Читать онлайн Взвесь. Первый авторский изборник
- Автор: Дмитрий Карташев
- Жанр: Стихи и поэзия
© Дмитрий Карташев, 2025
ISBN 978-5-0068-6249-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ПРЕДЕЛЫ
ADAGIO – ANDANTE MOSSO
- Зима не спеша
- перевалилась через гряду
- зимнего солнцестояния.
- Стоят тихие дни.
- Солнечно. Бесснежно.
- Холодно, но почти ничто
- не напоминает
- о январе.
- Ночью на улице голоса.
- Звонко проникают
- в пределы замкнутой жизни.
- Люди без лиц и судьбы
- обступают, надвигаются,
- завоёвывают пространство внутри,
- где и так людно,
- шумно и нет покоя.
ЗИМНИЙ ПЕЙЗАЖ
- скелеты деревьев торчат из воды
- живого обрубки
- посреди мёртвых болот
- вокруг хмарь и тишина
- мокрый снег
- грязными островками
- гнездится тая здесь и там
- ухабистая дорога ведёт в никуда
- обледенелые ямы краснеют от ольхи
- серое небо стекает в черноту леса
«Громада города со стражем-башней…»
- Громада города со стражем-башней
- на подступах к нему.
- За ней прибоем каменным
- дома, дома, рядами —
- зеркальные глазницы окон,
- подвижными огнями —
- артерий улицы, мерцанье.
- Залива гладь. Закат.
- Окрашенные солнцем облака.
- Природа. Беспредельность дали.
- Гармония и плавность линий
- вдоль берега залива,
- за городом, от суеты вдали.
- Мир, в нём человек – живые.
- Движенье в мире постоянных изменений.
- Покоя полоса, песок, волн перешёптывание,
- отраженья плывущих в небе облаков.
- На лошади галопом вдоль линии прибоя
- и в мягком свете заходящего светила.
«Тишь. Нет ветра за окном…»
- Тишь. Нет ветра за окном.
- Так непривычно здесь увидеть,
- как не шевелятся деревьев
- без листьев ветви, как покоем дышат
- залива берег, гладь морская,
- нагроможденье льдин и пятна снега,
- дома в туманной дымке слева,
- а справа – слиянье неба
- свинцово-серого и серой же воды,
- и Петергоф напротив,
- расплющенный пуховым одеялом
- бессолнечного купола небес,
- подпёртый снизу – водами залива
- без отраженья, без движенья:
- в январской яме без просвета.
МОЗАИКА ОКТЯБРЯ
- Ни дуновенья, ни волненья,
- застывший воздух раннего утра,
- тишайший полумрак,
- жёлто-багряные вкрапленья
- в зелёном перламутре
- по ту сторону стекла.
- А в солнечном экстазе
- сиянье белых тел берёз,
- слепит, рябит в глазах
- от яркости, разнообразия оттенков
- зелёно-жёлтого убранства
- дерев высоких меж домов.
- Остекленевший воздух октября.
- Взгляд сверху на бегу
- в застывший мрак
- раздавленного воробья:
- смерть – лишь фрагмент
- в мозаике живого бытия.
ПОСТУПЬ ХАРОЛЬДА БАДДА
- мягкие звуки рояля
- Харольда Бадда
- стекают сверху вниз
- перепархивая по кочкам
- беспокойного сознания
- холодное золото заката
- приговорило к исчезновенью
- этот тихий майский день
- гроздья цветущей черёмухи —
- отрада для глаз
- но не утишат боли
- замерев в безветрии вечера
- в череде прочих грустных вечеров
- алеет солнца зрак
- вот-вот закроется
- тяжёлым веком земли
- всё так же здесь звучит
- крадучись осторожно
- Харольд Бадд
- вовне – по разным наблюденьям —
- гибридный многоликий ад
ВИДЕОЗВОНОК ДРУГА ИЗ ЯПОНИИ, когда там шесть утра, а у нас полночь
Полу Девагати
- братская могила последних самураев
- большое кладбище на склонах гор
- дорожки вьются, по которым пробегают
- старцы одинокие по вечерам
- вокруг сакура не в цвету
- и ворон на могильном камне
- средь зелени мелькает Фукуока
- фрагментами бетона и осколками стекла
- а дальше – океан
БЛИЖЕ НЕБО
- сосновый свежий воздух
- лесные тропы, тишина
- пьянящий тёплый воздух
- гладь воды и небо
- плывут над нами
- дождевые облака
- сосна склонилась над водою
- и наклоняет ближе небо
- вдали шум мира
- и отзвуки войны
- металла скрежет, лязг
- и дрязги меж родными
- родник здесь ласково журчит
- вода бежит к воде
- а у большой воды в тиши
- лишь даль и много света
В ПЕТРОВСКОМ
- В Петровском за усадьбой Ганнибала,
- средь липовых аллей, к которым Пушкин
- душою прилеплялся и здешние красоты воспевал,
- к которым, уж не знаю как, дышал арап,
- усталым сердцем в августовском зное,
- без края мира своего, искомым до сих пор,
- любуюсь краем мира, пусть чужим,
- но обретённым на мгновенье, где поневоле-вольно
- вспоминал об Африке Абрам.
- В Петровском за усадьбой Ганнибала.
ИНДИЯ
- Полунищенкой,
- полуверная,
- полуродина —
- ухмыляется,
- полусветочем,
- полусферами,
- поворотами —
- повторяется.
- Повторяемость —
- уникальная,
- полуграмотность —
- здесь прощается,
- под поверьями —
- спит, не кается,
- ложью сладостной —
- надпрощания.
КАМЕНЬ
ПОД ВЛИЯНИЕМ БОНФУА
- Печали звёздное небо,
- извечное мерцанье.
- Человек – тяжёлый камень,
- осевший на дно
- реки воспоминаний,
- чьи воды протекают мимо…
- Иль лист, дрожащий
- на ветру тревог и сожалений,
- что, изменяя вычурность листа,
- проносит мимолётные снежинки —
- мгновенья, блики, хрупкость бытия.
ГРАНИ ПОЭТА
- поэт спит и мир замер в ожидании
- поэт проснулся и мир раскрывается
- играет красками и звучит голосами
- большому поэту мир подвластен всегда
- даже во сне, даже на краю жизни
- во время свидания со смертью
- большой поэт идёт тайными тропами
- большой поэт бредёт, спотыкаясь
- но мир не успевает за ним
- тонкий поэт чувствует и мир отдаёт себя
- чуткий поэт смотрит и мир раздевается
- до основ, до самой своей сути
«Туман. Лёгкие звуки воды…»
- Туман. Лёгкие звуки воды.
- Запах палой листвы.
- В тишине шаги человека
- нарушают гармонию звучания.
- Озеро под охраной дерев,
- многогласное безмолвие леса.
- Миг, другой, наконец
- законченный пейзаж без человека.
«Лодочник, сидящий в лодке…»
- Лодочник, сидящий в лодке
- и управляющий веслом,
- в движении своём
- к известной тебе цели
- становишься единым ты
- с веслом и лодкой, с ветром,
- когда потоком вдохновлённый,
- ты крыльями мечты
- ведомый вдаль,
- молчишь и улыбаешься.
АВАНГАРД
- Борьба с пределами,
- с конечной правдой жизни
- по мановению руки,
- благодаря
- размытым формам,
- что ясный взор насквозь —
- нет, не увидел,
- не прозрел,
- впитал, так жадно прожил,
- как проживают жизнь:
- нелепо, угловато, странно,
- раздробленно, лоскутно,
- совершенно.
НЕТ СМЕРТНОЙ ТЕНИ
Ярославу Смирнову
- Мы смерть в себе храним, лелеем,
- никто не должен тайну её знать.
- Вирус безволья проникает еле-еле,
- его повергнет веры нашей рать.
- Мы не умрём, ведь смерть – понятье наносное,
- не может умереть всё то, что в вечности живёт,
- но клетка тела – в рабстве холода и зноя —
- развалится однажды, дух её переживёт.
- Не разрушай мосты, разрушенного не проси,
- жди, поливай росточек убеждений,
- дух вертится вокруг бессмертия оси,
- ты на свету, и нет, нет смертной тени.
ПОСЛЕДНИЕ ВРАТА В ВАРАНАСИ И ПУРИ
Станиславу Аистову
- Тени, тени, безликие тени усопших —
- их мириады – касаются ласково нас.
- Мы – все живые – под тяжестью ноши,
- пригляду не рады прищуренных глаз.
- Здесь наши роды не меняют погоды,
- мы осторожно вступили в божественный сад,
- в нём незаметно проходят минуты и годы,
- но посмотри: мы вошли в Маникарника-гхат.
- Я вспоминаю костры… Дымовая завеса,
- лодки на Ганге, воздушные змеи, урок
- жизни кипучей, лишённой в миг веса,
- истлевающей в пламени, закончился срок.
- Тени толпятся, влечёт их к воротам,
- им-то как будто легко, по живущим – удар:
- сомненья и страх, не знаем мы, что там
- за последней чертой. Мы вошли в Сварга-двар…
«В кругу одних и тех же мыслей…»
- В кругу одних и тех же мыслей,
- поступков, отступаний, отступлений,
- возврата нет, но в то же время
- ты вновь как будто в той же точке,
- исходной точке, и то исход, и точка.
- Невозвращенье, истинный возврат
- возможен лишь ко всепрощенью,
- вполне последовательные превращенья.
СУЩЕСТВА
- мы существа
- что существуют
- по существу
- в несуществующем краю
- под пристальным присмотром
- всеведущего и вездесущего
- недосягаемого Существа
«Глаз видит глаз…»
- Глаз видит глаз,
- и в душу вглядывается
- душа другая.
- Но заблуждению
- другое заблуждение
- не распознать никак.
МЫСЛЬ И ВЕРА
Человек, мыслящий дерзновенно, но без веры в божественный порядок, обречён на блуждание в пустоте – в лучшем случае, и на интеллектуальный и духовный крах – в худшем. Лишь стремление к познанию, исключающее абстрактное умствование, мира и себя как неотъемлемой части этого мира, окрылённое такой верой, наполнит жизнь человеческую смыслом, а итог дней его – радостью, пониманием и благодарностью.
ПУТЬ ЛЮБВИ
1. НА ЗЕМЛЕ
Земля. Небо. Человек. Прорастает корнями в землю, бродит по ней и в ней находит свой последний приют. Иногда в дороге человек поднимает глаза к небесам.
Здесь, на земле, разбивает он свои цветники. Здесь, на земле, он борется с сорняками. Здесь ищет воду, что дарует жизнь. Здесь он засоряет всё вокруг. Здесь живёт в грязи и мечтает о лучшей доле.
Здесь он падает и здесь поднимается, опираясь на землю. Здесь заглядывает в себя и здесь находит любовь, наконец по-настоящему замечая других. Здесь человек действительно одинок, и здесь он обретает семью.
2. К НЕБЕСАМ
Земля. Плоды труда. Мгновения понимания и признания. Благодарность. Глаза напротив, дающие любовь, ожидающие любви. Сила настоящего момента. Простые вещи. Сложные решения.
Здесь, на земле, человек начинает путь исцеления, заглядывая в своё сердце. В сердце раскрываются врата, за которыми тянется извилистая тропа проб и ошибок. Это путь любви, восходящий путь к небесам, что отражаются в глазах напротив.
ОСВЕЩЁН
«Срываясь вниз, люблю я наблюдать…»
- Срываясь вниз, люблю я наблюдать
- за тем уродцем, что корчится внизу.
- Взмывая ввысь, я удивляюсь
- тому счастливцу, что парит вверху.
ДВА ЯЗЫКА ПЛАМЕНИ
- фитилёк чадит в стакане
- на стекле послушным двойником
- яростно мелькает отражение огня —
- чуть бледнее, чем создатель
- дуновение колеблет пламя
- лепесток огня дрожит, сияет
- отраженье ему вторит
- двигаясь неистово, подвижно
- притягивает взор их странный танец
- ведь оба языка не могут слиться
- в нелепой страсти избегает
- один другого, уклоняясь
- как души моей две половинки
ПРИСУТСТВИЕ/ОТСУТСТВИЕ
- присутствие в момент отсутствия
- отсутствие – среди растянутых тире
- где обращаются к тебе, а ты отсутствуешь
- присутствуя во внутренней растянутости «рэ»
ЧУЖОЙ ГОРОД
- вот когда ты понимаешь
- что сменилось поколение
- твоё, пришло другое
- что прошла эпоха
- что время твоё ушло
- город стал чужим
- ни одного знакомого лица