Читать онлайн Роковой выстрел

© Серова М.С., 2026

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2026

Глава первая

Я стояла на балконе и смотрела, как листья, словно золотые монеты, медленно падали на тротуар. Да, осень потихоньку вступала в свои права, но было еще тепло и сухо. Я только что завершила очередное расследование, и теперь, когда преступник был пойман, а дело закрыто, пришла пора подумать о заслуженном отдыхе, тем более что работодатель очень щедро расплатился со мной за оказанные услуги.

Я вернулась в комнату и села за ноутбук. Открыв вкладку с туристическими предложениями, я начала просматривать варианты. Горы, пляжи, экзотические страны – все мелькало у меня перед глазами, а я никак не могла выбрать место, куда бы отправиться на отдых. Но вот среди известных наименований промелькнула Австралия, и в голове начали возникать яркие образы.

Эта страна, полная контрастов, манила своей дикой природой, уникальными животными и бескрайними просторами. Я тут же представила себе, как стою на краю утеса и смотрю на бескрайний океан, как слушаю шум волн и ощущаю на лице теплый ветер. Я видела себя на пляжах Золотого берега, где солнце нежно касается кожи, а волны, словно живые существа, играют у моих ног. А еще я представила, как пробираюсь сквозь густые леса, наполненные таинственными звуками и шорохами.

Да, а ведь еще существуют и кенгуру – эти удивительные создания, которых нередко называют символом Австралии. В моей голове мелькнула картина, как кенгуру прыгают по зеленым просторам, а я наблюдаю за ними в их естественной среде обитания с фотоаппаратом в руках и запечатлеваю эти моменты.

Но Австралия – это не только дикая природа, но и богатая культура. Я давно мечтала посетить Сидней, увидеть знаменитый Оперный театр, прогуляться по набережной и насладиться местной кухней. Я тут же представила вечерние прогулки по уютным улочкам, где в воздухе витает аромат свежеприготовленных блюд и звучит живая музыка.

«А как насчет дайвинга на Большом Барьерном рифе»? – вдруг мелькнула мысль. Я всегда хотела увидеть подводный мир, полный ярких кораллов и фантастических по своей красоте рыб. Вот я погружаюсь в кристально чистую воду, и весь остальной мир перестает для меня существовать. Это же идеальный способ отвлечься от повседневной рутины, избавиться от накопившейся усталости, сбросить напряжение и зарядиться энергией.

«А что, если в процессе отдыха я наткнусь на какое-нибудь дело, которое потребует моего внимания? Ведь даже в таком раю, как Австралия, могут скрываться тайны. И тогда мне придется включить свои детективные навыки…» Эти мысли еще больше подогрели интерес к поездке. Возможно, что это путешествие станет не просто отдыхом, а настоящим приключением, полным новых впечатлений.

– Австралия, я иду к тебе, – сказала я вслух и уже была готова зайти на сайт туристического агентства, как внезапно запиликал мой сотовый.

– Алло, – сказала я в трубку.

– Здравствуйте, – отозвался приятный, но немного взволнованный мужской голос. – Мне необходимо поговорить с Татьяной Александровной Ивановой.

– Это я, говорите, я вас слушаю, – сказала я.

– Татьяна Александровна, меня зовут Владислав Владимирович Новоявленский, ваш телефон мне дал…

Тут Владислав Новоявленский назвал фамилию одного моего бывшего работодателя, которому я помогла выпутаться из довольно серьезной ситуации.

– И мне нужна ваша помощь, – сказал мужчина.

– У вас что-то произошло? – спросила я.

Обычно мои клиенты сразу же сообщают, что у них случилось. У кого-то убили родственника, и безутешные родные просят отыскать преступника. Кто-то просит отыскать пропавших домочадцев или близких знакомых. Нередко меня просят проследить за неверными супругами, ну и так далее. Я сразу же объясняю, что по телефону такие дела не решаются, и назначаю встречу или у себя, или у потенциального клиента.

– Так что у вас случилось, Владислав Владимирович? – спросила я, поскольку Новоявленский замолчал.

– Эм… видите ли, Татьяна Александровна, я не хотел бы говорить о своей проблеме по телефону.

– Разумеется, это не телефонный разговор, – согласилась я с ним. – Давайте, мы с вами встретимся и все обсудим. Где вам будет удобнее? В вашем офисе? – уточнила я.

– Видите ли… Я бы предпочел встретиться в конфиденциальной обстановке. – Новоявленский понизил голос.

– Понимаю вас, Владислав Владимирович. Тогда мы можем встретиться у меня дома, – предложила я. – Такой вариант вас устроит?

– Более чем, Татьяна Александровна, – ответил мужчина.

– Тогда записывайте адрес, – сказала я и продиктовала свои координаты.

Объяснив, как до меня добраться, я нажала на отбой.

«Интересно, кто он такой, этот Владислав Новоявленский? – подумала я. – Почему не захотел пригласить в свой офис? Или у него его нет? Ладно, что я тут гадаю, вот приедет, и все выяснится».

Я быстро навела порядок в гостиной, протерев полы и смахнув пыль с мебели. Минут через двадцать раздался звонок домофона, а еще через пять минут в мою квартиру вошел высокий, атлетически сложенный шатен лет тридцати пяти с зачесанной назад челкой, волевым лицом и темно-серыми глазами. Одет мужчина был в дорогой костюм.

– Присаживайтесь, Владислав Владимирович, – сказала я.

Новоявленский кивнул и сел на диван, а я устроилась в кресле.

– Итак, Владислав Владимирович, я вас слушаю, – сказала и вопросительно посмотрела на мужчину.

– Татьяна Александровна, я даже не знаю, с чего начать, – произнес мужчина, глядя в пол.

– Начните с самого начала, – предложила я.

– Хорошо, – кивнул Новоявленский. – В общем, мой отец, Владимир Григорьевич Новоявленский, умер. Мне сообщили, что это самоубийство, но я в это не верю. Я приехал из Австралии, из Сиднея, я там живу и работаю, у меня свой бизнес… Я приехал на похороны и оглашение завещания, которое оставил отец. Но, повторяю, я не верю в то, что отец покончил с собой. Я прошу вас провести расследование, Татьяна Александровна.

– А ваш отец, он…

Я вопросительно посмотрела на Владислава.

– Отец был владельцем крупной строительной компании «Меркурий», – пояснил Владислав. – Он всегда был жизнерадостным человеком, отличался оптимизмом и волевым характером. Отец никогда не унывал, даже в самых трудных и сложных ситуациях он не падал духом. Он никак не мог покончить с собой, тем более что не было никаких предпосылок для этого, ведь его компания входила в тройку известных строительных организаций России.

– Полиция занимается этим делом? – поинтересовалась я.

– Ну как сказать… правоохранительные органы провели расследование, но уголовное дело заведено не было, – ответил Владислав Новоявленский.

– А по какой причине? – задала я еще один вопрос.

– Да все по той же: они сочли, что мой отец покончил с собой. И все! Но я уверен, что отца убили! – воскликнул Владислав Новоявленский.

– У вашего отца были враги? – спросила я.

– Да, конечно, как и у любого крупного и успешного предпринимателя. Кроме недоброжелателей, у отца были заинтересованные в его кончине люди, – сказал Владислав.

– Враги и заинтересованные в его смерти люди, – повторила я. – И вы, Владислав Владимирович, утверждаете, что ваш отец никак не мог совершить такой поступок.

– Вот именно!

«Однако полицейские не могли обойти вниманием все эти обстоятельства, о которых говорит Владислав Новоявленский, – подумала я. – Полиция как минимум должна была быть в курсе взаимоотношений Владимира Новоявленского с его родственниками и знакомыми. Тем не менее следователи пришли к выводу, что крупный бизнесмен покончил с собой. Довольно странно. Правда, мне подробности известны лишь со слов Владислава, а он приехал из Австралии. Могли ли быть известны все нюансы человеку, который находился за границей, да еще, надо полагать, продолжительное время? Ведь, по словам Владислава, у него бизнес в Сиднее».

– Владислав Владимирович, как это произошло? – спросила я.

– Отец был найден в своем кабинете, – глухо произнес Новоявленский. – Татьяна Александровна, я, возможно, повторюсь, но отец никогда не показывал признаков депрессии. У него были проблемы – у кого их нет, тем более в крупном бизнесе, – но он всегда был сильным человеком.

– Значит, вы уверены, что это убийство, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказала я.

– Да, я уверен в этом. Я знаю, что у отца были враги, я знаю, что он вел дела с людьми, которые могли пойти на крайние меры. Я не могу просто так оставить это. Я уверен, что полицейские отнеслись к расследованию формально. В итоге потеряно время. Кроме того, преступник подчищает свои следы, убирает улики. То есть время работает на убийцу. Мне необходимо выяснить правду. Татьяна Александровна, я знаю, что вы самый лучший частный детектив. Очень вас прошу: найдите убийцу отца. Я знаю ваши расценки, и я уже приготовил аванс.

С этими словами Владислав Новоявленский вынул из борсетки пачку купюр и положил их на стол.

– Хорошо, Владислав Владимирович, – кивнула я. – Я согласна, но сначала мы должны составить договор на услуги частного детектива, это мое правило.

– Конечно, Татьяна Александровна.

После составления и подписания договора на оказание услуг по расследованию Владислав Новоявленский неожиданно сказал:

– Татьяна Александровна, возможно, то, что я вам сейчас предложу, может показаться вам… странным, но выслушайте меня, пожалуйста. Для того чтобы избежать подозрений со стороны моих родственников, я предлагаю вам появиться в загородном доме моего отца в качестве моей невесты.

– В качестве вашей невесты? – удивленно спросила я.

– Ну да. Это поможет избежать подозрений со стороны моих родственников. Дело в том, что они уже начали обсуждать завещание. Если они заподозрят, что я что-то расследую, то есть что я пригласил вас в качестве частного детектива, то появятся проблемы. Я думаю, что статус моей невесты – единственный способ проникнуть в дом. Да, я отдаю себе отчет в том, что это может быть рискованно, но я не вижу другого выхода. Но, разумеется, решающее слово за вами, Татьяна Александровна, – сказал Владислав Новоявленский.

Я подумала, что его план не так уж и плох. В самом деле, как еще я могу проникнуть в дом Владимира Новоявленского? Ведь мне предстоит выведать весь расклад, всю обстановку, выяснить, кто есть кто в этой семье. А Владислав, представив меня своей невестой, сможет познакомить меня со своими родственниками. Я смогу беспрепятственно передвигаться по дому и по территории и собирать необходимые мне сведения. Однако следовало признать, что это довольно смелый план, и у меня не было стопроцентной уверенности, что он сработает. Но Владислав прав: иного выхода, пожалуй, и нет.

– Владислав Владимирович, а как вы себе представляете нашу с вами «историю»? – спросила я.

– Ну… мы можем сказать родственникам, что мы помолвлены. Это объяснит, почему вы, Татьяна Александровна, находитесь в доме, и даст вам возможность расследовать все обстоятельства. Я расскажу о вас своим родственникам, подготовлю их к тому, что вы – моя невеста, – сказал Владислав.

– Понятно. А что вы собираетесь делать с завещанием? – спросила я.

– Я не знаю, что в нем написано, но я хочу быть там, когда его огласят. Я не могу позволить, чтобы кто-то унаследовал состояние отца, если это связано с его смертью, – решительно заявил Владислав Новоявленский.

– Хорошо, – кивнула я. – Давайте начнем с того, что вы мне расскажете о своем отце, о тех, с кем он общался, ну и, конечно, о своих родственниках, – сказала я.

– Обязательно. Только…

Владислав вдруг остановился.

– Что-то еще? – спросила я.

– Татьяна Александровна, не сочтите за наглость, но… понимаете, если мы будем с вами общаться, обращаясь друг к другу на «вы» и по имени-отчеству, то всякой конспирации сразу же придет конец.

– Я согласна с вами. Значит, будем называть друг друга по имени и на «ты», – сказала я. – Ну а теперь, Влад, я жду от тебя рассказа о твоих родных.

– Конечно, Таня. Итак…

В это время у Владислава зазвонил сотовый.

– Ах, как это некстати, – с досадой проговорил он.

Однако, взглянув на имя абонента, Новоявленский сказал мне:

– Извини, Таня, но это звонит мой компаньон. Я вынужден ответить, мы договорились, что по пустякам он звонить не будет. Значит, это что-то срочное.

– Конечно, Влад, отвечай, раз дело срочное, я подожду, – сказала я.

Владислав отошел в прихожую, я слышала его встревоженный голос. Пока мужчина разговаривал со своим австралийским компаньоном, я решила не терять времени зря и набрала Кирьянова. Ведь даже если полиция не завела официального дела, то все равно следователи и эксперты сделали свои выводы. Вот сейчас я и узнаю от Владимира, каковы они. Мне ведь нужно знать, что они уже выяснили и что предстоит выяснить мне.

– Володь, привет, это я, Татьяна, – сказала я, услышав неизменное кирьяновское «слушаю».

– А, Тань, привет, рад тебя слышать, – сказал Владимир.

– Володь, я к тебе по делу, – начала я.

– А разве когда-то было по-другому?

– Ну вот, начинаются упреки.

– Да какие там упреки, Тань? Элементарная констатация факта. Ладно, обменялись любезностями, можно и к делу переходить. Так что там у тебя, Тань? – поинтересовался Владимир.

– Смерть владельца строительной компании «Меркурий» Владимира Новоявленского, – сказала я.

– Да, помню этот случай.

– Случай? А почему не уголовное дело, Володь?

– Потому что оснований заводить уголовное дело не было. Владимира Новоявленского нашли в его кабинете в загородном доме. Смерть наступила в результате самоубийства. В правой руке Новоявленский держал свой пистолет. О том, что выстрел был сделан им самим, свидетельствуют следы пороха на кисти руки, а также ожог на виске. Все эти факты говорят о том, что выстрел был произведен с близкого расстояния, что характерно для суицида.

– А если выстрелил кто-то посторонний, а не сам Владимир Новоявленский? – спросила я.

– Посторонних в тот день в доме не было. Никто в гости не приезжал. На территорию загородного дома незамеченным тоже проникнуть не представляется возможным. Следователь опросил и собственную охрану Новоявленского, и охрану на въезде в поселок, – объяснил Владимир.

– Ну допустим, что посторонних на территории и в доме не было. Но это не означает, что убить Владимира Новоявленского не мог кто-то из друзей и близких. Вряд ли его дом пустовал, домочадцы-то разве не могли пойти на преступление? Наконец, нельзя сбрасывать со счета обслуживающий персонал, – сказала я.

– Обслуга утверждает, что все было тихо, никто не ругался, не кричал, вообще не скандалил, – сказал Владимир.

– Ну предположим, что шума и криков не было. А что показывают камеры видеонаблюдения? – поинтересовалась я.

– Да ничего они не показывают, Тань.

– Как это «ничего не показывают»? – удивилась я.

– Да вот так! Нет их потому что. Бизнесмен нанял лучших, как он утверждал, охранников и считал, что камеры – это лишнее.

– Понятно.

– К тому же никакой записки Новоявленский не оставил. Но опять же, он и не обязан был это делать: писать письмо с объяснениями, почему он решил уйти из жизни. Это, если хочешь, такой стереотип: решил покончить с собой, значит, обязательно должна быть записка. Нет, это совсем не обязательно. Скорее всего, бизнесмен принял решение застрелиться спонтанно, подчиняясь какому-то одному ему известному импульсу. Возможно, что у Новоявленского и раньше были какие-то признаки неблагополучия в этом плане. Однако родственники, которых опросили, да и прислуга в один голос утверждают, что ничего подобного и настораживающего они раньше не замечали, что Новоявленский действительно был жизнерадостным и позитивным человеком. Но ведь все когда-то бывает в первый раз. Не исключено, что бизнесмен таился и тщательно скрывал свои планы, опасаясь выдать себя. Короче, Тань, имеем то, что имеем: улик за то, что было совершено убийство, нет, – сказал Владимир.

– Понятно, Володь.

– А ты, Тань…

Кирьянов не договорил.

– Да, Володь, я решила взяться за это дело. Из Австралии приехал сын Владимира Новоявленского – Владислав. Он наотрез отказывается признать, что это суицид, и просит меня провести расследование, – объяснила я.

– Понятно. Ладно, Тань, меня тут начальство вызывает. Если что нужно – звони.

– Пока, Володь.

В это время в гостиную вернулся Владислав Новоявленский. Мужчина выглядел так, как будто на него свалилось что-то тяжелое.

– Что-то серьезное, Влад? – спросила я.

– Да уж… все одно к одному, – удрученным тоном произнес Владислав. – Компаньону стало известно, что один наш сотрудник ведет двойную игру. Он тайно передает секретные данные нашим конкурентам, пытаясь подорвать компанию. Когда я сейчас услышал об этом, я просто не мог в это поверить. Компаньон собрал некоторые улики, в частности несколько подозрительных электронных писем с расписанием встреч. Я поручил компаньону установить за ним наблюдение, для того чтобы выяснить, с кем он встречается и о чем говорит. Это все, что я могу сделать на расстоянии. Сейчас у меня другие важные дела. Так, я готов рассказать тебе о своих родственниках, Таня.

– Я внимательно слушаю тебя, Влад, – сказала я.

– Мой отец, Владимир Григорьевич, был настоящим самородком как бизнесмен, – начал Владислав и внезапно остановился. – Был… мне так непривычно говорить об отце в прошедшем времени. Видимо, я просто не могу воспринять этот факт как данность, – продолжал Владислав. – На самом деле ведь я еще не видел его тела, еще не было похорон, не было траурных речей и других атрибутов. Поэтому для меня он остается живым, деятельным, решительным и умным человеком. Родители отца – мои дедушка и бабушка – были простыми служащими. В семье был скромный достаток, и всего, чего отец добился за годы развития своей компании, он добился сам, без посторонней помощи. Отец начинал с нуля и в начале своего пути сталкивался со множеством преград. Его бизнес не раз был на грани разорения, но он всегда находил способ подняться и достичь еще больших успехов. Его упорство и решимость помогли ему преодолеть все трудности. Это был человек, который не боялся трудностей. Вот я сейчас рассказываю все это, а перед глазами стоят отец и картины, связанные с ним. Он не обращал внимания на общественное мнение. Никто не мог оказать на него давление. Отец всегда следовал своим принципам и делал то, что считал правильным. Я не могу поверить в то, что отец мог решиться на суицид. Правда, у меня нет доказательств. Но… это просто невозможно…

– Я понимаю, Влад. Я обещаю провести самое тщательное расследование и выяснить правду, – сказала я.

Владислав кивнул и продолжил:

– Знаешь, Таня, мой отец не только очень много работал, что, в общем-то, характерно для всех успешных предпринимателей. Он умел отдыхать и делал это с удовольствием. Дом отца всегда был полон друзей и родственников. Особенно отец любил устраивать вечеринки, на которых собирались все, кто был ему дорог. Я помню, как в детстве мы с моими друзьями играли в настольные игры, а отец смеялся и шутил с гостями. Это были настоящие праздники: уютный дом, наполненный смехом и шутками, аромат вкусной еды и звуки музыки. И в центре всего этого – отец со своими занимательными историями. Но теперь, когда отца больше нет, я начинаю думать, что кто-то из этих людей, кто-то, кто входил в окружение отца, мог приложить руку к его смерти. Я не могу избавиться от этого чувства. Возможно, что кто-то завидовал отцу, его успехам и богатству или же хотел заполучить его бизнес. Я знаю, что у отца были враги – в большом бизнесе это неизбежно, и никуда от этого не деться, – но и среди друзей тоже могут быть предатели.

– А ты знаешь, кто конкретно мог им быть? – спросила я.

– Предателем или врагом? – уточнил Владислав.

– И тем и другим. Кто мог иметь такой мотив? Я имею в виду, из числа друзей и родственников, – пояснила я.

– Да, есть несколько человек, которые могли бы быть заинтересованы в его смерти. Например, один из его старых партнеров: всегда был недоволен тем, что отец не делился с ним прибылью столько, сколько бы он хотел. Но отец всегда соблюдал пропорции между вкладом в общий бизнес и отдачей. Кроме того, было еще несколько конкурентов, которые не раз пытались подорвать строительную компанию отца.

– Насколько я поняла, ты, Влад, даже мысли не допускаешь, что Владимир Григорьевич мог…

Я не договорила, потому что Владислав, даже не дослушав фразу, тут же меня перебил:

– Нет, повторяю еще раз: отец не мог решиться на такое ни при каких условиях! Я готов повторять это хоть тысячу, хоть миллион раз!

– Ну столько повторять не нужно, я уже это поняла, Влад, – ответила я.

– Знаешь, Таня, мой отец был настоящим страстным коллекционером, – продолжил Новоявленский после минутной паузы. – У него была невероятная коллекция старинного оружия. Он сам восстанавливал каждую деталь, и это было не просто хобби – это была его жизнь. Я помню, как в детстве отец сажал меня к себе на колени и рассказывал о русском оружии. А я сидел с широко открытыми глазами и впитывал каждое его слово. Отец рассказывал о пистолетах, револьверах, мушкетах. Каждый экземпляр его коллекции имел свою историю. Отец мог часами рассказывать о том, как то или иное оружие использовалось в бою, рассказывал о его конструкции и о том, как он его восстановил. Отец показывал мне каждую деталь и объяснял ее назначение. А потом мы вместе чистили и полировали оружие, и отец объяснял мне, почему это так важно. В нашем доме был кабинет отца, и в нем стоял большой шкаф с прозрачными стеклами. А на полках было выставлено множество образцов старинного оружия. Я всегда восхищался тем, как отцу удавалось сочетать красоту оружия и его историю. Каждый раз, когда я заходил в кабинет отца и смотрел на шкаф с оружием, я чувствовал, что попадаю в совершенно другой мир. Стены, обшитые темными дубовыми панелями, мягкий, приглушенный свет, который падал на блестящие металлические поверхности оружия, и запах старого дерева, смешанный с маслом для ухода за оружием… Я с восторгом разглядывал каждую деталь, а отец в это время рассказывал увлекательные истории о русском оружии, он знал их великое множество…

Владислав немного помолчал, а потом продолжил:

– Отец всегда говорил, что оружие – это не просто предмет, а часть истории. Он учил меня уважать его и понимать, что за каждым экземпляром стоит жизнь и судьба человека. Я помню, как он говорил: «Каждый выстрел – это не просто звук. Это история, которую нужно помнить». Мы ведь вместе с ним искали редкие образцы на аукционах и в антикварных магазинах. Теперь, когда отца нет, я понимаю, как много он вложил в свою коллекцию. Это не просто оружие, это часть его души.

– Влад, а что, если кто-то позарился на коллекцию оружия твоего отца? – высказала я предположение. – Оружие все на месте? Может быть, не хватает каких-то экземпляров?

– Таня, мне ничего об этом неизвестно, – тихо проговорил Владислав.

– Но ты ведь знаешь, какое оружие было в коллекции, не так ли? – продолжала спрашивать я.

– Да, конечно, – кивнул Новоявленский.

– Значит, ты можешь проверить, все ли на месте, или чего-то не хватает? Так? – уточнила я.

– Ну, в принципе, да, конечно, могу, – сказал Владислав и тут же поинтересовался: – Но что ты этим хочешь сказать? Что отца убили из-за его коллекции?

– Нельзя исключать и такой вариант, – обтекаемо ответила я.

На самом деле я не делала никаких далеко идущих выводов, да их еще и нельзя было сделать при всем желании. Ведь я не имела представления ни о месте, где нашли мертвого Владимира Григорьевича Новоявленского, ни о других обстоятельствах, которые предшествовали этой трагедии.

– Влад, скажи, а у Владимира Григорьевича имеется только загородный дом? Или есть еще и городская квартира? – спросила я.

– На самом деле у отца было две квартиры в городе, возможно, они и остались. Но загородный дом он купил давно, в нем прошло мое детство и частично юность. И знаешь, Таня, именно загородный дом стал важной частью моей жизни и воспоминаний о семье. Отец построил этот дом с нуля. Он пригласил толкового архитектора, который спроектировал все по задумке отца. Место для строительства было выбрано очень живописное, у меня оно всегда ассоциировалось с отдыхом и возможностью сбежать от городской суеты. А еще – с безопасностью и защитой. В этом доме я провел много счастливых часов с отцом. И еще: этот дом стал для меня символом успеха и достижений отца, я всегда гордился, что отец смог создать такое место, где я чувствовал связь с родными людьми. Кроме того, у нас сложился особый ритуал, который стал важной частью семейной традиции. Каждую пятницу после долгой рабочей недели наша семья собиралась в гостиной, где находился большой камин. Мы с отцом вместе разжигали огонь, выбирая дрова из запасов, которые заранее готовили. Отец всегда объяснял, как правильно разжигать огонь, делился секретами, как лучше это сделать. Когда огонь разгорался, в комнате начинали потрескивать дрова и становилось тепло и уютно. Мы с отцом садились на мягкий диван, а мама приносила горячий шоколад и домашнюю выпечку. Это было счастливое время, когда мы могли расслабиться и забыть о повседневных заботах. Я рассказывал отцу о своих школьных делах, о переживаниях и мечтах. Отец задавал вопросы и делился советами. Потом мы с отцом играли в шахматы. Я помню, как мы сидели за столом, обсуждая стратегии и делая ходы. Если погода позволяла, то мы играли в футбол или гуляли по окрестностям. Даже когда я вырос и уехал, воспоминания о таких вечерах согревали мне душу.

– Влад, а ты был единственным ребенком в семье? Или у тебя есть братья и сестры? – спросила я. – Просто в твоем рассказе фигурируют только ты, мама и отец.

– У меня нет ни брата, ни сестры. Но есть тетя Виктория, это старшая сестра отца, и дядя Валериан, его младший брат. Иногда и они присоединялись к нам по пятницам. Это уже был расширенный вариант «семейного вечера у камина». Правда, тогда и сама атмосфера этого ритуала становилась немного иной.

Владислав помолчал несколько минут, а потом сказал:

– Таня, я вполне отдаю себе отчет в том, что, возможно, по горячим следам провести расследование уже не удастся, но… я очень рассчитываю на тебя. Рассчитываю на то, что ты сумеешь найти убийцу моего отца.

– Влад, мы уже составили договор на расследование. – Я выразительно посмотрела на Новоявленского.

– Да, да, конечно, – пробормотал Владислав. – Извини, я нисколько не сомневаюсь в твоей компетентности, пойми меня правильно. Просто я очень волнуюсь. И еще я очень зол на того, кто лишил меня самого дорогого человека.

– Влад, злость – плохой советчик, – заметила я и спросила: – Ты лучше скажи, каким образом ты собираешься ввести меня в свою семью? Ты сказал, что представишь меня как свою невесту. А детали ты уже продумал?

– В общем-то, да. Поскольку погребение отца состоится завтра, то мои родные и его друзья непременно соберутся в загородном доме. В нем будут проходить поминки. Как правило, все приглашенные проведут в доме дня три-четыре. Тогда-то я и представлю тебя, Таня, своим родственникам, а заодно и подробно опишу, что собой представляет каждый из них, – сказал Владислав.

– Хм… а ты, Влад, уверен, что никто ничего не заподозрит? Вдруг кто-то из твоих родных начнет докапываться? Вдруг начнет проверять? – засомневалась я.

– Я так не думаю, Таня, – покачал головой Владислав. – Ну ты сама посуди: из общего числа присутствующих на похоронах и поминках после проведения этих мероприятий останется лишь очень незначительная часть. Я даже уверен в том, что просто друзья и приятели отца сразу же отправятся по своим делам. Получается, что в доме останутся только родственники, а их не так уж и много. Кроме того, мои родные… они никогда не испытывали ко мне теплых чувств. Впрочем, как и я к ним, это было взаимно. Что же касается отношений между ними, то их интересовали исключительно денежные составляющие. Только нас с отцом связывали искренние чувства отцовской и сыновней любви.

– Значит, ты уверен, что никаких накладок в виде непредвиденной встречи с общими знакомыми не произойдет? – уточнила я.

– Ну если только с твоими знакомыми, – развел руками Владислав.

– Я не думаю, что мои знакомые как-то соприкасались с приятелями твоего отца, все-таки разница в возрасте и статусе ощутимая, – ответила я.

– Ну тогда вообще беспокоиться не о чем, – заметил Владислав. – Кроме того, я уже довольно долгое время не общался со своими родственниками. Я даже не уверен, что они в курсе того, что я уже был женат, все-таки мой брак продлился совсем недолго. Поэтому никто не будет удивляться тому, что у меня имеется намерение устроить свою личную жизнь снова, если кто-то и был в курсе моей первой женитьбы, – сказал Владислав.

– Очевидно, что я должна знать хотя бы общие моменты твоего первого брака, ты как считаешь? – спросила я.

– Да, ты права, – кивнул Владислав. – Знаешь, Таня, это была непростая глава в моей жизни. Мы с Анной встретились, когда я только начинал свой бизнес. Мы были молоды и полны надежд, и в начале нашей совместной жизни все казалось идеальным. Анна… она всегда поддерживала меня и верила в мой успех. Но со временем, когда бизнес начал успешно развиваться, я стал все больше и больше погружаться в работу. Я проводил долгие часы в офисе, а Анна… она начала чувствовать себя одинокой. Я же не замечал этого, к сожалению. Я помню, как она однажды пришла ко мне в офис. Она выглядела расстроенной и сказала, что ей не хватает меня. Анна сказала, что нам необходимо поговорить, а я, не отрываясь от компьютера, сухо ответил ей, что сейчас занят, что у меня горит проект и что наш разговор может подождать. Но она дрожащим голосом стала говорить, что я ее не замечаю, что мы отдаляемся друг от друга и что она не знает, как это можно исправить. Я пообещал ей, что как только закончу проект, все изменится. Тогда Анна начала плакать и говорить, что это уже не в первый раз, когда я обещаю, а потом снова погружаюсь в работу. В общем-то, она говорила справедливые вещи, так и было на самом деле. Но ее слезы… я никогда не мог переносить, когда женщина плачет. Особенно если она плачет по моей вине. Но вместо того чтобы обнять ее, я замкнулся в себе и не смог найти тех слов, которые убедили бы ее в том, что мы все сможем исправить. Я думал, что усердно работаю на благо семьи, на то, чтобы у нас было обеспеченное будущее. Однако Анна совершенно справедливо заметила, что я говорю о будущем, которого нет, потому что она стала «частью моего расписания». Еще она сказала, что не хочет меня терять. Так и я тоже не хотел ее терять! В тот раз мы решили попробовать дать нашим отношениям еще один шанс. Однако ничего не получилось. Мы отдалялись друг от друга все сильнее и сильнее. Анна начала больше проводить времени со своими друзьями. Увлеклась хобби, которое я не разделял. Я чувствовал, что между нами растет пропасть. В какой-то момент я понял, что мы стали совершенно чужими. Я был всецело сосредоточен на бизнесе, а Анна искала эмоциональной поддержки. Мы начали ссориться по мелочам, и это только усугубляло ситуацию. Я не хотел этого, но не знал, как вернуть то, что у нас было в самом начале.

– Да. Это очень печально. Вы оба старались, но так и не смогли найти решение, которое позволило бы спасти ваш брак, – сказала я.

– Именно так, – согласился Владислав. – В конце концов мы решили, что лучше расстаться, чем продолжать мучить друг друга. Я всегда буду благодарен Анне за то, что она была со мной в начале пути. Кроме того, я понял одну очень важную вещь: нельзя забывать о тех, кто рядом, даже когда жизнь становится напряженной. Всегда необходимо находить баланс между работой и личной жизнью, – сказал Владислав.

– Я полностью с тобой согласна. Ну а что по поводу нашего с тобой «знакомства»? – спросила я. – Нам ведь нужно договориться о легенде для того, чтобы твои родственники нас не раскрыли. Знаешь, Влад, я думаю, что нам нужно придумать что-то, что будет звучать правдоподобно, но в то же время романтично. Необходимо, чтобы наша история знакомства выглядела естественно, чтобы никто не заподозрил, что я нахожусь в доме твоего отца для того, чтобы расследовать причину его смерти.

– Я с тобой полностью согласен, Таня, – кивнул Владислав и поинтересовался: – У тебя уже есть какие-то конкретные идеи?

– Как насчет того, что мы встретились с тобой на курортном пляже? – спросила я.

– На курортном пляже в Австралии? – уточнил Владислав.

– Можно и так сказать. Правда, я пока еще не смогла побывать в Австралии. Кстати, до твоего звонка я как раз занималась тем, что подыскивала предложения туристических фирм, чтобы побывать в стране кенгуру. Ладно, давай предположим, что моя мечта осуществилась, что я приехала в Австралию. Я гуляла по пляжу и увидела, как ты занимаешься серфингом. Ты скользил по волнам и вообще выглядел так свободно и уверенно, что я просто не могла отвести от тебя взгляд, – сказала я.