Читать онлайн Кричащая лестница

Глава 1

О первых нескольких привидениях, на которых я охотилась с «Локвуд и Компания», скажу совсем чуть-чуть. Частично, чтобы не раскрыть личности жертв, частично, потому что происшествия были невероятно ужасны, но, главная причина в том, что мы использовали самые разнообразные гениальные способы борьбы с призраками, а добились успеха, лишь перепробовав их все. Признаю, ни одно из тех ранних дел, не прошло так гладко, как нам бы хотелось. Да, Ужас Мортлейка был изгнан, но не дальше Ричмонд Парка, где даже сейчас он скитается среди молчаливых деревьев, крадется по тропинкам ночами. Да, оба Серых Призрака из Элдгейта и сущность известная, как Гремящий Костями были уничтожены, но не раньше, чем случились несколько (сейчас думаю, необходимых) смертей. А что касается ползучей тени, которая преследовала молодую миссис Эндрюс, угрожая ее рассудку и подолу юбки, то она продолжает следовать за ней, по всем уголкам мира, где бы женщина ни пыталась скрыться. Что ж, это нельзя назвать абсолютно безупречной репутацией, но больше нам нечего было предложить. Поэтому, когда в туманный осенний полдень бодро зазвонил телефон, именно этот багаж проб и ошибок, успехов и неудач мы, Локвуд и я, взяли с собой, направляясь на вызов к Шин Роуд 62.

Мы стояли на пороге двери, вдалеке за спинами приглушенно гудели автомобили. Правая, затянутая перчаткой рука Локвуда дернула шнурок старомодного звонка, эхо раздавшегося после этого звука, стихло в глубине дома. Я разглядывала дверь: из-за времени и солнечных лучей лаковая поверхность покрылась мелкими пузырьками, почтовый ящик украшали потертости. В двери было окошко, состоявшее из четырех многоугольников, подобно поверхности кристалла, сквозь матовое стекло можно было увидеть лишь темноту внутри. Веранда прибывала в жалком состоянии, здесь давно не проветривали, и свободному дыханию вовсе не способствовали, преющие, влажные листья бука, что валялись по углам. Их собратья, к слову, устилали лужайку и саму дорожку к дому.

— Итак, — сказала я. — Помни наши новые правила. Нельзя проговариваться о том, что здесь увидишь. Нельзя рассуждать вслух — кто убил, как и где. И, прежде всего, нельзя представлять себя потерпевшим. Пожалуйста. Это никогда не приводило ни к чему хорошему.

— В твоей речи слишком много «нельзя», Люси, — сказал Локвуд.

— Ты уловил суть.

— Ты знаешь, у меня превосходный слух, чтобы правильно расставлять акценты. Я не специально копирую людей, это получается неосознанно.

— Ладно, копируй их тихо и не при них. Не громко, не перед их лицом и, особенно, не когда они — огромный ирландский портовый грузчик с трудом понимающий человеческую речь, а мы в доброй полумили от цивилизации.

— Да уж! Он, действительно, был довольно шустрый для его роста, — сказал Локвуд. — Тем не менее, погоня пойдет на пользу нашему здоровью — чем не возможность поразмяться. Чувствуешь что-нибудь?

— Нет, еще. Хотя вряд ли мне это удастся. А ты?

Он отпустил шнурок звонка и слегка поправил воротник пальто.

— Я могу сказать, что все достаточно странно. Там была смерть, в течение последних нескольких часов. Под тем лавром, на полпути к дому, у дорожки.

— Я полагаю, ты собираешься сказать мне, что это только небольшое свечение.

Я склонила голову набок, полу прикрыв глаза, и слушала тишину дома.

— Да, примерно размером с мышь, — согласился Локвуд. — Предположительно, полевка и, скорее всего, она досталась на обед кошке или кому-нибудь вроде нее.

— Ну…. так, возможно, к нашему делу это не имеет никакого отношения, если это была мышь?

— Вероятно, нет.

За матовой поверхностью стекол, внутри дома я заметила движение, что-то перемещалось в черной глубине холла.

— Хорошо, на этом остановимся. Она идет. Помни, что я тебе сказала.

Локвуд согнул колено и поднял сумку, лежавшую рядом с его ботинком. Мы несколько попятились, изобразив уважение на лицах и приготовив самые приятные улыбки.

Мы ждали. Ничего не происходило. Дверь оставалась запертой.

Никого там не было.

Локвуд только было собрался заговорить, и открыл для этого рот, как сзади на дорожке послышались шаги.

— Прошу прощения.

Возникшая из тумана женщина, шла медленно, но стоило нам обернуться, как она ускорилась, почти перейдя на бег.

— Прошу прощения, — повторила она. — Меня задержали. К тому же я не думала, что вы так быстро придете.

Женщина поднялась по ступенькам. Среднего возраста, маленького роста, полная, с круглым лицом, ее прямые, пепельные волосы были тщательно собраны на затылке простым зажимом. Одежду составляли длинная черная юбка, накрахмаленная белая рубашка и необъятный шерстяной кардиган с растянутыми карманами по бокам. В одной руке она держала тонкую папку.

— Миссис Хоуп? — спросила я. — Добрый вечер, мадам. Мое имя Люси Карлайл, это Энтони Локвуд. Мы из «Локвуд и Компания». Пришли по вашему звонку.

Женщина встала на самой верхней ступени и внимательно поглядела на нас широко распахнутыми серыми глазами, в которых читались типичные для подобной ситуации эмоции. Недоверие, недовольство, неуверенность и страх — там был полный комплект; все стандартное для нашей профессии, поэтому на личный счет мы ничего не принимали.

Ее взгляд метался между нами, останавливаясь на опрятной одежде, аккуратно причесанных волосах, на полированных рапирах, сверкавших на наших ремнях, увидела и тяжелые сумки, которые мы принесли с собой, долго изучала наши лица. Она не попыталась пройти мимо нас к двери дома. Ее свободная рука погрузилась в карман кардигана, вынуждая материал тянуться вниз.

— Пока пришли только двое из вас, — произнесла она, наконец.

— Только мы, — сказала я.

— Вы очень молоды.

— В этом заключается идея, миссис Хоуп. Так и должно быть, — на лице Локвуда зажглась настолько теплая улыбка, что ею можно было бы согреться.

— Вообще-то, я не миссис Хоуп, — она не смогла устоять перед обаянием Локвуда и невольно начала улыбаться, впрочем, это тут же сменилось тревожным выражением. — Я ее дочь, Сьюзи Мартин. Боюсь, моя мама не придет.

— Но мы договорились встретиться, — удивилась я. — Она собиралась показать нам дом.

— Я знаю, — женщина посмотрела вниз, на свои черные туфли. — Боюсь, она не готова прийти сюда. Обстоятельства смерти отца были весьма жуткие, а недавно ночью… как бы сказать… проявления были слишком частыми. Прошлая ночь была особенно плохой, и мама решила, что с нее хватит. Она теперь живет со мной. Мы собираемся продать дом, но, очевидно, не можем гарантировать, что он безопасен, — ее глаза немного сузились. — Поэтому вы здесь. Извините меня, но у вас ведь должен быть руководитель? Я считала, что за расследования стоит браться взрослым. Кстати, сколько вам лет?

— Достаточно стары и достаточно молоды, — продолжая улыбаться, сказал Локвуд. — Лучший возраст.

— Строго говоря, мадам, — добавила я, — в статье закона, говориться, что взрослый требуется, в случае если оперативники, проходят стажировку. Действительно, у более крупных агентств есть руководители, но это их личное право. Мы достаточно квалифицированные и самостоятельные, поэтому не считаем это необходимым.

— По нашему опыту, осмелюсь вас заверить, — ласковым голосом произнес Локвуд, — от взрослых мало толку. Но, разумеется, по первому вашему требованию, мы готовы предоставить лицензию.

Женщина провела рукой по своим гладким, светлым, идеально уложенным волосам.

— Нет-нет… в этом нет нужды. Мама явно хотела, чтобы этим занимались вы, значит, так будет лучше, — ее голос не выражал ни каких эмоций.

Повисло молчание.

— Благодарим вас, мадам, — я посмотрела назад, в сторону тихой, ожидающей двери. — Осталось выяснить лишь одну деталь. В доме еще кто-нибудь есть? Когда мы позвонили в звонок, мне показалось…

Ее глаза возмущенно расширились, встретившись с моими.

— Нет. Это совершенно невозможно. Ключи есть только у меня.

— Понимаю. Должно быть, я ошиблась.

— Что ж, не буду вас задерживать, — сказала миссис Мартин. — Моя мама заполнила бумаги, что вы ей отправили, — она протянула папку, — Надеется, что это вам поможет.

— Я в этом не сомневаюсь, — Локвуд засунул папку куда-то внутрь пальто. — Большое вам спасибо. А нам, пожалуй, пора заняться работой. Передайте вашей маме, что бы свяжемся с ней утром.

Женщина отдала ему связку ключей. Где-то далеко просигналила машина, словно говоря — «пора». До комендантского часа оставалось еще достаточно времени. Однако ночь неумолимо надвигалась, начинало темнеть, беспокойство росло, и люди становились довольно дерганными. Они спешили по домам. Вскоре на улицах никого не оставалось, кроме, разве что, тропинок тумана или крутящихся отблесков лунного света, или не было даже их. Лишь некоторые могли по-настоящему видеть, что происходит на самом деле.

Сьюзи Мартин осознавала это. Она приподняла плечи, плотно натянула свой кардиган.

— Мне, пожалуй, пора. И будет не лишним пожелать вам удачи, — она обернулась. — Какие молоденькие! Ужасно, что мир к такому пришел.

— Доброй ночи, миссис Мартин, — попрощался Локвуд.

Не удостоив его ответом, она спустилась, стуча каблуками по ступенькам. Не прошло и нескольких секунд, как она исчезла в тумане и лавре, в стороне дороги.

— Несчастная она, — сказала я. — Думаешь, утром мы будем в состоянии отчитываться миссис Хоуп о проделанной работе?

— Лучше решить все сегодня ночью, — заметил Локвуд. — Готова?

Я похлопала рукоять рапиры.

— Готова.

Он усмехнулся мне, шагнул к двери и с цветущим видом повернул ключ в замке.

Стоило войти, как стало ясно в доме Гость, в таких случаях действовать нужно быстро. Это одно из первых непреложных правил. Никогда не колебаться, не задерживаться на пороге. Почему? Потому что через несколько мгновений, может быть слишком поздно. Вы стоите, за спиной свежий воздух, впереди кромешная тьма, и вы будите конченным идиотом, если не захотите развернуться и убежать. От того, как скоро вы это признаете, сила воли начнет покидать вас, душа уйдет в пятки, а страх станет шириться в груди. Ударить по лицу — лучший из вариантов, чтобы это не начало происходить с вами. Мы с Локвудом были хорошо знакомы с этим, поэтому не стали бродить вокруг да около. Быстро скользнули внутрь, поставили наши сумки и аккуратно закрыли за собой дверь. Мы стояли совершенно неподвижно рядом с нашими вещами, смотрели и слушали, что творится по сторонам.

Холл в доме мистера и миссис Хоуп был длинным и относительно узким, хотя благодаря высокому потолку казался вполне просторным. Нас окружали стены с бледными обоями. Пол был выложен черно-белой мраморной плиткой в шахматном порядке. В середине холла крутая лестница поднималась на второй этаж и терялась в тени. Холл огибал ее слева и уходил в черную бездну. В пустых дверных проемах, зиявшим по обеим его сторонам, притаилась тьма.

Все это можно было легко исправить, стоило нам включить свет. Да, и выключатель был совсем рядом, на стене, справа от нас. Но мы не пытались им воспользоваться. Видите ли, второе непреложное правило — свет мешает. Он притупляет ощущение, делает вас слабым и глупым, ведь появляется иллюзия безопасности. Лучше смотреть и слушать в темноте, ощущать страх — что мы и делали, стоя в абсолютной тишине.

Я слушала. Локвуд смотрел. В доме было холодно. Затхлый воздух хранил в себе такой кисловатый запах, какой может быть лишь в очень недружелюбном месте.

Близко наклонившись к Локвуду, я прошептала:

— Нет отопления.

— Хмммм…

— Что-нибудь еще есть, как думаешь?

— Хмммм…

Мои глаза привыкли к темноте, и я стала различать больше деталей. Под завитком перил был маленький полированный столик, на нем стояла китайская чаша для благовоний. На станах весели картины, приглядевшись, я обнаружила, что, в основном, это старые плакаты еще более старых рок-групп, фотографии холмов и морей, с ясным небом и непременно, с хорошей погодой. Все довольно безобидно. Это точно не было отвратительным местом, уверенна, при ярком дневном свете, здесь, можно сказать, мило и уютно. Но сейчас, все обстояло, совсем по-другому. Тень от рамы окна в двери тянулась по полу чем-то наподобие перекошенных гробов, прямо перед нами. Наши тени оказались в их рамке. К тому же, нам было известно, как умер мистер Хоуп, что еще больше рушило всю идиллию и покой этого дома.

Я глубоко дышала, успокаивая себя и не позволяя думать о плохом. Я вновь закрыла глаза, тем самым поддразнивая темноту, и слушала.

Слушала…

Холл, комнаты, различные площадки, лестницы были артериями и дыхательными путями любого здания. Все было пронизано каналами. Можно уловить эхо мыслей в настоящий момент, наладив контакт с комнатами. Бывают случаи, становятся слышными иные шумы, голоса, которых не должно здесь быть.

И это как раз такой случай.

Я открыла глаза, подняла свою сумку и медленно пошла к лестнице. Локвуд, уже стоял у полированного столика под изгибом перил. Его лицо тускло сияло в свете, проникавшем через дверное окошко.

— Слышишь что-нибудь? — спросил он.

— Ага.

— Что?

— Тихий стук. Появляется и исчезает. Очень слабый. Я не могу сказать, откуда он идет. Но он усилится, как стемнеет. Что у тебя?

Он указал вниз на ступени.

— Ты, конечно, помнишь, что случилось с мистером Хоупом?

— Упал с лестницы и разбил голову.

— Именно. Вот тут сильное остаточное свечение смерти. Держится спустя три месяца, как он умер. Оно такое яркое, что впору солнечные очки надевать. Миссис Хоуп рассказала Джорджу, что ее муж споткнулся и упал, сильно ударившись об пол.

Локвуд взглянул на темную лестничную клетку.

— Долгий полет… Противный способ спуститься.

Я низко склонилась над полом, пытаясь что-то рассмотреть в сумраке.

— Да, видно, как растрескалась плитка. Он должен был упасть с огромной…

Два резких падающих звука на лестнице. Воздух пришел в яростное движение, совсем рядом с моим лицом. Прежде, чем я среагировала, нечто здоровенное, мягкое и жутко тяжелое приземлилось точно там, где я стояла. От этого у меня свело зубы.

Я отпрыгнула назад, выхватила с пояса рапиру. Я стояла напротив стены, бешено озираясь по сторонам, подняв свое оружие, готовая в любой миг нанести удар, сердце дико колотилось в груди.

Ничего. Никого на ступенях. Нет и переломанного тела, безжизненно развалившегося на полу.

Локвуд небрежно прислонился к перилам. Было слишком темно, чтобы сказать наверняка, но я готова поклясться, он и бровью не повел. Он не слышал падения.

— Ты в порядке, Люси?

Я тяжело дышала.

— Нет, я только что слышала эхо падения мистера Хоупа. Это было очень громко и очень реально, как если бы он упал прямо мне на голову. Не смейся. Веселого здесь нечего.

— Прости. Итак, нечто уже показалось, а ведь еще ранний вечер. Дальше будет гораздо интересней. Который час?

Иметь часы с люминесцентным циферблатом было моим третьим непреложным правилом. Еще бы весьма кстати, выдерживай они резкие перепады температуры или удары эктоплазмой.

— Нет пяти, — ответила я.

— Чудно.

Зубы Локвуда не были покрыты светящимся составом, в отличие от моих часов, но когда он усмехнулся, то вполне мог бы заменить фонарик.

— Самое время для кружечки чая. Потом займемся привидением.

Глава 2

Когда вы ведете охоту на злобных духов, простые вещи становятся более значимыми. Рапира в темноте отливает серебром, железная стружка рассыпана на полу, запечатанные фляги с лучшим Греческим огнем под рукой — полная боевая готовность… Но чайные пакетики, свежие и ароматные, сделанные (как мы предпочитаем) в магазине «Братья Питкины» на Бонд Стрит, возможно простейшая и самая чудесная из маленьких радостей, о значении которых в обычной жизни даже не думаешь. Допустим, они не смогут спасти вас, как острие меча или железный круг, и у них нет защитной силы от внезапного удара огня. Однако они действительно дают нечто жизненное, помогая вам сохранить рассудок.

Не бывает приятным время, проведенное в одном доме с привидениями, которые поджидают во тьме. Ночь давит на вас, окружает, а мертвая тишина бьет по ушам. В такие моменты, если потерять осторожность, начинаешь видеть и слышать то, чего на самом деле нет, что существует лишь в собственном воображении. Каждый из «Локвуда» пользуется своими средствами, чтобы отвлечься. Я, к примеру, немного рисую карандашом, у Джорджа всегда с собой его комиксы, сам Локвуд читает желтую прессу. Но все мы не обходимся без чая с печеньем, и эта ночь в доме семьи Хоуп не была исключением.

Мы обнаружили кухню в дальнем конце холла, прямо за лестницей. Это была достаточно просторная, ухоженная комната, чистая и современная, совсем замечательно, что в ней было куда теплее, чем в холле. Я не заметила никаких сверхъестественных следов или чего-то вроде того. Все было спокойно. Тихий стук, который я слышала, здесь не раздавался. А так же, не повторилось ничего наподобие мерзкого удара, что я получила на лестнице.

Я поставила греться чайник, Локвуд посветил мне масляной лампой, которую затем поставил на стол. Благодаря свету, нам можно было снять рапиры, рабочие ремни и положить их рядом. К ремням были пристегнуты семь сумочек и мешочков, не смотря, на тишину, мы периодически исследовали их содержимое, пока чайник раздраженно не захрипел, свидетельствуя о своей готовности. Мы, конечно, уже проверили все еще в офисе, но считали не лишним сделать это еще раз, к общему спокойствию. В памяти был свежий пример — девушка из «Ротвелла» погибла на прошлой неделе, потому что забыла пополнить запас магния, для вспышек.

Солнце за окном давно село. Легкие облачка плыли по иссиня-черному небу, плотный туман поглотил весь сад. За темнеющими изгородями светились окна соседних домов. Они были так близко и в то же время так далеко, словно корабли, плывущие в океане. Сейчас мы были отрезаны от всех, а расстояние непреодолимо, как глубины вод.

Мы надели ремни и проверили Липучку, которой были обвязаны рапиры. Я налила нам чай и поставила кружки на стол. Локвуд вытащил печенье. Мы сели рядом. Масляная лампа своим мерцанием разгоняла тени, поэтому они принялись обиженно танцевать в углах кухни.

Локвуд наконец-то опустил высокий воротник пальто, который возвышался над его шеей.

— Давай посмотрим, что миссис Хоуп, решила рассказать о себе, — предложил Локвуд.

Он своей худой рукой потянулся к папке, лежащей на столе. Свет лампы загадочно сверкал, путаясь в копне его волос.

Пока Локвуд читал, я проверяла термометр, пристегнутый к моему ремню. Десять градусов. Отнюдь не тепло. Хотя чего еще можно ждать от неотапливаемого дома в это время года. Я вытащила мой блокнот из мешочка на ремне и набросала рисунок комнаты, заодно записав, услышанное в холле.

Локвуд отбросил папку в сторону.

— Неплохо, и весьма полезно.

— Неужели?

— Нет. Это ирония. Или, быть может, сарказм. Не могу запомнить разницу.

— Ирония зачастую показатель ума, поэтому у тебя, должно быть, сарказм. Что она рассказала?

— Абсолютно ничего, что могло бы нам помочь. То, что она написала это на латинице, единственное, чему можно радоваться. По ее словам, началось все летом. Семья Хоуп жила здесь два года, они приехали сюда откуда-то из Кента. Она поделилась кучей бессмысленных деталей о том, как они были счастливы. Никакого комендантского часа, призрачных огней. Как можно идти гулять поздним вечером и встречать только добрых соседей. Это невозможно. Не верю не единому слову. Джордж говорил, что в Кенте самая большая активность привидений, какой нет нигде за пределами Лондона.

— Погоди, — перебила я. — Как ее муж упал?

— Споткнулся, вероятно.

— Я имею в виду, он был один?

— Согласно рассказу миссис Хоуп — да. Она была в постели. Все случилось ночью. Она написала, что ее муж был немного рассеянным в течение нескольких недель до смерти. Плохо спал. Миссис Хоуп считает, что он пошел попить воды.

— Т-а-а-к, — неопределенно хмыкнула я.

Локвуд мельком глянул на меня:

— Думаешь, она его столкнула?

— Не обязательно. Но нам нужно предположить, зачем он вернулся, верно? Мужья обычно не преследуют жен без весомых причин. Жаль, что она не захотела поговорить с нами. Мне бы хотелось разузнать о ней больше.

— Ты не можешь всегда делать выводы только по тому, что видишь, — заметил Локвуд. Он пожал своими узкими плечами. — Я прежде рассказывал тебе о времени, когда был знаком с нотариусом Гарри Криспом? Очень симпатичный… был. Приятный голос, блестящие глаза. Он был честным и составлял мне хорошую компанию. Обычно просил меня одолжить ему десятку. В конце концов, оказалось, что он серийный убийца, который ничего так не любил, как…

Я подняла руку.

— Ты рассказывал это. Миллион раз.

— Да? Ну ладно. Как вариант, мистер Хоуп мог вернуться, ведь он хозяин дома или из-за мести. Возможно, у него есть незаконченные дела. Вдруг не сказал жене о чем-то, к примеру, спрятал заначку под кроватью.

— Может быть. А все эти сверхъестественные проявления начались после его смерти?

— Через неделю или две. В основном ее не было дома до этого. Когда она вернулась, то начала чувствовать присутствие чего-то постороннего, — Локвуд постучал по папке. — Как бы там ни было, она не потрудилась описать это. Зато отметила, что дала подробный отчет нашему «администратору» по телефону.

Я усмехнулась.

— Администратор? Джорджу это не понравится. Кстати, я взяла его записи с собой. Хочешь послушать?

— Давай, — он расслабился, в ожидание глядя на меня. — Что еще интересного поведала эта милейшая женщина?

Записи, которые Джордж мне дал, лежали в кармане моей куртки. Я вытащила бумажки, развернула их и разгладила, прижав к колену. Мельком пробежала глазами и прокашлялась.

— Готов?

— Ага.

— Движущаяся фигура, — напыщенно и церемонно я сложила бумажку и вернула ее в карман.

Локвуд возмущенно моргнул.

— «Движущаяся фигура»? И это все? Никаких подробностей? Да ладно! Большая, маленькая, темная или яркая — ну, хоть что-нибудь?

— Что-нибудь — цитирую, «движущаяся фигура появилась в кабинете и следовала за мной по лестнице». Слово в слово, как она сказала Джорджу.

Локвуд окунул несчастное печенье в чай.

— Потрясающе полное описание, какое я когда-либо слышал. Попробуешь нарисовать фоторобот?

— И пытаться не стану. Как ты помнишь, миссис Хоуп — взрослый человек, чего ты от нее ждал? Ведь это никогда не значило ничего хорошего. Ощущения для нее более важны. Она сказала, что чувствовала, как что-то следит за ней, чувствует, что она здесь, но не может ее найти. И мысль что это ищет ее, была невыносимой, не давала ей покоя.

— Хорошо, — сказал Локвуд, — это немного лучше. Он была целью. Значит вероятнее всего Второй Тип — незаконченное дело или вроде того. Но что бы покойный мистер Хоуп не замыслил, он не один работает этой ночью в доме. Здесь, по — крайней мере, еще и мы. Ну, что скажешь? Осмотримся?

Я одним глотком осушила кружку и тихонько поставила ее на стол.

— На мой взгляд, потрясающая идея.

Почти час мы совершали экскурсию по первому этажу, передвигаться в кромешной темноте было затруднительно, поэтому проверяя каждую комнату, мы на короткое время включали наши фонарики. Масляную лампу мы оставили зажженной на кухне, вместе со свечами, спичками и большим фонарем. Замечательное правило — сохранять достаточно-освещенное место на случай отступления, если таковое потребуется. Особенно рекомендуется иметь несколько разных источников света, ведь у Гостя может быть возможность их уничтожить.

Все было чисто и в подсобке, и в столовой в задней части дома. Там царила печальная атмосфера. Затхло и как-то мрачно, словно жизнь остановилась здесь. Аккуратные стопки газет лежали кругом на обеденном столе, в подсобке на лотке пророс сморщенный лук. Лоувуд не нашел никаких видимых следов призрака, я не услышала никакого шума. Деликатное постукивание, которое было, когда мы только вошли, казалось, совсем пропало.

Стоило нам вернуться в холл, как Локвуд слегка задрожал, моя кожа покрылась мурашками. Воздух сейчас заметно похолодел. Я посмотрела на термометр — минус 13.

В передней части дома были две квадратные комнаты, по обе стороны холла. В одной стоял телевизор, диван, два удобных кресла, здесь было теплее, температура вернулась к показателям, как на кухне. Мы смотрели и слушали повсюду и ничего не находили. В комнате напротив имелись обычные стулья и шкафы, поставленные перед большим плотно зашторенным окном, а так же огромные папоротники в терракотовых горшках.

Здесь снова стало прохладнее. Минус 11 — показывал мой светящийся дисплей. Холоднее, чем в кухне. Это могло ничего не значить, а могло, напротив, значить слишком много. Я закрыла глаза, сосредоточилась и приготовилась слушать.

— Люси, смотри! — зашипел Локвуд. — Там мистер Хоуп!

У меня оборвалось сердце. Я развернулась, почти вытащив рапиру…. и обнаружила склонившегося Локвуда — он попросту рассматривал фото на одном крае стола. Для этого он специально зажег фонарик. Изображение висело в маленьком кружке золотистого света.

— Мистер Хоуп здесь в полном порядке, — добавил он.

— Ты идиот! — сквозь стиснутые зубы прошептала я. — Я могла ранить тебя.

— Ох, не будь такой сварливой, — усмехнулся он. — Лучше взгляни. Что думаешь?

Седовласая пара стояла в саду. Женщина — миссис Хоуп, была более старой, более счастливой версией своей дочери, с которой мы успели познакомиться: круглое лицо, опрятная одежда, сияющая улыбка. Ее голова была на уровне груди, рядом стоящего мужчины. Он был высоким, лысеющим, с сутулыми плечами и довольно мощными бицепсами. Он тоже широко улыбался и держал миссис Хоуп за руку.

— Вполне веселые на снимке, не правда ли? — сказал Локвуд.

Я с сомнением кивнула.

— Но ведь должен быть повод для Второго Варианта. Джордж говорит, Второй Тип предполагает, что обязательно кто-то должен сделать что-то по отношению к кому-то.

— Да, но у Джорджа гадкие, ужасно однообразные представления. О! Это напомнило мне, что мы должны найти телефон и позвонить ему. Я оставил сообщение на столе, но он все равно будет волноваться за нас, как всегда. Давай-ка заканчивать с первым этажом.

Он не заметил никаких мертвых огней в этой комнате, я не смогла ничего услышать, что означало — на первом этаже все сделано и намекало на уже известный нам факт. То, что мы ищем наверху.

Более чем уверенная в этом, я ступила на нижнюю ступеньку, и постукивание раздалось снова. Поначалу оно было не громким — таким, каким я слышала его раньше, тихий звук, как в бочке «тук-тук-тук», словно кто-то стучит ногтем по штукатурке или ноготь вкручивают в дерево. Но с каждой ступенькой эхо усиливалось, настойчиво стуча в моем внутреннем ухе, о чем я упомянула Локвуду. Он ступал словно тень у меня за спиной.

— Холодает, — заметил он.

Это было действительно так. С каждой ступенькой температура падала, с минус 13 градусов, к минус 14, минус 15 на середине пути, являющейся еще и серединой полета мистера Хоупа. Я застегнула непослушными пальцами кофту, сама же глядела вверх, в непроницаемый мрак. Лестничный проем — очень узкий, и выше меня здесь совсем не было света. Верхние комнаты дома полностью погрузились во тьму. Мною овладело сильнейшее желание включить фонарик, но здравый смысл воспротивился, ведь это меня только ослепит. Держа руку на рукояти рапиры, я продолжала медленно подниматься. Звук постукивания все увеличивался, холодный воздух щипал кожу.

Я поднималась. Стук громче и громче. Сейчас он напоминал неистовое царапание, словно кто-то наносил резьбу на дерево. Температура уверенно падала. Минус 15 градусов, что светились на экране, превратились в минус 16 и, наконец, в минус 17.

Чернота бесформенно растекалась вокруг. Слева белые перила изгибались на высоте моей головы, напоминая ряд огромных зубов. Я подошла к последней ступеньке, шагнула и встала на пол.

Стук пропал.

Я проверила светящийся экран: минус 15, минус 7, плюс 10 — совсем как на кухне. От моего дыхания в воздухе шел легкий пар.

Мы были очень близко.

Локвуд прошел мимо меня и на секунду включил фонарик, чтобы оглядеться. Обклеенные обоями стены, закрытые двери, мертвая тишина. Кусок вышивки в тяжелой раме, детские письма, Дом, Милый Дом. Много лет назад, дома и впрямь были милыми и безопасными, и никаких железных вещей над детскими кроватями. Все это было до того как пришла Проблема.

Коридор имел форму буквы «L», включая в себя маленькую квадратную площадку, на которой мы стояли и длинное ответвление, уходившее вдаль от нас, параллельно лестнице. На втором этаже был деревянный паркетный пол. Пять дверей, располагались так: одна справа, рядом с нами, одна прямо впереди, и три через значительные промежутки между собой вдоль коридора. Все двери были закрыты. Мы с Локвудом стояли тихо, используя только наши глаза и слух.

— Ничего, — сказала я, наконец. — Как только мы поднялись, стук прекратился.

Локвуд ответил не сразу.

— Мертвых огней нет, — промолвил он.

По усталости в его голосе я поняла, что он тоже чувствует недомогание — весьма странную медлительность, из-за которой мышцы наливаются свинцом. Такое случается, когда Гость поблизости.

— Ну что ж, дамы вперед, Люси. Выбирай дверь, — слабо вздохнул Локвуд.

— Не буду. Я выбирала дверь в тот случай с детским приютом, ты знаешь, что произошло в результате.

— Насколько я помню, все вышло отлично, разве нет?

— Только потому, что я увернулась. Ну, ладно, давай начнем с этой. Но ты идешь первым.

Я выбрала ближайшую дверь справа. Оказалось она ведет в недавно отремонтированную ванную комнату. Современная плитка мерцала и жадно ловила свет фонарика. Здесь была большая белая ванна, унитаз и раковина. В воздухе даже остался шлейф аромата жасминового мыла. Никто из нас не нашел ничего примечательного тут. Температура была такой же, как и в коридоре.

Локвуд открыл следующую дверь. За ней скрывался просторный кабинет, в нем царил такой кавардак, какого, пожалуй, не отыскать во всем Лондоне. Свет фонарика выхватил массивный, деревянный стол, перед зашторенным окном, его сложно было разглядеть под кучами бумаг, рядом стояло старое кожаное кресло. Локвуд посветил вокруг — да, здесь черт голову сломит! По всей комнате громоздились высокие стопки различного хлама и бумажек в величайшем беспорядке. Ряд темных полок, занимавший три четверти дальней стены, хранил хаотичные груды книг. Остальное пространство занимали всевозможные шкафы. Здесь чувствовался слабый запах, присущий мужчинам. Я различила лосьон после бритья, виски и табачный дым.

Мы жутко замерзли. Термометр показывал минус 17.

Я тихонько прошла через бумажные нагромождения и раздвинула шторы, потревожив толстый слой пыли, что заставило меня закашляться. Тусклый белый свет от соседних домов пересекал сад, и теперь смог наполнить комнату.

Локвуд с интересом разглядывал старый, потертый ковер на деревянном полу, он подталкивал его из стороны в сторону носком ботинка.

— Весь продавлен, — заметил он. — Наверное, был здесь кроватью, пока мистер Хоуп не взял на себя…

Локвуд не закончил мысль, но обследовав комнату, пожал плечами и добавил:

— Может, он вернулся, чтобы перебрать свои бумаги.

— Вот здесь, — сказала я. — Это Источник. Чувствуешь, как холодно? А тяжесть? Ты даже говоришь с трудом.

— Плюс, это то место, где миссис Хоуп увидела легендарную «движущуюся фигуру».

Дверь громко хлопнула где-то на первом этаже. Мы аж подпрыгнули.

— Думаю, ты права, — сказал Локвуд. — Это и есть Источник. Надо начертить круг.

— Стружка или цепи?

— Э-э-э, стружка. Стружка в самый раз.

— А ты уверен? Еще нет девяти, а призрак уже так сильно проявляется.

— Не так сильно. Кроме того, чего бы мистер Хоуп ни хотел, я не поверю, что он вернулся со злыми намереньями. Иногда стоит верить интуиции. А еще… — он как-то заколебался.

— А что еще? — спросила я, буравя его взглядом.

— Я забыл принести цепи. Эй, не смотри на меня так. Ты становишься, какой-то странной с таким взглядом.

— Ты забыл принести цепи? Локвуд…

— Джордж взял их, чтобы смазать маслом, а я не проверил, положил ли он их обратно. Таким образом, вина Джорджа на лицо. Да, ладно тебе, ерунда какая. Они нам не нужны в работе вроде этой, верно же? Лучше разложи железо, пока я осматриваю другие комнаты. Встретимся здесь.

Я сказала бы куда больше, но сейчас было не до того. Я старалась глубоко дышать, что помогало успокоиться.

— Ничего страшного, бывали проблемы и посерьезнее, — сказала я. — В прошлый раз, ты тоже стал бродить и умудрился запереть себя в туалете.

— Привидение меня заперло, я тебе сто раз повторял.

— Ты что-то такое утверждал, но нет и крошечного доказательства, что…

Но он уже ушел.

Со своей задачей я справилась легко и быстро. Я растолкала несколько стопок пыльных, желтых бумаг в разные края комнаты, освободив место в центре пола. Затем оттащила ковер в сторону и рассыпала стружку по кругу, сделав довольно небольшой радиус, но железной стружки и так было немного. Это было нашим главным убежищем, куда бы могли отступить в случае чего, однако нам могли понадобиться еще круги, в зависимости от того, что мы обнаружим.

Я вышла в коридор.

— Быстро спущусь за железом.

Голос Локвуда отозвался эхом из ближней комнаты:

— Ага. Включишь чайник?

Я пошла к лестнице, взглянув на открытую дверь в ванную. Когда я положила руку на перекладину перил, то кожу обожгло холодом. Я заколебалась, стоя наверху, усердно вслушиваясь, затем стала спускаться, выборочно освещая части холла. Через несколько ступенек, мне послышался звук торопливых шагов за спиной, но обернувшись, никого не увидела. Взявшись за рукоять рапиры, я продолжила спуск, прошла через холл, в теплую кухню, трещина между полом и дверью тускло светилась. Я немедленно зажмурилась, войдя внутрь, даже такой слабый свет показался невыносимо ярким. Наскоро подкрепившись печеньем, ополоснула кружки и поставила чайник греться. С двумя сумками в руках открыть дверь оказалось непросто, пришлось толкнуть ее ногой. После освещенной кухни, холл выглядел еще более темным, чем раньше. Не было ни единого звука, Локвуда я тоже не слышала. Скорее всего, он должен проверять дальние комнаты. Благодаря своей тяжелой поклаже поднималась я медленно и неуклюже. Сначала было прохладно, потом холодно, потом еще холоднее.

Я вошла в коридор, поставила сумки с облегченным вздохом. И уже было подняла голову, собираясь позвать Локвуда — впереди стояла девушка.

Глава 3

Я закоченела. Сердце сковало льдом, я не чувствовала рук и ног, не могла шевельнуться и даже напрячь хоть одну мышцу. Частично, причиной тому был, разумеется, шок, но на самом деле все обстояло куда хуже. Холод обрушился мне на грудь, как каменное надгробие, конечности словно увязли в грязи. Я впала в оцепенение. Оледеневший мозг отказывался думать. Все происходило, как при замедленной съемке. Я уже плохо соображала, где нахожусь, и что происходит на самом деле, но понимала, что умираю. Мною овладело чувство близкое к отчаянию, я не могла найти силы, чтобы побороть его. За мгновение я превратилась в нечто маленькое и беспомощное. Тишина и неподвижность. Единственное, на что можно было рассчитывать, так это пошевелить парализованными губами.

Иными словами, я в полной мере ощутила явление призрака, что сопутствует Второму Варианту, призрак решает направить свою силу на тебя.

Обычный человек может так и остаться на месте, бессильным сопротивляться Гостью. Но я же агент. Я сталкивалась с этим раньше. Я собрала всю свою ярость, с болью вдохнула ледяной воздух и помотала головой, приводя в порядок разум. Я заставила себя жить. И мои руки медленно потянулись к оружию на поясе.

Девушка стояла посередине коридора, рядом с кабинетом мистера Хоупа, прямо впереди меня. Я видела ее на фоне открытой двери. Она казалась довольно хрупкой. Приглядевшись, я заметила, что она стоит босиком на свернутом в рулон ковре, хотя нет, более точно, сказать стоит в ковре, ее лодыжки погрузились внутрь ткани, так если бы она зашла в море. Ее одежда была несовременного покроя: летнее платье до колен, с большими, ярко-оранжевыми подсолнухами. Платье, ее руки, ноги, белокурые, длинные волосы светились тусклым, бледным, потусторонним светом, как будто бы издалека. Что до ее лица…

Ее лицо было плотным сгустком тьмы.

Сложно объяснить как, но я поняла, что ей лет восемнадцать или около того. Старше меня, но не намного. Я стояла, здорово этим удивленная. Пока мои руки осторожно придвигались к ремню, глаза были устремлены на безликую девушку.

И вдруг я вспомнила, что, на самом деле, здесь не одна.

— Локвуд, — позвала я. — Эй, Локвуд.

Я старалась, чтобы голос звучал твердо. Нужно избегать малейших проявлений страха, ведь Гости и состоят из таких сильных эмоций, как страх, гнев и прочих в том же роде. И они попросту ими кормятся, это делает их быстрее и агрессивнее. Ответа не было. Тогда я напрягла горло и попробовала еще.

— Эй, Локвуд…! — пропела я, как будто звала маленького ребенка или домашнее животное.

Я сделала это настолько хорошо, насколько могла. И никакой реакции.

— Локвуд, пожалуйста, иди сюда… — я повернула голову и позвала немного громче.

Его голос приглушенно прозвучал из глубины коридора.

— Погоди, Люси. Я нашел кое-что…

— Как славно! А я то, что нашла!

Когда я снова посмотрела на девушку, он была уже ближе. Ее лицо по-прежнему скрывала тень, но облако света, что окутывала ее, стало ярче, чем прежде. Я хорошо видела ее костлявые запястья и пальцы, изогнутые, как крючки для ловли рыбы. Голые ноги напоминали тоненькие прутики.

— Что ты хочешь? — спросила я.

Я слушала. Ее слова прозвучали мягко, тронув мой слух, словно лапки паука.

— Я замерзла.

Отрывок. Редко можно добиться чего-то большего. Из-за расстояния между нами и без того слабый голос звучал как тишайший шепот. Однако девушка заметно приблизилась, дистанция ужасно сократилась, пока я ждала ответа от Локвуда.

— Это срочно, — проворковала я.

И можете себе представить? В его ответе я уловила намек на раздражение.

— Ну, подожди, чуть-чуть, Люси. Тут нечто интересное. Я нашел мертвый огонь, настоящий, настоящий. В этой спальне тоже произошло что-то плохое. Точно не могу сказать что, все очень туманно, я почти прошел мимо, но оно вернулось. Знаешь, думаю, это связанно с чем-то вроде травмы… На самом деле это всего лишь теория, я просто перебираю идеи — возможно, в доме были две насильственные смерти. Что ты на это скажешь?

Я воспользовалась всем своим терпением.

— Я согласна, и может, даже, могу помочь с ней, — пропела я. — Только иди сюда.

— Дело в том, — продолжал Локвуд, — что я не вижу связи между первой смертью и смертью мистера Хоупа. Они ведь жили здесь только два года, не так ли? Значит, проявления, которые мы чувствуем, не могут быть…

— … вызваны ее мужем? — воскликнула я. — Конечно, не могут! Это не он!

Короткая пауза. Наконец-то до него начало доходить.

— Что?

— Я сказала — это не муж! Локвуд, сейчас же иди сюда!

Наверное, сейчас меня услышала добрая половина города, но, как вы сами могли заметить, я долго пыталась не орать и звала его как можно тише. Однако причина, по которой я все же решила повысить голос, плыла ко мне через коридор, при этом ее длинные, изогнутые ногти на ногах почти касались пола.

Обе мои руки метнулись к ремню. Одна схватила рукоять рапиры, другая застыла на фляжке с греческим Огнем. На самом деле, не стоит использовать вспышки магниевого порошка в домашних условиях, в моем случае, выбирать особо не приходилось. Я судорожно нащупала металл холодными, вспотевшими пальцами.

Стремительное движение левой рукой. Краем глаза я заметила Локвуда, он встал, как вкопанный, едва вымолвив «Черт».

— Вот-вот, — усмехнулась я и ехидно добавила, — Когда в следующий раз буду тебя звать во время работы, будь так добр, тащи ко мне свою задницу, как можно скорее.

— Прости. Но я вижу, ты и так отлично справляешься. Она говорила?

— Да.

— И что сказала?

— Сказала, что замерзла.

— Говори ей, что мы можем помочь. Нет, попусту не хватайся за оружие — это сделает только хуже.

Девушка уверенно приближалась. Конечно, я стала вынимать рапиру.

— Говори ей, что мы можем помочь, — повторил Локвуд, — Скажи, мы можем найти все, что она потеряла.

Я так и сделала, придав голосу максимальную уверенность, на которую сейчас была способна. Эффекта я не добилась. Фигура не уменьшилась, не изменилась, не начала превращаться в пар, не исчезла, в общем, не сделала ничего из Установочного Руководства, что они обычно совершают, когда даешь им надежду, что их миссия будет выполнена.

— Я замерзла, — произнес слабый голос, а затем добавил громче, — Потерялась и замерзла.

— Что это было? — спросил Локвуд.

Он видел ее, знал, что-то происходит, но не слышал звука.

— Несколько слов. И хочу тебе заметить, это неподходящее время для флирта с девушкой. Ее голос глубокий и протяжный, как эхо из могилы.

— Весьма прискорбно.

— Ага. Я думаю, придется воспользоваться вот чем, — я выхватила рапиру.

Локвуд поступил так же. Мы стояли почти напротив призрака в полной тишине. Никогда не стоит нападать первым. Только ждать, клинки были наготове. Наблюдали за привидением: что оно делает, куда пойдет. Все это было стандартным поведением при нашей работе. Сейчас оно подошло так близко, что я смогла разглядеть ее длинные, светлые волосы, огибающие шею и спускавшиеся вниз; видела родинки и родимые пятна на коже. Меня всегда удивляло, что облик умершего человека может быть таким точным. Джордж называл это «желанием быть», люди отказываются терять земную жизнь и цепляются за ее остатки. Разумеется, не все выбирают подобный путь. Все зависит от самого человека, от того, кем и каким он был при жизни, насколько был счастлив, когда эта жизнь подошла к концу.

Мы ждали.

— Ты видишь ее лицо? — спросила я у Локвуда.

У него гораздо лучше меня получалось именно видеть.

— Нет, оно в тени. А вот остальное, ну очень яркое. Я думаю, это… — он осекся.

Я вскинула левую руку с зажатым в ней магниевым порошком. Внезапно до меня донесся едва различимый голос, от которого по воздуху пошла дрожь.

— Я замерзла, — прошептало привидение. — Потерялась и замерзла. Потерялась и замерла… и УМЕРЛА!

Окружавшее девушку свечение резко вспыхнуло и рассеялось, на мгновение тень спала с ее лица. Я закричала. Свет погас. Силуэт чернее самой ночи надвигался на меня, протянув свои костлявые руки. В меня ударил ледяной воздух, сталкивая к лестнице. Оказавшись на самом краю верхней ступеньки, я уронила рапиру, и отчаянно схватилась за угол стены. Под яростными ударами ветра я уже весела над пустотой, кончики пальцев скользили по гладким холодным обоям. Фигура подошла почти вплотную. Еще чуть-чуть и я упаду.

И тут между нами очутился Локвуд. Железное острие его рапиры нарисовала в воздухе замысловатый узор. Тень вытянулась, словно пыталась через него перепрыгнуть, тогда он полоснул ее клинком по лицу. Локвуд продолжал наносить удары с разных сторон, оттесняя ее вглубь коридора. Железо то и дело вспыхивало во мраке. Фигура метнулась назад и скрылась в комнате, откуда пришла. Локвуд бросился за ней.

Все успокоилось, ветер стих. Вцепившись в стену, я села на верхнюю ступень. Мне нужно было прийти в себя. Я уткнулась головой в колени, волосы застилали глаза, одна нога свесилась на лестницу.

Медленно и мрачно я потянулась за валявшейся рапирой. Тупая боль пронзила плечо, стоило шевельнуть рукой.

Локвуд вернулся. Он близко наклонился ко мне, его спокойные глаза продолжали изучать темноту коридора.

— Она коснулась тебя?

— Нет. Куда она ушла?

— Я покажу, — он помог мне встать. — А ты уверена, что в порядке, Люси?

— Абсолютно.

Я откинула назад волосы и резким движением, со злостью прицепила рапиру обратно к ремню. Плечо продолжало побаливать, но это ерунда, все х-о-р-о-ш-о.

— Ну что же, — произнесла я, направляясь к комнате, — давай, поглядим, что тут.

— Погоди, — Локвуд схватил меня за руку, помешав мне войти. — Ты должна отдохнуть.

— Я отдохнула.

— Ты злишься. Так нельзя. Привидение напало только на тебя, чему я несказанно удивился.

— Ты не выронил свою рапиру, — я оттолкнула его руку. — Слушай, мы теряем время. Когда она вернется…

— Она не обратила внимания на меня. Ее целью было столкнуть тебя вниз. Полагаю, теперь мы знаем, кто помог упасть мистеру Хоупу. Поэтому, сперва, успокойся, Люси. Твоя злость питает ее, увеличивает скорость и силы.

— Да знаю, — отмахнулась я.

В таких случаях не лишним будет вспомнить советы Руководства Фиттес. Следуя ему, я закрыла глаза, сделала глубокий вдох, сконцентрировалась на себе, сдерживая свои эмоции. Спустя несколько секунд я вернула контроль над собой и сбросила злость на пол, как змеи сбрасывают кожу.

Я слушала. В доме не раздавалось ни единого звука. Однако тишина эта была тяжелой и гнетущей. Я чувствовала, за мной наблюдают.

Когда я открыла глаза. Локвуд терпеливо ждал в темноте, спрятав руки в карманы пальто. Его рапира была снова на ремне.

— Ну, как? — спросил он.

— Лучше.

— Злость ушла?

— Бесследно.

— Хорошо. Если ты не уверенна в этом, мы уйдем прямо сейчас.

— Мы не можем уйти, — спокойно сказала я. — Знаешь, почему? Дочь миссис Хоуп больше не пустит нас в дом. Она считает, что мы слишком молодые. Если не управимся с этим делом к утру, она откажется от нас и обратится к Фиттес или Ротвеллу. Нам нужны деньги, Локвуд, а значит, закончим мы все сейчас.

Он стоял на месте.

— И как всегда, я согласен с тобой. Но ситуация изменилась. Это не просто бедный, старый джентльмен, беспокоящий свою вдову. Это опасное привидение, которое убивает своих жертв. И тебе известно, что они любят. Поэтому если ты не держишь себя в руках, Люси…

Какой бы спокойной и уверенной я ни была, его слова показались мне несколько раздражающими.

— Тааак, — протянула я. — Это только мои домыслы, или проблема на самом деле не во мне?

— Ты о чем? — нахмурился Локвуд.

— Я о железных цепях.

Он закатил глаза.

— О, прекрати! Всего лишь…

— Железные цепи — это стандартное снаряжение любого агента, Локвуд. Они — основной элемент защиты от сильного Второго Варианта. И ты забыл их взять.

— Только потому, что Джордж решил их смазать. Кстати, твое предложение, насколько мне не изменяет память.

— Ага! Значит теперь это моя вина, так? — воскликнула я. — Большинство агентов, скорее забудут надеть штаны, чем взять цепи! Но ты как-то умудрился это сделать. Вот почему ты так стремился быстрее здесь закончить. Вообще удивительно, что у нас хоть что-то с собой есть. Джордж ведь советовал нам не ходить. Он хотел сначала больше узнать про дом. Но ведь нет. Ты всегда им командуешь.

— Да! Именно так я и делаю, потому что я главный. Это моя задача…

— … принимать неверные решения? Вот в этом ты совершенно прав.

Мы так и стояли, сложив руки, сверкая друг на друга глазами сквозь мрак, в коридоре второго этажа, в доме с привидением. Вдруг, словно солнце взошло, Локвуд ослепительно улыбнулся.

— Ну, так что там с твоей злостью, Люси? — спросил он мягко, но насмешливо.

— Признаю, — фыркнула я, — что раздражена, но я раздражена из-за тебя. Улавливаешь разницу?

— Не уверен, что она есть, однако разделяю твою точку зрения относительно денег, — он хлопнул в ладоши, звук получился глухим, потому что его руки были в перчатках. — Итак, ты победила. Джордж бы этого не одобрил, но мы, пожалуй, рискнем. Я отогнал ее ненадолго, а это дало нам возможность подготовиться к ее следующему визиту. Если поторопимся, уладим все за полчаса.

Я нагнулась и подняла сумки.

— Так ты покажешь мне, где скрылось привидение?

Это оказалось у дальней стены в кабинете: пустой участок между встроенными полками, заваленными книгами. Благодаря ровному свету наших фонариков, мы заметили, что обои там даже не старые, а скорее древние, они выцвели, посерели от времени и слегка отходили от поверхности стены. Пышные, бесформенные розы бежали от пола к потолку косыми линями.

Посередине весела красочная геологическая карта Британских островов. Почти до колен поднимались груды геологических журналов, парочка которых имела при себе еще и геологические молотки. Мой остро развитый следственный инстинкт подсказывал, что мистер Хоуп, вполне возможно, был по профессии геологом.

Я проверила книжные полки со всех сторон, увидела, что стена выпирает в этом месте.

— Старый дымоход, — произнесла я. — Так, она сюда ушла?

— Она постепенно исчезала, пока добралась до стены, но, думаю, да. Источник скрыт в стене, неплохо, правда же?

Я кивнула. Неплохо. Естественный объем и достаточно большой размер, чтобы вместить в себя что-то или кого-то.

Мы начали разгребать журналы. Для этого их приходилось брать охапками и переносить в другой конец кабинета. Нам было нужно свободное пространство. Локвуд хотел оставить круг, который я сделала, и иметь возможность беспрепятственно добраться к нему от стены, где мы работали. Хлам сильно мешал, поэтому мы бесцеремонно свалили журналы рядом с дверью, а некоторые в коридоре. Пока я таскала ворохи бумаги, постоянно останавливалась и прислушивалась, но дом оставался тихим.

Когда мы расчистили достаточно места, я открыла сумку, достала пластиковый горшочек и высыпала из него железную стружку по изогнутой линии. Получился грубый полукруг, вытянувшийся прочь от опасной части стены. Я соединила оба конца прямой чертой вдоль плинтуса, оставив около метра от него, таким образом, если штукатурка осыплется, железный рисунок уцелеет. После завершения работы, внутри линий осталось достаточно места для нас обоих, а так же для наших сумок. Здесь было весьма безопасно, но не настолько, используй мы железные цепи.

Я еще раз проверила основной круг в центре комнаты. Несколько стружек прилипли к подошвам ботинок, пока мы бродили туда-сюда, пришлось смахнуть их и вернуть обратно.

Локвуд снял со стены карту и положил ее на стол. Затем он спустился на кухню и вернулся с парой светильников. Время наблюдений в темноте ушло в прошлое, настала пора действовать, а для этого нужно было много света. Он поставил их на пол, внутри нашего полукруга, включил, но не на полную мощность и направил на пустую стену. Даже слабых лучей хватило, чтобы хорошо ее осветить.

Все это заняло примерно четверть часа. Наконец, мы встали внутрь железного рисунка плечом к плечу. Карманные ножики и монтировки готовы, глаза прикованы к стене.

— Хочешь услышать мою теорию? — спросил Локвуд.

— Удиви меня.

— Она была убита в этом доме лет десять назад, может, больше. Вернулась и долго вела себя тихо. И вот мистер Хоуп устроил в этой комнате свой кабинет, и это ее потревожило. Возможно, здесь есть что-то важное для нее, что-то, о чем она заботится, что удерживает ее. Одежда, например, или любимая безделушка, или подарок, который она обещала другому, или…

— Или что-нибудь еще, — закончила я.

— Именно.

Мы стояли и по-прежнему смотрели на стену.

Глава 4

В ту пору, как Марисса Фиттес и Том Ротвелл проводили свои знаменитые исследования, в первые годы возникновения Проблемы, поиск Источника вернувшегося духа был основой работы каждого агента. Конечно, остальное тоже делали хорошо: помогали создавать защиту жилищ, давали индивидуальные рекомендации для личной безопасности. Мы сооружали соляные ловушки в садах, стелили железные ленты на пороги, подвешивали железо над колыбелями, снабжали всех лавандовыми палочками и другими повседневными средствами защиты от призраков.

Однако истинная наша роль, как и причина самого существования, всегда была таковой: обнаружить особое место или предмет, связанный с конкретной беспокойной душой.

Никто не знал, каким образом, так называемые «Источники» устроены. Некоторые утверждают, что Гости содержатся в них, другие полагают, что они — отметины на границе между мирами, где произошло насилие или выплеск сильных эмоций. У агентов нет времени рассуждать об этом. Мы слишком заняты попытками избежать прикосновения призрака, чтобы ударяться в философию.

Локвуд сказал, Источником может быть что угодно. Например, точное место преступления или вещь, имеющая прямое отношение к внезапной смерти, вполне возможно, это нечто ценное Гостю, при его жизни. Более вероятно, (73 процента, в соответствие с исследованиями, проведенными Институтом Ротвелла) и согласно Руководству Фиттес «личные органические остатки». Догадываетесь, что это значит? Факт — вы никогда не узнаете, пока не увидите.

Чем, собственно, мы и занимались.

Почти пять минут мы смотрели на пустой центр стены. Обоям было лет десять, о чем говорили следы ссохшегося клея. Своими ножами мы спокойно срезали их. Некоторые пласты бумаги буквально распадались у нас в руках, другие же падали к ногам, как гигантские складки кожи. Открывшийся кусок стены был бледно-розовым, с пятнами и крапинками, а так же с коричневато-оранжевыми остатками клея. Это напомнило мне ветчину в панировке.

Локвуд взял один светильник и на вытянутой руке поднес его к неровной поверхности. Он вертел им под разными углами, поднимал на разную высоту, смотрел, как тени играют на стене.

— Вот здесь было отверстие, — сказал Локвуд. — Довольно большое. Кто-то заделал его. Люси, видишь, как отличается цвет?

— Ага. Мы сможем снова его открыть?

— Это не должно быть трудным, — он взвесил свою монтировку. — Все тихо?

Я бросила взгляд поверх своего плеча. За исключением маленького круга, освещенного светильниками, остальное пространство комнаты утопало во мраке. Мы были освещенным островком в темном море. Я ничего не слышала, но тишина давила все сильнее и сильнее: я чувствовала, как она растет в моих ушах.

— Сейчас — тихо, — сказала я. — Но это ненадолго.

— Тогда, поспешим.

Его монтировка с хрустом вошла в стену. Поток крошек каскадом рухнул на пол.

Двадцать минут спустя, вся одежда была белой от штукатурки, ботинки утопали носами в куче под осколками стены. Проделанная нами дыра была с пол моего роста и шириной с взрослого мужчину. За ней торчало грубое, темное дерево, усеянное старыми гвоздями.

— Что-то вроде доски, — сказал Локвуд с напускной безмятежностью. — Бок коробки или шкафа, или им подобного. Похоже, ею закрыли всю полость внутри стены, — он стер со лба пот.

— Да, — согласилась я. — Про стружку не забывай.

Он шагнул слишком далеко и сбил несколько железных частиц с их мест. Об этом нужно помнить всегда. Следуй правилам и будешь в безопасности. С цепями дело обстояло бы проще, стружка очень коварна, ее линию легко повредить. Я присела и мелкими, методичными движениями щетки все поправила. Тем временем Локвуд сделал глубокий вдох и принялся колотить монтировкой по доске. Я же соскребла и отбросила прочь несколько пригоршней штукатурки, которые могли попасть на наш барьер. Закончив с этим, я осталась сидеть на корточках, упершись пальцами в деревянные половицы.

Так продолжалось минуту или больше.

Когда я встала, Локвуд успел повредить одну из досок, но не разрушил всю конструкцию. Я похлопала его по плечу.

— Ну что? — он снова ударил по стене.

— Она вернулась.

Звук был еще слишком слабым, он сливался с шумом, который мы здесь устроили. Но я почувствовала легкую вибрацию в полу, и поэтому столько сидела у него. Стояло мне это произнести, как звук стал расти: три быстрых толчка — и жуткий глухой удар — затем тишина, до того, как последовательность не началась снова. Это был бесконечный, повторяющийся цикл, который не мог измениться. Отзвук памяти о падении мистера Хоупа с лестницы.

Я сказала Локвуду, что услышала.

Он отрывисто кивнул.

— Ладно, в конце концов, это ничего не меняет. Будь начеку и не дай выбить себя из колеи. Этим она и займется, ей уже удалось распознать твою слабость.

Я потрясенно заморгала.

— Прости? Что ты сказал?

— Ох, Люси, сейчас не тот момент. Я всего лишь, имел в виду твою эмоциональность.

— Чего? Так гораздо лучше.

Он тяжело дышал.

— Все что я сказал, это… это такая грань твоего Таланта, быть более чувствительной, чем я, но ирония заключается в том, что чрезмерная чувствительность делает тебя легкой мишенью для сверхъестественного воздействия, а это в определенной ситуации способно создать проблемы. Довольна?

Я уставилась на него.

— На минуту мне почудилось, ты говоришь, как Джоржд.

— Люси, тебе почудилось.

Мы отвернулись каждый в свою сторону: Локвуд к стене, я лицом к комнате.

Мои пальцы перебирали рукоять рапиры. Я ждала и продолжала изучать темноту. Стук, стук… СТУК раздавалось эхо в моих ушах.

Треск говорил мне, что монтировка Локвуда вклинилась между досками. Он толкал ее вбок изо всех сил. Дерево скрипело, гвозди сдвигались.

Очень медленно один из наших светильников стал гаснуть. Его свет мерцал, колебался, неуклонно бледнел и уменьшался, пока совсем не иссяк. И тут же другой ярко вспыхнул. Баланс света в комнате изменился: наши тени странно раскачивались, вытянувшись на полу.

Порыв холодного ветра ворвался в кабинет. Бумаги на столе зашевелились.

— Ты не думаешь, что она хочет, чтобы мы сделали это? — задыхаясь, спросил Локвуд. — Может она хочет, чтобы ее нашли.

Где-то в коридоре хлопнула дверь.

— Не похоже, — ответила я.

Двери застучали по всему дому. Одна за другой, семь подряд.

— Скучно! — проворчал Локвуд. — Ты это уже делала! Попробуй что-нибудь новенькое!

Внезапно наступила тишина.

— Сколько раз, — процедила я, — можно тебе говорить, чтобы ты над ними не насмехался? Это никогда не заканчивалось хорошо.

— Пусть проявит фантазию. Ерунда. Почти готово. Мы уже у цели.

Я нагнулась и порылась в сумке. У нас имелся богатый набор средств для нейтрализации Источника. Все было сделано из металлов, к которым Гости даже прикоснуться не могли: из железа и серебра. А вот их спектр отличался завидным разнообразием: коробки, трубы, гвозди и сети, подвески, ленты и цепи. У Ротвелла и Фиттес было свое специальное оборудование и запатентованные логотипы. Локвуд же использовал то, что попроще и без всяких изысков. Но решающий этап, это правильно определить масштаб и силу Гостя, что позволит выбрать необходимое хотя бы для блокировки его передвижений.

Я остановилась на сети из цепей — изящная, но мощная, сделанная из плотных серебряных и железных звеньев. Она была все еще аккуратно сложена, в развернутом виде, ею можно было накрыть весьма крупный объект, но сейчас я запросто уместила ее на ладони. Я выпрямилась и посмотрела, как продвигаются дела со стеной.

Локвуд успешно вырвал одну из досок. На том месте красовалась тонкая полоска тьмы. Он напряженно вздохнул и отступил, усиленно морщась. Его ботинок был в опасной близости от линии железной стружки.

— Оно идет, — прошептал Локвуд.

— Хорошо, — я снова посмотрела вглубь комнаты.

Но мертвая девушка уже стояла рядом со мной, нас разделяло только железо.

Настолько реальной она была, что могла сойти за живого, дышащего, радующегося солнечному дню человека. Вот только холодный, тусклый свет исходил от ее лица, что портила всю иллюзию жизни. Я видела ее такой, какой она, должна была быть много лет назад, до того, как умерла. Могу честно признаться, выглядела она привлекательнее, меня: круглое личико, маленький нос, пухлые губы и огромные жалобные глаза. Она воплощала собой доброту — что меня инстинктивно настораживало — миленькая и глупенькая, не предпринимающая никаких действий, когда это имеет смысл и полагающаяся на свое обаяние, чтобы достигать желаемого. Мы так и стояли лицом к лицу. Ее длинные белые волосы напротив моих темных, вдобавок перепачканных пылью; она с голыми ногами, одетая в легкое летнее платье, я же с красным носом, дрожащая в своей юбке, лосинах и в мягкой куртке. Если представить, что железного барьера нет, то мы могли бы столкнуться лбами. Кто знает, может этого она и хотела. Вполне вероятно, этот барьер злил ее больше и больше. Лицо девушки было пустым, лишенным эмоций, но сила ее ярости разбивалась об меня словно волна.

Я медленно расправила железную сеть, получилось нечто вроде ироничного приветствия. В ответ струя горького воздуха устремилась из темноты, прямо мне в лицо, хлопая моими волосами по моим же щекам. Это нанесло ощутимый урон рисунку, часть железных стружек сдвинулась.

— Давай-ка заканчивай скорее, — сказала я Локвуду.

Он с трудом пыхтел, разламывая древесину вдоль трещины в досках.

Внезапно вся комната наполнилась шорохом: журналы открывались и перелистывались, книги двигались, пыльные бумаги поднимались со своих куч, словно стаи взлетающих птиц. Моя куртка прилипла ко мне. Ветер завывал по углам кабинета. Однако призрачные волосы девушки, как и ее платье, оставались неподвижными. Стояла и не сводила с меня глаз, так, будто это я, а не она возникла из памяти и воздуха.

Железная стружка рядом с моим ботинком начала передвигаться и скатываться.

— Поторопись же! — воскликнула я.

— Уже все! Иди сюда.

Я повернулась так быстро, как осмелилась, ведь главное сейчас, не пересекая начертанные на полу линии, отдать ему сеть. Только я это сделала, Локвуд нанес последний удар монтировкой, и доска поддалась. Она лопнула по всей ширине, рядом с дном дыры, разорвавшись в двух местах, деревянные шпоры отскочили, гвозди и опилки усеяли пол. Монтировка скользнула по углублению, и к удивлению, провалилась внутрь. Локвуд потерял равновесие, стал заваливаться набок, и оказался бы за нашим кругом, но я рванулась к нему и успела удержать.

Мгновение мы стояли, сцепившись, балансируя на краю стружки.

— Спасибо, Люси, — сказал Локвуд, усмехаясь. — Это было неплохо.

Я согласно кивнула.

Сломанная доска провалилась внутрь, обнажив содержимое стены.

Мы знали, что это. Конечно, знали, но все равно опешили. И шок заставил нас обоих отпрянуть назад, что не лучший вариант, когда и так беда с равновесием, а вдвоем мы стоим на самом краю. То, чего я меньше всего хотела бы увидеть, я все же увидела, за секунду, как мы рухнули вместе на пол, руки сдавлены, ноги запутались, Локвуд оказался сверху, а я под ним и, разумеется, за пределом защитного круга.

Но я разглядела достаточно. Достаточно для того чтобы картинка четко отпечаталась в моем мозгу.

У нее были такие же белокурые волосы, хотя их покрывали сажа и пыль. Они так плотно перепутались с паутиной, что сложно было сказать, где что начинается и кончается. В остальном узнать ее было труднее: кости, оскаленные зубы, сморщенная кожа, темная и скрюченная, как обгоревшее дерево. Она уютно лежала в своей постели из кирпичей, возможно, лет пятьдесят. Обрывки красивого летнего платья свободно болтались на выпирающих костях. Оранжево-желтые подсолнухи смутно блестели, укутанные саваном паутины.

Я упала, треснувшись об пол затылком так, что перед глазами замелькали звездочки. Локвуд грохнулся с высоты своего роста на меня. От чего весь воздух, который был у меня в легких, вырвался изо рта.

Звездочки потухли. Сознание прояснилось, глаза открылись. Я лежала на спине, в одной руке по-прежнему сжимая серебряную сеть. Ну, это хорошие новости.

А вот рапиру я снова выронила.

Локвуд скатился с меня, это позволило мне перевернуться и встать на колени. Я медленно выпрямлялась, взглядом ища свой клинок.

И что же я увидела? Ну, конечно, железную стружку, валявшуюся везде, только не на прежнем месте, в виде четкой линии. Своим падением мы разрушили рисунок. Локвуд стоял на коленях и, расстегивая пальто, безуспешно пытался вытащить рапиру на полную длину. Он не обращал внимания на свесившиеся на лицо волосы, что неудивительно, ведь над ним медленно нависала призрачная девушка.

— Локвуд!

Он дернул головой. Витая молния его пальто доходила до самых колен, что мешало дотянуться до ремня с оружием. Ему было не успеть.

Привидение снизилось, окруженное слабым свечением. Длинные, бледные руки направились к лицу Локвуда.

Я сорвала с ремня фляжку и бессмысленно швырнула в нее. Она пролетела насквозь через склонившуюся фигуру и врезалась в стену за ней. Стеклянная крышка сломалась, язычки магниевого огня моментально расползлись и взметнулись вокруг девушки, которая превратилась в столб кружащегося тумана. Локвуд отскочил в сторону, железная стружка блестела в его спутанных волосах.

Греческий Огонь, бесспорно, хорошая вещь. Смесь железа, магния и соли — три способа расправиться с вашим Гостем в одном флаконе. Раскаленное железо и соль разрежут привидение, пока опаляющий свет горящего магния будет причинять дикую боль. Но (в этом-то вся загвоздка), частенько греческий Огонь разгорается очень быстро и поджигает не только Гостя, но и все поблизости. Поэтому Руководство Фиттес рекомендует не использовать его в помещениях, в зависимости от контроля ситуации.

Наша ситуация представляла собой заваленный бумагами кабинет и очень мстительного духа. Думаете, можно это назвать хоть чем-то похожим на «контроль»?

Не совсем.

Раздалось завывание боли и ярости. Ветер, который стал, было, затихать, вдруг вернулся с новой силой. Подожженные от попадания фляги бумаги, взмыли в воздух прямо и полетели мне в лицо. Я уворачивалась, стараясь следить за их вихрем, управляемым чужой волей. Они парили по всей комнате, ложась на книги, полки, на стол, на шторы и на пласты срезанных обоев, на ссохшиеся папки и письма, на пыльные, мягкие сидения стульев…

Как звезды в сумерках, вспыхивали сотни маленьких огоньков, которые в мгновения ока, росли и крепли, и заполняли все кругом.

Локвуд поднялся на ноги, от его одежды и волос пахло дымом. Он отбросил пальто, сверкнуло серебро — в руке была рапира. Локвуд перевел взгляд с меня на темный угол комнаты. Там, среди кружащихся бумаг, призрак возвращал себе прежний вид.

— Люси! — его голос старался перекричать вой ветра. — План «Е»! Сейчас план «Е»!

План «Е»? И что же, черт побери, было этим планом? У Локвуда их имелось немерено. О каком именно он говорит, было очень трудно догадаться, ведь все новые и новые стопки журналов то и дело вспыхивали, и пламя разгоралось все сильнее, а выход в коридор оказался заблокирован густым дымом с огнем.

— Локвуд! — закричала я. — Дверь!

— Не бери в голову! Я отвлеку ее! Займись Источником!

Ах, точно! Это план «Е»! Заманить Гостя подальше от места, где разворачиваются решающие события. Локвуд уже нагло и уверенно пробирался сквозь дымовую завесу к замершей в ожидании фигуре. Горящие частички витали у него над головой, но он не замечал их, шел вперед с рапирой наперевес. Вдруг девушка кинулась на него. Локвуд отпрыгнул назад, в последнее мгновение, успев, отразить ударом клинка тянущуюся к нему призрачную руку. Ее длинные, белые локоны смешались с дымом, обступившим со всех сторон. Локвуд уворачивался, делал выпады, разрезал туманные завитки. За его рапирой невозможно было уследить, от быстрых движений она превратилась в размытое пятно. Пока это было так, он находился в безопасности и продолжал неуклонно отступать, уводя привидение от дымохода и разрушенной стены.

Другими словами, у меня появился шанс. Я пошла, борясь с яростным ветром, плевавшим искрами мне в лицо, и при этом, пыталась хоть как-то дышать. В воздухе слышался человеческий вопль. Огненные розы расцветали повсюду и вспыхивали ярче, когда я проходила мимо. Гнев ветра удвоился. Но я медленно, пусть и с остановками, шаг за шагом двигалась своей дорогой.

Книжные полки рядом с дымоходом были объяты пламенем. Тропинки огня бежали по полу как будто струйки ртути. По поверхности штукатурки плыли оранжевые блики. Однако дыра в стене оставалась чашей наполненной мраком, то, что лежало внутри, едва просматривалось. За вуалью паутины я увидела лишенную губ улыбку.

Такое никогда не бывает приятным. Оно отвлекает от работы. Я покачала сетью из цепей, свободно висевшей в моей руке.

Ближе, ближе… шаг за шагом. Сейчас совсем близко. Я могла бы взглянуть прямо ей в лицо, но почему-то старательно отводила глаза. Мне удалось рассмотреть даже маленьких паучков, сидевших в паутине, как они это, скорее всего, делали всегда. Что-то золотистое блеснуло на костлявой шее, торчащей из платья.

Тонкая золотая цепочка.

Я подошла к дыре, остановилась среди рева ветра и огня, держа наготове сеть. И в этот самый момент я поколебалась, разглядев изящное, золотое колье, покоящееся в темноте. На нем было что-то вроде медальона, я смогла заметить его только по сиянию в жуткой впадине между платьем и костями грудной клетки. Давным-давно руки живой девушки застегнули его на шее, и ей казалось, что с ним она выглядит более привлекательно. Колье по-прежнему было с ней, даже спустя десятилетия, и по-прежнему сверкало, хоть плоть под ним почернела и высохла, ведь владелица умерла.

Мое сердце наполнилось жалостью.

— Кто сделал это с тобой? — спросила я.

— Люси! — крик Локвуда заглушил завывания ветра.

Я повернула голову, как раз, чтобы увидеть, как девушка-привидение бросается ко мне сквозь стену огня. Каменное лицо, пустые глаза, руки вытянулись так, будто она хочет дружелюбно обнять меня. В реальности, все было совсем иначе. Я вслепую запустила руки в заросли паутины, спугнув со своих мест пауков. Попытка просунуть мою сеть ниже, наткнулась на препятствие в виде остатка досок в зеве дыры. Девушка была почти рядом. Я неистово подалась вперед, обрушившись всей тяжестью на кусок доски, который тут же треснул и сломался. Со всхлипом я накрыла железной сетью сухие, мягкие, пыльные волосы. Железо и серебро упали на тело и складками растеклись по голове, туловищу, создавая надежную клетку.

Это остановило девушку в ту же секунду. Она замерла в воздухе, посередине между полом и потолком. Вздох, стон, дрожь. Развевающиеся волосы скрыли ей лицо. Призрачный свет, окружавший ее, тускнел, тускнел и совсем исчез. Вот она тут, а теперь нет, как будто никогда и не было.

Вместе с ней ушли и силы, наполнявшие дом.

Воздух резко перестал давить мне на уши. Ветер стих. Такое всегда бывает, когда успешно нейтрализован Источник.

Я сделала глубокий вдох и прислушалась.

Да. В доме совсем обычная тишина, призрак покинул его.

Конечно, я имела в виду психологический уровень, говоря про тишину. Огонь свирепствовал в кабинете. Горящая бумага осыпалась, словно дождь. На полу плясали отсветы пламени, густой дым поднимался к потоку. Кипы бумаг, которые мы сложили в коридоре, были в огне так же, как и сам коридор. Выхода нет.

В другой стороне комнаты Локвуд махал мне, настойчиво указывая на окно.

Я кивнула. Медлить нельзя. Пожар охватил едва ли не весь дом. Но, сперва, я, не знаю почему, вернулась к дыре, засунула руку под сеть, (стараясь не думать, что я еще могу нащупать) схватила золотое колье — единственное нетленное доказательство, что эта девушка, когда-то была. Когда я потянула, цепочка высвободилась так легко, точно не была застегнута. Я сложила все — цепочку и кулон, паутину и пыль в карман моей куртки. Затем развернулась и, лавируя между языками пламени, обошла горящий стол у окна.

Локвуд уже был в оконном проеме, смахнув на пол остатки бумаг и огня. Он пытался открыть створки — ничего, заклинило или сломались, сейчас не важно. Он пнул раму, отломив задвижку, и открыл окно. Я подбежала к нему. Наконец-то за прошедшие часы нам удалось подышать свежим, влажным, туманным воздухом.

Мы залезли на подоконник и стояли боб о бок на коленях. Пламя шипело, уничтожая шторы. На фоне сада наши силуэты чернели в квадрате яркого света.

— Ты в порядке? — спросил Локвуд. — Что-нибудь случилось, там, у останков?

— Нет. Ничего. Полный порядок, — я уныло улыбнулась. — Ну, по крайней мере, свою работу мы выполнили.

— Ага. Как считаешь, миссис Хоуп будет довольна? Правда, ее дом полностью сгорит, но все-таки привидение освободилось… — он посмотрел на меня. — И…

— И… — я взглянула за край подоконника, тщетно отыскивая землю. Было слишком высоко и слишком далеко, чтобы ее увидеть.

— Все будет хорошо, — сказал Локвуд. — Я почти уверен, там внизу огромные кусты.

— Ладно.

— Кусты и залитый бетоном дворик, — он похлопал меня по руке. — Давай, Люси. Прыгаем по очереди. Выбирать нам не из чего.

Ну что ж, хоть в этом он был прав. Когда обернулась, огонь охватил весь пол, в том числе и дымоход. Дыру в стене и ее секрет поглотили жадные языки пламени.

— Да, — вздохнула я. — Как скажешь.

— Разве я подводил тебя за эти шесть месяцев? — на перепачканном сажей лице Локвуда появилась усмешка.

Я уже открыла рот, чтобы начать перечислять, и именно сейчас потолку приспичило обрушиться. Горящие куски древесины и штукатурки осыпались вниз. Что-то стукнуло меня по спине. Я не смогла удержаться и начала падать внутрь дома. Локвуд подхватил меня, насколько я могла это почувствовать. Шансов сохранить равновесие не осталось, наши руки метнулись в воздухе. Мы балансировали так секунду, удерживаясь между жаром и холодом, жизнью и смертью. А в следующий момент оба сорвались вниз, в ночь, и не было ничего кроме абсолютной темноты вокруг.

Глава 5

Многие считают, что Проблема была всегда, говорят, что в привидениях нет ничего нового и удивительного, они все ведут себя одинаково. Еще в истории римского исследователя и писателя Плиния упоминаются духи, а это почти две тысячи лет назад. Там рассказывается об одном ученом, купившим дом в Афинах. Дом был подозрительно дешевым, и он решил обследовать его, вдруг в нем обитают призраки. Уже в первую ночь его посетил Дух тощего, пожилого мужчины, сидящего в кресле. Привидение поманило его, вместо того, чтобы убежать, ученый последовал за ним, через несколько метров Гость исчез, провалившись в землю. На следующий день ученый приказал своим слугам копать в том месте. И точно там они обнаружили закованный в кандалы скелет. Кости правильно перезахоронили, и призрак больше не появлялся. Конец.

По мнению экспертов, классический Второй Тип привидения, с классической, простой целью — желанием быть, как должно, похороненным. С подобным сталкиваются постоянно. За сотни лет ничего не изменилось.

Простите, но я в это не верю. Согласна, это хороший пример обычного явления не упокоенного Духа — такое встречается сплошь и рядом. Но примечательны два ньюанса. Первый, ученый в истории совсем не опасается, что призрак может его коснуться, а ведь от этого человек отекает, синеет и мучительно умирает. Конечно, нельзя исключать, что он просто тупой (что не показатель везения). А может, Гости в древние времена не были такими опасными, как сейчас, и с нынешними призраками у них нет ничего общего.

Ну и второй момент — дом с привидением в истории Плиния. Неужели он в Афинах был один такой? В современном Лондоне их дюжины, и количество это постоянно растет, не смотря на все усилия агентов остановить их распространение. Значит, в те дни призраки были большой редкостью. Сейчас же настоящая эпидемия. Лично мне, очевидно, что Проблема отличается от того, что было прежде. Нечто странное и новое стало происходить примерно пятьдесят или шестьдесят лет назад, и никто не имеет малейшего понятия, почему.

Если вы полистаете старые газеты, как любит делать Джордж, то вы найдете сведения о множестве призрачных огней, появляющихся повсюду в Кенте и Суссексе где-то в середине прошлого века. Началась паника, которая вылилась в беспорядки и демонстрации. Церкви и мечети процветали, так как люди спешили спасти свои души. Тогда Фиттес и Ротвелл открыли свои экстрасенсорные агентства, пользовавшихся большим спросом, чем множество прочих их конкурентов. В конце концов, правительство ввело комендантский час в ночное время суток, а так же установили в крупных городах специальные фонари, отпугивающие призраков.

Ничего из этого, разумеется, не решило Проблему. Лучшее, что было сделано — выиграно время. Люди научились жить в условиях новой реальности. Взрослые граждане зарылись головой в песок, уверенные, что их дома достаточно забиты железом, и сдавали часть его в агентства, чтобы сдерживать угрозу привидений. Агентства, в свою очередь, занимались поисками лучших оперативников. А поскольку высокий уровень экстрасенсорных способностей чаще всего встречался среди молодежи, то целые поколения детей, вроде меня, становились частью борьбы с призраками.

Я, Люси Джоан Карлайл родилась, когда Проблеме было официально сорок лет. Она распространилась по всей стране, и в каждом, даже самом маленьком, городишке имелись свои фонари против призраков, а во всех деревнях свои тревожные колокола.

Мой отец работал носильщиком на железнодорожной станции маленького городка на севере Англии, где дома с каменными стенами и шиферными крышами стояли среди зеленых холмов. Отец был невысоким, краснолицым, жилистым мужчиной, он сильно сутулился, а по лохматости мог тягаться с обезьяной. От него всегда ужасно разило крепким пивом, и он жестко наказывал любого из своих детей, посмевших нарушить его покой и молчаливое равнодушие. Если он звал меня по имени, я никогда не откликалась. Мы все невероятно боялись отца. Когда мне было пять лет, он попал под поезд, все что я испытывала тогда, это страх, что он мог вернуться за нами. Об этом случае сообщили в службу регулирования Внезапных Смертей. Приехавшие священники рассыпали железную стружку на том участке дороги, где он погиб, положили серебряные цепи на глаза трупа, повесели ему на шею железный амулет — сделали все, чтобы разорвать связь с его душой. Необходимые меры безопасности были соблюдены. Больше я никогда его не видела. Моя мать говорила, что если бы он мог стать привидением, то это не наша беда, ведь он тогда бы поселился в здешнем пабе.

Днем я ходила в школу — маленькое бетонное здание на окраине городка, рядом с рекой. После полудня играла на заливных лугах или в парке, но всегда одним ухом слушала, когда включат сирену, возвещавшую о комендантском часе, и возвращалась домой до того, как солнце полностью скроется. Обычно я помогала устанавливать дома защиту. Моей работой было расставлять лавандовые свечи на подоконниках, и проверять развешенные амулеты. Старшие сестры зажигали огни и наливали свежую воду в канал под крыльцом. Все было готово к наступлению темноты.

Моя мать (в моей памяти большая, розовощекая и суетливая) была посудомойкой в двух местных крошечных отелях. Ее материнскую заботу вытесняла тяжелая работа и усталость, но у нее оставалось немного энергии на выводок своих дочерей, в списке которых я была седьмой. Днем ее, как правило, не было, а ночью, она, утопая в дыме лаванды, тихо смотрела телевизор. Мама редко уделяла мне внимание, поручив опеку надо мной старшим сестрам. Меня всегда интересовало, как будучи одной из них, я смогла, в конечном итоге, выбрать столь необычный путь.

Каждый знал, что в моей семье есть Талант. Моя мать с детства видела привидений. Две из моих сестер обладали достаточным Зрением, чтобы работать ночными наблюдателями в Ньюкасле, в тридцати милях от дома. Однако никто из них не стал настоящим агентом. С самого начала было очевидно, что я другая. У меня была необычайная чувствительность к причинам возникновения Проблемы.

Однажды, я играла на заливных лугах со своей любимой сестрой Мэри, мне исполнилось, если не изменяет память, шесть, а она была почти одного со мной возраста. Мы потеряли ее мяч среди кустов и долго его искали. А нашли застрявшим глубоко в корнях, липким и грязным. Солнце почти село, поэтому нам скорее пришлось бежать домой. Когда мы были на берегу реки, над полями раздалась сирена.

Мэри и мне стало очень страшно. С младенчества нас пугали тем, что может случиться, если остаться на улице в темноте. Мэри стала плакать. Но я была отважной маленькой девочкой.

— Ничего страшного, — сказала я. — Еще слишком рано, а, значит, они слабые, как младенцы. Вряд ли они есть, где-нибудь рядом.

— При чем тут это, — ответила сестра. — Мама. Она побьет меня.

— И меня тоже.

— Я старше, поэтому достанется только мне. Она меня ужасно побьет, Люси.

Честно говоря, в этом я сомневалась. Наша мать мыла посуду девять часов в день, преимущественно вручную, от этого руки ее стали напоминать двух розовых поросят. Один материнский шлепок означал, что задница будет болеть неделю.

Мы торопились в мрачной тишине. Вокруг толпились камыши, хлюпала грязь, серые сумерки стремительно сгущались. Впереди, у подножья холма замерцали городские огни, это было и предостережением, и маяком для нас. Мы воспряли духом, уже видны заросшие травой ступеньки, ведущие на дорогу.

— Мама зовет? — неожиданно спросила я.

— Чего?

— Это ее голос?

Мэри прислушалась.

— Я ничего не слышу. Да, откуда ей здесь взяться, до нашего дома еще несколько миль.

Действительно. С другой стороны, не похоже, чтобы тот слабый, тонкий голос, который я слышала, доносился из города. Я окинула взглядом луга, и реку, чуть дальше по течению пропадавшую между холмами. Не могу сказать точно, но мне показалось, что я увидела фигуру, стоящую вдалеке, в зарослях камышей, словно темная метка, кривая, как пугало. Насколько я заметила, она начала двигаться, не сказать, что быстро, но в то же время не совсем медленно, причем таким образом, чтобы оказаться впереди, как раз на нашей дороге.

Мне совершенно не хотелось знакомиться с этой личностью, кем бы она ни была. Я играючи толкнула сестру локтем.

— Давай наперегонки, — предложила я. — Ну же! А то я замерзла.

И мы побежали. Через каждые несколько метров я подпрыгивала поглядеть, предпринимает — ли какие-нибудь усилия этот неизвестно кто, чтобы поймать нас. Вдруг несется, ломая тростник нам наперерез. Но ничего подобного, мы были куда быстрее и добрались-таки до спасительных ступеней. Когда я посмотрела через ограждение, заливные луга предстали однотонно-серыми просторами, никого не было у изгиба реки, и ничей голос не звал нас из камышей.

Позже, когда мой зад перестал покалывать, я сказала матери про фигуру, и она поведала мне про местную женщину, которая покончила с собой из-за несчастной любви и вернулась, когда мама была еще ребенком. Ее звали Пенни Нолан. Она пробралась через камыши, спрыгнула в реку, где очень быстрое течение и утопилась. Как вы догадались, она стала одним из представителей Второго Типа. Основная неприятность заключалась в том, что люди, время от времени, поздно возвращались домой из долины. На следующий год агент Джейкобс впустую притащил сюда кучу железа, тщетно разыскивая Источник, но ничего не нашел. Так что Пенни Нолан, скорее всего, еще бродит там. Люди же стали ходить другим путем, а поле оставили «под паром», его не возделывали и ничего на нем не сажали. Сейчас это чудесное место, где растет множество прекрасных полевых цветов.

Этот случай показал, что мой Талант не просто догадка из-за удачной наследственности, а что он есть на самом деле. Моя мама с нетерпением ждала, когда мне исполнится восемь, и затем отвела меня познакомиться с агентом, в его кабинет у городской площади. Я попала в нужное время, три дня назад один из его оперативников был убит на задании. Все сложилось лучшим образом для меня и не лучшим для погибшего человека. Мать получила мое недельное жалование, я получила свою первую работу, агент Джейкобс получил нового стажера.

Мой начальник был высоким, похожим на труп джентльменом, который работал в округе более двадцати лет. Горожане относились к нему с уважением, граничащим с почтением, он старался их избегать ввиду своей профессии, и чтобы поддерживать мистическую ауру. У него была серая кожа, крючковатый нос и черная борода, носил он немного старомодный смольно-черный костюм, на манер гробовщика и одежду менял редко. Он постоянно курил сигареты, в кармане пиджака всегда была насыпана железная стружка. Его рапира была желтой, покрытой следами эктоплазмы.

Как только вечерело и наступали сумерки, он отправлял пять или шесть своих юных оперативников патрулировать район, в их ответственность входило включить тревогу или, если все спокойно, проверять общественные места. Старшие агенты, которые уже сдали свои Третьи Оценочные тесты, носили рапиры и рабочие ремни. Младшие, как я, заботились только о вещмешках. Для меня это было просто фантастически — стать частью такой избранной, важной компании, под руководством великолепного мистера Джейкобса, и ходить в высоком жакете горчичного цвета с эмблемой его организации.

В последующие месяцы я училась, как смешивать соль и магний в правильных пропорциях, как пользоваться железной стружкой, в соответствии с силой призрака. Так же помогала оперативникам собирать их сумки, проверяла фонарики, лампы, цепи. Еще полировала рапиры, делала чай и кофе. А когда грузовики привозили заказы из Компании «Рассвет», которая находилась в Лондоне, я разбирала канистры, соляные бомбы и фляги, расставляла все по полкам.

Джейкобс как-то сказал, что я не только достаточно хорошо вижу Гостей, но еще слышу их лучше, чем многие. Мне не было девяти, когда я различила шептание в «Красном Сарае», неполные фразы, которые, без сомнения, принадлежали выходцу из могилы. Был еще неприятный инцидент в отеле «Лебедь», я услышала мягкие, осторожные шаги, подкрадывающиеся к нам сзади, таким образом, я спасла нас от прикосновения призрака. У меня быстро появилась положительная репутация в нашем агентстве. Я получила свои Первые и Вторые Оценки в два раза быстрее, чем должна была, а уже на одиннадцатый день рождения сдала Третий Оценочный тест. В один знаменательный день я вернулась домой со своей собственной рапирой, с пластиковым ламинированным официальным сертификатом и с личным экземпляром «Руководство Фиттес для охотников за привидениями» и (что волновало мою мать гораздо больше) с сильно увеличившимся месячным жалованием. Я стала главным кормильцем в семье, получив за четыре ночи работы в неделю больше, чем мать за полные шесть дней. Это она отпраздновала покупкой новой посудомоечной машины и огромного телевизора.

Меня почти не бывало дома. Все мои сестры разъехались, за исключением Мэри, которая работала в местном супермаркете. С матерью я тоже много не общалась, поэтому свои дневные часы (работала ведь, в основном, ночью) я проводила с молодыми агентами из агентства Джейкобса. Они были мне близки, мы работали вместе, вместе веселились, спасали друг другу жизнь. Если вам интересно, их звали Пол, Норри, Джули, Стеф и Алфи-Джо. Все они мертвы.

Я выросла высокой девушкой с крупными чертами лица, честно признаюсь, это мне не особо нравилось — слишком круглые глаза, слишком длинный нос, слишком густые брови, слишком надутые губы. Я не была красавицей, но, как однажды сказала моя мама, красота не моей профессией. Я быстро бегала, если не удавалось уладить вопрос с помощью рапиры, и упорно стремилась выполнить задание идеально. Я точно следовала правилам и слажено работала в команде. Надеялась вскоре получить Четвертые оценки и стать старшей в отделении, а после, возможно, создать свою собственную группу и принимать решения самостоятельно. Мои планы были трудными, но выполнимыми, по мере необходимости я их перестраивала — если в чем-то отпадала необходимость.

Когда агент Джейкобс был мальчиком, он работал в Агентстве Фиттес в Лондоне, тогда он был выдающимся оперативником. Но не теперь. Конечно, как у любого взрослого, его чувства притупились, он уже не мог легко распознавать призраков. Поэтому обязанности быть своими ушами и глазами он возложил на нас. Что было справедливо. Все руководители так делали. Их работа заключалась в использовании накопленного опыта, быстроты мышления, чтобы помогать направлять своих агентов, когда появлялся Гость, координировать план атаки, а, если нужно, обеспечить отступление в чрезвычайной ситуации. Во время моей службы в агентстве Джейкобс плохо с этим справлялся. В бесконечные часы ожиданий, прислушивания и напряженных наблюдений за тьмой, он постоянно терял терпение. Долго не решался подойти к территории призрака, и вообще заходил туда крайне неохотно. Его руки тряслись, он не расставался с сигаретой, приказы выкрикивал издалека, сторонился каждой тени. Однажды ночью я подошла доложить о проделанной работе, а он принял меня за Гостя. В панике Джейкобс выхватил рапиру и отрезал мне кусок капюшона. Меня спас только его неточный удар.

Мы, агенты, знали, что он из себя представляет, и не волновались по этому поводу. К тому же он был уважаемым человеком в нашем маленьком городке, он платил нам жалование, поэтому мы со всем мирились, по-своему доверяли ему. И ничего страшного не происходило, до той ночи на Мельнице Уизберна.

Это была водяная мельница на полпути до долины Уиз. Про нее ходили мрачные слухи. Один или два случая со смертельным исходом, заставили закрыть ее много лет назад. Местная лесозаготовительная фирма решила использовать это место для регионального офиса, но они хотели быть уверенными в его безопасности. Руководство фирмы обратилось к Джейкобсу с просьбой проверить все и убедиться, что ничего сверхъестественного там нет.

Мы отправились туда после полудня и добрались, когда уже стемнело. Был жаркий, летний вечер, в ветвях деревьев щебетали птицы. Появились первые блеклые звезды. Мельница представляла собой громадное, темное бесформенное здание, возвышавшееся между скалами и елями. Река не спеша несла свои воды мимо дороги посыпанной гравием.

На главной двери, ведущей на мельницу, висел тяжелый замок. Стекло в двери было разбито, и дырку грубо заколотили. Мы собрались у мельницы и проверили наше снаряжение. Агент Джейкобс по привычке нашел себе сидение — пень неподалеку. Он закурил. Мы использовали наши Таланты и докладывали о том, что чувствовали. Только мне одной было не по себе.

— Я слышу какое-то рыдание, оно очень слабое, но совсем рядом, — сказала я.

— Какое именно рыдание? — спросил Джейкобс, наблюдая за пролетавшими мимо летучими мышами.

— Похоже на ребенка.

Джейкобс неопределенно кивнул, даже не взглянув на меня.

— Обезопасьте первую комнату, — сказал он нам, — и проверти все еще раз.

Замок проржавел за прошедшие годы, а дверь сильно перекосило, стояло чуть толкнуть, и она открылась. Бледный свет наших фонариков под разными углами пересек просторное, пустынное фойе с низким потолком. Пол кроме растрескавшегося линолеума покрывал слой мусора. Там стояли столы и табуретки, на стенах висели старые заметки, сильно пахло гниющей древесиной. Где-то под полом слышался шум реки.

Мы вошли, неся за собой шлейф сигаретного дыма. Агент Джейкобс не пошел с нами. Он остался сидеть на пне и разглядывать свои колени.

Держась вместе, мы сконцентрировались на своих способностях. Я снова услышала всхлипы, теперь гораздо громче. Пришлось выключить фонарики, чтобы поскорее выманить призрака. Прошло много времени, прежде чем нам удалось увидеть маленькую, светящуюся фигуру, крадущуюся в отдалении, в конце прохода, ведущего вглубь мельницы. Мы снова включили фонарики, больше, вроде, сюрпризов не было.

Я вернулась, чтобы доложить о нашей находке.

— Пол и Джули сказали, что призрак похож на маленького ребенка. Не могу добавить ничего существенного. Он хрупкий и совсем не движется.

— Информации недостаточно. Привидение пыталось подойти? — агент Джейкобс смахнул пепел на траву.

— Нет, сэр. Другие считают, что это слабый Первый Тип. Возможно, эхо, какого-нибудь ребенка, работавшего здесь много лет назад.

— Ну, что ж, ладно. Продолжайте поиски, в случае чего — отпугивайте железом.

— Да, сер, Только…

— В чем дело, Люси?

— Что-то не так. Мне все совсем не нравится.

Кончик сигареты мигнул красным, когда агент Джейкобс неспешно затянулся. Как всегда в те дни его рука покачивалась, тон был раздраженным.

— Не нравится? Это детский плач. Он и не должен нравиться. Ты еще что-нибудь слышала?

— Нет, сер?

— Может, голос другого, более сильного Гостя?

— Нет…

Так оно и было. До моего слуха не донеслось ничего серьезного. Все, что касалось призрака, было тихим и хилым, его нельзя было назвать опасным духом. Звук, фигура… все было едва заметным. Просто обычная чахлая Тень. Мы смогли почуять это трижды. Но, все равно, мне было не по себе. Мне не нравилось, как призрак съеживается в крошечный, плотный комок.

— Что остальные? — спросил Джейкобс.

— Они думают, это довольно легкое дело. Им не терпится разделаться с Гостем. Но мне кажется, здесь что-то не то.

Ветер шуршал ветвями деревьев. Наш руководитель заерзал на пне:

— Я могу отдать им приказ вернуться, Люси. Но смутные ощущения меня не устраивают, нужна веская причина.

— Нет, сер… Все хорошо, — я вздохнула и нерешительно спросила, — Возможно, вам стоит пойти со мной? Вы сможете сами оценить ситуацию.

Повисла напряженная тишина.

— Просто делай свою работу, — отчеканил Джейкобс.

Остальные были нетерпеливыми. Когда я подала им знак, они уже зашли далеко в проход, с поднятыми рапирами и соляными бомбами наготове. Не далеко светящаяся масса почувствовала приближение железа. Она дрогнула и сократилась, замерцала как картинка в старом телевизоре и стала перемещаться туда, где проход резко поворачивал.

— Оно движется! — сказал кто-то из ребят.

— Сейчас исчезнет!

— Внимательнее! Мы не должны его потерять!

Если нельзя определить точное местонахождение Гостя, поиски Источника станут гораздо более трудоемкими. Поэтому они так рвались вперед. Обнажив клинок, я торопилась к своей команде. Тень стала настолько тонкой, что вот-вот исчезнет. Теперь от моих опасений за версту тянуло абсурдом.

Продолжая сокращаться и блекнуть, несчастное привидение прыгнуло и скрылось за углом. Ребята в спешке последовали за ним. Я тоже прибавила скорость, но так и не успела подойти к повороту — яркая вспышка плазмы ударила в стену передо мной. А затем отчаянно завизжало железо, как будто его пытают. Одиноко загорелся магниевый огонь. В его отсветах на стенах я увидела, как чудовищная тень растет. Стало темно.

И все закричали.

Я повернула голову, мой взгляд кинулся назад в проход, через фойе к открытой двери. Даже на таком расстоянии я увидела красную точку зажженной сигареты.

— Сер! Мистер Джейкобс!

Ничего.

— Сер! Помогите нам! Сер!

Красная точка вспыхнула, словно он вздохнул. Но никакого ответа. Он стоял на месте. Ветер взревел и пронесся с такой силой, что чуть не сбил меня с ног. Стены мельницы заходили ходуном, дверь резко захлопнулась.

Оказавшись в кромешной темноте, я сняла флягу с ремня, вытащила рапиру и побежала к повороту, туда, где кричали.

После оглашения результатов расследования, родственники погибших агентов были возмущены поведением мистера Джейкобса, и подали на него заявление в суд, но это ни к чему не привело. Он заявлял, что действовал точно в соответствии с информацией, которую я ему передала о силе привидения. Утверждал так же, что не слышал моих призывов о помощи, как и других звуков с мельницы, пока я не выбила окно на верхнем этаже и не упала с крыши. Он заверял, что не было никаких криков.

Я дала показания, что пыталась объяснить, свое беспокойство по поводу привидения, но вынуждена была признать, что не чувствовала ничего конкретного. Следователи, подводя итоги, отметили, что это недостаток моего доклада, который должен был содержать более точное описание силы Гостя. Если бы, я все объяснила четче, стольких смертей удалось бы избежать. Заключение полиции — Несчастный случай; что обычно в подобных обстоятельствах. Родственники погибших получили выплаты из Фонда Фиттес, и маленькие таблички на городской площади в память об их детях. Мельница была снесена, а то место засыпано солью.

Вскоре Джейкобс вернулся к работе. Все ожидали, что чуть отдохнув после происшедшего, я с радостью присоединюсь к нему. Я считала иначе. Три дня ушло на поправку. На четвертое утро, в самую рань, пока моя мать и сестра спали, я собрала свои вещи в маленький рюкзак, прицепила рапиру и покинула свой дом, не попрощавшись и не оглянувшись напоследок. Часом позже я села на поезд до Лондона.

Глава 6

«ЛОКВУД И КОМПАНИЯ»

В известное агентство экстрасенсорных исследований «Локвуд и Компания» требуется Младший Оперативник. Обязанности включают: работу в захваченных призраками местах, анализ полученной информации, действия по нейтрализации угрозы. Требования к кандидату: способность ЧУВСТВОВАТЬ сверхъестественные феномены, аккуратный внешний вид, предпочтительнее девушка, возраст не старше 15 лет. Не рассматриваются: бездельники, мошенники, люди с судимостью. Обращение в письменной форме с фотографией доставлять по адресу: Лондон, Портланд Роуд, 35.

Я стояла на тротуаре и наблюдала, как отъезжает такси. Когда шум мотора затих, стало совсем спокойно. Бледные солнечные лучи поблескивали на асфальте и на гирляндах машин, припаркованных по обе стороны дороги. Рядом, в лужице пыльного света играл маленький мальчик. Несколько агентов с пластиковыми призраками прошли неподалеку. Мечи у них были тонкими, а привидения напоминали белые паруса. Теперь, кроме ребенка, никого не осталось.

Это был чистый, жилой район Лондона. Здешние дома представляли собой массивные Викторианские полуфабрикаты. На каждом крыльце колонны с подвешенными корзинами лаванды, лестницы шли прямо от дороги к цокольным этажам. Все было овеяно старинным аристократизмом, словно смотришь в прежние, лучшие дни. На углу располагался маленький бакалейный магазин. Он был завален всем, не только о чем можно подумать, но и тем, чего ни как не ожидал здесь найти, любая мелочь, от апельсинов до чешек, от молока до магниевого огня.

Ну что ж, обо всем по порядку. Я изучила свое отражение в боковом стекле ближайшего автомобиля, сняла капюшон и провела рукой, пропуская волосы сквозь пальцы. Похожа на опытного оперативника? Похожа хоть на кого-то с положительной репутацией и высокой квалификацией? Или я похожа на нечто взъерошенное, кому отказали в шести агентствах за неделю? Сложно сказать.

Я отправилась вверх по дороге.

Дом 35 по Портланд Роуд был белым, четырехэтажным зданием с зелеными жалюзи и розовыми цветами в подвесных корзинах за окнами. Гораздо больше, чем соседние, этот дом хранил налет ветхости. Невооруженным взглядом было заметно, что ему требуется освежить краску, хотя начать можно и с элементарной чистки. На стене рядом с перилами красовалась маленькая деревянная табличка

«Э. ДЖ. ЛОКВУД И КОМПАНИЯ», ЭКСТРАСЕНСЫ

ПРОЙДИТЕ ЧЕРЕЗ ТЕМНОТУ, ПОЗВОНИТЕ В КОЛОКОЛ И ОЖИДАЙТЕ ЗА ЖЕЛЕЗНОЙ ЛИНИЕЙ

Я замерла, задумчиво вспоминая современный особняк «Тенди и Сыновья», огромные офисы «Аткинс и Армстронг», все сверкающие, стеклянные здания Ротвелла на Реджин Стрит… Но никто из них не взял меня на работу, поэтому выбирать не приходилось. Как и моя внешность, это агентство казалось весьма простым и неказистым. Толкнув шаткую, металлическую дверь, я вошла в узкий коридор, пол и стены которого покрывала потрескавшаяся, а кое-где осыпавшаяся, плитка. Справа лестница круто уходила вниз, во внутренний дворик — тенистое место, затянутое наполовину плющом, полное развесистых растений и деревьев в глиняных горшках. В пол была встроена металлическая плитка, она пересекала коридор и вела к черной двери. Рядом с ней висел здоровый колокол с оборванным деревянным язычком. Проигнорировав его, я перешагнула линию и громко постучалась. После короткой паузы оттуда выглянул толстый юноша в больших круглых очках с жирными волосами.

— О! Еще одна! — воскликнул он. — А я думал, мы закончили. Или вы новая девушка Арифа?

Я недружелюбно глянула на него.

— Арифа?

— Он работает в магазине на углу и в это время, обычно, отправляет нам с кем-нибудь пончики. Но у тебя их, похоже, нет, — сказал парень разочарованно.

— Нет. Но у меня есть рапира.

— Ну что же, значит, вы еще один кандидат. Имя? — вздохнул юноша.

— Люси Карлайл. Вы мистер Локвуд?

— Я? Нет, к счастью.

— Так могу я войти?

— Ага. Последняя девушка была хлипкой. От одного взгляда стало ясно, что она надолго не останется.

Только он замолчал, как свирепый вопль раздался из глубины дома, отразившись эхом от затянутых плющом стен дворика. Птицы улетели с деревьев, и расселись на улице, подальше отсюда. Я резко дернулась, рука автоматически схватила рукоять рапиры. Крик, теряя громкость, превратился в хныканье, потом в хрип и умолк. Широко распахнутыми глазами я посмотрела на юношу, который даже не дернулся.

— Надо не забыть с ней попрощаться. Ох, а я разве не сказал? — пробормотал он. — Вы следующая. Проходите.

Ни этот подросток, ни крик не внушали мне доверия, я почти готова была уйти. Но после двух недель в Лондоне, я практически осталась без средств. Провалюсь здесь, и придется идти в ночной патруль к другим безнадежным детям. К тому же, что-то интересное было в манерах этого парня, тонкая наглость, ведь он почти уверен, что я убегу. Мы не сходились в убеждениях. Я осторожно зашла за ним в широкую, прохладную прихожую. Пол был выложен деревянными панелями, книжные полки из красного дерева располагались стройными рядами на стенах. Кроме книг, там было много всякой всячины: этнические маски, горшочки, значки, ярко декорированные раковины и тыквы, да еще куча прочих артефактов. Узкий столик с фонарем похожим на кристальный череп стоял сразу напротив двери. За ним находился внушительных размеров глиняный горшок с оббитыми краями, полный зонтами, тростями и рапирами. Я остановилась около стойки с верхней одеждой.

— Один момент, — юноша оставался по другую сторону открытой двери.

Он был довольно-таки коренастым, чуть старше и чуть выше меня. Не то что красивым, но даже симпатичным его назвать было трудно, этому, в частности, не способствовали рыхлая фигура, размытые черты лица и выпирающая, квадратная челюсть. Глаза, прятавшиеся за очками, были ярко-голубыми, песочного цвета волосы, прикрывавшие лоб, напомнили мне лошадиную гриву. Его одежду составляли белые кроссовки, выцветшие джинсы и свободная футболка, которая, впрочем, сильно натянулась вокруг талии и живота.

— Еще буквально мгновение, — сказал он.

Из глубины дома донесся шепот голосов, который стремительно набирал силу, став настоящей какофонией звуков. Дверь напротив резко распахнулась, из комнаты вылетела хорошо одетая девушка: глаза горят, лицо белое, как мел, в руке зажата кофта. Она бросила на меня взгляд полный гнева и призрения, обругала по чем свет толстого парня, пнула дверь перед собой и ушла.

— Хммм. Определенно это собеседование прошло успешнее, чем, прошлое, — заметил он, закрывая за ней дверь и почесывая пухлый нос. — Оки-доки, если вы все еще хотите пойти со мной…

Парень привел меня в хорошенькую, залитую солнцем, гостиную со светлыми стенами, увешанными разнообразными артефактами и тотемами. Два мягких кресла и диванчик окружали низенький чайный столик. А рядом, широко улыбаясь, стоял высокий, стройный юноша в темном костюме.

— Я победил, Джордж, — сказал он. — Я знал, что будет еще один.

Я подошла ближе, чтобы поздороваться, на ходу оценивая ситуацию, как всегда, используя на полную катушку и внешние, и внутренние чувства. Просто так. Чтобы ничего не упустить.

Самой заметной вещью был круглый, громоздкий предмет, лежавший на столе, скрытый зеленым платком в белый горошек. Имел ли он отношение к поведению предыдущей девушки? Похоже на то. Я почти слышала тончайший шум, исходивший от него, но сохраняла дистанцию и не думала о нем. Ведь, вполне возможно, стоит сконцентрироваться, и он меня придавит, а это означает, стоять, как вкопанная, с закрытыми глазами и открытым ртом. Согласитесь, подобное никогда не было удачным началом собеседования. Поэтому я просто пожала юноше руку.

— Привет, — сказал он. — Я — Энтони Локвуд.

— Люси Карлайл.

У него были невероятно яркие темные глаза и обаятельная, косая ухмылка.

— Рад знакомству. Чаю? Или Джордж уже вам что-нибудь предложил?

Пухлый парень пренебрежительно хмыкнул:

— С чего бы? Я жду, когда кончится первый тест. Надо ж увидеть, останется ли она. И так чересчур много истраченных чайных пакетиков за утро.

— Почему бы не дать ей возможность самой разобраться, и не пойти включить чайник, — заметил Энтони Локвуд.

Парня это не убедило.

— Ну ладно, но я считаю, что она смоется.

Он медленно развернулся на пятках и поплелся в холл.

Энтони Локвуд указал мне на кресло.

— Прошу извинить Джорджа. Мы проводим собеседования с восьми часов, и он проголодался, а еще наивно полагал, что последняя девушка будет, и впрямь, таковой.

— Простите меня, но, боюсь, я не принесла с собой пончиков.

— Почему вы так сказали? — он бросил на меня острый взгляд.

— Джордж сообщил мне о ваших ежедневных доставках.

— А-а-а. На мгновение я подумал, что вы экстрасенс.

— Я экстрасенс.

— Смысл в другом. Не берите в голову.

Он сел на кушетку напротив и стал перебирать бумаги перед собой. У него было очень худое лицо с длинным носом и копной темных непослушных волос. Меня поразило, что едва ли он был старше, чем я. Его умение держать себя и уверенность не позволяли определить более точно возраст. Но самое интересное, что настоящего руководителя в комнате так и не появилось.

— Согласно вашему письму вы с севера Англии. Из Чевиот Хиллс. Не там ли произошла знаменитая в том районе вспышка не так давно?

— Ужас Шахты Мертона, — сказала я. — Да. Мне было пять тогда.

— Агенты Фиттес прибыли из Лондона, чтобы справиться с Гостями, если не ошибаюсь? Это осветила газета «Британское нашествие привидений».

— Если за ними наблюдать, то они могли забрать наши души, каждый заколотил окна на первых этажах своих домов, но мне удалось подсмотреть. Я видела, как они кружатся в полнолуние посреди дороги. Крошечные всполохи, похожие на маленьких девочек.

— Девочки? — он наградил меня насмешливым взглядом. — Я думал, это призраки шахтеров, погибших из-за несчастного случая под землей.

— В начале да. Но были Перевертышами. И успели сменить много форм, прежде чем им настал конец.

— Понятно, — согласился Энтони Локвуд. — В газетах никогда не напишут всей правды. Ну что ж, для вас давно не секрет, что вы обладаете Талантом. Ваше Зрение, конечно, гораздо сильнее, чем у других детей, и вы этим храбро пользовались. Но в вашем письме не упоминается о настоящих умениях. Вы могли слышать. И у вас есть сила Прикосновения.

— Итак, моя настоящая способность — Слышать. Когда я еще пешком под стол ходила, то уже слышала шепот голосов на улице после комендантского часа, в то время как все живые люди были в домах. Но способность Прикосновения у меня тоже хороша, хотя часто это сливается с тем, что я слышу. Сложно разделить их. Для меня Прикосновение иногда — активное эхо того, что случилось.

— Джордж способен на кое-что из этого. Я нет. Абсолютно глух ко всему, что касается приближение Гостей. Зрение — мой конек. Мертвые огни, следы, любые призрачные остатки смерти… — он усмехнулся. — Весело, правда? Вернемся к нашим баранам, тут сказано, что вы начали работать с местным оперативником по имени… — юноша сверился с бумагой. — Его звали Джейкобс, верно?

Мой живот свело от напряжения, но мне удалось выдавить вежливую улыбку:

— Верно.

— Вы работали на него несколько лет.

— Да.

— Он обучал вас, так? С ним вы получили квалификационные Четвертые Оценки?

— Все правильно. Оценки с Первых по Четвертые, — я заерзала в кресле.

— Ага, — Локвуд изучающе на меня посмотрел. — Но, тем не менее, у вас нет итогового сертификата. Как нет направления или рекомендаций от мистера Джейкобса. Это странно, не находите? Официальные документы обычно предоставляются в данной ситуации.

Я сделала глубокий вдох:

— Он ничего мне не дал. Наше сотрудничество закончилось… внезапно.

Локвуд молчал. Я поняла, что он ждет подробностей.

— Могу рассказать полную историю, если хотите, — произнесла я тяжело. — Просто… просто это не мои любимые воспоминания.

Сердце колотилось о ребра, я замерла. Тот самый момент — все предыдущие собеседования завершались именно на нем.

— В другой раз, как-нибудь, — сказал Энтони Локвуд. Когда он улыбнулся мне, теплый свет словно залил комнату. — Знаете, я представления не имею, чего там возится Джордж. Дрессированный бабуин уже приготовил бы чай. Пора перейти к тестам.

— Позвольте спросить, а что тесты будут здесь? — протараторила я.

— Не совсем. Под «тестами» понимается лишь средство для отбора кандидатов. Откровенно говоря, мисс Карлайл, я не делаю выводов о людях по тому, что они о себе написали. Предпочитаю лично знакомиться с их Талантом, — он взглянул на часы. — У Джорджа еще минута. А пока, я полагаю, вы хотели бы узнать немного о нас. Мы — новое агентство, зарегистрированы три месяца. Я получил свою полную лицензию в прошлом году. Нас уполномочил ДЕПРИК, но это только формальность — они не платят нам, как Фиттесу или Ротвеллу и прочим из этой братии. Мы независимы, чему невероятно рады. Выбираем работу, которую хотим, отдыхаем, когда хотим. Все наши клиенты анонимны, им требуется решить проблему с Гостями быстро и тихо. И мы решаем ее именно так. Они же нас щедро вознаграждают. Размер оплаты, конечно, обговаривается отдельно. Какие-нибудь вопросы?

Памятуя о недавнем происшествии, сразу захотелось сбежать. Но здравый смысл подсказал, не рубить с плеча. Я села прямо, стараясь держать спину, как можно ровнее, сложила руки на коленях.

— Кто ваш руководитель? Я могу с ним познакомиться?

Локвуд нахмурился, легкие морщинки пробежали по его лбу.

— У нас нет руководителей. Нет взрослых. Это моя компания. Я — начальник. Джордж Куббинс — заместитель, — он внимательно посмотрел на меня. — Большинство кандидатов медленно настраивались, проявляя свои способности, поэтому теряли много времени. Как на счет вас?

— Нет, — уверенно сказала я. — Подобных затруднений не имею.

Повисла короткая пауза.

— Так значит, здесь работают только двое? Вы и Джордж?

— Как правило, у нас есть ассистент. Двоих вполне хватает, чтобы справиться с Гостем. Но для более тяжелых случаев нужен третий. Да и вообще, знаете, ведь, три — магическое число?

Я медленно кивнула:

— Знаю. А что случилось с предыдущим ассистентом?

— С беднягой Робином? Ох, он… переехал.

— На другую работу?

— Возможно, «передался» ближе по смыслу. Или на худой конец, «перешел». И года не прошло! Чай!

Дверь в холл отворилась и показалась спина толстого парня, потом медленно вплыла остальная его часть. Он величественно повернулся, в руках у него был поднос с блюдом печенья и тремя кружками, от которых шел пар. Чем бы ни занимался он на кухне, но вид теперь имел более расхлябанный: майка не заправлена, грива волос свешивается на глаза. Джордж поставил поднос на столик, рядом с округлым предметом и поглядел на меня с сомнением.

— Еще здесь? — пробормотал он. — Неожиданно.

— Я не провел пока тест, — непринужденно сказал Локвуд. — Ты, как раз, вовремя.

— Отлично, — Джордж взял самую большую кружку и отошел к дивану.

Это был такой вот антракт, во время которого разобрали кружки, предлагали и отказывались от сахара.

— Ну, же, возьмите печенье, — настаивал Локвуд, придвигая ко мне блюдо. — А то Джордж все съест один.

— Хорошо.

Я взяла печенье. Локвуд потирал свободной рукой глубокий след от укуса на запястье.

— Всего лишь несколько простеньких тестов, мисс Карлайл, — сказал он. — Не волнуйтесь, пожалуйста. Вы готовы?

— Абсолютно.

Маленькие глаза Джорджа с нетерпением уставились на меня. Даже официальный тон Локвуда, не смог замаскировать его собственное ярое желание увидеть продолжение. Но они имели дело с единственной выжившей на Мельнице Уизберна. Поэтому я не считала нужным волноваться о каких-то испытаниях.

— Мы можем начать прямо сейчас, — кивнул Локвуд.

Он небрежно протянул руку к предмету, скрытому под платком, и после театральной паузы сдернул его.

Передо мной предстал приземистый цилиндр из толстого, чистого стекла, запечатанный сверху красной пластиковой пробкой. Ближе к верхушке на нем были маленькие ручки, сцепленные вместе. Он напомнил мне о больших, стеклянных бутылях, из которых отец пил пиво. Не смотря на внешний вид и коричневатую жидкость, в нем содержалось что-то вроде жирного, желтого дыма, и дым этот неторопливо перемещался. Нечто, находившееся в сердце этой субстанции, было большим и темным.

— Как вы думаете, что это? — спросил Локвуд.

Я нагнулась ближе, изучая прибор. Крышка имела несколько защитных краев и двойное уплотнение. Сбоку на стекле выгравирован крохотный символ: два лучистых солнца.

— Это серебряное стекло, — сказала я. — Изготовлено Корпорацией «Рассвет».

Локвуд ласково улыбнулся. Я пододвинулась еще ближе. Ногтем среднего пальца постучала по стеклянной поверхности. Дым пробудился, рябь пошла из центра к стенкам сосуда. Субстанция оказалась менее однородной, чем я полагала. Я разглядывала частицы, пробуя сложить из них пазл, вот тут и стало ясно, что за объект в банке: коричневый и мутный череп, зажатый на стеклянном дне. Дым исказился и закрутился, его крупицы образовали ужасно неприятное лицо с бессмысленными глазами и зияющей дырой вместо рта. На мгновение черты лица стали очень четкими, затмив череп под собой. Я отпрянула от сосуда. Лицо втянуло в поток рябящего дыма и закружило вихрем внутри цилиндра, который постепенно стал рассеиваться и успокаиваться.

Я кашлянула, а затем уверенно сказала:

— Банка с привидением. Череп — Источник, привидение к нему привязано. Не могу точно назвать вид. Фантом или Морок, скорее всего.

С этими словами я откинулась в кресле, приняв позу беззаботной беспечности, так будто Гости в банке для меня естественны, как чистить зубы по утрам. На самом же деле, я сроду не видела ничего подобного, и такое устройство было поразительно. Однако про крик предыдущей девушки я не забыла и ожидала чего-то этакого. Плюс, мне рассказывали о таких сосудах раньше.

Улыбка Локвуда моментально похолодела, не уверена почему, может, он был удивлен, испытывал удовольствие или, наоборот, разочарование. Выиграла версия с удовольствием.

— Да, все верно, — сказал он. — Очень хорошо.

Локвуд вновь накрыл цилиндр платком и с некоторым усилием, убрал эту штуку с глаз долой, под стол.

Пухлый парень громко потягивал чай:

— Она же в шоке. Ты заметил?

— Откуда у вас банка? — проигнорировав его комментарий, спросила я. — Мне известно, что такие есть только у Ротвелла и Фиттес.

— Вопросы — после, — сказал Локвуд.

Он открыл ящик столика и извлек маленькую, красную коробочку.

— Теперь, с вашего позволения, я проверю ваш Талант. У меня приготовлены кое-какие вещи, — он открыл коробочку и положил предмет на стол. — Если можете, скажите, пожалуйста, что сверхъестественного в нем вы ощущаете?

Это была скромная кружка из старого, белого фарфора с рифленым основанием и острым осколком вместо ручки. Странное белое пятно тянулось вокруг внутреннего края кружки, оно утолщалось ко дну и превращалось в твердый налет.

Я взяла ее, поднесла к глазам, покрутила, слегка пробежалась пальцами по поверхности.

Слушала, ждала эхо…. но оно не пришло.

Не хорошо. Я сжала руку, очистила разум ото всего, что могло ему помешать, абстрагировалась, насколько могла от редкого шума машин на дороге, от редкого шварканья чаем, сидящего на диване Джорджа. Попыталась снова.

Опять ничего.

После нескольких минут, я сдалась.

— Простите. Я не могу ничего почувствовать.

— Я надеялся на это, — сказал Локвуд. — Это Джордж использует для чистки зубов. Хорошо. Поехали дальше.

Он взял кружку и бросил толстому парню, который поймал ее с веселым фырканьем.

Меня обдало холодом, но я знала, что щеки мои пылают. Пальцы сжали рюкзак, я резко встала.

— Я не клоуном пришла наниматься, — сказала я. — Выход сама найду.

— Ой, какая злющая, — заметил Джордж.

Я глянула на него. Спутанные волосы, глянцевое, бесформенное лицо, глупые очки — все в нем приводило меня в ярость.

— Точно, — прошипела я. — Держись подальше, или узнаешь, насколько я злющая.

— Этим и занимаюсь, — заморгал он.

— Не вижу, чтобы ты шевелился.

— Виной тому глубокий диван — не дает мне встать, как ни старайся.

— Прекратите. Оба, — сказал Энтони Локвуд. — Мы на собеседовании, а не на ринге. Джордж: заткнись. Мисс Карлайл, примите извинения, за то, что огорчил вас, но это был серьезный тест, который вы с блеском прошли. Представить себе не можете, сколько кандидатов, с которыми мы сегодня проводили собеседования, придумали небылиц про яды, самоубийства и убийства. В этой кружке должны жить все привидения Лондона, будь хоть половина их историй правдива. Ну, а теперь, пожалуйста, сядьте. Что скажете об этом?

Из ящика стола он достал три новых вещицы и поставил их в ряд напротив меня. Мужские наручные часы с золотистым ободком и старым, ремешком из коричневой кожи; кусочек кружевной, красной ленты; перочинный ножик с узким, длинным лезвием, рукоять которого была украшена слоновой костью.

Я перестала зацикливаться на их обмане. В конце концов, это было хорошим испытанием. Я села и перевела стальной взгляд с Джорджа на лежащие передо мной предметы. Затем, максимально освободила свой разум и стала брать их один за другим.

Время шло. Я закончила проверить вещи.

Когда мои глаза перефокусировались, я заметила, что Джордж увлеченно читает, не весть откуда взявшийся комикс. Локвуд по-прежнему сидел, сложа руки, и смотрел на меня.

Я сделала большой глоток чая, успевшего уже остыть.

— Кто-нибудь из прежних кандидатов справился с этим заданием? — тихо спросила я.

— А как вы думаете? — улыбнулся Локвуд.

— У всех трех предметов сложное, абстрактное эхо. В этом, я полагаю, причина, почему вы достали их вместе. Они одинаково сильные, но качественно отличаются. С какого начать?

— Давайте, с ножа.

— Как угодно. У ножа эхо нескольких противоречащих себе голосов: мужской смех, выстрелы из пистолета, еще, возможно, птичье пение. Если к этому и прилагается смерть, а я считаю, она должна была быть, то не являлась насильственной и не вызвала печальных эмоций. От ножа исходит нежность, почти счастье.

— Что на счет ленты? — лицо Локвуда оставалось бесстрастным.

— След на ленте, слабее, чем на ноже, — продолжила я, — но выражает более сильные эмоции. Мне кажется, я слышу плач, но слишком нечеткий. Зато ярко выражена грусть, когда я взяла эту вещь в руку, мое сердце, аж сжалось.

— И часы?

Локвуд не сводил с меня глаз, Джордж, напротив, даже головы не поднял, продолжая читать свой комикс — «Изумительные Арабские Ночи», лениво перелистывая страницы.

— Часы… — я сделала глубокий вдох. — У них эхо не такое сильное, как у ленты и ножа, это позволяет утверждать, что их владелец не умер или, в любом случае, очень долго их не носил. Но они связаны со смертью, тем не менее. Со многими смертями. И… это не слишком приятно. Я слышу громкие голоса и крики, и… — я вздрогнула, взглянув, как мило они поблескивают, лежа на столе.

Каждая метка на золотистом корпусе, каждая потертость и каждая черточка в местах сгибов кожаного ремешка вызывали у меня ужас.

— Мерзкая вещь. Я не могу долго держать эти часы. Не знаю, что именно с ними случилось и где вы их взяли, но к ним никому не следует прикасаться, никогда. И уж точно они не для глупого собеседования.

Я наклонилась, взяла два последних печенья и опустилась обратно. Пока я жевала, меня накрыла великая волна «Все пофигу», и я с удовольствием поплыла на ней, откинувшись на спинку и глядя куда-то вверх. Я была выжата, как лимон. Ведь это мое седьмое собеседование за несколько дней. И я сделала все, как умела, если Локвуд и этот тупица Джордж по достоинству не оценят моих стараний, то не стоит и беспокоиться о них.

Молчание продолжалось целую вечность. Джордж не отрывался от комикса. Локвуд зажал руки коленями, сидя, как священник на толчке, глаза обращены в никуда, страдальческое, созерцающее выражение застыло на лице. По его обеспокоенности я поняла, что мне больше не нужно оставаться здесь.

— Ладно, — сказала я, наконец, — провожать меня не стоит.

— Расскажи ей о правиле печенья, — пробормотал Джордж.

Я повернулась к нему:

— Чего?

— Расскажи ей, Локвуд. Надо сделать все сейчас и напрямую, а то хлопот не оберемся.

— Правило состоит в том, что каждый работник агентства берет только одно печенье за раз, строго по кругу. Это справедливо и создает порядок. Нельзя брать два печенья даже в стрессовой ситуации, — сказал Локвуд.

— Одно печенье за раз?

— Вы схватываете на лету.

— Другими словами, я получила работу?

— Безусловно, вы получили работу, — ответил Локвуд.

Глава 7

Здание на Портланд Роу 35 одновременно являлось и домом, и штаб-квартирой оперативников агентства «Локвуд и Компания». Оно выглядело довольно-таки необычным — приземистое и почти прямоугольное снаружи, расположенное на верху небольшого склона, сзади оно возвышалось над нагромождением кирпичных стен сада. У него было четыре этажа, если считать просторный подвал и крошечный чердак. Жилые комнаты находились на верхних этажах, офис располагался в подвале, на самом деле, это разделение было очень образным. В жилых комнатах, к примеру, было множество всяких потайных открывающихся и откидывающихся дверей, за одними скрывались стойки с оружием, за другими мишени или раскладушки, или гигантские карты Лондона, усеянные разноцветными булавками. Подвал, главным образом, был подсобкой, где можно попрактиковаться с рапирой, при этом над головой колыхались носки, висящие длинными рядами на бельевых веревках под потолком, здесь же наполняли фляги солью из коробки, при этом громко урчала стиральная машинка.

Мне все нравилось, хотя и озадачивало не мало. Большой дом, полный по-взрослому дорогих вещей, при этом самих взрослых здесь и в помине не было. Только Энтони Локвуд, его заместитель Джордж. И теперь еще я.

В первый день Локвуд познакомил меня с домом. Сначала он показал чердак, с низким, сводчатым потолком. Там находились две комнаты: мизерная душевая, в которой раковина, душ и унитаз стояли вплотную; а еще милая спаленка, достаточно большая для односпальной кровати, шкафа и комода. Напротив кровати окно в форме арки выходило на Портланд Роуд, улица лежала, как на ладони, виднелись даже антипризрачные лампы на дальнем углу.

— Здесь я спал, когда был маленьким, — сказал Локвуд. — Эта комната давно пустует… с прошлого ассистента. Бог с ним. Его выбор. Если хочешь, можешь тут жить.

— Спасибо, — ответила я. — Была бы признательна.

— Ванная маловата, конечно, но зато только твоя. Ниже по лестнице есть еще одна — гораздо больше, но пользоваться ею, означает меняться полотенцами с Джорджем.

— Э-э-э, спасибо, я лучше останусь здесь.

Мы покинули чердак, спустившись по узкой лестнице. Коридор этого этажа был темным и мрачным. Посередине лежал золотистый ковер, полки были забиты книгами в мягких обложках — потрепанные копии «Еженедельника Фиттес» и «Теория Парапсихологии Моттрама», а рядом с ними в ассортименте дешевые детективы и ужастики, тут же серьезные книги о религии и философии. Как и в холле, куда я зашла в самом начале, как и в гостиной, где проводилось собеседование, стены украшали всяческие артефакты — включая погремушки, сделанные, как мне показалось, из человеческих костей.

Локвуд проследил за моим взглядом.

— Это полинезийский охотник за призраками, — сказал он. — Девятнадцатый век. Предположительно изгоняет привидений своим звуком.

— Работает?

— Не представляю. Не использовал его. Может, стоит попробовать, — Локвуд указал на одну из дверей. — Это ванная, если потребуется. Там моя комната и комната Джорджа. Я бы посоветовал, быть тут осторожней. Однажды я вошел, когда он занимался йогой голышом.

С усилием я выбросила из головы эту картину.

— Так это был твой дом в детстве?

— Ну, тогда он принадлежал моим родителям. Теперь он мой. И твой, разумеется, пока ты здесь работаешь.

— Спасибо. А где твои родители?

— А сейчас пойдем на кухню, — сказал Локвуд. — Я думаю, Джордж готовит ужин.

— Что там? — спросила я.

На этаже была еще одна закрытая дверь, которую он не упомянул. Она ничем не отличалась от остальных и была рядом с его собственной спальней.

— Это мое личное, если ты не против, — улыбнулся он. — Там нет ничего интересного. Пошли. Я еще кучу всего не показал.

Первый этаж включал в себя гостиную, библиотеку и кухню, которая находилась точно в сердце дома, там-то мы и проводили большую часть времени. В ней мы пил чай с сэндвичами перед тем, как отправиться на задание, и по утрам после того, как возвращались. Обстановка кухни отражала слияние работы и отдыха. Там царил обычный, домашний беспорядок: пачки печенья, миски с фруктами, пакеты чипсов, а вместе с этим — сумки с солью и железом, тщательно собранные и готовые к выходу. Рапиры подпирали мусорные корзины, испачканные плазмой, ботинки отмокали в ведре. Самым странным из всего на кухне был стол. А точнее белоснежная скатерть, расстеленная на нем. По ней расползалась сеть из нацарапанных заметок, диаграмм, еще рисунки некоторых подтипов Гостей: Призраки, Солитеры и Тени.

— Мы зовем ее — умная скатерть, — сказал Локвуд. — Не потому, что она много знает, просто я положил кости Упыря с Фенчерч Стрит на план самой улицы, который набросал здесь, за чашкой чая с тостами в четыре утра. Эта скатерть хранит множество наших мыслей, теорий, на ней отражается интересные нити рассуждений… В общем, полезная штука.

— Еще она хороша, для обмена ругательствами, когда все идет фигово, и мы не разговариваем друг с другом, — заметил Джордж.

Он стоял у плиты и тушил мясо на вечер.

— Хм, и как часто такое бывает? — спросила я.

— Нет, нет, нет, — ответил Локвуд. — Почти никогда.

— Подождем — увидим, — Джордж с остервенением перемешивал свою стряпню.

— Итак, — Локвуд хлопнул в ладоши, — показать тебе офис? Ты никогда не догадаешься, где вход. Смотри, нам сюда.

Оказалось, что в офис агентства в подвале можно попасть прямо из кухни. Дверь не то что бы была секретной — ручка сразу бросалась в глаза — но снаружи это выглядело, как самый обычный туалет. Сама ручка такого же размера, цвета, формы, как те, что на всех кухонных шкафах. Однако когда открываешь ее, слабый свет падает на ступеньки, друг за дружкой по спирали, убегающих вниз. На дне железной лестницы была комната с голыми кирпичными стенами, разделенная арками, подушками и частью отштукатуренной стены. Большое окно выходило на передний двор и поднималось над землей примерно на метр, солнечные лучи проникали сквозь него и освещали пространство вдоль стены. В этом огромном помещении стояли три стола, шкаф, два невзрачных зеленых кресла, и различные полки, которые приспособили для складирования бумаг. Толстая, черная книга блистала на центральном столе.

— Наш журнал наблюдений, — сказал Локвуд, вздохнув. — В нем история всех наших расследований. Джордж ведет его и записывает все данные. Он любит упорядочивать информацию. Лично мне больше по душе действовать сразу, как только мысль приходит в голову.

На одной из полок стояли папки с материалами о проделанной работе. На корешке каждой из них был подписан аккуратным почерком тип или подтип Гостя: «Первый Тип — Тени», «Первый Тип — Притаившиеся», «Второй Тип — Полтергейсты», «Второй Тип — Фантомы» и остальные. Я уставилась на тонкую папку в конце ряда, на которой была надпись «Тритий Тип».

— Неужели вы сталкивались с Третьим Типом?

— Вряд ли, — пожал плечами Локвуд. — Не уверен, что он вообще существует.

Аркой была отделена от главного офиса боковая комната, совершенно пустая, если не считать стойки с рапирами, чаши наполненной толченым мелом и двух соломенных манекенов в виде призраков раскачивающихся на железных цепях под потоком в лучах света. Голову одного из них венчала высокая шляпа, а другого чепчик. Оба были покрыты плотной сеткой дырок от клинков.

— Рад тебе представить Джо и Эсмеральду, — сказал Локвуд. — Они названы в честь Леди Эсмеральды и Плавающего Джо, двух знаменитых призраков из «Воспоминаний Мариссы Фиттес». Как ты уже поняла, это комната для фехтования. Мы практикуемся здесь каждый день. Не сомневаюсь, ты профессионально владеешь клинком, если получила Четвертые Оценки… — он пристально посмотрел на меня.

— Да, конечно, — кивнула я.

— … но ведь не повредит держать себя в форме, верно? Я хочу посмотреть на тебя как-нибудь в действии, — он отвел меня к закрытой на подвесной замок металлической двери. — А вот и наша супер-охраняемая кладовая. Давай, посмотрим, что тут у нас.

Это было одно из отделений подвала — маленькая комнатка без окон, с кучей полок и коробок. Там хранилось наиболее важное оборудование: разнообразные серебреные вещи, железные цепи, магниевый порошок, фляги и канистры, заказанные в Корпорации «Рассвет». А еще там была и банка с привидением, в которой обитал коричневый череп вкупе со своим призрачным хозяином, по-прежнему ее скрывал платок в горошек.

— Джордж иногда использует ее для экспериментов, — сказал Локвуд. — Он наблюдает, как привидение реагирует на разные раздражители. Я же предлагал уничтожить эту штуку. Пока она ему якобы нужна, но так или иначе придется это сделать.

Я недоверчиво посмотрела на банку, укрытую тканью. Во время интервью, я почти слышала потусторонний шум — едва различимый гул на границе восприятия.

— Ну, так, откуда она?

— Ох, он ее украл. Я надеялся, Джордж сам расскажет при случае. Но это не единственный трофей. Зайди, посмотри.

В дальней стене подвала была современная, стеклянная дверь, укрепленная железной решеткой, ведущая в сад. Вдоль стены четыре этажерки были прикованы к кирпичной кладке, они служили обиталищем для изделий из серебреного стекла, и все были наполнены. Некоторые из них были очень старыми, другие, напротив, современные. Предметы в сосудах удивляли разнообразием: колода игральных карт, клок длинных, светлых волос, женская, окровавленная перчатка, три человеческих зуба, мужской галстук. Но самой великолепной вещью среди них была, лежащая на красной шелковой подушечке, мумифицированная рука, черная и сморщенная, как гнилой банан.

— Пиратская, — прокомментировал Локвуд. — Где-то семнадцатый век. Принадлежала парню, которого вздернули и высушили на виселице, где теперь гостиница «Мышь и Мушкет». Его призрак был Притаившимся. Он доставлял ни мало проблем тамошним буфетчицам, пока я с ним не разобрался. В целом, это все принадлежит Джорджу, мы периодически пополняем эту коллекцию. Многие из здешних обитателей очень опасны, они хранятся запертыми, особенно ночью. Есть такие, с которыми просто нужно обращаться осторожно — если ты чересчур Чувствительный человек. Например, те три вещи, которые я давал тебе на собеседовании.

Нож, шелковая лента и жуткие часы покоились на одной из полок.

— Ага, — произнесла я. — Так чьи они?

— Прости, я не думал, что контакт с ними так тебя изнурит, и тебе удастся выжать из них столько деталей. Ладно, это нож моего дяди, который уехал из страны. Он брал его с собой в походы и на охоту, нож был с ним, когда он упал замертво от сердечного приступа во время стрельбы. Дядя был добрым человеком, а с твои слов ясно, что он хранит частичку его личности.

— Это так, — согласилась я, вспомнив то ощущение мира, что исходило от ножа.

— Лента из могилы на кладбище Кенсал-Грин. Ее вскрыли, когда ставили по периметру железный забор в прошлом году. В гробу лежали женщина с этой лентой в волосах и маленький ребенок.

Мое сердце вновь наполнили те чувства, что и в момент, когда шелк заскользил в руках. На глаза навернулись слезы. Я прокашлялась и сделала вид, будто меня заинтересовала ближайшая коробка — не хотелось показывать Локвуду свою слабость. Ведь именно слабостью кормятся Гости, ее никогда нельзя проявлять. Хорошие агенты нуждаются в совсем противоположном: в контроле и сильных нервах. Мой прежний начальник Джейкобс этим не обладал. В итоге мне это едва не стоило жизни.

— А часы? — спросила я спокойным, выдержанным голосом.

Локвуд пристально наблюдал за мной.

— Да… часы. Ты была права, когда почувствовала на них зловещий отпечаток. В действительности, это сувенир с моего первого успешного дела, — он достаточно долго молчал. — Ты же слышала про убийцу Гарри Криспа?

— Убийца «Опусти Монетку»? — мои глаза расширились.

— Э-э-э, нет. Это был Клайв Дилсон.

— Да? Ну, тогда тот, кто хранил руки в холодильнике?

— Нет, это Колин Бьюкенен-Прескотт.

— В таком случае, никогда не слышала о нем, — задумчиво потерла подбородок я.

— Ох, — Локвуд выглядел слегка разочарованным. — Я немного удивлен. Вы в северной Англии газеты вообще читаете? Что ж, это благодаря мне Гарри Крисп отправился в места не столь отдаленные. Я работал по соседству в районе Тутинга, охотился на Второй Тип, и заметил множество мертвых огней у него в саду. Их не обнаружили, потому что он хитроумно засыпал места убийств железной стружкой, чтобы не обзавестись кучей призраков. И как позже выяснилось, именно этими часами он обычно приманивал…

— Ужинать! — Джордж высунулся через перила на верху лестницы с поварешкой в руке.

— В другой раз, — сказал Локвуд. — Нам лучше идти. Джордж становится раздражительным, когда еда стынет.

Я сразу поняла, что мне по вкусу мой новый дом, и мнение о новых товарищах сложилось незамедлительно. С самой первой встречи отношение к этим агентам у меня заметно отличалось. Локвуд мне нравился. Он был из другого мира, далекого от предательства Джейкобса. Его сущность и личные качества не вызывали нареканий. Я чувствовала, что могу доверять ему и следовать за ним.

Другое дело — Джордж Куббинс. Он был мне неприятен. Я приложила героические усилия, чтобы не сцепиться с ним уже в первый же день, но это оказалось выше человеческих возможностей.

Возьмем хотя бы его внешность. Было в нем что-то такое, что стало раздражать с самого начала. Его лицо словно создали специально для того, чтобы бить по нему. А только он поворачивался спиной, нога так и чесалась, моля о пинке. Даже будь на моем месте добрая монахиня, она бы взывала к небесам, о ниспослании сил для хорошего удара. Он сутулился, горбился, двигался, как нечто мягкое и расплывчатое, как густой кисель или желе. Его футболка вечно была не заправленная, кроссовки слишком большие, шнурки болтались. Я видела трупы, которые выглядели получше Джорджа.

А эта грива волос! А идиотские очки! Все в нем меня бесило.

Он, похоже, о чем-то таком догадывался, и специально злил меня. В частности у него была такая хитрость: смотреть на меня, пустым, невыразительным взглядом, словно что-то созерцает. Создавалось впечатление, будто он анализирует мои промахи и просто ждет, когда я в чем-нибудь проколюсь. Но со своей стороны замечу, что в первый ужин я вела себя превосходно, демонстрируя чудеса вежливости и сдерживая желание треснуть Джорджу по голове лопатой.

Позже ночью я спустилась из своей спальни на второй этаж, отыскивая на полках полинезийского охотника за привидениями. Как вдруг обнаружила себя стоящей рядом с дверью в комнату, которую Локвуд назвал личной. Ничего примечательного в ней не было. На высоте моего роста я заметила бледный прямоугольник на ее поверхности, такой остается, если отклеить стикер или сдернуть табличку. В остальном она была чистой. А еще не выглядела запертой.

Любопытство подстрекало одним глазком заглянуть внутрь, но совесть твердила, что это неправильно. Я лишь теоритически размышляла о двери и перспективе ее открыть, когда Джордж Куббинс выплыл из своей спальни с газетой подмышкой.

— Знаю, о чем ты думаешь, но туда нельзя заходить, — он в упор посмотрел на меня.

— Что? Дверь? — я слегка отошла от нее, якобы случайно. — А почему он держит ее закрытой?

— Не знаю.

— Ты когда-нибудь заходил в эту комнату?

— Нет, — из-за очков Джордж внимательно рассматривал меня. — Конечно, нет. Он же просил этого не делать.

— Ну, да, ну, да. Совершенно правильно, — я улыбнулась так дружелюбно, как только могла. — Сколько ты здесь живешь?

— Около года.

— Очевидно, ты хорошо знаешь Энтони.

— Что это? Допрос? Тебе лучше поспешить, я вообще-то шел в ванную, — Джордж сдвинул очки на нос.

— Извини. Мне всего лишь интересно, как к нему попал этот дом. Имею в виду не только дом, но и все вещи, которые тут, а Локвуд, между тем, живет сам по себе.

— Нет, — возразил Джордж. — Ты имеешь в виду, где его родители. Верно?

— Да, — я кивнула.

— Если ты его об этом спрашивала, то знаешь, — он не любит говорить о них. Я думаю, что они занимались экстрасенсорными исследованиями или чем-то вроде: что красочно иллюстрируют все эти штуки на стенах. А еще они были богаты: что красочно иллюстрирует сам дом. В любом случае, их тут давно нет. Наверное, Локвуд был под опекой кого-то из родственников. Потом он учился на агента в «Могильщике», под руководством Сайкса. Дом перешел к нему по наследству, — он поудобнее перехватил газету и двинулся через коридор. — Не сомневаюсь, твоих сверхспособностей хватит, чтобы узнать больше.

— Под опекой? — нахмурилась я. — Но это значит, что его родители…

— Много вариантов. Я, к примеру, считаю, это значит, что они мертвы, — и он закрыл дверь в ванную.

Не трудно догадаться, как я размышляла о каждом из своих коллег, лежа без сна под сводчатым потоком чердака. С одной стороны: Энтони Локвуд — привлекательный и энергичный, готовый броситься разгадывать любую тайну; парень, который не бывал счастливее, чем, когда хватался за рапиру, охотясь за очередным призраком. С другой стороны: Джордж Куббинс — красивый, как открытая банка тушенки, харизматичный, как мокрое кухонное полотенце, валяющееся на полу. Уверенна, он не бывал счастливее, чем сидя в окружении пыльных папок и тарелок с едой. При этом он еще стремился меня подколоть, что надоедало. Я решила, стараться держаться от него как можно дальше. К тому же больше мне понравилось думать, о работе на пару с Локвудом.

Глава 8

Локвуд любил вести прием поздним утром, что давало ему возможность отдохнуть после заданий, выполнялись по ночам. С потенциальными заказчиками он всегда общался в той же гостиной, где проходило мое собеседование. Делалось это потому, что именно там милый диванчик соседствовал с восточной атрибутикой по охоте за призраками, создавалась необходимая атмосфера для бесед, где банальное перекликалось со странным.

В мой первый рабочий день на Портланд Роуд, была назначена встреча на одиннадцать утра. Пришел джентльмен лет чуть за шестьдесят, у него было полное, жалобное лицо, несколько жиденьких прядок волос уныло обернулись вокруг головы. Локвуд сел с ним за чайный столик. Джордж устроился неподалеку за наклонным письменным столом, делая заметки о ходе их разговора в большом, черном журнале. Мне работы не нашлось. Я расположилась на стуле, в конце комнаты, слушая, о чем идет речь.

У этого мужчины была проблема с гаражом. Его внучка отказывается туда заходить, уверяла, что видела там нечто страшное. Однако она очень нервная и впечатлительная девочка, и правдивость ее слов сомнительна, поэтому он решил проконсультироваться с нами (тут он раздул щеки, чтобы подчеркнуть сове скептическое отношение к этой ситуации).

— Сколько лет вашей внучке? — учтиво спросил Локвуд.

— Шесть. Она маленькая, глупенькая шалунья.

— И что она рассказала об увиденном?

— Я не смог добиться от нее чего-то вразумительного. Юноша стоял в дальнем углу гаража, рядом с ящиками из под чая. Еще добавила, что он очень худой.

— Ясно. А он всегда стоял на том месте или передвигался.

— Просто стоял. Поначалу она пробовала с ним заговорить, но он никогда не отвечал, только смотрел. Не знаю, как она такое выдумала, может, слышала о Гостях на детской площадке.

— Может, мистер Поттер. Вы сами ничего странного в гараже не замечали? К примеру, становилось ли резко холодно?

— В нем прохладно, — мотнул джентльмен головой. — Но это же гараж, что от него ждать? И до того, как вы спросите, скажу — там ничего не случалось. Ну, вы поняли: смерти и прочего. Этой постройке только пять лет, а я все тщательно закрываю.

— Ясно. — Локвуд сложил руки. — У вас есть домашние животные, мистер Поттер?

Мужчина удивленно заморгал, он мизинцем провел по длинной пряди волос, переместив ее тем самым себе на лоб.

— Я не понимаю, какое это имеет значение?

— Мне просто интересно, есть ли у вас собаки, возможно, кошки.

— У жены две белые сиамские кошки. Самодовольные, костлявые, мелкие сволочи.

— Они обычно заходят в гараж?

— Нет, — задумчиво произнес мужчина. — Им в нем не нравится. Хотя, там просторно. Я всегда думал, что они туда не ходят, чтобы не запачкать свои прелестные, маленькие лапки, ведь в гараже повсюду пыль и паутина.

— В гараже много пауков? — поднял взгляд Локвуд.

— Ну, там их целая колония, скорее всего. Они плетут новую паутину быстрее, чем я ее убираю. Но сейчас лето — для них ведь самое время, так?

— Наверное. Что ж, мне бы хотелось осмотреть ваш гараж. Если удобно, то сегодня же, сразу после комендантского часа. Кстати, на вашем месте я бы держал внучку подальше от этого места.

— Не поделитесь своим мнением, мисс Карлайл? — спросил Локвуд, когда вечером мы ехали на автобусе в восточном направлении.

Последний рейс перед комендантским часом. Взрослых не было, зато в салоне толпились дети, направляющиеся на ночное дежурство в сторону фабрик. Одни дремали, другие тупо уставились в окна. Их специальные защитные палки с железными наконечниками, стояли скопом около двери, гремели и подпрыгивали в такт движения автобуса.

— Похоже на слабый Первый Тип, поскольку он стоял и не предпринимал попыток приблизиться к девочке. Но нельзя быть в этом уверенными, — я поджала губы.

Разумеется, мне сразу вспомнилась крошечная, сверкающая фигура на той проклятой мельнице.

— Все верно, — согласился Локвуд. — Надо готовиться к худшему. Кроме того, мистер Поттер сказал, что гараж кишит пауками.

— Вам известно о пауках, мисс Карлайл? — спросил Джордж, сидевший напротив.

Его взгляд, как обычно, был прикован ко мне.

Общеизвестный факт — в то время как кошки не выносят призраков, пауки их обожают. Или, минимум, их притягивает эмоциональное излучение, исходящее от привидений. Сильные Духи остаются активными, даже если их не тревожить, долгие годы. Место их обитания, буквально окутано слоями пыльной паутины, сплетенной разными поколениями трудолюбивых пауков. Это, пожалуй, первое, на что агенты обращают внимание. Частенько дорожки паутины вели прямо к призраку. Каждому такое известно. Вполне вероятно, шестилетняя внучка мистера Поттера, тоже была в курсе.

— Конечно, я знаю о пауках.

— Хорошо, — сказал Джордж. — Просто убедился.

Мы вышли в восточном районе, не далеко от реки. Нас окружал великолепный серый город. Тени от подъемных кранов в доках заполонили узкие улочки с асфальтированными площадками перед домами. С наступлением сумерек местные магазинчики начали закрываться: киоски, предлагающие душевное исцеление, дешевые лавчонки скупщиков железа, кабинеты самопровозглашенных охотников за привидениями из Кореи и Японии. В мои первые несколько недель в Лондоне, от такого обилия кружилась голова. Люди спешили по домам. Жалюзи медленно опускались, на другой стороне дороге зажглась антипризрачная лампа.

Локвуд направился вниз, в переулок. Сверкающий клинок рапиры выглядывал из-под плотного, стильного пальто. Джордж и я торопливо шли рядом.

— Спешим, как обычно, Локвуд, — сказал Джордж. — Ты же не дашь мне времени должным образом обследовать дом и улицу. Я бы мог узнать много полезного, будь у меня день форы.

— Да, только обследование уйдет не в те дебри, — ответил Локвуд. — Здесь нечего по-настоящему исследовать. К тому же, я думаю, мисс Карлайл будет рада присоединиться к нашей работе. Она сможет потренировать свой слух.

— Опасное дело — слушать, — заметил Джордж. — Помню одну девушку, которая работала в «Эпштейн и Хоукс» в прошлом году. Чудесные уши, невероятные способности. Но она спятила из-за всех голосов, что слышала и покончила с собой, спрыгнув в Темзу.

— Марисса Фиттес имела такой же вид Таланта, — я слегка улыбнулась. — Но она никуда не прыгала.

— Хорошо сказано, мисс Карлайл, — рассмеялся Локвуд. — Все, Джордж, замолчи. Мы пришли.

Дом нашего заказчика был одним из четырех непримечательных владений, каждое из которых делилось на двух хозяев. Он стоял посередине на другой стороне улицы. Это было довольно современное здание. Гараж представлял собой внушительное, кирпичное сооружение с металлической поднимающейся передней дверью и боковой дверью, ведущей на кухню. Обстановку гаража составляли три старых мотоцикла на разной стадии ремонта — это было хобби мистера Поттера.

Еще там был верстак — длинный рабочий стол, стойка с инструментами вдоль стены и огромная колонна, сложенная из чайных коробок, преимущественно, заполненных ненужной одеждой, автомобильными дисками и разобранными двигателями.

Мы сразу заметили, что верстак и полки с инструментами были относительно чистыми, но окружающее пространство утопало в легкой дымке свежей паутины. Мерцающие нити опутывали ящики, спускались вниз к полу. В свете наших фонариков здоровые пауки вальяжно перебирались по своим, только им известным, делам.

Мы потратили несколько часов на тщательные измерения и наблюдения. Джордж, в частности, ревностно отмечал малейшие изменения температуры, но и без этого каждый из нас почувствовал, что чем сильнее наступает ночь, тем становиться неестественно холодно и появляется слабый запах гнили и нечистот. Ближе к полуночи по воздуху пошла дрожь, волосы у меня на затылке встали дыбом. Слабое видение показалось в дальнем углу гаража, совсем рядом с ящиками. Оно было совсем прозрачным, похожим на мужчину, окруженного бледным туманным нимбом. Мы спокойно смотрели на него, готовые уже схватиться за свои ремни, но от призрака не исходило ощутимой угрозы. Спустя десять минут он исчез. Воздух очистился.

— Молодой мужчина, — сказал Локвуд. — Одет во что-то вроде кожаной униформы. Еще добавления?

— У меня нет, — покачала головой я. — Мое Зрение не настолько хорошее. Но…

— Вполне ясно, с чем мы имеем дело, — перебил Джордж. — Я видел униформу, а это лишний раз подтверждает мою идею, появившуюся до того, как мы сюда вошли. Большинство окружающих зданий еще довоенной постройки. Когда-то давно, на месте, где мы стоим, был обычный дом. А теперь его нет. Почему же? Да, потому, что в него попала бомба во время авиаудара. Снаряд уничтожил и дом, и того парня, которого мы видели. Он Призрак — Воплощение. Может, солдат вернулся в отпуск домой, а его останки теперь где-нибудь глубоко под землей.

Он решительно запихал свою ручку в карман штанов, снял очки и протер их стекла футболкой.

— Серьезно? — нахмурился Локвуд, задумчиво дотронувшись до подбородка. — Возможно, конечно. Но я не нашел здесь ничего даже мало-мальски похожего на мертвые огни. Похоже, придется вскрывать пол.

— Он хочет, чтобы нашли его кости, — пожал плечами Джордж. — Другого варианта нет.

— Извините, — сказала я. — Но не соглашусь с вами.

Они повернулись ко мне.

— Что? — спросил Джордж.

— Я не видела Гостя так четко, как вы, разумеется. Однако заметила то, что упустили вы. Я уловила голос, пока привидение не исчезло. Вы слышали? Нет? Ну, ладно. Слова были очень тихими, но вполне разборчивыми. Призрак сказал: «Нет времени. Не проверяйте тормоза» и повторил это дважды.

— Ага, и что же это значит? — требовательно спросил Джордж.

— Это значит, — ответила я, — что Источник может быть не под полом, и призрак не имеет ничего общего с Воплощением. Думаю, дело в одном из тех ящиков. А что в них?

— Хлам, — сказал Джордж.

— Части двигателей, — пожал плечами Локвуд.

— Вот именно, части старых мотоциклов, которые наш заказчик натащил сюда. Так откуда они? Какая у них история? Мне просто интересно, не мог ли один из них попасть в аварию, возможно со смертельным исходом.

— В аварию, — фыркнул Джордж. — Ты считаешь, что Источник — сломанный мотоцикл.

— Могла ли одежда призрака принадлежать мотоциклисту? — спросила я.

Повисла пауза.

— Знаешь, — медленно кивнул Локвуд, — похоже на то… Это нужно проверить. Завтра попросим мистера Поттера обследовать ящики более пристально. А пока — спасибо, мисс Карлайл, за интересную мысль. Ваши способности меня не разочаровали.

Между прочим, я была права. В одном из ящиков находились перекореженные детали от гоночного мотоцикла, которые предоставили очень интересную информацию о себе, в частности, о несчастном случае на скоростном треке. Затем мы вытащили их из гаража и проделали соответствующую процедуру, согласно «Руководству Фиттес», дабы упокоить привидение. Вот и все. Но на том ночь не кончилась. Когда мы после завершения работы вернулись на Портланд Роуд, я продолжала цвести от похвал Локвуда. Я была в приподнятом настроении и не хотела сразу идти спать. Вместо того чтобы подняться к себе на чердак, сделала на кухне сэндвич и поплелась в библиотеку, в ней я не все еще хорошенько осмотрела.

Это была темная комната по другую сторону от гостиной, обшитая дубовыми панелями. Тяжелые портьеры застилали окно, тома в твердом переплете громоздились на черных полках вдоль стен. Над камином висела картина, на ней масляными красками изображались три спелые, зеленые груши. Обычные лампы на высокой ножке были наклонены подобно цаплям. Свет одной из них падал на Энтони Локвуда, боком лежавшего в удобном кресле. Он изящно закинул ноги на подлокотник, челка не менее элегантно нависала надо лбом. В руках у него был журнал.

Я замешкалась в дверях.

— О, мисс Карлайл, — он вскочил, одарив меня гостеприимной улыбкой. — Заходите, пожалуйста. Садитесь, где нравится, но вон с тем коричневым стулом в углу поосторожней. Его облюбовал Джордж, боюсь, он частенько посиживает там в трусах. Очень надеюсь, что ваш приход избавит его от этой привычки. Не волнуйтесь, сейчас он уже спит и не почтит нас своим присутствием.

Я села на мягкий, кожаный стул напротив Локвуда. Единственное, что помешало комфортно расположиться — иссохший, яблочный огрызок на подлокотнике. Локвуд включил свет над моей головой, ловко подхватил остаток яблока и без комментариев выкинул его в урну, после чего вернулся в свое кресло. Он сложил руки поверх журнала у себя на коленях. Все это время мы улыбались друг другу. Вдруг я поняла, что фактически мы толком не знакомы. Было собеседование, экскурсия по дому, совместно расследование, но я совершенно не могла найти тем для разговора.

— Я видела, как Джордж поднимался по лестнице, — сказала я, наконец. — Он вел себя немного… капризно.

— Он в порядке, — мотнул головой Локвуд. — Такое настроение для него не новинка.

Мы молчали. Затянувшуюся тишину нарушало лишь уверенное тиканье дорогих часов рядом с камином.

— Итак, мисс Карлайл? — кашлянул Энтони Локвуд.

— Зовите меня Люси, — попросила я. — Это короче, проще и немного более дружелюбно. К тому же мы теперь работаем вместе и живем в одном доме.

— Конечно. Вы правы, — он взглянул на свой журнал, потом снова на меня. — Итак, Люси, — мы неловко рассмеялись, — тебе здесь нравится?

— Очень, а моя комната просто прелесть.

— Как ванна? Не слишком маленькая?

— Нет, все замечательно и уютно.

— Уютно? Хорошо. Я рад.

— Что на счет твоего имени? — спросила я внезапно. — Кажется, Джордж зовет тебя — Локвуд.

— И я отзываюсь, время от времени.

— Тебя кто-нибудь звал «Энтони»?

— Мои мать с отцом.

— А как насчет Тони? — спросила я, чуть помолчав.

— Тони? Ладно, мисс Карлаи… прости, Люси. Ты можешь обращаться ко мне, как пожелаешь. Будь то Локвуд или Энтони. Но никаких Тони, пожалуйста, или Энти. А если ты решишь назвать меня Большой Эн, то, к сожалению, у меня не будет выбора кроме, как выбросить тебя на улицу.

— Тебя называли Большой Эн? — после некоторой заминки спросила я.

— Мой первый ассистент. Она долго со мной не проработала, — он улыбнулся мне.

Я улыбнулась в ответ. Громкое тиканье часов отвлекало, сбивая с мысли. Я начала подумывать пойти к себе.

— А что вы читаете? — неожиданно спросила я.

Он приподнял журнал. На обложке блондинка с зубами яркими, как антипризрачные лампы, выходила из черной машины с железными решетками на окнах. Она пшикала спреем лаванды себе на лацкан.

— «Общество Лондона», — сказал Локвуд. — Тоскливая чушь. Зато узнаешь, что происходит в городе.

— И что же происходит?

— По большей части, всякие сборища и вечеринки.

Он отбросил журнал, тот распахнулся на последней странице. На ней красовалась фотография, где со вкусом одетые мужчина и женщина позировали в комнате, полной людей.

— Думаешь, Проблема заставила людей задуматься об их бессмертных душах. Богачей вряд… — проговорил Локвуд. — Они веселятся, покупают дорогую одежду, проводят целые ночи где-нибудь в защищенных клубах. А за их приделами рыщут сотни жутких призраков. На прошлой неделе вечеринку устраивал Департамент Паранормальных Расследовний и Контроля — ДЕПРИК. Начальники всех ведущих агентств были там.

— Ага, — я рассматривала фото, — Где же твое фото.

— Его, конечно, нет, — он пожал плечами.

Я легонько перевернула страницы, те зашевелились с приятным хрустом.

— В объявлении ты указал, что «Локвуд и Компания» известное агентство, — заметила я. — но это ложь, не так ли?

Страницы переворачивались, часы тикали.

— Я называю это небольшим преувеличением, — сказал он. — Многие люди так делают. Ты, например, когда утверждала, что имеешь полную квалификацию агента и получила Четвертые Оценки. Я позвонил в отделение ДЕПРИК в северной Англии сразу после твоего собеседования. Они сказали, что у тебя Оценки с Первых по Третьи.

Он не выглядел рассерженным, просто смотрел на меня своими большими, темными глазами. Во рту у меня пересохло, сердце билось так часто, что вот-вот выскочило бы из груди.

— Простите, — прокашлялась я. — Дело в том…. что у меня хватило бы способностей, получить эту квалификацию. Просто моя стажировка у Джейкобса закончилась очень плохо, и я не сдала тест. Когда же я пришла сюда… не важно, мне действительно нужна была работа. Еще раз прости, Локвуд. Если это поможет, то я могу рассказать о Джейкобсе — что тогда случилось.

— Нет, — он поднял руку. — В этом нет необходимости. Что бы ни произошло — все в прошлом. Имеет значение только будущее. И я уже увидел, что ты замечательно справляешься со своими обязанностями. Со своей стороны, уверяю, однажды это агентство станет одним из тройки лучших в Лондоне. Поверь мне, я знаю, так будет. И ты можешь быть его частью, Люси. Думаю, ты молодец, и я очень рад, что ты с нами.

Представляете, как сильно покраснело мое лицо. Это была ядреная смесь, похлеще тройного одеколона: смущение от того, что меня разоблачили, удовольствие от его лести и азарт из-за его планов.

— Не уверена, что Джордж с тобой согласится, — заметила я.

— Почему? Он тоже думает, что ты великолепна и очарован, тем, как ты справилась с собеседованием.

Я вспомнила, насколько громко Джордж фыркал и зевал, пока Лохвуд хвалил меня накануне вечером.

— У него необычный способ показывать хорошее отношение.

— Ты привыкнешь к нему. Джордж не любит лицемерия. Ну, знаешь, когда люди говоря в лицо приятные слова, а за спиной поливают грязью. Он же с гордостью делает обратное. Кроме того, он отличный агент. И даже работал у Фиттес, — сказал Локвуд. — Там ценят вежливость, скрытность и осмотрительность. Знаешь, сколько он там продержался?

— Думаю, не больше двадцати минут.

— Полгода. Это говорит только в его пользу.

— Если они мирились с его тараканами так долго, он точно уникальный.

— На мой взгляд, с тобой и Джорджем в моей команде, мы преодолеем любые препятствия на нашем пути, — лучезарно улыбнулся Локвуд.

После этих слов у меня внутри все затрепетало. К тому же, когда он так улыбался, спорить с ним было практически невозможно.

— Спасибо, — пробормотала я. — Очень на это надеюсь.

Локвуд засмеялся.

— Не говори «надеюсь». С нашими-то талантами, что может пойти не так?

Глава 9

Потрясающе, как быстро огонь распространяется по обычному пригородному дому. Еще до того, как мы с Локвудом вывалились из окна, скорее всего, когда боролись с призраком девушки, кто-то из соседей поднял тревогу. Аварийные службы тоже проявили чудеса скорости. Они прибыли в считанные минуты. Но к тому времени, как служащие специальных ночных патрулей, облаченные в кольчужные туники, в сопровождении отряда агентов Ротвелла соизволили войти в сад, второй этаж дома миссис Хоуп пылал.

Пламя вырывалось из окон первого этажа подобно перевернутым водопадам. Черепица на крыше трещала и переливалась, ловя огненные блики, края ее мерцали, как ряды драконьих зубов. Вокруг печной трубы завертелись и закрутились многочисленные язычки пламени, разбрасывая искры на рядом стоящие деревья и здания. Туман окрасился оранжевым. Агенты, медики, пожарные бежали сквозь облачную пелену света и теней.

Ну, а в центре всей этой суматохи, я с Локвудом сидели, сгорбившись, под одним из кустов, спасших нам жизнь. Мы отвечали на вопросы медиков, позволяя им делать их работу. Рядом с нами раскручивали шланги, вода хлынула на захваченную пожаром территорию. Руководители выкрикивали приказы, и мрачные дети в куртках рассыпали соль по траве. Все выглядело таким нереальным — приглушенным и далеким. Даже тот факт, что мы выжили, был из ряда фантастики.

На наше счастье никто из четы Хоуп не являлся хорошим садовником. Они позволили кустам разрастись, стать большими и развесистыми, густыми и высокими. Таким образом, ветви смогли задержать наше падение. Посадка, конечно, была жесткой: мы переломали верхние сучья, провалились сквозь них и чудом избежали болезненного удара об землю, остановившись в сотой доле дюйма от нее. Наша одежда порвалась, ветки исцарапали кожу, но, к счастью, не случилось куда более фатального — мы не переломали себе шеи и не погибли.

Огонь из трубы на крыше начал бил фонтаном, разбрасывая во все стороны струи пламени. Я сидела, уставившись в никуда, пока кто-то накладывал повязку мне на руку. Мысли занимала лишь девушка в стене. От нее теперь осталось еще меньше.

Какой же творится хаос… и все из-за меня. Нам не нужно было сражаться с этим привидением вообще. Мы могли уйти, мы должны были уйти, когда только узнали, насколько она опасна. Локвуд бы так и сделал, но я убедила его остаться и закончить работу. И вот к чему привело это решение.

— Люси! — это был голос Локвуда. — Вставай! Они хотят отвезти тебя в больницу. Тебе необходима помощь.

— А… а ты? — одна сторона моего рта распухла, каждое слово давалось с трудом.

— Я должен кое с кем поговорить. Присоединюсь к тебе потом.

Левый глаз полностью закрылся, правый видел очень расплывчато. Вроде бы среди медиков стол мужчина в темном костюме, но абсолютной уверенности у меня не было.

Мне помогли встать, и повели прочь.

— Локвуд, это моя вина…

— Чушь. Я же ответственный. Не волнуйся. Увидимся позже.

— Локвуд…

Но он уже смешался с туманом и пламенем.

В больнице меня быстро привели в порядок. К утру мои раны промыли и зашили. Правая рука висела на перевязи. Мне было больно и тоскливо, однако я ничего не сломала, хоть и слегка прихрамывала на одну ногу. В общем, можно сказать, отделалась легким испугом. Меня хотели оставить в палате, но это в мои планы не входило. Врачи, конечно, ругались, но служба агента дала небольшое преимущество. С рассветом меня отпустили.

Я вернулась на Портланд Роуд, едва отключили антипризрачные лампы, от них еще доносился электрический гул. Свет был включен только в офисе — в подвале, верхние этажи утопали в темноте и тишине. У меня не было ни сил, ни желания искать ключи, поэтому я воспользовалась дверным звонком.

Быстрые, приближающиеся шаги. Дверь отрылась таким резким рывком, что чуть не слетела с петель. Щеки Джорджа покраснели, глаза широко распахнулись, волосы растрепались даже больше обычного, одежда с прошлого дня не поменяна.

Когда он увидел мое исцарапанное, отекшее лицо, то протяжно вздохнул через сомкнутые зубы, но ничего не сказал. Молча впустил меня и закрыл дверь.

В холле было темно. На столике для ключей стоял кристальный череп, выполнявший роль фонаря. Мы с Джорджем вступили в слабый ореол света, который он испускал. Я равнодушно уставилась на этнические безделушки, лежащие на полках: горшки и маски, пустые тыквы, которые, если верить Локвуду, туземцы носили вместо штанов.

Локвуд…

— Где он? — спросила я.

Джордж стоял напротив двери. Свет фонаря отражался от стекол его очков, что скрывало за ними глаза. На шее у него пульсировала вена.

— Где он? — повторила я.

— В Скотланд Ярде, — почти неслышно проговорил он.

— В полиции? Я думала, он отправился в больницу.

— Ну, да. Его вызвал ДЕПРИК.

— Зачем?

— Откуда я знаю. Возможно, потому, что вы сожгли чей-то дом, Люси? Кто знает наверняка?

— Я должна пойти к нему.

— Ты никуда не пойдешь. Поняла меня? Локвуд сказал, ждать его здесь.

Я посмотрела на Джорджа, потом на дверь, опустила взгляд на ботинки, по-прежнему испачканные сажей и штукатуркой.

— Ты с ним говорил?

— Он звонил мне из больницы. Инспектор Барнс уже ждал, чтобы забрать его.

— Так он в порядке?

— Понятия не имею. Думаю, да, но… — он резко изменил тон. — Ты выглядишь ужасно. Что с рукой? Перелом?

— Нет. Небольшое растяжение, пройдет через несколько дней. Ты сказал «но». Так что — «но»?

— Ничего серьезного. За небольшим исключением…

— Какое еще исключение? — что-то в его голосе заставило сердце стучать сильнее.

Я привалилась спиной к стене.

— Призрак его коснулся.

— Джордж…

— Отойди от стены, на обоях черные следы остаются.

— К черту эти обои! Привидение его не касалось! Я же видела!

— Правда? — он стоял на месте и говорил монотонно-спокойным голосом. — Он сказал, это случилось, когда ты разбиралась с Источником. Он боролся с Гостем, и она метнула в него плазму, которая попала в руку. В машине скорой помощи ему поставили укол адреналина и остановили заражение. Он сказал, что в норме.

Я в смятении замотала головой. Как такое могло случиться? Все происходило так быстро и с призраком, и в саду.

— Это плохо? Быстро от этого лечат?

— Бывает, вылечивают, — Джордж пожал плечами. — А как плохо — ты расскажи.

— Откуда мне знать, — огрызнулась я. — Меня там не было.

И тут Джордж взревел так, что я подскочила.

— А должна была быть! — он с силой ударил в стену, декоративная тыква упала со своей полки и покатилась по полу. — Точно так же, как должна была не допустить этого проклятого прикосновения! Да, я думаю, это плохо! У него уже рука отекла. Он сказал, что его пальцы похожи на пять синих сарделек, а с ним еще и грубо обращались в скорой! Почему? Просто он хотел уйти тебя разыскивать. Убедиться, что ты в порядке! Он вообще не хотел говорить, что его коснулось привидение, в таком случае, смерть наступила бы в течение часа, вот только кто-то с головой на плечах ткнул ему иголкой в задницу! Подумать только — не хотел говорить! Так же, как не хотел подождать меня прошлой ночью! Так же, как не хотел дать тщательно исследовать то место, куда вы собрались сунуться! Нет! Все по обычному сценарию — быстрее, скорее, спешим! Если бы только он подождал, — Джордж сердито пнул тыкву, запульнув ее в трещину к плинтусу, — ничего из этой тупой неразберихи не случилось бы.

Ну, давайте, поглядим. За последние двенадцать часов меня чуть не убил злобный призрак. Я упала из окна верхнего этажа на какой-то куст. Потянула руку. А один парень всю ночь выковыривал пинцетом сучья и шипы из мой задней, чувствительной части тела. Нельзя забывать и про то, что я подожгла маленький, загородный дом. Конечно, Локвуда еще коснулось привидение, а теперь его, скорее всего, препарируют в полиции. И вот теперь мне нужна ванна, еда, немного отдыха и главное, увидеть снова Локвуда.

Оставалось только переругаться с Джорджем, чтобы достойно закончить день.

— Заткнись, — устало проговорила я. — Сейчас не время.

— Разве нет? — он стал крутиться вокруг меня. — А когда будет время? Может, когда ты вместе с Локвудом погибните? А я однажды ночью открыв дверь, увижу вас парящими за железной линией, сверкающих плазмой, с червями копошащимися в ваших глазах? Ну, что ж! Подождем чуть-чуть, к этому все идет!

— Очаровательно, — фыркнула я. — Мое возвращение не будет таким, я стану хорошим духом.

— Правда? — в ярости завопил Джордж. — Люси, откуда ты знаешь, каким Гостем станешь? Ты ничего не знаешь о них. Ты ничего не читаешь из того, что я тебе даю! Не делаешь заметок об увиденном! Ты на пару с Локвудом только и заботитесь, чтобы найти и изгнать призрака, как можно скорее!

Я подошла ближе к нему. Вероятно, будь моя рука в менее плачевном состоянии, он получил бы по полной программе.

— Потому что именно так мы зарабатываем деньги, — сказала я — А суета по поводу старых обоев ничего не дает.

— Прям-таки ничего? — его глаза вспыхнули за идиотскими круглыми стеклами.

— Именно. Если ты не заметил, мы выполнили в два раза больше заказов за прошлые несколько месяцев. Что о вчерашнем… мы ждали тебя весь день, ты должен был пойти с нами. Но нет. В библиотеке дела поважнее. Мы оставили тебе вежливую запись на умной скатерти. Знаешь, что значит выражение «вернуться до пяти»?

— Вы должны были дождаться, — теперь он говорил спокойно.

— А зачем? Что изменилось бы?

— Что изменилось бы? А, ну, пошли! Я покажу тебе это «что»!

Он отодвинулся от меня, развернулся и направился на кухню. Там я, как могла, демонстрировала удушливыми вздохами отвращение к немытым тарелкам, выстроившихся столбами. Джордж ни как не отреагировал на мое неудовольствие, он толкнул дверь в подвал и, топоча, как слон, спустился по железным ступеням.

— Иди сюда! Я не отниму много твоего драгоценного времени!

На столе стояло прокисшее молоко, Джордж даже не соизволил его выкинуть, оно там, наверное, больше суток. А какой получился запах! Вот теперь я действительно разозлилась. Подошвы моих ботинок гулко застучали по лестнице. В офисе свет горел лишь над столом Джорджа, заваленного бумагами, грязными кружками, яблочными огрызками, пустыми пакетами из-под чипсов и недоеденными сэндвичами — все свидетели его недавнего бдения. Банка с привидением тоже была здесь, ее ничто не скрывало, и за стеклом в желтоватой мути чуть виднелся череп, в жидкости среди пузырей плавало очертание лица.

Джордж стал перебирать свою бумажную кучу. Я не собиралась ждать начала его монолога, поэтому вступила сама.

— Знаешь имя своей проблемы? — спросила я. — Зависть.

— Чему или кому завидовать?

— Мне.

Он разразился диким хохотом. Призрак в банке состроил возмущенную гримасу, похожую на театральную маску.

— В точку, — продолжая посмеиваться, сказал Джордж. — Ну и фантазия у тебя. Ты только что подожгла дом одного из наших заказчиков. Тебе премию, как лучшему ассистенту года, давать нужно.

— Верно — мне. Последний же умер.

— Это не при чем, — смутился Джордж.

— То-то и оно, что при чем. Напомни мне еще раз, как умер Робин.

— Встретился с сырыми костями, запаниковал и сорвался с крыши.

— Ага, тогда, как я выжила, да еще не сбежала с поля боя. Куда ты совсем редко заглядываешь. И это задевает тебя, я права? Ты чувствуешь себя брошенным. Жестоко? Так не пытайся обвинить меня в том, что я ушла или чего-то не сделала! Наша работа — не только рыться в пыльных книгах. Еще нужны эффективные действия!

— Хорошо, — он поправил очки. — Хорошо. Я подумаю над твоими словами. А пока я этим занимаюсь, сделай одолжение, взгляни одним глазком на пыльный старый отчет, который я отыскал вчера, пока вы эффективно забывали уложить свои железные цепи. Это отрывок из Жилищного Реестра, касающейся дома 62 по Шин Роуд, где вы и были. Здесь полный список владельцев за последние сто лет. Смотри, мистер и миссис Хоуп в конце, но о них ты знаешь. А вот о ней ты совсем не знаешь — мисс Аннабель Е. Уард, которая приобрела этот дом около пятидесяти лет назад. Запомни ее имя. А теперь поговорим о причине, почему вчера я так долго копался в Национальном Архиве. Я отыскивал имена всех владельцев в газетах, вдруг с ними связанна какая-нибудь история. Зачем? Просто я не люблю сюрпризов, мне достаточно веселья. А ведь один сюрприз я нашел. Видишь ли, меня заинтересовало, не привлекал кто-нибудь из хозяев дома внимание общественности к себе по разным причинам. И — угадай что — правильно, один из них это сделал.

Измазанными чернилами пальцами он достал еще один лист — нечеткую ксерокопию маленькой, статьи из газеты «Эксперт Ричмонда», сорокапятилетней давности.

ПРОПАЛА ДЕВУШКА: ПОЛИЦИЯ ОБРАЩАЕТСЯ ЗА ПОМОЩЬЮ

Полицая, расследующая исчезновение известной, молодой светской леди, мисс Аннабель Уард, вчера обратилось к населению за свежей информацией. Мисс Уард, проживала на Шин Роуд, дом 20 в Ричмонде. Последний раз ее видели в субботу, 21 июня, когда она отдыхала в компании друзей в ночном клубе «Галоп» на Челси Бридж Роуд. После того, как она покинула клуб, чуть раньше полуночи, и до настоящего дня ничего не известно. Детективы опросили всех знакомых девушки, но это не внесло ясности в дело. Если кто-нибудь обладает полезной информации, просьба обращаться по телефону, представленному ниже.

Ведется поиск пропавшей девушки, начинающей актрисы и известной фигуры в высшем обществе. Был осмотрен ее дом и прилегающие территории за последние несколько дней. Полицейские водолазы обследовали местные пруды и реки. Тем временем мистер Джулиан Уард — отец мисс Уард, предложил солидное вознаграждение за любую информацию о своей дочери.

— Трудности с чтением? — спросил Джордж. — Не вини себя. Здесь же целых два абзаца. Позволь тебе помочь. Они не указали ее настоящий адрес, но, думаю, очевидно, что эта Аннабель Уард и та из Жилищного Регистра — один человек. И по датам все сходится. Значит, она жила на Шин Роуд 62 в доме, где вы с Локвудом проводили расследование о появлении призрака. Совпадение? Возможно. Но найденное заставило меня сесть и сделать несколько записей. Я летел, как пуля домой, чтобы все рассказать, но когда был на месте, оказалось, что меня и тут ожидает сюрприз. Вы ушли. Однако я не стал волноваться — ведь вы хорошо снаряжены. И только позже я увидел, что вы оставили цепи.

Молчание. Привидение в банке превратилось в зернистую, светящуюся массу, которая медленно закручивалась и исчезала на дне, будто там есть скважина.

— Ну и? — поинтересовался Джордж. — Что-нибудь из этого пригодилось бы прошлой ночью?

Внутри меня словно появилась пустота, куда засосало всю ярость. Я чувствовала лишь бесконечную усталость.

— Есть ее фото? — спросила я.

Разумеется, оно у него было. Джордж извлек фотографию из своих бумаг.

— Вот, только это.

Снимок был из другого номера «Эксперта Ричмонда». Девушку в длинном меховом пальто поймали, когда она выходила на улицу. Стройные ноги, уложенные волосы в высокую прическу, напоминающую пчелиный улей. Наверное, она вышла из элитного ночного клуба или бара, газеты очень любили такие моменты. Будь она сейчас жива, скорее всего, уже в очках продолжала бы мелькать на страницах журналов, которые читал Локвуд. А я бы ее терпеть не могла.

Однако все было иначе. В моей памяти крепко отложилось совсем другое лицо — безглазое, высохшее, покрытое паутиной, подпирающее кирпичи. Меня охватила хандра и уныние.

— Да, — пробормотала я, — Это она.

— Великолепно, — всего-то и буркнул Джордж в ответ.

— Они сказали, что осмотрели ее дом, — прошептала я. — Видно, не очень старались.

Мы стояли у стола, не сводя взгляда с фотографии и забытой всеми газеты, которым было почти пятьдесят лет.

— Кто бы ни спрятал ее тело, работу свою он сделал хорошо, — сказал в итоге Джордж. — И обрати внимание, это случилось до того, как Проблема широко распространилась. Никто не думал, что девушка может вернуться.

— Но почему призрак проявился? Так долго от него не было ни слуху, ни духу и тут — на тебе.

— В доме могло стать слишком много железа. Особенно в этой комнате. Хоупы могли сделать ремонт, уборку, заменить мебель, как-то потревожить Источник.

— Так они давно переделали комнату — превратили ее в кабинет, — заметила я.

— Как бы то ни было, это уже не важно, — он снял очки и вытер их о свою не заправленную, как всегда, футболку.

— Прости, Джордж. Ты прав. Мы должны были дождаться тебя.

— Да, ладно. Я должен был выйти раньше, чтобы пойти с вами. Но в ночное время так сложно найти транспорт.

— То, что он не звонит, сводит меня с ума. Я сильно волнуюсь, надеюсь, он в порядке.

— С ним все будет хорошо. А вот я вышел из себя и пнул эту дурацкую тыкву плодородия. Как думаешь, я ее сломал?

— Ох, он и не заметит. Просто положи ее обратно на полку.

— Ага, — он снова нацепил очки и посмотрел на меня. — Мне жаль твою руку.

Мы с Джорджем не имели привычки извиняться друг перед другом, поэтому сейчас был очень важный момент, однако я все же отвлеклась на лицо в банке, которое то исчезало, то появлялось вновь с выражением экстравагантного отвращения.

— Эта штука ведь не может нас слышать? — спросила я.

— Не через серебреное стекло. Пойдем наверх. Тебе надо поесть.

— Не так быстро, как хотелось бы — сначала тебе придется все хорошенько вымыть, — заметила я.

Так и получилось. Я успела принять душ, переодеться и высушить волосы, после чего спустилась в кухню, где обнаружила Джорджа с тарелкой яичницы и бекона. Я едва успела устроить свой перевязанный локоть на столе и взять соль, как раздался звонок в дверь.

Мы с Джорджем переглянулись и кинулись наперегонки к двери.

На пороге стоял Локвуд.

Его пальто порвалось и обгорело, воротник торчавшей рубашки разорвался. Лицо исцарапано, щеки ввалились, как у тяжелобольного, пытающегося встать с постели, только глаза остались яркими и продолжали сверкать. Вместо того, чтобы опухнуть, чего я боялась, он выглядел еще более худым, чем обычно. Когда он медленно вошел в холл и оказался на свету, я заметила, что его левая рука перевязана тонкой, белой марлей.

— Привет, Джордж, — голос Локвуда вывел из оцепенения. — Привет, Люси.

Он качнулся, словно собирался упасть. Мы подскочили к нему, подхватив его так, что он очутился между нами.

Локвуд признательно улыбнулся.

— Как хорошо дома, — произнес он и добавил. — Эй, а что случилось с моей тыквой?

Глава 10

То ли у него в крови еще оставался холод от прикосновения призрака, то ли повлияли остальные травмы, вкупе с долгими допросами в полиции, которые его измотали, но Локвуд был вялым целый день. Проспал он (как и я) все утро, за столом едва поковырялся в свежеиспеченной Джорджем запеканке и горохе. Движения его были медленными, слова давались с трудом, что было нетипичным для Локвуда. После обеда он ушел в гостиную, приложив к своей раненой руке бутыль с горячей водой, и с непроницаемым взглядом обратился к окну.

Мы с Джорджем постоянно были рядом, сохраняя полную тишину. Я читала дешевый детектив. Джордж экспериментировал с привидением, запертым в банке, проводя по стеклу маленьким колечком, из которого бил ток. В знак протеста или по иным причинам призрак не отвечал.

Уже начинало темнеть, когда Локвуд поразил нас, внезапно спросив о журнале наблюдений. Это был первый раз, как он заговорил за несколько часов.

— Какие заказы есть? — поинтересовался он, когда ему дали черную книгу. — Есть что грандиозное?

— Не знаю грандиозное ли это. — Джордж перевернул страницы, указав на последнюю запись. — «Жуткая черная фигура», был замечена на неофициальной автомобильной парковке ранним вечером. Можно предположить все что угодно от Темного Духа до Серого Морока. Нам следовало посетить это место сегодня ночью, но придется отложить… Еще есть «зловещий стук», услышанный в доме в Нездене… Вероятно Каменный Молоток ли слабый Полтергейст, информации мало, чтобы сказать наверняка. В глубине Финчли-парке увидели «нечто темное, похожее на тень». Думаю, Наблюдатель или, в правду, Тень. Ох, чуть не забыл, срочное послание от миссис Эйлин Смитерс из Чорли. Каждую ночь, когда она остается одна, то слышит…

— Погоди, — перебил Локвуд. — Миссис Эйлин Смитерс? Мы не работали у нее раньше?

— Конечно. В тот раз был «ужасный бестелесный вой», раздававшийся в ее гостиной и в кухне. Мы считали, что это Кричащий Дух, а по факту оказался соседский кот, по кличке Шмель. Он застрял в отдушине в стене.

— О, небеса, помню, — скривился Локвуд. — Что сейчас?

— «Ужасающие рыдания, похожие на детские» на ее чердаке. Начинаются после полуночи, когда…

— Снова чертов кот, — Локвуд передвинул левую руку от бутылки с водой и осторожно согнул пальцы. Кожа имела голубоватый оттенок. — В конце концов, это не самая захватывающая программа в истории паронормальных расследований, так? Наблюдатели, Тени, Шмели, которые по совместительству рыжие коты… Что случилось с настоящими делами, вроде Ужаса Мортлейка или Призрака Делвича?

— Если под «настоящими» ты имеешь в виду сильных и опасных привидений, — сказала я, — то вчера ночью был замечательный экземпляр. И мы оказались не готовы к встрече с ним.

— Это мне неоднократно повторяли в полиции, — вспыхнул Локвуд. — Нет, под «настоящими» я понимаю дела, за которые платят хорошие деньги. Ни один из наших заказов на них не тянет, — он опустился ниже в кресле.

Локвуда всегда мало интересовали деньги, от него услышать подобное было чрезвычайно странно. Повисла неудобная тишина.

— Как ни забавно, Джордж нашел кое-что о нашей призрачной девушке, — вдруг вставила я. — Расскажешь ему?

Уверена, что он сдерживался весь день, чтобы не поведать о своих находках. Статья лежала в его кармане, Джордж развернул ее и вдумчиво прочитал. Локвуд, который обычно любил узнавать о личности Гостя, даже если тот не нападал на него, на сей раз слушал равнодушно.

— Аннабел Уард, — подвел он итог. — Так это ее имя? Как же она умерла…

— И кто ее убил, — добавила я.

— Пятьдесят лет — долгий срок, — пожал плечами Локвуд. — Мы никогда не узнаем. Я больше беспокоюсь за настоящее. Ее призрак создал нам кучу неприятностей. Полицию не слишком обрадовал пожар.

— Что же ты делал там всю ночь? — спросил Джордж.

— Ерундой маялся. Они записали мои показания. Я описал наше дело очень красиво: опасное привидение, угроза нашим жизням, требовались моментальные действия, в общем, сообщил все очевидное. Но явно их не убедил, — он замолчал, снова уставившись в окно.

— И? — спросила я.

— Увидим, что дальше будет, — махнул рукой Локвуд.

Увидели мы это быстрее, чем предполагали. Не прошло и двадцати минут, как кто-то бесцеремонно застучал в дверь. Джордж отправился открывать, а вернулся с голубой в полоску визитной карточкой и с мрачно-тревожным выражением на лице.

— Мистер Монтегю Барнс из ДЕПРИК, — сказал он уныло, — Ты дома?

— Хотел бы тут не быть, — простонал Локвуд. — Но этот господин знает, что сегодня я не в состоянии совершать прогулки. Ладно. Выпусти его.

Департамент Экстрасенсорных Исследований и Контроля, по другому, ДЕПРИК был самой могущественной организацией в стране. Он имел свое отделение в правительстве и свое отделение в полиции, состоял преимущественно из старых оперативников, кто был дряхлым даже для работы руководителем. Их главная обязанность заключалась в наблюдении за списком агентств и в надзоре за соблюдением правил.

Инспектор Барнс одним своим видом воплощал все правила разом. Он был знаменит своей назойливостью и преисполнен неприязни ко всякому, кто не следует каждой букве руководства ДЕПРИК. Локвуд и Джордж пересекались с ним в нескольких отдельных случаях еще до того, как я присоединилась к их компании. Для меня эта встреча была первой, я с любопытством стала разглядывать его, как только он вошел в гостиную.

Невысокий мужчина, одетый в темный, помятый костюм, штаны были ему длинноваты, а коричневые туфли истерты. Поверх костюма был наброшен коричневый плащ, доходивший до колен, на голове замшевый котелок тоже коричневого цвета. Его волосы были тонкими и редкими, в то время, как под носом красовались шикарные усы, жесткие и объемные, как щетина новой щетки. Я не могла точно сказать, сколько ему лет. Скорее всего, перевалило за пятьдесят, хотя, на мой взгляд, он несказанно старше, буквально в одном шаге, чтобы не стать самому Гостем. Он переступил порог с печальной миной, словно счастье и радость ему удалили скальпелем под наркозом, а кожу под глазами оставили висеть складками под глазами. Однако эти глаза были проницательными и умными.

Локвуд чопорно встал, доброжелательно его поприветствовал и проводил к дивану. Джордж убрал банку с привидением в сервант и накрыл ее платком. Я пошла готовить чай.

К моему возвращению Барнс сидел посередине дивана, не сняв плаща и шляпы, положив руки на широко расставленные колени. Эта поза выражала одновременно превосходство и неловкость. Он рассматривал артефакты на стене.

— Многие люди, — сказал Барнс как-то в нос, — вешают на стену пейзажи или коллекцию уток. Эти же предметы не могут быть гигиеничными. Что вон там, изъеденное молью?

— Тибетский спиритический тотем, — ответил Локвуд. — Как минимум столетней давности. Думаю, лама как-то направлял призраков внутрь пустого шара, который висит между флажками. Как здорово, что вы обратили внимание именно на эту вещь, она одна из звезд моего собрания.

— По-моему, больше похоже на мусор, — фыркнул инспектор себе в усы и, окинув взглядом остальные экспонаты, продолжил. — Итак, я рад, что вы оба в хорошей форме. Это удивительно. Когда я увидел вас в саду, прошлой ночью, то подумал, что вы останетесь в больнице хотя бы на неделю.

Нечто в его тоне было довольно неоднозначным, и заставило задуматься, возможно, он надеялся, на такой результат.

— Прошу прощения, — с сожалением вздохнул Локвуд, — я не мог остаться, и помочь. Хотел, но доктора были очень настойчивы.

— О, вы ничем не могли помочь, — сказал Барнс. — Все, что могли вы сделали. Пожарные и агенты героическими усилиями остановили пламя. Они спасли основную часть дома, но верхний этаж полностью стерт, спасибо вам.

— Я уже дал показания вашим коллегам из Скотланд Ярда, — Локвуд сдержанно кивнул.

— Знаю. У меня состоялся разговор с миссис Хоуп, чей дом вы уничтожили.

— Неужели? И как она поживает?

— Она обезумела от горя, мистер Локвуд, представьте себе. Я не смог узнать ничего толкового. Кроме того, что она и ее дочь сердиты на вас, и они требуют компенсации. О, это мой чай? Восхитительно, — он взял кружку.

Лицо Локвуда и без того бледное стало совсем белым.

— Насколько я понимаю, они расстроены, но поговорим, как профессионалы, такие инциденты происходят в подобной работе. Люси и я столкнулись с опасным Вторым Вариантом, который убивал прежде и угрожал нашим жизням. Да, к сожалению, не обошлось без побочного ущерба, но я верю ДЕПРИК, организация же может помочь нам некоторой суммой…

— ДЕПРИК не даст и цента, — сказал Барнс, потягивая чай. — В этом причина моего визита. Я уже посоветовался с начальством, и они пришли к выводу, что вы пренебрегли основными правилами безопасного ведения расследования на Шин Роуд. Самое чудовищное, что вы отправились к Гостю без железных цепей: пожар был прямым последствием этого промаха, — инспектор вытер усы пальцем. — Таким образом, с компенсацией вы остались один на один.

— Но это смешно, — сказал Локвуд, — Конечно, мы можем…

— Не говорите «мы»! — внезапно Барнс разгневался, вскочил на ноги и начал размахивать кружкой. — Если бы вы с мисс Карлайл совершали разумные поступки, если бы покинули дом после первого столкновения с Гостем, если бы вернулись с лучшим снаряжением или, — он посмотрел на нас, — с лучшими агентами, этот дом был бы цел. Это ваша вина и, боюсь, я ничем не могу помочь. Поэтому, перейдем к делу, — он достал бумажный конверт из кармана плаща. — Его я получил от адвокатов семьи Хоуп. Они требуют немедленно возместить ущерб, причиненный огнем, в сумме шестьдесят тысяч фунтов. У вас четыре недели, чтобы выплатить деньги, иначе они обратятся в суд, — инспектор поджал губы. — Надеюсь, вы и впрямь настолько хороши, какими стремитесь выглядеть, ведь если эти обязательства не будут выполнены, ДЕПРИК пустит по ветру ваше агентство, «Локвуд и Компания» закроется.

Никто не шевелился. Нас с Локвудом словно привеидение парализовало. Джордж медленно снял очки и вытер их о свитер.

После того как инспектор сообщил нам такую роковую новость, он стал беспокойным и каким-то болезненным: бродил по комнате, разглядывал артефакты, потихоньку пил чай.

— Положите конверт на сервант, пожалуйста, — проговорил Локвуд. — Я ознакомлюсь с ним позже.

— Попрошу без раздражения, — сказал Барнс. — Такое происходит, когда агентство находится без должного управления. Нет руководителей! Агентства, в которых работают взрослые, гарантируют, что все будет выполнено с максимальным вниманием к безопасности и минимальными потерями. Но вы, — он с отвращением махнул рукой, — вы всего лишь три ребенка, играющие во взрослые игры. Все в этом доме на это указывает, особенно мусор на стенах, — инспектор присмотрелся к мелкой надписи. — «Индонезийский ловец призраков»? Чепуха. Ему место в музее.

— Эта коллекция принадлежала моей матери, — тихо сказал Локвуд.

Барнс не услышал, он бросил конверт на сервант и тут заметил предмет укрытый платком в горошек. Инспектор нахмурился, сдернул ткань с банки, наполненной желтым дымом. Его взгляд стал еще более хмурым. Он нагнулся к банке ближе, всматриваясь в ее содержимое.

— Что это? Что за уродство? Это нужно давно выбросить, вместе с другими отвратительными штуками, — Барнс пренебрежительно постучал по стеклу.

— Э-э-э, не делайте так, — сказал Локвуд.

— Почему?

Желтая плазма пошла рябью, прямо напротив инспектора появилось лицо призрака с выкатившимися глазами, державшимися на тоненьких стебельках, рот же его растянулся, обнажив острые, как альпийские вершины, зубы. Да и с языком привидение проделало что-то невероятное.

Реакцию Барнса, после увиденного, описать точно довольно-таки сложно. Возможно, он то-то почувствовал, ведь когда-то был агентом. Инспектор издал звук, похожий на рев обезьяны, отскочил назад. Рука дернулась слишком высоко, и горячий, крепкий чай опрокинулся ему на лицо и на рубашку. Кружка грохнулась на пол.

— Джордж, — мягко проговорил Локвуд. — Я же говорил держать банку в подвале.

— Знаю, просто я очень забывчивый.

— Вы безответственные идиоты! Что это за чертовщина? — Барнс часто моргал, задыхался и вытирал чай со щек и лба.

— Не уверен, — ответил Джордж. — Скорее всего, какая-нибудь разновидность Духов. Приношу свои извинения, но вам не следовало приближаться. Призрак начинает принимать различные малоприятные формы.

Инспектор схватил салфетку с подноса и стал промокать ею рубашку, затем сердито посмотрел на всех нас.

— Это как раз то, что я имел в виду! Такие банки не должны храниться в частных домах. Их следует помещать в охраняемые места, под контроль ответственных учреждений, а еще лучше, сразу их уничтожать. Что если этот призрак вырвется на свободу? Или ребенок придет сюда и найдет банку? Я едва увидел то, что внутри, и оно напугало меня до полусмерти! А вы храните ее на обычном серванте, — он горько покачал головой. — Как я уже говорил, вы просто играете в игры. Ну, что ж, я сделал все, зачем приходил. Прочитайте эти документы, мистер Локвуд, и хорошенько подумайте над дальнейшими действиями. Помните, у вас ровно четыре недели. Четыре недели и шестьдесят тысяч фунтов. Не беспокойтесь, я сам смогу выйти. Рискну предположить, что в коридоре меня не сожрет кто-нибудь вроде упыря.

Он поправил шляпу на голове и ушел. Мы ждали, пока не услышали, как хлопнула входная дверь.

— Во всех смыслах очень утомительная встреча, — пробормотал Локвуд. — но хоть в конце чуть-чуть повеселело.

— Чуть-чуть? — усмехнулся Джордж. — Да это было бесценно! Заметили выражение его лица.

— Никогда не видела, чтобы так быстро двигались, — улыбнулась я.

— Он просто обалдел!

— Было великолепно.

— Реально смешно.

— Да.

Смех угас, мы погрузились в долгое молчание, глядя куда-то в пустоту.

— Мы сможем заплатить семье Хоуп? — спросила я.

Локвуд глубоко вздохнул, поморщившись от боли, он с раздражением потер свои ребра.

— Одним словом — нет. У меня есть этот дом, но ни гроша в банке. Ничего чем можно было бы расплатиться с миссис Хоуп. Единственная возможность — продать все. Это приведет агентство к концу, и Барнс в курсе… — внезапно он откинулся в кресле в нем словно, что-то щелкнуло, вновь зажглась энергия. На его, покрытом синяками, лице загорелась блистательная улыбка. — Но ведь не значит, что надо так поступить, верно? У нас целых четыре недели! Самое замечательное время, чтобы заработать хорошие деньги! Все что нам нужно — по-настоящему сложное дело, которое сделает нас узнаваемыми и поможет раскрутиться! — он указал на журнал наблюдений, лежащий на столе. — Больше никаких дурацких Теней и Наблюдателей, надо найти, то, что прославит наши имена. Да…. да, так и сделаем… завтра… Спасибо, Джордж, не хочу чаю. Я немного устал. Если вы не против, пойду прилягу.

Он пожелал спокойной ночи и удалился. Мы с Джорджем остались.

— Я не стал говорить ему, но мы уже потеряли один заказ — после длинной паузы сказал Джордж. — Они позвонили сегодня и отказались. Услышали про пожар.

— Дама с котом?

— К несчастью, нет. Один из более интересных случаев.

— Мы не сможем заработать столько денег за четыре недели, я права?

— Не сможем, — мрачно согласился Джордж, вытянув ноги на диване.

— Это нечестно, — воскликнула я. — Мы рисковали собственными жизнями.

— Ага.

— Мы столкнулись с грозным привидением! Мы сделали Лондон безопаснее!

— Ага.

— Нас должны были похвалить за это.

— Хорошая идея, только она не работает, — Джордж потянулся, готовясь встать. — Есть хочешь?

— Нет, слишком вымоталась. Пойду-ка тоже посплю.

Я наблюдала, как он собрал на поднос чайные ложки, кружки, в том числе и ту, которую уронил инспектор, ее он извлек из-под дивана.

— По крайней мере, дело Аннабель Уард закончено, — сказала я. — Хоть какое-то утешение.

— Да, как минимум, это ты сделала правильно.

Глава 11

Я проснулась среди ночи. Все тело болело, вдобавок лежала я в самой неудобной позе — на спине, чуть повернувшись к окну. Одна рука, согнувшись, покоилась на подушке, другая вытянулась на одеяле. Мои глаза открылись, в мозгу звякнуло предупреждение. На первый взгляд казалось, что я элементарно не могу заснуть, но что-то было не так. Меня окружала тяжелая, бархатная тишина и мертвая темень. Мои порезы ныли, а синяки ломило, хотя, весь день после падения, я чувствовала себя вполне сносно. Нужно вставать за таблеткой обезболивающего, но оно на кухне, далеко внизу, чтобы его взять придется приложить слишком много усилий. Шевелиться мне не хотелось. К тому же было очень холодно, и я предпочла остаться в теплой постели.

Я спокойно лежала и таращилась на изгибы потолка. Внезапно белесое свечение появилось за окном, сначала тусклое, но стремительно набиравшее яркость. Антипризрачная лампа. Это ее свет попал в дом, еще умудрившись осветить улицу до угла. Каждые три с половиной минуты она вспыхивала и сурово сияла ровно тридцать секунд, а потом угасала. Официально — это сохраняло дороги безопасными, отгоняя Гостей. В реальности — многие призраки свободно бродили, где им вздумается. Антипризрачные лампы всего лишь убеждали людей в том, что власти хоть что-то делают. И это работало, по-моему. Создавалось некое подобие комфорта. Но когда лампа гасла, ночь становилась чернее, чем раньше.

Вспыхивая, свет озарял кое-какие детали моей комнаты: потолочные перекладины, прутья железной решетки на окне, хлипкий шкаф, в котором весели все мои вешалки, потому что больше в него ничего бы не влезло, даже вешалкам было тесно. По этой причине, моя одежда была свалена грудой на стуле рядом с дверью. Краем глаза я ее видела. Она росла словно не по дням, а по часам. Завтра надо разобраться с ней.

Завтра… У Локвуда было такое храброе, уверенное лицо, несмотря на случившееся. Но ведь времени чудовищно мало. Четыре недели… Четыре недели, чтобы найти немыслимую сумму денег. А ведь это из-за меня мы остались в доме после первой атаки призрака. Я снова решила столкнуться с той девушкой, хотя не было ничего проще, чем взять вещи и убраться оттуда.

Моя вина. Я приняла неверное решение, как на Мельнице Уизберна. Тогда я не повиновалась своим инстинктам, на этот раз следовала им, но они ошиблись. Оба случая привели к провалу, главное же конечный результат. Я все испортила, вот и случилась катастрофа.

Антипризрачная лампа на улице снова погасла, комната погрузилось в темноту. Я по прежнему не двигалась, в надежде, что мне удастся заснуть. Хорошая шутка! Слишком больно, слишком виновата, слишком проснулась, а еще слишком холодно. Я даже стала подумывать взять второе одеяло из сушилки в ванной этажом ниже.

Очень холодно…

Мое сердце задрожало, пока я лежала в кровати.

Откуда такой холод? Он не походил на тот, что обычно царил в середине ноября. Это был холод, из-за которого остается шлейф в воздухе во время дыхания. Это был холод, из-за которого стекла покрываются кристальной паутинкой. Меня охватила волна парализующей прохлады, уже хорошо знакомой.

Я широко распахнула глаза.

Тьма. Даже без антипризрачной лампы, за окном было гораздо светлее, чем в моей комнате. Из всех звуков остался только стук крови, приливавшей к ушам. Сердце колотилось в груди настолько сильно, что перспектива его выскакивания перестала иметь только образный смысл. Каждый мой мускул напрягся. Я стала супер-внимательной, чувствовала каждый дюйм своей ночной рубашки, касающийся кожи, тепло под гладкой поверхностью одеяла, каждый слой повязок на моих ранах. Правая рука, лежащая на подушке, невольно дернулась, ладонь вспотела.

Я ничего не видела, ничего не слышала, но я знала.

Я была в комнате не одна.

Какая-то часть моего разума, вопила, призывая меня к действиям — сбросить одеяло, вскочить на ноги. Не представляю, почему я сделала то, что сделала — мне показалось самым лучшим вариантом просто беспомощно лежать, сжав зубы и не помышлять о крике.

Встать, выйти, спуститься вниз по лестнице. Ну, хоть что-то предпринять!

Я продолжила лежать в кровати.

Просочившийся в мой мозг холодный ручеек, шептал, что идти к двери может быть не лучшей затеей. Ведь я увидела… Что увидела-то?

Я ждала, ждала света.

Иногда три минуты ползут невероятно медленно.

И вот антипризрачная лампа включилась, внутри огромной, круглой линзы вспыхнул магний, озарив улицу ровным белым светом. Как повезло, что он проник и в окно моего чердака.

Мой взгляд устремился к двери.

Да. Там. Стул с грудой одежды. Тряпки сейчас представляли собой черное, бесформенное пятно — только оно было гораздо выше обычного, выше, чем вообще могло быть. Если свалить весь мой гардероб в кучу, побросав юбки и кофты на дно, а верхушку украсить носками, конструкция никогда не будет похожа на этот высокий, тонкий силуэт, сотканный из темноты.

Я не пошевелилась, и мне не хотелось ничего делать. Я видела странную фигуру тридцать секунд, замерзая в кровати. А замерзла основательно. Привидение сковало меня так тонко и деликатно, что я вообще не могла сопротивляться.

На улице снова зажегся свет.

Я закусила губу, сконцентрировалась, перестала думать о том, какая я слабая и беззащитная. Мое тело, наконец, пришло в движение — откинуло в сторону одеяло. Я перевернулась на бок и скатилась на пол. На большее сил не хватило. Меня охватила боль, любая попытка шевельнуться не приносила моим швам ничего хорошего. Теперь кровать была между мной и дверью, и той штукой, что стояла рядом с ней. Уже неплохо. В остальном ничего не поменялось.

Я прижалась к ковру, устроив голову на руках. Ледяной воздух хлестал меня по ногам. По полу скользила светящаяся, полупрозрачная, бледная дымка, крутившаяся в ворсинках ковра — призрачный туман, иногда сопровождает явление призрака.

Я закрыла глаза, постаралась успокоиться и напрягла весь свой слух.

Это просто, когда ты полностью одета, и с тобой снаряжение, например, рапира, висящая на ремне. А вот когда растянулась на полу в розовато-желтой ночнушке, вряд ли все пройдет столь легко. Для работы агентом нет ничего более естественного, чем зайти в дом с привидением, но ситуация резко меняется, когда ты в своей спальне, а в паре метрах стоит нечто мертвое.

Между тем, я не услышала ничего странного. Единственным шумом было биение моего сердца, отдающего куда-то в пятки.

Как такое вообще произошло? На окнах железо, да и каким образом призрак забрался в дом.

Ну-ка хватит! Думай! В комнате у меня есть оружие? Что-нибудь, чем я могу воспользоваться?

Нет. Мой рабочий ремень лежит на столе в кухне. Между нами два этажа! Далеко, как до Китая! Ах, да, рапира же осталась на Шин Роуд, после пожара от нее, в любом случае, мало толка. Все запасное хранится в подвале — три этажа вниз! Иначе говоря — я совсем без защиты. В доме, конечно, много всяких артефактов для борьбы с призраками, но они развешаны по другую сторону двери.

И что дальше? Воздух пришел в движение, по коже у меня поползли мурашки.

Лежа на животе, я не могла достаточно высоко поднять голову, не помогая себе руками, поэтому видела только ближайшую, серую ножку кровати, белые нити призрачного тумана, испускающие зеленоватое сияние, и стену. Нечто, решившее составить мне компанию, могло подойти каждую секунду, а я бы даже не заметила, что оно близко. Это мне нравилось меньше всего, нужно срочно подниматься.

Свет с улицы заполнил комнату. Я выпрямила руки, задрала голову и выглянула через край матраса.

Кровь в жилах застыла от ужаса. Около двери никого не было. Нет. Фигура двигалась, медленно и тихо, а теперь уже нависла над кроватью. Она изогнулась, как знак вопроса, будто что-то изучала, призрачные руки потянулись к матрасу, длинные черные пальцы, слепо шарили по теплому одеялу, где я буквально только что лежала. Еще чуть-чуть и меня обнаружат.

Я аккуратно опустилась.

Кровать, на которой я спала, имела не лучший вид. Наверное, она принадлежала Локвуду, когда он был маленьким ребенком. Все ее составные части покосились, матрас представлял собой дискотеку горбов и пружин. Но кое-что в ней оказалось просто замечательным, а именно, отсутствие встроенных ящиков, как в современных кроватях. Места под ней с лихвой хватило скомканным платкам, книгам, пыли и коробке с вещами, которую я привезла с собой из дома. А теперь еще там бесшумно кралась девушка. Может, катилась…. я не знала наверняка, как не знала, что именно уронила или сломала. Но точно стукнулась головой. А еще порвала повязку на руке, потому что позже нашла ее валявшейся у кровати. Через секунду или две меня обдало холодом, я поняла, оно ищет меня с другой стороны. Что-то большое и мягкое плюхнулось сверху. Я стала барахтаться под ним, отчаянно пытаясь вылезти. Это было мое собственное одеяло, соскользнувшее с постели. Я стянула его, отпинывая ногами. Внезапно комнату в очередной раз озарил свет антипризрачной лампы. Темная пелена спала, оголяя, все, что скрывалось за ней — бледная, тонкая фигура ползла за мной, вытянув руки. Я подскочила к двери, с силой рванула ее и бросилась к лестнице, отчаянно сбегая по ступенькам, налетая на перила. Холодный воздух смыкался на моей шее.

— Локвуд! — крикнула я. — Джордж!

Дверь в комнату Локвуда была слева, из узенькой трещины под ней лился свет. Я схватилась за ручку и обернулась. Бледное свечение медленно сползало вниз. Ручка повернулась и опустилась — дверь была заперта и не открывалась. Я сорвала со стены топор — первое, до чего дотянулась. Фигура миновала ступени и выставила вперед руки с длинными, острыми пальцами.

Дверь распахнулась. Тусклый, электрический свет ослепил меня. Локвуд стоял в проходе, одетый в полосатую пижаму и длинный, черный халат.

— Люси?

— Призрак! В моей комнате! Он идет! — я вломилась к нему в спальню.

Его волосы были слегка растрепаны, лицо в синяках уставшее и осунувшееся, но в остальном он выглядел, как всегда. Он не задал вопросов, просто попятился, оставаясь лицом у открытой двери. Рядом с ним стоял комод. Локвуд не глядя открыл верхний ящик здоровой рукой, и целенаправленно полез внутрь. Я ощутила прилив тепла. Слава всем святым! Должно быть, там соляная бомба или фляга с солью, может, железная стружка. Да какая разница? Что-нибудь ведь есть.

Он вытащил какой-то ералаш из дерева, ниток и металлических фигурок животных и птиц и принялся его распутывать.

— И все? — я уставилась на него.

— Моя рапира внизу.

— Что это за фигня?

— Мобиль над кроваткой. Я играл с ним, когда был маленьким. Удерживай здесь и животные будут вращаться вокруг колеса с веселеньким звуком. Я больше остальных любил улыбающегося жирафа.

— Ага, это очень мило, но…

— Они железные, Люси. Так что случилось? Ты ободрала колени.

— Привидение. Сначала темная аура, но свет с улицы ее развеял. Потом я попала под призрачное оцепенение, был туман и холод. А затем эта тварь гналась за мной по лестнице.

Локвуд слишком увлекся возней с мобилем. Когда он разобрался с веревочками и вытянул его, согнув запястье, подвесные игрушки свободно закачались.

— Выключи бра над кроватью, — сказал мне Локвуд.

Мы оказались в кромешной тьме. Никаких призрачных огней в коридоре.

— Оно было здесь, — прошептала я.

— Ладно, давай выйдем. Если ты у кровати, подбери ботинок.

Мы подкрались к двери, держа перед собой мобиль, и с опаской выглянули. Ни единого знака присутствия призрака ни в коридоре, ни на лестнице.

— Ботинок у тебя?

— Да.

— Кинь его в дверь Джорджа.

Я швырнула его со всей дури, на которую была способна. Ботинок врезался в деревянную поверхность с таким грохотом, что эхо отозвалось в самых укромных уголках дома. Мы ждали и всматривались в темноту.

— Оно спустилось за мной, — пробормотала я.

— Знаю. Ты говорила. Джордж, ну, давай поживее…

— Ты думаешь из-за шума, он проснется?

— Ну, спин он крепко. Однако стоило попробовать. О! Вот и наша спящая красавица.

Как близорукая громада, Джордж появился на пороге, моргая и щурясь. Его поистине огромная голубая пижама, была велика ему размера на три, ее украшали примитивные рисунки космических кораблей и планет.

— Джордж! — сказал Локвуд. — Люси говорит, что видела Гостя, здесь, в доме. Есть железо под рукой? Нужно все проверить.

Джордж потер глаза, он пошарил у пояса, тем самым тщетно стараясь удержать гигантские, обвисшие штаны, которые болтались на опасно низком уровне.

— Не уверен. Может быть. Погодите.

Он повернулся и исчез в комнате. После недолгой паузы послышались разнообразные роющиеся звуки. Через несколько мгновений Джордж объявился с наброшенным через плечо ремнем, как ковбой. Там было все: и магниевый порошок, и соляные бомбы, и фляги с железом, и даже пустая емкость из серебряного стекла. У него нашлась еще катушка цепей и рапира с дорогой рукоятью. Фонарик был беспечно засунут за пояс пижамы. Ноги он обул в немыслимо большие ботинки. Мы во все глаза таращились на него.

— Что? — спросил Джордж. — Я немного храню у себя в спальне. Взял бы ты соляную бомбу, Локвуд.

— Нет-нет, мне достаточно этого, — Локвуд помотал своим мобилем.

— Как хочешь. Так, где оно появилось?

В нескольких словам я объяснила им, что произошло. После чего мы направились ко мне в комнату.

К моему удивлению, путь оказался чист. Мы останавливались через каждую пару ступеней, вслушивались и всматривались, но безрезультатно. Загробный холод отсутствовал, призрачный туман растаял, мое внутреннее ухо молчало. Джордж и Локвуд все внимательно обследовали, не смотря на то, что самой очевидной опасностью были штаны Джорджа, которые под весом снаряжения вот-вот бы упали.

Наконец, мы зашли в мою спальню. Было темно и тихо. Джордж вытащил из пижамы фонарик и обвел им комнату. Одеяло лежало там, где я его оставила — рядом с моей допотопной кроватью. Одежду со стула я снесла, когда летела к двери, теперь она живописно устилала пол.

— Ничего — сказал Джордж. — Люси, ты точно что-то видела?

— Конечно, — огрызнулась я. — Хотя, признаю, что сейчас ничего не чувствую.

Локвуд присел на корточки, щурясь, заглянул под кровать.

— По твоим словам Гость был слабым, медленно двигался, слабо чувствовал тебя и собственное окружение. В противном случае он бы тебя поймал. Возможно, у него кончалась энергия, и ему пришлось вернуться к Источнику.

— И где его искать? — спросил Джордж. — Как мог новый Источник появиться в комнате Люси? Дом хорошо защищен. Сюда ничто не могла проникнуть, — он заглянул в мой шкаф, держа рапиру наготове.

— Здесь нет ничего, только очаровательные топы и юбки… О-о-о! Никогда не видел, чтобы ты это надевала!

Я захлопнула дверь, чуть не прищемив его пухлые руки.

— Сказала же, что видела призрака. Думаешь, у меня проблемы со зрением?

— Нет, думаю, ты ошиблась.

— Короче…

— Вообще бессмыслица, — перебил Локвуд. — Если только ты не принесла сюда один из паранормальных артефактов из подвала сюда. Ты это сделала или нет? Люси, ты не взяла, случайно, пиратскую руку, чтобы рассмотреть поближе, и не забыла вернуть ее на место?

Яростный вопль еле сдерживался у меня в груди.

— Не будь дураком. Конечно, нет. Я не мечтаю схватить что-нибудь, абсолютно… абсолютно опасное… Ох…

— Да ладно, Джордж постоянно забывает банку с призраком… — Локвуд заметил выражение моего лица. — Люси?

— Ох, Ох, нет.

— Что с тобой? У тебя есть что-то?

Я посмотрела на него.

— Да, — мой голос был едва слышен. — Думаю, есть.

Джордж и Локвуд вместе обернулись ко мне, встав спинами к шкафу и бедламу на полу, созданного моей одеждой. Они только начали говорить, как свет антипризрачной лампы озарил комнату. Фигура выросла из пола, прямо за ними. Я видела худые руки и ноги, платье с оранжевыми подсолнухами, белые локоны, развевающиеся, как обрывки тумана, лицо искаженное невероятной яростью. Я закричала. Ребята разом обернулись прежде, чем пальцы с длиннющими острыми когтями вцепились им в горло. Джордж рубанул клинком, вонзив его в угол моего шкафа. Локвуд проделал нечто фантастическое со своим мобилем. Импульс от железа поразил привидение. Девушка исчезла. Волна холодного воздуха прокатилась по комнате, плотно прижав мою ночную рубашку к ногам.

Чердак погрузился в темноту и тишину.

Кто-то кашлянул. Джордж пытался вызволить свою рапиру, дергая за рукоять.

— Люси… — голос Локвуда был опасно тихим. — Это было похоже…

— Да. Да. Простите меня… простите, пожалуйста.

Джордж с усилием освободил клинок. Он неловко шагнул в сторону, поставил рапиру острием к своим ботинкам. Я заметила, его хмурый взгляд. Джордж подобрал что-то у стула из разбросанной по полу одежды.

— Ничего себе, какое холодное! — воскликнул он.

Локвуд взял фонарик и посветил на предмет, висевший у Джорджа между пальцев. Слегка помятый кулон вращался на тонкой золотой цепочке.

Парни какое-то время смотрели на него, а потом на меня. Джордж снял с пояса банку из серебряного стекла, открутил крышку, положил колье внутрь и закрыл с громким щелчком. Локвуд направил фонарик на меня, даже его свет словно обвинял.

— Да, — сказала я. — Колье той девушки. Э-э-э… я знаю, что более чувствительная, чем вы.

Стоя в измятой ночнушке, в поязках, с волосами похожими на воронье гнездо, я улыбнулась им своей самой милой улыбкой.

Глава 12

Следующий день выдался теплым и ясным. Лучи мягкого ноябрьского солнышка прокрались на кухню и весело резвились среди обычного тамошнего беспорядка. Коробки кукурузных хлопьев переливались, чашки и стаканы искрились, каждая крошка, и каждая капля джема выглядели чудесно в этом утреннем свете. Воздух наполнял густой запах крепкого чая, тостов, жареных яиц и бекона.

Однако я не могла насладиться этой идиллией в полной мере.

— Зачем, Люси? — спрашивал Локвуд. — Я просто не понимаю! Как агент, ты должна сообщать обо всех вещах, которые найдешь! Особенно если они связанны с Гостем. Ведь хранить их нужно особым способом.

— Я в курсе.

— Они должны быть помещены в железную емкость или в сосуд из серебряного стекла, и только потом можно их изучить или уничтожить.

— Знаю.

— Но ты положила это к себе в карман и ничего не сказала ни мне, ни Джорджу!

— Да. Я никогда прежде так не поступала и уже извинилась.

— Но зачем ты это сделала сейчас?

Я набрала в грудь побольше воздуха, склонила голову и стала рисовать на свободном месте умной скатерти девушку. Ту самую девушку, худую, одетую в старомодное, летнее платье. Ее волосы обрамляли красивое лицо с огромными, пустыми глазами. Грифель карандаша с силой вдавился в ткань.

— Ну, не знаю, — пробормотала я. — Все случилось слишком быстро. Может тому виной пожар, может я всего лишь хотела сохранить хоть немного от нее, подтверждение того, что она вообще жила, — я нарисовала большой, черный подсолнух в центре платья. — Честно. Я с трудом помню, как взяла колье. А потом… я попросту забыла.

— Лучше не упоминать об этом Бар… — заметил Джордж. — В каком бешенстве он был бы, узнай, что ты по рассеянности таскала по Лондону опасного призрака безо всяких мер предосторожностей. Это дало бы ему еще одну причину, закрыть наше агентство.

Краем глаза я видела, как он размазывает солидную порцию лимонного крема по своему тосту. О-о-о… Джордж сегодня прибывал в прекрасном настроении, как толстый, сытый хорек. Ему явно доставляло удовольствие мое несчастное положение.

— Ты забыла? — переспросил Локвуд. — Так вот в этом дело? Такое извинение?

Во мне вспыхнула злость. Я вздернула голову, откинула назад волосы.

— Да. Если хочешь знать почему — хорошо. Для начала, я была немного занята увеселительной прогулкой в больницу, а после немного занята заботой о тебе. Но главное, наверное, ты об этом думал, у меня не было причин, считать колье опасным. Почему? Потому что мы уничтожили Источник.

— Нет! — Локвуд ткнул пальцем здоровой руки в скатерть. — Мы думали, что уничтожили его, но на самом деле не сделали этого! Мы не уничтожили Источник, ведь истинный Источник здесь!

Он указал на банку из серебреного стекла, мирно стоявшую на столе, между маслом и чайником. Внутри покоилось золотое колье.

— Но как, это может быть Источником? — вскричала я. — Это ведь были ее кости!

— Так оно выглядело, — Локвуд с сожалением вздохнул. — Призрак исчез в тот момент, когда ты накрыла останки серебреной сетью. Очевидно, колье тоже оказалось под ней, этого было достаточно, чтобы уничтожить Источник. Однако ты стащила его раньше, чем это произошло. Ты положила колье…

— Я его не стащила, — мой взгляд вцепился в Локвуда.

— … прямиком в карман своей куртки, который и без того был полон железной стружки, пакетиков с солью и всякой другой мелочью, этого хватило, чтобы сдержать Гостя на оставшуюся ночь. Утром же ты бросила свою куртку на стул, и колье выпало. Оно лежало среди одежды до наступления темноты, и вот тогда-то призрак и смог вернуться.

— Вопрос в том, почему Гость не был так быстр и силен, как в предыдущую ночь, — задумчиво проговорил Джордж. — Из твоего рассказа, он был вялым, когда ты выбежала из комнаты.

— Скорее всего, немного соли и железа высыпалось вместе с колье, — заметил Локвуд. — Это сделало призрака слабым и долго задерживало восстановление его сил. Вот и объяснение, почему он не смог догнать тебя на лестнице и быстро появиться, когда мы поднялись к тебе в комнату.

— В чем нам невероятно повезло, — сказал Джордж, поедая тост.

— Да, конечно — отмахнулась я. — Все понятно. Но ведь Источник неразрывен с призраком, он — самое дорогое для него. Так значит, это точно должны были быть ее кости. Но на самом деле оказалось, что колье более значимо для Аннабель Уард, чем ее останки… Немного странно, верно?

Я придвинула к себе банку за шнур в крышке. Кулон и звенья цепочки холодно сверкали.

— Не более странно, чем мотоцикл для гонщика, с которым мы как-то столкнулись, — напомнил Джордж.

— Согласна, но…

— Я надеюсь, ты не пытаешься сменить тему? — холодно поинтересовался Локвуд. — Дело ведь в другом.

— Знаю.

— Я пока не закончил. У меня просто слов нет, чтобы сказать все, что хочется, — он посмотрел на меня, потом перевел взгляд на окно и неожиданно раздраженно заорал. — К сожалению, я потерял ход мыслей! Суть проста — не делай так больше! Ты меня разочаровала! Еще в самом начале я сказал тебе, мне наплевать на то, что ты скрываешь о своем прошлом! Так и есть. Но секреты сейчас — это уже иное. Мы команда, и должны работать вместе.

Я кивнула и уставилась в скатерть. Мое лицо одновременно бросало в холод и жар.

— Кстати, можешь забыть о колье и обо всем, что с ним связанно. Я сегодня отнесу его в печи Фиттес, которые в Клеркенвелле, там его благополучно сожгут. И, прощай, Источник. Прощай, Аннабель Уард. Скатертью дорога, вся эта история, — он хмуро глянул в свою кружку и недовольно воскликнул. — Ну, вот, чай остыл.

Разумеется события ночное происшествие не принесло радости, но настроение Локвуда было и без того в плачевном состоянии. Рука после прикосновения призрака продолжала его беспокоить, сказанное Барнсом держало постоянно в напряжении. Но хуже всего, что слухи о нашем провале на Шин Роуд стремительно разлетались по городу. Уже утром о пожаре сообщили «Таймс» на страницах происшествий, статья называлась:

«НЕЗАВИСИМЫЕ АГЕНТСТВА: НУЖЕН ЛИ ИМ БОЛЬШИЙ КОНТРОЛЬ?»

В ней описывалось расследование, проводившееся агентством «Локвуд и Компания» (независимым и под управлением несовершеннолетних), а так же страшный пожар, к которому оно привело. Явно подразумевалось, что агенты на месте работы потеряли контроль над ситуацией, на это в конце статьи намекала пресс-секретарь агентства «Фиттес», порекомендовавшая участие «взрослых руководителей» во всех паранормальных расследованиях.

Реакция на статью была быстрой и предсказуемой. В 8:05 утра позвонили по телефону и отменили один из заказов. В 9 был отменен еще один вызов. Мы ожидали продолжения череды отказов.

Мечта заработать шестьдесят тысяч фунтов стала несбыточной.

Мы в молчании сидели за столом. Напротив меня Локвуд созерцал свой остывший чай и сгибал пальцы раненной руки. К ним вернулась жизнь, но на коже сохранялся голубоватый оттенок. Джордж суетился, собирая посуду и складывая ее в раковину. Я вертела рукой банку из серебреного стекла.

Злость Локвуда была справедливой, и это расстраивало еще больше. Странная штука — я знала, что поступила неправильно и в том, что взяла колье, и в том, что забыла о нем рассказать — но сожаления о содеянном у меня не было. В ту ночь на Шин Роуд я слышала голос убитой девушки. Она предстала и такой, какой была когда-то, и высохшим, сморщенным телом, которым стала. Не смотря на страх и ярость, испытанную тогда, не смотря на все ужасное, что совершил ее мстительный призрак, я не могла избавиться от воспоминаний о ней.

Ее тело обратилось в пепел, и лишь колье помнило Аннабель Уард, ее жизнь и смерть, ее неизвестную историю. А вот теперь и оно будет предано огню. Почему-то я не считала это правильным. Я поднесла банку поближе к глазам.

— Локвуд, можно вытащить колье? — спросила я.

— Как хочешь. Сейчас день — оно безопасней, чем когда-либо.

Так и было. Призрак Аннабель Уард не мог выскочить из медальона в светлое время суток. Но эта вещь имела с ней прочную связь, или она сама находилась в ней, а может, просто, использовала, как дверь из потустороннего мира. В итоге, я не смогла остановить тревожную дрожь, когда открутила железную крышку и открыла банку.

Выглядело колье таким же жутким, как миски с джемом и ножи для масла, лежащие на залитом светом столе. Симпатичный, драгоценный кулончик на тонкой золотой цепочке. Когда прохладный металл коснулся моей ладони, я слегка вздрогнула и принялась пристально его рассматривать.

Цепочка состояла из витых золотых петель, за исключением парочки черных пятен внутри звеньев, она была совершенно чистой и яркой. Кулон — овальной формы, размером с грецкий орех. Благодаря несуразно огромным ботинкам Джорджа, он слегка помялся. В прежние времена кулон должен был выглядеть очень мило. Его украшала дюжина аккуратно встроенных в золотое сплетение лепестков перламутра, их розовато-белая поверхность сверкала и переливалась. Но часть лепестков отвалились, и на кулоне, как на цепочке, местами чернели зловещие пятна. К несчастью (опять-таки, спасибо Джорджу) через весь овал проходила глубокая трещина. Мое внимание привлек символ в форме сердечка, занимающий половину задней стенки, его покрывал слабый узор паутины.

— Эй, — сказала я. — Здесь какая-то надпись.

Я повернула кулон к свету, насколько это возможно, и провела пальцем по буквам. Стоило так сделать, как я услышала звук голосов — разговаривали мужчина и женщина, женщина смеялась высоко и пронзительно.

Я моргнула, голоса стихли. Мои глаза были прикованы к этой вещи. Любопытство затмило все остальные чувства. Локвуд поднялся и обошел вокруг стола. Джордж оставил посуду и стал разглядывать кулон, стоя надо мной.

Четыре слова.

Tormentum meum

Laetitia mea

Я представления не имела, что они означали.

— Tormentum… — в конце концов, сказал Джордж. — Звучит весело.

— Латынь, — произнес Локвуд. — У нас есть Латинский словарь?

— Это от мужчины, который подарил ей колье, — сказала я, в моей голове снова зазвучало эхо голосов. — Она его любила…

— С чего ты взяла, что это парень? — спросил Джордж. — Это вполне может быть ее подруга или ее мама.

— Нет, — покачала я головой. — Посмотри на символ. Только возлюбленный мог подарить такую вещь, которую нужно носить у своего сердца.

— Как будто ты много об этом знаешь, — фыркнул Джордж.

— Как будто ты больше.

— Дай уже посмотреть, — сказал Локвуд.

Он взгромоздился на стул рядом со мной, забрал у меня колье и поднес его совсем близко к глазам, сильно наморщив лоб.

— Фраза на латинском. Подарок влюбленного, давно потерянной девушке, — Джордж перебросил полотенце через плечо и направился к раковине. — Как таинственно…

— Неужели? — произнес Локвуд. — Хотя, почему нет?

Его глаза засветились. Уныние, которое владело им все утро, неожиданно развеялось, как облака под порывами ветрами.

— Джордж, — он встал, — ты помнишь знаменитое дело, которое было у «Тенди» год или два назад? Тот случай с двумя скелетами?

— Ты про Плачущие Деревья? Конечно, помню. Их же наградили за это расследование.

— Ага, а какая огласка в прессе. Все ведь заключалось в том, что они выяснили, кем были Гости, так? Они обнаружили у одного скелета бриллиантовую заколку для галстука, и нашли информацию о ней, кто ее изготовил, и оказалось…

— … что она принадлежала молодому лорду Ардли, — сказала я. Он пропал без вести в девятнадцатом веке. Думали, что он сбежал заграницу. А его зарыл в собственном саду, младший брат, чтобы унаследовать состояние. А чего вы на меня уставились? Что удивительного? Я тоже читаю «Правда об охоте на призраков».

— Вот и чу… — сказал Локвуд. — Я вот о чем — это замечательная история, решение старой загадки сделало «Тенди» очень известным. Раньше оно было заурядным агентством, а теперь в четверке самых больших в Лондоне. И мне просто интересно… — он затих, его взгляд не отрывался от колье, зажатого в руке.

— Может ли Аннабель Уард сделать то же для нас? — спросил Джордж. — Локвуд, ты представляешь себе, сколько Гостей в Лондоне? А в стране? Людям плевать на их истории. Они хотят только одного — избавиться от них.

— Да, но, между тем, у хороших случаев большие заголовки в газетах, — заметил Локвуд. — И нам подвернулся как раз такой. Подумай только. Девушка из высшего общества жестоко убита, а тело ее спрятано десятки лет назад. Два несчастных влюбленных. Маленькое, но преуспевающее агентство выясняет правду об убийстве… — он улыбнулся нам. — Круто, да? И если мы правильно все разыграем, то произведем фурор и схватим птицу счастья за хвост. Нужно пошевеливаться. Джордж, латинский словарь, он где-то в коридоре на первом этаже, наверное. Прояви милость, принеси его. Спасибо! Люси, — продолжил он, когда Джордж вышел, — сейчас можешь помочь только ты.

Я пристально наблюдала за ним. Пару минут назад мрачный и убитый горем, теперь же он радикально преобразился. Движения стали быстрыми и легкими, раны забыты, темные глаза искрились, глядя на меня. В это мгновение ничто в мире не увлекало его больше, чем я.

— Расскажи мне кое-что, — попросил он, — я обычно об этом не спрашиваю, но опиши свои ощущения после того, как ты взяла колье. Я полагаю, ты почувствовала что-то, когда коснулась его сегодня?

— Если ты имеешь в виду психический остаток на нем, то да, — я медленно кивнула. — Голоса, смех… не много, но я и не старалась.

— А что будет, если ты постараешься? — улыбнулся Локвуд.

— Ты хочешь, чтобы я выжила из него все, что смогу?

— Именно! Разве не чудесная идея? Вдруг ты узнаешь, что-то важное, подсказку, к примеру, которая нам необходима.

— Ну… не знаю, возможно, — я смущенно посмотрела в сторону, под его напорным взглядом.

— Если кто-то и может это сделать, то только ты, Люси. Ты великолепна в подобном. Ну, же, соглашайся.

Несколько минут назад он обещал сжечь колье. А теперь оно было ключом к решению наших проблем. Несколько минут назад он устроил мне взбучку, а теперь смотрел, как на величайшее сокровище. В этом был весь Локвуд. Частенько от быстроты перемены его настроения захватывало дух, но его энергии и энтузиазму невозможно было сопротивляться. Джордж искал словарь недалеко от лестницы, звуки возни становились громче и громче. Внезапно меня охватил азарт — мы могли узнать историю девушки-привидения, появилась надежда спасти агентство. А еще я была под впечатлением от восхищенных слов Локвуда обо мне.

— Попробую, — тяжело проговорила я. — Но ничего не обещаю. Ты знаешь, что при Воплощении часто приходят лишь эмоции, звуки, но не конкретные факты. Поэтому если…

— Потрясающе! Вперед! — он подтолкнул колье, и оно заскользило ко мне через стол. — Могу я чем-то помочь? Хочешь чашечку чая?

— Нет. Замолчи и дай мне сконцентрироваться.

Я понимала, что это не будет простым занятием. Уже хватало доказательств гнева и ненависти мертвой девушки. Впрочем, ее судьбе не позавидуешь. Я смотрела на кулон, на изгибы цепочки, расслабляясь и стараясь избавиться, по возможности, ото всех мыслей. Необходимо было отринуть все волнения, настроится на чувства, хранившиеся в колье.

Холод металла прошел сквозь меня, я ощутила его у себя в голове. Эхо воспоминаний пришло очень быстро, так же четко, как и прежде. Сначала мужчина и женщина разговаривали. Раздался громкий женский смех, к нему присоединился мужской. Я чувствовала восторг девушки, ее лихорадочное наслаждение, радость и страсть. Все мое сознание поглотило великое счастье. Смех изменился, в его нотках появилось что-то истерическое. Голос мужчины стал жестче, все звуки перепутались. Меня пронзил леденящий ужас. А потом вернулась радость, все стало хорошо, хорошо, хорошо… И вот гармония свернулась, голоса становились громче и злее. Меня переполняли ревность вместе с бешенством. Эти чувства то усиливались, то ослабевали, перепады настроения напоминали карусель в Нексоме, куда меня водила мама, вот тогда я тоже испытывала одновременно веселье и страх, невозможно было отделить одно от другого. Внезапно наступила тишина, холодный голос, что-то сказал мне в ухо, во мне вспыхнула дикая ярость, которая смешалась с отчаянным воплем боли, и вопль этот был моим собственным.

Я открыла глаза. Локвуд поддерживал меня на стуле. Дверь резко распахнулась, в комнату влетел Джордж.

— Что опять за фигня? — крикнул он. — Мне нельзя оставить вас одних даже на минуту?

— Люси? — лицо Локвуда было белым, как мел. — Прости. Я не должен был просить тебя делать это. Что случилось? Ты в порядке?

— Не знаю, — я оттолкнула его руку и бросила колье на кухонный стол. Оно коротко свернуло в солнечном свете. — Мне стоило слушать это эхо. Оно слишком сильное и полностью связанно с ее духом и с ее воспоминаниями. На мгновение я стала ею, что нельзя назвать приятным. Ее злоба невероятна.

Мне необходимо было чуть-чуть посидеть в тишине, освобождаясь от обрывков чужих эмоций, как от наваждения. Ребята ждали.

— Кое-что могу точно сказать, — произнесла я в итоге. — Не знаю, пригодится оно или нет, но, по крайней мере, в одном я уверенна, ведь это сквозило от всех эмоций призрака.

Я сделала глубокий вдох.

— И? — спросил Локвуд.

— Мужчина, который подарил ей это колье, убил ее.

Глава 13

Еще до обеда мы совершили короткую прогулку к станции метро «Бейкер Стрит». Было приятно оказаться на улице в такой прекрасный, солнечный день. Каждый из нас чувствовал перемены — наше настроение значительно улучшилось. Мы надели будничную одежду. Локвуд был в длинном, кожаном, коричневом плаще, подчеркивающим его стройный силуэт и не сковывающим движения. Джордж напялил отвратительную, дутую куртку с эластичным поясом, подчеркивающим его пузо. Я осталась верна своему стилю: пальто, кофта с высоким воротом, короткая, темная юбка и леггинсы. Рапиры по-прежнему были при нас (себе я взяла одну из запасных). Это, а так же ссадины и синяки на лицах красноречиво намекали на нашу профессию, люди шарахались в стороны, стояло нам появиться.

Юбилейная Линия метрополитена была забита до придела и пропитана тяжелым запахом лаванды. Мужчины носили бутоньерки с лавандой на пиджаках и пальто, женщины прикрепили этот цветок к своим шляпам. У каждого имелись серебреные броши или заколки для галстука, мигающие и сверкающие в неоновых лучах. Мы ехали в молчании, сохраняя очень серьезный вид на протяжении всего пятиминутного пути до Грин Парка. Ни единого словечка. Толпа проводила нас из вагона настороженными взглядами.

Во время поездки Джордж просматривал латинский словарь. Когда мы зашли на эскалатор, он вытащил карандаш изо рта и сделал последнюю пометку на клочке бумаге.

— Вот так, — сказал он. — Сделал все, что в моих силах. Tormentum meum Laetitia mea, все верно? Что ж, tormentum означает «мучение» или «пытка». Laetitia переводится, как «радость» или «блаженство». Meum и mea оба имеют смысл «мое». Поэтому надпись на кулоне я перевел, как «Мое мучение, мое блаженство». Мне одному кажется, что это какое-то нездоровое любовное послание?

— Подходит под мои ощущения, — заметила я. — У них не было здоровых отношений. Они метались из крайности в крайность. Какое-то время царило безграничное счастье, а какое-то ревность и ненависть. И закончилось все трагедией.

— Не думай об этом больше, Люси, — сказал Локвуд. — Ты выполнила свою работу. Позволь теперь нам сделать свою. Как думаешь, Джордж, долго мы проторчим в архиве?

— Не очень. Надо покопаться в местных газетах, на которых я остановился в прошлый раз. Там может быть больше информации про Аннабел Уард. К примеру, вдруг полиция кого-то арестовала, тогда мы сразу все выясним. К тому же надо пролистать желтую прессу, девушка ведь была известной личностью.

Мы вышли на Пикадилли. Яркий свет проникал между зданий, резко разрезая тени. Мы, то оказывались на осеннем солнце, то попадали в сизый полумрак. Уже начинались приготовления к вечеру. Люди полировали антипризрачные лампы рядом с дверями. У дороги специальные распылители разбрасывали из своих корзин соль, будто снег. Большие отели были заполнены жаровнями с веточками сушеной лаванды, с наступлением темноты в них непременно вспыхнет пламя.

При ходьбе я разминала свои ушибленные суставы, приятно чувствовать, как к тебе возвращаются силы. Локвуд слегка прихрамывал, но это скорее выглядело, как изюминка, а не травма. Он снял повязку с руки, до которой дотронулось привидение, чтобы кожа побыла на солнце.

— Если мы раскроем это старое преступление, — сказал Локвуд, — если сможем разоблачить убийцу и восстановить справедливость для погибшей девушки, это будет великолепнейшая статья. И уж точно забудется тот факт, что мы сожгли чей-то дом.

— И это поможет спасти агентство, — добавила я.

— Надеюсь… — Локвуд обошел человека, предлагавшего туристическую карту с «безопасными зонами» города и проигнорировал уговоры продавца железа. — Но нам нужны хорошие дела и срочно.

— Считаешь, ДЕПРИК тоже будет над этим работать? — поинтересовался Джордж. — Это никогда не входило в их приоритеты, но они расследуют прошлые преступления, если они связанны с настоящим.

— Чем не повод поспешить? — спросил Локвуд. — Ладно, давайте здесь перейдем.

Мы перебежали на другую сторону, перешагнули через открытый сток, наполненный водой, идущий вдоль тротуара. Призраки избегали текущей воды, вследствие чего узкие канальчики пересекали многие известные улицы в Вест Энде, особенно полные магазинов. Это позволяло людям безопасно прогуливаться и совершать покупки по вечерам. В начале, правительство собиралось пустить такие каналы по всему городу, однако оказалось, что подобные меры очень дорогостоящие, и от них отказались, ограничившись только установкой антирпизрачных ламп.

Мы прошли под огромной, каменной аркой и вышли на широкую, искривленную Реджин Стрит. Неподалеку на тротуаре высился стенд. Над кроваво-красным навесом развевались флажки с золотистыми, геральдическими львами и фигурными буквами «Р».

— О! — воскликнул Джордж. — Горячие каштаны. Кто хочет?

Каштаны поджаривались на открытом огне, их разложили на решетках, где они подпрыгивали и трещали. Прыщавый парень набирал каштаны огромным совком и насыпал их в бумажные конусы. Группа мальчиков и девочек в темно-красных куртках слонялись вокруг стенда, раздавая прохожим бесплатные веточки лаванды и соляные бомбы.

Волосы агентов были аккуратно причесаны, клинки отполированы, на отстраненных лицах натянуты улыбки, казалось, что у них крайняя степень анемии. Они представляли агентство «Ротвелл», второе старейшее агентство паранормальных исследований в Лондоне, а благодаря вниманию прессы, недосягаемо популярное. Главный офис «Ротвелла» находился напротив стенда — огромное здание из стекла и мрамора. На прозрачной, двустворчатой, раздвижной двери были изображены рычащие львы с рапирами в лапах. Именно в этом офисе, я провалила не так давно свое собеседование.

Улыбающийся мальчик, не больше десяти лет, протянул бумажный рожок с каштанами, когда мы поравнялись с ним.

— Подарок от «Ротвелла», — сказал он. — Не забывайте про безопасность.

— У нас ее вообще нет, — ответил Локвуд. — Джордж, просто иди мимо.

— Но я есть хочу.

— Мне тебя жаль. Ты не пойдешь с упаковкой каштанов, рекламируя наших конкурентов.

Локвуд прошел мимо мальчика. Джордж стеснительно взял бумажный рожок и запихнул его себе в карман.

— Вот так, — сказал он. — Подальше от посторонних глаз. Не отказываться же от бесплатной еды.

Мы прошли сквозь плотную толпу людей. А минуту спустя оказались на тихой площади, окруженной деревьями, в конце Реджин Стрит. Перед нами выросло неказистое, кирпичное здание колоссального размера. Железная табличка на нем гласила:

«НАЦИОНАЛЬНЫЙ АРХИВ ГАЗЕТНЫХ ПУБЛИКАЦИЙ»

Очки Джорджа блеснули. Это была его территория, он счастливо заулыбался, когда мы подошли ближе.

— Пришли, — провозгласил Джордж. — Говорите тише — такое основное требование библиотек.

Он провел нас через железный бордюр, и вращающуюся дверь. Я никогда не видела такого количества книг. У меня дома редко читали, а учеником Джейкобса я стала раньше, чем пошла в школу. Разумеется, ради учебы мне приходилось читать — нельзя получить ни один сертификат без письменного экзамена; и я заучивала «Руководство Фиттес для охотников за привидениями», тогда мне было двенадцать. Ну, а еще? Честно говоря, я была слишком занята на работе, чтобы уделять время книгам. На самом деле Джейкобс иногда отправлял меня в местную библиотеку, чтобы найти исторические детали о местах, где обитали привидения (например, район вокруг Холма Висилиц, в полумиле от нашего маленького городка, который был печально известен обилием Гостей). Национальный Архив Газетных Публикаций был гораздо большего масштаба из всего, что я видела раньше. Он состоял из четырех огромных этажей, расположенных вокруг центрального атриума. Когда мы вошли, то очутились среди пальм и других комнатных растений, ввысь уходили уровни забитые книжными полками и стойками, там же стояли длинные читальные столы. Под куполообразной крышей висела гигантская железная скульптура, частично для украшения, частично ради защиты. На каждом уровне за столами сидели люди, склонившись над пожелтевшими журналами. Кто-то изучал Проблему, пытаясь найти лекарство от этой чумы, что поразила нас. Большинство были агентами: я разглядела голубые куртки «Тамуорта», сиреневые тона «Гримбла» и повсюду мрачные, темно-серые цвета «Фиттес». Не в первый раз я подумала, почему у нас нет специальной формы.

Мне показалось, что Локвуд как-то растерялся, зато Джордж чувствовал себя, как рыба в воде. Прошло всего несколько минут, а он успел отвести нас к лифту, который доставил нашу компанию на четвертый этаж, затем нашел нам свободный стол, после исчез буквально на мгновение. Вернулся Джордж с толстенной, серой папкой.

— Здесь все новости Ричмонда сорокадевятилетней давности, — сообщил он. — Аннабель Уард пропала в конце июня. Статья, которую я нашел, вышла около недели спустя. Локвуд, предлагаю тебе заняться июльскими изданиями. Скорее всего, они наиболее полезны. Люси, проверь осеннюю информацию. А я пойду поищу, что-нибудь про высшее общество Лондона.

Мы с Локвудом сняли верхнюю одежду, и послушно погрузились в захватывающие страницы «Знатока Ричмонда». Я прочитала невероятное количество ерунды про местные празднества, потерянных котов и прочего в таком же роде. Ни слова о Проблеме, что ясно, ведь тогда она не была столь насущна, как сейчас. Правда, встретилась пара заметок про установки первых антипризрачных ламп (в конечном итоге они наводнили страну), еще под бульдозер пустили несколько кладбищ, засыпав потом землю солью (от этого отказались из-за дороговизны, проще и дешевле было ограждать кладбища железными заборами). И я совсем ничего не обнаружила про поиски пропавшей девушки.

Ребятам везло не больше меня. Джордж безуспешно перебирал черно-белые фотографии из старых журналов. Беспокойство Локвуда росло все сильнее, он постоянно поглядывал на часы.

На страницу передо мной легли тени. Я подняла голову и увидела трех человек, стоящих рядом со столом. Двое подростков: мальчик и девочка, а с ними молодой парень. Все одеты в мягкие серые куртки, и черные старомодные штаны. Эта форма выдавала их службу в «Фиттес», в самом престижном агентстве паранормальных исследований Лондона. Их рапиры и ремни в итальянском стиле выглядели дороже и утонченнее наших. В руках они держали серые портфели, с вышитым символом «Фиттес» — серебристым единорогом (такой же был у них на куртках).

Локвуд и Джордж сразу поднялись на ноги. Молодой парень улыбнулся им.

— Привет, Тони, — сказал он. — Фантастика. Никогда прежде не видел тебя здесь.

Тони. За полгода работы я только несколько раз осмелилась назвать его Энтони. На какую-то долю момента мне почудилось, что они хорошие друзья, в последствие я убедилась, как глубоко заблуждалась.

Локвуд улыбнулся в ответ, но совсем не как обычно. Чем-то его улыбка напомнила волчий оскал, глаза недобро сверкнули.

— Гуилл Киппс, — произнес он. — Сколько лет, сколько зим. Как поживаешь?

— Занят. Очень занят. А как у тебя дела, Тони? Не обижайся, но выглядишь паршиво.

— О, всего лишь пара синяков. Некогда объяснять.

— Ах, да, представляю, как мало у тебя времени, — сказал парень. — В принципе, другие за тебя все уже объяснили.

Гуилл Киппс был хрупкого телосложения, с тонкими, птичьими чертами. Наверное, он весил даже меньше меня. Его узкое лицо покрывали веснушки, еще у него был маленький, вздернутый нос и короткие каштановые волосы. На груди красовались четыре или пять медалей, а на рукояти рапиры поблескивал зеленый камень. Вряд ли он сейчас ею пользовался. Ему было около двадцати, а, значит, годы активной охоты за призраками остались позади, как у моего прежнего начальника Джейкобса или у любого другого бесполезного руководителя в этой индустрии. Теперь Гуилл Киппс очевидно был боссом детей, что пришли с ним.

— Так ты в курсе, — Локвуд не выглядел сильно задетым такой насмешкой. — И что же тебя сюда привело?

— Скопление привидений в дорожном туннеле рядом с Моргейт. Пытаемся выяснить, кто они, — его взгляд скользнул по нашим журналам. — Вы тоже что-то ищите?

— Ага.

— «Знаток Ричмонда»… О-о-о! Неужели тот печальный случай на Шин Роуд? К счастью, мы в «Фиттес» отыскиваем необходимую информацию до того, как отправиться к Гостю. Мы ведь не тупые, как ты, должно быть, знаешь.

Мальчик добросовестно рассмеялся. Он был высоким и долговязым, с широким лбом и мочалкой волос мышиного цвета. Его напарница на столь остроумную шутку не отреагировала. Не похоже, что она вообще ценила юмор, даже простые, ехидные разновидности. У нее были светлые, коротко подстриженные волосы, одну сторону острого лица скрывала челка, чем-то она напомнила мне манекен.

— Кто это? — спросила девочка, взглянув на меня.

— Новый ассистент, — ответил Локвуд.

— Люси Карлайл, — я протянула руку. — А ты…?

Девочка удостоила меня смешком и отвернулась, словно обнаружило нечто поинтереснее, чем я.

— Вы должны быть осторожнее с Тони, дорогуша, — сказал Гуилл Киппс. — Его прошлый ассистент плохо закончил.

— Не волнуйтесь, у меня все хорошо, — я вежливо улыбнулась.

— Ну, это пока. Разве вы не в курсе? С теми, кто вокруг Тони, всегда происходят плохие вещи. Это продолжается с самого его детства.

Он старался держаться спокойно, однако получилось не идеально, и тон его выдал. Я не вполне поняла некий подтекст, который был у него в голосе. А вот Локвуд понял. От присущей ему беспечности не осталось и следа. Он уже хотел ответить, но тут вмешался Джордж.

— Я тоже кое-что о тебе слышал, Гуилл. Как-то ты послал подростка одного в катакомбы в районе Саутуарка, пока сам «ждал подкрепления» у входа. Что стало с тем беднягой? Или его до сих пор не нашли?

— Кто тебе это рассказал? — нахмурился Киппс. — Все было совсем не так.

— А еще, одного заказчика коснулось привидение, потому что твои агенты оставили кость в его доме.

— Обычная ошибка, — парень покраснел. — Они бросили ее не в ту сумку.

— Вдобавок, у тебя самый высокий уровень смертности из всех руководителей в «Фиттес», насколько мне известно.

— Ну…

— Неважный послужной список, правда?

Воцарилась тишина.

— Кстати, у тебя ширинка расстегнута, — добавил Джордж.

Киппс посмотрел вниз и обнаружил неутешительную правду. Его лицо густо покраснело. Он быстро застегнулся и сделал полшага вперед. Джордж не шелохнулся, но немигающим взглядом указал на знак «ТИШИНА», висевший на стене.

Гуилл Киппс глубоко вздохнул и пригладил волосы.

— Жаль, что я не могу заткнуть твой жирный рот прямо сейчас, Куббинс, — улыбнулся он. — Но придет время, когда я это сделаю.

— Хорошо, — сказал Джордж. — А пока почему бы тебе не потренироваться на ком-нибудь твоего роста. Рекомендую мышь или моль.

Киппс стиснул зубы. Он рванулся вперед, в руке мелькнул клинок. Короткое размытое движение перед моими глазами. Локвуд едва заметно двинулся, но его рапира взметнулась наперерез Киппсу и твердо прижала его клинок к полу.

— Если хватаешься за меч, то научись им пользоваться, — заметил Локвуд.

Киппс не ответил. На его шее пульсировала вена. Было видно, как под дорогой материей напряжена рука, которой он пытался сдвинуть рапиру. Однако Локвуд без особых усилий не позволял ему это сделать. Их клинки оставались неподвижными. Я, Джордж и двое агентов «Фиттес» стояли, как вкопанные и зачарованно глядели на происходящее. Раздавался лишь тихий гул библиотеки.

— Ты не сможешь долго так держать, — процедил Киппс.

— И то верно, — согласился Локвуд.

Он повернул руку, вывернул запястье — рапира Гуилла вылетела из его пальцев и воткнулась в пол.

— Мило, — заметила я.

Улыбаясь, Локвуд повесил свой клинок на ремень и сел за стол, оставив Киппса злобно, громко дышать. Спустя мгновение он подпрыгнул вперед, в надежде схватить рукоять раскачивающейся рапиры, но промахнулся на пару дюймов и предпринял еще попытку.

— Я верю в тебя, Гуилл, — ободряюще сказал Джордж. — Почти получилось.

Наконец Киппс ухватил рукоять и оперся на стол, чтобы вытащить клинок. Его агенты молчали. Мальчик ухмылялся, лицо девочки, как и прежде, было каменным.

— Ты заплатишь за это, Локвуд, — прошипел Киппс, когда ему удалось высвободить рапиру. — Клянусь, ты еще пожалеешь. Все знают, что ДЕПРИК закроет твое агентство, но для меня этого будет мало. Я найду способ заставить тебя по-настоящему страдать. Тебя и твоих идиотов друзей. Билл, Кейт, пошли.

Он развернулся и зашагал прочь, агенты последовали за ним. Как плохо натренированный танцевальный ансамбль, они в унисон направились к лифту.

— Уже когда я с ним работал, у него шалили нервишки, — заметил Джордж. — Ему бы поменьше психовать. Как считаешь, Локвуд?

Но тот снова вернулся к нашим бумагам, его губы сжались в строгую линию.

— У нас здесь работа. Мы не должны потерять еще время.

Не прошло и минуты после вынужденного перерыва, как Локвуду пришла удача. Он победно присвистнул, разворачивая перед собой газету. Аннабель Уард. Она была в чем-то вроде бального платья на обложке «Знатока Ричмонда» сорок девять лет назад.

АННИ УАРД

ПОДОЗРЕВАЕТСЯ БЫВШИЙ БОЙФРЕНД

В деле мисс Аннабель «Анни» Уард, местной девушки, пропавшей около двух недель назад, произошел новый поворот. Прошлой ночью полиция арестовала одного из ее бывших бойфрендов. Мистер Хьюго Блейк, 22 года, хорошо известный азартный игрок и светская персона, в настоящий момент находится под стражей в полицейском участке. Официальные обвинения ему еще не предъявлены.

Полиция сообщает, что мистер Блейк был одним из компании мисс Уард в клубе «Галлоп» в субботу 21 июня, в ту ночь, когда она пропала. На повторном допросе мистер Блейк дал показания, что покинул клуб сразу после мисс Уард и признался, что отвез ее домой. По информации полиции пара рассталась несколькими месяцами ранее, и отношения их остыли. Общение Блейка с мисс Уард вызвало пересуды в элитных кругах. Во многом из-за его влияния она отказалась от актерской карьеры, хотя недавно подыскивала себе новые роли.

— Хьюго Блейк, — медленно произнесла я. — Держу пари, что он подарил ей колье.

— И он отвозил ее домой в ту ночь, — кивнул Джордж. — Итак, кажется, мы знаем, кто совершил преступление.

— Будь внимательнее, — сказал Локвуд. — Они его арестовали, но был ли он обвинен? Все что мы знаем — он мог сесть в тюрьму, хотя тело не обнаружили.

Ответ на этот вопрос не пришлось искать долго. Маленькая заметка, опубликованная парой дней позже, гласила, что Хьюго Блейка отпустили на свободу. Пресс служба Скотланд Ярда заявила, что дело Аннабель Уард «глухое, как кирпичная стена».

— Конечно, как кирпичная стена, — ахнула я. — Вот, идиоты! Она была прямо у них под носом все это время.

— У полиции не было улик, чтобы прижучить Бле… — сказал Локвуд, изучая заметку. — Его только подозревали. Он утверждал, что проводил ее до дома, но внутрь не входил. Никто не мог доказать обратного, не было ни тела девушки, ничего другого, что могло бы подтвердить вину Блейка. Им оставалось только его отпустить. Великолепно. Похоже, Блейк и есть тот мужчина, которого ты слышала, Люси.

— И сколько же лет ему тогда было? — спросил Джордж.

— Двадцать два, — ответила я. — Несчастной Аннабель Уард было двадцать.

— Прошло сорок девять лет. Сейчас ему семьдесят один, если, конечно, он еще жив.

— Моя интуиция подсказывает, что… — жестко сказала я. — И живет совершенно безнаказанно.

— Это пока, — Локвуд улыбнулся нам. — Как раз то, что нам нужно — правильно все разыграть. Поэтому план такой: связываемся с ДЕПРИК; если Блейк живой, то его арестуют; а мы отправляемся в газеты и рассказываем им все. Убийца пойман после пятидесяти лет. Это должно произвести фурор.

— Звучит неплохо, — задумчиво протянул Джордж. — Но мне кажется, рано придавать нашу историю огласке. Нужно глубже покопаться и проверить прошлое Аннабель Уард, — он похлопал внушительную стопку журналов перед собой. — Про нее должно еще где-то упоминаться. И если повезет, то найдутся сочные факты о Блейке, которые могут…

— Это твои заботы, — Локвуд со скрипом отодвинул стул и встал. — Дашь знать, если будет что интересное. Мне нужно поговорить кое с кем. Утром мы потеряли трех заказчиков. Слишком большие потери для нашего агентства, нам нельзя болтаться впустую.

— Ага-ага, — Джордж с сомнением поправил очки на носу. — Только не спеши.

Локвуд ослепительно улыбнулся:

— Конечно. Ты же меня знаешь.

Глава 14

РАЗОБЛАЧЕНИЕ СПУСТЯ 50 ЛЕТ

ТЕЛО УБИТОЙ ДЕВУШКИ НАЙДЕНО

ТРИУМФ АГЕНТСТВА «ЛОКВУД И КОМПАНИЯ»

Дело пропавшей Аннабель Уард называли «глухим», и вот через пятьдесят лет останки девушки были обнаружены в ее доме на юге-западе Лондона. Оперативники агентства «Локвуд и Компания» полночи сражались с мстительным духом жертвы, прежде чем нашли и обезвредили ее тело.

«Мы едва не расстались с жизнью, — рассказал молодой начальник агентства Энтони Локвуд. — Но нам было мало уничтожить призрака, мы хотели узнать, кто эта неизвестная девушка».

Команде мистера Локвуда после долгих, сложных поисков удалось установить личность мисс Уард. ДЕПРИК дал согласие начать расследование ее убийства.

«Для нас не имеет значение, давность и сложность дела, — сказал мистер Локвуд. — Мы великолепно справились с нашей работой, благодаря высокому уровню профессионализма и вниманию к деталям. Конечно, мы избавляем людей от привидений, но еще интересуемся историями, которые стоят за их появлением. Бедная Анни Уард давно мертва, а ее убийца так и не получил по заслугам. Люси Карлаел — одна из наших лучших агентов, установила психическую связь со злым призраком мисс Уард, несмотря на бушующее инферно. Она получила реальные доказательства, которые вывели нас на виновника преступления. К сожалению, это все, что я могу пока рассказать, однако скоро появятся еще новости, когда мы восстановим подробности той ужасной трагедии.»

— По-моему, потрясающая статья, — повторил Локвуд двадцатый раз за день. — Лучше не напишешь.

— В моем имени ошибка, — отметила я.

— А меня вообще не упомянули, — сказал Джордж.

— Я имею в виду общий смысл, — улыбаясь, Локвуд обвел нас взглядом. — Шестая страница «Таймс», у нас никогда не было такой рекламы. Это поворотная точка для нашего агентства. Мы столько времени ее ждали!

Был следующий день после нашего путешествия в архив, восемь часов вечера. Мы сидели на заросшем крыжовником крыльце, в прохладном саду и ждали привидение. Это было самое веселое задание, известное человеку.

— Температура? — спросил Локвуд.

— Падает, — Джордж сверился с термометром, экран которого тускло светился на фоне переплетений крыжовника.

Огни в окнах верхнего этажа дома скрывались за серыми шторами. Где-то вдалеке залаяла собака. В двадцати футах от нас тощие, черные ветви ивы висели, как замороженные капли дождя.

— Воняет сильнее, — сказала я.

Моего сознания коснулись чужие мне чувства бесполезности и отчаяния. Во рту появился привкус гнили. Я съела еще один мятный леденец.

— Вот и хорошо, — отозвался Локвуд. — Значит уже скоро.

— Рассказать ДЕПРИК про Анни Уард правильно, — ни с того ни с сего сказал Джордж. — Но я по-прежнему считаю, что тебе рано было общаться с прессой. Полицейское расследование едва началось. Мы не знаем, к чему оно приведет.

— Почему же? Барнса не очень обрадовало, то, что его обскакали с установлением личности девушки, а вот Хьюго Блейк вызвал у него сильнейший интерес. Он уже выяснил, что Блейк кто-то вроде успешного бизнесмена, но пару раз сидел в тюрьме за мошенничество и раз за разбойное нападение. Тот еще фрукт. И мы были правы: он жив и здоров, а кроме того, находится здесь, в Лондоне.

— Они связались с ним? — спросила я.

— Должны были сегодня, — ответил Локвуд. — Возможно, его уже арестовали.

— Призрачный туман, — указал Джордж.

Мутные завитки поднимались от земли и мерцали, тонкие, как спагетти, они расползались между ивой и стеной.

— Слышишь что-нибудь, Люси? — спросил Локвуд.

— То же самое. Шум ветра и скрип.

— Думаешь, веревка?

— Может быть.

— Джордж, что видишь?

— Пока ничего. А ты? Мертвые огни над землей?

— Что-то вроде, среди ветвей ивы.

— Люси, дашь мне мятный леденец? — спросил Джордж. — Я свои забыл.

— Держи.

Я вытащила конфету из кармана. Разговор затих. Мы наблюдали за ивой.

Не смотря на большие надежды Локвуда на эту статью, мы еще не чувствовали выгоды от пришедшей известности, и задание сегодняшнего вечера ничем не отличалось от прочих в нашем журнале. Вызвала нас молодая супружеская пара, которая испытывала беспокойство и опасность в саду, рядом с их домом. А недавно ночью их дети (четырех и шести лет) рассказали, что видели из окна черный силуэт в саду, среди развесистых ветвей дерева. Родители стояли рядом с детьми, но ничего не заметили.

Я и Локвуд уже осмотрели это место сегодня утром. Ива была очень старая, с огромными, высокими ветками. Мы нашли слабый мертвый огонь, почувствовали вонь и ползучий страх. Тем временем Джордж, который провел в архиве весь день, изучил историю дома. Он обнаружил один неприятный инцидент. В 1926 году тогдашний хозяин повесился где-то в доме, но точное место так и не было установлено.

У нас были причины подозревать дерево.

— Я до сих пор не понимаю, почему ты рассказал про меня, а не про колье, — сказала я. — Ты представил все так, словно Анни Уард доложила о том, кто ее убил, лично мне, хотя то, что узнала я, было ерундой. Контакт с призраком никогда не нес особого смысла. Общение с ними — это отрывочные эпизоды.

— З… — усмехнулся Локвуд, — ты теперь звезда. Нам нужен был поток заказов. И я намеренно ни слова не сказал про колье, с одной стороны потому, что придержал его для будущих статей, с другой стороны, потому, что Барнс тоже не слышал о нем ни слова.

— Ты не рассказал Барнсу? — изумился Джордж. — Даже про надпись?

— Пока нет, — ответил Локвуд. — Он все еще злится на нас, а то, что Люси взяла опасный артефакт — преступление. Вот я и решил, что безопаснее сохранить это в тайне. А чего беспокоиться? Колье, ровном счетом, ничего не добавит к этому делу. Блейк и без него виновен. Кстати, Джордж, ты что-нибудь новенькое нашел про Уард?

— Ага. Несколько интересных фотографий. Покажу, когда вернемся домой.

Время шло. Холод усиливался. Ива источала унылые мысли о самоубийстве, опустошение и отчаяние ползли между кустарниками, клумбами и разбросанными по саду детскими игрушками. Ветви ивы стали медленно раскачиваться, без помощи ветра.

— Интересно, почему он так поступил, — прошептал Локвуд.

— Кто? — спросил Джордж. — Хьюго Блейк?

— Нет, я уже про сегодняшнее дело, про мужчину, который повесился.

— Он потерял кого-то близкого, — вставила я.

— Правда? С чего ты взяла, Люси? В архиве этого не было, Джордж?

Моя голова была совершенно пуста, внимание приковал к себе скрип дерева.

— Не з… — ответила я. — Может, ошибаюсь.

— Погодите, — в голосе Локвуда зазвучал металл. — Я вижу фигуру… Да! Вы двое видите?

— Нет. Где?

— Он прямо там. Стоит под деревом.

Я ощутила чье-то присутствие — невидимые помехи, распространяющиеся волнами и заставляющие кровь стучать в ушах. Но мое Зрение было не настолько хорошо, как у Луквуда, поэтому дерево оставалось для меня клубком теней.

— У него в руке петля, — пробормотал Локвуд. — Он убивает себя раз за разом.

Иногда помогает обратить взгляд на что-нибудь другое. Я посмотрела на ограду сада, затем снова на дерево, мои глаза сфокусировались на бледном, тонком, неподвижным силуэте, тени ветвей легли на него, словно решетка.

— Вижу, — сказала я. — Смотрит вверх, голова наклонена, как будто шея сломана.

— Не приглядывайся к лицу, — посоветовал Джордж.

— Ладно, я подойду ближе, — сказал Локвуд. — Все сохраняем осторожность. Вот черт! Что-то на мне!

Звякнуло железо — мы с Джорджем выхватили рапиры. Я посветила фонариком на Локвуда, стоявшего рядом.

— Ничего, — я обвела его лучом фонарика. — Край твоего пальто зацепился за крыжовник.

— О, хорошо. Спасибо.

— Твое пальто слишком длинное! — фыркнул Джордж. — Оно кого-нибудь убьет тебя!

Локвуд быстро освободился. Фигура под ивой не шевелилась.

— Прикройте меня, — сказал Локвуд.

Он обнажил рапиру и осторожно двинулся к дереву. Призрачный туман клубился у его ног, разлетаясь от каждого шага. Я и Джордж шли позади с соляными бомбами наготове.

— Я близко, — Локвуд остановился рядом с деревом. — Но призрак не реагирует. Это всего лишь Тень.

Нечеткий набросок мужчины. Рубашка с короткими рукавами, брюки, мне удалось рассмотреть брекеты. Бледное лицо обращено вверх, я постаралась не смотреть на него, но уже успела услышать эхо старинного горя. Потерянная любовь, когти отчаяния прочно впились в сердце. Мужчина протяжно застонал.

Призрак начал двигаться. Сверкнула петля, веревка устремилась к ветвям.

В дерево словно ударила маленькая ракета. Призрака окатило душем из соли. Фигура растаяла в воздухе. Крупинки соли зажглись зеленым светом и осыпались на землю, как изумрудные снежинки.

— На фига ты это сделал? — я повернулась к Джорджу.

— Вот, давай, без нервов! Он двигался, а Локвуд был рядом. Не зачем рисковать.

— Призрак и не думал нападать, — не унималась я. — Его занимали мысли о своей жене.

— О жене? Откуда ты знаешь? Он что-нибудь говорил? — спросил Джордж.

— Нет…

— Так как…

— Не важно, — Локвуд раздвинул ветви ивы. Рядом с его ботинками вспыхивали и гасли зеленые искры. — Надо рассыпать здесь железо и идти греться.

Многие дела простые, как это, и решаются в два счета. Однако и тут не обходится без проблем. На следующий день мы обнаружили петлю, глубоко вросшую в верхнюю ветку, прямо над местом появления призрака. Веревка так крепко слилась с деревом, что вытащить ее не представлялось возможным. Все, что можно, спилили, обсыпали солью и сожгли. Через три дня хозяева избавились и от самой ивы тоже.

По возвращению на Портланд Роуд нас ждал сюрприз в виде припаркованной рядом с домом полицейской машины. Мигалки на крыше были включены, мотор заведен. Стоило нам показаться, как вышел офицер ДЕПРИК-а: огромный, бритоголовый, с горой мускулов, но без шеи, одетый в стандартную синюю форму. Он неприветливо рассматривал нас.

— «Локвуд и Компания»? Вам надлежит проехать в Скотланд Ярд.

— Сейчас? Но мы только с задания, — нахмурился Локвуд.

— Не имеет значения. Барнс вызывает вас. Вы должны были быть у него еще два часа назад.

— До утра это не может подождать?

Розовая и массивная, словно палка ветчины, рука полицейского, как бы, между прочим, легла на железную дубинку.

— Нет.

— Краткость сестра таланта, — глаза Локвуда блеснули. — Ну что ж, идемте, сержант.

Главное управления Скотланд Ярда располагалось в центре Лондона, в глубине Виктории Стрит, оно включало в себя силы обычной полиции и отделение ДЕПРИК, следившее за улицами города в мрачные ночные часы. Их часть здания была отделана клиновидными блоками стали и стекла. По пути встретились офисы «Гильдии Могильщиков», «Объединение Похоронных Бюро», компания «Железо Фейрфакса», «Союз Солеваров» и, конечно, «Корпорация Рассвет», которая поставляла оборудование для большинства агентств по охоте за привидениями в Британии. На другой стороне от Скотланд Ярда находились офисы ведущих мировых религий. Каждая из этих могущественных организаций являлась сосредоточием войны с Проблемой.

Скотланд Ярд утопал в металлических ванночках, где курилась лаванда, вдоль тротуара шли канальчики, наполненные свежей водой. Два красноносых подростка стояли рядом с дверями, они несли ночную вахту, охраняя от сверхъестественной угрозы. Оба встали по стойке «смирно» и убрали за спину железные палки, когда мы с полицейским прошли мимо них и поднялись по ступенькам в отделение ДЕПРИК.

Как всегда после темноты, комната показалась комком кутерьмы и суматохи. На стене висела необъятная карта Лондона, усеянная дюжинами крошечных огоньков: зелеными и желтыми; они обозначали ночные происшествия. Вокруг суетились мужчины и женщины в форме, они бегали с бумагами, громко отвечали на телефонные звонки, раздавали указания руководителям команд из «Ротвелла» и «Фиттес», которые обычно помогали ДЕПРИК в их работе. Молодой агент пронесся мимо с охапкой рапир в руках, неподалеку двое полицейских, не торопясь, пили кофе, их нагрудные доспехи дымились от попаданий эктоплазмы.

Офицер оставил нас в комнате ожидания. Над головами ветерок из вентиляторов раздувал железные подвески, под потолком. Благодаря этому тишину нарушало только тихое бренчание.

— Как думаете, что им надо? — спросила я. — Хотят еще что-нибудь узнать о пожаре?

— Надеюсь, есть новости о Блейке, — пожал плечами Локвуд. — Может, он сознался.

— Давайте-ка, пока ждем, вы взгляните на заметки из арх… — предложил Джордж, роясь в своей сумке. — Я нашел больше информации об Анни Уард. Похоже, что пятьдесят лет назад она успела перевстречаться с целым набором блистательных юношей, в основном, детки богатых родителей, но не все, были и повесы из модных баров Лондона. За год до ее смерти «Элитный Лондон» опубликовал ее фото с одним из них. Вот оно. Узнаете?

Джордж протянул копию с черно-белой фотографии. На ней были бильярдные столы и рулетки, а так же столы для игры в карты. Все занимали молодые, богатые люди. Помимо цвета костюмов (вернее полного отсутствия цветов), они мало чем отличались, от тех, что мелькали на страницах современных журналов, которые читал Локвуд. К тому же, они были совершенно скучными, что тогда, что теперь. Только на третьей или четвертой странице, я наконец-таки заметила нечто интересное. На одной странице напечатаны две фотографии. С одной улыбался в камеру симпатичный юноша. На нем был черный, как смоль, пиджак, бабочка под горлом и высокая шляпа на голове. Его рубашку украшали рюшки, в руках, затянутых в белые перчатки, он держал трость. Темные, длинные волосы лежали пышными локонами. От красивого лица веяло уверенностью и здоровьем. Улыбался он надменно и вкрадчиво, словно говорил: «Я знаю насколько нравлюсь тебе, и как бы ты радовалась шансу быть со мной». Подпись под фото гласила «Мистер Хьюго Блейк: Что он скажет городу?».

— Так вот, значит, он, — выдохнул Локвуд.

Я смотрела на это глянцевое, довольное лицо, но перед глазами вставало совсем другое — покрытое пылью и паутиной.

— И на этой тоже он, — указал Джордж.

Рядом была и другая фотография, на которой запечатлели группу людей. Молодые мужчины и женщины стояли рядом с фонтаном. Очевидно, это был утомительный, летний, светский прием — мужчины были в белых рубашках и галстуках, женщины в оборчатых, бальных платьях. У них были великолепные драгоценности, голые плечи и мириады блесток, и еще много чего — трудно сказать, наряды не являлись моей сильной стороной. Черно-белая фотография не передавала красок, но, уверенна, что цвета платьев были просто невероятными. Девушки стояли впереди, мужчины толпились за ними. Все улыбались в камеру, словно они хозяева этого мира, хотя, кто знает, может, так оно и было. По центру стояла прекрасная, сверкающая Анни Уард. Женщины вокруг были несколько в ее тени, причем, они, скорее всего, это понимали.

— Вот Хьюго Блейк, — Джордж ткнул пальцем в улыбающегося мужчину. — Он прямо у ее плеча, будто повсюду следует за ней.

— Гляньте, — я указала на крошечный овал, видневшийся у нее на шее, как едва заметное пятнышко. Мое горло стянуло невидимой нитью. — Колье.

— О, вы все здесь, — инспектор Барнс стоял на пороге и рассматривал нас. — Решили снова вместе вылить на меня чай?

Он выглядел уставшим, усы скорбно опустились, в одной руке у него была папка с документами, в другой пластиковый стаканчик с кофе или с чем-то вроде.

— Мы пришли по вашему вызову, — холодно сказал Локвуд. — Чем можем быть полезными?

— Только некоторые из вас. Кое что требует пристального внимания, — Барнс взглянул на Джорджа. — Вы уже избавились от банки с привидением, Куббинс?

— Безусловно, инспектор, — отозвался Джордж.

— Ммм. Ну, раз так, то ни вы, ни мистер Локвуд мне не нужны. А вот к мисс Карлайл есть вопросы. Пойдемте со мной, вы двое подождите здесь.

Увлеченный взгляд Барнса вцепился в меня. Пронзительная боль расползлась внутри груди. Я с тревогой обернулась к Локвуду.

— Извините, инспектор, — нахмурился он, — мисс Карлайл — мой работник. Я настаиваю на своем присутствии…

— Если вы хотите и дальше продолжать мешать расследованию, — прорычал Барнс, — то, конечно, вам сообщат о ходе разговора. А пока — я сыт вами за эту неделю.

Локвуд молчал.

— Все будет хорошо, — выдавив улыбку, произнесла я.

— Конечно, будет, — инспектор вышел из комнаты. — Не скучайте. Мы недолго.

Он провел меня через весь этаж к стальной двери у дальней стены. За ней оказался длинный, тихий коридор, освещенный неоновыми огнями.

— Ваш друг — Локвуд, сказал мне, что вы установили контакт с призраком Аннабель Уард, — произнес Барнс, когда дверь за нашими спинами закрылась. — Это правда?

— Да, сер. Я слышала ее голос.

— Еще он сказал, что вы получили важные сведения о ее смерти — о том, что ее убил мужчина, которого она любила.

— Да, сер. Тоже правда. Я узнала эту информацию, когда дотронулась до колье. От призрака я ее не слышала.

— Когда она говорила с вами, она называла имя того мужчины? — Барнс покосился на меня.

— Нет, сер… только обрывки воспоминаний, как обычно делают Гости.

— Утверждают, что Марисса Фиттес в прошлом общалась с Третьим Типом и слышала много всякого, — крякнул инспектор. — Но это редкий талант, да и это редкие привидения. Большинство из современных агентов все лишь мелкие сошки. О! Мы на месте — Особо Охраняемая Территория.

С Барнсом я спустилась по бетонной лестнице на этаж ниже. Двери там были из тяжелого, литого железа, около некоторых были предупреждающие знаки: желтые треугольники в черных рамках, с одним скалящимся черепом внутри, в красных треугольников изображались аж по два черепа. Похолодало. Скорее всего, мы были под землей.

— Итак, — Барнс искоса поглядел на меня, — спасибо за ваши сведения, они позволили иначе взглянуть на дело Аннабель Уард. Не думайте, что нам бы не удалось установить ее личность. Вам удалось сделать это быстрее, ведь вы не разбирали бардак, который устроили. К тому же, чем еще заняться трем детишкам-бездельникам? Вы ничто так хорошо ни делаете, как наводите бедлам. Как бы там ни было, Хьюго Блейк арестован сегодня. В его вине я уверен.

— Хорошо, — мое сердце екнуло.

— Однако, — Барнс остановился у простой, железной двери, — как и пятьдесят лет назад, Блейк все отрицает. Он говорит, что подвез девушку до дома, но с ней не заходил.

— Это ложь, — сказала я.

— Уверен, так и есть. Но мне нужно больше доказательств, поэтому мы сюда пришли. Проходите, пожалуйста.

Прежде чем я успела ответить, он завел меня в тесную, темную комнату. У противоположной стены, сделанной из дымчато-серого стекла, стояли два металлических стула с кожаными сидениями и спинками. Перед ними был маленький столик с встроенным светильником и с черным телефоном.

— Присаживайтесь, мисс Карлайл, — Барнс поднял телефонную трубку и заговорил в нее. — Он здесь? Вот и славно.

— О чем вы собираетесь меня спрашивать? — я уставилась на инспектора. — Объясните, пожалуйста, что происходит?

— Психические контакты, как с той мертвой девушкой, очень субъективные вещи, — заметил Барнс. — Сложно подбирать слова. Вы помните одно и совершенно забываете все остальное. В основном в голове начинается хаос. Вполне возможно привидение уже поведало вам гораздо больше о своей смерти, чем вы передали нам. Например, лицо убийцы.

— Вы про Блейка? — вдруг поняла я. — Нет. Я только что видела его фото. Никаких ассоциаций, она мне его не показывала.

— Он мог выглядеть иначе, — сказал Барнс. — Давайте начнем?

— Инспектор, я не хочу этого делать, — меня охватила паника. — Я все рассказала.

— Просто посмотрите. Это одностороннее стекло. Он не увидит вас и не узнает, что вы здесь.

— Мистер Барнс…

Инспектор проигнорировал меня и включил фонарь. Жалюзи внутри распахнулись, как занавес в театре, открывая светлую комнату. Там, на металлическом стуле сидел мужчина лицом к нам. Между нами было не более трех метров.

Это был пожилой джентльмен в добротном черном костюме в тонкую, розовую полоску с розовым галстуком, из нагрудного кармана высовывался кончик ярко-розового платка. Начищенные черные туфли сверкали. Хьюго Блейк остался таким же денди, как на черно-белом снимке из старого журнала полвека назад. Его волосы нежно-серого цвета по-прежнему были длинными, зачесанные назад, они спадали до плеч мягкими, пышными волнами.

Все было то же, кроме лица. Из гладкого и довольного оно превратилось в опустошенное и изнеможенное. Серая, морщинистая кожа так туго обтягивала кости, будто сейчас лопнет. От носа по щекам и подбородку расползлись мелкие голубые венки. Узкие губы вытянулись в жесткую линию. А глаза… глаза были самыми страшными. Запавшие, пустые, все еще яркие, но ледяные, от них веяло злостью, и в то же время они выражали интеллигентность.

— Блейк богат, — усмехнулся Барнс, — и пользуется этим на всю катушку. Ему не доставляет радости сидеть здесь. Но это не ваши проблемы. Смотрите лучше, мисс Карлайл. Очистите разум, вспомните о том, что показала вам убитая девушка. Что-нибудь всплывает?

Я перевела дыхание, постаралась отбросить тревогу. Ничего плохого не происходит, он меня не видит. Я сделаю, что хочет Барнс, и на этом моя работа закончится.

Я сконцентрировалась на лице Блейка. В тот же миг глаза старика уставились прямо на меня, будто он смотрит сквозь барьер и знает, что я там. Блейк широко улыбнулся мне во все тридцать два зуба.

— Нет! — я отпрянула на спинку стула. — Довольно! Я ничего не чувствую. Никаких воспоминаний. Порошу, остановите это. Хватит!

Барнс поколебался, но нажал на кнопку и жалюзи вновь сомкнулись, скрыв и светлую комнату, и улыбающегося мужчину.

Глава 15

— Люси, подожди, — окликнул меня Локвуд. — Нам надо поговорить.

— Нет. Отстань.

— Не иди так быстро. Понимаю, ты сердишься, но, пойми, я не знал, что Барнс попросит тебя сделать это.

— Неужели? А мозгами шевелить ты не пробовал? Все из-за твоей тупой статьи, теперь весь мир знает, что у меня духовная связь с Аннабель Уард! Я же с какого-то перепугу оказалась в центре расследования!

— Люси, пожалуйста! — Локвуд схватил меня за рукав, остановив по середине дороги.

Мы были в квартале Мейфера, на полпути к дому. Молчаливые особняки стояли, укутанные плотным туманом. Близилась полночь, привидения не показывались.

— Не трогай меня, — я выдернула руку. — Из-за тебя, мне сегодня пришлось столкнуться лицом к лицу с убийцей! Как думаешь, такое может понравиться! А его жуткие глаза, Локвуд. Я чувствовала, как он смотрит на меня!

— Он не видел тебя, — Джордж отвернулся от нас, держась за рукоять рапиры, и наблюдал за туманом.

Мы только сейчас заметили Гостя — одинокая фигура в Грин Парке, медленно плывущая вдоль шеренги деревьев. Призрак был далеко, но это не повод расслабляться, никогда точно нельзя сказать, что ждет в Лондоне за каждым углом.

— Он не видел тебя, — повторил Джордж. — Там же было одностороннее стекло. Конечно, Блейк знал, что кто-то за ним есть, и просто решил поиздеваться. Больше он ничего не мог сделать.

— Ошибаешься, — процедила я. — Блейк знал, что это именно я. Он, как и остальные, читал ту статью и знал про «Локвуд и Компанию», и про то, что Люси «Карлаел» получила важные доказательства против него. Кстати, ему ничего не стоит выяснить, где мы живем. Если его отпустят на свободу, ничто не помешает Блейку прейти к нам!

— Люси, — Локвуд вскинул руки, — Блейк не прейдет к нам.

— А если соберется, то это будет о-очень медленно и долго, — сказал Джордж. — Он устанет с тростью ковылять. Ему все-таки за семьдесят.

— Я о том, что его не отпустят, — уточнил Локвуд. — Блейку предъявят обвинения, осудят и посадят в тюрьму. Но скажи, пожалуйста, что не так с его глазами? У Джорджа они тоже странные, но мы же от него не шарахаемся.

— Вот спасибо, — буркнул Джордж. — Я считаю, что глаза — моя отличительная черта.

— Предположим, что ты прав. Слушай, Люси, я понимаю твои чувства, и злюсь не меньше тебя. Барнс не имел права заставлять тебя делать что-то против воли. Обычное поведение ДЕПРИК-а, они считают, что сами устанавливают правила. Но они, как минимум, не диктуют правила нам, — Локвуд поднял руку и жестом обвел ею вокруг себя. — Только взгляните! Чуть за полночь, а мы одни в пустом городе. У всех заперты двери и окна увешаны амулетами. Все бояться — кроме нас троих. А мы сами выбираем куда идти, и ничем не обязаны Барнсу, ДЕПРИК-у или кому-то еще. Мы полностью независимы.

Я закуталась поглубже в пальто. Локвуд сейчас, как и всегда, говорил, что у него на сердце. Чтобы ни случилось, хорошо стоять среди ночи с рапирой у пояса и с друзьями рядом. Стресс от нашего короткого посещения Скотланд Ярда начал понемногу проходить.

— В принципе, ты прав, — мне стало гораздо лучше. — Считаешь, Блейк останется в полиции?

— Конечно.

— Кстати, Люси, — воскликнул Джордж, — кое-что поможет тебе взбодриться. Мы видели Гуилла Киппса, пока ждали тебя. Он был в группе «Фиттес», работавших сегодня в ДЕПРИК. Такая честь обычно предоставляется по очереди им и «Ротвеллу». Ну, так вот, этим вечером Киппсу посчастливилось патрулировать канализацию. Его команда очень близко пообщалась с чем-то крайне мерзким и вонючим, не подумай, что я про Гостя. Тебе надо было это видеть. Он насквозь промок!

— По-крайней мере, у Киппса есть работа, — хорошенько отсмеявшись, сказала я. — Наш журнал пуст.

— Это лучше, чем окунуться в помои, — заявил Джордж.

— Идем, — Локвуд взял меня за руку. — Будет день — будет пища. Мы ведь прошли поворотную точку. А пока пора домой к милому бутерброду с арахисовым маслом.

— Мне колу и чипсы, — добавила я.

Туман густел. Он обвивал железные перила, клубился над антипризрачными лампами, кружился плотными завитками. Наши ботинки звонко стучали по тротуару, эхо неслось по всей улице. Сейчас мы были невидимым трио, бредущим сквозь мглу.

Антипризрачная лампа на Портланд Роуд сломалась. Внутри цоколя сверкали голубые искры, яркий, белый свет сменился хрупким красным. Окна в соседних домах были непроницаемо черны, шторы опущены. Туман вился вокруг нас, когда мы подошли к двери.

Локвуд шел первым, разыскивая в кармане ключ. Внезапно он встал, как вкопанный. Мы с Джорджем врезались ему в спину.

— Джордж, — тихо произнес Локвуд, — ты последним брал колье Анни Уард. Куда ты его дел?

— Положил на полку к остальным трофеям. А что?

— Значит оно за серебреным стеклом? Не потеряно? Не забыто на тумбочке?

— Ну, конечно, нет. Какого…

— В окне нашего офиса свет.

Он указал вниз, к перилам. Подвальное окно было блюдцем темноты, его по диагонали разрезал тусклый оранжевый свет с улицы. Однако вопрос вызвало другое — нечто сверкнуло над моим стулом, осветив вазу с цветами на моем же столе. Прямоугольный отблеск упал на стену с кирпичной кладкой.

— Я ничего не вижу, — прошептал Джордж.

— Это было всего секунду, — сказал Локвуд. — Может из-за сломанной лампы — нет! Опять.

Сейчас мы все увидели слабое, плавающее мерцание, отражающееся от стеклянных поверхностей. Шок сковал нас по рукам и ногам.

— Фонарик, — медленно проговорил Джордж.

— Кто-то забрался в дом, — у меня по коже поползли мурашки.

— Кто-то, не боящейся разгуливать по ночам, — добавил Локвуд. — Значит, он вооружен. У него, минимум, рапира и греческий Огонь. Ладно, давайте думать. Как он туда попал?

— Входная дверь вроде в порядке, — прищурилась я.

— Проверить заднюю? — спросил Джордж. — Они могли влезть через сад.

— А если нет, то ты застрянешь там. Нет, нужно действовать вместе. Заходим, как всегда, только очень тихо. Вперед.

Он проделал весь путь без единого шороха. На крыльце Локвуд осторожно потрогал косяк, отломив от него щепку, когда он толкнул дверь, она плавно открылась.

— Замок сломан, — прошипел Джордж.

— Если он так вошел, то мы застанем его врасплох, — Локвуд поманил нас ближе и прошептал в самые уши. — Итак, проверяем первый этаж, затем спускаемся вниз по спиральной лестнице и чтоб не звука.

— Как на счет верхних этажей?

— Не будем рисковать. Пол скрипит. Вполне возможно, он лазает по офису. Что ж: рапиры готовы? Мы найдем его, окружим и велим сложить оружие.

— А если откажется? — спросила я.

— Придется применить силу, — Локвуд ласково улыбнулся.

В доме было тихо, как на кладбище. Закрыв за собой дверь, мы чуть подождали, пока глаза привыкнут к темноте. Со столика впереди улыбался череп-фонарь, вешалка с одеждой казалась черной массой, прилипшей к стене. Локвуд указал рапирой на противоположные полки. На первый взгляд в них ничего не изменилось, но когда я присмотрелась, то заметила, что некоторые маски стоят не так, словно кто-то перебирал их грубыми руками. Далеко впереди, унылый лучик скользнул по умной скатерти. Я напрягла слух — ничего. Автоматически у меня обострились все чувства разом, так, будто бы я на задании.

Но здесь мы жили, это был наш дом, а сейчас сюда влез преступник. Локвуд повертел клинком вправо и влево. Джордж отправился в гостиную, я, тенью, скользнула в библиотеку. Там было пусто, однако взломщик оставил следы своего пребывания — книги и бумаги устилали пол. Когда я вернулась в коридор, Локвуд стоял у лестницы. У Джорджа были те же новости, что и у меня.

— Все верх дном. Здесь что-то искали.

Локвуд лишь кивнул и направился в кухню. Тут царил, присущий ей, беспорядок, поэтому не представляю, рыскал ли преступник по шкафам. На столе лежали тарелки с остатками еды, которые мы не убрали, отправившись на задание в сад, повсюду валялись бумажки, банки, крошки, грязные ножи и вилки с ложками. Я заметила горшок с железной стружкой, рядом с коробкой кукурузных хлопьев и небольшую кучку соляных бомб. Сейчас это все было бесполезным — нам предстояло столкнуться с живым человеком.

Локвуд подошел к маленькой дверце в подвал и очень осторожно ее открыл острием рапиры. Темень и тишина. Теплый воздух доносил тяжелый запах бумаги, чернил и магния. Снизу послышалась какая-то возня, словно копошатся крысы.

Локвуд посмотрел на нас и шагнул на верхнюю ступеньку. Он сходил мягко и плавно. Я с Джорджем ступала, как можно аккуратнее, чтобы не особо опираться на железо. Вскоре наш спуск закончился.

В комнате с голыми кирпичными стенами никого не было. Здесь и мебель почти отсутствовала — всего лишь шкафы и мешки с железом. Без света, они представляли собой черные глыбы, справа из-за арки показалось мерцание, оттуда же шел звук крысиной возни. Тонкий луч метнулся в другую сторону и исчез.

Двигаясь бесшумно, точно сами призраки, мы заглянули за арку. Там творился хаос. Папки разбросаны, ящики вывернуты, море бумаги на полу. Банка с призраком на столе Джорджа стояла не прикрытой. Очертания черепа плавали в зеленой, светящейся плазме. Бесплотное лицо крутилось на одном месте.

Комната для фехтования пустовала, дверь в кладовку закрыта. Единственная часть подвала, куда мы еще не ходили, был стеллаж с трофеями. Кто-то нетерпеливо рылся на полках. Шуршание многократно усилилось. Пройдя последнюю арку, мы заглянули внутрь.

Темноту здесь нельзя было назвать абсолютной. Свет фонарика плясал на полках рядом с дверью, разгоняя мрак. Некоторые из сувениров Локвуда, такие, как игральные кости или окровавленная колода карт, были достаточно безвредны. При желании даже малыши могли в них поиграть, никакой сверхъестественной силы они не имели. Но были и другие — активные Источники, набиравшие особую силу именно в ночное время. Блеклый лучик скользил по стеклянным поверхностям — голубым, желтым, лиловым, зеленым, бордовым. Он нигде не задерживался, перебегая от одного сосуда к другому.

Кто-то пристально изучал их содержимое.

Мужчина в черном, широкий в плечах и на голову выше Локвуда. Он был в длинном плаще и с капюшоном на голове. Стоял к нам спиной, поднеся фонарик к маленькому предмету в руке, облаченной в перчатку. Свет проникал сквозь стеклянные грани и отражался на потолке.

Внутри не оказалось того, что он искал. Поэтому преступник презрительно бросил сосуд на пол.

— Могу я предложить вам чаю, пока вы обыскиваете наш дом? — мило спросил Локвуд.

Фигура круто обернулась. Локвуд направил свой фонарик прямо в лицо преступнику.

Я замерла. Капюшон висел на голове мужчины, как клюв птеродактиля. Лицо пряталось за белой маской, глаза утонули в черных дырах. Неровный разрез обозначил рот. Все это не позволяло определить точный пол и возраст взломщика. Свет фонарика ослепил его, и он поднял руку, закрывая глаза.

— Вот и правильно. Поднимите-ка руки, — сказал Локвуд.

Рука опустилась и потянулась к рапире на ремне.

— Трое против одного, — напомнил Локвуд.

Скрипнул металл: взломщик уверенно держал меч.

— Ну, давайте так, — Локвуд поднял клинок и медленно стал приближаться.

План «С» заключался в том, чтобы обходить противника по кругу. Мы обычно использовали этот маневр против Второго Типа, но против всех остальных врагов, он тоже прекрасно работал. Я зашла слева, Джордж справа. Локвуд был в центре. С занесенными рапирами мы не оставили преступнику шанса на победу. Вернее мы так думали.

Человека в маске такой расклад будто бы совсем не беспокоил. Он вскинул левую руку, схватил с полки светящийся голубой сосуд и с силой швырнул его под ноги Джорджу. Крышка отскочила и наружу выпала кость, бывшая некогда чьим-то пальцем. Свет исчез, но вместо него появилось крошечное облачко. От пола стала подниматься бледный, голубоватый, перекошенный силуэт, одетый в лохмотья. Он повернул голову, поднял руки и бросился прямо к Джорджу. Продолжения я не видела, преступник швырнул банку в Локвуда, а следующую в меня. Та, что предназначался Локвуду, целой и невредимой покатилась по полу. Мне повезло меньше — банка разбилась вдребезги, исторгнув клок женских волос, шесть ручейков желтой плазмы и ужасающий вопль. Потоки скрутились в столб, который устремился вверх, и как разъяренная кобра, качнулся ко мне. Несколькими точными ударами я рассекла поток плазмы на ленты. Часть из них рассеялась, другие же сплелись и ринулись в атаку.

И тут со звоном скрестились клинки. Локвуд одним прыжком оказался рядом с противником. Их рапиры сталкивались снова и снова. Джордж отражал размашистые удары Духа. Он отступил назад, в воздухе взметнулась волна железной стружки.

Гость, который напал на меня, оказался слабым и медлительным. Пришло время с ним заканчивать. Я нашарила свой ремень и сорвала мешочек со стружкой. Повторив действие Джорджа, я резко рассыпала железо. Вспыхнули разноцветные искры. Поток плазмы сжимался, пока не превратился в дымящуюся лужицу на полу.

Пока мы с Джорджем управлялись с призраками, Локвуд со взломщиком передвинулись в центр комнаты, обмениваясь меткими ударами. Человек в белой маске был быстр, его атаки отличались точностью и напором, к счастью, Локвуд без труда с ними справлялся. Он кружился, как в танце, его движения были грациозными и молниеносными, при этом он твердо держался на ногах. Рука с рапирой плавно поворачивалась, клинок порхал, как шустрая стрекоза.

Джорджу порядком надоел свой поединок. Призрак был очень упорным, его совсем скрючило, но отступать он не думал. Джордж сорвал соляную бомбу и швырнул в Духа, тот вспыхнул и разлетелся на мерцающие, сапфировые пылинки. Шум на мгновение отвлек Локвуда. Рапира преступника устремилась ему в лицо. Тяжкой травмы не удалось бы избежать, попади удар в цель. Локвуд увернулся, клинок просвистел рядом с его щекой. Со всей злостью Локвуд ринулся вперед, махнув рапирой. Преступник вскрикнул, схватившись за талию. Отчаянными ударами ему удалось оттолкнуть Локвуда назад и, воспользовавшись ситуацией, он кинулся бежать. Джордж попытался помешать, но кулак в перчатке крепко стукнул его в скулу, и он повалился на стену с тяжким стоном.

Преступник направлялся к витой лестнице с Локвудом на хвосте. Я перепрыгнула, через гаснущие ленты желтой плазмы и присоединилась к погоне. Человек в черном помчался в совсем другом направление от лестницы, пробежал под аркой в соседнее помещение. На миг его силуэт показался на фоне окна, через которое проникал дребезжащий свет. Я сообразила, что он собирается сделать.

— Быстрее, — закричала я. — Сейчас…

Локвуд тоже понял всю опасность, на бегу он снял с ремня флягу с Огнем. Преступник рывком перескочил мой стол, закрыл лицо руками и бросился в окно. Вихрь осколков разлетелся во все стороны.

Локвуд выругался. Из дальнего угла он кинул Огонь. Фляга угодила прямиком в разбитое окно и пролетела еще метр. Мы услышали, как крышка открылась, ударившись о камни. Серебристо-белое пламя вспыхнуло на ночной улице и проникло сквозь рамку из острых обломков стекла. Волна света устремилась внутрь, прогрохотав по столу. Призрак в банке поморщился и вытаращил глаза. Осколки на полу заблестели, словно жидкий лед.

Локвуд запрыгнул на стол с мечом в руке, я подбежала к нему, но на этом мы остановились. Было слишком поздно. Рядом с подвалом белые искры мерцали на разбитом цветочном горшке и переливались, как рождественские гирлянды на елке. Дым расползался по улице, у припаркованных неподалеку машин забибикали сигнализации. Но это ни к чему не привело. Преступник успел уйти. Входная дверь на крыльце мягко постукивала, качаясь на петлях.

Локвуд спрыгнул на пол. К нам, шаркая ногами, подоспел Джордж, держась за челюсть, верхняя губа кровоточила. Я наградила его ободряющей улыбкой. Локвуд потрепал по плечу.

— Просто чудесно, — пробурчал Джордж. — Сколько у нас гостей за последнее время.

Атмосфера сразу разрядилась. Мои ноги подкосились, и я присела на край стола. Впервые после того, как начался этот поединок, я почувствовала, что вся боль и напряжение, пришедшие с Шин Роуд, покинули нас. Похоже, Локвуд считал так же. Со второго или с третьего раза ему удалось прикрепить рапиру к ремню.

— Джордж, — произнес он, — колье Аннабель Уард. Ты сказал, что положил его к трофеям. Будь другом, посмотри, оно еще там?

— Нет, необходимости, — Джордж вытер губу рукавом. — Я уже проверил. Оно пропало.

— Ты уверен, что ставил его туда?

— Еще утром. Его действительно там нет.

Повисла тишина.

— Думаете, он за ним приходил? — спросила я.

— Ага, — вздохнул Локвуд. — И он его получил.

— Не совсем.

Я оттянула воротник, показывая сосуд из серебряного стекла с колье внутри, весящий на шнуре у меня на шее.

Глава 16

Сразу скажу, что обычно я не прячу у себя Источники. И вопреки ожиданиям Джорджа, в моих носках не лежат зловещие артефакты. Колье — это из ряда вон выходящее для меня.

Я видела его еще днем, когда мы готовились к заданию, связанному с ивой. Джордж поставил банку на полку к остальным любопытным вещицам. И оно лежало внутри, уныло сверкая сквозь серебреное стекло. Я должна была там его и оставить, как сделал бы каждый на моем месте, однако руки сами потянули шнурок и повесели банку на шею. Благодаря небольшому размеру, она совсем не мешала при ходьбе.

Объяснить, почему я так поступила, было легче легкого, после событий этой ночи. Однако на следующий день за поздним завтраком, оказалось, что не все так просто.

— Я лишь хотела, чтобы колье было на виду. Мне не нравилось, что оно находиться с остальными банками. Это из-за Аннабель Уард. Я чувствовала то же, что и она. Ее мысли были моими мыслями. На миг я стала ею. Поэтому…

— Поэтому твой Талант опа… — отрывисто сказал Локвуд. Все утро он был необычайно серьезен и пристально, с прищуром меня разглядывал. — Дело в твоей чувствительности. Ты слишком сблизилась с Источником.

— Не преувеличивай, — отмахнулась я. — Нет у меня никакой особой близости с Анни Уард. И вообще, я не считаю ее хорошим человеком при жизни, а умерев, она стала злобным, кровожадным привидением. Но из-за того что у меня получилось Воплощение, я поняла некоторые ее мысли…. ее боль. Она заслужила справедливость. Я не хочу, чтобы Аннабель Уард забыли. Локвуд, ты же сам видел ее тело в дымоходе! Тебе известно, что сделал Блейк. И поэтому, мне показалось неправильным, оставить колье пылиться на полке. Когда тот подонок получит по заслугам и свершиться правосудие, не думаю, что мы должны… избавиться от него, — на моем лице появилась грустная улыбка. — Только не надо говорить, что это бред.

— Ага, — произнес Джордж.

— Тебе следует быть осторожнее, Люси, — сказал Локвуд холодным, бесцветным голосом. — Злые призраки — это не милые сердцу мелочи. У тебя снова секрет, который подверг угрозе всех нас. Я не хочу, чтобы в моей команде был тот, кому нельзя доверять. Ты меня понимаешь?

Я понимала и отвернулась.

— Однако, — продолжил он более мягким тоном, — в данном случае, это сработало нам на руку. Колье без сомнений было бы украдено, не забери ты его раньше.

Пока Локвуд говорил, кулон висел у него в руке и переливался на солнце. Мы стояли в подвале, напротив открытой двери, ведущей в сад. Прохладный воздух гулял по офису, уничтожая мерзкий запах разложения, оставшийся после ночного освобождения призраков. Пол был перепачкан плазмой и устлан осколками стекла.

Джордж, закатав рукава, перебирал стеклянные сосуды на полке с трофеями. На нем был фартук, отороченный кружевами.

— Вроде все целое, — сказал он. — Вряд ли это нормальный вор, работающий на черном рынке. Его бы привлекли многие вещи. К примеру, пиратская рука, а вот кости, вообще загляденье.

— Нет, — покачал головой Локвуд. — Уверен, он приходил за колье, слишком много фактов на это указывают. Кому-то оно срочно потребовалось.

— И мы знаем, кому, — сказала я. — Хьюго Блейку.

— Одна проблема, — медленно проговорил Джо… — он все еще в полиции.

— Блейк под охраной, — согласился Локвуд, — но, в сущности, какая разница. Он богат и запросто мог нанять человека, украсть колье. Хотя должен признать, я абсолютно не представляю, зачем оно ему. Надпись на Латыни не доказывает его вину, так? Если только…

— Если только, — продолжила я, — колье может раскрыть тайны, нежелательные для Блейка.

— Точно! Посмотрите на него при дневном свете.

Мы зашли в маленький садик. Локвуд поднял колье, чтобы всем было видно. Кулон выглядел иначе, чем раньше, по овальной, золотой поверхности пролегла трещина и одна сторона была длиннее.

Я пригляделась к месту раскола.

— Какие мы идиоты, — ахнула я. — Подсказка столько времени было у нас под носом.

Локвуд перевел взгляд на меня:

— Думаешь…

— Думаю, кулон открывается.

Я забрала у него колье, надавила большими пальцами на узкую золотую грань и нажала. Кулон прошел через множество злоключений и изрядно помялся, однако раздался тихий клик. У меня в руках были две половинки, сцепленные вместе крошечными петельками. Я положила кулон себе на ладонь.

Не знаю, чего именно я ожидала, но что-то там должно было быть. Может прядь волос? Фотография? Такое украшение специально сделано, чтобы хранить разные мелкие вещи.

Мы рассматривали овальные частицы. Ни волос, ни фотографии, ни плотно сложенного письма. Но это не значило, что медальон пустовал. Кое-что в нем было.

Еще одна выгравированная надпись на одной половинке:

А # У

Г. II. 2. 115

— Ну вот, — вздохнул Локвуд. — Мы нуждались в подсказке, и мы ее получили.

— «А. У», очевидно — Аннабель Уард, — сказала я.

— Хорошо, если так, — нахмурился Локвуд. — А что значат цифры? Может код?

— Надо показать это в ДЕПРИК, — неожиданно сказала я. — Мы не можем больше скрывать его. Медальон — серьезная улика, о которой полиция должна знать. К тому же Блейку известно, что он здесь.

— Ты права, — согласился Локвуд. — Мне вовсе не улыбается иметь дело с Барнсом. Я считал, что мы вполне можем хранить колье здесь. Однако… — телефонный звонок загремел в офисе, — … теперь это очень сомнительно. Ответь, пожалуйста, Джордж.

Джордж вышел, а когда вернулся, медальон уже лежал в банке. Я начала подметать пол.

— Не говори мне, что снова Барнс, — поморщился Локвуд.

— Не угадал, это новый заказчик, — лицо его лицо слегка раскраснелось.

— Очередная престарелая леди с призраком кота на дереве?

— Опять мимо. Люси, если хочешь, можешь заняться лестницей. Звонил мистер Джон Фейрфакс. Глава железной компании «Фейрфакс», и он скоро приедет.

Проблема, охватившая Британию, не сулила ничего хорошего для экономики. Мертвые возвращаются и преследуют живых, появляясь в темное время — как такое могло принести хоть что-то положительное? Боевой настрой людей, и продуктивность работы упали ниже некуда. Не было желающих задерживаться допоздна. В зимнее время все предприятия закрывались чуть за полдень. А вот некоторые компании процветали, ведь производили они самое необходимое. Одной из них была «Фейрфакс».

Еще до кризиса «Фейрфакс» занималась изготовлением товаров из железа. С появлением Проблемы, организация немедленно начала поставлять стружку и цепи для «Фиттес» и «Ротвелл». Со временем ситуация только ухудшалась, государство стало массово внедрять антипризрачные лампы, именно «Фейрфакс» изготовляла их металлические составляющие. Это обеспечило развитие компании. Однако она шла все дальше. Все уродливые, железные гномы, которых люди натыкивают в своих садах. Все защитные железные украшения. Все пластиковые браслеты с маленькими, железными рожицами на ручках у младенцев, надетых еще до того, как из выписали из роддома. Продукция «Фейрфакс».

Хозяин компании Джон Уильям Фейрфакс соответственно стал одним из богатейших людей в стране, вместе с серебреными боронами, с наследниками Мариссы Фиттес и Тома Ротвелла, и с акционерами огромных лавандовых ферм в Линкольншире. Он жил в Лондоне, и по одному мановению пальца министры доставляли горячую еду ему на дом.

Вот этот человек собирался к нам прийти.

Можете не сомневаться, порядок наводили мы с удвоенной скоростью.

На улице раздалось мурлыканье двигателя. Я выглянула в окно, сверкающий Роллс Ройс притормозил рядом с крыльцом. Казалось, он заполнил собой всю дорогу. На окнах автомобиля были полированные, серебреные решетки, вдоль бортов протянулись серебреные же нити, на капоте красовалась серебреная фигурка, искрящаяся в лучах солнца.

С переднего сидения поднялся шофер в серой форме, он обошел машину и открыл среднюю дверь. Я отпрянула от окна. Локвуд усердно взбивал подушки, Джордж стряхивал крошки с дивана.

— Он здесь, — прошептала я.

— Ладно, — глубоко вздохнул Локвуд. — Давайте, постараемся произвести на него хорошее впечатление.

Мы стоя встретили мистера Джона Фейрфакса. Это был очень высокий, худой мужчина. Он возвышался надо мной, над Локвудом, Джордж, так вообще, терялся в его тени. Людей с таким ростом можно часто встретить в доках в Саутгемптоне, но перед нами стоял семидесяти или восьмидесятилетний владелец одной из крупнейших компаний в Британии, а не портовый грузчик. Его фигура словно высохла. Длинный шелковый пиджак свободно болтался на костлявых руках. Он опирался на трость, но ноги, все равно, сильно дрожали при ходьбе. Мое воображение живо набросало этакую смесь силы и слабости. Даже в комнате с сотней людей, его сложно было не заметить.

— Доброе утро, сер, — поздоровался Локвуд. — Разрешите представить — Люси Карлайл, мои ассистент.

— Рад знакомству, — проговорил Фейрфакс, протягивая длиннющую руку с огромной ладонью.

Крупная, лысая голова, покрытая пигментными пятнами, склонилась в мою сторону. У него был крючковатый нос, яркие черные глаза и тяжелые брови. Когда он улыбнулся (это была снисходительная улыбка, в качестве подтверждения моего существования), я увидела серебреный зуб. От этого, привыкшего командовать, человеком веяло авторитетом.

— Здравствуйте, — пискнула я.

Мы сели. Наш гость утонул в своем кресле. Его трость была из красного дерева с железным набалдашником в виде головы мастиффа или бульдога. Фейрфакс прислонил ее к своей ноге, и положил руки на подлокотники.

— Для нас честь принимать вас у себя, — сказал Локвуд. — Могу предложить вам чаю?

Мистер Фейрфакс качнул головой и прогудел в знак согласия.

— Если возможно то «Десертный» от Питкиных. Попросите, вашего слугу захватить сахар.

— Моего слугу? Ах, да. Идите, Джордж. Принесите всем чаю, пожалуйста.

Джордж, который так и не снял фартук, спокойно отправился на кухню.

— Что ж, мистер Локвуд, — сказал Фейрфакс, — я очень занятой человек, а вам, должно быть, интересно, почему я позвонил в пятницу утром и сразу же заявился к вам. Перейдем к сути моего визита. Мне доставляют трудности призраки. Если вы поможете разобраться с этим, то я в долгу не останусь.

— Конечно, сер. Мы будем только рады, — с серьезным видом кивнул Локвуд.

Наш новый заказчик окинул взглядом комнату.

— У вас милый дом и превосходная коллекция ловцов привидений с Новой Гвинеи. Дела идут хорошо?

— Сносно, сер.

— Вы лжете, как политик, мистер Локвуд, — произнес пожилой джентльмен. — Гладко и без усилий. Моя мать, пусть земля ей будет пухом, и она никогда не вернется среди ночи, учила меня говорить со всеми просто и честно. Я следую ее совету всю жизнь. Итак, — он хлопнул себя по колену широченной ладонью, — будет лучше, если мы раскроем карты. Дела у вас из рук вон плохи. Я читал газеты и знаю про ваше финансовое положение. В частности, разумеется, из-за того дома, который вы сожгли. Вам предстоит выплатить кругленькую сумму, — он сухо усмехнулся.

Мускулы на щеках Локвуда напряглись, но ничем больше он раздражения не выдал.

— Все верно, сер. Сейчас мы в процессе сбора денег. У нас есть сложные заказы, за которые хорошо платят.

— Снова ложь, мистер Локвуд, — пренебрежительно отмахнулся Фейрфакс. — Я связывался с ДЕПРИК и узнал кое-что о вас и о ваших «сложных» заказах. Серые Дымки! Холодные Девы! Странные Туманы! Самые слабые и обыденные Первые Типы, которые только можно представить! Я удивляюсь, чем вы умудряетесь платить мисс Карлайл.

Здорово, что он думал, будто бы мне платят. Денег я не видела уже месяц.

— Так и есть, сер, — глаза Локвуда блеснули. — Могу я спросить, почему вы приехали к нам? В Лондоне полно других агентств.

— Верно, — Фейрфакс вскинул кустистые брови и смерил нас своими черными глазами. — Но случилось то, что привлекло мое внимание именно к вам. Я был впечатлен, что вы не только нашли тело… — он смутился. — Как звали ту девушку?

— Аннабель Уард, сер.

— Не только нашли тело Аннабель Уард, но узнали, кто она такая. Мне нравится ваш размах, ваше внимание к мелочам, ваше независимое мышление! — он наклонился вперед, к трости. В его лице появилось что-то новое, некий ожесточенный энтузиазм. — Я тоже был аутсайдером, мистер Локвуд. Я зубами прогрызал себе дорогу, в молодости. Я боролся против больших компаний, знавал тяжкие времена и прекрасно понимаю, что движет вами сейчас. К тому же, я не собираюсь платить «Фиттес» и «Роттвел», они и без меня здорово зарабатывают. Нет, я хочу дать вам возможность, о которой вы и мечтать не могли, если, конечно, у вас найдутся силы разгадать очень опасную загадку… Ох, вот и чай.

Джордж вернулся, аккуратно неся поднос с чайным сервизом, который я никогда прежде не видела. Белоснежный фарфор с маленькими розовыми цветочками. Чашечки были такими нежными и хрупкими, что казалось, будто губами можно их сломать. Этот чудесный эффект разрушала стопка пончиков на блюде рядом с ними.

— Спасибо, — сказал Локвуд. — Поставь их здесь.

Джордж пристроил поднос на столик, перед нами, передал всем кружки с чаем и предложил пончиков. Все отказались, тогда он вытащил самый большой, положил его на блюдце и с довольным видом уселся в кресло напротив меня.

— Чудненько, — сказал Джордж. — Что я пропустил?

— Мистер Лок… — глаза Фейрфакса округлились, — это важный разговор. Ваша прислуга должна подождать за дверью.

— Э-э-э, он вообще-то не слуга. Его зовут Джордж Куббинс, он работает с нами.

Джордж был полностью поглощен процедурой высасывания джема из пончика.

— Ясно, — сказал джентльмен. — В таком случае, давайте, о глав… — он засунул руку в карман пиджака, неловко порылся в нем и положил на стол смятую фотографию. — Прошу, взгляните.

Замок. Скорее даже деревенский особняк, стоящий на обширной территории. Снимок был сделан с большого расстояния, позволившего запечатлеть аккуратно подстриженный газон. Край фотографии окаймляли ивы и клумбы с цветами, на переднем плане располагалось озеро, которое, впрочем, терялось на фоне высокого, темного особняка. Виднелись колонны, огромные ступени главного входа, множество узких окон, находившихся на разном уровне. Но я не смогла понять, сколько этой постройке лет. Она легко могла сойти за новую, как и за старую. Солнце садилось за зданием, и длинные тени от старомодных труб на крыше протянулись через весь газон, как чьи-то костлявые пальцы.

— Комби Кэри Холл, — по слогам произнес Фейрфакс. — В Беркшире, на западе Лондона. Слышали о нем?

Мы покачали головами — никто ничего не знал об этом особняке.

— Нет? Плоховато. Ведь возможно в этом месте больше привидений, чем во всей Англии. Я диву даюсь, сколько там было смертей. Четыре предыдущих хозяина дома погибли по вине призраков. Что до прислуги, гостей и прочих посетителей, кто умер от страха или от прикосновения призрака, или от прочих роковых обстоятельств в самом замке и в окрестностях… — на его лице появилась сухая улыбочка, — количество просто впечатляет. Замок заброшен уже тридцать лет после ужасного скандала. А вот теперь, когда он попал в мое владение, его двери снова открылись.

— Вы живете там, сер? — спросила я.

Голова Фейрфакса дернулась, он сверкнул на меня глазами.

— Это не единственная моя недвижимость, если вы об этом. Я заезжаю туда время от времени. Замок очень старый. В начале, это был монастырь, основанный группой монахов, отколовшейся от одного аббатства. Значительная часть здания построена именно в тот период. Дальше последовала серия захватов местными лордами, которые переделывали, ремонтировали, восстанавливали его, перестраивали под себя, пока в восемнадцатом веке, замок ни стал таким, каким предстал перед вами. Поэтому в нем переплетены различные архитектурные течения. Однако всегда у этого места была скверная репутация. Истории о призраках рассказывали на протяжении веков. Ко всему прочему, там охота на призраков началась задолго до появления Проблемы. А это значит…

— Оттуда кто-то выглядывает, — неожиданно сказал Джордж.

Он пристально изучал фотографию сквозь круглые стекла своих нелепых очков, пока Фейрфакс говорил. Его пухлый палец указывал на главную стену. Локвуд и я придвинулись ближе. Выше и левее от центрального крыльца в узком окне застыла темная, треугольная отметина, внутри нее было серое пятно, слишком слабое, чтобы хорошо разглядеть.

— О, вы тоже заметили? — спросил Фейрфакс. — Похоже на силуэт человека, правда? Изюминка в том, что фото сделано за два месяца до того, как я приобрел эти владения. Замок стоял пустым и запертым. Там никого живого не было.

Он отхлебнул чая, его черные глаза сияли. Я обратила внимание, что ему доставляет удовольствие этот разговор, а пятно в окне прям таки развлечение для него.

— В какое время сделан снимок? — спросила я.

— Приближались сумерки. Вы можете видеть, что солнце садится.

После услышанного, лицо Локвуда восторженно засияло. Он сидел, ссутулившись, сложив руки вместе, его костлявые локти уперлись в колени, каждый мускул напрягся.

— Что на счет сверхъестественных проявлений? В чем они заключались? — спросил он.

Мистер Фейрфакс поставил кружку обратно на столик. Одна его широченная рука с длинными пальцами легла на железный набалдашник трости, другая активно жестикулировала, пока он говорил.

— Я уже стар и не могу видеть призраков. Однако негативная аура этого места не обошла меня стороной. Я ощущаю ее буквально в тот момент, когда переступаю порог, словно она у меня на языке. Ох, мистер Локвуд, какая там тяжелая атмосфера, давящая на саму душу. Что до остального… — он оперся на трость и слегка изменил положение, как будто у него болит все тело. — Ну, есть много рассказов. Смотритель, Берт Старкинс, один из их лучших знатоков. Но две истории — самые известные в округе. Они, кстати, будут вашей заботой — Красная Комната и Кричащая Лестница.

Глубокую тишину нарушило громкое урчание живота Джорджа. Стекла в рамах, конечно, не трескались, но были к этому близки.

— Прошу прощения, — пробормотал он. — Просто голодный. Я, пожалуй, возьму пончик, если вы не против. Кто-нибудь еще хочет?

Внимания на него не обратили, Джордж потянулся к блюду.

— Красная Комната? — спросила я.

— Кричащая Лестница? — Локвуд подался вперед. — Расскажите поподробнее, пожалуйста.

— Я очень рад, что вы так заинтересовались этим делом, — сказал Фейрфакс. — У меня сложилось высокое мнение о вас, вижу, что не напрасно. Ну, что ж, Красная Комната — спальня на первом этаже в западном крыле дома. Точнее, она использовалась, как спальня, минимум однажды. Сейчас там пусто. Это одно из тех мест, где паранормальная активность настолько мощная, что оборачивалась катастрофой, для ее посетителей. Никто не мог провести в ней ночь и остаться живым, хотя, может, это сказки.

— Вы были там, сер? — спросил Локвуд.

— Я заглянул в нее. Днем, разумеется.

— И ваши ощущения…?

— Зло. В каждом дюйме, — Фейрфакс выпрямился и серьезно посмотрел на нас. — У меня есть весомая причина верить в силу этой комнаты. А теперь о Кричащей Лестнице. По-моему, ее история более таинственная и мистическая. Лестница ведет с первого этажа к Длинной Галерее. Она сделана из поистине древних камней. Что до меня — я никогда ничего дурного там не чувствовал и не знаю тех, кто считал бы иначе. Но легенда утверждает, что когда-то там случилось нечто чудовищно жестокое, и души погибших, оказались в ловушке в самой лестнице. В определенное время, возможно, когда сила Гостей достигает пика или, возможно, когда они чувствуют новую жертву, то слышится их леденящий вой. Он исходит из ступеней.

— Лестница и вправду кричит? — сухо спросил Локвуд.

— Наверное. Но я не слышал.

— А вот на счет Красной Комнаты… — Джордж закончил со своим пончиком. — Вы сказали, что она на первом этаже. На фото есть ее окно?

— Да, полагаю. Если вам не трудно, не пачкайте снимок сахаром, у меня нет копии.

— Извините.

— Это потрясающе, — воскликнул Локвуд. — С ваших слов, в доме больше одного Гостя. Значит и Источник не один. Группа призраков. Вы считаете так оно и есть?

— Конечно, — кивнул Фейрфакс. — Даже я чувствую их.

— Но с чего все началось? Ведь должна была случиться какая-то трагедия, которая положила начало… Вот и вопрос — кто из Гостей был первым, — Локвуд задумчиво сложил пальцы вместе. — Сейчас замок пуст?

— Западное Крыло — конечно. Там слишком опасно. Старкинс уже много лет смотритель особняка, он живет в здании рядом.

— А где вы останавливаетесь, когда посещаете дом?

— У меня современные апартаменты в Восточном Крыле. Оно отделено от главной части, там свой вход, на каждом этаже железные двери — самые лучшие, какие есть. Их установили по моему приказу. Ни разу мой сон ничто и никто не потревожил, — взгляд Фейрфакса стал жестким. — Я не трус, но не за какие коврижки, не согласился бы провести ночь в старом крыле. Однако, — он нежно погладил железный набалдашник трости, — я попрошу вас сделать это.

Мое сердце екнуло. Глаза Локвуда прямо-таки горели. Джордж по обыкновению не проявлял эмоций, а только медленно снял очки и вытер линзы о свитер. Мы ждали.

— Вы не будете первыми, кто предпринял попытку очистить замок от духов, — продолжил Фейрфакс. — Эта проблема волновала и прежнего хозяина. Тридцать лет назад он обратился в «Фиттес». Туда прибыла маленькая команда — парень, девушка и взрослый руководитель. Они согласились остаться в доме на ночь, сосредоточившись на Красной Комнате. Они действовали стандартно. Оставили открытой главную дверь, обеспечили путь к отступлению. Установили телефон в Красной Комнате, по которому можно было связаться с Бертом Старкинсом в случае необходимости. Они были очень опытными оперативниками. Хозяин ушел вечером. Несколько часов спустя, когда он уже спал, Старкинс заметил в окнах свет фонариков. Около полуночи его телефон зазвонил. Это был руководитель. Он сказал, что происходит нечто странное, и надо проверить, как работает связь. Все было нормально, говорил руководитель группы спокойно. После разговора Стракинс отправился в постель. Телефон молчал всю оставшуюся ночь. Утром хозяин и Старкинс встретились у главного входа. Группа из «Фиттес» не показалась. В полвосьмого они вошли внутрь. Они звали агентов, но ответа не было. Когда они открыли Красную Комнату, то нашли тело руководителя лежащего лицом на телефоне. Его коснулось привидение, он был мертв. Девушка скрючилась у окна в другом конце комнаты. Именно скрючилась, ее так крепко скрутило, что они не могли заглянуть ей в лицо или пощупать пульс. Но в этом не было нужды. Она, конечно, тоже умерла и успела окоченеть. Прошу меня простить, но о судьбе юноши я не могу ничего поведать.

— Вы имеете в виду, что они так и не узнали, как он погиб? — спросил Джордж.

— Я имею в виду, что они его так и не нашли.

— Извините, сэр, — сказал Локвуд, — но когда мужчина звонил в полночь, он не уточнял, что конкретно происходило.

— Нет. Не уточнял, — Фейрфакс достал карманные часы из пиджака. — Наше время подошло к концу. Через пятнадцать минут я должен быть в районе Пимлико! Подведем итоги. Как я уже сказал, ваше агентство приглянулось мне. Я удивлен и заинтригован вашими возможностями. И вот мое предложение: я полностью оплачиваю расходы по делу на Шин Роуд. Все последствия пожара будут ликвидированы, ДЕПРИК ничего не узнает о сделке. Чтобы получить шестьдесят тысяч фунтов, вам нужно провести расследование в моем замке. Как только вы покинете его, я переведу всю сумму на ваш счет. Кроме того, если вам удастся разгадать все загадки и установить Источник, то это будет оплачено дополнительно. Сколько стоит ваша обычная работа?

Локвуд ответил.

— Я заплачу вдвое больше. Заверяю, Комби Кэри Холл отнюдь не простое задание, — мистер Фейрфакс оперся на трость и собрался подняться. — Еще кое-что — если я делаю заказ, то требую незамедлительного выполнения. Вы должны быть там через два дня.

— Два дня? — спросил Джордж. — Но нам нужно время, чтобы…

— Я уже все ска… — сурово ответил Фейрфакс. — Мои слова не обсуждаются. Вы не в том положении, чтобы диктовать условия. Ох, чуть не забыл — никакого огня, никаких взрывов, ничего, способного навредить особняку и антикварной мебели. Это не значит, что я вам не доверяю, — в его улыбке блеснул серебреный зуб. — Просто хочу предохранить свою собственность от пожара.

Он медленно встал, скрипнув креслом. На своих длинных, тонких ногах Фейрфакс смахивал на некое насекомое.

— Я не жду от вас решения прямо сейчас. Дайте мне знать, что вы надумали к вечеру. На этой карте телефон моего секретаря.

Я села обратно. Ноги были словно ватные. Правильно, что он не ждал немедленного решения. Агенты «Фиттес» — лучшие, мы это хорошо знали. И трое из них погибли в Комби Кэри Холл! Последовать туда без времени на подготовку — безумие чистой воды. Красная Комната? Кричащая Лестница? Да, деньги Фейрфакса спасут наше агентство, но какое это имеет значение, если мы потеряем наши жизни? Без сомнения, все нужно было очень тщательно обсудить.

— Большое спасибо, сэр, — сказал Локвуд. — Но я могу дать ответ сейчас. Мы беремся за это дело, — они пожали руки. — Мы должны быть в замке как можно скорее. Так что на счет воскресного дня?

Глава 17

Все эти месяцы разногласия были только между мной и Джорджем, теперь же цапаться мы начали и с Локвудом, причем настолько яростно, что готовы были поснимать скальпы друг с друга. Спорили о каждой мелочи: о графике дежурств, об уборке кухни и уж, конечно, не забывали про привычку Джорджа оставлять банку с привидением, где попало, например, в туалете. Мы искали только повод, за который можно зацепиться, и переругаться в пух и прах.

Началось все после отъезда Фейрфакса.

Стоило Роллс Ройсу тронуться, как мы вдвоем накинулись на Локвуда, ведь он принял решение, не посоветовавшись с нами. Я напомнила про репутацию замка, где постоянно гибли люди. Джордж заявил, что нужна минимум пара недель, а лучше месяц, для изучения истории того места. Условия Фейрфакса — самоубийство.

Локвуд спокойно нас выслушал.

— Закончили? — спросил он. — Хорошо. Теперь моя очередь. Во-первых, это возможно единственный шанс спасти наше агентство и не обанкротиться. А так, мы выплатим деньги семье Хоуп и утрем нос ДЕПРИК. Это потрясающая возможность, нельзя ее упускать. Во-вторых, я здесь начальник, и мое слово главное. И, в-третьих, разве не такого дела мы ждали? Кричащая Лестница? Красная Комната? Ну же! Мы наконец-то сможем во всей красе проявить свои способности. Вы хотите потратить жизнь на серые Тени в пригороде? А Фейрфакс предложил нам настоящее дело! Мы не имеем права отказываться!

Его объяснения, особенно второе, совсем не убедили нас. Джордж с остервенением вытер очки о свитер.

— Это Фейрфакс не имел права на такие возмутительные требования! Без магниевого огня, соваться туда — безумие! — сказал он.

— Ну, весьма интересное условие, — Локвуд вытянулся на диване.

— Интересное? — воскликнула я. — Оно идиотское!

— Да, он вообще дурак! — добавил Джордж. — Если это место хоть вполовину настолько опасно, как он рассказал, то уму непостижимо отправляться в замок без такого эффективного оружия!

— Никто не идет против Второго Типа без греческого Огня, — кивнула я.

— Вот именно! А там еще и группа Вторых Типов! Кроме того…

— … они уже убивали, и это доказано.

— А у нас совсем нет времени на…

— … на поиск исторических справок, — продолжил Локвуд. — Да, да, я знаю. Вы орете мне это в самые уши каждую секунду. Может, вы, две базарные бабы, замолчите и послушаете меня? Каким бы ни был Фейрфакс, он наш заказчик, и мы должны следовать его пожеланиям. У нас ведь по-прежнему есть мечи, верно? И целый арсенал цепей. Поэтому без оружия, мы точно не останемся.

— Ты ведь не серьезно? — во мне еще теплились остатки надежды.

— Ошибаешься. Я серьезен, как никогда. Мы отправимся в Комби Кэри Холл, подвергнем наши жизни риску и не допустим ни единой ошибки, — он улыбнулся. — Получится?

— Только с хорошим снаряжением, — прорычал Джордж. — А как тебе понравилось объяснение Фейрфакса своего выбора? В Лондоне еще агентств пятнадцать, которые больше и успешнее «Локвуда и Компании». Неужели не удивляет, с чего он приперся к нам?

— Лично я считаю, что он сделал правильный выбор, — тряхнул головой Локвуд. — И у него просто фантастическое предложение. И мы воспользуемся им по полной! Ну, если это все…

— Нет, не все, — сказала я. — Что с Хьюго Блейком и медальоном? Ты, наверное, уже забыл такую малость, как то, что у нас побывал вор, меньше двенадцати часов назад. Что делать с этим?

— Я не забыл про Блейка, — ответил Локвуд. — Но Фейрфакс и его дело сейчас наш приоритет. У нас лишь сорок восемь часов на подготовку. А Блейк в тюрьме. Нет нужды относить медальон Барнсу немедленно. И, потом, я бы хотел попробовать расшифровать код. Будет интересная история для газет, конечно, вместе с деталями нашего триумфа в Комби Кэри Холл, — он помахал рукой, когда я попыталась прервать его. — Нет, Люси, нас не ограбят — они знают, что мы уже вся поняли и не полезут больше. Твоя подружка Анни Уард ждала справедливости полвека, несколько дней погоды не сделают. А теперь к работе. Джордж, тебе нужно кое- что просмотреть…

— Ну, еще бы, — проскрежетал зубами Джордж.

— Нужно хоть что-то подробное узнать про историю особняка. И взбодрись, пожалуйста, твоя постная физиономия не гармонирует с моим настроением. Люси — на тебе сбор снаряжения. Я же займусь устранением последствий прошлой ночи, у нас, как-никак, дверь не запирается и окно в офисе разбито. Все согласны? Шикарно! Приступаем.

Согласны или нет, но спорить с Локвудом, когда он в таком настроении, было совершенно бесполезно. Пришлось приступить к своим обязанностям. У нас всего лишь два дня, и безумная гонка началась.

Джордж пропадал в Архиве. Локвуд заменил замки на входной двери, вставил новое окно в подвале, кроме того, теперь его защищала железная решетка. После он позвонил в «Муллет и Сыновья» — компанию занимающуюся продажей рапир и изготовлением клинков на заказ. Еще он поговорил с «Сатчелл» — главным поставщиком товаров для агентств в Лондоне. Ведь нам необходимо было пополнить запасы железа и соли, чтобы компенсировать отсутствие магниевого огня.

Я же посвятила свое время нашей экипировке. Чистила цепи и мечи, наполняла фляги железной стружкой, перебирала нашу коллекцию серебреных вещей, отдавая предпочтение более надежным: цепи, ленты, сети складывала в отдельную кучку. И, конечно, скрепя сердцем, освободила наши рабочие ремни от магниевого огня, оставив фляги в кладовке. Голова призрака в банке с интересом следила за мной, открыв рот. В один прекрасный момент меня это достало, и я накрыла банку платком.

Локвуда полностью увлекло предвкушение будущего приключения. Я никогда не видела его таким энергичным, он словно пальцы в розетку засунул — носился по дому, перепрыгивая через три ступени по лестнице. Однако говорил редко, чуть ли не на бегу мог остановиться и уставиться в пустоту, словно рассматривал картинку у себя в голове.

Джордж в Архиве буквально поселился. Я ложилась спать — он еще не возвращался, а уходил утром, когда я спала. К моему удивлению, Локвуд тоже готовился к предстоящему делу. Я обнаружила его стоящим перед зеркалом в коридоре, и аккуратно поправляющим огромную, плоскую фуражку на голове. Он был одет в дешевый костюм, рядом стоял потрепанный портфель. Когда я заговорила с ним, то в его голосе звучал сельский акцент, которого раньше абсолютно точно не было.

— Как тебе мой деревенский вид? Правдоподобно? — спросил Локвуд.

— Вроде, да. Но я не понимаю, зачем этот цирк?

— Я отправляюсь в Комби Кэри Холл. Скоро вернусь.

— Поехать с тобой?

— Прости, но здесь для тебя полно важной работы. Тебе предстоит держать оборону! Скоро привезут заказы «Сатчелл» и «Муллет». Когда доставят новые рапиры — проверь их. Малейшие проблемы — сразу звони мистеру Муллету. Заказ из «Сатчелла» я распакую сам, когда приеду домой. А ты дважды проверь наши сумки с инвентарем и начинай готовить еду в дорогу. Еще, — он засунул руку в карман пиджака и вытащил маленький сосуд из серебреного стекла, — это тебе. Повесь его, как прежде, на шею. Мы отвлечемся от дела Анни Уард всего на пару дней, с другой стороны, это достаточно долго, поэтому осторожность не помешает. И кроме курьеров с заказами, никого не впускай. Наши милейшие друзья подождут до лучших времен, в конце концов, Анни Уард тоже ждет.

Он взял портфель и ушел.

Солнце уже совсем не грело, его слабый свет уныло скользил по крышам. В доме было холодно и как-то пусто, к вечеру его наполнил неуютный сумрак. Я была одна. Ни Джордж, ни Локвуд пока не вернулись. Заказы я получила, вещи приготовила, поесть и попить на завтра собрала, даже одежду свою погладила, чтобы не возиться утром. Заодно успела попрактиковаться с рапирой на манекенах в подвале. И вот сейчас бродила по дому в сгущающихся сумерках, борясь со своим плохим настроением.

Не то чтобы меня так пугало дело Фейрфакса — не смотря на опасность тамошних привидений, оно витало где-то на задворках моего разума. Локвуд ведь был прав, мы не можем упустить эту великолепную возможность спасти нашу компанию. Вопросов, конечно, многовато — что же такое, в сущности, Красная Комната и Кричащая Лестница? Но здесь я надеялась на сыскной дар Джорджа и полагала, что полностью в слепую мы туда не пойдем.

Однако меня раздражало бездействие. Вернее — мое бездействие. Джордж занят в Архиве. Локвуд (предположительно) отправился собирать свежую информацию о замке. А я? Я осталась дома, намазывала джем на хлеб и складывала оружие. Бесспорно — это важная работа, но она меня не захватывала. Я жаждала более внушительного вклада.

К тому же мне не нравилось, что приходилось пренебрегать другими нашими делами. Я не разделяла мнения Локвуда, что медальон может подождать пару дней. Слишком все странно: грабитель, выгравированный шифр. Нельзя откладывать подобное в долгий ящик. И мои убеждения подтвердил телефонный звонок. Инспектор Барнс сообщил, что Хьюго Блейк отпущен из полиции.

— Против него нет улик, — отрезал он. — Прошло много лет. Мистер Блейк не признался, а мы не можем доказать, что он вообще входил тогда в дом с Аннабель Уард. Его адвокаты, сложа руки, не сидели. Без улик, мисс Карлайл, мы беспомощны и вынуждены были его отпустить этим утром.

— Как? — вскричала я. — Это невозможно! Он ведь убийца!

— Мы этого не доказали. Не достаточно того, что он отвез ее домой. Однако точка еще не поставлена, и обвинения с него не сняты. Если бы некие идиоты не спалили дом, то оставалась вероятность найди там хоть что-то. А раз это случилось, то извините, причин, задерживать мистера Блейка, нет.

Фыркнув на прощание, Барнс повесил трубку, оставив меня наедине с моим возмущением.

Точка еще не поставлена… . Или, может, уже поставлена?

Я сняла сосуд с шеи, подставив его под скудный солнечный свет. На золотой поверхности медальона легко читалась надпись:

Tormentum meum

Laetitia mea

А внутри? Что значит:

А # У

Г. II. 2. 115

Каким-то образом эти слова, буквы и цифры дают нам подсказку. Из-за них Блейк так всполошился и пытался вернуть колье. Вдруг, если отдать медальон Барнсу, то улики, которые ему так нужны найдутся. А вдруг нет. И убийца избежит наказания, как пятьдесят лет назад.

Во мне закипала ярость. Если мы не разгадаем код, то потеряем последний шанс распутать это дело. Блейк никогда не признается, а больше некому подтвердить его вину.

Некому… кроме разве что…

Я опустила взгляд на медальон внутри банки.

Мне в голову пришла такая невероятная и жуткая идея, что осознавая весь ее абсурд, я стояла и слушала частое биение своего сердца. Я не только подвергала свою жизнь угрозе, но и рисковала навлечь на себя гнев Локвуда, который не однократно предупреждал не делать ничего опасного без разрешения. Нужно ждать его возвращения, но тогда он может отговорить меня от такого эксперимента. Вот в этом случае, день я провела абсолютно никчемно, а Хьюго Блейк вновь стал примерным гражданином.

Рассуждая об этом, я бесцельно слонялась по дому. Стало совсем темно, а я добрела до кухни. Ноги сами понесли меня по железной лестнице в подвал. Пиратская рука светилась лиловым, в то время, как остальные артефакты не проявляли никакой активности.

Рискованно, конечно. Если все удастся, то можно доказать вину Блейка, расшифровать код в медальоне. А если я провалюсь? Что изменится? Локвуд и не узнает.

Железные цепи лежали на полу, смазанные, проверенные и готовые к упаковке. Я взяла одну — самую длинную и тонкую, и пошла в комнату для тренировок, где под потолком болтались Джо и Эсмеральда. Цепь я положила на пол, дважды изогнув ее в форме круга, так чтобы концы соприкасались. Для большей уверенности, я закрыла их велосипедным замком. Отличное средство против Второго Типа. А сделано на заводе Фейрфакса, между прочим. Обычно в таком круге стоит агент, защищаясь от призраков.

Сегодня правила изменились.

Здесь не было окна, поэтому было очень темно. Мои часы показывали лишь пять вечера — слишком рано. Но приходится работать с тем, что есть. Локвуд и Джордж могли вернуться в любой момент. Кроме того, освобождая привидение, нельзя точно сказать, как оно отреагирует на время суток.

Я зашла в круг, вытащила банку из кармана и, присев на корточки, медленно открутила крышку. Ладонь обожгло холодом. Я аккуратно положила сосуд на пол и перешагнула железную цепь.

Просто и быстро. Я не ожидала, что результат будет сразу, поэтому спокойно пошла в другую офисную комнату, за кое какими вещами. Я отсутствовала пару минут, но когда вернулась, обнаружила, что стало невероятно холодно. Джо и Эсмеральда раскачивались из стороны в сторону.

— Анни Уард? — позвала я.

Нет ответа, но воздух стал давить мне на виски. Комнату наполняла сила. Я стояла совсем близко к железному кругу с мешочком соли в кармане и бумагами в руках.

— Анни Уард? Я знаю, ты здесь.

В кругу показался слабый свет, который приобрел очертания девушки, ее силуэт то появлялся, то исчезал.

— Кто убил тебя, Анни? — спросила я.

Фигура стала более четкой. Мой слух напрягся до предела. Голову разрывала ужасная боль.

— Это был Хьюго Блейк?

На секунду мне показалось, что я слышу тишайший шепот, словно из другой комнаты. Я постаралась прислушаться. Нет. А может, ничего и не было.

Ну, глупо с моей стороны надеяться, что все сразу получиться. Для допроса мертвого нужен не просто Талант, а Талантище! Разумеется, Марисса Фиттес с легкостью проделывала это, вспомнить только ее легендарный диалог с Третьим Типом. А кто я? Несколько раз получилось Воплощение, и решила, что всемогуща?

Однако надежда не до конца меня покинула.

В руке у меня была копия, которую Джордж сделал с журнала. Я приблизилась к железному кругу, держа перед собой фотографии Блейка. На первой он улыбался, одетый в костюм, галстук, перчатки, голову венчала шляпа-цилиндр; на второй среди прочих людей Блейк стоял рядом с Аннабель Уард.

— Смотри, — сказала я. — Это он? Это…

Дикий вопль горя и ярости оглушил и свалил меня с ног. Вихрь, ворвавшийся в комнату, искорежил идеальную форму круга, в которую были сложены цепи. С кирпичных стен срывалась волнами пыль. Чучела запрыгали так сильно, словно хотят разрушить потолок. Меня отнесло спиной к двери. Крик в моей голове был настолько громкий и мощный, что череп вот-вот норовил лопнуть. Я посмотрела вперед. Призрак метался внутри железного круга, где бы он ни касался металла, плазма хищно шипела, попадая на звенья. Фигура имела гротескные очертания — голова слишком длинная, деформированная, тело тонкое, корявое, словно его кости переломали. На девушку призрак сейчас походил меньше всего.

От потусторонней энергии у меня волосы встали дыбом, мозг превратился в кашу. Фотографию я выронила, пока падала, но соляная бомба по-прежнему оставалась в моем кармане. Я приподнялась и швырнула ее в центр круга. Взрыв, соль полетела во все стороны, долгий мяукающий звук и долгожданная, полная тишина.

Я растянулась на полу, рот открыт, волосы в глазах. Надо мной два соломенных манекена медленно и плавно раскачивались взад-вперед.

— Черт, — прохрипела я. — Было больно.

— Вполне вероятно.

Джордж и Локвуд стояли в арке, изумленно взирая на меня.

— Так, — махнула рукой я. — Молчи Джордж! Дай, покажу!

Две минуты спустя, выяснилось, что я все еще сижу на полу. Надо сосредоточится, шум в голове стих, значит, это точно получится. Впрочем, моя уверенность быстро гасла — все, в том числе и меня, покрывала соль, даже цепей толком не видно; бумаги валяются по всему офису. Я должна начать говорить и говорить быстро! А Джорджу уже не терпится блеснуть свеженькими остротами. Как тут собраться? Локвуд молчал. Его рот был плотно сжат, скулы напряжены и словно камни проступили через кожу.

— Вот, — я подняла с пола фотографию. — Это нужно было сделать еще давно. Я показала Анни Уард этот снимок. На нем Хьюго Блейк. Знаете, что она сделала? Завопила, так, что у меня уши заложило — никогда ничего подобного не слышала.

— Ты ее специально выпустила? — спросил Локвуд. — Это глупо даже для тебя.

Когда я посмотрела на него, мое сердце робко сжалось.

— Не выпустила, — отчаянно воскликнула я. — Только сделала… свободнее. И получила результаты, никак иначе их не добиться.

— Какие результаты? — фыркнул Джордж. — Она с тобой разговаривала? Она дала показания, чтобы их можно было предъявить в суде? Нет.

— Ее поведение и есть доказательство, Джордж. Даже ты не смеешь отрицать.

— Как бы то ни было, не стояло этого делать, — вздохнул Локвуд. — Дай мне фото.

Я без слов протянула бумагу, стараясь, чтобы покалывание в глазах не переросло в слезы. Снова неверное решение… снова. И на этот раз я знала, что Локвуд не простит меня, видела это в его лице. Конец моей работе в компании. И я это заслужила.

Локвуд взял фото и подошел к свету, под его ботинками хрустела соль. Джордж взглянул на снимок из-за своих огромных очков, которые будто сплющили ему глаза.

— Я не могу поверить, Люси! Ты спятила! Целенаправленно освободить призрака!

— Это был эксперимент, — ответила я. — И чья бы корова мычала! Ты постоянно возишься со своей тупой банкой!

— Не сравнивай. Я храню привидение в банке. К тому же, мои цели сугубо научные. И я провожу опыты под строгим контролем.

— Под строгим контролем? Да, я каждый день нахожу ее в ванной!

— Верно. Я тестирую реакцию призрака на тепло.

— И на мыльную пену? Она постоянно в банке. Зачем вообще ты ее туда кладешь… — я приподняла бровь. — Джордж, ты моешься вместе с банкой?

— Нет, конечно, — его лицо вспыхнуло. — Как правило, нет. Я… я просто экономлю время. Я беру ее с собой, моюсь, а ванной же становится жарко, вот я проверяю, как эктоплазма реагирует на высокую температуру. Вдруг они взаимосвязаны, — он развел руками. — Стоп! Почему я оправдываюсь вместо тебя? Ты ведь отпустила призрака в собственном доме!

— Люси… — проговорил Локвуд.

— Я не отпускала призрака! — вскричала я. — Посмотри — везде соль! У меня все было под контролем!

— Да, еще бы! — усмехнулся Джордж. — А на полу, где мы тебя нашли, ты решила прилечь отдохнуть. Если тебе и удалось сдержать привидение, то это всего лишь везение, а не умение. Вспомнить хотя бы ту ночь, когда этот чертов медальон чуть не стоил нам жизней…

— О! Ладно! Будто ты вышел с голыми руками против призрака!

— Люси! — гаркнул Локвуд.

Он так и стоял под лампой, рассматривая копию из журнала. Его лицо было бледным, а голос каким-то странным.

— Ты показывала Гостю этот снимок?

— Да, я…

— Как именно? Так? Или так? — он поменял положение руки.

— Э-э-э, думаю, как в последний раз.

— И призрак видел изображение на фото?

— Ну, да, но только секунду, потом он взбесился.

— Ага, — улыбнулся Джордж. — Мы заметили. Локвуд, ты что-то чересчур спокойный. Скажи Люси, чтобы она не смела так делать. Это уже дважды, когда мы из-за нее рискуем. Поэтому…

— Поэтому, ты молодец, Люси! — прервал его Локвуд. — Ты гений! У нас теперь есть ключ к разгадке всего дела!

Я, пожалуй, была удивлена чуть меньше Джорджа, у которого челюсть отвисла.

— Ну, спасибо, — пробормотала я. — Думаешь, это поможет?

— Очень сильно!

— Значит, отнесем медальон в полицию? Расскажем все Барнсу?

— Пока нет. Джордж прав — поведение призрака ничего не доказывает. Но не переживай, благодаря тебе, мы доведем историю Анни Уард до финала и скоро.

— Надеюсь, — я была совершенно сбита с толку, но тут вспомнила одну деталь. — Днем звонил Барнс. Хьюго Блейка отпустили.

Локвуд улыбнулся. Он выглядел расслабленным и веселым.

— Не страшно, — его голос был непринужденным. — Дом хорошо защищен. Да они и не попытаются вломиться к нам опять. Если на то пошло, то медальон мы возьмем с собой в Комби Кэри Холл. Носи его на шее, Люси. Я обещаю, мы займемся им, как можно быстрее. Но, перво-наперво, — его белоснежная улыбка засверкала в тусклом свете, — дело Фейрфакса. У Джорджа есть кое-какие новости.

— Ага, я раскопал немного про это место.

— Все так плохо, как рассказывал Фейрфакс? — спросила я.

— Нетушки, — Джордж снял очки, и устало потер глаза. — То, что я узнал, гораздо хуже.

Глава 18

Добраться от Лондона до Комби Кэри Холла казалось довольно простым. Сначала на такси до станции Мерилебон, затем комфортное ожидание на шестой платформе, и, наконец, сорокаминутное путешествие на поезде через серо-коричневый пригород, зимние поля Беркшира к заросшим мхом стенам церкви Святого Уилфреда, на старой станции Комби Кэри. Дорога занимает около часа — превосходно. Просто, быстро и без проволочек, прям сказка.

Причем сказка в буквальном смысле. Вся простота и легкость разбилась о суровую реальность, воплощенную в шесть тяжеленных сумок, набитых железом, плюс сумку со старыми рапирами, новые, отнюдь не прибавлявшие той самой пресловутой легкости, висели у нас на ремнях. И уж, конечно, как можно наслаждаться дорогой, если твой начальник вместе со своим заместителем потеряли бумажники, таким образом, оставив единственную кандидатуру для оплаты билетов и излишек багажа. Меня! А из-за всех препирательств поезд благополучно ушел, пришлось ждать следующий и лелеять свое неописуемо хорошее настроение.

Цель нашего пути тоже не сулила ничего позитивного — пожалуй, самый набитый призраками дом в Англии, откуда вероятнее всего выйти вперед ногами. Сведения, найденные Джорджем, картину не улучшали. Он аккуратно записал полученную информацию и делился омерзительными подробностями, пока мы ехали по лесистым полям, за которыми виднелись антипризрачные лампы местных деревень.

— В принципе, Фейрфакс все рассказал правильно — у замка плохая репутация уже много веков. Помните, он говорил, что сначала там был монастырь? Я нашел средневековый документ об этом. Построено здание было монахами-еретиками. Написано «они отвернулись от истинной веры в Бога и обратились к темным верованиям», чтобы это ни значило. Потом кучка баронов сожгла там все. Земли монахов они разделили между собой.

— Может монахи прокляли свою землю? — поинтересовалась я.

— Может — кивнул Джордж. С тех пор сменилось несколько владельцев: Кэрри, Фитц-Перси, Трокмортон. Все охрененно богатые. Но домик этот принес им только проблемы. Деталей маловато, но в пятнадцатом веке, один из хозяев покинул его из-за «злого присутствия». За свою историю замок горел практически дотла два или три раза, в 1666 году эпидемия чумы выкосила тамошних жителей. Всех нашли мертвыми, кроме младенца, плакавшего в колыбели в спальне.

— Ничего себе, — присвистнул Локвуд. — Вот тебе и группа призраков.

— Что стало с ребенком? — спросила я.

— Его вырастила двоюродная сестра, он стал школьным учителем, — Джордж сверился с записями. Жизнь у него началась жутко, но продолжилась вполне удачно. В любом случае, беды в замке продолжались. Огромное количество несчастных случаев, а владелец, который был до Фейрфакса — застрелился.

— О Гостях ничего существенного мы не узнали, — размышлял Локвуд. — Что-нибудь есть о Кричащей Лестнице или о жуткой Красной Комнате?

— Только упоминание в «Легендах Беркшира», — Джордж перевернул страницу. — Двух детей нашли у подножья лестницы без сознания. Один был мертв, а девочка успела описать «страшное, дьявольское завывание». Затем и она умерла.

— Завывание? — уточнила я.

— Это должно быть тот самый крик, — сказал Локвуд, разглядывая невеселый пейзаж за окном. — Истории, истории… Нам нужны факты.

— Возможно, я могу с этим помочь, — Джордж поправил очки и достал пару клочков бумаги из папки, он аккуратно разложил их на маленьком столике между нашими сидениями.

На первом был от руки начерчен план огромного здания в два этажа, с прорисованными лестницами и окнами, там и сям были надписи синим цветом «Главный коридор», «Библиотека», «Спальня герцога», «Длинная Галерея». Подписано это художество было как «Западное Крыло. Комби Кэри Холл».

— Отличная работа, — похвалил Локвуд. — Где ты его отыскал?

— В Королевском Архитектурном Институте на улице Пэлл Мэлл. Каких планов зданий и местностей там только нет. Этот сделан в девятнадцатом веке. Поглядите на главную лестницу — настоящий монстер. Кажется, что больше самого коридора. А вот и другой план, — он передвинул листы бумаги. — Он старше, возможно, средневековый. Конечно, по сравнению, с первым — грубый эскиз, зато он показывает это место, когда оно мало чем отличалось от руин монастыря. Замок на нем меньше, и полно комнат, которые, скорее всего, ликвидировали со временем, потому что на позднем плане их нет. Но огромная лестница здесь, и часть коридора, и Длинная Галерея. К слову, Длинная Галерея служила монахом столовой. Некоторые комнаты второго этажа сохранились на обоих чертежах. Поэтому, можно определить наиболее старую область здания — Западное Крыло.

— А значит, там вероятнее всего и находится Источник, — сказал Локвуд. Великолепно! Начнем поиски оттуда. Что с другими материалами, которые я просил тебя найти? Можно посмотреть?

— Бери. Здесь все, что я раскопал про мистера Джона Уильяма Фейрфакса, — Джордж отдал ему зеленую папку. — Как он и сказал, он приобрел это место шесть или семь лет назад, не взирая, на его репутацию. В общем, сам читай статьи, интервью и прочее о нем.

— Посмотрим… — Локвуд откинулся на спинку сидения. — Фейрфакс любитель охоты на лис и рыбалки. И тратит немало денег на благотворительность. Ух, ты! Он в молодости успел и в любительском театре играть! Послушайте: «Уилл Фейрфакс в роли Отелло»! Уму непостижимо. Хотя это многое проясняет, а именно, его театральные манеры.

— Тебе не кажется, что сейчас есть дела поважнее? — поинтересовалась я.

Передо мной лежал план замка. Я внимательно изучала все повороты и изгибы, вычисляя местонахождение небезызвестной Красной Комнаты.

— Все можно совместить… — Локвуд осекся.

Разговор прервался. Поезд остановился. Раз или два я потрогала сосуд из серебреного стекла, висевший у меня на шее и скрытый воротом пальто. Медальон был при мне, как и сказал Локвуд. Я надеялась, что он прав, и мы удачно закончим эту историю. А еще, конечно, надо выжить в Комби Кэри Холле.

У станции нас ждала машина. Рядом с капотом стоял парень с взъерошенными волосами и читал старый номер «Настоящих Призраков». Под своим скарбом мы походили на трех улиток. Парень отложил журнал, посмотрел на нас со смесью веселья и жалости.

— Вы мистер Локвуд? — он иронично поправил свои волосы. — Получил ваше сообщение. Я отвезу вас в замок.

С трудом мы запихнули в машину сумки, еще большего труда стояло запихнуться мне с Джордем на заднее сидение. Локвуд свободненько разместился впереди с водителем. Над деревенским прудом разносилось громкое кряканье уток. Дорога петляла, и я частенько падала Джорджу на колено, не смотря на все усилия, держаться вертикально. Парень стал насвистывать какой-то незамысловатый мотивчик, когда мы ехали между старинными, серыми вязами.

— А у вас нет никакой железной защиты на машине, — заметил Локвуд.

— Нет нужды, — ответил водитель.

— Кругом безопасно? Совсем нет Гостей?

— Неа. Они все в замке.

Парень резко свернул, объезжая выбоину, и меня снова кинуло на Джорджа.

— Если хочешь, можешь так и оставаться, — снисходительно разрешил Джордж.

— Спасибо. Обойдусь.

— Вы про Комби Кэри Холл? — спросил Локвуд. — Хорошо. Нам предстоит провести там сегодняшнюю ночь.

— В новом крыле? Или в доме у Берта Старкинса?

— В главном замке.

Парень, молча, оторвал одну руку от руля, перекрестился, потрогал маленькую икону, прикрепленную к приборной панели, и церемониально возвел глаза к зеркалу заднего вида.

— Мне понравилась красная спортивная сумка, — сказал в итоге он. — Она подошла бы под мою футбольную форму. Думаете, мистер Фейрфакс или старый Старкинс отдадут мне ее, если я приеду завтра к замку?

— Простите, — ответил Локвуд. — Нам она будет нужна завтра самим.

— Я так — на всякий случай. Все равно мимо проезжаю.

Мы поднялись на холм. Вокруг растянулись холодные, темные поля, с торчавшими кое-где, деревцами.

— Вы бывали в замке? — спросил Локвуд.

— Я разве похож на психа?

— А что вы знаете про это место?

Юноша круто повернул, в машине все съехало влево, включая меня. Получился милый сэндвич из стекла, моего лица и лица Джорджа. Несколько секунд я не слышала ничего кроме его дыхания. С трудом он отлип от меня, цепляясь за сидение, мне тоже стоило усилий вернуть прежнее положение, очень уж я сроднилась с окном. Тем временем машина выехала через полуразрушенные ворота на прямую дорогу.

— Там погибали и пропадали люди, а их тела никогда не находили — сказал парень. — Все в округе это знают. Одна смерть следовала за другой, и вереница смертей будет расти, и расти, пока замок стоит. Моя мама говорит, его надо сжечь и засыпать солью. Но хозяева замка думали иначе. Вот и нынешний не лучше. Мы приехали. С вас десять фунтов, плюс два за перегруз.

— Интересно, — сказал Локвуд. — Особенно первая часть. Спасибо.

Мы вышли на обочину, покрытой гравием, дороги. Я увидела часть парковой территории, окруженной дубами и буками, а еще кусочек озера, того, что было на фотографии Фейрфакса. Все выглядело неухоженным и заброшенным. Трава давно не стрижена, берег озера зарос густой осокой. Напротив Джорджа возвышался бледный ствол дерева и две гигантские урны на постаментах, а вдали серый, пустой замок.

Локвуд разговаривал с водителем. Я помогала Джорджу с сумками. Комби Кэри Холл словно разрастался ввысь и вширь. Воздух был промозглым и холодным.

Длинные кирпичные трубы чернели подобно рогам на фоне облаков. Левая часть замка, та, которую изучала я, была старой, построенной из древних камней, с кирпичной кладкой вдоль крыши. Окна разных размеров, находились на разных уровнях и слепо уставились в серое ноябрьское небо. Потрескавшиеся колонны подпирали уродливый козырек над двустворчатой дверью, к которой вели широкие ступени. Монументальный ясень, внушительного масштаба рос у дальнего конца этого крыла. Белые, костяные ветви вжались в камни, как лапки огромных пауков.

Справа, меньшая, восточная часть выстроена на современный манер. Любопытным архитектурным приемом было расположение обоих крыльев слегка под углом, таким образом, замок словно окружал нас. Атмосфера здесь угнетала и ужасала. Даже не знай я, что это за место, оно бы не вызвало у меня приятных чувств.

— Миленько! — весело сказал Локвуд. — Вот наш отель на эту ночь!

Он разговаривал с водителем неожиданно долго. Я заметила, что отдал он парню несколько больше денег, чем тот просил вместе с запечатанным, коричневым конвертом, со словами:

— Доставь. Это важно.

Юноша кивнул. Такси рванулось, подняв каскад гравия и оставив запах страха вперемешку с бензином. С лестницы медленно спустился пожилой мужчина.

— Это еще что значит? — потребовала ответа я.

— Мне нужно было отправить письмо, расскажу позже.

— Эй, — прошептал Джордж, — Вот и «старый Берт Старкинс». А он и вправду старый.

Смотритель был просто древним старцем, плотным и сморщившимся, словно в его теле не осталось и капли влаги. Мистер Фейрфакс бурлил энергией, не смотря на возраст и немощь. Этот же мужчина походил на ясень у замка: корявый, но цепко держащийся за жизнь. У него были всклокоченные пепельные волосы, узкое лицо, изборожденное паутиной морщин, как высохшая земля в пустыне. Его одежда была мрачной и до умопомрачения правильной: старомодный фрак из черного бархата, из рукавов торчали, покрытые пигментными пятнами, пальцы; тощие ноги скрывались за полосатыми брюками, а носы туфель были такими же длинными, как и его собственный.

Он остановился и обвел нас унылым взглядом.

— Добро пожаловать в Комби Кэри Холл. Мистер Фейрфакс ожидает вас, но он нездоров. Скоро он вас примет. А пока мне велено показать вам окрестности и старый замок, — его голос был хрупким, словно шелест ветвей ивы.

— Спасибо, — сказал Локвуд. — Вы — мистер Старкинс?

— Да. И я смотритель замка пятьдесят три года. Я знаю многое об этом месте, и мне все равно, на мнение остальных.

— Э-э-э, хорошо. Чудесно. Где мы можем оставить вещи?

— Здесь. Кому они нужны? Обитатели замка не объявятся до заката. Давайте, я покажу вам замок снаружи.

— Извините, но это слишком долго, — скороговоркой сказал Локвуд. — Есть ли поблизости какие-нибудь… современные сооружения?

Сеть морщин стала глубже, на глаза пала тень.

— Вам нужно в новое крыло? Там я не смогу вас сопровождать. Мистер Фейрфакс сам хочет познакомить вас с интерьером.

— Но это срочно, обещаю — не буду разглядывать интерьер один.

— Ждите.

— Это приказ?

— Нет, конечно!

— Слушайте, мы уже видели те замечательные урны! А вот действительно интересным, лично для меня, будет знакомый всему человечеству фарфоровый стульчик!

— Вверх по лестнице — нахмурился Старкинс, — через коридор налево.

— Большое спасибо, — Локвуд быстро пошел вперед.

— Если он не может потерпеть сейчас, — сказал старик, — то, что же будет ночью, когда свет уйдет из Длинной Галереи?

— Не знаю, — честно призналась я.

Поведение Локвуда вызвало у меня легкое недоумение.

— Ну, хорошо, пойдем без него, — Старкинс направился к дверям. — Эта часть замка — старейшая, она сохранилась со времен монастыря, остались даже окна часовни, построенной заблудшими монахами. Ох, они встали на нечестивый путь, отвернулись от Бога и обратились к…

— … темным верованиям, — прошептала я.

— Кто рассказывает, вы или я? — спросил Старкинс. — Но это правда. Они проводили развратные ритуалы и жертвоприношения. О-о-о, даже страшно подумать, что творилось в этих стенах. Слухи быстро расползались по земле и в итоге, монастырь захватили бароны. Семь старших монахов были сброшены со стен, остальных сожгли внутри замка. Да, они умерли здесь в мучениях. Кстати, я приготовил вам постели в гостевой комнате на первом этаже. Там есть ванные. Все работает.

— Спасибо, — сказала я.

— Внутренний двор открыт? — спросил Джордж.

— Нет. Когда-то вы могли увидеть заброшенную часть из внутреннего дворика, но, еще во времена моей молодости ее заколотили железом.

Мы с Джорджем изучали здание. Я старалась вспомнить, где именно стояла та призрачная фигура в окне на снимке, который показал Фейрфакс. Это было сложновато. Я обнаружила несколько потенциальных вариантов.

— Как вы думаете, могло все начаться с монахов? — спросила я.

— Не мое дело — рассуждать об этом, — ответил Старкинс. — Может монахи, может безумный сэр Руфус Кэри, который построил замок в первый раз на руинах монастыря в 1328. О! Ваш друг с недержанием вернулся.

— Простите меня, я что-нибудь пропустил? — Локвуд бодро подошел к нам, пружиня на ногах.

— Мы начали слушать о безумном сэре Руфусе К… — сказала я.

— Он был известен в округе, как Красный Герцог, — продолжил Старкинс. — Всему виной цвет его волос и реки пролитой им крови. Известно, что он устраивал жестокие пытки в комнате, в глубине замка, где… Нет, при девушке, я не буду рассказывать дальше.

— Не берите в голову, — отмахнулся Джордж. — Люси у нас крепкий орешек. Не о таком еще слышала.

— Не беспокойтесь за меня, — мило улыбнулась я.

— Ну, — крякнул старик, — в общем, там придавались ночным… забавам. А после сэр Руфус ставил черепа тех девушек на ступени главной лестницы, а в глазницах зажигал свечи. Так было на протяжение многих лет, пока однажды, ненастной ночью, одна из жертв не освободилась и не перерезала сэру Руфусу горло ржавыми наручниками. С тех пор призрак Красного Герцога блуждает по коридорам замка, а его жертвы так и воют в этих стенах. Говорят, похоже, как будто лестница кричит.

Мы втроем переглянулись.

— Значит, так появилась Кричащая Лестница? — спросил Локвуд.

— Возможно, — пожал плечами Старкинс.

— Вы когда-нибудь это слышали? — поинтересовалась я.

— Каким образом? Ни за какие коврижки не затащишь меня в замок ночью.

— А кто-нибудь слышал? Ваши знакомые или друзья?

— Друзья? — на лбу у смотрителя морщины стали напоминать борозду в поле. — Не мое дело заводить друзей. Я хранитель замка. Продолжим наш путь.

Мистер Старкинс провел нас по замку, показывал комнаты, антикварную мебель, указывал расположение туалетов. По его словам каждый камень, здесь имел свою жуткую историю. Монахи с сэром Руфусом, оказывается, были не самым плохим, что случалось с этим местом. Абсолютно все хозяева замка — либо сумасшедшие, либо жестокие, либо гримучая смесь того и другого. Без убийств и странных смертей не обходился никто. Теоретически, каждый из них мог по-прежнему оставаться в замке. Все это настолько надоело, что Локвуд уже с трудом сдерживал улыбку, а Джордж без конца зевал. Я же старалась запоминать истории Старкинса и внимательнее изучать замок. Я заметила, что на первом этаже нет ярко выраженного главного входа, кроме, как в Западном Крыле, который использовал мистер Фейрфакс. Его Роллс Ройс стоял напротив, шофер, не смотря на холодную погоду, в рубашке с короткими рукавами, полировал капот.

Перед Западным Крылом протянулось озеро с водой стального цвета. Вдалеке виднелся сад с розами и остатками каменных зубцов.

— Я бы еще уделил внимание сэру Лионелю Фолли, — заметил Старкинс.

— Необычная башня — сказал Локвуд.

— Не перебивай, — прошептал Джордж.

— Да, — кивнул смотритель. — Это остатки башни, с которой, приятным летним вечером, сбросилась леди Керолин Трокмортон в 1863 году. Она стояла на парапете, силуэт на фоне кроваво-красного неба, юбки развеваются, легкий ветерок… Слуги пытались уговорить ее слезть оттуда, заманивали чаем и печеньем. Впустую, конечно. Говорили, что она так легко соскользнула, будто с кровати утром встала.

— Хотя бы у нее был безмятежный конец, — вздохнула я.

— Думаете? Она визжала и трепыхалась все падение.

Ветер поднял на поверхности озера мелкие волны.

— Милый розовый сад, — прокашлялся Джордж.

— Да, его посадили, где она упала.

— Озеро тоже очаровательное.

— Там погиб старый сэр Джон Кэри. Утонул ночью. Рассказывали, что где-то на середине он камнем пошел ко дну…

— А как на счет этого дома? — спросил Локвуд, указывая на маленький коттедж, окруженный живой изгородью.

— … Его тело так и не нашли.

— Правда? Очень жаль. Так что с домом?

— Он и сейчас там, среди грязи, водорослей и затонувших листьев… Извините, что вы сказали?

— Тот коттедж? Есть кошмарные истории про него?

— Вроде нет.

— Совсем?

— Нет.

— Точно? Никаких самоубийств, преступлений? Ну, хоть что-то должно быть.

— Изволите шутить надо мной, сэр? — осведомился Старкинс.

— Ну, что вы! И в мыслях не было.

— Возможно, вы не верите тому, что я рассказал, — медленно, как колеса телеги, застрявшей в грязи, его глаза повернулись ко мне, потом к Джорджу. — Возможно, никто не верит.

— Нет-нет, верим! Так ведь, Джордж? — поспешно сказала я.

— Каждому слову.

— Очень скоро вы убедитесь в правдивости этих историй, — нахмурился Старкинс. — В любом случае, в этом коттедже не водятся призраки, в нем живу только я и держу его чистым от Гостей.

Даже с такого расстояния отчетливо доносился перезвон железных амулетов на крыше.

Больше старик ничего не сказал, он провел нас к последнему повороту, и мы вновь оказались у входа в замок. Там обнаружилось, что наши сумки уже забрались на вершину лестницы, а около них, в дверном проеме, стоит высокая, изможденная фигура, опирающаяся на трость с железным набалдашником.

Глава 19

— Добро пожаловать, — Джон Уильям Фейрфакс встретил нас на пороге.

Он пожал Локвуду руку и коротко кивнул нам с Джорджем. Мне показалось, что Фейрфакс стал еще выше и тоньше с нашей прошлой встречи. Прошло всего пара дней, но темно-серый костюм на нем болтался, как мешок, а сходство с богомолом зашкаливало.

— Вы вовремя, как и обещали. Я тоже сдержу обещание — не сомневайтесь. Десять минут назад я перевел необходимые средства на ваш счет в банке. Мои поздравления! Теперь вашему агентству ничего не угрожает. Мистер Локвуд, если вы пойдете со мной в Восточное Крыло, то сможете позвонить своему менеджеру и убедиться в правдивости моих слов. Мистер Куббинс, мисс Карлайл — в Длинной Галерее вас ожидает ужин. Нет-нет, оставьте ваши сумки! Старкинс за ними присмотрит.

Фейрфакс с Локвудом ушли. Слышны были их отдаляющиеся голоса и постукивание трости по каменным плитам пола. Джордж задержался у входа, вытирая подошвы ботинок об коврик. Меня же задержала другая причина. В последний раз я вот так, в нерешительности и страхе стояла на пороге той проклятой мельницы, где погибли все мои друзья.

Вестибюль, представший перед нами, был огромной квадратной комнатой со сводчатым, деревянным потолком и простыми побеленными стенами. Согласно планам, которые показал Джордж, это были остатки монастыря. Вверху, у стыков поперечных балок, были вырезаны крылатые фигуры в свободных одеждах, наверное, когда-то они взирали на землю, но время стерло их глаза, как, впрочем, и сами лица. На стенах висели старинные портреты лордов и леди. В другие комнаты из вестибюля вела арка. Она была прямо напротив меня, высокая — почти до потолка, а за ней…

А за ней лестница. Широкие, каменные ступени вышаркались за многие века, став гладкими, как мрамор. Последние лучи солнца проникали сквозь окно и окрашивали перила в красный цвет.

Я смотрела на лестницу и слушала.

Ко мне подошел Джордж. Старкинс пыхтел и кряхтел с нашими сумками. Из соседней комнаты раздавался смех Локвуда. Лакеи несли подносы с кружками и печеньем. Все это обычные звуки, но я слышала что-то еще. Тишина. Глубокая тишина замка. Тишина обволакивала меня, заполнила коридоры и комнаты, просочилась наружу сквозь двери и окна на пугающее расстояние. Ей не было конца и края. Замок был всего лишь воротами для нее. Она была везде. И она ждала нас — я чувствовала. Что-то тяжелое, как скала, давило отовсюду, готовое в любое мгновение обрушиться.

Джордж закончил с ботинками и погнался за лакеями. Старкинс возился с багажом, лакеи ушли. Я оглянулась на посыпанную гравием дорогу, на парк у меня за спиной. Лучи заходящего солнца яркими пятнами ложились на траву и деревья вдалеке. Скоро опустится ночь, и с темной будет расти тишина замка…

Меня охватила паника. Я понимала, что не хочу туда идти. Самое время повернуть назад.

— Страшно, мисс? — заметил Берт Старкинс, неся в руках тяжелую сумку. — Не вините себя. Тридцать лет назад бедная, маленькая девочка из «Фиттес» тоже боялась. Если вы сбежите, я не стану вас винить.

Он смотрела на меня с состраданием. Его голос вывел меня из ступора. Я встряхнула головой, медленно перешагнула порог, пересекла прохладный вестибюль и зашла в Длинную Галерею. Это была великолепная комната, невероятная по длине с рядом высоких окон. Здесь так же были белые стены, деревянный потолок, вырезанные фигуры, потемневшие портреты. Огонь горел во внушительных размерах камине. Напротив стоял стол, на который и ставили подносы с едой. Меня заинтересовал выцветший гобелен на одной из стен. На нем сложно было что-то разобрать, но все же я разглядела шесть херувимов, трех пышнотелых, полуголых женщин и медведя.

Джордж уже приступил к ужину, при этом, не сводя глаз с гобелена.

— Неплохой пирог, — сказал он. — Попробуй.

— Не хочу. Мне надо поговорить с Локвудом.

— Приступай. Вот и он.

Локвуд вместе с Фейрфаксом вышли из вестибюля. Его лицо было спокойным, но глаза светились энтузиазмом.

— Чувствуешь, атмосферу этого места? — начала я. — Мы…

— Ни за что не поверите! — перебил меня Локвуд. — Они проверяли наши вещи.

— Что? — воскликнули мы с Джорджем.

— Пока мы гуляли со Старкинсом, Фейрфакс приказал своим людям обыскать сумки. Они хотели убедиться, что у нас при себе нет греческого огня.

— Просто шик, — присвистнул Джордж.

— А-то! Вот, как нам доверяют!

Фейрфакс у стола указывал лакеям на их ошибки. Он размахивал одной рукой, а второй крепко опирался на трость.

— Как ты узнал об этом? — спросила я.

— Фейрфакс сам мне сказал, после моего звонка в банк. Просто и прямо. Заявил, что сделал бы так с каждым. Ведь надо же защитить древнее здание и очень дорогую мебель и бла-бла-бла. Главное другое, он дал мне понять, что это его дом и его правила, по которым мы должны играть или не играть.

— Это было ясно с самого начала, — сказал Джордж. — В том и фишка. Он запретил брать огонь, не дал времени на подготовку, а меж тем, утверждает, что здесь привидений больше, чем во всей Англии…

— Это не просто утверждение, — сказала я. — Разве не чувствуете вокруг?

— Чувствую, — кивнул Локвуд.

— И ты по-прежнему считаешь, мы должны…

— Мистер Локвуд, — звучный голос Фейрфакса волной прокатился по галерее, — ваш чай готов. Садитесь за стол и расскажите, какое же у вас сложилось мнение по поводу вашей предстоящей работы.

Еда была хорошей, а чай лучший от Питкина, тепло огня смогло отогнать мертвую тишину замка. Мы втроем сидели перед Фейрфаксом, как на ладони. Со своей стороны стола пристально разглядывал нас своими цепкими, черными глазами. Он рассказывал нам про замок, про его средневековые потолки, древний фарфор, мебель королевы Анны, и бесценные масляные фонари эпохи Ренессанса. Упоминал и про обширные винные погреба, и про то, что надеется восстановить в будущем сады вокруг замка, где росли редкие травы и цветы. И он совсем не напоминал про цель нашего сегодняшнего визита, пока мы не допили чай. Затем он отпустил лакеев и перешел к делу.

— Время подошло, — сказал Фейрфакс. — Еще до захода солнца мы со Старкинсом вас покинем. Вам нужно подготовиться к предстоящей ночи, поэтому буду краток. Эта часть замка страдает от привидений, что вы, должно быть, почувствовали и без моей подсказки.

Он выжидающе помолчал.

— Впереди очень захватывающая ночка, сэр, — мило улыбнулся Локвуд.

— Вот это выдержка, — усмехнулся Фейрфакс. — Хорошо, теперь о правилах. Как только начнет смеркаться, вас запрут здесь, но главный вход останется открытым, на случай, если понадобиться покинуть замок. На каждом этаже есть железная дверь, ведущая в Восточное Крыло. Все они закрыты, однако в чрезвычайной ситуации громко стучите, и к вам придут на помощь. Остальные двери открыты, поэтому можете заходить, куда вздумается, за одним исключением, — он порылся в кармане пиджака. — И от него есть ключ. Из-за паранормальной активности электричество Западном Крыле не работает, но в вестибюле мы установим телефон, по которому можно связаться с домом Старкинса. Вопросы?

— Было бы очень полезно, покажи вы нам места, где призраки объявляются чаще всего, — деликатно попросил Локвуд.

— Да ради бога! Старкинс! Возьми, Карла и Бориса, пусть они займутся телефоном. Я проведу мистера Локвуда по замку, — когда Старкинс удалился, Фейрфакс добавил. — Хороший он служащий, только чертовски боязливый, сюда его ничем не заманишь, лишь чуть приблизиться закат. Возможно, поэтому он еще жив. Ну, пойдем.

Мы встали из-за стола и последовали за ним. Фейрфакс указал на дальнюю дверь:

— Там вы найдете гостевые комнаты с видом на сад, оранжерею и кухни. Все очень старое, но не такое, как эта галерея, бывшая частью монастыря.

Он провел нас через вестибюль под аркой. Там оказалась квадратная комната, увешанная коврами и книжными полками. В противоположном конце сверкала железная дверь. Рядом со столиком стояли неудобные на вид кожанные стулья с каркасом из железа. Одну стену скрывала коллекция фотографий в рамках, какие-то были цветными, но большинство черно-белыми. По центру висела самая большая, запечатлевшая серьезного молодого мужчину в дуплете и лосинах, разглядывающего у себя в руке череп.

— Простите, сэр, мое любопытство, но это вы? — спросил Локвуд.

— Да, — кивнул Фейрфакс. — В молодости я играл Гамлета. Вообще-то я играл много шекспировских ролей, но Принц Датский был моим любимцем. «Быть или не быть»! Герой на распутье между жизнью и смертью. Ну, тут вот библиотека, где я провожу почти все время, бывая в замке. Мой предшественник не увлекался книгами, поэтому я привез сюда свои. Отсюда рукой подать до безопасных апартаментов, а железная мебель, сделанная моей компанией, заставляет призраков держаться подальше.

— Вы все со вкусом обставили, — прокомментировал Локвуд.

— Не стоит задерживаться, здесь, — сказал Фейрфакс, уводя нас в вестибюль, где Старкинс поставил черный, допотопный телефон на журнальный столик рядом с высокой вазой. — Источник, чем бы он ни являлся, находится, скорее всего, в старейшей части замка. Вестибюль, Длинная Галерея или лестница. Эй! Осторожнее! — крикнул он двум лакеям, протягивавшим телефонный провод к столику. — Это ваза Династьи Хан! Вы хоть представляете, сколько она стоит?

Фейрфакс продолжал их отчитывать, но я отвернулась и пошла в другую сторону. Слушала своим внутренним ухом, но до меня доносилось лишь биение собственного сердца. Впереди возвышалась огромная каменная лестница, занимавшая почти четверть помещения. Перила представляли собой переплетения каких-то странных созданий с рогами, между их когтями были небольшие уступы.

— Слышишь что-нибудь? — прошептал Джордж, подойдя ко мне.

— Нет.

— Вижу, вас заинтересовала знаменитая Кричащая Лестница, — Фейрфакс наконец-то забыл про свою вазу. — Вон на тех уступах между драконов Красный Герцог ставил черепа своих жертв, если истории правдивы. Хотя, ночью вы сможете сами убедиться в этом. Но ради вашего блага, все-таки лучше не слышать крик лестницы.

Он начал медленно подниматься вверх по ступеням. Мы шли сзади, напрягая все наши чувства, стараясь сконцентрироваться. Я положила руку на перила, полностью открыв свой разум, и слушала каждую секунду.

Мы прошли мимо окна — четыре фигуры в последних лучах заходящего солнца. На втором этаже бархатные красные обои и пушистый бордовый ковер поглощали все звуки. В воздухе разлилась какофония запахов — свежих экзотических цветов и тлена. Длинный, широкий коридор, как я помнила из планов, шел с востока на запад по прямой линии. По обе стороны шли ряды открытых дверей, за ними находилась темная мебель, старинные картины, зеркала в золотых рамах. Фейрфакс не замечая их, шел вперед.

— А вот и то место, про которое я рассказывал, — глубоко вздохнув, произнес он, дойдя до конца коридора. — Красная Комната.

Крепкая, деревянная дверь. Плотно закрытая. Никаких особенностей у нее не было, кроме выцарапанного символа «Х» точно по центру.

— Итак, мистер Локвуд, на эту комнату обратите особое внимание. Из-за своей опасности, она всегда заперта. Ключ я отдам вам.

Фейрфакс еще долго болтал, копаясь в карманах. Наконец, ключ соизволил появиться — маленький, золотистый, на петельке из красной ленты. Локвуд спокойно взял его.

— Я убежден, что Источник тут, — сказал Фейрфакс. — Вы уж сами решайте принимать ли это к сведению. Вам не нужно входить немедленно, ключ останется у вас. Настройтесь морально, хотя, думаю, вы уже чувствуете здесь чужое присутствие.

Чтобы еще он ни сказал, мне было не до него. Я изо всех сил пыталась блокировать хор слабых, но настойчивых, шепчущих голосов, которые вдруг прорвались сквозь тишину. Они были совсем близко, что меня вовсе не радовало. Лицо Локвуда посерело. Джордж выглядел, так, будто его сейчас вырвет, он поглубже запахнул ворот куртки, словно спасаясь от холода.

В вестибюле телефон благополучно установили рядом с бесценной вазой. Кроме нас четверых никого не было. Берт Старкинс возник в проеме двери.

— Десять минут, сэр, — крикнул он.

— Вас устраивает? — Фейрфакс обратился к нам.

— То, что нужно, десяти минут нам хватит, — кивнул Локвуд.

Мы молча опустошали наши сумки, стоя у окна в Длинной Галерее. Вооружались, затягивали ремни — у каждого был свой персональный комплект, плюс дополнение вместо отсутствующего греческого огня.

Я проверила крепление рапиры, запаслась батарейками к фонарику и спичками к свечам, так же у меня имелись три серебреные гайки разного размера, три пакетика железной стружки, три соляные бомбы, две фляги с настойкой лаванды, термометр, блокнот и ручка. А, кроме того, через плечо был перекинут ремень с двумя рядами пластиковых канистр. В каждой было поровну соли и железа. И, еще кроме того, через другое плечо я перекинула туго скрученные железные цепи. Ну и напоследок, в одном кармане у меня лежал запас еды на крайний случай — энергетический напиток, сэндвичи и шоколадка. Термос с горячим, крепким чаем, и самые длинные наши цепи, вместе с громоздкими серебреными вещами лежали в отдельной сумке.

Банка из серебреного стекла висела у меня на шее. В дополнение к своей обычной одежде я надела теплые перчатки, жилет, леггинсы и шерстяные носки. Пока было не сильно холодно, но это только пока.

Экипировка остальных более менее соответствовала моей. Обычно мы не носим столько громоздкого и тяжелого снаряжения, но на сей раз от обилия железа напрямую зависели наши жизни. Ведь если мы разойдемся, то каждый сможет обезопасить себя и сделать себе железный круг. В сумках остались цепи толщиной в два дюйма для наиболее сильных призраков, но вытаскивать их не стали.

Приготовления закончились. Солнце совсем село. Пламя в камине медленно угасало. Тьма ползла по Длинной Галерее, закрадываясь в каждый коридор, в каждый уголок гигантской, каменной лестницы. А ну и что? Да, наступает ночь, и все призраки замка проснулись, если вообще спали, но агентство «Локвуд и Компания» готовы к бою. Мы будем работать вместе, и не будем бояться.

— Вот и все, — сказал Фейрфакс, он стоял со Старкинсом в дверях. — Я приду сюда утром в девять, чтобы выслушать ваш доклад. У вас остались вопросы?

Он обвел нас взглядом. Мы стояли и ждали. Локвуд обворожительно улыбался, расслабленно положив руку на рапиру. Рядом неуклюжий Джордж, чьи штаны слегка сползли из-за веса соли с железом. И я… Интересно, как я выглядела в этот последний момент? Надеюсь хорошо. А еще надеюсь, что не выдала своего страха.

— Вопросы? — повторил Фейрфакс.

Мы молчали, ожидая, когда он уйдет и закроет двери.

— Тогда до завтра, — он махнул на прощание рукой. — Удачи вам!

Затем развернулся и вышел, Берт Старкинс замкнул двери. Их грохот прокатился по всему вестибюлю и дальше по галерее. Я буквально слышала эхо, зазвучавшее во всех коридорах замка.

— Забудь он свою трость и вернись за ней, какая эффектная сцена пропала бы. Я прав? — задумчиво проговорил Джордж.

Никто ему не ответил. Эхо стихло, вокруг вообще не осталось звуков. Мы словно стояли в могиле, и нужно было очень постараться, чтобы это осталось только сравнением.

Глава 20

— Ждите здесь! — приказал Локвуд.

Он быстро пересек вестибюль, под мрачными взглядами прежних леди и лордов Комби Кэри Холла и подошел к маленькой дверце у лестницы. Распахнув ее, Локвуд скрылся внутри. Дверь медленно затворилась. Мы с Джорджем молча переглянулись. Раздался звук спуска воды из бачка туалета. Локвуд вышел наружу и не спеша направился к нам.

— Так-то лучше, — сказал он.

Подмышкой у него был зажат влажный сверток.

— Боюсь спросить, что это? — усмехнулся Джордж.

— Сильнейший греческий огонь, какой только мог предоставить Сатчел! Их семь штук. Пристигните к ремням, как обычно и вперед.

Локвуд разорвал тонкую, мокрую пленку и с трудом вытащил две серебреные фляги.

— Как ты… — начал Джордж.

— Фляги были у тебя под одеждой! — воскликнула я. — Ты спрятал их, когда якобы ходил в туалет, а мы остались со Старкинсом.

— Ага, — белоснежная улыбка Локвуда засверкала в сумерках. — Они крепились к подкладке моего пальто. Я специально сделал вид, будто мне приспичило, и положил их в сливной бачок. Это тебе, Люси.

Я взяла фляги и прикрепила их на прежнее место к ремню. Локвуд вытащил еще емкости с греческим огнем и протянул их Джорджу.

— Я, как задницей, чуял, что Фейрфакс станет обыскивать наши вещи, поэтому не положил огонь в сумку, а еще припрятал его в замке, до того, как могут обыскать нас. Но я даже не подозревал, что проверку свою он сделает без нашего присутствия, что лишний раз указывает на то, какой это человек.

— И какой же? — поинтересовался Джордж.

— Мерзопакостный тип, — фыркнул Локвуд. — Вот эти для меня.

— Если Фейрфакс узнает… — сказала я.

— Ох, а если нет! И, уверяю тебя, не смотря на мой обман, спать по ночам я буду спокойно. Он выложил условия слишком рано, что дало нам право выбирать, каким следовать, а о каких лучше и не думать, — Локвуд хищно улыбнулся.

— Не спорю, хорошо придумано, — согласился Джордж. — Но если мы зацепим пламенем нечто вроде кресла какой-нибудь королевы, или столика бородатого века, то плакали наши денежки. Фейрфакс обдерет нас, как липку. Куда уж Хоупам до него.

— Ну, подаст он на нас иск, — кивнул Локвуд. — И что? Магниевый огонь может спасти нам жизни. Помните, что случилось с последними агентами, которые проводили здесь ночь? Никого из нас не найдут мертвыми и окоченевшими на полу. Вот я и решил купить еще кое-что…

Он вытащил седьмую флягу, немного большего размера, чем остальные. Как и все она была сделана корпорацией «Рассвет», их логотип выделялся на ее боку, однако наклейка оказалась не белого, а темно-красного цвета.

— Новый сорт пламени, — прокомментировал Локвуд, пристегивая флягу к ремню. — Парень из Сатчела сказал, что агенты «Фиттес» и «Ротвелла» используют его в наиболее сложных случаях. Взрывная волна серебра, магния и железа очень мощная. Нет такого призрака, который бы смог ей противостоять. И я надеюсь на это. Знали бы вы, сколько такой огонек стоит! А что теперь делать с этим мусором? — он запихал мокрый, драный пакет в вазу Династьи Хан. — Вот так. Ну, приступаем к работе.

Нашим опорным пунктом мы выбрали библиотеку. Она располагалась близко к главному выходу, имела связь с безопасным крылом и была заставлена железной мебелью, что изрядно гасит активность привидений. Мы затащили сумки и включили электрическую лампу на столе.

— Уже мельком осмотрелись, — Локвуд обернулся к нам. — Какие мысли?

— Все место наполнено потусторонней энергией, — сказала я.

— Особенно?

— Особенно коридор рядом с Красной Комнатой, — кивнул Джордж.

— Ага. Ты что-нибудь слышала, Люси?

— Шепот в том коридоре. Слишком слабый, чтобы разобрать слова, а голоса были… злыми. В остальном — тихо. Хотя тишина исчезнет с наступлением ночи. Не подумайте, что нагнетаю обстановку, но я это знаю.

— Так и будет. Полностью с тобой согласен, — вздохнул Локвуд. — Я чувствую мертвые огни повсюду, но до сих пор не разглядел их. Что ты скажешь, Джордж?

— Я не концентрировался, как вы, но кое-что заметил. Когда мы были в библиотеке с Фейрфаксом, температура держалась около минус восьми градусов, теперь же она минус одиннадцать. Быстро холодает.

— Быстро, — кивнул Локвуд. — Что ж, действуем, как всегда. Следим за температурой и за своими ощущениями. Сначала первый этаж, затем подвал. Потом перерыв и остальные этажи. Ночь долгая, а это большой домик. Держимся вместе. Никто не отделяется. Потребуется в туалет — идем втроем. Ясно?

— С меня на сегодня чая хватит, — категорически заявила я.

Тут было очень тяжело, это место давило со всех сторон, как огромный пресс, а привидения еще даже не появились. Благодаря железной мебели в библиотеке оказалось относительно немного паранормальных следов. Однако и здесь лампа погасла, оставив нас в кромешной темноте. Мы стали замечать всполохи и нити света, кружащиеся кое-где. Они были чахлыми и не могли принять четкую форму. Следуя методике «Фиттес», Джордж измерил температуру в каждом углу и в центре комнаты. Он сделал пометки на плане здания. Я стояла с рапирой наготове, мы с Локвудом использовали наши способности, чтобы почувствовать что-нибудь конкретное. Но ничего не получилось. Мои уши буквально заложило. Локвуд заметил лишь несколько древних мертвых огней, да и вообще его больше занимали театральные фотографии на стене.

В вестибюле температура тоже упала, кроме того, вспышки явно набирали силу. Появился прозрачный, зеленовато-белый призрачный туман, он стелился по полу, лениво вползая в комнаты. Паранормальная активность стремительно набирала обороты.

Я начала слышать низкий треск, как в сломанном радиоприемнике. Он затихал и появлялся вновь, пытаясь перерасти в угрожающий шум, но каждый раз пропадал раньше, чем у него получалось. Локвуд же увидел три мертвых достаточно ярких огня в вестибюле.

— Недавние? — спросила я.

Он снял темные очки, которые носил на подобный случай, и положил их в карман.

— Или нет, просто произошла страшная трагедия. Сложно сказать наверняка.

Лестница, которая была одной из главных призрачных достопримечательностей замка, как ни странно, себя особо не проявляла. Температура не отличалась от вестибюля. Никаких звуков, тем более криков. Я посветила фонариком на каменную кладку, ничего — кроме беспокойства, которое преследовало меня повсюду в замке.

Дальний край Длинной Галереи терялся в темноте. Пламя в камине почти погасло, лишь несколько язычков огня пульсировали среди золы. Однако, как бы он ни горел, здешний холод ему было не развеять.

— Минус четырнадцать и продолжает падать, — сверился с термометром Джордж.

— Я чувствую недомогание, — сказала я. — Как вы?

Ребята кивнули. Началось. Старые-добрые проявления призраков — сдавить сердце, лишить воли.

Отчаяние росло с каждой секундой, становилось холоднее и холоднее. Мы прошли к концу галереи, там, где висел гобелен. Призрачный туман густел и поднимался выше над полом, он уже облизывал нам лодыжки. И впервые в замке мы увидели привидений, когда обернулись назад. Три мутные фигуры стояли в центре вестибюля. Стандартный Первый Тип. Появляются в стороне от вас, состоят из черного и серого дыма, часто мерцают и растворяются. Двое из них были ростом с детей, третий взрослый — больше невозможно о них узнать.

Игнорируя их, насколько это возможно, мы продолжили свой путь и остановились у гобелена.

— Меня он тоже заинтересовал, — признался Джордж. — Что скажите?

— Вроде чисто, — Локвуд потрогал ткань.

— Минус пятнадцать. Но ничего больше… закончим с первым этажом?

Мы вернулись к лестнице. Пол скрывал плотный, зловещий туман, шевелящийся, как огромное чудовище, нас преследовали потусторонние звуки и разные запахи, и из всего этого большинство принадлежало вовсе не Джорджу. Нигде не было так холодно и угрюмо, как в Длинной Галерее, однако сверхъестественная сила пропитала каждый дюйм замка. Злобные подвывания становились громче. Один за другим выдавали себя мертвые огни. Появлявшиеся повсюду призраки не приближались, но они оказывались либо там, откуда мы только ушли, либо там, куда собирались пойти. Точно их нельзя было разглядеть, но были среди них и дети, и взрослые. Все они принадлежали к Первому Типу: неактивные, неагрессивные, просто очень печальные.

— Это лишь пешки, — сказал Джордж, держа над головой свечу, когда мы подходили к подвалу. — Тени, Притаившиеся, Дымки. Они только цветочки, а вот с настоящими ягодками нам предстоит встретиться очень скоро. Но пока мы не нашли ничего даже отдаленно похожего на Источник. Может вернуться к гобелену, около него вообще мороз? А вы в курсе, какая комната прямо над ним?

Я промолчала. Никто не собирался идти в Красную Комнату раньше, чем через час, но каждый понимал, что без этого не обойтись.

В подвале была кромешная тьма. Сквозняк задувал свечи, поэтому мы вооружились фонариками. Свет разлился по арочным проходам, серым стенам, древним колоннам и по выщербленным каменным плитам на полу, куда тоже заползли завитки призрачного тумана. В некоторых нишах стояли сломанные бочки и пустые стойки, где хранили когда-то вино, другие завалены дровами, пиломатериалами, были и затянутые паутиной, конечно, не обошлось без крыс, которые, не смотря на привидений, чувствовали себя в замке вполне комфортно. Чем глубже в подвал, тем паутины становилось больше, показатели термометра наоборот уменьшались, а призрачный туман густел. И вот мы притащились к глухой каменной стене.

— То же, что и в галерее, — сказал Джордж, глядя на план. — Мы под ее дальним концом. И снова холодная область. Минус восемнадцать. Самая низкая температура в подвале. А сколько паутины на стене… Эй!

Локвуд оттолкнул нас и рубанул рапирой по стене. Клинок врезался в камень, откуда тотчас посыпались желтые искры.

— Упустил, — вперемешку с проклятьями, прорычал он.

Я обнажила меч, Джордж не удержал равновесие из-за рюкзака и рухнул на пол. Мы с Локвудом остервенело оглядывались по сторонам. Мой фонарик метался по кругу, так что теперь нас окружал серый обруч — ведь ничего кроме камней не было.

— Что случилось, Локвуд? — спросила я.

— Ты не видела? — он отбросил волосы от глаз. — Оно стояло точно напротив тебя! Охренеть, какое быстрое!

— Да говори же!

— Мужчина, выплыл из стены. Вернее не весь, а только рука и голова. Он пытался тебя схватить, Люси. Думаю, это был монах. У него макушка была лысой. Так делали, когда принимали остриг.

— Постриг, — раздался с пола голос Джорджа.

— Остриг, постриг, какая разница! Мне не понравилось его лицо.

Мы вернулись на первый этаж. Призрачный туман немного проник в библиотеку, но призраки держались подальше и оставленный фонарь горел ярко. Локвуд прибавил света, а мы сняли нашу поклажу, чтобы дать отдохнуть спинам и уселись за стол, разложив на нем еду. Был одиннадцатый час ночи.

Сосуд из серебреного стекла неприятно холодил кожу, но пока у меня была возможность вытащить его поверх одежды. Медальон светился голубым, в первый раз за все время. Ее дух вполне мог откликнуться на потустороннюю силу в замке, а, может, была другая причина. С чего вообще она возвратилась через пятьдесят лет и стала Гостем? Сплошные догадки.

Джордж рассматривал план замка, постукивая карандашом по зубам. Локвуд закончив с печеньем, отправился с фонариком к книжным полкам. Недалеко от двери появился одинокий призрак, укутанный в черное, мигнул раз и испарился.

— Есть! — воскликнул Джордж.

— Я наивно решила, что ты наелся.

— Как смешно! Я установил Источник.

— Мы все уже догадались, что это Красная Комната. Отдохнем и пойдем туда.

— Не все так просто, — Джордж снял очки и потер лицо.

Без очков его глаза были маленькими и болезненными, а взгляд бестолковый, как у тупой овцы, свернувшей не в тот загон. Но из-за стекол они смотрели остро и пронзительно, как у волка, который рассчитывает заполучить тупую овцу себе на обед.

— Кое-что меня смущает в этих чертежах, — продолжил он. — Глядите.

Джордж положил оба плана на стол.

— Тут руины монастыря в средние века. Вот трапезная, она же Длинная Галерея. Верхние комнаты, где жили монахи. Многих из них сейчас нет, а вот Красная Комната осталась.

— Локвуд! — позвала я. — Ты вообще слушаешь?

— М-м-м… ага, — он стоял у стены с фотографиями Фейрфакса и лениво листал толстенную книгу.

— На средневековом чертеже видны проходы за Красной Комнатой и Длинной Галереей, которые позже были закрыты. Они вели в ряд комнат на обоих этажах, может, спальни, может часовни для молитв. Допускаю, что они моги быть и в подвале — его нет на планах. Но вот на чертеже девятнадцатого века отсутствуют и эти дополнительные помещения. Таким замок дошел до наших дней, с каменной, ледяной стеной.

— А стена эта очень крепкая, — заметила я.

— И очень толстая. Она гораздо толще, чем на раннем плане, и она, там, где раньше были проходы.

Радостный трепет, как электрический разряд пробежал по телу, сводя руки.

— Ты думаешь…

— Да, думаю, там есть потайные комнаты, — очки Джорджа блеснули.

— Если остальные комнаты были уничтожены, то проходы к ним стали бесполезными, и их запросто могли запечатать стеной, — воскликнула я. — Как думаешь, Локвуд?

Не отвечает. Обернувшись, я увидела, что он увлеченно рассматривает другие тома, снимая их с полок, стоя спиной к нам и редко делает глоток чая из термоса, балансирующего на высокой стопке книг.

— Локвуд! Что за черт?

Он обернулся. Его взгляд был отрешенным, словно заметил что-то в дали.

— Прости, Люси. Ты со мной говорила?

— Нет, блин, я на тебя орала! Что ты там встал? Джордж нашел место, где, скорее всего, находится Источник!

— Правда? Превосходно… А я листал альбомы Фейрфакса. У него хранятся записи всех ролей, которые он играл в молодости: программки, билеты, отзывы и прочее. Невероятно! Но этот железный магнат был хорошим актером.

— Да плевать, — я пораженно уставилась на него. — Какая разница? Ты поэтому не помогал нам с поисками?

— Ну почему же… и я искал, только пазл пока не сходится, — его лицо просияло, он сел за стол, откинувшись на спинку стула. — Но давайте вернемся к замку! Что там у вас? Потайные комнаты в стене?

— Комнаты или проходы, — уточнил Джордж. — Помнишь рассказ Фейрфакса о погибшей команде агентов из «Фиттес» тридцать лет назад? Это меня сразу зацепило. Двое найдены мертвыми в Красной Комнате. А мальчик исчез. Призраки абсолютно точно не едят своих жертв. Так куда же он делся? Уверен, он где-то там, — Джордж постучал пальцем по стене на чертеже. — Ему удалось найти вход, Гость или Гости расправились с ним. Вот его тело и не нашли, оно до сих пор там. И спорю на три шоколадных пончика Арифа, что Источник тоже за стеной.

Локвуд запрокинул голову, сложил пальцы домиком и задумался на пару минут, затем медленно проговорил:

— Ну, хорошо. Однако кое-что сейчас важнее.

— Надеюсь, ты не про альбомы Фейрфакса, — нахмурилась я.

— Нет. Джордж безусловно прав. Источник скрыт за стеной. Вход, конечно, в Красной Комнате. Истории про Комби Кэри Холл большей частью ерунда полнейшая, Кричащая Лестница — выдумка, но вот Красная Комната — другое дело. Мы почувствовали ее атмосферу еще за дверью. Внутри будет еще хлеще, — он изучающе посмотрел на нас. — И зачем туда идти. Нам заплатят шестьдесят тысяч только за то, что мы проведем здесь ночь. Фейрфакс уже перевел необходимую сумму, чтобы покрыть ущерб на Шин Роуд — я звонил в банк. Если найдем и ликвидируем Источник, то получим еще больше, но крайней нужды в этом нет. Компания и так спасена.

— Только-то? — изумился Джордж. — Но ты же хотел великих дел! И вот на тебе!

— Я уже говорил, что нам нужен грандиозный успех. Раскрытие убийства Анни Уард приблизило нас к нему, спасибо, Люси. Однако… риск слишком велик. Мы не знаем, с чем столкнемся за дверью в Красную Комнату, — Локвуд улыбнулся, но на сей раз его улыбка не блистала энергией, наоборот она была теплой и дружелюбной. — Вы же знаете меня. Неужели я добровольно поставил бы ваши жизни под такую угрозу, не спросив вас? Так что выбирайте.

Мы с Джорджем переглянулись. Оба ждали, когда заговорит другой. Мне же казалось, что сам замок ждет нашего решения. До этого вечера, я, наверное, повернула бы назад. Уже несколько раз, доверяя своим инстинктам с интуицией в сложной ситуации, я фатально ошибалась. Однако сейчас моя уверенность стала крепнуть. Мы работали слаженно, как никогда прежде. Аккуратны, точны, внимательны, я даже начала верить в то, что «Локвуд и Компания» может быть агентством не хуже «Фиттес» или «Ротвелла». Поэтому сдаваться еще рановато. Я сделала глубокий вдох.

— Мы должны попробовать, но обеспечить путь к отступлению. Если все пойдет плохо, то надо покинуть замок так быстро, как только возможно.

— Разумеется, — кивнул Локвуд. — Джордж?

— Фантастика! — усмехнулся он. — Люси, наконец-то, начала думать головой. Я же считаю, что для этого обеспечения можно использовать все средства, — Джордж многозначно постучал по флягам с греческим огнем.

— Вот и славно, — сказал Локвуд. — Берем вещи и приступаем.

Мы приняли наше решение. Однако действовать быстро и безрассудно не собирались. Останавливались, вслушивались и вглядывались во тьму после каждой ступени. Постоянно следили, чтобы фантомы сохраняли свою дистанцию, но с призрачным туманом ничего не могли поделать — он уже доходил до колен. Локвуд отмечал мертвые огни в коридоре и в комнатах. Что до меня, то вокруг была тишина, которая с силой давила на уши. В воздухе висел тяжелый, приторно-сладкий гнилостный запах.

Пока в коридоре не слышался шепот, зато повсюду появлялись призраки.

— Они словно выжидают, — прошептала я, — выжидают, когда мы зайдем в комнату.

Мы подошли к двери. Локвуд осторожно засунул ключ в замочную скважину и повернул его.

— Ну что ж, начнем, как только Люси скажет, что готова, — тихо проговорил он.

— Готова, не переживайте за меня, — я изобразила улыбку.

Локвуд повернул ручку и толкнул дверь. Так и начался кошмар той ночи.

Глава 21

Петли не скрипнули.

Внутри был сухой холодный воздух, пахло пылью, что обычно для заброшенных комнат. Свет фонарика упал на каменный пол, прикрытый рваным, грязным ковром. Локвуд передвинул луч на дальнюю стену. Сначала показался белый плинтус, над ним темно-зеленые обои, местами почерневшие от времени, местами отвалившиеся и демонстрирующие кирпичи с осыпавшейся штукатуркой. Свет поднялся к сводчатому белому потолку, покрытому трещенками и пятнами. По центру висела простенькая люстра, опутанная серебристо-серой путиной.

Пауки… хороший знак.

Локвуд опустил фонарик. Порог комнаты и ковер в коридоре разделяла тонкая железная линия.

— Чувствуете что-нибудь? — голос Локвуда раскатился эхом.

Все спокойно. Локвуд переступил через железный барьер, мы с сумками наперевес последовали за ним. Холодный, тяжелый воздух окружил нас. Ботинки мягко ступали по каменным плитам и обрывкам ковра. Я ожидала сильного проявления, как только мы войдем, но ничего подобного, только давление на голову усилилось. Призрачный туман сюда не пробрался, а до меня донесся тихий шорох или шепот. Поставив сумки на пол, мы осветили комнату фонариками.

Просторное, пустое помещение. Дальняя стена, она же торец замка, лишенный окон, являлась продолжением стены Длинной Галереи. Обои пластами сползли с нее, предоставив нашим взорам то ли кирпичи, то ли камни, которые некогда они прикрывали. Справа так же отсутствовали окна, зато слева их было три, впрочем, два из них заложили кирпичами. Люстра оказалась единственным представителем мебели.

— Я думал, она будет более красной, — хмыкнул Джордж.

— Хватит болтать, — отрезал Локвуд. — Люси, помоги сделать круг. Джордж — ты на страже.

Держа фонарики в зубах, мы достали из сумки двухдюймовые в ширину цепи. Разложили их на полу и стали придавать форму круга. Сейчас это была главная наша защита, от того, что ждало здесь. Джордж нагнулся к рюкзаку.

— Подождите секунду! Я вспомнил про ФД.

— ФД? — спросила я.

— Фиксатор Двери. Последняя технология от Сатчела. Дорого, но того стоит, — Джордж достал треугольный кусок дерева.

— Просто деревяшка? — удивилась я.

— Не просто, у Фиксатора Двери, Люси, железное сердце!

— Это полено для розжига огня. Сколько ты за него заплатил?

— Не помню. Называй его, как хочешь, но я подопру им дверь, а это изрядный плюс нашей безопасности, — он подошел к приоткрытой двери.

Я не стала дальше спорить. Он был прав. Год назад, работая над делом Шедвельского Полтергейста, два агента «Гримбла» отделились от коллег, когда дверь в ванную закрылась за ними. Никто ничего не успел сделать. Те двое погибли там, среди керамической плитки. Как только это случилось, дверь сама открылась.

— Посыпь еще соли, чтоб наверняка, — сказал Локвуд, доделав круг. — Итак, какая температура?

— Минус шестнадцать, — отозвался Джордж.

— Ну, пока комната выглядит самым спокойным местом во всем замке. Начнем поиски тайного хода. Значит он в дальней стене?

— Ищем кнопки, рычаги, выстукиваем пустые пространства за камнями.

— Я с Люси идем первыми. Джордж — прикрываешь наши спины.

Мы направились в противоположный конец комнаты. Раздавался глухой звук шагов в полной тишине. Я зашла с левой стороны, там, где было окно. Сквозь грязное стекло проглядывали зимние звезды и огни соседней деревеньки. Выключив фонарик, я пошарила руками по холодному шершавому камню, не переставая прислушиваться.

— Чувствуете запах? — спросил вдруг Локвуд.

В свете его фонарика было видно, как он хмурится и морщит нос.

— Запах чего?

— Что-то сладкое, но кислое и знакомое… Не пойму, что конкретно.

— Ну вот, Люси звуки объяснить не может, ты запахи, — вздохнул Джордж, он стоял сзади в центре комнаты.

Время шло. Наши руки с Локвудом столкнулись на середине стены. Мы простукивали каждую точку костяшками пальцев.

— Несколько струек плазмы! — крикнул Джордж.

— Нам остановиться?

— Пока нет.

Наконец, в углу, рядом с окном мой стук отразился внутри стены, словно там пустота.

— Здесь что-то есть, — воскликнула я. — Если…

«Тук» — раздалось в темноте. Мы круто обернулись.

— Слышали? — спросил Джордж. — Быстро в круг и выключите фонарики. Моего хватит.

Он освещал нам дорогу, пока мы не пересекли цепи. Пол, стены, потолок — выглядели, как раньше. Хотя не совсем. Изменилась сама атмосфера в помещении. Мы стояли спина к спине, плотно прижавшись плечами.

— Выключаю фонарик, — сказал Джордж.

Пустая, наполненная мраком и страхом комната.

— Люси, что слышишь? — спросил Локвуд.

— Что и прежде. Шепот злобных голосов, но очень тихий.

— Можешь сказать, где?

— Нет.

— Ладно. Джордж, что видишь?

— Всполохи и блики света. Яркие, но короткие.

— А ты. Локвуд? — спросила я.

— Сейчас я вижу мертвые огни, — тяжело ответил он.

— Огни? Их больше, чем один?

— Люси, их дюжины. Не знаю, как они от меня скрывались. Это настоящая комната смерти, — он перевел дыхание. — Готовьте рапиры.

Три плеча синхронно дернулись, раздался лязг металла.

— Оно почувствовало клинки, — сказал Джордж. — Струйки хаотично мечутся.

— Люси?

— Голоса громче, злее. Что будем делать?

— Этот запах… снова! Неужели не чувствуете? Как же воняет! — воскликнул Локвуд с отвращением.

— Нет. Локвуд, соберись. Что делать? Уходить?

— Думаю, надо. Приближается нечто большое. Ах, как ярко!

Во мраке я слышала, как он достает солнцезащитные очки.

— Но Люси же нашла дверь, — возразил Джордж. — Не лучше ли…

— Не дверь, а простучала полость за стеной, — поправила я.

— По фигу! Мы уходим! Живо! — крикнул Локвуд.

«Тук» в темноте — мягко, но сильно. Снова. Снова.

— Это между нами и дверью, — сказал Джордж.

— Вроде нет…

— Тихо вы! — рявкнул Локвуд. — Слушайте!

«Тук-тук-тук» в промежутках мое сердце успевало сделать пять быстрых ударов. Невозможно было понять, откуда доносится шум, или что его издает. Однако я слышала такое прежде. Почему-то вспомнилась ванна на первом этаже на Портланд Роуд, где я иногда принимала душ, а на полу белье Джорджа притаилось в ожидании неосторожных ног. Но какая связь? Душ был старым и подтекал. Выключишь его а, вода еще минут пять капает. «Тук-тук-тук».

— Включи фонарик, Локвуд, — прошептала я. — Прямо напротив тебя.

Он не возражал, наверное, тоже понял.

Нежное колечко золотистого света деликатно легло на каменные плиты. Там было что-то черное, похожее на раздавленного, здоровенного паука с неисчисляемыми лапками. «Тук» еще одна лапка расползлась. «Тук» и еще — длинная, тонкая потянулась в сторону. После появления каждой такой лапки, центральная субстанция слегка вибрировала, ее поверхность влажно блестела. Она была вовсе не черной, а скорее темно-бардовой.

Локвуд осторожно поднял фонарик, в воздухе пролетела еще одна капля. Свет фонаря устремился к потолку, где среди трещин в штукатурке образовалось большое, темное пятно. Оно ширилось, середина его провисала и капала на пол.

— Теперь ясно, откуда запах, — пробормотал Локвуд.

— Кровь… — выдохнула я.

— Технически, плазма, — сказал Джордж. — У привидений нет…

— Мне технически плевать! Это выглядит, как кровь, пахнет, как кровь, поэтому, буду считать это кровью! — воскликнула я.

Пятно на потолке, как то переместило центр тяжести, капли стали падать во втором месте, ближе к нам и скорость их увеличивалась. Я включила свой фонарик и направила на пол. Кровавые лапки тонкими ручейками стекались к железному кругу.

— Не подпускайте их к себе, — предупредил Джордж. — Коснуться плазмы, все равно, что призрака.

— Уходим, — резко сказал Локвуд. — Берите сумки, цепи оставляем. Готовы? За мной!

Мы помчались к двери. От мерзкой массы, тянущейся к нам, волнами исходила злоба. Комната стала ничем не лучше морозильника.

— Чао! — попрощался Джордж, когда мы были у выхода.

Дверь закрыта.

Мы в ужасе застыли. Меня охватила паника, свело живот и колени. Локвуд дернул за ручку.

— Заперто.

— Ты же поставил то чертово полено, — прошипела я.

— ФД, — отозвался Джордж бесцветным голосом.

— К черту названия! Ты плохо обезопасил дверь!

— Я все сделал хорошо.

— Нет! Тебе нужно было всего-то просунуть туда свою БТН! Большую Толстую Ногу!

— Заткнись, Люси!

— Может, вы оба заткнетесь и поможете мне? — спросил Локвуд.

Мы навалились всем весом на дверь, но та не сделала и намека на движение.

— Ключ! — вспомнила я. — Локвуд, где ключ?

Он поколебался с ответом.

— Остался в замочной скважине.

— Офигеть! А вывеску никто не догадался повесить «Кушать подано» или «Три бестолковых агента»?

— Я все сделал верно! И соль насыпал! — огрызнулся Джордж, пиная белые гранулы у порога. — Видишь? Призрак не мог подойти к двери!

— Успокойтесь, — прошептал Локвуд, светя фонариком вверх.

Еще одно пятно стало собираться угрожающе близко к нам.

— Оно чувствует страх, пойдем в круг.

Мы утихомирились и непринужденно, насколько возможно, направились к железным цепям. Несколько струек соединились в полноценные ручьи, с потолка не просто капало, а текло. Везде образовывались все новые и новые лужи.

— Нас окружают, — заметил Локвуд. — Как много плазмы.

— Даже слишком, — согласился Джордж. — Это не рядовой Второй Тип. Полтергейст обладает телекинезом, и смог бы захлопнуть дверь, держать ее закрытой или повернуть ключ, но он так себя не проявляет. Кровь — это к Перевертышу. Однако проделать такое ключом ему не под силу…

— Какой же я дурак, — пробормотал Локвуд. — Нет, ну, правда, полный болван! Нужно было догадаться… Придется искать секретную дверь. Люси, покажи, где ты там, что выстучала.

Из ближайшей лужи высунулась рука и подплыла в потоке плазмы к нашему кругу. Окровавленные пальцы схватились за железо, но тут же с шипением отпрянули, погрузившись в пол. Запах крови в воздухе становился невыносимым, нам еле удавалась дышать.

— Не лучше здесь остаться? — спросила я. — По крайней мере, призракам сюда не забраться.

Локвуд выругался.

— Какого черта ты… — он направил фонарик на Джорджа.

Тот присел на сумку, расстегивая куртку. От его плеча поднимался столбик дыма.

— Наверху! — хрипло сказал Джордж.

Локвуд поднял фонарик. С пыльной, покрытой паутиной люстры спускался настоящий кровавый водопад, он извивался, принимая форму гигантской руки.

— Т-так н-нельзя, — заикаясь, проговорила я. — Мы, мы же внутри железа.

— Круг слишком большой, он не может полностью защитить нас в центре, — Локвуд оттолкнул нас к цепям.

— Если сдвинем границы… — начал Джордж.

— … то сделаем круг меньше и будем зажаты на крошечном пятачке, — перебил его Локвуд. — Еще полуночи нет. Как мы простоим до утра? Нет. Бежим в угол, который нашла Люси!

Держа фонарики перед собой, мы перешагнули через цепи с той стороны, где еще не было кровавого озера, и медленно двинулись к левому краю дальней стены. Не прошли и десятка шагов, как струи с потока потянулись за нами. Меня охватил ужас, я из последних сил сдерживала вопль в груди.

— Стойте. Оно нас чувствует. Если пойдем вместе, попадемся быстрее, — сказала я.

— Ты права, — кивнул Локвуд. — Мы с Джорджем задержим его, а ты иди к стене.

— Ладно. А почему я?

— Ну…. ты же девушка… вы более чувствительные.

— К эмоциям, к поведению людей, но не к каменным стенам!

— Ой, это почти одно и то же! К тому же с рапирами мы обращаемся лучше, — с фонариком в одной руке и мечом в другой, он кинулся вглубь комнаты, орудуя клинком над головой.

Джордж, делая то же самое, устремился в другой край.

Мне некогда было рассматривать, что там происходит. Взяв фонарик в зубы, я пошла в проклятый угол, держа рапиру перед собой. За окном была ночь и тридцать футов до земли. Кто его знает, может еще прыгать придется. Это все-таки лучше смерти в замке, в объятиях призраков.

На лбу у меня выступил пот, хотя было холодно. Я стала стучать там, где уже улавливала пустой звук. Удача, видимо, посчитала, что здесь лишняя. Глухой камень. Ничего.

Внезапно, внутри стены отозвалось эхо. Я застучала сильнее, привстав на цыпочки. Что-то должно быть, какой-нибудь рычажок. Я толкала каменную кладку, давила на нее пальцами и всем телом, но не добилась результата. Идеи у меня закончились.

Тем временем наша тактика работала. Локвуду и Джорджу удалось оттеснить Гостя в противоположный конец комнаты. С паникой они боролись победными возгласами и свистом. Однако лужа в центре потолка продолжала расширяться и злобно забурлила. Ее потоки тянулись к ребятам. Хуже было то, что струи на полу подбирались ко мне. Рука исчезла, но вместо нее полился поток крови. Брызги полетели во все стороны. Один упал мне на ботинок. Плазма зашипела. Я отпрянула в угол, ближе к окну.

Плохо. Очень плохо. Неужели прыгать. Вдруг моя рука нащупала в каменном углублении, деревянный затвор. Вот оно! Я развернулась к стене. Свет фонаря выцепил твердую панель. Среди камней у окна проглядывали петли. Мои пальцы отчаянно вцепились в дерево. Я тянула, так, что заболели плечи. Это ведь затвор, значит, он должен открываться. Это выход. Или мне просто так хочется?

— Локвуд! Джордж! Быстрее! Мне нужна ваша помощь! — крикнула я, мельком обернувшись.

Кровь поднималась столбом, угрожающе рыча.

Я продолжала дергать. Что толкнуло меня в бок. Это был Локвуд. Плазма наступала со всех краев комнаты. За Локвудом несся Джордж, бешено махая рапирой. Плазма капала с потолка, дымилась, попадая на одежду, словно на железо. Джордж сунул мне рапиру, и они вдвоем навалились на доску. Теперь уже я отгоняла потоки плазмы. Успеха было еще меньше, чем в открывании двери.

Ребята восторженно вскрикнули. Затвор неохотно отворился. Мой фонарик осветил темную арку, оплетенную пыльной паутиной, свисавшей, как волосы трупа. Столб плазмы накренился к нам, поток, срывавшийся сверху, усилился, от брызг уже было невозможно уворачиваться.

— Внутрь! — закричала я, отмахиваясь рапирой.

Джордж с Локвудом протиснулись в проход. Кровь хлынула за нами, подступая к ногам. Ребята привалились к двери, та неторопливо качнулась, но темно-красная жидкость протекла сквозь щели и попала Джорджу на руку. Он ахнул и встряхнул рукой. Я не удержала равновесие. Локвуд толкнул дверь в последний раз и она, проскрежетав, закрылась. Мы остались в темноте, слыша, как потоки крови или же плазмы с яростным воем врезаются в стену.

Глава 22

Как по мановению волшебной палочки рев прервался. Мы были одни во мраке.

Я сидела у грубого камня с запрокинутой головой, ловя воздух открытым ртом, как рыба, выброшенная на берег. Глаза готовы были взорваться, грудь сотрясала дрожь. Я не видела остальных, но слышала их хриплое дыхание, а кроме того, мы лежали кучей, поэтому не составляло труда, понять, где они.

Было холодно и пахло кислятиной, но хотя бы не кровью.

— Джордж, ты в порядке? — спросила я.

— Не совсем. Чья-то задница придавила мне ногу.

— На тебя ведь плазма попала, — я чуть изменила положение.

— Ох, да! Спасибо, так намного лучше! Она меня не коснулась, а вот куртка безнадежно испорчена.

— Нет худа без добра! Куртка отвратительна! У кого фонарик? Я свой уронила.

— И я, — сказал Локвуд.

— У меня есть, — Джордж щелкнул кнопкой.

Картинка предстала неописуемо веселая. Я буквально сидела на Джордже. Глаза выпучены, волосы слиплись от пота. Там, где плазма брызнула ему на рукав, остались зеленовато-белые, выжженные отметины. От них поднимался дым, как и от рапиры у моих ног. Ядовитая субстанция оставила кучу дырок у меня на ботинках и леггинсах.

Локвуд же выглядел так, словно только вернулся с прогулки по парку. Не считая, безусловно, слегка подпаленного пальто и сожженного кончика челки. Однако лицо его не раскраснелось, а, наоборот, побледнело. Мы с Джорджем, скулили и хрипели, он же сидел и спокойно приводил в порядок дыхание. Локвуд снял солнцезащитные очки, в свете фонарика его черные глаза наполнились бриллиантовым блеском.

— Итак! — задорно воскликнул он. — Куда это мы попали?

Секунду назад за нами тянулись кровавые пальцы, ломясь сквозь подобие двери, сейчас деревянная поверхность была сухой и пыльной, словно ее и не открывали, словно ничего не случилось. Но никому и в голову не пришло вернуться в комнату. Иллюзий на этот счет мы не питали — Гость там, и долго продолжит контролировать помещение, а выхода оттуда, кроме окна нет.

— В принципе не все так плохо, — заметил Локвуд, неловко поправляя свои цепи. — Мы потеряли тяжелые цепи и сумки с остальными вещами. Но при нас рапиры, кое-какое из железа и серебра, а главное, мы нашли, что искали.

— Почему оно не пошло за нами? — спросила я, глядя на высохшее дерево. — Призраки могут ходить сквозь стены.

Локвуд пожал плечами:

— Наверное, он из тех призраков, которые привязаны к определенному месту, например, к месту своей смерти. Мы же вышли из комнаты, поэтому он остался внутри и, скорее всего, успокоился, если учесть, что вой стих.

— Ты уверен? — с сомнением спросила я.

— Нет.

— Взгляните, чем мы закрыли дверь, — Джордж направил туда свет фонарика. — Железное кольцо, в двери железные прутья, а камни, которыми обложен проход, там, где петли, не старые, а доисторические буквально. Возможно, кто-то защищал проход именно от этого Гостя.

Он повел рукой. Стал виден узкий коридор, недалеко поворот. Паутина свисала из-под самой крыши, как толстые шторы.

— Достали эти пауки, — пожаловалась я.

— Здесь их не особо много, — сказал Локвуд. — Да и призраков нет из-за железа. Но когда мы свернем за угол, то окажемся в здании монастыря, а, значит, приблизимся к Источнику. Пауки — самое меньшее из того, что нам грозит. Только что-нибудь появится — используем все оружие. Хватит с нас Красной Комнаты.

Мы поднялись на ноги. Я отдала рапиру Джорджу и вытащила свою. Мой фонарик валялся, на полу, но лампа разбилась. Фонарик Локвуда пропал без следа, единственный остался у Джорджа, но его следовало поберечь. Пришлось доставать свечи, их фитили вспыхнули желтыми огоньками.

— Замечательный индикатор для паранормальной силы, — сказал Локвуд. — Следите за ними.

— Кошки лучше, — усмехнулся Джордж. — Том Ротвелл ведь их для этого использовал.

— Не могу поверить, что Источник не в Красной Комнате, — пробормотала я. — Тот Гость был таким сильным!

— И очень странным, — добавил Джордж. — Гибрид Полтергейста и Перевертыша.

— Вовсе нет. Обычный Перевертыш, — Локвуд вытянул руку со свечой в направлении поворота. — Он не обладал телекинезом.

— А как же ему удалось захлопнуть и запереть деверь? — спросила я.

— Ему? — удивился Локвуд. — Не думаю.

— Минутку, — мой хмурый взгляд уперся ему в спину. — Ты имеешь в виду другого призрака или… Или кто-то живой сделал это? Нас нарочно закрыли? Но тогда…

— Фейрфакс или Старкинс? — присвистнул Джордж.

— Но они не могли сюда прийти ночью, — возразила я.

— Старкинс — нет, — сказал Локвуд. — Шевелитесь! У нас полно работы.

— Фейрфакс? — не унималась я. — Но зачем?

Локвуд поднял руку, останавливая мои дальнейшие разговоры. Он уже стоял у поворота, путь ему преграждала занавесь паутины. Дюжины маленьких, черных насекумых бросились в разные края своего плетеного логова, стоило свече приблизиться.

— Тут холоднее, — сказал Локвуд, — и воняет, и чувствую недомогание. Джордж, проверь температуру.

Он пропустил меня вперед и стал сверяться с термометром. Я неохотно двинулась в паутину.

— Знаю, тебе Фейрфакс не нравится, но он же не чокнутый… — начала я.

— Конечно, он не чокнутый, — вздохнул Локвуд. — Что с температурой?

— Падает.

— Как только мы вошли в остатки монастыря.

Над нами возвышалась арка, как чей-то разинутый рот. Свечей оказалось недостаточно, поэтому Джордж включил фонарик. Коридор был шире, чем тот, откуда мы пришли и тянулся далеко вглубь замка. Замерзнув так, что зуб на зуб не попадал, я надела капюшон и застегнулась на все пуговицы. Локвуда раздражало, стоило мне заикнуться про Фейрфакса и про вход в Красную Комнату. Он хранил молчание, словом не обмолвившись, о чем знает. Создавалось впечатление, что он не хочет со мной разговаривать. И это с тех пор, как к нам вломился грабитель, а, может, раньше, когда приключилась вся эта история с колье.

Я потянулась к шее проверить цепочку. Холодное стекло пульсировало под кофтой. Если вытащить банку, то сто процентов, медальон светиться. Не страшно — он под надежной защитой. Сейчас нужно думать не об Аннабель Уард.

Локвуд натянул перчатки, Джордж водрузил на голову, похожую на пузырь зеленую шапку. Мы продолжали углубляться в коридор. Локвуд подпрыгнул, высоко вытянув свечу, но слабенький огонек озарил лишь тенета паутины.

Через несколько шагов Джордж остановился и указал рукой на массивную арку справа.

— Это первоначальный путь к Красной Комнате. Его заложили, когда перестраивали замок. Мы сейчас прям в самом монастыре.

— Хорошо, — сказал Локвуд. — Давайте взглянем на карту…

Пламя свечей заморгало и поблекло. Каждый почувствовал приближение Гостя. Мы приготовились в любую секунду воспользоваться арсеналом наших ремней, рапиры и без того были в руках.

Вроде ничего нет, но вдруг перед нами появился мальчик, окруженный ореолом света. Трудно сказать далеко ли он был, стоял ли на полу или парил над ним. Свечение от него исходившее не разгоняло тьму. Я услышала тихий плач, но лицо мальчика оставалось ясным, а взгляд пустым.

— Во что он одет… — прошептал Локвуд.

Мальчик был не старше меня. Его светлые волосы обрамляли круглое лицо с пухлыми щеками. Я даже сочла, что они с Джорджем чем-то похожи. На нем были темные брюки и, великоватый ему, серый пиджак. Покрой его одежды был явно не современным (впрочем, я не особа разбираюсь в моде). Однако сколько бы лет не прошло, эту униформу нельзя спутать не с чем, как и рапиру в итальянском стиле у его ремня.

— О, Боже! — воскликнула я. — Это агент «Фиттес»! Один из тех, которые погибли здесь.

Плач усилился. Привидение развернулось и поплыло прочь. Снова тишина. Ничего кроме темноты. Кисловато-сладкий запах щекотал мой нос. Огоньки на свечах выровнялись.

— Вот как сейчас без мятных леденцов, — сокрушенно вздохнул Джордж.

— Призрак говорил, Люси? — спросил Локвуд.

— Нет. Но он пытался что-то сказать.

— Вечная проблема привидений. Они толком не могут ничего объяснить. Может он предостерегал нас? Хотя, что из этого. Нам ничего не остается, кроме, как идти вперед.

Мы продолжили наш путь, но медленнее, чем раньше. Буквально через пару-тройку метров перед нами предстала лестница, уходящая по спирали вниз. Вход на нее был узким, сложенным из необтесанных камней.

— Минус шестнадцать, — заявил Джордж.

Свет от термометра отражался в стеклах его очков, а пар от морозного дыхания отливал зеленым.

— Похоже, надо спускаться, — заключил Локвуд. — Лестница есть на средневековом плане?

— Не знаю, — покачал головой Джордж. — Должна быть, иначе, как этажам соединяться. Проверить?

— Нет. Все равно надо вниз.

Вот мы и пошли: Локвуд первый, за ним я, замыкал шествие Джордж. Нас преследовало неуютное чувство слабости. Эти старые стены, которым исполнилось не одно столетие, словно указывали нам, какие мы маленькие и как далеко от остального мира. Лестница сужалась, воздух становился спертым. Нам приходилось постоянно нагибаться, чтобы уворачиваться от паутины. Из-за дыма свечей у меня слезились глаза, я не могла сфокусировать взгляд и видела только наши уродливые тени на стенах.

— Локвуд, не наступи на мальчика из «Фиттес», — предупредил Джордж. — Он ведь где-то здесь лежит.

— Вот на хрена? — процедила я.

— Просто нервничаю.

— Классно ты это проявляешь.

По воздуху пошла легкая дрожь. Мои чувства, как и у ребят, забили тревогу. Ни звуков, ни мертвых огней, ни плазмы. Но это ничего не значило. Лестница привела нас в крошечное, квадратное помещение. Мы попали в него через одну арку, с другой стороны была вторая.

— Мы на первом этаже, — сказал Локвуд. — Наверное, рядом Длинная Галерея. Помните, как было холодно у гобелена?

— Да, — согласилась я. — То холодно место.

— Ты не точна, — хмыкнул Джордж. — Минус девятнадцать. Самое холодное место в замке. Мы близко.

— Пойдем совсем медленно. Максимальная внимательность, — Локвуд протянул нам мятную жвачку.

Наш спуск продолжился. И тут меня осенило.

— Лестница, — произнесла я. — Это ведь не Кричащая Лестница?

— Да не волнуйся ты, — фыркнул Джордж. — Другая.

— Уверен? Она же главная лестница замка.

— Успокойся, под ноги лучше смотри.

Ступенька за ступенькой мы спускались ниже и ниже. Огонек на свече Локвуда дрогнул и замерцал, но все же восстановил ровный свет.

— Ну, на самом деле, — продолжил Джордж, — не совсем так. Что она главная лестница замка только предположение, во многом сделанное из-за ее размера, из-за перил с драконами и подставками для черепов.

— Правильно… предположение. Но ведь она должна быть главной, другими словами, основной. Замок не очень велик, зачем тогда ему такая громадина, обошлись бы какой-нибудь стремянкой.

— В целом, да…

— А еще мы все ощущаем паранормальную активность здесь.

— Ну, вообще-то весь замок кишит потусторонней силой.

С этим не поспоришь. Я сняла перчатку и, положив ее в карман, дотронулась до стены. Сухой, холодный камень, находившейся в темноте и забвении несколько веков. Внезапно меня, как током ударило. Волосы встали дыбом, по шее поползли мурашки. Но это всего лишь холод, ничего сверхъестественного. А вот услышанные мною звуки к обыденным не относились. Я отдернула руку.

Поначалу они были тихими, но набирали силу — приближались. Шаги. Подошвы сапог и цокот металла. Эхо принесло мужские голоса, шелест одежд, лязг мечей. Вдруг они прошли сквозь нас и продолжили спускаться. Я почувствовала запах горящей смолы и пота, а еще всепоглощающий страх. Кто-то что-то прокричал, но я не разобрала. Крик был наполнен отчаянием и призывал к милосердию. Раздались глухие удары и стоны боли.

Воцарилась атмосфера ужаса и жестокости. С каждой пройденной ступенькой я ощущала ее все острее. Мольбы заглушил пронзительный вопль, который поднимался все выше, становясь громче и громче. Он затмил остальные звуки, я не слышала даже собственных мыслей. Крик сорвался на жуткий визг и понесся к земле. Падая, он стихал, пока совсем не исчез.

Переведя дыхание, я вновь пощупала стену. Ушло. Мне показалось, что моя тень на миг стала выше и тоньше. Нет. Почудилось. Я надела перчатку на замерзшую руку. Ушло…

Или нет. Я продолжала слышать едва различимый отголосок.

— Ребята…

— Я идиот! — воскликнул Локвуд, останавливаясь.

— Ты только понял? — усмехнулся Джордж.

— Он рядом с нами все это время!

— Да что?

— Ответ! Надо быть дураком, чтобы не понять.

— Погоди, — прервала я. — Ты не слышишь…

— Довольно — сыт этой хренью по горло, — заявил Джордж. — Объясни, что происходит. Ты несколько дней ведешь себя странно. Разумеется, тут не обошлось без Фейрфакса и его опасной работенки.

— Расскажу, — кивнул Локвуд. — Но сначала найдем Источник, потом…

— Нет, сейчас, — потребовал Джордж.

Вопль уверенно набирал силу. Огонь на свечах затрепетал, тени закалыхались.

— Локвуд! — крикнула я. — Слушай.

— Позже, Джордж. На это нет времени.

— А ты говори быстро, используй короткие слова.

— Заткнитесь оба! — не выдержала я.

Они обернулись ко мне. От рева, поднимающегося снизу, дрожали стены, словно извергается вулкан. А мы — то стоим прямо на пути лавы.

— Разве не слышите? Кричат.

— Не думаю, — нахмурился Локвуд.

— Это лестница. Надо уходить отсюда.

Я невероятно испугалась. Однако Локвуд проявил завидные способности лидера. Проигнорировав мою панику, он взял меня за руку.

— Все хорошо. Мы спускаемся. Может, шум стихнет. Может, ты…

Его пальцы сжали мою ладонь. Я почувствовала, как он пошатнулся. Звук изменился, набрав объем. Меня оглушило, теперь я не могла сообразить, что вообще происходит. Глаза Джорджа вылезли из орбит. Он что-то говорил, но я не слышала. Локвуд орал. Это было понятно по его мимике, а вот что именно, кажется, губы шевельнулись в нечто вроде…

— Вниз!

Он резко толкнул меня. Джордж бежал, закрывая уши руками. Мы оказались в водовороте света и тьмы. Пламя свечей обезумело и прыгало во всех направлениях, по стенам метались испуганные тени. Крик исходил от стен и ступеней. Он так бил по ушам, что мозг лопался, звук причинял адскую боль, барабанные перепонки надрывались, а глаза резало ножами. Это был голос самой смерти, и он не мог кончиться, потому что не было у него конца. Крик поглотил нас, собираясь раздавить, как букашек.

Ниже, ниже… Наши тени следовали за нами, но среди них были другие — длинные, тонкие, острыми руками цепляющиеся за стены. Мы бежали, падали, прыгали, продирались сквозь паутину. Фигуры на стенах росли, тянули к нам когти. Лестница была вечной. Ступеньки, ступеньки, ступеньки…

Крик сжимал наши черепа, как орехи, и они готовились лопнуть в любой момент. Я уже ничего не хотела, кроме того, чтобы этот жуткий звук пропал. И тут мы втроем рухнули на ровную площадку. Пальца не удержали свечи, и они покатись по полу. Моя голова закружилась, к горлу подступила тошнота. Крик не прекратился. Тени сбежали с лестницы и перекинулись на стены. Их тощие силуэты отплясывали зловещий танец. На сломанных запястьях болтались веревки.

— Монахи! — воскликнула я. — Они были убиты здесь.

Семь монахов из истории сбросили со стены за преступления и богохульство.

Я повертела головой. Лежа на каменном полу, свечи продолжали гореть. Посредине, обложенный камнями, чернел бездонный колодец. А около…

Между нами и стеной, рядом с отверстием в полу ютилась кучка костей и тряпья, оплетенная трудолюбивыми пауками. Шея скелета была вывернута под причудливым углом, а одна рука уцепилась за край каменного порожка, окаймлявшего колодец, словно труп, стремился скользнуть в пропасть.

Агент «Фиттес» шел тем же путем, что и мы, но крик убил его. Он, как и мы, упал с лестницы, но раньше, а потому, когда барахтаясь и кувыркаясь, прилетел сюда, то сломал шею. Его счастье — смерть была быстрой. Меня крик сводил с ума.

Я поднялась на ноги, любое движение давалось с трудом, мысли в голове путались. У Локвуда текла кровь из ушей. Он сгреб нас за воротники:

— Источник здесь! — заорал Локвуд. — В этой комнате! Его надо найти!

Мы разошлись в стороны, Джордж повернулся спиной к стене, и тут одна из теней ринулась к нему, вытянув из каменной кладки костлявые руки с длиннющими когтями и обрывками веревок на запястьях. Локвуд оказался быстрей, он метнул соляную бомбу в стену. Вспыхнул зеленый свет, белые гранулы взметнулись, как фейерверк. Призрак уполз, как змея в другой угол.

Мы тщетно искали Источник. Комната была маленькой, но совершенно пустой. Ни тебе дверей, ниш или каких-нибудь полок. Только камни и пустота в центре.

Белоснежная вспышка. Джордж швырнул флягу с греческим огнем в дальний угол. Стена сотряслась, с нее посыпалась пыль. Призрачные силуэты замигали и принялись плясать с удвоенной яростью.

Нас охватило отчаяние. Атака следовала за атакой. Мы кидали соляный бомбы, магниевый огонь, железную стружку в тени, надеясь остановить этот чертов звук! Камни тряслись, паутинные шторы тлели, комнату заволокло дымом. Искры, соль, раскаленное железо сверкали на полу всеми цветами радуги. Однако призракам монахов это не принесло ни малейшего вреда. Они танцевали свой адский танец, истошно вопя.

Плохо. Все плохо. Наши снаряды таяли на глазах. Внезапно в голову мне пришла четкая и страшная мысль — мы никогда не найдем Источник. У нас нет больше оружия, нечем противостоять толпе разгневанных привидений. Это странным образом меня успокоило. Зачем бороться, если можно принять все таким, какое оно есть. До ребят, похоже, не дошло. Джордж, не переставая, махал рапирой. Какой толк? Все равно тощие, искалеченные руки вырвутся из стен и схватят его. Локвуд не оставлял попыток найти Источник, он, очевидно, полагал, что мы можем спастись. Бедный… спасения нет. Наших способностей не хватило и оружие иссякло.

Мои руки опустились. Все. Конец. Выхода нет.

Если только…

Я посмотрела на колодец. Вот же тупица! Решение все время было под самым носом. Это путь от шума к тишине, от боли к успокоению. И главное — ничего и делать не надо.

Джордж споткнулся и уронил рапиру. Он рухнул на колени, обхватив голову. Напротив него тени восторженно заплясали.

Я уверенно шла к пропасти. Нас разделяло теперь лишь нагромождение камней.

Да. Так просто. Я, кажется, знала, что к этому приду еще, когда испуганная стояла в вестибюле. Парящие безобидные привидения замка, призрачный туман, злой шепот, кровавая комната и, наконец, лестница. Значит, все так и закончится. Страха больше не было, лишь нетерпение. Еще пара шагов, и наступит умиротворение.

Нога зависла над пустотой. Острая, холодная боль пырнула в грудь. Я ахнула и замерла. Медальон. Его сила пульсировала и била меня. Анни Уард решила напомнить о себе напоследок. Она ведь пропадет вместе со мной. Мгновение я колебалась на краю, а потом шагнула.

И повисла над черной пропастью. Что-то меня держало, не давая рухнуть туда, а затем втянуло обратно на каменный порог.

Локвуд. Его лицо было измученным, волосы растрепались, пальто испачкалось и порвалось, на воротничок рубашки стекала кровь. Он прижал меня к себе.

— Нет! — проорал Локвуд мне в ухо. — Нет, Люси!

Разжав руки, он стащил свои цепи и расстелил их на полу.

— Дай мне спички! И твои цепи тоже! Нужно больше железа и серебра! Мы идиоты! Колодец и есть Источник! Оттуда Гости и пришли!

Сила его голоса слегка отрезвила и позволила думать не только об, убивающем волю, крике, который просто-напросто истязал сознание. Я отдала цепи, вытащила коробку спичек от корпорации «Рассвет». Локвуд же снял с ремня последнюю флягу с греческим огнем — крупную, с бардовой наклейкой. Если верить «Сатчелу», такому пламени не может противостоять ни один призрак. Он протянул его мне.

— Поджигай!

А в следующее мгновение уже опоясывал колодец цепями. Тени замерли, почуяв неладное. Из стен к нам потянулись призрачные руки, а за ними головы, скрытые капюшонами. Я чиркнула спичкой и коснулась огоньком фитиля. Вспыхнул пучок крошечных искр. Локвуд скрепил цепи, вырвал у меня флягу.

— Беги к лестнице, Люси! — завопил он.

Я не шелохнулось. Меня, парализовало. Сил не хватало даже для глубокого вдоха, я и помыслить не могла о том, чтобы бежать.

Тени покинули стены и плыли к нам со всех сторон. Два призрака приближались к Джорджу, по-прежнему сидящему на полу. Остальные нацелились на нас. Белые лица светятся под сгнившими капюшонами, вывихнутые челюсти раскрыты, треугольные, как у акул зубы, сверкают. А крик набирал громкость, хотя, куда уж громче.

Локвуд подошел к краю колодца и разжал пальцы. Зажженная фляга полетела вниз, огонек на фитиле моргнул и пропал. Мы с Локвудом посмотрели друг на друга. Тени в балахонах бросились на нас.

Крик смолк в долю секунды, призраки развеялись, а мир взорвала молчаливая вспышка света.

Глава 23

Перед глазами стояли мои сестры, Локвуд и Аннабель Уард в милом летнем платьице с оранжевыми подсолнухами. Они улыбались мне. Их фигуры окутывала легкий туман. Превозмогая жуткую головную боль, я выдавила улыбку.

Прелестный вид рассыпался, как разбитое стекло. Реальность оказалась суровой. Я очнулась в холодном, мрачном, тихом месте. Впрочем, темнота не была абсолютной, ее разгоняло тусклое серебристое сияние, да и тишину нарушал звон в ушах. Скорее даже не звон, а тонюсенький писк, похожий на комара. Моей радости не было придела. Боль, способность слышать, означают, что я жива. И я не в той черной яме, куда собиралась броситься.

Кошмарно воняло гарью, порохом и какими-то химикатами. Я пошевелилась и тут же испытала приступ дежа вю. Тело ломило и саднило, как после прыжка из дома миссис Хоуп. Вот только сейчас не было кустов и травы. Я лежала щекой на твердом камне, волосы и кожу покрывали зола с фрагментами железа, со лба на лицо стекала кровь. Мелкие железные частицы витали в воздухе, плавно опускаясь. Голос отказывался возвращаться, а голова раскалывалась от любого движения губ.

Меня отбросило в угол этой проклятой, подземной комнаты. Из дыры в центре поднимался столб мутного дыма. Он устрашающе светился серебром изнутри. В глубине ямы что-то сверкало и горело.

Ободок колодца осыпался вниз, как и часть пола. По стене поползли трещины. Некоторые камни сдвинулись, показав четкие углы, другие вовсе выпали. Пыль, железо и каменная крошка накрыла покрывалом три неподвижных тела. Одним, конечно, был несчастный мальчик из «Фиттес», но у него-то обширная практика в этом. Но Локвуд и Джордж…

Я аккуратно встала, придерживаясь за стену. Тошнота с головокружением сдали свои позиции. Однако я чувствовала пустоту в мыслях, что не удивительно после такого чудовищного нападения призраков. Это состояние напоминает слабость после тяжелой болезни, когда уже выздоравливаешь, но нет энергии, чтобы подняться с постели.

Джордж лежал на спине, раскинув руки и ноги, как будто хочет на снегу сделать ангела. Очки валялись рядом в пыли, плечо кровоточило. Он тяжело дышал. Я видела, как высоко вздымается его грудь.

— Джордж?

Стон вперемешку с кашлем.

— Оставьте меня… слишком поздно… надо спать…

— Джордж, пожалуйста, вставай! Как ты? — я хлопнула его по щеке, потрясла за ворот куртки.

— Ну, эта щека не болела. Спасибо, что исправила ситуацию.

— Твои очки, — я подобрала и очистила их. — Поднимайся.

— Что с Локвудом?

— Не знаю.

Его я нашла в другой стороне комнаты. Он лежал на боку, а пальто за его спиной вывернулось, как сломанное крыло. Алебастровое, застывшее лицо, присыпано золой, губы, как лед. Кусок камня прилетел ему в голову, на волосах блестела кровь. Я опустилась на колени, стряхнула грязь с лица.

Он открыл глаза. Его взгляд был бодрым и свежим.

— Привет, — кашлянула я.

Ко мне пришло осознание происшедшего. Сперва, неловкость, а потом спокойное признание.

— Ох, Люси, — он с трудом сел, — мне показалось, что… Неважно! Ты как?

— Хорошо, — я резко встала.

Джордж внимательно смотрел не меня сквозь одну треснутую линзу, другую выбило:

— Я все видел.

— Что ты видел? Ничего не случилось, — он, как и всегда, вызывал у меня раздражение.

— Ага-ага! Почему ты его по морде не стукнула? А почему не трясла, как мешок картошки? Двойные стандарты!

— Не волнуйся, он получит свою порцию в следующий раз.

— Великолепно, — усмехнулся Джордж. — Ну, тогда меня ты отпинаешь.

— Я частенько об этом думаю.

Серебристый столб опал, и дым наполнил помещение. Нужно собраться и умом, и телом. Нас зацепило взрывом, особенно это касалось руки Джорджа и головы Локвуда. К тому же мы прибывали в шоке от того, что учудили привидения, никто не сталкивался с подобным. Из оружия остались лишь рапиры. Железо и соль кончились. Разве, что Джордж был обмотан цепью, моя и Локвуда, очевидно, упали в дыру.

Начали с того, что прикончили остатки сэндвичей и энергетических напитков. Мы с Джоржем ели, усевшись на глыбу, выбитую из стены. Локвуд стоял неподалеку и с непроницаемым лицом вглядывался в дымовую завесу.

— Считаю, мы должны опуститься в колодец. Если адский шум вернется, то сделает из наших мозгов гоголь-моголь. Там, действительно, Источник. Внизу кости монахов, это место их смерти, — сказал Джордж.

Я без слов кивнула. Да, там они и умерли, после того, как их связали и спустили с лестницы. Они знали, что им грозит. Пережитый ими ужас, во время последнего путешествия, вселился в камни…

— Теперь понимаю, что здесь творится, — продолжал Джордж. — Духи монахов древние, а смерть их была страшной, они оказали влияние на весь замок. Именно они основа для других Гостей. Ведь аура того, что случилось в этой комнате, распространилась на остальных жителей Комби Кэри. Она сводила с ума, заставляла делать отвратительные вещи.

— То есть, все герцоги-маньяки и леди-самоубийцы, которых так любит Старкинс — дело рук монахов. А если мы от них избавимся, то все кончится? — поинтересовалась я, доедая сэндвич.

— Надеюсь, — ответил Джордж. — Этот взрыв раскидал внизу кучу серебра, соли и магния. Может, повезет, и они смешались с костями. Тогда мы тихо и без приключений проберемся внутрь. Лестница точно станет безопасной, как вариант, и Красная Комната тоже.

— Ты думаешь, тамошняя кровь была связана с монахами? — спросила я.

— Я думаю, тамошняя кровь была ими. Они же Перевертыши и могут принимать разные формы, в зависимости от расположения. Фонтаны крови в Красной Комнате, кричащие тени на лестнице, здесь приняли свою более-менее телесную форму, но нехотя и при крайней необходимости, вряд ли она у них любимая. Я говорю «у них». Однако действуют они почти, как одно целое, отсюда и огромная силища. Не слыхал о подобном. Даже в знаменитом Замке Шербоурн не было такого.

— А что ты думаешь, Локвуд?

Он не ответил сразу, а продолжал смотреть на дым. Его стройный силуэт темнел на серовато-серебристом, мутном фоне. Изорванное пальто выглядело, как перья попавшей в бурю птицы.

— Что я думаю? — переспросил он мягко. — Думаю, что мы уже дважды за эту ночь чуть не погибли.

Он повернулся к нам. В его лице не было ни кровинки, волосы сбились в колтун, при ходьбе зола слетала и держалась маленькими облачками.

— Еще я думаю, что нам невероятно повезло остаться в живых, а я принимал решения слишком медленно и недооценил врага. Непростительные ошибки, и я прошу прощения за них. Но, — его голос стал металлическим, — на этом все.

— Э-э-э… хорошо, — промямлила я. — Возможно…

— Мне нужен рычаг! — заорал Локвуд так неожиданно, что мы с Джоржем подпрыгнули. — Палку, монтировку! Что-нибудь! Скорее! Некогда телиться!

Он носился по комнате, как тигр в клетке.

— У меня есть монтировка, — сказала я. — Но…

— Пойдет! Давай!

Локвуд забрал ее у меня, подбежал к поврежденной стене и вставил монтировку между камней.

— Что вы здесь пикник устроили? Нужно выбираться.

— Погоди, — Джордж поднялся на ноги. — Мы глубоко под землей. С чего ты взял, что это верный путь?

— Посмотри, — Локвуд указал себе под ноги. Дым, скручиваясь, заползал в стену. — Если ему удается, то и мы сможем.

Точно. Ни я, ни Джордж не заметили, что в комнате посвежело, не будь такой отдушины, мы бы свободно не дышали. Серые струйки затягивало в трещины, среди камней.

— Там должен быть подвал! — крикнул Локвуд. — Взрыв сделал основную работу, нужно лишь помочь маленько. Ну же!

Его энергия прогнала нашу усталость и обреченность. Мы вытащили ножи и стали выковыривать рыхлую массу между камней, расшатывая и вытаскивая их. Локвуд стучал монтировкой, не брезговал пустить в ход голые руки. Его глаза горели, а губы сжались в одну линию.

— Мы столкнулись с двумя проблемами этой ночью, — сказал он. — Они, вроде как, схожи, но в реальности совершенно разные. Во-первых, с охотой в Комби Кэри Холл мы справились. Монахи изгнаны, остальные призраки могут тоже убираться. Опасности замка пришли к финишу, — Локвуд отложил монтировку и помог Джорджу с тяжелым валуном. — Больше меня волнует вторая проблема, а именно Джон Уильям Фейрфакс. С ним мы стоим у старта.

Камни осыпались, распадаясь на крошки. Ребята залезли в образовавшееся углубление, не переставая орудовать ножом и монтировкой.

— Так что с Фейрфаксом? — спросила я.

— Изначально было ясно, что-то тут не то. Его предложение выглядело до неприличия странным. Очень заманчивое, интересное, но это только добавляло странностей. Почему выбрал нас? Почему не обратился в «Фиттес» или «Ротвелл», или в дюжину других агентств? Наша репутация изрядно… подмочена, но его это не заботило.

— Он сказал, что тоже был аутсайдером, — напомнила я, вытягивая очередную каменюку.

— Да, так и сказал, — усмехнулся Локвуд. — Но из статьи о нем, я узнал, что богатство свое он получил от отца. И помимо вопроса «почему мы?», меня волновали еще три. Первый. Почему сейчас? Он купил этот замок много лет назад, и призраки его не особо волновали. Второй. Куда спешить? Только два дня на подготовку! И третий. Почему нельзя пользоваться греческим огнем? Без него агенты не обходятся.

— Ага. Последний вообще тупость! — воскликнул Джордж. — Кто согласится идти против призрака вип-класса, без огня.

— Мы, — сказал Локвуд. — И Фейрфакс знал это. Нам слишком нужны деньги. Поэтому он и заплатил шестьдесят тысяч лишь за то, чтобы мы сюда приехали. По мне, как-то все неопределенно и запутанно. Где мотив? Чтобы попробовать разобраться, на следующий день я наведался в деревеньку Комби Кэри.

— Стена пробита! — ахнул Джордж.

Он извлек камень, за которым притаилось маленькое отверстие пустоты и темноты.

— Хорошо. Передохнем минуту. Сколько времени, Люси?

— Три часа ночи.

— Мы выберемся еще до рассвета. Так вот, я отправился в деревню, прикинувшись разъезжим продавцом.

— А что ты продавал? — спросил Джордж.

— Твою коллекцию комиксов. О, не переживай. Они на месте. Я задрал слишком высокую цену. Зато мне выпал шанс поговорить с местными жителями.

— Твой акцент помог? — съязвила я.

— Полный провал, — грустно вздохнул Локвуд. — Меня никто не понимал, а парочка даже приняла за преступника и собиралась отдубасить. Пришлось менять произношение. И удача улыбнулась мне. Я узнал кое-какие слухи про Фейрфакса. Оказывается, он часто приезжал в замок вместе с грузовиком своей компании. Однажды, местные мужчины участвовали в разгрузке и видели содержимое контейнеров. В основном обычная утварь: двери, решетки, ставни, но было еще что-то в огромных заколоченных ящиках. Выяснилось, что он тестирует новейшие железные изделия на призраках Комби Кэри Холла. Ничего предосудительного — все корпорации так делают. Но снова вопрос. Зачем приглашать агентов и терять такой удобный испытательный полигон?

Мы вновь принялись за стену.

— И почему не рассказать больше об опасностях замка? — добавила я. — Если тут проводились опыты, то он знал о призраке Красной Комнаты, а может и о тайной лестнице.

— Правильно!.. Нужно сдвинуть вот этот блок, тогда у Джорджа появится шанс пролезть.

Мнение Джорджа на сей счет утонуло в грохоте монтировки. За несколько минут мы проделали довольно внушительную дыру и устроили короткий перекур.

— Как бы то ни было, а Фейрфакс моим доверием явно не пользовался. Из статьи, которую я читал в поезде, многое меня удивляло. В юности он был сорвиголовой. Отец тщетно старался вовлечь его в семейный бизнес. А он тратил время на пьянки, клубы и попытки стать актером. Чушь полнейшая, если бы не грандиозный прорыв Люси, — Локвуд сделал драматическую паузу.

— Какой? — спросил Джордж.

Я не понимала, о чем речь.

— Она показала мне это.

Локвуд запустил руки в карманы пальто, выуживая оттуда фантики, огарки свечей, пока, не достал сложенный лист бумаги. Он расправил его и протянул нам.

Это была копия фотографии из журнала, который Джордж отыскал в архиве. На ней стояла золотая молодежь, одетая при полном параде пятьдесят лет назад. Посреди толпы красовалась Анни Уард. Другое фото запечатлело ухмыляющегося Хьюго Блейка.

— Приглядитесь к фонтану, — посоветовал Локвуд.

В угасающем свете магния сложно было рассмотреть детали, поэтому Джордж включил фонарик. На первом плане стояли девушки, за ними группа юношей в галстуках и фраках. От них веяло уверенностью, этакие молодые повесы. Самый высокий из них стоял слегка в тени фонтана. Он был крупным, широкоплечим, мускулистым с копной длинных, темных волос. Мы не могли разобрать черт его лица, впрочем, кое-что и разбирать не приходилось: крючковатый нос, кустистые брови, словно вырезанная из дерева челюсть.

За прошедшие годы он растерял и мускулы, и волосы, но сомневаться не приходилось.

— Фейрфакс… — выдохнула я.

— Так и знал… — задумчиво кивнул Джордж.

— Что? Не надо — ты и понятия не имел! — возразила я.

— Так и знал, что будет с ним подвох, — он отдал снимок Локвуду.

— Погодите! Когда я показывала фото призраку Анни Уард, она пришла в ярость. Но это не доказывает… — мои горло и грудь обдало волной холода от сосуда из серебреного стекла.

— Ты права, это ничего не доказывает, — согласился Локвуд. — Ничего, кроме того, что Фейрфакс — лжец. В свой визит к нам, он сделал вид, что ни разу не слышал об Анни Уард. Устроил представление по поводу ее имени. А в действительности знал ее. Они даже играли в одном спектакле.

— Не только, — сердце колотилось о ребра, голова кружилась, словно я вернулась на лестницу, к танцующим теням. Однако сейчас причина моего смятения заключалась не в кричащих призраках. В памяти всплыло то, что раньше ускользало. — Она тоже грезила об актерской карьере, как и Фейрфакс. В старой газете было написано, что Аннабель Уард собиралась стать актрисой, но отказалась, потому что…

— Из-за Хьюго Блейка, — сказал Локвуд. — Она попала под его влияние или что-то вроде того…

— Если продолжим болтать, то поселимся здесь, — прервал Джордж. — Пошевеливайтесь. У меня, кажется, развилась аллергия на это место.

Как не согласиться? Мы принялись громить стену со всех возможных и невозможных сил. Монтировка и два ножа стучали и скребли. Каменные блоки поддавались не сразу. Но все же нам удалось расковырять порядочную дыру. Последний рывок сдвинул огромный валун, который рухнул наружу.

— Ничего не видно, — Локвуд заглянул в отверстие. — Должно быть подвал, где призрак монаха появился в первый раз. Мы поднимемся наверх и уйдем. Дай мне фонарик, Джордж.

Зажав фонарик зубами, Локвуд пролез в дыру. Покрутился, суча ногами и исчез. Тишина. Мы ждали. Слабый свет, а затем шепот Локвуда:

— Простите. Уронил фонарик. Все в порядке. Это подвал. Люси — следующая.

Я не заставила себя долго ждать. Стоило просунуть голову и руки, как Локвуд меня вытянул.

— Гляди в оба, пока я тащу Джорджа, — сказал он. — Ночь на исходе, остальные Гости, наверняка успокоились, но всякое может случиться.

Я стояла, светя фонариком. Ребята возились и тихонько ругались за спиной. Мне была видна узкая дорожка и арка рядом, за ней темнели винные бочки. Призрачный туман пропал. Возможно, наше нападение на Источник древних привидений произвело такой эффект. Трудно сказать наверняка.

Однако призраки меня уже не заботили. Я думала о девушке с фотографии и о юноше у фонтана.

— Все готовы? — спросил Локвуд. — Выбираемся из замка и бежим через парк со всех ног к разваленным воротам у дороги. Если будем там до рассвета…

— Полагаешь, Фейрфакс организовал ограбление? — вдруг спросила я.

— Конечно. А когда попытка провалилась, то воспользовался запасным планом и затащил нас сюда.

— Ему нужен медальон?

— Он все затеял ради медальона и того, что он доказывает.

— А что он доказывает, мистер Локвуд? — прозвучал глубокий голос.

Щелчок. Две фигуры стояли под аркой. Вроде мужчины, но головы огромные и неправильной формы. Один держал револьвер, другой светил фонарем. Яркий свет ослепил нас, больно полоснув по глазам. Мы схватились за рапиры.

— Оставайтесь на месте, — приказал тот же голос. — На сегодня хватит поединков на мечах. Бросьте оружие или получите пулю.

— Делайте, как он велит, — сказал Локвуд, кинув рапиру на пол.

За ним последовал Джордж. Я же старательно приглядываясь в направлении говорившего.

— Быстрее, мисс Карлайл! Или хотите присоединиться к призракам замка?

— Люси… — Локвуд сжал мое плечо.

Я отпустила рапиру. Клинок звякнул об каменный пол. Локвуд убрал руку и сделал приглашающий жест.

— Джордж, Люси, позвольте представить вам хозяина замка и нашего заказчика — мистер Джон Уильям Фейрфакс. Глава компании «Железо Фейрфакса», в настоящем крупный бизнесмен, в прошлом актер и, разумеется, убийца Аннабель Уард.

Глава 24

На Фейрфаксе кроме белой рубашки и серых брюк, была надета туника, сплетенная из крошечных, железных звеньев. С его тощего тела она срывалась сверкающим каскадом. Руками, облаченными в металлические перчатки, он крепко опирался на свою трость. Вот только вместо деревянной палки, собачья голова крепилась к клинку рапиры. Однако больше всего поражал шлем: железная тюбетейка на макушке с прикрепленными к ней обручами до самой шеи. Из-за кожаных очков с выпученными линзами не видно было глаз. В общем, мистер Фейрвакс здорово смахивал на демоническую лягушку: ужасную и смешную одновременно.

Он поднял фонарь над завитками дыма, пробирающегося сквозь стену, и улыбнулся, блеснув серебреным зубом.

— Вы не перестаете меня восхищать! Жаль, мы не встретились при других обстоятельствах. Вы могли запросто получить постоянную работу.

Не знаю, как Локвуд это делал, но, не смотря на револьвер, нацеленный на него, не смотря на порванное пальто, пятна крови, плазмы, магния, соли и золы, не смотря на клочья паутины в волосах, царапины на руках и лице, ему удавалось выглядеть прилично и невозмутимо.

— Какая приятная встреча, — произнес Локвуд. — А кто же ваш таинственный друг?

Этот человек был достаточно высоким, широкоплечим и хорошо сложенным. Про его лицо я могла сказать только: молодое, гладко выбритое. Он носил ту же амуницию, что и Фейрфакс, включая лягушачий шлем, у пояса висела рапира.

— Перси Грейб — мой водитель и личный ассистент. Работал агентом, пока их компанию не поглотила «Фиттес». Способный юноша и первоклассный фехтовальщик. Но вы уже знакомы. Перси нанес вам визит как-то ночью.

— Ах, да, — улыбнулся Локвуд. — Наш грабитель в маске. Я не сильно тебя ранил? Как живот?

— Ерунда, — отозвался Грейб.

— У него всего лишь царапина, — сухо сказал Фейрфакс. — Однако ее я принимаю на свой счет, как и стену! Я просто в шоке. Один дом вы подожгли, другой сломали!

Из дыры, от которой шла целая сеть трещин, валил дым, некоторые камни продолжали рассыпаться.

— Прошу прощение, — вздохнул Локвуд. — В качестве компенсации мы уничтожили Источник. Оплату за это необходимо внести, как только откроются банки.

— Мне нравится ваш оптимизм, — засмеялся Фейрфакс. — А еще изумляет ваша способность выживать. Я по наивности рассчитывал, что Ужас Красной Комнаты уже убил вас. Я видел, как вы зашли туда, запер дверь… А вы прогрызли себе выход в другой части замка! Просто потрясающе! Ясно, как вы нашли дорогу из комнаты, я этого ожидал, но установить и ликвидировать Источник… Кто там был? Красный Герцог? Это моя любимая теория.

— Нет. Монахи. Мы обнаружили колодец с их останками.

— Неужели? Колодец? Прям в замке? — вдумчиво проговорил Фейрфакс. — Вы должны мне показать.

— Надо было говорить про колодец? — беспокойно заерзал Джордж.

— Мистер Фейрфакс — деловой человек, — усмехнулся Локвуд. — Он сначала нас допросит.

Свет отражался от выгнутых линз. Помощник не двигался, только ствол револьвера теперь указывал не на грудь, а на живот кому-то из нашей троицы.

— Да, — неожиданно сурово сказал Фейрфакс. — И сделать я это собираюсь в более комфортной обстановке. Мне нужно посидеть. Грейб, отведи наших приятелей в библиотеку. Если юноши попытаются освободиться — пристрели девчонку.

Локвуд что-то сказал, но я не расслышала. Во мне кипела злость. По мнению Фейрфакса, я — слабое звено в команде. Впрочем, это могло сыграть нам на пользу. От меня не ждали чего-нибудь этакого. Я придала лицу безразличное выражение и вместе с остальными последовала наверх.

В библиотеке был включен электрический свет. После долгих часов в темноте, на глаза опустилась белая, колючая пелена. Мы стояли, щурясь и прикрываясь руками. Грейб жестом указал на стулья, а сам встал у книжных полок, расслаблено сложив руки. Револьвер покоился на его мощном бицепсе.

Спустя довольно много времени, стуча тростью, и тяжело дыша, пришел Фейрфакс. Под обручами шлема стал отчетливо виден его нос — хищно изогнутый, как у стервятника. Никто не сомневался, что он выберет себе широкое, кожаное кресло рядом с увешенной фотографиями стеной. Фейрфакс аккуратно сел, его туника растеклась по нему с неприятным шорохом.

— Что ж, — сказал он. — Мы, наконец, выбрались из подвала, где провели час, услышав взрыв. Грейб, можешь снять с себя железо. Здесь мы в безопасности.

Фейрфакс стащил с головы шлем, затем очки. Они оставили вокруг его черных глаз красные отметины.

На фото он был молодым и симпатичным в узких лосинах, камзоле, серьгах, угрюмый взгляд обращен к пластиковому черепу. А вот под снимками все было зеркально наоборот. Странно наблюдать, этот контраст «тогда» и «теперь». С годами ушло все: сила, красота, будто сама жизнь махнула на него рукой.

Грейб тоже снял шлем. У него была узкая голова, маленькая для его мускулистой фигуры. Он напоминал кеглю. Волосы коротко подстрижены, на военный манер. Плотно сжатые губы сложились в жестокую усмешку.

Фейрфакс водрузил свои очки и шлем на стопку книг, которую Локвуд сложил ранее.

— Люблю эту библиотеку. Она, как граница между мирами живых и мертвых, — он довольно огляделся. Здесь мы тестируем новое оборудование, изготовленное моей компанией. Оно надежно защищает, но я пользуюсь доспехами и захожу вглубь замка.

— Больше похоже на платье, — заметил Джордж.

— Вы меня оскорбляете, мистер Куббинс? — осведомился Фейрфакс. — Отнюдь не мудро.

— Надеюсь, вас успокоит, что, когда вы угрожали нам пистолетом, в образе старого маразматика в металлической юбке, вы походили на выходца с рок подполья, а это, намного хуже, чем сейчас.

— Хотелось бы видеть, — неприятно рассмеялся Фейрфакс. — Но это «платье» сделано из сплава лучшей стали с железом и, хвала алюминию, оно необычайно легкое. Движения не скованны, а защита полная. Шлем из той же серии. Знаете, самое уязвимое место агентов — шея. Однако обручи справились с этим. Хотите один?

— Он, конечно…. уникален, — пожал плечами Локвуд.

— Чепуха! Это ново, необычно, но не уникально! Моя компания не единственная работает над инновационными изделиями. Эти очки, к примеру…. Но, мне кажется, мы отвлеклись от темы.

Фейрфакс откинулся на спинку кресла и молча, несколько мгновений, смотрел на Локвуда. А затем начал говорить медленно, взвешивая каждое слово:

— В подвале, вы упомянули некий медальон, который что-то доказывает. О чем именно вы говорили? А еще, — старик ласково улыбнулся, — где он? И как его найти?

— Мы были бы рады помочь, — сказал Джордж, — но вы собираетесь загнать нас в колодец.

Его белое, как мел лицо, выражало ярую непокорность. Я же старалась быть тихой и покорной судьбе, стараясь вообще не смотреть на Фейрфакса. Локвуд же вел себя так, будто с соседом обсуждает погоду.

— Все хорошо, Джордж, — сказал он, непринужденно закидывая ногу на ногу. — Я расскажу ему о том, что доказывает медальон. Итак, вы поняли, что мы нашли медальон на теле Аннабель Уард. Нам стало известно, что это подарок ее убийцы.

— Погодите, — махнул рукой Фейрфакс. — Как вам удалось?

— Спасибо талантам Люси, взяв его, она почувствовала сильные эмоциональные отголоски Анни Уард незадолго до ее смерти.

— Ах, да, чувствительная мисс Карлайл, — его огромная голова повернулась ко мне. — Но это не доказательство.

— Верно, — согласился Локвуд. — Однако на медальоне была гравировка:

Tormentum meum

Laetitia mea

Перевод: «Мое мучение, мое блаженство» или вроде того. Надпись нам сказала только то, что парень не отличался постоянством и был эгоистичным. Портрет многих убийц, так ведь? Нужно сократить список подозреваемых.

Фейрфакс, молча, без эмоций, слушал его, положив руки на подлокотники.

— Кроме того, внутри медальона было выгравировано, если не ошибаюсь:

А # У

Г. II. 2. 115

Три буквы и загадочные цифры. Касаемо букв, мы совершили колоссальную ошибку, посчитав, что это первые буквы имени Аннабель Уард. Остальное вообще не подо что не подходило. Да и зачем в чем-то разбираться, когда предполагаемый преступник пойман. Хьюго Блейк. Он последним видел ее живой и был главным подозреваемым пятьдесят лет назад. Собственно, остался им и сейчас. Его вновь арестовали. Однако более внимательно изучив надпись, я понял, что не все так просто. Зачем Анни Уард нужен медальон с собственными инициалами? А что значат цифры? Код? Дата? Прошу прощения за то, что был таким глупцом.

Локвуд мельком глянул на часы, потом на меня:

— Если бы не Люси — я бы им и остался. Она показала мне фотографию, где вы стоите в компании молодых людей, среди которых Аннабель Уард. И тут я понял, что цель нашего приглашения в замок вовсе не привидения. По дороге сюда я прочитал статью о вас, где сказано, что в юности вы играли в театре. Особенно это интересно, если учесть, что Аннабель Уард тоже собиралась посвятить себя сцене. Вот она — связь. А еще, вас постоянно называли вторым именем, но не Уильям, а коротко — Уилл. Это и выгравировано в медальоне «Анни и Уилл».

Фейрфакс не шевелился, только его голова слегка склонилась. Глаза скрывала тень.

— Я не знал, что значит строчка с цифрами, — продолжал Локвуд. — Мы были слишком заняты с Кричащей Лестницей, но версия у меня появилась. Пусть я в ней и не уверен. Г. II. 2. 115 — это спектакль, где вы играли вместе с Аннабель Уард. Надпись довольно сентиментальная и доказывает, что вы были тесно знакомы. И думаю, «Г» означает «Гамлет», он, к тому же, у вас любимый. Но это можете подтвердить лишь вы, — Локвуд улыбнулся. — Наступил момент истины. Не поведаете нам свою историю?

Фейрфакс не реагировал. Неужели, уснул? Немудрено, учитывая, сколько тянулся этот монолог. Грейб нетерпеливо заерзал у полок:

— Сэр, уже пол пятого.

— Да-да, — проскрежетал голос из кресла. — Но почему вы не показали медальон полиции?

Локвуд колебался пару секунд:

— Гордость. Я хотел сам разгадать код. Хотел, чтобы наша компания прославилась. Большая ошибка.

— Понимаю, — Фейрфакс поднял голову. Если до этого он был просто старым, то теперь казалось, что он при смерти: глаза впали, серая кожа обтянула кости. — Гордость — один из людских пороков. Она фатальна в случае вас и ваших коллег. Для меня же она выиграет время на раскаяние. Что ж, вы обладаете замечательной интуицией. Последняя буква, действительно подразумевает «Гамлета». Мы играли в этом спектакле с Анни, там и познакомились. Она была Офелией, я Принцем Датским. Остальная часть надписи: Акт II, Сцена 2, строчки 115–118.

Так Гамлет писал Офелии о своей вечной любви. В итоге она утопилась, его отравили, но суть осталась. Между ними была страсть… как между мною и Анни.

— Но вы убили ее, — подала голос я.

— Вы еще ребенок и ничего не понимаете в таких вещах, — ответил Фейрфакс, в его глазах была пустота, как в колодце, который мы взорвали.

— Через медальон я чувствовала то же, что и Аннабель Уард.

— Как чудесно для вас. Знаете, я всегда считал, что такой вид Таланта приносит больше проблем, чем того стоит. Чувствовать, как умирает человек. На кой это?

— Я чувствовала, не как она умирала, а какие эмоции испытывала, когда носила колье. Я знаю все о ваших отношениях.

Воспоминания еще не отпустили меня: ее истерия, дикая ревность, горе и ярость, а потом смерть.

— Какой бессмысленный дар, — вздохнул Фейрфакс. — Но в этом случае, вы должны знать, какой тяжелой, сложной личностью она была. У нее был ветреный, отвратительный характер, но в то же время, и сногсшибательная красота. Мы вместе играли в любительских спектаклях и держали наши отношения в тайне. Анни не имела высокого происхождения, ее отец был портным, или кем-то вроде него. Мои родители лишили бы меня всего, узнай только об Анни. Она хотела признания общественности, что было невозможным из-за вышесказанного. Тогда она меня бросила, губы Фейрфакса растянулись в гнусной улыбке, — и начала встречаться с Хьюго Блейком: щеголем и тупым денди со скверной репутацией. Вскоре она вернулась ко мне. Простите за мои слова, но эта была та еще стерва. Она общалась с людьми, которых я терпеть не мог, включая Блейка. Однако за него я ее простил. Однажды я пришел к ней домой. Никого не было, и мне пришлось ждать. И тут она приезжает на машине ни с кем-нибудь, а с гадом Блейком. Как только Анни зашла, мы поругались, наговорили друг дружке кучу всяких гадостей, устроили грандиозный скандал, и я потерял контроль. Я ударил ее. Она упала на пол. Умерла на месте.

Я вздрогнула. Все правильно: боль и ужас.

— Представьте себя на моем месте, мистер Локвуд, — говорил Фейрфакс. — Я, наследник крупнейшего индустриального магната в Англии, а рядом труп, убитой мною девушки. Что мне оставалось? Звонить в полицию? Это была бы катастрофа. Меня могли приговорить к смертной казни. Секундное помешательство разрушило две жизни. Я мог оставить ее лежать так и уйти. Но, вдруг, соседи видели, как я заходил в дом? Поэтому я принял решение, спрятать тело. У меня ушло двадцать четыре часа, чтобы сделать для моей дорогой Анни гробницу. Двадцать четыре часа со мной уже полвека. Я раздолбил стену, собрал в доме материалы, чтобы замаскировать пробоину и сделал все незаметно. Как же я боялся, а позади лежало мертвое тело, — старик закрыл глаза и глубоко вздохнул. — Да что об этом. Я убил ее и живу с чувством вины много лет. Слишком тогда спешил, как результат, я забыл про медальон. Нет, же! Я про него и не помнил! Осознание того, что он на трупе, пришло спустя несколько недель. Ничего было не изменить. Но я знал, рано или поздно, эта вещица доставит мне хлопоты. Так и случилось. Когда я прочитал вашу статью в газете, то сразу понял, что вы его нашли, и начал действовать. Закинутые удочки в полицию не принесли сведений. У меня появилась надежда. Я обратил внимание на вас. В начале, я попытался украсть медальон, но Грейб провалился. Тогда пришлось придумывать иной, более радикальный способ заставить молчать трех агентов. Однако с вами не справились даже все призраки Комби Кэри. Придется делать работу самому. Последний вопрос — где мой медальон?

Ему не ответили. Я слушала своим внутренним ухом — тишина. Призраков не было. Но угроза осталась в лице старого убийцы и его помощника с револьвером.

— Ну, — произнес Фейрфакс.

Перспектива расправы над нами не причинила ни малейшего вреда его спокойствию. Но обводил нас взглядом, со свистом дыша через серебреный зуб. Странно, что Локвуда это не беспокоило.

— Спасибо за увлекательную историю, — сказал он. — Было очень полезно и поучительно. Кстати, я не упомянул, что мы ненадолго здесь одни? Перед визитом в Комби Кэри я отправил весточку милейшему инспектору Барнсу из ДЕПРИК. Там подробная информация о вас, которая его заинтересует и просьба приехать на рассвете.

Я вспомнила пакет, который он отдал водителю такси.

— Скоро инспектор будет здесь. Игра закончена. Давайте отдохнем после такой ночки. Почему бы Грейбу не сделать всем чаю? — Локвуд закинул руки за голову, развалившись на стуле.

На Фейрфакса было жалко смотреть. По его лицу раскатились страх и неверие в происходящее. Он не сразу подобрал слова.

— Вы блефуете. А если и нет, то какая разница? Кто бы ни приехал, вы будете в колодце со своими добрейшими монахами. Я же обезумлю от ужаса. Барнс ничего не докажет. Но вы так и не сказали мне: Где медальон?

Мы не отвечали.

— Перси, пристрели девчонку, — приказал Фейрфакс.

— Стой, — Локвуд и Джордж вскочили со стульев.

— Хорошо! — закричала я. — Успокойтесь. Я скажу.

Четыре пар глаз обернулись ко мне.

— Превосходно. Вы не могли молчать бесконечно. Так, где вы его спрятали? В какой комнате? — Фейрфакс подался вперед.

— Люси… — прошептал Локвуд.

— Медальон не на Портланд Роуд. Он у меня.

Я видела, как довольно заблестели глаза старика, как тонкие, сухие губы изогнулись в улыбке. Передо мной словно распахнулось грязное окно в его подлинную натуру, то, что скрывалось под напущенной маской главы крупной компании, и оно подвело черту под словами о раскаянии. Он даже не думал звонить в полицию, сообщать о своем преступлении. Яйца выеденного не стоила его исповедь. На меня ликующе смотрел самовлюбленный убийца, не испытывающий жалости и угрызений совести. Аннабель Уард была не последней его жертвой, а, возможно, и не первой.

— Где же он? — спросил Фейрфакс.

Локвуд буравил меня взглядом, незаметно для наших врагов, привлекая мое внимание. Я сделала вид, что не заметила этого. Выбор сделан. Я знала, что делаю.

Вытащив сосуд из-под одежды, мне показалось, что он вспыхнул бледным пламенем, но в комнате было слишком светло из-за электричества, поэтому, не исключаю, вмешательства воображения. Я сняла шнур с шеи.

— Эй, это же серебреное стекло, — воскликнул Грейб. — Что медальон в нем делает?

Я открыла крышку и вытряхнула колье себе на ладонь. Джордж сдавленно пискнул. Фейрфакс что-то сказал, но я слышала другой звук, еще далекий, но неотвратимо приближающийся. Медальон был настолько холодным, что обжог мне кожу.

— Возьмите, он ваш, — сказала я, бросая ему колье и отворачиваясь.

На фото молодой Фейрфакс в облегающих лосинах задумчиво рассматривал череп. А под ним старый Фейрфакс схватил медальон. Впрочем, навряд ли, ему удалось даже толком увидеть его.

Поток воздуха ударил мне в лицо, разметав волосы. Мой стул поехал по ковру, столики закачались. Дружно попадали книги с полок. Перси Грейба, безуспешно пытающегося сделать что-нибудь со своим револьвером, унесло назад, он стукнулся головой и повалился на пол, как подкошенный. Стул Локвуда развернуло к Джорджу. Ребята рухнули на свои места под ударом силы, вырвавшейся из медальона.

Лампы погасли. Однако оставалось светло. Ведь девушка была с нами. В легком платье с оранжевыми подсолнухами она стояла между мной и Фейрфаксом. Потустороннее сияние исходило от нее, как блики воды. Энергия двигала мебель, срывала шторы, под порывами ледяного ветра было трудно дышать.

— Я замерзла, — прошептал голос. — Я очень замерзла.

В моей голове раздался тот самый скребущий звук, услышанный мной на Шин Роуд, в ночь, когда все началось. Ногти скребут по штукатурке или по дереву. Ритм был, как сердцебиение. Он стих стоило глазам призрака глянуть на меня, но в следующее мгновение, девушка обернулась к Фейрфаксу. Тот чувствовал, что происходит нечто жуткое, но не видел привидение. Он бешено озирался, а потом вдруг нашарил на столе очки и надел их.

К нему плыла девушка-призрак, ее волосы нежно развивались. Очки свалились с Фейрфакса, оставив длинный след на переносице. Его глаза расширились от непередаваемого страха. Как джентльмены встают, когда в комнату входит леди, он медленно поднялся с кресла.

Девушка широко раскинула руки.

Фейрфакс попытался двинуться, защитить себя. Но привидение хорошенько его обработало. Руки старика беспомощно болтались. Он стоял, как статуя.

Локвуд освободился от зловещего влияния, за плечи оттащив Джорджа подальше.

Потоки света тянулись к Фейрфаксу подобно пальцам. Привидение подступило вплотную. Плазма зашипела и пошла пузырями, коснувшись железа, облик девушки заколыхался, но устоял. Она посмотрела в глаза старику. Он открыл рот, будто бы собираясь заговорить, но Аннабел Уард сжала его в объятиях.

Фейрфакс издал леденящий душу вопль. Неудивительно — его душа сейчас тоже замерзала. И потусторонний свет ушел. Комната погрузилась в темноту. Я наклонилась, напряженно вглядываясь. Медальон лежал на полу, разломанный на куски.

— Джордж, останови Грейба! Скорее! — это кричал Локвуд.

Но его серую форму шофера в таком мраке, среди железной мебели обнаружить было трудновато. Локвуд выхватил с каминной полки кочергу. Джордж метнул в направлении Грейба диванный валик. Он увернулся. Его силуэт появился в дверном проеме. Выстрел, короткая вспышка в темноте. Локвуд и Джордж остановились на мгновение и снова продолжили преследование. Снова выстрелы, крики. Не смотря на боль в обожженной руке, я проковыляла в коридор, где к моему изумлению, шофер растянулся на полу с кочергой на горле. Инспектор Барнс с толпой мрачных агентов распахнули двери в замок.

Глава 25

Что бы ни написал Локвуд в своем письме, он добился желаемого эффекта. Водитель такси вечером отправил конверт, а в полночь, взяв двух офицеров ДЕПРИК и собрав дежурных агентов, Барнс поехал в Беркшир. Они довольно быстро добрались до замка, но долго возились с воротами. Берт Старкинс принял их за фантомов, блуждающих по грядкам с капустой, и начал палить из мушкета, заряженного железной стружкой. Если бы им не пришлось уворачиваться, разбираться со смотрителем Комби Кэри Холла, убеждать его, что они живые люди, то в замок их отряд подоспел бы гораздо раньше.

К счастью для меня, с ними были медики из «Фиттес». Речь, конечно, не шла о прикосновении призрака, но Анни Уард успела задеть своей потусторонней силой. Холод пробирал до костей и обжог ладонь, на которой лежал медальон. Кроме того, сегодняшняя ночь меня нехило потрепала, поэтому я размыто помню всю ту суматоху, начавшуюся, с появлением ДЕПРИК.

Однако мне значительно полегчало, после укола адреналина, перевязки руки и чашечки чая, заботливо предложенной одним из офицеров. Даже Барнс, среди всего этого хаоса подошел к дивану, где я лежала, и спросил о моем самочувствии. Все было хорошо, но я не горела желанием участвовать в кутерьме, устроенной здесь.

Разумеется, события развивались и без моего вмешательства. Давайте по порядку. Шофер Перси Грейб был взят под стражу. Он не смог поведать деталей о произошедшем с Фейрфаксом, однако почувствовал, что в комнату пришло нечто страшное. Оно и сделало его более разговорчивым относительно остального.

Агенты, вооруженные рапирами и набитые под завязку соляными бомбами и греческим огнем, освещая фонариками каждый миллиметр, медленно рассредоточились по замку. Ключевое слово медленно. Они знали мрачную историю Комби Кэри Холла. Большинство было из «Фиттес», несколько человек из «Тенди» и парочка из «Гримбл». Агенты тщательно осматривались и прислушивались, улавливая малейшее проявление сверхъестественного. Их взрослые руководители остались в дверях. Локвуд и Джордж веселились, глядя, как они кропотливо обшаривают замок, бегают взад-вперед с приказами и подпрыгивают от каждого скрипа или тени.

Начали, несомненно, с библиотеки, где и обнаружили тело Фейрфакса. Он уткнулся лицом в ковер, глаза широко распахнуты, руки сложены, как при молитве. Ему даже не попытались вколоть адреналин. Было слишком поздно. Фейрфакс получил первый уровень прикосновения призрака. Он отек, посинел и, конечно, умер. Комнату и осколки медальона наполняла отрицательная энергия. Однако дух Аннабел Уард покинул этот мир, и воссоединился со своим убийцей.

Затем Барнс приказал оперативникам проверить Восточное Крыло, а так же заняться субстанцией из нашего рассказа о Западном Крыле. Дверь в Красную Комнату оказалась заперта, поэтому Локвуд предположил, что ключ у Фейрфакса. Он и вправду лежал у него в кармане. Команда первоклассных агентов на цыпочках зашла внутрь, там было тихо, пусто и холодно.

К восторгу Джорджа, в группу агентов, которыми командовал Барнс, входил наш старый приятель Гуилл Киппс вместе со своими подопечными: флегматичной блондинкой и мальчиком с соломенными волосами. Джордж с великим удовольствием советовал Барнсу, что нужно сделать, а тот передавал приказы им.

— За секретным входом, вы найдете знаменитую лестницу, — говорил он. — Думаю, мы очистили ее от кричащих теней, но почему бы Киппсу не сходить проверить. Внизу, кстати, место, где расправились с монахами. Может, его команда и туда заглянет? Нет? Что-то у них нет энтузиазма. Наверное, слишком страшно. Ну, тогда остается Серая Дымка в туалете под лестницей, уверен, они сумеют с ней справиться.

На самом деле реальной угрозы уже не было. Лучи восходящего солнца пробились сквозь окна Длинной Галереи и золотом растеклись по полу.

Инспектор Барнс неохотно поздравил нас с проделанной работой, но был чрезвычайно раздражен тем, что мы не рассказали про медальон. Его усы злобно дергались, когда он отчитывал меня.

— Да вас нужно наказать за сокрытие информации или за кражу улик с места преступления! А эти два идиота не лучше! Притащились сюда, отдав себя на милость убийце!

— Вероятному убийце, — поправил Локвуд. — Я не знал наверняка, значение гравировки на медальоне.

— Вероятному убийце? — глаза инспектора округлились, усы вытянулись в полоску. — Полагаю, мистера Куббинса с мисс Карлайл вы посвятили в свою догадку?

Об этом я сама собиралась поговорить с Локвудом. Он понимал, что объяснений с нами и с Барнсом не избежать.

— У меня не было выбора. Предложение Фейрфакса являлось единственным способом заработать деньги, чтобы заплатить по иску. Я был уверен в способностях своей команды, не смотря на высокую опасность. Люси и Джордж — лучшие оперативники в Лондоне, результаты их работы перед вами. Мы обезвредили главный Источник в замке, выжили в столкновении с безжалостным врагом. И, заметьте, обошлись без взрослых, — на лице Локвуда зажглась самая ослепительная его улыбка.

— Хватит лыбиться, — поморщился Барнс. — Уже, между прочим, утро, а завтрак мне только снился. Ой, Киппс!

Гуилл Киппс согнулся под тяжестью трех пластиковых ящиков. Два занимала театральная атрибутика Фейрфакса, признанная уликами, в третьем лежала железная туника и парочка нелепых шлемов.

— Где вторая туника? — спросил инспектор.

— На трупе.

— Так ее нужно снять пока он еще больше не отек и не окоченел. Займись этим.

— Не тяни кота за хвост, — усмехнулся Джордж. — Ножками топ-топ.

— Я вот что вспомнил, — продолжил Барнс, когда Киппс, хмурясь, удалился. — Шлемы принадлежали Фейрфаксу?

— Да, — кивнул Локвуд. — Нам они тоже интересны.

— Интересуйтесь дальше. Я их изымаю. Это дело ДЕПРИК… — инспектор застенчиво пригладил усы. — Фейрфакс говорил что-нибудь про то, что предпочитал делать в замке?

— Он был слишком занять попытками нас убить, — покачал головой Локвуд.

— Кто может его винить в этом, — Барнс кисло оглядел нас. — У одного из шлемов не хватает защитных очков, есть предположения, где они?

— Нет, сэр.

Бросив на прощание недоверчивый взгляд, инспектор ушел организовывать наш отъезд из замка. Мы разом сели на стулья. Никто не разговаривал. Нам принесли еще чаю. А за окном солнечный свет заливал поля. Наступил новый день.

Через несколько недель в Комби Кэри Холл прибыла группа зачистки. Сверхъестественная активность спала. Согласно нашему отчету, сперва, они занялись колодцем в стене. На его дне нашлись останки семи взрослых мужчин, когда-то связанных вместе, но кости были целы и не засыпаны смесью железа и серебра. Скелеты подняли и уничтожили. Так же обнаружили второстепенные Источники под полом вестибюля и в старых сундуках одной из спален. Однако после ликвидации костей монахов, многие Первые Типы исчезли сами.

Локвуд хотел участвовать в зачистке замка, но против этого выступили новые хозяева — племянник и племянница Фейрфакса, унаследовавшие его имущество вместе с компанией. Им не понравился Комби Кэри Холл, и они вскоре продали его. Спустя год, там открыли частную школу.

Прямых наследников у Фейрфакса не было. Он никогда не женился и не обзавелся детьми. Кто знает, может, Аннабель Уард была любовью всей его жизни.

Остатки медальона сразу после происшествия вновь поместили в сосуд из серебреного стекла. Какой бы ни была связь у призрака девушки с колье, она ушла, точно не могу сказать, больше я его не видела.

Останки пропавшего агента «Фиттес» извлекли его современные коллеги. Нам же пришло письмо от Пенелопы Фиттес, директора агентства и прямого потомка его основательницы, легендарной Мариссы Фиттес. Она поздравляла нас с успехом и благодарила за находку тела друга ее детства, с которым они вместе работали — Сэма МакКарзи. Ему было двенадцать.

Глава 26

УЖАС КОМБИ КЭРИ

КРОВАВЫЙ ТЕРРОР «КРАСНОЙ КОМНАТЫ»

РАСКРЫТ СЕКРЕТ КРИЧАЩЕЙ ЛЕСТНИЦЫ

Эксклюзивное интервью Э. Дж. Локвуда

В стране пышно цветут слухи о происшествии в Комби Кэри Холле и о внезапной смерти известного магната и богача Джона Уильяма Фейрфакса. Что же случилось той ночью, на самой деле, нам рассказал один из главных участников событий — Энтони Локвуд, директор агентства «Локвуд и компания».

В эксклюзивном интервью нашему репортеру мистер Локвуд поведал о группе кровожадных представителей Второго Типа, с которой он и его товарищи столкнулись в скрытом ото всех подземелье замка, где и находился Источник зла Комби Кэри Холла — «колодец смерти» с останками, ревностно оберегаемыми мстительными призраками.

Более того, мистер Локвуд раскрыл обстоятельства смерти Джона Фейрфакса, погибшего от остановки сердца, вследствие прикосновения привидения. «Он вошел в опасную часть замка вопреки нашим предостережениям. Этот храбрый человек хотел лично увидеть Гостей. Мы предупреждали, что для этого нужно быть оперативником, но он не послушался».

В заключении, мистер Локвуд вернулся к делу об убийстве Аннабель Уард, в котором появились новые улики. «Получены свежие данные, доказывающие, что подозреваемый в преступлении мистер Хьюго Блейк не имеет к смерти девушки никакого отношения. Личность настоящего убийцы остается загадкой. Мы очень сожалеем, что подобными обвинениями был нанесен ущерб невиновному человеку».

Полную версию интервью Э. Дж. Локвуд читайте здесь

Джон Фейрфакс: некролог и воспоминания читайте здесь

Самые выдающиеся победы над привидениями читайте здесь

Неделю мы отдыхали после нашего веселенького путешествия. А потом Джордж отправился за пончиками. Я накупила бумажных гирлянд и развесила их по кухне. Локвуд совершил поход по магазинам, вернувшись с полными сумками: колбасных роллов, желе, пирожков, пирожных, газировки и других вкусностей.

— За Комби Кэри Холл, — поднял свой стакан Локвуд. — За наш успех! Кстати, у нас заказ.

— Надеюсь, не дама с котом? — полюбопытствовал Джордж.

— Нет. Звонили из женского колледжа в Челси. Безногий мужчина с окровавленными культями летает в ванной общежития.

— Многообещающе, — заметила я, дожевывая ролл.

— Согласен, — Локвуд запихнул в рот гигантский кусок пирога с вареньем. — Последнее интервью для «Таймс» принесло плоды. Как минимум это перекроет промашку на Шин Роуд.

— Все потому, что мы не сожгли Комби Кэри Холл в придачу, — кивнул Джордж. — Хотя убили нашего прошлого заказчика. Это даже лучше пожара.

Локвуд молча наполнил наши кружки.

— Мне жаль, что Барнс заставил тебя солгать про Фейрфакса. Он заслужил, чтобы люди узнали о его злодеяниях, — сказала я.

— Они меня здорово разозлили, — вздохнул Локвуд. — Но, что поделать, затронута очень влиятельная семья и одна из важнейших компаний Англии. Если станет известно, что ее глава был убийцей и негодяем, то от авторитета останутся рожки да ножки.

— Получается, все напрасно? — я отложила вилку. — Никакой справедливости по отношению к Анни Уард? А Фейрфакс так вообще чуть ли не герой…

— Призрак убитой девушки может сказать тебе спасибо, — перебил Локвуд. — Она добилась желаемого. Справедливость восторжествовала. У медали две стороны. Да, публичное разоблачение Фейрфакса не удалось, но привидение Аннабель Уард расквиталось с ним за себя, он получил по заслугам. Да, Барнс убедил нас скрыть правду, но, не считая некоторых мелочей, «Таймс» получила подробное описание случившегося в замке, мы же, в свою очередь, стали известны на всю страну. Бинго! Всеобщее счастье!

— Ну, кроме Фейрфакса, — сказал Джордж.

— Ох, да. Он в пролете.

— Воображаю, что еще скрывает ДЕПРИК, — глухо проговорила я. — Заметили, как быстро они примчались, быстрее только вещи изымали, якобы улики. Их больше интересовала туника и шлем Фейрфакса, чем его преступления. Шлем вообще был каким-то нелепым, хотелось бы разглядеть его поближе.

— Не повезло, — грустно улыбнулся Локвуд. — Теперь он, как и остальные изобретения Фейрфакса, покоится в подземном хранилище ДЕПРИК. Ты не увидишь ничего из тех вещей.

— Какая удача, что мне удалось спереть очки, — Джордж снял их со спинки своего стула. — Обалдеть, какие странные. И для чего они? В них все расплывается перед глазами. А вот тут, непонятная эмблема. Что думаешь, Люси?

Очки были легкими и холодными. Крошечный значок выдавили на внутренней стороне левой линзы.

— Смахивает на арфу. Вот корпус, а вот струны, — сказала я.

— Ага, но это стопроцентно не логотип Фейрфакса. Оставлю их у себя, пригодятся для экспериментов.

— Твое право, — пожал плечами Локвуд.

— Самое время приступить к пончикам, и помощники мне не нужны в исполнении этой серьезной миссии, — Джордж скрылся в подвале.

Мы остались вдвоем с Локвудом. Смотрели друг на друга и неловко улыбались, как в былые дни.

— Люси, я кое о чем хочу спросить тебя.

— Действуй.

— Когда мы пришли в библиотеку и Грейб собирался тебя застрелить… ты вытащила колье, освободив призрака, так ведь?

— Ну, да.

— Поступок, спасший нам жизни. Но откуда ты знала, что привидение не примется за нас, после Фейрфакса?

— Я не знала. Нас все равно собирались убить, вот я и выбрала из двух зол меньшее.

— Значит, нам еще раз повезло за ту ночь, — смутился Локвуд. — Кстати, Анни Уард разговаривала с тобой?

— Нет.

— Она не просила тебя достать медальон из банки?

— Нет.

— А на Шин Роуд она не просила забрать медальон с ее тела?

— Нет! — я усмехнулась. — Ты намекаешь, что привидение контролировало меня?

— Не совсем. Просто иногда твои аргументы приводят меня в тупик. К тому же в библиотеке ты не выглядела испуганной, а должна была.

Я тоже размышляла над этим.

— Слушай. Все намного проще. Не надо обладать гениальным умом, чтобы догадаться, на кого сразу нападет призрак девушки. Конечно, на Фейрфакса. Но ты прав, я действительно считала, что на нас она не переключится. Она не разговаривала со мной. Я это чувствовала. Еще одна грань моего Таланта. Не всегда ко мне приходят прошлые воспоминания привидений, частенько, я испытываю их эмоции в настоящем.

— Я уже замечал подобное за тобой, — нахмурился Локвуд. — Взять хотя бы призрака, в саду с ивой. Ты сказала, что он горюет по кому-то близкому. Но, может, ты его слышала?

— Нет. Он вообще молчал. Я ощущала это, однако могла ошибиться. Очень сложно отличить свои чувства и предположения от чужих. Суть вот в чем — я не всегда права, у меня случаются ошибки. А иногда последствия их чудовищны. Я не рассказывала о своем последнем деле до приезда в Лондон. Тогда я чувствовала, что призрак сильнее, чем кажется, но не доверилась интуиции, а руководитель не принял всерьез мое невнятное бормотание. Перевертыш, дурачил всех нас. Я догадывалась о чем-то таком. Нужно было доверять инстинктам, понять это раньше, — мой взгляд уставился на скатерть. — Но я поступила иначе, и погибли люди.

— Очень похоже на вину твоего руководителя — сказал Локвуд. — Люси, ты следовала за своей интуицией в Комби Кэри, и только благодаря этому мы выжили. Я доверяю тебе и твоим решениям. А еще я очень рад, что мы в одной команде. Не переживай о прошлом. Прошлое — удел призраков. Мы все совершали вещи, о которых жалеем. Чем не повод двигаться дальше? Поддержи меня, Джордж!

— Вы почему не едите? — Джордж ногой открыл дверь. — Столько еды пропадает… черт, забыл пончики!

Я моментально вскочила с кресла.

— Садись. Сама принесу.

В подвале было прохладно, поэтому мы и хранили в нем еду. После теплой кухни, мне стало совсем неуютно, зуб на зуб не попадал. Я спустилась по железной лестнице, слыша через потолок голоса ребят. Было приятно беседовать с Локвудом. Однако мне не хотелось углубляться в свою историю, как и в связь с призраками. Не то чтобы я ему солгала… Честно, не было никаких указаний от привидения девушки, по крайней мере, сознательных. А несознательных? Сложно объяснить. Сегодняшний вечер не подходил для разбирательств, мы отдыхали и веселились.

Пончики лежали в подсобке — в самом холодном месте. На верхних полках стояли артефакты, а на нижней разместился лоток с выпечкой. Мне не потребовалось даже свет включать, чтобы их отыскать. Взяв поднос, с пола заодно я подняла пакет креветочных чипсов, которые, очевидно, обронил Джордж. Еще одна ошибка. Потеряв равновесие, я врезалась в стеллаж. Нога наступила на что-то мягкое. Пончик.

Я поднялась, отряхнула сахар с юбки и стала собирать оставшиеся целыми пончики.

— Люси…

У меня сердце оборвалось. Дверь тихонько закрылась. Вокруг темень.

— Люси…

Низкий голос шептал мне прямо в ухо. Говоривший не дальше вытянутой руки. У меня же нет ни рапиры, ни ремня со снаряжением. Я слепо пошарила в поисках дверной ручки.

— Я наблюдал за тобой…

Пальцы сомкнулись на ручке и осторожно потянули. Глазами я искала привидение. Напротив меня, на полу среди пончиков. Банка, накрытая платком в горошек.

— Посмотри на меня… — бормотал голос.

Я протянула руку и сдернула ткань. Сегодня плазма была бледно-зеленой, лицо обрело более-менее человеческий вид, заслонив собой черты череп на дне банки. Длинный нос, злобная усмешка, в глазницах горят огоньки.

— Я всегда звал тебя, — сказал призрак. — Обними меня, нам надо поговорить…

— У меня другое мнение на этот счет, — ответила я, ошеломленно глядя на него.

Серебреное стекло цело, хоть я и уронила сосуд. Тогда что изменилось?

— Ох, и ты туда же, — призрак состроил унылую рожицу. — Тебе отлично известно, что ты отличаешься от остальных…

Пластиковая крышка. Она чуть отошла. Наружу тянулся желтый завиток света. Вот в чем дело. Я надавила на нее до щелчка.

— Ты не черствая, как Локвуд и не отвратительная, как Куббинс. Он делает со мной унизительные вещи! Однажды, поверь мне, он опустил меня в ванну и…

Я проверяла, не течет откуда-нибудь еще плазма.

— … Подожди! Я многое знаю и могу рассказать тебе! К примеру — Смерть идет, — призрак широко улыбнулся. — Что скажешь?

— Прощай, — я с силой хлопнула по крышке.

— Ни к тебе. Смерть идет за всеми вами. Почему? Все когда-нибудь заканчивается. Смерть переходит в Жизнь, а Жизнь в Смерть. И не пытайся ее остановить, Люси, ты не способна повернуть вспять время.

Может, надо еще постучать по крышке?

Так и сделала. Голос затих. Я смотрела на лицо в банке, рот продолжал двигаться, но очертания его таяли, распадаясь на пузырьки.

Нет. Сегодня мы празднуем! Никакой идиотский призрак мне не испортит настроение! Я поставила банку на полку, накрыла ее платком и покинула подсобку. Локвуд громко смеялся над рассказом Джорджа.

— … а я вижу — он голый! Представь себе — провести вечность без трусов!

Звенел смех Локвуда. Я еще поднималась по лестнице, но больше всего мне захотелось присоединиться к ним. Ускорив шаг, с подносом чуть помятых пончиков, я открыла дверь и вошла в яркую, теплую комнату, где со мной были друзья.