Читать онлайн Фауст
- Автор: Иоганн Вольфганг Гёте
- Жанр: Зарубежная драматургия, Зарубежная классика, Зарубежная поэзия, Пьесы и драматургия, Стихи и поэзия
Размер шрифта: 15
© ООО «Издательство АСТ», 2016
* * *
Посвящение
- Вы вновь со мной, туманные виденья,
- Мне в юности мелькнувшие давно…
- Вас удержу ль во власти вдохновенья?
- Былым ли снам явиться вновь дано?
- Из сумрака, из тьмы полузабвенья
- Восстали вы… О, будь, что суждено!
- Как в юности, ваш вид мне грудь волнует,
- И дух мой снова чары ваши чует.
- Вы принесли с собой воспоминанье
- Веселых дней и милых теней рой;
- Воскресло вновь забытое сказанье
- Любви и дружбы первой предо мной;
- Все вспомнилось: и прежнее страданье,
- И жизни бег запутанной чредой,
- И образы друзей, из жизни юной
- Исторгнутых, обманутых фортуной.
- Кому я пел когда-то, вдохновенный,
- Тем песнь моя – увы! – уж не слышна…
- Кружок друзей рассеян по вселенной,
- Их отклик смолк, прошли те времена.
- Я чужд толпе со скорбью, мне священной,
- Мне самая хвала ее страшна,
- А те, кому моя звучала лира,
- Кто жив еще, – рассеяны средь мира.
- И вот воскресло давнее стремленье
- Туда, в мир духов, строгий и немой,
- И робкое родится песнопенье,
- Стеня, дрожа эоловой струной;
- В суровом сердце трепет и смиренье,
- В очах слеза сменяется слезой;
- Все, чем владею, вдаль куда-то скрылось;
- Все, что прошло, – восстало, оживилось!..
Пролог в театре
Директор, поэт и комик.
Директор
- Друзья, вы оба мне не раз
- Помочь умели в горькой доле;
- Как ваше мненье: хорошо ли
- Пойдут дела теперь у нас?
- Хотел бы публике я угодить на славу:
- Она сама живет и жить другим дает.
- Подмостки есть; театр готов; забаву
- Уж предвкушает радостно народ.
- У нас ведь все к чудесному стремятся:
- Глядят во все глаза и жаждут удивляться.
- Мне угождать толпе хоть и не новый труд,
- Но все ж меня берет невольное сомненье:
- Прекрасного они, конечно, не поймут,
- Зато начитаны они до пресыщенья.
- Вот дать бы пьесу нам поярче, поновей,
- Посодержательней – для публики моей!
- А ведь приятен вид толпы необозримой,
- Когда она вокруг театра наводнит
- Всю площадь и бежит волной неудержимой,
- И в двери тесные и рвется и спешит.
- Нет четырех часов, до вечера далеко,
- А уж толпа кишит, пустого места нет, –
- Точь-в-точь голодные пред лавкой хлебопека,
- И шею все сломить готовы за билет.
- Такие чудеса во власти лишь поэта!
- Мой друг, теперь прошу: скорей ты сделай это.
Поэт
- Не говори мне о толпе безумной –
- Она в нас мысли лучшие гнетет;
- Избавь меня от этой давки шумной,
- Влекущей мощно в свой водоворот;
- Нет, тишины ищу я, многодумный, –
- Лишь там поэту радость расцветет;
- Там, только там божественною властью
- Любовь и дружба нас приводят к счастью.
- Что в глубине сердечной грудь лелеет,
- Что просится на робкие уста –
- Удачно ль, нет ли, – выйти чуть посмеет
- На свет – его погубит суета!
- Нет, лучше пусть годами дума зреет,
- Чтоб совершенной стала красота!
- Мишурный блеск родится на мгновенье,
- Прекрасному – потомства поклоненье!
Комик
- Потомство! Вот о чем мне речи надоели!
- Что, если б для него – потомства – в самом деле
- И я бы перестал смешить честной народ?
- Кто ж публику тогда, скажите, развлечет
- Веселой шуткою, ей нужной, без сомненья?..
- Нет, как хотите, а держусь я мненья,
- Что весельчак заслужит свой почет
- И что забавник – не лишен значенья.
- Кто интересен публике, мой друг,
- Тот говорить с толпою может смело;
- Увлечь ее – ему пустое дело,
- Успех тем легче, чем обширней круг!
- Итак, смелей вперед! Вы можете заставить
- Фантазию, любовь, рассудок, чувство, страсть
- На сцену выступить; но не забудьте часть
- И шаловливого дурачества прибавить.
Директор
- А главное, мой друг, введите приключенья!
- Глазеть на них – толпе нет выше наслажденья;
- Ну и пускай толпа, разиня рот, глядит…
- Причудливую ткань раскиньте перед нею –
- И вы упрочили за пьесою своею
- Успех, и к вам толпа уже благоволит.
- Пусть масса массу привлекает!
- Пусть каждый кое-что на вкус получит свой!
- Кто много предложил, тот многим угождает –
- И вот толпа идет, довольная, домой.
- Смелее все в куски мельчайшие крошите –
- И этот винегрет успех доставит вам.
- Легко вам выдумать, легко представить нам!
- Что пользы, если вы им «целое» дадите?
- Ведь публика ж его расщиплет по кускам.
Поэт
- И вы не видите, как гнусно и постыдно
- Такое ремесло? Иль не художник я?
- Дрянных писак пустая пачкотня
- У вас вошла уж в правило, как видно.
Директор
- Не может нас упрек подобный оскорбить:
- Ведь всякий человек, рассудок свой имея,
- Берет оружие, какое бьет вернее.
- С волками жить – по-волчьи выть!
- Кто ваша публика, позвольте вас спросить?
- Один приходит к нам, чтоб скуку утолить.
- Другой, набив живот потуже,
- Идет сюда переварить обед,
- А третий – что для нас всего, пожалуй, хуже –
- Приходит нас судить по толкам из газет.
- Для них одно – театр, балы и маскарады:
- Лишь любопытством весь народ гоним;
- А дамы – те идут показывать наряды:
- Чтоб роль играть, не нужно платы им.
- О чем вы грезите? Спуститесь-ка пониже!
- Вам хорошо смотреть с надзвездной вышины!
- Нет, вы взгляните-ка поближе!
- Те грубы, эти холодны!
- Один от нас в приют камелий,
- Другой в игорный дом идет…
- Смешно, когда поэт зовет
- Великих муз к ничтожной цели!
- Прошу вас об одном: побольше сочинить.
- Как можно более – вот в чем мое стремленье!
- Запутайте толпу, введите в заблужденье,
- Иначе – верьте мне – ей трудно угодить.
- Что с вами? Или вас коснулось вдохновенье?
Поэт
- Иди других ищи себе рабов:
- Мне высшие права природа уделила.
- Предам ли на позор высокий дар богов?
- Продажна ли певца святая сила?
- Чем трогает сердца восторженный поэт?
- Какая сила в нем стихиями владеет?
- Не та ль гармония, что в сердце он лелеет,
- Которою, творя, объемлет он весь свет?
- Когда природа-мать движеньем равнодушным
- Нить вечную влечет веретеном послушным,
- Когда все сущее, сменяясь каждый час,
- В нестройный, резкий хор сливается вкруг нас, –
- Кто звуки мерные в порядке размещает,
- Чьей речи верный ритм живителен и тверд?
- Кто единичное искусно обобщает,
- Объединяя все в торжественный аккорд?
- Кто бурю выразит в борьбе страстей кипучей,
- В теченье строгих дум – зари вечерней свет?
- Весны роскошный лучший цвет
- К ногам возлюбленной бросает кто, могучий?
- Кто цену придает незначащим листам,
- В прославленный венок вплетая листья эти?
- Кто стережет Олимп, кто друг и связь богам?
- Мощь человечества, живущая в поэте!
Комик
- И долг ваш – эту мощь на деле применить!
- Итак, ловите же минуты вдохновенья,
- Как ловит ловелас предлог для похожденья!
- Угодно ль, например, любовь изобразить?
- Случайно сходятся – взаимное сближенье,
- Затем – свидания, надежды, опасенья;
- То счастье близко к ним, то вновь уходит вдаль,
- То ревность, то боязнь, то радость, то печаль, –
- Глядишь – готов роман. И так-то все на свете.
- Смелей лишь черпайте из жизни всех людей –
- И для задуманной комедии своей
- Не будете нуждаться вы в предмете.
- Всяк испытал, конечно, чувства эти,
- Но редкий знает, сколько в них чудес!
- Где ни копните – тут и интерес!
- Картина попестрей, поменьше освещенья
- Да искра истины средь мрака заблужденья,
- И смотришь – славное сварили вы питье,
- По вкусу каждому: в нем всяк найдет свое.
- Цвет юности идет сюда, мечтая,
- Что откровенье в пьесе он найдет,
- И нежных душ чувствительная стая
- Меланхоличной пищи сердцу ждет;
- В одном одну мечту, в другом другую будит
- Рассказ искусный ваш, и каждый зритель будет,
- Ручаюсь, вашей пьесой восхищен:
- Что в сердце у него, то в пьесе видит он!
- Они еще не прочь и плакать, и смеяться,
- Возвышенное чтить и блеском восхищаться.
- Кто пожил, на того не угодишь ничем,
- А тот, кто не созрел, доволен будет всем!
Поэт
- Отдай же годы мне златые,
- Когда и сам я был незрел,
- Когда я песни молодые,
- Не уставая, вечно пел!
- В тумане мир передо мною
- Скрывался; жадною рукою
- Повсюду я цветы срывал
- И в каждой почке чуда ждал.
- Я беден был – и все, что надо
- Для счастья чистого, имел:
- Стремленьем к истине кипел,
- И бред мечты мне был отрада!..
- Отдай мне прежний жар в крови,
- Мои порывы и стремленья,
- Блаженство скорби, мощь любви,
- И мощной ненависти рвенье,
- И годы юные мои!
Комик
- Что юность! Юность вам нужнее,
- Когда идете вы на бой,
- Когда красавица порой
- Сама на вашей виснет шее,
- Когда конца своим трудам
- Хотите быстро вы добиться,
- Когда всю ночь придется вам
- Плясать, и петь, и веселиться.
- Но чтоб искусною рукой
- Играть, восторги возбуждая,
- И, ловко там и сям блуждая,
- Стремиться к цели подставной,
- За это старшие пускай берутся смело:
- Тем больше будет вам почета, старики!
- Что старость в детство нас приводит – пустяки:
- До самой старости мы – дети; вот в чем дело!
Директор
- Довольно слов, довольно споров,
- И комплиментов, и укоров!
- Зачем болтать по пустякам?
- Пора за дело взяться нам.
- К чему такие затрудненья?
- Что вдохновенья долго ждать?
- Поэт – властитель вдохновенья:
- Он должен им повелевать.
- Что нужно нам – мы с вами знаем;
- Напиток крепкий мы считаем
- За лучший – дайте ж нам его!
- Не забывайте ничего:
- Что можно сделать неотложно,
- Зачем на завтра оставлять?
- Должны вы сразу уловлять
- Все то, что нужно и возможно,
- И уж из рук не выпускать!
- Для нашей сцены все пригодно;
- На ней – вы полный господин;
- Берите сколько вам угодно
- И декораций, и машин,
- Огней бенгальских, освещенья,
- Зверей и прочего творенья,
- Утесов, скал, огня, воды:
- Ни в чем не будет вам нужды.
- Весь мир на сцену поместите,
- Людей и тварей пышный ряд –
- И через землю с неба в ад
- Вы мерной поступью пройдите!
Пролог на небесах
Господь, архангелы, потом Мефистофель.
Рафаил
- Звуча в гармонии вселенной
- И в хоре сфер гремя, как гром,
- Златое солнце неизменно
- Течет предписанным путем.
- Непостижимость мирозданья
- Дает нам веру и оплот,
- И, словно в первый день созданья,
- Величествен вселенной ход!
Гавриил
- И с непонятной быстротою,
- Кружась, несется шар земной;
- Проходят быстрой чередою
- Сиянье дня и мрак ночной;
- Бушует море на просторе,
- У твердых скал шумит прибой,
- Но в беге сфер земля и море
- Проходят вечно предо мной.
Михаил
- Грозя земле, волнуя воды,
- Бушуют бури и шумят,
- И грозной цепью сил природы
- Весь мир таинственно объят.
- Сверкает пламень истребленья,
- Грохочет гром по небесам,
- Но вечным светом примиренья
- Творец небес сияет нам.
Все трое
- И крепнет сила упованья
- При виде творческой руки:
- Творец, как в первый день созданья,
- Твои творенья велики!
Мефистофель
- Опять, о господи, явился ты меж нас
- За справкой о земле – что делается с нею!
- Ты с благосклонностью встречал меня не раз –
- И вот являюсь я меж челядью твоею.
- Прости, не мастер я по части громких слов;
- Но, если б пышный слог я в ход пустить решился,
- Сам рассмеялся б ты – ручаться я готов, –
- Когда б от смеха ты давно не отучился.
- Мне нечего сказать о солнцах и мирах:
- Я вижу лишь одни мученья человека.
- Смешной божок земли, всегда, во всех веках
- Чудак такой же он, как был в начале века!
- Ему немножко лучше бы жилось,
- Когда б ему владеть не довелось
- Тем отблеском божественного света,
- Что разумом зовет он: свойство это
- Он на одно лишь мог употребить –
- Чтоб из скотов скотиной быть!
- Позвольте мне – хоть этикет здесь строгий –
- Сравненьем речь украсить: он на вид
- Ни дать ни взять – кузнечик долгоногий,
- Который по траве то скачет, то взлетит
- И вечно песенку старинную твердит.
- И пусть еще в траве сидел бы он уютно.
- Так нет же, прямо в грязь он лезет поминутно.
Господь
- Ты кончил? С жалобой одною
- Являешься ты вечно предо мною!
- Иль на земле добра совсем уж нет?
Мефистофель
- Нет, что ни говори, а плох наш белый свет!
- Бедняга человек! Он жалок так в страданье,
- Что мучить бедняка и я не в состоянье.
Господь
- Ты знаешь Фауста?
Мефистофель
- Он доктор?
Господь
- Он мой раб.
Мефистофель
- Но не такой, как все; он служит по-иному;
- Ни пить, ни есть не хочет по-земному;
- Как сумасшедший, он рассудком слаб,
- Что чувствует и сам среди сомнений;
- Всегда в свои мечтанья погружен,
- То с неба лучших звезд желает он,
- То на земле – всех высших наслаждений,
- И в нем ничто – ни близкое, ни даль –
- Не может утолить грызущую печаль.
Господь
- Пока еще умом во мраке он блуждает,
- Но истины лучом он будет озарен;
- Сажая деревцо, садовник уже знает,
- Какой цветок и плод с него получит он.
Мефистофель
- Бьюсь об заклад: он будет мой!
- Прошу я только позволенья, –
- Пойдет немедля он за мной.
Господь
- Пока живет он на груди земной,
- Тебе на то не будет запрещенья:
- Блуждает человек, пока в нем есть стремленья.
Мефистофель
- Благодарю: не надо мертвых мне!
- От трупов я держуся в стороне.
- Нет, дайте мне здорового вполне:
- Таких я мертвецам всегда предпочитаю –
- Как кошка с мышью, с ними я играю.
Господь
- Тебе позволено: иди
- И завладей его душою
- И, если можешь, поведи
- Путем превратным за собою –
- И посрамлен да будет сатана!
- Знай: чистая душа в своем стремленье смутном
- Сознаньем истины полна!
Мефистофель
- Сознаньем слабым и минутным!
- Игра мне эта не страшна,
- Не проиграю я заклада;
- Но только знайте: если мне
- Поддастся он, пусть будет мой вполне:
- Триумф победы – вот моя награда!
- Пусть вьется он в пыли, как тетушка моя,
- Достопочтенная змея!
Господь
- Тогда явись ко мне без колебанья!
- К таким, как ты, вражды не ведал я…
- Хитрец, среди всех духов отрицанья
- Ты меньше всех был в тягость для меня.
- Слаб человек; покорствуя уделу,
- Он рад искать покоя – потому
- Дам беспокойного я спутника ему:
- Как бес, дразня его, пусть возбуждает к делу!
- А вы, сыны небес и рая, –
- Пусть вечно радует вас красота святая,
- И ко всему, что есть и будет вновь,
- Пусть проникает вас священная любовь.
- И все, что временно, изменчиво, туманно,
- Обнимет ваша мысль, спокойно-постоянна.
Небо закрывается. Архангелы расходятся.
Мефистофель
(один)
- Охотно старика я вижу иногда,
- Хоть и держу язык; приятно убедиться,
- Что даже важные такие господа
- Умеют вежливо и с чертом обходиться!
Часть первая
Сцена первая
Ночь
Старинная комната с высокими готическими сводами.
Фауст, исполненный тревоги, сидит у своего стола в высоком кресле.
Фауст
- Я философию постиг,
- Я стал юристом, стал врачом…
- Увы! с усердьем и трудом
- И в богословье я проник –
- И не умней я стал в конце концов,
- Чем прежде был… Глупец я из глупцов!
- Магистр и доктор я – и вот
- Тому пошел десятый год;
- Учеников туда-сюда
- Я за нос провожу всегда.
- И вижу все ж, что не дано нам знанья.
- Изныла грудь от жгучего страданья!
- Пусть я разумней всех глупцов –
- Писак, попов, магистров, докторов, –
- Пусть не страдаю от пустых сомнений,
- Пусть не боюсь чертей и привидений,
- Пусть в самый ад спуститься я готов, –
- Зато я радостей не знаю,
- Напрасно истины ищу,
- Зато, когда людей учу,
- Их научить, исправить – не мечтаю!
- Притом я нищ: не ведаю, бедняк,
- Ни почестей людских, ни разных благ…
- Так пес не стал бы жить! Погибли годы!
- Вот почему я магии решил
- Предаться: жду от духа слов и сил,
- Чтоб мне открылись таинства природы,
- Чтоб не болтать, трудясь по пустякам,
- О том, чего не ведаю я сам,
- Чтоб я постиг все действия, все тайны,
- Всю мира внутреннюю связь;
- Из уст моих чтоб истина лилась –
- Не слов пустых набор случайный!
- О месяц! Если б в этот час
- Ты озарил в последний раз
- Меня средь комнаты моей,
- Где я познал тоску ночей!..
- О, если б мог бродить я там
- В твоем сиянье по горам,
- Меж духов реять над вершиной,
- В тумане плавать над долиной,
- Науки праздный чад забыть,
- Себя росой твоей омыть!..
- Еще ль в тюрьме останусь я?
- Нора проклятая моя!
- Здесь солнца луч в цветном окне
- Едва-едва заметен мне;
- На полках книги по стенам
- До сводов комнаты моей –
- Они лежат и здесь и там,
- Добыча пыли и червей;
- Реторт и банок целый ряд
- В пыли с приборами стоят
- На ветхих полках много лет.
- И вот твой мир! И вот твой свет!
- Еще ль не ясно, почему
- Изныла грудь твоя тоской,
- И больно сердцу твоему,
- И жизни ты не рад такой?
- Живой природы пышный цвет,
- Творцом на радость данный нам,
- Ты променял на тлен и хлам,
- На символ смерти – на скелет!..
- О, прочь! Беги, беги скорей
- Туда, на волю! Нострадам
- Чудесной книгою своей
- Тебя на путь наставит сам.
- К словам природы будь не глух –
- И ты узнаешь ход светил,
- И дух твой будет полон сил,
- Когда ответит духу дух!
- Чудесных знаков дивный вид
- Сухой наш ум не объяснит.
- О духи! Здесь вы в тишине
- Витаете: ответьте мне!
(Раскрывает книгу и видит знак Макрокосма.)
- Что за блаженство вновь в груди моей
- Зажглось при этом виде, сердцу милом!
- Как будто счастье жизни юных дней
- Вновь заструилось пламенно по жилам!
- Начертан этот знак не бога ли рукой?
- Он душу бурную смиряет,
- Он сердце бедное весельем озаряет,
- Он таинства природы раскрывает
- Пред изумленною душой!
- Не бог ли я? Светло и благодатно
- Все вкруг меня! Здесь с дивной глубиной
- Все творчество природы предо мной!
- Теперь мне слово мудреца понятно:
- «В мир духов нам доступен путь,
- Но ум твой спит, изнемогая:
- О ученик! восстань, купая
- В лучах зари земную грудь!»
(Рассматривает изображение.)
- Как в целом части все, послушною толпою
- Сливаясь здесь, творят, живут одна другою!
- Как силы вышние в сосудах золотых
- Разносят всюду жизнь божественной рукою
- И чудным взмахом крыл лазоревых своих
- Витают над землей и в высоте небесной –
- И стройно все звучит в гармонии чудесной!
- О, чудный вид! Но только вид – увы!
- Мне не обнять природы необъятной!
- И где же вы, сосцы природы, – вы,
- Дарующие жизнь струею благодатной,
- Которыми живет и небо и земля,
- К которым рвется так больная грудь моя?
- Вы всех питаете, – что ж тщетно жажду я?
(Нетерпеливо перелистывая книгу, видит знак Духа Земли.)
- Вот знак другой. Он чувства мне иные
- Внушает. Дух Земли, ты ближе мне, родней!
- Теперь себя я чувствую сильней –
- Снесу и горе я и радости земные.
- Как будто бы вином живительным согрет,
- Отважно ринусь я в обширный божий свет;
- Мне хочется борьбы, готов я с бурей биться –
- И в час крушенья мне ли устрашиться?
- Повсюду мрак и тишина,
- Меж туч скрывается луна,
- И лампа тихо угасает.
- Над головою в вышине
- Кровавый луч во мгле сверкает,
- И в кровь, стесняя сердце мне,
- Холодный ужас проникает.
- О дух, ты здесь, ты близок – о, приди!
- Как сердце бьется у меня в груди!
- Всем существом, души всей мощным зовом
- Я порываюсь к чувствам новым!
- Явись, явись мне – я всем сердцем твой!
- Пусть я умру – явись передо мной!
(Закрывает книгу и таинственно произносит заклинание.)
Вспыхивает красноватое пламя, в котором является Дух.
Дух
- Кто звал меня?
Фауст
(отворачиваясь)
- Ужасное виденье!
Дух
- Я вызван мощным голосом твоим;
- К моей ты сфере льнул, ее ты порожденье –
- И вот…
Фауст
- Увы, твой вид невыносим!
Дух
- Не ты ли сам желал с тоской упорной
- Увидеть лик, услышать голос мой?
- Склонился я на зов отважный твой –
- И вот я здесь! Но что за страх позорный,
- Сверхчеловек, тобою овладел?
- Где мощный зов души, где тот титан могучий,
- Кто мир весь обнимал, кто мыслию кипучей
- Сравняться с нами, духами, хотел?
- Ты Фауст ли, кто звать меня посмел
- Всей силою души неосторожной?
- И что ж? Моим дыханьем обожжен,
- Дрожит, в пыли дорожной корчась, он,
- Как червь презренный и ничтожный!
Фауст
- Во прах перед тобой я не склонюсь челом,
- Знай: равен я тебе, дух пламенный, во всем!
Дух
- В буре деяний, в волнах бытия
- Я подымаюсь,
- Я опускаюсь…
- Смерть и рожденье –
- Вечное море;
- Жизнь и движенье
- В вечном просторе…
- Так на станке проходящих веков
- Тку я живую одежду богов.
Фауст
- Ты целый мир обширный обнимаешь:
- О деятельный дух, как близок я тебе!
Дух
- Ты близок лишь тому, кого ты постигаешь, –
- Не мне!
(Исчезает.)
Фауст
(падая)
- Не тебе!
- Но кому ж?
- Я, образ божества,
- Не близок и тебе!
Стучатся в дверь.
- Стучатся. Знаю я: помощник это мой!
- Погибло все! О смерть, о муки!
- Да, он пришел смутить видений чудный рой,
- Ничтожный червь сухой науки!
Отворяется дверь. Входит Вагнер в спальном колпаке и халате, держа лампу в руке.
Фауст с неудовольствием отворачивается.
Вагнер
- Простите! Что-то вслух читали вы сейчас:
- Из греческой трагедии, конечно?
- Вот в этом преуспеть желал бы я сердечно:
- Ведь декламация в большой цене у нас!
- Случалось слышать мне, что может в деле этом
- Актер священнику помочь своим советом.
Фауст
- Да, коль священник ваш актер и сам,
- Как мы нередко видим здесь и там.
Вагнер
- Что ж делать? Мы живем всегда в уединенье;
- Едва по праздникам покинешь свой музей,
- И то, как в телескоп, свет видишь в отдаленье.
- Так где ж найти слова, чтоб нам учить людей?
Фауст
- Когда в вас чувства нет, все это труд бесцельный;
- Нет, из души должна стремиться речь,
- Чтоб прелестью правдивой, неподдельной
- Сердца людские тронуть и увлечь!
- А вы? Сидите да кропайте,
- С чужих пиров объедки подбирайте –
- И будет пестрый винегрет
- Поддельным пламенем согрет.
- Когда таков ваш вкус – пожалуй, этим
- Вы угодите дуракам и детям;
- Но сердце к сердцу речь не привлечет,
- Коль не из сердца ваша речь течет.
Вагнер
- Нет, в красноречье – истинный успех!
- Но в этом, признаюсь, я поотстал от всех.
Фауст
- Ищи заслуги честной и бесспорной!
- К чему тебе колпак шута позорный?
- Когда есть ум и толк в словах у нас,
- Речь хороша и без прикрас.
- И если то, что говорится, дельно, –
- Играть словами разве не бесцельно?
- Да, ваши речи, с праздным блеском их,
- В обман лишь вводят вычурой бесплодной.
- Не так ли ветер осени холодной
- Шумит меж листьев мертвых и сухих?
Вагнер
- Ах, боже мой, наука так пространна,
- А наша жизнь так коротка!
- Мое стремленье к знанью неустанно,
- И все-таки порой грызет меня тоска.
- Как много надо сил душевных, чтоб добраться
- До средств лишь, чтоб одни источники найти;
- А тут – того гляди – еще на полпути
- Придется бедняку и с жизнию расстаться.
Фауст
- В пергаменте ль найдем источник мы живой?
- Ему ли утолить высокие стремленья?
- О нет, в душе своей одной
- Найдем мы ключ успокоенья!
Вагнер
- Простите: разве мы не радостно следим
- За духом времени? За много лет пред нами
- Как размышлял мудрец и как в сравненье с ним
- Неизмеримо вдаль подвинулись мы сами?
Фауст
- О да, до самых звезд! Ужасно далеко!
- Мой друг, прошедшее постичь не так легко:
- Его и смысл и дух, насколько не забыты, –
- Как в книге за семью печатями сокрыты.
- То, что для нас на первый, беглый взгляд
- Дух времени – увы! – не что иное,
- Как отраженье века временное
- В лице писателя: его лишь дух и склад!
- От этого в отчаянье порою
- Приходишь: хоть беги куда глаза глядят!
- Все пыльный хлам да мусор пред тобою,
- И рад еще, когда придется прочитать
- О важном «действе» с пышным представленьем
- И наставительным в конце нравоученьем,
- Как раз для кукольной комедии под стать!
Вагнер
- А мир? А дух людей, их сердце? Без сомненья,
- Всяк хочет что-нибудь узнать на этот счет.
Фауст
- Да; но что значит – знать?
- Вот в чем все затрудненья!
- Кто верным именем младенца наречет?
- Где те немногие, кто век свой познавали,
- Ни чувств своих, ни мыслей не скрывали,
- С безумной смелостью толпе навстречу шли?
- Их распинали, били, жгли…
- Однако поздно: нам пора расстаться;
- Оставим этот разговор.
Вагнер
- А я – хоть навсегда готов бы здесь остаться,
- Чтоб только продолжать такой ученый спор!
- Ну что ж: хоть завтра – в пасху, в воскресенье –
- Позвольте вам еще вопрос-другой задать.
- Ужасное во мне кипит к наукам рвенье;
- Хоть много знаю я, но все хотел бы знать.
(Уходит.)
Фауст
(один)
- Он все надеется! Без скуки безотрадной
- Копается в вещах скучнейших и пустых;
- Сокровищ ищет он рукою жадной –
- И рад, когда червей находит дождевых!..
- И как слова его раздаться здесь могли,
- Где духи реяли, всего меня волнуя!
- Увы! Ничтожнейший из всех сынов земли,
- На этот раз тебя благодарю я!
- Ты разлучил меня с отчаяньем моим,
- А без тебя я впал бы в исступленье:
- Так грозно-велико восстало то виденье,
- Что карликом себя я чувствовал пред ним!
- К зерцалу истины, сияющей и вечной,
- Я, образ божества, приблизиться мечтал,
- Казалось, я быть смертным перестал
- В сиянии небес и в славе бесконечной;
- Превыше ангелов я был в своих мечтах,
- Весь мир хотел обнять и, полный упоенья,
- Как бог, хотел вкусить святого наслажденья –
- И вот возмездие за дерзкие стремленья:
- Я словом громовым повержен был во прах!
- О нет, не равен я с тобою,
- Тебя я вызвать мог тоскующей душою,
- Но удержать тебя я силы не имел:
- Так мал я, так велик казался, – но жестоко
- Ты оттолкнул меня; одно мгновенье ока –
- И вновь я человек, – безвестен мой удел!
- Кто ж скажет мне, расстаться ли с мечтами?
- Научит кто? Куда идти?
- Увы, себе своими ж мы делами
- Преграды ставим на пути!
- К высокому, прекрасному стремиться
- Житейские дела мешают нам,
- И если благ земных нам удалось добиться,
- То блага высшие относим мы к мечтам.
- Увы, теряем мы средь жизненных волнений
- И чувства лучшие и цвет своих стремлений.
- Едва фантазия отважно свой полет
- К высокому и вечному направит,
- Она себе простора не найдет:
- Ее умолкнуть суета заставит.
- Забота тайная тяжелою тоской
- Нам сердце тяготит, и мучит нас кручиной,
- И сокрушает нам и счастье и покой,
- Являясь каждый день под новою личиной.
- Нам страшно за семью, нам жаль детей, жены;
- Пожара, яда мы страшимся в высшей мере;
- Пред тем, что не грозит, дрожать обречены,
- Еще не потеряв, уж плачем о потере.
- Да, отрезвился я – не равен я богам!
- Пора сказать «прости» безумным тем мечтам!
- Во прахе я лежу, как жалкий червь, убитый
- Пятою путника, и смятый и зарытый.
- Да, я во прахе! Полки по стенам
- Меня мучительно стесняют:
- Дрянная ветошь, полусгнивший хлам
- На них лежат и душу мне терзают.
- Все пыльный сор да книги! Что мне в них?
- И должен ли прочесть я эти сотни книг,
- Чтоб убедиться в том, что в мире все страдало
- Всегда, как и теперь, и что счастливых мало?
- Ты, череп, что в углу смеешься надо мной,
- Зубами белыми сверкая?
- Когда-то, может быть, как я, владелец твой
- Блуждал во тьме, рассвета ожидая!
- Насмешливо глядят приборов целый строй,
- Винты и рычаги, машины и колеса.
- Пред дверью я стоял, за ключ надежный свой
- Считал вас… Ключ хитер, но все же двери той
- Не отопрет замка, не разрешит вопроса!
- При свете дня покрыта тайна мглой,
- Природа свой покров не снимет перед нами;
- Увы, чего не мог постигнуть ты душой,
- Не объяснить тебе винтом и рычагами!
- Вот старый инструмент, не нужный мне, торчит:
- Когда-то с ним отец мой много повозился;
- Вот этот сверток здесь давным-давно лежит
- И весь от лампы копотью покрылся.
- Ах, лучше бы весь скарб я промотал скорей,
- Чем вечно здесь потеть под гнетом мелочей!
- Что дал тебе отец в наследное владенье,
- Приобрети, чтоб им владеть вполне;
- В чем пользы нет, то тягостно вдвойне,
- А польза только в том, что даст тебе мгновенье.
- Но что там за сосуд? Он мощно, как магнит,
- Влечет меня к себе, блестящий, милый взору!
- Так сладко нам, когда нам заблестит
- В лесу луна в ночную пору.
- Привет тебе, единственный фиал,
- Который я беру с благоговеньем!
- В тебе готов почтить я с умиленьем
- Весь ум людей, искусства идеал!
- Вместилище снов тихих, непробудных,
- Источник сил губительных и чудных,
- Служи владельцу своему вполне!
- Взгляну ли на тебя – смягчается страданье;
- Возьму ли я тебя – смиряется желанье,
- И буря улеглась в душевной глубине.
- Готов я в дальний путь! Вот океан кристальный
- Блестит у ног моих поверхностью зеркальной,
- И светит новый день в безвестной стороне!
- Вот колесница в пламени сиянья
- Ко мне слетает! Предо мной эфир
- И новый путь в пространствах мирозданья.
- Туда готов лететь я – в новый мир.
- О наслажденье жизнью неземною!
- Ты стоишь ли его, ты, жалкий червь земли?
- Да, решено: оборотись спиною
- К земному солнцу, что блестит вдали,
- И грозные врата, которых избегает
- Со страхом смертный, смело сам открой
- И докажи, пожертвовав собой,
- Что человек богам не уступает.
- Пусть перед тем порогом роковым
- Фантазия в испуге замирает;
- Пусть целый ад с огнем своим
- Вокруг него сверкает и зияет, –
- Мужайся, соверши с весельем смелый шаг,
- Хотя б грозил тебе уничтоженья мрак!
- Приди ж ко мне, кристальный мой бокал,
- Покинь футляр, под слоем пыли скрытый!
- Как долго ты лежал, презренный и забытый!
- На дедовских пирах когда-то ты сверкал,
- Гостей суровых веселя беседу,
- Когда тебя сосед передавал соседу.
- Краса резьбы причудливой твоей,
- Обычай толковать в стихах ее значенье
- И залпом осушать всю чашу в заключенье –
- Напоминают мне попойки юных дней.
- Не пировать уж мне, тебя опорожняя,
- Не изощрять мой ум, узор твой объясняя!
- Хмелен напиток мой, и темен зелья цвет:
- Его сготовил я своей рукою,
- Его избрал всем сердцем, всей душою.
- В последний раз я пью и с чашей роковою
- Приветствую тебя, неведомый рассвет!
(Подносит к губам бокал.)
Звон колоколов и хоровое пение.
Хор ангелов
- Христос воскрес!
- Тьмой окруженные,
- Злом зараженные,
- Мир вам, прощенные
- Люди, с небес!
Фауст
- О звук божественный! Знакомый сердцу звон
- Мне не дает испить напиток истребленья.
- Его я узнаю: нам возвещает он
- Божественную весть святого воскресенья.
- В ту ночь, когда с землей сроднились небеса,
- Не так ли ангелов звучали голоса
- Святым залогом искупленья?
Хор женщин
- Щедро мы лили
- Миро душистое,
- В гроб положили
- Тело пречистое;
- В ткань плащаницы
- Был облачен Христос, –
- Кто ж из гробницы
- Тело унес?
Хор ангелов
- Христос воскрес!
- Кто средь мучения,
- В тьме искушения
- Ищет спасения, –
- Мир вам с небес!
Фауст
- О звуки сладкие! Зовете мощно вы
- Меня из праха – вновь в иные сферы!
- Зовите тех, чьи души не черствы,
- А я – я слышу весть, но не имею веры!
- Меня ли воскресить? Могу ли верить я?
- А чудо – веры есть любимое дитя!
- Стремиться в мир небес, откуда весть нисходит,
- Не смею я; туда пути мне нет…
- И все же милый звон, знакомый с юных лет,
- Меня, как прежде, к жизни вновь приводит.
- В субботу тихую касалася меня
- Небесная любовь святым своим лобзаньем,
- И звон колоколов пленял очарованьем,
- И вся молитвою пылала грудь моя.
- Влекомый силою какой-то непонятной,
- Я уходил в леса, бродил в тиши полей,
- И за слезой слеза катилась благодатно,
- И новый мир вставал в душе моей.
- Все, все мне вспомнилось – и юности отвага,
- И счастье вольное, краса моей весны…
- О нет! Не сделаю я рокового шага:
- Воспоминанием все муки смягчены!
- О звуки дивные! Гремите ж надо мною!
- Я слезы лью, мирюсь я с жизнию земною!
Хор учеников
- Гроб покидает он,
- Смерть побеждая;
- К небу взлетает он,
- Славой блистая;
- Мир озаряет весь
- Светом спасения;
- Нас оставляет здесь
- В области тления.
- Здесь мы томимся все
- В тяжкой борьбе!
- Сердцем стремимся все,
- Боже, к тебе!
Хор ангелов
- Чуждый нетления,
- Мощно Христос восстал!
- Узы мучения
- Он разорвал!
- Вам, здесь страдающим,
- Всех утешающим,
- Ближних питающим,
- В рай призывающим,
- Близок учитель вам:
- С вами он сам!
Сцена вторая
У городских ворот
Гуляющие выходят из ворот.
Несколько подмастерьев
- Эй вы! Куда вы, господа?
Другие
- В охотный двор. А вы куда?
Первые
- На мельницу.
Один из подмастерьев
- Пойдем к прудам!
Второй подмастерье
- Бог с ними!
- Туда дорога чересчур худа!
Вторая группа подмастерьев
- А ты?
Третий подмастерье
- Пойду куда-нибудь с другими.
Четвертый
- В Бургдорф наведаться советую я вам!
- Какие девушки, какое пиво там!
- А драка – первый сорт! Пойдемте-ка, ребята!
Пятый
- Знать, чешется спина: все драки подавай.
- Вот погоди, намнут тебе бока-то.
- Ступай-ка сам – меня не зазывай.
Служанка
- Нет, нет! Вернуться надо мне скорее.
Другая
- Куда? Он, верно, там, у тополей, в аллее.
Первая
- Да мне-то что за радость в нем?
- Он вечно ходит за тобою.
- Болтает, пляшет не со мною:
- Что мне в веселии твоем?
Вторая
- Да мы пойдем не с ним одним:
- Кудрявый тоже будет с ним.
Студент
- Эх, девки, черт возьми! Смотри, бегут как живо!
- А что, коллега, надо их догнать!
- Забористый табак, да пенистое пиво,
- Да девушка-краса – чего еще желать!
Девушка-горожанка
- Вот так молодчики! Как им не удивляться!
- Ведь это просто стыд и срам!
- Могли бы в обществе отличном прогуляться –
- Нет, за служанками помчались по пятам!
Второй студент
(первому)
- Постой: вон две идут другие;
- Из них соседка мне одна.
- Мне очень нравится она.
- Смотри, нарядные какие!
- Не торопясь, идут они шажком
- И поджидают нас тайком.
Первый студент
- Эх, братец, брось! Стесняться неохота.
- Скорей вперед: дичь может ускакать!
- Чья ручка пол метет, когда придет суббота, –
- Та в праздник лучше всех сумеет приласкать.
Горожанин
- Нет, новый бургомистр ни к черту не годится.
- Что день, то больше он гордится.
- А много ль город видит пользы в нем?
- Что день, то хуже, без сомненья;
- Все только больше подчиненья
- Да платим мы все больше с каждым днем.
Нищий
(поет)
- Веселой, пестрою толпою
- Вы здесь идете, господа;
- Взгляните, сжальтесь надо мною,
- Да тронет вас моя нужда!
- Услышьте голос мой молящий!
- Лишь тот блажен, кто может дать.
- О, пусть день праздника блестящий
- Днем сытым буду я считать!
Другой горожанин
- Люблю послушать я, как в праздник соберутся
- Потолковать о битвах, о войне,
- Как где-то в Турции, в далекой стороне,
- Народы режутся и бьются.
- Стаканчик свой держа, стою перед окном,
- И барки по реке проходят предо мною;
- А после к вечеру иду себе в свой дом,
- Благословляя мир спокойною душою.
Третий горожанин
- Так, так, сосед! Мы смирно здесь живем,
- А там, кто хочет, пусть себе дерется!
- Перевернись весь свет вверх дном –
- Лишь здесь по-старому пускай все остается!
Старуха
(девушкам-горожанкам)
- Вишь, как разряжены, – что розан молодой!
- Ах вы, красавицы! Ну как в вас не влюбиться?
- Что гордо смотрите? Не брезгайте вы мной:
- Старушка может пригодиться.
Девушка-горожанка
- Сюда, Агата! От старухи – прочь!
- Нам с ведьмой говорить при людях не пристало.
- Хотя, поверь, в Андреевскую ночь
- Суженого мне ловко показала.
Другая
- У ней я тоже видела его:
- Мне в зеркале колдунья показала.
- Военный – как хорош! Уж я его искала,
- Да встретить не могу, не знаю отчего.
Солдаты
- Башни с зубцами,
- Нам покоритесь!
- Гордые девы,
- Нам улыбнитесь!
- Все вы сдадитесь!
- Славная плата
- Смелым трудам!
- Подвиг солдата
- Сладостен нам.
- Сватаны все мы
- Звонкой трубою
- К радости шумной,
- К смертному бою.
- В битвах и штурмах
- Дни наши мчатся;
- Стены и девы
- Нам покорятся.
- Славная плата
- Смелым трудам!
- Миг – и солдата
- Нет уже там.
Фауст и Вагнер.
Фауст
- Умчалися в море разбитые льдины;
- Живою улыбкой сияет весна;
- Весенней красою блистают долины;
- Седая зима ослабела: в теснины,
- В высокие горы уходит она.
- Туда она прячется в злобе бесплодной
- И сыплет порою метелью холодной
- На свежую, нежную зелень весны, –
- Но солнце не хочет терпеть белизны;
- Повсюду живое стремленье родится,
- Все вырасти хочет, спешит расцветиться,
- И если поляна еще не цветет,
- То вместо цветов нарядился народ.
- Взгляни, обернись: из-под арки старинной
- Выходит толпа вереницею длинной;
- Из душного города в поле, на свет
- Теснится народ, оживлен, разодет;
- Погреться на солнце – для всех наслажденье.
- Они торжествуют Христа воскресенье –
- И сами как будто воскресли они:
- Прошли бесконечные зимние дни;
- Из комнаты душной, с работы тяжелой,
- Из лавок, из тесной своей мастерской,
- Из тьмы чердаков, из-под крыши резной
- Народ устремился гурьбою веселой,
- И после молитвы во мраке церквей
- Ласкает их воздух зеленых полей.
- Смотри же, смотри: и поля и дорога
- Покрыты веселой и пестрой толпой;
- А там, на реке, и возня, и тревога,
- И лодок мелькает бесчисленный рой.
- И вот уж последний челнок, нагруженный,
- С усильем отчалил, до края в воде;
- И даже вверху, на горе отдаленной,
- Виднеются пестрые платья везде.
- Чу! Слышится говор толпы на поляне;
- Тут истинный рай им! Ликуют селяне,
- И старый и малый, в веселом кругу.
- Здесь вновь человек я, здесь быть им могу!
Вагнер
- Люблю прогулку, доктор, с вами,
- В ней честь и выгода моя;
- Но враг я грубого – и не решился б я
- Один здесь оставаться с мужиками.
- Их кегли, скрипки, крик и хоровод
- Переношу я с сильным отвращеньем:
- Как бесом одержим, кривляется народ, –
- И это он зовет весельем, пляской, пеньем!
Крестьяне
(танцуя под липой; пляска и пение)
- Пустился в пляску пастушок;
- На нем и ленты, и венок,
- И куртка красовалась.
- Народ под липами кишел,
- И танец бешеный кипел,
- И скрипка заливалась.
- В толпу немедля он влетел
- И локтем девушку задел
- Для первого начала.
- Но бойко девушка глядит:
- «Как это глупо, говорит,
- Потише б не мешало!»
- Но он, обвив ее рукой,
- Пустился с нею в пляс лихой –
- Лишь юбки развевались.
- Ее он поднял на локте,
- Им стало жарко в тесноте,
- И оба задыхались.
- «Пусти, меня не проведешь!
- Я знаю: ласки ваши – ложь.
- И клятвы ваши зыбки!»
- Но он, обняв ее, влечет,
- А там, вдали, шумит народ
- И льются звуки скрипки.
Старый крестьянин
- Прекрасно с вашей стороны,
- Что вы пришли в веселый час!
- Вы так учены и умны,
- А не забыли и о нас.
- Вас кружкой лучшего питья
- Народ признательный дарит,
- И громко здесь желаю я:
- Пусть грудь она вам освежит,
- И сколько капель чистых в ней –
- Дай бог вам столько светлых дней.
Фауст
- Я за здоровье ваше пью,
- А за привет – благодарю.
Народ собирается вокруг.
Старик
- Да, мысль благая – посетить
- Народ теперь, в веселый час;
- Но вам случалось приходить
- И в дни беды, трудясь для нас.
- Немало здесь стоит таких,
- Которых ваш отец лечил:
- От верной смерти спас он их
- И нам заразу потушил.
- Тогда ты, юноша, за ним
- Везде ходил среди больных,
- Отважен, чист и невредим,
- Меж трупов, гноем залитых, –
- И жив остался покровитель:
- Хранил спасителя Спаситель.
Народ
- Ученый муж, ты многих спас;
- Живи ж сто лет, спасая нас!
Фауст
- Склонитесь лучше перед тем,
- Кто учит всех и благ ко всем.
(Идет с Вагнером дальше.)
Вагнер
- Что должен был ты, муж великий, ощутить,
- Услышав эту речь и эти восклицанья!
- О, счастлив, кто дары свои и знанья
- С такою пользой мог употребить!
- Приход твой мигом изменил картину:
- Отец тебя показывает сыну,
- Бегут, спешат, теснятся все вокруг;
- Замолк скрипач, затихла пляска вдруг;
- Проходишь ты – они стоят рядами,
- И шапки вверх летят все тут!
- Еще момент – и ниц они падут,
- Как пред священными дарами.
Фауст
- Пойдем туда: на камне том
- Присядем мы и отдохнем немного.
- Не раз я здесь сидел, томя себя постом,
- Молясь и призывая бога.
- С надеждой, с верою в творца,
- В слезах, стеня, ломая руки,
- Для язвы злой, для страшной муки
- Просил я скорого конца.
- Слова толпы звучат насмешкой злою
- В ушах моих, и знаю я один,
- Как мало мы, отец и сын,
- Гордиться можем этой похвалою.
- Отец мой, темный труженик, в тиши
- Над тайнами природы тщетно бился;
- В ее круги святые он стремился
- Проникнуть всеми силами души –
- По-своему, но честно. Меж адептов
- Сидел он в черной кухне взаперти
- И силился бальзам целительный найти,
- Мешая разных множество рецептов.
- Являлся красный лев – и был он женихом,
- И в теплой жидкости они его венчали
- С прекрасной лилией, и грели их огнем,
- И из сосуда их в сосуд перемещали.
- И вслед – блиставшую лучами всех цветов
- Царицу юную в стекле мы получали:
- Целительный напиток был готов.
- И стали мы лечить. Удвоились мученья:
- Больные гибли все без исключенья,
- А выздоравливал ли кто,
- Спросить не думали про то.
- Вот наши подвиги леченья!
- Средь этих гор губили мы
- Страшней губительной чумы!
- Я сам дал тысячам отраву:
- Их нет – а я живу… И вот
- В моем лице воздал народ
- Своим убийцам – честь и славу!
Вагнер
- Ну стоит ли об этом вам тужить!
- Довольно, если правильно и честно
- Сумели вы все к делу приложить,
- Что от других вам сделалось известно.
- Как юноша, трудам отца почет
- Воздали вы – он был доволен вами;
- Потом науку двинули вы сами,
- А сын ваш снова далее пойдет!
Фауст
- О, счастлив тот, кому дана отрада –
- Надежда выбраться из непроглядной тьмы!
- Что нужно нам, того не знаем мы,
- Что ж знаем мы, того для нас не надо.
- Но перестань: не будем отравлять
- Прекрасный этот час печальными речами.
- Взгляни: уж солнце стало озарять
- Сады и хижины прощальными лучами.
- Оно заходит там, скрываяся вдали,
- И пробуждает жизнь иного края…
- О, дайте крылья мне, чтоб улететь с земли
- И мчаться вслед за ним, в пути не уставая!
- И я увидел бы в сиянии лучей
- У ног моих весь мир: и спящие долины,
- И блеском золотым горящие вершины,
- И реку в золоте, и в серебре ручей.
- Ущелья диких гор с высокими хребтами
- Стеснить бы не могли стремления души:
- Предстали бы моря, заснувшие в тиши,
- Пред изумленными очами.
- Вот солнце скрылось, но в душе больной
- Растет опять могучее желанье
- Лететь за ним и пить его сиянье,
- Ночь видеть позади и день передо мной,
- И небо в вышине, и волны под ногами.
- Прекрасная мечта! Но день уже погас.
- Увы, лишь дух парит, от тела отрешась, –
- Нельзя нам воспарить телесными крылами!
- Но подавить нельзя подчас
- В душе врожденное стремленье,
- Стремленье ввысь, когда до нас
- Вдруг долетает жаворонка пенье
- Из необъятной синевы небес,
- Когда, внизу оставя дол и лес,
- Орел парит свободно над горами
- Иль высоко под облаками
- К далекой родине своей
- Несется стая журавлей.
Вагнер
- Хандрил и я частенько, без сомненья,
- Но не испытывал подобного стремленья.
- Ведь скоро надоест – в лесах, в полях блуждать…
- Нет, что мне крылья и зачем быть птицей!
- Ах, то ли дело поглощать
- За томом том, страницу за страницей!
- И ночи зимние так весело летят,
- И сердце так приятно бьется!
- А если редкий мне пергамент попадется,
- Я просто в небесах и бесконечно рад.
Фауст
- Тебе знакомо лишь одно стремленье,
- Другое знать – несчастье для людей.
- Ах, две души живут в больной груди моей,
- Друг другу чуждые, – и жаждут разделенья!
- Из них одной мила земля –
- И здесь ей любо, в этом мире,
- Другой – небесные поля,
- Где тени предков, там, в эфире.
- О духи, если вы живете в вышине
- И властно реете меж небом и землею,
- Из сферы золотой спуститесь вы ко мне
- И дайте жить мне жизнию иною!
- О, как бы я плащу волшебному был рад,
- Чтоб улететь на нем к неведомому миру!
- Я б отдал за него роскошнейший наряд,
- Его б не променял на царскую порфиру!
Вагнер
- Не призывай знакомый этот рой,
- Разлитый в воздухе, носящийся над нами;
- От века он душе людской
- Грозит со всех концов и горем и бедами.
- То мчатся с севера, и острый зуб их лют,
- И языком они язвят нас, как стрелою;
- То от востока к нам они бездождье шлют
- И сушат нашу грудь чахоткой злою;
- То, если из пустынь пошлет их жаркий юг,
- Они палящий зной над головой нам копят;
- То с запада они примчат прохладу вдруг,
- А после нас самих, луга и нивы топят.
- Они спешат на зов, готовя гибель нам:
- Они покорствуют, в обман увлечь желая,
- Уподобляются небес святым послам,
- И пенью ангелов подобна ложь их злая…
- Однако нам домой пора давно:
- Туман ложится, холодно, темно…
- Да, только вечером мы ценим дом укромный!
- Но что ж ты стал? И чем в долине темной
- Твое вниманье так привлечено?
- Чего твой взор во мгле туманной ищет?
Фауст
- Ты видишь – черный пес по ниве рыщет?
Вагнер
- Ну да; но что ж особенного в том?
Фауст
- Всмотрись получше: что ты видишь в нем?
Вагнер
- Да просто пудель перед нами:
- Хозяина он ищет по следам.
Фауст
- Ты видишь ли: спиральными кругами
- Несется он все ближе, ближе к нам.
- Мне кажется, что огненным потоком
- Стремятся искры по следам его.
Вагнер
- Ты в зрительный обман впадаешь ненароком:
- Там просто черный пес – и больше ничего.
Фауст
- Мне кажется, что нас он завлекает
- В магическую сеть среди кругов своих.
Вагнер
- Искал хозяина – и видит двух чужих!
- Взгляни, как к нам он робко подбегает.
Фауст
- Круги тесней, тесней… Вот он уж близок к нам.
Вагнер
- Конечно, пес как пес – не призрак: видишь сам!
- То ляжет, то, ворча, помчится без оглядки,
- То хвостиком вильнет: собачьи все ухватки!
Фауст
- Иди сюда! Ступай за нами вслед!
Вагнер
- Да, с этим псом конца забавам нет:
- Стоишь спокойно – ждет он терпеливо;
- Окликнешь – он к тебе идет;
- Обронишь вещь – он мигом принесет;
- Брось палку в воду – он достанет живо.
Фауст
- Ты прав, я ошибался. Да:
- Все дрессировка тут, а духа ни следа.
Вагнер
- Да, вот к такой собаке прирученной
- Привяжется порой и муж ученый.
- Воспитанник студентов удалых,
- Пес этот стоит милостей твоих.
Они входят в городские ворота.
Сцена третья
Кабинет Фауста
Фауст входит с пуделем.
Фауст
- Покинул я поля и нивы;
- Они туманом облеклись.
- Душа, смири свои порывы!
- Мечта невинная, проснись!
- Утихла дикая тревога,
- И не бушует в жилах кровь:
- В душе воскресла вера в бога,
- Воскресла к ближнему любовь.
- Пудель, молчи, не мечись и не бейся:
- Полно тебе на пороге ворчать;
- К печке поди, успокойся, согрейся –
- Можешь на мягкой подушке лежать.
- Нас потешал ты дорогою длинной,
- Прыгал, скакал и резвился весь путь;
- Ляг же теперь и веди себя чинно.
- Гостем приветливым будь.
- Когда опять в старинной келье
- Заблещет лампа, друг ночей,
- Возникнет тихое веселье
- В душе смирившейся моей,
- И снова мысли зароятся,
- Надежда снова зацветет –
- И вновь туда мечты стремятся,
- Где жизни ключ струею бьет.
- Пудель, молчи! К этим звукам небесным,
- Так овладевшим моею душой,
- Кстати ль примешивать дикий твой вой?
- Часто у нас над прекрасным и честным
- Люди смеются насмешкою злой,
- Думы высокой понять не умея.
- Злобно ворчат лишь, собой не владея.
- Так ли ты, пудель, ворчишь предо мной? –
- Но горе мне! Довольства и смиренья
- Уже не чувствует больная грудь моя.
- Зачем иссяк ты, ключ успокоенья?
- Зачем опять напрасно жажду я?
- Увы, не раз испытывал я это!
- Но, чтоб утрату счастья возместить,
- Мы неземное учимся ценить
- И в Откровенье ждем себе ответа,
- А луч его всего ясней горит
- В том, что Завет нам Новый говорит.
- Раскрою ж текст я древний, вдохновенный,
- Проникнусь весь святою стариной
- И честно передам я подлинник священный
- Наречью милому Германии родной.
(Открывает книгу и собирается переводить.)
- Написано: «В начале было Слово» –
- И вот уже одно препятствие готово:
- Я Слово не могу так высоко ценить.
- Да, в переводе текст я должен изменить,
- Когда мне верно чувство подсказало.
- Я напишу, что Мысль – всему начало.
- Стой, не спеши, чтоб первая строка
- От истины была недалека!
- Ведь Мысль творить и действовать не может!
- Не Сила ли – начало всех начал?
- Пишу – и вновь я колебаться стал,
- И вновь сомненье душу мне тревожит.
- Но свет блеснул – и выход вижу, смело
- Могу писать: «В начале было Дело!»
- Пудель, не смей же визжать и метаться,
- Если желаешь со мною остаться!
- Слишком докучен товарищ такой:
- Мне заниматься мешает твой вой.
- Я или ты; хоть и против охоты,
- Гостя прогнать принужден я за дверь.
- Ну, выходи же скорее теперь:
- Путь на свободу найдешь тут легко ты.
- Но что я вижу? Явь иль сон?
- Растет мой пудель, страшен он,
- Громаден! Что за чудеса!
- В длину и в ширину растет!
- Уж не походит он на пса!
- Глаза горят; как бегемот,
- Он на меня оскалил пасть!
- О, ты мою узнаешь власть!
- «Ключ Соломона» весь свой вес
- Тебе покажет, полубес!
Духи
(в коридоре)
- Он попался! Поспешим!
- Но входить нельзя за ним.
- Как лиса среди тенет,
- Старый бес сидит и ждет.
- Так слетайся же скорей,
- Осторожных духов рой,
- И старайся всей толпой,
- Чтоб избегнул он цепей.
- В эту сумрачную ночь
- Мы должны ему помочь.
- Он велик, могуч, силен:
- Помогал не раз нам он!
Фауст
- Для покоренья зверя злого
- Скажу сперва четыре слова:
- Саламандра, пылай!
- Ты, Сильфида, летай!
- Ты, Ундина, клубись!
- Домовой, ты трудись!
- Стихии четыре
- Царят в этом мире;
- Кто их не постиг,
- Их сил не проник, –
- Чужда тому власть,
- Чтоб духов заклясть.
- Исчезни в огне,
- Саламандра!
- Разлейся в волне
- Ты, Ундина!
- Звездой просверкай
- Ты, Сильфида!
- Помощь домашнюю дай,
- Incubus, Incubus,
- Выходи, чтоб закончить союз!
- Нет, ни одной из четырех
- В ужасном звере не таится:
- Ему не больно; он прилег,
- И скалит зубы, и глумится.
- Чтоб духа вызвать и узнать,
- Сильней я буду заклинать.
- Но знай же: если ты, наглец,
- Из ада мрачного беглец,
- То вот – взгляни – победный знак!
- Его страшатся ад и мрак,
- Ему покорны духи праха.
- Пес ощетинился от страха!
- Проклятое созданье!
- Прочтешь ли ты названье
- Его, несотворенного,
- Его, неизреченного,
- И смерть и ад поправшего
- И на кресте страдавшего!
- Страшен, грозен, громаден, как слон,
- Вырастает за печкою он,
- И в тумане он хочет разлиться!
- Он весь свод наполняет собой.
- Мрачный дух, повелитель я твой:
- Предо мною ты должен склониться.
- Не напрасно грозил я крестом:
- Я сожгу тебя божьим огнем!
- Не жди же теперь от меня
- Трикраты святого огня!
- Не жди, говорю, от меня
- Сильнейшего в таинстве нашем!
Туман рассеивается, из-за печи является Мефистофель в одежде странствующего схоласта.
Мефистофель
- К чему шуметь? Я здесь к услугам вашим.
Фауст
- Так вот кто в пуделе сидел;
- Схоласт, в собаке сокровенный!
- Смешно!
Мефистофель
- Привет мой вам, науки жрец почтенный!
- По вашей милости изрядно я вспотел.
Фауст
- Как звать тебя?
Мефистофель
- Вопрос довольно мелочной
- В устах того, кто слово презирает
- И, чуждый внешности пустой,
- Лишь в суть вещей глубокий взор вперяет.
Фауст
- Чтоб узнать о вашем брате суть,
- На имя следует взглянуть.
- По специальности прозванье вам дается:
- Дух злобы, демон лжи, коварства – как придется.
- Так кто же ты?
Мефистофель
- Часть вечной силы я,
- Всегда желавшей зла, творившей лишь благое.
Фауст
- Кудряво сказано; а проще – что такое?
Мефистофель
- Я отрицаю все – и в этом суть моя,
- Затем, что лишь на то, чтоб с громом провалиться,
- Годна вся эта дрянь, что на земле живет.
- Не лучше ль было б им уж вовсе не родиться!
- Короче, все, что злом ваш брат зовет, –
- Стремленье разрушать, дела и мысли злые,
- Вот это все – моя стихия.
Фауст
- Ты мне сказал: «я часть»; но весь ты предо мной?
Мефистофель
- Я скромно высказал лишь правду, без сомненья.
- Ведь это только вы мирок нелепый свой
- Считаете за все, за центр всего творенья!
- А я – лишь части часть, которая была
- В начале всей той тьмы, что свет произвела,
- Надменный свет, что спорить стал с рожденья
- С могучей ночью, матерью творенья.
- Но все ж ему не дорасти до нас!
- Что б он ни породил, все это каждый раз
- Неразделимо связано с телами,
- Произошло от тел, прекрасно лишь в телах,
- В границах тел должно всегда остаться,
- И – право, кажется, недолго дожидаться –
- Он сам развалится с телами в тлен и прах.
Фауст
- Так вот твое высокое значенье!
- Великое разрушить ты не мог,
- Тогда по мелочам ты начал разрушенье!
Мефистофель
- Что делать! Да и тут старался я не впрок.
- Дрянное Нечто, мир ничтожный,
- Соперник вечного Ничто,
- Стоит, не глядя ни на что,
- И вред выносит всевозможный:
- Бушует ли потоп, пожары, грозы, град –
- И море и земля по-прежнему стоят.
- С породой глупою звериной и людскою
- Бороться иногда мне не хватает сил –
- Ведь скольких я уже сгубил,
- А жизнь течет своей широкою рекою.
- Да, хоть с ума сойти – все в мире так ведется,
- Что в воздухе, в воде и на сухом пути,
- В тепле и в холоде зародыш разовьется.
- Один огонь еще, спасибо, остается.
- А то б убежища, ей-богу, не найти!
Фауст
- И этой силе животворной,
- Всегда борящейся со злом,
- Грозишь напрасно, дьявол вздорный,
- Своим холодным кулаком.
- Другое лучше выдумай стремленье,
- Хаоса странное творенье!
Мефистофель
- О том подумать сами мы хотим…
- Но после мы с тобой еще поговорим.
- Теперь могу ль я удалиться?
Фауст
- К чему такой вопрос? Иди.
- Твое знакомство пригодится:
- Когда захочешь, приходи.
- Не хочешь ли в окно – открытая дорога!
- Не то – в трубу ступай; не заперта и дверь.
Мефистофель
- Нет, трудновато выйти мне теперь,
- Тут кое-что мешает мне немного:
- Волшебный знак у вашего порога.
Фауст
- Так пентаграмма этому виной?
- Но как же, бес, пробрался ты за мной?
- Каким путем впросак попался?
Мефистофель
- Изволили ее вы плохо начертить,
- И промежуток в уголку остался,
- Там, у дверей, – и я свободно мог вскочить.
Фауст
- Да, случай над тобой удачно посмеялся.
- Так ты мой пленник, стало быть?
- Вот удалось негаданно, нежданно!
Мефистофель
- Не видел пудель этой штуки странной;
- Вскочил – и вмиг переменился вид,
- И выход был лукавому закрыт.
Фауст
- Ступай в окно, не будет затруднений.
Мефистофель
- Увы, таков закон чертей и привидений:
- Каким путем вошел, таким и выходить.
- Во входе волен я, а выходить обязан
- Там, где вошел.
Фауст
- И ад законом связан?
- Вот новости! Ну что ж! Прекрасно: может быть,
- С тобой и договор возможно заключить?
Мефистофель
- Что обещаем мы, ты можешь получить
- Сполна, – ни в чем тебя мы не надуем.
- Да, но об этом долго рассуждать.
- Другой раз мы подробней потолкуем.
- Теперь же я прошу нижайше позволенья
- Уйти. Нельзя ль вам пентаграмму снять?
Фауст
- Куда? Чего спешить? Останься на мгновенье.
- Не можешь ли мне сказку рассказать?
Мефистофель
- Теперь пусти! Ведь я приду опять;
- Тогда расспрашивай – на все я дам решенье.
Фауст
- Тебя не звал я, ты ведь это знаешь;
- Ты сам попался в сеть, не правда ли, скажи?
- Кто черта держит, тот его держи:
- Не так легко его опять поймаешь.
Мефистофель
- Ну, если так уж хочешь, я готов
- С тобой остаться несколько часов;
- Но попрошу мне волю предоставить
- Тебя моим искусством позабавить.
Фауст
- Что хочешь делай; лишь сумей
- Меня занять повеселей.
Мефистофель
- Ты в краткий час среди видений
- Получишь больше наслаждений,
- Чем в целый год обычных дней.
- Ни песни духов бестелесных,
- Ни дивный ряд картин чудесных
- Не будут сном волшебных чар;
- Ты будешь тешить обонянье,
- И вкус, и даже осязанье –
- Все, все тебе доставлю в дар!
- Приготовлений ждать не нужно:
- Мы в сборе все. Начните дружно!
Духи
- Вы, темные арки,
- О, пусть вас не станет!
- Пусть светлый и яркий
- Приветливо глянет
- Эфир голубой!
- Пусть туч, исчезая,
- Рассеется рой!
- Пусть звезды, мерцая,
- Пусть, кротко лаская,
- Нам солнца блестят!
- Как легкая стая,
- В роскошном расцвете
- Красы бестелесной
- Небесные дети,
- Порхая, летят;
- И рой их прелестный
- То выше умчится,
- То стелется ниже,
- И ближе, все ближе
- К земле он стремится,
- И тканью эфирной
- Одежды их веют
- Над кущами мирной,
- Блаженной страны,
- Где в неге беседки,
- Дум сладких полны,
- Влюбленные млеют,
- Друг другу верны.
- И всюду пестреют
- Беседки, беседки!
- Лоз нежные ветки
- Дают виноград;
- Давимы тисками,
- Сок гроздья струят,
- И, пенясь, реками
- Стекает вино;
- Среди несравненных
- Камней драгоценных
- Струится оно
- И, высь покидая
- Сияющих гор,
- Течет, ниспадая
- В равнины озер.
- Холмов вереницы
- Меж ними цветут,
- И райские птицы
- Блаженство там пьют,
- И к солнцу стремятся,
- И радостно мчатся
- Они к островам,
- Что в блеске сиянья
- Плывут по волнам;
- И гимн ликованья
- Там слышится нам;
- Пленяют нам взоры
- Танцующих хоры
- На светлых лугах,
- Взбираются в горы,
- Ныряют в волнах,
- И в воздухе реют,
- И в сердце лелеют
- Стремленья свои
- К той жизни блаженной
- В безбрежной вселенной,
- Где звезды, сверкая,
- Дарят им, лаская,
- Блаженство любви!
Мефистофель
- Он убаюкан, спит. Воздушные творенья,
- Спасибо вам мое за ваши песнопенья:
- В долгу у вас я за концерт такой.
- Нет, Фауст, не тебе повелевать бесами!
- Пусть грезит он, объят воздушными мечтами,
- Весь погружен в обманчивый покой.
- Но надо снять с порога заклинанье:
- Его мне крыса отгрызет.
- Вот уж одна пришла: бежит и приказанье
- Мое исполнить только ждет.
- Владыка крыс, мышей, лягушек,
- Клопов, и блох, и вшей, и мушек
- Тебе изволит приказать
- К тому порогу подбежать –
- И там, где масло он положит,
- Пускай твой зуб усердно гложет.
- Живей, зверек! Вперед! Мешает выйти мне
- Там, с краю, уголок на левой стороне.
- Довольно! Хорошо! Спасибо за старанье!
- Ну, Фауст, спи себе! До скорого свиданья!
(Уходит.)
Фауст
(просыпаясь)
- Ужели я обманут снова?
- Мир духов вновь исчез: во сне
- Коварный бес явился мне,
- А пудель скрылся из алькова!
Сцена четвертая
Кабинет Фауста
Фауст, Мефистофель.
Фауст
- Кто там? Войдите! Вечно помешают.
Мефистофель
- Я здесь.
Фауст
- Войдите ж!
Мефистофель
- Трижды приглашают
- Чертей.
Фауст
- Войди же!
Мефистофель
- Ну, теперь вхожу.
- Надеюсь, мы с тобой поладим
- И от тебя хандру отвадим.
- Примером я тебе служу:
- В одежде златотканой, красной,
- В плаще материи атласной,
- Как франт, кутила и боец,
- С пером на шляпе, с длинной шпагой,
- Дыша весельем и отвагой, –
- Чем я не бравый молодец?
- И не пора ли наконец
- Тебе одеться в том же роде?
- Тогда, на воле, на свободе
- И бросив вздорные мечты, –
- Что значит жизнь, узнаешь ты!
Фауст
- Что ни надень, все мучусь я хандрою,
- И уз земных не в силах я забыть.
- Я слишком стар, чтоб тешиться игрою,
- И слишком юн, чтоб без желаний быть.
- Свет ничего не даст мне, я уверен.
- «Умерен будь! Лишь будь умерен!» –
- Вот песня вечная у нас.
- Она терзает наши души,
- Ее поют нам хрипло в уши
- И каждый день и каждый час!
- Встаю ли утром – ждут меня страданья:
- Я убежден, что долгий день пройдет
- И мне не даст, я знаю наперед,
- Ни одного достичь, ни одного желанья!
- Мгновенье радости почую ли душой –
- Вмиг жизни критика его мне разрушает
- И образы, лелеянные мной,
- Гримасою ужасной искажает.
- Когда же ночь спускается и мне
- С тоской в постель приходится ложиться,
- Не знаю я покоя и во сне:
- Тяжелый сон мне будет сниться.
- Тот бог, который жив в груди моей,
- Всю глубину ее волнует:
- Он правит силами, таящимися в ней,
- Но силам выхода наружу не дарует.
- Так тяжко, горько мне, что жизнь мне не мила
- И жду я, чтоб скорей настала смерти мгла.
Мефистофель
- Ну, смерть, однако, гость не очень-то приятный.
Фауст
- О, как завиден жребий благодатный
- Того, кто, лавры заслужив в бою,
- С победою встречает смерть свою,
- Того, кто после пляски знойной
- Находит смерть в объятьях девы стройной!
- Зачем, зачем с восторженной душой
- Не пал я мертвым в миг тот роковой,
- Когда мне дух явился величавый!
Мефистофель
- А все-таки в ту ночь один знакомый мой
- Не осушил бокал, наполненный отравой.
Фауст
- Шпионство, видно, страсть твоя?
Мефистофель
- Я знаю многое, хоть не всеведущ я.
Фауст
- Когда от дикого порыва
- Отвлек меня знакомый звон
- И чувства детские так живо
- Восстали, – был я обольщен.
- Всему, что душу обольщает,
- Я шлю проклятие – всему,
- Что наше сердце увлекает,
- Что льстит несчастному уму!
- Проклятье – выспреннее мненье
- О духе, разуме людском!
- Проклятье – наше ослепленье
- Блестящим всяким пустяком!
- Проклятье грезам лицемерным,
- Мечтам о славе – тем мечтам,
- Что мы считаем счастьем верным,
- Семейству, власти и трудам!
- Тебе проклятье, идол злата,
- Влекущий к дерзким нас делам,
- Дары постыдные разврата
- И праздность неги давший нам!
- Будь проклята любви отрада!
- Проклятье соку винограда
- И искрометному вину,
- Надежд и веры всей святыне, –
- Но больше всех тебя отныне,
- Терпенье пошлое, кляну!
Хор духов
(невидимо)
- Увы, увы!
- Разбил ты его,
- Прекраснейший мир,
- Могучей рукой.
- Он пал пред тобой,
- Разрушен, сражен полубогом!
- И вот мы, послушны ему,
- Уносим обломки созданья
- В ничтожества тьму
- Сквозь плач и рыданья
- О дивной погибшей красе…
- И молим мы все:
- Воспрянь, земнородный, могучий!
- Мир новый, чудесный и лучший
- Создай в мощном сердце своем;
- С душой обновленной
- Ты новую жизнь начинай, просветленный,
- И новую песнь мы тебе воспоем!
Мефистофель
- Слышишь? Дух-малютка
- Не лишен рассудка;
- Он дает совет разумный:
- Кличет к делу, к жизни шумной!
- Брось же угол свой,
- Где, во мгле сырой,
- Стынет кровь и ум смолкает:
- Выйди в мир, где жизнь сверкает!
- Довольно же играть своей тоскою,
- Что рвет, как коршун, грудь твою! Взгляни:
- Ты окружен беспечною толпою,
- Ты человек такой же, как они.
- Впрочем, ведь я не равняю с тобою
- Эту толпу, неразумный народ.
- Слушай: хоть я не из важных господ,
- Все-таки, если ты хочешь со мною
- В светлую жизнь веселее вступить, –
- Буду усердно тебе я служить,
- Я тебе преданным спутником стану
- И ни на шаг от тебя не отстану.
- Знай, что повсюду помощник я твой,
- Стану рабом и покорным слугой.
Фауст
- А чем я заплачу за эти попеченья?
Мефистофель
- О, нам с тобой еще не близко до того!
Фауст
- Нет, нет! Черт – эгоист, нельзя ждать от него,
- Чтоб даром стал он делать одолженья.
- Ясней условимся, мой друг:
- Таких держать опасно слуг.
Мефистофель
- Я буду верным здесь тебе слугою,
- Твоим веленьям подчинен вполне;
- Когда же там мы встретимся с тобою,
- Ты отплатить обязан тем же мне.
Фауст
- Что будет там – о том мне нет заботы;
- Когда разрушишь этот свет легко ты –
- Пускай себе иной возникнет свет!
- Здесь, на земле, живут мои стремленья,
- Под солнцем, здесь мои мученья;
- Когда ж придет последнее мгновенье –
- Мне до того, что будет, дела нет.
- Зачем мне знать о тех, кто там, в эфире, –
- Бывает ли любовь и ненависть у них,
- И есть ли там, в мирах чужих,
- И низ и верх, как в этом мире!
Мефистофель
- Что ж, если так – условься же смелей,
- И я тебя немедля позабавлю
- Своим искусством! Я тебе доставлю,
- Чего еще никто не ведал из людей!
Фауст
- Что дашь ты, жалкий бес, какие наслажденья?
- Дух человеческий и гордые стремленья
- Таким, как ты, возможно ли понять?
- Ты пищу дашь, не дав мне насыщенья;
- Дашь золото, которое опять,
- Как ртуть, из рук проворно убегает;
- Игру, где выигрыш вовеки не бывает;
- Дашь женщину, чтоб на груди моей
- Она к другому взоры обращала;
- Дашь славу, чтоб чрез десять дней,
- Как метеор, она пропала, –
- Плоды, гниющие в тот миг, когда их рвут,
- И дерево в цвету на несколько минут!
Мефистофель
- Ну, это для меня пустое!
- Легко б я надавать таких сокровищ мог;
- Но, может быть, захочешь ты, дружок,
- Со временем вкусить и что-нибудь другое.
Фауст
- Когда на ложе сна в довольстве и покое
- Я упаду, тогда настал мой срок!
- Когда ты льстить мне лживо станешь
- И буду я собой доволен сам,
- Восторгом чувственным когда меня обманешь,
- Тогда – конец! Довольно спорить нам!
- Вот мой заклад!
Мефистофель
- Идет!
Фауст
- Ну, по рукам!
- Когда воскликну я: «Мгновенье,
- Прекрасно ты, продлись, постой!» –
- Тогда готовь мне цепь плененья,
- Земля, разверзнись подо мной!
- Твою неволю разрешая,
- Пусть смерти зов услышу я –
- И станет стрелка часовая,
- И время минет для меня!
Мефистофель
- Я буду помнить все; рискуешь ты, не скрою.
- Подумай же.
Фауст
- Свободен ты во всем.
- Поверь, я не кичусь собою;
- Тебе ль, другому ли – рабом
- Готов я быть, когда того я стою.
Мефистофель
- Итак, пируйте ж, доктор, на досуге,
- А я сегодня же исполню роль прислуги!
- Еще одно: неверен жизни срок;
- Могу ль у вас просить я пару строк?
Фауст
- Расписку? Вот педант! Тебе ли видеть ново,
- Что значит человек и данное им слово?
- То, что сказал я, власть тебе дает
- Над всей земною жизнию моею;
- Весь мир меняется, несется все вперед,
- А я – нарушить клятву не посмею?
- Что делать: рождены мы с глупостью такой!
- Кто от нее избавиться сумеет?
- Блажен, кто верен, чист душой:
- Он жертвовать ничем не пожалеет.
- Но лист пергамента с печатями на нем –
- Вот призрак, всех пугающий, к несчастью.
- Мы слову смолкнуть на пере даем,
- А воск и кожу – одаряем властью!
- Итак, чего ж ты хочешь, бес? Ответь!
- Пергамент ли, бумагу, мрамор, медь –
- Решай же, выбирай свободно!
- Перо ли взять, резец иль грифель? Что еще?
Мефистофель
- Как ты словами сыплешь горячо!
- Без них уладим дело превосходно.
- Любой листок лишь взять решись
- И каплей крови подпишись.
Фауст
- Изволь, уж если так тебе угодно.
- Итак, обряд нелепый, совершись!
Мефистофель
- Кровь – сок совсем особенного свойства.
Фауст
- Но только чтоб ни тени беспокойства
- За мой залог; я сам стремлюсь, поверь,
- Всей силою к тому, что обещал теперь!
- Собой напрасно слишком я кичился;
- Мое достоинство лишь твоему равно.
- Великий дух презреть меня решился,
- И тайн природы знать мне не дано.
- Теперь конец всему: порвалась нить мышленья;
- К науке я давно исполнен отвращенья,
- Тушить страстей своих пожар
- В восторгах чувственных я буду
- И под густой завесой чар
- Готов ко всякому я чуду!
- Я кинусь в шумный времени поток,
- В игру случайностей, куда забросит рок,
- И пусть страданье и отрада,
- И пусть удача и досада
- Причудливой промчатся чередой;
- Кто хочет действовать – тот позабудь покой!
Мефистофель
- Не будет вам ни в чем ни меры, ни преграды;
- Чем ни захочется полакомиться вам –
- Все смело на лету хватайте здесь и там,
- Что послужить вам может для отрады!
- Не надо лишь робеть и выбор свой стеснять.
Фауст
- Не радостей я жду, прошу тебя понять!
- Я брошусь в вихрь мучительной отрады.
- Влюбленной злобы, сладостной досады;
- Мой дух, от жажды знанья исцелен,
- Откроется всем горестям отныне:
- Что человечеству дано в его судьбине,
- Все испытать, изведать должен он!
- Я обниму в своем духовном взоре
- Всю высоту его, всю глубину;
- Все счастье человечества, все горе –
- Все соберу я в грудь свою одну,
- До широты его свой кругозор раздвину
- И с ним в конце концов я разобьюсь и сгину!
Мефистофель
- Старался разжевать я смысл борьбы земной
- Немало тысяч лет. Поверь ты мне, мой милый:
- Никто еще, с пеленок до могилы,
- Не переваривал закваски вековой.
- Весь этот свет, все мирозданье –
- Для бога лишь сотворены;
- Себе он выбрал вечное сиянье,
- Мы в вечный мрак погружены;
- А вы – то день, то ночь испытывать должны.
Фауст
- Но я хочу!
Мефистофель
- Я понимаю это;
- Боюсь я за одно, в одном лишь мой протест:
- Ars longa, vita brevis est[1].
- Позвольте вам сказать словцо совета:
- Коль уж на то пошло, сыщите вы поэта, –
- Пусть мыслью в небе он парит
- И все возвышенное света
- В особе вашей пусть осуществит:
- Отвагу пламенную львов,
- Оленя быстроту,
- Испанца огненную кровь,
- Норвежца прямоту.
- Пускай найдет он тайное искусство
- С коварством согласить возвышенное чувство,
- По плану вам составить идеал,
- По плану вас влюбить не затруднится;
- Ну, словом, если б мог тот идеал явиться,
- Ему б я имя Микрокосма дал.
Фауст
- Что ж значу я, коль не достигну цели,
- Венца, к которому стремится род людской,
- К которому и сам стремлюсь я всей душой?
Мефистофель
- Ты значишь то, что ты на самом деле.
- Надень парик с мильонами кудрей,
- Стань на ходули, но в душе своей
- Ты будешь все таким, каков ты в самом деле.
Фауст
- Да, вижу, что напрасно я собрал
- Сокровища познания людского;
- Не нахожу в себе я силы снова,
- Когда свести я счеты пожелал;
- Ни на волос не выше я, не ниже
- И к бесконечному не ближе.
Мефистофель
- Привык смотреть на вещи ты, мой друг,
- Как все на них вы смотрите; а надо
- Умней, толковей тратить свой досуг,
- Пока доступна жизни вся отрада.
- Тьфу, пропасть! Руки, ноги, голова
- И зад – твои ведь, без сомненья?
- А чем же меньше все мои права
- На то, что служит мне предметом наслажденья?
- Когда куплю я шесть коней лихих,
- То все их силы – не мои ли?
- Я мчусь, как будто б ног таких
- Две дюжины даны мне были!
- Итак, смелей! Раздумье все – долой,
- И прямо в шумный мир за мной
- Спеши, надеждой окрыленный!
- Кто философствует, тот выбрал путь плохой,
- Как скот голодный, что в степи сухой
- Кружит себе, злым духом обойденный,
- А вкруг цветет роскошный луг зеленый!
Фауст
- С чего ж начать?
Мефистофель
- Уйти скорей.
- Что делать нам в тюрьме твоей?
- Что здесь за жизнь? Тоской да пустяками
- Морить себя с учениками?
- Оставь соседу эту честь.
- Толочь ли воду ты желаешь?
- Все лучшие слова, какие только знаешь,
- Мальчишкам ты не можешь преподнесть.
- Да вот один идет уж в коридоре.
Фауст
- Я не могу его принять.
Мефистофель
- Нельзя же так его прогнать:
- Бедняжка долго ждал, он будет в страшном горе.
- Твой плащ да шапочку на время я возьму;
- Как раз к лицу мне быть в таком уборе!
(Переодевается.)
- Ты остроумию доверься моему –
- Всего лишь четверть часика мне нужно, –
- А сам иди да в путь сготовься дружно.
Фауст уходит.
Мефистофель
(один, в длинной одежде Фауста)
- Лишь презирай свой ум да знанья светлый луч –
- Все высшее, чем человек могуч;
- Пусть с чародейскою забавой
- Тебя освоит дух лукавый, –
- Тогда ты мой без дальних слов!
- Ему душа дана судьбою,
- Стремящаяся вдаль, не вынося оков;
- В своем стремленье пылкою душою
- Земные радости он презирать готов.
- Он должен в шумный мир отныне погрузиться:
- Его ничтожеством томим,
- Он будет рваться, жаждать, биться,
- И призрак пищи перед ним
- Над ненасытною главою будет виться;
- Напрасно он покоя будет ждать.
- И даже, не успей он душу мне продать,
- Сам по себе он должен провалиться.
Входит ученик.
Ученик
- Я только что приехал по делам,
- И вот, исполнен преданности к вам,
- Я утруждать решаюсь посещеньем
- Того, о ком все говорят с почтеньем.
Мефистофель
- Учтивость ваша делает вам честь:
- Таких, как я, немало, впрочем, есть.
- Вам приходилось где-нибудь учиться?
Ученик
- Я прямо к вам намерен обратиться!
- От всей души стараться я готов;
- И деньги есть, и телом я здоров.
- Меня пускать мать долго не хотела,
- Да слишком мной охота овладела
- Узнать побольше дельного у вас.
Мефистофель
- О, если так – на месте вы как раз.
Ученик
- Признаться, я б уехал хоть сейчас
- Назад: все эти стены, коридоры
- Мучительно мои стесняют взоры;
- Так неприветлив, тесен этот дом:
- Ни зелени, ни деревца кругом!
- А в залах, на скамьях – в одно мгновенье
- Теряешь сразу ум, и слух, и зренье.
Мефистофель
- На все привычка есть, мой юный друг:
- Дитя – и то у матери не вдруг
- Берет сосец, чтоб присосаться плотно,
- Впоследствии ж питается охотно.
- А мудрости божественная грудь
- Что день, то больше даст вам наслажденья.
Ученик
- Всем сердцем я желаю к ней прильнуть;
- Но как мои осуществить стремленья?
Мефистофель
- Сначала дайте мне ответ:
- Какой милей вам факультет?
Ученик
- Хочу я быть ученым чрезвычайным,
- Приблизиться ко всем земли и неба тайнам –
- Обнять желаю, словом, полный круг
- Природы всей и всех наук.
Мефистофель
- Вы верный путь себе избрали,
- Лишь развлекаться не должны.
Ученик
- И телом и душой, от сердца глубины
- Отдамся я ученью; но нельзя ли
- И отдохнуть – гулять по временам,
- Хотя бы летом, по воскресным дням?
Мефистофель
- Цените время: дни уходят невозвратно!
- Но наш порядок даст привычку вам
- Распределять занятья аккуратно.
- А потому, мой друг, на первый раз,
- По мне, полезно было бы для вас
- Курс логики пройти: в ее границах
- Начнут сейчас дрессировать ваш ум,
- Держа его в ежовых рукавицах,
- Чтоб тихо он, без лишних дум
- И без пустого нетерпенья
- Всползал по лестнице мышленья,
- Чтоб вкривь и вкось, по всем путям
- Он не метался там и сям.
- Затем внушат вам ради той же цели,
- Что в нашей жизни всюду, даже в том
- Для всех понятном и простом,
- Что прежде сразу делать вы умели –
- Как, например, питье, еда, –
- Нужна команда «раз, два, три» всегда.
- Так фабрикуют мысли. С этим можно
- Сравнить хоть ткацкий, например, станок,
- В нем управленье нитью сложно:
- То вниз, то вверх снует челнок,
- Незримо нити в ткань сольются;
- Один толчок – сто петель вьются.
- Подобно этому, дружок,
- И вас философ поучает:
- «Вот это – так, и это – так,
- А потому и это – так,
- А если первая причина исчезает,
- То и второму не бывать никак».
- Ученики пред ним благоговеют,
- Но ткань соткать из нитей не сумеют.
- Иль вот: живой предмет желая изучить,
- Чтоб ясное о нем познанье получить, –
- Ученый прежде душу изгоняет,
- Затем предмет на части расчленяет
- И видит их, да жаль: духовная их связь
- Тем временем исчезла, унеслась!
- Encheiresin naturae[2] именует
- Все это химия: сама того не чует,
- Что над собой смеется.
Ученик
- Виноват:
- Неясно это мне.
Мефистофель
- О, все пойдет на лад:
- В редукцию лишь надо вникнуть,
- К классификации привыкнуть.
Ученик
- Все дико мне! В мозгу моем
- Все завертелось колесом.
Мефистофель
- Затем, первей всего, займетесь неизбежно
- Вы метафизикой: учитесь ей прилежно;
- Глубокомысленно трудясь,
- Вместить старайтесь то, что отродясь
- В мозг человеческий не входит;
- Вместите ль, нет ли – не беда:
- Словечко громкое всегда
- Из затрудненья вас выводит!
- Но в первые полгода, милый друг,
- Порядок вам нужнее всех наук;
- Вам в день занятий пять часов нормально:
- С утра к звонку являйтесь пунктуально!
- Старайтесь раньше дома протвердить
- Параграф, чтобы в классе проследить,
- Что вам твердит учитель, слово в слово,
- Лишь то, что в книге, – ничего другого,
- И так старательно пишите все в журнал,
- Как будто б дух святой вам диктовал.
- Об этом мне напоминать не надо!
- Сам знаю я, какая в том отрада.
- Спокойно мы домой тетрадь несем:
- Топор не вырубит, что писано пером.
Мефистофель
- Так изберите ж факультет.
Ученик
- К юриспруденции не чувствую влеченья.
Мефистофель
- Что ж, не во вред вам это отвращенье:
- По правде, в ней большого проку нет.
- Законы и права, наследное именье,
- Как старую болезнь, с собой
- Несет одно другому поколенье,
- Одна страна – стране другой.
- Безумством мудрость станет, злом – благое:
- Терпи за то, что ты не дед!
- А право новое, родное –
- О нем – увы! и речи нет!
Ученик
- К ней утвердили вы мое презренье.
- Блажен, кому вы можете помочь!
- Я богословие избрать теперь не прочь.
Мефистофель
- Не стану вас вводить я в заблужденье,
- Мой юный друг. В науке сей
- Легко с дороги сбиться: все в ней ложно;
- Так яду скрытого разлито много в ней,
- Что с пользой различить его едва ли можно.
- И здесь учителя вы слушать одного
- Должны и клясться за слова его.
- И вообще: держитесь слова
- Во всем покрепче, каждый раз!
- Тогда дорога верная для вас
- В храм несомненности готова.
Ученик
- Но ведь понятия в словах должны же быть?
Мефистофель
- Прекрасно, но о том не надо так крушиться:
- Коль скоро недочет в понятиях случится,
- Их можно словом заменить.
- Словами диспуты ведутся,
- Из слов системы создаются;
- Словам должны вы доверять:
- В словах нельзя ни йоты изменять.
Ученик
- Простите, вам наскучил я; но снова
- Решусь я вас вопросом утруждать:
- Нельзя ли будет мне узнать
- О медицине ваше слово?
- Три года – много ли? А время ведь не ждет,
- И – бог мой! – мудрости так необъятно поле!
- Когда указан путь, тогда гораздо боле
- Почувствуешь себя подвинутым вперед.
Мефистофель
(в сторону)
- Ну, речь педантская порядком мне приелась:
- Мне сатаной опять явиться захотелось.
(Вслух.)
- Дух медицины всяк легко поймет!
- Большой и малый свет вам изучать придется,
- А там – пускай все остается,
- Как бог пошлет.
- В науке здесь парить не надо через меру:
- Все учатся кой-как, по мере сил;
- А кто мгновенье уловил,
- Тот мигом делает карьеру.
- Притом же вы недурно сложены,
- А стало быть, робеть лишь не должны:
- Кто верить сам в себя умеет,
- Тот и других доверьем овладеет,
- И вот – ему успехи суждены.
- Особенно ж всегда умейте к дамам
- Подделаться: их вечный «ох» да «ах»
- Во всех его бесчисленных тонах
- Лечите все одним, все тем же самым;
- Тут стоит такта чуточку иметь –
- И, смотришь, все попались в вашу сеть.
- Ваш титул им внушит тот вывод ясный,
- Что вы – искусник редкостный, прекрасный,
- Каких на свете мало есть; а там –
- Вы сразу приметесь за всяческие штучки,
- Которых ждут иные по годам;
- Пожмете нежно пульс прелестной ручки
- И, пламя хитрое придав своим глазам,
- Изящный стан вы обовьете ловко:
- Уж не тесна ли, мол, у вас шнуровка?
Ученик
- Вот это лучше, видно – как и где.
Мефистофель
- Суха, мой друг, теория везде,
- А древо жизни пышно зеленеет!
Ученик
- Клянусь, теперь брожу я как во сне!
- Еще разок прийти нельзя ли мне?
- Никто учить так мудро не умеет!
Мефистофель
- Чем я могу, служить всегда готов.
Ученик
- Нельзя ж мне так уйти от вас! Позвольте
- Просить вас написать в альбом мне пару слов
- В знак вашей благосклонности!
Мефистофель
- Извольте!
(Пишет и возвращает ученику альбом.)
Ученик
(читает)
- Eritis sicut Deus, scientes bonum et malum[3].
(Почтительно закрывает альбом и откланивается.)
Мефистофель
- Следуй лишь этим словам да змее, моей тетке,
- покорно:
- Божье подобье свое растеряешь ты, друг мой,
- бесспорно!
Фауст
(входя)
- Куда ж теперь?
Мефистофель
- Куда стремишься ты душой.
- Сначала в малый свет, потом в большой.
- С каким весельем, друг ты мой любезный,
- Ты просмакуешь этот курс полезный!
Фауст
- Ну нет, я – с этой длинной бородой –
- Далек от жизни легкой, молодой.
- Не верю я в попытку эту,
- Притом всегда я чужд был свету;
- Я ниже всех себе кажусь,
- Всегда стесняюсь и стыжусь.
Мефистофель
- Уменье жить придет само собою;
- Лишь верь в себя, так жизнь возьмешь ты с бою!
Фауст
- Но как же нам пуститься в путь?
- Где экипаж, где кони, слуги?
Мефистофель
- Мне стоит плащ мой развернуть –
- И мы взовьемся легче вьюги.
- Но на полет отважный свой
- Ты не бери узлов с собой;
- Вот я дыханьем огненным повею,
- И мы поднимемся с поверхности земной:
- Чем легче, тем скорей помчишься ты со мной.
- Ну-с, с новой жизнью вас поздравить честь имею!
Сцена пятая
Погреб Ауэрбаха в Лейпциге
Компания гуляк.
Фрош
- Никто не пьет! И смеха нет ни в ком!
- Эх, проучить бы вас за эти рожи!
- Сегодня вы – что мокрые рогожи.
- А ведь могли б быть парни с огоньком!
Брандер
- Ты виноват – кого ж винить другого?
- Ни глупости, ни свинства никакого!
Фрош
(выливая ему на голову стакан вина)
- Так получи сполна!
Брандер
- Свиньей свинья!
Фрош
- Ты сам просил – исполнил я.
Зибель
- Кто ссорится, тех вон! Их нам не нужно!
- Знай пойте, пейте да ревите дружно:
- «Гоп, голла, го!»
Альтмайер
- Пропали мы, беда!
- Где вата? Уши мне он раздерет! Ужасно!
Зибель
- Когда трясутся своды, лишь тогда
- Вся сила баса чувствуется ясно!
Фрош
- Идет! А кто перечит, тех – за дверь!
- Га, тра-ла-ла-ла-ла!
Альтмайер
- Га, тра-ла-ла-ла-ла!
Фрош
- Ну, глотки все настроены теперь!
(Поет.)
- Святой, высокий римский трон,
- Как до сих пор не рухнет он?
Брандер
- Дрянная песня, тьфу, политикой звучит!
- Создателя благодарите смело,
- Что римский трон блюсти не ваше дело!
- Конечно, уж судьба ко мне благоволит,
- Что быть мне канцлером иль князем не велит.
- Но старшину иметь не худо и меж нами:
- Так изберем мы папу сами.
- Известно вам, какой чертой
- Решается избранье в сан святой?
Фрош
(поет)
- Взвейся, подымися к небу, соловей,
- Сто раз поклонися милой ты моей!
Зибель
- Поклона милой нет – и чтоб о том ни слова!
Фрош
- Поклон и поцелуй – стою на этом снова!
(Поет.)
- Прочь замок! – в тиши ночной –
- Прочь замок! – ждет милый твой;
- Щелк замок! – горит восток.
Зибель
- Ну ладно, величай да песнями воспой!
- Тебя же осмеют, а никого другого:
- Как провела меня, так проведет любого.
- Пускай с ней встретится влюбленный домовой,
- На перекрестке пусть ей отведет он очи!
- Пусть в полночь с Блоксберга несущийся домой
- Проблеет ей козел спокойной ночи!
- Чтоб парень спину гнул пред ней –
- Нет, много чести будет ей!
- Повыбить окна ей: вот это
- Я одобряю для привета!
Брандер
(ударяя кулаком по столу)
- Молчать! Молчать! Послушайте меня!
- Я, как известно, жить умею!
- Ведь здесь влюбленных целая семья –
- И всем доставить по порядку я
- Им кое-что приятное имею.
- На новый песенка покрой:
- Вы петь припев должны за мной!
(Поет.)
- Раз крыса в погребе жила,
- Все ела жир да сало;
- Как доктор Лютер, завела
- Брюшко и бед не знала.
- Но повар яду ей подлил –
- И крысе белый свет постыл:
- Ужель она влюбилась?
Хор
(весело)
- Ужель она влюбилась?
Брандер
- Бежит назад, бежит вперед,
- Везде грызет и гложет;
- Во всякой грязной луже пьет,
- А боль унять не может.
- Бедняга скачет там и тут,
- Но скоро ей пришел капут:
- Ужель она влюбилась?
Хор
- Ужель она влюбилась?
Брандер
- Средь бела дня она в пылу
- Вбежала в кухню, села
- В предсмертных корчах на полу
- И жалобно пыхтела.
- А повар злой, смеясь, твердит:
- Ага! Со всех концов свистит –
- Ужель она влюбилась?»
Хор
- Ужель она влюбилась?
Зибель
- Вишь, умники! Нашли себе отраду!
- Как будто нет и подвига славней,
- Чем дать бедняжке крысе яду!
Брандер
- Давно ли крысы в милости твоей?
Альтмайер
- Эх ты, пузан с башкою лысой!
- В несчастье тих и кроток он:
- Сравнил себя с распухшей крысой –
- И полным сходством поражен.
Входят Фауст и Мефистофель.
Мефистофель
(Фаусту)
- Тебя ввожу я с первого же шага
- В веселый круг. Вот буйная ватага:
- Взгляни, как жить возможно без забот!
- Для них – что день, то праздник настает.
- С плохим умом, с большим весельем в мире
- Ребята скачут в танце круговом,
- Точь-в-точь котята за хвостом.
- Им только б был кредит в трактире
- Да не трещала б голова –
- Так все на свете трын-трава!
Брандер
- Душа моя приезжих сразу чует:
- В них по манерам я чужих узнал сейчас;
- Они и двух часов не пробыли у нас.
Фрош
- Ты прав! Ни перед кем наш Лейпциг не спасует:
- Как маленький Париж, он свой народ шлифует.
Зибель
- Ты их откуда же считаешь, из каких?
Фрош
- Уж предоставьте мне! Я только им поставлю
- Бутылочку винца, так без труда я их
- Всю подноготную поведать нам заставлю.
- Они, должно быть, не простые, брат:
- Недаром зло и гордо так глядят.
Брандер
- Знать, шарлатаны, черт их подери!
Альтмайер
- Должно быть, так.
Фрош
- Так надо к ним придраться.
Мефистофель
(Фаусту)
- Народец! Черт меж них, а им не догадаться:
- Хоть прямо их за шиворот бери.
Фауст
- Поклон вам, господа!
Зибель
- Спасибо за поклон.
(Взглянув искоса на Мефистофеля, в сторону.)
- Но отчего прихрамывает он?
Мефистофель
- Присесть к столу прошу я позволенья.
- Хорошего вина здесь получить нельзя,
- Так мы найдем в беседе наслажденье.
Альтмайер
- Вы избалованы порядком, вижу я.
Фрош
- Вы в Риппахе вчера, должно быть, ночевали?
- И ужинали вы у Ганса-дурачка?
Мефистофель
- Нет, нынче мы пришли издалека,
- Но прошлый раз мы долго с ним болтали,
- Нам говорил он много о родне:
- Ей снесть поклон приказывал он мне.
(Кланяется Фрошу.)
Альтмайер
(тихо)
- Что, съел?
Зибель
- Да, это парень не простой.
Фрош
- Еще его поддену я, постой!
Мефистофель
- Входя сюда, мы слышали сейчас,
- Как стройно вы здесь хором песни пели.
- Здесь голоса должны звучать: как раз
- Хорош высокий свод для этой цели.
Фрош
- Вы, верно, сами музыкант?
Мефистофель
- Охота есть, да невелик талант.
Альтмайер
- Что ж, спойте песню нам.
Мефистофель
- Хоть сто, когда хотите.
Зибель
- С условием одним, что новую дадите.
Мефистофель
- О да! В Испании мы были, а она –
- Известно – родина и песни и вина!
(Поет.)
- Жил-был король когда-то.
- Имел блоху-дружка…
Фрош
- Вы слышите – блоху! Понятно ли для вас?
- Блоха – вот славный гость у нас!
Мефистофель
(поет)
- Жил-был король когда-то,
- Имел блоху-дружка;
- Берег блоху, как злато,
- Лелеял, как сынка.
- Вот шлет король к портному, –
- Портной пришел сейчас.
- «Сшей плащ дружку родному
- Да брюки в самый раз».
Брандер
- Да вы бы подтвердить портному не забыли,
- Чтобы с бедняжки снял он мерку поверней
- И чтоб, коль дорожит он головой своей,
- Без складок и морщин штанишки сшиты были!
Мефистофель
(поет)
- И в шелк и в бархат чудный
- Блоха наряжена
- И носит крест нагрудный,
- На ленте ордена.
- Блоха министром стала.
- Блестит на ней звезда!
- Родня ее попала
- В большие господа.
- Блоха, дав волю гневу,
- Всех жалит с этих пор:
- Вельмож, и королеву,
- И фрейлин, и весь двор.
- Никто не смей чесаться,
- Хоть жалит всех наглец!
- А мы – посмей кусаться, –
- Прищелкнем – и конец!
Хор
(весело)
- А мы – посмей кусаться, –
- Прищелкнем – и конец!
Фрош
- Bis, bravo, bis! Что за припев лихой!
Зибель
- Да будет так со всякою блохой!
Брандер
- На ноготь лишь ее – и нет блохе исхода.
Альтмайер
- Да здравствует вино! Да здравствует свобода!
Мефистофель
- Я в честь свободы рад бы выпить сам,
- Когда бы вин получше дали нам.
Зибель
- Опять! Не нравится нам речь такого рода!
Мефистофель
- Хозяина боюсь обидеть я,
- А то бы мы гостям почтенным удружили:
- Свой погреб мы бы вам охотно предложили.
Зибель
- Сюда его, сюда! Беру все на себя!
Фрош
- Что ж, выпить мы не прочь. Смотрите только, чтобы
- Не слишком мелки были ваши пробы:
- Мне, чтоб о винах правильно судить,
- Немало надо в глотку пропустить.
Альтмайер
(тихо)
- А! гости с Рейна перед нами!
Мефистофель
- Достаньте мне бурав.
Брандер
- На что бурав-то вам?
- У вас не бочка за дверями?
Альтмайер
- Вон ящик на столе: бурав найдется там.
Мефистофель
(взяв бурав, Фрошу)
- Какого же вина отведать вам угодно?
Фрош
- Что за вопрос? Иль много их у вас?
Мефистофель
- Чего желает кто, всяк выбирай свободно.
Альтмайер
(Фрошу)
- А ты уж губы стал облизывать сейчас!
Фрош
- Что ж, если так, рейнвейну наливайте:
- Я предпочту всему отечества дары.
Мефистофель
(буравя на краю стола перед Фрошем)
- Нельзя ли воску для дыры?
Альтмайер
- Ах, это фокусы! Вы нас не надувайте!
Мефистофель
(Брандеру)
- А вам?
Брандер
- Шампанское вино!
- Чтоб било в потолок оно!
Мефистофель буравит, один из гостей сделал тем временем восковые пробки и затыкает отверстия.
- Дары мы примем чужеземцев:
- И вдалеке добро бывает рождено;
- Хотя французы не родня для кровных немцев,
- Но с радостью мы пьем французское вино.
Зибель
(видя, что Мефистофель приближается к нему)
- Я кислых вин, признаться, не любитель.
- Чего-нибудь послаще не дадите ль?
Мефистофель
(буравит)
- Токайского предложим вам тогда.
Альтмайер
- Нет, нет! Взгляните-ка в глаза мне, господа:
- Я вижу, вы смеетесь лишь над нами.
Мефистофель
- Ай-ай, как смеем мы? С такими господами
- Опасно было бы шутить.
- Ну, поскорей решайте сами,
- Каким вином могу служить?
Альтмайер
- Любым, чтоб слов не тратить с вами.
Все отверстия провернуты и заткнуты восковыми пробками.
Мефистофель
(делая странные жесты)
- Нам виноград лоза дала,
- На лбу рога есть у козла,
- Вино на древе рождено,
- Стол деревянный даст вино.
- В природу вникните верней:
- Поверьте, чудо скрыто в ней!
- Ну, пробки прочь – и пейте живо!
Все
(вынимают пробки, требуемое вино льется в стаканы)
- О чудный ключ! Какое диво!
Мефистофель
- Но берегись, ни капли не пролей!
Они пьют еще раз.
Все
(поют)
- По-каннибальски любо нам,
- Как в луже свиньям пятистам!
Мефистофель
- Народ свободен стал: любуйтесь на него!
Фауст
- Мне кажется, что нам пора бы удалиться.
Мефистофель
- Постой, должно еще все их скотство
- Во всей красе пред нами проявиться.
Зибель пьет неосторожно, вино льется на землю и вспыхивает.
Зибель
- Огонь! Спасите! Ад! Мы все сгорим сейчас!
Мефистофель
(заговаривая огонь)
- Смирись, мне верная стихия!
(Всем.)
- Огонь чистилища был тих на этот раз.
Зибель
- Что это? Берегись! За шуточки такие
- Ответить можешь ты! Не знаешь, видно, нас!
Фрош
- Посмей-ка повторить дурачество такое!
Альтмайер
- Пусть убирается, оставив нас в покое.
Зибель
- Нет, как вы смели? Как вам в ум взбрело
- Творить здесь фокусы? Что это за игрушки?
Мефистофель
- Цыц, бочка!
Зибель
- Сам ты помело!
- Ты хочешь, чтоб до кулаков дошло?
Брандер
- Смотри! Еще дождемся колотушек!
Альтмайер вынимает пробку из стола; на него вылетает огонь.
Альтмайер
- Пожар! Горю!
Зибель
- Да это колдовство!
- За голову его награда! Режь его!
Вынимают ножи и бросаются на Мефистофеля.
Мефистофель
(с важным видом)
- Ум, смутися по словам!
- Ложный вид, предстань очам!
- Будьте здесь и будьте там!
Все останавливаются в изумлении, глядя друг на друга.
Альтмайер
- Где я и что со мной? Ах, что за сад прелестный!
Фрош
- Что вижу я? Лоза!
Зибель
- И виноград чудесный!
Брандер
- Взгляните, что за куст густой!
- И что за гроздья! Боже мой!
Брандер хватает Зибеля за нос. Другие делают то же и поднимают ножи.
Мефистофель
(по-прежнему)
- Спади с очей, повязка заблужденья!
- И помните, как дьявол пошутил!
(Исчезает с Фаустом.)
- Приятели выпускают друг друга.
Зибель
- Что?
Альтмайер
- Как?
Фрош
- Так это нос твой был?
Брандер
(Зибелю)
- А я за твой схватился? Наважденье!
Альтмайер
- Каков удар! Всего меня потряс!
- Подайте стул, я упаду сейчас.
Фрош
- Но что же было тут, я спрашиваю вас?
Зибель
- Где этот молодец? Ну, встреться в одиночку
- Мне где-нибудь, так жив не будет он!
Альтмайер
- Я видел сам, как он вскочил на бочку
- И вмиг на ней верхом умчался вон.
- В ногах свинец: со мной недоброе творится.
(Оборачиваясь к столу.)
- Я думаю, вино могло б еще политься?
Зибель
- Все было тут обман, предательство и ложь.
Фрош
- А тем не менее мне кажется, что все ж
- Я пил вино.
Брандер
- А как же гроздья эти?
Альтмайер
- Пусть говорят теперь, что нет чудес на свете!
Сцена шестая
Кухня ведьмы
На низком очаге на огне стоит большой котел. В паре, поднимающемся кверху, виднеются различные образы. Мартышка-самка сидит у котла, снимает пену и смотрит, чтобы котел не перекипел. Мартышка-самец с детенышами сидит подле и греется. Стены и потолок увешаны причудливой утварью ведьмы.
Фауст и Мефистофель.
Фауст
- К бессмысленным их чарам отвращенье
- Питаю я: найдется ль исцеленье
- Здесь, в этой тьме безумства, для меня?
- Я не хочу советов старой бабы!
- Но, может быть, дрянная пачкотня
- Лет тридцать с плеч моих долой сняла бы?
- Нет, мир надежды для меня потух:
- Беда, коль не найдешь другого мне леченья.
- Ужель природа и могучий Дух
- Нам не дадут бальзама возрожденья?
Мефистофель
- Мой друг, ты говоришь умно:
- Природное есть средство стать моложе;
- Жаль, не про нас лишь писано оно,
- Да и довольно странно тоже.
Фауст
- Я знать хочу его скорей!
Мефистофель
- Изволь, вот средство возрожденья
- Без чар, без денег, без леченья:
- Уединись в глуши полей,
- Руби, копай, потей за плугом
- И ограничить тесным кругом
- Себя и ум свой не жалей;
- Питайся просто в скромной доле,
- Живи, как скот, среди скотов
- И там, где жал ты, будь готов
- Сам удобрять навозом поле.
- Поверь мне: в этом весь секрет
- Помолодеть хоть в восемьдесят лет.
Фауст
- Но не привык я к плугу и лопате,
- За них мне взяться было бы некстати;
- Нет, жалкая мне жизнь не суждена!
Мефистофель
- Так ведьма, стало быть, нужна.
Фауст
- К чему тут баба – непонятно!
- Свари напиток сам, без лишних слов.
Мефистофель
- Да! Вот бы время я провел приятно!
- Уж лучше выстрою я тысячу мостов.
- Здесь мало знанья и уменья;
- Здесь нужно, друг, немало и терпенья.
- Корпеть пришлось бы тут немало лет:
- Ведь раньше времени броженью ходу нет.
- Чего-чего тут нет в бродилах,
- И надо знать уловок тьму!
- Хоть черт и учит их всему,
- А сам все сделать он не в силах.
(Показывая на зверей.)
- Не правда ль, миленький народ?
- Вот вам слуга, служанка – вот!
(Зверям.)
- А что, хозяйка улетела?
Звери
- Она поела,
- В трубу взвилась
- И унеслась.
Мефистофель
- А долго ли она там реет?
Звери
- Пока огонь нам лапы греет.
Мефистофель
(Фаусту)
- Как ты находишь, – хороши?
Фауст
- Нет слов сказать, насколько гадки.
Мефистофель
- А мне так нравятся их речи и повадки;
- Беседу их люблю я от души.
(Зверям.)
- Ну, куклы чертовы, скажите,
- Что тут за варево? Над чем вы ворожите?
Звери
- Для нищих жидкий суп кипит!
Мефистофель
- На этот раз
- Немало будет публики у вас.
Самец
(подползая и ласкаясь к Мефистофелю)
- Разочек сыграй
- Со мной и дай
- Набиться карману!
- Без денег – шабаш,
- А денег мне дашь –
- Я умником стану!
Мефистофель
- Тварь эта с радости совсем бы очумела,
- Когда б она в лото играть умела.
Детеныш, играя большим шаром, катит его.
Самец
- Вот мир летит,
- Спешит, бежит,
- Крутясь в пустыне.
- Стеклянный звон,
- Как хрупок он!
- Пустой в средине,
- Он тут блестит,
- А там горит.
- Я жив доныне!
- Дитя, мой друг,
- Пусти из рук,
- Не то умрешь ты.
- Здесь глина: стук –
- И разобьешь ты.
Мефистофель
- Что в решете у вас?
Самец
(доставая решето)
- Случись тут вор у нас,
- Могли б его узнать мы.
(Бежит к самке и дает ей взглянуть в решето.)
- Взгляни-ка в решето:
- Вор виден нам, но кто –
- Посмеем ли сказать мы?
Мефистофель
- А что за польза вам от этого горшка?
(Приближается к огню.)
Самец и самка
- Пустая башка!
- Не понял горшка,
- Котла не поймет он!
Мефистофель
- Невежа ты, зверь!
Самец
- Присел бы теперь
- Ты с веником: вот он.
(Заставляет Мефистофеля сесть.)
Фауст
(который тем временем глядел в зеркало, то приближаясь, то удаляясь)
- Что вижу я! Чудесное виденье
- В волшебном зеркале мелькает все ясней!
- О, дай, любовь, мне крылья и в мгновенье
- Снеси меня туда, поближе к ней!
- О, если б был не в комнате я тесной,
- О, если б мог лететь к богине той!
- Но нет, она полузакрыта мглой…
- О дивный образ красоты телесной!
- Возможна ли подобная краса?
- Возможно ли, чтоб в прелести чудесной
- Вмещалися все неба чудеса?
- Найдется ль чудо на земле такое?
Мефистофель
- Понятно: шесть ведь дней трудился наш творец
- И «браво» сам себе промолвил наконец, –
- Так, верно, что-нибудь да вышло же благое.
- Теперь любуйся тем, что видишь пред собой.
- А там найду тебе подобное созданье,
- И счастлив тот, кому дано судьбой
- Сокровищем подобным обладанье.
Фауст все смотрит в зеркало. Мефистофель, потягиваясь и играя веником, продолжает говорить.
- Сижу, как царь, на возвышенье трона
- Со скипетром в руках; нужна еще корона.
Звери
(делавшие до этого разные странные движения, с громкими криками приносят Мефистофелю корону)
- Корону ты склей:
- Пот нужен для ней
- И кровь со слезами.
(Они неловко обращаются с короной, ломают ее пополам и прыгают кругом с ее кусками.)
- Свершилось! Мы зрим,
- Мы слышим, кричим,
- И даже стихами.
Фауст
(перед зеркалом)
- Ах, я с ума сойду!
Мефистофель
(указывая на зверей)
- Увы, на этот раз
- И у меня башка кружиться начинает.
Звери
- И даже подчас
- Бывает, что нас
- И мысль осеняет.
Фауст
(как выше)
- Я весь горю, нет больше сил моих!
- Нельзя ли нам отсюда удалиться?
Мефистофель
(в том же положении)
- По крайней мере надо согласиться,
- Что откровенная поэзия у них.
Котел, оставленный самкой без присмотра, начинает перекипать; возникает большое пламя, бьющее в трубу. Ведьма прилетает в этом огне со страшным воплем.
Ведьма
- Ай-ай-ай-ай! Вот всех вас я!
- Проклятый зверь, свиньей свинья!
- Проспал котел! Обжег меня!
- Вот всех вас я!
(Замечая Фауста и Мефистофеля.)
- Что вижу я!
- Зачем вы к нам?
- Что нужно вам?
- Вот я вам дам:
- Сожгу я вас
- Огнем сейчас!
(Черпает ложкой из котла и брызжет на всех огнем.)
Звери визжат.
Мефистофель
(обернув веник, бьет посуду)
- Раз – бью, два – бью!
- Котлы свалю,
- Стряпню пролью!
- Знай, морда: так
- Стучу я в такт
- Под песнь твою.
Ведьма отступает в ярости и ужасе.
- Ну что, костлявая? Теперь узнала ты?
- Узнала, пугало, царя и господина?
- Махну рукой – и все твои скоты
- И ты сама – все прахом, образина!
- Не уважаешь красный мой камзол?
- Петушьего пера узнать не можешь?
- Иль я, закрыв лицо, сюда пришел?
- Что ж, самому назваться мне предложишь?
Ведьма
- Простите, сударь, мне за грубый мой привет!
- Но конского при вас копыта нет,
- И вороны куда, скажите мне, девались?
Мефистофель
- На этот раз уж пусть тебе сошло!
- С тех пор воды немало утекло,
- Как мы с тобой в последний раз видались.
- Цивилизация велит идти вперед;
- Теперь прогресс с собой и черта двинул.
- Про призрак северный забыл везде народ,
- И, видишь, я рога, и хвост, и когти кинул.
- Хоть ногу конскую иметь я должен все ж,
- Но с нею в публике являться не желаю
- И вот в фальшивых икрах щеголяю,
- Как франтовская молодежь.
Ведьма
(пляшет)
- Ах, голова пошла от радости кругом!
- Голубчик сатана, вы снова здесь со мною!
Мефистофель
- Тсс! Не зови меня, старуха, сатаною!
Ведьма
- Как? Почему же? Что дурного в том?
Мефистофель
- Давно попало в басни это слово!
- Что толку, впрочем, от таких затей?
- Не меньше стало злых людей,
- Хоть и отвергли духа злого.
- Теперь мой титул – «господин барон»:
- Других не хуже, рыцарь я свободный;
- А что я крови благородной –
- Так вот мой герб! Хорош ли он?
(Делает неприличный жест.)
Ведьма
(смеясь во все горло)
- Ха-ха-ха-ха! Да, это в вашем роде!
- Вы все шалун такой же продувной!
Мефистофель
(Фаусту)
- Учись, мой друг, и поспевай за мной:
- Вот что приятно ведьмам в обиходе.
Ведьма
- Чем, господа, служить могу вам я?
Мефистофель
- Подай стакан известного питья;
- Но только, знаешь, постарее!
- Оно что год, то действует сильнее.
Ведьма
- Охотно. У меня имеется флакон:
- Я лакомлюсь порой сама, когда придется.
- Притом нисколько не воняет он.
- Для вас стакан-другой всегда найдется.
(Тихо, Мефистофелю.)
- Но если чарами ваш друг не защищен,
- Ему и часу жить не остается.
Мефистофель
- Не бойся: без вреда приятель выпьет мой
- Венец стряпни твоей и знанья.
- Черти же круг, промолви заклинанья
- И влей в стакан напиток чудный твой.
Ведьма со странными жестами чертит круг и ставит в него разные предметы. Стаканы и горшки звенят, издавая музыкальные звуки. Наконец она приносит большую книгу и ставит мартышек вкруг; одна из них держит на спине книгу, другие стоят с факелами. Затем она кивает Фаусту, чтобы он подошел.
Фауст
(Мефистофелю)
- К чему, скажи мне, эти представленья?
- Чушь глупая, безумные движенья,
- Обман и ложь пошлейшие кругом.
- Мне этот вздор давно знаком.
Мефистофель
- Чудак, ведь это лишь для смеха!
- Не будь к старухе слишком строг:
- Она ведь тоже врач. Пусть будет ей потеха.
- Без этого питье тебе пойдет не впрок.
(Заставляет Фауста войти в круг.)
Ведьма
(напыщенно декламируя по книге)
- Пойми: причти
- Раз к десяти,
- Два опусти,
- А три ставь в ряд –
- И ты богат.
- Четыре сгладь,
- А шесть и пять
- За семь считать
- И восемь раз –
- Закон у нас.
- Пусть девять в счет
- За раз пойдет,
- А десять сгладь.
- Так ведьма учит умножать!
Фауст
- Старуха в лихорадке бредить стала.
Мефистофель
- О, это, друг, пока еще начало,
- А далее вся книга так гласит!
- Понять ее стараться – труд напрасный:
- Глупец и умный с толку будет сбит
- Противоречий массою ужасной.
- Все это и старо и ново! Посмотри
- В историю и вспомни: не всегда ли,
- Три за одно, одно за три
- Считая, люди вздор за правду выдавали?
- Так учат зря болтать с начала всех веков –
- С глупцами заводить никто не хочет спора,
- Да людям редко что и нужно, кроме слов:
- Что в них есть мысли, верят без разбора!
Ведьма
(продолжая)
- Познанья свет
- Для всех секрет,
- Для всех без исключенья!
- Порою он,
- Как дар, сужден
- И тем, в ком нет мышленья!
Фауст
- Какая чушь! Я убежать готов:
- Пожалуй, лопнет голова от вздора.
- Я точно слышу песню хора
- Ста тысяч круглых дураков!
Мефистофель
- Ну, будет, будет, мудрая Сивилла!
- Ты лучше бы стаканчик предложила,
- Налив его полнее, до краев.
- Приятелю он не придется солон:
- Недаром ведь все степени прошел он
- И много разных делывал глотков.
Ведьма с разными церемониями наливает питье в бокал; когда Фауст подносит его к губам, вылетает легкое пламя.
- Живее пей до дна бокал –
- И ты мгновенно ободришься.
- На «ты» давно ты с чертом стал,
- А все еще огня боишься.
Ведьма разрывает круг; Фауст выходит.
- Теперь стоять не надо; живо в путь!
Ведьма
- Пусть вам глоточек принесет отраду!
Мефистофель
(ведьме)
- При случае получишь ты награду;
- В Вальпургиеву ночь мне можешь намекнуть.
Ведьма
- Вот песенка: чтоб дать всю силу соку,
- По временам ее должны вы петь.
Мефистофель
(Фаусту)
- Скорей! Иди, а то не будет проку:
- Ты непременно должен пропотеть,
- Чтоб весь насквозь ты пропитался зельем.
- Ты прогуляешься спокойно, без забот –
- И вдруг почувствуешь с отрадой и весельем,
- Как сладко Купидон играть в тебе начнет.
Фауст
- Дай в зеркало мне бросить взор прощальный:
- Так был прекрасен образ идеальный!
Мефистофель
- Не стоит: наяву увидишь ты
- Образчик лучший женской красоты.
(В сторону.)
- Да, этим зельем я тебя поддену.
- Любую бабу примешь за Елену!
Сцена седьмая
Улица
Фауст. Маргарита проходит.
Фауст
- Прекрасной барышне привет!
- Я провожу вас, если смею.
Маргарита
- Прекрасной барышни здесь нет!
- Домой одна дойти сумею.
(Увернувшись, уходит.)
Фауст
- Как хороша! Я клятву б дал,
- Что в жизнь подобной не видал!
- Так добродетельна, скромна –
- И не без колкости она.
- А взор потупленных очей
- Запечатлен в душе моей.
- Румяных губ и щечек цвет…
- Ах, позабыть его нет сил!
- А как суров и краток был
- Ее находчивый ответ!
- Восторг – и слов тут больше нет!
Входит Мефистофель.
- Ты должен мне добыть девчонку непременно.
Мефистофель
- Какую?
Фауст
- Ту, что только что прошла.
Мефистофель
- Как, эту? У попа она сейчас была
- И от грехов свободна совершенно:
- К исповедальне подойдя,
- Отлично все подслушал я.
- Она на исповедь напрасно
- Пришла: невинна, хоть прекрасна, –
- И у меня над нею власти нет.
Фауст
- Не меньше ж ей четырнадцати лет?
Мефистофель
- Ты говоришь, как сердцеед порочный:
- Подай ему сейчас любой цветок!
- Он мнит, что нет любви, нет чести прочной,
- Которой он похитить бы не мог!
- Но не всегда бывает это впрок.
Фауст
- Достопочтенный ментор мой, нельзя ли
- Меня теперь избавить от морали?
- Без лишних слов скажу тебе одно:
- Знай, если эту ночь я в неге страстной
- Не проведу с малюткою прекрасной,
- То в полночь нам с тобой расстаться суждено!
Мефистофель
- Подумай, друг: не все же мне подвластно!
- Мне надобно не меньше двух недель,
- Чтоб достижимой сделать эту цель, –
- Сыскать предлог, найти заручку…
Фауст
- Будь семь часов спокоен я –
- Не надо черта мне в друзья,
- Чтоб соблазнить такую штучку!
Мефистофель
- Ты судишь как француз, слегка.
- Прошу тебя, однако, не сердиться.
- К чему так сразу: взять и насладиться?
- Утеха, право, тут не велика.
- Не лучше ли пойти путем интрижки,
- Увлечь ее, водить и так и сяк,
- Как учат нас иные книжки?
Фауст
- Мой аппетит хорош и так.
Мефистофель
- Нет, кроме шуток: лишь впросак
- Попасть с горячностью здесь можно.
- Здесь надо дело осторожно
- Вести – тут сила не возьмет:
- Тут хитрый надобен подход.
Фауст
- Достань же мне вещицу от бесценной,
- Сведи меня в покой ее священный,
- Достань платочек мне с ее груди,
- Подвязку хоть на память мне найди!
Мефистофель
- Ну, если так влюбился ты в девицу –
- Смотри, как верно я тебе служу
- И каждою минутой дорожу:
- Сегодня ж к ней сведу тебя в светлицу.
Фауст
- К ней? Ею обладать?
Мефистофель
- Ну вот!
- Не сразу же! Она уйдет
- К соседке; ты ж, в уединенье скромном,
- О счастье будущем мечтам отдайся томным.
Фауст
- Когда ж? Сейчас?
Мефистофель
- Немного попоздней.
Фауст
- Так не забудь достать подарок ей!
(Уходит.)
Мефистофель
- Как, уж дарить? Недурно для начала!
- Успехи делать может он вполне!
- Известно много старых кладов мне:
- Теперь пора проведать их настала.
Сцена восьмая
Вечер
Маленькая опрятная комната. Маргарита заплетает косу.
Маргарита
- Я, право, дорого б дала,
- Когда б узнать могла,
- Кто этот видный господин!
- Должно быть, это дворянин:
- Так благородно он глядел
- И так уверен был и смел.
(Уходит.)
Мефистофель и Фауст.
Мефистофель
- За мной, потише – вот сюда!
Фауст
(после некоторого молчанья)
- Я здесь один хочу остаться.
Мефистофель
(оглядывая комнату)
- Да!
- У девушек так чисто не всегда!
(Выходит.)
Фауст
(осматриваясь кругом)
- О милый сумрак, о приют святой,
- Привет мой вам! Владей, любви томленье,
- Душой моей; питай свое стремленье
- Надежды милой сладкою росой!
- Как дышит здесь повсюду дух покоя,
- Порядком все проникнуто кругом!
- Средь бедности довольство здесь какое!
- Святой приют! Благословенный дом!
(Бросается в кожаное кресло у постели.)
- Прими ж меня, семейный старый трон!
- Отцов и дедов нежил ты покоем
- В дни радости и горя, окружен
- Детей беспечным шумным роем!
- Быть может, милая моя в кругу детей,
- Горя румянцем щечек, ликовала
- И, благодарная за елку, всех нежней
- Сухую руку деда целовала.
- Твой дух, о дева, надо мной парит,
- Дух тихого довольства и порядка;
- Устами матери тебе он говорит,
- Чтоб чистой скатертью твой стол был устлан гладко,
- И учит посыпать, узоры выводя,
- Песком весь чистый пол каморки тесной.
- О милая рука! Божественность твоя
- Из хижины создать способна рай небесный!
- А здесь!
(Отдергивает полог кровати.)
- Святой меня объемлет страх!
- Я не ушел бы, кажется, отсюда!
- Лелеяла природа в легких снах
- Здесь ангела, и вот – явилось чудо!
- Дитя дышало в сладком сне,
- И чистой творческою силой
- Прекрасный образ в тишине
- Расцвел, божественный и милый!..
- А я? Сюда что привело меня?
- О небо, как глубоко тронут я!
- Чего хочу? Чем совесть так задета?
- О бедный Фауст, ты ли, ты ли это?
- Не чары ли, под кровом полутьмы,
- Здесь в воздухе? Я шел, чтоб насладиться, –
- Пришел – и сердце грезами томится!
- Иль ветерка игрушкой служим мы?
- Как я своих бы мыслей устыдился,
- Когда ее сейчас бы увидал!
- Я за минуту был не больше как нахал,
- Теперь же в прах пред нею бы склонился.
Мефистофель
(входя)
- Скорей беги! Она сюда идет!
Фауст
- Прочь! Навсегда! Ее мне видеть больно!
Мефистофель
- А я принес и ларчик; вот –
- Увесист, кажется, довольно!
- Ей в шкаф поставим мы его:
- Она с ума сойдет, ручаюсь!
- Такой вещицей хоть кого
- Для вас сманить я обещаюсь:
- Игра – всегда игра; дитя – всегда дитя!
Фауст
- Осмелюсь ли?
Мефистофель
- Вы это не шутя?
- Хотите ларчик вы себе оставить?
- Так раньше бы сказать, не ждать до этих пор,
- Чтоб нам не тратить времени на вздор
- И от пустых меня хлопот избавить!
- Не скряга ж вы, надеюсь, милый мой!
- Для вас затылок трешь, мозолишь руки…
(Ставит ларчик в шкаф и запирает его.)
- Ну, прочь! Скорей теперь за мной!
- Пусть соблазняется: ей надо быть одной!
- А вы – стоите с видом скуки,
- Как будто вам приходится идти
- На лекцию, и вот уж на пути
- И метафизика и физика пред вами
- Как бы стоят с постылыми словами!
Уходят.
Маргарита входит с лампой.
Маргарита
- Как душно! Тяжесть в воздухе какая!
(Открывает окно.)
- А ночь совсем не так тепла.
- Скорей бы маменька пришла!
- Чего-то все боюсь одна я,
- И страх и дрожь меня берет:
- Такой мы глупенький народ!
(Начинает петь и раздеваться.)
- Жил в Фуле король; до могилы
- Был верен любимой одной.
- Ему, умирая, вручила
- Кубок она золотой!
- И стал ему кубок заветный
- Дороже всего с этих пор;
- Он пил – и слезой чуть заметной
- Средь пира туманился взор.
- И роздал король пред кончиной
- Наследникам все города;
- Но кубок – лишь кубок единый –
- Оставил себе навсегда.
- Морские валы грохотали
- Под башней, бушуя у скал;
- Меж рыцарей, в дедовской зале,
- Прощаясь, король пировал.
- Наполнивши влагою пенной,
- Свой кубок он выпил до дна
- И бросил тот кубок священный
- Туда, где шумела волна.
- Он видел, как кубок, волною
- Подхвачен, черпнул и пропал;
- И очи покрылися тьмою –
- И пить он и жить перестал.
(Отпирает шкаф, чтобы убрать платье, и видит ларчик.)
- Как этот ларчик тут явиться мог?
- Шкаф, кажется, был заперт на замок.
- Вот странно! Что за вещи тут – не знаю!
- Но, впрочем, понимать теперь я начинаю:
- Не взят ли, может быть, он маменькой в залог?
- А! ключик здесь, привязанный тесьмою.
- Что, если я его возьму да и открою?
(Отпирает.)
- Что это! Боже мой! Чудеснейший убор!
- Мне видеть не пришлось такого до сих пор!
- Его б и дама знатная надела
- И на гулянье в нем отправилась бы смело.
- С цепочкой золотой какой приму я вид?
- Чья ж эта роскошь вся? Кому принадлежит?
(Наряжается и смотрит в зеркало.)
- Хоть серьги мне иметь хотелось бы ужасно!
- Наденешь их – сейчас совсем уже не то!
- К чему красивой быть? Совсем, совсем напрасно!
- Не худо это – я, конечно, в том согласна;
- Да люди красоту нам ставят ни во что
- И хвалят только нас из жалости. Вот слава:
- Все денег ждут,
- Все к деньгам льнут;
- Ах, бедные мы, право!
Сцена девятая
Гулянье
Фауст прохаживается в раздумье.
Подходит Мефистофель.
Мефистофель
- Проклятья вам, негодные исчадья ада!
- Ругался б хуже я, да нечем, вот досада!
Фауст
- Ну что с тобой? Вот морда-то из морд!
- Что там могло с тобою приключиться?
Мефистофель
- Я рад бы к черту провалиться,
- Когда бы сам я не был черт!
Фауст
- Да ты не спятил ли, приятель?
- К лицу ль тебе беситься, кстати ль?
Мефистофель
- Подумай: ценный наш убор
- Поп утащил, как ловкий вор.
- Мамаше Гретхен показала,
- А той сейчас же жутко стало:
- В молитвы вся погружена
- И чуткой быть приучена,
- Повсюду нюхает она,
- Свята ли вещь или грешна, –
- А тут разгадка, видимо, простая:
- Что святость в этом ларчике плохая.
- «Дитя мое, – старуха шепчет ей, –
- Неправое именье – лютый змей!
- Снесем его царице мы небесной –
- И манны нам пошлет она чудесной».
- Бедняжка Гретхен от таких речей
- Поморщилась, надула молча губы:
- Дареному коню не смотрят, дескать, в зубы,
- И чем же, мол, уж так безбожен был,
- Кто мне сережки подарил?
- Мать между тем попа призвать успела;
- Тот сразу видит, в чем тут дело.
- «Поступку вашему я рад, –
- Им говорит он с постной рожей, –
- Кто воздержался, тот богат».
- Желудок, мол, хорош у церкви божьей;
- Немало стран уж слопала она
- И несвареньем все же не больна.
- Одна лишь церковь может, без сомненья,
- Переварить неправые именья.
Фауст
- Да, все берет она сегодня, как вчера!
- Король и ростовщик – такие ж мастера.
Мефистофель
- Потом браслеты, кольца, брошки
- Загреб он, как грибы в лукошке,
- Прибрал – спасибо не сказал,
- Как будто горсть орехов взял,
- И посулил за то награды
- В раю, а те стоят – и рады!
Фауст
- А Гретхен?
Мефистофель
- Мучится, жалеет:
- Подарок спать ей не дает,
- И день и ночь с ума нейдет,
- А с ним – кто так дарить умеет.
Фауст
- Бедняжка! Как ее мне жаль!
- Другой достать для ней нельзя ль?
- Да не такие безделушки.
Мефистофель
- Для вас, конечно, всё игрушки!
Фауст
- Я так хочу – хоть разорвись!
- Да ты к соседке подберись:
- Будь бес как бес, не размазня!
- Чтоб был подарок у меня!
Мефистофель
- Так точно, сударь: рад служить на славу!
Фауст уходит.
- Влюбившийся дурак на глупости горазд:
- И солнце, и луну, и звезды он отдаст
- На фейерверк – красотке на забаву!
Сцена десятая
Дом соседки
Марта
(одна)
- Господь с тобой, мой муж! Скажу правдиво:
- Ты поступил со мной несправедливо!
- Пропал куда-то с буйной головой,
- А я – сиди соломенной вдовой!
- А чем его я в жизни оскорбила?
- Свидетель бог, как я его любила!
(Плачет.)
- Давно уж он и умер, может быть!
- О смерти б хоть свидетельство добыть.
- Входит Маргарита.
Маргарита
- Ах, Марта!
Марта
- Гретхен, что с тобою?
Маргарита
- Колена гнутся подо мною:
- В шкафу я вновь ларец такой
- Нашла с чудесною резьбой;
- А вещи – просто загляденье
- И лучше прежних без сравненья.
Марта
- Ты матери о том не говори,
- А то опять снесет на покаянье!
Маргарита
- Ах, погляди! Ах, посмотри!
Марта
(наряжая ее)
- Ах ты, счастливое созданье!
Маргарита
- Что толку в том! Ведь в них не смею я
- Ни погулять, ни в церкви показаться…
Марта
- А ты бывай почаще у меня:
- Тихонько здесь ты можешь наряжаться.
- Пред зеркальцем повертишься часок –
- Вот нам и радость будет, мой дружок!
- А там, при случае – ну в праздник, что ли, – станем
- Мы вещь за вещью в люди надевать:
- Цепочку, серьги там… Твоя старуха-мать
- И не заметит их; а то ведь и обманем!
Маргарита
- Но ларчик как ко мне поставлен в шкаф и кем?
- Тут, Марта, что-то есть, тут чисто не совсем.
Стучатся.
- Ах, боже мой, не мать ли уж за мною?
Марта
(смотрит в дверное окошечко, отдернув занавеску)
- Какой-то господин. Сейчас ему открою.
(Отворяет дверь.)
- Пожалуйте.
Мефистофель
(входя)
- Прошу простить меня,
- Что прямо к вам вхожу я так свободно.
(Почтительно отступает перед Маргаритой.)
- Я к Марте Швердтлейн.
Марта
- Марта – это я.
- Что, сударь, будет вам угодно?
Мефистофель
(тихо, Марте)
- Благодарю: теперь я знаю вас;
- Но барышня в гостях у вас сейчас…
- Итак, прошу прощенья за помеху.
- Я к вам зайду попозже: мне не к спеху.
Марта
- Вы, сударь, приняли за барышню ее?
1 Искусство вечно, жизнь коротка (лат.).
2 Способ действия природы (гр., лат.).
3 И будете, как бог, знать добро и зло (лат.).
Продолжить чтение