кабинет проскользнул слуга, низко поклонился и протараторил:

– В участке, к которому прикреплён ваш сын, произошло нечто странное, – он запнулся, подбирая слова. – Там кого-то убили. Точно неизвестно – кого именно. Говорят, что убийцы – какие-то монстры, которые охраняют девчонку.

– Девчонку? Это та, что…

– Верно, господин. Кристина Безликая, подруга Марка Ломоносова, под которого копал ваш сын последние две недели, – услужливо закончил слуга. – Смею заметить, что после того, как Дмитрий организовал нападение на клуб “Танцевальное наслаждение” и бандитский ломбард, за Родом начали следить. Слуги не раз докладывали о странных ощущениях… Но вы же понимаете, господин, странные ощущения – это простая мнительность, а не доказательства. Однако после ареста девчонки слуги заметили подозрительных людей. Я приказал охране отследить этих таинственных шпионов, только вот… они исчезали. Вероятнее всего – использовали сильные скрывающие артефакты. Также была замечена странная активность вокруг нескольких наших заводов и лаборатории.

Даниил Денисович потянулся, налил в стакан воды, сделал несколько глотков и сказал:

– Ломоносов – ошибочный след. Студент, без сильного Рода, почти бедняк. Скрывающие артефакты стоят дорого, да и где бы он взял столько людей для слежки? Нет, причину стоит поискать в другом месте. Например, среди Ронинов или бандитов. Дмитрий подложил им здоровенную и вонючую свинью. Правда, я всё-таки надеюсь, что у него хватило ума замести следы. Так, – он хлопнул ладонями по столу и поднялся. – Прикажи усилить охрану на всех объектах и купи дополнительные защитные артефакты. Лучше бы, конечно, нанять сильных магов…

– У нас нет на это денег, – грустно покачал головой слуга. – Простите, господин.

– Ничего страшного, – отмахнулся Даниил Денисович. – Чёрная полоса скоро закончится. Должна закончиться.

И он действительно хотел в это верить.

***

То же время, Императорский Дворец, личные покои Императора.

– Угощайся, – Император кивнул на блюдо с фруктами.

– Благодарю, я не голоден, – начальник охраны отступил, скрестив руки за спиной.

– Когда-нибудь ты сдашься, Евгений, – шутливо пригрозил Император. – Я заставлю тебя что-нибудь съесть.

– Увольте, я ненавижу траву, – хмыкнул Евгений. Он был с Императором на короткой ноге и мог позволить себе разговаривать с ним как с другом, а не командиром. Но сегодня настроение не располагало к дружественной беседе. Евгений принёс серьёзные и тревожные новости. Он поморщился, потёр виски, пытаясь унять головную боль, и сказал: – Что-то назревает. Этот мальчишка, последний из Ломоносовых, мутит воду. Разведка донесла, что он подговорил Пожарских, Прусских и Карповых объединиться против Нахимовых. Это попахивает войной Родов. А если остальные об этом пронюхают… – он мученически простонал. – Нет, самое страшное – если у Ломоносова всё получится. Нахимовых растерзают в клочья!

Император закинул в рот виноградину, прожевал и усмехнулся:

– Не растерзают. Психотроники принесли мне одно интересное предсказание… – он повернулся к Евгению и улыбнулся. – В каждом лесу должны быть волки. Они санитары леса. Не мешайте Ломоносову. Он поработает нашим личным санитаром.

ГЛАВА 7

Кабинет начальника Краснодарского подразделения “СиДР”.

В комнате находились двое – мужчины средних лет расположились на неудобных казёных стульях для посетителей и, отодвинув документы на столе хозяина этого кабинета, играли в картишки. Им было позволительно – тогда как остальных за такую наглость сразу бы упекли за решётку. Начальник Краснодарского подразделения “СиДР”, Александр Ерёмин, был очень строг. А ещё он был трудоголиком – вот и сейчас застрял в архиве, перебирая бумажки, пока его друзья уже вовсю расслаблялись после тяжёлого трудового дня. Один из мужчин – остроносый, как крыса, – покачал головой и скинул карты.

– Пас, – с недовольством произнёс он и зыркнул на своего оппонента. – Какой ты всё-таки везунчик. Сколько раз я зарекался играть с тобой в покер?

– Много, невероятно много раз, – усмехнулся его товарищ, сутулый старик с толстенной золотой цепью на шее. – Но ты всё равно не теряешь надежды меня обыграть.

– Упорства мне не занимать, – с потаённой гордостью ответил Крыса, встал и направился в угол комнаты, где за большим цветком скрывался потайной бар. Он немного повозился с защёлкой, открыл дверцу, выполненную под цвет стенной панели, и достал бутылку водки. – Нет, Сашка мы так не дождёмся – уснём от скуки! Ну, или я тебя раскушу и пристрелю за мухлёж. Твою хитрую рожу сложно выдержать на трезвую голову!

– Это в тебе говорит жадность. Всего четыреста рублей проиграл, а готов на дуэль меня вызвать! – с осуждением покачал головой Сутулый. Он тоже поднялся, вытащил из шкафа три стопки, сполоснул их в раковине и протянул Крысе. – Наливай! Если к шестой рюмке Сашка не появится, пойдём его эвакуировать из архива.

– Его эвакуируешь, как же… – проворчал Крыса. – Он нам нотации такие зачитает, что не в сказке сказать, ни пером описать. У него ни жены, ни любовницы нет, потому что он с работой трахается!

– Будем! – проигнорировав его тираду, поднял стопку Сутулый и выпил её залпом. Ухнул, зажмурился и уткнулся носом в рукав. – Хор-р-р-р-рошо-о-о-о-о-о! Давно так хорошо не было. Вот как жена закодировала у грёбаного шамана, так и не было… – он подмигнул Крысе. – В Изнанку эту женитьбу! Правильно Сашка делает, что не женится. Кстати, когда там доставка привезут? Уже минут пятьдесят прошло, а от них ни слуху, ни духу.

Крыса собрал карты, хорошенько их перемешал и задумчиво уставился на синие узорчатые “рубашки”. Сутулый наблюдал за ним с лёгкой ухмылкой, словно заранее знал, чем закончится его внутренняя борьба. Наконец, взмахнув рукой – мол, была не была! – Крыса начал раздавать карты и выпалил:

– Ну уж нет, старый ты прощелыга! Сегодня-то я тебя всё-таки уделаю!

За одной партейкой последовала вторая, а за второй – третья. Щедрым ручьём лилась водка, скоро приехала доставка – в общем, Крыса и Сутулый позабыли о Сашке, и несколько часов пролетели для них незаметно. Когда же хозяин кабинета всё-таки решил покинуть архив и присоединиться к друзьям, те уже влили такое количество алкоголя, которое бы легко свалило с ног буйвола. Но Крыса и Сутулый были магами шестого ранга, а это означало, что их организм значительно усилился по сравнению с обычными людьми. Чтобы хотя бы слегка опьянеть, им требовалось несколько бутылок сорокоградусного алкоголя. Так что сейчас язык у них самую малость заплетался, но в глазах ещё не двоилось.

– Мда, вот они – минусы бытия магом, – пробормотал Крыса, с тоской заглянув на дно пустой бутылки водки – двенадцатой, между прочим! – и отставив её в сторону. – На алкашке можно разориться!

– Такое банкротство я одобряю! – гаркнул Сутулый и шарахнул по столу кулаком. – Музыку! Чего это мы в тишине сидим?!

– Тихо, музыканты, – строго бросил Сашка, который последние несколько минут стоял в дверном проёме и наблюдал за друзьями. В руках он держал стопку документов. С сожалением их отложив на книжную полку, он подошёл к столу, взял третью рюмку, наполнил её водкой и отпил половину. С упрёком он уставился на жирные коробки с пиццей, стоящие на бумагах, но промолчал – выбрал мясную пиццу и впился зубами в приглянувшийся кусок. Еда давным-давно остыла, но Сашка не ел с самого утра, так что для него сейчас и кусок чёрствого хлеба был бы вкуснейшим блюдом.

– Освободился! Ура! – пропел Крыса и с радостью хлопнул Сашку по плечу. – Моргни три раза, если пропылённые картонки взяли тебя в заложники!